Задача Экспрессивно-стилистические особенности перевода
Работа добавлена на сайт bukvasha.net: 2015-10-29Поможем написать учебную работу
Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
от 25%
Подписываем
договор
Содержание
Введение. 3
Глава 1. Общие положения теории перевода. 6
1.1. Стилистические проблемы перевода. 6
1.2. Экспрессивность текста. 13
Глава 2. Экспрессивно-стилистические соответствия в переводе. 18
2.1. Экспрессивная и стилистическая характеристика подлинника. 18
2.2. Экспрессивная конкретизация в процессе перевода. 20
Заключение. 32
Список литературы.. 34
Введение
Перевод имеет долгую историю. Своими корнями он восходит к тем далёким временам, когда праязык начал распадаться на отдельные языки и возникла необходимость в людях, знавших несколько языков и способных выступать в роли посредников при общении представителей разных языковых общин.
Тем не менее по ряду причин, в частности в силу его междисциплинарного характера, перевод оформился в самостоятельную науку лишь в начале ХХ столетия. В условиях расширения международных связей и обмена информацией переводоведение стремительно развивалось и в настоящее время пользуется статусом самостоятельной научной дисциплины со своими теоретической базой, концептуальным аппаратом и терминосистемой.
При переводе с русского языка происходит множество переводческих преобразований, причина которых, чаще всего кроется в присущем английскому языку видении мира и связанном с этим явлении языковой избирательности.
Описывая предметную ситуацию, английский язык может выбрать иную, чем русский, отправную точку в описании. Для него, в частности, характерно преимущественное использование глагольных форм. Русскому языку, наоборот, свойственно более широкое использование опредмеченных действий и признаков, что проявляется в более частом, чем в английском, использовании существительных.
Причиной переводческих преобразований могут служить и внутренние языковые факторы, такие как сочетаемость и коммуникативная структура высказываний.
Задача переводчика - передать средствами другого языка точно содержание подлинника, сохранив его стилистические и экспрессивные особенности. Под «целостностью» перевода надо понимать единство формы и содержания на новой языковой основе. Если критерием точности перевода является тождество информации, сообщаемой на разных языках, то целостным (полноценным или адекватным) можно признать лишь такой перевод, который передает эту информацию равноценными средствами. Иначе говоря, в отличие от пересказа, перевод должен передавать не только то, что выражено подлинником, но и так, как это выражено в нём. Это требование относится как ко всему переводу данного текста в целом, так и к отдельным его частям.
Актуальность темы определяется возрастающим интересом к изучению коммуникативного аспекта языка, к проблемам интерпретации выразительно-изобразительных, словообразовательных и синтаксических средств текста оригинала в тексте перевода. Необходимо также учитывать недостаточную изученность передачи экспрессивно-эмоциональной нагрузки коммуникативного содержания речевого произведения.
Описание экспрессивного потенциала и художественно-изобразительных функций лексических, грамматических и синтаксических средств, способов и приёмов их использования до сих пор не является полным и исчерпывающим. Не всегда разграничиваются экспрессивно-эмоциональные средства и приёмы их использования в художественном произведении (тексте).
Таким образом, рассмотрение этих средств важно как для теории, так и для практики художественного перевода в целом, поскольку, недостаточный учёт приёмов и способов выражения экспрессии в тексте часто приводит к неадекватному переводу и искажению замысла автора. В своей работе я рассмотрю экспрессивно-стилистическую основу перевода.
Цель работы: изучить экспрессивно-стилистическую основу перевода.
Объект исследования: теория перевода.
Предмет исследования: экспрессивно-стилистическая основа перевода.
Реализация цели потребовала решения следующих задач:
- ознакомиться со стилистическими проблемами перевода
- разобрать экспрессивность текста.
- рассмотреть экспрессивно-стилистические соответствия в переводе.
Структура работы: работа состоит из введения, двух глав, заключения и списка литературы из 29-ти источников.
Глава 1. Общие положения теории перевода
1.1. Стилистические проблемы перевода
Среди многочисленных сложных проблем, которые изучает современное языкознание, важное место занимает изучение лингвистических аспектов межъязыковой речевой деятельности, которую называют "переводом" или "переводческой деятельностью".
Перевод - это несомненно очень древний вид человеческой деятельности. Как только в истории человечества образовались группы людей, языки которых отличались друг от друга, появились и "билингвы", помогавшие общению между "разноязычными" коллективами. С возникновением письменности к таким устным переводчикам - "толмачам" присоединились и переводчики письменные, переводившие различные тексты официального, религиозного и делового характера. С самого начала перевод выполнял важнейшую социальную функцию, делая возможным межъязыковое общение людей. Распространение письменных переводов открыло людям широкий доступ к культурным достижениям других народов, сделало возможным взаимодействие и взаимообогащение литератур и культур. Знание иностранных языков позволяет читать в подлиннике книги на этих языках, но изучить даже один иностранный язык удаётся далеко не каждому [3, 27].
Исследуя перевод, как особый вид речевой коммуникации, теория перевода не ограничивается анализом его языкового механизма. Ведь перевод - это не только взаимодействие языков, но и взаимодействие культур. В переводе находят своё отражение ситуация порождения исходного текста и ситуация перевода. Едва ли удастся адекватно описать процесс перевода, не учитывая того, что он осуществляется не идеализированным конструктом, а человеком, ценностная и психологическая ориентация которого неизбежно сказывается на конечном результате.
Большое значение для построения лингвистической теории перевода имеют исследования в области сопоставительного изучения языков. Как правило, эти исследования касаются одной из сторон языковой системы: грамматического строя, словарного состава, стилистики определенных языков. Таким образом, данные сопоставительного анализа могут служить материалом для частной теории перевода. При этом следует учитывать, что комплексный характер процесса перевода требует комплексного сопоставления. Переводчику важно сопоставление не отдельных грамматических форм или синтаксических конструкций, а структурно-семантических «узлов», составляющих единое понятийное целое. Голая, лишенная лексического наполнения, грамматическая структура так же мало показательна для переводчика, как железный каркас для будущих обитателей дома [8, 178].
Категории общей теории перевода строятся, с одной стороны, на обобщении данных частной теории, а с другой стороны,- на логико-семантической основе, общей для ряда языков, находящихся примерно на одном уровне развития. Теория закономерных соответствий должна устанавливать определенные параметры, внутри которых может осуществляться выбор вариантов перевода. Не давая никаких рецептов, теория соответствий вскрывает общие закономерности переводческого процесса, основанные на функциональной зависимости. При переводе с одного языка на другой приходится учитывать действие одних и тех же факторов логико-семантического порядка для передачи одного и того же смыслового содержания. При письменном переводе предварительное прочтение и анализ переводимого текста позволяют заранее определить характер содержания, идейную установку и стилистические особенности материала, чтобы иметь критерий для выбора языковых средств в процессе перевода. Однако уже в ходе анализа текста в нём выделятся такие «единицы перевода», будь то отдельные слова, словосочетания или части предложения, для которых в данном языке, в силу создавшейся традиции, существуют постоянные незыблемые соответствия. Правда, в любом тексте такие эквивалентные соответствия составляют незначительное меньшинство. Неизмеримо больше будет таких «единиц перевода», при передачи которых переводчику придётся выбирать соответствия из богатейшего арсенала средств того или иного языка, но и этот выбор далеко не произволен. Конечно, он отнюдь не ограничивается показаниями двуязычного словаря. Никакой словарь не может предусмотреть всё разнообразие контекстуальных значений, реализуемых в речевом потоке, точно так же, как он не может охватить и всё разнообразие сочетаний слов. Поэтому теория перевода может устанавливать лишь функциональные соответствия, учитывающие зависимость передачи определённых смысловых категорий от действия различных факторов. Этот принцип действителен и при определении контекстуальных значений, и при осуществлении различных лексических трансформаций. Контекстуальные значения часто определяются путём интерполяции словарных значений. Трансформации подчиняются логико-семантическому принципу с учётом стилистических и экспрессивных факторов.
Таким образом, в процессе перевода выстраиваются три категории соответствий: 1) эквиваленты, установившиеся в силу тождества обозначаемого, а также отложившиеся в традиции языковых контактов; 2) вариантные и контекстуальные соответствия и 3) все виды переводческих трансформаций. Между первой - эквивалентной категорией и двумя остальными есть принципиальное различие. Эквивалентные соответствия относятся к сфере языка, тогда как две последние - к сфере речи. Когда в процессе перевода отрезки речевого потока подвергаются переработке в соответствии с нормами переводящего языка, эквиваленты выделяются своим постоянством и относительной независимостью от окружения. Там, где между языками установилось традиционное эквивалентное соответствие, переводчик фактически лишен возможности выбора. Отказ от использования эквивалента в исключительных случаях должен быть оправдан особыми условиями контекста или обстановки [8,205].
Что же является критерием правильности выбора средств для достижения адекватности перевода? Поскольку критерием адекватности может быть лишь соответствие частице действительности, описанной в оригинале, равноценность средств определяется если не тождеством, то максимальным приближением полученного результата к воздействию оригинала. Анализ любого перевода, выполненного на высоком уровне мастерства, показывает, что основа установления равноценности языковых средств может быть только функциональная, а не формальная. В комплексный процесс перевода вовлечено слишком много разнородных факторов, чтобы можно было устанавливать формальные соответствия на уровне речи. Одна и та же языковая форма может выполнять различные функции в зависимости от сочетания различных языковых и неязыковых факторов. И хотя для правильного отражения мыслей, чувств, восприятий, содержащихся в подлиннике, переводчик вынужден прибегать к помощи логики, психологии, литературоведения, всё же единственная опора его работы - текст, и основа лингвистического подхода к нему - функциональные соответствия.
Однако количество и качество факторов, составляющих основу функциональных соответствий, не может быть постоянной величиной для любого жанра переводимого материала, Общей будет лишь логико-семантическая основа, определяющая процессы анализа и синтеза, из которых складываются, как это будет показано далее, приёмы перевода. Даже «проникновение в действительность», положенное в основу так называемой денотативной теории перевода, не может служить критерием адекватности перевода. Вполне возможны случаи, когда переводчик полнее и глубже знаком с отрезком действительности, описанным в подлиннике, чем сам автор. Но разве имеет право переводчик воспроизводить эту реальную действительность не так, как она изображена в подлиннике? Такой подход искажает самую суть перевода и подменяет авторское видение действительности видением переводчика. Принято делить все факторы на лингвистические и экстралингвистические. Это известное упрощение, так как многое из того, что относят ко второй категории, подсказывается переводимым текстом и опытом квалифицированного переводчика. Даже степень осведомленности переводчика в той области, о которой идет речь в переводимом материале, входит в число факторов, определяющих функциональную основу закономерных соответствий [20, 164].
Одним из наиболее интересных аспектов теории перевода является проблема передачи стилистических приёмов на воспринимающем языке.
Важность изучения перевода образных средств обусловлена:
• необходимостью адекватной передачи образной информации художественного произведения на переводящем языке;
• воссозданием стилистического эффекта оригинала в переводе.
Перевод стилистических приёмов, несущих образный заряд произведения, часто вызывает затруднения у переводчиков из-за национальных особенностей стилистических систем разных языков. Все лингвисты подчёркивают необходимость сохранения образа оригинала в переводе, справедливо считая, что прежде всего переводчик должен стремиться воспроизвести функцию приёма, а не сам приём.
Для перевода образного средства необходимо определить его информационное содержание, его семантическую структуру.
В образном средстве имеет место акт:
• оценки;
• номинации;
• эстетической информации.
"Новое" значение, приобретаемое образным средством в контексте, является элементом его семантической структуры. Данному элементу в этом же языке обычно соответствует слово или выражение в прямом значении, которое используется при истолковании образа. В случае, когда не найдена компенсация образа и невозможна его передача, передаётся только понятийное содержание образа.
Выделяются следующие параметры адекватности перевода образных средств в плане содержания:
• передача семантической информации образом переводящего языка;
• передача эмоционально-оценочной информации;
• адекватность передачи экспрессивной информации;
• адекватность передачи эстетической информации. [20, 205].
Если семантическая основа подлинника передана точно, то результатом явится адекватный языковой образ на переводящем языке и его адекватное смысловое содержание. Это можно проиллюстрировать теми случаями в переводе, когда из-за невозможности сохранить метафорический перевод используется только смысловое его содержание с целью выполнения хотя бы номинативной функции.
Например: "… he was extravagantly ambitious" -"...он был до крайности честолюбив". В данном случае переводчик прибегает к замене метафорического эпитета "extravagantly" выражением "до крайности", не несущим образности.
Анализ перевода слов и свободных сочетаний с метафорическим содержанием показывает, что во многих случаях языковые образы метафорических словосочетаний исходного языка переданы на эквивалентной основе, равны по номинативной функции:
"my own house was an eyesore" -"мой дом был тут как бельмо на глазу";
"among the broken fragments of the last five minutes" -"среди осколков последних пяти минут".
Ассоциативное поле - ассоциации, вызываемые нормативным значением слова при необычной его сочетаемости [20, 207].
Перевод можно считать равноценным, если слово на переводящем языке обладает тем же ассоциативным полем, что и слово на исходном языке, так как это вызывает у читателя перевода ту же активность мысли и воображения, что и у читателя подлинника.
При развёртывании сложных метафор необходимо развёртывание двух ассоциативных планов:
• основанного на прямом значении;
• развёртывания образно-переносного смысла.[3, 165].
Несоблюдение чёткого параллельного сосуществования этих двух планов может привести к переводческим нарушениям, может произойти разрыв метафорического содержания. Тогда прямое значение воспринимается раньше метафорического, и метафора разрушается.
Рассматривая проблему передачи образом перевода экспрессивной информации, нужно отметить, что какая-то доля переносного употребления слов в английском и русском языках совпадает по силе экспрессии.
Одинаковое количество экспрессивной информации наблюдается у общестилистических метафор подлинника и перевода, которые являются словарными соответствиями. Несовпадение объёма экспрессивной информации возникает из-за различий в степени экспрессии в двух языках переносных значений языковых эквивалентов.
Например: в одном из переводов романа Ф.С. Фицджеральда "Великий Гэтсби", фраза с эпитетом "dimmed a little by many paintless days under sun and rain" передана как "давно уже не подновлялась", где теряется метафорический эпитет "paintless". Более удачным будет перевод "... хотя за много бесцветных дней краска потускнела от солнца и дождя..." В данном варианте сохраняется семантическая информация эпитета.
Среди трансформаций самым сложным является приём компенсации - передача смыслового значения или стилистического оттенка не там, где он выражен в оригинале, или не теми средствами, какими он выражен в оригинале.
В любом языке есть элементы, не поддающиеся отдельной передаче средствами другого языка, поэтому очевидна необходимость компенсировать эту потерю при переводе. Речь идёт о потерях и смыслового, и стилистического порядка.
Если переводчик вынужден жертвовать или стилистической окраской, или экспрессивным зарядом слова при переводе, то, конечно, он должен в первую очередь сохранить экспрессивное значение слова или словосочетания, а в случае невозможности найти такое соответствие, возместить эту потерю приёмом компенсации.
1.2. Экспрессивность текста
Художественное литературное произведение является семантически, структурно коммуникативно завершённым единством и обладает, как и любой другой текст, связностью, целостностью и коммуникативной завершённостью, имеет ряд особенностей, отличающих его от других, не художественных текстов. Б.Кошляк выделяет категории художественного текста, которые конституируют его как определённую стилистическую систему и могут быть единицами стилистического анализа художественного текста, такие как "образ автора" и "подтекст". "Образ автора - это субъект повествования, который сам творит действительность произведения, это намеренно избранная писателем позиция, находясь на которой он получает наилучшие возможности для воплощения идейного замысла своего произведения, это определённая точка зрения, создающая единство самобытного нравственного отношения писателя к предмету" [11, 44].
"Образ автора" объединяет все элементы смысла и стиля художественного произведения в текстовое целое. Автором определяется слог, манера речи, отбор лексики, сама структура повествования и даже более того, - способы характеристики действующих лиц, изображения пейзажа и т.д., то есть образ события - сюжет и образы героев порождаются автором.
Первой особенностью художественного текста автор статьи называет эстетическую информацию или изобразительно-выразительную функцию, или метафоричность, семантическую ёмкость за счёт коннотативных значений, т.е. экспрессивно - образную организацию художественного текста как выражение категории образности. Правила и приёмы употребления и сочетания конкретных языковых средств, в том числе средств образности, зависят от стиля произведения в целом, основой которого является "образ автора". Я.И.Рецкер развивает эту мысль, указывая на то, что любые стилистические средства экспрессивны, так как имеют эмоциональное или оценочное действие. Нередко даже нейтральные в стилистическом отношении языковые средства могут приобретать экспрессивное значение. Переводчик должен учитывать и стилистическую и экспрессивную сторону подлинника.
"Анализируя стилистическую и экспрессивную характеристику отдельных звеньев языковой ткани и соотнося их с общим идейно-художественным замыслом автора, он устанавливает экспрессивно-стилистическую тональность подлинника" [20, 132].
В этой связи необходимо обратиться к определению "экспрессивности".
Лингвистический энциклопедический словарь даёт следующее определение экспрессивности: "совокупность семантико-стилистических признаков единицы языка, которые обеспечивают ее способность выступать в коммуникативном акте как средство субъективного выражения отношения говорящего к содержанию или адресату речи" [14, 591].
И.В.Арнольд под экспрессивностью понимает "такое свойство текста или части текста, которое передаёт смысл с увеличенной интенсивностью, выражая внутреннее состояние говорящего и имеет своим результатом эмоциональное или логическое усиление, которое может быть, а может и не быть, образным" [2, 15].
Понятие экспрессии, пишет в своей статье "Экспрессивные свойства синтаксических структур" Г.Н.Акимова, имеет в лингвистической литературе различные толкования как применительно к языку вообще, так и к различным его уровням. Точный перевод самого слова экспрессия - "выражение" вызывает мысль об экспрессивности языковых средств как их выразительных возможностях, т.е. специально стилистическом приеме. Этому противостоит другая точка зрения, которая основана на смешении экспрессивного и эмотивного (аффективного) в языке. Д.С.Писарев, который относит экспрессивность к прагматическим категориям, также отмечает, что во многих исследованиях не всегда чётко проводится разграничение понятий эмотивность и экспрессивность. "Категории "эмоциональность" и "экспрессивность" являются соотносимыми, а главное различие между ними состоит в следующем: если основной функцией эмоциональности является чувственная оценка объектов внеязыковой действительности, то экспрессивность - это целенаправленное воздействие на слушателя с точки зрения впечатляющей силы высказывания, выразительности, его эстетической характеризации. Таким образом, экспрессивность - это категория, ориентированная на адресата, то есть имеющая прагматическое значение" [18, 121].
Средства создания экспрессивности, по И.В.Арнольд, объединяются в стилистике декодирования общим термином выдвижение. Под выдвижением мы будем понимать наличие в тексте каких-либо формальных признаков, фокусирующих внимание читателя на некоторых чертах текста и устанавливающих смысловые связи между элементами разных уровней или дистантными элементами одного уровня. Выдвижение задерживает внимание читателя на определённых участках текста и тем помогает оценить их относительную значимость, иерархию образов, идей, чувств и таким образом передаёт отношение говорящего к предмету речи и создаёт экспрессивность элементов. Выдвижение образует эстетический контекст и выполняет целый ряд смысловых функций, одной из которых является повышение экспрессивности. Подтверждение этой мысли мы находим у Э.М.Кузнецова. Он считает, что прагматика художественного текста определяется той эстетической функцией, которую несёт текст и отдельные его части. Эстетическая функция, в свою очередь, оформляется всей семантико-синтаксической структурой текста.
С точки зрения семасиологии в деле изучения экспрессивности важно разграничение слов, называющих эмоции (like
,
dislike
,
abhor) и слов, вызывающих эмоциональную реакцию реципиента: 1) междометий (ah
,
oh, phew
,
wow); 2) вульгаризмов (damn
,
bloody
,
upon
my
word); 3) слов, образованных с помощью формально-структурных элементов (sonny
,
birdie, ringlet); 4) слов-усилителей (terrible
,
nice
,
great
,
dreadful); 5) неологизмов (relicts
,
distillant) и т.д. Кроме названных групп слов необходимо учитывать передачу эмоционального состояния автора различными тропами (гипербола, литота) и стилистическими приёмами (метафора, повтор и т.д.).
Итак, понятие экспрессивности может быть истолковано по-разному:
1) экспрессивность может быть и стилистической и лексикологической категорией;
2) необходимо учитывать тот факт, что экспрессивность имеет языковую природу, т.е. действует через механизмы языка, а эффект её проявляется только в речи (тексте). Отсюда следует, что экспрессивность имеет двойственную природу.
Глава 2. Экспрессивно-стилистические соответствия в переводе
2.1. Экспрессивная и стилистическая характеристика подлинника
Адекватный перевод невозможен без учёта экспрессивно-стилистических особенностей подлинника. С лингвистической точки зрения понятия стиля и экспрессии нередко объединяются, но для достижения адекватности перевода, как будет видно из конкретных примеров, неизбежно разграничение этих понятий во многих случаях. По определению академика В. В. Виноградова, «Стиль - это общественно осознанная и функционально обусловленная, внутренне объединённая совокупность приёмов употребления, отбора и сочетания средств речевого общения в сфере того или иного общенародного, общенационального языка...» [5, 73].
Если учесть, что и экспрессивно-эмоциональная и экспрессивно-оценочная окраска подлинника тоже достигаются выбором и сочетанием языковых средств, то можно подумать, что приведённое выше определение включает и экспрессию. Однако, в действительности это не так, и сам В. В. Виноградов выделяет экспрессивную сторону высказывания, даже при анализе средств экспрессивной модальности русского языка.
Под действием контекста и обстановки стилистически нейтральный текст может получить острое экспрессивное звучание. В этом смысле можно сказать, что экспрессия шире стиля.
“
Jim
,
dear
if
anger
and
passion
could
have
save
Italy
she
would
be
free
long
ago
;
it
is
not
hatred
that
she
needs
,
it
is
love
.” – Джим, дорогая, Италия была бы уже свободна, если бы гнев и страсть могли ее спасти; не ненависть нужна ей, а любовь.
Более того, когда переводчик сталкивается с дилеммой: экспрессия или стиль, а это бывает не раз при невозможности одновременной передачи и функционально-стилистической и экспрессивной окраски английского слова или выражения, то почти всегда экспрессивное доминирует над стилистическим.
“What is the use of vows? They are not what binds people. If you feel in a certain way about a thing, that bunds you to it; if you don’t feel that way, nothing else can bund you.” – Что толку в клятвах? Не они связывают людей. Если вы чувствуете, что вами овладела идея, – это все. А иначе ничто вас не свяжет. (Э.Л. Войнич «Овод», перевод Е. Таратута).
Подавляющее большинство слов любого языка относится к нейтральному функциональному стилю и приводится в словарях без помет. "Стилистические и экспрессивные пометы (разговорные, просторечные, жаргонные, иронические, поэтические, возвышенные, пренебрежительные, ласкательные и десятки других) отмечают лишь так называемую «периферийную» лексику, находящуюся ниже или выше нейтральной массы словарного состава. Это важно учитывать при выборе слов в процессе перевода [7, 15].
Разговорные слова и выражения:
wellies – длинные резиновые сапоги; flee
market – блошиный рынок; coach potato – лежебока, домосед; to
be
on
the
wings – переезжать с места на место.
Поэтические слова и выражения:
Heaven – небеса; manly
brow – мужественное чело; age
old
saying – древнее изречение; liberty – свобода.
Жаргонные выражения:
to
kick
the
basket – сыграть в ящик; to
play
the
fool – валять дурака; old
chap – приятель, старина.
Важнейшей лингвистической особенностью при переводе с английского языка является экспрессивная конкретизация.
2.2. Экспрессивная конкретизация в процессе перевода
Экспрессивная конкретизация в процессе перевода заключается в замене стилистически нейтрального английского слова или выражения экспрессивно-эмоциональным русским. Этот приём лексико-фразеологической трансформации зависит от особенностей лексики каждого из языков. Лексика русского языка, как правило, отличается большей экспрессивностью, чем английская.
Помимо распространённых в русском языке суффиксов субъективной оценки, скупо представленных в английском языке, русская лексика исключительно богата экспрессивно-эмоциональными и экспрессивно-оценочными словами, которым в английском языке соответствуют стилистически нейтральные слова [13, 111].
Проще всего это показать на экспрессивной конкретизации при переводе наиболее употребительных английских глаголов. Например, по словарю Мюллера, to
bring – приносить, доставлять, приводить, привозить, причинять, доводить, заставлять, убеждать, возбуждать (дело); to
catch – ловить, поймать, схватывать, застать кого-либо на месте, успеть (на поезд), схватить (простуду), заразиться, уловить, понять чью-то мысль.
Словарь Мюллера даёт следующие экспрессивные соответствия значений to go: 13) умереть, гибнуть, теряться, пропадать; 14) рухнуть, свалиться, сломиться, поддаться, обрушиться.
The bell has gone – прозвонил звонок.
She is gone – она погибла.
My sight is going. All hope is gone – исчезли все надежды.
The platform went – платформа обрушилась.
Экспрессивные соответствия to
get: 6) достигать, добиваться; 10) ставить в тупик; 14) обладать, владеть.
We
couldn
’
t
get
permission
from
him
. – Мы не могли получить (добиться) у него разрешения.
He has got a nice house in the country. – У него очень хороший дом в деревне.
The
answer
got
me – ответ меня озадачил (поставил в тупик).
Таким, образом, достаточно сопоставить любой полноценный перевод с подлинником, чтобы убедиться в том, что английской лексике внутренняя, не зависящая от контекста, экспрессивность свойственна в гораздо меньшей степени, чем лексике русского языка.
Конечно, явление экспрессивной конкретизации непосредственно связано с большей предметно-логической конкретностью обиходной русской лексики. Ведь тот же глагол движения go в упомянутом выше словаре раскрывается длинным рядом русских соответствий: идти, ходить, быть в движении, отправляться, ехать, путешествовать, уходить, руководствоваться и т. п. А необходимость логической конкретизации тесно связана со значительно более распространённой многозначностью английской лексики по сравнению с русской.
Конечно, потребность в экспрессивной конкретизации возникает часто и при переводе других частей речи, кроме глаголов: прилагательных, существительных и даже наречий, особенно, как мы видели, модальных наречий. Русским существительным и прилагательным нередко экспрессию придают суффиксы субъективной оценки, которыми так богат наш язык.
Одним английским словом никак не выразить экспрессии русских слов: домина, домище, домик, домишко; человечек, человечище, человечина. К примеру, слово обыватель в английском контексте выглядит так: Any person that lives several stories above the man in the street.
Суммируя эти экспрессивно-стилистические закономерности, можно сказать, что они сводятся к следующим составным элементам:
1. «Периферийная» лексика (слова и выражения, принадлежащие к разным функционально-стилистическим пластам и к экспрессивному разряду словарного состава английского языка).
- разговорные:
I want to wet my whistle
. – Я хочу промочить горло (выпить).
- поэтические:
Make music to the only ear – звучать музыкой (Байрон, «Сумерки»)
And all that’s best of dark and bright meet in her aspect and her eyes. – И в глубине ее очей тьма перемешана с лучами (Байрон, «Еврейские мелодии»).
- возвышенные:
for heaven’s sake – ради всего святого, it ran as follows – оно гласило.
- иронические:
They would descent upon the world and enter society. – Они снизойдут в мир и войдут в «общество». (О’Генри)
- пренебрежительные:
Ha
!
You
wicked
pale
-
face
. – Ах ты, проклятый бледнолицый (О’Генри, «Вождь краснокожих»).
2. Лексические средства выразительности (образные средства, тропы).
3. Стилистически нейтральная лексика, используемая экспрессивно в контексте: little
thing – малышка; he
had
a
wooden
leg – у него была деревянная нога.
4. Экспрессивно используемая фразеология.[13, 143].
Ограничимся анализом наиболее распространённых в публицистике и научно-популярных английских текстах средств выразительности - метафор, эпитетов, сравнений и перифразов. Конечно, речь может идти только о стандартных, стереотипных тропах.
Если не учитывать промежуточные случаи, то способы передачи английских стереотипных метафор можно свести к четырём категориям:
1. эквивалентное соответствие: An
icy
chill
frosted
the
audience. – От его речи на слушателей повеяло ледяным холодом.
2. вариантное соответствие: The
question
was
sidetracked
. – Обсуждение вопроса было отложено в долгий ящик (дословно: вопрос был загнан на запасной путь).
3. трансформация: He
has
received
Scarborough
Warning. – С ним расправились без суда.
4. калька: bread-and-butter, sky-scraper
Наиболее интересным в творческом смысле будет трансформационный способ передачи метафор, требующий полной замены английской образной основы. Один из членов палаты общин резко критикует парламентский регламент: «In fact, the procedures of parliament have been forced into the strait-jacket of the present unnatural time-table». (Э. Хьюз, с. 69) Совершенно очевидно, что русское образное соответствие strait-jacket смирительная рубашка гораздо сильнее английского образа и в данном случае неприменимо. Вполне естественная замена: И действительно, порядок работы парламента насильственно втиснут в прокрустово ложе существующего несуразного регламента.
Напомним, какие метафоры наиболее часто встречаются в английских публицистических текстах. Это метафоры, по своей образности:
- связанные с войной: cold war, war hawks, war of words, smoke screen;
- связанные с политикой: push
-
button
government
.
- спортивные метафоры: arena, final round, to lose ground, presidential race;
Jockeying for supremacy is going on within the camp of the Wall-street busenessmen. – В лагере крупных дельцов Уолл-стрита в борьбе за преобладание идут буквально скачки с препятствиями.
- метафоры, имеющие отношение к карточной игре: New Deal, a trump, to play the
- связанные с географией: the whole cross-section society.
- связанные с кулинарией: The minister sandwiched
- связанные с медициной: Post-Mortem Dissecting Table
He
is
amock
again. – Он снова сорвался с цепи (имеется в виду тропическое психическое заболевание, при котором больной ведет себя, как одержимый).
- связанные с транспортом: Truman
gave
the
general
greenlight
to
use
napalm
. – Трумэн предоставил этому генералу право свободно применять напалм (дословно: открыл зеленую улицу).
British politicians are often guided by the principle “proceed with caution” or even “apply brake”. – Британские политики нередко руководствуются принципом «тихий ход» или «придержи на тормозах».
- из области техники: Steel
proof
was
given
to
show
that
he
was
innocent
. – В подтверждение его невиновности были приведены очень веские (дословно: стальные) доказательства.
Между метафорой и сравнением можно проследить органическую связь: метафора часто рассматривается как укороченное сравнение.
Не всякое сравнение является стилистическим средством; в английском для стилистического сравнения существует даже особый термин simile в отличие от логического сравнения comparison, лишенного образности. Скажем, a house as high as Empire State Building не является стилистическим сравнением. Как это ни парадоксально, но оригинальные сравнения, как правило, легче переводить, чем стереотипные.
Beauty
’
s
a
flower – у Голсуорси красота цветка, подчеркивает, что красота непостоянна.
Ashurst
rather
like
a
bearded
Shiller
. – Ашерст, довольно похожий на бородатого Шиллера. (Голсуорси, «Яблоня).
Вероятно потому, что при всей необычности второго компонента в индивидуальном сравнении писатель все же стремится сделать это образное сопоставление доступным пониманию читателя. Поэтому оригинальные сравнения чаще всего калькируются в переводе. Замены образа во втором компоненте не требуется. В этом легко убедиться, сопоставив, например, образцово выполненный перевод романа «Комедианты» Грэма Грима, обильно насыщенного сравнениями:
«...his teeth were... like tombstones designed for a much larger cemetery». (Graham Greene. The Comedians)
«...зубы у него... были похожи на надгробные памятники, предназначенные для более обширного кладбища». (Перевод Н. Волжиной)
«...the coffin poking out of the boot like a box of fruit on the way to market».
«...гроб торчал из багажника, точно ящик с фруктами, который везут на рынок».[28, 32].
Иное дело стандартные сравнения. Дословная передача второго компонента такого сравнения часто приводит к абсурду. Их нередко можно приравнять к идиомам, настолько своеобразен и подчас даже непонятен положенный в их основу образ. В самом деле, что означает sound as a bell -здоров, как колокол? или right as rain - правилен, как дождь? или fit as a fiddle - исправен, как скрипка? Ларчик открывается просто, если вникнуть в смысловую структуру сравниваемых прилагательных. Все они многозначны.
Sound 1) здоровый, крепкий; 2) доброкачественный, неиспорченный, исправный, прочный; 3) крепкий, глубокий (о сне); 4) правильный, здравый, логичный; 5) способный, умный; 6) сильный; 7) глубокий, тщательный и еще два специальных значения.
Трудно сказать, к какому из по крайней мере трёх или четырёх значений слова (кроме 3-го, 4-го и 5-го) привязано значение сравнения в целом. В новом издании словаря Мюллера, из которого приведены все эти значения, впервые исключен традиционный и неправильный перевод этого сравнения «здоров как бык», так как sound as a bell можно сказать и о женщине, тогда как русскому псевдоаналогу свойственна экспрессия грубости. Словарь с полным основанием даёт нейтральный перевод «вполне здоров». Примерно такую же картину наблюдаем при анализе смысловой структуры прилагательного fit. И здесь многозначность даёт основание для широкого толкования сравнения и для трёх соответствий в словаре Мюллера: а) совершенно здоров; б) в прекрасном настроении; как нельзя лучше. Примерно так же переводится это сравнение и в АРФС А. В. Кунина: как нельзя лучше; совершенно поправился; вполне здоров. Этот порядок соответствий логичен: самое широкое из значений поставлено первым [17, 675].
Анализ стандартных сравнений даёт право сделать два важных вывода:
1) штампованные сравнения, видимо, имеющие уже стёршуюся образность, не обязательно переводить сравнениями, они употребляются как интенсификаторы для усиления сравниваемого признака;
2) многие английские прилагательные (качественные) обладают необычайно разветвлённой многозначностью, не свойственной прилагательным русского языка, что необходимо учитывать при переводе сравнений [13, 171].
Перевод эпитета всегда связан с определяемым им существительным. Эпитет почти всегда индивидуален в том смысле, что он сохраняет свою субъективную оценочность, даже когда им злоупотребляют частым повторением в газетах.
If
the
she
had
long
lost
the
blue
eyed
,
flowerlike
charm
,
the
cool
slim
purity
of
face
and
form
,
the
apple
-
blossom
colouring
,
which
had
affected
Ashurst
twenty
-
six
yearg
ago
,
she
was
a
comely
and
faithful
companion
. – Если она давно утратила синеву глаз, очарование, подобное цветку, свежую чистоту лица и стройность форм, которые привлекли Ашерста двадцать шесть лет назад, она была мне привлекательным и верным спутником (Голсуорси «Яблоня»).
Иногда эпитетом служит не прилагательное, а наречие или существительное: «Dossers sleep fitfully». Словарь даёт только прилагательное fitful -судорожный, прерывистый, перемежающийся. Ни одно из этих слов не пригодно для перевода заглавия помещённой в этой главе статьи. Очень часто эпитет требует контекстуального перевода.
I think you are happy that you have had a lucky chance. – Я думаю, что ты счастлив, что тебе выпал счастливый случай (тебе повезло).
Когда к определяемому относятся два и более эпитета, то они часто взаимосвязаны, и их перевод должен быть обязательно согласован и соответствовать более широкому контексту. Таковы, например, эпитеты dreary и miserable. Для первого словарь даёт удачный эквивалент: мрачный. Для перевода второго нужно выбрать вариантное соответствие, рисующее обстановку на военной базе.
He was gloomy because the day promised crooning to be dull. – Он был мрачен, потому что день обещал быть безрадостным.
Следует различать перифразы логического и стилистического характера. Логическими перифразами часто пользуются газетчики во избежание повторений. Республиканскую партию США называют Grand Old Party (сокращённо GOP), а её членов - Gopsters. Политическим эвфемизмом является весьма распространённое в буржуазной прессе обозначение капитализма и капиталистов: vested interests. Перифраз-эвфемизм fair sex имеет и библейское образное соответствие: the weaker vessel- сосуд скудельный (женщина).
Часто во избежание повторения имени политического деятеля, занимающего такой же пост или аналогичное положение в другой стране или партии, употребляют перифраз: N'^opposite numbers. Резко отрицательную классовую характеристику несёт перифраз «the
great
unwashed
»- чернь. Обычаем давать в придачу бесплатно покупателю тринадцатый хлебец объясняется перифраз «the great dozen»- тринадцать. Излюбленный библейский перифраз публицистов – «the writing on the wall»- зловещее предзнаменование - письмена на стене, предсказавшие близкую гибель вавилонскому царю Валтасару во время пира.
Основное, чем разговорная речь отличается от рассуждения, повествования, описания, это - интонация. Интонационный строй русского языка несомненно богаче английского. Конечно, чтобы проверить правильность интонационного членения предложений в переводе, лучше всего прочитать каждую фразу вслух, прежде чем окончательно закрепить её на бумаге.
Второй существенной особенностью разговорной речи является её идиоматичность. Но идиоматичность в широком смысле слова характерна и для сочетаемости слов в любом языке, и эту особенность подчас трудней передать в переводе, поскольку она не регистрируется словарями [7, 19].
To make both ends meet. – Сводить концы с концами.
It was raining cats and dogs and two little puppies fell on my writing table. – Шел проливной дождь и две маленькие капли (щеночки) упали на мой письменный стол. (Дж. Вебстер).
В этом отрывке фигуральный образ (cats
and
dogs) распространился и на слово puppies
(щенята). Здесь оно используется в значении «капли дождя».
Легче всего понять закономерность всего комплекса трансформаций- грамматических, лексико-фразеологических и стилистических- на примере образцового перевода текста. Рассмотрим далее перевод фрагмента из автобиографической книги У. Сомерсета Моэма «Подводя итоги». По своему характеру эта книга ближе всего к публицистическому жанру литературы.
«In this book I am going to try to sort out my thoughts on the subjects that have chiefly interested me during the course of my life. But such conclusions as I have come to have drifted about my mind like the wreckage of a foundered ship on a restless sea. It has seemed to me that if I set them down in some sort of order I should see for myself more distinctly what they really were and so might get some kind of coherence into them. I have long thought I should like to make such an attempt and more than once, when setting on a journey that was to last for several months, have determined to set about it. The opportunity seemed ideal. But I have always found that I was assailed by so many impressions, I saw so many strange things and met so many people who excited my fancy, that I had no time to reflect. The experience of the moment was so vivid that I could not attune my mind to introspection» [23, 187].
Пришлось привести весь этот длинный отрывок, так как он представляет собой смысловое единство.
«В этой книге я постараюсь привести в порядок свои мысли о тех предметах, которые больше всего занимали меня на протяжении моей жизни. До сих пор выводы, к которым я пришёл, носились у меня в голове, как обломки корабля в бурном море. Мне всё казалось, что, закрепив их на бумаге в известной последовательности, я смогу объединить их в нечто целое. Я уже давно подумывал о том, чтобы заняться этим, и не раз, отправляясь в долгое путешествие, решал, что вот теперь для этого наступило самое подходящее время. Но меня всегда захлёстывало столько впечатлений, я видел столько нового, встречал столько людей, завладевших моим воображением, что некогда было спокойно подумать. Я так интенсивно жил настоящим, что хоть убей, не мог настроиться на интроспективный лад».
Прежде всего отметим грамматическую трансформацию в переводе самого названия книги: английское отглагольное существительное заменено в переводе деепричастием. Эта замена закономерна и в смысловом, и в стилистическом отношениях. В смысловом - потому что автор этой большой книги не приходит в конце её к определённым итогам и выводам, а на всём её протяжении повествует о своём жизненном пути, о нелёгком приходе к успеху в области драматургии и художественной прозы. К тому же в 1938 году, когда была впервые опубликована эта книга, Моэму было 64 года, а умер он в 1965 году.
Грамматические трансформации начинаются со второго предложения. Первое настолько близко в переводе структуре и порядку слов подлинника, что его можно считать эквивалентным. И это легко объяснить: ведь повествованию на русском языке так свойственно начинаться с второстепенного члена предложения. В переводе второго предложения уже трансформируется структура и изменяется порядок слов.
Нужно отметить, что в трёх предложениях этого отрывка закономерность грамматических трансформаций имеет логическое обоснование. Во втором, пятом и последнем предложениях в качестве подлежащего выступают абстрактные понятия: conclusions, opportunity, experience. Подобное построение предложений в русском языке характерно только для научной прозы.
Вполне логично объединение 4-го и 5-го предложений, где в последнем выражена мысль: «The opportunity seemed ideal», тесно связанная с предыдущей: «Я уже давно подумывал о том, чтобы заняться этим, и не раз, отправляясь в долгое путешествие, решал, что вот теперь для этого наступило самое подходящее время». Исключительно удачно опущение шести английских слов в приведённой выше фразе: все они заменены одним эпитетом: «долгое путешествие».
Что касается лексической трансформации, то в данном переводе более всего использован приём конкретизации. Но основание конкретизации не только логико-грамматическое, но и экспрессивное. В перечисленных заменах абстрактных существительных, наряду с синтаксической перестройкой, сказалось и стремление пользоваться в переводе словами исконно русского происхождения даже там, где можно было бы употребить аналогичное или близкое по форме английскому русское слово. Эта тенденция стала неписанным законом в лучших переводах классиков с западно-европейских языков еще в XIX веке.
Важно учесть, что значительная часть английской (а ещё большая - французской) лексики, связанная своим происхождением с латынью, настолько органично вошла в литературно-разговорную речь, что нисколько не выделяется на общем фоне слов англо-саксонского происхождения. Но когда в русский перевод вводятся слова, построенные на тех же латинских корнях, пусть даже заимствованных из французского языка, они придают налёт книжности, утяжеляют повествование. В этом фрагменте таких слов немало, и все они заменены исконно русскими словами в переводе. В первом предложении это - sort и interested. В последних - reflect, experience, moment и introspection. В переводе оставлен лишь последний термин, замена которого потребовала бы слишком пространного объяснения.
Заключение
Точный перевод – дело практически немыслимое. "Tradditore - traitore", "переводчик - предатель" - так говорили итальянцы, которых эта проблема беспокоила со времен Римской империи, вынужденной находить общий язык с многочисленными вассальными народами. Даже если не просишь, а приказываешь, надо, чтобы понимали твой приказ. А ловушек тут хватает.
Муки переводческие и муки редактора во многом связаны с выбором "верного имени" для слова, словосочетания, идиомы, иностранной реалии и многого-многого другого. А правильный выбор верного слова, "верного имени" для слова исходного языка очень во многом определяется умением и искусством переводчика.
К качеству перевода в настоящее время предъявляются самые высокие требования в связи с тем, что межкультурная коммуникация принимает глобальный масштаб в современном мире. Сегодня проблема корректного перевода волнует не только профессиональных переводчиков, преподавателей или студентов. Социально-бытовая коммуникация между носителями различных языковых культур становится нормой жизни. Понятие переводческой эквивалентности и способы ее достижения, поиск переводческих соответствий между единицами одного того же, а также разных уровней языка, были и остаются одной из центральных проблем переводоведения.
Межъязыковые соответствия как важный компонент теории и практики перевода не могут не привлекать интерес лингвистов и просто пользователей языка, так как точный выбор единицы при переводе играет важнейшую роль для передачи не только референциального, но и эмоционального, стилистического, психолингвистического аспектов дискурса.
Каждый язык имеет собственный, характерный именно для него набор экспрессивно-стилистических средств. В русском языке для выражения экспрессии можно, в частности, отметить общую тенденцию к опоре на семантические элементы и преимущественное использование формальных элементов в английском языке. Отсюда следует, что переводчик должен избегать копирования экспрессивных средств языка оригинала и стараться использовать те средства, которые присущи языку перевода.
Переводчику важно делать различие между денотативным и коннотативным значением слов. Денотативное значение слова регистрируется в словаре, коннотативное значение связано с эмоциональной реакцией человека на слово и теми ассоциациями, которые оно у него вызывает.
При передаче некоторых видов книжной лексики, в частности абстрактных существительных и глаголов, заимствованных из латинского, греческого и французского языков, возникает необходимость использовать более экспрессивные средства - конкретные существительные и глаголы. В отношении русской экспрессивно окрашенной лексики дело обстоит как раз наоборот. Английский публицистический стиль требует более нейтральной подачи информации. В нём также имеются экспрессия и соответствующие стилистические средства, но частотность употребления таких средств ниже, чем в русском.
Таким образом, мы выяснили, что экспрессивно-стилистические соответствия в переводе важны. И эта тема остаётся дискуссионной и по сей день.
Список литературы
1. Акимова Г.Н. Экспрессивные свойства синтаксических структур// Предложение и текст: семантика, прагматика и синтаксис – Л.: Изд-во Лен. Унив., 1988.
2. Арнольд И.В. Интерпретация художественного текста: типы выдвижения и проблемы экспрессивности// Экспрессивные средства английского языка. – Ленинград, 1975.
3. Бархударов Л.С. Язык и перевод. - М.: Международные отношения, 1975.
4. Бреус Е.В. Основы теории и практики перевода с русского языка на английский: Учебное пособие. - 2-е изд., испр. и доп.-М.: Изд-во УРАО, 2000.
5. Виноградов В. В. Итоги обсуждения вопросов стилистики. - Вопросы языкознания, 1971, № 1.
6. Влахов С., Флорин С. Непереводимое в переводе. - М., 1986.
7. Измайлов А.З. Взаимодействие экспрессивных средств и приёмов для достижения эмоционального эффекта // Вестник МГОУ №2 Серия «Лингвистика», выпуск 2(26). – М.: Изд-во МГОУ,2006.
8. Казакова Т.А. Практические основы перевода. English (Russia).-Серия: Изучаем иностранные языки. - СПб.:"Издательство Союз", - 2000.
9. Комиссаров В.Н. Слово о переводе - М.: Международные отношения, 1973.
10. Комиссаров В.Н. Лингвистика перевода - М.: Международные отношения, 1980.
11. Кошляк А.Б. Категории художественного текста // Стилистика текста: языковые средства экспрессивного текста. – Уфа, 1989.
12. Кузнец М. Д. и Скребнев Ю. М Стилистика английского языка. - Л., 1960.
13. Латышев Л.К. Курс перевода: Эквивалентность перевода и способы её достижения. - М.: Международные отношения, 1981.
14. Лингвистический энциклопедический словарь / Под ред. В.Н. Ярцева. – М.: “Советская Энциклопедия”, 1990.
15. Линн Виссон Русские проблемы в английской речи. Слова и фразы в контексте двух культур. Пер. с англ. Изд. 3-е, стереотипное. - М.: Р.Валент, 2005.
16. Миньяр-Белоручев Р.К. Теория и методы перевода - М.: Московский лицей, 1996.
17. Мюллер В.К. Англо-русский словарь. 24-е изд. - М.: Русский язык, 1995.
18. Писарев Д.С. Функционирование восклицательных предложений в современном французском языке и их прагматический аспект// Прагматические аспекты функционирования языка. – Барнаул: Изд-во АГУ, 1983.
19. Разинкина Н.М. Стандартные фразы повседневного общения. Русско-английские соответствия. М.: Астрель. АСТ. Транзиткнига, 2005.
20. Рецкер Я.И. Следует ли передавать аллитерацию в публицистическом переводе? "Тетради переводчика" №3, М., 1966.
21. Рецкер Я.И. Теория перевода и переводческая практика. – М.: Международные отношения, - 1974.
22. Толстой С.С. Некоторые основные проблемы преподавателей перевода. // Вопросы психологии и методики обучения иностранным языкам. Выпуск I. - Гомель, 1947.
23. Уильям Сомерсет Моэм Подводя итоги. Перевод Лорие. - М.,1985.-М.:Высшая школа, 1991.
24. Федоров А.В. Основы общей теории перевода (лингвистические проблемы): Для ин-тов и фак. иностр. яз. Учебное пособие – М.: Высшая школа, 1983.
25. Федотов А.В. Введение в теорию перевода.- М., 1953.
26. Черняховская Л.А. Членение и объединение предложений при переводе с целью сохранения компонентов смысловой структуры // Иностранные языки в школе. – 1971 - №4.
27. Швейцер А.Д. Теория перевода. Статус, проблемы, аспекты – М.: Наука, 1988.
28. Graham Greene. The Comedians. Пер. - Е.Голышева, Б.Изаков. М., "Правда". 1986.
29. Skeat W. An Enymological Dtctionary of the English Language. New ed. oxford, 1909.
