Содержание
Введение………………………………………………………………………… 3

Глава 1. Киммерийская проблема………………………………………………5

Глава 2. Источники киммерийской культуры…………………………………10

2.1. Письменные источники…………………………………………………….10

2.2. Археологические памятники киммерийцев………………………………14

Глава 3. Искусство киммерийцев, социальная организации и этническая принадлежность …………………………………………………………………22

Заключение……………………………………………………………………... 31

Список литературы………………………………………………………………33
Введение.

История развития человечества насчитывает не одну тысячу лет, цивилизации сменяли друг друга; разные народы привносили свою лепту в эволюцию человечества.

Киммерийцы являются древнейшими из числа известных по своему имени народов, обитавших в Восточной Европе. С ними связана эпоха, которая освещается не только немыми археологическими материалами, но и свидетельствами письменных источников, что имеет особое значение для исторической науки. Они оставлены нам ранними греческими писателями и подкреплены данными переднеазиатской клинописи.

Единого мнения по киммерийской проблеме нет до сих пор. Существенным разногласием среди исследователей является указание плацдарма пребывания киммерийцев, а так же и времени их существования на той или иной территории.

Происхождение имени "киммерийцы" вызывает споры. Одни ученые производят его от финикийского слова -"темный". Другие исследователи считают, что оно происходит от греческого слова "зимние", то есть люди стран, в которых, по представлениям греков были холодные зимы. Имя "киммерийцы" пытались также перевести с фракийского и хеттского языков. Однако, наибольший интерес вызывает объяснение этого имени с позиции древнеиранского языка как самоназвания "подвижный отряд ираноязычного кочевого населения евразийских степей".

Характеризуя степень научной разработанности проблематики киммерийцев, следует учесть, что данная тема уже анализировалась у различных авторов в различных изданиях: учебниках, монографиях, периодических изданиях и в интернете. Тем не менее, при изучении литературы и источников отмечается недостаточное количество полных и явных исследований киммерийской проблемы.
Цель настоящей работы – изучение вопросов происхождения киммерийцев, этнической принадлежности, их социальной организации. Поставленная цель определяет задачи исследования:

1. Определить теоретические подходы исследователей к киммерийской проблеме;

2. Рассмотреть письменные и археологические источники культуры киммерийцев;

3. Изучить вопросы происхождения киммерийцев, этнической принадлежности, их социальной организации.

Работа состоит из введения, глав основной части, выводов (заключения) и  списка литературы.
Глава 1. Киммерийская проблема.

Киммерийская проблема является одним из сложнейших вопросов истории и археологии Передней Азии и Северного Причерноморья I тыс. до н. э.. Она включает в себя комплекс проблем связанных с происхождением и историей киммерийцев.

С одной стороны киммерийцы — кочевые племена, которые проникли в Закавказье из степной зоны и были в 714 г. до н. э. зафиксированы ассирийскими текстами. История этого народа продолжалась до второй половины VII в. до н. э., когда он исчез, растворившись среди населения Малой Азии. Одной из проблем является попытка выделить археологический материал, относящийся к историческим киммерийцам.

С другой стороны, имеется некоторое количество сведений античных авторов, большая часть из которых носит легендарный или спекулятивный характер, так как эти источники появились значительно позже краткого столкновения греков с киммерийцами. В целом, сведения античных авторов о киммерийцах не подтверждаются.

Наконец, киммерийцами часто именуются археологические культуры Северного Причерноморья, относящиеся к раннему железному веку, соответственно, и это время носит название «Киммерийской эпохи». Следует отметить, что попытки связать исторических киммерийцев и рассматриваемые культуры являются весьма гипотетическими.

В результате, в популярной и околонаучной литературе, а также в разнообразных маргинальных гипотезах происходит смешение понятий исторических киммерийцев, археологических «киммерийских» культур, часто помноженные на некритическое отношение к рассказу Геродота. В результате появилось множество публикаций и гипотез совершенно искажающих суть проблемы.

Интерес к киммерийцам был проявлен еще в далеком прошлом, если быть точнее во времена античных мыслителей, но их интерес к киммерийцам не был научным, а, скорее всего описательным. Их имена известны практически всем - это Страбон, Геродот. Но даже они не могли сказать, когда появились киммерийцы. Далее, точнее в VIII-XIX вв., такие сведения побудили интерес археологов, но их памятники были не доступны в силу различных обстоятельств. Первым же обобщением, если так можно выразиться, была работа Д. Я. Самоквасова, написанная в середине XIX века[1].

Уже в 20-е годы ХХ века киммерийская культура была сравнена со скифской; такое воззрение принадлежит В. А. Городцову, который обосновывал свою точку зрения, основываясь на ассирийские клинописные источники.

“Третьим периодом” возрождения “киммерийской проблемы” является время после Великой Отечественной войны. В это время работают такие ученые, как Л. А. Ельницкий, В. Н. Даниленко, В. Д. Блаватский, О. А. Кривцова-Гракова и др.

Появляется статья Л. А. Ельницкого о киммерийцах, в которой было изложено две гипотезы[2]. По первой гипотезе – киммерийцев не было в Северном Причерноморье, но в то же время указывается на то, что в Причерноморье они являются плодом мифотворчества греков, и решил предпринять их поиск. По второй – киммерийские захоронения по наличию в них оружия сходны с кобанской культурой Кавказа. Но исследователи на счет тождества кобанцев со скифами заявили, что киммерийцы являлись обитателями степей Северного Причерноморья, но отнюдь не Кавказа, опираясь на античные письменные источники. И так обе эти гипотезы были опровергнуты отечественной наукой

В конце 40-х годов XX столетия В. Д. Блаватский высказал несколько интересных соображений по поводу киммерийцев[3]. Он обратил внимание на связь киммерийцев с Крымом, устанавливая ее по наличию различных географических мест, носивших в античности название киммерийских: мыс

Киммерий, Боспор, Киммерийский и другие. Но есть один недочет: киммерийцы практически не обладали могуществом на Боспоре, так как их центром была степь, но в тоже время Керченский полуостров был юго-восточной границей киммерийцев, поэтому их имя и закрепилось за названием мест.

Одним из выдающихся ученых по бронзовому веку, и более всего по срубной культуре, была О. А. Кривцова-Гракова. Она, обобщив результаты исследований срубных погребений и поселений многих ученых и проведя ряд раскопок памятников в юго-восточной части СССР, дала периодизацию срубной культуре, датировав и разделив памятники на две группы:

- XV – XIII вв. до н. э.;

- II – начало I тысячелетия до н. э.

Она так же обосновала гипотезу о передвижении срубных племен из степей Заволжья на Запад и расселение их в степях Северного Причерноморья. Придерживаясь взглядов Городцова о приписывании бронзовых причерноморских кладов киммерийцам, Кривцова-Гракова выделила для степного Причерноморья позднесрубные памятники в виде особой киммерийской культуры и датировала их XII - IX вв. до н. э[4].

В начале 50-х пробуждается интерес к проблеме происхождения скифов и их культуры. Появляются новые работы и новые гипотезы. На научную арену выходят Б. Н. Граков[5] и М. И. Артамонов[6]. Отвергая предыдущие взгляды на эту проблему, они заявили, что скифы были коренным народом Северного Причерноморья, опираясь на генеалогические предания. Киммерийцев же Граков Б. Н. связал с кубанскими курганами. Но позднее была доказана несостоятельность этой гипотезы.

В дальнейшем Б. Н. Граков напишет, что в степях Причерноморья в период предскифского времени существовали как киммерийцы, так и предки скифов. И так же он отметил ошибочность локализации Артамоновым киммерийцев в Прикубанье, так как это противоречит античным свидетельствам.

О.А. Кривцова-Гракова провела параллели между вещами сабатиновской культуры и скифской, а в свою очередь – между сабатиновской и белозерской, и пришла к выводу, что срубная культура является тождественной скифской, тем самым не оставив в Причерноморье места киммерийцам. И лишь условно с ними стали связывать некоторые селища, на которых встречаются механически перемешанная керамика срубной и катакомбной культур.

В 70-80-е года одним из известных исследователей по нашей проблеме является А. И. Тереножкин[7]. Он знал все трудности киммерийской проблемы, так как было уже много выпущено различных работ по киммерийцам, ему лишь оставалось соединить все воедино и в то же время показать свое понимание этой проблемы. Вопрос о предопределяющей роли восточного, собственно киммерийского влияния в сложении фрако-киммерийской культуры, был затронут еще среднеевропейскими археологами и рассмотрен далее Тереножкиным. Однако такую роль стали приписывать Кавказу. Изучая источники, Тереножкин пришел к выводу, что это мнение ошибочно, что сам Кавказ, точнее, его северные склоны оказались под киммерийским влиянием. Вторым ученым того же периода является А. М. Лесков[8]. Он к вопросу о киммерийцах, как и Тереножкин, подходит примерно с одинаковых позиций, признавая Северное Причерноморье плацдармом киммерийцев, а так же приблизительно одинаково датируют их время пребывания на данной территории.

В настоящее время некоторые детали киммерийской проблемы можно считать решёнными. В Малой Азии обнаружены захоронения, которые можно уверенно связать с историческими киммерийцами, прояснены некоторые детали их истории, отвергнута версия Геродота о появлении киммерийцев в Закавказье. Ученые все больше склоняются к тому, что материальная культура киммерийцев аналогична племенам скифской общности.

Ученым “нового времени”, занимающегося данной проблемой является А. И. Иванчик[9]. Последняя его работа – крупнейшее достижение по вопросам киммерийских проблем. Он собрал и проанализировал все аккадские тексты, упоминающие киммерийцев. Он интерпретировал все свидетельства и провел обстоятельный лингвистический анализ. Но как, ни странно и как, ни парадоксально, как в случае с отечественной “киммерийской археологией”, эта работа поставила больше вопросов, а решение проблемы, скорее всего, отодвинула, нежели приблизила.
Глава 2. Источники киммерийской культуры

2.1. Письменные источники.

Вероятно, главная сложность в изучении киммерийской проблемы состоит в разнородности имеющихся в нашем распоряжении источников, одинаково квалифицированный анализ которых редко удается провести в рамках одного исследования. Письменные источники по киммерийской проблеме делятся на две абсолютно несходные группы. Первая из них – это данные античной традиции. Они достаточно многочисленны и разнообразны, однако большинство этих данных известно нам из вторых и третьих рук и сохранилось в сочинениях авторов, живших намного позже реальных контактов греков с киммерийцами.

 Сведения о киммерийцах содержатся в "Одиссее" Гомера (IX - начало VIII вв. до н. э.), ассирийской "Клинописи" (VIII-VII вв. до н. э.), в "Истории" Геродота (V в. до н. э.), у Страбона (I в. до н. э. - I в. н. э.) и других древних авторов[10].

Имевшаяся у античных авторов информация о киммерийцах была весьма скудной, и потому ее недостаток уже с самого раннего времени компенсировался разного рода теориями, рассуждениями и учеными конструкциями. Развитие античной традиции о киммерийцах после их исчезновения с исторической сцены не позже рубежа VII-VI вв. до н.э. происходило не за счет поступления новой информации, а появления новых толкований ограниченного круга уже известных данных. Особенности развития этой традиции требуют весьма осторожного отношения к сообщаемым ею сведениям. Хотя в основе многих сообщений античных авторов лежат реальные события, в каждом конкретном случае при их использовании с особой остротой встает вопрос о проверке достоверности этих сведений, решение которого требует специальных процедур, источниковедческого анализа. Недооценка этого обстоятельства и буквальное, зачастую наивное, следование античной традиции, ведет к искажению представлений об истории киммерийцев.

Вторую группу источников, резко отличающуюся по своему характеру от первой, составляют аккадские клинописные тексты, написанные одновременно с прямыми контактами ассирийцев и киммерийцев. К ним примыкают и немногочисленные библейские тексты. Благодаря им мы получаем из первых рук весьма достоверную информацию. Многие аккадские документы хорошо датируются, часто с точностью до года, иногда даже месяца и дня, что позволяет создать надежную хронологию киммерийской истории и вписать ее в общий контекст истории Передней Азии. Однако при всех своих достоинствах аккадские источники дают чрезвычайно фрагментарную картину киммерийской истории, отражая лишь отдельные ее эпизоды, которые были связаны со сферой непосредственных прагматических интересов ассирийцев и вавилонян. Некоторые события киммерийской истории освещены аккадскими текстами достаточно хорошо, однако между ними остаются большие лакуны, которые лишь иногда удается заполнять, используя сведения античной традиции и косвенные данные. Кроме того, сведения восточных источников ограничены, естественно, лишь эпохой пребывания киммерийцев в Передней Азии.

Письменные источники обеих основных групп содержат лингвистические данные, составляющие особую категорию источников по истории киммерийцев. Эти данные представляют специальный интерес для решения проблемы этнической и языковой принадлежности киммерийского этноса. К сожалению, лингвистические данные в высшей степени скудны: они ограничиваются именами трех киммерийских царей и самим их названием, сохранившимся в различных языках.

Наиболее достоверными источниками, в которых сохранились сведения о киммерийцах, являются разнообразные документы Новоассирийского царства. Это официальные надписи на «цилиндрах» и «призмах» (т. н. «анналы»), где деяния царей Ассирии описаны в превосходных выражениях, а также переписка с агентами и запросы к астрологам и оракулам, где происходящие события трактованы ближе к истинному положению дел. Переписка велась клинописью на аккадском языке. К сожалению, многие глиняные таблички сильно повреждены. Данные, полученные из анализа архивов Саргона II, Ассархаддона и Ашшурбанипала сводятся к следующему[11].

В 714 г. до н. э. киммерийцы зафиксированы в районе к северу или северо-западу от озера Севан. Царь Урарту Руса I совершил поход на кочевников и потерпел крупное поражение, в результате которого многие знатные лица попали в плен. В это же время киммерийцы напали на соседнюю с Манной область Уаси, в районе озера Урмия. После этих событий киммерийцы не упоминаются в ассирийских текстах в течение 35 лет.

За это время часть их продвинулась в западную часть Малой Азии, а другая группа находилась вблизи восточных границ Ассирии. Малоазийские киммерийцы в союзе с Табалом, Хиллакку и племенем мушков враждовали с Ассирией. В 679 г. до н. э. Ассархаддон разбил войско киммерийского царя Теушпы, но эта победа не имела особых последствий. Вскоре киммерийцы напали и частично подчинили себе Фригию, убив при этом царя Мидаса, одноимённого легендарному фригийскому правителю. Восточная группа кочевников приняла участие в восстании Каштарити в 671—669 гг. до н. э., в результате которого образовалось Мидийское царство. Видимо, вскоре после этого восточные киммерийцы ассимилируются местным населением и исчезают с исторической арены, что нельзя сказать об их западных соплеменниках.

В 660-х гг. до н. э. они усиливают натиск на Лидию, в результате чего царь Гиг обратился за помощью к Ассирии. Вскоре лидийцам удалось нанести поражение киммерийцам, на некоторое время обезопасившее царство. В это время кочевникам удалось отторгнуть у Ассирии ряд западных территорий, что заставило Ашшурбанипала считать их весьма опасными противниками. Усилившись, киммерийцы во главе с царём Дугдамми (Лигдамисом греческих текстов) в 644 г. до н. э. вновь атакуют Лидию, в результате чего были взяты Сарды и погиб царь Гиг. В это время происходит единственное столкновение греков с киммерийцами, которым удалось захватить некоторые города Ионии, в частности Магнесию-на-Меандре и, видимо, Эфес. Вскоре были предприняты новые нападения на Ассирию, но в ходе одного из этих походов царь Дугдамми умер от болезни и киммерийцы отступили. Его наследник Сандакурру упоминается как враг Ассирии в одном из текстов Ашшурбанипала, но кочевникам больше не удалось восстановить своё могущество. Больше они не упоминаются в ассирийских документах.

Вероятно, под давлением скифов и лидийцев киммерийцы были полностью разбиты и вскоре растворились среди населения Малой Азии.

Свод всех ассирийских документов по вопросу и их анализ находится в книге А. И. Иванчика[12].
2.2. Археологические  памятники киммерийцев.

Археологические источники не менее важны для изучения киммерийской проблемы, чем письменные. Термин "киммерийская культура" был введен уже самыми первыми исследователями предскифской археологии Северного Причерноморья[13]. В настоящее время он прочно вошел в археологическую литературу, применяясь в качестве обозначения культуры предскифского населения Северного Причерноморья. При этом большинство археологов долгое время не осознавало, а многие не осознают и теперь, всей условности этого термина. Они не сомневаются я том, что "киммерийская культура" действительно принадлежала реальным киммерийцам исторических источников, что совершенно не очевидно и никогда не было доказано. Сомнения в корректности такого представления возникли лишь в последнее время и вопрос об археологической культуре реальных исторических киммерийцев является одним из важнейших, обсуждающихся в дискуссиях о происхождении киммерийцев[14].

Как считает ряд исследователей, название "киммерийцы" - собирательное имя. Киммерийцев связывают со многими культурами эпохи бронзы и раннего железа - катакомбной и срубной на юге Украины, кобанской на Кавказе, кизилкобинской и таврской в Крыму, гальштатской в Придунавье и другими. Особое место в решении этого вопроса занимает Крым, в частности Керченский полуостров. Именно с ним связаны наиболее достоверные и наичаще встречаемые сведения о киммерийцах: "киммерийская область", "Киммерийский Боспор", "город Киммерик", "гора Киммерик" и т. д.

Появление киммерийцев на исторической арене было связано со многими процессами, происходившими в конце II - начале 1 тыс.до н.э. в степных районах Восточной Европы. Существенным фактором, вызвавшим формирование раннекочевнических образований на этой территории, было ухудшение природно-климатических условий. Наряду с другими причинами, оно способствовало распаду таких крупных культурных общностей эпохи поздней бронзы как срубная и белозерская. Их население имело комплексное земледельческо-скотоводческое хозяйство, и иссушение климата вынудило стенных обитателей перейти к кочевому скотоводству. Однако, с ростом засушливости и уменьшением продуктивности степных ландшафтов в 10-9 вв. до н.э. неокрепшее еще кочевое хозяйство, также, по-видимому, начинает переживать кризис. Это заставило значительную часть населения покинуть степные районы и переселиться в места с более благоприятными природными условиями. Данное положение можно проиллюстрировать некоторыми цифрами. Так, в 12-10 вв. до н.э., по сравнению с предшествующим периодом, в степной зоне между Доном и Дунаем наблюдается десятикратное уменьшение количества поселений и погребений. Те же тенденции сокращения населения проявляются в степном Причерноморье и в последующую киммерийскую эпоху, что находит свое отражение в отсутствии на этой территории поселений и стационарных могильников.

Что  касается места пребывания киммерийцев, то более устоявшейся точкой зрения является расположение их в  Северном Причерноморье. Это так же можно проследить по карте распространения киммерийских захоронений (см. рис. 1)[15]

Расселение киммерийцев, вероятно, проходило в несколько этапов и в нескольких направлениях. В первую очередь, они переселялись в районы, которые в значительно меньшей степени пострадали от понижения уровня увлажненности, так как находились в зоне с положительным балансом влаги. Это лесостепь и прилегающие к ней районы правобережья и левобережья Днепра, территории предгорного Крыма и Северного Кавказа, в частности Закубанья, где в предскифский период отмечен резкий прирост могильников.



Многие из них несут в себе черты, свидетельствующие о контактах со степными племенами. Данное обстоятельство явилось важным фактором формирования одной из групп киммерийских памятников, получивших в науке название "новочеркасской". Она была названа по кладу бронзовых предметов, найденных в 1939 г. в г. Новочеркасск. Основной территорией распространения "новочеркасской" группы является Предкавказье и лесостепное Днепровское Правобережье. Культура этого населения сформировалась, преимущественно, в процессе тесных контактов ранних кочевников и местного населения Северного Кавказа.

Вместе с тем, следует отметить, что указанные выше переселения не привели к запустению степей. Часть кочевого населения осталась там, сосредоточившись в местах, наиболее пригодных для жизни, например, в долинах больших рек. Именно с ней следует связывать другую группу киммерийских памятников. Она названа "черногоровской" по захоронению в кургане у хутора Черногоровский в Донецкой области. Эта группа памятников локализовалась на широкой территории от Заволжья на востоке до низовий Дуная на западе. Именно черногоровское население более тесно связано по обряду погребения и общему облику материальной культуры со степными культурами эпохи поздней бронзы юга Восточной Европы.

Если не считать кладов и случайных находок, то единственными памятниками киммерийского периода являются могилы: впускные и реже основные захоронения в курганах. Известны также безкурганные погребения и даже могильники. Следы временных стойбищ кочевников почти неуловимы. Лишь около с. Сергеевка на берегу Сиваша были найдены остатки зимника, на месте которого, помимо бронзовых удил с кольцевидными концами и прямыми стержневидными псалиями, оказались обломки глиняных сосудов.

Устройство киммерийских могил разнообразно. Помимо простых прямоугольных и овальных ям, встречаются ямы с деревянными склепами в виде срубов, ямы с перекрытиями из бревен по уступу и ямы (иногда глубокие) с боковыми подбоями. В могиле, обнаруженной в кургане у с. Софиевка близ Каховки, сохранились остатки саркофага, составленного из 4 досок. Эти короткие и длинные доски были поставлены на ребро и закреплены в углах посредством круглых столбиков с угловым пазом, вбитых в дно могилы. На внутренней стороне досок продольно было сделано, по-видимому для жесткости, массивное ребро. Длинные стенки саркофага снаружи украшены резным линейным орнаментом в виде косых полос квадратов с вписанными один в другой квадратиками и покрыты красной краской. На дне саркофага была глиняная подсыпка, истлевшие прутья и камыш.


Представление о наиболее обычном размещении предметов заупокойных даров дает нам гробница в кургане у с. Балки Запорожской области[16]. Здесь при самом скелете находились следующие предметы: на черепе - бронзовый венчик, слева от черепа - массивная золотая подвеска, имеющая вид спирально закрученного гвоздевидного стержня со шляпкой, разделенной насечками на три доли, при поясе - матерчатый мешочек и кремневый отщеп для высекания огня, являющийся почти обязательной принадлежностью погребенных киммерийцев. Перед лицом погребенного в углу могилы находились кости барана от напутственной пищи, а поверх них лежали остатки истлевшего деревянного сосуда с золотыми обивками. За черепом и в углу могилы была вторая кучка костей барана, бронзовые удила, колчанный набор бронзовых и костяных наконечников стрел, каменная застежка и большой узкогорлый сосуд.



Рис. Гробница в кургане у с. Балки Запорожской области.



Предметы, найденные в гробнице в кургане у с. Балки Запорожской области.

Для черногоровского обряда наиболее характерно скорченное положение погребенных на боку с преобладающей восточной или северо-восточной ориентацией. Погребения воинов сопровождались железным мечом или кинжалом с бронзовой рукоятью, набором костяных, ромбовидных в сечении наконечников стрел в сочетании с бронзовыми, боевым цилиндрическим молотком или клевцом, круглой булавой. В новочеркасское время хоронили, главным образом, в вытянутом положении на спине и на боку с преимущественно западной ориентацией. Состав воинского снаряжения остается прежним, но мечи и кинжалы становятся цельно-железными, костяные ромбические в сечении наконечники стрел сменяются квадратными в сечении и пулевидными, в группе бронзовых наконечников получают распространение длинно-втульчатые с маленьким асимметричным пером, неизвестные в черногоровских комплексах. Черногоровские бронзовые удила со стремечковидными петлями сменяются удилами с двукольчатыми концами и трехпетельчатыми псалиями с плоским изогнутым окончанием.

Следует, однако, отметить, что если дифференциация погребений начала железного века на две хронологические группы получила признание, то вопросы, касающиеся происхождения, датировки и этнической атрибуции двух выделенных групп памятников, остаются дискуссионными. Так например, А. М. Лесков с историческими киммерийцами связывает лишь черногоровскую группу, которую датирует от середины VIII до начала VII в., тогда как новочеркасскую он соотносит с древнейшими скифами, определяя время ее бытования концом VIII — последней четвертью VII в. Черногоровские памятники концентрируются, по его мнению, преимущественно в северопричерноморском регионе, новочеркасские — к востоку от них до Волго-Донского междуречья и Северного Кавказа включительно. При этом те и другие в качестве генетической подосновы имеют позднесрубную культуру соответственно западных и восточных областей[17].
 Глава 3. Искусство киммерийцев, социальная организации и этническая принадлежность.

Степные курганы Черногоровский, Камышеваха, Малая Цымбалка и некоторые другие, предскифский возраст которых удалось установить раньше всего, фактически не содержали никаких изделий, которые могли бы познакомить нас с особенностями искусства той исторической поры. Пробел этот ощущался очень остро, так как оставалось неизвестным, было ли это искусство близким к скифскому или отличалось от него.

Разрешить загадку помогли материалы из раскопок могилы воина в кургане у с. Зольного близ г. Симферополя. В кургане, помимо других вещей, свойственных новочеркасской ступени, оказался великолепный набор разных костяных украшений и принадлежностей от конской узды.

Киммерийцы были, прежде всего, конными стрелками из лука, имевшими на вооружении также отличные железные мечи и каменные боевые молотки.

Главным оружием дальнего боя у киммерийцев были лук со стрелами. Луки изготовлялись из нестойких материалов, поэтому сохранялись в могилах редко. Известна лишь одна находка остатков киммерийского лука в курганном погребении у г. Зимогорья Луганской области. Лук состоял из двух продольных полос дерева, обмотанных тонкой растительной пленкой, по-видимому, берестой. Его длина 93 см. В луке из Зимогорья можно узнать форму скифского лука, хорошо известного по памятникам изобразительного искусства и описаниям древних авторов. Наконечники стрел были втульчатыми. Среди бронзовых наконечников встречаются ромбические, овальные и килевидные с остриями книзу, у некоторых имеется шип в виде маленького крючка. Костяные наконечники чаще бывают ромбовидными с выемчатым или прямым основанием, квадратными или круглыми в разрезе. Для ношения стрел использовались колчаны, застежки от которых имели форму ребристых палочек. Делались они из мягкого камня или кости.

Оружием ближнего боя в киммерийскую эпоху были мечи и кинжалы из бронзы и железа или имевшие бронзовую рукоять и железный клинок. Большинство из них имело крестовидную рукоять с грибовидным или валиковидным навершием и перекрестье в виде опущенных вниз острых треугольников. Более совершенного оружия в то время не существовало, и поэтому оно широко распространилось на Северном Кавказе, в Центральной Европе и Волго-Камье.

Были знакомы киммерийцам и железные наконечники копий. На некоторых из них в основании пера имеется пара небольших отверстий. Вместе с металлическим оружием в некоторых погребениях предскифской поры были встречены каменные цилиндрические молотки. К числу предметов, обычных для воинских погребений киммерийцев, относятся также каменные оселки.

Для конской сбруи характерны бронзовые удила с однокольчатыми, стремечковидными и двукольчатыми петлями на концах. Им сопутствуют псалии различных модификаций, среди которых преобладают трехлопастные с лопастью на одном конце либо трехдырчатые изогнутые псалии с утолщением вокруг отверстий и шляпками на концах. Украшениями уздечек служили разнообразные бляхи с петлей на обороте, лунницы, шлемовидные подвески.

Довольно часто в степных киммерийских погребениях находят остатки деревянных сосудов, украшенных или скрепленных бронзовыми или золотыми пластинками. Этим, отчасти, подтверждается слабое развитие собственного керамического производства у кочевников. Быть может, поэтому ощущается зависимость степных керамических форм и, прежде всего, более трудоемкой в изготовлении лощенной посуды от форм посуды высокоразвитых областей оседлого населения, таких как лесостепное Поднепровье, Молдова и Предкавказье.


Набор богато орнаментированных уздечных украшений из кости из  Зольного  кургана  близ г. Симферополя.

Для киммерийского искусства более всего типичны геометрические орнаменты в виде одинарных и концентрических кружков, розеток, разнородных спиралей, меандров и ромбовидных фигур. Этому искусству не были чужды и зооморфные образы, известные пока по единичным экземплярам.


Об общественном строе киммерийцев известно немного. Несомненно, они находились на стадии военной демократии. Известно, что у них были вожди, которых Геродот называет царями. Не один вождь, а много. Это либо совет старейшин, либо совет племенных вождей. Известно, что у них было народное собрание. Именно в народном собрании обсуждался вопрос о мерах, которые следует принять в связи с вторжением скифов. Геродот сообщает, что на этом собрании мнение народа не совпало с предложением вождей. Интересна одна деталь, если целиком верить рассказу, то получается, что мнение народа, т. е. решение большинства народного собрания, было не обязательно для вождей, а это можно рассматривать как свидетельство довольно далеко зашедшего обособления «царей» (племенной знати) от основной массы населения. Последующее вторжение киммерийцев в Закавказье и нанесение сокрушительных ударов армиям государств Переднего Востока является косвенным свидетельством хорошей военной организации.

Несомненно, что такие отряды не могло создавать отдельное племя, а только союз племен.

Знакомство с конским убором и вооружением киммерийцев убеждает в том, что их отряды не зря считались грозной силой в государствах древнего Востока, не случайно в борьбе с ними пали цари Фригии и Лидии, а ассирийцы искали союза с киммерийцами. Превосходство киммерийцев над лучшими армиями Передней Азии состояло, прежде всего, в их новой тактике, которая основывалась на создании массового легкого конного войска практически без обоза. Такое войско было необычайно подвижно, а при большой дальнобойности и пробивной силе киммерийских стрел, отличающихся высокими баллистическими качествами, могло постоянно держаться на безопасном расстоянии от противника. Стрельба велась в основном не через голову коней, а назад по ходу скачки. Кони, летящие табуном в сторону от опасности, почти не нуждались в поводьях и могли управляться одними шенкелями. Таким образом обстрел велся на скаку, когда конный отряд мчался мимо противника и в сторону от него, но при всем том был убийственным. Боевые качества древневосточной конницы и колесничного войска не отвечали требованиям ведения войны с таким чрезвычайно быстрым, маневренным противником, каким были киммерийцы.

Важно, что недавнее открытие кургана Уашхиту в Закубанье подтверждает существование у киммерийцев колесниц. Под насыпью высотой 4,5м была обнаружена шатровая конструкция, находившаяся над большой могильной ямой размером 12 х 7м. В южной части ямы сохранились остатки колесницы и ее упряжи. Место собственно колесницы отмечено двумя ямками от колес со следами дерева внутри. На костяках четверки сопряженных вместе коней обнаружены уздечные принадлежности, среди которых удалось выделить предметы - индикаторы упряжек колесниц. Кроме колец с подвижными муфтами ими могут также служить большие браслетообразные кольца, пластины с двойными бляшками и цилиндрические пронизи. Реконструируемые остатки колесницы свидетельствуют, что использующийся здесь принцип запряжки близок ассирийскому, хорошо известному по каменным рельефам, украшавшим дворцы восточных царей. В двухколесную колесницу запрягали четверку лошадей при помощи одного дышла, скорее всего, одного ярма и внешних ремней постромков.

Находки в курганах колесниц являются свидетельством высокого социального статуса их носителей. У индоевропейских народов колесница выступает как атрибут царей и богов. По "Авесте" известно сословие "стоящих на колеснице" - одно из трех сословий древнеиранского общества, из которого происходит царь. В связи с этим, имеются основания рассматривать комплексы с упряжью колесниц как знаки принадлежности их владельцев к элитарной прослойке киммерийского общества.

Симптоматично, что колесницы получают широкое распространение в том хронологическом пласте древностей, которые имеют свидетельства о военных контактах с древним Востоком. Скорее всего, эти совпадения не случайны и могут являться археологическим подтверждением участия киммерийцев в переднеазиатских походах 8-7 вв. до н.э. Их дополняют другие находки, известные в частности в Днепровском лесостепном правобережье. Так, в Черкасской области обнаружены бронзовые, плакированные золотым листом бляшки-розетки от конской узды в виде округлых дисков с бортиком, украшенные рельефными лепестками и точечным орнаментом по краю. Ближайшие аналогии им известны среди ассирийских древностей, относящихся ко времени правления Саргона П (последняя четверть 8 в.до н.э.), когда киммерийцы собственно и появляются на древнем Востоке. Из Черняховского клада под Киевом происходят бронзовые оковки от щитов, состоящие как бы из четырех выпуклых блях различной величины, наложенных друг на друга в виде концентрических кругов. Связь этих оковок с Закавказьем и Урарту сомнений не вызывает. К этому же кругу древностей относятся и найденные в Центральном Предкавказье предметы парадной и боевой паноплии (шлемы, панцири, пекторали), некоторые из которых также украшены рельефными концентрическими кругами.



 

После урарто-киммерийской войны 714 г.до н.э. на протяжении примерно 35 лет всякие сведения о киммерийцах в древневосточных письменных документах отсутствуют. Это, вероятно, было связано с изменениями культурно-исторической ситуации на юге Восточной Европы, а именно с появлением здесь нового кочевого населения, известного нам под именем скифов. Передвижения кочевников привели к политической нестабильности, что явилось причиной появления многочисленных кладов и разрушения поселений. Данные факты уточняют время окончания киммерийского и наступления нового скифского периода на юге Восточной Европы в пределах конца 8 или начала 7 вв. до н.э.

Однако, киммерийцы как этнос исчезли далеко не сразу. Часть их откочевала на запад и в лесостепные районы Украины, а другая - на протяжении еще довольно долгого времени продолжала противостоять скифам па малоазийском театре боевых действий. Это, однако, не исключало существования между скифами и киммерийцами кратковременных союзнических отношений, особенно во время их конфликта с Ассирией в 70-ые годы 7 в.до н.э., когда скифы впервые появились на исторической арене и нуждались в поддержке хорошо ориентировавшихся на древнем Востоке киммерийцев.

Об этнической принадлежности киммерийцев известно мало. На основании сохранившихся отдельных личных имен лингвисты делают вывод, что по языку, вероятнее всего, они были иранцами[18].

От языка античных киммерийцев, обитавших около VIII век до н. э. в Приазовье и вытесняемых оттуда на запад и юг скифами, сохранилось несколько имен собственных, встречающихся преимущественно в ассирийских текстах. Имена относят к иранскому происхождению и считают близкими скифам.

Все сведения о киммерийском языке являются весьма гипотетическими[19]. По Леманну-Гаупту, язык киммерийцев мог быть «потерянным звеном» между фракийским и иранским языком. Георг Хольцер[20]выдвинул гипотезу существования отдельной индоевропейской ветви, которую он отождествил с киммерийцами. Он обратил внимание на ряд балтийских и славянских слов, в которых нарушаются регулярные соответствия с индоевропейскими языками.

По гипотезе Хольцера слова могли быть заимствованы в балтославянские языки из некоторого еще неизвестного иранского языка, который не сохранился в письменных памятниках и не имеет потомков.

По предположению Хольцера, это мог быть язык именно киммерийцев (kimbroi). Эта гипотеза позволяет локализовать прародину балтославянской общности в степях Причерноморья — там на рубеже I—II тыс. до н. э. могли происходить ее контакты с киммерийцами. При этом протобалтийские диалекты находились дальше от киммерийцев, чем протославянские, так как в праславянском обнаруживается больше киммерийских заимствований, чем в прабалтийском.

Заимствования из киммерийского не утверждается априори, но является тезисом, выносимым на обсуждение и для дальнейших исследований[21].

Исходя из вышеизложенного, можно сделать вывод, что сложение киммерийской культуры было достаточно сложным процессом. Оно осуществлялось в условиях коренной перестройки хозяйства и быта, этнического смешения и высокого диапазона связей. Киммерийцы являлись создателями первого крупного объединения кочевых племен на юге Восточной Европы. Как и многие кочевнические объединения, они включали ряд группировок, имевших свои особенности в материальной культуре и, возможно, разное происхождение.
Заключение.

Киммерийцы продолжают оставаться “загадочным народом” для исследователей. Из всего вышесказанного можно сделать один вывод: надо провести еще очень большое количество исследований и раскопать не один десяток захоронений, чтобы ответить на все поставленные вопросы.

Со второй половины XIX в. источником сведений о древних народах нашей страны выступают археологические памятники. Предскифские памятники Северного Причерноморья А. И. Тереножкин подразделил на две хронологические группы, обозначенные как ступени развития кочевнической киммерийской культуры: черногоровскую (900 - 750 гг.) и новочеркасскую (750 - 650 гг.)[22]

По мере их накопления и изучения открываются все новые и новые данные, касающиеся киммерийцев  и их окружения. Хотя многое в истории киммерийцев остается еще не выясненным, основные линии развития этого народа прослеживаются со значительной долей достоверности. Археологические данные не только конкретизируют и уточняют сведения древних авторов, но и дают ответы на ряд вопросов, вовсе не освещенных в древней письменности.

Культуру киммерийцев по происхождению можно связать с носителями срубной культуры, продвинувшимися из-за Волги еще во II тыс. до н. э. Соответственно, их памятники рассматриваются как поздний этап срубной культуры.  Культура же поздних киммерийцев частично совпадает с культурой ранних скифов, и поэтому киммерийскими захоронениями следует считать только те, которые подтверждены точной датировкой вещей.

Материальная культура киммерийцев характеризуется археологическими памятниками двух основных видов - погребениями и поселениями. Захоронения, как правило, совершались под небольшими курганами в грунтовых, часто подбойных, могилах. Обряд погребения - на спине в вытянутом положении или со слегка подогнутыми в коленях ногами. Поселения, состоящие из надземных каменных построек жилого и хозяйственного назначения размещались на возвышенных местах поблизости от источников пресной воды. Хозяйственная утварь представлена главным образом лепными сосудами - мисками, чашами, горшками и т. д.

Выделяются крупные плоскодонные сосуды для хранения продуктов с высоким узким горлом, выпуклыми боками и черной или коричневато-серой лощеной поверхностью. Для орнамента сосудов характерен невысокий рельефный валик или несложный резной геометрический узор. При раскопках находят костяные и мелкие бронзовые предметы - шилья, проколки, украшения, а также изредка изделия из железа - мечи, ножи, наконечники стрел. Киммерийское искусство характеризует линейно-геометрический стиль.

Что  касается места пребывания киммерийцев, то более устоявшейся точкой зрения является расположение их в  Северном Причерноморье. Это так же можно проследить по карте распространения киммерийских захоронений.

В науке существует давно устоявшийся тезис о родственности киммерийцев и скифов. Отсюда можно сделать вывод, киммерийцы, как и скифы, были иранцами по языку. Это может быть подтверждено сходством некоторых вещей из захоронений. Современные ученые подвергают сомнению положение, выдвинутое отечественными исследователями об иранской этнической принадлежности киммерийцев. Но сейчас все же более доказанным является положение о том, что киммерийцы являются родственным народом скифам.

Список литературы

1.     Самоквасов Д.Я. Основания хронологической классификации могильных древностей Европейской части России. -  Варшава, 1892.

2.     Ельницкий Л. А. Киммерийцы и киммерийская культура // ВДИ, 1949. №3.

3.     Блаватский  В.Д. Киммерийский вопрос и Пантикапей. -  ВМУ, № 8, М., 1948.

4.     Кривцова-Гракова О.А. Степное Поволжье и Причерноморье в эпоху поздней бронзы. Материалы и исследования по археологиии СССР. № 46. -  М., Изд-во АН СССР. 1955.

5.     Граков Б.Н.  Скифы. Научно-популярный очерк. // М.: МГУ. 1971.

6.     Артамонов М. И. Киммерийцы и скифы. Л., 1974.

7.     Тереножкин А. И. Киммерийцы. – Киев.,  Наукова думка, 1976.

8.     Лесков А.М. Курганы: находки, проблемы. -  Л., Наука, 1981.

9.     Иванчик А.И. Киммерийцы. — М.: 1996.

10. Иванчик А.И. Современное состояние киммерийской проблемы. Итоги дискуссии. // Вестник Древней истории, 1999, № 2. http://kladina.narod.ru/ivanchik/ivanchik.htm

11.  Следы киммерийского языка в русском или пример научной работы в языкознании// http://www.polit.ru/lectures/2005/11/09/mudrak.html

12.  Киммерийский язык. Википедия. Свободная энциклопедия

// http://ru.wikipedia.org/wiki/Киммерийский_язык

13. Кривцова-Гракова О. А. Алексеевское поселение и могильник. – Тр. ГИМ, вып. XVII. М., 1949.

14. Латышев. Известия древних писателей греческих и латинских о Скифии и Кавказе. С-П., 1993.

15. Максименко В. Е., Востриков С. С. Киммерийцы. // Донская археология.     1999. №2.

16. М. В. Скржинская. Герои киммерийских и скифских легенд в греческой поэзии и вазовой живописи. VII-VI в.в. до н.э. Вестник древней истории (далее ВДИ), 1986 №4, стр. 89-92

17. Алексеев А.Ю., Качалова Н.К., Тохтасьев С.Р. Киммерийцы: этнокультурная принадлежность. СПб, 1993.

---