Реферат Военные реформы Петра 1 2
Работа добавлена на сайт bukvasha.net: 2015-10-28Поможем написать учебную работу
Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
от 25%
Подписываем
договор
ОГЛАВЛЕНИЕ:
II. СОЛДАТЫ ПЕТРА ВЕЛИКОГО стр. 4
III. ФЛОТ ПЕТРА ВЕЛИКОГО стр. 15
IV. ТАБЕЛИ О РАНГАХ стр. 19
V. ЗАКЛЮЧЕНИЕ стр. 22
VI. СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМОЙ
ЛИТЕРАТУРЫ стр. 24
.
Мы склонны думать, что Петр I и родился с мыслью о реформе, считал её провиденциальным призванием, своим историческим назначением.
Между тем у самого Петра долго не заметно такого взгляда на себя. Его не воспитали в мысли, что ему предстоит править государством, подлежащему полному преобразованию.
Он вырос с мыслью, что он царь, и притом гонимый, и что ему не видеть власти, даже не жить, пока у власти его сестра со своими Милославскими. Игра в солдаты и корабли была его детским спортом, внушённым толками окружающих.
Но у него рано пробудилось какое-то предчувствие, что когда он вырастет и начнёт царствовать на самом деле, ему прежде всего понадобятся армия и флот, но на что именно понадобятся, он, кажется, не спешил отдать себе ясный отчёт в этом. Лишь со временем, с обнаружением замыслов Софьи, он стал понимать, что солдат ему нужен против стрельца, сестриной опоры. Он просто делал то, что подсказывала ему минута, не затрудняя себя предварительными соображениями и отдалёнными планами, и всё, что он делал, он как будто считал своим текущим очередным делом, а не реформой: он и сам не замечал, как этими текущими делами он всё изменял вокруг себя – и людей и порядки. Даже из первой заграничной поездки он вёз в Москву не преобразовательные планы, а культурные впечатления с мечтой всё увиденное за границей завести у себя дома и с мыслью о море, т.е. о войне со Швецией, отнявшей море у его деда.
Война привела его и до конца жизни толкала к реформам. Обычно война – тормоз реформы, требующей мира. Здесь же действовало иное соотношение: война с благополучным исходом укрепляла сложившееся положение, наличный порядок, а война с исходом непристойным вызывала общественное недовольство, вынуждавшее у правительства более или менее решительную реформу, которая служила него своего рода переэкзаменовкой.
Петр I попал в соотношение внешних столкновений с внутренней работой государства над собой, над самоустранением. При нём война является обстановкой реформы, даже более – имела органическую связь с его преобразовательной деятельностью, вызвала и направляла её. Война при Петре I стала школой реформы, как и называл её сам Петр.
Но и при нём сказывалось это неестественное соединение взаимно противодействующих сил: война оставалась тормозом реформы, а реформа затягивала войну, вызывая глухое народное противодействие и открытые мятежи, мешавшие собрать народные силы для окончательного удара врагу.
В таком замкнутом кольце противоречий пришлось Петру I вести своё дело.
Целью данной работы является показать необходимость проведения петровской военной реформы, причины возникновения и её значимость для русского государства.
II
. СОЛДАТЫ ПЕТРА ВЕЛИКОГО.
От своих предшественников Петр Великий унаследовал большую военную силу. Московское государство XVII в. было в состоянии выставить в поле армию более чем в 200.000 человек. Но эта громадная по тем временам армия была очень неоднородна по своему составу и обучению. Главную массу её образовало ополчение служилых людей, которые жили на данной им от государства « для службы » земле и по призыву правительства должны были идти в поход на конях и в вооружении, какое соответствовало по особой росписи количеству той земли, какая давалась данному лицу « для службы ».
Ядро московского войска являлось собственно ополчением и совершенно не походило на регулярную армию. Сын служилого человека должен был стать с возрастом тоже служилым человеком. Каждый воин шёл в поход и содержал себя в войске на свои собственные средства; никакой учебной выправки и однообразного вооружения у этого войска не было. Начальники этого войска занимали свои места не по заслугам, а по породе.
Затем, служилые люди были поселены особенно густо ближе к тем окраинам государства, которым в то время особенно угрожали враги – крымские татары и Польско-Литовское государство, т.е. служилые люди жили больше по южной и западной границе государства. В XVII в. начинается война со Швецией и особенное значение приобретает как раз менее густо населённая служилыми людьми северо-западная граница. В связи с этим, русское войско не могло бать достаточно быстро сосредотачиваемо здесь и потому часто терпело поражения.
Все эти недостатки в устройстве своей вооружённой силе московское правительство очень и очень осознавало. Ещё в первые времена Московского государства в подмогу служилому ополчению правительство стало заводить отряды более постоянно служившей и обучавшейся своему делу пехоты и артиллерии. Это были полки стрельцов и отряды пушкарей и затинщиков. Устройство стрелецкого войска было, однако, таково, что и они, проживая в мирное время по своим слободам и занимаясь ремеслами и мелкой торговлей, больше были похожи на поселённое ополчение, чем на регулярное войско. К тому же и обучение этого войска было поставлено очень слабо с военной точки зрения. При встречах с лучше обученными войсками шведов, русские, если не подавляли численностью, всегда должны были отступать.
Московское правительство подметило и это обстоятельство, и уже со времён Василия III, не чуждалось нанимать на свою службу целые отряды иноземной пехоты. Сначала эти отряды играли только роль почётного конвоя при особе государя, но со времён смуты, когда особенно рельефно в борьбе с поляками и шведами стали сказываться недостатки московского войска, отряды наёмных служилых иноземцев начинают входить в русское войско как составная и деятельная его часть. Правительство царя Михаила сделало первый опыт найма на русскую службу больших отрядов иноземцев. В 1631 году, ожидая войны с Польшей, московское правительство отправило в Швецию полковника Лесли для найма 5.000 солдат – пехотинцев. В то же время полковник фон-Ден должен был « нанять регименты добрых и учёных солдат » в Дании, Голландии и Англии. Стольнику Племянникову и подъячему Аристову поручено было купить в Швеции 10.000 мушкетов и 5.000 шпаг. Относясь подозрительно к католикам, московское правительство не хотело принимать их на службу, и полковнику Лесли, между прочим, предписывалось нанимать солдат шведского государства и других государств, кроме французских людей, а « францужан и иных, которые римской веры, никак не нанимать ».
Но так как наём иностранцев на службу стоил очень дорого, а на безусловную верность наёмников положиться было не всегда возможно, и сюрпризы в роде перехода иноземцев к неприятелю, были с их стороны всегда возможны, московское правительство пришло к мысли набрать несколько пеших и конных полков из беспоместных и малопоместных служилых людей и обучить их иноземному строю под руководством иностранных офицеров. Таким образом в русском войске появились полки иноземного строя.
Вместе с устройством полков иноземного строя, во второй половине XVII в., был изменён и набор войска и устройство командования. При царе Фёдоре Алексеевиче в
Введение войск иноземного строя изменило и сам состав армии: она перестала быть сословной в своей основе.
В солдатские полки нельзя было набирать одних только служилых людей – помещиков; от солдат требовалась постоянная служба и постоянное упражнение в военном деле. Их нельзя было отпускать домой в мирное время и созывать только в военное. Поэтому солдат в иноземные полки стали набирать тем же способом, как впоследствии рекрутов, брали, например, с крестьянина, у которого было два взрослых сына – одного, а у которого были три, четыре – двоих.
Таким образом Петр от своих предшественников получил армию, если и не удовлетворявшую всем требованиям тогдашней военной науки, то, во всяком случае, уже приспособленную для дальнейшего переустройства.
В своих « потешных » сёлах Петр устроил два полка – Преображенский и Семёновский – уже совершенно по иноземному образцу. К
« родом москвич шкотской породы ».
По образцу этих полков стали формироваться и другие, и уже в первый азовский поход Петр ведёт четыре регулярных полка – Преображенский, Семёновский, Лефортовский и переустроенный по новому старый Бутырский.
Готовясь к войне со Швецией, Петр велел в
Новобранные полки ежедневно, за исключением праздников, упражнялись в военном деле по особому артикулу, составленному Головиным и исправленному царём. В предметы обучения входили : неразрывный строй, ровный шаг, стрельба ротами и отделениями, атака с примкнутыми багинетами ( штыками ), строгое и безусловное повиновение командам, причём за непослушание грозило виновному жестокое наказание.
Полки были обмундированы по образцу тогдашней немецкой пехоты в суконные кафтаны по большей части тёмно-зелёного цвета, на голове солдаты носили низкие треугольные шляпы.
Снабжением армии занималось особое правиантское ведомство под руководством окольничьяго Семёна Языкова. Во главе военного суда был князь Долгорукий. Артиллерией заведывал царевич Имеретинский, учившийся артиллерийскому делу в Гаге.
После поражения под Нарвой ( 21 ноября Карл торжественно вступил в Нарву ), одновременно с укреплением границ шло пополнение, переустройство и обучение армии. От нарвского погрома сохранилось генеральство Репнина. С потерями, но в порядке ушла из-под Нарвы гвардия. В меньшем порядке и почти без оружия пришло генеральство Вейде.
Петр считал потери под Нарвой около 6.000 человек. Новый рекрутский набор должен был покрыть этот изъян. Под Нарвой гибель всего дела началась с паники среди дворянской конницы Шереметьева, занимавшей выгодное положение : частью с фланга, а частью в тылу шведов. Карл боялся её движения и в наступление перешёл только тогда, когда удостоверился в бегстве русского отряда.
Регулярной кавалерии у Петра было очень мало, и потому значительную часть нового набора он решил использовать на устройство десяти новых драгунских полков. После поражения под Нарвой нужно было делать новую артиллерию. Нужен был металл. Его мало, и в добавление к имеющимся запасам Петр приказывает со всего государства, со знатных городов, с церкви собрать часть колоколов на пушки и мортиры.
За время войны со шведами устраивалась и вырабатывалась в стройную военную силу новая русская армия. Эта армия является уже постоянной и регулярной, и в ней без различия сословий обязаны служить все люди российского государства. Одновременно с созданием самой армии вырабатывалось и управление этой военной силой страны, создавались учреждения, ведавшие хозяйством войска, заботившиеся о боевой подготовке солдат и офицеров, об обмундировании и снаряжении.
Пехотный полк петровских времён состоял из двух батальонов по четыре роты в каждом, только гвардейские полки имели по четыре батальона. Рота делилась на четыре плутонга. Во главе роты стоял ротный командир, он должен был воспитывать свою роту в военном отношении. Кроме командира, в роте было ещё четыре офицера : капитан- поручик, подпоручик, прапорщик и подпрапорщик. Капитан-поручик был помощником капитана-ротного и должен был обо всём ежедневно докладывать последнему. Подпоручик не имел никаких особых обязанностей в роте. Прапорщик обязан был нести в строю знамя и должен был посещать «немощных » и ходатайствовать за нижних чинов, провинившихся в чём-либо. Подпрапорщик мог заменять прапорщика.
Среди начальников из нижних чинов первое место в роте занимали два сержанта.
Во главе полка был полковник. Подполковник помогал во всём командиру полка. Первый майор командовал одним батальоном, секунд-майор – другим.
Кавалерию при Петре составляли драгунские полки. Артиллерия состояла из 12, 8, 6 и 3-х фунтовых орудий, однопудовых и полупудовых гаубиц, пудовых и 6 – пудовых мортир. Это была очень тяжёлая и неудобная артиллерия.
Из пушкарей и гранатчиков Петр сформировал в
Вооружение каждого солдата состояло из шпаги с портупеей и фузеи. Фузея – ружьё, весом около
Одна из рот в каждом полку называлась гренадерской. Особенностью её вооружения были фитильные бомбочки, хранившиеся у гренадер в особой сумке.
Артиллеристы были вооружены шпагами, пистолетами и ещё особой « мортирцей ». Эти « мортирцы » представляли из себя что-то среднее между фузеей и маленькой пушкой.
С
Покрой офицерского мундира был тот же, что и у солдат, только обшитый по краям золотым галуном, пуговицы были золочёные. От рядового отличал офицера ещё бело-сине-красный шарф с серебряными, а у штаб-офицеров золотыми кистями, которые носили через правое плечо и завязывали у эфеса шпаги. Знак носили высоко на груди у воротника. Офицеры вооружены были шпагой.
К концу царствования Петра регулярная армия насчитывала более 200.000 солдат всех родов войск и свыше 100.000 нерегулярной казачьей конницы. Для населения Петровской России это было тяжёлое бремя, содержать и кормить такое многочисленное войско.
Для решения этого вопроса Петр велел указом от 26 ноября 1718 года всем землевладельцам, светским и церковным, дать точные сведения, сколько у них по деревням живёт душ мужского пола, включая стариков и младенцев. Затем точно определили количество солдат в армии и вычислили, по сколько душ, насчитанных по переписи, приходиться на каждого солдата. Затем вычислили, сколько стоит в год полное содержание солдат. Тогда стало ясно, каким налогом следует обложить каждую платящую подати душу, чтобы покрыть все расходы по содержанию армии. По этому расчёту на каждую податную душу пришлось 74 коп.
Указом 10 января и 5 февраля 1722 года Петр изложил сенату и сам способ прокормления и содержания армии, предлагая произвести « раскладку войска на землю ». конные и пешие полки предполагалось поселить именно в тех областях, которые должны были содержать отдельные полки.
В военной коллегии составили роспись полков по местностям.
Полки размещались так: на каждую роту отводился сельский округ с таким количеством населения, чтобы на каждого пехотинца приходилось 35 душ, а на конного 50 мужского пола. Инструкция предписывала раскладчику настаивать на расселении полков особыми слободами, чтобы не расставлять их по крестьянским дворам и тем самым не вызывать ссор крестьян с постояльцами. С этой целью раскладчики должны были уговаривать дворян построить избы, по одной для каждого унтер-офицера и по одной для каждых двух солдат. Каждая слобода должна была вместить в себе не менее капральства и находиться в таком расстоянии от другой, чтобы конная рота была размещена на протяжении не далее 10 вёрст, а пешая не далее пяти, конный полк на протяжении 100, а пеший – вёрст. В середине ротного округа предписывалось построить ротный двор с двумя избами для обер-офицеров роты и с одной для низших служителей. В центре расположения полка дворяне обязывались выстроить двор для полкового штаба с 8 избами, госпиталем и сараем.
Расположив роту, раскладчик передавал ротному командиру список деревень, по которым рота размещена, с обозначением числа дворов и занесённого в перечень количества душ в каждой. Другой такой же список раскладчик вручал помещикам тех деревень. Дворяне каждой провинции должны были сообща заботиться о содержании размещённых в их местности полков и для этого избрать из своей среды особого комиссара, на которого и возлагалось заботиться о своевременном сборе денег на содержание полков, поселённых в данной местности. С 1725 года этим комиссарам предоставлялось исключительное право сбора подушной подати рекрутских недоимок.
Полк, населённый в данной местности, не только жил за счёт населения, содержавшего его, но и должен был по мысли Петра, сделаться орудием местного управления. Кроме строевых учений, на полк возлагалось множество чисто-полицейских обязанностей. Полковник с офицерами обязан был преследовать воров и разбойников в месте расположения полка, удерживать крестьян своего округа от побегов и ловить сбежавших, помогать лесным надсмотрщикам в преследовании незаконных лесных порубок.
Полковое начальство, обязанное следить за плательщиками подушной подати, делало это самым неудобным способом для обывателя: крестьянин, если хотел уйти на работу в другой дискрикт, должен был получить отпускное письмо от землевладельца или приходского священника; с этим письмом он должен пойти на полковой двор, где это отпускное письмо освидетельствовал и записывал в книгу земский комиссар. Вместо письма крестьянину выдавался особый билет с подписью и печатью полковника. Можно представить, какой потери времени стоила вся эта процедура человеку, желавшему найти заработок на стороне.
Предположенные отдельные солдатские слободы нигде не были построены, а начатые не были закончены, и солдаты размещались по обывательским дворам. Вследствие этого у солдат с мужиками возникали постоянные драки. Это было тяжёлое взаимное положение военной силы и обывателей, разрешавшееся прямой обоюдной ненавистью друг к другу.
Из-за притеснения земскими комиссарами и офицерами, крестьяне вынуждены были распродавать свои пожитки и скот за бесценок и сбегать за чужие границы. Это бегство достигало огромных размеров. В Казанской губернии в месте разселения одного пехотного полка, менее чем через два года такого военно-финансового хозяйствования полк не досчитался 13.000 душ, что составляло больше половины обывательских душ, обязанных его содержать.
Ближайшим наследникам Петра пришлось переустроить способы сбора подушной подати. Кое-что смягчили, но основы Петровского порядка долго ещё больно нажимали на отягощённую всякими невзгодами спину русского обывателя.
Производство в чины в петровской армии происходило в порядке строгой постепенности. На каждое место выбирался путём баллотировки офицерами полка достойнейший по их мнению. В чинах до капитана утверждал командир «генеральства», а до полковника – фельдмаршал. Патенты на все чины до 1724 года выдавались за подписью самого государя. Чтобы родовые связи, покровительство, приязнь и дружба не проводили в среду офицерства людей, незнакомых с военным делом, Петр указом 1714 года ввёл ведомость где записывались чины офицера с 1709 года. Царь строго следил, чтобы дворяне, поступившие солдатами в гвардейские полки, проходили в них военное образование.
В особых полковых школах преподавали арифметику, геометрию, артиллерию, языки. Производство в первый чин не избавляло офицера петровских времён от науки. Чтобы продвигаться по службе, он должен был учиться и учиться, изучая различные отрасли военных знаний.
В 1716 году был издан « Воинский Устав », строго определявший права и военных и их службу.
Служба военному человеку петровских времён давалась очень тяжело. Требование действительных знаний и заслуг оставляло офицерам мало свободного времени. Кто хотел успевать на службе, тот должен был действительно много и усердно работать. Насколько Петр ценил и поощрял работников, настолько ненавидел тунеядцев. Всю жизнь офицер должен был провести на службе, и отставка – абшид – давалась только действительно больным и увечным. Ещё тяжелее приходилось солдату. И если бегали от службы дворяне, то с «простых» и спрашивать нечего.
Беглых солдат было множество. Местами беглые организовывали целые отряды хорошо вооружённых разбойников и держали в страхе целые города.
Дисциплину Петр требовал в армии самую строгую, и его воинский устав не скупился на жестокие наказания нарушителям воинских правил и дисциплины. Наказания, определяемые военным судом, были очень мучительны: за поругание икон прожигали язык раскалённым железом, а потом рубили голову; за мелкие преступления и дисциплинарные проступки полагались шпицрутены. Битьё шпицрутенами проводилось целым полком.
Таково было в общих чертах устройство той силы, пустив которую в дело, Петр добыл России Балтийское море и положил основание тому значению нашей родины в Европе, какое она получила в XVIII-XIX вв.
Сам Петр был первым солдатом и деятельнейшим офицером своего войска. Началом своей службы он считал первый азовский поход. Он последовательно проходил службу с низших чинов и только к концу жизни дослужился до полного генеральского чина в армии и до адмиральского во флоте.
Петр не был полководцем, какими были, например, Карл XII или Наполеон. Война, войско, победы, поражения существовали для него не сами по себе, а ценились им как средства для достижения иных целей.
Водить войска в битву он предоставлял своим генералам, но в нужные минуты Петр становился во главе своих полков и одушевлял их личным примером, личной доблестью.
Петр был душой войска и деятельно, не покладая рук, трудился над совершенствованием и устройством своих полков. Он набирал рекрутов, готовил запасы, устраивал полки, составлял планы военных движений, строил фабрики, военные заводы, подгонял начальников, стремившихся после победы отдохнуть дома, корал без пощады виновных.
Плодом этого неустанного трудолюбия были все последующие успехи. Несмотря на приобретение Прибалтийских провинций, число населения убавилось при Петре, по сравнению с царём Алексеем, примерно на три миллиона. Но эта тяжёлая жертва была принесена недаром, а во имя действительных нужд великого государства.
Ш
. ФЛОТ ПЕТРА ВЕЛИКОГО.
Неудача первого азовского похода ясно показала Петру, что без сколько-нибудь сильного флота приморскую крепость взять нельзя.
Петра не испугала задача построить флота сухопутье, в Воронеже, за 1.200 вёрст от моря. За одну зиму сильная флотилия была готова, снаряжена и по мелководью переправлена к морю. Это гигантское мероприятие одно могло бы составить славу человеку, и только поздние, ещё более славные дела как-то заслонили в наших воспоминаниях это знаменитое возникновение морского флота на суше.
Когда Петру указывали на почти невыполнимые трудности держать флот на совершенно чуждом море, где не было ни одной своей гавани, он отвечал, что «сильный флот сам найдёт себе гавань».
Возникли арсеналы и портовые мастерские. Первые экипажи азовского флота состояли почти исключительно из гвардейских офицеров и солдат. Но уже пока Петр был за границей, это изменилось, и флот получил своих матросов и высших офицеров, назначенных из гвардейцев. Такие настоящие моряки, поступившие на русскую службу, как голландский адмирал Крюйс и англичане Бекгам и Пембург, взяли в свои руки всю организацию морского дела. Было устроено и общее управление флотом. Адмирал Крюйс составил правила морской службы. Словом, азовское дело становилось уже чем-то большим и серьёзным. Чёрное море уже пересекали русские корабли, как вдруг разразилась Прутская катастрофа.
В начале 1712 года мелкие суда отвели вверх по Дону до Черкасска, корабль «Шпага», по ветхости его сожгли, а четыре новых суда со всем их вооружением за хорошую цену продали туркам. Так закончил своё существование азовский флот Петра Великого, стоивший России громадных жертв людьми и деньгами. Но если пропал он, то не пропали тот опыт, те знания, которые приобретались при его постройке.
В Архангельске, на Ладоге и на Чудском озере произошли уже столкновения со шведами, счастливо закончившиеся для русских, которые на простых лодках нападали на военные суда шведов и отбирали их у неприятеля. Сознавая, что без флота Невой и её устьями не овладеть, Петр решил построить флот. В устьях реки Сяси, впадающей в Ладожское озеро, начинается постройка 6 фрегатов. В сентябре 1702 года два фрегата были уже спущены на воду. В 1703 году Меньшиков, по поручению царя, осмотрел реку Свирь и на берегах её выбрал для кораблестроения местность, называвшуюся Лодейное поле, где были изрядными леса. Петр сам поехал на Лодейное поле и около шести недель работал здесь без устали, заложив и начав постройку 7 фрегатов, 5 шняв, 7 галер, 13 полугалер, 1 галиота и 13 бригантин. Кроме Лодейного поля, суда строились ещё на Луге, в Селицком рядке.
Русские суда петровского флота строились по лучшим английским и голландским чертежам. Сам прекрасный знаток кораблестроительного дела, Петр умело приспосабливал избранные модели при постройке своих судов к особенностям тех вод, где им предстояло плавать. В общем петровские суда были построены красиво и смело, но они не отличались крепостью. Это происходило от некачественного материала, неопытности рабочих, а главное, от той быстроты постройки, которая вызывалась не столько лихорадочной нетерпеливостью Петра, жаждавшего видеть свой флот на воде, сколько от необходимости иметь его для отпора шведам.
Петровские суда этого времени не могли глубоко погружаться в воду, потому что на пути из верфей в море им предстояло проходить столько мелких мест, что при глубокой осаде они могли и не попасть в море. Суда этого времени не велики – длина пятидесяти-пушечных кораблей достигала до
Характерной особенностью тогдашней карабельной архитектуры было изобилие разных наружных украшений. Резьба щедро украшала не только корму и нос, но и борта судна петровских времён.
Отдалённость от моря верфей по Свири и Сяси, трудность провода оттуда судов по Ладожскому озеру и через мели и пороги Невы заставили Петра позаботиться об устройстве кораблестроения в Петербурге. Уже 5 ноября 1704 года приступили к постройке обширного адмиралтейства. К зиме 1705 года адмиралтейство было уже обнесено валом со рвом и палисадом, с бастионами, обращёнными к Неве и вооружёнными корабельными пушками. Внутри адмиралтейства были сооружены 53 амбара для хранения разных корабельных припасов.
Заботы Петра по обучению личного состава флота начались ещё в 1697 году, когда были отправлены три партии стольников в Венецию и четвёртая в Англию и Голландию. В 1699 году эти стольники вернулись, и царь сделал им экзамен в Воронеже, который выдержали всего четверо.
Первый набор «в матросы» был произведён в 172 году. Когда азовский флот прекратил своё существование, экипажи его судов были переведены на Белое море и на возникавший балтийский флот. В конце 1703 года Петр велел перевести из Азова в Олонец всех иноземцев, русских и пленных татар и турок. В матросы старались набирать людей молодых и сколько-нибудь привычных к воде, преимущественно жителей Поволжья, Поморья и Озерной области. С основания флота и во всё время шведской войны, на русскую морскую службу нанималось много иностранцев разных чинов, начиная от адмиралов и кончая матросами.
Так, в 1704 году в Голландии было нанято 69 офицеров, 13 лекарей, 103 унтер-офицера и 3 матроса. В 1707 году в Амстердаме было нанято 1.500 матросов. Но постепенно, с появлением своих офицеров, обучавшихся на иностранных судах, приём на службу иностранцев всё более иболее сокращался. После войны все матросы-иностранцы были уволены, и в 1720 году в числе 7.205 матросов русского флота не значиться уже ни одного иностранца.
Матросам на кораблях петровских времён жилось очень неважно. Помещались они в трюме среди бочек с водой. Эти бочки от качки часто давали течь; вода, вытекая из них, образовывала, смешиваясь с песчаным балластом, грязь, превращая трюм в какое-то болото. Рогожные кули, в которых хранился провиант, загнивали и распространяли ужасный запах. Огромные корабельные крысы, случалось, кидались на людей и часто кусали сонных. Провизию составляли плохо пропечённые сухари и солонина, часто уже испорченной доставленная на судно. В случаях долгого плавания эта участь постигала и свежую солонину, сухари покрывались плесенью, портилась и вода в бочках. Больных и умерших было по этому во флоте всегда очень много. Случалось, что всю эскадру охватывала какая-нибудь желудочная эпидемия, и экипажи приходилось, для «освежения» кораблей, ссаживать на берег.
Офицерам тоже приходилось трудно. Их прежде всего было очень мало; хороших штурманов было совершенно недостаточно. Морских карт не существовало, о течениях имелись самые смутные представления. Но все эти недостатки покрывала могучая воля одного человека, которому море было родной стихией, а морская служба – любимое дело. К концу царствования Петра русский флот состоял из 48 линейных кораблей, 787 мелких судов, 28.000 человек экипажа.
Добыть море для России было заветной мечтой Петра, в исполнении её он видел задачу своей жизни, залог благоденствия отечества.
.
IV
. ТАБЕЛИ О РАНГАХ.
24 января 1722 года Петр I утвердил Закон о порядке государственной службы в Российской империи (чины по старшинству и последовательность чинопроизводства). Подготовка этого закона - "Табели о рангах" была начата еще в 1719 году и была естественным продолжением реформаторской деятельности Петра I, в результате которой возросло количество должностей в армии и государственном аппарате. В основу "Табели о рангах" были положены аналогичные акты, уже существовавшие в западноевропейских странах, особенно в Дании и Пруссии. При разработке закона были также приняты во внимание чины, уже существовавшие в России. "Табель о рангах" помимо самой таблицы имела еще восемнадцать пунктов поясняющего текста и устанавливающих штрафы за ее нарушение. Все чины "Табели о рангах" подразделялись на три типа: военные, статские (гражданские) и придворные и делились на четырнадцать классов. Интересно, что закон никак не разъяснял само понятие "чин", в силу чего одни историки последний рассматривали буквально и лишь в системе чинопроизводства, другие же - как ту или иную должность. На мой взгляд, "Табель о рангах" включала и тe и другие понятия. Постепенно должности из "Табели" исключаются и в конце XVIII века исчезают вовсе (Петровская "Табель о рангах" насчитывала 262 должности). Петровская "Табель", определяя место в иерархии государственной службы, в некоторой степени давала возможность выдвинуться талантливым людям из низших сословий. "Дабы тем охоту подать к службе и оным честь, а не нахалам и тунеядцам получать"- гласила одна из описательных статей закона.
Военные чины объявлялись выше соответствующих им гражданских и даже придворных чинов. Такое старшинство давало преимущества военным чинам в главном - переходе в высшее дворянское сословие. Уже 14-й класс "Табели" (фендрик, с
В трех разрядах службы - гражданской, военной и дворцовой - все должности разделялись на 14 рангов - от 1-го высшего, например, канцлера в гражданской службе, до 14-го низшего - коллежского регистратора. "Табель о рангах" отделила чиновный класс от низшей бюрократии. При Петре чиновник уже с 14 ранга получал личное, а с 8-го (коллежский асессор) - потомственное дворянство. Для военных потомственное дворянство предоставлялось уже с 14 ранга - низшего офицерского чина прапорщика. Это давало возможность наиболее способным представителям "подлых" сословий пробиваться наверх по социальной лестнице, что укрепляло ряды дворянства.
Отдельные положения этого нормативного акта действовали задолго до ее обнародования. Так, при подборе соратников Петр руководствовался не породой, а принципом служебной годности. Появление в окружении царя таких выдающихся сподвижников из лиц далеко не родовитых, как Меньшиков, Шафиров, Ягужинский и др., относится к концу XVII - началу XVIII века. Равным образом такие должности, как канцлер и вице-канцлер, тоже появились в обиходе ранее
Значение Табели о рангах состоит в том, что она привела в систему и унифицировала все чины империи на всех трех поприщах государственной службы: сухопутной, военно-морской и гражданской - от прапорщика на военной и коллежского регистратора на гражданской до генерал-адмирала, фельдмаршала и канцлера.
Табель обязывала всех служить и объявила службу единственным источником получения соответствующего ранга и его последующего повышения: «Мы для того никому какого ранга не позволяем, пока они нам и отечеству никаких услуг не покажут и за оные характеры не получат». Все 14 рангов, составляющих Табель, являлись ступенями служебной иерархии, по которым при надлежащем рвении и способностях мог продвигаться чиновник в любой отрасли службы.
Табель о рангах открывала доступ в ряды дворянства лицам «подлого» происхождения: дослужившиеся до первого офицерского чина в военной службе и VIII ранга на гражданской получали наследственное дворянство и все проистекавшие из этого привилегии.
V
. ЗАКЛЮЧЕНИЕ.
Характеризуя Петра I и осуществляемые им реформы, важно отметить следующее. Для мировоззрения Петра было характерно отношение к государственному учреждению как к воинскому подразделению, к регламенту – как к уставу, а к любому служащему – как к солдату или офицеру. И дело не в особой воинственности Петра, который из 36 лет царствования (1689-1725) провоевал 28 лет. Петр был убеждён, что именно армия – наиболее совершенная общественная структура, что она – достойная модель всего общества. Воинские законы, построенные на проверенных опытом сражений принципах, по мнению Петра, с убедительностью показывали преимущества военной модели. Воинская дисциплина – это тот рычаг, с помощью которого можно было воспитать в людях порядок, трудолюбие, сознательность, христианскую нравственность.
В 1716 году основной военный закон – Воинский устав – был принят как основополагающий законодательный акт, обязательный в учреждениях всех уровней. Поскольку не все нормы военного законодательства были применимы в гражданской сфере, то использовались специально составленные выборки из воинских законов. Распространение воинского права на гражданскую сферу вело к применению в отношении гражданских служащих тех же мер наказания, которым подлежали военные преступления против присяги. Ни до, ни после Петра в истории России не было издано такого огромного количества указов, обещавших смертную казнь за преступления по должности.
По образному выражению В.В.Ляпина, специалиста по истории русской армии в России XVIII-XIX вв., не армия была при государстве, а наоборот, государство при армии.
Петровская государственная реформа, а также преобразование армии, привели к достаточно чёткому разделению военной и гражданской служб. Но вместе с тем Петровские реформы ознаменовались широким распространением практики участия в государственном управлении профессиональных военных. Это выражалось, в частности, в регулярном использовании военных, особенно гвардейцев, в качестве эмиссаров царя, наделённых для исполнения задания чрезвычайными полномочиями.
Выпестованная Петром I регулярная армия во всём разнообразии её институтов и однообразии принципов заняла большое место в жизни русского общества, став его важнейшим элементом.
Список используемой литературы:
1. А.Н.Петров, С.М.Соловьёв « Русская военная сила ».
2. Н.Устрялов « История России XIV-XVII вв. ».
3. С.М.Соловьёв « История царствования Петра Великого ».
4. В.О.Ключевский « История России XV-XVI вв. ».
5. С.Князьков « Из прошлого русской земли. Время Петра Великого ».
6. Ш.М.Мунчаев, В.М.Устинов « История России ».
7. В.О.Ключевский « Избранные лекции ».
8. Учебное пособие «История России с древнейших времён
до конца XX в. ».
