Реферат Шаманизм у народов Сибири
Работа добавлена на сайт bukvasha.net: 2015-10-28Поможем написать учебную работу
Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
от 25%
Подписываем
договор
Оглавление 3
Введение 4
1. О шаманах и шаманизме 5
1.1 Шаманский дар 6
1.2 Обретение шаманских способностей 7
1.3 Основные цели шаманизма. 8
1.4 Ритуальные атрибуты 8
1.5 Методы деятельности шамана. 10
2. Категории шаманов 12
2.1 Отбор шаманов в Западной и Центральной Сибири 12
2.2 Отбор у тунгусов 14
2.3 Отбор у бурятов и алтайцев 15
2.4 Обучение шаманству 17
2.5 Обряд посвящения шамана у нанайцев 18
2.6 Внешние черты обряда у нанайцев. 18
Заключение 23
Список использованной литературы 24
Введение
Шаманизм - это прежде всего сибирское и центральноазиатское религиозное явление. Это слово пришло к нам через русский язык от тунгусского шаман. Шаманизм как таковой был обнаружен и описан первыми путешественниками по различным регионам Центральной и Северной Азии. Позже подобные магико-религиозные явления были зафиксированы в Северной Америке, Индонезии, Океании и т. д. Однако сразу же необходимо отметить, что наличие какого-либо шаманисткого феномена в том или ином регионе вовсе не означает, что магико-религиозная жизнь данного народа сосредоточена именно вокруг шаманизма. То есть, это не исключено (пример - некоторые районы Индонезии), но это не самый распространенный случай. Обычно шаманизм сосуществует с другими формами магии и религии.
Шаманы - это личности, выделяющиеся на фоне своих обществ определенными чертами, которые в культурах современной Европы считаются признаками "призвания" или, по крайней мере "религиозного кризиса". От остальных членов сообщества их отличает интенсивность их личного религиозного переживания. Другими словами, более корректным было бы отнести шаманизм к мистическим, а не к "религиозным" феноменам. Шаманизм всегда остается техникой достижения экстаза как прерогатива определенной элиты, составляя в некотором смысле мистическое ядро данной религии. Народы, считающиеся "шаманскими", приписывают существенное значение экстатическим экспериментам своих шаманов; этот опыт касается непосредственно каждого, так как именно шаманы с помощью своих трансов исцеляют соплеменников, провожают их покойников в Царство Теней и служат посредниками между ними и их богами - небесными или адскими, большими или малыми. Эта избранная мистическая элита не только управляет религиозной жизнью общества, но и определенным образом заботится о его "душе". Шаман является великим специалистом по человеческой душе; только он "видит" ее, поскольку знает ее "форму" и предназначение. [1]
О шаманах и шаманизме
Находки украшений-амулетов, фигурок птиц и людей, а также изображения животных, и особенно древние погребения свидетельствуют о том, что у первобытных обитателей Сибири достаточно развитые представления об окружающем мире. При этом мир они воспринимали немного иначе чем мы. Их представления о мире носили ярко выраженный мистическо-религиозный и мифологический характер.
Мир сибирских народов с глубокой древности и до начала XX столетия был населен множеством богов и духов. По верованиям древних духи жили повсюду: в небе и в воздухе, в камне и в дереве, в воде и в земле. Им подчинялись природные стихии, животный и растительный мир и, конечно, человек. Духи могли быть добрыми и злыми, могучими или слабыми, они помогали и вредили, защищали и нападали, также как люди, они радовались, огорчались, любили, ненавидели, дарили, отбирали, благодарили и вымогали. В повседневной жизни люди с глубокой древности постоянно общались с миром духов, приносили жертвы и просили о помощи. Духи добрые и злые постоянно находились рядом с человеком, образуя свой загадочный и непостижимый мир. Их представляли в разных обличиях: в виде зверей, птиц, грозных воинов, красивых девушек, сморщенных старух, уродливых чудовищ и прочих неведомых существ. Люди изготавливали их фигурки, заменяющие самих духов. Кормили, наряжали, дарили фигуркам вещи, говорили с ними. Может быть остатки фигурок таких духов и богов нашли археологи в Мальте и Бурети. Люди верили, что жизнь каждого человека и любого коллектива зависела от воли богов и духов, и от того, какие отношения складывались у людей с этим незримым миром.
Мир духов действительно был незримым, ибо простому человеку не дано было его видеть или слышать. Только немногие, избранные самими духами, могли проникнуть в этот мир, чтобы встретиться с потусторонними существами, говорить с ними, просить о помощи и даже вступать с ними в опаснуюю битву, защищая сородичей. Таких людей в Сибири называли шаманами. Большинство ученых считает что первые шаманы появились в эпоху верхнего палеолита. Не исключено, что это именно они изготавливали амулеты-украшения, отпугивающие от сородичей злых духов.
Традиционно шаманы играли важную роль в жизни своих соплеменников. Связанные с широким кругом людей, они являлись защитниками и посредниками между миром людей и миром духов.
Шаман - посредник, избранный духами. Важную роль в становлении личности шамана играли обряды посвящения, увеличения сакральной силы и обретения им статуса Большого шамана. [2]
Слово "шаман" связано с глаголом "са" - "знать". Каждый народ имеет свои собственные названия для шаманов, которые могут различаться даже у одного народа в зависимости от функций и категорий шамана. Например, шаманы у якутов назывались "ойун", а шаманки - "удаган"; у ненцев - "тадебей"; у бурят - "боо"; у кетов - "сенин"; у юкагиров - "алма"; у эвенков - "саман", "шаман"; у алтайцев - "кам". Известно, что от последнего тюркского слова "кам" произошло и слово "камлание", обозначающее обрядовое действие шамана в состоянии экстаза, которое осмыслялось как полет по мирам Вселенной. [3]
Шаманский дар.
По рассказам шаманов они получили этот дар либо от предков шаманов, либо непосредственно от духов. Шаманский дар это не только награда избранному, это скорее тяжкое бремя, так как от него нельзя отказаться, иначе духи замучают.
Становится шаманом человек не по своей воле, а по велению духов, избирающих его для этой цели. Случалось это обычно у сильных шаманов в возрасте 12 лет. Становление будущего шамана длилось от семи до двенадцати лет. Внешне подобный выбор проявляется в виде так называемой «шаманской болезни» - особого душевного состояния, близкого к трансовым и предтрансовым состояниям. Обычно перед тем как стать шаманом человек тяжко болеет, у него бывают галлюцинации, кошмарные сны, боли во всем теле. Так духи принуждают его принять шаманский дар. В таком случае обращаются к опытному шаману, и он рассказывает, что надо делать. Под его руководством совершается первое камлание или посвящение. Шаманы рассказывают, что во время посвящения духи уносят их в небеса, расчленяют тело, варят его в котле, обдирают мясо от костей, и только потом собирают человека вновь, вдыхают в него новую душу и учат как нужно шаманить.
После этого камлания жизнь человека круто меняется. Он становится шаманом. Это значит, что он уже не может свернуть с избранного пути, не подвергая себя смертельной опасности. Все последующую жизнь он связан с духами, они направляют и учат его. В любое время года, независимо от желания, он должен камлать по первому зову людей или духов, чтобы служить тем и другим одновременно, осуществляя непрерывную связь между миром людей и миром духов. [2]
Обретение шаманских способностей.
В Сибири и Северо-Восточной Азии главными методами отбора шаманов являются: 1) наследственная передача шаманской профессии; 2) природное призвание ("призыв" или "выбор"). Встречаются также случаи, когда шаманами становятся по своей воле (как, например, у алтайцев) или по воле рода (тунгусы и др.). Последние, однако, считаются более слабыми, чем те, кто унаследовал эту профессию или последовал "зову" богов и духов9. Однако выбор, совершаемый родом, зависит от экстатического опыта кандидата: если такого опыта нет, то юноша, намеченный заранее на место старого шамана, исключается из перечня кандидатов.
Независимо от метода отбора, кандидат признается шаманом только после наставления двойного порядка: 1) экстатического (сны, трансы и т. д.); 2) традиционного (шаманские техники, имена и функции духов, мифология и генеалогия рода, тайный язык и т. д.). Это двойное наставление, даваемое духами и старыми наставниками-шаманами, равнозначно посвящению. Иногда посвящение является публичным и само по себе составляет автономный ритуал. Однако отсутствие подобного рода ритуала вовсе не означает отсутствия посвящения: оно вполне может осуществляться во сне или в экстатическом переживании неофита.
Будущий шаман, в связи с посвящением должен пройти определенные испытания и получить наставления - иногда чрезвычайно сложные. Только это двойное посвящение - экстатическое и дидактическое - превращает кандидата из возможного невротика в признанного обществом шамана. То же замечание относится и к происхождению шаманских способностей: существенную роль играет не отправная точка в обретении этих способностей (наследство, дар духов, добровольный поиск), а техника и лежащая в ее основе теория, передаваемые при посвящении. [1]
Основные цели шаманизма.
В отличие от множества других шаманских культур, где колдун, в основном, занимается «глобальными» вещами – корректирует погоду, урожай, защищает скот и т.п., сибирский шаман ориентирован, прежде всего, на целительство. Врачевательские обычаи сибирского шаманизма не имеют аналогов в других магических традициях. Здесь не используются никакие виды лекарственных растений или зелий. Весь целительский обряд построен на заклинании духов через камлание.
Другая область деятельности шамана – защитная магия. Но, опять-таки, направлено это колдовство, в основном, на человека и его потребности, редко – на род или племя в целом.
И, наконец, третья важная ветвь шаманского искусства – вредоносная магия различных типов. [4]
Ритуальные атрибуты.
Очень большое значение в шаманстве имеют ритуальные атрибуты — костюм, бубен, колотушка. Шаманское одеяние теснейшим образом связано с религиозным мировоззрением. Считали, что сделать ритуальную одежду шаман может лишь по указанию духов. Полный комплект костюма он приобретал с течением времени, по мере роста опыта и авторитета. В конце XIX — начале XX в. шаманская одежда не была единой у разных народов. У эвенков и селькупов она состояла из особого кафтана, нагрудника, головного убора и обуви. У энцев, нганасан, кетов и якутов ее дополняли особые рукавицы. В комплект нанайских и удэгейских шаманов входили юбка, кофта с короткими рукавами, рукавицы и пояс. Даже у одного и того же народа обрядовая одежда шамана представлена в разных вариантах. При всем внешнем разнообразии шаманский костюм воссоздавал образ зверя-птицы. «Железную корону», которую мог завести себе только «сильный» шаман, украшали выкованные из железа оленьи рога, иногда и фигурки птиц. Разнообразные подвески, обычно из железа, символизировали духов-помощников, а также оружие и орудия шамана. Обилие железных подвесок делало костюм тяжелым: у эвенкийских шаманов он весил более 30 кг. На шаманских костюмах некоторых народов подвески или нашивки изображали кости скелета — человеческого или звериного (птичьего). Эвенки, например, считали, что на костюме символически представлен костяк самого шамана, который, подобно щиту, оберегал его от враждебных духов. Костюм включал в себя космогоническую символику, верхняя или правая его половина была связана с Верхним миром, нижняя или левая — с Нижним. Ту же символику воплощал в себе и бубен, сопоставляемый с иконостасом. У алтайцев, кетов и других народов кожу бубна покрывали рисунками, изображавшими миры вселенной, обитающих в них духов, Солнце с Луной, а также и самого шамана. Древнейшая символика отражала понимание бубна как животного. Бубен отождествляли с ездовым оленем для воображаемых поездок в иные миры. У народов, имевших традиции кочевого скотоводства (якутов, тувинцев), бубен считали чудесным конем, а колотушку — плетью.
С бубном связано и представление о «шаманском» дереве. По поверьям многих народов, духи сообщали шаману, где растет и как выглядит дерево, из которого надо сделать обод или рукоятку бубна. У хантов для этой цели разыскивали кедр, ель или лиственницу с верхними ветвями, искривленными наподобие оленьих рогов; ветку для изготовления обечайки отрубали так, чтобы дерево не засохло.
Алтайцы еще в конце 1920-х гг. верили, что рукоятка бубна должна быть «живой», поэтому ее вырубали из растущей березы. Дерево нельзя было губить, иначе шаману угрожала смерть. «Шаманское дерево» (воспроизведение «мирового древа») было представлено и другими атрибутами культа. У селькупского шамана в переднем углу чума или землянки стояло личное жертвенное дерево, на которое он вешал дары небесным божествам. Порча или уничтожение этого дерева грозили шаману болезнью или смертью. Каждый нанайский и ульчский шаман водружал у своего дома три (реже один) священных столба тооран, туру — символы мифического дерева, растущего в подземном мире и уходившего вершиной в небесные сферы. Эти столбы позволяли ему бывать в разных мирах, возле столбов начинались и заканчивались обряды. У тувинцев, нанайцев, кетов символом «мирового древа» был также посох или жезл шамана.
Методы деятельности шамана.
Смысл шаманских камланий — переговоры с духами и божествами, нередко предполагавшие путешествие в иные миры Движениями, пением, речью шаман пояснял присутствующим, где он странствует, что с ним происходит. Основной, практически единственный метод магической деятельности для сибирского шамана – камлание. Сам по себе обряд камлания представляет собой сложный комплекс ритуальных действий, призванный как ввести самого шамана в нужное трансовое или околотрансовое состояние, так и создать необходимую энергетическую обстановку для контакта с тонкими сущностями. Шаман ни в коем случае не «вызывает» к себе духов, как делает маг европейской традиции. Духи в шаманизме заклинаются, умаливаются, а сам исполнитель обряда проходит сквозь тонкие пространства к «месту обитания» того или иного духа, то есть, путешествует между мирами. Поэтому камлание называют еще «шаманским путешествием».
Камлание могло проводиться днем и ночью, в доме и под открытым небом. Эвенки для важных обрядов сооружали особый «шаманский чум». Обряд представлял собой театрализованное действо, включающее пантомиму и музыку. Многие шаманы сопровождали камлание трюками, основанными на хорошем владении телом, ловкости рук, способности регулировать работу органов чувств. Показывали, как пронзают тело ножом, прикасались к раскаленным железным предметам, освобождались от веревок. Некоторые умели внушить окружающим, что вылетают из жилища или отрезают себе голову, а затем возвращают ее на место. При совершении целительских обрядов, шаман камлает там, где находится больной. То есть – в доме обратившихся к нему людей. Из атрибутики, кроме бубна, используются изображения духов-помощников (тех духов, к которым шаман осуществляет камлание), а также колотушка и посох.
Повсеместно было распространено убеждение, что недуг вызван враждебными духами, укравшими душу человека. Шаману предстояло отыскать ее и вернуть больному. Во многих случаях заболевшие выздоравливали, ибо вера в помощь шамана способствовала мобилизации сил организма. Во время камланий шаман с помощью самовнушения вводил себя в особое состояние — экстаз, был сильно возбужден или, напротив, впадал в беспамятство. Он переживал галлюцинации, соответствующие задачам обряда, его воображению представали знакомые ему и его народу духи и божества — образы, вместе с верованиями усвоенные его сознанием. Беснуясь и падая в обморок, шаман сохранял прочную связь с окружающим миром, чутко реагировал на поведение присутствующих (которые тоже могли находиться в трансе). Чтобы стимулировать работу воображения, шаманы иногда применяли мухомор, а у некоторых народов - кетов, саамов и нганасан — перед совершением обряда целый день постились. [5]
2. Категории шаманов
У народов Сибири и Дальнего Востока шаманы делились на категории в зависимости от их способностей.
Наиболее сильными считались так называемые "железные" шаманы Центральной и Восточной Сибири (например, эвенки), связанные с кузнечеством и использовавшие металл (преимущественно железо) в атрибутике.
Отличительной чертой южно-сибирского шаманства (алтайцев, тувинцев, хакасов) и связанного с ними якутского и бурятского являлось разделение шаманов на белых, камлавших в Верхний мир, и черных, камлавших во все миры.
Преобладание семейной формы шаманства и широкая практика травестизма (перемены пола), - были характерны для народов Северо-Востока Азии (чукчей, коряков, эскимосов).
В шаманской практике народов Амура (нанайцев, удэгейцев, орочей и других) в равной степени сочеталось родовое шаманство с производственной и календарной обрядностью.
У западносибирских народов (кетов, хантов, ненцев и других) сложилась специализация сакральных лиц: гадателей и предсказателей, певцов, отправителей промысловых культов, собственно шаманов. [3]
2.1. Отбор шаманов в Западной и Центральной Сибири
У вогулов (манси) - как утверждает Гондатти - шаманизм является наследственным и передается также по женской линии. Но будущий шаман отличается от других людей уже с юности: нередко он становится нервным и иногда даже бывает подвержен припадкам эпилепсии, которые расцениваются как встречи с богами. Иначе выглядит ситуация у восточных остяков (хантов); согласно Дунину-Горкавичу, там не обучаются шаманизму, так как считают его даром Неба, который получают в момент рождения. В Прииртышьи его считают даром Санке (бог Неба), проявляющимся с детских лет. Васюганы тоже считают, что шаманом человек рождается. Но, как замечает Карйалайнен, шаманизм, независимо от того, наследственный он или спонтанный, всегда является даром богов или духов; в определенном смысле, наследственным он только кажется.
Обычно обе формы обретения шаманских полномочий сосуществуют друг с другом. Например, у вотяков шаманизм является наследственным, но он дается непосредственно высшим божеством, которое само обучает будущего шамана через сны и видения. Точно так же обстоит дело у лапландцев, где этот дар передается в семье, однако духи дают его и тем, кому пожелают.
У сибирских самоедов и остяков шаманизм наследственный. После смерти отца сын делает деревянное изображение его руки, и через этот символ осуществляется передача его способностей. Но быть просто сыном шамана недостаточно; неофит должен быть принят и утвержден духами. У юраков-самоедов (ненцев-юраков) будущий шаман определяется в день его рождения; фактически, дети, появляющиеся на свет "в рубашке", должны стать шаманами (те, кто рождается "в шапочке" только на голове, станут меньшими шаманами). В период созревания у кандидата начинаются видения, он поет во сне, любит бродить в одиночестве и т.д. После этого "инкубационного" периода он связывается со старым шаманом, чтобы тот его обучил. У остяков иногда сам отец выбирает наследника среди сыновей; в этом случае принимается во внимание не старшинство, а способности кандидата. Затем ему передается традиционное тайное знание. Бездетный шаман передает его другу или ученику. В каждом случае, однако, будущие шаманы проводят свою молодость в овладении доктринами и техникой этой профессии.
У якутов дар шаманизма не считается наследственным. Однако эмеген (знак, дух-покровитель) не исчезает после смерти шамана и пытается воплотиться в члена той же семьи. Человека, который должен стать шаманом, охватывает бешенство, затем он вдруг теряет рассудок, убегает в лес, питается корой деревьев, бросается в воду и в огонь, ранит себя ножами. Тогда семья обращается за помощью к старому шаману, который начинает обучать растерянного юношу, знакомя его с различными родами духов, способами их вызывания и овладения ими. Это только начало настоящего посвящения, включающего в себя целый ряд церемоний (мы еще вернемся к ним ниже).
У забайкальских тунгусов тот, кто стремится стать шаманом, говорит, что во сне ему явился дух умершего шамана, приказывая принять на себя его функции. Чтобы это заявление было правдоподобным, оно, по правилам, должно сопровождаться значительным умственным расстройством. Согласно верованиям туруханских тунгусов, тот, кто должен стать шаманом, видит в снах "черта" - Харги, выполняющего шаманские обряды. Пользуясь этой возможностью, претендент обучается тайнам шаманского ремесла.
2.2 Отбор у тунгусов
У маньчжуров и маньчжурских тунгусов существуют два класса "великих" шаманов (амба саман): родовые и те, кто не зависит от рода. В первом случае передача шаманских способностей осуществляется обычно от деда к внуку, поскольку сын, обязанный заботиться о делах отца, не может стать шаманом. У маньчжуров сын может стать шаманом, но если сына нет, то дар, то есть "духов", оставшихся свободными после смерти шамана, наследует внук. Если в роду нет никого, кто овладел бы этими духами, то обращаются к чужому человеку. В случае независимого шамана нет никаких правил преемничества, то есть шаман следует собственному призванию.
Широкогоров в "Psychomental Complex of the Tungus" описывает несколько случаев шаманского призвания. По-видимому, обычно речь идет об истерическом или истероидном кризисе, после которого наступает период обучения; посвящение неофита совершает признанный старый шаман. Обычно эти кризисы происходят в зрелом возрасте, но все равно шаманом можно стать только через несколько лет после первого переживания, только после признания целым сообществом и только после прохождения инициационного испытания, без которого ни один шаман не может исполнять свои функции. Многие отказываются от этого предназначения, если род не признает их достойными быть шаманами.
Обучение играет существенную роль, но начинается оно только после первого экстатического переживания. Например, у маньчжурских тунгусов ребенок выбирается и воспитывается для того, чтобы стать шаманом, но решающим является первый экстаз: если переживание не состоялось, то род отвергает кандидата. Иногда поведение молодого человека оказывается решающим и ускоряет посвящение; случается, что он убегает в горы и остается там семь или больше дней, питаясь животными, которых "хватает собственными зубами", а возвращается в деревню грязный, окровавленный, в разодранной одежде и со спутанными волосами, "как дикарь". Только по истечении около десяти дней кандидат начинает произносить бессвязные слова. Тогда старый шаман начинает осторожно задавать ему вопросы; кандидат (точнее, "дух", которым он одержим) молчит, злится и наконец указывает на того из шаманов, который должен будет принести жертвы богам и подготовить церемонию посвящения и освящения.
2.3 Отбор у бурятов и алтайцев.
У аларских бурятов, исследования среди которых проводились Санжеевым, шаманизм передается по линии отца или матери, - но встречается также и спонтанный. В обоих случаях призвание проявляется через сны и приступы конвульсий, вызванные духами предков (утха). Шаманское призвание является обязательным; от него нельзя уклоняться. Если нет соответствующих кандидатов, духи предков начинают терзать детей; такие дети плачут во сне, становятся нервными и задумчивыми, и в возрасте тринадцати лет их посвящают в шаманскую профессию. Подготовительный период включает целый ряд экстатических опытов, являющихся также посвящением: духи предков появляются во сне и уносят неофита иногда даже в преисподнюю. Юноша продолжает учебу одновременно у стариков и шаманов; он изучает генеалогию и традиции рода, мифологию и шаманскую лексику. Инструктор называется "Отцом-Шаманом". Во время экстаза кандидат поет шаманские гимны. Это знак, что контакт с тем светом уже налажен.
У южносибирских бурятов шаманизм преимущественно наследуется, но бывает и так, что шаманом становятся после выбора богов или случая; например, боги выбирают будущего шамана, ударяя в него молнией или указывая ему свою волю камнями, упавшими с неба: кто-то случайно пьет тарасун (молочную водку), в котором оказывается такой камень, и превращается в шамана. Но этих избранных богами шаманов также должны вести и обучать старые шаманы. При назначении нового шамана существенная роль принадлежит молнии: она указывает на небесное происхождение шаманских способностей. Этот случай не единственный: у сойотов (тувинцев) также становятся шаманом после поражения молнией. Молния нередко изображается на шаманском наряде.
В случае наследственного шаманизма души предков-шаманов выбирают юношу из семьи; при этом он становится "отсутствующим" и задумчивым, любит одиночество, у него бывают пророческие видения и иногда - припадки, во время которых он теряет сознание. При этом, как считают буряты, духи уносят душу на запад, если он должен стать белым шаманом, или на восток, если он должен стать черным (разницу между этими двумя типами шаманов мы увидим далее). Принятую во дворцах богов душу неофита предки-шаманы обучают тайнам своего ремесла, знанию форм и имен богов и т. д. Только после этого первого посвящения душа возвращается в тело. Вскоре мы убедимся, что посвящение продолжается еще в течение долгого времени.
Для алтайцев шаманский дар преимущественно является наследственным. Еще будучи ребенком, будущий кам бывает болезненным, замкнутым, склонным к размышлениям ребенком; но отец долго готовит его, обучая песням и традициям рода. Если в каком-то роду юноша подвержен приступам эпилепсии, алтайцы уверены, что один из его предков был шаманом. Но камом можно стать также и по собственной воле, хотя такой шаман обычно почитается не слишком высоко.
У казахов и киргизов предназначение баксы обычно передается от отца к сыну; в исключительных случаях отец передает ее двум сыновьям. Но еще жива память о древних временах, когда неофит выбирался непосредственно старыми шаманами. "В те времена баксы выбирали среди всех казахских или киргизских юношей - чаще всего это были сироты, - чтобы посвящать их в профессию; для успеха ремесла необходима была, однако, склонность к нервным заболеваниям. Для лиц, готовящихся к баксылыку, были характерны резкие изменения настроения, быстрый переход от раздражения к нормальному состоянию, от меланхолии к оживлению".
2.4 Обучение шаманству.
У такого народа, как ненцы, обучение молодого шамана иногда продолжалось до 20 лет. "Школу" проходили и селькупские шаманы. Нганасаны "противятся суждению о том, что существовала школа шамана и вообще обучение его кем-то. Он должен действовать так, как диктуют его дямада или нгуо (духи)".
У тувинцев обучение шамана длилось от трех-семи до десяти дней. Иногда оно ограничивалось одним камланием, во время которого шаман старый и посвящаемый вместе путешествовали по нижнему миру. В это время неофит познавал его устройство, пути в нем. У ряда народов Алтая посвящение шамана заключалось в обряде "оживления" бубна. Детально описано посвящение у якутов.
Нанайцы приглашали к больному сильной специфической шаманской болезнью старого шамана. Во время камлания тот по некоторым признакам замечал, что перед ним - будущий шаман (см. ниже) и посвящал его после изготовления фигурки духа и других специальных актов. Но, как утверждают нанайцы, будущий шаман всегда был в таком состоянии, что осознанно воспринимать что-либо во время обряда посвящения, т.е. обучаться, не мог. Поэтому обряд посвящения шамана нанайцы не воспринимали как обучение нового шамана. По этому поводу всегда говорили, что шамана обучают только духи.
2.5 Обряд посвящения шамана у нанайцев
Обряд посвященения в шаманы нанайцы и ульчи называют сама нихэлини, буквально - "шаман открывается" (нихэли - открывать). Более распространено выражение ангмани нихэлини (дословно - начинает открывать рот, начинает петь, как шаман). Шаман Моло Онинка сказал об обряде посвящения: "Энусини саман осигогоаки нихэлигуи" ("Больного шаман превращает в открывающего", подразумевается рот). Таким образом, новый шаман появлялся всегда через посредство другого, более опытного, старого.
Строгих канонов данного обряда не существовало, однако имели место общие принципы, а вариации касались только второстепенных деталей. Обычно обряд привлекал многих зрителей. Появление нового шамана в прошлом было важным событием в общественной жизни главным образом потому, что обычно шаман был почти единственным лицом, к которому можно было обратиться с различными нуждами, он по-своему удовлетворял их, особенно больных. Сам по себе обряд содержал интересные зрелищные элементы.
2.6 Внешние черты обряда у нанайцев
Внешне обряд проводился примерно так: к больному, о котором было известно, что он отличается своеобразными чертами поведения, родственники звали опытного шамана. Старый шаман обычно лечил разные болезни, в том числе и душевные. У некоторых больных наличествовали определенные черты так называемой шаманской болезни, дававшие основания считать их будущими шаманами. Когда родственники посылали за старым шаманом для лечения больного, последний, сидя дома, говорил, из какой деревни едет шаман, в какой лодке, во что он одет и т. п. Уже это для окружающих служило показателем его сверхъестественных способностей. Опытный шаман, едва начав камлать, по ряду признаков уже видел, что перед ним — будущий шаман и нужно после камлания приступать к обрядам посвящения.
Он приказывал сделать деревянную антропоморфную фигурку духа аями. Ее ставили на бэсэрэ (деревянный настил) в старом нанайском доме. Семь-девять человек из числа присутствовавших на обряде поочередно танцевали в комнате, надев на себя шаманский пояс, взяв в руки бубен. Старый шаман камлал после них. Он отыскивал духа, длительное время мучавшего больного и вдувал его в фигурку аями. Будущий шаман бурно реагировал на это действие. В некоторых случаях он вскакивал, начинал кружиться по комнате и петь по-шамански, в других — вскрикивал и на мгновение падал без чувств; все это считалось показателем того, что больной уже стал шаманом.
Вечером фигурку аями закрывали халатом и оставляли на нарах, а больной лежал в изнеможении до следующего дня. Утром в доме нового шамана совершался специальный обряд. Впереди становился старый шаман в полном костюме, с ритуальными стружками на сгибах рук и ног. К его поясу сзади привязывали Узкий ремень (соона) длиной в 2 сажени и прикрепляли к нему фигурку аями. К этой фигурке привязывали второй длинный ремень, идущий к поясу посвящаемого. Иногда последнему ритуальными стружками также обвязывали шею, сгибы рук и ног. Он Держался обеими руками за ремень. Нередко ему давали в руки бубен и колотушку. Чаще всего больной был в расслабленном состоянии, и его с двух сторон поддерживали под руки. Позади посвящаемого шел человек с бубном. Еще один человек поддерживал фигурку аями таким образом, чтобы она все время была обращена лицом к посвящаемому. Нанайцы говорили: "Он должен к ней привыкать. В ней находится его дух-помощник, который отныне должен всегда быть с посвященным шаманом".
Все следующие действия должны были избавить больного от болезни. Процессия несколько раз обходила вокруг комнаты, шаман камлал с бубном, замыкающий бил в бубен. Затем все выходили на улицу и начинали обходить дома в селении. В каждом из них обходили помещение, шаман камлал, бил в бубен и пританцовывал, а посвящаемый никаких действий не совершал, был слаб и апатичен. Лишь в редких случаях он также начинал шаманить. В каждом доме хозяева угощали холодной кипяченой водой всех участников ритуала, а старого и нового шаманов поили водой с листиками багульника. Считалось, что подобный обход домов способствует излечению посвящаемого, его укреплению. В каждом доме он будто бы получал "частицу счастья". Все происходящее обычно привлекало много зрителей. По мере обхода селения число участников процессии постепенно увеличивалось.
Наконец процессия возвращалась к дому больного. У старого шамана отвязывали ремень от пояса, и посвящаемый теперь следовал только за фигуркой аями. Человек, ее державший, шел все быстрее, потом бежал, за ним бежал и новый шаман, он начинал кричать, петь по-шамански, чаще всего через некоторое время он впадал в экстаз. Когда фигурку вносили в дом, то камлали оба шамана. Новый шаман обычно скоро падал в изнеможении на постель и засыпал.
Старый шаман кормил духа аями, родственники убирали эту фигурку. Обряд посвящения на этом считался законченным. Посвященный следующий день либо два-три дня отдыхал. Потом он начинал вести обыкновенную жизнь, и его поведение ничем не отличалось от поведения других. Так проходило несколько месяцев, а иногда и лет до того, как его звали лечить человека. Отказаться он не мог. Дух аями, о котором он думал неотступно и которого регулярно кормил, велел ему шаманить, пугая новыми болезнями и смертью. Таким образом начиналась его шаманская деятельность.
Но так бывало не всегда. Случалось, что у посвященного на следующий или на третий день проявлялись прежние признаки заболевания. Тогда старый шаман вновь приходил, и повторялся обряд с обходом всех домов в селении. Больному делали еше одну фигурку духа аями. В случае необходимости обряд с обходом домов повторялся и в третий раз. Тогда делали и третью фигурку. Некоторые посвященные пробовали при заболевании лечить себя сами с бубном: часто родные, если посвященный болел, делали для него бубен, полагая, что уже от одного наличия бубна он может поправиться. Новый шаман, чтобы не болеть, все время кормил фигурку духа аями. Даже после двух обрядов посвящения некоторые не становились шаманами и оказывались "сильнее духов". Об этих редких фактах рассказывали многие. Такие случаи расценивались как чрезвычайные явления.
Судьбы шаманов и их становление были различны. Так, например, нанайка Б.М. еще в молодости переселилась в среду ульчей (сел. Булава). Она сильно болела, и в 1949 г. ее посвятили в шаманы (у нее была шаманская родословная), сделали фигурку аями, которую она три-четыре года кормила (шаманила для себя), а потом бросила. В конце 1960-х годов к ней снова стали приходить духи. В 1973 г. в Нанайском р-не она продала новый обряд посвящения (я наблюдала его).
Описанный выше обряд в основном совершался в различных вариантах до 1930-х годов. В 1950-х годах ритуальные процессии уже не ходили по домам. Так, шаман Моло Онинка был посвящен в конце 1940-х годов. Он болел, и к нему был вызван опытный шаман. Едва старый шаман "вдунул духа" в фигурку, больной Моло сорвался с постели, начал петь и танцевать по-шамански. Тут же к его поясу привязали два ремня. К концу переднего ремня прикрепили фигурку духа аями, а за задний взялись мужчина и женщина. Фигурку аями держал в руках третий человек, который старался нести ее перед лицом Моло. Этот человек сначала шел, а потом бежал со своей фигуркой. Моло тоже бежал за ним, держа в руках бубен с колотушкой. Он ударял в бубен и пел по-шамански. Все это происходило в его доме. Старый шаман в это время стоял в стороне и наблюдал за происходящим. Наконец он взял свой бубен и начал шаманить вместе с посвященным. Весь обряд в доме больного происходил не более трех-четырех часов. После этого Моло перестал болеть и стал шаманом.
По словам шамана С.П. Сайгор из сел. Хумми, так же посвящали и его (тоже в конце 1940-х годов). У низовых нанайцев (селения Хумми, Карги, Адди) в обряде посвящения была своеобразная деталь: когда шаман посвящал человека в шаманы, посвящаемый в это время как будто спал. Из девяти присутствовавших тут человек каждый поочередно танцевал с бубном вокруг него (солгин най мэурини — нешаманы шаманят). Согласно объяснению шамана А.Г., они "как бы прокладывали след новому шаману", без этого неофит не сможет потом шаманить. Затем начинал камлать старый шаман. Посвящаемый хотя как будто и спал, по был с ним все время в контакте, отвечал на его вопросы. Старый шаман, найдя духа, преследующего больного, удостоверившись, что это именно искомый дух, гонял его (хасиси) для очищения по сопкам, долинам и т. д., чтобы он мог в дальнейшем служить людям. Старый шаман, гоняя духа, спрашивал у Посвящаемого: "Где сейчас дух?". Тот сквозь сон отвечал: "Он сейчас на восточной стороне такой-то сопки" или "Его сейчас не видно, он отдыхает на черной туче". Из этих ответов присутствующие убеждались, что перед ними — новый шаман: он видит путь своего духа, того самого, который его давно беспокоил. Теперь тот будет ему служить. Между тем бродивший повсюду дух приближался к жилищу больного. Старый шаман говорил: "Он уже близко!". При этих словах больной вскакивал, хватал бубен с колотушкой и начинал кружиться по комнате вместе со старым шаманом. Так вели себя не все. Были и отклонения, так же как при посвящении у верховых нанайцев. Наконец дух входил в дом. Старый шаман хватал его (ртом) и вдувал в заранее приготовленную фигурку аями. В этот момент посвящаемый терял сознание. Затем его, обессиленного, водили но дому, поддерживая на ремнях, давали в руки бубен. Многие не имели сил петь и не впадали в транс. Посвящение не всегда приводило к появлению нового шамана и у низовых. [6]
Заключение
В нынешний век тотальной информационной прозрачности, интерес к сибирскому шаманизму становится своего рода модой в российских интеллектуальных кругах. С одной стороны, это позволяет людям прикоснуться к древним магическим практикам, не имеющим аналогов в мире. С другой - создает опасность появления псевдошаманизма и шарлатанства. В любом случае, важно помнить, что истинный шаман никогда не станет афишировать своих умений по двум причинам: во-первых, настоящим шаманом может быть лишь человек, не затронутый влиянием цивилизации, а значит, не заинтересованный в сиюминутной славе за рамками того архаичного, но магического мира, к которому он принадлежит. Во-вторых, в шаманизме все скрыто настолько, что не принято даже произносить вслух имена духов, к которым осуществляется камлание, так как шаман прекрасно знает: стоит ему начать хвастать своим умением, пытаться раскрыть тайны, доверенные ему духами – и абаасы от него отвернутся. Мир магии испокон веков покрывал себя тайной, и сибирский шаманизм - не исключение из этого непреложного правила.
Список использованной литературы
1. http://shaman.aha.ru/homepage/shaman/shaman3/shaman03-01.html
2. http://www.goa-trance.ru/g0a/misc/shaman.html
3. http://www.ethnomuseum.ru/
4. http://www.cosmocenter.ru/default.aspx?Page=Articles&ArticleID=113
5. http://www.vottovaara.ru/karelia/drev/shaman.html
6. http://www.curanderos.ru/nanaizi.htm
