Закон способствует злоупотреблениям при отчуждении долей в обществах с ограниченной ответственностью

Наиболее распространенной среди российских предпринимателей формой организации среднего и малого бизнеса является создание юридических лиц в форме обществ с ограниченной ответственностью. Эта организационно-правовая форма, обеспечивающая, в отличие от статуса индивидуального предпринимателя, сохранность личного имущества учредителя от взыскания по предпринимательским долгам, снискала себе популярность относительной простотой создания организации, при которой не требуется выпуска и регистрации ценных бумаг, минимальными требованиями к размеру и порядку оплаты уставного капитала, относительно простой структурой управления, и, как следствие, низкими затратами на стартовом этапе бизнеса. Будучи наиболее доступной формой организации «серьезного» бизнеса, общества с ограниченной ответственностью часто создаются либо одним лицом, нередко гражданином, либо несколькими лицами на основе общих экономических целей и взаимного доверия.

В связи с этим законодательство об обществах с ограниченной ответственностью на фоне законодательства, регулирующего деятельность иных видов корпораций, например, акционерных обществ, отличается относительной простотой своих требований. В частности, нормы о переходе долей в уставном капитале обществ с ограниченной ответственностью, содержащиеся в статье 21 Федерального закона от 8 февраля 1998 г. «Об обществах с ограниченной ответственностью», предусматривают, что уступка доли (части доли) в уставном капитале общества должна быть совершена в простой письменной форме под страхом недействительности, если требование о ее совершении в нотариальной форме не предусмотрено уставом общества (п. 6 ст. 21 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью»). После совершения сделки уступки (продажи, дарения) доли общество должно быть письменно уведомлено о состоявшейся уступке доли (части доли) в уставном капитале общества с представлением доказательств такой уступки, т.е. письменного договора уступки. При этом в соответствии с абз. 2 п. 6 ст. 21 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью» приобретатель доли (части доли) в уставном капитале общества осуществляет права и несет обязанности участника общества с момента уведомления общества об указанной уступке.

Таким образом, юридическими фактами, порождающими у приобретателя право на долю (часть доли) в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью, являются, во-первых, сделка уступки доли (части доли) в простой письменной форме и, во-вторых, направление обществу письменного уведомления о совершенной уступке. Регистрация изменений учредительных документов общества, которая в принципе должна последовать за сменой состава участников общества в силу требований ст. 12 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью», правопорождающего значения при этом не имеет.

На практике нормы ст. 21 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью» создают практически неконтролируемую возможность злоупотребления ими со стороны недобросовестных участников обществ с ограниченной ответственностью в отношении собственных кредиторов этих участников и иных лиц. В нашей непосредственной практике мы столкнулись с двумя случаями, когда нормы ст. 21 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью» позволили обмануть контрагентов, хотя моделировать схожие ситуации не составит особого труда.

В первом случае против гражданина – единственного участника общества с ограниченной ответственностью было возбуждено исполнительное производство о взыскании денежной суммы. Не обнаружив у должника достаточных для исполнения исполнительного документы денежных средств и иного имущества, судебный пристав-исполнитель в порядке ст. 46 Федерального закона «Об исполнительном производстве» обратил взыскание на принадлежащие должнику доли участия в обществе с ограниченной ответственностью. Принадлежность этих долей должнику подтверждалась последней редакцией Устава общества, зарегистрированной в установленном порядке и предоставленной по запросу судебного пристава-исполнителя. Однако после наложения ареста на доли в уставном капитале ООО третьим лицом был подан иск об освобождении имущества от ареста на основании ст. 92 Федерального закона «Об исполнительном производстве». В обоснование данного иска истец – приобретатель долей указал, что приобрел доли в уставном капитале у должника за несколько дней до возбуждения судебного процесса о взыскании с должника долга, и представил в качестве доказательств договор уступки долей в уставном капитале и уведомление общества о совершенной уступке, датированные днем, предшествовавшим подаче иска о взыскании долга с должника. Суд, рассматривавший иск об освобождении долей от ареста, был вынужден применить п. 6 ст. 21 ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» и удовлетворить иск. При этом доводы взыскателя и судебного пристава о том, что арест производился на основании зарегистрированных учредительных документов, в которых в качестве участника общества был указан должник, не были приняты судом, так как наличие или отсутствие государственной регистрации изменений учредительных документов ООО в части смены участников не имеет правового значения для перехода прав на доли по действующему закону.

Ни для практикующих юристов, ни для предпринимателей не секрет, что изготовить договор в простой письменной форме, уведомление общества и иные документы, предусмотренные ст. 21 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью» «задним числом» с помощью лазерной печати никакого труда не составляет. Между тем, выявить факт такого изготовления на практике в огромном большинстве случаев невозможно. Как правило, ввиду отсутствия доказательств невозможно в подобных случаях эффективно оспорить сделку уступки долей на основании ст. 170 ГК РФ, например, как мнимую.

Тем самым, при недобросовестности должника, являющегося единственным участником общества с ограниченной ответственностью, либо всех участников, действующих заодно, обращение взыскания на доли в уставном капитале ООО, в том числе по налоговым или иным публичным обязательствам может быть парализовано, причем без каких-либо серьезных рисков для недобросовестных лиц.

Во втором случае гражданин - единственный участник общества с ограниченной ответственностью обнаружил по прошествии некоторого времени, что его бывшие деловые партнеры, воспользовавшись его пребыванием в длительной зарубежной командировке, подделали его подпись на договоре уступки долей, совершили после этого еще целый ряд «уступок», после чего зарегистрировали изменения в учредительных документах общества. В результате после признания первой (поддельной) «уступки» недействительной образовалась целая цепочка так называемых «добросовестных приобретателей» долей, в конце которой находились юридические лица – нерезиденты РФ, зарегистрировавшие изменения в учредительных документах. При этом «новые участники» успели сформировать новые органы управления обществом, а последние, к тому же, успели распорядиться имуществом общества, продав его за «пустые» векселя не менее «добросовестным» приобретателям. Не касаясь уголовно-правовой оценки и перспективы имевших место действий, можно убедиться, что и в этом случае действующая редакция п. 6 ст. 21 ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» чуть было не лишила обманутого первоначального участника ООО своих прав.

Стремление законодателя максимально упростить процедуры организации и деятельности обществ с ограниченной ответственностью вполне оправданно и в принципе заслуживает одобрения. Вместе с тем, простота процедур не должна создавать условий для практически безнаказанного злоупотребления правами и совершения преступлений.

Как видно уже из описанных выше реальных ситуаций, для того, чтобы предупредить вышеупомянутые и подобные способы обмана нужно изменить ст. 21 ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью», введя в нее норму о том, что отчуждатель долей в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью утрачивает, а приобретатель приобретает права участника с момента государственной регистрации изменений в учредительных документах общества. Эта мера также будет служить устранению несоответствий данных государственного реестра юридических лиц об учредителях фактическому составу учредителей обществ с ограниченной ответственностью, вводя принцип безусловной публичной достоверности данных государственного реестра юридических лиц. В качестве альтернативы, возможно введение обязательной нотариальной формы сделок уступки долей в обществах с ограниченной ответственностью по примеру Германии и ряда других стран, однако первый вариант решения проблемы представляется, все же, более экономичным и соответствующим потребностям современного отечественного делового оборота.

Денис Анатольевич Узойкин, научный консультант юридической фирмы «ЕМ и Ко», адвокат МОКА, кандидат юридических наук

Список литературы

Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://www.yurclub.ru/