Содержание
  Чем характеризуется серебряный век русской культуры?
Символизм
Акмеизм
Футуризм
Заключение
Использованная литература

Чем характеризуется серебряный век русской культуры?

В 90-х годах XIX в. русская культура переживает мощный взлёт. Новая эпоха, породившая целую плеяду литераторов, художников, музыкантов, философов, получила название "серебряный век". За короткий отрезок времени - рубеж XIX - XX вв. - в русской культуре сконцентрировались чрезвычайно важные события, появилась целая плеяда ярких индивидуальностей, а также множество художественных объединений.
Россия переживала тогда невероятно интенсивный интеллектуальный подъём, в первую очередь - философии и поэзии, воистину, по мнению Н. Бердяева, "русский культурный ренессанс". Ему принадлежит и другое определение этого периода - "серебряный век".
Духовная жизнь России этого периода отличалась небывалой насыщенностью, продолжением прекрасных художественных традиций, стремлением обновить поэтический язык, желанием воскресить к новой жизни чуть ли ни все образы и формы, выработанные человеческой культурой, и вместе с тем множеством экспериментов, где делалась принципиальная установка на "новизну".
Первые провозвестники "культурного ренессанса" появились ещё в 80-е гг. XIX в. В 1882 г. В работе "О причинах упадка и о новых течениях современной русской литературы" Д.С. Мережковский блистательно обосновал эстетику новорожденного российского модернизма. Энциклопедически образованный историк, поэт и писатель, Мережковский предсказал радикальное обновление отечественной словесности в русле "мистического содержания", свободного выражения религиозного чувства.
Экстенсивный в своих глобальных исканиях серебряный век был интенсивным в творческом содержании. Художникам во всех сферах искусства было тесно в рамках установившихся классических правил. Активный поиск новых форм содействовал появлению символизма, акмеизма, футуризма в литературе, кубизма и абстракционизма в живописи, символизма в музыке и т.д. Наряду с реализмом господствующим мировосприятием и стилем в искусстве рубежа веков стал символизм - новая форма романтизма.
Началом начал можно считать призыв к познанию вечных духовных ценностей. Были произнесены и другие, не менее заветные слова - "нравственность" и "культура". Нравственность есть высшая цель развития культуры.
В начале XX в. выдающиеся произведения создают классики русской литературы: Л.Н. Толстой, А.П. Чехов, В.Г. Короленко, А.И. Куприн, И.А. Бунин, Л.Н. Андреев, А.М. Горький, М.М. Пришвин.
На небосклоне русской поэзии изящно вспыхнули десятки звезд первой величины - от К.Д. Бальмонта и А.А. Блока до Н.С. Гумилева и совсем молодых М.И. Цветаевой, С.А. Есенина, А.А. Ахматовой. Писатели поэты серебряного века, в отличие от своих предшественников, обратили пристальное внимание на литературу Запада. Своим ориентиром они избрали новые литературные направления - эстетизм О. Уайльда, пессимизм А. Шопенгауэра, символизм Ш. Бодлера. Одновременно деятели серебряного века по-новому взглянули и на художественное наследие русской культуры. Другое увлечение этого времени, отразившееся и в литературе, и в живописи, и в поэзии, - искренний и глубокий интерес к славянской мифологии, к русскому фольклору. "Второе дыхание" обрел и поэтичнейший русский романтизм, расцветший в лирической поэзии. Изменился "социальный статус" искусства. Серьёзные кружки объединяли многих выдающихся деятелей культуры. Например, в "Религиозно-философском" обществе тон задавали Д.С. Мережковский, В.В. Розанов, Д.В. Философов. Огромную роль в развитии идей культурного ренессанса сыграли журналы "Весы", "Новый путь", "Мир искусства", "Северный вестник", "Золотое руно", "Перевал". Многие издания пестовались лучшими умами России.

Символизм

Рассмотрим последовательно основные художественные течения "серебряного века". Наиболее ярким из них был символизм. Это направление в развитии искусства было общеевропейским, однако именно в России символизм обрёл высокий философский смысл, отражённый в великих творениях литературы, театра, живописи, музыки.
На становление эстетики русского символизма оказали огромное влияние Д.С. Мережковский, В.С. Соловьёв; теоретиком же принято считать, В.Я. Брюсова, который изложил свои взгляды в трёх сборниках "Русские символисты" (1894-1895), а в 1904-1909 гг. редактировал знаменитый символистский журнал "Весы". В русской литературе выделяются "две волны" символизма. Первая связана с именами "старших" символистов - В.Я. Брюсов, Ф.К. Сологуб, Д.С. Мережковский, З.Н. Гиппиус. К "младшим" же приверженцам символизма (иначе, к "младосимволистам") относятся А.А. Блок, А. Белый, Вяч.И. Иванов, С.М. Соловьев и др.
"Ключевым" словом эстетики символизма было философское понятие "символ", которое трактовалось как "связь между двумя мирами", как "знак иного мира в этом мире". В символе видели реальное воплощение невидимого, потустороннего, трансцендентального.
Образный мир символизма неисчерпаем. Художники стремились приоткрыть вечные тайны мироздания, прикоснуться к Вечности, к "надвременным" проблемам:
Милый друг, иль ты не слышишь,
Что житейский шум трескучий
Только отклик искажённый
Торжествующих созвучий? -
так удивительно точно обобщил мироощущение символизма В.С. Соловьёв.
У мастеров русского символизма была удивительно развита способность к предвидению, "кассандровское начало". Эсхатологические предсказания "конца культуры", "края истории", "гибели России" звучали как тревожный набат. Поэтам-символистам грезилось, что только искусство способно раскрыть извечную вселенскую тайну - музыкальную сущность мироздания. Удел творца - вслушиваться в звуки "вселенской симфонии", постигать невидимые миры. С культом "музыкальности" наступил новый переломный этап в развитии русской поэтической речи. Фонетика и ритмика, стилистическая окраска слов и ассоциативная образность были переосмыслены символистской поэзией с позиций "скрытой музыки".
Впервые развёрнутое обоснование символистской культуры дал Д.С. Мережковский (1866-1941). Он посвятил свою жизнь поискам истины и видел её в признании извечных богоданных антиномий. В поисках религиозного смысла жизни Мережковский создаёт особую область философии - "мистический символизм". Он пришёл к выводу: в жизни человечества борются две правды - небесная и земная, Христос и Антихрист, дух и плоть. Плоть диктует стремление человека к самоутверждению, к индивидуализму, к возвышению своего "Я". Дух же устремлён к самоотречению. Подчиняясь духу, человек приближается к Богу. В слиянии этих двух начал Мережковский видел итог исторического движения человечества. Не случайно значительную часть его творчества занимают исторические романы, получившие мировое признание: "Христос и Антихрист", "Смерть Богов (Юлиан Отступник) ", "Воскресшие Боги (Леонардо да Винчи) ", "Антихрист (Пётр и Алексей) ", трилогия из русской жизни "Павел I", "Александр I", "14 декабря".
Идеалы христианства и ценности гуманизма, понятие Царства Небесного и царства земного были для Мережковского отнюдь не отвлечёнными идеями. Он мучительно переживал революционные взрывы в России, видя в них извечную борьбу Христа и Антихриста. Призывая революцию духа, он не мог признать "революцию крови". В российских социальных катаклизмах Мережковский явственно видел облик "грядущего хама", погрязшего в обывательской пошлости и материалистической серости "земного рая".
Огромную роль в развитии поэзии символизма сыграл К.Д. Бальмонт (11867-1942).
Бальмонт достиг славы в последнее десятилетие XIX в. Один за другим вышли его поэтические сборники: "Под северным небом", "В безбрежности", "Тишина", "Горящие здания", "Будем как солнце", "Только любовь". В эти полные творческого подъёма годы в нём проснулся "композитор". Стихия "музыкальности" буквально захлестнула его творчество. Поэт пленился тончайшей моделировкой быстротечных мгновений. Эстетика мгновения была для поэта дочерью музыки, звуки которой, отзвучав, бесследно истаивали в наступившей тишине.
Бальмонт удивительно легко находил и культивировал приёмы, интонационно родственные музыке - аллитерацию, ассонансы, ритмическую повторность. Постепенно роль ритмики в его стихе становится абсолютной: она подчиняет себе все прочие элементы слов, создаёт множество внутренних рифм, позволяющих сосредоточенно "опевать" один и тот же мотив.
Хрестоматийным в истории символистской поэзии стало стихотворение-гимн "Будем как солнце" (1903). Солнцу - идеалу космической красоты, его стихийной силе и животворящей мощи посвятил Бальмонт немало возвышенных строк. Пожалуй, в русской лирике нет мастера, сопоставимого с Бальмонтом по страстности пантеистического мироощущения:
Я в этот мир пришёл, чтоб видеть Солнце
И синий кругозор.
Я в этот мир пришёл, чтоб видеть Солнце
И выси гор.
Певцом иных настроений и состояний был Ф. Сологуб (Ф.К. Тетерников [1863-1927]). "Беру кусок жизни… и творю из него сладостную легенду, ибо я поэт", - эти слова Сологуба могли бы служить эпиграфом к его творчеству. В своих фантазиях он грезил землёй Ойле`, где нет горя и страданий. Но при этом создал один из самых "гоголевских" романов "серебряного века" - "Мелкий бес" (1892-1902), поразивший современников галереей чудовищно тупых и озлобленных персонажей.
В поэтическом мире Сологуба переплелись мечта и явь. Мечта - далека и недосягаемо-прекрасна. Явь - клетка, в которой живут люди, "пленные звери". Жизнь их находится в руках неведомых сил, подобных знаменитым "чёртовым качелям":
В тени косматой ели
Над шумною рекой
Качает чёрт качели
Мохнатою рукой…
Вяч.И. Иванов (1866-1949) в поэтической среде считался авторитетным философом.
Подобно Соловьёву, он развивал идею "соборности" как системы религиозной связи людей. Будущее России Иванов видел в рождении новой всенародной религиозной культуры.
Он мечтал о художнике-теурге, который будет творить сценарий некоего "всенародного действа", похожего на старинную мистерию. Воплощая мистерию, человечество обретет духовное величие, преодолеет индивидуализм, преобразится в божественном экстазе.
Поэзия Вяч. Иванова пронизана музыкой. Он слышал музыку во всех проявлениях бытия, находил "музыкальные эквиваленты" звукам природы:
"Ты богат", - поёт багрец прощальный;
"Ты счастлив", - поёт кристальный луч…
("Седьмой день")
Игра интонационно близких слогов создаёт в его стихах некий "музыкальный мир", где понятийность словно исчезает, оставляя тонкий "звуковой смысл".
Лидером символистов считался В.Я. Брюсов (1873-1924). Выходец из семьи бывшего крепостного крестьянина, Брюсов создал поэзию величавую, литую, упругую. Идея религиозной "соборности" была ему абсолютна чужда. Воспитанный на книгах Дарвина и Чернышевского, Брюсов сделал решительный шаг к обновлению поэзии, оставаясь убеждённым материалистом. Человек трезвого ума, Брюсов стремился найти темы более "земные", объективно значимые. В его зрелой поэзии нет абстрагированности от жизни.
Эпиграфом из Откровения Иоанна Богослова начинает Брюсов свою поэму "Конь блед": "И се конь блед и сидящий на нём, имя ему Смерть". Строки этого древнего пророчества перекликаются в поэме с пророчеством новым: грядёт жестокий индустриальный век! Поэт одним из первых выразил ритмы индустриализации, грохот её машин, гипнотизирующее мерцание электрических огней.
В предреволюционные годы всё более проявляется "нормативный" рационализм поэта. Порукой тому была увлечённость отдалённым историческим прошлым. Брюсов пишет роман "Огненный ангел" (1907-1908) - любовно-авантюрное повествование о средневековой Германии, воскрешающее времена инквизиции и "процессы ведьм". Он всё больше становится "художником зрения, а не слуха", возлюбив не звуки, а "меру, число, чертёж". Поэт тяготеет к образам античной культуры, к передаче зрительных, почти живописных впечатлений ("Медея", "Ахиллес у алтаря", "Одиссей", "Дедал и Икар"). Гранёная, словно высеченная из мрамора пластика его поэзии позволяет считать Брюсова одним из предтеч неоклассицизма в русском искусстве.
Смешение мистики и гротеска, высокого и низменного, серьёзного и ироничного - так можно охарактеризовать необъятный образный мир Андрея Белого (Б.Н. Бугаева [1880-1934]). Блистательный поэт, прозаик, критик, филолог, он был талантлив во всём. Ещё в юношеские годы он увлёкся проповедями В. Соловьёва и окунулся в создание "музыки" стиха. "Симфонии" - так называл Белый свои первые поэтические опыты, полные мистического трепета и предожиданий. Создание сборника "Золото в лазури" (1904) обозначило наступление творческой зрелости. Поэтическая речь Белого становится ярко индивидуальной. Порой кажется, что он чувствует мир не только как поэт, но одновременно как музыкант и художник. Мотивы, образы, интонации его лирики рождаются "на грани" синтеза звуковых, ритмических и живописных ассоциаций:
Бывало:
снеговая стая -
Сплошное белое пятно -
Бросает крик, слетая, тая, -
В запорошённое окно;
Поёт под небо белый гейзер:
Так заливается свирель;
Так на рояле Гольденвейзер
Берёт уверенную трель.
("Первое свидание")
В 1909 году выходит книга "самосожжения и смерти" - "Пепел", посвящённая памяти Некрасова. Что связывало поэта-символиста с "рыдающей" некрасовской музой? Обращение к классику русского реализма открыло для Белого путь к познанию России. Следующая крупная работа Белого - сборник стихов "Урна". В нём совсем иной мир. "Урна" была задумана мастером как "раздумья о бренности человеческого естества с его страстями и порывами". В этой книге Белый откровенно мистифицирует читателя, ведёт с ним "игру". Он легко соединяет "прошлое" и "будущее", классическую речь российской поэзии XVIII в. с изысканными современными образами.
В предреволюционные годы Белый увлекается критикой и публицистикой, создаёт своё самое значительное прозаическое произведение - гротескно-сатирический роман "Петербург". Поэт всё более проникается трагическим ощущением кризиса цивилизации, всё более верит в символизм, как "религиозное исповедание", предшествующее новому Богоявлению. Идеи социальной революции в её материальном виде ему совершенно чужды. Подобно большинству художников "серебряного века", Белый оставался верен светлым идеалам революции духа.
А.А. Блок (1880-1921) прожил короткую, но насыщенную и яркую жизнь. Он успел реализовать многие грани своего поэтического гения. Великий поэт, Блок был и великим мыслителем, подлинным выразителем высших озарений отечественной культуры, кумиром интеллигенции. Б.Л. Пастернак в "Докторе Живаго" свидетельствует: "Блоком бредила вся молодёжь обеих столиц, Блок - это явление Рождества во всех областях русской жизни". Другой современник добавляет: "Наша первая юность проходила под знаком Блока… К какому литературному течению, к какой литературной школе принадлежала поэзия Блока, нас тогда не интересовало: мы её слушали, она проникала в нас и запоминалась мелодически. Впрочем, Блок сам говорил: "В начале была музыка. Музыка есть сущность мира. Мир растёт в упругих ритмах… Рост мира есть культура. Культура ест музыкальный ритм".
Первая книга символистской лирики Блока - "Стихи о Прекрасной Даме" (1904), посвящённая теме вечной женственности, была наполнена мистическими настроениями. Постепенно поэт освобождается от декадентского культа "чистого искусства". Его сочинения отражают глубокие философские раздумья о судьбах Руси ("Сытые" [1905], "Нечаянная радость" [1906], "Русь" [1906], "Родина" [1907-1916], "На поле Куликовом" [1908], "Россия" [1908]). Блок надеялся на великую очистительную силу революции, способную преобразить старый мир (поэмы "Двенадцать" [1918], "Скифы" [1918], статья "Интеллигенция и революция" [1918]).
Большое место в лирике поэта занимает тема Родины:
Россия, нищая Россия,
Мне избы серые твои,
Твои мне песни ветровые -
Как слёзы первые любви!. .
И невозможное возможно,
Дорога долгая легка,
Когда блеснёт в дали дорожной
Мгновенный взор из-под платка,
Когда звенит тоской острожной
Глухая песня ямщика!. .
("Россия")
Россия для Блока - даль, простор, путь, наполненный ветром. Она одновременно и падшая, разбойная, и святая, благолепная. России дано определять судьбу поэта, отвечающего ей взаимной любовью:
Русь моя! Жена моя! До боли
Нам ясен долгий путь!
Наш путь - стрелой татарской древней воли
Пронзил нам грудь.
("На поле Куликовом")
Наиболее сильные строки посвятил Блок образам дикой, "скифской" Руси. Многие его мысли о двух потоках мировой истории и культуры, о России и Европе воспринимаются как пророческие.

Акмеизм

В искусстве "серебряного века" чрезвычайно сильны были тенденции неоклассицизма, устремлённости в прошлое. Идеалы символизма уже в начале века были поколеблены. Замыслы мистерий уступают место стремлению вернуться "на грешную землю". Мистический туман символизма и космичность образов сменяются обращением к "вещной" красоте.
В 1911 г. Родилось содружество таких непохожих поэтов, как Н.С. Гумилёв, С.М. Городецкий, А.А. Ахматова, О.Э. Мандельштам, Н.Д. Бурлюк, Н.А. Клюев и др. Кружок получил "заземлённое" название "Цех поэтов", словно перечеркнув идею "божественного предначертания" искусства. Его представители провозглашали освобождение поэзии от символистских порывов к "идеальному", от многозначности и текучести образов, усложнённой метафоричности, возврат к материальному миру, предмету, точному значению слова.
В этой среде возникла мысль создать новое поэтическое направление, получившее название "акмеизм". Однако новое не родилось на "пустом месте". Один из организаторов и теоретиков "Цеха поэтов" Н.С. Гумилёв писал: "На смену символизма идёт новое направление, как бы оно ни называлось, акмеизм ли (от слова akme - высшая степень чего-либо, цвет, цветущая пора) или адамизм (мужественно твёрдый и ясный взгляд на жизнь), во всяком случае, требующее большего равновесия сил и более точного знания отношений между субъектом и объектом, чем то было в символизме. Однако, чтобы это течение утвердило себя во всей полноте и явилось достойным преемником предшествующего, надо, чтобы оно приняло его наследство и ответило на все поставленные им вопросы. Слава предков обязывает, а символизм был достойным отцом".
Новое направление было родственно символизму в главном - в неприятии окружающей действительности, будь то серая будничность или революционные взрывы. Подлинная красота искалась в прошлом. Привлекательными казались "ретро" - жанры: интермедия, пастораль, идиллия, мадригал. Не случайно свой главный печатный орган акмеисты назвали "Аполлон" - символ гармонии, стройности, ясности.
Расставаясь с символизмом, дабы "живой земле пропеть хвалу", каждый из поэтов "Цеха" избирал свой путь. Единая эстетическая программа была намечена лишь контурно, в общих началах. К ним относились, например, пристальное внимание к образу вещи, способной возбуждать лирическое чувство.
"Вещной мир" М.А. Кузьмина (1872-1936) поразительно разнообразен. В поле его зрения то русская поджаренная булка, то японский фарфор, то маскарадный костюм. Многолики и его герои - "милые актёры без большого таланта", "моряки старинных фамилий", 2франты тридцатых годов"… Из образов мировой культуры Кузьмину ближе всего оказалась атрибутика маскарада ("Маскарад" и др.). Поэта не прельщали такие категории, как исторический дух, атмосфера, социальная среда. В жеманном и галантном прошлом для него важен был прежде всего сам интерьер.
В 1905 г. Вышел первый скромный томик стихов Н.С. Гумилёва (1886-1921) под названием "Путь конквистадоров". Затем были опубликованы сборники "Романтические цветы" (1908) и "Жемчуга" (1910 г).
Призывая расстаться с символизмом, Гумилёв вместе с тем остаётся романтиком и мечтателем, певцом "конквистадоров", "капитанов", "воинов". Предметом его грёз были экзотические гроты, африканские жирафы, восточные миниатюры, сказочные павильоны, далёкие страны:
Оглушённая ревом и топотом,
Облаченная в пламя и дымы,
О тебе, моя Африка, шепотом
В небесах говорят серафимы.
И твоё раскрывая Евангелье,
Повесть жизни ужасной и чудной,
О неопытном думаю ангеле,
Что приставлен к тебе, безрассудной.
(Вступление. К книге "Шатёр")
Наделённый даром предвидения, Гумилёв мучительно переживал будущую трагедию России. Ряд его произведений полон отчаяния, надлома, предчувствия близкой смерти.
С акмеизмом было связано начало творческого пути О.Э. Мандельштама (1891-1938). Правда, самые первые его поэтические опыты полны символистской иллюзорности. Но стремление к "прекрасной ясности" и "венным темам" оказалось сильнее. Стихи Мандельштама можно назвать "поэзией о поэзии". По справедливому замечанию исследователя начала века В.М. Жирмунского, в его произведениях запечатлено не живое дыхание жизни, а скорее "чужое художественное впечатление". Сам же поэт писал:
Я получил блаженное наследство -
Чужих певцов блуждающие сны…
Тонко моделируя рифмы, Мандельштам воспевал Элладу, старый Петербург, русскую историю. Скрупулезная работа над словом была глубоко осознанной. Особая область поэзии Мандельштама связана с музыкой. Вопреки символизму, Мандельштам не пытался соединить законы двух искусств. Музыка в его стихах скорее один из "культурных текстов", заимствованных из прошлых эпох.
В последние годы "серебряного века" раздался в русской поэзии негромкий и чистый голос Анны Ахматовой (А.А. Горенко, 1889-1966). Лирика поэтессы тех лет также нередко несла "антикварный" оттенок:
Луна освещает карнизы,
Блуждает по гребням реки…
Холодные руки маркизы
Так ароматны-легки
"О принц! - улыбаясь, присела, -
В кадрили вы наш vis-а-vis", -
И томно под маской бледнела
От жгучих предчувствий любви.
("Маскарад в парке")
И всё же в среде акмеистов Ахматова, по словам Блока, была "настоящим исключением". Её отличало глубоко личное отношение к окружающему миру, ощущение его дисгармонии и трагичности.
Муза Ахматовой родилась под непосредственным влиянием блоковской поэзии; даже её псевдоним перекликается с любимым местом пребывания поэта: Ахматова - Шахматово. Но подражание Блоку не было сутью её творчества. Источником совершенствования служил для Ахматовой необъятный мир русской классики - Пушкин, Баратынский, Некрасов, Тютчев.
В предреволюционные года Ахматова публикует три сборника стихов - "Вечер" (1912), "Чётки" (1914), "Белая стая" (1917). В ту пору её поэзия глубоко интимна, автобиографична. По словам Ю.М. Тынянова, она словно находится "в плену у собственных тем". Большой поэтический дар Ахматовой, афористичность, выразительность каждого слова раскрылись буквально с первых произведений.
При всём пристрастии поэтессы включать прямую речь в речь авторскую, воспроизводить диалог героев, её вряд ли можно упрекнуть в театральности. Лирическая героиня ахматовской поэзии как бы повторяет слова своих собеседников, стараясь передать их интонацию, вслушиваясь в свой внутренний мир.
Подобно многим своим современникам, Ахматова предельно внимательно к предметному миру. Но описание вещей в её поэзии всегда несёт отпечаток внутреннего состояния героини:
И у окна белеют пяльцы…
Твой профиль тонок и жесток.
Ты зацелованные пальцы
Брезгливо прячешь под платок.
Музыка в стихах Ахматовой звучала как несмолкающая лейт-тема, пронизывающая поэтическое пространство:
Опять приходит полонез Шопена,
О, Боже мой! - как много вееров,
И глаз потупленных, т нежных ртов,
Но как близка, как шелестит измена.
Были в эпоху "серебряного века" поэты, которых трудно отнести к какому-либо определённому направлению. Среди них М.А. Волошин (1877-1932) и М.И. Цветаева (1892-1944).

Футуризм

В искусстве поэтического слова расцвёл футуризм (будущее) - течение, родственное формотворческим экспериментам в живописи. Наиболее близко к западному футуризму как идеологии индустриального города стал молодой В.В. Маяковский. Его настроения позднее, в 1923г., вылились в создание ЛЕФа ("Левого Фронта искусства").
Представители русского футуризма, как и их соратники за рубежом, призывали к бунту против мещанской обыденности и радикальному изменению поэтического языка. Отрицая традиционную культуру, они культивировали эстетику урбанизма и машинной индустрии. Для литературных произведений характерны переплетение документального материала и фантастики, в поэзии - и языковое экспериментирование ("слова на свободе" или "заумь").
Впервые же слово "футуризм" появилось в названии группы поэтов - "эгофутуристов". Признанным лидером эгофутуристов был Игорь Северянин (И.В. Лотарев, 1887-1941). Знаменитым поэт стал после публикации сборников "Громокипящий кубок", "Златолира", "Ананасы в шампанском" (1913-1915). Его поэзия воспевала атрибуты полуаристократической жизни, мир "золотой молодёжи" в интерьере дымных ресторанов и будуаров.
Известное творческое объединение поэтов-футуристов называлось "Гилея". В него вошли братья Д.Д. и Н.Д. Бурлюки, В. Хлебников, А.Е. Кручёных, В.В. Каменский, Е.Г. Гуро, В.В. Маяковский. Называли они себя "будетлянами" (русский аналог слова "футурум"), или "кубофутуристами". Последнее название примечательно, ибо выдает кровную связь нового течения с кубизмом в живописи. Были и другие футуристические группы, в частности - "Мезонин поэзии", куда некоторое время входил начинающий Б.Л. Пастернак.
Футуризм характеризуется бунтарством против традиционных фор и образов, новым отношением к рифме, слову, материалу поэзии. Антиреалистическая, антисимволистская направленность "революционного поэтического блока" очевидна.
Наиболее последовательно реализовал в творчестве эти установки А.Е. Кручёных (1886-1968).
Он работал над разрушением традиционной поэтической речи, искал самоценное, "самовитое слово", бунтовал против любых признаков смысла или рифмы.
Целиком погруженный в языковые эксперименты, он всё дальше уходил от адекватного восприятия собственного творчества и наконец объявил шедевром следующие пять строк:
дыр бул щыл
убещур
скум
вы со бу
рлэз
Один из самых одарённых футуристов "серебряного века" - Б.Л. Пастернак (1890-1960). До революционных потрясений 1917 г. он успел опубликовать два первых поэтических сборника - "Близнец в тучах" и "Поверх барьеров".
Лирик по складу дарования, Пастернак отдал дань открытиям "младосимволистов", акмеистов, кубофутуристов.
В поэзии Пастернака темы-образы, сплетаясь друг с другом, передают не одномоментность жизни, а её многоголосное звучание. Ритм стихов полон динамики. Строчки, по выражению Виктора Шкловского, "рвутся и не могут улечься, как стальные прутья, набегают друг на друга, как вагоны внезапно заторможенного поезда". Поэт вслушивался в мир, и в вихре все новых метафор рождались звуки, олицетворяющие чудо жизни ("шепчет яблони прибой", "грохочущая слякоть", "как лед, трещал и таял кресел шелк").

Заключение

Ментальность серебряного века - культ творчества как единственной возможности прорыва к новым трансцендентным реальностям, преодоление извечной российской "двоичности" - святого и звериного, Христа и Антихриста. Творчество художественной интеллигенции становится интегральным способом осмысления времени и "Я" в нем через настойчивые мотивы свободной воли, поиски Бога, смерти…
Термин Н. Бердяева "русский культурный ренессанс" предстает важнейшим элементом для социокультурной эпохи серебряного века. Он не случайно стал наиболее плодотворным этапом для русской философии и культурологи. Вслед за беспрецедентным разнообразием дарований на художественной ниве - И. Бунин, А. Куприн, А. Блок, Н. Гумилёв, А. Белый, Вяч. Иванов, В. Хлебников, С. Есенин и многие другие - представлена блистательная галерея идей и судеб в лице Н. Бердяева, С. Булгакова, П. Флоренского, С. Франка, Г. Федотова, Н. Лосского, А. Лосева и др. Показательно, что добро и зло мира становятся в русской ренессансной философии теми абсолютами-родниками, которые питают такие непреходящие понятия, как "русский ум, "русский характер", ставшие главными психоаналитическими категориями.
Особое место в философии и культуре серебряного века заняла тема русской интеллигенции, тот трагический исторический тупик, в котором она оказалась (сборники "Вехи", "Из глубины").
Художественный уровень, открытия и находки в русской философской мысли, литературе и искусстве серебряного века в своей величественной мощи дали творческий импульс в развитии отечественной и мировой культуры. Они обогатились не только уроками словесного мастерства, но и новыми темами, идеями в области формы, стиля, жанра, концепции личности и т.д. Философско-религиозный ренессанс дал целое направление культуре, философии, этике России и Запада, предвосхищая экзистенциализм, философию истории, новейшее богословие. Не случайно академик Д. Лихачев заметил однажды со сложным чувством: "Мы подарили Западу начало нашего века…"

Использованная литература

1.                Л.А. Рапацкая. Русская художественная культура. Москва 1998 г. Гуманитарный издательский центр ВЛАДОС.