Грех - как путь смерти и небытия
 в работе П.А.Флоренского
 "Столп и утверждение истины",
 письмо седьмое: "Грех"
Свобода личности в христианстве есть свобода выбора, как свобода идти многими путями в поисках той единой дороги, ведущей к истине, но и она широка, а врата, ведущие рай, узки, предупреждает Господь. Из этого становится ясно, что на самом деле, без мудрствования лукавого, есть только два пути: путь жизни (тождественно: света, мудрости, целостности, вечности, творчества) и смерти, то есть греха.

Как распознать грех? Каков он есть? Что есть собственно грех не как частные проявления, а как сущность?

Итак, грех - есть путь смерти, небытия. Это естественно следует из двойственности пути. Если один путь Истина, источник всякого бытия, то есть Истина - есть все, а вне Истины - ничего нет, то не Истина - не бытие. "Бог - Жизнь и Виновник жизни, то есть творчества. Значит Ложь есть Смерть и источник смерти, то есть уничтожения. Бог есть Лад и Строй; а Ложь - Беспорядок и Анархия. Бог есть Святость; а Ложь - Греховность. Но опять, как может быть греховность? Ведь Бог - есть Сущий, Ягве, и, значит, Сатана, Грех - совсем иное, - то есть...-

Невольно подсказывается ответ, что греховность хотя и есть, но есть не-сущая. "Неплодствовавший мой ум, плодоносен Боже покажи мне", взывает душа, сознавшая свое бесплодие от греховной скверны. Бесплодие, бессилие, неспособность рождать жизнь - вот естественный плод греха. Грех не способен творить, но - только разрушать. Грех не способен рождать, ибо всякое чадородие - не иначе как от сущего отца, но - только умерщвлять. Грех бесплоден, потому что он - не жизнь, а смерть."

Какова же "жизнь" Смерти, Небытия, как само осуществление Греха.

Если Грех нечто не существующее, некая пустота, неспособная к творчеству, то естественно, что ее (пустоты) проявления есть пародия, собственно пародия жизни, "жалкая обезьяна Бога”: "То что, что есть у Смерти - это лишь испоганенная ею жизни же. Даже на "Черной Мессе", в самом гнезде дьявольщины, Диавол со всеми своими поклонниками не могли придумать ничего иного, как кощунственно пародировать тайнодействия литургии, деля все наоборот. Какая пустота! Какое нищенство! Какие плоские "глубины"!"

Итак, если с одной стороны, Грех это пародия жизни, то с другой стороны - это осуществление Жизни наоборот, извращение основных жизненных проявлений с целью их разрушения.

Грех - беззаконие, как противопоставление Закону, того порядка, который установлен Господом для каждой твари и для Мира в целом, на котором Все зиждется, которым Все живет и обретает высшую Премудрость, Смысл своего существования. Развращение - раз-врат противоположность цело-мудрия - раз-вороченность души: "Целина личности разворочена, внутренние слои жизни, которым надлежит быть сокровенными даже для самого Я, они вывернуты наружу, а то, что должно быть открытым, - открытость души, то есть искренность, непосредственность, непосредственность, мотивы поступков -, это-то и запрятывается внутрь, делая личность скрытной. Развращенный человек - как бы вывороченный наизнанку человек,- человек, кажущий изнанку души и прячущий лицо ее."

Грех - уничтожение, а отсюда и самоуничтожение как противопоставление творчеству. Грех неспособен к творчеству, неспособен к созиданию, значит самовыражение Греха - есть разрушение. "Разрушая, как и всякое паразитическое существование, своего кормителя, Грех подрывает вместе и себя самого. Он направляется на себя, себя ест, ибо все, что не хочет уничижения, подвергается уничтожению. Бог, никому не желающий зла, никогда никого не уничтожал; но всегда сами себя злые губили." Отсюда понятие Растленности души. "Тло” значит "дно”, исподь, основание как плоскость, "до тла" - значит до чиста, до основания; глаголы "тлеть" и "тлеть" относят к процессам гниения, отсюда рас-тление обозначает: или совершенное тление, то есть уничтожение души до конца, до тла, или же разрушение законченного порядка.

Грех - разделение, дробление, "царство, разделившееся на себя", как противопоставление целостности. "Грех - сам в себе не устойчив. Единство нечистоты - мнимо, и призрачность этого лже-единства обнаруживается, лишь только оно вынуждается стать лицом к лицу с Добром. Нечисть едина - пока нет Чистого, от одного только приближения Чистого скидывается с нее личина единства. Это распадение нечисти и это саморазложение "тошной силы" наглядно обрисовано в повествовании об исцелении гадаринского бесноватого, одержавшегося нечистью. Стоит обратить внимание, как внезапно меняется единственное число нечистой силы на число множественное, лишь только Господь Иисус вопросил у нее об имени ее, то есть о сокровенной ее сущности.(Мф. 5, 1-13)" ... " Иисус Христос разговаривает не с самим бесноватым, а с тем, что в нем, - с нечистою силою. Эта нечистая сила - один нечистый дух, который и является одним и говорит о себе, как об одном. Но лишь только Господь вопросил об имени, лишь только захотел, чтобы эта нечисть открыла подлинную свою суть, как она рассыпалась на неопределенное множества нечистых духов же, ибо "легион" текста означает именно "бесконечно много", "неисчислимо много", "неопределенно много". - Это внезапное разложение нечисти отмечено внезапным изменением единственного числа ее в стихе девятом на число множественное, тогда как до вопрошения имени последовательно употреблялось число единственное, а после вопрошения столь же последовательно проходит везде число множественное."

Это ведет к пониманию рас-путства, как перехода с пути на путь, шатание по разным путям; или еще это - блуждание, блужение, блуд, потеря своей настоящей стези и "хождение путями своими", что закономерно в результате потери, разрушения целостности, которую являет Бог (целостность Пресвятой Троицы).

Естественно отрицая Бога, Грех творит себе нового кумира, становясь кумиром самому себе.

Грех - самотождество, само-упорство, "само-идольство", как противопоставление своего "Я" собственно Богу, самообожествление, и это есть корень всех грехов. Все частные грехи становятся понятны, если есть понимание данного явления, так как являются лишь его видоизменениями, собственно проявлениями Самости. "Грех есть та сила охранения себя, как себя, которая делает личность "само-истуканом", идолом себя, "объясняет" Я через Я же, а не через Бога, обосновывает Я на Я же, а не на Боге. Грех есть то коренное стремление Я, которым Я утверждается в своей особенности, в своем отъединении, и делает из себя единственную точку реальности. Грех есть то, что закрывает от Я всю реальность, ибо видеть реальность именно и значит выйти из себя и перенести свое Я в не-Я, в другое, зримое, - то есть полюбить. Отсюда, грех есть то средостение, которое Я ставит между собой и реальностью, - обложение сердца корою. Грех есть непрозрачное, - мрак, - мгла, - тьма, почему и говорится: "Тьма ослепила ему очи"."

Начиная со смерти и небытия и проследив весь путь Греха, а вернее будет сказать, его пути, мы опять же приходим к небытию и смерти, а именно к Грезу как потерянности. Греховная душа - "потерянная душа", потерянная не только для других, но и для себя самой, потерянная значит не существующая, не живущая в данный момент, как потерянная вещь не используется по назначению ее владельцем, а значит и не живет на самом деле, а лишь существует, как некий феномен.

В заключении обратимся к тому, что мы с самого начала определили как Путь Жизни, дабы окончательно стала понятна сущность Смерти, ибо в жизни Грех, маскируясь Истиной и Жизнью, часто приводит к духовной растерянности. "По плодам их узнаете их."

Во-первых, Жизнь, как духовное целомудрие, несет душе целостность, сосредоточенность, мудрость духовную и душевную, покой, что в жизни есть "блаженство". "Блаженство, как отдых от неустанно жадного и никогда не удовлетворенного хотения, как само-заключенность и само-собранность души для вечной жизни в Боге, - одним словом, как полно-властное и потому вечно осуществленное повеление себе самому: "Ма-хар - не ешь себя" - такова задача аскетики. Только построив себя в земной жизни, только пресуществив помыслы в высшее созерцание, только соделав дольнее символам горняго можно получить блаженство." Стремление к блаженству, к стяжанию Духа Святаго - есть высшая радость и награда земной жизни.

Во-вторых - Жизнь как преодоление Смерти и обретение бессмертия. Победа Христова над смертью, дарование жизни рассматривается как преодоление мирского пристрастия, как прохлаждение внутреннего горения грешной души, как осветление тьмы греховной, как мир в Боге, как отдых от греховного мыканья. "Господа, душу раба Твоего упокой" - вот тема отпевания, а также "Помяни меня, Господи, когда приидешь во Царствии Твоем!". Быть помянутым Господом - это быть в Раю, то есть продолжать жить после физической смерти.