Реферат Ресоциализация осужденных
Работа добавлена на сайт bukvasha.net: 2015-10-28Поможем написать учебную работу
Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
от 25%
Подписываем
договор
СОДЕРЖАНИЕ
стр.
ВВЕДЕНИЕ 3
ГЛАВА
I
. ЦЕЛИ ОТДЕЛЬНЫХ ВИДОВ НАКАЗАНИЙ 6
ГЛАВА I
I
. ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ РЕСОЦИАЛИЗАЦИИ ОСУЖДЕННЫХ 16
2.1 Предмет и задачи исправительной психологии 16
2.2 Психологические аспекты проблемы наказания и исправления осужденных 18
2.3
Психология личности, отбывающей наказание 23
2.4
Психологические основы ресоциализирующей деятельности исправительных учреждений 28
ГЛАВА
III. ОПТИМАЛЬНЫЕ СРОКИ ИЗОЛЯЦИИ ОТ ОБЩЕСТВА КАК ВАЖНЫЙ ФАКТОР РЕСОЦИАЛИЗАЦИИ ОСУЖДЕННЫХ И ПРОБЛЕМЫ ПРИМЕНЕНИЯ ПОЖИЗНЕННОГО ЛИШЕНИЯ СВОБОДЫ И СМЕРТНОЙ КАЗНИ 33
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 56
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ 60
ВВЕДЕНИЕ
В последние годы российское законодательство в сфере исполнения уголовных наказаний претерпело значительные изменения, в определенной мере учитывающие международные правовые стандарты. Однако, как показывает практика, кардинальных сдвигов в обеспечении прав осужденных и сотрудников уголовно-исполнительной системы (далее - УИС) не произошло. Многие положения, отражающие права лиц, содержащихся в воспитательных колониях (ВК), носят отчасти декларативный характер, механизм их реализации не отработан и сложен в применении.
В то же время реальное лишение свободы на определенный срок назначено в 2004 г. в 32,4 % всех приговоров, а несовершеннолетние составили 12,2 % от общего числа осужденных. Количество несовершеннолетних, осужденных к лишению свободы, остается в целом стабильно высоким и составляет 14732 человека.
Несоблюдение прав несовершеннолетних и отсутствие в ряде случаев возможности их реализации не позволяют достичь цели уголовно-исполнительного законодательства, не удерживают бывших осужденных от совершения новых преступлений. Лица, отбывшие лишение свободы в воспитательных колониях, возвращаясь в общество, распространяют и пропагандируют криминальные традиции и обычаи среди сверстников и лиц более молодого, чем у них, возраста, что поддерживает криминогенный потенциал общества. За последние годы число выявленных подростков 14-15 лет, совершивших преступления, практически не изменилось, и их доля среди всех несовершеннолетних преступников колебалась незначительно от 27,7 % в 2000 г. до 30,3 % в 2004 г.
Немаловажным фактором, воздействующим на состояние пенитенциарной системы, является гуманизация и демократизация процесса исполнения уголовных наказаний, приведение его в соответствие с международными стандартами.
Но корректировка карательной политики должна осуществляться в рамках правового поля, установленного и реализуемого в соответствии с Конституцией РФ. Без формирования понимания механизма защиты прав и свобод личности, системного подхода к решению данной проблемы строить политику защиты прав и интересов личности, законности и правопорядка на должном уровне невозможно.
Устранению негативных явлений в воспитательной колонии способствует реализация прав и законных интересов несовершеннолетних осужденных. В их основе заложены права человека, гарантированные международным сообществом в ряде конвенций и договоров.
Сложность и недостаточная теоретическая разработанность содержания и реализации прав несовершеннолетних, лишенных свободы, разумное соотношение обязанностей и запретов с областью действия рассматриваемых прав, учет международных правовых стандартов в этой сфере предопределили выбор темы диссертационного исследования. Вместе с тем известно, что одной из наиболее сложных юридических проблем, стоящих перед администрациями воспитательных колоний, является разумное и обоснованное сочетание запретов и дозволений, позволяющее обеспечить эффективное исправительное воздействие к осужденным, а также их социализацию и ресоциализацию.
Результаты деятельности УИС, изменение российского законодательства с учетом требований и рекомендаций европейских стандартов и правил являются подтверждением выполнения взятых при вступлении Российской Федерации в Совет Европы обязательств, ратифицированных основополагающих международных конвенций в области прав человека в части исполнения уголовных наказаний. На это указывают выводы руководящей группы экспертов Совета Европы по реформированию УИС России и других международных организаций.
Однако, как показывает практика, провозгласить права человека недостаточно, важно их обеспечить, для чего необходимо разработать эффективный механизм защиты прав несовершеннолетних, в том числе путем введения должности уполномоченного по правам человека в ВК и пенитенциарного судьи в отношении несовершеннолетних. Данное предложение соответствует духу проводимой судебной реформы о создании ювенальных судов, специализирующихся на отправлении правосудия в отношении несовершеннолетних и применяющих нормы международного права по уголовным делам.
ГЛАВА
I
. ЦЕЛИ ОТДЕЛЬНЫХ ВИДОВ НАКАЗАНИЙ
Проблема целей наказания является одной из самых дискуссионных в науке уголовного права. Как справедливо отмечается в литературе, "сколько будет существовать институт уголовного наказания, столько и будет правомерна постановка вопроса о целях его применения".
Вместе с тем нельзя не согласиться с мнением и о том, что “отсутствие единодушия по довольно старым, казавшимися давно решенными принципиальным вопросам (о целях наказания) - одна из серьезных помех дальнейшего успешного развития нашей уголовно-правовой науки”.
В настоящее время наиболее часто в научных трудах указываются следующие цели уголовного наказания: исправление (моральное и юридическое) преступника; кара; ресоциализация осужденного; предупреждение преступлений (общее и специальное) и другие, названные мной ранее. Помимо этого, в последнее время активно обсуждается цель восстановления социальной справедливости, которая, как известно, нашла отражение и в действующем российском уголовном законе. Указанные в УК РФ цели наказания (я опускаю вопрос целесообразности закрепления именно этих целей наказания) - восстановление социальной справедливости, исправление осужденного, предупреждение совершения новых преступлений (ст. 43 УК) применимы ко всем видам наказания (ст. 44 УК), за исключением случаев, когда назначается смертная казнь - в этом случае цель исправления исключается.
Вместе с тем каждый вид наказания обладает своей спецификой, в том числе это касается и целеполагания. На мой взгляд, применительно к конкретному виду наказания можно говорить о специфических целях или о подцелях каждого вида наказания. Однако в юридической литературе данным аспектам внимания практически не уделяется. Соответственно и в законодательстве назначение различных видов наказания никаким образом не обозначается.
В этой связи рассмотрим специфические цели (подцели) каждого из обозначенных в уголовном законе видов уголовного наказания. При этом следует заметить, что раскрываемые ниже специфические цели отдельных видов уголовного наказания носят подчиненный характер по отношению к целям уголовного наказания в целом; специфические цели детализируют намерения государства в случае применения той или иной меры государственного принуждения уголовно-правового характера и определяют, как правило, вполне конкретные утилитарные цели.
Ограничение свободы заключается в содержании осужденного в специальном учреждении без изоляции от общества в условиях осуществления за ним надзора (ст. 53 УК РФ). Данный вид наказания является новым для уголовного права России. Вместе с тем оно очень сходно с ранее применявшимся условным осуждением с привлечением осужденного к обязательному труду на стройках народного хозяйства.
Осужденные к ограничению свободы размещаются в общежитиях исправительных центров, где им предоставляются индивидуальные спальные места и постельные принадлежности. Они привлекаются к труду в организациях различных форм собственности. Местом работы осужденного могут быть предприятия и организации, расположенные в районе исправительного центра. Осужденные при этом обладают всеми трудовыми правами, за исключением правил приема на работу, увольнения с работы и перевода на другую работу.
Администрация предприятий и организаций, в которых работают осужденные к ограничению свободы, обеспечивает привлечение к труду с учетом состояния здоровья и профессиональной подготовки, обеспечивает получение ими при необходимости начального профессионального образования или профессиональную подготовку и участвует в создании необходимых жилищно-бытовых условий. С осужденными к ограничению свободы администрацией исправительного центра, в котором работают осужденные, проводится воспитательная работа. Активное участие осужденных в проводимых мероприятиях воспитательного характера поощряется и учитывается при определении степени их исправления.
Не до конца отрегулированным в законодательстве остается вопрос об обязательности труда осужденных к ограничению свободы. Дело в том, что ни Уголовный кодекс РФ, ни Уголовно-исполнительный кодекс РФ не содержат соответствующие нормы. Однако некоторые положения уголовного и уголовно-исполнительного законодательства дают основание для вывода о том, что обязательность труда осужденных входит в содержание этого вида наказания. Об этом свидетельствует, в частности, то обстоятельство, что согласно ч. 1 ст. 53 УК РФ, ограничение свободы может быть применено лишь к лицам, достигшим на момент вынесения приговора восемнадцати лет. Часть пятая этой статьи запрещает назначать ограничение свободы лицам, признанным инвалидами первой и второй группы, женщинам, достигшим 55 лет и мужчинам, достигшим 60 лет.
Эти требования позволяют полагать, что ограничение свободы может применяться только к трудоспособным гражданам. Обоснованность же таких требований может быть объяснена обязательностью привлечения к труду осужденного к ограничению свободы как составной части данного вида уголовного наказания. Кроме того, такой вывод следует и из расположения ограничения свободы в системе уголовных наказаний (ст. 44 УК РФ), которые, как известно, располагаются от менее строгих к более строгим. Если, как было показано выше, исправительные работы являются более мягким видом наказания и предполагают обязательный труд осужденных, то следовательно, ограничение свободы как более строгий вид наказания тем более должно предусматривать обязательность труда осужденных.
Такая нечеткая законодательная позиция в части принудительности труда при исполнении ограничения свободы создает известные трудности в более полном определении карательной составляющей этого вида наказания. Имея в виду сделанный выше вывод об обязательности труда осужденных к ограничению свободы, можно говорить о том, что кару при исполнении ограничения свободы представляют ограничения некоторых трудовых прав, а также ограничения в свободе передвижения. Определенное морально-психологическое воздействие создает также обстановка надзора за ними. Соответственно специфической целью ограничения свободы как вида уголовного наказания, по моему мнению, является уменьшение объема некоторых трудовых прав осужденного, а также выбора места жительства по своему усмотрению, осуществляемые без изоляции осужденного от общества в период отбывания наказания.
Арест состоит в содержании лица в условиях строгой изоляции от общества (ст. 54 УК РФ). Как полагает А.В. Наумов, "арест есть своего рода напоминание преступнику о том, что значит уголовное наказание, что за этим видом наказания может последовать и длительное лишение свободы"1.
Это вид наказания ранее был известен российскому уголовному праву. В настоящее время срок ареста может составлять от одного до шести месяцев. Осужденный к аресту содержится в специальном учреждении уголовно-исполнительной системы - арестном доме, где предусматриваются условия достаточно жестких правоограничений, сопряженных с лишением свободного передвижения, а также ограничением ряда гражданских прав и свобод. Многие исследователи говорят в связи с арестом как видом уголовного наказания о шоковом его воздействии на осужденного.
Предполагается, что в результате кратковременного интенсивного карательного воздействия осужденный откажется от совершения преступлений в дальнейшем.
Следует также иметь в виду, что в настоящее время данный вид уголовного наказания не исполняется ввиду отсутствия арестных домов, что, в свою очередь, объясняется сложным экономическим положением в стране. Так, на ведение и функционирование арестных домов требуется более тридцати двух миллиардов рублей, что, если иметь в виду практику финансирования уголовно-исполнительной системы России за последние годы, обеспечить представляется невозможным1.
В этой связи сроки реального исполнения ареста в России остаются открытыми.
Судя по Особенной части УК РФ, арест должен применяться за совершение преступлений небольшой или средней тяжести. Однако те карательные элементы, о которых говорилось выше, входят в противоречие с данным обстоятельством. Дело в том, что законодатель для ареста, как указывалось, предусматривает условия строгой изоляции в то время как, например, для наказания в виде лишения свободы на определенный срок, которое является более строгим, в УК РФ о строгой изоляции ничего не говорится. Полагаю, что поскольку арест представляет собой менее строгое наказание, чем лишение свободы, то в уголовном законе не должно быть положений, указывающих на более жесткие условия содержания, чем при лишении свободы, то есть, другими словами говоря, необходимо исключить упоминание о строгой изоляции. С указанными предложениями определенным образом перекликается высказанное мнение о том, чтобы вообще исключить арест из перечня видов уголовных наказаний (наряду с ограничением свободы), поскольку оно “не соответствует политике и целям уголовного наказания”.
Таким образом, с учетом изложенного выше, можно определить специфическую цель ареста как вида уголовного наказания следующим образом: оказание на осужденного положительного психологического воздействия в условиях кратковременной изоляции от общества.
Лишение свободы на определенный срок состоит в изоляции осужденного от общества путем направления его в колонию-поселение или помещения в исправительную колонию общего, строгого или особого режима либо в тюрьму (ст. 56 УК РФ).
В уголовно-правовой и уголовно-исполнительной литературе достаточно много внимания уделяется данному виду наказания. В этой связи сосредоточу свое внимание лишь на наиболее важных, на мой взгляд, проблемах, связанных с этим институтом. Прежде всего, обратим внимание на то обстоятельство, что в УК РФ 1996 г. по сравнению с УК РСФСР 1960 г. значительно увеличены сроки наказания. Теперь лишение свободы на определенный срок может составить 20 лет; в случае частичного или полного сложения сроков по совокупности преступлений - до 25 лет, а по совокупности приговоров - до 30 лет (ст. 56 УК РФ). По УК РСФСР 1960 г. максимальный срок лишения свободы составлял 15 лет, а по УК РСФСР 1922 и 1926 гг. - 10 лет. Таким образом, в наказании в виде лишения свободы в течение нынешнего века произошло существенное усиление карательного аспекта.
Это шаг законодательной практики был осуществлен вопреки устоявшимся теоретическим взглядам о нецелесообразности установления длительных сроков лишения свободы и, напротив, целесообразности смягчения мер наказания за счет снижения максимальных сроков лишения свободы.
Могу констатировать таким образом, что современный институт лишения свободы в части установления пределов этого наказания в решающей степени предопределен социально-криминогенной обстановкой российского общества, при которой государство пока не может предложить более эффективного практического средства воздействия на преступников.
В действующем уголовном законодательстве число статей, содержащих этот вид наказания, составляет 215, что намного превышает удельный вес других видов наказания. В этом смысле законодатель принял решение также вопреки настойчивым рекомендациям ученых и даже международных форумов. Как отмечает С.В. Полубинская, “это гуманистическое направление (т.е. применение наказаний, не связанных с лишением свободы) ... значительно уменьшает отрицательные последствия реального применения лишения свободы и для осужденных, и для общества в целом, способствуя при этом реализации принципа неотвратимости ответственности”.
Общепризнанные доводы в пользу уменьшения практики назначения лишения свободы заключались в том, что это позволяло легче приспосабливать осужденных к законопослушному образу жизни, не разрывать их полезные социальные связи, уменьшать количество осужденных в исправительных учреждениях и тем самым снизить рецидив. Кроме того, реализация наказания без лишения свободы обходится государству (налогоплательщикам) значительно дешевле.
Как представляется, предложения о сокращении применения института лишения свободы в качестве государственной карательной меры разрабатывались и основывались, образно говоря, в замкнутом уголовно-правовом и уголовно-исполнительном пространстве, без должного учета, а нередко и совершенно игнорируя иные социальные явления, так или иначе влияющие на принятие законодательных решений. В этом смысле следует отметить недостаточную, на мой взгляд, связь с правом других наук, и прежде всего социологией, политологией, экономикой, занимающихся исследованием более обширных (чем науки уголовно-правового комплекса) проблем, касающихся всего общества в целом, стратегических направлений его развития, в то время как институт лишения свободы является лишь частью общественного бытия. С учетом содержания лишения свободы полагаю, что специфической целью данного вида уголовного наказания является ресоциализация осужденного.
Пожизненное лишение свободы устанавливается только как альтернатива смертной казни за совершение особо тяжких преступлений, посягающих на жизнь, и может назначаться в случаях, когда суд сочтет возможным не применять смертную казнь (ст. 57 УК РФ). По своему содержанию данный вид наказания практически не отличается от лишения свободы на определенный срок, не случайно, что в уголовно-исполнительном законодательстве вопросы, связанные с его исполнением, регулируются в разделе о лишении свободы на определенный срок.
Следует отметить, что введению этого вида наказания предшествовала достаточно оживленная дискуссия в юридической литературе. Обращалось, в частности, внимание на то, что с точки зрения социальной реабилитации здесь перспектив нет, а сам вид этого наказания российской и советской наукой уголовного права отвергался.
Не считают целесообразным применение этого вида наказания и ряд современных ученых.
Не имея цели углубляться в эту дискуссию, ограничусь лишь указанием на то, что пожизненное лишение свободы по карательной мощи превосходит лишение свободы на определенный срок. Соответственно специфической целью пожизненного лишения свободы как вида уголовного наказания должны быть, на мой взгляд, ограждение общества от общественно опасного лица.
Смертная казнь представляет собой исключительную меру уголовного наказания, которая может быть установлена только за особо тяжкие преступления, посягающие на жизнь (ст. 59 УК РФ). Об этом виде наказания имеется огромное количество литературы, в связи с чем здесь будет дана лишь сущностная оценка рассматриваемого вопроса.
Прежде всего отметим, что жизнь является объектом уголовного наказания, то есть прямого государственного посягательства на это благо за совершение особо тяжких преступлений (ч. 2 ст. 6 Международного пакта о гражданских и политических правах, ч. 2 ст. 20 Конституции России, ст. 44, 49 УК РФ). Обратим внимание на то, что во Всеобщей декларации прав человека отсутствуют нормы, предусматривающие возможность применения смертной казни, в связи с чем, на мой взгляд, несколько снижается соответствие данного акта реальному положению дел в большинстве стран мира, где наказание в виде смертной казни существует и будет существовать, вероятно, еще многие годы.
Представляется также, что призывы и движения за отмену смертной казни, как и в целом за смягчение уголовных репрессий, переоценивают готовность общества пойти окончательно на эти шаги. В России в прошлом (начиная с Елизаветы Петровны) и настоящем неоднократно предпринимались попытки исключить лишение жизни из перечня уголовных наказаний, однако спустя непродолжительное время смертная казнь каждый раз возвращалась в уголовный закон. В настоящее время этот вид наказания также содержится в уголовном законе. Правда, в соответствии с решением Конституционного Суда РФ суды от 2 февраля 1999 г. общей юрисдикции не могут выносить "смертные" приговоры до тех пор, пока во всех субъектах РФ не будут созданы суды присяжных.
Вместе с тем нельзя забывать, что в стране происходит неудержимый рост преступности, в том числе тяжких и особо тяжких, когда право на жизнь стоит под угрозой для многих законопослушных граждан. В этих условиях “милость к падшим” (прежде всего убийцам и насильникам) вряд ли найдет понимание в обществе. В УК РФ значительно усилены санкции за ряд преступлений (так за умышленное убийство без отягчающих обстоятельств предусмотрено лишение свободы на срок от 6 до 15 лет, а было - от 3 до 10), и в целом наш нынешний уголовный закон, несмотря на сокращение составов преступлений, за которые возможна смертная казнь, является более суровым, чем прежний. Такие тенденции могут вызывать, конечно же, лишь сожаление. Но они отражают реальное состояние современного общества, отдельных членов которого, как и во все предшествовавшие времена, ничто не может остановить от преступных деяний; за наиболее тяжкие из них государство вынуждено лишать даже "божественного" права на жизнь, удовлетворяя общественные ожидания в суровом возмездии за совершенное зло. Иначе общество поступить пока не может: здесь совокупные эмоции (возмущение, гнев, ярость) как реакция на злодеяние влияют на законодателя и суд сильнее, чем совокупный разум и трезвый расчет.
В результате я считаю, что специфической целью смертной казни как вида уголовного наказания является возмездие осужденному от имени общества за совершение особо тяжкого преступления, а также устрашение других членов общества возможными последствиями в случае совершения определенного особо тяжкого преступления.
Подытоживая, можно отметить, что каждый вид уголовного наказания имеет свою специфическую цель - свои предложения по их содержанию мною сформулированы ранее. Иначе и не может быть - в противном случае терялся бы смысл разделения наказания на различные виды. Все эти специфические цели можно считать подцелями уголовного наказания, имея в виду, что основными целями наказания являются исправление осужденных, предупреждение совершения новых преступлений как самим осужденным, так и другими лицами, а также моральное удовлетворение общества в частичной компенсации причиненного преступлением зла - такая формулировка, на наш взгляд, предпочтительней восстановления социальной справедливости. Такое построение целей наказания позволит, на мой взгляд, с большей эффективностью их реализовывать и тем самым способствовать достижению задач, стоящих перед уголовным правом в целом.
ГЛАВА I
I
. ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ РЕСОЦИАЛИЗАЦИИ ОСУЖДЕННЫХ
2.1 Предмет и задачи исправительной психологии
Исправительная психология изучает психологические основы ресоциализации – восстановления ранее нарушенных социальных качеств личности, необходимых для полноценной ее жизнедеятельности в обществе, проблемы эффективности наказания, динамику личности осужденного в процессе исполнения наказания, формирование ее поведенческих возможностей в различных условиях лагерного и тюремного режима, особенности ценностных ориентаций и стереотипов поведения в условиях социальной изоляции, соответствие исправительного законодательства задачам исправления осужденных.
Ресоциализация личности осужденных связана, прежде всего, с их ценностной переориентацией, формированием у них механизма социально-положительного целеполагания, отработкой у личности прочных стереотипов социально-положительного поведения.Создание условий формирования социально адаптированного поведения личности – основная задача исправительных учреждений.
Исправительная психология исследует закономерности и особенности жизнедеятельности человека, отбывающего наказание, положительные и отрицательные факторы условий социальной изоляции для личностной самореализации индивида.Перед работниками исправительных учреждений стоит сложнейшая задача диагностики личностных дефектов осужденных, разработка обоснованной программы исправления этих дефектов, предупреждение тех многочисленных отрицательных «влияний тюрьмы», которые традиционно содействуют криминализации личности.
Решение сложных проблем психодиагностики и психокоррекции отдельных категорий осужденных – задача посильная только соответствующим специалистам в области ресоциализирующей психологии. В связи с этим отметим и острый дефицит в соответствующих кадрах, и крайнюю научную неразработанность проблем пенитенциарной психологии – теории личностной перестройки, социальной реконструкции осужденных.
Среди осужденных (заключенных) – люди, потерявшие ценностные ориентации в жизни, многие из них страдают аутизмом (болезненной социальной отчужденностью), разнообразными психическими аномалиями – психопаты, невротики, лица с крайне пониженной психической саморегуляцией. Эти люди остро нуждаются в медико-реабилитационном и психотерапевтическом режиме.
Основной «грех тюрьмы» – отрыв человека от его социального лона, разрушение социальных связей личности, подавление ее способности к свободному целеполаганию, разрушение ее возможности человеческой самореализации. Человек, разучившийся в процессе исполнения уголовного наказания планировать свое поведение, – психический инвалид.
Самый краткий и пока еще предварительный перечень проблем тюрьмы свидетельствует о необходимости коренной перестройки всей методологии исправительного права, пересмотра устаревших догм. Необходима прежде всего реорганизация деятельности самой тюрьмы на современных принципах гуманизма и прав человека.
В настоящее время в связи со вступлением России в Совет Европы пенитенциарная система в нашей стране должна соответствовать международным стандартам. В решении всех этих задач первостепенную значимость приобретает научная и практически ориентированная современная пенитенциарная психология – наука о внутренних, психических механизмах самореорганизации личности.
2.2 Психологические аспекты проблемы наказания и исправления осужденных
В правовой доктрине наказанием именуется назначенная судом от имени государства лицам, совершившим преступление, принудительная мера, выражающаяся в каре (совокупности установленных законом правоограничений, соответствующих каждому виду этой меры), преследующая цели исправления и перевоспитания осужденных, предупреждения совершения новых преступлений как осужденными, так и другими лицами и способствующая искоренению преступления[1].
В психологическом плане под исправлением осужденного следует понимать личностно-психологическую коррекцию – исправление отдельных психорегуляционных дефектов личности осужденного, коренное изменение системы ценностных ориентаций криминализированной личности.
В правовой доктрине кара считается синонимом наказания[2]. Однако с нравственной и пенитенциарной[3] точки зрения трактовка наказания как возмездия необоснованна. Безнравственно наказание и как средство устрашения будущих преступников, ибо преступник в этом случае рассматривается в отрыве от совершенного им преступления. Исторический опыт свидетельствует о том, что ужесточение наказания, усиление его карательного воздействия не приводило к желаемым результатам.
Исправить и перевоспитать преступника – значит осуществить глубинную личностную его перестройку, изменить его личностную направленность, сформировать новый социально адаптированный стиль его жизнедеятельности. Но возможно ли достижение этих задач только методом наказания? Человека нельзя сформировать и тем более исправить методом устрашения, кары, прямого грубого принуждения. Одно и то же наказание по-разному действует на разных людей.
Исправление провинившейся личности не может быть достигнуто только внешними воздействиями. Для этого необходимо покаяние– самоснятие вины преступником посредством ее признания и чистосердечного самоосуждения – раскаяния.
Исправить провинившуюся личность – значит осуществить ее ценностную переориентацию, включить в сферу ее стыда и совести нарушенную социальную ценность.
Пенитенциарное воздействие – воздействие духовное. Личность может самоизменяться только изнутри. Внешние же побуждения – лишь условие для принятия ею своих решений.
И лишь та кара имеет значение, которая данному индивиду представляется справедливой. Невозможно поэтому классифицировать кару по степени жестокости. Человек может пренебречь даже потерей своей жизни. Большинство осужденных оценивает назначенное им наказание как чрезмерно суровое, несправедливое, незаслуженное. Кровавые убийцы, насильники, грабители не проявляют обычно и тени нравственного самоупрека; единственный их самоукор – обвинение себя за то, что «попался».
Барьер нравственного самоанализа преступника – основной барьер на пути его ресоциализации. Закоренелый преступник – индивид с кризисом нравственного самоанализа, индивид с атрофированным нравственным самосознанием.
Кризис нравственного самоанализа – не только индивидуальный порок. Эта психическая деформированность личности имеет широкую, социальную базу. Прошедшие десятилетия нашей истории были малочувствительны к душевным проблемам личности, нравственные категории были переведены в разряд второстепенных по сравнению с «политической грамотностью».
В силу определенных социально-исторических условий наше общество стало криминализироваться. Социальная дестабилизация отразилась и на деятельности тюрьмы. Исправительные учреждения (ИУ) перестали решать свою основную задачу – оторвать преступника от условий его криминализации, разрушить преступные связи и установки, сформировать у осужденного систему социально-положительных связей.
Более того, развращающее влияние криминализированной среды здесь не только не преодолевается, но и получает дополнительные стимулы: скученность, бесконтрольность досуга, неискореняемое господство преступной субкультуры, принуждение среды к асоциальному поведению, тюремные обычаи и традиции – все это в большинстве случаев превалирует над требованиями администрации ИУ.
Иерархия тюремного сообщества, его «законы», конечно, хорошо известны тюремной администрации. Нередко механизмы криминальной среды используются ею для «эффективности» тюремного управления. Отсюда негативное отношение тюремной администрации к дифференцированному содержанию заключенных. О нравственной ресоциализации, как и о других тонкостях человеческой психики, военизированная администрация в большинстве случаев просто не задумывается.
«Работа делает человека хорошим» – таков простой тоталитарный принцип всей деятельности нашей исправительно-трудовой системы.
Как отмечают исследователи, сотрудники ИУ почти не располагают информацией о личности осужденных. Они не обучены получать и анализировать эту информацию. Более того, они чуждаются доверительных отношений с осужденным. Сокровенные стороны его души, интимных переживаний им неведомы. Идет невидимая война между администрацией ИУ и осужденными.
В таких «боевых» условиях в большинстве ИУ никто не намерен заниматься совершенствованием правонарушителей. Наоборот – личность стремится быть грубой, жестокой и боеспособной. А что касается душевных драм и трагедий прошлой жизни – их лучше вытеснить, самооправдать и забыть.
Так закрепляются, консервируются все психологические структуры, характерные для личности преступника. Идет отбывание срока, идет процесс приобщения к тюремной субкультуре, но не процесс ресоциализации личности преступника. Более того, личность еще больше криминализируется. В этом и состоит основной парадокс нашей тюрьмы.
Для того чтобы современные ИУ, стали учреждениями ре-социализации осужденных, они сами должны быть ресоциализированы. Необходимы принципиальная их реорганизация, насыщение психолого-педагогически грамотным персоналом. Не исключены и ритуал церковного покаяния (равно как и аналогичные ритуалы других конфессий), система религиозного душеизлечения.
В качестве общих направлений ресоциализирующей деятельности ИУ можно указать следующие: психологическая диагностика личностных особенностей каждого осужденного, выявление конкретных дефектов его общей социализации, правовой социализации, дефектов психической саморегуляции; разработка долгосрочной программы индивидуально-личностной психолого-педагогической коррекции, поэтапной ее реализации; осуществление необходимых мер психотерапии, релаксации личностных акцентуаций, психопатий; всемерное восстановление нарушенных социальных связей личности, мобилизация ее социально-положительной психической активности, формирование социально-положительной сферы ее текущего и перспективного целеполагания на основе восстановления социально-положительных ценностных ориентаций; разработка и внедрение новых принципов режима, его коренная гуманитаризация; организация социально-положительной микросреды на основе положительных созидательных интересов, создание условий для нравственного самопроявления личности во внутригрупповых межличностных отношениях; широкое использование метода поощрений социально адаптированного поведения.
2.3
Психология личности, отбывающей наказание
Лишение человека свободы, его социальная изоляция – мощный фактор модификации человеческого поведения. Психика каждого человека по-разному реагирует на этот фактор. Но можно выделить основные психологические симптомы поведения человека в этих, по существу крайне напряженных, а иногда и стрессовых условиях. Тюрьма, колония – ломка привычного уклада жизни, отрыв индивида от родных, близких людей, годы тяжелого обреченного существования. Тюрьма – повышенные трудности адаптации: частые межличностные конфликты, недоброжелательность окружения, грубость обращения, скудные бытовые условия, криминальная субкультура, постоянное давление со стороны персонала, криминализированных групповых лидеров. У заключенного при этом обостряются его личностные дефекты.
Тюрьмы предварительного заключения, следственные изоляторы (СИЗО) – скорбное обиталище людей, суд над которыми еще не состоялся и которые могут быть еще признаны невиновными. Но их уже карают тяжелым тюремным режимом, тяжелым настолько, что, длительно пребывая в этих невыносимых условиях, человек становится способным даже на самооговор, чтобы скорее попасть в более приемлемые условия стационарного заключения. Но и там его ожидает стрессогенная обстановка.
Первые 2–3 месяца – период первичной адаптации – отличается наиболее напряженным психическим состоянием осужденного. В этот период происходит болезненная ломка ранее сформированных жизненных стереотипов, резко ограничивается удовлетворение привычных потребностей, остро переживается враждебность новой микросреды, часто возникают конфликтные эмоциональные состояния. Чувство безнадежности, обреченности становится постоянным негативным фоном самосознания личности.
Следующий период связан с ценностной переориентацией осужденного, принятием им некоторых норм и ценностей микросреды, выработкой стратегии и тактики поведения в новых условиях. Изыскиваются возможности выживания. Рано или поздно осужденный подчиняется «законам тюрьмы».
«Законы» эти просты и жестоки, санкции их примитивны и однообразны – увечье, побои, а иногда и лишение жизни.
Личность новичка проверяется жестоким и примитивным ритуалом «прописки». Индивид оказывается перед выбором: принять или не принять навязываемый ему статус. Решение должно быть быстрым, а действия чрезвычайно интенсивными. Реакция личностного самосохранения часто бывает бурной, аффективной.
В чем же причина такого жестоко-ритуального поведения заключенных? Суровые тюремные законы исходят из жестоких условий тюремного существования. Эти законы примерно одинаковы в тюрьмах всего мира. Система тюремных запретов и ограничений сама по себе направляет социально-психологическую организацию тюремной микросреды по определенному руслу. И чем суровее условия тюремного режима, тем суровее законы жизни ее обитателей.
Унизительный повсеместный контроль, строгая регламентация всех отправлений жизнедеятельности, нарочито жестокое обращение, ярлык третьесортности, невозможность самоутвердиться социально выработанными способами, утрата всяческой возможности к персонификации принуждают «зека» искать самореализации в сфере тюремного зазеркалья.
Страстным желанием к восстановлению самоценности обуреваемы почти все заключенные. Человек в тюрьме не может улучшить свое положение активной деятельностью. Дополнительные блага здесь можно добыть лишь грубым захватом, насильственным дележом – и всегда за счет другого. Личность, не утвердившаяся в социуме, стремится к самоутверждению в асоциальном мире. Будучи не социализированной, не охваченной культурой общества, она особенно быстро попадает в сферу асоциальной субкультуры.
Однако и здесь личность сталкивается с социальной иерархизацией, социальным клеймением, жестокой борьбой за самоутверждение. Личностный статус в криминализированной среде зависит от физической силы индивида, его криминальной «бывалости», толерантности (устойчивости к трудностям) в адаптационный период, жестокости и цинизма в обращении с «низами».
Одно из явлений криминальной субкультуры – стратификация (от латинского «stratum» – слой) – социально-групповое расслоение криминализированной общности. Каждый слой преступного мира имеет, по существу, собственную субкультуру.
Психика осужденного ищет выход из унылой, тягостной и однообразной повседневности. Возникают замещающие феномены, образно переживается прошлое, возникает «жизнь в воображении», гипертрофируется былая самореализация, возникают суррогаты самоутверждения – личность стремится к гиперкомпенсации. Отсюда особая экспрессивность, демонстративность, взвинченность поведения.
Весь уклад жизни осужденного определяется режимом соответствующего типа ИУ. Реализуя комплекс определенных правоограничений, режим ИУ создает осужденному все положенные для него тяготы, страдания и лишения. Каждому виду заключения соответствует свой режим.
На стороне администрации ИУ – право осуществлять принудительное воздействие. На стороне осужденного – проблематичное право находиться под защитой закона, добиваться осуществления своих законных прав.
Режим ИУ – режим жизни осужденного, строгий распорядок его ежедневной жизнедеятельности – это и средство реализации наказания, и средство исправления и перевоспитания. Все другие средства воздействия на осужденного соотносятся с режимом.
Режим ИУ призван формировать у осужденных навыки положительного поведения. Однако в большинстве случаев режим сводится лишь к комплексу правоограничений, в нем нет тренинга личностного самосозидания. Возложение на режим основной воспитательной задачи ИУ – порочная теоретическая концепция.
Установлено, что пребывание в суровых тюремных условиях свыше пяти лет вызывает необратимые изменения в психике человека. У лиц, отбывших длительное наказание, механизмы социальной адаптации оказываются настолько нарушенными, что каждый третий из них нуждается в помощи психотерапевта и даже психиатра[4].
Замкнутость тюремной среды, крайне ограниченные возможности удовлетворения насущных потребностей, изнуряющая регламентация поведения, однообразная убогость обстановки, насилие и издевательства сокамерников, а в ряде случаев и тюремного персонала неизбежно формируют устойчивые негативные черты личности. Личностные деформации во многих случаях становятся необратимыми.
Наказание по уголовному закону, являясь карой за совершенное преступление, осуществляется для исправления и перевоспитания осужденных и не имеет целью причинение физических страданий или унижение человеческого достоинства. Такова догма права. А какова правда жизни? Пребывание в местах лишения свободы, нечеловеческие условия жизни рушат последнюю надежду на примирение осужденного с социумом. Восприятие среды как чужой, опасной и ненавистной переходит на подсознательный уровень. Окончательно закрепляется антисоциальная установка.
Понятие стыда, совести, которые следовало бы реанимировать, окончательно исчезает из сознания осужденного. Мука вынужденного пребывания в стадных условиях ведет к примитивизации личности, ее крайнему огрублению, резкому снижению уровня критической самооценки личности, к утрате ее самоуважения и остатков социальной идентификации.
Низкий уровень материального благополучия в нашем обществе доводится в местах лишения свободы до крайней нищеты. Каждый седьмой осужденный обречен на заболевание туберкулезом и на другие хронические недуги. Медицинское обслуживание ничтожно. Но бедность материальная неизмеримо усугубляется бедностью духовной, нищетой межлюдских отношений, повседневным унижением достоинства человека.
В тюрьме спасается лишь тот, кто может спасти свой внутренний мир, не вступая в острые конфликты с внешним миром.
2.4
Психологические основы ресоциализирующей деятельности исправительных учреждений
Деятельность исправительных учреждений направлена на решение двух основных задач – исполнение уголовно-правового наказания и ресоциализация личности осужденного – формирование у нее качеств, необходимых для адаптированного поведения в обществе.
Основная особенность воспитательной деятельности ИУ – трудновоспитуемость осужденных. Сам факт определения индивида в ИУ свидетельствует о наличии у него глубоких социально-психологических дефектов, личностных аномалий. Для ресоциализации личности сотрудники ИУ должны знать личностные особенности каждого осужденного. Задача эта сложна и трудоемка. Ее решение требует специальных психологических познаний, ориентации в структуре личности, динамике ее поведения, в релевантных (значимых) для нее средствах воздействия.
Без индивидуально направленной системы воспитательных воздействий ИУ не могут решать поставленных перед ними задач. Успех индивидуально-воспитательной работы зависит от педагогической и психологической компетентности воспитателя. Здесь же мы можем дать лишь краткий обзор основных проблем воспитательной работы в ИУ.
Источники получения информации о личности и методы ее изучения:
· Изучение материалов личного дела осужденного и иных документов – ознакомление с автобиографией и характеристикой, данной различными учреждениями и следователем, с содержанием приговора и другими материалами личного дела, выявление ценностно-ориентационных и поведенческих особенностей осужденного, его ролевого статуса в преступном сообществе, поведение в процессе предварительного следствия и судебного разбирательства, анализ публикаций, переписки, социальных связей.
· Объективное и включенное наблюдение – получение и анализ данных о непосредственно проявляемых осужденным личностных качествах в различных условиях жизнедеятельности – особенности взаимоотношений с людьми в зависимости от их группового статуса, предпочитаемый стиль поведения, объекты повышенной ориентации, деформированность отдельных социальных качеств, референтные группы, «уязвимые места» психики, зоны повышенной чувствительности.
· Изучающая беседа (метод опроса) – получение сведений от осужденного по определенной программе с целью выявления личностных позиций, системы его отношений к различным социально значимым явлениям, жизненного пути личности, возможностей опоры на положительные качества личности. Общаясь с осужденным, воспитатель должен знать, где и когда родился осужденный, наиболее яркие его впечатления в различные периоды жизни, уклад семейной жизни, особенности семейных отношений, этнические обычаи и традиции, взаимодействие с микросредой; наиболее существенные психотравмирующие жизненные обстоятельства; в каком возрасте и при каких обстоятельствах совершил первые деликты (проступки) и первое преступление и т.д.
· Анализ данных медицинского (соматического и психотерапевтического) обследования – ознакомление с состоянием физического и психического здоровья осужденного, с рекомендациями по организации его труда и быта в связи с возможными личностными акцентуациями, психопатическими проявлениями.
· Анализ данных о психических особенностях личности – интеллектуальных особенностях (уровень интеллектуальных возможностей, широта кругозора, глубина и обоснованность суждений), особенностях волевой и эмоциональной сферы (особенности принятия решений, их транзитивность или нетранзитивность, самостоятельность и настойчивость реализации, сфера импульсивных проявлений, преобладающие эмоциональные состояния, склонность к аффективному поведению).
· Анализ результатов различных воспитательных воздействий (разработка системы средств эффективного ресоциализирующего воздействия на данную личность, коррекция системы воспитательных воздействий).
Эффективность воспитательного воздействия в значительной мере зависит от установления психологического контакта с осужденным. Такой контакт возможен лишь на основе знания его индивидуальных особенностей, предпочтительных ориентаций и актуализированных интересов. Существенна также адекватная диагностика личностных психологических барьеров, системы психологической защиты индивида.
Взаимодействуя с личностью, необходимо рассматривать ее в системе групповых связей. Личность всегда представляет определенную малую группу. Группа, сообщество заключенных определяет поведение своих членов. Фундаментальный принцип пенитенциарности:реализуя карательную функцию, ИУ должны формировать способность осужденных к жизнедеятельности в условиях самоорганизации. Длительное существование индивида в условиях глобального надзора и регламентации подавляет механизм психической саморегуляции и, по существу, делает человека неспособным к последующей жизни на свободе. В этих условиях возникает почти необратимый процесс регресса личности.
Опасно длительное содержание человека в условиях толпы – социально неорганизованной общности. В таких условиях формируется и прочно закрепляется анемический, нигилистический тип поведения – укрепляется социальная отчужденность, поведение переходит на эмоционально-импульсивный уровень регуляции.
Гуманность наказания следует понимать не как снижение его карательной функции, а как такую его организацию, при которой наказание не вытравляло бы в наказуемом его человеческие качества, не подавляло бы в нем веру и надежду в возможность быть полноценным членом общества.
Опыт некоторых ИУ показывает, что даже при существующей правовой регламентации режима возможны некоторые его улучшения: оборудование локальных зон и изолированных участков для небольших групп осужденных, улучшение санитарно-бытовых условий, повышение трудовой мотивации, поощрение трудовой инициативы, эстетическое оформление бытового окружения, интеллектуальное насыщение досуга, укрепление социальных связей с внешней средой.
Как отмечают исследователи, количество общих и производственных правонарушений резко снижается по мере создания современной промышленно-производственной базы ИУ, разнообразия трудовых процессов и повышения материальной заинтересованности в результатах труда.
Общество не должно уповать лишь на жесткие условия содержания осужденных в местах лишения свободы. Не менее важна его попечительская деятельность. Добро и милосердие всегда берут верх над мстительностью и жестокостью. Нельзя злом победить зло. Воссоздать в человеке человеческое можно лишь человеческими способами.
Завершающим и наиболее ответственным периодом ресоциализации является реадаптация освобожденного к жизни на свободе, в новых, как правило, трудных жизненных условиях, требующих значительных усилий. Бытовая неустроенность, нарушенность прежних социальных связей, отсутствие жилья, настороженность родных и знакомых, холодный взгляд в отделах кадров по найму рабочей силы, тяжелый гнет социального отвержения – ситуация, особенно опасная для тех, у кого за плечами уже был острый конфликт с обществом. И в этой ситуации существенна не только психологическая установка на новый образ жизни, необходим комплекс социальных условий для реализации этой установки.
Наибольшая вероятность «срыва» – совершение повторного преступления – приходится на первый год после освобождения. Этот год должен быть годом социальной реабилитаций освобожденного с соответствующим социально-правовым его обеспечением, созданием условий для начала его новой жизни. Нужны, конечно, и социальный контроль, проверка соответствия поведения реабилитируемого лица социальным ожиданиям. Но социальный контроль должен сопровождаться содействием патронажных органов упрочению положительных связей реабилитируемого лица с социальной средой.
Помочь оступившемуся человеку вновь обрести свою человеческую сущность – одно из предназначений социума.
ГЛАВА
III. ОПТИМАЛЬНЫЕ СРОКИ ИЗОЛЯЦИИ ОТ ОБЩЕСТВА КАК ВАЖНЫЙ ФАКТОР РЕСОЦИАЛИЗАЦИИ ОСУЖДЕННЫХ И ПРОБЛЕМЫ ПРИМЕНЕНИЯ ПОЖИЗНЕННОГО ЛИШЕНИЯ СВОБОДЫ И СМЕРТНОЙ КАЗНИ
Временные факторы пребывания осужденного в условиях лишения свободы предполагают решение определенных задач. Лишение свободы осужденных имеет цель обезопасить общество от представляющих для него опасность преступников, исправить их и вернуть на свободу подготовленными к полезной деятельности.
Этой проблеме посвятили свои исследования многие ученые-правоведы, психологи, педагоги. Однако проблема сроков лишения свободы, с нашей точки зрения, остается актуальной и для ее решения необходимы усилия специалистов различных отраслей знания.
Вносилось, например, предложение о создании отдельных колоний для лиц, осужденных на краткие сроки лишения свободы, иначе говоря, о раздельном содержании различных категорий «краткосрочников»: осужденных молодежного возраста, старшего возраста; впервые осужденных от неоднократно судимых; больных, престарелых, алкоголиков, наркоманов, а также лиц, совершивших преступления по религиозным убеждениям.
Это мотивировалось не только необходимостью устранения обоюдного вредного влияния, но и целесообразностью создания специального режима, организации особого трудового процесса, обеспечения дифференцированного воспитательного подхода и соответствующей его организации.[5]
Ученые и практические работники уголовно-исполнительной системы единодушно отмечают низкую эффективность кратких сроков лишения свободы.
Арест по своей сути мало чем отличается от лишения свободы, разве что только присущей ему краткосрочностью и жесткостью условий содержания. Иначе говоря, на осужденных к аресту распространяются условия содержания, которые установлены на общем режиме в тюрьме, предполагающем их содержание в запираемых на замок камерах. По мнению, А.И. Зубкова, условия отбывания наказания в виде ареста в УИК РФ сформулирован даже жестче, чем на строгом тюремном режиме. Он считает, что этот институт следует существенно реформировать, приведя условия отбывания наказания в соответствие с личностью виновных и тяжестью совершенных ими деяний, а затем вводить в действие при наличии ресурсного обеспечения.[6]
Думается, что арест как вид наказания в ближайшее время не найдет применения на правовом поле нынешней России, так как ограниченные сроки его исполнения, как уже говорилось, положительных результатов дать не могут. Да и не то сейчас время, чтобы заниматься строительством арестных домов, на возведение которых, по расчетам ВНИИ МВД России, потребуются миллиарды рублей, не считая других расходов (персонал, техническое обеспечение и т.д.). Всего, предварительным расчетам, на обеспечение исполнения ареста необходимо от 7 до 10 млрд. рублей. Сегодня невозможно либо затруднительно организовать исполнение и такого вида наказания, как обязательные работы.
А.В. Бриллиантов видит выход из данной ситуации в возможности исполнения отдельных видов наказания на базе имеющихся сил и средств, например, в организации исполнения ограничения свободы на базе колоний-поселений, и выступает против предпринимаемых попыток исключения из системы наказаний таких видов, как обязательные работы, ограничение свободы и арест, обосновывая это тем, что альтернативы этим видам наказаний пока не предусмотрено.[7] А.В. Бриллиантов прав в том, что новая система уголовных наказаний создавалась не один год, а разрушить ее можно одним непродуманным правовым актом. В этом случае следует «поближе», как писал Н.А. Стручков, подойти к исследуемому вопросу, глубоко вникнуть в суть дела, а затем уже принимать окончательное решение.
По мнению В.П. Артамонова, можно считать доказанной нецелесообразность преждевременного введения таких видов наказания, как арест и ограничение свободы, наличие трудностей при осуществлении наказания в виде обязательных работ. Исключение этих наказаний из системы наказаний или введение моратория на их применение ему представляется единственно правильным решением.[8]
Известно, что всякая изоляция индивида от микросреды даже на краткий срок скорее имеет отрицательные последствия, чем ожидаемые положительные.
Следует иметь в виду, что наказание по своей сути противоречиво. Как справедливо отмечает Г.Ф. Хохряков, это особенно заметно, когда речь заходит о наказании в виде лишения свободы. Стремясь приспособить осужденного к жизни в обществе, его отделяют от общества; желая научить полезному и социально активному поведению, содержат в условиях строгой режимной регламентации, вырабатывающей пассивность[9] и озлобленность.
Если в перспективе и вводить арест, то необходимо: сначала изучить заграничный опыт его применения, создать соответствующую материально-техническую базу, заглянуть в собственную историю и, может быть, реанимировать практику дореволюционного российского законодательства, предусматривавшего возможность отбывания наказания в виде ареста по месту жительства. Следует согласиться с утверждением В.П. Артамонова о целесообразности введения моратория на применение ареста в настоящее время и на последующие годы.
В судебной практике с введением в действие УК РФ 1996 г. весьма широко применяется осуждение к лишению свободы условно в порядке ст. 73 УК РФ (46-52% к общему числу осужденных к лишению свободы).
В интересах повышения эффективности ресоциализации осужденных к лишению свободы было бы целесообразным отказаться от кратких сроков лишения свободы, установив в УК РФ минимальный срок этого наказания в 2
года при условии невозможности применения иных видов уголовного наказания. Ориентация на расширение применения наказаний, не связанных с лишением свободы, находит широкое применение в ряде зарубежных стран.
В марте 2003г. в Государственную Думу поступили президентские предложения о внесении поправок в Уголовно-процессуальный и Уголовный кодексы. Нижней палатой они было одобрены в первом чтении 23 апреля 2003 г. и отложены до принятия изменений в УПК. В середине октября Государственная Дума в первом чтении приняла проект закона «О введении Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации и других законодательных актов в соответствии с Федеральным законом «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации»». Теперь кодексы будут применяться уже синхронно.
Важно то, что новые нормы будут иметь обратную силу, то есть осужденные получат возможность смягчить уже исполняющийся приговор.
По мнению разработчиков проекта закона, вся система в новом режиме должна заработать в ближайшее время. Это значит, что впереди – пересмотр нескольких десятков тысяч уголовных дел и реальный шанс выйти на свободу для тысяч людей.
Заместитель министра юстиции РФ Ю.И. Калинин заявил, что, по прогнозам его ведомства, число заключенных в ближайшее время сократится примерно на 150 тыс. человек.[10]
В связи с этим чрезвычайно остро встают вопросы социальной адаптации освобожденных от наказания. Здесь важно отметить, что намеченная тенденция гуманизации уголовной политики может принести желаемые результаты лишь при условии настоятельного целеустремленного претворения ее в жизнь.
Российская судебная практика, очевидно, должна встать на путь цивилизованного отношения к лицам, совершившим преступления. С этой целью важно создать необходимые предпосылки как правового, так и организационного характера. Настало время отказаться от укоренившегося в правоохранительных органах (милиции, прокуратуре, судах) мнения, согласно которому усиление уголовной репрессии, широкое применение заключения под стражу совершивших преступления, могут серьезно повлиять на состояние преступности в стране. Карательная политика многих цивилизованных стран мира показывает, что жестокость в борьбе с преступностью никогда не приводила к положительным результатам, не приводит сегодня и не будет приводить в будущем; напротив, она способствует активизации агрессивности криминального мира. Магистральным направлением в обеспеченности правопослушного поведения осужденных должны служить различные стимулы, а не строгость режима.
Перед политическим и государственным руководством России стоит задача ответить на вызов, брошенный криминалом. Это возможно сделать путем принятия научно обоснованных, упреждающих политические, правовых и организационных мер по снижению криминогенности общества и выхода страны из социального кризиса, чему в значительной мере и служат поправки в Уголовный кодекс, недавно одобренные Государственной Думой.
Кроме того, Президент РФ В.В. Путин в конце октября 2003 г. поручил Правительству разработать «специальную систему по борьбе с коррупцией – по типу тех, какие существуют в других странах, при этом Глава государства отметил, что все должны быть равны перед законом, иначе нам никогда не справиться с решением проблем создания экономически эффективной и социально выверенной налоговой системы, никогда не научить и не заставить платить налоги, отчисления в социальные фонды, в том числе – в Пенсионный, нам никогда не переломить организованную преступность и коррупцию»[11].
В контексте изложенного следует обратить внимание на особую значимость в правовом отношении высказанного Президентом РФ принципиально нового подхода к трактовке конституционного принципа о равенстве граждан перед законом. В п. 1 ст. 19 Конституции РФ особенно подчеркивается равенство в сфере правосудия: «Все равны перед законом и судом». В выступлении Президента РФ указывается: «Все должны быть равны перед законом». Исходя из такого толкования обозначенного выше принципа, выходит, что все граждане России не только имеют право на равенство во всех сферах общественной жизни, но и должны (обязаны) быть равными перед законом. На наш взгляд, такой подход вполне оправдан, поэтому есть все основания внести соответствующие изменения в п. 1 ст. 19 Конституции РФ, а также привести в соответствие с изложенным принцип равенства перед законом, закрепленный в ст. 4 Уголовного кодекса РФ.
Хотелось бы еще раз вернуться к мысли о чрезвычайно важной миссии законодательной власти в подготовке и принятии законов, посредством которых могут и должны решаться животрепещущие социальные проблемы, стоящие перед российским обществом.
К сожалению, имеется немало норм в уголовном и уголовно-исполнительном законодательстве, которые носят декларативный характер и не работают, как не работает и конституционный принцип о том, что «все равны перед законом и судом».
Закон работает тогда, когда он справедлив, понятен и прогнозируем, он не должен быть пронизан духом мщения с карательным оттенком. Осужденный «нутром чувствует» и остро реагирует на те акценты закона, которыми законодатель его притесняет. Именно поэтому депутаты Государственной Думы, политики и другие общественные деятели, принимая законы, должны отчетливо осознавать, то, что ни суровые санкции, ни страх быть наказанным не обладают такой предупредительной силой, чтобы блокировать формирование мотивации, приводящей к общественно опасному деянию. Генезис совершения преступлений всегда связан с социально-психологическими детерминантами, являющимися ведущими в механизме совершения преступления. Это реальность, с которой необходимо считаться, принимать во внимание при формировании политики борьбы с преступностью.
Лишение свободы не должно быть преимущественной санкцией за совершенное преступление. Поэтому, как уже отмечалось, следует шире применять виды наказания, не связанные с лишением свободы. А этого можно добиться посредством включения в санкции статей Особенной части УК РФ 3-4 альтернативных лишению свободы вида наказания. Только тогда суды получат реальную возможность реализовать политику экономии репрессивных мер при назначении наказания. Данное предложение вполне согласуется с общими началами назначения наказания, установленными в ст. 60 УК РФ. Отличительная особенность вновь принятого УК РФ заключается в том, что в нем впервые закреплено положение, согласно которому более строгий вид наказания из числа предусмотренных за совершенное преступление назначается только в случае, если менее строгий вид наказания не сможет обеспечить достижение целей наказания.
Судам следует быть особенно осмотрительными при осуждении лица к длительному или особо длительному сроку лишения свободы. Причиной вынесения несправедливых или незаконных приговоров, которые иногда заканчиваются осуждением к длительному сроку лишения свободы, а в прошлом, например, за убийство, и к смертной казни, является «квалификация содеянного с запасом», т.е. по статье УК РФ, предусматривающей ответственность за более тяжкое преступление. В то же время не так давно имели место факты, когда к кратким срокам лишения свободы или условно осуждались лица, совершившие тяжкие преступления против личности, а привлеченные к уголовной ответственности за изнасилование, разбой и грабежи передавались на поруки общественности.[12]
До настоящего времени вопрос о понятии, критериях эффективности длительных и особо длительных сроков лишения свободы носил дискуссионный характер.
Длительными сроками лишения свободы принято считать сроки от 5до 10 лет.
В научной литературе наряду с понятием «особо длительные сроки» употребляется термин «сверхдлительные сроки» (свыше 10 лет) лишения свободы. Эти сроки лишения свободы неэффективны с точки зрения исправления осужденных, поскольку 7-8 лет реального отбывания этого наказания у осужденных происходит психический срыв, ведущий к дальнейшему разрушению личности. Длительные сроки лишения свободы даже с экономических позиций невыгодны, так как при их применении оборот осужденных в ИУ существенно затрудняется, что ведет к быстрому их переполнению и, следовательно, необходимости строить новые учреждения.[13]
Результаты переписи осужденных в 1999 г. показывают, что за последнее десятилетие резко снизился контингент осужденных, направляемых в колонии-поселения (с 8,9 до 3,4%). Усложнение состава осужденных в 1,5 раза сократило переводы в колонии-поселения для лиц, положительно характеризующихся. Существенно уменьшилась доля лиц, направленных в колонии-поселения, в которых содержатся осужденные за преступления, совершенные по неосторожности.
Материалы переписи показали, что суды наиболее часто назначают наказание от 3 до 5 лет и от 5 до 8 лет независимо от числа судимостей.
Согласно переписи осужденных 1999 г. более половины находящихся в местах лишения свободы совершили преступления, имея судимость, а 6,1% - при особо опасном рецидиве. Перепись осужденных также показала, что до 3 лет включительно отбыли наказание 20% осужденных, от 3 до 5 включительно – 22,4%, от5 до 10 включительно – 47,5%, свыше 10 лет – 10,1%.[14]
Практика свидетельствует, что на исполнение уголовного наказания влияют на два полярных возраста – молодой и преклонный.
При назначении наказания пожилым людям суд должен учитывать, что длительные сроки для них малоэффективны, так как у этой категории правонарушителей уже сложились свои твердые взгляды и убеждения, их намного труднее, чем молодых, переориентировать. Как правило, в эту пору начинается увядание организма, нарушается течение физиологических процессов и, в конечном счете, цели наказания становятся недостижимыми. Исследования рецидивной преступности показывают, что одна из основных ее причин состоит в том, что в первый раз виновному было назначено недостаточно эффективное наказание[15], либо в результате длительного пребывания в неволе осужденный потерял уверенность и возможность найти свое место в социуме, иначе говоря, восстановить статус свободного гражданина, адаптироваться к новым условиям.
Согласно ч. 2 ст. 56 УК РФ лишение свободы устанавливается на срок от 6 месяцев до 20 лет. В случае частичного или полного сложения сроков лишения свободы при назначении наказаний по совокупности преступлений максимальный срок лишения свободы не может быть более 25 лет, а по совокупности приговоров – более 30 лет. Такие длительные сроки этого вида наказания необоснованные ни с социальной, ни с экономической, ни с педагогической, ни с психологической точек зрения.
Положения УК РФ 1996 г. о сроках лишения свободы вряд ли можно признать результатом научно обоснованных рекомендаций о сроках лишения свободы. Думается, что в части предельных сроков лишения свободы уголовное законодательство в перспективе будет изменено в сторону их уменьшения. Известно, что суровость и жестокость точно так же, как гуманность и справедливость, одинаково воздействовать на всех людей не могут. Преступник как мыслящее существо устроен так, что на одного гуманность, человеческое к нему отношение могут повлиять положительно, склонить к переориентации с криминального образа жизни на законопослушный, для другого – такой подход неприемлем, он будет продолжать вести себя по-прежнему отрицательно, но тем не менее в ответ на гуманное к нему отношение не станет опаснее для общества, а третий, напротив, на проявленную к нему жестокость непременно ответит еще большей жестокостью, ибо зло, как правило, порождает зло. Так, Ж.-Ж. Руссо писал, что суровость наказаний – это лишь бесполезное средство, придуманное неглубокими умами, чтобы заменить страхом то уважение, которого они не могут добиться иным путем.[16] Кроме того, великий философ также отмечал, что «частые казни – это всегда признак слабости и нерадивости правительства».[17]
Уголовная политика государства, получившая свое отражение в УК РФ 1996 г., не может считаться гуманной, она является карательной. Ее нужно в корне менять, так как она действительно ведет к криминализации общества, «в никуда». По замыслу законодателя, введение новых видов уголовного наказания, альтернативных лишению свободы (арест, ограничение свободы, обязательные работы), должно было сократить применение лишения свободы. Однако затяжной экономический кризис, повлекший безработицу[18] и нищету большинства населения страны, оказался серьезным препятствием на пути гуманизации уголовной политики.
Наказание в виде лишения свободы по-прежнему лидирует в системе санкций действующего УК РФ. Этот показатель составляет 44% от общего числа санкций, а в 1962 г. он был равен 45%. Если учесть введение в систему наказаний пожизненного лишения свободы и установление в ч.4 ст. 56 УК РФ по совокупности приговоров максимального срока лишения свободы до 30 лет, то говорить о гуманизации действующего уголовного законодательства не представляется возможным.[19]
Однако на сегодняшний день ситуация складывается иначе. Доказательством изменяющейся уголовной политики в сторону ее гуманизации являются изменения и дополнения, внесенные в уголовное, уголовно-исполнительное и иные законодательные акты РФ Федеральным законом от 9 марта 2001 г., а также реализация мер, предусмотренных в Концепции реформирования уголовно-исполнительной системы Минюста России до 2005 г.
Сказанное не означает, что в уголовном и уголовно-исполнительном законодательстве не осталось малоэффективных норм, нуждающихся в пересмотре и совершенствовании в сторону их гуманизации.
Одной из важных проблем, требующих научного осмысления и законодательного решения, является правовое регулирование исполнения наказания в виде пожизненного лишения свободы.
Отдельные нормы УК и УИК РФ, регулирующие исполнение наказания в виде пожизненного лишения свободы, подвергаются обоснованной критике.
П.Г. Пономарев верно замечает, что реальные условия отбывания лишения свободы в российских исправительных учреждениях делают срок в 25-30 лет фактически пожизненным, так как выжить столько времени при существующих условиях в местах лишения свободы невозможно.[20]
Цель пожизненного лишения свободы, как и других видов уголовного наказания, - ресоциализация осужденного. Однако такая цель не может быть воспринята осужденным, так как перспектива его жизни заложена в самом наказании – пожизненном лишении свободы. При нынешнем правовом регулировании этого наказания ставить вопрос об исправлении осужденных бессмысленно, в лучшем случае можно ставить задачу выхода осужденного на свободу психически и физически здоровым, дожить свой век, никому не причиняя зла, и быть безопасным для общества.[21]
Сегодня пожизненное лишение свободы осужденными к этому виду наказания расценивается как более жестокое, чем смертная казнь.
Во многих странах пожизненным заключенным назначается минимальное количество лет и месяцев, которые они должны отбыть в тюрьме, в качестве наказания за преступление и в качестве меры, удерживающей других от совершения преступления. Этот минимальный срок часто называют «тарифом».
Хотя срок, проведенный в тюрьме пожизненно осужденными, отличается по странам, общая характерная черта наказания в виде пожизненного заключения состоит в том, что оно является неопределенным и бессрочным. Это означает, что заключенные будут оставаться в тюрьме до тех пор, пока их не сочтут безопасными для выхода на свободу.[22]
А.С. Михлин видит преимущество приговора с неопределенным сроком над приговором с фиксированным сроком наказания в том, что он позволяет держать человека в заключении сверх минимального срока, установленного в приговоре суда, если преступник все еще считается представляющим угрозу для общества.
Российским «тарифом» содержания пожизненно осужденных фактически является срок, установленный в ч. 5 ст. 79 УК РФ положением о том, что лицо, отбывающее пожизненное лишение свободы, может быть освобождено условно досрочно, если судом будет признано, что оно не нуждается в дальнейшем отбывании этого наказания и фактически отбыло не менее 25 лет лишения свободы.
Следует признать, что и этот «тариф» – 25 лет – при нынешних условиях содержания в изоляции для многих осужденных является непреодолимым. Сегодня у нас правовой климат такой, что можно предположить об изменении указанного тарифа в сторону его значительного уменьшения.
На фоне осложнения криминогенной ситуации в России, острой социальной полемики относительно применения или неприменения смертной казни и возможности замены ее пожизненным лишением свободы особая заинтересованность общества проявляется к вопросу о помиловании российских граждан, совершивших особо тяжкие преступления, посягающие на жизнь. По УК РФ (п. «м» ст.44) именно к указанной категории лиц применяется пожизненное лишение свободы, причем только как альтернатива смертной казни.
Субъективным правом на ходатайство о помиловании согласно ст.50 Конституции России обладают все осужденные независимо от тяжести совершенного ими преступления и лица, отбывшие назначенное судом наказание и имеющие неснятую судимость. Отсюда и вытекают массовые ходатайства о помиловании, которые Комиссия по вопросам помилования при Президенте РФ стремилась удовлетворить, что, конечно, в известной мере, размывало смысл и предназначение самого понятия «институт помилования». В 2000 г. Главой государства было подписано 12,5 тыс. помилований.[23]
Понятно, что одной комиссией, состоящей даже из высококомпетентных и подлинно интеллигентных людей, при всем их желании, изучить и квалифицированно подготовить такое количество ходатайств о помиловании и прилагаемых к ним документов практически не представляется возможным. Сложившийся механизм реализации конституционных полномочий Президента РФ по осуществлению помилования в юридической литературе расценивается не иначе, как вмешательство Комиссии по помилованию в прерогативы «самостоятельности судебной власти». Президент «осуществляет помилование» (ст. 89 Конституции РФ), но это, как справедливо полагает А.Д. Бойков, должно быть разовой акцией в исключительных случаях, а не носить характера массового пересмотра судебных решений.[24]
В литературе было высказано мнение об изменении практики применения помилования и целесообразности расширения полномочий субъектов Федерации в плане предоставления им права на принятие соответствующих нормативных актов о помиловании отдельных категорий осужденных к лишению свободы за преступления, совершенные по неосторожности, а также лиц, впервые совершивших умышленные преступления небольшой тяжести и положительно зарекомендовавших себя в процессе отбывания наказания. Это послужило бы, с одной стороны, значительному сокращению количества ходатайств о помиловании в Комиссию по вопросам помилования при Президенте и, с другой, - стимулом для осужденных к исправлению, а самое главное – исключило бы возможность содержания в изоляции тех, кто не представляет опасности для общества, приостановило бы процесс адаптации значительной части осужденных к безнравственным криминальным условиям жизни вне общества.[25]
Представляется, что такая точка зрения не противоречит, а, напротив, соответствует логике федерализма, хотя помилование и относится к предметам исключительного федерального ведения. Ведь согласно ч.2 ст.78 Конституции РФ федеральные органы исполнительной власти РФ могут передавать им осуществление части своих полномочий, если это не противоречит Конституции РФ и федеральным законам. Поскольку главы субъектов Федерации уполномочены государством управлять миллионами законопослушных граждан и отвечают за социально-экономическое и морально-нравственное состояние в своих регионах, то можно было бы подключить глав субъектов Федерации к осуществлению актов помилования в отношении обозначенных категорий осужденных.
Идеи совершенствования механизма реализации конституционных полномочий Президента РФ по осуществлению помилования с участием органов государственной власти субъектов РФ нашли свое отражение в Указе Президента РФ от 28 декабря 2001 г. «О комиссиях по вопросам помилования на территориях субъектов Российской Федерации».[26] Президент решил упразднить существующую при нем Комиссию по вопросам помилования в субъекты РФ, однако свое конституционное право на помилование сохранил за собой.
Согласно п. 9 Положения о порядке рассмотрения ходатайств о помиловании в Российской Федерации высшее должностное лицо субъекта РФ не позднее 15 дней со дня получения ходатайства о помиловании и заключения комиссии вносит Президенту РФ представление о целесообразности применения акта помилования в отношении осужденного или лица, отбывающего назначенного судом наказание и имеющего неснятую судимость. Таким образом, главы субъектов Федерации фактически наделены лишь рекомендательными функциями, не имеющими практически никакого правового значения.
Первые шаги деятельности комиссии по вопросам помилования, как заявил советник Президента РФ А.И. Пристаавкин, побывавший на их заседаниях в Московской области, Нижнем Новгороде, Чебоксарах, вселяют оптимизм. Из местных общественных организаций пришли в комиссии люди, внутренне готовые к исполнению своего долга. Они работали очень серьезно, каждое дело изучали тщательно и беспристрастно. Как свидетельствует пресса, аналогично строят свою работу комиссии в Саратовской, Курской, Ульяновской областях и других регионах России.
Однако для того чтобы обстоятельно анализировать деятельность региональных комиссий по вопросам помилования под различным углом зрения, пока слишком мало материала, хотя уже и прослеживаются некоторые тревожные тенденции. Так, например, в Татарстане, как отмечает А.И. Приставкин, а конце марта в комиссию поступили дела на 94 человека, но к помилованию рекомендовано лишь 6. Первые решения комиссии по помилованию Омской, Красноярской, Новосибирской областей, Камчатки, Якутии – сплошные отказы. На 10-15 человек – 1 помилованный. Советник Президента РФ спрашивает, что же это за преступники такие страшные, и приводит типичный случай.
Восемнадцатилетний парень был осужден за разбой и хулиганство. Это его первая судимость. Получил срок – семь с половиной лет, отсидел уже ровно половину. Администрацией исправительного учреждения характеризуется положительно. Почему же не дать шанс молодому человеку вернуться к нормальной жизни? При этом А.И. Приставкин считает, что комиссия по помилованию могла бы проявить лояльность и милосердие и подверг критике установленный Минюстом России порядок подачи прошений о помиловании.
Практика работы комиссий по вопросам помилования высветила и другие неточности, неясности и противоречия с действующим законодательством, которые содержатся в тексте Указа Президента РФ от 28 декабря 2001 г. и утвержденного им Положения о порядке рассмотрения ходатайств о помиловании в Российской Федерации.
С учетом нынешних реалий нашей жизни, действующего законодательства о помиловании и практики его реализации как в регионах, так и в столице, все же представляется важным и целесообразным при доработке проекта Федерального закона «О помиловании» предусмотреть:
а) делегирование Президентом РФ своих полномочий в части помилования руководителям субъектов Федерации, как это имеет место в США, где помилование осуществляется губернатором штата;
б) особенности процедуры помилования несовершеннолетних;
в) возможность поощрения членов Центральной комиссии при Президенте РФ и Территориальной комиссии субъекта РФ по вопросам помилования не только морально, но и материально;
г) ответственность членов комиссии по помилованию за злоупотребление возложенными на них почетными обязанностями;
д) исключение любой возможности ускорения процесса (либо гарантии помилования) за соответствующую льготу.
Осуществление Президентом РФ функции помилования – серьезное и ответственное дело, в которое сейчас включились Территориальные комиссии по помилованию, а это ни много, ни мало свыше 1000 человек в 89 субъектах РФ.
Принятие Закона «О помиловании» с указанными и другими возможными дополнениями, по нашему мнению, станет важным шагом в организационно-правовом совершенствовании института помилования и формировании гражданского общества в России. В объективном, с точки зрения права и морали, решение затронутой здесь проблемы заинтересованы все, ибо каждый гражданин России может миловать и быть помилованным.
В этих условиях особенно гибкой должна быть уголовная политика государства и соответственно деятельность его судебной системы. Речь идет в первую очередь о правовой регламентации такой важной социальной проблемы, как применение или неприменение смертной казни. Необходимо признать, что эта проблема весьма надолго зависла в правовом пространстве Российского государства и от ее позитивного решения, быть может, наконец в стране появятся социально гарантированная безопасность и уверенность людей в своей защищенности от маньяков, убийц, террористов, насильников, грабителей.
По действующему уголовному законодательству России смертная казнь может быть назначена за совершение особо тяжких преступлений, предусмотренных ч. 2 ст 105, ст. 275, 295, 317 и 357 УК РФ. В то же время в соответствии со ст. 57 и 59 УК РФ запрещается применять смертную казнь и пожизненное лишение свободы к женщинам, несовершеннолетним, а также к мужчинам, достигшим ко времени постановления приговора 65-летнего возраста. Кроме того, эти наказания не могут быть назначены при наличии обстоятельств, предусмотренных ч.1 ст. 65 и ч. 4 ст. 66 УК РФ (назначение наказания при вердикте присяжных заседателей о снисхождении и назначении наказания за неоконченное преступление).
Согласно ч. 2 ст. 20 Конституции РФ смертная казнь впредь до ее отмены может устанавливаться федеральным законом в качестве исключительной меры наказания за особо тяжкие преступления против жизни при предоставлении обвиняемому права на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей.
Следовательно, в России смертная казнь пока не отменена, а ее применение приостановлено до создания судов присяжных во всех субъектах РФ. Правовые и финансовые меры их создания уже приняты.
В связи со вступлением в Совет Европы Россия подписала протокол № 6 к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод и взяла на себя обязательство об отмене смертной казни.
Таким образом, с одной стороны, Россия обязалась соблюдать принципы и правовые стандарты Совета Европы, а с другой – она должна исходить из национального суверенитета и отдавать приоритет своим национальным интересам в сфере борьбы с особо тяжкой насильственной преступностью. Рост особо тяжких преступлений против жизни, заказных убийств, активизация террористических группировок, взрывы и поджоги, влекущие смерть десятков и даже сотен людей, причиняемых стране такими преступлениями огромный имущественный ущерб обуславливают необходимость «принятия государством активных законодательных мер по обеспечению безопасности общества в том числе введения смертной казни за терроризм».[27]
Оспаривать это сегодня не станет, как представляется, ни один здравомыслящий человек, ибо это вопрос жизни и смерти добропорядочных людей, вопрос политики любого цивилизованного государства. В Ежегодном послании Президента РФ В.В. Путина Федеральному Собранию от 3 апреля 2001 г. отмечается, что «ключевой вопрос любой власти – это доверие граждан государству. Степень этого доверия напрямую определяется тем, как оно защищает своих граждан от произвола рэкетиров, бандитов и взяточников. Однако ни органы законодательной и исполнительной власти, ни суд, ни правоохранительные структуры здесь еще недорабатывают»[28].
Проявляя квазигуманность к убийцам, государство не заботится должным образом о жертвах их преступных посягательств, родственников и близких погибших.
Практика показывает, что некоторые осужденные, еще недавно безжалостно убивавшие ни в чем не повинных людей, вдруг начинают «прозревать» в исправительных учреждениях и просить Президента РФ отпустить их на волю. При этом, как пишет Ю. Шаталов, они не принимают в расчет чувства родных и близких убиенных, которым само право убийц на ходатайство о помиловании представляется чудовищной несправедливостью.
Думается, что региональные комиссии по помилованию должны рассматривать все поступающие к ним прошения, независимо от тяжести совершенного преступления. Это конституционное право осужденных, и, лишать их этого никому права не дано.[29]
Вопрос принятия решения о помиловании, в конечном счете, согласно Конституции РФ – прерогатива Президента РФ. Важно, чтобы политическое руководство страны, законодатель, прислушались к мнению научной общественности, к голосу своего народа, который в данном случае представляют региональные комиссии по помилованию, что есть преступления без помилования. Иначе говоря, государство должно реально обеспечить конституционное право на жизнь своим гражданам, защитить их от преступных посягательств. Рост тяжких и особо тяжких преступлений против жизни и здоровья требует применения смертной казни к так называемым «отморозкам» и иным преступным элементам, как и предусмотрено в ныне действующем УК.
В связи с участившимся проявлением терроризма и других особо тяжких преступлений, посягающих на жизнь, рекомендации Совета Европы о неприменении в России смертной казни должны быть нашим государством преодолены. Для этого имеются все нравственные и правовые основания: а) уголовное право многих зарубежных государств не исключает применение смертной казни, о чем свидетельствует УК 120 стран мира, в том числе СНГ, предусматривающих применение смертной казни за общеуголовные преступления[30]; б) Европейская конвенция о защите прав и свобод человека в п. 1 ст. 2 указывает, что»право каждого лица на жизнь охраняется законом. Никто не может быть умышленно лишен жизни иначе, как во исполнение смертного приговора, вынесенного судом за совершение преступления, в отношении которого законом предусмотрено такое наказание»[31]. Стало быть, Конвенция также не исключает сохранения смертной казни в законодательстве любого европейского государства, в том числе и в России. Подтверждением этому служат УК Албании, Болгарии, Греции, Кипра и Турции, где смертная казнь сохранена.
Изложенные обстоятельства свидетельствуют об объективной необходимости и целесообразности реального применения в России смертной казни.
Прав В.Е. Гулиев в том, что в настоящее время нация, общество власть обязаны адекватно противостоять криминальной агрессии, а не проливать слезы по поводу нашего несоответствия стандартам цивилизованных стран. В отношении серийных убийц, террористов массового поражения, детоубийц, накротеррористов – изготовителей и оптовых дилеров наркотических средств, смертная казнь по суду не просто допустима, она необходима. Причем с десятикратной перепроверкой материалов дела, обоснованности приговора и особого порядка его исполнения. Каждый год промедления в решении этого чрезвычайного вопроса – это множество бессудных убийств, а, главное, - убежденность многих в безнаказанности преступлений и в бездушии государства, его безразличии к самой большой ценности – жизни собственных граждан.[32]
Вопрос о помиловании тесно связан с уголовной политикой и судебной практикой применения санкции уголовно-правовой нормы, которая свою служебную роль выполняет, если ее минимальный и максимальный пределы соответствуют опасности преступления и если она эффективно применяется судами с учетом общих начал назначения наказания.[33]
В силу этого, по мнению Л.А. Прохорова и М.Т. Тащилина, оценка эффективности санкции предполагает учет основных аспектов. Первый – сдерживающий потенциал, который изначально заложен в санкции. Она должна быть настолько строга, чтобы могла остановить потенциального правонарушителя от совершения преступления. Второй аспект – динамический, это жизнь санкции, применение ее в судебной практике, использование объема ее репрессивного воздействия. Стало быть, существуют и два направления усиления воздействия рассматриваемого уголовно-правового средства на преступность.
Первое направление предполагает разумное повышение минимального и максимального пределов санкции за совершение преступлений, представляющих наибольшую опасность для общества. Второе связано с рациональным использованием пределов санкции судами при назначении наказания. Осложнение криминогенной ситуации в стране обуславливает актуальность проблемы разумного применения санкции. В целях изучения данной проблемы указанными авторами были изучены уголовные дела, рассмотренные в 1998 г. судами присяжных заседателей Саратовской, Ульяновской, Ростовской областей, Ставропольского и Краснодарского краев; проанализированы приговоры по наиболее опасным и распространенным видам преступлений: убийство (ч.2 ст. 105 УК РФ), изнасилование (ч.2 ст. 131 УК РФ), посягательство на жизнь сотрудника правоохранительных органов и применение насилия в отношении представителя власти (ст. 317, 318 УК РФ), получение взятки (ст. 290 УК РФ), бандитизм (ст. 209 УК РФ).
Сравнительное изучение криминогенной ситуации и практики применения санкции норм УК показывает, что преступность в России развивается сама по себе: законодатель творит законы, пытаясь привести их в соответствие со сложившейся криминогенной обстановкой, а судебная практика идет своим путем.[34] Поэтому требуется постоянная координация законотворческой и правоприменительной деятельности с учетом существующих реалий, состояния преступности, ее общественной опасности.
Одним из важнейших направлений в этом плане является обеспечение адекватности использования санкций в соответствии с характером и степенью общественной опасности совершенного преступления. Должно быть обеспечено жесткое воздействие на лиц, виновных в совершении тяжких и особо тяжких преступлений, и одновременно широкое применение более мягких видов наказания за совершение преступлений небольшой и средней тяжести, и в частности неосторожных.
Однако при таком варьировании применения строгих и мягких видов наказания необходимо в законе установить разумные пределы длительных сроков лишения свободы (от 2 до 5 лет) и особо длительных (от 5 до 15 лет) за особо тяжкие преступления, а при совокупности преступлений до 20 лет и при совокупности приговоров до 25 лет.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В заключение хотелось бы отметить, что в данной группе психолого-юридических проблем мною был проанализированы предмет и задачи исправительной психологии, психологические аспекты проблемы наказания, исправления и перевоспитания осужденных, раскрыто психологическое содержание этих понятий. Понятие «пенитенциарная психология» мы не свожу к понятию исправительной психологии. Я подчеркиваю, что сущность пенитенциарной деятельности состоит в такой организации тюремного режима, которая в сочетании с актами милосердия приводит к раскаянию осужденного – глубокому личностному самоосуждению, кардинальной ценностной переориентации личности, самоочищению – катарсису. В связи с этим была проанализирована психология личности, лишенной свободы, социально-психологические явления в местах лишения свободы. Рассматривая практику ресоциализирующей деятельности ИТУ, хочу отметить, что там отмечаются существенные недостатки этой деятельности – нарушение механизмов целеполагания осужденных, нарушение их социально-психологических связей, отсутствие необходимой индивидуализации исполнения уголовного наказания и психологической коррекции в отношении лиц с психическими аномалиями.
Цель уголовного наказания состоит в том, чтобы воспрепятствовать виновному вновь нанести вред обществу. И это препятствие должно быть тем сильнее, чем ценнее нарушенные социальные блага и чем интенсивнее побуждение индивида к совершению преступлений. Соразмерность между преступлением и наказанием состоит в том, чтобы наказание было действенным для данной личности, чтобы оно производило наибольшее влияние на психику и было бы не столь мучительным для его тела. Уповая же на воспитательное воздействие лишь карательных мер, на причинение физических страданий виновному, переоценивая значение жестокости режима, исправительная система не достигает цели.
Лишая человека свободы, его подвергают таким страданиям и лишениям, которые юридически не вытекают из данного вида наказания. В силу низкой правовой культуры, отсутствия демократических традиций забвения прав личности, лишение человека свободы (а только к этому приговаривает суд) практически налагает на осужденного такие тяжкие страдания, которые не предусматриваются приговором суда: угнетение невыносимыми “жилищными условиями”, крайне скудным питанием, ограничением социального общения, криминализированной микросредой, обнаженностью интимной стороны жизни, враждебным отношением персонала ИТУ. При этом столь важные в структуре ресоциализации осужденного чувство стыда, совести, личностного достоинства не только не культивируются, но и окончательно атрофируются. Декларируемый в уголовно-исполнительном праве и правовой доктрине принцип индивидуализации наказания не находит пока еще своего воплощения в практике ИТУ. Более того, даже теоретически этот принцип не осмыслен как необходимая дифференциация в обращении с осужденными в соответствии с особенностями их поведенческой девиации. Требуется широкое внедрение в пенитенциарную систему средств и методов научно обоснованной индивидуальной и групповой психотерапии.
В дипломной работе обсуждается проблема оптимизации сроков лишения свободы как важного фактора ресоциализации осужденных
Личностно угрожающая среда в большинстве ИТУ резко усиливает уровень тревожности большинства заключенных; тогда как по мнению некоторых исследователей, эта личностная особенность и является одной из основных причин криминального поведения. Основными средствами ресоциализации осужденных является труд, образование, досуг, организация социально положительного внутригруппового межличностного взаимодействия. Эти средства ресоциализации и образуют ядро воспитательного режима. Однако не сами эти средства, а их воспитательно-исправительная организация приносят успех в ресоциализации осужденных. Труд, являющийся тяжелой обязанностью, не может сам по себе положительно воздействовать на личность. Современный механизированный и автоматизированный труд призван обеспечивать самореализацию личности. Труд в ИТУ – средство социальной интеграции и средство социального контроля, средство самоактуализации личности. Трудовая квалификация осужденного должна быть органически связана с формированием у него соответствующей образовательной потребности.
Свободное время, досуг осужденных – криминогенно опасное время в жизнедеятельности осужденных. Здесь необходима наибольшая активность воспитательных воздействий. Эффективно организованный досуг осужденных призван разрушить однообразие, монотонность тюремной жизни, снимать чувство тоски и одиночества и в конечном итоге – социальную отчужденность личности. Ограничения в сфере целеполагания, личностной активности (столь опасные для ресоциализации осужденных спутники казенного тюремного режима) в сфере досуга должны быть сведены к минимуму. Досуг, насыщенный интересными делами и полезными развлечениями – мощное средство физического восстановления и психического самообновления личности. Загнать людей в барак как в стойло и лишить их элементарных возможностей человеческой жизнедеятельности, значит обречь их на неминуемую деградацию. Только тоталитарные режимы уповают на такое средство “воспитательного” воздействия. Блокирование любых контактов с внешним миром – еще одна ошибочная позиция в ре-социализирующей деятельности ИТУ. Утраченные социальные связи могут быть восстановлены лишь при условии их активного функционирования.
Исполнение уголовного наказания – не превращение осужденного в объект насилия, а процесс возвращения социально деформированной личности к социально адаптированной жизнедеятельности. Весь режим ИТУ должен быть насыщен элементами социально адаптивного тренинга. Решение этой задачи требует объединения усилий юристов, социологов, психологов, педагогов, психотерапевтов и психиатров. Вышеозначенные проблемы пенитенциарной психологии нами широко обсуждаются в ряде работ (4,16,18,25,28,35). Наряду с критическим анализом мы освещаем и положительный опыт отдельных исправительно-трудовых учреждений.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
1. Конституция РФ. 1993 г.
2. Уголовный кодекс РФ. 1996 г.
3. Агамов Г.Д., Дьяченко А.П. Смертная казнь в законодательстве России // Развитие теории наказания в уголовном и уголовно-исправительном праве / Под ред. В.И. Селиверстова. М., 2000.
4. Анисимков В.М. Криминальная субкультура и правовые основы ее нейтрализации в исправительных учреждениях: Автореф.дис…д-ра юрид.наук. М., 1998.
5. Артамонов В.П. О необходимости дальнейшего развития пенитенциарной реформы. М., 2000.
6. Бойков А.Д. Памяти коллеги и друга // Развитие теории наказания в уголовном и уголовно-исполнительном праве / Под ред. В.И. Селиверстова. М., 2000.
7. Бородин С.В. Борьба с преступностью: теоретическая модель комплексной программы. М., 1990.
8. Бородин С.В., Михлин А.С. Советское уголовное право в борьбе с преступностью // Сов.государство и право. 1977. № 10
9. Бриллиантов А.В. О системе уголовных наказаний // Развитие теории наказания в уголовном и уголовно-исполнительном праве: материалы научно-практического семинара / Под ред. В.И. Селиверстова. М., 2000.
10. Гулиев В. Право жить и право убивать. В России смертная казнь для умышленных убийц и террористов является условием необходимой самообороны социума // Независимая газета. 2002. 27 июня.
11. Дуюнов В.К. Проблемы уголовного наказания в теории, законодательстве и судебной практике. Курск, 2000.
12. Зубков А.И. К вопросу о необходимости изменения карательной политики в современных условиях развития России // Развитие теории наказания в уголовном и уголовно-исполнительном праве / Под ред. В.И.Селиверстова. М., 2000.
13. Карпец И.И Наказание: социальные, правовые и криминологические проблемы, М., 2003.
14. Коваль М.И. Социально-правовая адаптация лиц, отбывших длительные сроки лишения свободы: Автореф.дис….канд.юрид.наук.Рязань, 1995.
15. Малков В., Тосакова Л. Назначение наказания при рецидиве преступлений // Российская юстиция. 1997. № 9.
16. Мелентьев М.П., Пономарев С.Н. Проблемы отражения и закрепления в уголовно-исполнительном законодательстве достижений теории наказания // Развитие теории наказания в уголовном и уголовно-исполнительном праве / Под ред. В.И. Селиверстова. М., 2000.
17. Михлин А.С. Что такое пожизненное лишение свободы ? // Российская юстиция. 2002. № 4.
18. На нарах мягче стелят. Новые поправки в Уголовный кодекс призваны смягчить систему наказаний // Российская газета. 2003. 22 окт.
19. Наташев А.Е., Стручков Н.А. Основы теории исправительно-трудового права. М., 2004.
20. Наумов А.В., Никулин С.И., Рарог А.И.. Уголовное право России: Общая часть. М., 1997.
21. Николайченко В.В. Длительные сроки лишения свободы. Саратов, 1991
22. Прохоров Л., Тащилин М. Назначение наказания и российская криминальная ситуация // Российская юстиция. 1999. № 8.
23. Рыбак М.С. К вопросу о политических и социально-экономических правах граждан, лишенных свободы // Права человека: пути их реализации. Материалы международной научно-практической конференции (8-10 октября 1998 г). Саратов, 1999. Ч.1.
24. Становский М.Н. Назначение наказания. СПб., 1999.
25. Стручков Н. А. Курс исправительно-трудового права. Проблемы общей части. М., 2000.
26. Уголовное право. Общая часть: Учебник/ под ред. Н.И. Ветрова, Ю.И. Ляпунова. М.,1997.
27. Уголовное право Российской Федерации. Общая часть. Учебник/ Под ред. Р.Р.Галиакбарова. Саратов, 1997.
28. Характеристика осужденных к лишению свободы. По материалам специальной переписи 1999 года / Под ред. А.С. Михлина. М., 2001.
29. Хохряков Г. Ф. Парадоксы тюрьмы. М., 2001.
30. Хохряков Г.Ф. Социальная среда, личность и правосознание осужденных: Автореф.дис…д-ра юрид.наук. М., 1987.
31. Шмаров И.В., Михлин А.С. Целесообразны ли длительные сроки лишения свободы? // Исправительно-трудовые учреждения. 1976. № 1
32. Эффективность уголовно-правовых мер борьбы с преступностью. М., 1968.
33. Юридический энциклопедический словарь. М„ 1984. С. 135.
