Реферат Перестройка 1985-1991гг.
Работа добавлена на сайт bukvasha.net: 2015-10-28Поможем написать учебную работу
Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
от 25%
Подписываем
договор
Волжский Гуманитарный Институт
Кафедра «Юриспруденция»
РЕФЕРАТ ПО ИСТОРИИ ОТЕЧЕСТВА НА ТЕМУ:
Перестройка (1985-1991гг.)
Выполнил:
Борисов Дмитрий Юрьевич
1 курс, 2 группа (ЮЗ-282)
Проверила:
________________________
Волгоград 2009
Содержание:
Введение………………………………………………………………...3
1. Идея самостоятельности России………………………………..7
2. Канун российской независимости……………………………….14
Заключение……………………………………………………………..30
Список использованной литературы……………………………….31
Введение
Время действия: 1985 год. Ранняя весна.
Россия – «равная среди равных»[1] в Союзе Советских Социалистических Республик, по праву считавшимся одной из великих мировых держав. Лишь формальные границы, о существовании которых напоминали разве что географические карты, разделяли граждан единого многонационального государства. Для более чем 275-миллионного советского народа давно уже стало привычным совместное проживание под общей крышей союзного дома.
К середине 80-х г.г. в стране вполне утвердился тезис о советском народе как сложившейся в ходе социалистических преобразований новой исторической общности людей. И через годы все еще не громким казался голос известного поэта, во всеуслышание заявившего: «По национальности я – советский!»[2] Хотя в той стихотворной строке нашло отражение не только личное мироощущение поэта, но и реальность бытия.
Уже в пору крушения многонациональной державы ученые-биологи АН СССР пришли к выводу, что правомерность понятия «советский народ» подтверждается на генном уровне. Генотипы советских людей определяли особый уклад их политической, социально-экономической и духовной жизни, наличие у представителей различных наций и народностей сильно выраженных общесоветских, интернациональных черт.
Российская Советская Федеративная Социалистическая Республика занимала свое особое место среди 15-ти входивших в СССР союзных республик. Россию можно было сравнивать с «несущей конструкцией», воспринимавшей основные нагрузки на громадное здание союзного государства и предохранявшей его от возможных деформаций. В совокупность ее «элементов» входили: огромная территория, многочисленное и многонациональное население, политическая система, экономическая мощь и притягательная для многих российская духовность.
По занимаемой на планете площади РСФСР уступала первенство (как часть уступает целому) только Советскому Союзу. 17075,4 тыс. кв. км., или ¾ всей территории страны, входили в ее государственные границы.
Жизнь республики, ее граждан, характер отношений с соседями по большому союзному дому во многом определялись и богатейшими, подчас уникальными природными ресурсами России. Огромную ценность представляли плодородные земли Центрально-Черноземного района, Северного Кавказа, Поволжья. Практически неисчерпаемым богатством были леса России, покрывавшие 43% ее огромной территории. Исключительно богатыми были российские недра. На долю РСФСР приходилось 90% союзных запасов сырья для производства алюминия, большая часть нефти и природного газа, свыше
В добывающих отраслях, как и во всей экономике, ощущался недостаток передовых технологий добычи и переработки полезных ископаемых. Давала о себе знать и потребительская психология в отношении доставшегося от предков уникального богатства, что влекло за собой значительные потери сырья и топлива, беспечное отношение к экологическим последствиям принимаемых хозяйственных решений.
На территории, охватывающей 11 часовых поясов, проживало около 143 млн. человек. Медленно шел прирост населения республики. Число рождавшихся в полтора раза превышало число умирающих россиян. Каждый день на свет появлялось 6,5 тыс. будущих российских граждан.
По своему государственному устройству Россия была федеративной республикой и включала 16 автономных социалистических республик. В ее состав так же входили 5 автономных областей и 10 автономных округов. Таким образом, почти все коренные национальности РСФСР имели свои республики, области или округа.
Русские составляли абсолютное большинство населения Российской Федерации (113,5 млн. человек на 1 января 1985г.) Язык русской нации был и языком межнационального общения. Его считали родным 120 млн. россиян, а еще 14 млн. свободно им владели.
Рост образовательного уровня вел, как правило, к смене ценностных ориентиров людей, формированию у них потребности в большем удовлетворении своих социально-политических прав. Пополнение рядов национальной интеллигенции способствовало росту самосознания лиц коренной национальности, которое порой перерастало в националистические проявления, болезненное отношение к факту присутствия на «своей» территории представителей других наций.
Ядром политической системы признавалась Коммунистическая партия (ст. 6 Конституции). Составными элементами системы так же являлись профсоюзы, комсомол, кооперативные и другие общественные организации.
1.
Идея самостоятельности России. (1985-1989)
Первые созидательные дела перестройки, заявившей о себе с весны 1985г. свидетельствовали о возможности выхода советского общества на новые рубежи. Положительные результаты достигались, правда, в основном за счет использования ближайших резервов и традиционными для нашей страны средствами, то есть опорой на энтузиазм людей и административные меры.
Тем не менее начальный период преобразований был отмечен повышением темпов развития производства. Возобновился реальный рост доходов населения. Прилавки магазинов, хотя и не полнились новыми товарами, но все еще сохраняли привычный покупательскому глазу вид. Вполне сопоставимыми со средней зарплатой оставались цены на товары массового потребления. Видимо, хорошо запомнив, с чего начиналась андроповская «перестройка», заметно снизили активность спекулянты и другие антиобщественные (по понятиям того времени) элементы. Хорошую службу сослужила и борьба с пьянством – с 1985г. по 1987г. во всех возрастных группах населения снижалась смертность, существенно упал производственный и бытовой травматизм, улучшилось состояние общественного порядка.
М.С. Горбачев, один из инициаторов перестройки, с чьим именем, главным образом, и связывались тогда начавшиеся преобразования, любил обращаться к старой притче: подходит путник к людям, которые что-то строили, и спрашивает: Что это вы делаете? Один из строителей раздраженно ответил: Да вот, гляди – с утра до ночи чертовы камни таскаем… Другой встал с колен, распрямился и с гордостью сказал: видишь, Храм строим![3]
В первые годы перестройки среди «строителей» было очень много тех, кто видел перед собой эту высокую цель – «сияющий Храм на зеленом холме». Не было сомнений в том, какие обряды должны совершаться в возводимом культовом здании. Кажется, все были тогда согласны с М.С. Горбачевым, который не уставал повторять, что перестройка будет осуществляться в рамках социалистической системы, социалистического выбора, сделанного народом в 1917 году.
Энтузиазм был почти всеобщим, и именно на его волне инициаторы перестройки легко уравняли ее в правах с революцией. Но революция – это не только семимильные шаги в обновлении общества, но и, как правило, крутая ломка всех его основ, безжалостное, а подчас и безумное разрушение «до основания», чтобы уж затем… Не вняли лидеры китайской мудрости: «В стране, где есть порядок, будь смел и в действиях, и в речах. В стране, где нет порядка, будь смел в действиях, но осмотрителен в речах».
В нашей стране до порядка было еще очень далеко. Но смелость и в речах, и в действиях была в избытке. Светлое будущее, обещанное зачинателями перестройки, манило, и многие, чтобы скорее вкусить ее плоды, стремились, по образному выражению занимавшего тогда пост главы СССР Н.И. Рыжкова, «непременно вышибить дверь, вместо того, чтобы спокойно подобрать к ней ключи»[4].
Первой на «революционный напор отреагировала экономка. Почти все показатели хозяйственной жизни общества в 1987г. оказались ниже соответствующих показателей предшествующего года. Были перечеркнуты наметившиеся было положительные тенденции в росте народного благосостояния. Революционная эйфория руководства страны оборачивалась тем, что ни один из уже завоеванных перестройкой рубежей не был закреплен, не был даже в основе своей осознан людьми. Чуткий барометр социологических опросов зафиксировал первые признаки зреющего в массах недовольства. Но в состоянии реформаторского экстаза лидеры продолжали звать народ вперед, расставляли все новые и новые вешки на пути грядущих преобразований.
Самыми большими из расставленных тогда, на первом этапе перестройки, вех были кооперация и гласность. Но и они не способствовали выправлению положения, а лишь усугубили социальную напряженность в обществе.
«Вымывание» кооператорами дешевых товаров из государственной торговой сети и их последующая перепродажа по взвинченным ценам ухудшили и без того нелегкое материальное положение людей. Честный труд находил все меньшее признание общества. Свои первые «капиталы» очень быстро наживали те, кто в приоткрывшемся пространстве экономических свобод и правовых послаблений почувствовал себя как рыба в воде. В обществе, только что принявшем лозунг «больше социализма», все отчетливее проявлялись признаки социального расслоения.
С политикой гласности руководство страны связывало основные надежды на развитие обновленческих процессов, консолидацию общества на основах демократии и равенства всех перед «четвертой властью». Но средства массовой информации обратили свой взор не столько в настоящее и будущее, сколько в прошлое. Вместо ожидаемой консолидации общества произошло дальнейшее его размежевание, поскольку под сомнение ставилась целесообразность жизни и деятельности целых поколений. «Больше социализма», «больше гласности» - эти и другие, еще вчера столь привлекательные для немалой части общества лозунги, начали раздражать пуще прежних, доперестроечных.
На октябрьском (1987г.) Пленуме ЦК КПСС с критикой нерешительности в проведении политики реформ и методов преобразований выступил кандидат в члены Политбюро ЦК КПСС, первый секретарь московского горкома партии Б.Н. Ельцин. Несколько месяцев спустя, в марте 1988г., в «Советской России» появилась статья «Не могу поступаться принципами» безвестного до того времени ленинградского преподавателя вуза Н.А. Андреевой. Главная мысль статьи заключалась в призыве остановиться, оглянуться, внести коррективы в процесс обновления общества. Только после столь тревожных сигналов последовала реакция официальных кругов. К удивлению многих, способ реагирования оказался привычным (борьба с инакомыслием) и оформление получил в худших традициях стиля работы партийно-бюрократического аппарата. Выступление Ельцина было оценено как «попытка опрокинуть начатое», а статья Андреевой объявлена «манифестом антиперестроечных сил»[5].
В двух этих выступлениях отчетливо просматривался различный подход к укреплению позиций коммунистической партии перед лицом формирующейся демократической оппозиции. С одной стороны, предлагалась тактика упреждения зреющей вне КПСС оппозиции, возврата утрачиваемой инициативы путем мобилизации реформистки настроенных коммунистов. С другой стороны, тактика отпора оппозиции, перехвата инициативы посредством мобилизации всей партии и прежде всего ее «здоровой», то есть не «зараженной бациллами реформизма», части.
И за Ельциным, и за Андреевой стояли определенные политические силы, и это свидетельствовало о подспудно начавшемся размежевании не только в советском обществе, но и в самой партии, еще недавно бывшей основным связующим материалом при цементировании общества. Кампания против Ельцина была свернута в несколько дней, в то время как против Андреевой продолжалась средствами массовой информации не один год. Такое разное отношение к «антиперестройщикам» говорило не только о том, какой «уклон» считался тогда опаснее. Средства массовой информации находились все еще под достаточно жестким контролем партийных органов, поэтому их избирательность могла быть только инициированной. Это, в свою очередь, свидетельствовало о расколе в высшем эшелоне партийного руководства о соотношении сил в этом руководстве.
Когда-то И.В. Сталин, отвечая на вопрос, «какой уклон хуже – левый или правый?»[6], произнес фразу, ставшую крылатой – «оба хуже!». Оказалось, что того же взгляда придерживалась и «перестроечное» руководство партии. Открыв под флагом борьбы за единство КПСС и спасение перестройки огонь по инакомыслию, оно надеялось в зародыше задушить его, хотя бы в собственных рядах, чтобы уже с «развязанными руками» вести народ в очередное «светлое будущее». Но, казалось бы, одержанная над «уклонистами» победа не смогла не остановить раскол партии, не предотвратить затухание перестроечных процессов.
Год 1988-й был отмечен очередной попыткой сдвинуться с «тормозов», придать новый импульс модернизации социалистического общества путем радикального реформирования его политической системы.
Как это и бывает в политике, за очевидной подоплекой предстоящего реформирования общества лежали причины менее очевидные, но не менее существенные для его инициаторов. Прежде всего, политическая реформа давала шанс М.С. Горбачеву серьезно ослабить позиции своих противников в ходе ожесточившейся к тому времени внутрипартийной борьбы.
Вскоре, однако, обнаружилось, что в обществе пока еще нет сил, способных заменить во всей полноте партию, уходящую из сферы непосредственного управления государством. Отсутствие преемственности не могло не вести к ослаблению системы власти на всех уровнях, утрате властных функций руководством страны.
В условиях еще не вакуума, но уже значительно разряженной атмосферой власти стали заявлять о себе силы, выступающие с открытых антисоциалистических позиций. Сначала робко, а затем все громче зазвучали предложения пересмотреть концептуальную сторону перестройки. Предлагалось, прежде всего, отойти от не оправдывающего себя курса на модернизацию социализма и повернуться лицом к принципам мировой цивилизации, признать необходимость создания общества, основанного на свободном сосуществовании различных форм собственности. Правда, еще редко кто решался выступить с идеей ликвидации основ существующего общественного строя, почти не произносились вслух слова «капитализация страны». Предлагалось не спорить о понятиях («социализм», «капитализм»), а решать назревшие проблемы общественного развития, двигаясь вперед по пути демократических преобразований.
Кажущееся на первых парах осуществление перестройки и единство в помыслах и целях ее участников обернулось к концу 1988г. вполне очевидным уже расколом общества. Внешне незаметное, но реальная «баррикада» рассекла его на сторонников и противников существующего общественного строя. Выявились силы, готовые к решительному слому основ общественно-политического устройства, и силы, готовые по разным причинам, но столь же решительно отстаивать его ценности.
К весне 1989г. противоборство двух политических сил не только вполне определилось, но и выявило несомненного «лидера». Силы демократической оппозиции прочно удерживали инициативу, во многом предопределяя развитие событий в экономике и социально-политической сфере общества. Политическая обстановка в стране все более радикализировалась, что наглядно просматривалось в ходе кампании по выборам народных депутатов СССР, а затем и в ходе работы I съезда народных депутатов страны.
В стране, таким образом, сформировались две силы, заинтересованные в суверенизации России, хотя и с разными целями. Таковы были реалии второй половины 80-х годов, если смотреть на них глазами «советского россиянина» той поры.
2.
Канун российской независимости.
В новейшей российской истории год 1990-й – рубежный. В стране, которая называлась Союзом Советских Социалистических Республик, назревал политический кризис. Начатая М.С. Горбачевым «революция сверху», официально – «перестройка», к этому времени исчерпала себя и была перехвачена «революцией снизу», демократические лидеры которой повели ее для многих неожиданным тогда курсом. Курс этот означал смену социально-экономической и политической систем общества, его государственного строя.
Уже ясно обозначились симптомы распада еще вчера мощной сверхдержавы. По стране покатилось кровавое колесо межнациональных конфликтов.
Союзные республики, с конца 1988г. вступившие в борьбу за самостоятельность, сначала экономическую, потом и политическую, пожинали первые плоды частичных успехов. Прорыв произошел на «балтийском фронте». Верховный Совет Эстонии в ноябре 1988г. принял декларацию о суверенитете. О «восстановлении независимости литовского государства» объявил в марте 1990г. Верховный Совет Литвы.
Политическая и нравственная атмосфера последних зимних и первых весенних месяцев 1990г. была достаточно противоречива. С одной стороны, предстоящие выборы в новые республиканские и местные органы власти всеяли надежду на близость позитивных перемен. Радостно ожидались подлинно демократические свободы и всестороннее процветание на их основе. По городам и весям шумели антиправительственные митинги, но приближающиеся «роковые минуты» социальных потрясений еще не воспринимались как нечто неотвратимое и драматическое по своей сути.
Было, однако, и другое восприятие надвигающихся событий: тревожное предощущение глобальной катастрофы, связанной с возможным распадом СССР. Такая катастрофа грозила непредсказуемыми последствиями во всех сферах человеческого бытия: политической, социально-экономической, духовно-нравственной.
В составе СССР Российская Федерация не обладала самостоятельностью, послушно следуя курсом, проводимым союзным правительством. А у союзного правительства, возглавляемого Н.И. Рыжковым, задуманные преобразования в экономике явно не задались. По собственному признанию бывшего премьера Союза, в 1989г. в народном хозяйстве страны произошел перелом в сторону ухудшения, а 1990г. уже по многим позициям характеризовался минусовыми показателями. И хотя обвального спада производства пока не наблюдалось, тенденцию к падению обнаружили валовой общественный продукт и национальный доход, ухудшилось положение дел на транспорте, в строительстве.
Сказывалась общеполитическая нестабильность в стране, нарушение хозяйственных связей между республиками, регионами и предприятиями, массовые остановки производств по экологическим причинам.
Серьезным фактором спада производства и связанных с ним потерь на потребительском рынке стали шахтерские забастовки 1989г. в г.Норильске, на Урале, в Кузнецком и Печорском угольных бассейнах. А в 1990г. бастовали не только шахтеры. Цепная реакция захватила много других отраслей народного хозяйства. Все настойчивее говорилось о саботаже так называемой «теневой экономики», о преднамеренном сокрытии, а то и уничтожении огромной массы товаров теми силами, которые были заинтересованы в политической дестабилизации общества.
Начиналась настоящая вакханалия разграбления, растаскивания, прежде всего, сырьевых богатств страны. Пользуясь отсутствием правовой базы, различные вновь создаваемые совместные предприятия, акционерные общества, кооперативы бесконтрольно вывозили за рубеж нефть, уголь, черные и цветные, редкоземельные металлы, материалы стратегического назначения, лес, пушнину, золото и алмазы… Одним словом, все, чем богата страна, и на что с вожделением набрасывается западный рынок. Причем все это часто сбывалось задешево, по демпинговым ценам. Сырье и продукция высочайшей кондиции нередко отправлялись за рубеж под видом промышленных отходов. Скандально знаменитой стала афера государственно-кооперативного концерна «АНТ», пытавшегося продать 12 танков, грозных боевых машин новейшей конструкции, под видом тягачей для сельхозработ. Иными словами продавалось все, и новоявленные торгаши не брезговали ничем.
Все острее становилось положение на потребительском рынке. В магазинах – пустые полки. Почти повсеместно вводились талоны на сахар, масло, табачные и винно-водочные изделия. Товарный дефицит стал новым толчком к разного рода махинациям и злоупотреблениям в сфере распределения. В результате – недовольство населения. Возникали стихийные водочные и табачные бунты. Один из первых таких бунтов разразился уже в 1989г. в г.Свердловске.
Нараставшая волна роста российского, русского национального самосознания сопровождалась беспрецедентной по своему размаху антироссийской, антирусской идеологической кампанией в средствах массовой информации, прежде всего всесоюзных. Безусловно, сказывалась пагубная традиция последних семи десятилетий любое взволнованное высказывание в пользу России, русской нации отождествлять с проявлением великодержавного шовинизма.
Годы так называемой «перестройки» внесли определенные позитивные перемены, прежде всего в сферу духовную, идейно-психологическую. Утверждались, хотя и не без перекосов, гласность, плюрализм мнений, изживались вчера еще непререкаемые идеологические догмы. Происходило стремительное духовно-нравственное раскрепощение общества. Особенно разительным представлялось изменение облика средств массовой информации. Недавно абсолютно запретные темы, вплоть до святая святых власти – деятельности Политбюро ЦК КПСС и самых высокопоставленных партийных функционеров – стали свободно обсуждаться на страницах печати. Если в начале 1988г., в связи с нашумевшей статьей Нины Андреевой «Не могу поступаться принципами», лишь отчаянно храбрый студент на страницах «Журналиста» прозрачно намекал на стоявшую за этой публикацией фигуру могущественного тогда члена Политбюро Е.К. Лигачева, то к весне 1990г. критика «Сильных мира сего»[7], включая Президента СССР, доходящая порой до неприличного шельмования, стала, можно сказать, непременным атрибутом общественно-политической жизни. В результате Президент вынужден был защищаться законом об оскорблении президентской чести и достоинства.
Процесс духовного, идейно-психологического и нравственного раскрепощения в обществе с первых шагов приобретал противоречивые черты. Деидеологизация оборачивалась заменой одной идеологии другой, с противоположным знаком. Диалог с Западом выливался в преклонение перед ним. Особенно пагубно это сказывалось в сфере культуры, искусства, общественных наук.
На экраны кинотеатров, концертные подмостки, на телевидение хлынул поток западной эрзац-культуры: американские «боевики» многолетней давности, сомнительная полуподпольная видеопродукция, основное содержание которой – пропаганда культа насилия, разнузданный секс, порнография, всепобеждающая страсть к наживе любым доступным способом. Наносились вполне откровенные и циничные удары по эстетическим и нравственным отечественным ценностям. И основной объект умело направляемой атаки – разумеется молодежь. С ней лукаво заигрывали, ее манили легкими миллионами, соблазняли прелестями «красивой жизни».
Грубым плечом новоявленных распространителей чуждой народу эрзац-культуры отодвигались в тень истинные национальные святыни, делались попытки дискредитировать даже общепризнанных мировых гениев духа, таких, как русский писатель Ф.М. Достоевский, объявленный «имперским шовинистом».
Утечка российских талантов, будь то в искусстве, науке, спорте, самых различных областях человеческого знания и творчества, стала тревожным знамением времени, характеризующим режим.
Произошедшие подвижки в идеологии на последнем этапе «перестройки» али импульс духовному возрождению – восстановлению в стране прерванной в октябре 1917г. тысячелетней традиции христианства, возрождению Русской Православной церкви, ее положение в российском государстве и обществе.
Церковь возрождалась. В ее распоряжение передавались многочисленные восстанавливаемые храмы. В России вновь широко зазвучали колокола, над городами и весями поплыл знаменитый, воспетый поэтами малиновый звон. В час Победы, 9 мая 1990г., архангельский умелец Иван Данилов солирует на Покровской звоннице Кремля.
К сожалению, возрождение веры сопровождалось напряженностью, а иногда и раздорами между представителями некоторых конфессий. Христианскому православию бросили вызов униатские, прежде всего на Западной Украине, и протестантские течения. Обозначались противоречия и в самом православии: на территории России стали создаваться приходы Русской Православной церкви за рубежом, отрицательно относящейся к Московской Патриархии.
Таким образом, в канун решающих битв за российское возрождение ситуация во всех сферах бытия носила крайне противоречивый характер. Судьба страны была поставлена на карту. России предстояли тяжелые испытания.
Политически насыщенным оказался февраль 1990г.. С началом весны, 4 марта, россияне должны были избрать народных депутатов РСФСР, автономных республик и местных Советов. Продолжалась задуманная М.С. Горбачевым реформа политической системы страны. Ее официально провозглашенная цель – создать полновластные Советы, возродить их как подлинно представительские органы власти и самоуправления народа. Предстояло сформировать принципиально новые, высшие законодательные органы России – Съезд народных депутатов и Верховный Совет РСФСР, Верховные Советы автономных республик и местные Советы, наделенные широким кругом полномочий.
Таким образом, в ходе предвыборной борьбы к февралю 1990г. на российских политических подмостках четко обозначились три политических силы: правящая партия коммунистов, олицетворявшая через свою аппаратную верхушку, так называемую партократию, существующий режим; демократические движения, имевшие, кстати, в своих рядах и значительную часть коммунистов-реформаторов; и наконец, национально-патриотические объединения, в рядах которых, наряду с убежденными антикоммунистами, были и группировки, в большей мере склонные к компромиссу с коммунистами, чем с демократами. Иными словами, реальная картина в расстановке политических сил была значительно сложнее, нежели грубое деление их на три лагеря.
В ходе предвыборной кампании страну захлестнула митинговая стихия. С начала года и на момент выборов прошло более 2 тысяч митингов и манифестаций, демонстраций и шествий, в которых приняло участие 7,5 млн. человек.
Ухудшающиеся условия жизни, кризисные явления в экономике, в межнациональных отношениях вызывали рост недовольства, напряженность в обществе. И это служила благоприятным фоном для массовых акций протеста. Однако митинги и демонстрации в февральские дни носили главным образом политический характер. Их организаторы, лидеры оппозиционных движений преследовали прежде всего цели политического давления на режим, хотя далеко не всегда признавались в этом. И тем не менее борьба за власть разгоралась, принимала все более открытые формы. От митинга к митингу конфронтационный тонус крепчал. Наэлектризованные толпы кричали либо «Да здравствует!», либо, что гораздо чаще – «Долой!».
В течение февраля митинговая волна нарастала. Очередная акция, теперь уже всероссийского масштаба, была намечена на 25-е, т.е. буквально на канун выборов. На многих предприятиях, в министерствах и ведомствах 24 и 25 февраля (суббота и воскресенье) людей обязали выйти на работу, чтобы отвлечь от участия в массовых акциях. В больницах готовились принять пострадавших от огнестрельного оружия. На улицах расклеивались листовки, в которых пугали москвичей «новой Ходынкой». В авторстве оппозиция подозревала официальные власти. Готовясь к этим событиям, противоборствующие стороны – власть и оппозиция нагнетали напряжение. Сгущалась атмосфера политического азарта, вражды и ожесточенности, тревоги и неуверенности.
20 февраля Верховный Совет СССР в своем заявлении обязал правительство и Советы на местах в связи с готовящимися акциями принять необходимые меры в защиту правопорядка. Митинги и демонстрации предписывалось проводить только в случае, если они санкционированы и конкретно определено их место.
И все-таки митинги и манифестации, организованные демократическими движениями, 25 февраля состоялись. Они прошли в Москве, Ленинграде, Волгограде, Казани, Иркутске, Хабаровске и др. городах. В одной только Москве манифестация собрала около 300 тыс. человек. А всего было проведено около 350 митингов, в которых по оценкам МВД СССР, приняло участие свыше 900 тыс. человек. Вновь были требования отставки Политбюро и правительства, бойкотирования выборов. Призывы строить правовое государство чередовались с высказываниями прямо противоположного, антиконституционного толка. И все же в итоговые резолюции требования откровенно экстремистского характера не вошли.
Состоялись в этот день и так называемые альтернативные митинги: 90 митингов, собравших 170 тыс. участников. Их провели в противовес демократической оппозиции местные партийные и советские органы во Владимире, Горьком, Калинине, Перми, Кургане и в ряде других городов.
Бурные события февраля 1990г., окрещенные с легкой руки журналистов новой «февральской революцией», завершились как бы ничейным исходом. Однако они оставили заметный след в сознании россиян, оказав значительное влияние на итоги выборов, на качественный состав вновь сформированного депутатского корпуса России.
4 и 18 марта, в два тура, прошли выборы народных депутатов РСФСР, автономных республик и местных советов.
В соответствии с положениями действовавшей Конституции РСФСР высшая представительная власть в республике имела своеобразную, как бы «двухэтажную» структуру: Съезд народных депутатов – высший орган государственной власти, избираемый сроком на 5 лет и созываемый для работы не менее 2 раз в году, и Верховный Совет – постоянно действующий законодательный и контрольный орган, избираемый на те же сроки из числа народных депутатов РСФСР. Количественный состав съезда был определен в 1068 человек. Их предстояло избрать в 900 территориальных и 168 национально-территориальных округах. Из этого общего числа депутатов 252 человека должны были составить Верховный Совет из 2 равноправных палат: Совета национальностей и Совета республики.
Выборы состоялись и были названы первыми подлинно демократическими выборами в России, так как впервые в ходе избирательной кампании велась открытая политическая борьба, соперничали кандидаты от различных, еще только нарождающихся партий и движений. В голосовании приняли участие 77% избирателей в первом туре и 70% - во втором (всего в списки избирателей было включено 103079188 человек)[8]. Было избрано 1068 народных депутатов РСФСР. Непривычным выглядело то, что в новом депутатском корпусе России оказалось всего 5% индустриальных рабочих и 0,7% рабочих совхозов, колхозников. От многомиллионной Москвы избран только один рабочий (в одном из округов токарь Московского завода технологического оборудования Н.Н. Рыжков проиграл миллионеру предпринимателю А.М. Тарасову), от Ленинграда – тоже один. Мало, всего 5%, оказалось в депутатском корпусе и женщин.
От Свердловского национально-территориального округа (г.Екатеринбург) народным депутатом РСФСР был избран Б.Н. Ельцин. К моменту выборов это был самый популярный политик в стране, о чем свидетельствовали многочисленные опросы общественного мнения.
Первомайские торжества 1990г. оказались незаурядным событием в жизни страны. Митинговые страсти, бурлившие в течение предвыборной компании, выплеснулись на праздничные первомайские улицы и площади российских городов. Был не просто год 100-летнего юбилея массового празднования Дня международной солидарности трудящихся. В этом году в реформируемой стране ее партийно-государственные лидеры пытались возродить первоначальный демократический смысл праздника мира, труда и братства. Организаторы отказались от помпезных ритуалов, казенной заорганизованности принудительных мероприятий, характерных для недавнего прошлого. Уйти от застойных сценариев действительно удалось, но не удалось избежать острой политической конфронтации. Общество уже раскололось.
16 мая 1990 года начал работу I съезд народных депутатов Российской Федерации. В республике его ожидали в приподнятом настроении, потому что связывали с ним надежды на возрождение России, на ее самостоятельность, а значит, и достойное будущее. Казалось, наступил наконец удивительный и прекрасный поворот в судьбе Отечества, когда через обретение независимости оно сможет вернуть свои невесть куда и за чем расточаемые сокровища – природные богатства и людские ресурсы, вдохнуть новую жизнь в экономику, сделать вновь предметом своей национальной гордости русскую культуру и духовность, русский характер. Обретение суверенитета представлялось тем волшебным средством, которое поможет россиянам стряхнуть с себя груз прошлых обид и ущемлений, осознать себя единой и великой полиэтнической нацией.
Возвышенное патриотическое чувство переживали многие депутаты, пришедшие на съезд. Однако принятие решений обещало быть трудным. Далеко не для всех казался бесспорным вопрос о лидере, способном с наибольшей полнотой выразить и последовательно реализовать концепцию российского суверенитета.
За пост Председателя Верховного Совета РСФСР предстояла жесткая борьба. Поле нескольких туров голосования, на 12-й день работы съезда Б.Н. Ельцин был избран Председателем Верховного Совета РСФСР. Первым заместителем Председателя Верховного Совета РСФСР, тоже после не простой борьбы, был избран мало кому известный доктор экономических наук, профессор одного из столичных ВУЗов Р.И. Хасбулатов.
22 мая съезд приступил к обсуждению вопроса «О суверенитете РСФСР, новом Союзном договоре и механизме народовластия в стране». Доклад, с которым выступил Б.Н. Ельцин на этом съезде был альтернативой старой концепции. Россияне, отметил он, более не могут мириться с положением, когда республика по производительности труда находится на первом месте в Союзе, а по удельному весу расходов на социальные нужды – на последнем, пятнадцатом. Чтобы преодолеть это социально-экономическое неравноправие, России нужен полнокровный политический и экономический суверенитет, обеспечение реального народовластия. Он поставил вопрос о необходимости принятия новой Конституции республики, изложив ее принципиальные положения, которые практически целиком войдут в принятую позже съездом декларацию о суверенитете России.
Декларация закрепляла принцип двойного гражданства – за каждым гражданином РСФСР сохранялось гражданство СССР. Так же она предусматривала верховенство Конституции РСФСР и Законов РСФСР на всей ее территории.
Целью же суверенитета было обеспечить каждому человеку неотъемлемое право на достойную жизнь, свободное развитие и пользование родным языком, а каждому народу – на самоопределение в избранных им национально-государственных и национально-культурных формах.
Акт принятия Декларации знаменовал собой начало принципиально нового этапа на пути развития российской государственности. Он закрепил ряд важнейших положений, на который основывается политический и экономический статус республики как суверенного государства.
Принятая Декларация о государственном суверенитете РСФСР, избрание Б.Н. Ельцина Председателем Верховного Совета республики и формирование нового российского реформаторского правительства вызвали к себе настороженное отношение союзного руководства во главе с М.С. Горбачевым. А это означало неизбежное обострение противоречия: Россия – Союз.
В первые послесъездовские дни Горбачев и Ельцин неоднократно обменивались заверениями в готовности к диалогу и конструктивному сотрудничеству, но на деле их конфронтация углублялась. Появились принципиальные различия в понимании конечных ориентиров «перестройки». Горбачев продолжает отстаивать «социалистический выбор». Ельцин практически выбирает либерально-демократический путь развития России.
Реформаторы увидели в перестроечных документах съезда торжество антиперестроечных сил: партия, по их мнению, отказалась передать всю полноту власти Советам, не разделив партийные и государственные должности, не провела деполитизации КГБ, МВД, армии, госучреждений, не лишила парткомы на производстве их официального статуса, не передала собственность КПСС народу. Таким образом, реформаторами был сделан вывод о неспособности партии к радикальным переменам как в самой себе, так и в обществе.
7 ноября в Москве на Красной площади состоялся традиционный военный парад в честь 73 годовщины Октября. В разгар праздничной демонстрации в 50 метрах от трибуны Мавзолея прозвучали два выстрела. Стрелял из обреза охотничьего ружья некто А. Шмонов. Как позже выявило следствие, стрелял он в Президента СССР. Но сделать прицельный выстрел ему помешал стоявший в оцеплении работник милиции. Это повлекло за собой призывы к введению в стране чрезвычайного положения. Круто поползла вверх кривая политического противостояния Горбачев – Ельцин.
К исходу 1990 года социально-экономическая и политическая ситуация в стране все стремительнее ухудшается. Состояние экономики союзным правительством расценивалось как катастрофическое. Она буквально разваливалась. На территории Союза шла беспощадная война финансов, законов, рвались десятилетиями отлаженные производственные связи.
К декабрю 1990 года союзное руководство подходило не просто с неутешительными, но с откровенно катастрофическими итогами. Провалом закончилась попытка создания совместно с Россией общей программы перехода к рынку, не удавалось разрешить противоречия в ходе разработки нового Союзного договора. С трудом подготовленный его первый вариант будучи едва опубликован (25 ноября), подвергся резкой критике со стороны консерваторов и радикалов, коммунистов и демократов. Россия устами Б.Н. Ельцина решительно отказывалась подписать даже проект такого договора, усматривая в нем попытку закрепления все тех же унитарных принципов государственности, сохранение фактического неравенства и несамостоятельности республик и прежде всего России. По этому проекту сохранялась в названии страны старая аббревиатура: СССР, но расшифровывалась она иначе – Союз Суверенных Советских Республик. Данный союз объявлялся суверенным федеративным государством.
В этих условиях все громче стали раздаваться голоса с требованием решительных действий по наведению порядка в стране (в первую очередь в бунтующих малых республиках), принятию чрезвычайных мер во имя политической и экономической стабилизации. Среди сторонников укрепления власти и самых решительных действий в сложившихся чрезвычайных условиях – Президент СССР М.С. Горбачев, наделяемый все большими полномочиями. Позиция Горбачева и его окружения – это порядок, который бы дал возможность развивать демократические процессы, восстановить разрушенные межхозяйственные связи, разрешить межнациональные распри, разрядить криминогенную ситуацию. В итоге IV съезд утвердил предложения М.С. Горбачева о введении формы президентского правления, о реорганизации исполнительно-распорядительных государственных органов власти.
Февраль – март 1991 года можно охарактеризовать как высшую фазу противостояния руководства Российской республики и союзному руководству. 19 февраля Б.Н. Ельцин делает заявление по Центральному телевидению, в котором отмежевывается от политики М.С. Горбачева и требует немедленной отставки Президента СССР, обвиняя его в измене перестройке, стремлении к диктатуре, сохранению тоталитарного государства.
В обстановке крайнего, обретающего все более опасные черты противостояния России и Союза шла подготовка к референдуму, который, как предполагалось, должен был решить судьбу СССР. Постановление о проведении референдума принял IV съезд народных депутатов Союза еще в декабре 1990 года. Верховным Советом вопрос был сформулирован так: «Считаете ли Вы необходимым сохранение Союза Советских Социалистических Республик как обновленной федерации равных суверенных республик, в которой будут в полной мере гарантированы права и свободы человека любой национальности?»[9]. Итоги референдума 17 марта зарубежная пресса оценила как убедительную победу М.С. Горбачева и одновременно триумф Б.Н. Ельцина. Это следовало понимать так, что референдум не разрешил главного противоречия «Россия – Союз», ибо введение российского президентства обещало Центру новые серьезные проблемы, отягощенные еще и личным соперничеством Горбачева и Ельцина. Хотя на российском референдуме речь шла о введении президентской формы правления в принципе, но мало кто сомневался, что реальная фигура будущего президента – это именно Б.Н. Ельцин.
Итоги мартовского референдума не сняли напряженности в обществе. Экономический и политический кризис продолжал углубляться. Ощущение крайней необходимости принятия экстренных мер по спасению государства становилось все более очевидным и считаться с этим должны были обе противоборствующие стороны. Из возникшего тупика политические лидеры видели 2 возможных выхода: введение в стране чрезвычайного положения либо созыв «круглого стола» из представителей всех политических движений для демократического, полюбовного решения вопроса о власти. Но события неожиданно пошли по иному, третьему варианту. 23 апреля 1991 года было принято совместное заявление Президента СССР и руководителей высших государственных органов союзных республик «О безотлагательных мерах по стабилизации обстановки в стране и преодолению кризиса». Участники встречи, подписавшие заявление, выразили готовность восстановить повсеместно конституционный порядок, неукоснительно соблюдать действующее законы впредь до принятия нового Союзного договора (с учетом итогов референдума) и Конституции Союза. В заявлении предусматривался целый ряд совместных антикризисных мер социально-экономической области, подтверждались обязательства республик на 1991 год - прежде всего в отношении бюджетов и внебюджетных фондов. Парадокс в том, что заявление, казавшееся началом собирания Союза, стало отправным пунктом его распада.
III съезд народных депутатов РСФСР назначил на 12 июня 1991 года выборы первого российского Президента. Включая Б.Н. Ельцина кандидатов на пост Президента было шестеро, среди которых были представители различных партийных движений.
Выборы российского Президента состоялись в назначенный срок. Как и ожидалось им стал Б.Н. Ельцин. Должность вице-президента досталась баллотировавшемуся на этот пост в паре с Б.Н. Ельциным народному депутату РСФСР А.В. Руцкому. Он был широко известен как летчик-афганец, полковник, Герой Советского Союза, в Верховном Совете возглавлявший группу «Коммунисты – за демократию». В августе 1991 года он станет главным организатором защиты «Белого дома», освободителем Горбачева из «форосского плена»[10].
10 июля 1991 года на Торжественном заседании V съезда народных депутатов РСФСР, всенародно избранный первый Президент Российской Федерации, вступая в должность, произнес клятву своим согражданам: «Клянусь при осуществлении полномочий Президента Российской Советской Федеративной Социалистической Республики соблюдать Конституцию РСФСР и законы РСФСР, защищать ее суверенитет, уважать и охранять права и свободы человека и гражданина, права народов РСФСР и добросовестно исполнять возложенные на меня народом обязанности»[11]…
Заключение.
Таким образом в РСФСР произошел переход от «народовластия» к Президентской республике. Для страны этот путь был очень нелегким, но «советский народ» с этим справился, еще раз доказав, что «Генотипы советских людей определяли особый уклад их политической, социально-экономической и духовной жизни»[12].
Сам же Б.Н. Ельцин связал переход к президентской системе правления с преодолением отчуждения народа от власти, с зарождением между ними новой добровольной зависимости.
Граждане не просто выбрали президента, а тот путь, по которому предстоит идти России: путь демократии, реформ, возрождения достоинства человека.
«Великая Россия поднимется с колен, - пообещал Президент. – Мы обязательно превратим ее в процветающее, демократическое, миролюбивое, правовое и суверенное государство… Россия возродится!»[13]
Список использованной литературы.
1. Политическая история России (Ш.М. Мунчаев, В.М. Устинов, изд. НОРМА – ИНФРА-М, Москва 1999г.)
2. История современной России 1985-1994 (изд. ТЕРРА, Москва 1995г.)
3. История России ХХ век (Э.М. Щагин, О.И.Бородина, А.Т. Степанищев, изд. ВЛАДОС, Москва 2002г.)
4. История России ХХ век (А.А. Данилов, Л.Г. Косулина, изд. ПРОСВЕЩЕНИЕ, Москва 1995г.)
5. История Советской России (И.С. Ратьковский, М.В. Ходяков, изд. Лань, Санкт-Петербург 2001г.)
6. История России ХХ век (А.Н. Боханов, П.Н. Зырянов, В.П. Дмитренко, изд. АСТ, Москва 1997г.)
[1] История современной России 1985-1994 (изд. ТЕРРА, Москва 1995г.) стр. 14
[2] История современной России 1985-1994 (изд. ТЕРРА, Москва 1995г.) стр. 14
[3] История современной России 1985-1994 (изд. ТЕРРА, Москва 1995г.)
[4] История современной России 1985-1994 (изд. ТЕРРА, Москва 1995г.)
[5] История современной России 1985-1994 (изд. ТЕРРА, Москва 1995г.)
[6] История современной России 1985-1994 (изд. ТЕРРА, Москва 1995г.)
[7] История современной России 1985-1994 (изд. ТЕРРА, Москва 1995г.)
[8] История современной России 1985-1994 (изд. ТЕРРА, Москва 1995г.)
[9] История современной России 1985-1994 (изд. ТЕРРА, Москва 1995г.)
[10] История современной России 1985-1994 (изд. ТЕРРА, Москва 1995г.)
[11] История современной России 1985-1994 (изд. ТЕРРА, Москва 1995г.)
[12] Введение
[13] История современной России 1985-1994 (изд. ТЕРРА, Москва 1995г.)
