Понятие социальной перцепции.
Возникновение и успешное развитие межличностного общения возможно лишь в том случае, если между его участниками существует взаимопонимание. То, в какой мере люди отражают черты и чувства друг друга, воспринимают и понимают других, а через них и самих себя, во многом определяет процесс общения, отношения, складывающиеся между партнерами, и способы, с помощью которых они осуществляют совместную деятельность. Таким образом, процесс познания и понимания одним человеком другого выступает как обязательная составная часть общения, условно она может быть названа перцептивной стороной общения. Социальная перцепция — одно из наиболее сложных и важных понятий социальной психологии. Можно даже утверждать, что оно является одним самых значительных вкладов социальной психологии в современную и перспективную психологию Человека. Его близость к общепсихологическому понятию «перцепция» ограничивается названием, самыми общими житейскими смыслами и тем, что и то и другое имеет отношение к механизмам и феноменам восприятия человеком различных явлений. На этом сходство исчерпывается. Перцепция — теоретическое понятие, характеризующее искусственно выделенный фрагмент целостного процесса познания и субъективного осмысления человеком Мира. Социальная перцепция — сложное, многосоставное понятие, пытающееся объяснить уникальное явление познания и понимания людьми друг друга.

Понятие «социальная перцепция» включает все то, что в общепсихологическом подходе принято обозначать различными терминами и изучать отдельно, пытаясь затем из кусочков слепить целостную картину психического мира человека:

— собственный процесс восприятия наблюдаемого поведения;

— интерпретацию воспринимаемых в терминах причин поведения и ожидаемых последствий;

— эмоциональную оценку;

— построение стратегии собственного поведения.

Социальная перцепция — это важный психологический процесс, ответственный за осуществление человеком определенного социального поведения. Он включает восприятие внешних признаков человека, соотнесение их с его личностными характеристиками, интерпретацию и прогнозирование на этой основе его поступков. Социальная перцепция обеспечивает взаимодействие людей, во многом определяет характер человека, так как поведение, возникшее в результате процессов восприятия и интерпретации, служит началом перцептивных процессов для его партнера. Так, шаг за шагом выстраивается взаимодействие. По сути дела, результаты субъективной оценки партнера служат основой для построения поведения по отношению к нему. Партнер в свою очередь строит поведение, анализируя поведение и внешние проявления, которые предоставил ему наблюдатель. Мы сами формируем отношение к нам других людей. Естественно, возникает вопрос: от чего зависит, чем определяется эффективность процесса социальной перцепции? Традиционно принято выделять три составляющие социально перцептивного процесса: субъект, объект и ситуация восприятия — и искать факторы эффективности внутри каждого из них.
Особенности социальной перцепции мужчин и женщин.
Большая субъективная значимость взаимодействия  с  другим  человеком  и вообще взаимоотношений  имеет  своим  следствием  сравнительно  большее развитие у женщин, чем у мужчин, социально  перцептивных  способностей: женщины тоньше улавливают состояние другого человека  по  изменениям  в тембре голоса и в других экспрессивных проявлениях,  точнее  определяют эффект своего собственного воздействия на другого человека.

Так, по данным А. А. Бодалева (1976), девушки-студентки все  основные тороны, в которых выражается внешний облик человека, фиксировали чаще, чем юноши-студенты. При этом  различия  в  частоте  фиксирования  таких характеристик  физической  наружности,  как  рост  и  глаза,  оказались достоверными.

Преимущество девушек было выявлено  по  точности  фиксирования  таких характеристик,   как   оформление   внешности   воспринимаемых   людей,  пропорциональность телосложения, цвет волос и глаз и некоторых других.

В. С. Агеев (1985) показал, что, несмотря на кросскультурные различия между русскими и вьетнамскими студентами при оценке деловых, коммуникативных и личностных качеств незнакомого человека оценка  представителей своего пола обнаруживает меньше различий, чем представителя противоположного пола (табл.)
|Объект восприятия |Юноши         |Девушки       |

|Вьетнамская       |16,2          |5,4           |

|девушка           |              |              |

|Русская девушка   |12,6          |5,4           |

|Вьетнамский юноша |5,4           |16,2          |

|Русский юноша     |7,2           |12,6          |
    Лица  женского  пола  дают  более  детализированное  описание   другого человека, чем  лица  мужского  пола.  Это  выявилось,  в  частности,  в исследовании А. А. Бодалева. Девушки отмечали все качества личности (за исключением отношения к  труду)  чаще,  чем  юноши,  при  этом  половые различия  в  частоте  фиксирования  коммуникативных  черт  характера  и интеллектуальных   качеств   были   достоверными.   В   то   же   время характеристику личности в  целом  юноши  давали  в  2  раза  чаще,  чем девушки.

Та же закономерность показана А. И. Донцовым и Ш. В. Саркисяном (1980). Испытуемым предъявлялось по одной фотографии мужчины и женщины с нейтральным выражением лица. Мужчины при индивидуальном составлении портрета использовали меньше элементов, чем женщины. При этом при создании мужского портрета мужчины использовали больше элементов, чем при создании женского, независимо от отношения к описываемому объекту; женщины же при индивидуальном описании использовали больше элементов, чем при описании мужчины, если отношение к ней было положительным, и меньше элементов, если отношение к женщине, изображенной на фотографии, было отрицательным. Лица женского пола при оценке людей более «добрые», чем лица мужского пола. Это следует из данных Ж. Лендел (1978): при оценке любимого учителя почти в каждом классе (с 8-го по 10-й) девочки указали больше позитивных качеств, чем мальчики (на 15,2 %), а при оценке нелюбимого учителя мальчики на 14,5 % указали больше негативных качеств, чем девочки.

Для мужчин при восприятии женщин решающее значение имеют физические признаки привлекательности. Высокоэкспрессивные женщины воспринимаются как более дружелюбные, чем низкоэкспрессивные (J. Tucker, H. Friedman, 1993).

А. А. Бодалев (1983) приводит данные, согласно которым низкие и высокие голоса у мужчин и женщин вызывают совершенно разные ассоциации по поводу личностных качеств владельцев голосов у слушающих их впервые людей. Напряженность в голосе женщины не привела к приписыванию ей негативных характеристик, в то время как напряженность в голосе мужчин обычно заставляла людей думать, что он не очень владеет собой, обладает невысоким интеллектом, уязвим и т. д.

Многословие мужчин было воспринято как недостаток в их личности, а у женщин — как норма.
Отношение к противоположному полу.

Во многих работах показано, что оценки представителей своего пола оказываются более высокими, чем представителей противоположного пола. И эта тенденция начинает проявляться уже у детей дошкольного возраста. При изучении Т. А. Репиной эмоционально-личностных отношений дошкольников выявилось, что взаимные выборы между детьми одного пола составили 84,8 %, а между детьми разного пола - только 15,2 %. При этом устойчивость выборов у девочек была большей, чем у мальчиков.

Как отмечает В. Е. Каган (2000), дети обоего пола 4-6 лет считают, что девочки лучше мальчиков, с той разницей, что у мальчиков имеется эмоциональная установка "мальчики хуже девочек, и я плохой", а у девочек - "девочки лучше мальчиков, и я хорошая".

Эта же тенденция выявлена и у школьников. Д. Хартли (D. Hartley, 1981) изучал, как мальчики и девочки оценивают поведение в школе представителей своего и противоположного пола. Выявилось, что мальчики оценивают поведение девочек только с положительной стороны, а свое собственное - как с положительной, так и с отрицательной. Девочки же определяют свое поведение как хорошее, а поведение мальчиков - как плохое. Авторская интерпретация этих фактов сводится к тому, что роль школьника и школьницы по-разному соотносится с полоролевыми стереотипами. Представления о "хорошей" школьнице и "настоящей" женщине не противоречат друг другу, в то время как быть хорошим (прилежным) школьником и в то же время "настоящим" мужчиной в сознании учащихся выступают как противоречивые представления.

"Группы нередко укрепляют свою внутреннюю солидарность за счет подчеркивания негативных качеств представителей других групп и создания образа внешнего врага. Это свойственно как мужчинам, так и женщинам: и те и другие охотно отпускают острые шутки и делают уничижительные комментарии по адресу представителей противоположного пола" (Ш. Берн, 2001, с. 226).

В исследовании Н. А. Васильева с соавторами (1979) на большой выборке школьников было выявлено, что эмоционально-личностная оценка представителей своего и противоположного пола существенно разнится у мальчиков и девочек. Во всех классах (с 1-го по 10-й) девочки в абсолютном большинстве случаев выше оценивали девочек, чем мальчиков.

У мальчиков возрастная динамика оценок была сложнее. В младших классах они примерно одинаково часто эмоционально-положительно оценивали как мальчиков, так и девочек. В средних классах симпатии мальчиков явно были на стороне представителей своего пола. В старших классах картина резко меняется: симпатия к представителям своего пола встречалась редко, а частота проявления симпатий к девочкам даже превышала число симпатий, относимых к представителям того и другого пола в одинаковой степени (см. рис.).

Рис. Эмоционально-положительная оценка школьниками разных классов своих одноклассников одинакового и противоположного пола
Более положительное отношение к представителям своего пола сохраняется, по данным А. Г. Шестакова (1997), и у взрослых, хотя и это не так сильно выражено, как у детей. Так, проявили положительное отношение к изображению на фотографиях мужчин 32,2 % мужчин и 23,4 % женщин. Симпатию к женщинам проявили 23,6 % мужчин и 29,8 % женщин.


Исследование Т. Линдхольма (Швеция).
Испытуемые: студенты-непсихологи Стокгольмского университета (84 женщины и 80 мужчин).

Метолика: испытуемые смотрели видеозапись одной из четырех версий (какую — определялось случайно) фильма «Убийство на вечеринке». Все четыре версии демонстрировали сиену в комнате, где проходила вечеринка с участием молодых мужчин и женщин. Звучала музыка, раздавался смех, молодые люди пили и общались друг с другом. В следующей фазе фильма один из героев оставался на кухне, наливал вино в стакан, и тут входил другой герой. Оба начинали раздраженно говорить, демонстрируя, что между ними ранее произошел конфликт, и вдруг второй герой хватался за нож, который лежал в раковине, и ударял первого героя в область грудной клетки. В четырех версиях менялся пол участников (преступника и жертвы): а) преступник — мужчина и жертва — мужчина; б) преступник — мужчина, а жертва — женщина; в) преступник — женщина и жертва — женщина; г) преступник — женщина, а жертва — мужчина (видеозапись была такой, что пол преступника и жертвы определить было нелегко). Фильмдлился 4мин, а эпизод с ударом ножа — 30 с. Память испытуемых проверялась по показателям: а) письменно, в свободной форме, они описывали то, что запомнили об эпизоде с убийством; б) по ответам на 25 открытых вопросов (о людях, подробностях их действий). Испытуемые также заполняли вопросник об общем впечатлении от фильма (его эмоииональном воздействии, достоверности), о степени вины преступника и жертвы (кто спровоцировал инцидент, кто за него ответствен) и о степени серьезности преступления (ущерб, нанесенный жертве насилия).

Результаты (значимые различия получены во всех случаях, кроме второго пункта, где зафиксирована только тенденция):

1). по точности свидетельских показаний женщины превосходили мужчин;

2). женщины лучше мужчин описывали случай с убийством в свободной форме;

3). женщины более точно определяли пол преступника;

4). женщины существенно превосходили мужчин в определении информации, которая имела отношение к женщине-преступнику;

5). женщины превосходили мужчин по запоминанию информации, относящейся к жертве;

6). не было половых различий в эмоциональных реакциях на фильм;

7). мужчины оценивали фильм как более достоверный (в отличие от женщин);

8). когда мужчина выступал в роли жертвы, и мужчины и женщины — свидетели чаше возлагали на него ответственность за инцидент (как на того, кто его спровоцировал), чем когда жертвой была женщина;

9). обе группы испытуемых чаше возлагали вину на мужчину-преступника, чем на женщину-преступницу.

Вопреки бытующему представлению о преимуществе мужчин в роли свидетелей, в этих экспериментах были получены противоположные данные. Женщины превосходили мужчин по многим показателям: и по описанию «женских» деталей преступления, и по точности описания всех деталей события, и в целом женщины были более надежными свидетелями, чем мужчины. Мужчины не продемонстрировали лучших показателей даже там, где речь шла о «мужских» деталях. Вина и ответственность за преступление чаще возлагалась на мужчину, а не на женщину — и в том случае, когда речь шла о преступнике, и в том, когда речь шла о жертве (здесь его обвиняли в том, что он спровоцировал нападение). Таким образом, в отношении мужчин свидетели обоего пола демонстрировали более жесткие суждения, чем в отношении женщин.

Линдхольм объясняет результаты лучшей способностью женщин запоминать и описывать информацию, имеющую отношение к личности объекта восприятия, возможно, именно потому, что женщин просто больше интересует такая «личностная» информация, а возможно, здесь проявляется преимущество женщин в кратковременной памяти (Herlitz, 1997), которая является существенным компонентом в свидетельских показаниях (подробнее см. главу о памяти). Имеют значение и гендерные стереотипы: мужчина воспринимается как более активный участник криминального события; даже когда он выступает в роли жертвы.

Результаты поразительны: они демонстрируют явное неравенство полов, причем «угнетенным полом» оказываются мужчины! Правда, не стоит забывать о том, что эксперименты были проведены в Швеции — стране, где наблюдается не просто равенство полов, но, благодаря борьбе за права женщин, уже можно говорить о другом типе гендерного неравенства — об ущемлении прав мужчин. Не исключено, что в России могут быть получены несколько иные результаты, так как у нас действует другой стереотип — о возложении вины и ответственности на женщину (даже в качестве жертвы).

Заметим также, что, вопреки стереотипу о большей эмоциональности и доверчивости женщин, в экспериментах Линдхольма и мужчины и женщины одинаково эмоционально реагировали на фильм, а мужчины даже считали его более достоверным. Это еще одно доказательство того, что в строгих научных исследованиях стереотипы не всегда подтверждаются, а порой можно встретить явление, которое называется «реверсивным гендерным стереотипом» (когда мужчины или женщины ведут себя не так, как от них ожидает общество, а прямо противоположным образом.