Реферат Групповая преступность
Работа добавлена на сайт bukvasha.net: 2015-10-28Поможем написать учебную работу
Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
от 25%
Подписываем
договор
План:
Введение.
ГЛАВА 1. ОБЩАЯ КРИМИНОЛОГИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ГРУППОВОЙ ПРЕСТУПНОСТИ.
1. Понятие групповой преступности.
2. Общественная опасность групповой преступности.
3. Криминологическая характеристика и классификация преступных групп.
ГЛАВА 2. ДЕТЕРМИНАНТЫ ГРУППОВОЙ ПРЕСТУПНОСТИ.
1. Понятие и классификация детерминантов групповой преступности.
2. Общесоциальные детерминанты групповой преступности.
3. Социально-психологические детерминанты групповой преступности.
4. Психологические детерминанты групповой преступности
ГЛАВА 3. КРИМИНОЛОГИЧЕСКОЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ ГРУППОВОЙ ПРЕСТУПНОСТИ
1. Понятие и виды криминологического предупреждения групповой преступности.
2. Общекриминологическое предупреждение групповой преступности.
3. Специально-криминологическое предупреждение групповой преступности.
Заключение.
Приложение.
Библиографический список.
Введение
Актуальность темы работы состоит в том, что преступность последних десятилетий представляет реальную угрозу национальной безопасности страны. Изучение статистических данных показывает, что в значительном числе случаев преступная активность населения протекает в групповых формах.
По данным МВД России, в стране было зарегистрировано в 1993 г. - 356273 преступлений, совершенных в составе группы, в 1994 - 349343 (-1,9%) , в 1995 г. – 399464 (+ 14,3 %) , в 1996 г. – 345464 (- 13,5%), в 1997 г. – 359887 (+4,2%), в 1998 г. - 374262 (+ 4%), в 1999 г. – 450930 (+ 20,5 %), в 2000 г. – 418973 (-7,1 %), в 2001 г. – 376939 (-10%), в 2002 г. – 254997 (-32,4%) , в 2003 г. – 245989 (-3,5 %), в 2004 г. – 250763 (+1,9%), в 2005 г. – 246669 (- 1,6%) , в 2006 г. – 239102 (-3,1%) , в 2007 г. – 225155(-5,8%), в 2008 г. – 198138 (-12%). Немалым остается удельный вес зарегистрированных групповых преступлений в общем числе зарегистрированных преступлений, несмотря на тенденцию к его снижению: 1993 г. - 12,7%, в 1994 – 13,3%, в 1995 г. – 14,5%, в 1996 г. – 13,2%, в 1997 г. – 15,0%, в 1998 г. - 14,5% , в 1999 г. – 15,0%, в 2000 г. –14,2% , в 2001 г. –12,7% , в 2002 г. – 10,1% , в 2003 г. –8,9% , в 2004 г. –8,7%, в 2005 г. –6,9%, в 2006 г. –6,2%, в 2007 г. –6,3%, в 2008 г. –6,2%.
Трудно найти общественную сферу, которая была бы вне интересов организованной и групповой преступности. Значительная часть корыстных и корыстно-насильственных посягательств также совершается в составе группы. Заметна взаимосвязь групповой преступности и коррупции. Активно развивается такая форма групповой преступности, как организованная преступность, которая под влиянием процессов глобализации приобретает транснациональный характер. Групповая преступность находит многообразные проявления в уголовном законодательстве, прежде всего в институте соучастия в преступлении, в статистической отчётности правоохранительных органов и в различных нормативно-правовых актах, предусматривающих работу правоохранительных органов с антиобщественными и криминогенными группами. Соответственно таким проявлениям воздействие на групповую преступность осуществляется с помощью средств уголовно-правовой и криминологической политики, которые дополняют друг друга и действуют согласованно.
В науках криминального цикла групповая преступность изучалась в основном в рамках уголовно-правового института соучастия в преступлении (П.И. Гришаев, Н.Г. Иванов, М.И. Ковалев, А.П. Козлов, Ю.А. Красиков, Г.А. Кригер, П.Ф. Тельнов, А.Н. Трайнин, А.М. Царегородцев, М.А. Шнейдер и др.). Меньше исследовались криминологические аспекты групповой преступности в работах таких ученых, как А.И. Долгова, Г.М. Миньковский, Л.П. Николаева, Г.М. Попова,Л. М. Прозументова, Л.А. Рябис, А.В. Шеслера и др. Эти работы составили теоретическую основу настоящей работы.
Указанные обстоятельства в совокупности, а также специфика общественной опасности групповых преступлений обуславливает не только научный, но и практический интерес к групповой преступности.
Объект и предмет исследования. Объектом исследования является групповая преступность как социально-правовое явление, а также практика её предупреждения. Предметом исследования являются криминологические аспекты групповой преступности и практика ее криминологического предупреждения.
Цели и задачи исследования. Целью исследования является разработка предложений по совершенствованию практики криминологического предупреждения групповой преступности. В соответствии с поставленной целью решались следующие задачи:
- формулирование определения групповой преступности;
- раскрытие общественной опасности групповой преступности;
- выявление особенностей детерминации групповой преступности;
-установление специфики криминологического предупреждения групповой преступности;
- выявление конкретных мер, направленных на совершенствование практики криминологического предупреждения.
Методология и методика исследования. Методологию исследования составило диалектическое воззрение на групповую преступность, которое позволило рассмотреть ее как социально-правовое явление. Методы исследования составили общенаучные методы (анализ, синтез, системно-структурный и др.) и частно-научные методы (статистические, социологические, логико-языковый).
Эмпирическую основу исследования составили:
- опубликованная судебная практика Верховного Суда России по делам о преступлениях, совершенных в соучастии;
- статистические данные о состоянии групповой преступности в России за 1993-2008 г.г.;
- данные конкретно-социологических исследований, опубликованные в литературе и периодической печати.
Основные положения, выносимые на защиту.
1. Групповая преступность - это общественно опасное, социальное, относительно-массовое, уголовно-правовое явление, существующее в конкретный промежуток времени на определенной территории и состоящее из групповых преступлений, образующих совместную преступную деятельность, лиц, их совершивших, и преступных групп, образованных на основе совместной преступной деятельности.
2. Групповая преступность обладает большей общественной опасностью, чем деятельность лиц, совершающих преступления в одиночку.
3. Детерминанты групповой преступности классифицируются: на общесоциальные, социально-психологические и психологические в соответствии с уровнем их действия (общество, малые группы, личность). На каждом из уровней необходимо выделять их специфику.
4. Следует выделять два вида криминологического предупреждения групповой преступности: общекриминологическое, опосредованно воздействующее на эту преступность, и специально-криминологическое, воздействующего на нее непосредственно.
5. Предложения, направленные на совершенствование практики криминологического предупреждения.
Глава 1. ОБЩАЯ КРИМИНОЛОГИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ГРУППОВОЙ ПРЕСТУПНОСТИ
1. Понятие групповой преступности
Преступность – это социально-правовое исторически изменчивое негативное массовое явление, слагающееся из всей совокупности совершаемых в тот или иной период в государстве (регионе, мире) преступлений, имеющих количественные (состояние, динамика) и качественные (структура и характер преступности) показатели.[1]
Понятие групповой преступности, как и понятие совместной преступной деятельности, определяется в юридической литературе неоднозначно. Причем нередко криминологи, определяя это понятие, основываются на уголовно правовом понятии группового преступления, и наоборот встречаются определения группового преступления в науке уголовного права с использованием криминологических понятий, упускающих уголовно-правовую терминологию.
Р. Р. Галиакбаров считает, что понятием группового преступления в уголовном праве охватывается как соисполнительство, при котором каждый из соучастников полностью или частично выполняет объективную сторону одного и того же состава преступления, так и групповые эксцессы. Под ними он понимает участие в выполнении объективной стороны конкретного состава преступления лиц, из которых лишь одно является общим или специальным субъектом преступления[2]. Автор отметил проблему уголовно-правовой оценки ситуаций подобного рода. Однако одни и те же термины, употребляемые в разных науках, имеют разный смысловой оттенок и служат разным целям. В уголовном праве понятие преступной группы служит для определения оснований и пределов уголовной ответственности лиц, совместно совершивших уголовно наказуемое деяние, а в криминологии - для обозначения фактически существующего субъектного состава преступной общности, на который необходимо оказывать профилактическое воздействие.
В. Н. Зырянов при криминологическом определении групповой преступности опирается в основном на уголовно-правовые категории и включает в нее сложное соучастие, соисполнительство, а также деяния, когда из нескольких человек, принимавших участие в преступлении, субъектом признаётся лишь один, а остальные по ряду причин (не достигли возраста уголовной ответственности, признаны невменяемыми и т. д.) ими не являются.[3]
Так, некоторые авторы пишут. «Под термином «преступная группа» мы подразумеваем сравнительно узкий круг людей с деформированными социальными установками, объединенных по принципу приятельских отношений и совместно совершивших преступление»[4]. В этом определении прежде всего вызывает возражения положение о том, что преступная группа объединяется по принципу приятельских отношений. В какой-то мере это верно для преступных групп низкого развития, которые действительно формируются с учетом характера межличностных отношений, но и здесь основой объединения лиц в группу является совместная преступная деятельность. Для преступных групп более высокого развития, например организованных, межличностные отношения не играют большой роли и в ряде случаев могут отсутствовать, так как в процессе совместной преступной деятельности они трансформируются и перерождаются в деловые.
У. С. Джекебаев считает, «что преступная группа в криминологическом ее понимании - это малая относительно замкнутая группа, характеризующаяся общностью антисоциальной направленности, влиянием ее членов друг на друга в процессе совершения преступления и иных, связанных с преступностью, правонарушений»[5]. В этом определении, верно подчеркивается антисоциальная, антиобщественная направленность преступной группы, но упускаются другие признаки.
На наш взгляд наиболее удачно определение преступной группы, сформулированное В. Г. Лукашевичем, который рассматривает ее как малую неформальную группу, объединяющую на основе совершения общественно опасных, противоправных действий людей, стремящихся к достижению общей цели, организованных определенным образом и составляющих единый субъект деятельности[6]. Здесь правильно указывается на то, что основой объединения в группу служит противоправная деятельность. Принципиально важно определение преступной группы как единого субъекта деятельности. Любая социальная группа, в том числе и преступная) должна рассматриваться как объединение людей, действующих совместно, как единое целое, когда каждый участник совместных действий вносит свой вклад в сообща совершаемое деяние согласно координации и распределению ролей.
Совместная деятельность характеризуется как групповая, так как объединяет несколько лиц в группу, определяя уровень развития группы и основные её характеристики. Для совместной деятельности характерны общая цель, которой подчинены частные цели отдельных действий у каждого члена группы, выполняющего совместную деятельность, формы поступков, взаимопомощи.[7] Любен Десев выделяет среди свойств совместной деятельности её координацию, сознательное или бессознательное подчинении общей цели.[8] Т. Шибутани считает, что для совместной деятельности свойственно разделение труда, то есть функций, осуществляя которые каждый человек должен внести свой вклад в общее предприятие.[9]
Приведенные высказывания уже позволяют выделить общие признаки, характерные для всех видов совместной деятельности. Уточняя содержание общих признаков, можно выделить специальные признаки, характерные для совместной групповой преступности. К ним относятся следующие:
Во-первых, включение в совместную преступную деятельность двух и более лиц.
Во-вторых, наличие у этих лиц общей групповой цели, реализуемой в совместной преступной деятельности.
В-третьих, взаимодействие участников преступной группы, выражающееся в групповом преступлении и складывающееся из разделения функций и соединения усилий нескольких лиц.
В-четвертых, наличие общего группового продукта совместной преступной деятельности в виде социально-негативных для общества последствий.[10]
Таким образом, людей в преступной группе объединяет именно совместная преступная деятельность, а не приятельские или другие интересы. Такой подход позволяет увидеть в группе главное, ради чего она существует - совместное совершение преступлений.
По нашему мнению, наряду с признаком совместности в определение понятия преступной группы должно содержать следующие характерные признаки:
- преступная группа - это объединение людей;
- с позиций социальной психологии данное объединение является малой неформальной группой;
- направленность группы антиобщественная;
- объединение происходит на основе совместной преступной деятельности;
члены группы в определенной степени организованы;
- группа выступает как единый особый субъект преступной деятельности.
С учетом данных признаков преступной группы можно сформулировать и ее понятие: преступная группа - это антиобщественное объединение людей на основе совместной преступной деятельности, представляющее собой малую неформальную группу, определенным образом организованную и выступающую как единый особый субъект деятельности.
Под групповой преступность следует понимать: уголовно-правовое, общественно опасное, относительно массовое явление, существующее в конкретный промежуток времени на определенной территории, состоящее из групповых преступлений, образующих совместную преступную деятельность, лиц их совершивших, и преступных групп, образованных на основе совместной преступной деятельности.
2. Общественная опасность групповой преступности
Все совершаемые преступления можно условно разделить на две большие части: в первую часть войдут общественно опасные деяния совершенные конкретными физическими лицами индивидуально, а во вторую – деяние, совершенные совместно несколькими лицами, то есть в составе группы.
Очевидно, что степень общественной опасности каждой из составных частей будет различна. В этой связи в криминологической и уголовно-правовой литературе справедливо отмечается относительно повышенная общественная опасность совместного совершения преступления[11].
В групповом преступлении как типичной форме совместной общественно опасной деятельности нескольких лиц серьезность вреда, причиняемого охраняемым отношениям, находится в зависимости от механизма его причинения. В результате и тип группового преступления образуется путем сочетания таких показателен, как возможность большей результативности подобного поведения, а следовательно, большей глубины причиненного ущерба; способ ущемления охраняемых интересов, который характеризуется учиненном деяния совместными фактическими усилиями нескольких лиц.
Повышение опасности происходит в силу того, что посягательство выступает здесь как прямое воздействие на потерпевшего аккумулированными усилиями нескольких лиц. Такое посягательство воспринимается потерпевшим иначе, нежели выполненное одним, лицом. Оно более серьезно ущемляет способности потерпевшего сохранить в неприкосновенности его социальные интересы. Усилиями нескольких лиц легче причинить ущерб, который ощутимее ограничит охраняемые интересы, в конечном счете—глубже затронет объекты охраны. Именно поэтому участие в деянии нескольких лиц обычно, при прочих равных условиях, вызывает возрастание общественной опасности для нормальных отношений по сравнению с аналогичными посягательствами со стороны отдельных лиц.
Наличие иных, кроме перечисленных, показателей серьезно влияет на отклонение опасности одних видов групповых посягательств по сравнению с другими. Например, сочетание названных критериев с показателями важности охраняемых общественных отношений, на которые посягает группа, помогает понять, почему убийство, совершенное группой, более опасно, чем избиение жертвы, учиненное той же группой при таких же обстоятельствах. Соединение таких критериев с показателем прочности связи между участниками позволяет различать по уровню опасности устойчивые группы; группы, объединенные соглашением на совместное совершение противоречащего интересам общества деяния; группы, учинившие преступление в результате сложившейся ситуации, при отсутствии предварительного соглашения.
Устойчивая группа как типичная разновидность преступной группы приобретает черты относительной самостоятельности в основном за счет таких дополнительных критериев опасности, как характер связи между ее участниками, объединившимися для совершения ряда преступлений или занятия преступной деятельностью; в силу особого микроклимата, характерного для таких групп, проявляющегося в отрицании господствующих в обществе социальных ценностей; за счет деятельности, которая зачастую выражается в фактическом, неоднократном совершении многих преступлений или длительной подготовки к одному преступлению.[12]
Существование групповой преступности привносит в противоправное поведение элемент организованности. Организованная деятельность более результативна, чем неорганизованная, сорганизовавшиеся преступники в состоянии подготовить и осуществить такие деяния, которые они не могли бы выполнить, ни действуя порознь, ни действуя совместно, но неорганизованно, стихийно. «Так, длительное совершение хищения неучтенной продукции требует создания с помощью различных махинаций излишков сырья, подготовку, а зачастую приобретение оборудования для его переработки, создание подпольного учета неучтенных изделий, их реализацию, маскировку всех этих преступных операций и т. п. достижение поставленной преступной цели стало возможным благодаря тому, что в группе существовала определенная организация».[13]
Таким образом, действия преступных групп существенно увеличивает размеры вреда, причиняемого преступностью охраняемым законом ценностям. Именно в этом и состоит материальная сторона повышенной общественной опасности групповой преступности. Вместе с тем повышенная общественная опасность групповой преступности имеет и иную, социально-психологическую сторону.
Во-первых, групповая преступность носит прецедентный характер, состоящий в возможности её дальнейшего существования, влекущего новые социально-негативные последствия приспособительного и преобразовательного характера. Во вторых преступные группы зачастую проявляют тенденцию к росту числа своих членов. В одних случаях этот рост идет по инициативе новых участников, которых привлекают возможность легкой и быстрой наживы, покровительства со стороны членов группы, либо иные побуждения, в других по инициативе группы, нуждающейся в новых участниках для решения каких-то новых задач. Так, лицам занимающимся хищениями товара необходимы сообщники, по его сбыту и реализации. Расширение состава группы означает вовлечение новых лиц в преступную деятельность с целью реализации вновь возникающего преступного умысла. Иными словами, каждая преступная группа- это не только своего рода коллективный субъект преступления, но и сильный фактор разлагающего влияния на неустойчивых лиц, находящихся за пределами группы. Наконец, преступная группа, являясь по своей природе нелегальной организацией, объективно противостоит интересам государства даже в тех случаях, когда противостояние не входит в субъективные намерения её участников. Отсюда следует, что если преступность в целом – серьезное зло, то групповая преступность – зло, так сказать двойное, она порождает у неустойчивых лиц мнение о возможности безнаказанно объединить и координировать усилия, направленные на достижение запрещенных уголовным законом целей.[14]
Обобщая сказанное, можно сделать вывод о том, что повышенная общественная опасность групповых преступлений возникает в результате того, что:
· члены преступных групп оказывают друг другу психологическую поддержку, поэтому каждый чувствует себя в группе более уверенно, а это, в свою очередь, способствует принятию решений о совершении более тяжких преступлений;
· группе доступны такие способы совершения преступлений, которые не может использовать преступник-одиночка;
· в группе быстрее идет процесс передачи преступного опыта: если им владеет один член группы, то вскоре перенимают и другие;
· возрастает суммарный ущерб от совершенных преступлений, т. е. потерпевшему наносится больше телесных повреждений, похищается большее количество имущества и т.п.;
· преступная деятельность группы может быть легко расширена как во времени (не обязательно все участники группы действуют одновременно), так и в пространстве (участники группы могут действовать самостоятельно в разных местах);
· в преступной группе возрастают возможности сокрытия преступлений и их следов, защиты ее членов от правоохранительных органов, оказания помощи арестованным соучастникам и их близким.
3. Криминологическая классификация и характеристика преступных групп
Классификация преступных групп осуществляется в юридической литературе по различным основаниям. Так, по характеру психологической сплоченности участников выделяют три типа преступных групп: случайные (при отсутствии признаков предварительного сговора); предварительно сговорившиеся на совершение преступления; организованные (устойчивые)[15]. В зависимости от степени опосредования межличностных отношений участников ценностно-ориентационным содержанием совместной преступной деятельности выделяют четыре вида преступных групп, начиная от преступных групп, в которых межличностные отношения участников в слабой степени опосредованы преступной деятельностью, и заканчиваются преступными группами, в которых межличностные отношения участников в значительной степени опосредованы преступной деятельностью[16]. Имеются в литературе и другие классификации преступных групп, основанные на различной численности участников групп, на различном соотношении в группах мужчин и женщин, лиц нескольких возрастных групп и т. д.[17]
В частности, в литературе предложено несколько классификаций преступных групп несовершеннолетних. Так, в зависимости от уголовно-правового характера преступлений, совершаемых участниками групп, одни исследователи предлагают классифицировать преступные группы несовершеннолетних на совершающие кражи, хулиганства и другие преступления[18]. Другие исследователи в зависимости от криминологических особенностей групповых преступлений выделяют преступные группы несовершеннолетних, совершающие корыстные и насильственные преступления[19]. Ф. Г. Бурчак, исходя их особенностей механизма формирования преступных групп несовершеннолетних, предложил различать преступные группы, сразу возникшие для совершения преступлений, и преступные группы, которые образовались на основе антиобщественных или асоциальных досуговых объединений подростков[20]. Г.Г.Бочкарева предложила классификацию преступных групп несовершеннолетних, основанную на различном соотношении негативных и позитивных устремлений участников групп[21].
Безусловно, предложенные в литературе классификации преступных групп несовершеннолетних, имеют право на существование. Каждая из этих классификаций имеет практическое значение и способствует более углубленному познанию групповой преступности несовершеннолетних.
Между тем, наибольшее криминологическое значение имеют классификации преступных групп, основанные на основных обязательных параметрах группы. Такой подход, с одной стороны, позволяет выделить наиболее криминологически значимые виды преступных групп. С другой стороны, этот подход позволяет дать емкую и сущностную криминологическую характеристику этим видам преступных групп.
К обязательным параметрам группы относят ее состав, структуру и групповые процессы в ней[22].
Состав группы характеризуется, прежде всего, ее численностью. Принято делить группы на диады, триады и группы большей численности. Такая классификация обусловлена качественной характеристикой отношений в группах различной численности. Наиболее тесные эмоциональные контакты складываются в группе из двух человек, поскольку эти контакты представляют собой сугубо эмоциональные межличностные отношения. В группе из трех человек отношения между ее участниками качественно меняются, появляется уже отношения группы к каждому ее участнику, отношения между группы становятся более отчужденными[23]. Группы большей численности характеризуются специалистами как более продуктивные, так как в таких группах легче организовать в случае необходимости взаимозаменяемость ее членов, легче распределить между ними определенные функции, более сильным является групповое давление на личность[24].
Высказанные в литературе предложения об определенной оптимальной численности групп (например, в 5-7 человек)[25] среди большинства исследователей поддержки не получили. Верным представляется указание на функциональный аспект целесообразности величины групп[26]. Это в частности, означает, что оптимальный размер группы во многом зависит от содержания ее деятельности[27]. Нельзя также забывать о том, что одна группа может делиться на отдельные подгруппы[28]. Это позволяет группе сохранить себя при увеличении ее численности и свидетельствует о динамичности количественного признака группы.
Такой подход является исключительно важным для правоохранительной деятельности. Дело в том, что к уголовной ответственности в значительном числе случае привлекаются не все соучастники преступления. Внимательный анализ сотрудниками оперативных и следственных подразделений характера преступлений, обращение в необходимых случаях за консультациями к специалистам (психологам, социологам и т. д.) позволяет установить относительно точное число участников преступления и затем выявить их персонально. Например, установление масштабов массовых беспорядков, территориальная локализация ущерба, причиненного толпой, направление ее движения и рассосредоточения позволяют произвести экспертную оценку числа организаторов этих беспорядков, количества спонтанно или организованно возникающих преступных групп.
Структура группы предполагает, прежде всего, характеристику ее коммуникативных связей. Зарубежные исследователи выделяют четыре формы коммуникации в группах. Первый способ - это “колесо”, в котором коммуникация всех участников проходит через центр. Второй и третий способы - “цепочка” и “V”, в который помимо центра, играющего основную роль в процессе передачи информации, имеются также другие направления коммуникации. Четвертый способ - “круг”, в котором ни один из участников группы не занимает центральное положение[29]. Отечественные исследователи выделяют и другие способы коммуникации[30].
В юридической литературе также выделяются многообразные формы коммуникативных связей в преступных группах. Например, А. П. Самонов выделяет девять видов коммуникаций в преступных группах[31]. В целом мы поддерживаем позицию указанного автора, однако считает необходимым по поводу этой позиции сделать несколько дополнений. Во-первых, А. П. Самонов сводит служебную роль коммуникативных связей только к передаче информации от одного члена преступной группы к другому[32]. На наш взгляд, это очень узкое понимание системы коммуникативных связей, которые на самом деле отражают весь спектр взаимоотношений между участниками преступных групп. Во-вторых, автору не удалось провести четкое отличие между “комбинированной” и “сложной” структурами, а также между “сложной” и “многоблочными” структурами преступных групп. Автор считает характерным для “комбинированной” структуры наличие в группе одного организатора, который имеет связи как с членами преступной группы, которыми он руководит непосредственно, так и с другой группой лиц через посредника. Для сложной структуры, считает автор, характерно наличие организатора преступной группы, который руководит двумя или более подгруппами, имеющими коммуникативную структуру[33]. Анализ текста позволяет сделать выводы о том, что и в том, и в другом случае в одну преступную группу входят две подгруппы, имеющие самостоятельную систему коммуникативных связей. Между тем, отличие между двумя видами преступных групп существует и состоит оно в следующем. “Комбинированная” структура предполагает сочетание в одной группе различных видов коммуникаций (например, “полной” и “круговой” структур). Характеризуемая автором многоблочная структура как наиболее сложная коммуникативная структура[34] является по существу разновидностью “сложной” структуры, которая предполагает существование в одной преступной группе нескольких относительно автономных подгрупп, имеющих самостоятельную коммуникативную структуру.
Исходя из указанных замечаний, мы выделяем следующие виды коммуникативных связей в преступных группах, примеры которых приведены на схеме (см. приложение рис. 3).
1. “Полная” структура. Она характеризуется тем, что каждый член преступной группы установил связь со всеми другими ее членами. Такая система связей характерна для преступных групп небольшой численности, как правило, для несовершеннолетних, которые интенсивно взаимодействуют между собой в силу повышенной возрастной потребности в обществе сверстников. Такие группы могут не иметь ярко выраженного лидера. Несмотря на децентрализованный характер связей в таких группах, они способны существовать длительное время даже при изоляции их отдельных участников (например, при привлечении их к уголовной ответственности), так как коммуникативные связи в этих группах не прерываются.
2. “Круг”. Эта структура также децентрализована, так как информация в группе идет по кругу от одного лица к другому, таким же образом строится система межличностных отношений. Группа с такой структурой может быть легко разрушена. В частности, привлечение одного из участников группы к уголовной ответственности может привести к разложению группы в целом.
3. “Цепь”. - разновидность децентрализованной структуры группы, так как в ней отсутствует центральная фигура. Информация в группе идет от первого участника к последнему через остальных, также строится система отношений между членами группы. Группа легко разрушается, достаточно изолировать в цепи одного из ее участников.
4. “Колесо” представляет собой централизованную систему коммуникации, в которой информационные и иные внутригрупповые процессы замыкаются на лидере. Изоляция второстепенных участников преступной группы не приводит к ее разложению, необходима изоляция лидера, являющегося источником криминальной активности группы.
5. “Круг со стержнем”. Эта структура также является централизованной, так как все коммуникативные процессы замыкаются на лидере группы, оказывающем на группу внешнее управляющее воздействие через одного ее участника, используя ее внутреннюю самоорганизацию. Изоляция лидера может не привести к ее разложению, так как сохранившаяся в ней система коммуникативных способна породить нового лидера, например, лицо, которое было связано с изолированным лидером. Такая система коммуникативных связей характерна для преступных групп несовершеннолетних, на деятельность которых оказывает влияние взрослый лидер, не являющийся по сути членом группы.
6. “Разорванный круг со стержнем” - централизованная система коммуникативных связей между преступниками. Во многом напоминает систему связей “круг со стержнем”, однако участники группы между собой не связаны, выходят непосредственно на одно лицо через которое лидер осуществляет руководство группой в целом. При изоляции лидера его функции может перенять посредник.
7. “Комбинированная структура” встречается в преступных группах наиболее часто, может быть как централизованной, так и децентрализованной. Ее особенность состоит в том, что система коммуникативных связей между участниками группы бывает двух и более видов.
8. “Сложная” структура характеризуется тем, что преступная группа состоит из нескольких относительно самостоятельных подгрупп, имеющих своих лидеров и свою структуру коммуникативных связей. Такая структура характерна для организованных групп, нацеленных на длительную преступную деятельность.
Примером «сложной» структуры коммуникативных связей может служить преступная группа, созданная жителем Московской области А., который в период 1997-
Изучив организационную структуру, характер деятельности ассоциации, способы получения денег с граждан, А. решил сам заняться аналогичной деятельностью. С этой целью он убедил жителей г. Москвы К., Б., П., Г. весной
Для реализации своих намерений участники группы связались со своими знакомыми Р. и М., жителями г. Красноярска, предложив им совместную преступную деятельность, на что они согласились. В мае
Получаемые от граждан деньги никакими документами не оформлялись и распределялись между участниками подгруппы в определенных пропорциях. Например, в первой преступной подгруппе лицо, непосредственно приняв от какого-либо гражданина 3300 долларов США, 500 долларов оставляло себе, остальные передавало своему непосредственному организатору. Последний, оставляя себе 300 долларов, передавал 2500 долларов организатору подгруппы К., который из этих денег 1500 долларов передавал организатору всей группы А. В результате мошеннических действий организаторами фиктивного ЗАО “Атлантида” у граждан похищено 144.420 долларов США и 350.855 рублей РФ.
Анализ коммуникативных связей в преступной группе позволяет сделать вывод о том, что между первоначальными участниками А., К., Б., П., Г., жителями г. Москвы и области, они строились по принципу полной структуры, поскольку все участники группы взаимодействовали между собой. Система коммуникативных связей в первой подгруппе представляла собой “разорванный круг со стержнем”, поскольку ее организатор осуществлял связь с ее участниками, не связанными между собой, через посредника. Связь во второй подгруппе основывалась на системе “цепь”, так как каждый ее участник был связан только с последующим участником. Третья подгруппа представляла собой систему связей в виде “круга со стержнем”, когда ее организатор имел связь только с одним из участников группы, взаимодействующих между собой. Отношения в четвертой подгруппе строились по схеме “колесо”, так как ее организатор поддерживал связи с каждым членом группы в отдельности.
Таким образом, в целях эффективного предупредительного воздействия на групповую преступность, необходимо классифицировать преступные группы по видам и давать им полную криминологическую характеристику.
ГЛАВА 2. ДЕТЕРМИНАНТЫ ГРУППОВОЙ ПРЕСТУПНОСТИ
Понятие и классификация детерминант групповой преступности
Причины и условия преступности – центральная проблема криминологии. Она в течении многих веков интересовала философов, юристов и правоведов. Изучение причин и условий, способствующих совершению преступлений, производится в нашей стране как научными, так и практическими учреждениями. В сфере науки этим в основном занимаются Научно-исследовательский институт проблем укрепления законности и правопорядка Генеральной прокуратуры РФ и Научно-исследовательский институт МВД России. Практически органы - это различные управления и отделы МВД, ФСБ, прокуратуры и других правоохранительных ведомств.
Для объяснения существования преступности ученые используют различную терминологию. Одни выделяют причины и условия преступности[35], вторые – полную причину преступности, состоящую из собственно причины преступности и ее условия[36], третьи – причины, условия и факторы преступности[37] и т. д. Очевидно, что указанные различия не являются чисто терминологическими, поскольку отражают различные подходы к изучению преступности, а именно: казуальный и детерминистский. В философской литературе указанные подходы не противопоставляются, так как детерминистский подход предполагает рассмотрение как причинных, так и непричинных видов взаимосвязей явлений между собой, наиболее из которых характерна функциональная связь. По мнению Алексеева П. В. именно при функциональной связи явления, завися определенным образом друг от друга, не возникают последовательно, а сосуществуют во времени.
Эта позиция позволяет нам выделить три вида детерминант групповой преступности, а именно: причины, которые порождают групповую преступность как свое закономерное следствие; условия, которые либо формируют причины групповой преступности, либо способствуют их проявлению; факторы, которые определенным образом влияют на состояние групповой преступности. Изучение причин и условий позволяет ответить на вопрос о том, почему групповая преступность существует, изучение факторов – на вопрос о том, почему групповая преступность достигла определенного уровня. В реальности все эти детерминанты воплощаются в единую криминогенную ситуацию совершения групповых преступлений, поэтому одно и тоже явление может выступать одновременно в указанных трех качествах по отношению к различным аспектам одного вида групповой преступности[38].
Классификация детерминант групповой преступности могут осуществляться по различным основаниям. В литературе по содержанию выделяют детерминанты преступности, действующие в сфере экономики, социальной и политической жизни, духовно-нравственной сфере общества[39], по природе происхождения различают объективные, субъективные, объективно-субъективные детерминанты преступности[40], с точки зрения детерминирующего воздействия – главные и второстепенные, по источнику происхождения – внутренние, обусловленные внутренними противоречиями общества, и внешние, обусловленные влиянием на общество других государств и т. д.
Однако классификация, которая позволяет дать наиболее емкую криминологическую характеристику детерминант групповой преступности и оптимально выделить объекты предупредительного воздействия на нее, должна быть основано на уровнях действия. Исходя из уровней действия, детерминанты преступности в литературе рассматриваются применительно к обществу в целом, отдельным социальным группам, индивидам.
На наш взгляд, детерминанты групповой преступности, как и преступности в целом следует рассматривать на трех уровнях, а именно: общесоциальном, социально-психологическом и психологическом.
Общесоциальные детерминанты групповой преступности связаны с социальными процессами, происходящими в обществе в целом (прежде всего макроэкономическими процессами) и отражающимися на образе жизни целых макрогрупп (возрастных, национальных, профессиональных и т. д.).
Социально-психологический уровень детерминант групповой преступности связан с существованием малых групп, в которых находится участник совместной преступной деятельности.
Психологический уровень предполагает изучение взаимодействия свойств личности с конкретной жизненной ситуацией, в рамках которой совершается групповое преступлении.
2. Общесоциальные детерминанты групповой преступности
Сложившаяся в настоящее время криминогенная ситуация в России, порождающая преступность, в том числе и групповую обусловлена социально-экономическими событиями последних десятилетий, которые создали условия для свободного развития личностей с криминогенной направленностью.
Наиболее криминогенное значение для России имели такие экономические реформы, осуществляемые в 90-е годы, как либерализация цен, приватизация объектов государственной и муниципальной собственности, либерализация внешнеэкономической деятельности, фактический отказ государства от регулирования экономических отношений. Реализация этих мероприятий привела к такой социальной обстановке в стране, которая характеризуется ухудшением экономической ситуации, повлекшим резкое и постоянное прогрессирующее снижение уровня жизни основной части населения, свертыванием государством социальных программ, сокращением финансирования социальной среды, ростом углублением социальных конфликтов в результате резкого и необоснованного расслоениям населения по имущественному признаку.
Валютно-финансовый кризис, разразившийся вслед за другими странами в России в августе
Мировой финансовый кризис 2008 года вызвал производственный спад во многих экономических отраслях. Прежняя система эксплуатации мировой периферии исчерпала свои возможности, и реальная экономика в один прекрасный момент перестала создавать новые рабочие места в значительном количестве. Даже, наоборот – по мере развития современных технологий, количество рабочих мест стало неуклонно сокращаться. А когда ведущие экономические отрасли начали переводить свои производства в азиатские страны, количество рабочих мест стало сокращаться катастрофически.
В октябре 2008 года по России пошла волна сокращений. Самыми слабыми звеньями оказались строительство, металлургия, автопром, а также кредитные и банковские учреждения. По оперативным данным Федеральной службы государственной статистики, безработица в РФ в ноябре 2008 года увеличилась по сравнению с III кварталом 2008 г. на 8 %. Службой занятости было поставлено на учет по безработице 1,5 млн. чел. В то время как, по результатам опросов, проводимых ГОССТАТом, безработными на конец ноября себя считали 5 млн. чел., что составляет 6,6 % всего трудоспособного населения. При этом нельзя забывать о категории так называемой латентной безработицы.
При этой ситуации - отчаяние миллионов людей, потерявших значительные средства и потерявших не просто хорошие, а именно комфортные условия жизни, может подвигнуть их на совершенно непредсказуемые действия. После которых, уже произошедшие великие трагедии 11 сентября и Цхенвала, будут казаться только эпизодами в череде кошмарных событий.
Групповая преступность непосредственно связана также с военными конфликтами в России и Странах СНГ. Любые войны влекут за собой «озверение» и «одичание» народных масс, внедрение в общественное сознание постулата, что «жизнь человеческая не стоит и гроша»[41].
В последние десятилетия наряду со структурами, осуществляющими официальную политику государства, развиваются и латентные, военизированные криминальные структуры, «теневые» микро армии, отряды уголовных и политических террористов. Это неизбежно приводит к росту числа таких криминальных деяний, как убийства, причинение вреда здоровью, терроризм, похищение людей, захват заложников и пр.
Специфика этих процессов по отношению к групповой преступности состоит, во-первых, в том, что они порождают социальную базу для этой преступности, то есть группы людей, оказавшихся из-за социально-экономического кризиса в сложной жизненной ситуации, являются социально не востребованными и не могут выполнять социально приемлемые роли, вынужденно приобщаясь к криминальной деятельности уже существующих преступных групп, либо сами создают группы противоправной направленности с целью выживания в сложившейся ситуации. Это могут быть бывшие сотрудники правоохранительных органов, спецподразделений, спортсмены, квалифицированные врачи, программисты и т. д.
Во-вторых, социальные процессы порождают многочисленные пространственно-временные образования - «серые зоны» - с деформированной организацией социальной власти и измененной нормативной системой, живущие вне государства и права, либо под их слабым воздействием.
«Серые зоны»- это способ организация асоциала, который стремится выжить как биологический и социальный вид. Причем выжить не пассивно, адаптируясь к снижающимся условиям жизнедеятельности, а активно, за счет экспансии территорий, свободных от «серых зон»[42]. Таким образом, эти образования являются не пассивным объектом воздействия социума, а активными субъектами в отношениях с ним, причем достаточно сильными и агрессивными. В «серых зонах» возникают необходимые условия для воспроизводства и формирования социально-негативных связей между людьми, которые организационно выражаются в создающихся преступных группах.
Ярким примером «серых зон» явились возникшие в конце 80-х начале 90-х годов во многих городах России территориальные криминогенные подростково-молодежные группировки. Это явление - во многом результат слаборегулируемой государством миграции сельского населения в города, которое стало образовывать вокруг промышленных предприятий на окраине городов специфические поселки со слаборазвитой инфраструктурой. Бурное экономическое развитие городов, увеличивавшее приток в них сельского населения, не сопровождалось соответствующим социальным развитием вновь возникающих поселков. Значительная часть населения этих поселков, занятого в основном тяжелым физическим трудом в силу отсутствия нормальных социально-культурных условий, вынужденного выращивания сельхозпродукции на выделенном участке земли, не смогла приобщиться к образу жизни крупного города, социально (то есть по месту жительства, учебы, работы, досугу) не смогла выйти за их территориальные пределы. Такая изоляция пригородных поселков от города способствовала формированию в них корпоративных связей, специфической антиобщественной психологии, а возложение городом на эти поселки издержек своего развития, консервация их социального и культурного развития рождали стихийный протест их жителей. Наиболее остро этот протест воплотился в деятельности криминогенных подростково -молодежных группировок, стремящихся расширить социальные границы своего бытия за счет агрессивного освоения социальной инфраструктуры центральных районов города. Молодежь и подростки этих районов стали создавать аналогичные группировки оборонительного характера. В результате многие города оказались территориально поделенными на сферы влияния этих группировок, противоборствующих между собой. Эти группировки стали суровой жизненной школой, позволившей их участникам объединиться в устойчивые преступные группы[43].
Таким образом, специфика общесоциальных детерминант групповой преступности состоит во-первых, в существовании большого количества маргиналов, вынужденных приобщаться в асоциальной деятельности уже существующих преступных группы или объединяться в такие группы для адаптации к усложнившемся условиям через преступное поведение. Во-вторых, в наличии пространственно-временных образований («серых зон»), в которых формируется и воспроизводятся социально-негативные связи между людьми, организационно выражающиеся в создающихся преступных группах.
3. Социально-психологические детерминанты групповой преступности
Общепризнано, что правонарушения, как правило, совершаются не вдруг и неожиданно; им предшествует чаще всего длительное антиобщественное поведение.[44]
Начальные стадии отклоняющегося образа жизни связаны с изменениями поведения преимущественно в сфере быта и досуга, в то время как в сферах труда, общественно-политической деятельности функционирование субъекта может соответствовать существующим стандартам.
Отклонения, о которых идет речь, касаются, в первую очередь, интересов, целей, системы ценностных ориентации неформальных микро групп, состоящих обычно из соседей, товарищей по работе, объединенных совместным проведением досуга. Происходит это зачастую в негативных формах, связанных с употреблением спиртного, азартными играми, бесцельным времяпрепровождением и т. п. Изменения склада мышления проявляются в том, что позитивные стремления отодвигаются на второй план, духовные потребности и запросы вытесняются материальными, отдых связывается с праздным ничегонеделанием, примитивными развлечениями. Ориентация личности вступает в противоречия с требованиями моральных норм, в свободном времени возникают элементы анти культуры.
Степень отклонений может быть различной, так же, как и степень их наглядности. Скажем, потребление спиртного часто и в больших количествах, чем принято, — бытовое пьянство — алкоголизм, — значительно различается по формам проявления, последствиям для самого пьющего и окружающих, способам реагирования со стороны общества и т. п. Первая ступень увлечения алкоголем хотя и создает предпосылки для углубления порока, но практически не может быть выявлена и не влечет применения каких-либо мер воздействия.
Лица, ведущие антиобщественный образ жизни, ориентируются на образцы поведения, принятые в среде их общения. Они, конечно, понимают, что с точки зрения существующих норм и правил их поведение не укладывается в рамки допустимого. Но, как справедливо отмечает Л. М. Яковлев, «...для лица неважно, одобряется его поведение в общем или нет, соответствует ли это поведение требованиям всего общества... Дли такого лица гораздо существеннее одобрение со стороны того микромира, который его окружает»[45]. Категория «все» в их понимании охватывает ближайшее окружение. Изучение взаимодействия с ним имеет существенное значение для прогнозирования групповых преступлений и их профилактики.
В среде социально-положительной ориентации, осуждающей пьянство, отступления от норм морали, нарушения общественного порядка, лица, ведущие антиобщественный образ жизни, не только не получат одобрения, но, напротив, их поведение подвергнется осуждению и вызовет неблагоприятную реакцию, вплоть до привлечения к ответственности. Им необходима своего рода «буферная прослойка» — микросреда, близкая по нравственному уровню, с «пониманием» относящаяся к антиобщественным проявлениям.
Такую «буферную прослойку» предлагается обозначить термином негативно-поощряющая микросреда и определить следующим образом: негативно-поощряющая микросреда — малая группа, объединенная общим интересом к отрицательным способам проведения досуга, разделяющая отрицательные взгляды и убеждения, обладающая искаженным мировоззрением и вследствие пренебрежения общепринятыми нормами права и морали, а также бытующих в ней негативных традиций я привычек способствующая неправомерному, предпреступному поведению любого из ее членов.
В зависимости от степени негативно-правовой ориентации этой микросреды можно выделить две формы взаимодействия ее с лицами, ведущими антиобщественный образ жизни, и ее поощряющего влияния па формировании у них субъективных условий совершения преступления.
Супруги, родственники, знакомые, соседи, составляющие этот вид пассивной микросреды, терпимо относятся к антиобщественным проявлениям, но сами воздерживаются от их совершения, причем не столько в силу внутренних убеждений, сколько опасаясь наступления неблагоприятных последствий. Не возражая, в принципе, против пьянства, эти люди могут неодобрительно относиться к прогулам на почве злоупотребления спиртным, к тому, что человек попал в медвытрезвитель, и др. Считая обыденным, житейским делом дебоши и драки, они отрицательно оценивают причинение серьезных телесных повреждений в ходе таких драк.
Поддерживая отношения с лицами, ведущими антиобщественный образ жизни, члены «буферной прослойки» вместе с тем не образуют с ними выраженной группы, совместное проведение досуга в негативных формах носит не систематический, а периодический характер. Не совершая правонарушений члены микросреды, не ведут и активной социально полезной жизни, составляя пассивную, инертную прослойку, стоящую в стороне от положительных общественных процессов. Примиренческая позиция ближайшего окружения попустительствует лицам, ведущим антиобщественный образ жизни, порождает у них уверенность в том, что их противоправное поведение не только не будет пресекаться, но и найдет определенную поддержку. Расчет на подобную поддержку является существенным обстоятельством, способствующим созданию убеждения в безнаказанности антиобщественного поведения и облегчает формирование готовности совершить преступление.
Микросреда, попустительствующая антиобщественному образу жизни, выполняет пассивную негативно-поощряющую функцию. Не порывая социально полезных связей и отношений в производственной и бытовой сферах, члены такой микросреды одновременно поддерживают контакты с микрогруппами позитивного повеления, с одной стороны, и микрогруппами, ведущими антиобщественный образ жизни, — с другой.
В отличие от пассивной, активная негативно-поощряющая микросреда не только попустительствует антиобщественному образу жизни, но и непосредственно участвует в формировании готовности совершить преступление. Для лиц, вводящих в эту микросреду, характерны низкий уровень развития, узкий кругозор, примитивность стремлений и желаний, отсутствие социально полезных интересов и целей в жизни.
Поскольку все индивиды подобной микросреды ведут ярко выраженный антиобщественный образ жизни и одобряют негативные формы поведения, то создаются объективные предпосылки для совершения групповых хулиганств, убийств, грабежей и других преступлений, причем состав и количество соучастников определяются в основном ситуацией.
Члены активной негативно-поощряющей микросреды могут не иметь социально полезных связей, полностью замыкаясь в кругу лиц, ведущих антиобщественный образ жизни, и обособляясь от иных категорий граждан. Таковы группировки бродяг, пьяниц, наркоманов и т. п.
Следует отметить, что особенно подвержены риску войти в преступные группы лица, страдающие психическими аномалиями, которые играют роль условий, затрудняющих позитивную социализацию личности. В частности, психические аномалии препятствуют правильному усвоению позитивных социальных норм, социальных ролей, адаптации в микрогруппах, где протекает позитивная жизнедеятельность человека. Отчужденность таких лиц от нормального человеческого общения нередко выталкивает их в неформальные общности негативной направленности, где они восполняют необходимые социальные связи и имеющийся у них дефицит общения. Зависимость от негативного неформального окружения этих лиц повышает их внушаемость, делает уязвимыми для криминогенного воздействия со стороны окружающих. Таким образом, тесное взаимодействие психических аномалий с негативными условиями социализации индивида приводит к формированию таких психологических свойств личности, которые приобретают криминологическое значение и в конкретной жизненной ситуации могут привести к совершению преступления[46].
4. Психологические детерминанты групповой преступности
При рассмотрении психологических детерминант групповой преступности особое внимание обращается на весь спектр нравственно-психологических качеств личности (прежде всего на мотивацию), которые при взаимодействии с проблемной ситуацией обуславливают преступное поведение.[47] Причинами преступного поведения личности являются ее антиобщественные свойства и конкретная жизненная ситуация. Влияние конкретной жизненной ситуации на преступное поведение состоит в том, что она ставит личность перед необходимостью выбора возможного варианта поведения (правомерного или преступного). Вполне очевидно, что такое воздействие на личность может оказывать не просто жизненная ситуация, а ситуация проблемного характера, требующая от личности мобилизации усилий, активной социальной деятельности.
Особым видом проблемной ситуации является фронтальная ситуация, которая характеризуется воздействием на индивида определенной малой группы. Принадлежность лица к определенной группе или желание принадлежать к ней, требует от него повседневно определенных стандартов поведения, принятых в группе. В результате лицо, находящееся под влиянием группы, совместно с другими её участниками совершает преступление. Вовлеченность индивида в преступную группу ставит перед ним необходимость выбора определенного варианта поведения, обуславливает его содержание и форму. Однако для вовлечения индивида именно в групповое преступление должна быть прежде всего причина, то есть те социальные качества личности, которые необходимы для совместной преступной деятельности. Таким образом детерминанты конкретного группового преступления складываются из криминогенной мотивации личности, необходимой для совместной преступной деятельности, и из фронтальной ситуации совершения этого преступления.
Наиболее часто фронтальные ситуации имеют место при совершении преступлений несовершеннолетними, лицами, страдающими психическими отклонениями, осужденными, находящимися в местах лишения свободы, членами религиозных сект и террористических объединений.
Характерным для фронтальных ситуаций является не только их сильное воздействие на личность лица, совершившего преступление, но и изменение типичной для определенных преступлений мотивации. В частности, исследователи отмечают, что во многих случаях целью групповых изнасилований является не получение сексуального удовлетворения и разрядки, а достижение полового возбуждения, доказательство своей мужской силы и смелости[48].
Взаимосвязь свойств личность, необходимых для совместной преступной деятельности, и конкретной фронтальной ситуации детерминирующих преступление, представляет собой механизм группового преступного поведения. Основные элементы этого механизма – психические процессы и состояния, а также факторы внешней среды, то есть причины и условия конкретного преступления, - рассматриваются уже не в статике, а в динамике[49]. Изучение механизма преступного поведения позволяет увидеть «пружины» детерминации преступления, установить способы взаимодействия причин и условий конкретного группового преступления.
Основными звеньями механизма всякого умышленного преступного поведения являются мотивация, планирование, исполнение.[50]
Первое звено характеризуется рождением мотивов преступного поведения, то есть внутренних побуждений, вызывающих решимость совершить преступление, руководящих его совершением под воздействием конкретной фронтальной ситуации.
Второе звено характеризуется принятием решения и планированием поведения. На этом этапе внутри личности возникают противоречия между нормами права и нормами той криминальной среды где лицо находится в пользу последней.
Третье звено характеризуется непосредственным совершением преступления, которое охватывает как преступное деяние, так и его последствие. На этом этапе важны прежде всего изменения, происходящие в конкретной ситуации, в которой действуют преступники[51]. Специфические изменения, касающиеся групповых преступлений, состоят в том, что может измениться круг участников преступного посягательства (сузиться, расшириться, измениться, обновиться); лицо, совершающее преступлении в одиночку, может привлечь для его завершения других лиц, стихийно сложившиеся связи в процессе преступного посягательства, непостоянные связи между несколькими лицами могут перерасти в длительную преступную связь; может расшириться либо видоизменится сфера преступной деятельности группы; могут возникнуть иные формы фактического участия нескольких лиц в событии одного преступления (например, его укрывательство).
Итак, психологические детерминанты конкретного группового преступления складываются из криминогенной мотивации личности, необходимой для совместной преступной деятельности, и из фронтальной ситуации совершения этого преступления. Взаимодействием этих детерминант представляет механизм группового преступного поведения.
ГЛАВА 3. КРИМИНОЛОГИЧЕСКОЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ ГРУППОВОЙ ПРЕСТУПНОСТИ
1. Понятие и виды криминологического предупреждения групповой преступности
В процессе своего исторического развития человечество использовало два основных способа противодействия преступным посягательствам: наказание за совершение преступления и предупреждение преступлений. Но, не смотря на неоспоримое значение справедливого, своевременного и неотвратимого наказания, со временем стало приходить осознание того, что именно предупреждение преступности – наиболее эффективный способ борьбы с этим явлением.
Предупреждение преступности является многоаспектным, а криминологическое предупреждение представляет одну из его разновидностей. Криминологическое предупреждение отличается от иных видов предупреждения по объекту воздействия. При уголовно правовом, уголовно-процессуальным и уголовно-исполнительном предупреждении оказывается специальное или общепредупредительное воздействие на лиц, привлеченных к уголовной ответственности, с целью не допустить совершения ими новых преступлений, и на всех остальных лиц с целью не совершения ими новых преступлений.[52] Криминологическое предупреждение воздействует кроме того, на преступнее группы и иные социальные группы, которые несут в себе детерминанты преступности. Таким образом, объект криминологического предупреждения включает в себя социальную среду, содержащую в себе только детерминанты групповой преступности, и социальную среду, содержащую элементы групповой преступности, а именно преступные группы и лиц совершивших групповые преступления.
Специфика криминологической профилактики состоит также и в мерах воздействия. Реализация мер уголовно-правового, уголовно-процессуального права основана на нормах соответствующих отраслей законодательства и предполагает в основном индивидуально-предупредительное воздействие на конкретных лиц (наказание, меры пресечения и т. д.), причем воздействие, связанное с реализацией уголовной ответственности. Криминологические меры предупреждения основаны на нормативных актах, не относящихся к указанным видам законодательства, либо регулируются правом в общей форме (например, воспитательное воздействие), эти меры предполагают принуждение, не связанное с реализацией уголовной ответственности. Кроме того, криминологическая профилактика предполагает не только и не столько принуждение, но и проведение с определенными лицами, социальными группами и обществом в целом воспитательной работы, защиту прав и законных интересов личности, оказание лицам необходимой социальной и правовой помощи.
Исходя из объекта профилактики, следует выделять два вида криминологического предупреждения: общекриминологическое и специально-криминологическое. Оба вида предупреждения предназначены для воздействия на групповую преступность. Однако механизм этого воздействия является различным. Общекриминологическое предупреждение воздействует на групповую преступность через ту часть социальной среды, которая является носителем детерминант этой преступности. Значение этого предупреждение заключается в устранении и нейтрализации детерминант групповой преступности и возможностей социальной среды по их воспроизводству, по средствам опосредованного воздействия. Специально-криминологическое предупреждение непосредственно воздействует на групповую преступность, так как его объектом является среда, содержащая преступные группы и лиц, совершивших групповые преступления.[53]
Отличие между этими видами криминологического предупреждения состоит также в том, какими субъектами и какими методами оно осуществляется. Общекриминологическое предупреждение осуществляется в основном теми субъектами, которые реализуют общесоциальные задачи, несвязанные с обеспечением общественного порядка, и мерами несвязанными с государственным принуждением. Специально-криминологическое предупреждение осуществляется субъектами, занимающимися обеспечением правопорядка и мерами, как правило связанными с принуждением.
Исходя из приведенного анализа, криминологическое предупреждение групповой преступности можно определить как деятельность государственных и негосударственных органов, общественных организаций и отдельных граждан, осуществляемую на общекриминологическом и специально-криминологическом уровнях, с целью ликвидации и нейтрализации групповой преступности посредством использования мер, связанных и не связанных с принудительным воздействием на лиц, совершивших эти преступления, и лиц с социально отклоняющимся поведением.
2. Общекриминологическое предупреждение групповой преступности
Общекриминологическое предупреждение групповой преступности неоднородно и осуществляется в зависимости от детерминант, на различных уровнях, а именно: на общесоциальном, социально-психологическом и психологическом уровнях. Различие по уровням воздействия позволяет более точно обозначить те «срезы» социальной среды, на которые оказывается профилактическое воздействие, увязать общегосударственную профилактику с мерами, с мерами, применяемыми к конкретным субъектам общественных отношений.
На общесоциальном уровне специфика детерминант групповой преступности заключается в существовании «серых зон», которые состоят из двух видов социальной среды: из социальной среды, содержащей в себе только детерминанты групповой преступности, и социальной среды, содержащей в себе элементы групповой преступности. В первую разновидность социальной среды входят лица, для которых нормой является не преступное социально отклоняющееся поведение. Вторую разновидность социальной среды составляют субъекты преступной деятельности: преступные группы и лица, совершившие групповые преступления. Особенность общекриминологического воздействия заключается в том, что воздействие осуществляется только на субъектов социально-отклоняющегося поведения, то есть криминогенные группы и маргинальные личности. Та часть «серых зон», которая включает в себя субъектов преступной деятельности, входит в объект специально-криминологического предупреждения групповой преступности[54]. Целью общекриминологического воздействия на «серые зоны» является нейтрализация или локализация их негативного влияния на социальные процессы в обществе, создание предпосылок для укрепления антикриминогенного потенциала общества. Очевидно, что указанные цели могут быть достигнуты, только за счет государственной политики в целом.
Экономическую основу существования «серых зон» составляет теневая экономика, воздействие на которую возможно с помощью двух основных стратегий. Первая стратегия – это путь ограничений и пресечений нежелательных форм экономического поведения, вторая стратегия, напротив, предполагает поощрение желательных общественно полезных, экономически эффективных форм поведения.[55]
Поощрение экономически полезных форм поведения предполагает, во-первых, создание государством благоприятных условий для законной предпринимательской деятельности. Во-вторых, стимулирование со стороны государства деятельности законопослушных граждан по созданию и усилению системы криминологической безопасности сфер своей деятельности и объектов собственности.
Вторая стратегия борьбы с теневой экономикой предусматривает, как уже отмечалось, ограничение и пресечение нежелательных видов экономического поведения. В частности, необходимо ужесточить контроль за оборотом предметов, представляющих повышенную опасность для окружающих (наркотические средства, оружие). Либерализация подобных отношений способствует формированию криминального рынка и обслуживающей его предпринимательской деятельности.
Во-вторых, необходимо усилить контроль государства за кредитно-денежной системой, которая является наиболее удобной для легализации средств, добытых преступным путем, прежде придать финансовым сделкам прозрачный характер[56]. Безусловно, это будет ограничивать сферу действия банковской тайны, однако такое ограничение является общепринятой мировой практикой, предусматривающей две модели контроля за такими сделками. Первая модель предполагает обязательное сообщение компетентным органам о всех сделках, превышающих определенную сумму наличными или их эквивалента. Вторая модель контроля предполагает сообщение банками властям обо всех подозрительных сделках, в которых могут присутствовать нелегальные доходы. Представляется, что в российской действительности, где финансовые структуры не отличаются особой щепетильностью в выборе клиентов, а само понятие подозрительной сделки является крайне неопределенным, предпочтительной является первая модель контроля над финансовыми сделками.
В-третьих, необходимо ограничить необоснованно широкую либерализацию внешнеэкономической деятельности, способствующую незаконному вывозу из России сырьевых ресурсов, проникновению в нашу страну транснациональных преступных группировок, их сращиванию с российской организованной преступностью.
Объектом общекриминологического предупреждения групповой преступности на социально-психологическом уровне является социальная среда, представленная криминогенными группами, которые являются этапом в развитии преступных групп. Цель таково воздействия заключается в нейтрализации негативного влияния криминогенных групп на личность, пресечения процесса их трансформации в преступные группы.
В профилактической работе с криминогенными группами следует условно выделять два этапа:
- выявление и изучение группы;
- оказание на группу профилактического воздействия.
Выявление криминогенной группы предполагает, во-первых, определение её антиобщественного характера, во-вторых, установление основных количественно-качественных признаков. Группа считается криминогенной, если в нее входят лица, совершившие преступления, лица, совершившие административные правонарушения, лица с социально-отклоняющимся поведением. Выявление количественно-качественных признаков предполагает установление состава их участников, характера связей, лидеров, мест сборов и сферы территориального влияния.
Оказание на группу профилактического воздействия предполагает работу как группы в целом, так и с отдельными её участниками. Выделяют два основных способа воздействия на криминогенные группы: разобщение и переориентация[57]. Разобщение группы заключается в ее разложении, в том, что ликвидируется, либо затрудняется общение её участников. Переориентация группы состоит в том, что полностью, либо в какой-то мере сохраняется её состав, однако сама группа под профилактическим воздействием меняют свою направленность на социально позитивную.
Профилактическое воздействие на отдельных участников криминогенных групп означает осуществление общекриминологического предупреждения групповой преступности на психологическом уровне. Целью такого воздействия является нейтрализация тех антиобщественных свойств личности, которые могут перерасти в криминальную мотивацию, характерную для совместной преступной деятельности. Вне зависимости от форм и методов предупреждения на психологическом уровне, оно должно опираться на социально полезные свойства личности, задействовать антикриминогенный потенциал формального и неформального окружения личности, включать в себя воспитание личности, защиту её прав и законных интересов, оказание ей социальной и правовой помощи.
Таким образом, общекриминологическое предупреждение групповой преступности воздействует на ту часть социальной среды, которая содержит детерминанты этой преступности, то есть социальные группы и лиц, с социально отклоняющимся поведением. Это предупреждение осуществляется субъектами, решающими общесоциальные задачи, не связанные с обеспечением правопорядка, и теми мерами, которые, как правило, не связаны с принуждением.
3. Специально-криминологическое предупреждение групповой преступности
В рамках специально-криминологического предупреждения групповой преступности, следует выделять общесоциальный, социально-психологический и психологический уровни. Однако, независимо от уровня профилактического воздействия, специально-криминологическое предупреждение характеризуется особым объектом, который составляют преступные группы и лица, совершающие групповые преступления. Кроме того, данный вид профилактики осуществляется в основном правоохранительными органами и мерами, в значительной степени связанными с государственным принуждением.
Целью специально-криминологического предупреждения на общесоциальном уровне является локализация, нейтрализация и устранение общественной опасности этой части «серых зон», создание предпосылок для укрепления антикриминогенного потенциала основных институтов социализации личности. На этом уровне специально-криминологическое предупреждение реализуется в трёх направлениях.
Первое направление связано с созданием препятствий к легализации деятельности конкретных преступных групп в обществе, прежде всего через экономическую сферу. Преступные группы пытаются легализоваться через деятельность предприятий, руководители которых используют нелегальные экономические схемы. Преступные группы либо помогают таким руководителям в осуществлении их незаконных планов, либо шантажируют их разглашением информации о незаконных действиях. В ряде случаев преступные группам удается найти подход и к законопослушным гражданам, занимающим определенные должности в силу общего страха перед криминалитетом или в силу ложного представления о том, что каждое предприятие должно иметь солидную «крышу» (поддержку и прикрытие криминальными структурами). В таких ситуациях помогает оглашаемая правоохранительными органами информация об истинном положении преступной группы в криминальном мире, о наличии связей у группы с правоохранительными органами.
Второе направление – это вытеснение легализовавшихся преступных групп из сферы экономики, с помощью законных мер, затрудняющих экономическую деятельность предприятий, находящихся под контролем этих групп (применение штрафных санкций за нарушение правил охраны труда, нарушения налогового и экономического законодательства и т. д.)
Эти два направления упростят задачу борьбы с преступными группами, поскольку соответствующие меры вытеснят их с «правового поля», где они всегда смогут сохранить основу для своего воспроизводства в случае неудачи в чисто криминальной сфере деятельности.
Третье направление специально-криминологического предупреждения групповой преступности на общесоциальном уровне предполагает вытеснение криминальных методов регулирования общественных, прежде всего экономических отношений. Особенно актуальным в этом плане представляется вытеснение криминальных структур из сферы отношений по возвращению кредиторам долгов. Отсутствие в обществе эффективных правовых и легальных исполнительских механизмов взыскания денежных сумм или имущества с должников приводит к тому, что для этого привлекается преступная среда, предоставляющая кредиторам более надежный и быстрый способ возврата долгов. В литературе отмечается, что существует две формы взыскания долгов криминальными структурами. Первая форма – это взыскание долгов по решению криминального авторитета, выступающего в роли арбитра. Вынесенное решение обычно исполняется без проблем в силу высокого авторитета преступного лидера. Вторая форма предполагает реализацию преступными группами заказа кредитора в отношении должника без решения какого-либо спора между указанными лицами[58]. Вытеснение криминальных структур из сферы экономических отношений предполагает, прежде всего, возвращение государства в сферу этих отношений, восстановление его регулятивных функций, силы и авторитета. Позитивном шагом в этом направлении стало создание службы судебных приставов, призванных обеспечить исполнение судебных решений.
Объектом специально-криминологического предупреждения групповой преступности на социально-психологическом уровне является социальная среда в виде преступных групп. Цель такого предупреждения состоит в локализации, нейтрализации и устранения общественной опасности совокупного субъекта преступной деятельности путем разобщения преступной группы. В профилактической работе с преступными группами можно выделить четыре последовательных этапа:
- выявление и предварительное изучение группы;
- постановка группы на учет;
- оказание на группу профилактического воздействия;
- снятие группы с учета.
Выявление и предварительное изучении преступной группы предполагают, во-первых, установление факта существования коллективного субъекта преступной деятельности, во-вторых установление основных количественно-качественных характеристик этого субъекта. После выявление преступной группы, сама группа и её участники ставятся на учёт. На такую группу заводится в соответствии со ст. 10 ФЗ РФ от 12 августа 1995 г. «Об оперативно-розыскной деятельности», дело оперативного учета, в котором отражаются результаты первого и последующего этапов специально-криминологического предупреждения.
Документальное отражение всех этапов специально-криминологического предупреждения групповой преступности на социально-психологическом уровне способствует систематизации и углубленному анализу информации о деятельности преступных групп, позволяет тщательно планировать необходимые предупредительные мероприятия и обеспечивать их преемственность, а также позволяет обеспечить прокурорский надзор и ведомственный контроль законности проводимых профилактических мероприятий.
Оказание на преступную группу профилактического воздействия осуществляется в основном в виде ее разобщения. Формы разобщения групп могут быть различными, однако наиболее часто применяются следующие.
Во-первых, создание или использование назревающих или реально существующих в преступных группах конфликтных ситуаций. При создании конфликтной ситуации необходимо, прежде всего, воспроизводство её объекта, из-за которого участники преступной группы могут вступить в конфликт. Например, основу многих конфликтов между участниками преступных общностей составляет существующая в них стратификация, связанная с доминированием одних участников над другими[59]. Страты порождают противоборство между участниками группы, поскольку принадлежность к определенной страте влечет различную совокупность благ и привилегий.
Во-вторых, формой разобщения группы может быть компрометация ее лидеров и активных участников. Компрометация возможна при наличии двух условий одновременно: должна использоваться информация, свидетельствующая о нарушении ими внутригрупповых норм, информация должна использоваться тактически грамотно, в частности, наглядно показывать допущенные нарушения.
Снятие группы с учета производится при разобщении преступной группы и сопровождается прекращением ранее заведенного дела оперативного учета. Именно при наличии этого результата достигается в полной мере цель специально-криминологического предупреждения групповой преступности на социально-психологическом уровне.
Профилактика в отношении отдельных участников преступных групп является специально-криминологическим предупреждением на психологическом уровне с целью нейтрализации их общественной опасности, прежде всего криминальной мотивации, необходимой для совместной преступной деятельности. Она возможна в следующих формах:
- привлечение участников групп к юридической ответственности;
- привлечение их к сотрудничеству с правоохранительными органами;
- оказание им необходимой правовой помощи;
- использование антикриминогенного потенциала трудовых коллективов и позитивных социальных институтов (семья, школа, секция);
- оказание психиатрической помощи участникам групп, имеющим психические отклонения, или принятие мер к их принудительному лечению и т. д.
Итак, специально-криминологическое предупреждение групповой преступности воздействует на социальную среду, которая представлена преступными группами и лицами, совершившими групповые преступления. Это предупреждение осуществляется в основном правоохранительными органами и мерами, сопряженными с государственным принуждением.
Заключение
На протяжении всего человеческого существования групповые преступления занимали особое место в процессе причинении вреда общественным отношениям. Приведенные в работе статистические данные данных явно показывают, что в настоящее время значительное количество преступлений совершается в составе группы, что влечет за собой повышенную общественную опасность. Практически все сферы общественной жизни пропитаны групповой преступность, организованные преступные группы активно стремятся занять свои позиции во властных органах, повысить влияние на политические и экономические процессы, подкупают чиновников и жертв, изучают пробелы в законе и схемы ухода от уголовной ответственности.
Именно эти обстоятельства, а также специфика общественной опасности групповых преступлений обуславливает не только научный, но и практический интерес к групповой преступности. Тем не менее, не смотря на указанные обстоятельства, проблемам изучения групповой преступности в целом, не уделяется достаточного внимания в теории уголовного права и криминологии, что, несомненно, сказывается на уровне борьбы с этим негативным явлением.
На наш взгляд необходимо совершенствовать механизмы профилактики и противодействия с групповыми преступлениями. Проделанное в работе исследование позволяет нам сделать следующие выводы:
1. Криминологический подход к изучению групповой преступности включает в себя не только исследование совместной преступной деятельности, но и характеристику основных показателей групповой преступности, ее причин и условий, личности лица, находящегося в преступной группе, выработку системы мер специально-криминологического предупреждения этой преступности.
2. Наиболее криминологическое значение имеют классификации преступных групп, основанные на их обязательных параметрах (составе, структуре, групповых процессах) и степени их устойчивости.
3. Причины групповой преступности необходимо рассматривать на общесоциальном, социально-психологическом и личностном уровне.
4. Концепция предупреждения групповой преступности должна органически сочетать меры общесоциальной, уголовной и криминологической политики.
Приложение.
Показатели групповой преступности за 1993 -1998 г. г.
Рис 1.
| Состояние и динамика числа зарегистрированных преступлений, совершенных группой лиц | |||||||
| Годы | Зарегист. групп. преступ лений | Абсол. прирост к предыд. году | Абсол. прирост к | Темпы роста к предыд. году (%) | Темпы роста к (%) | Темпы прироста к предыд. году (%) | Темпы прироста к (%) |
| 1993 | 356273 | | | | | | |
| 1994 | 349343 | -6930 | -6930 | 98,1 | 98,1 | -1,9 | -1,9 |
| 1995 | 399464 | 50121 | 43191 | 114,3 | 112,1 | 14,3 | 12,1 |
| 1996 | 345464 | -54000 | -10809 | 86,5 | 97 | -13,5 | -3 |
| 1997 | 359887 | 14423 | 3614 | 104,2 | 101 | 4,2 | 1 |
| 1998 | 374262 | 14375 | 17989 | 104 | 105 | 4 | 5 |
| 1999 | 450930 | 76668 | 94657 | 120,5 | 126,6 | 20,5 | 26,6 |
| 2000 | 418973 | -31957 | 62700 | 92,9 | 117,6 | -7,1 | 17,6 |
| 2001 | 376939 | -42034 | 20666 | 90 | 105,8 | -10 | 5,8 |
| 2002 | 254997 | -121942 | -101276 | 67,6 | 71,6 | -32,4 | -28,4 |
| 2003 | 245989 | -9008 | -110284 | 96,5 | 69 | -3,5 | -31 |
| 2004 | 250763 | 4774 | -105510 | 101,9 | 70,4 | 1,9 | - 29,6 |
| 2005 | 246669 | -4094 | -109604 | 98,4 | 69,2 | - 1,6 | - 30,8 |
| 2006 | 239102 | -7567 | -117171 | 96,9 | 67,1 | - 3,1 | - 32,9 |
| 2007 | 225155 | -13947 | -131118 | 94,2 | 63,2 | - 5,8 | - 36,8 |
| 2008 | 198138 | -27017 | -158135 | 88,0 | 55,6 | -12 | -44,4 |
| Рис 2. | | ||
| Удельный вес числа зарегистрированных групповых преступлений. | |||
| Годы | Зарегистрир. | Зарегистрир. групповых прест. | Уд вес. зарег. групп. |
| | прест. | преступлений (%) | |
| 1993 | 2799614 | 356273 | 12,7 |
| 1994 | 2632708 | 349343 | 13,3 |
| 1995 | 2755669 | 399464 | 14,5 |
| 1996 | 2625081 | 345464 | 13,2 |
| 1997 | 2397311 | 359887 | 15,0 |
| 1998 | 2581940 | 374262 | 14,5 |
| 1999 | 3001748 | 450930 | 15,0 |
| 2000 | 2952367 | 418973 | 14,2 |
| 2001 | 2968255 | 376939 | 12,7 |
| 2002 | 2526305 | 254997 | 10,1 |
| 2003 | 2756398 | 245989 | 8,9 |
| 2004 | 2893810 | 250763 | 8,7 |
| 2005 | 3554738 | 246669 | 6,9 |
| 2006 | 3855373 | 239102 | 6,2 |
| 2007 | 3582541 | 225155 | 6,3 |
| 2008 | 3209862 | 198138 | 6,2 |
Рис. 3
Библиографический список.
1. Аванесов Г. А. Криминология и социальная профилактика. —М: изд. Академия МВД СССР, 1980.
2. Аванесов Г. А. Криминология. Прогностика. Управление. – Горький, 1975.
3. Акбаров Н. Г. Состояние и тенденции преступности несовершеннолетних:
4. Александров В. Н. Профилактика групповых хищений социалистической собственности в Народной Республике Болгарии. Ав-тореф. канд дисс. М., 1986.
5. Алексеев А.И., Герасимов С.И., Сухарев А.Я. Криминологическая профилактика: теория, опыт и проблемы. – М., 2001.
6. Алиев В. М. Проблемы борьбы с легализацией (отмыванием доходов), полученных незаконным путем: правовой аспект // Преступность: стратегия борьбы. – М., 1997.
7. Алферов Ю.Ф. Пенитенциарная социология: аудиовизуальная диагностика (татуировки, жаргон, жесты): Учеб. пособ. В 2ч. // Респ. ин-т повышения квалификации работников МВД России – 2-е изд. – Домоводство, 1996.
8. Андреева Г. М. Социальная психология. – М., 1996.
9. Антонян Ю. М. и др. Криминальная сексология / Ю. М. Антонян, А. А. Ткаченко, Б. В. Шостакович. – М., 1999.
10. Антонян Ю. М., Ткаченко А. А. Сексуальные преступления. – М., 1993.
11. Антонян Ю.М. О понятии профилактики преступлений // Вопросы борьбы с преступностью. – М., 1977.
12. Блувштейн Ю. Д. Профилактика преступлений: Учебное пособие/ Ю. Д. Блувштейн, М. И. Зырин, В. В. Романов. Минск, 1986.
13. Бочкарева Г.Г. Психологическая характеристика мотивационной сферы подростков и родителей // Изучение мотивации поведения детей и подростков. - М., 1972.
14. Быков В.М. Криминалистическая характеристика преступных групп. – Т., 1986.
15. Быков В.М. Особенности расследования групповых преступлений. - Ташкент, 1980.
16. Бытько Ю.И. Квартирные кражи и некоторые меры их предупреждения. - Саратов, 1989.
17. Галиакбаров Р. Р. Совершение преступления группой лиц. Учебное пособие. - Омск, 1980.
18. Галиакбаров Р. Р. Групповое преступление. – Свердловск, 1973.
19. Давитадзе М.Д. Групповое молодежное хулиганство и его предупреждение. Автореф. дисс. ... канд. юрид. наук. М., 1993.
20. Дашков Г.В. и др. Преступность в зарубежных восточно-европейских странах в 70-80-е годы // Научная информация по вопросам борьбы с преступностью. - М., 1989.
21. Десев Л. Психология малых групп. - М., 1979.
22. Джекебаев У. С., Вайсберг Л. М., Судакова Р. Н. Соучастие в преступлении. Алма-Ата, 1981.
23. Злочевский С. Е. Психологические особенности подбора состава научных групп в зависимости от логической и организационной структуры научного исследования // Психология коллективной деятельности. - Киев, 1977.
24. Зырянов В. Н. Групповая преступность женщин и её предупреждение органами внутренних дел. – Горький, 1988.
25. Казлаункас М., Ринкэвичюс Ю. Социально-психологические аспекты изучения групп расхитителей социалистического имущества. - В кн.: Ученые записки высших заведений Литовской ССР. Право. Т. XI Вильнюс, 1972.
26. Кричевский Р.Л., Дубовская Е.М. Психология малой группы. - М., 1991. Пригожин А.Н. Современная социология организаций. - М., 1995.
27. Кудрявцев В. Н. Правовое поведение: Норма и патология. – М., 1982.
28. Кудрявцев В. Н. Причины правонарушений. – М., 1976. – С. 274.
29. Кузнецова Н.Ф. Проблемы криминологической детерминации. – М., 1984. Кудрявцев В.Н. Детерминанты правонарушений. – М., 1976.
30. Петровский А.В. Личность. Деятельность. Коллектив. - М., 1982.
31. Платонов К. К. Структура и развитие личности. – М., 1986.
32. Попов В.Г. Преступность и культура. М., 1999. С.42-43; Молодежь в сфере криминогенного влияния//Социологические исследования. 1998. № 5.
33. Прозументов Л. М. Проблемы предупреждения преступности несовершеннолетних. – Томск, 1999.
34. Ратинов А.Р., Лукашевич В.Г., Ратинов В.А. Личность в преступной группе // Личность преступника как объект психологического исследования. - М., 1979.
35. Ривман Д. В., Устиков В. С. Виктимология. – Н. Новгород, 1998.
36. Самонов А.П. Психология преступных групп. - Пермь, 1991.
37. Свенцицкий А.Л. Социальная психология управления. - Л., 1986.
38. Скобликов П. А. Истребования долгов и организованная преступность. – М., 1997.
39. Смелзер Н. Социология. - М., 1994.
40. Танасевич В., Никулин К. Некоторые вопросы соучастия. – В кн.: Изучение и предупреждение преступности Вильнюс, 1971.
41. Тонких Ф.П., Фокин Ю.Г. Как вы управляете? - М., 1984.
42. Ушаков А.В. Ответственность за групповое преступление. - Калинин, 1975
43. Фильченков Г.И. Предупреждение и раскрытие групповых преступлений несовершеннолетних. М., 1997.
44. Харшак Е.И. Особенности совместной преступной деячтельности несовершеннолетних // Вопросы борьбы с преступностью. - М., 1969. Вып. 9
45. Шеслер А. В. Криминологическая характеристика и профилактика профессиональной преступности: Учебное пособие. – Тюмень: Тюменский юридический институт МВД РФ, 2004.
46. Шеслер А. В. Криминологические аспекты организованной преступности: Учебное пособие. –Тюмень: Тюменский юридический институт МВД России, 2009.
47. Шеслер А. В. Криминологические и уголовно-правовые аспекты групповой преступности: Учебное пособие. – Тюмень: Тюменский юридический институт МВД РФ, 2005.
48. Шеслер А. В. Прозументов Л. М. Криминология. Общая часть: Учебник. – Томск: ООО «ДиВо», 2007.
49. Шеслер А. В. Соучастие в преступлении: Учебное пособие. – Тюмень: Тюменский юридический институт МВД РФ, 2007.
50. Шибутани Т. Социальная психология. – Ростов-на-Дону, 1999.
51. Яковлев А. М. Преступность и социальная психология. — М.: Юридическая литература, 1971.
52. Яковлев А. М. Социология экономической преступности. – М., 1988.
