Содержание
Введение...................................................................................................................2

Академическое художественное образование в России в XVIII веке…..……..4

Заключение.............................................................................................................12

Список использованной литературы……………………………………….…..14
Введение
В XVII веке появились новые веяния в области художественного об­разования и эстетического воспитания, новые педагогические принципы и уста­новки. По-новому стала строиться и ме­тодика преподавания рисования. По­явились новые формы и методы учебно-воспитательной работы.

XVII век в истории методов обучения рисованию следует рассматривать как период становления рисования в качест­ве учебного предмета и развития новой педагогической системы преподава­ния - академической. Самой характер­ной особенностью этого времени явля­ется создание специальных государст­венных учебных заведений - академий художеств и художественных школ.

Основные положения академической системы и методика преподавания ри­сунка сложились не сразу, постепенно вырабатываясь в процессе педагогиче­ской практики. Начало было положено частными школами Просперо Фонтаны, Кальварта, Академией рисунка во Фло­ренции (1563 г.). Академией св. Луки в Риме (1577 г.) и «Академией вступив­ших на верный путь» братьев Карраччи, основанной между 1585 и 1588 годами.

Заслуга братьев Карраччи заключа­лась в том, что они почувствовали необ­ходимость создания и разработки спе­циальной системы обучения искусствам. Они впервые стали рассматривать рисо­вание как серьезный и самостоятель­ный учебный предмет.

Характерной чертой академий стала традиционность. Изучая наследие и воспринимая худо­жественную культуру своих предшественников, академии несли все это сле­дующему поколению художников. Они прибавляли свое, новое, но строго обе­регали ту великую и незыблемую осно­ву, на которой создалась эта традиция.

Таким образом, XVII век в исто­рии методов обучения рисунку внес много нового и прогрессивного. В эту эпоху рисунок выделяется в самостоятельную учебную дисциплину — академический рисунок. Создается специальная акаде­мическая система обучения рисунку, в которой предусматривается четкая ме­тодическая последовательность услож­нения учебных задач: копирование с об­разцов, рисование с гипсов, рисование с натуры.

Вполне естественно, что художественные школы XVIII века уже не могли отка­заться от достижений в системе акаде­мического образования, они продолжа­ли развивать дальше классическое на­правление в искусстве и в методах пре­подавания рисунка, в том числе и в российских ака­демиях художеств.
Академическое художественное образование

в России в XVIII веке.
В 1758 г. по инициативе И. Шувалова была основана «Академия трех знат­нейших художеств», по примеру европейских академий, в частности Париж­ской. Первыми ее профессорами были живописцы Валериани, Ле-Лоррен, Лагренэ, Торелли, скульптор Жилле, архитектор Деламот. Уже в первые годы Академия выпустила ряд блестящих учеников: Баженова, Старова, Лосенко и др. В 1764 г. она была преобразована по инициативе Бецкого, сменившего Шувалова в должности президента. При Академии было основано «Воспитательное училище», куда стали принимать детей с пятилетнего воз­раста. С этого времени Академия вполне оформилась как правительственный орган, непосредственно подчиненный Екатерине, со строго определенным штатом преподавателей-чиновников, которые получили ряд привилегий.

Цель Академии заключалась прежде всего в подготовке художников; но она должна была также регулировать всю художественную жизнь страны. Она, в частности, присуждала художникам высшие степени - «назначенного» и «академика», меценатам - звания «почетного вольного общника» и «почетного члена Академии». Через Академию стало теперь происходить распреде­ление наиболее крупных государственных заказов. Нередко ей приходилось свидетельствовать работы других художников, не входящих в ее состав. Всеми делами управляли президент и академический совет. Раз в год происходили «чрезвычайные собрания» всех лиц, причастных к Академии, - и художников и меценатов.

В большой мере Академия была бюрократическим учреждением; жизнь искусства получила благодаря ей централизованный характер. Роль «Канцелярии от строений» и различных команд свелась теперь к чисто практическим функциям.

Зависимость художников от Академии была тем сильнее, что спрос на искусство был сравнительно очень слабо развит в русском обществе. Эта зависимость еще больше увеличивалась благодаря особому характеру академи­ческого воспитания.

Основным учебным предметом, кото­рым должны были овладеть все воспитанники Академии, был рисунок. В своем первом уставе Академии худо­жеств И. И. Шувалов писал: «Следова­тельно, к достижению всего вышеопи­санного началом и основанием служить имеет твердое и исправное рисование, без чего упражняющийся в сих благо­родных художествах желаемого совер­шенства достигнуть не может». Ри­сунок в Академии всячески поощрялся, за лучшие ученические рисунки Совет Академии выдавал авторам награды — малые и большие серебряные медали. Награждение медалями производилось в актовом зале «при игрании труб и литавров».

Чтобы развивать у учащихся хоро­ший художественный вкус и возбудить желание к искусствам, И. И. Шувалов решил окружить воспитанников хорошими произведениями искусств. Ради этого он пожертвовал Академии худо­жеств свое собрание картин и рисун­ков, а также и свою личную библиоте­ку. Эти действия Шувалова помогали воспитывать у учеников чувство глубо­кого уважения к искусству и к Акаде­мии. Так, Рамазанов в своих воспомина­ниях писал: «Величие здания поразило меня; мне казалось, что в нем обитает святыня, живут полубоги, и полубоги эти — рисуют и пишут красками!».

Академия снабжала своих учеников материалами, бумагой всех сортов, красками, карандашами, холстом, подрам­никами, кистями, маслом и лаками.

В 1760 году, по инициативе скульпто­ра Жилле, при Академии художеств был организован натурный класс, где стали серьезное внимание уделять изучению анатомического строения челове­ческого тела. Тщательно изучаются ске­лет и «ободранная фигура», как тогда называли анатомический муляж.

Чтобы еще больше приобщить воспи­танников Академии к изучению рисунка, И. И. Шувалов в 1761 году назна­чает на экзаменах по рисунку в «поощ­рение учеников» оклады при раздаче медалей от 1 рубля 50 копеек в месяц, «смотря по достоинству его и по благорассуждению Собрания».

Метод поощрения, и особенно за ри­сунок, помогал значительно продвинуть вперед дело художественного образо­вания в России. Рамазанов писал по этому поводу: «Рисовальный экзамен есть, по нашему мнению, лучший двигатель в начальном изучении; вместе с тем он составляет эпоху ученической жизни, в которую каждый обрекший себя искусству меряет и мало-помалу сознает свои силы. Рисовальный экза­мен — градусник, указывающий на та­лант избранника или на бездарность труженика».

Воспитанники Академии разделялись между собой по возрастам: первый возраст с 6 до 9 лет, второй - с 9 до 12, третий - с 12 до 15 и четвертый - с 15 до 18 лет. В первом возрасте изучали закон божий, грамматику, иностранные языки, арифметику, геометрию, рисова­ние с оригиналов, гипсов и с натуры. Ри­сование начиналось со знакомства с тех­никой и технологией. Карандаш требо­валось держать дальше от очищенного конца, что давало большую свободу и подвижность руке. Образцами в ориги­нальных классах служили гравюры с рисунков выдающихся мастеров, рисун­ки преподавателей Академии, а также и рисунки особо отличившихся учени­ков. Особым спросом у преподавателей и воспитанников пользовались рисунки Ж.-Б. Грёза. Выразитель­ность линий в его рисунках помогала учащимся наглядно видеть и понимать пластику форм.

В основу метода преподавания было положено рисование с натуры. При обучении рисунку большое значение при­давалось личному показу. В инструк­циях того времени указывалось, что, обучая рисованию с натуры, учителя Академии должны садиться рядом с учеником и рисовать ту же натуру, что­бы ученики видели, как должен проте­кать процесс построения рисунка и ка­кого качества нужно добиваться. В одном из архивных документов (от 30 мая 1762 года) мы читаем: «Предписать профессорам и учителям адъюнктам, чтобы все адъюнкты были в своих назначенных часах для рисования нату­ры, також и смотреть, как Фонтебассо работает». То же мы читаем и в ин­струкции А. И. Мусина-Пушкина: «В натурном классе быть всегда двум дежурным г.г. художникам, из коих одному ставить натуру и поправлять работы ученические, а другому в то же время самому с ними рисовать или лепить». Это был прекрасный метод работы с учениками, и очень жаль, что в дальнейшем он не получил своего раз­вития.

Помимо оценки академических работ преподаватели Академии должны были давать оценку общей успеваемости уче­ников, а также и поведения.

Занимались рисованием по вечерам, большей частью при слабом освещении. «Зала натурного класса представляла довольно любопытное зрелище. Она устроена была в виде полукруглого ам­фитеатра, посредине которого находи­лось место для натурщика; над ним вы­резано пространство, аршина полтора в диаметре, через которое виднелись не­беса и звезды — действительная нату­ра. Сверху спущена была люстра, со­стоящая из железного круга, в форме большого блюдца, с сделанными по краям углублениями; в круг наливалось конопляное масло, а в углубления вставлялись светильни. Натурщика уста­навливал обыкновенно дежурный про­фессор под самой люстрой; с боков его грело от печей, а сверху продувало. Кто сидел на нижней скамейке, на того с люстры капало масло, брызги летели во все стороны, отчего рисунки нередко портились. Натурщиков брали большею частью из крестьян; им полагалось по 300 рублей ассигнациями в год жалова­ния, одежда и стол. Кроме прямой сво­ей обязанности они должны были наб­людать за чистотою класса, зажигать люстру и топить печи. Несмотря на не­удобство натурного класса, в нем все воспитанники занимались очень усерд­но; разговоров, смеху и вообще шуму здесь не было».

Условия работы в таких классах были довольно тяжелые. Президент Академии художеств А. Н. Оленин в своих воспоминаниях писал: «Рисовальные классы, особливо натурный, были совершенно похожи на курень... Осве­щались они посредством смрадных про­стых лампад, расположенных рядами на нескольких железных сковородках, над которыми поставлена была широ­кая железная труба, проведенная сквозь крышу здания, для уменьшения копо­ти, но вместо того она в большие моро­зы служила проводником несносного холода прямо на голую натуру и на уче­ников. Профессоры и учащиеся, пробыв два часа в натурном и гипсовом клас­сах, плевали и сморкали несколько ча­сов сряду одной только копотью».

Учебный день в академии разделял­ся следующим образом: 8 часов воспитанники должны были учиться, 8 часов быть свободными и 8 часов спать.

«Вставали они по звонку в 5 часов утра; в 6 отправлялись па молитву, при­чем прочитывалась глава из Евангелия (так делалось при Оленине). После это­го следовал завтрак, состоящий из кус­ка хлеба с чистою невскою водою. Каждый из воспитанников брал порцию и отправлялся в рекреационный зал. В 7 часов начинались классы, в проме­жутках которых давался один час отдыха. В 12 часов воспитанники отправ­лялись в столовую обедать. Столы накрыты были скатертями, перед каждым ставился прибор: тарелки оловянные, а ложки серебряные. Обед состоял (до президента Оленина) из супа с перло­вой крупой или бобами и соуса с боба­ми. Так как этими кушаниями кормили воспитанников довольно часто, то и со­ставилась поговорка, что на обед давал­ся соус под бобами и бобы под соусом. Мяса давали очень мало, да и то такого, которое едва можно было жевать. По­сле обеда второй и третий часы назна­чались для классов; четвертый и пятый давались на отдых; с пяти часов до се­ми был всегда натуральный класс. В 8 часов отправлялись ужинать; ужин состоял из того же супа, что и на обеде, и гречневой или пшенной каши. В 9 ча­сов после вечерней молитвы ложились спать.. .»

Принимая учеников, главным образом, из низших классов, Академия стре­милась превратить их в представителей дворянской культуры. С этой целью она отрывала их от семьи и от народа: ученики не имели права свидания с родными, их изолировали даже от мастеровых, обслуживавших Академию, так как «ученикам не дозволяется видеть мужиков». Пятнадцать лет воспи­танники должны были проводить в Академии, в трех «возрастах» (по пяти лет в каждом). Особенное внимание обращалось здесь на воспитание «доброде­телей»: они считались важнее таланта. Так Екатерина и Бецким претворили идею Руссо о создании «новой породы людей».

Кроме искусства, ученики обучались в Академии общеобразовательным

предметам, так как гражданственная роль художника требовала, чтобы он был культурным человеком. Правда, не всегда преподавание было хорошо налажено, но все же важно отметить, что Академия ставила себе широкие задачи в образовании художников.

Художественное образование в Академии имело целый ряд характерных особенностей. Во-первых, оно было основано на началах традиционности. Поскольку красота считалась раз навсегда открытой художниками античной Греции и итальянского Возрождения, постольку задача ученика заключалась в том, чтобы как можно больше приблизиться к ним. Творческие искания могли происходить только в рамках этой всеми признанной традиции. Индивидуальная свобода творчества считалась опасной. Поэтому профессора по очереди дежурили в классах и не имели индивидуальных учеников.

Традиционностью определялся порядок преподавания. Оно начиналось рисованием с «оригиналов» - гравюр и картин, затем шло рисование с гипсов и, наконец, с натуры - с обнаженных натурщиков. За эти рисунки раздава­лись серебряные медали. Здесь же начиналась живопись или лепка. Последней ступенью была работа над эскизами самостоятельных композиций по заданным программам. За них выдавались уже золотые медали. Этот порядок отражает и то значение, которое Академия придавала рисунку, - им ученик зани­мался дольше всего, - а также композиции, за которую полагались высшие награды.

Кроме натурного класса, основы всего обучения, и исторических классов живописи и скульптуры, считавшихся самыми главными, существовали и другие классы: живописный, портретный, баталий, «всяких животных», «фруктов и цветов», класс домашних упражнений, т. е. бытовой живописи, ландшафт­ный, перспективный. В скульптуре наряду с портретным классом был класс орнаментной скульптуры. Кроме того, существовал ряд классов декоративного искусства: золотарный по металлу, резной по дереву, лакировальный, золотых дел, литейный, чеканный и даже «математических инструментов».

К концу века вместе с ростом идейного значения искусства отмирают деко­ративные классы, за исключением литейного и чеканного, связанных с скульп­турой. В живописных классах первенство окончательно закрепляется за клас­сом исторической живописи (в которую включаются и религиозная и мифоло­гическая); закрывается класс домашних упражнении, который, правда, ни­когда не имел большого значения. Даже не пользуется уважением и класс портретный, несмотря на большой спрос на портреты и на блестящий расцвет портретного искусства. Так, Левицкий не имел права носить звания профессора, а Шубин говорил: «Ничего не может быть горестней, как слышать от сотоварищей: он портретной!»

По окончании Академии ученики, получившие первые золотые медали, на три года посылались за границу в качестве пенсионеров заканчивать свое образование.

В 60 - 70-х годах большинство посылалось в Париж; затем все больше и больше привлекает пенсионеров Рим, центр классицизма. После французской революции посылка пенсионеров в Париж вообще прекращается.

Пенсионерство имело очень большое значение для художников, так как позволяло им вплотную знакомиться с искусством Европы, тогда как на родине они узнавали его лишь по произведениям случайных заезжих иностран­цев. Академия - не без основания - боялась этого непосредственного обще­ния своих питомцев с вольнодумным Западом. Она поручала их особым «над­зирателям». В Париже в 60-х годах им был тот самый Голицын, который со­ставил упоминавшийся трактат; ясно, что он как раз больше всего способствовал знакомству пенсионеров с Дидро и другими энциклопедистами. В Риме роль надзирателя выполнял Рейфенштейн, большой поклонник античности, друг Ан­желики Кауфман, почитатель Винкельмана. Он сыграл большую роль в при­общении пенсионеров к классицизму.
Заключение
Из всего вышеизложенного мы видим, что академическое художественное образование в России XVIII веке было свое­образной, отличной от многих академий Западной Европы и современных художественных учебных заведений. Если в наших учебных заведениях студент обязан выполнять программу своего курса в течение года, невзирая на успе­хи, то в Академии XVIII века, а также и первой половины XIX века, воспитан­ник мог переходить из одного класса в другой, например, из «гипсофигурного» в «натурный» класс, только достигнув нужных успехов. Поэтому нет ничего удивительного, что в 14 лет Бруни уже рисовал сложные двухфигурные поста­новки с обнаженных натурщиков, оставаясь в то же время в своей возрастной группе (третьей — от 12 до 15 лет).

Такой метод преподавания рисунка заключал в себе много положительных моментов. Во-первых, он заставлял каждого педагога более целенаправлен­но вести занятия с каждым учеником в отдельности, более внимательно следить за его успехами, учитывать его индиви­дуальные возможности и способности, правильно направлять его работу. Во-вторых, такой метод обучения рисунку создавал благоприятную почву для усовершенствования методики преподава­ния и поисков новых, более эффектив­ных методов и приемов обучения.

Однако, академическое воспитание имело немало темных сторон. Широкая программа обучения на деле плохо выполнялась. Много недостатков было в художественном преподавании, сковы­вавшем индивидуальность ученика.

И все же значение Академии было огромно: совершенно неправильно отрицать его, как это часто делалось историками русского искусства. Академия давала очень серьезное знание рисунка и композиции, широко знакомила учеников с художественным наследием мирового искусства, наконец, давала им общее образование. Из Академии вышло немало крупных художников, в частности целая плеяда блестящих скульпторов — Шубин, Козловский, Мартос, Щедрин и др. Историческая роль ее в развитии русского искусства в XVIII веке была очень значительной.
Список использованной литературы

1. 
   Н. Молева, Э. Белютин, «Педагогическая система Академии художеств в XVIII веке», М., 1956
   
2. 
   Н.Н. Ростовцев, «Очерки по истории методов преподавания рисунка», М., Изобразительное искусство, 1983
   
3. 
   Н.Н. Ростовцев, «Методика преподавания изобразительного искусства в школе», М., Просвещение, 1980