Реферат Военные реформы Петра 1
Работа добавлена на сайт bukvasha.net: 2015-10-28Поможем написать учебную работу
Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
от 25%
Подписываем
договор
Содержание
Введение . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 3
Глава I. Причины реформ. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .5
Глава II. Создание реформы. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 13
Глава III. Военная реформа Петра I:
§ 1. Реформирование войска. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .18
§ 2. Военное обучение . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .23
§ 3. Офицерский состав армии . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 28
§ 4. Управление армией . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .37
§ 5. Изменение тактики . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 40
§ 6. Вооружение и обмундирование . . . . . . . . . . . . . . . . .43
§ 7. Тыловое обеспечение . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 46
Заключение . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .51
Список использованной литературы. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .52
Введение.
Актуальность. Внешняя политика России до Петра I руководствовалась не случаем, а древней исторической традицией. Еще в XIII веке создались те международные обстоятельства, которые в течении последующих пяти веков определяли внешнюю (и во многом - внутреннюю) политику России. В XIII веке на восточном побережье Балтики появились немцы. Они оттесняют местные балтийские племена и, одновременно, становятся врагами русских северо-западных городов Пскова и Новгорода. В это же время шведы начали движение на Русь. Под влиянием немецкой угрозы на Беларуси и Литве создается Великое Княжество Литовское. «Литва» угрожает западным границам России – Смоленску. А на юго-востоке образуется Золотая Орда. Таким образом, почти одновременно с трех сторон Россия была окружена агрессивными соседями. Главной задачей Руси стала самозащита – борьба за историческое существование, за целостность государства, за религию. Эта борьба шла сотни лет и именно эта борьба направляла внешнюю политику Московского государства с самого начала до Петра I.
Цель. Ко времени правления Петра эта борьба принесла уже огромные политические успехи - Московское государство достигло неравномерных успехов во внешней политике, более успешно шла борьба с татарами, менее успешно – со шведами, но задача – свободный выход в Черное и Балтийское моря и достижение твердых естественных границ России – не была выполнена. Для достижения этой цели у России до Петра не хватало ни политической, ни военной силы.
Первая половина XIX века характеризовалась всё усиливавшимся кризисом феодально-крепостнической системы в результате развития в недрах её новых капиталистических отношений.
Этот процесс разложения феодально-крепостнической системы обусловливал рост классовых противоречий и возникновение новой буржуазной идеологии.
Боязнь революционного взрыва и стремление упрочить систему государственного управления вызывали необходимость отдельных мелких реформ, рассчитанных на сохранение основ феодально-крепостнического строя. Мероприятия эти обусловливались также и экономическими изменениями, происходившими под влиянием развития капитализма.
Однако эти незначительные реформы не могли внести какие-либо существенные изменения в условиях кризиса всей системы феодально-крепостнического государства.
В области внешней политики царизм выступал в роли всеевропейского жандарма, ставя своей задачей сохранить феодально-крепостнические порядки и в Западной Европе.
Объект. Отсталость крепостнической экономики, загнивание всей системы самодержавно-дворянского государства в целом, всё это обусловливало состояние одного из основных орудий государственной власти – армии.
Анализируя состояние русской армии накануне реформ можно определить следующие задачи:
1. Отсталость феодально-крепостнической экономики обусловливала несовершенство вооружения русской армии.
2. Недостатки комплектования, методов обучения войск и организации армии, также определялись всей системой феодально-крепостнического государства, и никакие, даже частные, улучшения не были возможны в условиях существования этой системы.
Общее состояние армии отражало в себе, как в фокусе, процесс загнивания всей системы самодержавно-крепостнического государства.
Причины реформы.
В создании регулярной армии Петру I не пришлось начинать с полного нуля: первым шагом к созданию регулярного войска в России было образование стрелецких полков в 1550 году.
Стрельцы (особенно «выборные» или «московские») состояли на постоянной службе, имели довольно четкую военную организацию в мирное и военное время, получали от государства денежное и хлебное жалование и даже проходили некоторое военное обучение – уже при Иване Грозном стрельцы были научены ратному делу и пищальному стрелянию.
Стрельцы комплектовались «прибором» из добровольцев – вольных посадских и сельских людей. Со временем стрелецкая служба стала наследственной.
Государство еще не располагало ни средствами, ни желанием, чтобы полностью взять на свое содержание стрелецкое войско. В свободное от службы время стрельцы занимались своим хозяйством, от которого и получали, в основном, средства к существованию. Государство же давало им оружие, сукно на кафтаны, небольшое жалование. Кроме этого им предоставлялись земельные участки и налоговые льготы на занятие торговлей и ремеслом.
Стрельцы сводились в приказы численностью около 500 - 1000 человек. Приказы делились на сотни, а сотни – на пятидесятки и десятки. Во главе их стояли десятники, пятидесятники, сотники и головы стрелецкие.
Для стрельцов впервые в мире была введена форма. Каждый полк имел свой цвет кафтанов.
Немногочисленное вначале стрелецкое войско постепенно увеличивалось и к первой половине XVII века достигло 20.000 человек, а к последней четверти XVII века – 40.000 человек, причем более половины из них составляли московские стрельцы [ 3].
Систематических военных занятий со стрельцами не велось. В мирное время их служба ограничивалась несением караулов и выполнением полицейских функций. Именно это, а также льготы в торговле и ремесле, возможность работать на своем земельном участке явились «бомбой замедленного действия». Эта «бомба» взорвалась во второй половине XVII века – и стрелецкие полки теряют свою былую подвижность и боеспособность. Стрельцы все больше сближаются с посадским населением, «обрастают» имуществом, ремеслами, торговлей… А московские стрельцы к тому же превращаются еще и в орудие дворцовых интриг и переворотов. Таким образом, стрельцы не могли стать опорой молодого, укрепляющегося абсолютизма и не могли составить костяк новой, регулярной армии, способной не только оборонять государство, но и помочь усилить его международный авторитет.
Кроме стрельцов ядром русской армии XVII века считалось и дворянско-боярское поместное ополчение. Вызванные на сборные пункты по случаю войны дворяне одного уезда объединялись в сотни, а сотни уже распределялись по полкам. После окончания войны сотни распускались и в следующий раз формировались заново. Ни о какой регулярности речи идти не могло.
Все дворяне должны были являться на службу вооруженными, на коне и со своими людьми. Здесь государство тоже «сэкономило» - не было ни единообразного вооружения, ни целенаправленного военного обучения дворян. Поместное ополчение успешно сражалось с крестьянскими бунтами (так как здесь затрагивались кровные интересы всего дворянского сословия), но противостоять иностранной интервенции дворяне и бояре были не способны и часто сдавались в плен или просто разбегались по домам.
Особое место в системе вооруженных сил России занимали казаки. В поисках лучшей доли многие тысячи (в основном – крестьяне и посадские) бежали в малообжитые земли – на р. Дон, Волгу (в южные степи) и на Урал. Во второй половине XVI века там накапливается вольное население, получившее название «казаки», т.е. вольные люди. Они быстро образовывают вольные казачьи общины, управляемые выборными атаманами, есаулами, сотниками.
На южных, степных границах России казаки вели постоянную борьбу с турками и татарами, охраняя, таким образом, границу страны. За это московское правительство поддерживало казаков, снабжало их хлебом, боеприпасами и денежным жалованием.
На особом положении были городовые казаки. Они несли охрану южных городов от татарских набегов. Они набирались государством и за службу получали жалование и землю.
Казаки были незаменимы при ведении «малой войны», разведки, боевого охранения и внезапных набегов, но они не знали и не употребляли сомкнутого строя и не были готовы к полномасштабным полевым сражениям с регулярными войсками. Стрельцы и городовые казаки представляли собой серьезную оборонительную силу, но были разбросаны по многим городам на необъятных российских просторах и не могли выступить единым войском – не могли наступать.
В 1630-х годах, преодолев смуту и кризис, царю Михаилу Федоровичу удалось довести общее число ратных людей до 100.000 человек; из них на постоянной полковой службе находилось всего 20.000 (а из них 10.000 человек – на пограничной службе). Естественно, для огромной России такая мизерная постоянная армия была недостаточной и не могла решать не только наступательные, но и оборонительные задачи.
В 1633 году истекал срок Деулинского перемирия и России предстояло вновь попытаться отвоевать у Речи Посполитой Смоленские, Черниговские и Новгород-Северские земли. Предвидя это, Михаил Федорович начал формирование новых полков – «полков нового строя»: в апреле 1630 года воеводам многих городов было разослано указание о наборе на солдатскую службу беспоместных детей боярских. Солдатам-боярам полагались казенные жалование, кормовые деньги, пищаль, порох и свинец. Все записавшиеся на службу должны были для обучения явиться в Москву. Но дворяне идти в солдаты не захотели, и к сентябрю 1630 года на службу записалось только 60 человек. Тогда власти разрешили записывать в солдаты и служилых казаков, и татар, а позже – всех добровольцев. В итоге к 1694 году было набрано 6 солдатских полков по 1600 рядовых и 176 офицеров в каждом полку. Полк делился на 8 рот, каждая рота состоит из 200 рядовых (120 пищальников и 80 копейщиков), 6 капралов, 3 сержантов, 3 барабанщиков, лекаря, подьячего, каптенармуса, квартирмейстера, прапорщика и поручика.[ 8]
В июне 1632 года началось формирование Рейтарского (конного) полка. Сюда дворяне записывались охотно, так как:
во-первых, конница всегда считалась привилегированным родом войск;
во-вторых, за рейтарскую службу платили вдвое больше, чем за солдатскую (рейтары получали 3 рубля жалования и по 2 рубля в месяц на корм лошади). Кроме того рейтары из казны получали по карабину, два пистолета, латы и шашку.
Рейтарский полк состоял из 12 рот (по 167 человек), во главе роты – ротмистр; всего в полку было 2400 человек .
В 1654 году в русской армии были введены воинские звания (чины) – полковник, подполковник (полуполковник), майор, ротмистр, капитан, поручик, подпоручик, прапорщик, рейтар, трубач, литаврщик, ротный писарь.
Итак, к 1633 году войска нового строя насчитывали 6 солдатских и 1 рейтарский полк. В 1634 году было создано еще 2 солдатских и 1 драгунский полк. В этих полках до половины рядового состава составляли уже принудительно набранные тяглые крестьяне.
Драгунский полк состоял из 12 рот (по 120 рядовых) – всего 1600 человек в полку. Драгуны из казны получали оружие, лошадей, седло, хлебное жалование и по 4 рубля в год на одежду.
Однако после польской войны (1632-1634) царь Михаил Федорович распустил все 10 полков нового строя: государство еще не «доросло» до понимания важности регулярной армии, содержание постоянного войска считалось чересчур дорогим удовольствием…
В середине XVII века война за Украину потребовала от России большого сильного войска, поэтому власти опять начали создавать полки нового строя:
к 1663 году было создано 20 рейтарских полков (туда массово и принудительно записывали беспоместных и мелкопоместных дворян) и 55 солдатских полков (туда принудительно на пожизненную службу записывали тяглых крестьян).
В 1680 году число постоянных полков чуть уменьшилось: 41 солдатский (всего – 61.288 солдат) и 26 рейтарских и копейных полков (всего – 30.472 рейтара). [ 7]
В этих полках нового строя солдат находился на полном государственном обеспечении. В мирное время половина солдат распускалась по домам, но по первому требованию они обязаны были явиться на службу. В пехоте полк состоял из 1600 солдат, а в коннице - из 1000. Полк состоял из 10 рот, а рота – из 3 капральств.
Во главе первых солдатских и рейтарских полков нового строя стояли иностранные офицеры, находившиеся на русской службе (т.е. наемники). Но власти им не доверяли, т.к. иноземцы часто плохо знали военное дело и приезжали в Россию лишь за легким заработком. Поэтому уже во второй половине XVII века русские «начальные люди» стали преобладать над наемниками: в 1663 году в русской армии среди младших офицеров (до капитана включительно) были 621 русский и 401 иностранец. В 1670-х гг. появляются первые русские полковники и генералы. К 1681 году на службе России находились лишь 381 иностранец (из них 176 поручиков и прапорщиков); всего же иноземцы составляли лишь 10-15% всех офицеров русской армии. [ 9]
По своей численности и структуре полки нового строя были близки старой тысячно-сотенной системе организации русского войска: полк – тысяча, рота – сотня…
Изменение состава повлекло и изменение организации войска:
* дворянское ополчение в мирное время не имело никакой военной организации;
* стрельцы и казаки существовали постоянно, но не были объединены в войсковые соединения;
* и только появление полков нового строя привело к образованию войсковой организации в мирное время в виде Разрядов, Разрядных полков.
Разряды родились еще во второй половине XVI века в процессе организации пограничной службы: полки дворянского ополчения (ежегодно посылаемые на южную границу) и расположение этих полков получили название разрядов – так возникли Береговой, Украинный (Тульский), Рязанский, а позже – Белгородский, Севский, Новогородский, Смоленский, Казанский, Тобольский, Томский разряды.
В XVII веке разряды из временных превращаются в постоянные. В разряд входят определенное правительством количество городов с их уездами. Ратники каждого разряда составляли Разрядный полк. Его численность была различной: от 8.000 человек (Смоленский) до 35.000 (Новгород-Северский).[17] Кроме этого в каждом разряде находилось до 40.000 ратников городовой службы. Во главе разряда стоял воевода.
Итак, с середины XVII века в России наиболее опасная пограничная территория была поделена на разряды, в которых сосредоточилась вся сторожевая, станичная, дозорная пограничная служба. В 1680 году правительство попыталось распространить разряды и на внутреннюю территорию страны: были созданы Московский, Владимирский, Тамбовский разряды. Но эти внутренние разряды не получили такого значения, как пограничные и частично были ликвидированы (а некоторые просуществовали до начала XVIII века – до образования губерний).[16]
Появление полков нового строя и разрядов изменили и организацию походного войска. Старая армейская организация (Большой, Передовой, Сторожевой, Государев полки и Ертаул) последний раз в России упоминаются в 1650-х годах.[17] Потом эта организация распалась из-за ликвидации поместного ополчения, и возникла новая организация походного войска: Большой полк, Разрядные полки, Полки ратников из центральных городов (Рязанский, Новгородский, Казанский…).
Большим недочетом в организации военного дела была распыленность центрального военного управления между множеством приказов: разрядный, поместный, стрелецкий, пушкарский, рейтарский, ствольный, драгунский, иноземный, солдатский, приказ Большого дворца, Казанский, Новгородский, Смоленский, Сибирский, аптечный, приказ по сбору хлебного и денежного жалования ратным людям нового строя…
Еще один недостаток допетровской армии – двойственность в комплектовании армии: одновременно с полками нового строя сохранялись и ратники сотенной службы (потому что содержание стрельцов и дворянского ополчения государству обходилось дешевле содержания постоянной армии).
Одним из главных преимуществ полков нового образца перед старой службой являлось систематическое обучение их военному делу. В 1647 году по указу царя Алексея Михайловича в Москве был издан устав «Учение и хитрость ратного строения пехотных людей»[16] (тут следует заметить, что это был уже не первый русский военный устав – первый устав в 1571 году составил воевода Михаил Иванович Воротынский, но только в 1647 году появился первый строевой устав, который был официальным документом и входил в полковое имущество). Устав давал массу сведений по военному делу, но был очень громоздким и сложным для понимания. Например, только заряжение и подготовка мушкета к выстрелу состояли из 57 приемов (или 57 «рукохватий»). Поэтому методами обучения солдат стали муштра и слепое повторение. Из-за этого военное обучение было настолько мало результативным, что в 1660 году царь Алексей Михайлович вынужден был вмешаться и лично указать воеводе Юрию Алексеевичу Долгорукому:
«Полковникам надобно крепко знать тое меру… что палят в двадцати саженях, а то самая худая боязливая стрельба, по конечной мере пристойно в десяти сажень, а прямая мера в пяти и в трех саженях, да стрелять надобно ниско, а не по аеру (воздуху)».[20]
Подведем итоги: к концу XVII века Россия имела вполне сформировавшееся регулярное войско, рядом с которым существовали и остатки старого поместного ополчения. Правительство располагало сотнями тысяч вооруженных ратников и вместе с тем ясно сознавало отсутствие правильной организации, централизованного управления и боевой готовности своих войск. И у стрелецких полков, и у полков нового строя был крупный недостаток: стрельцы и солдаты были не только военными людьми, т.е. занимались не только военной службой. В такой обстановке, естественно, их боевая готовность и военные качества не могли быть высокими. Результатами такого положения дел стали неудачи двух Азовских походов Василия Голицына: ни 113.000 армия в 1687 году, ни 117.000 армия в 1689 году в Крым войти не смогли и Азов даже не осадили…
Россия обладала промышленной базой, позволявшей вооружать армию в достаточном количестве. Были офицерские кадры и опыт боевых действий. Регулярная армия уже существовала, об этом писал и сам Петр I:
«Понеже всем есть известно, коим образом отец наш (Алексей Михайлович) … в 1647 году начал регулярное войско употреблять. И таково войско в таком добром порядке учреждено было, что дела в Польше показаны. И едва не все Польское королевство завоевано было. Так же купно и со Швецией война ведена была… и Устав Воинский издан был»[18], но не было только Человека, который этот огромный потенциал реализует. В условиях русского абсолютизма таким человеком мог стать только сам царь.
Создание реформы.
Важным шагом к созданию регулярной армии Петра I явилась организация потешных полков.
В 1682 году началось правление царевны Софьи. Десятилетний Петр с матерью, Натальей Кирилловной Нарышкиной, оказался в опале и вынужден был переехать из Кремля в потешные подмосковные села, сперва – в село Преображенское. Здесь, никем не руководимый, он начал продолжительную игру, какую сам себе устроил и которая стала для него школой самообразования, а играл он в то, во что играют все наблюдательные дети в мире, в то, о чем думают и говорят взрослые - Петр увлекся военным делом.
Страх перед стрелецким бунтом (1682) еще больше обострил чувства личного самосохранения и мести за обиды. Стрельцы стали крайне ненадежными: из опоры царя (при Иване Грозном) ко времени правления Софьи они становятся неким самостоятельным сословием, достаточно сильным, чтобы диктовать свою волю царю…
Из кремлевской Оружейной палаты в Преображенское к Петру таскают разные военные вещи – оружие, знамена, порох, свинец… Кремлевский арсенал постепенно перекочевал в Преображенское.
По старому обычаю, когда царевичу исполнилось 5 лет, к нему из придворной знати назначили в слуги, в стольники и в спальники «породистых сверстников». Петр, увлекшись военными делами, начал верстать в свою службу молодежь из спальников, дворовых конюхов, сокольников и кречетников. Из них в ноябре 1683 года были созданы 2 роты (всего около 50 человек), которые путем набора всех «вольноохочих» (как из дворян, так и из холопов) выросли в 2 батальона, по 300 человек в каждом. При этом надо заметить, что «играл в солдаты царь, а товарищи его игр служили и за свою потешную службу получали жалование, как настоящие служилые люди».[21]
Постепенно игра все больше приближается к реальности: потешные были одеты в солдатские мундиры (западного образца, а не в стрелецкое платье!), получили полное настоящее солдатское вооружение; были назначены штаб-офицеры, обер-офицеры и унтер-офицеры; в рощах Преображенского постоянно шла тяжелая солдатская выучка.
Чтобы приучить солдат к осаде и штурму крепостей, в 1685 году на реке Яуза была построена «потешная крепость» - «городок Плесбурх» (или Пресбурх). Крепость осаждали с мортирами и всеми приемами военного осадного искусства. Здесь уже Петр не мог обойтись своими скудными знаниями – и начинается тесное знакомство царевича с Немецкой слободой.
В 1684 году иноземный мастер Зоммер показал Петру гранатную стрельбу.
В 1687 году князь Яков Долгорукий привез царевичу из Франции в подарок астролябию. Освоить ее сам 15-летний Петр не мог, пришлось звать «знающего человека» - голландца Франца Тиммермана. Он оказался человеком высокообразованным и смог обучить Петра арифметике, геометрии, артиллерии и фортификации. После этого Петр был окончательно покорен западной культурой и уже к началу 1690-х годов среди потешных почти все офицерские должности заняли иноземцы (но главным командиром обоих потешных полков был поставлен русский – Автомон Михайлович Головин, комнатный стольник Петра, «человек гораздо глупый, но знавший солдатскую экзерцицию»). Здесь уместно будет процитировать Платонова: «Петр… доверяя им (иноземцам), не ставил их на первые места: везде над ними возвышался русский человек, хотя бы и меньше иностранца знавший дело» (исключение только шотландец Яков Брюс – президент Мануфактур- и Берг-коллегии).[23]
В 1691 году из потешных отрядов формируется 2 полка – Преображенский и Семеновский. Значение этих полков для будущей петровской регулярной армии огромно: через эти полки пройдут почти все будущие высшие офицеры и сановники. Эти полки станут настоящей кузницей офицерских кадров русской армии.
Дополнительно были созданы еще 2 выборных московских полка – Бутырский (командир - Гордон) и Лефортовский (командир - Лефорт). Здесь надо отметить и личные заслуги иностранцев перед русской армией.
Петр Иванович (Патрик) Гордон (1635-1699) – шотландец, служил наемником в шведской и польской армиях в 1655-1661гг. С 661 года – на русской службе. Участвовал в Чигиринских (1676-1678) и Крымских походах. Дослужился до чина генерал-майора. Обладал огромными практическими и теоретическими военными знаниями, блестящий артиллерист. Именно он показал Петру высокое значение артиллерии в современной войне и сделал царя одним из лучших артиллеристов русской армии.
Франц Яковлевич Лефорт (1655-1699) – швейцарец, служил во французской армии, потом перешел в голландскую армию (в составе которой воевал против французов). В 1675 году 19-ти лет от роду – перешел на службу России. Участник русско-турецкой войны 1676-1681 гг., крымских походов 1687-1689 гг.; полковник русской армии (рис.1).
Рис.1 Франц Яковлевич Лефорт
Именно эти два опытных и образованных офицера ведут с Петром частые беседы по теории и истории военного дела, обсуждают вопросы обучения, вооружения, комплектования и содержания армии, передают России бесценные знания об опыте западноевропейских армий…
Постепенно командование всеми вооруженными силами сосредоточилось в Преображенском приказе – «избе», хотя формально остались и другие военные приказы, но они не играли важной роли. В потешных селах идет по-прежнему постоянное военное обучение петровской армии; ее обучают приемам обращения с мушкетами и копьями, стрельбе залпами мелкими группами и поодиночке, поротно и полками. Большое внимание уделялось одиночной подготовке, особенно стрельбе в цель и действиям гренадеров, которые впервые были введены в количестве одной роты в полку Гордона. После обучения отельных полков переходили к обучению совместным действиям пехоты, конницы и артиллерии. Завершались такие занятия ежегодными маневрами. Самые большие маневры прошли в 1691, 1692 и 1694 гг.
Маневры 1691 года ставили главной задачей научить совместным действиям пехоту и конницу. Эти маневры были двухсторонними: на одной стороне - 4 выборных полка, а на другой – стрельцы и дворянское ополчение. В ходе «сражения» победило войско нового строя.
Маневры 1692 года велись с целью обучить пехоту действиям на судах. Но Переяславское озеро, где шли маневры, было очень тесным даже для речного флота (размеры озера всего 8 x 6 верст). Поэтому Петр пришел к необходимости строить морской флот – на Белом море. С этой целью царь в 1693-1694 гг. посещает Архангельск, единственный крупный порт России. Но и Архангельск для мореходства был не совсем удобен, потому что на долгое время сковывался льдом. Но выбирать не приходилось. В Архангельске Петр I впервые увидел большие, настоящие морские купеческие иностранные суда и понял, как много теряет Россия без развитой морской торговли. Петр немедленно приказал архангельскому воеводе Федору Матвеевичу Апраксину (будущему генерал-адмиралу) построить возле города, на Соломбальском острове, судостроительную верфь. На этой верфи заложили первый 44-пушечный корабль. Так рождался русский военно-морской флот…
Вернувшись из Архангельска, осенью 1694 года Петр проводит грандиозные маневры под Москвой возле села Кожухово. В излучине Москва-реки построили пятиугольный ретраншемент (укрепленный лагерь), укрепили его валом в 5 аршин высоты и рвом в 4 аршины глубины. Маневры продолжались 3 недели. В итоге «царь Федор Плешбурской» (Ромодановский) разбил «царя Ивана Семеновского» (Бутурлин). Бои шли безо всяких условностей: «убито с 24 персоны пыжами и иными случаями и ранено с 50» свидетельствовал князь Куракин. В маневрах участвовало до 30.000 человек! Русская армия активно готовилась к азовскому походу.
Первый азовский поход Петра состоялся уже в 1695 году. Весной 31-тысячное регулярное московское войско с 201 орудием, с запасом пороха в 30.000 пудов и 32.700 гранатами, ядер и бомб, начало поход. В конце июня осадили Азов. Однако армия сильно страдала от недостатка провианта, в то время как 6-тысячный гарнизон Азова получал поддержку с моря. Стрельцы и поместная конница дрались «по прадедовским обычьем». Поместная конница шла на пункты сбора неохотно, тащила за собой огромные обозы (хотя, может быть, именно эти обозы помогли избежать голода). При атаках она не могла выдерживать строй и порядок, сильно напоминая татарскую орду… Еще больше русская армия страдала от «многовластия»: в поход армия вышла будучи разделенной на 4 отряда. У каждого отряда – свой высший командир: Алексей Шеин, Патрик Гордон, Франц Лефорт и Артамон Головин. Сам же Петр I числился только капитаном бомбардирской роты Преображенского полка в отряде Головина. Под Азовом русская армия простояла до осени, захватив лишь 2 каланчи (их построили турки на Дону в 6 верстах от Азова с целью не дать русским судам подвозить припасы для армии). Петр отступил…
Главное внимание теперь царь уделил постройке флота в Воронеже. И к весне 1696 года там было построено 2 фрегата, 4 брандера, 2 гальета, 23 галеры и до 1.000 речных барок. В мае 1696 года. Петр начал второй азовский поход. Во главе 70-тысячной сухопутной армии стоял Шеин, а во главе флота – Лефорт. 19 мая армия Шеина прибыла к Азову. Русский флот блокировал город с моря. Начался штурм. 18 июля Азов сдался. Начавшаяся реформа армии дала первые блестящие результаты. Петр I еще раз убедился в правильности выбранного пути.
Значение азовской виктории заключалось даже не столько в самом взятии Азова, сколько в том, что новый подход Петра I к армии и флоту доказал на практике свою верность.
Реформирование войска.
До взятия Азова петровские нововведения в армии не были всеобщими, не касались всей армии в целом. И только с 1698-1699 гг. непосредственно начинается всеобъемлющая полномасштабная военная реформа.
Стрельцы участвовали в обоих петровских походах на Азов. В первом походе – 12 стрелецких полков, во втором – 13 полков. В походах стрельцы участвовали и раньше, но тогда дело ограничивалось летними месяцами, а на зиму они возвращались в Москву к привычным занятиям торговлей и промыслами. После взятия Азова в крепости были оставлены 6 солдатских и 4 стрелецких полка. Общая численность стрельцов: 2659 урядников и рядовых, 8 полковников и подполковников и 30 капитанов.[25] На них возлагались обязанности не только отражать возможные попытки османов вернуть крепость, но и восстановить ее бастионы и построить новые.
Летом 1697 года стрельцам, перезимовавшим в Азове, было велено идти к Москве. Но уже в пути случилось новое распоряжение: полкам надлежало отправиться на польскую границу – в Великие Луки. Вместо встречи с семьями предстояли новые испытания – жить в малонаселенной местности, терпеть голод и нужду. «А в Луцком уезде для прокормления хлеба по миру многие просились, и нас не отпускали; а которые наша братья ходили кормиться именем Христовым, и те от нас многия батоги биты перед Разрядом»,[24] - писали челобитчики-стрельцы в июне 1698 года.
Среди стрельцов разносятся слухи о том, что их навсегда вывезли из Москвы и что стрелецкому войску грозит гибель. Виновниками своих бед стрельцы считают бояр и иностранцев (Петр I в это время в составе «Великого посольства» был в Европе). Стрельцы самовольно идут в Москву. Но по дороге их встретили и разбили регулярные войска под командованием Шеина, Гордона, Кольцова-Мосальского (всего 3700 ратников и 25 пушек). После этого Шеин проводит расследование и казнит 722 бунтовщика. Потом в Москву вернулся Петр, было казнено еще более 1.000 стрельцов. Жизнь сохранили только стрельцам в возрасте от 14 до 20 лет – их били кнутом.[22]
Этот последний стрелецкий бунт еще больше усилил настоящую ненависть и страх Петра к стрельцам. Поэтому царь решает раз и навсегда уничтожить «воров и изменников и крестопреступников и бунтовщиков». Всего за участие в бунте было казнено более 1.700 стрельцов, остальных разослали по разным городам и записали в другие полки. Стрелецкое войско прекратило существовать.
Вместо него в конце 1699 года были сформированы сначала 2 дивизии – Автомона Головина и Вейде (состоявшие из 18 пехотных и 2 драгунских полков). Позже создали еще 1 дивизию – под командованием Никиты Репнина. На укомплектования этих дивизий были направлены офицеры и солдаты расформированных рот полков нового строя (в основном 1-го и 2-го Московских выборных полков). Они составили костяк создаваемых дивизий. Остальная часть солдат пополнялась путем набора даточных людей (с 1705 года их стали называть «рекрутами»).
Рекрутские наборы.
В 1699-1700 гг. Петр I провел централизованный набор рекрутов для пехоты, что явись предпосылкой окончательного перехода к рекрутской системе (введенной в 1705 году). Новая система комплектования армии явилась закономерным итогом развития национальных особенностей русского военного искусства. Ее появление было исторически подготовлено наборами даточных людей еще в XVII веке.
Юридически начало регулярной армии Петра I положено было указами царя от 8 и 17 ноября 1699 года, где были определены источники формирования новых полков:
первый источник – «охочие люди» из числа лично свободных подданных разных званий, служивших за высокое звание – 11 рублей в год (это почти вдвое выше бывшего стрелецкого жалования). Это высокое денежное жалование должно было позволить заниматься только военной службой;
второй источник – «даточные люди», т.е. собственно сами рекруты. По указу от 17 ноября от монастырских крестьян надо было поставлять 1 рекрута с 25 дворов; дворяне, находившиеся на гражданской службе, поставляли 1 рекрута с 30 дворов; с 50 дворов 1 рекрута давали дворяне, служившие в армии.
Для проведения наборов, комплектования частей, обучения рекрутов в селе Преображенское была учреждена комиссия («Генеральный двор») во главе с Федором Головиным и Вейде (вместе с ними работал и Иван Суворов – дед будущего полководца). В штатах «Генерального двора» числилось 76 дьяков и подьячих. В итоге из охотников и даточных людей было создано 27 пехотных и 2 драгунских полка (общая численность – 32.000 человека). Их свели в 3 дивизии (командиры – Автомон Головин, Никита Репнин, Адам Вейде). 25 июня 1700 года в селе Преображенском состоялась торжественная передача первых 14 полков командирам дивизий – это день принят русской военно-исторической наукой как дата учреждения регулярной армии России (это официально было подтверждено даже при Николае I в «Хронике Российской Императорской армии 1852 года»).[23]
Заметим, что реформа на этом этапе не коснулась конницы: она, как и прежде, состояла из дворянского ополчения.
«Теперь он (Петр I) весь ушел в дело организации своей армии; свою инфантерию он желает довести до 50.000 человек кавалерию – до 25.000», - писал в 1700 году датский посол Пауль Гейнс.
Рекрутские наборы проводились по мере надобности, о чем объявлялось в специальных указах.
С 1705 до 1713 года (разгар Северной войны на суше) было проведено 10 рекрутских наборов, которые дали армии 337.196 человек, что полностью удовлетворяло потребности армии в рядовом составе. До 1709 года рекрутские наборы проводились ежегодно – шла изматывающая Северная война. Распространение воинской повинности на самый многочисленный слой населения – крестьянство – необычайно расширило базу комплектования армии. Одновременно служба становится пожизненной и постоянной.
Новая система комплектования давала большое преимущество русской армии перед западноевропейскими, основанными на базе наемно-вербовочной системы (как правило, вопрос о том, что это преимущество достигалось путем насилия в расчет не принимался – дескать «Россия – страна огромная и люди в ней никогда не кончатся»). Она позволила создать армию с однородным национальным составом. Надо заметить, что в это время в Западной Европе установился иной взгляд на комплектование армии. [17]
Рекрутские наборы забирали из народного хозяйства лучшие кадры, ведь набирались только здоровые мужчины в возрасте от 15 до 32 лет, не опороченные никакими преступлениями.
Новая система комплектования позволила в ходе Северной войны создать не только большую регулярную армию, но и подготовить обученный людской резерв для ведения долгой кровопролитной войны. Так, перед Полтавской битвой, когда Карл XII испытывал сильные удары русской армии (Лесная, Веприк), в крупных городах России проходило обучение 40.000 рекрутов для пополнения регулярных полков.
Для руководства государства и армии рекрутская система была более удобной, чем наемно-вербовочная. Однако рекрутские наборы ежегодно безвозвратно забирали до 40.000 трудоспособных молодых мужчин.
Судьба рекрутов была тяжелой. В народе возникло сопротивление рекрутским наборам. Поэтому новобранцев заковывали в колодки как преступников, строили для них станции (места сосредоточения войск, мало чем отличавшиеся от этапных тюрем), клеймили специальными наколками, которые староверы называли «печатью антихриста»:
«А для знаку рекрутам значить на левой руке накалывать иглою кресты и натирать порохом. И сказать всем губерниям, в уездах явственно, в городах и по церквам, и на торгах, кто где увидит такого человека, который имеет на левой руке назначенный крест, чтоб их ловили и приводили в городы. А кто такого человека увидит и не приведет, и за такое противление оной непослушник истязан будет, яко изменник и беглец и может потерять все свое имение и написан будет сам в рекруты. А для образца послать в губернии начертанные руки с назначенными крестами, каков образец вложен в сем письме», - говорилось в правительственном предписании.[20]
Военное обучение.
Военное обучение Петр I возложил на Автомона Головина и Адама Вейде. Обучение офицеров и солдат проводилось уже не по ратному обычаю (как в XVII веке), а по «артикулу», по единому строевому уставу. Таким уставом было составленное Автомоном Головиным «Строевое положение 1699 года». Позже оно было дополнено «Учением для гренадеров», которое уже под названием «Краткое обыкновенное учение и т.д.» служило официальным строевым уставом до 1716 года. Так была сделана первая попытка создания единых строевых правил:
во-первых, были введены две категории обучения – для старослужащих и новобранцев;
во-вторых, было значительно уменьшено количество перестроений и ружейных приемов;
в-третьих, были выработаны простые, четкие команды и доходчивый командный язык.
В 1699-1700 гг. Автомоном Головиным и Вейде, по поручению Петра, были составлены еще два уставных документа: «Ротные пехотные чины» и «Статьи воинские, как надлежит солдату в житии себя держать, в строю и учении как обходиться».
«Ротные чины» отражали идею, несвойственную многим западноевропейским вербовочным армиям, а именно: офицер должен «о солдатах иметь не малое попечение». Одновременно они требовали от офицера, чтобы он во всем был примером для солдат, «доброго жития и смелаго сердца», «себя при знамени дать в части изрубить, нежели знамя оставить, потому что вся рота по нем поступает». «Ротные чины» требовали также от офицеров всех рангов строгой дисциплины и беспрекословного подчинения независимо от знатности происхождения.
«Статьи воинские» коротко и ясно формулировали основные требования к солдату. Главное требование – «служить с прилежанием». Дисциплинарные взыскания, устанавливаемые статьями, предусматривали не только физические, но и моральные меры воздействия на солдат.
Этот первый русский строевой устав и положения, регламентировавшие внутреннюю жизнь армии, в ходе войны против шведов были дополнены тактическими указаниями: в 1704 году Меншиков составил «Статьи во время воинского похода» (трактовались вопросы тактики конницы, организации марша и боевого охранения), фельдмаршал Шереметев составил «Уложение»…
Теперь от теории перейдем к практике. Соответственно с изменением стратегии и тактики была изменена и концепция подготовки войск к боевым действиям. Рекрутов сразу же начинали обучать ратному делу, стремясь превратить вооруженные толпы в воинские подразделения, легко управляемые и дисциплинированные. На смену прежним смотрам раз в год и редким учебным стрельбам приходит постоянная подготовка, ориентированная на активное ведение боевых действий.
Большое значение придавалось воспитанию в армии войскового товарищества и поддержанию твердой дисциплины. Особо указывалось на строгое соблюдение дисциплины. Солдаты должны беспрекословно исполнять приказы офицеров. Дисциплина поддерживалась очень сурово: мучительные наказания – шпицрутены (гнали сквозь строй и били); отрезание ушей и носа; каторга.
В регулярной армии Петра I служба стала пожизненной. Отставка давалась только больным и увечным. Военная служба тяжким бременем легла на население и уклонение от нее было обычным явлением. Можно считать, что десятая часть рекрутов постоянно была в бегах. Был случай, когда от 23.000 драгун через несколько месяцев осталось только 8.000, остальные – разбежались.
Первоначальное обучение рекруты проходили на специальных «станциях». Петр требовал учить рекрутов «непрестанно солдатской экзерциции, и читать им Воинский Артикул, дабы в полки не сущими мужиками, но отчасти заобычайными солдатами пришли».
На «станциях» постоянно находилось от 500 до 1.000 рекрутов. Молодые солдаты поступали под начальство капралов, ефрейторов или старослужащих. Многие раненые офицеры посылались властями на рекрутские «станции», где они передавали молодым солдатам свой боевой опыт. Занятия по Уставу позволяли достичь единообразного обучения солдат.
Со временем «станции» стали своеобразными центрами подготовки резерва для действующей армии. Они вооружались оружием, которое было и в регулярной армии (так указ от 22 марта 1711 года говорит о сборе на «станциях» 25.000 рекрутов, о вооружении их и обучении строевой службе). Рекрутов, прошедших предварительную подготовку, направляли на пополнение существующих полков и формирование новых.
Петровская система подготовки солдат устанавливала принцип последовательности и наглядности в обучении. Инструкция «Учреждении к бою» требует раздельного обучения новобранцев и старослужащих. Молодой солдат должен был уметь зарядить ружье и произвести выстрел в 12 темпов; а старослужащий солдат этот же прием проделывал в 3 темпа.
Устав 1716 года требовал беспощадно наказывать за воинские проступки во время боя, но в то же время запрещал бить солдат за незнание строевых артикулов (приемов). Петр предписывал исправлять ошибки наглядным примером, а не битьем.
Обучение проходило в условиях, близких к бою, в поле и обязательно офицерами, причем процесс обучения солдат являлся одновременно проверкой подготовки самого офицера. За незнание своего дела предписывалось снижать в должности.
К офицерам предъявлялись высокие требования. По Уставу офицер был носителем воинской чести. Личная храбрость должна была быть обязательным свойством офицера. В то же время он был обязан учиться и примечать, что во время кампании случилось. Боевой опыт необходимо было дополнять регулярным изучением военного дела. Пехотный офицер должен знать не только Строевую службу, но и артиллерию и фортификацию.
Петр понимал важность знания военных наук и всегда отдавал предпочтение тем, кто имел военное образование. Поэтому вместе с армией создаются первые военные школы для подготовки офицеров.
В 1700 году при бомбардирской роте Преображенского полка была учреждена первая военная школа. Будущие офицеры-артиллеристы обучались начальной математике, артиллерии, правилам стрельбы, фортификации (причем теория стрельбы дополнялась практическими занятиями).
В январе 1701 года в Москве основана школа «математических и навигационных наук», которая, по словам Петра, нужна не только морскому делу, но и артиллерии и инженерству. В 1712 году открылась первая русская военно-инженерная школа, а в 1715 году военно-морская академия в Петербурге.
В 1716 году опыт русской регулярной армии был обобщен в «Уставе Воинском». Был подведен итог важной исторической эпохе реформирования армии, закреплялась организация регулярного войска, применяемые им оперативно-тактические и стратегические принципы ведения войны. Некоторое время существовало мнение, будто «Воинский Устав» - это сочинение какого-то неизвестного немца. Но уже в 1880 гг. историк военного права П.О. Бобровский обнаружил в архиве Главного Штаба подлинную черновую рукопись Устава с более чем 200 собственноручными поправками Петра I. А в 1945 году П.П. Епифанов, автор статьи «Воинский устав Петр I», привлечением нового архивного материала, представляющего русский оригинал книги I («О должности генералов») и книги III («О экзерциции») Устава 1716 года с исправлениями Петра, окончательно опроверг легенду о немецком происхождении Устава.
В 1722 году Петр лично составил дополнения к «Воинскому Уставу». Основной мыслью Устава, в отличие от шаблонных установок многих европейских армий того времени, Петр I выражал требование: «В уставах порядки писаны, а время и случаев нет, а посему не следует держаться устава яко слепой стены», т.е. Петр разрешал, чтобы войска проявляли инициативу и действовали самостоятельно согласно обстановке.
Для поощрения отличившихся в бою в 1700-1705 гг. Петр I ввел ордена и медали. Их получали не только генералы и офицеры, но и солдаты.
Первый российский орден – святого Андрея Первозванного – был учрежден в 1698 году (рис.2). Награду №1 получил генерал-адмирал Федор Андреевич Головин. Произошло это 10 марта 1699 года. Тогда планировалось, что число Андреевских кавалеров не превысит 24 человек. Но уже в 1725 году число награжденных выросло до 38, и в дальнейшем власти отказались от лимитирования орденов. Орден №2 получил… Мазепа. Сам Петр I получил награду (в 1703 году за взятие шведских кораблей «Астрильд» и «Гедан») только под №7.
Рис. 2Звезда и знак ордена св. Андрея Первозванного
В память о драматическом Прутском походе Сенат в 1711 году учредил орден святой Екатерины – высшую женскую награду страны. Первой ее была удостоена императрица Екатерина I в 1714 году в день собственных именин. (Латинская надпись на обороте гласила: «Трудами сравнивается с супругом.»)
Петром был задуман и третий российский орден – святого благоверного князя Александра Невского. Но его официальное утверждение состоялось уже после смерти императора – 21 мая 1725 г. В соответствии с девизом «За труды и Отечество» им награждались военные и гражданские чины за подвиги и верную службу государству.
Более распространенными наградами были медали, учреждаемые в честь важных исторических событий. Истоки петровских медалей восходят к «золотым» - монетам на цепи – времен Крымских походов 1687 и 1689 гг. князя Василия Голицына.
Офицерский состав армии.
Готовясь формировать регулярную армию, Петр уделил большое внимание созданию офицерских кадров. Основной базой для организации офицерского корпуса стали командные кадры гвардейских и солдатских полков. В 1697-1698 гг. значительно расширились штаты офицерского состава Преображенского, Семеновского, 1-го и 2-го Московских выборных полков. Перед отъездом Петра за границу Автомон Головин получил приказ: «Чинить смотры и учения начальных людей и солдат, пополнять полковые припасы, вновь набирать младших офицеров». К 1699 году унтер-офицерский и офицерский состав намного превышал штатные нормы: так в Преображенском полку было 120 офицеров, в Семеновском – 90 (при норме в 40 офицеров).
В начале 1696 года началась широкомасштабная подготовка офицеров для пехоты из числа русских дворян. Желябужский, свидетель и участник этих событий, писал, что по царскому указу стольники явились в Преображенское к Головину и после смотра им было указано, чтобы они учились пехотному строю на житном дворе. После 2 месяцев обучения около 300 офицеров было распределено между дивизиями Репнина, Вейде и Головина. Вслед за этим были вызваны дворяне из других городов и отданы в учение.[21]
При Преображенском и Семеновском полках были созданы школы для подготовки унтер-офицеров, а при бомбардирской роте организовали учебную артиллерийскую команду.
Надо отметить, что наемничество в то время было обычным явлением для всех европейских армий. Поэтому и в России, одновременно с подготовкой офицеров из русских дворян, практиковалось привлечение на службу иноземцев. В конце XVII века Иноземный приказ набрал около 300 таких офицеров. Однако в русской армии наемничество пока не привилось, так как быстро выявилась низкая воинская подготовка иностранцев. В начале 1700 года Автомон Головин доносил Петру: «Начальные, Государь, люди ко мне присланы из Иноземного приказа для учения, и по многим числам учения не приняли и апреля 15 я выкинул из них человек 150, а в остатке учения столько же… Начальных людей не повелишь ли набирать из царедворцев и из заморских, а я истинно то делать рад, лучше их учить нежели тех, которые присланы из Иноземного приказа; трудов к ним много положено, а иные и ныне за мушкет не умеют приняться». И Петр согласился и приказал взять в обучение для подготовки в офицеры стольников, дворян и жильцов «московского чина» (отборный полк поместного ополчения). Однако еще более 10 лет после этого Петру приходилось держать иноземцев в армии. Только после Прутского похода в отставку были уволены более 200 иностранных генералов и офицеров. Теперь их число в полках не должно было превышать 1/3 от всего офицерского состава. Через 3 года офицеры-иностранцы подвергались экзамену, и все, кто не выдерживал его, подлежали увольнению. В итоге в 1720 гг. офицерский корпус на 90% состоял из русских.
В то же время, среди офицеров было еще немало неграмотных. В 1720-1721 гг. в зависимости от рода войск насчитывалось от 4,4% до 31,2% неграмотных офицеров.
Набор дворян в пехотные полки, обучение их пехотному строю были новыми явлениями в истории русской армии, так как в XVII веке в солдатские полки записывали дворян только за проступки (как наказание) или за «оскудение воинского чину».
Петр жестко пресекал нежелание дворян служить в армии, учиться и подчиняться новой неведомой дисциплине. Дворяне от службы скрывались в своих поместьях или в монастырях. В ответ Петр издал указ: «Разобрать и годных в службу написать» и впредь запретил постригать в монахи до достижения 60-летнего возраста. Всех монахов, годных к службе, было приказано высылать в армию. Тут Петру на помощь пришли «прибыльщики и доносители». Так, например, брянский дворянин Безобразов донес, что в Брянске и в уезде «умножилось подьячих и дьяков и прочих нижних чинов, из которых гораздо возможно довольное число набрать на службу в драгуны или в солдаты». Такие же сведения сообщал и князь Трубецкой, за что и получил 500 рублей в награду…
Дворяне, уклонявшиеся от службы, лишались «кормовых денег» и подвергались суровым наказаниям.
9 июля 1699 года Петр лично осматривал записанных в списки непригодных к строевой службе. Действительно больным давали отставку, а симулянтов били кнутом и ссылали в Азов.
Организационная структура армии.
Петр I успешно провел преобразование всей армии. Регулярное войско получило четкую систему организации, которая была закреплена Воинским Уставом 1716 года. Армия Государства Российского состояла из трех родов войск: пехота, кавалерия, артиллерия.
Пехота – главный род войск (рис.3). Она делилась на гвардейскую, гренадерскую и линейную. В основу организации пехотных полков была положена организация существовавшая в России с конца XVII века. Затем она изменялась в зависимости от изменения способов ведения войны.
Первоначально пехотный полк состоял из 10 фузилерных (стрелковых) рот, сведенных в 2 батальона.
В 1704 году, в результате полученного боевого опыта, в штат пехотного полка была введена 1 гренадерская рота, а количество обычных фузилерных рот уменьшили до 8.
В 1708 году гренадерские роты вывели из состава линейных пехотных полков и свели в отдельные гренадерские полки.
По штатам 1711 года пехотные полки состояли из 1 гренадерской и 7 фузилерных рот, сведенных в 2 батальона. Численность полка была постоянной в мирное и военное время: полк насчитывал 40 офицеров, 80 унтер-офицеров, 1367 рядовых (из них 247 - нестроевых). Таким был штат и линейного, и гренадерского полка.
Гренадерские полки были созданы накануне решающих полтавских сражений. Они обладали большой ударной силой (которая определялась тем, что каждый гренадер был вооружен не только ружьем и штыком, но и ручными гранатами, а некоторые – и ручными мортирками). В то время как обычный пехотный полк имел на вооружении 4-6 орудий, гренадерский – до 12 орудий. Образование гренадерских полков было вызвано стремлением увеличить ударную силу армии, избежать слабости линейного порядка (которая была результатом равномерного распределения всех сил по фронту). Гренадерские полки придавались дивизиям и в бою выдвигались на самые ответственные участки. Состояли гренадерские полки из 8 рот, сведенных в 2 батальона.
Основной боевой единицей пехоты был полк. Он состоял из 2 батальонов. В каждом батальоне – по 4 роты. В каждой роте – по 4 плутонга (взвода). Полком командовал полковник (в заместителях у него был подполковник), батальоном командовал майор, ротой – капитан, а плутонгом – капрал. Помощники капитана: капитан-поручик (штабс-капитан), поручик и прапорщик (он же был и знаменосцем).
Кавалерия.
В 1699-1700 гг. Петр I восстановил полки регулярной конницы – драгун – которые с 1702 года состояли из даточных людей, а с 1705 года комплектовались рекрутами. Весь офицерский и унтер-офицерский состав кавалерии пополнялся русскими людьми.
Были выработаны более совершенные приемы применения конницы (по сравнению с остальными европейскими армиями, где кавалерия решала в основном пассивные задачи – защищала фланги пехоты. Это привязывало ее к своей же пехоте и не давало возможность использовать свой главный козырь - скорость).
Состав русской кавалерии при Петре I:
1. Драгуны-фузилеры (рис.4):
В 1701 году созданы – Новгородский, Псковский, Вятский, Владимирский, Казанский, Троицкий, Нижегородский, Черниговский, Рязанский, Пермский, Тверской, Ярославский, Невский, Ингерманландский, Белозерский, Вологодский, Ямбургский, Астраханский и Лейб-Регимент драгунские фузилерные полки.
В 1706 году созданы – Архангелогородский, Азовский, Ростовский, Олонецкий, Каргопольский, Санкт-Петербургский полки кавалерии.
В 1708 году созданы – Новотроицкий, Тобольский полки и Рославский «шквадрон» кавалерии.
В 1711 году сформированы – Сибирский полк и Лейб-Шквадрон.
2. Драгуны-гренадеры:
В 1708 году созданы полки (по именам командиров): Кропотова, Рожнова, Роппа, Гудовича.
3. Драгунские гарнизонные полки:
В 1711 году созданы – Казанский, Астраханский, Воронежский, Сибирский полки.
В 1709 году Петр имел до 40.000 конницы драгунского типа, т.е. способной действовать как в конном, так и в пешем строю. Русская конница могла действовать самостоятельно, крупными соединениями в 12.000 – 15.000 сабель, совершая глубокие рейды по тылам противника.
С 1701-1702 гг. на вооружении конницы появилась и легкая конная артиллерия.
Драгунский полк состоял из 10 рот. С 1704 до 1709 гг. в каждый драгунский полк входили еще и по 1 гренадерской роте. Каждые 2 драгунские роты составляли 1 эскадрон. По штату 1711 года драгунский полк насчитывал: 38 офицеров, 80 унтер-офицеров, 1210 рядовых (из них – 290 нестроевых). Драгуны были вооружены ударно-кремневым ружьем без штыка, палашом и 2 пистолетами.
Рис.3 Пехотный офицер Рис.4 Драгунский офицер
Артиллерия.
Петр I создал стройную организационную систему и для артиллерии. Артиллерия делилась на: полковую, полевую, осадную (брештовую или проломную), крепостную (гарнизонную).
При Петре был положен конец хаотическому состоянию материальной части артиллерии и установлено единообразие систем. С этой целью на литейные заводы посылались одинаковые чертежи орудий.
В 1701-1702 гг. была введена шкала орудийных калибров и наименование по калибрам. Вместо 20 – 25 различных калибров оставили только 8: 3-, 4-, 6-, 8-, 12- и 24-фунтовые пушки и полупудовые и пудовые гаубицы. Петр I от артиллерии требовал, наряду с огневой мощью, большой тактической мобильности и подвижности. Поэтому в артиллерийской мастерской под руководством русского инженера-артиллериста Василия Корчмина развернулись большие работы по облегчению орудий за счет модернизации лафета.
Полковая 3-фунтовая пушка была облегчена с 12 до 9 пудов весом, а полевая 6-фунтовая – с 46 до 36 пудов (рис.5). В то же время не удалось облегчить 12-фунтовые полевые орудия (вес – 150 пудов) и 9-пудовые осадные мортиры (вес – 300 пудов), для перевозки которых требовалось около 15 лошадей.
Рис.5 Чугунная 3-фунтовая пушка
Были созданы новые нарезные («винтовальные») орудия, орудия с коническими каморами, новые образцы зажигательных ядер… В Семеновском под большим секретом велись работы по созданию первых образцов легкой дальнобойной мортиры. Отливали ее русские мастера-литейщики Борис Волков и Яким Моляров. Русские артиллеристы первыми исследовали проблему изготовления и использования нарезного оружия.
В 1705-1706 гг., в связи с изменением тактики войны (армия от осады крепостей переходит к полевым сражениям), главное внимание уделяется развитию полевой и полковой артиллерии. Артиллерия, по мысли Петра I, во время боя должна осуществлять маневр, не теряя взаимодействия с пехотой и кавалерией.
Блестящим достижением русского военного искусства стало создание конной артиллерии. Для нее были облегчены полковые 3-фунтовые пушки и полупудовые гаубицы. Весь обслуживающий персонал посадили на лошадей. Каждый драгунский полк получал по 2 пушки и несколько мортир.
Важным событием в истории русской армии стала организация в 1701 году первого артиллерийского полка. В состав полка вошли 4 пушечные роты с (12 бомбардами и 92 пушками), а также 1 пионерная (саперная) рота – так родились русские инженерно-саперные войска.
В 1702 году впервые были введены двухколесные зарядные ящики, в которых помещались подготовленные заряды и снаряды. До 1705 года орудия перевозились крестьянами, набранными перед началом военной кампании. Подобный порядок перевозки орудий не обеспечивал необходимой дисциплины и маневренности в бою. Поэтому Петр I ввел постоянные команды для перевозки пушек. Прислуга артиллерийского обоза из гражданского населения была заменена солдатами.
То, что было сделано Петром в русской артиллерии, в западноевропейских армиях появилось только в середине XVIII века. Такие мероприятия, как введение конной артиллерии, отделение полковой артиллерии от осадной и крепостной, облегчение пушек с целью повышения их маневренности, боевые порядки артиллерии – впервые появились именно в русской армии.
Всего же в 1706 году насчитывалось: 48 пехотных, 28 драгунских и 2 гвардейских регулярных полка.
К 1710 году было создано еще 10 драгунских полков, но количество пехотных уменьшилось до 32 (т.к. 16 полков, размещенных на Ижорской земле, были переведены на гарнизонную службу).
В 1711 году пехотных полков было 45, гвардейских – 2, драгунских – 33 (это только полевые войска).
После окончания Северной войны в 1724 году в России было: 49 пехотных и 4 драгунских полка.
Весь боевой состав русской армии – 170.000 человек (не считая личного состава артиллерийского полка и центральных управлений и 28.500 нестроевых солдат). Русская армия была самой многочисленной в Европе. Прусская армия в 1740 году насчитывала 86.000 человек, австрийская и французская – около 150.000, шведская – 144.000.
Управление армией.
В начале XVIII века русская армия обрела стройную организацию и систему управления. Организационные формы армии Петра I не были плодом кабинетного творчества военных теоретиков, а были выработаны на основе полученного боевого опыта в ходе продолжительных войн.
Высшим соединением, способным решать стратегические задачи, была Армия. Ее состав не определялся точно и единообразно. Количественный состав армии зависел от обстановки, сил противника, его намерений и от задач, стоящих перед армией. Устав отвергал догматизм, шаблон и требовал: «нужно есть сочинять армию свою, смотря неприятельской силы и онаго намерения, дабы его во всех делах упреждать и всячески искать неприятеля опровергнуть».
Для управления регулярной армией создавались особые должности и ведомства:
Генералитет – прообраз будущего Генерального Штаба, в нем сосредоточилось общее управление военными делами.
Генерал-комиссар – высший военный судья.
Генерал-провиантмейстер – ведал заготовками провианта, обозами, тылом армии.
Во главе полевой армии стоял генерал-фельдмаршал. Командующий армии по Уставу должен был быть «не только муж великаго искусства и храбрости, но и добраго кондувита, (сиречь всякия годности) котораго бы квалитеты (качества) с добродеянием и благочестивою справедливостию связаны были. Ибо храбрость его неприятелю страх творит, искусство его подвизает людей на него твердо уповать и о виктории и о благосостоянии весьма обнадеживающим быть. Добрые его кондувиты возбуждают послушание и умножают сильно ауторитет (или власть его) с учтивостью, которою отдавать ему все должны». Командующий должен уметь инициативно распоряжаться силами и средствами своей армии, не дожидаясь «беспристанных» инструкций свыше. «Ежели чего в инструкции не изображено, а увидит что надежно возможно авантаж получить, то Воинского совета конечно чинить и такого случая не пропускать», - сказано в Уставе.
Важную роль в управлении армией играл и генерал-квартирмейстер. Устав подчеркивал, что «сей чин требует мудраго, разумнаго, искусснаго человека в Географии и Фортификации… А ежели таковый генерал-квартирмейстер и Артиллерию при том же разумеет, то он может по случаю и оною командовать. А особливо надлежит ему генерально оную землю знать, в которой свое и неприятельское войско обретается…». Генерал-квартирмейстер подчинялся только командующему армией.
Артиллерией армии и инженерно-саперными частями командовал генерал-фельдцейхмейстер (рис 6). Устав говорил, что начальник артиллерии «есть глава всей артиллерии: ему подобает оную совершенно и основательно разумети, ибо он имеет надзирательство над всем огненным снарядом, порохом и свинцом, и подобает ему смету чинить сколько снаряду, зелья и свинцу и иных вещей к войску принадлежит. Тако же бывает ему благо фортификацию разуметь…».
Рис.6 Яков Виллимович Брюс – первый генерал-фельдцейхмейстер русской армии.
В 1702 году была централизована военно-судебная служба во главе с генерал-аудитором.
Была установлена должность генерал-гевальдигера, возглавлявшего военно-полицейскую службу в армии.
Наконец, к главнокомандующему армией фельдмаршалу Шереметеву были назначены 3 генерал-адъютанта и генеральный писарь.
Одновременно с зарождением Генштаба создаются и войсковые штабы. В решении вопросов управления войсками Петр I несомненно намного опередил своего противника Карла XII. Шведский король накануне Полтавы сам управлял армией, имея при себе 5 адъютантов и небольшое количество специалистов-техников.[17]
Большое значение Петр придавал и военным советам (консилиям). Воинский Устав требовал «главныя и великия дела и всякия начинания без консилии Генералов никогда чинити надлежит…». Военный совет при том не ограничивал власть командующего и не снимал с него ответственность за результат сражения. Совет был исключительно совещательным органом. Решающий голос в совете принадлежал командующему. В «консилиях» Петр видел средство всестороннего обсуждения планов войны. Военные советы конечно не были нововведением Петра I и существовали еще во времена Киевской Руси, но только сейчас они получили такую поддержку со стороны официального армейского руководства.
Регулярная петровская армия состояла из дивизий (генеральств), которые являлись временными тактическими соединениями, делившимися на бригады или полки. На Западе такие дивизии появились только в конце XVIII века. В мирное время полки также объединялись в дивизии, которые являлись дальнейшим развитием системы разрядных полков (возникших еще при Иване Грозном). Их состав не был постоянным, а зависел от принятой дислокации: каждая дивизия включала в себя установленные правительством города и уезды, где и располагались ее полки.
В 1707 году условия войны изменились. Русская армия стала готовиться к масштабному наступлению, к активным полевым сражениям. Это привело к появлению нового, более тактически гибкого войскового соединения – бригады. Состав дивизий и бригад не был постоянным.
Таким образом, органического соединения всех родов войск Петр I не создал. Не было их и в западноевропейских армиях. Впервые подобные соединения появились только в конце XVIII века – в армии французской буржуазной революции 1789-1794 гг.
В вопросах управления армии Петр стремился к строгой централизации. Большинство приказов, ведавших военными делами, ликвидируется. Все управление войсками сосредоточилось в 4 приказах: Разряд, Военный приказ, Артиллерийский приказ и Комиссариат. Объединяющим и руководящим началом для этих ведомств служили распоряжения царя и сената. В 1718 году создается высший военный орган – Военная Коллегия.
Членами Военной Коллегии стали все высшие генералы. В ведении Коллегии находились армия и гарнизоны и все воинския дела, которые были ведомы в Военном Приказе, и которыя получаются во всем Государстве. Для этого в подчинении Военной Коллегии находились: канцелярия главной артиллерии, ведомство главной фортификации, главный комиссариат (с приданной ему продовольственной частью).
Изменение тактики.
Петр I ликвидировал раздробленность центрального управления, создал четкую систему командования всем русским войском. Главная черта этой системы – сочетание строгой централизации управления с частной инициативой командиров всех уровней.
Анализируя причины поражения русской армии под Нарвой 19 ноября 1700 года, Петр I писал в своем «Журнале»: «искусство ниже вида», т.е. крайне неудовлетворительное состояние боевой подготовки войск и искусства ведения боевых действий (тактики).
Русские войска XVII века не привыкли к полевым сражениям, предпочитая отсиживаться за стенами крепостей или в укрепленных лагерях. Учитывая огромные русские пространства, такая тактика была вполне оправданной. Тем самым инициатива отдавалась противнику. Так было и под Нарвой, когда, зная о приближении шведов, войска не вышли из палисадов и не встретили противника в полевом сражении, хотя по численности превосходили врага почти в 3 раза.
Петр понял порочность такой тактики. И главной целью военных действий становится не захват крепостей (как было раньше), а разгром армии противника в непосредственном быстротечном контакте – в бою. В разговоре с Брюсом Петр сказал: «Правда, крепость дает неприятелю отпуг, однако у европейцев ненадолго. Победу решит военное искусство и храбрость полководцев и неустрашимость солдат. Грудь их – защита и крепость Отечеству. Сидеть за стеною – удобно против азиатцев».
В европейских армиях того времени окончательно оформилась линейная тактика. Стремление наиболее полно использовать возможности огнестрельного оружия приводило ко все более тонким построениям боевых линий и упразднению промежутков между частями боевого порядка. В результате этого боевой порядок был мало маневренным и хрупким.
Введение более скорострельного, чем мушкет, ружья явилось дальнейшим мощным толчком к развитию линейного боевого порядка.
Рукопашный бой в западных армиях почти полностью отвергался. В австрийской армии в начале XVIII века даже сняли с вооружения штык.
Боевой порядок строился по шаблону, почти во всех случаях одинаково: в центре – 2-3 линии пехоты, на флангах – конница. Силы по фронту распределялись равномерно, на направлении главного удара концентрации войск не создавалось, маневр в бою почти отсутствовал. Сражение носило характер фронтального огневого состязания.
Боевой порядок петровской армии отличался простотой и давал возможность войскам маневрировать на поле битвы. Петр I стремился создавать превосходство сил на решающем направлении и этим ломал господствовавший тогда в Европе принцип равномерного распределения сил по фронту.
В западноевропейских армиях считалось незыблемым правилом, что для успешного ведения боя и возможности маневрировать войска должны действовать непременно на ровной, открытой местности. Петр же предпочитал для боя пересеченную местность, на которой успешно могли действовать инициативные командиры. Петр писал Апраксину: «Только зело прошу, чтобы не гораздо на чистом поле, но при лесах, в чем превеликая польза есть, как я сам видел, ибо и на сей баталии (в битве при Лесной), ежели б не леса, то б оныя выиграли, понеже их 6 тысяч больше было нас».
Характерной особенностью тактики русской пехоты было ее стремление завершить бои решительным штыковым ударом.
Тактика русской кавалерии отличалась от тактики других европейских армий (кроме шведской) тем, что русская конница атаковала противника на полном аллюре, применяя холодное оружие. Конница западноевропейских стран в бою вела огонь из пистолетов и довольно редко, предварительно расстроив огнем боевые порядки противника, бралась за палаши. В атаку она ходила на рысях и очень редко галопом (французская кавалерия).
В русской армии быстро поняли, что простой механической исполнительностью трудно добиться победы, так как «дела воинския не в великом равном порядке обретаютца». Поэтому в бою следует руководствоваться случаем и временем, чтобы «Отечеству прибыль, а неприятелю убыток сыскать». Свои указания генералам Петр I обычно заканчивал так: «В протчем полагаюсь на ваш добрый труд и рассмотрение» или «на ваше рассуждение».
Вооружение и обмундирование.
На вооружении пехоты до 1709 года находилось ружье (с ударно-кремневым замком) с багинетом (трехгранный штык), а позже – ружье со штыком и шпага. Дальность ружейного огня – 200 метров, с действительной дистанцией огня в 50 метров. Скорострельность – 1 выстрел в минуту. Солдат имел 30 зарядов при себе и 20 – в обозе. Ружье называлось фузеей, а солдаты – фузилерами (рис.7).
рис. 7 Фузилер Рис.8 Рядовой гвардеец Рис.9 Бомбардир
В армиях Западной Европы ружье рассматривалось в основном как охотничье оружие. Там предпочитали вооружать пехоту дальнобойными и тяжелыми мушкетами. В обращении ружье было намного удобнее громоздкого мушкета с его длинным стволом. Но дальнобойность ружья была меньше, чем у мушкета почти в 2 раза.
Надо заметить, что штык состоял на вооружении и в западноевропейских армиях. Но там штык был исключительно оборонительным оружием, тогда как в русской армии его чаще применяли как наступательное оружие – для проведения штыковой атаки.
Петр I большое внимание уделял форме и качеству обмундирования. Пехота и конница были одеты в кафтаны: зеленые с красными обшлагами – у пехоты, синие – кавалерии. Солдаты носили также войлочную шляпу – треуголку (у гренадеров – кожаные каски); чулки и башмаки с медной пряжкой, в походе заменявшиеся высокими сапогами; суконные плащи в ненастную погоду; волосы носили длинные, в парадные дни припудривая их мукой.
Подобное обмундирование не было удобным в условиях русского климата. Солдаты задыхались в своих толстых кафтанах летом и мерзли зимой под суконными плащами. А Петр мирился со всем этим, видимо, желая подчеркнуть новым обмундированием отличие своей армии от старого, дореформенного московского войска.
В воинской символики особо выделяется внимание Петра к знаменам. При Петре I в знамённой символике часто использовались косые (андреевские) кресты, пальмовые ветви, монограммы царя.
В 1707 году были введены знамена меньшего размера для конного строя гвардейских полков (эти знамена получили название "карволантов").
Например, знамя конного строя Преображенского полка было чёрного цвета с косым крестом под короной в окружении пальмовых ветвей; кайма знамени состояла из белых, синих и красных треугольников. Популярны в знаменной символике были аллегории, изображения мечей, лавровых и пальмовых ветвей, Андреевских крестов, кораблей.
|
Главное полковое знамя было белым. Ротные знамена цветными. Кроме регулярных полков российской армии, знамена которых хоть как-то регламентировались; в неё входило большое количество иррегулярных частей (жилых, стрелецких, ландмилицких, гусарских, рейтарских, копейных, конной службы). Дизайн этих знамен мог быть самым различным.
Иногда знамена даровались для конкретных сражений. Например, в 1711 году для Прутского похода гвардейские полки (Преображенский и Семеновский) получили красные знамена, вверху у древка которых располагался крест в сиянии и девиз: "Сим знаменем победиши", а в середине надпись: "За имя Ис. Христа и Христианство".
В 1711-1712 годах появился тип знамён с гербами провинций, где последние были расквартированы. Герб провинции помещался в верхнем углу знамени у древка. Рисунок полотнища был обычно простым: либо одноцветное, либо с простыми геометрическими фигурами, крестами, полосами и т.п. Сохранился рисунок знамени Лейб-Гвардии Преображенского полка (1700), на его белом полотнище изображён двуглавый орёл, нагрудный щиток которого окружен гербами подвластных России территорий. В правой лапе у орла меч с девизом: "Pax asculato sunt Psalma 24".
Тыловое обеспечение.
Успешное строительство регулярной армии сопровождалось быстрым ростом экономики. Было ясно, что армия и флот могут быть мощными только при сильном тыле. Поэтому Петр I форсированными темпами строил заводы и фабрики для снабжения армии.
При Иване Грозном в Москве на литейном дворе отливали медные орудия, а в Устюже выковывали железные орудия. До второй четверти XVII века заводского производства оружия в России еще не было. Первый чугуноплавильный завод был построен в 1637 году в 12 км от Тулы. После этого были построены еще несколько частных металлургических заводов в районе Москвы, Тулы, Устюжа и Олонца.
Ручное оружие делали оружейники-кустари в Туле, Кашире, Устюже. С 1648 года стал работать первый государственный оружейный завод на р. Яуза. Кроме того, по указанию Котошихина оружие изготовлялось в московской казенной оружейной палате. Общий объем производства оружия достиг таких размеров, что к концу войны с Польшей, к 1667 году, прекратился массовый ввоз оружия из-за границы, ввозились только отдельные образцы заграничного вооружения для ознакомления с ними и снятия копии.
К началу правления Петра I в России было только 21 мануфактура. Полностью обеспечивать огромную регулярную армию они не могли. Поэтому Петр, одновременно с реформой армии, ведет работу по быстрому созданию новых мануфактур. Еще до поездки царя за границу строятся завода Аристова (1694-1695 гг.), Никиты Демидова на Тулице и в Олонецком крае (1696 г.). В начале Северной войны, в 1701-1704 гг., на Урале было построено еще 7 металлургических заводов (из них 6 - казенные).
Первым на Урале заработал завод на Каменской домне (будущий город Каменск-Уральский). Первый чугун тут получили 15 октября 1701 года, а уже в декабре отлили первые 3 пушки и 2 мортиры. Зимой 1702 года в Москву санным путем ушла первая продукция с Каменского завода – 45 орудий. В 1703 году Каменский завод изготовил рекордное количество пушек – 522. Но спешка и неопытность в первое время часто вели к посредственному качеству уральских пушек. Поэтому в 20 февраля 1705 года Петр издал указ, в котором велел Каменскому заводу «ковать образцовое железо и лить бомбы и гранаты, а пушек и мортиров и гаубиц лить и к Москве высылать не велено».
С первых дней работы уральские заводы столкнулись с большими трудностями. В 1701 года тобольский воевода князь М.Я. Черкасский писал Петру о том, что «нет мастеров искусных, а без них делу всякому будет остановка».
Однако уральские заводы имели и другой существенный недостаток – удаленность от театра боевых действий. Это заставило одновременно строить заводы и в Олонецком крае. В 1702-1707 гг. в северо-западных районах России возникают Ижевский, Тырпецкий, Петровский, Повенецкий и другие заводы. Позже «главная стройка страны» перемещается в Петербург, где в 1709-1711 гг. были построены артиллерийский двор и адмиралтейство, оружейные и пушечные дворы, мастерские и верфи. В 1718 году закончилось строительство большого оружейного завода в Туле. А в 1721 году еще более мощный завод появился в Сестрорецке.
Всего к 1725 году в России работало уже 220 мануфактур, из них 45 – крупные металлургические и оружейные заводы (из них 15 - казенные). Русская металлургическая промышленность быстро приближалась к мировому лидерству.
Сильная военно-промышленная база создавала все условия для роста русской артиллерии. Уже в 1704 году не только удовлетворялась потребность армии, но и был создан большой запас артиллерийского вооружения: только на московских складах находилось 108 пушек, 55 мортир, 100.000 бомб и гранат. На вооружении армии и флота имелось около 13.000 медных и железных пушек.[23]
При этом русские пушки не уступали по качеству зарубежным аналогам. Уже в начале Северной войны англичане несколько раз обращались в артиллерийский приказ с просьбой ознакомить их с новыми образцами орудий, отлитыми на уральских заводах. Начальник приказа артиллерии писал Петру I: «англичаня зело сибирские пушки возлюбили и железо хвалят: лутче де гишпанского, и просят одной пушечки для образца».
Широко развернулось изготовление ручного огнестрельного оружия. Главными его поставщиками были уральские заводы. Объем продукции тульских оружейников из года в год увеличивался: если в 1683-1685 гг. тульские заводы ежегодно давали 2.000 ружей, то в 1701 году Петр требовал от них производить 8.000 в год.
Процесс производства ружей в Туле постоянно рос. Русский изобретатель Батищев предложил проект вододействующей машины «для обтирки» стволов, что в 8 раз уменьшало время изготовления оружия.
Уже в 1706-1709 гг. производство ружей достигло 15.000-20.000 штук ежегодно, а к 1711 году – до 40.000 штук.
В 1712 году правительственный указ установил новый наряд на производство ружей – 15.000 ружей с багинетами и 500 пар драгунских пистолетов. В 1714 году наряд был увеличен до 18.000 ружей и 4.000 пар пистолетов. Указ требовал «делать то ружье самое доброе и твердое и к стрельбе надежное, из тульскаго самаго добраго и мягкаго железа и стали доброй же».
Высокие темпы развития промышленности на Урале особенно тяжким грузом легли на мастеровых и крестьян. Об их положении ясно говорит письмо Чулкова, посланного царем следить за работой тульских заводов: «…о ружейном деле всеусердно радею, как пуще того быть невозможно, что каждого дня человек по десяти бью батогами. Приборщиков и замочников на оружейном дворе зело понуждаю в деле, не только что в день, но и в ночи спать не даю».
Центром порохового производства до основания петербургских пороховых заводов была Москва. Пороховые заводы были также в Киеве и Казани. Всего на армию работало 17 пороховых мануфактур, которые с 1701 по 1709 год произвели 225.695 пудов пороха. Производственные мощности пороховых заводов позволяли снабжать не только русскую, но и союзную польскую армию. По договору с польским королем Петр I обязался поставить 25.000 пудов пороха. Претензий на качество поляки не высказывали…
Одновременно с пушечными и пороховыми заводами интенсивно строятся заводы по производству боеприпасов. Ежегодная потребность России (армии и флота) в боеприпасах определялась Петром в 53.800 штук ядер, 12.000 бомб, 1.320 пудов картечных пуль, 30.000 пудов гранат.
Создание собственной военно-промышленной базы быстро позволило государству ликвидировать зависимость от импорта оружия и металла из Западной Европы. Уже в 1707 году правительство запрещает ввозить оружие из-за границы. Австрийский посланник в Москве Отто Плейер писал в своих донесениях: «Серы и селитры вдоволь у них на Украине, для бомб и гранат ни в каком месте нечего и желать железа тульского из Олонца… Пушек теперь у них невероятное множество. Ружья им больше не нужно выписывать из-за границы. Сибирское железо дает такие хорошие стволы, которые на пробных стрельбах всегда выдерживают тройной заряд».
Реформы Петра I затронули и вопросы военного хозяйства. Окончательно оформляется стройная система централизованного государственного снабжения войск всеми видами довольствия. Уже в 1700 году был создан Провиантский приказ, ведавший всеми хлебными запасами. Одновременно создан Комиссариат, отвечающий за снабжение полков жалованием, обмундированием и снаряжением. Устройство военного хозяйства было завершено в 1713 году с образованием Главного Комиссариата, которых объединил два вышеперечисленных ведомства.[24]
Снабжение войск продовольствием, лошадьми было возложено на губернии, к которым приписывались пехотные и конные полки. Непосредственных контроль за доставкой провианта и фуража в части осуществляли губернские комиссары, начальники губерний.
Гарнизонные и резервные войска снабжались за счет внутренних губерний. Полевая армия получала довольствие из магазинов и путем реквизиций (грабежа местного населения).
В 1705 году по указу Петра были созданы главные армейские магазины в Пскове, Киеве, Смоленске. В смоленском магазине был сосредоточен 4-месячных запас хлеба (около 650.000 пудов), 2-месячный запас овса для 55.000 лошадей.
Из центральных магазинов продовольствие и фураж подвозилось к полевым подвижным армейским магазинам. Русские войска в Речи Посполитой базировались на магазины в Полоцке, Орше, Минске, Вильно. В этих магазинах в 1707 году был полугодовой запас продовольствия (более 1.500.000 литров муки, круп, толокна, гороха) из расчета на армию в 63.102 человека.
Смешанная система снабжения войск резко отличалась от 5-переходной системы. Смешанная система – это сочетание магазинной и реквизиционной систем, которое давало русской армии большую подвижность и маневренность. При этом страдания местного населения в расчет никогда не принимались.
Заключение.
Став правителем России, Петр I наследовал постоянную армию, организованную в основном по системе поселенных войск. В то время эта система господствовала во многих странах Европы (например, в той же Швеции).
Петр провел радикальную реформу комплектования армии – ввел рекрутскую повинность. Главной причиной этого нововведения послужила … пустая государственная казна. Именно поэтому для строительства флота пришлось создавать «кумпанства», а для организации большой регулярной армии – вводить принудительные рекрутские наборы.
Можно сколько угодно спорить об эффективности наемных войск, но при этом очевидно содержание их обходилось государству намного дороже содержания войска, где служба – не работа, а «почетная обязанность гражданина»…
Петр I поставил перед страной новые цели – не пассивная защита, а активное соперничество с Европой. Очевидно, что эти новые задачи допетровская армия выполнить просто была не в состоянии. Это и послужило главным толчком к началу военной реформы.
Петру I не пришлось создавать армию нового образца «с чистого листа». Полки нового строя Алексея Михайловича (да и Михаила Федоровича) вполне могут рассматриваться как прототип регулярной армии Петра. У них есть лишь одно существенное отличие:
полки нового строя при Михаиле Федоровиче и Алексее Михайловиче создавались для конкретных локальных войн и после их завершения большинство полков расформировывалось;
Петр же создал огромную регулярную армию, которая была необходима лично ему и государству в условиях проведения нового (активного и агрессивного) государственного курса.
Список использованных источников:
1. Арсеньев Ю. К истории оружейного приказа в XVII веке. СПб., 1904.
2. Бескровный Л.Г. Русская армия и флот в XVIII веке. М., 1958.
3. Бескровный Л.Г. Хрестоматия по русской военной истории. М., 1947.
4. Бородулин А.Л., Каштанов Ю.Е. Армия Петра I. М., 1994.
5. Бранденбург Н.Е. Материалы для истории артиллерийского управления в России. СПб., 1876.
6. Бушуев С.В. История Государства Российского. М., 1994.
7. Вопросы военной истории России. XVIII век и первая половина XIX века. М., 1969.
8. Гарнич Н.Ф. Военное искусство Петра I. М., 1947.
9. Дельбрюк Г. История военного искусства. Т.4, М., 1933.
10. Ключевский В.О. Исторические портреты. М., 1989.
11. Масловский Д.Ф. Записки по истории военного искусства в России. Выпуск 1, СПб., 1891.
12. Милюков П.Н. Государственное хозяйство России в первой четверти XVIII века. СПб., 1905.
13. Мышлаевский А.З. Петр Великий. Военные законы и инструкции. СПб.,1894.
14. Павленко Н.И. Петр Первый. М., 1991.
15. Письма и бумаги императора Петра Великаго. Т.1. СПб.,1887.
16. Платонов С.Ф. Полный курс лекций по русской истории. М., 1999.
17. Порфирьев Е.И. Петр I – основоположник военного искусства русской регулярной армии. М., 1952.
18. Разин Е. История военного искусства с древнейших времен до Первой Империалистической войны 1914-1918 гг. М., 1940.
19. Ромашкин П.С. Основные начала уголовного и военно-уголовного законодательства Петра I. М., 1940.
20. Россия в период реформ Петра I. М., 1973.
21. Соболева Н.А. Российская городская и областная геральдика XVIII-XIX вв. СПб., 2001.
22. Соловьев С.М. Публичные чтения о Петре Великом. М., 1872.
23. Тарле Е.Ф. Русский флот и внешняя политика Петра I. М., 1949.
24. Чернов А.В. Вооруженные силы Русского государства в XV – XVII веках. М., 1954.
25. Шмурло Е.Ф. Петр Великий в оценке современников и потомства. СПб., 1912.
