Введение
Если мы рассматриваем сознание в парадигме структурного и синергетического подходов, то оно может быть условно представлено как устойчивая категориальная система символов. Категория «символ», являясь формой опосредованного отражения реальности, одновременно репрезентирует интрапсихическую жизнь субъекта. Это позволяет аккумулировать внутренний опыт и активизировать личностный потенциал. Отечественные психологические исследования, если они не посвящены изучению общения и речи, как правило, игнорируют тот факт, что слова, которыми человек что-либо называет, влияют на то, как потом, после называния, человек сам воспринимает себя и то, что назвал.

Психосемантика символа - потенциал развития личности
В проведенном эмпирическом исследовании была обоснованна взаимосвязь восприятия графических символов (и придания им субъективного, детерменирующего вектор личностного развития, смысла) с категориями личностных черт предлагаемых в опросчике 16PFКетелла.
При этом Р.Кетелл также рассматривал личность именно с позиции структурного подхода.
Сам же символ может быть рассмотрен как элемент психосемантического пространства, включающего в себя интенсиональный уровень (глубинного восприятия и протекания психических состояний), а также экстенсиональный (внешний) уровень конвенционально обусловленных значений (что представлено в концепции Э.Кассирера)
При этом интенсиональные аспекты символа связанны с активным, базирующимся на индивидуальном опыте, эмоционально-окрашенным восприятием действительности.
По аналогии с концепцией Р.Кассирера К.Г.Юнга классифицировал символы на естественные (более связанные с интенсиональным архетипическим значением) и культурные (то есть предполагающие закрепленные в процессе эволюционно-исторического развития значения). При этом так называемые культурные символы наиболее полно, в рамках отечественной психологической школы, представлены в культурно исторической теории Л.С.Выготского
Говоря о психоаналитической концепции К.Г.Юнга, в психосемантическом поле символа условно можно выделить аспекты, представленные как в сознании, так и в бессознательном.
В то время как «сознательные» аспекты символа связанны с эволюционным развитием психики, а бессознательные, в свою очередь, связанны - с возвращением к более ранним стадиям онто- и филогенеза.
Преобладающая на одной из стадий историко-эволюционного развития культуры, (а в месте с ней и сознания человека), идеографическая письменность представляла собой расширение психосемантического поля знака, что позволяет нам использовать графические символы в исследовании возможного спектра субъективных значений восприятия.
Рассуждая о тенденции онто- и филогенетического развития и переходе от чувственного отражения действительности к рациональному необходимо отметить, что психосемантический спектр символа постепенно сужается, таким образом символ превращается в знак(не содержащий компонентов эмоционального отношения, «нуминозности» в терминологии К.Г.Юнга )
Таким образом, процессе эволюции происходит диссоциация (разделение) семантического поля символа: между планом его выражения и содержания.
Однако эта дихотомия преодолима, исходя из парадигмы экспериментальной психосемантики В.Ф.Петренко. Язык вербальных понятий и язык символических обозначений на основании механизма синестезии может быть редуцирован к генетически первичному коду, характеризующуюся эмоциональной насыщенностью и малоструктурированной образностью, и содержащему возможность трансформации субъективного восприятия.
Современный человек существует в системе знаково-смысловых координат, определяющих его отношение к другим людям, а также мировоззрение и самопрезентацию (Это положение рассматривается в социально-антропологических исследованиях Дж.Г.Мида, М.Вебера, К.Гирца и др.)
Адаптация индивида к новым условиям возможна в ходе реинтерпретации семантического пространства символа, субъективного пересмотра ранее конвенционально установленных обозначений. При этом иногда происходит разрушение старой системы символических координат, детерминирующих социальное бытие человека.
Как же соотносятся понятия «символ» и «смысл» ? В.П.Зинченко рассматривал смысл как культурный концепт, включающий в себя некую психологическую структуру, за которой стоит сложная многогранная реальность.
При этом нам также представляется целесообразным сравнить подобную смыслообразующую психологическую структуру с понятием семантико-перцептивных универсалий, выявленных в экспериментальных исследованиях Е.Ю.Артемьевой.
Связь концептуальных понятий «символ» и «личностный смысл» мы можем также проследить на примере сопоставления следующих определений: А.Н.Леонтьев рассматривал смысл через отношения мотива к цели. А то же время К.Г.Юнг определял архетип как тенденцию к образованию мотивирующих представлений, а символ - как обьективизированный, прочувствованный на глубоко-личностном уровне способ целеполагания, создающий выбор возможных путей развития).
Таким образом, символ может быть рассмотрен как вектор внутриличностного развития, открывающий возможности целостного интегративного восприятия окружающей реальности. Этим обусловлено использование категории «символ» в психотерапии
Влияние означающего на означаемое
Влияние означающего на означаемое рассматривается в работах постфрейдистского направления; основой данного исследования стали труды Жака Лакана. По Ж. Лакану, суть означаемого – это явление, суть означающего – это обозначение явления через средства языка. «Другой» (с большой буквы) – это означающий, то есть другой человек, субъект, который называет то или иное явление через средства языка.
Мы исследовали явление «называние» или «означающее» на таком важном жизненном феномене, как отношения мужчины и женщины в ситуации любви.
В основе исследования лежат 2 фактора:
1. высказывание Ж. Лакана о том, как человек входит в сексуальный контакт: либо это наслаждение тела (человек как объект насладжения), либо наслаждение телом (человек как субъект наслаждения);
2. опросник, составленный Хусаиновой Н. Ю. и Гиниятуллиной А. в 2003 г., позволяющий определить один из 46 видов любви в трёх позициях: вид любви, который испытуемый испытывает по отношению к другому человеку (R), вид любви, который испытывают по отношению к испытуемому (Z), вид желаемой любви (I).
Человек обозначает те или иные явления, сопровождающие его в жизни, подбирает им названия, вкладывая в них максимальный смысл переживаемого явления. Каждый раз, когда человек берет на себя функцию означающего (то есть называет что-либо), происходит следующее: в этот момент говорит не только человек, но и через человека говорит означающее (через структуру языка) и последствия этого заключаются в том, что природа человека «становится сотканной из последствий, в которых обнаруживается структура языка» (Ж. Лакан). И эти последствия влияют прямым образом на означаемое, так как оно кроется в этой самой природе человека. И. Польстер, изучая это взаимодействие (называния и восприятия) обнаружил, что называние чего-либо влияет на то, как человек воспринимает потом то, что сам же назвал. А так как речь идет о таком феномене, как любовь, то, следовательно, называние дает возможность человеку осознать себя как субъекта любви, объекта любви и как субъекта, мечтающего о какой-то конкретной любви.
Таким образом, выбор или не выбор себя как объекта и субъекта секса (как 1 из 46 видов любви в опроснике) должен определять вид идеальной любви для этого человека, должен влиять на образ любви, о которой он мечтает. Другими словами, любовь как явление здесь предстоит в двух позициях – означаемого и означающего.
Целью данного исследования является эмпирическое подтверждение теоретического положения Ж. Лакана о влияние означающего на означаемое (влиянии называния на восприятие).
Все испытуемые были разделены на 4 группы, 2 женские и 2 мужские, а также по признаку называния или не называния себя субъектами или объектами наслаждения (секса как вида любви).
При рассмотрении полученных результатов групп, в которых испытуемые назвали себя субъектами, объектами наслаждения, можно сделать вывод, что девушкам, в отличии от молодых людей, более характерна романтичность в отношениях, а также проявление эгоизма. А мужской выборке, в отличие от женской, более свойственно сведение любви к удовлетворению физических потребностей.
При анализе общего содержания видов любви, которые более выражены в качестве желаемых видов любви в группах, в которых испытуемые не называют себя субъектами или объектами наслаждения, следует отметить, что в женской группе преобладают виды любви, в которых, во-первых, присутствует романтическая составляющая и, во-вторых, по сравнению с мужской группой, в меньшей мере выражена дефицитарная составляющая. Кроме того, в женской выборке присутствует секс как желаемый вид любви, а в мужской – отсутствует.
Исходя из полученных результатов, можно предположить, что девушкам свойственно искать в любви удовлетворение для целого комплекса своих потребностей (например, потребность в романтических отношениях, в заботе, в надежности, в защите, а также потребность в физической составляющей отношений), тогда как юноши больше нуждаются в осознании собственной ценности и нужности любимому человеку.
Итак, влияние означающего на означаемое действительно проявляется через воздействие осознавания себя как субъекта, объекта одного из видов любви на представление о желаемом виде любви.
По Лакану, осознавание себя как субъекта или объекта секса является не чем иным, как проецированием на другого своих желаний и стремлений к удовлетворению своих потребностей. Эти потребности реализуются в любви, и такая любовь на самом деле не является любовью в узком смысле этого слова, это только компенсация собственной несостоятельности, так как в такого рода отношениях субъект предоставляет другому право удовлетворения потребностей данного субъекта, то есть себя. В таком союзе основой любви является запрос по поводу сексуального удовлетворения, и к такому виду любви стремятся в большинстве своем люди, называющие себя субъектами или объектами наслаждения – секса как вида любви.
Любовь, в узком смысле этого слова или любовь как искусство, по Ж. Лакану, будет существовать только при условии, что причиной любви станет человек, по отношению к которому будет реализовываться это чувство, то есть данный субъект должен занять место причины желания. Такое смещение причины желания (с потребности на объект любви) происходит у людей, которые не называют себя субъектами и объектами наслаждения – секса как вида любви.
Реконструирование методами психосемантики представлений об Архетипе
Современная психотехническая литература пестрит богатством тематики и включает в себя не только психологию, а и эзотерику, магию и даже «стервологию», что не может не отображаться на модели мира современной молодежи.
На архетипическом уровне образ ведьмы связан в коллективном бессознательном с архетипом Великой Матери, имеющим 4 основных проявления: хорошая мать – ужасная мать (старая ведьма), положительная анима (добрая фея) – отрицательная анима (роковая женщина, молодая ведьма). Архетипы доступны анализу методами психосемантики, которые позволяют изучать генезис, строение и функционирование индивидуальной системы значений, которая определяет восприятие субъектом мира, других, самого себя.
В современной психосемантике основным методом является реконструкция субъективных семантических пространств многомерных моделей семантической организации с использованием многомерного шкалирования (МШ) и семантического дифференциала (СД). Психосемантические модели позволяют описывать внутреннюю картину мира как отдельно взятого субъекта, так и «обобщенного» субъекта (общественного сознания). При этом Е.Ю.Артемьевой было показано, что исследование составляющих представления мира требует перехода к моделям особого типа – «содержательным».
Для проверки гипотезы проводилось многомерное шкалирование и конфирматорный факторный анализ результатов, полученных методом семантического дифференциала.
Многомерное шкалирование позволяет на основании информации про близость (расхождение) объектов изучать структуры субъективного опыта. СД позволяет реконструировать семантическую структуру сознания (значения не как знание про объект, а значения, связанные с личностным смыслом, социальными установками, т.е. эмоционально-насыщенными, малоструктурированными и малоосознанными формами обобщений). Использование конфирматорного факторного анализа позволяет проверять гипотезы о распределении этих переменных по факторам (шкалам).
В исследовании приняло участие 24 человека, студентки 2-го курса Черновицкого национального университета, которые оценивали 26 понятий, описывающих: 1) Архетип Великой Матери – Белая ведьма, Серая ведьма, Черная ведьма, Молодая ведьма, Старая ведьма, Дева, Добрая фея, Мать, Хорошая мать, Ужасная мать, Роковая женщина; 2) Отношение к миру – Паразит, Потребитель, Романтик, Творец; 3) Ролевые стереотипы женщины – Деловая женщина, Раб, Стерва, Счастливая женщина, Успешная студентка; 4) Образы «Я» во времени – Я 3 года назад, Я сейчас, Я в сентябре, Я идеальное, Я через 3 года, Я через 30 лет.
Понятия оценивались в два этапа: 1) методом многомерного шкалирования (степень схожести представленных понятий между собою) и 2) методом семантического дифференциала (по 23-м биполярным шкалам).
Размерность пространства, полученного в результате многомерного шкалирования – 6, при “величине стресса” (<0,2) и RSQ (0,71), что говорит о достаточно точном соответствии конечной конфигурации модели исходным (субъективным) данным (Наследов, 2004). Наличие такого количества шкал делает невозможным их сопоставление с двухфакторной моделью Neumann E., что затрудняет проверку нашей гипотезы.
В результате факторизации усредненных результатов индивидуальных матриц семантического дифференциала было выделено три наиболее значимых фактора. Первый фактор, который был назван – «активность», объясняет 46,5% общей дисперсии и включает в себя четырнадцать шкал с положительной нагрузкой и три шкалы с отрицательной. Второй фактор (17,6% общей дисперсии) образовали три шкалы с положительной нагрузкой и две шкалы с отрицательной. Он получил название – «сила». Третий фактор (9,3% общей дисперсии) образован одной шкалой «единственность».
Для проверки нашей гипотезы была проведена повторная факторизация результатов семантического дифференциала с уменьшением факторного пространства до двух факторов, что стало возможным благодаря наличию в 3-м факторе только одной шкалы. Полученные факторы описывают соответственно 38,5% и 21,5% дисперсии. Данное пространство сопоставлялось с моделью Neumann E.
Результаты сопоставления свидетельствуют о том, что основные шкалы Архетипа Великой Матери (добрая фея – роковая женщина, хорошая мать – ужасная мать) в модели Neumann E. соответствуют шкалам семантического пространства студенток-психологов. Расположение понятия мать соответствует модели, и находится между полюсами шкалы хорошая мать – добрая фея. Однако, расположение таких понятий как дева, старая ведьма не соответствует модели, и находятся в пространстве между полюсами шкал добрая фея – ужасная мать, а молодая ведьма расположена между полюсами шкал роковая женщина – хорошая мать. Показательно, что собирательный образ Я-сейчас расположен на пересечении осей основных шкал.
Субъективное пространство, полученное с помощью многомерного шкалирования имеет большую размерность, что отображает субъективный опыт обследуемых в то время, как семантический дифференциал имеет меньшую размерность и отображает семантические структуры сознания.

Заключение
Таким образом, мы провести параллель между такими научными подходами, как экспериментальная психосемантика В.Ф.Петренко, аналитическая психология К.Г.Юнга и концепцией Э.Кассирера об интенсиональных и экстенсиональных значениях символа. Символ связан с бытием личности в социальном пространстве, конвенциональные значения символов при этом обуславливают интерперсональное взаимодействие. В месте с тем символ, обуславливая возможность восприятия субъективно значимых смыслов, может выступать вектором развития личности
Эмпирически доказана взаимосвязь понятия «символ» с категориями личностных черт (Р.Кетелл) и семантико-перцептивных универсалий, что подтверждено данными кластерного анализа. Кроме того, экспериментально установлено преобладание интенсилнального значения символов над экстенсиональным. При этом в процессе онтогенеза субъективная (интенсиональная) значимость вкладываемых в восприятие символа смыслов увеличивается.
Это позволяет сделать вывод о том, что символ является важным элементом в психосемантической структуре личности.

Список литературы
1.                Зинченко В.П.,Смирнов С.Д. Живые метафоры смысла.// “Вопросы психологии»,-М., 2006, №5.
2.                А.Н.Леонтьев «Деятельность,сознание,личность»,-М., 2005.
3.                Петренко В.П. «Основы психосемантики».-М., 2007.
4.                ЮнгК.Г. Человек и его символы-М., 2008.
5.                Юнг К.Г.Архетип и символ.-М., 2007.
6.                Лакан Ж. Инстанция буквы, или судьба разума после Фрейда. Пер. с фр./ Перевод А.К. Черноглазова. М.: «Русское феноменологическое общество», изд-во «Логос», 2007.
7.                2. Лакан Ж. К Якобсону, доклад. Перевод с французского А.К. Черноглазова; режим доступа: http://lacan.narod.ru/ind_lak/lac_r6.htm
8.                3. Польстер И. Обитаемый человек. Терапевтическое исследование личности. М., 2009.
9.                4. Хусаинова Н.Ю., Рахимова А.Ф. Я-концепция наркозависимого. Казань: ЗАО «Новое знание», 2006.
10.           5. Фромм Э. Искусство любить; М: София, 2007.
11.           6. Петрушин С.В. Любовь и другие человеческие отношения; С-П: Речь, 2008.
12.           Артемьева Е.Ю. Семантические измерения как модели // Вестн. Моск. ун-та. Сер.14, Психология. 2009. № 1.
13.           Козлов Н.И. Формула успеха, или философия жизни эффективного человека. – АСТ-ПРЕСС КНИГА. 2008.
14.           Наследов А.Д. Математические методы психологического исследования. Анализ и интерпретация данных. Учебное пособие. – СПб.: Речь, 2008.
15.           Орлова М. И., Обухов Я. Л. Ведьма // Психотерапия: ежемесячный рецензируемый научно-практический журнал. – 2006. – N 7. 5. Пасніченко В.В. Багатомірне шкалювання в дослідженнях світоглядних категорій // Збірник наукових праць Інституту психології ім. Г.С.Костюка АПН України / За ред. С.Д.Максименка. Т.VIII, вип. 3. – К., 2008.