Мир любви

Введение

«То, что ты не любишь, - не означает, что в тебе нет любви, а только то, что в тебе есть что-то мешающее любить… Твоя душа полна любви, но она не может открыться, ибо твои грехи не дают ей этого. Освободи душу от того, что её очерняет…»

Л.Н.Толстой

Любовь самое необъяснимое чувство человека, которому посвящено множество томов поэзии и прозы, но так до конца и не понятое. Кто-то из философов однажды обмолвился, что опыт любви - самый потрясающий опыт человека. Что бы ни говорили и ни писали о парадоксах любви, в этом потрясающем опыте существует нечто если не математически точное, то нравственно непреложное бесспорное; несмотря ни на что существуют сумасшедшие закономерности, гармония странностей. Иначе это и не было бы опытом, то есть миром отвоеванным у хаоса. Любовь пытаются понять, систематизировать, загнать в рамки ответить на вечный вопрос - почему люди любят. Но это невозможно и чтобы понять например любовь Петрарки к Лауре - «заурядной жене» имевшей 11 детей - надо углубиться не в архивы, в потрясающий опыт человека.

О том кто любит, говорят иногда, что новое состояние души делает для него окружающий мир нереальным. Мне кажется, точнее было бы утверждать, что этот человек видит в окружающем мире новые реальности.

Итак, цель настоящей работы – постараться ответить на вопросы, что же такое ''исцеляющая энергия любви''; разобраться, как это явление связано с развитием личности и что нужно делать, чтобы испытать это Великое чувство.

1. Любовь как способ решения проблемы человеческого существования

Человек одарён разумом, он осознаёт себя, своего ближнего, своё прошлое и возможности своего будущего. Это осознание себя, как отдельного существа, осознание краткости собственной жизни, того, что он не по своей воле рождён и вопреки своей воле умрёт, что он может умереть раньше, чем те, кого он любит, или они раньше его, и осознание собственного одиночества и отдалённости, собственной беспомощности перед силами природы и общества – всё это делает его отчуждённое, разобщенное существование невыносимым.

Переживание отдалённости рождает тревогу. Быть отдалённым - значит быть отторгнутым, не имея никакой возможности употребить свои человеческие силы. Быть отдалённым - это значит быть беспомощным, неспособным активно владеть миром – вещами и людьми, это значит, что мир может наступать на человека, а он не способен противостоять ему. Таким образом, отдалённость – это источник напряженной тревоги. Кроме того, она рождает стыд и чувство вины. Из этого вытекает соответствующий вывод, что глубочайшую потребность человека составляет потребность преодолеть свою отдалённость, покинуть тюрьму своего одиночества.

Во все времена, во всех культурах перед человеком стоит один и тот же вопрос: как преодолеть отдалённость, как достичь единства, как выйти за пределы своей собственной индивидуальной жизни и обрести единение. Вопрос остаётся тем же самым, потому что той же самой остаётся его основа: человеческая ситуация, условия человеческого существования. Ответы на этот вопрос различны: поклонение животным, людские жертвы, милитаристский захват, погружение в роскошь, аскетическое отрешение, одержимость работой, художественное творчество, любовь к Богу и любовь к человеку.

Ответ в определённой степени зависит от уровня индивидуальности, достигнутой человеком. У маленького ребёнка «Я» уже развито, но ещё очень слабо, он не чувствует отдалённости, пока мать рядом. От чувства отдалённости его оберегает физическое присутствие матери, её груди, её кожи. Только, начиная с той поры, когда ребёнок (подросток) достигает такой степени обособленности и индивидуальности, что ему уже становится недостаточно просто присутствия матери, начинает возрастать потребность иными путями преодолеть отдалённость.

Сходным образом человеческий род в своём младенчестве ещё чувствовал единство с природой. Земля, животные, деревья – всё ещё составляли мир человека. Он отождествлял себя с животными, и это выражалось в ношении звериных масок, поклонению тотему животного и животным-богам. Но чем больше человеческий род порывал с этими первоначальными узами, чем более он отделялся от природного мира, тем более напряженней становилась потребность находить новые пути преодоления отдалённости.

Один из путей достижения этой цели составляют все виды оргиастических состояний, они могут иметь форму транса, в который человек вводит себя сам или с помощью наркотических средств, форму групповых сексуальных оргий. В состоянии транса экзальтации исчезает весь внешний мир, а вместе с ним и чувство отдаленности от мира.

Когда подобные оргиастические состояния обычны для всех членов социальной группы, они не вызывают чувства вины или беспокойства: так делают все. В «не оргиастической» культуре это воспринимается как «распущенность», «алкоголизм», «наркомания».

Все формы оргиастического союза характеризуются тремя чертами: они сильны; они захватывают всего человека целиком – и ум, и тело; они преходящи и периодичны. Прямую противоположность им составляет форма единства, которая наиболее часто избиралась людьми в качестве решения преодоления отдалённости как в прошлом, так и в настоящем: единство, основанное на приспособлении к группе, к её обычаям, практике и верованиям.

Единение посредством приспособления не бывает сильным и бурным. Оно осуществляется тихо, диктуется шаблоном и именно по этой причине часто оказывается недостаточным для усмирения тревоги одиночества, и случаи алкоголизма, наркомании, эротомании и самоубийств в современном обществе являются симптомами этой относительной неудачи в приспособлении. Более того, этот выход из проблемы затрагивает, в основном, ум, а не тело, и поэтому он не идёт ни в какое сравнение с оргиастическим решением проблемы. Стадный конформизм обладает только одним достоинством: он стабилен, а не периодичен.

В добавление к приспособлению, как пути спасения от тревоги, порождаемой одиночеством, следует иметь в виду другой фактор современной жизни – роль шаблона работы и шаблона развлечений. Человек становится частью армии рабочих или управляющих. У него мало инициативы, его задачи предписаны организацией данной работы, и существует мало различия даже между теми, кто наверху лестницы, и теми, кто внизу. Все они выполняют задачи, предписанные структурой организации, с предписанной скоростью и в предписанной манере. Сходным образом заданы и развлечения, хотя и не так жестко. От рождения до смерти, с утра до вечера – все проявления жизни заданы заранее и подчинены шаблону. Как может человек, захваченный в эту сеть шаблонов, не забыть, что он человек, уникальный индивид, тот единственный, кому дан его единственный шанс прожить жизнь, с надеждами и разочарованиями, с печалью и страхом, со стремлением любить и ужасом перед уничтожением и одиночеством?

Третий путь приобретения единства – творческая деятельность, деятельность художника или ремесленника. Во всех видах творческой деятельности творец и его предмет становятся чем-то единым, в процессе творения человек объединяет себя с миром. Это, однако, верно только для созидательного труда, труда, в котором человек сам планирует, производит, видит результат своего труда.

Таким образом, любовь – это удовлетворительный ответ на проблему человеческого существования, ибо в любви (со всеми ее разновидностями) человек находит единение с окружающим его миром, единение с людьми. Любовь – тот самый ключ, освобождающий человека из собственной тюрьмы одиночества, в которой он был бы лишен подлинной жизни и не был бы способен действовать эффективно и понимать адекватно других и самого себя.

2. Многообразный мир любви

В любви особенно поражает её многообразие видов и форм. Мы говорим о любви к самому себе и любви к человеку, любви к жизни и к Родине, любви к истине и добру, любви к свободе, к власти, к Богу и т.д. Выделяются также любовь романтическая, рыцарская, платоническая, братская и т.п. Существует любовь-страсть, любовь-нужда, любовь к ближнему и любовь к дальнему , любовь мужчины и любовь женщины и т.д.

Что соединяет до крайности разнородные страсти, влечения, привязанности в единство, именуемое «любовью»? Вопрос о взаимных отношениях любви не проще, чем вопрос о её смысле.

Т.Кемпер в основу своей классификации кладёт два независимых фактора: власть и статус. Власть - это способность силой заставить партнёра сделать то, что ты хочешь; статус - способность вызывать желание партнёра, идти навстречу твоим требованиям. В зависимости от того, является уровень власти и статуса низким или высоким, выделяются семь типов любви:

романтическая любовь, в которой оба партнёра обладают высокими статусами и властью: они стремятся идти навстречу друг другу и вместе с тем каждый из них может «наказать» другого, лишив его проявлений своей любви;

родительская любовь к маленькому ребёнку, в которой родитель обладает высоким уровнем власти и низким статусом (поскольку любовь ребёнка к нему ещё не сформировалась), а у ребёнка мало власти, но высок статус;

братская любовь, в которой оба члена пары имеют малую власть друг над другом, но охотно идут навстречу один к другому;

харизматическая любовь, имеет место, например, в паре учитель-ученик. Учитель имеет и возможность принуждения, и желание идти навстречу ученику, а ученик не обладает властью над учителем и охотно исполняет его пожелания;

«поклонение» литературному или другому герою, с которым нет никакого реального взаимодействия и у которого нет власти, но высок статус, а у его поклонника нет ни статуса, ни власти;

влюблённость, когда у одного из партнёров есть и власть, и статус, а у другого их нет, как это бывает в случае односторонней, безответной любви;

«измена», когда один обладает и властью, и статусом, а другой только властью, как это имеет место в ситуации супружеской измены, когда оба супруга сохраняют власть друг над другом, но один из них уже не вызывает желания идти ему навстречу.

Эта интересная типология любви, отличающаяся простотой и ясностью, является, тем не менее, на наш взгляд, абстрактной и явно неполной. Два элементарных фактора, власть и статус, очевидно, недостаточны для выявления и разграничения всех тех, многообразных отношений, которые покрываются общим словом «любовь».

Попытки разобраться в типах любви известны с давних пор. Так, для выражения различных аспектов и оттенков любви древние греки, например, использовали различные термины.

Словом «эрос» они обозначали чувства, направляемые на предмет с целью полностью вобрать его в себя. Этот термин выражает любовь-страсть, ревность и чувственное влечение и связан с его пафосом, аффектной, чувствительной стороной. «Эрот» выражает царящую в природе полярность и непреодолимую тягу к её преодолению. Эрот – это и страстная самоотдача, восторженная любовь, не оставляющая в себе места жалости и сочувствию к самому себе.

Слово «philia» («любовь-дружба») обозначает связь индивидов, обусловленную социальным или личным выбором. Эта любовь затрагивает отношения близких друг другу людей, она обычно удовлетворена присутствием любимого и развитием естественных чувств. Эти чувства, появились без особого усилия, в процессе личного общения, их ценность в том, что они необходимы человеку как чему-то целому, а не как взятому в отдельных его особенностях. Основное душевное состояние здесь – «духовный покой», внутренняя близость, взаимопонимание. Таким образом, «philia» означает духовную, открытую, основанную на внутренней симпатии любовь, выражает соединение подобных принципов (тогда как эрос – борьба и соединение противоположных).

Слово «storge» означает любовь, которая связана с органическими родовыми связями, нерушимыми, не поддающимися отмене (особенно семейные связи). Это нежная, уверенная, надёжная любовь, которая устанавливается между родителями и детьми, мужем и женой. В такой любви человек находит покой и доверие, чувство уверенности. Этот термин выражает чувства не отдельной личности, а чувство родовой общности, без которого греки не представляли своего существования.

Термин «agape» у греков означал разумную любовь, возникающую на основе оценки какой-либо особенности любимого, его черт характера и т.п. эту любовь человек может разумно обосновывать, ведь она основана на убеждениях, а не на спонтанных чувствах, привычках. Этот аспект любви исторически связан с адекватной оценкой другой личности, что лежит в основе взаимоуважения; в ней чем больше понимания, тем меньше места чувствам. Это любовь, укрепляемая деятельность разума, поэтому она абстрактна, безличностна более чем другие формы любви. Это воля, направляемая разумом.

В средние века христианство трактовало любовь как высший принцип нравственности, наиболее широко раскрывающий человеческую сущность. Под любовью понималась некая внутренняя сила человека, которая никогда не иссякает, а беспрестанно, без усталости распространяется на все действия человека, направляя его к благоденствию.

Христианский мыслитель Аврелий Августин выделял три формы любви:

любовь человека к Богу;

любовь к ближнему;

любовь Бога к человеку;

Отношения форм любви к её видам и модусов к формам не остаётся постоянным: разные виды любви могут иметь разные формы своего проявления, а разные формы - разные модусы.

А сейчас сосредоточимся на видах любви. Их можно соотносить по-разному. Самое простое и достаточно естественное их упорядочение – это представление всего поля любви в виде серии «наплывающих» друг на друга «кругов». Каждый из «кругов» включает в чем-то близкие виды любви, а движение от ядра к периферии подчиняется определённым принципам.

Следуя этому принципу, выделяется девять таких «кругов», ведущих от эротической любви через любовь к ближнему, любовь к человеку и т.д. к любви к истине, к добру и т.п. и далее к любви к власти, к богатству и т.д.

В первый «круг любви» следует, судя по всему, включать эротическую (половую) любовь и любовь к самому себе.

Любовь человека к самому себе является предпосылкой его существования как личности и, значит, условием всякой его любви. Любовь к себе - это та начальная школа любви (прежде всего любви к человеку), в которой без обладания элементарной грамотностью остаются недоступными «высокие университеты» любви. Человек, любящий только одного человека и не любящий «своего ближнего», на самом деле желает господствовать или повиноваться, а не любить. Кроме того, когда кто-то любит ближнего, но не любит самого себя, всей жизнью своей доказывает, что любовь к ближнему не является подлинной.

Второй «круг любви» - это любовь к ближнему. Она включает любовь к детям, к родителям, братьям и сестрам, членам семьи и т.д. Важность и фундаментальность этой любви очень значительны и весомы, так как эта любовь является своего рода «школой человечности» (Ф.Бекон). Любовь к ближнему - лучшая проверка более общей любви к человеку и лучшая школа такой любви.

В любви к ближнему особенное место занимает родительская любовь и любовь детей к родителям.

Здесь следует также учесть, что любовь к ближнему включает не только родственные чувства, но и любовь ко всем тем, кто вошел в нашу жизнь и оказался прочно связанным с нею.

Третий «круг любви» - любовь к человеку, по поводу которой ещё в древности было сказано, что она бывает только большая, нет маленькой любви. Любовь к человеку включает любовь к самому себе, любовь к ближнему и любовь к каждому иному человеку, независимо от каких-либо дальнейших его определений.

В четвёртом «круге любви» - любовь к Родине, любовь к жизни, любовь к Богу и т.п.

Любовь к Отечеству - одно из самых глубоких чувств, закреплённое в человеческой душе веками и тысячелетиями. Любовь к Родине означает любовь к родной земле и живущему на ней народу. Эти две составляющие единого чувства обычно идут вместе, поддерживая и усиливая друг друга.

Чувство патриотизма делает человека частицей великого целого - своей Родины, с которой он готов разделить и радость, и скорбь.

Любовь к Родине менее всего является слепым, инстинктивным чувством, заставляющим бездумно превозносить отечество, не замечая его пороков. Любить Родину - значит, прежде всего, желать ей добра, добиваться того, чтобы она сделалась лучше.

Пятый «круг любви» - это любовь к природе, которой посвящены прекрасные страницы художественной литературы. Космическое чувство, о котором говорится далее, является одним из аспектов, одной из составляющих любви к природе. Направленная на мир как целое, она говорит о единстве человека и мира, об их слитности и даже взаимовлияния. Из этого чувства проистекает, как нам кажется, убеждение в одушевлённости природы.

Однако, космическое чувство доступно далеко не всем. Тому, кто не верит в его существование, одухотворение всего и наполнение бытия смыслом кажется крайностью, свидетельствующей о присутствии в нашем сознании элементов мифологического мышления. Но тем, у кого такое чувство есть, оно представляется одним из наиболее глубоких и ярких ощущений.

Шестой «круг» - это любовь к истине, добру, прекрасному, справедливости и т.п.

Седьмой «круг» - любовь к свободе, творчеству, славе, власти, своей деятельности, богатству, «закону и порядку» и т.п.

Восьмой «круг» - это любовь к общению, игре, собирательству, коллекционированию, развлечениям постоянной новизне, путешествиям и т.п.

И, наконец, последний, девятый «круг», который, собственно, уже и не является «кругом любви» - влечение в пище, пристрастие к сквернословию и т.п.

В этом движении от первого «круга» любви к её последнему «кругу», от её

центра к периферии достаточно отчетливо обнаруживаются некоторые закономерности.

Прежде всего, по мере удаления от центра уменьшается эмоциональная составляющая любви, непосредственность и конкретность этого чувства.

От «круга» к «кругу» падает интенсивность любви, охват ею всей души человека. Эротическая любовь и любовь к детям могут заполнить всю эмоциональную жизнь индивида. Любовь к творчеству или любовь к славе чаще всего составляет только часть такой жизни. Пристрастие к игре или коллекционированию - только один аспект целостного существования человека, как правило, лишенный самостоятельной ценности.

Уменьшается от «круга» к «кругу» и охватываемое любовью множество людей. Эротическая любовь захватывает каждого или почти каждого. Бога, истину и справедливость любят уже не все. Любовь к славе или к власти - удел немногих.

С уменьшением непосредственности и конкретности любви растёт социальная составляющая этого чувства. Она присутствует и в любви к себе, и в любви к детям, но она гораздо заметнее в любви к власти, свободе или богатству.

Чем дальше от центра, тем обычно ниже стандартная оценка тех ценностей, на которые направлена любовь. С удалением от центра, эти ценности становятся всё более неустойчивыми, амбивалентными.

3. Любовь в современном мире

Если любовь – это способность зрелого, созидательного характера, то отсюда следует, что способность любить у индивида, живущего в какой-либо определённой культуре, зависит от влияния этой культуры на характер этого индивида.

Сейчас, любовь – это относительно редкое явление, и её место занимают разные формы псевдолюбви, которые, на деле, являются многочисленными формами разложения любви. Современный человек отчуждён от себя, от своих ближних, от природы. Хотя каждый старается быть как можно ближе к другим, каждый остаётся крайне одиноким, проникнутым глубокими чувствами тревоги и вины, которые всегда появляются там, где человеческое одиночество не может быть преодолено.

Истинная любовь возможна, только в том случае, если два человека связаны друг с другом центрами существования, а значит, каждый из них воспринимает себя из глубины своего существования. Только в таком «центральном переживании» состоит человеческая реальность, только здесь - жизненность, только здесь - основа любви. Любовь - это постоянный риск, это состояние движения, роста, работы сообща; наличие гармонии или конфликта, радости или печали являются вторичным по отношению к основному факту: два человека чувствуют полноту своего существования, в единстве друг с другом каждый из них обретает себя, а не теряет. Есть только одно доказательство наличия любви: глубина отношений, жизненность и сила каждого из любящих – это плод, по которому узнаётся любовь.

Сегодняшние наши души гораздо больше тяготеют к разладу, чем к согласию, и даже в наших личных отношениях больше разлада, чем лада, распри, чем дружелюбия. Родители и дети, юноши и девушки, мужья и жены – их душами и отношениями больше правят пружины самолюбия, чем «друголюбия», «я-запросы», чем «мы-запросы». Души близких больше соперничают, чем живут в мире, их силовые струны звучат чаще мирных. Почти с колыбели микроб разлада заражает нашу психику и создаёт в нас разладное подсознание, разладные чувства.

Цивилизация раздробленного человечества и раздробленного человека – так можно бы назвать теперешнюю цивилизацию.

Новая цивилизация, которая зреет в лоне нынешней, станет, возможно, цивилизацией единого человечества и цельного человека, и её генеральным законом будет, наверно, не соперничество, а содружество людей.

И одним из главных строителей этой цивилизации может стать именно любовь. Всякая любовь – братская, половая, родственная как принцип отношения человека к миру и к другим людям.

Заключение

Любовь – это самая сложная, таинственная и парадоксальная реальность, с которой сталкивается человек. И не потому, как обычно считается, что от любви до ненависти всего один шаг, а потому, что «ни просчитать, ни вычислить» любовь нельзя! В ней нельзя быть расчетливым – природа легко опрокинет любые расчеты! В ней можно быть только чутким, чтобы следить за её прихотливым течением и вовремя душой угадать все её изгибы, неуловимые для глаза смещения, необъяснимые подчас для разума повороты. В любви невозможно быть мелочным и бездарным – здесь требуются щедрость и талантливость, зоркость сердца, широта души, добрый, тонкий ум и многое-многое другое, чем в изобилии наделила нас природа, и что неразумно мы растрачиваем и притупляем в нашей суетной жизни.

Подлинная любовь – это выражение созидательности и она предполагает заботу, уважение, ответственность и знание. Это не аффект, в смысле подверженности чьему-то воздействию, а активная борьба для развития и счастье любимого человека, исходящая из самой способности любить. Если любить - это значит иметь установку на любовь ко всему, если любовь – это черта характера, она должна присутствовать не только в отношениях к своей семье и друзьям, но также и к тем, с кем человек вступает в контакт на работе, в своей профессиональной деятельности и, кроме этого, любовь должна присутствовать в отношении ко всему окружающему миру, ко всем проявлениям жизни.

Любовь многолика и её мир неисчерпаем, потому что каждый человек любит по-своему. Любовь – это личное переживание, которое каждый может пережить только сам и для себя; в самом деле, вряд ли найдётся хоть кто-то, кто не имел или не имеет этого переживания хотя бы в малой степени, по крайней мере в детстве, юности или в зрелом возрасте.

Любовь – одна из немногих сфер, в которой человек способен почувствовать и пережить свою абсолютную незаменимость. Здесь он - высшая ценность, высшее значение. Именно потому только в любви человек может почувствовать смысл своего существования для другого и смысл существования другого для себя. Любовь помогает ему проявиться, выявляя, увеличивая, развивая в нём хорошее, положительное, ценное.

Необходимо отметить и то, что любовь – это одно из проявлений человеческой свободы.

Сейчас – будь то художественная литература, искусство, религия или философия – нужно прежде всего будить в человеке способность любить и в особенности – любить другого человека. Именно любовь является той исцеляющей силой, которая должна совершить переворот в сознании, тогда наш мир станет совершенным.

Только в любви и через любовь человек становится человеком…

Список литературы

1. Большая Российская энциклопедия / Перераб. и доп. В 2^хт. Т.2.– М.: Научное издательство,1998

2. Ивин А.А. Философия любви. М.: Научное издательство, 1999

3. Русский толковый словарь. – М.: Русский язык, 1998

4. Рюриков Ю.Б. Любовь: азбука и алгебра. - М.: РИПОЛ КЛАССИК, 1997

5. Рюриков Ю.Б. Любовь на исходе XX века. – М.: РИПОЛ КЛАССИК, 1998

6. Спиноза Б. Этика. – М-Л.: ОГИЗ, 1932

7. Сухомлинский В.А. Книга о любви. – М.: Политиздат., 1983

8. Фрейд З. Введение в психоанализ. Лекции. – М., 1969

9. Фрейд З. Психология бессознательного. – М., 1989

10. Фромм Э. Душа человека / Перевод с англ.. – Т.В.Панфилова, Т.И.Перепёлова. – М.: АСТ, 1998

11. Фромм Э. Искусство любить. – М.: Педагогика, 1990

12. Фромм Э. Душа человека / Перевод с нем. – В.А.Закс,

13. Энциклопедия мысли. – Симферополь: Реноли, 1999

14. Энциклопедия народной мудрости. – С.-Петербург: Респект, 1997