Библия представляет собой произведение весьма богатое философскими идеями. Некоторые из них имели важное значение для последующей истории философской мысли, поэтому хотя бы вкратце необходимо на них остановиться.

Прежде всего, как и любое мировоззрение, христианская религия представляет мир как упорядоченный и разумный, как единое и гармоничное целое. Смысл рассказа о сотворении мира Богом за шесть дней, содержащегося в первой главе книги Бытия, заключается не в том, чтобы дать соответствующее (или несоответствующее) тем или иным научным представлениям изложение процесса возникновения Земли, а в том, чтобы показать, что Бог создавал мир с определенной целью, что, следовательно, мир целесообразен, упорядочен, разумен. Не случайно в рассказе как припев повторяется фраза: «И увидел Бог, что это хорошо». Это именно утверждение красоты, гармоничности, целесообразности мира. Однако если мир хорош, если он разумен, то поневоле встает вопрос: откуда же в нем дисгармония, неразумие, жестокость и зло? Ответ на этот вопрос дается в Библии неоднократно. Обратимся к книге Иова. В ней рассказывается, как некий праведный человек по имени Иов стал предметом спора между Богом и сатаной. Бог похвалил Иова за нравственный и благочестивый образ жизни, на что сатана заметил, что нетрудно быть праведным, когда живешь в довольстве и спокойствии. Тогда Бог разрешил сатане испытать веру Иова. И вот на того обрушиваются страшные несчастья: он теряет свое имущество, гибнут его дети, а сам он поражен мучительной болезнью. Иов в ответ на эти испытания долгое время отвечает смирением, но, в конце концов, он проклинает день, когда родился и задает вопрос: за что он страдает, если не видит за собой никакой вины? Таким образом, вопрос о неразумности мира приобретает предельно заостренную форму: почему страдают безвинные? Ведь их страдания свидетельствуют об иррациональности и даже абсурдности мира, который создал милосердный и всеблагий Бог. Как же разрешить это противоречие? Многочисленные увещевания со стороны разных людей не принимаются Иовом, который вновь и вновь ставит вопрос: почему страдает тот, кто невиновен? Наконец ответ дает сам Господь. Суть этого ответа сводится к вопросу: разве может человек со своим столь малым знанием того, что свершается в мире, судить о конечной справедливости, о конечном смысле этого мира? Иов перед этим аргументом склоняется и снимает свой вопрос. А это и значит, что, как утверждает Библия, вера первее разума, ибо мудрость Бога бесконечно превосходит мудрость человека, пути Господни неисповедимы.

Схожие идеи содержатся и в книге Экклезиаста, или Проповедника. В ней скептицизм используется для доказательства немощи человеческого рассудка, неполноты распространенных представлений о человеческом счастье и для укрепления религиозной веры. В ней отвергается одна из центральных идей античного рационализма: история — вечный круговорот, повторение похожих по смыслу событий. Если древние греки черпали в этом тезисе уверенность в устойчивости миропорядка, то в Библии он используется для того, чтобы показать, что круговорот событий это не гармония бытия, а тупик и безысходность. Ни труд, ни богатство, ни власть — ничто не спасает людей от смерти и полного с течением времени забвения. Участь богатых и бедных, умных и глупых одна — погружение во мрак безвестности. Только вера является надежным оплотом, ибо разум не может дать убедительных ответов на вопрос о том, в чем же состоит смысл человеческой жизни, если все то, что является самым животрепещущим в жизни — богатство, слава, власть оказывается суетой сует.

Большой философский смысл имеет и библейская мораль. Ветхий Завет известен своим десятословием, знаменитыми десятью нравственными заповедями. Они делятся на две части. В первой утверждается, что основа любви к людям — любовь к Богу. Четыре заповеди, содержащиеся в первой скрижали, проводят идею монополии: «Я Господь, Бог твой... Да не будет у тебя других богов перед лицом моим»,— говорится в первой заповеди. «Не сотвори себе кумира» — говорится во второй. «Не произноси имени Господа, Бога твоего, напрасно» — гласит третья. «Помни день субботний», чтобы посвятить его Богу,— таков смысл четвертой. Большое теоретическое значение первой скрижали состоит также и в том, что в ней Бог выступает как личность, с которой возможен диалог человека. Вторая скрижаль содержит простые, общечеловеческие нормы нравственности: почитай отца твоего и мать твою, не убий, не прелюбодействуй, не кради, не произноси ложного свидетельства на ближнего твоего, не возжелай ничего, что у ближнего твоего. В этих заповедях человек рассматривается как самостоятельная личность, которая может делать нравственный выбор и нести ответственность за последствия своего выбора. Думается, что общий пафос ветхозаветной морали может быть выражен принципом справедливости: око за око и зуб за зуб, распространяемым на всех ближних и дальних людей. В свете древних норм, основанных на принципе кровнородственных отношений (например, кровная месть) ветхозаветная мораль представляет собой шаг на пути нравственного совершенствования всего человечества. Еще больший вклад в этом направлении делает мораль Нового Завета. Если обратиться к Нагорной проповеди Иисуса Христа, то можно увидеть, что Он реформирует нормы Ветхого Завета: на первый план выходят такие добродетели, как смирение духа, чистота сердца, миролюбие, жажда правды, неуклонное следование нравственному идеалу. Тем самым еще рельефней выступает идея примата веры перед разумом. Иисус Христос делает моральные нормы более строгими, усиливает максимализм нравственности. Ветхий Завет запрещает убивать, угрожая судом, Новый Завет запрещает гневаться на брата своего напрасно. Ветхий завет запрещает прелюбодействовать, Новый Завет запрещает смотреть на женщину с вожделением. Ветхий Завет учит справедливости: око за око и зуб за зуб. Новый Завет велит подставить левую щеку, если человека ударили по правой, призывает человека любить врагов своих и благотворить ненавидящим его. Условием осуществления справедливости Иисус Христос делает любовь, милосердие, прощение.

Создание принципиально новой морали и было существенным вкладом Нового Завета в человеческую культуру. Пожалуй, впервые в истории человечества максимализм, внутренне присущий нравственности (в отличие, скажем, от права) был раскрыт в нормах морали, последовательно проведен до конца. Тем самым была выявлена сущность человека в ее, так сказать, чистом виде, сформулирована идея человечности. Не случайно за христианством закрепилось название «религии любви». Не только сочувствие, не только сострадание, не только жалость, но и любовь к другим людям — таков нетленный вклад христианства в развитие духовной культуры человечества.

Эти, а также многие другие философские идеи получили свое полное развитие и воплощение в ходе дальнейшей эволюции духов-нон культуры Европы, в том числе и в формировании новой формы философствования, которая господствовала в Европе в Средние века.