Реферат Либерализм и марксизм сравнительный анализ
Работа добавлена на сайт bukvasha.net: 2015-10-28Поможем написать учебную работу
Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
от 25%
Подписываем
договор
Уральская академия
Государственной службы
Удмуртский институт государственной и
муниципальной службы
Контрольная работа
по истории политических и правовых учений.
Тема: Либерализм и марксизм: сравнительный анализ.
Слушатель: Иванов Сергей
Александрович
Факультет: Юриспруденция
Специальность: 0211 Правоведение
Курс: 2
Группа: П-51
Содержание
Стр.
1. Понятие либерализма 3
2. История либерализма 4
3. Вывод по либерализму 9
4. Понятие марксизма 10
4.1. Социально-исторические корни и теоретические источники марксистского понимания государства и права 13
4.2. Классовый характер государства и права 15
4.3. Социалистическая революция и диктатура пролетариата 16
5. Либерализм и марксизм: сравнительный анализ 18
6. Список литературы 22
1.Понятие либерализма.
“Либерализм возник в Европе в XVIII-XIX веках в ответ на монархический абсолютизм. Если монархи претендовали на божественное право управлять жизнью общества, либерализм отвечал, что в общем и целом лучше всего предоставить гражданское общество самому себе - в религии, философии, культуре и, далеко не в последнюю очередь, в экономической жизни. Либеральный лозунг “laissez faire, laissez passer, le monde va de lui-meme”(“ не вмешивайтесь, дайте дорогу, мир идет сам по себе”) выражал суть либеральной философии. Иногда путем революции, а чаще путем постепенных реформ либерализм осуществил значительную часть своей программы. Во всем западном мире сложилась система, основанная на свободе труда, четких индивидуальных правах собственности и свободе контрактов”.[1]
“Либерализм имеет много ипостасей как в историческом, так в национально-культурном и идейно-политическом измерениях. В трактовке ответственности за свои действия; основополагающих вопросов, касающихся взаимоотношений общества, государства и отдельного индивида, либерализм представляет собой сложное и многоплановое явление, проявляющееся в различных вариациях, отличающихся как внутри отдельных стран, так и особенно на межстрановом уровне. Он ассоциируется с такими ставшими привычными для современного общественно-политического лексикона понятиями и категориями, как идея самоценности индивида и его ответственности за свои действия; идея частной собственности , как необходимого условия индивидуальной свободы; принципы свободного рынка, свободной конкуренции и свободного предпринимательства, равенства возможностей; система разделения властей, сдержек и противовесов; идея правового государства с принципами равенства всех граждан перед законом, терпимости и защиты прав меньшинств; гарантия основных прав и свобод личности(совести, слова, собраний, создания ассоциаций и партий); всеобщее избирательное право.
Либерализм-это комплекс принципов и установок, которые могут лежать в основе программ социально-политических сил и политических партий, политической стратегии того или иного правительства или правительственной коалиции. Под либерализмом нередко подразумевают идеи и принципы свободного рынка или свободной конкуренции в экономической сфере. При всем том либерализм-это нечто большее, нежели некая экономическая или политическая доктрина, партийная или идеологическая платформа.
Это система воззрений и концепций в отношении окружающего мира, тип сознания и политико-идеологических ориентаций и установок, который не всегда ассоциируется с конкретными политическими партиями или политическим курсом. Это одновременно теория, доктрина, программа и политическая практика. Либерализм представляет собой гибкую и динамичную систему, открытую влиянию со стороны других течений, чутко реагирующую на изменения в общественной жизни и модифицирующуюся в соответствии с новыми реальностями. Об этом свидетельствуют все перипетии и основные вехи формирования и эволюции либерализма.
2. История либерализма.
Само понятие “либерализм” вошло в европейский общественно-политический лексикон в начале XIX в. Первоначально оно использовалось в Испании, где в 1812 г. “либералами” называли группу делегатов-националистов в испанском парламенте, заседавших в Кадисе. Затем оно вошло в английский и французский и вслед за ними во все крупные европейские языки.
Своими корнями либеральное мировоззрение восходит к Ренессансу, реформации, ньютоновской научной революции. У его истоков стояли такие разные личности, как Дж.Локк, Монтескье, И.Кант, А.Смит, В.Гумбольдт, Т.Джефферсон, Дж.Медисон, Б.Констан. На протяжении всего XIX в. эти идеи были продолжены и дальше развиты И.Бентамом, Дж.С.Миллем, Т.Х.Грином, Л.Хобхаузом и другими представителями западной общественно-политической мысли. В формировании либерального мировоззрения участвовали представители европейского и американского Просвещения, французские физиократы, приверженцы английской манчестерской школы, представители немецкой классической философии, европейской классической политэкономии.
При всех различиях общее между этими разными мыслителями, идейными направлениями и движениями состояло в том, что они каждый по своему в соответствии с реальностями своего времени высказывались за пересмотр устоявшихся, но устаревших ценностей и подходов к решению важнейших социально-экономических и политических проблем, за перестройку потерявших эффективность общественно-политических и государственных институтов, за ревизию, модификацию и модернизацию основных положений, доктрин и концепций в соответствии с новыми тенденциями общественно-политического развития.
Участники английской буржуазной революции середины XVII в., Славной революции 1688 г., войны за независимость США руководствовались многими из тех идеалов и принципов, которые позже стали составной частью либерального мировоззрения. ”Декларация независимости США” 1776 г., стала первым документом, в котором эти идеи получили формальное выражение и были приняты к исполнению на официальном государственном уровне.
Все же поворотным пунктом в формировании либерализма, да и в размежевании основных течений западной общественно-политической мысли нового и новейшего времени следует считать Великую французскую революцию, в частности, один из ее главных политико-идеологических документов-“Декларация прав человека и гражданина”1789 г.-легитимизировал те ценности, которые впоследствии стали важнейшими составляющими классического либерализма. Вторая статья декларации гласила: ”Целью всякого политического объединения является сохранение естественных неотъемлемых прав человека. Эти права суть свобода, собственность, безопасность и сопротивление угнетению”.
Либеральные принципы в той или иной степени получили осуществление в ограниченном конституционном строе, установленном во Франции после июльской революции 1830 г., а также в Третьей республике в 1870 г. Ощутимых успехов в XIX в. либералы добились в Швейцарии, Голландии, скандинавских странах. Они принимали активное участие в борьбе за объединение Италии и Германии и в формировании государственной системы этих стран. Своеобразным полигоном, на котором либеральные идеи проходили главную проверку и испытание, стали Великобритания и США. В России либеральное мировоззрение укоренилось позже – в конце XIX – начале XX в. Представители русской общественно- политической мысли внесли собственную лепту в понимание и разработку либерализма. Среди них следует назвать, прежде всего, Т.Грановского, П.Струве, Б.Чичерина, П.Милюкова, пытавшихся развить и применить принципы либерализма к российским реальностям. В частности, они заложили основы русского конституционализма идеи правового государства и гражданского общества. Их заслуга состояла также в постановке в практическую плоскость проблем: прав и свобод личности, подчинения государственной власти праву, верховенство закона.
Либерализм формировался, утверждался в различных социально-исторических и национально-культурных условиях. Как правило, выделяют две исторически сложившиеся либеральные традиции: англосаксонскую и континентально-европейскую. В XIX в. первая ассоциировалась со свободной торговлей, интернационализмом, развитием конституционных норм и укреплением демократических ценностей.
Что касается континентально-европейской традиции, то в ней акцент делался на процессы национальной консолидации и отказ от всех форм экономического, политического и интеллектуального авторитаризма. В силу большего разнообразия исторических условий здесь в каждой из стран либерализм обрел собственную окраску. Постепенно в нем выделились два соперничающих между собой течения – умеренных и прогрессистов. Последние также характеризовались разнообразием идеологических позиций, что, в частности, проявилось в названиях их партий – от либералов до радикалов.
В целом, либеральное мировоззрение с самого начала тяготело к признанию идеала индивидуальной свободы в качестве универсальной цели. Индивидуализм развивался рука об руку с гуманизмом, идеями самоценности человека и человеческой свободы, плюрализма мнений и убеждений, он стимулировал их, стал как бы их основанием, подпоркой. Свобода понималась приверженцами либерализма в смысле свободы от политического, церковного и социального контроля со стороны феодального государства. Поэтому классический либерализм объявил потерявшими силу все формы наследственной власти и сословных привилегий, поставив на первое место свободу и естественные способности отдельного индивида как самостоятельного разумного существа, независимой единицы социального действия.
Именно индивидуализм лежит в основе принципа отождествления свободы и частной собственности, которые в совокупности стали могущественной стимулирующей силой развития производительных сил, общественно-исторического развития, формирования и утверждения политической демократии. Здесь частная собственность рассматривалась в качестве гаранта и меры свободы. “Идея свободы, - писал В.фон Гумбольдт, -развивается только вместе с идеей собственности, и самой энергичной деятельностью мы обязаны именно чувству собственности”. При этом исходили из постулата, что плоды деятельности не могут быть отчуждены от самого субъекта деятельности. Именно из экономической свободы выводились политическая и гражданская свободы. Как бы воплощением индивидуализма и права частной собственности в экономической сфере выступают принципы свободного рынка и свободной конкуренции, реализацию которых обеспечили беспрецедентные темпы интенсивного и экстенсивного роста производительных сил.
С формированием и утверждением идеи индивидуальной свободы все более отчетливо вычленялась проблема отношений государства и отдельного человека и, соответственно, проблема пределов вмешательства государства в дела индивида. Сфера индивидуальной активности человека, не подлежащей вмешательству со стороны внешних сил, рассматривалась как сфера реализации естественной свободы и, стало быть, естественного права.
Поскольку это право призвано защищать отдельного человека от неправомочного вмешательства в его личную жизнь со стороны государства или церкви, оно, по замечанию итальянского исследователя XIX в. Дж.Руджиеро, является формой” юридического протестантизма”. Адепты естественного права исходили из идеи, что человек появился на свет раньше общества и государства. Уже в дообщественном, догосударственном “естественном” состоянии он был наделен неотчуждаемыми правами, руководствуясь которыми каждый получал то, что он заслуживал. Исходя из этого постулата, были сформулированы политическая, юридически-правовая система и государственно-политическая концепция, в которых право было превращено в инструмент гарантирования отдельному индивиду свободы выбора морально-этических ценностей, форм деятельности и создания условий для претворения в жизнь этого выбора. В политической сфере они нашли отражение в идеях “государства – ночного сторожа” и правового государства, демократии и парламентаризма.
Суть идеи “государства – ночного сторожа” состояла в обосновании достаточности так называемого минимального государства, наделенного ограниченным комплексом самых необходимых функций по охране порядка и защите страны от внешней опасности. Здесь приоритет отдавался гражданскому обществу перед государством, которое рассматривалось как необходимое зло. Из воззрений Дж. Локка можно сделать вывод: верховный государственный орган можно сравнить не с головой, увенчивающей общество, а со шляпой, которую можно безболезненно сменить. Иначе говоря, общество – постоянная величина, а государство производное от него.
Но либерализм ни в коем случае нельзя отождествлять с апологией неограниченной, анархически понимаемой свободы индивида делать все, что ему заблагорассудится, игнорируя при этом общепринятые в данном обществе нормы и правила игры. Неотъемлемой составной частью либеральной идеи, свободы индивида является не менее важный принцип ответственности последнего перед обществом за свои действия.
Представители либерализма, особенно умеренного крыла не отвергали позитивные функции государства. Для либералов была и остается аксиомой мысль об обязанности государства защищать права и свободы отдельного человека. Важное место в либерализме занимал постулат, по-разному сформулированный А.Смитом и И.Кантом. Первый говорил, что собственность дает права, но эти последние нужно использовать таким образом, чтобы не нарушить прав других членов общества. Как утверждал Кант, “моя свобода кончается там, где начинается свобода другого человека”. В обоих случаях подразумевались действия государства по защите прав и свобод человека. Но у либералов речь шла не только о таких присущих государству полномочиях, как обеспечение правопорядка внутри страны и защита национального суверенитета и территориальной неприкосновенности от притязаний извне. Отцы –основатели либерализма предписывали государству ответственность за материальное обеспечение неимущих слоев населения. Так, рассматривая в качестве главной обязанности государства “стоять на страже” прав личности, Кант писал о необходимости со стороны государства помочь бедным и с этой целью облагать богатых специальным налогом, предназначенным на поддержку тех членов общества, которые не в состоянии жить своими средствами, тем самым помогая им осуществлять свои права.
Либерализм разрабатывал принципы конституционализма, парламентаризма и правового государства. Основополагающее значение имел сформулированный Монтескье принцип разделения властей на три главные ветви: законодательную, исполнительную и судебную. По его мысли, в случае соединения законодательной и исполнительной ветвей неизбежно подавление свободы, господство произвола и тирании. То же самое произойдет и в случае соединения одной из этих ветвей с судебной властью. А соединение всех трех в одном лице или органе составляет характерную черту деспотизма.
Отцам-основателям либерального мировоззрения принадлежит идея о том, что в государстве должны властвовать не отдельные личности, а законы. Задача государства состоит в том, чтобы регулировать отношения между свободными гражданами на основе строгого соблюдения законов, которые призваны гарантировать свободу личности, неприкосновенность собственности и другие права человека и гражданина”[2].
3. Вывод по либерализму.
“Истоками либеральной общественно-политической мысли служат идеи таких разных авторов, как Дж. Локк, Л.Ш. Монтескье, И. Кант, А. Смит, Т. Джефферсон, Дж. Медисон, Б. Констан и др. Классический либерализм объявил потерявшими силу все формы наследственной власти и сословных привилегий, поставив на первое место свободу и естественные способности отдельного индивида как самостоятельного разумного существа, независимой единицы социального действия. Борьба за свободу в понимании радикальных сил поднимавшейся буржуазии означала борьбу за уничтожение внешних ограничений, накладываемых на экономическую, физическую и интеллектуальную свободу человека.
В соответствии с такими установками были сформулированы политэкономическая, юридическая, правовая системы и государственно-политическая концепция, в которых право было превращено в инструмент гарантирования отдельному индивиду свободы выбора морально-этических ценностей, форм деятельности и создания условий для претворения его в жизнь. Эти идеи воплотились в принципах “laissez faire”, свободного рынка, свободной, ничем не ограниченной конкуренции и государства как “ночного сторожа”.
В политической сфере они нашли отражение в идее правового государства. По мнению либералов, закон должен гарантировать свободу личности, неприкосновенность жилища, духовную свободу. В обществе должен господствовать закон, функции государства состоят в регулировании отношений между свободными гражданами на основе законов. В наиболее законченной форме подобные установки нашли выражение в апологетике формально-правовых норм буржуазной демократии и парламентаризма, которые отождествлялись с политическим равенством”[3].
4. Понятие марксизма.
“С именем Маркса связан марксизм – философское и социально-экономическое учение, которому суждено было сыграть огромную – и отнюдь не только теоретическую – роль в жизни европейского и даже мирового человечества XX в. Возникновение марксизма нельзя объяснить только его идейно-теоретическими предпосылками. На первое место следует поставить абсолютно объективные, социально-исторические причины и условия, сделавшие возможным и необходимым философию, уже в самом начале становления открыто заявившей о своей цели и задаче: не только объяснить, но и изменить мир, а себя рассматривающей в качестве духовного оружия такого изменения”[4].
“Облик современного мира в значительной мере сформировался под влиянием коммунистического движения – коммунистических и рабочих партий различных стран, ориентировавшихся главным образом на политическую сторону учения К. Маркса, и абсолютизировавших ее отдельные положения. До Октябрьской революции оно не было международным, хотя в некоторых странах и действовали марксистские революционные группы.
Коммунистическое движение родилось на гребне революционного подъема, охватившего рабочий класс капиталистических стран под влиянием тягот, выпавших на его долю в первой мировой войне, под воздействием революции в России. Появившиеся вскоре в различных странах революционные рабочие партии вместе с партией большевиков образовали в1919 г. III, Коммунистический, Интернационал, который действовал до 1943 г. Значительный промежуток времени в ряде стран коммунистические и рабочие партии являлись правящими, в некоторых странах таковыми они являются и сегодня.
Исходным положением идейно-политической концепции коммунистического движения являлось выдвинутое Марксом положение об особой исторической миссии рабочего класса. Маркс полагал, что в силу своего места в системе капиталистических производственных отношений рабочий класс объективно призван выполнить миссию замены капитализма новым обществом, свободным от эксплуатации человека человеком. Освобождая себя, рабочий класс одновременно должен освободить от всякого угнетения и все другие социальные слои. Выполнение этой исторической задачи виделось возможным только объединенными усилиями рабочих всех стран, что предельно кратко выражено Марксом и Энгельсом в знаменитом призыве: “Пролетарии всех стран, соединяйтесь!”. Эта миссия пролетариата, по представлениям Маркса, вполне соответствует и естественноисторической тенденции развития человечества, ведущей к обществу без классов и классовой борьбы.
Следующим логическим звеном учения об исторической миссии рабочего класса является идея социалистической революции, так же имевшая существенное значение в теории и практике коммунистического движения. Социальная революция, совершаемая пролетариатом, рассматривалась теоретиками этого движения как необходимое условие перехода к новому обществу. Такая революция должна явиться закономерным результатом углубления противоречий, заложенных в капиталистических производственных отношениях.
Как полагали Маркс и Энгельс, она должна произойти одновременно во всех цивилизованных странах, однако Ленин позднее предположил, что она возможна первоначально в нескольких или даже в одной отдельно взятой стране. В качестве первого акта социалистической революции рассматривалось завоевание пролетариатом и его партией политической власти, которая нужна им как средство осуществления социалистических преобразований.
С последним положением связано еще одно весьма важное звено теоретической концепции коммунистического движения – учение о диктатуре пролетариата. Маркс и Энгельс обосновали историческую тенденцию движения общества к бесклассовой структуре и, следовательно, к безгосударственной организации жизни. Данная тенденция, по их представлениям, особенно должна усилиться с началом сознательной деятельности по социалистическому преобразованию общества. На время таких преобразований, называемое периодом революционного превращения капиталистического общества в коммунистическое, устанавливается пролетарская демократия, или, что то же самое, классовое господство пролетариата над буржуазией - диктатура пролетариата. Предполагалось также, что после завершения переходного периода возникшее новое общество в своем саморазвитии пройдет две фазы: 1)Первую (низшую), или социализм, отличительной чертой которого называлось распределение производственного продукта в соответствии с принципом ”каждому – по труду” и 2) высшую, или собственно коммунизм, где уже будет осуществлен принцип “каждому – по потребностям”.”[5]
“Маркс и Энгельс пытались выяснить условия и указать пути реального освобождения трудящихся от какой бы то ни было эксплуатации, от всяких форм социального угнетения, бесправия, неравенства. Они поставили перед собой задачу наметить контуры строя, который сможет преодолеть отчуждение труженика от собственности и власти, наиболее разумно организует общественную жизнь, обеспечит свободное гармоничное развитие личности. Увлеченные этой проблематикой Маркс и Энгельс, естественно, обратились к широкому кругу прямо связанных с нею вопросов государства, права, законодательства, политики. Плодом такого обращения и явилась марксистская, историко- материалистическая концепция государства и права.
4.1 Социально – исторические корни и теоретические источники марксистского понимания государства и права.
Генезис учения Маркса и Энгельса о государстве и праве был подготовлен и стимулирован совокупностью экономических и общественно – политических событий западно- европейской истории первой половины XIX в. Капитализм, победивший в этом обществе, достиг, по их мнению, пика, предела своего развития и более не может справиться с теми могущественными средствами производства и обмена, которые вызрели в лоне буржуазных отношений. Последние стали явно мешать приращению производительных сил, превратились в тормоз социального прогресса. Капитализм как тип социальной организации окончательно исчерпал себя.
Классовая борьба пролетариев против буржуазии приближается к развязке. Рабочий класс в грядущей революции должен разрушить все, что до сих пор охраняло и обеспечивало буржуазную частную собственность. Ближайшая практическая цель пролетариев, консолидирующихся в самостоятельный класс, - ниспровержение господства буржуазии, завоевание политической власти.
Маркс и Энгельс занимались не просто подбором и механическим воспроизведением соответствующих суждений предшественников. Эти суждения ими так или иначе переосмысливались и лишь затем включались в создавшуюся историко- материалистическую картину социального мира. Взятый Марксом и Энгельсом еще в 1842-1843 гг. курс на радикальное преодоление всяких идеалистических трактовок природы власти, государственности, законодательства необходимо вывел их на круг плодотворных представлений, сформулированных в XVIII – XIX вв. классиками буржуазной политической экономии от В.Петти, физиократов и А.Смита, до Д. Рикардо. В первую очередь таких представлений, которые касались отличительных черт “гражданского общества” и государства, характера связей между этими двумя разнокачественными сферами социума.
Классики буржуазной политэкономии понимали гражданское общество как мир материальных потребностей людей, видели в нем комплекс отношений по производству, обмену, распределению и потреблению материальных благ. Двигателем гражданского общества они считали не какие-то сверхъестественные силы, но реальные интересы составляющих его индивидов, деятельность которых подчинена объективным законам экономической жизни. Государство же есть сфера администрирования, совокупность вертикальных связей, система институтов и норм публичной власти. Оно возникает спонтанно, а не посредством соглашения, заключения договора, получая содержание от гражданского общества и потому всецело зависит от него. Эта зависимость – неотъемлемый элемент естественного порядка, стихийного действия неподвластных людям законов мироустройства. Одним из них является призвание государственной власти обслуживать гражданское общество и не вмешиваться произвольно в его дела, особенно в экономику.
Марксистская политико-юридическая концепция складывалась не без влияния воззрений выдающихся французских историков эпохи реставрации О.Тьери, Ф.Минье, Ф.Гизо. Эти ученые сумели реалистически взглянуть на факты тесной зависимости государственного строя, правовых установлений от материальных условий общественной жизни, от происходившей в истории борьбы классов. Они полагали: политические институты, юридические нормы создаются обществом, являются отражением общественного строя, первичного по отношению к ним; порожденные обществом политико-правовые учреждения потом начинают сами воздействовать на социальную жизнь, видоизменять ее.
В большей мере оказались созвучны идеологическим интенциям Маркса и Энгельса развитые упомянутыми историками положения о классах и классовой борьбе. Вот некоторые из них. Общество глубоко расчленено на классы, отличающиеся друг от друга социальными, имущественными, правовыми признаками. Каждый из классов непременно стремится поставить у власти требуемое ему правительство. Тот класс, который доминирует в хозяйственной жизни страны, должен быть гегемоном также в государстве, поскольку интересы собственности- важнейшие и преобладают над всеми остальными потребностями.
4.2. Классовый характер государства и права.
В марксизме классовая борьба выступает одной из важнейших закономерностей бытия общества, расколотого на антагонистические классы. Ничто сколько-нибудь существенное в социальной жизни такого общества не может быть объяснено и понято вне контекста классовой борьбы.
В значительной мере из-за нее аппарат государства оказывается учреждением, легитимно осуществляющим целенаправленное насилие в обществе. Выделение и акцентирование в природе государства его принуждающего начала закономерно для марксизма. Во-первых, перед умственным взором Маркса и Энгельса находилась эксплуататорская государственность. Она действительно враждебно противостояла трудящемуся люду, угнетала его. Этот факт до сознания политически и социально обездоленной массы хотели довести Маркс и Энгельс- довести с максимальной убедительностью и экспрессией. Кроме такой осязаемо “вещественной” инспирации действовала, во-вторых, еще и инспирация доктринальная. Создается впечатление, что изображение государства в качестве органа институционализированного насилия “подсказывается” Марксу и Энгельсу их представлением об истории цивилизованного общества как процессе, в основном “сотканном” из антагонизмов, стимулируемом борьбой противоположностей, наполненном стихией всяческих битв. В “Манифесте Коммунистической партии” указанно, что добившийся своего политического господства пролетариат осуществит деспотическое вмешательство в право собственности и в буржуазные производственные отношения, централизует все орудия производства в руках государства, централизует транспорт и кредит, введет одинаковую обязательность труда для всех и создаст промышленные армии. Пролетариат “в качестве господствующего класса силой упраздняет старые производственные отношения”. До тех пор, пока все производство не сосредоточится в руках ассоциации индивидов, публичная власть сохраняет свой политический характер. “Политическая власть в собственном смысле слова – это организованное насилие одного класса для подавления другого”.
Политического аспекта насилия, продуцируемого государством, касается Энгельс. Он внушает Августу Бебелю: “…государство есть лишь преходящее учреждение, которым приходится пользоваться в борьбе, в революции, чтобы насильственно подавить своих противников…пока пролетариат еще нуждается в государстве, он нуждается в нем не в интересах свободы, а в интересах подавления своих противников, а когда становится возможным говорить о свободе, тогда государство как таковое перестает существовать”. Из слов Энгельса вытекает, что государство, которое пролетариат использует в целях насильственного подавления противников рабочего класса, не признает свободу для них. Но обеспечивает ли оно свободу самому пролетариату? Ведь давно и хорошо известно (например, ст. 34 якобинской Декларации прав человека и гражданина1793 г.) непреложное правило: всякий раз, когда под вопрос ставится та или иная свобода, ставится под вопрос и свобода вообще. И об этом писал не кто иной, как Маркс.
Помимо карательно-репрессивной функции государства Маркс и Энгельс выявили и иные социальные свойства, иные (напрямую не связанные с насилием) способы жизнедеятельности. Однако в идеологии революционного социалистического движения почти вся совокупность воззрений Маркса и Энгельса на природу государства была сведена к формуле: государство – организация для систематического насилия одного класса над другим (одной части населения над другой), всякое организованное систематическое насилие над людьми вообще”[6].
4.3 Социалистическая революция и диктатура пролетариата.
“Сама идея революционной диктатуры пролетариата красной нитью проходит через все учение марксизма о государстве и праве, образуя его неотъемлемый определяющий признак. Маркс утверждает, что “покуда существуют другие классы, в особенности класс капиталистический, покуда пролетариат с ним борется, он должен применять меры насилия…”. С приходом пролетариата к власти радикально меняются условия, которые влияют на выбор тех или иных конкретных способов продолжения и углубления революционного процесса, свершающегося в борьбе классов. По мнению Маркса, пролетариат очень заинтересован в создании обстановки, которая позволяет этой классовой борьбе “проходить через свои различные фазы наиболее рациональным и гуманным путем”.
Есть ли противоречие между таким мнением, высказываниями о желательности, выгодности для рабочего класса мирной и легальной революции и тезисом относительно жесткой необходимости “применять меры насилия “, покуда не устранена” старая организация общества”? Противоречия здесь нет. Насилие, учиняемое над индивидом, группой, общностью, выступает обычно в разных ипостасях и имеет место там, где так или иначе попирается равенство всех людей перед законом. Насилие может быть грубым, непосредственным, физическим: порабощение, грабежи. Но может выражаться и в менее острых формах: ограничение свободы, ущемление в правах, экономический и идеологический прессинг. Эти формы не менее действенны, чем прямой произвол.
Живым примером диктатуры рабочего класса была для Маркса и Энгельса Парижская коммуна(1871). Они высоко ценили ее как рождающуюся систему“ управления народа посредством самого народа”. Есть в суждениях Маркса и Энгельса, одобряющих действия парижских коммунаров по налаживанию новой организации власти, такое, что не укладывается в систему представлений о демократически-правовом устройстве государства. С точки зрения Маркса, коммуна явила собой образец не парламентарной, а работающей корпорации, одновременно “и законодательствующей и исполняющей законы”. Следовательно, Коммуна упразднила принцип разделения властей. А это неизбежно ведет к монополизации власти, которая напрочь исключает правовые формы осуществления “управления народа посредством самого народа”.”[7]
5
. Либерализм и марксизм: сравнительный анализ
“Маркс и Энгельс не акцентировали внимания на близости некоторых своих воззрений либерализму. Напротив, где могли, старались от него дистанцироваться, считая такую идеологию по преимуществу буржуазной, чуждой пролетариату. Тем не менее трудно отрицать родство с либеральными представлениями столь известных положений марксизма, как: “Всякий раз, когда под вопрос ставится та или другая свобода, тем самым ставится под вопрос и свобода вообще”, “свободное развитие каждого является условием свободного развития всех”; “нет прав без обязанностей, нет обязанностей без прав”, “ свобода состоит в том, чтобы превратить государство из органа, стоящего над обществом, в орган, этому обществу всецело подчиненный”. Приведенные и другие подобные им положения Маркса и Энгельса сохраняют сегодня наибольшую актуальность в марксистской политико-юридической концепции”[8].
“В марксизме свобода имела преимущественно метафизический социально-философский смысл. Ее политический смысл был связан с пролетарским мессианизмом, с верой в то, что именно рабочему классу принадлежит роль освобождения человечества от предыстории, материальной зависимости, что именно ему суждено перевести человеческое общество из царства необходимости в царство свободы. Поэтому диктатура пролетариата мыслилась как его собственная свобода, свобода большинства, всех сторонников нового общества, тех, кто стремился его строить.
Это предполагало социалистический выбор. Индивидуалистический экономический мотив интерпретировался как эгоистический, своекорыстный. Человек представлялся как существо потенциально более высокого порядка, способное следовать высоким идеальным побуждениям. К числу последних относились социальная справедливость и социальное равенство. Марксистские идеи социального равенства и социальной справедливости хорошо прижились на русской почве, где они имели глубокие национальные корни, очевидно связанные с неприязнью православия к богатству, с непройденной Реформацией. Социальное равенство воспринималось как фактическое. Понятию равенства был придан не юридический, а фактический смысл, что означало уравнивание имуществ, возможностей, начального старта, а, главное, людей. Все, выходящее за пределы среднего стандарта, вызывало подозрения. Если консервативная позиция предлагает людям жизненную гонку – максимальную реализацию их возможностей в экономической сфере, не особо заботясь о том, чем они заняты вне ее, то марксистская позиция предполагает унификацию политического участия и согласия с властью, усреднение всех прочих усилий и на определенном этапе даже минимизацию экономических притязаний и индивидуальных экономических усилий”[9].
“Между исходной посылкой либеральной идеологии(свобода человека) и социальными результатами ее реализации (неравенство людей) существует внутреннее противоречие. Получается, что свобода ведет не к равенству людей, а к неравенству, к состоянию, когда все свободны, но не равны друг другу. Отсюда и родилась социалистическая оппозиция либерализму, провозгласившая своей целью утверждение равенства и справедливости в отношениях между людьми. Но и попытки реализовать незрелые концепции уравнительного социализма, на передний план выдвигавшие проблему формального равенства людей, неодолимо вели к ограничению индивидуальной свободы, когда все равны, но никто не свободен.
Таким образом, принято считать, что либерализм защищает свободу в ущерб равенству, а социализм-равенство за счет свободы. Эта оппозиция свободы и равенства (по принципу: “свобода или равенство”) долгое время разделяла либералов и социалистов. Есть ли возможность преодолеть эту оппозицию свободы и равенства?
И либерализм, и социализм ищут пути выхода из этого противоречия. Ранние домарксистские концепции социализма такой выход видели на путях утверждения формального равенства людей, что неизбежно оборачивалось их несвободой. Современный либерализм ищет решение данной проблемы на путях создания новой теории социальной справедливости, пытающейся объединить право и мораль. Однако, признав за государством регулирующую функцию в области экономических отношений, либерализм тем самым воспринял исходный принцип уравнительного социализма, проявляемая же им при этом осторожность сути самого подхода не меняет.
Начиная с Маркса, социализм предлагает принципиально иной подход к решению проблемы сочетания свободы и равенства. В основе его- доказательство неразрешимости данной проблемы в границах существования частной собственности. При наличии последней действительно чем-то одним надо пожертвовать: либо свободой, либо равенством. Ранние концепции социализма, предпочитавшие равенство свободе, сами, следовательно, находились в плену именно у частной собственности, за что их и критиковал Маркс. По мысли Маркса, реализация соотношения индивидуальной и общественной собственности позволит решить проблему свободы и равенства людей. Согласно его представлению, свобода заключается не столько в праве “иметь”, сколько в праве “быть”, существовать “по способностям”, т.е. развиваться, самореализовываться в соответствии с индивидуальным призванием и личными дарованиями. Но такое право в качестве условия жизни каждого человека одновременно делает людей не только свободными, но и равными друг другу. Получая возможность жить “по способностям”, люди тем самым оказываются в равном положении перед своей человеческой природой. Стало быть, иметь “по труду” или “по потребностям” и жить “по способностям” – это две разные формулы человеческой жизнедеятельности, определяемые дистанцией между частным существованием человека и его бытием как свободной индивидуальности. Прохождение этой дистанции меняет положение человека по отношению к собственности, ко всем достижениям материальной и духовной культуры. Как частное лицо он нуждается в той части богатства, которую может лично потребить или сделать объектом своего пользования; но как свободная индивидуальность он нуждается во всем богатстве, и, прежде всего, в том, что создано человеком в плане культуры. Равенство же возможно тогда, когда каждому принадлежит не часть, а все общественное богатство.
Но ведь это, по Марксу, и есть принцип общественной собственности, основанный не на дележе богатства, а на праве каждого владеть им целиком и без остатка. Как свобода каждого есть условие свободы всех, так и собственность каждого на все общественное богатство есть условие собственности всех, общественной собственности. Установка на свободу каждого как центральная установка культуры применительно к обществу и есть принцип общественной собственности, т.е. реального равенства людей в их праве на собственность. В последнем социализм видит решение проблем сочетания свободы и равенства. Таким образом, социалистическое течение можно рассматривать в качестве исторического наследника либерализма, т.е. как носителя идеи свободы, которая осуществляется в драматическом ходе истории. Находящиеся на нынешнем ее этапе в оппозиции друг другу либерализм и социализм все же связаны внутренними тесными отношениями: оба они в качестве социального идеала рассматривают свободу индивида. Логичным будет предположение, что на последующих этапах исторического процесса, когда свободное развитие каждого станет условием свободного развития всех, исчезнут всякие различия между этими двумя традициями социально-политической мысли”[10].
6. Список литературы
1. Гаджиев К.С. Формирование консенсуса и его влияние на буржуазную общественно-политическую мысль.// Современный капитализм: критический анализ буржуазных политологических концепций. Москва.1998.
2. Райко Р. Либерализм, марксизм, государство.// От плана к рынку. Будущее посткоммунистических республик. Москва. 1993.
3. Гаджиев К.С. Либерализм: история и современность.// Новая и новейшая история. Москва. 1995. №6
4. История политических и правовых учений XIX в.Москва. 1993. Отв.ред. Нерсесянц В.С.
5. Мельник В.А. Политология. Минск. 1996.
6. В.В. Козловский, А.И. Уткин, В.Г. Федотова. Модернизация: от равенства к свободе. С-Пб. 1995.
7. История политических и правовых учений. Москва.1998 г.
[1] Райко Р. Либерализм, марксизм, государство.
// От плана к рынку. Будущее посткоммунистических республик. Москва 1993. С.281
[2] Гаджиев К.С. Либерализм: история и современность.
// Новая и новейшая история. Москва 1995 г. №6 С.15
[3] Гаджиев К.С. Формирование консенсуса и его влияние на буржуазную общественно-политическую мысль.
// Современный капитализм: критический анализ буржуазных политологических концепций. Москва. 1998. С.9.
[4] Философия: Учебник для высших учебных заведений. Ростов н/Д. 1996. С.81.
[5] В.А. Мельник. Политология. Минск. 1996. С.403-405.
[6] История политических и правовых учений XIX в.
Москва.1993 г. Отв. Редактор Нерсесянц В.С. С.173
[7] История политических и правовых учений. Москва. 1998. С.515
[8] История политических и правовых учений XIX в. Отв.ред. Нерсесянц В.С. С.183
[9] В.В. Козловский; А.И.Уткин; В.Г. Федотова.
// Модернизация: От равенства к свободе. С-Пб. 1995. С.22
[10] В.А. Мельник. Политология. Минск. 1996. С.398-401
