1. Проект В.М. Чернова

После Корниловского мятежа в идее коалиционного правительства разочаровались и многие из тех, кто прежде её поддерживал. Непосредственно после переворота большевики в очередной раз предложили правым социалистам взять власть в свои руки: 1 сентября Петроградский совет, несмотря на то что большевики и левые эсеры ещё не завоевали в нём большинства, принял предложенную большевиками резолюцию о переходе власти к Советам. В.И. Ленин в статье «Русская революция и гражданская война» писал^[2]:

Союз кадетов с эсерами и меньшевиками против большевиков, т. е. против революционного пролетариата, испытан на практике в течение ряда месяцев, и этот союз временно притаившихся корниловцев с «демократией» привел на деле не к ослаблению, а к усилению большевиков, к краху «коалиции», к усилению «левой» оппозиции и у меньшевиков. Союз большевиков с эсерами и меньшевиками против кадетов, против буржуазии еще не испытан. Или, если быть более точным, такой союз испытан только по одному фронту, только в течение пяти дней, 26—31 августа, во время корниловщины, и такой союз дал за это время полнейшую, с невиданной еще ни в одной революции легкостью достигнутую победу над контрреволюцией... Если есть абсолютно бесспорный, абсолютно доказанный фактами урок революции, то только тот, что исключительно союз большевиков с эсерами и меньшевиками, исключительно немедленный переход всей власти к Советам сделал бы гражданскую войну в России невозможной. Ибо против такого союза, против Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов никакая буржуазией начатая гражданская война немыслима...

Лидер партии эсеров (фактически возглавлявший её немногочисленный «центр») В. М. Чернов в «Великой русской революции» утверждает, что в ЦК своей партии он и прежде не раз высказывался в пользу однородного правительства, которое он сам предпочитал называть «правительством трудящихся»; предложение либо отвергалось, либо откладывалось ^[3], но в период работы Демократического совещания, в конце сентября — начале октября 1917 г., его план имел уже немало сторонников и в руководстве партии^[4]:

Проект Чернова не учитывал соотношение сил, сложившееся к началу октября, когда влияние правых социалистов (особенно меньшевиков) заметно упало, а популярность левых после Корниловского мятежа, напротив, росла день ото дня^[5]: среди рекомендованных эсеров не оказалось ни одного представителя левого крыла партии; не нашлось в правительстве места и для РСДРП(б), поскольку «правый большевик Красин» в то время (и уже давно) не был ни большевиком, ни даже меньшевиком.

Во всяком случае, предложение Чернова и в этот раз реализовано не было, хотя «делегаты», Гоц и Авксентьев, его как будто не отклонили. «Возможно, — пишет Чернов, — что этот список Гоц и Авксентьев взяли с собой только для того, чтобы сбить спесь с Керенского, помахав перед его носом проектом, который будет реализован, если Керенский начнёт упрямиться. Даже неохотные сторонники коалиции были загипнотизированы близостью выборов в Учредительное собрание. Все новые правительственные комбинации следовало отложить. Никто не хотел компрометировать себя в оставшийся небольшой промежуток времени, неизбежно неопределенный и трудный»^[6].

Иную версию предлагает один из лидеров меньшевиков Ф. Дан; рассказывая о том, как и почему на Демократическом совещании не удалось создать «однородное демократическое правительство», с участием несовестской демократии, Дан заключает^[7]:

Тогда оставался — теоретически! — только один путь для немедленного разрыва коалиции: образование правительства с большевиками, не только без "не советской" демократии, но и против нее. Этот путь мы считали неприемлемым при той позиции, которую занимали уже к этому времени большевики. Мы отчетливо сознавали, что вступить на этот путь значило вступить на путь террора и гражданской войны, проделать все то, что впоследствии и действительно вынуждены были проделать большевики. Ответственность за такую политику не коалиционной власти ни один из нас брать на себя не считал возможным.

2. Октябрьские переговоры

Сразу после Октябрьского переворота большевики, приступив к формированию правительства, предложили своим союзникам левым эсерам войти в него. Эсеры уклонились, по словам Ленина^[8], «временно и условно». В их заявлении на II Всероссийском съезде Советов говорилось, что немедленное вхождение «в большевистское министерство создало бы пропасть между ними и ушедшими со съезда отрядами революционной армии, — пропасть, которая исключила бы возможность посредничества <эсеров> между большевиками и этими группами»; именно в таком посредничестве в тот момент левые эсеры видели свою главную задачу^[9].

Миссию левых эсеров первыми оценили товарищи по партии: 27 октября (9 ноября) 1917 г. ЦК ПСР, большинство в котором принадлежало правым и центру, принял постановление об исключении из партии «всех принявших участие в большевистской авантюре и не ушедших со съезда Советов»^[10] (в конце ноября это решение подтвердил IV съезд ПСР). В результате из партии оказалась исключена большая часть петроградскогой организации эсеров.

Если предложение сформировать однородное социалистическое правительство в октябре 1917 г. выдвинули меньшевики и правые эсеры (при поддержке левых), то инициатива, во всяком случае, принадлежала не их центральным учреждениям: ни ЦК ПСР, ни ЦК РСДРП(м) в конце октября таких решений не принимали^[11], — с инициативой выступил Викжель, в котором эсеры и меньшевики в то время преобладали. 27 октября (9 ноября) он заявил о своей нейтральности, отказался перевозить войска в Москву, где шли кровопролитные бои, и, угрожая всобщей забастовкой железнодорожников, потребовал «прекращения гражданской войны и создания однородного социалистического правительства от большевиков до народных социалистов включительно»^[12], назначив для этого на 29 октября совещаниие социалистических партий.

В тот же день ЦК РСДРП(б) в своём решении признал желательным включение в состав правительства представителей других социалистических партий (Ленин позже изъявил готовность предложить В. Чернову портфель наркома земледелия) и откомандировал на переговоры председателя ВЦИК Л.Б. Каменева и члена ЦК Г.Я. Сокольникова. На совещаниии, которое, по одним данным, состоялось 29 октября (12 ноября), а по другим — лишь 30-го, оттого что центральные учреждения партий меньшевиков и эсеров поначалу от переговоров с большевиками отказывались (в это время на подступах к Петрограду красная гвардия сражалась отрядами Керенского и Краснова и исход боев для обеих сторон был неочевиден), присутствовало в общей сложности 26 представителей социалистических партий, включая национальные.

Большевики в качестве платформы для соглашения предлагали «признание программы Советского правительства, как она выражена в декретах о земле, мире и обоих проектах о рабочем контроле», «признание Второго Всероссийского съезда единственным источником власти» (при этом большевики не отказывались писоединить к имеющемуся «источнику власти» Съезд советов крестьянских депутатов, который должен был состояться в ноябре) и ответственность правительства перед ВЦИК^[13].

ЦК РСДРП(м) 28 октября принял резолюцию, запрещавшую переговоры с большевиками до полной ликвидации их «авантюры»; Комитету спасения Родины и революции предлагалось для создания нового правительства вступить в переговоры с Временным правительством, Предпарламентом и рабочими организациями^[14].

29 октября меньшевики ещё не сомневались в успехе похода Керенского — Краснова; обещали приложить необходимые усилия, чтобы удержать казаков Краснова от актов возмездия в отношении большевиков, но их присутствие в новом правительстве считали излишним^[15]. После подавления восстания юнкеров позиция меньшевиков смягчилась и участие бльшевиков в правительстве больше не исключалось; теперь речь шла о пропорции и персональном составе.

Правые социалисты предложили создать из представителей исполкомов Советов, городских дум, армейских комитетов и прочих организаций так называемый «Народный совет», перед которым и было бы ответственно правительство; Ф.И. Дан предложил даже объявить II Съезд советов несостоявшимся. Кроме того, правые социалисты настаивали на неучастии в правительстве «персональных виновников Октябрьского переворота Ленина и Троцкого»^[16], в качестве главы правительства предлагали Чернова или Авксентьева, большевикам в правительстве отводилось заведомое меньшинство: в лучшем случае — 40 процентов, в худшем — 5 портфелей из 18-ти^[17]

Большевики в таких предложениях не усмотрели готовности правых социалистов к компромиссу и на заседании ЦК 1(14) ноября спорили уже о том, стоит ли продолжать переговоры, с тем чтобы добиться более приемлемых условий, или пора уже всякие переговоры прекратить. Большинством голосов было решено предпринять вечером того же дня последнюю попытку договориться, предложив прежние условия уже в ультимативной форме^[18]. Однако и она закончилась ничем.

В. Чернов, покинув Петроград за несколько дней до Октябрьского переворота, вернулся в столицу лишь во второй половине ноября ^[19] и в переговорах не участвовал. В своей «Великой русской революции» лидер ПСР пишет:

По-видимому, эсеры вступили в переговоры с большевиками (29 или 30 октября), не имея на этот счет никакого решения: то ли большинство ЦК было против переговоров, то ли ЦК ПСР вообще не счел нужным этот вопрос обсуждать... С каким решением шли на переговоры меньшевики, тоже не ясно: если верить Дану, они были в принципе против создания правительства с большевиками^[7].

3. Версия большевиков

В известном смысле «однородное социалистическое правительство» все-таки было создано — из большевиков и левых эсеров, к середине ноября 1917 г. окончательно разочаровавшихся в возможности сотрудничества с правыми социалистами.

17 (30) ноября между большевиками и левыми эсерами было достигнуто соглашение о составе правительства и 9 декабря представители ПЛСР возглавили наркоматы земледелия (А.Л. Колегаев), юстиции (И.З. Штейнберг), почт и телеграфов (П.П. Прошьян), городского и местного самоуправления (В.Е. Трутовский); кроме того, представители партии левых эсеров были включены в коллегии всех остальных наркоматов.

Почему оказалась невозможна более широкая коалиция, — на этот счет существуют разные точки зрения, в том числе среди непосредственных участников событий. Большевики на почве «однородного социалистического правительства» обрели внутипартийную оппозицию во главе с Каменевым, Зиновьевым и Рыковым и Ногиным, которая в своем заявлении от 4 (17) ноября 1917 г. утверждала: «ЦК РСДРП (большевиков) 14 (1) ноября принял резолюцию, на деле отвергавшую соглашение с партиями, входящими в Совет р. и с. депутатов, для образования социалистического Советского правительства»^[21].

Чернов же, напротив, утверждает, что «однородное социалистическое правительство» не состоялось потому, что его не хотели ни эсеры, ни меньшевики, ни народные социалисты, на протяжении всего 1917 года уклонявшиеся от власти — по целому ряду причин^[22].

Список литературы: