ТЕМА 01. Предмет и метод экономической теории
Учебные цели

1.      Пять, что изучает экономическая теория.

2.      Изучить методы экономического анализа.

3.      Выяснить различия между нормативной и позитивной экономикой.

4.      Уяснить, чем отличается микроэкономика от макроэкономики и почему они связаны друг с другом.

5.      Раскрыть содержание таких понятий, как принципы, законы, модели.

6.      Вывить характер возможных связей и зависимостей между различными макроэкономическими целями развития.

7.      Обратить внимание на логические ошибки, возможные в научном анализе при обращении фактов и познании явлений.
1.     
Конспект лекции

План

1.     
Разитие предмета экономической теории.

2.     
Метод экономической теории
1.1 Развитие предмета экономической теории

1.1.1.     
Экономия — наука о воспитании достойных  граждан

В развитии предмета экономической теории можно выделить три этапа: экономия, политическая экономия, экономикс.
Экономия и хрематистика.

Экономическая теория первоначально возникла в античном обществе как экономия — наука о домоводстве, домашнем хозяй­стве. Ее целью было воспитание достойных граждан.

Аристотель разли­чал два вида хозяйственной деятельности: экономию — хозяйство ради самообеспечения и хрематистику — хозяйство с целью обога­щения. Он считал справедливой экономию, основанную на нату­ральном хозяйстве, поскольку именно она составляла основу анти­чного общества. К экономии Аристотель, правда, относил и розничную торговлю, поскольку в ней, по его мнению, решающую роль играло удовлетворение потребностей. Аристотель критически от­носился к хрематистике, считая, что искусство делать деньги, функ­ционирование торгового и ростовщического капитала имеют источ­ником богатства обращение, поэтому хрематистика, с точки зрения Аристотеля, противоестественна.

Схоластика - первый опыт систематизации категорий

В произведениях средневековых ученых-схоластов (преподавателей университе­тов) экономические проблемы также рас­сматривались в рамках учения о спра­ведливости. Различие заключалось лишь в том, что экономические вопросы в эпоху феодализма трактовали с позиций Священного писания в рамках канонического права. Христианское вероучение стало важным средством для преодоления характерного для анти­чности презрительного отношения к труду.

Экономи­ческие проблемы рассматривались с позиций морали, моральной справедливости, с позиций общего блага как конечного критерия деятельности людей. В экономии нормативный ас­пект господствовал над позитивным, иррациональный (мифотворческий) — над рациональным (научным), должное — над сущим, дедуктивный метод — над индуктивным.

В Х—XIII вв. складывается особый социальный слой феодаль­ного общества — горожане. Экономические представления средне­вековых бюргеров отражены в цеховых уставах и городском праве.
1.1.2. Политическая экономия — наука о богатстве

народов

Меркантилисты. Становление капитализма предопределило возникновение самостоятельной науки — полити­ческой экономии. В центре ее внимания первоначально находилась не сфера производства, а сфера обращения. Развитие мировой тор­говли способствовало повышению роли купечества. Выразителем его интересов стала первая школа, возникшая в политической эко­номии, — меркантилизм.

Целью исследований меркантилистов (А. Серра, Т. Мен, С. Фортрей) были поиски источников буржуазного богатства, объектом наблюдений стала капиталистическая торговля, а предметом при­стального внимания — движение денег и товаров между отдельны­ми странами. Меркантилисты не были пассивными наблюдателями, они пытались активно воздействовать на экономическую жизнь с помощью абсолютистского государства. Торговая буржуазия стре­милась выдать свою точку зрения за национальный общегосудар­ственный интерес. Протекционистская политика стала выражени­ем временного союза дворянства и торговой буржуазии.

Классическая политическая экономия — философия «рыночного хозяйства». Формирование классической политической экономии было подготовлено развитием капитализма. Ее первы­ми представителями были Уильям Петти (1623—1687) в Англии и Пьер Буагильбер (1646—1714) во Франции. Оба они предприняли попытку свести стоимость к труду и тем самым сделали решающий шаг в сторону трудовой теории стоимости, искавшей источник капиталистического богатства в сфере производства. Во Франции ведущей отраслью оставалось земледе­лие. Поэтому представители французской классической политичес­кой экономии — физиократы (Ф. Кенэ, А. Тюрго и др.), источник прироста капитала искали в земледелии, а "чистый доход" рас­сматривали как дар природы. Глава школы физиократов Франсуа Кенэ (1694—1774) заложил основы теории воспроизводства обще­ственного капитала, создав первую макроэкономическую модель. Ее основу составляло движение совокупного общественного про­дукта между тремя классами граждан нации: классом земельных собственников, производительным (к которому он относил земле­дельцев) и непроизводительным классом (к которому он относил всех лиц, не связанных с земледелием).

Распространение мануфактурного и становление машинного производства означали создание адекватной материально-техни­ческой базы капитализма. Классики политической экономии пыта­ются открыть источник капиталистического богатства уже в сфере производства.

Адам Смит (1723—1790) выяснил условия производства и на­копления богатства. В основе его концепции лежит идея "неуравни­тельного равенства". Каждый человек уникален, он обладает дан­ными от природы (или благоприобретенными) способностями. Эти различия индивидов становятся общественно значимыми благода­ря обмену и торговой деятельности. Их односторонность и ограни­ченность превращаются в их достоинство, так как специализация повышает производительность труда. Обмен, минимизируя издерж­ки, заставляет людей становиться "глубокими специалистами в уз­кой области". Индивиды становятся полноправными членами обще­ства, необходимыми друг другу благодаря своей специализации. Обмен, в результате, играет двоякую роль: "подключает" отдель­ных людей к цивилизации и развивает их потребности, способствуя всестороннему развитию личности.

В своем главном экономическом сочинении "Исследование о природе и причинах богатства народов" (1776) А. Смит придавал решающее значение разделению труда как основному фактору по­вышения производительной силы. Мануфактурный труд, отмечал он, дробит единый процесс труда на мельчайшие операции, значи­тельно упрощая их. В этом заключается общественный прогресс, соединяющий специфичное и всеобщее, труд отдельного работника и труд вообще. Именно труд вообще, существующий в рамках об­щественного разделения труда, А. Смит провозглашает источником материального богатства при капитализме. Стремясь не только про­никнуть в сущность капиталистического производства, но и опи­сать внешние формы его проявления, он дал четыре определения стоимости, что породило многочисленные противоречия, которые попытался преодолеть Давид Рикардо (1772—1823).

В центре внимания Рикардо находится уже не сфера произ­водства, а сфера распределения, что отражается и на определении предмета политической экономии. Он открыто формулирует эконо­мическую противоположность классов буржуазного общества — капиталистов и пролетариата, что позволило некоторым из его уче­ников — социалистам-рикардианцам (Т. Годскин, У. Томпсон и др.) — сделать революционные выводы.

Заслуга Д. Рикардо заключается в том, что он попытался по­строить систему категорий политической экономии на основе тру­довой теории стоимости. Однако полностью выдержать монисти­ческий принцип ему не удалось. Отчасти это произошло потому, что он дал двойственный принцип определения стоимости (трудом и редкостью), отчасти потому, что он некритически заимствовал понятия из обыденной жизни ("цена труда" и т. п.), отчасти из-за того, что он пытался прямо и непосредственно свести сложные ка­тегории капиталистической действительности к определению стои­мости трудом. В результате возникали противоречия, которые ни сам Рикардо, ни его ученики так и не смогли разрешить. На смену монистической концепции Д. Рикардо приходит плюралистическая концепция факторов производства, фактически похоронившая тру­довую теорию стоимости.

Подведем итоги. В отличие от меркантилистов классики поли­тической экономии (Ф. Кенэ, А. Смит, Д. Рикардо и др.) искали источник капиталистического богатства в сфере производства. Од­нако в центре внимания даже лучших представителей классичес­кой политической экономии был не сам общественный процесс про­изводства, а в основном лишь внешний его результат — капиталис­тическое богатство. А. Смит уделял наибольшее внимание услови­ям его производства и накопления, Д. Рикардо — распределения, С. де Сисмонди — потребления. По мере того как борьба с фео­дальной идеологией уходила на задний план, философия хозяйства вытеснялась практическими рекомендациями. Если А. Смит коле­бался между эзотерическим и экзотерическим подходами, между теорией стоимости и теорией цены, то у учеников (Р. Торренс, Дж. Милль, Д. Р. Мак-Куллох) и противников (Т. Р. Мальтус, С. Бей­ли, Н. У. Сениор) Д. Рикардо теория цены вытесняет теорию стои­мости, теория факторов производства — трудовую теорию, анализ конкретных ситуаций — теоретические абстракции.
От политической экономии - богатства к политической - экономии труда. Попытка рассмотреть капиталистическое богатство с позиции пролетариата была впервые предпринята социалистами-рикардианцами (Т. Год­скин, У. Томпсон и др.) и более последовательно — К. Марксом и Ф. Энгельсом (учение о двойственном характере труда, теория при­бавочной стоимости).

Карл Маркс (1818—1883) и Фридрих Энгельс (1820—1895) пер­воначально разделяли идеи революционного романтизма. Движе­ние от романтического дуализма к историческому монизму нача­лось у Маркса с критики государства и права. Лишь постепенно К. Маркс и Ф. Энгельс переходят от критики буржуазной и мелкобуржуазной идеологии к критике "гражданского общества", порож­давшего эту идеологию.

Успеху исследований К. Маркса в немаловажной степени спо­собствовала совершенная им революция в методе исследования. Используя достижения немецкой классической философии, К. Маркс впервые успешно применил метод материалистической диалекти­ки к анализу социально-экономических явлений. Это позволило ему не только дать критику предшествовавшей политической эконо­мии, но и поставить перед собой задачу рассмотреть систему кате­горий и законов капиталистического способа производства с пози­ций рабочего класса.

Важную роль в дальнейшем развитии ортодоксальной марк­систской политической экономии сыграли исследования Владимира Ильича Ленина (1870—1924). Центральное место в работах В. И. Ле­нина 90-х гг. занимает теория товарного производства. Это связано с анализом теоретических концепций экономистов — либеральных народников по вопросу о роли рынка в развитии капитализма. Ле­нинский анализ имел большое значение для исследования станов­ления рыночной экономики на периферии капиталистического мира. В. И. Ленин показал, что политическая экономия изучает не только наиболее развитые страны, но и переходные отношения от одного способа к другому и даже различные варианты (модели) такого перехода.

Освоение марксизма в СССР в 20-е гг. вылилось в серию дис­куссий по узловым проблемам экономической теории (о предмете политэкономии, об азиатском способе производства, о двойствен­ном характере труда, о законе — регуляторе социалистической эко­номики и т. д.). По мере становления и укрепления культа личности "большие дискуссии" прекращаются. Им на смену приходит слепое подчинение авторитету. Происходит искусственное сужение источ­ников марксизма, вследствие отрыва от лучших достижений западной экономической мысли и репрессий против отечественных «немарксистов». Самоизоляция сталинизированного марксизма прикрывалась тезисом о нарастающей вульгаризации немарксистской политической экономии. Неудивительно, что в этих условиях на первый план выдвигались идеологические аспекты политэкономии в ущерб остальным. По мере  углубления экономических проти­воречий происходило "закрытие" остроактуальных тем и сужение их эмпирической, статистической базы, что вело в конечном итоге к вырождению практической функции политической экономии и упад­ку ее научного авторитета.
1.1.3. Экономикс — наука о рациональном

использовании ограниченных ресурсов
Неоклассическое направление. Во второй половине XIX в. складываются предпосылки для смены общей парадигмы экономической науки. Капитализм прочно утверждается в развитых странах. Разработка общих принципов политической эко­номии заменяется исследованием различных проблем экономичес­кой практики, качественный анализ вытесняется количественным. Экономисты все чаще стремятся оптимизировать ограниченные ре­сурсы, широко применяя для этого теорию предельных величин, диф­ференциальное и интегральное исчисление. Математические фор­мулы и графики, иллюстрирующие различные рыночные ситуации, становятся органичными элементами экономических сочинений. Но­вые веяния находят отражение и в изменении названия самой нау­ки. Понятие "политическая экономия" (political economy) вытесняет­ся понятием "экономике" (economics)'. Под экономике понимается ана­литическая наука об использовании людьми ограниченных ресурсов (таких, как земля, труд, капитал, предпринимательские способнос­ти) для производства различных товаров и услуг, их распределения и обмена между членами общества в целях потребления.

Рождение нового термина связано с именем одного из осново­положников неоклассического направления — английского эконо­миста Альфреда Маршалла (1842—1924). В 1890 г. выходят его "Принципы экономики", главным предметом анализа которых яв­ляется уже не теория стоимости, а теория цены. Механизм ценообразования рассматривается как соотношение спроса и предложе­ния.

Теория маржиналистов и Маршалла отличалась статичностью построения, преодолеть которую пытался первоначально лишь Йозеф Шумпетер (1883—1950). Уже в начале века он предпринял опыт динамического моделирования развития капитализма, стре­мясь показать влияние инновационного процесса на изменение та­ких важных показателей, как предпринимательская прибыль, ка­питал и процент ("Теория экономического развития", 1911).
Кейнсианство.  Теория Маршалла фактически абстрагировалась от деятельности монополий. После кризисов 20— 30-х гг. и особенно Великой депрессии 1929—1933 гг. не замечать влияния монополий на ценообразование было уже нельзя. В 1933 г. выходят "Теория монополистической конкуренции" Э. Чемберлина и "Экономика несовершенной конкуренции" Дж. Робинсон, в кото­рых исследуется механизм монополистического ценообразования.

Однако подлинную революцию в экономической теории произ­вела опубликованная в 1936 г. "Общая теория занятости, процента и денег" Джона Мейнарда Кейнса (1883—1946). С его именем свя­зано рождение нового направления западной экономической мыс­ли — кейнсианства, поставившего в центр внимания проблемы макроанализа. Такой подход не только способствовал более глубо­кому отражению объективной реальности в экономической теории, но и в значительной мере поставил нормативный аспект в зависи­мость от позитивного. Кейнс отказывается от некоторых основных постулатов неоклассического учения, в частности от рассмотрения рынка как идеального саморегулирующегося механизма. Рынок, с точки зрения Кейнса, не может обеспечить "эффективный спрос", поэтому стимулировать его должно государство посредством кре­дитно-денежной и бюджетной политики. Эта политика должна по­ощрять частные инвестиции и рост потребительских расходов таким образом, чтобы способствовать наиболее быстрому росту наци­онального дохода. Практическая направленность теории Кейнса обес­печила ей широкую популярность в послевоенные годы. Кейнсианские рецепты стали идеологической программой смешанной эконо­мики и теории "государства всеобщего благоденствия" (welfare state).


Рис. 1.1. Основные направления современной

экономической теории.
С начала 50-х гг. неокейнсианцы (Р. Харрод, Е. Домар, Э. Хансен и др.) активно разрабатывают проблемы экономической дина­мики и прежде всего темпов и факторов роста, стремятся найти оптимальное соотношение между занятостью и инфляцией. На это же направлена концепция "неоклассического синтеза" П. Э. Самуэльсона, пытавшегося органически соединить методы рыночного и государственного регулирования. Посткейнсианцы (Дж. Робинсон, П. Сраффа, Н. Калдор и др.) в 60—70-е гг. сделали попытку допол­нить кейнсианство идеями Д. Рикардо. Неорикардианцы выступа­ют за более уравнительное распределение доходов, ограничение рыночной конкуренции, проведение системы мер для эффективной борьбы с инфляцией.

Монетаризм. Монетаризм, как и классический либерализм в целом, рассматривает рынок как саморегулирующуюся систему и выступает против чрезмерного вмешательства государства в эко­номику. Особенностью этого направления стало пристальное вни­мание к денежной массе, находящейся в обращении, которую они считают определяющим фактором развития экономики. Главным пунктом критики стали вопросы экономической политики (пробле­мы инфляции, политики занятости и т. д.). Исходные предпосылки этой критики были сформулированы М. Фридменом в его работах "Очерки позитивной экономики" (1953), "Капитализм и свобода" (1962) и позднее в написанной совместно с Роз Фридменом книге "Свобода выбора" (1979).

Его методологией является неопозитивизм, пытающийся при­мирить рационализм и эмпиризм. В основе теории лежит, по его мнению, возникшая в результате соглашения исследователей аб­страктная гипотеза, из которой выводятся эмпирически проверяе­мые следствия (предсказания). Если они подтверждаются практи­кой, то теория считается истинной, если нет, то она отвергается. Поскольку практические предложения кейнсианцев потерпели фи­аско, то должна быть отвергнута и их теория. Однако подобная участь может постичь и монетаризм, так как и эта теория напря­мую ставится в зависимость от бесконечного числа подтверждений и всегда можно найти противоречащие ей факты. Это тем более нетрудно сделать, так как многие предпосылки монетаристов носят явно нереалистический характер (совершенная конкуренция, гиб­кость цен, полнота экономической информации, зависимость роста национального дохода от темпов роста денежной массы и т. п.). Методологическая уязвимость теории монетаристов вызвала кри­тику как кейнсианцев, так и более последовательных сторонников классического либерализма.
Новая классическая экономика. Если в центре внимания кейнсианцев находится эффективный спрос, то их критики акцентируют основное внимание на предложе­нии товаров и услуг. В 70-е гг. сложилось даже особое направле­ние — "экономика предложения" (А. Лаффер, Дж. Гилдер, М. Эванс, М. Фелдстайн и др.). Для оздоровления экономики, как они счита­ют, необходимо снижение налогов и предоставление льгот корпора­циям. Сокращение дефицита государственного бюджета будет при этих условиях способствовать оздоровлению экономики.

Представители ведущего направления новой классической экономики (Дж. Мут, Р. Лукас, Т. Сарджент, Н. Уоллес, Р. Барро и др.) попытались построить более цельную теорию путем подве­дения единого микроэкономического основания под анализ макро проблем. В центре их внимания оказались экономические агенты, способные быстро приспосабливаться к меняющейся хозяйствен­ной конъюнктуре благодаря рациональному использованию полу­чаемой информации (теория рациональных ожиданий). Посколь­ку каждый индивид способен правильно адаптироваться в меняю­щемся мире, отпадает необходимость вмешательства государства в экономику.

Возможности	Зерно (млн. т)	Ракеты (шт.)
А	5,0	0
Б	4,8	1
В	4,5	2
Г	3,9	3
Д	3,0	4
Е	1,8	5
Ж	0	6

Рис. 3.9. Изменение цен и объема предложения в

кратчайший (а), короткий (б) и длительный (в) периоды
Практическое значение теории эластичности. Теория эластичности имеет важное значение для определения экономической политики фирм и значение теории правительства. Это наглядно видно на примере эластичности     налоговой политики государства. Допустим, го­сударство вводит определенную (фиксированную) сумму налога на единицу товара, что равносильно смещению кривой предложения S вверх до S' (см. рис. 3.24).

Сумма налога распределяется между потребителями и произ­водителями, а также включает избыточное налоговое бремя, яв­ляющееся омертвленными издержками, которые представляют чис­тую потерю для общества. Эластичность при этом играет большую роль, так как позволяет определить, какую часть налога выпла­чивают предприниматели, а какую — потребители.


                        0                                           Количество
Рис. 3.24. Распределение налогового бремени
В случае эластичного спроса большая часть налога выплачи­вается производителем, в случае неэластичного спроса — потреби­телем (сравним разделение отрезка АЕ' на АВ и BE' в первом слу­чае и во втором на рис. 3.25).

   

а) Налоги и эластичный спрос б) Налоги и неэластичный спрос

Рис. 3.25. Эластичность спроса и распределение налога с продаж
S'

Подобное явление легко объяснить, так как в случае элас­тичного спроса потребители при росте цены на данный товар будут стремиться переключить свой спрос на товары-субститу­ты. В случае неэластичного спроса это будет сделать гораздо труднее.

Наоборот, если предложение эластично, большая часть налога падает на потребителей, а если неэластично — то на производите­лей (см. рис. 3.26). Это и понятно.

   
а) Налоги и эластичное                   б) Налоги и неэластичное

предложение                                     предложение
Рис. 3.26. Эластичность предложения и распределение налога с продаж

Эластичность предложения оз­начает, что производители без труда смогут переключить свои ре­сурсы на производство какого-либо другого товара или услуги. В случае неэластичного предложения переаллокация ресурсов про­исходит медленнее и с большим трудом, поэтому больше всего от налога пострадают производители.
11. Литература

6.     
Базовый учебник

Нуреев Р. М. Курс микроэкономики. Учебник для вузов. – М.: ИНФРА-М, 1999. Гл. 3.

Изложение вопроса в рамках стандартного вводного курса можно найти в учебниках К. Макконнелла и С. Брю (гл. 4, 5), П. Самуэльсона (гл. 4, 20), Н. М. Розановой и А. Е. Шаститко (Теория спроса и предложения); упро­щенное, но довольно глубокое изложение — в книге П. Хейне (гл. 2—4). Российскому читателю полезно начинать изучение с работы Милтона и Роуз Фридмен, лекций А. Я. Лившица и публикации "Экономической шко­лы" (в последней содержится детальная характеристика проблемы устой­чивости равновесия). С первоначальным вариантом концепции равновесия на индивидуальных товарных рынках следует знакомиться по книге А. Мар­шалла. Более строгое изложение вопросов (с использованием математичес­кого аппарата) можно найти в произведениях Р. Аллена, У. Баумоля (гл. 8 § 1—4), Р. Пиндайка и Д. Рубинфельда (гл. 1—2), А. Н. Чеканского и Н. Л. Фроловой (гл. 6), а также Н. М. Розановой и А. Е. Шаститко (Основы экономического выбора). Большое количество интересных примеров и си­туаций читатель найдет у Д. Хаймана (гл. 1—2).



Аллен Р. Математическая экономия. М., 1963. Гл. 1. С. 21—46.

Коуз Р. Фирма, рынок и право. М.: Дело, 1993. Гл. 1. С. 4—32.

Маршалл А. Принципы... Т. 1. Кн. III. Гл. 1—5. С. 145—207. Т. 2. Кн. V. Гл. 7. С. 83—91.

Розанова Н. М., Шаститко А. Е. Теория спроса и предложе­ния, М.: Анкил,1995.

Розанова Н. М., Шаститко А. Е. Основы экономического вы­бора. М.: ТЕИС, 1996

Фридмен М., Фридмен Р. Хозяева своей судьбы. Гл. 1 // Фридмен и Хайек о свободе. Минск, 1990. С. 26—58.

Хайек Ф. Конкуренция как процедура открытия // МЭиМО. 1989. № 12. С. 6—14.

Чеканский А. Н., Фролова Н. Л. Теория поведения потребите­лей и рыночный спрос. М.: ТЕИС, 1996. Гл. 6. С. 102—123.
Тема 04. Институциональные аспекты рыночного

хозяйства

Учебные цели

1.            Уяснить правовые предпосылки рыночного хозяйства.

2.            Уяснить сущность и рассмотреть формы трансакционных издержек.

3.            Уяснить содержание внешних эффектов и меры воздействия на них со стороны государства.

4.            Уяснить сущность теоремы Р. Коуза.

5.            Охарактеризовать общественные товары.

6.            Выявить причины, формы и объективные границы вмешательства государства в развитие рыночной экономики.
"Никого нельзя заставить быть богатым или здоровым вопре­ки его воле", — заметил однажды Джон Локк.
1. Конспект лекции
План

4.1. Правовые предпосылки рыночного хозяйства

4.2. Внешние эффекты. Теорема Коуза

4.3. Общественные блага. Роль государства в рыночной экономике.
4.1. Правовые предпосылки рыночного хозяйства
Права собственности и их структура. В современной экономической теории под правами собственности понимаются санкционированные поведенческие нормы.

Права собственности
(property rights) — это совокупность властных прав, санкционированных поведенческих отношений, складываю­щихся между людьми по поводу использования ими экономичес­ких благ.

Существующий ныне набор прав формировался истори­чески в течение длительного времени. В римском праве ведущую роль играли права владения, пользования, управления и перехода вещи по наследству (или завещанию).

Со становлением капитализма к ним добавились такие суще­ственные характеристики, как, с одной стороны, право на основу или "капитальную стоимость" вещи, а с другой — право на доход, возникающий в результате использования или управления объек­том собственности. Национализации, имевшие место в ряде стран в течение XX в., остро поставили вопрос о временных границах ис­пользования вещи (бессрочное или с ограниченным сроком) и осо­бенно о праве на безопасность (гарантирующую от экспроприации под тем или иным благовидным предлогом). Защита от отрицатель­ных последствий использования вещи (отрицательных внешних эффектов, возникающих от пользования вещью) стала особенно актуальной с обострением экологических проблем. Она обусловила необходимость запрещения вредного использования вещи. Эти и другие правомочия (например, ответственность в виде взыскания вещи в уплату долга, так называемый остаточный характер неуч­тенных правомочий) составляют сейчас полное определение права собственности'. В реальной действительности возможны их самые различные сочетания.

Англосаксонская правовая традиция (в отличие от правовых систем континентальной Европы) рассматривает право собствен­ности как определенную совокупность частичных правомочий, кото­рая может укрепляться путем добавления к ней (спецификации — specification) все новых и новых прав или ослабляться путем отде­ления от нее некоторых правомочий — размывания (attennation) прав собственности. Процесс спецификации/размывания прав соб­ственности связан с трансакционными издержками.
Формы трансакционных издержек.

Трансакционные или операционные издержки
(transaction costs) – это издержки в сфере обмена, связанные с передачей прав собственности.

Категория трансакционных издер­жек была введена в экономическую науку в 30-е гг. Рональдом Коузом и ныне получила широкое распространение.

Обычно выделя­ют пять основных форм трансакционных издержек:

1) издержки поиска информации;

2) издержки ведения переговоров и заключения контрактов;

3) издержки измерения;

4) издержки спецификации и защиты прав собственности;

5) издержки оппортунистического поведения.
Издержки поиска информации связаны с ее асимметричным распределением на рынке: на поиск потенциальных покупателей или продавцов приходится тратить время и деньги. Неполнота имею­щейся информации оборачивается дополнительными расходами, связанными с покупкой товаров по ценам, выше равновесных (или продажей ниже равновесных), с потерями, возникающими вследст­вие покупки товаров-субститутов.

Издержки ведения переговоров и заключения контрактов также требуют затрат времени и ресурсов. Издержки, связанные с переговорами об условиях продажи, юридическим оформлением сделки, нередко значительно увеличивают цену продаваемой вещи.

Весомую часть трансакционных издержек составляют издерж­ки измерения, что связано не только с прямыми затратами на из­мерительную технику и сам процесс измерения, но и с ошибками, которые неизбежно возникают в этом процессе. К тому же по ряду товаров и услуг допускается лишь косвенное измерение или не­однозначное. Как, например, оценить квалификацию нанимаемого работника или качество покупаемого автомобиля? Определенную экономию обусловливают стандартизация выпускаемой продукции, а также гарантии, предоставляемые фирмой (бесплатный гаран­тийный ремонт, право обмена бракованной продукции на хорошую и т. д.). Однако полностью ликвидировать издержки измерения эти меры не могут.

Особенно велики издержки спецификации и защиты прав собственности. В обществе, где отсутствует надежная правовая за­щита, нередки случаи постоянного нарушения прав. Затраты вре­мени и средств, необходимых для их восстановления, могут быть чрезвычайно высоки. Сюда же следует отнести расходы на содер­жание судебных и государственных органов, находящихся на стра­же правопорядка.

Издержки оппортунистического поведения также связаны с асимметрией информации, хотя и не ограничиваются ею. Дело в том, что поведение после заключения контракта очень трудно пред­сказать. Нечестные индивиды будут выполнять условия договора по минимуму или даже уклоняться от их, выполнения (если сан­кции не предусмотрены). Такой моральный риск (moral hazard) всегда существует. Он особенно велик в условиях совместного труда — работы командой, когда вклад каждого не может быть четко отде­лен от усилий других членов команды, тем более если потенциаль­ные возможности каждого полностью неизвестны.

Итак, оппорту­нистическим называется поведение индивида, уклоняющегося от условий соблюдения контракта с целью получения прибыли за счет партнеров.

Оно может принять форму вымогательства или шантажа, когда становится очевидной роль тех участников коман­ды, которых нельзя заменить другими. Используя свои относитель­ные преимущества, такие члены команды могут требовать для себя особых условий работы или оплаты, шантажируя других угрозой выхода из команды.

Таким образом, трансакционные издержки возникают до про­цесса обмена (ex ante), в процессе обмена и после него (ex post). Углубление разделения труда и развитие специализации способст­вуют росту трансакционных издержек. Их величина зависит также и от господствующей в обществе формы собственности. Существу­ют три основные формы собственности: частная, общая (коммуналь­ная) и государственная. Рассмотрим их с точки зрения теории транс­акционных издержек.
Частная, общая (коммунальная) и государственная
собственность. В условиях частной собственности всей полнотой прав обладает отдельный человек. В условиях государственной собственности решение принимается на основании установленных правил и процедур, которые регулируют ин­тересы общества в целом.

В условиях общей (коммунальной) собственности все участ­ники организации (коммуны), которой такая собственность принад­лежит, обладают общим правом использования блага (до его при­своения) и частным правом на использование после того, как удалось его получить (присвоить) во временное или постоянное владение.

Поскольку при государственной собственности отдельный член общества владеет собственностью не непосредственно (как при част­ной собственности), а опосредованно (через установленную в обще­стве систему правил и процедур), то и контроль за этой собствен­ностью усложняется. Ее, как правило, нельзя продать или передать другому лицу, трудно контролировать тех, кто ею непосредственно управляет (т. е. бюрократию). Сложность процедуры принятия ре­шений также ослабляет функции контроля и оперативного управ­ления ею. Поэтому на практике отсутствует прямая связь между желаниями и стремлениями совладельцев государственной собст­венности и результатами ее реального использования. К тому же желания и стремления отдельных совладельцев редко совпадают, и согласование интересов превращается в большую проблему, ре­шение которой зависит от соотношения политических сил.

Общая (коммунальная) собственность возникает там и тогда, где и когда издержки по спецификации и защите частных прав собственности чрезвычайно высоки. Выгоды же от установления частных прав собственности или равны нулю (если благо имеется в изобилии), или явно меньше затрат, связанных с их установлением.

Основной проблемой общей собственности является ее сверх­использование: каждый индивид стремится опередить другого в потреблении того, что достается ему бесплатно. То, что в результа­те хищнической эксплуатации могут сократиться возможности по­требления других собственников, его не интересует. Но, поскольку так поступают все, благо, находящееся в общей собственности, бы­стро истощается. Поэтому общая (коммунальная) собственность ока­зывается неустойчивой, нестабильной и с течением времени пре­вращается либо в частную, либо в государственную собственность.
4.2. Внешние эффекты. Теорема Коуза
Внешние эффекты.
Внешние эффекты, экстерналии (externalities) - издержки или выгоды от рыноч­ных сделок, не получившие отражения в ценах.

Они называются "внешними", так как касаются не только участвующих в данной операции экономических агентов, но и третьих лиц. Возникают они в результате как производства, так и потребления товаров и услуг.

Внешние эффекты делятся на отрицательные и положитель­ные. Отрицательные эффекты связаны с издержками, положитель­ные — с выгодами для третьих лиц. Таким образом, внешние эф­фекты показывают разность между социальными издержками (вы­годами) и частными издержками (выгодами).

MSC = МРС + МЕС,                   (4.1)

где MSC — предельные общественные издержки (marginal social cost);

МРС—предельные частные издержки (marginal private cost);

МЕС—предельные внешние издержки (marginal external cost).



Рис. 4.1. Отрицательный внешний эффект
Отрицательный внешний эффект
(negative externality) воз­никает в случае, если деятельность одного экономического аген­та вызывает издержки других.

Покажем это на примере. Целлюлозно-бумажный комбинат осуществляет сброс недостаточно хоро­шо очищенной воды в реку. Допустим, что сброс сточной воды про­порционален объему производства. Это означает, что по мере роста производства растет и объем загрязнения окружающей среды. По­скольку целлюлозно-бумажный комбинат не осуществляет полной очистки воды, его предельные частные издержки оказываются ниже предельных общественных издержек, так как не включают расхо­ды на создание дополнительной системы очистных сооружений. Это приводит к тому, что количество выпускаемой продукции превы­шает эффективный объем выпуска (рис. 4.1). Без очистных со­оружений количество выпускаемой продукции составляет Q₁ т бу­маги при цене Р₁. Рыночное равновесие устанавливается в точке Е₁, в которой предложение, равное предельным частным издержкам МРС, пересекается с кривой спроса, равной предельным общест­венным выгодам MSB, т. е. МРС = MSB.

Между тем предельные социальные издержки равны сумме предельных частных издержек плюс предельные внешние издерж­ки. Следовательно, если бы удалось превратить внешние издержки во внутренние, эффективный объем выпуска сократился бы до Q₂ при росте цены до Р₂. В точке Е₂ предельные общественные выгоды равнялись бы предельным общественным издержкам MSB = MSC.

Обратим внимание на то, что и в точке Е₂ не устраняются пол­ностью последствия загрязнения окружающей среды (ведь в на­шем случае выпуск сточных вод пропорционален объему производ­ства, а объем производства целлюлозно-бумажного комбината в точке Q₂ отнюдь не равен нулю). Однако ущерб от загрязнения сущест­венно уменьшается. Площадь треугольника АЕ₁Е₂ показывает по­тери эффективности, связанные с тем, что предельные частные издержки оказались ниже предельных социальных издержек.

Таким образом, при наличии отрицательного внешнего эффекта экономическое благо продается и покупается в большем по сравне­нию с эффективным объеме, т, е. имеет место перепроизводство товаров и услуг с отрицательными внешними эффектами.

Рис. 4.2. Положительный внешний эффект
Положительный внешний эффект
(positive externality) воз­никает в случае, если деятельность одного экономического аген­та приносит выгоды другим.

MSB = МРВ + МЕВ,                   (4.2)

где MSB—предельные общественные выгоды (marginal social benefit);

МРВ—предельные частные выгоды (marginal private benefit);

МЕВ—предельные внешние выгоды (marginal external benefit).

Развитие образования дает прекрасный пример достижения положительного внешнего эффекта. В обществе каждый его член выигрывает от того, что сограждане получают хорошее образова­ние. Однако каждый из нас, принимая решение о получении обра­зования, вряд ли задумывается о тех выгодах, которые получает общество в целом. Принимая решение, рациональный потребитель соотносит затраты, связанные с получением хорошего образования, и те выгоды, которые могут быть в результате этого получены. Не удивительно, что инвестиции в человеческий капитал могут быть ниже оптимальных для общества (рис. 4.2). Рыночное равновесие Е₁ устанавливается в точке пересечения предельных частных вы­год и предельных социальных издержек: МРВ = MSC.

Между тем предельные социальные выгоды больше предельных частных выгод на величину предельных внешних выгод. Поэтому эф­фективное для общества равновесие достигалось бы в точке пересе­чения предельных социальных выгод и издержек, т. е. в точке Е . Эффективность увеличивается на площади треугольника АЕ₁Е₂.

Таким образом, при наличии положительного внешнего эффекта экономическое благо продается и покупается в меньшем по сравне­нию с эффективным объеме, т. е. имеет место недопроизводство товаров и услуг с положительными внешними эффектами.
Корректирующие налоги и субсидии. Для того чтобы сократить перепроизводство товаров и услуг с отрицательными внешними эффектами и восполнить недопроизводство товаров и услуг с положительными внешними эффектами, необхо­димо трансформировать внешние эффекты во внутренние.

Транс­формация внешних эффектов во внутренние
(internalization, of an externality) может быть достигнута путем приближения предельных частных издержек (и соответственно выгод) к пре­дельным социальным издержкам (выгодам).

А. С. Пигу в качестве решения данной проблемы предложил использовать корректирую­щие налоги и субсидии.

Корректирующий налог
(corrective tax) — это налог на вы­пуск экономических благ, характеризующихся отрицательными внешними эффектами, который повышает предельные частные издержки до уровня предельных общественных.

В нашем примере с целлюлозно-бумажным комбинатом налог (tax-T), равный пре­дельным внешним издержкам Т = МЕС, мог бы приблизить рыноч­ное равновесие к эффективному:

MSB =
MSC.

Корректирующая субсидия
(corrective subsidy) — это суб­сидия производителям или потребителям экономических благ, ха­рактеризующихся положительными внешними эффектами, ко­торая позволяет приблизить предельные частные выгоды к пре­дельным общественным.

В случае с обучением корректирующая субсидия, равная пре­дельным внешним выгодам (S = МЕВ), могла быть предоставлена студентам, что повысило бы их спрос на услуги образовательных учреждений до уровня, при котором MSB = MSC.

Корректирующие налоги и субсидии не могут решить полнос­тью проблемы, возникающие благодаря существованию внешних эффектов. Во-первых, в реальной практике довольно трудно точно исчислить предельные издержки и выгоды. Во-вторых, размеры ущерба определяются в ходе юридических и политических дискус­сий весьма приблизительно. И наконец, отнюдь не последнюю роль играет то обстоятельство, что корректирующие налоги, которые платят производители благ, характеризующихся отрицательными внешними эффектами, отнюдь не всегда достигают поставленной цели. Все это предопределило критику корректирующих налогов и субсидий и попытки нахождения принципиально новых путей ре­шения проблемы. Они связаны прежде всего с работами Р. Коуза.

Теорема Коуза. Р. Коуз исходит из того, что рассматриваемая проблема носит обоюдоострый или, как он го­ворит, "взаимообязывающий" характер: "При избегании ущерба для В мы навлекаем ущерб на А. Действительный вопрос, который нужно решить, это следует ли позволить А наносить ущерб В или нужно разрешить В наносить ущерб А? Проблема в том, чтобы избежать более серьезного ущерба"¹.

Ответ отнюдь не очевиден до тех пор, пока не удалось опреде­лить ценность того, что мы в результате этого приобрели, и цен­ность того, чем пришлось ради этого пожертвовать. Таким образом, решение, предложенное А. С. Пигу, не использует концепцию аль­тернативных издержек и подходит к факторам как к веществен­ным, а не правовым явлениям.

Анализ проблемы социальных издержек привел Коуза к вы­воду, который Дж. Стиглер назвал "теоремой Коуза" (Coase theo­rem).

Суть ее заключается в том, что, если права собственности всех сторон тщательно определены, а трансакционные издерж­ки равны нулю, конечный результат (максимизирующий ценность производства) не зависит от изменений в распределении прав соб­ственности (если отвлечься от эффекта дохода).

Эту же мысль Дж. Стиглер выразил следующим образом: "... В условиях совер­шенной конкуренции частные и социальные издержки равны"².

Сравнение системы ценообразования, включающей ответствен­ность за ущерб от отрицательных внешних эффектов, с системой це­нообразования, когда такой ответственности нет, привело Р. Коуза к парадоксальному на первый взгляд выводу о том, что если участники могут договориться сами и издержки таких переговоров ничтожно малы (трансакционные издержки равны нулю), то в обоих случаях в условиях совершенной конкуренции достигается максимально возмож­ный результат, максимизирующий ценность производства.

Р. Коуз приводит следующий пример. По соседству располо­жены земледельческая ферма и скотоводческое ранчо: земледелец выращивает пшеницу, а скотовод разводит скот, который время от времени стравливает посевы на соседних землях. Налицо экстернальный эффект. Однако, как показывает Р. Коуз, эта проблема может быть успешно решена без участия государства.

Если скотовод несет ответственность за ущерб, возможны два варианта: "Либо скотовод уплатит фермеру за необработку земли, либо он решит сам арендовать землю, заплатив фермеру за необ­работку земли чуть больше, чем платит сам фермер (если фермер сам арендует ферму), но конечный результат будет тем же и будет означать максимизацию ценности производства".

Если нет ответственности за ущерб, размещение ресурсов ока­зывается таким же, как и раньше. Различие состоит лишь в том, что теперь платежи будет осуществлять фермер. Однако "конеч­ный результат (который максимизирует ценность производства) не зависит от правовой позиции, если предполагается, что ценовая система работает без издержек"⁴. При нулевых трансакционных издержках и у фермера, и у скотовода будут экономические стимулы увеличения ценности производства, так как каждый из них по­лучит свою долю в приросте дохода. Однако при учете трансакционных издержек желаемый результат может быть и не достигнут. Дело в том, что высокая стоимость получения необходимой информации, ведения переговоров и судебных дел может превысить возможные выгоды от заключения сделки. К тому же при оценке ущерба не исключены значительные различия потребительских предпочтений (например, один оценивает тот же самый ущерб гораздо больше, чем другой). Чтобы учесть эти различия, в формулировку теоремы Коуза позднее была введена оговорка относительно эффекта дохода.

Экспериментальные исследования показали, что теорема Коуза верна для ограниченного числа участников сделки (двух-трех). При возрастании численности участников резко увеличиваются трансакционные издержки, и предпосылка об их нулевом значении перестает быть корректной.

Любопытно отметить, что теорема Коуза доказывает значение трансакционных издержек "от противного". В реальной действи­тельности они играют огромную роль, и удивительно то, что нео­классическая экономическая теория до недавнего времени их со­всем не замечала.

Борьба с загрязнением окружающей среды. Теорема Коуза помогает выработать пра­вильную стратегию в борьбе с загрязне­нием окружающей среды.

Эффективная политика в области контроля за загрязнени­ем окружающей среды — это такая политика, которая позво­ляет сбалансировать предельные общественные выгоды контро­ля с предельными общественными издержками, необходимыми для его проведения в жизнь.

Пересечение кривой предельных общест­венных выгод MSB с кривой предельных общественных издержек MSC позволяет определить эффективный для данного общества уро­вень вредных выбросов (рис. 4.3). Дело в том, что по мере сниже­ния процента загрязняющих окружающую среду выбросов предель­ные социальные затраты резко возрастают, поэтому каждый допол­нительный процент снижения обходится все дороже и дороже.

Предельные выгоды и предельные издержки


Рис. 4.3. Определение эффективного уровня выбросов
Существуют три основных пути сокращения вредных выбро­сов в окружающую среду: 1) установление норм или стандартов по вредным выбросам; 2) введение платы за выбросы; 3) продажа вре­менных разрешений на выбросы.

Стандарты по вредным выбросам
(emissions standards) — это установленные законом пределы концентрации вредных ве­ществ в промышленных отходах.

Такие стандарты приняты во многих странах. В США, напри­мер, за их выполнением следит Управление по охране окружающей среды. Превышение установленных правительственными органами стандартов влечет крупный штраф или уголовное наказание.

Практика установления стандартов имеет, однако, свои оче­видные недостатки. Прежде всего они разрешают в определенных пределах бесплатно сбрасывать вредные вещества. При установ­лении единых для страны норм не учитываются разная степень остроты экологических проблем в разных регионах, а также суще­ственные различия предельных частных издержек отдельных фирм. Поэтому затраты, связанные с достижением единого уровня за­грязнения, могут приводить к значительным потерям отдельных фирм и общества в целом, так как игнорируются существующие в частном секторе сравнительные преимущества. И наконец, что осо­бенно важно, стандарты не стимулируют производителей к сниже­нию существующего уровня загрязнения.

Большей гибкостью обладает плата за выбросы. Плата за вы­бросы — это плата, взимаемая с фирмы за каждую единицу за­грязняющих окружающую среду выбросов.

Такая система способ­ствует сокращению общего объема вредных выбросов, о чем на­глядно свидетельствует опыт применения ее в ФРГ. Однако полной уверенности в том, что стандарты загрязнения не будут нарушены, при такой системе нет.

     Цена (тыс. руб. за кг)


Количество лицензий или количество выбросов (кг в день)
Рис. 4.4. Права на загрязнение окружающей среды: роль движения "зеленых"
В последнее время получают все более широкое применение новые методы борьбы с загрязнением окружающей среды. Среди них такая своеобразная форма, как продажа прав на загрязнение природной среды. Государство определяет объем вредных выбро­сов, допустимый в данной области, и продает его в форме лицензий с аукциона. Предположим, оно желает сократить объем вредных выбросов с 1500 до 1000 кг, тогда государство продает лицензий не 1500, а 1000 шт., каждая из которых дает право на выброс 1 кг (рис. 4.4). Поскольку предложение абсолютно неэластично, рав­новесие установится в точке Е. В этом случае цена одной лицензии на право сброса 1 кг загрязняющего вещества в день будет равна 100 тыс. руб. Если местное общество партии защитников окружаю­щей среды ("зеленых") решит улучшить экологическую ситуацию в области, оно может купить часть лицензий, с тем чтобы изъять их из обращения. Если эта часть составит 100 лицензий, то цена одной лицензии повысится до 120 тыс. руб. Таким образом, продажа прав на загрязнение является гибким средством в борьбе за улучшение экологической ситуации в стране.
4.3. Общественные блага. Роль государства в рыночной экономике
Общественные блага. Чисто общественное благо
(pure public good) — это такое благо, которое потребляется коллективно всеми гражданами независимо от того, платят люди за него или нет.

Чисто общественное благо характе­ризуется двумя свойствами: неизбирательностью и неисключаемостью в потреблении. Такими свойствами обладает, например, нацио­нальная оборона.

Свойство неизбирательности в потреблении означает, что по­требление чисто общественного блага одним человеком не уменьша­ет его доступности для других. Такие блага неконкурентны, так как предельные издержки для дополнительного потребителя равны нулю.

Свойство неисключаемости в потреблении означает, что ни один человек не может быть не допущен к потреблению блага, даже если он отказывается за это платить. Чисто общественное благо обладает своеобразным положительным внешним эффектом: как только кто-нибудь начинает его потреблять, оно становится доступным для всех.

Чтобы глубже понять особенности чисто общественного блага, сравним его с чисто частным благом.

Чисто частное благо
(pure private good) — это такое благо, каждая единица которого мо­жет быть продана за отдельную плату.

В отличие от чисто част­ного блага чисто общественное благо не может быть разделено на единицы потребления (его нельзя выпускать "мелкими" партиями) и быть продано по частям. Невозможность определения цены на отдельные единицы чисто общественного блага объясняет особен­ности определения совокупного спроса на чисто общественное бла­го (рис. 4.5). Цена в данном случае не является переменной вели чиной. Поэтому кривая спроса на чисто общественное благо отра­жает предельную полезность всего имеющегося его наличного объема. Все потребители (в нашем примере их трое: Андреев, Борисов и Васильев — см. рис. 4.5) должны потребить весь объем выпу­щенного блага целиком. В отличие от совокупного спроса чисто част­ных благ (который получается путем сложения кривых индивиду­ального спроса по горизонтали) совокупный спрос чисто общест­венных благ определяется путем суммирования предельных выгод (получаемых от имеющегося наличного объема) по вертикали.
Р (тыс. руб. за ед.) Р (тыс. руб. за ед.)



0   2  4    6         12 Q

а) Чисто частное благо б) Чисто общественное благо
Рис. 4.5. Определение совокупного спроса на чисто частное благо и чисто общественное благо
Проблема безбилетника. Потребление чисто общественных благ происходит коллективно, однако индивидуальная польза от этого потребления различна. В нашем примере (см. рис. 4.5) индивиды получают различную выгоду: наименьшую — Андреев, наибольшую — Васильев. Такая ситуация предполагает наличие точной информации о предельных выгодах каждого чело­века. Однако в реальной действительности наличие такой инфор­мации — большая редкость.

Если оплата чисто общественных благ будет осуществляться в соответствии с предельными выгодами от их использования, появ­ляются мощные стимулы для сокрытия истинной информации и преуменьшения реальных размеров получаемых выгод. Действи­тельно, поскольку потребители получают выгоды от чисто общест­венного блага независимо от того, платят они за него или нет, то возникает желание обойтись без лишних выплат, получить это бла­го даром. Такая ситуация получила название проблемы безбилет­ника, "зайца"
(free-rider problem).

Проблема безбилетника чаще возникает в больших, чем в ма­лых группах потребителей, так как там труднее получить необхо­димую информацию о положении плательщиков. В результате существования проблемы безбилетника производство чисто обще­ственных благ бывает ниже эффективного. Рынок оказывается не в состоянии справиться с этой проблемой, терпит фиаско. Исправить "провалы" рынка помогает государство.
Провалы рынка. Функции государства в рыночной экономике.  «Провалы» (фиаско) рынка
(market fail
ures) — это случаи, когда рынок оказывается не в состоянии обеспечить эффективное использование ресурсов.

Обычно выделяют четыре типа неэффективных ситуаций, сви­детельствующих о "провалах" рынка:

1) монополия;

2) несовершенная (асимметричная) информация;

3) внешние эффекты;

4) общественные блага.

Во всех этих случаях приходит на помощь государство. Оно пытается решить эти проблемы, осуществляя антимонопольную политику, социальное страхование, ограничивая производство то­варов с отрицательными внешними эффектами и стимулируя про­изводство и потребление экономических благ с положительными внешними эффектами. Эти направления деятельности государства составляют как бы нижнюю границу вмешательства государства в рыночную экономику. Однако в современном мире экономические функции государства гораздо шире. В их числе: развитие инфра­структуры, дотации на школьное обучение, пособия по безработи­це, различные виды пенсий и пособий малообеспеченным членам общества и др. Лишь небольшое число этих услуг обладает свойст­вами чисто общественных благ. Большинство из них потребляется не коллективно, а индивидуально. Тем не менее доля государствен­ных расходов в валовом национальном продукте во всех развитых странах в XX в. имеет тенденцию к росту. К тому же обычно госу­дарство проводит антиинфляционную и антимонопольную полити­ку, стремится сократить безработицу. В последние десятилетия все более активно оно участвует в регулировании структурных изме­нений, стимулирует научно-технический прогресс, стремится под­держивать высокие темпы развития национальной экономики. Если к этому добавить региональное и внешнеэкономическое регулиро­вание, то станет очевидно, почему роль государства в течение XX в. неуклонно возрастала.

Государственный аппарат стремился решить две взаимосвя­занные задачи: обеспечить нормальную работу рынка и решить (или хотя бы смягчить) острые социально-экономические проблемы.

Между тем стремительное увеличение государственного сек­тора и государственного регулирования в условиях рыночной эко­номики не может быть беспредельным. Рыночная экономика накла­дывает на функции государства определенные ограничения.

Прежде всего недопустимы такие методы вмешательства го­сударства, которые разрушают рыночный механизм, подменяют его прямым администрированием. Гораздо эффективнее действуют косвенные регуляторы (налоги, субсидии и т. д.), особенно те из них, которые органично встроены в рыночную экономику. Поэтому государственное регулирование должно не заменять силы рынка, а скорее ослаблять или усиливать действие рыночных сил. Следует помнить, что все экономические регуляторы противоречивы. Крат­косрочные выгоды могут обернуться долгосрочными потерями. Более того, применяя целый набор экономических мер, не следует забывать, что многие из них противоречивы, действуют в разные, нередко прямо противоположные стороны. Поэтому необходимо свое­временно выявлять их негативные эффекты и заблаговременно принимать меры по их ликвидации. Вообще сфера действия пря­мых и косвенных административных методов должна быть строго определена. Тенденция к огосударствлению экономики не должна быть единственной. Время от времени необходимо предпринимать энергичные шаги по разгосударствлению экономики.

Способы разгосударствления могут быть различны. Это преж­де всего поощрение конкуренции и либерализация рынков, сни­жение барьеров для вступления в отрасль, активная антимонополь­ная политика. Эффективной мерой может стать и стимулирование смешанного предпринимательства. Наконец, сильной мерой явля­ется денационализация государственной собственности, развитие процессов приватизации.

Опыт показывает, что приватизация может быть успешной лишь при наличии определенных условий. Прежде всего к ним от­носятся:

—    наличие надежной правовой базы проведения денациона­лизации;

—    создание развитой рыночной инфраструктуры (и фондового рынка прежде всего);

—    хорошо продуманная процедура продажи государственных предприятий;

—    предварительная оценка величины спроса на денационали­зируемый сектор (или отрасли) экономики.

Лишь при наличии этих условий денационализация экономи­ки может быть эффективной. Следует помнить, однако, что этот процесс во многом зависит от самого государства. Между тем раз­растание бюрократического аппарата усложняет сам процесс при­нятия решений. Поэтому "провалы" рынка могут быть дополнены, а иногда и усилены "провалами" государства. Однако о них мы расскажем в следующей главе.

11. Литература

7.     
Базовый учебник

Нуреев Р. М. Курс микроэкономики. Учебник для вузов. – М.: ИНФРА-М, 1999. Гл. 13.

Основные вопросы темы кратко изложены в учебнике Э. Доллана и Д. Линдсея (гл. 12). Более углубленное изложение теории прав собствен­ности можно найти в книге Р. Капелюшникова. Проблема трансакционных издержек раскрыта в статье Р. Коуза "Проблема социальных издержек" (гл. 5). В статье О. Уильямсона "Вертикальная интеграция производства..." концепция трансакционных издержек использована для объяснения раз­вития рыночных структур. Институциональный анализ экономической ис­тории нового времени с точки зрения эволюции отношений собственности показан в статье Д. Норта. Статья О. Уильямсона "Сравнение альтернатив­ных подходов..." характеризует основные научные подходы к анализу роли фирмы в рыночном хозяйстве. Подход к фирме как к механизму экономии трансакционных издержек представлен в статье Р. Коуза "Природа фир­мы" (гл. 2).

Вопрос о роли государства в рыночной экономике затрагивается во всех предлагаемых в списке основной литературы учебниках. В главе 14 кни­ги П. Хейне анализируется право государства использовать принуждение и объясняется суть "проблемы безбилетника". Сфера деятельности государства в экономике описывается в учебнике под ред. А. Лившица и И. Н. Никулиной. У К. Макконнелла и С. Брю (гл. 3) основное внимание уделяется общест­венным интересам. Вопрос о минимальных и максимальных границах учас­тия государства в управлении рыночной экономикой, а также о необходи­мости и формах разгосударствления наиболее полно раскрывается в рабо­те под редакцией А. Лившица и И. Н. Никулиной.

2. Бусыгин В. П., Кокович С. Г., Цыллаков А. А. Методы микроэ­кономического анализа: фиаско рынка. Новосибирск, 1996. Гл. 3, 4. С.30—52.

Капелюшников Р. Экономическая теория прав собственности. М.: Наука, 1990. Разд. 2, 6, 9. С. 10—15, 37—43, 63—77.

Коуз Р. Фирма, рынок и право. М.: Дело, 1993. Гл. 1, 2, 5, 7. С. 4—53, 87—141, 169—192.

Менар К. Экономика организаций. М.: Инфра-М, 1996.

Найшулъ В. А. Либерализм и экономические реформы // Ми­ровая экономика и международные отношения. 1992. № 8.

Норт Д. Институты и экономический рост: Историческое вве­дение // THESIS. 1993. Весна. С. 69—91.

Савас Э. С. Приватизация: ключ к рынку. М.: Дело, 1992. Ч. 2 С. 53—158.

Хайек Ф. Дорога к рабству. М.: Экономика, 1992. Гл. 4—5. С. 39—60.

Шаститко А. Е. Внешние эффекты и трансакционные издерж­ки. М.: ТЕИС, 1997.

Эрроу К. Возможности и пределы рынка как механизма рас­пределения ресурсов // THESIS. Т. 1. Вып. 2. С. 53—58.

Milgrom P..Roberts J. Economics, Organization and Management. Prentice Hall, 1992. Ch. 9.

North D. Structure and Change in Economic History. N. Y., 1981.

Eggertsson T. Economic Behavior and Institutions. Cambridge University Press, 1990.