Инок Григорий (Круг)

Праздник Вознесения Христова приходится на сороковой день после Пасхи. Сорок дней Спаситель по Воскресении Своем пребывал на земле. Отчего срок пребывания Спасителя на земле определяется сорока днями? Какой смысл в этом сроке? Сорок дней составляли срок ветхозаветного поста перед Пасхой. Сорок дней изливалась вода из туч во время потопа. Сорок дней продолжается Рождественский и Великий пост. На сороковой день душа скончавшегося видит Лице Божие, что и является основой для совершения сорокауста. Все эти сроки, определенные числом сорок, говорят о посте, о покаянии, об очищении. Какое же это может иметь отношение ко Христу, который не нуждается ни в очищении, ни в покаянии? Думается, как пост является предвратием наступающего праздника, так и для Спасителя эти сорок дней пребывания на земле были предварением возвращения к Отцу. Это праздник благословенной любви, это исполнение Божественной любви. И сорокадневное пребывание Христа на земле было делом предельного человеколюбия Христова, заботой о людях и об учениках, которым и явил Себя "по страдании Своем со многими", в продолжении сорока дней являясь им и говоря о Царствии Божием.

Пасхальное пребывание Спасителя на земле было приготовлением апостолов и всего человеческого рода к принятию Царствия Божия. Это тоже можно назвать умалением Спасителя "нас ради человек и нашего ради спасения". И этот сорокадневный срок - срок воздержания, поста, предварение праздника, - стал временем Пасхи, которая празднуется от Воскресения до Вознесения. В Вознесении Христовом есть некоторый как бы ущерб, некоторая утрата. Спаситель оставляет Матерь Свою и учеников. Но в Вознесении Спасителя было обетование ниспослания ученикам и всей Церкви Утешителя Духа Святого. И еще другое обетование, возвещенное Ангелами ученикам: "Сей Иисус, вознесшийся от вас на небо, прийдет таким же образом, как вы видели Его восходящим на небо". В Вознесении Спасителя, которое полагает конец Пасхи, уже кроется возвещенное Ангелами обетование непреходящей, немеркнущей, вневременной Пасхи, которая и есть Второе пришествие Христово.

И во всех иконах Вознесения возносящийся Христос изображен в той славе и торжестве, в какой придет судить вселенную. Спасителю в Вознесении более всего присуще имя Пантократор - Вседержитель. Изображается Он сидящим на престоле славы, в светлых одеждах, просветлённых золотыми лучами, асистом, образом божественных сил-энергий. Обе руки подняты для благословения, и не только руки, но и стопы (это не может быть выражено графически, но в стихирах праздника об этом говорится). Образ Спасителя заключен в мандролу, то есть в круги, представляющие собой небесную сферу, также обычно наполненные золотыми лучами, расходящимися подобно солнечным лучам. И все изображение Христа является как бы солнцем. Солнцем правды, горящим над землей. Небесную сферу с изображением на ней Спасителя держат своими руками Ангелы, которые изображаются как бы несущими небесный круг и Спасителя в нем, сидящего на престоле.

Таково изображение Спасителя на иконе Вознесения, но, быть может, с еще большей силой эта слава, эта державность Спасителя выражена в росписях храмов. В тех росписях, которые сосредоточены обычно в самом куполе храма и часто захватывают и стены находящейся под куполом "шеи", или "барабана". Спаситель изображен в самой середине купола, как бы вписанный в небесный свод, который создан самой архитектурой храма - сферическая, округленная поверхность купола представляет небесный свод и своим видом, и символическим значением, которое придает ему Церковь. Вписанный в купол образ Христа еще более, быть может, чем в иконе, выражает славу и вседержавное величие. Это Пантократор - Господь Вседержитель. И здесь изображенный в куполе Спаситель как бы подобится солнцу, и образ этот, вознесенный над молящимися, изображает Вознесение. Но есть в нем некоторые черты, говорящие о будущем пришествии Его во славе, что связано воедино словами Ангелов: "Сей Иисус придет таким же образом, как вы видели Его восходящим". По краю купола изображены силы небесные, поддерживающие купол, - небесную сферу со Спасителем в середине. Ниже, обычно в поле, в котором помещены окна, в простенках между ними, изображена Божия Матерь, по правую и левую руку которой стоят два Ангела, вещающие апостолам, и апостолы, обращенные лицом к небу, как указано в Деяниях.

Что неизменно во всех иконах и росписях Вознесения, относящихся к самым разным временам, это безусловное, не имеющее, кажется, исключений, присутствие Матери Божией и Ее участие в празднике. А между тем ни в Деяниях - в первой главе, говорящей о Вознесении, ни в какихлибо местах Писания не указывается прямо на то, что Матерь Божия присутствовала на Елеонской горе во время Вознесения.

Св. Иоанн Златоуст так говорит о Вознесении Спасителя: "Взираем горе на небо, на самый престол Церкви, там восседает Начаток от Начал. Так и придет Сын Божий с неба судить нас, и не замедлит. Общий наш Владыка придет, ведя с Собою воинства, полки Ангелов, собор Архангелов, строй мучеников, лики праведников, сонмы пророков и апостолов, и среди них невещественно витая, - Сам как Царь в невыразимой и неизреченной славе".

В празднике Вознесения Спаситель вознес воспринятую Им человеческую плоть выше ангельских чиноначалий и не без плоти сел на престол одесную предвечного Отца. Эта божественная слава Спасителя, о которой говорит еще св. Иоанн Златоуст, которая исполняет и одевает ризой божественного света все человеческое естество Спасителя и облекает собой самую Его плоть, вознесенную превыше небес, и дает возможность понять хотя бы отчасти смысл и природу почитания икон.

И эта видимость, осязаемость воплощенного Слова сделала возможным для Церкви иметь и почитать святое изображение Христово. Основа святой иконы покоится в том, что: "Слово стало плоть, и с нами поживе, полное благодати и истины".

Но если Спаситель изображается видимо и те- лесно, то событие Вознесения дает хотя бы отчасти представление, как это понимали отцы Седьмого Вселенского Собора. Это изображение Христа воплотившегося, "описуемого плотью", но неизменно прославленное, исполненное не человеческого только, но божественного достоинства, того достоинства, которое наполнило Спасителя на горе Фавор несотворенным светом Божества, в то же время доступным восприятию. Это то достоинство, которым облекся Христос в Вознесении, в сидении одесную Отца и в которое облечется и в славном Втором Своем пришествии.

Святой иконой можно назвать лишь ту, где в той или иной степени присутствует эта слава, где образ отмечен печатью божественного преображения. И надо думать, в полном смысле слова святая икона может возникнуть и существовать только в недрах святой Православной Церкви, там, где сотворенный мир таинственно приобщается вочеловечением Христовым несотворенному Божественному Бытию, которое во всей своей полноте и неприкровенно будет явлено в жизни Будущего Века. И лишь иконы, которые имеют печать этой непреходящей славы, могут быть вечной закваской мира.