Реферат Место науки в системе культуры
Работа добавлена на сайт bukvasha.net: 2015-10-28Поможем написать учебную работу
Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
от 25%
Подписываем
договор
Место науки в системе культуры
"Наука - вот истинное преимущество человека; и если оно все снова ведет его к великому понятию, что все составляет гармоническое единство, и сам он, в свою очередь, представляет гармоническое единство, то это великое понятие утвердится в нем гораздо богаче и полнее"
(И.В.Гете).
"Науки художествам путь показывают; художества происхождение наук ускоряют."
(М.В. Ломоносов).
"Нельзя придумать ничего столь странного и невероятного, что не было бы уже высказано кем-либо из философов."
(Декарт).
Еще древние философы делили все утверждения на знание и мнение. Знание, или наука, по Аристотелю, может быть двух родов - либо демонстративным, либо интуитивным. Демонстративное знание представляет собой знание причин. Оно состоит из утверждений, которые могут быть доказательствами, т. е. демонстративное знание - это заключения силлогистическими доказательствами, или демонстрациями. Интуитивное знание состоит в схватывании "неделимой формы", сущности или сущностной природы вещи. Интуитивное знание является первоначальным источником всей науки, поскольку оно формирует первоначальные "базисные посылки" для всех доказательств (демонстраций). "Для всего без исключения доказательства быть не может, ведь иначе приходилось бы идти в бесконечность", - писал Аристотель в "Метафизике" (1006 а.).
По Платону, внешние объекты представляются нам только как видимость. Поэтому относительно них у нас есть скорее мнение, чем знания. Различия в мире видимостей важны только обыкновенным и практическим людям. Наши вопросы относятся к идеальной реальности, которая лежит за видимостью. ... эта область истины не может быть исследуема, как вещь внешняя нам, и поэтому только она совершенно познаваемая. Она внутри нас... Мир идей лежит внутри нашего разума. Поэтому истина не есть совпадение нашего восприятия внешнего объекта с самим объектом. Это есть совпадение ума с самим собой. Поэтому сознание есть единственное основание достоверности.
Мифология - это как бы "теоретическая" часть первобытного мышления, объяснение тех явлений, которые выходят за границы обыденного опыта, хотя миф и обыденный опыт не отделены друг от друга непроницаемой стеной (так, в мифах используются некоторые реальные наблюдения людей за жизнью природы и другие подобные элементы). Вместе с тем это и особая форма мировоззрения. Первоначально мифология пыталась объяснить лишь отдельные конкретные факты (такие, как происхождение родов и племен, особенности окраски и поведения различных животных и т. п.), но развитая ее форма (например, древнеегипетская или античная мифология) характеризуется попытками сконструировать некоторую фантастическую космогонию, картину мироздания в целом.
Несмотря на все свои недостатки, древняя мифология явилась важной и необходимой ступенью духовного прогресса человечества, исторически первой формой морфологически выделившейся духовной деятельности. Мифология, мифологическая ступень сознания ознаменовала выход человеческого мышления за узкие рамки конкретной ситуации.
Религия исходит из принципиального разделения всех происходящих в мире событий на естественные и сверхъестественные. Дорелигиозная мифология такого противопоставления не знает. Для мифологического сознания любые, даже самые фантастические, события столь же естественны, как и обычные природные процессы. Религиозное сознание имеет более сложную структуру. Оно не может игнорировать уже сложившиеся, устоявшиеся эмпирические знания, в которых нашел отражение человеческий опыт овладения предметами и процессами природы. Ведь религия возникает и утверждается в тот период, когда люди накопили достаточно много реальных сведений о мире, когда в общих чертах уже сложились представления о том, что в мире может произойти, а что не может. Религия не отвергает этой картины реальности, построенной опытным путем, и рассматривает ее как область естественного. Однако, согласно религиозным представлениям, чувственно воспринимаемый мир не является единственным. Над ним существует еще мир сверхъестественный, сложным образом воздействующий на него и управляющий им.
Для религиозного сознания Бог - единственный действительно важный объект познания. Одним из способов "божественного познания" является, в частности, "созерцание Бога" в его "творениях", интерпретация эмпирически сущего как проявлений божества.
Религия испытывает огромную потребность в искусстве. Не в последнюю очередь это обусловлено религиозной гносеологией. Искусство, включаясь в систему религиозного миропонимания, выступает здесь и как средство эстетического оформления культа. Высшей ступенью познания в восточном христианстве является "мистический опыт", очищенный от антиномий.
Плотин в трактате "О красоте" писал: "Все там прозрачно, и нет нечего темного и непроникновенного, и все ясно и видимо всем внутри, и со всех сторон ... каждая вещь содержит все в себе и видит все в другой. Поэтому все есть везде, и все есть все ... все там велико и даже то, что мало, тоже велико. И солнце, которое светит нам, заключает в себе все звезды, и каждая звезда есть солнце и все звезды. В каждой однако преобладает особое свойство, но в то же время все вещи видимы в каждой. И движение там чисто, потому что его не расстраивает двигатель, отличный от него. Постоянность также не испытывает изменений в своей природе, потому что она не смешана ни с чем неустойчивым. ...И вещь не отлична от места, в котором она находится. Потому что содержание ее - разум, и сама она - разум... И каждая часть там всегда происходит из целого, и есть в одно и то же время и часть, и целое. Потому что она действительно является, как часть, но тот, у кого острое зрение, увидит ее как целое... И жизнь там есть мудрость; не полученная процессом рассуждения, потому что она всегда существовала в целом виде, и никогда не оказывалась ни в каком отношении недостаточной, почему и не требовала исследования".
Из современных мыслителей к этим идеям наиболее близок У. Джеймс, видевший корни религиозного сознания и жизни в мистических состояниях души. В XX в. было совершено множество открытий о природе бессознательного в человеке.
До самого последнего времени наука не признавала реальности мистического опыта и считала все мистические состояния патологическими, болезненными состояниями обычного сознания. Однако нельзя смешивать в одну кучу реальные мистические состояния (Я. Беме, Э. Сведенборг, А. Данте, Н. Бердяев, У. Джеймс, Р. Штейнер, Вл. Соловьев, Д. Андреев) и иные - псевдомистические извращения обычного сознания и чисто психопатические состояния. Для этого должны быть реальные признаки (критерии) мистического состояния. Сюда можно, по мнению У. Джеймса, отнести невыразимость в словах, интуитивизм, непроизвольность, а по мнению П. Д. Успенского, точные критерии их распознавания.
Здесь можно упомянуть Якова Беме, обыкновенного сапожника из Германии, в конце XVI - начале XVII столетия описавшего ряд особых мистичеких состояний, случавшихся с ним неоднократно в течение всей жизни. Описывая "просветления", Я. Беме в одном из своих сочинений пишет: "Внезапно... мой дух прорвало... до самого глубокого внутреннего зарождения Божества... но величие торжества, бывшее в духе, я не могу выразить ни устно, ни письменно... В этом свете мой дух внезапно увидел сквозь все и проник во все творения, и увидел все в них и даже в траве и листьях, и я узнал Бога, - кто он, и как он действует, и какова его воля...". Приведем еще одно удивительное по глубине понимание Я. Беме взаимосвязи и взаимоперехода Вечного во Вселенной и Вечного в душе человека. Так, в третьем диалоге между учеником Юнием и учителем Теодором ("Диалог") происходит беседа относительно неба и ада. Ученик спрашивает учителя: "Куда идет душа, когда тело умирает? В рай или ад?" На что учитель отвечает: "Ей нет никакой необходимости идти куда-то, так как Душа имеет Небо и Ад внутри самой себя... и что из двух проявится в ней, в том она и будет находится." И в этом мире все сверхмалое (бесконечно малое) по размерам содержит в себе всю Вселенную (Бесконечное): капля росы отражает все грани бытия.
Религиозное миросозерцание тормозило развитие личностного начала в искусстве, обо нуждалось в нем лишь в определенных пределах. Например, в эпоху Cредневековья философия, принявшая форму схоластики, по существу, выступала как раздел теологии, являясь средством обоснования религиозных догматов.
Искусство во времена Cредневековья зачастую принимало специфическую форму религиозного искусства, а субъект художественного творчества и восприятия выступал тем самым и как религиозный субъект. Искусство явилось одним из мощных факторов формирования нового отношения к эмпирическому миру, исследовательского подхода к нему, сознания его ценности, одной из важных предпосылок возникновения опытной науки, светской философии, гуманистического мировоззрения эпохи Возрождения.
Большое значение для развития как научного сознания, так и реалистического искусства имело преобразование сферы духовного производства, освобождение ее от пут средневековой авторитарности, укрепление духа публичной дискуссии, рационального убеждения. Более того, в течение некоторого времени научно-теоретическое и художественное освоение действительности происходило на основе однотипных социальных механизмов духовного производства. Это проявлялось как в сходстве структуры элементарных ячеек, вырабатывающих "духовную продукцию" (с одной стороны, художественная мастерская - мастер и его ученики, с другой - научная лаборатория, состоявшая из опытного ученого и работавших под его личным руководством учеников), так и в разносторонности великих корифеев эпохи Возрождения, которые нередко совмещали в одном лице ученого и художника (Леонардо да Винчи) и свободно переходили от одного рода деятельности к другому.
Великие художники Ренессанса сознательно опирались на достижения науки, прежде всего в области геометрии и анатомии. Знание законов перспективы и строения человеческого тела помогало мастерам живописи оптически правильно изображать людей и предметную среду. Трактаты о живописи в эпоху Возрождения напоминают фундаментальные научные исследования. Л. Б. Альберти (XV в.) писал о своем труде, посвященном живописи: "Ты увидишь три книги, и в первой, чисто математической, из глубинных корней природы возникает это прелестное и благороднейшее искусство". Леонардо да Винчи утверждал, что "живопись - наука и законная дочь природы". В этих словах прекрасно отражены две существенные стороны реализма Возрождения - его неразрывная связь (иной раз вплоть до отождествления) с научным познанием и ориентация на природу, возвращение от религиозно-схолатсических догм Средневековья к эмпирической реальности.
Наука и философия также занимаются проблемами, представляющими огромный интерес как для человечества в целом, так и для отдельной личности, причем многие из них совпадают с проблемами, традиционно входящими в сферу художественного осмысления действительности.
Таким образом, наука строит особый идеальный мир теоретических объектов - специфическую "теоретическую реальность" - отражение действительности в форме научных теорий и гипотез. Научное исследование, по существу, направлено прежде всего на этот мир теоретических объектов и лишь через него соотносится с материальной действительностью. Это значит, что наука, имея своим объектом многообразный материальный мир, видит свой непосредственный предмет в сконструированной ею "теоретической реальности", которая в определенных отношениях воспроизводит исследуемый наукой срез объективной действительности, но никогда не копирует его свойства с зеркальной точностью. Система теоретических объектов как непосредственный предмет науки откристаллизовалась постепенно и по своей структуре довольно сильно отличается от той картины реальности, которую предлагает здравый смысл.
Согласно теории "образного мышления", искусство представляет нам окружающий мир в его непосредственно чувственном облике путем показа конкретных единичных явлений и событий (реальны они или вымышлены - существенно дела не меняет). Здесь концепция образной природы искусства выступает как прямое продолжение восходящей еще к античности теоретической традиции, видящей назначение и смысл искусства в "мимнезисе" - внешне достоверном воспроизведении элементов чувственно данной реальности. Мышление такими чувственными образами, несущими в себе всеобщее содержание, и определяется как искусство.
Произведения представителей александрийской поэзии - Арата, Эратосфена, Никандра и других - нередко специально посвящались изложению проблем математики, астрономических представлений и т. д. Но поэзия как таковая в данную эпоху не была средством познания небесных тел и числовых закономерностей.
Другое дело - вечные вопросы, которые не поддаются экспериментальной проверке с помощью научных методов. Это вопросы о смысле жизни, конечных причинах, духовном бытии, Высшей Реальности. Они носят иной характер и опираются на иной опыт, отличный от научного. Здесь спорят не факты, а различные убеждения и формы веры. Эволюция культуры немыслима без этого диалога, дискуссии мировоззрений.
Иметь мировоззрение, веру, принципы - привилегия человека. Как верно заметил известный английский историк Арнольд Тойнби, неверующих, строго говоря, не существует. Все люди имеют какую-либо веру, осознанную или бессознательную. Вера в безначальность Вселенной имеет не больше экспериментальных доказательств, чем вера в Творца. Для атеиста законы природы являются аргументами против бытия Божия, а для религиозного человека как раз эти законы и свидетельствуют о Вселенском Законодателе. Его не может смутить развитие научных знаний. Скорее наоборот. Чем сложнее представляется ему природа, тем совершеннее должна быть ее Первопричина. "Вселенная, - писал астроном Д. Джинс, - постепенно вырисовывается скорее как великая Мысль, чем как большая машина".
Религия не выступает поборницей абсолютного иррационализма. Иррационализм способен принимать и атеистические формы. Достаточно вспомнить имена Шопенгауэра и Ницше, Камю и Сартра. И наоборот, многие религиозные мыслители, в частности русские (П. Чаадаев, Б. Чичерин, С. Трубецкой, С. Булгаков и др.), высоко ставили роль разума и науки.
Очень верно было сказано, что сон разума рождает чудовищ. Но не менее страшных чудовищ - саламандр и отарков - может произвести абсолютный рационализм. Где же выход? Думается, что путь к истине нужно искать не в однобокой рассудочности и не в темном иррационализме, а в органическом взаимодействии разума и интуиции, веры и знания. Этот принцип еще со времен Отцов Церкви постоянно разрабатывало христианское богословие. В русской религиозной мысли он был четко сформулирован Владимиром Соловьевым, который утверждал, что сложной иерархической структуре реальности соответствуют три основных метода постижения: материальная действительность познается эмпирической наукой, идеальный план - отвлеченной философией, высшая духовная реальность постигается интуитивным опытом. У каждого рода знания своя собственная сфера, и они не должны служить препятствием друг для друга.
Дифференцированный подход к бытию отвечает самой природе человека, которая отнюдь не однородна. В ней действуют элементарный рассудок и отвлеченный разум, интуиция и чувство. Гармоничность индивидуума определяется сбалансированным соотношением этих начал. Точно так же пути постижения, при всем их качественном своеобразии, не изолированы, а находятся во взаимодействии. Об этом красноречиво свидетельствует история мысли.
"Интуиция, вдохновение, - писал В. И. Вернадский, - основа величайших научных открытий". А.Эйнштейн в своей статье "Религия и наука" утверждал, что для ученых немаловажным стимулом была их "глубокая вера в разумное начало мироздания". По его словам, "знание о том, что есть сокровенная Реальность, которая открывается нам как высшая Мудрость и блистающая Красота, - это знание и это ощущение есть ядро истинной религиозности". "Самое прекрасное чувство связано с переживанием таинственного... Человек, которому это ощущение чуждо, который потерял способность удивляться и благоговеть, мертв." Ч. Таунс, лауреат Нобелевской премии, один из создателей квантовых генераторов, считает, что в будущем религиозные учения и научные теории придут к существенному единству.
В любом случае тот факт, что многоие выдающиеся ученые наших дней, такие, например, как Тейяр де Шарден, священник П. Флоренский, Тимофеев-Ресовский (герой романа Д. Гранина "Зубр"), были религиозными людьми, показывает, что гармония между верой и наукой возможна.
Не случайно, что человека еще в древности называли микрокосмом, малым миром. Он и в самом деле включает неорганические, растительные и животные элементы. но он не произвел их. Они даны ему природой, из которой он продолжает черпать силы для своего существования. Если же говорить о специфическом, уникальном свойстве человека, отличающем его от зверя, то оно складывается из мысли, творческого дара, сознания, совести - словом, того, что принято называть духом. Христиане верят, что дух, подобно плоти, дан человеку; однако, будучи нематериальным, он имеет и нематериальное происхождение. Как тело есть часть природы, так дух принадлежит к духовному измерению бытия. Тело подчинено закону распада, дух причастен Вечности.
Еще двадцать восемь веков назад, великий библейский пророк Амос заговорил о духовном голоде, который некогда будет терзать мир. Если голод физический разрушает тело людей, то голод духовный - их душу. Он создает вакуум в том нематериальном ядре человека, которое отличает его от животного. А, как говорится, "природа не терпит пустоты". И вот в эту опустошенную душу вторгаются полчища врагов: наркомания, алкоголизм, всевозможные формы "балдения" среди молодежи. Таков горький результат бездуховности.
Религия как таковая в ее эмпирической земной истории - явление далеко не однозначное. И критики ее, если они честны и добросовестны, оказывали услугу самим верующим, помогая им ясней осознать собственные исторические грехи.
Русские религиозные мыслители Владимир Соловьев, Михаил Тареев, Николай Бердяев, следуя Августину, подчеркивали, что существуют две формы религиозности: "открытая", свободная, человечная, и "закрытая", мертвящая, унижающая человека. Вечным примером столкновения между ними является антитеза Евангелия и фарисейства.
"Как Бог допустил?.." Да, Он допустил; допустил нашу свободу, но не оставил нас во тьме неведения. Путь познания добра и зла указан. И человеку самому пришлось расплачиваться за выбор ложных путей.
Еще когда человек вышел из пещер, или, вернее, жил в пещерах, он уже тогда связывал свою жизнь, свою культуру с ощущением Вечного, с ориентацией на Высшее Бытие. Первые же произведения первобытных художников были связаны с религиозной традицией. В той или иной форме религиозная вера всегда была спутницей человечества, душой культуры. Косвенно это подтверждает и тот факт, что когда люди пытались отказаться от Бога - у нас ли, у нацистов или в Китае, - на месте Бога неизбежно оказывался идол.
В XVIII-XIX вв. раскол между верой и наукой углублялся антиклерикализмом демократов и просветителей, который постепенно переходил в агрессию против религии как таковой. В ней видели союзника реакции, роялизма, консервативных тенденций, и в чем-то этот взгляд соответствовал действительности. Для наступления на религию использовались достижения различных наук. Между тем размывание религиозных и этических основ общества не могло пройти бесследно. Именно оно нагнетало тот болезненный кризис культуры, которым отмечен рубеж XIX и XX веков.
Христианское ожидание Царства Божия, преображения мира и человека было заменено верой в Прогресс - светским вариантом библейской эсхаталогии. Согласно этой вере, развитие науки и техники, просвещения и социальных институтов само по себе сделает род человеческий счастливей и гуманней. Однако прогнозам самоуверенного XIX в. сбыться было не суждено.
Организованными формами интеллектуального познания сегодня являются наука (основанная, по Ф. Бэкону, на наблюдении, исчислении и опыте) и философия (основанная на умозрительном методе рассуждения). Организованными формами эмоционального познания (ведь человек помимо разума обладает чувствами) выступают религия и искусство. Искусство служит потребности человека в красоте, т. е. своеобразному эмоциональному познанию скрытой сущности вещей. Искусство находит во всем существующем (т. е. вещах и процессах) красоту, заставляя таким образом человека чувствовать, а значит познавать скрытое.
Наука, философия, религия, искусство - формы познания, разнящиеся между собой по предмету и методу изучения. Метод науки - опыт; метод философии - умозрение; метод религии и искусства - моральное или эстетическое эмоциональное внушение. Между интеллектом и эмоцией нет резкого различия. Интеллект, взятый в целом, тоже есть эмоция, своего рода реакция на окружающие нас предметы. При этом духовность не противоположна "интеллектуальности" или "эмоциональности". Активность интеллекта выражается прежде всего в его росте. У человека рост сознания заключается в росте интеллекта и в сопутствующем ему росте высших эмоций: эстетических, религиозных, моральных, которые по мере своего роста все более и более интеллектуализируются.
Есть эмоции первого порядка, отделяющие человека от других людей (страх, ревность, гордыня, зависть, гордость) и эмоции второго порядка, заставляющие человека чувствовать себя частью большого целого (симпатия, дружба, любовь, сострадание, доброта и т. д.). Очевидно, что эмоции второго порядка легче освобождаются от элементов замкнутости на себя (чем эмоции первого порядка), выступают важной составляющей процесса познания мира как единого целого, в то время как эмоции первого порядка более активно участвуют в процессе познания мира как механической совокупности разрозненных вещей. Отсюда ясно, что правильное познание требует от современного исследователя быть не только нравственным в плане практического использования людьми созданных ими технических и научных разработок, но делает высокую нравственность важной внутренней компонентой научного познания. В противном случае эмоции первого порядка обязательно будут препятствовать адекватному познанию действительности, ориентируя человека, его интеллект на анализ не мира в целом, а только его отдельных вещей.
Мы имеем все основания полагать, что введение морали в науку сделало бы ее менее парадоксальной, менее противоречивой, более логической и более цивилизованной. Ведь в настоящее время почти во всех достижениях научно-технического прогресса видна лишь интеллектуальная, а не моральная сторона. Европейская цивилизация началась от жизни дикаря, взяв ее за основу и начав развивать ее в количественном плане, совершенно не думая о моральном значении. Дикарь разбивал голову своего врага простой дубиной. Сегодня для этой цели изобретены очень сложные технические и научные приспособления, дающие возможность убивать сразу миллионы людей. Странно, на первый взгляд, но не удивительно, что в производстве этих новых орудий убийства заняты многие миллионы "лучших" умов человечества, затрачиваются сотни миллиардов долларов и т. д. Отсюда видно, что в своей деятельности человек поменял местами цель и саму деятельность; принимает саму деятельность за главную цель своей жизни; и ради сохранения деятельности жертвует целью (особенно наглядно это видно на примере самоуничтожения основ своего существования - природы, засилья техники, падения уровня нравственности населения и т. д.). Человек идет в бездну, думая, что он поднимается на новую высоту. Надо прекратить этот "сизифов труд" современной цивилизации, все дальше и дальше уводящей человечество от его главной цели.
Сегодня все основные формы познания - наука, философия, религия и искусство - пользуются разными методами и далеко ушли друг от друга, пытаясь порознь решить возникающие проблемы. Мы полагаем, что наука, философия, религия и искусство - только тогда начнут действительно служить истинному познанию в интересах человека, когда в них появится общее: стремление рассматривать мир как единое целое. Цель этих форм познания состоит не столько в стремлении дать людям известные знания (знания, которые быстро устаревают), а в том, чтобы поднять человека на такую высоту мышления и чувствования, чтобы у него самого появилась интуиция. Любое знание о частном всегда будет значить для человека меньше, чем интуитивное постижение целого.
Интуиция - это непосредственное познание внутренним чувством. Этот вид познания носит более глубокий смысл, так как человек познает сущностную сторону вещей и мира в целом. В то время как традиционная наука делает упор на количественном, поверхностном знании о вещах, не приближаясь к выяснению их сущности за пределами физического мира. При этом в интуитивном познании разные формы его - наука, философия, религия и искусство - должны сливаться одно с другим, образуя единое целое, ту теософию - божественную мудрость, к которой давно стремится человечество. Это необходимое условие дальнейшего развития наших знаний о мире.
Наука отличается от мифологии тем, что стремится не к объяснению мира в целом, а к формулированию законов развития природы, допускающих эмпирическую проверку.
Наука отличается от мистики тем, что стремится не к слиянию с объектом исследования, а к его теоретическому пониманию и воспроизведению.
Наука отличается от религии тем, что разум и опора на чувственную реальность имеют в ней большее значение, чем вера.
Наука отличается от философии тем, что ее выводы допускают эмпирическую проверку и отвечают не на вопрос "почему?", а на вопрос "как?", "каким образом?".
Наука отличается от искусства своей рациональностью, не останавливающейся на уровне образов, а доведенной до уровня теорий.
Наука отличается от идеологии тем, что ее истины общезначимы и не зависят от интересов определенных слоев общества.
Наука отличается от техники тем, что нацелена не на использование полученных знаний о мире для преобразования, а на познание мира.
Наука отличается от обыденного сознания тем, что представляет собой теоретическое освоение действительности.
Один из гносеологических корней экологического кризиса - чрезмерный аналитизм научного мышления, который в стремлении все дальше проникнуть в глубь вещей таит в себе опасность отхода от реальности, от целостного взгляда на природу. Искусственная изоляция какого-либо фрагмента реальности дает возможность его углубленного изучения, однако при этом не учитываютя связи этого фрагмента с его средой, а данное обстоятельство, которое малосущественно в рамках конкретного исследования, влечет за собой негативные последствия, когда результаты подобного исследования вовлекаются в практику человеческой преобразовательной деятельности. Каждый акт изменения человеком природной среды имеет, как правило, большие отдаленные последствия.
4. Естественнонаучная и гуманитарная культура.
Человек обладает знанием об окружающей вселенной о самом себе и собственных произведениях. Это делит всю имеющуюся у него информацию на два больших раздела естественнонаучное и гуманитарное знание. Различие между естественным и гуманитарным знанием состоит в том, что:
1. основано на разделении субъекта, (человека) и объекта исследования (природы), при этом преимущественно изучается объект. Центром второй сферы знания – гуманитарной является сам субъект познания. То есть то что изучают естественные мауки материально, предмет изучения гуманитарных дисциплин носит скорее идеальный характер, хотя узучается разумеется в своих материальных носителях. Важной особенностью гуманитарного знания в отличие от естественно научного, является нестабильность быстрая изменчивость объектов изучения.
2. в природе в большинстве случаев господствуют определенные и необходимые причинно-следственные взаимосвязи и закономерности, поэтому основная задача естественных наук выявить эти связи и на их основе объяснить природные явления, истинна здесь непреложна и может быть доказана. Явления духа даны для нас непосредственно, мы переживаем их как свои, основной принцип здесь понимание, истинность данных – данных в значительной степени субъективна, она результат не доказывания, а интерпретации.
3. Метод естествознания «генерализирующий» (то есть его цель отыскать общее в разнообразных явлениях, подвести их под общее правило), закон тем важнее, чем он универсальнее, чем больше случаев под него подпадает. В гуманитарных науках, тоже выводится общие закономерности, иначе они небыли бы науками, но поскольку основным объектом исследования является человек, невозможно пренебречь его индивидуальностью, поэтому метод гуманитарного знания можно назвать «индивидуализирующим.
4. На естественные и гуманитарные науки в разной степени оказывает влияние система человеческих ценностей. Для естественных наук нехарактерны ценностно-окрашенные суждения, составляющие существенный элемент гуманитарного знания. Гуманитарное знание может испытывать влияние той или иной идеологии, и в гораздо большей степени связана с ней, чем естественно научное знание.
Таким образом можно утверждать закономерно выделения естественно научной и гуманитарной культур как особых типов культуры, они неразрывно связаны между собой
1. сам человек существо биосоциальное, природное и общественное в нем неразрывно связанно;
2. оба типа культуры принимают участие в формировании человеческого мировоззрения, а оно представляет собой целостное явление;
3. имеется целый ряд пограничных проблем;
4. естествознание часто сталкивается с проблемами социального или этического характера, хотя естество знание изучает преимущественно природу, но второй стороной исследования всегда является человек, поэтому методология исследования всегда включает в себя элементы гуманитарного знания, гуманитарные науки могут дать дополнительные данные подтверждающие истинность теории н-р ее красота внутренняя гармони и т.д.
5. с другой стороны гуманитарные науки все шире используют методы и данные естественных наук.
интегративные дисциплины.
1. Сциентизм и антисциентизм. Наука и антинаука
В современной культуре отчетливо проявила себя дилемма: сциентизм-антисциентизм, что имеет непосредственное отношение к проблеме соотношения науки и искусства.
В нашей философской литературе имеет широкое распространение следующая точка зрения на место науки в системе современной культуры: "Мир знания богат и разнообразен. Однако, когда говорят или пишут о знании, то, как правило, подразумевают под ним знание научное. В этом, впрочем, нет ничего удивительного, поскольку наука в наши дни занимает особое место в жизни людей. Она превращается в своеобразный эпицентр культуры, оказывает всевозрастающее влияние на восприятие человеком окружающего мира"(1, с. 265).
Скорее всего здесь желаемое выдается за действительное, так как на самом деле ситуация сложнее. Более адекватно ее охарактеризовал Дж. Холтон, который считает, что в США и в России распространяется мистицизм, астрология, истории про посещение нашей планеты космическими пришельцами, об исцелении верой, хиромантия и прочие подобные вещи. Складывается представление, продолжает Холтон, что суеверия побеждают науку (2, с.27). Нынешнее состояние он определяет как существование как бы в"кипящей смеси" из различных духовных комплексов. Холтон зафиксировал главное - недифференцированность различных духовных комплексов в широком общественном сознании, стремление людей полагаться на всякое знание без разбору, лишь бы оно приносило пользу.
В связи с этим в современной ситуации возникает необходимость отличить, отдифференцировать науку от других форм познания. При этом главное заключается в том, чтобы определить, как сама наука отличает себя от других форм постижения бытия.
