Содержание
  Введение.
1.Возникновение и этапы развития традиционной формальной логики.
2.Создание символической логики.
3.Становление диалектической логики.
Заключение.
Список использованной литературы.

 

Введение

Логика — одна из древнейших наук. Точно установить, кто, когда и где впервые обратился к тем аспектам мышле­ния, которые составляют предмет логики, в настоящее время не представляется возможным. Отдельные истоки логическо­го учения можно обнаружить еще в Индии, в конце II тыся­челетия до н. э. Однако если говорить о возникновении логи­ки как науки, то есть о более или менее систематизирован­ной совокупности знаний, то справедливым будет считать родиной логики великую цивилизацию Древней Греции. Именно здесь в V—IV веках до н. э. в период бурного разви­тия демократии и связанного с ним небывалого оживления общественно-политической жизни трудами Демокрита, Со­крата и Платона были заложены основы этой науки. Родона­чальником же, «отцом» логики, по праву считается величай­ший мыслитель древности, ученик Платона — Аристотель(384—322 гг. до н. э.). Именно он в своих трудах, объединенных общим названием «Органон» (орудие познания), впервые обстоятельно проанализировал и описал основные логические формы и правила рассуждений, а именно: формы выводов из так называемых категорических суждений — категорический силлогизм («Первая аналити­ка»), сформулировал основные принципы научных доказа­тельств («Вторая аналитика»), дал анализ смысла некоторых видов высказываний («Об истолковании»), наметил основ­ные подходы к разработке учения о понятии («Категории»). Серьезное внимание Аристотель уделял также разоблачению различного рода логических ошибок и софистических при­емов в спорах («О софистических опровержениях»).
Целью данной работы является изучение основных этапов истории логики. Задачами работы являются:
 - изучение возникновения и этапов развития традиционной логики,
 - изучение истории создания символической и диалектической логики.

1. Возникновение и этапы развития традиционной формальной логики

Логика имеет долгую и богатую историю, неразрывно связан­ную с историей развития общества в целом.
Возникновению логики как теории предшествовала уходящая в глубь тысячелетий практика мышления. С развитием трудовой, материально-производственной деятельности людей шло постепен­ное совершенствование и развитие их мыслительных способнос­тей, прежде всего способности к абстракции и умозаключению. А это рано или поздно, но неизбежно должно было привести к тому, что объектом исследования стало само мышление с его фор­мами и законами.
История свидетельствует, что отдельные логические проблемы возникают перед мысленным взором человека уже свыше 2,5 тыс. лет назад — сначала в Древней Индии и Древнем Китае. Затем они получают более полную разработку в Древней Греции и Риме. Лишь постепенно складывается более или менее стройная система логи­ческих знаний, оформляется самостоятельная наука.
Каковы причины возникновения логики? Основными являют­ся две. Одна из них — зарождение и первоначальное развитие наук, прежде всего математики. Этот процесс относится к VI в. до н. э. и получает наиболее полное развитие в Древней Греции. Рождаясь в борьбе с мифологией и религией, наука основывалась на теорети­ческом мышлении, предполагающем умозаключения и доказатель­ства. Отсюда — необходимость исследования природы самого мыш­ления как средства познания[1].
Логика и возникла, прежде всего, как попытка выявить и обосно­вать те требования, которым должно удовлетворять научное мыш­ление, чтобы его результаты соответствовали действительности[2].
Другая, пожалуй, еще более важная причина, что особенно полезно знать юристам, — это развитие ораторского искусства, в том числе судебного, которое расцвело в условиях древнегречес­кой демократии. Величайший римский оратор и ученый Цицерон (106—43 гг. до н. э.), говоря о могуществе оратора, обладателя «бо­жественного дара» — красноречия, подчеркивал: «Он может безо­пасно пребывать даже среди вооруженных врагов, огражденный не столько своим жезлом, сколько своим званием оратора; он может своим словом вызвать негодование сограждан и низвергнуть кару на виновного в преступлении и обмане, а невинного силою своего дарования спасти от суда и наказания; он способен побудить робкий и нерешительный народ к подвигу, способен вывести его из заблуждения, способен воспламенить против негодяев и унять ро­пот против достойных мужей; он умеет, наконец, одним своим словом и взволновать и успокоить любые людские страсти, когда этого требуют обстоятельства дела»[3].
Помимо политических и торжественных речей развитию крас­норечия особенно способствовали множество, разнообразие и зна­чительность судейских дел. В хорошо подготовленных судебных ре­чах обнаруживалась огромная, потрясающая умы слушателей сила убеждения и в то же. время великая принудительная сила. Она бук­вально заставляла их склоняться к тому или иному мнению, делать те или иные выводы.
Логика и возникла тоже как попытка раскрыть «тайну» этой принудительной силы речей, понять, в чем же именно заключает­ся ее источник, на чем она основывается, и, наконец, показать, какими свойствами должна обладать речь, чтобы убеждать слуша­телей и вместе с тем вынуждать их с чем-либо соглашаться или не соглашаться, признавать что-то истинным или ложным.
По словам Цицерона, Греция «поистине пылала страстью к красноречию и долгое время им славилась...». Не случайно, что именно Древняя Греция стала родиной логики как науки. Естес­твенно также, что сам термин «логика» — древнегреческого про­исхождения.
Основателем логики — или, как иногда говорят, «отцом логи­ки» — принято считать крупнейшего древнегреческого философа и ученого-энциклопедиста Аристотеля (384—322 гг. до н. э. Следует, однако, учитывать, что первое довольно развернутое и системати­ческое изложение логических проблем фактически дал более ран­ний древнегреческий философ и естествоиспытатель Демокрит (460 — примерно 370 г. до н. э.). Среди его многочисленных трудов был и обширный трактат в трех книгах «О логическом, или О ка­нонах» (от греч. kanon — предписание, правило)[4]. Здесь не только были раскрыты сущность познания, его основные формы и крите­рии истины, но и показана огромная роль логических рассужде­ний в познании, дана классификация суждений, подвергнуты ре­шительной критике некоторые виды выводного знания и предпри­нята попытка разработать индуктивную логику — логику опытного знания.
К сожалению, этот трактат Демокрита, как и все остальные, до нас не дошел. Однако он был широко использован Аристотелем в его разработке грандиозной системы логики. А от нее непосред­ственно ведет начало современная логика.
Аристотелю принадлежит ряд трактатов по логике, объединен­ных позднее под названием «Органон» от греч. organon — орудие, инструмент).
B фокусе всех его логических размышлений — теория выводного знания — дедуктивных умозаключений и доказательства. Она разра­ботана с такой глубиной и тщательностью, что прошла сквозь тол­щу столетий и в основном сохранила свое значение до наших дней Аристотель дал также классификацию категорий — наиболее об­щих понятий и близкую к демокритовской классификацию сужде­ний, сформулировал три фундаментальных закона мышления — закон тождества, закон противоречия и закон исключенного тре­тьего. Логическое учение Аристотеля замечательно тем, что в заро­дыше оно содержит, по существу, все позднейшие разделы, на­правления и типы логики — индуктивной, символической, диа­лектической. Правда, сам Аристотель называл созданную им науку не логикой, а прежде всего аналитикой, хотя и употреблял термин «логическое». Сам же термин «логика» вошел в научный оборот несколько позднее, в III в. до н. э. Причем в соответствии с двуеди­ным смыслом древнегреческого слова «logos» (и «слово», и «мысль») он объединил и искусство мыслить — диалектику, и искусство рас­суждать — риторику. Лишь с прогрессом научных знаний этим тер­мином стала обозначаться собственно логическая проблематика, а диалектика и риторика выделились в самостоятельные отрасли зна­ния.
Будучи гигантским обобщением предшествующей практики мышления, логика Аристотеля оказала мощное влияние на ее пос­ледующее развитие, и прежде всего на научное познание. Так, под сильным впечатлением от этой науки написаны знаменитые «На­чала» Евклида (около 323—283 гг. до н. э.). В них подведен величе­ственный итог развития греческой математики за предшествую­щие три столетия и впервые с такой силой проявился на практике дедуктивный метод построения научной теории. Оценивая истори­ческое значение труда Евклида как практического применения логики, А. Эйнштейн подчеркивал, что это удивительное произве­дение дало человеческому разуму ту уверенность в себе, которая была так необходима для его последующей деятельности.
Логика Аристотеля значительно повлияла также на развитие ораторского искусства, особенно судебных речей. Так, один из те­оретиков риторики Гермагор около середины II в. до н. э. разрабо­тал знаменитую «систему нахождения», которая явилась высшим достижением риторической теории эпохи эллинизма. Все многооб­разие судебных «казусов» (случаев) сведено в ней к единой схеме видов и разновидностей («статутов»), которой пользовались орато­ры в речах[5].
В свою очередь, сама логика получила дальнейшее развитие, как в Греции, так и в других странах, причем и на Западе и на Востоке. Это развитие вызывалось, с одной стороны, непрерывным совер­шенствованием и обогащением практики мышления (в котором все больший удельный вес занимало научное познание), а с дру­гой — все более глубоким проникновением в сущность мыслитель­ных процессов. А проявлялось оно не только во все более полном и точном истолковании сложившегося круга проблем, но и в после­довательном расширении предмета логики за счет выдвижения и анализа все новых ее проблем. Первоначально это выразилось, на­пример, в детализации и обобщении аристотелевской теории де­дукции. Наряду с усиленной разработкой теории умозаключений из простых суждений исследовались и новые формы дедуктивного вывода — из сложных суждений. Такова, например, логика стоиков (3енон, Хрисипп — III в. до н. э.).
В средние века большой общественный резонанс получила про­блема общих понятий — «универсалий». Спор о них растянулся на столетия.
В эпоху Возрождения логика переживала настоящий кризис. Она расценивалась в качестве логики «искусственного мышления», ос­нованного на вере, которому противопоставлялось естественное мышление, базирующееся на интуиции и воображении.
Новый, более высокий этап в развитии логики начинается с XVII в. Этот этап органически связан с созданием в ее рамках на­ряду с дедуктивной логикой логики индуктивной. В ней нашли отра­жение многообразные процессы получения общих знаний на ос­нове все более накапливавшегося эмпирического материала. По­требность в получении таких знаний наиболее полно осознал и выразил в своих трудах выдающийся английский философ и есте­ствоиспытатель Ф. Бэкон (1561—1626). Он и стал родоначальником индуктивной логики. «... Логика, которая теперь имеется, беспо­лезна для открытия знаний», — вынес он свой суровый приговор. Поэтому как бы в противовес старому «Органону» Аристотеля Бэ­кон написал «Новый Органон...», где и изложил индуктивную ло­гику. Главное внимание в ней он обратил на разработку индуктив­ных методов определения причинной зависимости явлений. В этом огромная заслуга Бэкона. Однако созданное им учение об индук­ции по иронии судьбы оказалось не отрицанием предшествующей логики, а ее дальнейшим обогащением и развитием. Оно способ­ствовало созданию обобщенной теории умозаключений. И это ес­тественно, ибо, как будет показано ниже, индукция и дедукция не исключают, а предполагают друг друга и находятся в органичес­ком единстве.
Индуктивная логика была позднее систематизирована и разви­та английским философом и ученым Дж. Ст. Миллем (1806—1873) в его двухтомном труде «Система логики силлогистической и ин­дуктивной»[6]. Она существенно повлияла на дальнейшее развитие научного познания, способствовала достижению им новых высот.
Потребности научного познания не только в индуктивном, но и в дедуктивном методе в XVII в. наиболее полно воплотил фран­цузский философ и ученый Рене Декарт (1596—1650). В своем глав­ном труде «Рассуждение о методе...», основываясь на данных, прежде всего математики, он подчеркивал значение рациональной дедук­ции как основного метода научного познания.
Последователи Декарта из монастыря в Пор-Рояле А. Арно и П. Николь создали труд «Логика, или Искусство мыслить». Он по­лучил известность как «Логика Пор-Рояля» и долгое время исполь­зовался в качестве учебника по этой науке. В нем авторы вышли далеко за пределы традиционной логики и уделили главное внима­ние методологии научного познания, логике открытий[7]. Логика рас­сматривалась ими как познавательное орудие всех наук. Создание подобных «расширенных логик» стало характерным в XIX—XX вв.
Известный вклад в развитие традиционной формальной логи­ки внесли русские ученые. Так, уже в первых трактатах по логике начиная приблизительно с X в. предпринимались попытки самос­тоятельного комментирования трудов Аристотеля и других ученых. Оригинальные логические концепции в России разрабатывались в XVIII в. и были связаны прежде всего с именами М. Ломоносова (1711—1765) и А. Радищева (1749—1802). Расцвет логических ис­следований в нашей стране относится к концу XIX в. Так, М. Каринский (1840—1917) создал оригинальную общую теорию выво­дов — как дедуктивных, так и индуктивных. Труды его ученика Л. Рутковского (1859—1920) были посвящены, прежде всего, основ­ным типам умозаключений, их дальнейшей разработке, и пред­ставляли собой, по сути, частный случай более общей теории ло­гических отношений. С. Поварнин (1870—1952) стремился разра­ботать общую теорию отношений в логике. Дальнейшее развитие традиционная логика получила в годы Советской власти. Она ус­пешно разрабатывается и в наши дни.

2. Создание символической логики

Подлинную революцию в логических исследованиях вызвало создание во второй половине XIX в. математической логики, кото­рая получила еще название символической и обозначила новый, современный этап в развитии логики
Зачатки этой логики прослеживаются уже у Аристотеля, а так­же у его последователей, стоиков в виде элементов логики преди­катов и теории модальных выводов, а также логики высказываний Однако систематическая разработка ее проблем относится к гораз­до более позднему времени.[8]
Растущие успехи в развитии математики и проникновение ма­тематических методов в другие науки уже во второй половине XVII в. настоятельно выдвигали две фундаментальные проблемы. С одной стороны, это применение логики для разработки теоретических оснований математики, а с другой — математизация самой логики как науки. Наиболее глубокую и плодотворную попытку решить вставшие проблемы предпринял крупнейший немецкий философ и математик Г. Лейбниц (1646-1416) Тем самым он стал, по суще­ству, зачинателем математической (символической) логики. Лейб­ниц мечтал о том времени, когда ученые будут заниматься не эмпирическими исследованиями, а исчислением с карандашом в руках. Он стремился изобрести для этого универсальный символи­ческий язык, посредством которого можно было бы рационализи­ровать любую эмпирическую науку. Новое знание, по его мнению, будет результатом логической калькуляции — исчисления.
Идеи Лейбница получили некоторую разработку в XVIII в. и первой половине XIX в. Однако наиболее благоприятные условия для мощного развития символической логики сложились лишь со второй половины XIX в. К этому времени математизация наук до­стигла особенно значительного прогресса, а в самой математике возникли новые фундаментальные проблемы ее обоснования. Анг­лийский ученый, математик и логик Дж. Буль (1815-1864) в своих работах, прежде всего, применял математику к логике. Он дал мате­матический анализ теории умозаключений, выработал логическое исчисление («Булева алгебра»). Немецкий логик и математик Г. Фреге (1848—1925) применил логику для исследования математики. Посредством расширенного исчисления предикатов он построил формализованную систему арифметики. Английский фи­лософ, логик и математик Б. Рассел (1872—1970) совместно с А. Уайтхедом (18б 1—1947) в трехтомном фундаментальном труде «Принципы математики» в целях ее логического обоснования по­пытался осуществить в систематической форме дедуктивно-аксио­матическое построение логики.
Так открылся новый, современный этап в развитии логических исследований. Пожалуй, наиболее важная отличительная особен­ность этого этапа состоит в разработке и использовании новых методов решения традиционных логических проблем. Это разра­ботка и применение искусственного, так называемого формализо­ванного языка — языка символов, т.е. буквенных и других знаков (отсюда и наиболее общее наименование современной логики — «символическая»).

Различают два вида логических исчислений: исчисление выс­казываний и исчисление предикатов. При первом допускается от­влечение от внутренней, понятийной структуры суждений, а при втором эта структура учитывается и соответственно символичес­кий язык обогащается, дополняется новыми знаками.
Значение символических языков в логике трудно переоценить. Г. Фреге сравнивал его со значением телескопа и микроскопа. А немецкий философ Г. Клаус (1912—1974) считал, что создание формализованного языка имело для техники логического вывода такое же значение, какое в сфере производства имел переход от ручного труда к машинному. Возникая на основе традиционной формальной логики, символическая логика, с одной стороны, уточ­няет, углубляет и обобщает прежние представления о логических законах и формах, особенно в теории выводов, а с другой — все более значительно расширяет и обогащает логическую проблема­тику. Современная логика — сложнейшая и высокоразвитая систе­ма знаний[9]. Она включает в себя множество направлений, отдель­ных, относительно самостоятельных «логик», все более полно вы­ражающих запросы практики и в конечном счете отражающих многообразие и сложность окружающего мира, единство и много­образие самого мышления об этом мире.
Символическая логика находит все более широкое применение в других науках — не только в математике, но и в физике, биоло­гии, кибернетике, экономике, лингвистике. Она приводит к воз­никновению новых отраслей знаний (метаматематика). Особенно впечатляюща и наглядна роль современной логики в сфере произ­водства. Открывая возможность как бы автоматизировать процесс рассуждений, она позволяет передать некоторые функции мышле­ния техническим устройствам. Ее результаты находят все более широкое применение в технике: при создании релейно-контактных схем, вычислительных машин, информационно-логических си­стем и т. д. По образному выражению одного из ученых, современ­ная логика — это не только «инструмент» точной мысли, но и «мысль» точного инструмента, электронного автомата. Специально отметим, что достижения современной логики используются и в правовой сфере. Так, в криминалистике на раз­ных этапах исследования производится логико-математическая об­работка собранной информации.
Растущие потребности научно-технического прогресса обуслов­ливают дальнейшее интенсивное развитие современной логики.
Остается сказать, что в разработку систем символической ло­гики внесли важный вклад русские ученые. Среди них особенно выделяется П. Порецкий (1846—1907). Так, он первым в России начал чтение лекций по математической логике. Его собственные труды в этой области не только были на уровне трудов современ­ных ему западноевропейских ученых, но и в ряде случаев превос­ходили их.

3. Становление диалектической логики

Если и традиционная (аристотелевская) и символическая (ма­тематическая) логика — это качественно различные ступени в раз­витии одной и той же формальной логики, то диалектическая логи­ка — другая важнейшая составная часть современной логики как науки о мышлении. Обращаясь снова к истории логики, мы нахо­дим, что уже Аристотель поставил и попытался решить ряд фунда­ментальных проблем диалектической логики — проблему отраже­ния реальных противоречий в понятиях, проблему соотношения отдельного и общего, вещи и понятия о ней и т. д. Элементы диа­лектической логики постепенно накапливались в трудах последую­щих мыслителей и особенно отчетливо проявились в работах Бэко­на, Гоббса, Декарта, Лейбница. Однако как относительно само­стоятельная логическая наука, качественно отличная от формальной логики своим подходом к мышлению, диалектическая логика ста­ла оформляться лишь в конце XVIII — начале XIX в. И это также связано, прежде всего, с прогрессом наук. В их развитии все более четко обозначивался новый этап: из наук о сложившихся, «гото­вых» предметах они все более превращались в науки о процессах, о происхождении и развитии этих предметов, а также о той связи, которая объединяла их в одно великое целое.
Господствовавший до этого метафизический метод исследова­ния и мышления, связанный с изолированным рассмотрением предметов и явлений действительности, вне их связи, изменения и развития, вступал во все более глубокое противоречие с дости­жениями наук. Велением времени становился новый, более высо­кий, диалектический метод, основанный на принципах всеобщей связи, изменения и развития. Этому способствовало также все более динамичное развитие общества, все рельефнее демонстриро­вавшее взаимосвязь и взаимодействие всех сторон общественной жизни, реальные противоречия между ними (вспомним в этой связи надвигавшуюся Великую французскую буржуазную революцию 1789 г.).
В таких условиях во весь рост вставал вопрос о закономернос­тях диалектического мышления. Первым, кто попытался сознательно ввести диалектику в логику, был немецкий философ И. Кант (1724— 1804). Обозревая многовековую историю развития логики, начиная с Аристотеля, он прежде всего подвел итоги этого развития. В от­личие от некоторых своих предшественников Кант не отрицал ее достижений. Наоборот, считал философ, логика добилась извест­ных успехов, и этими успехами она обязана «определенности сво­их границ», а сами ее границы обусловлены тем, что она есть «на­ука, обстоятельно излагающая и строго доказывающая одни толь­ко формальные правила всякого мышления...»[10].
Но в этом несомненном достоинстве логики Кант обнаружил и ее основной недостаток — ограниченные возможности как средст­ва действительного познания и проверки его результатов. Поэтому наряду с «общей логикой», которую Кант впервые в ее истории назвал также «формальной логикой» (и это название закрепилось за ней вплоть до настоящего времени), необходима специальная, или «трансцендентальная» логика (от лат. transcendens — выходя­щий за пределы чего-либо, в данном случае за пределы опыта). Главную задачу этой логики он усматривал в исследованиях таких, по его мнению, действительно основных форм мышления, как категории, т. е. предельно общие понятия. «Мы не можем мыслить ни одного предмета иначе как с помощью категорий...»[11]. Они слу­жат условием всякого опыта, поэтому носят априорный, доопытный характер. Таковы категории пространства и времени, количес­тва и качества, причины и следствия, необходимости и случай­ности и другие диалектические категории, применение которых якобы не подчиняется требованиям законов тождества и противо­речия. Кант впервые обнажил действительно противоречивый, глу­боко диалектический характер человеческого мышления. В этой связи он стремился выработать соответствующие рекомендации ученым. Заложив, таким образом, принципы новой логики, центральной проблемой которой становилась проблема диалектического проти­воречия, Кант, однако, не дал ее систематического изложения. Он не раскрыл также ее действительного соотношения с формальной логикой, более того, попытался противопоставить одну другой.
Грандиозную попытку выработать целостную систему новой, диалектической логики предпринял другой немецкий философ — Г. Гегель (1770—1831). В своем основополагающем труде «Наука ло­гики» он, прежде всего, раскрыл фундаментальное противоречие между наличными логическими теориями и действительной прак­тикой мышления, которое к тому времени достигло значительных высот. Средством разрешения этого противоречия и стало создание им — правда, в своеобразной, религиозно-мистической форме — системы новой логики. В фокусе ее — диалектика мышления во всей его сложности и противоречивости. Гегель заново подверг ис­следованию природу мышления, его законы и формы. В этой связи он пришел к выводу, что «диалектика составляет природу самого мышления, что в, качестве рассудка оно должно впадать в отрица­ние самого себя, в противоречие». Свою задачу мыслитель видел в том, чтобы найти способ разрешения этих противоречий. Гегель подверг жесточайшей критике прежнюю, обычную логику за ее связь с метафизическим методом познания. Но в этой своей крити­ке зашел так далеко, что отверг ее принципы, основанные на за­коне тождества и законе противоречия. Извратив действительное соотношение формальной логики и логики диалектической, он тем самым нанес первой тяжелый удар, существенно затормозил ее последующее развитие.
Проблемы диалектической логики, ее соотношения с формаль­ной нашли дальнейшую конкретизацию и развитие в трудах фило­софов и ученых Германии К. Маркса (1818—1883) и Ф. Энгельса (1820—1895). Используя богатейший мыслительный материал, на­копленный философией, естественными и общественными наука­ми, они создали качественно новую, диалектико-материалистическую систему, которая нашла воплощение в таких произведени­ях, как «Капитал» К. Маркса «Анти-Дюринг» и «Диалектика природы» Ф. Энгельса и др. С этих общефилософских позиций Маркс и Энгельс и оценивали специальное «учение о мышлении и его законах» — логику и диалектику. Они не отрицали значения фор­мальной логики, не считали ее «бессмыслицей», но подчеркивали ее исторический характер. Так, Энгельс отмечал, что теоретичес­кое мышление каждой эпохи — это исторический продукт, прини­мающий в различные времена очень различные формы и вместе с тем очень различное содержание. «Следовательно, наука о мышле­нии, как и всякая другая наука, есть историческая наука, наука об историческом развитии человеческого мышления».
Теория законов мышления, по Энгельсу, отнюдь не есть ка­кая-то раз и навсегда установленная истина, как это связывает со словом «логика» обывательская мысль: «Сама формальная логика остается, начиная с Аристотеля и до наших дней, ареной ожесто­ченных споров».
Что же касается диалектической логики, то уже Аристотель «исследовал существеннейшие формы диалектического мышления»³. Говоря о новейшей немецкой философии, которая нашла свое за­вершение в Гегеле, Энгельс считал ее «величайшей заслугой» воз­вращение к диалектике как высшей форме мышления. В то же вре­мя Маркс и Энгельс показали глубокое качественное отличие сво­ей диалектики от гегелевской: гегелевская была идеалистической, а марксистская — материалистической, рассматривающей мышле­ние, его формы и законы как отражение внешнего мира.
Раскрывая действительное соотношение между формальной и диалектической логикой, Энгельс показал, что они не исключают друг друга. Формальная логика необходима, но недостаточна. По­этому необходима также диалектическая логика. Возражая против того, чтобы считать формальную логику и тем более диалектику инструментом простого доказывания, он подчеркивал: «Даже фор­мальная логика представляет собой прежде всего метод для отыс­кания новых результатов, для перехода от известного к неизвест­ному; и то же самое, только в гораздо более высоком смысле, представляет собой диалектика, которая к тому же, прорывая уз­кий горизонт формальной логики, содержит в себе зародыш более широкого мировоззрения». Энгельс сравнивал соотношение фор­мальной и диалектической логики с соотношением элементарной и высшей математики — математики постоянных величин и мате­матики переменных величин.
К. Маркс в «Капитале» попытался применить диалектическую логику к анализу современного ему общества. Однако специальных работ по диалектической логике у Маркса и Энгельса нет.
Становление диалектической логики как науки продолжалось в разных странах и в конце XIX в., а также на протяжении всего XX в. В России разработку отдельных проблем диалектической логи­ки, ее соотношения с логикой формальной осуществили Г. Плеха­нов (1856-1918) и В. Ленин (1870—1924). Так, Плеханов, выступая против тех, кто отвергал диалектическую логику, следующим об­разом раскрывал ее соотношение с формальной логикой: «Как по­кой есть частный случай движения, так и мышление по правилам формальной логики (согласно «основным законам» мысли) есть част­ный случай диалектического мышления». Диалектика, считал он, «не отменяет формальной логики, а только лишает ее законы при­писываемого им метафизиками абсолютного значения».
Ленин в работе «Еще раз о профсоюзах...» показал прежде все­го принципиальное различие между формальной логикой и логи­кой диалектической. Логика формальная берет формальные опре­деления, руководствуясь тем, что наиболее обычно или что чаще всего бросается в глаза, и ограничивается этим. Логика диалекти­ческая требует, чтобы мы шли дальше. В этой связи Ленин сформу­лировал основные требования диалектической логики:
1) всесто­ронность анализа («чтобы действительно знать предмет, надо охва­тить, изучить все его стороны, все связи и "опосредствования"»);
2) учет развития («брать предмет в его развитии, самодвижении... изменении»);
3) связь с практикой («вся человеческая практика должна войти в полное «определение» предмета и как критерий истины, и как практический определитель связи предмета с тем, что нужно человеку»);
4) конкретность подхода («абстрактной ис­тины нет, истина всегда конкретна»)[12]. Значительный материал по диалектической (и формальной) логике содержится в «Философ­ских тетрадях» Ленина.
В последние десятилетия в нашей стране предпринято немало бо­лее или менее плодотворных попыток систематического изложения диалектической логики. Разработки идут в двух магистральных на­правлениях. С одной стороны, это раскрытие закономерностей отра­жения в человеческом мышлении развивающейся действительнос­ти, ее объективных противоречий, а с другой — раскрытие законо­мерностей развития самого мышления, его собственной диалектики.
В условиях научно-технической революции, когда науки пере­ходят на новые, более глубокие уровни познания и когда возраста­ет роль диалектического мышления, потребность в диалектичес­кой логике все более усиливается. Она получает новые стимулы для своего дальнейшего развития.

 

Заключение

В своем развитии логика прошла длительный период развития. Важнейшее обстоятельство, способствовавшее выделе­нию логики в самостоятельную отрасль знания, носило ярко выраженный практический характер, поскольку логика в то время разрабатывалась в тесной связи с запросами оратор­ского искусства, то есть как часть практической риторики. Искусство публичной речи, умение вести полемику, убеж­дать людей ценилось у древних греков исключительно высо­ко и стало предметом специального анализа в школах так на­зываемых софистов. Первоначально к ним относили мудрых, авторитетных в различных вопросах людей. Затем так стали называть людей, за плату производивших обучение искус­ству красноречия; они должны были научить умению убеди­тельно защищать свою точку зрения и опровергать мнение своих оппонентов. Такого рода навыки предполагают не только умение красиво говорить, но и владение сложными механизмами мышления и, прежде всего, различными спосо­бами построения умозаключений, доказательств, опроверже­ний, то есть того, что и составляет основное содержание ло­гики. Фундаментальный характер логических изысканий Арис­тотеля проявляется в том, что его логическое учение, усовер­шенствованное в некоторых аспектах, а иногда и искажен­ное, просуществовало без особых принципиальных измене­ний до середины XIX века и получило название тради­ционной логики.
Выдающимся событием в истории логики в Новое время стало появление труда английского философа Ф. Бэкона «Новый органон», который, по его мнению, должен был за­менить аристотелевский «Органон» в качестве орудия позна­ния. Критически оценивая значимость форм выводов, в ко­торых используется уже потовое знание, Ф. Бэкон стремился разработать приемы исследования самой природы. Он поло­жил начало разработке методов установления причинно-следственных связей в объективной действительности. Его учение об этих методах приобрело относительно завершен­ный характер в работах Дж. Фр. Гершеля и Дж. Ст. Милля. Результаты этих разработок вошли в историю логики под на­званием «Индуктивные методы установления причинных связей». Вопросами логики занимались и внесли определен­ный вклад в ее развитие многие видные ученые Нового вре­мени: Р. Декарт, Г. Лейбниц, И. Кант и другие. Примечатель­но, что Г. Лейбниц выдвинул ряд идей фундаментального ха­рактера, получивших интенсивное развитие в современной логике. Начало нового этапа в развитии логики было положено трудами Дж. Буля, О. де Моргана, русского логика П.С. Порецкого. Принципиальное отличие этого этапа состояло в применении методов математики к исследованию логиче­ских связей, что привело к созданию специального раздела логики — алгебры логики, получившей завершение в трудах Э. Шредера. В дальнейшем усилиями Г. Фреге, Б. Рассела — А. Уайтхэда сложился особый метод исследования логиче­ских отношений и форм выводов — метод формали­зации. Суть этого метода состоит в употреблении для опи­сания структур высказываний, законов логики и правил вы­вода специально созданного в рамках логики формализованного языка. Применение этого метода открыло новые воз­можности этой науки и положило начало ее интенсивному развитию под названием «символическая логика».
В настоящее время логика представляет собой весьма разветвленную и многоплановую науку, результаты и мето­ды которой активно используются во многих областях теоре­тического познания, в том числе и непосредственно связан­ных с рядом современных направлений практической дея­тельности. Она находит применение в философии, математи­ке, психологии, кибернетике, лингвистике и др. С самой об­щей точки зрения в современной логике, как мы уже гово­рили, выделяют три больших раздела: символическую («фор­мальную») логику, логическую семиотику и методологию.

Список использованной литературы.

1.                Асмус В. Логика. – 1999. – 362 с.
2.                Анисомов А. Современная логика. – М., 2003. – 416 с.
3.                Брюшинкие В. Логика. – М., Проспект, 2002. – 416 с.
4.                Войшвилло Е.К., Дегтяренко М.Г. Логика. – М.: Владос – Пресс, 2001. – 564 с.
5.                Иванов Е.И. Логика. – М.: БЕК, 2001. – 368 с.
6.                Ивин А.А. Логика. – М.: Гардарики, 2003. – 352 с.
7.                Ивлев Ю. Логика для юристов. – М.: БЕК, 2001. – 416 с.
8.                Кириллов В.И. Логика для юристов. – М., 2001. – 374 с.
9.                Кириллов В.И., Орлов Г.А., Фокин Н.И. – Логика. – М.: Проспект, 2004.
10.           Челпанов Г.И. Учебник логики. – М., 1996. - 296 с.

---