Реферат

Реферат Содержание и проблематика романа Л.Н. Толстого Воскресение

Работа добавлена на сайт bukvasha.net: 2015-10-28

Поможем написать учебную работу

Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.

Предоплата всего

от 25%

Подписываем

договор

Выберите тип работы:

Скидка 25% при заказе до 22.11.2024





Московский областной филиал НОУ высшего профессионального образования

«Санкт-Петербургский гуманитарный университет профсоюзов»

«Институт искусств и информационных технологий»




Контрольная  работа



Предмет:   
Русская литература.

Тема
:  
Содержание и проблематика романа

Л.Н. Толстого «Воскресение».

          Выполнил:  студент  3 курса
группа №308з,

                                                                           заочное отделение,

специальность: Реклама

                                                         Калинина М.И.

Проверил: 
Москва 2010 г.




Содержание:
Введение ………………………………………………………………………... 3         

Смысл названия романа ……………………………………………………….. 4                     

Содержание романа, развитие сюжета ………………………………………..             6                     

Персонажи романа Л.Н.Толстого «Воскресение» ……………………………  9

Роль портрета в романе Л. Н. Толстого «Воскресение» ……………………..  10

Христианские мотивы романа Л.Н. Толстого «Воскресение» ………………  11

Как поняли зарубежные читатели общий смысл романа,

его идейную проблематику  ………………………………………………….... 14

Заключение ………………………………………………………………………            20

Список используемой литературы ……………………………………………..            21
Введение
Ищите царства Божия и правды его,

а остальное приложится вам.

Евангелие
Роман "Воскресение", сюжет которого Толстому был подсказан известным адвокатом А. Ф. Кони, создавался в течение десяти лет. За это время Толстым был накоплен огромный материал, связанный с деятельностью революционеров. В эти годы Толстой сам участвовал в общественной деятельности по организации помощи голодающим. И хотя главные герои романа, Нехлюдов и Катюша Маслова, стоят как бы в стороне от происходящих событий, пассивно их созерцая, их жизнь в романе освещена горячим светом предреволюционной эпохи.

Примечательная особенность романа "Воскресение" состоит в откровенной критике современной писателю капиталистической действительности. Больше чем где-либо Толстой выступает в "Воскресении" и как моралист, и проповедник. Основная тенденция романа сводится к проповеди идеи всеобщей любви, к исполнению евангельской заповеди: "Ищите царства Божия и правды его, а остальное приложится вам". Но сила романа как раз не в этой проповеди, а в той живой плоти его, которая заставляла читателя думать о жизни и делать политические выводы. Произведение это возвещало о неминуемом общественном взрыве, о приближении революции. В этом смысле "Воскресение" является ее зеркалом, отражением ее существенных черт.

В последнее десятилетие своего творчества Толстой все больше ощущал необходимость приведения собственной личной жизни в соответствие с теми идеями, которые он проповедовал на протяжении трех десятилетий. Трагизм общественной жизни усиливался трагизмом его положения в семье, непониманием и недооценкой того, что он делал и что представлялось ему делом всей его жизни. "Все сильнее и сильнее стыжусь своего положения и всего безумия мира. Неужели это мой обман чувства и мысли, что продолжаться это не может? Нет, не может".

В произведениях этого периода, особенно в повести "Хаджи Мурат", в рассказах "За что?", "После бала", в драме "Живой труп", наряду с осуждением лжи, насилия и деспотизма Толстой рисует идеал жизни вольной, не стесненной условностями среды. Сам он мечтает о том, чтобы навсегда уйти из дома и поселиться где-либо на юге России или в Болгарии и наедине с собой, со своими мыслями дожить остаток жизни. Решение окончательно покинуть Ясную Поляну было роковым: здоровье восьмидесятидвухлетнего писателя не выдержало нелегкого пути.

Высокая оценка творчества Толстого была дана еще при жизни писателя. В произведениях писателя простой человек из народа впервые в истории мирового искусства осознал себя духовно и нравственно как силу, способную влиять на судьбы мира. Необычайное внимание к его психологии позволило углубить анализ социальных противоречий, расширить объем повествования за счет такого открытия, как "поток сознания", в основе которого лежат разнообразные связи героя с реальной действительностью. С помощью этих средств Толстой передает в своем произведении мысли и теории на огромное количество вопросов касающихся бытия человека, его духовной и социальной жизни.

В данной работе изложена попытка рассмотреть детали романа, герои, сюжет, темы, которые поднимает автор и линия мыслей писателя которая влияла на мировоззрение современников Л. Н. Толстого и несомненно изменяет взгляды современных читателей.



Смысл названия романа Л. Н. Толстого «Воскресение»
Роман «Воскресение» написан Л. Н. Толстым в 1899 г., как раз в то время, когда страна была повергнута в ужас: «Переполненная Сибирь, тюрьмы, война, виселицы, нищета народа, кощунство, жадность и жестокость властей...» Бедственное положение народа, волей судьбы оказавшегося в подобном положении, расценивалось Толстым как личная трагедия, несчастье, как распад собственной души. Десять лет Лев Николаевич Толстой работал над романом “Воскресение”. Критики называли его самым зрелым произведением писателя. Толчком к написанию романа послужил рассказ прокурора А. Ф. Кони об обманутой девушке Розалии.Однако рассказ Кони послужил лишь зерном для создания “Воскресения”. Произведение в целом и образы развивались на основе личного жизненного опыта писателя.

В начале 80-х гг. Толстой участвует во всероссийской переписи населения. Он берет на себя работу в так называемой «Ржановской крепости» — московском притоне «самой страшной нищеты и разврата». Люди, опустившиеся на дно, «отбросы общества, униженные и оскорбленные», живущие здесь, воспринимаются писателем как обычные люди, такие, как все, только опустившиеся, в большинстве не по своей воле, а по воле правительства.

Толстой хочет помочь этим людям встать на ноги, он искренне верит, что еще можно возбудить сочувствие общества к этим несчастным, заставить их поверить в то, что жизнь — это величайший дар. На каждом шагу Толстой видит иное: господствующие классы идут на любые преступления, чтобы удержать свое положение, свою власть и богатство. «Вонь, камни, роскошь, нищета. Разврат. Собрались злодеи, ограбившие народ, набрали солдат, судей, чтобы оберегали их оргию, и пируют», — вот какой виделась Москва писателю в то время.

В таких условиях Толстой начинает работу над своим романом, который должен пролить свет на жизнь опустившихся людей, упавших на самое дно. «Воскресение» — само название романа глубоко символично, оно отражает все обстоятельства и чувства героев, показанные автором на страницах его романа. Ни в одном сочинении Толстого с такой беспощадной силой, с таким гневом и болью, с такой непримиримой ненавистью не раскрывалась самая сущность беззаконий, лжи и подлости классового общества.

Главная героиня романа Катюша Маслова — проститутка, которая вынуждена заниматься этим грязным делом для того, чтобы прокормить себя, для того, чтобы существовать. Ошибки молодости, которые совершились по вине молодого барина, заехавшего в имение своих тетушек и соблазнившего юную Катюшу, повлекли за собой огромное количество несчастий и бед, которые и привели ее на скамью подсудимых.

Катюша невинно осуждена, она озлоблена и растоптана, унижена и оскорблена, кажется, ничто не может вернуть в ее пожелтевшие и ставшие равнодушными черты лица жизнь. Удивительно, как Толстой показывает мысли Катюши, которая не может и не хочет простить раскаявшегося Нехлюдова. «Ты мной в этой жизни услаждался, мной же хочешь и на том свете спастись», — бросает она прямо в лицо Нехлюдову, который, несмотря ни на что, бросает все и идет за ней на каторгу.

В «Воскресении» обновление человеческой души показано как процесс естественный и прекрасный, подобный оживлению весенней природы. Воскресшая любовь Катюши к Нехлюдову, общение с простыми, честными и добрыми людьми — все это помогает падшей женщине воскреснуть к новой жизни, понять, что она снова обретает веру в себя, веру в перемены к лучшему.

Знакомство на каторге с революционером Симонсоном возвращает Катюшу к жизни, дает ей ощущение, что она в состоянии изменить мир, воскресить многих людей, спасти не одну душу. Название романа, которое в самом начале понимается как насмешка, к концу приобретает глобальный масштаб, пронизывая все, что происходит не только на страницах романа, но и в целом мире, — это воскрешение Христа, воскрешение природы, воскрешение души. [1]

Князь Нехлюдов — главный герой романа, увидев на суде Катюшу Маслову, осуждаемую за отравление купца, вспоминает первую встречу с ней. “Ведь я любил ее, истинно любил хорошей, чистой любовью”,— думает он. В молодости он погубил эту девушку, искренне полюбившую его. Теперь, много времени спустя, князь Дмитрий Нехлюдов хочет исправить ошибку, приведшую Катюшу к такому трагическому финалу. Чувство раскаянья и желание искупить свою вину заставляют его искать средства помочь Масловой. Он обращается в самые различные инстанции с целью выхлопотать облегчение приговора...

Нехлюдов исходил всю Россию. Он видел дворцы и великосветские салоны, приемные князей и тюрьмы, побывал в сенате и мужичьих избах и, наконец, пошел вслед за Катюшей в путь по этапу, на каторгу. На этом пути он видит нищету и разорение крестьянских хозяйств. Его глазам открылись такие человеческие страдания, издевательства над народом такое насилие и зло со стороны властей и лицемерие святейшей церкви, что Нехлюдову стало стыдно и гадко за все, и за себя в первую очередь. Князю захотелось освободиться от фальши аристократической жизни, уйти из своей среды, жить, как живет простой народ. Все увиденное не привело Нехлюдова к желанию политического и социального переустройства действительности. Ему кажется, что соблюдение евангельских заповедей, самосовершенствование, всепрощение даст людям земное счастье. В этом убеждении он видит воскресение своей души, самосовершенствование.[3]



Содержание романа, развитие сюжета
Как ни стараются люди, собравшись в одно небольшое место несколько сот тысяч, изуродовать ту землю, на которой они жмутся, как ни забивают камнями землю, чтобы ничего не росло на ней, как ни счищают всякую пробивающуюся травку, как ни дымят каменным углем и нефтью, — весна остается весною даже и в городе. Солнце греет, трава, оживая, растет и зеленеет везде, где только не соскребли ее; галки, воробьи и голуби по-весеннему радостно готовят гнезда, и мухи жужжат у стен, пригретых солнцем. Веселы и растения, и птицы, и насекомые, и дети. Но люди — большие, взрослые люди — не перестают обманывать и мучить себя и друг друга. Таким вот радостным весенним днем (а именно 28 апреля) в один из девяностых годов прошлого века в одной из московских тюрем надзиратель, гремя железом, отпирает замок в одну из камер и кричит: «Маслова, на суд!»

История этой арестантки Масловой самая обыкновенная. Она была дочь, прижитая от проезжего цыгана незамужней дворовой женщиной в деревне у двух сестер-барышень помещиц. Катюше было три года, когда мать заболела и умерла. Старые барышни взяли Катюшу к себе, и она стала полувоспитанница-полугорничная. Когда ей минуло шестнадцать лет, к её барышням приехал их племянник-студент, богатый князь, невинный еще юноша, и Катюша, не смея ни ему, ни даже себе признаться в этом, влюбилась в него. Через несколько лет этот же племянник, только что произведенный в офицеры и уже развращенный военной службой, заехал по дороге на войну к тетушкам, пробыл у них четыре дня и накануне своего отъезда соблазнил Катюшу и, сунув ей в последний день сторублевую бумажку, уехал. Через пять месяцев после его отъезда она узнала наверное, что беременна. Она наговорила барышням грубостей, в которых сама потом раскаивалась, и попросила расчета, и барышни, недовольные ею, её отпустили. Она поселилась у деревенской вдовы-повитухи, торговавшей вином. Роды были легкие. Но повитуха, принимавшая в деревне роды у больной женщины, заразила Катюшу родильной горячкой, и ребенка, мальчика, отправили в воспитательный дом, где он тотчас по приезде умер. Через некоторое время Маслову, уже сменившую нескольких покровителей, разыскала сыщица, поставляющая девушек для дома терпимости, и с Катюшиного согласия отвезла её в знаменитый дом Китаевой. На седьмом году её пребывания в доме терпимости её посадили в острог и теперь ведут на суд вместе с убийцами и воровками.

В это самое время князь Дмитрий Иванович Нехлюдов, тот самый племянник тех самых тетушек-помещиц, лежа утром в постели, вспоминает вчерашний вечер у богатых и знаменитых Корчагиных, на дочери которых, как предполагалось всеми, он должен жениться. А чуть позже, напившись кофию, лихо подкатывает к подъезду суда, и уже в качестве присяжного заседателя, надев пенсне, разглядывает подсудимых, обвиняющихся в отравлении купца с целью похищения бывших при нем денег. «Не может быть», — говорит себе Нехлюдов. Эти два черных женских глаза, смотревшие на него, напоминают ему что-то черное и страшное. Да, это она, Катюша, которую он впервые увидел тогда, когда на третьем курсе университета, готовя свое сочинение о земельной собственности, прожил лето у своих тетушек. Без всякого сомнения это та самая девушка, воспитанница-горничная, в которую он был влюблен, а потом в каком-то безумном чаду соблазнил и бросил и о которой потом никогда не вспоминал, потому что воспоминание слишком обличало его, столь гордящегося своей порядочностью. Но он все еще не покоряется чувству раскаяния, которое уже начинает говорить в нем. Происходящее представляется ему только неприятной случайностью, которая пройдет и не нарушит его нынешней приятной жизни, но суд продолжается, и наконец присяжные должны вынести решение. Маслова, очевидно невиновная в том, в чем её обвиняли, признана виновною, как и её сотоварищи, правда, с некоторыми оговорками. Но даже председатель суда удивлен тем, что присяжные, оговорив первое условие «без умысла ограбления», забывают оговорить необходимое второе «без намерения лишить жизни», и выходит, по решению присяжных, что Маслова не грабила и не воровала, но вместе с тем отравила купца безо всякой видимой цели. Так в результате судебной ошибки Катюшу приговаривают к каторжным работам.

Стыдно и гадко Нехлюдову, когда он возвращается домой после визита к своей богатой невесте Мисси Корчагиной (Мисси очень хочется замуж, а Нехлюдов — хорошая партия), и в воображении его с необыкновенной живостью возникает арестантка с черными косящими глазами. Как она заплакала при последнем слове подсудимых! Женитьба на Мисси, казавшаяся недавно столь близкой и неизбежной, представляется ему теперь совершенно невозможной. Он молится, просит Бога помочь, и Бог, живший в нем, просыпается в его сознании. Все самое лучшее, что только способен сделать человек, он чувствует себя способным сделать, а мысль, чтобы ради нравственного удовлетворения пожертвовать всем и даже жениться на Масловой, особенно умиляет его. Нехлюдов добивается свидания с Катюшей. «Я пришел затем, чтобы просить у тебя прощения, — выпаливает он без интонации, как заученный урок. — Я хоть теперь хочу искупить свой грех». «Нечего искупать; что было, то прошло», — удивляется Катюша. Нехлюдов ожидает, что, увидав его, узнав его намерение служить ей и его раскаяние, Катюша обрадуется и умилится, но, к ужасу своему, он видит, что Катюши нет, а есть одна проститутка Маслова. Его удивляет и ужасает, что Маслова не только не стыдится своего положения проститутки (положение арестантки как раз кажется ей постыдным), но и гордится им как деятельностью важной и полезной, раз в её услугах нуждается столько мужчин. В другой раз придя к ней в тюрьму и застав её пьяной, Нехлюдов объявляет ей, что, вопреки всему, чувствует себя обязанным перед Богом жениться на ней, чтобы искупить свою вину не только словами, а делом. «Вот вы бы тогда помнили Бога, — кричит Катюша. — Я каторжная, а вы барин, князь, и нечего тебе со мной мараться. Что вы жениться хотите — не будет этого никогда. Повешусь скорее. Ты мной в этой жизни услаждался, мной же хочешь и на том свете спастись! Противен ты мне, и очки твои, и жирная, поганая вся рожа твоя».

Нехлюдов испытывает странные чувства — и сострадания к тем людям, которые сидели в тюрьме, и ужаса и недоумения перед теми, кто посадил и держит их тут, и почему-то стыда за себя, за то, что он спокойно рассматривает это. Прежнее чувство торжественности и радости нравственного обновления исчезает; он решает, что не оставит Маслову, не изменит своего благородного решения жениться на ней, если только она захочет этого, но это ему тяжело и мучительно.

Нехлюдов намеревается ехать в Петербург, где дело Масловой будет слушаться в сенате, а в случае неудачи в сенате подать прошение на высочайшее имя, как советовал адвокат. В случае оставления жалобы без последствий надо будет готовиться к поездке за Масловой в Сибирь, поэтому Нехлюдов отправляется по своим деревням, чтобы урегулировать свои отношения с мужиками. Отношения эти были не живое рабство, отмененное в 1861 г., не рабство определенных лиц хозяину, но общее рабство всех безземельных или малоземельных крестьян большим землевладельцам, и мало того, что Нехлюдов знает это, он знает и то, что это несправедливо и жестоко, и, еще будучи студентом, отдает отцовскую землю крестьянам, считая владение землею таким же грехом, каким было ранее владение крепостными. Но смерть матери, наследство и необходимость распоряжаться своим имуществом, то есть землею, опять поднимают для него вопрос о его отношении к земельной собственности. Он видит, что крестьяне, несмотря на то, что некоторые из них говорят ему благодарственные слова, недовольны и ожидают чего-то большего. Выходит, что он лишил себя многого, а крестьянам не сделал того, что они ожидали. Нехлюдов недоволен собой. Чем он недоволен, он не знает, но ему все время чего-то грустно и чего-то стыдно.

После поездки в деревню Нехлюдов всем существом чувствует отвращение к той своей среде, в которой он жил до сих пор, к той среде, где так старательно скрыты были страдания, несомые миллионам людей для обеспечения удобств и удовольствий малого числа людей. В Петербурге же у Нехлюдова появляется сразу несколько дел, за которые он берется, ближе познакомившись с миром заключенных. Кроме кассационного прошения Масловой в сенате появляются еще хлопоты за некоторых политических, а также дело сектантов, ссылающихся на Кавказ за то, что они не должным образом читали и толковали Евангелие. После многих визитов к нужным и ненужным людям Нехлюдов просыпается однажды утром в Петербурге с чувством, что он делает какую-то гадость. Его постоянно преследуют дурные мысли о том, что все его теперешние намерения — женитьба на Катюше, отдача земли крестьянам — что все это неосуществимые мечты, что всего этого он не выдержит, что все это искусственно, неестественно, а надо жить, как всегда жил. Но как ни ново и сложно то, что он намеревается сделать, он знает, что это теперь есть единственно возможная для него жизнь, а возвращение к прежнему — смерть. Вернувшись в Москву, он сообщает Масловой, что сенат утвердил решение суда, что надо готовиться к отправке в Сибирь, и сам отправляется за ней следом.

Партия, с которой идет Маслова, прошла уже около пяти тысяч верст. До Перми Маслова идет с уголовными, но Нехлюдову удается добиться её перемещения к политическим, которые идут той же партией. Не говоря уже о том, что политические лучше помешаются, лучше питаются, подвергаются меньшим грубостям, перевод Катюши к политическим улучшает её положение тем, что прекращаются приставания мужчин и можно жить без того, чтобы всякую минуту ей напоминали о том её прошедшем, которое она теперь хочет забыть. С нею идут пешком двое политических: хорошая женщина Марья Щетинина и ссылавшийся в Якутскую область некто Владимир Симонсон. После развратной, роскошной и изнеженной жизни последних лет в городе и последних месяцев в остроге нынешняя жизнь с политическими, несмотря на всю тяжесть условий, кажется Катюше хорошей. Переходы от двадцати до тридцати верст пешком при хорошей пище, дневном отдыхе после двух дней ходьбы укрепляют её физически, а общение с новыми товарищами открывает ей такие интересы в жизни, о которых она не имела никакого понятия. Таких чудесных людей она не только не знала, но и не могла себе представить. «Вот плакала, что меня присудили, — говорит она. — Да век должна благодарить. То узнала, чего во всю жизнь не узнала бы». Владимир Симонсон любит Катюшу, которая женским чутьем очень скоро догадывается об этом, и сознание, что она может возбудить любовь в таком необыкновенном человеке, поднимает её в собственном мнении, и это заставляет её стараться быть такой хорошей, какой она только может быть. Нехлюдов предлагает ей брак по великодушию, а Симонсон любит её такою, какая она есть теперь, и любит просто потому, что любит, и, когда Нехлюдов приносит ей долгожданную весть о выхлопотанном помиловании, она говорит, что будет там, где Владимир Иванович Симонсон.

Чувствуя необходимость остаться одному, чтобы обдумать все случившееся, Нехлюдов приезжает в местную гостиницу и, не ложась спать, долго ходит взад и вперед по номеру. Дело его с Катюшей кончено, он не нужен ей, и это стыдно и грустно, но не это мучает его. Все то общественное зло, которое он видел и узнал за последнее время и особенно в тюрьме, мучает его и требует какой-нибудь деятельности, но не видится никакой возможности не то что победить зло, но даже понять, как победить его. Устав ходить и думать, он садится на диван и машинально открывает данное ему на память одним проезжим англичанином Евангелие. «Говорят, там разрешение всего», — думает он и начинает читать там, где открылось, а открылась восемнадцатая глава от Матфея. С этой ночи начинается для Нехлюдова совсем новая жизнь.



Персонажи романа Л.Н.Толстого «Воскресение»

Среди действующих лиц романа мы видим многочисленных "хозяев жизни", начиная от высших сановников царской империи — сенаторов, министров, губернаторов, и кончая блюстителями "закона" — тюремными начальниками. Широко показан в романе трудовой народ — рабочие на торфяных разработках, каменщики, плотники, прачки, поденщики, мастеровые, прислуга. Перед нашими глазами проходит вереница крестьянских образов, глубоко правдивых и жизненных. Незабываемое впечатление оставляют сцены в селе Панове, куда приехал князь Нехлюдов, стремящийся уладить свои отношения с крестьянами. Толстой показывает ужасающее разорение и нищету деревни, приводящие к постоянным голодовкам и вымиранию народа. Невозможно забыть старческое, бескровное личико заморенного ребенка в скуфеечке (шапочке) из лоскутиков, которого держит на руках худая женщина, вынужденная просить милостыню.
В тюрьмах и в острогах, на пересыльных этапах, в сибирской ссылке томятся тысячи людей из народа, лишенных свободы. Толстой рисует бессердечие, паразитизм, лицемерие и ничтожество "хозяев жизни". Созданный и охраняемый ими строй писатель называет "людоедским", а их самих — "непромокаемыми" людьми, бесчувственными, глухими к чужой беде и горю. Таковы сцены суда, яркие образы судей, товарища прокурора, присяжных заседателей. Толстой действительно срывает с них маски и показывает их истинное лицо. Каждый из судей занят только своими личными делами и с полным равнодушием относится к судьбе подсудимых. Так, только из-за непростительной небрежности присяжных заседателей героиня романа Катюша Маслова, напрасно обвиненная в убийстве купца, была приговорена к ссылке на каторжные работы.
Нищий деревенский мальчик был обвинен в краже половиков, стоивших 3 рубля 67 копеек. Сам хозяин половиков давно был готов простить голодному мальчику эту кражу. Но товарищ прокурора, наглый, пустой карьерист, всеми силами старался, чтобы суд выносил как можно больше обвинительных приговоров. И мальчика судили, а его соучастник по краже, дожидаясь суда, умер в тюрьме.

Один из главных героев романа, князь Дмитрий Нехлюдов, убеждается в том, что большая часть людей, осужденных на его глазах царским судом, невиновна и что настоящие преступники не те, кого полиция загоняет в тюрьмы, а фабриканты, грабящие рабочих, помещики, грабящие крестьян, чиновники, собирающие с голодного народа налоги и подати.

Обманывать и угнетать народ помогает господствующим классам казенная церковь. Знаменитая сцена богослужения в тюремной церкви, описанная в "Воскресении", служит ярким примером "срывания масок". Служители церкви обманывают народ сказками о превращении хлеба и разбавленного водой вина в тело и кровь Господа Бога.
В "Воскресении", впервые в творчестве Толстого, одним из главных героев произведения выступает человек из народа. Девушка из крестьянской семьи, Катюша Маслова, была взята горничной в барский дом. Рассказав всю историю ее тяжелой жизни, писатель замечает, что это была "самая обыкновенная история". Точно так же, как Катюша Маслова, в старое время гибли сотни и тысячи других девушек.

И глубоко знаменательно, что в конце романа писатель показывает подлинное воскресение Катюши, ее возрождение к новой жизни. Произошло это только тогда, когда в тюрьме и на этапе Катюша познакомилась с революционерами, которых царский суд приговорил к каторге и ссылке. Катюша называет их чудесными людьми. "Она, — говорит писатель, — поняла, что люди эти шли за народ, против господ".

Роль портрета в романе Л. Н. Толстого «Воскресение»
Роман "Воскресение", над которым писатель работал с перерывами десять лет, является крупнейшим произведением "позднего" Толстого. Как и в предшествующих своих романах, Толстой дал в "Воскресении" очень широкую картину русской жизни. Действие романа происходит в Москве и в Петербурге, в центре России и в далекой Сибири, в дворянских усадьбах и в нищих деревнях, в тюрьме и в суде, в больнице и в церкви, в сенате и на пересыльном пункте, в театре и в ночлежке, в салоне знатной дамы и в трактире, на реке и в поле, в избе и в поезде.

Роман “Воскресение” был задуман писателем как обличение существовавшего положения в стране, когда чрезмерная нищета и забитость одних соседствовала с непомерной роскошью других. Если подходить к проблеме раскрытия характеров, героев и их быта с этой позиции, то станет ясно, что портрет в “Воскресении” выступает не как самостоятельная деталь текста, а как часть полностью охватывающего произведение противопоставления, контраста между простым народом и представителями высшего общества.

Эту мысль можно доказать на примере повседневной жизни Дмитрия Нехлюдова, человека состоятельного, и Катюши Масловой, девушки из народа. В самом начале романа Толстой дает нам некоторое представление о скитаниях, злоключениях, и унижениях Масловой. В конце концов, после всех мытарств она попадает в дом терпимости: “Масловой предстоял выбор: или унизительное положение прислуги, в котором, наверное, будут преследования со стороны мужчин и тайные временные прелюбодеяния, или обеспеченное, спокойное и хорошо оплачиваемое постоянное прелюбодеяние, и она избрала последнее, она этим думала отплатить и своему соблазнителю, и приказчику, и всем людям, которые ей сделали зло... И с тех пор началась для Масловой та жизнь хронического преступления заповедей божеских и человеческих, которая ведется сотнями и сотнями тысяч женщин и кончается девятью из десяти мучительными болезнями, преждевременной дряхлостью и смертью”.

Совсем по-другому прожил все эти годы ее соблазнитель— Дмитрий Нехлюдов. Толстой рассказывает о нем сразу же после истории Катюши. Тут и проявляется особая роль портрета, который позволяет создать у читателя впечатление о том, что жизнь одного человека — это жизнь всего общества, которому он принадлежит: “Он спустил с кровати гладкие белые ноги, нашел ими туфли, накинул на полные плечи шелковый халат и, быстро и тяжело ступая, пошел в соседнюю со спальней уборную, всю пропитанную искусственным запахом эликсиров, одеколона, духов. Там он вычистил особенным порошком пломбированные во многих местах зубы, выполоскал их душистым полосканьем, потом стал со всех сторон мыться и вытираться разными полотенцами. Вымыв душистым мылом руки, старательно вычистив щетками, отпущенные ногти и обмыв с большого мраморного умывальника себе лицо и толстую шею, он пошел еще и в третью комнату у спальни, где приготовлен был душ. Обмыв там холодной водой мускулистое, обложившееся жиром белое тело, он надел чистое выглаженное белье и как зеркало вычищенные ботинки”. До чего не похоже это описание на тусклые картины жизни Маеловой и подобных ей.

Таким образом, портрет в романе “Воскресение” призван показать не только особенности какого-либо одного героя, но и отдельный класс, им представленный.



Христианские мотивы романа Л.Н. Толстого «Воскресение»
В своем последнем романе «Воскресение» Лев Николаевич Толстой обратился к традиционной для литературы теме раскаявшегося грешника, играющую также большую роль в христианском учении. Главный герой романа, князь Нехлюдов, когда-то совратил Катюшу Маслову, невольно положив начало ее падению. Позднее он, тоже не по злой воле, вместе с другими осудил ее к чрезмерно суровому, несправедливому наказанию. Раскаяние, начавшееся, когда князь узнал в подсудимой проститутке соблазненную им девушку, привело Нехлюдова к ней на каторгу, возбудило любовь к невинной жертве. Толстой проводит совестливого человека через лабиринт бюрократического государства, ничего общего не имеющего с христианской заповедью о любви к ближнему. Выход автор «Воскресения» видел в моральном самосовершенствовании на основе нового постижения христианских идеалов, ничего общего с которыми, по мнению писателя, не имеет официальная православная церковь. Толстой пришел к убеждению, что для постижения Бога человек не нуждается ни в специальной церковной организации, ни в церковных обрядах, а должен стремиться к следованию Божьему промыслу путем духовно-нравственного обновления и свершения добрых дел. Писатель создал собственное религиозное учение, названное «новым христианством», и отверг официальную церковь. За это он был отлучен от православия в 1901 г., вскоре после публикации «Воскресения». То, как изображена официальная церковь в романе, послужило одной из причин такого решения Священного Синода. Действительно, православные священнослужители и обряды даны в «Воскресении» крайне непривлекательно. Вот, например, сцена православного богослужения в тюремной церкви. Толстой старается описать его как бы глазами человека, абсолютно не знакомого с содержанием и деталями церковного обряда, достигая тем самым сатирического снижения происходящего. Так, риза именуется парчовым мешком, антиминс — салфеткой, иконостас — перегородкой, таинство получения тела и крови Божьей — манипуляциями. Толстой считал таинство причастия шарлатанством и был убежден, что священники, совершающие его, верят в превращение просвир и вина в плоть и кровь Христову только потому, что «исполнение треб этой веры» приносит им доход. Не случайно, что первая публикация «Воскресения» была изъята цензурой, равно как и другая, где описывался визит Нехлюдова к обер-прокурору Священного Синода Торопову. В образе последнего был слишком узнаваем тогдашний глава церковного министерства, которым фактически являлся Синод, К.К. Победоносцев. Топоров у Толстого — «человек тупой и лишенный нравственного чувства». Писатель характеризует как нелепость самой должности, которую занимает Топоров, так и полнейшее несоответствие моральных качеств обер-прокурора задачам духовно-нравственного воспитания: «...Назначение его должности состояло в поддерживании и защите внешними средствами, не исключая и насилия, той церкви, которая, по своему же определению, установлена самим Богом и не может быть поколеблена ни вратами ада, ни какими бы то ни было человеческими усилиями. Это то Божественное и ничем непоколебимое Божеское учреждение должно было поддерживать и защищать то человеческое учреждение, во главе которого стоял Топоров с своими чиновниками. Топоров не видел этого противоречия или не хотел его видеть и потому очень серьезно был озабочен тем, чтобы какой-нибудь ксендз, пастор или сектант не разрушил ту церковь, которую не могут одолеть врата ада. Топоров, как и все люди, лишенные основного религиозного чувства, сознанья равенства и братства людей, был вполне уверен, что народ состоит из существ совершенно других, чем он сам, и что для народа нужно то, без чего он очень хорошо может обходиться. Сам он в глубине души ни во что не верил и находил такое состояние очень удобным и приятным, но боялся, как бы народ не пришел в такое же состояние, и считал, как он говорил, священной своей обязанностью спасать от этого народ.

Так же, как в одной поваренной книге говорится, что раки любят, чтоб их варили живыми, он вполне был убежден, и не в переносном смысле, как это выражение понималось в поваренной книге, а в прямом, — думал и говорил, что народ любит быть суеверным. Он относился к поддерживаемой им религии так, как относится куровод к падали, которою он кормит своих кур: падаль очень неприятна, но куры любят и едят ее, и потому их надо кормить падалью.

Разумеется, все эти Иверские, Казанские и Смоленские очень грубое идолопоклонство, но народ любит это и верит в это, и поэтому надо поддерживать эти суеверия. Так думал Топоров, не соображая того, что ему казалось, что народ любит суеверия только потому, что всегда находились и теперь находятся такие жестокие люди, каков и был он. Топоровы, которые, просветившись, употребляют свой свет не на то, на что они должны бы употреблять его, — на помощь выбивающемуся из мрака невежества народу, а только на то, чтобы закрепить его в нем».

Толстой буквально глумится над главой официальной церкви, сама фамилия которого наводит на мрачные ассоциации с топором палача. Внешние церковные атрибуты, будь то обряды, иконы или государственные формы управления церковью, по убеждению писателя, суть суеверия, способные только оставить народ во мраке невежества и подчинить его господству жестокосердных чиновников. Князь Нехлюдов, в отличие от Топорова, отнюдь не лишен нравственного чувства и постепенно приходит к сознанию равенства и братства людей. В финале романа он, подобно Раскольникову в эпилоге «Преступления и наказания» Ф.М. Достоевского, просветляется и перерождается от чтения Евангелия. Нехлюдов «не спал всю ночь и, как это случается со многими и многими, читающими Евангелие, в первый раз, читая, понимал во всем их значении слова, много раз читанные и незамеченные. Как губка воду, он впитывал в себя то нужное, важное и радостное, что открывалось ему в этой книге. И все, что он читал, казалось ему знакомо, казалось, подтверждало, приводило в сознание то, что он знал уже давно, прежде, но не сознавал вполне и не верил. Теперь же он сознавал и верил.

Но мало того, что он сознавал и верил, что, исполняя эти заповеди, люди достигнут наивысшего доступного им блага, он сознавал и верил теперь, что всякому человеку больше нечего делать, как исполнять эти заповеди, что в этом — единственный разумный смысл человеческой жизни, что всякое отступление от этого есть ошибка, тотчас влекущая за собою наказание. Это вытекало из всего учения и с особенной яркостью и силой было выражено в притче о виноградарях. Виноградари вообразили себе, что сад, в который они были посланы для работы на хозяина, был и с собственностью; что все, что было в саду, сделано для них, и что их дело только в том, чтобы наслаждаться в этом саду своею жизнью, забыв о хозяине и убивая тех, которые напоминали им о хозяине и об их обязанности к нему». Толстой старается доказать, что непосредственное обращение к Евангелию, без всякой помощи церкви, способно преобразить человека. Главный герой «Воскресения» приходит к выводу, что люди точно так же наивно полагают, что они хозяева своей собственной жизни, тогда как в действительности посланы в мир по воле Божьей и для осуществления Божьего промысла. А следование Божьим заповедям будто бы приведет к установлению Царствия Божьего на земле. Следует отметить, что последнее утверждение противоречит не только православию, но и почти всем другим христианским конфессиям.

Нехлюдов, подобно Раскольникову, проникся духом Евангелия и начал новую жизнь, «не столько потому, что он вступил в новые условия жизни, а потому, что все, что случилось с ним, с этих пор, получило для него совсем иное, чем прежде, значение. Чем кончится этот новый период его жизни, покажет будущее». Здесь парадоксальность совпадения заключается в том, что Достоевский считал именно православие лучше всего отражающим дух и идеалы первоначального христианства, тогда как Толстой создал новое христианское учение, а православие решительно отверг. Однако сами христианские идеалы двух писателей оказались практически тождественными. Только, в отличие от Достоевского, Толстой думал продолжить историю Нехлюдова, отчего и закончил «Воскресение» словами о будущем, намекая на возможность следующего романа или повести с тем же героем. В толстовском дневнике сохранилась запись от 23 июня 1900 г.: «Ужасно хочется писать художественное, и не драматическое, а эпическое - продолжение Воскресения: крестьянская жизнь Нехлюдова». Однако это намерение так и осталось неосуществленным. Толстой был писателем-реалистом и понимал трудность изображения в реалистической манере жизни человека по евангельским заветам. Ведь даже ему самому не всегда удавалось жить в соответствии с ними.



Как поняли зарубежные читатели общий смысл романа, его идейную проблематику

Первое, что поражает при знакомстве с письмами-откликами зарубежных читателей на произведения Толстого, — сила ”заражения” и восхищения искусством русского писателя людей разных стран и континентов, разных классов и слоев общества. Авторы писем утверждают: до знакомства с Толстым ни один писатель не волновал их с той же силой, не доставлял такой высокой духовной радости: ”Я не в состоянии передать в письме тот восторг, с которым английская публика встретила Ваши произведения. Какие бы слова я не подбирал, они не могут выразить восхищения Вашими книгами” (Стенли Уисерс. Англия. Январь 1889 г.).

«...Всего двенадцать месяцев назад я познакомился с Вашими произведениями, прочитал “Воскресение” и “Исповедь”. Я достал все Ваши книги, переведенные на английский язык. Что за божественная радость! Я едва мог думать и говорить о чем-либо другом, кроме Толстого и его произведений», — писал Толстому из Шотландии рабочий Виктор Лунгрем (1902, Глазго).

Вместе с тем третий, написанный ”кровью сердца” роман Толстого воспринимался во многом иначе по сравнению с «Войной и миром» и «Анной Карениной». Роман этот так же, как другие произведения писателя, восхищал гениальной художественной прозорливостью, доставлял высокую духовную радость. Но прежде всего он ”потрясал” (слово это многократно повторяется в письмах-откликах) страшной картиной бедствий народных, зрелищем вопиющей социальной несправедливости, насилия и издевательств, творимых над народом.

Третий великий роман Толстого — это, по словам Ромена Роллана, ”художественное завещание”. Он был воспринят тысячами и тысячами людей как смертный приговор всему эксплуататорскому строю. В то же время чуткие читатели услышали в ”Воскресении” — этом ”совокупном письме” страстный призыв писателя к своим братьям-людям России и всего мира — к нравственному совершенствованию, доброте, человечности, самоотверженному служению народу. Как мы увидим, третий роман Толстого, проникнутый гневным отрицанием зла и светлой верой в духовные силы человечества, оказал особенно могучее влияние на современников, людей из разных стран мира, вызвал наибольшее число откликов.

Прежде всего хочется привести отрывок из письма американца Броунела Харриета Мазера, активного члена ”Русского клуба”, целью которого было изучение России, ее культуры и литературы. Сообщая Толстому, что ”Воскресение” произвело огромное впечатление на многих ”мыслящих американцев”, он такими словами характеризовал содержание и идейный пафос романа: ”Глубина и многообразие поставленных проблем, возвышенное, искреннее стремление к самопожертвованию ради блага ближнего, наконец, горячее желание помочь своим соотечественникам и своей славной родине вызвали всеобщее признание и восхищение”. Автор письма сообщал Толстому, что очередное заседание ”Русского клуба” будет посвящено его творчеству, его деятельности ”на благо русского народа”.

Примечательно, что многие корреспонденты, писавшие Толстому из разных стран мира, главный пафос ”Воскресения” усмотрели в защите интересов задавленного народа, а в самом писателе увидели защитника ”угнетенных и несчастных” всего мира.

Приводим близкие по содержанию выдержки из писем, присланные в Ясную Поляну из разных уголков земли: Швейцарии и США, Аргентины и с острова Ява.

«Досточтимый сэр! Прочитав “Воскресение”, я не могу отыскать слова, чтобы выразить мою высочайшую оценку Вашего превосходного произведения. Пусть будет Вам суждено прожить многие годы, чтобы продолжать защиту угнетенных и несчастных, тех, кого жизненные условия толкают на ложный путь» (из письма А. Е. Пельцер. Манчестер. 29 ноября 1903 г.).

”Восхищаюсь Вашими творениями, говорящими о... любви к народу, сострадании к бедным и угнетенным. Да пошлет Вам Бог здоровье и жизнь, чтобы Вы могли продолжить свое прекрасное творчество” (из письма Шарля Миллионе — студента. Швейцария. 26 октября 1901 г.).

”Восхищение вызывает не только Ваш талант, но защита несчастных и бедных” (из письма С. Босколо. Аргентина. Февраль 1909 г.).

К автору ”Воскресения” — ”защитнику угнетенных” — обращались редакторы социалистических газет, профсоюзные деятели, организаторы рабочих библиотек с просьбой прислать его произведения.

Как бы ни было велико значение гневных социально-обличительных трактатов и статей Толстого, прежде всего его третий роман, пронизанный болью за судьбу обездоленного народа, прочитанный миллионами простых людей в разных странах, утвердил за Толстым славу великого народного писателя.

«В авторе “Воскресения”, знаменитых трактатов и публицистических статей “Так что же нам делать?”, “Царство божие внутри вас”, “Не могу молчать” демократические читатели видели не только “адвоката стомиллионного земледельческого народа”, но также защитника всего трудового человечества», — пишет К. Н. Ломунов4. Письма иностранных корреспондентов с неопровержимостью документов подтверждают справедливость этого утверждения.

Взгляд на искусство Толстого, в частности на роман ”Воскресение”, сквозь ”призмы” оценок многих иностранных читателей позволяет ярче увидеть, острее почувствовать некоторые примечательные особенности творчества писателя, и прежде всего всемирное общечеловеческое звучание его произведений.

Как правило, иностранцев поражало ощущение близости, духовного родства с героями Толстого. ”В Ваших произведениях я нашел так много мыслей и чувств, дремавших во мне, ясно и просто выраженных” (Дитрих Вальтер. 19 лет. Август 1904 г.).

”Своими произведениями Вы приготовили мне редкостный дар, высказав многое из того, что я нахожу в своей душе” (Элизабет Кох).

Корреспонденты Толстого — жители Европы и Азии, Америки и Австралии — писали о том, что в русских людях — персонажах ”Войны и мира”, ”Анны Карениной”, ”Смерти Ивана Ильича”, ”Крейцеровой сонаты”, ”Воскресения” они узнают себя, свои мысли, чувства, душевные состояния.

Американский читатель — участник военных действий — был поражен близостью своих переживаний, испытанных во время ранения, к мыслям и чувствам князя Андрея, раненного на поле Аустерлица. Уроженки Дании и Японии, Аргентины и Бразилии с жаром утверждали, что ”Анна Каренина” — это роман о них, а героиня Толстого — их ”родная сестра”.

О духовном родстве с Нехлюдовым (как будет показано ниже) рассказывали автору читатели из-за рубежа.

«Назначение искусства в наше время в том, — писал Толстой в трактате “Что такое искусство?” — чтобы перевести из области рассудка в область чувства истину о том, что благо людей в их единении между собой...» (30, 195).

Большинство иностранных корреспондентов не знало и не могло знать этих мыслей писателя уже просто потому, что свои письма в Ясную Поляну они отправляли до выхода в свет и перевода на иностранные языки трактата ”Что такое искусство?”. Тем не менее их письма — яркие, ничем не заменимые свидетельства того, с какой силой искусство Толстого служило делу братского единения людей земли, тому великому делу, к которому призывал Толстой-мыслитель и теоретик искусства.

Обличая в своем романе со «страстностью, убедительностью, свежестью, искренностью, бесстрашием в стремлении “дойти до корня”»5 буржуазное государство, правосудие, официальную церковь, милитаризм, частную собственность на землю, русский писатель поднимал в ”Воскресении” те острые социальные проблемы, великие вопросы, которые стояли перед людьми разных стран мира. Если соотечественники писателя обычно смотрели на роман ”Воскресение” как на панораму жизни русского самодержавно-полицейского государства, читатели-иностранцы чаще всего видели в нем художественное обобщение, выходящее далеко за национальные рамки. Сила художественного прозрения автора

”Воскресения” была такой могучей, что едва ли не все социальные вопросы, им поднятые: о государстве, церкви, суде, карательной системе, земельной собственности, роли реакционной военщины воспринимались читателями-иностранцами как свои, близкие.

Корреспонденты постоянно отмечали животрепещущую актуальность проблем, поднятых Толстым, для их страны, для их жизни. Там, где русские читатели легко угадывали в уродливых ”столпах общества” реальные фигуры кровавых правителей России, читатели Англии и Франции, Германии, Испании и Соединенных Штатов Америки видели художественное обобщение, имеющее не только национально-русское значение.

Убеждая Толстого встать на защиту своего авторского права, бороться с бесчестными иностранными издателями, уродующими ”Воскресение”, читатель Э. Кальб из Франкфурта-на-Майне приводил следующий важнейший довод: ”Книги Ваши (идеи, в них заключенные) интересны не только для России, они зачастую приложимы и у нас, в Германии”6.

После перевода романа на французский язык «пять или шесть журналистов писали, что “Воскресение” явно создано под влиянием дела Дрейфуса и что генералы, которых посещал Нехлюдов, списаны с генералов французского генерального штаба»7.

Многие прогрессивные читатели, в том числе социалисты, главный пафос этого произведения видели в гневном осуждении всей буржуазной цивилизации, ее основных пороков. Так, нарисованная Толстым картина неправого суда, образы прокуроров, следователей, чиновников, ”неуязвимых, непромокаемых для простого чувства человеческого сострадания”, были узнаны в разных странах. Как это видно из письма португальского студента-правоведа А. Б. Брагансо-Перейра, ”Воскресение” открывало глаза на антинародный характер суда, стоящего на страже интересов власть имущих.

«Учитель! Прошу Вас, прочтите эти строки. Они написаны самым скромным почитателем Вашего гения. Я студент-правовед. В университете я изучаю право силы, право власть имущих. Из Ваших книг я узнал истинное право — право справедливости.

Я почел бы за счастье иметь роман “Воскресение” с Вашим автографом, потому что это произведение пробудило во мне целый мир новых идей...» (письмо от 28 августа 1906 г.).

В хлопотах по делу Катюши Масловой, пройдя по всем судебным инстанциям, вплоть до высших этажей государственной и судебной власти, вплотную столкнувшись с жизнью заключенных в тюрьме и на каторге, Нехлюдов, как известно, пришел к выводу о ”людоедском” характере самодержавно-полицейского государства, ”подвергающего людей всякого рода ненужным унижениям — цепям, бритым головам, позорной одежде... Точно как будто была задача, как наилучшим, наивернейшим способом развратить как можно больше людей” (32, 412).

Однако такого рода унизительная система наказаний применялась не только в России, но и во многих других странах.

Не случайно корреспондент из Шотландии Огилви Джон увидел в нарисованной Толстым картине тюрьмы и каторги художественное обобщение всемирного значения: «Я только что закончил читать “Воскресение”. Это шедевр. Оно подобно “Французской революции” Карлейля. Это гневное обвинение, громы и молнии, изображение страшных событий жизни и смерти. Вами выставлена напоказ крайняя лживость, если не полная гнилость общества, унижающего человеческое достоинство. Система уголовных наказаний в России, Великобритании, во всех странах фактически одинакова. Современная карательная система унижает и деморализует, вместо того чтобы нравственно очищать и облагораживать. Слова Данте “входящие, оставьте упование”, должны быть начертаны на воротах каждой тюрьмы» (Дингоул. 5 апреля 1901 г.).

Третий роман Толстого, конечно, менее загадочен, чем ”Анна Каренина”. Однако и перед читателями ”Воскресения” постоянно возникали и возникают вопросы, связанные с его истолкованием. Француз Лавелери из Везуля, размышляя над проблематикой и построением романа, задавал автору вопрос, который и в дальнейшем будет занимать читателей и критиков.

1. ”Хотите ли Вы представить историю Нехлюдова и Масловой как самую важную тему книги, а все остальное: раздел земли между крестьянами, отношение человека к своему ближнему в тюрьме и во всех остальных местах, одним словом, изображение всей негодной организации общества как нечто второстепенное?

В этом случае я бы сказал, что история Нехлюдова и Масловой — есть содержание картины, а все остальное лишь обрамление.

2. И наоборот. Все, что касается истории Нехлюдова и Катюши, важно, служит ключом, чтобы раскрыть все стороны общественной организации. В этом случае я бы сказал, что история Нехлюдова и Масловой — обрамление, а все остальные великие вопросы, о которых идет речь, — содержание картины” (письмо от 14 сентября 1902 г.).

Из письма видно: этот французский читатель верно почувствовал огромную важность общественных проблем, поставленных в романе, в линии Нехлюдова и Масловой он увидел удачно найденную сюжетную канву, помогающую обнажить язвы государственного и общественного устройства. В то же время предложенное Лавелери деление на картину и обрамление представляется искусственным. В романе вопросы социальные и нравственные неразрывно между собой связаны.

Центральное место в социальных исканиях Нехлюдова занимают, как известно, поиски решения земельного вопроса, с особой остротой стоявшего в России, где миллионы крестьян были лишены земли. Но и во многих других странах львиная часть земель принадлежала владельцам латифундий, и земельный вопрос стоял также остро.

Неудивительно, что социально-экономические искания и эксперименты Нехлюдова, за которыми угадывались искания самого Толстого, привлекали пристальный интерес серьезных читателей из разных стран. Размышляя над тем, как лучше, справедливее решить крестьянский вопрос,

Толстой, как известно, увлекся теорией ”единого налога” американского общественного деятеля и экономиста Генри Джорджа, утверждавшего мысль, близкую сердцу Толстого: “Земля есть общее достояние всех людей” (36, 302) и поэтому не подлежит продаже и купле.

Описанная в ”Воскресении” попытка Нехлюдова осуществить на практике в деревне Панове теорию Г. Джорджа, попытка, встретившая упорное сопротивление крестьян, вызвала живой интерес многих читателей за рубежом.

В 900-е годы мировой авторитет Толстого, художника и мыслителя, был так велик, что его обращение к той или иной теории сразу же усиливало интерес к ней во всем мире. После перевода ”Воскресения” на иностранные языки писатель стал получать письма от читателей-иностранцев, связанные с теорией Г. Джорджа и ее осуществлением на практике. Ученого экономиста А. Финкельстайна, изучавшего проблему участия рабочих в прибылях предприятия, интересовал вопрос, ”действительно ли был в России факт, описанный Толстым в романе, или он описан только как соответствующий психологии русского крестьянина?” (письмо от 23 июня 1902 г.).

Б. Ойленштейн из Баден-Бадена просил Толстого прислать ему немецкий перевод тех мест из ”Воскресения”, где говорится о Г. Джордже и его реформе и т. д.

”Американцы должны быть особенно благодарны Толстому за его пропаганду и популяризацию учения Генри Джорджа о праве человека пользоваться землей”, — писал Уильям Лойд Гаррисон через несколько лет после опубликования романа.

Понимая огромное значение ”Воскресения” для распространения сведений о теории Г. Джорджа, члены Манхеттенского клуба ”единого налога” обратились к Толстому со словами глубокой признательности за помощь, оказанную пропагандой идей Г. Джорджа. ”Великое влияние вашего творчества распространится на тысячи читателей, которые иначе никогда бы и не услышали о земельном вопросе, едином налоге и Генри Джордже. Оно несомненно подготовит умы людей во всем мире к практическому применению идей в том направлении, в котором работает наш клуб”, — писал Толстому председатель клуба Генри Джорджа У. Д. Мак Крекен 8 января 1900 г.

В «Яснополянских записках Д. П. Маковицкого мы находим новые свидетельства того, что писатель придавал исключительное значение пропаганде “единого налога” Г. Джорджа, как одного из лучших проектов решения “земельного вопроса” без насилия, мирным путем».

Чтение Толстого побуждало людей в самых отдаленных уголках земли задумываться над главными, больными вопросами, кричащими социальными противоречиями. Не случайно, начав письмо с оценки романа Толстого или его творчества в целом, корреспонденты нередко переходили к обсуждению острых жизненных проблем, рассказывали о судьбе своего народа, делились с любимым писателем своей болью и своим гневом.

”Здесь, на Яве, где туземец — яванец еще должен истекать кровью под гнетом многих несправедливостей... здесь нет Толстого — правда, есть много последователей Вашего великого учения”, — писал с далекого тропического острова Ява химик Маркс Нико (письмо от 4 мая 1901 г.).





Заключение
Из всего, что показал Толстой в романе "Воскресение", может быть сделан только один вывод: надо в корне разрушить "людоедский" буржуазный строй жизни и революционным путем освободить народ. Но писатель не делает такого вывода, и здесь проявляется его слабость. Толстой не понял и не принял революции. Он проповедовал теорию непротивления злу насилием. Он надеялся устыдить людей господствующих классов, уговорить их добровольно отказаться от власти и богатства.

Толстой в конце романа заставляет своего героя, князя Нехлюдова, искать спасение в Евангелии. Но все содержание романа зовет к иному выводу. Книга Толстого призывает к разрушению строя насилия и угнетения народа и к замене его таким общественным устройством, при котором все люди будут равными и свободными, когда исчезнут нищета, распри и войны, когда невозможной станет эксплуатация человека человеком. [2]

Роман Толстого имел огромный успех, его печатали в России и по всему миру, а официальная церковь добилась отлучения писателя от церкви за острую критику. Анафема с писателя не снята до сих пор, но это минус не ему, а церкви. В своем романе Толстой критикует не Христа и его учение, а чиновников от церкви, их ханжество и лицемерие.

Толстой проделал огромную работу на пути изображения народа как здоровой нравственной основы жизни. Образ "мужицкой" России в его произведениях впервые предстал в таких огромных масштабах не как аллегория, а в своих реальных и зримых очертаниях. Толстой усовершенствовал принцип "текучести" человеческих характеров, основные формы психологического анализа (внутренний монолог, диалог, психологический портрет) до такой степени, что его творчество в целом рождает ощущение необходимости перемен, насильственного искоренения отживающих форм жизни. Оно знаменовало собой новый этап в развитии критического реализма, изменения внутри этого метода.

Непреходящая художественная ценность произведений Толстого очевидна. Он много сделал для демократизации литературы и высшее ее предназначение видел в том, чтобы наслаждаться человеком. Толстой как художник навсегда останется образцом верности жизненной правде, образцом высокого служения своему народу.

В заключение отметим, что во второй половине XX в. была вновь повторена оценка ”Воскресения” как романа новаторского, сыгравшего особую роль в развитии прогрессивной литературы.

Так, авторы статьи ”Типологическое развитие русского романа”47 принципиальную новизну ”Воскресения” видят в том, что жизнь общества в нем изображена ”в поперечном разрезе” и определяющее значение имеют не любовные отношения Нехлюдова и Катюши, а отношение обоих героев к обществу. В этой статье критики также находят черты типологического сходства между ”Воскресением” Л. Толстого, ”Братьями Карамазовыми” (1880) Ф. М. Достоевского и ”Фомой Гордеевым” (1899) А. М. Горького.

В данная работа была посвящена анализу романа «Воскресение», было рассмотрено множество вопросов поднимаемых автором, а так же философами политиками и обычными людьми во все времена, поэтому роман вызывает интерес и является предметом изучения по сей день в литературе, философии, психологии. По этой причине была выбрана тема, по возможности рассмотрена с разных сторон и раскрыта.
Список используемой литературы:

1.      Опульская Л. Эволюция реализма Л. Толстого // Развитие реализма в русской литературе. М., 1974. Т. 3. С. 24.

2.      Ломунов К. Лев Толстой в современном мире. М., 1975. С. 6.

3.      Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 20. С. 40.

4.      Лит. наследство. Т. 75, кн. 1. М., 1965. С. 380.

5.      Международный толстовский альманах / Сост. П. Сергеенко. М., 1909. С. 25.

6.      См.: Маковицкий Д. П. Яснополянские записки // Лит. наследство. Т. 90, кн. 1. М., 1979. С. 295.

7.      См.: Блок Ж.-Р. Толстой и добровольное служение // Лит. наследство. Т. 75, кн. 1. С. 140.



1. Реферат Природа й суспільство етапи взаємодії
2. Реферат на тему Euthanasia 12 Essay Research Paper ResponseThe ation
3. Отчет по практике ООО Ярцевский ХБК
4. Реферат Технологическая структура легкой промышленности
5. Реферат на тему The Holocaust Essay Research Paper The Holocaust
6. Курсовая на тему Наружная реклама 2
7. Сочинение Сколько прекрасного встретишь в человеке 8230
8. Реферат Денежно кредитная политика банка РФ на 2000 год
9. Диплом Органы внутренних дел в системе правоохранительных органов Российской Федерации
10. Контрольная работа Стратегия и планирование в логистике 2