Куличкин С. П.

Американский историк М. Кайден в книге «Тигры горят» пишет: «У нас на Западе были крупные военные. На память приходит генерал Джордж Паттон. Были фельдмаршал Бернард Л. Монтгомери и генерал Дуглас Макартур. Были другие военные гиганты. Алмирал Честер У. Нимиц, генерал Дуайт Эйзенхауэр. Но много ли исследователей теперь ушедшей в прошлое второй мировой войны сразу назовут имя Георгия Жукова? Сколько из них знают, кто он был и что сделал? Многие ли понимают, что Жуков действительно был, по самой точной характеристике Гаррисона Е. Солсбери, «полководцем полководцев в ведении войны массовыми армиями двадцатого столетия?» Он нанес немцам больше потерь, чем любой другой военачальник или группа их во второй мировой войне. Немцы были более чем знакомы с именем и сокрушающим мастерством Жукова, ибо перед нами был военный гений, чудо-маршал!» Другой американец, писатель А. Аксель не менее категоричен: «Жуковым нельзя не восхищаться. Недаром же западные военные историки ставят его в один ряд с Александром Великим и Наполеоном, считая, что Жуков изменил курс истории». Ни один из полководцев России нового времени не удостоился подобной характеристики и не являлся таким бесспорным авторитетом у мирового общественного мнения. Да и в нашей современной истории нет более заслуженного и прославленного полководца.

Жуков единственный полководец, принимавший непосредственное участие в разработке и руководстве самыми важными победоносными операциями Красной Армии в Великой Отечественной войны, начиная с трагического 1941 года. Жуков единственный в стране военачальник четырежды Герой Советского Союза, удостоен всех высших орденов, в том числе и стран союзников. Самые главные полководческие ордена «Победа» и «Суворова 1-й степени» за № 1. Именно под его руководством Красная Армия разбила непобедимый вермахт под Москвой, а победным взятием Берлина поставила точку в самой великой войне 20 века. Именно Жуков подписывал акт безоговорочной капитуляции Германии и принимал исторический парад Победы. Только ему поставлен величественный памятник в самом центре сердца России Москве, учреждены орден, медаль и государственные премии его имени. В России слава его действительно сравнима только со славой А.В. Суворова и, может быть, М.Д. Скобелева. Мы просто не имеем права не вставить его в галерею великих полководцев земли русской. Он этого более чем достоин.

Но даже Георгия Константиновича Жукова до сих пор приходится защищать от многочисленных, к сожалению, не убывающих нападок все тех же «правдорубов», искателей и толкователей так называемой новой правды о Великой Отечественной войны. В чем тут дело? Думаю в том, что именно Жуков единственный из полководцев новейшей истории является той краеугольной фигурой, по которой, как по Иоанну Грозному, Петру Первому, Иосифу Сталину, проходит «водораздел» самого отношения к России, как великой державе. Отношение к Жукову тоже своеобразный тест на причастность к патриотам державникам, или либералам-общечеловекам. Большей частью ненавистники Жукова, на мой взгляд, ненавидят не только Великую Россию, но и все русское вообще. Потому, что именно Жуков, как никто из полководцев Великой Отечественной войны, без всякого преувеличения явил собой тип настоящего русского человека во всей его широте. Его, вспоминая великого знатока русской души Ф.М. Достоевского, без сомнения можно и расширять и сужать. Жуков, мне кажется, наиболее русский человек не как идеал, а как натура. Он был очень разным: гневным без меры и без меры же добрым; грозным и веселым; не сомневающимся и ошибающимся. Ничто человеческое, чисто русское ему было не чуждо. Но счастье, величие Родины являлось решающим мерилом всех его поступков. Ради этого он жил, воевал, радовался и страдал и лучше, чем митрополит Пермский и Соликамский Мефодий не скажешь: «Фигура Жукова — это своеобразный символ нации. В ней, этой фигуре, — духовный и моральный сплав всего того, что определяется словами «русский», «русская», «русское». Русский талант, русская душа, русское сердце… В этой фигуре — олицетворение нашего величия и славы не только на ратном поприще; я бы сказал, олицетворение всего лучшего, наидостойнейшего, что было на историческом пути отчей земли. В этой фигуре — сознание величайшей ответственности перед прошлым, настоящим и будущим».

С этим согласны и на Западе. «Жуков — воплощение русской чести и доблести, символ русских побед, русского суверенитета и русского духа…», — пишет У. Дж. Спар. Но в фигуре Жукова олицетворялся и настоящий, убежденный большевик, да еще сталинист. Наверное, поэтому маршал Жуков оценивается столь противоречиво, и его память не давала и не дает покоя не только Сванидзе, Мерцаловым, Правдюкам, но Солженицину и Астафьеву. То есть людям с совершенно противоположными взглядами, но которых, на мой взгляд, объединяет лютый антисоветизм. Поэтому в нашей работе, придерживаясь ранее принятых критериев, мы постараемся развенчать те или иные антимифы, возникшие вокруг личности Г.К. Жукова.

Первое в чем отказывают наши оппоненты Жукову — это наличие таланта, Божьего дара. А это и есть наш первый критерий. Раздражение у многих из них вызывает его происхождение из самых низов русской крестьянской России. Это вам не горячо почитаемый либералами блестящий гвардейский офицер, играющий на скрипке, любитель балета и балерин Михаил Тухачевский. Жуков же — лапотник, скорняк, «рыло немытое». Из чего прорасти настоящей, профессиональной военной косточке. Но эта невероятность и предопределяет наличие именно таланта, Божьего дара, прежде всего позволившего самородку достигнуть столь выдающихся высот полководческого мастерства. Талант, на мой взгляд, главный критерий, характеризующий полководца Жукова.

Георгий Константинович родился 19 ноября (1 декабря) 1896 года в деревне Стрелковка Угодо-Заводской волости Малоярославецкого уезда Калужской губернии в бедной семье крестьян Константина Артемьевича и Устиньи Артемьевны Жуковых. Отец, владея сапожным мастерством, часто уходил на заработки в город, и тогда весь нелегкий крестьянский труд ложился на плечи матери. Георгий с семи лет вместе со старшей всего на два года сестрой Машей помогал и на полевых работах и в домашнем хозяйстве. По традиции в 12 лет его отдали в мальчики к мастеру скорняку, родному дяде по матери. В Москве, в скорняжной мастерской он и проведет свое детство, отрочество и юность, со всеми вытекающими и хорошо нам известными подробностями «выхода в люди», то есть в мастера скорняка, имеющего право на праздничную белую сорочку с галстуком и шляпу котелок. Родство с хозяином ничего не значило, доставалось маленькому Георгию может быть даже больше других. Любопытна здесь такая деталь. В начале тридцатых годов комбриг Жуков некоторое время проживет в той самой квартире скорняка у родственников, где столько было пережито. Одним словом, говорить о проблесках не только военного, но и другого таланта весьма трудно. Но мы все-таки отметим, что Георгий во всем старался быть только первым и никак иначе. Величковскую церковно-приходскую школу заканчивает с похвальным листом, как и вечерние общеобразовательные курсы в Москве. Котелок с галстуком — это, конечно, шик, но больше привлекали его книги, которые читал запоем. «Я всегда с благодарностью вспоминаю своего учителя Сергея Николаевича Ремизова, привившего мне страсть к книге», — скажет впоследствии маршал. Это ли не искры таланта?

Он и военную службу начал с жуковской настойчивостью добиться лучшего результата и стать лучшим в 5-м запасном кавалерийском полку, куда призвался в августе 1915 года. Его сослуживец Ф.М. Титов вспоминал: «Не было равных в эскадроне Егору Жукову. Когда проводились полковые учения-смотры, то первым, — по просьбе кавалеристов эскадрона, — пускали на рубку чучел-макетов Егора Жукова. И тогда на его примере все остальные успешно выполняли этот прием. Часто солдаты кричали хором: «Давай первым Егорку Жукова!». Немалая заслуга Егора Жукова, что эскадрон числился среди лучших». — Именно как лучший из лучших он прямо из запасного полка направляется в учебную команду, откуда уже младшим унтер-офицером прибывает на Юго-Западный фронт. Воюет опять по-жуковски в числе первых. Разведки, сабельные атаки, пленение немецкого офицера, подрыв на мине, тяжелая контузия. Унтер-офицерские лычки, фронтовой опыт и два Георгиевских креста на грудь получить в 20 лет без Божьего дара невозможно. Мы же отметим еще такой момент. Больше Георгий Жуков не мыслил себе жизни вне рядов армии. Наконец-то появилось любимое дело, которому можно отдаться полностью с жуковской неистовостью и темпераментом.

Не удивительно, что в Красную Армию он ушел при первой же возможности добровольцем. У него не было столь стремительно взлета, как, например, у таких же бывших унтеров Буденного и Тимошенко. Но он очень быстро из рядового красноармейца дорастет до командира взвода, эскадрона, закончит кавалерийские курсы, участвует в боях на Восточном, Туркестанском, Южном фронтах, против антоновцев. Думаю, что только тяжелое ранение осколками ручной гранаты в рукопашном бою, последовавшие за ним долгое выздоровление, тиф не позволили ему еще до окончания Гражданской войны заявить о себе в полную силу. Тем не менее, в приказе РВСР за № 183 от 31 августа 1922 года сказано: «Награжден орденом Красного Знамени командир 2-го эскадрона 1-го кавалерийского полка отдельной кавалерийской бригады за то, что в бою под селом Вязовская Почта Тамбовской губернии 5 марта 1921 года, несмотря на атаки противника силою 1500 — 2000 сабель, он с эскадроном в течение 7 часов сдерживал натиск врага и, перейдя затем в контратаку, после 6 рукопашных схваток разбил банду». А через год 26-летний Георгий Жуков становится командиром полка. Для того времени не так уж и удивительно, были герои и покруче. Герои были, но вот таланты ли?

А талант Жукова рос подспудно, вроде бы незаметно. Шутка ли, семь лет прокомандовать полком в то время как другие за несколько месяцев становились командармами. Но где они, эти командармы? В жуковской же обычной биографии мы нет-нет да замечаем нечто из ряда вон выходящее, доступное далеко не ординарной личности. То же командование полком он уже тогда считал первой и обязательной ступенью становления настоящего полководца, и уже тогда без сомнения ставил такую цель перед собой. « Командир части, который хорошо освоил систему управления полком и способен обеспечить его постоянную боевую готовность, всегда будет передовым военачальником на всех последующих ступенях командования, как в мирное, так и в военное время». Тогда же он с необыкновенным упорством постигает основы военной науки и разрабатывает собственную жуковскую систему самообразования. Во время учебы на всевозможных командирских курсах он знакомится и соперничает с такими в будущем выдающимися военачальниками, как Рокоссовский, Баграмян, Еременко, др. И всегда впереди них, в том числе и в освоении теории военного дела. Рокоссовский и Баграмян впоследствии будут неоднократно вспоминать, как Жуков упорно ночами сидел за книгами, ползал по развернутым на полу картам. Думаю, стол основательное освоение им теории военного искусства достигалось не только самоотверженной учебой, но и Божьим даром. Свою высокую штабную культуру он скоро доказал кратковременной, но блестящей службой в центральном аппарате Наркомата обороны. Жуков выделяется во всем, даже в незначительных на первый взгляд делах. Чего только стоит придуманный им и совершенный с двумя товарищами конный пробег из Ленинграда в Минск. 963 км за неделю! Да и получит в 1936 году орден Ленина ординарному человеку невозможно. В те годы такие ордена получали единицы.

Прокатившиеся по стране репрессии 1937-38 годов, казалось, неминуемо должны были захватить в кровавый водоворот и Жукова, близко знавшего и дружившего со многими арестованными командирами. Но обошлось. В этой связи надо развеять миф, пущенный по свету самым высокопоставленным его ненавистником Никитой Хрущевым о якобы участии самого Жукова в известной кампании. Хрущев судил по себе. Уж он-то не просто подписывал расстрельные списки, но требовал и добивался их расширения. Такие энтузиасты от наркомов до дворников в холуйском рвении и превратили борьбу с врагами народа в кровавую, бесконтрольную вакханалию. Все по известной русской пословице. А Жуков, как это не прискорбно для его недоброжелателей, оказался чист перед совестью и историей. На него доносы писали, пытались исключить из партии, подвести под статью. Но не он. Дочь Эра пишет в своих воспоминаниях: «Мы засыпали его вопросами, как, зачем и почему такое могло случиться? Отец старался спокойно и обстоятельно все разъяснить. На вопрос о роли Хрущева ответил: «Он занимал такое положение, что не мог не принимать решений о репрессиях». «А ты имел к ним какое-нибудь отношение? — спросила я. «Нет. Никогда», — твердо, глядя мне в глаза, ответил отец». Воспоминания не документы. Но сеть и документы, заключения официальных экспертиз, которые вы господа в упор не замечаете и игнорируете. Из них же видно, что уже тогда ему вменяли в вину не столько близость к врагам народа, сколько грубость и заносчивость. Конечно, это не украшает человека, но и не повод для причисления к врагам народа. Кстати, сам Жуков знал о своих недостатках, говорил о них честно и прямо: «Меня упрекали в излишней требовательности, которую я считал непременным качеством командира-большевика. Оглядываясь назад, думаю, что иногда я действительно был излишне требователен и не всегда сдержан и терпим к проступкам своих подчиненных».

Вообще, Жукова его недруги с особым удовольствием и где только можно обвиняют в грубости, самодурстве, переросших в патологическую жестокость на фронтах Великой Отечественной войны. Сколько об этом сказано, написано и показано вранья, апофеозом которого, на мой взгляд, стала история рассказанная одному из авторов документального сериала семейства Правдюков «Вторая мировая война. Русская версия». Якобы прославленный летчик (кто такой не говорится. — С.К.) видел, как Жуков посетил после выхода знаменитого приказа «Ни шагу назад» их истребительный полк и спросил у командира полка Героя Советского Союза, сколь он уже расстрелял трусов. Тот ответил. Что своих офицеров не расстреливает. Тогда Жуков вызвал комендантский взвод и расстрелял каждого четвертого летчика. Какая дикость. Как можно такие жуткие фантазии выдавать за истину? Жуков, конечно, не был ангелом, но пойти на такое преступление не мог. Уж о таком вопиющем даже для войны факте обязательно бы остались документальные следы. Их, разумеется, не существует, а вот вранье Правдюка и ему подобных продолжает гулять по телеэкранам и интернету. Во всех книгах, кинофильмах Жуков непременно кого-нибудь материт, отдает под суд, но нигде почему-то не говорится о том, как он буквально спас от расправы генералов Конева, Горбатова, Петрова и многих, многих других, кого по науськиванию Мехлиса, Берии, того же Хрущева ждала не лучшая участь. Грубость и «бонапартизм» припишут ему и в 1957 году, снимая со всех постов и отправляя в бессрочную опалу. С каким же удовольствием его потопчут, в том числе и те, кого он спасал, по сути, от смерти. С таким же удовольствием топтали, пожалуй, только Сталина. Слов нет, Жуков был далеко не ангелом, даже Василевским или Рокоссовским, но превращать его в монстра стыдно и недостойно.

Впервые в полную силу талант, Божий дар Жукова проявился в полную силу в ходе знаменитых событий на реке Халхин-Гол, и далее блистал всю Великую Отечественную войну, послевоенный период, даже после изгнания из рядов армии. Казалось бы, какие могут быть сомнения в решающей роли Жукова в победе над японцами летом 1939 года? Однако, нашлись «правдорубы», как всегда допущенные ко всем основным каналам и газетам, которые с маниакальной настойчивостью начали доказывать, что главную роль в той операции сыграли, понятное дело репрессированные командарм 2-го ранга Штерн и летчик комбриг Смушкевич, а Жуков, не жалея людей трупами завалил поля сражений. Их не смущает ни давно доказанный факт, что именно Жуков, а не Штерн, и уж тем более Смушкевич, быстро и энергично отреагировал на японское наступление в июле месяце, которое едва не привело к окружению и разгрому наших войск. Где был тогда Штерн? Именно Жуков, а не Штерн пришел к выводу, что необходимо собрать в один кулак всю находившуюся в его распоряжении артиллерию и танки и при поддержке авиации с двух сторон нанести одновременные, мощные, молниеносные удары по флангам японской группировки. Противник имел численное превосходство, но был разбит. Гениальное предвидение и гениальное решение. А Жукова «правдорубы» Правдюки продолжают до сих пор считать не гениальным полководцем, а «мясником», добивающимся успеха за счет высоких потерь. И уж особенно в годы великой войны.

В операции под Ельней Жуков, оказывается, показал не свое полководческое мастерство, а людоедскую сущность, безжалостность к солдатским жизням. Также он проявил себя под Ленинградом. Под Москвой угробил в окружении целую армию вместе с ее командующим генералом Ефремовым, о чем совсем недавно нам поведал великий знаток военного дела юный корреспондент НТВ Пивоваров. Он же, а до него Мерцаловы, Правдюк и пр. настойчиво рассказывают свои сказки, о том, как Жуков 15 месяцев брал Ржев, погубив миллионы солдат и офицеров. Операцию «Марс» они превратили в какой-то красочный, кровавый блокбастер. Это они убеждают нас, что под Прохоровкой немцы потеряли 50 танков, а ниши 300. Это они рассказывают, как Жуков погубил воздушный десант на Днепре. Все 10 тысяч человек, не обращая внимания на то, что Жуков имел к этому весьма опосредованное отношение. Да и погибло наших бойцов ровно в десть раз меньше. Им этого мало, жизнь то не своя — чужая. И конечно тысячи и тысячи положенных бойцов под Берлином. Все это вранье неоднократно опровергалось военными специалистами, историками, добросовестными исследователями, но нам продолжают преподносить откровения Пивоварова и кампании. Вот уж великие стратеги. Мне скажут, что не только юный Пивоваров но и фронтовик Виктор Астафьев считал Жукова людоедом. Ну, во-первых, что мог знать ездовой и телефонист артиллерийской бригады о ходе и исходе стратегической операции? Во-вторых, Виктор Петрович под конец жизни в непонятной лютой ненависти к советской власти договорился до того, что лучше бы нам было сдать немцам и Ленинград и Москву. Кстати советская власть во многом помогла ему стать прекрасным русским писателем с мировым именем. Без нее он так бы крутил хвосты коровам в российской глубинке. В защиту Жукова приведу хотя бы такие не выбиваемые факты. В январе 1942 года Жуков как всегда жестко указывает своим подчиненным: «Если вы хотите, чтобы вас оставили в занимаемых должностях, я требую: прекратить преступные атаки в лоб на высоты с хорошим обстрелом; наступать только по оврагам, лесам и мало обстреливаемой местности». Ну, и где же тут «мясник»? Приведу и цифры, которые, как таковые, вообще любят избегать наши «правдорубы». Жукову не раз приходилось наступать рядом с Коневым, и почему-то считается, что Конев всегда воевал меньшей кровью. Между тем, безвозвратные потери в ходе наступления фронта Жукова под Москвой — 13, 5% от общей численности войск, а фронта Конева — 14, 2%. В Ржевско-Вяземской операции у Жукова — 20, 9%, у Конева — 35, 6%. В Висло-Одерской операции у Жукова — 1, 7%, у Конева — 2, 4%. И так было всегда, в том числе и при взятии Берлина. При этом нельзя забывать, что Жуков наступал на более сильного, более укрепленного противника.

Каких только обвинений не бросают Жукову за его деятельность перед Великой Отечественной войной. Действительно он тогда командовал Киевским особым военным округом, наконец, стоял во главе Генерального штаба, был вторым человеком в вооруженных силах. Действительно есть и вина Жукова в тех просчетах накануне войны, о которых мы уже подробно говорили. Но почему же никто из критиканов не обращает внимание на то, что именно Жуков, а ранее Шапошников, пытались убедить военно-политическое руководство в огромной опасности возможного главного удара вермахта на Западном направлении. Он даже блестяще это продемонстрировал на широко известной стратегической военной игре, играя, по сути, за немцев, разбил наголову играющего за красных Павлова. Игра к великому сожалению, в том числе и для Павлова, оказалась провидческой. Я уже в течение многих лет не устаю повторять, что с тем уровнем боевой подготовки личного состава Красной Армии всех степеней от солдата до маршала, который мы имели к лету 1941 года, наши поражения начала войны были неизбежны. Причин той трагедии множество, но главное мы не успели сформировать, оснастить и подготовить войска должным образом. Но наши поражения все-таки не были бы такими сокрушительными, удручающими, если бы каждый командир должным образом исполнил свои прямые обязанности. Жуков до конца дней своих оставался одним из немногих военачальников, кто не валил всю вину на Сталина, политическое руководство, разведку, террор спецслужб, а хоть и с болью в сердце, но признавал: «Каждый военачальник, допустивший неправильные действия, не имеет морального права уходить от ответственности и ссылаться на вышестоящих. Войска и их командиры в любой обстановке в соответствии с уставом должны всегда быть готовыми выполнить боевую задачу. Однако, накануне войны, даже в ночь на 22 июня, в некоторых случаях командиры соединений и объединений, входивших в эшелон прикрытия границы, до самого последнего момента ждали указаний свыше и не держали части в надлежащей боевой готовности, хотя по ту сторону границы был уже слышан шум моторов и лязг гусениц». Примерно это он и сказал Павлову во время их последней встречи накануне ареста последнего. Павлов всю вину за случившееся упорно и настойчиво перекладывал на Сталина, политику, настроения в верхах. Военачальник должен всегда думать о войне и быть готовым вступить в нее в любой обстановке, в любых условиях. Трагедия Павлова не только в чрезмерности наказания, но и в том, что, проявив полную беспомощность в руководстве войсками, он не хотел сознавать этого до конца дней своих. Жуков же не искал виновников, а с первых дней войны весь свой талант, способности, энергию направил на практическое дело, организацию должного отпора врагу, даже в столь неблагоприятной обстановке.

Первый успешный контрудар организовал на Юго-Западном фронте именно Жуков, но, говорят, ему повезло, так как основные силы вермахта наступали севернее. Под Ельней ему опять повезло, ибо немцы направили основные силы на окружение основных сил Юго-Западного фронта под Киевом. Как будто невдомек, что именно талант, невероятная интуиция помогли ему выбрать единственно нужный и верный момент для успешного наступления. Под Ленинградом он поступает вопреки здравому смыслу, сосредоточив на очень узком участке чуть ли не половину артиллерии фронта, включая морскую и зенитную, оголив по сути дела финский фронт. Ведь надо же было определить этот участок, предугадать, что разгром немцев именно тут и сейчас приведет к окончательному отказу противника от прямых штурмов Ленинграда. Разве не гениально? Это под Москвой, оставшейся в начале октября после трагедии Западного и Брянского фронтов фактически неприкрытой, он нашел единственно правильный выход. «К 7 октября положение складывалось таким образом, что прочно закрыть пути на Москву фактически было нечем», — скажет он через много лет. Жалкие остатки окруженных армий, военные училища, ополченцев и опять же спасительные зенитки поставит на тех трех — четырех направлениях, где немцы наносили главные удары. Только сумасшедший или гений мог в то время надеяться отстоять Москву. Недаром до самой смерти Жуков повторял: «Когда меня спрашивают, что больше всего запомнилось из минувшей войны, я всегда отвечаю: битва за Москву». Я-то считаю, что тут не обошлось без промысла Божьего. «Не будь на то Господня воля…», — писал великий Лермонтов. В тяжелейшие ноябрьские дни, когда немцы в бинокль рассматривали столицу, Жуков уже знал, что они выдохлись, что не зря придерживались сибирские дивизии резерва Ставки, которые он бросил без всякой оперативной паузы в решительное контрнаступление. Гениально! Гитлеровские стратеги и представить себе такое не могли.

Только особым талантом можно объяснить его предвидение трагических событий кампании 1942 года. Но и в то трагическое лето он сумел провести единственную, успешную наступательную операцию все под тем же Ржевом. Даже в гитлеровской ставке ее оценят, как первое поражение вермахта в 1942 году. Это Жуков в самые критические дни сталинградской обороны в сентябре месяце вместе с Василевским предлагает начать подготовку окружения всей группировки Паулюса. Судьба Сталинграда висела на волоске, сам Жуков безрезультатно пытался ликвидировать прорыв немцев к Волге, а в голове уже зрел план будущего грандиозного контрнаступления. План столь же блестяще осуществленный, как и задуманный. Это ли не Божий дар, удивительный, неповторимый талант. Не признать этого трудно даже недругам. Но у них всегда есть в рукаве невыбиваемый козырь — безжалостность Жукова к своим войскам. Пользуются он им постоянно и не безуспешно. Так будет обстоять дело с операцией «Марс». В Курской битве именно Жуков, по их мнению, безжалостно бросал в кровавую мясорубку людей и танки, напрочь забывая, что гениальная идея преднамеренной обороны с последующим контрнаступлением тоже плод мыслей и трудов великого полководца. В битве за Днепр и взятии Киева на Жукова навесят едва ли не все жертвы этой беспримерной по масштабу, невиданной в военной истории операции форсирования с боем такой водной преграды.

По мнению критиканов, даже в неоспоримо победоносных Белорусской, Висло-Одерской и Берлинской операциях действия Жукова далеки от совершенства. Они даже не замечают, как их обвинения нередко противоречат друг другу. То Жуков сознательно приостанавливает наступление и бросает на растерзание восставших в Варшаве поляков. То безрассудно, оставляя в тылу недобитые вражеские группировки, за две с половиной недели доходит от Вислы до Одера. Военная история не знала таких темпов наступления и таких выдающихся результатов, но нашим оппонентам важны в данном случае потери сотен тысяч бойцов. Эти стратеги и не пытаются понять или представить себе не могут, какие бы были потери без столь стремительного темпа наступления. Они уже обвиняют Жукова в противном. Как он смел остановить наступление на Берлин, который якобы можно было взять еще в феврале малой кровью. Впрочем, некоторые из них считают, что все эти Бреслау, Кенигсберг, Будапешт, Берлин вообще не надо было брать, а просто окружить и блокировать. Людей, видите ли, надо жалеть, а война и так рассосалась бы сама собой. До чего только можно договориться в лютой ненависти к Жукову, Сталину, Красной Армии и вообще Советской власти. Жуков будет до конца жизни отбиваться от необоснованных обвинений, искажения реальных событий войны, оценки той или иной личности, видя в этом не только личную обиду, но, прежде всего, неуважение к солдату, народу-победителю. К сожалению, руку к таким обвинениям приложили и его соратники, заслуженные военачальники. К примеру, А.И. Еременко будет утверждать, что штаб Сталинградского фронта во главе с ним и Хрущевым, а не Жуков с Василевским и Ставка первыми предложили и даже разработали план контрнаступления под Сталинградом. Уважаемый В.И. Чуйков доказывал, что Берлин можно и нужно было взять в феврале, и он де предлагал такую операцию. Не буду развивать эту тему, ибо соратники Жукова все-таки признавали его военный талант. Думаю, в душе признавали это и его гонители Хрущев с Брежневым, хотя считали себя не менее выдающимися военачальниками. Хрущев в апреле 1964 года, накануне своего краха даже успел стать Героем Советского Союза. Ну, а о решающей роли в победе над Германией начальника политотдела Брежнева наверно долго еще будут ходить легенды в анекдотах. Этот умудрился надеть на себя и маршальский мундир, и звезды героя и орден «Победа». Еще немного и стал генералиссимусом. Поверьте, не смешно, а горько писать об этом. Также горько читать новые и новые откровения диванных стратегов, отказывающих маршалу Жукову не только в гениальности, но и в наличие таланта. Их не смущают никакие факты. Не смущает, понятное дело, и высказывание друзей и противников маршала, просто честных и объективных исследователей. Кстати, в апреле 1945 года военнопленного немецкого офицера, ветерана двух мировых войн Г. Экккера спросили, что, по его мнению, склонило чашу весов войны в пользу Красной Армии, он ответил: «Победу ей принесли пять факторов, пять сведенных воедино звездных лучей — русский солдат, танк Т-34, самолет Ил-2, сталинская реактивная «катюша» и маршал Жуков».

А мифы продолжают терзать теперь уже душу Жукова доныне. Один из них связан со Сталиным. Все-таки Жуков был всю войну его первым и единственным заместителем. Чтобы там не говорили, дни, месяцы и годы войны Жуков оставался для Сталина незаменимой «палочкой-выручалочкой», и никогда не подвел его. Так было в критические моменты под Ленинградом, Москвой, Сталинградом, Курском, да и во многих победных операциях конца войны. Сталин, без всякого сомнения, высоко ценил и уважал военный талант и деловые способности Жукова. Тот, на мой взгляд, тоже весьма объективно, не без критики оценивал военные способности Верховного. Жуков многое не принимал в Сталине, но никогда даже не подвергал сомнению выдающуюся роль вождя в победе над Германией. В том числе и как военачальника, Верховного главнокомандующего. «Был культ личности, но была и личность», — сказал когда-то Михаил Шолохов. Жуков, как и его друзья Василевский и Рокоссовский, ни разу не «пнули мертвого льва». Сталин же ценил Жукова и за его невероятную работоспособность, жесточайшую требовательность. Сам был такой. Нельзя забывать, что именно Сталин сказал: «Жуков — наш Суворов», а это дорогого стоит. Но его не могла не коробить и не раздражать нередкая заносчивость и неразборчивость своего заместителя. Не думаю, чтобы он видел в Жукове соперника, даже после окончания войны, когда имена Сталина и Жукова стали синонимами великой Победы. И уж конечно не видел в Жукове заговорщика, метившего на его место. Все это очередной миф. На мой взгляд, и опала первого маршала страны связана не столько с политическими, сколько с морально-психологическими аспектами. В противном случае уж Сталин-то не посчитался и не испугался бы уничтожить Жукова без всякого промедления. Цену докладам Берии, Меркулова, Абакумова он знал прекрасно, к тому времени не доверял и самим докладчикам. А вот то, что маршал Жуков не выдерживает бремени славы, было для него очевидным. А тут еще эта история с трофейными ценностями, которые командование советских войск в Германии тащило домой эшелонами. И это документально подтвержденный факт. Конечно, за маршалом Жуковым не числились бесценные самоцветы, как у знаменитой певицы Лидии Руслановой — жены лихого конника генерала Крюкова, но вождь искренне не понимал, зачем маршалу более дюжины золотых часов. Сталин прощал многие человеческие слабости своим наркомам, маршалам, но только не такие. Георгий Константинович в своей объяснительной записке в ЦК напишет: «Я признаю серьезной ошибкой то, что много накупил для семьи и своих родственников материала, за который платил деньги, полученные мною, как зарплата». Но все-таки уровень доходов сталинских наркомов и маршалов вряд ли позволял им делать закупки в таких количествах и таких товаров. Разве только за символическую цену. Что это такое — понять не трудно. Были еще и подарки, но и подарок подарку рознь. Я уже говорил, что Жуков был по-русски широк и открыт во всем. В данном случае недостаточная щепетильность сыграла против него в послевоенных политических играх. Так что, на мой взгляд, ссылкой в Одессу и Свердловск вождь, прежде всего, возвращал Жукова с заоблачных высот на землю, и только. Хочу напомнить, что в это же время лишились головы далеко не последние в стране люди, как ленинградец Н.Г. Кузнецов сотоварищи, знаменитые герои и бывшие любимчики вождя генералы В.Н. Гордов, Г.И. Кулик, отправились в тюрьму маршалы и генералы А.А. Новиков. Н.Д Яковлев, К.Ф. Телегин и др. Жукову же Сталин продолжал доверять, его избирают депутатом Верховного Совета СССР, делегатом XIX съезда партии, на котором избирают кандидатом в члены ЦК и, наконец, возвращают в Москву. Друзья и соратники Рокоссовский и Василевский избежали опалы, но и характер, амбиции у Георгия Константиновича был еще те.

Не прекращаются нападки на Жукова за то, что он якобы во время учений на Тоцком полигоне гнал солдат через гриб атомного взрыва для проверки воздействия радиации на боеготовность войск. Факты же таковы. Сброшенная 14 сентября 1954 года бомба мощностью 40 килотонн взорвалась на высоте 350 метров в 5 километрах о прятавшихся в блиндажах и траншеях солдат и офицеров. Только спустя несколько часов, после взрыва войска прошли в нескольких сотнях метров от эпицентра. Военнослужащие были одеты в костюмы химзащиты. Большая их часть находилась в танках и бронетранспортерах. Уровень радиации к тому времени не представлял угрозы для жизни. К тому же, из 45 тысяч участников маневров через зону взрыва прошли всего 3 тысячи человек, а не сотни тысяч, как пишут «правдорубы». Кстати, американцы проводили учения с применением ядерных боеприпасов значительно раньше Советского Союза и ставили солдат в несравнимо жесткие условия.

Продолжают недруги Жукова резвиться и на фактах его личной жизни, хотя он никогда не делал из нее особой тайны. Это уж любимое занятие всех общечеловеков. С первой женой сельской учительницей Александрой Диевой он познакомился в Гражданскую войну, зачислил ее писарем в штаб и возил с собой в боях и походах. Ну, и что тут особенного? У них были две прекрасные дочери — Эра и Элла. Но, оказывается, брак свой Георгий Константинович зарегистрировал только в 1953 году. Не большая редкость для тех лет, тем более была и первая регистрация в 1922 году, да пропали документы в кочевой, походной жизни. Да, Жуков встретил новую любовь лечащего врача Галину Александровну. Долго и мучительно уходил из первой семьи. В новом браке в 1957 году родится горячо любимая дочь Маша. Он до конца дней своих будет одинаково трепетно любить всех дочерей и внуков. И сами сестры остаются близкими друг другу до сего времени. Да, были у маршала внебрачные связи и до войны и во время войны. От одной из них дочь Маргарита. И от нее Жуков не отказывался, помогал искренне и ровно до тех пор, пока аппетиты вполне взрослой работоспособной женщины не стали выходить из нормальных границ, пока она, не прожив с отцом вместе и часа, не стала претендовать еще и на отблески славы и величия народного героя, выступать от его имени. Широк был и в личной жизни Георгий Константинович, но нам ли об этом судить, тем более к его полководческому гению это имеет весьма опосредованное отношение. Любителям же частной жизни великих людей советую обратиться к воспоминаниям его дочерей Эры, Эллы и Маши, из которых можно узнать об увлечении маршала охотой, пением, игрой на баяне и многое другое.

Слава Богу, хоть не упрекают маршала в трусости, а нам тем более не стоит доказывать его личную храбрость, свидетельств которой вполне достаточно. Внешность Георгия Константиновича знакома наверно каждому. На мой взгляд, он и внешне вполне соответствует облику настоящего русского былинного богатыря.

Не хочу особенно распространяться и по модному ныне вопросу веры нашего героя в Господа. Но так уж получается, что все великие полководцы земли русской, может за исключением князя Святослава, все-таки были православными христианами. По-другому и быть не может. Одни жили во времена торжества православия и не скрывали своей веры. Другие жили во времена тяжких гонений, массового безверия и вынуждены были носить святую веру в сердце. Думаю, так было и с Георгием Константиновичем Жуковым. Я приведу лишь некоторые мало известные примеры, но и их, по-моему, достаточно для понимания столь деликатного вопроса. Вот что пишет его дочь Эра: «Помню, что в нашей семье (мы и теперь храним эту традицию) отмечались праздники Пасхи, Троицы, Рождества Христова и другие. Выросший в деревне, папа не мог не радоваться православным праздникам, которые хорошо знал и помнил с детства… папа в отличие от многих нигде и никогда не сказал худого слова о церкви и священнослужителях. Думаю, что и обвинение, выдвинутое против отца в 1937 году в том, что Эллу крестили в церкви, было не случайным. У меня есть все основания считать, что к церкви относился с пониманием и большим уважением». Дочь маршала рассказывает о том, как Жуков прислал колокола на храм в Белоруссии, которые славили Победу и висят в храме села Омелец Брестской области по сей день. О том, как по приказанию Жукова солдаты помогали восстанавливать православный храм на месте Лейпцигского сражения и его участие в открытие храма. Валентина Яковлевна Соколова вспоминает: «Моя покойная подруга Анна рассказывала, как в 1942 году Георгий Константинович Жуков прибыл в село Ушаковка с иконой Казанской Божией Матери. В это время в селе находился штаб Сталинградского фронта. С этой иконой он облетел линию фронта». Рассказывает монахиня Нина, в войну девочка в подмосковном селе: «Главный спросил разрешения войти в дом. Когда мы прошли в горницу, где на стене висели иконы Спасителя и Пресвятой Богородицы, главный скинул на лавку свою накидку, снял фуражку и сразу к образам. Тут уж я признала в нем Жукова, фотографии-то его бывали в газетах после разгрома немцев под Москвой. И на мое удивление, а я тогда комсомолкой была, он внятно и довольно громко произнес: «Во имя Отца и Сына, и Святаго Духа». И тут голос подал адъютант: «Аминь!» Чувствовалось, что приехавшие не раз вместе молились. Из комнаты вышла моя мама и присоединилась к молитвенному пению. По прошествии стольких лет мне трудно сказать точно, какие были тогда пропеты молитвы. Длилась совместная молитва, пожалуй, не более получаса. Сегодня, полагаю, что, скорее всего, то были молитвы из утреннего правила. Потом Жуков со своими спутниками поблагодарил нас, попрощался и уехал. Иконы те храню до сих пор, уже шестьдесят два года». Конечно, такие свидетельства требуют подтверждения, но в народной молве всегда есть доля истины. Нам же важно отметить, что, несмотря на партийность, а Жуков, подчеркиваю это, был убежденным коммунистом, сердце его всегда оставалось открытым Богу.

Касаясь нашего второго критерия оценки, можно, как и у Василевского, отметить главное. Не мог первый заместитель Верховного Главнокомандующего, разработчик и руководитель большинства победоносных операций войны не обогатить ничем военную науку, военное искусство. Маловерам приведу буквально мазками несколько примеров. Халхин-Гол. Первая в истории советского военного искусства наступательная операция на окружение с применением современных средств борьбы. Впервые для решения оперативных задач использовались бронетанковые и механизированные соединения при поддержке авиации и артиллерии. Новым явлением в оперативном искусстве стало создание в ходе операции внешнего фронта окружения. В битве под Москвой (ранее под Ленинградом) Жуков первым из наших полководцев сумел создать непреодолимую для немцев систему обороны. Противник в обоих случаях превосходил нас в 7-9 раз и был остановлен. Контрнаступление же началось без оперативной паузы, при относительном равенстве сил в пехоте незначительном превосходстве противника в артиллерии, двойном превосходстве в танках и закончилось победой. Сталинград. Классический пример организации и подготовки контрнаступления (еще 12 сентября. — С.К.) в ходе отхода войск трех фронтов, вынужденной обороны с целью окружения и последующего уничтожения ранее наступавшей стратегической группировки противника. Подобных операций военная история еще не знала. Впервые в истории Великой Отечественной войны было осуществлено в полном объеме артиллерийское наступление, а действия авиации приняли характер авиационного наступления. Прорыв блокады Ленинграда оценил сам Жуков: «Впервые в истории современных войн здесь был осуществлен разгром противника, блокировавшего долгое время крупнейший город, ударом извне в сочетании с мощным ударом из осажденного города». Курская дуга — это преднамеренная оборона с последующим контрнаступлением и опять без оперативной паузы. В Проскуровско-Черновицкой наступательной операции Жуков впервые в военном искусстве в узкой полосе прорыва использовал сразу 3 танковые армии. Напомню еще об освобождении Польши. К концу операции войска Жукова расширили прорыв по фронту до 450 км. и продвинулись на глубину более 500 км. Среднесуточный темп наступления составлял 25 км, а в отдельные дни для подвижных войск — 70 км. Такой стремительности и эффективности тоже не знала история войн. Повторяю, это далеко не все примеры.

Особым поборникам военно-теоретических трудов хочу напомнить, что летом 1931 года Жуков разрабатывал проекты Боевого устава конницы РККА часть 1-я и 2-я, которые и были приняты осенью того же года. Могу предложить им ознакомиться хотя бы с такими работами Георгия Константиновича: «Характер современной наступательно операции 1940 г.», «Что произошло на реке Халхин-Гол», «Великая битва под Москвой», «Материалы военно-научной конференции ГСВГ в ноябре-декабре 1945 г.». А есть еще огромное количество боевых документов, в которых полководческая мысль Жукова «бьет ключом». Наконец, его знаменитые на весь мир «Воспоминания и размышления» тоже в какой-то мере военно-теоретическая работа. В ней же Георгий Константинович скажет: «Должен отметить, что меня лично всегда увлекала тактическая подготовка, как важная отрасль всей боевой подготовки войск. Я усиленно занимался ею на протяжении всей своей долголетней службы, от солдата до министра обороны».

Третий критерий — авторитет и популярность Г.К. Жукова в мировой военной политике истории, как великого полководца, на мой взгляд, доказать не сложно. Я уже приводил ряд высказываний о Жукове весьма авторитетных людей. Добавлю еще несколько цитат:

«Он был рожден для военной деятельности, для больших ратных дел. Человеку, который чувствовал так слитно личную жизнь свою и народа, можно только позавидовать. Жизнь и деятельность такого человека достойны подражания… Он отличался неукротимой энергией, широтой и глубиной стратегического мышления, чувством высокой личной ответственности за порученное ему дело», — маршал Василевский.

«Жуков был единственным человеком, который никого не боялся. И Сталина не боялся. Он меня не раз защищал от Сталина. Особенно в начальный период войны. Смелый был человек», — маршал Тимошенко.

«В моем представлении Георгий Константинович Жуков остается человеком сильной воли и решительности, богато одаренным всеми качествами, необходимыми крупному военачальнику», — маршал Рокоссовский.

«Я восхищен полководческим дарованием Жукова и его качествами как человека… Когда я был главнокомандующим союзными войсками в Западной Европе, то мы все — и я и мои подчиненные, и генералы, командовавшие воинскими соединениями, буквально затаив дыхание, следили за победным маршем советских войск под командованием Жукова в направлении Берлина. Мы знали, что Жуков шутить не любит, если уж поставил цель сокрушить главную цитадель фашизма в самом центре Германии, то непременно это сделает», — Дуайт Эйзенхауэр.

«Когда история завершит свой мучительный процесс оценки, тогда над всеми остальными военачальниками засияет имя этого сурового, решительного человека, полководца полководцев в ведении войны массовыми армиями. Он поворачивал течение битв против нацистов, против Гитлера не раз, а много раз», — Гаррисон Е. Солсбери

«Его успехи на поле боя не имели себе равных в нынешней войне. Ни среди союзных армий, ни в германской армии нельзя найти ни одного генерала равного Жукову», — журнал «Лайф» 12 февраля 1945 года.

Но важнее всех этих свидетельств, все-таки, мне кажется, письмо дедушки Терентия Козыря из села Заворонежское близ Мичуринска, отправленное маршалу в 1956 году: «Дорогой мой, любимый маршал. Ваш верный слуга дедушка Терентий Козырь, 114 лет. Прошу Вас прочитать письмо, хотя и скверно написано, ведь я малограмотный, да еще и старый человек, лежу в больнице, а сам думаю о завтрашнем дне… Простите меня самый дорогой воин нашей страны российской, глава наших побед, краса нашей Родины, незабвенный и неоценимый человек. Тронут до глубины сердца. Я день и ночь следил за вашим движением на боевом фронте и молился, чтобы Бог хранил Вас от несчастий, чтобы лучше я умер, чем Вы, а вы бы жили сто лет… Проходит время. И вдруг по радио передают о Вашем назначении Министром обороны. Я как закричал: «Да здравствует дорогой наш защитник, не жалевший своей жизни за Родину, шел на смерть! Слава Богу, Слава многие лета, многие лета Георгию Константиновичу Жукову! Теперь я в спокойствии и умирать не надо!» А те, что живут со мной, посчитали, что я сошел с ума, пошли за врачом, но это была такая радость для меня! Желаю жить сто лет и побеждать врагов. И я, старик молюсь о Вас и храню Вас в сердце своем, пока не закроются глаза мои». — После таких слов не хочется и напоминать, что имя Жукова присвоено городам, улицам, площадям, военным академия и кораблям.

Осталось только проследить этапы военной карьеры нашего героя, что мы и сделаем, как и прежде, очень кратко. О службе Жукове и без меня рассказано очень подробно. Итак, с августа 1915 года до революции он рядовой и младший унтер-офицер 6-го эскадрона 10-го драгунского Новгородского полка. За это время из сугубо штатского скорняка ремесленника превращается в настоящего, закаленного в боях и походах кавалериста. Оканчивает учебную команду, воюет более чем достойно, заслужив два Георгиевских креста, и получит тяжелую контузию с частичной глухотой, которая будет его мучить до конца жизни. Именно из-за контузии у Георгия Константиновича всегда было бесстрастное, каменное выражение лица. Революцию примет с восторгом. Солдаты изберут его председателем солдатского комитета эскадрона. Факт примечательный для совсем молодого человека.

В Красную Армию Жуков вступает добровольцем. С октября 1918 года по март 1920 года он красноармеец, помощник командира взвода 4-го полка 1-й Московской кавалерийской дивизии. Не Бог весть, какая карьера, но за время кровавых боев успеет повоевать на Восточном, Туркестанском, Южном фронтах. Воюет он в передовых частях, получает тяжелое ранение. В 1919 году вступает в ряды РКП (б) и остается убежденным коммунистом до конца дней своих. После ранения и тифа семь месяцев курсант Рязанских кавалерийских курсов, и снова фронт. С октября по декабрь 1920 года командир взвода 1-го кавалерийского полка 14-й кавалерийской бригады. Затем два года командования эскадроном в этом же полку. В декабре 1922 года Жукова переводят командиром эскадрона в 38-й кавалерийский полк 7-й кавалерийской дивизии. В этой дивизии он через три месяца становится помощником командира 40-го кавполка, а еще через три месяца командиром 39-го полка. Это уже стремительный рост. В 26 лет получить полк было не просто даже в те революционные годы. Рост не случаен. Жуков показывает настоящее боевое мастерство в боях с остатками врангелевцев, антоновцами и 31 августа получает первый в жизни орден Красного Знамени.

С июля 1923 года семь лет командует полком. Вроде бы рост приостановился. Но нельзя забывать, что на это время приходится реформа Красной армии, его учеба сначала на Кавалерийских курсах усовершенствования командного состава в Ленинграде, потом на Курсах высшего начальствующего состава в Москве. Примерно так же продвигались по службе его друзья-соратники Рокоссовский и Василевский, с которыми он как раз тогда познакомился и подружился. Как и на них, на Жукова обращают внимание и выделяют из общей массы командиров такие видные военачальники, как И.П. Уборевич, Н.Д. Каширин, Г.Д. Гай, В.К. Блюхер, С.К Тимошенко, С.М Буденный, А.И. Егоров, М.Н. Тухачевский, Данило Сердич. С мая 1930 года по февраль 1931 года командует кавалерийской бригадой, в подчинении у комдива Рокоссовского. Судьба вскоре поменяет их местами. В армейской службе бывают и не такие кульбиты. Жуков всегда считал себя, прежде всего, строевым командиром, но в феврале 1931 года его направляют на службу в центральный аппарат Наркомата обороны помощником инспектора кавалерии РККА. Георгий Константинович понимает это как шанс более широко охватить весь круг военных вопросов, понять и на собственной шкуре прочувствовать вкус и значимость штабной службы. Без упорной, вдумчивой работы в штабах он никогда бы не дорос до выдающегося военачальника. Но командирская жилка проявлялась во всем, и через два года он к собственному удовольствию возвращается в войска, да еще командиром знаменитой конармейской 4-й кавалерийской дивизии. Дивизию лично курировали С.М. Буденный и нарком К.Е. Ворошилов, имя которого она и носила. Стать командиром такой дивизии мог только действительно талантливый, перспективный военачальник. Жуков подтвердил это право своей службой. Не вдаваясь в подробности, отмечу лишь один момент. В августе 1936 года комдив Г.К. Жуков награждается главной наградой страны орденом Ленина, что по тем временам являлось высшей оценкой способностей человека и большой редкостью.

Известные события 1937-38 годов могли закончиться для Жукова трагически, но Бог спас, а карьерный рост пошел еще стремительнее, ибо ему способствовала еще и так сказать «текучка кадров». Начиная с июня 1937 по июнь 1939 года, Жуков командует 3-м, 6-м кавалерийскими корпусами Белорусского военного округа, становится заместителем командующего округа по кавалерии. Я уже говорил, что претерпел тогда Георгий Константинович. Документов о его недостойном поведении нет, а вот о достойном, помощи недавно репрессированным товарищам достаточно. Сам Жуков рассказывал только о том, как спас от расправы командира 27-й дивизии В.Е. Белоскокова. Но были еще и Рокоссовский, Петровский, Горбатов, Петров, да и Тимошенко с Коневым уже в годы войны спас именно Жуков. Справедливость своего быстрого карьерного роста он немедленно доказывает практическими делами, командую с июня 1939 года 57-м особым корпусом ЗабВО, а с июля 1939 года по апрель 1940 года 1-й армейской группой в боях на реке Халхин-Гол. Доказывает своей блестящей победой. Звание Героя Советского Союза, присвоенное 24 августа 1939 года, звание генерала армии, портреты во всех газетах, известность на всю страну и мир, и заслуженный авторитет среди профессионалов. Последнее для Жукова было очень важно, ибо именно после Халхин-Гола он осознал в полную меру, на что способен. С этого времени был готов покорить любую неприступную полководческую вершину. С июня 1940 года по январь 1941 года командующий войсками Киевского особого военного округа. С января 1941 года по июль начальник Генерального штаба. Важно отметить — начинается постоянный контакт, тесное взаимодействие с И.В. Сталиным, не прекращающееся до смерти вождя. Начинается Великая Отечественная война, вознесшая Г.К. Жукова на вершину славы.

С начала боевых действий Жуков видит себя только на фронте, в действующей армии. И в первый же выезд на Юго-Западный фронт доказывает — его место там. Контрудар 8-го и 15-го механизированных корпусов под Дубно на третий день войны поразил даже видавшего виды начальника Генштаба вермахта Гальдера. Работа в Генштабе, в Ставке только-только начинает налаживаться. Ошибки и просчеты создавали крайне нервозную обстановку и не вижу ничего удивительного в том что в силу своего характера первым взорвался Жуков. А ведь тогда можно было лишиться и головы. После известного диалога со Сталиным по поводу судьбы Юго-Западного фронта и Киева разгневанные вождь отправляет его на фронт. Для многих это означало бы, по меньшей мере, конец карьеры. Жуков же опять доказывает — его место на фронте невероятной победой под Ельней, где он разгромил пять полнокровных дивизий противника. Около 50 тысяч убитыми и раненым потерял вермахт, и это в самом начале войны. После Ельни и Сталин понял, что Жуков на данный момент единственный у него военачальник, способный найти выход из самой критической ситуации. Поэтому именно Жукова он бросает сначала под Ленинград, потом под Москву.

С сентября по октябрь 1941 года Жуков командует войсками Ленинградского фронта, а с октября 1941 года по август 1942 года войсками Западного фронта. Роль Жукова в сражениях за Ленинград и Москву проанализирована до мельчайших подробностей. Приведу по поводу Ленинграда лишь высказывание самого героя: «Я же считаю для себя высокой честью, что в самое трудное время мне было доверено командование войсками, оборонявшими город Ленина… Сентябрь 1941 года остался в памяти на всю жизнь». О том, какое значение придавал Жуков битве за Москву, ставшей для него самой тяжелой и судьбоносной, я уже говорил. В более критическое положение он не попадал за всю свою долгую военную карьеру. Отметим еще тот факт, что после Московской битвы, немцы стали особо отслеживать всякие перемещения Жукова и добиваться его ликвидации любым путем. Любопытен и такой факт. За успешные оборонительные и наступательные бои и сражения под Ленинградом, Москвой, Тихвиным, Ростовом, в Крыму многие военачальники были отмечены высокими наградами, повышены в должностях, званиях. Жуков не получил даже медали «За боевые заслуги». До сих пор не могу найти этому объяснение.

Жуков командует Западным фронтом, но как член Ставки «принимал участие в обсуждении у верховного Главнокомандующего ряда принципиальных стратегических вопросов и хорошо знал, как он оценивал сложившуюся обстановку и перспективы войны на 1942 год». Знал и не всегда соглашался. Когда же на юге страны немцы вышли у Сталинграда к Волге и прорвались к горам Кавказа, Сталин опять бросает свою «палочку-выручалочку» в дело. 8 августа Жуков становится первым заместителем Народного комиссара обороны, заместителем Верховного Главнокомандующего и сразу же убывает под Сталинград, где в тесном взаимодействии с Василевским помогает командованию фронтов остановить врага и предлагает план знаменитого контрнаступления. Начало контрнаступления Жуков встретит на Западном и Калининском фронтах, проводит операцию «Марс», но роль его в разгроме немцев под Сталинградом, конечно, не ограничивается только вспомогательным сражением под Ржевом. Без Жукова невозможно представить замысел, подготовку, планирование и проведение знаменитой битвы на Волге. Опять же единственной наградой для Жукова за всю кампанию 1942 года станут медали «За оборону Ленинграда» и «За оборону Сталинграда». Указ вышел в один день 12 декабря 1942 года.

В первых числах января нового 1943 года Жуков уже под Ленинградом, координирует действия фронтов по прорыву блокады. Кому, как не ему, остановившему немцев буквально на улицах города, наносить первый сокрушающий удар. Операция «Искра» успешно завершилась 18 января. В тот же день Указом Президиума Верховного Совета СССР Г.К. Жукову присваивается высшее воинское звание Маршал Советского Союза. Он первым из советских военачальников получает в годы войны это звание. А еще через десять дней награждается орденом Суворова 1-й степени и опять первым. Вот они давно заслуженные награды. А Жуков продолжает движение по фронтам с севера на юг и обратно. На Воронежском фронте участвует в разработке и подготовке Острогожско-Россошанской операции. Затем на Северо-Западном фронте участвует в подготовке форсирования реки Ловать, и опять на Воронежском фронте устраняет последствия бездарного командования (командующий Ф.И. Голиков. — С.К.), приведшие к сдаче Харькова и Белгорода. Так образовался южный фас Курской дуги. Сразу же с образованием ее Жуков точно прогнозирует развитие стратегической обстановки на лето 1943 года. Это его идея о преднамеренной обороне с переходом в решительное контрнаступление на Курской дуге, становится основополагающей в главной кампании 1943 года. Жуков успевает в апреле вылететь на Северный Кавказ, чтобы ускорить разгром Таманской группировки немцев, а потом до конца Курской битвы почти безвыездно координирует действия Центрального, Брянского и Степного фронтов. Наградой за эти победные операции станет второй орден Суворова 1-й степени. В августе после обсуждения в Москве плана осенне-зимней кампании Жуков убывает на 1-й Украинский фронт. Битва за Днепр, освобождение Киева, отстаивание города от опасного немецкого контрнаступления не обошлись без прямого участия маршала Жукова.

Начало 1944 года после непродолжительной поездки в Москву он встречает на 1-м и 2-м Украинских фронтах. Знаменитая Корсунь-Шевченковская операция проходила тоже не без его участия. Наконец, после неожиданного ранения Н.Ф. Ватутина Жуков принимает в командование 1-й Украинский фронт, заканчивает начатую Ватутиным Поскуровско-Черновицкую операцию, выведшую наши войска в предгорья Карпат. В апреле его срочно вызывают в Москву, где Сталин поздравляет с награждение высшим полководческим орденом «Победа». И опять за № 1. Какая слава! На передовую возвращается не надолго. Уже в начале мая сдает 1-й Украинский фронт И.С. Коневу и сосредотачивается на подготовке Белорусской наступательной операции, а 5 мая выезжает на фронт с расширенными полномочиями координировать действия 1-го и 2-го Белорусских фронтов. Во время операции «Багратион» он все время в штабах и войсках этих фронтов, а уже с 11 июля на 1-м Украинском фронте, координирует действия войск на Львовском направлении. 18 июля он опять у Рокоссовского, помогает с координацией сил и средств, взаимодействию с другими фронтами. Вскоре Жукова вызывают в Ставку, и Верховный Главнокомандующий поздравляет его с награждением второй медалью «Золотая Звезда» за победоносные операции в Белоруссии и на Украине. Жуков возвращается на фронт, но 22 августа позвонили из Москвы. Верховный решил поручить Жукову особое задание. «Особое задание Государственного Комитета Обороны состояло в следующем. Мне надлежало вылететь в штаб 3-го Украинского фронта, с тем, чтобы подготовить фронт к войне с Болгарией, царское правительство которой все еще продолжало сотрудничать с фашисткой Германией». Жукову такие полу дипломатические задания были в новинку. Все-таки Болгария не Монголия. К счастью, воевать на болгарской земле не пришлось. Болгария просто перешла на сторону союзников, а Жуков срочно вылетел в район Варшавы, где развертывались известные события, связанные с восстанием и координирует действия 1-го и 2-го Белорусских фронтов. В начале октября в Ставке они с Рокоссовским добиваются отмены наступления с выходом на Вислу в районе между Модлином и Варшавой. Войскам как воздух требовалась передышка. Тогда же Сталин сообщил друзьям о предстоящем переназначении. Представители Ставки на фронтах упразднялись, Жуков должен сменить на главном берлинском направлении Рокоссовского, а тот перемещался на 2-й Белорусский фронт. Как настоящие военные люди они безропотно приняли приказ к исполнению. Правда, Жуков при этом заметил, что готов командовать любым фронтом, а Рокоссовский с трудом скрыл обиду. 15 ноября 1944 года Жуков прибывает в Люблин на командный пункт 1-го Белорусского фронта, где его догоняет приказ о назначении командующим. Оставаясь заместителем Верховного Главнокомандующего, он, конечно, принимает участие в разработке планов всей кампании 1945 года, но основное внимание полностью переключает на подготовку Висло-Одерской операции. В ноябре же он награждается орденом Красного Знамени за выслугу лет. Да, да, именно так сформулирован указ о награждении. И двумя медалями «За оборону Москвы» и «За оборону Кавказа».

Новый 1945 год Георгий Константинович встретит на фронте. Висло-Одерская операция, на мой взгляд, является шедевром полководческого искусства. Войска Жукова за две недели прошли насквозь всю Польшу и захватили Кюстринский плацдарм на Одере. Такого темпа, такой мощи не было и у вермахта в 1939 году. До Берлина всего 60 километров. Порыв, настрой в войсках оказался настолько велик, что Жуков всерьез подумывал о взятии Берлина сходу, на плечах противника. Во 2-м пункте его приказа от 1 февраля 1945 года говорится: « Задачи войск фронта — в ближайшие 6 дней активными действиями закрепить достигнутый успех, подтянуть все отставшее, пополнить запасы до 2 заправок горючего, до 2 боекомплектов боеприпасов и стремительным броском 15-16 февраля взять Берлин». Это ответ критикам, обвинявшим Жукова в не желании брать Берлин сходу. Тем не менее, он вполне сознательно остановил наступление, почувствовав серьезную угрозу с севера из Померании. Об этом мы уже говорили, как и о роли маршала Жукова в Берлинской операции со всем ее нюансами. Отмечу лишь один момент. В марте месяце 1945 года Жуков награждается орденом Ленина за выслугу лет и вторым орденом «Победа» за бои с немецкими захватчиками. Причем, оба указа о награждении подписаны 30 марта. Взятие Берлина, подписание акта безоговорочной капитуляции Германии, принятие парада Победы — вершина боевой карьеры нашего героя!

В конце мая он назначается Главнокомандующим Группой советских оккупационных войск в Германии и Главноначальствующим Советской Администрацией по управлению Советской зоны оккупированной Германии. Прямо перед парадом Победы 12 июля М.И. Калинин вручает Г.К. Жукову третью «Золотую Звезду». И опять он первый трижды Герой Советского Союза. Покрышкин и Кожедуб получат свои звезды в августе. Политико-административная деятельность, Потсдамская конференция сопровождались постоянными встречами с первыми политиками Запада, особенно военачальниками. Жуков принимал высоких гостей, наносил им ответные визиты, сопровождал Эйзенхауэра во время его поездки в Москву. Получил от него приглашение и собирался с визитом в США. Не удивителен шквал наград, обрушившихся на маршала. Он получил все высшие, боевые награды США. Великобритании, Франции, Польши, Чехословакии, Югославии, Китая, Египта, — причем, не по одному ордену. Помимо орденов подарки, подарки, подарки... Все заслуженно, но как тут не закружиться голове? Как не взыграть русской-то натурушке? Может быть, я не прав, но Георгий Константинович этого не почувствовал, не заметил. Зато заметил Сталин.

Для начала он отменил визит в США и вернул Жукова в Москву. С марта 1946 года Жуков Главнокомандующий Сухопутными войсками и заместитель Министра Вооруженных Сил СССР по Сухопутным войскам. А из Германии уже тянулся шлейф доносов, да и в Москве появились, к сожалению, весьма неприятные материалы. Опала, о которой мы уже говорили. С июля 1946 года по февраль 1948 года Г.К. Жуков командующий войсками Одесского военного округа. Его выводят из состава кандидатов в члены ЦК ВКП (б), а в июне 1947 года ЦК ВКП (б) объявляет ему еще и партийное взыскание — «выговор». Это уже мало объяснимая акция. Правда, медали «В память 800-летия Москвы» и «30-летия Советской Армии и флота» он все-таки получил. Кстати, операция, проведенная Жуковым по очистке Одессы от бандитов, не имеет ничего общего с недавно нашумевшем, а ныне благополучно забытом телефильмом «Ликвидация». С февраля 1948 года по 3 марта 1953 года Георгий Константинович командует войсками Уральского военного округа. И все-таки вождь не потерял доверия к своему некогда первому заместителю. Позволю себе напомнить, что Жуков за время опалы дважды избирается Депутатом Верховного Совета СССР 2-го и 3-го созыва в феврале 1946 года и в марте 1950 года, а уже в октябре 1952 года на 19-м съезде КПСС избирается кандидатом в члены ЦК КПСС. 20 июля 1949 года он награждается орденом Красного Знамени, — пусть и за выслугу лет. Не отобрал Сталин и московской дачи маршала. По-настоящему опальные деятели лишались всего, нередко и самой жизни.

3 марта 1953 года Г.К. Жуков возвращается в Москву первым заместителем Министра обороны СССР, а через два дня И.В. Сталин умирает. Волей-неволей Георгий Константинович вынужден включиться в немедленно вспыхнувшие политические разборки. Мог ли он избежать их? Думаю, нет. Слишком уж животрепещущие, судьбоносные для страны принимались решения. Жуков по складу характера, по жизни не мог оставаться в стороне. Да и не дали бы ему. Он искренне поддержал Хрущева, более того, как никто, помог ему утвердиться во власти. Но так же искренне, в силу опять же характера, жуковской принципиальности и честности, не мог согласиться с принижением роли Сталина в Великой Отечественной войне и вообще, как политика, даже оставаясь, как сейчас говорят, в команде Хрущева. С февраля 1955 года по октябрь 1957 года Г.К. Жуков Министр обороны СССР, член ЦК КПСС, член Президиума ЦК КПСС и не более того. Жуков даже в мыслях не держал стать во главе партии и страны, хотя знал истинную цену и Хрущеву и всем его соратникам, занявшим главные посты в государстве. А Хрущев такую мысль держал всегда, даже тогда, когда вводил Жукова в члены Президиума ЦК КПСС, а за полгода до этого, 1 декабря 1956 года, вручая орден Ленина и четвертую медаль «Золотая Звезда». Боялся он Жукова всегда. Не хотел Жуков совершать «революцию» и в армии, тем более такую, какую вскоре после его ухода проведет сам Хрущев, или проводят нынешние горе реформаторы. Будучи настоящим, убежденным большевиком, он лишь хотел сократить излишнюю, мешающую командирам-единоначальникам, опеку политорганов. Так что порядки в армии и невыносимый характер Жукова только предлог для изгнания маршала из структур власти. Власть — главное. Хрущев ведь тоже прекрасно понимал, кто такой он и кто такой Жуков в глазах народа.

27 октября 1957 года «Правда» помещает на последней странице сообщение: «Президиум Верховного Совета СССР назначил Министром обороны Маршала Советского Союза Р.Я. Малиновского. Г.К. Жуков освобожден от обязанностей Министра Обороны». 29 октября Пленум ЦК КПСС вывел Г.К. Жукова из состава членов Президиума и членов секретариата. В марте 1958 года Жуков увольняется из рядов Вооруженных сил с правом ношения военной формы. Жукова в отличие от друзей-сталинстов Рокоссовского и Василевского, даже не оставили в так называемой «райской группе», уволили вчистую. Решения готовились и принимались с тайной, подковерной интригой, в отсутствие самого «виновника», представлявшего страну в Югославии. Господи, как все это по-русски. С каким же удовольствием набросились на теперь уже не страшного маршала враги, недруги и не только они. Очень уж дружно, единодушно резко критиковали Жукова на Пленуме его же соратники маршалы, прошедшие с ним войну, не раз спасаемые им от гнева Сталина. И только маршал Рокоссовский на приказ Хрущева выступить на Пленуме против Жукова решительно заявил: «Для меня имя Жукова священно». Другой настоящий друг и соратник Василевский сам к тому времени находился не удел.

Казалось, после снятия Хрущева звезда первого маршала Победы должна была бы засиять вновь. Но, увы! Снимали то Хрущева такие же, как он деятели, для которых не только Сталин, но и Жуков продолжали оставаться укором их собственной бездарности. У него не отобрали дачу, позволили, но очень ограниченно упоминать его имя. В связи с 60-летием и 75-летием со дня рождения наградили орденами Ленина, а в связи с 50-летием Вооруженных Сил СССР — Орденом Октябрьской революции. Но вот с разрешением издания мемуаров «Воспоминания и размышления», думаю, просчитались. Книга сделала больше, чем официальное возвращение маршала из опалы. Она сразу стала неимоверно популярна и остается таковой по сей день во всем мире. Народ не забыл своего героя, и никогда не забудет. Когда Жуков и Василевский 8 мая 1970 года появились на сцене Кремлевского дворца, на торжественном заседании, зал встал и долго приветствовал их шквалом аплодисментов. И это только один, незначительный штрих!

Умирал Георгий Константинович тяжело, мужественно перенося смертельный недуг. Умер как воин и похоронен как Герой 18 июня 1974 года в Москве на Красной площади у Кремлевской стены. Но и здесь не обошлось без сучка и задоринки. Колонный зал Дома Союзов закрыли на ремонт, а гроб с телом для прощания выставили в зале ЦДСА. Мелочь, но все-таки коробит.

Закончить хочу словами самого Г.К. Жукова: «Война — это крайне тяжелое испытание всего народа. Это массовые жертвы, кровь, инвалидность на всю жизнь. Это тяжелое психологическое воздействие на всех людей, несущих тяготы войны. Это золото для тех, кто торгует орудиями войны. На войне нет абсолютных героев, абсолютно мужественных военачальников. Героями становятся те, кто в минуты тяжелой обстановки сумел взять себя в руки, побороть страх и не поддаться паническому настроению… Наши дела придется продолжать молодым людям. Очень важно, чтобы они учились на наших просчетах и наших успехах. Наука побеждать — не простая наука. Но тот, кто учится, кто стремится к победе, кто борется за дело, в правоту которого верит, всегда победит. Я убедился в этом на многих уроках собственной жизни».

После Жукова в нашей истории не было больше великих полководцев. Я согласен, чтобы в будущем не было ни великих войн, а значит и великих военачальников. Но что-то верится в это с трудом…