Реферат на тему Нравственный процесс
Работа добавлена на сайт bukvasha.net: 2013-11-22Поможем написать учебную работу
Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
от 25%
Подписываем
договор
Содержание
Введение…………………………………………………………………………………………………………………………2
1. Моральная практика и моральное сознание………………………………3
2. Нравственный поступок и его оценка…………………………………………13
Введение
Вся общественная жизнь человека является по преимуществу практической, связанной с деятельным освоением и преобразованием действительности. В основе возникновения человека и общества лежит трудовая деятельность, общественное производство, и вся всемирная человеческая история, по мысли К. Маркса, есть не что иное, как порождение человека человеческим трудом.
В процессе исторического усложнения человеческой деятельности и всей общественной жизни природных, естественно действующих факторов, регулирующих жизнь человека, становится недостаточно, и возникает система специфических общественных механизмов, направленных на обеспечение единства и взаимосогласования единства множества индивидуальных и разнонаправленных стремлений, на поддержание общности как единственного способа существования и развития человека. Формирующаяся система запретов и ограничений, предписаний и повелений отражает практику отношений и одновременно выступает как механизм согласования индивидуально-массового поведения с общественными потребностями.
Таким образом, первоначально возникающая нравственность выступает в виде реально складывающихся и практикуемых форм поведения и общественных отношений, когда долженствовательно-оценочный ее аспект еще не выделяется в особую сферу сознания, модели идеального долженствования, противостоящего реальной действительности. Фактически мораль исчерпывается областью нравов — реальной практики взаимоотношения людей.
Однако в связи с рефлексивным характером человеческой деятельности, порождающей ее осознание и одновременно все более определяющейся им, и разворачивающимся процессом углубления дифференциации общества с присущим ему многообразием и столкновением интересов мораль как бы «отслаивается» от реальной практики и поведения людей и перемещается в идеальную, долженствовательную сферу. Она как бы становится над столкновением индивидуально-корпоративных интересов в качестве осознания и выражения наиболее глубинных и существенных потребностей общественного развития.
Вследствие этого нравственная жизнь человека и общества приобретает многослойную сложную структуру, основными элементами которой являются моральная практика, область реально практикуемых индивидуально-массовых форм поведения и складывающихся отношений, и моральное сознание как выражение идеального долженствования, на которое необходимо ориентироваться.
При этом разумеется, что в реальной жизни деятельность и сознание взаимопорождают и взаимообусловливают друг друга, существуя одно через другое. Однако в научном анализе мораль можно рассматривать либо как сферу реально-практических отношений, регулирующих индивидуально-массовое поведение и воплощающихся в них, либо как особую сферу духа, сознания и воления. Да и в обычной жизни далеко не одно и то же: знать нормы и принципы нравственного поведения и поступать в соответствии с ними.
Поэтому в этической литературе принято разграничивать область морали на нравственную деятельность и отношения и моральное сознание. При этом нравственные отношения рассматриваются именно как опосредующее звено, то, что определяет собой и деятельность, и сознание, а также как то, что непосредственно отражается в них.
1. Моральная практика и моральное сознание
Что же представляет собой сфера моральной практики — нравственной деятельности и отношений? Как она взаимодействует с моральным сознанием?
Нравственная деятельность — это понятие, которое используется в этике для выявления смысла, присущего всем другим видам деятельности человека. Оно обозначает не особую сферу деятельности, имеющую предметно-содержательную определенность и специфику — например, трудовая, научная, художественная, — а общественную значимость любой деятельности человека. Любое моральное действие включает в себя работу сознания — мыслительные, чувственные, волевые компоненты, но в то же время не сводится только к ним, ибо предполагает свое опредмечивание, объективацию в реальной действительности в качестве определенного результата.
Правда, можно в целостном комплексе единой человеческой деятельности выявить такую, которая непосредственно по своим целям и содержанию подчинена сотворению добра и мотивируется исключительно моральными мотивами. Это «чистая» моральная деятельность — оказание гуманитарной помощи, филантропия, нравственное проповедничество и моральное воспитание. Однако в широком смысле слова под моральной деятельностью понимается вся человеческая деятельность, поскольку она имеет общественно значимый смысл, на нее распространяются нравственные требования, и она поэтому подлежит нравственной оценке.
Именно в том, насколько действия человека объективно пронизаны и наполнены общественно значимым смыслом, служат высоким целям и воплощаются в необходимые для нормальной жизни общества результаты, проявляется его нравственный потенциал, уровень нравственного развития. «Так как сфера нравственности есть по преимуществу сфера практическая и образуется преимущественно из взаимных отношений людей друг к другу, — писал В. Г. Белинский, — то здесь должно искать примат нравственности человека, а не в том, как человек рассуждает о нравственности».
Нравственная деятельность складывается из поступков, которые имеют собственную структуру, синтезируют в себе внешние, материально-вещественные его составляющие и внутренние, духовно-личностные компоненты.
Совершая поступки, человек вступает в определенные отношения с другими людьми, с обществом. Тем самым он устанавливает общественные отношения, совокупность связей и зависимостей, которые и называют нравственными отношениями. Нравственные отношения — это также не особый вид отношений, существующих отдельно от других общественных отношений, а их ценностное смысловое содержание (хотя можно выделить и «чисто» моральные отношения — например, отношения любви или дружбы).
Нравственные отношения несут в себе морально ценное содержание, выступают способом детерминации поведения человека наряду с ценностями морального сознания и внеморальными внутренними побуждениями. Вследствие этого они накладывают на человека определенные обязанности. В моральных отношениях человек постоянно как бы является и субъектом этих отношений, поскольку они и возникают как результат его деятельности, и их объектом, поскольку сам строй нравственных отношений, который застает человек при своем вступлении в общественную жизнь, сложился и существует независимо от негр, предъявляя к нему определенные обязательства.
Поэтому как бы ни разнообразились нравственные отношения по содержанию, то есть какого рода обязанности устанавливаются данными нравственными отношениями, в какого рода поступках они реализуются, — их внутренним стержнем является отношение личности к обществу. Можно даже установить идеальный, то есть мыслимый в качестве самого совершенного и желаемого, характер отношения между человеком и обществом, модификацией которого и будут все реальные нравственные отношения.
Таким идеальным нравственным отношением можно считать отношение личности к общественному благу, которое потенциально предполагается во всех требованиях и ценностях морали, как к высшей, приоритетной цели, как наиболее важной для него ценности. Только при наличии такого внутреннего настроя его поведение и поступки могут служить установлению отношений солидарности и коллективизма, добросовестности в работе, патриотического служения на благо отечества, доброжелательности, гостеприимства и даже дружбы и любви. Ведь и самые интимные душевные отношения между близкими людьми предполагают следование общественно полезным ценностям — верности, преданности, бескорыстному желанию добра другому.
Однако само это отношение личности к общественному благу как высшей ценности, из фундамента которого вырастают другие моральные отношения, предполагает в качестве своего необходимого условия обратное, не менее фундаментальное отношение общества к личности как конечной цели своего существования и развития. Не человек является средством всех общественных преобразований, орудием общественных законов и исторической необходимости, а общество есть продукт взаимодействия людей, условие саморазвития и самореализации человека.
Это фундаментальное отношение к человеку как конечной цели общественного развития предопределяет гуманистический характер общественного блага и всех строящихся на его основе нравственных отношений. Ибо в противном случае они оказывались бы бесчеловечными, требуя от человека только одного - жертвенного самозаклания во имя чуждой ему ценности. Соответственно отношение общества к человеку как конечной цели своего развития результируется в принципе гуманизма и производных от него нравственных отношениях, выражающих права, свободу и достоинство человека.
Конечно, такое взаимоотношение на основе встречных векторов — отношение личности к общественному благу как высшей ценности и отношение общества к человеку как конечной цели — есть лишь идеальное воспроизведение мыслимого совершенства, к которому необходимо стремиться, если желать преодоления раскола между моральным сознанием и моральной практикой. Для этого необходимо еще пройти огромное расстояние в своем развитии и обществу, и человеку, но именно реальное состояние нравов, моральной практики и нравственных отношений фиксирует исторически конкретную меру приближения общества к этому идеалу.
Таким образом, становится очевидным, что моральная деятельность и нравственные отношения составляют объективированную, выраженную в поведении и социальных связях, сторону морали. Свое более или менее устойчивое закрепление они находят в общественных нравах, то есть относительно устойчивых, типичных и массовидных формах поведения и отношениях. Нравы по отношению к индивидуальной нравственной деятельности имеют значение детерминирующих ее наряду с моральными мотивами и внеморальными побуждениями факторов.
Нравственные отношения, как и моральная деятельность, и объективны по своему статусу, и субъективны одновременно. Ведь они существуют независимо от воли и сознания отдельного человека, но в то же время являются выражением побуждения общественной воли и проявлением сознательной деятельности индивида.
Нравственные отношения образуют социально-ценностный каркас общественных отношений, складывающихся во всех сферах общественной жизни — в экономике, политике, праве, художественной, научной, спортивной деятельности, — придавая им человеческое измерение. Ведь они остаются каналами морального общения и взаимодействия людей, взаимной поддержки и чувствами, переживаниями, моральным опытом.
Собственно же идеальную сторону морали представляет моральное сознание. Вследствие того, что мораль целиком есть способ практически-духовного освоения действительности, именно моральному сознанию там принадлежит основная роль.
Моральное сознание разделяет присущие морали характеристики, и его рассмотрение подчиняется тем же методологическим принципам, которые используются при анализе форм общественного сознания.
Вообще формы общественного сознания различают по объекту отражения, по лежащей в основе его появления общественной потребности и соответственно по роли в жизни общества, а также по особенностям отражения действительности.
Моральное сознание порождается потребностью в регулировании общественных отношений и выполняет это свое назначение посредством выработки духовных ценностей, образующих в совокупности идеальную модель должного поведения и отношений. Моральное сознание не является предметно локализованным, ибо любые сферы жизнедеятельности человека — материальное и духовное производство, политика, взаимоотношения между человеком и государством, наука и искусство, быт и личные взаимоотношения между людьми, — все это является объектом его отражения, придавая моральному сознанию характер вездесущности.
Однако наука или искусство также в качестве форм общественного сознания имеют объектами своего отражения явления всей действительности.
Здесь необходимо вспомнить, что сознание вообще складывается из предметного сознания и рефлексии самосознания — оно знает то, на что направлено, что воспроизводит в своем содержании в идеальной форме и что составляет его предметное содержание, и одновременно оно осознает свое содержание как отличное от того, на что оно направлено, как свое субъективное бытие. И если эти моменты в индивидуальном сознании зачастую слиты и нужно специально фиксировать внимание, чтобы отличить предметное сознание, «то, что оно знает», от самосознания, осознающего, что это знание принадлежит именно субъекту, то в общественном сознании эти аспекты духовного освоения действительности оказываются четко разделены между различными формами, или видами, общественного сознания.
Роль предметного сознания, воспроизводящего действительность так, как она есть сама по себе, объективно, достается науке, идеалом которой является объективная истина.
Остальные же формы общественного сознания отражают действительность рефлексивно, через призму своего предназначения и роли в обществе. Так, в отличие от науки, отражающей действительность так, как она есть, вскрывающей фактическое положение вещей, причинно-следственные связи объективного мира, то есть сущее само по себе, моральное сознание постигает действительность с точки зрения ее значения для субъекта сознания. Поэтому даже там, где объектом отражения выступает природа, научное суждение констатирует то, что есть — «природа подвергается техногенным перегрузкам», а моральное суждение отражает значение природы для человека и выражает отношение к ней — «любите природу, мать вашу».
Вездесущность морального сознания не исчерпывается тем, что все, в особенности явления общественной жизни, может стать его объектом. Моральное сознание универсально и в смысле того, что свои суждения оно обращает от имени всех ко всем, выражая свое содержание в безлично-анонимной форме. Эта особенность морального сознания, которое, с одной стороны, явно пронизано субъективностью, устанавливает значение явления для кого-то, а с другой — старается избежать идентификации с каким бы то ни было субъектом, заставляла философов прошлого признать моральные суждения априорными и абсолютными истинами, установленными самим Господом. Ведь только ему под силу сначала формулировать ценностное суждение, а затем творить бытие таким образом, чтобы это суждение было, оставалось абсолютно верным.
На самом деле всякий раз, когда кто-либо высказывает моральное суждение от имени какого-то субъекта, его подлинным авторитетным источником в силу специфики морального сознания оказывается более широкий субъект — не индивид, не группа, не класс и даже не существующее на данный момент общество, а человечество в целом, с его прошлым и надвигающимся будущим.
Рефлексивная природа морального сознания особенно явственно проявляется в присущей ему деонтологической и аксиологической модальности. Все образования морального сознания пронизаны императивностью, повелительностью, и их можно представить как разновидности морального требования. Одновременно эти требования выражают некоторую нужду, необходимость, потребность, имеющую в качестве цели некое идеальное положение вещей, удовлетворяющее эту нужду. Вот эти идеальные цели и выступают моральными ценностями, идеальными образованиями, в сравнении с которыми моральное сознание и устанавливает моральную ценность реальных поступков и явлений жизни. То есть в моральном сознании находит отражение не действительность сама по себе, взятая объективно, безотносительно к субъекту, а отношение к ней субъекта. В требовании поступать так или иначе или, что то же самое, в признании должного поведения и его результатов целями и ценностями, находит отражение не то бытие, которое в данный момент наличествует, а некая идеальная проекция желаемого и требуемого, необходимого бытия. Поэтому сама особенность отражения действительности в моральном сознании, вытекающая из его назначения и проявляющаяся в присущих ему долженствовательности и оценочности, предопределяет его специфику — смотреть на мир через призму субъективно-пристрастного, заинтересованного отношения к нему. Своим содержанием и значением моральное сознание дает представление о том, какой действительность должна быть, чтобы соответствовать потребностям субъекта. Это предопределяет присущий моральному сознанию дух критичности и неудовлетворенности, постоянное отталкивание от действительности, от реально достигнутого уровня развития, и забегание в идеальное бытие, выражающее более совершенный уровень общественных отношений.
Моральное сознание своим содержанием как бы задает впереди субъекта линию горизонта, символизирующую более совершенное и лучшее будущее, к которому можно приближаться, но при этом сама эта линия, планка устремлений, также удаляется и повышается. Введение…………………………………………………………………………………………………………………………2
1. Моральная практика и моральное сознание………………………………3
2. Нравственный поступок и его оценка…………………………………………13
Введение
Вся общественная жизнь человека является по преимуществу практической, связанной с деятельным освоением и преобразованием действительности. В основе возникновения человека и общества лежит трудовая деятельность, общественное производство, и вся всемирная человеческая история, по мысли К. Маркса, есть не что иное, как порождение человека человеческим трудом.
В процессе исторического усложнения человеческой деятельности и всей общественной жизни природных, естественно действующих факторов, регулирующих жизнь человека, становится недостаточно, и возникает система специфических общественных механизмов, направленных на обеспечение единства и взаимосогласования единства множества индивидуальных и разнонаправленных стремлений, на поддержание общности как единственного способа существования и развития человека. Формирующаяся система запретов и ограничений, предписаний и повелений отражает практику отношений и одновременно выступает как механизм согласования индивидуально-массового поведения с общественными потребностями.
Таким образом, первоначально возникающая нравственность выступает в виде реально складывающихся и практикуемых форм поведения и общественных отношений, когда долженствовательно-оценочный ее аспект еще не выделяется в особую сферу сознания, модели идеального долженствования, противостоящего реальной действительности. Фактически мораль исчерпывается областью нравов — реальной практики взаимоотношения людей.
Однако в связи с рефлексивным характером человеческой деятельности, порождающей ее осознание и одновременно все более определяющейся им, и разворачивающимся процессом углубления дифференциации общества с присущим ему многообразием и столкновением интересов мораль как бы «отслаивается» от реальной практики и поведения людей и перемещается в идеальную, долженствовательную сферу. Она как бы становится над столкновением индивидуально-корпоративных интересов в качестве осознания и выражения наиболее глубинных и существенных потребностей общественного развития.
Вследствие этого нравственная жизнь человека и общества приобретает многослойную сложную структуру, основными элементами которой являются моральная практика, область реально практикуемых индивидуально-массовых форм поведения и складывающихся отношений, и моральное сознание как выражение идеального долженствования, на которое необходимо ориентироваться.
При этом разумеется, что в реальной жизни деятельность и сознание взаимопорождают и взаимообусловливают друг друга, существуя одно через другое. Однако в научном анализе мораль можно рассматривать либо как сферу реально-практических отношений, регулирующих индивидуально-массовое поведение и воплощающихся в них, либо как особую сферу духа, сознания и воления. Да и в обычной жизни далеко не одно и то же: знать нормы и принципы нравственного поведения и поступать в соответствии с ними.
Поэтому в этической литературе принято разграничивать область морали на нравственную деятельность и отношения и моральное сознание. При этом нравственные отношения рассматриваются именно как опосредующее звено, то, что определяет собой и деятельность, и сознание, а также как то, что непосредственно отражается в них.
1. Моральная практика и моральное сознание
Что же представляет собой сфера моральной практики — нравственной деятельности и отношений? Как она взаимодействует с моральным сознанием?
Нравственная деятельность — это понятие, которое используется в этике для выявления смысла, присущего всем другим видам деятельности человека. Оно обозначает не особую сферу деятельности, имеющую предметно-содержательную определенность и специфику — например, трудовая, научная, художественная, — а общественную значимость любой деятельности человека. Любое моральное действие включает в себя работу сознания — мыслительные, чувственные, волевые компоненты, но в то же время не сводится только к ним, ибо предполагает свое опредмечивание, объективацию в реальной действительности в качестве определенного результата.
Правда, можно в целостном комплексе единой человеческой деятельности выявить такую, которая непосредственно по своим целям и содержанию подчинена сотворению добра и мотивируется исключительно моральными мотивами. Это «чистая» моральная деятельность — оказание гуманитарной помощи, филантропия, нравственное проповедничество и моральное воспитание. Однако в широком смысле слова под моральной деятельностью понимается вся человеческая деятельность, поскольку она имеет общественно значимый смысл, на нее распространяются нравственные требования, и она поэтому подлежит нравственной оценке.
Именно в том, насколько действия человека объективно пронизаны и наполнены общественно значимым смыслом, служат высоким целям и воплощаются в необходимые для нормальной жизни общества результаты, проявляется его нравственный потенциал, уровень нравственного развития. «Так как сфера нравственности есть по преимуществу сфера практическая и образуется преимущественно из взаимных отношений людей друг к другу, — писал В. Г. Белинский, — то здесь должно искать примат нравственности человека, а не в том, как человек рассуждает о нравственности».
Нравственная деятельность складывается из поступков, которые имеют собственную структуру, синтезируют в себе внешние, материально-вещественные его составляющие и внутренние, духовно-личностные компоненты.
Совершая поступки, человек вступает в определенные отношения с другими людьми, с обществом. Тем самым он устанавливает общественные отношения, совокупность связей и зависимостей, которые и называют нравственными отношениями. Нравственные отношения — это также не особый вид отношений, существующих отдельно от других общественных отношений, а их ценностное смысловое содержание (хотя можно выделить и «чисто» моральные отношения — например, отношения любви или дружбы).
Нравственные отношения несут в себе морально ценное содержание, выступают способом детерминации поведения человека наряду с ценностями морального сознания и внеморальными внутренними побуждениями. Вследствие этого они накладывают на человека определенные обязанности. В моральных отношениях человек постоянно как бы является и субъектом этих отношений, поскольку они и возникают как результат его деятельности, и их объектом, поскольку сам строй нравственных отношений, который застает человек при своем вступлении в общественную жизнь, сложился и существует независимо от негр, предъявляя к нему определенные обязательства.
Поэтому как бы ни разнообразились нравственные отношения по содержанию, то есть какого рода обязанности устанавливаются данными нравственными отношениями, в какого рода поступках они реализуются, — их внутренним стержнем является отношение личности к обществу. Можно даже установить идеальный, то есть мыслимый в качестве самого совершенного и желаемого, характер отношения между человеком и обществом, модификацией которого и будут все реальные нравственные отношения.
Таким идеальным нравственным отношением можно считать отношение личности к общественному благу, которое потенциально предполагается во всех требованиях и ценностях морали, как к высшей, приоритетной цели, как наиболее важной для него ценности. Только при наличии такого внутреннего настроя его поведение и поступки могут служить установлению отношений солидарности и коллективизма, добросовестности в работе, патриотического служения на благо отечества, доброжелательности, гостеприимства и даже дружбы и любви. Ведь и самые интимные душевные отношения между близкими людьми предполагают следование общественно полезным ценностям — верности, преданности, бескорыстному желанию добра другому.
Однако само это отношение личности к общественному благу как высшей ценности, из фундамента которого вырастают другие моральные отношения, предполагает в качестве своего необходимого условия обратное, не менее фундаментальное отношение общества к личности как конечной цели своего существования и развития. Не человек является средством всех общественных преобразований, орудием общественных законов и исторической необходимости, а общество есть продукт взаимодействия людей, условие саморазвития и самореализации человека.
Это фундаментальное отношение к человеку как конечной цели общественного развития предопределяет гуманистический характер общественного блага и всех строящихся на его основе нравственных отношений. Ибо в противном случае они оказывались бы бесчеловечными, требуя от человека только одного - жертвенного самозаклания во имя чуждой ему ценности. Соответственно отношение общества к человеку как конечной цели своего развития результируется в принципе гуманизма и производных от него нравственных отношениях, выражающих права, свободу и достоинство человека.
Конечно, такое взаимоотношение на основе встречных векторов — отношение личности к общественному благу как высшей ценности и отношение общества к человеку как конечной цели — есть лишь идеальное воспроизведение мыслимого совершенства, к которому необходимо стремиться, если желать преодоления раскола между моральным сознанием и моральной практикой. Для этого необходимо еще пройти огромное расстояние в своем развитии и обществу, и человеку, но именно реальное состояние нравов, моральной практики и нравственных отношений фиксирует исторически конкретную меру приближения общества к этому идеалу.
Таким образом, становится очевидным, что моральная деятельность и нравственные отношения составляют объективированную, выраженную в поведении и социальных связях, сторону морали. Свое более или менее устойчивое закрепление они находят в общественных нравах, то есть относительно устойчивых, типичных и массовидных формах поведения и отношениях. Нравы по отношению к индивидуальной нравственной деятельности имеют значение детерминирующих ее наряду с моральными мотивами и внеморальными побуждениями факторов.
Нравственные отношения, как и моральная деятельность, и объективны по своему статусу, и субъективны одновременно. Ведь они существуют независимо от воли и сознания отдельного человека, но в то же время являются выражением побуждения общественной воли и проявлением сознательной деятельности индивида.
Нравственные отношения образуют социально-ценностный каркас общественных отношений, складывающихся во всех сферах общественной жизни — в экономике, политике, праве, художественной, научной, спортивной деятельности, — придавая им человеческое измерение. Ведь они остаются каналами морального общения и взаимодействия людей, взаимной поддержки и чувствами, переживаниями, моральным опытом.
Собственно же идеальную сторону морали представляет моральное сознание. Вследствие того, что мораль целиком есть способ практически-духовного освоения действительности, именно моральному сознанию там принадлежит основная роль.
Моральное сознание разделяет присущие морали характеристики, и его рассмотрение подчиняется тем же методологическим принципам, которые используются при анализе форм общественного сознания.
Вообще формы общественного сознания различают по объекту отражения, по лежащей в основе его появления общественной потребности и соответственно по роли в жизни общества, а также по особенностям отражения действительности.
Моральное сознание порождается потребностью в регулировании общественных отношений и выполняет это свое назначение посредством выработки духовных ценностей, образующих в совокупности идеальную модель должного поведения и отношений. Моральное сознание не является предметно локализованным, ибо любые сферы жизнедеятельности человека — материальное и духовное производство, политика, взаимоотношения между человеком и государством, наука и искусство, быт и личные взаимоотношения между людьми, — все это является объектом его отражения, придавая моральному сознанию характер вездесущности.
Однако наука или искусство также в качестве форм общественного сознания имеют объектами своего отражения явления всей действительности.
Здесь необходимо вспомнить, что сознание вообще складывается из предметного сознания и рефлексии самосознания — оно знает то, на что направлено, что воспроизводит в своем содержании в идеальной форме и что составляет его предметное содержание, и одновременно оно осознает свое содержание как отличное от того, на что оно направлено, как свое субъективное бытие. И если эти моменты в индивидуальном сознании зачастую слиты и нужно специально фиксировать внимание, чтобы отличить предметное сознание, «то, что оно знает», от самосознания, осознающего, что это знание принадлежит именно субъекту, то в общественном сознании эти аспекты духовного освоения действительности оказываются четко разделены между различными формами, или видами, общественного сознания.
Роль предметного сознания, воспроизводящего действительность так, как она есть сама по себе, объективно, достается науке, идеалом которой является объективная истина.
Остальные же формы общественного сознания отражают действительность рефлексивно, через призму своего предназначения и роли в обществе. Так, в отличие от науки, отражающей действительность так, как она есть, вскрывающей фактическое положение вещей, причинно-следственные связи объективного мира, то есть сущее само по себе, моральное сознание постигает действительность с точки зрения ее значения для субъекта сознания. Поэтому даже там, где объектом отражения выступает природа, научное суждение констатирует то, что есть — «природа подвергается техногенным перегрузкам», а моральное суждение отражает значение природы для человека и выражает отношение к ней — «любите природу, мать вашу».
Вездесущность морального сознания не исчерпывается тем, что все, в особенности явления общественной жизни, может стать его объектом. Моральное сознание универсально и в смысле того, что свои суждения оно обращает от имени всех ко всем, выражая свое содержание в безлично-анонимной форме. Эта особенность морального сознания, которое, с одной стороны, явно пронизано субъективностью, устанавливает значение явления для кого-то, а с другой — старается избежать идентификации с каким бы то ни было субъектом, заставляла философов прошлого признать моральные суждения априорными и абсолютными истинами, установленными самим Господом. Ведь только ему под силу сначала формулировать ценностное суждение, а затем творить бытие таким образом, чтобы это суждение было, оставалось абсолютно верным.
На самом деле всякий раз, когда кто-либо высказывает моральное суждение от имени какого-то субъекта, его подлинным авторитетным источником в силу специфики морального сознания оказывается более широкий субъект — не индивид, не группа, не класс и даже не существующее на данный момент общество, а человечество в целом, с его прошлым и надвигающимся будущим.
Рефлексивная природа морального сознания особенно явственно проявляется в присущей ему деонтологической и аксиологической модальности. Все образования морального сознания пронизаны императивностью, повелительностью, и их можно представить как разновидности морального требования. Одновременно эти требования выражают некоторую нужду, необходимость, потребность, имеющую в качестве цели некое идеальное положение вещей, удовлетворяющее эту нужду. Вот эти идеальные цели и выступают моральными ценностями, идеальными образованиями, в сравнении с которыми моральное сознание и устанавливает моральную ценность реальных поступков и явлений жизни. То есть в моральном сознании находит отражение не действительность сама по себе, взятая объективно, безотносительно к субъекту, а отношение к ней субъекта. В требовании поступать так или иначе или, что то же самое, в признании должного поведения и его результатов целями и ценностями, находит отражение не то бытие, которое в данный момент наличествует, а некая идеальная проекция желаемого и требуемого, необходимого бытия. Поэтому сама особенность отражения действительности в моральном сознании, вытекающая из его назначения и проявляющаяся в присущих ему долженствовательности и оценочности, предопределяет его специфику — смотреть на мир через призму субъективно-пристрастного, заинтересованного отношения к нему. Своим содержанием и значением моральное сознание дает представление о том, какой действительность должна быть, чтобы соответствовать потребностям субъекта. Это предопределяет присущий моральному сознанию дух критичности и неудовлетворенности, постоянное отталкивание от действительности, от реально достигнутого уровня развития, и забегание в идеальное бытие, выражающее более совершенный уровень общественных отношений.
При этом очень важно отметить еще одну особенность морального сознания. Будучи по форме отражения всеобщим, безлично-анонимным способом воспроизведения действительности в виде идеального, должного бытия, моральное сознание приобретает некий трансцендентальный, абсолютный характер. Оно несет в себе требование лучшего, но не лучшего тому или иному отдельному субъекту, а лучшего самого по себе, вообще.
Поэтому каждый отдельный субъект морального сознания, будь то индивид, социально-этническая общность, сословие, класс, общество в целом, никогда не может полностью отождествиться, слиться с этим трансцендентальным, абсолютным моральным сознанием, способным аккумулировать в себе не просто эмпирические потребности и интересы наличных субъектов и требования существующего общества, а выражать некие общеисторические требования и законы развития человеческого общества вообще. Поэтому любое эмпирическое моральное сознание, то есть присущее отдельному субъекту моральное видение действительности, оказывается относительным, находится в постоянном беспокойстве за достоверность своего содержания, постоянно обращается к самоанализу и самообоснованию. Ощущая это свое несовпадение, моральное сознание отдельного субъекта оказывается пронизанным критической неудовлетворенностью не только по отношению действительности, но и к самому себе, что является мощным стимулом для его самосовершенствования.
В своем эмпирическом бытии человек как бы расслаивается — он принадлежит различным общностям: классу, нации, профессиональной и возрастной группе, семье, самому себе, наконец, и ощущает их потребности своими, хотя и в разной степени. Это стимулирует работу его самосознания, заставляет его искать самоопределения, находить и воплощать в себе, своем духовном бытии некоторое сочетание, конфигурацию взаимопересекающихся потребностей и интересов общностей, к которым он принадлежит. Собственно, индивидуальное своеобразие этой конфигурации и составляет моральную позицию индивида.
Однако ни по отдельности, ни в совокупности моральное сознание отдельных субъектов, общностей не может полностью совпасть и исчерпывающе выразить содержание «всечеловеческого» морального сознания, которое остается абсолютным критерием для критического сравнения и оценки любой моральной позиции.
Само «всечеловеческое» моральное сознание является не выражением интересов более широкой общности, ибо тогда автоматически моральная позиция большинства была бы выше позиции меньшинства, не проявлением в особой специфической форме безличного долженствования коллективного и общего интереса, а чем-то неизмеримо более глубоким. Моральное сознание призвано осознавать и выражать не интересы коллективных общностей в противоположность более частным и индивидуальным интересам, а некие абсолютные общеисторические потребности общественного развития. Абсолютные в том смысле, что они не зависят от конкретного уровня общественного развития, его социальной, этнической, классовой структуры, конфигурации общественных и индивидуальных интересов и выступают таковыми везде и всегда — потенциально, как в начале человеческой истории, или актуально, как на современном уровне, и останутся таковыми, даже если ей придет конец. Абсолютными также в том смысле, что они, эти потребности, составляют одновременно и средство, и цель общественного развития.
Таковыми можно считать потребности в признании и обеспечении ценности человеческой жизни во всех ее проявлениях — материальном и духовном. Именно рассмотрение и оценка всего происходящего, всей действительности с точки зрения человека как абсолютной ценности составляют сущность морального воззрения на мир.
Причем именно с точки зрения абстрактного человека, человека вообще, не принадлежащего никакому определенному обществу, классу, профессии, историческому этапу общественного развития, ибо все эти характеристики лишь модифицируют, изменяют и искажают порождаемыми ими интересами и потребностями абсолютную общеисторическую потребность в обеспечении ценности человеческой жизни. Именно эта потребность осмысливается и выражается в содержании морального сознания, задающего гуманистический вектор реальной деятельности людей и как бы парящего над развертывающимся в общественной жизни столкновением и борьбой интересов в качестве идеального эталона, мерила, оправдывающего или осуждающего положение дел в мире с точки зрения его соответствия или несоответствия принципам истинной человечности.
Ценность человеческой жизни, ценность личности со всеми ее правами, свободой и достоинством ныне признается базисной основой человеческого бытия вообще и морали в частности[1].
Только с такой позиции можно понять, почему морально более значимой, истинной может быть точка зрения индивида, а не коллектива, ибо истинность выносимых моральным сознанием суждений зависит не от того, что оно произносится от имени большинства или даже выражает интересы более широкой общности людей, а от его способности соответствовать универсальной базисной ценности всего исторического процесса и производным от нее ценностям — человеческой личности и ее интересам и потребностям.
Поэтому человек может быть прав, поступая вопреки общепринятым формам поведения, и может оказаться ответственным, даже если подчиняется им, поступает «как все», делает то же, что и другие.
Моральное сознание оказывается относительно независимым от фактического положения дел и интересов в обществе и само вносит суждения, оправдывающие или осуждающие существующие общественные порядки прежде всего потому, что оно не связывает свои суждения непосредственно с наличными фактами («поступай так, потому что это делают все») или с общественными интересами («нравственным является то, что служит интересам построения коммунистического общества»). В этих случаях моральное сознание пытаются подчинить другим видам социальной детерминации поведения человека, что оказывается для него неприемлемым.
«Поступай всегда так, чтобы выражать абстрактные принципы истинной человечности, интересы человеческой личности, даже если так никто не поступает, и это противоречит коллективным, общим, общественным (как разновидности общих) интересам!» — вот логика морального сознания, и отступление от нее может быть объяснено, но никак не оправдано. Моральное сознание не приемлет логики групповых интересов как критерия моральности — будь то интерес родоплеменной общности, средневекового сословия или потерявшего свои очертания в конце XX в. класса. В основе его требований и ценностей лежит не коллективное веление или совместное одобрение, а выражение подлинной цели социальной формы движения материи — потребности развития человеческой личности, их осознание и реализация в ответственном поведении человека.
В связи с этим весьма важным для понимания специфики морального сознания является выяснение его соотношения с общественным мнением. Ранее уже было показано, что регулятивная функция морали во многом осуществляется при опоре на общественное мнение, в связи с чем некоторые исследователи, видящие в морали прежде всего ее связь с общим интересом, почти отождествляют моральное сознание и общественное мнение. Раз моральные требования выражают волю социальной общности, а общий интерес является высшим критерием во взаимоотношениях человека и общества, то «естественно, что наиболее авторитетным субъектом моральной оценки выступает... общественность», считает Л. М. Архангельский[2].
При этом общественное мнение он именно так и определяет, как «коллективное суждение по вопросам, имеющим общественный интерес»[3].
Действительно, общественность, понимаемая как субъект прозрачности, гласности, публичности в вопросах морали, является важнейшим фактором, воздействующим на моральное сознание. Но именно в смысле обеспечения свободного и гласного, публичного характера функционирования морального сознания, а не как его подмена выражением группового интереса, который подминает и не дает свободно выразиться отличным от выраженного в «коллективном суждении» мнениям.
Поэтому более верной представляется точка зрения, что общественное мнение есть состояние общественного сознания, а не его часть. При этом оно может характеризовать не только моральное сознание, но и политическое, правовое, художественно-эстетическое, выполняя при этом экспрессивные, консультативные, директивные функции, вынося суждения и оценки, то есть внешне осуществляя процедуры, очень похожие на функции морали. Собственно, поэтому его и зачисляют в сферу морального сознания. Как и моральное сознание, общественное мнение носит неофициальный, неинституциональный характер, допускает дискуссионность и альтернативность суждений. То есть оно явно по своей форме может быть выражением морального сознания, его содержания.
Однако с таким же успехом оно может быть выражением содержания, расходящегося с содержанием и ценностями морального сознания, выражением классового, социально-группового эгоизма, национализма и вообще групповщины, что становится все более вероятным в условиях растущей зависимости от общественного мнения, от средств массовой информации, находящихся в руках отдельных социальных групп. Общественное мнение, ранее подобно морали характеризовавшееся стихийным характером существования, теперь все больше становится организованным продуктом целенаправленной деятельности, навязываемым обществу и заставляющим его усваивать штампы и стереотипы суждений и оценок. В этом смысле общественное мнение становится уже выразителем не морального, а аморального содержания, ибо игнорирует важнейшее его условие — уважение личной самостоятельности человека.
Таким образом, общественное мнение, складывающееся в атмосфере гласного, открытого, публичного обсуждения нравственных вопросов, препятствующего навязыванию односторонней позиции и обращенного к свободному человеку, оказывается действительно важным средством и способом выражения содержания морального сознания. Но при отсутствии этих условий моральное сознание отдельного субъекта оказывается искаженным и далеким от истинных моральных ценностей.
Итак, можно подвести итог рассмотрению специфической природы морального сознания и особенностей осмысления им действительности.
Моральное сознание характеризуется универсальностью, всеобщностью, способностью все сделать объектом суждения и оценки, которые она выносит с точки зрения «всего человечества». За этой «Бесчеловечностью», всеобщностью помещается общеисторическая потребность в признании и обеспечении ценности человеческой личности, абстрактных принципов подлинной человечности, присутствующих в истории наряду с искажающими их конкретно-историческими интересами.
Вследствие этого моральное сознание стремится смягчить и отрегулировать столкновение и борьбу этих интересов, само оставаясь как бы над ними и отражая поведение и отношения людей друг к другу с позиций идеального долженствования, с позиций критической неудовлетворенности сущим и противопоставления ему некой идеальной справедливости, совершенства.
Поэтому моральному сознанию присущи императивность, повелительность и оценочность. Оно требует, вменяет человеку идеально-должную модель жизнеустройства и оценивает степень соответствия или несоответствия его поведения этой модели.
Моральное сознание выступает в безлично-анонимной форме, обращая свои повеления и оценки от имени всех ко всем, и поэтому не приемлет отождествления с позициями и интересами отдельных общностей — рода, племени, народности, нации, сословия или класса. Моральное сознание выражает не общий, а более глубокий и перспективный интерес в выработке свободной индивидуальности, самостоятельной и ответственной личности. Отношение к личности как цели и ценности исторического развития выступает поэтому в моральном сознании как критерий моральных ценностей и оценивания на их основе всех явлений социальной действительности, в том числе сословных, национальных и классовых интересов, а не наоборот.
Моральное сознание может опираться на общественное мнение, когда оно не противоречит его ценностям, но может и отвергать его с позиций индивидуальной честности и совести как индивидуального морального локатора[4].
3. Нравственный поступок и его оценка
Вся нравственная деятельность человека складывается из его поступков, которые синтезируют в себе внешние, материально-вещественные его компоненты и внутренние, духовно-личностные, а также сами имеют сложную структуру, элементы которой также оказывают воздействие на их объективную нравственную ценность. Обычно обыденное моральное сознание не затрудняется при вынесении моральной оценки того или иного поступка, однако при столкновении различных оценок и необходимости их обосновать для обыденного сознания начинаются непреодолимые трудности. Неспособность морального сознания обосновать собственную моральную оценку с точки зрения ее объективности и истинности вынуждает ее согласиться, что моральные оценки — это дело субъективного вкуса, симпатий и антипатий, что, безусловно, снижает их авторитет и значение в жизни человека.
Поэтому этика стремится проанализировать саму процедуру морального оценивания, выявить факторы моральной оценки, учет которых только и может способствовать ее обоснованности и объективности.
Вообще человеческий поступок — это не просто физическое действие, взятое с его натурально-вещественной стороны, а мотивированный и совершенный сознательно акт общественно значимого поведения. Действия могут, как известно, совершать и животные, а вот поступки — сугубо человеческая область деятельности.
Для лучшего понимания природы нравственного поступка полезно разделить все действия человека на действия-операции и действия-поступки. Первые означают действия, взятые в их внешнем проявлении безотносительно к их значению, а вторые — мотивированные и совершенные сознательно социально значимые действия.
Их различия особенно заметны при воздержании, отказе от действия в условиях его нравственной необходимости. Например, отказ в оказании помощи человеку, находящемуся в трудной ситуации, даже если при этом не совершены никакие действия, также является поступком, подлежащим моральной оценке.
Таким образом, действие само по себе, как и бездействие в определенных ситуациях, есть лишь носитель поступка, его «внешность», в то время как его сущностью является нравственное содержание и смысл. Сам же поступок есть объективация в действии (или бездействии) и его результате субъективно мотивированного отношения субъекта действия. Некоторые авторы даже считают возможным определить поступок как мотивированное действие. Это так, если считать мотивом вообще некоторую установку, ценностную ориентацию личности, независимо от степени ее осознания и сознательного волевого руководства в поведении именно этим осознанным мотивом. В противном случае так называемое немотивированное насилие, акты вандализма и разнузданного поведения, которые не являются выражением какой-то сознательной позиции и даже не нуждаются в какой-то мотивации для их совершении, окажутся за пределами моральной оценки, которая ведь должна установить именно внутреннюю ценность поступка.
Для моральной оценки поступка, то есть установления его морального качества, не столько важна его внешняя, операционная сторона, сколько именно ценностно-содержательная характеристика действия. При этом оценка должна охватывать поступок в его целостности, единстве внешних и внутренних составляющих, учитывать условия его совершения. Иначе она только случайно может оказаться справедливой, соответствующей действительной нравственной ценности поступка.
Поэтому, хотя люди ежедневно оценивают свои и чужие поступки, рассчитывая на свой жизненный опыт, нравственное чувство и интуицию, необходимо понимать, каким образом складывается моральная оценка и от чего она зависит, чтобы быть уверенным в ее точности и верности.
Прежде всего следует выделить факторы моральной оценки, в качестве которых фигурируют условия совершения поступка, его внутренняя структура и содержание и полученный результат.
Условия совершения поступка могут быть благоприятствующими ему, нейтральными или непреодолимыми. Нравственная ценность поступка будет тем выше, чем труднее препятствие и чем успешнее оно преодолевается, чем больше человек проявит воли, настойчивости, умения, чтобы выполнить веления нравственного долга и совести.
В предельно трудных ситуациях такая победа над обстоятельствами, зачастую угрожающими гибелью человеку, и над самим собой, ибо выполнение долга в таких условиях требует напряжения всех сил, называется подвигом. И моральная оценка его будет тем выше и весомее, чем значительнее будут общественно полезные последствия содеянного.
Соответственно поступок, продиктованный злой волей, корыстным эгоистическим расчетом или совершенный бездумно, под воздействием антиобщественной установки, и направленный против требований морали, будет оцениваться как злодеяние, тяжесть и мрачность которого будет тем выше, чем больше упорства и подлости, хитрости и изворотливости будет проявлено при его совершении и чем тяжелее и опаснее будут социальные последствия.
Однако внешние условия совершенного поступка лишь модифицируют моральную оценку, а его подлинную ценность составляют содержание, элементы структуры и результат.
Поступок складывается из его мотивации, намерения и цели действия, используемых для ее достижения, средств и полученного результата.
Если намерение и цель действия выражают представления человека о том, что он намеревается сделать, развертываясь в идеальном плане в сознании и формируя образ будущего действия и его результат то мотив является основанием действия, тем, ради чего оно замышляется.
Например, если человек едет в «горячие точки» для работы, будь то журналистская деятельность, или оказание гуманитарной помощи, или осуществление миротворческой миссии, то его намерением как раз и является сама поездка и работа. Мотивом же может быть что угодно — от подчинения указаниям и приказаниям руководства, нежелания портить с ним отношения и ставить под вопрос продвижение по службе, до стремления заработать на рискованном предприятии то ли деньги, то ли известность и славу. При этом не исключается и подлинно нравственный мотив — желание внести свой посильный вклад в обеспечение благополучного разрешения конфликта, помочь втянутым в него сторонам, даже рискуя собственным благополучием, обрести спокойствие и уверенность, найти выход из тяжелой ситуации. Очевидно, что нравственная ценность этих мотивов будет различной, что обязательно должно сказаться на оценке совершенного поступка.
Полезно также различать мотивы со стимулами. Стимул — это всякое побуждение к действию, толчок, причина его совершения, в то время как мотив является обязательно в той или иной мере осознанным побуждением, направленным на удовлетворение какой-либо потребности и принятым личностью. Стимулы в большей мере несут в себе объективное содержание, выступают в качестве объективных причин для совершения действия, направляющих волю и желания человека извне. Это, например, материальная заинтересованность в выполнении какой-либо работы, страх наказания за неисполненное, принуждение или давление, оказываемое на человека с целью заставить его поступить определенным образом.
Мотив же есть всегда внутреннее, субъективно-личностное побуждение к действию, которое хотя и формируется под воздействием социальной среды и других объективных факторов, то есть является объективным по происхождению, но всегда осознается личностью как элемент собственного сознания, причиной поступка, принятой по своей воле, то есть субъективным по функционированию. Разумеется, далеко не все и не в полной мере мотивы могут быть полностью осознаны и вербализованы, выражены в словах, но тем не менее на уровне чувств, симпатий и антипатий, желаний и стремлений и наконец, в форме рационально построенных суждений человек имеет представление об относительной ценности того, что намеревается совершить, и психологически считает мотивы своих действий зависящими именно от своей воли.
Известно, что XX в. ознаменовался открытием большой роли, которую играет в поведении человека бессознательное, в связи с чем мотивация поведения приобрела сложную, многослойную структуру, где человек руководствуется в своем поведении мотивами, которые он может высказать вслух, которые он может поведать только себе, в которых он боится признаться даже себе, и такими, которые маскируют эту боязнь даже перед самим собой. Поэтому при анализе поступка могут возникать даже такие понятия, противоречащие ранее данному определению мотива, как бессознательная мотивация. Таковой является неадекватное отражение собственных потребностей, обоснование и оправдание своих волевых действий, когда подлинные мотивы поступков являются актуально неосознаваемыми, но реально сформированными в процессе сознательной жизнедеятельности человека и встроенными в структуру личности в виде ценностных ориентации и установок, за которые человек несет ответственность.
Таким образом, является ли побуждение к действию отчетливо осознанным мотивом поведения или же не адекватно выраженной, искаженной и замаскированной причиной поступка, оно тем не менее демонстрирует, какой субъективный смысл имеет данное действие для человека, зависит поэтому от него, может и должно быть основанием для установления моральной ценности поступка.
Возникает естественный вопрос — совпадает ли нравственная ценность мотивации, осознанного мотива поведения или ценностной ориентации, определяющей его внутренний смысл, с моральной ценностью поступка?
Ведь мотивация — это хотя и важная часть поступка, но все же как бы предварительная его ступень, идеальное желание и стремление, своего рода «декларация о намерениях» воли, а поступок включает в себя помимо идеально сформулированной цели еще и «материю», содержание, то, что собственно делает субъект, какими средствами он все это делает, при каких условиях и обстоятельствах и чем все это кончается.
По поводу влияния, которое оказывают на нравственную ценность поступка обстоятельства и условия его совершения, уже говорилось ранее.
Понятно, что в самом общем виде ценность поступка, где мотивы и намерения соответствуют моральным требованиям и ценностям, будет тем выше, чем адекватнее этим целям по своим нравственным содержательным характеристикам применяемые средства, и тем ниже, чем больше средства будут не соответствовать целям.
Но самым трудным является вопрос о том, чему отдавать предпочтение в оценке поступка — ценности мотивов и намерений человека или ценности полученного результата?
В истории философско-этической мысли эти позиции получили развернутое обоснование в лице целых учений и философских направлений.
Весьма последовательно суть первой позиции о приоритете ценности мотивов при моральной оценке поступка выразил Кант: «Суть дела не в поступках, которые мы видим, а во внутренних принципах их, которые мы не видим». Эта точка зрения исходит из того, что оценка поступка, не учитывающая его субъективной причины, его основания и оправдания, принижает благородный и возвышенный характер морали, обязательно предполагающей наличие доброй воли и сознание долга. Более того, такая оценка вообще делает ненужной саму моральную оценку в отличие от утилитарной, учитывающей только результативность поступка.
Да и достичь полезного результата гораздо проще, если не связывать себя моралью. Многие полезные по их результату поступки имеют совершенно различные по их моральной ценности мотивы — они могут вдохновляться жаждой славы, карьеризмом, алчностью, властолюбием или другими корыстными побуждениями, — а следовательно, не могут оцениваться одинаково.
Вторая же позиция обращалась к реальной жизни, где результаты человеческих усилий сплошь и рядом расходятся с их намерениями, о чем даже сложили поговорку, что «благими намерениями вымощена дорога в ад».
Как уверял Гельвеций, «общественная польза — вот принцип всех человеческих добродетелей». С его точки зрения именно реальная практическая польза от полученного результата полностью определяет ценность поступка, его значение для общества и для нравственности. Мотивы же могут, конечно, оказывать влияние на оценку поступка, но они сами трудноуловимы и скрыты, и судим мы о них опять же по полученным результатам.
Однако такая односторонняя ориентация только на общественно полезный результат при вынесении моральной оценки оборачивается в конечном счете подчинением морали другим способам регулирования поведения человека — экономической заинтересованности, политической целесообразности или формальной легальности. Сами моральные цели оказываются ненужными и второстепенными, так как в других сферах общественной жизни общественно полезные цели выражаются более четко и однозначно.
В итоге мораль вообще становится излишней и ненужной, ибо подчиняется утилитарным целям и интересам и вытесняется ими при помощи вывода о том, что для важной и полезной цели все средства хороши — «цель оправдывает средства».
На практике такая теоретическая позиция всегда приводила к забвению морали и полному торжеству аморализма.
Против односторонних крайностей, присущих этим точкам зрения и позициям, выступил Гегель, который доказывал, что мотив и результат поступка не являются независимыми друг от друга сущностями, способными соединяться в произвольные комбинации. Мотив действующего лица, по Гегелю, обязательно превращается в результат, опредмечивается в нем, а результат в виде идеальной цели уже присутствует в воле морального субъекта, отвечающего за доброкачественность своих намерений и мотивов.
Диалектический подход к этой проблеме развивает эту позицию и рассматривает мотив и результат как взаимопревращающиеся и влияющие друг на друга элементы единого поступка, в котором решающее значение тем не менее остается за объективным общественным значением поступка.
Однако для того, чтобы определить эту объективную общественную значимость и полезность поступка, необходимо учитывать его субъективную составляющую — характер мотивации, наличие доброй воли, предпринятые усилия для достижения положительного результата.
Ведь сама специфическая общественная полезность морали не сводится только к предметному результату поступка, а подразумевает непредметный, духовный результат — утверждение в общественном и индивидуальном сознании авторитета морали, воспитание у людей чувства собственного достоинства и личной ответственности, несовместимых с пренебрежением или равнодушием к нравственным ценностям.
Именно с учетом всех этих моментов мораль прощает неудачу или ошибку, не позволившие человеку преодолеть стечение неблагоприятных обстоятельств, хотя им были проявлены и добрая воля, и уважение к нравственным требованиям. В то же время она не прощает такого же результата, если он явился проявлением злой воли или безответственности человека.
Поэтому же поступок, продиктованный возвышенными и благородными чувствами, направленный на доброе дело, заслуживает высокой моральной оценки, даже если в силу непреодолимого стечения обстоятельств его предметный результат оказался неутешительным — например, в результате попытки спасения одного человека погибли несколько. Ведь его непредметный результат заключается в демонстрации нравственного благородства и самоотверженности, в укреплении авторитета морали, в воздействии этого примера на души людей.
Условно можно возможные варианты сочетания мотивов и результатов поступка при его моральной оценке свести к нескольким.
Первый вариант наиболее простой, когда высокие и благородные моральные мотивы реализуются и воплощаются в общественно полезные результаты и моральная оценка оказывается тем выше, чем больше проявлено силы воли, мужества, трудолюбия и целеустремленности для достижения этого совпадения. Например, летчик-испытатель, рискуя жизнью, пренебрегает возможностью катапультироваться и спастись самому, до конца старается отвести потерявший управление самолет от населенного пункта, стремится спасти машину, чтобы легче установить и ликвидировать причину отказа, и это ему в конце концов удается.
Моральная оценка окажется также высокой, даже если это по не зависящим от летчика причинам не удастся, при условии, что он сделал все, что мог.
Второй вариант предполагает, что высокий общественно полезный результат поступка, его соответствие моральным требованиям было достигнуто не вследствие подлинно моральных побуждений, а стимулировалось менее ценными или вовсе неморальными мотивами. Например, прыжок в холодную воду, чтобы вытащить из тонущей машины водителя и спасти его жизнь, может стимулироваться как сознанием долга и моральным требованием оказания помощи, так и соображением о том, что гибнущий человек остался должен тому, кто его спасает, не одну тысячу долларов, что придает поступку корыстную окраску и снижает его моральную ценность. Моральная оценка мгновенно резко взлетит вверх при условии, что все наоборот, долг числится не за тонущим, а за его спасателем.
Третий вариант предполагает, что благородные моральные мотивы и возвышенные чувства вследствие неразумности или безответственности человека оборачиваются отрицательными последствиями. На память сразу приходит хоть и не человек, но медведь с его медвежьей преданностью своему другу — человеку, на лбу которого он одним махом прихлопнул докучавшую тому муху большим и увесистым камнем.
В этом же ряду находятся и многочисленные примеры самоотверженной родительской любви и заботы о своих чадах, когда родители готовы потакать всяким капризам, делать все за своих детей и избавлять их от всякой серьезной ответственности за свою жизнь, что оборачивается разрушительными последствиями для личности ребенка, его неспособностью считаться с другими и отвечать за себя.
И четвертый вариант рассматриваемого сочетания мотива и результата поступка предполагает их совпадение на негативной основе, — когда неморальный или аморальный мотив воплощается в отрицательном, общественно вредном или опасном результате, вследствие чего поступок является законченным злодейством. Например, познакомившись с человеком из корыстных побуждений и втершись в доверие, воспользоваться удобным случаем, чтобы завладеть его имуществом.
Практически во всех случаях налицо имеется модифицируемая внешними обстоятельствами оценка объективированного эффекта, воплощенного, опредмеченного результата нравственного потенциала личности, ее духовного богатства и развитости.
Целью моральной оценки в конечном счете и является стимулирование духовной развитости личности, совершенствование всех составляющих ее духовного и нравственного потенциала. Нравственный потенциал личности включает в себя поэтому не только добрую волю, чувство и сознание долга, бескорыстную готовность ему следовать и ответственность за его верное понимание, но и личную ответственность за свое умение выполнить требования морали наиболее эффективным, с точки зрения морали, способом, то есть за степень соответствия духовно-нравственного и предметного результата.
Вследствие своей сложности и трудности нравственная оценка поступка не может быть простой и односложной. Верной и справедливой она будет только тогда, когда является развернутой и обоснованной. Например, «это поступок не только честного и порядочного человека, но и обладающего большим мужеством и силой характера», или «он поступил благородно, но его помощь оказалась бесполезной», или «своим молчанием имярек позволил обидеть человека, что не делает ему чести».
Только при этих условиях моральная оценка в наибольшей степени будет способствовать выполнению своего назначения — формировать нравственную культуру поведения человека и стимулировать справедливые и благородные отношения в обществе[5].
3. Список использованных источников
Перестройка и нравственность. Материалы «круглого стола» // ВФ. 1990. №7.
Архангельский Л. М. Курс лекций по марксистско-ленинской этике. М., 1974.
Кондрашов В.А., Чичина Е.А. Этика. Эстетика. – Ростов-на-Дону: Издательство «Феникс», 1998.
Степин В.С., Гусейнов А.А., Межуев В.М., Толстых В.И. От классовых приоритетов к общечеловеческим ценностям // Квинтэссенция. Философский альманах. М.,1992.
Соответственно поступок, продиктованный злой волей, корыстным эгоистическим расчетом или совершенный бездумно, под воздействием антиобщественной установки, и направленный против требований морали, будет оцениваться как злодеяние, тяжесть и мрачность которого будет тем выше, чем больше упорства и подлости, хитрости и изворотливости будет проявлено при его совершении и чем тяжелее и опаснее будут социальные последствия.
Однако внешние условия совершенного поступка лишь модифицируют моральную оценку, а его подлинную ценность составляют содержание, элементы структуры и результат.
Поступок складывается из его мотивации, намерения и цели действия, используемых для ее достижения, средств и полученного результата.
Если намерение и цель действия выражают представления человека о том, что он намеревается сделать, развертываясь в идеальном плане в сознании и формируя образ будущего действия и его результат то мотив является основанием действия, тем, ради чего оно замышляется.
Например, если человек едет в «горячие точки» для работы, будь то журналистская деятельность, или оказание гуманитарной помощи, или осуществление миротворческой миссии, то его намерением как раз и является сама поездка и работа. Мотивом же может быть что угодно — от подчинения указаниям и приказаниям руководства, нежелания портить с ним отношения и ставить под вопрос продвижение по службе, до стремления заработать на рискованном предприятии то ли деньги, то ли известность и славу. При этом не исключается и подлинно нравственный мотив — желание внести свой посильный вклад в обеспечение благополучного разрешения конфликта, помочь втянутым в него сторонам, даже рискуя собственным благополучием, обрести спокойствие и уверенность, найти выход из тяжелой ситуации. Очевидно, что нравственная ценность этих мотивов будет различной, что обязательно должно сказаться на оценке совершенного поступка.
Полезно также различать мотивы со стимулами. Стимул — это всякое побуждение к действию, толчок, причина его совершения, в то время как мотив является обязательно в той или иной мере осознанным побуждением, направленным на удовлетворение какой-либо потребности и принятым личностью. Стимулы в большей мере несут в себе объективное содержание, выступают в качестве объективных причин для совершения действия, направляющих волю и желания человека извне. Это, например, материальная заинтересованность в выполнении какой-либо работы, страх наказания за неисполненное, принуждение или давление, оказываемое на человека с целью заставить его поступить определенным образом.
Мотив же есть всегда внутреннее, субъективно-личностное побуждение к действию, которое хотя и формируется под воздействием социальной среды и других объективных факторов, то есть является объективным по происхождению, но всегда осознается личностью как элемент собственного сознания, причиной поступка, принятой по своей воле, то есть субъективным по функционированию. Разумеется, далеко не все и не в полной мере мотивы могут быть полностью осознаны и вербализованы, выражены в словах, но тем не менее на уровне чувств, симпатий и антипатий, желаний и стремлений и наконец, в форме рационально построенных суждений человек имеет представление об относительной ценности того, что намеревается совершить, и психологически считает мотивы своих действий зависящими именно от своей воли.
Известно, что XX в. ознаменовался открытием большой роли, которую играет в поведении человека бессознательное, в связи с чем мотивация поведения приобрела сложную, многослойную структуру, где человек руководствуется в своем поведении мотивами, которые он может высказать вслух, которые он может поведать только себе, в которых он боится признаться даже себе, и такими, которые маскируют эту боязнь даже перед самим собой. Поэтому при анализе поступка могут возникать даже такие понятия, противоречащие ранее данному определению мотива, как бессознательная мотивация. Таковой является неадекватное отражение собственных потребностей, обоснование и оправдание своих волевых действий, когда подлинные мотивы поступков являются актуально неосознаваемыми, но реально сформированными в процессе сознательной жизнедеятельности человека и встроенными в структуру личности в виде ценностных ориентации и установок, за которые человек несет ответственность.
Таким образом, является ли побуждение к действию отчетливо осознанным мотивом поведения или же не адекватно выраженной, искаженной и замаскированной причиной поступка, оно тем не менее демонстрирует, какой субъективный смысл имеет данное действие для человека, зависит поэтому от него, может и должно быть основанием для установления моральной ценности поступка.
Возникает естественный вопрос — совпадает ли нравственная ценность мотивации, осознанного мотива поведения или ценностной ориентации, определяющей его внутренний смысл, с моральной ценностью поступка?
Ведь мотивация — это хотя и важная часть поступка, но все же как бы предварительная его ступень, идеальное желание и стремление, своего рода «декларация о намерениях» воли, а поступок включает в себя помимо идеально сформулированной цели еще и «материю», содержание, то, что собственно делает субъект, какими средствами он все это делает, при каких условиях и обстоятельствах и чем все это кончается.
По поводу влияния, которое оказывают на нравственную ценность поступка обстоятельства и условия его совершения, уже говорилось ранее.
Понятно, что в самом общем виде ценность поступка, где мотивы и намерения соответствуют моральным требованиям и ценностям, будет тем выше, чем адекватнее этим целям по своим нравственным содержательным характеристикам применяемые средства, и тем ниже, чем больше средства будут не соответствовать целям.
Но самым трудным является вопрос о том, чему отдавать предпочтение в оценке поступка — ценности мотивов и намерений человека или ценности полученного результата?
В истории философско-этической мысли эти позиции получили развернутое обоснование в лице целых учений и философских направлений.
Весьма последовательно суть первой позиции о приоритете ценности мотивов при моральной оценке поступка выразил Кант: «Суть дела не в поступках, которые мы видим, а во внутренних принципах их, которые мы не видим». Эта точка зрения исходит из того, что оценка поступка, не учитывающая его субъективной причины, его основания и оправдания, принижает благородный и возвышенный характер морали, обязательно предполагающей наличие доброй воли и сознание долга. Более того, такая оценка вообще делает ненужной саму моральную оценку в отличие от утилитарной, учитывающей только результативность поступка.
Да и достичь полезного результата гораздо проще, если не связывать себя моралью. Многие полезные по их результату поступки имеют совершенно различные по их моральной ценности мотивы — они могут вдохновляться жаждой славы, карьеризмом, алчностью, властолюбием или другими корыстными побуждениями, — а следовательно, не могут оцениваться одинаково.
Вторая же позиция обращалась к реальной жизни, где результаты человеческих усилий сплошь и рядом расходятся с их намерениями, о чем даже сложили поговорку, что «благими намерениями вымощена дорога в ад».
Как уверял Гельвеций, «общественная польза — вот принцип всех человеческих добродетелей». С его точки зрения именно реальная практическая польза от полученного результата полностью определяет ценность поступка, его значение для общества и для нравственности. Мотивы же могут, конечно, оказывать влияние на оценку поступка, но они сами трудноуловимы и скрыты, и судим мы о них опять же по полученным результатам.
Однако такая односторонняя ориентация только на общественно полезный результат при вынесении моральной оценки оборачивается в конечном счете подчинением морали другим способам регулирования поведения человека — экономической заинтересованности, политической целесообразности или формальной легальности. Сами моральные цели оказываются ненужными и второстепенными, так как в других сферах общественной жизни общественно полезные цели выражаются более четко и однозначно.
В итоге мораль вообще становится излишней и ненужной, ибо подчиняется утилитарным целям и интересам и вытесняется ими при помощи вывода о том, что для важной и полезной цели все средства хороши — «цель оправдывает средства».
На практике такая теоретическая позиция всегда приводила к забвению морали и полному торжеству аморализма.
Против односторонних крайностей, присущих этим точкам зрения и позициям, выступил Гегель, который доказывал, что мотив и результат поступка не являются независимыми друг от друга сущностями, способными соединяться в произвольные комбинации. Мотив действующего лица, по Гегелю, обязательно превращается в результат, опредмечивается в нем, а результат в виде идеальной цели уже присутствует в воле морального субъекта, отвечающего за доброкачественность своих намерений и мотивов.
Диалектический подход к этой проблеме развивает эту позицию и рассматривает мотив и результат как взаимопревращающиеся и влияющие друг на друга элементы единого поступка, в котором решающее значение тем не менее остается за объективным общественным значением поступка.
Однако для того, чтобы определить эту объективную общественную значимость и полезность поступка, необходимо учитывать его субъективную составляющую — характер мотивации, наличие доброй воли, предпринятые усилия для достижения положительного результата.
Ведь сама специфическая общественная полезность морали не сводится только к предметному результату поступка, а подразумевает непредметный, духовный результат — утверждение в общественном и индивидуальном сознании авторитета морали, воспитание у людей чувства собственного достоинства и личной ответственности, несовместимых с пренебрежением или равнодушием к нравственным ценностям.
Именно с учетом всех этих моментов мораль прощает неудачу или ошибку, не позволившие человеку преодолеть стечение неблагоприятных обстоятельств, хотя им были проявлены и добрая воля, и уважение к нравственным требованиям. В то же время она не прощает такого же результата, если он явился проявлением злой воли или безответственности человека.
Поэтому же поступок, продиктованный возвышенными и благородными чувствами, направленный на доброе дело, заслуживает высокой моральной оценки, даже если в силу непреодолимого стечения обстоятельств его предметный результат оказался неутешительным — например, в результате попытки спасения одного человека погибли несколько. Ведь его непредметный результат заключается в демонстрации нравственного благородства и самоотверженности, в укреплении авторитета морали, в воздействии этого примера на души людей.
Условно можно возможные варианты сочетания мотивов и результатов поступка при его моральной оценке свести к нескольким.
Первый вариант наиболее простой, когда высокие и благородные моральные мотивы реализуются и воплощаются в общественно полезные результаты и моральная оценка оказывается тем выше, чем больше проявлено силы воли, мужества, трудолюбия и целеустремленности для достижения этого совпадения. Например, летчик-испытатель, рискуя жизнью, пренебрегает возможностью катапультироваться и спастись самому, до конца старается отвести потерявший управление самолет от населенного пункта, стремится спасти машину, чтобы легче установить и ликвидировать причину отказа, и это ему в конце концов удается.
Моральная оценка окажется также высокой, даже если это по не зависящим от летчика причинам не удастся, при условии, что он сделал все, что мог.
Второй вариант предполагает, что высокий общественно полезный результат поступка, его соответствие моральным требованиям было достигнуто не вследствие подлинно моральных побуждений, а стимулировалось менее ценными или вовсе неморальными мотивами. Например, прыжок в холодную воду, чтобы вытащить из тонущей машины водителя и спасти его жизнь, может стимулироваться как сознанием долга и моральным требованием оказания помощи, так и соображением о том, что гибнущий человек остался должен тому, кто его спасает, не одну тысячу долларов, что придает поступку корыстную окраску и снижает его моральную ценность. Моральная оценка мгновенно резко взлетит вверх при условии, что все наоборот, долг числится не за тонущим, а за его спасателем.
Третий вариант предполагает, что благородные моральные мотивы и возвышенные чувства вследствие неразумности или безответственности человека оборачиваются отрицательными последствиями. На память сразу приходит хоть и не человек, но медведь с его медвежьей преданностью своему другу — человеку, на лбу которого он одним махом прихлопнул докучавшую тому муху большим и увесистым камнем.
В этом же ряду находятся и многочисленные примеры самоотверженной родительской любви и заботы о своих чадах, когда родители готовы потакать всяким капризам, делать все за своих детей и избавлять их от всякой серьезной ответственности за свою жизнь, что оборачивается разрушительными последствиями для личности ребенка, его неспособностью считаться с другими и отвечать за себя.
И четвертый вариант рассматриваемого сочетания мотива и результата поступка предполагает их совпадение на негативной основе, — когда неморальный или аморальный мотив воплощается в отрицательном, общественно вредном или опасном результате, вследствие чего поступок является законченным злодейством. Например, познакомившись с человеком из корыстных побуждений и втершись в доверие, воспользоваться удобным случаем, чтобы завладеть его имуществом.
Практически во всех случаях налицо имеется модифицируемая внешними обстоятельствами оценка объективированного эффекта, воплощенного, опредмеченного результата нравственного потенциала личности, ее духовного богатства и развитости.
Целью моральной оценки в конечном счете и является стимулирование духовной развитости личности, совершенствование всех составляющих ее духовного и нравственного потенциала. Нравственный потенциал личности включает в себя поэтому не только добрую волю, чувство и сознание долга, бескорыстную готовность ему следовать и ответственность за его верное понимание, но и личную ответственность за свое умение выполнить требования морали наиболее эффективным, с точки зрения морали, способом, то есть за степень соответствия духовно-нравственного и предметного результата.
Вследствие своей сложности и трудности нравственная оценка поступка не может быть простой и односложной. Верной и справедливой она будет только тогда, когда является развернутой и обоснованной. Например, «это поступок не только честного и порядочного человека, но и обладающего большим мужеством и силой характера», или «он поступил благородно, но его помощь оказалась бесполезной», или «своим молчанием имярек позволил обидеть человека, что не делает ему чести».
Только при этих условиях моральная оценка в наибольшей степени будет способствовать выполнению своего назначения — формировать нравственную культуру поведения человека и стимулировать справедливые и благородные отношения в обществе[5].
3. Список использованных источников
Перестройка и нравственность. Материалы «круглого стола» // ВФ. 1990. №7.
Архангельский Л. М. Курс лекций по марксистско-ленинской этике. М., 1974.
Кондрашов В.А., Чичина Е.А. Этика. Эстетика. – Ростов-на-Дону: Издательство «Феникс», 1998.
Степин В.С., Гусейнов А.А., Межуев В.М., Толстых В.И. От классовых приоритетов к общечеловеческим ценностям // Квинтэссенция. Философский альманах. М.,1992.
[1] См. об этом: Перестройка и нравственность. Материалы «круглого стола» // ВФ. 1990. №7. А также: Степин В.С., Гусейнов А.А., Межуев В.М., Толстых В.И. От классовых приоритетов к общечеловеческим ценностям // Квинтэссенция. Философский альманах. М.,1992.
[2] Архангельский Л. М. Курс лекций по марксистско-ленинской этике. М., 1974. С. 97.
[3] Архангельский Л. М. Указ. соч.
[4] Кондрашов В.А., Чичина Е.А. Этика. Эстетика. – Ростов-на-Дону: Издательство «Феникс», 1998. – с. 295-305.
[5] Кондрашов В.А., Чичина Е.А. Этика. Эстетика. – Ростов-на-Дону: Издательство «Феникс», 1998. – с. 295-305.
