Особенности неоклассической теории совершенной конкуренции. Комментарий

М.Л. Зейналова, доцент кафедры "Экономическая теория", декан по работе со студентами 1 курса

Фундаментальная экономическая теория долгое время рассматривала конкуренцию как силу, которая способствует идеальному решению проблемы экономической и информационной эффективности. Однако в настоящее время мало кто из экономистов возьмется утверждать, что неоклассическая теория совершенной конкуренции представляет собой хотя бы приближенное описание функционирования современной экономики. Так же во времена господствования "классиков" политической экономии монополия осуждалась за разрушение идеального конкурентного рынка. Еще А. Смит говорил, что каждый индивид стремится к своей собственной выгоде, и в этом, как и во многих других случаях, им движет невидимая рука, обеспечивающая результат, о котором он и не думал. "Невидимая рука провидения" А. Смита - это и есть конкуренция.

Конкуренция в понимании А. Смита характеризуется долговременными тенденциями, которые могут соблюдаться, несмотря на краткосрочные отклонения. Причем эти тенденции будут настолько длительными, насколько это необходимо для перемещения ресурсов из отраслей с низкими прибылями в отрасли с прибылями более высокими. Однако в данном анализе ситуации отсутствует реальная возможность существования барьеров для перемещения ресурсов.

Экономисты, принадлежащие к новым направлениям экономической теории, конечно же, изменили свои представления о конкуренции. Современная теория скорее представляет собой попытку определить сферу применимости гипотезы, согласно которой "невидимая рука" рынков и цен вполне достаточна для того, чтобы направлять экономику в состояние эффективности. Но вернемся к истории.

* * *

20-е годы ХХ столетия во многих отношениях были переломными, так как именно тогда само существование рыночной экономики было поставлено под вопрос. В Америке, Европе и Японии быстрыми темпами шел процесс концентрации капитала и роста монополий, от военного времени сохранилась тенденция глубокого государственного вмешательства в экономику. В послереволюционной России централизованное планирование стало всеохватывающим. Казалось, свободный рынок дышит на ладан, а при выборе между государством частных монополий и государственной монополией экономические преимущества отдавались последней как более "рациональной и контролируемой".

Кризисная ситуация заставила западных экономистов заново обратиться к анализу базиса рыночного механизма, и прежде всего "чистой", т.е. совершенной конкуренции. Первые попытки критики существующей модели конкуренции предпринял английский экономист итальянского происхождения П. Сраффа .(Пьеро Сраффа (1898-1983) - профессор Кембриджского университета, с 1954 г. член Британ-ского королевского общества. Известен своей критикой неоклассической экономической теории конкуренции)

Работы П. Сраффы, к числу которых относятся монография "Производство товаров посредством товаров" и статья "Законы доходности в условиях конкуренции", имели целью зародить сомнение относительно непогрешимости господствующей неоклассической теории.

П. Сраффа замечал, что характерной особенностью положения экономической науки является единодушное согласие, достигнутое экономистами относительно теории конкурентной стоимости. Он акцентирует свое внимание на различной природе законов возрастающей и убывающей доходности и показывает их практическую несовместимость с условиями конкуренции. В результате чего делается вывод о возможности решения проблемы конкурентной стоимости только через издержки производства.

Одновременно с ним Дж. Робинсон (Джоан Вайолет Робинсон (1903-1983) - английский экономист, профессор Кембриджского университета). пишет научное исследование "Экономическая теория несовершенной конкуренции", посвященное тому же предмету. Эти и многие другие научные работы, появившиеся между двумя мировыми войнами, свидетельствовали о глубоком пересмотре представителями западной экономической науки ранее сложившихся представлений о свободной конкуренции как основе рынка. Спустя некоторое время свою теорию выдвигает американец Э. Чемберлин . (Эдвардс Хастингс Чемберлин (1899-1967) - американский экономист. В своей работе "Теория монополистической конкуренции" выступил против восходившей к А. Маршаллу дихотомии между совершенной конкуренцией и монополией, утверждая, что реальные рынки представля-ют смесь конкуренции и монополии; внес заметный вклад в теорию олигополии).

История экономической мысли, как правило, рассматривает Э. Чемберлина в одном ряду с авторами , вышеперечисленных работ. Однако в свое время он категорически и многократно возражал против этого. И дело тут не в утверждении Э. Чемберлином своего приоритета, как многим казалось. Просто по своему духу, по своей направленности его теория отличается от взглядов П. Сраффы, Дж. Робинсон, Г. фон Штакельберга (Генрих фон Штакельберг (1905-1946) - немецкий экономист. Одним из первых немецких эко-номистов принял неоклассическую теорию цены и затрат, способствовал распространению в Германии экономико-математических методов и моделей). и др. Если П. Сраффа и Дж. Робинсон трактовали монополию как негативный фактор, затрудняющий и препятствующий действию рыночного механизма, деформирующий нормальные экономические и социальные отношения, то Э. Чемберлин, наоборот, рассматривает элемент монополии как естественную, нормальную черту конкурентной системы .(Э. Чемберлин всегда подчеркивал отличие своей теории монополистической конкуренции от теории несовершенной конкуренции Дж. Робинсон. Он обращал внимание на то, что материал, составивший основу его книги, был разработан им при подготовке диссертации еще в 1927 г.)

Чаще всего модель Э. Чемберлина критикуют не за почти полную аналогию с моделью совершенной конкуренции, а за то, что она весьма незначительно отличается от этой модели по крайней мере в одном очень важном моменте - речь идет о предположении, что каждая фирма в данной отрасли имеет равные шансы привлечь любого покупателя. Однако если в некоторых случаях это предположение достаточно справедливо, то во многих других ситуациях оно не соответствует действительности. Например, человек, покупающий продукцию одной фирмы, может переключиться на продукцию другой фирмы, но, возможно, никогда не предпочтет продукцию третьей или четвертой фирмы.

Д. Стиглер считает(Джордж Стиглер (1911-1992) - американский экономист, нобелевский лауреат по экономике 1982 г. Занимался исследованиями отраслевых структур, функционирования рынков и послед-ствий государственного регулирования.), что теория Чемберлина представляет собой значительно усложненный вариант теории совершенной конкуренции. Обе теории предсказывают, что наличие экономической прибыли вызовет вхождение в отрасль новых фирм, что приведет к снижению цен и сокращению прибыли.

Из построений Сраффы, Робинсон, Штакельберга вытекала необходимость и благотворность усиления государственного регулирования рынка. По Чемберлину же, рыночный механизм монополистической конкуренции в принципе значительных экономических и социальных деформаций не вызывает и государственного вмешательства не требует.

Такие выводы в тот период шли явно вразрез с господствующими настроениями. Из консервативного лагеря раздавались требования к государству обеспечить свободу конкуренции, усилить антитрестовское законодательство; радикальное крыло, наоборот, доказывало необходимость национализации. И только Э. Чемберлин советовал ограничиться мерами "косметического" характера.

Присмотримся внимательнее к его аргументации. Согласно классическому определению "чистая" конкуренция (как состояние, противоположное абсолютной монополии) имеет место тогда, когда ни один из продавцов данного вида товара не способен повлиять на цену, регулируя объем предложения. Условием такой ситуации является достаточно большое число продавцов данного товара. И напротив, монополия появляется и усиливается тогда, когда число продавцов сокращается до нескольких единиц (олигополия), двух (дуополия) и, наконец, одной (абсолютная монополия).

Некая особенность этого "классического" понимания заключена в том, что, приняв за исходную "чистую" конкуренцию, мы должны признать неизбежность концентрации и монополии, по меньшей мере, в отраслях, где предельная производительность возрастает вместе с масштабами фирмы. Это является одним из очевидных ограничений существования конкурентного равновесия.

Возрастающая отдача от масштаба для некоторых типов экономики может быть логически невозможна. Иными словами, для некоторых типов экономики не существует цен, при которых одновременно для всех товаров предложение равно спросу. Такая ситуация особенно вероятна при наличии в некоторых производственных процессах значительной отдачи от масштаба. Суть последней состоит в том, что издержки производства единицы продукции при большем объеме производства ниже, чем при меньшем.

Конечно же, несостоятельность ценовой системы в теоретической модели не идентична неудачам предприятий в реальной экономике. В разных странах обработка информации при планировании производства осуществляется различными способами. В экономиках с централизованным управлением это ложится на плечи государственных плановых органов. В США и Канаде создаются фирмы для координации деятельности различных своих подразделений(Данные системы управления требуют более тесной координации, чем обычно может обеспечить ценовая система.) . В странах Западной Европы, Японии и Южной Корее имеют место более тесные партнерские отношения между правительством и частным сектором промышленности. Здесь разрабатывается национальная промышленная политика и система индикативного планирования, которые призваны помочь скоординировать деятельность фирм путем предоставления им общей информации в качестве основы для формирования ожиданий.

Но вернемся к критике конкурентной среды Э. Чемберлином. Он полагает, что "чистая" конкуренция является нежизненной, искусственной абстракцией и не может рассматриваться как исходная база для описания реальности. Даже при любом большом количестве производителей и продавцов данного вида товаров каждый из них предлагает покупателям, по существу, свой особый, дифференцированный продукт.

Дифференциация продукта вытекает из многих условий:

особенности конструкции, форма и окраска, упаковка, оригинальная реклама, просто особая торговая марка;

особый набор услуг, сопровождающий реализацию данного продукта, персональные свойства продавца;

конкретное местоположение торгового предприятия

По существу, каждый продавец товара или услуг формирует свой собственный круг покупателей, свой собственный субрынок, на котором он выступает как частичный монополист, регулирующий рынок. При этом объем предложения товара окажется несколько ниже, чем при условной "чистой" конкуренции, а уровень цены - несколько выше. Выше ли будет совокупный доход частичного монополиста по сравнению с гипотетическим участником "чистой" (совершенной) конкуренции? Возможно, но не обязательно. Во-первых, дифференциация продукта, равно как и услуг, требует дополнительных затрат, так что уровень издержек повышается. Во-вторых, хотя цена и выше, однако объем продаж ниже. Поэтому "монопольный выход" фирмы оказывается в итоге сомнительным, он имеет тенденцию уменьшаться до уровня доходов при совершенной конкуренции.

Тогда в чем же смысл дифференциации продукта? В том, что, создавая свой особый субрынок, фирма обеспечивает себе известную стабильность, устойчивый сбыт своей продукции. Поэтому дифференциация - это естественная реакция на конкурентов, естественное проявление самой конкуренции.

Если "классическое" понимание поведения конкурентов состояло в том, что они стремятся понизить цены на свою продукцию, чтобы расширить сбыт, то по Э. Чемберлину наоборот. Каждый из них старается дифференцировать свой продукт от продукции конкурентов, ограничить выпуск и повысить цену.

Отсюда следует парадоксальный вывод, который и сейчас звучит достаточно неожиданно, а тогда, в 20-е и 30-е годы ХХ столетия, мог быть расценен просто как скандальный. Именно потому, что конкуренция по самой своей природе изначально является монополистической конкуренцией, она сохраняется вопреки угрозам со стороны концентрации и монополизации. Иначе говоря, мелкий либо средний производитель и торговец потому и в состоянии выдерживать состязание с крупным, что он сам является частичным монополистом и способен контролировать свой частичный рынок.

Более того, у крупных производителей всегда существует стимул раздробить свое производство на филиалы, чтобы приспособить его к местным рынкам. Так конкуренция сама себя воспроизводит. И чем глубже и шире дифференциация продукта (услуг), чем больше данный рынок раздроблен между частными монополистами, тем более он устойчив против поглощения группой олигополистов либо абсолютной монополией. Но за сохранение конкуренции обществу приходится платить: по сравнению со стандартизированным продуктом, который предполагается "чистой" конкуренцией, дифференциация продукта влечет за собой рост издержек, ограничение выпуска и повышение цен.

Как бы то ни было, экономисты, работавшие над проблемой совершенной конкуренции, выдвигали и другие более убедительные аргументы не в пользу последней.

Одним из примеров источника нарушений в функционировании механизма "чистой" конкуренции являются внешние эффекты (экстерналии) (Внешние эффекты - это позитивные или негативные последствия действий одного экономического агента, сказывающиеся на благосостоянии другого, не регулируемые системой цен (в ус-ловиях специфицированных прав собственности на товары и факторы производства). Их наличие означает возможность установления неэффективных уровней интенсивности ведения тех видов деятельности, которые сопряжены с внешними эффектами. При наличии внешних эффектов может возникнуть неэффективность, поскольку те, кто принимает решения, не полностью учитывают все издержки и выгоды, связанные с их выбором.

Внешние эффекты присущи благам (или "антиблагам"), которые отдельные лица хотели бы купить или продать лишь потому, что они влияют на полезность или производственные возможности. Поскольку эти эффекты сами по себе не продаются на конкурентных рынках в качестве товаров, то цены на них не устанавливаются и соответственно рыночная система не может регулировать их распределение. Следовательно, в данном случае нарушение в функционировании рыночного механизма, обусловленное наличием экстерналий, можно рассматривать как результат отсутствия рынков.

Следующим аргументом доказательства неэффективности совершенной конкуренции является допущение неоклассической теории о существовании таких конкурентных рынков, на которых сделки по покупке и продаже любого товара совершаются с доставкой в будущем в любой из последующих дней, причем цены на этих рынках также могут меняться случайным образом в зависимости от конкретной реализации неопределенности событий. В действительности достаточно того, что существуют фондовый и страховой рынки, которые допускают перераспределение покупательной способности во времени и между вероятными будущими событиями. Данное замечание было впервые сделано Кеннетом Эрроу (Основной вывод, к которому пришел американский экономист, нобелевский лауреат К. Эрроу, заключается в том, что "совершенная конкуренция может реально преобладать лишь в условиях равновесия". В состоянии неравновесия гипотетический рынок совершенной конкуренции вы-рождается в ряд монополистов, имеющих дело с рядом монопсонистов) и заложило основы многих современных теорий финансовых рынков.

Отсутствие рынков это и есть тот вид провалов рыночного механизма, который заставляет экономических субъектов искать альтернативные механизмы, способные удовлетворить их экономические нужды.

Далее. Неоклассическая модель совершенной конкуренции предполагает, что все знают цены. А также то, где и когда можно купить или продать товары. В реальности, однако, потенциальные покупатели и продавцы могут даже и не знать о существовании друг друга, не говоря уже о наличии определенных товаров и услуг и тем более о ценовых характеристиках предлагаемого к обмену продукта. Потребность в подобного рода информации вынуждает одну из сторон или обе стороны осуществлять поиск, связанный с определенными трансакционными издержками. Следовательно, опять возникает неэффективность, которую следует преодолевать в очередной раз экономическим агентам.

* * *

Однако вернемся к главным допущениям совершенной конкуренции и прокомментируем их.

Однородность продукции, т.е. атомистическая структура рынка.

Совершенная конкуренция, об этом упоминал, кстати, и Э. Чемберлин, способствует унификации и стандартизации продукции. Она не учитывает в полной мере широкий диапазон потребительского выбора. Между тем в обществе, достигшем высокого уровня потребления, развиваются разнообразные вкусы. Потребители не только учитывают утилитарное назначение вещи, но и обращают внимание на ее оформление, дизайн, возможность приспособить ее к своим индивидуальным особенностям. Все это возможно лишь в условиях дифференциации продуктов и услуг, что связано, однако, с повышением издержек их производства.

И. Фишер указывал (Ирвинг Фишер (1867-1947) - американский экономист и статистик), что небольшое снижение цен, произведенное одним бакалейщиком, не подорвет окончательно торговлю другого бакалейщика находящегося в иной части того же города, так как рынок не является для них обоих абсолютно единым. У каждого есть такая сфера сбыта, которая лишь отчасти доступна другому - не только из-за пространственной отдаленности, но и вследствие того, что у каждого имеется собственная "клиентура", которая не станет переходить от одного бакалейщика к другому только потому, что между их ценами образовалась незначительная разница.

Это значит, что теория совершенной конкуренции не может быть применена к процессу производства и продажи тех товаров, которые удовлетворяют не одну потребность человека (например, продукты питания), а комплекс потребностей. Причем с развитием науки и технологии этот комплекс потребностей неуклонно возрастает (например, автомобили, появившиеся как средство передвижения, со временем стали удовлетворять потребности в комфорте, безопасности, престиже).

Малость и множественность субъектов рынка.

Совершенная конкуренция не предусматривает производство общественных благ, которые хотя и приносят удовлетворение потребителям, однако не могут быть четко разделены, оценены и проданы каждому потребителю в отдельности. Это относится к таким общественным благам, как национальная оборона и т.д.

Совершенная конкуренция, предполагающая огромное количество фирм, не всегда способна обеспечить концентрацию ресурсов, необходимую для ускорения научно-технического прогресса. Это прежде всего касается фундаментальных исследований, которые, как правило, бывают убыточными, наукоемких и капиталоемких отраслей. То есть в условиях совершенной конкуренции можно забыть о научном прогрессе и каком бы то ни было совершенствовании или модификации товаров (услуг), производящихся на предприятиях.

Свобода входа и выхода.

Кроме всего прочего это означает мобильность производственных ресурсов, свободу их перетока из одной отрасли в другую, туда, где их альтернативная ценность выше. При этом подразумевается, что работники могут свободно мигрировать как между отраслями, так и между профессиями, их обучение на новом месте или переобучение не требует больших затрат, а главное - переквалификация работников происходит мгновенно и без осложнений.

Данное допущение невыполнимо даже в теоретическом плане. Действительно, каким образом можно заставить работника убыточного научно-исследовательского института, бросив свое рабочее место и/или призвание, поехать, к примеру, на Дальний Восток ловить рыбу на рыболовецком предприятии, приносящем большую прибыль, чем научная лаборатория? И наконец, что произойдет с его семьей, где члены семьи будут жить, учиться, работать? Именно теоретичность совершенной конкуренции и не позволяет дать более или менее вразумительный ответ на эти вопросы.

Далее. Очевидно, что каждый продавец, обладая определенной долей рынка, приложит все возможные усилия для создания барьеров входа на рынок. Следовательно, существование высоких естественных и искусственных барьеров проникновения в отрасль не дает реальной возможности применения и реализации на практике данного допущения модели совершенной конкуренции.

Совершенная информированность.

Это условие не только менее важно, но и менее реалистично, так как его нарушение не обязательно изменяет основные выводы теоретической модели функционирования "чистой" конкурентной рыночной системы.

Итак, совершенная информированность предполагает, что покупатель заведомо знает о распределении цен среди продавцов. Однако такого априорного знания не существует и существовать не может. Информация настолько дефицитна, что ее получение, переработка и использование стоит времени, сил и денег. А если эти затраты превосходят стоимость данного товара у определенного известного поставщика, дальнейшие поиски неоправданны.

Следует отметить и то, что цена на всех рынках меняется более или менее часто, и, если только рынок не централизован полностью, никому не будут известны все цены, устанавливаемые в любой данный момент различными продавцами.

В условиях совершенной конкуренции каждый отдельный продавец является ценополучателем, то есть он получает определенную рыночную цену, по которой вынужден будет реализовывать свой товар. Но тогда возникает два вопроса. Кто именно предоставит продавцу эту цену? И существует ли она вообще? При ответе на первый вопрос можно предположить, что фирма сама будет пытаться "нащупать" эту равновесную цену, поскольку заинтересована в этом. Но невыполнимость условия о совершенном знании субъектов рынка приведет к такому явлению, как дисперсия цен. И если теоретически спрос и предложение можно представить как тонкие линии, то в реальной экономической жизни это нечеткие множества. И равновесная цена представляет собой не число, а некоторое множество цен (см. рис.).



Резюмируя вышеизложенное, можно сказать, что теория совершенной конкуренции не может быть наглядным пособием для объяснения конечных процессов, происходящих на рынке в реальности. Ни одно из вышеперечисленных допущений не является более или менее реалистичным (возможно, в силу своей излишней жесткости) и не выполняется в действительной жизни либо полностью, либо частично.

Список литературы

Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://www.vestnik.fa.ru/