1. Формационный и цивилизационный подход к периодизации истории

Критериев для периодизации истории, систем классификации истори­ческих этапов

может быть немало. Археологи различают исторические эпохи по основным

материалам для изготовления орудий труда – камен­ный век (с выделением

палеолита, мезолита, неолита), на смену которому пришли медно-каменный,

бронзовый и железный век. Лишь в наше время наблюдаются признаки перехода от

века железа и его производных (стали, сплавов) к веку композитов, керамики,

искусственных материалов. Такая классификация очевидна, удобна, но она

оставляет открытым во­прос: может ли базовый материал служить главным

отличительным при­знаком динамики многообразного общества?

Л. Морган и вслед за ним Ф. Энгельс выделяли в истории три крупных этапа:

дикость (присвоение готовых продуктов природы), варварство (раз­витие

скотоводства и земледелия), цивилизация (развитие промышленно­сти). При этом

они исходили из совокупности семейных и общественно-экономических отношений.

История классового общества делилась на ра­бовладельческий строй, феодализм и

капитализм.

К. Марксом и вслед за ним огромной плеядой историков-марксистов за основу

классификации истории приняты формы собственности, связан­ные с развитием

классов и государства. Именно этот признак положен в основу концепции смены

общественно-экономических формаций: долгий период господства общественного

присвоения в его первобытно-общин­ной форме; пришедшие ему на смену эпохи

господства частной собствен­ности (рабовладельческая, феодальная,

капиталистическая), предостав­лявшие все большую экономическую независимость

производителю ма­териальных благ (от раба – к крепостному крестьянину, а затем

к свобод­ному наемному рабочему); наконец, возврат к общественной,

коллектив­ной собственности – сперва социалистической, а затем и

коммунистиче­ской (замены которой не предвидится, ибо достигнута абсолютная

цель движения). Поскольку формы собственности определяют производствен­ные

отношения, духовный мир – всего лишь хрупкая надстройка над этим базисом, а

производительные силы – рабочая сила человека и при­водимые ею в движение

средства производства –являются фундаментом общественной динамики, то возникает

довольно стройная концепция «трехэтажной» социодинамики, где глубинные пружины

перехода от эпо­хи к эпохе скрыты в производительных силах, но главным

отличительным признаком все-таки служат формы собственности на средства

производст­ва и рабочую силу человека.

Марксистская периодизация истории стала преобладающей, общеприз­нанной в

обществоведении и большинстве учебников истории в XX в. Но к концу века это

стройное здание стало давать трещины. Вдруг обнаружи­лось, что общественная

собственность (особенно в ее государственно-со­циалистической форме) далеко

не высший и тем более не последний этап в развитии способов присвоения (и

соответственно способов производст­ва). Она отчуждает человека от условий и

результатов его труда, подрыва­ет личный интерес и инициативу, превращает

работника в винтик огром­ной государственно-бюрократической машины,

исполнителя воли разрас­тающегося всесильного государственного аппарата.

Начался ренессанс ча­стной собственности, личного присвоения, мелкого

бизнеса, рыночной конкуренции, развернулся процесс деэтатизации

(разгосударствления), ос­вобождения общества от чрезмерно навязчивой опеки

государственной бюрократии, потерпели крах тоталитарные режимы. Это – не

возврат к раннему капитализму, а начало нового витка исторической спирали.

При­ходит новое общество, которое получило название постиндустриального. И

оно, вероятно, не будет последним, завершающим.

К тому же и сами формы присвоения, и сменяющие друг друга спо­собы

производства, и используемые орудия труда — не причины, а следствия. Они

выражают ступени познания и освоения человеком окружаю­щего мира.

Предложенные марксизмом основы периодизации истории об­щества и его будущего

все больше подвергаются сомнению и критике, вы­двигаются новые подходы и

концепции, либо реанимируются, возрожда­ются старые, ранее отброшенные и

полузабытые.

Что же все-таки отличает человека, общество от всего ос­тального мира? Что в

человеке главное, определяющее его историческую функцию?

Общепризнано, что человек — существо биосоциальное. В его генети­ческом

ядре — нерасторжимое единство двух, казалось бы, противопо­ложных начал.

Биологическое начало роднит человека со всей окружаю­щей природой, с

материальным миром, его вершиной – живой природой с присущими ей сложными

механизмами цикличной динамики и генети­ки, наследственности, изменчивости и

отбора, сменой поколений.

Отличия начинаются там, где проявляется разум человека во всем мно­гообразии его

функций. В чем же проявляется разум человека? Во-пер­вых, в познании

(сначала эмпирическом, а затем абстрактном) сущности явлений и процессов —

законов строения и закономерностей динамики окружающего мира и самого себя, — в

познании, которое в конечном сче­те стало содержанием разветвленного дерева

наук и основой для созна­тельного использования накопленных из поколения в

поколение знаний в практической деятельности. Результаты практической

деятельности по­стоянно проверяют истинность познания, корректируют, пополняют,

обо­гащают накопленный багаж знаний. Вся искусственная природа, создан­ная

человеком за его многотысячелетнюю историю, — это лишь материа­лизация

человеческого познания, разума и мысли. Это справедливо не только для

преобразованных человеческим трудом природных материа­лов, созданных

технических систем, накопленных технологических при­емов, построенных

производственных сооружений, дворцов, храмов, до­рог, каналов, произведений

искусства, но и для товара и денег, бирж и бан­ков, форм собственности и

рыночных институтов, социальных и полити­ческих организаций, государственных

органов и политических структур.

Первичность человеческого знания признавал и К. Маркс: «Природа не строит ни

машин, ни локомотивов, ни железных дорог, ни электрического телеграфа, ни

сельфакторов и т.д. Все это — продукты человеческого тру­да, природный

материал, превращенный в органы человеческой воли, вла­ствующей над природой,

или человеческой деятельности в природе. Все это — созданные человеческой

рукой органы человеческого мозга, овеще­ствленная сила знания. Развитие

основного капитала является показате­лем того, до какой степени... условия

самого общественного жизненного процесса подчинены контролю всеобщего

интеллекта и преобразованы в соответствии с ним...». В основу периодизации

истории, принятой марксистской школой, легло другое положение К. Маркса:

«Способ производства материальной жизни обусловливает социальный, политический

и духовный процессы жизни вообще. Не сознание людей определяет их бытие, а

наоборот, их общественное бытие определяет их сознание. На известной ступени

сво­его развития материальные производительные силы общества вступают в

противоречие с существующими производственными отношениями... С изменением

экономической основы более или менее быстро происходит переворот во всей

громадной надстройке». Здесь од­нозначно приоритет отдается воспроизводству

материальных благ. Духов­ному воспроизводству отводится подчиненная, пассивная

функция.

Во-вторых, разум человека, его духовный мир проявляется в эстети­ческой

оценке окружающего мира и плодов своей деятельности, в пони­мании гармонии,

красоты, что нашло отражение в разнообразных фор­мах искусства, культуры в

узком смысле слова (в широком смысле сло­ва культура охватывает все результаты

человеческой деятельности, включая науку и продукты труда). Эстетическое,

интуитивное, с трудом поддающееся научной логике познание мира лежит в основе

различных видов искусства. Эстетические чувства играют важную роль в

осуще­ствлении религиозных обрядов и народных празднеств, обогащают мир

человека, его жизнь. Гармония присуща природе, всем живым сущест­вам, —

достаточно вспомнить богатую палитру красок цветов, оперения птиц. Эстетическое

осознание, оценка красоты и извечное стремление ее достичь, реализовать – это

свойство, присущее лишь человеку ра­зумному.

В-третьих, разум человека находит проявления в системе этических правил,

норм нравственности, которыми люди руководствуются в обще­нии с себе подобными.

Конечно, определенные, подчас довольно сложные правила поведения свойственны

муравьиному сообществу и пчелиному рою, стае волков и обезьян; это закрепляется

инстинктами и условными рефлексами и помогает выжить тому или иному виду

животных в нелег­кой борьбе за существование, продолжить род. Но лишь человеку

как лич­ности дано осознать себя, отделить от окружающих, себе подобных, свою

особенность, самоценность – и свою ответственность перед окружаю­щими, которые

должны придерживаться подобных же правил, иначе вза­имное общение станет

невозможным. Нравственные правила регулируют отношения людей.

Каждый человек проходит путь осознания себя как личности, обучает­ся

этическим нормам, правилам поведения в семье и обществе, нормам взаимопомощи.

Эти правила около пяти тысячелетий назад породили нор­мы права и специальный

аппарат для поддержания и организации их со­блюдения – государство. Как и

многие другие порождения человеческо­го разума, эти изобретения, находясь в

руках части общества, стали затем претендовать на самодовлеющий, первичный

характер, навязывая прави­ла поведения большинству людей.

В-четвертых, человека отличает от остального животного мира нали­чие


идеалов, способность к целеполаганию, что находит обобщенное вы­ражение в

идеологии – системе взглядов, определяющих цели и мотивы многогранной

деятельности людей, их взаимного общения, объединения близких по взглядам и

интересам граждан в социальные группы, полити­ческие партии, сообщества ученых,

коллекционеров, любителей пива и т.п. Идеология может базироваться на системе

ценностей, частично отра­женной и закрепленной в системе догматов той или иной

религии. Ради достижения идеалов человек способен идти на самоограничение и

жерт­вы, рисковать жизнью.

Наконец, в-пятых, к миру духовных ценностей следует отнести обра­зование,

способы и методы передачи по наследству из поколения в поколение накопленной

суммы знаний и навыков, эстетических оценок и эти­ческих норм, идеалов и целей.

Передача опыта свойственна и живот­ным — медведица два года обучает медвежонка,

у птиц школа ограничи­вается несколькими месяцами или даже неделями.

Определяющую роль при этом играют инстинкты. Другое дело у человека: здесь

период обуче­ния охватывает полтора-два десятилетия, начиная с первичных

знаний, полученных в семье, и заканчивая школой, техникумом, вузом; пополне­ние

и обновление знаний продолжается всю жизнь. Образование превра­тилось в

самостоятельный общественный институт, отрасль народного хозяйства и в то же

время форму воспроизводства элементов духовного мира человека, его восшествия

от ступени к ступени. При этом часть ус­таревших знаний и навыков, оценок, норм

и идеалов теряется, «вымыва­ется» и одновременно богатство духовного мира

прирастает, делается все более разнообразным и сложным, впитывая опыт новых

поколений.

Весь богатый, сложный, противоречивый духовный и материальный мир, созданный

человеком, постоянно меняется, формируя логику исто­рического процесса.

Какие же критерии следует принять за основу для вы­членения отдельных стадий,

фаз, циклов этого процесса?

Из приведенных выше рассуждений вытекает непростой ответ на этот вопрос,

который часто формулируегся так: что первично — бытие или со­знание, материя

или дух? По характеру ответа на него различались и вели между собой многие

столетия ожесточенные споры философские школы и идеологические течения. Два

крайних варианта: весь мир, человек, и его судьба – творения вне человека

находящегося абсолютного духа, бога в той или иной ипостаси, все

предопределено божественным провидением (идеализм); первичны материя, бытие,

человек лишь отражает изменения во внешнем мире, следует за ними, более или

менее успешно его преоб­разует, следуя своим интересам, корни которых следует

искать опять-таки в бытии (материализм). Крайности сходятся: в обоих случаях

человек – объект, а не субъект исторического процесса, критерии его

периодизации находятся вне человека.

Конечно, по своим истокам, происхождению разум, сознание человека, да и сам

человек во всей совокупности элементов биологического наслед­ственного ядра,

генотипа является следствием, порождением, высшим ре­зультатом развивающейся

материи, которая в этом смысле первична. Со­знания без мозга не бывает, а

мозг – это сложнейше структурированная совокупность нейронов. Но, оторвавшись

от пуповины породившей его матери, человек обретает собственную судьбу,

подчиняясь законам стати­ки, динамики и генетики общества; он не только

подчиняется этим зако­нам, но и познает их, использует в своих целях. И здесь

на первый план выходит, становится первичным то, что отличает человека от

всего ос­тального мира: способность познавать окружающий мир и самого себя,

действовать, исходя из собственных интересов и представлений о

законо­мерностях этого мира.

Другое дело, что степень познания, эстетические оценки, этические правила,

идеалы, уровень образования у различных людей и их групп весьма отличны, их

интересы нередко противоположны, поэтому путь ис­торического прогресса

оказывается тернистым и извилистым.

Двойственность человека, противоречие между устремлениями тела и духа отмечал

еще римский историк Гай Саллюстий Крисп в I в. до н.э.: «Все наше существо

разделяется на тело и дух. Дух обычно правит, тело служит и повинуется, духом

мы владеем наравне с богами, телом – наравне со зве­рем». Телесное и духовное

начало в человеке существовать друг без друга не могут. Но каждое из них

развивается по своим собственным, хотя и взаимосвязанным по фазам жизненного

цикла человека, законам. За многотысячелетнюю историю человечества физические

и физиологические свойства человека как биологического вида почти не

изменились. Но на­сколько обогатился духовный мир человека, особенно круг его

знаний, на­выков, способов их передачи через систему образования! На много

поряд­ков количественно и качественно отличается круг предметов

материально­го мира, созданных современным человеком и используемых в

производст­ве и быту, от примитивных орудий труда и незатейливого убранства

жили­ща среднего египтянина, жителя Афин или Рима.

     Общая историческая тенденция (ее можно рассматривать как наибо­лее общую

закономерность развития человечества) состоит в том, что по мере удаления

человека от истоков образования вида Homo sapiens духов­ное начало в

обществе приобретает все большее значение, определяя его динамику. Не менее

быстро нарастает и количество созданных человеком, преобразованных его трудом

предметов природы; но это – овеществлен­ная сила знаний, т.е. результаты

расширенного воспроизводства духовно­го мира человека. Однако развитие общества

– не прямая линия, не экс­понента; восхождение к очередной ступени в динамике

духовного воспро­изводства происходит зигзагообразно, время от времени теряются

целые пласты культурного наследия. Но эти зигзаги, отклонения от

магистраль­ного пути не могут заслонить общей тенденции роста духовного мира

че­ловека, особенно его научной составляющей, усиления роли духовного начала в

жизни и динамике человечества, – естественно, в нерасторжи­мом единстве с

материальным бытием и окружающей природной средой.

Все богатство материального и духовного мира человека – результат его

собственного труда, саморазвития, а не творение божества или ино­планетян.

Необходимы мужество и достаточный уровень познания, чтобы перестать надеяться

на высшие силы и относить на их счет собственные неуспехи и провалы, ошибки и

трагедии. История –  летопись саморазви­тия общества, его побед и поражений,

успехов и неудач, трудного, мучи­тельного движения от ступени к ступени

исторического прогресса. В са­мом себе, в своем знании и умении,

целеустремленности и воле, в разви­тии созданного человеческим разумом

духовного и материального мира нужно видеть причины и этапы исторического

прогресса, взлетов и паде­ний в истории народов и всего человечества.

Из сказанного выше вытекает новый подход к критериям периодиза­ции истории.

Прежде всего необходимо в значительной мере оспорить широко рас­пространенный

подход к логике исторического процесса, где первотол­чком начала перехода к

следующей исторической эпохе считается форми­рование очередной ступени в

развитии материальных производительных сил – средств производства (орудий и

предметов труда, источников энер­гии, технологий, вовлеченных в производство

сил природы), отражающих уровень знаний и навыков человека, его

целенаправленную волю, продук­ты трудовой деятельности. Главная

производительная сила — это сам че­ловек в совокупности его ипостасей:

потребностей и способностей, зна­ний и навыков, желания и воли.

Неудовлетворенная потребность по­буждает человека мобилизовать свой разум для

нелегкого преобразования окружающего мира, порождает жажду знаний и понимание

необходимос­ти активной деятельности. Скачкообразный рост потребностей

каждого последующего поколения людей служит мощным импульсом к поиску пу­тей

более полного их удовлетворения на основе кардинальных преобразо­ваний в

материальном и духовном воспроизводстве, в формах собственно­сти, социальном

и политическом устройстве.

Производственные отношения, формы собственности, при всей их значимости в

обществе, не могут служить главным и решающим критери­ем при периодизации

исторических эпох. Формы присвоения средств и результатов производства, их

смена зависят от того, насколько они спо­собствуют удовлетворению растущих

потребностей человека. Радикаль­ные нововведения в жизни общества происходили

потому, что люди осо­знавали их необходимость и сознательно осуществляли в

меру своего по­нимания. Изменения в сознании предшествовали переменам в

обществен­ном бытии – в материальном производстве, формах собственности.

Лю­ди являются творцами своей истории.

Построенная на базе смены форм собственности, периодизация исто­рических эпох

далека от совершенства. Нужно искать новые критерии пе­риодизации истории.

Предлагаемый ниже подход исходит из первенства духовного, общественного

начала в движении человечества от эпохи к эпохе, из примата осознанных

потребностей, которые побуждают людей овладевать новыми знаниями и навыками,

преобразовывать окружающий мир, осуществлять производство и обмен

материальных благ и услуг, ме­нять способы присвоения средств и результатов

производства, формы со­циально-политических и государственных отношений,

нормы права. При­чем движение это происходит неравномерно, через смену

кризисов и про­рывов – периодами относительно плавного, эволюционного

развития, с выходом в авангард исторического прогресса то одних, то других

стран и народов. Именно у лидеров наблюдается взлет человеческого духа,

напря­женная интеллектуальная деятельность, которая охватывает все сферы

об­щества; затем интенсивность ее ослабевает.

Достигнув вершины очередной ступени, общество стагнирует. Исчер­павшие свой

потенциал технологические системы и экономические фор­мы не в состоянии

удовлетворить быстро растущие потребности. Правя­щая элита пытается решить

это противоречие за счет внешних источни­ков, захвата других территорий; но

это углубляет милитаризм, отвлекает от производительного труда молодых

работников, которые в большинстве своем не возвращаются в производство,

усугубляет предпосылки кризиса, ведет к застою. Рано или поздно разражается

кризис, который неизбежно ведет к разрушению и потере части производительных

сил, технологиче­ской и моральной деградации общества. Но одновременно зреют

семена нового прорыва на обновленной базе.

    

в XII–XIX вв.
Ценности прогрессивного типа развития во всем мире признаются как

общечеловеческие. Это – рынок, правовое демократическое государство,

гражданское общество, права человека. Страны, относящиеся к другим типам,

стремят освоить механизм прогрессивного развития, втягиваются в рыночные

отношения, внедряются элементы демократии. Подобные явления явились основой

для утверждения, что на основе западных ценностей складывается единая

всемирная цивилизация. Следовательно, цивилизованными считаются лишь страны,

развивающиеся по западному типу, остальные оказываются вроде бы вне

цивилизации. Время складывания единой цивилизации определяется по-разному.

Одни считают, что уже в эпоху географических открытий началось складывание

всемирной цивилизации. Другие утверждают, что нельзя то время, когда

христианские ценности насаждала в разных частях света огнем и мечом, считать

началом все­мирной цивилизации, и относят его ко времени окончания второй

мировой войны, когда в результате крушения коло­ниальной системы многие

страны добровольно выбирал» рынок и демократию.

Идея о всеобщности истории, о линейном поступатель­ном движении человеческого

сообщества во времени являет­ся характерной чертой европейской философии

истории. На этой идейной основе формировались концепции единства человеческой

цивилизации. Современность дает для этих кон­цепций дополнительные аргументы.

Индустриальная и по­стиндустриальная стадии научно-технического прогресса

ве­дут к глобальному сотрудничеству, к созданию общеплане­тарных систем

информации, связи, транспорта, торговли, стиранию архаичных различий между

странами. Появление в XX в. глобальных проблем, связанных с выживанием

чело­вечества на планете Земля, – угроза ядерной, экологичес­кой катастрофы,

демографические проблемы и т.п. – слу­жат дополнительным основанием в пользу

утверждения о единстве человеческой цивилизации.

Поскольку в России в советское время исторические кон­цепции складывались под

сильным влиянием идей К. Марк­са, категорично выступавшего с позиций

всеобщности исто­рии, то в последующие годы были с легкостью воспринять  идеи

о единой цивилизации на планете Земля. Однако такой подход требует

критического осмысления, тем более важно­го, что Россия никогда не являлась и

не является "чистой" Европой.

Аргументы в пользу мировой цивилизации приводятся веские и их нельзя сбросить

со счетов. Однако говорить о единой цивилизации, по крайней мере,

преждевременно, а может быть, и невозможно. Это скорее мечта

интеллекту­альной элиты высокоразвитых стран, чем реальность. Об

общечеловеческой цивилизации можно говорить лишь в том смысле, что на планете

существует сообщество разумных существ, которое развивается в соответствии с

естественны­ми и общественными законами и имеет общие интересы. То есть

общепланетарная цивилизация существует лишь по от­ношению к общепланетарным

проблемам. Само человечес­кое сообщество неоднородно, его историю невозможно

по­нять, исходя из общепланетарного подхода. Между кочевни­ком-бедуином,

затерянным в пустынных просторах Сахары, и суперученым интеллектуалом из

лаборатории в Беркли (США) дистанция не временная (они живут в одном времени

— сегодня), а цивилизационная. Ее нельзя перепрыгнуть (это чревато насилием),

ее надо понять.

Идея о единстве человеческой цивилизации и всеобщнос­ти законов истории лежит

в основе разных вариантов цивилизационного подхода. Один из них основан на

теории цик­личной динамики экономиста Н.А. Кондратьева. На основе изучения

большого массива статистических данных и мате­матического моделирования

социально-экономических процессов Н.Д. Кондратьев пришел к выводу, что

большие циклы экономической конъюнктуры отчетливо сменяют друг Друга каждые

полвека (40—50 лет). В рамках полувекового цикла существуют более короткие.

Их насчитывается четы­ре-пять и каждый из них проходит через равновесие и

не­равновесие состояния. Полувековой цикл конъюнктуры, в свою очередь,

является элементом "векового" цивилизационного цикла, смена которых каждые

200—300 лет представля­ет собой смену цивилизаций. Таким образом,

предлагается считать цивилизацией определенную ступень в развитии об­щества.

Ю.В. Яковец, приверженец такого подхода, пишет, что цивилизация — "это

определенная стадия в циклической развитии общества в целостности

составляющих ее элементов". Выделяется семь таких циклов-цивилизаций:

неолити­ческая (7-4 тысячелетие до н.э.), восточно-рабовладельчес­кая (3 –

первая половина I тысячелетия до н.э.), античная (VI в. до н.э. – VI в.

н.э.), раннефеодальная (VII—XIII вв.) прединдустриальная (XIV—XVIII вв.),

индустриальная (60-90-е гг. XVIII в. – 10-70-е гг. XX в.), постиндустриальная

(80-е гг. XX в. – конец XXI – начало XXII вв.). История человечества

предстает в виде лестницы, по ступеням кото­рой поднимается человек.

Таким образом, концепция единой мировой цивилизации отрицает

многовариантность развития человечества.

При этом обратите внимание: под ее флагом вновь пред­лагается идея

унифицированного развития, только вместо формационного коридора присутствует

цивилизационный. В конце коридора раньше был коммунизм, а теперь — запад­ный

образ жизни. Исторический опыт свидетельствует: жизнь человечества

многообразна, многовариантна и развитие идет не по линии упрощения,

унификации, а все большего усложнения, увеличения многообразия. При таком

взгляде устанавливается опять иерархия ценностей: какие-то народы объявляются

высшими, образцовыми, какие-то низшими, отсталыми. Весь человеческий опыт

бесценен. Неизвестно в конечном итоге, что окажется спасением для

человечества, какой тип обладает наивысшей ценностью с точки зрения выживания

человечества.

       4. Современные оценки места России в мировой истории в ХХ в.      

История нашей страны является частью мировой и не мо­жет рассматриваться вне

ее контекста. Каково же место Рос­сии в мировом сообществе цивилизаций? К

какому типу ци­вилизаций ее можно отнести? В переломный период, кото­рый

переживает общество, дискуссии по этим вопросам как никогда горячи.

Рассмотрим основные точки зрения.

В соответствии с марксистско-ленинской точкой зрения цивилизационные

особенности не имеют значения. Понятие цивилизация при таком подходе не

используется. Но посколь­ку марксизм — это продукт западной культуры, то

факти­чески предлагается рассматривать Россию по аналогии с об­ществами,

относящимися к западной цивилизации. Главное сводится к следующему. В стране

происходила смена обще­ственно-экономических формаций, хотя и с отставанием

от Европы и со значительными особенностями. Однако во вто­рой половине XIX

в., утверждают сторонники этой точки зрения, Россия резко ускорила свое

развитие, практически одновременно с развитыми странами на рубеже XIX—XX вв.

перешла к империализму и, наконец, раньше других стран подошла к рубежу

перехода к высшей формации — комму­низму (ее первая ступень — социализм).

Таким образом, на этой позиции стоят те, кто выс­ыпает за быстрый переход

России на чисто западный варинт развития. Это, как правило, самые радикальные

демок­раты из числа экономистов, историков, политологов. Эта точка зрения во

многом заимствована из зарубежной историографии. Киплинг сказал однажды:

"Восток есть Восток. А За­пад есть Запад, и они никогда не сойдутся". Однако

есть точка зрения, в соответствии с которой Восток и Запад сошлись, и сошлись

они в России. Это — евразийская концеп­ция. После всего сказанного, с каких

же позиций предлагается рассматривать историю страны? В основу анализа

мате­риала положены следующие исходные принципы:

1. Россия не является самостоятельной цивилизацией и не относится ни к одному

из типов цивилизаций в чистом виде.

2. Россия представляет собой цивилизационно неоднород­ное общество. Это

особый, исторически сложившийся конг­ломерат народов, относящихся к разным

типам развития, объединенных мощным, централизованным государством с

великорусским ядром.

3. Россия геополитически расположена между двумя мощ­ными центрами

цивилизационного влияния — Востоком и Западом, включает в свой состав народы,

развивающиеся как по западному, так и восточному варианту. Неизбежно в

рос­сийском обществе сказывалось как западное, так и восточ­ное влияние.

4. При крутых поворотах исторические вихри "сдвигали" страну то ближе к

Западу, то ближе к Востоку. Россия пред­ставляет собой как бы "дрейфующее

общество" на перекрес­тке цивилизационных магнитных полей. В связи с этим для

нашей страны, как никакой другой, на протяжении всей ис­тории крайне остро

стояла проблема выбора альтернатив. По какому пути развиваться?

    

Заключение
Россия прошла длительный, сложный и противоречивый исторический путь,

сопровождавшийся подъемами и спада­ми, победами и поражениями. Особенно

велика была роль России в мировой истории в XX столетии, когда она

нахо­дилась в центре мировых событий, оказывала влияние на судьбы многих

стран и народов, на международные отно­шения, вносила весомый вклад в мировую

науку и культу­ру. Поэтому судьбу России можно понять, лишь рассматри­вая ее

в тесной связи с мировой историей, со всеми потря­сениями, войнами и

революциями, которые переживал мир.

Самое сложное явление в истории государств — пере­ходные периоды. Они

сопровождаются кризисными явле­ниями, хаотичностью и неупорядоченностью

общественной жизни, ослаблением государственного управления и закон­ности,

ломкой и сменой морально-нравственных ценностей, социально-психологическим

напряжением. Эти процессы сказываются на состоянии населения: снижается

рождае­мость и возрастает смертность, создавая угрозу вырожде­ния нации и

существованию государств.

Именно в такой стадии оказалась в настоящее время Россия, в которой

осуществляется переход от одной модели общественного развития к другой. Уже

длительное время наблюдаются глубочайший спад производства и резкое снижение

материального благосостояния широких слоев населения, разрыв хозяйственных

связей, всевластие "те­невой" экономики и разгул преступности, утечка

капиталов за рубеж, отток специалистов высокой квалификации, яв­ляющихся

интеллектуальной ценностью общества; проявля­ются политическая разобщенность

и инертность граждан, кризисные явления в духовной жизни. Существует

реаль­ная угроза превращения некогда могучей сверхдержавы в сырьевой придаток

экономически более развитых стран. Для преодоления подобных явлений нужны

многие десяти­летия и неимоверное напряжение сил.

Россия в своей истории демонстрировала "запоздавший" тип развития и, чтобы

преодолеть отставание, в XVIII, XIX и XX вв. вынуждена была напрягать все

силы, чтобы дви­гаться вперед быстрее. Движение осуществлялось рывками, ценой

неимоверного напряжения сил и людских потерь. И в настоящее время, если не

предпринять решительных и радикальных мер, многие наблюдающиеся ныне

негативные процессы могут оказаться необратимыми, и тогда Рос­сия (или то,

что от нее останется) будет оттеснена на обо­чину мировой цивилизации,

окончательно потеряв свое бы­лое положение великой державы.

Для сохранения и возрождения России имеются благо­приятные предпосылки: ее

природные богатства, интеллек­туальное и культурное наследие, талантливость и

энергия народа. По русской традиции, нужен новый рывок, кото­рый может спасти

Россию и вывести ее из катастрофиче­ского состояния.

Судьба России зависит не только от внутренних, но и от внешних факторов. Для

современной мировой цивилиза­ции характерны противоречивые тенденции,

переплетение нового и старого, быстрое развитие одних стран и отстава­ние

других. В то же время нарастает глобализация миро­вых процессов, тесное

увязывание судеб человечества, про­исходит объединение многих стран в

экономические сою­зы, в том числе с едиными таможенными границами и единой

валютой, что придает большую динамичность их развитию.

В противоположность этим позитивным интегративным тенденциям произошло

разрушение СССР и создание на его бывшей территории целого ряда государств со

своими границами, армиями, валютами и другими атрибутами неза­висимых

государств. С точки зрения тенденций мирового развития это явление попятное.

Разрушение СССР и выход из Союза уже отрицательно сказались на состоянии

вновь образованных государств: затормозилось их развитие, не прекращается

спад производства, в некоторых из них не утихают вооруженные конфликты,

наблюдаются политиче­ская нестабильность и социальная напряженность. Эти

тен­денции, как свидетельствует мировой опыт, будут сказы­ваться еще

длительное время.

История уже давно доказала, что наиболее жизнеспособ­ными являются крупные

централизованные государства, имеющие мощную экономику, а следовательно, и

достаточ­ные средства, чтобы платить за технический прогресс и свою

безопасность, которые стоят все дороже.

Нельзя идеализировать международные отношения, т.е. окружающую среду, в

которой находится Россия. Про­изошла ликвидация биполярного мира, но

превращение его в многополярный пока не произошло. На всех континентах

возникли затяжные кровопролитные конфликты, во многих регионах сохраняется

напряженность, которая усиливается неравномерностью экономического развития

многих стран. Опасность возрастает в связи с наличием оружия массово­го

поражения, которое не только не удается уничтожить, но даже ограничить его

распространение, что усиливает опасность глобальной катастрофы. Как и ранее,

не прекра­щается борьба за сферы влияния, рынки сбыта, источники сырья и

особенно энергоресурсы.

Такая ситуация особенно опасна для ослабленных госу­дарств. Тем более это

опасно для России, к которой не прекращаются территориальные претензии, когда

еще не завершено размежевание границ с бывшими союзными ре­спубликами, а ныне

независимыми государствами.

Перед Россией стоит задача защиты своих интересов не только с точки зрения

территориальной, политической, экономической, но и с точки зрения духовной

безопасно­сти, с точки зрения сохранения национальной самобытно­сти, т.е.

самосохранения нации.

Таким образом, судьба России зависит как от историче­ских судеб всего

человечества, так и от ее правящих кру­гов, от сознания ее гражданами

ситуации, в которой оказа­лось наше Отечество, от позиции каждого человека.