Реферат: Афганская проблема в ирано-пакистанских международных отношениях в 90-ых гг. XX - начале XXI вв.


Укрепление добрососедских отношений с Ираном - традиционно одна из приоритетных задач внешней политики Пакистана. Изначально стабильность на западном фланге была важным фактором укрепления геополитического положения Пакистана, особенно вследствие почти непрерывной напряженности его отношений с Индией. Значение иранского вектора внешней политики Пакистана для его геополитических интересов сохранилось и на современном этапе.

По территории и вдоль морского побережья Ирана пролегают сухопутные и водные коммуникации, связывающие Пакистан со странами Юго-Западной Азии и Турцией (и далее - с Европой). Пакистан и Иран имеют взаимные экономические интересы, участвуют в Организации экономического сотрудничества (ОЭС).

Фактор обоюдного притяжения Пакистана и Ирана - конфессиональная общность: ислам играет огромную роль во внутриполитической жизни обеих стран, его влияние ощутимо и во внешней политике Пакистана, хотя и в значительно меньшей степени по сравнению с деятельностью Ирана на международной арене. Пакистан и Иран взаимодействуют, в частности, в рамках Организации исламская конференция. Существенное и неоднозначное влияние на пакистано-иранские отношения оказывает наличие в Пакистане многочисленной шиитской общины. Шииты составляют около 20% населения страны и имеют немалый политический и экономический вес. Иран, в свою очередь, обладает значительным влиянием на шиитскую общину Пакистана.

В укреплении добрососедства и сотрудничества с Пакистаном нуждается и Иран, внешнеполитическое положение которого на протяжении более двух десятилетий осложнено противостоянием с США, столкновением геополитических интересов с Саудовской Аравией, разногласиями с некоторыми другими арабскими монархиями. Для иранской стороны особенно важно то, что Пакистан, проводя курс на укрепление контактов с Саудовской Аравией и другими странами-участницами Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ), традиционно дистанцируется от ирано-арабских противоречий.

В рамках стратегических курсов Исламабада и Тегерана на обеспечение взаимоотношений добрососедства и сотрудничества существуют и острые проблемы, имеющие важное значение для внешне - и внутриполитических интересов сторон. Во второй половине 90-х годов фактором серьезного осложнения отношений Исламабада и Тегерана стали противоречия по вопросу о путях урегулирования афганского конфликта. Как известно, власти Пакистана сделали ставку на движение "Талибан", возникновение и утверждение которого на военно-политической арене Афганистана состоялось при широком содействии пакистанских спецслужб. Иную позицию занял Тегеран. Руководство ИРИ отказалось признать легитимность власти талибов и сохранило контакты с Б. Раббани, продолжая считать его законным президентом Афганистана. Тегеран оказывал политическую поддержку и всестороннюю помощь военно-политическому руководству хазарейцев-шиитов и других непуштунских этносов.

Трагические события, сопутствовавшие захвату военными формированиями движения "Талибан" главного города Северного Афганистана Мазари-Шарифа в августе 1998 г., вызвали новый виток напряженности в отношениях между Тегераном и Исламабадом, поскольку в руках талибов оказалась большая группа иранских граждан, в том числе дипломаты, находившиеся в Мазари-Шарифе. Высшее руководство ИРИ настаивало на принятии Исламабадом срочных мер для обеспечения их безопасности и скорейшего освобождения. В послании президента ИРИ М. Хатами премьер-министру Пакистана Н. Шарифу было подчеркнуто, что бездействие пакистанской стороны в этом вопросе окажет неблагоприятное воздействие на взаимоотношения двух стран.

В середине сентября того же года Тегеран посетил министр иностранных дел Пакистана С. Азиз, который привез послание главы правительства президенту ИРИ. В нем было подчеркнуто, что пакистанская сторона выступает за формирование в Афганистане правительства на широкой базе - при участии представителей основных политических сил страны.

Власти Пакистана осудили убийство иранских дипломатов в Мазари-Шарифе в августе 1998 г., при их посредничестве была освобождена группа иранских граждан.

Генерал П. Мушарраф, став главой исполнительной власти в Пакистане (октябрь 1999 г.), один из первых своих визитов за рубеж совершил в Тегеран (7-8 декабря 1999 г.). Главным вопросом во время его переговоров с высшим руководством Ирана было взаимодействие Исламабада и Тегерана в урегулировании афганского конфликта.

В конце 90-х годов отношение Тегерана к движению "Талибан" как реальной силе на военно-политической арене Афганистана несколько смягчилось: продолжая оказывать помощь "Северному альянсу", власти ИРИ вступили в контакты с администрацией талибов на неофициальной основе. Немалую роль в подвижках политики Тегерана на афганском направлении сыграл Исламабад.

Негативное влияние пакистано-иранских разногласий по проблеме афганского урегулирования на взаимоотношениях двух стран усугубилось нарастанием суннитско-шиитского противостояния в Пакистане на протяжении 90-х годов, особенно во второй половине десятилетия. Участившиеся убийства иранских граждан, оказавшихся в Пакистане, нападения на представительства Ирана и другие акции участников экстремистских суннитских организаций вынудили Тегеран сократить персонал посольства ИРИ в Исламабаде в конце 1998 г., а в 1999 г. принять решение о закрытии иранских культурных центров в Пакистане⁵. (Они функционировали в Исламабаде, Лахоре, Равалпинди и Пешаваре.)

Особое беспокойство руководителей обеих стран вызывало то, что суннитско-шиитские столкновения в Пакистане, ранее возникавшие стихийно, стали носить организованный характер. Принятый правительством Пакистана в 1997 г. "Антитеррористический акт", в соответствии с которым были арестованы десятки руководителей и сотни активистов экстремистских организаций религиозного толка, оказался недостаточно эффективной мерой для погашения суннитско-шиитской вражды, мощным катализатором которой был режим движения "Талибан" в соседнем Афганистане. Процесс нарастания межсектантской розни в Пакистане, естественно, вызывал серьезное беспокойство в Тегеране. Так, в октябре 1999 г., после того, как несколько пакистанских городов захлестнула волна массовых беспорядков на религиозной почве, министерство иностранных дел ИРИ выразило серьезную обеспокоенность усилением суннитско-шиитского противостояния.

Всплеск террористических актов на межсектантской почве вынудил пакистанские власти усилить меры обеспечения безопасности посольства ИРИ и иранских дипломатов. В апреле 2000 г., после убийства в Карачи одного из лидеров наиболее влиятельной организации шиитов Пакистана "Техрик-и Нифаз-и Фикх Джафария" ("Движение за осуществление джафарийского фикха"), министерство внутренних дел Пакистана потребовало от властей Исламского эмирата Афганистан закрыть тренировочные лагеря на контролируемой ими территории, в которых нашли прибежище лица, совершившие преступления на межсектантской почве в Пакистане, и выдать их пакистанской стороне. Одновременно министерство внутренних дел потребовало от руководителей ультрадикальных организаций - суннитской "Сипах-и Сахаба-и Пакистан" ("Армия друзей Пакистана") и шиитской "Сипах-и Мухаммад" ("Армия Мухаммада") - немедленно прекратить террористические акты, предупредив, что в противном случае в отношении этих организаций будут приняты строгие меры. Однако предупреждения, как и упомянутый выше "Антитеррористический акт" 1997 г., оказались недостаточными для прекращения розни в тот период.

Официальные и общественно-политические круги Пакистана осудили террористические акты, осуществленные 11 сентября 2001 г. в США. Исламабад оказал поддержку антитеррористической операции в Афганистане в предложенном Вашингтоном формате: были установлены тесные контакты между спецслужбами двух стран, американская авиация получила возможность использовать воздушное пространство и военно-воздушные базы Пакистана и т.д.

Позиция Ирана существенно отличалась от пакистанской. Тегеран осудил террористические акты, совершенные 11 сентября 2001 г. в США. Вместе с тем иранские власти не дали разрешения на использование воздушного пространства своей страны военными самолетами США и их союзников по антитеррористической коалиции. После начала 7 октября того же года военной операции в Афганистане высшие государственные деятели ИРИ выступили с резкими заявлениями в адрес США, настаивая на немедленном прекращении бомбардировок афганской территории. В то же время Тегеран увеличил помощь "Северному альянсу", вооруженные формирования которого активно участвовали в военных действиях.

В процессе интенсивных пакистано-иранских контактов между сторонами обозначились серьезные разногласия по вопросу о послевоенном урегулировании в Афганистане. Иранская сторона настаивала на том, что "правительство Б. Раббани в качестве законной власти, признанной ООН, должно выполнить свою миссию до конца и сформировать будущее правительство". Предоставление таких полномочий правительству Б. Раббани, фактически утратившему влияние в Афганистане и, главное, представляющему непуштунскую часть афганского общества, было неприемлемо для Исламабада. Пакистанскую сторону не устраивало также стремление Тегерана ограничить роль бывшего короля Афганистана, пользовавшегося поддержкой Вашингтона, в послевоенном урегулировании.

Исламабад и Тегеран были заинтересованы в устранении разногласий по афганской проблеме и общем укреплении взаимоотношений и поддерживали активные контакты. Так, 7 ноября того же, 2001 г. с краткосрочным визитом Тегеран посетил генерал П. Мушарраф. Незапланированная ранее поездка в столицу ИРИ была связана с предстоявшим выступлением пакистанского руководителя на сессии Генеральной Ассамблеи ООН. Стороны обсудили основные вопросы, которые П. Мушарраф намеревался осветить в своем выступлении на форуме ООН; при этом в центре внимание, естественно, находилась афганская проблема.П. Мушар-раф и М. Хатами договорились усилить взаимодействие на афганском направлении и активизировать сотрудничество в экономической и других сферах.

Выступая на пленарном заседании ГА ООН 10 ноября того же года, П. Мушарраф высказался за "усиление роли ООН в урегулировании конфликтов в Афганистане и других регионах, порождающих и питающих экстремизм и терроризм". Президент Пакистана призвал международное сообщество проводить различие между террористами и теми, кто борется за реализацию законных прав своих народов, закрепленных в соответствующих резолюциях ООН. (Вполне очевидно, что имелась в виду, в первую очередь, кашмирская проблема.) Такая постановка вопроса была созвучна трактовке борьбы с терроризмом, неоднократно высказывавшейся высшими руководителями Ирана применительно к палестинской проблеме.

Во время визита министра иностранных дел ИРИ К. Харрази в Исламабад в конце ноября того же, 2001, года главы внешнеполитических ведомств двух стран рассмотрели перспективы расширения торгово-экономических связей между Пакистаном и Ираном. Была достигнута договоренность о создании совместной технической комиссии по строительству газопровода из Ирана в Пакистан, при этом стороны рассчитывали на то, что в проекте будет участвовать и Индия, испытывающая острую нехватку углеводородного сырья.

Основное же внимание министры иностранных дел уделили обсуждению вопросов, связанных с ситуацией в Афганистане. Они выразили удовлетворение договоренностью о создании на широкий основе переходного правительства, достигнутой представителями основных политических сил Афганистана на проходившей в то время конференции в Бонне. (Межафганское соглашение о временной администрации было подписано 5 декабря 2001 г.). Главы внешнеполитических ведомств решили учредить совместную пакистано-иранскую комиссию по содействию восстановлению Афганистана; в круг ее задач входило, в частности, осуществление тесного взаимодействия с соответствующими структурами ООН и других международных организаций.

В процессе пакистано-иранских контактов проявилось различие позиций сторон по одному из ключевых аспектов послевоенного урегулирования ситуации в Афганистане - в вопросе о сохранении военного присутствия США и их союзников в этой стране после разгрома основных вооруженных формирований движения "Талибан". Исламабад продолжил и продолжает активное сотрудничество с Вашингтоном и после крушения режима талибов, в том числе в вопросе о размещении международных миротворческих сил в Афганистане (при этом исключалось участие в них пакистанских воинских подразделений). Иранская же сторона считала возможным присутствие на территории Афганистана только наблюдателей ООН для отслеживания ситуации в стране.

Афганская проблема находилась в фокусе внимания высших государственных деятелей Пакистана и Ирана и впоследствии. Вместе с тем, как и на начальном этапе антитеррористической операции. Исламабад и Тегеран предпочли отодвинуть на второй план разногласия. Немалую роль в этом сыграло то, что процесс формирования государственных структур возрождаемого к мирной жизни Афганистана жестко контролировался западной дипломатией. Вполне определенные обязательства о невмешательстве во внутренние дела Афганистана наложила на Исламабад и Тегеран Кабульская декларация, подписанная 22 декабря 2002 г. высшими государственными деятелями шести сопредельных с Афганистаном стран, в том числе Пакистана и Ирана. Учитывая сложившуюся ситуацию вокруг Афганистана и исходя из интересов своих стран, руководители Пакистана и Ирана сосредоточили усилия на сотрудничестве по другим вопросам, особенно в торгово-экономической сфере.

В конце декабря 2002 г. президент ИРИ С.М. Хатами посетил Пакистан впервые после прихода к власти в этой стране военных во главе с П. Мушаррафом в октябре 1999 г. Переговоры на высшем уровне также впервые за предшествовавшие несколько лет были сконцентрированы на укреплении торгово-экономических связей, а не на региональных проблемах, так или иначе связанных с афганским конфликтом. Во время трехдневного пребывания главы Ирана в Пакистане были подписаны три соглашения и меморандум о взаимопонимании по вопросам сотрудничества в таких областях, как автодорожное и железнодорожное сообщение, новейшие технологии, энергетика, образование и некоторых других. Особое внимание стороны уделили строительству газопровода Иран - Пакистан - Индия протяженностью 1400 км. Согласно прогнозам, Пакистан сможет обеспечивать свои растущие потребности в природном газе в основном за счет собственных ресурсов, в том числе благодаря вводу в эксплуатацию новых месторождений. Заинтересованность Исламабада в реализации вышеуказанного проекта определяется в первую очередь расчетами на доходы в 300-400 млн. долл. в год от транзита газа по пакистанской территории. Строительство газопровода укрепило бы также позиции Пакистана в отношениях как с Ираном, так и с Индией.

Совместное заявление глав двух государств, подписанное по завершении визита С.М. Хатами, было посвящено в основном взаимодействию Пакистана и Ирана в экономической сфере. Стороны подчеркнули намерение сотрудничать в восстановлении разрушенной войной экономики Афганистана. В то же время в совместном заявлении были опущены острые региональные проблемы, в том числе кашмирская. Между тем, согласно сообщениям пакистанских средств массовой информации, президент Ирана заявил о готовности Тегерана посредничать между Исламабадом и Дели в урегулировании кашмирского спора: иранская сторона проявила свое традиционное стремление дистанцироваться от противоречий между Пакистаном и Индией, стремясь избежать осложнения отношений с Дели.

Несмотря на активизацию политико-дипломатических контактов Исламабада и Тегерана, охватывающих также сферу экономических связей, объем товарооборота Пакистана с Ираном невелик: в 2002/03 ф. г. он составил 263 млн. долл., в том числе экспорт - всего 63 млн. долл. Основная статья импорта Пакистана из Ирана - нефть и нефтепродукты (более 2/3 общего объема ввоза). Традиционные статьи пакистанского экспорта в соседнюю страну - рис, пшеница, фрукты и некоторые другие виды продовольствия, строительные материалы, продукция легкой промышленности (включая хлопчатобумажные изделия) и т.д.

Небольшой объем пакистанского экспорта в Иран во многом вызван ставшими по существу регулярными запретами, вводимыми иранской стороной на ввоз сельскохозяйственной продукции вследствие ее несоответствия требованиям карантинной инспекции Ирана. Так, еще в 2000 г. был запрещен ввоз в Иран фруктов (главным образом манго и цитрусовых) и пшеницы. Несмотря на настойчивые усилия пакистанской стороны добиться снятия запрета на ввоз указанных товаров, решение проблемы затянулось. Аналогичная ситуация сложилась с реализацией подписанного еще в мае 1999 г. двустороннего соглашения об отмене двойного налогообложения - его вступление в силу задержалось на несколько лет. В целях стимулирования торгово-экономических связей пакистанские власти предложили Тегерану договориться о взаимном снижении верхней планки импортных тарифов до 10%, упрощении карантинных требований и т.д. Судя по всему, переговоры между сторонами и в этой сфере могут затянуться.

Иранский рынок особенно привлекателен для пакистанских экспортеров, поскольку перевозка товаров по связывающим две страны автомобильным дорогам позволяет существенно снизить транспортные расходы, возрастающие при доставке товаров в другие соседние страны по морю. Однако перспективы увеличения пакистанского экспорта в Иран в масштабах, обеспечивающих возможность сбалансировать товарооборот, ликвидировав хронический торговый дефицит, малоутешительны. Несмотря на активизацию пакистано-иранских контактов на высоком уровне, продолжается стагнация экономического сотрудничества между двумя странами, проявляющаяся в первую очередь в сфере торговых связей. Выбор пакистанских товаров, пользующихся спросом иранской стороны, ограничен. В тех же товарах, поставку которых Исламабад мог бы нарастить, Тегеран не заинтересован. Остаются расчеты на компенсирование огромного дефицита в торговле с Ираном за счет доходов от транзита иранского газа в Индию - одного из факторов, определяющих заинтересованность пакистанских властей в строительстве газопровода Иран - Пакистан - Индия.

Однако для индийской стороны прокладка газопровода из Ирана через территорию Пакистана оказалась неприемлемой. Дели, несмотря на потепление отношений между двумя странами, мотивировал свой отказ участвовать в проекте сомнением в способности пакистанских властей обеспечить безопасность газопровода. Из-за жесткой позиции Дели, Исламабад и Тегеран договорились изменить маршрут прокладки будущего газопровода, исключив участие Индии. Новый вариант проекта предполагает строительство газопровода из Ирана в Пакистан, его стоимость оценивается в 1,8 млрд. долл. В то же время власти Пакистана не оставляют попыток убедить индийскую сторону принять участие в осуществлении одного из трех проектов - строительства газопроводов Иран - Пакистан, Туркменистан - Афганистан - Пакистан и Катар - Пакистан.

В число приоритетных задач политики Пакистана на афганском направлении входит обеспечение условий для создания трансафганского транзитного коридора, обеспечивающего государствам Центральной Азии выход к пакистанским морским портам. В этом заинтересованы и центральноазиатские республики, стремящиеся преодолеть свою территориальную континентальную замкнутость. Для молодых государств, особенно Узбекистана, Таджикистана и Киргизии, пролегающий по территории Афганистана и Пакистана транспортный коридор может стать кратчайшим путем к южным морям. Центральноазиатские республики, Пакистан и Афганистан подписали несколько двусторонних и многосторонних соглашений о сотрудничестве в сфере транзитного сообщения. Однако многолетний конфликт в Афганистане помешал их осуществлению.

В 2002-2003 гг. власти Пакистана вложили немало средств в ремонт и модернизацию автомобильных дорог, связывающих афгано-пакистанскую границу с Кабулом. Восстановлено движение через Салангский тоннель, связывающий северные провинции Афганистана с центром. Вопрос о транзитной торговле между Таджикистаном и Пакистаном обсуждался во время переговоров президента Э. Рахмонова в Исламабаде в мае 2004 г. Таким образом создаются предпосылки для создания транспортного коридора Центральная Азия - Афганистан - Пакистан. Вместе с тем политическая ситуация в Афганистане остается сложной, огромные средства необходимы для возрождения дорожной системы страны.

Иран значительно опережает Пакистан в сотрудничестве с государствами Центральной Азии в области транспорта и в развитии торгово-экономических связей в целом. В мае 1996 г. была введена в эксплуатацию железнодорожная линия Теджен (Туркменистан) - Серахс (населенный пункт на туркмено-иранской границе) - Мешхед, обеспечившая государствам Центральной Азии выход к Персидскому заливу. Наряду с Туркменистаном, к использованию нового маршрута подключились другие центральноазиатские республики. Так, в 2002 г. Узбекистан перевез по трансиранскому железнодорожному коридору 500 тыс. т грузов.

В июне 2003 г. в Тегеране состоялись переговоры президентов Ирана, Узбекистана, Афганистана и Таджикистана о развитии связей в области транспорта. Были подписаны два трехсторонних соглашения, предусматривающие создание транзитных коридоров грузоперевозок по маршрутам: Термез (Узбекистан) - Хайратон (Афганистан) - Мазари-Шариф - Герат - ирано-афганская граница - иранские порты в Персидском и Оманском заливах и Нижний Пяндж (Таджикистан) - порт Ширхан (Афганистан) - Кундуз - Мазари-Шариф - Герат - афгано-иранская граница - иранские морские порты¹⁹. Между тем ранее Ташкент проявлял заинтересованность в создании афгано-пакистанского транспортного коридора для выхода к морским портам Пакистана. Однако руководители двух центральноазиатских республик, не отвергая возможность использования афгано-пакистанского маршрута для грузоперевозок в будущем, предпочли договориться о транзите товаров через те афганские провинции, властям которых удалось обеспечить относительно стабильную военно-политическую ситуацию.

Укрепление сотрудничества между государствами Центральной Азии и Ираном не может не вызывать беспокойства пакистанской стороны, в свое время рассчитывавшей на широкое развитие связей с южными постсоветскими республиками, в первую очередь, в торгово-экономической области. Вместе с тем, Исламабад не имеет возможности соперничать с Ираном на рынках республик Центральной Азии, ухудшение же отношений с Тегераном противоречило бы интересам Пакистана, особенно ввиду сложной внутриполитической обстановки. Существующий уровень отношений между Пакистаном и Ираном, важным компонентом которых являются активные контакты по актуальным для сторон региональным проблемам, скорее всего, сохранится и в ближайшей перспективе.

пакистан иран афганский урегулирование

Список литературы

1.                 В.А. Ушаков. Иран - Афганистан: сближение или противостояние (вторая половина 1999-2001 гг.). - Афганистан на переходном этапе (сентябрь 2001 - июнь 2002 г.).М., 2002, с.162-163.

2.                 Н. Мамедова. Изоляция Ирана не состоялась. - Независимая газета, 03.07.2002.

3.                 Народное слово (Ташкент), 19.06.2003.

4.                 Афганистан и сопредельные страны. М., 2003, с.15-16.

Размещено на Allbest.ru