Реферат Денис Давыдов
Работа добавлена на сайт bukvasha.net: 2015-10-28Поможем написать учебную работу
Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
от 25%
Подписываем
договор
Денис Васильевич Давыдов
(27.07.1784 - 22.04.1839)
Давыдов, пламенных боец,
Он вихрем в бой кровавый;
Он в мире счастливый певец
Вина, любви и славы.
из стихотворения В. Жуковского
“Певец во стане русских воинов”
Его отец Василий Денисович Давыдов был сподвижником Суворова и оставался верен суворовскому духу даже после полного краха своей военной карьеры, состоявшегося с приходом к власти Павла 1. Из четверых детей Василия Денисовича Денис был старшим и по свидетельствам очевидцев самым резвым и непоседливым. Его-то и заметил великий Суворов, прибывший в Полтавский легкоконных полк, которым командовал Василий Давыдов. “Ты выиграешь три сражения!” — благословил девятилетнего мальчика Александр Васильевич.
“Маленький повеса бросил Псалтырь, замахал саблею, выколол глаз дядьке, проткнул шлык няне и отрубил хвост борзой собаке, думая тем исполнить пророчество великого человека. Розга обратила его к миру и к учению.”
Так было представлено сие событие в жизнеописание Дениса Давыдова, составленное якобы неким «сослуживцем» автора. Современники не сразу распознали в этой биографии остроумную и художественно яркую автобиографию. Итак, Денис Давыдов говорит о себе в третьем лице: «Его благословил великий Суворов: благословение это ринуло его в боевые случайности на полное тридцатилетие... Мир и спокойствие — и о Давыдове нет слуха, его как бы нет на свете; но повеет войною — и он уже тут, торчит средь битв как казачья пика. Снова мир — и Давыдов опять в степях своих, опять гражданин, семьянин, пахарь, ловчий, стихотворец, поклонник красоты...»
Военная карьера Дениса Давыдова началась в 1801 году. Не имея природных данных кавалергарда (Денис был небольшого роста, а в полк обычно брали людей высоких и статных), он все же пробился в гвардию и стал эстандарт-юнкером гвардейского кавалергардского полка. “Привязали недоросля нашего к огромному палашу, опустили его в глубокие ботфорты и покрыли святилище поэтического его гения мукою и треугольною шляпою”, — писал “сослуживец”. Однако в кавалергардах Давыдов пробыл недолго. Вольнолюбивый дух, независимость натуры, лютая ненависть к бездарным подхалимам и невежественным выскочками на всю жизнь обрекли его на недоверие со стороны властей. Да еще проявилось немалое поэтическое дарование Дениса Васильевича, которое придало настроениями и мыслям острую, сатирическую, художественно яркую форму. За басню “Голова и Ноги” в 1803 году Давыдов был выдворен из гвардии и направлен под Киев в захолустье, в армейский гусарский полк. Спустя некоторое время он был прощен, но навсегда остался у правительства под подозрением. Даже боевая слава и партизанские успехи 1812 года и изменили этого отношения. Его обходили чинами, не торопились с наградами, а в 1814 году, присвоив генеральский чин, отобрали: дескать, ошибочка вышла. Правда, потом вернули, и в чине генерал-майора он вышел в отставку 1823 года, так и не примирившись душой с безобразиями, творимыми царской властью.
Денис Давыдов храбро сражался в 1806-1807 годах с французами в Пруссии в чине поручика лейб-гвардии гусарского полка, был адъютантом Петра Ивановича Багратиона, в 1809 году — со шведами в Финляндии, в 1809-1810 годах с турками в Молдавии и на Балканах, в 1812-1814 громил французов в России и гнал их до самого Парижа. Позже генерал-майор Давыдов участвовал в персидской и польской кампаниях 1826 и 1831 годов.
В народной памяти имя Дениса Давыдова неотделимо от Отечественной войны 1812 года как имя зачинателя и одного из руководителей армейского партизанского движения. Денис Давыдов своим русским чутьем глубоко постиг народный, национально-освободительный характер этой войны. “План партизанских действий” он представил Кутузову в августе 1812 года, накануне Бородинского сражения. Кутузов выделил в распоряжение полковника Давыдова 50 гусаров Ахтырского гусарского полка и 80 казаков и благословил партизанскую войну.
Много в этот год кровавый,
В эту смертную борьбу,
У врагов ты отнял славы,
Ты — боец чернокудрявый
С белым локоном на лбу! —
Н.М. Языков
Слава о боевых подвигах Давыдова вышла далеко за пределы России, о нем писали во многих европейских журналах и газетах. Лучшие граверы запечатлели его облик.
Давыдов изображен на коне, в казачьем чекмене, с казачьей шашкой, с большой бородой, на фоне палаточного лагеря. За ним едут два гусара Ахтырского полка, которым он командовал.
Сам Давыдов в записках “Дневник партизанских действий 1812 г.” Объясняет, почему он был вынужден сменить свой гусарский мундир на казачий чекмень. Крестьяне часто принимали его за француза и встречали топорами да вилами. “Сколько раз, — пишет Давыдов, — я спрашивал жителей по заключении между нами мира: ‘Отчего вы полагали нас французами?’ Каждый раз отвечали они мне: ‘Да, вишь, родимый (показывая на гусарский мой ментик), это, бают, на их одежду схожо.’ — ‘Да разве я не русским языком говорю?’. — ‘Да ведь у них всякого сбора люди!’ — Тогда я на опыте узнал, что в народной войне должно не только говорить языком народа, но приноравливаться к нему в его обычаях и в его одежде. Я надел чекмень, стал отпускать бороду и заговорил языком ему понятным”.
| В далеком заточении декабрист Вильгельм Кюхельбекер вспоминал об этой картине: ...Софа, в углу комод, а над софою Не ты ль гордишься рамкой золотою, Не ты ль летишь на ухарском коне, В косматой бурке в боевом огне, Летишь и сыплешь на врагов перуны, Поэт наездник, ты, кому и струны Волшебные и меткий гром войны Равно любезны и равно даны. |
Более того, портрет Давыдова-партизана, как символ Отечественной войны и народного гнева перед которым не устояла наполеоновская армия, вышел за пределы российские и украсил, например, кабинет шотландского поэта и романиста Вальтера Скотта. Давыдов, состоявший с ним в переписке, писал: «Горжусь весьма, милостивый государь, что гравированный портрет мой давно уже находится в вашем кабинете оружий, столь тщательно вами собираемых».
Успех партизанских действий Дениса Давыдова превзошел все ожидания. Партизаны громили обозы неприятеля, смело вступали в боевые схватки, брали пленных и трофеи, формировали из крестьян партизанские дружины и снабжали их оружием, захваченным у противника. Оценив почин гусарского полковника, Кутузов организовал еще несколько армейских партизанских отрядов. В том числе под командованием Фигнера, и Сеславина.
Литературная известность поэта-гусара, бездумного храбреца и безудержного гуляки, как-то слилась с партизанской славой Давыдова и превратилась в своеобразную легенду — пожалуй, оправданную с точки зрения чисто поэтической, но не выдерживающую проверки биографией Дениса Васильевича. Даже «сослуживец» характеризует литературные занятия Давыдова в эмоционально-приподнятом тоне:
«Большая часть стихов его пахнет биваком. Они были писаны на привалах, на дневках, между двух дежурств, между двух сражений, между двух войн; это пробные почерки пера, чинимого для писания рапортов... Стихи эти были завербованы в некоторые московские типографии тем же средством, как некогда вербовали разного рода бродяг в гусарские полки: за шумными трапезами, за веселыми пирами, среди буйного разгула».
За примерами далеко ходить не надо:
“Стукнем чашу с чашей дружно,
Нынче пить еще досужно”…
или
“Ни полслова, дым столбом,
ни полслова, все мертвецки
пьют и преклонясь челом
засыпают молодецки”.
Или так:
“Ради бога, трубку дай
Ставь бутылки перед нами,
Всех наездников сзывай
Закрученными усами”…
Невольно складывается впечатление, что автор был неисправимым, бесшабашным гулякой. Однако на сей счет имеется объективное свидетельство Вяземского: «Не лишним будет заметить, что певец вина и веселых попоек в этом отношении несколько по- этизировал. Радушный и приятный собутыльник, он на самом деле был довольно скромен и трезв. Он не оправдывал собою нашей пословицы: пьян да умен, два угодья в нем. Умен он был, а пьяным не бывал». Столь же преувеличены были слухи о любовных победах Давыдова, хотя, как герой войны, человек обаятельный и остроумный, он в самом деле пользовался успехом у женщин (в него была влюблена, например, не слишком скрывая это, Ольга Сергеевна Пушкина).
Поэтический талант Дениса Давыдова почитали все: от признанных литераторов, до простых книгочеев. Пушкин, Жуковский, Вяземский, Баратынский, Языков и многие другие посвящали отважному партизану свои стихи. Пушкин, лично познакомившийся с гусарским поэтом зимой 1818-1819 года в Петербурге, через всю жизнь пронес восторженное увлечение “Денисом-храбрецом”. И даже всерьез утверждал, что именно Давыдову был обязан тем, что не поддался в молодости влиянию модных поэтов (Жуковского и Батюшкова) и “почувствовал возможность быть оригинальным”.
Вернувшись в армию в 1826 году и прослужив в чине генерала до 1831 года, Давыдов окончательно вышел в отставку. С семьей (Давыдов женился в 1819 г. на дочери генерала) жил в своих симбирских и оренбургских имениях, занимался хозяйством, воспитывал детей (10 детей!), влюблялся в молоденьких соседок, посвящал им лирические стихи. В поздних своих сочинениях он резко критиковал и осуждал аракчеевщину и ее наследие, негодную военную систему царизма, утвердившуюся при Николае I. Естественно, что эти сочинения сильно страдали от вмешательства цензуры или вовсе не попадали в печать.
22 апреля 1839 года Денис Давыдов тихо умер от удара на пятьдесят пятом году жизни в своей деревне Верхняя Маза. Похоронен поэт-партизан на Новодевичьем кладбище в Москве. На могиле установлен гранитный бюст героя.
Лучшие произведения Дениса Давыдов остались в памяти и на языке народа. Энергичная, призывная, заразительная музыка его таланта не постарела за два века. На его стихи сочиняют песни, его образ сохранен в творчестве современных авторов, о нем пишут книги, о нем ставят фильмы.
И хочется закончить словами Ярослава Смелякова:
Утром, вставя ногу в стремя, —
ах, какая благодать! —
ты в теперешнее время
умудрился доскакать.
