1. Подготовка к сражению

1.1. Турецкая армия

Уже в начале мая в Бабадаге Портой было собрано до 150 000 человек, которые направились в Исакчу. Во главе этих войск находился великий визирь Иваззаде Халил-паша.

Визиря не смутило поражение при Ларге и он оставался в уверенности, что он с такими силами непобедим, и что ему лично надо только перейти Дунай, чтобы уничтожить российскую армию. На военном совете его предложение атаковать было принято с восторгом, тем более, что считалось, что русские войска нуждаются в продовольствии, а крымский хан обещал атаковать с тыла в то время, как визирь атакует с фронта. Разделив свою армию на три колонны, визирь оставил себе центр, а фланги поручил двум лучшим пашам, и начал движение к озеру Кагул.

В распоряжении османских и татарских военачальников находилось значительные массы лёгкой конницы. При столкновении с армиями европейского типа эти османские и татарские всадники предпочитали применять тактику рассыпного строя, при которой каждый воин, вооружённый и оснащённый в соответствии с собственными предпочтениями, мог действовать с наибольшей эффективностью^[4]. Борьба с многочисленной лёгкой конницей неприятеля входила в число первоочередных задач российского командования.

1.2. Российская армия

Румянцев хотел немедленно двинуться на неприятеля, но не считал возможным сделать это, не имея с собой по крайней мере семидневного провианта, и потому послал приказание о немедленном движении обозов, а для ускорения выслал навстречу полковые повозки, вооружил и усилил погонщиков. В ожидании прибытия провианта Румянцев не мог двинуться с места и тем самым дал туркам возможность усилить турецкие войска всей армией визиря — до 50 000 человек пехоты и 100 000 конницы. Кроме того, 80 000 татар стояло у озера Ялпуг, намереваясь атаковать российские обозы и транспорты, идущие от Фальчи; послe чего татары могли напасть на армию Румянцева с тыла. Положение Румянцева было следующее: перед его фронтом стояло 150 000 турок; справа и слева длинные озёра Кагул и Ялпуг препятствовали свободному движению, продовольствия оставалось на два-четыре дня. В случае неудачи армия оказалась бы в тяжёлом положении, будучи запертой в узком пространстве между рек и больших озёр, атакуемая с фронта и с тыла противником в десять раз сильнее. Румянцев мог легко выйти из этого положения, достаточно было только отступить к Фальчи, и, обеспечив себя продовольствием, ждать нападения противника на выбранной позиции. Тогда даже в случае проигрыша сражения он мог отступить на соединение со Второй армией и затем снова перейти в наступление. Но Румянцев остался верным своему правилу: «не сносить присутствия неприятеля, не атаковав его». Румянцев приказал армейским обозам, следовавшим от Фальчи к реке Сальче, перейти к реке Кагул для предотвращения нападения татар из-за Ялпуга.

2. Начало сражения

Турки заметили неподвижность армии Румянцева, но думали, что она происходит от осознания собственной обречённости. В 10 часов утра 20 июля турецкая армия снялась со своей позиции и двинулась к селению Грачени. Румянцев наблюдал это движение с высокого холма. При виде турецкой армии, остановившейся к вечеру в двух верстах не доходя Траянова вала и выбирающей позицию, Румянцев — несмотря на малочисленность своей армии, в которой после отвлечения до 6 000 человек на прикрытие обозов оставалось всего 17 000 человек — сказал окружавшему его штабу: «если турки осмелятся в этом месте разбить хоть одну палатку, я их атакую в эту же ночь». Турецкая армия разбила свой лагерь в семи верстах от русских войск, на левом берегу реки Кагул близ её устья. После рекогносцировки русской позиции 19 июля визирь составил следующий план атаки: имитируя наступление на центр русской армии, все главные силы устремить на левое крыло, стараясь опрокинуть русских в реку Кагул. При звуке выстрелов крымский хан должен был перейти реку Сальчу и всеми своими силами ударить с тылa. По сведениям, полученным от пленных, визирь и хан планировали атаку на 21 июля. Румянцеву было необходимо атаковать турок прежде, чем татары успеють напасть с другой стороны. Поэтому в час ночи на 21 июля русские войска выступили с позиции и, соблюдая тишину, проследовали к Траянову валу. Во время этого движения в турецком лагере произошла фальшивая тревога со стрельбой, но затем вновь восстановилось спокойствие. На рассвете русская армия перешла Траянов вал и выстроилась в линии. Когда турки заметили атакующих, они послали массы конницы, которая растянулась перед всем русским фронтом и повела атаку. Российские каре остановились и открыли огонь. Особенно эффективен был огонь батарей Мелиссино. Когда артиллерия отбила атаку на центр, турки переместили удар вправо для усиления атаки на колонны генерала Брюса и князя Репнина. Воспользовавщись лощиной между этими каре, турки окружили их со всех сторон.

В это время Румянцев отправил резервы из атакованных колонн для занятия лощины и создания угрозы турецким путям отступления к лагерю и ретраншаментам. Этот манёвр удался: турки, боясь потерять пути отступления, бросились из лощины к ретраншаменту под картечным огнём русской артиллерии. При этом остальная турецкая конница, атаковавшая каре на правом и левом флангах также поспешно отступила. Неуспех сопутствовал туркам и на левом их фланге, где генерал Баур не только отбил атаку, но и перешёл в наступление и под огнём успешно штурмовал 25-пушечную батарею, а затем захватил и ретраншамент, овладев 93 орудиями.

3. Атака турецкого лагеря

Отразив турецкую атаку, русские войска в 8 часу утра двинулись к главному ретраншаменту турецкого лагеря. При подходе русских войск турки открыли огонь по каре генералов Олица и Племянникова. При подходе каре Племянникова к ретраншаменту, около 10 000 янычар спустились в лощину между центром и левым флангом укрепления и ринулись на каре, ворвались в него и смяли некоторые части. Каре было расстроено, янычары захватили два знамени и несколько зарядных ящиков, русские солдаты спасались бегством, пытаясь укрыться в каре генерала Олица и тем приводя его в беспорядок. Заметив это и опасаясь за участь каре Румянцев обратился к принцу Брауншвейгскому, бывшему поблизости и спокойно сказал «Теперь настало наше дело». С этими словами он поскакал из каре Олица к бегущим войскам Племянникова и одной фразой, «Ребята, стой!», удержал бегущих, которые остановились и сгруппировались около Румянцева. Одновременно по янычарам открыла огонь батарея Мелиссино, с двух сторон их атаковала кавалерия, а генерал Баур, уже вошедший в ретраншамент, отправил от себя батальон егерей для атаки янычар слева и для продольного обстрела рва перед ретраншаментом, в котором также засели янычары. После замешательства, произведённого взрывом зарядного ящика, 1-й гренадёрский полк бросился в штыки. Янычары были обращены в бегство, кавалерия стала их преследовать. В это же время каре были приведены в порядок, фланговые колонны заняли весь ретраншамент и отбили захваченные турками знамёна. После потери укреплений, артиллерии и обозов турки увидели, что корпус князя Релнина заходит им в тыл, в 9 часов утра оставили лагерь и обратились в бегство под фланговым огнём корпуса Репнина. Попытки Иваззаде Халил-паши и Мустафы-паши остановить бегущих с помощью угроз и казней не привели к успеху. Усталость солдат, бывших на ногах с часу ночи не позволила русской пехоте продолжать преследование далее четырёх верст, после чего преследование продолжалось кавалерией. По окончании сражения Румянцев занял позицию позади бывшего турецкого лагеря.

4. Итоги сражения

Русские трофеи состояли из ста сорока пушек на лафетах со всеми принадлежностями, всего турецкого багажа, обозов и лагеря. Даже денежная казна визиря была оставлена в ходе битвы, но казаки или арнауты успели разграбить её до того, как об этом узнало начальство. Румянцев велел отыскать захвативших казну, но безуспешно. Потери турок были велики: только на поле перед ретраншаментом и в лагере было собрано 3 000 убитых. На пути отступления на расстоянии до семи вёрст лежали груды тел. По «умеренному счёту» турки потеряли до 20 000 человек^[1]. Российские потери составили: убитыми 353 человека, без вести пропавшими 11, ранеными 550 человек. В донесении о победе, отправленном с бригадиром Озеровым, 1-й гренадерский полк которого решил победу, Румянцев написал:

Да позволено мне будет, всемилостивейшая государыня, настоящее дело уподобить делам древних Римлян, коим ваше величество мне велели подражать: не так ли армия вашего императорского величества теперь поступает, когда не спрашивает, как велик неприятель, а ищет только, где он.

Успех Румянцева вызвал восхищение современников. Екатерина II в своём рескрипте отметила:

Одно ваше слово «стой!» проложило путь новой славе, ибо по сие время едва ли слыхано было, чтоб в каком-либо народе, теми же людьми и на том же месте вновь формировался разорванный однажды каре, в виду неприятеля, и чтоб ещё в тот же час, идучи вперед, имел он участие в победе.

Не менее лестно было и письмо короля Фридриха Великого к Румянцеву с поздравлением.

5. Новая тактика, применённая в сражении

В Кагульском сражении Румянцев коренным способом изменил тактику российской армии:

• для сдерживания вражеской конницы вместо рогаток была использована артиллерия, поставленная батареями перед фронтом каре.
• отдельное положение дивизионных каре давало возможность взаимной обороны. Кроме того, отдельные каре могли удобно двигаться по всякой местности и легко обходить препятствия, не расстраивая строй.

Список литературы: