Рязанский Государственный Университет имени С.А. Есенина

Кафедра общей психологии ИППСР РГУ

Теории Эмоций

Выполнила: студентка первого курса

Факультета экономики

Профиль: налоги и налогообложение

Группа №13

Ясинская Ксенья


Проверила: научный руководитель – доцент

Кафедры общей психологии ИППСР РГУ

Назарова Юлия Валентиновна


Рязань

План реферата:

1. 
   Периферическая теория эмоций Джемса-Ланге.
   
2. 
   Теория мимической обратной связи
   
3. 
   Центральные теории эмоций
   
   • 
     Теория эмоций В.Вундта
     
   • 
     Теория Джемса-Ланге
     
   • 
     Биологическая теория эмоций
     
   • 
     Потребностно-информационная теория
     
   • 
     Теория активации эмоций
     
   • 
     Двухкомпонентная теория
     
4. 
   Уровневая модель функционирования эмоций
   
5. 
   Двухфакторная теория эмоций
   
   • 
     Исследования Шехтера и Сингера
     
   • 
     Построение эксперимента
     
   • 
     Выводы исследования
     
   • 
     Эксперимент «Высокий мост»
     
   • 
     Критика
     
6. 
   Информационная теория эмоций П.В.Симонова
   
   • 
     Отражательно-оценочная функция эмоций
     
   • 
     Переключающая функция эмоций
     
   • 
     Подкрепляющая функция эмоций
     
   • 
     Компенсаторная функция эмоций
     

Периферическая теория эмоций Джемса-Ланге.

Учение об эмоциях представляет собой самую неразработанную главу в прежней психологии. Эту сторону поведения человека оказалось труднее всего описать, классифицировать и связать какими-нибудь законами, чем все остальные. Тем не менее, и в прежней психологии были высказаны совершенно справедливые взгляды на природу эмоциональных реакций.

Первыми удалось это установить Джемсу и Ланге, из которых первый обратил внимание на широкие телесные изменения, сопровождающие чувства, а второй – на те сосудодвигательные изменения, которыми они сопровождаются. Независимо друг от друга оба исследователя пришли к выводу, что обычное представление о чувствах является плодом глубокого заблуждения и в действительности эмоции протекают совершенно не таким порядком, как это представляют себе. Обычная психология и обыденное мышление различают в чувстве три момента. Первый – восприятие какого-либо предмета или события или представление о нем – А, вызываемое этим чувство – В и телесные выражения этого чувства – С. Полный процесс протекания эмоции представляли себе в следующем порядке: АВС.

Если приглядеться внимательно ко всякому чувству, легко заметить, что оно всегда имеет своё телесное выражение. Сильные чувства как бы написаны у нас на лице, и, взглянув на человека, мы без всяких объяснений можем понять, гневается он, испуган или благодушествует.

Все телесные изменения, сопровождающие чувство, легко распадаются на три группы. Прежде всего, это группа мимических и пантомимических движений, особых сокращений мускулов, главным образом лаз, рта, скул, рук, корпуса. Это класс двигательных реакций-эмоций. Следующей группой будут соматические реакции, т.е. изменения деятельности некоторых органов, связанных с важнейшими жизненными функциями организма: дыхания, сердцебиения и кровообращения. Третья группа – это группа секреторных реакций, тех или иных секреций наружного и внутреннего порядка: пот, слезы, слюноотделение, внутренняя секреция половых желез и т.д. Из этих трех групп и складывается обычно телесное выражение всякого чувства.

Джемс различает те же самые три момента во всяком чувстве, которые названы выше, но он выдвинул теорию, по которой порядок и последовательность этих моментов иные. Если обычная схема чувства устанавливает последовательность АВС, т.е. восприятие, чувство, мимика, то истинное положение дел, как полагает Джемс, больше соответствует другой формуле - АСВ: восприятие – мимика – чувство.

Иными словами, Джемс предполагает, что те или иные предметы обладают способностью непосредственно рефлекторным путем вызывать в нас телесные изменения и уже вторичным моментом восприятия этих изменений явится само по себе чувство. Встреча с разбойником, предполагает он, рефлекторно, без последствия всякого чувства, вызывает в нас дрожь, сухость в горле, бледность, порывистое дыхание, и прочие симптомы страха. Само же чувство страха есть не что иное, как совокупность вот этих изменений, сознаваемых организмом. Бояться значит ощущать свою дрожь, бледность, свое сердцебиение и т.п.

Обычно говорят: мы плачем, потому что мы огорчены, мы бьем, оттого что мы раздражены, мы дрожим, потому что мы испуганы. Правильнее было бы сказать: мы огорчены, потому что мы плачем, мы раздражены, потому что мы бьем, мы испуганы, потому что мы дрожим. (Джемс, 1912)

То, что прежде считалось причиной, является на самом деле следствием, и наоборот – следствие оказывается причиной.

Что это действительно так можно убедиться из следующих рассуждений. Первое заключается в том, что, если мы искусственно вызовем те или другие внешние выражения чувства, не замедлит явиться и само чувство. Попробуйте для опыта, как говорит Джемс, встав утром, принять выражение меланхолии, говорите упавшим голосом, не поднимайте глаз, чаще вздыхайте, чуть-чуть изогните спину и шею, одним словом, придайте себе все признаки грусти – и к вечеру вами овладеет такая тоска, что вы не будете знать, куда деваться.

Ещё убедительнее говорит в пользу того же обратная закономерность. Стоит только побороть телесные выражения эмоции, как немедленно исчезает и она сама. Если при страхе подавить дрожь, заставить ровно биться сердце, придать нормальное выражение лицу, то и само чувство страха исчезнет. Подавите выражение какой-нибудь страсти, и она умрет. Если мысленно отнять от эмоции все телесные изменения, легко увидеть, что ничего не останется от чувства. Отнимите у страха его симптомы – и вы перестанете бояться.

Всё позволяет нам утверждать, что эмоция действительно является некоторой системой реакции, рефлекторно связанной с теми или иными раздражителями. Схема эмоций Джемса всецело совпадает с той схемой поведения и сознательного опыта, из которой мы исходим всё время. Чувство не возникает само по себе в нормальном состоянии. Ему всегда предшествует тот или иной раздражитель, та или иная причина, внешняя или внутренняя (А). То, что заставляет нас бояться или радоваться, и буде тем раздражителем, с которого начинается реакция. Затем следует ряд рефлекторных реакций, двигательных, соматических, секреторных (С). И наконец, круговая реакция, возврат собственных реакций в организм в качестве новых раздражителей, восприятие вторичного порядка проприорецептивного поля, которые представляют собой то, сто прежде называлось самой эмоцией (В).

При этом легко понять субъективный характер чувства, т.е. то, что человек, испытывающий его, и человек, смотрящий на его внешние выражения, будут иметь совершенно разные представления о нем. Это происходит оттого, что оба наблюдателя фиксируют в данном случае два разных момента одного и того же процесса. Смотрящий извне фиксирует момент С, т.е. сами по себе эмоциональные реакции. Смотрящий изнутри – проприорецептивное раздражение, исходящее от тех же реакций, момент В, и здесь, как это выяснено выше, мы имеем совершенно другие нервные пути, и, следовательно, разные процессы.

Теория мимической обратной связи


Теория мимической обратной связи - современный вариант периферической теории эмоций (Джемса—Ланге теория эмоций), предложенный Силвином Томкинсом. Известно, что не только эмоции могут вызывать непроизвольную мимику, но и произвольная мимика инициирует появление эмоций, то есть присутствует обратная связь. Человек, пытающийся изобразить эмоцию на своём лице и в своём поведении, начинает в той или иной степени на самом деле её испытывать. На языке Томкинса эмоции— это, в основном, эмимические ответы. Он утверждал, что проприоцептивная обратная связь от выражений лица, трансформируясь в осознанную форму, создает ощущение или осознание эмоции. Поскольку нервы и мышцы лица значительно более тонко дифференцированы по сравнению с внутренними органами, выражения лица и их обратная связь являются значительно более быстрыми ответами, чем висцеральные, играющие вторичную роль в эмоции, обеспечивая лишь основу или аккомпанемент для отдельных выражений лица. Изард предположил, что мимические комплексы — это один из интегральных компонентов эмоции. Часть эмоции или эмоционального процесса кроется в выражении лица, но оно не образует эмоции.

В некоторых случаях обратная связь от отражения отдельной эмоции не достигает сознания, и не возникнет эмоциональное переживание. Процесс подавления может сам существовать как сильная эмоция. Так, эмоция интереса может поддерживать высокоинтенсивную деятельность, мешая конкурирующей эмоции достичь сознания. Иногда подавление ведет к появлению сильного побуждения. Поэтому человек ощущая сильный голод, может съесть то, что ранее было ему отвратительно (будет подавлена эмоция отвращения).

Центральные теории эмоций

Теория эмоций В. Вундта — теория структуры эмоций. В. Вундт выделил три измерения эмоций: удовольствие — неудовольствие, успокоение — возбуждение, напряжение — разрядка.

Критика. Э.Б. Титченер показал, что эти измерения нельзя считать независимыми факторами.

Концепция выразительных движений создана Ч. Дарвиным. Это — теория происхождения эмоций, в которой сформулировано предположение о том, что выразительные движений человека являются рудиментами инстинктивных действий живого существа, связанных с борьбой, нападением, защитой потомства и т.п.

Критика. Данная концепция не может объяснить всего богатства человеческих выразительные движений (улыбка, сдерживаемые слезы).

Теория Джемса–Ланге разработана одновременно и независимым образом У. Джемсом и К.Г. Ланге. Это — объяснительная модель возникновения эмоций, которая представляет собой сосудодвигательную теорию эмоций, в которой ведущую роль отводилась соматовегетативному компоненту. Та или иная эмоция представляет собой ощущения, вызываемые изменениями в произвольной сфере (внешние движения) и непроизвольной (сердечная, сосудистая, секреторная деятельность). Таким образом, периферические органические изменения трактовались не как следствие эмоционального процесса, а как их причина. Особенность подхода Ланге заключалась в том, что он делал акцент лишь на сосудистой системе. В ней эмоции трактовались как субъективные образования, возникающие в ответ на нервное возбуждение, обусловленное состоянием иннервации и шириной кровеносных сосудов висцеральных органов.

Критика. Один из первых предпринял попытку экспериментальной проверки теории Джемса–Ланге Ч.С. Шеррингтон, для чего перерезал шейный отдел спинного мозга и блуждающие нервы. В результате этого показал, что отделение висцеральной нервной системы от центральной нервной системы не изменяет общего поведения животного в ответ на эмоциогенное воздействие. В дальнейшем окончательно была опровергнута У.Б. Кенноном (1871–1945), американским физиологом и психофизиологом. Им было показано, что при эмоциональном возбуждении происходит выброс адреналина, который обеспечивает мобилизацию организма к активным действиям. При этом усиливается сердцебиение, повышается уровень сахара в крови, расширяются зрачки, происходит торможение пищеварения.

Биологическая теория эмоций разработана П.К. Анохиным. Это — теория эмоций, которая объясняет возникновения положительных (отрицательных) эмоций тем, что нервный субстрат эмоций активируется в тот момент, когда обнаруживается совпадение (рассогласование) акцептора действия, как афферентной модели ожидаемых результатов, с одной стороны, и сигнализации о реально достигнутом эффекте, с другой.

Потребностно–информационная теория предложена П.В. Симоновым (1964 г.). Здесь постулируется, что эмоция является отражением мозгом человека и животных какой–либо актуальной потребности (ее качества и величины) и вероятности ее удовлетворения, которую мозг оценивает на основе генетического и ранее приобретенного индивидуального опыта. Соотношение этих переменных представлено в формуле: Э = f [П, (Ин–Ис), ...], где Э — эмоция; П — сила и качество актуальной потребности; (Ин–Ис) — оценка вероятности удовлетворения потребности на основе врожденного и приобретенного опыта; Ин — информация о средствах, ресурсах и времени, прогностически необходимых для удовлетворения потребности, Ис — информация о средствах, ресурсах и времени, которыми располагает субъект в данный момент времени.

Теория активации эмоций (M.B. Arnold, 1950); (G. Lindsey, 1951) происходит из более старой таламической теории У. Кеннона и Ф. Барда, здесь более подчеркнута роль внутренних структур мозга. Сенсорные раздражители поступают от периферии к кортексу, оцениваются; там присоединяются чувственные оценки и заложенные в таламусе образцы поведения. После этого происходит переход к органу реализации. Оттуда идет обратное сообщение , которое снова проходит оценивание и очувствование. Эта теория способна объяснить наблюдаемое в клинике внезапное пробуждение аффекта.

Двухкомпонентная теория С. Шехтера постулирует, что переживание эмоций обусловлено сочетанием двух факторов. С одной стороны, должно быть физиологическое возбуждение, с другой, ситуация должна допускать осмысленную когнитивную интерпретацию этого возбуждения в терминах эмоций. Эта теория основывалась на экспериментах, в которых испытуемым делались инъекции возбуждающего препарата.

Уровневая модель функционирования эмоций

Модели уровней переработки информации предполагают, что психика человека обрабатывает информацию, «проводя» ее через ряд последовательных стадий, каждая из которых обладает своими специфическими характеристиками. Постулируется, что эмоциональная реакция развивается только при переработке информации на высшем уровне самоотнесения, который отражает смысл того или иного явления для субъекта.

Различают:

• сенсорный (аналоговый) уровень переработки (простейшие сенсорные компоненты стимуляции, например ответ на вопрос «Шрифтом какого цвета набрано это слово?»);

• перцептивный (ассоциативный) уровень переработки (более сложный уровень, связанный с целостными свойствами объектов, например ответ на вопрос «Рифмуется ли это слово со словом "мрак"?»);

• семантический (уровень объективных закрепленных в языке значений, например ответ на вопрос «Обозначает ли это слово болезнь?»);

• смысловой (уровень самоотнесенной информации, например ответ на вопрос «Умер ли кто-либо из ваших близких родственников от этой болезни?»).

Сенсорный уровень можно условно поставить в соответствие процессам ощущения, перцептивный – восприятия, семантический – мышления, уровень самоотнесения – связи со смысловыми структурами личности. Конкретный уровень, на котором будет переработана информация, определяется в большей мере не особенностями стимула, а целями человека. Поэтому один и тот же стимул будет обладать эмоциональным значением на одном уровне переработки и окажется эмоционально нейтральным на другом. Уровневые теории функционирования эмоций хорошо предсказывают, насколько человек будет эмоционально вовлечен в ту или иную ситуацию. Они фиксируют известное явление: эмоции играют значительную регулятивную роль в протекании познавательных процессов только тогда, когда человек сталкивается не с сухой, безличной информацией, а с тем, что касается его персонально, задевает за «больное».
Двухфакторная теория эмоций

Двухфа́кторная тео́рия эмо́ций — социально-психологическая теория, рассматривающая эмоции как сочетания двух компонентов (факторов): физиологического возбуждения и когнитивной интерпретации этого возбуждения.

Двухфакторную теорию эмоций связывают с именем американского социального психолога Стенли Шехтера (1962), она гласит, что возникновение чувств можно представить как функцию физиологического возбуждения (количественный компонент эмоции) и «соответствующей» интерпретации этого возбуждения (качественный компонент). Согласно теории «продукты процесса познания используются для интерпретации значения физиологических реакций на внешние события». Несмотря на тот факт, что уже в1924 году была напечатана «Двухкомпонентная теория эмоции» Грегория Маранона, а после этого еще до Шехтера были опубликованы подобные модели возникновения эмоций, например, Расселя и Даффи, все-таки это была теория Шехтера, которая оказала огромное влияние на психологию последующих 20 лет в силу того, что была основана на экспериментальных проектах, что служит и как доказательство каузальной атрибуции, и тем самым снова и снова подталкивала на попытки проведения полного повторного исследования.

Исследования Шехтера и Сингера

Стэнли Шехтер и Джером Сингер сообщили испытуемым, что целью данного эксперимента является проверка воздействия витаминного комплекса «Супроксин» (Supproxin) на зрение. 3/4 добровольцев (при этом только один из 185 участников отказался) получили инъекцию адреналина (другое название «эпинефрин»), а оставшаяся четверть — раствор поваренной соли (контрольное условие — плацебо-группа). Испытуемые, которым ввели адреналин, получили разного рода информацию о возможных эффектах «Супроксина»: верную (о действии адреналина — учащенное сердцебиение, дрожь, увеличение кровотока и т. п.), ложную (зуд, тупая головная боль, онемение ног), либо вообще ничего не знали. После инъекции участники проводили в отдельную комнату выполнить «тесты для проверки зрения» и просили ответить на вопросы анкеты. Там они встречались с еще одним по их мнению испытуемым, который конечно же являлся помощником руководителя эксперимента, наблюдающего за всем происходящим через одностороннее зеркало. Псевдо-испытуемый либо нарочно сердился, либо находился в состоянии радостного возбуждения с целью определить, в какой степени такое поведение влияет на восприятие испытуемого. В дополнение к этому вопросы в вышеназванной анкете были составлены таким образом, чтобы намеренно разгневать участника. Так например, спрашивалось о количестве добрачных сексуальных партнеров матери и другие оскорбительные вопросы. Помощник экспериментатора при условии «гнева» вел себя особенно раздраженно прежде всего из-за этих вопросов.

Таким образом, психологическая гипотеза Шехтера и Сингера гласила, что испытуемые с неверными данными и вовсе ими не обладающие будут искать объяснение физиологическому возбуждению, вызванному инъекцией адреналина, то есть они будут интерпретировать возбуждение эмоцией, зависящей от поведения помощника в комнате: злился ли он или радовался, они будут испытывать соответствующие чувства. Участники с верной информацией и плацебо-группа наоборот не должны демонстрировать никаких существенных отклонений, так как они могут правильно объяснить свое возбуждение.

«Измерялись» эмоции:

• 
  когда испытуемый находился в комнате с помощником экспериментатора, путем наблюдения за ними через одностороннее зеркало и анализа их поведения и
  
• 
  когда участникам после эксперимента выдавали анкету, в которой они должны были указать, как они себя эмоционально чувствовали в разные моменты исследования (прежде всего во время ожидания вместе с помощником экспериментатора).
  

Результаты показали, что различия между дезинформированными и неинформированными испытуемыми и плацебо-группой были незначитильными. Испытуемые, которых ввели в заблуждение или которые легко поверили в эффекты от инъекции, вели себя подобно помощнику, используя ситуацию для интерпретации их уровня активности, чтобы определить свое эмоциональное состояние. С другой стороны, испытуемые, которые знали, что следует ожидать, не подражали в своих эмоциях помощнику экспериментатора.

Таким образом, гипотезу подтверждают различия между верно информированными и дезинформированными/неинформированными испытуемыми. Кроме того существенных различий (как и предполагалось) между верно информированными и плацебо-группой не было выявлено. Итак, психологический прогноз можно считать условно выполненным, хотя и со слабыми результатами.

Построение эксперимента

• 
  Условия эксперимента: Испытуемому делали инъекцию адреналина (под предлогом, что это был витаминный раствор)
  
• 
  Проинформированная группа: Испытуемому рассказали о реальных побочных эффектах
  
• 
  Условие эйфории: Веселый помощник руководителя эксперимента
  
• 
  Условие гнева: Раздраженный помощник руководителя эксперимента
  
• 
  Непроинформированная группа: Испытуемому рассказали, что побочных эффектов нет
  
• 
  Условие эйфории: Веселый помощник руководителя эксперимента
  
• 
  Условие гнева: Раздраженный помощник руководителя эксперимента
  
• 
  Дезинформированная группа: Испытуемому рассказали о неверных побочных эффектах
  
• 
  Условие эйфории: Веселый помощник руководителя эксперимента
  
• 
  Условие гнева: Раздраженный помощник руководителя эксперимента
  
• 
  Контрольная группа (плацебо): Испытуемому ввели соляной раствор
  
• 
  Условие эйфории: Веселый помощник руководителя эксперимента
  
• 
  Условие гнева: Раздраженный помощник руководителя эксперимента
  

Выводы исследования

Из выводов своей теории Шехтер и Сингер сформулировали так же три важных дополнительных тезиса.

1. 
   Если у индивида нет причинного объяснения состоянию возбуждения, он или она будет интерпретировать его в соответствии с доступной ему/ей информацией о ситуации.
   
2. 
   Если у индивида есть подходящее объяснение состоянию возбуждения, альтернативное объяснение через призму ситуации маловероятны.
   
3. 
   В одинаковых «когнитивных обстоятельствах» индивид будет только отвечать эмоциональному опыту в той мере, насколько он или она физически возбужден(а).
   

Эксперимент «Высокий мост»

Социальные психологи А.Арон и Д. Даттон воспользовались естественной обстановкой, чтобы вызвать физическое возбуждение в ходе своего теста, основанном на «Двухфакторной теории эмоций». В этом эксперименте молодая привлекательная женщина-экспериментатор просила мужчин-прохожих заполнить небольшой опросник. Она останавливала потенциальных испытуемых в конце моста и на самом мосту. Это был подвесной мост Капилано, узкий пешеходный мост, пересекающий глубокий овраг. По условиям обзорного интервью, экспериментатор оставляла испытуемым свой номер телефона на случай, если у них возникнут дальнейшие вопросы. Зависимой переменной в этом эксперименте было количество телефонных звонков, полученных от испытуемых после интервью.

Мужчин-участников попросили встретить интервьюера на середине одного из двух мостов. Один из них выглядел надежно, а другой опаснее. Привлекательная женщина-исследователь беседовала с проходящими мимо мужчинами на середине двух мостов. Она давала свой номер телефона на случай, если кто-нибудь пожелает узнать результат. Мужчины на менее надежном мосту были более возбуждены из-за высоты моста, но они вероятнее всего объясняли это чувство влечением к этой женщине. Многие из них перезванивали и предлагали встретиться.

Критика

Впоследствии исследование Шехтера-Сингера все чаще систематически подвергалось критике, что дало повод для целого ряда последующих экспериментов (преимущественно по каузальной атрибуции) и полных повторных исследований (в том числе Маршала и Филиппа Цимбардо, Валинса), которые тем не менее даже все вместе не смогли воспроизвести результаты, полученные в исследовании Шехтера-Сингера, более того чаще приводили испытуемых в плохое настроение не зависимо от того, был ли помощник радостным или злым. Таким образом, можно сделать вывод, что физическое возбуждение можно причинно объяснить не любой эмоцией, по мнению Акса, Виртса и Робертса у эмоций, о которых мы думали, что они могут быть физиологически похожими, такие как злость и страх, возбуждение возникает по разным моделям. Тем не менее, двухфакторная теория внесла важный вклад в психологию эмоций, даже если тезис о том, что для возникновения эмоции достаточно физиологического возбуждения, больше не может оставаться в силе. Она предоставила модели объяснения, в том числе для приступов паники, и побудила ученых ориентироваться на когнитивно-физиологическую парадигму исследования. В 1966 году психолог Стюарт Валинс модифицировал Двухфакторную теорию эмоций. Он провел исследование об ощущении осознаваемых физиологических изменений при актуализации эмоциональной реакции (известное как эффект Валинса).

Информационная теория эмоций П.В.Симонова

Информационная теория эмоций не является ни только «физиологической», ни только «психологической», ни тем более «кибернетической». Она неразрывно связана с Павловским системным по своему характеру подходом к изучению высшей нервной (психической) деятельности. Это означает, что теория, если она верна, должна быть в равной мере продуктивна и для анализа явлений, относимых к психологии эмоций, и при изучении мозговых механизмов эмоциональных реакций человека и животных.

ОТРАЖАТЕЛЬНО-ОЦЕНОЧНАЯ ФУНКЦИЯ ЭМОЦИЙ

 

Суммируя результаты собственных опытов и данные литературы, мы пришли в 1964 г. к выводу о том, что эмоция есть отражение мозгом человека и животных какой-либо актуальной потребности (ее качества и величины) и вероятности (возможности) ее удовлетворения, которую мозг оценивает на основе генетического и ранее приобретенного индивидуального опыта.

В самом общем виде правило возникновения эмоций можно представить в виде структурной формулы:

 

Э =
 f[
П
, (
Ип
 – 
Ис
),...],

 

где Э – эмоция, ее степень, качество и знак; П – сила и качество актуальной потребности; (Ип – Ис) – оценка вероятности (возможности) удовлетворения потребности на основе врожденного и онтогенетического опыта; Ип –информация о средствах, прогностически необходимых для удовлетворения потребности; Ис – информация о средствах, которыми располагает субъект в данный момент.

Разумеется, эмоция зависит и от ряда других факторов, одни из которых нам хорошо известны, а о существовании других мы, возможно, еще и не подозреваем. К числу известных относятся:

-          индивидуальные (типологические) особенности субъекта, прежде всего индивидуальные особенности его эмоциональности, мотивационной сферы, волевых качеств и т.п.;

-          фактор времени, в зависимости от которого эмоциальная реакция приобретает характер стремительно развивающегося аффекта или настроения, сохраняющегося часами, днями и неделями;

-          качественные особенности потребности. Так, эмоции, возникающие на базе социальных и духовных потребностей, принято именовать чувствами. Низкая вероятность избегания нежелательного воздействия породит у субъекта тревогу, а низкая вероятность достижения желаемой цели – фрустрацию и т.д. и т.п.

Но все перечисленные и подобные им факторы обусловливают лишь вариации бесконечного многообразия эмоций, в то время как необходимыми и достаточными являются два, только два всегда и только два фактора: потребность и вероятность (возможность) ее удовлетворения.

Во избежание недоразумений... остановимся на уточнении употребляемых нами понятий. Термин «информация» мы используем, имея в виду ее прагматическое значение, т.е. изменение вероятности достижения цели (удовлетворения потребности) благодаря получению данного сообщения.

Таким образом, речь идет не об информации, актуализирующей потребность (например, о возникшей опасности), но об информации, необходимой для удовлетворения потребности (например, о том, как эту опасность избежать). Под информацией мы понимаем отражение всей совокупности достижения цели: знания, которыми располагает субъект, совершенство его навыков, энергетические ресурсы организма, время, достаточное или недостаточное для организации соответствующих действий и т.п.

Термин «потребность» мы употребляем в его широком Марксовом понимании, отнюдь не сводимом к одному лишь сохранению (выживанию) особи и вида. По нашему мнению, потребность есть избирательная зависимость живых организмов от факторов внешней среды, существенных для самосохранения и саморазвития, источник активности живых систем, побуждение и цель х поведения в окружающем мире. Соответственно поведение мы определим как такую форму жизнедеятельности, которая может изменить вероятность и продолжительность контакта с внешним объектом, способным удовлетворить имеющуюся у организма потребность.

Низкая вероятность удовлетворения потребности (Ип больше, чем Ис) ведет к возникновению отрицательных эмоций. Возрастание вероятности удовлетворения по сравнению с ранее имевшимся прогнозом (Ис больше, чем Ип) порождает положительные эмоции.

Например, положительная эмоция при еде возникает за счет интеграции голодового возбуждения (потребность) с афферентацией из полости рта, свидетельствующей о растущей вероятности удовлетворения данной потребности. При ином состоянии потребности та же афферентация окажется эмоционально безразличной или генерирует чувство отвращения.

До сих пор мы говорили об отражательной функции эмоций, которая совпадает с их оценочной функцией. Обратите внимание, что цена в самом общем смысле этого понятия всегда есть функция двух факторов: спроса (потребности) и предложения (возможности эту потребность удовлетворить). Но категория ценности и функция оценивания становятся ненужными, если отсутствует необходимость сравнения, обмена, т.е. необходимость сопоставления ценностей. Вот почему функция эмоций не сводится к простому сигнализированию воздействий, полезных или вредных для организма, как полагают сторонники «биологической теории эмоций». Воспользуемся примером, который приводит П.К. Анохин. При повреждении сустава чувство боли ограничивает двигательную активность конечности, способствуя репаративным процессам. В этом интегральном сигнализировании «вредности» П.К. Анохин видел приспособительное значение боли. Однако аналогичную роль мог бы играть механизм, автоматически, без участия эмоций тормозящий движения, вредные для поврежденного органа. Чувство боли оказывается более пластичным механизмом: когда потребность в движениистановится очень велика (например, при угрозе самому существованию субъекта), движение осуществляется, невзирая на боль. Иными словами, эмоции выступают в роли своеобразной «валюты мозга» – универсальной меры ценностей, а не простого эквивалента, функционирующего по принципу: вредно – неприятно, полезно – приятно.

 

ПЕРЕКЛЮЧАЮЩАЯ ФУНКЦИЯ ЭМОЦИЙ

 

С физиологической точки зрения эмоция есть активное состояние системы специализированных мозговых структур, побуждающее изменить поведение в направлении минимизации или максимизации этого состояния. Поскольку положительная эмоция свидетельствует о приближении удовлетворения потребности, а отрицательная эмоция – об удалении от него, субъект стремится максимизировать (усилить, продлить, повторить) первое состояние и минимизировать (ослабить, прервать, предотвратить) второе. Этот гедонистический принцип максимизации –минимизации, равно применимый к человеку и животным, позволит преодолеть кажущуюся недоступность эмоций животных для непосредственного экспериментального изучения.

Переключающая функция эмоции обнаруживается как в сфере врожденных форм поведения, так и при осуществлении условнорефлекторной деятельности, включая ее наиболее сложные проявления. Надо лишь помнить, что оценка вероятности удовлетворения потребности может происходить у человека не только на осознаваемом, но и на неосознаваемом уровне. Ярким примером неосознаваемого прогнозирования служит интуиция, где оценка приближения к цели или удаления от нее первоначально реализуется в виде эмоционального «предчувствия решения», побуждающего к логическому анализу ситуации, породившей эту эмоцию (Тихомиров).

Переключающая функция эмоций особенно ярко обнаруживается в процессе конкуренции мотивов, при выделении доминирующей потребности, которая становится вектором целенаправленного поведения. Так, в боевой обстановке борьба между естественным для человека инстинктом самосохранения и социальной потребностью следовать определенной этической норме переживается субъектом в форме борьбы между страхом и чувством долга, между страхом и стыдом. Зависимость эмоций не только от величины потребности, но и от вероятности ее удовлетворения чрезвычайно усложняет конкуренцию сосуществующих мотивов, в результате чего поведение нередко оказывается переориентированным на менее важную, но легко достижимую цель: «синица в руках» побеждает «журавля в небе».

 

ПОДКРЕПЛЯЮЩАЯ ФУНКЦИЯ ЭМОЦИЙ

 

Феномен подкрепления занимает центральное положение в системе понятий науки о высшей нервной деятельности, поскольку именно от факта подкрепления зависят образование, существование, угашение и особенности любого условного рефлекса. Под подкреплением «Павлов подразумевал действие биологически значимого раздражителя (пищи, вредоносного раздражителя и т.п.), которое придает сигнальное значение другому, сочетанному с ним несущественному в биологическом отношении раздражителю» (Асратян).

Необходимость вовлечения мозговых механизмов эмоций в процесс выработки условного рефлекса становится особенно демонстративной в случае инструментальных условных рефлексов, где подкрепление зависит от реакции субъекта на условный сигнал. В зависимости от их интенсивности, функционального состояния организма и характеристик внешней среды приятными могут оказаться самые разнообразные «индифферентные» раздражители –световые, звуковые, тактильные, проприоцептивные, запаховые и т.п. С другой стороны, животные нередко отказываются от жизненно необходимых инградиентов пищи, если она невкусная. У крыс не удалось выработатьинструментальный условный рефлекс при введении пищи через канюлю в желудок (т.е. минуя вкусовые рецепторы), хотя такой рефлекс вырабатывается при введении в желудок морфина, который очень быстро вызывает у животного положительное эмоциональное состояние. Тот же морфин благодаря его горькому вкусу перестает быть подкреплением, если его вводить через рот.

Мы полагаем, что результаты этих опытов хорошо согласуются с данными Т.Н. Онианн, который использовал прямое электрическое раздражение лимбических структур мозга в качестве подкрепления для выработки условного рефлекса. При сочетании внешнего стимула с раздражением структур мозга, вызывавшем у сытой кошки еду, питье, агрессию, ярость и страх, после 5–50 сочетаний удалось выработать только условную реакцию избегания, сопровождавшуюся страхом. Условных рефлексов еды и питья получить не удалось.

С нашей точки зрения, результаты этих опытов еще раз свидетельствуют о решающей роли эмоций при выработке условных рефлексов. Страх имеет выраженную аверсивность для животного и активно минимизируется им путем реакции избегания. Раздражение пищевых и питьевых систем мозга у накормленных и не испытывающих жажды животных вызывает стереотипные акты еды и питья без вовлечения нервных механизмов эмоций, что исключает выработку условных рефлексов.

 

КОМПЕНСАТОРНАЯ (ЗАМЕЩАЮЩАЯ) ФУНКЦИЯ ЭМОЦИЙ

 

Будучи активным состоянием системы специализированных мозговых структур, эмоции оказывают влияние на другие церебральные системы, регулирующие поведение, процессы восприятия внешних сигналов и извлечения энграмм этих сигналов из памяти, вегетативные функции организма. Именно в последнем случае особенно наглядно обнаруживается компенсаторное значение эмоций.

Дело в том, что при возникновении эмоционального напряжения объем вегетативных сдвигов (учащение сердцебиений, подъем кровяного давления, выброс в кровяное русло гормонов и т.д.), как правило, превышает реальные нужды организма. По-видимому, процесс естественного отбора закрепил целесообразность этой избыточной мобилизации ресурсов. В ситуации прагматической неопределенности (а именно она так характерна для возникновения эмоций), когда неизвестно, сколько и чего потребуется в ближайшие минуты, лучше пойти на излишние энергетические траты, чем в разгар напряженной деятельности – борьбы или бегства – остаться без достаточного обеспечения кислородом и метаболическим «сырьем».

Но компенсаторная функция эмоций отнюдь не ограничивается гипермобилизацией вегетатики. Возникновение эмоционального напряжения сопровождается переходом к иным, чем в спокойном состоянии, формам поведения, принципам оценки внешних сигналов и реагирования на них. Физиологически суть этого перехода можно определить как возврат от тонко специализированных условных реакций к реагированию по принципу доминанты А.А. Ухтомского. В.П. Осипов не случайно назвал «эмоциональной» именно первую стадию выработки условного рефлекса – стадию генерализации.

Наиболее важная черта доминанты заключается в способности отвечать одной и той же реакцией на самый широкий круг внешних стимулов, в том числе на раздражители, впервые встретившиеся в жизни субъекта. Интересно, что онтогенез как бы повторяет динамику перехода от доминанты к условному рефлексу. Только что вылупившиеся цыплята начинают клевать любые контрастирующие с фоном предметы, соизмеримые с величиной их клюва. Постепенно они обучаются клевать только те, которые могут служить кормом.

Если процесс упрочения условного рефлекса сопровождается уменьшением эмоционального напряжения и одновременно переходом от доминантного (генерализованного) реагирования к строго избирательным реакциям на условный сигнал, то возникновение эмоций ведет ко вторичной генерализации. «Чем сильнее становится потребность, –пишет Ж. Нюттен, – тем менее специфичен объект, вызывающий соответствующую реакцию». Нарастание эмоционального напряжения, с одной стороны, расширяет диапазон извлекаемых из памяти энграмм, а с другой стороны, снижает критерии «принятия решения» при сопоставлении этих энграмм с наличными стимулами. Так, голодный человек начинает воспринимать определенные стимулы в качестве ассоциирующихся с пищей. Совершенно очевидно, что предположительное доминантное реагирование целесообразно только в условиях прагматической, неопределенности. При устранении этой неопределенности субъект может превратиться в «пуганую ворону, которая и куста боится». Вот почему эволюция сформировала механизм зависимости эмоционального напряжения и характерного для него типа реагирования от размеров дефицита прагматической информации, механизм элиминирования отрицательных эмоций по мере ликвидации информационного дефицита. Подчеркиваем, что эмоция сама по себе не несет информации об окружающем мире, недостающая информация пополняется путем поискового поведения, совершенствования навыков, мобилизации хранящихся в памяти энграмм.

Компенсаторное значение эмоций заключается в их замещающей роли.

Что касается положительных эмоций, то их компенсаторная функция реализуется через влияние на потребность, инициирующую поведение. В трудной ситуации с низкой вероятностью достижения цели даже небольшой успех (возрастание вероятности) порождает положительную эмоцию воодушевления, которая усиливает потребность достижения цели, согласно правилу П = Э/(Ип – Ис), вытекающему из формулы эмоций.

В иных ситуациях положительные эмоции побуждают живые существа нарушать достигнутое «уравновешивание с окружающей средой». Стремясь к повторному переживанию положительных эмоций, живые системы вынуждены активно искать неудовлетворенные потребности и ситуацию неопределенности, где полученная информация могла бы превысить ранее имевшийся прогноз. Тем самым положительные эмоции компенсируют недостаток неудовлетворенных потребностей и прагматической неопределенности, способных привести к застою, к деградации, к остановке процесса самодвижения и саморазвития.