СОДЕРЖАНИЕ

Введение ……………………………………………………………………….		3
Глава 1. Исторический аспект возникновения института исковой давности в России
1.1 Давность владения по Псковской Правде и по делам вотчинным ...		6
1.2 Исковая давность в начале XVII века и по Уложению …………...		13
1.3 Давность владения по Своду Законов Гражданских 1857 г. ……..		18
Глава 2. Понятие и правовая характеристика срока исковой давности
2.1 Понятие и отличительные особенности сроков исковой давности …		21
2.2 Императивность правил об исковой давности. Требования, на которые исковая давность не распространяется …………………….
Глава 3. Применение исковой давности
3.1 Начало течения сроков исковой давности и их приостановление ..		38
3.2 Перерыв и восстановление течения исковой давности ………….		44
3.3 Последствия истечения сроков исковой давности ………………		48
Заключение …………………………………………………………………...		64
Список использованн ой литературы ……………………………………		70

ВВЕДЕНИЕ
Актуальность исследования. Исковая давность относится к числу наиболее фундаментальных институтов гражданского права. Поскольку практически все гражданско-правовые отношения характеризуются той или иной временной протяженностью, подавляющее их большинство тесно связано с гражданско-правовым институтом сроков и институтом исковой давности, в частности.

Трансформация системы социально-экономических отношений в России, развитие ее рыночного хозяйства потребовали адекватного изменения многих гражданско-правовых институтов, в том числе института исковой давности. Указанные изменения нашли непосредственное отражение в гл. 12 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ)¹. Из гражданско-правового института, отличавшегося существенной дифференциацией по субъектному и объектному составу, исковая давность трансформировалась в более унифицированный и логичный по внутреннему построению нормативно-правовой институт. Различия в сроках исковой давности для разных субъектов и видов требований в ГК РФ 1994 г. по сравнению с ГК РСФСР 1964 г. были существенно сглажены.

Развитие норм института исковой давности, таким образом, представляет собой объективный, исторически закономерный процесс. В то же время следует отметить, что со вступлением в силу действующего ГК РФ и последующими изменениями в системе гражданского законодательства данный процесс вовсе не завершился. Так, эволюция системы гражданского права в целом, развитие частных отношений, вступление в такие отношения с субъектами других государств, а также объективная необходимость ее принципиального соответствия международно-правовым нормам обострили проблему императивности или диспозитивности норм исковой давности. Зачастую затруднения на практике вызывает применение норм, регламентирующих исчисление начала срока исковой давности, а также использование ее конструкций, таких как приостановление, перерыв и восстановление. Об актуальности проблем правоприменения исковой давности свидетельствует тот факт, что к разъяснению данного вопроса часто обращается Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации.

Всем высказанным определяется актуальность выбранной темы выпускной квалификационной работы: «Исковая давность и ее гражданско-правовое значение».

Проблеме исковой давности в отечественной теории гражданского права уделяется большое внимание. Ее разработкой и определением места в общей системе норм гражданского права в разное время занимались такие ученые как М.М. Агарков, С.И. Вильнянский, Ю.С. Гамбаров, В.П. Грибанов, О.С. Иоффе, Ю.К. Толстой и др. Вместе с тем следует отметить, что подавляющее большинство исследований отечественных авторов сущности и содержания гражданско-правового института исковой давности были сделаны до вступления в силу Гражданского кодекса Российской Федерации, т.е. до 1994 г. Кроме того, следует отметить, что после 1994 г. гражданско-правовые отношения в РФ развиваются более динамично, чем развивается законодательство. Соответственно, вопросы изменения института исковой давности в условиях развития рыночных отношений нуждаются в дальнейшем подробном исследовании. Недостаточно подробно освещена и проблема необходимости и возможности диспозитивности норм института исковой давности.

Итак, цель выпускной квалификационной работы состоит в комплексном исследовании института исковой давности в гражданском праве Российской Федерации.

Для достижения поставленной цели представляется необходимым решить следующие задачи:

1) проанализировать исторический процесс становления и развития института исковой давности;

2. 
   исследовать понятие срока исковой давности и дать общую характеристику данному институту;
   
3. 
   определить особенности применения исковой давности, в частности: начало течения срока исковой давности, восстановлении течения срока исковой давности, а также последствия истечения срока исковой давности.
   

Объектом исследования является общественные отношения, возникающие в процессе применения гражданско-правового института исковой давности на современном этапе.

Предмет исследования – система гражданско-правового регулирования исковой давности в Российской Федерации и практика применения норм в данной правовой сфере.

Методы исследования. В выпускной квалификационной работе использовались такие методы научного познания как формально-логический, системно-структурный, историко-правовой, сравнительно-правовой и др.

Нормативно-правовая и научная основа исследования. При подготовке к написанию выпускной квалификационной работы были использованы различные нормативно-правовые акты, такие как Конституция РФ², Гражданский кодекс РФ и другие нормативно-правовые источники регулирования исковой давности, обобщенные материалы судебной и арбитражной практики, представленные на страницах официальных правовых изданий, а также труды отечественных и зарубежных ученых по вопросам правового функционирования института исковой давности.

Поставленные цель и задачи определили структуру выпускной квалификационной работы: она состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованных при написании работы нормативных правовых актов, материалов судебной практики и специальной литературы.
Глава 1.
Исторический аспект ВОЗНИКНОВЕНИЯ института исковой давности в россии
1.1 Давность владения по Псковской Правде и по делам вотчинным
В источниках истории русского права упоминается в первый раз о давности в Псковской Правде³. Постановление о давности помещено в первой, древнейшей части грамоты, данной Пскову Александром Невским самое позднее в половине XIII века, между 1242 и 1263 годами, но, по всей вероятности, существовало еще прежде, в виде нормы обычного права, образовавшегося самостоятельно и не введенного Невским, а лишь принятого в его грамоту⁴. Определение Псковской Правды состоит в следующем:

«А коли будет с кем суд о земле о полней или о воде, а будет на той земле двор, или нивы розстрадни, а стражет и владеет той землею или водою лет 4 или 5, ино тому исцю сослаться на сосед, человек на 4 или на 5. А суседи став, на коих шлются, да скажут как прав пред Богом, что чист, и тою человек, который послался стражет и владеет тою землею или водою лет 4 или 5, а супротивен в те лета ни его судил, ни на землю наступался или на воду, ино земля его чиста или вода, и целования ему нет, а тако недоискался, кто не судил ни наступался в те лета. О лешей⁵ земли будет суд, а положат грамоты двои на одну землю и зайдут грамоты за грамоты, а исца оба возмут межников, да оба изведутца, ино им присуждати поле».

Сущность этого закона состоит в том, что четырех- или пятилетнее непрерывное владение, соединенное с обрабатыванием земли, установляет собственность на нее. Из этого видно, что в Псковской Правде говорится об usucapio, о давности владения. Первое условие есть владение. Это владение должно быть такое, чтобы исключало чужое влияние и выражалось или обработкой земли, или владением, в котором бы ясно выражалось желание владельца приобретать землю в собственность. Это желание может выражаться различным образом: или тем, что владелец поселяется на земле, ставит на ней двор, или что он, обрабатывая землю или ловя рыбу в воде, пользовался бы землей или водой постоянно, как собственник. Пользование другим образом, например употреблением деревьев на ульи, рубка леса, охота или тому подобное, еще не доказывает, что желание владельца направлено было на приобретение земли в собственность.

Владение с указанными свойствами должно было существовать 4 или 5 лет, и притом непрерывно. Прерывается владение тяжбой (судом) или завладением со стороны другого лица (наступлением на землю или воду). Если действительность владения в течение означенного срока доказана показаниями свидетелей, то земля или вода признавались собственностью владельца.

В Псковской Правде прежде всего имеется в виду земля, отыскиваемая из чужого владения, спорная между частными людьми, но из других источников видно, что давность владения применялась и к землям, принадлежащим государству, «Господину Пскову». Права пользования, существовавшие до завладения на завладеемой земле, оставались ненарушимыми и после приобретения земли владением в собственность. Это видно из одной грамоты XV века, из которой в то же время заимствуется, что, при производимых от времени до времени дополнениях земских писцовых книг, сообщалось вечу о новозаимочных землях. От веча зависело признание права собственности владельца на основании давности владения. О признании права собственности записывалось в книги с выдачей грамот на собственность (дерноватая грамота). За это признание права собственности платилась пошлина, называемая дерном⁶.

В конце вышеприведенного постановления о приобретении права собственности давностью владения помещено правило для решения тяжб о лесных участках, когда с обеих сторон ссылаются на грамоты, доказывающие права спорящих.

Из всего изложенного следует, что в Псковской Правде говорится о давности владения, а не о давности иска. Конечно, эта давность владения отличается от usucapio⁷ по римскому праву, но все-таки не настолько, чтобы уже нельзя было ее назвать одним и тем же институтом. Это тоже usucapio, только не столь развитая, как в римском праве. Главнейшие условия состоят в следующем: действительное господство над землей посредством обрабатывания, постоянного пользования или исключительного владения ею. Только там, где существует последнее, истечение времени может иметь влияние на приобретение собственности. Что истечение времени считалось на втором плане, видно уже из образа определения срока времени: 4 или 5 лет. Недостаток определения о bona fides⁸ и justus titulus⁹ объясняется из различия экономических отношений; первой же не требовалось даже по древнейшему римскому праву. При весьма развитых экономических отношениях usucapio римского права составляла охрану материально справедливой деятельности против строгости формального закона. Материальное право доказывалось существованием justus titulus. Давность владения Псковской Правды образовалась при весьма неразвитых экономических отношениях. Земля без обработки сама по себе почти не имела никакой ценности, и только работа придавала ей цену. Работа собственно воспроизводила собственность, потому что понятие о праве собственности на известную вещь предполагает, чтобы вещь эта имела какую бы то ни было ценность: на абсолютно бесценную вещь не существует права собственности. При таких обстоятельствах весьма понятно, что не обращалось внимания на bona fides и justus titulus. К этому присоединяется еще то, что было в интересе государства, получавшего доходы (подати) по преимуществу с обработанных земель, как можно более содействовать развитию земледелия и покровительствовать его расширению. Именно с такой точки зрения объясняется и образ выражения закона.

Вот в каком виде существовала давность владения (Ersitzung, usucapio) в Пскове в XIII веке. Пока нет, и, вероятно, никогда и не будет, достаточных данных, чтобы доказать, какие изменения вызваны дальнейшим развитием экономических отношений в позднейшее время в этом самобытном учреждении русской юридической жизни. С уничтожением самостоятельности Пскова, с введением московской правды исчезает тамошнее самобытное местное право, а с ним вместе и всякий след давности владения.

На основании общего сходства государственного, общественного и бытового строя в Пскове и Новгороде, в особенности по причине сходства поземельных отношений в том и другом, можно предполагать, что в Новгороде существовало подобное учреждение давности владения. Но и в Новгороде оно исчезло после покорения Москвой. Позднейшее время не сохранило нам никаких сведений о существовании такого учреждения. Когда оно исчезло и как долго существовало еще как общепринятый обычай, хотя бы только на севере в Двинской области, куда не проникло поместное право, – неизвестно.

Далее представляется целесообразным рассмотреть установление исковой давности по делам вотчинным.

В первом дошедшем до нас сведении о существовании давности исковой вместе с тем содержится известие о законе, которым она введена была. Это грамота великого князя Ивана III от 17 марта 1492 года¹⁰; в ней указывается следующее:

«А противу Олексина дал смену дед мой: Киприану митрополиту, слободку Всеславлу также со всем: что потягло со всем и з бортью, и з бобровою ловлею по слободской стороне оприч боярские купли старые, или чья будет отчина от сего времени за пятнадцать лет взад. Как дед мой учинил, князь великий, в своей отчине в великом княжении суд тогды о землях и о водах за пятнадцать лет, так и мне, князю великому, послати своего боярина; а хто будет отец наш митрополит в нашей отчине, и отцу нашему послати своего боярина: и они ехав в слободку также учинят исправу за пятнадцать лет землям. А которые села боярская купля старая их; а хто имет жити в тех селех людей, а те потянут данью, и судом, и всеми пошлинами к слободке»¹¹.

Отсюда видно, что великий князь Василий I Дмитриевич (1389-1425) издал первый закон о погашении исков о праве собственности на земли и воды за истечением пятнадцатилетнего срока. О каких бы то ни было условиях давности не упоминается. Как видно из приведенного акта, закон этот был не общий, а местный; конечно, с распространением пределов великого княжества Московского, вследствие присоединения уделов, применение его все более и более распространялось, пока он не сделался общим законом во всей восточной, московской Руси¹².

Во время существования договорных грамот и их заключения на Руси не существовало общего закона о давности исковой. Этому не противоречит приведенное ныне доказательство о существовании уже в то время в Московском великом княжении местного закона о давности. Собственный интерес требовал, чтобы условия договоров, заключаемых с княжествами, где не существовало давности, постановлялись таким образом, как будто и в Москве не существовало закона о давности. Напротив того, в договорах московских великих князей с московскими удельными князьями, в волостях которых несомненно действовало московское право, значит также и закон о пятнадцатилетней давности, так как некоторые из этих уделов образовались лишь после смерти Василия Дмитриевича, вовсе не находится постановлений об ограничении права иска каким бы то ни было образом. Равно в договорах с суздальскими удельными князьями, во владениях которых, по всей вероятности, действовало московское право, встречаются только постановления об уничтожении притязаний, происшедших от войны, но не говорится о каком-либо общем сроке. В договорах с теми и другими княжествами подобные постановления были излишними за существованием в этих княжествах того же закона о давности, как и в Москве.

Что касается исковой давности в делах вотчинных по Судебникам, то как в прежних постановлениях, так и здесь дело идет о давности иска о праве собственности на землю¹³. О каких бы то ни было условиях ее не упомянуто. Различие против прежнего закона Василия Дмитриевича состоит в краткости срока и в различии его, смотря по предмету спора. Различие сроков по различию предметов основано на казенном интересе, весьма сильно преобладавшем во всех учреждениях Московского государства. Различие делается между землей, состоявшей в частной собственности, и землей, состоявшей в собственности великого князя, т.е. казны.

Иск о праве собственности на частные земли потеряет свою силу истечением трехлетнего срока. Равно иски о праве владения казенной землей между различными владельцами ее прекращаются истечением такого же срока. Иски же великого князя о праве собственности на земли, перешедшие в частные руки, прекращаются лишь шестилетней давностью.

В царском Судебнике 1550 года, в 84-й статье, повторяется постановление о трех- и шестилетних сроках. Статья 85, озаглавленная «А о вотчинах суд», содержит в себе постановление о праве выкупа и говорит по отношению к этому праву: «а судити о вотчине за 40 лет; а дале 40 лет вотчичем до вотчины дела нет и до купель дела нет». Несмотря на кажущуюся общность выражения «судити», под этим словом может быть понимаем лишь суд о праве выкупа¹⁴.

Согласно Правой грамота 1499 года, истцы требуют возвращения тяглой земли, но сознаются, что в течение 40 лет не предъявляли иска. Если на основании показаний свидетелей и писцовых книг оказывается, что земля в течение 40 лет находилась во владении митрополита, вследствие чего истцам отказывается в иске. Но так как, несмотря на заявление истцов о пропущении сорокалетнего срока, иск не только принимается, но с ответчиков требуются доказательства их права, то из этого видно, что истечение срока давности не имело безусловного значения и не исключало производства тяжбы. Напротив того, давность является одним из доказательств, подлежащих обсуждению и оценке суда относительно значения, которое она могла иметь в отдельном случае¹⁵.

По Правой грамоте 1503 года, давность не имела безусловного значения и на основании пропущения давности никому не отказывалось в иске. Однако, всегда рассматривались представленные доказательства, а затем дело решается на основании совокупности их.

Правая грамота из времени с 1505 по 1508 год. По обсуждении представленных доказательств, которые оказываются недостаточными, дело решалось на основании пропущения тридцатилетнего срока давности. Истец утверждал, что владение ответчика было насильное, но, очевидно, он не успел доказать своего положения.

По Правой грамоте 1511 года рассматривались дела о праве выкупа земли из залога. И в этом деле пропущение двадцатилетнего срока со стороны истца очевидно с первого взгляда: несмотря на то, ему отказывается в иске лишь тогда, когда оказывается, что он даже не в состоянии доказать, что имение, которое он желает выкупить, действительно было им заложено.

Из всего изложенного следует, что в Псковской Правде говорится о давности владения, а не о давности иска.
1.2. Исковая давность в начале XVII века и по Уложению
Еще до Уложения царя Алексея Михайловича 40 лет сделались общим сроком для отыскивания вотчин. Назначенные Судебником Ивана IV сорок лет для выкупа вотчин были потом отчасти указом Михаила Феодоровича, отчасти судебной практикой применены вообще ко всем искам о вотчинах, тем более что Судебник неопределенностью своих выражений благоприятствовал такому применению. Это подтверждается тем, что в одном указе 1622 года говорится, что вотчины застарели в монастырях многими леты и что на основании этой давности многими летами исключается право выкупа, несмотря на то, что эти вотчины поступили в монастыри в противность запретительному указу царя Ивана Васильевича от 1554 года. Эта давность распространяется на все приобретения монастырей до начала царствования царя Михаила Феодоровича. Со времени приобретения большей части вотчин не прошло даже 40 лет.

Мера эта, впрочем, объясняется исключительными обстоятельствами того времени, где надлежало привести в порядок весьма запутанные дела, оставшиеся вследствие перелома общественного строя, всеобщих перемен в правах и владениях в начале XVII века. В то время встречается много подобных исключительных мер. Так, указ 1614 или 1615 года определяет: «Что изменничьи вотчины, которые при царе Василье даваны в поместья, а те помещики, чьи поместья даваны, бьют челом о своих поместьях о повороте. Бояре приговорили: против их челобитья сыскивать московскими сидельцы на крепко, да по сыску те вотчины отдавать по 123 году, а которые учнут бить челом впредь и тем отказывать, потому что застарелось»¹⁶. Хотя здесь употреблено слово, указывающее как будто на давность, но о давности во всем указе речи нет. Сыск, о котором говорится, не был сыском о праве собственности – такие прошения принимались лишь от людей, прежнее право собственности которых доказано было несомненными актами, – но о политическом их поведении. Именно допрашиваются московские сидельцы, т.е. лица, которые были в Москве во время войны и осады. Выражение «застарелось» означает только, что после 1615 года не должны быть принимаемы челобитни подобного рода. В подобном же смысле употребляется выражение «что уж задавнело», для означения, что известное происшествие произошло еще до воцарения Михаила Феодоровича и поэтому не может быть принимаемо во внимание, так как в противном случае «в том меж людей будет многая ссора и рознь»¹⁷.

Доводы, на которых основаны эти чрезвычайные меры, по сути те же самые, на которых основывается давность: твердость и ненарушимость прав и устранение споров и исков. Эти меры доказывают, что в те времена давность иска была недостаточна и не имела столь широкого значения, какое приписывается ей ныне. Наконец в делах, в которых замешан был интерес казны, давность не имела применения.

Из всего изложенного видно, что давность исковая, существовавшая в Московском государстве, носила чрезвычайно шаткий характер. Она не имела безусловного значения: ее применение зависело в каждом отдельном случае от приговора судьи. В делах, в которых дело шло об интересе казны, она большей частью не применялась: в таких делах обращалось внимание на интерес казны и на административные соображения. В иных случаях, когда тому не противоречил интерес казны, она применялась, в других она применялась в виде жалованья, а в большей части случаев, кажется, не имела применения. Как вообще, так и по отношению к давности Уложение 1649 года дает более определенные, более точные правила, нежели все предшествовавшие законоположения. Постановления о сроке давности исков о праве собственности помещены в XIII главе, в ст. 13 и 30. В начале 13-й ст. говорится, что если по смерти вотчинника остаются сыновья и они владеют вотчиной сообща, то продажа и залог могут быть совершаемы лишь сообща, для предупреждения присвоения имения со стороны старшего брата, управляющего имением. Затем продолжается:

«А будет большой брат ту вотчину кому продаст, или заложить, с меньшими братьями не поговоря, хотя быти один корыстен, а не для платежу отцова долгу, а братья у него в те поры будут малы; а как они будут в возрасте, и они о той отцовской вотчине на того своего большого брата и на купца, кто у него ту отца их вотчину купит, или в заклад возмет, учнут государю бити челом в указные в сорок лет, и с суда про то сыщется допряма, что тот их брат ту их вотчину продал, без их ведома, для своего пожитку, а не для платежу отцова долга: и тое вотчины их жеребьи взяв у того, кому та их вотчина будет продана, или заложена, отдать им; а на большом их брате велети за те вотчинные жеребьи по купчей, или по закладной тому, кому те вотчинные жеребьи проданы, или заложены, доправить деньги сполна; а большего их брата вотчинному жеребью быти в продаже по-прежнему. А будет тот вотчинной жеребей похотят меньшие братья выкупити: и им тот жеребей выкупити по государеву указу, как о том писано выше сего» ¹⁸.

Последняя (30-я) статья говорит только о давности иска о выкупе; это видно не только из ее содержания, но и из того, что в предшествующей и последующей статьях говорится только о выкупе. О давности иска в делах о праве собственности на земли говорится только в ст. 13. Эта статья есть первый по времени закон, в котором упоминается о сорокалетнем сроке давности для исков о праве собственности на землю. Неволин справедливо говорит, что из выражения этой статьи видно, что сорокалетний срок не введен Уложением, но приводится в нем как учреждение, уже прежде существовавшее. В приведенной статье говорится: «учнут бити челом в указные в сорок лет», т.е. в законные сорок лет, введенные законом (указом). Если бы этот срок был введен лишь Уложением, то это выражение не могло бы быть употребляемо, нельзя было бы указывать на узаконенный сорокалетний срок. Это значение слова указный видно из самого Уложения; так, в нем сказано: что прежде иск о беглых прекращался истечением указных лет, т.е. сначала пятилетнего, затем десятилетнего срока; оба срока в свое время были введены указами.

По отношению к иску о праве выкупа в первое время после Уложения допускалось прерывание сорокалетнего срока, что отменяется только в 1679 году, где постановлено, что в течение сорокалетнего срока должен быть не только воспоследовать приговор о праве выкупа, но производиться и самый выкуп, иначе право выкупа прекращалось, несмотря на признание в приговоре. Срок считался со времени первой продажи имения. Постановлению этому, впрочем, не было дано обратной силы на дела прежнего времени.

Из всего изложенного видно, что в истории русского права давность установилась довольно поздно, законодательной властью, для устранения разных неудобств в строе гражданского быта, притом не в виде общего правила для всех или многих отношений права, по особо разным учреждениям права. Все эти отдельные случаи имеют общие черты: установляется исковая давность, однако сам срок и условия различны, в зависимости от предмета исковых требований.

Сорокалетняя давность выкупа вотчин родовых образовалась под влиянием греко-римского права. Впоследствии определены некоторые подробности этой давности отдельными указами. Так, например, указом 1679 года была исключена возможность перерыва этой давности подачей иска, чем характер сего срока существенно изменен был, так что его нельзя более причислять к срокам давности. Такой же характер придан назначенному в 1737 году трехлетнему сроку выкупа.

Сорокалетний срок давности применялся далее к искам о праве собственности на вещи недвижимые. Так как перерыв срока исключен лишь по отношению к выкупу, то вправе заключить, что по другим искам он допускался. Впрочем, о применении сорокалетней давности не имеется подробных сведений.

По искам об обязательствах по договорам существовала еще по Уложению пятнадцатилетняя давность. О ней существуют довольно подробные правила, и она более развита, нежели прочие случаи исковой давности. Она применима лишь к таким делам, в которых оспаривается самое основание, самое существование обязательства. Не допускается применение ее там, где действительность обязательства бесспорна или вследствие сознания, или вследствие собственноручного письменного акта. В этих случаях не допускается отказа от платежа под предлогом истечения срока давности. Таким образом, для применения давности требуется что-то в роде bona fides, требуется со стороны ответчика, ссылающегося на давность, чтобы он оспаривал основательность самого иска. Течение этой давности прерывается предъявлением челобитья о взыскании или исполнением части обязательства.

О сроках давности по искам об имуществах движимых известно только, что иск о приплоде животных, бывших в чужом владении, прекращался истечением одного года¹⁹.

О применении этих различных сроков давности в XVIII веке на практике пока ничего неизвестно, хотя, конечно, из дел прошлого века это можно бы было определить, если бы они были опубликованы. Известно только, что в указах Екатерины II, вводивших десятилетнюю давность, о ней говорится как о чем-то совершенно новом; о ней говорится как о новой милости. Нигде не сказано, что прежние сроки давности отменяются или заменяются новым, что новый срок давности применяется к делам и отношениям, на которые до тех пор давность не имела применения, как это делается впоследствии, при применении десятилетней давности к привилегированным губерниям, в которых существовали разные сроки давности.

Узаконение, в котором в первый раз упоминается о десятилетней давности, есть манифест 17 марта 1775 года. В этом законоположении сказано:

«Повелеваем всякого рода взыскания по делам казенным или уголовным, долее 10 лет продолжающиеся и в течение такового времени не кончаны суть, оставить, и если по подобным делам где содержится кто в тюрьме, то, не мешкав, освободить.

Всякого рода преступления, коим 10 лет прошло, и чрез таковое долгое время они не сделались гласными, и по ним производства не было, все таковые дела повелеваем отныне передать, если где об них взыскатели, истцы или доносители явятся, вечному забвению, и по сей статье и впредь поступать во Всероссийской Империи непременно» ²⁰.
1.3. Давность владения по Своду Законов Гражданских 1857 г.
Давность владения (usucapio), существовавшая в псковском праве, исчезла с уничтожением самостоятельности Пскова: зачатки давности владения, впрочем, скорее похожие на usucapio, захват или даже приращение, возникшие в поместном праве Московского государства, постепенно разрушались с начала XVII века, а в XVIII веке отменяемы были последние следы их. При издании закона о десятилетней давности, в конце XVIII века, имелась в виду законодателем лишь давность исковая, – о давности владения (usucapio) и помины не было. В законах 1775 и 1787 годов даже не встречаются выражения давность, земская давность, но говорится лишь о десятилетнем сроке: в манифесте 1787 года новое учреждение называется правом десятилетнего срока. Выражение «давность владения» встречается лишь в Своде 1832 года, когда была составлена отдельная статья о ней.

Из законодательных мотивов, на которых основаны изданные в 1845 году дополнения к постановлениям о давности, также видно, что законодательство не имело намерения ввести в законы начало общей давности.

Характерные признаки отвлеченной давности выражаются в следующих двух правилах:

1) все то, что может быть приобретаемо, можно приобрести также давностью;

2) все права погашаются непользованием или промолчанием в течение срока давности²¹.

Подробное изучение как римского права, так и теоретических мотивов науки права доказывает несостоятельность и несообразность этих начал, а вследствие того – и всего отвлеченного понятия о давности.

Главное различие между давностью и судебным сроком (Praeclusivfrist) состояло в том, что при давности право, к которому она применяется, существует совершенно независимо от какого бы то ни было срока: оно по существу своему постоянно, вечно; напротив того, при сроке судебном осуществление права по существу своему ограничено известным временем, самое право есть срочное, оно вовсе не существует, за исключением пространства времени между началом и концом срока. При давности право по отношению к времени не ограничено, оно изменяется, ограничивается лишь вследствие неосуществления его; при сроках судебных самим законом существование права ограничено по времени. Давностью изменяется приобретенное уже право; при судебных сроках дело идет о том, что в течение известного времени при совершении известного действия может возникнуть известное право; в противном случае, при несовершении этого действия до истечения срока, оно вовсе не возникает.

Давностью прекращается или переносится существующее право; при сроках судебных, вследствие истечения времени, не происходит ни прекращения, ни приобретения права; но осуществление допускается вообще только до истечения известного времени: если оно не осуществлено до истечения срока, то оно вовсе не может считаться возникшим.

Для решения вопроса, идет ли дело о давности или о судебном сроке, следует обратить внимание на то, состоит ли неосуществление права, которое теряется истечением определенного времени, в непредъявлении иска, служащего к осуществлению права. В таком случае дело идет о давности, в противном – о сроке.

Итак, в русском праве для обозначения понятия о том влиянии, которое в известных случаях имеет протечение времени, употребляются выражения давность, земская давность, десятилетняя давность, давность владения. Слово давность означает существование в течение долгого времени, издревле, искони. Происходящие от корня этого слова прилагательные и наречия попадаются в разных актах с конца XIII века. Как юридический термин существительное «давность» употреблялось уже весьма рано в западнорусском законодательстве; собственно же в России оно появляется в виде термина лишь с XVIII века. Выражение земская давность было юридическим термином в Литовском Статуте, из которого заимствовано русским законодательством²².

За исключением отдельных, разбросанных в Своде Законов статей, о давности говорится в двух главах Х тома. Одна из них находится в гражданском праве (ч.1 т. Х) в книге II – о порядке приобретения и укрепления прав на имущества вообще; однако не в разделе III – о порядке приобретения и укрепления прав вообще, но в разделе II – о существе и пространстве разных прав на имущества, где в гл. IV говорится о праве земской давности. Другая глава помещена была в судопроизводстве гражданском (ч. 2 т. Х), в книге II, в разделе I – о тяжбе и иске вообще, где в гл. V говорится о земской давности для начатия тяжб и исков.

В обеих главах говорится о земской давности и не видно различия по существу между условиями, устанавливаемыми той и другой. Последователи теории отвлеченной давности видят в этом последнем обстоятельстве признак существования ее в русском праве. Они полагают, что в первой из двух приведенных глав закон будто говорит о приобретательной, а в последней – о погасительной давности.

Глава 2.
Понятие и ПРАВОВАЯ характеристика срока

исковой давности

2.1. Понятие сроков исковой давности
Значение исковой давности заключается в том, что она облегчает выяснение судом действительных обстоятельств дела, прав и обязанностей сторон. Исковая давность дисциплинирует участников правоотношений, побуждает их своевременно заботится о защите своих субъективных прав.

Исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено.

Различаются два вида сроков исковой давности: общий и специальные. Их различие основано на различии предмета спора. Общий срок исковой давности применяется во всех случаях, когда законом не установлено иное. Изменение сроков и порядка их исчисления по соглашению сторон не допускается. Общий срок установлен законом 3 года (ст. 196 ГК РФ). А ст. 8 Конвенции об исковой давности в международной купле – продаже товаров, устанавливает общий срок – четыре года²³.

Для отдельных видов требований законом могут устанавливаться специальные сроки исковой давности, сокращенные или более длительные по сравнению с общим сроком. Например, ст. 181 ГК РФ предусматривает, что иск о применении последствий недействительности ничтожной сделки может быть предъявлен в течение трех лет со дня, когда началось ее исполнение, а иск о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий её недействительности может быть предъявлен в течение одного года со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка (ст. 179 ГК РФ), либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.

Для разрешения споров по качеству и комплектности товара, по подрядным правоотношениям, перевозкам и другим обязательствам стоит обратиться к постановлению Пленума Верховного Суда Российской Федерации (далее – Пленум ВС РФ) и Пленуму Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации (далее – Пленум ВАС РФ) от 28 февраля 1995 года № 2/1 «О некоторых вопросах, связанных с введением в действие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации»²⁴ п. 11, в котором указано, что при разрешении споров следует исходить из того, что сроки исковой давности, установленные частью 1 ГК РФ, применяются к искам, по которым предусмотренные ранее действовавшим законодательством сроки давности не истекли к 1 января 1995 года. В связи с тем, что глава 6 Гражданского кодекса РСФСР 1964 года признана утратившей силу, предусмотренные в ст. 79 этой главы сокращенные сроки исковой давности по искам о взыскании неустойки (штрафа, пени), а также по искам, вытекающим из поставки некомплектной продукции, с 1 января 1995 года применению не подлежат. Если по таким искам сокращенные сроки исковой давности к указанной дате не истекли, по ним применяется общий (трехгодичный) срок давности.

В связи со сказанным представляет интерес следующий пример из судебной практики.

Между заводом холодильников (далее – Завод) и тремя японскими фирмами был заключен контракт на изготовление и поставку Заводу оборудования для производства рефрижераторных компрессоров. В соответствии с Постановлением Правительства РФ от 16.10.1993 г. № 1060 и пунктом 2 распоряжения Правительства РФ от 02.12.1994 г. № 1902-р для финансирования 85 процентов контракта Внешэкономбанком, как агентом Правительства РФ, на основании кредитного соглашения от 10.12.1993 г., заключенного с Экспортно-импортным банком Японии, был привлечен связанный иностранный кредит.

Задолженность Завода перед федеральным бюджетом согласно Постановлению Правительства РФ от 05.11.1992 г. № 848 и распоряжению Правительства РФ от 02.12.1994 г. № 1902-р была оформлена в виде долгового обязательства от 29.12.1994 г., подписанного Заводом, Минфином РФ и Внешэкономбанком. Завод принял обязательство возместить Минфину РФ бюджетные средства, затраченные на погашение кредита иностранного банка, привлеченного Внешэкономбанком по поручению Правительства РФ для финансирования поставок оборудования. Платежи от Завода должны были поступать на один месяц ранее наступления даты платежа по кредитному соглашению, то есть привлеченный иностранный кредит должен был погашаться за счет собственных денежных средств Завода.

Завод произвел 13.09.1995 г. только один платеж по долговому обязательству. Задолженность по кредитному соглашению в период с 30.06.1995 г. по 28.11.2003 г. погашал Внешэкономбанк за счет средств федерального бюджета.

Полагая, что долговое обязательство является ничтожной сделкой как заключенное в нарушение действующего законодательства, Минфин РФ обратился в арбитражный суд с иском к Заводу и Объединению о применении последствий недействительности ничтожной сделки и солидарном взыскании с ответчиков неосновательного обогащения, а также процентов за пользование чужими денежными средствами.

Решением суда первой инстанции иск был частично удовлетворен за счет Завода в сумме неосновательного обогащения, во взыскании процентов отказано.

Постановлением суда апелляционной инстанции решение суда первой инстанции было изменено, во взыскании сумм неосновательного обогащения отказано в связи с пропуском трехгодичного срока исковой давности.

Суд кассационной инстанции указанные судебные акты отменил, дело направил в суд первой инстанции на новое рассмотрение для проверки обстоятельств, свидетельствующих о прерывании срока исковой давности по спорному обязательству.

При новом рассмотрении дела решением суда первой инстанции с Завода в пользу Минфина РФ была взыскана сумма неосновательного обогащения, в удовлетворении требования о взыскании процентов отказано. Суд первой инстанции руководствовался пунктом 4 статьи 93.4 Бюджетного кодекса РФ²⁵, пунктом 3 статьи 8 Федерального закона от 24.11.2008 г. № 205-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с Федеральным законом «О федеральном бюджете на 2009 год и на плановый период 2010 и 2011 годов» (далее – Закон № 205-ФЗ), согласно которым на требование истца о взыскании сумм неосновательного обогащения, возникшее до 01.01.2008 г., исковая давность не распространяется. В то же время суд пришел к выводу о том, что действие указанных норм неприменимо к требованию о взыскании процентов за пользование чужими денежными средствами, которые к тому же не подтверждены надлежащим расчетом.

Постановлением суда апелляционной инстанции решение суда первой инстанции было оставлено без изменения.

Суд кассационной инстанции отменил решение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции, в иске отказал. Суд счел, что данные судебные акты не соответствуют нормам права, действующим в период возникновения правоотношений сторон, подачи иска и разрешения спора судом, о равных началах (равенство всех форм собственности), на которых Российская Федерация, субъекты РФ выступают наряду с иными участниками гражданских правоотношений. В то же время придание закону обратной силы не отменяет другого закона о сроке исковой давности, истекшем на момент обращения истца в суд. По мнению суда кассационной инстанции, иной подход к применению статьи 93.4 Бюджетного кодекса РФ приведет к тому, что в отличие от других субъектов гражданских правоотношений Российская Федерация никогда не утратит возможности обращения в суд для принудительной защиты своего права.

В заявлении, поданном в Высший Арбитражный Суд РФ, о пересмотре в порядке надзора решения суда первой инстанции, постановления суда апелляционной инстанции и постановления суда кассационной инстанции Минфин РФ просил их отменить, полагая, что они нарушают единообразие в толковании и применении арбитражными судами норм права.

Проверив обоснованность доводов сторон, Президиум ВАС РФ пришел к выводу, что заявление не подлежит удовлетворению по следующим основаниям.

Законодательно установленное положение о нераспространении исковой давности на требования Российской Федерации, включая требования, вытекающие из неосновательного обогащения, не может быть применено к тем требованиям, по которым сроки давности истекли до вступления в действие этого положения. Поскольку исполнение ничтожной сделки (долгового обязательства) началось 30.06.1995 г., то на момент обращения Минфина РФ с иском в арбитражный суд – 26.04.2007 г. - срок исковой давности истек.

Норма, изложенная в Законе № 205-ФЗ, о придании обратной силы пункту 4 статьи 93.4 Бюджетного кодекса РФ была введена в действие с 26.11.2008 г. и тоже в данном случае не может быть применена.

При указанных обстоятельствах постановление суда кассационной инстанции об отказе в удовлетворении требований истца в связи с истечением срока исковой давности не нарушает единообразия в толковании и применении арбитражными судами норм права и подлежит оставлению без изменения.

С учетом изложенного, Президиум ВАС РФ постановление суда кассационной инстанции оставил без изменения, а заявление Минфина РФ – без удовлетворения»²⁶.

Сокращенные сроки давности продолжительностью шесть месяцев применяются по искам: о взыскании неустойки (штрафа, пени), о недостатках проданных вещей, вытекающих из поставки продукции ненадлежащего качества, а так же некомплектной продукции. Иск по поводу отступлений подрядчика от условий договора, ухудшивших работу, или иных недостатков в работе может быть предъявлен в течение шести месяцев со дня принятия работы, а если недостатки не могли быть обнаружены при обычном способе принятия работы, – в течение одного года. В течение двухнедельного срока со дня получения сообщения о полном или частичном непризнании претензии предъявляются иски кредиторам при ликвидации предприятий.

Установление сокращенных сроков исковой давности предопределяется характером правоотношений, порождающих определённые гражданско-правовые требования.

Осуществление субъективного права состоит не только в совершении управомоченным лицом тех или иных действий (например, пользование вещью), но и в его требовании к обязанному лицу совершить определенные действия (например, уплатить деньги, передать вещь и т.п.). Если обязанное лицо не совершает такие действия, управомоченное лицо может потребовать, чтобы указанные в законе органы (суд, арбитраж и другие) принудили его к этому, то есть содействовали бы принудительному осуществлению права.

Исковая давность есть юридический факт, который влечет юридические последствия, в первую очередь, для управомоченного лица: если это лицо в течение срока исковой давности не потребует принудительного осуществления своего права, то по общему правилу, оно не сможет потом потребовать принятия принудительных мер к обязанному лицу. Но исковая давность влечет важные последствия и для обязанного лица, ибо по истечении срока исковой давности оно вправе не совершать те действия, которые обязано было совершить в пользу управомоченного²⁷.

Требования о защите нарушенного права принимаются к рассмотрению судом независимо от истечения срока исковой давности. Пропуск срока исковой давности на лишает сторону права на иск ни в процессуальном, ни в материальном смысле. Исковая давность применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения. Суд не вправе применять давность по своей инициативе.

Исковая давность применяется судом только по заяв­лению стороны в споре, причем сделанному до момента вы­несения судебного решения. Сроки исковой давности про­должают течь и в том случае, когда права и обязанности переходят от одного лица к другому (правопреемство). Это правило распространяется как на общее правопреемство (когда переходят все права и обязанности), так и на час­тичное (когда переходят отдельные права и обязанности).

В судебной практике нередки случаи, когда заявление о применении исковой давности делается не в письменной, а в устной форме. Это обстоятельство порой служит основанием для отказа применения исковой давности судами. Между тем ни материальный закон, ни процессуальное право не устанавливают какой-либо специальной формы для такого заявления.

Следовательно, применение исковой давности возможно и по устному заявлению стороны, которое в таком случае необходимо фиксировать в протоколе судебного заседания. Судебная практика свидетельствует о том, что соответствующее заявление может быть сделано как в устной, так и в письменной форме – в отзыве на иск или в ответе на претензию, когда законодательством предусмотрена обязанность непосредственного (претензионного) урегулирования спора²⁸.

Стороной, заявляющей о пропуске срока исковой давности, является ответчик, но им может быть и истец. Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске. Заявление стороны об истечении срока давности подлежит проверке судом с учетом всех соответствующих предписаний ГК РФ о начале, приостановлении и перерыве течения срока давности. Убедившись, что срок исковой давности пропущен, суд выносит на основании п. 2 ст. 199 ГК РФ решение об отказе в иске. Восстановление срока давности судом допускается в строго ограниченных случаях.

В обязательстве, где на стороне должника участвует несколько лиц, истечение срока исковой давности по требованию к одному из них не затрагивает требований кредитора к остальным (ст. 308 ГК РФ).
§ 2. Императивность правил об исковой давности
Правила закона, определяющие сроки исковой давности и порядок иx исчисления, носят в основной своей части императивный характер. Так, стороны не могут своим соглашением изменить продолжительность срока исковой давности, по-иному, чем в законе, определить на­чало его течения, обстоятельства, приостанавливающие исковую давность, и т.д.

Вместе с тем закон содержит чрезвычайно важное правило о том, что исковая давность применяется судом, арбит­ражным или третейским судом только по заявлению стороны в споре (ч. 2 ст. 199 ГК РФ)²⁹. Это означает, что, если ответчик не желает воспользоваться фактом истечения давности, о чем он прямо заявляет суду, последний должен рассмотреть дел по существу и вынести решение по материально-правовому спору между ист­цом и ответчиком независимо от истечения какого-либо срока.

Представляется, что данное правило не должно толковаться рас­ширительно в том смысле, что стороны в любой момент, например при заключении сделки, могут договориться о неприменении к их возможным спорам срока исковой давности. Такое соглаше­ние будет считаться недействительным как противоречащее зако­ну. Заявить о неприменении исковой давности можно лишь в от­ношении уже возникшего спора, который передан истцом на раз­решение судебного органа.

Правило о том, что исковая давность применяется судом толь­ко по заявлению стороны в споре, несмотря на его внешнюю простоту, при его более внимательном изучении порождает ряд вопросов, которые можно свести к двум основным группам.

Первую из них образуют вопросы, связанные с тем, кто мо­жет сделать заявление о применении исковой давности и какие пра­вовые последствия подобное заявление имеет для других участвую­щих в деле лиц. В п. 2 ст. 199 ГК РФ говорится о том, что такое заяв­ление может быть сделано стороной в споре. Под «сторонами в споре» гражданское право понимает участников спорного мате­риально-правового отношения, например продавца и покупате­ля, собственника имущества и незаконного владельца, обладате­ля авторского права и нарушителя этого права и т.п. Процесссу­альное законодательство оперирует понятием «стороны в деле» и относит к ним истца и ответчика (ст. 33 Гражданского процессуального кодекса РФ³⁰, ст. 44 Арбитражного процессуального кодекса РФ³¹). В случаях, когда спор не осложнен участием в нем нескольких лиц или какими-либо дополнительными обстоятельствами, сто­роны в споре в материально-правовом и процессуальном смыс­лах совпадают, в связи с чем затронутый вопрос не представляет особой сложности.

Единственная проблема, которая при этом возникает, состоит в том, охватывается ли понятием «сторона в споре» в контексте ст. 199 ГК РФ только ответчик либо обе стороны в деле. На первый взгляд, постановка данной проблемы надуманна, так как лицом, заинтересованным в применении судом исковой давности, являет­ся лишь ответчик. В большинстве случаев это действительно так, однако в судебной практике встречаются ситуации, когда вопрос об исковой давности инициирует истец. Последний может, напри­мер, просить суд в исковом заявлении восстановить пропущенную исковую давность, ссылаться на имевший место перерыв в ее те­чении и т.д. Представляется, что эти и подобные им заявления истца не могут и не должны расцениваться судом как заявление стороны в споре о применении исковой давности. Смысл п. 2 ст. 199 ГК РФ состоит в том, чтобы предоставить заинтересованной стороне (а таковой в данном случае является лишь ответчик) воз­можность защитить свои интересы ссылкой на истечение исковой давности. Поэтому если сам ответчик не требует от суда примене­ния правил об исковой давности, суд не имеет права применить ее, даже если вопрос об исковой давности поднят истцом. В связи с этим под «стороной в споре», которая может заявлять о примене­нии исковой давности, по смыслу закона понимается лишь лицо, ко­торому адресовано соответствующее требование.

Положение, однако, осложняется тогда, когда «стороны в спо­ре» и «стороны в деле» не совпадают друг с другом. Так, субъект спорного материально-правового отношения («сторона в споре») может участвовать в деле не в качестве стороны (т.е. истца или от­ветчика), а третьего лица. Например, при совместном причинении вреда все сопричинители несут перед потерпевшим солидарную ответственность (ст. 1080 ГК РФ). Если потерпевший предъявит иск только к одному или к нескольким из них, остальные причинители вреда должны быть привлечены к участию в деле с качестве третьих лиц³². Могут ли они, равно как и другие субъекты, занима­ющие в процессе положение третьих лиц, делать заявления о при­менении исковой давности?

Судебная практика нередко дает на это отрицательный ответ, который в настоящее время закреплен п. 4 постановления Плену­ма Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 12, 15 ноября 2001 г. № 15/18 «О некоторых вопросах, связан­ных с применением норм Гражданского кодекса Российской Феде­рации об исковой давности»³³ (далее – Постановление № 15/18). Указанная позиция, в основе которой лежит необоснованное отождествление понятий «стороны в споре» и «стороны в деле», ошибочна. В случаях, когда третье лицо на стороне ответчика, не заявляющее самостоятельных требований на предмет спора, явля­ется участником того же спорного материально-правового отно­шения, которое существует между истцом и ответчиком (напри­мер, сопричинитель вреда, к которому, однако, не предъявлен иск), оно, несомненно, имеет право заявить о применении судом исковой давности. Разумеется, такое заявление способно оказать влияние лишь на требования, которые в последующем могут быть адресованы этому третьему лицу. На самого ответчика, если он та­кого заявления не делает, оно не распространяется.

Последний вывод вполне согласуется с тем, что сказано в абза­це втором п. 4 Постановления № 15/18 по поводу заявления о применении исковой давности, сделанного одним из соответчи­ков: по общему правилу оно не распространяется на других соот­ветчиков, в том числе при солидарной обязанности (ответственно­сти). Однако и здесь имеется определенная недоговоренность. В указанном пункте следовало дополнительно указать, что соот­ветчики по солидарному обязательству, не сделавшие заявления о применении исковой давности, лишаются права в регрессном порядке переложить часть, а иногда и всю ответственность на тех должников, которые при разрешении спора с истцом сослались на истечение исковой давности³⁴.

Вторую группу образуют вопросы, связанные с моментом и формой заявления об истечении исковой давности. В п. 2 ст. 199 ГК РФ указывается лишь на то, что подобное заявление должно быть сделано стороной до вынесения судом решения. Прежде всего, от­метим, что под судом в данном случае понимается суд, рассматрива­ющий дело по первой инстанции. Заявлять впервые о применении исковой давности в апелляционной или кассационной инстанциях недопустимо. Если указанные инстанции отменяют состоявшиеся судебные акты и направляют дело на новое расследование в суд первой инстанции, вопрос об исковой давности должен рассмат­риваться заново в полном объеме. Это означает, что ответчик (в отдельных случаях – третье лицо) может заявить об истечении исковой давности, даже если при первом рассмотрении дела он на данное обстоятельство не ссылался, а также должен вновь заявить об истечении исковой давности, даже если при первом рассмотре­нии дела им уже было сделано подобное заявление. Данный вывод следует из того, что дело, возвращенное в первую инстанцию, дол­жно рассматриваться заново, без учета действий и заявлений сто­рон, сделанных в ходе первого рассмотрения дела.

Указанный вывод носит лишь общий характер, по­скольку может быть существенно скорректирован в зависимости от формы заявления ответчика о применении исковой давности³⁵. Действующее законодательство не содержит каких-либо конкрет­ных требований к форме заявления ответчика о применении иско­вой давности.

По смыслу ГК РФ и с учетом требований процессуаль­ного законодательства такое заявление может быть сделано в письменной или устной форме, быть выражено в виде специаль­ного заявления или включено в другой документ (например, в от­зыв на иск), содержать конкретную просьбу об отказе в иске по причине пропуска исковой давности или иметь простую ссылку на соответствующие нормы ГК РФ и т.д.

Важно, чтобы из действий от­ветчика совершенно определенно следовало его желание защитить свои интересы указанием на задавненность требования. В случаях, когда соответствующее заявление ответчика облечено в письмен­ную форму, например содержится в отзыве на иск, который рас­сматривается судом, указанное заявление о применении исковой давности является достаточным и при повторном рассмотрении дела.
2. 3. Отличие сроков исковой давности от других сроков
Сроки в гражданском праве классифицируют по многим основаниям.

Срок исковой давности следует отличать от:

1) пресекательных (преклюзивных) сроков, т.е. сроков установленных законом для существования субъективного гражданского права;

2. 
   претензионных сроков, т.е. сроков досудебной защиты прав, предусмотренных законом;
   
3. 
   гарантийных сроков;
   
4. 
   сроков годности;
   
5. 
   приобретательной давности;
   
6. 
   иных сроков, предусмотренных в ГК РФ (например, сроков замены или сроков обмена товара).
   

Пресекательный (преклюзивный) срок – это срок, по истечении которого погашается само право требования. По его истечении нельзя путем обращения в суд получить защиту нарушенного права. В Гражданском кодексе РФ такого рода сроки предусмотрены применительно к искам кредиторов к поручителю (п. 4 ст. 367). Аналогичен характер срока представления бенефициаром требования по банковской гарантии (п. 2 ст. 374 ГК РФ).

Претензионные сроки – это сроки, предусмотренные законом или договором для предъявления к обязанному лицу требования в досудебном порядке. ГК РФ (п. 1 ст. 797) предусмотрено, что такие сроки по требованиям к перевозчикам, вытекающим из перевозки грузов, устанавливаются соответствующим транспортным уставом или кодексом. Так, при внутренних воздушных перевозках (ст. 126 Воздушного Кодекса РФ³⁶) претензия к перевозчику может быть предъявлена в течение 6 месяцев. Согласно АПК РФ (ст. 4) спор может быть передан на рассмотрение арбитражного суда лишь после соблюдения претензионного порядка, если он установлен федеральным законом или предусмотрен договором. В практике арбитражных судов исходят из того, что для принятия иска к рассмотрению, когда претензионный порядок предусмотрен договором, достаточно факта направления претензии³⁷.

Приобретательная давность – это срок, по истечении которого при определенных в законе условиях приобретается право собственности (ст. 234 ГК РФ).

Итак, со сроками существования гражданских прав и пресекательными сроками исковую давность сближает то обстоятельство, что с истечением срока закон связывает погашение возможностей, которые заложены в субъективном пра­ве. В этом смысле срок исковой давности также может считаться сроком существования права (имеется в виду право на защиту как самостоятельное субъективное право).

Однако между этими сро­ками имеется и существенное различие, состоящее в том, что если срок существования права, равно как и пресекательный срок, – это сроки существования субъективного права в ненару­шенном состоянии, то давностный срок – это период, в течение которого допускается принудительное осуществление нарушенно­го права. Практическое значение четкого разграничения этих сро­ков состоит в том, что на сроки осуществления гражданских прав не распространяются правила о приостановлении, перерыве и восстановлении исковой давности (ст. 202-203 ГК РФ), что они в отличие от исковой давности в ряде случаев могут быть измене­ны соглашением сторон и т.д.

Срок исковой давности и претензионный срок роднит то, что оба они связаны с нарушенным субъективным правом, начинают течь, как правило, одновременно и взаимно поглощают друг дру­га. Но если претензионный срок устанавливается законом для уре­гулирования спора непосредственно самими сторонами, то срок исковой давности ограничивает временные рамки принудительно­го осуществления субъективного права через суд, арбитражный или третейский суд, а также иные компетентные органы.
§ 4. Требования, на которые исковая давность не распространяется
По общему правилу исковая давность распространяется на все гражданские правоотношения. В виде исключения срок исковой давности не применяется к ряду требований, которые прямо указаны в законе, а именно, ст. 208 ГК РФ:

1. 
   Исковая давность не распространяется на требования о защите личных неимущественных прав и других нематериальных благ. Это обеспечивает наиболее полную защиту указанных прав. В частности, не подлежат действию исковой давности требования о защите чести, достоинства гражданина; требования, предъявленные в случаях нарушения личных прав автора произведения (ст.479 ГК РФ); открытия (ст.517 ГК РФ); о компенсации морального вреда.
   

Пленум Верховного Суда РФ в Постановлении №10 от 20 декабря 1994 г. отметил, что «на требования о компенсации морального вреда исковая давность не распространяется, поскольку они вытекают из нарушения личных неимущественных прав и других нематериальных благ», основываясь на положениях п. 2 ст. 43 Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик по правоотношениям, возникшим после 3 августа 1992 года и п. 1 ст. 208 ГК РФ по правоотношениям, возникшим после 1 января 1995 года Верховный Суд РФ почти дословно воспроизвел формулировку п. 2 ст. 43 Основ о нераспространении исковой давности «на требования, вытекающие из нарушения личных неимущественных прав…». Ст. 208 ГК РФ в соответствующей части сформулирована несколько по – иному. В ней устанавливается, что исковая давность не распространяется «на требования о защите личных неимущественных прав и других нематериальных благ…».

2. 
   Исковая давность не распространяется на требования вкладчиков к банку о выдаче вкладов и о выдаче начисляемых им по вкладам процентов или выигрышей, а также требования о выдаче вкладов в соответствии с распоряжением вкладчика на случай смерти;
   
3. 
   Исковая давность не распространяется на требования о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина, в том числе связанного с исполнением им трудовых обязанностей. Однако, требования, предъявленные по истечении трех лет с момента возникновения права на возмещение такого вреда, удовлетворяются за прошлое время не более чем за три года, предшествовавшие предъявлению иска.
   
4. 
   Исковая давность не распространяется на другие требования в случаях, установленных законом. Например, ранее в Постановлении Верховного Совета Российской Федерации от 24.12.1992 г. «О введении в действие Закона Российской Федерации «Об основах федеральной жилищной политики» установлено, что подлежат расторжению договоры купли – продажи и аренды заселенных квартир и домов государственного, муниципального и общественного жилищного фонда, если они заключены без согласия проживающих там совершеннолетних жильцов, даже если такие договоры были заключены до принятия указанного Закона и независимо от истекшего срока³⁸. В настоящее время указанный закон в связи с введением в действие Жилищного кодекса РФ утратил силу³⁹. К таким договорам исковая давность не применяется.
   
5. 
   Исковая давность не распространяется на требования собственника или иного владельца об устранении всяких нарушений его права, хотя бы эти нарушения не были соединены с лишением владения (статья 304 ГК РФ), т.е. на так называемые негаторные иски. На виндикационные же иски распространяется общий трехгодичный срок исковой давности⁴⁰.
   

Расширение этого перечня допускается в других законах. В силу специфики отношений, предметом защиты является обычное право, неограниченное во времени⁴¹. По п. 1, 3 ст. 208 ГК РФ применяется общий срок исковой давности, но исчисление срока производится по правилам о длящихся требованиях, право на предъявление которых возникает не единовременно.
Глава 3. ПРИМЕНЕНИЕ ИСКОВОЙ ДАВНОСТИ

3. 1. Начало течения сроков исковой давности
Определение начала течения исковой давности имеет большое значение. В соответствии со ст. 200 ГК РФ исковая давность начинает течь со дня, когда лицо узнало или должно узнать о нарушении своего права. Изъятия из этого правила устанавливаются только Гражданским Кодексом РФ и иными законами.

Таким образом, начало течения исковой давности закон связывает, с одной стороны, с объективным моментом, т.е. нарушением субъективного права, а с другой стороны, с субъективным моментом, т.е. моментом, когда управомоченый узнал или должен был узнать о нарушении своего права. Очевидно, что эти моменты не всегда совпадают, хотя и предполагается, что потерпевший узнает о нарушении своего права в момент его нарушения. Однако если истец докажет, что он узнал и мог узнать о нарушении лишь позднее, предпочтение отдается субъективному моменту. Такое решение вопроса представляется вполне справедливым, так как если управомоченое лицо не знает о нарушении своего права, то оно, естественно, не может воспользоваться правом на защиту. Но в данном случае уже ответчик может доказывать, что о нарушении права истец должен был узнать раньше, чем он узнал об этом фактически. И если действительно будет установлено, что истец не узнал своевременно о нарушении своего права из-за своей халатности, давность начинает течь с того момента, когда по обстоятельствам дела истец должен был узнать о нарушении.

Однако течение исковой давности, не может начаться ранее дня, когда собственник узнал или должен был узнать о нарушении его права и о субъекте, являющемся на­рушителем права.

И.Б. Новицкий по этому поводу обоснованно указывал, что «пока соб­ственнику неизвестно, кто является нарушителем его прав, он лишен воз­можности предъявить иск к нарушителю права; засчитывать ему этот пе­риод (неизвестности личности нарушителя права) в срок исковой давно­сти было бы неправильным, так как такая норма все равно не стимулиро­вала бы к скорейшему предъявлению иска. Поэтому следует признать, что пока собственнику неизвестно, в чьем фактически владении находится его вещь, не может начаться и течение давности срока, хотя о самом факте потери вещи собственнику известно»⁴².

Возражая против этого, М.Я. Кириллова указывает, что подобный под­ход неубедителен, ибо фактическая невозможность предъявления иска может наступить и в обязательственном правоотношении, когда недобро­совестный должник скрывается от кредитора и отыскать его весьма за­труднительно»⁴³.

Здесь необходимо учитывать возможное существенное различие фактических обстоятельств. Если должник скрывается, но извес­тен кредитору, ничто не мешает последнему предъявить иск, равно как и в случае с собственником, когда личность правонарушителя не представляет для него секрета, хотя бы местонахождение ответчика и было неизвестно⁴⁴.

Момент начала исковой давности для защиты некоторых субъективных прав имеет определенную специфику. В относительных правоотношениях решающее влияние на начало давностного срока оказывает содержание этих правоотношений. В том случае, если обязанность должника состояла в совершении им определенного действия в обусловленный договором срок, исковая давность начинает течь с момента наступления (истечения) срока исполнения. Когда исполнение обязательства определено моментом востребования (ст. 374 ГК РФ), давность исчисляется с момента истечения 7-дневного льготного срока, если обязанность немедленного исполнения не вытекает из закона, договора или существа обязательства. Если обязанность должника состоит в совершении ряда последовательности однородных действий, например, в осуществлении поставок или оказании услуг, срок исковой давности применяется по каждому требованию отдельно.

В тех относительных правоотношениях, в которых обязанностью должника является, среди прочего, воздержание от каких-либо действий (например, по авторскому договору о передаче исключительных прав автор должен не передавать свое произведение для использования определенным образом другим лицам в течение всего срока договора), исковая давность начинает течь с того дня, когда кредитору стало или должно было стать известным о совершении должником соответствующего действия.

В таком же порядке определяется момент начала давностного срока при нарушении большинства абсолютных прав.

По регрессным обязательствам течение исковой давности начинается с момента исполнения основного обязательства.

Применительно к отдельным требованиям гражданский закон устанавливает особые правила о начале течения срока давности. Так, специальный годичный срок давности для требований, предъявляемых в связи с ненадлежащим качеством работы, выполненной по договору подряда, начинается со дня заявления о недостатках, которое, в свою очередь, должно быть сделано в пределах гарантийного срока (п. 3 ст. 725 ГК РФ).
§ 2. Приостановление течения исковой давности
В большинстве случаев исковая давность, начавшись, течет непрерывно. Однако закон учитывает, что реальной жизни могут возникнуть такие обстоятельства, которые препятствуют или по крайней мере затрудняют управомоченному лицу предъявить иск в пределах давностного срока. Эти обстоятельства носят различный характер и могут служить основанием для приостановления, перерыва или восстановления исковой давности⁴⁵.

Сущность приостановления течения исковой давности состоит в том, что время, в течение которого действует обстоятельство, препятствующее защите нару-шенного права, не засчитывается в установленный законом срок исковой давности. При наличии оснований для приостановления срока давности промежуток времени, в течение которого имело место соответствующие обстоятельства (возникли или продолжали существовать), в этот срок не засчитывается. Однако то время, которое прошло до их наступления, учитывается при исчислении срока. После того, как прекратилось их действие, продолжается течение срока исковой давности⁴⁶.

К числу оснований, приостанавливающих течение давностного срока, в соответствии со ст. 202 ГК РФ относятся:

1. 
   непреодолимая сила, т.е. чрезвычайное и непредотвратимое при данных условиях обстоятельство,
   
2. 
   нахождение истца или ответчика в составе Вооруженных Сил, переведенных на военное положение,
   
3. 
   установленная на основании закона Правительством РФ отсрочка исполнения обязательств (мораторий),
   
4. 
   приостановление действия закона или иного правового акта, регулирующего соответствующее отношение.
   

Понятием «непреодолимая сила» или форс-мажорным обстоятельством охватывается как стихийные бедствия (землетрясения, наводнения, снежные заносы и т.п.), так и общественные явления (беспорядки, гражданские войны, забастовки и т.п.), которые нарушают нормальную работу транспорта, связи, судов или иных органов и тем самым препятствуют своевременному предъявлению иска. Чтобы то или иное событие могло квалифицироваться как непреодолимая сила, оно должно характеризоваться, прежде всего, чрезвычайностью, т.е. быть необычным, выпадающим из нормального хода развития и, как правило, непредвиденным заранее явлением. Кроме того, оно должно быть объективно непредотвратимым с помощью наличных при данных условиях технических и иных средств. Последнее обстоятельство свидетельствует об относительности понятия «непреодолимая сила», поскольку то, что нельзя предотвратить при одних условиях места и времени, может быть предотвращено при иных условиях. Поэтому оценка тех или иных событий в качестве непреодолимой силы должна опираться на конкретные жизненные обстоятельства.

Нахождение истца или ответчика в Вооруженных Силах, переведенных на военное положение, само по себе не исключает предъявления иска, но делает это крайне затруднительно, в силу чего также учитывается законом в качестве приостанавливающего исковую давность обстоятельства. Однако давностный срок не приостанавливается в связи с простым призывом гражданина на службу в Вооруженные Силы или на военные сборы.

Мораторий как основание приостановления исковой давности отличается от непреодолимой силы тем, что создает не фактические, а юридические препятствия для предъявления иска. В данном случае компетентный государственный орган в лице Правительства РФ отодвигается срок исполнения обязательств, и тем самым «замораживает» на определенный период существующие права требования на принудительное исполнение обязательств должниками. Мораторий может относиться ко всем обязательствам (общий мораторий) или распространяется лишь на отдельные их виды (частный мораторий). Объявление моратория, который на практике применяется весьма редко, вызывается, как правило, чрезвычайными обстоятельствами – военным действиями, экономическими реформами и т.п.⁴⁷.

К мораторию близко примыкает приостановление действия закона или иного правового акта, регулирующего соответствующее отношение. Решение об этом может быть принято компетентным государственным органом, который, не отменяя нормативный акт в принципе, блокирует его действие на период существования определенных, как правило, чрезвычайных обстоятельств.

Приведенные выше обстоятельства приостанавливают исковую давность лишь в том случае, если они имели место, т.е. возникли или продолжали существовать, в последние шесть месяцев срока давности, а применительно к сокращенным срокам – в течение всего срока давности, если этот срок равен или менее шести месяцев. Здесь предполагается, что, если соответствующие события возникли и прекратились ранее, то у кредитора достаточно времени для предъявления иска. По этой же причине срок, оставшийся после прекращения действия обстоятельств, приостанавливающих исковую давность, удлиняется до шести месяцев или полной продолжительности сокращенного давностного срока, если он не превышал шести месяцев⁴⁸.

Закон предусматривает и другие основания для приостановления давности по отдельным требованиям. Так, если судом оставлен без рассмотрения иск, предъявленный в уголовном деле, то начавшееся до предъявления иска течение срока исковой давности продолжается со дня вступления в законную силу приговора, которым иск оставлен без рассмотрения, что предусмотрено ст. 204 ГК РФ. Это означает, что период нахождения гражданского иска в уголовном деле исключается из срока исковой давности.
§ 3. Перерыв и восстановление течения исковой давности
Перерыв исковой давности означает, что раз по каким-либо причинам возникает необходимость предъявить иск заново, также заново начинается течение срока давности, а время, истекшее до перерыва, в новый срок не засчитывается. В этом есть отличие перерыва от приостановления срока давности. Если приостановление исковой давности вызывается, как правило, независящими от воли заинтересованных лиц событиями длящегося характера, то перерыв исковой давности закон связывает с волевыми действиями истца или ответчика.

Исковые заявления, как известно, предъявляются двумя способами: не­посредственным представлением соответствующих документов в канцеля­рию суда, а также по почте. В последнем случае момент предъявления иска следует определять в соответствии с п. 2 ст. 194 ГК РФ, где установ­лено, что письменные заявления, сданные в организацию связи до двадца­ти четырех часов последнего дня срока, считаются сделанными в срок. Поэтому днем предъявления иска следует считать дату почтового штемпе­ля отделения связи, через которое отправляется исковое заявление в суд.

Когда исковое заявление подается непосредственно в суд, датой предъ­явления иска, на мой взгляд, следует считать день, в который исковое за­явление поступило в суд.

Немаловажное значение для правильной оценки момента перерыва те­чения срока исковой давности имеет то обстоятельство, что законодатель связывает с таким перерывом не любое предъявление иска, а лишь то, которое сделано в установленном порядке. Поэтому в случае обоснованно­го возвращения искового заявления арбитражным судом по причинам, установленным законом (ст. 108 АПК РФ), датой предъявления иска следует считать день вторичного обращения с исковым заявлением в суд, поскольку течение срока исковой давности не мо­жет быть прервано предъявлением иска без соблюдения установленного законом порядка⁴⁹.

В соответствии со ст. 203 ГК РФ течение исковой давности прерывается:

1. 
   в случае предъявления иска в установленном законом порядке,
   
2. 
   совершением обязательным лицом действий, свидетельствующих о признании долга.
   

Первое из этих обстоятельств охватывает собой лишь такое обращение в суд, арбитражный и третейский суд, которое сделано в полном соответствии с требованиями материального и процессуального законодательства. Это, в частности, означает обязательное соблюдение истцом правил о подведомственности спора, принятие им необходимых мер к его досудебному урегулированию, предъявление иска дееспособным лицом и т. д. Иск, предъявленный с нарушением любого из этих и иных установленных законом требований, не принимается судом к производству (ст. 135 ГПК РФ) или оставляется судом без рассмотрения (ст. 222 ГПК РФ), а отсюда следует, исковая давность не прерывается. Но иногда, иск, предъявленный по всем правилам, оказывается не рассмотренным по существу, например, ввиду появления обстоятельств, приостанавливающих производство по делу (ст. 215, 216 ГПК РФ). Так, суд обязан приостановить производство по делу в случае смерти гражданина, если спорное правоотношение допускает правопреемство, пребывание ответчика в действующей части Вооруженных Сил и т.д. Во всех случаях приостановления производства по делу исковая давность прерывается в момент предъявления иска и начинает течь заново.

Признание долга как обстоятельство, прерывающее исковую давность, может выражаться в любых действиях должника, подтверждающих наличие долга или иной обязанности.

Как показывает судебная практика, в качестве признания долга может рассматриваться и факт подписания документа (договора), в соответствии с которым стороны намеривались изменить свои обязательства, из которых проистекают требования истца, не смотря на то, что этот документ (договор) был оценен судом как незаключенный⁵⁰.

Но также следует отметить и то, что ст. 203 ГК РФ не содержит прямых указаний по ряду существенных вопросов, возникающих на практике, к которым относится:

1. 
   нарушение установленного порядка предъявления иска определено судом не первой, а например, надзорной инстанции спустя длительное время после принятия дела к производству судом первой инстанции,
   
2. 
   в исполнении решения, вынесенного судом, отказано и в этой связи необходимо предъявить новый иск. Например, суд необоснованно принял к рассмотрению спор, разрешение которого не относилось к его компетенции, либо вынесенное решение не может быть исполнено за рубежом.
   
3. 
   отказано в исполнении решения третейского суда по мотиву недействительности соглашения о третейском разбирательстве либо в связи с признанием того, что решение вынесено по спору, выходящему за пределы такого соглашения.
   

Наряду с приостановлением и перерывом исковая давность может быть восстановлена судом, но в исключительных случаях, когда суд признает уважительной причину пропуска данного срока по обстоятельствам, связанным с личностью истца, нарушенное право гражданина подлежит защите. Это предусмотрено ст. 205 ГК РФ. В данном случае суд восстанавливает уже истекшую исковую давность и исходит из этого обстоятельства.

Восстановление исковой давности рассматривает законом как исключительная мера, которая может применяться лишь при наличии ряда обстоятельств. А именно:

1. 
   Причина пропуска признается судом уважительной в том случае, когда она связана с личностью истца, в частности его тяжелой болезнью, беспомощным состоянием, неграмотностью и т. п. Обстоятельства, связанные с личностью ответчика, во внимание не принимаются.
   
2. 
   Вопрос о восстановлении исковой давности может ставиться лишь потерпевшим – гражданином. Просьба юридических лиц и граждан-предпринимателей с такой же просьбой не удовлетворяются.
   
3. 
   Уважительные причины пропуска – это лишь те, которые имели место в последние шесть месяцев срока давности, а если этот срок равен шести месяцам или менее – в течение срока давности. При этом решении данного вопроса зависит от суда – он может признать причины пропуска давностного срока уважительными, а может и не признать.
   

В соответствии с прямым указанием закона в ст. 201 ГК РФ, перемена лиц в обязательстве не влечет за собой изменение срока исковой давности, т.е. не прерывает ее и не приостанавливает и, по общему правилу, не может служить основанием для ее восстановления. Такая перемена лиц происходит при уступке права требования (ст. 382 ГК РФ) или переводе долга (ст. 391 ГК РФ), при наследовании, реорганизации юридического лица и в других случаях правопреемства. Правопреемник, заинтересованный в защите перешедшего к нему права, должен уложить в остаток срока исковой давности, который имеется на момент перехода к нему нарушенного права⁵¹.

Но необходимо обратить внимание на то, что восстановление срока исковой давности – это не возобновление его на новый срок. Здесь смысл в том, что суд предоставляет защиту нарушенного права, несмотря на пропуск срока исковой давности.

В соответствии с Постановлением Пленумов ВС РФ и ВАС РФ № 2/1от 28 февраля 1995 г. «О некоторых вопросах, связанных с введением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации»⁵² (ч. 2 п. 12) восстановление срока исковой давности независимо от причин его пропуска не допускается по искам не только юридических лиц, но и граждан-предпринимателей по требованиям, связанным с осуществлением ими предпринимательской деятельности.
§ 4. Последствия истечения сроков исковой давности
Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре (как показывает практика, ответчиком), является основанием к выяснению судом решения об отказе в иске (ч. 2 п. 2 ст. 199 ГК РФ).

Отказ суда в иске означает погашение права на иск в материальном смысл е, т.е. утрату возможности судебной защиты со стороны суда. Несмотря на очевидность пропуска истцом срока исковой давности, суд обязан принять дело к рассмотрению (право на иск в процессуальном смысле).

И если в процессе рассмотрения дела сторона в споре (ответчик) заявит о необходимости применения срока исковой давности (пропущенного), суд вынесет решение об отказе истцу в иске. Суд обязан выносить такое решение.

Однако суд может признать уважительной причину пропуска исковой давности (в исключительных случаях) по обстоятельствам, связанным с личностью истца-гражданина (ст. 205 ГК РФ).

С истечением срока исковой давности по главному требованию истекает срок исковой давности и по дополнительным требованиям (ст. 207 ГК РФ). Как указывается в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 12, 15 ноября 2001 г. «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса РФ об исковой давности», «...при истечении срока исковой давности по требованию о возврате или уплате денежных средств истекает срок исковой давности по требованию об уплате процентов, начисляемых в соответствии со ст. 395 ГК РФ; при истечении срока исковой давности по требованию о возвращении неосновательного обогащения (ст. ст. 1104, 1105) истекает срок исковой давности по требованию о возмещении неполученных доходов (п. 1 ст. 1107 ГК РФ)»⁵³.

В Постановлении также отмечается, что «исковая давность на взыскание процентов, уплачиваемых заемщиком на сумму займа в размере и в порядке, определяемых п. 1 ст. 809 ГК РФ, истекает в момент истечения срока исковой давности по требованию о возврате основной суммы займа (кредита). При этом, если стороны договора займа (кредита) установили в договоре, что указанные проценты подлежат уплате позднее срока возврата основной суммы займа (кредита), срок исковой давности по требованию об уплате суммы таких процентов, начисленных до наступления срока возврата займа (кредит), исчисляется отдельно по этому обязательству и не зависит от истечения срока исковой давности по требованию о возврате основной суммы займа (кредита)» (п. 25).

Истечение срока исковой давности и отказ суда истцу в иске (в материальном его праве на защиту) не означает утрату его субъективного права на имущество. Субъективное право на имущество принадлежит истцу, хотя он лишается важнейших правомочий собственника – владения, пользования и распоряжения, в связи с отказом ему в иске и «оставлением» этого имущества у ответчика. Подтверждением тому положение п. 2 ст. 1109 ГК РФ: «Имущество, переданное во исполнение обязательства по истечении срока исковой давности, не подлежит возврату в качестве неосновательного обогащения».

Несмотря, казалось бы, на очевидность положения – «истечение срока исковой давности (как общего, так и специального) и заявления об этом стороны в споре (ответчика) приводят к вынесению решения об отказе истцу в иске», суды упускают из виду иногда это неизменное требование закона. Ошибки встречаются при применении сокращенных сроков исковой давности, установлении начала их исчисления.

«Открытое акционерное общество «Каспрыба» обратилось в Арбитражный суд Астраханской области с иском к коммерческому банку «Русский акцептный банк» о признании недействительными договоров поручительства, заключенных сторонами 21 сентября 1994 г., в обеспечение кредитных договоров от 30 сентября 1994 г. и от 21 декабря 1994 г. о предоставлении кредитов товариществу с ограниченной ответственностью «Нептун-Лтд».

В порядке, предусмотренном ст. 110 АПК РСФСР РФ (ст. 132 действующего АПК РФ), ответчик предъявил встречный иск о взыскании 1451518967 руб. задолженности по названным выше кредитным договорам.

Решением от 25 сентября 1997 г. требования по основному иску удовлетворены. В удовлетворении встречного иска отказано.

Решение мотивировано тем, что договоры поручительства не соответствуют требованиям закона: представляют собой мнимые сделки, совершенные лишь для вида, без намерения создать соответствующие правовые последствия, в силу чего на основании ст. ст. 166, 168, 170 ГК РФ упомянутые договоры являются недействительными (ничтожными) сделками. Кроме того, договоры поручительства подписаны и.о. президента акционерного общества с превышением полномочий, ограниченных учредительными документами, о чем ответчик должен был знать, поэтому договоры поручительства являются недействительными в соответствии со ст. 174 ГК РФ.

Ссылаясь на ст. 361 ГК РФ, суд пришел к выводу о том, что у поручителя не возникло обязательств перед кредитором, поскольку условиями кредитного договора от 21 декабря 1994 г. предусмотрено, что цель кредитования – погашение ссудной задолженности заемщика в коммерческом банке «Каспрыба». Так как дополнительными соглашениями срок возврата кредитов неоднократно продлевался без согласия поручителя (это увеличило его ответственность), поручительство следует считать прекращенным на основании п. 1 ст. 367 ГК РФ. Кроме того, согласно п. 4 упомянутой статьи поручительство прекращается в связи с истечением срока его действия.

Заявление ответчика о пропуске истцом срока исковой давности, сделанное до вынесения решения, судом не рассматривалось.

Постановлением апелляционной инстанции от 13 ноября 1997 г. решение оставлено без изменения.

Федеральный арбитражный суд Поволжского округа Постановлением от 9 января 1998 г. указанные судебные акты отменил и принял новое решение, удовлетворив встречный иск банка и отказав ОАО «Каспрыба» в иске о признании договоров поручительства недействительными. При этом суд кассационной инстанции сослался на необходимость в данном случае применения ст. 174 ГК РФ, а не ст. 168, поскольку сделки по гарантии являются оспоримыми, но признать их недействительными нельзя, так как акционерное общество не представило доказательств того, что другая сторона о сделке знала или заведомо должна была знать об ограничениях полномочий лица, подписавшего договоры поручительства.

Кроме того, перечисленные части задолженности заемщика поручителем свидетельствуют об одобрении последним этих сделок. Поручительство нельзя считать прекращенным, поскольку в п. 6 договоров поручительства поручитель дал свое согласие на внесение в кредитные договоры любых изменений и дополнений.

Суд кассационной инстанции также указал, что в иске о признании договоров поручительства недействительными следовало отказать на основании п. 2 ст. 181 ГК РФ в связи с пропуском истцом годичного срока исковой давности.

В протесте зам. Председателя Высшего Арбитражного Суда РФ предлагается решение суда первой и постановление апелляционной инстанций отменить, Постановление суда кассационной инстанции изменить: в части удовлетворения встречного иска отменить и кредитору в иске к поручителю отказать.

Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ считает, что названные судебные акты следует отменить и в удовлетворении как основного, так и встречного иска отказать по следующим основаниям.

Как видно из материалов дела, между ОАО «Каспрыба» и «Русским акцептным банком» заключены договоры от 21 сентября 1994 г. № 3 и 5, названные сторонами договорами гарантии погашения банковского кредита.

Согласно справке фонда государственного имущества Астраханской области приватизация акционерного общества «Каспрыба» по состоянию на 1 августа 1994 г. была полностью завершена, и в уставном капитале общества не имелось доли государственной собственности.

Поэтому вывод суда о недействительности (ничтожности) сделок по гарантии на основании ст. 168 ГК РФ несостоятелен и неправомерен.

Не подтвержден доказательствами вывод суда в отношении упомянутых договоров как мнимых сделок.

Материалы дела свидетельствуют о том, что договоры поручительства от 21 сентября 1994 г. представляют собой оспоримые сделки и могут быть признаны недействительными только по решению суда.

Для предъявления иска о признании такой сделки недействительной п . 2 ст. 181 ГК РФ установлен годичный срок исковой давности.

Обстоятельства, на которые ссылается ОАО «Каспрыба» как на основание для признания договоров поручительства недействительными, были или должны были быть известны ему в момент заключения этих договоров, однако иск о признании договоров поручительства недействительными был предъявлен только в июле 1997 г., т.е. по истечении годичного срока исковой давности.

Поскольку до вынесения решения ответчик заявил о необходимости применения срока исковой давности, суд обязан был в соответствии со ст. 199 ГК РФ применить этот срок и отказать в удовлетворении основного иска.

Что касается ст. 367 ГК РФ, то она предусматривает основания прекращения поручительства, а не основания для признания сделок поручительства недействительными. Поэтому суд, признавая договоры поручительства недействительными, не вправе был применять требования указанной статьи.

Материалами дела опровергается и довод о непредоставлении кредитов.

Необоснованным является и вывод суда кассационной инстанции о непре-дставлении обществом «Каспрыба» доказательств в соответствии со ст. 174 ГК РФ, подтверждающих, что банк знал или заведомо должен был знать об ограниче-ниях полномочий и.о. президента общества, подписавшего договоры поручительства.

Материалы дела свидетельствуют о наличии между сторонами договора на расчетно-кассовое обслуживание. Следовательно, кредитор знал или заведомо должен был знать содержание устава и других учредительных документов ОАО «Каспрыба». Однако, если бы акционерное общество обратилось с иском о признании договоров поручительства недействительными на основании ст. 174 ГК РФ в пределах установленного срока исковой давности, иск не подлежал бы удовлетворению и в этом случае, поскольку, как правильно отмечено в постановлении суда кассационной инстанции, имело место последующее одобрение сделки поручительства. Это обстоятельство подтверждается перечислением акционерным обществом 400000000 руб. платежными поручения-ми от 15 ноября 1996 г. № 56, 57 в счет частичного погашения задолженности заемщика по кредитным договорам, обеспеченным поручительством.

Встречный иск о взыскании с поручителя остальной части задолженности заемщика удовлетворен Федеральным арбитражным судом неправомерно.

Как видно из материалов дела, дополнительными соглашениями заемщик и кредитор неоднократно продлевали срок возврата кредитов.

В договорах гарантии погашения банковского кредита от 21 сентября 1994 г. № 3 и 5 указано, что изменения и дополнения, вносимые в кредитный договор (сумма кредита, процентная ставка, сроки и т.п.), не влияют на действительность настоящего договора, который продолжает свое действие в течение всего срока действия обеспеченного им обязательства (п. 6 договоров).

Это условие не указывает на согласие поручителя на изменение его ответственности, а свидетельствует о действительности договоров поручительства в связи с изменением кредитных договоров.

Таким образом, стороны по кредитному договору могли продлить срок пользования кредитом. Это не влечет недействительности договоров поручительства.

Однако, поскольку с учетом пролонгации срок возврата кредитов истекал в 1995 г., а следовательно, и обязанность поручителя погасить за заемщика задолженность по ссуде возникла в 1995 г., когда вступил в действие ГК РФ 1994 г. и когда с изменением ответственности поручителя закон связывал прекращение обязательств поручителя, независимо от записи в договоре поручительства кредитор должен был известить поручителя о продлении срока возврата кредитов, так как это обстоятельство влияло на объем ответственности поручителя. Его ответственность не может быть предположительной, поручитель должен нести ответственность только на известных ему условиях.

Поскольку стороны по кредитным договорам не сообщили поручителю о продлении сроков возврата кредитов, следует считать, что поручительство прекратилось в связи с изменением объема ответственности поручителя на основании п. 1 ст. 367 ГК РФ.

Решение и постановление отменены.

Вывод: иск о признании договоров поручительства недействительными был предъявлен по истечении годичного срока исковой давности.

Поскольку до вынесения решения ответчик заявил о необходимости применения срока исковой давности, суд обязан был в соответствии со ст. 199 ГК РФ применить этот срок и отказать в удовлетворении основного иска⁵⁴.

Таковы основные положения законодательства относительно последствий истечения срока исковой давности и некоторые вопросы практики его применения.

Казалось бы, все очевидно и понятно. Но в научном плане здесь многое остается неясным и противоречивым.

Норма Гражданского кодекса РФ «истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске», и вытекающая отсюда ситуация с «оставлением» спорного имущества у ответчика (на каких правах?) – ставят перед наукой гражданского права весьма сложные вопросы, «обойденные» законодательством.

Эти вопросы можно подразделить на 3 группы.

1. Многие годы велся спор относительно того, «погашается ли истечением срока исковой давности само принадлежащее истцу субъективное гражданское право или нет? Сложились три точки зрения:

• 
  первая. Согласно этой точке зрения истечение срока исковой давности прекращает (погашает) само существование материального субъективного права⁵⁵;
  
• 
  вторая. Субъективное гражданское право утрачивается лишь с момента вынесения судом решения об отказе в иске на основании пропуска истцом исковой давности⁵⁶;
  
• 
  третья. С истечением давностного срока погашается только возможность требовать в принудительном порядке исполнения обязанности должником и тем самым защиты материального субъективного права истца; само же материальное право последнего сохраняется⁵⁷, т.е. субъективное право не погашается; истец-кредитор продолжает оставаться собственником своего
  имущества, хотя оно (имущество) находится во владении ответчика и оно не может быть изъято в принудительном порядке из-за пропуска срока исковой давности.
  

Ю.К. Толстой, в свое время придерживающийся первой позиции, т.е. «истечение срока исковой давности погашает право существования материального права», в последующие годы к 1992 г. изменил свою позицию: «..если должник, исполнивший обязательство по истечении давности, предъявит к кредитору иск о возврате исполненного, то последний, возражая против иска, сможет сослаться на то, что исполнение должника имеет юридическую силу... разумность правила, о котором только что шла речь, не вызывает сомнений»⁵⁸.

Ученый не стал вдаваться в подробности «о разумности» такого решения, т.е. о наличии юридической силы возврата имущества ответчиком и по истечении срока исковой давности.

Многолетний спор по этой проблеме решился Гражданским кодексом РФ: «Должник или иное обязанное лицо, исполнившее обязанность по истечении срока исковой давности, не вправе требовать исполненное обратно, хотя бы в момент исполнения указанное лицо и не знало об истечении давности» (ст. 206).

Это положение вытекает из того, что истечение срока исковой давности не прекращает, как обоснованно утверждают сторонники третьей точки зрения, «существования гражданского субъективного права, но лишает его способности к принудительному осуществлению против воли обязанного лица»⁵⁹, т.е. ответчика.

Логичны и обоснованы утверждения с «оставлением» имущества у ответчика. Однако изложенные положения не дают ясного ответа на вопрос, имеющий как теоретическое, так и практическое значение: на каких собственно правах будет пользоваться «оставленным» имуществом ответчик (или «перешедшим» в его ведение имуществом в связи с отказом истцу -кредитору в иске)?

2. Если имущество «остается» у ответчика, можно ли считать такое его владение законным? Видимо, можно. Ответ вытекает из ч. 2 п. 2 ст. 199 ГК РФ: «Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске". Если суд выносит решение об отказе истцу-кредитору в иске (естественным последствием которого является «оставление» имущества у ответчика), следовательно, владение ответчика будет законным. Законным с момента вынесения решения (вернее, вступление его в законную силу об отказе в иске истцу-кредитору). И эта законность владения ответчика должна была, казалось бы, быть закреплена в ч. 2 п. 2 ст. 199 ГК РФ дополнением «...и признания законности владения ответчика» («оставленного» у него имущества).

Допустимо ли суждение: отказ истцу-кредитору в иске из-за пропуска срока исковой давности и «естественное оставление» имущества у ответчика – это еще не говорит о законности его владения. Если не говорит, тогда следует признать незаконность владения ответчика и последствия, связанные с этим, а также незаконность самого решения суда, порождающего незаконность владения.

В связи с решением об отказе в иске из-за пропуска срока исковой давности и естественно-логическим признанием права законности владения ответчик приобретает и законное право пользования «перешедшим» имуществом.

Возможность защиты законных прав владения и пользования «перешедшим» имуществом ответчика в принципе предусмотрена п. 2 ст. 234 ГК РФ «Приобретательная давность»: «До приобретения на имущество права собственности в силу приобретательной давности, лицо, владеющее имуществом как своим собственным, имеет право на защиту своего владения против третьих лиц, не являющихся собственниками имущества, а также не имеющих прав на владение им в силу иного предусмотренного законом или договором основания». Непосредственное отношение к защите законности владения ответчика (в данной ситуации) направлено выражение правовой нормы: «...имеет право на защиту своего владения против третьих лиц, не являющихся собственниками имущества, а также не имеющих прав на владение им в силу иного предусмотренного законом... основания». Истец-кредитор, проигравший судебный процесс, рассматривается как собственник, не имеющий права на владение, ибо, как было отмечено, законное право владения принадлежит ответчику.

Законные права владения и пользования «перешедшим» имуществом без правомочий распоряжения не обеспечивают законное хозяйственно-бытовое его использование прежде всего в вопросах определения юридической судьбы имущества. Ответчик не вправе распоряжаться имуществом и не становится собственником.

3. На основании ст. 234 ГК РФ ответчик может приобрести право собственности, как отмечалось, если только открыто, добросовестно и непрерывно будет владеть этим имуществом, как своим собственным – относительно недвижимости – в течение 15 лет, другого – 5 лет.

Следовательно, законные права владения и пользования ответчик приобретает с момента вынесения решения об отказе истцу-кредитору в иске (из-за пропуска давностных прав), а приобретает право собственности на это имущество только через 5, 15 лет.

Очевидны противоречия в правовом режиме имущества, «оставленного» у ответчика. Трудно себе представить ситуацию, чтобы ответчик, обладая законными правами владения и пользования не сумел распорядиться имуществом как «фактический» собственник в течение этих лет. Кто и как, на основании какого действующего правового механизма запретит ему реализовать имущество или распорядиться им иным способом? Видимо, только в теоретических суждениях, оторванных от жизни, можно утверждать: ответчик имеет законные права владения и пользования (поскольку суд отказал в иске истцу-кредитору из-за пропуска давностных сроков и «оставил» имущество у ответчика), но распоряжаться им фактически не сможет, ибо есть ограничения, предусмотренные ст. 234 ГК РФ.

Как пишет Е.В. Кулагина, «...вещи, оставшиеся у должника после истечения срока исковой давности, могут стать объектами его права собственности (по правилам приобретательной давности), если, разумеется, такое «задавненное имущество» не будет им передано первоначал ьному владельцу добровольно. Денежная задолженность, по которой истекли сроки исковой давности, зачисляется в прибыль должника»⁶⁰.

В принципе верно, но почему денежные суммы зачисляются в прибыль должника? Выражаясь точнее, в данном случае нужно говорить, видимо, о возникновении права собственности, иных прав (хозяйственного ведения, оперативного управления) на эти денежные суммы, что свидетельствует о несоответствии такого права (собственности, хозяйственного ведения, оперативного управления) положениям ст. 234 ГК РФ.

Главное здесь все же в сути противоречия: при реальности законных прав владения и пользования будет ли действовать механизм, заложенный в ст. 234 ГК РФ о возникновении права собственности? Давно известно: собственник тот, кто реально владеет и пользуется имуществом. В частности, как изложено в ст. 2230 Гражданского кодекса французов (Франции), «всегда предполагается, что каждый владеет для себя, как и собственник, если не доказано, что владение началось для другого».

Поэтому «оставление» имущества у ответчика на правах законного владения и пользования – это практически равнозначно возникновению у него «фактической» собственности.

И если, по существу, у ответчика возникает такая «незаконная» собственность, можно ли говорить о сохранении действенного права собственности у истца-кредитора, проигравшего процесс? «Не колеблет» ли это обстоятельство правомочий собственника у истца-кредитора?

Допустимы ли вообще выводы о формально-юридическом значении права собственности у истца-кредитора и о фактически реальном проявлении собственности у ответчика? Видимо, недопустимы с точки зрения сути, содержания и объема правового регулирования собственности по действующему законодательству.

Формально-юридическое значение права собственности приходится использовать прежде всего при объяснении положения: «...должник или иное обязанное лицо, исполнившее обязанность по истечении срока исковой давности, не вправе требовать исполнение обратно, хотя бы в момент исполнения указанное лицо и не знало об истечении давности» (ст. 206 ГК РФ). Не вправе требовать исполненное обратно, поскольку истец-кредитор, как считают многие ученые, продолжает оставаться собственником своего имущества. Не владея, не пользуясь, не имея фактической возможности распорядиться имуществом, «перешедшим» ответчику-должнику на законном основании. Ответчик же, обладая законными правами владения и пользования, не вправе распоряжаться этим имуществом (по закону); не приобретает право собственности до истечения сроков, установленных ст. 234 ГК РФ (5, 15 лет).

На чем базируется право собственности без правомочий владения, пользования и распоряжения? Вопрос, возникающий в данном случае, в связи с применением принципиальных положений об исковой давности.

Допустимо ли по действующему гражданскому законодательству РФ признание лица субъектом права собственности без правомочий владения, пользования и распоряжения? Прежде всего заметим: действующий Гражданский кодекс РФ не сводит право собственности только к трем его правомочиям. Статья 209 ГК РФ предусматривает права: «...по своему усмотрению», «совершать любые действия, не противоречащие закону...», «отчуждать свое имущество в собственность другим лицам», «передавать им, оставаясь собственником, права владения, пользования и распоряжения имуществом», «отдавать имущество в залог и обременять его другими способами».

Но эти выражения направлены в основном на раскрытие правомочий владения, пользования и распоряжения. И представляется очевидным, что действующее гражданское законодательство в правоприменительной практике исходит, как правило, из определяющих правомочий собственника: владения, пользования и распоряжения.

Обосновано утверждение Е.В. Богданова о том, что «современное российское гражданское законодательство не восприняло идеи плюрализма прав собственности, допускающей возможность принадлежности одной вещи нескольким собственникам, каждый из которых обладал бы своим правом собственности. В связи с этим в литературе традиционно не поддерживаются взгляды ученых, выступающих с обоснованием фактического наличия разделенной, двойственной собственности и др.»⁶¹.

А высказывания и суждения, направленные прежде всего на обоснование иных правомочий, нежели «триады» права собственности, весьма значительны и существенны. В свое время еще А.В. Венедиктов обратил внимание на то, что право собственности нельзя сводить только к правомочиям владения, пользования и распоряжения, в частности, ставя проблему: «в чем суть оставшегося после ареста вещи права собственности, когда все три правомочия утрачены»⁶².

А.Г. Братко считает, что «наряду с общепринятой «триадой» элементов правового регулирования, есть четвертый элемент – «правовое ограничение»⁶³.

Весьма интересными представляются суждения К.И. Скловского: «...собственность получает свое содержание не из оборота, а из социальных качеств личности. Поэтому определение собственности через триаду правомочий (владение, пользование, распоряжение) не затрагивает сути собственности». Относительно возможности передачи отдельных правомочий автор считает, что «собственность не может быть передана ни полностью, ни по частям, иначе, как с передачей самой вещи в собственность иному лицу: право собственности – это не количественный, а качественный феномен, а передача вещи собственником законному владельцу по договору не влечет изменений в содержании права собственности»⁶⁴.

В свете этих теоретических суждений и выводов можно себе представить, ситуацию с обладанием субъективным правом на вещь и без правомочий владения, пользования и распоряжения, т.е. когда у законного собственника нет правомочий ни владения, ни пользования, ни распоряжения, но он продолжает оставаться собственником своего имущества, например, на основе специальных правил, обеспечивающих восстановление нарушенных одновременно правомочий «триады».

Позволяет ли действующее гражданское законодательство РФ о праве собственности (его пределы и содержание) утверждать о том, что право собственности может принадлежать лицу и без правомочий владения, пользования и распоряжения. Представляется, что позволяет. Позволяет содержание той же вышеупомянутой ст. 209 ГК РФ. Как было уже отмечено, статья предусматривает правомочия, раскрывающие в основном «триаду» – владение, пользование и распоряжение.

Однако среди перечисленных правомочий обращает на себя внимание такое выражение, как «передавать владения, пользования и распоряжения». Надо полагать, что собственник вправе передавать другим лицам эти правомочия как в отдельности, так и в совокупности. Оставаясь при этом собственником.

При передаче всей совокупности (или изъятии) прав владения, пользования и распоряжения у собственника остается такой важнейший элемент содержания права собственности, как юридическая принадлежность имущества или правовое (законное) основание его принадлежности. Правовое (законное) основание принадлежности имущества входит в содержание права собственности наряду с правами владения, пользования и распоряжения.

Правомочие правовой (законной) принадлежности имущества как важнейший элемент содержания права собственности непосредственно вытекает из ст. 209 ГК РФ. Поэтому истец, лишенный правомочий владения, пользования и распоряжения (в данном случае применительно к ситуации с пропуском исковой давности истцом-кредитором и отказом ему в иске), остается собственником своего имущества на основе правового (законного) признака принадлежности ему имущества.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Проводя итог всему проведенному исследованию в настоящей выпускной квалификационной работе на тему: « Исковая давность и ее гражданско-правовые значения» представляется необходимым регламентация сроков, в течение которых обладатель нарушенного права может сделать ряд выводов. В частности: добиваться принудительного осуществления и защиты своего права, объясняется рядом обстоятельств.

Во-первых, институт исковой давности облегчает установление судами объективной истины по делу, способствует вынесению правильных решений, так как если бы возможность принудительной защиты нарушенного права не ограничивалась сроком, то это сильно затруднило бы разрешение гражданских дел в связи с большой вероятностью утраты доказательств, возросшей возможностью неадекватного отражения обстоятельств дела участвующими в нем лицами и т. п.

Во-вторых, исковая давность содействует стабилизации гражданского оборота, устранению неопределенности в отношениях его участников, которая неизбежно возникла бы из-за того, что нарушителя гражданского права бесконечно долго держали бы под угрозой применения мер государственного принуждения. А это значит, что с учетом исковой давности разрешение возникших споров между субъектами гражданского оборота будет проходить значительно быстрее.

В-третьих, отсутствие разумных временных ограничений для принудительной защиты гражданских прав ущемляло бы охраняемые законом права и интересы ответчиков и третьих лиц, которые не всегда могут заранее учесть необходимость собирания и сохранения соответствующих доказательств.

Итак, исковой давностью называется тот срок, в течение которого лицу гарантируется судебная защита нарушенных прав.

Нормам Гражданского кодекса РФ, определяющим срок исковой давности и порядок его исчисления, придан ясно выраженный императивный характер, так как сроки исковой давности и порядок их исчисления не могут быть изменены соглашением сторон. Основания приостановления и перерыва течения сроков исковой давности устанавливаются ГК и иными законами.

Заявление ответчика в ходе рассмотрения того или иного дела о пропуске срока исковой давности влечет отказ в удовлетворении даже абсолютно обоснованных исковых требований.

К исковой давности применяются как общие положения о течении сроков, так и специфические, которые относятся исключительно к ней. Особенно важным является вопрос относительно начала ее течения, который достаточно подробно регламентируется ГК РФ, ст. 200 устанавливает, что исковая давность начинает течь со дня, когда лицо узнало или должно узнать о нарушении своего права. Изъятия из этого правила предусматриваются только ГК РФ и иными законами.

Не менее существенными в этой связи являются вопросы перерыва и приостановления течения срока исковой давности. Именно поэтому для возврата неуплаченного долга важен срок, который прошел с момента его возникновения, а также обстоятельства, при которых этот срок протекал.

Истечение срока исковой давности погашает право на иск в процессуальном смысле слова, однако само субъективное пра­во не погашается, а продолжает существовать, хотя и не может быть реали­зовано в принудительном порядке.

По общему правилу исковая давность распространяется на все гражданские правоотношения. В виде исключения срок исковой давности не применяется к ряду требований, которые прямо указаны в законе, а именно, ст. 208 ГК РФ.

Итак, значение гражданско-правового института исковой давности сложно переоценить: данный институт цивилистики облегчает выяснения объективной истины по делу и, способствует принятию правильных решений, так как если бы возможность принудительной защиты нарушенного права не ограничивалось сроком, то это значительно затруднило бы разрешение гражданских дел в связи с большей вероятностью утраты доказательств, возросшей возможностью неадекватного отражения обстоятельств дела участвующими в нем лицами и т.п.

Институт исковой давности содействует стабилизации гражданского оборота, устранению неопределенности в отношениях его участников, которая неизбежно возникла бы из-за того, что нарушителя гражданского права бесконечно долго держали бы под угрозой применения мер государственного принуждения. Отсутствие разумных временных ограничений для принудительной защиты гражданских прав ущемляло бы охраняемые законом права и интересы ответчиков, а также третьих лиц, которые не всегда могут заранее учесть необходимость сбора и сохранения соответствующих доказательств. С учетом ограниченных сроков исковой давности разрешение возникших споров между субъектами гражданского оборота проходит значительно быстрее.

Исковая давность погашает только право на иск, но не на само материальное право, так как субъективное право сохраняется и после истечения исковой давности, а физическое или юридическое лицо может подать заявление, которое должно быть принято судом, что является важной гарантией защиты гражданских прав лица.

Как юридическое, так и социально-экономическое значение института исковой давности, весьма велико: данный институт гражданского права облегчает установление судами объективной истины по делу, способствует вынесению правильных решений, содействует стабилизации гражданского оборота, устранению неопределенности в отношениях его участников, служит укреплению договорной дисциплины, стимулирует активность участников гражданского оборота в осуществлении принадлежащих им прав и обязанностей, а также усиливает взаимный контроль за исполнением обязательств.

Несмотря на то, что проблемы исковой давности достаточно подробно освещены в литературе, отсутствует единство позиций ученых по поводу определения гражданско-правовой сущности и содержания исковой давности. В частности, в рамках работы произведена классификация позиций отечественных цивилистов по таким вопросам, как содержание категории «право на иск», юридическая сущность исковой давности, субъект, в отношении которого действует исковая давность, характер ном исковой давности.

Анализ норм, регулирующих исковую давность в российском гражданском праве, показал, что в действующем гражданском законодательстве имеются некоторые противоречия, и неудачные законодательные решения. Назрела необходимость внесения ряда изменений и уточнений в ГК РФ, для того чтобы ликвидировать указанные противоречия и недочеты с учетом опыта судебной практики, научных изысканий. В связи с этим, согласимся с учеными-юристами о внесении следующих изменений и уточнений в действующее гражданское законодательство:

• 
  изменить формулировку понятия «исковая давность», данную в статье 195 ГК РФ, на следующую: исковая давность – это срок для защиты права или охраняемого законом интереса по иску заинтересованного лица;
  
• 
  внести изменение в абз. 2 п. 2 ст. 200 ГК РФ, согласно которому исковая давность по обязательствам, срок исполнения которых определен моментом востребования без льготного срока, должна начинаться со дня требования, а не с момента появления у кредитора права на такое востребование;
  
• 
  сформулировать пп. 2 п. 1 ст. 202 ГК РФ следующим образом: «если истец или ответчик находятся в составе Вооруженных Сил во время действия режима военного положения, чрезвычайного положения, а также в условиях вооруженных конфликтов» и далее изложить первое предложение п. 3 ст. 202 ГК РФ в следующей редакции: «со следующего дня после прекращения обстоятельства, послужившего основанием приостановления исковой давности, ее течение продолжается»;
  
• 
  анализ статьи 206 ГК РФ показал, что каких-либо противоречий и неточностей, которые требовали бы внесения существенных изменений и уточнений в действующее гражданское законодательство, в данной статье не имеется. Более того, в анализируемой статье достаточно точно и лаконично передана основная идея данной нормы, а именно: с истечением срока исковой давности способность искового требования, подлежат принудительному осуществлению юрисдикционным органом, погашается, но само требование продолжает существовать, хотя и может быть теперь удовлетворено обязанным лицом лишь в добровольном порядке;
  
• 
  необходимость внести некоторые коррективы в формулировку статьи 207 ГК РФ. Согласимся со следующим вариантом данной статьи: «Если срок исковой давности по дополнительному требованию более продолжительный, чем давностный срок по главному требованию, то срок исковой давности истекает одновременно как по главному требованию, так и по всем другим дополнительным требованиям, непосредственно связанным с основным требованием».
  

В целях устранения существующих пробелов в действующем законодательстве РФ об исковой давности предлагается внести следующие дополнения:

• 
  ст. 203 ГК РФ дополнить более полным перечнем действий, свидетельствующих о признании долга;
  
• 
  ст. 205 ГК РФ дополнить исчерпывающим перечислением обстоятельств, связанных с личностью истца, благодаря которым исковую давность можно восстановить; (командировка истца, невозможность предъявления иска из-за полного отсутствия средств к существованию и т.п.)
  
• 
  дополнить перечень дополнительных требований, который приводится в действующей ст. 207 ГК РФ не исчерпывающим образом. Так, наряду с залогом, поручительством к ним можно отнести и пеню, и штраф (ст. 330 ГК РФ), и задаток (ст. 380 ГК РФ), и уплату процентов (ст. 395 ГК РФ), и банковскую гарантию (ст. 368 ГК РФ).
  

Общий срок исковой давности, равный трем годам, для отечественной системы гражданского права вполне оправдан: в условиях российской экономики в настоящее время изменения происходят гораздо быстрее, чем в зарубежных развитых странах, и увеличивать его в настоящее время не представляется целесообразным, так как для нашего государства он вполне обеспечивает необходимую определенность и дисциплину гражданско-правовых отношений. Кроме того, он является традиционным, закрепленным еще в ГК РСФСР 1922 г. Увеличение общего срока исковой давности по аналогии с опытом развитых зарубежных государств в настоящее время нецелесообразно: это приведет лишь к снижению гражданско-правовой дисциплины и повышению неэффективной «загруженности» судов соответствующих инстанций. Вопрос об увеличении общего срока исковой давности в РФ можно будет ставить лишь по мере существенного прогресса гражданско-правового сознания и гражданско-правовой культуры общества, т.е., по всей видимости, не скоро.

Таким образом, исковая давность служит укреплению договорной дисциплины, стимулирует активность участников гражданского оборота в осуществлении принадлежащих им прав и обязанностей, а также усиливает взаимный контроль за исполнением обязательств.

И, наконец, хотелось бы обратить внимание на то, что знание подобного вопроса в гражданском праве необходимо не только специалистам-правоведам, а также и обычным гражданам, которые могут столкнуться с этим в повседневной жизни, а знание и понимание исковой давности может облегчить им защиту своих нарушенных прав.

Список использованных нормативных актов, материалов судебной практики и специальной литературы

I. Нормативные акты

1. 
   Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993 г.) (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 г. № 6-ФКЗ, от 30.12.2008 г. № 7-ФКЗ) // Собрание законодательства РФ. – 26.01.2009. - № 4. – Ст. 445.
   
2. 
   Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 г. № 51-ФЗ (принят ГД ФС РФ 21.10.1994 г.) (ред. от 27.12.2009 г.) // Собрание законодательства РФ. – 05.12.1994. - № 32. – Ст. 3301.
   
3. 
   Воздушный кодекс Российской Федерации от 19.03.1997 г. № 60-ФЗ (принят ГД ФС РФ 19.02.1997 г.) (ред. от 18.07.2009 г.) // Собрание законодательства РФ. – 24.03.1997. - № 12. – Ст. 1383.
   
4. 
   Бюджетный кодекс Российской Федерации от 31.07.1998 г. № 145-ФЗ (принят ГД ФС РФ 17.07.1998 г.) (ред. от 17.12.2009 г.) // Собрание законодательства РФ. – 03.08.1998. - № 31. – Ст. 3823.
   
5. 
   Жилищный кодекс Российской Федерации от 29.12.2004 г. № 188-ФЗ (принят ГД ФС РФ 22.12.2004 г.) (ред. от 17.12.2009 г.) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.01.2010 г.) // Собрание законодательства РФ. – 03.01.2005. - № 1 (часть 1). – Ст. 14.
   
6. 
   Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации от 24.07.2002 г. № 95-ФЗ (принят ГД ФС РФ 14.06.2002 г.) (ред. от 19.07.2009 г.) // Собрание законодательства РФ. – 29.07.2002. - № 30. – Ст. 3012.
   
7. 
   Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации от 14.11.2002 г. № 138-ФЗ (принят ГД ФС РФ 23.10.2002 г.) (ред. от 28.06.2009 г., с изм. от 09.11.2009 г.) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.01.2010 г. // Собрание законодательства РФ. – 18.11.2002. - № 46. – Ст. 4532.
   
8. 
   Конвенция об исковой давности в международной купле-продаже товаров (заключена в Нью-Йорке 14.06.1974 г.) (вместе со «Статусом Конвенции об исковой давности в международной купле-продаже товаров (Нью-Йорк, 14 июня 1974 года) (по состоянию на 30 мая 2008 года)) // Вестник ВАС РФ. - № 9. – 1993.
   
9. 
   Обзор Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам. // Собрание Законодательства Российской Федерации– 1995. - № 17.
   

II. Материалы судебной практики

1. 
   Письмо ВАС РФ от 12.04.1995 г. № ОП-21/31 «О сроках исковой давности» // Документ опубликован не был. Справочно-поисковая система «КонсультантПлюс».
   
2. 
   Постановление Пленума Верховного Суда РФ, Пленума ВАС РФ от 28.02.1995 г. № 2/1 «О некоторых вопросах, связанных с введением в действие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» // Бюллетень Верховного Суда. – 1995. - № 5.
   
3. 
   Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 12.11.2001 г. № 15, Пленума ВАС РФ от 15.11.2001 г. № 18 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности» // Вестник ВАС РФ. - № 1. – 2002.
   
4. 
   Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25.01.2002 № 85141 «О применении исковой давности» // Вестник ВАС РФ. – 2002. - № 5.
   
5. 
   Постановление Президиума ВАС РФ от 27.10.2009 г. № 3578/09 «Суд отказал в применении последствий недействительности ничтожной сделки, взыскании неосновательного обогащения и процентов за пользование чужими денежными средствами, указав, что положение закона о нераспространении исковой давности на требования Российской Федерации, включая требования, вытекающие из неосновательного обогащения, не может быть применено к тем требованиям, по которым срок давности истек до вступления в действие этого положения» // СПС «КонсультантПлюс».
   

III. Специальная литература

1. 
   Агарков М.М. Обязательство по советскому гражданскому праву. – М., 1940.
   
2. 
   Беляев И.Д. Как понимали в разное время и русское общество в своей жизни и русские законы. – М., 1855. – репринт издания.
   
3. 
   Богданов Е.В. Моделирование права собственности в гражданском законодательстве РФ // Государство и право. – 2000. - № 11. – С. 18-20.
   
4. 
   Братко А.Г. Запреты в советском праве. – Саратов, 1979.
   
5. 
   Васильева А.В. Виндикационные иски и иски о применении последствий недействительности ничтожных сделок в виде истребования имущества // Арбитражные споры. - № 3(7). – 1999. – С. 52-59.
   
6. 
   Венедиктов А.В. Государственная социалистическая собственность. – М.; Л., 1948.
   
7. 
   Власов А.А., Гущин В.З., Кутьин Н.Т. Гражданское право– М.: Буквовед, 2009.
   
8. 
   Гражданское право: В 2 т. Том 1: Учебник / Отв. ред. проф. Е.А.Суханов. – 2-е изд., перераб. и доп. – М.: Изд-во БЕК, 2007.
   
9. 
   Грибанов В.П. Пределы осуществления и защиты гражданских прав. – М., 1972.
   
10. 
    Гурвич М.А. Право на иск. – Л., 1949.
    
11. 
    Дмитриев Ф. История судебных инстанций и гражданского апелляционного судопроизводства от Судебника до учреждения о губерниях. – М., 1859.
    
12. 
    Иоффе О.С. Советское гражданское право. – М., 1967.
    
13. 
    Исковая давность в современном гражданском законодательстве: проблемы и пути их решения // Объединенный научный журнал. – 2008. - № 6(98). – С. 33-40.
    
14. 
    Кириллова М. Я. Исковая давность. – М., 1966.
    
15. 
    Комментарий к Гражданскому кодексу РФ части первой (постатейный) / Под ред. О.Н. Садикова. – М.: Инфра-М, Контакт, 2008.
    
16. 
    Корнеев С.М. Право государственной собственности. – М., 1964.
    
17. 
    Мурашко М.С. Судебная защита субъективных гражданских прав. Автореф. Дисс… канд. юрид. наук. – СПб., 2000.
    
18. 
    Неволин К.А. История российских гражданских законов. В 2-х т. Т. 2. – М. Статут, 2007 (репринт издания 1855 г.).
    
19. 
    Новицкий И.Б. Сделки. Исковая давность. – М., 1954.
    
20. 
    Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. – М..: Эксмо, 2001.
    
21. 
    Сарбаш С. Вопросы исковой давности // Хозяйство и право. – 2000. – № 4. – С. 26-32.
    
22. 
    Сергеев А.П., Толстой Ю.К., Валявина Е.Ю., Елисеев И.В. Гражданское право: Учебник. В 3 т. Т. 1. / Отв. ред. А.П. Сергеев, Ю.К. Толстой. – М.: Проспект, 2009.
    
23. 
    Толстой Ю.К. Исковая давность // Правоведение. – 1992. - № 4. – С. 63-70.
    
24. 
    Терещенко Т.А. Понятие исковой давности. Автореф. Дисс…. Канд. юрид. наук. – М., 2006.
    
25. 
    Черепахин Б.Б. Спорные вопросы понятия и действия исковой давности // Советское государство и право. – 1957. - № 7. – С. 63-66
    
26. 
    Энгельман И.Е. О давности по русскому гражданскому праву: Историко-догматическое исследование. – М.: Статут, 2003.