Там, где есть доказательства - в том виде, в котором они только и существуют как доказательства - там бога обнаружить нельзя принципиально. Положительное выведение не может дать больше, чем имелось в первоначальном его пункте, не может дать чего-либо отличного от этого пункта.

Но есть еще и другой подход к обоснованию концепции божества. Это отрицательное доказательство (точнее, тут даже и нет никакого доказательства, а есть просто некий метод, используемый, как сие будет видно, не для доказательства, а лишь для определения бога, которое путают с доказательством). То бишь это чисто спекулятивная процедура, пустая мыслительная операция (именно потому, что это процесс определения, который связан только с понятийным аппаратом, а не процесс доказательства, который связан с фактами и логикой).

В мире обнаруживаются некоторые "факты", а точнее, даже не то чтобы конкретные факты - что характерно и существенно, как сие будет видно в дальнейшем - а просто некоторые свойства этого мира: например, всеобщая относительность, конечность, несовершенство объектов - и из этих фактических, реальных свойств выводятся представления обратного, отрицающего толка. Отрицание конечности - это бесконечность, отрицание относительности - абсолют, отрицание несовершенства - совершенство. Как можно видеть, в данном случае имеет место такая же точно мыслительная операция, что и та, посредством которой создается понятие "ничто". То есть это процедура чисто отрицательного характера. Она представляет собой не обобщение чего-то положительного, обнаруживаемого в мире, а как раз наоборот - отталкивание, презрение к тому, что обнаруживается в реальности.

Суть такого отрицательного подхода состоит в том, что бесконечность, абсолют и т.п. персонифицируются в боге, представляются как некие особые сущности, как что-то отдельно существующее. Однако данный подход совершенно неправомерен. Из свойств мира отрицанием или другими подобными способами можно вывести лишь противоположные свойства, но никак не сами сущности. Свойства - они ведь не сущности. Они лишь особые их характеристики. Они только проявления сущностей, но вовсе не сами сущности. Если мы из конечности будем выводить бесконечность, из относительности абсолютность (безотносительность) и т.д., то это будут всего лишь свойства, которые совсем не обязательно следует относить к чему-то неприродному. Их ведь вполне можно отнести и к самому миру вообще, к Универсуму. И даже правильно будет как раз так и сделать. Из наличия данных свойств вовсе не следует, что ими обладает именно что-то неприродное - например, бог. Так что даже выведение бесконечности как свойства не есть, строго выражаясь, выведение бога как сущности, как сущего. Бог прицепляется тут произвольно, путем подтасовки. Такие свойства мира как бесконечность, абсолютность и т.д. совершенно немотивированно объявляются отдельными от мира, объявляются принадлежащими немировой, неприродной сущности. Сие порождает массу несуразиц, о которых я еще специально напишу. А пока упомяну лишь об одной из них.

Дело в том, что персонификация бесконечности и т.п. в особой сущности, в боге, не только бездоказательна - она еще и противоречит самой сути процедуры доказательства. Доказательство - это всегда выведение. Из одного положительного, существующего - в другое. Вывести одно явление из другого возможно лишь в том случае, если между ними есть связь, переход. Бог есть объект, объективное в самом широком смысле. Если мы выводим его из природы, то тем самым создаем или прослеживаем причинно-следственную связь, ведущую к нему от объектов природы, от чего-то данного нам непосредственно в наблюдении. Но бог как Абсолют, как тотальное бесконечное - принципиально ни с чем не связан. Ибо бесконечность не может быть опосредствована конечностью, то есть не может быть ограничена ею. Между ними не может быть отношений "причина-следствие". Абсолют ведь как раз и есть отрицание чего-либо вне его, отрицание того, к чему Абсолют мог бы относиться, быть относительным, то есть быть не-Абсолютом. Абсолют как объект не может противостоять относительному как объекту и, соответственно, не может быть выведенным из него. Такие объекты понятий, как бесконечно и абсолютно сущее принципиально недоказуемы по определению: они отрицают доказательство как процесс опосредствования.

Вся беда здесь заключается именно в персонификации свойств, в превращении свойств в самостоятельные сущности. Именно эта некорректная операция и порождает затруднение. Мир обладает множеством противоположных свойств, которые являются относительными друг для друга, то есть все они опосредствованы чем-то третьим, а именно: той сущей вещью, которой они принадлежат. Все существующее обладает многими несходными и даже, зачастую, совершенно противоположными свойствами. Это общие характеристики природного. Но если разорвать полярные свойства и сделать их существующими по отдельности, если разделить их абсолютно, то тогда они становятся абсолютно противоположными, несовместимыми и невыводимыми друг из друга. Именно этот фокус и проделывает идеализм, сваливая в одну кучу свойства вещей и сами вещи. Спутывая свойства существующего и само существующее. Отчего на место существования как абсолютного свойства подставляется бесконечность, абсолютность и проч. Которые абсолютизируются вместо существования и наравне с существованием - и это делает их невыводимыми из существования.

Если существование как свойство мира доказывать не надо - оно дано нам самой практикой - то о бесконечности, абсолютности и проч. этого не скажешь. Их еще надо доказать, ибо наглядно они не представлены, да и просто не могут быть представимы наглядно. Что, вообще, мы наблюдаем в мире? Абсолютную конечность всех объектов. Конечность, ограниченную вовсе не бесконечностью, а такой же конечностью других объектов. Мы наблюдаем также абсолютную, тотальную относительность всего и вся. Того, что к чему-либо не относится - допустим, к нам же самим - того мы просто не можем наблюдать. Практические факты свидетельствуют о наличии в мире только конечного и относительного. Поэтому понятия, противоположные конечности и относительности, как отмечалось, составляются чисто отрицательно. Впрочем, они могут быть выведены и положительно, доказательно - как следствие из причины (но не из конечности, не из относительности) - однако только при условии опосредствования их не как сущностей, а лишь как характеристик сущего, как характеристик наиболее фундаментального свойства - существования. И доказательство при этом будет иметь исходным пунктом вовсе не факты конечности или относительности, взятые сами по себе (из самих по себе из них нельзя вывести ничего, отличного от них), а именно непосредственно сам факт существования, который доказывать опосредствованием не надо: он доказывается непосредственно наблюдением, восприятием, ощущением и пр.

Таким образом, отрицательного доказательства просто не существует. Отличное из отличного вывести нельзя. Тем более при их абсолютизации. Вещи и характеристики выводятся только из чего-то высшего или внешнего им. Вещи выводятся из чего-то внешнего им, а характеристики - из высшего, обнимающего противоположности. Для всего сущего таковым является факт и свойство существования. Свойство существования - это вполне природный, имманентный природе феномен, который идеалисты, конечно, тоже пытались выделить в особую сущность, персонифицировать (в тех же поисках причины природы, то есть чего-то вне природы, чего-то дающего существование этой природе). Но это все, разумеется, были чисто искусственные операции, не имевшие под собой в основании ничего, кроме произвола. Беда идеалистов состоит вообще в том, что все мы в своих рассуждениях, пусть даже и совершенно бездоказательных, можем отталкиваться только от практики, от непосредственно наблюдаемого. Все остальное нам приходится уже обосновывать. Но из положительного не выведешь отрицательное, из природного - неприродное. Чтобы сделать это, придется обязательно погрешить против правил доказательства, погрешить против логики - или же неверно интерпретировать результаты наблюдения.

Об "основном вопросе" философии

Кстати, следует отметить, что общепринятая ныне формулировка так называемого "основного вопроса" философии попросту вульгарна. Она сводит все дело к проблеме первичности: что первичнее - дух или материя?

В этой проблеме прежде всего надо выделить онтологический и гносеологический аспекты. В гносеологии вопрос можно поставить так: что появилось раньше - материя или сознание? Хотя вряд ли и это будет корректно, ибо в вечности пропадает понятие времени и, соответственно, соотношение "раньше-позже". Здесь, видимо, правильнее будет сформулировать вопрос вот так: что более обще - материя или сознание?

Еще определеннее сие относится к онтологической проблематике. Вульгарный вопрос о первичности - это порождение концепции бога-демиурга, создателя. Кто кого создал, кто первый? И это обязательно подразумевает причинно-следственное отношение между богом и природой. То есть представление их как двух сущностей, выведение одного из другого и т.п. Сие, по сути, дуалистическая постановка вопроса, если внимательно проанализировать ситуацию, в которой может быть задан сам данный вопрос: что первичнее? Кроме того, тут примешивается еще и третья сущность - время, которое оказывается вообще самой первой сущностью, поскольку все остальные отношения бога и природы выясняются уже во времени как в предшествующей реальности. Вопрос о первичности-вторичности нельзя даже и ставить, если не предполагать априори бытия времени.

Поэтому грамотные объективные идеалисты никогда не рассматривают отношения бога и природы в такой плоскости. Они сравнивают не причинность, не первичность и т.п., а значение сущностей. Чья сущность выше, общее, главнее? Именно так и должен выглядеть "основной вопрос" философии в более-менее приличной его постановке. А та широко известная формулировка, к которой мы все привыкли и которую помним по нашим учебникам - чрезвычайно плоская и частная, то есть исходящая из примитивно-дуалистического представления.

Резюме

На этом, собственно, тема моего очерка исчерпана. Ведь раз показано, что доказательства могут быть лишь положительными, а положительными доказательствами нельзя вывести ничего, отличного от природы, из которой мы только и можем черпать материал для выведения и его отправные пункты, то тем самым становится ясно, что бытие бога доказано быть не может. Отсюда, согласно презумпции доказательства бытия предмета спора, и следует, что доказывать его небытие - пустое занятие. Бога нет.

Повторю еще раз: бога мы непосредственно не наблюдаем и не воспринимаем. Кстати, для того, чтобы мы его воспринимали, он должен был бы как-то относиться к нам и был бы, тем самым, ограничен нами как сущность. Но раз мы не можем наблюдать бога непосредственно, то, значит, необходимо опосредствование, то есть доказательное выведение бытия бога из чего-то того, что мы непосредственно наблюдаем. Нечто вроде непосредственного наблюдения нам пытались предложить в виде указания на чудеса - как на проявляющуюся якобы таким образом божью волю. Но это фикция, ибо это одно из многих объяснений чудес. А истина не может быть многозначной и неопределенной. Факт, из которого может быть выведено все, что угодно - ничего не доказывает.

Опосредствованное, доказательное выведение бога невозможно, ибо принципиально отличающееся от данного нечто никак нельзя вывести из этого нечто. И вообще - правильное выведение не может идти от частного к общему. Из анализа целого можно составить представление о его частях, но из анализа частей нельзя вывести целое. Нельзя умозаключить так, что поскольку все собаки - животные, то все животные - собаки. Из того, что все живые организмы с четырьмя ногами суть животные, можно заключить, что собаки - животные. Последнее - это вывод от общего к частному, правильный логически. А вот от частного к общему заключать нельзя.

И это еще один запрет для доказательства бытия бога. Потому что если такое доказательство исходит из наличия природы (а больше этому доказательству и исходить неоткуда), то тогда оно может быть правильным лишь в отношении частных по отношению к природе сущностей. Из природы нельзя заключить о боге не только как об отличной от природы сущности, но и как о высшей, об общей сущности.

Таким образом, гипотеза бога принципиально недоказуема. А то, что непосредственно не наблюдается и опосредствованно доказанным быть не может - то не может быть и опровергнуто, потому что здесь попросту нет материала для опровержения. Измышление, построенное ни на чем, опровергнуть, конечно же, нельзя. Ибо это чисто субъективистское измышление. А для субъективиста не существует никаких объективных аргументов.

Стало быть, с вопросом о доказательстве или опровержении гипотезы бытия бога можно заканчивать. Впрочем, ранее уже отмечалось, что это вообще очень небольшой вопрос, поскольку философы никогда особо и не старались доказать бытие бога. Ибо сие просто невыполнимая задача. Вместо этого философы старались именно определить бога. Но и эта проблема тоже оказалась, мягко выражаясь, чрезвычайно тяжелой, практически равной по сложности проблеме доказательства. Определить бога непротиворечивым образом оказалось невозможным - что и неудивительно, раз тут приходится определять фантазию, определять несуществующее. Противоречия здесь принципиально неизбежны, и всякое определение на поверку обязательно оказывается спекулятивным.