Доктор исторических наук Г. ИОФФЕ.

Ранней весной 1915 года 48-я "Стальная" стрелковая дивизия прикрывала отход русских войск Юго-Западного фронта с Карпат. Ее начальник генерал-лейтенант Лавр Георгиевич Корнилов не сумел вовремя вывести дивизию из-под германского удара. Она была рассечена, частично окружена и пленена. Попал в плен и раненый Корнилов. Казалось, его военная карьера закончилась...

Сохранившийся в архиве "Послужной список" Корнилова указывает, что родился он 18 (30) августа 1870 года и был "сыном коллежского секретаря, уроженца Семипалатинской области" (не исключено, что отец выбился в секретари из простых казаков). Корнилов получил блестящее военное образование. Окончил Сибирский кадетский корпус в Омске, Михайловское артиллерийское училище в Петербурге, Академию Генштаба. Служил в Туркестане, на Кавказе, в Прибалтике и Сибири. Участвовал в Русско-японской войне. Состоял военным агентом в Персии и Китае, пешком и верхом прошел и проехал огромные районы этих стран, изучал их с военной точки зрения, составлял карты. Материалы его наблюдений печатались в журналах. Книгу, написанную им в 1909 году, и сегодня можно получить в московской Исторической библиотеке. Знал европейские и некоторые восточные языки.

Мировая война застала Корнилова начальником 9-й Сибирской стрелковой дивизии; вскоре ему дали 49-ю стрелковую дивизию, а затем ту, 48-ю, которую он частично и "положил" в Карпатских горах. По факту тяжелого поражения тогда же учинили следствие. Но начальник дивизии отсутствовал (был в плену), а главнокомандующий Юго-Западным фронтом генерал Н. Иванов, да и Верховный главнокомандующий великий князь Николай Николаевич стремились замять дело. Так и произошло.

Между тем Корнилов, мытарствуя по австрийским лагерям для военнопленных, в конце концов оказался в лагере, находившемся в селении Кассек. Здесь он замышляет побег. К замыслу тайно привлек фельдшера-чеха Мрняка и своего денщика Цесарского. Чтобы отсутствие Корнилова хоть какое-то время не вызывало у начальства лагеря подозрений, Лавр Георгиевич, сказавшись больным, несколько дней не выходил из своей комнаты. Наконец жарким июльским днем 1916 года переодетые в форму австрийских солдат Корнилов и Мрняк покинули лагерь и, меняя пассажирские поезда, через Будапешт добрались до городка Карансебвеш. Граница с Румынией - рядом, но беглецов уже преследовали и искали. Мрняк попался в харчевне приграничного села, куда пошел за едой, а Корнилов, проблуждав еще несколько дней, набрел на пастуха-румына, который вывел его к Дунаю. На том, румынском, берегу было спасение: Румыния только что вступила в войну на стороне Антанты, сюда уже прибыли русские офицеры, которые собирали пленных и дезертиров для отправки в свои части. Однажды из строя солдат вышел оборванный человек и хриплым голосом доложил: "Я - генерал Корнилов!"

Побег русского генерала из плена был, кажется, единственным за всю войну. Царь принял Корнилова в Ставке, наградил Георгиевским крестом. Газеты брали у него интервью, печатали фотографии. В начале осени 1916 года Корнилов вновь убыл на фронт: ему дали 25-й пехотный корпус в составе Особой армии Юго-Западного фронта.

23 февраля 1917 года в Петрограде начались забастовки, митинги и демонстрации рабочих, а 27 февраля взбунтовались запасные батальоны, составлявшие большую часть Петроградского гарнизона. Тогда-то в Петрограде и вспомнили о Корнилове. 2 марта председатель IV Государственной думы М. Родзянко направил в Ставку начальнику штаба генералу Алексееву телеграмму с просьбой откомандировать в столицу на должность командующего Петроградским военным округом "для установления полного порядка и для спасения столицы от анархии" генерала Корнилова. Расчет делался на его популярность, связанную в основном с геройским побегом из плена. Поздно вечером того же 2 марта по представлению начальника штаба Ставки М. В. Алексеева Николай II утвердил назначение Корнилова. Это было одно из последних (если не последнее) распоряжений царя перед его отречением.

5 марта Корнилов уже в Петрограде. Его встречают как "первого революционного командующего". Как бы в подтверждение этого генерал Корнилов (по распоряжению Временного правительства и военного министра А. Гучкова) 8 марта лично объявляет находившуюся в Царском Селе семью Николая II арестованной.

Но первоочередную свою задачу Корнилов видит в том, чтобы привести гарнизон "в порядок". На пути к этому у него вскоре происходит конфликт с Петроградским Советом. В 20-х числах апреля во время демонстраций солдат и рабочих, протестовавших против "империалистической политики министров-капиталистов", Корнилов приказывает вывести на Дворцовую площадь артиллерийскую батарею. Петроградский Совет отменяет корниловский приказ и заявляет, что любые приказы командующего округом без санкции Совета недействительны. Корнилов подает в отставку и в начале мая 1917 года принимает под свое командование 8-ю армию на Юго-Западном фронте.

*

Во второй половине июня - начале июля 1917 года 8-я армия находилась в авангарде наступления войск Юго-Западного фронта, с которым Временное правительство связывало не только стратегические, но и политические расчеты. Успех на фронте, как надеялись, должен был "оздоровить" тыл. Но наступление провалилось. Начался беспорядочный отход русских войск. В этот, казалось бы, катастрофический момент Корнилов проявляет твердость и решительность. В обстановке, когда заколебался не только фронт, но и власть (в начале июля в Петрограде произошло вооруженное выступление рабочих и части гарнизона против Временного правительства), необходим был человек, способный помочь стабилизировать ситуацию. Комиссар Временного правительства на Юго-Западном фронте Б. Савинков увидел такого человека в генерале Корнилове. 7 июля Корнилова назначают командующем Юго-Западным фронтом, а 19 июля он уже сменяет Брусилова на посту Верховного главнокомандующего. Потрясающая карьера, возможная только в революционные времена...

Все правые силы, стремившиеся остановить развал и разруху в стране, начали консолидироваться вокруг нового верховного. На состоявшемся в середине августа 1917 года Государственном совещании в Москве Корнилов выступил уже как человек "сильной руки", признанный лидер тех, кто требовал восстановить порядок как на фронте, так и в тылу - создать твердую власть.

Есть основания считать, что Корнилов вернулся из Москвы в Ставку (в Могилев) с мыслью устранить не только большевистские и революционно-демократические организации, но при возможности и Временное правительство. Однако какое-то время события развиваются по сценарию альянса Керенский - Корнилов. В соответствии с договоренностью (через Савинкова) Корнилов должен был подвести части 3-го конного корпуса к Петрограду на случай предполагавшегося "выступления большевиков". 26 августа 3-й конный корпус во главе с генералом А. Крымовым начал движение к столице. Во время похода корпус был преобразован в Особую армию.

Дальше произошло неожиданное. Бывший обер-прокурор Синода В. Львов, ездивший в Ставку и вернувшийся в Петроград, сообщил Керенскому об "ультиматуме" Корнилова с требованием передать ему, Корнилову, власть. История с "визитами" В. Львова до сих пор до конца не ясна. Корнилов позднее отрицал факт своего ультиматума Керенскому. Так или иначе, но альянс Керенский - Корнилов был взорван. 27 августа Керенский объявил об отстранении Корнилова с поста Верховного главнокомандующего, заклеймив его изменником. В ответ Корнилов обвинил Временное правительство в том, что оно действует "в полном согласии с планами германского генерального штаба", и призвал выполнять только его приказания. Так произошел корниловский "путч".

В этот момент вся демократия русской буржуазной революции оказала поддержку Временному правительству. Деморализованные войска Крымова, не зная, кому подчиняться, стали под Петроградом. 31 августа Керенский приказал Крымову явиться в Петроград. Крымов подчинился. О чем говорили Крымов и Керенский, не известно. Позже некоторые из присутствовавших в соседних комнатах свидетельствовали, что разговор шел на повышенных тонах. В конце концов Керенский заявил Крымову, что тот подлежит суду. Крымов вернулся на квартиру начальника распределительного отдела военного министерства ротмистра Журавского, где остановился по прибытии в Петроград. Сказал Журавскому, что хочет отдохнуть. Через некоторое время в комнате раздался выстрел. Когда Журавский вбежал, он увидел застрелившегося Крымова. На полу, на ковре, валялся револьвер.

Адъютант Крымова ротмистр Кульгавов доставил в Ставку две записки: одна была адресована жене Крымова, другая - Корнилову. В ней Крымов, по некоторым свидетельствам, упрекал Корнилова в нерешительности. Так ли это, сказать трудно. Но малопонятное "топтание" войск, которые уже были двинуты для "расчистки" и "зачистки" Петрограда, у самых его ворот чем-то напоминает действия ГКЧП в августе 1991 года - в истории с ГКЧП тоже есть какая-то непроясненность...

2 сентября арестованных генерала Корнилова и его сторонников препроводили в город Быхов. Верховным главнокомандующим стал сам Керенский, начальником штаба Ставки - Алексеев. Он принял эту должность неохотно, больше - из желания смягчить удар по Корнилову. Но Корнилов, видимо, не до конца понял это. В отношениях между генералами образовалась трещина. По указанию Керенского была создана чрезвычайная комиссия, которая приступила к расследованию дела о мятеже генерала Корнилова. Но быстро росла новая - левая, большевистская - опасность, и Керенский уже не спешил с судом. Следствие затягивалось, и быховские "сидельцы", как можно думать, использовали время для разработки планов продолжения борьбы. Грянул большевистский Октябрь.

*

19 ноября 1917 года Корнилов во главе преданного ему Текинского полка тайно покинул Быхов и двинулся на юг. Пробивались с тяжелыми боями, преследуемые красными. В конце концов, Корнилов распустил полк и решил добираться до Новочеркасска один. Верные люди переодели его под "мужичка": облачили в тулупчик, баранью шапку. Ротмистр Толстов проводил до станции Погары, посадил в поезд. 6 декабря Корнилов добрался до Новочеркасска, где уже находились генерал Алексеев и другие генералы, ранее также нелегально покинувшие Быхов.

Начальник штаба Ставки генерал Духонин на сообщение коменданта гарнизона Быхова о бегстве Корнилова наложил резолюцию: "Произвести дознание". Но, скорее всего, оно ему было не нужно, он, по-видимому, был в курсе предполагавшегося бегства "корниловцев"...

А на Дону формировалась Добровольческая армия. Корнилов возглавил ее. До 9 февраля 1918 года она обороняла Ростов, на который с севера наступали красные, а затем под их давлением оставила город. С Дона уходили примерно три-четыре тысячи человек. Впереди с котомкой за плечами, как простой солдат, шел Корнилов. Начался знаменитый Ледяной поход добровольцев на Кубань. Бои были крайне тяжелыми, продвижение добровольцев проходило среди враждебно настроенного населения: большевики уже объявили мир с немцами, а имя Корнилова связывалось с войной. Трудности похода усугублялись для белых нехваткой продовольствия, обмундирования, оружия и боеприпасов. Корнилов приказал: "Пленных не брать. Ответственность перед Богом и русским народом беру на себя!"

К концу марта добровольцы все же пробились к Екатеринодару и попытались взять его штурмом. Трудно сказать, чем бы закончилось ожесточенное сражение, если бы не смерть Корнилова от раны, полученной при взрыве случайного снаряда. Смерть Корнилова поначалу хотели скрыть от добровольцев, штурмовавших Екатеринодар. Скоро, однако, все узнали... "Люди, - вспоминал Деникин, - плакали навзрыд... В Корнилове, как в фокусе, сосредоточилось ведь все: идея борьбы, вера в победу, надежда на спасение".

Принявший командование генерал А. Деникин приказал прекратить штурм и отойти от Екатеринодара. Добровольцы тайно похоронили Корнилова, но красные нашли могилу, выкопали труп, возили его по Екатеринодару как свидетельство своей победы над контрреволюцией, а затем сожгли в окрестностях города.

В газете "Известия" тогда же была помещена статья Ю. Стеклова "Генерал Корнилов". В ней, в частности, говорилось: "С Корниловым отходит в историю целая полоса российской контрреволюции". Стеклов ошибся. Корниловский "путч" в августе 1917 года и действия маленькой Добровольческой армии под командованием Корнилова в конце 1917 - начале 1918-го заложили основу "белому делу", вскоре ставшему главным и грозным противником Советской власти.