Психической травмой называется жизненное событие, затрагивающее значимые стороны существования человека и приводящее к глубоким психологическим переживаниям. Психическая травма, как событие или ситуация, стоит в ряду иных жизненных ситуаций. Согласно классификации D.Magnusson, существует пять уровней определения ситуации:

1.   Стимулы — отдельные объекты или действия.

2.   Эпизоды — особые значимые события, имеющие причину и следствие.

3.   Ситуации — физические, временные и психологические параметры, определяемые внешними условиями.

4.   Окружение — обобщающее понятие, характеризующее типы ситуаций.

5.   Среда — совокупность физических и социальных переменных внешнего мира.

К психическим расстройствам могут приводить как эпизоды и ситуации, так окружение и среда. Психотравмирующими они становятся не только в связи с масштабностью или катастрофичностью.

При анализе фактора психической травмы выделяются следующие ее характеристики:

•    интенсивность

•    смысл

•    значимость и актуальность

•    патогенность

•    острота появления (внезапность)

•    продолжительность

•    повторяемость

         •    связь с преморбидными личностными особенностями.

Th. Kammerer (1974), привел обширную характеристику психических травм, Theorell H. (1974), выделил травматические факторы как предрасполагающие  к  заболеванию  и  разрешающие,  French  (1974)(цит. по Г.К. Ушакову (1978), ввел понятие личностно-средового соответствия, а Heath R.G.  аt all. (1972), изучал пространственно-временной аспект отражения раздражителей окружающей среды в функции нервной системы.

К настоящему времени существует следующая   систематика психогенных травм:

1) Сверхсильные, острые, внезапные психогенные травмы: смерть на глазах ребенка, убийство, изнасилование. Уход из семьи родителя.

2) Стрессовые события: природные катастрофы, несчастные случаи.

3) Психогенные травмы, связанные с воздействием на внутренние психологические комплексы.

4) Психогенные травмы, определяемые как ключевые переживания по отношению к каким-либо особенностям собственной личности.

5) Психогенные травмы, связанные с депривацией.

6) Хронические психогенные травмы, связанные с неправильным воспитанием, неблагополучием семьи.

7) Комбинации острых и хронических психогенных травм.

В этой классификации сразу же видны ее недостатки. Используются разные критерии для выделения травм (характер воздействия, переживания, личностные характеристики).

Исследования лиц с частыми и длительными травмами позволило создать теорию  коммулятивной травматизации  M. Хана  (Khan M.,  1963).

К хронической травматизации относится и фрустрация (по Rozenzweig S., 1945). Это столкновение какой-либо жизненной потребности индивидуума с непреодолимым психологическим препятствием (например, морально-этическая установка),  внутренним запретом. Согласно С. Розенцвейгу, фрустрация „имеет место в тех случаях, когда организм встречает более или менее непреодолимые препятствия или обструкции на пути к удовлетворению каких-либо жизненной потребности». Психическое состояние, вызываемое фрустратором несомненно стоит в зависимости от типа этого фрустратора. С. Розенцвейг выделил три типа таких ситуаций. К первому он отнёс лишения (privation), т.е. отсутствие необходимых средств для достижения цели или удовлетворения потребности. Второй тип составляют потери (deprivation). Третий тип ситуации — конфликт.

Грин (Green) (цит. по Джекобсон Дж., Джекобсон А., 2005) предложил семь категорий травм, которые «охватывают типы травматичных агентов»: 1) Угроза жизни и целостности тела; 2) Тяжелый соматический вред или повреждение; 3) Получение намеренного вреда/повреждения; 4) Воздействие чего-то фантастического; 5) Быть свидетелем или знать о насилии, совершенном над любимым человеком; 6) Знание о попадании под воздействие вредоносного агента; 7) Стать причиной смерти или тяжелого повреждения кого-либо.

В классификации МКБ-10 психические расстройства, обусловленные своим происхождением психологическими (психогенными), причинами объединены в группу «невротических, связанных со стрессом и соматоформные расстройства». К ним относятся: тревожно-фобические; панические; тревожно-депрессивные; ипохондрические; соматоформные; истерические; навязчивости; реакции на тяжелый стресс и нарушения адаптации; неврастения и др. Сюда же относятся посттравматические стрессовые расстройства и социально-стрессовые расстройства.

В книге: «Клиническая психиатрия в схемах, таблицах и рисунках» А.В. Рустанович, В.К. Шамрей (2001), приводят шкалу выраженности психотравмирующих воздействий в виде пяти степеней: от незначительной до катастрофической. Приводится классификация психогений, которая включает группы состояний (невротические реакции, невротические состояния, острые реактивные психозы и затяжные реактивные психозы) и клинические формы: пять видов реакций, три вида состояний и пять клинических видов психотических форм.

Аксеновым М.М. и соавт. (2004) психогении разделены на 2 категории: поверхностные (фасадные) и глубинные. Они основными психогенными факторами предложили считать: внутрисемейные (68%), проблемы в свете интерперсональных отношений, бытовые, производственные, социально-психологические и юридические

В.Н. Мясищев делил психические травмы на объективно-значимые и условно-патогенные, подчеркивая тем самым семантическую роль события. Под объективно-значимыми понимаются жизненные события (психические травмы), значимость которых можно считать высокой для подавляющего большинства людей — смерть близкого, развод, увольнение и пр. Условно-патогенными называют события, которые становятся психическими травмами, вызывающими переживания в силу особенностей иерархии ценностей человека (к примеру, потеря марки из коллекции филателиста). Широко распространена в западной психиатрии шкала Holmes-Rahe, с помощью которой каждому жизненному событию приписывается строго определенный и неизменный выраженный в баллах коэффициент. На'основании суммы баллов предлагается судить о силе и интенсивности психического воздействия жизненных событий. Так, наивысшее количество баллов за травмирующее влияние приписывается смерти супруга (100 баллов). Далее следуют: развод (73 балла), разлука супругов (65), тюремное заключение (63), смерть родных (63), женитьба (50), примирение супругов (45), выход на пенсию (45). Авторы включили в шкалу стресса даже такие ситуации, как заклад или заем суммы денег. Причем, если заклад или заем не превышает 10 тысяч долларов, то это дает 17 баллов по шкале стресса, а свыше 10 тысяч — 31 балл. На основании простого арифметического подсчета баллов предполагается, что можно в процентах априорно оценить риск возникновения невроза. Шкала Holmes-Rahe, несмотря на очевидную субъективность и недостоверность, до настоящего времени широко используется в научных исследованиях, затрагивающих проблемы неврозогенеза.

Актуальный конфликт формирующийся на базе психической травмы, по мнению N.Peseschkian, складывается из жизненных событий и микротравм, роль которых выделяется этим автором особенно. К последним относятся, к примеру, такие, как непунктуальность, нечистоплотность, несправедливость, непорядочность, неверность участника коммуникативного процесса. Подобные микротравмы, действуя ежедневно и монотонно, способны вызвать и сформировать невротическую симптоматику. Таким образом, на первый план выдвигаются не столько значимость или интенсивность психотравмирующего воздействия, сколько повторяемость, однотипность и длительность микротравм _г которые входят в противоречие с представлениями человека о «правильных качествах» партнера.

По мнению Б.Д.Карвасарского существуют два подхода к построению классификации невротических конфликтов. К первому относятся попытки феноменологии психотравмирующих обстоятельств и оценки их значимости в неврозогенезе. Однако гораздо большее значение, по мнению многих современных исследователей, представляет классификация по генезу, участвующих внутренних личностных механизмов развития конфликтов. В историческом плане интересен подход В.Н.Мясищева, который рассматривал три основных типа невротических конфликтов: истерический, обсессивно-психастенический и неврастенический.

Подобный подход предопределял значимость не столько психической травмы в изолированном виде, сколько базовых психологических параметров личности. Первый из отмеченных типов конфликтов (истерический) определяется чрезмерно завышенными претензиями личности, всегда сочетающимися с недооценкой или полным игнорированием объективных реальных условий или требований окружающих. Следует подчеркнуть, что его отличает превышение требовательности к окружающим над требовательностью к себе и отсутствие критического отношения к своему поведению. В генезе этого типа конфликта существенное значение приобретает история развития личности и процесс формирования системы ее жизненных отношений. Второй (обсессивно-психастенический) тип невротического конфликта обусловлен противоречивыми собственными внутренними тенденциями и потребностями, борьбой между желанием и долгом, между моральными принципами и личными привязанностями. При этом, если даже одна из них и становится доминирующей, но продолжает встречать сопротивление другой, создаются благоприятные возможности для резкого усиления психического напряжения и возникновения невроза навязчивых состояний. Конфликт третьего типа (неврастенический) представляет собой противоречие между возможностями личности, с одной стороны, ее стремлениями и завышенными требованиями к себе — с другой. Особенности конфликта этого типа чаще всего формируются в условиях, когда постоянно стимулируется нездоровое стремление к личному успеху без реального учета сил и возможностей индивида.

Как видно из представленной точки зрения, В.Н.Мясищев в неврозологическом ракурсе был нацелен на поиск морально-нравственных и социально-психологических характеристик человека, формирующих при встрече с психотравмирующей ситуацией особый, типичный стиль невротического поведения. Учение о трех типах невротического конфликта явилось продолжением и развитием теории системы отношений личности, в которой основной упор делался на изучении механизмов «продуцирования психических травм», бессознательного приписывания тем или иным жизненным событиям психического звучания с последующим аффективно проявлявшимся комплексом внутриличностного конфликта. При этом выделялась роль характерологических особенностей.

При анализе работ психологов и психиатров, нацеленных на выявление специфических преморбидных психологических особенностей больных неврозами, отмечается теоретическая и экспериментальная разработка нескольких феноменов и процессов: темперамента, характера, личности, а также отдельных психических функций. На патогенетическую значимость особенностей высшей нервной деятельности указывал еще И.П.Павлов. Основными поставщиками неврозов, по И.П.Павлову, являются крайние варианты нормы, прежде всего слабый тип, однако не исключено их возникновение и у представителей сильного типа при значительной выраженности патогенного воздействия. Неврастения возникает у людей со слабым или сильным неуравновешенным (безудержным) и повышенно-тормозным типом, Средним в отношении сигнальных систем; истерия — у представителей слабого художественного типа с преобладанием подкорковой деятельности над корковой; психастения (которую И.П.Павлов относил к неврозам) — у людей мыслительного типа с болезненным преобладанием кортикальной деятельности над субкортикальной.

В современной психологической и психиатрической литературе, наряду с темпераментом, большое значение в этиопатогенезе неврозов придается и иным психологическим параметрам человека. Существенными для неврозогенеза являются особенности, в частности, акцентуации характера. Широкую известность приобрело положение V.Magnan об обратно пропорциональной зависимости между ранимостью нервной системы и массивностью психической травмы, необходимой для развития невроза; чем более ранима (чувствительна), чем больше предрасположена («невропатизирована, психопатизирована») нервная система, тем меньшая интенсивность психической травмы необходима для ее поражения. Б.Д.Карвасарский, рассматривая взаимоотношения особенностей характера (в норме и при патологических формах) и неврозов, считал, что, если в прошлом весьма распространенной была точка зрения, что «поставщиками» неврозов, как правило, являются психопаты, а основные формы неврозов представляют собой декомпенсации соответствующих им типов психопатий (истерия — истероидная психопатия, неврастения — астеническая психопатия, невроз навязчивых состояний — психопатия психастенического круга), то в настоящее время в отечественной психиатрии прочно утвердилось представление, что неврозы могут возникать у лиц, и не страдающих психопатиями, а также без сколько-нибудь выраженных психопатических черт характера. Если идти по пути сближения психогенных декомпенсаций психопатий с неврозами в узком смысле слова, то, естественно, в случаях психопатий невроз выступает как рецидивирующее заболевание, так как психогенные срывы могут возникать в обычных жизненных условиях, становясь как бы предпочтительным типом реагирования. У человека же без психопатических особенностей невроз может быть и единственным эпизодом в жизни, возникающим, однако, под влиянием действительно патогенной психотравмирующей ситуации.

Значительным вкладом, для понимания взаимодействия психогений и психики, явилось разработка концепции психической адаптации Александровским Ю.А. (1976). Психическая адаптация  осуществляется деятельностью целостной  самоуправляющейся  и  самоорганизующейся  системой (Крауклис А.А.,  1964;  Александровский Ю.А.,  1995). Нарушение адаптации – представляет собой дезадаптацию – это состояние, в основе которого лежит поэтапно развивающееся нарушение онтогенетически выработанного динамического баланса между механизмами адаптации с выходом за пределы норм адаптивности. Психическая дезадаптация - результат  конфликта  между  условиями жизнедеятельности человека,  его психофизическими возможностями и способностями, и возможностями развития. Психогенные факторы  окружающей среды, воздействуя на человека, вызывают у него различные реакции. Нормальный человек в меру своей гармоничности может использовать любую адаптационную реакцию, выбрать любой алгоритм адаптационного поведения. Ситуации определяют, какая реакция подходит к ней больше и развитые, гармоничные люди владеют одинаково всем набором. Эмоциональный стресс вызывает в личности адаптивные процессы переоценки значения ситуации, отношений, собственных представлений в целях ослабления психического дискомфорта и сохранения уровня самооценки. Эта переоценка осуществляется, как правило, в рамках несознаваемой деятельности с помощью целого ряда механизмов психической защиты.

В психологических работах анализом особенностей темперамента и характера исчерпываются исследования предрасполагающих к неврозам факторов. Если же рассмотрению подвергаются некоторые личностные качества, то чаще всего их круг не широк и строго предопределен методико-теоретической базой исследования. В.Н.Мясищев предлагал оценивать степень психотравмирующего влияния ситуации в зависимости от системы отношений личности — ценностных ориентации человека.. Было выделено три группы людей в зависимости от сферы жизни, которая, по их мнению, является принципиально важной и в которой сосредоточен *смысл жизни». Для каждой из этих групп психические травмы оказались различными. В первой группе людей, ценности которых были сосредоточены в семье, психотравмирующим в большей степени становился развод, смерть родственника, болезнь ребенка или родителя, семейные конфликты. Для второй группы людей, ориентированных на ценности карьеры, служебного статуса, невроз возникал после таких психотравм как увольнение с работы, понижение в должности, двойка на экзамене. Третья группа людей, значимой для которых являлась область хобби, психотравмой становилось, к примеру, утрата коллекции. В некоторых психологических работах было отмечено (А.П.Федоров, Л.Д.Малкова), что у лиц без значительных патологических отклонений и акцентуаций характера имеются особая степень выраженности некоторых преморбидных особенностей темперамента, характера и личности. Для группы больных неврастенией оказались характерными повышенная ответственность и добросовестность в сочетании с высокой чувствительностью к критике. Они отличались хорошей работоспособностью и активностью при наличии высокой интенсивности и продолжительности эмоций и достаточно выраженной тревожности. Наряду с этим, в характере больных неврастенией выявлялись низкие показатели уступчивости при средней степени выраженности таких качеств, как решительность, фрустрационная толерантность и адаптивность. Больные истерией в преморбиде отличались завышенной самооценкой, эгоистичностью и эгоцентричностью, относительно высокой активностью, сочетавшейся у них с такими свойствами, как низкая степень решительности и целенаправленности и значительная степень внушаемости и самовнушаемости. У них часто выявлялись сочетания выраженной сенситивности и тревожности с лабильностью и импульсивностью. Высокая потребность в контактах и лидерстве сочеталась со средней степенью уступчивости и ответственности. В преморбиде больных неврозом навязчивых состояний обращала на себя внимание прежде всего низкая степень активности, уверенности в себе, решительности, целенаправленности в сочетании с выраженной тревожностью и мнительностью — черты, свойственные психастеническому типу. Характерным для части больных было сочетание повышенной впечатлительности и чрезмерной чувствительности (при склонности к задержке внешних проявлений эмоциональных реакций) и в связи с этим наличие постоянной фиксации больных на значимых для них сложных жизненных обстоятельствах, чему способствовала также повышенная склонность их к самовнушению.

В психологической платформе изучения неврозогенеза можно отметить два направления, по разному оценивающих процесс восприятия и осознания информации и его роль в возникновении невротических нарушений. Первое из них позволительно обозначить как акцентированное на количественных показателях информации, второе

— на качественных. К первому следует отнести положение и представление М.М. Хананашвили об «информационной триаде», лежащей в основе невроза. В нее включаются: 1) необходимость обработки и усвоения большого объема высокозначимой информации (включая и необходимость принятия решения); 2) хронический дефицит времени, отведенного на такую работу мозга; 3) высокий уровень мотивации. При наличии «информационной триады» закономерно с точки зрения М.М.Хананашвили возникает невроз и разнообразные психосоматические расстройства. По мнению П.В.Симонова, невроз —  это «болезнь неведения», что, в противовес представлениям М.М.Хананашвили отражает позицию о патогенетической значимости отсутствия или малого, недостаточного количества информации — неведения о том, что может случиться с человеком в ситуации конфликта, чего от него ждут окружающие и прочее.

В последние десятилетия, благодаря работам отечественных психологов (И.М.Фейгенберга, Б.Ф. Ломова, А.В. Брушлинского), стала активно разрабатываться проблема вероятностного прогнозирования и антиципации. Эти работы направлены на оценку общепсихологических закономерностей действия вышеупомянутых механизмов. Давно подмечено, что более сильное психотравмирующее действие могут оказывать неожиданные неприятные сообщения, к которым человек не подготовлен. Поэтому, прежде, чем передать человеку такое сообщение, его стараются как-то подготовить: например, не сообщают сразу о смерти близкого человека, а говорят, что он очень тяжело заболел, что его состояние очень плохое. Степень неожиданности информации может быть определена по формуле Шеннона: I=EPllogPl, где I — информация, Р1 — вероятность одного из исходов. Для понимания механизма действия неожиданных психических травм много ценного может дать концепция вероятностного прогнозирования, поскольку ряд накопившихся экспериментальных данных и повседневные наблюдения свидетельствуют о том, что в мозге, человека протекают процессы прогнозирования и сличения реально наступившей ситуации с прогнозируемой ситуацией (НА-Бернштейн, И.М.Фейгенберг). Они позволяют организму лучше подготовиться к будущим событиям и поэтому имеют большое биологическое значение. В поведении животных и человека, пишет И.М.Фейгенберг, можно найти много примеров вероятностного прогнозирования. Ласточка, ловящая насекомое, не догоняет его, повторяя путь его полета, а летит «наперерез» — не на насекомое (т.е. на раздражитель), а в некоторую точку пространства, где в соответствии с прошлым опытом ласточки она вероятнее всего окажется одновременно с насекомым. Всякое неожиданное изменение ситуации ведет к тому, что наступает рассогласование между имеющейся в данный момент ситуацией, отраженной органами чувств, и той ситуацией, которую ожидал, прогнозировал (предвидел) организм. Чем больше рассогласованиеХнесоответствие) между фактически возникшим сигналом и тем, что прогнозировалось, тем большее количество информации несет этот сигнал, тем более патогенным он может оказаться.

Кроме того процессы вероятностного прогнозирования и сличения, протекающие в мозге, играют существенную роль в возникновении эмоций, вызванных действием информации. Так, реакция испуга возникает при рассогласовании между фактической ситуации и прогнозируемой; реакции страха — в результате сличения прогнозируемой ситуации с той ситуацией, которая соответствует потребностям организма; разочарование — при рассогласовании между ожидаемым (прогнозируемым) приятным событием и действительностью.

В психологических особенностях невротиков обращает на себя внимание трудность, а подчас и невозможность предвидеть, прогнозировать всю возможную цепь последующих этапов деятельности э данной ситуации и при данном отношении к ней. Недоразвивается либо редуцируется обратная связь в цельной деятельности, достигшей автоматизации, т.е. естественной неосознаваемости предвосхищения последовательно сменяющих друг друга этапов предстоящей деятельности.

В настоящее время можно считать доказанной участие механизмов вероятностного прогнозирования и антиципации в этиопатогенезе невротических расстройств, что нашло отражение в антиципационной концепции неврозогенеза (В.Д.Менделевич). Суть ее заключается в рассмотрении этиопатогенеза невротических расстройств в неразрывной связи с антиципационными процессами. Неврозогенез видится как результат неспособности личности предвосхищать ход событий и собственное поведение во фрустрирующих ситуациях, что обусловлено преморбидными особенностями «потенциального невротика», названными антиципационной несостоятельностью. Личность, склонная к невротическим расстройствам, исключает из антиципационной деятельности нежелательные события и поступки, ориентируясь всегда лишь на желательные. В связи с этим, попадая в неспрогнозированную, неблагоприятную и вытесненную в связи с этим из «ситуационного сценария» жизненную коллизию, человек оказывается в цейтноте времени для применения совладающего поведения. И даже, если система психологической компенсации у него функционировала нормально, то в условиях расхождения прогноза и при крайней выраженности эмоциональных переживаний (обиды, разочарования, недоумения), связанных с этой прогностической ошибкой, человек может не использовать потенциальных возможностей к совладанию с ситуацией и заболеет неврозом.

Под вероятностным прогнозированием понимается предвосхищение будущего, основанное на вероятностной структуре прошлого опыта и информации о наличной ситуации. Прошлый опыт и наличная ситуация дают основание для создания гипотез о предстоящем будущем, причем каждой из них приписывается определенная вероятность. В соответствии с таким прогнозом осуществляется пред-настройка — подготовка к действиям в предстоящей ситуации, приводящим с наибольшей вероятностью к достижению некоторой цели (И.М.Фейгенберг).

Эволюционно-биологический смысл организации вероятностного прогнозирования с наличием порога очевиден: при практически необозримом числе альтернативных ситуаций организм как бы упрощает эту сложную картину среды (В.М.Русалов, Д.А. Ширяев). Актуальной для него оказывается некоторая упрощенная модель среды, в которой имеется лишь несколько альтернатив, прогнозируемая вероятность которых больше порога.

В ряду психологических процессов, направленных на предсказание будущего выделяется три процесса — вероятностное прогнозирование, нацеленное на построение беспристрастной математической модели будущего; экспектация — ожидание, т.е. эмоционально . окрашенное и мотивационно подкрепленное представление о будущем с привлечением характеристик желанное-нежеланное; а также антиципация, подразумевающая кроме вышеперечисленных деятель-ностный аспект. Под антиципацией в психологии понимается способность (в самом широком смысле) действовать и принимать те или иные решения с определенным временно-пространственным упреждением в отношении ожидаемых, будущих событий (Б.Ф. Ломов).

Клинические проявления невротических расстройств разнообразны. Они включают сотни психопатологических симптомов и синдромов.

Длительные и хронические психотравмирующие воздействия на человека приводят к формированию типичных невротических симптомокомплексов: астенического, депрессивного, ипохондрического, ананкастического. Значимым для диагностики невротических расстройств и отграничения их от неврозоподобных и иных психических нарушений является описанная К. Ясперсом триада невротических расстройств:

1.   Невроз вызывается психической травмой.

2.  Жизненное событие становится психотравмой и «звучит» в клинических симптомах в случаях повышенной значимости (оно подходит к личности «как ключ к замку»).

3.   После исчезновения психической травмы или по прошествии времени невротические симптомы исчезают.
В основе современных представлений о механизмах психологической защиты доминируют познавательные теории (Grzegolowska H., 1981). Эти механизмы определяются как защитные переоценки (реинтерпретации), характеризующиеся изменением значения факторов эмоциональной угрозы, собственных черт и ценностей. В основе защитной деятельности, целью которой является снижение тревоги (психического дискомфорта) или повышение самооценки, лежит защита «Я» посредством искажения процесса отбора и преобразования информации. Благодаря этому достигается сохранение чувства соответствия между имеющимися у больного представлениями об окружающем мире, себе и поступающей информацией. Согласно взглядам психоаналитика Ch. Brenner (1981), психологическая защита является определенным аспектом мышления, отражающим взаимосвязи между «Я» и «Оно».

В отечественной психологии и психиатрии понятие психологической защиты рассматривается как важнейшая форма реагирования сознания индивида на психическую травму (Рожнов В.Е., Рожнова М.А., 1979). При этом имеется в виду перестройка, происходящая в системах взаимосвязанных психологических установок и отношений, в субъективной иерархии ценностей, которая направлена на редукцию эмоционального патогенного напряжения.

Наиболее распространенными и важными механизмами психологической защиты от травматизации являются: Вытеснение — недопущение в сферу сознания или устранение из нее болезненных и противоречивых чувств и воспоминаний, неприемлемых желаний и мыслей. Это наиболее примитивный, как правило, малоэффективный способ зашиты, но в той или иной мере он присоединяется к действию всех других защитных механизмов. Вытесняется, забывается обычно то, что снижает чувство собственной ценности как личности. Чаще он проявляется у личностей с незрелым «Я», истерическими чертами характера, у детей. Близким к описанному способу защиты является механизм перцептивной защиты (автоматические реакции не восприятия при наличии расхождения между поступающей и имеющейся информацией). Следующий механизм - это подавление (сознательное избегание тревожащей информации, отвлечение внимания от осознаваемых аффектогенных импульсов и конфликтов). Блокирование  -  задержка, торможение, (обычно временное), эмоций, мыслей или действий, вызывающих тревогу. Отрицание непризнание, отрицание ситуаций, конфликтов, игнорирование болезненной реальности, фактов. Представленную совокупность защитных механизмов объединяет отсутствие переработки содержания того, что подвергается вытеснению, подавлению, блокированию или отрицанию.

Вторая группа защитных механизмов связана с преобразованием (искажением) значения содержания мыслей, чувств, поведения. Механизм рационализации проявляется в псевдообъяснении индивидом собственных неприемлемых желаний, убеждений и поступков, интерпретации по-своему различных своих личностных черт (агрессивности как активности, безразличия как независимости, скупости как бережливости и т.д.). При защитном механизме по типу интеллектуализации вступает в действие контроль над эмоциями и импульсами посредством преобладания размышления, рассуждения по их поводу вместо непосредственного переживания. Характерным признаком является «объективное» отношение к ситуации, чрезмерно когнитивный способ представления и попыток решения, конфликтных тем, без ощущения связанных с ней аффектов. Близким к описанному способу защиты является механизм изоляции, состоящий в интеллектуально-эмоциональной диссоциации, отделении эмоции от конкретного психического содержания, в результате чего представление или эмоция вытесняются, или эмоция связывается с другим, менее значимым представлением, и тем самым достигается снижение эмоционального напряжения.

Следующий в этой группе защитный механизм реактивного образования характеризуется совладением с неприемлемыми импульсами, эмоциями, личностными качествами посредством замены их на противоположные. Механизм смещения проявляется тем, что реальный объект, на который могли быть направлены негативные чувства, заменяется более безопасным (например, сдерживаемая агрессия в отношении авторитетного лица перемещается на других, зависимых людей). В случае защитного механизма проекции происходит приписывание не признаваемых собственных мыслей, чувств и мотивов другим людям. В отличие от предыдущего механизма, при идентификации индивид отождествляет себя с более сильной личностью, в частности, имитируя агрессивную или дружелюбную манеру поведения в зависимости от ассоциируемых с этим человеком чувств страха или любви.

Третью группу способов защитного реагирования составляют механизмы разрядки отрицательного эмоционального напряжения. К ним относится защитный механизм реализации в действии (acting-out), при котором аффективная разрядка осуществляется посредством активации экспрессивного поведения. Защитный механизм соматизации тревоги или какого-либо отрицательного аффекта проявляется в конверсионном и психовегетативном синдромах, посредством трансформации психоэмоционального напряжения сенсорно-моторными актами. Некоторые авторы включают в защитную деятельность личности механизм сублимации (преобразующий энергию инстинктивных влечений в социально приемлемую активность).

К четвертой группе отнесены защитные механизмы личности манипулятивного типа. При защитном механизме регрессии происходит возвращение к более ранним, инфантильным личностным реакциям, проявляющимся в демонстрации беспомощности, зависимости, «детскости» поведения с целью уменьшения тревоги и ухода от требований реальной действительности. С помощью механизма фантазирования (в функции манипуляции) индивид, приукрашивая себя и свою жизнь, повышает чувство собственной ценности и контроль над окружением. Известен также защитный механизм ухода в болезнь, в случае формирования которого больной отказывается от ответственности и самостоятельного решения проблем, оправдывает болезнью свою несостоятельность, ищет опоки и признания с помощью роли больного.

Защитные механизмы в некоторой мере способствуют стабилизации «Я» личности, но приводят к неадаптивной ригидности ее поведения. В системе адаптивных реакций личности механизмы психологической защиты тесно связаны с механизмами совладания (копинг-поведения). Впервые термин «coping» (совладание) был использован L. Murphy в 1962 г. в исследованиях способов преодоления детьми требований, выдвигаемых кризисами развития. К этим способам относились активные, преимущественно сознательные усилия личности, направленные на овладение трудной ситуацией или проблемой. В последующем понимание этих механизмов было тесно связано с исследованиями психологического стресса при широком круге заболеваний, в том числе при неврозах и психосоматических расстройствах. Механизмы совладания проявляются в когнитивной, эмоциональной и поведенческой сферах функционирования личности больных (Heim E., 1988).

R.S. Lazarus (1966) определял механизмы совладания как стратегии действий, предпринимаемых человеком в ситуациях психологической угрозы физическому, личностному и социальному благополучию. Стратегия совладания: 1) стратегия, сфокусирована на оценке, установлении смысла ситуации, определение ее значения для себя и поддержание отношений с семьей и друзьями, с теми, кто способен содействовать разрешению трудной ситуации (локус совладающего поведения направлен на проблему, у некоторых - на себя); 2) стратегия, сфокусированная на проблеме, ведущим является установления смысла ситуации, ее значения для себя и поддержание отношений со значимыми другими способными оказать помощь, противостояние трудной ситуации и реагирование на ее требования (локус совладающего поведения направлен на проблему); 3) стратегия, сфокусированная на эмоциях, установления смысла ситуации и определение ее значения для себя, и поддержание отношений с семьей, друзьями способными оказать поддержку (локус совладающего поведения направлен на себя, преодоление развертывается в области представлений и чувств).

Поведение, имеющее целью устранить или уменьшить интенсивность влияния стрессора, изменить стрессовую связь с собственной физической и социальной средой, рассматривается как активное копинг-поведение. Копинг – постоянно изменяющиеся когнитивные и поведенческие попытки управлять специфическим внешними и внутренними требованиями, которые оцениваются как чрезмерно напрягающие и превышающие ресурсы личности. Пассивное копинг-поведение представляет собой интраписихические формы преодоления стресса, являющиеся защитными механизмами, предназначенными для снижения эмоционального возбуждения раньше, чем изменится ситуация (Лазарус Р.; Сирота Н.А.; Ялтонский В.М. (1993-1995)). Копинг-поведение осуществляется с помощью копинг-ресурсов (эмпатия, аффилиация, восприятие социальной поддержки, локус контроля, интеллект и другие конструкты) при помощи копинг-стратегий (копинг-стратегии – ответы личности на воспринимаемую угрозу, способ управления стрессом) (Lazarus R.S., Folkman S., 1984; Coyne J., Lazarus R.S., 1986). В последние годы отмечается тенденция объединять в единое целое способы психологической зашиты и механизмы совладания (копинг-поведения).

Реакция на непосредственный раздражитель считается нормальной, если она по силе адекватна интенсивности стимула, а продолжительность ее равна продолжительности действия последнего. Выделяются реакции в сфере  эмоций,  мышления,  поведения – это: обида, ущемление самолюбия, несправедливые наказания, изменения отношения. Реакции в виде смирения, подавленности, отказа. Реакция отказа, состояние отказа сопровождается отгороженностью, отказом от контактов, боязнь всего нового, отказ от желаний, стремлений, притязаний.

"Чистые" или "типичные", психогенные реакции, возникающие  у  психически  здорового человека психотравматизацию - это простые по синдромальной характеристике проявления (шоковые и субшоковые  реакции,  психогенные депрессии, острые и подострые истерические психозы).

Выделены  формы (не психотические)  реагирования на психогенные факторы окружающей среды (обусловлены вовлечением  соответствующего уровня психической деятельности):

         Форма                                                  Уровень психики

     Астеническая                                          психосоматовегетативный

     Эксплозивная                                         аффективно-двигательный

     Истерическая                                          сенсомоторный и аффективный

     Обсессивная                                            идеаторный

Переход, к субнормальным проявлениям адаптации, отличается  такими особенностями:  кратковременность и изолированность отдельных эмоционально-волевых отклонений, которые имеют абортивный, рудиментарный характер;  имеют четкую связь с психогенной ситуацией;  психологическую понятность;  быструю  обратимость; отсутствие личностной переработки.

Повторяющиеся реакции,  вызываемые стрессовыми раздражителями любой природы,  определяют  динамизм последующих адаптивных изменений во всех функциональных системах,  формируя особенности их деятельности в тех  или  иных  условиях и режимах. Образуется так называемый континуум "реакция-почва", который не без основания считается основой всех будущих патологических состояний (Ушаков Г.К., 1987; Хлуновский А.Н., Старченко А.А., 1999).

"Атипичные" психогенные реакции, состояния, развиваются на почве аномальной конституции (психопатии),  дизонтогенеза или органической патологии ЦНС. Для них характерно преобладание структурно - и психопатологически сложных  психогенных  синдромов (депрессивнопараноидные). Третья группа состоит из эндореактивных психогенных реакций,  формирующихся  на  почве  эндогенного предрасположения. В  клинической картине таких реакций преобладает острый ситуационный параноид, психогенный галлюциноз, эндореактивные дистимии. В  четвертую  группу  психогенно  спровоцированные входят психозы-реакции,  в том числе шизоформные. Пятая группа - психогенно спровоцированные  манифестации  шизофрении. Шестая  группа  - психогенные расстройства у больных шизофренией. Считается,  что реализация  психогенных воздействий  происходит за счет недостаточной сформированности эмоционального и смыслового опыта индивида (особая  эмоционально-смысловая регуляция восприятия психогенных факторов).

Развитие дезадаптации происходит поэтапно. На первом этапе  происходит нарушение баланса механизмов с функционированием систем адаптации в неблагоприятном, затратном режиме. На втором этапе – возникает ослабление адаптивных механизмов и включение преобладания компенсаторных процессов, направленных на поддержание гомеостаза, сохранения организма. На высоте первого этапа с нарушением адаптационного барьера, говорят о начале патологической адаптации, а на высоте второго этапа - о патологической компенсации.

Другими авторами (Александровский Ю.А., 2000; Ursano R., 1994), отмечено, что переживания людей, переживших катастрофу, войну, если даже они не получили телесных повреждений, бесследно для них не проходят. Спустя несколько лет, после пережитой жизнеопасной ситуации, у них развиваются (связанные с ней), различные невротические и патохарактерологические стигмы. На их фоне, нередко, формируются патологические состояния (Figley Ch. R., 1978; Wieson J., 1978). Распространенность  ПТСР колеблется от 1 до 12 % среди популяции и достигает 30% среди населения, подвергшегося влиянию бедствия или катастрофы (McCauhey, 1994).

Выделены основные критерии ПТСР (цит. по Александровский Ю.А., 2000): 1) установление факта перенесенного стрессового состояния во время бедствия, катастрофы, войны; 2) наплывы воспоминаний об имевших место жизнеопасных ситуациях, возникновение «вины за выживание» перед погибшими, мучающие сновидения с кошмарными сценами пережитого; 3) стремление избегать эмоциональных нагрузок, (результатом является откладывание принятия необходимых решений); 4) комплекс неврастенических расстройств; 5) проявления отдельных патохарактерологических симптомов и тенденция к формированию психопатии.

Когда существует более одной не разрешившейся травмы, активация одного воспоминания может активировать другое. Жертвы ПТСР всегда эмоционально перегружены; они не могут использовать эмоции как сигналы к руководству во взаимоотношениях или для определения, когда и какое действие следует предпринимать.

К варианту ПТСР большинство исследователей относят и последствия сексуального насилия (Шостакович Б.В. и соавт., 1994; Барденштейн Л.М., 1995; Kiser L.J.  и соавт., 1992; Brier J.  и соавт., 1993). Посттравматический синдром изнасилованных описал Burges A. (Burges A., 1974). Сексуальное насилие является наиболее постыдным из форм насилия. Специальные международные исследования, проведенные в 21 стране мира, показали, что от 8% до 36% женщин и от 3% до 29% мужчин перенесли в возрасте до 18 лет сексуальное насилие. 25% жертв сексуального насилия находились в возрасте до 5 лет; в возрасте от 6 до 11 лет – 35%; в возрасте от 12 до 17 лет – 41%. Статистические данные подтверждают ведущую роль мужчин в сексуальном насилии (80%), но не отрицается участи женщин. В современном обществе увеличивается процент сексуального насилия, совершаемого женщинами. 20% насильников – женщины, 14% совершают насилие по отношению к мальчикам, а 6 % - по отношению к девочкам. Нередко субъектом насильственных действий становится мать ребенка. Любое сексуальное насилие разрушительно (цит. по Насилие в семье: особенности психологической реабилитации 2004). Последствиями изнасилования считаются: ПТСР; нарушения поведения; расстройства когнитивной сферы; личностные расстройства. Считается, что нередко сексуальная травма вытесняется и амнезируется. «Неизжитые» и «вытесненные» травмы, становятся причиной психических расстройств у взрослых (C. Terr Lenore 1991.,  цит. по Морозова Н.Б., 1999).

            Описаны травматические стрессовые события военного времени (Джишкариани М.А., 2000), а  также стрессоры послевоенного времени названные как радикальные социальные перемены.

Указывается, что травмирующий стресс  вызывает  неразрешимые  и необратимые тотальные  изменения (вследствие хронического реактивного состояния по К. Ясперсу (переиздание 1996), в жизни личности. В результате воздействия психической травмы возникают и психобиологические эффекты (вследствие способности нейронов к физическому изменению): 1) психобиологические эффекты как чрезмерные вегетативные реакции на стимулы, напоминающие о травме; возбуждение на сильный нейтральный стимул из-за утраты способности разграничивать стимулы; 2) нейрогуморальные эффекты как повышение уровня катехоламинов; снижение уровня глюкокортикоидов; снижение серотонинэргической активности; усиление опиоидного ответа; 3) нейроанатомические эффекты как уменьшение объема гиппокампа; активация миндалины; снижение активности поля Брока; 4) эффекты - уменьшение иммунологического ответа.

К настоящему времени констатируется, что мало изучены многие стороны социальной жизни человека и их влияние на его психическое здоровье. Необходимо изучить сложную прямую и обратную связи между индивидом и социумом. При этом подходе патология пациента рассматривается как продукт воздействия на него паттернов факторов социального поля. Значительный вес имеют психосоциальные  факторы, а именно психическая травма и психогении. Именно психогенные факторы окружающей среды определяют психофизическую адаптацию человека. Многими исследователями отмечается, что современный аспект изучения психической адаптации человека приобретает особое значение (Дмитриева Т.Б., 1997).

Таким образом, основная задача состоит в признании принципиальной концептуальной позиции, что современная психиатрия  постулирует - социальные воздействия  определяют, формируют  высшие психические функции человека, и от них зависит его психофизическая адаптация. Возникающие психические  расстройства – это  следствие влияния на организм  биопсихосоциальных факторов (“Руководство по социальной психиатрии” 2001; Войтенко Р.Г., 1998). В столкновениях с социумом затрагиваются все уровни биопсихосоциальной организации человека.
Уровень реагирования:                              Подуровни реагирования:

      

      Бессознательный

1. Внеличностный                                              А. нейрометаболический,

 (соматических и нейрофи-                                     нейроэндокринный,

 зиологигических процессов)                                  нейровегетативный,

                                                                                    сосудисто-вегетативный

        Осознание

 2. Личностный                                                    Б. нервно-психический.

                                                                                  (невротический, неврозо-

                                                                                подобный, психотический)

 Под влиянием психической травмы, вызывающей страх, тревогу, опасения, обиду, тоску или иные отрицательные  эмоции  могут  возникнуть разнообразные психические расстройства. Для возникновения психических расстройств имеют значение два фактора: характер и сила психической травмы,  с одной стороны,  и особенность почвы, на которую травма влияет, - с другой.

Еще одним актуальным аспектом психотравматизации является преморбидное патологическое состояние (patos). Возникает вопрос, откуда, от чего  возникает это преморбидное состояние, как и под воздействием чего, оно  формируется? Как фаза скрытых преобразований патологических механизмов болезни переходит в текущий процесс?

Выделение отдельных вариантов преморбида предпринимались H. Hoffman 1926; E. Khan 1923; K. Kleist 1923; M. Bleuler 1972; Пекунова Л.Г., 1974. Попытки выработать четкую типологию преморбидной личности оказались малопродуктивными (Джангильдин Ю.Т., 1997). Многие авторы говорили о тесной связи психогений с конституционально-личностным фактором, но исследований практически не проводилось. Отсутствует завершенная типология нормальных и аномальных личностей с этиопатогенетических позиций.

Имеется указание Ушакова Г.К., что ответ на вопрос, какие расстройства можно ожидать у конкретного человека, в случае болезни, напрямую связан с тем, каково содержание преморбида (Ушаков Г.К., 1987). Взаимоотношение психогении и почвы многообразны,  и рассматриваются в различных аспектах. Эти отношения различны в зависимости от того, носят ли проявления преморбида латентный (субклинический), резидуальный или актуальный характер. Значение имеет то, что почва приобретенная или конституциональная. Выделяются три аспекта (уровень),  взаимодействия почвы и психогении:  1. уровень - поверхностный. Роль почвы ограничивается патопластическими влияниями: психогения облегчает возникновение психогенных расстройств,  являясь формообразующим фактором;  2.  уровень - более глубокий. Фактор почвы играет в психогенной реакции патогенетическую роль вместе с психогенией. Психогения  обнажает,  проявляет почву (декомпенсация психопатий, психоорганического синдрома); 3. уровень самый глубокий, предполагает такой характер взаимодействия почвы и психогении, когда изменяется сами причинно-следственные отношения (связи).

Ранее связь конституции с последующим развитием психоза понималась как прямая и непосредственная (Кречмер Е., 1930). Развитие «функциональных психозов» представлялось ни чем иным, как «реакцией» особой конституции на психотравмирующие или другие патогенные моменты (Ballet Z., 1903).

При психогенно-депривационном психическом дизонтогенезе (коррелирует с выраженностью психических нарушений), выделены этапы, (приводящие к психическим расстройствам): А.Первый этап – проявления относятся к соматовегетативному уровню реагирования организма, когда на психогении, структурируются  начальные проявления дизонтогенеза в виде невропатии. Это особенно выражено, если психогенное воздействие произошло в первый возрастной криз (3-4 года); Б. Второй этап – психофизиологические изменения, связанные с соматопсихическим перенапряжением и появлением псевдоаутизма, астенической несостоятельности. Динамика сопровождается формированием измененной личности; В. Третий этап – нарушение, которое возникает в результате недостаточности дизонтогенетических механизмов в адаптации к возрастающим социально-психологическим нагрузкам. Имеет место континуум дезадаптационных нарушений между предпатологией, предболезнью  и болезнью.

По мере "созревания" аномального  личностного  реагирования  утрачивается приспособительный  (адаптивный),  характер поведения,  происходит ломка сложившихся механизмов психологической защиты с концентрацией внимания на узком круге аффективно заряженных представлений,  возрастает удельный вес разнообразных психосоматических отклонений. Если у индивида имеются ресурсы, то возникают гиперкомпенсаторные образования в виде педантичности, скурпулезности и т.д. Личностные изменения формируются на фоне снижения, приспособления к социальной действительности (адаптация с чертами патологического приспособления). Адаптация к изменяющимся  условиям среды проходит  через этап неустойчивой психической деятельности, характеризующейся появлением препатологических  состояний, непатологических  реакций. Напряжение адаптивных  механизмов  приводит  к срыву психического приспособления, далее - к клинически развернутым острым и подострым формам, а затем - затяжным состояниям.

Под  влиянием психической травмы,  вызывающей страх, тревогу, опасения, обиду, тоску или иные отрицательные эмоции могут возникнуть разнообразные психические расстройства. При этом психическое расстройство является подлинным выражением психической травматизации. До настоящего момента отсутствует четкое определение понятий психическая травма и психогения. Под психогенией Binder H. (1967), понимает необычные травматизирующие воздействия среды, т.е. такие которые действуют психотравматически в силу своей объективной тягостности (цит. по Клиническая психиатрия под ред. Г. Груле., Майер-Гросса., и др.1967).

Оказались малопродуктивны попытки выявления определенных объективных ситуаций («болезнь, одиночество, семейные конфликты») как своеобразных моделей возникновения различных психических травм и психогений.

Мало изученными остаются семантические, смысловые аспекты происходящего, которые в значительной степени определяют патогенетические эффекты объективных событий. Имеется отчетливая связь психической травмы с семантикой переживаний, с их значимостью для субъекта, с их «смыслом». Рожновым В.Е. (1979), ставились вопросы: 1. какие элементы сознания являются чувствительными к психической травматизации? 2. в какой мере связана подверженность психической травматизации с уровнем онтогенетического развития. Ответы на эти вопросы до сих пор не получены. Общую теорию психической травматизации предстоит еще создать (Рожнов В.Е., 1979).

Подводя итог обзора литературы, необходимо отметить, что многосторонность аспектов психической травматизации делает невозможным полного обзора существующего колоссального объема литературы в данной области: скорее всего, это задача не сегодняшнего дня, а ближайшего будущего. Проведено достаточно много исследований посвященных психогенному влиянию, но в них отмечается полиморфизм мнений; мало работ, в которых приводились бы теоретические модели; в некоторых работах больше декларативности, чем доказательности. Основной сутью работ являются клинические проявления расстройств их динамика, частота проявлений. Сама суть психогенных факторов, частота встречаемости, тяжесть, возраст их воздействия - вне интересов исследователей.  До конца не определены и остаются нерешенными многие вопросы.

Современная жизнь связана с все возрастающим стрессом, и все указывает на то, что психическая травматизация будет увеличиваться и приобретать новые формы. Направленность современной психиатрической науки требует изучения этого аспекта.