Книга Географическая картина мира книга 1 Максаковский В П
Работа добавлена на сайт bukvasha.net: 2015-10-25Поможем написать учебную работу
Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
Максаковский В.П.
Географическая картина мира.
Кн. I: Общая характеристика мира.
Москва, Дрофа, 2008, 4-е изд., 495 стр.
Настоящая книга широко известна преподавателям и студентам-географам, а также школьникам, интересующимся географией. Новое издание является исправленным и содержит исчерпывающую информацию по экономической и социальной географии мира.
Книга посвящена общей характеристике современного мира: его политической карты, географии мировых природных ресурсов, населения, отраслей мирового хозяйства, а также глобальных проблем человечества.
Работа поможет учащимся расширить знания по курсу "Экономическая и социальная география мира", который преподается в 10 классе общеобразовательной школы, а также будет полезна учителям, преподавателям и студентам вузов.
Оглавление
От автора
ТЕМА 1 СОВРЕМЕННАЯ ПОЛИТИЧЕСКАЯ КАРТА МИРА
1. Количество и группировка стран мира
2. Типология стран мира
3. Вооруженные конфликты в современном мире
4. Государственный строй: формы правления
5. Государственный строй: административно-территориальное деление
6. Политическая география
7. Геополитика прежде и теперь
8. Электоральная география
9. Политико-географическое (геополитическое) положение
ТЕМА 2 ГЕОГРАФИЯ МИРОВЫХ ПРИРОДНЫХ РЕСУРСОВ. ЭКОЛОГИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ И ОХРАНА ОКРУЖАЮЩЕЙ СРЕДЫ
10. Учение о географической среде
11. Географический детерминизм (фатализм) и географический индетерминизм (нигилизм)
12. Из истории использования полезных ископаемых
13. Мировые ресурсы минерального топлива и сырья
14. Минеральные ресурсы Мирового океана
15. Мировые ресурсы геотермальной энергии
16. Мировой земельный фонд
17. Деградация земельных (почвенных) ресурсов
18. Проблемы опустынивания
19. Мировые водные ресурсы
20. Крупные водохранилища мира
21. Опреснение соленых вод
22. Ледники Антарктики и Арктики как потенциальные источники пресной воды
23. Мировой гидроэнергетический потенциал речного стока
24. Энергетические ресурсы Мирового океана
25. Мировые лесные ресурсы
26. Проблемы обезлесения
27. Биологические ресурсы Мирового океана
28. Мировые климатические ресурсы
29. Рекреационные ресурсы
30. Антропогенное воздействие на литосферу и ее охрана
31. Антропогенное загрязнение вод суши и их охрана
32. Антропогенное загрязнение Мирового океана и его охрана
33. Антропогенное загрязнение атмосферы и ее охрана
34. Оскудение генофонда живой природы и его охрана
35. Международный характер проблемы «Общество и окружающая среда»
36. Междисциплинарный характер проблемы «Общество и окружающая среда». Роль географии в ее решении
ТЕМА 3 ГЕОГРАФИЯ НАСЕЛЕНИЯ МИРА
37. Понятие о воспроизводстве населения
38. Исторические типы воспроизводства населения и теория демографического перехода
39. Динамика численности населения мира
40. Демографический взрыв в современном мире
41. Демографический кризис в современном мире
42. Демографическая политика
43. Половая структура населения мира
44. Возрастная структура населения мира
45. Мировые трудовые ресурсы
46. Качество населения: здоровье
47. Качество населения: средняя продолжительность жизни
48. Качество населения: образование и квалификация
49. Этнический (национальный) состав населения мира
50. Этнолингвистическая классификация народов
51. Религии и их классификация
52. Основные черты современной географии религий
53. Культурные (цивилизационные) регионы мира
54. Неравномерность размещения населения земного шара
55. Международные миграции населения
56. Основные черты географии миграций
57. «Утечка умов»
58. Глобальная урбанизация и «городской взрыв» в современном мире
59. Региональные аспекты урбанизации и «городского взрыва»
60. Урбанизация и окружающая среда
61. География населения как ветвь социально-экономической географии
ТЕМА 4 НАУЧНО-ТЕХНИЧЕСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ И МИРОВОЕ ХОЗЯЙСТВО
62. Научно-технический прогресс и научно-техническая революция
63. Наука как составная часть НТР
64. Техника и технологии в эпоху НТР
65. Компьютеризация и комплексная автоматизация
66. Биотехнология и биоиндустрия
67. Управление как составная часть НТР
68. Стадии развития мировой экономики
69. Циклы развития мирового хозяйства
70. Отраслевая структура мирового хозяйства
71. Модели пространственной структуры мирового хозяйства
72. Азиатско-Тихоокеанский регион в мировом хозяйстве
73. Понятие о международном географическом разделении труда
74. Международная экономическая интеграция
75. Транснационализация мирового хозяйства
76. Территория как фактор размещения
77. Экономико-географическое положение как фактор размещения
78. Природно-ресурсный фактор размещения
79. Транспортный фактор размещения
80. Территориальная концентрация и деконцентрация производства
81. Территориальные формы организации науки
82. Региональная политика
83. Изучение мирового хозяйства в социально-экономической географии
ТЕМА 5 ГЕОГРАФИЯ ОТРАСЛЕЙ МИРОВОГО ХОЗЯЙСТВА
84. Промышленность мира
85. Пути развития мировой энергетики
86. Географические аспекты развития мировой энергетики
87. Нефтяная промышленность мира
88. Потребление, экспорт и импорт нефти и нефтепродуктов
89. Газовая промышленность мира
90. Международная торговля сжиженным природным газом
91. Добыча нефти и природного газа в Мировом океане
92. Угольная промышленность мира
93. Мировая электроэнергетика
94. Атомная энергетика мира
95. Урановая промышленность мира
96. Нетрадиционные возобновляемые источники энергии
97. Нетрадиционные возобновляемые источники энергии Мирового океана
98. Горнодобывающая промышленность мира
99. Мировая железорудная промышленность
100. Мировая черная металлургия
101. Мировая цветная металлургия
102. Мировая алюминиевая промышленность
103. Машиностроение мира
104. Мировая автомобильная промышленность
105. Мировая электронная промышленность
106. Химическая промышленность мира
107. Лесная промышленность мира
108. Текстильная промышленность мира
109. Промышленность и окружающая среда
110. Мировое сельское хозяйство
111. «Зеленая революция» в сельском хозяйстве развивающихся стран
112. Биотехнологическая революция в экономически развитых странах
113. Центры происхождения культурных растений и домашних животных и их дальнейшие миграции
114. Зерновое хозяйство мира
115. Другие продовольственные культуры
116. Непродовольственные культуры
117. Животноводство мира
118. Производство и потребление животноводческой продукции
119. Сельское хозяйство и окружающая среда
120. Мировое рыболовство
121. Аквакультура
122. Китобойный промысел
123. Мировая транспортная система
124. Мировой железнодорожный транспорт
125. Мировой автомобильный транспорт
126. Мировой трубопроводный транспорт
127. Мировое морское судоходство
128. Мировой морской флот
129. Морские порты мира
130. Международные морские каналы и проливы
131. Внутренний водный транспорт
132. Мировой воздушный транспорт
133. Контейнеризация мировой транспортной системы и «транспортные мосты»
134. Транспорт и окружающая среда
135. Международные экономические отношения
136. Открытая экономика
137. Свободные экономические зоны
138. Динамика и структура мировой торговли
139. Географическое распределение мировой торговли
140. Мировой рынок услуг
141. Офшорные зоны мира
142. Регулирование международной торговли товарами и услугами
143. Мировой финансовый рынок
144. Мировые финансовые центры
145. Регулирование международных валютно-финансовых отношений
146. Международное производственное сотрудничество
147. Международное научно-техническое сотрудничество
148. Развитие международного туризма
149. География международного туризма
150. Всемирное наследие человечества
ТЕМА 6 ГЛОБАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА
151. Глобализация: противоречивый процесс
152. Глобальное информационное пространство
153. Глобальные проблемы человечества
154. На пути к безопасному и безъядерному миру
155. Деградация глобальной экологической системы
156. Территориальный анализ экологических проблем мира
157. Районы острых экологических ситуаций в России и других странах СНГ
158. Влияние природных и техногенных катастроф на глобальную экологическую ситуацию
159. Пути решения глобальной экологической проблемы
160. Особо охраняемые природные территории мира
161. Будущее демографического взрыва
162. Пути развития глобальной урбанизации
163. Глобальная продовольственная проблема и ее географические аспекты
164. Пути решения глобальной продовольственной проблемы
165. Глобальная энергетическая проблема и пути ее решения
166. Глобальная сырьевая проблема и пути ее решения
167. Глобальная проблема освоения Мирового океана
168. Конвенция ООН по морскому праву
169. Мирное освоение космического пространства
170. Охрана и укрепление здоровья населения мира
171. Глобальное образование
172. Слаборазвитость как глобальная проблема
173. Другие глобальные проблемы
174. Глобальные прогнозы
175. Глобальные проекты
176. Гипотеза глобального изменения климата Земли
177. Гипотеза стабилизации численности населения Земли
178. Гипотеза Эйкуменополиса
179. Стратегия устойчивого развития
180. Глобальные изменения и география
ЛИТЕРАТУРА
Общая ко всем темам
Тема 1
Тема 2
Тема 3
Темы 4 и 5
Тема 6
От автора
Первое издание этого учебного пособия, выпущенного в трех томах Верхне-Волжским книжным издательством (Ярославль), было весьма положительно встречено географической общественностью. Насколько можно судить, трехтомник широко используется и в десятых классах общеобразовательных учебных заведений, и на географических факультетах вузов.
Однако политическая и экономическая конъюнктура курса социально-экономической географии такова, что к началу XXI в. основной фактический материал книги уже довольно сильно устарел. В той или иной мере изменились и некоторые концептуальные подходы. Отсюда – естественное желание автора возвратиться к своему труду, переработать и осовременить его.
Степень этой переработки оказалась значительно большей, чем предполагал автор. В результате в настоящем виде пособие представляет собой фактически новую книгу, написанную в основном по новым материалам, позволившим не только довести мирохозяйственную и региональную характеристики до 2005 г., но и обогатить их новым содержанием. Да и общее количество очерков увеличено с 230 до 335.
Настоящее пособие выходит в свет в издательстве «Дрофа», причем не в трех, а в двух томах. Первый том охватывает часть I «Общая характеристика мира» с включенной в нее темой «Глобальные проблемы человечества», тесно связанной с ней в смысловом отношении. Второй том содержит часть II «Региональная характеристика мира». Благодаря такому распределению материала оба тома получаются примерно равными по объему, составляя вместе единое целое.
В. П. Максаковский, академик Российской академии образования
ТЕМА 1 СОВРЕМЕННАЯ ПОЛИТИЧЕСКАЯ КАРТА МИРА
1. Количество и группировка стран мира
Выдающийся отечественный географ Н. Н. Баранский в одной из своих работ писал о том, что страна во всем ее своеобразии – природном, хозяйственном, культурном, политическом – является основным объектом изучения в географии, поэтому вопрос о количестве и группировке (классификации) стран представляет очень большой интерес.
В течение XX в. общее количество стран в мире постоянно возрастало. Это было вызвано в первую очередь переделом мира после Первой и Второй мировых войн. В начале 90-х гг., вслед за распадом СССР, СФРЮ, Чехословакии их стало еще на 20 больше. По состоянию на 2008 г. разные источники оценивают общее количество стран и территорий в 225–230.
Одновременно в XX в. постоянно увеличивалось число независимых суверенных государств (табл. 1) и соответственно уменьшалось количество стран, находящихся на разных стадиях политической зависимости и, следовательно, не имеющих полного самоуправления.
Таблица 1 наглядно отражает не только послевоенные переделы мира, но и крушение колониальной системы империализма. Оно привело к тому, что после 1945 г. политической независимости добились 102 страны Азии, Африки, Америки, Океании и даже Европы (Мальта). А количество несамоуправляющихся территорий (колоний, протекторатов, так называемых заморских департаментов и др.) уменьшилось со 130 в 1900 г. до 16 в 2005 г. В большинстве своем ныне это небольшие островные владения в Карибском море и Океании.
Таблица 1
КОЛИЧЕСТВО СУВЕРЕННЫХ ГОСУДАРСТВ[1]
Важным ориентиром при определении числа суверенных государств может служить членство стран в Организации Объединенных Наций (табл. 2).
Таблица 2
КОЛИЧЕСТВО СТРАН – ЧЛЕНОВ ООН
Рост числа стран – членов ООН в 1950–1989 гг. происходил в основном благодаря вступлению в эту организацию государств, освободившихся от колониальной зависимости. Их так и принято называть освободившимися странами. В 1990–2007 гг. в состав ООН вошло еще несколько освободившихся стран (Намибия, Эритрея и др.), но основной прирост был связан уже с приемом в нее постсоциалистических государств, образовавшихся на месте бывших СССР, СФРЮ, Чехословакии. Ныне в состав ООН входят все страны СНГ, шесть республик бывш. Югославии, Чехия и Словакия. В 2002 г., после специального референдума, в ООН вступила Швейцария, до этого считавшая, что ее политика постоянного нейтралитета мешает этому. Так что ныне из суверенных государств вне ООН остается один Ватикан, имеющий статус наблюдателя.
При таком большом и к тому же все увеличивающемся количестве стран возникает насущная необходимость в их группировке, которая обычно проводится по нескольким различным признакам, критериям.
Таблица 3
ДЕСЯТЬ СТРАН МИРА, САМЫХ БОЛЬШИХ ПО ТЕРРИТОРИИ
По размерам территории страны мира принято подразделять на очень большие, большие, средние, небольшие и совсем маленькие. В первую десятку самых больших стран мира, или стран-гигантов, входят государства, перечисленные в таблице 3. Вместе они занимают 55 % всей обитаемой суши.
Понятия «большая», «средняя», «небольшая» страна различны для разных регионов мира. Например, самая большая страна зарубежной Европы – Франция – по меркам Азии, Африки или Америки оказывается сравнительно небольшой. А вот понятие «совсем маленькая страна» (или микрогосударство) для разных регионов мира примерно одинаково. Чаще всего его применяют по отношению к карликовым странам зарубежной Европы – Андорре, Лихтенштейну, Сан-Марино и др. Но фактически к числу микрогосударств относятся и многие островные страны Африки, Америки и Океании. Например, Сейшельские Острова в Африке, Барбадос, Гренада, Антигуа и Барбуда, Сент-Винсент и Гренадины в Центральной Америке имеют площадь 350–450 км2 (это менее 1/2 площади Москвы), а островные государства Тувалу и Науру в Океании занимают всего по 20–25 км2. И уж совсем мини-государством можно назвать Ватикан, занимающий площадь 44 га.
Подобный подход правомерно сохранить и при группировке стран по численности населения. В этом случае также резко выделяется первая десятка стран (табл. 4), которые вместе концентрируют примерно 3/5 всех жителей Земли.
Население от 50 до 100 млн человек имеют всего 13 стран: Германия, Франция, Великобритания, Италия и Украина в Европе, Вьетнам, Филиппины, Таиланд, Иран и Турция в Азии, Египет и Эфиопия в Африке и Мексика[2] в Латинской Америке. В 53 странах численность населения колеблется от 10 до 50 млн человек. Еще больше в мире стран с населением от 1 до 10 млн (60), а более чем в 40 странах население не достигает и 1 млн человек.
Таблица 4
ДЕСЯТЬ СТРАН МИРА, САМЫХ БОЛЬШИХ ПО ЧИСЛЕННОСТИ НАСЕЛЕНИЯ
Что же касается самых маленьких по численности жителей государств, то на политической карте мира их нужно искать там же, где находятся самые небольшие по размерам территории страны. В Центральной Америке это, например, Барбадос и Белиз с населением в 200–300 тыс. человек, Гренада, Доминика, Сент-Винсент и Гренадины, имеющие примерно по 100 тыс. жителей. В Африке к этому же разряду стран относятся островные государства Сан-Томе и Принсипи и Сейшельские Острова, в Азии – Бруней, в Океании – островные государства Тувалу, Науру, где живет всего 10–12 тыс. чел. Впрочем, последнее место по численности жителей занимает Ватикан, постоянное население которого не превышает 1000 человек.
По особенностям географического положения страны мира чаще всего подразделяют на имеющие и не имеющие выхода к Мировому океану. Среди приморских стран, в свою очередь, можно выделить островные (например, Ирландия и Исландия в Европе, Шри-Ланка в Азии, Мадагаскар в Африке, Куба в Америке, Новая Зеландия в Океании). Разновидность островных стран – это страны-архипелаги. Так, Индонезия располагается на 13 тыс. островах, Филиппины занимают 7000, а Япония – почти 4000 островов. Неудивительно, что страны-архипелаги входят в первую десятку государств по протяженности береговой линии (табл. 5). Да и Канада занимает по этому показателю внеконкурентное первое место благодаря Канадскому Арктическому архипелагу.
Таблица 5
ДЕСЯТЬ ПЕРВЫХ СТРАН МИРА ПО ПРОТЯЖЕННОСТИ БЕРЕГОВОЙ ЛИНИИ[3]
Не имеют выхода к Мировому океану 43 страны. Среди них 9 стран СНГ, 12 – зарубежной Европы, 5 – Азии, 15 – Африки и 2 страны Латинской Америки (табл. 6).
Как правило, отсутствие прямого выхода к Мировому океану относится к неблагоприятным чертам географического положения страны.
Таблица 6
СТРАНЫ МИРА, НЕ ИМЕЮЩИЕ ВЫХОДА К ОТКРЫТОМУ МОРЮ[4]
2. Типология стран мира
Типология стран мира – одна из наиболее сложных методологических проблем. Решением ее занимаются экономико-географы, экономисты, политологи, социологи и представители других наук. В отличие от группировки (классификации) стран, за основу их типологии принимаются не количественные, а качественные признаки (критерии), позволяющие отнести каждую из них к тому или иному типу социально-экономического и политического развития. Видный представитель экономико-географической школы МГУ им. М. В. Ломоносова, член-корреспондент РАН В. В. Вольский под типом страны понимал объективно сложившийся относительно устойчивый комплекс присущих ей условий и особенностей развития, характеризующий ее роль и место в мировом сообществе на данном этапе всемирной истории. Иными словами, в этом случае речь идет о тех главных типологических чертах стран, которые сближают их с одними и, напротив, отличают от других стран.
В известном смысле типология стран представляет собой историческую категорию. В самом деле, до начала 90-х гг. XX в. все страны мира было принято подразделять на три основных типа: социалистические, капиталистические и развивающиеся. В 90-х гг. XX в., после распада мировой социалистической системы, сложилась другая, уже не столь политизированная типология с подразделением стран на: 1) экономически высоко развитые; 2) развивающиеся; 3) страны с переходной экономикой,[5] но наряду с этим теперь по-прежнему широко распространена двучленная типология стран, подразделяющая их на: 1) экономическиразвитые и 2) развивающиеся. При этом в качестве обобщающего, синтетического показателя обычно применяется показатель валового внутреннего продукта (ВВП) из расчета на душу населения.
Таблица 7
СТРАНЫ МИРА С САМЫМИ ВЫСОКИМИ И САМЫМИ НИЗКИМИ ПОКАЗАТЕЛЯМИ ВВП ИЗ РАСЧЕТА НА ДУШУ НАСЕЛЕНИЯ (2006 г.)
Этот очень важный показатель не только используется для подразделения стран на указанные два типа, но и дает яркое представление об огромном разрыве между наиболее и наименее развитыми странами мира (табл. 7). В этой таблице ВВП рассчитан не по официальному курсу валют, а как теперь было принято: по их покупательной способности (ППС).
Более удобная тистологическая классификация предложена банком; она исходит из подразделения стран на три основные группы. Во-первых, это страны с низким доходом, к которым Всемирный банк относит 42 страны Африки, 15 стран зарубежной Азии, 3 страны Латинской Америки, 1 страну Океании и 6 стран СНГ (Армению, Азербайджан, Киргизию, Молдавию, Таджикистан и Туркмению). Во-вторых, это страны со средним доходом, которые, в свою очередь, подразделяются на страны с доходом ниже среднего (8 стран зарубежной Европы, 6 стран СНГ, 9 стран зарубежной Азии, 10 стран Африки, 16 стран Латинской Америки и 8 стран Океании) и страны с доходом выше среднего (6 стран зарубежной Европы, 7 стран зарубежной Азии, 5 стран Африки, 16 стран Латинской Америки). В-третьих, это страны с высоким доходом, к которым отнесены 20 стран зарубежной Европы, 9 стран зарубежной Азии, 3 страны Африки, 2 страны Северной Америки, 6 стран Латинской Америки и 6 стран Океании. Группа стран с высоким доходом выглядит, пожалуй, наиболее «сборной»: наряду с самыми высокоразвитыми странами Европы, Америки и Японией, в нее попадают Мальта, Кипр, Катар, ОАЭ, Бруней, острова Бермудские, Багамские, Мартиника, Реюньон и др.
Показатель душевого ВВП не позволяет четко определить рубеж между развитыми и развивающимися странами. Например, некоторые международные организации в качестве такого количественного рубежа используют показатель в 6000 долл. из расчета на душу населения (по официальному курсу валют). Но если принять его за основу двухчленной типологии, то окажется, что все постсоциалистические страны с переходной экономикой попадают в категорию развивающихся стран, тогда как Кувейт, Катар, ОАЭ, Бруней, Бахрейн, Барбадос, Багамы – в группу экономически развитых.
Вот почему ученые-географы уже давно работают над созданием более совершенных типологий стран мира, таких, которые учитывали бы также характер развития каждой страны и структуру ее ВВП, долю в мировом производстве, степень вовлеченности в международное географическое разделение труда, некоторые показатели, характеризующие ее население. Особенно много работали и работают над созданием таких типологий представители экономико-географической школы МГУ им. М. В. Ломоносова, прежде всего В. В. Вольский, Л. В. Смирнягин, В. С. Тикунов, А.С. Фетисов.
В. С. Тикунов и А. С. Фетисов, например, разработали комплексный оценочно-типологический подход при изучении зарубежных (за исключением постсоциалистических и социалистических) стран, основанный на 14 показателях, отражающих социально-политические и экономические аспекты их развития. Всего они проанализировали данные по 142 странам. В результате такого подхода на самой высокой ступени социально-экономического развития оказались США, Канада, ФРГ, Швеция, Норвегия, а на самой низкой – Сомали, Гвинея, Йемен, Ангола, ЦАР, Гаити и некоторые другие страны (рис. 2).
Рис. 1. Валовой внутренний продукт (ВВП) в странах мира из расчета на душу населения, долл. США
Рис. 2. Ранжирование стран мира по уровню развития (по В. С. Тикунову, А.С.Фетисову, И.А.Родионовой)
В. В. Вольский разрабатывал и совершенствовал свою типологию на протяжении длительного времени. Последний ее вариант был опубликован в 1998 г. и затем в 2001 г..[6]
В таблице 8 эта типология представлена в более наглядной форме.
Типология В. В. Вольского уже вошла в научный обиход, она широко применяется и в учебных целях. Это относится, например, к выделению главных экономически развитых стран, ключевых развивающихся стран, богатых нефтеэкспортирующих, а также наименее развитых стран. Понятие о наименее развитой стране было введено ООН еще в 1970 г. Тогда же к этой категории были отнесены 36 стран, в которых ВВП из расчета на душу населения не достигал 100 долл., доля обрабатывающей промышленности в ВВП не превышала 10 %, а доля грамотного населения в возрасте старше
Таблица 8
ТИПЫ СТРАН ЗАРУБЕЖНОГО МИРА
(по В. В. Вольскому)
15 лет была меньше 20 %. В 1985 г. таких стран стало уже 39, а в 2003 г. – 47.[7]
Тем не менее эта типология вызывает и некоторые вопросы. Например, отнесение Канады к странам «переселенческого капитализма» превращает официально признанную «большую семерку» ведущих стран Запада в «большую шестерку». Сомнения вызывает отнесение Испании к среднеразвитым странам. Далее, в типологии фактически отсутствует общепринятый подтип новых индустриальных стран (НИС), что едва ли можно оправдать некоторой неопределенностью его состава (в отношении азиатских «тигров» первой и второй волн сомнений как будто бы ни у кого не возникает, но из прочих стран к этому подтипу иногда относят Бразилию, Мексику, Аргентину, Уругвай, Индию, Турцию, Египет). Наконец, в типологии как бы растворилась самая многочисленная группа «классических» развивающихся стран, сильно отстающих в своем развитии.
Опыт показывает, что рубеж между экономически развитыми и развивающимися странами относительно подвижен. Например, Международный валютный фонд в своих официальных отчетах уже с 1997 г. включает Республику Корея, Сингапур и Тайвань в число экономически развитых стран и территорий. Крупнейшие из латиноамериканских государств – Бразилия, Мексика, Аргентина – также уже фактически вышли за пределы традиционных представлений о развивающихся странах и вплотную приблизились к типу экономически развитых стран. Не случайно Турция, Республика Корея и Мексика были приняты в такой престижный «клуб» этих стран, как Организация экономического сотрудничества и развития (ОЭСР).[8]
3. Вооруженные конфликты в современном мире
В эпоху двухполярного мира и «холодной войны» одним из главных источников нестабильности на планете были многочисленные региональные и локальные конфликты, которые и социалистическая и капиталистическая системы использовали в своих интересах. Изучением таких конфликтов стал заниматься специальный раздел политологии. Хотя общепринятой их классификации создать так и не удалось, по накалу противостояния сторон конфликты обычно стали подразделять на три категории: 1) наиболее острые; 2) напряженные; 3) потенциальные. Исследованием конфликтов начали заниматься и географы. В результате, по мнению некоторых ученых, в политической географии стало формироваться новое направление – геоконфликтология.
В 90-х гг. XX в., после окончания «холодной войны», военно-политическая конфронтация между двумя мировыми системами ушла в прошлое. Удалось разрешить и ряд региональных и локальных конфликтов. Однако многие очаги международной напряженности, которые получили наименование «горячих точек», сохранились. По американским данным, в 1992 г. в мире насчитывались 73 горячие точки, из которых в 26 шли «малые войны» или происходили вооруженные восстания, в 24 был отмечен рост напряженности, а 23 были отнесены к категории очагов потенциальных конфликтов. По другим оценкам, в середине 90-х гг. XX в. в мире насчитывалось около 50 районов постоянных военных столкновений, партизанской борьбы и проявления массового терроризма.
Изучением военных конфликтов специально занимается Стокгольмский институт проблем международного мира (СИПРИ). Само понятие «крупный вооруженный конфликт» определяется им как продолжительное противоборство между вооруженными силами двух или более правительств или одного правительства и по меньшей мере одной организованной вооруженной группировки, приводящее в результате военных действий к гибели не менее 1000 человек за все время конфликта, и в котором непримиримые противоречия касаются управления и (или) территории. В 1989 г., с которого начинается статистика СИПРИ, таких конфликтов было зарегистрировано 36. В 1997 г. было отмечено 25 крупных вооруженных конфликтов в 24 точках земного шара, причем все они (за исключением одного) имели внутригосударственный характер. Сравнение этих цифр свидетельствует о некотором уменьшении числа вооруженных конфликтов. Действительно, за указанный промежуток времени удалось добиться хотя бы относительного урегулирования вооруженных конфликтов в Абхазии, Нагорном Карабахе, Приднестровье, Таджикистане, Боснии и Герцеговине, Либерии, Сомали, Гватемале, Никарагуа, Восточном Тиморе и в некоторых других в прошлом горячих точках. Но многие конфликты разрешить так и не удалось, а кое-где возникли новые конфликтные ситуации.
В начале XXI в. на первом месте по общему числу вооруженных конфликтов оказалась Африка, которую даже стали называть континентом конфликтов. В Северной Африке примерами такого рода могут служить Алжир, где правительство ведет вооруженную борьбу с Исламским фронтом спасения, и Судан, где правительственные войска ведут настоящую войну с народами южной части страны, выступающими против насильственной исламизации. И в том и в другом случаях количество как воюющих, так и погибших измеряется десятками тысяч. В Западной Африке продолжались действия правительственных войск против оппозиционных вооруженных группировок в Сенегале, Сьерра-Леоне; в Центральной Африке – в Конго, Демократической Республике Конго, Чаде, ЦАР; в Восточной Африке – в Уганде, Бурунди, Руанде; в Южной Африке – в Анголе и на Коморских островах.
Примером страны с особенно затяжным конфликтом, который много раз то угасал, то вспыхивал с новой силой, может служить Ангола, где вооруженная борьба Национального союза за полную независимость Анголы (УНИТА) с правительством началась еще в 1966 г., а закончилась только в 2002 г. Длительный конфликт в Заире завершился победой оппозиции; в 1997 г. название страны было изменено, и она стала называться Демократической Республикой Конго. Число погибших в гражданской войне в этой стране достигло 2,5 млн человек. А в ходе гражданской войны в Руанде, вспыхнувшей в 1994 г. на межэтнической почве, людские потери превысили 1 млн человек; еще 2 млн стали беженцами. Не устранены разногласия между Эфиопией и соседними Эритрией и Самоли.
Всего же, по имеющимся подсчетам, за послеколониальный период, т. е. с начала 60-х гг., в ходе вооруженных конфликтов погибло более 10 млн африканцев. При этом политологи отмечают, что большинство таких конфликтов связано с бедными и беднейшими странами этого континента. Хотя ослабленность того или иного государства в принципе не обязательно должна приводить к конфликтным ситуациям, в Африке подобную корреляцию можно проследить достаточно отчетливо.
Вооруженные конфликты характерны и для разных субрегионов зарубежной Азии.
В Юго-Западной Азии арабо-израильский конфликт, уже не раз перераставший в ожесточенные столкновения и даже войны, длится в общей сложности более 50 лет. Начавшиеся в 1993 г. прямые переговоры между Израилем и Организацией освобождения Палестины (ООП) привели к некоторой нормализации обстановки, но процесс мирного урегулирования этого конфликта до сих пор не завершен. Довольно часто его прерывают новые вспышки ожесточенной, в том числе вооруженной, борьбы обеих сторон. Правительство Турции давно ведет войну с курдской оппозицией и ее армией. Правительства Ирана (а до недавнего времени и Ирака) также стремятся вооруженным путем подавить оппозиционные группировки. И это не говоря уже о восьмилетней кровопролитной войне между Ираном и Ираком (1980–1988), о временной оккупации Ираком соседнего Кувейта в 1990–1991 гг., о вооруженном конфликте в Йемене в 1994 г. Очень сложной продолжает оставаться политическая обстановка в Афганистане, где после вывода советских войск в 1989 г. план ООН по мирному урегулированию был фактически сорван и началась вооруженная борьба между самими афганскими группировками, в ходе которой власть в стране захватило религиозное движение «Талибан», свергнутое в 2001–2002 гг. антитеррористической коалицией стран во главе с США. Но, конечно, самая большая военная акция США и их союзников по НАТО была предпринята в 2003 г. в Ираке для свержения диктаторского режима Саддама Хусейна. Фактически эта война еще далеко не закончена.
В Южной Азии главными очагами вооруженных конфликтов продолжает оставаться Индия, где правительство ведет борьбу с группами повстанцев в Кашмире, Ассаме, а также находится в состоянии постоянной конфронтации с Пакистаном из-за штата Джамму и Кашмир.
В Юго-Восточной Азии очаги военных конфликтов существуют в Индонезии (Суматра). На Филиппинах правительство ведет борьбу с так называемой новой народной армией, в Мьянме – против одного из местных националистических союзов. Почти в каждом из этих затяжных конфликтов число погибших исчисляется десятками тысяч человек, а в Камбодже в 1975–1979 гг., когда власть в стране захватила левоэкстремистская группировка «красных кхмеров» во главе с Пол Потом, в результате геноцида, по разным оценкам, погибло от 1 млн до 3 млн человек.
В зарубежной Европе в 90-х гг. эпицентром вооруженных конфликтов стала территория бывшей СФРЮ. Почти четыре года (1991–1995) продолжалась здесь гражданская война в Боснии и Герцеговине, во время которой было убито и ранено более 200 тыс. человек. В 1998–1999 гг. ареной крупномасштабных военных действий стал автономный край Косово.
В Латинской Америке вооруженные конфликты наиболее характерны для Колумбии, Перу и Мексики.
Важнейшую роль в предотвращении и разрешении таких конфликтов и контроле за ними играет Организация Объединенных Наций, главная цель которой и заключается в сохранении мира на планете. Большое значение имеют операции ООН по поддержанию мира. Они не ограничиваются превентивной дипломатией, а включают также прямое вмешательство сил ООН («голубые каски») в ход вооруженных конфликтов. За время существования ООН было проведено более 40 такого рода операций по поддержанию мира – на Ближнем Востоке, в Анголе, Западной Сахаре, Мозамбике, Камбодже, на территории бывшей СФРЮ, на Кипре и во многих других странах. Военный, полицейский и гражданский персонал из 68 стран, который в них участвовал, насчитывал около 1 млн человек; около тысячи из них погибли при выполнении миротворческих операций.
Во второй половине 90-х гг. ХХв. число таких операций и их участников стало сокращаться. Например, в 1996 г. численность войск, задействованных в миротворческих операциях ООН, составляла 25 тыс. человек, а находились они в 17 странах: в Боснии и Герцеговине, на Кипре, в Ливане, Камбодже, Сенегале, Сомали, Сальвадоре и др. Но уже в 1997 г. войска ООН были сокращены до 15 тыс. человек. И в дальнейшем предпочтение стали отдавать не столько военным контингентам, сколько миссиям наблюдателей. В 2005 г. число миротворческих операций ООН было уменьшено до 14 (в Сербии и Черногории, в Израиле и Палестине, в Индии и Пакистане, на Кипре и др.).
Снижение военно-миротворческой активности ООН лишь отчасти можно объяснить ее финансовыми затруднениями. Сказалось и то, что некоторые из военных операций ООН, относящиеся к категории операций по принуждению к миру, вызвали осуждение многих стран, поскольку сопровождались грубейшими нарушениями устава этой организации, в первую очередь – основополагающего принципа единогласия постоянных членов Совета Безопасности и даже фактической подменой его Советом НАТО.[9] Примерами такого рода могут служить военная операция в Сомали, «буря в пустыне» в Ираке в 1991 г., операции на территории бывшей СФРЮ – сначала в Боснии и Герцеговине, а затем в Косово, антитеррористическая военная операция в Афганистане в 2001 г. и в Ираке в 2003 г.
И в начале XXI в. вооруженные конфликты представляют собой большую опасность для дела мира. Нужно иметь в виду и то, что во многих районах подобных конфликтов, где военные действия прекратились, создалась обстановка скорее перемирия, чем прочного мира. Просто из острой стадии они перешли в стадию напряженных или потенциальных, иными словами, «тлеющих» конфликтов. Именно к этим категориям можно отнести конфликты в Таджикистане, Боснии и Герцеговине, Косово, Северной Ирландии, Кашмире, Шри-Ланке, Западной Сахаре, на Кипре. Особую разновидность очагов таких конфликтов представляют собой еще продолжающие существовать так называемые самопровозглашенные (непризнанные) государства. Их примерами могут служить Республика Абхазия, Нагорно-Кара-бахская Республика, Южная Осетия, Приднестровская Молдавская Республика в СНГ, Турецкая Республика Северного Кипра, Сахарская Арабская Демократическая Республика. Достигнутое во многих из них со временем политическое и военное затишье, как показывает опыт, может оказаться обманчивым. Подобные «тлеющие» конфликты по-прежнему таят в себе большую угрозу. Периодически конфликты на этих территориях обостряются и ведутся настоящие военные действия.
4. Государственный строй: формы правления
Государственный строй любой страны характеризуется прежде всего формой правления. Различают две главные формы правления – республиканскую и монархическую.
Республики возникли еще в древности (Древний Рим в республиканский период его развития), но наибольшее распространение получили уже в эпоху нового и новейшего времени. Важно отметить, что в процессе распада колониальной системы большинство освободившихся стран приняли республиканскую форму правления. Только в Африке, бывшей до Второй мировой войны колониальным материком, образовалось более 50 республик. В итоге в 1990 г. в мире было уже 127 республик. Затем, после распада СССР, СФРЮ, Чехословакии, общее число их приблизилось к 150.
При республиканском строе законодательная власть обычно принадлежит парламенту, избираемому всем населением страны, а исполнительная – правительству. При этом различают президентскую и парламентскую (парламентарную) республики. В президентской республике президент, являющийся главой государства, а зачастую и правительства, наделен очень большими полномочиями. Таких республик в мире более 100. Особенно они распространены в Африке, где их 45 (например, Египет, Алжир, Нигерия, ЮАР), и в Латинской Америке, где их 22 (например, Мексика, Бразилия, Венесуэла, Аргентина). В зарубежной Азии президентских республик заметно меньше (например, Иран, Пакистан, Индонезия, Филиппины), а в зарубежной Европе – еще меньше (например, Франция). Наиболее ярким примером президентской республики могут служить США. Добавим, что все 12 стран СНГ также относятся к президентским республикам. При этом некоторые из них, включая Россию, иногда называют суперпрезидентскими, поскольку их конституции предоставляют президентам особенно большие права. Парламентские республики наиболее характерны для зарубежной Европы, но немало их и в зарубежной Азии (например, Китай, Индия).
Монархии также возникли еще в древности (Древний Рим в период империи), но наибольшее распространение получили в средние века и в новое время. В 2008 г. на политической карте мира монархий насчитывается 29: 13 – в Азии, 12 – в Европе, 3 – в Африке и 1 – в Океании (табл. 9). Среди них есть одна империя, королевства, княжества, герцогства, султанаты, эмираты, папское государство-город Ватикан. Обычно власть монарха пожизненна и передается по наследству, но в Малайзии и ОАЭ монархов избирают на пятилетний срок.
Таблица 9
СТРАНЫ МИРА С МОНАРХИЧЕСКОЙ ФОРМОЙ ПРАВЛЕНИЯ[10]
Общее числе монархий остается довольно стабильным, поскольку эта форма правления, своего рода пережиток феодализма, в наши дни выглядит скорее анахронизмом. Однако за последние десятилетия было все же два случая возрождения монархического строя. Это произошло в Испании, где монархия, свергнутая в 1931 г., была восстановлена в 1975 г., после смерти главы испанского государства (каудильо) генерала Франко, и в Камбодже, в которой после 23-летнего перерыва в 1993 г. королем снова стал Нородом Сианук. А вот и противоположный пример: весной 2008 г., после 240 лет существования, была упразднена монархия в Непале.
Подавляющее большинство существующих ныне монархий – конституционные монархии, где реальная законодательная власть принадлежит парламенту, а исполнительная – правительству, тогда как монарх, по выражению И. А. Витвера, «царствует, но не правит». Таковы, например, Великобритания, Норвегия, Швеция, Дания, Бельгия, Нидерланды, Испания, Япония, где роль монарха теперь преимущественно представительно-церемониальная. Однако его политическое влияние в некоторых случаях весьма заметно.
Полный титул королевы Великобритании Елизаветы II, которая занимает трон уже более 40 лет, звучит так: Милостью Божией королева Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии и других подвластных ей владений и территорий, глава Содружества наций, хранительница веры, суверен британских рыцарских орденов. Королева пользуется правом созывать и распускать парламент, назначать и смещать премьер-министра, утверждать законы, принятые парламентом, возводить в пэры королевства, жаловать награды, объявлять помилование. Однако во всех этих акциях она руководствуется советами или решениями парламента и правительства. Ежегодно в ноябре королева произносит в парламенте тронную речь, но пишет ее премьер-министр. С 1707 г. не было случая, чтобы английский король наложил вето на закон, принятый парламентом. С 1783 г. не было случая, чтобы он сместил премьер-министра. Тем не менее с символами монархии граждане Великобритании встречаются, что называется, на каждом шагу. Страной правит «правительство Ее Величества». Законы объявляют «именем королевы». Деньги печатает королевский монетный двор, письма рассылает королевская почта, причем правительственную корреспонденцию отправляют в конвертах с надписью «На службе Ее Величества». На званых обедах первый тост обычно произносят за королеву. На официальных торжествах исполняют гимн «Боже, храни королеву». С момента выпуска первой в мире марки в 1840 г. до 60-х гг. XX в. на английских почтовых марках изображали только монархов этой страны. Но и теперь на любой марке обязательно присутствует силуэт Елизаветы II. Можно добавить, что королева Великобритании принадлежит к числу очень богатых людей. Ее состояние оценивается в 2,5 млрд долл. США.
Наряду с конституционными сохраняется еще несколько абсолютных монархий. Выборные парламенты в них отсутствуют, в лучшем случае при монархе существуют назначаемые им же совещательные органы, а исполнительная власть находится в полном подчинении монарха. Все ныне существующие абсолютные монархии расположены в Азии в основном в пределах Аравийского полуострова.
Наиболее ярким примером страны с этой отживающей формой правления может служить Оман, где с 1970 г. единолично правит султан Кабус. Будучи главой государства, он в то же время выполняет функции премьер-министра, министра иностранных дел, обороны, финансов, а также главнокомандующего вооруженными силами. Конституции в этой стране нет. К числу абсолютных монархий относят также Саудовскую Аравию, где король одновременно является премьер-министром, главнокомандующим вооруженными силами и верховным судьей, и Катар, где вся полнота власти принадлежит местному эмиру. В эту группу входят и Объединенные Арабские Эмираты, состоящие из семи княжеств, каждое из которых является абсолютной монархией. А вот Кувейт и Бахрейн в последнее время стали причислять к конституционным монархиям, хотя фактически они продолжают в значительной степени оставаться абсолютными монархиями.
Своеобразная разновидность абсолютной монархии – теократическая монархия (от греческого слова Theos – Бог). В такой монархии глава государства одновременно является и его религиозным главой. Классический пример подобного рода – Ватикан, которым управляет папа римский. К числу теократических монархий обычно относят также королевство Саудовская Аравия и султанат Бруней.
Сравнивая республиканскую и монархическую формы правления, С. Н. Раковский обратил внимание на известную условность распространенного постулата о том, что республиканская власть всегда демократичнее и в целом «выше», чем монархическая. Действительно, достаточно сравнить европейские монархии с некоторыми республиками в Азии, Африке и Латинской Америке, чтобы отказаться от абсолютизации подобного тезиса.
Еще одну распространенную форму правления образуют государства, входящие в состав Содружества (Commonwealth), возглавляемого Великобританией. Юридически Британское Содружество наций было оформлено еще в 1931 г. Тогда в него вошли Великобритания и ее доминионы – Канада, Австралия, ЮжноАфриканский Союз, Ньюфаундленд и Ирландия. После Второй мировой войны и крушения Британской колониальной империи в составе Содружества осталось большинство бывших владений Великобритании. Это 54 страны с общей территорией более 30 млн км2 и населением свыше 1,2 млрд человек, расположенные во всех частях света (рис. 3). Состав Содружества не остается неизменным. В разное время из него вышли Ирландия, Бирма (Мьянма), в 1961–1994 гг. выходила ЮАР, зато оно пополнилось другими членами.
Рис. 3. Страны Содружества, возглавляемого Великобританией
Содружество является добровольным объединением суверенных государств, каждое из которых осуществляет собственную политику, сотрудничая с другими государствами-членами с целью «содействия благополучию народов». В 2007 г. в состав Содружества входили 32 республики и 6 монархий. Остальные 16 его членов официально именуются «странами в составе Содружества». Каждая из них номинально признает своим главой монарха Великобритании и Северной Ирландии, т. е. королеву Елизавету II. К этой группе относятся бывшие британские доминионы Канада, Австралия, Новая Зеландия, но основную ее часть составляют островные микрогосударства, бывшие английские колонии: Ямайка, Багамы, Барбадос, Гренада и др.
Интересно, что в 1999 г. в Австралии был проведен референдум по вопросу об изменении нынешнего государственного статуса и объявлении страны республикой. «С какой стати, – спрашивали сторонники республиканской формы правления, – чужая королева, не рожденная и не живущая в Австралии, должна быть нашим сюзереном?» В результате референдума Австралия все же не стала республикой: сторонников преобразования государственного строя оказалось меньше половины (45 %).
В конце 1991 г., после распада Советского Союза, в мире появилось еще одно Содружество – Содружество Независимых Государств (СНГ), в которое вошли 12 бывших союзных республик СССР.
В мире есть и другие формы государственных образований. Например, при распаде французской колониальной империи после Второй мировой войны некоторые бывшие колонии Франции получили статус ее заморских департаментов (Мартиника, Гваделупа, Гвиана в Латинской Америке, Реюньон в Африке). Как и в любом департаменте собственно Франции, в каждом из них имеется орган государственной исполнительной власти – префектура, а также органы местного самоуправления. Есть так называемые заморские территории (Новая Каледония в Океании). И те и другие представлены во французском парламенте небольшим числом депутатов и сенаторов.
5. Государственный строй: административно-территориальное деление
Государственный строй любой страны характеризуется также формой административно-территориалъного устройства (или административно-территориального деления – АТД). Обычно такое деление проводят с учетом экономических, исторических, национальных, природных и других факторов. К его главным функциям относятся: ступенчатое размещение органов власти и государственного управления, обеспечение сбора налогов и информации, контроль центра над местами, осуществление гибкой экономической и социальной политики, региональной политики, проведение избирательных компаний и др.
Исследования политико-географов показывают, что сетка административно-территориального деления стран формируется эволюционно под влиянием нескольких факторов, подходов. При этом преобладают исторический и этнокультурный подходы. Историческое АТД характерно, например, для многих стран зарубежной Европы. В основу его там были положены исторические провинции, бывшие в средние века феодальными государствами (Тюрингия, Бавария, Баден-Вюртемберг и другие в ФРГ, Тоскана, Ломбардия, Пьемонт в Италии). Этническое АТД чаще встречается в развивающихся странах, особенно многонациональных. Примером такого рода может служить Индия, где при определении границ штатов в первую очередь учитывают этнические границы. Этот принцип был положен также в основу формирования административно-территориального деления бывшего СССР, в состав которого входили автономные республики, области и округа. Впрочем, четко разделить оба эти принципа часто не представляется возможным, поэтому правильнее, очевидно, говорить об историко-этническом подходе. Соответственно и границы между административными единицами часто проводятся по историко-этнокультурным рубежам, которые, в свою очередь, нередко связаны с природными (речными, горными) рубежами. Не так уж редко (например, в США) встречаются и геометрические административные границы.
Страны мира сильно различаются и по степени дробности административно-территориального деления. В большинстве из них количество административных единиц колеблется в пределах от 10 до 50: это считают более или менее оптимальным с точки зрения управления. В ФРГ, например, 16 земель, в Испании 50 провинций и 17 автономных областей. Существуют и страны с меньшим числом таких единиц (в Австрии 8 земель).
Наиболее яркими примерами стран с очень дробным АТД могут служить Франция, Россия и США. Во Франции декрет о преобразовании старых исторических провинций в небольшие департаменты был принят еще в 1793 г. Ныне эта страна в административном отношении делится на 100 департаментов (96 во Франции и 4 «заморских») и 36,6 тыс. коммун. Это ставит ее на первое место в зарубежной Европе по степени децентрализации низовой власти. В России до 2007 г. было 86 субъектов Федерации (21 республика, 1 автономная область, 7 автономных округов, 48 областей, 7 краев и 2 города федерального подчинения – Москва и Санкт-Петербург).[11] В США низовой административной единицей следует считать округ или графство (всего их более 30 тыс.), которые входят в состав 50 штатов. Однако некоторые графства подразделяются еще на тауншипы и муниципалитеты, не говоря уже о многих тысячах так называемых специальных округов, ведающих жилищным и дорожным строительством, водоснабжением, здравоохранением, школьным образованием и др.
В 60—90-х гг. XX в. во многих странах Запада были проведены реформы административно-территориального деления, направленные прежде всего на его укрупнение и упорядочение. Как правило, они носили компромиссный характер. В развивающихся странах с 50-х гг. также проводят реорганизацию. Однако, в отличие от стран Запада, она направлена преимущественно на разукрупнение такого деления. Что касается бывшего СССР и России, то сложившееся здесь АТД давно уже подвергается критике, в том числе и со стороны ученых-географов – прежде всего за его расстыковку с экономическим районированием. Однако в нынешней ситуации его радикальная реформа вряд ли возможна, хотя некоторое укрупнение АТД уже началось.
Различают две главные формы административно-территориального устройства – унитарную и федеративную. Первая из них появилась значительно раньше. Однако и некоторые федерации имеют уже длительную историю.
Классический пример такого рода – Швейцария, где зачатки федеративного строя возникли более 700 лет назад.
Унитарное государство – форма государственного устройства, при которой в стране действует единая конституция, существуют единые законодательные и исполнительные органы власти, а имеющиеся в ее составе административные единицы не обладают сколько-нибудь значительным самоуправлением. Таких государств в мире подавляющее большинство. Их примерами могут служить Белоруссия, Польша, Франция, Швеция, Япония, Турция, Египет, Чили, Куба.
Федеративное государство – форма государственного устройства, при которой, наряду с едиными (федеральными) законами и органами власти, существуют самоуправляющиеся административные единицы – республики, штаты, провинции, земли, кантоны, обладающие собственными органами законодательной и исполнительной власти, хотя и «второго порядка». Так, в США каждый штат имеет свой законодательный (законодательное собрание) и исполнительный (губернатор) органы власти, структура и компетенция которых определены конституцией данного штата.
В большинстве федеративных государств парламенты состоят из двух палат, одна из которых обеспечивает представительство республик, штатов, провинций и т. д. (таковы, например, функции сената в конгрессе США). В 2007 г. в мире было 24 федеративных государства (табл. 10). Как нетрудно заметить, их официальные названия в большинстве случаев прямо отражают эту особенность государственного строя.
В таблице 10 обращает на себя внимание Швейцария, имеющая официальное название Швейцарская Конфедерация. Конфедерацию можно считать разновидностью федеративного государственного устройства, при котором образующие государство единицы юридически приравниваются к самостоятельным государствам со своими органами власти, а единые для всей страны органы государственной власти ведают только внешнеполитическими и военными делами. В данном случае каждый кантон имеет свои конституцию, парламент и правительство. Но фактически эта форма довольно близка к федеративной.
Интересно, что при федеративном (конфедеративном) государственном устройстве столицей страны часто становится не крупнейший ее город. Примерами могут служить Вашингтон в США, Оттава в Канаде, Бразилиа в Бразилии, Канберра в Австралии, Исламабад в Пакистане, Абуджа в Нигерии, Ямусукро в Кот-д'Ивуар, Берн в Швейцарии. В некоторых случаях столичные функции оказываются разделенными между двумя городами. Так, в ЮАР резиденция правительства находится в Претории, а парламент заседает в Кейптауне.
Таблица 10
СТРАНЫ МИРА С ФЕДЕРАТИВНЫМ АДМИНИСТРАТИВНО-ТЕРРИТОРИАЛЬНЫМ УСТРОЙСТВОМ
Довольно широко распространено мнение о том, что федеративная форма административно-территориального устройства характерна прежде всего для многонациональных и двунациональных стран. Конечно, такие примеры есть – Россия, Индия, Швейцария, Бельгия,
Канада, Нигерия. И все же большинство существующих ныне федераций – это страны с более или менее однородным национальным (этнолингвистическим) составом. Следовательно, их возникновение отражает не столько национально-этнические, сколько историко-географические особенности развития. В качестве примеров стран с федеративной структурой, предусматривающей четкое распределение компетенций между различными уровнями управления, чаще всего приводят Австралию, Австрию, Германию, Канаду, США, Швейцарию, что должно свидетельствовать об их продвижении к «новому федерализму» и отходе от старого «казенного федерализма».
Тем не менее мировой опыт свидетельствует о том, что часто конфликтные внутриполитические ситуации связаны как раз с федеративными государствами, где продолжает проявляться сепаратизм. В особенности это относится к многонациональным и двунациональным странам, где внутренняя обстановка осложняется из-за межнациональных и религиозных противоречий. В СФРЮ и 4ехословакии, а в значительной мере и в СССР на рубеже 1990-х гг. они привели к распаду федераций, казавшихся вполне устойчивыми, причем этот «развод» не везде происходил мирным путем.
В качестве своего рода сепаратистского курьеза можно привести пример крошечного островного федеративного государства Сент-Китс и Невис в Карибском море. Эти два острова общей площадью 269 км2 с населением около 45 тыс. человек образовали свою федерацию в 1983 г. В 1998 г. 10 тыс. жителей Невиса потребовали выхода из нее и полной политической самостоятельности. Однако во время проведенного с этой целью референдума им не удалось собрать необходимые 2/3 голосов, так что самое маленькое в мире федеративное государство не распалось.
Можно добавить, что во многих федеративных государствах (пример – Россия) проявляются довольно сильные элементы унитаризма. А в некоторых унитарных государствах (пример – Испания) – элементы федерализма. Сочетание же тех и других зависит в первую очередь от интересов различных политических и финансово-экономических групп.
В заключение приведем интересную типологию современных федераций, предложенную В. А. Колосовым, который выделяет следующие их типы: 1) западноевропейский (Германия, Австрия, Бельгия, Швейцария); 2) североамериканский (США, Канада, Австралия); 3) латиноамериканский (Мексика, Венесуэла, Аргентина, Бразилия); 4) островной (Микронезия, Сент-Китс и Невис, Коморские Острова); 5) афро-азиатский (Индия, Малайзия, ОАЭ, ЮАР); 6) нигерийский (Нигерия, Пакистан, Эфиопия, Мьянма); 7) постсоциалистический (Россия, Югославия).[12]
6. Политическая география
Политическая география – пограничная, переходная наука, которая возникла на стыке географии и политологии.
Оформление политической географии в качестве самостоятельного научного направления произошло в конце XIX – начале XX в. Оно было связано с появлением книги немецкого географа, этнографа, социолога Фридриха Ратцеля «Политическая география». Идеи Ратцеля затем развили в своих работах английский географ Хэлфорд Маккиндер («Британия и британские моря»), шведский политолог Рудольф Челлен («Государство как организм») и другие авторы. Политической географии продолжали уделять внимание и многие русские географы, например В. П. Семенов Тян-Шанский.
В 30-50-е гг. XX в. в связи с подготовкой, а потом и развязыванием Второй мировой войны, затем с началом «холодной войны», приведших к коренным изменениям политической карты мира, государственных границ, к возникновению двух противоборствующих политических систем, к распространению военных баз, к зарождению региональных конфликтов и прочему, политическая география получила дальнейшее развитие как в теоретическом, так и в практическом плане. На Западе появились работы Р. Хартшорна, С. Джонса, М. Готтмана, других видных ученых. Однако в СССР, несмотря на интерес к политико-географическим исследованиям со стороны Н. Н. Баранского, И. А. Витвера, И. М. Маергойза, в целом они развивались очень медленно.
С конца 70-х гг. XX в. политическая география – как самостоятельное научное направление – переживает период нового подъема. В странах Запада выходит много политико-географических книг и атласов, издаются политико-географические журналы. В России многие важные проблемы нашли выражение в работах В. А. Колосова, С. Б. Лаврова, Я.Г.Машбица, Ю.Д.Дмитревского, Н.С.Мироненко, Л. В. Смирнягина, О. В. Витковского, В. С. Ягьи, Н. В. Каледина, Р. Ф. Туровского, М. М. Голубчика и других географов. При этом можно говорить о становлении в значительной мере новой политической географии, отличающейся от традиционной соответственно тому, как современный этап мирового развития отличается от предшествующих.
Существует много определений политической географии. В качестве примера самого краткого определения можно привести следующее: политическая география – это наука о территориальной дифференциации политических явлений и процессов. Но в большинстве случаев специалисты в области этой науки формулируют свои определения более пространно. Так, по Я. Г. Машбицу, политическая география исследует территориальную расстановку классовых и политических сил в связи с социально-экономическими, историческими, политическими, этнокультурными и природными особенностями развития регионов и стран, их районов, городов и сельской местности. По В. А. Колосову, современные политико-географические исследования можно классифицировать по трем территориальным уровням: к макроуровню относятся исследования по миру в целом и по его крупным регионам, к мезоуровню – по отдельным странам и к микроуровню – по отдельным городам, районам и т. д. В 80—90-х гг. XX в. в отечественной политической географии наибольшее развитие получили первый и второй из этих уровней.
Очевидно, что на глобальном и региональном уровнях в сферу интересов политической географии должны войти изменения, происходящие на политической карте мира (связанные с образованием новых государств, изменениями их государственного строя, государственных границ и т. д.); изменения в соотношении сил основных политических, военных и экономических группировок; важнейшие территориальные аспекты международных отношений, включая географию очагов международной напряженности и военных конфликтов. Быстро развивается и новое направление политико-географических исследований – политическая география Океана. Это объясняется тем, что Мировой океан в наши дни также стал ареной активных политических событий, отражающих изменения в расстановке политических сил и соответственно в разграничении морских акваторий.
Что же касается политико-географического страноведения, то обобщая (и упрощая) имеющиеся публикации, с известной долей условности можно утверждать, что в сферу интересов политико-географического страноведения могут входить следующие вопросы:
– особенности общественного и государственного строя, формы правления и административно-территориального деления, внутренней и внешней политики;
– формирование государственной территории, ее политико-географическое положение, оценка границ и самообеспеченности основными природными ресурсами, пограничных районов;
– географические различия в социально-классовой структуре населения, в его национальном и религиозном составе, политические отношения, складывающиеся между социальными группами, нациями, государственными и местными органами власти;
– география партийно-политических сил страны, включая политические партии, профсоюзы, общественные организации и движения, их влияние на политическую и общественную жизнь, районы политической напряженности и социальных взрывов;
– организация и проведение избирательных кампаний, референдумов, а также забастовок, демонстраций, вооруженных выступлений, сепаратистских, подпольных, партизанских движений, затрагивающих интересы различных социальных сил.
Анализ источников показывает, что в российской политической географии постсоветского периода наибольший интерес вызвали два направления – геополитика и электоральная география.
7. Геополитика прежде и теперь
Геополитика (географическая политика) – одно из главных направлений политической географии. Как и политическая география, она рассматривает происходящие в мире процессы и явления на разных уровнях. На глобальном и региональном уровнях ее главная задача заключается в исследовании географии международных отношений, в особенности баланса сил, складывающегося между великими державами. На уровне отдельных стран – в изучении положения той или иной страны в системе существующих военно-политических и экономических взаимоотношений, которые влияют на ее внешнюю политику и определяют изменения в ее геополитическом положении. Можно сказать, что геополитика рассматривает каждое государство как пространственно-географический организм, живущий своими ритмами и имеющий свое собственное неповторимое лицо. Иногда говорят также о прикладной геополитике или геостратегии.
В качестве основных геополитических факторов обычно рассматривают:
– географические (пространство, положение, природные условия и ресурсы);
– политические (тип государственного строя, социальная структура общества, взаимоотношения с другими государствами, участие в политических союзах и блоках, характер
государственных границ и режим их функционирования, наличие горячих точек);
– экономические (уровень жизни населения, степень развития ведущих отраслей экономики, участие во внешних экономических связях);
– военные (уровень развития, боеспособность и боеготовность вооруженных сил, уровень развития военной инфраструктуры, степень подготовки военных кадров, военные расходы);
– экологические (степень деградации природной среды и меры по ее охране);
– демографические (характер воспроизводства населения, его состав и размещение);
– культурно-исторические (уровень развития науки, образования, здравоохранения, культурные и трудовые традиции, этнические и религиозные взаимоотношения, криминогенная обстановка).
Геополитическая доктрина каждого государства определяется всей совокупностью перечисленных факторов. Но наибольшее значение обычно отводят географическим и политическим факторам.
В своем развитии геополитика, как и вся политическая география, прошла ряд этапов.
Первый этап нередко называют этапом классической геополитики. Он охватывает конец XIX и начало XX в., когда происходило резкое обострение многочисленных военно-политических противоречий, борьбы за территориальный передел мира, которые в конечном счете и привели к Первой мировой войне. Главными идеологами и, как часто говорят, отцами геополитики в этот период стали немецкий географ Ф. Ратцель, шведский политолог Р. Челлен и английский географ X. Маккиндер.
Ф. Ратцель в своей «Политической географии» выдвинул идею о том, что государство – это своего рода живое существо и его жизнь так же во многом определяется окружающей средой, как и жизнь живых организмов. Поэтому для улучшения своего географического положения государство – особенно молодое, растущее – имеет право изменять свои границы, увеличивать свою территорию путем присоединения соседних земель, а также расширять свои заморские колониальные владения. Именно Ф. Ратцель ввел в оборот термины «жизненное пространство» и «мировая держава». Идеи Ф. Ратцеля получили еще более крайнее выражение в работах Р. Челлена, который применил их к конкретной геополитической ситуации в тогдашней Европе, доказывая, что Германия, занимающая в ней центральное положение, должна объединить вокруг себя остальные европейские державы.
Х.Маккиндер в своем докладе «Географическая ось истории» (1904) подразделил весь мир на четыре большие зоны: 1) «мировой остров» (World Island) трех континентов – Европы, Азии и Африки; 2) «сердцевинную землю», или Хартленд (Heartland) – Евразию; 3) «внутренний полумесяц», или окраинный пояс, опоясывающий Хартленд, и 4) «внешний полумесяц» (рис. 4). Из этой геополитической модели мира вытекал основной тезис Маккиндера, сформулированный им как важнейший геополитический закон: тот, кто контролирует Восточную Европу, доминирует над Хартлендом; тот, кто доминирует над Хартлендом, доминирует и над «мировым островом»; тот, кто доминирует над «мировым островом», доминирует над всем миром. Отсюда прямо вытекало, что центральное геополитическое положение в мире занимает Россия.
Рис. 4. Геополитическая модель X. Маккиндера (по А. Дугину)
Второй этап развития геополитики охватывает период между Первой и Второй мировыми войнами, когда идеи реваншизма получили наибольшее распространение в Германии. В фашистской Германии геополитика стала, по существу, официальной государственной доктриной, широко использовавшейся для обоснования агрессии и территориальных притязаний. Еще в 1924 г. Карл Хаусхофер основал геополитический журнал «Цайтшрифт фюр геополитик», пропагандировавший идеи реваншизма и перекройки границ. Позднее он стал главой фашистской геополитики, основателем института геополитики в Мюнхене, президентом германской академии наук. В этот период в основном сформировались такие геополитические понятия, как «жизненное пространство», «сфера влияния», «страна-сателлит», «пангерманизм», и другие, при помощи которых оправдывали территориальные захваты в Европе, нападение на Советский Союз. В годы Второй мировой войны геополитические концепции получили широкое распространение и в Японии.
Третий этап, начавшийся вскоре после Второй мировой войны, охватил четыре десятилетия «холодной войны» между двумя мировыми системами. На этом этапе геополитические изыскания активизировались во многих странах Западной Европы, в особенности во Франции, в Германии и Великобритании; стал выходить международный геополитический журнал «Геродот». И тем не менее главный центр геополитической мысли переместился в США, где было выдвинуто много новых концепций.
В качестве примера можно привести концепцию Саула Коэна. Он выделил две основные геостратегические сферы – морскую и континентальную, в каждой из которых, по его мнению, доминирует одна из двух сверхдержав. В пределах первой сферы он предложил различать четыре региона: 1) Англо-Америку со странами Карибского бассейна; 2) Европу со странами Северной Африки; 3) Южную Америку и Тропическую Африку; 4) островную Азию и Океанию. Во вторую сферу он включил два региона – Хартленд и Восточную Азию. С. Коэн выделил также пять главных политических центров мира – США, Россию, Японию, Китай и Западную Европу. Помимо реанимации идеи Х. Маккиндера о Хартленде, американские геополитики разрабатывали сценарии ядерной войны, определяли зоны жизненных интересов США, «дуги нестабильности» и т. д. Известный американский политолог, директор Центра стратегических исследований Гарвардского университета С. Хантингтон выдвинул концепцию, согласно которой основные противоречия современного мира имеют в своей основе противоречия между существующими на планете цивилизациями – иудео-христианской, мусульманской, буддистской и др. По его мнению, вооруженные конфликты в первую очередь возникают в районах так называемых цивилизационных разломов.
В Советском Союзе на третьем этапе геополитика фактически не получила никакого развития. Это в основном объясняется тем, что сам термин «геополитика» оказался как бы скомпрометированным, поскольку его связывали только с милитаристскими идеями западного блока. В советских научных и справочных изданиях геополитику обычно характеризовали как реакционное направление буржуазной политической мысли, основанное на крайнем преувеличении географических факторов в жизни общества, как лженаучную концепцию, которая использует географическую терминологию для обоснования захватнической политики капиталистических государств. В результате ярлык буржуазного геополитика угрожал каждому, кто хотел вторгнуться в эту сферу исследований.
Четвертый этап в развитии этого направления наступил в конце 80-х гг. XX в. Его иногда называют этапом новой, неконфронтационной, геополитики. Действительно, с окончанием «холодной войны» и крушением биполярной системы международных отношений произошло общее потепление мирового геополитического климата. Противостояние капитализма и социализма завершилось поражением второго. Прямым следствием отхода от прежней конфронтации двух мировых систем и двух сверхдержав – США и СССР – стало постепенное затухание некоторых конфликтов, расширение процессов мирного урегулирования, уменьшение военных расходов и числа военных баз на чужих территориях и др. Начался перевод международных отношений из характерной для прошлых времен плоскости военного противостояния в русло прежде всего экономического, культурного, дипломатического взаимодействия. Современный мир из двухполюсного начал превращаться в многополюсный, а международные отношения стали более добрососедскими, регулярными и предсказуемыми.
Однако все это вовсе не означает, что переход от геополитики противостояния к геополитике взаимодействия (причем как на глобальном, так и на региональном уровнях) можно считать завершенным. Мировая геополитическая обстановка осложняется тем, что и в многополюсном мире выделяется одна супердержава – США, которая, как показывает опыт, отнюдь не отказалась от политики диктата и военной угрозы, исходя из своего понимания «нового мирового порядка». Далее, геополитическая обстановка теперь характеризуется появлением на мировой арене новых центров-«тяжеловесов», которые претендуют на роль мировых или по крайней мере региональных лидеров. Это Западная Европа, Япония (хотя обладая большой экономической мощью, она не отличается военной мощью), Китай, Индия, арабский мир. На Западе еще не сняты с вооружения идеи «атлантизма», основанные на силе НАТО, что уже неоднократно приводило к довольно резкому обострению международной напряженности (например, в связи с событиями в Косово, Чечне).
Подобная геополитическая ситуация ставит сложные проблемы перед молодой российской геополитикой, которая за последнее время превратилась в одно из наиболее быстро развивающихся научных направлений.
В России начала складываться своя геополитическая школа, костяк которой составляют не только политологи, но и географы (В. А. Колосов, Н. С. Мироненко, Л. В. Смирнягин, Н. В. Петров в Москве, С. Б. Лавров, Ю. Д. Дмитревский, Ю. Н. Гладкий, А. А. Анохин в Санкт-Петербурге). Появились исследования, содержащие геополитический анализ с элементами геополитической стратегии и прогнозирования. Большой научный и практический интерес представляет разработка вопроса о государственных границах, которые влияют на территориальное развитие через свои фундаментальные свойства – барьерность и контактность. К новым направлениям относится изучение геополитических аспектов Мирового океана, взаимозависимости между политической, экономической и экологической ситуациями, роли пограничных районов и т. д.
Естественно, что главный вопрос, на который должна дать ответ отечественная геополитика, – это вопрос о месте и роли России в современном мире. Он подразделяется на несколько подвопросов. Приведем важнейшие из них. Остается ли Россия, обладающая большим ядерным потенциалом, великой державой или из-за своего сильного экономического отставания она перешла в разряд региональных держав? Как должны строиться отношения России со странами СНГ, где Россия имеет геополитические интересы стратегического характера, с США, Западной Европой, Китаем, Японией, Индией, Арабским Востоком? Как обеспечить сохранение своей собственной территории, что для каждой страны является высшим государственным интересом?
Характерно, что в связи с этим снова обострились споры о евразийстве – политическом (геополитическом) и философском течении, зародившемся в среде русской эмиграции в 20—30-х гг. XX в.
«Евразийцы» выступали против преувеличения роли Европы в мировой истории, т. е. европоцентризма. Они рассматривали огромную территорию России как особый исторический и географический регион, относящийся и к Европе, и к Азии и образующий особую культурную область – Евразию. Известно, что уже в недавнее время идеи евразийства развивал видный историк и географ Л. Н. Гумилев, который также считал Россию-Евразию особым, своеобразным, но при этом целостным миром, имеющим большее родство не с Европой, а с Азией. В конце XX в. идеи евразийства (неоевразийства) снова приобрели большую популярность в научных и общественных кругах России и некоторых стран СНГ. Многие стали выступать против «западников», ссылаясь и на то, что государственный герб России – двуглавый орел – имеет симметричную форму, и это нужно понимать как некий символ равновеликости отношений страны с Западом и с Востоком. Идеи неоевразийства разделяют и некоторые российские ученые с мировыми именами, например академик Н. Н. Моисеев, защищавший концепцию «евразийского моста». Существует общероссийское общественно-политическое движение «Единство», возглавляемое профессиональным геополитиком А. Г. Дугиным. Его сторонники считают, что именно евразийство должно стать той национальной идеей, которой так недостает современной России.
Пока еще роль России в мировой геополитической системе окончательно не определилась. Симптоматично, что заключительная глава новой книги по проблемам геополитики страны озаглавлена «Хмурое утро: геополитические перспективы России на пороге XXI века».[13] Отсюда вытекает: чтобы не превратиться в полупериферийную страну, Россия должна подчинить свою геополитическую и геоэкономическую стратегию одной главной задаче – постепенному превращению в действительно процветающую великую державу с современной экономикой, высоким уровнем жизни людей, развитой демократической системой власти.
8. Электоральная география
Политико-географическое страноведение включает в качестве одного из центральных направлений изучение территориальной расстановки политических сил. Богатейший материал для такого изучения дает анализ выборов в представительные органы власти. Именно этим занимается ветвь политической географии, получившая название электоральная география (от лат. elector – избиратель). В ее основе лежит исследование политико-географической дифференциации территории, анализ различий в политических ориентациях населения. Такой анализ включает в себя изучение географии голосований, географических факторов, влияющих на голосование, и географического представительства партий в выборных органах власти. Обилие работ по этой тематике можно объяснить и относительной доступностью электоральной статистики, содержащей ценнейший исходный материал для политико-географа, и заинтересованностью всех политических сил в информации о своем влиянии в стране.
Одно из важнейших понятий электоральной географии – электоральная структура страны (под ней понимают деление территории страны на районы преимущественной поддержки различных политических партий и движений). Иногда его формулируют иначе: территориальная структура политических предпочтений. Такие предпочтения могут зависеть от самых разных факторов. Прежде всего, естественно, они связаны с различиями в социальной структуре населения. Но этот главный фактор обычно как бы опосредуется многими другими – принадлежностью электората к той или иной религии, к основной нации или национальному меньшинству и т. д. Часто по-разному проявляют свои симпатии мужчины и женщины, жители городов и сельской местности, а в больших городских агломерациях – жители центральных и пригородных районов.
Все эти и другие вопросы в течение двух-трех последних десятилетий получили широкое освещение в литературе по электоральной географии. Важная особенность такой литературы – выход ее на электоральную картографию, основанную на соответствующей статистике. Появились и свои методы расчетов, например, использование коэффициента электоральных предпочтений.
Электоральная география привлекла внимание не только западных, но и российских географов, которые давно уже начали изучать электоральную структуру отдельных зарубежных стран. Еще в 70-х гг. XX в. появились работы по электоральной географии Италии (В. А. Колосов) и ФРГ (О. В. Витковский), в 80-х гг. – Франции, в 90-х гг. – Великобритании, Индии и др.
Исследование электоральной структуры такой классической страны буржуазного парламентаризма, как Великобритания, причем на основе нескольких избирательных кампаний, позволяет сделать вывод о значительной территориально-политической устойчивости электората. Так, обнаружилось, что в сельских избирательных округах, как правило, голосуют за консерваторов, а в промышленных городах – за лейбористов; что население южных и восточных районов обычно поддерживает консерваторов, а северных и западных – лейбористов (рис 5); что в больших городских агломерациях избиратели из престижных для проживания «спальных» пригородов предпочитают голосовать за консерваторов, а из рабочих кварталов – за лейбористов. Свою специфику имеет и электоральная структура Шотландии, Уэльса и Северной Ирландии. На этой основе можно осуществить политико-географическое районирование Великобритании.
Большой интерес представляет также анализ избирательных кампаний в Индии, которую иногда называют крупнейшей парламентской демократией мира (число избирателей здесь уже превысило 650 млн человек). В отличие от Великобритании Индия – типичная многопартийная демократия, где действуют многие десятки и даже сотни политических партий. И тем не менее территориальная структура политических предпочтений (по крайней мере до недавнего времени) и здесь остается традиционной. Население внутренних районов страны обычно голосует за партию Индийский национальный конгресс (ИНК), в прибрежных районах полуостровной Индии значительно влияние левой оппозиции, в периферийных, окраинных районах – разных оппозиционных партий. А густонаселенную долину Ганга обычно называют барометром влияния различных политических сил, отражающим их соотношение во всей стране.
В работах российских авторов по электоральной географии зарубежных стран были затронуты также вопросы «выборной инженерии». Под этим термином понимают прежде всего выбор одной из существующих избирательных систем – мажоритарной, преференциальной или пропорциональной.[14] Большое значение имеют также способы «нарезки» избирательных округов, которые открывают большую или меньшую возможность манипулирования голосами избирателей. Это характерно и для системы выборов в США.
Рис. 5. Результаты голосования по выборам в парламент Великобритании в 1997 г. Голосовали: а) за консерваторов, б) за лейбористов (по Д. Визгалову)
До конца 80-х гг. XX в. отечественные географы мало занимались вопросами электоральной географии своей страны. Но затем – в связи с резким изменением общественно-политической ситуации и переходом к действительно свободному волеизъявлению избирателей и реальной возможностью выбора кандидатов – электоральная география России превратилась в одно из наиболее быстро развивающихся научных направлений.
Рис. 6. Отклонение по субъектам Российской Федерации от доли голосов, поданных по стране в целом за В. В. Путина на президентских выборах в 2000 г.
Рис. 7. Итоги выборов в Государственную Думу 2 декабря 2007 г. Доля отдавших голоса за партию «Единая Россия».
Первой крупной работой в области электоральной географии стало коллективное исследование отечественных политико-географов под названием «Весна-89: география и анатомия парламентских выборов» по итогам выборов в Верховный Совет СССР. Проведение в 1990-х гг. в России целого ряда президентских и парламентских избирательных кампаний способствовало появлению немалого числа публикаций. В качестве примера такого рода можно привести книгу Р. Ф. Туровского,[15] насыщенную картографическим материалом. Электоральные карты дают наглядное представление о территориальных различиях в политических предпочтениях избирателей во время парламентских выборов 1995 г. и президентских выборов в 1996 г. (например, на них четко выделяется южный «красный пояс»). В2000 г. была опубликована электоральная статистика результатов выборов в Государственную Думу в 1999 г. и президентских выборов в 2000 г., а в начале 2008 г. была опубликована электроральная карта парламентских выборов, прошедших в декабре 2007 г. (рис. 6 и 7).
9. Политико-географическое (геополитическое) положение
Категория географического положения, характеризующая положение того или иного пространственного объекта по отношению к другим, очень широко применяется в географии. Эта категория имеет несколько разновидностей: физико-географическое положение, экономико-географическое положение (ЭГП), транспортно-географическое положение. В системе политико-географических знаний на первое место выдвигается политико-географическое положение (ПГП).
Между категориями ЭГП и ПГП нет абсолютно четкой границы. Так, положение той или иной страны или региона по отношению к важнейшим экономическим центрам, мировым транспортным и торговым путям, интеграционным группировкам, туристским потокам имеет значение не только для экономической, но и для политической географии. Ведь их безопасность, нормальное функционирование в конечном счете зависят от политической ситуации в мире. В качестве примера выгодного сочетания ЭГП и ПГП можно привести малые страны и территории, относящиеся к числу «квартиросдатчиков» или «посредников», ныне занимающих значительное место в международном географическом разделении труда (Сингапур, Багамы и др.). Пример гораздо менее выгодного сочетания ЭГП и ПГП являют собой страны, не имеющие выхода к открытому морю.
Что касается самого определения ПГП, то, по М. М. Голубчику, политико-географическое положение – это положение объекта (страны, ее части, группы стран) по отношению к другим государствам и их группам как политическим объектам. ПГП государства в широком смысле – это комплекс политических условий, связанных с географическим положением страны (региона), выражающийся в системе политических взаимоотношений с окружающим миром. Эта система подвижна, на нее воздействуют процессы и явления, происходящие как в окружающем пространстве, так и в самом изучаемом объекте.[16]
Принято различать макро-, мезо– и микро-ПГП.
Макро-ПГП страны или региона – это их положение в системе глобальных политических взаимоотношений. Его оценивают в первую очередь в зависимости от положения страны (региона) по отношению к основным военно-политическим и политическим группировкам, очагам международной напряженности и военных конфликтов (горячим точкам), демократическим и тоталитарным политическим режимам и т. д. Макро-ПГП – историческая категория, изменяющаяся во времени. Для доказательства этого утверждения можно сравнить обстановку в мире в период «холодной войны» и после ее окончания.
Мезо-ПГП – это обычно положение страны в пределах своего региона или субрегиона. При его оценке особую роль играет характер непосредственного соседства, которое, в свою очередь, определяется прежде всего политическими взаимоотношениями. Для иллюстрации достаточно привести, с одной стороны, примеры отношений между ФРГ и Францией, США и Канадой, Японией и Республикой Корея, Россией и Финляндией, а с другой – примеры отношений между Израилем и соседними арабскими странами, между Ираком и Ираном, Индией и Пакистаном, США и Кубой. В период, когда в ЮАР господствовал расистский режим, соседние с этой страной государства называли прифронтовыми.
Под микро-ПГП страны обычно понимают выгодность или невыгодность (как с политической, так и с военно-стратегической точки зрения) расположения отдельных участков ее границы, характер соприкосновения пограничных районов с сопредельными государствами.
Рис. 8. Геополитическое положение России (по Е.Л.Плисецкому)
Анализу нового геополитического положения России (после распада СССР) посвящено большое число работ. Их авторы отмечают, что общие потери России на мезо– и микроуровне оказались очень большими, как в плане разрушения прежнего единого политического и экономического пространства, потери значительной части демографического, экономического и научно-технического потенциала, увеличения «северности» всей страны и в значительной мере отгораживания ее от Балтийского и Черного морей, так и в сугубо геополитическом аспекте.
Немало геополитических проблем возникло в отношениях России с ближним зарубежьем, т. е. с другими странами СНГ. На западной границе это в меньшей степени относится к Белоруссии, с которой в 1999 г. Россия подписала Союзный договор о создании единого государства, но в гораздо большей – к Украине и Молдавии (Крым и Севастополь, Черноморский флот, статус Приднестровья, тарифы за перекачку российских нефти и природного газа в зарубежную Европу). После вступления стран Балтии и Польши в НАТО возникли новые трудности в организации сухопутных связей с Калининградской областью. На южной границе произошло некоторое охлаждение отношений с Азербайджаном и в особенности с Грузией (разногласия по вопросу о путях транспортирования каспийской нефти, о статусе Абхазии и Южной Осетии, о российских военных базах и т. д.). На Юго-Востоке не может не беспокоить усиливающееся военное присутствие США в некоторых республиках Средней Азии. Немалое политическое потрясение испытали в последнее время и те из стран СНГ, где произошли «революция роз» (Грузия), «оранжевая революция» (Украина), «революция тюльпанов» (Киргизия).
C этому перечню проблем нужно добавить необустройство части государственных границ страны, поскольку многие из них фактически «вынесены» на рубежи бывшего СССР. Российские пограничники остаются, например, на границе Таджикистана с Афганистаном, тогда как на собственных границах России со странами СНГ пограничный и таможенный контроль не такой жесткий. Нельзя забывать и о том, что общая протяженность границ России составляет 60,9 тыс. км и что очень многие субъекты Федерации (почти половина) после распада СССР стали пограничными территориями.
Еще больше геополитических проблем связано с дальним зарубежьем. На западных рубежах России бывшие социалистические страны быстро переориентировались в своих политических предпочтениях. «Продвижение НАТО на Восток» означает включение этих стран в западные политические и военные структуры, а вхождение их в Европейский союз – и в экономические структуры. В странах Балтии осуществляется дискриминация этнических русских, выдвигаются территориальные претензии к России. В Польше и Чехии создаются элементы противоракетной обороны Запада. На Юге и Юго-Востоке исламские государства стремятся к вовлечению в свою орбиту бывшей советской Средней Азии и Азербайджана; сложная обстановка сложилась на границе с Афганистаном. На Дальнем Востоке положение России стало более стабильным, несмотря на спор с Японией из-за Курильских островов.
Попытки отразить геополитическое положение России на карте встречаются не так часто, но все же они есть (рис. 8).
В качестве своего рода комментария к этой карте можно привести краткую характеристику геополитического положения отдельных частей современной России, данную академиком А. Г. Гранбергом: «Специфика геоэкономического и геополитического положения России в современном мире состоит в том, что она соприкасается с крупнейшими мировыми экономическими группировками разными частями своего огромного неоднородного тела. Естественно, различные контактные зоны испытывают разные внешние притяжения. Так, регионы европейской части и Урал экономически в большей степени ориентированы на объединяющуюся Европу. Для всего Дальнего Востока и значительной территории Сибири главное пространство экономического сотрудничества – это Азиатско-Тихоокеанский регион (АТР). Для российских регионов, приближенных к южным границам от Северного Кавказа до Восточной Сибири, – это соседи по СНГ (за ними – второй эшелон – страны мусульманского мира) и континентальный Китай».[17]
Решение геополитических проблем России в перспективе, по-видимому, должно быть связано, во-первых, с замедлением и прекращением процессов дезинтеграции в рамках СНГ и возрождением их единого экономического пространства и, во-вторых, с продолжением налаживания тесных политических отношений и с Западом и с Востоком. Ярким примером такого рода может служить заключенный в 2001 г. Договор о дружбе, добрососедстве и сотрудничестве между Россией и Китаем.
ТЕМА 2 ГЕОГРАФИЯ МИРОВЫХ ПРИРОДНЫХ РЕСУРСОВ. ЭКОЛОГИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ И ОХРАНА ОКРУЖАЮЩЕЙ СРЕДЫ
10. Учение о географической среде
Географическая среда – одно из важнейших понятий географической науки. Оно было предложено еще в конце XIX в. известным французским географом-страноведом Элизе Реклю и работавшим вместе с ним русским географом Л. И. Мечниковым. За прошедшие с тех пор сто с лишним лет это понятие постепенно расширялось и углублялось, став центральным звеном учения о географической среде. Однако несмотря на обширную литературу по этой проблематике, причем не только географическую, но и философскую, некоторые принципиальные вопросы еще до сих пор продолжают оставаться спорными.
Во-первых, это вопрос о трактовке самого понятия «географическая среда», который еще не так давно разделял географов на два враждующих лагеря.
Сторонники более широкой трактовки считали и продолжают считать, что между понятиями «природа» и «географическая среда» теперь уже нет различия, поскольку люди освоили, окультурили всю планету. При этом сторонники такой точки зрения иногда ссылаются на Ф. Энгельса, который еще в XIX в. в «Диалектике природы» написал о том, что от той природной среды, которая была на территории Германии ко времени прихода германцев, осталось «чертовски мало». Если так, то что уж тогда говорить о рубеже двух тысячелетий! Подобной точки зрения придерживались В. А. Анучин, Ю. Г. Саушкин и другие известные географы.
Сторонники более узкой трактовки считают, что понятия «природа» и «географическая среда» близкие, родственные и в перспективе, по-видимому, действительно сольются в одно понятие. Но пока еще человеком освоена далеко не вся природа, а только ее часть, хотя и преобладающая. Такой точки зрения придерживается большинство географов и философов, что отразилось и на самом определении понятия о географической среде. Для примера можно привести определение, которое дано в очень авторитетном издании – «Географическом энциклопедическом словаре»: «Географическая среда – земное окружение человеческого общества, часть географической оболочки, в той или иной мере освоенная человеком и вовлеченная в общественное производство».[18]
Какая же именно часть земной природы уже освоена, окультурена человеком? Отечественные и зарубежные ученые время от времени публикуют соответствующие расчеты, однако «вилка» между цифровыми показателями зачастую бывает весьма велика. Очевидно, что при таких расчетах важно знать, всю ли земную сушу принимают во внимание или только обитаемую. Желательно учитывать также степень нарушенности естественных экосистем. В этом смысле представляет интерес расчет, сделанный американскими учеными в 1994 г. (табл. 11) и приведенный в ряде отечественных изданий.[19]
Анализ таблицы 11 показывает, что если учитывать всю площадь земной суши, то на нашей планете осталось еще 94 млн км2 территории с ненарушенными экосистемами. Если же вычесть обширные пространства, покрытые ледниками (Антарктида, Гренландия), обнаженными скалами и землями, то останется 52 млн км2. Не менее, если не более интересны соответствующие данные по отдельным странам. По расчетам органов ООН, площадь не тронутых человеком «диких» земель в середине 80-х гг. XX в. достигала: в СССР – 7,5 млн км2, в Канаде – 6,4 млн, в Австралии– 2,3 млн, в Китае– 2,1 млн и в Бразилии – 2 млн км2.
Спорным остается, во-вторых, вопрос о том, что входит в само понятие о географической среде. Здесь также обозначились две трактовки – широкая и узкая.
Сторонники широкой трактовки считали, что географическая среда включает в себя разнокачественные элементы – как природные, так и общественные, и даже самого человека в качестве биосоциального существа. Поэтому они предлагали называть географическую среду антропосферой, социосферой, техносферой и т. п. Сторонники узкой трактовки предлагали включать в понятие о географической среде только те элементы, тела и силы природы, которые либо созданы ею и сохранились в девственном состоянии, либо созданы человеком, но имеют природные аналоги (поля, сады, пастбища, пруды, каналы, лесные полосы и др.). Что же касается тел природы, измененных человеком настолько, что они утратили всякую аналогию с природными элементами (академик С. В. Калесник в этой связи писал о домах, телевизорах, самолетах, пирожных, шашлыках, кальсонах, пластмассах, Венере Милосской и т. п.), то включать их в понятие географической среды никак нельзя, равно как и самого человека.
Таблица 11[20]
ПЛОЩАДИ С НАРУШЕННЫМИ В РАЗНОЙ СТЕПЕНИ ЕСТЕСТВЕННЫМИ ЭКОСИСТЕМАМИ НА КОНТИНЕНТАХ ЗЕМЛИ
Некоторому примирению этих противоположных точек зрения способствовало появление в 1970-х гг. нового термина – «окружающая среда».
Под окружающей средой стали понимать совокупность природных, природно-антропогенных и антропогенных объектов, явлений и процессов, внешних по отношению к человеку, с которыми он взаимодействует в процессе своей деятельности.[21]
Этот термин применяют по отношению к отдельному человеку и по отношению к большим группам людей, а также ко всему человечеству (синоним – среда обитания человека). Если при этом в качестве окружающей среды рассматривают только природную среду, то и говорить следует об окружающей природной среде. Если же речь идет об антропогенной (природно-антропогенной) среде, то применяют целый набор соответствующих понятий – таких, как «социальная среда», «жилая среда», «производственная среда» и т. д.
11. Географический детерминизм (фатализм) и географический индетерминизм (нигилизм)
В широком смысле детерминизм – философское понятие, в основе которого лежит латинское слово determinare – определять. Оно означает закономерную взаимосвязь, взаимозависимость и причинную обусловленность различных явлений. Наряду с другими науками детерминизм широко используется и в географии. Более того, идеи детерминизма, можно сказать, пронизывают всю географическую науку, для которой взаимозависимость между многообразием различных явлений и процессов особенно важна.
Однако, когда говорят о географическом детерминизме, обычно имеют в виду особый аспект такой взаимозависимости – преувеличение роли географической среды, географического фактора (географического положения, рельефа, климата, гидрографии, почв, растительности) в развитии человеческого общества. При таком подходе, – отмечает Ю. Г. Липец, – своеобразие демографических, экономических, социальных, этнических, политических процессов, бытовые привычки и трудовые навыки, стереотипы поведения и стили жизни находили свое истолкование как производные тех или иных естественных условий и природных ресурсов.
Исторически географический детерминизм (Н. Н. Баранский называл его географическим фатализмом) зародился еще на заре развития географии и затем на протяжении почти двух с половиной тысяч лет был едва ли не господствующей идеей. По отношению к древнему миру и средним векам объяснить это не составляет большого труда. Но живучесть географического фатализма ярко проявилась и в новое время, т. е. в XVIII и XIX вв.
В XVIII в. во Франции, уже в эпоху Просвещения, Шарль Монтескье писал, что «власть климата сильнее всех властей». В XIX в. в той же Франции Элизе Реклю говорил о зависимости общества – вплоть до форм государственной власти – от определяющего влияния природы. В Германии в XIX в. географический фатализм нашел отражение в произведениях видных ученых-географов Карла Риттера, Фридриха Ратцеля (автор «Антропогеографии»), Альфреда Геттнера. В значительной мере под влиянием французской и немецкой географических школ он получил распространение и в России. В США уже в XX в. большую дань географическому фатализму принесли теоретики географии Ричард Хартшорн и Элеворт Хантингтон. Для последнего было характерно столь сильное преувеличение роли климата, что Ю. Г. Саушкин метко назвал его концепцию климатическим детерминизмом.
С течением времени, по мере развития и углубления научного знания, позиции географического фатализма стали ослабевать. Еще в конце XIX в. во французской школе географии человека (Видаль де ла Блаш, Эмманюэль Мартонн, Альберт Деманжон) зародился так называемый поссибилизм (от франц. possibilitg – возможность), отрицавший крайние формы фатализма и исходивший из того, что природная среда действительно создает возможности, предпосылки для формирования культурных ландшафтов как определенного итога человеческой деятельности, но их использование зависит в первую очередь от самого человека. Поссибилизм распространен и в наши дни.
И тем не менее еще шире распространено другое течение географического фатализма, которое получило наименование инвайрон-ментализма (от англ. environment – среда, окружение). Оно по-прежнему ставит развитие и размещение хозяйства в сильную зависимость от природных условий и ресурсов.
Характерно, что географический фатализм в наши дни особенно чувствуется в школьных учебниках географии Запада, многие из которых возвращают нас прямо-таки к временам откровенного «климатического детерминизма». Например, в большинстве учебников США Советский Союз и Россию (по крайней мере, до недавнего времени) обычно представляли как страну вечного холода – какое-то подобие Гренландии или Аляски. Суровым климатом и капризами природы объясняли многие наши трудности, недостатки и просчеты, например, неурожай и недостаток зерна. И уж конечно победителем фашистских войск под Москвой в 1941 г. оказывался «генерал Зима».
Недооценку влияния географической среды на жизнь и деятельность людей в научной литературе обычно называют географическим индетерминизмом (по Н. Н. Баранскому, это географический нигилизм). Недооценка, недоучет роли природных условий и ресурсов имели и имеют место в географических школах стран Запада. Но, пожалуй, особенно сильно они проявились в отечественной географии, в течение десятилетий исходившей из широко известного постулата: «Мы не можем ждать милостей от природы, взять их у нее – наша задача». Вспомним хотя бы научно-популярные книги о своей стране, где постоянно повторялось, скажем, что наши леса так обширны, что на их пространстве можно уместить 20 Италий и 200 Бельгий, или что наши черноземы занимают территорию, в четыре раза превышающую площадь Франции.
Теперь уже хорошо известно, к каким поистине устрашающим последствиям привели подобные взгляды. Хорошо, что многое уже сделано и делается для преодоления географического нигилизма в сознании и действиях миллионов людей. Однако нельзя забывать и о том, что в условиях фактического господства этой концепции выросло не одно поколение наших сограждан, переориентацию которых на новые человеческие ценности нельзя осуществить в очень короткие сроки. Тем более важно воспитание молодежи уже в новом «ключе».
В свое время Н. Н. Баранский написал: «Практически же географический фатализм вреден тем, что, придавая абсолютное, решающее значение природным условиям, создает такое умонастроение, что судьба каждого народа раз и навсегда предопределена природными условиями его страны».[22] Здесь же он писал и о географическом нигилизме, который теоретически неправилен тем, что, отрицая какое бы то ни было значение природных условий и вырывая человеческое общество из материальной среды его существования и развития, неминуемо ведет к идеализму. Можно сказать, что фатализм и нигилизм – это две крайности, которых нужно стараться избегать.
12. Из истории использования полезных ископаемых
В наши дни известно около 250 видов полезных ископаемых и почти 200 видов поделочных и драгоценных камней. Однако вовлечение их в хозяйственный оборот происходило постепенно на протяжении всей человеческой цивилизации.
Первым металлом, который стал известен человеку, по-видимому, была медь. По мнению археологов, применять самородную медь начали еще за 12–11 тыс. лет до н. э., т. е. в каменный век. Затем наступил собственно медный век – сначала на Ближнем Востоке, потом в Европе, Средней Азии, Закавказье, в России, на Украине. В древнем мире медь добывали в Сирии, Палестине, на Кипре (считают, что от латинского слова «купрум» – «медь» и происходит название этого острова), в Испании, Сербии, Болгарии, на Кавказе, в Индии. В течение нескольких тысячелетий ее широко использовали для производства орудий труда, утвари, украшений, а позднее и для чеканки монет.
Затем, примерно за 4 тыс. лет до н. э. начался бронзовый век. Это означало, что люди научились получать сплав меди и олова, который к тому времени также стал известен сначала на Ближнем Востоке, а позднее в Европе (Британия). Полагают, что само слово «бронза» происходит от названия порта Бриндизи (Брундизи) в южной Италии, где было освоено производство этого металла. Как и медь, бронзу широко использовали для изготовления самых различных орудий труда. При помощи их, в частности, обрабатывали каменные глыбы знаменитой пирамиды Хеопса. Кроме того, бронзу стали применять в качестве конструкционного материала. Например, из бронзовых деталей была смонтирована статуя колосса Родосского, относящаяся к одному из семи чудес света.
Но неправильно было бы считать, что в те далекие времена только медь, олово и бронза составляли минерально-сырьевой арсенал человечества. Наряду с ними широко использовали уже и некоторые другие металлы и камни.
В первую очередь это относится к золоту. Самородное золото стало известно примерно так же давно, как и самородная медь. Что касается его добычи, то она началась, очевидно, в Древнем Египте, где, как известно, этот металл связывали с культом Солнца и обожествляли. Задолго до начала нашей эры золото добывали в Малой Азии, в Индии, в Древнем Риме. Использовали его в основном для производства украшений, изделий культа, для чеканки монет. Богатейшими золотыми сокровищами обладала также империя инков в Южной Америке. Именно эти сокровища особенно привлекли испанских конкистадоров во время завоевания ими Нового Света.
Уже в Древней Греции и в Древнем Риме, да и в других регионах Земли, были широко известны свинец, руда ртути киноварь (ее использовали для изготовления красного красителя), сера, поделочные камни (мрамор, лазурит), многие драгоценные камни (изумруд, бирюза и др.). В третьем тысячелетии до нашей эры в копях Голконды (Южная Индия) начали добывать алмазы.
Постепенно бронзовый век сменился железным веком, который продолжался примерно 3,5 тыс. лет. Археологическими исследованиями установлено, что железо сыграло особенно большую роль в развитии человеческой цивилизации. Первые плавки железных руд и изготовление первых кованых железных изделий относятся, очевидно, ко второму тысячелетию до нашей эры (Египет, Месопотамия). Затем железные руды стали использовать на территории Европы, южной России, Кавказа. Из железа производили орудия труда и быта, оружие, многие другие изделия.
С известной долей условности можно утверждать, что на протяжении всего периода средних веков и нового времени – вплоть до промышленных переворотов XVIII–XIX вв. – минерально-сырьевую базу человечества составляли примерно те же металлы (медь, железо, золото, серебро, олово, свинец, ртуть), что и в древнем мире, а также поделочные и драгоценные камни. Но во второй половине XIX и в первой половине XX в. состав этой базы претерпел очень большие изменения.
Они коснулись топливных полезных ископаемых. Началось широкое использование ископаемых углей, хотя их и задолго до этого добывали непромышленными способами. То же относится и к нефти. Известно, что природный битум использовали еще тысячелетие назад, но первые примитивные нефтяные скважины появились только в XVII в., а начало промышленной добыче было положено лишь в середине XIX в., причем почти одновременно в Польше, Румынии, России и США. В середине того же XIX в. был получен металлический уран, а добычу урановой руды – главным образом для извлечения радия – стали осуществлять уже в начале XX в.
Изменения коснулись и рудных полезных ископаемых. В первую очередь это относится к алюминию. Запасы бокситов были впервые обнаружены в начале XIX в. на юге Франции у местечка Бокс (отсюда и их название). В середине того же века была разработана технология промышленного получения этого металла. Но массовое его производство и применение началось уже в XX в. Примерно такие же вехи отмечают «родословную» марганца, хрома (от греч. «хромос» – цвет), никеля, ванадия, вольфрама, молибдена, магния.
Наконец, эти изменения коснулись и нерудных ископаемых – фосфоритов, калийных солей, асбеста, алмазов. Первая «алмазная лихорадка» была отмечена в Бразилии еще в первой половине XVIII в. Во второй половине XIX в. такие «лихорадки» произошли в Южной Африке и в США (Калифорния). В 1829 г. 14-летний Павел Попов нашел первый алмаз на территории России – на одном из рудников Урала.
Новое количественное и качественное изменение минерально-сырьевой базы человечества началось уже в середине XX в. в связи с научно-технической революцией. Речь идет в первую очередь о «металлах XX века» – титане, кобальте, бериллии, литии, ниобии, тантале, цирконии, германии, теллурии, без которых было бы практически невозможно развитие самых современных производств, в наибольшей степени олицетворяющих нынешний этап НТР.
13. Мировые ресурсы минерального топлива и сырья
Минеральными ресурсами принято называть полезные ископаемые, извлекаемые из недр Земли. В современном хозяйстве используется примерно 200 различных видов минерального топлива и сырья. Классификации их могут быть различными. Наиболее широко распространена классификация на основе технического использования ресурсов, при которой выделяют топливные, металлические, технические ресурсы и строительные материалы. Применяется также генетическая классификация, в основу которой положены возраст и особенности происхождения; при этом обычно выделяют ресурсы докембрийской, нижнепалеозойской, верхнепалеозойской, мезозойской и кайнозойской геологических эпох. Мировые ресурсы минерального топлива и сырья периодически оценивают и переоценивают на сессиях Мирового энергетического совета (ранее – Мировой энергетической конференции), горных, геологических, нефтяных, газовых и других конгрессов.
Наибольшее внимание традиционно привлекают топливные ресурсы. Их принято учитывать по двум главным категориям – общегеологических и разведанных (достоверных, доказанных, подтвержденных) ресурсов. В пределах земной суши они распределяются довольно неравномерно. Так, по оценкам конца 1990-х гг., первое и второе места по их запасам делят между собой регионы СНГ и Азиатско-Австралийский. На третьем месте находится Северная Америка, а далее идут Ближний и Средний Восток, зарубежная Европа, Африка и Латинская Америка. Естественно также, что регионы различаются и по структуре своих топливных ресурсов. В целом в мире на долю угля приходится 70–75 % всех топливных ресурсов (в условном топливе), а остальная часть примерно поровну распределяется между нефтью и природным газом. При этом в Европе, например, доля угля составляет 90 %, а на Ближнем и Среднем Востоке, напротив, 100 % приходится на ресурсы нефти и природного газа.
Уголь широко распространен в земной коре: известно более 3,6 тыс. его бассейнов и месторождений, которые в совокупности занимают 15 % земной суши. Как общие, так и разведанные запасы угля намного больше запасов нефти и природного газа. В 1984 г. на XXVII сессии Международного геологического конгресса общие мировые угольные ресурсы были оценены в 14,8 трлн т (в том числе 9,4 трлн т каменного и 5,4 трлн т бурого угля), а во второй половине 1990-х гг. в результате разного рода переоценок и перерасчетов – в 5,5 трлн т (в том числе 4,3 трлн т каменного и 1,2 трлн т бурого угля).
Однако гораздо чаще в научно-справочной, да и в учебной литературе говорят о разведанных запасах, доступных для разработки при существующих технических и экономических критериях использования. Еще в 1984 г. они были оценены в 1,2 трлн т, а в начале 2004 г. – примерно в 1 трлн т. По разведанным запасам угля крупные регионы следуют в таком порядке: Северная Америка, СНГ, зарубежная Азия, зарубежная Европа, Австралия и Океания, Африка, Латинская Америка. При определении ранжира отдельных стран также обычно пользуются данными о разведанных запасах (табл. 12).
Анализ таблицы 12 показывает, во-первых, что на США, Китай и Россию приходится более 1/2 всех мировых разведанных запасов угля, и, во-вторых, что в составе первой десятки стран по запасам угля экономически развитые страны значительно преобладают над развивающимися.
Всего угольные ресурсы разведаны в 83 странах мира. Геологические закономерности их распределения по территории земной суши изучали многие ученые. Академик П. И. Степанов еще в 1937 г. установил минимумы и максимумы угленакопления, связанные с особенностями конкретных геологических эпох, с их палеогеографической обстановкой. Затем эти подсчеты неоднократно уточняли. Согласно современным представлениям, 47 % всех угольных ресурсов приходится на отложения палеозоя, 37 – мезозоя и 16 % – кайнозоя. В том числе из отдельных геологических периодов максимумы угленакопления приходятся на пермь, карбон и мел, в меньшей мере – на юру, неоген и палеоген. В Европе резко преобладают карбоновые и палеоген-неогеновые угли, в Азии – пермские.
Таблица 12
ПЕРВЫЕ ДЕСЯТЬ СТРАН ПО РАЗВЕДАННЫМ ЗАПАСАМ УГЛЯ
Таблица 13
РАСПРЕДЕЛЕНИЕ РАЗВЕДАННЫХ ЗАПАСОВ НЕФТИ ПО КРУПНЫМ РЕГИОНАМ
Нефть распространена в земной коре еще более чем уголь: геологи выявили примерно 600 нефтегазоносных бассейнов и обследовали около 400 из них. В результате реально перспективные на нефть (и природный газ) территории занимают, по разным оценкам, от 15 до 50 млн км2. Однако мировые ресурсы нефти значительно меньше угольных.
Это относится к общегеологическим ресурсам, оценки которых обычно колеблются в пределах от 250 до 500 млрд т. Иногда, правда, они поднимаются до 800 млрд т, но в этом случае учитывается не только обычная, но и так называемая тяжелая нефть, содержащаяся в битуминозных песках и нефтяных сланцах, которая в промышленных масштабах пока практически не освоена. В еще большей степени это относится к разведанным (доказанным) запасам нефти, хотя они и обнаруживают постоянный и довольно устойчивый рост. К началу 2007 г. мировые разведанные запасы нефти составили 192,5 млрд т.
Распределение разведанных запасов нефти по крупным регионам мира показано в таблице 13.
Такое распределение (табл. 13) сложилось постепенно. Оно не раз изменялось по мере открытия крупнейших нефтегазоносных бассейнов в Юго-Западной Азии, в Северной и Западной Африке, в зарубежной Европе (Североморский), в Латинской Америке, а также в СССР (Волго-Уральский, Западно-Сибирский) (рис. 0). Но даже среди них на первое место выдвинулись богатейшие нефтегазоносные бассейны, расположенные в провинции бассейна Персидского залива, в которую входит акватория этого залива и прилегающие части Аравийского полуострова и Иранского нагорья. При разведанных запасах, равных почти 100 млрд т, одна эта провинция концентрирует более 1/2 мировых запасов, образуя, как иногда говорят, главный полюс нефтегазоносности всей нашей планеты. В значительной мере это связано с тем, что здесь находится половина из 30 известных в мире гигантских (уникальных) нефтяных месторождений, т. е. таких, которые имели первоначальные запасы более 500 млн и даже свыше 1 млрд т (самые большие из них – Гавар в Саудовской Аравии, Ага-Джари в Иране и Эль-Буркан в Кувейте).
Хотя нефтяные месторождения (всего их 50 тыс.) ныне известны в 102 странах, сверхконцентрация нефтяных ресурсов в провинции Персидского залива предопределяет и первую десятку стран по разведанным запасам нефти, состав которой демонстрирует таблица 14.
С конца 80-х гг. XX в. в мире наблюдается относительно новая тенденция увеличения разведанных запасов нефти. Она заключается в том, что рост этих запасов ныне происходит не столько путем открытия новых нефтегазоносных бассейнов, сколько благодаря дополнительному бурению на уже действующих месторождениях. В качестве примеров такого рода можно привести Саудовскую Аравию, Венесуэлу, да и многие другие страны. Хотя, конечно, в мире продолжают открывать новые нефтяные бассейны как на суше, так и в морских акваториях (Прикаспий и Каспийское море).
Природный газ распространен в природе в свободном состоянии – в виде газовых залежей и месторождений, а также в виде «газовых шапок» над нефтяными месторождениями (попутный газ). Используются также газы нефтяных и угольных месторождений.
Таблица 14
ПЕРВЫЕ ДЕСЯТЬ СТРАН ПО РАЗВЕДАННЫМ ЗАПАСАМ НЕФТИ
Рис. 9. Крупнейшие нефтегазоносные бассейны мира
Общегеологические ресурсы природного газа в различных источниках оцениваются от 300 трлн м3 до 600 трлн и выше, но наиболее распространена оценка в 400 трлн м3. Разведанные (доказанные) запасы природного газа к 2004 г. достигли 175 трлн м3. Их распределение по крупным регионам мира и ведущим странам показывают таблицы 15 и 16.
Таблица 15
РАСПРЕДЕЛЕНИЕ РАЗВЕДАННЫХ ЗАПАСОВ ПРИРОДНОГО ГАЗА ПО КРУПНЫМ РЕГИОНАМ
Таблица 16
ПЕРВЫЕ ДЕСЯТЬ СТРАН ПО РАЗВЕДАННЫМ ЗАПАСАМ ПРИРОДНОГО ГАЗА
Анализ таблицы 16 показывает, что 27 % мировых разведанных запасов природного газа приходится на Россию (ее общегеологические запасы оцениваются в 215 трлн м3). Из имеющихся в мире 20 гигантских газовых месторождений с начальными запасами более 1 трлн м3 на территории России находятся 9. В их числе крупнейшее в мире Уренгойское, а также Ямбургское, Бованенковское, Заполярное, Медвежье и Харасовейское расположены в пределах Западно-Сибирской нефтегазоносной провинции (табл. 17).
Таблица 17
КРУПНЕЙШИЕ ГАЗОВЫЕ МЕСТОРОЖДЕНИЯ МИРА
* Морское месторождение.
** В стадии освоения.
Уран очень широко распространен в земной коре. Однако экономически выгодно разрабатывать только те его месторождения, которые содержат не менее 0,1 % полезного компонента: в таком случае получение 1 кг урановых концентратов обходится менее чем в 80 долл. По данным Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ), в начале XXI в. разведанные (подтвержденные) запасы урана, доступные для извлечения по такой цене, оценивались в 3,3 млн т. Они сосредоточены примерно в 600 месторождениях на территориях 44 стран мира.
Первое место в мире по разведанным запасам урана занимает Австралия. Далее с незначительным отрывом следует Казахстан. Третье место принадлежит Канаде. На долю этих трех государств приходится 1/2 мировых запасов урана. Кроме них, в первую десятку стран по разведанным запасам урана входят также (в порядке убывания) ЮАР, Бразилия, Намибия, Россия, Узбекистан, США и Нигер.
Металлические (рудные) ресурсы также широко распространены в земной коре. В отличие от топливных, генетически всегда связанных с осадочными отложениями, рудные залежи встречаются в отложениях как осадочного, так и в еще большей мере кристаллического происхождения. Территориально они также нередко образуют целые пояса рудонакопления, иногда такие гигантские, как Альпийско-Гималайский или Тихоокеанский.
Наиболее широко представлены в земной коре руды железа и алюминия.
Общегеологические запасы железных руд, по разным оценкам, составляют около 350 млрд т, а разведанные – 150 млрд т. Хотя эти запасы известны почти в 100 странах, основная их часть концентрируется в сравнительно немногих из них (табл. 18).
Таблица 18
ПЕРВЫЕ ДЕСЯТЬ СТРАН ПО РАЗВЕДАННЫМ ЗАПАСАМ ЖЕЛЕЗНЫХ РУД
Кроме стран, включенных в таблицу 18, значительными запасами железных руд обладают также Канада, Франция, Венесуэла, Великобритания.
Бокситы – главное алюминиевосодержащее сырье, состоящее в основном из гидроокислов алюминия. Месторождения их находятся в осадочных породах и большей частью связаны с участками коры выветривания, причем расположенными в пределах тропического и субтропического климатических поясов. В число главных бокситоносных провинций входят Средиземноморская в Европе, Гвинейская в Африке, Карибская в Латинской Америке и Северо-Австралийская. Общегеологические ресурсы бокситов обычно оценивают примерно в 250 млрд т, а разведанные их запасы – в 20–30 млрд т. Наибольшими запасами бокситов обладают страны: Гвинея, Австралия, Бразилия, Ямайка, Индия, Китай, Гайана, Суринам. Содержание глинозема в бокситах примерно такое же, как железа в железных рудах, поэтому запасы бокситов, как и запасы железных руд всегда оценивают по руде, а не по ее полезному компоненту.
Совсем иначе обстоит дело с рудами других черных, цветных и легирующих металлов. Поскольку содержание металла в них обычно очень невелико (от 1 до 10 % и меньше), их запасы всегда оценивают не по руде, а по содержащемуся в ней металлу. При этом мировые разведанные запасы хромовых и марганцевых руд составляют 5–6 млрд т, меди, цинка, свинца – от 100 млн до 600 млн, а олова, вольфрама, молибдена, кобальта – от 1 млн до 10 млн т.
Среди нерудных полезных ископаемых большими размерами запасов выделяются поваренная и калийная соли, фосфориты, сера.
Статистические источники позволяют сравнить минерально-сырьевой потенциал экономически развитых стран Запада, развивающихся стран и стран с переходной экономикой. Странам Запада принадлежит первое место по разведанным запасам золота, марганцевых и хромовых руд, а также урана, свинца и цинка. Доля развивающихся стран особенно велика в запасах нефти (более 80 %), бокситов (77 %), олова и алмазов (60–65 %), а также меди (53 %). Страны с переходной экономикой выделяются большими запасами природного газа и железной руды (50 %). Примерно в равной пропорции все три группы стран обладают запасами никеля, молибдена, серебра.
Из стран с переходной экономикой наиболее богаты минеральным топливом и сырьем Россия, Казахстан и Украина.
По подсчетам Министерства природных ресурсов РФ, потенциальную валовую стоимость российских недр ныне оценивают в 28 трлн долл. (в том числе на природный газ приходится 32 %, на уголь – 23, на нефть – 16, на руды металлов – 14 %). Бесспорно, что ресурсный потенциал России огромен1. Однако уже само его пространственное размещение – преимущественно на территориях к востоку от Урала – создает много трудностей из-за экстремальных природных условий, удаленности от главных районов потребления топлива и сырья и морских портов. В результате от 1/3 до 2/3 всех балансовых запасов в условиях рыночной конъюнктуры других стран оказываются нерентабельными.
1 По данным Министерства природных ресурсов Российской Федерации, в стране открыто и разведано около 20 тыс. месторождений полезных ископаемых, из них 37 % введены в промышленное освоение. Крупные и уникальные месторождения (около 5 % общего числа) заключают в себе почти 70°% разведанных запасов и обеспечивают 50 % добычи минерального сырья. Доля России в мировых запасах нефти составляет 9—10 %, природного газа – 27, угля – 16, железа – 37, свинца – 10, цинка – 15, калийных солей – 31 %. По разведанным запасам никеля, золота, серебра, платиноидов, алмазов, некоторых других полезных ископаемых Россия занимает первое – третье место в мире. Однако качество руд полезных ископаемых в целом по России во многих случаях существенно уступает зарубежным аналогам.
Помимо балансовых запасов, Россия обладает крупными прогнозными ресурсами.
14. Минеральные ресурсы Мирового океана
Мировой океан, занимающий около 71 % поверхности нашей планеты, также представляет собой огромную кладовую минеральных богатств. Полезные ископаемые в его пределах заключены в двух различных средах – собственно в океанической водной массе, как основной части гидросферы, и в подстилающей ее земной коре, как части литосферы. По агрегатному состоянию и соответственно условиям эксплуатации их подразделяют на: 1) жидкие, газообразные и растворенные, разведка и добыча которых возможны при помощи буровых скважин (нефть, природный газ, соль, сера и др.); 2) твердые поверхностные, эксплуатация которых возможна при помощи драг, гидравлических и иных подобных способов (металлоносные россыпи и илы, конкреции и др.); 3) твердые погребенные, эксплуатация которых возможна шахтно-рудничными способами (уголь, железная и некоторые другие руды).
Широко применяется также подразделение минеральных ресурсов Мирового океана на два больших класса: гидрохимических и геологических ресурсов. К гидрохимическим ресурсам относят собственно морскую воду, которую можно рассматривать и как раствор, содержащий множество химических соединений и микроэлементов. К геологическим относят те минеральные ресурсы, которые находятся в поверхностном слое и недрах земной коры.
Гидрохимические ресурсы Мирового океана– это элементы солевого состава океанских и морских вод, которые можно использовать для хозяйственных нужд. По современным оценкам, такие воды содержат около 80 химических элементов, о разнообразии которых дает представление рисунок 10. В наибольшем количестве океаносфера содержит соединения хлора, натрия, магния, серы, кальция, концентрация которых (в мг/л) довольно высока; в эту же группу входят водород и кислород. Концентрация большинства других химических элементов значительно меньше, а иногда мизерная (например, содержание серебра составляет 0,0003 мг/л, олова – 0,0008, золота – 0,00001, свинца – 0,00003, а тантала – 0,000003 мг/л), поэтому морскую воду и называют «тощей рудой». Однако при общем огромном ее объеме суммарное количество некоторых гидрохимических ресурсов может оказаться довольно значительным.
По имеющимся оценкам, 1 км3 морской воды содержит 35–37 млн т растворенных веществ. В том числе около 20 млн т соединений хлора, 9,5 млн т магния, 6,2 млн т серы, а также примерно 30 тыс. т брома, 4 тыс. т алюминия, 3 тыс. т меди. Еще 80 т приходится на марганец, 0,3 т – на серебро и 0,04 т – на золото. Кроме того, в 1 км3 морской воды содержится много кислорода и водорода, есть еще углерод и азот.
Все это создает базу для развития «морской» химической промышленности.
Геологические ресурсы Мирового океана – это ресурсы минерального сырья и топлива, содержащиеся уже не в гидросфере, а в литосфере, т. е. связанные с океаническим дном. Их можно подразделить на ресурсы шельфа, материкового склона и глубоководного ложа океана. Главную роль среди них играют ресурсы континентального шельфа, занимающего площадь 31,2 млн км2, или 8,6 % общей площади океана.
Рис. 10. Гидрохимические ресурсы океаносферы (по Р.А.Крыжановскому)
Наиболее известный и ценный минеральный ресурс Мирового океана – углеводороды: нефть и природный газ. Еще по данным на конец 80-х гг. XX в., в Мировом океане было разведано 330 осадочных бассейнов, перспективных на нефть и газ. Примерно в 100 из них было открыто около 2000 месторождений. Большинство этих бассейнов являются продолжением бассейнов суши и представляют собой складчатые геосинклинальные структуры, но встречаются и чисто морские осадочные нефтегазоносные бассейны, не выходящие за пределы своих акваторий. По некоторым оценкам, общая площадь таких бассейнов в пределах Мирового океана достигает 60–80 млн км2. Что же касается их запасов, то в разных источниках они оцениваются по-разному: по нефти– от 80 млрд до 120–150 млрд т, а по газу – от 40–50 трлн м3 до 150 трлн м3. Примерно 2/3 этих запасов относится к акватории Атлантического океана.
При характеристике нефтяных и газовых ресурсов Мирового океана обычно прежде всего имеют в виду наиболее доступные ресурсы его шельфа. Самые крупные нефтегазоносные бассейны на шельфе Атлантического океана разведаны у берегов Европы (Североморский), Африки (Гвинейский), Центральной Америки (Карибский), менее крупные – у берегов Канады и США, Бразилии, в Средиземном и некоторых других морях. В Тихом океане такие бассейны известны у берегов Азии, Северной и Южной Америки и Австралии. В Индийском океане ведущее место по запасам занимает Персидский залив, но нефть и газ обнаружены также на шельфе Индии, Индонезии, Австралии, а в Северном Ледовитом океане – у берегов Аляски и Канады (море Бофорта) и у берегов России (Баренцево и Карское моря). К этому перечню нужно добавить и Каспийское море.
Однако на континентальный шельф приходится только примерно 1/3 прогнозных ресурсов нефти и газа в Мировом океане. Остальная их часть относится к осадочным толщам материкового склона и глубоководных котловин, расположенных на расстоянии многих сотен и даже тысяч километров от побережий. Глубина залегания нефтегазоносных пластов здесь значительно больше. Она достигает 500—1000 м и более. Ученые установили, что наибольшие перспективы на нефть и газ имеют глубоководные котловины, расположенные: в Атлантическом океане – в Карибском море и у берегов Аргентины; в Тихом океане – в Беринговом море; в Индийском океане – у берегов
Восточной Африки и в Бенгальском заливе; в Северном Ледовитом океане – у берегов Аляски и Канады, а также у берегов Антарктиды.
Кроме нефти и природного газа, с шельфом Мирового океана связаны ресурсы твердых полезных ископаемых. По характеру залегания они подразделяются на коренные и россыпные.
Коренные залежи угля, железных, медно-никелевых руд, олова, ртути, поваренной и калийной солей, серы и некоторых других полезных ископаемых погребенного типа генетически обычно связаны с месторождениями и бассейнами прилегающих частей суши. Они известны во многих прибрежных районах Мирового океана, и в отдельных местах их разрабатывают при помощи шахт и штолен (рис. 11 ).
Прибрежно-морские россыпи тяжелых металлов и минералов следует искать в пограничной зоне суши и моря – на пляжах и в лагунах, а иногда и в полосе затопленных океаном древних пляжей.
Из содержащихся в подобных россыпях руд металлов наибольшее значение имеет оловянная руда – касситерит, залегающая в прибрежно-морских россыпях Малайзии, Индонезии и Таиланда. Вокруг «оловянных островов» этого района они прослеживаются на расстоянии 10–15 км от берега и до глубины 35 м. У берегов Японии, Канады, Новой Зеландии и некоторых других стран разведаны запасы железистых (титаномагнетитовых и монацитовых) песков, у берегов США и Канады – золотоносных песков, у берегов Австралии – бокситов. Еще более распространены прибрежно-морские россыпи тяжелых минералов. Прежде всего это относится к побережью Австралии (ильменит, циркон, рутил, монацит), Индии и Шри-Ланки (ильменит, монацит, циркон), США (ильменит, монацит), Бразилии (монацит). У берегов Намибии и Анголы известны россыпные месторождения алмазов.
Несколько особое положение в этом перечне занимают фосфориты. Большие залежи их обнаружены на шельфе западного и восточного побережий США, в полосе атлантического побережья Африки, вдоль тихоокеанского побережья Южной Америки. Однако еще советскими океанологическими экспедициями в 60– 70-х гг. XX в. фосфориты были разведаны не только на шельфе, но и в пределах материкового склона и вулканических поднятий в центральных частях океанов.
Из других твердых минеральных ресурсов наибольший интерес представляют железомарганцевые конкреции, впервые обнаруженные более ста лет назад английским экспедиционным судном «Челленджер». С тех пор их исследовали океанографические экспедиции многих стран, в том числе и советские – на судах «Витязь»>, «Академик Курчатов»), «Дмитрий Менделеев» и др. Было установлено, что такие конкреции встречаются на глубинах от 100 до 7000 м, т. е. и в шельфовых морях, например, Карском, Баренцевом, и в пределах глубоководного ложа океана и его впадин. На больших глубинах залежей конкреций гораздо больше, так что эти своеобразные бурые «картофелины» величиной от 2–5 до 10 см образуют почти сплошную «мостовую». Хотя конкреции называют железомарганцевыми, поскольку они содержат 20 % марганца и 15 % железа, в них в меньших количествах имеются также никель, кобальт, медь, титан, молибден, редкоземельные и другие ценные элементы – всего более 30. Следовательно, фактически они являются полиметаллическими рудами.
Рис. 11. Минеральные ресурсы дна Мирового океана (по В. Д. и М. В. Войлошниковым)
Общие запасы конкреций в Мировом океане оценивают с очень большой «вилкой»: от 2–3 трлн т до 20 трлн т, а извлекаемые– обычно до 0,5 млрд т. Надо учитывать и то, что они ежегодно прирастают на 10 млн т.
Главные скопления конкреций находятся в Тихом океане, где они занимают площадь 16 млн км2. Там принято выделять три главные зоны (котловины) – северную, среднюю и южную. На отдельных участках этих котловин плотность конкреций достигает 70 кг на 1 м2 (при средней примерно 10 кг). В Индийском океане конкреции разведаны также в нескольких глубоководных котловинах, главным образом в центральной его части, но залежи их в этом океане значительно меньше, чем в Тихом, а качество хуже. Еще меньше конкреций в Атлантическом океане, где более или менее обширные их поля находятся на северо-западе, в Северо-Американской котловине, и у берегов Южной Африки (рис. 77).
Помимо конкреций, на дне океана имеются железомарганцевые корки, покрывающие породы в зонах срединно-океанических хребтов. Эти корки нередко располагаются на глубинах 1–3 км. Интересно, что марганца в них содержится гораздо больше, чем в железомарганцевых конкрециях. Встречаются в них и руды цинка, меди, кобальта.
Россия, имеющая береговую линию очень большой протяженности, владеет и самым обширным по площади континентальным шельфом (6,2 млн км2, или 20 % мирового шельфа, из которых 4 млн км2 перспективны на нефть и газ). Большие запасы нефти и газа уже обнаружены на шельфе Северного Ледовитого океана – прежде всего в Баренцевом и Карском морях, а также в Охотском море (у побережья Сахалина). По некоторым оценкам, с акваториями морей в России связано 2/5 всех потенциальных ресурсов природного газа. В прибрежной зоне известны также месторождения россыпного типа и карбонатные залежи, используемые для получения строительных материалов.
В качестве своеобразных «ресурсов» дна Мирового океана можно рассматривать и сокровища затонувших судов: по подсчетам американских океанографов, на дне лежит не менее 1 млн таких судов! Да и ныне их ежегодно гибнет от 300 до 400.
Больше всего подводных кладов находится на дне Атлантического океана, по просторам которого в эпоху Великих географических открытий в больших количествах вывозили в Европу золото и серебро. Десятки судов гибли от ураганов и штормов. В последнее время при помощи самой современной техники на дне океана были обнаружены остатки испанских галеонов. С них были подняты огромные ценности.
В 1985 г. американская поисковая команда обнаружила затонувший в 1912 г. знаменитый «Титаник», в сейфах которого были похоронены ценности на миллиарды долларов, включая 26 тыс. серебряных тарелок и подносов, но поднять их с глубины более 4 км пока не удалось.
Еще один пример. В годы Второй мировой войны из Мурманска в Англию на крейсере «Эдинбург» было отправлено 465 золотых слитков (5,5 т) в счет оплаты военных поставок союзников. В Баренцевом море крейсер был атакован германской подводной лодкой и поврежден. Было принято решение затопить его, чтобы золото не попало в руки неприятеля. Спустя 40 лет водолазы спустились на глубину 260 м, на которой затонул корабль, и все золотые слитки были извлечены и подняты на поверхность.
15. Мировые ресурсы геотермальной энергии
С литосферой связаны ресурсы не только традиционных видов минерального топлива, но и такого альтернативного вида энергии, как тепло земных недр.
Источники геотермальной энергии могут быть двух типов. Первый тип – это подземные бассейны естественных теплоносителей – горячей воды (гидротермальные источники), пара (паротермальные источники) или пароводяной смеси. По существу, это непосредственно готовые к использованию подземные «котлы», откуда воду или пар можно добыть при помощи обычных буровых скважин. Второй тип – это тепло горячих горных пород. Закачивая в такие горизонты воду, можно также получить пар или перегретую воду для дальнейшего использования в энергетических целях.
В зависимости от температуры воды, пара или пароводяной смеси геотермальные источники подразделяют на низко– и среднетемпературные (с температурой до 130–150 °C) и высокотемпературные (свыше 150 °C). От температуры источника во многом зависит характер его использования.
Можно утверждать, что геотермальная энергия отличается четырьмя выгодными чертами.
Во-первых, ее ресурсы практически неисчерпаемы. К такому выводу можно прийти, несмотря на очень большие расхождения в имеющихся оценках. Так, по данным немецких специалистов, эти ресурсы достигают 140 трлн тут, а на сессии Мировой энергетической конференции в 1989 г. они были определены «всего» в 880 млрд тут. Даже если иметь в виду, что пригодные для хозяйственного использования ресурсы не превышают 1 % от общих, они составляют немалую величину. Большая часть этих ресурсов относится к низкотемпературным источникам.
Во-вторых, использование геотермальной энергии не требует значительных издержек, так как в этом случае речь идет об уже «готовых к употреблению», созданных самой природой источниках энергии.
В-третьих, геотермальная энергия в экологическом отношении совершенно безвредна и не загрязняет окружающую среду.
В-четвертых, локализация геотермальных ресурсов определяет возможность использовать их для производства тепла и электроэнергии в отдаленных, необжитых районах.
Рис. 12. Геотермальные пояса Земли
Ресурсы геотермальной энергии довольно широко распространены в земной коре. Концентрация их связана в основном с поясами активной сейсмической и вулканической деятельности, которые занимают 1/10 площади Земли (рис. 12). В пределах этих поясов можно выделить отдельные наиболее перспективные «геотермальные» районы. Их примерами могут служить Калифорния в США, Новая Зеландия, Япония, страны Центральной Америки.
В России основные запасы геотермальной энергии связаны с областями кайнозойской складчатости, а также четвертичного и современного вулканизма. К таким районам относятся, прежде всего, полуостров Камчатка, остров Сахалин, Курильские острова, Ставропольский край, Дагестан.
16. Мировой земельный фонд
Английскому экономисту XVII в. Уильяму Петти принадлежат слова «Труд есть отец богатства, а земля – его мать». Действительно, земля – универсальный природный ресурс, без которого практически не может существовать ни одна отрасль хозяйственной деятельности человека – ни промышленность, ни транспорт, ни тем более земледелие и животноводство. По сравнению с другими видами природных ресурсов земельные ресурсы обладают некоторыми особенностями. Во-первых, их практически нельзя перемещать с места на место. Во-вторых, они исчерпаемы и к тому же обычно ограничены пределами определенной территории (район, страна и т. д.). В-третьих, несмотря на широкий многоцелевой характер использования, в каждый определенный момент времени тот или иной участок земли может быть занят либо под застройку, либо под пашню, пастбище, рекреацию и т. д.
Особую ценность для людей представляет самый верхний слой земли – почва, которая обладает плодородием, способностью производить биомассу; к тому же это плодородие может быть не только естественным, но и искусственным, т. е. поддерживаемым людьми. Вот почему роль почвенного покрова планеты (педосферы) так высоко оценивали корифеи отечественной науки В. В. Докучаев, В. И. Вернадский и другие ученые, сформировавшие учение о почвах.
Таблица 19
РАЗМЕРЫ И СТРУКТУРА МИРОВОГО ЗЕМЕЛЬНОГО ФОНДА
Первое и самое общее представление о земельных ресурсах дает понятие о земельном фонде. Под земельным фондом понимают совокупность всех земель в пределах той или иной территории (от небольшой по площади местности до всей земной суши), подразделяемую по типу хозяйственного использования. При более широком подходе весь земельный фонд планеты обычно оценивают в 149 млн км2, или 14,9 млрд га, что соответствует всей площади суши. Но в большинстве источников его оценивают в 130–135 млн км2, или 13–13,5 млрд га, вычитая из первого показателя площадь Антарктиды и Гренландии. Наиболее достоверные оценки такого рода принадлежат специализированному органу ООН – ФАО,[23] по данным которого составлена таблица 19.
Анализ таблицы 19 дает возможность познакомиться не только с размерами, но и со структурой мирового земельного фонда. При этом можно сделать некоторые важные выводы.
Во-первых, вывод о том, что земли сельскохозяйственного назначения занимают всего 37 % мирового земельного фонда. В том числе на наиболее ценные земли под пашней и многолетними культурами, которые обеспечивают поставку 88 % необходимых людям продуктов питания, приходится лишь 11°%. Конечно, немалую роль играют и пастбища (к ним относят естественные и улучшенные пастбища и луга, посевы, используемые для выпаса). Однако при площади, почти в два с половиной раза превышающей площадь пашни, они дают только 10 % всей мировой сельскохозяйственной продукции.
Во-вторых, вывод о том, что лесные земли занимают почти 32 % всей площади мирового земельного фонда. Конечно, значение этих земель – прежде всего климатообразующее, водоохранное, лесохозяйственное – очень велико. Однако в снабжении населения продуктами питания (в результате охоты, рыболовства, выпаса скота, звероводства, сбора грибов, ягод и т. д.) роль их можно оценить как сугубо вспомогательную.
В-третьих, вывод о том, что прочие земли в структуре земельного фонда занимают почти такую же долю, как и лесные. Термин «прочие земли», применяемый ФАО, нуждается в некоторых разъяснениях, так как в данную категорию включаются земли самой различной продуктивности и столь же различного хозяйственного использования. В нее входят земли под жилой (городской и сельской) застройкой, под промышленными и инфраструктурными (дороги, каналы, аэропорты) сооружениями, горными выработками (карьеры, шахты, отвалы вскрышных пород) и др. В литературе встречаются различные оценки территорий, занятых такими техногенными образованиями, но преобладает цифра в 2,5–3 %. Она уже сама по себе свидетельствует о том, что подавляющая часть так называемых прочих земель приходится на какую-то другую категорию. В основном это малопродуктивные и непродуктивные земли– безлюдные пустыни, высокогорья, скальные обнажения, площади под ледниками и водными объектами и др.
Рис. 13. Структура мирового земельного фонда по крупным регионам (доля в %)
Для географических исследований большой интерес представляет изучение структуры земельного фонда не только всего мира, но и отдельных его крупных регионов. Показанная на рисунке 13 она дает богатый материал для сравнения. Вполне закономерно, например, что доля земель, занятых под жилую, промышленную, транспортную застройку, да и обрабатываемых земель наиболее велика в зарубежной Европе – одном из главных регионов мировой цивилизации. Также вполне естественно, что доля пастбищ особенно велика в структуре земельного фонда в Австралии, доля лесов– в Южной Америке, а доля малопродуктивных и непродуктивных земель – в Азии.
Разумеется, еще большие различия можно обнаружить при сравнении размеров и структуры земельного фонда отдельных стран. Наибольший интерес в этом отношении представляют пахотные земли. Страны, располагающие наибольшей площадью пахотных земель, показаны в таблице 20. Она же дает наглядное представление о том, сколь существенно эти страны различаются по показателю доли пашни в общем земельном фонде.
К числу стран-«рекордсменов» по второму из этих показателей, кроме Украины и Индии, относятся также Бангладеш и Дания, где распаханность достигает 56–57 %.
Таблица 20
ПЕРВЫЕ ДЕСЯТЬ СТРАН ПО РАЗМЕРАМ ПЛОЩАДИ ПАШНИ
По площади пастбищ на мировом фоне особенно выделяются Австралия (414 млн га), Китай (400 млн), США (240 млн), Казахстан (187 млн), Бразилия (185 млн), Аргентина (142 млн га). Но в структуре земельного фонда доля пастбищ особенно велика в Казахстане (70 %), Австралии и Аргентине (50–55 %), а из стран, не попавших в первую десятку, – в Монголии (75 %).
По площади прочих земель внеконкурентное первое место в мире принадлежит России (700 млн га). За ней следуют Канада (355 млн га), Китай (307 млн), Алжир (195 млн), США (193 млн) и Ливия (159 млн га). Но по доле таких земель в земельном фонде впереди всех стоят расположенные в пределах Сахары Ливия (91 %) и Алжир (82 %).
С характеристикой структуры и размеров земельного фонда непосредственно связан еще один очень важный вопрос – об обеспеченности земельными ресурсами. Показатель такой обеспеченности рассчитывается в гектарах на душу населения.
Нетрудно подсчитать, что в 2007 г. при общей численности населения земного шара, превысившей 6,6 млрд человек, и мировом земельном фонде (округленно) в 13 млрд га, этот показатель составляет 2,0 га. Но при таком среднем показателе между отдельными крупными регионами, должны существовать различия. Статистика свидетельствует о том, что по душевой обеспеченности земельными ресурсами резко выделяется огромная по территории, но сравнительно малонаселенная Австралия (30 га на 1 человека). За ней следуют СНГ (8,0 га на 1 человека), Южная Америка (5,3), Северная Америка (4,5), Африка (1,25), зарубежная Европа (0,9) и зарубежная Азия (0,8 га на 1 человека). Из отдельных стран, помимо Австралии, наиболее высоким уровнем землеобеспеченности отличаются, например, Россия (11,4 га на 1 человека), Бразилия (5,2), Демократическая Республика Конго (4,8), США (3,4), Аргентина (3,1), Иран (2,3 га на 1 человека).
Однако при всей важности показателя удельной землеобеспеченности еще важнее показатель обеспеченности пахотными землями. Для всего мира он ныне составляет в среднем 0,20 га на 1 человека. Из отдельных регионов и по этому показателю выделяются Австралия и Океания (1,8 га на 1 человека), затем идут СНГ (0,8), Северная Америка (0,6), Южная Америка (0,35), зарубежная Европа (0,25), Африка (0,22) и зарубежная Азия (0,13 га на 1 человека). Что же касается отдельных стран, то различия между ними (на отдельных примерах) показывает таблица 21.
Таблица 21
ОБЕСПЕЧЕННОСТЬ ПАШНЕЙ В НЕКОТОРЫХ СТРАНАХ
Отдельно приведем некоторые данные о земельном фонде России. В целом он составляет 1709 млн га, из которых около 1100 млн га находятся в зоне вечной мерзлоты. В конце 1990-х гг. в структуре этого фонда на сельскохозяйственные угодья приходилось 13 % (в том числе на пашню– 7,5 %), на лесные– 61 %, на земли под жилой, промышленной и транспортной застройкой – 2,2 %.
На протяжении уже многих столетий, если не тысячелетий, человечество стремится увеличить площади обрабатываемых – прежде всего пахотных – земель, сводя для этого леса, распахивая луга и пастбища, орошая сухие степи и пустыни и т. д. Иными словами, ведется наступление на так называемые прочие земли. На этом пути есть немалые успехи. Так, только в 1900–1990 гг. общая площадь сельскохозяйственных земель в мире удвоилась. Однако численность населения растет быстрее, и это уже само по себе предопределяет тенденцию к сокращению удельной обеспеченности пахотными землями: если в 1950 г. мировой показатель ее составлял 0,48 га на 1 человека, в 1990 г. – 0,28, то в 2005 г. – около 0,20 га на 1 человека.
Но это только одна причина снижения обеспеченности из расчета на душу населения. Другая же заключается в растущей деградации земель, почвенного покрова.
17. Деградация земельных (почвенных) ресурсов
Под деградацией (от лат. gradus – ступень и приставки de, означающей движение вниз) земельного, почвенного покрова понимают процесс его ухудшения и разрушения в результате негативного воздействия человеческой деятельности. Такая деградация происходила на протяжении всей истории человечества. Ученые подсчитали, что в результате нерационального землепользования человечество за исторический период своего развития уже потеряло от 1,5 млрд до 2 млрд га некогда продуктивных земель, т. е. больше, чем вся современная площадь пашни. И в наши дни в результате деградации почвы из мирового сельскохозяйственного оборота ежегодно выбывает в среднем 8—10 млн, а по максимальным оценкам – даже 15–20 млн га продуктивных земель. Они превращаются в пустоши или пустыни либо идут под застройку.
Согласно самым общим представлениям, уменьшение плодородия почв ныне наблюдается на 30–50 % всей поверхности суши. При таких темпах деградации почвенный покров планеты, как считают некоторые ученые, может быть полностью истощен уже через 100 лет. Особенно велики потери почвы в развивающихся странах с их быстро растущим населением и отсталой агротехникой. В результате, по оценке ООН, только прямые потери от деградации почв ежегодно составляют 40 млрд долл.
Процессы деградации почв и их причины показаны на рисунке 14. Анализ этого рисунка приводит к выводу, что главный бич земельных ресурсов на земном шаре – водная эрозия (от лат. erosia – разъединение), которая приводит к разрушению и сносу почвенного покрова потоками воды. Американские ученые подсчитали, что в весовом отношении только пахотные земли ежегодно теряют 24 млрд т плодородного почвенного слоя. Это эквивалентно разрушению всего пшеничного пояса в юго-восточной части Австралии. При этом более половины всех потерь в конце 1980-х гг. приходилось на четыре страны: Индию (6 млрд т), Китай (3,3 млрд), США (3 млрд) и СССР (3 млрд т). На поверхности Земли модули стока взвешенных наносов, характеризующие интенсивность водной эрозии, изменяются в очень больших пределах – в зависимости от рельефа, состава грунтов, климата, растительности, характера земледелия. Ясно, что на территории кристаллических щитов они сравнительно невелики, а, скажем, на лёссовых плато – огромны.
Рис. 14. Процессы деградации почв и их причины (по «Рио-92»)
На втором месте – ветровая эрозия (дефляция). Она наиболее распространена в засушливых степных районах, для которых характерны пыльные бури. На оба эти вида эрозии приходится примерно 85 % общих потерь почвы. Когда говорят о ежегодных потерях в размере 6–7 млн га, то имеют в виду потери именно от эрозии.
Как показывает анализ рисунка 14, помимо эрозии немалый урон почвенным ресурсам планеты наносит их химическая и физическая деградация. Под физической деградацией понимают разрушение почвенного покрова при горных, строительных, других подобных работах. А химическая деградация – это загрязнение почв тяжелыми металлами, различными химическими соединениями.
Среди причин деградации почв особенно выделяется чрезмерное пастбищное скотоводство (перевыпас скота), наиболее характерное для целого ряда развивающихся стран Азии и Африки. Большую роль играют оскудение и вымирание лесов, а также сельскохозяйственная деятельность – например, вторичное засоление и заболачивание при орошаемом земледелии, разрушение почвенного слоя в результате неправильных севооборотов, применения тяжелой сельскохозяйственной техники, неподходящих для тех или иных природных условий методов распашки и др.
Рис. 15. Степень деградации почв в мире (по «Рио-92»)
Степень деградации почв может быть различной. Обычная классификация включает четыре следующих градации: слабая (легкая), умеренная, высокая и очень высокая степень. Как показывает рисунок 15, очень высокая степень, при которой почвенный покров фактически полностью разрушается, казалось бы, почти не распространена. Но нужно иметь в виду, что даже 1 % очень сильно деградированных пахотных земель в масштабах всей планеты составляет 13 млн га. Высокой же и умеренной деградации подвержены почти 2/3 пахотных земель.
Географическое распространение деградации земель в мире можно охарактеризовать в двух формах – табличной и картографической (табл. 22 и рис. 16).
Таблица 22
ДЕГРАДАЦИЯ ЗЕМЕЛЬ МИРА*
* По И.М.Кузиной. ** Включая европейскую часть России.
Анализ таблицы 22 показывает, что общая площадь деградированных земель особенно велика в Азии, Африке и Южной Америке. Доля же таких земель наиболее высока в Европе, но превышает среднемировой уровень и в Центральной Америке, и в Азии, и в Африке. Из видов деградации во всех регионах преобладает водная эрозия. Большой долей высокой и очень высокой степени деградации особенно выделяются Центральная Америка и Африка. Что же касается факторов деградации, то, как и следовало ожидать, в Африке и Австралии на первом месте оказывается перевыпас скота, в Азии и Южной Америке – обезлесение, а в Северной и Центральной Америке и Европе – нерациональное земледелие.
Рисунок 16 позволяет, хотя и в более генерализованной форме, как бы спроецировать данные таблицы о степени деградации земель на всю территорию земной суши.
В России деградация земель также приняла очень большие масштабы. Только за последние четверть века площади сельскохозяйственных угодий в стране сократились более чем на 35 млн га. Бичом сельского хозяйства стала водная и ветровая эрозия. По последним данным, под угрозой эродирования находятся 120 млн га сельскохозяйственных угодий, а уже подвергшиеся эрозии земли превышают 50 млн га. Общий ущерб от эрозии почв оценивается миллиардами рублей, в основном из-за снижения урожайности.
Во многих странах предпринимают усилия по сохранению земельного фонда и улучшению его структуры. В региональном и глобальном аспекте их все более координируют специализированные органы ООН – Организация Объединенных Наций по вопросам образования, науки и культуры (ЮНЕСКО), Продовольственная и сельскохозяйственная организация ООН (ФАО) и др. Одним из примеров результативности подобных усилий может служить мировая почвенная карта, позволяющая более достоверно оценить глобальный агроприродный потенциал.
Рис. 16. Распространение деградации почв в мире
18. Проблемы опустынивания
В последние десятилетия со всей очевидностью обнаружилось, что на состояние земельного фонда планеты особенно большое отрицательное воздействие оказывают процессы аридизации (от лат. aridus – сухой), т. е. распространения пустынь и полупустынь. Пустыни и полупустыни существовали на Земле еще в доисторические времена. И в наши дни они образуют огромный по территории аридный пояс, занимающий, по разным оценкам, от 36 до 48 млн км2. Вторая из приведенных оценок принадлежит известному экологу Н. Ф. Реймерсу; по его же расчетам, она соответствует 43 % площади жизнепригодной суши. В том числе собственно пустыни как области с постоянно жарким климатом, в которых растительность не образует сплошного покрова, занимают около 20 % поверхности суши. Они формируют обширные пространства в Северной и Юго-Западной Африке, в Центральной и Юго-Западной Азии, в Австралии, на западном побережье Южной Америки. При этом пустыни Северной Африки и Азии образуют почти сплошную широтную зону, протягивающуюся на 11 тыс. км. Около половины этого расстояния приходится на величайшую пустыню мира – Сахару.
Но такая констатация, важная сама по себе, все же недостаточна. Главное в том, что аридизация не только не сокращается, а, напротив, возрастает. При этом распространение получили обе формы опустынивания – дезертификация и дезертизация.[24]
Особенно опасна первая из них, поскольку она приводит к росту территорий, занимаемых пустынями, причем к такому росту, что именно дезертификация стала ныне едва ли не главным «пожирателем пространства». В самом деле, в литературе часто приводят данные о том, что процесс опустынивания протекает со скоростью 7 км2 в час или соответственно 6,9 млн га в год (встречаются и гораздо более высокие показатели). На расширение пустынных территорий, несомненно, влияют и некоторые природные причины. Среди них общее потепление климата на нашей планете, наблюдающееся в последнее время. И тем не менее главным фактором этого процесса остается человеческая деятельность. Следовательно, нужно говорить об антропогенном опустынивании, которое еще в конце 1980-х гг. охватывало около 10 млн км2, или 6,7 % всей территории жизнепригодной суши (это равно площади Канады и превышает площадь Китая и США). С тех пор эта цифра еще более возросла.
К числу причин (факторов) антропогенного опустынивания обычно относят избыточный выпас скота, вырубку лесов, а также чрезмерную и неправильную эксплуатацию обрабатываемых земель (монокультурность, распашка целины, возделывание склонов и др.).
Избыточный выпас скота (перевыпас) в этом перечне не случайно поставлен на первое место. Дело в том, что в Центральной Европе 1 га плодородных, хорошо ухоженных пастбищ может прокормить 3–5 домашних животных, тогда как в Саудовской Аравии, например, 50–60 га пустынных пастбищ дают корм одному животному. Увеличение поголовья домашнего скота, в свою очередь связанное с ростом населения, во всех полупустынных районах приводит к вытаптыванию травянистой растительности, превращению рыхлых песчаных почв в легко развеваемые пески.
Для географа особый интерес представляет географическое распределение засушливых земель и пустынь. Распределение засушливых земель по крупным регионам показано на рисунке 17. Как и можно было ожидать, впереди оказываются Азия и Африка, на которые приходятся почти 2/3 общей площади таких земель. Затем следуют Северная Америка, Австралия, Южная Америка и Европа. Анализ показывает, что во всех крупных регионах мира наиболее подвержены опустыниванию пастбищные земли. В Африке, Азии, Северной и Южной Америке, Австралии и Европе опустынивание затронуло уже 70–80 % всех пастбищ, расположенных в засушливых районах. На втором месте стоят богарные обрабатываемые земли (особенно в Азии, Африке и в Европе), на третьем – орошаемые земли (особенно в Азии).
Рис. 17. Распределение засушливых земель мира по крупным регионам (по «Рио-92»)
Еще более наглядное представление о географии опустынивания дает рисунок 18. На нем хорошо видны и главный аридный пояс Азии и Африки, и крупнейшие очаги опустынивания в других регионах мира.
Развитие процесса дезертификации привело к тому, что ныне под угрозой опустынивания, по разным оценкам, находятся от 30 до 40 млн км2 земной суши. Хотя, разумеется, степень такой опасности, такого риска не одинакова. Она подразделяется на три категории: очень высокую, высокую и умеренную.
Очень высокая степень риска означает, что соответствующая территория неизбежно подвергнется интенсивному опустыниванию, если не будут предприняты решительные меры по борьбе с ним. Регионы с такой степенью риска занимают 3 млн км2, преимущественно в Азии и Африке. Высокая степень риска также означает угрозу опустынивания, хотя и не столь быстрого. Подобные регионы занимают 16,5 млн км2. Наконец, умеренная степень риска означает, что региону может грозить опасность опустынивания, если не будут изменены существующие условия. Площадь таких земель оценивают в 18 млн км2.
По подсчетам С. И. Брука и В. В. Покшишевского, сделанным еще в 1980-х гг., в аридных и семиаридных районах мира тогда проживало около 650 млн человек (в том числе в аридных – примерно 100 млн), из них 400 млн в Азии и 200 млн в Африке. А по оценке С. В. Зонна, относящейся к тому же времени, население аридных и семиаридных районов достигало 850 млн человек. В начале XXI в. оно уже значительно превысило 1 млрд человек. Эти цифры убедительно говорят о том, насколько важно остановить или по крайней мере замедлить процессы опустынивания.
Достигнуть этого в принципе можно, и такие попытки уже не раз предпринимались, прежде всего в рамках ООН.
Еще в 1977 г. международная конференция ООН в Найроби приняла «План борьбы с опустыниванием», касающийся в первую очередь развивающихся стран. Он включал в себя 28 рекомендаций, осуществление которых, по мнению экспертов, могло бы по крайней мере предотвратить расширение этого опасного процесса. Однако осуществить его удалось лишь частично – прежде всего из-за острой нехватки средств. Предполагали, что для претворения этого плана в жизнь потребуется 90 млрд долл. (по 4,5 млрд в течение 20 лет), но полностью изыскать их так и не удалось. Вот почему срок его действия был продлен до 2015 г.
В 1994 г. в Париже было подписано Международное соглашение по борьбе с опустыниванием. Оно предусматривает, что государства-участники будут активно сотрудничать в сборе информации и обмене ею, в передаче технологий, научном изучении проблем опустынивания и на других направлениях с целью противостоять этим разрушительным процессам.
Рис. 18. Опасность опустынивания в мире
19. Мировые водные ресурсы
Понятие водные ресурсы можно трактовать в двух смыслах – широком и узком.
В широком смысле – это весь объем вод гидросферы, заключенных в реках, озерах, ледниках, морях и океанах, а также в подземных горизонтах и в атмосфере. К нему вполне применимы определения огромный, неисчерпаемый, и это неудивительно. Ведь Мировой океан занимает 361 млн км2 (около 71 % всей площади планеты), а на ледники, озера, водохранилища, болота, реки приходится еще 20 млн км2 (15 %). В результате общий объем гидросферы оценивается в 1390 млн км3. Нетрудно рассчитать, что при таком общем объеме на одного жителя Земли ныне приходится примерно по 210 млн м3 воды. Такого количества хватило бы для снабжения крупного города в течение целого года!
Нужно, однако, учитывать и возможности использования этих огромных ресурсов. Ведь из общего объема содержащейся в гидросфере воды 96,4 % приходятся на долю Мирового океана, а из водных объектов суши наибольшее количество воды содержат ледники (1,86 %) и подземные воды (1,68 %), использование которых возможно, но большей частью сильно затруднено.
Вот почему, когда говорят о водных ресурсах в узком смысле слова, то имеют в виду пригодные для употребления пресные воды, которые составляют только 2,5 % общего объема всех вод гидросферы. Однако и в этот показатель приходится внести существенные коррективы. Нельзя не учитывать того, что почти все ресурсы пресных вод «законсервированы» либо в ледниках Антарктиды, Гренландии, горных областей, во льдах Арктики, либо в подземных водах и льдах, использование которых все-таки очень ограничено. Гораздо шире используются озера и водохранилища, но их географическое распределение отнюдь не отличается повсеместностью. Отсюда вытекает, что главным источником обеспечения потребностей человечества в пресной воде были и остаются речные (русловые) воды, доля которых чрезвычайно мала, а общий объем составляет всего 2100 км3.
Такого количества пресных вод людям уже теперь недоставало бы для жизни. Однако благодаря тому, что продолжительность условного влагооборота для рек составляет 16 суток, в течение года объем воды в них возобновляется в среднем 23 раза и, следовательно, ресурсы речного стока чисто арифметически могут быть оценены в 48 тыс. км3/год. Однако в литературе преобладает цифра 41 тыс. км3/год. Она и характеризует «водный паек» планеты, но здесь также необходимы оговорки. Нельзя не учитывать, что более половины русловых вод стекает в море, так что реально доступные для использования ресурсы таких вод, по некоторым оценкам, не превышают 15 тыс. км3.
Если рассмотреть, как полный речной сток распределяется между крупными регионами мира, то окажется, что на зарубежную Азию приходится 11 тыс. км3, на Южную Америку – 10,5, на Северную Америку – 7, на страны СНГ – 5,3, на Африку – 4,2, на Австралию и Океанию– 1,6 и на зарубежную Европу – 1,4 тыс. км3. Понятно, что за этими показателями стоят прежде всего крупнейшие по размерам стока речные системы: в Азии – Янцзы, Ганга и Брахмапутры, в Южной Америке – Амазонки, Ориноко, Параны, в Северной Америке – Миссисипи, в СНГ – Енисея, Лены, в Африке – Конго, Замбези. Это в полной мере относится не только к регионам, но и к отдельным странам (табл. 23).
Таблица 23
ПЕРВЫЕ ДЕСЯТЬ СТРАН ПО РАЗМЕРАМ РЕСУРСОВ ПРЕСНЫХ ВОД
Цифры, характеризующие водные ресурсы, еще не могут дать полное представление о водообеспеченности, поскольку обеспеченность суммарным стоком принято выражать в удельных показателях – либо на 1 км2 территории, либо на одного жителя. Такая водообеспеченность мира и его регионов показана на рисунке 19. Анализ этого рисунка говорит о том, что при среднемировом показателе 8000 м3/год показатели выше этого уровня имеют Австралия и Океания, Южная Америка, СНГ и Северная Америка, а ниже – Африка, зарубежная Европа и зарубежная Азия. Такое положение с водообеспеченностью регионов объясняется как общими размерами их водных ресурсов, так и численностью их населения. Не менее интересен и анализ различий водообеспеченности отдельных стран (табл. 24). Из десяти стран с наибольшей водообеспеченностью семь находятся в пределах экваториального, субэкваториального и тропического поясов и только Канада, Норвегия и Новая Зеландия – в пределах умеренного и субарктического.
Рис. 19. Обеспеченность ресурсами речного стока по крупным регионам мира, тыс. м3/год
Таблица 24
СТРАНЫ С НАИБОЛЬШЕЙ И НАИМЕНЬШЕЙ ОБЕСПЕЧЕННОСТЬЮ РЕСУРСАМИ ПРЕСНЫХ ВОД
Хотя по приведенным выше душевым показателям водообеспеченности всего мира, отдельных его регионов и стран вполне можно представить себе ее общую картину, все же такую обеспеченность правильнее было бы назвать потенциальной. Чтобы представить себе реальную водообеспеченность, нужно учитывать размеры водозабора, водопотребления.
Мировое водопотребление в ХХ в. росло следующим образом (в км3): 1900 г. – 580, 1940 г. – 820, 1950 г. – 1100, 1960 г. – 1900, 1970 г. – 2520, 1980 г. – 3200, 1990 г. – 3580, 2005 г. – 6000. Эти общие показатели водопотребления очень важны: они свидетельствуют о том, что на протяжении XX в. мировое водопотребление увеличилось в 6,8 раз. Уже сейчас почти 1,2 млрд человек не имеют доступа к чистой питьевой воде. Согласно прогнозу ООН, всеобщий доступ к такой воде удается обеспечить: в Азии – к 2025 г., в Африке – к 2050 г. Не менее важна и структура, т. е. характер водопотребления. В наши дни 70 % пресной воды потребляет сельское хозяйство, 20 % – промышленность, 10 % идет на удовлетворение коммунально-бытовых нужд. Такое соотношение вполне понятно и закономерно, но с точки зрения экономии водных ресурсов довольно невыгодно, прежде всего потому, что именно в сельском хозяйстве (особенно в орошаемом земледелии) очень велико безвозвратное водопотребление. По имеющимся расчетам, в 2000 г. безвозвратное водопотребление в сельском хозяйстве мира составило 2,5 тыс. км3, тогда как в промышленности и коммунальном хозяйстве, где шире применяется оборотное водоснабжение, соответственно только 65 и 12 км3. Из всего сказанного вытекает, во-первых, что в наши дни человечество использует уже довольно значительную часть «водного пайка» планеты (около 1/10 общего и более 1/4 реально доступного) и, во-вторых, что безвозвратные потери воды составляют более 1/2 общего ее потребления.
Не случайно самые высокие показатели душевого водопотребления характерны для стран с орошаемым земледелием. Рекордсмен здесь Туркмения (7000 м3 на человека в год). За ней следуют Узбекистан, Киргизия, Казахстан, Таджикистан, Азербайджан, Ирак, Пакистан и др. Все эти страны уже испытывают значительный дефицит водных ресурсов.
В России суммарный речной сток достигает 4,2 тыс. км3/год, и, следовательно, обеспеченность ресурсами этого стока из расчета на одного жителя составляет 29 тыс. м3/год; это не рекордный, но вполне высокий показатель. Суммарный забор свежей воды во второй половине 1990-х гг. вследствие экономического кризиса имел тенденцию к некоторому уменьшению. В 2000 г. он равнялся 80–85 км3.
Структура водопотребления в России следующая: 56 % идет на производство, 21 % – на хозяйственно-питьевые нужды, 17 % – на орошение и сельскохозяйственное водоснабжение и 6 % – на прочие нужды. Нетрудно подсчитать, что в целом по России суммарный водозабор составляет всего 2 % от общих ресурсов речного стока. Однако это средний показатель, а в отдельных речных бассейнах он достигает 50–75 % и более. То же относится и к отдельным экономическим районам страны. Так, в Центральном, Центрально-Черноземном и Поволжском районах водообеспеченность в расчете на одного жителя составляет всего 3000–4000 м3/год, а на Дальнем Востоке – 300 тыс. м3.
Общая же тенденция для всего мира и отдельных его регионов заключается в постепенном уменьшении водообеспеченности, поэтому ведутся поиски разных путей экономии водных ресурсов и новых путей водоснабжения.
20. Крупные водохранилища мира
Водохранилищем называется водоем в русле реки или в понижении земной поверхности, искусственно созданный при помощи устройства плотин, перемычек, выкапывания предназначенных для затопления котлованов. Необходимость создания водохранилищ обусловлена большой неравномерностью в распределении речного стока, причем как по отдельным годам и сезонам года, так и по территории.
По своему генезису водохранилища подразделяются на долинно-речные, озерные, располагающиеся у выходов подземных вод, в эстуариях рек. Но при этом главная функция их всех остается неизменной – накопление и последующее регулирование речного стока. Такая функция не исключает разнообразия водохранилищ по их конкретному назначению, а оно может быть одноцелевым и многоцелевым. В самом деле, водохранилища могут представлять собой «склады» воды, которые используют для орошения, водоснабжения, получения гидроэнергии, судоходства, рекреации и т. д. Причем используют либо для той или иной цели в отдельности, либо для комплекса этих целей.
История создания водохранилищ восходит к временам глубокой древности. Первые плотины и водохранилища появились еще задолго до начала новой эры в районах так называемых речных цивилизаций: в долинах Нила, Тигра и Евфрата, Инда, Янцзы и некоторых других рек. В средние века их сооружали и в Азии, и в Африке, и в Европе, и в Америке. В новое время, особенно после начала промышленных революций, водохранилища стали создавать уже не только для орошения, но и для промышленного водоснабжения (заводские пруды), а также для развития речного транспорта (подпитка мелких рек). В новейшее время ко всем этим функциям добавилось получение электроэнергии.
Особенно массовый и повсеместный характер строительство водохранилищ приобрело после Второй мировой войны. За последние полвека их количество во всем мире возросло в 5 раз, а объем увеличился в 12 раз. Именно в этот период были созданы самые крупные водохранилища мира. При этом, однако, нельзя не отметить, что пик их создания в большинстве регионов мира пришелся на 1960-е гг., а затем начался постепенный спад строительной активности. Одновременно в кругах ученых и инженеров развернулись дискуссии о целесообразности строительства этих водных объектов. Они были вызваны отрицательными последствиями сооружения водохранилищ – затоплением и подтоплением плодородных земель, переработкой берегов, обезвоживанием пойменных угодий в нижнем бьефе, изменением микроклимата и, конечно, необходимостью переселения очень многих людей. Подобные дискуссии продолжаются по сей день. При этом речь идет прежде всего о крупных водохранилищах.
Ныне общее количество водохранилищ во всем мире превышает 60 тыс. Площадь их водного зеркала составляет 400 тыс. км2, что равно площади 11 Азовских морей и заметно превышает общую площадь ФРГ или Италии. Длина некоторых наиболее крупных водохранилищ достигает 500 км, ширина – 60 км, глубина – 300 м. Полный объем водохранилищ мира составляет 6600 км4, а полезный, т. е. пригодный для использования, – 3000 км3. Использование водохранилищ уже позволило увеличить устойчивую составляющую стока рек земного шара примерно на 1/4.
По объему воды и по площади водного зеркала водохранилища подразделяются на крупнейшие, очень крупные, крупные, средние, небольшие и малые. Если иметь в виду общее число водохранилищ, то среди них резко преобладают три последние категории, а если учитывать объем и водную поверхность, – то первые три. В большинстве источников принято анализировать только крупные водохранилища с объемом более 100 млн м3 (0,1 км3). В мире их насчитывается более 3 тыс., а полный их объем составляет около 6400 км3.
Интересно проследить географическое распределение крупных водохранилищ как по географическим поясам, так и по главным географическим регионам мира.
Оказывается, более 40 % водохранилищ сосредоточено в умеренном поясе Северного полушария, где находится большинство экономически развитых стран. Известно, что массовое сооружение водохранилищ для целей энергетики, водоснабжения, транспорта происходило здесь в новое и новейшее время. Велико также число водохранилищ в субтропическом поясе, где их создание связано в первую очередь с необходимостью орошения земель. В пределах тропического, субэкваториального и экваториального поясов количество водохранилищ относительно невелико, но поскольку среди них преобладают крупные и крупнейшие, то доля их в полном объеме всех водохранилищ составляет более 1/3.
Таблица 25
РАСПРЕДЕЛЕНИЕ КРУПНЫХ ВОДОХРАНИЛИЩ ПО ГЕОГРАФИЧЕСКИМ РЕГИОНАМ
Таблица 26
РАСПРЕДЕЛЕНИЕ КРУПНЫХ ВОДОХРАНИЛИЩ ПО ВЕДУЩИМ СТРАНАМ
Вслед за рассмотрением размещения водохранилищ по географическим поясам и регионам проанализируем их распределение по некоторым (ведущим) странам. Оно показано в таблице 26.
Особо принято выделять крупнейшие водохранилища с полным объемом более 500 км3. От общего числа водохранилищ мира они составляют всего 0,1 %, но по суммарному объему занимают внеконкурентное первое место. Они показаны на рисунке 20. Всего их 15. Они есть во всех регионах мира, кроме Австралии.
В России имеется 2255 водохранилищ с полным объемом 840 км3 и площадью акватории 60 тыс. км2. Хотя 86 % из них относятся к категории мелких, определяющую роль играют 105 крупных водохранилищ (табл. 26). А по количеству крупнейших водохранилищ с Россией не может конкурировать ни одна другая страна. При этом водохранилища здесь, как правило, образуют целые каскады, например на Волге, на Ангаре.
21. Опреснение соленых вод
Один из дополнительных способов увеличения резервов пресной воды – опреснение (обессоливание) соленых вод. Этот способ известен очень давно. Еще два тысячелетия назад люди научились получать пресную воду из соленой при помощи метода дистилляции. Он заключается в выпаривании воды под давлением споследующей конденсацией водяных паров. Простой перегонный куб позволил выпаривать морскую воду. При помощи его пытались обеспечить потребности жителей прибрежных зон, но в первую очередь – экипажей судов, находившихся в дальнем плавании. И ныне метод дистилляции соленой воды остается одним из основных. Но наряду с ним теперь применяют и многие другие, более совершенные, методы промышленного опреснения. Их выбирают в зависимости от свойств воды, производительности установки и по различным технико-экономическим соображениям.
Рис. 20. Крупнейшие водохранилища мира (по А. Б. Авакяну)
С некоторой степенью условности проблему опреснения можно подразделить на две субпроблемы – опреснения засоленных (солоноватых) речных и подземных вод и опреснения морских соленых вод.
Опреснение засоленных речных вод имеет наибольшее значение для районов искусственного орошения, особенно в странах Азии, где оно особенно распространено. Соленость речных вод в этих районах постоянно возрастает, и для их отвода с орошенных полей приходится строить специальные каналы, что удорожает производство. В последнее время предпринимаются попытки опреснения хотя бы части этих сбросовых вод. То же относится и к опреснению подземных вод, которые откачивают на поверхность при добыче полезных ископаемых, в особенности угля.
Но еще большее значение имеет опреснение морских (океанских) вод. Первые установки по опреснению морской воды появились еще в конце Х1Х – начале XX в. Примерами такого рода могут служить солнечный опреснитель в пустыне Атакама (Чили), опреснители на Каспийском море в районах Актау и Баку. Однако строительство таких установок в промышленных масштабах началось уже в 30-х гг. XX в. Впрочем, и в этот период мощности опреснительных установок были еще сравнительно небольшими, а распространение их оставалось довольно ограниченным.
Только с наступлением эпохи НТР, в середине 1960-х гг., такое строительство приобрело по-настоящему широкий размах. Уже в 1970 г. во всем мире эксплуатировалось 800 только крупных опреснительных установок с суммарной производительностью 1,25 млн м3/сутки. В 1980 г. опресняли уже 7 млн м6/сутки. В 1992 г. 7,5 тыс. опреснительных установок производили 17,5 млн м6/сутки. В 2000 г. суммарное количество опресненной воды должно было достигнуть, по прогнозам, 25–30 млн м3/сутки. Одновременно растет и мощность отдельных опреснительных установок. До 1960-х гг. строили преимущественно небольшие установки производительностью до 3 тыс. м3/сутки, но затем появились установки производительностью в 20–25 и даже 50– 100 тыс. м3/сутки. Для опреснения морской воды все чаще стали применять энергию АЭС. Соответственно и стоимость опреснения постепенно снижалась, и ныне этот процесс стал уже вполне экономичным.
Рис. 21. Потребление опресненной воды, м3 в год на одного человека (по А.Б.Авакяну)
В середине 1990-х гг. опреснительные установки работали уже более чем в 100 странах мира. Одни из этих стран расположены в пределах умеренного пояса (например, Великобритания, Нидерланды, США), другие – в субтропическом поясе (например, Италия, Греция, Япония, Азербайджан, Туркмения). Но больше всего таких стран находится в пределах тропического пояса с его обширной аридной зоной. В Северной Африке это Тунис, Ливия, Египет, в Юго-Западной Азии – Саудовская Аравия, Кувейт, ОАЭ, Катар, Ирак, Иран, Израиль, в Америке – США (южные районы), Мексика, Куба, Венесуэла.
Больше всего опресненной воды из расчета на одного жителя получают в странах Персидского залива (рис. 21), где такая вода служит главным источником водопотребления (в Кувейте, например, на 100 %). Здесь же находятся опреснительные установки, относящиеся к наиболее мощным в мире.
Из отдельных районов по тем же показателям выделяется Калифорния (США, Мексика). Особо следует сказать об островных микрогосударствах, зависимость которых от потребления опресненной морской воды также очень велика. Это в полной мере относится не только к Багамским, Бермудским, Виргинским, нидерландским Антильским островам в Карибском море и Атлантике, но также к Канарским островам и островам Зеленого Мыса у западного побережья Африки, к ряду островов Французской Полинезии.
В Советском Союзе самые крупные опреснительные установки находились на восточном побережье Каспийского моря (п-ов Мангышлак). Ныне одна из этих установок, находящаяся в Туркмении, ежесуточно опресняет 120 тыс. м3 морской воды.
При прогнозировании развития индустрии опреснения нужно иметь в виду возможные экологические последствия ее деятельности, поскольку отходы опреснения, которые складируют на суше или сбрасывают в море в виде рассолов, негативно воздействуют на экосистему. То же относится и к отработанным водам АЭС, которые работают «в паре» с опреснительными установками.
22. Ледники Антарктики и Арктики как потенциальные источники пресной воды
Ранее было сказано о том, что основная часть общемировых запасов пресной воды (или более 25 млн км3) как бы законсервирована в ледниковых покровах земного шара. При этом в первую очередь имеются в виду ледниковые покровы Антарктиды и Гренландии, морские льды Арктики. Только за один летний сезон, когда наступает естественное таяние этого природного льда, можно было бы получить более 7000 км3 пресной воды, а это количество превышает все мировое водопотребление.
С точки зрения перспектив использования ледников в качестве резерва пресной воды особый интерес представляют ледники Антарктиды. Это относится как к ее материковому ледниковому покрову, который во многих местах выдвигается в окружающие материк моря, образуя так называемые выдвижные ледники, так и к огромным шельфовым ледникам, являющимся продолжением этого покрова. Всего шельфовых ледников в Антарктиде 13, причем основная их часть приходится на выходящее к Атлантике побережье Западной Антарктиды и Землю Королевы Мод, тогда как в Восточной Антарктиде, выходящей к пространствам Индийского и отчасти Тихого океанов, их меньше. Ширина пояса шельфовых ледников в зимнее время достигает 550—2550 км.
Шельфовые ледники Антарктиды представляют собой плиты шириной в среднем 120 км, толщиной у материка 200—1300 м, а у морского края 50—400 м. Средняя высота их составляет 400 м, а высота над уровнем океана – 60 м. В целом такие шельфовые ледники занимают почти 1,5 млн км2 и содержат 600 тыс. км3 пресной воды. Это означает, что на них приходится всего 6 % общего объема ледниковой пресной воды на Земле. Но в абсолютных показателях их объем в 120 раз превышает мировое водопотребление.
С покровными и шельфовыми ледниками Антарктиды непосредственно связано образование айсбергов (от нем. eisberg – ледяная гора), которые откалываются от края ледника, отправляясь, так сказать, в свободное плавание по Южному океану. По имеющимся расчетам, в общей сложности от выдвижных и шельфовых ледников Антарктиды ежегодно откалывается от 1400 до 2400 км3 пресной воды в виде айсбергов. Антарктические айсберги распространяются по Южному океану в пределах 44–57° ю. ш., но иногда достигают и 35° ю. ш., а это широта Буэнос-Айреса.
Запасы пресной воды в ледниках Гренландии значительно менее велики. Тем не менее и от ее ледяного панциря ежегодно откалываются и затем выносятся в Северную Атлантику примерно 15 тыс. айсбергов. Самые крупные из них содержат десятки миллионов кубометров пресной воды, достигая в длину 500 м, а в высоту 70– 100 м. Основной сезон распространения этих айсбергов длится с марта по июль. Обычно они не спускаются ниже 45° с. ш., но в этот сезон появляются и значительно южнее, создавая опасность для судов (вспомним гибель «Титаника» в 1912 г.) и для буровых нефтяных платформ.
В результате постоянного «сбрасывания» айсбергов в Мировом океане одновременно дрейфуют примерно 12 тыс. таких ледяных глыб и гор. В среднем антарктические айсберги живут 10–13 лет, но гигантские, длиной в десятки километров, могут плавать многие десятилетия. Идея транспортировки айсбергов с целью дальнейшего их использования для получения пресной воды появилась еще в начале XX в. В 50-х гг. американский океанолог и инженер Дж. Айзекс предложил проект транспортирования антарктических айсбергов к берегам Южной Калифорнии. Он же подсчитал, что для обеспечения этого засушливого района пресной водой в течение года потребуется айсберг объемом в 11 км3. В 70-х гг. XX в. французский полярный исследователь Поль-Эмиль Виктор разработал проект транспортирования айсберга из Антарктиды к берегам Саудовской Аравии, причем эта страна учредила даже международную компанию, предназначенную для его осуществления. В США аналогичные проекты разрабатывала мощная организация «Рэнд корпорейшн». Интерес к этой проблеме стали проявлять и в некоторых странах Европы, и в Австралии. Технические же параметры транспортирования айсбергов были разработаны уже довольно детально.
Рис. 22. Возможные маршруты транспортирования айсбергов (по Р. А. Крыжановскому)
После обнаружения при помощи искусственного спутника подходящего айсберга и его доразведки при помощи вертолета на айсберге сначала должны быть установлены специальные плиты для крепления буксирных тросов. По возможности айсбергу должна быть придана более обтекаемая форма, а его носовой части – форма корабельного форштевня. Чтобы уменьшить таяние льда, под дно айсберга должна быть подведена пластиковая пленка, а по бокам натянуто полотно с грузилами внизу. Транспортировать айсберг следует с учетом морских течений, строения океанского дна, конфигурации береговой линии. Само транспортирование айсберга длиной 1 км, шириной 600 м и высотой 300 м должно быть осуществлено при помощи пяти-шести океанских буксиров мощностью по 10–15 тыс. л. с. В этом случае скорость транспортирования составит примерно одну милю (1852 м) в час. После доставки к месту назначения айсберг должен быть разрезан на куски – блоки толщиной примерно по 40 м, которые будут постепенно таять и позволят снабжать пресной водой по плавающему водопроводу тот или иной пункт на побережье. Таяние айсберга будет продолжаться примерно один год.
Для географа особенно интересен вопрос о выборе путей транспортирования айсбергов (рис. 22). Естественно, что по экономическим соображениям наиболее предпочтительна доставка антарктических айсбергов к относительно близко расположенным районам Южного полушария – в Южную Америку, Южную Африку, Западную и Южную Австралию. К тому же лето в этих районах наступает в декабре, когда айсберги как раз распространяются дальше всего на север. Академик В. М. Котляков считает, что главным местом «отлова» столовых айсбергов для Южной Америки может стать район шельфового ледника Росса, для Южной Африки – шельфового ледника Ронне-Фильхнера, а для Австралии – шельфового ледника Эймери. При этом путь до берегов Южной Америки составит примерно 7000 км, а до Австралии – 9000 (рис. 23). Все проектировщики полагают, что при таком транспортировании айсбергов необходимо будет использовать холодные океанические течения: Перуанское и Фолклендское у берегов Южной Америки, Бенгельское у берегов Африки и Западно-Австралийское у берегов Австралии. Значительно сложнее и дороже обойдется транспортирование антарктических айсбергов в районы Северного полушария, например к берегам Южной Калифорнии или Аравийского полуострова. Что же касается гренландских айсбергов, то их целесообразнее всего было бы транспортировать к берегам Западной Европы и к восточному побережью США.
Рис. 23. Оптимальные маршруты транспортирования айсбергов в Антарктике (по В. М. Котлякову). Цифрами обозначены: 1 – маршруты транспортирования айсбергов; 2 – объемы айсбергов, ежегодно откалывающихся от каждых 200 км длины берега (длина стрелки в 1 мм соответствует 100 км3 льда); 3 – места обнаружения айсбергов
Нельзя забывать и о том, что айсберги как источники пресной воды представляют собой международное достояние. Это означает, что при их использовании должно быть разработано специальное международное право. Учитывать нужно и возможные экологические последствия транспортирования айсбергов, а также их пребывания в месте назначения. По существующим оценкам, айсберг средних размеров в районе своей стоянки может снизить температуру воздуха на 3–4 °C и оказать негативное воздействие на сухопутные и морские экосистемы, тем более что из-за огромной осадки ледяной горы ее зачастую нельзя будет подвести к берегу ближе чем на 20–40 км.
Существуют и другие проекты использования пресной воды ледяного покрова планеты. Предлагают, например, использовать энергию АЭС для обеспечения таяния ледника на месте его нахождения с последующей поставкой пресной воды по трубопроводам. Уже в 1990-х гг. российские специалисты разработали проекты «Чистый лед» и «Айсберг», которые составили единый проект «Чистая вода», включенный в международную программу «Человек и океан. Глобальная инициатива». Оба проекта фигурировали на Всемирной выставке «ЭКСПО-98» в Лиссабоне в качестве самых необычных научно-технических экспонатов.
Пока все это лишь проекты. Но интерес к ним проявляют уже многие страны – США, Канада, Франция, Саудовская Аравия, Египет, Австралия и др.
23. Мировой гидроэнергетический потенциал речного стока
Гидроэнергией (водной энергией) называют энергию, которой обладает вода, движущаяся в потоках по земной поверхности. Существуют три категории гидроэнергетического потенциала (гидроэнергетических ресурсов): теоретический, технический и экономический.
При определении теоретического гидро-энергопотенциала (его называют также потенциальным и валовым) учитывается полный поверхностный сток рек, который, как уже отмечено, составляет 48 тыс. км3/год. Если принять среднюю высоту суши равной 800 м, то теоретический потенциал будет исчисляться в 1000 млн кВт возможной мощности, что соответствует выработке около 35 трлн кВт» ч в год. Впрочем, есть и другие оценки этого потенциала, которые колеблются в пределах от 35 трлн до 40 трлн кВт-ч.
Технический гидроэнергопотенциал – это та часть теоретического потенциала, которая технически может быть использована с учетом годовых и сезонных колебаний стока в реках, наличия подходящих створов для сооружения ГЭС, а также потерь воды вследствие испарения, фильтрации и т. д. Коэффициент пересчета теоретического потенциала в технический для разных регионов Земли и стран не одинаков, но в среднем его обычно принимают равным 0,5. Чаще всего мировой технический гидроэнергопотенциал оценивается в 15 трлн кВт-ч возможной выработки.
Наконец, экономический гидроэнергопо-тенциал – это та часть технического потенциала, использование которой в данных конкретных условиях места и времени можно считать экономически оправданным. Он меньше технического потенциала и, по оценкам, составляет 8—10 трлн кВт-ч в год, что соответствует мощности в 2340 млн кВт. Можно добавить, что эту цифру нельзя рассматривать как абсолютно стабильную. Например, после мирового энергетического кризиса середины 1970-х гг. и роста цен на топливо коэффициент пересчета технического потенциала в экономический возрос до 70–80 %, и его стали оценивать уже в 15 трлн кВт-ч в год. Но затем этот коэффициент снова снизился.
Априори можно предположить, что распределение гидроэнергетического потенциала по территории земной суши неравномерно. И действительно, согласно имеющимся данным, по размерам теоретического потенциала впереди стоит Азия (42 % мирового), за которой следуют Африка (21), Северная и Южная Америка (по 12–13 %), Европа (9) и Австралия и Океания (3 %). За этими общими цифрами географ конечно же видит размещение крупнейших речных систем мира.
Установлено, что примерно половина мирового речного стока приходится на 50 крупнейших рек, бассейны которых покрывают 40 % земной суши. В том числе 15 из них (9 в Азии, 3 в Южной, 2 в Северной Америке и 1 в Африке) имеют средний расход воды в размере 10 тыс. м3/с или более. Но этот показатель сам по себе еще не определяет роль той или иной реки в гидропотенциале. Например, Амазонка выносит в океан в пять раз больше воды, чем вторая по водоносности река мира – Конго. Однако Конго благодаря топографическим и геологическим особенностям территории, по которой она протекает, имеет значительно больший гидроэнергетический потенциал, чем Амазонка.
Распределение экономического гидроэнер-гопотенциала по регионам мира показано в таблице 27.
Приведенные в таблице 27 данные позволяют сделать несколько выводов. О том, что крупные регионы Земли по масштабам экономического гидропотенциала «выстраиваются» следующим образом: Зарубежная Азия, Латинская Америка, Африка и Северная Америка, СНГ, зарубежная Европа, Австралия и Океания. О том, что пока еще экономический гидропотенциал Земли используется лишь на 21 % (это означает, что в принципе годовое производство электроэнергии на ГЭС можно увеличить примерно в пять раз). Наконец, о том, что степень освоенности гидроэнергетического потенциала особенно велика в зарубежной Европе, где для сооружения ГЭС использовано уже большинство выгодных речных створов, и в Северной Америке. Наиболее благоприятные ресурсные предпосылки для развития гидроэнергетики имеют Азия, Африка и Латинская Америка. Можно добавить, что на развивающиеся страны в целом приходится еще примерно 2/3 всего неосвоенного мирового гидроэнергопотенциала.
Таблица 27
МИРОВОЙ ЭКОНОМИЧЕСКИЙ ГИДРОЭНЕРГОПОТЕНЦИАЛ И ЕГО ИСПОЛЬЗОВАНИЕ
* Без стран СНГ.
Среди стран по размерам экономического гидроэнергетического потенциала особо выделяется первая пятерка в составе Китая (1260 млрд кВт-ч), России (850 млрд), Бразилии (765 млрд), Канады (540 млрд) и Индии (500 млрд кВт ч), на долю которой приходится почти 1/2 всего этого потенциала. Затем следуют ДР Конго (420 кВт-ч), США (375), Таджикистан (265), Перу (260), Эфиопия (260), Норвегия (180), Турция (125), Япония (115 кВт – ч). Степень использования этого потенциала в странах очень различна. Во Франции, в Швейцарии, Италии, Японии он использован уже почти полностью, в США и Канаде на 38–40 %, тогда как в Китае – на 16, в Индии – на 15, в Перу – на 5, а в ДР Конго – на 1,5 %.
Россия обладает очень большими гидроэнергетическими ресурсами. Ее теоретический потенциал оценивается в 2900 млрд кВт-ч, технический – в 1670 млрд, а экономический, как уже отмечено, – в 850 млрд кВт ч в год. Но распределяется он по стране крайне неравномерно: на европейскую ее часть приходится 15 %, а на азиатскую – 85 %. Освоено из него пока лишь 18 % (в том числе в европейской части – 50 %, в Сибири – 19 и на Дальнем Востоке – 4 %).
24. Энергетические ресурсы Мирового океана
В Мировом океане заключены огромные, поистине неисчерпаемые ресурсы механической и тепловой энергии, к тому же постоянно возобновляющейся. Основные виды такой энергии – энергия приливов, волн, океанических (морских) течений и температурного градиента. Однако, как правило, концентрация такой энергии в водных массах очень невелика, что затрудняет ее эффективное производственное использование. Тем не менее в качестве потенциального резерва энергетические ресурсы Мирового океана имеют большое значение.
Особенно привлекает внимание энергия приливов (точнее, приливно-отливных движений воды, которые по предложению одного из виднейших российских океанологов Ю. М. Шокальского принято называть одним термином – приливы). Приливные явления известны людям с незапамятных времен и в жизни многих прибрежных стран играли и играют очень большую роль, в какой-то мере определяя весь ритм их жизни.
Общеизвестно, что приливы и отливы происходят два раза в сутки. В открытом океане амплитуда между полной и малой водой составляет примерно 1 м, но в пределах континентального шельфа, особенно в заливах и эстуариях рек, она бывает значительно большей. Суммарную энергетическую мощность приливов обычно оценивают от 2,5 млрд до 4 млрд кВт. Добавим, что энергия только одного приливно-отливного цикла достигает примерно 8 трлн кВт-ч, а это лишь немногим меньше общей мировой выработки электроэнергии в течение целого года. Следовательно, энергия морских приливов – неисчерпаемый источник энергии.
Добавим и такую отличительную черту приливной энергии, как ее постоянство. Океан, в отличие от рек, не знает ни многоводных, ни маловодных лет. К тому же он «работает по графику» с точностью до нескольких минут. Благодаря этому количество вырабатываемой на приливных электростанциях (ПЭС) электроэнергии всегда может быть заранее известно, в отличие от обычных ГЭС, на которых количество получаемой энергии зависит от режима реки, связанного не только с климатическими особенностями территории, по которой она протекает, но и с погодными условиями.
Тем не менее ученые считают, что технически возможно и экономически выгодно использовать лишь очень небольшую часть приливного потенциала Мирового океана (по некоторым оценкам, только 2 %). При определении технических возможностей большую роль играют такие факторы, как характер береговой линии, форма и рельеф дна, сила волн и ветра. Опыт показывает, что для эффективной работы ПЭС высота приливной волны должна быть не менее 5 м. Чаще всего такие условия возникают в узких заливах и эстуариях рек. Но подобных мест на земном шаре не так уж много: по разным источникам 25, 30 или 40.
Считается, что наибольшими запасами приливной энергии обладает Атлантический океан. В его северо-западной части, на границе США и Канады, находится залив Фанди, представляющий собой внутреннюю суженную часть более открытого залива Мэн. Этот залив знаменит самыми высокими в мире приливами, достигающими 18 м. Очень высоки приливы и у берегов Канадского Арктического архипелага. Например, у побережья Баффиновой Земли они поднимаются на 15,6 м. В северо-восточной части Атлантики приливы до 10 и даже 13 м наблюдаются в проливе Ла-Манш у берегов Франции, в Бристольском заливе и Ирландском море у берегов Великобритании и Ирландии.
Велики также запасы приливной энергии в Тихом океане. В его северо-западной части особенно выделяется Охотское море, где в Пенжинской губе (северо-восточная часть залива Шелихова) высота приливной волны составляет 9—13 м. На восточном побережье Тихого океана благоприятные условия для использования приливной энергии имеются у берегов Канады, Чилийского архипелага на юге Чили, в узком и длинном Калифорнийском заливе Мексики.
В пределах Северного Ледовитого океана по запасам приливной энергии выделяются Белое море, в Мезенской губе которого приливы имеют высоту до 10 м, и Баренцево море у берегов Кольского полуострова (приливы до 7 м). В Индийском океане запасы такой энергии значительно меньше. В качестве перспективных для строительства ПЭС здесь обычно называют залив Кач Аравийского моря (Индия) и северо-западное побережье Австралии. Однако и в дельтах Ганга, Брахмапутры, Меконга и Иравади приливы тоже составляют 4–6 м.
К числу энергетических ресурсов Мирового океана относят также кинетическую энергию волн. Энергию ветровых волн суммарно оценивают в 2,7 млрд кВт в год. Опыты показали, что ее следует использовать не у берега, куда волны приходят ослабленными, а в открытом море или в прибрежной зоне шельфа. В некоторых шельфовых акваториях волновая энергия достигает значительной концентрации: в США и Японии – около 40 кВт на 1 м волнового фронта, а на западном побережье Великобритании – даже 80 кВт на 1 м.
Еще один энергетический ресурс Мирового океана – океанические (морские) течения, которые обладают огромным энергетическим потенциалом. Достаточно вспомнить, что расход Гольфстрима даже в районе Флоридского пролива составляет 25 млн м3/с, что в 20 раз превышает расход всех рек земного шара. А после того как Гольфстрим уже в океане соединяется с Антильским течением, его расход возрастает до 82 млн м3/с. Уже не раз предпринимались попытки подсчитать потенциальную энергию этого потока шириной 75 км и толщиной 700–800 м, двигающегося со скоростью 3 м/с.
Когда говорят об использовании температурного градиента, то имеют в виду источник уже не механической, а тепловой энергии, заключенной в массе океанских вод. Обычно разность температур воды на поверхности океана и на глубине 400 м составляет 12 °C. Однако в акваториях тропиков, расположенных между 20° с. ш. и 20° ю. ш., верхние слои воды в океане могут иметь температуру 25–28 °C, а нижние, на глубине 1000 м, – всего 5 °C. Именно в таких случаях, когда амплитуда температур достигает 20° и более, считается экономически оправданным использование ее для получения электроэнергии на гидротермальных (моретермальных) электростанциях.
Теоретическая возможность такого использования сильного перепада температур океанских вод была доказана французскими учеными и инженерами еще в конце XIX в. Однако вплотную к техническому осуществлению этой идеи подошли только в 70-х гг. XX в. По современным представлениям, моретермальная электростанция является плавучей установкой, в теплообменнике которой нагретая Солнцем поверхностная океанская вода подогревает жидкость, испаряющуюся при сравнительно невысокой температуре, например аммиак. Получаемый при этом пар поступает к турбине, которая соединена с генератором, а затем отводится в глубинный холодный слой, где снова превращается в жидкость. Такая система имеет непрерывное действие, не нуждается в горючем и не оказывает отрицательного влияния на окружающую среду. Издержки на ее эксплуатацию также невысоки. Однако моретермальные электростанции требуют больших инвестиционных затрат и имеют низкий (7—10 %) коэффициент преобразования энергии.
В целом же энергетические ресурсы Мирового океана правильнее было бы отнести к ресурсам будущего.
25. Мировые лесные ресурсы
В научной литературе часто встречается характеристика роли леса, лесной растительности как составной части биосферы. Обычно отмечают, что леса образуют на Земле самые крупные экосистемы, в которых аккумулируется большая часть органического вещества планеты. Что они имеют большое значение для фотосинтеза, для нормального протекания процессов стабилизации кислородного баланса атмосферы, поглощения углекислого газа, а также для сохранения плодородия почв, чистоты вод. Что они – самые крупные хранилища генофонда биосферы, место обитания для большого числа растений и животных, важный источник древесных, пищевых, кормовых, технических, лекарственных и других ресурсов. Помимо всего этого леса поглощают шум, многие загрязняющие воздух вещества, тем самым благоприятно влияя на качество окружающей природной среды, а опосредованно и на настроение людей, находящих положительные эмоции в общении с природой. Словом, и экономическое, и экологическое, и эстетическое значение лесов всегда оценивают очень высоко.
Для количественной оценки мировых лесных ресурсов, как важной составной части биологических ресурсов суши, используются различные показатели. Самые главные среди них – это показатели лесной площади, лесистости (доля лесной площади во всей территории) и запаса древесины на корню. Однако при знакомстве с ними обращает на себя внимание довольно значительная разница в оценках. Если попытаться сравнить оценки ФАО, других международных организаций и отдельных специалистов в этой области, то подобная разница обнаружится довольно легко. Например, в разных источниках мировая лесная площадь оценивается в 51,2 млрд га; 43,2; 39,6; 36,0; 34,4;
30,0 млрд га. Соответственно велики и разночтения в показателях лесистости земной суши (37 %, 32, 30, 27 % и т. д.), а также в показателях запасов древесины (385 млрд м3, 350, 335 млрд м3 и т. д.).
Этот разнобой объясняется тем, что те или иные из этих оценок относятся к различным категориям лесной площади. Самые высокие из них относятся к площади всех земель лесного фонда, которые, помимо собственно лесных угодий, включают также кустарники, редины, вырубки, гари и пр. Средние соответствуют более строгому подходу к определению лесных угодий, более низкие – к лесопокрытой, т. е. непосредственно занятой лесами, площади, а самые низкие – к сомкнутым лесам, которые занимают не более 2/3 всех лесных площадей и, пожалуй, наиболее точно характеризуют истинную лесистость территории. Иногда статистика учитывает также первичные и вторичные леса.
Представление о региональных различиях в распределении мировых лесных ресурсов дает таблица 28.
Из приведенных в таблице 28 данных вытекают следующие выводы. Во-первых, о том, что лидирующее место в мире по всем важным «лесным» показателям занимает Латинская Америка. Во-вторых, о том, что во «второй эшелон» по этим показателям попадают СНГ, Северная Америка и Африка. В-третьих, о том, что зарубежная Азия, отличающаяся высокими общими показателями, имеет – как и можно было ожидать – самую низкую обеспеченность лесными ресурсами из расчета на одного жителя. И в-четвертых, о том, что по всем основным показателям, включенным в таблицу, замыкают ранжир крупных регионов зарубежная Европа и Австралия с Океанией.
Таблица 28
РАСПРЕДЕЛЕНИЕ МИРОВЫХ ЛЕСНЫХ РЕСУРСОВ ПО КРУПНЫМ РЕГИОНАМ
* Без стран СНГ.
Наряду с распределением мировых лесных ресурсов по крупным регионам мира большой интерес представляет и их распределение по основным лесорастительным поясам (рис. 24). На рисунке 24 хорошо прослеживается распространение хвойных лесов холодной зоны (или хвойных бореальных лесов), протягивающихся широкой полосой через северные части Евразии и Северной Америки. Южнее простирается пояс смешанных лесов умеренного пояса. Леса сухих областей наиболее характерны для Африки (там они представлены редкостойными лесами и кустарниками зоны саванн), но встречаются также в Северной и Южной Америке, в Австралии. Экваториальные дождевые леса произрастают в поясе с постоянно высокими температурами и обильными осадками к северу и югу от экватора. Главные их массивы расположены в бассейнах рек Амазонка и Конго, а также в Южной и Юго-Восточной Азии. Тропические влажные леса в целом сохранились гораздо хуже, и их следует искать только в отдельных районах Центральной и Южной Америки, Африки и Южной Азии. Наконец, влажные леса теплого умеренного пояса встречаются в виде отдельных довольно крупных ареалов в Северной и Южной Америке, в Восточной Азии и в Австралии.
Рис. 24. Схематическая карта лесов мира (по И. С. Малахову): 1 – хвойные леса холодной зоны; 2 – смешанные леса умеренного пояса; 3 – леса сухих областей; 4 – экваториальные дождевые леса; 5 – тропические влажные леса; 6 – влажные леса теплого умеренного пояса
Рисунок 24 дает основание и для более генерализованного подхода к выделению лесорастительных поясов, чаще используемого в учебной литературе. Он заключается в объединении их в два главных лесных пояса Земли – северный и южный, которые разделены широким поясом аридных территорий.
Площадь северного лесного пояса – 2 млрд га (в том числе под сомкнутым древостоем 1,6 и под кустарниками и редколесьем 0,4 млрд га). Самые большие лесные площади в этом поясе находятся в пределах России, Канады, США. Хвойными породами занято 67 % всей лесной площади, а лиственными – 33 %. Разнообразие видов в лесах северного пояса не столь велико: например, в зарубежной Европе насчитывается примерно 250 видов деревьев и кустарников. Прирост древесины также происходит довольно медленно. Так, в хвойных лесах России в среднем за год на 1 га прирастает 1,3 м3, в Финляндии – 2,3 м3, в США – 3,1 м3. В зоне смешанных лесов этот прирост заметно больше.
Площадь южного лесного пояса – также примерно 2 млрд га, но на 97 % он состоит из широколиственных лесов. При этом половину всей лесной площади занимает высокоствольный лес, а остальное приходится на низкоплотный разреженный лес, кустарник, а также лесной перелог. В южном лесном поясе древостой гораздо разнообразнее, чем в северном: во всех тропических лесах на 1 га можно встретить более 100 и даже 200 различных видов деревьев. Средний годовой прирост древесины с 1 га здесь в несколько раз больше, чем в лесах северного пояса. А средний запас древесины на корню достигает 250 м3/га, что в десятки раз превышает такой запас в некоторых видах лесов северного пояса. Поэтому и общий запас древесины в лесах южного пояса больше.
Естественно, что страны с самыми большими размерами лесных площадей надо искать в пределах либо северного, либо южного лесных поясов (рис. 25). В состав этих же поясов входят и страны с самой высокой лесистостью: в северном поясе это прежде всего Финляндия, Швеция, а в южном – Суринам и Гайана в Латинской Америке, Габон и Демократическая Республика Конго в Африке, Папуа– Новая Гвинея в Океании.
Россия – самая богатая лесными ресурсами страна мира. Из рисунка 25 вытекает, что это относится как к ее лесной, так и к лесопокрытой площади (последняя составляет 22,1 % от мировой). Общий запас древесины в лесах России – 82 млрд м3 – превышает запасы любого крупного зарубежного региона, за исключением Латинской Америки. Это означает, что на долю России приходится более 1/5 мировых запасов древесины, в том числе почти 1/2 запасов древесины хвойных пород. По соответствующим душевым показателям (5,2 га и 560 м3) она уступает только Канаде. Однако распределены лесные ресурсы России по ее огромной территории очень неравномерно: почти 9/10 всей лесопокрытой площади находится в зоне тайги, в особенности в пределах Восточной Сибири и Дальнего Востока.
Рис. 25. Первые десять стран по размерам лесной площади
26. Проблемы обезлесения
Обезлесениет (обезлесиванием) называется исчезновение леса по естественным причинам или в результате хозяйственной деятельности человека.
Процесс антропогенного обезлесения фактически начался еще 10 тыс. лет назад, в эпоху неолитической революции и возникновения земледелия и скотоводства, и продолжается до наших дней. По существующим оценкам, в эпоху этой революции лесами было покрыто 62 млрд га (62 млн км2) земной суши, а с учетом кустарников и перелесков – 75 млрд га, или 56 % всей ее поверхности. Если сравнить вторую из этих цифр с современной, которая была приведена выше, нетрудно сделать вывод о том, что лесистость суши за время становления и развития человеческой цивилизации уменьшилась в два раза. Пространственное отражение этого процесса показывает рисунок 26.
Этот процесс проходил в определенной и вполне объяснимой географической последовательности. Так, сначала сведению подверглись леса в районах древних речных цивилизаций Передней Азии, Индии, Восточного Китая, а в эпоху античной цивилизации – и Средиземноморья. В средние века широкое сведение лесов началось и в зарубежной Европе, где до VII в. они занимали 70–80 % всей территории, и на Русской равнине. В XVII–XIX вв., с началом промышленных революций, активной промышленной и городской застройки, а также с дальнейшим развитием земледелия и животноводства, процесс обезлесения в наибольшей мере охватил Европу и Северную Америку, хотя затронул и некоторые другие регионы мира. В результате только в 1850–1980 гг. площадь лесов на Земле сократилась еще на 15 %.
Рис. 26. Изменение площади, покрытой лесной растительностью, за время существования цивилизации (по К. С. Лосеву)
Сведение лесов быстрыми темпами продолжается и в наши дни: ежегодно оно проявляется на площади примрено в 13 млн га (эти цифры сопоставимы с размерами территории целых стран, например Ливана или Ямайки). Главные причины сведения лесов остаются прежними. Это необходимость увеличения сельскохозяйственных угодий и площадей, предназначенных для промышленно-городской и транспортной застройки. Это также постоянный рост потребностей в деловой и дровяной древесине (на топливо идет примерно 1/2 всей добываемой в мире древесины). Вот почему объем заготовки древесины все время возрастает. Так, в 1985 г. мировой показатель его составлял примерно 3 млрд м3, а к 2000 г. он увеличился до 4,5–5 млрд м3, что сопоставимо со всем годовым приростом древесины в лесах мира. А ведь надо помнить еще о том ущербе, который наносят лесной растительности пожары, кислотные дожди и другие отрицательные последствия человеческой деятельности.
При этом, однако, нужно учитывать, что географическое распределение процесса обезлесения в последние десятилетия претерпело существенные изменения. Его эпицентр переместился из северного в южный лесной пояс.
В экономически развитых странах, находящихся в пределах северного лесного пояса, благодаря рациональному ведению лесного хозяйства положение в целом можно оценить как сравнительно благополучное. Лесные площади в этом поясе в последнее время не только не сокращаются, но даже несколько возрастают. Это стало следствием осуществления системы мер по сохранению и воспроизводству лесных ресурсов. Она включает в себя не только контроль за естественным возобновлением лесов, характерный прежде всего для таежных лесов Северной Америки и Евразии, но и искусственное лесоразведение, применяемое в странах (прежде всего европейских) со сведенными ранее и малопродуктивными лесами. В наши дни объем искусственного лесовосстановления в северном лесном поясе достигает уже 4 млн га в год. В большинстве стран Европы и Северной Америки, а также в Китае прирост древесины превышает объемы ежегодных рубок.
Это означает, что все сказанное выше о растущем обезлесении относится в основном к южному лесному поясу, где этот процесс приобретает характер экологической катастрофы. Тем более что леса этого пояса, как хорошо известно, выполняют важнейшую функцию «легких» нашей планеты и именно в них сосредоточено более половины всех видов фауны и флоры, представленных на Земле.
Рис. 27. Гибель тропических лесов в развивающихся странах в 1980–1990 гг. (по «Рио-92»)
Общая площадь тропических лесов к началу 1980-х гг. еще составляла около 2 млрд га. ВАмерике они занимали 53 % всей площади, в Азии – 36, в Африке – 32 %. Эти леса, находящиеся в пределах более чем 70 стран, принято подразделять на вечнозеленые и полулистопадные леса постоянно влажных тропиков и листопадные и полулистопадные леса и древесно-кустарниковые формации сезонно-влажных тропиков. К категории влажных тропических лесов относятся примерно 2/3 всех тропических лесов мира. Почти 3/4 из них приходятся всего на десять стран– Бразилию, Индонезию, Демократическую Республику Конго, Перу, Колумбию, Индию, Боливию, Папуа – Новую Гвинею, Венесуэлу и Мьянму.
Однако затем сведение лесов южного пояса ускорилось: в документах ООН скорость этого процесса сначала оценивалась в 11, а затем стала оцениваться в 15 млн га в год (рис. 27). Статистика свидетельствует о том, что только в первой половине 1990-х гг. в южном поясе было вырублено более 65 млн га лесов. По некоторым оценкам, общая площадь тропических лесов за последние десятилетия уже уменьшилась на 20–30 %. Наиболее активно этот процесс протекает в Центральной Америке, в северной и юго-восточной частях Южной Америки, в Западной, Центральной и Восточной Африке, в Южной и Юго-Восточной Азии (рис. 28).
Этот географический анализ можно довести и до уровня отдельных стран (табл. 29). Вслед за первой десяткой стран-«рекордсменов», представляющих почти все отмеченные выше регионы, следуют Танзания, Замбия, Филиппины, Колумбия, Ангола, Перу, Эквадор, Камбоджа, Никарагуа, Вьетнам и др. Что же касается лесных потерь отдельных стран, выраженных не в абсолютных, а в относительных показателях, то здесь в качестве «лидеров» выступают Ямайка (там сводили 7,8 % лесов в год), Бангладеш (4,1), Пакистан и Таиланд (3,5), Филиппины (3,4 %). Но и во многих других странах Центральной и Южной Америки, Африки, Южной и Юго-Восточной Азии такие потери составляют 1–3 % в год. В результате в Сальвадоре, на Ямайке, Гаити почти все тропические леса фактически уже сведены, на Филиппинах сохранилось только 30 % первичных лесов.
Рис. 28. Страны с наибольшими ежегодными объемами сведения тропических лесов (по Т. Миллеру)
Можно назвать три главные причины, приводящие к обезлесению в южном лесном поясе.
Первая из них заключается в расчистке земель для городских, транспортных нужд и особенно для подсечно-огневого земледелия, которым в тропических лесах и саваннах все еще занято 20 млн семей. Считается, что подсечно-огневая система земледелия служит причиной сведения 75 % площади лесов Африки, 50 % лесов Азии и 35 % лесов Латинской Америки.
Таблица 29
ПЕРВЫЕ ДЕСЯТЬ СТРАН ПО РАЗМЕРАМ СРЕДНЕГОДОВОГО СВЕДЕНИЯ ЛЕСОВ
Вторая причина заключается в использовании древесины в качестве топлива. По данным ООН, 70 % населения развивающихся стран для обогрева жилищ и приготовления пищи используют дрова. Во многих странах Тропической Африки, в Непале, на Гаити их доля в используемом топливе доходит до 90 %. Подъем цен на нефть на мировом рынке в 1970-х гг. привел к тому, что леса стали вырубаться (прежде всего в Африке и в Южной Азии) не только в ближнем, но и в дальнем окружении городов. В 1980 г. в районах, испытывавших недостаток дров, проживало примерно 1,2 млрд жителей развивающихся стран, а к 2005 г. численность их возросла до 2,4 млрд.
Третья причина заключается в возрастании экспорта тропической древесины из стран Азии, Африки и Латинской Америки в Японию, Западную Европу и США, ее использовании для нужд целлюлозно-бумажной промышленности.
Бедные и тем более беднейшие из развивающихся стран вынуждены идти на это, чтобы хоть немного улучшить свой платежный баланс, отягощенный долгами богатым странам Севера. Многие считают, что их нельзя осуждать за такую политику. Например, на открытии проходившего в Париже в 1991 г. IX лесного конгресса бывший тогда президентом Франции Франсуа Миттеран сказал: «Какое мы имеем право упрекать население тропических районов, например, за то, что они способствуют разрушению лесов, когда они вынуждены это делать, чтобы просто прожить».
Для предотвращения полного уничтожения тропических лесов уже в XXI в. необходимы срочные и действенные меры. Среди возможных путей воспроизводства лесных площадей в южном поясе наибольший эффект, пожалуй, может дать создание лесных плантаций, специально предназначенных для выращивания высокопродуктивных и быстрорастущих пород деревьев, например эвкалиптов. Имеющийся опыт создания таких плантаций показывает, что они позволяют вырастить в 10 раз больше полноценной древесины, чем, скажем, европейские леса. В конце 1990-х гг. такие плантации во всем мире занимали уже 4,5 млн га, из которых 2 млн га находились в Бразилии.
На Всемирной конференции по окружающей среде и развитию в Рио-де-Жанейро в 1992 г. в качестве специального документа было принято Заявление о принципах в отношении лесов.
Многие из перечисленных выше проблем актуальны и для России, несмотря на ее богатство лесными ресурсами. При формальном подходе к этому вопросу оснований для какого-либо беспокойства не возникает. Действительно, расчетная лесосека страны составляет 540 млн м3, а фактически вырубается примерно 100 млн м3. Однако это средние показатели, не учитывающие различий между европейской частью страны, где расчетную лесосеку зачастую превышают, и азиатской ее частью, где ее недоиспользуют. Необходимо принимать во внимание и значительную гибель лесных насаждений, в первую очередь из-за лесных пожаров (в 2006 г. – 15 млн га). Поэтому в России принимают меры по рациональному лесопользованию и воспроизводству лесных ресурсов. Теперь площади под лесами в ней не уменьшаются, а растут.
27. Биологические ресурсы Мирового океана
Понятие о биологических ресурсах Мирового океана можно трактовать в двух смыслах – более широком и более узком. В первом из них это все разнообразие животных и растений, обитающих в морской и океанической среде, во втором – лишь та их часть, которая имеет или может иметь промысловое значение. Если действительно иметь в виду возможные для использования человеком ресурсы, то вторая трактовка, наверное, более правильна. Однако в литературе чаще встречается оценка суммарных биологических ресурсов Мирового океана.
Суммарную биомассу Мирового океана разные источники определяют с большими различиями, но чаще всего – в 35–40 млрд т. Это означает, что биомасса Мирового океана значительно меньше биомассы суши. Для нее характерно также другое соотношение фитомассы (растительные организмы) и зоомассы (животные организмы). На суше фитомасса превышает зоомассу примерно в 2000 раз, а в Мировом океане биомасса животных превосходит биомассу растений более чем в 18 раз. Без учета человеческого вмешательства в природные процессы морские экосистемы, как и экосистемы суши, могут поддерживать себя сами.
Для биологических ресурсов Мирового океана характерны не только очень большие размеры, но и исключительное разнообразие. Воды морей и океанов, по существу, представляют собой густонаселенный мир множества живых организмов: от микроскопических бактерий до самых крупных животных на Земле – китов. На обширных океанских пространствах, от освещенной Солнцем поверхности до темного и холодного царства морских глубин, обитает около 180 тыс. видов животных, в том числе 16 тыс. различных видов рыб, 7,5 тыс. видов ракообразных, около 50 тыс. видов брюхоногих моллюсков. В Мировом океане насчитывается также 10 тыс. видов растений.
Исходя из образа жизни и местообитания, все живущие в Мировом океане организмы обычно подразделяют на три класса.
К первому классу, обладающему наибольшей биомассой и самым большим разнообразием видов, относят планктон (в переводе с греческого – «блуждающий», «парящий»), который, в свою очередь, подразделяют на фитопланктон и зоопланктон. Планктон распространен преимущественно в поверхностных горизонтах океанской толщи (до глубины 100–150 м), причем фитопланктон – главным образом мельчайшие одноклеточные водоросли – служит кормом для многих видов зоопланктона, который по объему биомассы (20–25 млрд т) занимает в Мировом океане первое место.
Ко второму классу морских организмов относят нектон (в переводе с греческого – «плавающий»). Он включает в себя всех животных, способных самостоятельно передвигаться в водной толще морей и океанов. Это рыбы, киты, дельфины, моржи, тюлени, кальмары, креветки, осьминоги, черепахи и некоторые другие виды. Ориентировочная оценка суммарной биомассы нектона – 1 млрд т, половина ее приходится на рыб.
Третий класс объединяет морские организмы, обитающие на дне океана или в донных отложениях, – бентос (в переводе с греческого – «прикрепленный ко дну», «глубинный»). В качестве представителей зообентоса можно назвать различные виды двустворчатых моллюсков (мидии, устрицы и др.), ракообразных (крабы, омары, лангусты), иглокожих (морские ежи) и других донных животных. Фитобентос представлен прежде всего разнообразными водорослями. По размерам биомассы зообентос (10 млрд т) уступает только зоопланктону.
Географическое распространение биологических ресурсов Мирового океана (как и биологических ресурсов суши) крайне неравномерно. В его пределах довольно четко выделяются очень высокопродуктивные, высокопродуктивные, среднепродуктивные, малопродуктивные и самые малопродуктивные области. Естественно, что наибольший хозяйственный интерес представляют две первые из них. Именно эти области имел в виду В. И. Вернадский, когда писал о наличии в Мировом океане особых сгущений Такие сгущения жизни связаны преимущественно с шельфовыми зонами (рис. 29).
Интересно, что продуктивные области в Мировом океане могут иметь характер широтных поясов, что в значительной мере обусловлено неодинаковым распределением солнечной энергии. Так, обычно выделяют следующие природно-рыбохозяйственные пояса: арктический и антарктический (соответственно менее 1 и 15 % площади океанского сектора), умеренные пояса Северного и Южного полушарий (11 и 34 %), тропическо-экваториальный пояс (40 %). Наибольшее хозяйственное значение из них имеет умеренный пояс Северного полушария.
Для более полной характеристики географического распространения биологических ресурсов большой интерес представляет распределение их между отдельными океанами Земли.
Первое место и по общему объему биомассы, и по числу видов занимает Тихий океан. Это объясняется в первую очередь огромными размерами его акватории и большим разнообразием природных условий в ее пределах. Животный мир его по видовому составу в три-четыре раза богаче, чем других океанов. Фактически здесь представлены все виды живых организмов, населяющих Мировой океан. Тихий океан отличается от других также высокой биологической продуктивностью, особенно в умеренных и экваториальном поясах. Но еще более велика биологическая продуктивность в зоне шельфа: именно здесь обитает и нерестится подавляющее большинство тех морских животных, которые служат объектами промысла.
Рис. 29. Рыбопродуктивность Мирового океана (по П. П. Моисееву): 1 – более 3000 кг/км2; 2 – более 1000; 3 – более 500; 4 – более 200; 5 – более 100; 6 – более 10; 7 – более 7 кг/км2
Очень богаты и разнообразны также биологические ресурсы Атлантического океана. Как и Тихий океан, он выделяется высокой средней биологической продуктивностью. Животные населяют всю толщу его вод. В умеренных и холодных водах обитают крупные морские млекопитающие (киты, ластоногие), сельдевые, тресковые и другие виды рыб, ракообразные. В тропической части океана количество видов измеряется уже не тысячами, а десятками тысяч. Разнообразные организмы обитают и в его глубоководных горизонтах в условиях огромного давления, низких температур и вечной тьмы. Плотность планктона наиболее велика между 45° и 75° обоих полушарий. А в прибрежных районах большое распространение имеют морские водоросли (макрофиты).
Значительными биологическими ресурсами обладает также Индийский океан, но изучены они здесь хуже и используются пока меньше. Что же касается Северного Ледовитого океана, то преобладающая часть холодных и ледовитых вод Арктики неблагоприятна для развития жизни и поэтому мало продуктивна. Лишь в приатлантической части этого океана, в зоне влияния Гольфстрима, его биологическая продуктивность значительно повышается.
Россия обладает очень большими и разнообразными морскими биологическими ресурсами. В первую очередь это относится к морям Дальнего Востока, причем самое большое разнообразие (800 видов) отмечается у берегов южных Курильских островов, где сосуществуют холоднолюбивые и теплолюбивые формы. Из морей Северного Ледовитого океана наиболее богато биоресурсами Баренцево море.
28. Мировые климатические ресурсы
Климатическими ресурсами называют неисчерпаемые природные ресурсы, включающие в себя солнечную энергию, влагу и энергию ветра. Их не потребляют непосредственно в материальной и нематериальной деятельности люди, не уничтожают в процессе использования, но они могут ухудшаться (загрязняться) или улучшаться. Климатическими их называют потому, что они определяются прежде всего теми или иными особенностями климата.
Солнечная энергия – самый крупный энергетический источник на Земле. В научной литературе приводятся многочисленные, хотя и довольно сильно различающиеся, оценки мощности солнечной радиации, которые к тому же выражаются в разных единицах измерения. По одному из таких расчетов, годовая солнечная радиация составляет 1,5– 1022 Дж, или 134-1019ккал, или 178,6-1012 кВт, или 1,56 1018 кВт • ч. Это количество в 20 тыс. раз превышает современное мировое потребление энергии.
Однако значительная часть солнечной энергии не доходит до земной поверхности, а отражается атмосферой. В результате поверхности суши и Мирового океана достигает радиация, измеряемая в 1014 кВт, или 105 млрд кВт-ч (0,16 кВт на 1 км2 поверхности суши и Мирового океана). Но, конечно, только очень небольшая ее часть может быть практически использована. Академик М. А. Стырикович оценивал технический потенциал солнечной энергии «всего» в 5 млрд тут в год, а практически возможный для реализации – в 0, млрд тут. Едва ли не главная причина подобной ситуации – слабая плотность солнечной энергии.
Однако выше говорилось о средних величинах. Доказано, что в высоких широтах Земли плотность солнечной энергии составляет 80– 130 Вт/м2, в умеренном поясе – 130–210, а в пустынях тропического пояса – 210–250 Вт/м2. Это означает, что наиболее благоприятные условия для использования солнечной энергии существуют в развивающихся странах, расположенных в аридном поясе, в Японии, Израиле, Австралии, в отдельных районах США (Флорида, Калифорния). В СНГ в районах, благоприятных для этого, живет примерно 130 млн человек, в том числе 60 млн в сельской местности.
Ветровую энергию Земли также оценивают по-разному. На 14-й сессии МИРЭК в 1989 г. она была оценена в 300 млрд кВт-ч в год. Но для технического освоения из этого количества пригодно только 1,5 %. Главное препятствие для него – рассеянность и непостоянство ветровой энергии. Однако на Земле есть и такие районы, где ветры дуют с достаточными постоянством и силой. Примерами подобных районов могут служить побережья Северного, Балтийского, арктических морей.
Одной из разновидностей климатических ресурсов можно считать агроклиматические ресурсы, т. е. ресурсы климата, оцениваемые с позиций жизнедеятельности сельскохозяйственных культур. К числу факторов – сизни этих культур обычно относят воздух, свет, тепло, влагу и питательные вещества.
Воздух – это естественная смесь газов, составляющих атмосферу Земли. У земной поверхности сухой воздух состоит главным образом из азота (78 % общего объема), кислорода (21 %), а также (в небольших количествах) аргона, углекислого и некоторых других газов. Из них для жизнедеятельности живых организмов наибольшее значение имеют кислород, азот и углекислый газ. Понятно, что воздух относится к категории неисчерпаемых ресурсов. Однако с ним тоже связаны проблемы, широко обсуждаемые в географической литературе.
Прежде всего это проблема – как это ни парадоксально звучит – «исчерпания» содержащегося в воздухе и необходимого всему живому кислорода. Считается, что до середины XIX в. содержание кислорода в атмосфере было относительно стабильным, а поглощение его при окислительных процессах компенсировалось фотосинтезом. Но затем началась постепенная его убыль – прежде всего в результате сжигания органического топлива и распространения некоторых технологических процессов. В наши дни только сжигание топлива приводит к расходованию 10 млрд т свободного кислорода в год. Легковой автомобиль на каждые 100 км пробега расходует годовой кислородный «паек» одного человека, а все автомобили забирают столько кислорода, сколько его хватило бы для 5 млрд человек в течение года. Лишь за один трансатлантический рейс реактивный лайнер сжигает 35 т кислорода. Эксперты ООН подсчитали, что в наши дни на планете ежегодно потребляют такое количество кислорода, которого хватило бы для дыхания 40–50 млрд человек. Только за последние 50 лет было израсходовано более 250 млрд т кислорода. Это уже привело к уменьшению его концентрации в атмосфере на 0,02 %.
Конечно, такое уменьшение пока практически неощутимо, поскольку человеческий организм чувствителен к снижению концентрации кислорода более, чем на 1 %. Однако, по расчетам известного ученого-климатолога Ф. Ф. Давитая, при ежегодном увеличении безвозвратно расходуемого кислорода на 1 %, 2/3 его общего запаса в атмосфере могут быть исчерпаны за 700 лет, а при ежегодном росте на 5 % – за 180 лет. Впрочем, некоторые другие исследователи приходят к выводу о том, что уменьшение запаса свободного кислорода не представляет и не будет представлять собой серьезной опасности для человечества.
Свет (солнечная радиация) служит главным источником энергии для всех физико-географических процессов, протекающих на Земле. Обычно световая энергия выражается в тепловых единицах – калориях из расчета на единицу площади за определенное время. Однако при этом важно учитывать соотношение видимого света и невидимого излучения Солнца, прямой и рассеянной, отраженной и поглощенной солнечной радиации, ее интенсивность.
С агроклиматической точки зрения особенно важна та часть солнечного спектра, которая непосредственно участвует в фотосинтезе, ее называют фотосинтетически активной радиацией. Важно также учитывать длину светового дня, с которой связано подразделение сельскохозяйственных культур на три категории: растений короткого дня (например, хлопчатник, кукуруза, просо), растений длинного дня (например, пшеница, рожь, ячмень, овес) и растений, которые сравнительно мало зависят от этого показателя (например, подсолнечник).
Тепло – еще один важнейший фактор, определяющий рост и развитие сельскохозяйственных культур. Обычно запасы тепла исчисляют в виде суммы температур, получаемых растениями за период их вегетации. Этот показатель, называемый суммой активных температур, был предложен известным русским агроклиматологом Г. Т. Селяниновым еще в 30-х гг. XX в. и с тех пор широко вошел в научный оборот. Он представляет собой арифметическую сумму всех средних суточных температур за период вегетации растений. Для большинства зерновых культур умеренного пояса, относительно холодностойких, сумму активных температур обычно подсчитывают для периода, когда средние температуры превышают +5 °C. Для некоторых более теплолюбивых культур – таких, например, как кукуруза, подсолнечник, сахарная свекла, плодовые – отсчет этих температур ведут начиная с показателя +10 °C, для субтропических и тропических – +15 °C.
Влага также представляет собой необходимое условие жизни всех живых организмов и сельскохозяйственных культур. Это объясняется ее участием в фотосинтезе, большой ролью в процессах терморегуляции и переноса питательных веществ. При этом обычно для образования единиц сухого вещества растение должно впитать в себя в сотни раз большее количество влаги.
Для определения размеров потребления влаги растениями и необходимого уровня увлажнения сельскохозяйственных угодий применяют различные показатели. Один из наиболее употребительных показателей – гидротермический коэффициент – также был предложен Г. Т. Селяниновым.
Он представляет собой соотношение осадков и суммы активных температур. Этот показатель используют и для определения влагообеспеченности территории с подразделением ее на очень сухую (гидротермический коэффициент меньше 0,3), сухую (0,4–0,5), засушливую (0,5–0,7), испытывающую недостаток влаги (0,8–1,0), отличающуюся равенством ее прихода и расхода (1,0), обладающую достаточным количеством влаги (1,0–1,5) и ее избытком (более 1,5).
С позиций географического изучения агроклиматических ресурсов большой интерес представляет также агроклиматическое районирование мира. В отечественных источниках за его основу обычно берут схему такого районирования, которая была разработана для Агроклиматического атласа мира, вышедшего в 1972 г. Она составлена с использованием двух главных уровней.
На первом уровне районирование проводилось по степени теплообеспеченности с выделением следующих тепловых поясов и подпоясов:
– холодного пояса с коротким периодом вегетации, где сумма активных температур не превышает 1000 °C, а земледелие в открытом грунте практически невозможно;
– прохладного пояса, где теплообеспеченность возрастает от 1000 °C на севере до 2000 °C на юге, что позволяет выращивать некоторые нетребовательные к теплу культуры, да и то при очаговом земледелии;
– умеренного пояса, где теплообеспеченность изменяется в пределах от 2000 до 4000 °C, а продолжительность вегетационного периода колеблется от 60 до 200 дней, что создает возможности для массового земледелия с широким набором культур (этот пояс подразделяется на два подпояса – типично умеренный и теплоумеренный);
– теплого (субтропического) пояса с суммой активных температур от 4000 до 8000 °C, что позволяет расширить ассортимент сельскохозяйственных культур, введя в него теплолюбивые субтропические виды (в нем также выделяют два подпояса – умеренно теплый и типично теплый);
– жаркого пояса, где сумма активных температур повсеместно превышает 8000 °C, а иногда и 10 000 °C, что позволяет выращивать характерные для тропических и экваториальных зон культуры в течение всего года.
На втором уровне агроклиматического районирования термические пояса и подпояса подразделяются еще на 16 областей, выделяемых в зависимости от режима увлажнения (избыточного, достаточного, недостаточного – в течение как всего года, так и отдельных его сезонов).
Эту же классификацию, но обычно ограниченную первым уровнем и несколько упрощенную, применяют и в учебных атласах, в том числе в школьных. По соответствующим картам нетрудно ознакомиться и с ареалами распространения отдельных термических поясов. Можно определить также, что территория России находится в пределах трех поясов – холодного, прохладного и умеренного. Вот почему основную ее часть занимают земли с низкой и пониженной биологической продуктивностью и сравнительно небольшую – со средней продуктивностью. Ареалы с высокой и очень высокой продуктивностью в ее пределах фактически отсутствуют.
29. Рекреационные ресурсы
Хорошо известно, какое важное место в жизни современных людей приобрела рекреация.[25] Разнообразные занятия людей, участвующих в рекреации, называют рекреационной деятельностью. Она может быть более пассивной и более активной, вызывать большую или меньшую подвижность населения. При этом она может быть кратковременной (суббота – воскресенье) и длительной (во время отпуска). Для нее характерны сезонные колебания (летом – морские пляжи и берега рек и озер, зимой – районы лыжного и горнолыжного спорта и т. д.).
Рекреационная деятельность основана на использовании рекреационных ресурсов, определяющих рекреационный потенциал той или иной территории. Под рекреационными ресурсами понимают природные и антропогенные объекты, которые обладают такими свойствами, как уникальность, историческая или художественная ценность, эстетическая привлекательность и целебно-оздоровительная значимость, и могут быть использованы для организации различных видов рекреационной деятельности. В зависимости от ее характера принято выделять территории: 1) с высокой интенсивностью рекреации, на которых именно рекреация служит главным видом землепользования (парки, пляжи и другие зоны массового отдыха); 2)со средней интенсивностью рекреации, которые используют и для иных, нерекреационных целей (пригородные зеленые насаждения, лесные полосы); 3) с небольшой интенсивностью рекреации.
Как вытекает из приведенного выше определения, все рекреационные ресурсы можно подразделить на два основных подтипа: природно-рекреационные ресурсы и рекреационные ресурсы антропогенного происхождения.
К природно-рекреационным ресурсам могут относиться и благоприятные с точки зрения рекреации отдельные компоненты природы (рельеф, климат, растительность, водоемы), и целые природные комплексы. Последние могут включать в себя такие «пары» как, например, «лес– водоем», «лес– луг», «холм – поле» и т. д., либо иметь еще более сложное и комплексное строение.
В зависимости от влияния природных факторов на организм человека принято различать три типа рекреационных ресурсов. Первый тип – медико-биологический, с решающей ролью климатических условий (температура, влажность, погода и ее изменчивость, продолжительность безморозного периода и др.), которые во многом определяют комфортность природных комплексов для рекреации. Второй тип – психолого-эстетический, при котором в первую очередь оценивается эстетическое воздействие на человека природного ландшафта в целом или отдельных его компонентов; едва ли не решающую роль при этом играет разнообразие пейзажей. Третий тип – технологический, предполагающий прежде всего возможности инженерно-строительного освоения природно-рекреационных территорий (строительство санаториев, домов отдыха, кемпингов, лыжных и горнолыжных баз и т. д.).
Рекреационные ресурсы антропогенного происхождения чаще называют культурно-историческими ресурсами. Они служат главной предпосылкой для организации культурно-познавательной рекреационной деятельности и во многом определяют рекреационные потоки людей. Такие ресурсы подразделяют на материальные, олицетворенные в конкретных материальных объектах, и духовные, нашедшие отражение в науке, образовании, искусстве, литературе, народном быте и творчестве. Их принято также подразделять на памятники истории, археологии, градостроительства и архитектуры, искусства.
Многие страны уже давно начали составлять своего рода реестры своих главных природных и культурно-исторических достопримечательностей, принимать необходимые меры по их сохранению и одновременно пропагандировать их в качестве объектов рекреации и туризма. Но при всей важности такого национального подхода, еще более важной качественно новой ступенью стало понятие о Всемирном природном и культурном наследии человечества. Объекты Всемирного наследия становятся все более важными центрами рекреационной деятельности, в особенности рекреационно-познавательной. Иными словами, они формируют огромный рекреационный ресурс общечеловеческого значения.
30. Антропогенное воздействие на литосферу и ее охрана
Загрязнение окружающей природной среды отходами производственной и непроизводственной деятельности людей относится ко всем геосферам нашей планеты, в том числе и к литосфере. В этом случае речь идет прежде всего о твердых отходах, которые накапливаются на свалках, в отвалах, хвостохранилищах и служат опасными источниками загрязнения земной поверхности, почвенного покрова, а через него – и других компонентов экосистем.
В научной литературе нет единой оценки количества твердых отходов разнообразной деятельности человека. Еще в 1970-х гг. их мировой уровень определялся всего в 20–40 млрд т/год, ныне же чаще всего можно встретить оценку в 300 млрд т, соответствующую 50 т отходов из расчета на одного жителя Земли. По имеющимся прогнозам, объем таких отходов к 2025 г. может еще значительно возрасти.
Обычно твердые отходы подразделяют на бытовые (муниципальные), промышленные, сельскохозяйственные и шлам (сухой остаток после обезвоживания илов из очистных сооружений). Из них, как показывает практика, в более или менее значительной степени утилизируют только сельскохозяйственные отходы, тогда как остальные складируют, захоранивают или сжигают.
Твердые бытовые отходы (бытовой мусор) – это совокупность твердых отходов и отбросов, образующихся в бытовых условиях. Обычно они состоят из бумаги, металлов, древесины, стекла, полимеров, текстиля, пищевых отбросов и др. Мировым «рекордсменом» по объему бытового мусора были и остаются США, где еще в начале 1990-х гг. соответствующий показатель превышал 200 млн т в год. Однако для определения степени «замусоренности» литосферы обычно применяют не общие, а душевые показатели. Как вытекает из данных, приведенных в таблице 30, США лидируют в мире и по этому показателю. Обращает на себя внимание и то, что в составе первой десятки стран в этом случае фигурируют только экономически развитые страны, отличающиеся к тому же высоким уровнем урбанизации (основную часть бытового мусора дают города, особенно крупные).
Не менее, если не более серьезную экологическую опасность представляют собой промышленные отходы, объем которых обычно бывает на порядок больше, чем объем бытового мусора. Это прежде всего относится к некоторым «грязным» отраслям тяжелой промышленности – энергетической, металлургической, химической, целлюлозно-бумажной, которые большую часть используемого сырья пускают в отходы, способствуя тем самым металлизации и химизации окружающей природной среды.
Таблица 30
ПЕРВЫЕ ДЕСЯТЬ СТРАН ПО ОБЪЕМУ БЫТОВЫХ ОТХОДОВ ИЗ РАСЧЕТА НА ОДНОГО ЖИТЕЛЯ
Но, пожалуй, еще более прямое негативное воздействие на литосферу оказывают отрасли горнодобывающей промышленности, причем и при шахтной, и при открытой добыче полезных ископаемых. Общая площадь нарушенных горными разработками земель в мире составляет 12–15 млн га.
Особое место среди твердых отходов занимают экологически наиболее опасные отходы, которые называют также токсичными отходами. Их хранят в специальных хранилищах, накопителях, на складах, в особых могильниках. К их числу относятся некоторые металлы (например, свинец, кадмий, ртуть, мышьяк), которые токсичны даже в очень малых дозах и к тому же обладают способностью накапливаться в организме человека, а также некоторые углеводороды, обладающие канцерогенными свойствами, пестициды и др. Примерно 9/10 токсичных отходов в мире приходятся на экономически развитые страны, причем на первом месте по их объему находятся США, а на втором стоит Россия.
Особую проблему составляют обезвреживание, хранение и захоронение радиоактивных отходов, которые образуются в результате работы атомных электростанций, судовых двигателей, предприятий военной промышленности, некоторых научных институтов. Такие отходы большей частью захоранивают в специальных хранилищах на суше. С течением времени это становится все более технически сложным и экологически опасным (в особенности захоронение высокоактивных отходов ядерного комплекса, например тепловыделяющих элементов ядерных реакторов – ТВЭЛов). Предприятия по переработке ТВЭЛов в экологическом отношении значительно более опасны, чем обычные АЭС. Больше всего радиоактивных отходов образуется в США, России, Канаде, во Франции, в Великобритании.
Из всего сказанного видно, насколько важно для защиты литосферы и улучшения общей экологической обстановки обеспечить удаление и переработку твердых отходов.
В США, Канаде, большинстве стран Европы твердые отходы складируют на специально отведенных участках. Таким путем в этих странах избавляются примерно от 70 %, а в Англии – даже от 90 % твердых отходов. Кроме того, бытовые отходы сжигают, компостируют или отправляют на мусороперерабатывающие заводы, которых в США, например, более 300. При этом значительную часть промышленных отходов передают в другие отрасли (например, на предприятия по производству строительных материалов), где они служат вторичным сырьем.
Для облагораживания земель, нарушенных горными разработками, особенно открытыми, применяют рекультивацию, обычно включающую два последовательных этапа. На первом, горнотехническом, этапе проводят выравнивание территории, восстановление плодородия почв, строительство дорог и т. д. На втором, биологическом, осуществляют восстановление флоры и фауны. Биологическая рекультивация может быть сельскохозяйственной, лесной или рекреационной.
Ясно, однако, что все эти меры направлены на устранение отрицательных последствий воздействия людей на литосферу, а не на их предупреждение, которое требует использования более современных технологических процессов, уменыиающих материалоемкость производства. При этом необходимо учитывать, что в настоящее время только 5—10 % всего добываемого и получаемого сырья переходит в конечную продукцию, тогда как 90–95 % в процессе переработки превращается в отходы. Нужно учитывать и то, что постепенное вовлечение в хозяйственный оборот все более бедных источников сырья, в особенности рудного, увеличивает объемы пустой породы, предназначенной для пополнения отвалов.
Все перечисленные проблемы очень актуальны и для России. Достаточно сказать, что в бывшем СССР ежегодно образовывалось 12–15 (или даже 15–20) млрд т твердых отходов, из которых утилизировали лишь небольшую часть. В результате Россия получила «в наследство», по разным оценкам, от 50 до 90 млрд т отходов (в отвалах, хранилищах, на полигонах и т. д.), в том числе 1 млрд т токсичных отходов. К тому же ежегодный прирост объема таких отходов уже в самой России составляет 5–7 млрд т, так что всего под их складирование занято 150 тыс. га земельной площади. Растет и количество бытовых отходов. В Москве, например, оно превышает 2,3 млн т в год, что соответствует 250–270 кг на одного жителя. Около тысячи действующих шахт и рудников и несколько тысяч карьеров уже привели к тому, что общая площадь нарушенных земель в стране составляет 1,2 млн га, из которых половина приходится на земли, нарушенные при добыче полезных ископаемых и геологоразведке.
31. Антропогенное загрязнение вод суши и их охрана
Многочисленные и разнообразные источники загрязнения вод суши можно подразделить на природные и антропогенные.
Среди природных источников крупными масштабами и поистине глобальным охватом выделяется вулканическая и флюидная активность Земли, при которой в качестве главных загрязнителей выступают газы, твердые взвешенные и растворенные в воде соединения серы, хлора, азота, фосфора, тяжелых металлов и радиоактивных элементов.
Загрязнение вод происходит также при процессах их физико-химического взаимодействия с горными породами, при выпадении атмосферных осадков, при биологической активности, связанной с жизнедеятельностью водорослей, бактерий и других микроорганизмов.
Однако гораздо большую отрицательную роль играет антропогенное загрязнение вод суши. Общая его характерная черта заключается в формировании высоких концентраций многих токсичных веществ на отдельных участках среды обитания людей. Изменения химического состава вод во многих из таких районов стали уже настолько значительными, что они приобрели резко аномальные геохимические свойства.
В качестве главных источников загрязнения вод выступают фактически все области хозяйственной деятельности людей – промышленность, транспорт, сельское хозяйство, коммунальное хозяйство, непроизводственная сфера. Но их участие в таком загрязнении все же не одинаково. В загрязнении поверхностных и подземных вод суши наиболее велика доля промышленности, в особенности предприятий энергетики, черной и цветной металлургии, нефтепереработки и нефтехимии, деревообрабатывающей и целлюлозно-бумажной промышленности. Один из крупных источников загрязнения вод – сельское хозяйство. Оно «сбрасывает» в них не только частички почвы и органических веществ, но и, главное, химические удобрения и ядохимикаты, а также отходы животноводческих ферм. Водный транспорт тоже представляет собой немалую угрозу для чистоты вод, особенно в случаях прямого сброса в них разного рода отходов и попадания нефтепродуктов. Наконец, к крупным загрязнителям следует отнести и коммунальное хозяйство городов. С ним связаны загрязнение и засорение водных источников разнообразными органическими и минеральными веществами, многие из которых особенно опасны для здоровья человека.
В зависимости от того, какие вещества попадают в гидросферу, принято различать три главных вида ее загрязнения – физическое, химическое и биологическое.
Физическое загрязнение гидросферы суши вызывается прежде всего твердыми отходами – обыкновенным городским мусором, потерями леса при молевом сплаве. Оно происходит также при добыче некоторых полезных ископаемых (золота и др.) непосредственно в руслах рек. Такое загрязнение обычно не создает непосредственной опасности для живых организмов, но может затруднять работу водного транспорта, рыболовства, наносить ущерб рекреации. К физическому загрязнению обычно относят и так называемое тепловое загрязнение, образующееся в результате сброса в водоемы и водотоки подогретых вод, уже использованных для охлаждения на ТЭС и АЭС. Химическое загрязнение гидросферы суши возникает в результате попадания в нее различных химических веществ и соединений. Это могут быть разнообразные вещества неорганического происхождения: кислоты, щелочи, сульфаты, а также тяжелые металлы и неорганические вещества, используемые в сельском хозяйстве (азот, фосфор, аммиак и др.). Это могут быть и продукты органической химии: спирты, фенолы, углерод, моющие средства – детергенты (или синтетические поверхностно-активные вещества – СПАВ), пестициды и гербициды. Это также могут быть нефтяные углеводороды и радиоактивные вещества (радионуклиды). Что касается биологического загрязнения, то его создают прежде всего микроорганизмы, многие из которых имеют характер болезнетворных. В водную среду они попадают вместе со стоками химической, целлюлозно-бумажной, пищевой промышленности, коммунального хозяйства городов, а в сельской местности – со стоками крупных животноводческих комплексов. Такие стоки могут служить источником самых различных заболеваний.
Статистика свидетельствует о том, что загрязнение водотоков и водоемов земной суши связано в первую очередь со сточными водами промышленно-городских агломераций и сельскохозяйственных территорий, которые загрязняют не только поверхностные воды, но и подземную гидросферу. Неочищенные сточные воды приводят к загрязнению водных объектов и разрушению естественных водных экосистем. Они приводят также к эвтрофикации (от греч. eutrophia – хорошее питание) вод, т. е. к повышению биологической продуктивности водных объектов в результате поступления в них биогенных элементов. Эвтрофикация связана также с сооружением водохранилищ, для которых характерны замедленные течения и водообмен.
Общий глобальный объем сточных вод все время растет. Уже к началу 1990-х гг. он превысил 2300 км4. Распределение его в этот период по крупным регионам мира показано на рисунке 30, анализ которого показывает, что, как и можно было ожидать, коммунальные стоки были особенно велики в Северной Америке, зарубежной Европе и зарубежной Азии, промышленные – в Северной Америке, зарубежной Европе, зарубежной Азии и СССР, а сельскохозяйственные – в зарубежной Азии, Северной Америке и СССР. В этих же регионах загрязнение сточными водами особенно сильно сказалось на функционировании экосистем, снизив их биопродуктивность, приведя к гибели многих видов флоры и фауны и угрожая здоровью людей.
В литературе приводится немало примеров того, как в отдельных частях этих регионов чрезмерно большие стоки уже стали превышать естественные возможности самоочищения водотоков и водоемов, а также примеров того, как в результате поступления загрязненных стоков в своего рода сточные канавы превратились реки Рейн, Сена, Темза, Северн, Тибр в Европе, Миссисипи, Огайо, Потомак в Северной Америке, да и многие реки стран СНГ.
Из всего сказанного вытекает насущная потребность в охране водных объектов от загрязнения, что позволило бы сохранить их в качестве важных элементов земной гидросферы и биосферы. Еще в 1977 г. под эгидой ООН была проведена Первая Всемирная конференция по водным ресурсам. И в дальнейшем эти вопросы еще не раз обсуждали на международном уровне. Особенно много внимания на таких обсуждениях обычно уделялось путям и способам очистки сточных вод.
Для очистки загрязненных стоков используют три главных метода – механический, биологический и физико-химический. Механическая очистка стоков служит для удаления из них твердых и взвешенных частиц. Биологическая очистка основана на использовании микроорганизмов, которые, разлагаясь, перерабатывают сложные органические соединения в растворенные безвредные вещества. После такой очистки при помощи аэробных процессов вода становится прозрачной, насыщенной кислородом. Однако ни механическая, ни биологическая очистки не обезвреживают некоторые виды промышленных стоков (содержащие соли тяжелых металлов и др.), поэтому в последнее время расширилось применение физико-химических методов очистки (дистилляция, вымораживание, обратный осмос и др.).
Оценивая разные методы очистки сточных вод, нужно иметь в виду, что даже самые современные из них не удаляют некоторых особо стойких загрязнителей, поэтому для нормального вторичного использования очищенных вод необходимо дополнительно разбавлять их чистыми русловыми водами. При этом на единицу объема сточных вод обычно требуется 10—12-кратное разбавление чистыми водами (а иногда и 100-кратное!). В научной литературе оно получило наименование качественного истощения водных ресурсов. Именно оно представляет собой главную опасность: выходит, что для разбавления 2300 км3 сточных вод, которые сбрасывались еще в начале 1990-х гг., даже по минимуму потребовалось бы 23 тыс. км3 чистой воды, а это половина всего годового речного стока! На самом же деле устойчивый, доступный для использования сток и того меньше.
Рис. 30. Годовой объем сброса сточных вод (по «Экологическому энциклопедическому словарю»)
Вот почему основные перспективы охраны водных ресурсов суши ныне связывают уже не столько с ликвидацией последствий их загрязнения при помощи очистки (к тому же очистные сооружения очень дороги), сколько с мерами по предупреждению такого загрязнения. Для этого начинают использовать принципиально новые методы, прежде всего оборотно-повторные системы водоснабжения, которые по сравнению с прямоточным водоснабжением дают большую экологическую выгоду. Еще более радикальная мера – перевод технологических процессов на малоотходный режим с резким сокращением потребления воды и сброса загрязненных стоков в водоемы. И наконец, оптимальная мера – переход к вообще безводной (сухой) и, следовательно, бессточной технологии.
В Советском Союзе ежегодный объем сточных вод составлял 160 км3. В России, где, как и в СССР, основными загрязнителями вод служат жилищно-коммунальное хозяйство и промышленность, в связи с сокращением территории страны и длительным спадом промышленного производства этот объем уменьшился сначала до 70–80 км3, а в начале XXI в. – до 50–55 км3. Но лишь 2/3 стоков подвергается необходимой очистке. Поэтому на многих реках предельно допустимая концентрация (ПДК) загрязнений превышена в 10, а иногда и в 100 раз. Наиболее загрязнен бассейн Волги, принимающий 2/5 общероссийского объема сточных вод. В последнее время в соответствии с Водным кодексом РФ в стране пересмотрены лимиты забора пресной воды из водных объектов и сброса сточных вод в поверхностные водные объекты на территории всех субъектов Российской Федерации.
32. Антропогенное загрязнение Мирового океана и его охрана
Загрязнение Мирового океана и его морей происходит в результате прямого или косвенного поступления в морскую среду (в морскую воду, на морское дно, в прибрежные и устьевые районы морей) различного рода загрязняющих веществ. Общий их ежегодный объем составляет сотни миллионов, если не миллиарды тонн. Поэтому неудивительно, что такое загрязнение ухудшает качество морской воды, крайне неблагоприятно воздействует на живые организмы и здоровье человека. Оно препятствует развитию всей морской биоты (планктона, морских растений, морских животных, ихтиофауны), снижая тем самым биоресурсный потенциал Мирового океана и нарушая нормальное функционирование его экосистем.
Источники загрязнения Мирового океана чрезвычайно разнообразны. К наиболее распространенным и опасным загрязнителям морских и океанских вод относятся: 1)нефть и нефтепродукты, которые оказывают пагубное воздействие на морские экосистемы и все звенья экологической цепи; 2) тяжелые металлы (ртуть, свинец, кадмий и др.), которые после попадания в морскую среду либо растворяются, либо накапливаются в донных отложениях, попадая отсюда в ткани рыб и других морских организмов; 3) пестициды и другие хлорорганические соединения, которые также представляют собой серьезную угрозу как для морской фауны, так и для людей; 4) радиоактивные вещества. Ко всем этим загрязнителям, заражающим океаническую среду, нужно добавить огромную массу разного рода жидких и твердых коммунально-бытовых отходов. Некоторые из них, например пластмассовые изделия (синтетические пленки, бутылки, канистры), замусоривают эту среду, а другие (фекалии, пищевые отбросы) могут вызывать и сильное ее микробиологическое отравление.
Все эти загрязняющие компоненты поступают в морскую среду самыми разными путями: из атмосферы вместе с атмосферными осадками; с суши вместе со стоками рек и в результате прямого сброса отходов в море как в своего рода «мусорный контейнер6; с морских судов и нефтепромыслов. Но при этом около 70 % загрязнений морской среды связано все же с наземными источниками, включая большие и малые города, промышленность, строительство, сельское хозяйство.
Охарактеризовать географию загрязнения Мирового океана сложно. Но тем не менее некоторые общие черты этого процесса проявляются достаточно отчетливо. Прежде всего обращает на себя внимание то обстоятельство, что стоки и сбросы с суши в наибольшей мере загрязняют прибрежные акватории – особенно в тех местах, где на побережье находятся большие промышленно-городские агломерации, с которыми связано образование больших масс промышленных и коммунально-бытовых отходов. Однако зачастую довольно сильному загрязнению подвержены и те морские и океанские акватории, которые расположены вдалеке от побережий. Во-первых, потому, что морские течения могут выносить загрязнения далеко в открытый океан (например, холодное Курильское течение увлекает загрязненные промышленные воды от берегов Японии далеко на северо-восток). Во-вторых, потому, что отдаленные от берегов акватории морей и океанов могут получать значительную дозу загрязнений из атмосферы. В-третьих, они могут получать ее от многих тысяч судов морского флота. Можно также отметить, что внутренние моря и полузакрытые морские заливы обычно бывают заражены и загрязнены сильнее, чем окраинные и открытые. Примерами тому служат Средиземное, Северное, Красное и Желтое моря, Мексиканский и Персидский заливы.
Рассмотрим теперь более подробно нефтяное загрязнение Мирового океана как наиболее распространенное и опасное. Встречающиеся в литературе оценки общего количества нефти и нефтепродуктов, ежегодно попадающих в акватории Мирового океана, различаются очень сильно: от 3–5 млн т до 10–15 млн и даже 25–30 млн т. Видимо, наиболее достоверным надо считать показатель в пределах от 3 до 8 млн т в год.
Попадая в морскую среду, нефтяные углеводороды оказывают на нее крайне неблагоприятное воздействие. Одна часть их испаряется, попадая в атмосферу. Другая, причем отличающаяся наибольшей токсичностью, растворяется в морской воде, создавая большую угрозу для всех морских организмов. Третья растекается по водной поверхности, образуя нефтяную пленку, крайне отрицательно влияющую на экологическую обстановку. Эта нефтяная пленка сокращает количество поглощаемой поверхностью океана солнечной энергии. Она затрудняет испарение влаги, а при достаточно большой толщине может и вовсе воспрепятствовать ему. Нефтяная пленка резко снижает газообмен между атмосферой и водами океана и к тому же уменьшает содержание в них кислорода. Наконец, четвертая часть нефтяных углеводородов с преобладанием наиболее тяжелых фракций постепенно оседает на дно, поглощая при этом большое количество кислорода.
Главные источники нефтяного загрязнения морской и океанической среды (если исходить из годового сброса в размере 3–3,5 млн т) показаны на рисунке 31. Из него вытекает, что основной «вклад» в это загрязнение принадлежит морскому транспорту, прежде всего танкерному флоту, который перевозит примерно половину всей добываемой в мире нефти. Какое-то количество нефти обычно попадает в море при загрузке и разгрузке танкеров в портах. Еще большее количество – в результате слива балластных вод, мойки и очистки грузовых танков судна после рейса, остальное – при обслуживании танкера в доках и работе двигателя.
Рис. 31. Главные источники нефтяного загрязнения
Об авариях (катастрофах) танкеров надо сказать особо. Судя по рисунку 31, из-за них в Мировой океан попадает меньше нефти и нефтепродуктов, чем по некоторым другим причинам. Однако именно аварийные разливы наносят ему наибольший экологический ущерб, поскольку имеют «залповый» характер, не дающий морской среде времени для адаптации к изменившейся обстановке. Да и случаются подобные аварии и катастрофы не так уж редко. По данным Регистра Ллойда, который ведет статистику всего мирового судоходства, только в 1973–1990 гг. аварии танкеров случались 580 раз, причем значительная утечка нефти произошла в 370 случаях! Еще более наглядной иллюстрацией может служить рисунок 32, на котором показаны конкретные места аварий танкеров, имевших место с 1974 по 1989 г. Среди них было 16 аварий, из-за которых в море попало от 100 до 200 тыс. баррелей (нефтяной баррель равен 159 л) нефти и нефтепродуктов, и 24 аварии еще более крупного масштаба. Названия некоторых супертанкеров, потерпевших аварии у берегов различных стран, приведены в таблице 31.
Аварии танкеров могут быть вызваны техническими причинами – различного рода поломками, возникновением пожаров. Иногда на танкерах происходят взрывы («Кастельо де Бельвер» на рейде Кейптауна). Но еще чаще танкеры попадают на рифы и камни («Амоко Кадис» в Бискайском заливе). А у южной оконечности Африки, где супертанкеры из Персидского залива, меняя курс, берут направление на Европу или США, причиной катастроф могут оказаться волны-«убийцы», высота которых достигает 20 м. Они просто разламывают корпус судна.
Таблица 31
ПРИМЕРЫ КРУПНЫХ АВАРИЙ МОРСКИХ ТАНКЕРОВ
Из других источников нефтяного загрязнения можно назвать поступление нефти и нефтепродуктов с суши вместе с муниципальными и промышленными отходами, а на шельфе – при разведке и добыче нефти, особенно в случае аварий на нефтяных платформах.
Но есть еще один источник нефтяного загрязнения, не отраженный на рисунке 31, – военные действия. В 1980–1988 гг. во время ирано-иракской войны более 150 танкеров получили повреждения, сопровождавшиеся разливами нефти. Еще более страшную экологическую катастрофу представлял собой преднамеренный сброс в Персидский залив 1,5 млн т нефти, предпринятый Ираком в начале 1991 г., во время оккупации Кувейта. Такой сброс по масштабам можно сравнить только с одновременной аварией нескольких супертанкеров!
Разные специалисты неоднократно предпринимали попытки картировать нефтяное загрязнение Мирового океана. Однако, как и оценки объема такого загрязнения, их карты различаются очень сильно. На рисунке 33 представлен один из «максималистских» вариантов такого картирования, но в целом он дает более или менее правильное представление об этом явлении.
Рис. 32. Места крупных аварий танкеров в 1970—1980-х гг.
Пожалуй, наиболее загрязнен нефтью и нефтепродуктами Атлантический океан. У берегов Европы это объясняется добычей нефти в Северном море и массовым транспортированием нефти и нефтепродуктов по Средиземному, Северному и другим морям, а также по прилегающим акваториям Мирового океана. У побережья Африки такое загрязнение связано прежде всего с прохождением там основных трасс супертанкеров и с добычей нефти в Гвинейском заливе. У берегов Северной и Центральной Америки также проходят крупные нефтяные грузопотоки, а в Мексиканском заливе и Карибском море, кроме того, ведут ее добычу на шельфе. В открытой части Атлантического океана загрязнение в целом имеет менее устойчивый характер, однако повышенные скопления нефтяных углеводородов встречаются и здесь – на трассах танкеров и там, где проходят Канарское, Пассатные и некоторые другие океанские течения. Значительную часть этого океана покрывает нефтяная пленка, широко распространено и загрязнение нефтяными комками.
В Тихом океане нефтяное загрязнение наиболее велико у азиатского побережья, где ведут добычу нефти на шельфе и проходят дороги супертанкеров. У побережья Северной и Южной Америки оно немного меньше, а в открытой части океана образует отдельные очаги. И в этом океане течения способствуют распространению нефтяной пленки на новые акватории.
Рис. 33. Нефтяное загрязнение Мирового океана (по Ю. И. Мониной)
В Индийском океане наиболее загрязнена нефтью и нефтепродуктами та его часть, которая прилегает к Персидскому заливу – району добычи «морской нефти» и главному во всем мире району зарождения морских нефтяных грузопотоков. Из-за этих грузопотоков получают свою долю загрязнения восточное побережье Африки и прибрежные районы Южной и Юго-Восточной Азии.
В Северном Ледовитом океане нефтяное загрязнение значительно меньше, но тем не менее в некоторых морях (Гренландское, Бофорта) оно также имеет место.
Средний показатель нефтяного загрязнения Мирового океана составляет 5—10 мг/л. При более высокой концентрации многие рыбы уже не могут существовать, а их икра, равно как и личинки ракообразных и моллюсков, погибают уже при концентрации 0,01—0,1 мг/л. Остается добавить, что в Мировом океане есть и такие зоны, где подобная концентрация достигает 50—300 мг/л!
Наряду с нефтяным особую опасность для морской среды представляет радиоактивное загрязнение Мирового океана. Захоронение радиоактивных отходов на дне морей и океанов в специальных зацементированных контейнерах («каменных гробах») практиковалось на первом этапе развития атомной энергетики. Первыми так поступили США в 1946 г., а после 1949 г. их примеру последовали Великобритания, Франция, Бельгия, Швейцария, Германия, Италия, Швеция, Япония, Республика Корея, Китай и даже Новая Зеландия. При этом исходили из общего представления о безбрежности и бездонности Мирового океана, которому превращение в «ядерный могильник» не должно нанести вреда. Многие АЭС были построены непосредственно на побережье – с целью использования морской воды в качестве охладителя и для удобства сбрасывания в океан твердых и жидких отходов. Затем в водах Мирового океана стали захоранивать и отработанные ядерные отходы атомного подводного флота и других атомных морских судов.
На рисунке 34 показаны главные районы захоронения твердых радиоактивных отходов в зарубежных странах. США захоранивают такие отходы в Тихом, Атлантическом океанах и Мексиканском заливе, европейские страны – в прилегающей части Атлантики и Средиземном море, Япония – в прилегающих акваториях. К этому нужно добавить также жидкие радиоактивные отходы с плутониевых заводов, которые в США попадают прежде всего в район устья р. Колумбия, а в Великобритании – в Ирландское море.
Рис. 34. Главные районы захоронения твердых радиоактивных отходов в Мировом океане (по В.В.Довгуше и М. И. Тихонову)
Начиная с 1980-х гг. захоронение радиоактивных отходов в морской среде было резко сокращено. Однако опасения природоохранных организаций от этого не уменьшились, поскольку уже захороненные «каменные гробы», как полагают, могут обеспечить полную надежность и безопасность только в течение нескольких десятилетий.
В последнее время происходит некоторое снижение загрязнения Мирового океана нефтью и нефтепродуктами, а также другими видами загрязнителей. Это стало следствием охранительных мер, принятых как на национальном, так и на международном уровнях. Еще в 1973 г. была подписана Международная конвенция, запрещающая сброс нефтяных отходов вблизи побережья и ограничивающая количество отходов, которые могут быть сброшены в открытом море. В 1981 г. вступила в силу Конвенция по охране человеческой жизни на море, потребовавшая специального дооборудования танкеров. Много внимания было уделено проблемам предупреждения загрязнения морской среды на Конференции ООН по окружающей среде и развитию, состоявшейся в Рио-де-Жанейро в 1992 г. А в 1995 г. принята Всемирная программа действий по защите морской среды от загрязнений из наземных источников. Она определила практические меры по предупреждению и уменьшению таких загрязнений и контролю над ними.
Все эти проблемы весьма актуальны и для России, 13 внутренних и окраинных морей которой испытывают интенсивную антропогенную нагрузку, включающую в себя сброс сточных вод, нефтяное и радиоактивное загрязнение. Больше всего сточных вод сбрасывается в Балтийское, Азовское и Каспийское моря. Для нефтяного загрязнения особую опасность представляют аварии танкеров. Например, в 1981 г. в Куршском заливе Балтийского моря в результате аварии танкера «Глобе Асими» был нанесен большой урон морской фауне и флоре. В1997 г. во время шторма в Японском море раскололся на две части танкер «Находка» с грузом мазута. Что же касается радиоактивного загрязнения, то можно отметить такую особенность: отходы АЭС и других предприятий атомной промышленности в СССР захоранивались на суше, а не в морях. Зато отходы очень большого атомного флота (около 250 подводных лодок, несколько крейсеров и ледоколов) служили опасным источником радиоактивного «мусора» для морей Арктического и Тихоокеанского бассейнов. Северный флот сбрасывал такие отходы в Баренцево и Карское моря, Тихоокеанский – в Японское и Берингово. Имели также место сливы жидких радиоактивных отходов в Белое и Балтийское моря. В последнее время меры по охране морской среды в России становятся более строгими.
33. Антропогенное загрязнение атмосферы и ее охрана
Атмосферный воздух, представляющий собой смесь газов и аэрозолей приземного слоя атмосферы, – важнейшая жизнеобеспечивающая среда для всего живого на Земле. Но он воздействует не только на человека и живые организмы, но и на почвенно-растительный покров, гидросферу, геологическую среду, а также на различные техногенные объекты – здания, сооружения, памятники и др. Поэтому загрязнение атмосферы, под которым понимают попадание в нее физических и химических веществ и соединений, нарушающих ее газовый баланс, может крайне неблагоприятно сказываться на окружающей природной и техногенной среде.
Все источники загрязнения атмосферы подразделяют на естественные и антропогенные.
Естественное загрязнение атмосферы происходит в результате извержений вулканов, ветровой эрозии и пыльных бурь, попадания в нее космической пыли. Главную роль при этом играет вулканическая и флюидная активность Земли. Крупные извержения вулканов приводят к единовременному выбросу в атмосферу (причем не только в ее нижние, но и в более высокие слои) огромного количества газов и пепла. Воздушные потоки разносят их на очень большие расстояния. При этом влияние их сказывается иногда на протяжении нескольких лет.
В качестве примера такого рода в литературе часто приводится извержение вулкана Кракатау (вблизи о. Ява) в 1883 г., которое считают самым сильным за всю историю человечества. Согласно сообщениям, взрыв этого вулкана был слышен в Индийском океане на расстоянии 4800 км. На высоту почти 20 км было выброшено 75 млн м3 мельчайших твердых частиц вулканического пепла. Неудивительно, что в течение нескольких следующих месяцев этот пепел опоясал весь земной шар, главным образом в средних широтах. Подобные катастрофические извержения случаются и в наши дни. К их числу относятся, например, извержения вулкана Пинатубо на Филиппинах и вулкана Ходсон в Чили в начале 90-х гг. XX в.
Другим примером «поставщика» пыли может служить пустыня Сахара. Возникающие над ее поверхностью пылевые облака затем переносятся восточными и северо-восточными пассатами над всей Западной Африкой.
Антропогенное загрязнение атмосферы вызывается гораздо большим количеством разного рода источников и наносит ей значительно более ощутимый вред, причем такой, который намного превышает способность воздушного океана к самоочищению. В качестве главных источников загрязнения атмосферы выступают: тепловая энергетика, металлургическая, химическая и нефтехимическая, целлюлозно-бумажная промышленность, строительная индустрия и автомобильный транспорт.
Человеческая деятельность приводит к тому, что загрязняющие вещества поступают в атмосферу в основном в двух видах – взвешенных частиц (аэрозолей) и различных газообразных веществ.
Аэрозольное загрязнение– это загрязнение атмосферы крупно– и мелкодисперсными твердыми (пыль) и жидкими (капельки) частицами, не относящимися к постоянному составу атмосферы или резко превышающими их фоновые концентрации. Общее количество аэрозолей антропогенного происхождения, поступающих в атмосферу Земли в течение года, оценивают в 1 млрд т; по расчетам разных авторов, они составляют от 10 до 50 % суммарного содержания подобных взвесей в атмосферном воздухе.
Аэрозоли в атмосфере способствуют образованию тумана и смога. Туман сам по себе не опасен для человеческого организма, но становится таковым, если в него попадают токсичные примеси. Что же касается смога (от англ. smoke – дым), то он может крайне отрицательно влиять на здоровье и самочувствие людей. Это относится и к влажному, так называемому лондонскому смогу (дымному туману), который наиболее характерен для умеренных широт, возникает обычно в осенне-зимнее время и довольно часто бывает в крупных городах Западной Европы и Северной Америки. В еще большей мере это относится к сухому фотохимическому, так называемому лос-анджелесскому, смогу, который образуется в летнее время в условиях сильной солнечной радиации. В результате фотохимических реакций он обладает повышенной токсичностью.
Еще один крупный источник аэрозолей преимущественно антропогенного происхождения – лесные пожары, порождающие дымные облака, простирающиеся порой на тысячи километров.
Еще большую опасность для человека и других живых организмов представляет поступление в атмосферу газообразных веществ, на которые приходится 97 % всех антропогенных выбросов в эту геосферу. Речь идет, прежде всего, о химических соединениях серы, азота, хлора и углерода.
Оксиды серы образуются главным образом в процессе работы тепловых электростанций и металлургических заводов, которые сжигают уголь, нефть и мазут (в угле содержание серы колеблется от 0,5 до 6 %, а в нефти и мазуте – от 0,5 до 3 %). Оксиды азота образуются при сжигании тех же видов топлива, но в этом случае основным его источником служит сам воздух. Общий объем поступлений сернистого газа, или диоксида серы (S02), в атмосферу Земли в разных источниках обычно оценивается от 100 млн до 150 млн т в год, оксида азота – около 100 млн т.
С попаданием в атмосферу соединений серы, а также азота непосредственно связана становящаяся все более актуальной проблема так называемых кислотных (кислых) дождей. Механизм их образования очень прост. Диоксид серы и оксиды азота в воздухе соединяются с парами воды, концентрируясь в первую очередь у основания облаков. Затем вместе с дождями (туманами) они выпадают на землю фактически в виде разбавленных серной и азотной кислот. Такие осадки резко нарушают нормы кислотности почвы, ухудшают водообмен растений, способствуя высыханию лесов, особенно хвойных. Попадая в реки и озера, они угнетающе действуют на их фауну и флору, нередко приводя к полному уничтожению биологической жизни – от рыб до микроорганизмов.
Большой вред они наносят и различным конструкционным материалам, ускоряя коррозию металлов, разрушение исторических и архитектурных памятников.
Главные регионы распространения кислотных осадков в мире – США, зарубежная Европа, Россия. Но в последнее время они отмечены также в промышленных районах Японии, Китая, Бразилии, Индии, некоторых других стран. Статистика свидетельствует о том, что в первую десятку городов по уровню концентрации диоксида серы входят Тегеран, Рио-де-Жанейро, Стамбул, Москва, Пекин, Катовице, Тяньцзинь, Мехико, Каир и Сеул. А в первую десятку по степени концентрации оксидов азота попадают Милан, Мехико, София, Пекин, Кордова, Сан-Паулу, Сантьяго, Катовице, Нью-Йорк и Лондон.
С распространением кислотных осадков связано характерное географическое явление, которое обычно называют трансграничностъю. Оно проявляется в том, что расстояние между районами образования кислотных осадков и районами их выпадения может достигать многих сотен и даже тысяч километров. Например, главный виновник кислотных дождей в южной части Скандинавии – промышленные районы Великобритании, Бельгии, Нидерландов, ФРГ. В канадские провинции Онтарио и Квебек такие дожди переносятся из соседних районов США.
Несмотря на столь негативное воздействие соединений серы и азота на окружающую среду, пожалуй, еще больше внимания ученых, политических деятелей и широкой общественности привлекают последствия попадания в атмосферу различных соединений углерода. При этом прежде всего имеется в виду диоксид углерода, или углекислый газ (СО2), который образуется при сжигании всех видов минерального топлива, но также оксид углерода, или угарный газ (СО), образующийся при неполном сгорании топлива и работе двигателей внутреннего сгорания, и метан (СН4), поступающий в атмосферу в результате сжигания биомассы, утечки из нефтяных и газовых скважин и по другим причинам. В количественном отношении среди них резко преобладает диоксид углерода. Он во многом и определяет общее поступление углерода в атмосферу. В отличие от довольно ядовитого оксида углерода (угарного газа) диоксид углерода (углекислый газ) сам по себе не ядовит, но с его накоплением в воздухе связана опасность возникновения парникового эффекта. Поэтому углекислый газ, как и метан, принято относить к числу так называемых парниковых газов.
Таблица 32
ГЛОБАЛЬНОЕ ПОСТУПЛЕНИЕ УГЛЕРОДА В АТМОСФЕРУ ЗЕМЛИ
Анализ таблицы 32 показывает, что в 1950–2005 гг. мировой объем эмиссии углерода вырос в 3,7 раза достигнув 7 млрд т, или 26 млрд т СО2.[26] По прогнозам этот объем в 2015 г. составит 30, а в 2030 г. – 40 млрд т.
Однако ответственность за эти выбросы углерода в атмосферу разные регионы мира несут в разной степени. Из общего объема поступлений диоксида углерода, достигшего в середине 90-х гг. XX в. 22,4 млрд т, на Азию пришлось 7,1 млрд т (31,7 %), на Европу – 6,8 млрд т (30,6 %), на Северную и Центральную Америку – 5,7 млрд т (25,5 %) начале XXI в.
Еще отчетливее эти различия выступают при анализе данных по отдельным странам (табл. 33).
Таблица 33
ПЕРВЫЕ ДЕСЯТЬ СТРАН ПО РАЗМЕРАМ ВЫБРОСОВ УГЛЕРОДА В АТМОСФЕРУ ЗЕМЛИ В НАЧАЛЕ ХХ1в.
Как явствует из данных, приведенных в таблице 33, основную ответственность за выбросы углерода в атмосферу несут развитые страны. Отсюда вытекает и определенная географическая закономерность, которая уже не раз была отмечена в литературе: наиболее интенсивное поступление углерода в атмосферу характерно для той части Северного полушария, которая расположена между 40 и 50° с. ш. Тем не менее в состав первой десятки стран по размерам выбросов углерода вошли уже Китай, Индия и ЮАР. Можно добавить, что во вторую десятку входят также Мексика, Иран и Бразилия. При этом в Китае, как и в экономически развитых странах, эмиссия диоксида углерода связана главным образом со сжиганием минерального топлива, в Индии и Бразилии – со сжиганием минерального топлива и сведением (выжиганием) тропических лесов. Кстати, в выбросах диоксида углерода участвуют и многие наименее развитые страны, где сохранилась подсечно-огневая система земледелия. Не следует забывать и о том, что по размерам выбросов углерода из расчета на душу населения первые места в мире занимают нефтедобывающие и нефтеперерабатывающие страны – Бахрейн (29 т) и Катар (70 т).
Характеризуя газообразные вещества, поступающие в атмосферу в результате человеческой деятельности, необходимо упомянуть также хлорфторуглеродные соединения (ХФУ, фреоны), имеющие чисто антропогенное происхождение. Эту группу газов широко используют в качестве хладагентов в холодильниках и кондиционерах, в виде растворителей, распылителей, стерилизаторов, моющих средств и др. Хотя было известно и парниковое действие хлорфторуглеродов, их производство продолжало довольно быстро расти, достигнув уже 1,5 млн т. Оно и продолжало бы расти, если бы не было обнаружено отрицательное воздействие фреонов на озоновый экран Земли.
Наконец, нельзя не упомянуть и о радиоактивном загрязнении атмосферы. Хотя надземные атомные взрывы давно уже запрещены, все-таки до 1980-х гг. их было произведено (в основном США и Советским Союзом) более 500, в результате чего радиационный фон планеты повысился на 2 %. Но и в наши дни радиационное заражение воздуха может происходить при добыче и переработке урана, при работе разного рода атомных объектов, не говоря уже об авариях на них (пример – Чернобыльская АЭС).
Меры по борьбе с загрязнением и тем более заражением атмосферы начали предпринимать уже давно. Сначала для борьбы с кислотными осадками на ТЭС стали сооружать высокие и сверхвысокие дымовые трубы. Однако опыт показал, что таким способом можно защитить от вредных веществ лишь более или менее дальнее окружение ТЭС. Например, труба высотой 100 м увеличивает радиус рассеивания до 20 км, труба высотой в 250 м – до 75 км. Но за этими пределами кислотные осадки все равно выпадают. Поэтому в наши дни ученые и инженеры пришли к единодушному выводу: главный путь предупреждения загрязнения атмосферы должен заключаться в постепенном сокращении самих вредных выбросов, ликвидации их источников. Отсюда вытекают гораздо более высокие требования к топливу, запрет на использование высокосернистых угля и нефти и многие другие радикальные меры с акцентом на совершенствование существующих и внедрение новых, прогрессивных технологий. Эти меры нашли отражение и в международных соглашениях.
Охрана атмосферы от загрязнения очень актуальна и для России. В нашей стране максимум такого загрязнения был зарегистрирован в 1970-е гг. Затем в результате осуществления некоторых охранных мер оно стало снижаться. В еще большей степени это относится к постсоветской России, где такое уменьшение загрязнений произошло главным образом по причине сильного спада промышленного производства и связанного с ним сокращения выбросов диоксида углерода. Но при этом нужно учитывать, что в связи с ростом автомобильного парка возросло поступление в атмосферу оксида углерода и диоксида серы. В конце 1990-х гг. в 185 городах России с населением в 60 млн человек средняя за год концентрация хотя бы одного из загрязнителей атмосферы превышала ПДК. Поэтому в последнее время в России начали осуществлять дополнительные меры по мониторингу состояния атмосферы и ее охране.
34. Оскудение генофонда живой природы и его охрана
В узком смысле слова генофондом (от греч. genes – рождающий, рожденный и от франц. fond – основание) называют совокупность генов особей, составляющих данную популяцию или вид. Но этот термин применяют и в гораздо более широком смысле – как совокупность генов (наследственных свойств) всех существующих на Земле организмов. Надо помнить, что каждый биологический вид в какой-то мере неповторим. Отсюда вытекает необходимость охраны генофонда нашей планеты (за исключением генофонда опасных болезнетворных организмов). Она диктуется хозяйственными, научными, эстетическими, этическими и другими соображениями.
С понятием о генофонде теснейшим образом связано понятие о биологическом разнообразии или сокращенно биоразнообразии. Это понятие используют уже более полувека, но в широкий обиход оно вошло только в 1972 г., когда на Всемирной конференции ООН по окружающей среде, проходившей в Стокгольме, экологи сумели убедить политических лидеров в том, что охрана живой природы должна стать приоритетным направлением как национальной, так и международной экологической политики. Роль биоразнообразия в формировании и поддержании жизни на Земле чрезвычайно велика, поскольку оно обусловливает биологический круговорот живого вещества и связанной с ним энергии. Это относится ко всем трем видам биоразнообразия: генетическому (внутривидовому), видовому и разнообразию экосистем, или мест обитания живых организмов.
В научной литературе можно встретить немало попыток оценить генофонд и биоразнообразие нашей планеты, но они отличаются на редкость большой противоречивостью, варьируя от 1 до 100 млн видов. По-видимому, оптимальным следует считать диапазон от 3 до 10 млн видов; из них описаны примерно 1,5–2 млн видов. С одной стороны, это количество все время возрастает по мере открытия ранее неизвестных видов, особенно в таких труднодоступных и малоизученных экосистемах, как тропические леса, высокогорья, толща и дно Мирового океана.
С другой стороны, однако, на Земле происходит столь же объективный процесс сокращения генофонда и уменьшения биоразнообразия, который дает право отнести растительный и животный мир не только к категории возобновляемых, но и к категории исчерпаемых, невозместимых ресурсов. Иными словами, генетические потери невосполнимы. Они отрицательно сказываются на развитии всего живого на Земле, тем более что многочисленные данные свидетельствуют о том, что сокращение генофонда и оскудение биоразнообразия происходят все ускоряющимися темпами.
Ученые полагают, что такое оскудение началось еще во время неолитической революции, за несколько тысячелетий до нашей эры. Затем оно продолжалось в периоды древнего мира, средних веков, нового и в особенности новейшего времени. В литературе есть много примерных оценок подобных потерь, но они тоже сильно различаются. Так, американский эколог Т. Миллер приводит приблизительную оценку, в соответствии с которой за период между 8000 г. до н. э. и 1975 г. средняя скорость исчезновения видов выросла в 1000 раз! В начале 1990-х гг. были опубликованы более достоверные данные ООН о масштабах потери генофонда в XVII—ХХ вв. и угрозе биоразнообразию в наши дни (рис. 35). Чтобы перевести этот график на язык более конкретных цифр, приведем также таблицу 34.
Рис. 35. Количество уничтоженных и находящихся под угрозой уничтожения видов (по «Рио-92»)
Анализ таблицы 34 показывает, что мировое разнообразие видов растений и животных уже понесло значительный ущерб и стоит перед угрозой еще больших потерь.
Таблица 34
УТРАТЫ ВИДОВОГО РАЗНООБРАЗИЯ НА ЗЕМЛЕ ПОСЛЕ 1600 г.
По последним данным американских ученых, ныне под угрозой исчезновения находится 33,5 тыс. видов растений (14 % от общего числа обследованных их видов). Из 9,6 тыс. видов птиц, обитающих на Земле, 2/3 переживают снижение численности, а 11 % угрожает вымирание. Из обитающих на Земле 4,4 тыс. видов млекопитающих 11 % находятся под угрозой вымирания и еще 14 % могут попасть в эту категорию, если существующие тенденции будут продолжаться. Из 24 тыс. видов рыб под угрозой вымирания ныне находится 1/3.
Имеющиеся данные свидетельствуют о том, что этот процесс особенно ускорился в XX в. За последнее столетие с лица Земли исчезли (или близки к исчезновению) более 1000 видов позвоночных животных и до 25 тыс. видов высших растений. Эти потери относятся прежде всего к последним десятилетиям, когда мир вступил в эпоху НТР и антропогенное вмешательство в природные процессы еще более возросло. Известный американский ученый Д. Медоуз пишет, что ныне, по приблизительным оценкам, ежегодные потери составляют от 10 до 100 видов. Он же приводит мнение экологов о том, что на Земле такого всплеска вымирания не было уже 65 млн лет – с конца мелового периода, когда исчезли динозавры.
Этот процесс, достигший прямо-таки глобальных масштабов, имеет и чисто географические особенности. Так, более всего видов птиц (36) исчезло в Океании, рептилий (12) – в Африке, а рыб (30), млекопитающих (37), беспозвоночных (126) и амфибий (2) – в Северной и Центральной Америке. Отмечают также, что едва ли не самые большие потери биоразнообразия характерны для тропического пояса, где обитают почти 75 % всех диких видов растений и животных, в том числе 50 % – в тропических лесах, площадь которых сокращается особенно быстро. В качестве примеров такого рода чаще всего приводят острова, например Мадагаскар. Говоря об отдельных животных, можно привести пример тигра, из восьми подвидов которого три (балийский, яванский и туранский) уже исчезли с лица Земли, а популяции остальных уменьшились до критического предела. Катастрофически сократилось количество слонов в Африке. А изображение панды – бамбукового медведя – еще в середине 1980-х гг. стало эмблемой Всемирного фонда охраны природы.
Прогнозы в целом тоже нельзя считать утешительными. По оценкам западных специалистов, к 2010–2015 гг. биосфера Земли может утратить до 10–15 % составляющих ее видов.
Причины утраты биоразнообразия изучены уже достаточно всесторонне. Их принято подразделять на прямые и косвенные.
Прямое воздействие человека на генофонд планеты и его разнообразие выражается в непосредственном истреблении, уничтожении животного и растительного мира. Оно может быть преднамеренным и непреднамеренным. Под косвенным воздействием понимают прежде всего те изменения, которые человеческая деятельность вносит в среду обитания биологических видов и популяций, разрушая привычные для них экологические ниши, саму организацию их жизни.
Отечественные ученые предприняли попытку свести все эти причины в единую систему.[27] В результате было установлено, что биологическое разнообразие утрачивается или оскудевает вследствие:
– уничтожения исходных экосистем в результате раскорчевки, выжигания и вырубки лесов, распашки степей, осушения болот и пойменных водоемов, застройки естественных ландшафтов, что ведет к полному разрушению привычных для живых организмов условий обитания;
– преобразования природных экосистем под воздействием разных видов человеческой деятельности (например, перевыпаса скота на пастбищах), что приводит к их обеднению;
– создания новых экосистем на месте прежних (строительство водохранилищ и пр.), что снижает их разнообразие и биологическую продуктивность;
– прямого изъятия из природной среды некоторых видов растений и животных под воздействием рубок леса, сенокошения, сбора ягод, грибов, вылова рыбы, охоты, что ведет к перераспределению, а иногда и к истреблению биоресурсов;
– ухудшения и полного изменения условий обитания растений и животных под влиянием химического и радиационного загрязнения и отравления атмосферы, водоемов, почв, что затрудняет самоочищение природных экосистем и обедняет их;
– появления таких неблагоприятных физических факторов окружающей среды, как массовая гибель животных от транспортных средств, промышленной и другой деятельности людей;
– биологического нарушения экосистем в результате непродуманных мер по акклиматизации растений и животных, чуждых новым условиям обитания;
– неконтролируемой рекреации, дачного строительства и т. п.
К этому перечню можно добавить сведения о том вреде, который наносит биоразнообразию торговля дикими животными. Общий ее объем еще в середине 1990-х гг. превысил 6 млрд долл. в год. Речь идет прежде всего о таких животных и товарах, как живые обезьяны (50 тыс. шт.), слоновые бивни (70 тыс. шт.), живые птицы (4 млн шт.), змеиные шкуры (10 млн шт.), шкуры диких кошачьих (140 тыс. шт.), тропические рыбы (350 млн шт.). Ежегодно через мировой рынок проходит 450 тыс. кг слоновой кости (главные импортеры Сянган, Япония, Китай и Бельгия), 630 тыс. экземпляров живых попугаев (главные экспортеры Аргентина, Индия, Танзания и Уганда, а импортеры – США, Германия, Великобритания, Япония, Франция, Испания), 6,6 млн змеиных шкур (главные импортеры США, Япония, Франция, Великобритания, Сингапур, Венгрия).
Меры по сохранению и восстановлению генофонда и биологического разнообразия организмов могут быть самыми различными – экономическими, административными, правовыми и др. Пожалуй, наиболее широко известно составление Красных книг – официальных документов, содержащих системные сведения о животных и растениях, находящихся под угрозой исчезновения.
Для всего мира Красные книги начал создавать еще в 70—80-х гг. XX в. Международный союз охраны природы и природных ресурсов (МСОП). В первую из них были внесены 236 видов млекопитающих, во вторую – птицы, в третью – земноводные и пресмыкающиеся, в четвертую – рыбы, в пятую – растения. Примерами редких и очень редких животных могут служить: сумчатый волк, мадагаскарская руконожка, большая панда, азиатский лев, лошадь Пржевальского, центральноамериканский тапир, индийский, яванский, суматранский носороги, дикий верблюд, олень Давида, оленебык канна, карликовый буйвол, купрей, белый орикс, песчаная газель, черноголовый буревестник, новозеландский пастушок, желтоклювая желтая цапля, красноногий ибис. Численность некоторых из этих животных составляет лишь десятки и сотни особей.
По мнению географов, одним из важнейших путей сохранения биоразнообразия должна стать организация разного рода охраняемых территорий – резерватов, заповедников, национальных и местных парков, природных памятников, охраняемых ландшафтов.
Болыпую положительную роль играет принятая на Всемирной конференции в Рио-де-Жанейро (1992) специальная конвенция о биоразнообразии. Следует особо отметить, что сохранение биоразнообразия конвенция трактует не только в природоохранном (консервационном) аспекте. Она предусматривает также возможность разного рода хозяйственного использования биоресурсов. Конвенция 1992 г. дала новый импульс для расширения подобных мероприятий в национальном масштабе. А 2001 г. был объявлен ЮНЕСКО Годом биоразнообразия.
Россия, подписавшая Конвенцию о биоразнообразии в 1995 г., также приняла несколько важных документов национального уровня. К ним можно отнести законы «Об охраняемых территориях», «О животном мире», «Об экологической экспертизе» и др. Начата реализация Государственной научно-технической программы «Биологическое разнообразие». Что же касается Красных книг, то их начали издавать еще в СССР. В наши дни в России насчитывается 127 видов исчезающих растений (0,56 % от общего числа видов) и 59 исчезающих видов животных.
35. Международный характер проблемы «Общество и окружающая среда»
Эту проблему можно рассматривать и ее рассматривают на трех уровнях: страновом, региональном и глобальном.
Вполне естественно, что каждая страна прежде всего заботится о решении своих собственных ресурсных и экологических проблем. В последние три-четыре десятилетия в США, странах зарубежной Европы, в Японии, в бывшем СССР, да и в некоторых странах развивающегося мира были изданы законы и постановления, иногда очень строгие, направленные на улучшение качества окружающей среды, сокращение возвращаемых в эту среду антропогенных «отходов». Появилось и такое определение: «расползание грязи по планете». Ныне многие страны имеют специальные министерства по охране окружающей среды или другие соответствующие органы примерно такого же ранга. Во многих странах Запада не только возникли, но и приобрели уже немалый вес партии «зеленых». В первую очередь это относится к ФРГ, Бельгии, Нидерландам, Франции, Италии. И тем не менее мер, предпринимаемых отдельными государствами, недостаточно, поскольку взаимодействие природы и общества никак не может ограничиваться территориями отдельных государств.
Вот почему так важен региональный уровень, при котором совместные мероприятия осуществляет большое число стран, имеющих общие природоохранные интересы. Ярким примером такого рода может служить общеевропейское сотрудничество, соответствующее положениям Заключительного акта совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе (Хельсинки, 1975 г.). Оно включает в свои задачи борьбу с загрязнением воздуха, охрану морских и речных вод, рациональное использование почв, наблюдение за городской средой населенных пунктов, создание сети природоохранных объектов и многое другое. Подобные широкие региональные программы обычно включают в себя и несколько субрегиональных, например по внутренним морям (Средиземное, Северное, Балтийское, Черное) или международным рекам (Дунай, Рейн).
Наконец, когда говорят о глобальном уровне, то имеют в виду объединение усилий стран всего мирового сообщества. Такой подход наиболее важен, особенно с учетом того, что ресурсы Мирового океана, космические, климатические вообще относятся к категории общечеловеческих, да и трансграничность передвижения воздушных и водных масс тоже способствует глобализации многих важных представлений, формированию единого широкого экологического пространства.
В связи с этим возникает интересный и важный вопрос о формах глобального сотрудничества в системе «Общество и окружающая среда». Существуют десятки международных организаций и учреждений, прямо или косвенно занимающихся этой проблемой. В первую очередь, очевидно, следует сказать о деятельности ООН и ее специализированных учреждениях в области охраны окружающей среды и природоохранного образования.
Первая конференция ООН по окружающей среде состоялась в 1972 г. в Стокгольме. Уже в следующем году в рамках ООН была принята обширная программа по проблемам окружающей среды – ЮНЕП (United Nations Environment Programme – UNEP). Она координирует работы, ведущиеся в разных странах, обобщает мировой опыт, поддерживает перспективные начинания.
Главное направление работы ЮНЕП – обеспечение Глобальной системы наблюдений (мониторинга) за состоянием окружающей среды, которая включает наблюдения за климатическими условиями, за переносом загрязняющих веществ, за возобновляемыми природными ресурсами, за состоянием Мирового океана, а также наблюдения для целей здравоохранения. ЮНЕП отвечает за глобальную информационную сеть, за Международный регистр потенциально токсичных химических веществ. ЮНЕП руководит работами по борьбе с опустыниванием и обезлесиванием, объединяет усилия стран Азии, Африки и Латинской Америки по использованию бассейнов некоторых рек и озер, осуществляет программу региональных морей, затрагивающую 130 государств. Под контролем ЮНЕП находятся использование малоотходных и безотходных технологий, производство и транспортирование ядовитых веществ и отходов. ЮНЕП руководит также специальной программой по образованию в области окружающей среды. Важно отметить, что ЮНЕП осуществляет всю свою работу в тесном контакте с другими специализированными органами ООН: по вопросам продовольствия и сельского хозяйства (ФАО), по вопросам труда (МОТ), Всемирной организацией здравоохранения (ВОЗ), Всемирной метеорологической организацией (ВМО), Всемирным фондом охраны природы (ВФОП) и др.
Одна из главных организаций в системе ООН – ЮНЕСКО – также включилась в решение проблемы «Общество и окружающая среда». Еще в 50—60-х гг. XX в. под ее эгидой были осуществлены такие программы, как «Аридные зоны», «Влажные тропики», «Гидрологическое десятилетие», «Международная биологическая программа». После этого ЮНЕСКО выступила с инициативой осуществления специальной долгосрочной программы «Человек и биосфера», которая была принята в 1970 г. Сокращенное ее название МАБ (Man and Biosphere – MAB).
Ныне в работе МАБ участвуют около ста стран, включая Россию. Как правило, эту работу ведут по отдельным проектам. Примерами их могут служить: «Экологическое воздействие деятельности человека на тропические и субтропические экосистемы», «Экологическое воздействие различных видов землепользования и практики хозяйствования на леса умеренной зоны и Средиземноморья», «Экологическое воздействие деятельности человека на ресурсы озер, болот, дельт, рек, эстуариев и прибрежных районов» и др.
Важной международной организацией является также Всемирный союз охраны природы (до 1988 г. он назывался Международным союзом охраны природы и природных ресурсов – МСОП). Членами этого союза состоят 626 национальных научных, государственных и других учреждений из 120 стран, 33 международные организации, включая Международный географический союз (МГС). Союз издает Красную книгу, которая периодически пополняется. Еще в конце 1980-х гг. совместно с ЮНЕП и другими организациями он подготовил и опубликовал «Всемирную стратегию охраны природы»– важный международный документ, отражающий коллективную озабоченность народов состоянием окружающей среды и содержащий развернутую программу их совместной деятельности. Он содержит конкретные рекомендации, относящиеся и к отдельным видам производств, и к отдельным районам Земли.
В 1983 г. ООН создала Всемирную комиссию по окружающей среде и развитию. Через четыре года эта комиссия опубликовала отчет «Наше общее будущее», в котором прозвучало предупреждение о том, что если мировое экономическое развитие будет и впредь происходить без учета ресурсно-экологических возможностей нашей планеты, то человечество ожидают тяжелые испытания и резкое ухудшение окружающей среды.
В 1986 г. после нескольких лет подготовки в рамках Международного совета научных союзов (МСНС) была утверждена Международная геосферно-биосферная программа (МГБП), в которой активно участвуют и географы.
В 1992 г. в Рио-де-Жанейро состоялась еще одна Конференция ООН по окружающей среде и развитию, в которой участвовали главы и представители 179 государств. Форум «Рио-92» принял важные постановления и рекомендации, касающиеся окружающей среды. Среди них – «Повестка дня на XXI век», представляющая собой программу социально-экономического развития человечества и улучшения качества окружающей среды.
Наряду с многосторонним сотрудничеством в области охраны окружающей среды, которое осуществляют как на межправительственном, так и на неправительственном уровне, широко распространено также двустороннее сотрудничество в этой сфере. Россия, например, имеет соответствующие соглашения с США, Канадой, Францией, Великобританией, другими странами. Как правило, они заключаются между различными природоохранными ведомствами.
36. Междисциплинарный характер проблемы «Общество и окружающая среда». Роль географии в ее решении
«Общество и окружающая среда» – это не только международная, межгосударственная, но и междисциплинарная проблема. В ее решении в той или иной мере участвуют едва ли не все гуманитарные, естественные и технические науки (рис. 36). Они исследуют различные компоненты этой проблемы – природные, технические, экономические, медицинские, социальные, политические, географические, архитектурно-планировочные и др.
Большую, а по мнению многих видных географов, даже ведущую, «дирижирующую» роль в решении этой проблемы призвана сыграть географическая наука. Так, академик И. П. Герасимов не раз писал о том, что именно география всем ходом своего двухтысячелетнего развития более других наук подготовлена к подобной роли. Она уже накопила огромную информацию о природных условиях и ресурсах
Рис. 36. Междисциплинарный характер проблемы «Общество и окружающая среда»
всего мира, о степени и формах их освоения и использования. Кроме того, география одновременно и естественная, и общественная наука, обладающая столь необходимым в данном случае комплексным подходом к природным и социально-экономическим явлениям.
Можно утверждать, что в ответ на запросы практики в отечественной географии сформировались оба тесно связанных между собой научных направления: ресурсно-географическое и эколого-географическое.
География природных ресурсов (географическое ресурсоведение) изучает размещение и структуру природных ресурсов и их сочетаний, проблему их экономической оценки, охраны, воспроизводства, рационального использования, а также ресурсообеспеченности и прогнозов состояния ресурсной базы. Хотя это направление в нашей стране стало развиваться только в 60-егг. ХХв., к концу его на большинство принципиальных вопросов географического ресурсоведения удалось дать уже вполне обоснованные ответы.
Прежде всего это относится к самому понятию о природных (естественных) ресурсах, под которыми понимают конкретные виды материи и энергии, формирующиеся в природной среде, но используемые обществом для своих целей. В более узкой трактовке под ними понимают те тела и силы природы, которые в процессе материального производства извлекают из нее (например, полезные ископаемые). Однако в последнее время все чаще используют расширенную трактовку этого понятия, отражающую размывание граней между понятиями «природные ресурсы» и «природные условия» (говорят о климатических ресурсах и т. п.).
Это относится также к созданию различных классификаций природных ресурсов. По степени извлекаемости их обычно подразделяют на исчерпаемые (в том числе возобновляемые и невозобновляемые) и неисчерпаемые. Применяют и «природную классификацию», при которой ресурсы подразделяют в зависимости от их принадлежности к той или иной сфере географической оболочки (ресурсы литосферы, гидросферы, биосферы и др.). Широко распространена также классификация природных ресурсов по видам их хозяйственного использования (ресурсы для промышленности, сельского хозяйства, рекреации и др.). Наиболее сложна и важна комплексная природно-хозяйственная классификация природных ресурсов.
Наконец, это относится и к созданию различных научных концепций географического ресурсоведения.
В качестве первого примера можно привести концепцию территориальных сочетаний природных ресурсов, выдвинутую А. А. Минцем еще в начале 1970-х гг. Под территориальным сочетанием природных ресурсов (ТСПР) он понимал источники разных видов природных ресурсов (минеральных, земельных, водных и др.), которые расположены на определенной территории и объединяются общностью их фактического или перспективного использования в рамках одного производственно-территориального комплекса. Им же была разработана картосхема размещения ТСПР на всей тогдашней территории СССР.
В качестве второго примера приведем концепцию природно-ресурсного потенциала территории. Под таким потенциалом (ПРП) понимают совокупность природных ресурсов определенной территории, которые могут быть использованы в хозяйстве с учетом тенденций научно-технического прогресса. Суммарный ПРП территории оценивают либо в баллах, либо в стоимостном выражении. В свою очередь, его подразделяют на частные ПРП – минерально-сырьевой, земельный, водный, климатический и др. Отечественные географы рассчитывали такие потенциалы и для всей территории страны, и для отдельных ее районов.
Совместно с экономистами географы стали проводить работу по составлению кадастров природных ресурсов, т. е. систематизированных сводов данных о земле (земельный кадастр), лесах (лесной кадастр), воде (водный кадастр). Эти кадастры послужили основой для экономической оценки природных ресурсов, которая учитывает количество, качество, концентрацию, условия использования, географическое положение ресурсов. Такую оценку можно производить также и в денежной форме (стоимостная оценка), и в баллах (балльная оценка). По степени охвата различают покомпонентные (по отдельным видам ресурсов) и интегральные оценки.
Третий пример – предложенная И. В. Комаром концепция ресурсных циклов. Ресурсный цикл – это цикл превращения природных веществ, который включает в себя выявление, добычу, переработку того или иного природного ресурса и обратное возвращение в природу отходов этих процессов. И. В. Комар выделил шесть следующих ресурсных циклов: 1) энергоресурсов; 2) металлорудных ресурсов; 3) неметаллического ископаемого сырья; 4) лесных ресурсов; 5) почвенно-климатических ресурсов; 6) ресурсов дикой фауны и флоры. Как нетрудно заметить, первые три цикла связаны с невозобновляемыми, а остальные – с возобновляемыми природными ресурсами.
Успешно развивается и второе, эколого-географическое направление исследований. Можно сказать, что за последние два-три десятилетия сформировалось очень важное и перспективное учение о геоэкологии. Геоэкология занимается изучением двух главных аспектов взаимодействия общества и природы: во-первых, влияния человеческой деятельности на природные геосистемы и, во-вторых, обратного влияния измененных человеком природных условий на состояние и развитие человека и других живых организмов на Земле. В составе геоэкологии развиваются ее более частные направления: физико-географическое, историко-географическое, экономико-географическое, социально-географическое (социальная экология). Появились работы по эколого-экономическому районированию, по ландшафтной экологии, по экологии Мирового океана и др., хотя многие вопросы остаются еще нерешенными и вызывают научные споры.
К числу наиболее важных научных концепций геоэкологии следует отнести концепцию мониторинга окружающей среды, разработка которой началась в 1970-х гг. Мониторинг (от лат. monitor – напоминающий, надзирающий) окружающей среды представляет собой комплексную систему долгосрочных наблюдений, оценки и прогноза состояния окружающей среды под воздействием антропогенных факторов. Его осуществляют на стационарных станциях наблюдения, во время маршрутных исследований, а также при помощи дистанционных (аэрокосмических) методов. Академик И. П. Герасимов предложил выделять три уровня мониторинга: 1) биоэкологический мониторинг, который по территориальному охвату относится к локальному мониторингу; 2) геосистемный мониторинг, соответствующий по территориальному охвату региональному мониторингу; 3) биосферный мониторинг, завершающий всю систему «слежения» за окружающей средой уже на глобальном уровне.
Разрабатывая концепцию мониторинга, географы участвуют в определении предельно допустимых концентраций (ПДК) различных природных веществ и соединений в окружающей среде. Эти работы тесно смыкаются с работами в области медицинской географии, которая изучает природную очаговость и эндемичность заболеваний, причины их возникновения – на фоне оценки качества окружающей среды. Именно из медицинской географии в географическую науку пришло подразделение условий обитания людей на комфортные, дискомфортные и экстремальные.
Комфортными принято считать такие условия, при которых в состоянии здоровья человека не происходит каких-либо отклонений от нормы. К дискомфортным относятся условия среды, при которых в состоянии здоровья человека наблюдаются отклонения от нормы, выраженные в виде разных болезней. Наконец, экстремальными называют условия, пребывание в которых может угрожать жизни и здоровью человека, а абсолютно экстремальными – при которых без специальных систем жизнеобеспечения жизнь становится невозможной.
Здесь же, видимо, нужно упомянуть и о новом направлении исследований – рекреационной географии, которая занимается территориальной организацией рекреационной деятельности населения. В. С. Преображенский, Ю. А. Веденин и другие ученые создали концепцию о территориально-рекреационной системе. Они же предложили четырехчленную классификацию рекреационного использования территории. Во-первых, это рекреационно-лечебный тип ее использования (например, лечение минеральными водами). Во-вторых, это рекреационно-оздоровительный тип (купально-пляжные районы и т. п.). В-третьих, это рекреационно-спортивный тип (горнолыжные базы, спортивные лагеря и т. д.). В-четвертых, это рекреационно-познавательный тип, связанный с использованием в рекреационных целях природных ландшафтов и (или) историко-архитектурных достопримечательностей.
К числу перспективных можно отнести также выдвинутую географами Академии наук концепцию природно-технических (геотехнических) систем, определяющую взаимодействие природы и техники. Разработка таких систем позволит применять различные технические средства (машины, механизмы, конструкционные, горюче-смазочные материалы) с учетом природных условий различных районов – например, пустынных, северных. Отсюда вырастает понятие о так называемой региональной технике.
С известной долей условности можно утверждать, что в 60—70-х гг. XX в. в отечественной науке преобладало ресурсно-географическое направление. Но в 80—90-х гг. центр тяжести сместился в эколого-географическую сферу. Во всех отраслях и подотраслях географии происходит усиление экологических подходов. В последнее время начали использовать также термин «экогеография» (экологическая география). Под ним понимают раздел географической науки, предметом которого является изучение географической среды с экологической точки зрения.
ТЕМА 3 ГЕОГРАФИЯ НАСЕЛЕНИЯ МИРА
37. Понятие о воспроизводстве населения
Воспроизводство (естественное движение) населения – наиболее характерное свойство народонаселения, изучением которого занимается наука демография. Если использовать самое простое из имеющихся в ее арсенале определений, то под воспроизводством населения следует понимать его постоянное обновление в результате процессов рождаемости и смертности, которые характеризуют естественное движение населения, т. е. его прирост или убыль.
Анализ естественного движения населения чаще всего начинают с рождаемости, под которой понимают частоту рождений во всем населении или отдельных его группах. Измеряют ее при помощи разных показателей. Наиболее распространен среди них общий коэффициент рождаемости, выражаемый численностью живорожденных детей из расчета на 1000 человек населения; исчисляют его соответственно в тысячных долях, или промилле (%о). Например, если общий коэффициент рождаемости равен 15 %, это означает, что в среднем на тысячу человек рождается 15 детей.
Сами демографы считают, что показатель общего коэффициента рождаемости имеет существенные недостатки, зачастую искажающие истинную картину воспроизводства населения. Поэтому помимо него используют также многие другие общие, частные и возрастные коэффициенты.
Это брутго-коэффициент (или валовой), являющийся показателем замещения поколений и не учитывающий смертности. Его исчисляют отдельно для населения каждого пола, но чаще – только для женской его половины, показывая среднее количество девочек, которое родила бы одна женщина, прожившая до конца репродуктивного периода. Однако не все родившиеся девочки доживают до возраста своих матерей, т. е. принимают участие в создании новых поколений. Именно это учитывает нетто-коэффициент (или чистый), который всегда меньше брутто-коэффициента. Широко применяют также суммарный коэффициент рождаемости, отражающий число рождений у одной женщины, прожившей весь плодовитый период. Он, в свою очередь, тесно связан с продолжительностью репродуктивного (плодовитого) периода, или фертильного (от лат. fertilis – плодородный) цикла женщин. Ученые считают, что плодовитость человека как биологического вида составляет 10–12 живорождений за весь детородный период женщины (обычно с 15 до 49 лет). Но, разумеется, индивидуальная плодовитость может варьировать в очень широких пределах.
Очень важный вопрос о факторах рождаемости изучали многие отечественные и зарубежные демографы. Хотя в их взглядах нет полного единства, все они сходятся на том, что факторы, влияющие на рождаемость, можно объединить в несколько групп.
Во-первых, это природно-биологические факторы – например, разное время достижения половой зрелости в странах с жарким и холодным климатом (это увеличивает или сокращает продолжительность фертильного цикла женщин).
Во-вторых, это демографические факторы. К ним относится половая структура населения, которая может быть либо пропорциональной, либо сильно деформированной – с большим перевесом одного из полов. Еще большее воздействие на коэффициенты рождаемости оказывает возрастная структура населения: понятно, что чем больше в нем доля лиц молодых возрастов, тем выше, так сказать, демографический потенциал общества. И наоборот, чем более выражено «старение» населения, тем демографический потенциал ниже. Можно утверждать также, что коэффициент рождаемости находится в прямой зависимости от показателя детской смертности. В отсталых странах, где семья нуждается в детях как в работниках, родители обычно заводят «лишних» детей в качестве заведомой компенсации неизбежных потерь среди них.
В-третьих, это социально-экономические, культурные и психологические факторы, которые играют решающую роль в воспроизводстве населения. К их числу обычно относят общий уровень благосостояния, повышение которого способствует увеличению средней продолжительности жизни людей и соответственно «старению» населения в целом с вытекающими из него демографическими последствиями. В связи с этим можно заметить, что в периоды длительных социально-экономических кризисов рождаемость обычно резко падает. Примерами такого рода могут служить США в годы Великой депрессии 1929–1933 гг. и Россия в 1990-е гг.
Нужно иметь в виду и то, что высокий уровень благосостояния обычно подразумевает и высокий уровень образованности. Коэффициент рождаемости почти всегда снижается в тех случаях, когда женщина имеет возможность получить образование, и повышается, когда она лишена ее. Естественно, что получение образования открывает перед ней гораздо большие шансы трудоустройства вне дома. Высокий уровень благосостояния подразумевает также высокую стоимость образования и воспитания детей. В экономически развитых странах, где существует обязательное среднее образование, а детский труд к тому же запрещен законом, «цена» ребенка теперь настолько высока, что влияет на уменьшение коэффициента рождаемости. Ко всем этим производным высокого уровня благосостояния остается добавить систему государственного и частного социального обеспечения. При наличии такого обеспечения вовсе не обязательно иметь много детей, чтобы не тревожиться за свою старость.
К числу социально-экономических факторов, влияющих на динамику рождаемости, принято относить и уровень урбанизации. Уже давно замечено, что у городского населения рождаемость ниже, чем у сельских жителей, которым дети помогают в сельскохозяйственных работах, заготовке дров, выполнении многих домашних дел; по некоторым оценкам, разница в рождаемости у этих категорий населения составляет примерно 1/3.
Однако при анализе этого фактора нужно учитывать, что он проявляется не сразу после переезда людей из села в город. «Урбанизация, конечно, действует повсеместно и безотказно – но слишком медленно, – пишет известный российский социолог И.В.Бестужев-Лада. – Как правило, требуется смена поколения – и зачастую не одного, – чтобы сложившийся сельский стереотип многодетности сменился городским, ориентированным на меньшее число детей».[28]
Ярким подтверждением этого заключения служит современная демографическая ситуация в большинстве развивающихся стран, где быстрый рост городского населения пока еще не привел к заметному сокращению коэффициента рождаемости.
Определенное воздействие на рождаемость оказывают также брачность, разводимость и семейное положение. Сами по себе эти факторы скорее относятся к числу демографических, но фактически находятся как бы на стыке демографических и социально-экономических факторов. Достаточно вспомнить, например, какое влияние на брачность, разводимость и семейную структуру оказывают традиции многодетности, характерные для мусульманских стран, запреты на вторичные браки в индуизме и др. То же относится и к возрасту вступления в брак, который в большинстве стран установлен законодательно – с учетом времени достижения половой, но зачастую также и социально-психологической зрелости вступающих в брак, а также традиций, обычаев и пр.
Еще сравнительно недавно такой возраст был, как правило, очень низок, особенно для женщин. В мусульманских странах в соответствии с законами шариата он начинался с 9 лет, в католических составлял 12 лет для женщин и 14 лет для мужчин. В дальнейшем по мере развития цивилизации почти во всех странах этот возраст был заметно повышен. Однако еще в 1980-х гг. минимальный установленный законом возраст вступления в брак для женщин в некоторых католических странах (Испания, Перу, Эквадор, Гондурас) оставался на уровне 12 лет, в большинстве других стран Латинской Америки – на уровне 14, а в мусульманской Нигерии – 9 лет. Своего рода странами-антиподами могут служить протестантские страны Европы, где закон разрешает женщинам вступать в брак лишь с 18, а мужчинам – с 20 лет. В России с 1926 г. и для женщин, и для мужчин существует единый минимальный брачный возраст – 18 лет. Нужно иметь, однако, в виду, что реальный возраст вступления в брак в большинстве регионов и стран значительно выше законодательно разрешенного.
Вторая составляющая единого процесса воспроизводства населения – смертность. Ее также определяют через общий коэффициент смертности, т. е. количество смертей на 1000 человек населения, исчисляемое в тысячных долях (промилле).
Смертность, как и рождаемость, в основе своей – явление биологическое, однако она испытывает на себе воздействие ряда отнюдь не биологических факторов. Поэтому факторы смертности, влияющие на ее коэффициент, также обычно подразделяют на природно-климатические, генетические, социально-экономические, культурные, политические и др. Нередко их подразделяют на эндогенные, обусловленные в первую очередь старением человеческого организма, и экзогенные, связанные с внешним воздействием окружающей среды.
На протяжении тысячелетий – при сохранении традиционно высокого уровня рождаемости – именно смертность была главным регулятором воспроизводства населения. Голод, эпидемии, постоянные кровопролитные войны наносили народонаселению такой огромный урон, который мог «погасить» самую высокую рождаемость. В особенности это относится к войнам, тем более к мировым войнам XX в. Правда, после их окончания наступал период бурного компенсационного увеличения рождаемости – так называемый беби-бум (от англ. baby boom – взрыв рождений), но это могло восполнить лишь сравнительно небольшую часть военных потерь.
Во второй половине XX в. уже довольно отчетливо проявилась тенденция к снижению общего коэффициента смертности. Она вызвана в первую очередь:
– совершенствованием медицинского обслуживания;
– сокращением эпидемических и инфекционных заболеваний в результате улучшения как личной гигиены людей, так и общих санитарно-гигиенических условий жизни;
– улучшением условий питания в результате возросшего производства продовольствия и его лучшего распределения;
– общей тенденцией к повышению уровня жизни и благосостояния людей.
Тем не менее и в наши дни многие традиционные причины смертности продолжают существовать. Это и локальные войны, и разного рода революционные катаклизмы (один только «большой скачок» в Китае в 1958–1960 гг. вызвал около 30 млн избыточных смертей), и болезни – тем более такие опасные, как СПИД. Многие исследователи особо отмечают абсолютное и тем более относительное возрастание смертности по насильственным причинам – в результате обострения криминальной обстановки и разного рода террористических актов. Возросла также смертность от производственного травматизма, техногенных аварий и катастроф, самоубийств.
Показатели рождаемости и смертности служат основой для исчисления естественного прироста населения, в наиболее общем виде характеризующего его воспроизводство. Общий коэффициент естественного прироста населения представляет собой разность коэффициентов рождаемости и смертности, и его также выражают в промилле.
Именно естественный прирост наиболее полно отражает режим воспроизводства населения, имеющий три основные разновидности. Во-первых, это расширенное воспроизводство населения, которому соответствует устойчивое превышение рождаемости над смертностью, обеспечивающее постоянный и стабильный рост населения. Во-вторых, это простое воспроизводство населения, при котором соотношение рождаемости и смертности складывается таким образом, что не может обеспечить прирост населения, из-за чего происходит простое замещение одного поколения другим. В-третьих, это суженное воспроизводство населения, при котором коэффициент смертности превышает коэффициент рождаемости и рождающихся детей не хватает для количественного замещения поколения родителей.
Для определения пограничных рубежей между этими тремя разновидностями режима воспроизводства населения чаще всего пользуются показателями нетто-коэффициента воспроизводства женского населения и суммарного коэффициента рождаемости. Если нетто-коэффициент больше 1, то это означает, что на смену нынешнему поколению женщин-матерей придет большее количество их дочерей и воспроизводство населения будет расширенным. Если же он меньше 1, то со временем число рождений не полностью компенсирует потери от смертности, и население начнет сокращаться. При использовании суммарного коэффициента рождаемости нужно учитывать, что для простого воспроизводства, т. е. количественного равенства детского и материнского поколений, он должен быть равен примерно 2,150.
Разумеется, что между тремя режимами воспроизводства населения существует множество разного рода переходных режимов, которые также представлены в современном мире.
38. Исторические типы воспроизводства населения и теория демографического перехода
По мере развития человеческой цивилизации характер воспроизводства населения, вполне естественно, также видоизменялся. Поскольку же человеческое общество на протяжении тысячелетий существования «человека разумного» прошло три главных этапа развития – этап присваивающей экономики, этап аграрной экономики и этап индустриальной экономики, – в демографии принято выделять и три соответствующих им исторических типа воспроизводства населения: 1) архетип, 2) традиционный тип и 3) современный тип.
Архетип воспроизводства населения охватил несколько десятков тысяч лет начальной истории человеческого рода, когда повсеместно господствовала еще присваивающая экономика (собирательство, охота, рыболовство), причем в условиях чрезвычайно сильной зависимости человека от природы. Для населения Земли в этот период были характерны очень небольшая численность и крайне низкие темпы прироста.
Затем произошел постепенный переход от присваивающей к производящей экономике (земледелие, скотоводство), получивший наименование неолитической революции. Он вызвал к жизни новый исторический тип воспроизводства населения, получивший наименование традиционного.
Традиционный тип воспроизводства населения существовал на Земле в течение нескольких тысячелетий и соответствовал периоду фактически безраздельного господства аграрной экономики. Главными отличительными чертами этого типа стали очень высокие показатели рождаемости, приближающиеся к физиологическому максимуму (40–50 %), и очень высокие показатели смертности, которые «гасили» высокую рождаемость, приводя в итоге к низкому естественному приросту населения. Демографы считают, что при традиционном типе воспроизводства главным его регулятором оказывалась смертность, которая, если можно так выразиться, стимулировала высокую рождаемость. Ведь если родители хотели иметь, скажем, трех-четырех детей, то появиться их на свет в семье должно было по крайней мере в два-три раза больше. При таком ходе демографических процессов население мира продолжало расти очень медленно.
Следующий коренной перелом в развитии производительных сил общества, ознаменовавший переход от аграрной к индустриальной экономике, начался в Европе в эпоху промышленных переворотов XVIII–XIX вв., а в XX в. охватил почти весь мир. Именно в этот период времени традиционный тип воспроизводства населения начал сменяться современным.
Современный тип воспроизводства населения означает ориентацию на совершенно другую демографическую обстановку и использование иных демографических механизмов. Уменьшение зависимости человека от природы, успехи медицины и здравоохранения, общее повышение уровня жизни привели к заметному снижению показателей смертности и увеличению средней продолжительности жизни, что повлекло за собой (при сохранении высокой рождаемости) лавинообразное увеличение естественного прироста. Важными отличительными чертами современного типа воспроизводства населения следует считать также гораздо большую активность и гибкость демографических отношений, которые обеспечивают свободу семейного выбора. Одновременно резко повышается управляемость, экономичность воспроизводственного процесса. Не случайно этот тип называют также рациональным типом воспроизводства.
Все эти сложные и многоплановые демографические процессы потребовали глубокого научного исследования и толкования. Так появились понятия о демографической революции и демографическом переходе, которые стали применять для обозначения коренных изменений в воспроизводстве населения.
Первое из них было введено в научное обращение в 1934 г. французским демографом Адольфом Ланд-ри, второе – в 1950 г. американским демографом Фрэнком Ноутстайном. В работах отечественных демографов А. Я. Боярского, Б. Ц. Урланиса, Д. И. Валентея, Э. А. Араб-оглы, А. Я. Кваши, А. Г. Вишневского оба эти понятия либо рассматриваются как равнозначные, либо демографическая революция трактуется как кульминация демографического перехода. В таком случае говорят о трех демографических революциях в истории человечества: неолитической, революции XVIII–XIX вв. и революции второй половины XX в. Каждая из них обусловила переход к новому историческому типу воспроизводства населения.
Научное осмысление такой смены типов воспроизводства населения привело к возникновению теории демографического перехода, главная задача которой заключается в объяснении последовательности и характера изменений в процессах рождаемости, смертности и естественного прироста населения и определении их долгосрочных тенденций. Разработанная многими учеными общая схема такого демографического перехода фиксирует четыре его последовательных фазы, стадии, или этапа (рис. 37).
Первая фаза относится еще к завершающему этапу традиционного типа воспроизводства населения. Для нее характерны высокая рождаемость, высокая смертность и низкий естественный прирост. В начале демографического перехода эту стадию проходила большая часть населения Земли. Но ныне она уже почти нигде не встречается, за исключением разве что самых отсталых племен, обитающих в тропических лесах.
Рис. 37. Модель демографического перехода (по А.Я.Кваше и В.А.Понцеву)
Вторая фаза отличается самым большим демографическим динамизмом. Он выражается, прежде всего, в резком сокращении показателей смертности. Но рождаемость (уменьшение которой обычно запаздывает на одно-два поколения) при этом остается еще традиционно высокой, а если и снижается, то не столь значительно. В результате «вилка» между показателями рождаемости и смертности, фактически определяющая естественный прирост населения, резко увеличивается, что и становится причиной быстрого роста его численности. Вот почему именно на этой стадии демографического перехода происходит так называемый демографический взрыв, который Европа пережила еще в XIX в. и который для большинства стран Азии, Африки и Латинской Америки начался в середине XX в.
Третья фаза характеризуется дальнейшим снижением смертности, которая постепенно стабилизируется на относительно низком уровне. Рождаемость при этом также снижается, так что «вилка» между ними начинает постепенно сокращаться. В итоге на третьей фазе преобладающим становится слабо расширенное воспроизводство населения, которое ныне характерно для очень многих экономически развитых стран.
Четвертая фаза наступает тогда, когда показатели рождаемости и смертности выравниваются таким образом, что начинает преобладать уже не расширенное, а простое воспроизводство населения, ведущее к стабилизации его численности. Характерно, что еще сравнительно недавно эту фазу рассматривали исключительно в качестве прогнозной, ожидаемой в не слишком близкое время. Но в конце XX в. некоторые развитые страны уже фактически вступили в нее. А в отдельных из них, более того, стало преобладать суженное воспроизводство населения.
Попутно заметим, что происходящий ныне переход от индустриальной к постиндустриальной стадии развития общества не может не означать формирования в чем-то качественно иного типа воспроизводства населения. Но в теоретическом плане этот вопрос пока еще разработан слабо. Об этом приходится сожалеть, ибо трудно не согласиться с утверждением С. П. Капицы, известного физика, занимающегося и проблемами демографии, о том, что «демографический переход – фундаментальное явление в развитии человечества, затрагивающее все стороны нашего бытия».[29]
39. Динамика численности населения мира
Рассмотрение общих вопросов воспроизводства населения и демографического перехода позволяет лучше понять динамику численности населения мира. В основных чертах она соответствует историческим типам воспроизводства и фазам демографического перехода.
О численности населения Земли в стародавние времена существования архетипа воспроизводства можно судить лишь приблизительно. Ученые полагают, что к началу неолита (за 7–8 тыс. лет до н. э.) на нашей планете было всего 10 млн жителей, а темпы роста населения составляли лишь 10–20 % за тысячелетие. Соответственно и плотность населения (с учетом размеров тогдашней ойкумены) была чрезвычайно мала: 8—10 человек на 100 км2, а средняя продолжительность жизни не превышала 20 лет.
После неолитической революции прирост населения заметно ускорился, и за 2000 лет до н. э. его численность достигла уже 50 млн, а к началу нашей эры, по разным источникам, – от 200 до 250 млн человек. Тем не менее среднегодовой прирост его составлял всего 0,1 %. Далее, на протяжении первого тысячелетия нашей эры с его Великим переселением народов, частыми вспышками голода и эпидемий, постоянными войнами численность мирового населения продолжала возрастать чрезвычайно медленно. Возможно, что в 1000 г. она достигла лишь 300 млн человек. Положение немногим изменилось и в 1000–1500 гг., когда продолжались периодические «моры» людей от голода, чумы, холеры, оспы. Так, в 1200–1300 гг. население Земли вообще не увеличилось, а с 1300 по 1400 г. оно даже несколько уменьшилось, поскольку в этом столетии от пандемии бубонной чумы («черной смерти») погибло около 1/4 всех жителей. Неудивительно, что и средняя продолжительность жизни колебалась в пределах от 20 до 30 лет. Все же к 1500 г. землян стало уже 425–450 млн.
Некоторый перелом наступил только в XVII в., да и то лишь в Европе, где зарождение промышленности, рост сельского хозяйства, успехи медицины начали сказываться на демографических процессах. А со второй половины XVIII в., т. е. со времени начала промышленных переворотов, которые привели к росту производства, общему подъему уровня жизни и улучшению санитарно-гигиенических условий, в Европе начался такой рост населения, который вполне соответствовал современному понятию о демографическом взрыве, или демографической революции. Прежде всего благодаря Европе (но отчасти уже и Азии) население мира с 1500 по 1900 г. выросло почти в четыре раза, достигнув к концу этого периода времени численности в 1630 млн человек. В первую очередь это относится ко второй половине XIX в., когда население мира увеличилось в 1,5 раза при среднегодовом темпе прироста 0,8 % и абсолютном приросте примерно по 17 млн человек в год.
Очень сложной и противоречивой оказалась демографическая история первой половины XX в. С одной стороны, происходил значительный рост численности населения, хотя в основном уже не в Европе, а в Азии, Африке и Америке. С другой стороны, крайне негативно повлияли на весь ход демографических процессов две мировые войны. Самый яркий пример тому – Советский Союз, который потерял за годы Великой Отечественной войны 27 млн человек.
Нужно учитывать, что здесь речь идет только о так называемых прямых потерях. Но есть еще косвенные потери, которые связаны с тем, что в годы войны обычно резко снижается уровень брачности – вследствие мобилизации молодых мужчин и откладывания браков, а также длительного разрыва супружеских связей. В годы Первой мировой войны уровень брачности в России, во Франции, в Италии снизился на 60–70 %. В годы Второй мировой войны «дефицит рождений» тоже был очень велик, что вполне объяснимо. К косвенным потерям иногда относят и послевоенный рост инвалидности. По некоторым данным, в результате двух мировых войн инвалидами стали 40 млн человек.
Но особенно большой след в демографической истории человечества оставила вторая половина XX в., когда произошел небывалый доселе демографический взрыв, связанный со вступлением во вторую фазу демографического перехода десятков стран Азии, Африки и Латинской Америки. Действительно, только за это время население Земли увеличилось в 2,4 раза (с 2,5 до 6,1 млрд) при абсолютном приросте в 70–80 млн и даже 90 млн человек в год, что соответствовало темпам прироста в 1,5–2 %. Хорошей иллюстрацией этого демографического взрыва на нашей планете могут служить данные о том, в какие годы численность населения земного шара достигала «отметок» в 1, 2, 3, 4, 5 и 6 млрд человек и сколько лет потребовалось в каждом случае для такого увеличения (табл. 35).
Таблица 35
ПРИРОСТ МИРОВОГО НАСЕЛЕНИЯ
Как вытекает из данных, приведенных в таблице 35, для того чтобы «распечатать» первый миллиард, потребовалась вся предшествующая история человечества, а в одном только XX в. увеличение численности населения на эту «круглую» цифру достигалось пять раз! Ученые подсчитали, что современный демографический переход происходит в два раза быстрее, чем в Европе эпохи промышленных переворотов, и охватывает в 15–20 раз больше людей. В результате численности населения Земли возросла с 2527 млн человек в 1950 г. до 5294 млн в 1990 г. и 6602 млн в середине 2007 г.
Но за этими общемировыми показателями скрываются очень существенные различия между двумя основными группами стран современного мира и соответственно между его крупными регионами (табл. 36).
Таблица 36
СРЕДНЕГОДОВЫЕ ТЕМПЫ ПРИРОСТА НАСЕЛЕНИЯ В МИРЕ, ОТДЕЛЬНЫХ ЕГО РЕГИОНАХ И ГРУППАХ СТРАН
Рис. 38. Рост населения мира в XX в.
При анализе таблицы 36 бросаются в глаза все углубляющиеся различия между группами развитых и развивающихся стран. Так, в 1950–1955 гг. по темпам прироста населения первые отставали от вторых в 1,6 раза, а в 1995–2000 гг. – в 4 раза. В результате доля развивающихся стран в общемировом приросте населения увеличилась в XX в. с 79 % в 50-х гг. до 95 % во второй половине 90-х гг. Изменение пропорции между населением развитых и развивающихся стран наглядно отражают также рисунки 38 и 39.
Гораздо более быстрый рост населения в развивающихся странах находит отражение и в изменении соотношения между населением крупных регионов мира (табл. 37).
Как нетрудно заметить, доля в мировом населении стран СНГ, зарубежной Европы и Северной Америки имеет тенденцию к неуклонному сокращению. Доля стран Латинской Америки, Австралии и Океании остается стабильной или более или менее стабильной. Доля зарубежной Азии и в особенности Африки продолжает увеличиваться.
Рис. 39. Доля экономически развитых и развивающихся стран в мировом населении, %
40. Демографический взрыв в современном мире
Механизм демографического взрыва в развивающихся странах изучен демографами детально и всесторонне. Он стал закономерным следствием демографической ситуации, сложившейся в странах Азии, Африки и Латинской Америки в начале второй половины XX в. Для этой ситуации характерны две главные отличительные черты.
Во-первых, после завоевания политической независимости эти страны получили возможность более широко использовать мировые достижения медицины, в частности в предупреждении различного рода заболеваний, особенно эпидемических. Благоприятно повлияли на снижение показателя смертности также первые успехи молодых государств в сфере экономического и культурного развития. В результате коэффициент смертности за очень короткое время снизился примерно в два раза, причем до этого история не знала подобного сокращения смертности за столь короткий срок!
Во-вторых, в отличие от смертности, в отношении рождаемости еще долго продолжалось традиционное демографическое поведение, ориентированное на сохранение ее показателей на высоком и даже очень высоком уровне. Ныне из 145 млн детей, ежегодно появляющихся на свет, 125 млн рождаются в развивающихся странах.
Именно такое несовпадение во времени (несинхронность) изменений в процессах рождаемости и смертности привело к возникновению небывалого до тех пор демографического взрыва в большинстве стран мира (рис. 40).
Таблица 37
ИЗМЕНЕНИЕ ДОЛИ КРУПНЫХ РЕГИОНОВ В МИРОВОМ НАСЕЛЕНИИ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XX в.
Конечно, третью демографическую революцию середины ХХ в. можно сравнивать со второй демографической революцией эпохи промышленных переворотов. Но при этом нельзя не видеть, что (несмотря на определенное сходство) между ними существуют очень большие различия, причем не только количественные, о которых уже говорилось, но в какой-то мере и качественные. Демографический подъем в Европе XVIII–XIX вв. был обусловлен прежде всего изменениями в социально-экономической сфере, а в XX в. в развивающихся странах он, напротив, сильно опережал социально-экономическое развитие.
Такой период «бури и натиска» продолжался в странах Азии, Африки и Латинской Америки примерно два-три десятилетия. В это время внутренняя дифференциация среди них в этом отношении прослеживалась относительно слабо. Но когда в 1980-х гг. общие темпы прироста населения стали постепенно замедляться, различия между странами и группами стран начали проявляться более отчетливо.
Рис. 40. Смена первых фаз демографического перехода
Ныне по характеру воспроизводства населения все развивающиеся страны можно подразделить на три подгруппы.
Первую подгруппу формируют страны, где еще в полной или почти полной мере проявляется пик демографического взрыва. Для них по-прежнему характерны очень высокая рождаемость и очень высокий естественный прирост населения. На одну женщину в этих странах приходится в среднем от 5 до 7–8 детей, а среднегодовой темп прироста населения составляет от 1,6 до 4,8 % (табл. 38).
Анализ таблицы 38 позволяет сделать вывод о том, что большинство перечисленных в ней стран относится к категории наименее развитых стран мира, расположенных в Тропической Африке и Юго-Западной Азии. Согласно статистике ООН, среднегодовой прирост населения для всей этой группы стран в 1995–2000 гг. составлял 2,4 %, а в некоторых из них, как видно из приведенных в таблице 38 данных, был и того выше. Неудивительно, что к 2006 г. общая численность населения наименее развитых стран мира возросла уже до 780 млн человек. Помимо наименее развитых, к первой подгруппе относятся и многие другие развивающиеся страны Африки, Азии, а отчасти также Латинской Америки и Океании.
Всего в мире в начале XXI в. насчитывалось 36 стран, в которых при современном уровне естественного прироста населения его удвоение должно произойти за 25 лет или даже еще быстрее. В Африке таких стран 19. «Рекордсменами» среди них можно считать Ливию и Того (удвоение населения там может произойти за 19 лет), Сан-Томе и Принсипи (20), Нигер, Чад и Свазиленд (за 21 год). В зарубежной Азии таких стран и территорий 11, а среди них особо выделяются Палестина (удвоение населения может произойти за 5 лет в секторе Газа и за 21 год на Западном берегу р. Иордан), Оман (за 18 лет), Йемен и Мальдивы (за 2l год). В Латинской Америке в группу стран с ожидаемым удвоением населения за 25 лет и менее попадают Гватемала, Гондурас и Никарагуа, а в Океании – Вануату, Соломоновы Острова и Маршалловы Острова.
Таблица 38
РАЗВИВАЮЩИЕСЯ СТРАНЫ С НАИБОЛЕЕ ВЫСОКИМИ ПОКАЗАТЕЛЯМИ ВОСПРОИЗВОДСТВА НАСЕЛЕНИЯ В 2005 г.
* Среднее число детей на одну женщину к концу детородного возраста.
Во вторую подгруппу входят развивающиеся страны, в которых за последние полтора-два десятилетия демографический взрыв уже явно пошел на убыль. Хотя они еще находятся во второй фазе демографического перехода, в них уже происходит снижение не только коэффициента смертности, но и коэффициента рождаемости. В результате начал снижаться и коэффициент естественного прироста. Что же касается общего коэффициента рождаемости, то он во второй подгруппе вдвое меньше, чем в первой. В полтора-два раза меньше, следовательно, и среднегодовые темпы прироста населения. Примеры таких стран представлены в таблице 39.
Как нетрудно заметить, во вторую подгруппу входят развивающиеся страны, более «продвинутые» в социально-экономическом развитии. Период удвоения населения в них колеблется в пределах от 35 до 55 лет.
Наконец, остается еще третья подгруппа развивающихся стран, которая уже фактически вступила в третью фазу демографического перехода. Коэффициент рождаемости в них, как правило, не превышает 15 %, а среднегодовой темп прироста населения – 1 %. Примерами таких стран могут служить Китай, Таиланд, Аргентина.
Особенно впечатляет динамика снижения смертности в некоторых крупных странах развивающегося мира. В 1960–2005 гг. величина этого показателя в развитых странах уменьшилась на 20 %, а развивающихся – в 2–3 раза: в Китае – с 24 до 7%о, в Индии – с 22 до 8, в Индонезии – с 23 до 6, в Бангладеш – с 28 до 9, в Нигерии – с 25 до 17 %. Более того, еще в начале 60-х гг. общий коэффициент смертности в Китае или Индонезии превышал соответствующий показатель по развитым странам в два-три раза, а на рубеже XXI в. он стал даже ниже, чем в большинстве развитых стран.
Таблица 39
РАЗВИВАЮЩИЕСЯ СТРАНЫ, В КОТОРЫХ ПРОИСХОДИТ СНИЖЕНИЕ ПОКАЗАТЕЛЕЙ ПРИРОСТА НАСЕЛЕНИЯ (2005 Г.)
Все имеющиеся демографические прогнозы говорят о том, что в первом десятилетии XXI в. количество стран первой подгруппы будет сокращаться, а второй и третьей подгрупп – расти.
41. Демографический кризис в современном мире
Экономически развитые страны мира, как уже было отмечено, давно миновали вторую фазу демографического перехода и вступили в его третью фазу, для которой характерно понижение показателей естественного прироста населения. До недавнего времени каких-либо очень существенных различий в этом отношении между ними почти не наблюдалось. Однако в последнее время в этой группе стран также стала происходить довольно сильная дифференциация, и ныне ее тоже можно подразделить на три подгруппы.
В первую подгруппу входят страны, где еще сохраняется довольно благоприятная демографическая обстановка, для которой характерны, по крайней мере, средние показатели рождаемости и естественного прироста, обеспечивающие расширенное воспроизводство населения. Примером страны такого рода могут служить США, где «формула» воспроизводства (рождаемость – смертность = естественный прирост) в 2005 г. сохранялась на уровне 14,1 % – 8,2 % = 5,2 %. Соответственно среднегодовой прирост населения составлял 1 %. К этой же подгруппе можно отнести Канаду, Францию, Нидерланды, Норвегию, где среднегодовой прирост населения находился на уровне хотя бы 0,3–0,5 %. При таком темпе прироста удвоения населения в этих странах можно ожидать через 100–200 лет.
Ко второй подгруппе нужно отнести страны, в которых фактически уже не обеспечивается расширенное воспроизводство населения. К ним относятся в основном страны Европы, для которых суммарный коэффициент рождаемости еще в середине 1990-х гг. снизился до показателя 1,5. Некоторые из этих стран еще имеют минимальное превышение рождаемости над смертностью. Другие же, которых гораздо больше, стали странами с «нулевым» приростом населения. Это, например, Швеция.
Наконец, третья подгруппа объединяет страны с отрицательным естественным приростом населения, или, проще говоря, с его естественной убылью (депопуляцией).
Таблица 40
СТРАНЫ ЕВРОПЫ С ОТРИЦАТЕЛЬНЫМ ЕСТЕСТВЕННЫМ ПРИРОСТОМ НАСЕЛЕНИЯ
Суммарный коэффициент рождаемости в этой группе стран также предельно низкий. Количество таких стран с «минусовым» приростом населения только в 1990–2000 гг. выросло с 3 до 15. В 2005 г. их осталось 15, но состав несколько изменился (табл. 40).
Не будет ошибкой утверждать, что страны третьей (а фактически и второй) подгруппы уже вступили в полосу демографического кризиса, который был вызван к жизни комплексом взаимосвязанных причин. В первую очередь к ним относится быстрое, а иногда прямо-таки обвальное, снижение показателя рождаемости, что ведет к уменьшению в населении доли лиц молодых возрастов. Это явление демографы иногда называют старением снизу. Далее, увеличение средней продолжительности жизни людей в условиях повышающегося уровня материального благополучия также привело к более быстрому, чем предполагалось, увеличению в населении доли лиц старших («невоспроизводящих») возрастов, т. е., как говорят, к старению сверху.
Однако пытаться объяснить наступивший кризис только демографическими причинами было бы неправильно. На его возникновение повлияли также многие социально-экономические, психологические, медико-социальные, нравственные факторы, которые вызвали, в частности, такое явление, как кризис семьи. Средний размер семьи в странах второй и третьей подгрупп в последнее время уменьшился до 2,2–3 человек. Да и стала она гораздо менее прочной – с увеличением числа разводов, широкой практикой сожительства без оформления брака, резким ростом числа внебрачных детей.
Еще в начале 1960-х гг. число разводов на 1000 браков в странах зарубежной Европы колебалось в пределах от 100 до 200, но уже в конце 1990-х гг. оно возросло до 200–300. Еще более устрашающи данные о внебрачных детях, доля которых за это же время увеличилась в 5—10 раз. В Великобритании и во Франции, например, доля внебрачных детей превышает 30 %. Еще больше она в Дании – 40 %. Но «абсолютными чемпионами» в этом отношении были и остаются Швеция, Норвегия и Исландия с показателем выше 50 %.
Все эти причины и факторы в странах, перечисленных в таблице 40, сочетаются по-разному. Так, в ФРГ и Италии, по-видимому, действительно преобладает влияние демографических факторов. В постсоциалистических странах Центрально-Восточной Европы (Чехия, Венгрия, Румыния, Болгария и др.) сказалось то, что в 1990-х гг. им пришлось пройти через довольно мучительный этап реформирования политического строя и перехода от командно-плановой к рыночной экономике. То же относится к Литве, Латвии и Эстонии. А в России, на Украине, в Белоруссии естественное ухудшение демографической обстановки совпало с глубоким политическим и социально-экономическим кризисом 1990-х гг.
Что же касается России, то в XX в. с демографической обстановкой ей, можно сказать, не повезло. Первая фаза демографического перехода завершилась в ней к началу ХХ в., но настоящего демографического взрыва за этим так и не последовало. Более того, на протяжении полувека Россия испытала три демографических кризиса: во время Первой мировой и Гражданской войн, в годы коллективизации деревни и жестокого голода и, наконец, в период Великой Отечественной войны. В 60– 80-е гг. XX в. демографическая обстановка в стране в целом стабилизировалась, и еще в 1989 г. «формула» естественного движения населения выглядела в ней так: 19,6 % – 10,6 % = 9 %. Однако в 1990-х гг. разразился новый, причем особенно сильный, демографический кризис (табл. 41).
Из данных таблицы 41 вытекает, что в 70-х – начале 80-х гг. XX в. демографическое положение России было относительно благоприятным. Так, в 1983 г. в РСФСР родилось 2,5 млн детей. Затем на рождаемости и естественном приросте населения благотворно сказались начало перестройки и борьба со злоупотреблением алкоголя. Однако с началом социально-экономического кризиса 1990-х гг. демографическая ситуация резко ухудшилась. Начиная с 1992 г. в России происходит абсолютная убыль населения. Можно добавить, что в РСФСР в 1988 г. на одну женщину приходилось еще 2 ребенка (в СССР в целом – 2,2 ребенка), а к концу 1990-х гг. фертильность женщин в стране снизилась до 1,17 ребенка, тогда как для устойчивого роста населения необходимо более двух. Число браков на 1000 жителей в 2000 г. снизилось до 6,3 (в 1955 г. – 12,1), а число разводов увеличилось до 4,3 (в 1955 г. – 0,8). Согласно имеющимся прогнозам, численность населения России будет продолжать уменьшаться и в первые десятилетия XXI в., когда в зрелый возраст вступит малочисленное поколение, рожденное в 1990-е гг., а выходить из рабочего возраста будет самое многочисленное поколение, рожденное в 50-х гг. XX в. В результате к 2015 г. численность жителей в России может уменьшиться (по среднему варианту) до 134 млн человек.
Таблица 41
ДИНАМИКА ЧИСЛЕННОСТИ НАСЕЛЕНИЯ И ЕГО ЕСТЕСТВЕННОЕ ДВИЖЕНИЕ В РОССИИ
В заключение следует отметить, что, по-видимому, обе демографические крайности – и взрыв, и кризис – имеют как свои достоинства, так и свои недостатки. Поэтому некоторые ученые выдвигают понятие демографического оптимума, который при единой его трактовке для разных регионов и стран может быть количественно не одинаковым.
42. Демографическая политика
Демографическая политика – это целенаправленная деятельность государственных органов и иных социальных институтов в сфере регулирования воспроизводства населения, призванная сохранить или изменить тенденции динамики его численности и структуры. Иными словами, это политика, воздействующая на процессы рождаемости, брачности, разводимости, возрастной структуры населения и его смертности. В широком смысле демографическую политику иногда отождествляют с политикой в области народонаселения, а в узком, более принятом рассматривают как одну из ее составляющих. Она тесно связана с социальной и экономической политикой, но тем не менее имеет свои особенности. В качестве объекта такой политики могут выступать страны, отдельные их районы, а также отдельные группы (когорты) населения.
Демографическая политика обычно основывается на комплексе различных мер: экономических, административно-правовых, воспитательных и пропагандистских. К числу экономических мер, направленных преимущественно на стимулирование рождаемости, относятся оплачиваемые отпуска и различные пособия при рождении детей, пособия на детей в зависимости от их количества, возраста и состава семьи – по прогрессивной шкале, различные ссуды, кредиты, налоговые и жилищные льготы и т. д. Административно-правовые меры включают законодательные акты, регулирующие возраст вступления в брак, разводимость, отношение к абортам и применению контрацептивов, имущественное положение матери и детей в случае распада семьи, режим труда работающих женщин и др. Воспитательные и пропагандистские меры направлены на формирование общественного мнения, норм и стандартов демографического поведения, определение отношения к религиозным и другим традициям и обычаям воспроизводства населения и политике планирования семьи (внутрисемейного регулирования деторождения), к половому воспитанию и образованию молодежи и др.
История демографической политики восходит к временам глубокой древности. Она нашла отражение во многих правовых и законодательных актах древности, особенно в случаях перенаселения стран или, напротив, больших людских потерь (хотя религиозно-этические доктрины почти всегда имели большее значение, чем подобные акты). В средние века в условиях повышенной смертности из-за войн и эпидемий некоторые демографические меры, большей частью стихийные, были направлены на сохранение высокого уровня рождаемости. В новое время первой страной, где демографическая политика, стимулировавшая рождаемость, получила вполне отчетливое оформление, была Франция. Затем такую политику стали проводить некоторые другие страны Европы. В последующем ее отчасти сменила политика, направленная на сдерживание темпов прироста населения. Такая же смена приоритетов – в зависимости от фазы демографического перехода – была характерна и для новейшего времени. Но при всем этом нельзя не согласиться с известным демографом А. Я. Квашой, по мнению которого, в целом история демографической политики свидетельствует о том, что она была довольно слабым инструментом и не могла существенно влиять на воспроизводство населения.
Наибольшее развитие и распространение демографическая политика получила во второй половине XX в., что объясняется, с одной стороны, наступлением демографического взрыва, а с другой – демографического кризиса. Многие политики и ученые увидели в ней едва ли не главное средство сдерживания роста населения в первом и ускорения – во втором случае.
Неудивительно, что очень много внимания этим вопросам уделила и Организация Объединенных Наций. Под ее эгидой состоялись всемирные конференции по народонаселению: в 1954 г. (Рим), в 1965 г. (Белград), в 1974 г. (Бухарест), в 1984 г. (Мехико), в 1994 г. (Каир). В 1967 г. был образован Фонд ООН по поощрению деятельности в области народонаселения (ЮНФПА). С 1960-х гг. ООН проводит систематические опросы правительств по проблемам политики в области народонаселения. Их обсуждают также на сессиях Генеральной Ассамблеи ООН. В 1992 г. они вошли в повестку Всемирной конференции по окружающей среде и развитию. Из отдельных документов особое значение имеет принятый в Бухаресте в 1974 г. «Всемирный план действий в области народонаселения», содержащий много конкретных рекомендаций по осуществлению демографической политики. Затем, на конференциях в Мехико и в особенности в Каире, он получил дальнейшее развитие с включением ряда принципиальных изменений.
Однако для того, чтобы сделать демографическую политику по-настоящему эффективной и действенной, всех этих постановлений было недостаточно. Необходимы были и новые средства ее осуществления, которые и были изобретены. Первый большой прорыв в этой области произошел на рубеже 50—60-х гг. XX в., когда удалось получить комбинированные контрацептивные средства для внутреннего употребления – гормональные таблетки, пилюли и другие средства, которые постепенно все более усовершенствовали. Все это привело к тому, что в 1960-х гг. в мире произошла настоящая сексуальная революция. Здесь уместно вспомнить слова американского писателя Эптона Синклера о том, что «контроль над рождаемостью является высшим достижением человеческого разума, равноценным открытию огня и изобретению печатания».
Как и всякая другая революция, сексуальная вызвала к жизни острейшие противоречия во взглядах и соответственно полемику и борьбу мнений. В первую очередь, пожалуй, они коснулись отношения к абортам. В христианском мире против искусственного прерывания беременности категорически выступила католическая церковь. Еще в 1987 г. Ватикан издал специальную «Инструкцию» по этому поводу, а на Каирской конференции 1994 г. снова высказался столь же резко. Против абортов и вообще планирования семьи выступает и большинство мусульманских стран. В протестантских и православных странах отношение к ним гораздо терпимее. Всего же в мире ежегодно совершается примерно 60 млн абортов. К числу стран-рекордсменов, где на каждую 1000 женщин в возрасте от 15 до 44 лет приходится более 50 абортов, относятся Вьетнам, Румыния, Куба, Белоруссия, Россия, Украина, Эстония, Болгария. На другом полюсе (менее 10 абортов) находятся Замбия, Индия, ЮАР, Бангладеш, Испания, Ирландия, Нидерланды, Бельгия, Германия, Швейцария.
Сведения о распространении демографической политики в современном мире не всегда бывают сопоставимыми. Так, по одним данным, в развитых странах к различным формам контроля рождаемости прибегают около 70 % женщин в репродуктивном возрасте, в развивающихся – 50 %. По другим данным, более или менее активную демографическую политику проводят примерно в половине всех стран мира. По третьим, только с 1970 по 1993 г. число супружеских пар в развивающихся странах, использовавших различные формы планирования семьи, увеличилось в 10 раз (с 40 млн до 400 млн), а число самих этих стран возросло до 130. По четвертым, количество участников планирования семьи к 2000 г. в Восточной и Юго-Восточной Азии превысило уже 300 млн, в Южной Азии – 100 млн, в Латинской Америке – 75 млн семей. Несмотря на некоторую противоречивость подобных сведений, в целом они свидетельствуют о том, что распространение демографической политики приобретает все больший размах.
В зависимости от демографической обстановки демографическая политика обычно преследует одну из двух главных целей.
В развивающихся странах, еще находящихся на стадии демографического взрыва, основная цель демографической политики заключается в снижении коэффициентов рождаемости и естественного прироста населения. Рождаемость уменьшается в результате популяризации и распространения контрацептивов, санитарного просвещения, консультирования по вопросам планирования семьи, пропаганды преимуществ малодетной семьи, а также стимулирования малодетности при помощи разного рода экономических и административных мер. Некоторые страны в качестве одной из таких мер не только допускают, но и всячески приветствуют добровольную стерилизацию мужчин и женщин.
Наиболее яркий пример осуществления демографической политики являют собой развивающиеся страны Азии. Там она охватывает подавляющее большинство жителей. В первую очередь это относится к странам с самой большой в мире численностью населения – Китаю, Индии, а также к Индонезии, Пакистану, Бангладеш, Малайзии, Таиланду, Филиппинам. Довольно активную демографическую политику проводят также в странах Латинской Америки, некоторых странах Северной Африки. Однако в остальных частях развивающегося мира, в особенности в мусульманских странах, она пока еще получила незначительное распространение.
Об этом можно судить, в частности, по применению средств контрацепции. Согласно статистике ООН, средний показатель применения контрацептивов для всех развивающихся стран немногим превышает 1/2 (речь идет о количестве применяющих контрацептивы семей), а для наименее развитых – 1/5. Впереди по этому показателю находится Китай (почти 85 %). В Таиланде, во Вьетнаме и в Шри-Ланке он достигает 65–75 %, в Малайзии и Индии – 50–60, в большинстве стран Латинской Америки – 50–75 %. На другом полюсе находятся страны Западной и Центральной Африки и некоторые страны Юго-Западной Азии, где доля таких семей обычно не превышает 10 %; в Афганистане она составляет всего 2 %, а в Йемене – 7 %.
В качестве одной из действенных мер демографической политики многие развивающиеся страны осуществляют законодательное повышение возраста вступления в брак. Например, в Китае он был повышен до 22 лет для мужчин и 20 лет для женщин, в Индии – соответственно до 21 года и 18 лет. В действительности же наблюдается еще большее «старение» брака, которое объясняется тем, что значительная часть молодых людей стремится прежде получить образование, а затем пройти профессиональную подготовку, часто совмещая ее с трудовой деятельностью. В результате, тогда как еще 15–20 лет назад средний возраст невест в развивающихся странах составлял 16–18 лет, к началу XXI в. даже в Африке он стал превосходить 20 лет, а в Азии и особенно в Латинской Америке «постарел» еще больше (табл. 42).
Таблица 42
СРЕДНИЙ ВОЗРАСТ ВСТУПЛЕНИЯ В БРАК В НЕКОТОРЫХ РАЗВИВАЮЩИХСЯ СТРАНАХ
При этом нужно, однако, иметь в виду, что среди стран Азии, Африки и Латинской Америки есть и десятки очень небольших по численности жителей, а зачастую просто карликовых государств, демографическая политика в которых (если ее проводят) направлена в первую очередь не на снижение, а на увеличение естественного прироста населения.
В большинстве экономически развитых стран, вступивших в полосу демографического кризиса, осуществляют демографическую политику, преследующую цель повышения коэффициентов рождаемости и естественного прироста. В первую очередь это относится к странам Европы.
Не будет ошибочным утверждение, что особенно активную демографическую политику до конца 1980-х гг. проводили социалистические страны Восточной Европы.
В странах Западной Европы система мер демографической политики в общем сходная, хотя, конечно, различается размерами разного рода выплат и других льгот. Демографы считают, что политику поощрения рождаемости и естественного прироста наиболее активно проводят Франция и Швеция.
Ныне средний возраст вступления в брак в Европе составляет 26,4 года для мужчин и 23,4 года для женщин. В Италии, Швейцарии, Швеции для мужчин он превышает 27, а в Германии – даже 28 лет. Для женщин в Великобритании, Нидерландах, Швейцарии, Испании он превышает 27, а в Дании и Швеции – 29 лет.
В США государственная демографическая политика в обычной ее трактовке фактически почти отсутствует. Гражданам в этой сфере предоставлена полная свобода выбора. Помощь семье оказывают, как правило, косвенную, в форме разных налоговых льгот. В США, на родине сексуальной революции 1960-х гг., особенно широкое распространение получили различные виды контрацептивов. Однако «реабилитация» секса повлекла за собой такие бурные дискуссии, которые буквально раскололи общество на враждующие группировки. В первую очередь это относится к спору о запрете или легализации абортов, которые в США то запрещали, то разрешали в зависимости от соотношения сил «либералов» и «консерваторов».
В России, когда она была в составе Советского Союза, демографическая политика сводилась в основном к поощрению многодетности и осуществлению комплекса мер, обеспечивавших материальное и моральное ее стимулирование. В конце 1980-х гг., когда началось падение рождаемости и естественного прироста, эти меры были усилены и дополнены рядом новых мер по защите семей с детьми в связи с трудностями перехода к рынку. Уже говорилось о том, что в новой, независимой, России разразился настоящий демографический кризис и началась довольно быстрая убыль населения. Одной из причин и одновременно одним из следствий этого кризиса стало увеличение числа абортов, по общему количеству которых (3,5–4 млн в год в первой половине 1990-х гг., 1,8 млн в 2003 г.) Россия занимает ныне внеконкурентное первое место в мире. По числу абортов из расчета на 1000 женщин в фертильном возрасте (100) и на каждые 100 рождений (180) она также входит в число первых стран. Поэтому России необходима более последовательная, четкая и научно обоснованная демографическая политика, которая позволила бы ей хотя бы возвратиться к простому воспроизводству населения. Именно такая политика стала активно проводиться в нашей стране, начиная с 2006 г. В частности, она предусматривает увеличение денежных пособий по беременности и родам, за рождение первого и особенно второго ребенка.
43. Половая структура населения мира
Половая структура населения, т. е. соотношение в нем численности мужчин и женщин – важный показатель, влияющий на многие демографические процессы, в особенности на брачность, а через нее – на рождаемость и естественный прирост населения. С некоторой степенью условности можно, видимо, говорить о нормальной и нарушенной половой структуре населения.
Нормальная половая структура формируется прежде всего под влиянием половой дифференциации смертности. Уже давно установлено, что среди новорожденных на 100 девочек практически всегда приходится 104–107 мальчиков. Но это базисное соотношение с течением времени постепенно видоизменяется из-за различий в уровне смертности мужчин и женщин. Уже к брачному возрасту оно примерно выравнивается, а затем перевес женщин начинает неуклонно возрастать. Это объясняется как повышенной смертностью среди мужского населения, так и большей средней продолжительностью жизни женщин (впрочем, в ряде случаев – когда положение женщин в семье и обществе отличается особым неравноправием – смертность среди них оказывается более высокой). Если подобное нарушение в соотношении полов не очень велико, его можно считать нормальным, не таящим в себе большой угрозы для процессов воспроизводства.
Нарушенная половая структура возникает тогда, когда закономерный ход ее формирования подвергается каким-либо внешним воздействиям. Главную роль среди них играют два фактора – войны и внешние миграции. Понятно, что потери в войнах бывают особенно значительными среди мужчин. Во внешних миграциях они также всегда принимают более активное участие.
Для всего мира соотношение мужчин и женщин (если учитывать все возрасты) на протяжении последних десятилетий изменялось в направлении постепенного увеличения мужского населения. Это нашло отражение как в долевых (процентных) показателях, так и в обычно применяемом для этой цели показателе количества мужчин на 100 (или 1000) женщин. В 1950 г. в мире на 100 мужчин приходилось 99,7, а в 1960-м – 99,9 женщин. В 1970 г. их соотношение практически сравнялось, а затем перевес мужчин стал устойчивым: 101 мужчина на 100 женщин в 1980 г., 101,5 на 100 – в 1990 г.
Но при этом различия между отдельными крупными регионами были и остаются довольно значительными (табл. 43).
Из приведенных в таблице 43 данных со всей очевидностью следует, что в СНГ, зарубежной Европе и Северной Америке преобладают женщины, в зарубежной Азии – мужчины, а в Африке, Латинской Америке, Австралии и Океании сохраняется соотношение между полами примерно на уровне «фифти-фифти». В каждом отдельном случае подобные различия вполне объяснимы.
Таблица 43
ПОЛОВАЯ СТРУКТУРА НАСЕЛЕНИЯ МИРА В КОНЦЕ 1990-х гг.
* Без стран СНГ.
Значительное преобладание женщин в населении стран СНГ объясняется прежде всего последствиями Первой и Второй мировых войн, а также очень существенным превышением средней продолжительности жизни женщин в большинстве из них. Примерно те же причины, хотя и в несколько сглаженной форме, повлияли на половую структуру населения зарубежной Европы. Что же касается Северной Америки как региона относительно новой колонизации и массового притока иммигрантов (преимущественно мужчин), то в течение длительного времени мужское население в ней преобладало. Но постепенно, по мере увеличения зрелости возрастного состава населения, сначала в США, а в 1970-х гг. и в Канаде наметился уже перевес женщин. Особенно это относится к старшим возрастам.
В зарубежной Азии, напротив, почти повсеместно преобладают мужчины. Особенно значительный перевес мужского населения характерен для Восточной и Южной Азии, но он наблюдается и в Юго-Западной, арабо-мусульманской, ее части. В какой-то мере это – результат многовекового приниженного положения женщины в семье и в обществе. Большая восприимчивость к болезням и более высокая смертность женщин были обусловлены ранними браками, частыми родами, недостаточным питанием, постоянным тяжелым трудом на работе и дома. Социальные преобразования последнего времени еще только начинают сказываться на половом составе населения.
Для стран Африки резкие колебания полового состава не характерны. В подавляющем большинстве из них численность мужчин и женщин примерно равна. Все же в северной, арабо-мусульманской, части материка наблюдается некоторое преобладание мужчин, тогда как в остальных субрегионах преобладают женщины. Коррективы в общую картину вносят и трудовые миграции. В странах, куда они направлены (ЮАР, Замбия), преобладают мужчины, а в странах – поставщиках мигрантов (Ботсвана, Малави) – женщины.
В Латинской Америке, как и в Африке, численность мужчин и женщин примерно равна. Больших различий в половой структуре здесь нет и в отдельных странах. Хотя почти во всех из них теперь преобладают женщины, перевес этот очень невелик.
В Австралии и в Канаде, как в странах продолжающегося массового притока иммигрантов, мужчины преобладали до начала 1970-х гг. Затем наметился небольшой перевес женщин.
Естественно, что различия в половой структуре населения между отдельными странами проявляются еще отчетливее. Если следовать принципу «самый-самый», то логичнее всего выделить страны с наибольшим перевесом одного из полов (табл. 44).
Таблица 44
ПЕРВЫЕ ДЕСЯТЬ СТРАН МИРА ПО ПРЕОБЛАДАНИЮ МУЖСКОГО И ЖЕНСКОГО НАСЕЛЕНИЯ
Анализ таблицы 44 позволяет сделать не только важные, но и интересные с географической точки зрения выводы.
Большинство стран с преобладанием мужчин составляют нефтедобывающие страны Персидского залива и Бруней, отличающиеся прямо-таки экстремально большой долей мужского населения. Об этом же свидетельствуют показатели численности мужчин, приходящихся на 100 женщин, которые в Катаре, Кувейте и ОАЭ превышают 170 человек! Такая удивительная диспропорция полов объясняется массовой иммиграцией в эти страны рабочей силы, преимущественно мужской. Но, разумеется, в абсолютных показателях перевес мужчин особенно велик в странах-гигантах Китае и Индии, где на 100 женщин приходится 106 мужчин. В конце 1990-х гг. перевес мужчин над женщинами в Китае достигал 23 млн, в Индии – 36 млн, в Пакистане – 4,2 млн человек.
Страны с преобладанием женского населения отличаются еще большим территориальным единством, за исключением Венгрии все они недавно еще входили в состав бывшего СССР. Чтобы еще нагляднее представить степень деформированности половой структуры в этой группе стран, можно добавить, что в Латвии, например, на 100 женщин приходится всего 84 мужчины, на Украине – 87, в Белоруссии – 89. Но при этом нужно, конечно, иметь в виду, что женщины количественно преобладают и во всех других странах Европы.
Россия также входит в эту группу стран. В целом численность женщин здесь более чем на 10 млн превышает численность мужчин, причем эта диспропорция полов фактически не сглаживается: в 1989 г. на 1000 мужчин приходилось 1140 женщин, а в 2006 г. – 1158. Но за этими общими показателями скрываются очень большие возрастные различия. Статистика свидетельствует о том, что в возрасте до 35 лет преобладают мужчины, а далее начинается все возрастающее преобладание женщин, которое в группах населения в возрасте 70 лет и старше достигает трехкратной величины – прежде всего в результате значительно большей средней продолжительности жизни у женщин. В России наблюдаются и большие региональные различия в половой структуре населения. Так, перевес женщин особенно характерен для крупных и крупнейших городов, а также для сельской местности центральных районов страны.
44. Возрастная структура населения мира
Возраст человека – это период от его рождения до того или иного отсчитанного момента в его жизни. Поскольку на разных этапах своей жизни человек выполняет различные экономические, социальные и демографические функции, в демографии приняты различные классификации (группировки) возрастов – как более дробные, так и более генерализованные. К числу дробных классификаций принадлежит, например, следующая[30]
Таблица 45
ДИНАМИКА ВОЗРАСТНОЙ СТРУКТУРЫ НАСЕЛЕНИЯ МИРА
Собственно говоря, подобная классификация и служит основой для выделения и исчисления людских контингентов, относящихся к дошкольному, школьному, брачному, призывному, избирательному, военнообязанному, репродуктивному (во всем мире женщин этого возраста более 1,5 млрд), трудоспособному, пенсионному и другим возрастам. Особое значение среди этих категорий имеет подразделение людей на три группы: дотрудоспособного (дорабочего), трудоспособного (рабочего) и послетрудоспособного (послерабочего) возрастов. Границы между ними могут быть проведены по-разному. Так, в России к категории лиц трудоспособного возраста относят мужчин в возрасте от 16 до 59 лет и женщин в возрасте от 16 до 54 лет (включительно), а в большинстве зарубежных стран трудоспособными считают мужчин и женщин в возрасте от 16 до 65 лет.
Соответственно этому для характеристики возрастной структуры населения и оценки структурных сдвигов в отечественной демографии применяется укрупненное подразделение всех людей на три возрастные группы: детскую (0—14 лет), взрослую (15–59 лет) и пожилую (60 лет и старше). В международной демографической статистике обычно применяется градация 0—14, 15–64, 65 лет и старше. Понятно, что по мере изменения режима воспроизводства населения меняется и долевое соотношение трех указанных групп возрастов. Это можно продемонстрировать на примере данных обо всем мире, которые отражают процесс постепенного старения населения (табл. 45).
Поскольку отдельные крупные регионы современного мира, как уже было показано, находятся на разных стадиях демографического перехода и имеют неодинаковые режимы воспроизводства населения, различия в его возрастной структуре проявляются в них очень отчетливо (табл. 46).
Таблица 46
ВОЗРАСТНАЯ СТРУКТУРА НАСЕЛЕНИЯ КРУПНЫХ РЕГИОНОВ МИРА В КОНЦЕ 1990-х гг.
* Без стран СНГ.
При всех различиях в показателях крупных регионов мира можно выделить два типа возрастной структуры населения, соответствующие двум типам его воспроизводства. Первый тип, характерный для зарубежной Азии, Африки и Латинской Америки (с типичными для них высокими показателями рождаемости и смертности и пониженной средней продолжительностью жизни), отличается очень большой долей в населении детей и незначительной долей пожилых людей. Второй тип характерен для стран с невысокой рождаемостью, низкой смертностью и большой средней продолжительностью жизни – прежде всего для стран зарубежной Европы и Северной Америки, но в известной мере также для СНГ, Австралии и Океании. Самые характерные черты этого типа возрастной структуры населения – меньшая доля детей и высокий процент пожилых людей.
Каждый из этих типов возрастной структуры населения имеет свои преимущества и недостатки. Так, в регионах с преобладанием первого типа возрастной структуры населения огромные проблемы вызывает необходимость обучения и трудоустройства молодежи, тогда как проблема обеспечения пенсионеров не является острой. В регионах с преобладанием второго типа, напротив, все более ощущается нехватка лиц молодых возрастов, а пенсионное обеспечение давно уже стало одной из наиболее важных и сложных социальных проблем. Экономически развитые страны Запада уже тратят на пенсии 1/10 своего ВВП.
Конечно, при анализе возрастной структуры населения отдельных стран мира обнаруживается большее разнообразие ее подтипов. Тем не менее оба охарактеризованных выше основных ее типа на примере отдельных стран прослеживаются, пожалуй, еще более четко (табл. 47).
В принципе ничего неожиданного данные таблицы 48 не содержат. В ее первую колонку вошли 18 стран Тропической Африки и 2 страны Юго-Западной Азии, где еще наблюдается пик демографического взрыва, а демографическую политику либо вообще не проводят, либо только начинают осуществлять. Во второй колонке можно увидеть страны Европы и Японию, т. е. государства с суженным или в лучшем случае простым воспроизводством населения. К сказанному остается добавить, что для стран с возрастной структурой населения, относящейся ко второму типу, обычно характерно заметное преобладание женщин в средних и старших возрастах. Этот перевес может составлять доли процента, но иногда доходит до 1–2 %.
Таблица 47
ДВАДЦАТЬ САМЫХ «МОЛОДЫХ» И САМЫХ «СТАРЫХ» СТРАН МИРА В 2005 г.
* Палестинская автономия в государстве Израиль.
К этим показателям можно добавить показатель среднего возраста населения стран, который вычисляется как среднее арифметическое из значений возрастов всех людей. Согласно расчетам ООН, самым большим средним возрастом (указан в скобках) в 2000 г. отличались: Италия (40,2 года), Германия (39,7), Швеция (39,7), Греция (39,1), Финляндия (39,1), Бельгия (39,0), Дания (38,8), Хорватия (38,5), Болгария (38,5 года). Соответственно к странам с самым молодым средним возрастом были отнесены: Уганда (15,0 лет), Нигерия (15,8 года), Йемен (15,9), Демократическая Республика Конго (15,9), Сомали (16,0), Замбия (16,1), Ангола (16,2), Буркина-Фасо (16,2 года).
Россия также являет собой пример страны, для которой характерен второй тип возрастной структуры населения: доля детей в ее населении составляет лишь 19 %, а доля лиц старше 60 лет только с 1959 до 1999 г. увеличилась с 9 до 18 %; при этом лиц старшего возраста в сельской местности на несколько процентов больше, чем в городах.
Для графического изображения особенностей возрастной структуры населения широко применяется возрастная (возрастно-половая) пирамида. Она представляет собой двусторонне направленную диаграмму, на которой численность людей каждого возраста и пола или доля их во всем населении изображается горизонтальными полосами одинакового масштаба. Такие полосы располагаются одна над другой в порядке увеличения значений возраста, обычно от 0 до 100 лет, слева – для мужчин, справа – для женщин. Несмотря на разнообразие таких пирамид, их можно свести к трем основным типам в соответствии с тремя режимами воспроизводства населения (рис. 41).
45. Мировые трудовые ресурсы
Трудовые ресурсы – термин, употребляемый в экономической науке для обозначения той части населения страны, которая обладает необходимыми физическим развитием, умственными способностями и знаниями, позволяющими участвовать в общественно полезном труде. Преобладающую часть трудовых ресурсов составляет население в трудоспособном возрасте (за исключением неработающих инвалидов и «льготных» пенсионеров). Но к ним относят и тех лиц старше и моложе трудоспособного возраста, которые также участвуют в общественном производстве, т. е. работающих пенсионеров и подростков до 16 лет.
Другое важное понятие этого же плана, которое часто используют в науке, – экономически активное население (ЭАН). Оно обозначает не всех людей трудоспособного возраста, а лишь тех, кто действительно участвует в общественном производстве или хочет в нем участвовать. Это означает, что к ЭАН не относятся лица, занятые в своем домашнем или подсобном хозяйстве, а также учащиеся, достигшие трудоспособного возраста, но продолжающие учебу в школе или в очном вузе. С другой стороны, безработных, получающих пособие по безработице и ищущих работу, также относят к категории экономически активных людей. Численность ЭАН обычно несколько меньше численности трудовых ресурсов.
В международной статистике широко применяются оба эти показателя, очень важные для развития как мировой, так и национальных экономик.
Трудовые ресурсы мира в 1990 г. оценивали в 3,2 млрд человек, т. е. они составляли 61 % всего тогдашнего населения Земли (среди мужчин – 62 % и среди женщин – 60 %). Экономически активное население в том же году составило 2360 млн человек, или 45 % всего мирового населения (мужчин – 57 %, женщин – 33 %). К 1995 г. оно увеличилось до 2,7 млрд (доля женщин составляла в нем 40 %), а в 2000 г. превысило 3 млрд человек. Такой быстрый рост численности экономически активного населения явился прямым следствием демографического взрыва в странах Азии, Африки и Латинской Америки. Но при этом нужно учитывать, что и численность полностью безработных в середине 1990-х гг. приблизилась к 100 млн человек, а частично безработных достигла, как минимум, 300 млн человек.
Рис. 41. Типы возрастных структур населения
Различия между трудовыми ресурсами отдельных стран, зависящие от того или иного режима воспроизводства населения, уровня социально-экономического развития и некоторых других факторов, могут быть очень большими.
Прежде всего это относится к абсолютным показателям занятости. Среди развивающихся стран, как и можно было ожидать, в этом отношении лидируют Китай (примерно 750 млн человек), Индия (примерно 400 млн), Индонезия (90 млн), Бразилия (70 млн) и Бангладеш (60 млн человек). Из экономически развитых стран в первую пятерку по абсолютным показателям занятости попадают США (более 140 млн человек), Япония (85 млн), Россия (67 млн), Германия (38 млн) и Великобритания (27 млн человек).
Не менее интересны и важны и относительные показатели (рис. 42). Несмотря на то что на этом рисунке страны представлены выборочно, все-таки одну общую закономерность можно проследить достаточно отчетливо. Она заключается в том, что в развивающихся странах доля лиц, относящихся к категории экономически активного населения, как правило, заметно меньше, чем в экономически развитых. Это объясняется в первую очередь гораздо меньшей занятостью женщин в работе по найму, что в особенности характерно для арабо-мусульман-ских стран. К Алжиру и Египту, которые показаны на рисунке 42, можно добавить Саудовскую Аравию, Оман, ОАЭ, где женщины составляют лишь 15 % всех занятых. В большинстве экономически развитых стран и в Китае доля женщин в экономически активном населении колеблется около 50 %, иногда достигая и 55 %. Следует заметить, что в развитых странах мира наибольший рост активности участия женщин в общественном производстве происходит в возрастной группе 20–24 года, но затем начинается постепенное уменьшение их доли. Это объясняется появлением у женщин семейных обязанностей, прежде всего по воспитанию детей.
Прогнозы рынка рабочей силы в экономически развитых странах на 2000–2015 гг. свидетельствуют о том, что под влиянием замедленного роста трудоспособного населения, увеличения в структуре ЭАН доли старших возрастов и других факторов проблема трудовых ресурсов в целом станет более острой. Прирост трудоспособного населения в странах– членах Организации экономического сотрудничества и развития фактически прекратится, а в странах Западной Европы (в первую очередь в Германии и Италии) он даже уменьшится. Будет происходить также увеличение среднего возраста работников.
Рис. 42. Доля экономически активного населения в общей численности населения некоторых стран (в середине 1990-х гг.)
Численность трудовых ресурсов России во второй половине 1990-х гг. колебалась в пределах от 80 млн до 85 млн человек, в том числе экономически активное население в 1999 г. составило 70,3 млн человек (36,8 млн мужчин и 33,5 млн женщин), а безработные – 8,9 млн человек. Следовательно, в экономике было занято 61,4 млн человек (87,3°%) при примерно одинаковой доле мужчин и женщин. В 1990-е гг. численность трудовых ресурсов России имела тенденцию к сокращению, что непосредственно связано с общей убылью населения и изменениями в его возрастной структуре. Еще быстрее происходило сокращение занятых в экономике. При этом коэффициент демографической нагрузки (число лиц дотрудового и послетрудового возраста, приходящихся на 1000 лиц трудоспособного возраста) составил в 1999 г. 711. В 2006 г. экономически активное население увеличилось до 74,2 млн человек, а занятые в экономике – до 69,2 млн человек.
46. Качество населения: здоровье
Наряду с количественными оценками населения мира, которые были приведены выше, в последнее время все шире начинают использовать новое понятие – о его качестве. Демографы считают качество населения узловой категорией теории народонаселения, отражающей интегральную совокупность его свойств. Неудивительно, что о качестве населения стали писать и географы.
Как всякое новое понятие, понятие о качестве населения пока, что называется, не отстоялось. Еще нет четкого и общепринятого его определения, полной ясности в трактовке его структуры, составных частей. Тем не менее не будет ошибкой утверждать, что тремя главными, агрегированными частями этого понятия служат: 1) здоровье населения; 2) образовательный уровень населения; 3) квалификационный и профессиональный уровень населения.
То, что этот краткий перечень начинается именно со здоровья людей, не случайно. В последнее время, по крайней мере в экономически развитых странах мира, здоровье ставят на первое место среди всех показателей, характеризующих качество населения. Именно его считают основой полноценной жизни и деятельности каждого человека, да и всего общества. Именно с ним связывают надежду на выход из демографического кризиса. В отличие от развитых стран в большинстве развивающихся государств такой смены приоритетов пока еще не произошло, поэтому основные показатели, характеризующие здоровье населения, различаются в этих группах стран особенно сильно.
Во-первых, это относится к затратам на здравоохранение. В США, ФРГ, Швейцарии они превышают 10 % ВВП, во Франции, в Нидерландах, Чехии, Канаде, Австралии приближаются к 10 %, тогда как в странах Тропической Африки такие затраты обычно находятся на уровне 2–3 %, а в Судане, например, составляют всего 0,3 % ВВП.
Во-вторых, это доступ к медицинскому обслуживанию. В развитых странах им обычно пользуется все население, а в развивающихся зачастую меньшая его часть (например, в Чаде – 1/4). Конкретизируя этот немного аморфный показатель, можно привести точные цифровые данные о развитии систем здравоохранения, причем по принципу антиподности (табл. 48).
Таблица 48
ОБЕСПЕЧЕННОСТЬ НАСЕЛЕНИЯ МЕДИЦИНСКОЙ ПОМОЩЬЮ
Данные таблицы 48 демонстрируют очень большие различия между экономически развитыми странами (среди которых преобладают страны, ранее входившие в состав СССР) и развивающимися странами Африки и Азии.
В дополнение можно привести также данные о количестве больничных коек из расчета на 1000 жителей. Рекордсменом здесь выступает Швейцария (20). За ней следуют Япония, Норвегия, Белоруссия, Россия, Молдавия, Украина, Латвия, Нидерланды, Болгария, Монголия (10–20). На другом полюсе находятся Габон, Конго (Браззавиль), Папуа – Новая Гвинея (3–4). Впрочем, этот показатель довольно низок и во многих высокоразвитых странах: например, в США, Великобритании, Канаде, Республике Корея, Сингапуре он находится в пределах от 4 до 5 коек на 1000 жителей.
Одним из важнейших критериев оценки здоровья населения служат показатели смертности, о которых уже говорилось. Однако демографическая статистика, в том числе и международная, особое внимание обращает не только на коэффициент смертности, как таковой, но и на коэффициент младенческой смертности, который в еще большей мере отражает здоровье нации. Под этим термином понимают смертность детей на первом году их жизни (0– 12 месяцев). Младенческая смертность обычно значительно превосходит смертность во всех последующих возрастных группах, за исключением пожилого и старческого возрастов. В целом в мире наблюдается вполне закономерная тенденция к постепенному уменьшению младенческой смертности, что объясняется улучшением условий жизни и успехами здравоохранения. Однако различия в этом показателе между развитыми и развивающимися странами остаются еще чрезвычайно большими.
Эти различия прослеживаются при сравнении основных групп стран и крупных регионов мира. Так, при среднемировом показателе 54 смерти на 1000 живорожденных детей в экономически развитых странах он составляет всего 7/1000, тогда как в развивающихся 59/1000, а в наименее развитых странах 93/1000. Соответственно этому различаются и показатели крупных регионов: в Северной Америке – 6/1000, в зарубежной Европе – 9/1000, в Австралии и Океании – 26/1000, в Латинской Америке – 23/1000, в зарубежной Азии – 49/1000 и в Африке – 90/1000. Еще более выражены эти различия при сравнении отдельных стран (табл. 49).
Как вытекает из данных, приведенных в таблице 49, низкие показатели младенческой смертности имеют наиболее развитые страны мира, расположенные в зарубежной Европе, а также в Северной Америке, Восточной Азии, Австралии и Океании. Среди стран с наивысшими показателями младенческой смертности, как и следовало ожидать, преобладают наименее развитые государства Тропической Африки. Нетрудно подсчитать, что по этому показателю Япония благополучнее Сьерра-Леоне в 54 раза!
Таблица 49
ДВАДЦАТЬ СТРАН С САМОЙ НИЗКОЙ И САМОЙ ВЫСОКОЙ МЛАДЕНЧЕСКОЙ СМЕРТНОСТЬЮ (2006 г.)
Вполне естественно, что более крупные и экономически «продвинутые» развивающиеся страны в таблице 49 не представлены. Чтобы продемонстрировать успехи этих стран в деле снижения уровня младенческой смертности, приведем следующие данные. За период с 1960 по 2006 г. показатели младенческой смертности на 1000 жителей снизились в Китае со 165 до 32, в Индии – со 165 до 62, в Индонезии – со 150 до 36, в Египте – со 128 до 32, в Мексике – с 91 до 18. Тем не менее они еще продолжают оставаться во много раз более высокими, чем в странах Запада.
Как вытекает из данных, приведенных в таблице 48, Россия по некоторым важнейшим показателям уровня здравоохранения входит в первую десятку стран мира. Однако по показателю уровня младенческой и детской смертности она находится на одном из последних мест в Европе, опережая только Румынию, Албанию и Молдавию. Из других стран СНГ показатели младенческой смертности особенно высоки в Казахстане (60/1000), Таджикистане (87/1000), и Туркмении (76/1000) и Азербайджане (73/1000).
При всей важности приведенных выше сведений все-таки самым обобщающим, интегральным показателем состояния здоровья населения считается средняя ожидаемая продолжительность жизни.
47. Качество населения: средняя продолжительность жизни
Продолжительность жизни – одна из важнейших демографических категорий, представляющая собой как бы обобщающую характеристику смертности людей. При ее определении обычно пользуются термином «средняя продолжительность жизни», хотя с научной точки зрения правильнее говорить об ожидаемой продолжительности предстоящей жизни при рождении. Под этим понимают число лет, которое в среднем предстояло бы прожить человеку из поколения родившихся при условии, что на протяжении всей жизни этого поколения повозрастная смертность останется на уровне того года, для которого вычислен показатель.
Ученые считают, что средняя видовая продолжительность человеческой жизни составляет 110–115 и даже 120–140 лет. Однако в действительности – в результате воздействия многих биологических и социально-экономических факторов – она значительно меньше, хотя и имеет тенденцию к увеличению.
Существует много подтверждений того, что в Древнем Риме и в Древней Греции средняя продолжительность жизни составляла всего 25 лет. В средние века она увеличилась примерно до 30 лет. В России на рубеже XIX–XX вв. она выросла до 32 лет. Конечно, это усредненные показатели, которые вовсе не исключают долгожительства и в те времена. Например, Юлию Цезарю, когда его убили, было за 60. Платон скончался в возрасте 81 года. Микеланджело прожил 89, Тициан – 99 лет, Гёте – 83, Ньютон – 84 года.
Еще в 1800 г. средняя продолжительность жизни людей на Земле составляла около 40 лет. Естественно, что в XX в. по мере дальнейшего прогресса человеческой цивилизации и прежде всего снижения смертности, в том числе младенческой и детской, показатель средней продолжительности жизни приобрел отчетливую тенденцию к повышению (табл. 50).
Действительно, тенденция к повышению хорошо прослеживается в общемировых показателях. Однако нельзя не видеть и того, что за этим повышением стоят главным образом развивающиеся страны с молодым населением, тогда как в экономически развитых странах с низким, а то и с отрицательным естественным приростом и общим постарением населения показатель средней продолжительности жизни, уже достигший высокого уровня, начинает постепенно снижаться. Эта закономерность находит отражение и в данных по отдельным крупным регионам: средняя продолжительность жизни продолжает расти в зарубежной Азии, Северной Америке, Латинской Америке, Австралии и Океании, но начала снижаться в странах СНГ, в зарубежной Европе, а в Африке этот показатель более или менее стабилизировался.
Обращает на себя внимание и большое различие в ожидаемой продолжительности жизни мужчин и женщин. Это различие имеет всеобщий характер и основано на некоторых особенностях мужского и женского организмов, но к этому добавляется и влияние социально-экономических факторов (о повышенной смертности среди мужчин и ее причинах уже говорилось выше). Анализ демографической статистики свидетельствует о том, что женщины по этому важнейшему показателю все больше «обгоняют» мужчин. Еще во второй половине 1950-х гг. в целом в мире они жили на 2,4 года дольше мужчин, во второй половине 1980-х гг. – на 2,9 года, а в 2006 г. уже на 4 года. Особенно сильный их перевес по этому показателю характерен для экономически развитых стран, а из отдельных регионов – для зарубежной Европы в целом и в еще большей степени – для стран СНГ. Довольно большой разрыв по этому показателю между мужчинами и женщинами наблюдается и в Латинской Америке, но он характерен и для других регионов, кроме Африки.
Весьма интересны также данные о распределении по крупным регионам мира долгожителей, т. е. лиц в возрасте 100 и более лет. Таковых, по данным ООН, ныне в мире 135 тыс., в том числе 107 тыс. женщин и 28 тыс. мужчин (самому старому из них – американцу Бену Холокомбу из штата Оклахома – в 2000 г. исполнилось 111 лет). Больше всего столетних людей в Азии (45 тыс.), в Европе (39 тыс.) и в Северной Америке (39 тыс.), тогда как в Африке и Австралии с Океанией долгожителей всего по 1 тыс. Прогноз на 2050 г. оценивает общее число столетних людей почти в 2200 тыс. (в том числе 1850 тыс. женщин и 340 тыс. мужчин). Примерно половина столетних людей будет проживать в Азии, около 1/4 – в Европе, около 1/6 – в Северной Америке, 126 тыс. – в Латинской Америке, 27 тыс. – в Африке и 24 тыс. – в Австралии и Океании.
Таблица 50
ОЖИДАЕМАЯ ПРОДОЛЖИТЕЛЬНОСТЬ ПРЕДСТОЯЩЕЙ ЖИЗНИ С МОМЕНТА РОЖДЕНИЯ
Не меньший, если не больший, интерес представляют данные о средней ожидаемой продолжительности жизни в отдельных странах мира. Обратимся сначала к тем странам, где этот показатель наиболее высокий (табл. 51 ).
Анализ таблицы 51 приводит к нескольким интересным выводам. Во-первых, за исключением Кубы, в ней представлены только экономически развитые страны. Во-вторых, за исключением Японии, Австралии, Новой Зеландии, Израиля, Кипра и Сингапура, – только страны Западной Европы и Северной Америки. В-третьих, наиболее высокий рейтинг по показателю ожидаемой средней продолжительности жизни для всего населения, для мужчин и для женщин имеет Япония. В-четвертых, в подавляющем большинстве вошедших в таблицу стран показатель средней продолжительности жизни для мужчин уже превышает 75 лет, а для женщин – 80 лет. В-пятых, перевес женщин над мужчинами в этом отношении особенно велик (от 5,5 до 7 лет) в европейских странах – Германии, Италии, Бельгии, Швейцарии, а также в США и Японии. В Финляндии, Испании и Австралии он превышает 7, а во Франции – 8 лет. В каждом случае такие различия нуждаются в специальном объяснении, но одна общая причина лежит, что называется, на поверхности – это сказывающиеся еще демографические последствия Второй мировой войны.
Таблица 51
ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ СТРАН С НАИБОЛЬШЕЙ ОЖИДАЕМОЙ СРЕДНЕЙ ПРОДОЛЖИТЕЛЬНОСТЬЮ ЖИЗНИ (в 2005 г.)
Страны мира с наиболее низкими показателями средней ожидаемой продолжительности жизни показаны в таблице 52.
Таблица 52
ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ СТРАН С НАИБОЛЕЕ НИЗКОЙ ОЖИДАЕМОЙ СРЕДНЕЙ ПРОДОЛЖИТЕЛЬНОСТЬЮ ЖИЗНИ (в 2005 г.)
Анализ таблицы 52 также позволяет сделать несколько интересных выводов. Во-первых, в ней представлены только страны Тропической Африки – самого отсталого в социально-экономическом отношении региона мира. Во-вторых, первая десятка стран фактически остается стабильной во всех трех колонках таблицы. В-третьих, «абсолютным чемпионом» мира с самым низким показателем продолжительности жизни является Ботевана, где он более чем в два раза ниже, чем во многих странах Западной Европы, в Японии, Канаде и Австралии. В-четвертых, разрыв между средней продолжительностью жизни мужчин и женщин в странах Тропической Африки хотя и наблюдается, но обычно не превышает двух-трех лет. В-пятых, ни в одной из стран этого региона средняя продолжительность жизни мужчин не превышает 50 лет. Подобная ситуация – прямое отражение еще сохраняющейся в африканских странах высокой смертности населения.
При составлении таблицы по принципу «самый-самый» (как и в случае с младенческой смертностью) в нее не попадает группа более крупных и развитых стран Азии, Африки и Латинской Америки, данные о которых могут существенно дополнить общую картину. О том, что показатель средней продолжительности жизни в этих странах возрастал значительно быстрее, чем в экономически развитых, свидетельствуют следующие данные. За период с 1960 по 2006 г. ожидаемая средняя продолжительность жизни выросла: в Китае – с 40 до 72 лет, в Индии – с 43 до 64, в Индонезии – с 41 до 68, в Нигерии – с 39 до 48, вЕгипте– с 46 до 71, в Бразилии– с 37 до 71 и в Мексике – с 57 до 75 лет.
Россия по показателю средней продолжительности жизни занимает в мире несколько особое место. До середины 1960-х гг. в стране наблюдался устойчивый рост этого показателя. Затем он сменился снижением его у мужчин и стагнацией у женщин. К началу 1980-х гг. продолжительность жизни снизилась до 61,5 года у мужчин и 73 лет у женщин. Во второй половине 1980-х гг., с началом перестройки и антиалкогольной кампании, она снова стала было расти, но в 1990-х гг., по мере нарастания кризисных явлений, роста смертности и ухудшения состояния окружающей среды произошел новый спад. Средняя продолжительность предстоящей жизни в России (65 лет) продолжает оставаться более низкой, чем во всех (за пределами СНГ) экономически развитых странах мира, да и во многих развивающихся странах. Во всяком случае, согласно опубликованным в 2000 г. официальным данным Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), по этому показателю она занимает 91-е место, находясь между Тунисом и Гондурасом.
По мнению экспертов ВОЗ, это связано с высоким уровнем потребления алкоголя и табака, которые провоцируют сердечно-сосудистые заболевания и рак. Отечественные демографы дают более детальный анализ этого явления. Они отмечают низкое качество, а подчас и просто нехватку питания, ухудшение медицинского обслуживания, недоступные цены на хорошие лекарства, нарастающее загрязнение окружающей среды, усиление нервно-психических нагрузок, травматизм на производстве, рост алкоголизма и наркомании. В странах Запада мужчины, достигнув пенсионного возраста, который там выше, чем в России, имеют шанс прожить еще 10–15 лет, в России же даже при низком пенсионном возрасте многие мужчины умирают, так и не дожив до пенсии.
С этим связана еще одна особенность России – огромный разрыв показателя ожидаемой продолжительности жизни для мужчин (59 лет) и для женщин (72,4 года). Действительно, такого огромного разрыва (более 13 лет!) нет ни в одной другой стране мира. При этих средних показателях наблюдаются довольно существенные различия между отдельными крупными частями страны. В середине 1990-х гг. самые высокие показатели продолжительности жизни имел Центрально-Черноземный район (67,5 года), а самые низкие – Восточно-Сибирский (63 года).
48. Качество населения: образование и квалификация
Важными составными частями, характеризующими качество населения, служат также сведения о его образовательном уровне и квалификации трудовых ресурсов.
Согласно данным ЮНЕСКО, в 1950 г. доля элементарно неграмотных среди взрослого населения мира (старше 15 лет) составляла 44 %. К 1990 г. уровень неграмотности снизился до 26,9 %, к 2000 г. – до 20,6 %. В таблице 53 приведены данные, характеризующие положение с неграмотностью в двух группах стран и отдельных регионах.
Из приведенных в таблице 53 данных вытекает, что в экономически развитых странах в 1980 г. элементарно неграмотных взрослых было 3,4 %. Однако и этот сравнительно невысокий показатель привлек к себе много внимания в связи с введением понятия о так называемой функциональной неграмотности. Под функциональной неграмотностью понимают неспособность человека адаптироваться к политическим переменам в обществе, к структурным, техническим и технологическим изменениям в экономике, понять необходимые объяснения и инструкции, касающиеся трудовой деятельности и т. д. Поэтому функциональная неграмотность, которой в США были подвержены 23 млн, а в Великобритании – 6 млн человек, считается одной из главных причин безработицы. В бывшем СССР, согласно переписи 1989 г., неграмотным оказалось 2 % населения старше 15 лет, или 4,3 млн человек, а функциональная неграмотность была значительно выше.
Таблица 53
РАСЧЕТНАЯ ЧИСЛЕННОСТЬ НЕГРАМОТНОГО НАСЕЛЕНИЯ В ВОЗРАСТЕ 15 ЛЕТ И СТАРШЕ[31]
В последнее время статистика ООН публикует лишь выборочные сведения о неграмотности в развитых странах. По ним можно судить о том, что в Европе, например, несколько большей долей неграмотных на общем почти нулевом фоне выделяются страны южной ее части – Испания, Греция и в особенности Португалия (8 % у мужчин и 16 % у женщин).
Что же касается развивающихся стран, то, как вытекает из данных таблицы 53, по абсолютной численности неграмотных в 1980 г. выделялись Южная и Восточная Азия благодаря прежде всего Индии (251 млн человек), Китаю (219 млн), а также Пакистану (43 млн), Бангладеш (42 млн), Индонезии (27 млн человек). Нетрудно подсчитать, что более половины всех неграмотных в мире тогда приходилось на две, правда самые многонаселенные, страны – Индию и Китай. За этими двумя регионами следовала Африка к югу от Сахары.
Генеральная Ассамблея ООН по инициативе ЮНЕСКО провозгласила 1990 год Международным годом грамотности. Итоги его затем были рассмотрены органами ООН, которые приняли соответствующие решения о мерах по дальнейшему преодолению и предупреждению неграмотности в ее различных формах и по внедрению образования для всех. К 2000 г. было намечено сократить численность неграмотных до 22 % и обеспечить охват начальным образованием всех детей. Хотя в полной мере осуществить эти планы не удалось, однако некоторые перемены к лучшему произошли. Так, к 2005 г. доля неграмотных среди лиц старше 15 лет в Африке к югу от Сахары снизилась до 38 %, в арабских странах Ближнего и Среднего Востока – до 30 в Латинской Америке – до 11,8, в Восточной Азии – до 12, в Южной Азии – до 34 %. Некоторые развивающиеся страны теперь тратят на образование 7—10 % своего ВВП (Ботсвана, Намибия, Зимбабве, Тунис, Лесото), превосходя в этом отношении большинство развитых стран мира.
Тем не менее доля неграмотных среди населения старше 15 лет во многих развивающихся странах продолжает оставаться еще очень большой (табл. 54).
Таблица 54
ДВАДЦАТЬ РАЗВИВАЮЩИХСЯ СТРАН С САМОЙ БОЛЬШОЙ ДОЛЕЙ НЕГРАМОТНЫХ В НАСЕЛЕНИИ СТАРШЕ 15 ЛЕТ
В таблице 54 представлены 15 стран Африки, 4 страны Азии и одна страна Латинской Америки. Обращает на себя внимание значительно более низкий уровень грамотности среди женского населения. А «рекордсменом» мира по доле неграмотных среди всего населения, и в частности среди женщин, выступает Буркина-Фасо.
Из развивающихся стран, сведения о которых не вошли в таблицу 54, можно назвать несколько крупных государств, где доля неграмотных людей во всем населении остается еще довольно значительной. Из стран Азии это Индия (36 % неграмотных), Иран (20), из стран Африки – Египет (35), Алжир (30), из стран Латинской Америки – Боливия (18), Бразилия (17), Мексика (15 %). В Китае доля неграмотных составляет 9 %, и в том числе среди женщин – 15 %. К этому нужно добавить, что огромный разрыв между развитыми и развивающимися странами в сроках обучения также продолжает сохраняться. В группе развитых стран средняя продолжительность обучения составляет 10 лет (в США, Канаде, некоторых странах Западной Европы – 12 лет и даже больше), а в развивающихся странах – около четырех лет.
Главный же вывод, который можно сделать на основе анализа таблицы 54, неутешителен: за 20 лет (1980–2000 гг.) общее число неграмотных в мире даже несколько увеличилось – прежде всего за счет Южной Азии, арабских государств и Африки к югу от Сахары.
Для характеристики состояния высшего образования пользуются разными показателями. Например, таким, как численность студентов из расчета на 100 тыс. жителей, который большей частью коррелируется с общим уровнем развития страны и душевым ВВП (табл. 55).
Таблица 55
ЧИСЛЕННОСТЬ СТУДЕНТОВ НА 100 ТЫС. ЖИТЕЛЕЙ ПО СТРАНАМ МИРА[32]
Другой показатель того же ряда – доля людей с университетским образованием среди населения в возрасте от 25 до 64 лет. По этому показателю с большим отрывом от других стран лидируют США (24 %). В группу стран, где этот показатель находится в пределах от 10 до 15 %, входят страны Западной Европы (ФРГ, Великобритания, Франция, Испания, страны Северной Европы), а также Канада, Австралия и Новая Зеландия.
Наконец, качество населения (трудовых ресурсов) характеризуется также квалификацией рабочей силы, как ведущего компонента производительных сил. В свою очередь, такая квалификация зависит от уровня образования, наличия трудовых навыков, степени вовлеченности в производство и т. д. Все это, вместе взятое, формирует так называемый благоприятный деловой климат, который в большинстве случаев влияет не только на развитие, но и на размещение производства.
Особенно большое значение квалификация трудовых ресурсов приобрела на современном этапе НТР, когда рабочая сила, обладающая новаторским потенциалом, становится даже более важным фактором развития, чем передовые технологии. Это непосредственно связано со все большей интеллектуализацией труда, характерной для постиндустриального общества. Говорят даже о революции в трудовых ресурсах, начавшейся в конце XX в. Считается, что для повышения конкурентоспособности работника он должен пройти три последовательные стадии: 1) общее школьное образование; 2) получение профессионального образования, обучение в аспирантуре; 3) реализацию полученных знаний в сфере трудовой деятельности при совмещении ее с дальнейшим образованием и самообразованием. Не случайно в большинстве стран современного мира ныне осуществляются реформы образования – как среднего, так и высшего. В США уже в середине 1990-х гг. доля лиц, получивших среднее образование, составила в структуре рабочей силы 90 %, а получивших законченное и незаконченное высшее образование превысила 55 %.
Россия была и остается одной из самых образованных стран мира. И ныне она сохраняет достаточно высокий образовательный уровень: почти 1/3 всех занятых в ее народном хозяйстве имеет высшее и среднее специальное образование. В России более 7 млн студентов. Однако социально-экономический кризис 1990-х гг., остаточный принцип финансирования образования, рост безработицы не могли не сказаться на количестве и качестве трудовых ресурсов. По мнению многих исследователей, современное состояние рабочей силы России не соответствует требованиям рынка. Во многих отраслях, в особенности в машиностроении, в 1990-е гг. произошла существенная потеря квалифицированных кадров, поэтому отношение к образованию и соответственно к качеству трудовых ресурсов должно быть пересмотрено исходя из того, что они являются важнейшими компонентами национальной безопасности страны.
49. Этнический (национальный) состав населения мира
Изучением этнического (национального) состава населения занимается наука, называемая этнологией (от греч. ethnos – племя, народ), или этнографией. Сформировавшаяся как самостоятельная ветвь науки еще во второй половине XIX в., этнология и ныне сохраняет тесную связь с географией, историей, социологией, антропологией и другими науками.
Основное понятие этнологии – понятие об этносе. Этносом называется сложившаяся на определенной территории устойчивая общность людей, обладающих, как правило, единым языком, некоторыми общими особенностями культуры и психики, а также общим самосознанием, т. е. сознанием своего единства, в отличие от других подобных этнических образований. Некоторые ученые считают, что ни один из перечисленных признаков этноса не является определяющим: в одних случаях главную роль играет территория, в других – язык, в третьих – особенности культуры и т. д. (В самом деле, например, немцы и австрийцы, англичане и австралийцы, португальцы и бразильцы говорят на одном языке, но относятся к разным этносам, а швейцарцы, напротив, говорят на четырех языках, а образуют один этнос.) Другие полагают, что все же определяющим признаком следует считать этническое самосознание, которое к тому же обычно закрепляется в определенном самоназвании (этнониме), например, «русские», «немцы», «китайцы» и др.
Теория возникновения и развития этносов получила наименование теории этногенеза. До недавнего времени в отечественной науке господствовало деление народов (этносов) на три стадиальных типа: племя, народность и нация. При этом исходили из того, что племена и союзы племен – как общности людей – исторически соответствовали первобытно-общинному строю. Народности обычно связывали с рабовладельческим и феодальным строем, а нации как высшую форму этнической общности – с развитием капиталистических, а затем и социалистических отношений (отсюда и деление наций на буржуазные и социалистические). В последнее время в связи с переоценкой прежнего формационного подхода, в основе которого лежало учение об исторической преемственности общественно-экономических формаций, и со все большей ориентацией на современный цивилизационный подход, многие прежние положения теории этногенеза стали пересматриваться, а в научной терминологии – в качестве обобщающего – все шире начало применяться понятие «этнос».
В связи с теорией этногенеза нельзя не упомянуть и об одном принципиальном споре, который уже давно ведут отечественные ученые. Большинство из них придерживается взгляда на этнос как на историко-социальное, историко-экономическое явление. Другие исходят из того, что этнос нужно считать своего рода био-гео-историческим феноменом.
Эту точку зрения в книге «Этногенез и биосфера Земли» и других своих работах отстаивал географ, историк и этнограф Л. Н. Гумилев. Он считал этногенез процессом прежде всего биологическим, биосферным, связанным с пассионарностью человека, т. е. с его способностью к сверхнапряжению сил для достижения великой цели. При этом условием для возникновения пассионарных толчков, влияющих на образование и развитие этноса, является не солнечная активность, а особое состояние Вселенной, от которой этносы получают энергетические импульсы. По Гумилеву, процесс существования этноса – от его возникновения до распада – продолжается 1200–1500 лет. За это время он проходит фазы подъема, затем надлома, обскурации (от лат. obscurous – затемненный, в смысле реакционный) и, наконец, реликтовую. При достижении высшей фазы возникают и наиболее крупные этнические образования – суперэтносы. Л. Н. Гумилев считал, что Россия вступила в фазу подъема в XIII в., а в XIX в. перешла в фазу надлома, которая в XX в. находилась в своей заключительной стадии.
После знакомства с понятием об этносе можно перейти к рассмотрению этнического состава (структуры) населения мира, т. е. распределения его по принципу этнической (национальной) принадлежности.
Прежде всего, естественно, возникает вопрос об общем количестве этносов (народов), населяющих Землю. Обычно считается, что их от 4 тыс. до 5,5 тыс. Более точную цифру назвать трудно, поскольку многие из них еще недостаточно исследованы, и это не позволяет отличить, скажем, язык от его диалектов. По численности все народы распределяются крайне диспропорционально (табл. 56).
Таблица 56
ГРУППИРОВКА НАРОДОВ ПО ИХ ЧИСЛЕННОСТИ (1992 г.)
Анализ таблицы 56 показывает, что в начале 1990-х гг. 321 народ, насчитывавший более 1 млн человек каждый, составлял 96,2 % всего населения земного шара. В том числе на 79 народов с численностью более 10 млн человек приходилось почти 80 % населения, на 36 народов численностью более 25 млн человек – около 65 % и на 19 народов численностью более 50 млн человек каждый – 54 % населения. К концу 1990-х гг. количество самых крупных народов выросло до 21, а доля их в мировом населении приблизилась к 60 % (табл. 57).
Нетрудно подсчитать, что общая численность 11 народов, каждый из которых насчитывает более 100 млн человек, составляет около половины человечества. А на другом полюсе находятся сотни малочисленных этносов, обитающих преимущественно в тропических лесах и в районах Севера. Многие из них насчитывают менее 1000 человек, например андаманцы в Индии, тоала в Индонезии, алакалуфы в Аргентине и Чили, юкагиры в России.
Таблица 57
ЧИСЛЕННОСТЬ КРУПНЕЙШИХ НАРОДОВ МИРА В НАЧАЛЕ XXI В.
Не менее интересен и важен также вопрос о национальном составе населения отдельных стран мира. В соответствии с его особенностями можно выделить пять типов государств: 1) однонациональные; 2) с резким преобладанием одной нации, но при наличии более или менее значительных национальных меньшинств; 3) двунациональные; 4) с более сложным национальным составом, но относительно однородным в этническом отношении; 5) многонациональные, со сложным и разнородным в этническом отношении составом.
Первый тип государств достаточно широко представлен в мире. Например, в зарубежной Европе около половины всех стран – практически однонациональные. Это Исландия, Ирландия, Норвегия, Швеция, Дания, ФРГ, Польша, Австрия, Чехия, Словения, Италия, Португалия. В зарубежной Азии таких стран значительно меньше: Япония, Бангладеш, Саудовская Аравия, некоторые небольшие страны. Еще меньше их в Африке (Египет, Ливия, Сомали, Мадагаскар). А в Латинской Америке почти все государства однонациональные, поскольку индейцы, мулаты, метисы считаются частями единых наций.
Страны второго типа также встречаются довольно часто. В зарубежной Европе это Великобритания, Франция, Испания, Румыния, страны Балтии. В зарубежной Азии – Китай, Монголия, Вьетнам, Камбоджа, Таиланд, Мьянма, Шри-Ланка, Ирак, Сирия, Турция. В Африке – Алжир, Марокко, Мавритания, Зимбабве, Ботсвана. В Северной Америке – США, в Океании – Австралийский Союз и Новая Зеландия.
Третий тип стран встречается значительно реже. Примерами его могут служить Бельгия, Канада.
Страны четвертого типа, с довольно сложным, хотя этнически однородным составом чаще всего встречаются в Азии, Центральной, Восточной и Южной Африке. Есть они и в Латинской Америке.
Наиболее характерные страны пятого типа – Индия и Россия. К этому типу можно отнести также Индонезию, Филиппины, многие страны Западной и Южной Африки.
Известно, что в последнее время в странах с более сложным национальным составом заметно обострились межэтнические противоречия.
Они имеют разные исторические корни. Так, в странах, возникших в результате европейской колонизации, сохраняется угнетение коренного населения (индейцев, эскимосов, аборигенов Австралии, маорийцев). Другой источник противоречий – недооценка языковой и культурной самобытности национальных меньшинств (шотландцев и валлийцев в Великобритании, басков в Испании, корсиканцев во Франции, франкоканадцев в Канаде). Еще одной причиной усиления подобных противоречий стал приток во многие страны десятков и сотен тысяч иностранных рабочих. В развивающихся странах межэтнические противоречия связаны в первую очередь с последствиями колониальной эпохи, когда границы владений проводили большей частью без учета этнических границ, в результате чего возникла своеобразная «этническая мозаика». Постоянные противоречия на национальной почве, доходящие до воинствующего сепаратизма, особенно характерны для Индии, Шри-Ланки, Индонезии, Эфиопии, Нигерии, ДР Конго, Судана, Сомали, да и многих других стран.
Этнический состав населения отдельных стран не остается неизменным. С течением времени он постепенно изменяется, в первую очередь под воздействием этнических процессов, которые подразделяются на процессы этнического разделения и этнического объединения. К разделительным относятся те процессы, при которых прежде единый этнос либо прекращает свое существование, либо делится на части. Объединительные процессы, напротив, приводят к слиянию групп людей различной этнической принадлежности и образованию более крупных этнических общностей. Это происходит в результате межэтнических консолидации, ассимиляции и интеграции.
Процесс консолидации проявляется в слиянии близких по языку и культуре этносов (или их частей), которые в результате превращаются в более крупную этническую общность. Этот процесс характерен, например, для Тропической Африки; происходил он и в бывшем СССР. Сущность ассимиляции заключается в том, что отдельные части какого-либо этноса или даже целый народ, живя в среде другого народа, в результате длительного общения усваивает его культуру, воспринимает его язык и перестает считать себя принадлежащим к прежней этнической общности. Одним из важных факторов такой ассимиляции служат смешанные в национальном отношении браки. Ассимиляция более характерна для экономически развитых стран с давно сложившимися нациями, где эти нации ассимилируют менее развитые национальные группы людей. А под межэтнической интеграцией понимают сближение различных этносов без слияния их в единое целое. Она происходит и в развитых, и в развивающихся странах. Можно добавить, что консолидация приводит к укрупнению этносов, а ассимиляция – к сокращению национальных меньшинств.
Россия – одно из самых многонациональных государств мира. Ее населяют более 190 народов и народностей. Согласно переписи 2002 г. русские составляют более 80 % всего населения. На втором месте по численности стоят татары (более 5 млн человек), на третьем – украинцы (свыше 4 млн), на четвертом – чуваши. Доля каждой из остальных наций в населении страны не превышала 1 %.
50. Этнолингвистическая классификация народов
Язык – важнейшее средство человеческого общения. Непосредственно связанный с мышлением, он служит средством хранения и передачи информации, одним из средств управления человеческим поведением. Язык возник одновременно с развитием общества и с течением времени подвергался разного рода изменениям. Как уже было отмечено, язык служит также важным признаком любого этноса.
Языки бывают живые и мертвые (т. е. вышедшие из употребления, как, например, древнегреческий). Среди живых языков выделяют родной язык, усвоенный человеком в детстве; его называют также материнским. Часто говорят о национальном языке – главном языке той или иной нации; иногда в этом случае употребляют понятие «титульный язык». Существует также понятие об официальном (государственном) языке, который обычно совпадает с родным и национальным (русский в России, китайский в Китае, английский в англоязычных странах, арабский в странах Ближнего Востока). Но в многонациональных государствах с особенно сложным национальным составом населения (например, в Индии, ЮАР) такого совпадения может и не быть. Иногда употребляется также понятие о литературном языке той или иной нации.
По мнению этнографов, общее число языков в мире достигает примерно 5000, т. е. в целом соответствует числу народов. При этом в подавляющем большинстве случаев названия народа и языка совпадают.
Тем не менее нередки случаи, когда несколько народов говорят на одном и том же языке (так, на английском говорят англичане, американцы США, австралийцы, новозеландцы, англоканадцы; на испанском – испанцы и большая часть латиноамериканцев; на немецком – немцы, австрийцы, германошвейцарцы). Может быть и противоположный вариант, когда какая-то часть народа или даже целый народ двуязычны, т. е. пользуются в обиходной жизни двумя языками. Такое двуязычие характерно для двунациональных стран (Бельгия, Канада), для стран с более или менее значительными национальными меньшинствами (Франция) и тем более для многонациональных стран (Индия). Двуязычие характерно также для стран с массовым притоком иммигрантов.
По численности говорящих на них языки, как и народы, подразделяются на крупнейшие, крупные, средние, небольшие и совсем небольшие. Естественно, что повышенный интерес вызывают прежде всего самые крупные языки, определяющие этнолингвистическую картину мира. Имеющиеся в статистике данные об этих языках довольно сильно расходятся, поскольку в одних случаях учитывают родной язык, а в других – государственный, поэтому приведенные ниже цифры надо считать в известной мере ориентировочными.
По числу говорящих первое место занимает китайский язык – более 1200 млн человек. Второе место принадлежит английскому языку, на котором почти в 60 странах мира говорят 520 млн человек. На третьем месте – крупнейшие языки Индии, хинди и урду (более 440 млн). На четвертом месте – испанский язык, который служит государственным для более чем 20 стран мира; численность говорящих на нем приближается к 400 млн. На пятом месте – русский язык, на котором говорят более 250 млн человек. На шестом месте оказывается арабский язык, родной и государственный в 25 странах мира (около 250 млн человек). Далее следуют бенгальский (более 225 млн человек), португальский (210 млн), японский (125 млн), немецкий, французский и пенджабский (примерно по 120 млн человек) языки. В целом на этих 13 языках говорят более 3/5 населения мира. Шесть из них – английский, французский, русский, испанский, арабский и китайский служат официальными и рабочими языками ООН. Их с полным основанием можно назвать языками межнационального общения; в наибольшей степени это относится к английскому языку.
Изучение языков народов мира особенно важно потому, что именно языки обычно кладутся в основу классификации народов (этносов). Генеалогическая по своему существу, она называется этнолингвистической классификацией и исходит из принципа родства языков. Высшей таксономической единицей в этой классификации выступает семья языков. Вторую таксономическую единицу образуют группы близкородственных языков, третью – их ветви (подгруппы) и четвертую – отдельные языки.
Всего языковых семей около 20. Наиболее крупная из них – индоевропейская семья, на языках которой говорят примерно 45 % всего населения мира. Ареал ее распространения также самый большой. Он охватывает Европу, Юго-Западную и Южную Азию, Северную и Южную Америку, Австралию. Наиболее многочисленная группа в составе этой семьи – индоарийская, к которой относятся языки хинди, урду, бенгальский, пенджабский и др. Очень крупной является также романская группа, включающая испанский, итальянский, французский и некоторые другие языки. То же можно сказать о германской группе (английский, немецкий и ряд других языков), славянской группе (русский, украинский, белорусский, польский, чешский, болгарский и др.), иранской группе (персидский, таджикский, белуджский и др.).
Вторая по численности говорящих – китайско-тибетская (сино-тибетская) семья, языками которой пользуются 22 % всех жителей планеты. Ясно, что такую большую долю в мире ей обеспечивает китайский язык.
К числу крупных относятся также нигеро-кордофанская семья (распространена в Африке, к югу от Сахары), афразийская семья (в основном на Ближнем и Среднем Востоке), австронезийская семья (в основном в Юго-Восточной Азии и Океании), дравидийская семья (в Южной Азии), алтайская семья (в Азии и Европе).
При использовании этнолингвистической классификации языков следует иметь в виду два дополнительных обстоятельства. Во-первых, то, что географические границы распространения языковых семей и групп на протяжении истории человечества неоднократно изменялись и продолжают, хотя и не так существенно, изменяться в наши дни. Во-вторых, то, что эта классификация еще далека от совершенства. Так, нет полной ясности в вопросе о том, к каким семьям следует относить некоторые даже хорошо изученные языки (японский, корейский). А многие языки, распространенные в Африке южнее Сахары, в Юго-Восточной Азии, в Океании, индейские языки Америки вообще еще слабо изучены. Нужно учитывать также, что некоторые современные языки небольших по численности народов фактически относятся к категории вымирающих. И в еще большей степени – то, что едва ли не 2/3 всех языков современного мира – только разговорные и не имеют своей письменности.
Рис. 43. География основных систем письменности (по Д. В. Зайцу)
Однако все крупные языки имеют свою письменность, картирование которой представляет большой интерес (рис. 43). Как видно из этого рисунка, наибольшее распространение в мире получила письменность, сформировавшаяся на основе латинской графики. Значительны также ареалы распространения письменности на основе кириллицы, санскрита, арабского алфавита, а также иероглифической письменности.
Большинство народов России относится к четырем языковым семьям – индоевропейской, алтайской, северокавказской и уральской. Преобладает среди них индоевропейская семья. В многонациональном Советском Союзе русский язык был главным языком межнационального общения. В Российской Федерации он остается им и в наши дни: статистика свидетельствует о том, что на русском языке могут свободно объясняться между собой 98 % ее жителей.
51. Религии и их классификация
Несмотря на достижения научно-технического прогресса, развитие культуры и образования, роль религии в обществе и в быту в наши дни продолжает оставаться очень большой. Это относится и к экономически развитым странам Запада, где церковь, особенно католическая, выступает в качестве крупного банкира, землевладельца, влияет на политику, воспитание молодежи, школьное образование, многие другие сферы жизни. Это относится и к странам СНГ. Не менее, если не более, велико влияние религии в развивающихся странах, где общий культурный и образовательный уровень обычно ниже. Вот почему знакомство с религиозным составом населения необходимо для понимания многих процессов и явлений современности.
Общую численность верующих среди населения земного шара установить трудно из-за отсутствия соответствующей статистики. Некоторые авторы считают, что тех или иных верований (конфессий) придерживается примерно половина всего населения Земли, другие называют более высокие показатели. То же относится и к оценке количества этих верований, которых, если принимать во внимание всякого рода их разновидности и секты, существует очень много. Тем более что в XX в., наряду с многочисленными старыми религиями, возникшими еще до нашей эры или в ее начале, появился ряд «новых религий», тоже имеющих своих приверженцев.
В подобной ситуации особенно необходимо опираться на более или менее четкую классификацию религий. Подобная классификация исходит из подразделения всех религий на три группы: 1) мировых религий; 2) национальных и региональных религий; 3) родоплеменных религий, или культов.
Как показывает само их название, мировые религии распространены особенно широко. Они складывались на протяжении многих столетий и даже тысячелетий. Они охватывают представителей многих этносов. Они обладают особой социальной гибкостью, т. е. способностью функционировать в различных исторических и социальных средах, привлекать к себе разные социальные слои общества. Обычно для них характерна также активная миссионерская деятельность.
К категории мировых религий принято относить всего три религии: христианство, мусульманство (ислам) и буддизм.
Христианство – крупнейшая по численности последователей мировая религия. Возникнув в Палестине в I в. н. э., эта религия затем широко распространилась по всему миру. В основе ее лежит вера в Иисуса Христа как Богочеловека, Спасителя и Бога-Сына. Главный источник христианского вероучения – Священное Писание (Библия).
В христианстве выделяются три главных направления – православие, католицизм и протестантизм. Раскол единой христианской церкви на православную и католическую ветви официально завершился в XI в., а протестантская церковь возникла в ходе Реформации XVI в.
Между этими тремя направлениями христианства есть определенные различия, касающиеся религиозных догм. Например, православие считает, что Святой Дух, как одна из трех ипостасей Бога, происходит от Бога-Отца, а католики – и от Бога-Отца, и от Бога-Сына. Православие исходит из того, что существуют рай и ад, а католицизм признает еще и «чистилище». Православные священнослужители могут быть женатыми, а для католических обязательно безбрачие. В католицизме большую роль, чем в православии, играет монашество. Что же касается протестантизма, то для него характерен значительно упрощенный культ (в нем нет культа Богородицы, святых, ангелов, икон), а число таинств сведено к двум – крещению и причащению.
Не меньше различий между этими направлениями христианства и в самой организации церкви. Для православия характерно отсутствие жесткой церковной централизации. Оно подразделяется на 15 самостоятельных (автокефальных) церквей, которые обычно перечисляют в порядке их значимости, начиная с Константинопольской (Вселенской) церкви. Католицизм, напротив, отличается строгой централизацией и иерархичностью: его главный центр – папство, возглавляемое папой римским, резиденцией которого служит Ватикан. Для протестантизма характерно наличие множества самостоятельных течений, церквей и сект.
Ислам (мусульманство) – самая молодая по времени возникновения и вторая по численности последователей мировая религия. Она была основана в VII в. в Аравии Мухаммедом (Магометом) и после арабских завоеваний этого и последующих веков широко распространилась в странах Ближнего и Среднего Востока, а позднее и в других регионах мира. Ислам – монотеистическая религия, важнейший ее догмат – вера в единого бога Аллаха, создателя мира. Священная книга мусульман – Коран, включающий в себя 114 глав (сур). Основные догматы ислама – поклонение одному всемогущему богу – Аллаху и почитание Мухаммеда в качестве пророка – посланника Аллаха. Образ жизни мусульман определяется пятью главными обязанностями («столпами ислама»): 1) верить в то, что нет бога, кроме Аллаха, а Мухаммед является его посланником на Земле; 2) совершать молитву пять раз в день; 3) ежегодно уплачивать налог в пользу бедных единоверцев; 4) в течение месяца рамадан (девятого месяца мусульманского лунного календаря) в светлое время дня воздерживаться от питья, еды, курения, наркотиков, разного рода наслаждений и пр.; 5) совершить хотя бы раз в жизни паломничество (хадж) в священный для мусульман город – Мекку.
Несмотря на такое единство догматов и правил поведения, ислам еще в VII–VIII вв. разделился на два основных течения – суннизм и шиизм. Первое из них названо так прежде всего потому, что его приверженцы наряду с Кораном признают мусульманское Священное предание – Сунну – в полном объеме. При решении вопроса о высшей мусульманской власти (имаме-халифе) они признают законным правление первых четырех халифов, правивших после смерти Мухаммеда. Второе течение более ортодоксально: шииты не признают Сунны в полном объеме, а первых халифов считают узурпаторами власти. По числу последователей шиизм сильно уступает суннизму, объединяя всего 16 % мусульман.
Буддизм – третья мировая религия, уступающая первым двум по численности приверженцев, но зато самая старая по времени возникновения. Буддизм зародился в Древней Индии в VI–V вв. до н. э. Основателем его считается Сидхаратха Гаутама, получивший затем имя Будда, т. е. «просветленный». Из Индии буддизм распространился по другим странам Южной, Юго-Восточной и Восточной Азии. Основой его служит учение о четырех благородных истинах: страдании как сущности жизни, его причинах, его существе и путях освобождения от него – вплоть до обретения полного освобождения (нирваны). В буддизме нет бога как творца и некоего высшего существа. Человеческую душу он не рассматривает как единое целое, а считает комбинацией разных частиц – дхарм. Священная книга буддизма – Типитака (Три-питака), что означает «Три корзины». В культе буддизма отсутствуют сложные ритуалы, и выполняется он монахами без участия мирян.
В буддизме сложились два главных направления – тхеравада, или хинаяна («малая колесница»), и махаяна («большая колесница»). Тхеравада предусматривает так называемый узкий круг спасения, требующий от человека обязательного участия в буддийской монашеской общине. Обрядность в тхераваде проста и ограничивается проповедями, культом Будды, почитанием мест, связанных с его именем, а также поклонением ступам – местам хранения разного рода буддийских реликвий. А сам Гаутама считается не богом, а человеком. В отличие от тхеравады махаяна не предусматривает обязательного вступления в монашескую общину. Однако обрядность в ней значительно сложнее, а сам Гаутама предстает как божество (правда, наряду со множеством других будд). Сложилось в буддизме и третье, тибето-монгольское, направление – ламаизм.
Национальных и региональных религий, которые, как показывают сами эти термины, имеют либо национально-страновое, либо регионально-межстрановое распространение, насчитывается примерно десять. Но среди них либо по общему значению, либо по численности верующих выделяются четыре религии – индуизм, конфуцианство, синтоизм и иудаизм.
Индуизм, сложившийся в Древней Индии в IV–VI вв., и ныне распространен в этом же регионе. По численности последователей он значительно превосходит такую мировую религию, как буддизм. Индуизм – политеистическая религия с очень большим числом различных божеств. Но среди них ведущее положение занимает Тримурта (Троица) богов в составе Брахмы, Вишну и Шивы. К важным догматам индуизма относится учение о дхарме (установленном для каждой индийской касты порядке жизни), карме (воздаянии человеку после смерти) и сансаре (перехождении души умершего в тело человека другой касты, в животное или растение). Для индуизма характерно использование священных книг – Вед, а также эпических произведений «Махабхарата» и «Рамаяна».
Конфуцианство возникло в VI–V вв. до н. э. в Китае как философско-этическое учение, основоположником которого был Конфуций. С течением времени это учение трансформировалось в религию, но тем не менее сохранило особенности, отличающие его от других религий, и прежде всего особое внимание к этическим нормам (культ предков, почитание старших и подчинение им, чинопочитание и др.). Верховным божеством в конфуцианстве служит небо. Обожествлены также сам Конфуций, его ученики, народные герои. В конфуцианстве нет священнослужителей, и все обряды выполняют главы семей и старейшины родов. Главные книги конфуцианства – Пятикнижие и Четверокнижие – представляют собой хроники древней истории Китая, китайской поэзии, сборники правил поведения и т. п.
Синтоизм – национальная религия Японии, возникшая в VII–VIII вв. и основанная на древних религиозных верованиях японцев, прежде всего таких, как культ умерших предков и культ природы. Синтоистская религия полите-истична и исходит из того, что мир населен миллионами божеств и духов. Во главе всего этого пантеона стоит солнечная богиня Аматэрасу, к которой, по мнению синтоистов, восходит родословная японских императоров. Священными книгами синтоизма считаются Кодзики и Нихонги, а религиозные обряды состоят из молитв и жертвоприношений, которые совершаются в синтоистских храмах. Характерны также многочисленные храмовые праздники.
Иудаизм – религия евреев, истоки которой восходят ко второму тысячелетию до нашей эры. По численности приверженцев иудаизм уступает другим не только мировым, но и национально-региональным религиям, однако по количеству стран, в которых проживают его приверженцы – евреи (81), намного их превосходит. Важнейший догмат иудаизма – вера в единого бога Яхве (Иегову). Иудаисты верят также в богоизбранность евреев, в бессмертие души, в грядущее пришествие небесного избавителя – мессии. Священным Писанием иудаистов, в основном идентичным христианскому Ветхому Завету, является Танах, в который входят три книги: Тора (Закон), Небиим (Пророки) и Кетубим (Писания). Большое значение имеет и Талмуд, в котором дается толкование содержащихся в Танахе предписаний. Местом собраний иудаистов служат молитвенные дома – синагоги.
К национальным и региональным религиям обычно относят также джайнизм и сикхизм (Индия), даосизм (Китай), зороастризм (Индия, Пакистан, Иран) и некоторые другие.
Родоплеменные религии (культы) можно считать реликтами первоначально возникших на Земле верований, отражавших примитивные представления людей тех эпох о своей жизни и окружавшей их природе. Теперь они сохраняются только у самых отсталых народов.
Разновидностей таких культов довольно много. Но наибольшее значение среди них сохраняют следующие. Во-первых, фетишизм – почитание неодушевленных материальных предметов, которым приписывают сверхъестественные свойства. Во-вторых, анимизм – вера в одухотворенность природы, исходящая из представления о том, что душу имеют не только люди, но и животные, растения. В-третьих, культ предков или мертвых, исходящий из представления о том, что жившие ранее на свете люди продолжают существовать и после смерти. В-четвертых, тотемизм, исходящий из родства каждой группы людей с какими-то видами животных, растений, минералов или явлений природы. В-пятых, шаманизм – вера в способность отдельных людей в состоянии экстаза входить в общение с духами и использовать их силу для врачевания, вызывания дождя и других целей.
Что же касается количественных оценок численности верующих по отдельным конфессиям, то из-за отсутствия достоверной статистики в разных источниках они различаются весьма сильно. Разуеется, нужно учитывать и то, что количество верующих со временем может меняться. Согласно новым и вполне достоверным источникам, в наши дни распределение верующих по отдельным религиям выглядит следующим образом. (табл. 58).
Таблица 58
РАСПРЕДЕЛЕНИЕ ЧИСЛЕННОСТИ ВЕРУЮЩИХ ПО ОТДЕЛЬНЫМ РЕЛИГИЯМ
Анализ таблицы 58 показывает, что в общем населении земного шара на долю христиан в приходилось 32 %, мусульман– 23, индуистов – 13, буддистов – 6, конфуцианцев – 3, последователей родоплеменных культов – 3,5, синтоистов– около 1 %. Можно добавить, что доля адептов «новых религий» составляла 2 %.
52. Основные черты современной географии религий
Несмотря на все исторические изменения, современная география религий отличается довольно большой стабильностью.
Наиболее широкое распространение в мире получило христианство.
В первую очередь это относится к католицизму. Католики составляют большинство верующих во многих странах Европы, а в ряде других стран образуют более или менее значительные группы. В Азии они формируют основной состав верующих только на Филиппинах, но группы католиков имеются там также во многих других странах. В Африке католическая вера сохранилась главным образом в бывших испанских и португальских колониях. В Австралии католики составляют примерно 1/3 верующих. Но больше всего их в Латинской Америке, где они преобладают почти во всех странах. Это следствие испанской и португальской колонизации. Католики довольно широко представлены и в Северной Америке.
Значительный ареал распространения характерен и для протестантизма, который определяет конфессиональный состав населения многих стран Северной, Центральной и Центрально-Восточной Европы. Протестанты образуют основную группу верующих в некоторых странах Южной и Западной Африки, бывших раньше английскими и голландскими колониями. Они широко представлены в Австралии и Океании, составляют половину всех верующих в США и 1/3 в Канаде.
Ареал распространения православия гораздо более компактен. Православных больше всего в странах СНГ (в России, на Украине, в Белоруссии, Молдавии, Грузии), а также в странах Юго-Восточной Европы (в Греции, Румынии, Болгарии, Сербия и др.). В других регионах мира православные нигде не составляют конфессиональное большинство, за исключением Эфиопии, где преобладают близкие к православию христиане-монофизиты.
Рис. 44. Распространение ислама в странах Азии, Африки и Европы
Ислам – вторая по численности верующих мировая религия – также широко распространен в мире, но, в отличие от христианства, это распространение ограничивается преимущественно пределами Азии и Африки. Главные районы ислама – Юго-Западная и Центральная Азия, Северная Африка, а отчасти и Юго-Восточная Азия. В Юго-Западной Азии ислам преобладает во всех странах, за исключением Кипра и Израиля, в Южной Азии – в Пакистане и Бангладеш, в Юго-Восточной – в Индонезии, в Центральной – в Таджикистане, Туркмении, Узбекистане, Киргизии, Казахстане. В Северной Африке ислам господствует во всех без исключения странах, а в Центрально-Восточной Африке – выборочно. В зарубежной Европе мусульман больше всего в Албании, Боснии и Герцеговине, Македонии, Сербия (рис. 44).
Всего же ныне на планете насчитывается более 50 исламских государств, в 28 из которых ислам считается государственной религией. Самые большие по населению исламские государства – Индонезия, Пакистан, Бангладеш, Нигерия, Иран, Турция, Египет, а по площади – Казахстан, Судан, Алжир, Саудовская Аравия, Индонезия, Ливия. Почти во всех мусульманских странах, за исключением Ирана, Азербайджана, отчасти Ирака и Йемена, преобладает ислам суннитского толка.
Буддизм на мировой карте религий представлен гораздо более компактным ареалом, охватывающим некоторые районы Центрально-Восточной и Юго-Восточной Азии. Но при этом в Юго-Восточной Азии преобладают последователи тхеравады и махаяны, а в Центрально-Восточной – ламаизма. Значительно влияние буддизма также в Японии, Китае, Республике Корея.
Как правило, ареалы распространения национальных и региональных религий еще более ограничены. Так, 99 % адептов индуизма приходятся на Азию, преимущественно на Индию и Непал. Конфуцианство сохранило влияние на своей родине – в Китае, а синтоизм – чисто японская религия. Совершенно особую географию имеет иудаизм, «распыленный» по множеству стран. Однако основная масса приверженцев этой религии концентрируется в США и Израиле. Немало иудаистов также в зарубежной Европе, тогда как в остальных странах они обычно образуют сравнительно небольшие группы.
В качестве некоторого обобщения можно привести следующие данные о структуре верующего населения крупных регионов мира. В Америке христиане составляют 96 % верующих, в Европе и в Австралии с Океанией – 85–88 %. В Азии по 22–23 % верующих исповедуют ислам и индуизм, 12 % – конфуцианство и синтоизм и 10 % – буддизм. В Африке 46 % верующих – христиане, 40 % – мусульмане, а остальные придерживаются традиционных верований.
Исходя из современной картины распространения религий по земному шару, П. И. Пучков предпринял попытку выделения девяти крупных конфессиональных регионов с подразделением их на конфессиональные провинции.[33]
Эту его классификацию можно представить в виде конспективно-справочной таблицы (табл. 59).
В России, согласно опросам, верующие составляют примерно половину населения. Преобладающее большинство из них исповедует христианскую религию в ее православной форме. На втором месте по числу верующих стоят мусульмане-сунниты. Среди других религий можно назвать иудаизм и буддизм (ламаизм). Многие малые народы Севера придерживаются традиционных культов.
53. Культурные (цивилизационные) регионы мира
«Культура» и «цивилизация» – понятия, широко употребляемые и в научно-публицистической литературе, и в обиходной жизни. В самом широком смысле под культурой понимают все то, что создано людьми в процессе физического и умственного труда (с подразделением на материальную и духовную культуру). Понятие «цивилизация» иногда считают синонимом понятия «культура», но, пожалуй, чаще в него вкладывают несколько более широкий смысл.
Такая терминологическая незавершенность не помешала тому, что в географии в качестве особого направления стала складываться география культуры, которая изучает территориальную дифференциацию культуры и отдельных ее компонентов – образа жизни и традиций населения, элементов материальной и духовной культуры, культурного наследства предшествовавших поколений. Поскольку же культура отражает не только связь времен, но и огромное современное национально-этническое разнообразие и своеобразие мира, то, вполне естественно, возникает и вопрос о подразделении мира на культурные регионы.
Таблица 59
КОНФЕССИОНАЛЬНЫЕ РЕГИОНЫ И ПРОВИНЦИИ МИРА
Из-за упомянутой терминологической незавершенности такие культурные регионы часто называют по-разному. Например, в этнологии (академик Ю. В. Бромлей) широко используется понятие об историко-культурных (историко-этнографических) областях как частях ойкумены, у населения которых благодаря общности социально-экономического развития, длительным связям и взаимному влиянию сложились сходные культурно-бытовые черты. В этнологии же (Н. Н. Чебоксаров, Б. В. Андрианов) сформировалось представление о хозяйственно-культурных типах (ХКТ), под которыми понимают определенные комплексы хозяйства и культуры, исторически складывающиеся у различных народов, находящихся на близких уровнях социально-экономического развития и обитающих в сходных естественно-географических условиях. Обычно такие хозяйственно-культурные типы подразделяют на три основные группы: 1) с преобладанием охоты, собирательства и отчасти рыболовства; 2) с преобладанием мотыжного (ручного) земледелия и животноводства; 3) с преобладанием плужного (пашенного) земледелия с использованием при сельскохозяйственных работах тягловой силы домашних животных. В географии – как отечественной, так и западной – тоже обычно пользуются понятием о культурном (историко-культурном, цивилизационном) регионе, хотя эти термины еще недостаточно устоялись.
Исследование культурных регионов, фактически начатое еще Геродотом, было продолжено многими учеными древности, средних веков, нового и новейшего времени. При этом было отмечено, что на ранних стадиях формирования локальных цивилизаций границы таких регионов обычно совпадали с физико-географическими рубежами, ограничивавшими ареал распространения той или иной этнической общности. По мере развития цивилизаций, начала великих переселений народов, а затем и массовых миграций населения, формирования региональных и тем более глобальных связей физико-географические рубежи потеряли былое определяющее значение, хотя во многих случаях они еще продолжают сохранять роль важных этнических границ.
Сетки культурного районирования мира сильно различаются по степени дифференциации, дробности. Самая генерализованная из них сводится, пожалуй, к выделению западного и восточного культурных (цивилизационных) регионов. Несколько более дифференцированная основывается на выделении западного (христианского), китайско-конфуцианского, индо-буддийского и арабо-мусульманского культурных (цивилизационных) регионов. Американский политолог С. Хантингтон предложил выделять восемь подобных регионов: западный (христианско-католический), славянско-православный, исламский, конфуцианский, индуистский, японский, латиноамериканский и африканский – первые шесть по религиозному, апоследние два по географическому признаку. Культурно-историческое районирование, официально применяемое ООН (ЮНЕСКО), семичленное, при котором в качестве главных регионов рассматривают европейский, арабо-мусульманский, индийский, дальневосточный, тропическо-африканский, североамериканский и латиноамериканский.
Несколько более дробное районирование предложил видный отечественный экономико-географ В. В. Вольский, выделивший в современном мире 12 цивилизационных макрорегионов (рис. 45). Эти макрорегионы, по В. В. Вольскому, обладают как чертами сходства, так и чертами различия.
Рис. 45. Цивилизационные регионы мира (по В. В. Вольскому)
Например, регионы Западной Европы, Восточной Азии и Российско-Евразийский, по его мнению, в основном «варились» в собственных региональных «котлах». Североамериканский и Австралийский регионы – преимущественно переселенческие, «отпочковавшиеся» от Западной Европы и ставшие в значительной (Северная Америка) или в очень большой степени (Австралия) разновидностями и продуктами британской цивилизации. Регион Латинской Америки сформировался в результате сложного и неравномерного сплава нескольких культур – традиционных индейских, европейских, африканских, современных североамериканских. Два азиатских региона – Южная и Юго-Восточная Азия – продолжают развивать свою самобытность, проистекающую от мощных древних очагов. Средний Восток и Северная Африка – регион зарождения и абсолютного господства мусульманства, сформировавшийся в основном благодаря внутрирегиональным процессам. А Африка южнее Сахары – это самый бедный и отсталый регион мира, наиболее опустошенный колониализмом на протяжении последних пяти веков. В качестве отдельного макрорегиона В. В. Вольский выделяет и недавно сформировавшуюся в этом качестве Центрально-Восточную Европу.[34]
Примером еще более дробного культурно-цивилизационного районирования может служить районирование, которое предложил английский историк и социолог Арнольд Тойнби. Он выдвинул теорию сменяющих друг друга локальных цивилизаций, проходящих последовательные стадии возникновения, роста, надлома и разложения. Всего А. Тойнби выделил 21 развившуюся цивилизацию, среди которых западная, византийская, русская, китайская, арабская, индийская, мексиканская и некоторые другие. Кроме того, он обозначил еще четыре цивилизации, которые, по его мнению, остановились в своем развитии, и пять «мертворожденных» цивилизаций.
Но самую дифференцированную сетку культурно-цивилизационного районирования предложил в начале 1990-х гг. географ В. Р. Л. Крищюнас. Он выделил 13 так называемых цивилизационных миров, подразделяющихся на 38 геоисторических районов. При этом к разряду цивилизационных миров он отнес: 1) Южную Азию; 2) Индокитай и островную Азию; 3) Восточную Азию; 4) Центральную Азию; 5) Средний Восток и Кавказ; 6) Ближний Восток и Северную Африку; 7) Переднюю Азию и Балканы; 8) Восточную Европу; 9) Западную Европу; 10) Дальний Восток Евразии; 11) Латинскую Америку; 12) Англо-Саксонскую Америку; 13) Африку к югу от Сахары.
В отечественной учебной литературе к выделению культурных регионов мира прибегают довольно редко, предпочитая обычное его членение на части света, материки, природные и экономические регионы и субрегионы. Но в западной учебной литературе выделение культурных регионов является общепризнанным. Во всех страноведческих учебниках географии мир подразделяется именно на такие регионы, хотя сами их сетки авторы конструируют в значительной мере по-разному. Тем не менее фактически всегда или почти всегда выделяют Англо-Америку, Латинскую Америку, Африку к югу от Сахары, а Северную Африку объединяют в один культурный регион с Юго-Западной Азией. Но в районировании Европы и остальной Азии разночтений остается еще много. В качестве конкретного примера выделения культурных регионов можно привести картосхему, опубликованную в одном из многочисленных страноведческих учебников США под заголовком «География мира» (рис. 46).
Вопрос о границах российского культурного региона и в отечественных источниках остается одним из самых сложных. Так, в районировании В. В. Вольского выделен Российско-Евроазиатский макрорегион в границах бывшего СССР. В.-Р. Л. Крищюнас подразделил цивилизационный мир России на три геоисторических региона. Р. Ф. Туровский ввел понятие российского культурного пространства, черты которого проявляются от Балтийского моря до Тихого океана и от Северного Ледовитого океана до Черного моря, Кавказа, тюркских и монгольских степей. На границе между российским и европейским культурными пространствами находятся, по Р. Ф. Туровскому, переходные пространства. Можно добавить, что культурно-историческое районирование России во многом зависит от приверженности того или иного автора к евразийской или «западной» геополитической концепции.
54. Неравномерность размещения населения земного шара
Население Земли уже превысило 6,6 млрд человек. Все эти люди живут в 15–20 млн различных поселений – городов, поселков, сел, деревень, хуторов и т. д. Но размещены эти поселения по территории земной суши крайне неравномерно. Так, согласно имеющимся подсчетам, половина всего человечества проживает на 1/20 территории обитаемой суши.
Рис. 46. Культурные регионы мира (из американского учебника «География мира»)
Неравномерность размещения населения на земном шаре объясняется четырьмя главными причинами.
Первая причина – влияние природного фактора. Понятно, что обширные районы с экстремальными природными условиями (пустыни, ледовые пространства, тундра, высокогорья, тропические леса) не создают благоприятных предпосылок для жизни людей. Это можно продемонстрировать на примере таблицы 60, которая хорошо показывает как общие закономерности, так и различия между отдельными регионами.
Главная общая закономерность заключается в том, что 80 % всех людей живет на низменностях и возвышенностях высотой до 500 м, которые занимают всего 28 % земной суши, в том числе в Европе, Австралии и Океании в таких районах живут более 90 % всего населения, в Азии и Северной Америке – 80 % или около этого. Но, с другой стороны, в Африке и Южной Америке 43–44 % людей обитает на территориях, превышающих по высоте 500 м. Подобная неравномерность характерна и для отдельных стран: к самым «низменным» относятся, например, Нидерланды, Польша, Франция, Япония, Индия, Китай, США, а к самым «возвышенным» – Боливия, Афганистан, Эфиопия, Мексика, Иран, Перу. При этом большая часть населения концентрируется в субэкваториальном и субтропическом климатических поясах Земли.
Вторая причина – воздействие исторических особенностей заселения земной суши. Ведь размещение населения по территории Земли складывалось на протяжении всей истории человечества. Процесс формирования людей современного вида, начавшийся 40–30 тыс. лет назад, происходил в Юго-Западной Азии, Северо-Восточной Африке и Южной Европе. Отсюда люди затем распространились по всему Старому Свету. Между тридцатым и десятым тысячелетиями до нашей эры они заселили Северную и Южную Америку, а в конце этого периода – и Австралию. Естественно, что время заселения в какой-то мере не могло не сказаться на численности населения.
Третья причина – различия в современной демографической ситуации. Понятно, что количество и плотность населения быстрее всего увеличиваются в тех странах и регионах, где наиболее высок его естественный прирост.
Таблица 60
РАСПРЕДЕЛЕНИЕ НАСЕЛЕНИЯ ЗЕМЛИ ПО ВЫСОТНЫМ ЗОНАМ
Ярким примером такого рода может служить Бангладеш. Эта страна с небольшой территорией и очень высоким естественным приростом населения уже имеет плотность населения 970 человек на 1 км2. Если нынешний уровень рождаемости и прироста здесь сохранится и впредь, то, согласно расчетам, в 2025 г. плотность населения страны превысит 2000 человек на 1 км2!
Четвертая причина – воздействие социально-экономических условий жизни людей, их хозяйственной деятельности, уровня развития производства. Одним из ее проявлений может служить «притяжение» населения к побережьям морей и океанов, точнее, к контактной зоне «суша—океан».
Зону, расположенную на расстоянии до 50 км от моря, можно назвать зоной непосредственного прибрежного расселения. В ней живут 29 % всех людей, и в том числе 40 % всех городских жителей мира. Особенно велика эта доля в Австралии и Океании (около 80 %). Далее следуют Северная Америка, Южная Америка и Европа (30–35 %), Азия (27) и Африка (22 %). Зону, отстоящую от моря на 50—200 км, можно рассматривать как опосредованно связанную с берегом: хотя само расселение здесь уже не приморское, в хозяйственном отношении оно ощущает повседневное и значительное влияние близости моря. В этой зоне сосредоточено примерно 24 % всего населения Земли. В литературе отмечается также, что доля населения, проживающего на расстоянии до 200 км от моря, постепенно увеличивается: в 1850 г. она составляла 48,9 %, в 1950 г. – 50,3, а ныне достигает 53 %.
Конкретизировать сам тезис о неравномерности размещения населения по территории земного шара можно на многих примерах. Можно сравнить в этом отношении Восточное и Западное полушария (соответственно 80 и 20 % населения), Северное и Южное полушария (90 и 10 %). Можно выделить наименее и наиболее заселенные ареалы Земли. К первым из них относятся почти все высокогорья, большая часть гигантских пустынь Центральной и Юго-Западной Азии и Северной Африки, в какой-то мере и массивы тропических лесов, не говоря уже об Антарктиде и Гренландии. Ко вторым относятся исторически сложившиеся главные сгустки населения в Восточной, Южной и Юго-Восточной Азии, в Западной Европе, на Северо-Востоке США.
Для характеристики размещения населения используют разные показатели. Главный из них – показатель плотности населения – позволяет более или менее наглядно судить о степени заселенности территории. Он определяет численность постоянных жителей, приходящихся на 1 км2.
Начнем со средней плотности населения для всей обитаемой земной суши. Как и можно было ожидать, в течение ХХ в. – в особенности в результате демографического взрыва – она стала увеличиваться особенно быстро. В 1900 г. этот показатель составлял 12 человек на 1 км2, в 1950 г. – 18, в 1980 г. – 33, в 1990 г. – 40, а в 2000 г. уже примерно 45, а в 2005 г. – 48 человек на 1 км2.
Интересно также рассмотреть различия в средней плотности населения, существующие между частями света. Самый высокий показатель плотности (120 человек на 1 км2) имеет многонаселенная Азия, весьма высокий (110) – Европа, в остальных же крупных частях Земли плотность населения ниже среднемировой: в Африке около 30, в Америке – 20, а в Австралии и Океании – всего 4 человека на 1 км2.
Следующий уровень – это сравнение плотности населения отдельных стран, которое позволяет осуществить рисунок 47. Он же дает основу для трехчленной группировки стран мира по этому показателю. Очень высокой плотностью населения для отдельно взятой страны можно, очевидно, считать показатель свыше 200 человек на 1 км2. Примеры стран с такой плотностью населения – Бельгия, Нидерланды, Великобритания, Германия, Япония, Индия, Израиль, Ливан, Бангладеш, Шри-Ланка, Республика Корея, Руанда, Сальвадор. Средней плотностью можно считать показатель, близкий к среднемировому (48 человек на 1 км2). В качестве примеров такого рода назовем Белоруссию, Таджикистан, Сенегал, Кот-д'Ивуар, Эквадор. Наконец, к показателям самой низкой плотности можно отнести 2–3 человека на 1 км2 и менее. В группу стран с такой плотностью населения входят Монголия, Мавритания, Намибия, Австралия, не говоря уже о Гренландии (0,02 человека на 1 км2).
При анализе рисунка 47 нужно учитывать, что очень небольшие, преимущественно островные, страны не могли найти на нем отражения, а как раз именно они отличаются особенно высокими показателями плотности населения. В качестве примеров можно привести Сингапур (6450 человек на 1 км2), Бермудские Острова (1200), Мальту (1280), Бахрейн (1020), Барбадос (630), Маврикий (610), Мартинику (350 человек на 1 км2), не говоря уже о Монако (16 900).
В учебной географии довольно широко применяется рассмотрение контрастов плотности населения в пределах отдельных стран. В качестве наиболее ярких примеров такого рода можно привести Египет, Китай, Австралию, Канаду, Бразилию, Туркмению, Таджикистан. При этом не нужно забывать и о странах-архипелагах. Например, в Индонезии плотность населения на о. Ява нередко превышает 2000 человек на 1 км2, а в глубинных районах других островов падает до 3 человек на 1 км2. Следует попутно заметить, что при наличии соответствующих данных анализ таких контрастов проводить лучше на базе сравнения плотности сельского населения.
Россия являет собой пример страны с низкой средней плотностью населения, составляющей 8 человек на 1 км2. К тому же за этим средним показателем скрываются очень большие внутренние различия. Они существуют между Западной и Восточной зонами страны (соответственно 4/5 и 1/5 всего населения). Они существуют и между отдельными районами (плотность населения в Московской области – примерно 350 человек на 1 км2, а во многих районах Сибири и Дальнего Востока – менее 1 человека на 1 км2). Вот почему географы обычно выделяют в России Главную полосу расселения, протягивающуюся постепенно суживающимся ареалом через европейскую и азиатскую части страны. В пределах этой полосы сконцентрировано около 2/3 всех жителей страны. В то же время в России есть огромные незаселенные или очень слабо заселенные территории. Они занимают, по некоторым оценкам, примерно 45 % всей площади страны.
Рис. 47. Средняя плотность населения по странам мира
55. Международные миграции населения
Миграции населения (от лат. migratio – переселение) – это перемещения людей через границы тех или иных территорий, связанные с постоянной или временной переменой места жительства. Иногда для их обозначения применяют также термин «механические движения населения» (в отличие от естественного его движения).
В зависимости от того, какие границы мигранты пересекают – внутренние или внешние, – миграции принято подразделять на два больших типа: внутренние миграции и внешние (или международные) миграции. При этом для обозначения миграционных потоков, которые направляются из той или иной страны, используют термин эмиграция, а для потоков в страну – иммиграция.
Международные миграции населения, в свою очередь, классифицируют по нескольким различным признакам (критериям, направлениям), определяющим характер миграций.
Во-первых, исходя из критерия времени, их подразделяют на постоянные и временные. Постоянная (безвозвратная) миграция имеет целью обретение нового постоянного места жительства в другой стране, обычно сопровождаемое переменой гражданства. Среди временных миграций наиболее распространены сезонные, связанные с более или менее кратковременным (в пределах года) выездом в другую страну – на работу, учебу, лечение и т. п. К сезонным миграциям относят также кочевничество, паломничество к святым местам. Что же касается международного туризма, то по этому поводу существуют две точки зрения: согласно одной из них, такие передвижения людей не относятся к категории миграций, а согласно другой, они представляют собой особый вид эпизодических миграций. Иногда говорят также о переходных, временно-постоянных, миграциях – на срок от одного года до шести лет. Можно добавить, что если раньше в мире полностью доминировали постоянные миграции, то в последнее время переселения людей на временной основе также получили очень широкое распространение.
Во-вторых, по способу реализации международные миграции подразделяются на добровольные и принудительные. Преобладают среди них добровольные миграции, но роль принудительных также нельзя недооценивать. Их наиболее яркими историческими примерами может служить «переброска» из Африки в Америку в XVI–XIX вв. десятков миллионов негров-рабов, а также насильственная депортация в Германию 9—10 млн человек из оккупированных ею стран в годы Второй мировой войны.
C числу своего рода добровольно-принудительных миграций можно, по-видимому, отнести ставшие столь характерными для нашего времени вынужденные миграции. Тогда как в основе принудительной миграции лежат распоряжения гражданской или военной администрации, то к вынужденным миграциям люди большей частью прибегают сами, но под давлением внешних обстоятельств – стихийных бедствий, техногенных аварий и катастроф, военных действий, изменения политического строя, нарушения прав человека и др. В наши дни перемещенные лица, беженцы, реэмигранты составляют значительную часть всех мигрантов.
В-третьих, в правовом отношении международные миграции населения подразделяют на легальные и нелегальные. Нелегальными (подпольными) мигрантами называются лица, въезжающие в другую страну незаконно, без соответствующего разрешения и оформления. Со второй половины 1970-х гг. в мире наблюдается быстрый рост численности нелегальных мигрантов. Еще в середине 1990-х гг. нелегальную иммиграцию оценивали по крайней мере в 30 млн человек. Интерес принимающей страны в данном случае заключается в том, что она получает дополнительный источник самых дешевых трудовых ресурсов. А отправляющая страна рассчитывает на трудоустройство хотя бы части своих безработных и к тому же на получение дополнительных доходов (от денежных переводов) в государственную казну. В самом общем виде рост нелегальной миграции отражает деление современного мира на богатые и бедные страны.
Каковы же причины внешних миграций? По мнению специалистов в данной области знаний, главной была и остается экономическая причина, т. е. естественное желание людей либо вообще найти себе работу, либо получить более высокооплачиваемую работу. В основе таких миграций лежит действие определенных экономических законов, на них влияет неравномерный характер мирового социально-экономического развития.
Рассматривая этот вопрос в историческом плане, В. В. Покшишевский предложил различать два вида таких миграций. Во-первых, это переселенческие миграции, направлявшиеся прежде всего в те страны, где имелись неосвоенные территории. Пожалуй, особенно много таких мигрантов (более 20 млн) дала Великобритания, затем шли Германия, Италия, Испания, Франция, Скандинавские страны, Ирландия, Польша, Россия. Расселялись такие мигранты в США, Канаде, Бразилии, Аргентине, Австралии, Новой Зеландии, Южной Африке. Во-вторых, это миграции, связанные с договорной контрактацией рабочей силы, например китайских и индийских кули.
Наряду с экономическими, внешние миграции нередко вызываются и политическими причинами (отсюда слово «политэмигрант»). Примеры подобного рода – эмиграция почти полумиллиона граждан, преимущественно интеллектуалов (Альберт Эйнштейн, Лион Фейхтвангер, Энрико Ферми и другие) из фашистских Германии и Италии, из франкистской Испании. В середине 1970-х гг. после прихода к власти в Чили генерала Пиночета, эту страну покинуло более 1 млн человек. Политическая эмиграция в широких масштабах имела место также в дореволюционной России и СССР, на Кубе, во Вьетнаме, в Камбодже и многих других странах.
После поражения фашистской Германии почти 10 млн немцев были переселены из стран Восточной Европы в ФРГ, ГДР и Западный Берлин. Крушение колониальной системы в 50– 70-х гг. XX в. привело к оттоку белого населения из бывших колоний в метрополии. Большая часть англичан возвратилась из Индии, Пакистана, ряда других владений, французов – из Алжира, Туниса, Марокко, итальянцев – из Ливии, Эфиопии, португальцев – из Анголы и Мозамбика. После образования государства Израиль значительная часть арабов-палестинцев покинула страну. Уже в 1990-х гг. фактическая смена власти в ЮАР вызвала эмиграцию из этой страны белого населения.
Среди других причин внешних миграций можно назвать социальные, семейные, национальные, расовые, религиозные. Например, образование на территории бывшей британской Индии независимых Индии и Пакистана с последующей трансформацией Восточного Пакистана в государство Бангладеш привело к переселению в общей сложности 18 млн человек. Осуществлялось оно в основном по религиозному принципу: индуисты уезжали в Индию, а мусульмане – в Пакистан и Бангладеш.
В современном мире главенствующую роль, безусловно, играет трудовая миграция, в конечном счете обусловленная поисками нового места приложения труда за пределами своей страны. Масштабы трудовой миграции все время возрастают, способствуя вовлечению в мировой миграционный круговорот рабочей силы из все большего числа стран. Еще в 1960 г. общее количество трудовых мигрантов в мире лишь немногим превышало 3 млн, а в середине 1990-х гг. оно превысило уже 35 млн человек. Поскольку же на каждого труженика-мигранта приходится примерно по три иждивенца, это число нужно увеличить по крайней мере в четыре раза. На самом же деле оно еще больше, ибо к нему следует добавить мигрантов-сезонников, рабочих-фронтальеров (живущих по одну сторону государственной границы, а работающих по другую ее сторону), нелегальных эмигрантов, а отчасти и беженцев.
Главный стимул трудовых миграций – очень большие различия в обеспеченности стран трудовыми ресурсами и в еще большей мере – различия между ними в оплате труда. Рабочая сила мигрирует в основном из трудоизбыточных стран с высокой безработицей и низкой заработной платой в страны с дефицитом трудовых ресурсов и высокой заработной платой. Не менее 2/3 трудовых мигрантов – выходцы из развивающихся стран, которые ищут работу в развитых странах Запада. Обычно это работники, претендующие на малооплачиваемую, неквалифицированную, непрестижную, тяжелую, а зачастую и вредную для здоровья работу.
Разумеется, большое влияние на трудовые миграции оказывает и демографический фактор. Как правило, миграционные потоки направляются из стран, находящихся на той или иной ступени демографического взрыва, в страны, переживающие демографический кризис и депопуляцию или приближающиеся к ним. Примерами стран с наибольшим отрицательным сальдо внешних миграций могут служить Пакистан (-2,2 млн), Бангладеш (—1,3 млн), Филиппины, Таиланд, Иран, Мексика (—500 тыс. – 1 млн), а примерами стран с наибольшим положительным сальдо таких миграций – США (+4,5 млн), Германия (+3 млн), Канада и Австралия (+ 600 тыс.). Можно добавить, что доля трудовых мигрантов в общем составе рабочей силы в середине 1990-х гг. составляла: в Австралии– 25 %, в Канаде – около 20, в США и Германии – около 10 %.
В последнее время в литературе, в том числе и географической, все больше внимания уделяется изучению последствий международных миграций населения (прежде всего трудовых), которые, в свою очередь, можно подразделить на положительные и отрицательные. При этом и те и другие последствия для стран, поставляющих и принимающих трудовые ресурсы, могут быть различными.
В странах, которые поставляют рабочую силу, трудовая миграция способствует снижению уровня безработицы, дает дополнительные источники валютного дохода в виде денежных переводов рабочих-мигрантов своим семьям. После возвращения домой такие мигранты обычно пополняют ряды среднего класса, используя заработанные деньги для того, чтобы открыть на родине собственное дело, а это помимо всего прочего приводит к созданию новых рабочих мест. С другой стороны, опыт говорит о том, что далеко не все трудовые мигранты, даже временно-постоянные, возвращаются в свою страну. Многие из них стремятся скрыть свои доходы. К тому же на чужбине они, как правило, почти не повышают свою квалификацию.
У стран, принимающих трудовых мигрантов, возникает еще больше разного рода проблем. Конечно, таким путем они в какой-то мере компенсируют недостаток трудовых ресурсов (особенно в отраслях с низкой квалификацией занятых) и получают некоторые другие экономические выгоды. Однако социальные проблемы трудовая миграция, как правило, только обостряет.
Лишь части из пришлых рабочих удается получить гражданство принимающей страны и стать ее полноправными гражданами. Остальным приходится довольствоваться так называемым видом на жительство, что не делает их полноправными членами общества. Хотя рабочие-мигранты нередко живут и работают в своего рода этнических анклавах и существуют как бы сепаратно в своей культурно-политической среде, иммигрантские общины часто влияют на облик целых городов, зачастую становясь очагами преступности, наркомании и других социальных зол. Даже в периоды экономических подъемов это вызывает протесты местного населения. Когда же подъем сменяется кризисом, депрессией или состоянием политической нестабильности, возрастает и неприязнь к иммигрантам, начинаются межэтнические трения и раздоры. Неудивительно, что трудовые миграции давно уже стали объектом острой политической борьбы между демократическими и националистическо-экстремистскими силами (например, во Франции, в Австрии).
Что же касается такого понятия, как «миграционная политика», то оно существует уже давно, но обычно относилось преимущественно к внутренним миграциям. В последнее же время миграционную политику все чаще пытаются распространить и на международные миграции. Многие развитые страны уже ввели антииммиграционные кордоны, пытаются репатриировать хотя бы часть приехавших ранее мигрантов. Однако миграционная политика предусматривает и ряд мер по лучшей адаптации мигрантов в странах пребывания.
56. Основные черты географии миграций
Международные миграции населения были характерны для большинства этапов развития человечества и оказали на само это развитие немалое влияние, способствуя адаптации людей к разным условиям существования. Основные черты географии международных миграций с течением времени менялись.
В XIX в. главным очагом эмиграции была Европа, из которой около 30 млн человек выехали в США, Канаду, Австралию, Южную Америку, Южную Африку. Значительными были также переселения из Китая преимущественно в Юго-Восточную Азию и из Индии в некоторые районы Африки и Южной Америки. В первой половине XX в. (до Второй мировой войны) прежние тенденции и направления миграций в основном сохранились. Европа снова дала около 30 млн мигрантов, которые выехали примерно в те же заморские регионы. В годы Второй мировой войны преобладали принудительные и вынужденные миграции. А после нее география международных миграций стала постепенно изменяться. Наряду с межконтинентальными начали возрастать и внутриматериковые миграции. Появились совершенно новые центры привлечения и оттока мигрантов, обусловленные главным образом экономическими факторами.
Прежде всего следует обратить внимание на то, что географические сдвиги в международных миграциях происходят на фоне их бурного количественного роста. Еще в 1965 г. общая численность международных мигрантов в мире составила 75 млн человек, в 1975 г. она увеличилась до 85 млн, в 1985 г. – до 105 млн, в 1990 г. – до 120 млн, а затем выросла еще больше. При этом в 1990 г. на развитые страны приходилось 55 млн, а на развивающиеся – 65 млн всех международных мигрантов, а среднегодовые темпы роста численности мигрантов составили 2,5 %.
Распределение международных мигрантов по существующим регионам мира показано в таблице 61.
Таблица 61
РАСПРЕДЕЛЕНИЕ МЕЖДУНАРОДНЫХ МИГРАНТОВ ПО РЕГИОНАМ МИРА
Анализ таблицы 61 показывает, что внеконкурентное первое место по общему количеству мигрантов занимает зарубежная Азия – самый многонаселенный регион Земли. По доле мигрантов во всем населении выделяется Австралия и Океания – самый малонаселенный регион. Особый интерес представляют показатели, содержащиеся в последней колонке таблицы, позволяющие констатировать, что в роли главных поставщиков мигрантов в современном мире выступают зарубежная Азия, Латинская Америка и Африка, а в роли главных принимающих районов – Северная Америка, зарубежная Европа, Австралия и Океания.
Недавно А. Е. и Н. А. Слука опубликовали интересные данные, по которым можно судить о соотношении двух главных факторов динамики населения – естественного прироста и внешних миграций – в отдельных регионах мира на протяжении 1990-х гг. Оказалось, что в Европе (включая Россию) именно миграции обеспечивали 87 % общего прироста населения, тогда как естественный прирост – всего 13 %. В Северной Америке аналогичное соотношение составляло 33:66, в Австралии и Океании 17:83, а в Африке, Азии и Латинской Америке миграции, напротив, приводили к убыли населения, которая компенсировалась естественным приростом.
От анализа таблицы 61 логично перейти к изучению главных мировых миграционных потоков. Картографирование таких потоков, даже схематическое, – непростое дело, поэтому подобные карты и картосхемы в научной литературе довольно редки. Можно сослаться на картосхему, приведенную в энциклопедическом словаре «Народонаселение» (рис. 48). Прежде всего, в общетипологическом плане она позволяет выделить следующие главные направления международных (преимущественно трудовых) миграций:
Рис. 48. Основные направления международных миграций в 80-х – начале 90-х гг. XX в.
1) миграции из развивающихся в экономически развитые страны;
2) миграции в пределах экономически развитых стран;
3) миграции в пределах развивающихся стран;
4) миграции из стран с переходной экономикой в экономически развитые страны.
Миграции из развивающихся в экономически развитые страны были и остаются преобладающими. К ним относятся в первую очередь трудовые миграции из афро-азиатских стран в Западную Европу, из Латинской Америки и Юго-Восточной Азии в США. Более частный пример подобного рода – притяжение рабочей силы в ЮАР из соседних стран. Примерами миграций между экономически развитыми странами могут служить перемещения трудовых ресурсов из стран Южной Европы в страны собственно Западной Европы. К числу трудовых миграций в пределах развивающихся стран относятся потоки мигрантов из Северной и Восточной Африки, из Южной, Юго-Восточной и Восточной Азии в страны Персидского залива. Менее значительный центр притяжения мигрантов сформировался и в Латинской Америке, где в качестве стран притяжения рабочей силы (преимущественно сезонной) выступают Аргентина, Бразилия и Венесуэла. Много иностранных рабочих трудится также в новых индустриальных странах Азии. Что же касается потоков мигрантов из стран Восточной Европы и СНГ на Запад, то они оформились только в 1990-х гг.
В итоге можно утверждать, что основными районами притяжения мигрантов в современном мире являются Западная Европа, Северная Америка, страны Персидского залива, Австралия, ЮАР, новые индустриальные страны Азии, некоторые латиноамериканские страны, а также Израиль. В роли же главных поставщиков мигрантов выступают некоторые страны Южной (Индия, Пакистан, Бангладеш), Юго-Восточной (Индонезия, Филиппины, Таиланд) и Юго-Западной (Иран) Азии, Северной и Тропической Африки, Южной Европы, а также Мексика и некоторые другие страны Латинской Америки.
Россия стала страной массовых международных миграций только накануне и после распада СССР. Эмиграция из России достигла максимума в 1990 г., когда страну покинуло более 700 тыс. человек. В 1991 и 1992 гг. эмиграция также превышала 600 тыс., но позднее снизилась до уровня 300–350 тыс., затем 200 тыс., а в 2005–2006 гг. – 75–50 тыс. человек. Примерно 1/2 эмигрантов направляется в другие страны СНГ и страны Балтии и 1/2 – в страны Запада. Из тех, кто уезжает на Запад, более 70 % оседают в Германии, 4 – в Израиле и 7 % – в США. Демографы подразделяют эмигрантов из России на две основные группы: 1) этнических эмигрантов (евреи, немцы, греки, армяне), которые выезжают на постоянное жительство, и 2) трудовых эмигрантов, которые покидают страну в поисках приемлемой работы на постоянной или временной основе. Причина роста эмиграции в обоих случаях, а в особенности во втором, объясняется в первую очередь изменением социально-экономических условий жизни – кризисом экономики, снижением жизненного уровня, ростом безработицы.
Приток иммигрантов в Россию, составлявший в начале 90-х гг. XX в. примерно 1 млн человек в год, затем снизился до 500 и далее до 200 тыс. Практически все иммигранты прибывают в Россию из других стран СНГ и стран Балтии, т. е., по выражению Б. С. Хорева, являются «вторичными» мигрантами, по причинам экономического, социального, психологического, национального характера не адаптировавшимися в регионах бывшего Союза и вынужденными вернуться в Россию. Отмечается также приток в Россию временной иностранной рабочей силы в количестве примерно 300 тыс. человек в год. Основными ее поставщиками на российский рынок труда выступают пять стран: Украина, Белоруссия, Турция, Китай и КНДР. Но в целом миграционный приток населения лишь частично восполняет его естественную убыль.
57. «Утечка умов»
Во второй половине XX в. при характеристике международных миграций населения стали употреблять еще один термин – «утечка умов», или «утечка мозгов» (англ. Brain drain). Он означает миграцию людей интеллектуальных профессий – ученых, инженеров, медицинских и других специалистов, творческой интеллигенции, а также потенциальных работников этих профессий (студентов, аспирантов, стажеров). Все они могут мигрировать на длительный срок, по контрактам, а могут уезжать и на постоянную работу со сменой гражданства.
Интеллектуальная миграция началась на рубеже 40—50-х гг. XX в. Затем она прошла в своем развитии несколько этапов, отражавших этапы самой НТР и изменения в международной обстановке.
Первый этап «утечки умов» охватывал вторую половину 1940-х гг., когда из побежденной Германии в США в полупринудительном порядке было вывезено несколько тысяч специалистов в области физики, ракетостроения и других подобных специальностей.
Второй этап – это 1950-е гг., когда начался массовый добровольный отъезд талантливых ученых и выпускников университетов из ФРГ, Великобритании, Италии, в меньшей степени из Франции, в США, а также в Канаду и Австралию. В результате только США в 1950-е гг. получили дополнительно не менее 100 тыс. высококвалифицированных специалистов. А многие научные школы Западной Европы при этом заметно обеднели. Но в любом случае «утечка умов» на этом этапе происходила из одних экономически развитых стран в другие.
Третий этап, охватывавший период времени с начала 1960-х до конца 1980-х гг., внес в географию международных интеллектуальных миграций очень большие изменения. На этом этапе главной питательной средой подобных миграций стали развивающиеся страны, в особенности азиатские, но также латиноамериканские и африканские. По некоторым оценкам, только в 60—70-х гг. XX в. из этих регионов в США, Великобританию, Канаду и Австралию переселилось 700–800 тыс. специалистов из стран развивающегося мира – ученых, инженеров, врачей, медицинского персонала, программистов и др. В наибольшей степени «утечка умов» затронула Индию (инженеры и врачи), Филиппины (медсестры), а также Китай, Республику Корею, Египет, Алжир, Нигерию, страны Вест-Индии. К этому нужно добавить десятки тысяч студентов-«невозвращенцев» из развивающихся стран, которые после окончания учебы в США, Канаде, Великобритании так и остались там, не возвратившись на родину. Надо ли говорить о том, что подобная интеллектуальная эмиграция нанесла слаборазвитым странам-донорам большой экономический, да и не только экономический, ущерб. По оценкам ООН, финансовые потери развивающихся стран за последние 30 лет составили более 60 млрд долл.
Четвертый этап, начавшийся в конце 1980-х гг., продолжается до сих пор. «Утечка умов» в это время охватила в первую очередь страны Центрально-Восточной Европы и СНГ, откуда началась массовая эмиграция ученых, технических специалистов, людей свободных профессий в США, Канаду, ФРГ, Израиль и некоторые другие страны.
Всего же, по оценкам экспертов ООН, за послевоенный период (до середины 1990-х гг.) «утечка умов» привела к перемещению во всем мире примерно 2 млн человек.
В географической и экономической литературе уже не раз предпринимались попытки изучить и объяснить причины (факторы, условия) «утечки умов». Ученые пришли к выводу о том, что основная причина интеллектуальной миграции – как одной из разновидностей трудовой миграции в условиях особого внимания к качеству трудовых ресурсов – заключается в экономических преимуществах, которые приобретают мигранты-интеллектуалы в новой стране пребывания по сравнению со страной-донором.
А. Стокер в книге «Работа иностранцев» приводит следующий пример-сравнение: филиппинские медсестры в своей стране могут рассчитывать на месячную зарплату в 150 долл., тогда как в США их зарплата может составить 2,5 тыс. долл. в месяц. Однако далеко не все специалисты высокой квалификации уезжают с единственной целью хорошо заработать. Многие просто вынуждены покидать свою страну, потому что в ней они вообще не могут найти работу по специальности, реализовать свой научно-технический и общеинтеллектуальный потенциал. Впрочем, к этому нужно добавить и целый ряд внеэкономических причин «утечки умов» – социальных, расово-этнических, политических и др.
Что же касается географии этого процесса, то решающее воздействие на него оказывали и продолжают оказывать Соединенные Штаты, которые были и остаются главным центром притяжения интеллектуальных мигрантов, привлекая примерно 2/3 от их общей численности. Еще в середине 1960-х гг. в США был принят новый иммиграционный закон, стимулировавший приток специалистов из развивающихся стран. В 1990-х гг. была принята специальная поправка к иммиграционному закону, увеличившая квоту для специалистов высшей и высокой квалификации из бывшего СССР до 50 тыс. человек в год.
В результате доля иммигрантов среди всех квалифицированных специалистов составляет в США около 1/5, а среди инженеров – даже 2/5. Поскольку в США затраты на подготовку одного специалиста обычно значительно выше, чем в других странах, такой приток интеллектуалов позволяет им экономить многие миллиарды долларов. Уже не раз отмечалось, что за 100 лет существования Нобелевской премии лауреатами ее стали примерно 400 человек, из которых половина приходится на США. Но очень многие из американских лауреатов – это эмигранты, в том числе и в первом поколении (например, всемирно известные экономисты – выходцы из России – С. Кузнец и В. Леонтьев).
Россия в 1990-х гг. вошла в состав ведущих мировых поставщиков интеллектуальных кадров для заграницы. В результате затяжного социально-экономического и политического кризиса, массовой невостребованности, невозможности реализовать знания и опыт в собственной стране, постоянного финансового дефицита, инфраструктурной необеспеченности науки и образования, с одной стороны, и возникновения небывалой ранее открытости, с другой, в 1990-х гг. страну покинули сотни тысяч научных работников разного ранга, включая перспективную научную молодежь. Большинство из них уехало насовсем, многие – в длительные командировки по всякого рода грантам. (К этим потерям нужно добавить и тех, кто не уехал за границу, а перешел из науки и образования в коммерческие, управленческие и другие подобные структуры.) Итогом всех этих процессов стало то, что за годы реформ число занятых в российской науке уменьшилось в два раза. Подобный отток ученых и специалистов из страны не только наносит ей огромный материальный ущерб, но и обедняет ее интеллектуальный потенциал, создавая тем самым реальную угрозу для национальной безопасности.
58. Глобальная урбанизация и «городской взрыв» в современном мире
При определении урбанизации как процесса увеличения доли городского населения во всем населении, роли городов, распространения городского образа жизни и городской культуры обычно подчеркивается, что урбанизация представляет собой исторический процесс.
В самом деле, первые города появились еще задолго до наступления нашей эры, причем в некоторых из них (Вавилон, Ниневия, Патна, Сиань, Мемфис) были сотни тысяч жителей. Еще большее развитие городская жизнь получила в эпоху античности и эллинизма, когда самыми большими городами были Рим, Афины, Карфаген, Александрия. После упадка городской жизни в Европе в раннем средневековье она снова возродилась в эпоху развитого средневековья и Возрождения, когда крупнейшими городами Европы стали Париж, Неаполь, Лондон, Амстердам, Венеция, Антверпен, Милан, Брюгге, а на Востоке по числу жителей с ними сравнялись (или даже превосходили их) Пекин, Нанкин, Ахмадабад, Дели, Патна, Агра, Киото. Еще больший стимул для развития городской жизни дало новое время, ознаменовавшееся началом капиталистических отношений, когда стали особенно быстро расти города в Европе и Северной Америке.
Несмотря на столь длительную историю городской жизни, сам термин «урбанизация» появился только во второй половине XIX в., когда, собственно, и началась урбанизация в более строгом, научном, понимании этого термина. Еще в начале XIX в. показатели мировой урбанизации были очень низкими, можно сказать зачаточными, но затем они стали возрастать – сначала медленно, а в дальнейшем все быстрее и быстрее (табл. 62).
Таблица 62
ДИНАМИКА МИРОВОГО ПРОЦЕССА УРБАНИЗАЦИИ В XIX И XX вв.
Анализ таблицы 62 позволяет выделить в процессе мировой урбанизации три этапа. Ее первый (начальный) этап охватил в основном XIX в., а в территориальном аспекте – Европу и Северную Америку. Второй этап пришелся на первую половину XX в. Для этого этапа характерны ускорение роста городского населения (по таблице нетрудно подсчитать, что за весь XIX в. оно возросло примерно на 170 млн человек, а в первой половине XX в. – на 518 млн человек) и распространение урбанизации почти на все регионы мира. Наконец, третий этап по времени соответствует второй половине XX в. Для него типичны не просто ускорение темпов роста городского населения (рост на 2188 млн человек), но и возникновение таких новых качественных параметров, как преимущественный рост больших городов, формирование городских агломераций, мегалополисов, распространение городского образа жизни на сельскую местность и др. На этом этапе урбанизация окончательно стала глобальным процессом, охватившим все регионы земного шара.
Именно этот, третий, этап с полным основанием получил название «городской взрыв». Нетрудно заметить, что по времени он совпал с демографическим взрывом. Характерные черты «городского взрыва» можно определить следующим образом.
Во-первых, это ускорение темпов роста городского населения. На протяжении нескольких последних десятилетий оно ежегодно возрастало в мире на 2,5–2,6 %, и только в начале XXI в. этот темп снизился до 2 %.
Во-вторых, это быстрый рост числа больших городов и их доли в общем и городском населении. Статистика свидетельствует о том, что в 1900 г. в мире было примерно 360 городов людностью свыше 100 тыс. человек, в которых проживало немногим более 5 % всего населения. К 1950 г. число таких городов увеличилось до 950, а доля их в мировом населении выросла до 16 %. Соответствующие показатели на 2000 г. – примерно 4000 больших городов и 1/3 мирового населения.
В-третьих, это быстрый рост числа и роли городских агломераций, которые уже фактически пришли на смену прежнему «точечному» городу. Только крупных агломераций с населением более 500 тыс. человек в каждой в 1950 г. было 185, в 1970 г. – 340, в 1995 г. – 665. В 1950 г. в них жило 36 %, в 1970 г. – 41,5, а в 1995 г. – 47 % всего городского населения мира.
В-четвертых, это еще более быстрый рост агломераций-«миллионеров». Сведения о них, основанные на международной статистике, приводят в своих последних работах Е. Н. Перцик, Ю.Л.Пивоваров, Н.А.Слука и некоторые другие авторы. В отношении количества таких агломераций сошлемся на Н. А. Слуку (табл. 63), а в отношении их размещения и доли в городском населении мира – на Ю. Л. Пивоварова (рис. 49 и 50).
Таблица 63
КОЛИЧЕСТВО АГЛОМЕРАЦИЙ ЛЮДНОСТЬЮ БОЛЕЕ 1 млн человек
К этим данным можно добавить, что в 2000 г. общее число агломераций-«миллионеров» в мире, по-видимому, уже приблизилось к 400, а доля их в городском и общем населении еще более возросла.
Рис. 49. Размещение городских агломераций-«миллионеров» мира, 1990 г. (по Ю. Л. Пивоварову)
В-пятых, это все более отчетливое проявление различных форм процесса гиперурбанизации. Здесь и ускоренный рост сверхбольших агломераций, которые часто называют супергородами, или мегагородами (демографы ООН относят к ним города с населением более 8 млн человек, но чаще используют критерий в 10 млн человек). Интересно, что в 1950 г. к числу супергородов относился один Нью-Йорк, в I960 г. к нему добавился супергород Токио, в 1970 г. – Шанхай, в 1980 г. таких городов стало уже 5, в 1990 г. – 12 (по другим данным, 10), а в 2000 г. число их достигло 20. Здесь и появление таких форм урбанизированного расселения, как урбанизированные районы, урбанизированные зоны, полосы (оси) урбанизации и в особенности мегалополисы.
Поскольку критерии подхода к этому важному понятию еще не совсем сформировались, оценки общего числа мегалополисов различаются очень сильно. Так, афинский центр экистики (экистика – теория формирования и эволюции человеческих поселений) еще в начале 1980-х гг. выделил в мире 66 мегалополисов (в том числе 43 сложившихся и 23 формирующихся) и дал прогноз увеличения их числа к концу века до 160. Наряду с таким явно максималистским подходом существуют и минималистские. Например, согласно одному из прогнозов ООН, к 2000 г. в мире должно было насчитываться 23 мегалополиса. А многие ученые признают в качестве вполне сложившихся только 6 мегалополисов – Токайдо (Япония), Северо-Восточный, Приозерный и Калифорнийский (США), Английский (Великобритания) и Рейнский (ФРГ). Хотя и они полагают, что в той или иной стадии формирования находится и ряд мегалополисов в Канаде, Бразилии, Индии, Китае и других странах.
Рассматривая «городской взрыв» второй половины XX– начала XXI в., нужно иметь в виду, что показатель доли горожан во всем населении мира (региона или страны) уже не может дать полного представления о реальном распространении городского образа жизни.
Рис. 50. Рост доли городов-«миллионеров» в численности городского населения мира (по Ю.Л.Пивоварову)
Благодаря процессам субурбанизации, распространяющимся на пригородные зоны городов, и в особенности рурбанизации, т. е. переноса городских форм и условий жизни на сельскую местность, «городской взрыв» в той или иной мере затронул уже значительно более половины населения земного шара.
59. Региональные аспекты урбанизации и «городского взрыва»
Несмотря на то что урбанизация стала общемировым, глобальным процессом, который обладает многими сходными чертами, современный урбанистический мир все же нельзя назвать однородным. Напротив, для него характерны очень большое многообразие, различные оттенки, свойственные составным его частям – регионам, субрегионам, странам.
При самом генерализованном подходе обращают на себя внимание существенные различия между двумя основными типами урбанизации, один из которых характерен для экономически развитых стран, а другой – для развивающихся.
В экономически развитых странах, которые на протяжении уже двух столетий осуществляли, можно сказать, классическую модель урбанизации, ее процесс в известной мере стабилизировался. Отток населения из сельской местности в города уже не носит массового характера, так что городское население растет в основном благодаря собственному естественному приросту. Более того, как отмечают многие авторы, в этих странах происходит процесс дезурбанизации, т. е. оттока населения – прежде всего представителей среднего класса – в сельскую местность. В результате темпы прироста городского населения в развитых странах снизились в 2005 г. до 0,5 %. В последнее время урбанизация в них идет преимущественно «вглубь», проявляясь в новых формах городского расселения – агломерациях, урбанизированных районах и зонах, мегалополисах, в развитии процессов субурбанизации, рурбанизации.
Развивающиеся страны, вступив на путь урбанизации фактически только в середине XX в., ориентируются во многом на иную модель этого глобального процесса. Можно сказать, что они как бы наверстывают упущенное, совмещая демографический взрыв с феноменальным по масштабам «городским взрывом». Последний выражается здесь прежде всего в высоких и очень высоких темпах роста городского населения: в среднем они составляют примерно 2,8 % в год, что намного превышает показатель развитых стран. Другое важное отличие этого типа урбанизации заключается в том, что он распространяется преимущественно «вширь», охватывая все новые территории. А главной его движущей силой по-прежнему остается приток мигрантов из сельской местности, которых принимающие города не могут полностью обеспечить ни жильем, ни работой.
В результате таких различий в едином урбанизационном процессе многие количественные пропорции, определяющие соотношение между развитыми и развивающимися странами, начали изменяться в пользу последних. Так, общая численность городских жителей в развитых странах увеличилась с 442 млн человек в 1950 г. до 925 млн человек в 2005 г., или более чем в два раза. А число горожан в развивающихся странах за то же время возросло с 304 млн до 1942 млн человек или в 6,7 раза! Уже в 1975 г. численность горожан в развивающихся странах сравнялась с их численностью в развитых странах, а в 2005 г., как вытекает из приведенных цифр, развивающиеся страны по этому показателю превзошли развитые более чем в два раза (рис. 51).
Эту же пропорцию можно рассмотреть и на примере группы стран с самой большой численностью городских жителей. Хотя из 15 таких стран на развивающиеся приходится примерно половина, по общей численности горожан они намного превосходят развитые страны. Достаточно сказать, что в одном Китае горожан больше, чем в ФРГ, Великобритании, во Франции, в Италии и Японии вместе взятых.
Рис. 51. Рост городского населения в экономически развитых и развивающихся странах в 1970–2005 гг.
Таблица 64
ДОЛЯ ОТДЕЛЬНЫХ РЕГИОНОВ В ГОРОДСКОМ НАСЕЛЕНИИ МИРА
Соответственно изменились и главные долевые соотношения. Если в 1950 г. в развитых странах проживало почти 60 % всех горожан мира, то к 1970 г. эта доля уменьшилась до 50, а к 2005 г. – до 32 %. Такое же изменение пропорций между двумя основными типами стран можно наблюдать и при сравнении отдельных крупных регионов мира: доля Азии, Африки и Латинской Америки в общей численности горожан на протяжении всей второй половины XX в. постоянно увеличивалась, тогда как доля зарубежной Европы, Северной Америки, Австралии уменьшалась (табл. 64).
Особенно впечатляют показатели зарубежной Азии, доля которой в мировой численности городских жителей почти в 1,6 раза превышает совокупную долю развитых регионов. Да и в Латинской Америке горожан теперь больше, чем в зарубежной Европе.
На этом общем фоне необходимо отметить еще одну важную черту процесса урбанизации в развивающихся странах, которая стала едва ли не главной. Речь идет о феноменальном росте не просто городского, а крупногородского расселения в этих странах, где «городской взрыв» в большинстве случаев принял именно такую форму. По данным, приведенным Е. Н. Перциком, уже в 1990 г. из 232 агломераций – «миллионеров», имевшихся во всем мире, в развивающихся странах находились 174, а в развитых – 108 агломераций. В 2005 г. этот разрыв стал еще более заметным (табл. 65). Из данных этой таблицы вытекает, что по количеству агломераций развивающиеся страны опережают развитые в 2,6 раза, по числу горожан – в 2,7 раза. Да и доля городских жителей, проживающих в агломерациях, в них выше. И только по доле горожан во всем населении развивающие страны с миллиардами их сельских жителей еще существенно уступают развитым. Согласно имеющимся прогнозам, в 2010 г. количество городских агломераций в развитых странах фактически не изменятся, а в развивающихся возрастет до 385. Число жителей в них в первом случае тоже почти не увеличится (360 млн), а во втором вырастает до 1100 млн человек.
Таблица 65
ГОРОДСКИЕ АГЛОМЕРАЦИИ-МИЛЛИОНЕРЫ МИРА, 2005 Г.
Таблица 66
СВЕРХГОРОДА МИРА В 2005 г.
Если попытаться классифицировать городские агломерации-«миллионеры» по людности, то окажется, что в агломерациях с числом жителей от 1 до 5 млн человек в 2005 г. проживало 90 % всех горожан, причем в развивающихся странах их было в три раза больше, Агломераций с жителями от 5 до 10 млн человек в том же году было всего 22, из которых 16 находились в развивающихся и 6 в развитых странах. Высшая ступень агломерации с населением свыше 10 млн человек в каждой. Всего их насчитывается тоже 22. Из этих супергородов и развивающихся странах находятся 15, а в развитых – 7.
Что касается распределения крупногородского населения по отдельным странам мира, то по общему количеству агломераций-«миллионеров» в первую пятерку стран входят Китай (50), США (50), Индия (34), Бразилия (16) и Россия (15).
Наконец, возникает и вопрос о региональных различиях в уровнях урбанизации (урбанизированности) в современном мире. Соотношение между двумя основными группами стран по этому показателю в значительной степени иное, демонстрирующее сохранение заметного превосходства развитых стран (табл. 67).
Анализ таблицы 67 со всей очевидностью показывает, что в начале ХХI в. уровень урбанизации в развитых странах был еще почти в 1,7 раза более высоким, чем в развивающихся. То же относится и к соотношению этого важнейшего показателя по крупным регионам мира, которые в данном случае выстраиваются в следующем порядке (в %): Северная Америка – 81, Латинская Америка – 77, зарубежная Европа – 72, Австралия и Океания – 71, СНГ – 66, зарубежная Азия – 40, Африка – 38. Но при этом обращает на себя внимание тот факт, что по уровню урбанизированности Латинская Америка не уступает регионам развитых стран.
Таблица 67
ДИНАМИКА УРБАНИЗИРОВАННОСТИ В МИРЕ
Данные о доле городского населения в отдельных странах мира довольно часто можно встретить в литературе, а также на картах учебников и атласов, поэтому ограничимся только кратким рассмотрением самых разительных контрастов этого показателя, еще раз использовав принцип «самый-самый». Самые высокоурбанизированные страны мира показаны на рисунке 52, из которого вытекает, что более половины этих стран, как и можно было ожидать, относятся к экономически развитым. Среди остальных, если абстрагироваться от Ливии и Ливана, где большую роль играют особенности природных условий и хозяйства, фигурируют только страны Латинской Америки. К наименее урбанизированным относятся в основном страны Тропической Африки с добавлением нескольких стран Азии. Так, в Бурунди этот показатель составляет всего 10 %, в Бутане – 11, в Папуа – Новой Гвинее – 12, в Нигере – 17 %.
Рис. 52. Наиболее высокоурбанизированные страны мира
Россия на таком мировом фоне выглядит страной с высоким уровнем урбанизации (73 %), что в 2007 г. соответствовало численности горожан в 104 млн человек. В стране 3,1 тыс. городских поселений, в том числе около 1100 городов, среди которых 11 городов-«миллионеров». Однако наблюдавшиеся до начала 1990-х гг. быстрые темпы роста городского населения затем резко замедлились. На протяжении всего периода 1990-х гг. уровень урбанизации в России оставался практически неизменным, а общая численность горожан даже немного уменьшилась. Все это явилось следствием политической и экономической нестабильности, ухудшения экологических условий в городах, а также некоторых других причин.
60. Урбанизация и окружающая среда
Города мира, концентрирующие на своей очень небольшой по сравнению со всем земельным фондом планеты территории более 4/5 производства всего национального дохода, 9/10 стоимости продукции обрабатывающей промышленности и 2/3 добывающей, фактически оказывают решающее влияние на экологическую обстановку в отдельных районах, регионах и даже странах. Тем более все это относится к самой городской среде, включающей в себя целый ряд компонентов неживой (рельеф, климат, воды и др.) и живой (растения, животные) природы, а также так называемой техносферы (здания, сооружения, коммуникации и др.), которые вместе образуют сложный комплекс, получивший в науке наименование урбосистеты.
Наряду с этим в науке формируется и другое, но близкое по смыслу понятие о городской экосистете. Ее рассматривают как сложную полиструктурную систему, включающую в себя две главные подсистемы – природную (с подразделением ее на геосистему, гидросистему, аэросистему и биосистему) и антропогенную (с выделением производственной, градостроительной и инфраструктурной подсистем). Все эти подсистемы, в свою очередь, подразделяют на подсистемы более низких рангов.
В литературе приводится много примеров того, какие изменения – большей частью отрицательные – происходят в каждой из этих подсистем, причем пропорционально возрастая по мере роста самих городов.
Так, города оказывают большое воздействие на литосферу, в том числе даже на самый, казалось бы, консервативный элемент городского ландшафта – рельеф. Это происходит потому, что строители обычно выравнивают поверхность земли, засыпая овраги, долины небольших речек и ручьев (в Москве, например, их засыпано около 800), а это, в свою очередь, приводит к изменению и затруднению многих природных процессов (можно указать, например, на подтопление земель в результате поднятия грунтовых вод в городской черте). Городское строительство часто является причиной образования оползней и оврагов. И это не говоря уже о прямом загрязнении городских земель промышленными и бытовыми отходами, некоторые из которых являются высокотоксичными.
Воздействие городской среды на гидросферу городов тоже очень существенно. Оно связано, во-первых, с тем, что горожане потребляют для своих нужд наибольшее количество (в среднем 300–400 л в сутки) пресной воды, и, во-вторых, с тем, что объемы сточных бытовых и промышленных вод в городах значительно более велики, чем в негородских местностях. Воздействуют на поверхностные воды в городах и различные виды транспорта. А вследствие фильтрации воды, содержащей загрязняющие вещества, загрязняются и подземные водоносные горизонты.
Пожалуй, еще более велико воздействие городов, прежде всего больших, на атмосферу. Оно выражается как в извлечении и использовании составляющих ее газов (в особенности кислорода), так и в еще большей степени – ввыбросе в атмосферу различных веществ, в том числе и совершенно не свойственных ее естественному состоянию. Именно города выступают в роли главных «производителей» аэрозолей, парниковых газов, фреонов, кислотных осадков, сухого и влажного смогов ит.п.
Н. Н. Родзевич пишет о том, что в связи с постоянным возрастанием количества пыли в целом во всех крупных городах мира солнечное облучение в конце XX в. по сравнению с его началом уменьшилось на 10–30 %. При этом влияние городов на загрязнение атмосферы не ограничивается микроструктурным уровнем самих городов, а распространяется значительно шире, охватывая мезоструктурный уровень, т. е. отдельные промышленно-городские агломерации, и сказывается даже на макроструктурном уровне. К числу неблагоприятных для городской жизни явлений относится также шумовое загрязнение, основным источником которого служат рельсовый и автомобильный транспорт.
Все перечисленные изменения в городской среде, видоизменяющие ее понимаемый широко микроклимат, в наибольшей степени сказываются на здоровье человека. Городские жители значительно чаще, чем сельские, страдают сердечно-сосудистыми, легочными, онкологическими, аллергическими, респираторными и многими другими заболеваниями, болезнями нервной системы; в целом они подвержены им в 1,5–2 раза чаще. Это связано с влиянием на горожан комплекса негативных климатических, физических, химических и биологических факторов.
В последнее время все чаще пишут о влиянии городской среды не только на физическое, но и на нравственное здоровье человека. В качестве примера можно привести очень резкие высказывания академика Н. Н. Моисеева о жизни людей в мегаполисах. По его мнению, с одной стороны, создание таких мегаполисов фактически неизбежно, поскольку оно способствует росту общественной производительности труда. Но, с другой стороны, жизнь в мегаполисах связана не только с экологическим, но и с психологическим неблагополучием. Она необратимо изменяет людей, их восприятие Природы; изменяет психическую конституцию Человека, весь его духовный мир, разрушает прежнюю систему его духовных ценностей.[35]
В качестве выхода из создавшегося положения Н. Н. Моисеев упоминает бытующую на Западе идею создания экологически чистых деревень, но относится к ней отрицательно. Однако в науке разрабатывается и другая научная идея – идея «экополиса». Под ним понимают городское поселение, при планировании, проектировании и строительстве которого должен быть учтен комплекс экологических потребностей людей, что обеспечит создание благоприятных условий для их существования. Собственно говоря, это очень старая идея, которая уже давно нашла свое выражение в разного рода проектах «идеального» города. И в наши дни предлагается немало моделей подобных «экополисов». Например, по мнению видного эколога Н. Ф. Реймерса, он должен отвечать следующим трем основным требованиям:
– соразмерности архитектурных форм (домов, улиц и др.) росту человека;
– пространственному единству водных и озелененных площадей, дающих хотя бы иллюзию вхождения природы в город и расчленяющих его на «субгорода»;
– приватизации жилища, включающего элементы природного окружения непосредственно у дома и квартирное озеленение (на балконах, вертикальное озеленение улиц, создание газонов на крышах домов и т. п.).
Разумеется, под «экополисом» обычно понимают небольшой город с малогабаритной застройкой, где легче осуществить озеленение, обеспечить комфортный уровень жизни, приблизить человека к природе.
Для России с ее заметно ухудшившейся в 1990-х гг. экологической обстановкой проблема «город – окружающая среда» имеет первостепенное значение. Выше уже были приведены конкретные примеры количества твердых, жидких и газообразных отходов производственной и непроизводственной деятельности и уровней превышения ПДК, что в первую очередь относится именно к городам, особенно большим. К этому можно добавить, что примерно 1,5 млн горожан, живущих вблизи аэропортов, испытывают постоянное сильное воздействие авиационного шума. Количество памятников истории и культуры, находящихся в опасности из-за неблагоприятных экологических условий, исчисляется многими сотнями и даже тысячами.
61. География населения как ветвь социально-экономической географии
География населения изучает географические особенности формирования и развития населения и населенных мест в различных социальных, экономических и природных условиях. Она устанавливает закономерности, в первую очередь пространственные, которые определяют развитие структуры, размещения и территориальной организации населения.
Хотя характеристика населения занимала видное место в географических работах еще античных авторов, в самостоятельную научную ветвь география населения сложилась только в XIX в., прежде всего в виде антропогеографии (Германия) и географии человека (Франция). В дореволюционной России изучением населения занимались П. П. Семенов-Тян-Шанский, А. И. Воейков, В. П. Семенов-Тян-Шанский. В советское время, хотя и не сразу, география населения превратилась в одно из самых мощных и авторитетных научных направлений социально-экономической, да и всей географии. Это в полной мере относится и к нашим дням.
В системе географических и смежных наук география населения занимает одновременно и базисное, и стыковое положение (рис. 53). Из такого положения следует, что география населения прежде всего является составной частью социально-экономической географии. Отсюда вытекают ее теснейшие связи с социальной географией, географией хозяйства, природных ресурсов, политической географией, страноведением, экономической и социальной картографией и др. Из других общественных наук география населения имеет наиболее тесные связи с демографией и этнографией, хотя на ее «стыках» находятся и такие науки, как экология, социология, градостроительство, районная планировка, рекреационная, медицинская география и некоторые иные направления.
Рис. 53. Место географии населения в системе наук (по В. В. Покшишевскому)
Научным ядром географии населения следует считать теорию расселения, которая рассматривает расселение людей под воздействием социально-экономических (уровень развития и размещение производственной и непроизводственной сфер), природных (условия рельефа, климата, водоснабжения и др.) и демографических (тип воспроизводства населения) факторов. География населения берет на себя изучение двух главных форм расселения людей – городской и сельской, а также сетей и систем расселения, причем в их взаимодействии со всеми тремя названными выше факторами. На Западе география населения, чаще называемая экистикой, также исходит из необходимости широкого подхода к предмету исследования, рассматривая в качестве «дома» человека всю иерархию возможных мест его обитания – от квартиры и дома до всей Ойкумены. В создании отечественной теории расселения наиболее велики заслуги Н. Н. Баранского, О. А. Константинова, Р. М. Кабо, В. В. Покшишевского.
Теория расселения, как и должно быть, включает в себя целый ряд отдельных научных концепций.
В качестве первого примера такого рода можно привести концепцию единой систеты расселения (ЕСР). В отечественной географии населения под ЕСР понимают систему взаимосвязанных городских и сельских поселений, объединяемых транспортно-производственными связями, единой инфраструктурой, общей сетью центров социально-культурного обслуживания и мест отдыха. Принято считать, что концепция единой системы расселения широко использовалась в советское время для составления Генеральных схем расселения страны.
Другой пример – концепция опорного каркаса расселения, который формирует наиболее существенную и долговременную часть расселения, обеспечивающую его целостность и устойчивость. Как правило, в качестве главных узловых элементов такого каркаса выступают большие города и городские агломерации, а если речь идет о глобальном каркасе, – то супергорода и мегалополисы. Но при рассмотрении отдельных районов в роли центральных мест могут выступать средние по людности и даже небольшие города.
И тем не менее можно со всей определенностью утверждать, что в наши дни основным ядром теории расселения стала теория геоурбанистики, ставящая своей целью изучение пространственной организации, эволюции и функционирования городских систем разного уровня.
Классическая география городов – как одно из важнейших научных направлений – зародилась в нашей стране еще в 30-е гг. XX в. при становлении районной школы экономической географии. У истоков ее также стояли Н. Н. Баранский, Р. М. Кабо, О. А. Константинов, другие самые видные отечественные географы. После периода некоторого застоя в 60– 70-х гг. география городов получила новое интенсивное развитие в работах Ю. Г. Саушкина, В. В. Покшишевского, А. А. Минца, В. Г. Давидовича, И. М. Маергойза, В. М. Гохмана, Я. Г. Машбица, Ю. В. Медведкова, Е. Н. Перцика, Г. М. Лаппо, Б. С. Хорева, Ю. Л. Пивоварова, Ф. М. Листенгурта, В. М. Харитонова и многих других географов-градоведов, работы которых в большинстве случаев затрагивают и отечественную, и зарубежную проблематику, связанную с городами.
Долгое время такому исследованию подвергались обычные «точечные» города, но по мере углубления процесса урбанизации, развития агломераций, появления субурбанизации, рурбанизации, гиперурбанизации объектами изучения все больше становились сложные и разветвленные системы городов разных рангов. При этом некоторые ученые считают, что понятия «география городов» и «геоурбанистика» остаются если не полностью идентичными, то сходными. Другие же (например, Ю. Л. Пивоваров) видят между ними качественное различие, считая, что в наши дни география городов в традиционном ее понимании фактически уже переросла в принципиально отличающуюся от нее геоурбанистику. Одним из ее отпочкований стала уже упоминавшаяся урбоэкология.
Среди других направлений теории расселения можно упомянуть географию сельских поселений (С. А. Ковалев, А. И. Алексеев), географию тиграций (В. В. Покшишевский, Л. Л. Рыбаковский, В. И. Переведенцев, Ж. А. Зайончковская, Б. С. Хорев, С. Н. Раковский, С. А. Польский), географию трудовых ресурсов и др.
На стыке географии и демографии сформировалась также получившая большое развитие и в нашей стране, и за рубежом геодемография (географическая демография), которая занимается изучением геодемографической обстановки, складывающейся на отдельных, больших или меньших, территориях. В данном случае под демографической обстановкой следует понимать очень широкий круг вопросов, включающий и естественное движение населения, и его семейную структуру, и среднюю продолжительность жизни, и его половой и возрастной состав, и демографический переход, и демографическую политику. Как «стыковое» направление, геодемографию изучают и демографы, и географы.
На стыке географии и этнографии зародилась и развивается этногеография (этническая география). Она изучает особенности расселения народов (этносов) мира и отдельных его регионов и стран, географию этнических и этнолингвистических процессов, причем как в историческом, так и в современном аспектах. В разработке этого научного направления также активно участвовали и участвуют и этнографы (Ю. В. Бромлей, С. А. Токарев, Н. Н. Чебоксаров, В. А. Тишков, П. И. Пучков, В. И. Козлов), и географы (В. В. Покшишевский, С.И.Брук, Б. В. Андрианов), не говоря уже о редком симбиозе этих двух наук в лице Л. Н. Гумилева.
Оценивая ход развития географии населения в целом, можно с некоторой долей условности заключить, что до конца XIX в. в ней преобладали антропологические и этнографические аспекты. В первой половине XX в. к ним добавились демографические и некоторые другие аспекты. В последнее время, наряду с ними, особенно много внимания привлекают геоурбанизационные, геоэтнические и геоэкологические аспекты.
ТЕМА 4 НАУЧНО-ТЕХНИЧЕСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ И МИРОВОЕ ХОЗЯЙСТВО
62. Научно-технический прогресс и научно-техническая революция
Научно-технический прогресс (НТП) и научно-техническая революция (НТР) – сходные понятия одного плана (как понятия «природа» и «географическая среда»), но все же не синонимы. Можно сказать, что НТП – понятие несколько более широкое, а НТР – более узкое. Это касается прежде всего их временных рамок.
О временных рамках научно-технического прогресса в науке нет единого мнения.
Некоторые считают, что этот прогресс вечен и охватывает всю историю человеческой цивилизации – от каменного топора до ЭВМ. Хотя при этом, конечно, нужно учитывать, что основные достижения НТП приходятся на самый последний отрезок времени. Можно сослаться на американского ученого Олвина Тоффлера, по расчетам которого за 50 тыс. лет истории Человека разумного сменилось примерно 800 поколений людей, но 650 из них провели жизнь в пещерах, а подавляющая масса всех материальных благ, используемых ныне, появилась только на протяжении существования последнего поколения. По мнению других, об НТП следует говорить лишь начиная с эпохи позднего Возрождения и в особенности по отношению к XVI–XVII вв., когда нужды производства, торговли, военного дела положили начало новым явлениям в науке и технике.
На этом фоне перманентного научно-технического прогресса выделяются отдельные периоды, когда, можно сказать, количество переходит в новое качество и в общественном производстве наступают глубокие революционные преобразования. Именно такие периоды «бури и натиска» и называют революциями.
При широкой трактовке временного подхода к НТП первой такой революцией обычно считают неолитическую революцию, которая произошла за тысячи лет до нашей эры и ознаменовала собой переход от присваивающей экономики к производящей. При более узкой трактовке временного подхода начало таких революций отсчитывается от промышленной революции XVIII–XIX вв., которую часто именуют также промышленным переворотом.
Сущность промышленной революции (ПР) заключалась в переходе от ручного труда к машинному производству. Ее потому и называют промышленной, что она затронула в первую очередь промышленность (и тесно связанный с нею транспорт), но практически никак или почти никак не сказалась на сельском хозяйстве. Главным вещественным символом промышленной революции можно считать паровую машину (и ее производные – паровоз, пароход, паровой молот и др.). Территориально она охватила только Европу и Северную Америку. Обращает на себя внимание и то, что в эпоху этой революции единой системы «наука – техника», по существу, еще не было, и все ее лидеры, такие как Джеймс Уатт, Джордж Стефенсон, Роберт Фултон, изобретатель хлопкоочистительной машины Эли Уитни, фактически были механиками-самоучками.
Такое положение существенно изменилось в конце XIX – начале XX в., когда произошла революция в естественных науках.
Хотя эти науки в то время мало были связаны между собой и с производством, а сама наука еще во многом была уделом отдельных ярких личностей и путь реализации их открытий был большей частью долгим и извилистым, все же он привел ко многим выдающимся научным открытиям (теория относительности, квантовая теория, периодизация химических элементов и др.) и изобретениям. В качестве примеров достаточно привести изобретение электрической лампочки и электромотора, двигателя внутреннего сгорания и автомобиля, новых способов получения чугуна и стали, появление химических красителей, химических удобрений и искусственных предметов труда, использование радиоволн и рентгеновского излучения, фотографии, кинематографии, звукозаписи и многого другого. В ходе этих открытий и изобретений постепенно укреплялась связь науки с производством, расширился ассортимент товаров и услуг, на службу человеку были поставлены новые естественные производительные силы. Радикальные изменения произошли и в формах организации труда – вплоть до появления монополий и начала переквалификации трудовых ресурсов.
Вот почему некоторые экономисты и экономико-географы считают возможным именовать период от последней трети XIX в. до середины XX в. машинно-технической революцией (МТР). Так, Н. В. Алисов отмечает, что по своей продолжительности (70–80 лет) она была в три раза короче, чем первая ПР, а темпы ее развития оказались гораздо более высокими. МТР привела к созданию крупного машинного производства и стала основой индустриализации – сначала тех сравнительно немногих стран, где уже завершился промышленный переворот, а затем и целого ряда других. Тем самым она ознаменовала переход от «века пара», «века текстиля», «века стали» к «веку машин», а затем и к «веку электричества», «веку химии». Машинно-техническая революция вызвала значительный подъем производительности труда, а в географическом аспекте привела к формированию многих крупных промышленных районов и узлов. Она затронула также сельское хозяйство, транспорт, другие отрасли производственной, а отчасти и непроизводственной сферы.[36]
Но особенно много внимания, вполне естественно, привлекает современная НТР, отсчет которой обычно ведется от середины 1950-х гг., когда в СССР была введена в эксплуатацию первая экспериментальная АЭС в Обнинске и был запущен первый искусственный спутник Земли (хотя многие не без основания полагают, что она началась еще в годы Второй мировой войны в военной сфере и, следовательно, громче всего о ней возвестили взрывы американских атомных бомб над Хиросимой и Нагасаки в августе 1945 г.).
Существует множество определений современной НТР, но в большинстве случаев они принципиально не отличаются одно от другого. Во всех определениях подчеркивается, что эта НТР представляет собой коренное, качественное преобразование производительных сил на основе превращения науки в ведущий фактор развития общественного производства. Не существует больших разногласий и по вопросу о своего рода всеохватности современной НТР. Она изменяет условия, характер и содержание труда, структуру производительных сил, общественное и географическое разделение труда, отраслевую структуру производства и профессиональную структуру трудовых ресурсов, а также повышает производительность труда, воздействуя тем самым на все стороны жизни общества, включая не только экономику, социальные отношения, управление, но и культуру, быт, психологию людей, их взаимоотношения между собой и с окружающей средой. Следовательно, современную НТР нужно рассматривать как целостное общественное явление. Поскольку же оно полиструктурно, то и символами современной НТР можно считать и ЭВМ, и космический корабль, и АЭС, и телевизор, и Интернет.
Что же касается сроков современной НТР, то точно определить их в наши дни вряд ли возможно. Не случайно академик Н. Н. Моисеев назвал ее перманентной (постоянной, непрерывной) революцией. Уже сам по себе такой подход предполагает определенную внутреннюю периодизацию, этапизацию длительного процесса НТР. Подобная периодизация существует, но разные авторы понимают ее по-разному. Например, Ю. В. Яковец выделяет во второй половине XX в. две последовательные научно-технические революции – первую и вторую. Первая НТР, по его мнению, имела место в развитых странах в 50—60-е гг. и базировалась на трех главных научно-технических направлениях:
1) освоении энергии атома;
2) квантовой электронике, создании лазерной техники, электронных преобразователей энергии;
3) кибернетике и вычислительной технике, создании поколений ЭВМ. Вторая НТР, как он считает, развернулась в последней четверти XX в., причем ее ядром стала другая триада: 1) микроэлектроника; 2) биотехнология; 3) информатика. Именно эта вторая НТР ознаменовала собой начало перехода к постиндустриальному технологическому способу производства.[37] Другие авторы выделяют в современной НТР не два, а три, четыре или даже пять и шесть этапов, или революций.
Опыт XX в. показывает, что НТП и НТР по своей природе не только сложные, но и в какой-то мере противоречивые процессы. На протяжении одного столетия человечество не раз было свидетелем того, как новые научные открытия и новые технологии использовались не на благо, а во вред людям (в первую очередь это относится к военным технологиям). В последнее время многие из них стали таить угрозу и для окружающей среды.
Россия в 1990-егг. в условиях социально-экономического кризиса утеряла многие из тех позиций в сфере научно-технического прогресса, которые были завоеваны ею ранее, за исключением, пожалуй, лишь космоса и атомной энергетики. Следствием этого стало снижение производительности труда, конкурентоспособности, ухудшение качества жизни. Выход из создавшегося положения в самом общем виде заключается в модернизации производства при помощи такого реформирования науки, которое обеспечило бы экономический рост на основе нового технического прогресса, а не экспорта природных ресурсов.
63. Наука как составная часть НТР
В эпоху научно-технической революции наука превратилась в такую сферу человеческой деятельности, которая пронизывает все остальные – и производство, и технику, и экономику, и политику, и идеологию, и образование, и здравоохранение. Но особенно возросла интенсивность ее связей с техникой и производством. Все это означает, что именно наука в наши дни занимает центральное место в обеспечении научно-технического прогресса, превратившись в активный элемент воспроизводственного процесса.
Науку можно рассматривать с двух позиций: 1) как систему знаний; 2) как вид труда, человеческой деятельности.
Действительно, наука представляет собой сложную систему знаний, которую изучает специальная ее ветвь – науковедение, сформировавшееся в 1960-х гг. С позиций науковедения можно, видимо, говорить о трех главных функциях каждой науки. Во-первых, это познавательно-теоретическая функция – познание основных закономерностей, разработка научных теорий, концепций, проведение фундаментальных исследований. Во-вторых, это прикладная (конструктивная) функция, находящая выражение в развитии подсистемы «наука – практика». В-третьих, это культурно-просветительная функция, связанная с образованием, популяризацией научных знаний.
Что касается роли отдельных наук в НТР, то очевидно, что ее исходной базой стала революция в естественных науках, прежде всего в физике. Затем началось бурное развитие химико-технологических наук. Но в 70—80-х гг. XX в. «центр тяжести» НТР начал постепенно смещаться в сферу наук о жизни – биологии, медицины, сельского хозяйства, что объясняется многими причинами, включая необходимость предотвращения и компенсации антропогенного вмешательства в окружающую среду. При этом в биологии, биохимии, биофизике, медицине произошли за это время такие изменения, которые позволяют говорить о революционном этапе их развития, аналогичном развитию ядерной физики в 1940-е гг. Одновременно происходит общая гуманизация всего научного знания, причем, по мнению некоторых специалистов, в первом десятилетии XXI в. именно гуманитарные науки могут выйти на авансцену НТР.
О науке как виде человеческой деятельности обычно судят по двум показателям: 1) занятости и 2) размерам затрат.
Вопрос о занятости в науке совсем не так прост, как может показаться на первый взгляд прежде всего из-за внутреннего структурирования научно-технического персонала. В нем принято выделять три основные группы занятых: во-первых, собственно исследователей, т. е. ученых и инженеров; во-вторых, персонал научного обслуживания, т. е. техников, лаборантов, программистов и т. д.; в-третьих, вспомогательный административно-хозяйственный персонал. Так что сравнивать нужно либо весь персонал, либо занятых в одной из перечисленных категорий. Помимо общих количественных оценок при этом используют также некоторые удельные показатели, например число ученых и инженеров из расчета на 1 тыс. или на 1 млн населения.
По данным ЮНЕСКО, в научно-исследовательскую деятельность во всем мире ныне вовлечены примерно 8,2 млн человек, в том числе в западных странах – членах Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) – 4,7 млн, в развивающихся странах – 1,9 млн, в странах с переходной экономикой – 1,6 млн человек. Из стран ОЭСР самым мощным научным потенциалом, как и можно было ожидать, обладают США (научными исследованиями и разработками здесь заняты почти 1,5 млн чел.). К тому же о его высоком качестве говорит тот факт, что в 1901–1997 гг. граждане США получили наибольшее число Нобелевских премий (из них по физиологии и медицине 42, по физике 40, по химии 34, по экономике 22, по литературе 12). На второе место по числу занятых в НИОКР недавно вышел Китай (1 млн). Далее следуют Россия и Япония (по 850 тыс.), Германия (500 тыс.) и Франция (350 тыс.). Соответственно численность ученых и инженеров из расчета на 1000 жителей в Японии составляет 6,4, в США – 3,8, в Западной Европе – 2,3.
На этом фоне развивающиеся страны выглядят значительно более отсталыми. Нужно учитывать также, что основная часть ученых и инженеров в этой группе стран приходится на очень небольшое число государств, среди которых выделяются Китай, Индия, новые индустриальные страны Юго-Восточной Азии, Бразилия. А средний удельный показатель в развивающихся странах составляет всего 0,1–0,3 человека на 1000 жителей. Правда, следует иметь в виду, что численность ученых и инженеров в этих странах в последнее время растет самыми высокими темпами: только в 1980–1995 гг. она выросла в 5 раз.
Немалым научно-техническим потенциалом (20 % мирового) обладают страны с переходной экономикой. Однако на протяжении 1990-х гг. в целом он не увеличивался, а уменьшался.
По количеству научных публикаций, также отражающих вклад отдельных регионов в мировую науку, первое место занимает Северная Америка (38 %) при доле США в 36 %. На втором месте – Западная Европа (36 %), где лидируют Великобритания, Германия и Франция. На третьем месте – зарубежная Азия (14 %) при ведущей роли Японии (9 %). На четвертом месте – страны Центрально-Восточной Европы и СНГ – 7 %, а остальные 5 % приходятся на Австралию и Океанию, Южную Америку и Африку.
Затраты на науку, или, как принято писать в научной литературе, на НИОКР (научно-исследовательские и опытно-конструкторские разработки), также постоянно растут. Это связано с ростом оплаты научного персонала и в особенности с повышением капиталоемкости научных исследований.
Затраты на НИОКР обычно рассматриваются в абсолютных (млн долл.) или относительных (% от ВВП) показателях.
Абсолютные затраты на НИОКР в середине 1990-х гг. составляли уже около 500 млрд долл., но распределялись они крайне неравномерно: на развитые страны (без СНГ) приходилось примерно 95 % всех таких затрат в мире. Неравномерность наблюдалась и в самой группе развитых стран. Безусловными лидерами в этом отношении были Япония и США, которые во много раз опережали следовавшие за ними Германию, Францию и Великобританию; каждая из этих двух стран намного превосходила даже все страны Европейского союза, вместе взятые. Вслед за упомянутой первой пятеркой шли Италия, Канада, Швеция, Нидерланды, Швейцария, Австралия, Испания, Бельгия. Среди довольно крупных инвесторов в науку оказались и новые индустриальные страны (азиатские «тигры»), ряд из которых, как уже отмечалось, ныне относят уже к группе развитых стран.
Относительные затраты на НИОКР в целом довольно стабильны и уж во всяком случае не изменяются год от года. Основной водораздел и в этом отношении также проходит между развитыми и развивающимися странами.
В ведущих странах Запада доля расходов на НИОКР обычно составляет от 1,5 до 3 % ВВП. В начале XXI в. этот показатель был наиболее высоким в Японии и Финляндии (он превышает 3 %), в Швеции – 4 %, в Израиле – 5 %. В США и Германии он составляет —2,8 %, во Франции и в Великобритании – 2,3–2,4 %, а далее следовали Нидерланды, Израиль, Республика Корея, о. Тайвань, Дания, Бельгия, Италия, Канада, другие страны. Можно добавить, что в США, например, в структуре затрат на НИОКР доминируют затраты не на фундаментальные исследования, а на опытно-конструкторские работы. При этом почти на 3/4 их финансируют частные компании, которые ориентируются на собственные лаборатории и конструкторские бюро. Основные фундаментальные исследования проводятся в университетах и лишь небольшую часть финансирования науки берет на себя государство.
В последнее время в научной литературе стали употреблять понятие о научной инфраструктуре. В него включают: здания и сооружения научных центров, технопарков, технополисов, университетов; техническое оборудование для выполнения исследований (источники энергии, средства вычислительной техники, связи и др.); систему информационного обеспечения (библиотеки, информационные центры, информационные сети, издательства); систему обеспечения ученых (финансы, транспортное обслуживание); систему планирования и организации научных исследований (включая проведение конференций, симпозиумов, семинаров); систему подготовки научных кадров (включая подбор талантливых специалистов, их обучение, специализацию, квалификацию и переквалификацию); систему материально-технического и социально-бытового обеспечения (жилые городки-кампусы, спортивные сооружения, учреждения культуры).[38]
В развивающихся странах доля расходов на НИОКР в ВВП в среднем составляет примерно 0,5 %. Она несколько больше этого среднего показателя в Индии и Китае, но ниже в Мексике, Венесуэле, не говоря уже о большинстве еще менее развитых стран. Исключение составляет, пожалуй, лишь Аргентина с очень высоким показателем (2,5 %).
Научный комплекс России на протяжении 1990-х гг. понес очень ощутимые потери. Еще в 1990 г. в стране насчитывалось около 2 млн работников научных учреждений, 1,2 млн из которых занимались научными исследованиями, но уже к концу десятилетия численность их уменьшилась соответственно до 800 и 400 тыс. человек. Основная причина этого заключалась в резком сокращении государственных ассигнований (а в России наука на 95 % относится к бюджетной сфере) на научные цели. Эти ассигнования были уменьшены в 10–15 раз, и по их абсолютным размерам страна оказалась в третьем (если не в четвертом) десятке стран мира, пропустив вперед не только экономически развитые, но и многие развивающиеся страны. Соответственно доля расходов на НИОКР в ВВП страны резко уменьшилась до 0,26 %, тогда как по расчетам отечественных специалистов, финансирование науки на уровне 1 % от ВВП должно считаться пороговым, за которым наступает распад всего научного комплекса. Только в последние годы в научной сфере России произошел поворот к лучшему. В первую очередь он связан с увеличением государственных расходов на науку.
64. Техника и технологии в эпоху НТР
Слово техника (от греч. techne – искусство, мастерство) означает совокупность средств, создаваемых для осуществления процессов производства и обслуживания непроизводственных потребностей общества. Технику можно назвать вещественным элементом производства: она осязаема и выражается в конкретных изделиях. Технология – это совокупность методов, способов, процессов переработки сырья и полуфабрикатов в средства производства и предметы потребления. Она участвует в их создании более опосредованно, не являясь вещественным элементом производства. Тем не менее прогресс научных исследований и основанные на них технические решения все чаще проникают в производство именно через технологии. Не случайно на Западе обычно применяют термин «научно-технологическая революция». Техника и технологии, как продукты мировой цивилизации, тесно взаимодействуют между собой. Вместе с наукой они образуют своего рода «тройственный союз», включающий все три важнейших элемента НТП, и во многом определяют не только характер производства материальных благ, но и отношение человека к природе.
Несмотря на это, роль техники и технологий в современном обществе не стоит абсолютизировать, понимая, что технократические концепции, получившие распространение на Западе, да и в России, уязвимы со многих позиций. Эти концепции исходят из главенствующей роли, «власти» техники и технологий в жизни людей. Их сторонники считают, что современное общество может целиком регулироваться принципами научно-технической рациональности, носители которой – инженеры и ученые (технократы) – могут и должны управлять всем этим обществом, включая и происходящие в нем социальные процессы.
Сферы применения техники и технологий могут быть самые различные. Поэтому говорят, например, о промышленной, сельскохозяйственной, транспортной, бытовой, медицинской, управленческой, информационной, спортивной технике, технике связи, научных исследований, образования и культуры. Особо выделяют также военную технику. Но и сам этот перечень и, главное, его конкретное наполнение не остаются неизменными, ибо каждое поколение техники и технологии имеет свой определенный жизненный цикл. По мере развития НТП продолжительность таких циклов все время сокращается; в наше время она составляет примерно 10 лет.
Технику и технологии можно классифицировать не только по сферам, но и по целям (функциям) применения. Главных из них четыре.
Во-первых, это трудосберегающая функция техники и технологий, обеспечивающая повышение эффективности производства и соответственно производительности труда. При этом может происходить как вытеснение ручного труда машинным, так и замена одних машин другими, более высокопродуктивными. Этот процесс совершенствования происходит непрерывно – вплоть до создания в наши дни так называемых интеллектуальных технологий. Однако в разных регионах и тем более странах мира он находится на совершенно разных этапах. Если сравнивать страны по показателю производительности труда, то в первую пятерку войдут США, Канада, Швейцария, Норвегия, Бельгия, а в замыкающую – Конго (Киншаса), Буркина-Фасо, Эфиопия, Мали и Сомали, причем вторые отстают от первых в 40–50 раз.
Во-вторых, это ресурсо(материало)сберегающая функция техники и технологий, основанная на применении технических средств и технологических процессов, обеспечивающих уменьшение расходов топлива, энергии и сырья на всех этапах производственного цикла. Такое сокращение удельных расходов имеет большое значение не только для производства, но и для охраны окружающей среды. Но помимо подобного непосредственного ресурсо(материало)сбережения в эпоху НТР широкое развитие получило также использование вторичного сырья, которое превратилось в одну из динамичных отраслей мирового хозяйства. Ориентация на вторичное сырье (в том числе и импортное) особенно характерна для малых высокоразвитых стран, не обладающих собственными природными ресурсами, но ей все более следуют и крупные государства с развитой топливно-сырьевой базой.
В качестве примеров такого рода можно привести использование металлолома для производства стали, вторичного сырья для получения алюминия, меди, других цветных металлов, макулатуры для получения бумаги. Так, в середине 1990-х гг. доля макулатуры в общем потреблении сырья для производства бумаги в целом в мире составляла 40 %, а в Европе – 50 %. В том числе в Дании она достигала 80 %, в ФРГ – 70, в Великобритании, Нидерландах, Испании, Финляндии 60–65, в Японии – 50, во Франции, в Швейцарии, Италии, Канаде – 45–50 %.
Необходимо учитывать и роль химической промышленности в создании разного рода синтетических и искусственных материалов, заменяющих природное сырье. Здесь в качестве первого примера можно привести замену натурального каучука синтетическим. Его доля в общем производстве каучука в 1939 г. составляла всего 2 %, в 1955 г. увеличилась до 44, в 1975 г. – до 67 %, а ныне еще более велика. Второй пример – изменение структуры производства текстильных волокон, в которой на химические волокна приходится уже более 50 % (в том числе 90 % – на синтетические и 10 % – на искусственные).
В-третьих, это природоохранная функция техники и технологий, цель которой заключается в снижении вредных выбросов в окружающую среду и по возможности в их предупреждении. Главный путь достижения этой цели – использование малоотходных и тем более безотходных технологий, обеспечивающих максимальное использование сырья и энергии и позволяющих исключить или свести до экологически безвредного минимума отрицательное воздействие производства на окружающую среду. Но поскольку внедрение таких технологий даже в развитых странах представляет собой сложный, дорогостоящий и, следовательно, длительный процесс, большое значение приобретает и выпуск различного специального оборудования для охраны окружающей среды.
По оценкам экспертов, мировой спрос на природоохранные товары и услуги к концу 1990-х гг. составил уже 500 млрд долл. Сотни крупных фирм выпускают оборудование для очистки от вредных и опасных, в том числе ядерных отходов, для очистки воды, включая сточные воды, для переработки твердых отходов и т. д. Главные районы производства и потребления такой экотехники и экотехнологий – Европа и Северная Америка. За ними с отрывом следуют Азия, Латинская Америка, Ближний Восток, а замыкает этот список Африка, уступающая другим регионам во много раз. Из отдельных стран по производству природоохранных техники и технологий особо выделяются Германия и США, однако с той разницей, что первая из этих стран примерно 1/3 такого оборудования экспортирует, а вторая не только потребляет почти всю производимую продукцию внутри страны, но и является главным в мире ее импортером. За этими двумя странами-лидерами следуют Япония (на экспорт идет 1/4 такой ее продукции), Италия, Франция, Великобритания.
В-четвертых, это информационная функция техники и технологий, значение которой растет с каждым годом. В первую очередь это относится к технике и технологиям электрической связи (телефон, видеотелефон, телефакс, телеграф, факсимильная, радиорелейная связь, телевидение, электронная почта), в области которой в 70—80-х гг. XX в. был достигнут настоящий революционный прорыв.
Действительно, в этот период была создана практически новая производственно-техническая база электронной связи, обусловленная внедрением электронной техники, спутниковой системы связи, волоконно-оптических кабелей (один такой кабель обеспечивает более 8000 разговоров одновременно, а медный – 40). Получает все большее распространение мобильная связь – пейджинговая, сотовая телефонная, радиотелефонная и др. Начался переход от прежней аналоговой системы связи, основанной на применении того же медного кабеля, к цифровым системам связи с электронными АТС, которые позволяют передавать колоссальные объемы информации. Может быть, самым ярким примером такого рода служит создание глобальной информационной системы Интернет и развитие Интернет-технологий, которые уже не просто обслуживают мировую экономику, а непосредственно участвуют в ее функционировании.
По темпам развития это направление ныне опережает все остальные. Однако и стоимость разработки новейшей информационной техники и технологий все время растет, поэтому они доступны в основном экономически развитым странам, а в них – крупным и крупнейшим монополиям. В результате примерно 3/4 всех мировых услуг связи приходятся на Западную Европу и Северную Америку, тогда как большая часть населения развивающихся стран не имеет доступа даже к телефону. Наиболее высокого уровня развития информационной техники и технологий достигли США, где индустрия информации входит в первую десятку приоритетных отраслей, уступая только аэрокосмической, радиоэлектронной и фармацевтической.
Значение новой техники и технологий можно продемонстрировать и на примерах отдельных отраслей.
В первую очередь это относится к промышленности. В обрабатывающей промышленности примером такого рода может служить машиностроение, в котором произошел переход от механических (сверление, резание, шлифовка) к немеханическим способам обработки металлов – электромеханическим, плазменным, лазерным и др. Показателен также пример черной металлургии, где все шире внедряют непрерывную разливку стали. Доля ее в общей мировой выплавке еще в I960 г. составляла всего 0,3 %, но уже в начале XXI в. превысила 60 %, а в США, Японии, во Франции, в Республике Корея, Бельгии, ФРГ – даже 90 % (в России – 70 %). Получила распространение и технология прямого восстановления железа из железорудных окатышей (бездоменная металлургия). В горнодобывающей промышленности одним из ярких примеров использования новой техники и технологий может служить бурение морских нефтяных и газовых скважин с полупогруженных (плавающих) буровых платформ.
Первая такая платформа вошла в строй в 1950 г. на мелководном участке моря, а в конце 1990-х гг. их было уже около 1000, причем работали они при глубине моря в сотни метров, да и сами имели такую же высоту (в 1996 г. Норвегия установила в Северном море платформу высотой в 472 м!). Продолжают совершенствовать и технику бурения нефтяных скважин с морских судов. Но, конечно, еще более революционные изменения в материалах произойдут в ближайшее время в результате применения нанотехнологий, позволяющих конструировать материалы на уровне атомов.
В сельском хозяйстве внедряются новые технологии обработки почвы. Это, например, бесплужное земледелие (или поверхностная плоскообразная обработка почвы), нашедшее уже довольно широкое применение в США, Канаде, Западной Европе, Австралии. В некоторых странах применяют технологию так называемой нулевой обработки почвы, при которой все предпосевные операции и сам посев совмещены во времени: их осуществляют за один проход агрегата по полю. Это приводит к экономии труда, энергии и уменьшает отрицательное воздействие на окружающую среду. Еще более интересно и важно так называемое альтернативное земледелие, ориентирующееся на отказ от применения химических удобрений и пестицидов и на получение экологически чистого продовольствия, пользующегося все большим спросом на рынке.
Много примеров внедрения новой техники и технологий демонстрируют практически все виды транспорта. На железнодорожном транспорте использование подвижного состава на воздушной подушке, магнитной подвеске, монорельсовых линий привело уже к увеличению скорости пассажирских поездов до 200–300 км/ч и даже более. Наибольшие успехи в строительстве высокоскоростных дорог достигнуты в Японии и во Франции. У автомобильного транспорта растут грузоподъемность и особенно скорость, начинают применяться электромобили (их общий парк исчисляется уже миллионами), «гибридные» автоэлектромобили, автомобили на сжиженном нефтяном газе, автомобили с принципиально другими двигателями, а бензиновые двигатели переводятся на работу на неэтилированном бензине. На водном транспорте нашли применение многие новые типы судов, включая разные сухогрузы-балкеры (рудовозы, углевозы, зерновозы, авто-мобилевозы и др.), суда-катамараны, суда на подводных крыльях, атомные ледоколы и подводные лодки. Разрабатываются суда для подводного танкерного флота, предназначенные для транспортирования нефти в арктических морях. Все большее распространение получают подводные трубопроводы.
Технический переворот на воздушном транспорте произошел в конце 1950-х – начале 1960-х гг., когда началась эра реактивной гражданской авиации. В 1956 г. на авиатрассы вышел ТУ-104, в 1958 г. – «Боинг-707», в 1959 г. – «Каравелла», и уже вскоре поршневые самолеты были вытеснены турбореактивными и турбовинтовыми. С тех пор развитие гражданской авиации идет по двум главным направлениям: дальнейшего роста скорости и пассажиро(грузо)вместимости.
Средняя крейсерская скорость современных гражданских самолетов составляет 800–900 км/час. В 1970-х гг. были созданы первые модели сверхзвуковых пассажирских самолетов: ТУ-144 в СССР, «Конкорд» в Великобритании и во Франции, «Джумбоджет» в США. Например, ТУ-144 был рассчитан на полеты со скоростью 2500 км/час, на расстояние 6400 км, на высоте 20 км, со 121 пассажиром на борту. Однако кратковременная эксплуатация этих моделей показала их недостаточную рентабельность, и они были временно сняты с производства. Полеты «Конкордов» были возобновлены только в 2000–2003 гг.
Первые широкофюзеляжные самолеты, берущие на борт 300–400 пассажиров и 15–20 т груза, были созданы в США («Боинг-747») и в Западной Европе (европейский аэробус А-300) в 1970-х гг. С 1980 г. в СССР стал эксплуатироваться аэробус ИЛ-86 на 350 мест. Были созданы также самолеты с рекордной грузовместимостью: АН-124 «Руслан» и АН-225 «Мрия» («Мечта»). Первый из них способен поднимать до 150 т грузов при взлетной массе 405 т, второй – 250 т грузов при взлетной массе 600 т. В последние годы американские и европейские компании активизировали работу по повышению пассажировместимости самолетов. В 2007 г. концерн «Эйрбас индастри» ввел в эксплуатацию новый пассажирский лайнер, котоырй может одновременно принять на борт 853 человека! Свой первый рейс он совершил в ноябре того же года по маршруту Сингапур—Сидней.
В связи с тем, что мировая потребность в воздушных перевозках на большие расстояния к 2000 г. удвоилась, а к 2020 г., по прогнозам, увеличится еще в два раза, зарубежные и российские ОКБ вернулись к разработке проектов сверхзвуковых лайнеров, рассчитанных на перевозку 200–300 пассажиров на расстояние 10–14 тыс. км.
Новые техника и технологии, в особенности информационные, во многом совершенно преобразили отрасли не только материального производства, но и непроизводственной сферы. Ныне такие технологии уже очень широко применяются при обработке банковской и коммерческой информации и формировании цен, при анализе рыночной конъюнктуры и организации маркетинга, при разного рода туристических операциях, в розничной торговле, страховании и т. д.
Но в наибольшей мере революция в непроизводственной сфере проявилась в развитии инфрамационно-коммуникационных технологий (ИКТ), т. е. технологий сбора, хранения, обработки и передачи информации. Теперь ИКТ пропитывает всю нашу жизнь.
Положение России в области техники и технологий можно назвать двойственным. С одной стороны, ей принадлежит приоритет во многих выдающихся открытиях и изобретениях (непрерывная разливка стали, технологии производства синтетического каучука и др.), часть из которых оказалась более востребованной за рубежом. С другой стороны, в кризисные 1990-е гг. позиции страны в области техники и технологий, особенно новейших, были значительно ослаблены, так что сохранить удалось только некоторые из прежних достижений.
Но в начале XXI в. сфера ИКТ в России стала развиваться очень высокими темпами. Уже 1/4 всех российских семей имеет домашние компьютеры, быстро растет число пользователей Интернета. На очереди – высокоскоростной Интернет, мобильное телевидение, видео-вызов и другие новейшие нормы услуг. Все это – результат эффективной государственной политики в сфере ИКТ, успешной реализации ряда крупных проектов.
65. Компьютеризация и комплексная автоматизация
Уже говорилось о том, что ЭВМ следует считать одним из главных (если не главнейшим) символов современной НТР. В самом деле, за несколько последних десятилетий электроника буквально вторглась в человеческую деятельность, а компьютеризация производственной и непроизводственной сфер в той или иной мере охватила уже весь мир. В развитых странах компьютер стал такой же естественной принадлежностью быта, как телефон или телевизор.
Поэтому по степени революционного воздействия электронику иногда сравнивают с такими эпохальными явлениями человеческой цивилизации, как овладение огнем, использование энергии пара, изобретение электричества, расщепление атомного ядра.
Электроника зародилась еще в начале XX в. в составе электротехники. После же начала НТР и изобретения ЭВМ она превратилась в самостоятельную отрасль производства. Благодаря исключительно высоким темпам роста (в 1960– 1980-е гг. на 12–15 % ежегодно) эта отрасль за относительно короткие сроки увеличила выпуск продукции в 40–50 раз. Одновременно в общих чертах сложилась и ее география: лидирующее положение в ней, как и можно было ожидать, заняли США, Япония и Западная Европа. Затем в эту группу вошли также НИС Азии – Республика Корея, о. Тайвань, Сингапур и некоторые другие, где электроника стала главной отраслью международной специализации. Впрочем, и в таких странах с многоотраслевой экономикой, как США и Япония, доля электроники во всем машиностроении уже в середине 1990-х гг. достигла 40–45 %.
В структуре электроники принято выделять четыре группы подотраслей: 1) производство профессиональной аппаратуры (ЭВМ, оборудование связи, электро– и радиоизмерительные приборы и др.); 2) производство бытовой аппаратуры; 3) производство военной и космической аппаратуры; 4) производство электронных компонентов, т. е. комплектующих изделий, которые необходимы для всех перечисленных видов машин и оборудования.
По производству профессиональной аппаратуры мировым лидером были и остаются США.
Именно в США, в Пенсильванском университете, в 1946 г. создали первую в мире ЭВМ. Имевшая 18 тыс. ламп, она занимала 200 м2 и весила 30 т, хотя производила «всего» 5000 операций в секунду. Это была, можно сказать, предыстория мировой электроники, опиравшейся еще на радиолампы. После перехода на транзисторы, а затем на все более усложнявшиеся интегральные схемы и микропроцессоры, одно за другим появились второе, третье, четвертое поколения ЭВМ. Их быстродействие возрастало чрезвычайно высокими темпами: сначала до 200 тыс. (второе поколение), затем до 2 млн (третье поколение), 100 млн (четвертое поколение) и 100 млрд (пятое поколение) операций в секунду. В самом конце 1990-х гг. в США был создан суперкомпьютер, объединяющий в себе 9632 (!) процессора, имеющий более 600 Гбайт оперативной памяти и общую производительность в 3,2 трлн операций в секунду. В начале XXI в. общая производительность суперкомпьютера, созданного в США, была доведена до 7,2 трлн операций. Японцы сконструировали суперкомпьютер с 5100 микропроцессорами, который может производить 35,6 трлн операций в секунду.
В 1980—1990-е гг. на американские корпорации приходилось 40 % всех мировых инвестиций в компьютеризацию. Они расходовали на компьютерные технологии вдвое больше средств, чем европейские компании, и в восемь раз больше, чем в среднем все страны мира. В наши дни именно США достигли самого высокого уровня электронизации общественной и личной жизни. В результате страна прочно заняла первое место по размерам компьютерного парка и его мощности. В середине 1990-х гг. доля США в мировом компьютерном парке составила 43 %, тогда как следующей за ней Японии – 7 %. То же относится и к удельным показателям (табл. 68).
Во вторую десятку стран по этому показателю входят Сингапур, Австрия, Норвегия, Япония, Германия, Франция, Республика Корея, Ирландия, Исландия, Новая Зеландия.
К этому можно добавить, что и количество компьютеров из расчета на одного занятого в США в несколько раз больше, чем в Западной Европе или Японии. И то, что из 20–25 крупнейших компьютерных компаний мира (а всего таких компаний более 1000) примерно половину составляют американские. Среди них особо выделяются: ведущий производитель компьютеров в мире компания ИБМ, главный производитель микропроцессоров компания «Интел», господствующая на рынке программного компьютерного обеспечения компания «Майкрософт», основанная и возглавляемая самым богатым человеком планеты Биллом Гейтсом, личное состояние которого в 2000 г. превышало 60 млрд долл. На этом фоне рейтинг японских («Фуцзицу», НЭК) и западноевропейских («Филипс» и др.) компаний оказывается все же более низким.
Таблица 68
ПЕРВЫЕ ДЕСЯТЬ СТРАН МИРА ПО КОЛИЧЕСТВУ ПЕРСОНАЛЬНЫХ КОМПЬЮТЕРОВ ИЗ РАСЧЕТА НА 1000 ЖИТЕЛЕЙ 2005 Г.
В производстве бытовой аппаратуры ход научно-технических достижений также можно проследить достаточно отчетливо. Так, в 1960-е гг. выпускались черно-белые телевизоры, транзисторные радиоприемники, катушечные магнитофоны; в 1970-е гг. появились цветные телевизоры, электронные калькуляторы и часы, кассетные магнитофоны, электронные игрушки и игры, персональные ЭВМ; в 1980-е гг. – видеомагнитофоны, видеокамеры, радиотелефоны; в 1990-е гг. этот ассортимент еще более усложнился. Что же касается соотношения сил в этой сфере, то в ней лидируют Япония и НИС Азии (по 45 % мирового производства), тогда как доля США невелика. Япония и НИС Азии добились наибольших успехов и во внешней торговле бытовой электроникой, которая ныне известна во всем мире.
По производству военной и космической аппаратуры первое место в мире с большим отрывом от других стран удерживают США. Ав производстве электронных компонентов (транзисторы, диоды, интегральные схемы, дисплеи, конденсаторы, реле, печатающие установки) лидируют Япония и НИС Азии, хотя доля США в их производстве достигает 1/4.
С электронизацией непосредственно связано и второе важнейшее направление технико-технологических преобразований, а именно – комплексная автоматизация. Качественно новый ее этап начался с появлением микроЭВМ. На их основе были созданы микропроцессоры – микроэлектронные логические устройства, которые могут быть встроены в любой механизм, чтобы управлять его работой. Начало этой микропроцессорной революции было положено в 1971 г., когда в США появился первый такой прибор. В 1980 г. в мире действовало уже 250 млн микропроцессоров, а ныне их парк исчисляется многими миллиардами. Появление микропроцессоров, в свою очередь, вызвало к жизни целый ряд новых производств и даже отраслей.
К числу важнейших из них относится робототехника. Первый промышленный робот был установлен в 1961 г. на автомобильном заводе концерна «Дженерал Моторс», после чего их производство стало быстро расти. Только в 1980–1990 гг. мировой парк промышленных роботов увеличился с 20 до 400 тыс. штук, в 1995 г. достиг 650 тыс., а к 2000 г. превысил 1 млн штук. Основными сферами применения роботов стали сварка, резание, прессовка, нанесение покрытий, зачистка, полировка. Особенно широкое применение они нашли в отраслях с поточным, конвейерным производством, а также для работы в опасных и вредных для человека условиях.
Первое место и по производству, и по размерам парка роботов занимала и занимает Япония. Роботы в эту страну были завезены в 1967 г. из США, а в следующем году здесь началось их собственное производство. Уже в начале 1990-х гг. парк промышленных роботов в Японии превысил 300 тыс. штук, что составило 60 % общемирового парка, тогда как на всю Западную Европу приходилось 20, а на США – всего 8 % этого парка. По числу промышленных роботов из расчета на 10 тыс. занятых в промышленности Япония опережала США в 10 раз. К тому же значительную часть продукции своей робототехники Япония отправляла на экспорт, тогда как на рынке США 70 % всех роботов имели иностранное происхождение. Правда, к концу 1990-х гг. темпы развития японской робототехники несколько замедлились, в результате чего ее доля в мировом парке роботов сократилась до 50 %. В 2005 г. в пятерку ведущих стран входили Япония (350 тыс.), Германия (135), США (130), Италия (70) и Франция (45 тыс. роботов).
Хотя обычно пишут о промышленных роботах, нужно иметь в виду, что применение роботов давно уже вышло за рамки этой отрасли хозяйства. Роботы все шире используются на транспорте, в складском хозяйстве, при переработке промышленных и бытовых отходов, на дорожных работах, при освоении богатств океанского дна, в космосе, а также в сельском хозяйстве (роботы – стригали овец в Австралии). Большие возможности для их применения открывает и непроизводственная сфера. Роботы используют противопожарная служба, служба ликвидации последствий аварий и стихийных бедствий, их применяют в строительстве, в здравоохранении (включая проведение сложных операций).
Еще одна важная сфера применения микропроцессоров и роботов – гибкие производственные системы (ГПС), являющиеся наиболее эффективным средством комплексной автоматизации производства. Эти системы позволяют быстрее переналаживать производство и переходить на выпуск новой продукции, особенно при серийном выпуске изделий. Они дают возможность технике в течение определенного времени работать в режиме «безлюдного» производства, создавать обрабатывающие центры и целые заводы-автоматы.
В начале 1990-х гг. в мире уж действовало 1200 таких ГПС, из которых на долю Японии приходилось 20 %, США – 17, Великобритании – 10, ФРГ – 9, Франции – 9, СССР – 7, Италии и Швеции – по 4,5 %. К 2000 г. количество металлообрабатывающих станков с ручным управлением должно было сократиться до 25–30 %, тогда как число многоцелевых станков с числовым программным управлением (ЧПУ), большинство из которых встроено в ГПС, и автоматических линий – возрасти.
На рубеже XX–XXI вв. перспективы компьютернизации связывают в первую очередь с принципиально новыми видами компьютеров – квантовыми, молекулярными, оптическими, биокомпьютерами и др.
Россия в последние десятилетия утратила многие ранее завоеванные позиции в области электронизации, робототехники, использования ГПС. В результате уже в середине 1990-х гг. ее компьютерный парк уступал парку США более чем в 60 раз. По доле в мировом компьютерном парке (0,7 %) она находилась на 16-м, а по показателю обеспеченности компьютерами на 100 человек (7 штук) – на 34-м месте в мире. Количество производимых компьютеров в стране не только не возросло, а уменьшилось в несколько раз; выпуск промышленных роботов и вовсе был прекращен. Только к концу 1990-х гг. в этой отрасли стал намечаться некоторый перелом к лучшему. В 2001 г. был создан компьютер, способный производить 1 трлн операций в секунду.
66. Биотехнология и биоиндустрия
Под биотехнологией понимают совокупность методов и приемов использования живых организмов, биологических продуктов и биотехнических систем в производственной сфере. Иными словами, биотехнология применяет современные знания и технологии для изменения генетического материала растений, животных и микробов, способствуя получению на этой основе новых (зачастую принципиально новых) результатов. В литературе достижения биотехнологии за последнее время часто называют научно-техническим прорывом, биореволюцией, и это не преувеличение.
Можно согласиться и с теми учеными, которые, пусть несколько условно, подразделяют биотехнологию на «старую» и «новую».
«Старая» биотехнология зародилась очень давно, на основе традиционных микробиологических производств, в особенности бродильных. Процесс сбраживания с помощью микроорганизмов при хлебопечении, виноделии, пивоварении, сыроварении, получении сиропов, молочнокислых продуктов, силосовании кормов был известен еще в древности. В XX в. биотехнология получила дальнейшее развитие, преимущественно в недрах химической промышленности, главным образом ее фармацевтической подотрасли (производство антибиотиков и пр.).
«Новая» биотехнология – это типичное порождение НТР, вызванное к жизни ее достижениями второй половины XX в. Она опирается на инновации и в химических технике и технологиях, и в электронике, и в микробиологии, и в биохимии, и в генетике, да и в других научных направлениях. В сферу «новой» биотехнологии входит также генетическая и клеточная инженерия, имеющая целью создание новых, высокоэффективных организмов с заранее заданными свойствами путем непосредственного изменения генетической системы тех или иных организмов.
Сферы применения биотехнологии ныне очерчены уже достаточно определенно. В посвященном биотехнологии разделе принятой на Конференции в Рио-де-Жанейро (1992) «Повестке дня на XXI век» названы десять таких целей. Эконо-мико-географ Н.В.Алисов, один из немногих представителей этой ветви географии, проявивших интерес к проблемам биотехнологии, выделяет шесть главных областей ее применения.
Во-первых, это повышение продуктивности сельскохозяйственного производства путем внедрения методов генной инженерии в растениеводство и животноводство и защиты культурных растений и домашних животных от болезней и вредителей.
Из методов генной инженерии в данном случае следует прежде всего назвать клонирование (от греч. klon – ветвь, отпрыск), т. е. бесполое размножение клеток растений и животных.
В 1990-е гг. произошел взрыв интереса к клонированию, который уже привел к определенным практическим результатам. В 1997 г. весь мир облетела весть о рождении в Шотландии первого клонированного млекопитающего – овцы Долли. В 1998 г. в США методом клонирования был выведен теленок, также явившийся полной копией матери. В том же году в Японии были получены клонированные телята-двойняшки, и японские ученые объявили, что в течение ближайших десяти лет в стране появится в продаже клонированная говядина. Работы по трансплантации эмбрионов крупного рогатого скота ведутся и в некоторых других странах. Одновременно продолжаются исследования в области рекомбинации ДНК для модификации сельскохозяйственных культур.
Болыпое значение имеет также другое направление биотехнологии – защита культурных растений от болезней и вредителей. Уже разработаны новые виды биопестицидов, биофунгицидов и биоинсектицидов, безопасные для человека и окружающей среды и избирательно действующие на сельскохозяйственные культуры. То же относится и к биоудобрениям, созданным, например, с помощью бактерий, улавливающих и усваивающих азот из воздуха. Благодаря их применению усиливается сопротивление сельскохозяйственных культур болезням и вредителям, что позволяет уменьшить потребности в химических пестицидах. Одновременно ведутся работы, направленные на увеличение почвенного плодородия и повышение степени усвоения растениями питательных веществ.
Во-вторых, это расширение возможностей получения продуктов питания. В этом случае имеется в виду расширение ассортимента и улучшение качества продовольственных продуктов, а также удешевление исходного сырья, используемого в пищевкусовой промышленности. Применение методов биотехнологии позволяет лучше сбалансировать содержание в продуктах питания белков, жиров и углеводов. Наиболее ярким примером такого рода может служить изготовление глюкозно-фруктовых сиропов из крахмалосодержащего сырья низкого качества, получившее уже довольно широкое распространение.
При этом в оценках целесообразности и допустимости внедрения новых продуктов Северная Америка и Западная Европа различаются довольно сильно. В США и Канаде происходит быстрая коммерциализация биотехнологических открытий, а доводы о необходимой предосторожности чаще всего отвергаются со ссылкой на отсутствие этого принципа в международном праве. В Западной Европе, напротив, делают акцент именно на предосторожности, необходимости прохождения новыми продуктами и добавками достаточного цикла экспертиз. Официальные власти и общества потребителей настаивают там на обязательном включении в этикетки товаров сведений об их генетической чистоте или о присутствии в них генетических мутантов.
В-третьих, это увеличение энергетических ресурсов. Имеется в виду использование микроорганизмов для получения энергии из биомассы, причем как в газообразном (биогаз), так и в жидком (этиловый спирт) виде. Развитие этого направления позволяет использовать огромные и все время возобновляющиеся ресурсы биомассы, а также обеспечить дополнительные меры по охране окружающей среды. Использование соответствующей техники (биогенераторы) можно считать уже вполне освоенным делом.
В-четвертых, это разработка биотехнологическими методами полезных ископаемых. Здесь имеется в виду подземное выщелачивание, уже применяемое при разработке залежей меди и некоторых редких металлов. Считается также, что с помощью микроорганизмов можно повысить пластовое давление и тем самым увеличить отдачу нефтяных пластов.
В-пятых, это получение новых лекарственных средств для нужд медицины и ветеринарии. Современной биотехнологией уже накоплен опыт в производстве разного рода вакцин, антибиотиков, гормонов и т. п.
В-шестых, это защита окружающей среды биотехнологическими методами. В данном случае имеются в виду промышленная бактериальная очистка сточных вод, утилизация промышленных и коммунальных отходов, в том числе отходов органической химии и мест утечки нефти и нефтепродуктов при помощи более дешевых и эффективных, чем традиционные, методов.
В эпоху НТР на основе биотехнологии возникла и получила значительное развитие биоиндустрия, которую приводят в качестве примера новейшего инновационного производства, хотя в единую цельную отрасль она пока не сложилась. Биоиндустрия стала одним из самых наукоемких и одновременно капиталоемких направлений, обеспечивающих тесную связь науки и производства, привлекающих не только крупный, но также мелкий и средний бизнес.
Наибольшее развитие биоиндустрия получила в США, Японии, странах Западной Европы. Эпицентр ее, можно сказать, находится в США, где биоиндустрия, как и биотехнология, развивается преимущественно в сфере частного бизнеса. Ныне в США насчитывается более 1500 биотехнологических компаний с численностью занятых непосредственно в области биотехнологий, превышающей 200 тыс., а вместе с косвенно занятыми в этой сфере – 500 тыс. человек. По сумме продаж первое место среди них с большим отрывом занимают фармацевтические компании. При этом наибольшие успехи достигнуты в производстве глюкозно-фруктовых сиропов, что позволяет бороться с широко распространенным в стране диабетом и сократить потребление сахара на душу населения.
Большое развитие биоиндустрия получила и в Японии, где она в гораздо большей степени поддерживается государством. Продукцию биоиндустрии используют здесь в сельском хозяйстве, лесном хозяйстве, рыболовстве, пищевкусовой промышленности (рисовая водка, пиво, вино, уксус, соевый соус и др.), а также в энергетике и для охраны окружающей среды. Примерно то же можно сказать и о Западной Европе, где по уровню развития биоиндустрии выделяются Германия (здравоохранение, охрана окружающей среды), Франция (фармацевтика, парфюмерия и косметика, пищевые продукты) и Великобритания (лекарственные препараты, продукты питания). Из развивающихся стран в этот перечень входят Бразилия (этиловый спирт) и Аргентина (глюкозно-фруктовые сиропы). Особого упоминания заслуживают также Китай и Индия, где действуют миллионы генераторов по производству биогаза.
Нельзя не отметить и того, что развитие биотехнологии и биоиндустрии породило ряд сложных проблем не только экономического, но и социального, и морально-этического плана. В первую очередь это относится к генной инженерии. Достаточно вспомнить, что после клонирования овцы Долли вопрос об экспериментах подобного рода поднимали даже на заседании Генеральной Ассамблеи ООН. В начале 2000 г. в Монреале представители более 130 стран мира поставили свои подписи под специальным протоколом о биологической безопасности в связи с выпуском генетически измененных продуктов. Этот протокол дает странам право запрещать ввоз таких продуктов и вводит судебную ответственность в тех случаях, когда их потребление наносит вред людям или окружающей среде. А вопрос о клонировании людей вообще рассматривается совершенно особо, вызывая большие споры. Недавно папа римский в специальной энциклике осудил клонирование человеческого эмбриона. За полный запрет клонирования выступил президент США Дж. Буш. В Европе была принята специальная Конвенция о биоэтике. Однако в некоторых странах (Италия) первые опыты по клонированию человека уже проведены.
Россия в составе СССР добилась довольно значительных успехов на некоторых направлениях биотехнологии и биоиндустрии. В стране было создано крупное микробиологическое производство. Большое развитие получила фармацевтическая промышленность. Генную инженерию использовали в сельском хозяйстве и пищевкусовой промышленности. Но в 1990-х гг. все эти отрасли и производства вступили в стадию резкого спада, что привело к замещению значительной части отечественной продукции импортной.
67. Управление как составная часть НТР
По мере развертывания НТР, расширения и усложнения производства и непроизводственной сферы все более важную роль в повышении их эффективности начинает играть управление. Из своего рода искусства, еще недавно основывавшегося на опыте и интуиции, управление в наши дни превратилось в науку. Науку об управлении, об общих законах получения, хранения, передачи и переработки информации называют кибернетикой. Этот термин происходит от греческих слов, означающих в переводе «рулевой», «кормчий». Он встречается в трудах древнегреческих философов. Однако новое рождение его фактически произошло в 1948 г., когда вышла в свет книга американского ученого Норберта Винера «Кибернетика».
В наши дни, особенно в условиях рыночной экономики, роль управления намного выросла. К его функциям относят: прогнозирование и планирование; принятие решений; организацию работ; координацию и регулирование; мотивацию и стимулирование; контроль, учет и анализ. Эти функции касаются управления как отдельным предприятием, так и целыми фирмами и концернами. Совершенствованию управления придают столь большое значение, что американские корпорации ежегодно инвестируют примерно 100 млрд долл. на обучение и переобучение своего персонала. Задача заключается в том, чтобы научить менеджеров пользоваться новыми подходами и технологиями, добиваться усиления контроля за качеством продукции, внедрять передовые информационные системы, т. е. максимально приспосабливаться к изменяющимся условиям рынка.
Для обозначения управления часто употребляют английское слово «менеджмент», ставшее международным термином. Оно происходит от латинского слова manus (рука) и первоначально относилось к умению управлять лошадьми. Позднее оно перешло в сферу различных видов человеческой деятельности, и им стали обозначать ту область этой деятельности, которая включает управление людьми и организациями. От слова «менеджмент» происходит и широко вошедшее в обиход слово «менеджер» – управляющий. В последнее время в научный обиход стало входить понятие о международном менеджменте.
Одним из ярких примеров управления (менеджмента) может служить маркетинг, концепцию которого стали разрабатывать на Западе еще в 1950-е гг. В широком понимании маркетинг – это социально-управленческий процесс, в ходе которого отдельные люди и группы людей путем создания продуктов и их обмена получают то, в чем они нуждаются. В более конкретном понимании маркетинг – это система организации производства и сбыта продукции, направленная на получение максимальной прибыли путем удовлетворения потребностей покупателя. Вначале маркетинг был связан с продажей физических продуктов (потребительских товаров, продукции производственного назначения). Но затем его стали использовать применительно ко всему, что может быть продано на рынке. Поэтому говорят о маркетинге услуг, организаций, отдельных личностей, мест и даже идей.
Благодаря деятельности ТНК управление предприятиями и организациями приобрело некоторые общие, даже глобальные черты. И это вполне естественно, поскольку главная цель менеджмента – повышение управленческой эффективности и в конечном счете прибыли. Наряду с этим методы управления в различных странах и регионах могут (и должны) иметь свои отличия.
В последнее время в нашей экономической и географической литературе появились первые работы, посвященные этой проблематике. Одни авторы выделяют четыре типа менеджмента: 1) англо-американский (англо-саксонский) тип, характерный для США, Великобритании, Ирландии, Канады, Австралии, Новой Зеландии и ЮАР; 2) центральноевропейский тип; 3) итало-французский тип; 4) японский тип. Другие предлагают различать шесть типов: 1) европейский; 2) англо-американский; 3) восточный; 4) латиноамериканский; 5) стран Юго-Восточной Азии; 6) японский.
Вторая составная часть управления – информатика. Так называется отрасль науки, изучающая структуру и общие свойства информации, а также вопросы, связанные с ее сбором, хранением, пополнением, переработкой, преобразованием, распространением и использованием в разных сферах деятельности. В основе ее лежит теория информации, являющаяся разделом кибернетики. А к жизни она была вызвана информационным взрывом, который привел к быстрому многократному увеличению объема самой различной информации. Достаточно сказать, что, по данным института информации США, ныне в мире только научных журналов издается примерно 30 тыс., ачисло публикуемых в них ежегодно статей превышает 500 тыс.
До начала «кибернетической революции» существовала только бумажная информатика, основным средством восприятия которой оставался человеческий мозг. Конечно, и она подвергалась усовершенствованию. Создавали специальные институты информации, информационные издания. Наиболее ярким примером такого рода мог бы служить крупнейший в мире Всероссийский институт научной и технической информации, перерабатывающий за год свыше 1,5 млн различных публикаций более чем на 60 языках, которые находят отражение в годовых комплектах реферативных журналов по самым различным научным направлениям. Но и этого уже недостаточно.
«Кибернетическая революция» породила принципиально иную – машинную информатику, соответствующую гигантски возросшим потокам информации. Она же создала совершенно новые средства ее получения, накопления, обработки и передачи, в совокупности образующие сложную информационную инфраструктуру. Она включает АСУ, информационные банки данных, автоматизированные информационные базы, вычислительные центры, видеотерминалы, копировальные и фототелеграфные аппараты, общегосударственные информационные системы, системы спутниковой и скоростной волоконно-оптической связи и др.
Таблица 448
ПЕРВЫЕ ДЕСЯТЬ СТРАН ПО ОБЕСПЕЧЕННОСТИ ЕЖЕДНЕВНЫМИ ГАЗЕТАМИ (2005 Г.)
Естественно, что в условиях наблюдающегося в мире информационного взрыва большое значение приобретает показатель обеспеченности средствами массовой информации (СМИ). Рассмотрим его по отдельным видам СМИ, начав с газетной продукции. (табл. 69)
В развивающихся странах с относительно высокими доходами этот показатель обычно варьирует в пределах от 50 до 100 газет на 1000 жителей. А в более отсталых странах составляет 10–20 газет и менее.
Столь же сильно различаются развитые и развивающиеся страны по обеспеченности телефонной связью. Всего ныне в мире задействовано 1,2 млрд телефонных аппаратов. Из них почти 360 млн приходится на Европу, 330 млн – на Америку и около 400 млн – на АТР.
В первую десятку стран по количеству телефонных аппаратов входят Китай (310 млн), США (180 млн), Япония (60 млн), Германия (55 млн), Россия (46), Индия (45), Бразилия (43), Великобритания (35 млн), Франция (34 млн), Италия (29 млн). Показатель обеспеченности телефонами из расчета на 100 жителей у развитых стран различается мало (40–60), в России превышает 30, но в многонаселенных развивающихся странах он зачастую чрезвычайно низок (в Индии, Пакистане, Индонезии – 1). Иногда уровень телефонизации определяют по-другому, подсчитывая, сколько людей приходится на один телефонный аппарат. Рекордсмен здесь Швеция (1,5). За ней следуют Бермуды, Дания, Швейцария, Финляндия, Норвегия, Франция, Канада, США (1,5–2).
По обеспеченности радиоприемниками из расчета на 100 семей наиболее высок показатель у США (560). В западноевропейских странах он колеблется в пределах от 200 до 250, в России составляет 100, а в других странах СНГ – 50—100. Аналогичный показатель по обеспеченности телевизорами в США достигает 230, в Японии – 200. Соответственно на один телевизор в США и Японии приходится по 1,5 «статистических» жителя. За ними следуют Канада, Франция, Германия, Дания, Финляндия, Чехия, Хорватия (1,5–2), другие страны Европы и страны СНГ (в России – 2,5). Развивающиеся же страны появляются в данном перечне только на уровне третьего и четвертого десятков.
К сказанному можно добавить, что новые информационные технологии сказались и на книжной продукции. Многотомные энциклопедические издания, включая 32-томную «Британику», все более вытесняются их электронными версиями на компакт-дисках и (или) в Интернете. Распространение получают и электронные атласы.
68. Стадии развития мировой экономики
Существует много определений таких важных понятий, как «мировое хозяйство», «мировая экономика». Наиболее удачным представляется то, которое характеризует мировое хозяйство как исторически сложившуюся и постепенно развивающуюся систему национальных хозяйств стран мира, которые связаны между собой всемирными экономическими отношениями. Иногда эту систему называют также самовоспроизводящейся, причем взаимодействие национальных хозяйств в ней со временем все более возрастает.
Мировое хозяйство можно рассматривать в трех основных аспектах – историческом, политэкономическом и географическом. К первому из них, историческому аспекту, также можно подойти с разных позиций. Назовем один из них общецивилизационным. Его применяет, например, Ю. В. Яковец,[39] предложивший следующие хронологические рамки мировых цивилизаций (табл. 70), каждая из которых в своем развитии проходит этапы – переходный, становления, зрелости и упадка.
Таблица 70
ХРОНОЛОГИЧЕСКИЕ РАМКИ МИРОВЫХ ЦИВИЛИЗАЦИЙ
Другой хронологический подход к мировой экономике можно назвать мирохозяйственным. Если следовать ему, то все развитие до середины XV в. было своего рода предысторией мирового хозяйства. А в дальнейшем некоторые ученые выделяют этап зарождения его (XV – первая половина XVII в.), когда в эпоху Великих географических открытий сложилась первая составная часть мирового хозяйства – мировой рынок. Затем наступил этап становления, охвативший период времени с первой половины XVII в. до начала XIX в., когда сначала наметился переход от мануфактуры к фабрике, а за ним последовал период промышленных переворотов в Европе и Северной Америке. Этапом завершения формирования мирового хозяйства следует считать конец XIX – начало XX в., когда сложились все три главные его составные части: 1) мировой рынок; 2) крупная машинная индустрия; 3) современный транспорт. Первую половину XX в. можно назвать этапом развития мирового хозяйства «вширь», а вторую его половину, после начала НТР, – этапом развития мирового хозяйства «вглубь».
Все сказанное свидетельствует о длительной пространственно-временной эволюции мирового хозяйства, что (с позиций общецивилизационного подхода) дает право говорить также о трех главных стадиях его развития.
Первую из этих стадий принято называть аграрной, или доиндустриальной. Она зародилась еще в эпоху неолитической революции и полностью господствовала в мире до начала промышленных переворотов XVIII–XIX вв. Главная отличительная черта экономического развития всех стран на этой стадии – безраздельное господство сельского хозяйства, лишь с отдельными «вкраплениями» добычи сырья. Для нее было также характерно медленное, эволюционное развитие производительных сил. В современном мире есть еще немало стран, самых отсталых, в которых преобладает доиндустриальная стадия, хотя и не в таком чистом виде, как раньше.
Вторая, индустриальная, стадия сформировалась в период промышленных переворотов XVIII – середины XIX в. и машинно-технической революции конца XIX – начала XX в., которые ознаменовали собой настоящий прорыв в области техники и технологий и оказали очень большое воздействие на ход развития производительных сил. Однако постепенно начал проявляться и все более усиливаться кризис индустриального общества, вызванный многими политическими и социально-экономическими причинами и затронувший экономические, общественные отношения, технику, технологию, духовный мир людей. Тем не менее в современном мире также есть еще довольно много стран, находящихся на индустриальной стадии развития.
Наибольший интерес, естественно, представляет новая, постиндустриальная (послеиндустриальная), стадия развития мирового хозяйства, да и всей мировой цивилизации. Переход к этой стадии, начавшийся на Западе в 70-х гг. XX в., привел к еще одной революционной трансформации воспроизводственной структуры экономики, технико-технологической базы общества, системы экономических отношений, равно как и политической и социальной сфер жизни. Выяснению сущности постиндустриализации посвящено много работ. Обобщая, можно считать, что к важнейшим чертам постиндустриальной экономики относятся:
а) переход приоритета от производства товаров к производству услуг, который сопровождается и соответствующими изменениями в структуре потребления;
б) новое отношение к труду, его интеллектуализация, а также ориентация не только на материальную заинтересованность работающих, но и на трудовую демократию, определяющую взаимоотношения между ними и повышающую интерес к работе;
в) повышение роли и уровня образования занятых в экономике на основе гораздо более
широкого охвата молодежи высшим и средним профессиональным образованием;
г) информатизация всего общества на основе как увеличения численности производителей знаний, так и расширения информационных сетей, компьютеризации;
д) гуманизация экономики, приобретающей все более отчетливую социально-культурную ориентацию;
е) повышение внимания к сохранению окружающей среды и уменьшению антропогенной нагрузки на ее ресурсы;
ж) преимущественная ориентация на малый бизнес, который обеспечивает большую гибкость в производстве товаров и услуг и большую жизнеспособность предприятий.
Отмечается также, что в новых условиях, когда экономика все более зависит от способности вырабатывать и использовать новые знания, внедрять разного рода нововведения (инновации), происходит ее постепенная дематериализация. Впрочем, правы и те ученые, которые выходят за рамки экономики как таковой и предпочитают говорить о постиндустриальной цивилизации.
В качестве наиболее яркого примера зарождения именно такой цивилизации можно привести США. Ныне основу хозяйства этой страны составляют современные высокотехнологичные отрасли производства услуг и товаров. Примерно 4/5 работающих в США имеют высшее и среднее профессиональное образование. Информатизация всей жизни, как уже было отмечено, достигла в этой стране очень высокого уровня, включая и сеть общеобразовательных школ. При этом роль главных генераторов новых рабочих мест давно уже играют не крупные ТНК, а малые фирмы, малый бизнес. Можно добавить и последовательное радикальное дерегулирование экономики, сопровождающееся сокращением государственного вмешательства в воспроизводственные процессы.
Не будет ошибкой утверждать, что к началу XXI в. в постиндустриальную стадию развития вступили лишь самые передовые страны мира. Некоторые страны находятся, можно сказать, уже на подступах к ней. Но большинство развивающихся стран и стран с переходной экономикой продолжает пребывать еще на двух предшествующих стадиях развития.
Несмотря на то что человечество еще далеко не полностью перешло к постиндустриальной стадии развития, ученые уже теперь составляют прогнозы ее будущего. Некоторые из них при этом выделяют первую постиндустриальную стадию, которая, предположительно, может продолжиться до XXII в. За ней должны последовать вторая постиндустриальная стадия, которая охватит в основном уже XXII в., и третья стадия с выходом на XXIII в. Соответственно на каждой из этих стадий цивилизация пройдет периоды перехода от предыдущей стадии, становления, зрелости и упадка. Другие ученые, напротив, считают, что уже в XXI в. должен произойти переход от постиндустриальной стадии к другой, так называемой неоэкономической модели мирового хозяйства.
Исследованию места России в этом общецивилизационном процессе посвящена довольно большая литература. Из нее вытекает, что в 1990-х гг. в стране начался переход от индустриальной к постиндустриальной стадии развития, но его отличает известная структурная неравномерность. Так, в производстве услуг занято уже более 1/2 экономически активного населения. Более половины всех работающих имеют высшее (включая незаконченное высшее) и среднее специальное образование. Доля социально-культурных затрат в бюджете превышает 2/5. В последнее время Россия продвинулась далеко вперед в области применения и информационно-коммуникационных технологий. Определенные успехи достигнуты ею также в сфере охраны окружающей среды, развитии малого и среднего бизнеса, образовании, здравоохранении.
При этом некоторые ученые считают, что в силу очень существенных причин (включая национальные потрясения, которые были связаны с татаро-монгольским нашествием в XIII в., Смутным временем в начале XVII в., Первой мировой, Гражданской и Великой Отечественной войнами и, наконец, распадом СССР в XX в.) Россия почти все время оставалась страной «догоняющих модернизаций», причем все они – при Петре I, при Александре II, при Столыпине и нынешняя, перестроечная и послеперестроечная – были ориентированы на западное общество. В начале XXI в. экономическое положение России резко изменилось. Страна вступила в стадию экономического подъема, ускорения темпов развития, массового роста инвестиций, общего улучшения благосостояния народа. Такому повороту событий способствовали многие факторы, среди которых особо следует назвать успешный ход осуществления приоритетных национальных проектов «Здоровье», «Образование», «Доступное и комфортное жилье», «Развитие АПК», а также новой демографической политики.
69. Циклы развития мирового хозяйства
Циклическое развитие вообще характерно для многих процессов, происходящих в природе и обществе. Поэтому говорят о природных, экологических, общецивилизационных, демографических, научных, интеграционных и некоторых других циклах. Но наиболее разработана в науке теория экономических циклов, имеющая прямое отношение к развитию мирового хозяйства.
Если говорить очень кратко, под экономическим циклом понимают постоянно повторяющиеся колебания экономической активности, определяющие динамику экономического развития. Такие циклы могут охватывать разные сферы экономической деятельности, но чаще всего они относятся к развитию производительных сил общества. По масштабам их можно подразделять на страновые (национальные), региональные, международные, глобальные, а также отраслевые. А по продолжительности их делят на сезонные, годовые, краткосрочные, среднесрочные, долгосрочные, сверхдолгосрочные и суперциклы. При этом наибольший теоретический и практический интерес представляют среднесрочные и долгосрочные циклы.
Среднесрочные циклы экономической конъюнктуры обычно имеют продолжительность от 5–7 до 10–11 лет. Примером их могут служить разработанные К. Марксом капиталистические циклы, каждый из которых включает в себя четыре последовательные фазы: 1) кризиса, 2) депрессии (стагнации), 3) оживления, 4) подъема. До сравнительно недавнего времени теорию капиталистического цикла (или цикличных кризисов капитализма) считали одной из основных политэкономических теорий, и ей была посвящена огромная литература. В ней исследовались экономические кризисы XIX в., кризисы первой половины XX в., включая Великую депрессию 1929–1933 гг., когда мировое капиталистическое промышленное производство сократилось почти наполовину, кризисы второй половины XX в. – как общеэкономические, так и отраслевые, в особенности энергетический и сырьевой кризисы 1974–1975 гг.
Долгосрочные циклы продолжаются от 40 до 60 лет. Наибольшее распространение и в нашей стране, и за рубежом получила концепция больших циклов, предложенная советским экономистом Н. Д. Кондратьевым в 20-х гг. XX в. и ныне очень широко используемая в мирохозяйственных исследованиях. Большие циклы Н. Д. Кондратьева правильнее было бы назвать технологическо-экономическими, поскольку смену одного цикла другим, по его мнению, определяют прежде всего изменения в научно-техническом прогрессе и соответственно в формах организации производства.
По Н. Д. Кондратьеву, каждый большой цикл длится примерно 50 лет и подразделяется на две равные по времени фазы: А – фазу роста и Б – фазу стагнации. В ходе первой из этих фаз («повышательной») мировое хозяйство развивается сравнительно быстро и устойчиво, без особых экономических и иных потрясений. Для второй фазы («понижательной») характерно состояние депрессии, снижение деловой активности, появление кризисов и спадов производства. Большое воздействие на мировую экономику во второй фазе могут оказывать и такие политические катаклизмы, как мировые войны, революции и др.
Н. С. Мироненко, предпринявший подробный анализ больших циклов Н. Д. Кондратьева, отмечает, что первый из них продолжался примерно с 1770 г. по 1840 г. Фаза А этого цикла была связана с промышленным переворотом, прежде всего в Англии, с изобретением паровой машины, текстильных машин, развитием текстильной промышленности, машиностроения, черной металлургии, строительством каналов. Фаза Б ознаменовала начало экономических кризисов. Второй большой цикл охватывал период времени с 1840 по 1890 г. Фаза А этого цикла была связана с бурным ростом машиностроения, добычи угля, выплавки металлов, строительством железных дорог, а фаза Б началась в середине века под сильным воздействием первого подлинно мирового экономического кризиса 1857 г. Третий большой цикл продолжался с 1890 по 1940 г. Фаза А этого цикла была определена развитием электроэнергетики, тяжелого машиностроения, судостроения, основной, а отчасти уже и синтетической химии, а фаза Б началась в период Первой мировой войны и охватила фактически весь межвоенный период. Ее кульминацией можно считать экономический кризис (Великую депрессию) 1929–1933 гг. Хронологические рамки четвертого большого цикла обычно ограничивают 1940–1980 гг., после чего наступило уже время пятого цикла, связанного с новым этапом НТР.
Рис. 54. Графическая интерпретация больших циклов («длинных волн»)
Концепция больших циклов Н. Д. Кондратьева, долгое время почти не использовавшаяся в СССР, вызвала очень большой интерес на Западе, где ее развивали многие известные ученые. Некоторые из них предприняли попытки изобразить большие циклы графически, что делает понятным второе их название – «длинные волны» (рис. 54).
Если проследить под углом зрения циклического развития динамику мирового хозяйства во второй половине XX в., то окажется, что оно пережило за это время несколько периодов с преобладанием как «повышательной», так и «понижательной» тенденции. Так, с 50-х до начала 70-х гг. XX в. можно было наблюдать повышательную тенденцию мирового развития с характерными для нее высокими темпами роста ВВП. Затем произошел экономический кризис 1974–1975 гг., связанный прежде всего с подорожанием нефти, вызвавшим рост цен. В 1980–1982 гг. имел место второй экономический кризис, хотя и не такой глубокий, как предыдущий. Затем началось оживление экономической конъюнктуры, перешедшее в середине 1980-х гг. в новый подъем. Этот подъем, в свою очередь, в начале 1990-х гг. сменился третьим экономическим кризисом, в определенной степени связанным с резким падением производства в странах Восточной Европы и СНГ. Но затем начался новый подъем, и темпы прироста мирового ВВП достигли 3–4 % в год. Прогнозы предсказывали еще большее ускорение экономического развития с доведением среднегодовых темпов прироста ВВП до 4,5 % в 2000 г. Однако сильнейший финансовый кризис, возникший в Азиатско-Тихоокеанском регионе в 1997 г., снова вызвал их снижение. Впрочем, по мнению экспертов, в первые десятилетия XXI в. мировая экономика будет, по-видимому, развиваться быстрее, чем в XX в.
На этом общемировом фоне динамика развития экономически развитых и развивающихся стран все же обнаруживает некоторые различия. В целом в 1990-е гг. темпы роста ВВП (как и промышленного производства) в развивающихся странах были выше, хотя при этом нужно, конечно, иметь в виду, что в этих странах пока преобладает экстенсивный путь развития, при котором экономического роста достигают не столько при помощи повышения эффективности производства и его качества, сколько благодаря его количественному наращиванию. В отличие от этого в развитых странах преобладает интенсивный тип развития, основанный на качественном совершенствовании производства.
Не одинаковая экономическая конъюнктура характерна и для отдельных стран.
Из экономически развитых стран примером такого рода могут служить Соединенные Штаты, где в 50—60-е гг. XX в. экономика развивалась быстро, в 70-е – начале 80-х гг. ее рост замедлился, затем снова шел с перепадами, во второй половине 90-х гг. приобрел «повышательную» тенденцию, а в начале XXI в. снова снизился. Великобритания во второй половине XX в. пережила несколько сменявших друг друга периодов подъема и упадка, а в начале 1990-х гг. вступила в стадию наибольшего для последних десятилетий экономического подъема. Развитие Германии в целом было более стабильным, хотя три общих экономических кризиса отразились и на ней, а знаменитое «экономическое чудо» 50-х – начала 60-х гг. XX в. уже больше не повторялось. «Экономическое чудо» в Японии продолжалось дольше, но именно в 1990-е гг. здесь наступил длительный экономический застой, еще более усугубившийся финансовым кризисом.
Развивающиеся страны также демонстрируют примеры нестабильного экономического роста. Один из них – пример Китая, который в первой половине XX в. пережил несколько периодов подъема и упадка, но с конца 1970-х гг., когда начались экономические реформы, показывает очень высокие (порядка 10 % годовых) и устойчивые темпы роста ВВП. Почти такие же высокие темпы с начала 1970-х гг. были характерны и для стран Юго-Восточной Азии, но именно эти страны, где в 1997 г. разразился финансовый кризис, испытали на себе его наиболее сильное отрицательное воздействие. В странах Тропической Африки после завоевания политической независимости в начале 1960-х гг. темпы экономического развития заметно возросли, но затем начали постепенно снижаться, особенно упав в середине 1990-х гг., и только в конце этого десятилетия наметился некоторый их рост. Страны Латинской Америки испытали глубокий и затяжной кризис в 1980-х гг., но в 1990-е гг. им удалось достичь относительно устойчивого экономического роста.
Таблица 71
ДЕСЯТЬ СТРАН С НАИБОЛЕЕ ВЫСОКИМИ ТЕМПАМИ ПРИРОСТА ВВП В 1990–2002 гг.
Международная статистика позволяет выделить страны, достигшие на рубеже веков наиболее высоких темпов экономического роста (табл. 71).
Анализ таблицы 71 позволяет сделать интересный географический вывод о том, что в состав первой десятки стран по этому показателю входят шесть азиатских, две африканских, одна латиноамериканская и одна европейская страна. Добавим, что примерно половину состава второй десятки также формировали страны Азии. Что же касается последней десятки стран с самыми низкими темпами роста ВВП, точнее – с его убылью, то в нее входили в основном страны СНГ и Балтии. Но в начале XXI в. положение заметно изменилось к лучшему. Достаточно сказать, что по темпам экономического роста Россия не только догнала, но и намного перегнала экономически развитые страны Запада. Так, в 2006 г. ее ВВП вырос на 7,4 %, а в 2007 г. – на 8,1 %. При таких темпах годового прироста становится реальной задача удвоения ВВП примерно за одно десятилетие. Доля России в ВМП тоже растет.
70. Отраслевая структура мирового хозяйства
Под отраслевой структурой хозяйства понимают совокупность его частей (отраслей и подотраслей), исторически сложившуюся в результате общественного разделения труда. Ее характеризуют долевыми процентными показателями по отношению либо к занятости экономически активного населения, либо к произведенному ВВП. Отраслевая структура хозяйства – довольно многоплановое понятие, которое можно рассматривать и в более широком, и в более узком аспектах. К тому же она относительно динамична и подвержена изменениям, связанным прежде всего с ходом научно-технического прогресса. При изучении отраслевой структуры (это относится и к мировому хозяйству) принято выделять три ее уровня – макро-, мезо– и микроуровни. Соответственно говорят о макроструктуре, мезо-структуре и микроструктуре хозяйства.
Макроструктура (макроотраслевая структура) мирового хозяйства отражает его самые крупные и важные внутренние пропорции – между производственной и непроизводственной сферами, между промышленностью и сельским хозяйством и некоторые другие. Именно эти пропорции в первую очередь определяют отнесение той или иной страны к аграрной, индустриальной или постиндустриальной стадии развития и неудивительно, что с течением времени они постепенно менялись. На доиндустриальной стадии господствовала аграрная структура экономики, на индустриальной – индустриальная, а для постиндустриальной стадии характерна своя, постиндустриальная, структура. Поскольку же разные страны современного мира находятся либо на первой, либо на второй, либо на третьей из этих стадий, все три типа отраслевой структуры хозяйства оказываются представленными достаточно широко, хотя доля каждого из них не остается неизменной.
Аграрный тип макроотраслевой структуры хозяйства, для которого характерно преобладание сельского хозяйства и смежных с ним отраслей, был абсолютно господствующим в доиндустриальный период развития. Уже на индустриальной стадии значение его заметно уменьшилось, а по мере развития постиндустриальной экономики снижается еще больше. Поскольку же современный мир, как уже отмечено, разностадиен, в отношении сельского хозяйства он отличается, пожалуй, наибольшей контрастностью. На одном полюсе находятся постиндустриальные страны, где доля сельского хозяйства в ВВП снизилась уже до 1–5 %, а в занятости экономически активного населения – до 3–8 %. На другом полюсе все еще продолжают оставаться наименее развитые страны Африки и Азии, где доля сельского хозяйства в ВВП сохраняется на уровне от 35 % и выше (рис. 55). По показателю занятости она еще более велика: средний показатель занятости в сельском хозяйстве и для Африки, и для Азии составляет почти 60 %, а в Буркина-Фасо, Бурунди, Руанде достигает 9/10.
Индустриальный тип макроотраслевой структуры, для которого характерна большая доля промышленности и строительства, до середины XX в. был типичен для всех экономически развитых стран. Их обычно так и называли (и еще продолжают называть, хотя это уже в известном смысле архаизм) промышленно развитыми. Но по мере развития НТР эти страны одна за другой расставались с индустриальным типом отраслевой структуры, в связи с чем даже возник и получил известное распространение специальный термин – «деиндустриализация». Зато по мере индустриализации развивающихся стран этот тип структуры начал доминировать в некоторых странах Азии, Африки и Латинской Америки, прежде всего в нефтедобывающих и новых индустриальных. Особо важно также подчеркнуть, что индустриальная структура хозяйства продолжает сохраняться и в некоторых странах с переходной экономикой, которые в течение многих десятилетий своего социалистического развития исходили из того, что именно этот путь должен быть для них основным, магистральным. После сказанного рисунок 56 фактически уже не нуждается в дополнительных разъяснениях.
Постиндустриальный тип макроотраслевой структуры хозяйства начал формироваться уже в эпоху НТР. Наиболее характерная его черта – изменение соотношения между производственной (материальной) и непроизводственной (нематериальной) сферами в пользу последней. В отличие от производственной сферы, которая включает отрасли, создающие материальные блага, доставляющие их до потребителя и связанные с процессом производства в сфере обращения (торговля, общественное питание, снабжение, заготовки), непроизводственная сфера объединяет широкий круг разных видов хозяйственной деятельности, направленных на удовлетворение личных потребностей населения, нужд производства, а также потребностей общества в целом. Иногда эту сферу подразделяют на отрасли услуг, социального обслуживания (образование, здравоохранение, наука и научное обслуживание, культура и др.), финансы, государственное управление и оборону. Но чаще используют термин сфера услуг (сфера обслуживания), который в такой расширительной трактовке фактически приравнивается к непроизводственной сфере.
Несмотря на отсутствие единого международного толкования понятия о сфере услуг, все-таки обычно услуги подразделяют на четыре основные группы. Во-первых, это общехозяйственные услуги – транспортные, коммунальные, услуги по ремонту зданий и сооружений, по ремонту, прокату и обслуживанию техники, а также финансовые услуги (биржи, банки, страховые компании) и услуги связи. Во-вторых, это социальные услуги, тоже предлагаемые для общества в целом и включающие услуги по здравоохранению, образованию, социальному обеспечению, культурному обслуживанию (библиотеки, музеи, театры) и юридическому обеспечению. В-третьих, это деловые услуги, к которым относят управленческие, рекламные, консультационные услуги, услуги по подбору и трудоустройству кадров и программному компьютерному обеспечению. В-четвертых, это личные услуги, оказываемые конкретным людям, – разного рода бытовые услуги (прачечные, парикмахерские, столовые, магазины, пошив и ремонт одежды и обуви), а также услуги, связанные с отдыхом (например, гостиничные) и развлечениями.
Рис. 55. Страны с наиболее выраженной аграрной структурой экономики (2006 г.)
Рис. 56. Страны с наиболее выраженной индустриальной структурой экономики (2006 г.)
Начиная с 1950-х гг. сфера услуг по сравнению с материальным производством растет в передовых странах мира опережающими темпами, что фактически стало одной из основных закономерностей их развития. Стимулом к этому послужили структурно-технологическая перестройка производства, высвобождение значительной части трудовых ресурсов из производственной сферы, дальнейшая интеллектуализация общества (средняя и высшая школа, средства массовой информации), внимание к восстановлению физических и творческих способностей человека (здравоохранение, спорт, туризм, развлечения) и особенно быстрое распространение собственно услуг. Еще в 1955 г. США стали первой страной, где численность занятых в непроизводственной сфере превысила численность занятых в сфере производства. Затем этому примеру последовали и другие страны. В результате в конце 1990-х гг. в мире было более 80 стран с долей сферы услуг в ВВП, превышавшей 50 %. В 2005 г. таких стран было уже 130. Группа стран – лидеров по данному показателю – представлена на рисунке 57. Как и следовало ожидать, в нее входят большей частью самые развитые страны западного мира.
Puc. 57. Страны с наиболее выраженной постиндустриальной структурой экономики
Можно добавить, что если рассматривать показатели не ВВП, а занятости экономически активного населения, то доля сферы услуг в большинстве случаев окажется еще большей. Например, в США, Великобритании, во Франции, в Нидерландах, Швеции, Норвегии, Израиле она превышает 70 %. Если же рассматривать отдельно женскую рабочую силу, то занятость в сфере услуг составит, как правило, 80–85 %.
Данные рисунка 57 нуждаются в некотором комментарии. Он заключается в том, что очень большую долю сферы услуг в структуре ВВП имеют также некоторые страны, совсем не относящиеся к числу постиндустриальных. Это главным образом небольшие страны и даже микрогосударства развивающегося мира, которые живут за счет туризма и предоставления разного рода торгово-финансовых услуг. В. В. Вольский метко назвал их странами-«квартиросдатчиками». Примерами их могут служить Панама, Коста-Рика, Сальвадор в Центральной Америке, Ливан, Иордания на Ближнем Востоке, а в еще большей степени такие островные государства, как Багамские Острова, Сейшельские Острова, Мальдивская Республика и др. Доля сферы услуг в ВВП этих стран нередко превышает 70 и даже 80 %.
Из всего сказанного вытекает, что охарактеризованная выше разностадийность довольно отчетливо привязана к трем основным типам стран современного мира. Экономически развитые страны лидируют по доле в экономике сферы услуг, развивающиеся – сельского хозяйства, а страны с переходной экономикой – промышленности и строительства (табл. 72).
В контексте отдельных стран и регионов большой интерес представляют также общемировые показатели. Основанные на данных о структуре экономически активного населения, они вошли в таблицу 72, основанные на данных о структуре ВВП показаны на рисунке 58.
Можно добавить, что в западной, а в последнее время и в отечественной научной литературе при характеристике отраслевой структуры хозяйства широко применяется ее подразделение на три сектора – первичный, вторичный и третичный. Первичный сектор хозяйства включает отрасли, связанные с использованием природных условий и ресурсов, – сельское и лесное хозяйство, рыболовство, добывающие отрасли. Вторичный сектор охватывает все отрасли обрабатывающей промышленностии и строительства. А к третичному сектору относят отрасли сферы услуг. Разрастание отраслей этой сферы привело к тому, что иногда стали выделять также четвертичный сектор, вобравший в себя новейшие виды информационной деятельности, управление, маркетинг и т. п. Гораздо реже, но встречается упоминание и о пятеричном секторе (принятие решений).
Таблица 72
ЗАНЯТОСТЬ ЭКОНОМИЧЕСКИ АКТИВНОГО НАСЕЛЕНИЯ ПО ТРЕМ СФЕРАМ ЭКОНОМИКИ
Мезоструктура (мезоотраслевая структура) мирового хозяйства отражает основные пропорции, складывающиеся внутри промышленности, сельского хозяйства, сферы услуг.
Так, в структуре мировой промышленности под влиянием НТР происходит постепенное уменьшение доли добывающих и увеличение доли обрабатывающих отраслей. Еще перед Второй мировой войной соотношение между ними составляло 15:85, в 1970-х гг. – 13:87, а в конце 1990-х гг. – уже 8:92. За этими общемировыми показателями скрываются большие различия между экономически развитыми странами Запада, где доля добывающих отраслей обычно не превышает 2–3 %, и развивающимися странами, где она может достигать 1/3 и более. На структуру промышленности влияют также опережающие темпы развития отраслей, в первую очередь обеспечивающих научно-технический прогресс, – машиностроения, химической промышленности и электроэнергетики.
Рис. 58. Отраслевой состав мирового
Еще более значительные структурные сдвиги на мезоуровне характерны для сферы услуг. Они связаны как с разными темпами роста спроса на различные виды услуг, так и с появлением совершенно новых их видов. Довольно быстро возрастает спрос на социально-культурные услуги, связанные с образованием, здравоохранением, обслуживанием свободного времени людей, на бытовые услуги (ремонт и обслуживание автомобилей и др.), на услуги в области транспорта, связи, оптовой и розничной торговли, кредитно-финансовой сферы, операций с недвижимостью и др. Еще быстрее растет потребность в комплексе деловых услуг, который включает службу маркетинга и рекламы, инженерно-строительные и архитектурные услуги, услуги по охране и обслуживанию помещений, размножению документации, по бухгалтерским операциям, страхованию и т. п. И уж совсем стремительно растет консультационный бизнес: разработка и предоставление клиентам научных решений разных хозяйственных проблем – в виде информации, экспертизы, консультаций или прямого участия в управлении, изучении рынков.
Наконец, микроструктура (микроотраслевая структура) материального производства отражает сдвиги, происходящие в отдельных видах и подвидах такого производства, прежде всего промышленного. При этом на первый план все больше выходят новейшие наукоемкие виды машиностроения и химической промышленности – такие, как производство электронно-вычислительной техники, средств автоматизации, аэрокосмической, лазерной техники, оборудования для атомной энергетики, выпуск микробиологических препаратов. Все они выполняют роль «катализаторов» научно-технического прогресса. Именно под влиянием сдвигов в микроструктуре в наибольшей мере происходит диверсификация (дробление) структуры хозяйства. Наиболее высок уровень такой диверсификации в США. За ними следуют Япония, Германия, другие развитые страны.
При характеристике отраслевой структуры мирового хозяйства необходимо иметь в виду наличие в нем значительного сектора теневой экономики. Экономисты понимают под этим термином всякую хозяйственную деятельность, не зарегистрированную официально уполномоченными органами и, следовательно, представляющую собой совокупность неучтенных и противоправных видов подобной деятельности. В составе теневой экономики выделяют: 1) неофициальную (некриминальную, «неформальную», «серую») экономику, которая занята производством незапрещенных товаров и услуг, но сопровождается сокрытием доходов от налогообложения; 2) подпольную (нелегальную, криминальную, «черную») экономику, к которой относят все запрещенные законом виды деятельности – такие, как наркобизнес, порнобизнес, нелегальный игорный бизнес, видеопиратство, незаконная торговля оружием, автомобилями, табаком, драгоценностями, спиртными напитками и т. п.; 3) «фиктивную» экономику, основанную на всякого рода взяточничестве и мошенничестве, связанных с коррупцией чиновников.[40]
Географическое распространение теневой экономики зависит от многих причин. Среди них можно назвать общее экономическое положение той или иной страны, уровень жизни населения, политику государства, в особенности в области налогообложения и др. Замечено, что в периоды кризисов и депрессий такая экономика обычно получает большее развитие. Теневая экономика характерна для развитых стран Запада, хотя и в разной степени. Например, в странах Южной Европы на нее приходится от 1/4 до 1/3 всего объема ВВП, а в странах Северной Европы она незначительна. В развивающихся странах она также неодинакова, но часто на нее приходится до 1/2 ВВП. Встранах с переходной экономикой она намного выросла в кризисные 1990-е гг. Согласно некоторым западным источникам, доля неформальной экономики в создании ВВП в конце 90-х гг. составляла: в странах ОЭСР – 17 % (максимум в Греции – 27 % и в Италии – 20 %); в странах Центрально-Восточной Европы – 21 % (максимум в Болгарии – 33 % и в Хорватии – 29 %); в странах бывшего СССР – 35 % (максимум в Грузии – 63 % и в Азербайджане – 59 %).
Отраслевая структура хозяйства России до сравнительно недавнего времени отличалась повышенной долей отраслей первичного и вторичного секторов и небольшой долей непроизводственной сферы. Однако за годы экономических реформ в структуре экономики произошли некоторые положительные изменения. К концу 1990-х гг. доля населения, занятого в промышленности и строительстве, сократилась до 30 %, сельском и лесном хозяйстве– до 13 %, а в сфере услуг превысила 1/2. Не менее отчетливо эти изменения проявились и в структуре ВВП, где еще в 1990 г. на отрасли сферы услуг приходилось 23 %, а уже в 1997 г. – 55 % (в 2006 г. – 58 %). Это означает значительную реструктуризацию валового продукта страны, которая позволила несколько смягчить проблему безработицы, повысила налоговые поступления в государственный бюджет. Однако нужно учитывать и то, что основой такого важного структурного сдвига послужило не только развитие сферы услуг, как таковой, но и значительное падение промышленного и сельскохозяйственного производства, к тому же в сочетании с неравномерным ростом цен. Что же касается доли теневой экономики в создании ВВП России, то на этот счет существует много официальных и неофициальных оценок. По официальным данным Госкомстата, эта доля выросла с 4 % ВВП в конце 1980-х гг. до 20–25 % ВВП в конце 1990-х гг.
По некоторым неофициальным источникам, она достигает 40 %. В отдельных отраслях теневая экономика уже сильно потеснила легальный бизнес или даже вытеснила его.
71. Модели пространственной структуры мирового хозяйства
По мере развития мирового хозяйства видоизменяются, усложняются не только его отраслевая, но и пространственная структура, иерархическая соподчиненность отдельных его частей. Это закономерный процесс, нашедший косвенное отражение и в известном афоризме Козьмы Пруткова: «Во всех частях земного шара имеются свои, даже очень любопытные, другие части…» В экономике и экономической географии за основу их выделения обычно принимается соотношение экономической мощи отдельных стран и групп стран, рассчитываемое на основе данных о валовом внутреннем продукте. Но при этом необходимо различать два подхода, две методики осуществления таких расчетов: 1) в номинальном выражении и 2) по фактической покупательной способности.
До сравнительно недавнего времени в национальной и международной статистике использовалась методика подсчета ВВП в номинальном выражении. При такой методике его объем исчисляют в национальной валюте, а затем пересчитывают исходя из официального обменного курса данной валюты по отношению к доллару. Однако затем было замечено, что подобная методика в целом оказывается в значительной мере формальной, так как большей частью не соответствует реальной покупательной способности национальных валют. Поэтому в последнее время все шире стали применять другую методику расчетов ВВП – по паритету покупательной способности (ППС) национальной валюты. При расчете на основе ППС показатели ВВП могут изменяться весьма существенно: в небольших европейских государствах, где товары обычно дороги, они заметно снижаются, а в развивающихся странах, напротив, как правило, возрастают. Соответственно меняется и ранг стран в их общей иерархии по размерам ВВП, что можно проследить даже на примере стран, входящих по этому показателю в первую десятку. В странах с переходной экономикой при расчете ВВП на основе ППС показатели также могут возрасти в полтора-два раза и даже более.
Различия между двумя методиками расчетов сказываются и на оценках объема мирового ВВП, или – лучше сказать – валового мирового продукта (ВМП). В 2006 г. в номинальном выражении он составлял 46,5 трлн, а при расчете по покупательной способности – 66 трлн долл.
Таблица 73
ДОЛЯ ТРЕХ ГРУПП СТРАН В МИРОВОМ ВВП (ПО ППС)
В научной литературе можно встретить описание различных пространственных моделей мирового хозяйства – двухчленной, трехчленной и многочленной.
Наиболее генерализованная двухчленная модель основана на подразделении всех стран мира на экономически развитые и развивающиеся, или, как часто говорят, на страны Севера и страны Юга.[41]
Их соотношение в последние десятилетия постепенно изменяется в сторону увеличения в ВМП доли Юга, который развивается более высокими темпами. Уже в 1990 г. доля стран Юга в нем достигла: по валютному курсу – 18 %, а по паритету покупательной способности валют – 35 %. В начале XXI в. она еще более возросла.
При трехчленной модели за основу берут соотношение между экономически развитыми странами, развивающимися и странами с переходной экономикой (табл. 73).
Из данных, приведенных в таблице 73, вытекает, что основная тенденция сдвигов в соотношении развитых стран Запада и развивающихся стран заключается в некотором уменьшении доли в мировом ВВП первых и увеличении доли вторых. Что же касается стран с переходной экономикой, то их доля особенно значительно уменьшилась в середине 1990-х гг., но затем стала постепенно возрастать.
В отечественной и западной экономико-географической литературе в последнее время сложился несколько иной подход к трехчленной модели мирового хозяйства. Это подход, основанный на выделении трех таких его составных частей, как Центр, Периферия и Полупериферия; Н. С. Мироненко не без основания назвал такую структуру трехъярусной.
При этом подходе под понятием Центр имеют в виду группу из 30 стран условного Севера, в которых происходят становление и развитие постиндустриального общества. Именно эти страны стоят во главе современного этапа НТР, именно здесь находятся мировые центры принятия решений, наиболее высок уровень информатизации и компьютеризации. Как показывает анализ таблицы 73, страны этой группы производят примерно 1/2 ВМП (а в номинальном его выражении – значительно больше). В состав Периферии обычно включают около 100 развивающихся стран Азии, Африки и Латинской Америки с преобладанием аграрной или начальной стадии развития индустриальной экономики, которые в целом еще довольно слабо затронуты НТР. Основу этой группы составляют наименее развитые страны мира. Наконец, Полупериферия, находящаяся как бы на стыке между Центром и Периферией, символизирует индустриальную стадию развития. В ее состав входят страны среднеразвитого капитализма в Азии, Африке и Латинской Америке, новые индустриальные и нефтеэкспортирующие страны, в первую очередь ближневосточные. Некоторые авторы относят к Полупериферии и часть постсоциалистических стран с переходной экономикой.
Перейдем теперь к многочленным моделям пространственной структуры мирового хозяйства. В качестве первой из них можно, видимо, рассматривать традиционное подразделение мира на крупные географические регионы. Однако значительно интереснее и важнее рассмотреть непосредственно десять основных центров экономической мощи современного мира. Основой для их определения, по логике вещей, может явиться первая десятка стран, лидирующих по этому показателю (табл. 74).
Но в действительности эта первая десятка стран лишь наполовину предопределяет перечень десяти главных центров – в тех случаях, когда в этой роли выступают отдельные страны (Китай, Индия, Япония, Бразилия, Мексика). Остальные пять центров формируются на основе групп стран (рис. 59).
Анализ рисунка 59 показывает, что ведущее положение в современном мировом хозяйстве примерно «на равных» занимают Северная Америка и Западная Европа, которые были и остаются его несущими структурами. На третье место в 1994 г. вышел Китай, благодаря очень высоким темпам прироста ВВП обогнавший Японию.
В 1950 г. доля Северной Америки в ВМП составляла 30,5 %. В 1960 г. она снизилась до 26, в 1970 г. – до 24,3, в 1980 г. – до 23,3 и в 1990 г. – до 22,6 %.
Соответствующие показатели для Западной Европы – 25,7°%, 24,6, 25,3, 23,5 и 22,4°%. К 2000 г (рис. 59) произошло дальнейшее снижение доли этих регионов в ВМП. В отличие от США и Западной Европы доля Японии постепенно возрастала. В 1950 г. она составляла всего 2,9 %, в 1960 г. поднялась до 3,9, в 1970 г. – почти до 7, в 1980 г. – до 7,8 и в 1990 г. – до 8,6 %.
Но к 2006 г. доля Японии в ВМП снизилась до 6,4 % (рис. 59). Для Китая же было характерно чередование повышательной и понижательной тенденций: в1950 г. – 3,7 %, в 1960 г. – 3,8, в1970 г. – 2,6, в 1980 г. – 2,5, но в 1990 г. уже 5,4, а в 2000 г. – 10,1 % и в 2006 г. – 15,8 %. (рис. 59).
Далее, уже небольшим отрывом друг от друга, следуют НИС Азии, Индия, страны СНГ, Бразилия, Мексика и нефтеэкспортирующие страны Персидского залива.
Обращает на себя внимание резкое снижение доли СНГ в мировом хозяйстве. Особенно если учесть, что в 1970—1980-х гг. Советский Союз по объему ВВП уступал лишь США, причем в отдельные годы объем его ВВП достигал 30–40 % от американского. Еще в 1990 г. СССР производил 5,6 % мирового ВВП, но затем началось быстрое сокращение доли его преемников – стран СНГ.
Таблица 74
ПЕРВЫЕ ДЕСЯТЬ СТРАН МИРА ПО РАЗМЕРАМ ВВП (2006 г.)
Puc. 59. Десятичленная пространственная структура мирового хозяйства
То же относится и к России. В 1950–1990 гг. объем ее ВВП составлял 3,5 % мирового. К 2000 г. эта доля снизилась до 2,6 %. Но в начале XXI в. она снова начала довольно быстро возрастать. В 2006 г. Россия обогнала Бразилию, заняв девятое место в первой десятки стран. В 2007 г., обогнав Италию и Францию, она вышла на седьмое место. Что же касается прогнозов, то к 2020 г. Россия должна выйти в число пяти крупнейших экономик мира.
72. Азиатско-Тихоокеанский регион в мировом хозяйстве
Полиструктурная пространственная модель мирового хозяйства не только не исключает, но, напротив, в некоторой мере предполагает перемещение главного «центра тяжести» этого хозяйства из одного региона в другой. Уже говорилось о европейском, затем североамериканском «центре тяжести» («центре силы») мирового хозяйства. В последнее же время все больше говорят и пишут о той новой роли, которую начинает играть в мировом хозяйстве обширный Азиатско-Тихоокеанский регион (АТР), поэтому все чаще можно встретить такие выражения, как «наступление «тихоокеанской эры», «тихоокеанского столетия».
Собственно говоря, подобные прогнозы делали и раньше. Сошлемся хотя бы на К. Маркса, который еще полтора века назад писал о том, что Тихий океан «будет играть такую же роль, какую теперь играет Атлантический океан, а в древности и в средние века Средиземное море – роль великого водного пути для мировых сношений». А. И. Герцен в «Былом и думах» написал о Тихом океане как о Средиземном море будущего. Д. И. Менделеев в «Заветных мыслях» также высказал мысль о великом будущем Тихого океана, добавив, что «там началась ярмарка новой мировой жизни, и впереди виден ее разгар». А русский географ А. И. Воейков написал специальную работу под названием «Будет ли Тихий океан главным торговым путем земного шара?», причем на этот вопрос он ответил утвердительно.
О будущем Азиатско-Тихоокеанского региона снова заговорили в начале второй половины XX в., когда его страны стали развиваться с особым динамизмом. Причин для этого было несколько. Во-первых, наличие огромных по количеству и в то же время достаточно высококачественных трудовых ресурсов. Во-вторых, наличие огромных и разнообразных природных богатств. Если иметь в виду только полезные ископаемые, то по олову запасы стран АТР достигают 90 % мировых, по каменному углю, меди, урану – составляют 50–70 %, по железной руде – 40 % и т. д. В-третьих, это особые выгоды экономико-географического положения – выход к дешевым морским путям, наличие не только прибрежных стран, но и стран-архипелагов и др. В-четвертых, это особое умение некоторых стран региона ориентироваться на новейшие достижения НТР и широко использовать их в своей практике, применяя так называемую диффузию нововведений. Не случайно именно Азиатско-Тихоокеанский регион стал родиной стран новой индустриализации.
В результате умелого использования всех этих предпосылок во второй половине XX в. страны АТР вышли на многие ведущие позиции в мировом хозяйстве. Хотя цифровые данные по странам АТР часто бывают противоречивыми, все же большинство подсчетов свидетельствует о том, что в начале XXI в. на их долю приходилось около 50 % мирового населения, около 60 % ВМП и 40–45 % мировой торговли. Здесь выпускают порядка 70 % всех автомобилей, морских судов, синтетических волокон, 60 % пластмасс, более 50 % алюминия и стали.
Расхождения в цифровых показателях, относящихся к АТР, иногда большие, связаны в том числе и с нечеткостью в пространственном определении самого этого понятия. Хотя в первом приближении к странам АТР следовало бы относить государства, располагающиеся по периметру Тихого океана, в состав региона нередко включают Индию, Шри-Ланку, некоторые другие страны не Тихого, а Индийского океана. Нет ясности и в отношении ряда других стран. Вот почему разные авторы относят к АТР от 12 до 61 страны! В китайской экономической литературе можно встретить указание на 32 страны. Кроме того, возникает вполне естественный вопрос: нужно ли в состав АТР включать всю территорию России или следует ограничиться только Дальним Востоком? Тот же вопрос относится и к США (вся территория страны или только Тихоокеанские штаты?), и к Канаде. Все эти подходы настолько различны, что некоторые отечественные авторы в последнее время вообще объявили само существование АТР «мифом».
При такой огромности АТР в его пределах принято выделять подрайоны, или подсистемы. В более укрупненном виде это азиатская, североамериканская, южноамериканская, океанская подсистемы. Чаще выделяют страны Восточной Азии, Юго-Восточной Азии, Северной Америки, Южной Америки, Австралии, Океании. Иногда иерархию стран АТР производят на основе их экономической мощи: выделяют государства верхнего эшелона (США, Япония, Китай, Россия), среднего эшелона (Австралия, Новая Зеландия, НИС Азии, большинство стран АСЕАН) и низшего эшелона (Вьетнам, Лаос, Камбоджа, страны Латинской Америки и Океании).
Такой подход весьма интересен и с историко-географических позиций. Ведь экономическое развитие стран АТР в послевоенную эпоху происходило не синхронно, и это дает право некоторым отечественным авторам выделять в нем по крайней мере четыре последовательные фазы, «волны». Первая из этих «волн», начавшаяся в 60-х гг. ХХ в., была связана главным образом с очень быстрым экономическим ростом Японии, вступившей в полосу своего «экономического чуда». Вторая «волна», охватившая 1970-е гг., отражала стремительный взлет новых индустриальных стран, своего рода прыжок знаменитых азиатских «тигров» – Республики Корея, Сингапура, Гонконга и Тайваня. Третья «волна», пришедшаяся на 1980-е гг., охватила прежде всего страны АСЕАН, которые фактически сформировали второй эшелон азиатских новых индустриальных стран. Наконец, четвертая «волна», отчетливо обозначившаяся в 1990-егг., проходит под знаком бурного роста Китая.
Согласно прогнозам, такой рост будет продолжаться и в первые десятилетия XXI в. Так, один из прогнозов, составленных в США, исходит из того, что в 2020 г. все крупнейшие экономики мира будут находиться в АТР. При этом на первое место по объему ВВП выйдет Китай (20 трлн долл.), второе место займут США, третье– Япония, четвертое – Индия, пятое – Индонезия, шестое – Республика Корея и седьмое – Таиланд.
Роль России в АТР – особенно после окончания «холодной войны» и возникновения совершенно новой геополитической обстановки – имеет все предпосылки для того, чтобы стать более ощутимой. В торговле с другими странами АТР Россия стабильно имеет положительный торговый баланс. Пока на рынках этих стран она реализует преимущественно топливно-сырьевые ресурсы Сибири и Дальнего Востока, получая взамен различную готовую продукцию, но этот тип внешнеэкономических связей в дальнейшем должен быть пересмотрен. Много внимания должно быть уделено и развитию инфраструктуры, которая ныне сильно отстает от требований времени. Особую роль при этом играет и будет играть Дальневосточный регион России – огромный по площади, богатый ресурсами и, главное, обеспечивающий естественный выход России к «Тихоокеанскому кольцу». В 1990-х гг. уже половина всего товарооборота России со странами АТР приходилась на Дальний Восток.
73. Понятие о международном географическом разделении труда
Это понятие привлекало и привлекает внимание многих географов – Н. Н. Баранского, И. А. Витвера, Н. Н. Колосовского, Ю. Г. Саушкина, И. М. Маергойза, П. М. Алампиева, Б. Н. Семевского, Э. Б. Алаева и др. Но основоположником его по праву можно считать Н. Н. Баранского.
Во-первых, Н. Н. Баранский дал определение сущности географического (территориального) разделения труда как пространственной формы общественного разделения труда. Во-вторых, он подразделил его на межрайонное и международное. В-третьих, он расширил представление о двух главных факторах, лежащих в основе географического разделения труда, – природном и социально-экономическом. В-четвертых, он конкретно проследил исторический процесс развития международного географического разделения труда. В-пятых, он определил основные последствия географического разделения труда – повышение производительности труда, формирование и специализацию экономических районов. В-шестых, он четко охарактеризовал значение этого понятия, назвав его основным понятием экономической географии. В-седьмых, он в принципиальном плане соотнес понятие о международном географическом разделении труда с понятием о мировом хозяйстве, назвав его движущей силой, «душой» мирового хозяйства.
Н. Н. Баранский специально подчеркивал, что та или иная страна может производить рожь и лен или рис и хлопок, но это свидетельствует лишь о разнообразии их продукции, а не об участии в международном географическом разделении труда. Последнее возникает только тогда, когда разные страны работают друг для друга, когда результат труда перевозится из одной страны в другую. Внешнее выражение такой работы заключается в росте мировой торговли, числа и мощности грузопотоков.
Далее, Н. Н. Баранский сформулировал следующую общую предпосылку географического разделения труда: оно может осуществляться лишь в том случае, если цена товара на месте его продажи будет превышать его цену на месте производства, суммированную с транспортными расходами на его перевозку. Это правило он выразил в виде формулы Cv > Ср + t, где Cv – цена товара на месте продажи, Ср – цена товара на месте производства, а t – транспортные издержки.[42]
И. А. Витвер писал о трех условиях, необходимых для формирования международного географического разделения труда. Во-первых, страна-производитель должна обладать теми или иными преимуществами в развитии данной отрасли перед другими странами. Во-вторых, вне страны-производителя должны существовать страны, где возникает спрос на ее продукцию по более высокой цене. В-третьих, расход на перевозку продукции от места производства до места потребления не должен «съедать» разницу между ценой производства и продажной ценой.[43] И. А. Витвер в своих работах рассматривал также развитие географического разделения труда «вширь», т. е. путем вовлечения в эти процессы новых территорий, и «вглубь», т. е. путем усиления интенсивности разделения труда.
Ю. Г. Саушкин в своей основной монографии посвятил проблемам географического разделения труда (в отличие от Н. Н. Баранского, И. А. Витвера и большинства других географов он называет его территориальным разделением труда) целую главу. В ней он охарактеризовал значение этого понятия для географической науки, рассмотрел его связи с транспортом, природными ресурсами, концентрацией производства, окружающей средой. Но, пожалуй, наибольший интерес представляет предложенное им выделение шести следующих уровней разделения труда: всемирного, международного, межрайонного, внутрирайонного, внутриобластного и локального.[44] Первые два из этих уровней также имеют непосредственное отношение к мировому хозяйству.
Э. Б. Алаев сделал попытку примирить две точки зрения на терминологию, предложив территориальным разделением труда именовать только внутристрановое и внутрирайонное разделение труда, тем самым как бы отделив его от международного разделения труда,[45] но это предложение не получило большой поддержки.
В дальнейшем вопросами международного географического разделения труда много занимался академик О. Т. Богомолов. По его определению, международное географическое разделение труда (МГРТ) представляет собой процесс устойчивой концентрации в отдельных странах производства материальных благ и услуг сверх внутренних потребностей, т. е. для внешнего обмена и одновременно… процесс развития потребления сверх производственных возможностей на основе приобретения продукции извне. Он также более четко определил группы факторов, лежащих в основе международного географического разделения труда: 1) природно-географические; 2) экономико-географические; 3) социально-политические; 4) социально-экономические; 5) факторы научно-технического прогресса.[46]
В итоге можно сказать, что международное географическое разделение труда сопровождается двумя взаимодополняющими друг друга процессами. Во-первых, это международная специализация производства, которая может быть и межотраслевой, и внутриотраслевой. При межотраслевой специализации страна обычно производит и экспортирует сравнительно немногие виды продукции, прежде всего добывающих и топливно-сырьевых отраслей промышленности, а также сельского хозяйства, которые становятся отраслями ее международной специализации. Для внутриотраслевой специализации характерна специализация на выпуске готовых изделий (предметная), а также деталей и узлов (подетальная). Существует и постадийная (технологическая) специализация. Во-вторых, это международное кооперирование производства, формирующее производственные связи между отдельными странами, национальными хозяйствами. Такие специализация и кооперирование определяют «лицо» каждой страны в международном географическом разделении труда. Они же приводят к тому, что в результате МГРТ обычно возникает территориальный разрыв между районами производства и потребления продукции.
По мере развития НТР происходит постепенное усложнение международного географического разделения труда. Например, оно все более выходит за рамки производственной сферы. В территориальном аспекте такое усложнение приводит к формированию отдельных зон международной экономической интеграции.
74. Международная экономическая интеграция
Международная экономическая интеграция – одно из наиболее ярких проявлений интернационализации хозяйственной жизни во второй половине XX в. Она может приобретать разные формы, достигать различных уровней зрелости, но воздействие ее на развитие мирохозяйственных связей все время возрастает, а количество интеграционных или «околоинтеграционных» группировок увеличивается.
В географической и экономической литературе существует много различных определений международной экономической интеграции. В качестве примера достаточно полного и четкого определения можно привести следующее: международная экономическая интеграция представляет собой качественно новый этап интернационализации хозяйственной жизни, основанный на взаимной адаптации и сближении экономик различных стран, на развитии глубоких и устойчивых взаимосвязей и разделении труда между национальными хозяйствами. Иными словами, международная экономическая интеграция – это тесное «сращивание» национальных хозяйств ряда стран. В экономической литературе часто подчеркивается также, что это процесс не только хозяйственного, но и хозяйственно-политического объединения стран, что также весьма важно. Причем в данном процессе обычно выделяются несколько последовательных этапов: зона свободной торговли, таможенный союз, общий рынок, единый рынок, экономический и валютный союз и, наконец, политический союз.
О широком распространении процессов экономической интеграции в современном мире свидетельствует то обстоятельство, что к концу 1990-х гг. действовало уже около 90 различных соглашений подобного рода. Однако при этом нужно иметь в виду, что в большинстве своем – это экономические группировки и союзы, которые неправомерно было бы именовать интеграционными. Мировой опыт свидетельствует о том, что подлинно интеграционная группировка может возникнуть только при высоком и очень высоком уровне зрелости экономики, ориентирующейся в первую очередь на внутриотраслевую специализацию и обеспечивающей тесное переплетение национальных хозяйств. Поэтому на экономической карте мира подобные группировки следует искать прежде всего в странах Севера, хотя они появились уже и в странах Юга (рис. 60).
Принято различать две основные формы международной экономической интеграции: региональную и отраслевую интеграцию. Первая из них и более распространена, и имеет большее значение.
Рис. 60. Важнейшие интеграционные группировки стран мира
Региональная экономическая интеграция в начале XXI в. представлена в мире несколькими крупными и средними интеграционными группировками. Поскольку один из главных признаков региональной интеграции – территориальное соседство входящих в нее стран, географические границы таких группировок обычно достаточно четки.
Как и следовало ожидать, две главные интеграционные группировки сложились в двух ведущих центрах мирового хозяйства – в Западной Европе и в Северной Америке. В Западной Европе это Европейский союз (ЕС), прошедший в своем развитии несколько последовательных этапов и объединивший в начале 2007 г. 27 стран с общим населением около 500 млн человек. В Северной Америке это Североамериканское соглашение о свободной торговле (САССТ, или – по начальным буквам латинского алфавита – НАФТА), которое сформировалось в два этапа и включает три страны с общим населением в 440 млн человек: США, Канаду и Мексику.
В мире развивающихся стран к числу интеграционных группировок без особых оговорок можно отнести только две. Во-первых, это Ассоциация государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН), ныне объединяющая все десять стран этого субрегиона с общим населением 580 млн человек. Во-вторых, это Латиноамериканская ассоциация интеграции (ЛА5), в которую входят 11 стран данного региона с общим населением в 450 млн человек. Обе эти группировки ставят своей целью постепенный переход к режиму зоны свободной торговли.
Все остальные многочисленные группировки развивающихся стран явно не дотягивают до уровня интеграционных, так что их следует относить к разного рода экономическим союзам и блокам. Примерами такого рода в Азии могут служить Ассоциация регионального сотрудничества Южной Азии, Совет арабского экономического единства, в Африке – Таможенный и экономический союз Центральной Африки, Экономическое сообщество государств Западной Африки, Западноафриканский экономический и валютный союз, Южноафриканское сообщество развития, Общий рынок Восточной и Южной Африки, в Латинской Америке – Латиноамериканская экономическая система, Карибский общий рынок, Ассоциация Карибских государств, Система Андской интеграции, Андский пакт) и др.
Симптоматично, что усиление роли Азиатско-Тихоокеанского региона в мировом хозяйстве также стимулировало образование нескольких экономических группировок в этом обширнейшем районе земного шара. Одну из таких группировок можно отнести к категории интеграционных или по крайней мере «околоинтеграционных». Это Азиатско-Тихоокеанское экономическое сотрудничество (АТЭС) – своего рода межправительственный форум, формально имеющий консультативный статус, но фактически вырабатывающий реальные правила ведения торговли, инвестиционной, финансовой деятельности и т. п. Созданный по инициативе Австралии в 1989 г., АТЭС уже несколько раз расширял состав своих участников, так что с 2001 г. в него входит 21 страна и территория.
В отличие от всех других экономических группировок АТЭС являет собой своего рода «гибридный» союз. В самом деле, в нем участвуют и наиболее экономически развитые страны мира (США, Япония, Канада), и Австралия с Новой Зеландией, и новые индустриальные страны Азии (Республика Корея, остров Тайвань, страны АСЕАН), и крупнейшие развивающиеся страны (Китай и Индия), и развивающиеся страны верхнего (Мексика), среднего (Пакистан, Вьетнам, Перу, Колумбия, Чили) и даже низшего (Папуа – Новая Гвинея) «эшелонов». В 1997 г. в АТЭС была принята Россия. Эта организация ставит перед собой амбициозную цель превращения в крупнейшую в мире региональную экономическую группировку и достижения в перспективе свободного передвижения товаров, капиталов и услуг.
Отраслевые экономические группировки также получили широкое распространение. Их насчитывается несколько десятков. Особенно характерны они для развивающихся стран, которые при помощи такого рода картельных соглашений между производителями и экспортерами тех или иных сырьевых и продовольственных товаров стремятся укрепить свои позиции на мировых товарных рынках. Например, давно уже существуют группировки производителей и экспортеров меди, олова, бокситов, железной руды, сахара, бананов и т. д.
Совершенно особую роль среди отраслевых экономических группировок играет Организация стран – экспортеров нефти (ОПЕК). Созданная в I960 г., она насчитывает ныне 13 стран-членов. Цели ОПЕК заключаются в координации и унификации нефтяной политики стран-участниц, в определении наиболее эффективных индивидуальных и коллективных средств защиты своих интересов, в обеспечении стабильности цен на нефть на мировых рынках, а также устойчивости своих доходов. Особая роль ОПЕК в мировом хозяйстве объясняется тем, что входящие в нее страны обладают более 2/3 мировых запасов нефти и 2/5 мировых запасов природного газа, обеспечивают значительную часть их добычи и особенно экспорта. Кроме ОПЕК, существует еще Организация арабских стран – экспортеров нефти (ОАПЕК), в которую входят 11 стран, но в другом составе.
Остается добавить, что с 1949 по 1991 г. на мировой экономической арене видную роль играла интеграционная группировка десяти социалистических стран – Совет Экономической Взаимопомощи (СЭВ). Она содействовала ускорению экономического и научно-технического прогресса этих стран, развитию их производительных сил. При активном участии Совета в них были созданы десятки «новостроек интеграции», оказавших большое воздействие на территориальную структуру их хозяйства. И тем не менее в новой политической и экономической обстановке, сложившейся в конце 1980-х – начале 1990-х гг., СЭВ фактически изжил себя и был упразднен. Однако такая «обвальная» дезинтеграция имела и отрицательные последствия, вызвав разрыв экономических связей, налаживавшихся в течение 40 лет.
С образованием Содружества Независимых Государств было сформировано более 30 координирующих органов, среди которых Совет глав государств, Совет глав правительств, Экономический суд, Межпарламентская ассамблея, 16 межгосударственных и межправительственных советов, комитетов и комиссий по отраслевому сотрудничеству. На основе этого в течение 1990-х гг. страны СНГ предприняли усилия по налаживанию новых интеграционных связей. Еще в 1993 г. был заключен Экономический союз стран СНГ. Однако эффективность его оказалась относительно невысокой из-за ставших уже весьма значительными политических, экономических и иных расхождений между странами. Более стойкими и жизнеспособными оказались региональные объединения меньшего формата внутри СНГ.
Это прежде всего образованное в 2000 г. Европейско-Азиатское экономическое сообщество (ЕвроАзЭС) в составе восьми стран. Среди них выделяются Россия, Белоруссия и Казахстан, связанные особенно тесными экономическими отношениями; в 2006 г. они подписали соглашение о создании единого экономического пространства, к которому затем могут присоединиться и другие страны. Еще одна группировка под названием ГУАМ включает Грузию, Украину, Азербайджан и Молдову. Некоторые страны СНГ (Россия, Казахстан, Узбекистан, Киргизия, Таджикистан) вместе с Китаем организовали Шанхайскую организацию сотрудничества (ШОС) на правах стран-наблюдателей в нее входят также Индия, Иран, Пакистан и Монголия.
ШОС уже стала великой региональной силой, решающей важные политические, экономические и контртеррористические вопросы. Можно упомянуть и об особых политических и экономических отношениях России и Белоруссии.
75. Транснационализация мирового хозяйства
К транснациональным корпорациям (ТНК) принято относить крупные финансово-промышленные объединения, национальные или (реже) интернациональные по капиталу, которые действуют в двух и более странах и имеют такую систему принятия решений, которая позволяет им согласовывать политику и общую стратегию распределения ресурсов, технологии и ответственности – для расширения своих позиций в мировом хозяйстве и получения максимальной прибыли. Структура ТНК обычно включает головную (материнскую) компанию и ее зарубежные филиалы в виде дочерних, ассоциированных компаний, отделений и т. д.
Можно утверждать, что первые ТНК – в виде международных картелей – появились еще до Первой мировой войны. В межвоенный период количество их возросло, а разнообразие форм увеличилось. После Второй мировой войны стали возникать ТНК с зарубежными филиалами. И наконец, в 1980-х гг. начали формироваться современные ТНК, отличающиеся особенно большой экономической мощью и разветвленной структурой. Такие ТНК представляют собой международные производственные комплексы, связи внутри которых носят не столько рыночный, сколько производственный характер. Это означает, что ТНК делают акцент не на вывоз за границу изготавливаемых в материнской стране товаров, а на создание там новых мест приложения капитала, тесно связанных с отечественным производством. В результате в границах каждой ТНК протекают свои процессы специализации и кооперирования, складываются свои внутрикорпорационные связи, свое географическое разделение труда. На это обстоятельство уже обратили внимание некоторые экономико-географы, занимающиеся проблемами мирового хозяйства. Так, Н. С. Мироненко пришел к выводу о том, что в наши дни международное географическое разделение труда осуществляется как бы в двух формах: 1) межгосударственной (между отдельными государствами) и 2) транснациональной, межфирменной (в системе ТНК).[47]
В научной и справочной литературе нередко можно встретить цифры, характеризующие количество ТНК. Согласно международной статистике, в 1970 г. в мире насчитывалось около 7000 ТНК. К середине 1990-х гг. количество ТНК возросло до 40 тыс., а их филиалов – до 250 тыс. Соответствующие примерные показатели для 2005 г. – около 65 тыс. и около 850 тыс.
Наряду с таким количественным ростом в системе ТНК происходят существенные качественные изменения. Во-первых, все большую роль начинают играть крупнейшие ТНК, которые подчиняют себе менее крупные компании, отводя им роль своих подрядчиков. Во-вторых, раньше ТНК предоставляли своим зарубежным дочерним фирмам относительную самостоятельность, ныне же они стремятся теснее привязать их к себе узами интеграционных связей. В-третьих, ТНК стали чаще формировать за границей смешанные компании с участием местного национального капитала, что вытекает из обострения конкуренции между ними. В-четвертых, ТНК в еще большей степени начали практиковать экспорт в другие страны не товаров, а капиталов, прежде всего в виде прямых инвестиций. В-пятых, эти инвестиции они направляют в первую очередь в такие наукоемкие отрасли, как электроника, информатика, биотехнология, производство новых материалов, в осуществление крупных научно-технических проектов, в строительство предприятий, в сферу услуг. В-шестых, наряду с классическими ТНК, ведущими свою деятельность в нескольких странах, появляются уже глобальные ТНК, которые контролируют отдельные виды производств не на региональном, а на глобальном уровне, осуществляя соответствующую глобальную стратегию. Наконец, в-седьмых, ТНК становятся все менее специализированными на производстве немногих видов продукции, а зачастую превращаются в своего рода конгломераты, выпускающие самые различные по назначению товары или ориентирующиеся на предоставление самых разных видов услуг.
О роли ТНК в современном мировом хозяйстве могут свидетельствовать следующие цифровые показатели. В 2000 г. общая сумма их продаж превысила 10 трлн долл., что составляло 1/3 ВМП и превышало суммарный ВВП США или Западной Европы. ТНК ныне контролируют около 2/5 мирового промышленного производства, от 1/2 до 2/3 мировой торговли товарами и услугами, 4/5 выдачи патентов на новую технику и технологию, 9/10 прямых зарубежных инвестиций. Все это свидетельствует о том, что именно ТНК играют в современном мировом хозяйстве роль главной, господствующей силы. Характерно, что академик Н.Н.Моисеев через многие свои работы проводил как основополагающую идею мысль о том, что современный мир стал по существу миром ТНК.
Среди десятков тысяч транснациональных корпораций обычно принято выделять крупнейшие ТНК. Само это понятие трактуется по-разному: иногда говорят о 500, иногда – о 100, 50, 20 и даже 10 крупнейших ТНК.
Список 500 крупнейших компаний мира ежегодно публикует английская газета «Файнэншл таймс». В конце 1990-х гг. по главным регионам мира они распределялись следующим образом: Северная Америка – 235, Европа – 145, Япония – 71, Азиатско-Тихоокеанский регион (без Японии) – 35, Латинская Америка – 8, Африка – 4, Ближний Восток – 1, Австралия – 1. А среди отдельных стран лидерами выступали США (222), Япония (71), Великобритания (51), Германия (21), Франция (19), Канада (13). Из 100 самых крупных ТНК мира 27 были американскими, 14 – японскими, 13 – английскими, 12 – французскими, 6 – голландскими, 6 – швейцарскими и 4 – шведскими. Эти цифры позволяют сделать определенные выводы о пространственной концентрации ТНК. Почти 90 % их находятся в экономически развитых странах Запада, а точнее – в трех его центрах мирового хозяйства (США, странах ЕС, Японии), около 10 % – в развивающихся странах (Бразилии, Аргентине, Мексике, Индии, Саудовской Аравии) и менее 1 % – в странах Центральной и Восточной Европы.
Особый интерес при этом представляет выделение 10 крупнейших в мире ТНК. Однако нужно иметь в виду, что состав этой первой десятки в разных источниках приводится на основе разных показателей – либо рыночной капитализации, либо объема годовых продаж, либо величины зарубежных инвестиций. Естественно, что в зависимости от этого рейтинг отдельных ТНК может различаться довольно сильно. Тем не менее в первой десятке почти всегда оказываются транснациональные сверхгиганты «Дженерал Моторс», «Дженерал электрик», «Форд Мотор», «Эксон», ИБМ (США), «Тойота Мотор» (Япония), «Ройал Датч-Шелл» (Великобритания, Нидерланды), тогда как другие очень крупные ТНК иногда из нее выпадают. Можно добавить, что объем годовых продаж корпорации «Дженерал Моторс» в 1990-х гг. колебался в пределах от 150 млрд до 200 млрд долл. Это значит, что он превышал годовой ВВП таких европейских стран, как Норвегия, Дания, Португалия, Греция, Чехия, Румыния, или, скажем, ВВП Индонезии.
Интересно проследить распределение крупнейших ТНК по отраслям производства. Оказывается, что больше всего их в автомобилестроении, электронике и электротехнике и нефтепереработке. За ними следуют пищевкусовая и химическая промышленность (табл. 75).
Таблица 75
РАСПРЕДЕЛЕНИЕ КРУПНЕЙШИХ ТНК ПО ОТРАСЛЯМ ПРОИЗВОДСТВА
К этому перечню можно добавить также ТНК, действующие в металлургии, в комплексе отраслей ВПК, включая авиастроение и ракетно-космическое производство. Нужно иметь также в виду, что более 1/3 всех ТНК специализируются в области сферы услуг, а на первичные отрасли экономики приходится только 3 % от их общего числа.
Несмотря на транснациональный характер таких компаний, основная деятельность большинства ТНК все же концентрируется в материнских странах, тогда как продукция их зарубежных филиалов составляет 20–25 %. Но у некоторых корпораций эта доля возрастает до 50 % и более. Наконец, есть ТНК, у которых доля заграничных продаж поднимается до 75–85 % (например, «АСЕА-Браун Бовери», «Эксон», «Бритиш петролеум»). Рекордсменами же в этом отношении среди ведущих ТНК можно считать шведский «Электролюкс» (89 %), голландский «Филипс электроникс» (93) и тем более швейцарскую фирму «Нестле» (98 %). Именно такие корпорации более всего подходят под категорию глобальных ТНК.
Действуя за пределами своих стран, главным образом при помощи прямых инвестиций, ТНК создают там так называемую вторую экономику. Наиболее яркий пример такого рода – США. Еще в середине 1980-х гг. на построенных американским капиталом зарубежных предприятиях было занято более 6,5 млн человек, а доля таких предприятий в общей прибыли этих ТНК достигала 1/3. По размерам своей «второй экономики» США намного превосходят аналогичные показатели Японии, Великобритании, Германии, Франции.
По поводу общей оценки деятельности ТНК, их роли в мировом хозяйстве и международном географическом разделении труда мнения отечественных специалистов довольно сильно расходятся. До сравнительно недавнего времени преобладали отрицательные оценки этой роли. После перехода самой России к рыночной экономике они стали значительно более либеральными. Авторы начали обращать внимание на то, что деятельность ТНК способствует развитию экономики тех стран, где они вкладывают свои капиталы. Создание новых предприятий ведет там к увеличению рабочих мест и уменьшению безработицы, внедрению передовых технологий и т. п. По-видимому, сложный вопрос о роли ТНК правильнее было бы решать по отношению к каждому конкретному случаю, взвешивая все «за» и «против».
Обсуждается и вопрос о возможности и целесообразности создания ТНК в России. По мнению академика Н. Н. Моисеева, для того чтобы войти в мир ТНК на правах партнера,
Россия должна иметь и свои мощные корпорации, конкурентоспособные на мировом рынке, а возникнуть они могут на основе существующих в стране естественных монополий.[48] По мнению некоторых экономико-географов МГУ, в конце 1990-х гг. в России существовало 30–40 крупных финансово-промышленных групп, которые могли бы послужить базой для формирования подобных ТНК. Это относится прежде всего к нефтегазовому комплексу, к химической, металлургической промышленности, а также к авиационному, ракетостроительному, энергомашиностроительному производствам. «Газпром» в газовой промышленности, «ЛУКОЙЛ» в нефтяной, «Алроса» в добывающей по характеру своей деятельности уже фактически стали транснациональными корпорациями. В 2005 г. в списке 500 крупнейших компаний мира первая из них заняла 139-е место, вторая – 178-е. Впервые в этот список вошло и РАО «ЕЭС России» (248-е место).
76. Территория как фактор размещения
О территории как факторе размещения много писали Н. Н. Баранский, Ю. Г. Саушкин, И. М. Маергойз. В. В. Покшишевский, подчеркивая особое значение территориального подхода для нашей науки, сказал, что территорией «заведует география». Я. Г. Машбиц включил территориальность в число важнейших парадигм географии.
И действительно, территориальность надо понимать как один из главных принципов и подходов экономической и социальной географии. Территория – элемент производительной мощи государства. Такие составляющие ее элементы, как положение, природные ресурсы и условия их освоения, могут благоприятствовать развитию хозяйства или ограничивать его. Некоторые географы выдвигали тезис о том, что любая территория обладает определенной «емкостью», т. е. может вместить определенное количество жителей, производственных и иных объектов. Такая «емкость» зависит от ее размеров, форм хозяйственной организации пространства, экологической обстановки и др.
Очень большое значение имеют размеры территории. Как правило, чем обширнее страна, тем разнообразнее ее природные ресурсы, тем больше у нее возможностей для территориального маневра, для освоения новых земель, для пространственных сдвигов, для формирования межрайонного разделения труда и экономических районов.
Однако большие размеры территории создают и проблемы. Это проблема преодоления расстояний, дальности перевозок, экономического районирования, создания необходимой инфраструктуры, трансформации очагового типа территориальной структуры хозяйства в каркасный и вообще достижения ее «зрелости». Все они в той или иной мере стоят перед Россией, Канадой, Австралией, Бразилией, Китаем, Индией. Можно, наверное, утверждать, что в бывшем СССР и в России обширность территории проявилась в известной консервации экстенсивных форм хозяйствования, да и в увлечении гигантоманией как в производственных, так и в организационно-управленческих структурах. В значительной степени она сказывается и на переходе к рынку, осуществляемом в наши дни, на темпах врастания в мировую экономику.
Необходимо заметить, что обширность территории далеко не всегда характеризует ее истинную «емкость»: ведь многое зависит от природно-климатических условий, создающих благоприятные или неблагоприятные предпосылки для жизни и хозяйственной деятельности людей. В последнее время некоторые российские ученые в связи с этим стали употреблять понятие об экономически эффективной территории, лежащей за пределами районов с экстремальными природными условиями. Как и можно было ожидать, Россия в этом отношении сильно отстает от других крупных стран, уступая по размерам эффективной территории Бразилии, США, Австралии и Китаю (табл. 76). Правда, в отношении Бразилии и тем более Австралии эти расчеты представляются довольно сомнительными.
Таблица 76
ЭКОНОМИЧЕСКИ ЭФФЕКТИВНАЯ ТЕРРИТОРИЯ НЕКОТОРЫХ СТРАН (В СРАВНЕНИИ С ИХ ОБЩЕЙ ТЕРРИТОРИЕЙ)
Иногда в литературе рассматривается вопрос о влиянии обширности территории на психологию ее жителей. Этот мотив угадывается уже в широко известных словах Гоголя: «Что пророчит сей необъятный простор? Здесь ли не быть богатырю, когда есть место, где развернуться и пройтись ему?» Позднее выдающийся русский историк В.О.Ключевский прямо писал о влиянии природы Русской равнины на психологию великоросса. Как бы в унисон этому звучат и слова философа Н. А. Бердяева, сказанные уже в XX в.: «Есть соответствие между необъятностью, безграничностью, бесконечностью русской земли и русской души, между географией физической и географией душевной. В душе русского народа есть такая же необъятность, безгранность, устремленность в бесконечность, как в русской равнине».
У средних и небольших по территории стран, которые преобладают в мире, проблемы, связанные с территорией, в значительной мере иные. Так, в странах зарубежной Европы высоки показатели плотности населения, густоты транспортной сети. Преодоление расстояния не вызывает здесь особых сложностей. В большинстве стран достигнута высокая степень «зрелости» территориальной структуры хозяйства, сильнее проявляется ее инерционность. Но в то же время территориальный плацдарм этих стран нередко весьма ограничен, что сказывается на природных, да и людских ресурсах. Острее стоит проблема отчуждения земель под промышленное и городское строительство. Есть страны, где такое отчуждение уже достигло 10–12 % ко всей территории.
Помимо размеров территория страны обычно характеризуется границами и конфигурацией.
Границы могут быть астрономическими, когда для их определения используют географические координаты крайних точек. Они могут быть «геометрическими», т. е. «проведенными по линейке». Подобные границы обычно встречаются в малонаселенных районах; примерами их могут служить границы между Канадой и Аляской (США), между Алжиром и Мали. Границы могут быть орографическими, когда они проходят по горным хребтам (например, между Индией и Китаем), по рекам (например, по Дунаю, Рио-Гранде), по озерам (между США и Канадой). Они могут быть этнографическими, политическими. Обычно выделяют также сухопутные и морские границы.
Конфигурация территории страны как бы корректирует ее размеры. Ее могут характеризовать показатели среднего или максимального удаления от границ. Например, в Венгрии, Болгарии вообще нет районов, удаленных от государственных границ более чем на 125 км, в Польше – на 230 км. Ее характеризует также степень компактности территории, которая во многом определяет географический рисунок размещения населения и хозяйства, конфигурацию транспортной сети. Примерами весьма компактных по территории стран могут служить, скажем, Франция или Польша, примерами стран, территория которых вытянута на большое расстояние, – Норвегия, Чили, Вьетнам. Совершенно особую конфигурацию имеют страны-архипелаги. А некоторые страны, например США, вообще состоят из двух или трех далеко отстоящих друг от друга частей.
Территория России по сравнению с территорией СССР как бы «сдвинулась» на восток и на север. В Советском Союзе на долю Севера приходилась примерно 1/2 всей площади, а в современной России – почти 2/3 (11 млн км2). В этом отношении Россия сравнима только с Канадой (7 млн км2). Вот почему по размерам экономически эффективной территории Россия отстает от некоторых стран. Во второй половине 1990-х гг. Ю. Л. Пивоваров даже выдвинул концепцию сжатия интенсивно используемого пространства страны. По расчетам специалистов Института географии РАН, ныне на зону с вполне благоприятными для массового расселения условиями приходится лишь 1/10 всей территории страны. Но делать на основании этого категорический вывод о превращении России в «самую северную и холодную страну мира» все же было бы не совсем правильно.
77. Экономико-географическое положение как фактор размещения
Экономико-географическое положение (ЭГП) – одно из важных понятий экономической и социальной географии, широко используемое и в учебной географии. Большой вклад в его формирование внесли Н. Н. Баранский, И. М. Маергойз, Ю. Г. Саушкин, некоторые другие ученые.
Согласно Н. Н. Баранскому, экономико-географическое положение есть отношение какого-либо места, района или города ко вне его лежащим объектам («данностям»), имеющим то или иное экономическое значение, – будь то объекты природного порядка или объекты, созданные в процессе хозяйственной деятельности человека. По Баранскому, ЭГП – историческая категория, изменяющаяся во времени. У него также есть стыки с физико-географическим положением, так что «китайской стены» между ними возводить не следует.
Экономико-географическое положение может быть общим (интегральным) и покомпонентным. Различают четыре вида интегрального ЭГП: 1) центральное, 2) периферийное, 3) соседское, 4) приморское положение.
Центральное положение, как правило, приносит значительные выгоды. Это можно показать на примере Центральной России как исторического ядра Русского государства. Н. Н. Баранский анализировал выгоды центрального положения на примере городов – Москвы, Мадрида, Парижа, Берлина, Праги.
Периферийное (глубинное) положение в целом значительно менее выгодно. Это относится как к отдельным крупным районам больших стран (Аляска в США, Амазония в Бразилии, центральные и северные районы Австралии, Север в России, Запад в Китае), так и к отдельным странам, примером которых может служить Монголия.
Соседское положение в условиях нормальных политических взаимоотношений между странами обычно выступает в качестве благоприятного фактора, важной предпосылки международной экономической интеграции, например в Западной Европе.
И. М. Маергойз предложил выделять соседство первого и второго порядка. Под соседями первого порядка подразумевают страны, с которыми данная страна непосредственно граничит, второго порядка – страны-соседи стран первого порядка. Например, Венгрия имеет шесть соседей первого порядка, но как бы «через них» она соседствует также с Россией, Польшей, ФРГ, Италией, Словенией, Боснией и Герцеговиной, Македонией, Болгарией. Роль соседства второго порядка возрастает в тех случаях, когда глубина территории стран первого порядка невелика, а проходимость ее хорошая.
Приморское положение фактически во все времена было выгодным фактором социально-экономического развития. Достаточно вспомнить Древнюю Грецию и Древний Рим, Венецию и Геную, Испанию и Португалию, Нидерланды и Великобританию, борьбу Петра I и Екатерины II за выход России к морям. В результате постепенного увеличения роли приморского положения приморское расселение стало одной из главных закономерностей общего расселения людей на земном шаре (уже говорилось о том, что в прибрежной 50-километровой зоне, занимающей всего 12 % суши, ныне сосредоточено почти 30 % мирового населения). В особенности это относится к тому географическому явлению, которое В. В. Покшишевский и С. И. Брук назвали приморской урбанизацией. В самом деле, в приморской зоне живут 40 % горожан мира. А из 20 сверхгородов 14 – морские порты (табл. 66).
Уже в эпоху НТР, в 1960—1970-х гг. в мировом хозяйстве также довольно четко обозначилась тенденция к приморскому (приокеанскому) размещению производительных сил, получившая в литературе наименование сдвига к морю. Этот сдвиг происходил под воздействием многих факторов, среди которых особо следует отметить рост значения морских перевозок и соответственно увеличение морских грузопотоков, развитие приморской урбанизации. В первую очередь он затронул отрасли «нижних этажей» промышленности (нефтепереработку, черную и цветную металлургию), занятые переработкой сырья, поступающего в морские порты. Сказался он и на отраслях «верхних этажей», отправляющих морскими путями свою экспортную продукцию. Такой сдвиг к морю в наибольшей мере проявился на западном и средиземноморском побережьях Западной Европы, на южном и юго-восточном побережьях о. Хонсю в Японии, на восточном и особенно южном побережьях США, на побережье Персидского залива, на восточном побережье Бразилии, на западном и восточном побережьях Австралии, на российском Дальнем Востоке. В результате во всех этих районах сложились крупные портово-промышленные комплексы. В некоторых из них сдвигу к морю способствовало развитие шельфовой добычи нефти и газа, хотя это, собственно говоря, уже не столько приморская, сколько собственно «морская» промышленность.
Что касается покомпонентных видов ЭГП, то, пожалуй, наиболее часто говорят о транспортно-географическом положении. В свое время И. М. Маергойз предложил выделять также энергогеографическое положение (по отношению к источникам топлива и энергии), агрогеографическое положение (по отношению к главным источникам продовольствия и сельскохозяйственного сырья), демогеографическое положение (по отношению к источникам трудовых ресурсов), рекреационно-географическое положение (по отношению к главным районам рекреации и туризма), но эти понятия не привились.
Экономико-географическое положение России, как и ее геополитическое положение, после распада СССР в целом изменилось к худшему. В первую очередь это связано с сокращением выходов в Мировой океан на Балтийском и Черном морях. С другой стороны, в системе стран СНГ территория России занимает центральное положение; на нее приходится 2/3 длины внешних границ этих стран. Именно с Россией они осуществляют многие важнейшие для них хозяйственные связи. Через территорию России проходят и транспортные пути, соединяющие их с целым рядом зарубежных государств.
78. Природно-ресурсный фактор размещения
Природно-ресурсный фактор – один из классических факторов размещения, рассмотрению которого посвящены многие работы отечественных и зарубежных географов. На протяжении длительного времени он оказывал очень большое влияние на размещение производительных сил.
В эпоху господства аграрной экономики это было прежде всего обладание плодородными землями, благоприятными агроклиматическими условиями. С переходом к индустриальной экономике, особенно на первых этапах индустриализации, повысилась роль полезных ископаемых. При этом тяжелая промышленность в особенности тяготела к бассейнам коксующегося каменного угля и железной руды. Этот тезис можно подтвердить примерами Донбасса, Кузбасса, Кривого Рога, Урала (Россия, Украина), Верхней Силезии (Германия, Польша), Рура (Германия), Лотарингии (Франция), Мидленда (Великобритания), Пенсильвании (США).
Наступление НТР положило начало переоценке роли природно-ресурсного фактора. О неуклонном снижении роли этого фактора одним из первых написал А. А. Минц еще в начале 1970-х гг. Оно объясняется общим уменьшением материалоемкости производства, научно-техническим прогрессом на транспорте, рядом других причин. И тем не менее здесь нужен, по-видимому, более дифференцированный подход.
Отрасли обрабатывающей промышленности «верхних этажей» – машиностроение, значительная часть химической, легкой промышленности – действительно почти полностью освободились, пользуясь выражением В. В. Покшишевского, «от тяжких вериг топливно-сырьевой ориентации». В наши дни это отрасли свободного размещения, тяготеющие к источникам трудовых ресурсов, к потребителю, к центрам научных исследований.
Отрасли обрабатывающей промышленности «нижних этажей», или базовые отрасли (металлургия, нефтехимия и др.), в значительно большей мере продолжают тяготеть к районам топливно-сырьевых ресурсов. При этом чем ниже транспортабельность их продукции, тем сильнее топливно-сырьевая ориентация.
Что же касается собственно отраслей добывающей промышленности, то естественной основой для их размещения как были, так и остаются источники природных ресурсов, особенно полезных ископаемых. Следовательно, в данном случае роль природно-ресурсного фактора никак не сошла на нет.
Более того, именно с освоением новых ресурсных районов связано интересное географическое явление второй половины XX в., получившее в литературе наименование расширения ресурсных рубежей. Здесь имеется в виду прежде всего начало разработки новых источников полезных ископаемых в условиях труднодоступных территорий и акваторий, сопровождающееся транспортным строительством и формированием новых крупных грузопотоков.
В свое время Ю. Г. Саушкин писал о том, что открытие и освоение новых крупных ресурсных районов «взрывает» размещение производительных сил на обширных территориях. В качестве примеров он приводил железорудные богатства КМА и нефтяные богатства Урало-Поволжья. Полную аналогию с ними являют собой примеры железорудных богатств Лабрадора и Западной Австралии или нефтяных богатств Северного моря, которые также «взорвали» размещение производительных сил на соответствующих территориях.
Особенно быстрыми темпами расширение ресурсных рубежей человечества происходило в 1960-е гг. и в еще большей мере с середины 1970-х до середины 1980-х гг. В значительной мере это объясняется происшедшим в середине 1970-х гг. резким повышением цен на нефть, что сделало экономически выгодной разработку природных ресурсов в труднодоступных районах. Во второй половине 1980-х гг. этот процесс несколько замедлился. Во-первых, нефть снова подешевела. Во-вторых, экономически развитые страны Запада ввели строгие экологические ограничения при освоении новых ресурсных районов. В качестве наиболее ярких примеров расширения ресурсных рубежей в глобальном масштабе можно привести освоение нефтяных и газовых месторождений континентального шельфа и освоение районов Севера.
По степени обеспеченности природными ресурсами, от которой во многом зависит действие природно-ресурсного фактора, страны мира иногда подразделяют на три большие группы: 1) ресурсонедостаточные страны; 2) ресурсообеспеченные страны; 3) ресурсоизбыточные страны. Примерами стран первой группы могут служить Япония, некоторые НИС Азии, второй – США, третьей – Канада, Австралия. Важно подчеркнуть, что мировой опыт свидетельствует о том, что и ресурсонедостаточные страны, опираясь на другие – отнюдь не ресурсные – факторы, могут создать высокоэффективную экономику.
Россия являет собой довольно яркий пример ресурсоизбыточной страны. Что же касается расширения ресурсных рубежей, то в течение нескольких десятилетий эту политику осуществляли в СССР в первую очередь путем сдвига производительных сил на Восток (и Север). В результате в начале XXI в. в России зона Севера обеспечивает 9/10 всей добычи природного газа, олова и никеля, 3/4 добычи нефти, 1/2 лесной продукции. К этому можно добавить весь добываемый в стране апатитовый концентрат, преобладающую часть добычи золота и алмазов.
79. Транспортный фактор размещения
Транспортный фактор – еще один классический фактор размещения производительных сил. О его воздействии на географическое разделение труда писали Н. Н. Баранский, Н.Н. Колосовский, Ю.Г.Саушкин, И. М.Маергойз, И. В. Никольский и многие другие видные экономико-географы.
В индустриальную эпоху этот фактор влиял на размещение производительных сил особенно сильно. Стремление уменьшить долю транспортных расходов (транспортную составляющую) в себестоимости конечной продукции проявлялось в политике всемерного приближения обрабатывающей промышленности к источникам топлива, энергии, сырья и районам потребления – в особенности, конечно, в больших по территории странах.
В эпоху НТР, когда произошла настоящая транспортная революция, способствовавшая резкому удешевлению перевозок грузов и пассажиров, роль транспортного фактора изменилась. Возникло даже мнение, что она вообще едва ли не сошла на нет. Однако его нельзя считать правильным. При оценке роли транспортного фактора, как и природно-ресурсного, необходим дифференцированный подход, причем как в отраслевом, так и в региональном аспектах. В первом случае это означает, что тогда как при перевозке готовых изделий транспортная составляющая цены товара может быть даже ниже 1 %, при перевозке массовых топливно-сырьевых грузов она достигает 25–30 % и более. Во втором случае это означает, что необходимо различать страны с большой территорией, где транспорт по-прежнему нередко служит одним из «узких мест» экономики, и небольшие страны, где такие проблемы не возникают.
При общей оценке роли транспортного фактора в эпоху НТР нужно учитывать прежде всего коренные изменения в характере и интенсивности процессов географического разделения труда, в первую очередь международного. С учетом же этих изменений можно прийти к выводу о том, что роль этого фактора не только не уменьшилась, а даже возросла.
Именно развитие транспорта сделало возможным гораздо большее территориальное рассредоточение производства, избавив его от необходимости топливно-сырьевой ориентации. Оно позволило с гораздо меньшими затратами преодолевать территориальный разрыв между добычей и переработкой сырья и топлива, между районами производства и потребления продукции, между местами жительства и местами приложения труда людей. Можно даже утверждать, что основная функция транспорта, собственно говоря, и заключается в преодолении этого разрыва. С нею связано и столь характерное для современного мирового хозяйства формирование «транспортных мостов».
Именно развитие транспорта сделало возможным освоение новых ресурсных районов. Наиболее яркими примерами стран, где такая пионерная роль транспорта в процессе расширения ресурсных рубежей проявилась особенно отчетливо, могут служить Канада, США (Аляска), Бразилия, Австралия, а также Россия. В первую очередь это относится к добывающим отраслям промышленности, но может относиться и к сельскому хозяйству и другим первичным отраслям.
Именно развитие транспорта позволило создавать крупные и крупнейшие специализированные предприятия обрабатывающей промышленности, получающие детали и узлы от своих смежников, расположенных от них за многие сотни и даже тысячи километров, и на такие же расстояния отправляющие готовую продукцию. Можно добавить, что такая специализация и связанное с нею кооперирование лежат в основе процессов международной экономической интеграции.
Именно развитие транспорта способствовало увеличению мобильности промышленного производства, открыло новые возможности для его, как иногда говорят, миграции. Крупномасштабным примером такого рода может служить уже упоминавшийся сдвиг промышленного производства к морю, способствовавший формированию портово-промышленных комплексов во многих регионах мира.
Наконец, именно развитие транспорта сделало возможным быстрый рост подвижности населения, которая представляет собой сложное социально-экономическое явление, отражающее комплекс культурных, экономических, демографических и других условий. Самый яркий пример отдельной страны, отличающейся особенно высокой транспортной мобильностью населения, – Соединенные Штаты Америки. Другим примером этого явления, которое можно рассматривать на разных территориальных уровнях, можно считать бурное развитие рекреации и туризма, также связанное с подвижностью населения.
В постиндустриальную эпоху, в которую уже вступили развитые страны Запада, роль транспортного фактора снова начинает изменяться. По данным С. Б. Шлихтера, доля транспортной составляющей в стоимости продукции в этих странах уже уменьшилась в среднем до 5—10°%. В основе этого лежит сокращение спроса на ресурсо– и энергоемкую продукцию и приоритетное развитие высокотехнологичных производств. Соответственно более высокие требования стали предъявлять к надежности, скорости, безопасности доставки грузов и пассажиров. Получают дальнейшее развитие такие новые территориальные формы транспорта, как «контейнерные мосты», разного рода полимагистрали, или транспортные коридоры, концентрирующие на основных направлениях важнейшие магистрали разных видов транспорта. С позиций мирового хозяйства наибольший интерес представляют подобные коридоры международного значения, например строящаяся транспортная магистраль трансазиатского направления, которая должна пройти примерно по маршруту средневекового Великого шелкового пути.
Для России – самой большой по территории страны мира – транспортный фактор остается одним из важнейших факторов размещения. В первую очередь это относится к дальней переброске топливно-сырьевых ресурсов с Востока на Запад страны с использованием созданной еще в советский период мощной транспортной инфраструктуры (железнодорожные магистрали, нефте– и газопроводы, ЛЭП), многие из магистралей которой имеют выходы и за рубежи страны. Наряду с этим транспорт России продолжает обслуживать (хотя и уменьшившиеся в 1990-е гг.) связи по специализации и кооперированию, а также перевозки пассажиров.
80. Территориальная концентрация и деконцентрация производства
Территориальная концентрация производства – скопление, сосредоточение его на ограниченном пространстве. Выгоды подобной концентрации заключаются в снижении себестоимости продукции, повышении ее рентабельности, возможности скорейшего внедрения научно-технических достижений. Территориальная концентрация производства, сопровождающаяся концентрацией населения, оказывает очень большое воздействие на географическое разделение труда. Об этом писал еще в начале XX в. немецкий ученый Альфред Вебер в своей знаменитой книге «К теории промышленного штандорта». К этим проблемам не раз возвращались в своих работах такие крупные отечественные географы и экономисты, как Н. Н. Баранский, Н. Н. Колосовский, Ю. Г. Саушкин, А.Е.Пробст, А.Т. Хрущев, С.Б. Лавров, Э. Б. Алаев и др.
Но с течением времени характер и движущие силы территориальной концентрации менялись. На протяжении XIX и первой половины XX в. такими силами были прежде всего производственная концентрация и комбинирование. Производственная концентрация может быть агрегатной и заводской. Ясно, что чем она выше (металлургический комбинат мощностью 10–15 млн т в год, тепловая электростанция мощностью 4–5 млн кВт, нефтеперерабатывающий завод мощностью 10–20 млн т), тем больше и территориальная концентрация различных взаимосвязанных производств. То же относится и к внутриотраслевому комбинированию, представленному нефтехимическими, металлургическими, целлюлозно-бумажными и другими комбинатами.
С началом НТР движущие силы территориальной концентрации существенно изменились. Ими стали, во-первых, специализация, которая обеспечивает массовое серийное производство (например, автомобилей), и, во-вторых, такие непроизводственные факторы, как выгоды ЭГП, наличие соответствующей базы НИОКР, информации и управления.
Соответственно изменились и территориальные формы концентрации. Раньше это были промышленные пункты, центры, узлы и районы. Разумеется, все они продолжают играть большую роль в формировании географического рисунка хозяйства экономически развитых, да и многих развивающихся стран. В особенности это относится к старопромышленным районам зарубежной Европы, стран СНГ, Северной Америки. Среди них можно различать столичные, горнопромышленные районы, районы обрабатывающей промышленности верхних и нижних «этажей». Многие из них переживают глубокий структурный кризис, вынуждающий осуществлять переспециализацию производства. И тем не менее опорный каркас территории большинства развитых стран и в наши дни представить без них практически невозможно. Но эпоха НТР вызвала к жизни новые формы территориальной концентрации.
Так, сдвиг производства к морю привел к формированию уже упоминавшихся портово-промышленных комплексов. Подобный комплекс обычно включает в себя так называемую «портовую промышленность», ориентированную на переработку нефти, железной руды, руд цветных металлов, которые поступают в порт морским путем, а также морской транспорт, судостроение и судоремонт, рыбное хозяйство, нередко рекреацию и туризм. В зарубежной Европе портово-промышленные комплексы возникли в эстуариях и устьях Темзы, Рейна, Роны, Дуная, Эльбы, Одры, Вислы; крупнейший из них – Роттердам, обслуживающий несколько стран. В США такие комплексы сформировались главным образом на восточном побережье, в окружении Нью-Йорка, Филадельфии, Балтимора и на берегу Мексиканского залива. Ну а в Японии они концентрируют фактически почти весь промышленный потенциал.
По мере развития и углубления НТР, триумфального шествия «микроэлектронной революции» широкое распространение начала получать такая форма территориального сосредоточения производства, которую стали называть промышленным парком.
Промышленный парк – это участок территории, удобный для размещения предприятий. Строительные фирмы застраивают его, создают общую инфраструктуру (здания, транспортные пути, энерго– и водоснабжение). Затем такой парк сдают в аренду предпринимателям, и он становится вместилищем их производственных мощностей – по аналогии с трамвайным или троллейбусным парком. В отличие от комбината между этими предприятиями обычно нет никаких технологических связей. Они просто сосуществуют на одной территории – в количестве от 10 до 100. Промышленные парки возникли в США (Нью-Йорк, Чикаго) еще в конце XIX – начале XX в. Но широкое развитие они получили уже в эпоху НТР, причем не только в Западной Европе и Северной Америке, но и во многих развивающихся странах (в Индии, Мексике, Аргентине, Нигерии, Малайзии и др.).
В последние два-три десятилетия в экономически развитых странах Запада довольно четко обозначился отход от прежней территориальной концентрации. Напротив, все большую роль начала играть территориальная деконцентрация производства, которое сначала стало тяготеть к окраинным зонам промышленно-городских агломераций, а затем к малым и средним городам. Такая деконцентрация во многом объясняется резким преобладанием в западных странах малых и средних фирм, созданием многих тысяч филиалов крупных компаний, все более узкой специализацией, внедрением информационных технологий. Она делает производство более «гибким».
Россия на протяжении десятилетий являла собой пример страны, ориентирующейся на территориальную концентрацию производства. Только в 1990-е гг. в связи с постепенным переходом к рыночной экономике, децентрализацией хозяйственного управления и формированием малого и среднего бизнеса, тенденции к деконцентрации стали проявляться здесь более отчетливо.
81. Территориальные формы организации науки
Во второй половине XX в. в рамках социально-экономической географии начало формироваться новое направление, получившее наименование география науки. И хотя это направление в целом еще не достигло большого развития, появились уже работы, в которых рассматриваются география научно-технического потенциала, влияние на размещение производительных сил фактора наукоемкости, изменения, происходящие в территориальных формах организации науки. Видимо, можно говорить о том, что в своем развитии территориальная организация науки прошла несколько исторических этапов.
В эпоху средних веков и раннего нового времени, если рассматривать прежде всего Европу, были наиболее характерны университетские города – такие, как Оксфорд и Кембридж в Англии, Гейдельберг в Германии, Лувен в Бельгии, Коимбра в Португалии и др. Конечно, наряду с этим университеты возникали и просто в больших городах (Тулуза, Гренобль во Франции, Кёльн, Лейпциг, Эрфурт в Германии, Женева, Базель в Швейцарии, Флоренция, Болонья в Италии, Севилья, Саламанка в Испании и др.), в том числе и в столичных (Париж, Рим, Лиссабон, Копенгаген, Прага). К концу XV в. в Европе было уже более 50 университетов. Позднее, после промышленных переворотов, стало расти значение столиц как уже не только университетских, но и общенаучных центров. Сеть университетских и научных центров начала расширяться также в США, Японии, России, некоторых других странах.
С началом НТР традиционные формы территориальной организации науки в общем сохранились, но их было уже недостаточно. Характерная для НТР интеграция науки, техники и производства вызвала к жизни целый ряд принципиально новых ее форм. Им посвящена уже значительная литература. Однако большой терминологический разнобой пока устранить не удалось. В самом деле, при перечислении этих форм пишут о научных парках, исследовательских парках, научно-исследовательских парках, научно-технических парках, научно-промышленных парках, инновационных центрах, инкубаторах, технопарках, технополисах, да и это еще не все. За некоторыми из перечисленных терминов действительно скрываются реальные различия. Например, задача инновационных центров заключается в оказании материального, финансового, научно-методического содействия преимущественно новым фирмам, связанным с наукоемкими технологиями. Однако в большинстве своем эти термины в той или иной степени дублируют друг друга. Дело осложняется еще и тем, что разные страны приняли для себя разную терминологию: во Франции говорят о технологических, в Германии – об инновационных и технологических парках, в Бельгии – об исследовательских центрах, в Великобритании и Нидерландах – о научных парках. По-видимому, в самом генерализованном виде все это разнообразие новых территориальных форм организации науки можно свести к двум главным – технопаркам и технополисам.
Технопарк (технологический, он же научный, научно-технический, научно-промышленный парк) – это такая организационно-территориальная форма взаимодействия науки и производства, при которой определенное количество фирм, выпускающих наукоемкую, высокотехнологичную продукцию, концентрируется в одном специально подготовленном месте, обеспеченном необходимой для этого инфраструктурой (здания, коммуникации). Обычно технопарки группируются вокруг университетов, научных институтов и лабораторий. Финансируют их преимущественно частные компании и банки, а главную их задачу можно сформулировать так: «От идеи до готового продукта». Технопарки, как правило, сравнительно невелики по размерам и узко специализированы на производстве какого-либо вида – преимущественно наукоемкой – продукции, а размещаются либо на свободных от застройки площадях, либо в специально реконструированных для них помещениях, большей частью «под одной крышей».
Первые технопарки появились в США в начале 1950-х гг. в знаменитой с тех пор Силиконовой долине в северной части Калифорнии. Они возникли на базе Стэнфордского университета и стали, можно сказать, исходной точкой мировой компьютерной революции. Затем технопарки в США начали плодиться поистине, как грибы после дождя, так что еще в начале 1990-х гг. общее их число превысило 1000. В начале 1970-х гг. «парковый бум» перекинулся в Западную Европу, где к началу 1990-х гг. количество технопарков превысило 200 (2/3 из этого числа приходятся на Германию, Великобританию и Францию). В 1980-х гг. такой же бум охватил и развивающиеся страны – прежде всего новые индустриальные страны Азии.
Наибольшее число технопарков действует в электронной промышленности, как бы продолжая то направление, которое было задано Силиконовой долиной и технопарками в районе Бостона, связанными с Массачусетским технологическим институтом. Помимо большого числа таких же «электронных» технопарков в США, аналогичные Силиконовые долины возникли в Великобритании, Германии, во Франции, в странах Юго-Восточной Азии. В России также ведется создание семи технопарков для развития высоких технологий, которые обеспечат 751 тыс. новых рабочих мест.
Технополис – это компактный научно-производственный городок, где занимаются разработкой инновационных технологий и развитием наукоемких производств. Технополис можно рассматривать как более высокую ступень технопарка, поэтому неудивительно, что они имеют некоторые общие черты– например, ориентируются на университеты и лаборатории, на обеспечение тесной связи науки с производством. Но между ними есть и довольно существенные различия. Так, технополисы представляют собой специально построенные научные городки, обычно расположенные неподалеку от крупных городов и отличающиеся выгодным географическим положением. При этом по своей территориальной структуре они могут быть как моно-, так и полицентрическими. Далее, для технополисов характерен больший набор выполняемых функций: здесь и наука, и производство, и подготовка научных и управленческих кадров, и выполнение всех стадий НИОКР. Соответственно технополисы имеют значительно более широкую специализацию, охватывающую не одно, а несколько разных направлений. Наконец, их финансируют уже не мелкие частные фирмы, а крупные корпорации и государство. Одно из требований к технополисам – обеспечение благоприятных, комфортных условий для жизни и работы сотрудников. Другое непременное условие – высокоразвитая инфраструктура, в том числе и информационная.
Идея создания технополисов возникла в Японии в начале 1980-х гг. Она была реализована в виде первого крупного технополиса «Цукуба», в котором разместились более 50 институтов, лабораторий и университет. Затем в этой стране началась реализация специальной общегосударственной программы «Технополис», предусматривающей создание большого числа таких научных центров. Японская идея была подхвачена и другими странами, причем не только развитыми, но и развивающимися. При этом нужно, конечно, учитывать, что технополисы (как и технопарки) в разных странах имеют свои национальные особенности, хотя обычно выделяют три их главные модели: американскую, европейскую и японскую.
В какой-то мере правомерно говорить и о российской модели территориальной организации науки. Для нее характерна, во-первых, очень большая роль столицы: Москва была и остается одним из крупнейших научных центров мира; очень велико и значение Санкт-Петербурга. Вторая характерная черта – создание еще в советское время крупных специализированных городов науки. Ярким примером такого рода может служить Новосибирский научный центр (Академгородок). Другой пример такого рода – научно-исследовательские центры, или города науки, в Подмосковье (Дубна, Пущино, Черноголовка, Зеленоград, Обнинск, Жуковский, Королев, Троицк, Протвино), которые, по мнению некоторых отечественных экономико-географов, все же неправомерно было бы причислять к категории технополисов, поскольку они принадлежат Академии наук и ведомствам, не связаны с университетами и занимаются преимущественно фундаментальными исследованиями, не всегда доводя их до конечных, производственных, стадий. Третий пример – рассекреченные в середине 1990-х гг. десять «закрытых» городов Минатома с общим населением около 750 тыс. человек, выполняющие роль отраслевых технополисов оборонной промышленности (рис. 61). В начале XXI в. в стране насчитывалось уже 75 наукоградов (в том числе 31 – в столичном регионе) с общим населением, превышающим 3,5 млн человек. Началось и создание технопарков.
Рис. 61. Города Минатома в России
82. Региональная политика
Региональная политика представляет собой систему законодательных, административных, экономических и природоохранных мер, способствующих более рациональному размещению производительных сил, сглаживанию различий в уровнях развития отдельных регионов. Региональную политику проводят и страны Запада, и развивающиеся страны, и страны с переходной экономикой.
В странах Запада государство до Второй мировой войны сравнительно мало вмешивалось в вопросы размещения производительных сил. Если такое вмешательство и было, то оно носило спорадический характер и было связано либо с военной обстановкой, либо с экономическими кризисами. Так, в годы Великой депрессии в США (1929–1933) по инициативе президента Ф. Рузвельта была принята федеральная программа по освоению и развитию ресурсов долины р. Теннесси, имевшая задачей комплексное развитие всего штата Теннесси. До сих пор она остается предметом гордости американских специалистов.
После Второй мировой войны государственное регулирование экономики вообще приняло на Западе значительно большие масштабы, особенно в Западной Европе. Составной частью такого регулирования стала и региональная политика, которая начала охватывать все важнейшие отрасли производственной и непроизводственной сфер. Проводят ее обычно в двух главных формах. Первая из них – региональное планирование (программирование), которое выражается в составлении региональных планов (программ). Они могут быть кратко-, средне– и долгосрочными. При этом некоторые страны (Франция, Великобритания, Италия, Нидерланды, Швеция, Япония) проводят такое планирование с полным, а некоторые (ФРГ, Бельгия, США, Канада) с неполным охватом территории своих стран. Вторая форма – региональное прогнозирование. Органы осуществления региональной политики могут быть национальными (например, в США) и наднациональными (например, в ЕС).
На протяжении послевоенных десятилетий методы региональной политики не оставались неизменными. Так, сначала акцент делали в первую очередь на решении социальных задач, затем больше внимания стали уделять и экономическим задачам. Со временем для решения региональных проблем стали привлекать не только государственный, но и частный капитал. От крупномасштабных программ часто стали переходить к решению более локальных проблем. И тем не менее главная цель региональной политики остается неизменной. Она заключается в сглаживании наиболее острых социальных и экономических диспропорций между отдельными районами страны, чреватых массовыми выступлениями трудящихся и усилением напряженности в обществе, в выравнивании уровней качества жизни. В региональной политике широко используют как ограничительные, так и поощрительные меры.
На этом общем фоне обычно выделяют четыре главных конкретных направления региональной политики.
Первое направление заключается в подъеме отсталых аграрных районов. Их называют также бедствующими, проблемными, серыми. Это районы, мало затронутые НТР. Для них характерны отток и старение населения, повышенный уровень безработицы, недостаточность капиталовложений. Классический пример такого рода являет собой Юг Италии, сильно отстающий в развитии от промышленного Севера этой страны. Во Франции к подобным районам относят Центральный массив, Аквитанию, Северо-Запад, Корсику, в Испании – Галисию, некоторые районы Юга и Центра, в Великобритании – Северную Шотландию, в США – плато Озарк, район «Четыре угла», находящийся на стыке штатов Аризона, Колорадо, Нью-Мексико и Юта.
Региональная политика по отношению к таким районам предусматривает налоговые льготы, организацию специальных фондов (например, «Касса Юга» в Италии), создание на государственные средства производственной и социальной инфраструктуры, которая во многом определяет «деловой климат» района. Нередко в них создаются крупные промышленные предприятия, играющие роль «полюсов роста». Впервые в рамках региональной политики закон о «полюсах роста» был принят в Италии в 1957 г. В соответствии с ним на Юге было построено несколько крупных предприятий, например мощный металлургический комбинат в Таранто. «Полюса роста» стали создавать также в Испании, во Франции, в других странах. В последнее время наряду с индустриализацией в слаборазвитых районах много внимания уделяют также развитию сельского хозяйства, туризма и рекреации.
Второе направление региональной политики заключается в «реанимации» депрессивных районов. Это старопромышленные районы с преимущественным развитием угольной, железорудной, текстильной промышленности, которые возникли еще в период промышленных переворотов XVIII–XIX вв. В эпоху НТР переход энергетики с угля на нефть и газ, черной металлургии – с местной на более богатую заморскую железную руду, текстильной промышленности – с натурального на искусственное волокно привел к экономическому упадку, депрессии таких районов. Сам термин «депрессивный район» возник еще в период мирового экономического кризиса 1929–1933 гг. Но особенно сильно их отставание проявилось уже в эпоху НТР. Начались старение и отток населения, структурный кризис, структурная безработица.
Ярким примером депрессивного района по крайней мере до недавнего времени мог служить Аппалачский район США, полностью или частично охватывающий территорию 13 штатов с населением около 20 млн человек. Этот район, в котором находится главный каменноугольный бассейн страны, давно уже переживает экономический застой. Структурный кризис поразил и большинство каменноугольных и железорудных бассейнов, старых текстильных районов зарубежной Европы.
Региональная политика в депрессивных районах, как правило, включает в себя внедрение в их экономику новых и новейших отраслей производства, тесно связанных с НТР, перепрофилирование предприятий, переспециализацию рабочей силы, создание филиалов ТНК.
Третье направление региональной политики заключается в сдерживании гипертрофированного роста городских агломераций, особенно столичных. Такой рост, происходивший в 60—70-х гг. XX в., имел своим последствием возникновение довольно общего явления, которое стали называть кризисом городов. Он проявился в угрожающем загрязнении городской среды и ухудшении санитарно-гигиенических условий жизни, в перегрузке транспорта, в ухудшении жилищного фонда и т. д. В результате начался массовый отток зажиточных слоев населения из центральных частей городов в пригороды.
Главной задачей региональной политики в этой сфере стало обуздание таких «сверхгородов». Это достигается прежде всего при помощи районной планировки, которую стали широко применять во Франции, в Нидерландах, Японии, США, Канаде. В Великобритании, во Франции большие масштабы приняло сооружение городов-спутников Лондона и Парижа и вообще новых городов, которые способствуют разгрузке городских агломераций. Есть отдельные примеры осуществления так называемой дегломерации – как пассивной (ограничение нового строительства в крупнейших городах), так и активной (вынос предприятий из таких городов).
Четвертое направление региональной политики заключается в освоении новых ресурсных районов с экстремальными природными условиями. До Второй мировой войны страны Западной Европы, США, Япония могли опереться на топливно-сырьевые ресурсы своих колоний и полуколоний. Поэтому их интерес к районам Севера, к Австралии был эпизодическим, связанным преимущественно с «золотыми лихорадками» (Клондайк, Калгурли), после которых нередко оставались лишь «города-призраки». После крушения колониальной системы интерес стран Запада к районам нового освоения повысился. При этом отчетливо проявилось стремление переориентировать тяжелую промышленность на собственные ресурсы, уменьшить зависимость от импорта сырья и топлива из развивающихся стран. В результате началось широкое освоение этих районов, занимающих вместе огромную территорию в 18 млн км2 (рис. 62).
В целом результаты региональной политики в экономически развитых странах Запада можно охарактеризовать как довольно ограниченные. Во всяком случае, подразделение районов на высокоразвитые, отсталые и депрессивные остается. Очаги тяжелой промышленности, создаваемые в отсталых районах в соответствии с региональными программами, представлены большей частью предприятиями черной металлургии, нефтепереработки и других базовых отраслей, которые в большинстве стран переживают застой и к тому же мало связаны с местной экономикой. А в освоении новых ресурсных районов приоритет зачастую принадлежит интересам военно-стратегического плана. И тем не менее нельзя отрицать, что без проведения региональной политики многие территориальные диспропорции в странах Запада были бы значительно острее.
Рис. 62. Районы нового освоения в экономически развитых странах Запада (по Л. Н. Карпову)
В развивающихся странах региональная политика имеет свои особенности. Например, для них в целом мало актуальна проблема «реанимации» старопромышленных депрессивных районов. Но остальные три направления такой политики оказываются весьма актуальными. Это и подъем отсталых районов, в том числе при помощи крупных промышленных новостроек – «полюсов роста» (например, Асуан в Египте, Бхилаи в Индии). Это и сдерживание гипертрофированного роста «сверхгородов», особенно столичных. Это и освоение новых ресурсных районов, наиболее ярким примером которого может служить бразильская Амазония. Кстати, для освоения глубинных районов некоторые развивающиеся страны (Бразилия, Пакистан, Танзания, Нигерия, Кот-д'Ивуар) уже предприняли перенос своих столиц из приморских городов в города, расположенные вдали от побережья. Изменения в экономической модели развития и свертывание госсектора (например, в Латинской Америке) не привели к отмене региональных программ, хотя и видоизменили их формы.
Россия имеет большой опыт осуществления региональной политики, поскольку в бывшем Советском Союзе были разработаны многие крупные региональные программы, хотя в большинстве своем они так и не были завершены. После распада СССР нарушились экономические связи не только между бывшими союзными республиками страны, но и между вновь созданными субъектами Российской Федерации. Поэтому государственной региональной политике ныне придается все большее значение. Ее проводят на федеральном, межрегиональном и внутрирегиональном уровнях, а ее «адресатами» стали все 86 субъектов РФ. На переходном этапе развития страны сформировались восемь межрегиональных ассоциаций экономического взаимодействия: «Северо-Запад», «Центр России», «Черноземье», «Большая Волга», «Северный Кавказ», «Урал», «Сибирь», «Дальний Восток и Забайкалье». С 1995 г. в стране работает Международная академия регионального развития и сотрудничества (МАРС), в деятельности которой активно участвуют и географы. А с 2000 г., когда началась коренная административная реформа и были образованы семь федеральных округов (Центральный, Северо-Западный, Приволжский, Южный, Уральский, Сибирский и Дальневосточный), можно, повидимому, говорить и о новом этапе осуществления государственной региональной политики. В 2001 г. была принята первая новая региональная программа «Юг России». За ней последовали и другие.
83. Изучение мирового хозяйства в социально-экономической географии
Мировое хозяйство – это сложное междисциплинарное понятие.
Во-первых, это историческая категория, поскольку становление мирового хозяйства – результат тысячелетней эволюции производительных сил. Вот почему можно, очевидно, выделить длительный этап своего рода предыстории мирового хозяйства, а затем этапы его возникновения (XVI в.), формирования (конец XIX в.) и, наконец, уже в XX в. этапы его преимущественного развития «вширь» (первая половина) и «вглубь» (вторая половина).
Во-вторых, это политико-экономическая категория, поскольку понятие о мировом хозяйстве тесно связано с понятием об общественном разделении труда, интернационализации хозяйственной жизни, международной экономической интеграции. Не случайно о мировом хозяйстве много писали видные экономисты академики Е. С. Варга, Н. Н. Иноземцев, Е. М. Примаков, А. Г. Милейковский, О. Т. Богомолов.
Наконец, в-третьих, это и географическая категория, которая предполагает изучение мирового хозяйства по крайней мере на трех уровнях:
1) общей географии мирового хозяйства;
2) географии отраслей мирового хозяйства;
3) географии крупных регионов и субрегионов. Следующий уровень – отдельных стран – это уже страноведение.
К сожалению, в бывшем СССР и в России география мирового хозяйства получила значительно меньшее развитие, чем, например, география населения или география промышленности. Конечно, были работы Н. Н. Баранского, И. А. Витвера, М. С. Розина, Л. И. Василевского, М. Б. Вольфа, В. М. Гохмана, некоторых других известных географов, но этого все же явно недостаточно. Едва ли не главная причина такого отставания заключается в методологическом аспекте этой проблемы.
Дело в том, что в течение всего послевоенного периода общественные науки в СССР, включая экономическую и социальную географию, исходили из подразделения единого мирового хозяйства на две подсистемы: мировое социалистическое хозяйство и мировое капиталистическое хозяйство. Считалось, что первое из них включает хозяйства 15 социалистических стран, а второе – хозяйства всех капиталистических и развивающихся стран. Соответственно этому выделялись и два типа международного географического разделения труда, два мировых рынка, два типа экономической интеграции.
Видимо, для своего времени это подразделение было в общем правильным. Но дело не только в подобной констатации, но и в определении характера взаимодействия между обоими типами мировой экономики. Здесь были две различные точки зрения. Одну из них можно назвать крайней, экстремальной. Она прямо вытекала из известной работы И. В. Сталина «Экономические проблемы социализма в СССР», где автор сделал вывод о том, что после Второй мировой войны и образования мировой социалистической системы единое некогда мировое хозяйство окончательно распалось на две части – социалистическую и капиталистическую, которые находятся в антагонистическом противоречии друг с другом.
Справедливости ради нужно сказать, что этой точки зрения в 1960—1980-х гг. придерживались очень немногие. Большинство же исходило из более гибкой концепции: мировое хозяйство неоднородно, оно действительно состоит из двух подсистем, развивающихся по разным законам, но это своего рода единство противоположностей, и между обеими системами нет разрыва, а существует определенное взаимодействие. Но все же говорить в полный голос о наличии единого мирового хозяйства почти никто не смел, ибо это означало призыв к так называемой конвергенции, т. е. смешению закономерностей социализма и капитализма. А это считалось грубейшей идеологической ошибкой.
Вот почему подавляющее большинство исследований как географов, так и экономистов было посвящено мировому социалистическому хозяйству, международному социалистическому разделению труда, социалистической экономической интеграции. Были работы и по мировому капиталистическому хозяйству, включая отдельные его крупные регионы. Но по мировому хозяйству в целом, если не считать двух-трех переводных книг, серьезных работ почти не было.
Перелом во взглядах на мировое хозяйство наступил лишь во второй половине 1980-х гг. – в связи с новым политическим мышлением, осознанием приоритета общечеловеческих ценностей, глобальных проблем человечества, в связи с постепенным отходом от политики конфронтации и балансирования на грани войны. Пожалуй, наиболее полно эти новые воззрения отразились в известном выступлении М. С. Горбачева в ООН 7 декабря 1988 г., содержавшем принципиально новые положения о едином мировом хозяйстве, вне которого не может нормально развиваться ни одно государство, на каком бы экономическом уровне оно не находилось.
С тех пор прошло сравнительно немного времени, но изучение географических проблем мирового хозяйства значительно продвинулось вперед, в первую очередь благодаря усилиям географов МГУ им. М. В. Ломоносова и Института географии РАН. Ими было определено главное направление научных исследований в области мирового хозяйства, которое заключается в изучении его пространственной структуры как глобальной системы, основанной на международном географическом разделении труда. К числу важных задач был отнесен также географический анализ всеохватывающей системы разнообразных потоков товаров, финансовых средств, предоставления международных услуг, которые формируют основные межстрановые и межрегиональные хозяйственные связи. Естественно, что при этом необходимо также глубокое рассмотрение, именно под географическим углом зрения, процессов транснационализации мировой экономики, т. е. мира ТНК, а также теории «длинных волн».
При этом ученые-географы, занимающиеся исследованием мирового хозяйства, развили и обогатили некоторые научные концепции, разработанные еще в предшествующее время. В первую очередь это относится к концепции территориальной структуры хозяйства (общества), у истоков которой стояли Н. Н. Баранский, И.М.Маергойз, П.М.Алампиев, Ю. Г. Саушкин, другие видные экономико-гео-графы. В самой общей форме они трактовали территориальную структуру хозяйства как совокупность определенным образом расположенных и сочлененных элементов этого хозяйства – промышленных и сельскохозяйственных районов, промышленных и транспортных узлов, городских агломераций, которые в наибольшей мере отражают его, так сказать, географический рисунок. Но все это относится и к географическому рисунку мирового хозяйства.
Наряду с этим были выдвинуты и новые интересные концепции. К ним относятся, например, концепция Центра, Периферии и Полупериферии, о которой уже было сказано, концепция мировых городов как транснациональных пунктов, в которых концентрируется власть ТНК и которые связаны не столько с внутригосударственным, сколько с международным разделением труда, концепция географического распространения инноваций, развивающая известную концепцию «диффузии нововведений». Особенно много внимания в исследованиях последнего времени уделяют путям врастания России в мировое хозяйство.
ТЕМА 5 ГЕОГРАФИЯ ОТРАСЛЕЙ МИРОВОГО ХОЗЯЙСТВА
84. Промышленность мира
Несмотря на то что с началом перехода к постиндустриальному обществу доля промышленности в мировом ВВП и занятости экономически активного населения стала уменьшаться, промышленность остается самой главной отраслью материального производства. В промышленное производство по-прежнему направляются большие инвестиции, с ним связаны крупные затраты на НИОКР. Промышленные товары сохраняют безусловное первенство в мировой торговле. Промышленность продолжает оказывать большое воздействие не только на экономику, но и на другие стороны общественной жизни. Территориальная структура промышленности в наибольшей мере определяет территориальную структуру всего мирового хозяйства, формируя как бы его каркас. Поэтому промышленность иногда не без основания продолжают называть мотором экономического развития.
Да и цифровые показатели, характеризующие масштабы мировой промышленности (хотя темпы ее роста снизились до 2 % по сравнению с 6 % в 1960-е гг.), также продолжают оставаться очень внушительными. Согласно данным ООН и расчетам российских экономистов, добавленная стоимость, созданная мировой промышленностью в 2006 г., оценивается примерно в 15 трлн долл. и, следовательно, составляет около 1/4 мирового ВВП, превышая долю сельского хозяйства в этом ВВП в 7–8 раз. В мировом промышленном производстве занято 500 млн человек (по сравнению со 180 млн в конце 1960-х гг.). К этому можно добавить, что промышленные товары и по объему, и по стоимости составляют 80–90 % всех товаров мировой торговли.
Большие сдвиги происходят в отраслевой структуре мировой промышленности. Как уже было отмечено, на уровне мезоструктуры они выражаются прежде всего в изменении пропорции между добывающими и обрабатывающими отраслями. В течение всей второй половины XX в. сохранялась устойчивая тенденция к уменьшению доли добывающих отраслей в общем промышленном производстве; ныне она составляет менее 1/10. Но изменения коснулись и внутренних пропорций в добывающей и обрабатывающей промышленности.
Добывающая промышленность представляет собой целый комплекс отраслей и подотраслей, включающий не только горнодобывающую, но и лесозаготовительную промышленность; к нему относят также морской промысел, водоснабжение, охотничье-промысловое хозяйство. Но примерно 3/4 суммарного выпуска продукции этой отрасли приходится на главную ее подотрасль – горнодобывающую промышленность. В свою очередь, в структуре горнодобывающей промышленности 3/5 продукции (по стоимости) обеспечивает нефтегазовая промышленность, а остальную часть примерно в равных долях – угольная и рудодобывающая.
Обрабатывающая промышленность – это в структурном отношении еще гораздо более сложный комплекс, включающий в себя более 300 различных отраслей и подотраслей, которые принято подразделять на четыре блока: 1) производство конструкционных материалов и химических продуктов; 2) машиностроение и металлообработку; 3) легкую промышленность; 4) пищевую промышленность. В структуре обрабатывающих производств выделяют также отрасли тяжелой и легкой промышленности: еще в 1960-х гг. соотношение между ними составляло 60:40, но уже в середине 1990-х гг. оно стало 70:30. Первое место в структуре мировой обрабатывающей промышленности занимает машиностроение (40 % всей продукции), на втором месте стоит химическая промышленность (более 15 %). Далее следуют пищевая (14 %), легкая (9) промышленность, металлургия (7 %) и другие отрасли. Соотношение между ними несколько меняется со временем, но в целом остается относительно стабильным. Зато сдвиги, происходящие в структуре каждой из перечисленных отраслей, обычно бывают более динамичными. Прежде всего это относится к машиностроению как самой диверсифицированной отрасли промышленного производства.
В нашей литературе уже не раз отмечалось, что самой быстро растущей отраслью мирового машиностроения была и остается электронная и электротехническая промышленность. По доле во всей продукции обрабатывающей промышленности она уже вышла на первое место. Для общего машиностроения в целом характерен умеренный рост, причем в его структуре тоже происходят изменения: уменьшается производство сельскохозяйственных, текстильных машин и оборудования, а увеличивается – дорожно-транспортных машин и в особенности роботов, конторского оборудования и т. п. Доля транспортного машиностроения в структуре обрабатывающей промышленности в целом остается относительно стабильной, но за этим также кроются внутренние различия: сокращается значение судостроения, производства подвижного железнодорожного состава, но в целом сохраняется значение автомобилестроения.
Наряду со сдвигами в отраслевой структуре мировой промышленности происходят изменения и в ее территориальных пропорциях. Они привлекают повышенное внимание экономи-ко-географов, занимающихся изучением функционирования и размещения отраслей промышленности в составе мирового хозяйства в целом. Обычно эти изменения рассматривают на разных иерархических уровнях, начиная от сравнения Севера и Юга и кончая отдельными странами.
Соотношение между экономически развитыми и развивающимися странами за последние десятилетия существенно изменилось. Более высокие темпы индустриализации в странах Юга привели к тому, что их доля в мировом промышленном производстве (без Китая) увеличилась с 4 % в начале 1950-х гг. до 11 % в 1975 г. и 19 % в 1995 г., а в дальнейшем возросла еще более. В экономической литературе можно встретить оценки, исходящие из того, что доля этих стран (с Китаем) ныне составляет уже более 40 %. Соответственно выросла и доля промышленного производства в ВВП развивающихся стран – с 25 % в 1960 г. до 40 % в начале XXI в. Более того, страны Юга догоняют страны Севера и по структуре самого промышленного производства, поскольку теперь их «лицо» определяет уже не столько горнодобывающая, сколько обрабатывающая промышленность, которая в 1950–2000 гг. увеличила свое производство в 16–17 раз (в развитых странах – в 5 с небольшим раз). Уже в начале 1990-х гг. развивающиеся страны обогнали развитые по выпуску изделий легкой промышленности. Теперь они все более приближаются к странам Севера и в отраслях тяжелой промышленности, доля которой в суммарном промышленном производстве этих стран уже достигла 3/4 (в том числе машиностроения – 1/4).
Известны две стратегии, или модели, индустриализации развивающихся стран – внутриориентированная и внешнеориентированная. Первую из них в экономической литературе принято называть стратегией импортозамещения. Она проводилась в основном на первом этапе индустриализации развивающихся стран Азии, Африки и Латинской Америки и заключалась в постепенном отказе от импорта промышленных изделий и обеспечении внутреннего рынка собственной продукцией. Сначала такое импортозамещение осуществлялось в производстве потребительских товаров – тканей, одежды, обуви, мебели и т. п. Затем оно охватило и продукцию тяжелой промышленности. Однако подобное импортозамещающее развитие в целом оказалось недостаточно эффективным, поэтому многие страны стали переходить к другой, экспортоориентированной модели развития, в основу которой было положено продвижение местных товаров на мировой рынок. В наибольшей мере эта модель характерна для НИС Азии.
Однако все эти оптимистические для стран Юга сравнения нуждаются в комментариях. Во-первых, несмотря на успехи индустриализации, развивающиеся страны в целом отстают от развитых на целую историческую эпоху.
Объясняется это, в первую очередь тем, что страны Севера по-прежнему намного опережают их в наукоемких отраслях, от которых в первую очередь зависят расширение и обновление всего промышленного производства, да и не только его. В конце 1990-х гг. мировой рынок наукоемкой продукции достиг уже 2,5 трлн долл., причем только страны «большой семерки» контролируют 80 % этого рынка, а все экономически развитые страны – 90 %. В структуре промышленного производства ведущих стран Севера (США, Японии, Германии, Великобритании) на наукоемкую продукцию приходится 20–25 %, а в их экспорте ее доля достигает 30–35 %.
При этом «семерка» владеет 46 из 50 так называемых макротехнологий, под которыми понимают совокупность всех технологических процессов (НИОКР, подготовка производства, само производство и сервис, или поддержка проекта) создания определенного вида продукции с заданными параметрами. Из этих макротехнологий США контролируют 22, Германия – 8—10, Япония – 7, Великобритания и Франция – по 3–8. Вслед за ними идут Швеция, Норвегия, Италия и Швейцария. Остальные страны контролируют лишь 3–4 таких технологии.
В отличие от этого обрабатывающая промышленность развивающихся стран специализируется в основном на выпуске более простой, менее техноемкой продукции.
Во-вторых, нужно принимать во внимание, что высокие показатели промышленного производства развивающихся стран достигнуты в первую очередь благодаря сравнительно небольшой группе этих государств – прежде всего так называемых ключевых (Китай, Индия, Бразилия, Мексика) и новых индустриальных. В-третьих, важно и то, что эти успехи достигнуты не только в результате индустриализации, как таковой, но и в значительной мере вследствие преднамеренного переноса («миграции») с Севера на Юг многих массовых, трудоемких, дешевых и к тому же экологически опасных «грязных» производств.
Ко всему этому можно добавить, что именно в странах Севера сосредоточено подавляющее большинство крупных промышленных ТНК, которые, кроме прочего, владеют значительной частью промышленного потенциала стран Юга. Неудивительно, что промышленная продукция развивающихся стран во многом предназначается для товарных рынков развитых государств. Что же касается производительности труда в промышленности, то по ее уровню страны Юга уступают странам Севера в среднем в четыре раза, хотя при расчете этого соотношения учитываются показатели только самых «продвинутых» из них.
Иногда в литературе приводятся также сведения о распределении промышленного производства между тремя группами стран – развитыми странами Запада, развивающимися странами и странами с переходной экономикой. Но поскольку доля стран Восточной Европы и СНГ в мировом промышленном производстве на протяжении 1990-х гг. уменьшилась с 18 до 9 %, на общемировые пропорции они ныне, увы, влияют не так уж сильно.
Сказанное выше уже в какой-то мере характеризует и распределение промышленного производства между крупными географическими регионами мира. Среди них особо выделяются три – Европа, Азия и Северная Америка. Нужно, однако, учитывать, что по сравнению с началом 1950-х гг. соотношение между ними существенно изменилось: доля Европы, хотя и немного, но уменьшилась, доля Северной Америки осталась прежней, а доля Азии, напротив, увеличилась в несколько раз. Если в 1950 г. доля зарубежной Азии составляла всего 8 %, то в наши дни она уже превысила 35 % – в первую очередь благодаря Китаю, Индии, новым индустриальным странам.
Таблица 77
ПЕРВЫЕ ДВАДЦАТЬ СТРАН ПО РАЗМЕРАМ ПРОМЫШЛЕННОГО ПРОИЗВОДСТВА В 2005 г.
* Включая Сянган
Большой интерес для географического анализа промышленности мира представляет также определение ведущих стран, которые, по существу, «задают тон» в этой отрасли (табл. 77). Характерно, что в их перечне оказались 14 развитых и 6 развивающихся стран.
Именно с этими ведущими странами связано и размещение главных промышленных районов мира (рис. 63).
Положение России в мировой промышленности в течение 1990-х гг. заметно изменилось в худшую сторону. Советский Союз по размерам промышленного производства занимал второе место в мире после США, современная же Россия, как вытекает из приведенных в таблице 77 сведений, оказывается только на 13-м месте. В структуре ее промышленности первое место все же сохранилось за машиностроением и металлообработкой (22 %). Однако фактическое крушение военно-промышленного комплекса, на который в СССР работало 60 тыс. предприятий, повлекло за собой резкое сокращение выпуска наукоемкой продукции, в мировом производстве которой доля России, по некоторым расчетам, упала до 0,3 %. Тем не менее Россия обладает значительным промышленным потенциалом (160 тыс. предприятий, более 14 млн занятых), который может послужить базой для развития страны в будущем.
85. Пути развития мировой энергетики
Овладение источниками энергии всегда было способом выживания человечества. И ныне ее потребление остается одним из важнейших не только экономических, но и социальных показателей, во многом предопределяющих уровень жизни людей. Вот почему иногда говорят даже, что энергетика управляет миром.
Современная энергетика – это комплексная отрасль хозяйства, включающая в себя все топливные отрасли и электроэнергетику. Она охватывает деятельность по добыче, переработке и транспортировке первичных энергетических ресурсов (ПЭР), выработке и передаче электроэнергии. Тесно взаимосвязанные друг с другом все эти подотрасли образуют единый топливно-энергетический комплекс (ТЭК), который играет особую роль в экономике любой страны, поскольку без него фактически невозможно нормальное функционирование ни одного из звеньев хозяйства. Да и сам ТЭК относится к одной из самых капиталоемких сфер производства.
Рис. 63. Промышленные районы мира
Статистика свидетельствует о том, что на протяжении XX в. для динамики потребления первичных энергоресурсов был характерен постоянный, хотя и не всегда равномерный рост. Пользуясь рисунком 64, нетрудно рассчитать, что за XX столетие общее потребление ПЭР в мире увеличилось в 17–18 раз, достигнув в 2000 г. 12,2 млрд т условного топлива.[49] Из того же рисунка вытекает, что за первые 50 лет оно возросло на 3,2 млрд тут, а за второе пятидесятилетие – на 8,3 млрд тут. В пределах второго пятидесятилетия прирост также был неодинаковым: в 1950–1960 гг. произошло увеличение потребления первичных энергоресурсов на 0,8 млрд тут, в 1960–1970 гг. – на 1,9 млрд, в 1970–1980 гг. – на 2,4 млрд, в 1980–1990 гг. – на 1,8 млрд, в 1990–2000 гг. – на 1,4 млрд тут. В этих колебаниях нет ничего необычного, поскольку объем потребления ПЭР определяется темпами мирового экономического развития и соответственно изменением спроса и предложения, ценами на энергоносители, да и некоторыми другими факторами.
Рис. 64. Рост мирового потребления первичных энергоресурсов в XX в. и начале XXI в., млрд тонн условного топлива
Анализ показывает, что до середины 1970-х гг. развитие мировой энергетики не встречало на своем пути особых трудностей. Среднегодовые темпы прироста энергопотребления все время возрастали, достигнув в 1950–1970 гг. почти 5 %, что в 2,5 раза превышало темпы прироста населения мира и следовательно обеспечивало довольно быстрое наращивание душевого потребления ПЭР. Такая динамика объяснялась прежде всего быстрым увеличением добычи нефти, которую затем транспортировали в самые разные части света – под контролем крупнейших нефтяных ТНК, владевших ее добычей, переработкой и доставкой к потребителю. Огромное стимулирующее воздействие на эти процессы оказывало и то, что цены на нефть были очень низкими: в начале 1970-х гг. 1 т нефти стоила всего 15–20 долл.
Однако в середине 1970-х гг. в развитии мировой энергетики произошли очень большие изменения: наступил энергетический (прежде всего нефтяной) кризис, означавший конец длительной эпохи дешевого топлива. Среди причин его возникновения можно назвать ухудшение горно-геологических условий добычи топлива, в особенности нефти, в связи с перемещением ее в районы с экстремальными природными условиями (Север, Сахара), на континентальный шельф, а также с повышением требований к охране окружающей среды. С другой стороны, этот кризис стал следствием резкого обострения противоречий в мировой капиталистической системе хозяйства, борьбы развивающихся стран за свои нефтяные ресурсы. В конце 1973 г. арабские страны использовали цену на нефть в качестве своего рода политического оружия против стран Запада, поддержавших Израиль в арабо-израильском военном конфликте, повысив эту цену до 250–300 долл. за тонну. В результате экономика западных стран, ориентированная на дешевую нефть, испытала настоящий шок, в ответ на который им пришлось принимать ряд экстренных мер.
Вслед за экстренными мерами США, Япония, страны Западной Европы начали разрабатывать новые национальные энергетические программы, направленные на уменьшение зависимости от импорта нефти и на общее сокращение ее доли в топливно-энергетических балансах, на более полное использование собственных энергоресурсов. Но все же главная ставка была сделана на экономию топлива, на энергосбережение, которое стало рассматриваться в качестве своего рода дополнительного энергоресурса. Эта стратегия дала положительные результаты. Общая энергоемкость экономики стран Запада стала довольно быстро уменьшаться, а темпы прироста ВВП начали все больше превышать темпы роста энергопотребления. В результате и цены на нефть значительно снизились: уже в конце 1980-х гг. тонна нефти стоила 100–120 долл.
Тем не менее в 1980-е гг. общие темпы роста энергопотребления в мире замедлились. Это замедление продолжалось и в 1990-х гг., когда, помимо политики энергосбережения и повышения эффективности использования энергоносителей, стали действовать и такие факторы, как топливно-энергетический дефицит в странах Центрально-Восточной Европы, наступивший после распада Совета Экономической Взаимопомощи, а также кризисные явления в топливно-энергетическом комплексе стран СНГ после распада СССР. Чтобы нагляднее представить себе масштабы произошедшей переоценки ценностей, достаточно вспомнить, что прогнозы развития мировой энергетики, составлявшиеся до энергетического кризиса середины 1970-х гг., предусматривали достижение в 2000 г. уровня потребления первичных энергоресурсов в объеме 20–25 млрд тут.
Новая энергетическая политика привела и к определенным изменениям в структуре мирового энергопотребления. Хорошо известно, что в течение XX в. для нее была характерна смена двух последовательных этапов – угольного и нефтегазового. Угольный этап продолжался примерно до середины XX в. (в 1900 г. доля угля составляла почти 95 %, в 1913 г. – 80, в 1950 г. – 60 %). Затем начался нефтегазовый этап, связанный с большей эффективностью, лучшей транспортабельностью нефти и газа, а также с открытием новых богатейших нефтегазоносных бассейнов. Доля нефти и газа в мировом энергопотреблении достигла своего максимума в 1973 г.
После того как разразился мировой энергетический кризис, стали говорить и писать о новом, переходном, этапе в развитии энергопотребления, главной целью которого считали как можно более быстрый переход от использования органического топлива, в особенности нефти, к использованию возобновимых, альтернативных источников энергии, к атомной энергетике. Однако после преодоления энергетического кризиса и нового удешевления нефти заговорили, напротив, об инерционности структуры мирового энергопотребления и необходимости сохранения ее относительной стабильности. Все данные свидетельствуют о том, что в последние десятилетия XX в. для нее действительно была характерна относительная стабильность, хотя при этом доля нефти все же стала уменьшаться, а доля природного газа – возрастать (табл. 78).
Таблица 78
СТРУКТУРА МИРОВОГО ЭНЕРГОПОТРЕБЛЕНИЯ[50] В 1960–2005 гг.
** И другие возобновляемые источники энергии.
Что касается перспектив развития мировой энергетики в начале XXI в., то соответствующие прогнозы делаются в большом количестве – как отдельными фирмами и специалистами, так и Мировым энергетическим советом (МЭС), Международным энергетическим агентством (МЭА) и другими самыми авторитетными организациями. Обычно такие прогнозы составляют в двух вариантах с учетом, во-первых, возможностей более быстрого или более медленного экономического роста, во-вторых, степени охвата стран мира политикой энергосбережения. Несмотря на то что прогнозы иногда довольно сильно различаются, можно предположить достижение в 2015 г. мирового энергопотребления в объеме примерно 18 млрд тут. В структуре этого потребления доля угля и нефти предположительно останется относительно стабильной, а доля природного газа возрастет. Согласно некоторым прогнозам, доли угля, нефти и природного газа в 2020 г. составят соответственно 20 %, 37 % и 29 %. Все эти расчеты и прогнозы исходят из задачи обеспечить надежность, экономическую приемлемость и экологическую безопасность мирового энергообеспечения. Они учитывают также необходимость обеспечения надлежащего качества жизни (исходят из того, что в начале XXI в. это качество все более будет определяться не столько энергоемкостью производства, сколько эффективностью использования ПЭР для получения необходимых людям продуктов и сохранения среды их обитания).
86. Географические аспекты развития мировой энергетики
Мировое производство и потребление топлива и энергии имеют и ярко выраженные географические аспекты, региональные различия. Первая линия таких различий проходит между экономически развитыми и развивающимися странами, вторая – между крупными регионами, третья – между отдельными государствами мира.
Соотношение стран Севера и Юга в мировом производстве и потреблении топлива и энергии за последнее время существенно изменилось. Перевес Севера над Югом стал постепенно уменьшаться, о чем свидетельствуют данные таблицы 79.
Анализ таблицы 79 позволяет сделать два важных вывода.
Первый вывод заключается в том, что уже к началу 1990-х гг. по абсолютным размерам производства энергоресурсов страны Юга превзошли страны Севера, причем в дальнейшем этот перевес возрастал и в начале XXI в. продолжает увеличиваться. Это объясняется, с одной стороны, растущим потреблением топлива и энергии в самих странах Юга, а с другой – той ролью, которую они играли и продолжают играть в удовлетворении энергетических потребностей стран Севера. Не случайно и те и другие страны давно уже связывают мощные и в целом достаточно стабильные энергетические «мосты», по которым энергоресурсы из развивающихся стран доставляют в развитые страны; впервую очередь это относится, конечно, к нефти.
Второй вывод заключается в том, что постепенно меняется и соотношение стран Севера и Юга в потреблении первичных энергоресурсов: еще в 1990 г. оно составляло 64:36, а к 2020 г., по расчетам, достигнет уже 50:50. Это означает, что за данный период времени абсолютные объемы потребления ПЭР в развивающихся странах вырастут примерно в 2,4 раза. Такой «энергетический бум» в странах Юга объясняется несколькими причинами. Среди них можно назвать более высокие в этих странах темпы экономического роста (особенно в некоторых странах АТР, новых индустриальных странах и странах – членах ОПЕК), развитие в них энергоемких базовых отраслей промышленности, внедрение энергоемких технологий, создание современной инфраструктуры.
Таблица 79
ДОЛЯ ЭКОНОМИЧЕСКИ РАЗВИТЫХ И РАЗВИВАЮЩИХСЯ СТРАН В МИРОВОМ ПРОИЗВОДСТВЕ И ПОТРЕБЛЕНИИ ПЕРВИЧНЫХ ЭНЕРГОРЕСУРСОВ
Таблица 80
ДВАДЦАТЬ КРУПНЕЙШИХ СТРАН – ПРОИЗВОДИТЕЛЕЙ ТОПЛИВА И ЭНЕРГИИ В НАЧАЛЕ XXI В.
Соотношение крупных регионов мира в потреблении топлива и энергии за последние десятилетия также существенно изменилось. Еще в 1980 г. первое место по этому показателю занимала Северная Америка, второе – зарубежная Европа, третье – зарубежная Азия, четвертое – СССР, а далее шли Латинская Америка, Африка и Австралия с Океанией. К концу 1990-х гг. на первое место вышла зарубежная Азия, оттеснившая Северную Америку на второе, а зарубежную Европу – на третье место. При этом нужно, конечно, иметь в виду, что структура потребления источников энергии в каждом из этих регионов имеет свою специфику. Например, в энергопотреблении зарубежной Европы, Северной Америки, Африки (40–45 %) и в еще большей степени Латинской Америки (св. 60 %) первое место занимает нефть, в Австралии на первом месте стоит уголь, а в странах СНГ – природный газ. Второе место в этой структуре в зарубежной Европе, Африке и Австралии занимает уголь, в Северной и Латинской Америке – природный газ, а в странах СНГ – нефть.
Обратимся теперь к данным о производстве и потреблении первичных энергоресурсов в отдельных странах мира. Наибольший интерес в этом случае имеет знакомство с крупнейшими производителями и потребителями топлива и энергии. Представление о крупнейших производителях дает таблица 80.
При анализе таблицы 80 обращает на себя внимание то, что в перечень стран-производителей входят пять государств «большой семерки» стран Запада, девять крупных нефтедобывающих стран развивающегося мира, а также Россия, Китай, Индия, Австралия, ЮАР и Норвегия. Добавим, что вслед за этой двадцаткой идут Ирак, Кувейт, Япония, Казахстан, Украина, Аргентина, Польша, Малайзия, Ливия и Колумбия.
Как и можно было ожидать, при определении очередности стран по показателю абсолютных объемов потребления топлива и энергии, ранжир их получается несколько иным (табл. 81).
Нетрудно определить, что в таблице 81 фигурируют все страны «большой семерки», так называемые ключевые развивающиеся страны (Китай, Индия, Бразилия, Мексика), из новых индустриальных стран – Республика Корея, из стран СНГ – Россия и Украина, а также еще несколько государств, расположенных в разных регионах мира. Вслед за этой двадцаткой идут Саудовская Аравия, КНДР, Венесуэла, Таиланд, Турция, Казахстан, Аргентина и др.
Таблица 81
ДВАДЦАТЬ КРУПНЕЙШИХ СТРАН – ПОТРЕБИТЕЛЕЙ ТОПЛИВА И ЭНЕРГИИ В 2003 г.
Рис. 65. Потребление первичных энергоресурсов на душу населения
Еще больший интерес представляют сведения о душевом потреблении топлива и энергии, которые свидетельствуют о чрезвычайно больших различиях между отдельными странами (рис. 65). В группу с очень высоким душевым потреблением попадают США, Канада, Австралия, половина стран зарубежной Европы, некоторые страны СНГ. В группе с высоким и средним душевым энергопотреблением оказываются остальные страны Европы, страны Латинской Америки, а также немногие страны Азии и Африки. В группе стран с низким душевым энергопотреблением преобладают азиатские страны, но есть среди них и африканские.
Наконец, к группе стран с очень низким душевым потреблением топлива и энергии относятся преимущественно– как и следовало ожидать – страны Тропической Африки. Судя по рисунку 65, диапазон различий по этому важнейшему показателю поистине огромен: от 11 000 кг на душу в США до 8 кг на душу в Чаде. Но на самом деле эти различия еще более велики, поскольку в небольших нефтедобывающих странах показатели душевого энергопотребления оказываются еще более высокими, чем в США: в Катаре оно достигает 35 тыс. кг, в ОАЭ, Бахрейне, Кувейте и Брунее – 11–17 тыс. кг условного топлива на душу населения.
Представление о главных экспортерах и импортерах энергоресурсов дают данные, содержащиеся в таблице 82.
Нетрудно заметить, что среди десяти ведущих стран – экспортеров топлива и энергии преобладают экспортеры нефти и только Австралия (отчасти также Канада и Россия) экспортирует и другие виды топлива. Среди десяти ведущих стран-импортеров преобладают высокоразвитые страны Запада, во многом зависящие от импорта энергоресурсов.
Таблица 82
ГЛАВНЫЕ ЭКСПОРТЕРЫ И ИМПОРТЕРЫ ТОПЛИВА И ЭНЕРГИИ В НАЧАЛЕ XXI В.
Россия получила в наследство от Советского Союза очень мощный топливно-энергетический комплекс, но в 90-х гг. ХХ в. производство первичных энергоресурсов в стране уменьшилось более чем на 1/4. Одновременно изменилась структура производства первичных источников энергии, в которой снизились доли угля и нефти и возросла доля природного газа, превысившая 50 %. Несмотря на такое снижение, по мнению специалистов, ТЭК России и в годы реформ оставался едва ли не наиболее стабильным сектором экономики страны. Более того, его доля в общем промышленном производстве увеличилась с 11–12 % в 1991 г. до 30 % во второй половине 1990-х гг. России удалось также сохранить часть своих прежних позиций на мировом рынке топлива: именно ТЭК дает до 40 % (30–40 млрд долл. в год) всех ее валютных поступлений. Согласно прогнозу Министерства топлива и энергетики РФ, при благоприятных условиях к 2020 г. добыча нефти в стране может возрасти до 350 млн т, угля – до 400 млн т, а природного газа – до 750 млрд м3.
87. Нефтяная промышленность мира
Нефтяная промышленность – ведущая отрасль мировой топливно-энергетической промышленности. Она очень сильно влияет на все мировое хозяйство, да и на мировую политику. Нефтяная промышленность отличается очень большой капиталоемкостью; достаточно сказать, что общее число действующих ныне в мире эксплуатационных нефтяных скважин приближается к миллиону!
Промышленную добычу нефти начали в середине XIX в. почти одновременно в трех странах – России, Румынии и США. В начале ХХ в. ее добывали уже в 20 странах мира, но больше всего – в США, Венесуэле и России. К 1940 г. число нефтедобывающих стран увеличилось до 40 при сохранении ведущей роли США, СССР, Венесуэлы, а также Ирана. В 1970 г. нефтедобывающих стран стало уже 60, в 1990 г. – 80, а в конце 1990-х гг. – 95. Еще в 1960-х гг. более половины мировой добычи нефти давали страны Западного полушария, но затем первенство перешло к странам Восточного полушария.
Соответственно возрастала и мировая добыча нефти (рис. 66). До начала 1980-х гг., в эпоху дешевой нефти, этот рост был поступательным. Но затем стало сказываться воздействие энергетического (нефтяного) кризиса, который, как уже отмечалось, привел к сильному подорожанию нефти на мировом рынке. Это обстоятельство повлияло и на географию добычи нефти, так как сделало ее нерентабельной во многих труднодоступных районах с экстремальными природными условиями. В начале 1990-х гг. уровень мировой добычи относительно стабилизировался. Это было связано отнюдь не с ограниченностью разведанных ресурсов, а с политикой ряда нефтедобывающих стран, в первую очередь членов ОПЕК – главного регулятора цен на мировом нефтяном рынке. Такая политика – в условиях продолжавшегося падения цен на нефть – предусматривала введение строго нормированных квот на размеры ее добычи, с тем чтобы не дать ценам упасть еще ниже. Аналогичную политику проводили и некоторые страны, не входившие в состав ОПЕК. И только в конце 1990-х гг. наметился новый подъем – до 3,9 млрд т в 2006 г.
Рис. 66. Динамика мировой добычи нефти, млн т
В конце 1990-х гг. конъюнктура на мировом нефтяном рынке изменялась неоднократно. В 1996 г. при относительно устойчивом балансе между спросом и потреблением нефти средняя цена на нее поддерживалась на уровне 145 долл. за 1 т. В 1997 г. она снизилась до 135 долл., а в 1998 г. упала катастрофически – до 80 долл. за 1 т. Естественно, что такое снижение резко уменьшило доходы нефтеэкспортирующих стран, их нефтяную ренту. Чтобы снова увеличить эти доходы страны – члены ОПЕК, к которым присоединились Норвегия, Мексика, Оман, Россия, начали сокращать добычу нефти. В результате цена ее опять стала возрастать, да так, что к концу 1999 г. достигла 160–170 долл. за 1 т, а в дальнейшем превысила 200 и даже 300 долл..[51] Это ударило по экономике главных нефтеимпортирующих стран, в первую очередь США, Великобритании, ФРГ, вызвав, можно сказать, мини-кризис нефтепотребления и вынудив эти страны использовать часть своих неприкосновенных коммерческих запасов. Только к концу 2000 г. положение на нефтяном рынке стало более стабильным.
Распределение мировой добычи между тремя группами стран во второй половине XX в. также изменялось. Сначала вообще правильнее было бы говорить не о трех, а о двух группах стран – капиталистических и социалистических, поскольку почти вся добыча нефти и в странах Запада, и в странах развивающегося мира фактически находилась под контролем образовавшегося еще в 20—30-е гг. XX в. Международного нефтяного картеля (МНК), в который входили семь крупнейших нефтяных компаний («Семь сестер») во главе с американской «Стандард ойл». В первое время после образования ОПЕК эти «Семь сестер» продолжали контролировать не менее 2/3 добычи нефти развивающимися странами, вошедшими в эту организацию. Но после кризиса середины 1970-х гг., национализации развивающимися странами своих нефтяных ресурсов и создания собственных государственных нефтяных компаний, роль МНК сошла на нет, а «заказывать музыку» стали уже страны ОПЕК. И это неудивительно, поскольку именно 12 стран ОПЕК ныне контролируют более 40 % добычи нефти. Если же говорить о всех развивающихся странах, то в 2005 г. их доля в мировой добыче нефти составляла 66 %, тогда как доля стран Запада – 19 %. Что касается стран с переходной экономикой, то в кризисные 1990-е гг. в связи с уменьшением добычи их доля стала снижаться. Но в начале XXI в. (благодаря прежде всего России, Казахстану, Азербайджану) она снова стала возрастать, достигнув 15 %.
Распределение добычи нефти между крупными регионами мира показано в таблице 83.
Анализ таблицы 83, данные которой характеризуют динамику добычи нефти по регионам на протяжении всей второй половины XX в., дает возможность сделать интересные выводы.
В бывшем СССР основной прирост добычи нефти происходил в 1970—1980-х гг. в связи с открытием и освоением нефтяных бассейнов Западной Сибири. При этом пик добычи был достигнут в 1988 г. – 624 млн т. Но уже в 1990 г. она сократилась до 570 млн т, а в 1991 г. – до 515 млн т. Причин такого падения много. Это и недостаток капиталовложений, и сокращение объемов поискового и разведочного бурения, и нехватка труб, и изношенность оборудования, и применение устаревших технологий, приводящее к быстрому заводнению месторождений. Нельзя не учитывать и то, что к началу 1990-х гг. многие крупнейшие месторождения уже прошли стадию максимальной добычи. И только в начале XXI в. добыча нефти в России и других странах СНГ (Казахстан, Азербайджан) снова стала расти.
Таблица 448
РАСПРЕДЕЛЕНИЕ ДОБЫЧИ НЕФТИ МЕЖДУ КРУПНЫМИ РЕГИОНАМИ МИРА
В зарубежной Европе скачок нефтедобычи пришелся также на 1970—1980-е гг., что объясняется вводом в эксплуатацию Североморского бассейна. В зарубежной Азии, по крайней мере до начала 1990-х гг., наблюдался поступательный рост добычи, связанный с освоением богатейших месторождений зоны Персидского залива, а также Индонезии (с 1960-х гг.) и Китая (с 1970-х гг.). В начале XXI в. добыча снова выросла. В Африке перелом наступил в 1960-х гг., когда начали разрабатывать нефтяные ресурсы Ливии и Нигерии и выросла добыча в Алжире и Египте. В Северной Америке добыча росла до начала 1970-х гг., затем ее уровень стабилизировался, а в 1990-е гг. начал снижаться. В Латинской Америке рост добычи был более равномерным, причем в число крупных нефтедобывающих стран, наряду с Венесуэлой, вошла Мексика. Добыча нефти остается более или менее стабильной.
Соответственно менялась и доля крупных регионов в мировой добыче нефти. Еще в 1950 г. более 1/2 ее приходилось на Северную Америку, за которой с большим отрывом шли зарубежная Европа, Латинская Америка, СССР. В 1970 г. на первом месте оказалась уже зарубежная Азия, на втором – Северная Америка, на третьем – СССР, на четвертом – Африка, на пятом – Латинская Америка. Рейтинг крупных регионов по состоянию на 2005 г. можно рассчитать на таблице 83. Анализ таблицы показывает, что лидерство среди них по-прежнему удерживает зарубежная Азия – прежде всего благодаря странам зоны Персидского залива.
Ясно, что рейтинг крупных регионов определяется в первую очередь главными нефтедобывающими странами (табл. 84).
Из 14 стран, перечисленных в таблице 84, 7 являются членами ОПЕК, 4 представляют развитые страны Запада, 1 (Мексика) – ключевые развивающиеся страны и 2 (Россия и Китай) – страны с переходной экономикой. Можно добавить, что в течение 1990-х гг. больших изменений в составе главных нефтедобывающих стран не произошло, но порядок стран в лидирующей тройке стал несколько иным (в 1990 г. первое место по добыче нефти занимал Советский Союз, второе место было за США, а третье – за Саудовской Аравией).
Таблица 84
ГЛАВНЫЕ НЕФТЕДОБЫВАЮЩИЕ СТРАНЫ МИРА[52] В 2006 г.
Вместе с нефтяной промышленностью обычно рассматривают и ее относительно самостоятельную подотрасль – нефтеперерабатывающую промышленность.
В начале XXI в. в мире насчитывалось примерно 600 нефтеперерабатывающих заводов (НПЗ) общей мощностью по первичной переработке в 4 млрд т. Предприятия этой отрасли распределены по территории земного шара гораздо равномернее, чем ресурсы и добыча нефти, поскольку каждое более или менее крупное государство стремится располагать собственными НПЗ, работающими на внутреннее потребление, а в большинстве случаев и на экспорт. В этом свете значительный перевес экономически развитых стран в суммарной мощности всех НПЗ мира был вполне объясним: в Северной Америке концентрировалось 930 млн т, в Западной Европе – 700 млн т, в Японии – 250 млн т таких мощностей, в странах Восточной Европы и СНГ – еще 650 млн т, и лишь остальное приходится на развивающиеся страны.
Такое соотношение сложилось на протяжении многих десятилетий, так как считалось, что экономически выгоднее ввозить сырую нефть и перерабатывать ее на месте потребления. Однако в 1980—1990-х гг. стала все более отчетливо проявляться противоположная тенденция – производить первичную переработку сырой нефти в районах ее добычи, а экспортировать уже нефтепродукты. В основе этой тенденции лежит как индустриализация развивающихся стран, в первую очередь нефтедобывающих, так и политика стран Запада, направленная на перенос «грязных» производств в развивающиеся страны. В результате в последнее время мощности нефтепереработки в развивающихся странах растут значительно быстрее и уже достигли внушительных размеров: в Латинской Америке– 300 млн т, на Ближнем и Среднем Востоке – почти 300 млн т, в Африке – 150 млн т. Ныне доля развивающихся стран в мировой мощности НПЗ составляет уже более 2/5, причем этот показатель продолжает расти.
В первую очередь это относится к нефтедобывающим странам Персидского залива – Саудовской Аравии, Ирану, Ираку, Кувейту, которые располагают уже значительными мощностями нефтепереработки, ориентированными в основном на экспорт. Относится это и к некоторым другим нефтедобывающим странам (Венесуэла, Мексика, Индонезия), а также к Бразилии, Индии, Аргентине, Таиланду, где НПЗ работают преимущественно или полностью на внутренний рынок. Крупными центрами нефтепереработки стали также некоторые узловые точки мировых морских путей (Сингапур), острова Карибского моря (Виргинские, Нидерландские Антиллы, Тринидад и Тобаго), причем расположенные здесь НПЗ отличаются особенно большой мощностью переработки (20–30 млн т/год).
В России на протяжении 1990-х гг. нефтяная промышленность переживала серьезный кризис, который привел к уменьшению уровня добычи нефти в два, а ее переработки почти в два раза. Такое снижение было обусловлено факторами долговременного характера, прежде всего сокращением инвестиций в эту отрасль. На фоне постоянного роста себестоимости добычи, связанного с дальнейшим продвижением ее в северные и восточные районы, со значительным истощением самых богатых месторождений, где нефть добывают дешевым фонтанным способом, уменьшение инвестиций не могло не привести ко многим отрицательным последствиям. Одним из них стало отставание объемов разведочного бурения на нефть, в результате чего разведанные запасы перестали должным образом компенсировать необходимый прирост добычи. Ко всему этому можно добавить непростое организационное оформление отрасли и конкуренцию между главными субъектами российского нефтяного бизнеса– крупнейшими естественными монополиями «ЛУКОЙЛ», «ЮКОС», «СИДАНКО», «Роснефть», «Сибнефть» и др., а также сложные проблемы ценообразования на внутреннем рынке и колебания мировых цен на нефть. Но в последние годы этой отрасли удалось преодолеть состояние кризиса, и добыча нефти стала довольно быстро возрастать. Более того, благодаря резкому повышению на мировом рынке цены на нефть, она стала главным поставщиком валютных средств (нефтедоходов) в бюджет страны.
88. Потребление, экспорт и импорт нефти и нефтепродуктов
Выше была рассмотрена, причем на разных уровнях, география мировой добычи нефти. Однако география потребления нефти и нефтепродуктов отличается от нее очень сильно. Об этом наглядно свидетельствуют данные таблицы 85.
Сравнение данных таблицы 85 с приведенными выше данными о географическом распределении мировой добычи нефти демонстрирует большую разницу положения экономически развитых стран в реестрах добычи и потребления нефти и нефтепродуктов: их доля в мировой добыче составляет 19 %, а в потреблении – 60 %. Неудивительно, что и душевое потребление нефти в них очень высокое – от 1 до 2 т/год, а в США– более 2,5 т/год. С другой стороны, доля развивающихся стран в мировой добыче нефти, как отмечалось, достигает 66 %, тогда как в потреблении она составляет 32 %, т. е. уступает первому из этих показателей более чем в два раза. Страны ОПЕК, добывающие 42 % всей нефти, потребляют всего 7 % нефти и нефтепродуктов – меньше чем один Китай.
Таблица 85
ПОТРЕБЛЕНИЕ НЕФТИ И НЕФТЕПРОДУКТОВ В 2005 г.
Сопоставление всех этих цифр свидетельствует о наличии огромного территориального разрыва между главными районами добычи и потребления нефти. В пределах отдельных крупных регионов мира такой разрыв преодолевается главным образом при помощи трубопроводного транспорта (например, Россия – Западная Европа, Канада – США), а для преодоления территориального разрыва между регионами используют морской транспорт. Перед Второй мировой войной главные морские грузопотоки нефти направлялись из Америки (США, Венесуэла) в Западную Европу. Начиная с 1950-х гг., постоянно возрастали грузопотоки из зоны Персидского залива в Западную Европу, Японию, а затем и в США. Сформировались также устойчивые грузопотоки нефти из СССР в Восточную и Западную Европу, из Северной Африки в Западную Европу, из Западной Африки в США и Западную Европу. В начале XXI в. на мировой рынок ежегодно поступает примерно 2 млрд т нефти.
При этом на протяжении последних десятилетий сложилось подразделение всех стран и регионов мира на две группы, одну из которых можно назвать нефтеэкспортирующей, а другую – нефтеимпортирующей. Границы между ними довольно отчетливо прослеживаются на всех трех уровнях – глобальном, региональном и страновом.
На глобальном уровне в качестве главных импортеров нефти и нефтепродуктов стабильно выступают экономически развитые страны Запада, которые ввозят (2000 г.) 1430 млн т, а в качестве главных экспортеров – развивающиеся страны Азии, Африки и Латинской Америки, обеспечивающие 3/4 мирового нефтяного экспорта (в том числе страны ОПЕК – 2/3). Такое же функциональное подразделение можно проследить и на региональном уровне: Северная Америка ввозит 600 млн т нефти и нефтепродуктов, Западная Европа – 500 млн т, а страны Ближнего и Среднего Востока экспортируют более 950 млн т.
Но еще больший интерес представляет знакомство с главными странами – экспортерами и импортерами нефти и нефтепродуктов (табл. 86).
Как и следовало ожидать, среди стран-экспортеров преобладают развивающиеся страны – члены ОПЕК, к которым добавляется Мексика. Из стран Запада в группу 10 лидеров входят Норвегия и Великобритания, а из стран с переходной экономикой – Россия. Перечень десяти стран-импортеров включает 8 экономически развитых стран, Китай и Индию. В большинстве из них абсолютные размеры импорта в течение 1990-х гг. оставались относительно стабильными, но есть и два исключения – США и Китай. В 1994 г. количество импортируемых США нефти и нефтепродуктов (450 млн т) впервые сравнялось с объемом добывавшейся в самой этой стране нефти, а в 2000 г. доля импорта приблизилась уже к 60 %. Чтобы оценить эти показатели, нужно вспомнить, что в 1950 г. эта доля составляла всего 9 %, в 1970 г. – 12, а в 1980 г. – 32 %. Можно добавить, что во вторую десятку стран – импортеров нефти входят уже не только страны Запада (например, Бельгия, Швеция, Канада), но и некоторые развивающиеся страны, достигшие сравнительно высокого уровня экономического развития (Бразилия, Турция и др.).
Таблица 86
ГЛАВНЫЕ СТРАНЫ – ЭКСПОРТЕРЫ И ИМПОРТЕРЫ НЕФТИ И НЕФТЕПРОДУКТОВ В 2005 г.
Преодоление территориального разрыва между главными районами добычи и потребления нефти привело к формированию мощных «нефтяных мостов», преимущественно океанских, которые отчетливо видны на рисунке 67. К ним относятся следующие «мосты»:
Персидский залив – Япония, Республика Корея;
Персидский залив – Западная Европа; Персидский залив – США; Юго-Восточная Азия – Япония; Карибский бассейн – США; Северная Африка – Западная Европа; Западная Африка – Западная Европа; Западная Африка – США.
Рис. 67. Главные морские и сухопутные грузопотоки нефти (по И. А. Родионовой)
К этому перечню нужно добавить главный сухопутный «мост», связывающий Россию со странами зарубежной Европы и странами СНГ.
Рассматривая «нефтяные мосты», обозначенные на рисунке 67, нужно иметь в виду, что они вбирают в себя не только сырую нефть, но и нефтепродукты, которые во все больших объемах поступают на мировой рынок из стран Персидского залива, Мексики, Венесуэлы, Нигерии, Индонезии, стран Северной Африки.
В России, как это было и в Советском Союзе, нефть и нефтепродукты остаются основной статьей экспорта. Их доля в экспорте страны составляет 1/5. Как и СССР, Россия получает от экспорта нефти и нефтепродуктов свои основные валютные доходы. Важно отметить, что несмотря на уменьшение добычи нефти по сравнению с уровнем СССР, экспорт ее все время растет: в 1995 г. он составлял 100 млн т, а в 2006 г. – 248 млн т. Вырос и экспорт нефтепродуктов – до 100 млн т. Нетрудно подсчитать, что доля нефти, направляемой на экспорт, превышает 50 % всей добываемой! Однако тогда как в бывшем СССР ее экспортировали преимущественно в социалистические страны (и большей частью в форме бартерных сделок), ныне в страны ближнего зарубежья поступает менее 15 % сырой нефти, а более 85 % ее идет в страны Западной Европы, откуда и поступают основные доходы в российский бюджет. Половина российской нефти экспортируется по нефтепроводам, а другая половина – морским путем.
89. Газовая промышленность мира
Природный газ в качестве топлива обладает многими положительными свойствами – высокой теплотворной способностью, хорошей транспортабельностью, большей по сравнению с нефтью и углем экологической чистотой. Все это создает предпосылки для наращивания его использования в коммунальном хозяйстве, в промышленности, включая электроэнергетику, на транспорте. Неудивительно, что доля природного газа в структуре мирового энергопотребления, как уже было отмечено, имеет тенденцию к постоянному увеличению.
История газовой промышленности, насчитывающая немногим более ста лет, подразделяется на два больших этапа. Первый из них продолжался до 50—60-х гг. XX в. Для него был характерен перевес одной страны – США, доля которой в мировой добыче природного газа еще в 1950 г. превышала 9/10. Затем начался второй этап– этап быстрого роста добычи и потребления природного газа и формирования новых районов газовой промышленности – в СССР, Юго-Западной Азии, Западной Европе, Северной Африке и других регионах. Одновременно происходило также формирование международного рынка природного газа.
Рис. 68. Динамика мировой добычи природного газа, млрд м3
Динамика мировой добычи природного газа показана на рисунке 68, который свидетельствует о ее непрерывном поступательном росте: во второй половине XX в. она увеличилась почти в 12 раз.[53] Согласно некоторым прогнозам, к 2010 г. она возрастет предположительно до 4 трлн м3, а к середине столетия – до 7 трлн м3.
Распределение мировой добычи между тремя группами стран современного мира существенно отличается от аналогичных показателей, относящихся к добыче нефти: первое место в ней принадлежит развитым странам Запада (37 %), второе – развивающим странам (35 %) и третье – странам с переходной экономикой (28 %). Это объясняется не столько географией ресурсов природного газа, сколько тем, что его добычу в развивающихся странах начали значительно позднее. Но поскольку она там все время возрастает, то и доля этих стран в мировой добыче природного газа тоже увеличивается.
Распределение добычи природного газа между крупными регионами мира показано в таблице 87.
Анализ таблицы 87 свидетельствует о том, что в 1990-х гг. увеличение абсолютных объемов добычи газа происходило в большинстве регионов мира (за исключением СНГ и Латинской Америки), но темпы этого роста не были одинаковыми: наиболее высокими они оказались в зарубежной Азии и более умеренными – в зарубежной Европе, Северной Америке и Африке. Соответственно несколько изменилась и доля этих регионов в мировой добыче. Если же сравнивать эту долю с 1950– 1960-ми гг., то главное изменение буквально бросается в глаза – это уменьшение доли Северной Америки и увеличение доли всех других регионов.
Таблица 87
РАСПРЕДЕЛЕНИЕ ДОБЫЧИ ПРИРОДНОГО ГАЗА МЕЖДУ КРУПНЫМИ РЕГИОНАМИ МИРА
Соответствующие изменения происходили на протяжении последних десятилетий и в составе главных газодобывающих стран мира (табл. 88).
Таблица 88
ГЛАВНЫЕ ГАЗОДОБЫВАЮЩИЕ СТРАНЫ МИРА[54] В 2006 г.
Таблица 89
ПОТРЕБЛЕНИЕ ПРИРОДНОГО ГАЗА ПО ОСНОВНЫМ ГЕОГРАФИЧЕСКИМ РЕГИОНАМ МИРА В 1970–2000 гг.
Из 16 стран, включенных в таблицу 88,5 относятся к развитым странам Запада, 8 – к развивающимся странам и 3 (Россия, Узбекистан и Туркмения) входят в СНГ. Для сравнения можно также указать на то, что еще в 1970 г. в первую десятку стран по добыче природного газа входили Советский Союз, семь стран зарубежной Европы и Северной Америки и только две развивающиеся страны – Иран и Мексика.
Потребление природного газа во всем мире мало отличается по размерам от его производства, поскольку почти весь добываемый и получаемый газ сразу же поступает в газораспределительные сети. Однако соотношение трех групп стран, отдельных географических регионов мира и тем более отдельных стран в потреблении природного газа отличается от аналогичного соотношения в его добыче довольно сильно.
Доля стран Запада в потреблении природного газа (50 %), как и можно было ожидать, больше, чем их доля в производстве, а доля развивающихся стран (17 %) и стран с переходной экономикой (33 %) – напротив, меньше. В 1990-х гг. эти относительные показатели, хотя и медленно, но продолжали изменяться: в странах с переходной экономикой – в сторону сокращения, а в двух других группах стран – в сторону увеличения.
О соотношении крупных географических регионов мира в потреблении природного газа дает представление таблица 89.
Анализ таблицы 89 показывает, что первое место по размерам потребления природного газа, как и по размерам его производства, сохраняется за Северной Америкой, в составе которой США были и остаются крупнейшим в мире потребителем этого вида топлива (600–650 млрд м3 в год). Однако по сравнению с 1970 г. доля региона в мировом потреблении природного газа уменьшилась почти вдвое. На втором месте по объему потребления, как и по размерам производства, стоят страны СНГ, среди которых особо выделяется Россия (более 450 млрд м3 в год). Но доля этого региона в мировом потреблении природного газа также уменьшается. На третьем месте, в отличие от ранжира по размерам производства, находится зарубежная Европа. Доля ее в мировом потреблении природного газа в 1980—1990-х гг. оставалась довольно стабильной. Среди отдельных стран этого региона выделяются Германия и Великобритания (по 100 млрд м3). Далее следует зарубежная Азия, где быстро растет потребление газа в Китае, Индонезии, Малайзии, Саудовской Аравии, Иране, ОАЭ. Доля Латинской Америки в мировом потреблении газа сравнительно невелика и к тому же относительно стабильна, а доля Африки пока остается незначительной.
Сравнение абсолютных и относительных показателей добычи и потребления природного газа уже само по себе проливает свет на масштабы и географические направления международной торговли этим энергоносителем. В конце 1990-х гг. объем такой торговли достиг 550, а в 2005 г. – 750 млрд м3. Это означает, что в экспортно-импортных операциях участвует более 1/4 всего добываемого в мире природного газа, и, следовательно, экспортная квота у него значительно меньше, чем у нефти. Главные импортеры газа – зарубежная Европа, США и Япония, а главные экспортеры – некоторые страны СНГ (Россия, Туркмения), зарубежной Европы (Нидерланды, Норвегия), зарубежной Азии (Малайзия, Индонезия, ОАЭ), Африки (Алжир), а также Канада.
Экспортно-импортные операции с природным газом осуществляют двумя способами: по магистральным газопроводам (72 %) и с использованием морского транспорта, в сжиженном виде (28 %). При этом магистральные газопроводы обслуживают главным образом внутриконтинентальную торговлю– как между соседними странами (из Канады в США, из Нидерландов и Норвегии в другие европейские страны), так и на расстоянии в тысячи километров (из России в Восточную и Западную Европу). В отдельных случаях по газопроводам осуществляют и межрегиональную, межконтинентальную торговлю (Африка – Западная Европа). Грузопотоки сжиженного природного газа также имеют преимущественно внутрирегиональный характер. Все это свидетельствует о том, что, в отличие от нефти, пока, видимо, преждевременно говорить о мировом рынке природного газа. Правильнее вести речь о нескольких региональных рынках.
Россия и по запасам природного газа и по размерам его добычи (около 1/4 мировой) продолжает удерживать первое место в мире. Газовая промышленность России – едва ли не единственная из отраслей ее промышленности, которой удалось избежать ощутимого спада производства в 1990-е гг. Это также самая монополизированная из всех отраслей, поскольку почти всю добычу газа обеспечивает «Газпром». В результате доля газа в энергопотреблении России уже перевалила за 1/2, что значительно выше показателей других развитых стран мира. Согласно прогнозам, добыча природного газа в стране возрастет к 2010 г. до 740 млрд м3, а доля его в энергопотреблении – до 57 %. Это означает, что «газовая пауза», как иногда называют нынешний период преимущественной ориентации энергопотребления на природный газ, по-видимому, продлится еще по крайней мере десятилетие. Поддержание существующего уровня добычи газа и возможное его повышение предусматривают за счет бассейнов и месторождений Западной Сибири, которые и ныне дают около 9/10 его добычи, обеспечивая работу Единой системы газоснабжения (ЕСГ) страны.
Россия также была и продолжает оставаться крупнейшим в мире экспортером природного газа (200 млрд м3 в год). Из этого экспорта меньшая часть (26–27 %) направляется в страны ближнего зарубежья, главным образом в Украину и Белоруссию, а большая часть (73–74 %) идет в страны дальнего зарубежья, прежде всего европейские. Магистральные газопроводы из России проходят через Украину и Словакию в Венгрию, Австрию, Югославию, Хорватию, Италию, Словению, а через Чехию – также в Германию и во Францию. К 2010 г. «Газпром» предполагает увеличить добычу газа на 10–15 %, а экспорт – на 50 %.
90. Международная торговля сжиженным природным газом
Начиная с 1970-х гг. в качестве нового фактора мирового энергетического хозяйства стал выступать сжиженный природный газ (СПГ). Интерес к этому энергоносителю был обусловлен многими причинами. Среди них можно назвать наличие больших ресурсов природного газа во многих странах Азии, Африки и Латинской Америки, которые после добычи невозможно транспортировать по газопроводам в экономически развитые страны, тогда как экспортные поставки СПГ сравнительно легко осуществимы и к тому же не требуют строительства дорогостоящих газовых магистралей. Нужно учитывать и то, что сжиженный газ находит выгодное применение во многих отраслях хозяйства (в особенности в электроэнергетике и коммунально-бытовом секторе), и что технология сжижения газа и его дальнейшего транспортирования уже вполне освоена.
Таблица 90
ДИНАМИКА ЭКСПОРТНЫХ ПОСТАВОК СЖИЖЕННОГО ПРИРОДНОГО ГАЗА
Производственно-технологический комплекс по производству и доставке СПГ включает в себя следующие составные части: 1) месторождение природного или попутного нефтяного газа (в мировом масштабе они обеспечивают примерно 2/3 всех поставок, а остальную часть газа дают нефтеперерабатывающие заводы); 2) завод по сжижению природного газа при температуре —162 °C с емкостями для временного его хранения; 3) газоэкспортный терминал, где полученный СПГ загружают в специальные танкеры-газовозы (метановозы); 4) газоимпортный терминал на месте назначения, где производится выгрузка доставленного СПГ; 5) хранилище СПГ и станция по его регазификации; 6) установки для подачи СПГ в газовую сеть.
Первые опыты по разработке подобной технологии были предприняты в США еще в 40-х гг. ХХ в., а промышленную реализацию они получили там же в середине 1950-х гг. Вскоре в США был сконструирован и построен первый танкер-газовоз, который не только доставлял сжиженный природный газ с месторождений Мексиканского залива, но и совершил несколько рейсов в Великобританию. Сначала мировое производство СПГ росло довольно медленно, но после энергетического кризиса середины 1970-х гг. и резкого подорожания нефти интерес многих стран Запада к его использованию заметно увеличился. Это стимулировало строительство заводов по сжижению газа, газовых терминалов, создание флота танкеров-газовозов. Интерес к СПГ сохраняется и в наши дни, о чем прежде всего свидетельствуют размеры его мирового производства, которое еще в 1995 г. составило 275 млн т. Продолжает расти и флот танкеров-газовозов, причем емкость типового танкера также увеличилась с 10–50 тыс. м3 сначала до 80—100, а затем и до 120–130 тыс. м3 с перспективой доведения ее до 165, а в последующем и до 200 тыс. м3.[55]
В конце 1990-х гг. производство сжиженного природного газа было налажено уже в довольно большом числе стран, причем в 15–20 из них оно достигло более или менее значительных размеров. В зарубежной Европе к таким странам относятся Великобритания и Норвегия, в зарубежной Азии – Индонезия, Малайзия, Саудовская Аравия, ОАЭ, Катар, Китай, Индия, в Африке – Алжир, Египет и Ливия, в Северной Америке – США и Канада, в Латинской Америке – Мексика, Венесуэла и Бразилия; входит в их число и Австралия. Большинство из перечисленных стран не только производит, но и экспортирует СПГ, о чем свидетельствуют данные таблицы 90.
Анализ таблицы 90 показывает, что главными экспортерами СПГ были и остаются развивающиеся страны – в первую очередь Юго-Восточной Азии, но также Африки и Юго-Западной Азии, тогда как доля экономически развитых стран в мировом экспорте не достигает и 1/10. Естественно, что за этими долевыми показателями стоят отдельные страны. Основной экспорт из стран Юго-Восточной Азии в начале XXI в. обеспечивают Индонезия, Малайзия и Бруней, из Африки – Алжир и Нигерия, из Юго-Западной Азии– Катар и Абу-Даби (ОАЭ). Среди стран Запада к числу экспортеров СПГ относятся только США (Аляска) и Австралия. Важно учитывать, что эта группа ведущих стран-экспортеров не остается неизменной. Уже на рубеже XX–XXI вв. в нее вошли еще несколько стран (Катар, Нигерия, Тринидад и Тобаго).
Наряду с группой стран – экспортеров сжиженного природного газа сложилась и довольно постоянная группа стран-импортеров. Это прежде всего страны Восточной Азии – Япония (более 1/2 всего мирового импорта СПГ), Республика Корея и о. Тайвань, а также страны Западной Европы – Франция, Испания, Италия, Бельгия. Обычно в эту группу включают и Турцию. Немного СПГ импортируют и США. Некоторые из этих стран (Япония, Республика Корея, о. Тайвань) ввозят природный газ только в сжиженном виде, другие же (Франция, Бельгия, не говоря уже о США), наряду с импортом СПГ, ориентируются также, причем преимущественно, на импорт «газопроводного» газа.
С географической точки зрения особый интерес представляет то обстоятельство, что отдельные районы экспорта и импорта СПГ тесно связаны друг с другом и вместе образуют международные газотранспортные системы, каждая из которых включает в себя всю производственную цепочку – от добычи природного газа до доставки его к потребителям на место назначения. К началу XXI в. в мировом хозяйстве сложились две главные газотранспортные системы – система Азиатско-Тихоокеанского региона и Африкано-Западноевропейская система (рис. 69).
Газотранспортная система Азиатско-Тихоокеанского региона, самая мощная и разветвленная, обеспечивает более 1/2 всех мировых экспортно-импортных поставок СПГ. Наиболее крупным экспортером в этом регионе была и остается Индонезия, создавшая на основе своих газовых месторождений газоконденсатные заводы в Бонтанге, на восточном побережье острова Калимантан (этот завод производительностью 20 млн т СПГ в год считается крупнейшим в мире) и на севере острова Суматра. Газоконденсатные заводы Малайзии и Брунея также находятся на острове Калимантан, только на северном его побережье. «Газовые мосты» связывают терминалы этих заводов с несколькими газоприемными терминалами, расположенными на Тихоокеанском побережье японского острова Хонсю. Поставлять СПГ из Индонезии в Республику Корею стали в середине 1980-х гг., а на Тайвань – в начале 1990-х гг. Затем в поставки для Кореи включилась также Малайзия.
Рис. 69. Основные направления экспортно-импортных перевозок сжиженного природного газа
Второй «газовый мост» в АТР сложился между эмиратом Абу-Даби, входящим в состав ОАЭ, и Японией. Это произошло после того, как в середине 1970-х гг. на маленьком острове Дас в Персидском заливе был сооружен завод по сжижению природного газа, поступающего сюда с двух шельфовых месторождений. Примеру Абу-Даби в конце 1990-х гг. последовал Катар, построивший заводы СПГ и терминал для экспорта сжиженного газа в Японию и Республику Корею.
Еще два «газовых моста», проходящие через акваторию Тихого океана, также надо отнести к Азиатско-Тихоокеанскому региону. Оба они соединяют Японию, крупнейшего в мире потребителя СПГ, один– с Аляской, а другой – с Австралией. Завод и терминал СПГ на Аляске, неподалеку от Анкориджа, были построены еще в конце 1960-х гг., и тогда же танкеры-газовозы начали доставлять отсюда сжиженный природный газ к побережью острова Хонсю.
Созданию этой «связки» способствовало несколько факторов. Во-первых, политика Японии, давно уже преследующая цель максимальной диверсификации своего газового импорта. Во-вторых, практическое отсутствие крупных потребителей СПГ на самой Аляске. В-третьих, незаинтересованность Тихоокеанских штатов США, ориентирующихся на местный газ и поставки газа из Канады по газопроводам, в получении СПГ с Аляски. Что же касается транспортирования этого СПГ на восточное побережье США через Панамский канал, то такой вариант оказывается слишком дорогим. На японском же рынке СПГ с Аляски стал вполне конкурентоспособным. Особенно с учетом того, что японский капитал участвует в разработке газовых месторождений этого американского штата.
«Газовый мост» между Австралией и Японией сформировался уже в 1990-х гг. Он связывает газоконденсатный завод на северо-западном побережье материка, использующий газ одного из шельфовых месторождений, с терминалом и заводом по регазификации на японском острове Хонсю.
Африкано-Западноевропейская газотранспортная система имеет приоритет по времени возникновения, но по объему поставок значительно уступает системе АТР. Возникновение ее обусловлено двумя главными факторами. Во-первых, ресурсным, влияние которого проявилось, с одной стороны, в недостаточной обеспеченности ресурсами природного газа большинства стран Западной Европы и, с другой стороны, в наличии больших избыточных ресурсов газа в странах Северной Африки, в первую очередь в Алжире и Ливии, собственные потребности которых в этом виде топлива невелики. Во-вторых, фактором экономико-географического положения, или, иными словами, относительной близостью стран Северной Африки к южной, да и к западной части Европы. Нужно, конечно, принимать во внимание и традиции экономических и культурных связей между странами Средиземноморья.
Ведущая страна – экспортер сжиженного газа в Северной Африке – Алжир. Он первым начал осуществлять значительный экспорт СПГ и ныне с двух своих газоконденсатных заводов (в Арзеве и Скикде) поставляет его во Францию, в Испанию и Бельгию, причем на первую из этих трех стран приходится не менее половины всех поставок. Второй страной Северной Африки, экспортирующей СПГ в Западную Европу, стала Ливия, но масштабы ее поставок сравнительно невелики и направлены они только в Испанию. В конце 1990-х гг. в состав стран – экспортеров СПГ вошла еще одна африканская страна – Нигерия, где были построены завод по сжижению газа в Порт-Хар-корте и газоэкспортный терминал в Бонни. Готовится к экспортированию СПГ и Египет.
Помимо этих двух газотранспортных систем существуют и другие подобные «связки», но значительно меньших размеров. К их числу относится, например, экспорт СПГ из Алжира на восточное побережье США, начатый еще в 1970-х гг. В 2000 г. начала экспортировать СПГ в США Малайзия.
Большинство специалистов оценивают перспективы роста производства и международной торговли СПГ как весьма благоприятные. Ведущая роль сохранится за странами АТР, где к 2010 г. поставки СПГ, согласно прогнозам, могут увеличиться до 130–150 млн т. В число новых стран – экспортеров СПГ, по-видимому, войдут Норвегия, Иран, Йемен, Венесуэла, Папуа – Новая Гвинея, а к странам-импортерам добавятся Китай, Индия, Пакистан, Таиланд.
В России, всегда ориентировавшейся на сетевой газ, использование сжиженного природного газа до конца 1990-х гг. не получило широкого распространения. Однако стратегия дальнейшего развития газовой промышленности предусматривает развитие производства СПГ, которое уже начато на базе шельфовых месторождений северной части Сахалина. Этот газ предназначается как для экспорта, так и для внутреннего потребления на Дальнем Востоке.
91. Добыча нефти и природного газа в Мировом океане
Добыча нефти и природного газа в акваториях Мирового океана имеет уже довольно длительную историю. Примитивными способами морскую добычу нефти вели еще в XIX в. в России (на Каспии), в США (в Калифорнии) и в Японии. В 30-е гг. XX в. на Каспии и в Мексиканском заливе были осуществлены первые попытки бурения на нефть со свайных сооружений и барж. Начало же действительно быстрого роста морской добычи нефти и газа относится к 1960-м гг. Еще большее ускорение этот процесс получил в 1970—1980-е гг., о чем свидетельствует число стран, добывающих нефть и природный газ в пределах континентального шельфа. В 1970 г. таких стран было всего около 20, а в начале 1990-х гг. – уже более 50. Соответственно возрастала и мировая морская добыча нефти (табл. 91).
Можно утверждать, что такой рост добычи морской нефти был обусловлен двумя главными факторами. Во-первых, после энергетического кризиса середины 1970-х гг. и резкого подорожания нефти повысился интерес к шельфовым бассейнам и месторождениям, которые до этого использовали не столь широко. Они были менее истощены и сулили определенную экономическую выгоду. Как уже отмечалось выше, морская добыча нефти и газа стала ярким примером проводившейся тогда политики расширения ресурсных рубежей. Во-вторых, крупномасштабное освоение морских месторождений оказалось возможным благодаря целому ряду технических новшеств, и в первую очередь применению буровых платформ.
Таблица 91
ДИНАМИКА МИРОВОЙ МОРСКОЙ ДОБЫЧИ НЕФТИ
С таких платформ в мире еще к началу 1990-х гг. было пробурено около 40 тыс. морских скважин, причем глубина бурения все время увеличивалась. Еще в начале 1980-х гг. 85 % морской нефти получали при глубинах до 100 м, а бурение при глубинах более 200 м практически отсутствовало. В середине 1990-х гг. добыча нефти при глубинах от 200 до 400 м перестала быть редкостью, а максимальная глубина возросла с 300 м в 1984 г. до 1000 м в 1994 г. и 1800 м в 1998 г. И это не говоря уже о том, что поисково-разведочное бурение ныне ведут уже на глубинах 3000 м и более. По мере увеличения глубины бурения морские промыслы стали все более удаляться от береговой линии суши. Вначале такое удаление обычно не превышало 10–15 км, затем – 50—100 км, теперь же в отдельных случаях оно достигает 400–500 км. Фактически это означает, что оно уже может выходить за пределы континентального шельфа.
При рассмотрении динамики мировой морской добычи нефти обращает на себя внимание тот факт, что в последнее время темпы ее прироста явно замедлились. Дело в том, что после преодоления энергетического кризиса и вступления мировой энергетики в новую довольно длительную стадию дешевой нефти, продолжать разработку многих шельфовых месторождений, особенно в высоких широтах, стало попросту нерентабельно из-за более высокой, чем на суше, себестоимости добычи.
В целом бурение скважин в морских акваториях обходится значительно дороже, чем на суше, причем стоимость его прогрессивно возрастает по мере увеличения глубины. Затраты на бурение даже при глубине моря в 20–30 м примерно вдвое превышают аналогичные затраты на суше. Стоимость бурения на глубине 50 м возрастает в три-четыре раза, на глубине 200 м – в шесть раз. Однако величина расходов на бурение зависит не только от глубины моря, но и от других природных факторов. В условиях Арктики, например, затраты на добычу превышают соответствующие показатели для района субтропиков или тропиков в 15–16 раз. Расчеты показывают, что даже при цене 130 долл. за 1 т нефти добыча ее к северу от 60-й параллели становится нерентабельной.
Вот почему в последнее время были пересмотрены в сторону снижения прежние прогнозы роста мировой морской добычи нефти (согласно некоторым из них, уже в 2005 г. морская нефть должна была обеспечивать не менее 35–40 % всей добычи). То же относится и к природному газу, морская добыча которого в 2000 г. составила 760 млрд м3 (31 %).
Сложившаяся к концу 1990-х гг. география морской добычи нефти и природного газа показана на рисунке 70. Из него можно заключить, что такую добычу ведут почти в 50 точках земного шара во всех пяти обитаемых частях света. Но доля их, как и доля отдельных океанов и отдельных акваторий, естественно, не может не различаться. Да и со временем она меняется. Так, в 1970 г. примерно 2/3 морской добычи давали Северная и Южная Америка и 1/3 – Юго-Западная Азия. К 1980 г. доля Америки уменьшилась, а доля Азии, Африки и Европы возросла. В 1990 г. из 760 млн т мировой морской добычи нефти на Северную и Южную Америку приходилось 230 млн, на Азию 220 млн, на Европу – 190 млн, на Африку 100 млн и на Австралию – 20 млн т.
В зарубежной Европе морские месторождения обеспечивают 9/10 всей добычи нефти и газа. Это объясняется прежде всего особой ролью Североморского нефтегазоносного бассейна, месторождения которого активно эксплуатируют Великобритания, Норвегия и в меньшей мере Нидерланды. Кроме того, небольшую по размерам добычу ведут в некоторых местах Средиземного моря.
В зарубежной Азии основным районом добычи нефти и газа был и остается Персидский залив, где ее ведут Саудовская Аравия, Иран, ОАЭ, Кувейт, Катар. В 1980—1990-е гг. заметно выросла добыча на континентальном шельфе морей Юго-Восточной Азии – в Малайзии, Индонезии, Брунее, Таиланде, во Вьетнаме. Поисково-разведочные работы ведут также у побережья некоторых других стран. То же относится и к шельфовой зоне морей, омывающих берега Китая. Из стран Южной Азии значительную добычу на шельфе имеет Индия.
В Африке за последнее время число стран, добывающих нефть и газ в пределах континентального шельфа, заметно возросло. Еще не так давно к ним относились только Нигерия, Ангола (на шельфе Кабинды) и Египет, но затем добавились Камерун, Конго, Габон – в общем вся полоса западного побережья материка от Нигерии до Намибии.
Рис. 70. Районы добычи нефти и газа в Мировом океане
В Северной Америке главный производитель морской нефти и морского газа – США. На морские месторождения в этой стране приходятся 15 % общей добычи нефти и 25 % добычи природного газа. В эксплуатацию вовлечено более ста шельфовых залежей, большинство из которых находится в акватории Мексиканского залива, а остальные – у Атлантического и Тихоокеанского побережий страны и на Аляске. В 1990-х гг. к добыче морской нефти в прилегающих к Ньюфаундленду районах Атлантики приступила и Канада.
В Латинской Америке расположена Венесуэла, которая начала добывать морскую нефть одной из первых (в лагуне Маракайбо), да и ныне эти промыслы обеспечивают в стране примерно 4/5 ее общей добычи. Однако в 1980—1990-х гг. Венесуэлу сначала догнала, а затем перегнала Мексика, освоившая крупный нефтегазоносный бассейн в акватории залива Кампече Карибского моря. В число стран, добывающих морскую нефть, вошли также Бразилия и островное государство Тринидад и Тобаго. При этом Бразилия оказалась одним из лидеров по глубоководному бурению, введя в строй еще в конце 1980-х гг. эксплуатационные скважины в Атлантике при толще воды более 400 м. Поисково-разведочное бурение на нефть и газ ведут также у берегов Аргентины, Чили, Перу и некоторых других стран этого континента.
В Австралии добывать нефть и газ на континентальном шельфе начали еще в 1960-х гг. – в Бассовом проливе на юге страны. Через 10–15 лет уровень добычи в этом бассейне начал снижаться, но это было компенсировано путем освоения других шельфовых месторождений, расположенных у западного побережья страны и на севере, в Тиморском море. В небольших объемах морскую нефть добывают также у берегов Папуа – Новой Гвинеи.
В России в 1990-е гг. добыча нефти и природного газа на морских месторождениях (после перехода каспийских залежей, дававших 1,5–2 % общей добычи этого вида топлива в СССР, к Азербайджану) практически почти не велась. Однако перспективы расширения такой добычи ныне оценивают очень высоко. Они связаны с уже начавшимся промышленным освоением двух главных морских акваторий. Одна из них – Охотское море, где у северо-восточной окраины острова Сахалин во второй половине 1980-х гг. было разведано несколько крупных месторождений. Другая – Баренцево и Карское моря, где также в 1980-х гг. геологи открыли еще более важную шельфовую провинцию с крупными и крупнейшими месторождениями – газоконденсатным Штокмановским, газовым Русановским, нефтяным Приразломным и др. Согласно расчетам, только на шельфе Сахалина в перспективе предполагают довести добычу нефти до 20–30 млн т, а газа – до 15–20 млрд м3 в год (суммарно же за все время эксплуатации здесь намечают добыть 1,4 млрд т нефти и 4,2 трлн м3 газа). И это не говоря о возможностях шельфовой зоны других дальневосточных морей. Программой освоения нефтегазовых ресурсов арктического шельфа России намечено ввести в эксплуатацию 11 нефтяных и газовых месторождений с выходом на годовой уровень добычи 20 млн т нефти и не менее 50 млрд м3 газа. При оценке перспектив нефтегазоносности российской Арктики нужно учитывать и то обстоятельство, что на всем огромном пространстве от Карского до Чукотского морей до конца 1990-х гг. не было пробурено ни одной поисково-разведочной скважины. К категории перспективных относится и северная часть Каспийского моря.
92. Угольная промышленность мира
Угольная промышленность продолжает оставаться важной отраслью мировой энергетики, а угольное топливо – занимать «вторую строчку» в структуре мирового энергопотребления. Развитие этой отрасли отличается большей стабильностью по сравнению, скажем, с нефтяной, что объясняется целым рядом причин. Среди них – и гораздо лучшая обеспеченность разведанными ресурсами, и постоянный устойчивый спрос со стороны прежде всего электроэнергетики и металлургии. Однако по экологическим критериям, по условиям работы шахтеров угольная промышленность находится в менее выгодном положении, чем нефтяная и тем более газовая. Чтобы уменьшить себестоимость добычи, которая в среднем в мире составляет 12–15 долл. за 1 т, многие страны ищут пути ее дальнейшего усовершенствования. Одним из важных направлений повышения эффективности отрасли остается увеличение доли угля, добываемого открытым способом. В США эта доля превышает 3/5, в России составляет около 3/5, в Австралии – 1/2.
Рис. 71. Динамика мировой добычи угля, млн т
Динамика мировой добычи угля во второй половине XX – и в начале XXI в. показана на рисунке 71, который свидетельствует о том, что за этот период времени добыча его возросла примерно в 3,4 раза. Наибольший ее рост пришелся на 1970-е гг., т. е. на период мирового энергетического кризиса, когда в связи с резким подорожанием нефти уголь снова привлек всеобщее внимание. Но затем нефть подешевела, интерес к углю опять снизился, и в результате уровень его мировой добычи стал повышаться медленнее. Так, в 1990-х гг. он колебался в пределах от 4700 до 4800 млн т. Но в начале XXI в. произошел новый подъем уровня мировой угледобычи, который за несколько лет возрос на 1,4 млрд т. Что же касается соотношения между добычей каменного и бурого угля, то оно будет изменяться в сторону увеличения доли первого. За последние десятилетия она уже выросла с 2/3 почти до 4/5.
Распределение мировой добычи угля между тремя группами стран отличается от соответствующих пропорций и по нефти, и по газу: 15 % добычи обеспечивают страны с переходной экономикой, 30 % экономики развитые страны Запада и 55 % – развивающиеся страны. Однако столь высокая доля развивающихся стран объясняется масштабными объемами добычи в Китае.
Распределение добычи угля между крупными регионами мира показано в таблице 92.
Анализ таблицы 92 позволяет подразделить крупные географические регионы мира на две большие группы – с уменьшающимся и растущим уровнем добычи угля. Как нетрудно определить, в первую группу входят страны зарубежной Европы (в первую очередь Германия и Великобритания), где подобная тенденция прослеживается вполне отчетливо. В 1990-х г. в первую группу входили и страны СНГ. При этом в странах СНГ сказалось общее кризисное состояние экономики, в странах зарубежной Европы – конкуренция других энергоносителей, в особенности импортных. Но нужно учитывать и ухудшение горно-геологических условий добычи в бассейнах, которые разрабатывают уже 100 или даже 150 лет. ВГермании, например, глубина угольных разработок уже достигла 900 м, в Чехии – 700 м, в Великобритании и Польше – 550 м.
Все остальные крупные географические регионы мира входят во вторую группу. Если иметь в виду не столько темпы, сколько размеры абсолютного наращивания добычи угля, то впереди снова оказывается зарубежная Азия. Чтобы сдвиги в распределении добычи между регионами предстали в еще более наглядном виде, нужно вспомнить, что в 1950—1960-е гг. на СССР и зарубежную Европу приходилось около 60 % всей мировой добычи угля.
Соответствующие изменения происходили и продолжают происходить в составе главных угледобывающих стран. Сначала их перечень возглавляли США и СССР, а за ними следовали Германия и Великобритания. В 1970-х гг. начался быстрый рост добычи в Китае, который уже в 1985 г. обогнал США и вышел на первое место. Китай же оказался первой страной, где годовая добыча угля сначала достигла уровня в 1 трлн т, а в 2005 г. превысила 2 трлн.т. В последние два десятилетия быстро растет также добыча в Индии, Австралии, ЮАР, Канаде, тогда как в Польше Украине, Казахстане уровень добычи остается относительно стабильным, а в Германии и Великобритании, как уже было отмечено, он заметно снизился. Все это привело к тому, что состав первой десятки стран в начале XXI в. существенно изменился (табл. 93).
Таблица 92
РАСПРЕДЕЛЕНИЕ ДОБЫЧИ УГЛЯ МЕЖДУ КРУПНЫМИ РЕГИОНАМИ МИРА
Таблица 93
ГЛАВНЫЕ УГЛЕДОБЫВАЮЩИЕ СТРАНЫ МИРА[56] В 2006 г.
** Преимущественно бурый уголь.
Размеры мирового потребления угля примерно совпадают с размерами его добычи. Наиболее крупные потребители каменного угля – Китай, США, Индия, ЮАР, Украина, Польша, Россия, бурого – Германия, Китай, Россия, США. Самый большой рост потребления угля в последнее время происходил в странах Азии, особенно в Китае и Индии, топливно-энергетические балансы которых ориентированы в основном на этот вид топлива.
Международная торговля углем постоянно возрастает: в 1980 г. она составляла 260 млн т, в 1990 г. – 390 млн, а в 2005 г. – 750 млн т. Но это значит, что в каналы международной торговли пока поступает лишь 13 % всего добываемого в мире угля, почти исключительно каменного. Тем не менее и в структуре, и в географии этой торговли за последние десятилетия произошли большие изменения. Еще сравнительно недавно на мировом рынке преобладал спрос на коксующийся уголь, затем, по мере замедления темпов развития черной металлургии, он стал падать, а спрос на энергетический уголь для ТЭС, напротив, расти. Теперь в международной торговле углем энергетический уголь уже преобладает, причем такое преобладание будет возрастать.
Еще большие изменения происходят в географии международной торговли углем. До середины 1980-х гг. главной углеэкспортирующей страной были США, но затем эта роль перешла к Австралии. Германия и Великобритания фактически перестали экспортировать уголь, зато в крупных экспортеров превратились также ЮАР и Канада. Несколько уменьшился экспорт из России, Казахстана, Польши, но увеличился экспорт из Индонезии, Китая, Колумбии. А вот список основных импортеров угля изменился мало: ими были и остаются Япония, Республика Корея, Тайвань в Азии, ФРГ, Франция, Италия, Великобритания, Испания, Бельгия, Нидерланды, Дания в Европе, Бразилия в Латинской Америке.
Экспортно-импортные перевозки каменного угля между этими странами привели к формированию вполне устойчивых «угольных тостов», главные из которых:
Австралия– Япония, Республика Корея, о. Тайвань;
Австралия – Западная Европа;
США – Западная Европа;
США – Япония;
ЮАР – Западная Европа;
ЮАР – Япония;
Колумбия – Западная Европа.
Угольная промышленность России в на рубеже веков выделялась среди всех отраслей российского ТЭКа наиболее кризисным состоянием, что привело к значительному падению объемов добычи угля (в 1991 г. – 367 млн т, в 2006 г. – 210 млн т) и к уменьшению его потребления. Несмотря на это экспорт угля все же остается на уровне 80–90 млн т в год. Примерно 1/10 его направляется в другие страны СНГ, 9/10 – в страны дальнего зарубежья (из азиатских стран это прежде всего Япония, Турция, из европейских – Италия, Германия, Великобритания, Финляндия, Румыния, Болгария, Словакия). Специалисты считают, что ключевыми направлениями дальнейшего развития этой отрасли в России должны быть не количественное наращивание объемов производства, а повышение его эффективности, структурная перестройка, внедрение новых технологий, улучшение качества продукции. Иными словами, речь идет о создании конкурентоспособных предприятий, обеспечивающих надежное увеличение растущего спроса. При этом роль восточных районов страны, которые и ныне дают 3/4 всей ее добычи угля, может еще более возрасти.
93. Мировая электроэнергетика
Электроэнергетика входит в состав топливно-энергетического комплекса, образуя в нем, как иногда говорят, «верхний этаж». Можно сказать, что она является одной из базовых отраслей мирового хозяйства. Эта ее роль объясняется необходимостью электрификации самых разных сфер человеческой деятельности. Поэтому и уровень электрификации топливно-энергетического баланса мира, который измеряется количеством первичных энергоресурсов, расходуемых на производство электроэнергии, все время возрастает и в развитых странах уже превысил 2/5.
Динамика мирового производства электроэнергии показана на рисунке 72, из которого вытекает, что во второй половине XX в. – начале XXI в. выработка электроэнергии увеличилась в 20 раз. На протяжении всего этого времени темпы роста спроса на электроэнергию превышали темпы роста спроса на первичные энергоресурсы. В первой половине 1990-х гг. они составляли соответственно 2,5 % и 1,5 % в год.
Согласно прогнозам, к 2010 г. мировое потребление электроэнергии может возрасти до 18–19 трлн кВт ч, а к 2020 г. – до 26–27 трлн кВт • ч. Соответственно будут возрастать и установленные мощности электростанций мира, которые уже в середине 1990-х гг. превысили уровень в 3 млрд кВт.
Между тремя основными группами стран выработка электроэнергии распределяется следующим образом: на долю экономически развитых стран приходится 55 %, развивающихся – 35 и стран с переходной экономикой – 10 %. Предполагают, что доля развивающихся стран в перспективе будет возрастать, и к 2020 г. они обеспечат уже около 1/2 мировой выработки электроэнергии.
Рис. 72. Динамика мирового производства электроэнергии, млрд кВтч
Таблица 94
ГЛАВНЫЕ СТРАНЫ – ПРОИЗВОДИТЕЛИ ЭЛЕКТРОЭНЕРГИИ[57] В 2006 г.
Распределение мирового производства электроэнергии между крупными географическими регионами также постепенно изменяется. Так, в 1950 г. на долю Северной Америки приходилось 46 %, Западной Европы – 25, Восточной Европы (с СССР) – 14, Азии – 10, Латинской Америки, Австралии и Океании – по 2 и Африки – 1 %. К 2005 г. доля Северной Америки уменьшилась до 26 %, Западной Европы – до 20, Восточной Европы (с СНГ) – до 11, тогда как доля Азии возросла до 34, Латинской Америки – до 5, Африки– почти до 3 %, доля Австралии и Океании осталась неизменной. Судя по прогнозам, в 2010 г. потребление электроэнергии в Северной Америке и Азиатско-Тихоокеанском регионе сравняется на уровне около 6 трлн кВт ч. В Западной Европе оно составит 2800 млрд кВт • ч, в Латинской Америке – 1350 млрд, в Африке – 550 млрд, на Ближнем и Среднем Востоке – 350 млрд кВт • ч.
Такой порядок регионов в известной мере предопределяет и состав главных стран – производителей электроэнергии (табл. 94).
Анализируя таблицу 94, нетрудно заметить, что из 18 вошедших в нее стран 14 относятся к экономически развитым и 4 – к развивающимся. В целом состав этой группы уже на протяжении длительного времени остается более или менее устойчивым, но число стран в ней постепенно возрастает. Еще в 1985 г. их было всего 11, причем в первую пятерку входили тогда США, СССР, Япония, Канада и Китай. Согласно одному из прогнозов, в 2020 г. производство электроэнергии в США достигнет 4350 млрд кВт ч, в Китае – 3450 млрд, В России – 180 млрд, в Индии – 1150 млрд, а в странах ЕС в целом – 2115 млрд кВт-ч. Но некоторые из этих показателей уже устарели.
Показатель производства электроэнергии из расчета на душу населения относится к числу наиболее важных показателей, характеризующих ту или иную страну, так как он в наибольшей мере отражает степень электрификации ее экономики. Поскольку темпы прироста производства электроэнергии выше средних темпов прироста населения, этот показатель для всего мира постепенно возрастает и ныне составляет около 2500 кВт-ч. Душевую выработку, превышающую этот средний количественный рубеж, имеют уже 55 стран мира, которые представляют все его континенты. Как и можно было ожидать, среди них преобладают экономически развитые страны Северной Америки (Канада– более 16 тыс. кВт-ч, США – около 14 тыс.), зарубежной Европы (Франция – около 9 тыс., Германия – около 7 тыс.), Япония (более 9 тыс. кВт-ч). Но «чемпионом мира» среди них была и остается Норвегия, где показатель душевого производства электроэнергии превышает 30 тыс. кВт-ч! В развивающемся мире душевую выработку выше среднемирового уровня имеют лишь очень немногие страны, преимущественно нефтедобывающие – с небольшим населением и довольно развитой теплоэнергетикой (Кувейт – около 14 тыс. кВт-ч, Катар– 10 тыс., Саудовская Аравия, ОАЭ, Бахрейн – 6–7,5 тыс. кВт-ч). Но подавляющее большинство развивающихся стран имеет показатели душевой выработки ниже 1000 кВт-ч, а, скажем, Бангладеш в Азии, Судан, Танзания, Эфиопия в Африке не дотягивают и до 100 кВт-ч.
Структура производства электроэнергии также не остается неизменной. До середины XX в., на угольном этапе развития мирового энергопотребления, в ней резко преобладала доля тепловых, преимущественно работающих на угле, электростанций с некоторой добавкой ГЭС. Затем, по мере развития гидроэнергетики и атомной энергетики, доля ТЭС стала уменьшаться, и в начале XXI в. мировое производство электроэнергии приобрело структуру, показанную на рисунке 73. Из него вытекает, что ныне более 2/3 мирового производства электроэнергии приходится на ТЭС и по 1/5—1/6 – на ГЭС и АЭС. Согласно прогнозам, структура использования топлива на ТЭС в перспективе несколько изменится: в 2010 г. доля газа может возрасти, а доля мазута уменьшиться.
Рис. 73. Структура мирового производства электроэнергии
В силу ряда природных и экономических причин показатели структуры производства электроэнергии крупных регионов мира могут существенно отличаться от среднемировых, о чем свидетельствуют данные таблицы 95.
Анализ таблицы 95 позволяет сделать несколько интересных выводов. Во-первых, о том, что наиболее ориентирована на уголь электроэнергетика Африки (благодаря ЮАР) и зарубежной Азии (во многом благодаря Китаю), но роль угля довольно значительна также в Восточной Европе и группе стран ОЭСР. Во-вторых, о том, что в основном на нефти и газе базируется электроэнергетика стран Ближнего Востока, где находятся крупнейшие производители этих видов топлива; доля газа очень велика также в странах СНГ. В-третьих, о том, что по доле гидроэнергетики на мировом фоне резко выделяется регион Латинской Америки, где ГЭС вырабатывают 3/4 всей электроэнергии. И в-четвертых, о том, что по доле АЭС в общей выработке лидируют страны ОЭСР (иными словами, страны Запада), за которыми следуют страны СНГ и Восточной Европы.
Подобные структурные контрасты еще отчетливее проявляются на примерах отдельных стран. В этом отношении их можно подразделить на три большие группы.
Для стран первой группы характерно преобладание выработки электроэнергии на ТЭС, работающих на угле, мазуте и природном газе. К этой группе относятся США, большинство стран зарубежной Европы и СНГ, Япония, Китай, Индия, Австралия и ряд других. Особую подгруппу среди них образуют страны, где ТЭС дают 95– 100 % всей электроэнергии. Это либо типично угольные (Польша, ЮАР), либо типично нефтегазовые (Саудовская Аравия, ОАЭ, Кувейт, Бахрейн, Оман, Ирак, Ливия, Алжир, Тринидад и Тобаго, Туркменистан) страны, либо страны, ориентирующиеся на привозное топливо (Дания, Ирландия, Белоруссия, Молдавия, Израиль, Иордания, Кипр, Сингапур, Сомали, Куба).
Таблица 95
СТРУКТУРА ПРОИЗВОДСТВА ЭЛЕКТРОЭНЕРГИИ ПО КРУПНЫМ РЕГИОНАМ МИРА В НАЧАЛЕ XXI В.
* Без стран СНГ. ** Без стран СНГ и Китая.
Кроме того, в эту подгруппу входят еще примерно 40 небольших, преимущественно островных, стран, где доля ТЭС в выработке электроэнергии достигает 100 %. Все они ориентируются на привозное, главным образом нефтяное, топливо для своих электростанций. Это страны Карибского бассейна, многие острова и архипелаги Океании, а также островные и некоторые неостровные страны Африки.
Анализируя данные о теплоэнергетике, нужно иметь в виду, что первая десятка стран-лидеров по доле ТЭС в выработке электроэнергии несколько отличается от первой десятки стран-лидеров по абсолютным размерам выработки. В нее входят (в порядке убывания) США, Япония, Россия, Китай, Германия, Индия, Великобритания, Италия, ЮАР и Австралия.
Крупнейшие современные ТЭС имеют мощность 4–5 млн кВт. ТЭС, работающие на угле, обычно размещаются в районах добычи энергетического угля или в местах, куда его можно доставлять дешевым водным транспортом. ТЭС, работающие на нефтетопливе, чаще всего соседствуют с крупными НПЗ, а работающие на природном газе ориентируются на трассы магистральных газопроводов.
Во вторую группу входят страны с преобладанием гидроэнергетики. Их более 50. В зарубежной Европе (Норвегия – 99,5 %, Албания, Хорватия, Босния и Герцеговина, Швейцария, Латвия) и в зарубежной Азии (Республика Корея, Вьетнам, Шри-Ланка, Афганистан) их сравнительно не так много. Зато в Африке таких стран больше 20, причем в некоторых из них (ДР Конго, Замбия, Мозамбик, Камерун, Конго, Намибия, Танзания) фактически всю электроэнергию вырабатывают на ГЭС. Что же касается Латинской Америки, то гидроэнергетика является определяющей во всех странах этого континента, за исключением Кубы, Мексики и Аргентины. Из стран Северной Америки во вторую группу входит Канада, из стран Океании – Новая Зеландия, из стран СНГ – Таджикистан, Киргизия и Грузия.
В этом случае первая десятка стран по доле ГЭС в выработке электроэнергии также существенно отличается от первой десятки стран по ее абсолютным размерам. В нее входят (в порядке убывания) Канада, США, Бразилия, Китай, Россия, Норвегия, Япония, Франция, Индия и Швеция. Крупнейшие современные ГЭС имеют мощность 5–6 млн кВт, а некоторые даже 10–12 млн кВт (табл. 96).
Таблица 96
КРУПНЕЙШИЕ ГЭС МИРА
Еще в конце 1980-х гг. из 110 действовавших в мире ГЭС установленной мощностью свыше 1 млн кВт 1/2 находилась в странах Запада, в особенности в США и Канаде, 1/3 – в развивающихся и остальная часть – в социалистических странах. Однако в последнее время очень крупных русловых ГЭС ни в зарубежной Европе, ни даже в Северной Америке уже не строят, перейдя к сооружению гидроаккумулятивных электростанций (ГАЭС), а также малых и низконапорных ГЭС. В значительной мере это связано с тем, что многие страны зарубежной Европы использовали уже более 90 % своего эффективного гидроэнергетического потенциала, Япония – примерно столько же, а США и Канада – более 1/2.
Тем не менее дальнейшее освоение гидроэнергетического потенциала остается важнейшей задачей развития энергетики.
В конце 1990-х гг. во всем мире в стадии строительства находились ГЭС общей установленной мощностью свыше 100 млн кВт. Однако 2/3 этих мощностей приходилось уже на страны Азии и 1/6 – на страны Латинской Америки, где есть еще неиспользованные гидроресурсы. Если иметь в виду отдельные страны, то в первую очередь это относится к Китаю, где сооружают ряд крупных гидростанций, в том числе крупнейшую в мире ГЭС Санься («Три ущелья») проектной мощностью 18,2 млн кВт.
Наконец, третью группу образуют страны с преобладанием электроэнергии, вырабатываемой на АЭС. Это прежде всего Франция, Бельгия, Словакия, Словения и Литва в зарубежной Европе.
Общий объем торговли электроэнергией составляет примерно 500 млрд кВт-ч в год, или 3,8 % от ее суммарного производства. К крупным экспортерам электроэнергии относятся Франция, Канада, Парагвай, Германия, а в роли импортеров выступают прежде всего США, Германия, Италия, Бразилия, Швейцария.
Россия по общей мощности электростанций уступает в мире только США. Она располагает 440 тепловыми и гидравлическими электростанциями мощностью соответственно 132 млн и 44 млн кВт и 10 атомными электростанциями мощностью 22 млн кВт. Эти станции объединены между собой системными ЛЭП напряжением свыше 220 кВ, общая длина которых составляет 150 тыс. км. Примерно 4/5 всех электростанций России образуют Единую энергетическую систему (ЕЭС) страны. Основу этой системы составляют крупные и крупнейшие ТЭС, ГЭС и АЭС мощностью по несколько миллионов киловатт. Электроэнергетика страны всегда развивалась опережающими темпами, однако в 1990-х гг. темпы ее роста замедлились – прежде всего из-за резкого сокращения капиталовложений. В перспективе главная роль в производстве электроэнергии сохранится за тепловыми электростанциями, которые обеспечат более 2/3 всей ее выработки. Доля гидростанций, составляющая ныне 1/5, может немного уменьшиться, поскольку сооружение ГЭС наиболее капиталоемко и при недостатке средств практически невозможно. Впрочем, разработанная программа все же предусматривает строительство ГЭС средней и малой мощности.
Перспективы развития российской электроэнергетики связаны с необходимостью решения ряда сложных проблем. Особенно с учетом того, что более 2/3 ее основных фондов изношены, и для их реконструкции требуется около 20 млрд долл. Если же такую реконструкцию не провести, то страна может столкнуться с дефицитом электроэнергии. Вот почему было принято решение о реформе (реструктуризации) одной из крупнейших российских естественных монополий – РАО «ЕЭС России».
94. Атомная энергетика мира
Атомную (ядерную) энергетику можно рассматривать как одну из важных подотраслей мировой энергетики, которая во второй половине XX в. стала вносить существенный вклад в производство электроэнергии. Особенно это относится к тем регионам планеты, где нет или почти нет собственных первичных энергетических ресурсов. По себестоимости вырабатываемой электроэнергии современные АЭС уже вполне конкурентоспособны в сравнении с другими типами электростанций. В отличие от обычных ТЭС, работающих на органическом топливе, они не выбрасывают в атмосферу парниковые газы и аэрозоли, что тоже является их достоинством.
Рис. 74. Рост мощности АЭС мира
Неудивительно, что на протяжении последних десятилетий мировая атомная энергетика превратилась в крупную отрасль, важную составную часть мирового хозяйства. Еще в 1970 г. все атомные электростанции мира выработали лишь 85 млрд кВт-ч электроэнергии, но уже в 1980 г. – около 700 млрд, в 1990 г. – 1800 млрд, а в 2005 г. – почти 2750 млрд кВт-ч. Одновременно возрастала и суммарная мощность АЭС мира (рис. 74). Однако рисунок 74 наглядно отражает и очень существенные перепады, которые были характерны для развития мировой атомной энергетики во второй половине XX в.
Первые программы быстрого роста атомной энергетики были разработаны еще в 50—60-е гг. XX в. в США, Великобритании, СССР, затем в ФРГ, Японии. Но в большинстве своем они не были выполнены. Это объяснялось прежде всего недостаточной конкурентоспособностью АЭС по сравнению с тепловыми электростанциями, работающими на угле, мазуте и газе.
С началом мирового энергетического кризиса, который привел к резкому подорожанию нефти, да и других видов минерального топлива, по-новому поставил вопросы надежности энергоснабжения, шансы атомной энергетики быстро возросли. В первую очередь это относилось к странам, не обладавшим большими ресурсами нефти и газа, а иногда и угля, – Франции, ФРГ, Бельгии, Швеции, Финляндии, Японии, Республике Корея. Однако крупные программы развития атомной энергетики были приняты также и в таких богатых минеральным топливом странах, как США и СССР.
В конце 1970-х гг. большинство западных экспертов считало, что к началу XXI в. мощность АЭС может достигнуть 1300–1600 млн кВт, или примерно половины суммарной мощности всех электростанций, а сами АЭС появятся в 50 странах мира. На X сессии МИРЭК обсуждался прогноз на 2020 г., согласно которому доля атомной энергетики в мировом потреблении топлива и энергии должна была составить 30 %.
Но уже в середине 1980-х гг. темпы роста атомной энергетики снова замедлились, в большинстве стран были пересмотрены и планы сооружения АЭС, и прогнозы. Объясняется это комплексом причин. Среди них – успехи политики энергосбережения, постепенное удешевление нефти и в особенности – переоценка экологических последствий сооружения АЭС. Эта переоценка произошла после аварии на американской АЭС «Три Майл Айленд» и в особенности после катастрофы на Чернобыльской АЭС в 1986 г., которая затронула 11 областей Украины, Белоруссии и России с населением 17 млн человек и привела к повышению уровня радиации в 20 странах в радиусе 2000 км от Чернобыля. На северо-западе радиоактивные осадки достигли северных районов Норвегии, на западе – р. Рейн, на юге – Персидского залива.
Вот почему в 1980-егг. сложилась совершенно новая ситуация, и развитие атомной энергетики мира в целом явно замедлилось. Правда, политика разных стран по отношению к данной отрасли оказалась отнюдь не одинаковой. С этих позиций их можно, пожалуй, подразделить на три группы.
К первой группе относятся, так сказать, страны-«отказники», которые вообще отменили свои атомные программы и приняли решение о немедленном или постепенном закрытии своих АЭС. Так, в Австрии была законсервирована уже готовая АЭС, построенная неподалеку от Вены. В Италии после референдума 1987 г. три АЭС были закрыты, а четвертая – почти завершенная – переоборудована в ТЭС. Польша прекратила сооружение АЭС в Жарновице. Практически были заморожены ядерные программы Швейцарии, Нидерландов, Испании. В Швеции в соответствии с результатами референдума правительство приняло решение закрыть до 2010 г. все 12 действующих атомных реакторов. А ведь в этой стране АЭС дают более половины всей выработки электроэнергии, да и по производству «атомной» электроэнергии на душу населения она занимает первое место в мире.
Ко второй группе можно отнести страны, решившие не демонтировать свои АЭС, но и не строить новые. В эту группу попадают США и большинство стран зарубежной Европы, где в 1990-егг. фактически не было начато строительство ни одной новой атомной электростанции. В нее же входят Россия и Украина, которая сначала объявила мораторий на сооружение АЭС, но затем отменила его (независимо от этого Чернобыльская АЭС в 2000 г. благодаря специальным западным инвестициям была наконец-то закрыта). Нужно иметь в виду, что в некоторых странах второй группы, где новые АЭС действительно не сооружают, достройку действующих АЭС с пуском новых энергоблоков все-таки продолжают.
Рис. 75. Распределение мощностей АЭС по регионам и странам мира
В третью группу, не очень многочисленную, входят страны, которые несмотря ни на что по-прежнему осуществляют свои широкомасштабные атомно-энергетические программы (Франция, Япония, Республика Корея) или принимают их заново (Китай, Иран).
Состав этих трех групп не остается неизменным. Так, в последнее время под влиянием тех или иных причин несколько пересмотрели свое негативное отношение к строительству атомных электростанций такие страны, как Италия, Испания, Швеция, а в 2002 г. – США. Ввела в строй свою первую АЭС Румыния. А Канада, напротив, стала применять некоторые ограничения. В еще большей степени это относится к Германии.
После того как осенью 1998 г. к власти в этой стране пришло коалиционное правительство социал-демократов и «зеленых», под давлением вторых было принято решение о закрытии всех 20 германских атомных энергоблоков, которые дают 1/3 производимой в стране электроэнергии. У этого решения есть свои сторонники, но есть и противники, которые доказывают, что оно может нанести стране большой ущерб. В печати обсуждаются три возможных «сценария» развития событий: 1) прекращение использования АЭС по мере выработки их производственного ресурса; 2) прекращение их работы в течение пяти лет, что потребует, однако, очень больших капиталовложений; 3) прекращение их работы в течение 20 лет.
Общая мировая ситуация в атомной энергетике на начало XXI в. может быть охарактеризована при помощи следующих главных показателей. В 31 стране на 248 АЭС в эксплуатации находится 441 промышленный атомный энергоблок суммарной установленной мощностью более 354 млн кВт. Такие энергоблоки вырабатывают 18 % всей производимой в мире электроэнергии. В стадии строительства находятся еще примерно 40 энергоблоков мощностью 35 млн кВт.
Географические аспекты мировой атомной энергетики будут наиболее наглядными, если их представить в графической, картографической и табличной форме. Рисунок 75 показывает распределение мощностей АЭС по крупным регионам и некоторым странам мира. Обобщая, можно утверждать, что мировая атомная энергетика, образно говоря, держится на «трех китах» – Европе (включая СНГ), Северной Америке и Азиатско-Тихоокеанском регионе. Этот же вывод можно сделать на основе анализа таблицы 97.
Анализ таблицы 97 показывает также, что более 2/3 установленной мощности всех АЭС мира и такая же доля выработки электроэнергии приходятся всего на пять ведущих в этой отрасли стран – США, Францию, Японию, Германию и Россию, а рисунок 76 демонстрирует конкретное размещение АЭС мира. На нем отчетливо видны те же три главных сгустка концентрации АЭС – европейский, североамериканский и восточноазиатский. Наряду с этим многие крупные регионы, субрегионы и даже целые континенты выглядят на этом рисунке как «белые пятна». Рисунок 76 позволяет также выделить самые крупные АЭС мира, мощностью 4 млн кВт и более каждая. Оказывается, что их всего 12 (в Канаде, во Франции, в Японии, России, на Украине). Самая крупная из них – АЭС Касивадзаки в Японии (8,2 млн кВт).
Давно ведущаяся дискуссия о судьбах и перспективах атомной энергетики мира разделила всех ее участников на два больших лагеря – сторонников и противников развития этой отрасли. Первые доказывают, что без АЭС человечество не сможет обеспечить себя необходимым количеством электроэнергии. Вторые делают акцент на очень высокую капиталоемкость (стоимость одного энергоблока мощностью 1 млн кВт составляет 2 млрд долл.) атомной энергетики и в еще большей степени – на ее недостаточную экологическую и радиационную безопасность; поэтому и имеющиеся прогнозы, сценарии развития АЭС на будущее различаются весьма сильно.
Так, оптимисты считают, что к 2015 г. суммарная мощность АЭС мира может возрасти до 500 млн кВт, а по максимальному варианту даже почти до 600 млн кВт. Пессимисты же полагают, что к этому времени доля АЭС в общей выработке электроэнергии уменьшится до 12 %. Они учитывают не только снижение заказов на строительство АЭС, но и тот факт, что срок службы атомного энергоблока составляет примерно 30–35 лет, и даже при его продлении еще на 5–7 лет к 2010 г. должна быть выведена из эксплуатации большая часть АЭС, построенных в первой половине 1970-х гг. Но в любом случае география мировой атомной энергетики изменится весьма существенно – произойдет увеличение доли в ней Азиатско-Тихоокеанского региона.
Таблица 97
АТОМНАЯ ЭНЕРГЕТИКА МИРА В НАЧАЛЕ XXI В.
* Без стран СНГ.
Рис. 76. Атомные электростанции мира (в США, Западной Европе и Японии показаны не все АЭС)
В этом регионе вообще происходит наиболее быстрый рост потребления электроэнергии. По прогнозу Мировой энергетической конференции (МЭК) и Международного энергетического агентства (МЭА), годовое потребление электроэнергии в АТР в 2020 г. возрастет до 2500 млрд кВт ч. Для удовлетворения растущего спроса потребуется ввести в эксплуатацию примерно 500 млн кВт новых электрогенерирующих мощностей. Такой прирост будет достигнут в первую очередь благодаря сооружению ТЭС, работающих на угле, нефтетопливе и природном газе, но без строительства новых АЭС также нельзя будет обойтись.
В середине 1990-х гг. в странах АТР строились 15 АЭС общей мощностью 65 млн кВт, на что было ассигновано почти 100 млрд долл. Особенно много внимания развитию атомной энергетики в АТР уделяют Япония, Китай, Республика Корея, о. Тайвань.
Россия получила в наследство от Советского Союза 9 АЭС (из 16 во всех странах СНГ) с 29 энергоблоками. Их общая мощность составляет 20 млн кВт, а доля в суммарной выработке электроэнергии – 14 %. Являясь государственной собственностью и работая в базовой части графика нагрузки энергосистем, эти АЭС вносят немалый вклад в обеспечение энергетической безопасности страны. Однако из 29 действующих энергоблоков 15 имеют проектный срок эксплуатации до 2010 г. Судя по имеющимся публикациям, главные предложения Минатомэнерго сводятся к тому, чтобы развивать отечественную атомную энергетику поэтапно.
На первом этапе нужно обеспечить безопасность существующих АЭС, их модернизацию с целью продолжения эксплуатации до полного исчерпания проектного ресурса. На втором этапе (до 2010 г.) следует предусмотреть рост суммарной мощности АЭС на базе энергоблоков третьего поколения (включая реакторы на быстрых нейтронах), дальнейшее повышение технико-экономических показателей действующих АЭС, разработку и строительство головных энергоблоков четвертого поколения, а также планомерный вывод из эксплуатации блоков, выработавших свой ресурс. На третьем этапе (после 2010 г.) открывается возможность для крупномасштабного развития (6 новых энергобалов) атомной энергетики с доведением в 2030 г. доли «атомной» электроэнергии до 30 %.
Важно отметить, что принятая в 2000 г. Правительством России общая стратегия развития атомной энергетики страны имеет отчетливый «атомноориентированный» характер. Как полагают, главная трудность в ее осуществлении ныне связана уже не с моральной стороной дела, поскольку «чернобыльский синдром» в значительной мере преодолен, а с финансово-инвестиционной.
95. Урановая промышленность мира
Урановая промышленность, работающая на атомную энергетику и тесно с нею связанная, включает две главные производственные стадии. Первая из них – добыча урановых руд, которые встречаются в песчаниковых, фосфоритовых, жильных и некоторых других типах месторождений. Их разрабатывают при помощи карьеров, шахт, подземного выщелачивания, а также получают в качестве побочного продукта на медных и золоторудных залежах. Вторая стадия – производство урановых концентратов (U3O8), которые и потребляются атомной энергетикой. Это производство обычно считают рентабельным, если цена 1 кг урана не превышает 80 долл.
Динамика мирового производства урановых концентратов отличается сильной изменчивостью. Своего максимума – 45 тыс. т (в пересчете на металл) оно достигло в конце 1970-х гг. Это было время энергетического кризиса, когда перспективы развития атомной энергетики были самыми радужными, а цена 1 кг урана поднялась до 100 долл. и выше. Но с 1985 г. начался период падения спроса на уран и соответственно его производства, которое снизилось до 31 тыс. т в 1994 г. и до конца 1990-х гг. оставалось примерно на этом же уровне.
В литературе это десятилетие обычно характеризуют как время глубокого кризиса мировой урановой промышленности. И действительно, общее количество действующих урановых рудников уменьшилось за эти годы в несколько раз. Были закрыты многие рудники
в Западной и Восточной Европе, в Африке, в Канаде, а в США их число уменьшилось с 343 до 11! Кризис был вызван двумя главными причинами. Во-первых, замедлением развития самой атомной энергетики, о котором уже говорилось, что привело к избытку уранового сырья и накоплению его на складах в больших количествах. Во-вторых, окончанием «холодной войны» и поступлением на мировой рынок тех запасов урана, которые были накоплены военными ведомствами сверхдержав за долгие годы конфронтации.
Согласно оценкам американских специалистов, запасы высокообогащенного «военного» урана в мире в 1993 г. составили 1700 т (в том числе в России – 500 т), что эквивалентно примерно 500 тыс. т низкообогащенного урана. Если бы весь этот уран был использован в качестве топлива для атомных электростанций, то его хватило бы для ежегодных поставок на мировой рынок 30 тыс. т урановых концентратов в течение нескольких лет. В результате к середине 1990-х гг. текущим производством урановых концентратов стала покрываться лишь половина мировых годовых потребностей АЭС в ядерном топливе, оцениваемая в 62–63 тыс. т, тогда как остальную их часть покрывали за счет ранее накопленных запасов и переработки оружейного урана.
Для географического распределения производства урана характерны следующие показатели. Во второй половине 1990-х гг. на развитые страны Запада приходилось 58 %, на бывшие социалистические – 24, на развивающиеся – 18 % мирового производства урана. Отдельные крупные регионы мира по этому показателю шли в такой последовательности: Америка, Африка, Австралия, Азия, Европа. Что же касается отдельных стран, то, хотя добыча урана велась в 25 странах мира, основное (более 9/10) производство урановых концентратов было сосредоточено в половине из этих стран (табл. 98).
Таблица 98
ПРОИЗВОДСТВО УРАНОВЫХ КОНЦЕНТРАТОВ ПО СТРАНАМ МИРА В 2005 г. (В ПЕРЕСЧЕТЕ НА МЕТАЛЛ)
В этих же странах находятся крупнейшие урановые рудники: Ки-Лейк и Раббит-Лейк (Канада), Рейнджер (Австралия), Приаргунский (Россия), Россинг (Намибия), Акута (Нигер), Целинный (Казахстан), Навои (Узбекистан) и др.
География потребления уранового сырья имеет во многом иной характер: более 4/5 его используют в странах Запада (США, Франция, Япония, Великобритания, Канада), около 1/10 – в странах СНГ, а остальное – в развивающихся странах.
Сравнивая главных производителей и потребителей урановых концентратов, можно определить и основные черты международной торговли ими. В качестве ведущих экспортеров выступали и выступают Канада и Австралия, которые вывозят основную часть производимой продукции. К числу крупных экспортеров относятся также Россия, Казахстан, Намибия, Нигер, Узбекистан, ЮАР, Габон и Китай. Все они имеют положительный баланс между производством и потреблением урана. Страны с отрицательным балансом между производством и потреблением образуют группу главных импортеров этого важного сырья. В первую очередь в нее входят США и Япония. В результате и в этой отрасли сформировались довольно устойчивые грузопотоки – настоящие «урановые мосты», например из Канады в США, из Австралии в Японию, из стран СНГ в Западную Европу.
Россия давно уже стала крупным производителем уранового сырья. На ее территории разведано несколько перспективных уранодобывающих районов, но основная добыча ведется в Восточном Забайкалье, на Приаргунском горнохимическом комбинате; здесь же перерабатывается сырье, поступающее из Монголии. Россия входит также в число крупных экспортеров урана. В 1993 г. Россия и США заключили соглашение сроком на 20 лет о продаже США 500 т российского высокообогащенного урана из демонтируемых боеголовок с предварительным его обеднением на российских же предприятиях. С тех пор до 2000 г. было уже переработано в низкообогащенный и поставлено в США около 100 т высокообогащенного урана, который служит топливом для многих американских АЭС.
96. Нетрадиционные возобновляемые источники энергии
К категории нетрадиционных возобновляемых источников энергии (НВИЭ), которые также часто называют альтернативными, принято относить несколько не получивших пока широкого распространения источников, обеспечивающих постоянное возобновление энергии за счет естественных процессов. Это источники, связанные с естественными процессами в литосфере (геотермальная энергия), в гидросфере (разные виды энергии Мирового океана), в атмосфере (энергия ветра), в биосфере (энергия биомассы) и в космическом пространстве (солнечная энергия).
Среди несомненных достоинств всех видов альтернативных источников энергии обычно отмечают их практическую неисчерпаемость и отсутствие каких-либо вредных воздействий на окружающую среду. Хотя второй из этих тезисов ныне оспаривают не только отдельные географы и экологи, но и эксперты ООН, никто не отрицает, что они могли бы сыграть определенную роль в укреплении энергетической и экологической безопасности многих стран. Действительно, использование НВИЭ способствовало бы сбережению органических видов топлива и соответственно уменьшению поступления продуктов их сгорания в атмосферу, снижению объемов перевозок этих видов топлива (а следовательно, и транспортных расходов), рационализации топливно-энергетических балансов и др.
Однако на пути широкого использования НВИЭ существует и немало серьезных препятствий, прежде всего технико-экономического характера. Это крайнее непостоянство большинства таких источников энергии во времени и в пространстве, малая плотность потоков энергии, с чем непосредственно связаны высокая капиталоемкость строительства и себестоимость энергии, длительные сроки строительства, значительная степень разного рода рисков.
В целом баланс положительных и отрицательных факторов использования НВИЭ пока можно охарактеризовать как складывающийся с перевесом факторов второй группы. Показательно, что наибольший интерес к ним стали проявлять в период мирового энергетического кризиса 1970-х гг., когда цены на традиционные энергоносители резко поднялись. В 1981 г. в Найроби (Кения) состоялась специальная конференция ООН, на которой была принята мировая «Программа действий по использованию новых и возобновляемых источников энергии». Однако после того, как традиционные энергоносители снова подешевели, интерес к альтернативным значительно снизился. В настоящее время их доля в мировом топливно-энергетическом балансе не превышает 1 %. Только в очень немногих странах и регионах, где отсутствуют запасы органического топлива и ресурсы гидроэнергии, но имеются благоприятные условия для использования альтернативных источников энергии, доля их в таких балансах оказывается значительной. В остальных же странах и регионах они имеют сугубо местное значение, снабжая энергией мелких и территориально рассредоточенных потребителей.
Однако нельзя не учитывать и того, что за последние два десятилетия в мире был достигнут значительный прогресс в повышении экономичности использования нетрадиционных источников энергии. Так, существенно снизились затраты на строительство ветровых и солнечных электростанций, что повысило их конкурентоспособность даже в сравнении с обычными ТЭС, работающими на органическом топливе. В свою очередь, это стало возможным в результате разработки принципиально новых технологий использования альтернативных источников энергии. Большое значение имеет также проводимая в США, Японии, Китае, Индии, во многих странах Западной Европы политика стимулирования их использования. Она обычно предусматривает налоговые льготы на разработку оборудования, предоставление кредитов – государственных и частных, принятие специальных законодательных актов. Исходя из этого и прогнозы дальнейшего использования этих источников энергии относительно оптимистичны. Так, по оценке Мирового энергетического совета (МИРЭС), в 2020 г. даже при минимальном варианте прогноза они могут обеспечить выработку 540 млн тут (в нефтяном эквиваленте) и составить 3–4 % мирового потребления топлива и энергии. А при максимальном варианте эти показатели возрастут предположительно до 1350 млн тут и8—12 %.
Источники геотермальной энергии отличаются не только неисчерпаемостью, но и довольно широким распространением: ныне они известны более чем в 60 странах мира. Но сам характер использования этих источников во многом зависит от их природных особенностей.
Низко– и среднетемпературные «подземные котлы» (с температурой до 150 °C) используют в основном для обогрева и теплоснабжения: природную горячую воду по трубам подают к жилым, производственным и общественным зданиям, теплицам, оранжереям, плавательным бассейнам, водолечебницам и т. д. Термальные воды используют для прямого обогрева во многих странах зарубежной Европы (Франция, Италия, Венгрия, Румыния), Азии, (Япония, Китай), Америки (США, страны Центральной Америки), Океании (Новая Зеландия). Но, пожалуй, наиболее ярким примером такого рода может служить Исландия.
В этой стране, практически лишенной других источников энергии, пресные термальные воды начали осваивать еще в конце 1920-х гг., но первая в мире крупная система геотермального водоснабжения вступила тут в строй только в конце 1950-х гг. Горячую воду из почти ста глубоких скважин по специальной теплотрассе подают в столицу страны – Рейкьявик и соседние поселения. Ею отапливают жилые и общественные здания, промышленные предприятия, оранжереи и в особенности теплицы, полностью обеспечивающие потребности жителей в огурцах и помидорах и снабжающие их яблоками, дынями и даже бананами.
Высокотемпературные (более 150 °C) термальные источники, содержащие сухой или влажный пар, выгоднее всего использовать для приведения в движение турбин геотермальных электростанций (ГеоТЭС).
Первая промышленная ГеоТЭС была построена в итальянской провинции Тоскана, в местечке Лардерелло около Пизы, в 1913 г. Затем в Италии стали работать и другие небольшие ГеоТЭС. В 1920-х гг. начали строить ГеоТЭС в Японии, в 1950-х – в Новой Зеландии и Мексике, в 1960-х – в США, в 1970-х – в Китае, Индонезии, Турции, Кении, Сальвадоре, на Филиппинах, в 1980-х – в ряде стран Центральной Америки, в 1990-х – в Австралии. Соответственно и суммарная мощность ГеоТЭС стран мира возрастала следующим образом (в тыс. кВт): в 1950 г. – 240, в 1960 г. – 370, в 1970 г. – 715, в 1980 г. – 2400, в 1990 г. – 8770. Число стран, имеющих ГеоТЭС, уже превышает 20.
До недавнего времени внеконкурентное первое место по количеству (около 20) и мощности (более 3,2 млн кВт) ГеоТЭС занимали США. В этой стране геотермальные электростанции работают в штатах Юта, Гавайи, но большинство их находится в северной части Калифорнии, в Долине гейзеров. Однако с начала 1990-х гг. разработки геотермальных источников в США явно замедлились, почти прекратилась практика предоставления разного рода льгот производителям и потребителям геотермальной энергии. К тому же ГеоТЭС в Долине гейзеров пострадали от падения внутреннего давления и уменьшения поступления горячего пара. Так что в последнее время строительство новых ГеоТЭС в стране не происходило.
Вторым мировым лидером в области геотермальной электроэнергетики стали Филиппины, которые уже в 1995 г. имели несколько ГеоТЭС мощностью 2,2 млн кВт и ныне, по-видимому, по этому показателю уже обогнали США. Первая ГеоТЭС была сооружена здесь в 1977 г. (с помощью иностранного капитала). Согласно расчетам, к 2000 г. геотермальные электростанции этой страны должны были удовлетворять до 30 % ее потребности в электроэнергии. Далее по размерам производства электроэнергии на ГеоТЭС следуют Мексика, Италия и Япония.
Среди ученых нет единого мнения о перспективах развития геотермальной электроэнергетики. Одни считают эти перспективы довольно ограниченными, исходя из того, что на Земле (в том числе и при помощи космических снимков) разведано лишь около ста «горячих точек» конвективного выхода глубинного тепла Земли. Другие, напротив, оценивают эти перспективы весьма высоко. Можно добавить, что главным координатором работ в этой области служит Международная геотермальная ассоциация, периодически созывающая свои симпозиумы.
Использование энергии ветра началось, можно сказать, на самом раннем этапе человеческой истории.
«Ветер служил человечеству с той поры, – пишут американские экологи супруги Ревелль, – как первобытные люди впервые подняли парус над хрупким челноком, выдолбленным из цельного бревна. Преобладающие западные ветры были той силой, которая обеспечила открытие Нового Света и несла испанскую армаду от победы к победе. Пассаты надували паруса больших клиперов и помогли открыть Индию и Китай для торговли с Западом».[58] Они же упоминают о том, что древние персы использовали силу ветра для размола зерна, и о том, что в средневековой Голландии ветряные мельницы служили не только для размола зерна, но и для откачки воды с польдеров. В середине XIX в. в США был изобретен многолопастной ветряк, использовавшийся для подъема воды из колодцев. Но получать при помощи ветра электроэнергию первыми научились датчане в 1890 г.
Технологические основы современной ветроэнергетики разработаны уже достаточно хорошо.
Пока наибольшее распространение получили малые и средние ветроэнергетические установки (ВЭУ) мощностью от 100 до 500 кВт. Но уже началось серийное производство ветротурбин мощностью от 500 до 1000 кВт. Их ротор имеет диаметр от 35 до 80 м, а высота башни достигает 90 м. Малые ветроустановки обычно используют для автономной работы (например, на отдельной ферме), а более крупные чаще концентрируют на одной площадке, создавая так называемую ветровую ферму. Самым крупным производителем ветродвигателей была и остается Дания, за которой следуют Германия, США, Япония, Великобритания, Нидерланды.
В последние два десятилетия ветроэнергетика развивалась более высокими темпами, чем энергетика, использующая остальные виды НВИЭ. Отсюда и значительный рост мощностей ветроустановок в мире. В 1981 г., когда началось их применение в американском штате Калифорния, общая их мощность составляла всего 15 тыс. кВт. К 1985 г. она возросла до 1,1 млн, к 1990 г. – до 2 млн, к 1995 г. – до 5 млн (все такие установки давали тогда 8 млрд кВт ч электроэнергии), а к 2000 г. – до 13 млн кВт. Согласно некоторым прогнозам, в 2006 г. она может достигнуть 36 млн кВт.
География мировой ветроэнергетики претерпела довольно существенные изменения. До середины 1990-х гг. по суммарной мощности ВЭУ (или ветроэлектростанций – ВЭС) первое место занимали США: в 1985 г. на эту страну приходилось 95 %, да и в 1994 г. – 48 % всех мировых мощностей. Почти все они сконцентрированы здесь в штате Калифорния, где находятся и самые крупные в стране отдельные ветро-электростанции и самые большие «ветровые фермы» (на одной из них размещено около 1000 ВЭУ, так что ее суммарная мощность превышает 100 тыс. кВт). Кроме того, такие установки работают в штатах Нью-Мексико, Гавайи, Род-Айленд, ведется или намечается их сооружение и в нескольких других штатах.
Однако во второй половине 1990-х гг. мировое лидерство в ветроэнергетике перешло к Западной Европе, где уже в 1996 г. было сосредоточено 55 % мировых мощностей ветроэнергетических установок. Ветроэлектростанции уже работают в 14 странах Западной Европы, причем в первую их пятерку входят Германия, Дания, Нидерланды, Великобритания и Испания, но определяющая роль принадлежит двум первым из них.
До начала 1990-х гг. европейское первенство удерживала страна – родоначальник ветроэнергетики– Дания. Тем не менее во второй половине 1990-х гг. Дания уступила его Германии, мощности ветроустановок которой в 1999 г. достигли 4 млн кВт, а выработка электроэнергии на них – б млрд кВт ч. К тому же в отличие от Дании, где преобладают мелкие автономно работающие установки, для Германии более характерны крупные «ветровые фермы». Больше всего их на самом «продуваемом» участке ее территории – побережье Северного моря в пределах земли Шлезвиг-Гольштейн. В 2005 г. здесь была введена в строй крупнейшая в мире ВЭУ, которая ежегодно производит 17 млн квт-ч электроэнергии.
В целом еще в середине 1990-х гг. ветроэнергетические установки Западной Европы обеспечивали бытовые потребности в электроэнергии примерно 3 млн человек. В рамках ЕС была поставлена задача к 2005 г. увеличить долю ветроэнергетики в производстве электроэнергии до 2 % (это позволит закрыть угольные ТЭС мощностью 7 млн кВт), а к 2030 г. – до 30 %.
Из других стран мира, имеющих перспективы для развития ветроэнергетики, можно назвать Индию, Китай и Японию в Азии, Канаду в Северной Америке, Мексику, Бразилию, Аргентину, Коста-Рику в Латинской Америке, Австралию. Но настоящий рывок в этой сфере в 1990-е гг. предприняла только Индия, которая, с одной стороны, испытывает дефицит традиционных видов топлива, а с другой – обладает значительным потенциалом ветроэнергетических ресурсов, обусловленным муссонной циркуляцией воздушных масс в сочетании с особенностями строения рельефа страны. В результате осуществления большой государственной программы строительства ВЭУ, рассчитанной на привлечение иностранного капитала, Индия по их суммарной мощности уже обогнала Данию и вышла на третье место в мире после США и Германии.
Хотя солнечную энергию использовали для обогрева домов еще в Древней Греции, зарождение современной гелиоэнергетики произошло только в XIX в., когда был сконструирован солнечный коллектор для подогрева воды, а становление ее – уже в XX в. Наиболее благоприятные условия для широкого использования солнечной энергии существуют на территориях, расположенных южнее 50-й параллели. Что же касается самого ее преобразования в тепловую или электрическую энергию, то его можно осуществлять при помощи трех технико-технологических способов.
Первый способ, который получил наиболее широкое распространение, – это теплоснабжение с использованием солнечных коллекторов-водонагревателей, которые неподвижно устанавливают на крышах домов под определенным углом к горизонту. Они обеспечивают нагрев теплоносителя (вода, воздух, антифриз) на 40–50 °C по сравнению с температурой окружающей среды. Их применяют также для кондиционирования воздуха, сушки сельскохозяйственных продуктов, опреснения морской воды и др. Больше всего таких установок теплоснабжения имеют США и Япония, но самая высокая плотность их из расчета на душу населения достигнута в Израиле и на Кипре. Так, в Израиле 800 тыс. солнечных коллекторов обеспечивают горячей водой 70 % жителей этой страны. Солнечные коллекторы применяются также в Китае, Индии, ряде стран Африки (преимущественно для привода в действие насосных установок) и Латинской Америки.
Второй способ заключается в преобразовании солнечной энергии уже не в тепловую, а в электрическую, причем «напрямую» – при помощи фотоэлектрических установок (солнечных батарей) на кремниевой основе – наподобие тех, которые устанавливают на космических аппаратах. Первая такая электростанция была сооружена в Калифорнии в 1981 г., а затем они появились и в других регионах США, и в других странах. Хотя получаемая при их помощи электроэнергия продолжает оставаться еще весьма дорогой (30 центов за 1 кВт ч), наиболее богатые страны уже развернули широкую кампанию за установку солнечных батарей на крышах и фасадах домов. Лидерство в этом деле захватила Япония, которая контролирует также около 1/3 мирового рынка фотоэлектрических элементов. Но и Германия уже приступила к осуществлению программы под названием «1000 крыш и фасадов», а в США в 1997 г. тогдашний президент страны Клинтон провозгласил программу «Миллион крыш».
Наконец, третий способ, также обеспечивающий превращение солнечной энергии в электрическую, реализуется при помощи сооружения собственно солнечных электростанций (СЭС), которые подразделяются на два типа – башенные и параболические.
В 1970-х – начале 1980-х гг. башенные СЭС были построены в США, Японии, Испании, Италии, во Франции, в СССР, но затем они были остановлены из-за неконкурентоспособности. Однако опыт, накопленный при их эксплуатации, позволил начать проектирование нового поколения таких СЭС. На мировом «солнечном саммите», проведенном в середине 1990-х гг., была разработана Мировая солнечная программа на 1996–2005 гг., имеющая глобальные, региональные и национальные разделы.
Биомасса также представляет собой особый класс энергоресурсов, включающий в себя древесину, отходы лесной и деревообрабатывающей промышленности, растениеводства и животноводства. Когда биомассу относят к НВИЭ, то имеют в виду не прямое ее сжигание, например в виде дров или навоза, а газификацию и пиролиз, биологическую переработку с целью получения спиртов или биогаза. Для этой цели в зависимости от сельскохозяйственной специализации той или иной страны обычно используют отходы сахарного тростника, рисовую шелуху, стебли кукурузы, хлопчатника, скорлупу кокосовых, земляных и других орехов, а также навоз. Производство биогаза, хотя и полукустарными способами, получило наибольшее развитие в Китае, где насчитывают миллионы биогазовых установок, рассчитанных на одну семью. Быстро растет число таких установок в Индии. Есть они также в странах Юго-Восточной Азии, Центральной Америки, СНГ.
Крупнейший в мире производитель этилового спирта – Бразилия. С целью замены импортной нефти здесь в 1970-х гг. была разработана, а затем осуществлена в широких масштабах специальная программа «Этанол», предусматривавшая создание специальных плантаций сахарного тростника, из которого получают этиловый спирт, сооружение в сельской местности 280 дистилляционных заводов. Теперь значительная часть автопарка страны работает либо на чистом этаноле, либо на спирто-бензиновых смесях.
К альтернативным источникам энергии можно отнести также синтетическое горючее. В качестве сырья для его получения обычно рассматривают каменный и бурый уголь, горючие сланцы, битуминозные песчаники и биомассу.
Опыт получения синтетической нефти при помощи гидрогенизации угля имелся еще в Германии 1930-х гг. После начала энергетического кризиса многие страны Запада разработали обширные программы получения синтетического горючего из угля при помощи этого способа. То же относится и к газификации угля. Только в США, согласно энергетической программе президента Форда, намечалось построить 35–40 заводов по переработке угля в горючий газ. Но большинству этих программ не суждено было сбыться. Когда нефть снова подешевела, они потеряли актуальность. Жидкое горючее из угля в промышленных масштабах получает только ЮАР, где в 1980-х гг. оно наполовину удовлетворяло потребности страны в автомобильном топливе.
Крупнейшими ресурсами горючих (битуминозных) сланцев обладают страны СНГ, Эстония, США, Бразилия, Китай. По данным МИРЭК, из уже разведанных и доступных для извлечения запасов этих сланцев можно получить 40–50 млрд т нефти, что сравнимо с запасами зоны Персидского залива! Но в промышленных масштабах получение «сланцевой» нефти пока не практикуется.
То же можно сказать и об использовании битуминозных песчаников, запасы которых особенно велики в Канаде, Венесуэле и Колумбии. В Канаде они залегают на площади 75 тыс. км2 в бассейне р. Атабаска (провинция Альберта). Подсчитано, что они содержат до 130 млрд т нефти, из которых доступны для извлечения 30–40 млрд т. В начале 1970-х гг. здесь были созданы мощности, позволявшие получать несколько миллионов тонн нефти. Но этот эксперимент не был продолжительным. Помимо высокой себестоимости такой нефти, сказалась и угроза состоянию окружающей среды. В Венесуэле, в так называемом поясе Ориноко, запасы тяжелой нефти, содержащейся в песчаниках, оцениваются в 185 млрд т, извлекаемые – в 40 млрд т. Их используют для получения смеси битума и воды, которую применяют как топливо.
Россия обладает большими ресурсами практически всех видов нетрадиционных возобновляемых источников энергии. Их экономически оправданный потенциал, предназначенный для первоочередного освоения, составляет в общей сложности 275 млн т условного топлива в год, т. е. примерно 1/4 годового потребления энергетических ресурсов в стране (в том числе геотермальная энергия – 115 млн тут, энергия биомассы – 35 млн, энергия ветра– 10 млн, солнечная энергия – 13 млн тут). Однако доля используемых НВИЭ в стране незначительна – всего 1 %, а ежегодное замещение органического топлива всеми их видами составляет 1,5 млн тут. В России как в стране очень богатой органическим топливом и гидроэнергией в течение длительного времени основное внимание традиционно уделялось крупнейшим и крупным энергетическим объектам. В условиях же хронического дефицита материально-финансового обеспечения трудно предвидеть их развитие в ближайшем будущем. Исключение составляет обширная зона Севера России, где более 70 % территории с населением в 20 млн человек образуют особый регион децентрализованного энергоснабжения. Вот почему федеральная программа «Энергообеспечение северных территорий в 1996–2000 гг.» предусматривала частичную замену доставляемого сюда органического топлива местными альтернативными источниками энергии. Энергетическая стратегия России исходит из того, что в 2010 г. НВИЭ будут удовлетворять 1 % потребностей страны в энергии.
97. Нетрадиционные возобновляемые источники энергии Мирового океана
Как уже было отмечено, практически неисчерпаемые энергетические источники Мирового океана также относятся к категории нетрадиционных. Но поскольку Мировой океан представляет собой совершенно особую часть гидросферы, да и всей географической оболочки Земли, их целесообразнее рассмотреть отдельно. При этом речь должна идти об энергии морских приливов, морских волн, морских течений, а также об использовании температурного градиента толщи воды Мирового океана.
Из всех видов нетрадиционных возобновляемых источников энергии Мирового океана наибольшее значение может иметь энергия приливов. Однако несмотря на благоприятные природные предпосылки строительство приливных электростанций (ПЭС) пока сдерживается некоторыми факторами экономического характера. Так, при оценке экономических выгод строительства ПЭС нужно учитывать, что наибольшие амплитуды приливов-отливов характерны для окраинных морей умеренного пояса. Многие из этих побережий расположены в необжитых местах, на большом удалении от главных районов расселения и экономической активности, следовательно, и потребления электроэнергии. Нужно учитывать также и то, что рентабельность ПЭС резко возрастает по мере увеличения их мощности до 3–5 млн и тем более 10–15 млн кВт. Но сооружение таких станций-гигантов, к тому же в отдаленных районах, требует особенно больших материальных затрат, не говоря уже о сложнейших технических проблемах.
Если не принимать в расчет многочисленные (их более 100) ПЭС сугубо местного значения в прибрежных районах Китая, то в конце 1990-х гг. во всем мире действовало лишь несколько ПЭС промышленного или опытно-промышленного характера.
Первой из них была введена в эксплуатацию в 1966 г. ПЭС «Ранс» в Бретани (Франция). Она сооружена в заливе Сен-Мало на побережье Ла-Манша, в том месте, где в него впадает р. Ранс.
Эта ПЭС состоит из плотины (дамбы) длиной 350 м с 24 шлюзами – отверстиями круглого сечения диаметром 5,25 м. В каждом из них смонтирована горизонтальная осевая гидротурбина. Во время прилива, достигающего здесь высоты 15 м, вода поступает через эти отверстия в водохранилище, расположенное за плотиной. Затем, при наступлении отлива, лопасти рабочих колес турбин устанавливаются в такое положение, которое позволяет им работать на потоке воды, устремляющемся из водохранилища в море. Каждая из 24 турбин имеет мощность 10 тыс. кВт, следовательно, общая мощность ПЭС составляет 240 тыс. кВт; ее годовая выработка – 540 млн кВт ч.
Вторая по времени строительства – Кислогубская ПЭС на Кольском полуострове (Россия). Она сооружена по проекту инженера Л. Бернштейна при помощи разработанного им же наплавного метода. Он заключается в том, что станцию монтируют на берегу, а затем буксируют по морю до места установки (в этом случае до губы Кислой на Мурманском побережье). Эксплуатацию ПЭС начали в 1968 г. Мощность ее составляет всего 400 кВт.
В 1984 г. в омывающем берега и Канады, и США заливе Фанди Атлантического океана вошла в эксплуатацию третья по счету (и первая в Западном полушарии) ПЭС «Аннаполис».
Еще через два года в Китае заработала ПЭС «Цзянсян» мощностью 3,2 тыс. кВт.
Несмотря на такое скромное начало, нельзя не учитывать того, что проектирование новых ПЭС ныне ведется во многих странах – в Канаде, во Франции, в Великобритании, Индии, Китае, Республике Корея, Австралии, России.
Всего в 40 км к востоку от устья р. Ранс расположена довольно закрытая бухта Мон-Сен-Мишель. Здесь уже давно разработанный проект ПЭС предусматривает сооружение системы дамб и перемычек общей длиной более 30 км, которые должны отгородить от моря участок бухты площадью 500 км2. Система рассчитана на то, чтобы обеспечить поочередную почти круглосуточную работу гидротурбин. При этом мощность первой очереди ПЭС должна составить б млн кВт.
Еще одну аналогичную ПЭС проектируют в Бристольском заливе Англии. Проект предусматривает возведение здесь дамбы, которая должна отгородить от моря устье р. Северн, а затем создание при помощи специальных перемычек в этой отгороженной акватории двух бассейнов-водохранилищ. Такая конструкция позволила бы получать электроэнергию почти круглосуточно, а общая мощность 175 гидротурбин должна составить 7–9 млн кВт. Проект Бристольской ПЭС существует уже давно, но пока еще он не вышел из стадии научно-технических проработок.
Еще более грандиозный проект «обуздания» приливной энергии разработан для залива Фанди. Он предусматривает сооружение в самой глубине этого залива, врезающегося в сушу на 300 км и имеющего дополнительные заливы-ответвления, трех больших ПЭС суммарной мощностью 18 млн кВт! Реализация этого проекта, по-видимому, начнется с внутреннего залива Майнес, где приливы достигают средней высоты 13 м, а максимальной – почти 18 м. В зависимости от числа турбин ПЭС, которую здесь возведут, будет иметь установленную мощность от 3,8 млн до 5,3 млн кВт, причем почти всю получаемую электроэнергию предполагается продавать в США. По оценке, сооружение только этой ПЭС должно обойтись в 23 млрд долл., и именно это обстоятельство пока более всего тормозит реализацию проекта.
Но едва ли не крупнейшие проекты развития приливной энергетики были созданы в России, которая по ресурсам такой энергии (17 % мировых) занимает ведущее место. При этом основные проекты сооружения гигантских ПЭС связаны с Белым и Охотским морями. Но в 1990-х гг., в условиях экономического кризиса, их осуществление более далеко от реализации, чем когда-либо прежде. Тем не менее по последним оценкам в России целесообразно строительство ПЭС в семи створах Баренцева, Белого и Охотского морей, на которых возможно получение 250 млрд кВт ч электроэнергии в год.
К числу энергетических ресурсов Мирового океана относят также энергию волн, которую суммарно оценивают в 2,7 млрд кВт в год. Опыты показали, что ее надо использовать не у берега, куда волны приходят ослабленными, а в открытом море или в прибрежной зоне шельфа. В некоторых шельфовых акваториях волновая энергия достигает значительной концентрации: в США и Японии около 40 кВт на 1 м волнового фронта, а на западном побережье
Великобритании– даже 80 кВт на 1 м. Использовать эту энергию, хотя и в местных масштабах (для освещения маяков и навигационных буев), уже начали в Японии и Норвегии, проектируют в США, Великобритании, Швеции, Австралии.
Идею использования температурного градиента выдвигали еще в XIX в., но вплотную к ее реализации подошли только в 70-х гг. XX в. Суть этой идеи заключается в том, чтобы использовать разницу в температуре поверхностных и глубинных вод Мирового океана в энергетических целях при помощи так называемых моретермальных электростанций, в которых теплая морская вода необходима в процессе превращения жидкого аммиака или фреона в пар, а холодная – для охлаждения. Для практического использования температурного градиента наиболее пригодны те районы Мирового океана, которые расположены между 20° с. ш. и 20° ю. ш., где температура воды у поверхности океана достигает, как правило, 27–28 °C, а на глубине 1 км составляет всего 4–5 °C.
В 1970-х гг. в США, Японии, во Франции начали работы по программе «Преобразование термальной энергии океана» (ОТЕК). С тех пор были построены опытные гидротермальные электростанции в районах Гавайских островов (США), о. Науру (Японией), города Абиджан в Кот-д'Ивуаре (Францией). Некоторые оценки исходят из того, что со временем такие электростанции могли бы покрыть до 20 % мировой потребности в электроэнергии. Но, по-видимому, к ним надо относиться как к прогнозу на далекое будущее.
98. Горнодобывающая промышленность мира
Горнодобывающую промышленность, образующую основу добывающей промышленности, относят к первичным отраслям производства, так как она имеет дело с первичными природными ресурсами – полезными ископаемыми. Соответственно в ее состав входят отрасли, занятые добычей и переработкой, обогащением топливных, рудных и нерудных ископаемых.
Установлено, что 9/10 всего добываемого в мире минерального сырья приходится на 20 с лишним его видов. Из топливно-энергетического сырья это нефть, природный газ, уголь, уран, из руд черных металлов – железные, марганцевые и хромовые руды, из руд цветных и легирующих металлов – бокситы, медные, свинцово-цинковые, никелевые, оловянные, вольфрамовые, молибденовые, кобальтовые, ванадиевые, титановые руды, из благородных металлов и ювелирных камней – металлы платиновой группы, золото, серебро, алмазы, из горно-химического сырья – калийные соли, фосфориты и сера. Конечно, масштабы их извлечения из недр Земли чрезвычайно различны. Только угля, нефти и железной руды в год добывают более 1 млрд т. Добыча бокситов, фосфоритов измеряется сотнями миллионов, марганцевых, хромовых руд, калийных солей, серы – десятками миллионов, свинцовых, цинковых, медных руд – миллионами, никеля, олова, титана – сотнями тысяч, урана, вольфрама, молибдена, кобальта, серебра – десятками тысяч тонн. Мировая добыча золота составляет примерно 2,3 тыс. т в год, платины – менее 150 т.
Поскольку о добыче топливных ресурсов уже было рассказано выше, остановимся здесь на добыче рудных и нерудных полезных ископаемых. Развитие этих подотраслей также не было равномерным. В середине 1970-х гг. имел место не только энергетический, но и сырьевой кризис, который привел к росту цен на минеральное сырье. И хотя этот кризис, как и энергетический, был затем преодолен, он также сильно повлиял на общую концепцию развития мировой горнодобывающей промышленности. Во-первых, страны Запада стали гораздо последовательнее осуществлять политику материалосбережения. Во-вторых, они начали обращать больше внимания на техническое перевооружение горнодобывающей промышленности, что выразилось, в частности, во все большем переходе от шахтной к открытой добыче рудных и нерудных ископаемых (в США открытым способом добывают уже примерно 9/10 всего минерального сырья). В-третьих, и это самое главное, страны Запада начали переориентацию на собственные ресурсы минерального сырья. Именно этим объясняется резкое возрастание роли Канады, Австралии, а также ЮАР как в добыче, так и в поставках такого сырья на мировой рынок. Они экспортируют, как правило, 80–90 % добываемых полезных ископаемых. Под прямым влиянием подобной международной специализации в них сложились крупнейшие минерально-сырьевые районы – такие, например, как Северная и Западная Австралия, Витватерсранд в ЮАР, Северные территории и Лабрадор в Канаде. Тем не менее развивающиеся страны остаются крупнейшими поставщиками минерального сырья для экономически развитых стран Запада. Добыча основных минеральных ресурсов в этих странах примерно в три раза превосходит их собственные потребности, а образующийся «излишек» и идет на экспорт. Экономически развитые страны Запада свои потребности в минеральном сырье примерно на 1/3 удовлетворяют благодаря поставкам из стран Азии, Африки и Латинской Америки.
Таблица 99
СООТНОШЕНИЕ ТРЕХ ГРУПП СТРАН В МИРОВОЙ ГОРНОДОБЫВАЮЩЕЙ ПРОМЫШЛЕННОСТИ
Наглядное представление о той роли, которую играют в мировой горнодобывающей промышленности экономически развитые страны Запада, развивающиеся страны и бывшие социалистические страны, может дать таблица 99.
Анализ таблицы 99 показывает, что экономически развитые страны Запада играют главную роль в производстве хромовых руд, свинца, цинка, молибдена, золота, фосфорных руд и калийных солей, развивающиеся страны – в производстве бокситов, меди, олова, серебра, а бывшие социалистические и социалистические – в производстве железных и марганцевых руд, вольфрама. В некоторых случаях (олово, вольфрам, калийные соли) между тремя группами стран наблюдаются действительно резкие контрасты. В других же случаях (железные, марганцевые, хромовые, фосфорные руды, никель) различия между ними не столь уж велики.
Хотя отдельные авторы и предпринимали попытки осуществить горнопромышленное районирование мира, общепринятой схемы такого районирования пока нет. Все же с известной долей условности можно выделить следующие девять горнопромышленных регионов: 1) США, Канада и Мексика; 2) Латинская Америка; 3) зарубежная Европа; 4) страны СНГ; 5) Китай; 6) Северная Африка и Юго-Западная Азия; 7) Африка к югу от Сахары; 8) ЮАР; 9) Австралия. Во всех этих регионах ныне разрабатывается более 8000 месторождений горнорудного и горно-химического сырья (без топлива), в том числе около 1200 крупных (из них в Северной Америке 330, в Африке– 215, в Латинской Америке– 200, в Западной Европе – 150, в Австралии – 120). Наиболее широким набором минерального топлива и сырья обладают первый и четвертый регионы. Что касается перспектив развития на ближайшие 10–15 лет, то они наиболее велики у первого, второго, шестого, седьмого, восьмого и девятого регионов.
Для того чтобы перейти от уровня горнодобывающих регионов к уровню отдельных стран, воспользуемся данными таблицы 100.
Анализ таблицы 100 позволяет сделать интересные выводы, которые имеют и хорошо выраженные географические аспекты. Во-первых, это вывод о существовании восьми, условно говоря, великих горнодобывающих держав, прежде всего определяющих положение в этой важной отрасли мирового хозяйства. В самом деле, в третьей колонке таблицы 100 Китай упомянут девять раз, Австралия и Россия – по восемь, США и Канада – по семь, Бразилия и ЮАР – по шесть, а Индия – четыре раза. Для всех этих стран горнодобывающая промышленность давно уже стала одной из отраслей международной специализации, да и сама она имеет многоотраслевой характер. Во-вторых, это вывод о существовании своего рода «второго эшелона» горнодобывающих стран, в который можно включить Украину, Казахстан, Польшу, Индонезию, Венесуэлу, Перу, Мексику. К этому можно добавить, что существует еще целый ряд стран, в первую очередь развивающихся, которые не обладают многоотраслевой горнодобывающей промышленностью, но тем не менее на мировом фоне заметно выделяются по уровню развития одной из ее подотраслей: например, Чили – по производству меди, Гвинея и Ямайка– по добыче бокситов, Марокко – по фосфорным рудам и т. д.
Таблица 100
МИРОВАЯ ДОБЫЧА НЕКОТОРЫХ ВИДОВ РУДНОГО И НЕРУДНОГО СЫРЬЯ В НАЧАЛЕ XXI в.
* В пересчете на металл. ** В пересчете на К2О.
Из данных таблицы 100 вытекает также подразделение отраслей горнодобывающей промышленности (кроме добычи топлива) на отрасли, связанные с добычей рудного и нерудного сырья.
В целом добыча рудного сырья распространена гораздо более широко, но между отдельными ее подотраслями существуют немалые различия. Например, добыча медных руд ныне ведется в 50 странах мира, железных – в 43, бокситов – в 30, оловянных и вольфрамовых руд – в 25, никелевых – в 22, кобальтовых – в 15, молибденовых – в 12 странах. И это не говоря уже об огромных различиях между ними в «весовых категориях».
В подгруппе нерудного сырья наибольшее значение имеет добыча горно-химического сырья. Это прежде всего фосфорные руды, которые добывают в 30 странах мира, хотя 3/4 всей добычи приходятся на США, Китай, Марокко и страны СНГ. Это также калийные соли, добычу которых раньше всего начали в Западной Европе, затем – в США и России, но в последнее время первое место по ее размерам прочно закрепилось за Канадой, которая обладает самыми большими ресурсами этих солей.
В составе мирового хозяйства начинает формироваться и такая новая подотрасль горнодобывающей промышленности, как морская добыча твердого минерального сырья. Подводные коренные месторождения обычно разрабатывают при помощи системы подводных выработок, прокладываемых с берега, с естественных или искусственных островов. Иногда такие выработки уходят под дном моря на расстояние 10–20 км от берега и углубляются в коренные породы дна на 2 км. Подобные разработки существуют у берегов Великобритании, Франции, Финляндии, Греции, США, Канады, Китая, Японии, Чили и Австралии. Обычно таким способом добывают руды железа, меди, никеля, олова, ртути, есть также угольные шахты с наклонными штольнями. Еще шире разрабатывают прибрежно-морские россыпи: оловянной руды в Индонезии, Таиланде и Малайзии, золота, ильменита и циркона – у побережья США, рутила и циркона – у побережья Австралии, ильменита – Индии, алмазов – Намибии, янтаря – на Балтийском море.
Из всего сказанного напрашивается вывод о характере международного географического разделения труда в мировой горнодобывающей промышленности. Основными потребителями почти всех видов минерального сырья были и остаются страны Западной Европы, Япония и США. О том, насколько велика их зависимость от привозного сырья, свидетельствуют данные таблиц 101 и 102.
Таблица 101
ЗАВИСИМОСТЬ США ОТ ИМПОРТА НЕКОТОРЫХ ВИДОВ МИНЕРАЛЬНОГО СЫРЬЯ
Подобная зависимость Японии, а в значительной степени и Западной Европы, в общем, вполне объяснима, но по отношению к США, крупнейшей горнодобывающей стране мира, по крайней мере на первый взгляд она может показаться парадоксальной (по производству многих видов минерального сырья США занимают либо первое, либо одно из первых мест в мире). Отчасти такую ситуацию можно объяснить стратегическими соображениями и стремлением «придержать» свои ресурсы, зарезервировать их, отчасти – дешевизной и более высоким качеством того минерального сырья, которое поступает из Канады, Австралии, ЮАР, развивающихся стран. Степень этой зависимости и ее географическую направленность демонстрирует таблица 102. Заметим, что в перечне стран-поставщиков Канада упомянута 9 раз, Бразилия – 5, ЮАР – 4, Австралия – 2 раза.
Таблица 102
ЗАВИСИМОСТЬ СТРАН ЗАПАДНОЙ ЕВРОПЫ И ЯПОНИИ ОТ ИМПОРТА НЕКОТОРЫХ ВИДОВ МИНЕРАЛЬНОГО СЫРЬЯ
Россия получила в наследство от Советского Союза ярко выраженную «затратную экономику» с ее ориентацией в первую очередь на производственную сферу, с высокой материалоемкостью производства и сырьевой ориентацией экспорта. Благодаря всем этим особенностям доля СССР в мировой горнодобывающей промышленности в 1980-х гг. приближалась к 1/4, а в мировой горнорудной промышленности составляла 1/5 (первое место). Хотя в 1990-х гг. эта доля заметно уменьшилась, одновременно начался процесс врастания отрасли в рыночную экономику, включая более рациональное распределение минерального сырья между производственной и непроизводственной сферами, приближение цен на него к мировым и др.
99. Мировая железорудная промышленность
Добыча железных руд – одна из крупных подотраслей горнодобывающей промышленности. Но поскольку железные руды используют в черной металлургии, организационно это производство во многих странах, включая Россию, обычно рассматривают в ее составе. Правильнее было бы отнести его к обеим этим отраслям.
Рис. 77. Динамика мировой добычи железных руд, млн т
Мировое производство железных руд зависит прежде всего от спроса, который предъявляет на них металлургическая промышленность. Рисунок 77, показывающий динамику мировой добычи товарных железных руд, свидетельствует о том, что этот спрос не всегда был одинаково высоким. Спад добычи в первой половине 1980-х гг. явился прямым следствием общего замедления развития мировой экономики, в том числе и под воздействием энергетического и сырьевого кризисов. В 1990-х гг., напротив, рост добычи, хотя и не быстрый, происходил без сильных нарушений, и в 1995 г. уровень ее впервые превысил 1 млрд т.
Рассматривая количественные показатели мировой железорудной промышленности, нужно учитывать и качественные изменения, происходящие в этой отрасли. Хотя содержание железа в рудах большей частью колеблется в пределах от 40 до 60 % (а в Либерии достигает даже 67 %), тенденция к еще большему улучшению качества товарной продукции прослеживается достаточно отчетливо. Она выражается не только в преимущественном потреблении агломерата и концентрата железных руд, но и в переходе на использование металлизированных окатышей с еще более высоким содержанием железа. Растет и употребление промышленного и амортизационного лома. Поэтому теперь часто говорят не просто о железных рудах, а о железосодержащем сырье. Важным технологическим новшеством стал также переход к открытой добыче железных руд.
В географическом распределении мировой железорудной промышленности за последнее время также произошли очень существенные изменения. Еще в 50—60-х гг. XX в. главными производителями железных руд для своей же черной металлургии были страны Западной Европы, США, Канада и СССР, но затем началась все ускоряющаяся «миграция» предприятий этой отрасли в развивающиеся страны, а также в Австралию при одновременном снижении роли старых рудодобывающих районов. За этими географическими сдвигами стоит прежде всего деятельность ТНК, направленная на перенос «грязных» производств в страны Азии, Африки и Латинской Америки. На средства ТНК в них и создается большинство новых предприятий.
Более детально этот процесс можно проследить на примере 1990-х гг. (табл. 103).
Из анализа таблицы 103 вытекают следующие выводы географического характера. Во-первых, несмотря на то что железные руды в наши дни добывают в 43 странах, примерно 9/10 их мирового производства приходится на 12 стран – Китай, Бразилию, Австралию, Индию, Россию, США, Украину, Канаду, ЮАР, Швецию, Венесуэлу, Казахстан. Во-вторых, из-за длительного экономического кризиса, затронувшего и черную металлургию, в 1990-х гг. заметно уменьшились как общие размеры, так и доля железорудной промышленности СНГ в мире. То же относится и к зарубежной Европе, которая все больше переходит с собственного сырья на привозное. В последние годы фактически прекратилась и без того небольшая добыча железных руд во Франции, в Великобритании, Германии, Норвегии, Испании, Португалии, Финляндии, Австрии. В-третьих, в США и Канаде уровень добычи железных руд более или менее стабилизировался. В-четвертых, в остальных регионах этот уровень продолжает расти, причем особенно заметно в зарубежной Азии, Латинской Америке и Австралии. Согласно прогнозам, в начале ХХI в. основного прироста добычи можно ожидать в Австралии, Бразилии, Индии и Венесуэле.
Таблица 103
РАСПРЕДЕЛЕНИЕ МИРОВОЙ ДОБЫЧИ ЖЕЛЕЗНЫХ РУД ПО ГЛАВНЫМ РЕГИОНАМ И СТРАНАМ В 1990 И 2005 гг.
* Без стран СНГ.
В такой ситуации не могли не измениться и объем, и география международной торговли железосодержащим сырьем. Все большая переориентация черной металлургии экономически развитых стран Запада на дальнепривозное сырье увеличивает территориальный разрыв между основными районами добычи и потребления железных руд. Уже в 1993 г. мировой экспорт их превысил 400 млн т, к концу 1990-х гг. он возрос до 450 млн т, а в 2005 г. до 650 млн т. Это означает, что в каналы международной торговли ныне поступает около 1/2 всех добываемых в мире железных руд.
В целом четко выявились и главные экспортеры и импортеры железных руд (табл. 104).
Таблица 104
ГЛАВНЫЕ СТРАНЫ-ЭКСПОРТЕРЫ И СТРАНЫ-ИМПОРТЕРЫ ЖЕЛЕЗНЫХ РУД В 2003 г.
Из данных, приведенных в таблице 104, следует, что на десять ведущих стран – экспортеров железных руд (с объемом экспорта каждой более 8 млн т) приходится более 9/10 всего экспорта. В ближайшей перспективе состав стран-экспортеров вряд ли изменится, а позиции первой пятерки лидеров, по-видимому, еще более укрепятся. Трудно предположить, что существенно изменится и состав ведущих стран-импортеров. (Что касается Китая, то импорт им значительного количества заморских железных руд объясняется просто: половину добываемых в стране руд считают непригодными для использования в черной металлургии.)
То обстоятельство, что более 90 % всех экспортно-импортных перевозок железосодержащего сырья ныне осуществляется морским транспортом, привело к формированию одиннадцати достаточно мощных и устойчивых «железорудных мостов»:
Австралия – Восточная Азия;
Австралия – Западная Европа;
Бразилия – Восточная Азия;
Бразилия – Западная Европа;
Бразилия – США;
США – Западная Европа;
ЮАР – Восточная Азия;
ЮАР – Западная Европа;
Индия – Восточная Азия;
Индия – Западная Европа;
Венесуэла – США.
В России максимальный уровень добычи железных руд (109 млн т) был достигнут в 1988 г. С тех пор он заметно снизился, в первую очередь из-за сокращения выплавки черных металлов. В еще большей мере сократился экспорт. Во многом это объясняется тем, что черная металлургия стран Восточной Европы, до начала 1990-х гг. полностью ориентировавшаяся на советские поставки железосодержащего сырья, затем стала использовать преимущественно другие источники снабжения.
100. Мировая черная металлургия
Черная металлургия – одна из базовых отраслей промышленности, или отраслей ее «нижнего этажа», связанного с переработкой различных видов сырья, главным образом минерального. Значение ее определяется прежде всего тем, что стальной прокат продолжает оставаться главным конструкционным материалом для промышленности и строительства. В сталеплавильной промышленности мира занято 6,5–7 млн человек.
Однако времена, когда по уровню развития черной металлургии едва ли не в первую очередь судили об экономической мощи страны, уже ушли в прошлое, по крайней мере в постиндустриальных государствах. В эпоху НТР черную металлургию все чаще начали причислять к «больным» отраслям: ее поступательное развитие стали нарушать периоды застоя и даже упадка. Такой ход событий объясняется несколькими причинами: общей тенденцией к снижению металлоемкости промышленной продукции, усиливающейся конкуренцией со стороны более новых и прогрессивных конструкционных материалов (алюминия, пластмасс, керамики, композитов), усилением мер по охране окружающей среды, прямо коснувшихся черной металлургии как одной из наиболее «грязных» отраслей промышленности и др. Вот почему часто говорят, что черная металлургия вступила в полосу структурного кризиса.
Тем не менее преуменьшать значение этой отрасли было бы неправильно. По всем расчетам, черные металлы – сталь и другие сплавы железа – останутся основными конструкционными материалами и в XXI в. Нельзя не видеть и того, что в наши дни в черной металлургии происходят структурная перестройка, техническое и технологическое перевооружение. Хотя в производстве стали и других видов металлопродукции на обозримом отрезке XXI в. основные позиции по-прежнему будут занимать традиционные, пусть и постоянно совершенствуемые агрегаты (доменные печи, электропечи, кислородные конвертеры), уже довольно широкое распространение получило внедрение некоторых «прорывных» технологий. К ним относятся: прямое получение стали из руды, непрерывное литье профилей, близких по форме к конечной продукции, непрерывная разливка стали, использование плазменных технологий и т. п.
Все эти особенности развития мировой черной металлургии во второй половине XX в. наиболее полно отразились в динамике производства стали (рис. 78). До середины 70-х гг. XX в. оно довольно быстро возрастало. Это можно проиллюстрировать и следующими весьма наглядными данными. Для того чтобы мировая выплавка стали увеличилась со 100 млн до 200 млн т, потребовалось 23 года (с 1927 по 1950). Увеличение выплавки с 200 млн до 300 млн т произошло уже за 8 лет (1950–1958). В 1964 г. в мире было получено 400 млн т стали, в 1968 г. – 500 млн, в 1970 г. – 600 млн т. Но с началом энергетического и сырьевого кризисов развитие отрасли резко замедлилось, что объясняется многими как постоянными, так и относительно временными причинами. С одной стороны, это общее уменьшение металлоемкости производства в эпоху НТР и снижение расхода стали на единицу готовой продукции, повышение требований не столько к количеству, сколько к качеству металла. С другой стороны, это сильное снижение общего спроса на черные металлы в связи с кризисом. Только во второй половине 1980-х гг. выплавка стали снова несколько возросла, но затем, на протяжении 1990-х гг., ее уровень продолжал оставаться неустойчивым, с чередованием лет подъема и падения выплавки. Но в начале XXI в. произошел заметный перелом, когда за одно пятилетие мировая выплавка стали возросла на 420 млн т.
Рис. 78. Динамика мирового производства стали, млн т
Все эти количественные изменения сопровождались существенными географическими сдвигами в мировой черной металлургии. Главный из них заключался в постепенной «миграции» этой отрасли из экономически развитых в развивающиеся страны. Еще в 1950 г. развивающиеся страны (с Китаем) производили всего 6 млн т стали, или 3 % от общемировой выплавки. В 1970 г. этот показатель увеличился уже до 56 млн т (10 %), в 1980 г. – до 122 млн т (17 %), в 1990 г. – до 201 млн т (26 %) и в 2005 г. – до 545 млн т (50 %). Соответственно доля экономически развитых стран Запада к 2005 г. уменьшилась до 37 %, а доля бывших социалистических стран – до 13 %.
Как уже не раз отмечалось выше, этот географический сдвиг был вызван к жизни комплексом причин, две из которых следует считать главными. Это индустриализация более продвинутых в экономическом отношении стран Азии, Африки и Латинской Америки, в частности тех из них, которые принято относить к новым индустриальным странам. И это стремление стран Запада переместить в развивающиеся страны часть своих металлургических мощностей в связи с ужесточением собственных законов об охране окружающей среды. Но при оценке этого географического сдвига нужно принимать во внимание еще и следующие немаловажные обстоятельства. Во-первых, довольно крупная черная металлургия возникла пока лишь в сравнительно ограниченном числе развивающихся стран (Китай, Бразилия, Индия, Мексика и др.), тогда как большинство из них по-прежнему не имеет или почти не имеет предприятий данной отрасли. Соответственно и душевое производство стали в них либо вообще отсутствует, либо остается очень низким (10–20 кг), тогда как в странах Запада оно обычно составляет от 300 до 500 кг, не говоря уже о странах с еще более высокими душевыми показателями. Во-вторых, развивающиеся страны ориентируются в основном на производство рядового металла, выплавка же качественных сталей, как и ранее, концентрируется в развитых странах. В-третьих, имеющиеся производственные мощности черной металлургии в развивающихся странах обычно используются на 95– 100 %, а в экономически развитых – на 80–85 %, что означает сохранение значительного резерва на случай благоприятной конъюнктуры.
Охарактеризованный выше географический сдвиг, естественно, не мог не привести и к изменению доли отдельных крупных регионов в мировой черной металлургии (табл. 105).
Данные таблицы 105 позволяют подразделить крупные регионы мира на три группы. Как нетрудно заметить, в первую из них входят страны СНГ, где после длительного и стабильного роста этой отрасли в бывшем СССР в 1990-х гг. произошел резкий спад производства. В эту же группу входят Северная Америка и Зарубежная Европа, где производство черных металлов, в общем, также не растет. Ко второй группе относится зарубежная Азия, доля которой в мировой выплавке на протяжении полувека постоянно возрастала, а к третьей – остальные регионы, в которых ни понижательная, ни повышательная тенденция не прослеживаются достаточно отчетливо. По всем прогнозам эта тенденция с охранится на ближайшую перспективу.
Таблица 105
ИЗМЕНЕНИЕ ДОЛИ КРУПНЫХ РЕГИОНОВ В МИРОВОЙ ВЫПЛАВКЕ СТАЛИ, %
* Без стран СНГ.
Изменение пропорций между Севером и Югом можно проследить и на примере первой десятки стран по размерам выплавки стали (табл. 106).
Таблица 106
ПЕРВЫЕ ДЕСЯТЬ СТРАН ПО РАЗМЕРАМ ВЫПЛАВКИ СТАЛИ
Анализ таблицы 106 показывает, что еще в 1950 г. в первую десятку стран по выплавке стали входили страны Европы, СССР, США, Япония и Канада, в 1970 г. в нее вошел Китай, в 1990 г. – Республика Корея и Бразилия, а в 2003 г. добавилась еще и Индия. Зато в 2006 г. в ее составе уже не осталось Великобритании, Франции, Бельгии, Польши. Интересно проследить и изменение состава первой тройки стран-лидеров. В 1950 г. это были США, СССР и Великобритания, в 1970 г. – США, СССР и Япония, в 1990 г. – СССР, Япония и США, а в 2006 г. – Китай, Япония и США. Можно добавить также, что, поскольку ныне в мире (в тех или иных размерах) выплавку стали производят уже более чем в 90 странах, в целом доля лидирующей десятки стран постепенно уменьшается.
Имеющиеся прогнозы говорят о том, что в ближайшей перспективе мировая выплавка стали будет продолжать рости. Хотя, конечно, неблагоприятные изменения экономической конъюнктуры могут отрицательно сказаться на их росте. В главных развитых странах (США, Япония, Германия) фактически произойдет стабилизация этого показателя, тогда как в развивающихся, в частности в странах новой индустриализации, он будет повышаться, особенно в Китае, Бразилии, Индии. В результате, как полагают, доля развитых стран Запада в мировом производстве стали уменьшится до 43–46 %, а доля развивающихся стран еще более возрастет. Доля же стран с переходной экономикой останется на прежнем уровне.
О размерах международной торговли металлоизделиями из черных металлов говорит тот факт, что еще к началу XXI в. она достигла 200 млн т в год (главным образом в виде проката и труб). Наиболее активно участвуют в этой торговле страны Европейского союза. Они экспортируют 90 млн т металлопродукции как в другие страны ЕС, так и в третьи страны. Около 30 млн т экспортируют страны СНГ, более 25 млн т вывозит Япония, более 15 млн т направляют на внешние рынки страны Восточной Европы и столько же – Республика Корея. А в роли крупнейшего в мире импортера стали и проката выступают США (35 млн т). Объем международной торговли чугуном значительно меньше (8—10 млн т).
В последнее время большие изменения происходят в размещении отдельных предприятий черной металлургии, в типах их ориентации. По-прежнему, очевидно, для комбинатов полного цикла наиболее выгодной остается ориентация на территориальное сочетание бассейнов коксующегося каменного угля и железной руды. Именно подобное сочетание было характерно для Англии в период промышленного переворота XVIII–XIX вв.; и на это обстоятельство специально обращал внимание Н. Н. Баранский. Однако в наши дни территориальное сочетание этих ископаемых встречается не так уж часто (Китай, Индия, ЮАР, Украина).
Ориентация на каменноугольные бассейны, как уже отмечалось, была главной на протяжении всего XIX и первой половины XX в. Это объясняется как достаточно широким распространением таких бассейнов, так и тем, что на выплавку 1 т чугуна расходовалось больше угля, чем железной руды. Классические примеры такого типа ориентации демонстрирует размещение металлургии России, Украины, США, многих стран зарубежной Европы и Азии. При этом для ряда из них типично формирование не отдельных металлургических центров, а металлургических районов. В наши дни в мире в целом в пределах угольных бассейнов производится примерно 1/3 черных металлов, а в зарубежной Европе– 1/2. Добавим, что мировая потребность в коксе ныне составляет примерно 350 млн т, и для его получения ежегодно расходуется 500 млн т коксующегося угля. По производству металлургического кокса лидируют зарубежная Европа, страны СНГ, США, Япония и Китай.
Ориентация на железорудные бассейны также возникла еще в период промышленных переворотов, но играла все же подчиненную роль. Однако с течением времени положение менялось. Совершенствование технологии доменного производства привело к значительному сокращению удельных расходов кокса, и в результате расход железосодержащего сырья стал превышать расход кокса в два-три раза и даже более. Поэтому железорудная ориентация в размещении предприятий черной металлургии усилилась. Об этом свидетельствуют примеры России, Украины, Китая, Бразилии, Мексики и ряда других стран. Во всем мире предприятия подобной железорудной ориентации ныне дают примерно 1/7 всех черных металлов.
Но еще большее распространение в эпоху НТР приобрела ориентация на грузопотоки коксующегося угля и железных руд (агломерата, окатышей). Такой тип ориентации тоже не нов: еще в XIX в. подобные маятниковые перевозки вызвали к жизни такие крупные металлургические районы, как Приднепровский в России, Чикагский в США. Во второй половине XX в. в связи с удешевлением транспорта и началом освоения более отдаленных ресурсных районов его значение также возросло. Увеличились сухопутные грузопотоки угля и руды, благодаря которым возникли многие металлургические центры в России, странах Восточной Европы. Еще более возросли их морские грузопотоки, предопределившие сдвиг черной металлургии к морю в Западной Европе, Японии, США.
В последнее время все большее распространение получает ориентация предприятий черной металлургии на потребителя. Это проявляется в строительстве уже не крупных металлургических комбинатов, как прежде, а заводов передельной металлургии, причем сравнительно небольших. Их называют мини-заводами (или миди-заводами). Они либо используют лом, либо работают по технологии прямого восстановления железа из металлизированных окатышей. Таких мини-заводов больше всего в США, Японии, Канаде, странах Западной Европы, но они получили распространение и в Бразилии, Мексике, Республике Корея, на о. Тайвань, в арабских и других странах.
В России черная металлургия в 1990-х гг. переживала глубокий кризис, вызванный общим упадком экономики и уменьшением спроса на металл, разрывом старых производственных связей внутри бывшего СССР, кардинальной организационной перестройкой отрасли, которая была полностью приватизирована, все большим техническим отставанием ее от мирового уровня. Сказалась и исключительно высокая производственная концентрация отечественной черной металлургии, в которой 8 крупнейших комбинатов дают 9/10 всей выплавки чугуна и 4/5 производства стали и проката. В результате кризисного обвала к концу 1990-х гг. по сравнению с «максимальным» 1988 г. объем выплавки стали уменьшился в 2,5 раза. Однако при этом происходил динамичный рост экспорта металлопродукции, по размерам которого (25 млн т) Россия уже в 1995 г. вышла на первое место в мире, превысив показатели бывшего СССР в пять раз!
Впрочем, основным фактором конкурентоспособности российской металлопродукции на мировых рынках (в Китае, Юго-Восточной Азии, Северной Америке, Западной Европе) явилась более низкая по сравнению с ведущими западными странами стоимость трудовых затрат, связанная к тому же не с высокой производительностью труда, а с малой его оплатой. Именно это обстоятельство в первую очередь и позволило России наращивать свой экспорт, в том числе и по очень низким, демпинговым ценам. По прогнозам в начале XXI в. экспорт российской металлопродукции может еще несколько возрасти, если этому не помешают введение антидемпинговых пошлин и новые «стальные войны». Но главные перспективы возрождения этой базовой отрасли связывают с восстановлением разрушенного внутреннего рынка, с повышением спроса на черные металлы со стороны отечественного машиностроения, особенно транспортного, и строительства. В 1999–2000 гг. в черной металлургии России наметился прирост производства.
101. Мировая цветная металлургия
Цветная металлургия, как отрасль, имеет сложную внутреннюю структуру. Она включает в себя добычу и обогащение руд цветных металлов, их металлургический передел (получение концентрата, чернового и рафинированного продукта), производство различных сплавов, а также прокат цветных металлов и переработку вторичного сырья. Структура отрасли сложна еще и потому, что она имеет дело примерно с 70 металлами, хотя и по объему производства, и по стоимости продукции резко преобладают четыре из них – алюминий, медь, цинк и свинец.
Цветная металлургия, как и черная, – одна из старых отраслей промышленности, возникших еще в эпоху промышленных переворотов. При рассмотрении хода ее развития в XX в. принято выделять три последовательных этапа. Для первого из них, охватывавшего первую половину столетия, было характерно преобладание производства тяжелых цветных металлов – меди, свинца, цинка, олова. На втором этапе, который продолжался с начала 1950-х до середины 1970-х гг., опережающими темпами развивалась выплавка легких цветных металлов – алюминия, магния, титана и др.; в результате по размерам производства алюминиевая промышленность, обогнав все другие, вышла на первое место. Третий этап, который начался в середине 1970-х гг. и был связан с энергетическим и сырьевым кризисом в мировом хозяйстве и одновременно с усилением мер по охране окружающей среды, продолжается до наших дней. На этом этапе особое внимание стали привлекать многие легирующие (вольфрам, молибден, ванадий, тантал, ниобий), малые (висмут, кобальт), рассеянные (германий, селен, цирконий) и некоторые другие «металлы XX века». Но при этом сохранился интерес и к традиционным цветным металлам, в том числе и к благородным (золото, серебро, платина). Для третьего этапа характерно также гораздо более широкое использование вторичного сырья. В результате уже в начале 1990-х гг. путем переплавки в мире производилось: 1/5 всего олова, от 1/4 до 1/3 алюминия и цинка, до 2/5 меди и 1/2 свинца.
В целом же, хотя и разными темпами, производство практически всех цветных металлов и на третьем этапе продолжало возрастать, достигнув в 2006 г. по алюминию 33 млн т, по рафинированной меди – 15 млн, апо свинцу и цинку 12 млн т.
Размещение предприятий цветной металлургии во многом зависит от особенностей ее сырьевой базы.
Так, для алюминиевых руд характерно достаточно высокое содержание полезного компонента (40–60 %), а в рудах тяжелых цветных металлов оно низкое и очень низкое: в рудах цинка – от 2–3 до 15–20 %, свинца – от 1 до 3, меди – от 0,5 до 3, олова и вольфрама – менее 1 %, а в рудах молибдена и кобальта измеряется сотыми долями процента. Поэтому в размещении алюминиевых заводов обычно преобладает транспортная и энергетическая ориентация, а размещение предприятий по выплавке тяжелых цветных металлов почти всегда имеет сырьевую ориентацию. Эту закономерность можно проследить на примере США, Канады, Австралии, России, Казахстана, Испании, Польши и других развитых стран, где главные районы и центры выплавки тяжелых цветных металлов сформировались в местах добычи руд меди, свинца и цинка. То же можно наблюдать и в развивающихся странах.
Но этот принцип относится не только к отдельным предприятиям той или иной страны, а прослеживается и в рамках всего мирового хозяйства. Тем более что в цветной металлургии вообще преобладает постадийное (технологическое) разделение труда, при котором отдельные стадии технологического процесса могут размещаться не только в разных районах, но и в разных странах, даже на разных континентах. Именно возможность осуществления постадийной специализации привела к тому, что выплавка тяжелых цветных металлов во многих странах Азии, Африки и Латинской Америки (меди в Чили, Демократической Республике Конго и Замбии, олова в Малайзии, Индонезии) возникла еще в период их колониальной и полуколониальной зависимости и долгое время оставалась едва ли не единственной отраслью тяжелой промышленности, получившей там значительное развитие. Правда, в этих странах сложились в основном нижние (начальные) стадии производственного процесса – добыча руды, топливоемкое производство концентрата и чернового металла, тогда как верхние (завершающие) его стадии концентрировались в США, Западной Европе, Японии. В середине XX в. все большая ориентация цветной металлургии стран Запада на сырье развивающихся стран привела к тому, что эта отрасль переместилась к морским побережьям и вошла в состав «портовой» промышленности.
Более того, начиная с 1970-х гг. выплавка тяжелых цветных металлов в странах Запада не только перестала расти, но даже стала сокращаться. По мере все большего перехода на использование вторичного сырья и импортных полупродуктов возрастало и значение уже не сырьевой, а транспортной и в особенности потребительской ориентации. Что же касается создания новых мощностей в сфере этих «грязных» производств, то оно стало в значительной мере уделом развивающихся стран, где все больше осваивают и верхние стадии производства. Но главный территориальный разрыв – между производством и потреблением конечной продукции – все равно остается, так как основная часть тяжелых цветных металлов, производимых в странах Азии, Африки и Латинской Америки, по-прежнему потребляется в странах Запада.
Для более документального подтверждения сказанного воспользуемся конкретными данными по медной промышленности. Соотношение экономически развитых и развивающихся стран в запасах медной руды составляет примерно 30:70, в производстве медных концентратов – 40:60, черновой меди – 60:40, рафинированной меди – 66:34, а в потреблении рафинированной меди – 75:25. Аналогичные пропорции можно проследить и по отношению к отдельным крупным регионам мира. Так, доля Африки в мировой добыче медной руды составляет около 5 %, в выплавке черновой меди – 4, рафинированной меди – 3,5, а в потреблении – менее 1 %, тогда как соответствующие показатели для Европы выглядят иначе: 11 %, 21, 22 и 32 %. Конкретные данные по отдельным странам представлены в таблице 107.
Как нетрудно заметить, в первую десятку стран по производству медных концентратов входят пять развивающихся стран, по выплавке черновой меди – четыре, по выплавке рафинированной меди – также четыре, а по ее потреблению – фактически только Китай. Добавим, что в число главных экспортеров рафинированной меди входят Чили, Россия, Канада, Замбия, Перу, Польша, Казахстан, а в число ее главных импортеров – США, Германия, Франция, Италия, Япония, Республика Корея, Великобритания.
Территориальный разрыв между производством и потреблением меди в данном случае можно рассматривать именно как обобщающий пример. Ведь по добыче никеля в первую десятку стран-лидеров (табл. 100), наряду с Россией, Канадой, Австралией, входят также Новая Каледония, Индонезия, Куба, Китай, Бразилия, но среди его главных потребителей нет ни одной развивающейся страны. Среди ведущих производителей свинца в концентратах значатся, помимо Австралии, США, Канады, также Китай, Перу, Мексика, Марокко, но в качестве главных потребителей опять-таки выступают США, Германия, Великобритания, Италия, Франция, Республика Корея. К числу самых крупных производителей цинковых концентратов относятся, наряду с Австралией, Канадой, Китаем, США, также Перу, Бразилия, Боливия, Мексика, но среди ведущих потребителей рафинированного цинка развивающихся стран (кроме Китая) нет. Больше всего оловянных концентратов производят Китай, Индонезия, Перу, Бразилия, а почти все потребление рафинированного олова сосредоточено в США, Японии, странах Западной Европы. Географическое распределение других очень важных, но гораздо менее употребительных металлов имеет свои особенности. Например, 70 % мирового производства вольфрама в концентратах дает один Китай, 50 % мирового производства молибденовых концентратов приходится на одну Канаду. Но основное их потребление также концентрируется в развитых странах.
Таблица 107
МЕДНАЯ ПРОМЫШЛЕННОСТЬ МИРА В НАЧАЛЕ XXI в.
* В пересчете на металлическую медь.
Производство и потребление благородных металлов имеют свои географические особенности, которые лучше всего рассмотреть на примере золота.
Хорошо известно, какую роль играло золото на протяжении всей истории человечества, в особенности в качестве одного из главных стимулов Великих географических открытий. По некоторым оценкам, общее количество золота, употребленное людьми за тысячелетия развития цивилизации, составляет 135 тыс. т. Более 40 % его было переработано в ювелирные изделия, 30 % хранится в государственных резервах, почти 20 % принадлежит частным лицам в виде колец, монет и др., а еще 10 % идет на технико-технологические нужды промышленного производства. По общей наличности золота первое место в мире занимают США, за которыми – хотя и с большим отрывом – следуют Германия, Италия, Швейцария, Франция, страны СНГ.
В течение XX в. добыча золота в мире возрастала довольно быстро. В 1913 г. она составляла 650 т, в 1940 г. – 1100, в 1970 г. – около 1500 т, а в начале XXI в. держится на 2500 т. Такой рост добычи объяснялся, с одной стороны, устойчивым спросом на золото, а с другой – переходом к преимущественно открытому способу отработки месторождений, а также техническими усовершенствованиями, которые позволили вовлекать в эксплуатацию значительно более бедные руды. Ныне добычу золота ведут почти в 100 странах. При этом решающее влияние на нее оказывают те восемь стран, где она превышает 100 т. Это ЮАР (около 300 т), США (255), Австралия (260), Канада (120), Китай (215), Перу (205), Россия (170)
Индонезия (120). Однако нужно учитывать, что в ЮАР и Канаде в последнее время производство золота сокращается, тогда как в остальных перечисленных странах продолжает довольно быстро, а в Австралии, Китае и Индонезии даже очень быстро возрастать.
Что же касается потребления золота, то страны мира принято подразделять в этом отношении на две большие группы. Первая из них объединяет ряд стран Запада (США, Япония, Германия, Франция, Великобритания, Канада, Австралия), которые потребляют большие объемы золота и при этом используют его не только в производстве ювелирных изделий, но и высокотехнологичных отраслях промышленности – электронной, космической, оборонной, в изготовлении средств связи и др. Доля золота, используемого в технических целях, колеблется в этих странах от 30 до 60 %. Во вторую группу стран входят как некоторые государства Запада (Италия, Испания, Швейцария, Австрия), так и очень многие страны Ближнего и Среднего Востока, Южной, Юго-Восточной и Восточной Азии, в которых от 80 до 99 % золота идет на изготовление ювелирных изделий.
Подводя итог всему сказанному, можно отметить, что для цветной металлургии развитых стран Запада наиболее характерны: 1)очень разветвленная структура отрасли, включающая выплавку и разнообразных редких металлов; 2) преобладание в производственном цикле верхних и средних стадий металлургического передела; 3) все более широкое использование вторичного сырья; 4) ориентация в размещении предприятий преимущественно на транспортный, энергетический и в особенности на потребительский факторы. А для цветной металлургии развивающихся стран можно считать наиболее типичным: 1) большую обеспеченность ресурсами; 2) менее разветвленную структуру отрасли с преобладанием нижних и средних стадий производственного цикла; 3) сравнительно малое использование вторичного сырья; 4) преобладание сырьевой и энергосырьевой ориентации в размещении отдельных объектов.
Цветная металлургия России, на которую приходится примерно 8 % всего промышленного производства страны, относится к числу тех немногих отраслей промышленности, которые в кризисные 1990-е гг. испытали не столь уж большой спад или даже вообще сумели избежать его. В первую очередь это касается производства алюминия, которое в 1998 г. впервые превысило уровень в 3 млн т, и никеля (230 тыс. т). Однако нельзя не учитывать и того, что относительная стабилизация этой отрасли была достигнута прежде всего благодаря ее переориентации с отечественного на внешний рынок. Еще в 1990 г. на внешний рынок направлялось менее 1/4 всей продукции отрасли, а в 1995 г. – уже более 4/5! Такой гипертрофированной экспортной ориентации цветной металлургии способствовало то, что с 1992 г. в ней получила широкое распространение система сделок по толлингу.[59]
Однако при такой системе отечественный машиностроительный комплекс, являющийся основным потребителем цветных металлов, перестал получать их в достаточном количестве. Поэтому задача заключается в том, чтобы при сохранении относительно высокой экспортной квоты не ущемлять и интересы внутреннего рынка, снова увеличив и общее, и душевое потребление цветных металлов. Конечно, при этом необходимо учитывать и возможные негативные экологические последствия, поскольку цветная металлургия по размерам вредных выбросов в атмосферу, гидросферу и литосферу даже опережает другие базовые отрасли промышленного производства.
102. Мировая алюминиевая промышленность
Известно, что алюминий – самый распространенный металл (8,8 %) в земной коре. А о значении его в мировой экономике говорит тот факт, что в металлургии он занимает второе место после железа, а по массе его производят больше, чем всех остальных цветных металлов, вместе взятых. Вот почему алюминиевая промышленность считается ведущей отраслью цветной металлургии.
Алюминий применяют практически во всех областях техники и производства. Как конструкционный материал он широко используется в машиностроении, особенно транспортном и военном, в атомной энергетике, в строительстве. Постоянно растет его применение в электротехнике, где он заменяет медь, в производстве тары и упаковки, в химической промышленности и некоторых других отраслях. Все это относится и к собственно алюминию, и к его сплавам с медью, цинком, магнием, литием.
Для географии мирового хозяйства изучение алюминиевой промышленности представляет особый интерес, поскольку в ней, пожалуй, наиболее ярко проявилось внутриотраслевое международное географическое разделение труда. В свою очередь, это связано с ее технологическими особенностями и возможностью территориального разрыва между отдельными стадиями единого производственного процесса. Обычно выделяют три такие стадии: 1) добычу алюминиевых руд (главным образом бокситов); 2) производство из них полупродукта– глинозема (двуокиси алюминия AI2O3); 3) выплавку из глинозема первичного алюминия. Но нередко к ним добавляют еще три стадии: изготовление алюминиевых полуфабрикатов; получение из лома и скрапа вторичного алюминия;
потребление первичного и вторичного алюминия и его полуфабрикатов. В литературе можно встретить и утверждение, что, поскольку по крайней мере три первые из этих стадий стали ныне уже самостоятельными и во многом организационно независимыми друг от друга, их следует рассматривать не как подотрасли, а как отдельные отрасли в рамках алюминиевой промышленности. Тем более что каждая из них имеет свои особенности географической ориентации, производственной миграции и, следовательно, территориальной структуры. Конечно, в алюминиевой промышленности, как и в черной металлургии, встречаются комплексы (комбинаты), но их сравнительно немного, и к тому же по сравнению с первой половиной XX в. стало значительно меньше. Так что приоритет остается за международной дифференциацией, за географическим разделением труда.
Стадия добычи алюминиевых руд зародилась еще в первой трети XIX в., после того как впервые в мире бокситы стали добывать в юго-восточной части Франции, у местечка Бокс (отсюда и их название). Сначала эта отрасль развивалась медленно, но по мере расширения использования алюминия мировая добыча стала довольно быстро возрастать, о чем свидетельствуют следующие цифры: в 1913 г. она составила 540 тыс. т, в 1938 г. – более 4 млн т, в I960 г. – почти 25 млн т, в 1980 г. – 95 млн т, а в 2006 г. – более 175 млн т. Одновременно возрастало и число бокситодобывающих стран, которых ныне насчитывается более 30. Однако в географическом плане именно эта отрасль претерпела самые большие изменения. Во всяком случае, на протяжении XX в. ведущие страны и регионы сменялись в ней неоднократно.
Сначала основная добыча была сосредоточена в Западной Европе и Северной Америке – главных производителях и потребителях алюминия, причем в 1913 г. на два эти региона приходилось 98 % всей мировой добычи. Еще до Второй мировой войны на авансцену выдвинулись также Восточная Европа (Венгрия, Югославия), Советский Союз и Латинская Америка (Британская Гвиана и Нидерландская Гвиана). В 1950—1960-е гг. именно Латинская Америка вышла по размерам добычи на первое место (50 % мировой), в особенности благодаря Ямайке, Суринаму и Гайане. В 1970-е гг. стало возрастать значение Африки (Гвинея) и в еще большей степени Австралии. А 1980—1990-е гг. прошли под знаком еще большего возвышения Австралии, хотя и при сохранении важной роли Латинской Америки и Африки. В результате в 2000 г. соотношение «сил» отдельных крупных регионов мира в добыче бокситов стало следующим: Австралия и Океания – 38 %, Латинская Америка – 27, Африка – 14, зарубежная Азия– 13, все остальные регионы – 8 %. Страны-лидеры в этой отрасли и их показатели приведены в таблице 108.
Таблица 108
ПЕРВЫЕ ДЕСЯТЬ СТРАН ПО РАЗМЕРАМ ДОБЫЧИ БОКСИТОВ В 2003 г.
Нетрудно заметить, что в приведенном перечне преобладают развивающиеся страны Азии, Африки и Латинской Америки с дополнением Австралии и России. Но главные перспективы роста добычи специалисты ныне связывают в первую очередь с Австралией, Бразилией, Китаем, Индией, Венесуэлой. А в США и некоторых странах Западной и Восточной Европы добычу бокситов фактически уже совсем или почти совсем прекратили в первую очередь из-за конкуренции дальнепривозного заморского сырья.
Как уже отмечалось выше, в отличие от руд тяжелых цветных металлов содержание полезного компонента (АЦО3) в бокситах составляет 40–60 %, или в среднем, можно считать, 50 %, так что они вполне транспортабельны и в этом отношении мало отличаются от железных руд. Этим и объясняется, что ежегодно не менее 30 млн т бокситов вывозятся по морским путям, в первую очередь из Гвинеи, но также с Ямайки, из Бразилии, Австралии, Индонезии и некоторых других стран. Направления таких «бокситовых мостов» показывает рисунок 79.
Вторая стадия полного алюминиевого цикла – производство глинозема. Мировое его производство в 1913 г. составляло 150 тыс. т, в 1938 г. – 1,3 млн, в 1960 г. – 8,8 млн, в 1980 г. – 33 млн, а в 2000 г. превысило 50 млн т. Глинозем ныне вырабатывают в 30 странах.
Перечень и очередность этих стран – как и крупных регионов, в которые они входят, – со временем тоже изменялись. До середины XX в. основными производителями глинозема были Западная Европа и Северная Америка. В 1950-х гг., когда производство глинозема начали все больше совмещать не с выплавкой алюминия, а с добычей бокситов в развивающихся странах, стала возрастать роль Латинской Америки, зарубежной Азии, а затем и Австралии. К концу 1990-х гг. доля Австралии в мировом производстве глинозема уже превысила 30 %, на втором месте оказалась Латинская Америка (более 20 %), а далее примерно на одном уровне (10–12 %) располагались Западная Европа, Восточная Европа и СНГ, зарубежная Азия и Северная Америка.
Рис. 79. Мировая торговля бокситами (по И.А.Родионовой)
Процесс получения глинозема из алюминиевых руд имеет технологические особенности: он одновременно материало-, топливо-, теплои водоемкий. К тому же рентабельность глиноземных заводов в большой степени зависит от их производственной мощности, которая в некоторых случаях достигает 1–2 млн т и даже 3 млн т и более в год. Эти особенности не только во многом определяют характер размещения отдельных глиноземных предприятий, но и влияют на общие закономерности размещения всей отрасли.
Во-первых, производство глинозема может ориентироваться на бокситовые рудники и карьеры, а также на расположенные поблизости от них порты вывоза. Наиболее яркий пример такого рода представляют бокситодобывающие страны Латинской Америки, которые экспортируют и бокситы, и глинозем. Во-вторых, оно может ориентироваться на потребителя, т. е. на страны, где производят металлический алюминий – с преимущественным расположением предприятий либо в портах доставки сырья, либо у крупных источников топлива и воды. Поэтому в число главных стран – производителей глинозема попадают и те, которые специализируются на его экспорте (например, Австралия, Ямайка, Гвинея), и те, которые ориентируются на его импорт (например, США и Канада). Соответственно и главные морские «глиноземные мосты» связывают Австралию с США, Канадой, Западной Европой, Китаем, а Ямайку, Венесуэлу, Суринам, Гвинею – с Западной Европой.
Рис. 80. Динамика мировой выплавки первичного алюминия, млн т
Специалисты считают, что наибольшие перспективы для развития глиноземного производства имеют Австралия, Китай, Венесуэла, Бразилия, Ямайка.
Третья стадия полного алюминиевого цикла – выплавка первичного алюминия. Рост ее во второй половине XX в. – и начале XXI в. показан на рисунке 80. В целом он отражает поступательную тенденцию развития этой отрасли, хотя можно добавить, что после мирового энергетического кризиса середины 1970-х гг. темпы ее роста в целом несколько замедлились. В последнее время не увеличивается и число стран, производящих первичный алюминий (в конце 1990-х гг. их было 45).
В отличие от бокситодобывающей и глиноземной промышленности на размещение металлургии алюминия решающее воздействие оказывает один фактор – электроемкость, поскольку даже на самых современных предприятиях для производства 1 т алюминия требуется 13–14 тыс. кВт ч электроэнергии. Вот почему алюминиевые заводы чаще всего тяготеют к местам расположения крупных ГЭС, а иногда и ТЭС. Их эффективность также пропорционально возрастает с увеличением мощности, но уровень производственной концентрации в алюминиевой промышленности все же ниже, чем в глиноземной, и крупные заводы имеют мощность в 200–500 тыс. т первичного алюминия в год.
Таблица 109
ПЕРВЫЕ ДЕСЯТЬ СТРАН ПО РАЗМЕРАМ ПРОИЗВОДСТВА ПЕРВИЧНОГО АЛЮМИНИЯ В 2006 г.
Все сказанное относится не только к отдельным предприятиям, но и к странам, которые можно подразделить на обладающие ресурсами дешевой электроэнергии и бедные ими. Еще в первой половине XX в. почти вся выплавка первичного алюминия была сосредоточена в странах Западной Европы и в США, но затем доля обоих этих регионов стала постепенно сокращаться и ныне составляет суммарно примерно 2/5. Остальная выплавка приходится на зарубежную Азию, страны СНГ, Латинскую Америку, Австралию и Африку. Самый главный географический сдвиг заключается во все большей миграции алюминиевой промышленности из развитых в развивающиеся страны. Ныне уже 13 из них имеют свои алюминиевые заводы, причем, как правило, более мощные, чем в большинстве западных стран. Все это отразилось и на составе первой десятки стран по размерам производства первичного алюминия. В 1950, 1960 и 1970 гг. в нее входили только экономически развитые страны, а теперь входят и четыре развивающиеся (табл. 109).
Показательно также, что в состав второй десятки стран по производству первичного алюминия, наряду с Францией, Германией, Великобританией, Нидерландами, теперь входят Венесуэла и ОАЭ. Основная часть производимого в Канаде, Австралии, развивающихся странах первичного алюминия предназначается для экспорта в США, Западную Европу и Японию (рис. 81). Главные экспортеры первичного алюминия – Россия, Канада, Австралия, Бразилия, Норвегия, ОАЭ, Гана, Исландия, а импортеры – США, ФРГ, Великобритания, Италия, Нидерланды, Бельгия, Япония, Республика Корея, о. Тайвань. В первую десятку стран по размерам потребления алюминия входят только некоторые страны Запада, Россия, Китай и о. Тайвань.
Зато география производства вторичного алюминия выглядит совершенно иначе. Хотя алюминий из вторичного сырья ныне выплавляют около 50 стран мира, 95 % общей его продукции обеспечивают экономически развитые страны, в первую очередь США, Япония, Германия, Италия и Франция. Они же – главные импортеры алюминиевого лома. Нужно также учитывать, что главную роль в развитии и размещении мировой алюминиевой промышленности играют, по словам О. В. Витковского, «вертикально интегрированные корпорации», владеющие всей производственной цепочкой от производства глинозема до выпуска конечной продукции. Крупнейшие из таких корпораций имеют свои штаб-квартиры в США, Канаде, во Франции и в Швейцарии.
Рис. 81. Алюминиевая промышленность мира (по И.А.Родионовой)
Алюминиевая промышленность являет собой хороший пример того, что, несмотря на некоторые положительные сдвиги, сложившаяся ранее тенденция международного разделения труда с ориентацией развивающихся стран на преимущественное развитие добычи и первичного передела ископаемого сырья в целом сохраняется. На долю развивающихся стран ныне приходится более 50 % добычи бокситов, примерно 1/3 производства глинозема и первичного алюминия и не более 25 % потребления первичного алюминия.
В итоге с учетом уровня развития каждой из стадий алюминиевого производственного цикла, степени зависимости от экспорта и импорта продукции все располагающие этой отраслью страны можно, хотя и с известной условностью, подразделить на пять следующих групп.
В первую из них входят развивающиеся страны, специализирующиеся только на добыче и экспорте бокситов и не располагающие даже первой стадией их переработки. Примерами могут служить Гайана и Сьерра-Леоне. Вторая группа состоит из стран, которые наряду с добычей бокситов имеют уже и производство глинозема, предназначаемого, как и бокситы, только для экспорта. Это, например, Гвинея, Ямайка, Суринам. В третью группу попадают страны, которые на базе собственных бокситов и глинозема организовали уже крупную выплавку первичного алюминия, но также преимущественно в расчете на его экспорт. К их числу относятся Австралия, Бразилия, Венесуэла, Гана. В четвертую группу входят страны, алюминиевая промышленность которых, несмотря на наличие собственной добычи бокситов и собственного производства глинозема, производит металлический алюминий в основном или в значительной степени из импортного сырья, от которого она довольно сильно зависит. Примерами стран этой группы могут служить США, Китай, Индия, Франция. Наконец, пятую группу образуют страны, вообще не располагающие добычей бокситов и полностью ориентирующиеся на импорт бокситов и (или) глинозема. В нее входят большинство стран Западной Европы, Япония. В составе этой группы можно выделить подгруппу стран, где металлический алюминий также полностью производят из импортного сырья, но не столько для внутреннего потребления, сколько специально для экспорта. В нее входят страны с более низкой стоимостью электроэнергии, получаемой главным образом на крупных и крупнейших ГЭС (Канада, Норвегия, Австрия, Новая Зеландия), но иногда и на мощных ТЭС (ОАЭ, Бахрейн, ЮАР).
Россия по этой классификации относится к четвертой группе стран. Она имеет значительную добычу бокситов (и нефелинов) и крупное производство глинозема, но все-таки далеко не обеспечивает ими все свои внутренние потребности, так что и руду, и полупродукт ей приходится импортировать в довольно больших количествах. По размерам выплавки алюминия Россия уступает в мире только Китаю. Она располагает шестью большими алюминиевыми заводами, среди которых и крупнейший в мире Братский завод мощностью в 1 млн т. Как и другие отрасли цветной металлургии, выплавка алюминия в 1990-е гг. не испытала в стране заметного спада, оставаясь на стабильном уровне (2,7 млн т), а в 1998 г., как уже отмечалось, вышла на уровень 3 млн т.
Однако все то, что уже было сказано о системе толлинга, в наибольшей степени относится именно к алюминиевой промышленности, которая подпала под сильное влияние иностранного капитала. В результате Россия, вывозящая 90 % производимого в стране алюминия, прочно утвердилась на его мировом рынке в роли самого большого в мире экспортера, который, случается, использует для расширения сферы сбыта и низкие демпинговые цены. Еще одно отрицательное следствие системы толлинга – резкое, в несколько раз, снижение внутреннего потребления алюминия в стране на протяжении 1990-х гг., что привело к тому, что ныне Россия значительно уступает странам Запада по душевому потреблению этого металла (4 кг по сравнению с 31–32 кг в Японии и США). И это не говоря уже о том, что алюминиевая промышленность до недавнего времени была одной из самых криминальных сфер отечественного бизнеса. В ней часто происходили «алюминиевые войны», связанные с попытками передела сфер влияния.
103. Машиностроение мира
Машиностроение – главная по числу занятых, по стоимости продукции и соответственно по доле во всем промышленном производстве отрасль современной промышленности. Это объясняется тем, что именно оно в первую очередь обеспечивает все отрасли хозяйства орудиями производства (машинами, оборудованием, приборами и др.), а население – предметами потребления, в том числе и длительного пользования.
Машиностроение также самая комплексная и дифференцированная по структуре из отраслей промышленности: вместе с металлообработкой оно включает в себя до 200 различных подотраслей и производств. Их можно группировать по времени возникновения (выделяя старые, новые и новейшие отрасли), по целевому назначению (с выделением общего, транспортного машиностроения, электроники и электротехники, а также сельскохозяйственного, строительно-дорожного машиностроения, приборостроения и др.), по особенностям технологической и пространственной ориентации (с выделением металлоемкого, трудоемкого, наукоемкого машиностроения). Понятно, что при размещении предприятий каждой из этих подотраслей решающую роль могут играть самые различные факторы – трудовой, сырьевой, потребительский, научно-технического прогресса и др. Понятно также, почему именно машиностроение отличается наиболее развитой системой специализации и кооперирования, причем и на внутриотраслевом, и на межотраслевом, и на международном уровнях.
В эпоху НТР мировое машиностроение в целом стало значительно более наукоемким. В передовых странах на него приходится более 2/3 всех расходов на НИОКР в промышленном производстве. Общей тенденцией стал также переход от универсальных к более узкоспециализированным предприятиям. Что же касается изменений в структуре отрасли, то они были вызваны в первую очередь тем, что новейшие отрасли стали развиваться наиболее быстро, новые – более медленными темпами, а старые – еще более замедленно. Конкретизировать эту тенденцию можно на примерах авиаракетно-космической промышленности, станкостроения и судостроения.
Авиаракетно-космическая промышленность (АРКП) – типичная новейшая отрасль современного машиностроения. Она возникла на основе существовавшей и ранее авиационной промышленности, к которой в эпоху НТР добавилось производство ракет, разного рода космических летательных аппаратов, двигателей, приборов и т. п. Эта отрасль относится к числу наиболее наукоемких, лидируя (вместе с электроникой) в затратах на НИОКР. Наряду с этим она отличается повышенной трудоемкостью, так что на ее предприятиях очень велика доля инженерно-технического персонала и рабочих высшей квалификации. К отличительным чертам АРКП относится и ее высокая капиталоемкость. Еще одна едва ли не важнейшая ее особенность заключается в теснейших связях с военно-промышленным комплексом. К этому комплексу полностью или частично относятся ее крупнейшие концерны и корпорации «Макдоннел-Дуглас», «Локхид Мартин», «Боинг», «Нортроп», «Юнайтед Текнолоджиз» в США, «Аэроспасиаль», «Бритиш Эйрспейс», «Даймлер-Бенц» в Западной Европе.
Все это предопределяет как производственные, так и территориальные аспекты развития АРКП. К первым из них относится, например, не столь большой объем «штучной» продукции: ныне в мире выпускают около 1000 авиалайнеров и 600—1000 вертолетов в год. Ко вторым – концентрация предприятий отрасли в относительно ограниченном числе самых развитых стран.
Самолеты и вертолеты ныне выпускают примерно 20 стран. Лидирующие позиции среди них занимают США, Россия и Франция. За ними идут другие развитые страны, хотя в последнее время авиастроение появилось и в некоторых развивающихся странах (Бразилия, Аргентина, Индия, Пакистан). Производство ракетной техники и космических аппаратов территориально еще более ограничено (США, Россия, Франция, Великобритания).
Общее же мировое производство продукции авиаракетно-космической промышленности в 1988 г. оценивалось в 75 млрд долл., в 1993 г. – в 100 млрд, а в 1998 г. – в 150 млрд долл. (из этой суммы на Северную Америку и Западную Европу приходится по 50 млрд долл.).
Станкостроение включает в себя производство металлообрабатывающих станков и кузнечно-прессового оборудования, к нему же обычно относят и выпуск промышленных роботов. Это ведущая отрасль общего машиностроения, по развитию которой в первую очередь можно судить об уровне индустриализации той или иной страны. Темпы ее роста в 90-х гг. XX в. были умеренными. В 2005 г. общее мировое производство станков оценивалось в 52 млрд долл., а их экспорт – в 30 млрд долл. Несмотря на все более широкое распространение станкостроения по мере индустриализации стран Азии, Африки и Латинской Америки, и в наши дни не менее 4/5 его приходится на страны Западной Европы, Северной Америки, Японию, Китай. Среди крупных географических регионов первенствует Западная Европа (40 %), затем идут страны АТР (35 %) и Северная Америка (15 %). Это отражается и на составе первой десятки стран по уровню развития станкостроения, в которую входят четыре европейских, четыре азиатские страны, США и Канада (табл. 110).
Из таблицы 110 вытекает также, что крупнейшие в мире экспортеры станков – Япония, Германия, Италия, Швейцария, США. Добавим, что к числу крупнейших их импортеров относятся США, Китай, Германия, а в целом по потреблению продукции этой отрасли впереди стоят США, Китай, Германия, Республика Корея.
Производство промышленных роботов как новая подотрасль в составе станкостроения растет гораздо более высокими темпами (10–15 % в год). Наибольший спрос на продукцию роботостроения предъявляют автомобильная и электронная промышленность, а внеконкурентное первое место по их производству было и остается за Японией.
Таблица 110
ПЕРВЫЕ ДЕСЯТЬ СТРАН ПО УРОВНЮ РАЗВИТИЯ СТАНКОСТРОЕНИЯ В 2005 г.
Судостроение – типичная старая отрасль, развитие которой во второй половине XX в. сильно зависело от экономической конъюнктуры и испытывало периоды как относительного подъема, так и резкого упадка.
В судостроительной промышленности мира бум пришелся на 60-е и первую половину 70-х гг. XX в. Своего пика он достиг в 1975 г., когда на воду были спущены суда суммарным водоизмещением в 35 млн бр. – рег. т. (Для сравнения: в 1950 г. – 3,5 млн, в 1960 г. – 8 млн, в 1970 г. – 22 млн.) Но затем эта отрасль вступила в полосу упадка, вызванного прежде всего мировым энергетическим кризисом и резким сокращением морских перевозок нефти. Уже в 1980 г. суммарное водоизмещение спущенных на воду морских судов составило 14 млн бр. – рег. т, т. е. всего за пять лет оно сократилось в 2,5 раза! В 1990 г. оно осталось на уровне 15 млн бр. – рег. т и только затем стало постепенно возрастать, снова повысившись до 18 млн бр. – рег. т в 2000 г. и 38 млн бр. – рег. в 2005 г. Одновременно произошли кардинальные сдвиги и в географии мирового судостроения.
До Второй мировой войны главным ареалом развития этой отрасли была Западная Европа, в которой особенно выделялась Великобритания, державшая мировое первенство в этой области с начала XIX в. Перед Второй мировой войной она одна спускала на воду половину всего мирового тоннажа морских судов. Крупным судостроением выделялись и другие страны Западной Европы. Во всяком случае, в 1950 г. в первую десятку судостроительных стран входили (без СССР): Великобритания, США, Япония, Швеция, Нидерланды, ФРГ, Франция, Дания, Италия, Бельгия. Достаточно сравнить этот перечень с данными, приведенными в таблице, чтобы увидеть, что из состава 1950 г. в первой десятке остались Япония (с 1956 г. она была на первом месте), Германия, Дания, Италия, Нидерланды, тогда как Франция оказалась оттесненной на 12-е, Норвегия – на 13-е, а Великобритания – на 14-е место. В 2000 г. на первую позицию в ней вышла Республика Корея, которая еще в конце 1960-х гг. вообще не производила морских судов.
Таблица 111
ПЕРВЫЕ ДЕСЯТЬ СТРАН ПО ТОННАЖУ СПУСКАЕМЫХ НА ВОДУ МОРСКИХ СУДОВ В 2005 г.
На исходе XX в. японские и южнокорейские верфи имели самые большие заказы на строительство новых морских судов. Главным фактором притяжения морского судостроения в новые страны в большинстве случаев стала относительная дешевизна рабочей силы. Это способствовало становлению отрасли и в некоторых развивающихся странах, например в Бразилии.
Географическое распространение мирового машиностроения во многом определяется соотношением между экономически развитыми и развивающимися странами. Поскольку эта отрасль служит одним из главных индикаторов научно-технического прогресса, перевес стран Севера над странами Юга в ней особенно заметен: по данным ООН, соотношение между этими двумя группами стран в 1968 г. составляло 95:5, в 1985 г. – 92:8. Однако, как уже было отмечено выше, к 2000 г. эта пропорция заметно видоизменилась – до 75:25.
Среди экономически развитых стран Запада выделяется небольшая группа государств (США, Япония, ФРГ, Великобритания), обладающих полной номенклатурой машиностроительного производства, доля которого в структуре их обрабатывающей промышленности составляет 35–38 %, а в экспорте – 50 % и более. Непосредственно за этой группой идут страны (Франция, Италия, Испания, Канада, Республика Корея) с несколько менее полной структурой машиностроения и меньшей его долей в структуре обрабатывающей промышленности (25–33 %), а также в экспорте. В отдельную группу обычно выделяют некоторые малые страны Западной Европы (Швеция, Швейцария, Нидерланды, Бельгия, Норвегия, Дания, Финляндия, Австрия), в которых получили очень большое развитие отдельные отрасли машиностроения, ориентированные в первую очередь на экспорт. В остальных странах машиностроение менее развито, и импорт машин преобладает над их экспортом.
Несмотря на сохраняющееся отставание развивающихся стран, в последнее время и в их машиностроении заметен прогресс. Но он касается лишь сравнительно небольшого числа стран – Китая, Бразилии, Индии, Мексики, Аргентины, новых индустриальных стран. Все они имеют достаточно квалифицированную и в то же время гораздо более дешевую, чем в Западной Европе, США и Японии, рабочую силу. Но нужно учитывать и то, что во многих из них машиностроение в значительной степени находится под контролем иностранного капитала и работает на рынки развитых стран. В большинстве остальных стран Юга эта отрасль представлена сборными и ремонтными предприятиями, находится на уровне металлообработки или вообще отсутствует. Тем не менее, по некоторым оценкам, доля развивающихся стран в мировом экспорте машин и оборудования также постепенно возрастает.
В результате, вслед за Б. Н. Зиминым, эко-номико-географы при изучении мирового хозяйства обычно выделяют три главных машиностроительных региона.
Во-первых, это регион Северной Америки, включающий США, Канаду и интегрирующуюся с ними Мексику. Он дает более 30 % всей мировой продукции машиностроения. Его отличают особенно широкая номенклатура производства и высокое качество продукции, весьма высокая экспортность, но в то же время и значительная зависимость от импорта. Благодаря Соединенным Штатам для этого региона характерна особенно большая доля в мировом производстве таких отраслей, как АРКП, электроника, автомобилестроение.
Во-вторых, это регион зарубежной Европы. По размерам производства он примерно равен региону Северной Америки и фактически делит с ним первое-второе места. В качестве бесспорного лидера здесь выступает ФРГ, затем следуют Франция, Великобритания, Италия, Испания, специализирующиеся прежде всего на массовых видах машиностроения, включая станкостроение, автомобилестроение и т. п. Доля машиностроительной продукции в экспорте наиболее велика у ФРГ. Но по экспорту машин и оборудования из расчета на душу населения первое место не только в регионе, но и в мире занимает Швейцария.
В-третьих, это регион, включающий в себя страны Восточной и Юго-Восточной Азии. На него приходится более 1/5 мирового машиностроения. Лидирует в нем Япония, которая по темпам роста этой отрасли опередила и США, и зарубежную Европу. Еще в середине 1950-х гг. по стоимости машиностроительной продукции Япония находилась на уровне Италии, но к середине 1960-х гг. достигла уровня ФРГ и Великобритании, а в середине 1970-х гг. намного его превзошла. В наши дни по общим размерам машиностроения эта страна уступает США примерно в два раза, но по отдельным его видам опережает и США. Доля машиностроения в экспорте Японии – самая большая в мире (2/3). Помимо Японии в состав региона правомерно включить и такие новые индустриальные страны, как Республика Корея, Сингапур, а также Китай.
Нельзя не сказать и о том, что четвертый машиностроительный регион мира образуют страны СНГ, отличающиеся большим объемом производства машин и оборудования, но отстающие по развитию наукоемких отраслей.
Для машиностроительного комплекса России в целом характерны высокий уровень развития, наличие сложной системы внутриотраслевых и межотраслевых связей. Однако в кризисные 1990-е гг. падение производства в машиностроении было большим, чем по промышленности в целом: оно сократилось примерно наполовину. Доля отрасли в структуре промышленного производства снизилась с 25 % в 1991 г. до 18 % в 1998 г. Одновременно снизились производительность труда, уровень наукоемкости, еще больше стала сказываться отсталость отраслевой структуры, которая, по выражению А. Т. Хрущева, является излишне «утяжеленной», т. е. ориентированной преимущественно на производство средств производства. Однако в последнее время положение стало улучшаться, в том числе и благодаря созданию объединенных авиастроительной и судостроительной корпораций.
104. Мировая автомобильная промышленность
Автомобилестроение, зародившееся в конце XIX в., принято относить к новым отраслям промышленности. Но среди этой группы отраслей оно продолжает играть совершенно особую роль. По масштабам влияния на мировое хозяйство в течение всего XX в. автомобилестроение, может быть, уступает только нефтяной промышленности. Вот почему по отношению к нему нередко употребляют определение типа «становой хребет», «локомотив», «барометр экономики».
Автомобильная промышленность – главная составная часть транспортного машиностроения. Более того, во многих развитых странах она обеспечивает от 5 до 10 % всего производства ВНП. Но значение ее выходит далеко за рамки транспортной подотрасли. Это объясняется, во-первых, тем, что автомобильная промышленность выступает в роли основного потребителя многочисленных видов продукции других отраслей (стали, алюминия, пластмасс, свинца, каучука, электронных изделий и т. д.). Во-вторых, тем, что с ней непосредственно связан автомобильный бизнес в широком смысле этого слова, включающий в себя сбыт и обслуживание автомобилей, строительство и ремонт автодорог и др. В-третьих, тем, что на протяжении большей части XX в. именно автомобильная промышленность находилась в авангарде научно-технического прогресса, а также прогресса в области организации труда и менеджмента. Так, именно она положила начало и фордизму, и постфордизму, ознаменовавшему новый технический переворот в развитии производства.
Неудивительно, что на протяжении всего XX в. мировое производство автомобилей постоянно возрастало. Перед Второй мировой войной в мире выпускалось примерно 4 млн автомобилей в год, в 1950 г. их производство превысило 10 млн, в начале 1960-х гг. выпускали уже 20 млн, в 1970 г. – 30 млн, в 1980 г. – 40 млн, в 2000 г. свыше 50 млн (рис. 82), а в 2005 г. – 66,5 млн. Из этого количества почти 4/5 приходится на легковые автомобили, а остальное – на грузовые и автобусы.
Рис. 82. Динамика мирового производства автомобилей, млн шт.
Впрочем, чаще всего статистика учитывает только легковые автомобили, производство которых в мире составляло: в 1960 г. – 12,8 млн, в 1970 г. – 22,7 млн, в 1980 г. – 29,1 млн, в 1990 г. – 35,7 млн, в 2000 г. – 40 млн, в 2006 г. – 50 млн.
Основной тенденцией географических сдвигов в мировой автомобильной промышленности на протяжении XX в. было ее рассредоточение по все большему числу регионов и стран. Еще в 1950 г. в этой отрасли почти безраздельно господствовали США (83 % мирового производства), а 14 % приходилось на Западную Европу, но затем начался переход от такой моноцентрической территориальной модели ко все более полицентрической. В 1970 г. доля Западной Европы в мировом производстве легковых автомобилей увеличилась до 46 %, а Северной Америки уменьшилась до 32 %, началось также формирование третьего мирового центра автомобилестроения в Японии (13 %). В 1980-егг. становление и укрепление этих трех ведущих центров в основном завершилось: в 1990 г. Западная Европа производила около 40 % всех легковых автомобилей, Япония – около 30 и Северная Америка – 20, тогда как на все остальные регионы и страны (СССР, Восточная Европа, Республика Корея, Бразилия и др.) приходилось 10 % их мирового выпуска.
Для 1990-х гг. стало характерным дальнейшее пространственное «растекание» автомобильной промышленности, что в первую очередь относится к Латинской Америке и Азии. В конце 1990-х гг. автомобильные и автосборочные заводы имелись уже в девяти странах Латинской Америки: в Бразилии, Аргентине, Мексике, Венесуэле, Колумбии, Эквадоре, Чили, Уругвае и Перу. Из стран Азии, помимо Японии, наиболее быстрыми темпами эта отрасль развивалась в Республике Корея и Китае, но она выросла также в Турции, Индии, Таиланде. В итоге к началу XXI в. суммарная доля трех главных центров в мировом производстве автомобилей еще более уменьшилась
(Западная Европа – 28 %, США – 22, Япония – 20 %), тогда как доля других регионов и стран возросла (Латинская Америка – 8 %).
Соответствующие изменения стали происходить и в составе первой десятки стран по производству автомобилей. Еще в 1970 г. в нее входили США, Япония, страны Западной Европы, Канада, Австралия и СССР, в 1990 г. десятую позицию заняла Республика Корея. К началу XXI в. Республика Корея поднялась еще на несколько «ступенек», а Бразилия и особенно Китай, также вошли в состав ведущих стран-производителей, в первую их десятку (табл. 112).
Таблица 448
ПЕРВЫЕ ДЕСЯТЬ СТРАН ПО ПРОИЗВОДСТВУ АВТОМОБИЛЕЙ В 2005 г.
* без легких грузовиков
Кроме того, более 1 млн автомобилей выпускают также Мексика (1,7), Индия (1,6), Россия (1,4), Тайланд (1,1) и Италия (1,0). В остальных странах их производят обычно не больше 300–500 тыс. Особо следует отметить сильный спад автомобилестроения в странах Восточной Европы (Болгария, Чехия, Сербия) и в странах СНГ (Белоруссия, Украина). Согласно прогнозам, в 2010 г. доля восьми ведущих западных держав в мировом производстве автомобилей может уменьшиться до 60 %.
С другой стороны, нужно учитывать и то, что развитые страны Запада, по словам Л. М. Синцерова, «неохотно передают автомобилестроение на периферию мирового хозяйства». При этом они широко используют свое огромное превосходство в уровне монополизации этой отрасли: в число крупнейших автомобильных корпораций мира входят американские «Дженерал Моторс» и «Форд Мотор», японские «Тойота», «Ниссан», «Хонда», германский «Фольксваген», германо-американская «Даймлер-Крайслер», итальянский «ФИАТ», французские «Рено» и «Пежо-Ситроен».
Именно этим корпорациям, а также южнокорейской «Дэу» принадлежат основные мощности автомобилестроения и автосборки в странах Латинской Америки и Азии. В Бразилии, например, объем продаж контролируют автомобильные ТНК «Фольксваген», «ФИАТ», «Дженерал Моторс», «Форд Мотор», «Даймлер-Бенц», «Тойта», а в Аргентине к ним добавляются «Даймлер-Крайслер» и «Рено». Во второй половине 1990-х гг. борьба за передел мирового автомобильного рынка еще более обострилась. Она затронула и страны СНГ, в которых создали свои многочисленные филиалы «Форд Мотор», «Рено», «Дженерал Моторс» и другие зарубежные автомобильные компании.
Однако при прогнозировании развития и размещения мировой автомобильной промышленности нужно учитывать и то, что ныне на нее оказывают влияние две в чем-то даже противоположные стратегии фордизма и постфордизма. Фордизм зародился в начале XX в. в автомобильной промышленности США, а наиболее долго и последовательно его применяли компании «Форд Мотор» и «Дженерал Моторс». Фордизм делает акцент на производство недорогих автомобилей из максимально стандартизованных узлов и деталей при минимальной их модификации. В этом случае материнская компания обычно включает в себя большое число дочерних компаний и филиалов, которые могут быть размещены по всему миру, образуя своего рода трансконтинентальные производственные цепи. В отличие от этого постфордизм (или тоётизм – по имени японской компании «Тоёта») делает ставку на максимально гибкие способы организации автомобильного производства – в смысле выпуска машин в нужное время и в нужном месте пусть даже в небольших количествах. Эта стратегия основана на широком применении компьютеризации, внедрении гибких производственных систем, сокращении числа комплектующих компонентов, но при увеличении числа разного рода модификаций, акценте на высокое качество и снабжении сборочных предприятий по системе «точно в срок». Уже имеющийся опыт свидетельствует о том, что при этой стратегии предпочтительнее размещать производство автомобилей в Центре мирового хозяйства, где легче организовать контроль и сбыт продукции, чем на его Периферии.
Автомобили – один из главных товаров мировой торговли. Экспортная квота автомобилестроения составляет примерно 40 %. А в первую тройку стран-экспортеров автомобилей входят: Япония, Германия и Франция. Впрочем, в последние годы к ним присоединился и Китай.
На развитие автомобильной промышленности России крайне отрицательно повлиял разрыв традиционных производственных связей после распада СССР и Совета Экономической Взаимопомощи. Но даже в условиях «шоковой терапии» начала 1990-х гг. этой отрасли в целом удалось сохранить основную часть производственных мощностей, так что и ныне ГАЗ в Нижнем Новгороде, АвтоВАЗ в Тольятти, КамАЗ в Набережных Челнах остаются крупнейшими промышленными предприятиями страны с количеством занятых от 80 до 95 тыс. на каждом. Тем не менее общее производство легковых автомобилей в России уменьшилось, а производство грузовых автомобилей и автобусов оказалось в состоянии затяжного кризиса. Резко сократился также экспорт автомобилей, но зато намного вырос импорт иномарок. Новые предприятия возникли во многих городах, но все это автосборочные заводы, рассчитанные на выпуск иностранных моделей. Об отставании отрасли от потребностей страны говорит и тот факт, что в России на 1000 жителей выпускают 20 легковых автомобилей, тогда как в Германии, во Франции, в Испании, Швеции, Канаде, Республике Корея – 40–50, а в Японии и того больше.
105. Мировая электронная промышленность
Электронную промышленность часто называют детищем НТР, и это действительно так. Сначала она зародилась в недрах электротехники (радиотехники), но затем фактически отделилась от нее, превратившись в самостоятельную отрасль. Как типичная новейшая отрасль электроника развивается ускоренными темпами и в результате по стоимости продукции, которая еще в 1999 г. превысила 1 трлн, а в 2005 г. 1,5 трлн долл., уже намного опередила и нефтяную, и автомобильную, и даже химическую промышленность, выйдя на первое место. При этом электроника держит первенство не только по количественным, но и по качественным показателям, являясь, пожалуй, самой наукоемкой и инновационной отраслью современного производства, которая во многом определяет главные направления мирового научно-технического развития. Она же вызвала к жизни новые формы организации производства, его территориальной структуры, международного географического разделения труда, монополизации. Подобная ее роль объясняется тем, что именно с электронной промышленностью в первую очередь связаны электронизация, комплексная автоматизация, информатизация нашей жизни, означающие глубокий революционный переворот как в производственной, так и в непроизводственной сфере деятельности людей.
Электронная промышленность – одна из немногих отраслей хозяйства, которая со времени своего зарождения фактически не испытывала сколько-нибудь серьезных кризисных явлений. Темпы ее развития в передовых странах мира обычно в 5—10 раз превышают средние темпы роста ВВП. Капиталовложения в электронику по рентабельности в три-четыре раза превосходят аналогичные показатели других отраслей промышленности. К тому же она развивается «вглубь» и «вширь», охватывая все новые страны и регионы.
В отраслевой структуре электроники принято выделять четыре основные группы производств: 1) производство электронных средств обработки информации; 2) производство средств связи; 3) производство бытовой аппаратуры; 4) производство электронных компонентов.
В производстве электронных средств обработки информации ведущая роль принадлежит выпуску собственно компьютеров, или ЭВМ. Выпускать их начали после Второй мировой войны в США, которые и до сих пор остаются лидером в производстве многих видов ЭВМ и комплектующих изделий к ним. Это относится и к микро-ЭВМ, и к мини-ЭВМ, и к супер-ЭВМ. Еще в середине 1990-х гг. производство ЭВМ в этой стране по стоимости превысило 100 млрд долл. Среди сотен компьютерных фирм США особое место занимает ИБМ, дающая более половины всей выпускаемой в мире компьютерной продукции. Второе место занимает Япония (60 млрд долл.), где также выпускают все основные виды ЭВМ. Япония появилась на мировом компьютерном рынке позднее, только в 1970-х гг., но, совершив настоящий технологический прорыв (и обогнав Западную Европу), она заметно приблизилась к США. По размерам продажи компьютеров японская фирма «Фуцзицу» уступает только ИБМ. На третьем месте(25 млрд долл.) – Западная Европа, где компьютерное производство сосредоточено в основном в четырех ведущих странах региона. Еще один крупный район производства электронных средств обработки информации охватывает новые индустриальные страны Азии. Однако считается, что компьютеры «белой» сборки по качеству выше компьютеров «желтой» сборки и предназначаются для более состоятельного и требовательного потребителя.
В последние два десятилетия самыми высокими темпами растет производство персональных компьютеров. Они появились в США только в 1975 г., но очень быстро распространились и в быту, и в сфере бизнеса, способствуя в том числе и созданию автоматизированных рабочих мест. Затем массовый выпуск был организован также в Японии, НИС Азии, в Западной Европе, Китае. Ныне же их ежегодно выпускают около 100 млн штук.
К этой группе производств относят также программное обеспечение компьютеров. Тут превосходство США еще заметнее, в особенности благодаря деятельности нескольких очень крупных американских фирм, таких как «Майкрософт».
Производство техники связи (телекоммуникаций) растет по мере того как расширяется употребление телефонной и телексной связи, видеосвязи, электронной почты, использование спутниковой, волоконно-оптической связи и т. д. Достаточно сказать, что количество телефонных аппаратов в мире в 2005 г. достигло почти 1,2 млрд (400 млн в АТР, 365 млн в Европе, 310 млн в Америке, 80 млн в Африке, 35 млн в Южной и Юго-Западной Азии). Производство электронных средств связи на 3/4 концентрируется в десяти наиболее развитых странах, однако в начавшемся в 1990-е гг. «буме мобильников» уже лидирует Китай.
Производство бытовой электронной аппаратуры обеспечивает выпуск самых массовых и широко доступных видов продукции данной отрасли. Своими корнями оно уходит в радиотехнику и началось еще задолго до наступления эпохи НТР. И в дальнейшем выпуск аудиоаппаратуры еще некоторое время преобладал, но к началу 1990-х гг. его уже намного опередило производство видеоаппаратуры – черно-белых, а затем цветных телевизоров, видеомагнитофонов, видеокамер. Они составляют ныне 1/2 всех выпускаемых бытовых электронных товаров, тогда как аудиоаппаратура – 1/4, а прочие виды – более 1/5.
Одновременно в этой подотрасли происходили большие географические сдвиги. В 1960 г. экономически развитые страны обеспечивали в совокупности 95 % мирового производства радиоприемников и телевизоров (в том числе Северная Америка – соответственно более 30 и около 30 %, Западная и Восточная Европа – 35 и 46 % и Япония – 25 и 17 %). Но уже к 1990 г. суммарная доля трех названных регионов заметно уменьшилась. Это произошло благодаря быстрому наращиванию выпуска бытовой электронной аппаратуры в новых индустриальных странах Азии и в Китае. В результате доля Восточной и Юго-Восточной Азии выросла до 70 % по радиоприемникам и до 60 % по телевизорам. Так, в 2005 г. из общемирового производства телевизоров (165 млн шт.) Китай производил 80 млн, Малайзия – 10 млн, Республика Корея – 7 млн, Япония – 3 млн штук. Но в целом крупнейшим производителем бытовой электронной аппаратуры остается Япония, по образцу которой, собственно говоря, и развивали эту отрасль другие страны региона. И качество японской бытовой электроники по-прежнему остается наиболее высоким.
А. Морита, основатель всемирно известной японской корпорации «Сони», пишет о том, что именно она первой запустила в массовое производство транзисторный радиоприемник, создала первый в мире домашний видеомагнитофон, а также портативный кассетник с наушниками – плейер. Совместно с голландским концерном «Филипс» «Сони» разработала и внедрила принципиально новую лазерную технологию звукозаписи на компакт-дисках. Эта же компания ближе других подошла к технологии телевидения с особо высокой точностью изображения.
Производство электронных компонентов (транзисторов, полупроводников) растет еще более быстрыми темпами, чем производство самой разнообразной электронной аппаратуры. Эти темпы, обусловленные соответствующими капиталовложениями, предопределили переход от микросхем сначала к большим, а затем и к сверхбольшим интегральным схемам, который был осуществлен при помощи уменьшения размеров составляющих их элементов. До начала 1980-х гг. главными поставщиками микросхем были фирмы США. Они намного опережали японские фирмы и европейский «Филипс». Но потом первенство перешло к японским фирмам («НЭК», «Тошиба», «Хитачи»), хотя по выпуску микрокомпьютеров мировым монополистом остается американская «Интел».
Обычно выделяют четыре главных района размещения электронной промышленности. Во-первых, это США. Хотя они утратили абсолютное первенство в производстве электронной продукции, но сохранили и большие объемы, и наиболее сложную структуру отрасли, в которой представлен весь ее разнообразный ассортимент. Кроме того, США специализируются на выпуске самой наукоемкой и дорогостоящей продукции, предназначенной главным образом для внутреннего рынка и в гораздо меньшей мере для экспорта. Во-вторых, это Япония. По общим масштабам выпуска электронной продукции она занимает второе место после США. В структуре отрасли здесь ныне преобладает выпуск электронных компонентов, компьютеров и дорогостоящей бытовой электроники, причем все эти изделия, в отличие от США, ориентированы преимущественно на экспорт. В-третьих, это Западная Европа. Электронная промышленность получила здесь наибольшее развитие в ФРГ, во Франции, в Великобритании, Италии и Нидерландах. Для ее структуры характерно преобладание предприятий, выпускающих телекоммуникационную аппаратуру, вычислительную технику и приборы при значительно меньшей роли производства бытовой электроники и электронных компонентов. В-четвертых, это страны Восточной и Юго-Восточной Азии. Они широко использовали выгоды своего экономико-географического положения, наличие трудовых ресурсов и японский опыт, превратив электронную промышленность в главную отрасль своей международной специализации. Это же предопределило ее очень высокую экспортность.
Несмотря на то что каждая из четырех отраслевых групп электронной промышленности имеет некоторые особенности в ориентации (на квалифицированные трудовые ресурсы, на близость к центрам науки и др.), в ней очень четко проявилась тенденция к формированию крупных ареалов их сосредоточения с задачей обеспечить в одном месте функционирование всей производственной цепочки от идеи до готового продукта. Вот почему именно на основе электронной промышленности возникло немало научных, научно-исследовательских парков, технополисов, «силиконовых долин».
Участие электронной промышленности в мировой торговле также в целом очень велико, но по размерам экспортной квоты четыре ее главных региона различаются довольно сильно. Наиболее высока эта квота в регионе Восточной и Юго-Восточной Азии, где в отдельных странах она доходит до 80–90 %. В Японии экспортная квота в зависимости от вида продукции колеблется в пределах от 35 до 50 %. В Западной Европе – с учетом внутрирегиональной торговли – она составляет примерно 40 %. А в США экспортная квота намного меньше, она едва превышает 1/10.
На этом фоне электронная промышленность России выглядит, к сожалению, весьма отсталой. До 1991 г. эта отрасль в Советском Союзе и странах Восточной Европы развивалась довольно обособленно от остального мира, хотя перед ней и ставили задачу выйти на уровень одной из современных высокотехнологичных отраслей. Но с распадом СССР и СЭВ и разрывом налаженных производственных и научных связей, да еще в условиях усугубившихся финансово-экономических трудностей, она пришла в упадок. Например, производство телевизоров в 1990–1995 гг. уменьшилось с 4,7 до 1 млн штук и только к 2005 г. достигло прежнего уровня.
106. Химическая промышленность мира
Химическая промышленность, наряду с машиностроением, относится к числу ведущих отраслей как в отдельных развитых странах, так и в мировом хозяйстве в целом. Она возникла задолго до начала НТР, и по формальным признакам ее следовало бы отнести в лучшем случае к новым отраслям производства. Однако во второй половине XX в. в этой отрасли произошли такие революционные изменения, которые позволяют причислить ее к разряду новейших. Для химической промышленности характерны высокие затраты на НИОКР, постоянное совершенствование технологических процессов, использование все более разнообразного сырья и полупродуктов. В самом общем плане ее значение определяется продолжающимися процессами химизации хозяйства и быта. Ныне практически уже нет такой сферы человеческой деятельности, где бы химические продукты не находили широкого применения.
Наиболее высокими темпами мировая химическая промышленность развивалась с начала 50-х – до середины 70-х гг. XX в. Затем, под влиянием энергетического и сырьевого кризисов, эти темпы несколько замедлились: химической промышленности потребовалось определенное время для новой структурно-технологической перестройки. А далее они снова стали достаточно высокими и, что еще важнее, стабильными. В результате в конце 1990-х гг. мировой выпуск химикатов достиг 1,5 млрд долл., так что по стоимости выпускаемой продукции эту отрасль ныне опережает только электроника. В развитых странах по доле в структуре промышленного производства она уступает только машиностроению.
Отраслевая структура химической промышленности отличается очень большой сложностью: всего разного рода подотраслей и производств в ней насчитывается свыше 200, а ассортимент видов ее продукции доходит до 1 млн. Ясно, что необходима группировка подотраслей химической промышленности, которая обычно бывает трехчленной с подразделением на: 1) горно-химическую промышленность, связанную с добычей и обогащением горно-химического сырья – фосфоритов, поваренных и калийных солей, серы и др.; 2) основную химическую промышленность (производство минеральных удобрений, кислот, солей, щелочей идр.); 3) промышленность полимерных материалов, основанную прежде всего на органическом синтезе и включающую производство синтетических смол и пластмасс, химических волокон, синтетического каучука, синтетических красителей и др. Первые две группы подотраслей образуют как бы «нижние этажи» этой комплексной отрасли, а третья – ее «верхний этаж». К нему относят и производства, продукция которых предназначена для удовлетворения потребительских нужд людей (фармацевтические препараты, моющие средства, фотохимия, парфюмерно-косметические товары).
С течением времени значение этих подотраслей и производств в мировом хозяйстве менялось. Постепенно совершался переход от преобладания «нижних этажей» к преобладанию «верхних». Этот переход, в свою очередь, привел к изменению роли отдельных факторов размещения химической промышленности. Высокая сырьеемкость, водоемкость, теплоемкость остались общими для большинства химических производств, но, скажем, электроемкость, трудоемкость, капиталоемкость, наукоемкость для размещения отраслей «верхних этажей» имеют гораздо большее значение. В последнее время на размещение многих химических производств, относящихся к особенно «грязным», все большее воздействие оказывает экологический фактор.
Под влиянием сложного сочетания этих факторов в последние два-три десятилетия довольно отчетливо стала проявляться тенденция к сосредоточению горно-химической и основной химической промышленности (а после энергетического кризиса и некоторых полимерных производств) в развивающихся странах. Это именно те отрасли, которые чаще бывают представлены многостадийными комбинатами. Соответственно подотрасли и производства «верхних этажей» стали все больше ориентироваться на развитые страны. Постепенно стали расширяться производственно-технические связи между теми и другими, что привело к увеличению роли таких факторов размещения, как экономико-географическое положение и транспортный. Несмотря на упомянутые тенденции, и в наши дни более 2/3 мировой продукции химической промышленности дают развитые страны и лишь около 1/3 – развивающиеся. При этом нужно учитывать и то, что многие химические предприятия в странах Азии, Африки и Латинской Америки фактически принадлежат крупнейшим ТНК западных стран, таким как «Дюпон», «Доу кемикл» (США), «Байер», БАСФ, «Хёхст» (ФРГ), «Империэл кемикл индастриз» (Великобритания), «Монтэдисон» (Италия) и др.
Главные отрасли основной химической промышленности – производство серной кислоты и минеральных удобрений.
Мировое производство серной кислоты в конце 1990-х гг. было на уровне 120 млн т. Ее получают из самородной серы (Канада, США, Мексика, Польша, Ирак, Туркмения), из пиритов, но в последнее время – преимущественно путем извлечения из нефти и в особенности природного газа при их переработке. Последний способ оказался более экономичным, технологически простым и экологически менее уязвимым. В первую десятку стран по производству серной кислоты входят и развитые страны Запада (США, Япония, Канада, Франция, ФРГ, Испания), и страны с переходной экономикой (Россия, Украина), и развивающиеся (Китай, Бразилия).
Таблица 113
ПЕРВЫЕ ДЕСЯТЬ СТРАН МИРА ПО РАЗМЕРАМ ПРОИЗВОДСТВА МИНЕРАЛЬНЫХ УДОБРЕНИЙ В 2006 г.
* 100 % полезного вещества.
Мировое производство минеральных удобрений в 50—70-х гг. XX в. росло очень быстро, в 80-х гг. замедлилось, а в 90-х гг. (в том числе и из-за резкого снижения его уровня в странах СНГ) фактически стабилизировалось на уровне 145–150 млн т (в пересчете на полезное вещество). Одновременно наметились существенные изменения в размещении этой отрасли, связанные прежде всего с увеличением числа стран-производителей в Азии, Африке и Латинской Америке и их доли в мировой продукции. Еще в 1950-х гг. 40 % минеральных удобрений производилось в Западной Европе (Германия, Франция, Великобритания, Италия, Бельгия, Нидерланды), около 30 % – в Северной Америке (США, Канада) и около 20 % – в СССР, а к концу 1990-х гг. на первое место вышла зарубежная Азия (около 40 %), на втором осталась Северная Америка (25), на третьем оказались страны СНГ (15) и только на четвертом – Западная Европа (12 %). Соответственно изменился и состав первой десятки стран: в ней заметно уменьшилось число стран Западной Европы, но увеличилось число азиатских стран (табл. 113).
Более половины общего производства удобрений (85 млн т) приходится на азотные удобрения. В начале XX в. их получали в основном из природного сырья (чилийской натриевой селитры), в середине столетия их стали получать из сульфата аммония, а в конце его– на 90 % на основе природного газа и в значительно меньшей степени – нефти и угля. Такое радикальное изменение сырьевой базы повлекло за собой и не менее радикальные сдвиги в географии отрасли. В наши дни главные производители азотных удобрений находятся в зарубежной Азии (в первую очередь это Китай и Индия), тогда как доля Западной Европы, Восточной Европы и стран СНГ заметно сократилась, а доля Северной Америки стабилизировалась. Впрочем, Восточная Европа, СНГ и Северная Америка остаются главными экспортерами азотных удобрений.
Фосфорных удобрений в мире производят 35 млн т. Еще в 50-х гг. XX в. их главными производителями также были США, СССР и страны Западной Европы, но в начале XXI в. только США удалось удержаться на первом месте, а России и Австралии – в первой десятке стран-лидеров. Остальные места в ней заняли Польша, Испания (Европа), Китай, Индия (Азия), Марокко, Тунис (Африка), Бразилия. По потреблению фосфорных удобрений зарубежная Азия ныне также намного опережает все другие регионы мира.
Производство калийных удобрений ныне находится находилось на уровне 30 млн т. В этой подотрасли географические сдвиги оказались менее существенными, так что главные позиции сохранились за Северной Америкой (Канада и США), странами СНГ (Россия, Белоруссия) и странами Западной Европы (ФРГ, Великобритания, Испания). Тем не менее роль зарубежной Азии (Израиль, Иордания) также возросла, а по потреблению калийных удобрений этот регион вышел на первое место. Это означает, что Северная Америка, Западная Европа и СНГ сохранили за собой роль главных поставщиков калийных удобрений на мировой рынок.
Производство полимерных материалов включает в себя две последовательные стадии: 1) получение первичных полимеров на базе процессов органического синтеза и 2) получение на их основе конечных полимерных материалов.
Обе эти стадии производства возникли еще в первой половине XX в., но во второй его половине претерпели поистине революционные изменения. Главное из них заключалось в переходе с угольного сырья на нефтегазовое, который начался в США в годы Второй мировой войны, а затем охватил, можно сказать, весь мир. Этот переход повлек за собой и географическую переориентацию отрасли. Отныне она стала тяготеть уже не к угольным бассейнам (углехимия), а к нефтегазоносным (нефтехимия). Впрочем, не только к таким бассейнам, но и к путям транспортирования газа и нефти – газо– и нефтепроводам, а также к морским портам, где осуществляется перекачка нефти с танкеров. Даже коксохимия угольных бассейнов во многих случаях (благодаря подводу к ним газо– и нефтепроводов) была переведена с одного углеводородного сырья на другое, более эффективное и выгодное.
К числу первичных полимерных материалов, получаемых на базе основного органического синтеза, относятся этилен, пропилен, бензол и др. Особое значение имеет этилен, производство которого в конце 90-х гг. XX в. превысило 50 млн т. Еще в 50-е гг. XX в. почти весь этилен производили в США, но в 60– 70-х гг. крупные этиленовые мощности были введены в Западной Европе, СССР, Японии, а в 80—90-е гг. началась их «миграция» в развивающиеся страны, прежде всего азиатские и латиноамериканские, причем и в крупные нефтедобывающие (страны Персидского залива, Индонезия, Китай, Венесуэла, Мексика), и во многие другие (Индия, Республика Корея, Малайзия, Таиланд, о. Тайвань). По некоторым оценкам, на развивающиеся страны приходится уже треть мирового производства этилена.
Вслед за этим стали расти размеры и начались сдвиги в географии производства конечных полимерных материалов. Главные из них – пластмассы и синтетические смолы, химические волокна и нити и синтетический каучук.
Мировое производство пластмасс увеличилось с 1,6 млн т в 1950 г. до 140 млн т в начале XXI в. Это значит, что из расчета на душу населения оно составляет в среднем немногим более 20 кг. Однако в развивающихся странах душевое производство значительно ниже, тогда как в наиболее развитых достигает 100–200 кг, а случается, превосходит и этот уровень. В группу стран-лидеров по производству пластмасс, как и следовало ожидать, входят США, Япония, Германия, Республика Корея (табл. 114).
Мировое производство химических волокон выросло с 1,7 млн т в 1950 г. до 41 млн т в 2006 г. Это также означает, что в среднем на душу населения их выпускают примерно 6 кг. Но в странах Запада этот показатель опять-таки значительно выше.
Существенные сдвиги произошли во второй половине XX в. и в структуре производства химических волокон, которые подразделяют на искусственные, получаемые на базе природных полимеров (целлюлоза), и синтетические, сырьем для которых служат углеводороды. Еще в 1950-х гг. мировое производство искусственных и синтетических волокон соотносилось в пропорции 90:10, а в конце 1990-х гг. – в пропорции 15:85. Во всех экономически развитых странах, в Китае, НИС Азии на синтетические волокна приходятся 4/5—9/10 всего производства. Но в странах СНГ доля искусственных волокон еще довольно велика.
Производство синтетического каучука в мире впервые началось в 1930-х гг. в СССР на базе переработки спирта растительного происхождения. Теперь оно основывается на углеводородном сырье. Мировое производство синтетического каучука увеличилось с 0,6 млн т в 1950 г. до 12 млн т в начале XXI в., превысив производство натурального каучука более чем вдвое.
О географических сдвигах в производстве конечных полимерных материалов свидетельствует то, что доля в нем Западной Европы, Северной Америки и стран СНГ постепенно уменьшается, а доля зарубежной Азии все время возрастает (в 2006 г. по химическим волокнам она достигла уже 73 %, а по пластмассам и синтетическому каучуку превысила 30 %). Естественно, что эти новые территориальные пропорции отразились и на составе первой десятки стран по производству конечных полимерных материалов. Еще в 1950, 1960 и 1970 гг. в нее не входила ни одна развивающаяся страна, но в 1980 и 1990 гг. они уже стали появляться в ней, а в начале XXI в. их представительство еще более возросло (табл. 114).
Таблица 114
ПЕРВЫЕ ДЕСЯТЬ СТРАН ПО РАЗМЕРАМ ПРОИЗВОДСТВА ПЛАСТМАСС, ХИМИЧЕСКИХ ВОЛОКОН И СИНТЕТИЧЕСКОГО КАУЧУКА В 2000–2002 гг.
К «верхнему этажу» химической промышленности обычно относят и отрасли так называемой малотоннажной химии, главное место среди которых занимает фармацевтическая промышленность, одна из самых наукоемких. Неудивительно, что на 3/5 она сосредоточена в экономически развитых странах, примерно поровну распределяясь между Северной Америкой, Западной Европой и зарубежной Азией, а остальная часть приходится на развивающиеся страны и страны с переходной экономикой. Из отдельных государств в этой отрасли лидируют США, Япония и Германия.
При районировании мировой химической промышленности экономико-географы (Н. В. Алисов, Б. Н. Зимин) выделяют три ее главных региона.
Ведущее место среди них занимает регион зарубежной Европы, выпускающий примерно 1/3 всей продукции этой отрасли. До Первой мировой войны главной химической державой мира была Германия. В межвоенный период химическая промышленность стала быстро развиваться и во многих других странах региона. В еще большей мере это относится к периоду после Второй мировой войны, когда на первый план вышла нефтехимическая промышленность, ориентирующаяся в основном на привозное сырье. В результате и нефтехимия, и нефтепереработка переместились в морские порты (Роттердам, Марсель и др.) или на трассы магистральных нефтепроводов.
Зарубежной Европе лишь немного уступает регион Северной Америки (30 %), ведущая роль в котором принадлежит США. Именно здесь в 40-х гг. XX в. возникли первые предприятия нефтехимии, положившие начало новому этапу в развитии мировой химической промышленности. В первое время после окончания Второй мировой войны, которая нанесла большой урон этой отрасли в Европе, США производили едва ли не половину всей ее продукции в зарубежном мире. Химическая промышленность США очень разнообразна. На ее размещение главное влияние оказал сырьевой фактор, нередко способствовавший огромной территориальной концентрации химических производств. Так, на побережье Мексиканского залива сложился крупнейший в мире район нефтехимии, территориально совпадающий с одноименным нефтегазоносным бассейном.
Третий регион мирового значения – это Восточная и Юго-Восточная Азия. Ядром его служит Япония (18 %), где мощная нефтехимия возникла в морских портах на базе привозной нефти. В качестве других субрегионов выступают Китай, где преобладает производство продуктов основной химии, и новые индустриальные страны, специализирующиеся главным образом на производстве синтетических продуктов и полупродуктов. Прогрессу отрасли в этом субрегионе способствует и выгодное экономико-географическое положение на важнейших океанских путях.
В 1990-х гг. произошло рождение еще одного, теперь уже достаточно крупного региона химической (нефтехимической) промышленности. Он сформировался в зоне Персидского залива. В то же время значение прежде очень крупного региона, образуемого ныне странами СНГ, снизилось. Это в полной мере относится и к России, которая сохранила свое место в первой десятке стран по производству азотных, фосфорных, калийных удобрений и синтетического каучука, но оказалась за пределами первой десятки стран по производству пластмасс и химических волокон.
Россия в составе СССР обладала мощной химической промышленностью, но представленной в большей мере отраслями не «верхних», а «нижних этажей». В 1990-х гг. выпуск продукции химической промышленности сильно сократился, и ныне Россия утратила значительную часть тех позиций, которые раньше занимала в мировом производстве (например, минеральных удобрений, кислот, щелочей, автомобильных покрышек и др.). Особенно большой урон понесли отрасли «верхних этажей». Однако, судя по данным таблицы 114, Россия сохранила свое место в первой десятке стран по производству синтетического каучука и вернулась в эту десятку по производству пластмасс. Наряду с этим, по выпуску химических волокон (150 тыс. т) она продолжает отставать очень сильно.
107. Лесная промышленность мира
Значение лесной промышленности определяется той ролью, которую продолжают играть древесина и изделия из нее в хозяйстве и повседневной жизни людей. Надо учитывать также, что лесные ресурсы относятся к категории возобновляемых. Однако сосредоточение их в основном в двух главных лесных поясах Земли свидетельствует о большой неравномерности размещения, а их чрезмерное использование таит в себе угрозу обезлесения.
Для отраслевой структуры лесной промышленности характерны не только известная сложность, но и взаимосвязанность ее подотраслей, поэтому нередко говорят о лесном комплексе.
В самом деле, все подотрасли этого комплекса используют одно и то же лесное сырье, но отличаются друг от друга и по технологиям производства, и по назначению выпускаемой продукции. Во-первых, это лесозаготовительная промышленность, обеспечивающая заготовку древесины. Во-вторых, это механическая переработка древесины, включающая в себя лесопиление, производство фанеры, древесно-стружечных (ДСП) и древесно-волокнистых (ДВП) плит, строительных деталей, из которых затем изготовляют стандартные дома, мебель и др. В-третьих, это химическая и химико-механическая переработка древесины, которую представляет прежде всего целлюлозно-бумажная промышленность.
Все эти подотрасли лесного комплекса играют заметную роль в мировом хозяйстве. Однако соотношение их меняется с течением времени. Одновременно происходят и географические сдвиги в их размещении, которые в одних подотраслях более, а в других менее существенно выражены.
Главная функция лесозаготовительной промышленности заключается в заготовке (вывозке) древесины, или так называемых круглых лесоматериалов. Мировая заготовка таких материалов в 1965 г. составляла 2 млрд м3, в 1985 г. увеличилась до 3,1 млрд, в 1990 г. достигла 3,4 млрд м3, но затем в течение 90-х гг. оставалась примерно на том же уровне. Однако за такой внешней стабильностью скрываются, пожалуй, самые заметные во всей лесной промышленности географические сдвиги. Сущность их заключается в возрастании роли южного лесного пояса (т. е. развивающихся стран) в мировой заготовке древесины при соответствующем уменьшении роли северного пояса. Это можно показать и на примере первой десятки стран по ее заготовке. Еще не так давно в ней «задавали тон» США, Россия, Канада, Финляндия, Швеция, а ныне в нее входят также Индия и Китай (в результате очень высоких темпов роста они вышли на второе и третье места в мире после США), Бразилия, Индонезия, Нигерия; к тому же сразу вслед за ними идут ДР Конго, Эфиопия. Одновременно возросла роль стран южного пояса – в особенности Бразилии, Индонезии, Малайзии – в экспорте круглого леса.
Отсюда, казалось бы, вытекает, что теперь и в экономически развитых, и в развивающихся странах существуют благоприятные предпосылки для развития деревообрабатывающей промышленности. В действительности же это не совсем так, поскольку очень многое зависит от соотношения деловой (промышленной) и дровяной (топливной) древесины. В структуре топливопотребления развитых стран доля дровяной древесины невелика (в Канаде она составляет 3 %, в Швеции – 6, в Финляндии – 8, в США– 12, в России она несколько больше – 26 %). В то же время в Африке эта доля достигает 78 %, а в отдельных странах – еще больше (в Эфиопии – 96, в Нигерии – 95 %). Примерно то же характерно и для зарубежной Азии (в Индии– 94 %, в Индонезии– 70, в Китае – 65 %), да и для Латинской Америки, где на дрова в среднем идет 57 % заготавливаемой древесины.
О размерах и размещении механической переработки древесины чаще всего судят по производству пиломатериалов, которое в начале XXI в. даже несколько уменьшилось, стабилизировавшись на уровне 410–420 млн м3. Больше всего пиломатериалов производят США (110 млн т), Канада (65 млн т), Китай, Япония, Россия, Бразилия, Индия. Эти же страны в основном выделяются и по производству фанеры. Но в первую десятку по выпуску ДСП входят уже и некоторые страны Западной Европы (ФРГ, Франция, Швеция, Финляндия). Крупные экспортеры пиломатериалов – США, Канада, Швеция, Финляндия, Россия. А в последнее время ими стали также Бразилия, Нигерия, страны Юго-Восточной Азии.
Когда говорят о химической и химико-механической переработке древесины, то имеют в виду прежде всего производство целлюлозы, бумаги и картона. География производства целлюлозы за последнее время не претерпела больших изменений. Оно по-прежнему сосредоточено в основном в пределах северного лесного пояса, дающего преимущественно хвойную древесину. При этом примерно половина всего мирового производства приходится только на США и Канаду. Однако в первую десятку стран по производству целлюлозы входят уже Китай и Бразилия.
Примерно то же можно сказать и о географии производства бумажной продукции, 40 % которой составляют писчая и типографская бумага, 14 – газетная и 57 % – прочие сорта бумаги и картона, используемые для упаковки, технических и санитарных целей и др. В мировом производстве (а оно выросло со 140 млн т в 1970 г. до 360 млн т в 2005 г.) и экспорте бумажной продукции главная роль продолжает принадлежать экономически развитым странам. Об этом свидетельствует и состав первой десятки, в которую начиная с 1980-х гг. входит и одна из развивающихся стран – Китай (табл. 115).
Из данных таблицы 115 вытекает также, что крупнейший в мире производитель (добавим – и экспортер) газетной бумаги – Канада, на которую приходится 1/4 из 36 млн т мирового ее выпуска. В качестве комментария к таблице 115 можно указать также, что во вторую десятку стран по производству бумажной продукции входят Бразилия, Россия, Великобритания, Испания, Австрия, Мексика, Индия, Нидерланды, Норвегия, Австралия.
Таблица 115
ПЕРВЫЕ ДЕСЯТЬ СТРАН ПО РАЗМЕРАМ ПРОИЗВОДСТВА БУМАГИ И КАРТОНА в 2005 г.
Как и можно было предвидеть, различия между экономически развитыми и развивающимися странами по очень важному показателю душевого производства бумаги и картона еще более разительны (табл. 116).
Таблица 116
СТРАНЫ С НАИБОЛЬШИМ И НЕЗНАЧИТЕЛЬНЫМ ПРОИЗВОДСТВОМ БУМАГИ И КАРТОНА ИЗ РАСЧЕТА НА ДУШУ НАСЕЛЕНИЯ
* Без учета показателей наименее развитых стран.
Наряду со сведениями об общем и душевом производстве бумаги в литературе приводятся аналогичные данные о ее потреблении, которые не менее, если не более, важны. В середине 1990-х гг. примерно 75 % мирового потребления бумаги приходилось на экономически развитые страны. Душевое потребление ее составляло там в среднем 160 кг (в США, Канаде – более 360, в Финляндии – более 400 кг), тогда как средний показатель для развивающихся стран был равен всего 4,2 кг.
По оценкам экспертов, и в начале XXI в. лесные товары пользуются большим спросом, так что производство и пиломатериалов, и бумаги, и картона, и, к сожалению, дровяной древесины увеличивается. Однако полагают, что темпы этого прироста ниже, чем в последнее двадцатилетие XX в. В значительной мере это связано с переходом на более рациональное использование древесины, особенно с учетом того, что рост мировой лесосеки означал бы приближение к размерам годового ее прироста. Особенно важны прогнозы производства бумаги и картона. Ожидается, что к 2010 г. мировой спрос на них возрастет до 450 млн т, в том числе в Северной Америке – до 130 млн и в Западной Европе – до 100 млн т. Считается также, что к этому времени 45 % всей бумаги в мире будут производить на основе макулатуры (в Северной Америке и Западной Европе – по 53 %, в Азии – 43 %). Что же касается доли развивающихся стран в мировом потреблении бумаги, то она увеличится до 1/3.
Россия, обладающая самой крупной в мире лесосырьевой базой, на протяжении многих десятилетий была одним из главных мировых производителей и поставщиков разнообразных лесобумажных товаров. Однако в 1990-х гг. спад в этой отрасли оказался особенно сильным. Вывозка древесины, например, в 1988 г. составляла 354 млн м3, а в 2000 г. – 95 млн м3, т. е. уменьшилась почти в 4 раза. Производство пиломатериалов за то же время сократилось в 4,3 раза, целлюлозы – в 2,6, бумаги – в 2,4, картона – в 2,9 раза. В результате рейтинг России в составе ведущих стран заметно снизился, она выбыла из состава первой десятки стран по производству бумаги и картона. Мощности предприятий в 1990-х гг. были загружены наполовину, но при этом экспортные поставки сохранились на уровне 1988 г. К главным проблемам отечественной лесной промышленности относятся: 1) несоответствие деревообработки возможностям сырьевой базы; 2) территориальная диспропорция между районами основных лесных ресурсов (Сибирь, Дальний Восток) и главными районами их потребления (европейская часть страны).
108. Текстильная промышленность мира
Текстильная промышленность – важнейшая отрасль легкой промышленности, обеспечивающая примерно половину всего объема ее производства, а также занимающая в ней первое место по численности занятых. Основная ее функция – выпуск предметов потребления, в первую очередь тканей и трикотажа. Наряду с этим она удовлетворяет своей продукцией и многие производственные потребности. В зависимости от используемого сырья текстильную промышленность обычно подразделяют на несколько подотраслей – хлопчатобумажную, шерстяную, шелковую, льняную, выпускающую ткани из химических волокон, а также трикотажную и производство нетканых материалов.
Текстильная промышленность – старейшая из всех отраслей современной индустрии. Именно с нее начался промышленный переворот в Англии в XVIII в., ознаменовавший переход от мануфактурного производства к фабричному, который после изобретения паровой машины привел также к формированию первых крупных промышленных районов. Затем этот путь капиталистической индустриализации прошли другие страны Европы, Россия, США, да и некоторые страны Азии. Долгое время текстильная промышленность оставалась ведущей отраслью промышленности большинства развитых государств мира, но в XX в. ее доля и в валовой продукции, и в занятости экономически активного населения начала уменьшаться, а во второй половине того же столетия она вступила в полосу длительного структурного кризиса. По мере индустриализации стран Азии, Африки и Латинской Америки стало изменяться соотношение между Севером (который в XIX в. при помощи экспорта своего дешевого фабричного текстиля способствовал фактическому разрушению этой отрасли во многих колониальных и полуколониальных странах, например в Индии) и Югом.
Текстильная промышленность не относится к числу динамично развивающихся отраслей мирового хозяйства. По крайней мере, в 90-х гг. XX в. мировое производство тканей всех видов оставалось примерно на уровне 100–120 млрд м2 в год. Темпы роста мирового потребления текстильных волокон, которые довольно быстро возрастали до начала 1990-х гг., потом замедлились (рис. 83). Однако это совершенно не означает, что отрасль осталась как бы в «дождевой тени» НТР. Напротив, научно-техническая революция оказала на нее очень большое воздействие – прежде всего благодаря автоматизации и электронизации текстильного производства, изменению его структуры, характера размещения и т. п. Тем не менее можно утверждать, что главное революционизирующее влияние на развитие и размещение текстильной отрасли в последние десятилетия оказали два фактора. Во-первых, это кардинальные сдвиги в ее сырьевой базе и соответственно в ее отраслевой структуре. Во-вторых, это такое изменение роли отдельных факторов ориентации ее размещения, которое привело к очень существенным сдвигам в ее территориальной структуре.
Рис. 83. Динамика мирового производства текстильных волокон в 1950–2005 гг.
Остановимся сначала на характеристике сырьевой базы текстильной промышленности. Основное изменение в этой сфере, тесно связанное с достижениями НТР, заключается в постепенном, но неуклонном сокращении доли натуральных волокон и увеличении доли химических волокон, в особенности синтетических. Это позволило намного расширить и укрепить сырьевую базу отрасли. Как именно изменялась пропорция между натуральными и химическими волокнами, показывает таблица 117.
Анализ таблицы 117 показывает, что уже к середине 1990-х гг. потребление натуральных и химических волокон фактически сравнялось. При этом структура потребления натуральных волокон изменилась довольно мало: по-прежнему в ней 80 % приходится на хлопок, 11 % – на шерсть и остальное – на другие виды этих волокон. Структура потребления химических волокон, напротив, в последние десятилетия изменилась очень сильно: так, в 1955 г. соотношение искусственных (вискозных) и синтетических волокон находилось в пропорции 90:10, а в середине 2005 г. – 7:93.
Таблица 117
ИЗМЕНЕНИЕ МИРОВОЙ СТРУКТУРЫ ПРОИЗВОДСТВА ТЕКСТИЛЬНЫХ ВОЛОКОН В 1950–2005 гг.
Еще одно важное структурно-технологическое новшество эпохи НТР – быстрое развитие трикотажного производства, которое в странах Запада стало едва ли не главной подотраслью всей текстильной промышленности, превосходящей по стоимости продукции выпуск собственно тканей. Во многом это объясняется тем, что производительность труда в трикотажном производстве в несколько раз выше, чем, например, в ткацком. Но еще более высокими темпами развивалась промышленность нетканых материалов, которые все шире используют для технических целей. К тому же производительность труда в этой подотрасли выше даже, чем в трикотажной.
Изменения в сырьевой базе отрасли в значительной мере обусловили и сдвиги в ее отраслевой структуре. В начале XXI в. в мире производилось 92 млн м2 хлопчатобумажных тканей (в среднем 14 м2 на душу населения), 21–22 млн м2 шелковых тканей (9 м2 на душу), 2,5 млн м2 шерстяных тканей (0,5 м2 на душу) и еще меньше льняных и других видов тканей. Что же касается химических волокон, то нужно учитывать, что их ныне в основном употребляют в так называемых смесовых тканях, т. е. в сочетании с шерстью, шелком, хлопком (в особенности это относится к наиболее массовому полиэфирному волокну).
Например, почти все производство шелковых тканей в наши дни базируется на химических волокнах.
Изменения в географии мировой текстильной промышленности отчасти также объясняются сдвигами в ее сырьевой базе, но в еще большей мере они зависят от такого фактора, как стоимость рабочей силы. Оказалось, что в этом отношении различия между экономически развитыми и развивающимися странами поистине огромны: так, в Индонезии стоимость рабочей силы составляет 0,24 долл. в час, в Пакистане – 0,4, в Индии и Китае – 0,6, а в США – 13, во Франции – 14–15, в ФРГ – 21–22 долл. в час. Именно дешевизна труда сыграла решающую роль в том «великом переселении» текстильной (добавим – и швейной) промышленности из развитых в развивающиеся страны, которое происходит по крайней мере на протяжении трех последних десятилетий. При этом нужно учитывать, что в Индии,
Пакистане, Бангладеш, Сирии, Турции, Иране, Египте, Марокко, Мексике, Колумбии, Бразилии, Аргентине эта отрасль сложилась еще до Второй мировой войны и, следовательно, нуждалась в значительной модернизации, а в новых индустриальных странах Азии (например, в Таиланде) она сформировалась сравнительно недавно на вполне современной технической основе. В 1990-х гг. процесс сокращения выпуска тканей (кроме смесовых) в развитых странах и увеличения их производства в развивающихся странах продолжался особенно активно. В результате с 1970 по 1990 г. страны Юга почти удвоили свою продукцию на мировом рынке и в начале XXI в. их доля в мировом выпуске тканей достигла уже 2/3.
Тот же самый географический сдвиг можно проследить и на примере отдельных подотраслей текстильной промышленности, в первую очередь главной из них – хлопчатобумажной. Для этого достаточно ознакомиться с первой десяткой стран по производству хлопчатобумажных тканей. Развивающиеся страны, хотя и не преобладают в ней количественно, намного превосходят развитые по объему производства (табл. 118).
Этот же сдвиг отчетливо прослеживается в производстве тканей из химических волокон, но меньше – в выпуске шерстяных и шелковых тканей. Важно добавить, что и в развивающемся мире есть свои различия. Например, своего рода эпицентром мировой текстильной промышленности ныне стали субрегионы Восточной и Юго-Восточной Азии.
Таблица 118
ПЕРВЫЕ ДЕСЯТЬ СТРАН ПО РАЗМЕРАМ ПРОИЗВОДСТВА ХЛОПЧАТОБУМАЖНЫХ ТКАНЕЙ В 2005 г.
С охарактеризованным выше главным географическим сдвигом связаны и изменения во внешней торговле текстильными товарами. Еще в середине 1980-х гг. на развивающиеся страны приходилась примерно 1/4 мирового экспорта текстильных товаров, но теперь их доля в нем значительно больше. Во многих из этих стран текстильная промышленность имеет ярко выраженную экспортную ориентацию, так что на внешние рынки иногда направляется 2/3 и даже 3/4 производимых ею товаров. Вот почему по экспорту текстиля ныне в мире внеконкурентное первое место занимает Китай (вместе с Сянганом), а из развитых стран в группу лидеров входят Италия, Германия, США, Республика Корея.
Текстильная промышленность России в 1990-х гг. находилась в состоянии глубочайшего кризиса: только в первой половине того десятилетия ее продукция уменьшилась на 80 %. В результате доля текстильной промышленности в ВВП страны сократилась за это же время с почти 8 % до менее чем 2 %, а в доходной части бюджета – с 26 до 2 %. Такое резкое падение производства было вызвано комплексом причин, среди которых потеря всех традиционных источников снабжения хлопком и шерстью, остаточный принцип финансирования, низкий технический уровень и малоэффективная производственно-организационная структура, для которой характерно множество крупных предприятий (с численностью занятых более 1000 человек), что не позволяет гибко и быстро откликаться на запросы рынка. Только в конце 1990-х гг. этот спад удалось приостановить, так что появилась надежда на возрождение старейшей отрасли промышленности страны.
109. Промышленность и окружающая среда
Промышленность – главный загрязнитель окружающей среды, воздействующий на все сферы географической оболочки. Это объясняется тем, что промышленность в целом охватывает все стадии ресурсного цикла – и извлечение природного сырья, и его переработку, и получение конечного продукта, и возвращение в окружающую среду отходов производства, которые при современных технологиях обычно во много раз превосходят по объему полезно утилизируемые компоненты сырья.
По степени и характеру воздействия на окружающую среду отрасли промышленности различаются довольно существенно. Так, загрязнению атмосферы более всего способствуют теплоэнергетика, металлургия, коксохимия, нефтепереработка, производство цемента; загрязнению водной среды – химическая и нефтехимическая, деревообрабатывающая, металлургическая, угольная, мясо-молочная промышленность, нарушению и загрязнению земель – горнодобывающая промышленность, производство стройматериалов. Наряду с этим, как уже отмечалось, есть и такие «грязные» производства (энергетика, металлургия, основная и органическая химия, целлюлозно-бумажная промышленность, некоторые подотрасли пищевой промышленности), выбросы которых опасны для различных сфер географической оболочки, или, иными словами, для всего природного комплекса и соответственно для здоровья людей.
Энергетика принадлежит к числу отраслей, вызывающих загрязнение разных компонентов окружающей природной среды – и атмосферы, и гидросферы, и земельных угодий. Но при этом между отдельными ее подотраслями также есть существенные различия.
Наибольшие претензии в этом смысле можно предъявить к теплоэнергетике. Конденсационные тепловые электростанции, являющиеся основой электроэнергетики большинства стран и регионов мира, отрицательно воздействуют прежде всего на атмосферу. И это еще усугубляется тем, что КПД установок пока невысок и составляет 30–40 %.
В результате неполного сгорания органического топлива, окислительных процессов, содержания в топливе вредных примесей в атмосферу попадают оксид углерода (СО), диоксид углерода (С02), способствующие возникновению парникового эффекта, диоксид серы (S02) и оксиды азота, вызывающие кислотные дожди, другие соединения. Кроме того, при работе ТЭС образуется большое число аэрозолей, мелких частичек пыли. Можно добавить, что ТЭС и ТЭЦ приводят к сильному тепловому (термическому) загрязнению водоемов и водотоков, в которые сбрасывают подогретые воды, использованные для охлаждения агрегатов.
При этом все же многое зависит от топлива, на котором работают ТЭС. Наибольшую угрозу в этом смысле представляют собой ТЭС, работающие на угле, которые занимают первое место по размерам выбросов золы, пыли, СО, СО2, NOx и др. Подсчитано, что одна угольная ТЭС мощностью 1 млн кВт выбрасывает в атмосферу за год 1 млн т СО2, 100 тыс. т SO2, 30 тыс. т NOx, а с ее сточными водами ежегодно поступают в водоемы десятки тонн органики, серной кислоты, хлоридов, фосфатов и сотни тонн взвешенных частиц. Все эти выбросы очень опасны для здоровья людей: они приводят к болезням сердца, эмфиземе, хроническому бронхиту, могут вызывать и раковые заболевания. Если учесть, что подобная ТЭС работает несколько десятилетий, то ее воздействие вполне можно сравнить с действием вулкана с тем отличием, что выбросы ТЭС не единовременны, а постоянны. Станции, работающие на мазуте, дают меньше вредных выбросов, а работающие на природном газе – еще на порядок меньше.
Атомную энергетику еще недавно характеризовали как самую экологически чистую. Действительно, при нормальной работе АЭС вероятность опасного радиоактивного загрязнения окружающей среды сравнительно невелика. Американскими специалистами в 1970-х гг. были проведены расчеты, согласно которым эта опасность была оценена так: один раз в миллион лет! Однако действительность опровергла подобные расчеты, о чем свидетельствуют аварии на АЭС, имевшие место и в Великобритании, и в США, и в СССР, кульминацией которых стала катастрофа на Чернобыльской АЭС в 1986 г. Она показала, к каким огромным материальным убыткам и к какой долговременной угрозе для здоровья населения может привести авария одного атомного реактора (который, впрочем, содержит в 1000 раз больше радиоактивного материала, чем атомная бомба, сброшенная в 1945 г. на Хиросиму).
Однако экологическую характеристику атомной энергетики было бы неправильно давать только на основе работы АЭС и даже случающихся на них время от времени нештатных ситуаций. При оценке ее возможных отрицательных воздействий на окружающую среду нужно учитывать все стадии ядерного топливного цикла (ЯТЦ), который включает добычу урановой руды и ее переработку в урановые концентраты; обогащение урана; изготовление тепловыделяющих элементов (ТВЭЛов); выработку электрической и тепловой энергии на АЭС и АСТ (атомных станциях теплоснабжения); регенерацию отработанного ядерного топлива на радиохимических заводах; хранение, транспортирование и захоронение отходов; демонтаж атомных реакторов.
Опыт мировой атомной энергетики показывает, что при переработке ТВЭЛов образуется значительно больше жидких, твердых и газообразных радиоактивных отходов, чем непосредственно при работе АЭС. Еще более сложна проблема хранения, отработки и захоронения отходов – как слабо– и среднеактивных, так и в особенности высокоактивных. По оценке экспертов, к 2000 г. в мире уже накоплено более 200 тыс. т отработанного ядерного топлива (ОЯТ), которое представляет собой самый высокоактивный и опасный радиационный материал. С его утилизацией и регенерацией связано множество проблем. Неудивительно, что радиохимические заводы относят к числу наиболее экологически опасных.
Наконец, нельзя не учитывать и того, что АЭС рассчитаны примерно на 30 лет работы, после чего необходим их сложный и дорогостоящий демонтаж. Согласно данным Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ), уже к 2000 г. нужно было вывести из эксплуатации более 60 действующих атомных реакторов на АЭС и 250 исследовательских реакторов. А до 2020 г. во всем мире предстоит снять с эксплуатации более 200 энергоблоков. Это значит, что придется захоранивать еще сотни тысяч тонн радиоактивных отходов. Следовательно, в перспективе спектр природоохранных проблем, связанных с атомной энергетикой, будет только расширяться.
Что касается гидроэлектростанций, то еще не так давно при их экологической характеристике акцент делали почти исключительно на словах «чистота» и «безвредность» (для окружающей среды). Действительно, в отличие от ТЭС и АЭС, ГЭС не загрязняют ни воздушный, ни водный бассейны. Однако сооружение их водохранилищ, особенно крупных, влечет за собой и некоторые негативные последствия. К ним относятся: затопление и изъятие из хозяйственного оборота земельных угодий; изменение гидрологического режима на прилегающих территориях, связанное в первую очередь с подъемом уровня грунтовых вод; изменение микроклимата; подтопление и разрушение берегов; активизация сейсмических явлений в горных районах. И это не говоря уже об опасности аварий на плотинах, которые вызывают залповые сбросы воды, и отрицательном влиянии плотин на рыбное хозяйство.
Наиболее яркий пример такого рода – создание крупных гидротехнических сооружений в бывшем СССР. Обычно с гордостью писали о том, что в стране создано более 4000 водохранилищ, что среди них 234 крупных, емкостью более 100 млн м3 каждое; в их числе самое крупное в мире долинное водохранилище – Братское, такие водохранилища, как Красноярское, Самарское, Рыбинское и др. Однако крупные водохранилища оказывают на окружающую среду и значительное отрицательное влияние. По данным А. Б. Авакяна, всего водохранилищами ГЭС в бывшем СССР было затоплено 8 млн га, в том числе 3 млн га сельскохозяйственных угодий, 3 млн га лесов и кустарников, 2 млн га прочих земель. Затоплению, подтоплению и переселению подверглись 160 городов, поселков городского типа и около 5000 сел и деревень. (Можно вспомнить повесть В. Распутина «Прощание с Матёрой».) Всего же из мест затопления пришлось переселить 1,1 млн человек, не считая тех, кто «добровольно» покинул родные места в результате ухудшения качества жизни. Сооружение плотин на равнинных реках приводит и к другим нарушениям экологического равновесия – способствует необратимым изменениям климата, почв, флоры и фауны, создает трудности для речного транспорта, лесосплава.
Горнодобывающая промышленность наиболее отрицательно воздействует на земельные (почвенные) ресурсы, да и шире – на литосферу. Но она влияет также на водную оболочку и атмосферу, а следовательно, на весь природный комплекс. Проявляется такое воздействие в разных формах: в нарушении земель в результате оседания поверхности; в загрязнении почв и горных пород, в изменении режима поверхностных и подземных вод и их химического состава; в запылении атмосферы.
При этом отдельные подотрасли горнодобывающей промышленности имеют свою специфику. Подземный (шахтный) способ добычи и скважинный способ с применением подземного выщелачивания в наибольшей мере сказываются на оседании земной поверхности, открытый (карьерный) способ ведет к изъятию земель и изменению водного режима, а также химического состава вод, к заболачиванию, образованию оползней, да и к загрязнению воздуха. Считается, что суммарный экологический ущерб от открытого способа добычи примерно в 10 раз больше, чем от подземного. К этому нужно добавить, что морская добыча нефти и газа на шельфе почти неизбежно приводит к загрязнению морских вод. За период эксплуатации одной буровой скважины в водную среду попадают десятки и даже сотни тонн нефти, буровых растворов и буровых выработок в виде песка, глины, других пород.
И все-таки наиболее велико воздействие горнодобывающей промышленности непосредственно на поверхность Земли, причем по двум направлениям. Во-первых, это изъятие из земной коры все больших объемов полезных ископаемых. Во-вторых, это возвращение в литосферу огромной, причем все время возрастающей массы твердых отходов, измеряемой уже десятками и сотнями миллионов тонн в год. В качестве конкретного примера такого рода нередко приводят о. Науру в Тихом океане. Здесь уже много десятилетий ведут добычу фосфоритов, в результате чего вся небольшая территория (20 км2) этого поистине «острова невезения» ныне занята карьерами и отвалами, так что пригодной для обитания человека остается только узкая прибрежная полоска земли.
Загрязнение окружающей среды связано и с обрабатывающей промышленностью. Она в основном воздействует на атмосферу и гидросферу. Это относится и к отраслям ее «нижних этажей» – черной и цветной металлургии, нефтеперерабатывающей, лесной, промышленности строительных материалов, и к отраслям «верхних этажей» – машиностроительной, химической и нефтехимической, пищевой промышленности. При этом каждая из них имеет свои особенности.
Черная металлургия – один из крупнейших загрязнителей окружающей среды твердыми, жидкими и газообразными отходами. При этом коксохимическое производство в наибольшей мере загрязняет воздушный бассейн сероуглеродом, углеводородами, цианидом, аммиаком, агломерационное – оксидом углерода и сернистым газом, доменное – пылевидными частицами, мартеновское – оксидами азота. Поэтому металлургические комбинаты полного цикла в районах своего размещения, как правило, выступают в роли главных загрязнителей атмосферы; примеры такого рода демонстрируют Россия, Украина, страны Западной Европы, Япония, Китай, Индия, США. Содержание канцерогенов в воздухе прилегающих к таким комбинатам районов обычно в семь-восемь раз выше, чем в удаленных от них. Сходное воздействие на окружающую среду оказывает и цветная металлургия. С той лишь разницей, что, перерабатывая гораздо более бедное сырье, она дает намного больше газообразных, жидких и твердых отходов из расчета на единицу продукции. Неудивительно, что места размещения крупных предприятий этой отрасли нередко являют собой зоны экологического бедствия.
Для химической промышленности характерно наибольшее разнообразие выбросов: сернокислотное производство «специализируется» на сернистом ангидриде, производство азотных удобрений – на оксидах азота, азотной кислоте, фосфорных – на фторе и его соединениях, производство соляной и серной кислот – на хлоре и его соединениях, производство продуктов органической химии – на углероде и его оксидах. С работой нефтеперегонных заводов связаны выбросы в атмосферу углеводородов, сернистых и азотистых соединений, фенолов.
Целлюлозно-бумажное производство прежде всего загрязняет водный бассейн своими сточными водами, которые содержат щелочи, кислоты, хлор, но и в воздух попадает сернистый ангидрид. Подсчитано, что целлюлозно-бумажный комбинат средней мощности выбрасывает в водоемы и водотоки не меньше вредных веществ, чем город с населением в 2,5 млн человек.
В машиностроительном производстве преобладают различные твердые отходы (металлы, пластмассы, древесина, картон, шлаки), но оно вносит свой вклад и в загрязнение водной среды сточными водами, а также в шумовое загрязнение. Промышленность строительных материалов, в особенности цементная, дает половину всех выбросов в атмосферу пыли и взвешенных частиц, а предприятия пищевой промышленности сбрасывают сточные воды, содержащие различные органические вещества.
Меры по охране окружающей среды от промышленных загрязнений можно подразделить на несколько групп. Во-первых, это меры по мониторингу, контролю за предельно допустимыми выбросами (ПДВ). Во-вторых, это меры по совершенствованию различного рода очистных сооружений, по переработке отходов, по рекультивации земель и т. п. В-третьих, это меры, связанные с радикальным усовершенствованием технологических процессов промышленного производства, направленные на сбережение топлива, сырья и воды и уменьшение вредных выбросов (бездоменная металлургия, оборотное водоснабжение и др.). В-четвертых, это организационно-структурные меры, например, постепенное сворачивание наиболее «грязной» угольной промышленности, предпринимаемое в ФРГ, во Франции, в Великобритании, а в перспективе также переход на использование нетрадиционных возобновляемых источников энергии. В-пятых, это более рациональное размещение загрязняющих окружающую среду предприятий (например, вывод их из крупных городов и густонаселенных районов). В географической литературе осуществление подобных мер все чаще стали именовать экологизацией промышленного производства. А при оценке размещения предприятий наряду с трудовым, сырьевым, энергетическим, потребительским, транспортным и другими факторами все чаще стали учитывать и экологический фактор, связанный с учетом и прогнозом взаимоотношений между промышленным объектом и окружающей его средой.
Для России проблема «промышленность – окружающая среда» имеет особенно большое значение. Это объясняется преобладанием в структуре ее промышленности «грязных» производств, доставшейся в наследство от СССР гигантоманией, особенностями территориальной структуры промышленного производства. Отсюда вытекает задача рационализации теплоэнергетики, которая дает более 1/4 всех выбросов в атмосферу, и гидроэнергетики, основу которой составляют 40 ГЭС единичной мощностью более 100 тыс. кВт каждая. То же относится и к атомной энергетике – особенно с учетом размещения ее в густонаселенных районах, а также того, что уже к началу XXI в. закончился проектный срок эксплуатации ряда реакторов. Это же можно сказать и о горнодобывающей промышленности – ведь в стране отвалами разного рода уже занято 1,5 тыс. км2 земель. И об обрабатывающей промышленности, на долю которой приходится основная часть выбросов в атмосферу и сточных вод. И все это – на фоне отставания технологий и не самого рационального размещения многих экологически опасных предприятий.
110. Мировое сельское хозяйство
Сельское хозяйство – вторая по значимости отрасль материального производства после промышленности. Зародившееся еще в эпоху неолитической революции, оно в течение последующих десяти тысячелетий фактически было главной формой добывания материальных благ. За это время оно прошло в своем развитии целый ряд этапов, для каждого из которых были характерны свои особенности использования земли, соотношения земледелия и животноводства, системы их ведения, уровни товарности и эффективности, взаимоотношения с другими отраслями, характер воздействия на окружающую среду. Несмотря на то что на современном этапе сельское хозяйство в целом уже не имеет такого всеобъемлющего значения, оно остается важной составной частью мирового хозяйства. Может быть, за исключением Кувейта и Сингапура, в мире нет таких стран, где люди вообще не занимались бы сельским хозяйством.
О масштабах современного мирового сельского хозяйства говорят следующие данные. Хотя еще в середине 80-х гг. XX в. произошло очень важное историческое событие – доля сельского хозяйства в занятости экономически активного населения мира впервые стала меньше 50 %, она все еще остается очень большой. По общей численности занятых (1,3 млрд) с этой отраслью не может соперничать ни одна другая. Да и в мировом ВП доля сельского хозяйства составляет около 1/10. Тем не менее по темпам роста мировое сельское хозяйство уступает большинству других крупных отраслей, причем именно в последнее время эти темпы еще более замедлились. То же относится и к международной торговле сельскохозяйственными и продовольственными товарами: их доля в мировом экспорте сократилась с 25 % в начале 1960-х и 17 % в начале 1970-х гг. до 10 % в конце 1990-х гг.
Зато по разнообразию типов сельское хозяйство намного опережает другие отрасли мирового хозяйства.
Различные отечественные и зарубежные ученые предлагали свои типологии сельского хозяйства. Они довольно сильно отличаются друг от друга хотя бы уже потому, что в их основу часто положены совершенно разные принципы. Например, если исходят в первую очередь из специализации сельскохозяйственного производства, то обычно его подразделяют на растениеводство с дальнейшим выделением подотраслей зернового хозяйства, других продовольственных и непродовольственных культур, на животноводство с выделением скотоводства, овцеводства и свиноводства, на смешанное растениеводческо-животноводческое хозяйство. Если исходят из уровня товарности сельского хозяйства, то в нем различают потребительский тип, при котором оно рассчитано на удовлетворение потребностей одной семьи, потребительско-товарный тип, где хотя бы часть продукции предназначается для рынка, и, наконец, товарный тип, при котором объем и структуру производства определяет рыночный спрос. По уровню интенсивности производства сельское хозяйство принято подразделять на высоко-, средне– и малоинтенсивное. И это не говоря уже о самых различных типах аграрных отношений, землевладения и землепользования, характерных для этой отрасли.
Естественно, что с позиций экономической географии наибольший интерес представляет комплексная типология сельского хозяйства. Одна из таких типологий была разработана в 70—80-х гг. XX в. крупнейшим специалистом в этой области А. Н. Ракитниковым. Другая типология еще раньше была предложена специальной комиссией, работавшей в составе Международного географического союза. Она исходила из следующей формулы типа сельского хозяйства: Т = ABCD, где А означает социальные, В – эксплуатационные (технико-организационные), C – производственные и N – структурные признаки этой отрасли. Применение подобных комплексных типологий позволяет наиболее полно охарактеризовать и, главное, сопоставить сельское хозяйство экономически развитых и развивающихся стран.
Для сельского хозяйства экономически развитых стран Запада характерны капиталистические производственные отношения. Основной производственной единицей в них давно уже стала семейная ферма. Средний размер ее зависит от местных исторических, социальных, природных условий и специализации: в Австралии, например, он достигает 1,8 тыс. га, в США и Канаде – около 200 га, тогда как в Западной Европе он составляет 17, а в Японии – 2 га. Несмотря на количественное преобладание мелких и средних ферм, основную часть товарной продукции дают крупные фермы, причем процесс концентрации производства именно на таких фермах продолжается. Для экономически развитых стран Запада докапиталистические аграрные отношения уже совершенно не характерны, равно как и потребительская или потребительско-товарная ориентация хозяйств. Соответственно в них резко преобладает развитое товарное сельское хозяйство с подразделением его на:
1) пастбищное животноводство (ранчо);
2) пастбищное животноводство с орошаемым или неорошаемым земледелием;
3) экстенсивное земледелие парового и залежного типа;
4) экстенсивное земледелие парового и залежного типа с пастбищным животноводством;
5) интенсивное земледелие с плодосменным севооборотом: неорошаемое; орошаемое;
6) садоводство, огородничество;
7) интенсивное животноводство на полевом кормодобывании: с орошаемым земледелием; с неорошаемым земледелием.
Можно добавить, что наиболее высокого уровня развития в наши дни достигло именно сельское хозяйство постиндустриальных стран Запада. Резкое уменьшение доли этой отрасли в структуре их ВВП, а также в занятости экономически активного населения (до 2–5 %) вовсе не означает ее упадка. Напротив, оно свидетельствует о глубокой структурной и технико-производственной перестройке этой отрасли, об органичном сращивании ее с другими производственными и непроизводственными сферами и наукой, о высокой производительности труда.
Наиболее полное выражение все эти новшества нашли в формировании аграрно-промышленного котплекса (АПК), который включает в себя три следующие сферы: 1) производство средств производства для сельского хозяйства (машин, химикатов, семян и др.); 2) производство собственно сельскохозяйственной продукции; 3) транспортировку этой продукции, ее переработку и сбыт продовольствия и сельскохозяйственного сырья. Развитие межотраслевой кооперации уже привело к тому, что в структуре АПК развитых стран все время растет доля третьей сферы и сокращается доля второй сферы. В постиндустриальных странах по стоимости продукции эти три сферы ныне сочетаются в пропорции 1:2:7. Вот почему о сельском хозяйстве этих стран нельзя судить только по уровню второй сферы. Достаточно сказать, что в АПК США в этой сфере занято 3 млн человек, тогда как в третьей сфере – 16 млн.
Более того, в последние десятилетия в странах Запада возник теждународный агробизнес, ядро которого образуют крупные ТНК, контролирующие производство и сбыт продуктов питания. Среди ста самых крупных из них – более 40 американских и более 30 западноевропейских (например, швейцарская «Нестле», голландская «Юнилевер»).
Совсем иную картину представляет собой сельское хозяйство развивающихся стран. Прежде всего оно внутренне более неоднородно и включает в себя два совершенно различных сектора – традиционный и современный.
К традиционноту (потребительскому или малотоварному) сектору относится подавляющее большинство сельского населения развивающихся стран, т. е. минимум 100 млн человек в Латинской Америке, 300 млн человек в Африке и 800 млн человек в Азии. Это мелкие и мельчайшие потребительские хозяйства, большая часть которых не в состоянии прокормить крестьянскую семью.
Они почти не используют ни техники, ни минеральных удобрений. Преобладает примитивное мотыжное земледелие, зависящее в первую очередь от затрат живого труда. В таких хозяйствах, как правило, нет специализации. Крестьяне возделывают те продовольственные культуры – зерновые, зернобобовые, клубнеплоды (батат, маниоку, ямс), которые составляют основу их питания и дают самые «дешевые» калории. Именно в этом секторе из-за роста населения и усиления его давления на пашню сохраняется допотопное и экологически пагубное подсечно-огневое земледелие. К тому же система наследования земли приводит к все большему дроблению наделов и увеличению беднейших безземельных или почти безземельных хозяйств; их нередко называют маргинальными, т. е. находящимися на обочине прогресса. Проводившиеся в большинстве стран аграрные реформы далеко не везде изменили общую ситуацию, слабо повлияв на интенсификацию и повышение товарности сельскохозяйственного производства.
Совретенный сектор сельского хозяйства развивающихся стран – это крупное капиталистическое производство, привнесенное сюда извне и как бы встроенное в традиционную аграрную экономику. Представлен этот сектор прежде всего крупными, хорошо организованными плантацияти, которые занимают лучшие земли, широко используют наемную рабочую силу, машины, удобрения, искусственное орошение. Однако такие плантации обычно специализируются на одной товарной культуре (сахарный тростник, кофе, какао, чай, каучук, бананы, хлопчатник, масличная пальма), а их производство ориентировано прежде всего на внешние рынки.
С недавнего времени в сельском хозяйстве стран Азии, Африки и Латинской Америки происходят некоторые перемены к лучшему. Например, в 1990-х гг. общая мировая продукция сельского хозяйства (по стоимости) выросла на 15 %, а в Африке она возросла на 20, в Южной Америке – на 25, в Азии – на 35 %. Впрочем, этими показателями развивающиеся страны должны быть обязаны не такой уж большой группе стран (Бразилия, Индия, не говоря уже о Китае).
Соответственно и набор основных типов сельского хозяйства, характерных для развивающихся стран, выглядит иначе. Если не принимать во внимание плантации, то в этом наборе доминирует традиционное сельское хозяйство:
1) собирательство, охота, рыболовство, незначительное земледелие;
2) кочевое и полукочевое скотоводство;
3) пастбищное животноводство: с орошаемым; с неорошаемым земледелием;
4) мотыжное земледелие: подсечное; неорошаемое; орошаемое;
5) плужное земледелие: неорошаемое (со слаборазвитым или развитым продуктивным животноводством); орошаемое.
Сельское хозяйство постсоциалистических и социалистических стран занимает как бы промежуточное положение между сельским хозяйством стран Запада и развивающихся стран. Занятость экономически активного населения в нем выше, чем в развитых, но ниже, чем в развивающихся странах. То же относится к его производственному уровню, эффективности, производительности труда. Во многих странах с переходной экономикой сформировались крупные аграрно-промышленные комплексы, однако в них по-прежнему наиболее велика доля второй сферы. При анализе сельского хозяйства этой группы стран необходимо учитывать те социально-экономические преобразования, которые стали проводиться в них в 1990-е гг., в особенности в отношении такой организационно-правовой формы хозяйствования, как колхозы, совхозы, кооперативы разных уровней. Однако эти революционные преобразования в Китае, например, привели к быстрому росту аграрной экономики, тогда как в некоторых странах СНГ этого не произошло. В результате в число стран, которые в 1990-х гг. испытали наибольший упадок сельскохозяйственного производства, попали Украина, Казахстан, Молдавия, Белоруссия, Россия и Азербайджан.
В международной торговле продовольствием и сельскохозяйственным сырьем роль отдельных регионов и стран различна. И в экспорте, и в импорте этой продукции на экономически развитые страны приходится более 2/3 (в том числе на страны Европейского союза – 45–46 %, на страны Восточной Европы и страны, бывшие ранее республиками СССР, – 5–6 %), на развивающиеся страны соответственно свыше 1/5 (в том числе на страны АТР – 13–14 %). А страны, лидирующие по экспорту и импорту такой продукции, характеризуют данные таблицы 119.
Анализ таблицы 119 показывает, что в большинстве случаев крупнейшими экспортерами и импортерами сельскохозяйственной продукции оказываются одни и те же страны. Только в некоторых из них (США, Франция, Нидерланды, Канада) торговый баланс положительный, а в других (Германия, Великобритания, Италия) – отрицательный.
Таблица 448
ПЕРВЫЕ ДЕСЯТЬ СТРАН ПО РАЗМЕРАМ ЭКСПОРТА И ИМПОРТА ПРОДОВОЛЬСТВИЯ И СЕЛЬСКОХОЗЯЙСТВЕННОГО СЫРЬЯ В 2000 г.
Все сказанное в значительной мере предопределяет выделение сельскохозяйственных районов мира, которые показаны на рисунке 84.
Сельское хозяйство и весь АПК России в 1990-е гг. находились в состоянии глубокого кризиса. За это время производство продукции во всех категориях хозяйств сократилось вдвое, а сами хозяйства в подавляющем большинстве стали убыточными. Это объясняется тем, что во время перестройки проблемы сельского хозяйства так и не были решены, и оно вступило в рыночную экономику и в состоянии упадка, и без четких ориентиров на будущее. Старая система производства и сбыта оказалась фактически разрушенной, а новая, включая фермерство, так и не была создана. Негативно сказались на сельском хозяйстве также общая экономическая ситуация в стране, резкое уменьшение поставок машин и удобрений промышленностью, потеря управления аграрным сектором со стороны государства, конкуренция импортного продовольствия, которое по некоторым видам продукции стало обеспечивать до половины всех потребностей населения.
Выход из создавшейся ситуации начали искать в возрождении хозрасчета, в создании государственных унитарных предприятий, в реанимации фермерства и т. п. В начале XXI в. положение в отрасли начало улучшаться, а производство продукции возрастать. Более половины ее дают хозяйства населения, 41 % – сельские организации и 6 % – крестьянские (фермерские).
111. «Зеленая революция» в сельском хозяйстве развивающихся стран
В 60—70-х гг. XX в. в международный лексикон вошло новое понятие – «зеленая революция», относящееся в первую очередь к развивающимся странам. Это комплексное, многокомпонентное понятие, которое в самом общем плане можно трактовать как использование достижений генетики, селекции и физиологии растений для выведения таких сортов культур, при возделывании которых в условиях соответствующей агротехники открывается путь к более полной утилизации продуктов фотосинтеза.
Собственно говоря, в этом процессе нет ничего особенно революционного, ибо к таким целям люди стремились уже давно. Поэтому его, по всей видимости, правильнее было бы именовать не революцией, а эволюцией. Кстати, подобная эволюция была гораздо раньше осуществлена в развитых странах мира (начиная с 30-х гг. ХХ в. – в США, Канаде, Великобритании, с 50-х гг. – в Западной Европе, Японии, Новой Зеландии). Однако в ту пору ее называли индустриализацией сельского хозяйства, исходя из того, что в ее основе лежали его механизация и химизация, хотя и в соединении с ирригацией и селекционно-племенным отбором. И только во второй половине ХХ в., когда аналогичные процессы затронули развивающиеся страны, за ними прочно утвердилось наименование «зеленая революция». Впрочем, некоторые современные авторы, например американский эколог Тайлер Миллер, выдвинули своего рода компромиссный вариант и стали писать о двух «зеленых революциях»: первой – в развитых и второй – в развивающихся странах (рис. 85).
Рисунок 85 дает общее представление о географическом распространении второй «зеленой революции». Отчетливо видно, что она охватила более 15 стран, расположенных в поясе, протягивающемся от Мексики до Кореи. В ней явно преобладают страны Азии, а среди них – страны с очень большим или довольно большим населением, где пшеница и (или) рис служат основными продовольственными культурами. Быстрый рост их населения привел к еще большему увеличению нагрузки на пахотную землю, и без того уже сильно истощенную. При крайнем малоземелье и безземелье, преобладании мелких и мельчайших крестьянских хозяйств с низкой агротехникой более 300 млн семей в этих странах в 60—70-е гг. XX в. либо находились на грани выживания, либо испытывали хронический голод. Вот почему «зеленая революция» была воспринята в них как реальная попытка найти выход их создавшегося критического положения.
Рис. 84. Главные сельскохозяйственные районы мира
«Зеленая революция» в развивающихся странах включает в себя три главных компонента.
Первый из них – выведение новых сортов сельскохозяйственных культур. С этой целью в 40—90-х гг. XX в. было создано 18 международных научно-исследовательских центров, специально занимающихся изучением различных агросистем, представленных в странах развивающегося мира. Местонахождение их следующее: Мексика (кукуруза, пшеница), Филиппины (рис), Колумбия (тропические продовольственные культуры), Нигерия (продовольственные культуры гумидных и субгумидных тропических областей), Кот-д'Ивуар (рисоводство Западной Африки), Перу (картофель), Индия (продовольственные культуры засушливых тропических районов) и т. д. Наиболее известны из этих центров первые два.
Международный центр по улучшению сортов пшеницы и кукурузы был создан в Мексике еще в 1944 г. Его возглавил молодой американский селекционер Норман Борлауг. В 1950-х гг. здесь были выведены высокоурожайные сорта короткостебельной (карликовой) пшеницы. С начала 1960-х гг. они стали распространяться в Мексике, приведя к увеличению урожайности с 8—10 до 25–35 ц/га. Таким образом, именно Мексика стала родоначальницей «зеленой революции». Заслуги Нормана Борлауга были отмечены Нобелевской премией. В последующие годы в Индии и Пакистане на этой основе были получены сорта пшеницы, более приспособленные к местным условиям. Повышение урожайности здесь было не так велико, как в Мексике, но все же в Индии, например, она поднялась с 8 до 15 ц/га, а некоторые крестьяне стали снимать до 40–50 ц/га.
Рис. 85. Первая и вторая «зеленые революции» (по Т. Миллеру)
Больших успехов добился и Международный институт селекции риса в Лос-Баньосе (Филиппины), где вывели новые сорта риса – с более коротким стеблем, более устойчивые к вредителям, но главное – более скороспелые. До появления новых сортов крестьяне в муссонной Азии обычно сажали рис уже с началом сезона дождей, а собирали урожай в начале декабря, т. е. в расчете на 180-дневный вегетационный период. Новый сорт риса R-8 имел вегетационный период 150 дней, а сорт R-36 – всего 120 дней. Оба сорта «чудо-риса» получили широкое распространение прежде всего в странах Южной и Юго-Восточной Азии, где заняли от 1/3 до 1/2 всех посевов этой культуры. А уже в 1990-х гг. был выведен еще один сорт риса, способный без расширения площади посевов дать прибавку на 25 %.
Второй компонент «зеленой революции» – ирригация. Она особенно важна, потому что новые сорта зерновых культур могут реализовывать свои потенции только в условиях хорошего водообеспечения. Поэтому с началом «зеленой революции» во многих развивающихся странах, прежде всего азиатских, орошению стали уделять особенно много внимания. Как показывает анализ таблицы 120, из 20 стран, имеющих площади орошаемых земель более 1 млн га, половина относится к числу развивающихся. Но общая площадь орошаемых земель (около 130 млн га) в них значительно больше, чем в экономически развитых странах.
В целом в мире доля орошаемых земель ныне составляет 19 %, но именно в районах распространения «зеленой революции» она значительно больше: в Южной Азии – около 40, а в Восточной Азии и в странах Ближнего Востока – 35 %. Что же касается отдельных стран, то мировыми лидерами по этому показателю выступают Египет (100°%), Туркмения (88), Таджикистан (81) и Пакистан (80 %). В Китае орошается 37 % всех обрабатываемых земель, в Индии – 32, в Мексике – 23, на Филиппинах, в Индонезии и Турции – 15–17 %.
Таблица 120
ПЛОЩАДИ ОРОШАЕМЫХ ЗЕМЕЛЬ В ОТДЕЛЬНЫХ СТРАНАХ В 2000 г.
Третий компонент «зеленой революции» – собственно индустриализация сельского хозяйства, т. е. применение машин, удобрений, средств защиты растений. В этом отношении развивающимися странами, в том числе и странами «зеленой революции» не было достигнуто особенно большого прогресса. Это можно продемонстрировать на примере механизации сельского хозяйства. Еще в начале 1990-х гг. в развивающихся странах вручную обрабатывались 1/4, с помощью тягловой силы – 1/2, а тракторами – лишь 1/4 часть пахотных земель. Хотя тракторный парк этих стран увеличился до 4 млн машин, все они, вместе взятые, имели меньше тракторов, чем США (4,8 млн). Неудивительно, что в Латинской Америке на 1000 га в среднем приходилось всего 5 тракторов, а в Африке – 1 (в США – 36). Если исходить из другого расчета– сколько тракторов приходится в среднем на 1000 людей, занятых в сельском хозяйстве, то при среднемировом показателе 20 тракторов в Пакистане он составляет 12, в Египте – 10, в Индии – 5, а в Китае, Индонезии и на Филиппинах – 1 трактор.
Известный ученый и публицист Ж. Медведев в одной из своих работ привел такой пример. Общая площадь всех ферм в США составляет около 400 млн га, т. е. она равна общей площади обрабатываемых земель в Индии, Китае, Пакистане и Бангладеш вместе взятых (соответственно 165, 166, 22 и 10 млн га). Но в США эту площадь обрабатывают 3,4 млн человек, а в указанных азиатских странах – более 600 млн! Такое резкое различие во многом объясняется совершенно несопоставимыми уровнями механизации полевых работ. Например, в США и Канаде абсолютно все работы в зерновом хозяйстве выполняются машинами, а в Индии, Китае, Пакистане на долю человека и рабочего скота приходится не менее 60–70 % этих работ. Хотя при выращивании пшеницы доля ручного труда все-таки меньше, чем при выращивании риса. Конечно, проводя подобные сравнения, нельзя абстрагироваться от того, что рисосеяние всегда было в первую очередь трудоинтенсивным; к тому же тракторы на рисовых полях вообще мало применимы.
Впрочем, статистика свидетельствует о том, что за последние два-три десятилетия парк тракторов в зарубежной Азии (в первую очередь в Индии и Китае) увеличился в несколько раз, а в Латинской Америке – в два раза. Поэтому очередность крупных регионов по размерам этого парка тоже изменилась и теперь выглядит так: 1) зарубежная Европа; 2) зарубежная Азия; 3) Северная Америка.
Отстают развивающиеся страны и по уровню химизации сельского хозяйства. Достаточно сказать, что в среднем на 1 га пашни в них вносят 60–65 кг минеральных удобрений, тогда как в Японии – 400 кг, в Западной Европе – 215, в США – 115 кг. Тем не менее именно в химизации своего сельского хозяйства страны Азии, Африки и Латинской Америки достигли, пожалуй, наибольших успехов. Их доля в общемировом потреблении минеральных удобрений увеличилась с 1/5 в 1970 г. до почти 1/2 в 2000 г.
Можно добавить, что больше всего минеральных удобрений на 1 га пашни из развивающихся стран Азии, Африки и Латинской Америки применяют: в Египте (420 кг), в Китае (400), в Чили (185), в Бангладеш (160), в Индонезии (150), на Филиппинах (125), в Пакистане (115), в Индии (90 кг). В особенности это относится к азотным удобрениям, которые в странах «зеленой революции» более всего необходимы для подкормки рисовых полей. То же относится и ко многим пестицидам. Китай, например, по общим размерам их потребления лишь в два раза уступает США и превосходит многие страны Западной Европы. С другой стороны, за общими показателями химизации нередко скрываются очень существенные географические различия. Так, во многих странах Восточной и Южной Азии, Северной Африки на 1 га пашни в среднем вносят 60–80 кг минеральных удобрений, а в Африке к югу от Сахары – лишь 10 кг, причем в сельскохозяйственной «глубинке» их большей частью вообще не применяют.
Положительные последствия «зеленой революции» бесспорны. Главное в том, что она за сравнительно короткие сроки привела к увеличению производства продовольствия – и в целом, и из расчета на душу населения (рис. 86). По данным ФАО, в 1966–1984 гг. в 11 странах Восточной, Юго-Восточной и Южной Азии площади под рисом увеличились всего на 15 %, а сборы его возросли на 74 %; аналогичные данные по пшенице для 9 стран Азии и Северной Африки – минус 4 % и 24 %. Все это привело к некоторому ослаблению остроты продовольственной проблемы, угрозы голода. Индия, Пакистан, Таиланд, Индонезия, Китай, некоторые другие страны сократили или вовсе прекратили импорт зерна. И тем не менее рассказ об успехах «зеленой революции» надо, по-видимому, сопроводить некоторыми оговорками.
Первая такая оговорка касается ее очагового характера, который, в свою очередь, имеет два аспекта. Во-первых, по данным на середину 1980-х гг., новые высокоурожайные сорта пшеницы и риса распространены лишь на 1/3 из тех 425 млн га, которые заняты зерновыми культурами в развивающихся странах. При этом в странах Азии их доля в зерновом клине составляет 36 %, в Латинской Америке – 22, а в Африке, почти совсем не затронутой «зеленой революцией», – только 1 %. Во-вторых, катализаторами «зеленой революции» можно считать три зерновые культуры – пшеницу, рис и кукурузу, тогда как на просяных, зернобобовых и технических культурах она отразилась гораздо слабее. Особенно тревожит положение с зернобобовыми культурами, которые в большинстве стран широко используют в пищу. Из-за высокой питательности (они содержат в два раза больше белка, чем пшеница, и в три раза больше, чем рис) их даже называют мясом тропиков.
Рис. 86. Индексы роста продовольственной продукции (1970 г. = 100)
Вторая оговорка касается социальных последствий «зеленой революции». Поскольку применение современной агротехники требует значительных капиталовложений, результатами ее смогли воспользоваться прежде всего помещики и зажиточные крестьяне (фермеры), которые начали скупать землю у малоимущих, чтобы затем выжать из нее как можно большие доходы. Бедняки же не имеют средств для покупки машин, удобрений, сортовых семян (не случайно один из новых сортов азиатские крестьяне прозвали сортом «кадиллак» – по названию марки дорогостоящего американского автомобиля), ни достаточных наделов земли. Многие из них были вынуждены продать свою землю и либо стали батраками, либо пополнили население «поясов нищеты» в больших городах. Так «зеленая революция» привела к усилению социального расслоения в деревне, которая все заметнее развивается по капиталистическому пути.
Наконец, третья оговорка касается некоторых нежелательных экологических последствий «зеленой революции». К ним прежде всего относится деградация земельных угодий. Так, примерно половина всех орошаемых земель в развивающихся странах подвержена засолению из-за малоэффективных дренажных систем. Эрозия почв и потеря ими плодородия уже привели к разрушению 36 % орошаемых посевных площадей в Юго-Восточной Азии, 20 – в Юго-Западной Азии, 17 – в Африке и 30 % – в Центральной Америке. Продолжается наступление пашни на лесные массивы. В некоторых странах интенсивное использование сельскохозяйственных химикатов также представляет собой большую угрозу для окружающей среды (особенно вдоль рек Азии, воды которых используют для орошения) и здоровья людей. По подсчетам ВОЗ, число случайных отравлений пестицидами доходит до 1,5 млн случаев в год.
Отношение самих развивающихся стран к этим экологическим проблемам не одинаково, да и возможности у них разные. В тех странах, где нет четко определенных прав собственности на землю и мало экономических стимулов для проведения в сельском хозяйстве природоохранных мер, где из-за бедности научные и технические возможности сильно ограничены, где продолжает ощущаться демографический взрыв, а тропическая природа отличается к тому же особой ранимостью, в обозримом будущем трудно ожидать каких-либо позитивных перемен. У развивающихся стран «верхнего эшелона» возможностей избежать нежелательных экологических последствий гораздо больше. Считают, например, что многие бурно развивающиеся страны АТР могут не только быстро и эффективно внедрять в сельское хозяйство новые технику и технологию, но и приспособить их к своим природным условиям.
112. Биотехнологическая революция в экономически развитых странах
Как уже было отмечено, индустриализация сельского хозяйства (или первая «зеленая революция») произошла в развитых странах Запада уже довольно давно. В 70—80-х гг. XX в. эти страны достигли очень высокого – в ряде случаев фактически предельного – уровня такой индустриализации (табл. 121).
Анализ таблицы 121 показывает, что наиболее высокого уровня тракторизации сельского хозяйства достигли некоторые страны Западной Европы и Япония. Если использовать другой показатель – количество тракторов из расчета на 1000 занятых в сельском хозяйстве, – то наиболее высокий уровень обеспеченности демонстрируют не только эти страны (Франция, Бельгия, Австрия, Дания, Норвегия – от 1000 до 1500), но также США (1450) и Канада (1680). Судя по данным той же таблицы, самого высокого уровня химизации сельского хозяйства также достигли некоторые страны Западной Европы и Япония, тогда как в больших многоземельных странах (США, Канада, Австралия) удельное потребление удобрений заметно более низкое. В целом, по расчетам американских специалистов, применение химических удобрений обеспечило примерно 40 % полученного этими странами прироста урожайности зерновых культур, да и сама эта урожайность стала, как правило, намного превышать среднемировой уровень в 25 ц/га.
Таблица 121
НЕКОТОРЫЕ ПОКАЗАТЕЛИ ИНТЕНСИФИКАЦИИ СЕЛЬСКОГО ХОЗЯЙСТВА ЭКОНОМИЧЕСКИ РАЗВИТЫХ СТРАН В НАЧАЛЕ XXI В.
Однако в 80—90-х гг. XX в. целевые установки постиндустриальных стран – особенно в условиях постоянного перепроизводства продовольствия – стали изменяться. Фактически прекратился рост тракторного парка, а в его структуре предпочтение стали отдавать садово-огородным тракторам и тракторам сравнительно небольшой мощности, а не сверхмощным (в 300–400 л. с.), как было до этого, в особенности в США. Одновременно в большинстве этих стран началось уменьшение удельного потребления химических удобрений (в ФРГ, например, его за короткий период сократили в два раза). В большинстве постиндустриальных стран уже в течение почти трех десятилетий запрещено использовать плохо поддающиеся распаду хлорорганические пестициды, в особенности ДДТ, которые, впрочем, уже успели нанести невосполнимый ущерб природе многих сельских районов.
Все эти меры ознаменовали собой начало перехода от «зеленой» к биотехнологической революции – качественно новому этапу развития сельского хозяйства. Как отмечают специалисты, эта революция способствует повышению продуктивности культурных растений и домашних животных, сокращению сроков выведения новых сортов и видов, снижению производственных издержек, росту эффективности применения удобрений, стандартизации и ритмичности их производства, уменьшению, а в перспективе полному устранению зависимости сельского хозяйства от природно-климатических условий.
Биотехнологическую революцию иногда рассматривают как продолжение «зеленой революции», в чем есть своя логика. Однако нельзя не видеть и принципиально важных различий между ними. Как отмечает Л. А. Аксенова, стратегия «зеленой революции» основывалась на использовании традиционных культур и наиболее плодородных земель, а также на применении ирригации, что ограничивало ее распространение определенными зонами. Биотехнологическая революция, напротив, расширяет географические границы применения новых технологий в сельском хозяйстве и открывает возможность ведения прибыльного хозяйства во многих регионах, включая те, где оно ранее было невозможно. Далее, «зеленая революция» была ограничена узким набором культур. Основные ее усилия были сосредоточены на повышении урожайности пшеницы, риса, кукурузы, а по другим культурам результаты оказались скромнее. А одна из важнейших особенностей биотехнологической революции заключается как раз в том, что она применима к любому живому организму.[60]
В целом понятие биотехнологической революции в сельском хозяйстве настолько многогранно, что и подходы к нему могут быть разными. Представляется, что с некоторой долей условности можно выделить два главных из них. Эти подходы в значительной мере соответствуют и двум этапам такой революции.
На первом, переходном этапе, в который страны Запада вступили в конце 1980-х гг., основное внимание обращается на внедрение так называемого органического сельского хозяйства (в русском эквиваленте – экологически взвешенного, или целесообразного сельского хозяйства). Оно представляет собой такую производственную систему, при которой вообще исключается или сильно ограничивается применение искусственных удобрений, пестицидов, регуляторов роста и химических кормовых добавок. «Органическое» сельское хозяйство основывается на использовании севооборотов, растительных отходов, навоза, фиксирующих азот бобовых культур, зеленых удобрений, внефермерских органических отходов, механической культивации почв, применении биологических методов борьбы с вредителями и т. п. В 1990-е гг. оно получило уже довольно широкое распространение в странах Запада, где с каждым годом становится все больше «органических» ферм.
Наиболее яркий пример такого рода являют собой страны Западной Европы, в особенности Европейского союза. До недавнего времени в них использовали примерно в три раза больше минеральных удобрений, чем в США. Отчасти это объясняется различиями в почвах, климате, сельскохозяйственных технологиях, но основная причина заключалась в стремлении добиться полного самообеспечения продуктами питания и поддержать мелких фермеров, которые не могут конкурировать с импортным продовольствием, поставляемым с крупных фермерских хозяйств США, Канады, Австралии, Аргентины. Однако затем сельскохозяйственную стратегию стали менять. В 1987 г. в странах ЕС приняли Программу защиты экологически уязвимых земель, в рамках которой за рациональное «органическое» землепользование фермеры стали получать денежное вознаграждение. Ведущее положение по применению органических удобрений заняли Германия и Австрия.
Подобные меры получают все более широкое распространение и в США, где разрабатывают новые системы севооборота, использования компьютерных технологий для определения оптимального уровня применения удобрений, а также приняли всеобъемлющую программу борьбы с вредителями. В рамках этой программы фермеры используют неорганические средства защиты и пестициды только тогда, когда урон, наносимый вредителями, может отразиться на их прибыли. При этом ужесточена борьба с вредителями сельского хозяйства, но уменьшается потребление пестицидов, экономятся средства и, главное, наносится меньший экологический ущерб. В рамках этой программы правительство США финансирует научные проекты по изучению более 100 сельскохозяйственных культур. К «органическому» земледелию в США относят и новые, более экономные способы обработки почвы.
В последнее время западноевропейский и американский опыт «органического» сельского хозяйства стали перенимать и другие регионы и страны. Так, в Латинской Америке основным производителем органических пищевых продуктов стала Мексика. Органические удобрения стали применять в Австралии, Новой Зеландии, некоторых странах Азии и Африки.
Еще в 1990-х гг. наряду с понятием об «органическом» сельском хозяйстве появились, прежде всего в США, новые понятия «альтернативное сельское хозяйство» и «устойчивое сельское хозяйство». Американские же источники позволяют выявить главные отличия альтернативного земледелия от традиционного (табл. 122).
Что же касается «устойчивого» сельского хозяйства, идея которого прямо вытекает из принятой всеми развитыми странами стратегии устойчивого развития, то его трактуют в разных планах: агротехническом (плодородие почвы), экологическом (охрана окружающей среды), микроэкономическом (с позиций каждого фермера) и макроэкономическом (с позиций сельского хозяйства всей страны, которое должно обеспечить население полноценным питанием).
На втором, основном, этапе биотехнологической революции, который должен получить более полное развитие в ближайшие десятилетия, главный акцент делается на использование генной и клеточной инженерии. При их помощи открывается возможность создавать совершенно новые (быстродействующие, засухо-, морозо– и болезнеустойчивые сорта культурных растений, что, в свою очередь, должно повлиять и на их географическое распространение. То же относится и к отбору по генетическим признакам наиболее продуктивных пород домашних животных, контролю за их полом, клонированию.
Таблица 122
СОПОСТАВЛЕНИЕ ОБЫЧНОЙ И АЛЬТЕРНАТИВНОЙ СИСТЕМ ЗЕМЛЕДЕЛИЯ
Наиболее крупные разработки в этой области ведутся в США. Уже в конце 1980-х гг. в этой стране более 240 частных компаний занимались биотехнологическими исследованиями в сельском хозяйстве. Почти каждый американский университет разрабатывает какую-либо тему. Кроме того, в университетах и частных компаниях осуществляют подготовку и переподготовку специалистов, разрабатывают новейшие приборы и оборудование для биотехнологических исследований (генная инженерия, использование культур клеток и тканей, ферментация организмов-продуцентов). Подобные исследования ведут также в Западной Европе и Японии.
И результаты не замедлили сказаться. В США при помощи нового стимулятора роста растений (которым несколько раз во время цветения их опрыскивают, да еще под
музыкальный высокочастотный аккомпанемент) удалось повысить урожайность многих культур, особенно плодовых. Применение генной инженерии в семеноводстве и внедрение гибридных сортов также привели к увеличению урожайности зерновых культур. Началась замена химических средств борьбы с вредителями сельского хозяйства биологическими. Новый биотехнологический способ позволил в полтора раза увеличить размеры свиней, что ускорило оборот стада и повысило качество свинины.
Россия в составе СССР до начала 1990-х гг. достигла сравнительно высокого уровня индустриализации сельского хозяйства. По основным его показателям она фактически мало отличалась от многоземельных стран Запада. Была создана современная микробиологическая промышленность, начались научно-практические исследования в области биотехнологии. Однако с начала 1990-х гг. все основные показатели индустриализации заметно снизились. Сокращение выпуска тракторов привело к тому, что уже в середине 1990-х гг. число этих машин из расчета на 1000 занятых в сельском хозяйстве снизилось до 120, что меньше, чем, скажем, в Польше или Чехии. Применение минеральных удобрений из расчета на 1 га посевов за то же время уменьшилось со 118 кг в бывшем СССР до 37 в 1993 г. и 15 кг в 1999 г., причем и эти удобрения получает только четверть посевных площадей. Но в начале XXI в. эти показатели стали улучшаться. Например, в 2006 г. внесение минеральных удобрений составило уже 27 кг на 1 га посевной площади.
Рис. 87. Очаги происхождения культурных растений (по Н. И. Вавилову)
113. Центры происхождения культурных растений и домашних животных и их дальнейшие миграции
Центры происхождения культурных растений и домашних животных – это те районы Земли, где возникли или были окультурены те или иные виды полезных для человека растений и где сосредоточено их наибольшее генетическое разнообразие. Соответственно это центры, где происходила, как говорят, доместификация животных. Особо важно подчеркнуть, что почти все ныне известные культурные растения и домашние животные появились за сотни и тысячи лет до нашей эры. Пожалуй, лишь сахарная свекла, каучуконосная гевея и хинное дерево стали культурными растениями сравнительно недавно.
Теорию центров происхождения культурных растений разработал выдающийся отечественный ученый академик Н. И. Вавилов на основе своих многочисленных экспедиций, которыми были охвачены вся территория Советского Союза, а также 60 стран Азии, Африки, Северной и Южной Америки. Из этих экспедиций были привезены тысячи образцов семян, которые затем высевали в питомниках Всесоюзного института растениеводства и тщательно исследовали. В этом же институте была собрана крупнейшая в мире коллекция семян зерновых культур, насчитывающая 60 тыс. сортов; эта уникальная коллекция была сохранена в Ленинграде в голодные месяцы блокады во время Великой Отечественной войны. Н. И. Вавилов считал, что общее число видов культурных растений, не считая декоративных, составляет примерно 1500–1600. При этом для разных культур существуют свои центры многообразия, которые обычно и являются центрами их происхождения, совпадая с древними центрами земледелия. Понятие о центре происхождения культурных растений Н. И. Вавилов окончательно сформулировал в 1935 г., когда выделил восемь важнейших таких центров (табл. 123 и рис. 87).
Хотя за прошедшие с тех пор шесть с половиной десятилетий эту теорию на основе многочисленных новых данных подвергли некоторым изменениям и дополнениям (ныне принято выделять 7 главных центров – Тропический, Восточноазиатский, Юго-Западноазиатский, Средиземноморский, Абиссинский, Центральноамериканский и Андийский), все же основные ее принципы не были пересмотрены, причем даже теми учеными, которые предлагают увеличить число таких центров до 12. Очень важно, что никто не подвергает сомнению тот исходный пункт теории, который связывает эти центры не только с природным флористическим разнообразием тех или иных территорий, но и с размещением древнейших цивилизаций.
Таблица 123
ЦЕНТРЫ ПРОИСХОЖДЕНИЯ КУЛЬТУРНЫХ РАСТЕНИЙ
Немало работ посвящено и выявлению истории доместификации диких животных (рис. 88). При этом за основу обычно также берут очаги одомашнивания этих животных, предложенные Н. И. Вавиловым, который выделил пять главных таких очагов и еще семь дополнительных.
Рис. 88. Хронология одомашнивания некоторых видов животных (по Р. К. Баландину и Л. Г. Бондареву)
С историко-географических позиций очень интересен и вопрос о миграциях культурных растений, которые в эпоху Великих географических открытий приобрели характер поистине их великого переселения. При этом одна часть культурных растений мигрировала из Старого в Новый Свет, а другая – в обратном направлении.
К числу культур, «заимствованных» Новым Светом у Старого, можно отнести пшеницу, сахарный тростник и кофе.
Археологические исследования свидетельствуют о том, что пшеница была известна в странах Передней Азии за шесть-пять тысячелетий до нашей эры, в Египте – более чем за четыре, в Китае – за три, на Балканах – за три-два тысячелетия. После Великих географических открытий она попала сначала в Южную Америку (1528 г.), затем в Северную Америку (1602 г.), а в конце XVIII в. и в Австралию (рис. 89). Сахарный тростник, родиной которого считают Бенгалию, после Великих географических открытий также мигрировал в Новый Свет: португальцы начали возделывать его на северо-востоке Бразилии, англичане и французы – в Вест-Индии, позднее он стал фактически монокультурой на Кубе и в Пуэрто-Рико.
Родина кофе – нагорья Эфиопии, где эту культуру начали возделывать примерно тысячу лет назад. Считается, что и свое название она получила от эфиопской провинции Кафа. В XI в. кофе попал в Йемен, откуда его вывозили через порт Моха; вот почему в Европе долгое время кофе называли «мокко». Во времена позднего средневековья его стали употреблять в Италии, во Франции, в Нидерландах, Англии, других европейских странах. Чтобы удовлетворить растущий спрос, кофе начали выращивать на специальных плантациях; первую из них основали в XVII в. голландцы на о. Ява. В начале XVIII в. несколько кофейных зерен по воле случая попали во Французскую Гвиану, а оттуда – в Бразилию, где эта культура поистине обрела свою вторую родину.
Еще большее число сельскохозяйственных культур мигрировало после Великих географических открытий из Нового Света в Старый Свет. Среди них кукуруза, картофель, подсолнечник, табак, гевея, какао.
Родиной кукурузы (маиса) считают Центральную Америку. В Европу ее завез еще Колумб. Затем из Испании она распространилась по другим странам Средиземноморья, а позднее попала в Россию, Африку, Восточную Азию. Картофель, культура Андских стран, также сначала попал оттуда в Испанию, а затем в Нидерланды (которые тогда принадлежали Испании), во Францию, в Германию, другие страны Европы. В России он появился в начале XVIII в., при Петре I. Подсолнечник, который, по мнению Н. И. Вавилова, культивировался в Мексике и вообще на юго-западе Северной Америки, появился в Европе в XVI в. Сначала, как и картофель, его считали декоративным растением, и только позднее начали использовать его семена. В России эту культуру стали возделывать также в эпоху Петра I.
Рис. 89. Очаги возникновения и миграции пшеницы
Родиной какао Н. И. Вавилов считал Мексиканское нагорье. В начале XVI в. это растение и получаемый из него шоколад стали известны сначала в Испании, затем в других странах Европы. Главные плантации этой культуры были заложены европейцами на Гвинейском побережье Африки. Табак также попал в Европу в XVI в. – сначала в страны Средиземноморья, а затем и в другие европейские страны, в Азию, Океанию. Саженцы гевеи были вывезены из Бразилии в Малайзию, Нидерландскую Индию, на о. Цейлон, где возникли плантации этого каучуконоса.
Подобные же миграции происходили и со многими породами домашних животных. Один из наиболее ярких примеров такого рода – завоз овец из Южной Африки в Австралию. Отсюда они затем попали и в Новую Зеландию, определив основную международную специализацию этой страны.
114. Зерновое хозяйство мира
Главную роль в обеспечении населения Земли продовольствием, а некоторых отраслей промышленности сырьем всегда играло и продолжает играть растениеводство (земледелие). В растениеводстве же первое место по значению принадлежит зерновым культурам, которые распространены фактически по всей земледельчески освоенной территории планеты и используются и для питания людей, и в качестве корма для домашних животных (примерно 55 % зерновых употребляют в пищу и 45 % используют как фуражное зерно). К числу зерновых культур относятся пшеница, рис, кукуруза (маис), ячмень, рожь, овес, сорго, просо, не говоря о некоторых местных культурах. Их роль в общем производстве продовольственных культур демонстрирует рисунок 90.
Характеристика современного мирового зернового хозяйства включает в себя четыре составные части: 1) посевные площади; 2) валовой сбор; 3) международную торговлю; 4) потребление.
Посевная площадь под зерновыми культурами ныне составляет примерно 650 млн га, т. е. 45 % всех обрабатываемых площадей. В отдельных странах эта доля значительно больше. Например, в России, Великобритании, во Франции, в Италии, США зерновые занимают от 50 до 60 % всех посевных площадей; в Польше, Венгрии, Румынии – от 60 до 65, в ФРГ – около 70, во Вьетнаме – 80, а в Японии – более 90 %.
Рис. 90. Мировое производство продовольственных культур
Рис. 91. Структура посевных площадей зерновых культур
Наибольшие посевные площади занимают три главные зерновые культуры: пшеница (215 млн га), рис (155 млн) и кукуруза (140 млн га). Соответственно и доля их в посевах зерновых самая большая (рис. 91).
Ни одна другая сельскохозяйственная культура не распространена в мире так же широко, как пшеница. Огромный северный пшеничный пояс Земли протягивается по территории Северной Америки, зарубежной Европы, бывшего СССР, Юго-Западной, Южной и Восточной Азии. В его пределах посевы пшеницы особенно велики в России, Китае, США, Канаде, Казахстане, Украине. Южный пшеничный пояс состоит из трех отдельных ареалов – в Аргентине, Южной Африке и Австралии. Неудивительно, что сбор урожая на мировом пшеничном поле происходит практически круглый год (рис. 92).
Главная особенность распространения посевов риса заключается в их тяготении к районам с муссонным климатом. Именно поэтому они сосредоточены прежде всего в Восточной, Юго-Восточной и Южной Азии; наиболее велики площади под рисом в Индии, Китае, Индонезии. Второй урожай здесь обычно получают в сухой сезон при искусственном орошении. Что касается посевов кукурузы, то они территориально почти совпадают с посевами пшеницы, примыкая к северному и южному пшеничным поясам.
Валовой сбор зерновых культур длительное время возрастал довольно медленными темпами. Так, в 1900 г. он составил 500 млн т, в 1920 г. – 600 млн, в 1940 г. – 700 млн т. Но во второй половине ХХ в. темпы роста производства зерновых значительно возросли – прежде всего под влиянием «зеленой революции» (рис. 93). Однако в 1990-х гг., судя по рисунку 93, мировой сбор зерновых фактически перестал расти. Соответственно и производство зерна из расчета на душу населения в 1990-х гг. уменьшилось с почти 400 кг до немногим более 330 кг.
Рис. 92. Время уборки пшеницы в различных регионах мира
Начали сокращаться площади под зерновыми, запасы зерна на складах. Видимо, это свидетельствует об исчерпании резервов «зеленой революции». Сказались и очень засушливые годы, например 1995 год. Во всяком случае, в середине 1990-х гг. мир оказался перед реальным дефицитом зерна. Но в начале XXI в. мировое производство зерна снова заметно возросло.
Рис. 93. Мировое производство зерновых культур, млн т
Структура валового сбора зерновых за последнее время больших изменений не претерпела: общее производство трех главных культур по-прежнему различается не очень сильно. Например, в 2005 г. мировой валовой сбор пшеницы составил 630 млн т, риса – 610 млн, а кукурузы – 725 млн т. А вот соотношение Севера и Юга в мировом сборе зерновых стало постепенно изменяться в сторону увеличения доли Юга, которая уже достигла 60 %. Это изменение связано с различиями в темпах роста: так, в 70—80-х гг. XX в. производство зерновых в странах Юга выросло в 1,5 раза, а в странах Севера – в 1,3 раза. В свою очередь, это привело к некоторому перераспределению мест среди ведущих «зерновых» стран мира (табл. 124).
Анализируя таблицу 124, нетрудно подсчитать, что среди перечисленных в ней 30 стран половина относится к странам Юга. Интересно также отметить, что 45 % всего мирового сбора зерновых приходится на три первых страны – Китай, США и Индию.
Если рассматривать под этим же углом зрения валовые сборы трех главных зерновых культур, то априори можно предположить, что различия между «пшеничными» и «кукурузными» странами, с одной стороны, и «рисовыми», с другой, должны быть гораздо большими. Так оно и есть в действительности (табл. 125).
Таблица 124
ВАЛОВОЙ СБОР ЗЕРНОВЫХ ПО СТРАНАМ, 2005 г.
Как видим, в первой десятке стран по сбору пшеницы представлены Европа, Азия, Северная Америка и Австралия, а в первую десятку по рису входят только страны Азии и Бразилия. Что же касается кукурузы, то перевес двух стран (США – 240 млн т, Китай – 120 млн т) здесь настолько велик, что остальные страны – производители кукурузы просто не могут идти с ними в сравнение.
Таблица 125
ПЕРВЫЕ ДЕСЯТЬ СТРАН ПО РАЗМЕРАМ ВАЛОВОГО СБОРА ПШЕНИЦЫ И РИСА В 2005 г.
Международная торговля зерном имеет свои особенности. В 1970 г. на мировой рынок поступило 80 млн т зерновых, а в 1995 г. был достигнут уровень в 205 млн т. В последующие годы этот показатель поднялся до примерно 270 млн т, а это означает, что в международной купле-продаже зерна участвует около 12 % его валового сбора. В качестве главных экспортеров пшеницы традиционно выступают США, Канада, Австралия и Франция, кукурузы – США и в меньшей мере Франция и Аргентина, риса – Таиланд, США, Индия, Пакистан и Вьетнам. Но нужно учитывать и то, что, в отличие от пшеницы, на экспорт поступает всего 2–3 % от мирового сбора риса.
Главными импортерами зерна, закупающими ежегодно от 1 млн т до 30 млн т, в 1990-х гг. были (в порядке убывания): Япония, Россия, о. Тайвань, Республика Корея, Китай, Египет, Бразилия, Иран, Индонезия, Пакистан, Бангладеш, Филиппины, Алжир, Венесуэла, Марокко, Куба и Саудовская Аравия. К ним можно добавить еще 110 стран, которые тоже ввозят зерно, но в меньших количествах. При этом в максимальной зависимости от импортного зерна, которое покрывает более 70 % потребностей этих стран, находятся Япония, Республика Корея, о. Тайвань и Куба. В Египте, Алжире, Саудовской Аравии такая зависимость составляет 30–60 %, в Иране – около 30 %.
Международная торговля зерном влияет и на размеры внутреннего потребления зерна. Именно благодаря ей состав главных стран – потребителей пшеницы существенно отличается от состава стран, которые ее производят. А вот по отношению к рису, который поступает на мировой рынок в небольших количествах, эти различия мало заметны (табл. 126).
Таблица 126
ПЕРВЫЕ ДЕСЯТЬ СТРАН ПО РАЗМЕРАМ ПОТРЕБЛЕНИЯ ПШЕНИЦЫ И РИСА В НАЧАЛЕ XXI В.
Наряду с общими размерами потребления зерна той или иной страной важным показателем считаются размеры такого потребления из расчета на душу населения. В этом отношении особенно выделяются зерно-производящие, но не столь большие по населению Канада и Австралия, где душевое потребление намного превышает 1000 кг. Несмотря на значительный экспорт, очень велико оно также в США и во Франции, а в большинстве стран Западной Европы находится на уровне 300–600 кг. Для развивающихся стран в целом этот показатель составляет 250 кг, а в Африке – 150 кг.
Россия стабильно входит в первую пятерку стран по валовому сбору зерновых в целом и по сбору пшеницы, которая занимает более половины всех ее посевных площадей под зерновыми (24 млн га из 43 млн га). Однако валовые сборы зерновых в 1990-х гг. обнаружили очень большие колебания: от 107 млн т в 1992 г. до 48 млн т в 1998 г. В 2000 г. было собрано 65 млн т зерновых, в 2001 г. – 85 млн т, в 2006 г. – 78 млн т. Это объясняется в первую очередь погодными, но также и некоторыми другими условиями. Тем не менее в последние годы стране удалось в основном решить задачу самообеспечения зерном. Если в 1980-х гг. СССР ежегодно ввозил 30–40 млн т зерна, то теперь ввоз составляет 2–3 млн т. Наряду с этим Россия стала экспортером зерна. Среднедушевое производство зерна в России уменьшилось с 650–750 кг в 1990–1993 гг. до 450–550 кг в 1994–1996 гг., а в урожайном 2001 г. составило 520 кг.
115. Другие продовольственные культуры
Несмотря на особую роль зерновых культур в обеспечении мирового населения продовольствием, более половины всех обрабатываемых на планете площадей занято другими, также в основном продовольственными культурами; нередко их объединяют под общим названием технические культуры. Хотя состав культур этой группы гораздо разнообразнее, чем состав зерновых, все же есть некоторые общие черты, свойственные большинству из них. К ним относятся: более высокие и часто специфические требования к природным условиям (что предопределяет меньшие ареалы их распространения), более высокие трудо– и капиталоемкость, товарность и экспортность. Многие из этих культур подпадают также под понятие плантационных, которые к тому же в развивающихся странах часто выполняют функции монокультуры, т. е. играют гипертрофированно большую роль и в производстве, и в экспорте.
Рис. 94. Главные районы производства масличных культур
В структурном плане эту группу продовольственных культур можно подразделить на несколько подгрупп: масличных, сахароносных, клубнеплодных, тонизирующих, наркотических, а также плодовых культур.
К масличным культурам относят такие полевые культуры, как соя, подсолнечник, арахис, рапс, кунжут, лен-кудряш, хлопчатник, и такие древесные растения, как оливковое, тунговое деревья, масличная пальма. Главная их продукция – соответствующие виды семян и масел (соевое, подсолнечное, арахисовое, хлопковое, оливковое и т. д.). Общий мировой уровень производства масличных культур, конечно, намного уступает уровню производства зерновых, но все же составляет ныне примерно 370 млн т в год. Исторически сложившиеся ареалы их распространения также остаются достаточно стабильными (рис. 94). Однако в структуре их валовых сборов за последнее время произошли существенные изменения.
Пожалуй, главное из них заключается в быстром росте производства соевых бобов. Во второй половине XX в. оно увеличилось в шесть-семь раз, ныне достигнув уровня 210 млн т. При этом коренным образом изменилась и его география. До середины XX в. почти единственными крупными производителями сои оставались США и Китай (родина этой культуры), ныне же сою возделывают более чем в 60 странах мира. Однако главных производителей все же не так много: это США (85 млн т), Бразилия (50 млн т), Аргентина (30–35 млн т) и Китай (15–17 млн т).
Из этих цифр следует, что 2/5 сбора соевых бобов приходится только на одну страну – США. Динамику расширения производства и использования сои в этой стране часто называют беспрецедентной для развития сельского хозяйства. Действительно, за сравнительно короткий период времени соя изменила в США всю структуру землепользования, потеснив традиционные культуры (пшеницу, ячмень, овес, сорго, овощи). Ныне сою выращивают более чем в 20 штатах, и она занимает 17–18 % всех посевных площадей. Примерно 3/5 производства соевых бобов и соевого масла используют в пищевых целях: из бобов делают молоко, творог, соус, муку, хлеб, конфеты, кофе, десерты, крекеры и многие другие продукты, из масла – растительные масла, сухие сливки, маргарин, майонез, бутербродную массу и т. п. Остальные 2/5 идут на кормовые цели: соевый шрот[61] служит хорошим кормом для птицы, свиней, крупного рогатого скота, других домашних животных, рыбы, пушного зверя, пчел и т. п. Кроме того, соевый шрот используют для технических целей.
Импортируют сою страны Западной Европы и Восточной Азии (Япония, Республика Корея, о. Тайвань).
Мировое производство семян подсолнечника увеличилось с 7,5 млн т в 1980 г. до почти 25 млн т в 2005 г. Больше всего таких семян производят Россия (6,8 млн), Украина (6 млн), Аргентина (3 млн), Китай (1,8 млн), Румыния (1 млн т), Франция, Индия, Венгрия, США. В основном эти же страны являются главными производителями и потребителями подсолнечного масла.
Сборы других масличных культур колеблются в довольно больших пределах: от 2–8 млн т в год (сезам, копра, лен, пальмовые ядра) до 17 млн т (оливки) и 35–45 млн т (арахис, хлопковое семя, рапс). Ареалы распространения этих культур можно обнаружить на двух, трех, а то и четырех континентах. Например, арахис (земляной орех) возделывают и в Азии, и в Африке, и в Северной и в Южной Америке. Главные его производители – Китай, Индия, Нигерия, США, хотя роль монокультуры он играет в некоторых странах Западной Африки. Масличный лен (лен-кудряш) – культура в основном умеренного пояса, и главные его сборы дают страны СНГ и Восточной Европы, США, Канада, Аргентина, а также Индия и Китай. То же можно сказать и о рапсе, по сборам которого выделяются страны Западной Европы, Канада, Китай и Индия. Главный ареал распространения оливкового дерева – Средиземноморье, масличной пальмы – Западная Африка, Малайзия, Индия. Копру (сушеная мякоть кокосового ореха) производят в Южной и Юго-Восточной Азии, в Океании.
Ассортимент сахароносных культур гораздо более ограничен – они представлены только сахарным тростником и сахарной свеклой. Сахарный тростник – одно из древнейших культурных растений, а сахарная свекла стала сырьем для получения сахара лишь в конце XVIII в., когда в Германии был построен первый свеклосахарный завод. В начале XX в. свекловичный сахар обеспечивал уже 2/3 мирового спроса, но затем доля его уменьшилась. В наши дни пропорция между двумя сахароносными культурами составляет примерно 80:20 в пользу сахарного тростника. Но в географическом плане говорить об их конкуренции можно только условно, поскольку ареалы распространения этих культур совершенно различны.
Сахарный тростник – очень теплолюбивая многолетняя культура, которая произрастает в условиях, когда в течение 7–8 месяцев средняя температура не опускается ниже 15 °C, а сумма годовых температур за вегетационный период составляет 5000–6000 °C. Он нуждается также в обильном увлажнении. Поэтому сахарный тростник культивируют только в странах с тропическим и субтропическим муссонным климатом, и почти весь его мировой сбор (1,3 млрд т) приходится на развивающиеся страны, включая Китай и Кубу.
Сахарная свекла – типичная однолетняя культура умеренного пояса, которая также предъявляет довольно высокие требования к агроклиматическим условиям. Обычно ее возделывают в густонаселенных районах с интенсивным сельским хозяйством. Мировой сбор ее составляет 250 млн т и приходится в основном на экономически развитые страны.
Обе эти культуры в значительных количествах выращивают только США и Китай.
В число главных производителей сахарного тростника входят такие страны, как Бразилия, Индия, Китай, Тайланд, Пакистан, Колумбия, Мексика, США, Куба, а сахарной свеклы – Франция, Германия, США, Россия, Украина, Турция, Польша, Великобритания. Свекловичного сахара больше всего производят США, Франция и Германия, тростникового – Бразилия, Индия и Китай. (табл. 127)
Можно добавить, что в некоторых небольших тропических странах, где сахарный тростник фактически является монокультурой, производство его из расчета на душу населения иногда достигает чрезвычайно высоких показателей. Например, в странах Карибского бассейна оно колеблется от 2 т (Гваделупа, Барбадос) до 4–6 т (Белиз, Сент-Китс и Невис, Куба). То же относится и к некоторым странам Африки (Свазиленд – 4, Реюньон – 3 т) и Океании (Фиджи – 5 т на душу населения).
Однако об объемах и географии производства сахароносов судят по конечному продукту, т. е. сахару. Мировое производство сахара 2005 г. достигло 150 млн т.
К числу главных экспортеров сахара относятся Бразилия, Таиланд, Австралия, Куба, Франция, Германия, Украина, причем три последние экспортируют рафинированный сахар. По объему потребления сахара особо выделяются Индия, США, Бразилия, Китай, Россия, Мексика, Индонезия, Пакистан, Япония.
Самая распространенная из клубнеплодных культур – картофель, клубни которого используют и в пищу, и на корм скоту, и для технической переработки. Мировые посевные площади под картофелем – 20 млн га. В последнее время они не растут, а даже несколько сокращаются. При этом происходит и определенное географическое перераспределение – в странах Запада эти площади уменьшаются, а в развивающихся (в первую очередь в Китае и Индии) – возрастают. Тем не менее картофель остается гным образом культурой умеренного пояса и по-прежнему наиболее распространен в Европе, на которую приходится значительная часть его мирового сбора, составляющего 330 млн т в год. Об этом свидетельствуют и данные таблицы 128.
Таблица 127
ГЛАВНЫЕ СТРАНЫ – ПРОИЗВОДИТЕЛИ САХАРОНОСНЫХ КУЛЬТУР В 2005 г.
Как и можно было предположить, ранжир стран по душевому производству картофеля выглядит в значительной мере иначе. Первое место в мире по этому показателю занимает Белоруссия (1000 кг), второе – Нидерланды (450), третье – Украина (450), четвертое – Польша (350 кг). В международной торговле участие этой культуры невелико. Тем не менее Нидерланды экспортируют около 1,5 млн т картофеля, а Германия, Франция, Бельгия, Канада – от 0,5 до 1 млн т.
Таблица 128
ПЕРВЫЕ ДЕСЯТЬ СТРАН ПО РАЗМЕРАМ СБОРА КАРТОФЕЛЯ В 2005 г.
В тропических и субтропических странах Азии, Африки и Латинской Америки возделывают и другие клубнеплодные культуры – батат, ямс, маниоку, таро, которые занимают там видное место в пищевом рационе. Однако урожайность клубнеплодных культур в этих странах сравнительно невелика. Она составляет в среднем 100 ц/га, а в Африке и того меньше, тогда как в странах Западной Европы и в Японии урожайность картофеля обычно колеблется в пределах от 250 до 400 ц/га.
К тонизирующим (стимулирующим) культурам относят в первую очередь чай, кофе и какао. В начале XXI в. мировое производство кофе (главные сорта – «арабика» и «робуста») составляет 8 млн т, а чая и какао – 3,3–3,8 т. Хотя эти три культуры относятся к субтропическим и тропическим, между их географическим распространением исторически сложились существенные различия. Производство кофе ныне сконцентрировано в основном в Латинской Америке, в меньшей мере – в Африке и в еще меньшей – в Азии и Океании. Преобладающая часть мирового производства какао приходится на Западную Африку, за которой следуют Латинская Америка и Юго-Восточная Азия. А в производстве чая всегда доминировала и продолжает доминировать Азия, хотя его выращивают также и в Африке, и в Латинской Америке. Эта обобщенная характеристика, вполне естественно, находит отражение и в составе первой десятки стран по размерам производства данных культур (табл. 129).
При рассмотрении таблицы 129 обращает на себя внимание значительный перевес одной-двух стран-лидеров. Так, Бразилия и Колумбия вместе дают 36 % мирового сбора кофе (раньше их доля была значительно большей), Кот-д'Ивуар дает 40 % мирового сбора какао-бобов (раньше первое место занимала Гана), а Индия и Китай обеспечивают более 60 % мирового сбора чайного листа.
Все три главные тонизирующие культуры занимают важное место в международной торговле. Бразилия вывозит примерно половину собираемого в стране кофе, Колумбия, Мексика, Индия, Индонезия – 80, Вьетнам – 90, а Гватемала – почти 100 %. Главные страны – производители какао-бобов также значительную, а иногда и подавляющую часть их сбора направляют на внешние рынки. В этом нет ничего удивительного, поскольку плантации кофе и какао в большинстве стран и создавались с ориентацией на экспорт. Например, в Кот-д'Ивуаре душевое производство какао превышает 60 кг (!), при среднемировом показателе всего 0,5 кг. А в качестве главных потребителей кофе и какао выступают экономически развитые страны. Первое место по общему потреблению и кофе, и какао занимают США. И только чай – хотя его также экспортируют в больших количествах – имеет несколько иную пропорцию между вывозом и внутренним потреблением: первые места по потреблению чая занимают крупнейшие его производители – Индия и Китай, за которыми следуют Великобритания, Япония и Россия.
Таблица 129
ПЕРВЫЕ ДЕСЯТЬ СТРАН ПО РАЗМЕРАМ ПРОИЗВОДСТВА КОФЕ, КАКАО И ЧАЯ В 2005 г.
В последнее время возрастает интерес и к плодовым культурам, играющим все большую роль в пищевом рационе населения развитых стран мира. Производство свежих фруктов ныне превышает 500 млн т в год. В первую пятерку стран – их производителей входят Китай, Индия, Бразилия, США, Италия. Из цитрусовых больше всего собирают апельсинов – 65 млн т (по их производству выделяются Бразилия и США) и лимонов – 10 млн т (выделяются Иран, Мексика, Индия, США). Кроме того, в мире ежегодно собирают 75 млн т бананов, в первую десятку производителей которых входят (по убывающей) Индия, Бразилия, Китай, Эквадор, Филиппины, Индонезия, Колумбия, Коста-Рика, Мексика и Таиланд. Значительная часть этой продукции также поступает на мировой рынок. Среди экспортеров апельсинов особо выделяется Испания, апельсинового сока – Бразилия, бананов – Эквадор, Коста-Рика, Колумбия и Филиппины. Бананы доставляют в Европу и США в специальных судах-банановозах, с расчетом на их дозревание и в процессе транспортирования, и затем в специальных камерах в портах доставки (например, в Гавре, Дюнкерке, Антверпене).
Под виноградниками во всем мире занято 9– 10 млн га, а ежегодный сбор винограда достигает 60 млн т. Примерно 1/5 этого сбора составляют столовые сорта винограда, остальную часть – винные. Самые крупные в мире производители виноградных вин – Франция, Испания и Италия, за котоырм следуют Аргентина, США, Германия, Австралия, ЮАР, Португалия. Эти же страны выделяются и по размерам экспорта вина. Что же касается его душевого потребления, то и здесь лидерство за Италией и Францией (по 50~55 л в год при среднемировом показателе 3,5 л).
Россия, несмотря на уменьшение производства некоторых продовольственных культур, продолжает занимать ведущие позиции по производству их отдельных видов. Из масличных культур это относится прежде всего к подсолнечнику и льну-кудряшу, из сахароносных – к сахарной свекле, из клубнеплодных – к картофелю. Свои потребности в тонизирующих культурах и тропических фруктах страна удовлетворяет путем их импорта (так, бананов она ежегодно ввозит примерно 300 тыс. т). По производству вин (3,5 млн гектолитров) Россия входит во вторую десятку стран мира, но по душевому их потреблению сильно отстает от большинства развитых стран. Однако по потреблению всех спиртных напитков (в пересчете на чистый алкоголь) Россия, по данным ВОЗ, значительно опережает другие страны.
116. Непродовольственные культуры
К непродовольственным культурам относят в первую очередь волокнистые культуры, каучуконосы, а также, с некоторой степенью условности, наркотические культуры.
В наиболее важную группу волокнистых культур входят хлопчатник, лен-долгунец, джут, конопля, которые используют в качестве сырья для текстильной промышленности. Главную роль среди них играет хлопчатник – культура субтропического и тропического сельского хозяйства, предъявляющая высокие требования к теплу (безморозный период не менее 220 дней) и к влаге (возделывается предпочтительно при искусственном орошении).
Посевы хлопчатника в мире занимают примерно 35 млн га. Они концентрируются преимущественно в Северном полушарии, между 20° и 40° с. ш. Валовые сборы хлопка растут быстрее, чем площади под хлопчатником. Эти сборы принято измерять либо в кипах хлопка (мировые – 90 млн кип), либо в тоннах хлопка-сырца, но в пересчете на волокно. Динамика производства хлопка-волокна в 1950–2005 гг. показана на рисунке 95. Анализ его позволяет сделать вывод о том, что за этот период времени мировые сборы хлопка выросли в 3,8 раза. С географических позиций особый интерес представляет то, что этот рост сопровождался значительными изменениями в размещении мирового хлопководства.
Еще в начале второй половины XX в. в мировом хозяйстве действовали многие старые, колониальные, принципы международного географического разделения труда. В частности, в качестве главных производителей хлопка выступали как развитые капиталистические страны (в первую очередь США), так и многие развивающиеся страны. Однако в соответствии со своей ролью «аграрных придатков» хлопководческие страны Азии, Африки и Латинской Америки в значительной мере ориентировались на рынки развитых стран.
Рис. 95. Мировое производство хлопка-волокна, млн т
В последние два-три десятилетия эта старая схема подверглась значительным изменениям. Очень многие развивающиеся страны, даже африканские, стали создавать собственную хлопчатобумажную промышленность и производить ткани не только для экспорта, но и для внутреннего потребления. А в США, Западной Европе, Японии, напротив, производство этих тканей (а равно и потребление хлопка-волокна) заметно сократилось. Соответственно изменилась и доля крупных регионов в мировом производстве хлопка (табл. 130).
Таблица 130
ДОЛЯ ОТДЕЛЬНЫХ КРУПНЫХ РЕГИОНОВ МИРА В ПРОИЗВОДСТВЕ ХЛОПКА В 1950–2000 гг.
* Без стран СНГ.
При рассмотрении таблицы 130 особо обращают на себя внимание два обстоятельства: во-первых, уменьшение доли Северной Америки в два раза и, во-вторых, увеличение доли зарубежной Азии более чем в два раза. В результате к началу XXI в. на зарубежную Азию приходилось более половины всего мирового производства хлопка. Соответственно этому изменился и состав главных стран-производителей хлопка-волокна (табл. 131 ).
Нетрудно заметить, что еще в начале 1950-х гг. в состав первой десятки стран– производителей хлопка-волокна входили четыре азиатские страны, теперь же – пять; при этом они заняли в ней почти все первые места. Особенно впечатляют успехи хлопководства в Китае, который еще на рубеже 1950—1960-х гг. вышел на второе место после США, а в конце
Таблица 131
ПЕРВЫЕ ДЕСЯТЬ СТРАН ПО РАЗМЕРАМ ПРОИЗВОДСТВА ХЛОПКА-ВОЛОКНА
1980-х гг. занял первое место. В Индии же главный рывок был совершен уже в 1990-егг. Можно добавить также, что по урожайности хлопчатника (в переводе на волокно) страны Азии также оказались впереди: в Китае, Турции, Сирии его урожайность в последние годы превышает 1000 кг/га, а в Израиле она еще выше. Из других стран мира аналогичный уровень достигнут только в Испании и Австралии, тогда как в США, Бразилии, Греции, Египте он несколько ниже.
Если вести речь не о крупных географических регионах, а о главных хлопководческих районах-ареалах, то таковых можно выделить десять: 1) Восточная и Южная Азия (Китай, Индия, Пакистан); 2) Средняя Азия в пределах СНГ (Узбекистан, Туркмения, Таджикистан); 3) Юго-Западная Азия (Турция, Сирия, Иран, Израиль); 4) Западная Европа (Греция, Испания); 5) Северная и Северо-Восточная Африка (Египет, Судан); 6) Западная Африка (Мали, Кот-д'Ивуар, Буркина-Фасо, Бенин, Чад); 7) Центральная и Южная Африка (Зимбабве, Мозамбик, Танзания, ЮАР); 8) Северная Америка (США, Мексика); 9) Южная Америка (Бразилия, Аргентина, Парагвай, Перу); 10) Австралия.
В каналы международной торговли ежегодно попадает 1/3 производимого в мире хлопка. Но поскольку Индия, например, вообще, а Китай почти не вывозит свой хлопок, тогда как США, Узбекистан, Туркмения, Австралия, Греция, Сирия, Египет, страны Западной Африки специализируются на его экспорте, состав ведущих стран – экспортеров хлопка значительно отличается от состава его производителей (рис. 96).
Рис. 96. Главные страны – экспортеры хлопка
Остальные волокнистые культуры имеют гораздо меньшее значение. Лен-долгунец – европейская культура, основные сборы ее приходятся на Россию и Белоруссию. А почти все производство джута, идущего на изготовление мешочной тары, сконцентрировано в дельте Ганга и Брахмапутры, т. е. на территории Бангладеш и Индии.
Главным источником получения натурального каучука (НК) служит тропическое древесное растение гевея. Мировое производство НК в 2005 г. составило 9 млн т. Основным районом выращивания гевеи и производства НК давно уже стала Юго-Восточная Азия, а точнее, три страны этого региона: Таиланд, Индонезия и Малайзия (они дают 6,2 млн т НК, или почти 70 % его мирового производства). Кроме того, в больших количествах натуральный каучук производят также в Индии, Китае, Вьетнаме, Кот-д'Ивуар и Нигерии.
Из наркотических культур самая распространенная – табак. Выращиванием его в мире занято 30–35 млн человек, а доходами от его распространения живут около 100 млн человек. Мировой валовой сбор табачного листа увеличился с 3,5 млн т в середине 50-х гг. XX в. до 6,5 млн т в 2005 г. Долгое время первое место по производству табака занимали США – родина самого распространенного из его сортов («Вирджиния»). Но затем Китай, производящий 2,5 млн т табака, намного обогнал США (400 тыс. т). Другие крупные производители табака – Индия, Турция, Пакистан в Азии, Греция и Италия в Европе, Зимбабве и Малави в Африке, Бразилия и Аргентина в Латинской Америке. Азия же вышла на первое место по выпуску сигарет (2,8 млн т из 5,4 млн т в мире) благодаря прежде всего Китаю, но также Японии, Индонезии, Республике Корея, Индии. В последнее время вообще производство и потребление табачных изделий в развивающихся странах растет быстрее, чем в Европе и Северной Америке, где развернулось массовое движение против курения.
Курение табака все же вполне легализовано, а вот использование других наркотических растений, из которых производят опиум, коку, марихуану (или гашиш), в подавляющем большинстве стран запрещено. Тем не менее нелегальный наркобизнес, приносящий его владельцам колоссальные доходы, распространяется все шире. К настоящему времени сложились и вполне определенные районы выращивания наркотических растений, откуда их затем контрабандным путем распространяют по всему миру. Первый из таких районов, получивший наименование «золотого треугольника», находится в Юго-Восточной Азии и охватывает северные горные части Мьянмы, Таиланда и Лаоса, где примерно 200 тыс. га занято посевами опиумного мака, из которого здесь же получают опиум-сырец, а затем и героин. Второй район тоже находится в Азии, но в Южной и Юго-Западной – это «золотой полумесяц» на территории Ирана, Афганистана и Пакистана, также специализирующийся на производстве героина. А третий из главных районов расположен в Латинской Америке с эпицентром в Колумбии. Это основной поставщик на мировой «черный рынок» кокаина.
Природно-климатические условия России таковы, что она практически не производит хлопка и тем более натурального каучука. До 1991 г. ее текстильная промышленность работала на среднеазиатском, в основном узбекском, хлопке. Поступает он в страну и теперь. В последнее время Россия оказалась на главных путях нелегальной транспортировки наркотиков из Азии, одна часть которых предназначена для транзита, но другая оседает в стране.
117. Животноводство мира
Животноводство – вторая главная отрасль мирового сельского хозяйства, сравнимая по значению с растениеводством, а во многих странах и регионах превосходящая его. В структуре этой отрасли принято выделять несколько подотраслей: разведение крупного рогатого скота (скотоводство), свиней, овец, коз, буйволов, лошадей, верблюдов, оленей, яков, ослов, мулов, а также птицеводство, пчеловодство и шелководство.
Рис. 97. Мировое поголовье скота
Таблица 132
ПОГОЛОВЬЕ ОСНОВНЫХ ВИДОВ СКОТА В МИРЕ И В КРУПНЫХ ЕГО РЕГИОНАХ В НАЧАЛЕ XXI в.
* Без стран СНГ.
Главный количественный показатель, по которому обычно судят о развитии животноводства и его подотраслей, – поголовье скота. Общее мировое поголовье всех видов скота ныне достигает 4,5 млрд, т. е. в среднем на двух жителей Земли приходится по полторы головы скота. Представление о том, как это поголовье распределяется между тремя основными видами скота, дает рисунок 97. Размеры поголовья других видов скота таковы: коз насчитывается 800 млн голов, буйволов – 170 млн, лошадей – 65 млн, ослов – 45 млн, верблюдов – 20 млн и мулов – 15 млн голов. Мировое поголовье домашней птицы на порядок больше: оно составляет 14–15 млрд. Приведенные выше показатели довольно стабильны, а если и изменяются, то не так быстро. Тем не менее все же происходит постепенное сокращение поголовья тяглового рабочего скота (лошадей, буйволов, ослов, мулов, верблюдов). Это объясняется механизацией сельского хозяйства, охватившей в эпоху «зеленой революции» и многие развивающиеся страны. Одновременно довольно быстро растет птицеводство, а в меньшей степени – свиноводство.
Статистика свидетельствует о том, что распределение поголовья скота между развитыми и развивающимися странами складывается со значительным перевесом развивающихся стран. К такому же выводу можно прийти и при анализе данных по крупным регионам мира (табл. 132).
Таблица 133
ПЕРВЫЕ ДЕСЯТЬ СТРАН ПО РАЗМЕРАМ ПОГОЛОВЬЯ КРУПНОГО РОГАТОГО СКОТА В 2005 г.
* Без буйволов – 222 млн.
Из данных таблицы 132 вытекает, что самым большим поголовьем и крупного рогатого скота, и овец с козами, и свиней обладает зарубежная Азия (к этому перечню можно добавить также буйволов, ослов и мулов). За этим регионом по общим размерам поголовья следуют Латинская Америка и Африка, тогда как регионы зарубежной Европы, Северной Америки, Австралии и СНГ ни по одному из включенных в таблицу видов скота не занимают первого места.
Примерно такая же картина складывается при знакомстве с распределением основных видов скота по ведущим странам. Об этом свидетельствуют данные таблицы 133 и рисунка 98.
Из данных, приведенных в таблице 133, вытекает, что в состав первой десятки стран по поголовью крупного рогатого скота входят восемь развивающихся стран, которые к тому же в основном занимают в ней лидирующие позиции. А рисунок 98 свидетельствует о том, что хотя в составе первых 20 стран по размерам поголовья свиней только восемь развивающихся, на один Китай приходится половина всего мирового их поголовья. Из 20 главных овцеводческих стран развивающихся 13. В мировом поголовье птицы первое место также принадлежит Китаю (более 5 млрд голов), третье и четвертое занимают Бразилия и Индонезия (по 1,2 млрд), тогда как на втором месте находятся США, а на пятом – Индия. В этих пяти странах сконцентрировано более половины мирового поголовья домашней птицы.
Но все это – чисто количественные показатели, которые важны и интересны, но не отражают эффективности, товарности, доходности животноводства, способов его ведения, связей с растениеводством и многих других важных критериев. Если же принять во внимание именно эти качественные критерии, то соотношение между развитыми и развивающимися странами окажется совершенно другим.
В экономически развитых странах Запада животноводство по стоимости продукции преобладает над земледелием, причем зачастую весьма значительно. Кроме того, само земледелие в большой мере ориентировано на нужды животноводства, или, как говорят, работает на него. Это выражается в том, что именно земледелие поставляет для животноводства и фуражные зерновые культуры (кукурузу, ячмень, овес), и травы (люцерну, клевер), и корнеплоды (кормовую свеклу, картофель). Достаточно сказать, что в США примерно 1/2 всех сельскохозяйственных угодий, а в Западной Европе даже 4/5 их связаны с животноводством. Нельзя не упомянуть также о высоком уровне механизации, электрификации, а в последнее время также электронизации и автоматизации многих животноводческих процессов. Вот почему животноводство в странах Запада даже при более или менее стабильном поголовье дает значительный прирост продукции, вполне обеспечивая их собственные нужды и открывая возможности для экспорта.
Рис. 98, а. Мировое поголовье свиней, млн голов
Рис. 98, б. Мировое поголовье овец, млн голов
Конечно, различия в природных условиях и трудовых навыках населения приводят к тому, что животноводство в развитых странах имеет разные направления.
Наиболее наглядно это видно на примере скотоводства. Разведение крупного рогатого скота может иметь молочную специализацию, при которой доля молока в животноводческой продукции превышает 70 %, что особенно характерно для северо-западной части Европы и Приозерья США. Оно может иметь смешанную молочно-мясную специализацию, ареал распространения которой еще шире. Обе эти специализации отличаются высоким уровнем интенсивности: например, среднегодовые надои молока в странах Западной Европы составляют 5000–7000 кг, а в США – даже 3500 кг. В еще большей степени это относится к птицеводству и свиноводству, которые особенно тяготеют к пригородным зонам. В США птицеводство уже фактически полностью, а в Западной Европе почти полностью ведется промышленными методами; это относится и к откорму цыплят-бройлеров, и к производству яиц.
Но в развитых странах есть и такие, тоже очень высокотоварные отрасли животноводства, которые ведут не интенсивными, а экстенсивными методами. В первую очередь это характерно для стран, специализирующихся на мясном скотоводстве, – таких, как США, Австралия, ЮАР, где мясной скот выращивают на обширных естественных пастбищах при очень низкой трудоемкости. Этот тип хозяйства, встречающийся прежде всего в засушливых районах, получил название скотоводства на ранчо. Такие ранчо, случается, имеют площадь в десятки тысяч гектаров; однако затем выращенный на них молодняк отправляют на откорм в другие, зернопроизводящие, районы. Экстенсивными способами почти повсюду ведется и овцеводство.
В отличие от этого в развивающихся странах животноводство большей частью играет второстепенную роль и к тому же мало связано с земледелием. Оно ведется экстенсивно, дает (кроме плантаций) небольшой выход товарной продукции, а в его структуре основное место занимает низкопородный и тягловый скот. Немалую роль в этих странах до сих пор играет наиболее экстенсивное кочевое и полукочевое животноводство, ориентирующееся на использование скудных естественных кормовых ресурсов и на самые неприхотливые виды скота (верблюды, овцы, козы). Впрочем, зкстенсивное овцеводство характерно и для ряда развитых стран, например для Австралии. Из отдельных направлений овцеводства наиболее широко в мире представлены тонкорунное, развивающееся в полупустынных и степных районах (1/4 мирового поголовья овец), и полутонкорунное мясо-шерстное в районах с лучшим увлажнением и более мягким климатом (также около 1/4 мирового поголовья). Остальная часть поголовья овец приходится на грубошерстное, мясо-сальное и каракульское овцеводство.
Наряду с этим в странах Азии, Африки и Латинской Америки есть сравнительно небольшая группа стран, для которых именно животноводство стало главной отраслью сельскохозяйственной специализации. Примерами таких стран могут служить Чад, Мавритания, Эфиопия, Ботсвана, Намибия в Африке, Уругвай, Парагвай, Аргентина в Южной Америке, Монголия, Афганистан в Азии. Цифровые показатели, особенно душевые, относящиеся к этим странам, иногда оказываются прямо-таки рекордными. В Уругвае, например, на 1000 жителей приходится в среднем 3200 голов крупного рогатого скота, а в Ботсване, Намибии, Парагвае и Аргентине – 1700 голов. По поголовью овец из расчета на 1000 жителей выделяется также Уругвай (8200), уступающий только Новой Зеландии (14 800!). В Монголии этот показатель составляет 6200, в Мавритании – 2200, в Намибии – 1800. А вот по количеству свиней на 1000 человек вслед за мировым рекордсменом – Данией (2100) идут маленькие островные государства Океании – Тонга, Тувалу, Западное Самоа (1000–1500).
Рис. 99. Главные районы животноводства
В самом генерализованном виде, с подразделением только на два главных типа, размещение мирового животноводства демонстрирует рисунок 99. М. Б. Вольф и Ю. Д. Дмитревский в своей книге о мировом сельском хозяйстве[62] выделили четыре типа животноводческих районов, которые по степени интенсивности ведения животноводства можно распределить следующим образом.
К первому типу относятся районы с большой плотностью и населения, и скота (100–200 голов и более на 100 га сельскохозяйственных угодий), с высокой продуктивностью животноводства и его специализацией на интенсивных подотраслях: молочном скотоводстве, свиноводстве, птицеводстве. В зарубежной Европе район первого типа охватывает Данию, Нидерланды, Великобританию, Швейцарию, некоторые другие страны, в Северной Америке – Северо-Восток США. Животноводство в них даст 60–80 % всей товарной продукции сельского хозяйства.
Ко второму типу относятся районы со средним уровнем интенсивности и продуктивности сельского хозяйства. Ему соответствует и средняя (30–60 голов) плотность скота. Примерами такого рода могут быть Южная и Восточная Европа, южные и центральные штаты США, некоторые районы в Латинской Америке.
К третьему типу относятся районы с низкой плотностью и населения, и поголовья скота (5—10 голов), с преобладанием наименее интенсивных подотраслей и направлений животноводства, экстенсивным содержанием скота на обширных естественных пастбищах и относительно низкой продуктивностью. Примерами такого рода могут служить: большая часть Австралии, Патагония в Аргентине, Ангола, некоторые страны Западной и Северной Африки (Мавритания, Чад, Алжир). Как правило, животноводство в них резко преобладает над растениеводством и служит главной отраслью хозяйства.
Наконец, к четвертому типу относятся районы с высокой плотностью населения, в том числе и сельского, с высокой плотностью поголовья скота (60—200 голов), но при его низкой продуктивности и преобладании в животноводстве малоинтенсивных подотраслей и направлений. В целом животноводство играет в этих районах подчиненную роль и дает небольшую товарную продукцию. Примерами такого рода могут служить Индия, Шри-Ланка, страны Юго-Восточной Азии. В развивающихся странах очаги малопродуктивного животноводства чаще всего территориально оторваны от потребительского и товарного растениеводства.
Россия в составе СССР имела достаточно развитое животноводство. В середине 1980-х гг. поголовье крупного рогатого скота составляло в ней 60 млн голов, свиней– около 40, овец и коз – почти 65 млн голов. Однако в 1990-е гг. в первую очередь из-за недостатка кормов поголовье уменьшилось в несколько раз – соответственно до 28,5 млн голов, 17,5 млн и 15,5 млн голов в 1998 г. Об относительно низкой продуктивности животноводства говорит, например, то, что среднегодовой надой на одну корову составляет 3000 кг. Тем не менее животноводство продолжает оставаться важной отраслью хозяйства страны. По объему продукции (в стоимостном выражении) оно почти не уступает растениеводству. Основу животноводства в России составляет разведение крупного рогатого скота – молочного в северных и центральных районах европейской части страны, молочно-мясного на большей части ее территории и мясо-молочного в степной зоне. Во второй половине 1990-х гг. начали предпринимать меры по подъему животноводства, но для их осуществления потребуется немалый срок.
118. Производство и потребление животноводческой продукции
Продукция животноводства – это мясо, молоко, масло, сыр, яйца, шерсть. Вся она, за исключением шерсти, составляет важную часть продовольственной «корзины», а шерсть служит сырьем для текстильной промышленности.
Мировое производство мяса хотя и медленно, но возрастает: еще в 1990 г. оно составило (в убойном весе) 175 млн т, а в 2005 г. поднялось до 250 млн т, или из расчета на душу населения – с 33 до 40 кг. В структуре производства мяса на говядину и телятину приходится 24 %, на свинину– 40, на баранину и ягнятину– 4, на мясо птицы – 30 и прочие виды – 2 %.
Однако это соотношение не остается неизменным: в зависимости от темпов роста производства отдельных видов мяса изменяется и его структура в целом. Так, в последние десятилетия производство говядины, телятины, баранины и ягнятины росло медленнее, чем свинины и мяса птицы, и в результате в структуре производства мяса в целом свинина, оттеснив говядину, вышла на первое место. Производство мяса птицы, которое по темпам роста опережает все другие виды мяса, фактически уже также превышает производство говядины. Такой успех мяса птицы на мировом потребительском рынке объясняется, во-первых, экономическими (дешевизна и «скороспелость» производства) и, во-вторых, неэкономическими (диетические качества и удобство приготовления) факторами. При этом основу мясного птицеводства в развитых странах составляет производство бройлеров (70 %) и индеек (10 %); к тому же ныне бройлеры все чаще реализуют не целыми тушками, а разделывают на отдельные части.
Соотношение развитых и развивающихся стран в мировом производстве мяса изменяется в сторону увеличения доли последних. В 1995 г. развивающиеся страны уже опередили развитые по общему объему производства мяса – в первую очередь благодаря свинине, баранине и ягнятине (хотя производство мяса из расчета на 1 жителя в этих странах пока составляет 24 кг в год, тогда как в развитых – 90 кг).
Одновременно изменяется соотношение и между крупными регионами. Еще в 60-х гг. XX в. первое место по производству мяса занимала зарубежная Европа, но в 90-х гг. ее обогнала зарубежная Азия (31 %), что соответствует и ее месту в поголовье скота. За Азией следуют зарубежная Европа (22,5 %), Северная и Центральная Америка (22), Южная Америка и СНГ (по 8,5), Африка (5), Австралия и Океания (2,5 %). Помимо зарубежной Европы в мировом производстве мяса уменьшается и доля Северной Америки, стран СНГ, Австралии. А доля Южной Америки и Африки остается практически неизменной.
Таблица 134
ПЕРВЫЕ ДВАДЦАТЬ СТРАН ПО РАЗМЕРАМ ПРОИЗВОДСТВА МЯСА В 2005 г.
Главные страны – производители мяса показаны в таблице 134.
В этом перечне страны зарубежной Европы и зарубежной Азии фигурируют по шесть раз. Однако нельзя не видеть и того, что один Китай, который начиная с 1960-х гг. передвинулся с пятого места на первое, производит намного больше мяса, чем все европейские страны-лидеры вместе взятые. С другой стороны, анализ таблицы показывает, что по размерам душевого производства мяса страны Азии еще сильно отстают от стран Европы, Северной Америки и Австралии.
Если дифференцировать эти общие данные по отдельным видам мяса, то окажется, что в первую пятерку стран по производству говядины и телятины входят США, Китай, Бразилия, Индия и Аргентина, по производству свинины – Китай, США, Германия, Франция и Испания, баранины и ягнятины – Китай, Пакистан, Индия, Австралия и Новая Зеландия, а мяса птицы– США, Китай, Бразилия, Франция и Великобритания.
Существенные изменения происходят и в международной торговле мясными товарами. Если иметь в виду собственно мясо, то быстрее всего растет торговля парным, охлажденным и мороженым мясом. На нее еще к началу 1990-х гг. приходилось более 2/3 стоимости мирового экспорта мясных товаров. Экспорт мясопродуктов глубокой степени переработки (мясные консервы, колбасы) увеличивается медленнее, а копченого, сушеного и сального мяса (бекон, ветчина) – еще медленнее. Из отдельных видов мяса в международной торговле ведущую роль продолжают играть говядина и мясо птицы. А доля в ней живых животных, предназначенных на убой (т. е. своего рода «сырьевой экспорт»), по сравнению с собственно мясом имеет тенденцию к сокращению. Это в первую очередь относится к крупному рогатому скоту, а не к свиньям, овцам и козам.
Что же касается географических аспектов международной торговли мясными товарами, то с ними дает возможность ознакомиться таблица 135 и рисунок 99.
Таблица 135
ГЛАВНЫЕ СТРАНЫ – ЭКСПОРТЕРЫ ПРОДУКТОВ ЖИВОТНОВОДСТВА И ЖИВОГО СКОТА
Одна из особенностей мирового рынка мясных товаров заключается в том, что довольно часто в качестве их экспортеров и импортеров выступают одни и те же страны. В первую очередь это относится к странам Западной Европы (Франция, Германия, Великобритания), а также к США. Но среди них есть и, что называется, чистые импортеры (Япония). А развивающиеся страны, Австралия и Новая Зеландия, напротив, выступают в качестве чистых экспортеров мяса в США, Западную Европу и Японию. Поэтому в развивающихся странах душевое потребление мяса (18 кг) в два раза ниже среднемирового уровня. А мировыми рекордсменами по потреблению мяса на душу населения были и остаются США (125 кг), Испания (120), Дания (115 кг).
Мировое производство молока (коровьего, буйволиного, овечьего и козьего) в начале XXI в. превысило 600 млн т. Из этого количества на развитые страны пришлось 400 и на развивающиеся – 200 млн т, причем отдельные крупные регионы мира следуют в таком порядке: зарубежная Европа, зарубежная Азия, Северная Америка, Латинская Америка, СНГ, Африка, Австралия.
Статистика чаще всего приводит данные только по коровьему молоку, производство которого в 2005 г. составляет 520–530 млн т. Крупнейшие страны – производители коровьего молока приведены в таблице 136.
В таблице 136 представлены все крупные регионы мира, за исключением Африки, в том числе зарубежная Европа – шестью странами, зарубежная Азия – пятью, Латинская Америка – тремя, СНГ – двумя и Северная Америка (впрочем, иного здесь и быть не может) – двумя. Обращают на себя внимание также чрезвычайно большие различия в показателях душевого производства молока: от 18 кг в Китае до 3540 кг в Новой Зеландии! Но в развитых странах этот уровень в среднем находится в пределах от 200 до 500 кг.
Птицеводство наряду с мясом производит другой распространенный продукт питания – куриные яйца. Всего в мире их производят в год более 700 млрд штук. При этом в первую пятерку стран входят: Китай (св. 430 млрд штук), США (95 млрд), Япония и Индия (по 45 млрд), Россия (36 млрд). А по производству куриных яиц на душу населения выделяются Нидерланды (720 штук), Бельгия (390), Япония (370), Чехия (350), Белоруссия (340), США (315), Франция (300 штук).
К числу непищевых, но также важных продуктов животноводства относится шерсть. В начале XXI в. мировой настриг шерсти достиг 2,2 млн т. Среди отдельных регионов мира по этому показателю лидируют Австралия с Океанией (38 %), затем следуют зарубежная Азия (21), зарубежная Европа (12), страны СНГ, Южная Америка и Африка (по 9—10) и Северная Америка (1,5 %). Относительно стабилен и состав первой десятки стран-производителей (табл. 137).
Рейтинг отдельных стран по производству шерсти за последние два-три десятилетия изменился. Китай, опередив Новую Зеландию и некоторые другие страны, вышел на второе место; Россия же со второго опустилась на восьмое. И только Австралия по-прежнему остается вне конкуренции. Австралия и Новая Зеландия остаются и главными в мире экспортерами шерсти, а импортируют ее в наибольших количествах Западная Европа и Япония (рис. 99).
Таблица 136
ПЕРВЫЕ ДВАДЦАТЬ СТРАН ПО РАЗМЕРАМ ПРОИЗВОДСТВА КОРОВЬЕГО МОЛОКА В 2006 г.
Таблица 137
ПЕРВЫЕ ДЕСЯТЬ СТРАН ПО РАЗМЕРАМ ПРОИЗВОДСТВА ШЕРСТИ В 2005 г.
В России в 1990-х гг. производство всех главных животноводческих продуктов уменьшилось в 1,5–2 раза. Соответственно снизилось и их душевое производство: по мясу – с 68 до 29 кг, по молоку – с 375 до 226 кг, по куриным яйцам – с 320 до 220 штук. В результате Россия – наряду с Германией, Италией, Японией – вошла в число наиболее крупных импортеров мяса и мясной продукции; особенно выросли закупки мяса птицы в США. Однако, несмотря на такое снижение большинства основных абсолютных показателей, Россия продолжает оставаться в составе первой десятки стран по производству животноводческой продукции.
119. Сельское хозяйство и окружающая среда
Сельское хозяйство – один из важных факторов воздействия человеческой деятельности на окружающую среду, причем гораздо более ранний, чем промышленность. Поэтому проблемы рационального хозяйственного природопользования в нем тоже имеют большое теоретическое и практическое значение.
В наибольшей мере это относится к растениеводству и связано с его химизацией, т. е. с применением минеральных удобрений и ядохимикатов.
Широкое применение минеральных удобрений – один из устоев «зеленой революции» и в развитых, и в развивающихся странах. При их помощи происходит восполнение ежегодно выносимых из почвы питательных веществ, обеспечивается повышение урожайности и соответственно валовых сборов. (Подсчитано, что для получения урожая пшеницы в 30 ц/га нужно внести 110 кг азотных, 70 кг калийных и 40 кг фосфорных удобрений на гектар, а для получения урожая картофеля в 300 ц/га – 150, 270 и 60 кг тех же удобрений.) Именно по этой причине мировое производство минеральных удобрений непрерывно возрастало на протяжении последних десятилетий, достигнув в 1990-х гг. 140–150 млн т. Примерно таким же было и их потребление.
Однако наряду с положительными результатами применения минеральных (химических) удобрений надо учитывать и отрицательные. Исследования показали, что азотные удобрения опасны из-за большой подвижности нитратного азота и накопления нитратов и нитритов в культурных растениях, с которыми они попадают в организм человека. С фосфорными удобрениями в почву, растения, а затем и в пищу попадают кадмий, свинец и другие металлы. Применение калийных удобрений может привести к нарушению баланса питательных веществ в почве. Доказано, что химизация растениеводства не только обеспечивает прибавку урожая, но и вызывает негативные последствия, в том числе возникновение у людей различных хронических заболеваний – онкологических, нейротоксических, аллергических и др.
Ситуация усугубляется еще и тем, что, согласно расчетам, не менее трети попадающих на поля удобрений смывается талыми и дождевыми водами в водоемы и водотоки, где они вызывают процессы эвтрофикации, т. е. переобогащения их питательными веществами, которые ассимилируются водными растениями, ухудшая качество водной среды.
При гниении таких растений, в особенности водорослей, вода теряет кислород и насыщается сероводородом. Поскольку вместе со стоком рек удобрения выносятся и в моря, эвтрофикация угрожает и им, вызывая в них бурный рост микроскопических водорослей. Обычно плотный ковер таких водорослей образуется в устьях и эстуариях рек, но он может переноситься и на другие участки морских акваторий, образуя «красные», «желтые», «зеленые» приливы. Такие приливы в последнее время появлялись у берегов многих стран Европы, Америки, Азии, оказываясь гибельными для обитателей прибрежных вод. В качестве наиболее ярких примеров такого рода часто приводят факты цветения водорослей в водах Балтийского моря, в Чесапикском и Мексиканском заливах, где в результате стока удобрений произошла массовая гибель рыб и креветок: водоросли просто лишили их растворенного в воде кислорода.
Нужно иметь в виду и то, что, как было установлено, по мере увеличения внесения удобрений на гектар пашни урожайность сначала действительно растет очень быстро, но после достижения определенного предела этот рост прекращается, так как растения не усваивают излишков питательных веществ. В то же время рост применения удобрений оказывается прямо пропорциональным масштабам загрязнения окружающей среды, особенно почв и водного бассейна. Именно поэтому в 1990-х гг. и производство, и потребление минеральных удобрений в мире стали постепенно уменьшаться.
Еще более отрицательные последствия для окружающей среды приносило и продолжает приносить массовое применение ядохимикатов – химических веществ, используемых для борьбы с нежелательными в хозяйственном, медицинском или других отношениях организмами. Их называют также пестицидами (от лат. pestus – зараза и tide– убивать). Как показала мировая практика, пестициды действительно помогают борьбе с вредителями, способствуют повышению урожайности и, более того, действуя на переносчиков болезней, привели к резкому сокращению заболеваемости людей малярией, энцефалитом и другими опасными болезнями. Именно поэтому мировое производство пестицидов еще в начале 90-х гг. XX в. превысило 2 млн т, т. е. 400–500 г на каждого жителя Земли, или 300 г на каждый гектар пашни. Но за этими усредненными цифрами, естественно, скрываются большие различия от места к месту. Например, в США в конце 1990-х гг. применение пестицидов из расчета на 1 га составляло 2–3 кг, в Германии – 4, во Франции – 6, в Бельгии – 12, а в Японии – даже около 50 кг. По мнению некоторых специалистов, в случае успешной борьбы с насекомыми и болезнями, которые поражают зерновые культуры в поле, ежегодная мировая прибавка урожая могла бы составить 200 млн т, т. е. количество, которого хватило бы для пропитания сотен миллионов людей.
Однако отрицательные последствия применения пестицидов также проявились в полной мере. По данным ВОЗ, ежегодно вследствие действия пестицидов в мире происходит от 500 тыс. до 2 млн несчастных случаев, из которых от 10 до 40 тыс. – со смертельным исходом. В первую очередь это относится к развивающимся странам, где пестицидами зачастую пользуются малообразованные или вовсе не грамотные крестьяне и сельскохозяйственные рабочие, не имеющие представления об их опасности и о способах их применения.
В связи с этим стоит привести рассуждение известного российского эколога академика А. В. Яблокова и шведского эколога Р. Эдберга о так называемых факторах риска. В самом деле, оказывается, что риск быть убитым молнией ничтожный – 1 случай на 2 млн человек в год. Риск погибнуть от укуса змеи в Индии – 1 случай на 500 тыс. человек. Риск погибнуть в авиационной катастрофе уже значительно больше – 1 на 100 тыс. авиапассажиров. Риск погибнуть от аварии на производстве – 1 на 30 тыс. Риск погибнуть в автомобильной катастрофе – 1 на 5—10 тыс. А вот риск погибнуть от отравления пестицидами в районах с интенсивным их использованием – более чем 1 на 1 тыс. человек.[63]
Столь отрицательные для окружающей среды последствия применения пестицидов объясняются тем, что многие из них обладают очень высокой токсичностью и биологической активностью, и к тому же номенклатура их чрезвычайно велика: она включает в себя тысячи наименований. Для большинства из них характерна повышенная стойкость к воздействиям внешней среды, способность сохраняться в почве многие годы и даже десятилетия. Эта особенность способствовала тому, что благодаря круговороту воды и циркуляции атмосферы ядохимикаты ныне оказались рассеянными, по существу, по всей планете, включая даже Антарктиду.
Ядохимикаты особенно опасны в силу своего косвенного воздействия на живые организмы, не являющиеся непосредственными объектами их применения. Они обладают способностью постепенно накапливаться в таких организмах по мере продвижения по пищевой цепи, вызывать нежелательные побочные эффекты и даже генетические нарушения и тем самым в целом весьма отрицательно влиять на их рост и развитие, на жизнеспособность и плодовитость потомства. Разумеется, к числу этих живых организмов в первую очередь относится сам человек, получающий микродозы различных ядохимикатов с растительной и животной пищей.
Особенно опасны ядохимикаты, получаемые на основе хлорорганических соединений, прежде всего самый распространенный из них – ДДТ. Этот препарат был получен в 40-х гг. XX в. для борьбы с насекомыми-вредителями и вскоре стал очень популярным. Была создана мощная промышленность по его производству, и началась, по образному выражению новосибирского экономиста и эколога П. Г. Олдака, химическая война человека с вредными насекомыми, которая длится уже несколько десятилетий. Однако П. Г. Олдак считает, что первый тур этой войны человек проиграл, и в наши дни положение намного хуже того, которое было в 30-е и 40-е гг. XX в.[64]
Возможно, этот вывод излишне категоричен. И тем не менее нельзя закрывать глаза на то, что ДДТ убивает не только вредных, но и многих полезных насекомых, в том числе и таких, которые являются естественными врагами вредителей. В результате на полях стали появляться новые вредители, а многие старые виды постепенно приобрели иммунитет к химикатам, используемым людьми. Увеличение же их дозировки в 2–3 и даже в 10 раз также имело только отрицательный эффект.
Так, применение ДДТ привело к катастрофическому сокращению популяции белоголового орлана в США, беркута в Шотландии, во многих реках США и Канады погибли лосось и форель, в некоторых странах Европы – зайцы. ДДТ был обнаружен даже в тканях гренландских китов, тюленей Арктики, пингвинов Антарктики.
Из всего сказанного напрашивается вывод о том, что массовое и бесконтрольное применение удобрений и ядохимикатов приводит к серьезному нарушению экологического равновесия. Вот почему в большинстве развитых стран ДДТ и около 500 других ядохимикатов уже запрещены для употребления. На смену химизации приходит «биологическое» земледелие, применяющее механические и биологические способы борьбы с вредителями и производящее гораздо более полезные, «чистые» продукты питания; к тому же спрос на них быстро растет.
Уже довольно давно в рамках ООН было начато осуществление специальной комплексной программы по борьбе с вредителями сельского хозяйства. Она предусматривает изучение экологического спектра растениеводства и энтомологии и допускает применение пестицидов только в исключительных случаях. В 1980– 1990-х гг. эта программа была довольно успешно апробирована в ряде стран Южной и Юго-Восточной Азии.
В странах Европы и Северной Америки также осуществляются меры по уменьшению тех загрязнений среды, источниками которых служит животноводство. В этом отношении особенно опасны крупные животноводческие комплексы. Один такой комплекс, предназначенный для откорма 10 тыс. голов скота, дает столько же сточных вод, сколько город с населением в 100 тыс. человек. Подсчитано, что в США еще недавно загрязнение рек жидким навозом из таких комплексов превышало загрязнение бытовыми сточными водами. А в бывшем СССР 3,2 тыс. подобных комплексов по своему загрязняющему воздействию были сравнимы с бытовыми сбросами 150 млн горожан.
Когда Россия входила в состав Советского Союза, уровень химизации ее сельского хозяйства (как и всей страны) был очень высоким. Только с 1960 по 1985 г. произошло десятикратное увеличение применения химикатов в сельском хозяйстве, хотя урожайность зерновых при этом повысилась всего в 1,5 раза, оставаясь к тому же ниже среднемировой. В стране использовали 125 различных видов пестицидов, а их общее производство составляло более 1/10 от мирового. Хотя применение ДДТ было запрещено еще в 1970-х гг., фактически его продолжали применять и позднее. В 1990-е гг. использование минеральных удобрений и пестицидов в России заметно уменьшилось. Но нельзя не учитывать и того, что загрязнение почв остаточным количеством пестицидов во многих районах страны еще сохраняется.
120. Мировое рыболовство
Рыболовство можно рассматривать как один из видов природопользования, заключающийся в добыче рыбы и других морепродуктов (морского зверя, беспозвоночных, водорослей), хотя, может быть, его следовало бы подразделить на собственно рыболовство и морской промысел. Различают промысловое, любительское и спортивное рыболовство, но основное значение, естественно, имеет первое из них. Рыба и рыбопродукты представляют собой очень важный элемент сбалансированного питания, источник около 1/4 белковой пищи животного происхождения. Неудивительно, что 72–75 % всего мирового улова предназначается для питания людей, остальную же часть перерабатывают в рыбную муку, питательные добавки, рыбий жир, используют на корм скоту или в фармацевтике.
О масштабах мирового рыболовства говорят следующие данные. Рыболовство обеспечивает занятость 130–140 млн человек, а ежегодный доход от него в начале 1990-х гг. составлял 55 млрд долл. В мире насчитывается примерно 1,5 млн рыболовных судов.
Рыболовство – один из древнейших промыслов человечества. Известно, что еще в период Древнего Рима им занимались жители Атлантического побережья Европы, Средиземноморья, а русские мореходы выходили на промысел в Белое море и к берегам Гренландии уже в Х—XI вв. Но только в конце XIX – начале XX в., когда произошел переход рыболовного флота от парусных к паровым судам, возникло промышленное рыболовство. Оно охватило прежде всего Северную Атлантику и Каспийское море. После Первой мировой войны рыболовство развивалось высокими темпами. Применение все более крупных и хорошо оснащенных судов способствовало не только увеличению уловов, но и освоению новых рыболовных районов. В еще большей мере это относится к периоду после Второй мировой войны, когда наряду с прибрежным рыболовством возросло значение экспедиционного лова – у берегов других стран или в открытом океане.
Рис. 100. Динамика мирового рыболовства и добычи морепродуктов в XX в.
Развитие мирового рыболовства на протяжении XX в. не было равномерным. Рисунок 100 показывает, что довоенный уровень рыболовства был восстановлен уже к 1950 г., а затем в течение 20 лет наблюдался очень быстрый его подъем: в 1950–1970 гг. уловы возросли в 3,3 раза при среднегодовом приросте в 2,4 млн т.
Неудивительно, что в литературе этот период иногда называют «золотым веком» рыболовства. Объяснить такой подъем можно несколькими причинами – и модернизацией траулерного флота, и переходом от прибрежного рыболовства к дальнему экспедиционному лову, и тем, что за годы Второй мировой войны биоресурсы океанов – особенно Атлантического – успели естественным путем восстановиться. Однако уже в 1970-х гг. результаты перелова рыбы привели к резкому сокращению темпов развития отрасли, которые затем с большим трудом удалось восстановить, но, можно сказать, с потерей качества.
Под словом «качество» следует прежде всего понимать изменения в составе мирового улова, в котором на рыбу приходится около 85 %, на беспозвоночных – 10 %, а на млекопитающих и прочих водных животных и водные растения – остальные 5 %. В период «золотого века» основной улов рыбы обеспечивали 10 наиболее ценных ее семейств – сельдевые, тресковые, ставридовые, скумбриевые, анчоусовые и др. Но в результате значительного перелова и исчерпания именно наиболее ценных биоресурсов их доля в общем улове сильно сократилась, а преобладать в нем стали менее ценные по пищевым качествам виды рыбы (мойва, минтай, макрель, хек). Можно добавить, что соотношение между морским и пресноводным рыболовством также несколько изменилось: доля последнего увеличилась (до 15 % в середине 1990-х гг.).
Таблица 138
РАСПРЕДЕЛЕНИЕ МИРОВОГО УЛОВА РЫБЫ И ДОБЫЧИ МОРЕПРОДУКТОВ ПО ОКЕАНАМ
Все эти структурные изменения сопровождались и сопровождаются значительными сдвигами в географии мирового морского рыболовства. Проследить их можно на нескольких уровнях.
Во-первых, речь может идти о соотношении рыболовства в шельфовых и глубоководных районах Мирового океана. В последнее время доля глубоководных районов несколько возросла, но все еще остается относительно небольшой (10 %), тогда как в пределах континентального шельфа добывают 90 % рыбы и морепродуктов.
Во-вторых, постепенно меняется соотношение рыболовства в трех зонах Мирового океана – северной (к северу от 30° с. ш.), тропической и южной (к югу от 30° ю. ш.). В 1948 г. первая из них давала 85 % всех уловов, вторая – 13 и южная – 2 %, тогда как в наши дни это соотношение составляет примерно 52:30:18. Налицо явный сдвиг мирового рыболовства в направлении север – юг.
В-третьих, продолжает изменяться распределение мировых уловов между океанами, о чем свидетельствует таблица 138. Анализ ее показывает, что Атлантический океан, на протяжении многих столетий бывший основным в морском рыболовстве, отошел на второе место, уступив первенство Тихому океану. Это, кстати, еще один пример возрастания роли Тихоокеанского бассейна в жизни современного мира.
В-четвертых, изменяется соотношение между главными районами рыболовства в этих океанах, показанными на рисунке 101. Как и на суше, в Мировом океане есть биологически высокопродуктивные акватории и низкопродуктивные акватории. Первые из них находятся там, где наиболее активно протекают процессы фотосинтеза и образуются скопления биомассы – пищи для нектона. При этом, конечно, имеют значение и такие факторы, как географическое положение, глубины, характер вертикальных и горизонтальных перемещений водных масс, состав ихтиофауны, характер ее питания.
Рис. 101. Мировое рыболовство
В Атлантическом океане издавна известны два таких района – Северо-Восточный, у берегов Европы, и Северо-Западный, у берегов Америки. Северо-Восточный район еще в начале 50-х гг. XX в. давал треть всех мировых уловов, но затем добыча здесь резко сократилась из-за переловов и «конкуренции» нефтяной промышленности. Так, некогда очень рыбное Северное море теперь обеспечивает лишь 2,5 % мирового улова. Уменьшились уловы и в Северо-Западном районе, где основную добычу рыбы ведут США и Канада.
В Тихом океане три главных рыболовных района. Северо-Западный район у берегов Азии, где промысел ведут Россия, Япония, Китай, Республика Корея и КНДР, в настоящее время крупнейший не только в Тихом океане, но и в мире. Он выделяется и по уловам рыбы, и по добыче других морепродуктов – моллюсков, ракообразных, водорослей. Северо-Восточный район у берегов Северной Америки по структуре уловов в общем сходен с Северо-Западным, но по их объемам уступает ему. Наконец, еще один рыболовный район – Юго-Восточный – находится у берегов Перу и Чили. Основной объект промысла здесь – перуанский анчоус.
Таковы пять главных рыболовных районов мира. Наряду с ними есть и ряд других районов, менее крупных. Однако со временем почти все они подверглись сильному истощению. На рыбных банках Северной Атлантики оскудели запасы сельди и трески, у берегов Северной Америки – калифорнийской сардины, у берегов Перу и Чили – перуанского анчоуса, в восточной части Центральной Атлантики – головоногих (осьминогов, кальмаров), у Алеутских островов – аляскинского королевского краба. Оскудение коснулось и эстуариев, например Чесапикского залива в США, который заслужил наименование «фабрики белка». Все это и привело к падению уловов в 1970-х гг.
Наконец, в-пятых, большие изменения за последнее время произошли в составе первой десятки «рыболовных» стран. Для того чтобы их оценить, достаточно сравнить первую десятку, какой она была в середине 1950-х гг. (Япония, США, СССР, Китай, Норвегия, Великобритания, Индия, Канада, ФРГ, Дания) с современной, представленной в таблице 139.
Таблица 139
ПЕРВЫЕ ДЕСЯТЬ СТРАН ПО РАЗМЕРАМ УЛОВА РЫБЫ И ДОБЫЧИ МОРЕПРОДУКТОВ В 2004 г.
Анализируя таблицу 139, нетрудно заметить, что из старого состава первой десятки в ней осталось шесть стран – Япония, США, Россия, Китай, Индия и Норвегия. Однако очередность их в этой группе заметно изменилась. Так, Китай еще в начале 1990-х гг. вышел на первое место, хотя в его уловах, что встречается не так часто, преобладает не морская, а пресноводная рыба. Среди четырех стран-новичков – только развивающиеся страны Азии и Латинской Америки, которые, кстати говоря, абсолютно преобладают и в составе второй десятки. В результате, по некоторым данным, ныне на развивающиеся страны приходится уже 70 % всего мирового улова.
Любопытно, что первая десятка стран и территорий по добыче рыбы из расчета на душу населения выглядит совершенно иначе. На первом месте находятся датские Фарерские острова (5560), Исландия (4500 кг!), на втором находятся датские Фарерские острова (5560), на третьем стоит также принадлежащий Дании остров Гренландия (2065 кг). Далее следуют Фолклендские острова (780 кг), Норвегия (700), Чили (460), Кирибати (390), Мальдивы (385), Перу (370) и Дания (345 кг).
За последние десятилетия объем мировой торговли рыбопродуктами увеличился во много раз. Еще в начале 1990-х гг. на международный рынок поступало около 2/5 всего улова. При этом на развитые страны приходились 1/2 экспорта и 9/10 импорта морепродуктов.
Что же касается перспектив роста мировых уловов, то они, согласно большинству расчетов и прогнозов, выглядят довольно ограниченными. Хотя оценки возможностей использования морских биоресурсов колеблются в очень больших пределах (от 70 млн до 200 млн т), все же большинство специалистов считает максимально допустимыми годовые уловы в объеме 110–120 млн т. А это уровень, который уже достигнут.
В России уловы рыбы в 1990-х гг. сначала сильно снизились, но затем стабилизировались примерно на уровне 3–4 млн т. По производству рыбы из расчета на душу населения (20 кг) Россия превышает среднемировой уровень (16 кг). Рыболовство ведется в реках, озерах и в особенности в морских акваториях, главными из которых были и остаются моря Дальнего Востока.
121. Аквакультура
Сравнительно ограниченные возможности самовоспроизводства биоресурсов Мирового океана вынуждают искать новые подходы, которые обеспечивали бы поступление рыбной продукции на мировой рынок. Главный из них – развитие аквакультуры. Сущность аквакультуры (от лат. aqua – вода и cultura – возделывание, уход) заключается в разведении и выращивании в контролируемых человеком условиях рыб, моллюсков, ракообразных, иглокожих, водорослей, представляющих для него экономический, а иногда и эстетический (искусственный жемчуг, аквариумные рыбы) интерес. Иными словами, речь идет о целесообразном искусственном воспроизводстве рыбы и других морепродуктов при помощи их перенесения, акклиматизации, создания подводных «ферм» и «плантаций». Иногда аквакультуру трактуют как отрасль экономики, занимающую промежуточное положение между присваивающим хозяйством (собирательство, охота) и агропроизводством. Аквакультурой как сложной хозяйственной областью занимается комплекс биологических, экономических и инженерных наук.
Различают три основных типа аквакультуры: экстенсивный, при котором водные организмы содержат при низкой плотности и питании естественными кормами, полуинтенсивный, при котором обеспечивается более высокая плотность содержания с подкормкой и применением удобрений, и интенсивный – с наивысшей плотностью и исключительно искусственными кормами. Подсчитано, что при самом интенсивном хозяйствовании аквакультура в состоянии дать выход продукции на уровне 200–250 т/га, что намного превосходит соответствующие показатели в животноводстве.
Рис. 102. Доля аквакультуры в производстве рыбы, моллюсков и ракообразных, %
Аквакультура стала быстро развиваться во второй половине XX в. Если в 1975 г. ее мировая продукция составляла 5 млн т, то к 2005 г. она возрасла до 45 млн т, или в 9 раз. В конце 90-х гг. аквакультура обеспечивала 1/4 производства всех морепродуктов (рис. 102); по стоимости же ее доля еще больше. Примерно 1/2 всей продукции аквакультуры (по массе) составляет рыба, 1/4 – водоросли, 1/5 – моллюски, а остальное приходится на ракообразных. География распространения аквакультуры очень широка: считается, что в той или иной мере ею занимаются в 140 странах. Но при этом исключительно велика доля Азии (88 %), тогда как доля Европы составляет всего 6–7 %, Северной и Центральной Америки – 2–3 %, а остальных регионов – и того меньше. Азия же занимает первое место по всем основным видам аквакультуры – по разведению рыбы, моллюсков, ракообразных и в особенности водорослей. Неудивительно, что именно в Азии находится большинство из первой десятки стран по объемам продукции аквакультуры – Китай (по данным на середину 1990-х гг. – 10 млн т), Япония (1,5 млн), Республика Корея (1 млн), Филиппины, Таиланд, КНДР, Вьетнам. Кроме них, в эту десятку входят также США (400 тыс. т), Франция (250 тыс. т) и Испания.
В структурном плане аквакультуру можно подразделить на пресноводную и морскую.
Пресноводная аквакультура (рыборазведение) занимается увеличением и улучшением рыбных запасов в естественных и искусственных водоемах. В середине 1990-х гг. уже более половины всего улова пресноводных рыб составляли рыбы, выращенные при помощи аквакультуры. Число их видов достигает нескольких десятков, но наибольшее значение имеет разведение карпов, речных угрей и лососевых. (Разводить карпов в прудовых хозяйствах китайцы начали еще в V в. до н. э. До начала нашей эры их начали разводить и римляне. В России карповые хозяйства появились в XII–XIII вв., сначала при монастырях, а затем и на помещичьих, и на государственных землях.)
Уже в середине 1990-х гг. разведение пресноводных рыб в мире достигло уровня в 8–9 млн т, причем более 9/10 из этого количества приходилось на страны Азии.
Морская аквакультура (марикультура) – это товарное выращивание морских или солонова-товодных организмов на естественных или искусственных кормах в отгороженных заливах или специальных садках. В отличие от пресноводной аквакультуры разведение рыбы в марикультуре имеет подчиненное значение (некоторое исключение составляет рыба-желтохвост в Китае и Японии). Основные же объемы марикультуры – водоросли, моллюски и креветки.
Наибольшее развитие марикультура получила также в странах Азии – в прибрежных акваториях тропических и субтропических морей Тихого и в меньшей степени Индийского океанов, которые отличаются наибольшей продуктивностью и разнообразием видов. Первое место среди них по большинству показателей занимает Китай. На втором месте– Япония, где площадь прибрежного мелководья (до 20 м) составляет 30 тыс. км2, причем под аквакультуру используют уже около половины этой площади. В Японии занимаются выращиванием и устриц, и жемчуга, и морской рыбы, и водорослей. В здешних крупных и хорошо организованных хозяйствах применяют передовые технологии. Примерно по такому же пути пошло развитие марикультуры в Республике Корея. Хотя в остальных странах Восточной, Юго-Восточной и Южной Азии преобладают мелкие хозяйства, основанные на старых традиционных методах, их вклад в продукцию марикультуры также значителен.
В Западной Европе сложилась специализация марикультуры в основном на двух группах моллюсков – устрицах и мидиях. При этом во Франции и ФРГ преобладает выращивание устриц, а в Италии, Испании, Нидерландах – мидий. В США выращивают почти исключительно устриц.
Из так называемых проходных рыб в последнее время особенно много внимания уделяется лососевым, вылов которых в открытых морях стал уменьшаться. Разведение лососевых в искусственных условиях уже приближается к 1 млн т в год. Сначала едва ли не монополистом в разведении лосося такими способами была Норвегия, затем с ней стали конкурировать и некоторые другие страны – Чили, Великобритания, Канада, Ирландия. А основные потребители лососевых – Япония, США, страны Западной Европы.
Вклад в мировую аквакультуру отдельных океанов в начале 1990-х гг. ориентировочно оценивали следующим образом: Тихого – 79 %, Атлантического – 18, Индийского – 2 %.
В России продукция аквакультуры сравнительно невелика и представлена в основном пресноводными видами рыб. Однако в последнее время изучаются возможности разведения морских и пресноводных рыб (кефали, камбалы, осетровых, лососевых, карповых, растительноядных и др.), моллюсков и водорослей как в южных, так и в северных, и в дальневосточных морях страны. Но при этом неизбежно возникают некоторые международно-правовые вопросы, связанные с управлением биоресурсами тех акваторий, где интересы России сталкиваются с интересами других прибрежных государств (Каспийское, Черное, Азовское, Японское, Балтийское, Баренцево, Берингово моря).
122. Китобойный промысел
Необходимость бережного отношения к биологическим ресурсам Мирового океана можно показать на примере китобойного промысла.
Киты – отряд водных млекопитающих, который подразделяют на два подотряда: зубатых (кашалот, касатка, белуха, морская свинья) и беззубых, или усатых, китов (синий, финвал, сейвал, горбач, полосатик). Синий кит – самое большое животное на Земле. Длина взрослого кита достигает 30 м, а масса – 150 т. Китовое стадо отличается очень низкой плодовитостью, поскольку самка кита приносит одного, редко двух детенышей, которые достигают промысловой величины в возрасте трех лет. Поэтому темпы воспроизводства такого стада обычно очень низкие.
Люди охотились на китов на протяжении многих веков, чтобы получать китовый жир и мясо, но способы охоты были кустарными. Судовой китобойный промысел зародился в Норвегии в 1868 г. Затем им стали заниматься США, Исландия, Россия, Япония, некоторые другие страны. Совершенствовались и способы добычи, которую стали вести китобойными флотилиями, включающими небольшие быстроходные суда, вооруженные гарпунными пушками (снаряд-граната такой пушки взрывается в теле кита), и плавучие базы, где китовые туши обрабатывают прямо в открытом море. Такая добыча китов продолжалась более ста лет, но география ее при этом менялась. До начала XX в. главным и, по существу, единственным районом китобойного промысла оставалась Северная Атлантика. Затем этот промысел стал постепенно перемещаться в воды Антарктики – в так называемый Южный океан, особенно богатый крилем – главной пищей усатых китов. Китов также стали добывать в северной части Тихого океана, у берегов Южной Америки, Африки, Австралии.
В большинстве случаев эту добычу вели хищнически, без учета темпов воспроизводства китового поголовья. О росте добычи говорят следующие цифры: в 1920 г. было добыто 12 тыс. китов, в 1939 г. – 46 тыс., в 1950 г. – 46 тыс., в 1960 г. – 64 тыс., а в 1962 г. был установлен своего рода рекорд – 66 тыс. китов. В дальнейшем из-за невосполнимых потерь китового стада добыча стала уменьшаться– до 43 тыс. в 1970 г. и 29 тыс. в 1975 г. Всего же за столетний период существования промышленного китового промысла было добыто примерно 2 млн китов общей массой 100 млн т! В результате, тогда как в 1900 г. в океане плавало 4,4 млн китов, к началу 1990-х гг. их осталось около 1 млн.
Изменилось и качество китового стада: популяции 8 из 11 видов китов, являющихся объектом промысла, с точки зрения коммерческого лова или сильно, или очень сильно истощены. В 40—50-х гг. XX в. оказалось в основном уничтоженным стадо самых больших и ценных синих китов, потом – горбатых китов, за ними – финвалов, а к концу 80-х гг. – также менее ценных в промысловом отношении сейвалов и кашалотов. Процесс ухудшения качества китового стада имел и географическое выражение. Сначала были фактически истреблены киты в Северном полушарии, а затем дошла очередь и до китов Южного океана – основного района их обитания. Промышленную добычу китов в Антарктике начали в 1904 г., а уже в 1940-х гг. именно в Южном океане добывали более 70 % всех китов; позднее эта доля еще более возросла. До середины 1960-х гг. здесь было добыто около 1,3 млн голов общей массой 65 млн т. В результате столь интенсивного промысла численность китов в этой акватории уменьшилась в шесть раз.
Первые попытки создать международный орган, который регулировал бы мировой китобойный промысел, были предприняты еще в 1930-х гг. Однако они завершились успехом лишь в 1946 г., когда была создана Международная китобойная комиссия (МКК). Сначала она ввела более строгие квоты на добычу китов в Антарктике, северных частях Атлантики и Тихого океана, а затем и другие ограничения для коммерческого китобойного промысла. Когда же и это не помогло, в 1982 г. страны – члены МКК договорились о десятилетнем моратории на промысел китов, и выдачу лицензий на такой промысел стали строго регламентировать.
В результате в 1980-х гг. китобойный промысел оказался ограниченным в основном выловом китов в научных целях (примерно 1,5 тыс. голов), который вели Япония, Норвегия, Исландия, Республика Корея, СССР. После этого начался прирост китового стада, но он протекает очень медленно, возрастая лишь на несколько процентов в год. Поэтому проходившая весной 1993 г. очередная встреча МКК решила продлить мораторий. А весной 1994 г. на следующем заседании этой комиссии было принято важное решение об установлении долгосрочного заповедника для китов в южной части Мирового океана (к югу от 40° ю. ш.).
Большинство стран стало довольно строго придерживаться рекомендаций МКК. США, например, еще в 1970 г. полностью прекратили свой китобойный промысел и запретили импорт китового сала и жира. Дольше других упорствовали Япония, Норвегия и Исландия, которые продолжали, хотя и ограниченную, добычу китов «в научных целях» еще в 1980-х гг., а эпизодически и в 1990-х гг.
Советский Союз начал свой китобойный промысел в 1933 г. в северной части Тихого океана и активно продолжал его с 1946–1947 гг. в Антарктике, куда ежегодно направлялась мощная китобойная флотилия «Слава». В 1987 г. Советский Союз присоединился, хотя и неохотно, к мораторию МКК. А в первой половине 1990-х гг., уже в новой России, вокруг этого вопроса шли очень большие споры, причем многие предлагали вообще выйти из МКК и возобновить добычу китов. Однако в 1994 г. Россия все же присоединилась к решению МКК о создании заповедника китов в Южном океане. Зато российский китобойный флот, долго стоявший на приколе, занялся промыслом белухи в отечественных морских водах.
123. Мировая транспортная система
Выше уже говорилось о роли транспорта как одной из главных инфраструктурных отраслей в нормальном, ритмичном функционировании мирового хозяйства. Как чуткий барометр хода развития этого хозяйства, транспорт отражает изменения, происходящие в географическом разделении труда, во взаимоотношениях производителей, покупателей и продавцов. Претерпев радикальные изменения под воздействием НТР («транспортная революция»), транспорт в 80—90-х гг. XX в. развивался в целом успешно, хотя и ему не удалось избежать кризисных явлений на рубеже 1997–1998 гг. Долговременные тенденции развития мирового транспорта свидетельствуют о расширении мировой транспортной сети, о повышении ее загрузки, об улучшении качественных показателей, о расширении совместной деятельности различных видов транспорта и др.
Одно из важнейших понятий, связанных с транспортом, – понятие о мировой транспортной системе, которое охватывает все мировые пути сообщения и все транспортные средства. Для характеристики мировой транспортной системы обычно используют три главных показателя: 1) сеть путей сообщения; 2) работу транспорта; 3) основные грузо– и пассажиропотоки.
Мировую транспортную сеть можно рассматривать с разных точек зрения. Интересно, во-первых, проследить динамику ее развития и, во-вторых, проанализировать современное состояние разных видов этой сети.
Динамику развития отдельных видов мирового транспорта во второй половине XX в. демонстрирует таблица 140.
Из приведенных в таблице 140 данных со всей очевидностью следует, что динамика развития отдельных видов транспортной сети в последние десятилетия различается довольно сильно. С одной стороны, длина ее старых видов – железных дорог и внутренних водных путей – стабилизировалась. С другой стороны, протяженность более новых видов транспортной сети – автодорог, трубопроводов и воздушных путей – продолжает довольно быстро возрастать. Графически соотношение отдельных видов транспортной сети в 2005 г. показано на рисунке 103.
Таблица 140
ДИНАМИКА МИРОВОЙ ТРАНСПОРТНОЙ СЕТИ В 1950–2000 гг.[65]
Рис. 103. Транспортная сеть мира, тыс. км
Работа транспорта определяется размерами и структурой перевозок грузов и пассажиров.
Перевозку грузов можно измерять двояко. Во-первых, массой этих грузов, которая в мире еще в начале 1990-х гг. превысила 100 млрд т в год. Во-вторых, и это главное, грузооборотом, т. е. грузовой перевозочной работой, учитывающей не только массу, но и дальность перевозки грузов и измеряемой в тонно-километрах (т/км). Еще в начале 1950-х гг. мировой грузооборот составлял около 7 трлн т/км, а в 2000 г. он достиг уже 50 трлн т/км.
По мере роста грузооборота большие изменения происходили и в структуре. В 1950 г. железные дороги обеспечивали 31 % мирового грузооборота, автомобильные – 7,5, внутренние водные пути – 5,5, морские – 52 и трубопроводы 4 %. Если сравнить эти данные с современными (рис. 104), то обращают на себя внимание уменьшение в перевозках грузов доли железных дорог и внутренних водных путей и увеличение доли морского и трубопроводного транспорта. Это объясняется тем, что именно морской транспорт, обладающий практически неограниченной пропускной способностью морских путей и самой большой грузоподъемностью подвижного состава, берет на себя почти 80 % международных – прежде всего межконтинентальных – перевозок. Значительное повышение роли жидкого и газообразного топлива и сырья, быстрое развитие нефтехимической промышленности способствовали повышению роли трубопроводного транспорта. (Однако при этом нельзя забывать и о том, что в действительности более 80 % всех грузов перевозит автомобильный транспорт, тогда как морской – лишь 3,5 %. Но поскольку средняя дальность перевозок на автомобильном транспорте составляет всего 30 км, а на морском 7–8 тыс. км, грузооборот последнего оказывается намного большим.)
Пассажирские перевозки измеряют численностью перевезенных пассажиров и пассажирооборотом. В наши дни все виды транспорта ежегодно перевозят более 1 трлн пассажиров. Что касается пассажирооборота, то он увеличился с 2,5 трлн пассажиро-километров в 1950 г. до более чем 20 трлн пассажиро-километров в 2005 г. Это отражает заметно возросшую подвижность населения. В структуре пассажирооборота (рис. 104) внеконкурентное первое место принадлежит автомобильному транспорту; в том числе 60 % всех перевозок осуществляется легковыми автомобилями. Особая роль автомобильного транспорта в пассажирских (да и в грузовых) перевозках объясняется его повсеместным распространением, гибкостью и маневренностью. Сеть автомобильных дорог можно сравнить с кровеносной системой организма.
Основные транспортные грузо– и пассажиропотоки подразделяют на межконтинентальные и внутриконтинентальные. При этом межконтинентальные перевозки массовых (наливных, газообразных, насыпных) грузов осуществляют почти исключительно морским транспортом. Примерами их могут служить охарактеризованные выше транспортные «мосты», связанные с перевозками нефти, сжиженного природного газа, угля, железных руд, бокситов и др. На морской транспорт приходится также основная часть межконтинентальных перевозок генеральных (штучных) грузов, например автомобилей, машин. Во внутриконтинентальных перевозках и грузов, и пассажиров главную роль играют автомобильный и железнодорожный транспорт, а в перевозках нефти и природного газа – трубопроводный.
Рис. 104. Структура мирового грузо– и пассажирооборота в 2005 г.
Перспективы развития мирового транспорта в начале XXI в. зависят прежде всего от темпов роста мировой экономики и мировой торговли, а также от геополитической ситуации в мире и его регионах. Согласно некоторым прогнозам, в 2000–2015 гг. можно ожидать относительно умеренного роста перевозок.
Мировая транспортная система не является внутренне однородной. Даже при самом генерализованном подходе ее можно подразделить на две подсистемы – экономически развитых и развивающихся стран, различающиеся очень сильно.
Транспортная подсистема экономически развитых стран отличается особенно большими размерами. На нее приходится около 80 % общей длины транспортной сети, более 70 % мирового грузооборота по массе и примерно 80 % по стоимости, а доля ее в мировом пассажирообороте еще больше. В экономически развитых странах сосредоточено более 4/5 мирового парка автомобилей, в них находятся почти 2/3 всех портов мира, выполняющих 3/4 мирового грузооборота. В структуре грузооборота этих стран на автомобильный транспорт падает 40 %, на железнодорожный – 25, а на остальные виды транспорта – 35 %.
Для этой подсистемы характерны также: большая густота транспортной сети, в первую очередь характеризующая обеспеченность ею, высокий технический уровень транспортной сети и транспортных средств, широкое распространение смешанных перевозок с участием разных видов транспорта. В последнее время на первый план все более выходят требования к качеству транспортного обслуживания, к повышению эффективности, регулярности, ритмичности пассажирских и грузовых перевозок, к увеличению их скорости, комфортности, к обеспечению безопасности. Все большую часть пассажирских и грузовых перевозок в этих странах осуществляют по принципу «точно в срок», что отражает возросшие требования клиентуры.
Транспортная подсистема развивающихся стран имеет во многом другие параметры и качественные характеристики. Она располагает немногим более 20 % общей мировой длины транспортной сети, обеспечивает (по стоимости) 20 % мирового грузооборота. В этих странах сосредоточено 10 % мирового парка легковых и 20 % грузовых автомобилей и автобусов. Густота транспортной сети в большинстве стран невелика, а технический уровень транспорта (например, паровая тяга и узкая колея на железных дорогах) более низкий. Подвижность населения в этих странах также во много раз меньше, чем в развитых.
Наряду с таким двучленным подразделением мировой транспортной системы, в ней принято выделять и несколько региональных транспортных систем, каждая из которых имеет свои особенности. Эти особенности отражают уровень развития производительных сил, отраслевую и территориальную структуру хозяйства, плотность и характер размещения населения, уровень географического разделения труда и степень сформированности экономических районов, участие стран в международных экономических связях, а также особенности исторического развития, природных условий и транспортной политики отдельных государств региона.
Наиболее высокого уровня достигла региональная транспортная система Северной Америки. На нее приходится около 1/3 общей длины всех мировых путей сообщения, а по протяженности автомобильных дорог, газопроводов эта доля еще больше. Северная Америка занимает первое место и по грузообороту большинства видов транспорта. В структуре ее внутреннего грузооборота 26 % приходится на автомобильный транспорт, 28 – на железнодорожный, 18 – на водный (речной и каботажный морской) и 28 % – на трубопроводный. Но особенно показательна структура внутреннего пассажирооборота, который на 81 % обеспечивается легковым автотранспортом, на 16 – воздушным и только на 2 – автобусным и на 1 % – железнодорожным. Хотя при этом очень большие размеры территории и США и Канады приводят к тому, что густота транспортной сети в них сравнительно невелика. Например, для железных дорог она составляет в США – 30, а в Канаде 5 км на 1000 км2 территории.
Региональная транспортная система зарубежной Европы по многим показателям, прежде всего по дальности перевозок, уступает системе Северной Америки, но зато намного превосходит ее по густоте сети и частоте движения. Как и в Северной Америке, здесь достигнут высокий уровень автомобилизации, большое развитие получили трубопроводный транспорт, воздушные перевозки, тогда как роль железнодорожного и внутреннего водного транспорта уменьшилась. Во внутреннем грузообороте Западной Европы на долю автомобильного транспорта приходится 67 %, железнодорожного – 19, водного – 8 и трубопроводного – 6 %. В пассажирообороте также заметно преобладает легковой автомобильный транспорт (54 %), за которым следуют железнодорожный (21), автобусный (17) и воздушный (8 %). А вот по густоте транспортной сети Западная Европа занимает первое место в мире: в Германии, во Франции, в Великобритании, странах Бенилюкса, Швеции, Дании она колеблется от 50 до 100 км на 1000 км2 территории.
Транспортные различия в зарубежной Азии настолько велики, что в ее пределах правильнее было бы выделить несколько региональных транспортных систем: например, высокоразвитую систему Японии, систему Китая, систему Индии и Пакистана, систему стран Юго-Западной Азии. То же относится и к Африке, где немалые различия существуют между Северной Африкой и Африкой к югу от Сахары, к Латинской Америке. В Австралии сложилась своя региональная транспортная система. Однако густота транспортной сети во всех этих региональных системах значительно меньше, чем в Европе и Северной Америке. Лишь в некоторых странах она находится в пределах от 1 до 5 км, а в большинстве не достигает и 1 км на 1000 км2 территории.
Единая транспортная система СССР в известной степени сохранилась и в странах СНГ, образуя особую региональную систему. Хотя на нее приходится только 1/10 мировой транспортной сети, по размерам грузооборота эта система занимает более видное место, прежде всего благодаря железнодорожному транспорту. Россия по общим размерам грузооборота (4,5 трлн т/км) уступает в мире только США и Китаю. Однако в структуре этого грузооборота очень велика доля трубопроводного транспорта (55 %), за которым следует железнодорожный (41 %), тогда как на автомобильный транспорт приходится менее 1 %. Если же рассматривать не грузооборот, а перевозки грузов, то соотношение окажется в значительной мере другим: на железнодорожный транспорт приходится 42 %, трубопроводный – 36, автомобильный – 14 %. В структуре пассажирооборота России 40 % приходится на железнодорожный, 35 % – на автомобильный транспорт и 20 % – на воздушный. К этому надо добавить, что в 1990-егг. и грузооборот, и пассажирооборот транспорта страны очень заметно сократились.
124. Мировой железнодорожный транспорт
Железнодорожный транспорт, зародившийся в эпоху промышленной революции, оставался основным видом транспорта на протяжении всего XIX и первой половины XX в.
Первой железной дорогой на паровой тяге стала линия Ливерпуль – Манчестер в Англии, открытая в 1830 г. В том же году была построена и первая железная дорога в США, соединившая города Чарлстон и Огаста. В 1833 г. появилась первая железная дорога во Франции, в 1835 г. – в Германии и Бельгии. А в России первая железная дорога Петербург – Царское Село (26 км) была открыта в 1837 г. Так было положено начало периоду бурного железнодорожного строительства: с 1850 по 1900 г. в мире было введено в эксплуатацию более 800 тыс. км путей (в среднем по 16 тыс. км в год). Рекордсменом в этой области стали США, а на второе место вышла Россия. К 1920 г. протяженность железных дорог мира достигла уже почти 1,2 млн км. Они сыграли исключительную роль в формировании международного географического разделения труда в пределах отдельных стран и континентов, а соответственно и в становлении мирового хозяйства.
Однако начиная с 20-х г. ХХ в. развитие железнодорожного транспорта замедлилось. До 50—70-х гг. XX в. протяженность железных дорог мира еще продолжала возрастать, но затем началось ее уменьшение (табл. 140). Некоторый регресс этого вида транспорта был вызван прежде всего конкуренцией со стороны других, более новых его видов – автомобильного, воздушного, трубопроводного. В результате доля железнодорожного транспорта в мировом грузо– и пассажирообороте заметно уменьшилась (рис. 104).
Несмотря на такой регресс, при оценке современного этапа развития железнодорожного транспорта мира нельзя не видеть тех радикальных преобразований, которые происходят в этой отрасли начиная с 1970-х гг. Они направлены не столько на дальнейшее расширение сети, сколько на освоение и внедрение новых технологий, электрификацию железных дорог, переход к системам механизации и автоматизации, использованию вычислительной техники, на создание сверхскоростных магистралей, на новую организацию пассажирского и грузового движения. В результате во второй половине 1990-х гг. положение на железнодорожном транспорте начало стабилизироваться. Специалисты считают, что железнодорожный транспорт нашел определенную нишу, в рамках которой он может получить новые стимулы развития. Но и перспективы нового крупного железнодорожного строительства, особенно в Евразии, ныне также оцениваются более высоко.
За этими общемировыми тенденциями скрываются существенные географические различия, которые отражают различия между региональными транспортными системами и выражаются и в показателях железнодорожной сети, и в показателях работы транспорта.
При относительной стабильности протяженности железнодорожной сети мира в целом в одних странах и регионах она сокращается, а в других, напротив, растет. Наиболее яркий пример страны, где происходит сокращение этой сети, являют собой США. Длина железных дорог в 1950–2005 гг. уменьшилась там с 360 тыс. км до 231 тыс., т. е. почти в 1,6 раза. Другой пример– страны Западной Европы: в Великобритании за тот же отрезок времени сеть уменьшилась с 34 тыс. км до 16 тыс., во
Франции – с 45 тыс. км до 29 тыс. Но, с другой стороны, во многих странах мира и во второй половине XX в. продолжали наращивать железнодорожную сеть. В качестве примеров такого рода можно назвать бывший СССР, Китай, Канаду, Индию, некоторые другие страны Азии, Африки и Латинской Америки. Достаточно сказать, что только в Китае в годы девятой пятилетки намечали построить 20 тыс. км новых железных дорог. А всего железные дороги продолжают строить в трех десятках стран.
Теперь обратимся к таблице 141, в которой приведены сведения об общей длине железных дорог и густоте железнодорожной сети в странах, где эта длина превышает 10 тыс. км. Анализ таблицы показывает, что всего таких стран 22, причем большинство из них относится к экономически развитым, а остальные – к наиболее «продвинутым» развивающимся.
Таблица 141
ДЛИНА ЖЕЛЕЗНЫХ ДОРОГ И ГУСТОТА ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНОЙ СЕТИ ПО СТРАНАМ МИРА В 2005 г.
Большой интерес для анализа представляет также графа таблицы, относящаяся к густоте (плотности) железнодорожной сети, для показателей которой характерен очень сильный разброс.
Еще сравнительно недавно максимальной считалась пустота более 100 км на 1000 км2 территории, которую имели несколько европейских стран. Но вследствие сокращения железнодорожной сети в этой группе осталась только одна, не вошедшая в таблицу Чехия (120 км). Довольно высокие показатели густоты сети, находящиеся в пределах 50– 100 км на 1000 км2, также характерны прежде всего для стран зарубежной Европы и Японии. Очень крупные по территории страны – Канада, Россия, Китай, Индия, Австралия и даже США, – несмотря на большую общую длину железных дорог, имеют значительно более низкие показатели густоты железнодорожной сети. Еще ниже они, как правило, в большинстве развивающихся стран (в Азии и Латинской Америке обычно до 10 км, а в Африке – до 5 км на 1000 км2 территории). И это не говоря уже о том, что во многих странах Тропической Африки вообще нет железных дорог.
Таблица 142
ПЕРВЫЕ ДЕСЯТЬ СТРАН ПО РАЗМЕРАМ ГРУЗООБОРОТА ЖЕЛЕЗНЫХ ДОРОГ В 2005 г.
Такие же большие региональные и страновые различия скрываются и за общемировыми показателями работы транспорта. Мировой грузооборот железных дорог в 2005 г. составил 8000 млрд т/км. Основную роль в его обеспечении играют страны, входящие в первую десятку по этому показателю. На них приходится более 9/10 этого грузооборота (табл. 142).
Мировой пассажирооборот железных дорог в начале XXI в. устойчиво держится на уровне 1900 млрд пассажиро-километров. Но для более реалистичной его характеристики воспользуемся несколько иным показателем: сколько километров в среднем проезжает по железной дороге за год один пассажир. Первое место в мире по данному показателю занимает Япония (2000 км). Далее следуют Швейцария (1700 км), Австрия (1200), Украина, Россия и Белоруссия (по 1150), Франция (1000), Нидерланды и Египет (от 900 до 1000 км).
Большой интерес для характеристики сети (и работы) железных дорог представляет знакомство с уровнем их электрификации (рис. 105). Как хорошо видно, длина электрифицированных магистралей отнюдь не всегда прямо пропорциональна размерам территории страны или эксплуатируемой длине ее железнодорожной сети. Еще в большей степени это относится к доле электрифицированных дорог по отношению к общей их протяженности, которая даже в 17 странах, представленных на рисунке 105, колеблется в пределах от 22–23 % (Китай, Индия) до 70 (Швеция) и даже 95 % (Швейцария). Из стран, оставшихся за рамками этого графика, большую долю электрифицированных железных дорог имеют Грузия (100 %), Люксембург (95), Армения (91), Бельгия (74), Нидерланды (73), Болгария (63), Норвегия (62 %). Интересно также, что в Канаде и Австралии электрифицированных дорог вообще нет, а в США они составляют лишь 1 % от общей длины сети; эти страны ориентируются только на дизельную тягу.
Одним из главных направлений «реанимации» железнодорожного транспорта в последнее время стало сооружение высокоскоростных магистралей, на которых пассажирские экспрессы развивают скорость в 200–300 км в час, а иногда и большую. Пионерами строительства таких дорог стали Япония и Франция. Затем их начали строить и в других странах Западной Европы (Германия, Италия), в США (между Вашингтоном и Нью-Йорком, Лос-Анджелесом и Лас-Вегасом, во Флориде), в Республике Корея (Сеул – Пусан), в Китае.
О том, что даже крупные природные преграды для железнодорожного транспорта давно уже не являются непреодолимыми, свидетельствуют следующие примеры. В отношении гор наиболее известный пример, конечно, Альпы, где в XIX и XX вв. железные дороги были проложены через перевалы на высоте 2200–2300 м. В Норвегии железная дорога длиной 500 км связала Осло и Берген, поднимаясь до высоты 1300 м; она имеет 184 туннеля общей длиной 38 км. В восточной части Индии еще в конце XIX в. была построена 50-километровая железная дорога, соединившая климатический курорт Дарджилинг в Гималаях с основной железнодорожной магистралью. А железная дорога, соединяющая сети Чили и Аргентины и пересекающая Анды, поднимается до абсолютной высоты 4470 м! Примеры преодоления крупных водных рубежей более характерны для наших дней. Это сооружение туннеля Сейкан в Японии между островами Хонсю и Хоккайдо, Евротоннеля в Европе, соединившего сети Великобритании и Франции через Ла-Манш. До 2010 г. намечают соорудить также тоннель под Гибралтарским проливом, который позволит связать железные дороги Марокко и Испании, т. е. Африки и Европы.
Рис. 105. Протяженность электрифицированных железных дорог по странам мира (в скобках указана их доля в общей протяженности железных дорог страны)
Россия была и остается, можно сказать, великой железнодорожной державой. Занимая второе место в мире по общей протяженности железных дорог (85 тыс. км, или 8 % от мировой), Россия обеспечивает 23 % мирового грузооборота и 7 % мирового пассажирооборота железнодорожного транспорта. Как уже было отмечено, железные дороги принимают на себя примерно 2/5 внутреннего грузо– и пассажирооборота России, а во внешних перевозках их доля составляет 40–45 %. По грузонапряженности железных дорог (которую измеряют в млн т/км на 1 км пути за год) Россия, как в прошлом Советский Союз, не имеет себе равных во всем мире. В России находится и самая длинная в мире Транссибирская магистраль (10 тыс. км), 100-летие которой отмечалось в 2001 г. Наряду с этим нельзя не учитывать, что в 1990-х гг. показатели работы железных дорог страны существенно снизились, а сами пути и подвижной состав нуждаются в значительной модернизации. Вот почему в 2007 г. была принята «Стратегия развития железнодорожного транспорта РФ до 2030 г.», осуществление которой должно кардинально повысить транспортную обеспеченность страны. В частности намечено построить 20 тыс. км новых линий.
125. Мировой автомобильный транспорт
Вся история автомобильного транспорта умещается в рамки одного XX в., в течение которого он пережил, образно говоря, и свою «древность», и «средние века», и «новое», и «новейшее» время. В наши дни он играет особенно большую роль в системе коммуникаций и городов, и районов, и стран, да и целых регионов. Хотя автомобильный транспорт обслуживает в первую очередь национальные перевозки, растет и его участие в международных перевозках грузов и пассажиров – как самостоятельно, так и в кооперации с другими видами транспорта. Отсюда его влияние не только на национальные, но и на мировое хозяйство. Наступление «автомобильной эры» во многом объясняется тем, что автомобиль – один из самых удобных и экономичных видов транспортных средств. Наряду со всем этим нужно иметь в виду, что именно автомобильный транспорт особенно чутко реагирует на изменения спроса, которые зависят и от состояния экономики, и от доходов населения, и от темпов и уровня урбанизации и тем более субурбанизации и др.
Один из важнейших показателей, используемых для характеристики этого вида транспорта, – протяженность автомобильных дорог. Хотя в последнее время автодорожная сеть в мире растет уже не так быстро, как раньше, в ней происходят большие качественные изменения. Так, еще в 1950 г. доля дорог с твердым покрытием в общей протяженности автодорог составляла 1/2, а в наши дни – более 9/10, причем свыше половины этих дорог относятся к усовершенствованным. К тому же среди них появляется все больше автострад, которые впервые были построены в США в 1914 г., в Германии в 1921 г., в Италии в 1924 г., а теперь имеются уже во многих развитых и развивающихся странах.
Распределение протяженности автомобильных дорог между ведущими странами показано в таблице 143.
Анализ таблицы 143 позволяет сделать следующие выводы. Во-первых, в 20 перечисленных в ней странах сконцентрировано 85 % мировой протяженности автомобильных дорог. Во-вторых, в двадцатку стран-лидеров входят шесть стран зарубежной Азии, шесть стран зарубежной Европы, две страны Северной и три страны Латинской Америки, одна страна Африки, Австралия и Россия. В-третьих, США, обладая 20 % мировой автодорожной сети, опережают все остальные страны с большим отрывом.
Наряду с протяженностью автомобильных дорог большой интерес представляет также показатель густоты (плотности) их сети, который варьирует в еще больших пределах. Приоритет по этому показателю – за сравнительно небольшими по территории странами Европы и Японией. Так, в Бельгии плотность сети автодорог составляет 4800 км на 1000 км2 территории, в Японии – 3100, в Нидерландах – 3050, в Германии и Франции – 1800 км на 1000 км2. А в странах-гигантах, что вполне естественно, этот показатель значительно ниже: в США он составляет 700 км на 1000 км2 территории, в Бразилии – 230, в Канаде и Австралии – 90—100, в России – 34, в Китае – 200 км на 1000 км2.
Таблица 143
ПЕРВЫЕ ДВАДЦАТЬ СТРАН ПО ПРОТЯЖЕННОСТИ АВТОМОБИЛЬНЫХ ДОРОГ В 2005 г.
А самые низкие показатели густоты автодорожной сети – в странах Тропической Африки.
Таблица 144
ПЕРВЫЕ ДЕСЯТЬ СТРАН ПО РАЗМЕРАМ ГРУЗООБОРОТА АВТОМОБИЛЬНОГО ТРАНСПОРТА В НАЧАЛЕ XXI в.
Таблица 145 СТРАНЫ МИРА, РАСПОЛАГАЮЩИЕ АВТОМОБИЛЬНЫМ ПАРКОМ БОЛЕЕ 10 МЛН МАШИН В 2005 г.
Для оценки работы автомобильного транспорта, как и железнодорожного, обычно пользуются показателями грузооборота и пассажирооборота. Мировой грузооборот этого вида транспорта в 2005 г. составлял 3600 млрд т/ км, т. е. был несколько меньше грузооборота железнодорожного транспорта. По пассажирообороту (11 000—12 000 млрд пассажиро-километров) он занимал внеконкурентное первое место. О том, что главную роль в грузообороте автомобильного транспорта играют в основном страны «большой семерки» Запада свидетельствуют данные, приведенные в таблице 144.
Но, пожалуй, наиболее полное представление об автомобильном транспорте как всего мира, так и отдельных стран могут дать сведения о размерах автомобильного парка, который на протяжении XX в. возрастал очень быстро. Перед началом Первой мировой войны мировой парк насчитывал примерно 350 тыс. автомобилей, перед началом Второй мировой войны – 46 млн, в 1950 г. – 50 млн, а в 1975 г. – уже 300 млн. Рубеж в 500 млн автомобилей был преодолен в 1987 г., а в 600 млн – в 1997 г. В 2007 г. мировой автопарк достиг 800 млн машин. Большую часть этого парка составляют легковые автомобили.
Между отдельными, даже ведущими странами автомобильный парк распределяется очень неравномерно, о чем свидетельствуют данные таблицы 145.
Данные таблицы 145 очень наглядно отражают некоторые закономерности современного мирового хозяйства. Первые шесть мест по величине автомобильного парка занимают великие державы западного мира. Среди стран-лидеров по этому показателю фигурируют три ключевые развивающиеся страны – Китай, Бразилия и Мексика, а также Россия, Канада, Австралия и три менее крупные страны – Испания, Польша и Республика Корея. Кстати, при оценке роли США как страны, которая возглавляет список лидеров, нужно все же иметь в виду, что ныне ее доля в мировом автопарке составляет мнее 1/3, тогда как на рубеже 50—60-х гг. XX в. она достигала 2/3.
Конечно, по размерам автомобильного парка тоже можно судить об уровне автомобилизации. Но все-таки правильнее измерять этот уровень при помощи других показателей. Обычно для его оценки применяют показатель количества личных автомобилей, приходящихся на 1000 жителей. Наиболее высок он в странах Западной Европы, в США, Канаде, Австралии и Новой Зеландии (рис. 106). Выходит, что в среднем в Западной Европе на тысячу жителей приходится от 300 до 600, в США – 675, в Канаде – 570, в Японии – 470, в Австралии – 520 и в Новой Зеландии – 630 легковых автомобилей.
Рис. 106. Страны с наиболее высоким уровнем автомобилизации
Из других стран мира очень высок уровень автомобилизации у некоторых небольших государств, преимущественно нефтеэкспортирующих (в Брунее на 1000 жителей приходится 575 автомобилей, в Кувейте – 360, в Бахрейне – 240, в Катаре – 220), а также и других (в Ливане – 320, на Кипре – 750). А самые низкие в мире показатели – у наименее развитых африканских и азиатских стран: в ЦАР, Сомали и Танзании – 0,1, в Мозамбике – 0,3, в Бангладеш – 0,5, в Мьянме – 0,8, в Эфиопии и Танзании – 0,9 автомобиля на 1000 жителей. Выходит, что между ведущими странами и странами-аутсайдерами по уровню автомобилизации действительно возникла дистанция огромного размера.
Для характеристики уровня автомобилизации используют и другой, возможно, еще более наглядный показатель – количество людей, приходящихся в среднем на один легковой автомобиль. Для США он составляет 2, для Канады, ФРГ, Франции, Великобритании, Японии – от 2 до 3, для Бразилии – 8, для Индии – 130, а для Китая – 80 человек.
Россия по развитию автомобильного транспорта значительно отстает от уровня стран Запада. В первую очередь это относится к печально знаменитым российским дорогам, которые и по протяженности, и в особенности по качеству уступают дорогам ряда зарубежных стран: 1/3 ее дорог имеет гравийное, щебенчатое или булыжное покрытие, а 1/10 – это грунтовые дороги. Густота автодорог (34 км на 1000 км2) в России намного ниже, чем в любой другой европейской стране. По размерам автомобильного парка Россия занимает только седьмое место в мире. Что же касается уровня автомобилизации, то даже при росте за последнее время этого показателя с 60 до более чем 180 машин на 1000 жителей, он еще остается заметно более низким, чем, скажем, в Польше, Венгрии или Болгарии. К тому же этот автомобильный парк распределен между субъектами Российской Федерации крайне неравномерно. Больше всего личных легковых автомобилей у жителей Москвы и Московской области, Калининградской области, Ханты-Мансийского автономного округа и областей Дальнего Востока (благодаря приобретению подержанных японских автомобилей), а меньше всего – у жителей Европейского Севера, Центра, Волго-Вятского и Уральского районов, Восточной Сибири.
126. Мировой трубопроводный транспорт
Наряду с железнодорожным и автомобильным трубопроводный транспорт относится к сухопутным видам транспорта. Однако тогда как по железным и автомобильным дорогам перевозят и грузы и пассажиров, трубопроводы предназначены только для транспортирования жидких и газообразных продуктов. Соответственно их принято подразделять на нефтепроводы, продуктопроводы и газопроводы (пульпопроводы имеют очень небольшое значение).
Развитие трубопроводного транспорта неотделимо от развития нефтяной и газовой промышленности. Нефтепроводы и продуктопроводы наряду с танкерным флотом являются главным средством переброски нефти и нефтепродуктов на средние, большие и очень большие расстояния. Такую же функцию выполняют газопроводы в газовой промышленности. И те и другие обеспечивают преодоление территориального разрыва между районами добычи и потребления жидких и газообразных углеводородов.
История трубопроводного транспорта, как и история нефтяной промышленности, восходит к середине XIX в. Первый нефтепровод длиной всего 6 км построили в США в 1865 г. Через десять лет промышленный центр Питсбург в Пенсильвании был соединен с нефтепромыслом 100-километровым нефтепроводом. В Латинской Америке первый нефтепровод был проложен (в Колумбии) в 1926 г., в Азии (в Иране) – в 1934 г., в зарубежной Европе (во Франции) – в 1948 г. На территории Российской империи первый продуктопровод, соединивший Баку и Батуми, был построен в 1907 г. Но широкое строительство нефтепроводов началось уже после Первой мировой войны, а газопроводов – после Второй мировой войны.
К середине XX в. общая протяженность трубопроводов мира достигла 350 тыс. км, а в 2005 г. она превысила 2 млн км. Трубопроводы построены и функционируют в нескольких десятках стран мира, но, как обычно, определяющее значение имеют страны, входящие по этому показателю в первую десятку (табл. 146).
Таблица 146
ПЕРВЫЕ ДЕСЯТЬ СТРАН ПО ДЛИНЕ ТРУБОПРОВОДОВ В 2005 г.
Помимо десяти стран-лидеров трубопроводы значительной протяженности имеют и многие другие государства мира, расположенные в Юго-Западной, Юго-Восточной Азии, в Северной Африке, в Латинской Америке, а также страны СНГ.
Анализируя размещение нефте– и продуктопроводов, можно отметить, что крупнейшие их системы сложились, во-первых, в странах с большими размерами добычи и внутреннего потребления нефти и нефтепродуктов, а иногда и экспортирующих их (США, Россия, Канада, Мексика, а также Казахстан, Азербайджан и др.). Во-вторых, они сложились в странах с ярко выраженной экспортной ориентацией нефтяной промышленности (Саудовская Аравия, Иран, Ирак, Ливия, Алжир, Венесуэла). Наконец, в-третьих, они сформировались в странах с не менее ярко выраженной импортной ориентацией нефтяного хозяйства (Германия, Франция, Италия, Испания, Украина, Белоруссия и др.). Самые большие по протяженности магистральные нефтепроводы сооружены в странах СНГ, в США, Канаде, Саудовской Аравии.
В составе первой десятки стран по протяженности газопроводов первые семь позиций – с огромным количественным перевесом – занимают экономически развитые страны. Это во многом объясняется тем, что строительство газопроводов в Китае началось сравнительно недавно, большинство же развивающихся стран если и экспортирует природный газ, то в сжиженном виде морским путем. В свою очередь, из перечисленных в таблице развитых стран США, Германия, Франция, Италия (к ним можно добавить Украину, Белоруссию, Польшу, Чехию, Австрию и др.) имеют ярко выраженную потребительско-импортную ориентацию, а Россия и Канада (к ним можно добавить Туркмению, Норвегию, Алжир) – потребительско-экспортную или экспортно-потребительскую ориентацию. Самые большие по протяженности газопроводы действуют в странах СНГ, Канаде и США.
Показатель густоты трубопроводной сети применяется значительно реже, чем показатель густоты железных и автомобильных дорог. Тем не менее можно отметить, что по густоте нефтепроводной сети выделяются страны Западной Европы (особенно Нидерланды, Бельгия, Германия, Италия, Великобритания), США и небольшие нефтедобывающие и нефтеэкспортирующие государства Тринидад и Тобаго («рекордсмен мира» с показателем 200 км на 1000 км2 территории), Бруней и Бахрейн. По густоте газопроводной сети лидируют Нидерланды и Германия (275 км на 1000 км2 территории).
Обратимся теперь к характеристике работы, т. е. грузопотоков мирового трубопроводного транспорта. В конце 1990-х гг. грузооборот нефте– и продуктопроводов мира приближался к 4 трлн т/км, а газопроводов – к 2,5 трлн т/км (наверное, понятнее будет, если сказать, что нефте– и продуктопроводы мира ежегодно перекачивают более 2 млрд т нефти и ее продуктов). В этом грузообороте участвуют все те же страны, которые уже были названы выше, но с еще большим перевесом двух из них – России и США.
Трубопроводный транспорт имеет большие перспективы развития, связанные с постоянным ростом потребностей в нефти и в особенности в природном газе. В разных регионах и странах мира продолжается сооружение магистральных нефтепроводов. Главным центром активности в этом отношении в последнее время стал Каспийский регион. Еще больший размах приобрело строительство газопроводов. Их также сооружают во многих регионах и странах, но если иметь в виду только важнейшие из них, то следует назвать в первую очередь страны СНГ, Юго-Восточной Азии, Китай, Австралию, а во вторую – Западную Европу, США и Канаду, Северную Африку и Латинскую Америку. По данным на 2001 г., всего в мире сооружалось 85 тыс. км новых трубопроводов.
Россия, уступая США по общей протяженности трубопроводов, еще в начале 1990-х гг. намного превосходила их по грузообороту этого вида транспорта. Этот перевес сохранился и позже: ведь грузооборот нефте– и газопроводов России составляет 1850 млрд т/км, или почти треть мирового. Лидерство России во многом объясняется тем, что ее гораздо более новые по времени постройки и более современные трубопроводы благодаря большому диаметру труб и высокому давлению обладают намного большей пропускной способностью. Это относится к уже давно действующим международным трубопроводам – нефтепроводу «Дружба» и газопроводам «Союз» и «Братство», по которым нефть и газ поставляются в зарубежную Европу. И тем более к недавно введенной в эксплуатацию Балтийской трубопроводной системе (БТС), давшей выход нефти к Финскому заливу, а также к строящимся морским газопроводам «Северный поток» (на Балтийском море) и «Южный поток» на Черном море. На восточном направлении ведется грандиозное строительство нефтепровода Восточная Сибирь – Тихий океан (ВСТО), по которому российская нефть пойдет на рынки стран АТР и США. Благодаря трубам диаметром почти в 1,5 м пропускная способность этой нефтяной магистрали составит 80 млн т в год.
127. Мировое морское судоходство
Судоходство – древнейшая отрасль транспорта, зародившаяся еще в далеком прошлом. И ныне морской транспорт – очень важная составная часть мировой транспортной системы, без которой нормальное функционирование мирового хозяйства было бы невозможным. Во второй половине XX в. развитию морского транспорта способствовали формирование очень большого территориального разрыва между районами производства и потребления, увеличение зависимости большинства экономически развитых стран от заморских поставок топлива и сырья, а также от сбыта своей продукции. Достаточно сказать, что в Великобритании и Японии морской транспорт обслуживает 98 % всех внешнеторговых перевозок, в США – 90 %. Неудивительно, что и в целом в мире судоходство обеспечивает транспортными услугами примерно 80 % международных экономических связей. По каналам морской торговли ежегодно перевозят товары стоимостью более 1,5 млрд долл. А в суммарном мировом грузообороте доля морского транспорта составляет 62 % (рис. 104).
Со своей стороны и развитие мирового хозяйства в условиях НТР и глобализации постоянно и сильно воздействует на морской транспорт. Это выражается в формировании новых морских путей и образовании особых их сгущений на некоторых направлениях, в усилении монополизации судоходства, в обострении борьбы за грузы, доходящей до «войны флагов», в контейнеризации морского транспорта, в изменении форм организации перевозок.
До недавнего времени в морском судоходстве существовали две формы организации перевозок– трамповая и линейная. При трамповом (от англ. tramp – бродяга) судоходстве суда работают на различных направлениях в зависимости от наличия грузов; цена перевозки при этом выступает в виде фрахтовой ставки. При линейном судоходстве суда работают по расписанию прибытий и отходов в порты погрузки-выгрузки на строго определенных регулярных линиях; при этом цена перевозки определяется тарифами. На трамповых судах перевозятся главным образом массовые, а на рейсовых – генеральные грузы. Однако в последние десятилетия наибольшее развитие получила третья, смешанная, форма, которую иногда называют регулярным трамповым судоходством. Для нее характерна организация перевозок и работы флота на постоянных направлениях последовательными рейсами по «маятниковой», или «челночной» схеме. Уже к началу 1990-х гг. именно по такой схеме морским транспортом перевозили около 3/5 всех грузов.
Таблица 448
ДИНАМИКА ГРУЗООБОРОТА И ОБЪЕМА ГРУЗОПЕРЕВОЗОК МОРСКИМ ТРАНСПОРТОМ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ ХХ в.
Транспорт в целом называют барометром мировой экономики, морской же транспорт в этом отношении обладает особой «чувствительностью». Чтобы доказать данное положение, достаточно проанализировать таблицу 147, отражающую динамику мировой морской торговли.
Данные таблицы 147 свидетельствуют об очень быстром росте морских перевозок в 1950–1980 гг. Мировой грузооборот морского транспорта увеличился за тот период времени в 9 раз, а объем перевозимых грузов – более чем в 6,5 раза. Но в первой половине 1980-х гг. и абсолютные, и относительные показатели довольно резко снизились в результате энергетического и сырьевого кризисов середины 1970-х гг. и циклического кризиса мирового капиталистического хозяйства в начале 1980-х гг. Начавшийся в конце 1980-х гг. новый подъем мировой экономики снова привел к увеличению спроса на морские перевозки, и они опять стали расти. Интересно, что этот рост проявился в первую очередь в объеме перевозок грузов и в значительно меньшей степени – в грузообороте. Это объясняется уменьшением дальности транспортирования многих грузов (например, нефти – с 13 тыс. км до 8 тыс.). Во второй половине 1990-х гг. морские перевозки продолжали расти, но с перебоями и в целом не так быстро, как предполагалось. Так что и прогнозы на начало XXI в. пришлось скорректировать в сторону уменьшения.
Одновременно большие изменения происходили и в структуре мировых морских перевозок. До начала энергетического кризиса главной чертой этих изменений было увеличение доли наливных грузов (в 1950 г. – 41 %, в 1960 г. – 49, в 1970 г. – 55 %). Но в связи с кризисом доля их стала уменьшаться, тогда как доля навалочных, насыпных и генеральных грузов – возрастать. К концу 1980-х гг. доля наливных грузов уменьшилась до 37 %, доля навалочных и насыпных грузов выросла до 24, а штучных (так называемых генеральных) грузов – до 25 %. В 1990-х гг. эта тенденция сохранилась: перевозки угля, железной руды, бокситов, зерна, продовольствия и в особенности генеральных грузов росли быстрее, чем перевозки нефти и нефтепродуктов.
Переходя к рассмотрению географического распределения мировых морских перевозок, нужно прежде всего отметить соотношение в этих перевозках трех групп стран. В конце 1990-х гг. на развитые страны Запада приходилось 45 % экспортных отгрузок морского транспорта, на развивающиеся – 51, а на страны с переходной экономикой – 4 %. Здесь обращает на себя внимание очень большая доля развивающихся стран. Это связано как с их общей ролью в международном географическом разделении труда, так и с активной политикой в области морского судоходства, которую проводят многие из них; в первую очередь это относится к новым индустриальным странам. А в импортных разгрузках, как и можно было ожидать, по-прежнему доминируют страны Запада. На развивающиеся страны приходится примерно 25 %, а на страны с переходной экономикой 3 % разгрузочной работы.
С географической точки зрения наиболее важной частью анализа морских перевозок является, пожалуй, вопрос о географии мировых морских трасс. Л. И. Василевский правильно писал о том, что морская трасса – это условное понятие. В отличие от наземного транспорта географию морского определяет не сеть путей сообщения, а сеть портов, морских каналов и проливов, доступных для морских судов эстуариев и течений крупных рек. Географическое разделение труда привело к тому, что большинство морских трасс сохраняет свою устойчивость на протяжении многих десятилетий.
Для географа очень интересен также вопрос о роли отдельных океанов в мировом морском судоходстве.
Вот уже в течение пяти веков – с начала Великих географических открытий – первое место (3/5) в мировом линейном и трамповом судоходстве занимает Атлантический океан, что объясняется многими природными, историческими, экономическими причинами. Среди них можно назвать морфологию морских берегов, их изрезанность, особенно в Европе и на северо-востоке Северной Америки. Можно назвать высокий уровень заселенности и урбанизированности большинства приморских районов, отражающий уровень социально-экономического развития десятков стран. Наконец, по просторам Атлантики проходят кратчайшие морские связи между Старым и Новым Светом. Неудивительно, что на берегах именно этого океана возникло большинство морских портов мира.
В Атлантическом океане сформировалось несколько важных направлений морского судоходства. Главное из них – североатлантическое, которое проходит между 35–40° и 55–60° с. ш., вбирая в себя многие трансатлантические судоходные трассы между США и Западной Европой. По ним перевозятся как сырьевые (уголь, руды, хлопок, лес), так и генеральные грузы. К этому направлению примыкают также пути по Средиземному, Северному, Норвежскому морям. До середины XX в. это был также самый большой в мире сгусток морских пассажирских линий, но победить в соревновании с воздушным транспортом морской транспорт так и не смог. В 1958 г. в пассажироперевозках они впервые количественно сравнялись, а в наши дни практически весь пассажирооборот между Европой и Северной Америкой обслуживает авиация.
С начала XIX в. началось соревнование пароходных компаний за приз «Голубая лента Атлантики», предназначавшийся судну, которое пересечет этот океан за самый короткий срок. Первый подобный трансатлантический рейс совершил в 1819 г. американский парусно-паровой фрегат «Саванна», который, однако, почти весь путь до Ливерпуля прошел под парусами; этот рейс продолжался около 28 суток. В 1838 г. гигантский по тем временам пароход – английский «Грейт Вестерн» преодолел расстояние между Европой и Америкой за 14,5 суток. Во второй половине XIX в. борьба за «Голубую ленту Атлантики» шла между Великобританией, Германией, Францией и США. Уже в начале XX в. английская «Лузитания» сократила время в пути до 4 суток и 20 часов. В 1938 г. знаменитый французский пассажирский лайнер «Нормандия» пересек океан за 4 суток и 3 часа. В 1948 г. еще более знаменитый английский пароход «Куин Мери» преодолел его за 3 суток и 12 часов и, наконец, в 1952 г. американский «Юнайтед Стейтс» установил абсолютный рекорд – 3 суток, 10 часов и 40 минут.
Другие важные направления морского судоходства в Атлантическом океане – южноатлантическое (Европа – Южная Америка), западноатлантическое (Африка – Европа). Через Атлантику проходят также грузопотоки нефти и некоторых других массовых грузов из Азии в Европу и США. Однако в целом за последние десятилетия значение Атлантического океана в мировом судоходстве уменьшилось.
Тихий океан, занимая второе место по объему морских перевозок (1/4), пока еще сильно отстает от Атлантического. Но потенциал этого океана, к берегам которого выходят 30 государств с населением около 3 млрд человек, очень велик. Здесь находятся многие крупнейшие порты мира, зарождаются потоки многих массовых, а в последнее время и генеральных грузов. Обычно эти потоки также объединяют в несколько главных направлений.
Первое, северное транстихоокеанское, направление соединяет США и Канаду со странами Восточной и Юго-Восточной Азии. Из Северной Америки в этом потоке транспортируют уголь, руды, лесные грузы, зерно, машины и полуфабрикаты, из Азии – автомобили, стальные изделия, разнообразное оборудование, тропическую древесину, рыбу и рыбопродукты. Вторая группа морских линий связывает Атлантическое побережье США с Гавайскими островами и Японией через Панамский канал. К трансокеанским можно отнести и сравнительно новые «транспортные мосты» (угольный, железорудный, бокситовый), которые соединяют Австралию с Японией и другими странами Восточной Азии. Кроме того, еще две группы судоходных линий проходят вдоль побережий материков – азиатского и двух Америк.
Третье место по объему морских перевозок (1/6) принадлежит Индийскому океану, к берегам которого выходят 30 государств с населением, приближающимся к 1,5 млрд человек. Наибольшее значение в этом океане имеют морские перевозки из Европы в Азию и Австралию через Суэцкий канал, меньшее – те трансокеанские направления, которые связывают Австралию с Южной Африкой и Европой. Хотя в целом по интенсивности перевозок Индийский океан уступает Атлантическому и Тихому, по перевозкам нефти (из Персидского залива) он их превосходит.
Северный Ледовитый океан в мировом морском судоходстве принимает значительно меньшее участие. По Северо-Западному, канадскому, пути сквозное судоходство не поддерживается, а вдоль северных берегов России проходит Северный морской путь длиной около 6000 км.
Как это ни парадоксально на первый взгляд, но в последнее время помехой для морского торгового судоходства снова стало морское пиратство. Из истории известно, что еще в римскую эпоху пиратство процветало в Средиземном море, и Гнею Помпею для борьбы с ним было выделено 500 кораблей. В средние века и в новое время пиратство снова процветало на Средиземном море, у атлантических берегов Африки, затем эпицентр его сместился в Карибское море, даже прозванное Флибустьерским. Современное морское пиратство создает угрозу для судов на многих морях. Но особенно опасными в этом отношении считаются Карибское, Южно-Китайское моря, Индийский океан. Хорошо вооруженные пиратские команды на быстроходных судах нападают на торговые корабли и грабят их. Только в 2000 г. было зарегистрировано 470 пиратских нападений на гражданские суда.
Для России морской транспорт также имеет большое значение, в первую очередь в обеспечении внешнеэкономических связей. По грузообороту он теперь в десятки раз уступает трубопроводному и железнодорожному транспорту. После распада СССР из-за больших потерь в морском флоте, береговой инфраструктуре и общей тяжелой экономической ситуации этот грузооборот в 1992–2006 гг. уменьшился в восемь раза.
128. Мировой морской флот
Морской торговый флот обычно характеризуют двумя главными показателями: количеством эксплуатируемых судов и их тоннажем, который определяют либо по грузовместимости,[66] либо по грузоподъемности.[67]
Сведения о числе судов очень сильно различаются в зависимости от того, какие по величине суда учитывают. Согласно Регистру Ллойда – наиболее авторитетной английской компании, ведающей этими вопросами, в 1950 г. в мире насчитывалась 31 тыс. морских судов, а в начале 1990-х гг. их количество превысило 80 тыс. Однако если учитывать только суда грузоподъемностью свыше 300 т, то их общее число составит примерно 40 тыс. Суммарное водоизмещение судов мирового торгового флота в 2005 г. достигло примерно 600 млн брт, а их грузоподъемность – 900 млн двт.
Развитие морского флота, как и морского судоходства в целом, чутко отражает изменения, происходящие в мировой экономике. Об этом свидетельствуют данные таблицы 148.
Анализ таблицы 148 позволяет сделать главный вывод о том, что во второй половине XX в. валовая вместимость мирового морского флота увеличилась в 5 раз (а с начала века она выросла в 20 раз). Однако этот рост не был равномерным. До начала 1980-х гг. тоннаж морского флоа возрастал довольно быстро, но затем началось даже его сокращение, вызванное общим уменьшением мировой торговли и в особенности перевозок нефти в результате энергетического кризиса. Естественно, что в наибольшей мере сокращение тоннажа затронуло нефтеналивной флот: десятки супертанкеров были проданы на слом или поставлены на прикол.
Таблица 148
ДИНАМИКА РОСТА МИРОВОГО МОРСКОГО ФЛОТА В 1950–2006 ГГ.
Только в самом конце 1980-х гг., когда в мировой торговле снова наступило оживление, тоннаж морского флота вновь стал расти, причем этот рост продолжался и в 1990-е гг. Он объясняется, с одной стороны, увеличением спроса на морские перевозки, а с другой – техническим совершенствованием самого флота, например увеличением скорости движения судов, сокращением времени их стоянки в портах, внедрением компьютеризации. Одновременно произошло и обновление тоннажа морского флота: в конце 1990-х гг. ежегодное его увеличение благодаря новым судам составляло примерно 35 млн двт (при выводе из эксплуатации 25 млн двт).
На протяжении второй половины XX в. существенные изменения произошли и в составе мирового морского флота, связанные в первую очередь с изменениями в структуре международной торговли.
До начала мирового энергетического кризиса середины 1970-х гг. примерно половину всего тоннажа мирового морского флота составляли танкеры для перевозки нефти. При этом среди них преобладали супертанкеры дедвейтом 200–500 тыс. т (самым большим из них считали плававший под греческим флагом танкер «Хелос Фолс» дедвейтом 535 тыс. т). Суда-балкеры для перевозки сухогрузов, суда для транспортирования генеральных грузов значительно уступали танкерам по тоннажу. Но после энергетического кризиса состав мирового флота начал довольно быстро изменяться: и число танкеров, и их доля в тоннаже стали уменьшаться, а показатели других типов судов, напротив, возрастать.
Одновременно в составе балкерного флота стал происходить переход от универсальных к специализированным судам – углевозам, рудовозам, лесовозам, автомобилевозам, банановозам и др. Стало увеличиваться число контейнеровозов. Это вызвало к жизни совершенно новый тип судов, где погрузку и выгрузку производят не традиционным вертикальным (при помощи лебедок и кранов), а горизонтальным способом; их называют судами «Ро-Ро» (от англ. «Ролл-он» – «Ролл-оф»). В составе торгового флота появились также комбинированные суда: танкеры-рудовозы, танкеры-зерновозы, зерновозы-автомобилевозы и др., танкеры-метановозы для транспортирования сжиженного природного газа.
В результате к концу 1990-х гг. состав мирового флота был уже иным. Из общего числа судов около 40 тыс. 17, 5 тыс. были судами для перевозки генеральных грузов, 6,9 тыс. – нефтеналивными танкерами, 5,9 тыс. – балкерами, 3,5 тыс. – пассажирскими судами, 2,2 тыс. – контейнеровозами, 1 тыс. – танкерами-метановозами и 3 тыс. – судами других типов (не считая рыболовных). Доля их в мировом тоннаже показана на рисунке 107. Кстати, обращает на себя внимание то, что по числу судов танкерный флот сильно уступает флоту судов для перевозки генеральных грузов, а по тоннажу намного превышает его. Следовательно, в составе танкерного флота по-прежнему преобладают очень крупные суда, супертанкеры. Можно отметить и то, что почти 3/4 всего тоннажа морского флота ныне приходятся на массовогрузные суда (танкеры и балкеры).
Резкое уменьшение количества и тоннажа пассажирских судов объясняется не менее резким сокращением морских пассажирских перевозок. В большинстве случаев пассажирские суда ныне используются не для обслуживания регулярных рейсов, а для морских туристических круизов. По сравнению с гигантскими пассажирскими лайнерами первой половины XX в., такими, как «Куин Элизабет» (83,6 тыс. брт), «Куин Мери», «Нормандия» (79,3 тыс. брт), «Юнайтед Стейтс» и др., и тоннаж их стал меньше.
Рис. 107. Структура мирового морского флота (по дедвейту)
Знаменитый английский лайнер-гигант «Куин Элизабет» был построен на верфях Глазго в 1938 г. и назван так в честь английской королевы (королевы-матери, скончавшейся в 2002 г. в возрасте 102 лет). До появления супертанкеров этот лайнер был не только крупнейшим пассажирским судном, но и вообще самым большим судном мирового морского флота. «Куин Элизабет» имела 14 палуб, из которых четыре – спортивная, солнечная, шлюпочная и прогулочная – располагались в надстройке. На шести верхних палубах размещались все каюты для пассажиров и большинство помещений общественного назначения. Палубы были соединены между собой 35 лифтами. Руль лайнера весил 140 т. Диаметр дымовых труб был таким, что через каждую из них можно было бы пропустить три идущих параллельно железнодорожных состава. Во время Второй мировой войны «Куин Элизабет» использовали в качестве военного транспорта. В 1944 г. она установила своего рода рекорд, приняв на борт самое большое количество людей за всю историю мореплавания – 15 200 военнослужащих. После войны она перевозила на родину американские войска из Европы. Но дальнейшая судьба этого знаменитого лайнера сложилась довольно трагически. Сначала его купила одна американская компания, потом на аукционе его перекупил некий миллионер из Гонконга, заплативший за него 3,1 млн долл. Он же переоборудовал судно в плавучий университет, и уже была объявлена дата его первого рейса, когда в январе 1972 г. на «Куин Элизабет» вспыхнул пожар. Так погиб крупнейший в мире пассажирский корабль, шедевр английского судостроения. Только в 1996 г. на итальянской верфи было спущено на воду пассажирское судно тоннажем в 101 тыс. т, побившее рекорд «Куин Элизабет». Его построили по заказу американской фирмы для круизных плаваний по Карибскому морю.
В целом прогнозы, касающиеся будущего мирового морского флота, выглядят относительно оптимистично. Во всяком случае, в начале XXI в. тоннаж мирового морского флота ежегодно увеличивается на 1–2 %. Рост флота происходит благодаря увеличению тоннажа как в развитых, так и в развивающихся странах, доля которых увеличилась с 10 % в 1980 г. до более чем 20 % в конце 1990-х гг., а в абсолютных показателях – до 150 млн двт. Тоннаж морского флота стран Центрально-Восточной Европы за это же время сократился до 4 % от мирового.
Таблица 149
РАСПРЕДЕЛЕНИЕ ТОННАЖА МИРОВОГО МОРСКОГО ФЛОТА ПО ОТДЕЛЬНЫМ СТРАНАМ (ФЛАГАМ) В 2005 г.
* «Дешевые флаги». ** Без морского флота Сянгана (924 судна тоннажем 25,4 млн брт).
Сведения о морских флотах отдельных стран содержит таблица 149. В ней приведены данные по 22 странам, каждая из которых имеет торговый морской флот валовой вместимостью более 5 млн брт.
Анализ таблицы 149 свидетельствует о том, что, в отличие от подавляющего большинства других подобных перечней, здесь развивающиеся страны отнюдь не находятся в «хвосте» таблицы. Они не только занимают два первых места в мире, но и в первых десятках стран по этим показателям представлены фактически наравне с развитыми странами. К тому же, добавим, динамика процесса такова, что тоннаж морского флота экономически развитых стран (в особенности Греции, Японии, Великобритании, ФРГ, Франции, Дании, Швеции) в последнее время довольно быстро сокращается, тогда как флот развивающихся стран растет. В Китае, Индии, Бразилии, некоторых других странах Азии, Африки и Латинской Америки такой рост флота отражает прежде всего развитие собственной экономики, ее врастание в международное географическое разделение труда, в мировое линейное и трамповое судоходство. Однако в большинстве случаев он объясняется предоставлением так называемых дешевых (или «удобных», «подставных») флагов. Их называют также флагами открытой регистрации.
Первыми к такой регистрации перешли Либерия и Панама, под флагами которых ныне находятся крупнейшие флоты мира. Пользуясь таблицей 149, нетрудно подсчитать, что современный флот Панамы по тоннажу намного превосходит флоты таких традиционных морских держав Европы, как Греция, Норвегия, Германия, Италия, Дания, вместе взятых! Затем на этот же путь встали Кипр, Мальта, Багамские Острова, а также Бермуды и Сент-Винсент и Гренадины в Америке, Вануату в Океании и др. И вот уже Багамские Острова и Мальта вошли в первую шестерку стран – владельцев торгового флота. В результате доля судов, плавающих под «дешевыми флагами», увеличилась с 19 % в 1970 г. до 34 % в 1990 г. и превысила 70 % в 2006 г. Однако эта статистика не должна вводить в заблуждение. На самом деле флот, плавающий под «дешевыми флагами», фактически на 2/3 принадлежит судовладельцам из экономически развитых стран Запада (США, Японии, Великобритании, ФРГ, Греции и др.).
Что же касается причин такого «бегства» тоннажа из стран Запада в развивающиеся страны, то они заключаются в следующем. Отсутствие в странах «открытой регистрации» трудового законодательства позволяет западным судовладельцам при комплектовании судовых команд жителями этих стран экономить на заработной плате моряков, на затратах по обеспечению безопасности судов, а также избегать выплаты высоких налогов. Вот почему перевод флота под «дешевые флаги» особенно усилился в период кризиса судоходства и общего сокращения мирового тоннажа. То же обстоятельство, что экипажи либерийских, панамских и других судов, плавающих под такими флагами, обычно плохо обучены и на них приходится 3/4 всех аварий, при этом в расчет не принималось. А ведь ежегодно в мире от таких аварий гибнут 200–250 судов.
Советский Союз по тоннажу морского торгового флота в 1990 г. занимал четвертое место в мире после Либерии, Панамы и Японии. Когда произошло распределение этого флота между странами СНГ и Балтии, России достались суда грузоподъемностью 10,6 млн двт, т. е. немногим более половины флота, которым располагал Минфлот СССР. В 1990-х гг. состояние российского морского флота все время ухудшалось. Это относится к его количественным показателям, в первую очередь к резкому сокращению общего тоннажа в результате вывода устаревших судов из эксплуатации, а также бегства его под «удобные флаги». Это относится и ко многим качественным показателям его работы. Поэтому значительная часть российского флота на мировом фрахтовом рынке оказалась просто неконкурентоспособной. А другая часть стала обслуживать перевозки иностранных компаний, тогда как для транспортировки отечественных экспортно-импортных грузов все чаще приходится фрахтовать суда за границей. Специально разработанная Правительством России программа возрождения торгового флота страны выполнена далеко не полностью.
129. Морские порты мира
Общее число морских портов в литературе оценивается по-разному. Л. И. Василевский в свое время привел цифру в 25–30 тыс., учитывая, видимо, и самые мелкие порты сугубо местного значения. Встречается и цифра 10 тыс. портов. Однако более крупных портов, участвующих не только в местном каботаже, но и в международных перевозках, примерно 2,2 тыс. Около 900 из них находится в Европе, более 500 – в Америке, около 400 – в Азии, остальные – вдругих частях света.
Главный показатель работы морского порта – его грузооборот. В мире несколько сотен портов, имеющих грузооборот более 1 млн т в год. Но «погоду» на мировом морском транспорте делают те из них, которые имеют грузооборот более 10–30 млн и в особенности более 50 и 100 млн т в год. Последние две категории подпадают под понятие «мировые порты», что характеризует их роль в мировом хозяйстве. Всего таких портов в мире около 40.
Все морские порты подразделяют на два основных типа.
К первому типу относятся универсальные порты, т. е. порты, которые принимают и обрабатывают самые различные грузы– генеральные, наливные, насыпные, навалочные. Всвязи с этим их отдельные участки обычно рассчитаны на погрузку и разгрузку контейнеров, нефти, угля, руды, зерна, лесоматериалов и т. д. Такие порты резко преобладают в экономически развитых странах с многопрофильной экономикой, да и в целом мире их подавляющее большинство. Данные о грузообороте крупнейших из универсальных портов представлены в таблице 150.
Таблица 150
УНИВЕРСАЛЬНЫЕ МОРСКИЕ ПОРТЫ МИРА С ГРУЗООБОРОТОМ БОЛЕЕ 75 МЛН Т В 2005 г.
Анализ таблицы 150 позволяет сделать несколько интересных выводов. Например, о том, что из 22 портов, внесенных в нее, 14 находятся в Азии, что само по себе может служить показателем возрастающей роли Азиатско-Тихоокеанского региона. Или, например, о том, что из отдельных стран наибольшим числом крупнейших портов обладают Китай (8), а за ними следуют США (4) и Япония (3) и Республика Корея (2), тогда как все остальные страны имеют только по одному такому порту. Интересно также сравнить этот перечень со списком крупнейших портов мира в середине 1980-х гг. Окажется, что за относительно короткое время из него выбыли такие европейские порты, как Гавр и Генуя, канадский Ванкувер, японский Куре и даже занимавший в прежнем перечне второе место после Роттердама Нью-Йорк.
Универсальных портов с годовым грузооборотом от 20 млн т до 50 млн т в мире около 50. Больше всего их в США и Италии (по 6), затем идут Великобритания, Франция и Япония (по 3). В эту категорию входят также Амстердам, Гданьск-Гдыня, Бремен, Гётеборг в Европе, Мумбаи, Бангкок, Далянь, Циндао в Азии, Александрия в Африке, Монреаль, Буэнос-Айрес, Рио-де-Жанейро в Америке, Сидней в Австралии.
Ко второму типу относятся специализированные порты. В отличие от универсальных они ориентированы, как правило, на погрузку какого-либо одного массового товара, являющегося предметом экспорта этой страны. Специализированные порты особенно характерны для развивающихся стран. Крупнейшие из них возникли в связи с экспортом нефти и находятся в Персидском заливе. Это Рас-Таннура в Саудовской Аравии, Минаэль-Ахмади в Кувейте, о. Харк в Иране. Все они принимают самые крупные супертанкеры, а их грузооборот в период максимальных добычи и экспорта превышал грузооборот Роттердама. К числу очень крупных нефтеэкспортных портов принадлежат также Бонни в Нигерии и Тампико в Мексике, Эс-Сидер в Ливии, Думай в Индонезии, Валдиз на Аляске. Крупнейшим в мире портом по экспорту железной руды в последнее время стал бразильский порт Тубаран, принимающий рудовозы тоннажем в 250 тыс. т.
Специализированные порты есть и в развитых странах Запада, экспортирующих на мировой рынок продукцию горнодобывающей промышленности. Большинство из них находится в Канаде, Австралии, ЮАР и США. Это крупнейшие порты по вывозу угля – Хемптон-Роудз (США), Ричардс-Бей (ЮАР), Ньюкасл (Австралия); железной руды – Порт-Хедленд (Австралия), Сент-Иль (Канада); фосфоритов – Тампа (США).
Рис. 108. План порта Иокогама
Рис. 109. План порта Касабланка
Морские порты классифицируют также по особенностям их транспортно-географического положения.
Если принимать во внимание микроположение, учитывающее прежде всего морфологию берегов, то порты принято прежде всего подразделять на: 1) расположенные в глубоких природных бухтах, защищенных от открытого моря мысами, выполняющими роль естественных волноломов; 2) расположенные в неглубоких заливах или на береговых равнинах, когда защиту от открытого моря обеспечивают при помощи искусственных волноломов; 3) расположенные вдали от устья в эстуариях судоходных рек. Примерами таких портов могут служить соответственно Иокогама, Касабланка и Гамбург (рис. 108–110). Кроме того есть порты, оборудованные шлюзами для задержки воды в портовых бассейнах на время отлива (например, Лондон) и другие подвиды.
Когда говорят о мезоположении морских портов, то прежде всего имеют в виду их хинтерланд. Этот термин, получивший распространение в Германии еще в середине XIX в., применяется для обозначения сухопутной территории, тяготеющей к порту в экономическом отношении. Так, хинтерландом для Роттердама служат не только все Нидерланды, но и значительная часть ФРГ, а также Бельгии и Франции. Собственно в этом и заключается главная причина его превращения в первый-второй порт мира. Менее употребительным оказался термин форланд, применяемый для характеристики зоны тяготения к порту со стороны моря.
Наконец, макроположение порта определяется его положением на морских путях регионального и мирового значения. Особые выгоды такого положения можно видеть, скажем, на примере города-порта Сингапур.
Из этих трех видов транспортно-географического положения морских портов несколько более стабильно микроположение. Хотя территория порта нередко продолжает расширяться, у него появляется глубоководный аванпорт для приема крупнотоннажных судов, да и взаимодействие его с самим портовым городом все время усложняется. Большие изменения в последнее время происходят в мезоположении портов. Все чаще говорят уже не об отдельных портах, а о портовых (портово-промышленных) комплексах, которые не представляют собой простую сумму двух или более портов, сосуществующих на определенном участке береговой зоны, а взаимодополняют друг друга. Ярким примером такого рода может служить японский портовый комплекс Кейхин в Токийском заливе, включающий в себя порты Тиба, Иокогама, Токио, Кавасаки. Такие портовые комплексы есть и в Западной Европе, и в США (например, в заливе Делавэр). Случается также, что порты и портовые комплексы в контактной зоне «море – суша» образуют целые цепочки. Достаточно посмотреть на карту побережья Ла-Манша и Северного моря от Гавра до Гамбурга или на карту северного побережья Мексиканского залива, принадлежащего США.
Рис. 110. План порта Гамбург
Россия располагает 43 морскими портами, что составляет 3/5 портов бывшего СССР. Но относительно крупных и хорошо оборудованных среди них лишь несколько, а грузооборота в 75 млн т недавно достиг один Новороссийск. В результате более трети внешнеторгового оборота страны осуществляется через порты стран Балтии, Украины и Финляндии. Уже упоминавшаяся программа возрождения российского флота предусматривает кроме прочего реконструкцию действующих и строительство новых морских портов.
130. Международные морские каналы и проливы
Рассматривая формирование международного географического разделения труда, Н. Н. Баранский писал о таких ключевых местах, в том числе перешейках и проливах, обладание которыми позволяет перехватывать мировые морские грузопотоки. В качестве примеров подобных перешейков он называл прежде всего Суэцкий на стыке Африки и Азии и Панамский в Центральной Америке. Неудивительно, что в XIX в., в эпоху становления мирового хозяйства и системы трансокеанских торговых линий, именно эти ключевые перешейки прежде всего привлекли к себе внимание ведущих держав того времени. С тех пор и поныне на географию мирового морского транспорта очень большое влияние оказывают два главных международных канала – Суэцкий и Панамский.
Идея строительства Суэцкого канала, соединяющего Средиземное и Красное моря, возникла у арабов еще в средние века. Затем она пустила корни во Франции сначала при Людовике XIV, затем при Наполеоне. Но лишь в середине XIX в. французский инженер и дипломат Фердинанд Лессепс получил от египетского хедива концессию на его сооружение. Работы продолжались более десяти лет, и 17 ноября 1869 г. в торжественной обстановке канал был открыт.
Суэцкий канал пересекает одноименный перешеек точно в направлении с севера на юг – от Порт-Саида до Суэца на Красном море. Поскольку разница в уровнях между этими морями составляет всего 23 см, он построен без шлюзов. Суда по каналу идут караванами с севера и с юга, а для их расхождения используют Большое Горькое озеро. В 1869 г. канал пропускал морские суда с осадкой всего 8 м, но затем его не раз углубляли и расширяли, что соответствовало постоянному росту его грузооборота и судооборота. Если в начале XX в. через канал ежегодно проходили 4 тыс. судов, а объем перевозимых грузов составлял 20–30 млн т, то уже к середине 1960-х гг. судооборот превысил 20 тыс. судов, а объем грузов – 250 млн т (ныне он достигает 650 млн т).[68]
Таблица 448
СОКРАЩЕНИЕ ПУТИ ПРИ ИСПОЛЬЗОВАНИИ СУЭЦКОГО КАНАЛА
Это свидетельствует о том, что именно Суэцкий канал превратился в главный морской путь, связывающий Европу со странами Азии. Преимущества его использования на этом направлении демонстрирует таблица 151. Главным грузом, перевозимым по каналу, стала нефть из района Персидского залива, транспортируемая в Европу. Вот почему грузопоток по каналу с юга на север в четыре раза превышал обратный.
Однако в 50—70-е гг. XX в. поступательный рост перевозок по каналу дважды прерывался. Первый раз это случилось в 1956–1957 гг., когда после национализации Египтом «Компании Суэцкого канала», принадлежавшей Франции и Великобритании, и последовавшей затем агрессии этих стран судоходство по каналу было временно парализовано. Второй раз это произошло в 1967–1975 гг., когда после арабо-израильской войны Суэцкий канал был надолго закрыт для движения судов. После его открытия 5 июня 1975 г. судооборот и грузооборот канала снова стали быстро расти, достигнув к началу 1990-х гг. 20 тыс. судов и почти 350 млн т, или около 1/10 всех перевозок морского транспорта. Этому способствовала реконструкция канала, которая проводилась в несколько этапов. Постепенно канал был расширен в полтора раза (до максимальной ширины 365 м) и углублен до 21 м, что позволило пропускать по нему полностью загруженные суда тоннажем в 150 тыс. брт., а порожняком – любые. В 1990-х гг. эту реконструкцию продолжили.
Тем не менее эксплуатация Суэцкого канала ныне сталкивается с немалыми трудностями, которые объясняются несколькими причинами. Во-первых, пока канал был закрыт, супертанкеры с нефтью из зоны Персидского залива уже освоили другой путь в Европу – вокруг Африки. Во-вторых, грузопотоки нефти вообще значительно сократились. В-третьих, у Суэцкого канала как нефтяной артерии появился такой серьезный конкурент, как двухниточный нефтепровод Суэц – Александрия, построенный в 1979 г. и перекачивающий более 100 млн т нефти в год. Поэтому и структура грузопотоков через Суэцкий канал довольно сильно изменилась, во всяком случае, в потоке с юга на север нефть уже не преобладает. Египетская администрация Суэцкого канала предпринимает много усилий к тому, чтобы этот водный путь, являющийся для страны основным источником валюты, не потерял своего значения. Для привлечения перевозчиков она уже снизила пошлины на транспортировку многих товаров.
Идея сооружения канала через Панамский перешеек также неоднократно возникала после его открытия в XVI в., прежде всего в Испании. Однако сооружение канала началось только в 80-х гг. XIX в. и осуществлялось французской компанией, которую возглавлял создатель Суэцкого канала Фердинанд Лессепс. Начинание это оказалось крайне неудачным, после десяти лет деятельности компания обанкротилась, и с тех пор подобные крупные аферы, связанные с подкупом должностных лиц, получили нарицательное наименование «панама». А канал в 1904–1914 гг. построили уже США.
По своей «конструкции» Панамский канал значительно отличается от Суэцкого (рис. 111 ). Он меньше по протяженности, и к тому же половина его трассы проходит по озеру Гатун. Ширина его фарватера позволяет встречным судам расходиться на любом участке. Однако канал имеет три шлюза, да и глубина его меньше. Панамский канал отличается от Суэцкого также по размерам судооборота и грузооборота.
Рис. 111. Панамский канал
Судооборот его несколько меньше (хотя в 1989 г., в канун 75-летия канала, по нему прошло 700-тысячное судно, которым оказался южнокорейский контейнеровоз, а еще через десять лет – 800-тысячное судно).
Грузооборот Панамского канала также несколько меньше, но в 1990–2005 гг. он вырос со 120–130 до более чем 250 млн т. По объему грузопоток из Атлантического океана в Тихий лишь немного преобладает над обратным, но по структуре они несколько различны. Грузопоток, поступающий в Тихий океан, состоит главным образом из нефти и нефтепродуктов (из Венесуэлы, Северной Африки), угля и кокса, металлолома и руд металлов, фосфоритов, зерна, а также генеральных грузов. Грузопоток в обратном направлении состоит из нефти и нефтепродуктов, металлических руд и металлоизделий, леса и лесоматериалов, бананов и других грузов. А годовой пассажирооборот Панамского канала оценивается примерно в 250 тыс. человек.
Преимущества использования Панамского канала на различных направлениях демонстрирует таблица 152. Из приведенных в ней данных вытекает, что этот канал, будучи международным, все же наибольшее транспортное значение имеет для США. И действительно, примерно 45 % всего движения судов через этот канал приходится на связи между восточным и западным побережьями США, еще 6–7 %– на связи между восточным побережьем США и тихоокеанским побережьем Южной Америки. На связи между Европой и тихоокеанским побережьем США и Канады тоже приходится 10 %. В целом же через Панамский канал осуществляется 14 % торговли США, примерно 33 % – Чили и 66 % – Эквадора и Перу.
В отличие от Суэцкого канала, свой контроль над которым египтянам удалось установить уже довольно давно, Панамский канал до самого последнего времени оставался под юрисдикцией США. Когда в 1903 г. Вашингтон поддержал требование Панамы об отделении от Колумбии, в виде своего рода компенсации за это США получили у молодой республики зону для строительства и дальнейшей эксплуатации канала площадью 1,4 тыс. км2. Над этой зоной США установили свой полный политический, экономический и военный контроль. Кроме того, от эксплуатации канала американский бизнес ежегодно получал более 100 млн долл. Панамцы вели длительную борьбу за возвращение этой зоны, которая разделяла страну на две части. Но только в 1977 г. вместо договора 1903 г. был подписан новый договор, предусматривавший полный переход канала в руки панамских властей в последний день 1999 г. Ровно в полдень 31 декабря того года Панамский канал стал полной собственностью Панамы, а зона Панамского канала была упразднена. Канал получил статус государственного предприятия, и им управляет специальный совет. Несмотря на то что этот канал находится, можно сказать, в расцвете своей деятельности, определенные трудности вовсе не исключены. Достаточно сказать, что он стареет и половина его инженерных сооружений нуждается в ремонте.
Третьим по значению среди международных считается Кильский канал, соединяющий Кильскую бухту Балтийского моря с низовьями Эльбы, в первую очередь порты Киль и Гамбург. Но главное его значение– транзитное. Открытый для движения еще в 1896 г., этот канал имеет протяженность 99 км, глубину 11 м, ширину от 100 до 160 м, снабжен двумя шлюзами. По нему могут с полной загрузкой проходить суда тоннажем 25 тыс. двт. В грузообороте канала около трети традиционно приходится на генеральные грузы, доля которых примерно равна в перевозках и в восточно-западном, и в западно-восточном направлениях.
Таблица 152
СОКРАЩЕНИЕ ПУТИ ПРИ ИСПОЛЬЗОВАНИИ ПАНАМСКОГО КАНАЛА[69]
Примечание: М – через Магелланов пролив; А – вокруг Африки; С – через Суэцкий канал.
В перевозках массовых грузов в последнее время существенно уменьшилась доля железной руды, угля и сельскохозяйственных товаров. Но судооборот и грузооборот Кильского канала постепенно уменьшаются. Так, еще в 1970 г. через него прошло 70 тыс. судов, а в 1995 г. – 40 тыс.
Масштабы современного морского судоходства таковы, что в некоторых морях скапливается очень большое число судов. Так, в Средиземном море одновременно находится не менее 2,5 тыс. торговых судов, не считая каботажных, в Балтийском– 800, в Южно-Китайском – более 700. Особенно велика интенсивность движения судов в узловых пунктах– морских каналах, морских проливах, на подступах к мировым морским портам (рис. 112). В этих условиях уже не только искусственные каналы, но и естественные морские проливы начинают выступать в роли ограничителей столь интенсивного судоходства. В свою очередь, такие ограничения могут быть связаны как с чрезмерной густотой движения судов, что при плохих навигационных условиях чревато их авариями, так и с тем, что многие морские проливы уже стали недоступными для самых крупнотоннажных судов мирового морского флота, прежде всего супертанкеров.
Например, гарантированные глубины в проливе Малый Бельт составляют всего 7 м, в проливах Большой Бельт – 14, Эресунн (Зунд) – 8, Каттегат – 26, в Ла-Манше – 35, в Босфоре – 27, в Малаккском проливе – 25, в Зондском и Макасарском – 50 м. Для сравнения можно указать, что современный супертанкер дедвейтом 100 тыс. т имеет осадку 14 м, 200 тыс. т – 17,8, 300 тыс. т – 22, а 500 тыс. т – 30 м.
Этим и объясняется, что крупнейшие супертанкеры не могут достигнуть берегов Европы через Ла-Манш или направляться в Японию более коротким путем через Малаккский пролив. В первом случае они вынуждены разгружаться в специальных окраинных глубоководных портах, например на западном побережье Великобритании, или в специальных аванпортах (например, в Гавре), а во втором случае делать большой крюк и проходить через Макасарский или Зондский проливы.
Суда российского морского флота широко используют в своей работе все три главных международных канала и многие важные морские проливы, в особенности европейские. Можно добавить, что Советский Союз вообще занимал первое место по судообороту через Суэцкий канал (в 1988 г. по нему прошло 2430 советских судов, т. е. в среднем примерно по семь судов ежедневно), а по объему перевозок грузов уступал только Либерии и Панаме, суда которых обычно наиболее крупнотоннажные.
131. Внутренний водный транспорт
Как уже было сказано, общая длина внутренних водных путей в мире составляет 550 тыс. км. До начала 1990-х гг. по протяженности судоходных путей первое место в мире занимал СССР (123 тыс. км), второе – Китай (110 тыс.), третье – США (41 тыс.), четвертое– Бразилия (31 тыс. км). Далее шли Венесуэла, Индия, Пакистан, Бангладеш, Заир, Франция, ФРГ, Нигерия, Финляндия.
Однако наличие судоходных путей создает только природные предпосылки для функционирования внутреннего водного транспорта. Уровень же его развития определяется размерами грузооборота и долей этого вида транспорта в общем грузообороте. Перечень ведущих стран по размерам грузооборота к началу XXI в. выглядел следующим образом: США, Китай, Россия, ФРГ, Канада, Нидерланды, Франция, Бельгия. Как видим, в нем, в отличие от предшествующего перечня, только экономически развитые страны. А по доле в общем грузообороте очередность стран снова другая. Наиболее велика она в Нидерландах (52 %), весьма велика в ФРГ (25) и Бельгии (17), в США она составляет 10 %. Наряду с этим есть и такие страны, где внутренний водный транспорт практически отсутствует (Япония, Монголия, Куба) либо развит очень слабо (Великобритания, Италия).
Рис. 112. Интенсивность движения судов на основных океанских и морских путях. Цифрами обозначено среднесуточное прохождение судов на маршрутах и подходах к портам
Конечно, на развитие внутреннего водного транспорта большое влияние оказывают состояние водных путей, размеры флота. Например, в США из 41 тыс. км таких путей 31 тыс. км приходится на каналы и шлюзованные участки рек. Эта страна обладает также самым большим речным и озерным флотом, тоннаж которого превышает 20 млн т. В бывшем СССР протяженность искусственных водных путей превышала 21 тыс. км. Крупные каналы и водные пути были созданы также в Китае, ФРГ, во Франции.
В целом наиболее велика роль внутреннего водного транспорта в Европе и Северной Америке, где протяженность водных путей составляет 175 тыс. км, а объем перевозок превышает 1250 млн т (в том числе 850 млн т в заграничных сообщениях). Тем не менее в 1990-х гг. наблюдалось и некоторое сокращение объема перевозок речным транспортом. Да и прогнозы его развития в основном довольно пессимистические. Это связано с воздействием таких факторов, снижающих конкурентоспособность речного транспорта, как сравнительно небольшие скорости движения, сезонные ограничения, особенно на замерзающих реках и др.
Изучение внутреннего водного транспорта может быть дополнено еще двумя сюжетами.
Во-первых, это вопрос о международных реках, или международных речных бассейнах, которых, по данным ООН, в мире насчитывается 214. К их числу относятся бассейны почти половины крупных рек мира (рис. 113). Из 214 международных речных бассейнов 155 принадлежат двум странам, 36 – трем, а остальные находятся во владении от четырех до двенадцати стран. Так, в бассейнах Рейна, Амазонки и Замбези расположено по семь стран, в бассейнах Нила, Конго и Нигера – по девять, а в бассейне Дуная – двенадцать стран! Всего же в мире из 13 крупнейших речных бассейнов площадью более 1 млн км2 каждый в пределах одной страны находятся только бассейны четырех рек – Волги, Лены, Янцзы и Маккензи. Опыт говорит о том, что международный характер речного бассейна в экономически развитых регионах не только не служит препятствием для развития речного транспорта, но и в известной мере стимулирует его. Однако этого нельзя сказать о развивающихся странах.
Во-вторых, это вопрос о смешанных перевозках «река – море» с использованием судов-лихтеровозов. Они стали развиваться в 1960-х гг. и вскоре связали многие реки с портами соседних стран. Наиболее широко ими пользовался в своих связях с зарубежной Европой и Японией Советский Союз.
В России с начала 1990-х гг. происходит сокращение перевозок по внутренним водным путям, включая бассейн Волги, а судоходство по северным рекам было практически остановлено. На многих реках оно стало невозможным из-за обмеления. В результате протяженность водных путей сократилась до 80 тыс. км, а объем грузоперевозок уменьшился до 60 млн т.
Все же в заграничных перевозках речным транспортом перевозится примерно 10 млн т грузов в год. Суда типа «река – море» продолжают работать на Балтике с заходами в порты на Рейне, а также совершают рейсы в Черном и Азовском морях с заходом в дунайские порты. Специалисты считают, что, поскольку Рейн и Дунай соединены между собой, а внутренние водные пути европейской России также образуют единую систему, существует реальная возможность организации перевозок по так называемому Большому кольцу (Волга – Дунай – Рейн). В целом прогнозы развития речного транспорта России более оптимистичны, чем мировые.
132. Мировой воздушный транспорт
Воздушный транспорт, как и автомобильный, в последние десятилетия демонстрирует устойчивое поступательное развитие, для которого даже при наличии редких и кратковременных спадов характерны «бумы» роста перевозок. Поэтому доля воздушного транспорта в миро-
Рис. 113. Международные реки (без стран СНГ) (по В. А. Колосову)
Таблица 153
ПАССАЖИРООБОРОТ ВОЗДУШНОГО ТРАНСПОРТА ПО ОТДЕЛЬНЫМ РЕГИОНАМ МИРА В КОНЦЕ ХХв., млрд пассажиро-километроввом пассажирообороте постоянно увеличивается. Растет и протяженность воздушных путей, а парк рейсовых самолетов увеличился с 4,5 тыс. в 1970 г. до 20 тыс. в конце 1990-х гг. Одновременно число авиакомпаний возросло до 1,5 тыс., хотя определяющая роль принадлежит только самым крупным из них – американским, западноевропейским и японским. Они осуществляют пассажирские перевозки и на регулярной, и на нерегулярной основе (чартерные, специальные рейсы и пр.).
Все это, естественно, находит отражение в динамике мировых пассажирских авиаперевозок. Общее количество перевезенных авиатранспортом пассажиров увеличилось с 70 млн в 1960 г. до 750 млн в 1980 г., 1150 млн в 1990 г. и 2250 млн в 2000 г. (из них 55 % в международных и 45 % во внутренних перевозках). Соответственно возрастал и пассажирооборот. В 1950 г. он составлял всего 30 млрд пассажиро-километров, в 1970 г. поднялся до 565 млрд, в 1980 г. – до 1200 млрд, в 1990 г. – до 1900 млрд, а в 2000 г. – до 2500 млрд пассажиро-километров (при такой же пропорции международных и внутренних перевозок). Грузооборот достиг 400 млрд т/км.
Прогнозы развития мирового воздушного транспорта вполне оптимистичны. Ожидается, что к 2010 г. вклад его в мировую экономику составит 1,5 трлн долл., будет обеспечено создание 30 млн новых рабочих мест. Значительно возрастут и пассажирские авиаперевозки. Следует лишь добавить, что воздушный транспорт все более включается и в перевозку срочных грузов, темпы роста которых даже опережают темпы роста пассажирских перевозок. В начале ХХ1 в. парк грузовых самолетов, число грузовых терминалов и грузооборот еще более возросли.
Географическое распределение мировых пассажирских авиаперевозок за последние десятилетия также заметно изменилось. Еще в конце 1960-х гг. почти 9/10 всего мирового пассажирооборота обеспечивали Северная Америка и Европа, но к середине 1990-х гг. их доля уменьшилась до 2/3, тогда как и относительные, и абсолютные показатели (табл. 153) других регионов возросли.
Большой интерес представляет также знакомство с теми странами, которые выделяются по размерам пассажирооборота воздушного транспорта (табл. 154). Как вытекает из данных этой таблицы, внеконкурентное первое место по данному показателю занимают США, за которыми, хотя и с большим отрывом, следуют Япония, европейские страны «большой семерки», а также огромные по территории страны – Россия, Китай, Канада и город-государство Сингапур.
Мировая сеть авиалиний показана на рисунке 114. Он дает возможность установить следующие основные направления воздушных перевозок:
1) между Европой и Северной Америкой;
2) между Европой и Южной Америкой;
3) между Европой и Ближним Востоком;
4) между Европой и Южной, Юго-Восточной, Восточной Азией, а также Австралией; 5) между Европой и Африкой; 6) между США и Восточной и Юго-Восточной Азией; 7) между США и Южной Америкой; 8) между США и Австралией. На самой напряженной линии между Европой и Северной Америкой воздушный транспорт ежегодно перевозит десятки миллионов пассажиров.
Таблица 154
ПЕРВЫЕ ДЕСЯТЬ СТРАН МИРА ПО РАЗМЕРАМ ПАССАЖИРООБОРОТА ВОЗДУШНОГО ТРАНСПОРТА, 2005 г.
Рис. 114. Мировые воздушные пути и аэропорты (по атласу «Природа и ресурсы Земли»)
В географической литературе уже не раз отмечалось, что географию мирового воздушного транспорта в значительной мере определяет сеть аэропортов, играющих роль важных узловых точек мировой транспортной системы. Всего в мире примерно 11–12 тыс. аэропортов, в том числе 1100 международных. Но определяющую роль играют крупнейшие из них, обозначенные на рисунке 114 и перечисленные в таблице 155.
Пользуясь таблицей 155, нетрудно подсчитать, что из 26 крупнейших аэропортов мира, принимающих и отправляющих ежегодно более 30 млн авиапассажиров каждый, 17 (или почти 2/3!) находятся в США, два – в Великобритании, а каждая из остальных упомянутых в списке стран представлена в нем только одним аэропортом. Правда, поскольку аэропорты США обеспечивают в большей степени внутренние перевозки, ранжир крупнейших аэропортов в международных перевозках оказывается несколько иным. В данном случае в первую десятку входят Лондон (Хитроу), Франкфурт (Рейн-Майн), Сянган, Париж (Шарль де Голль), Амстердам (Схипхол), Сингапур (Чанги), Токио (Нарита), Лондон (Гэтвик), Нью-Йорк (им. Кеннеди) и Бангкок, т. е. преимущество оказывается уже за Западной Европой, где основные перевозки совершаются именно между странами.[70]
В России, как самой большой по территории стране мира, использование воздушного транспорта давно уже стало насущной повседневной необходимостью. На расстояниях в 400–600 км с ним еще могут конкурировать автомобильный и железнодорожный транспорт, но на расстояниях более 1000 км в борьбе за пассажиров обычно выигрывает авиация. В бывшем Советском Союзе авиаперевозки были в высшей степени централизованы: «Аэрофлот» ежегодно перевозил до 130 млн пассажиров. Затем, в годы реформ, наряду с «Аэрофлотом», который остался крупнейшим перевозчиком, возникли десятки, даже сотни других – большей частью маломощных – компаний. Показатели перевозок пассажиров и пассажирооборота начали снижаться. Еще в 1990 г. на Россию приходилось почти 10 % мировых пассажирских перевозок, а в 1997 г. уже немногим более 2 %. По числу авиапассажиров (20–22 млн в год) она перешла во вторую десятку стран мира. С середины 1990-х гг. начался процесс укрупнения авиакомпаний, что позволило лучше использовать самолетный парк. В 2006 г. услугами воздушного транспорта воспользовались 40 млн россиян, а перевозки грузов составили 900 млн т.
Таблица 155
КРУПНЕЙШИЕ АЭРОПОРТЫ МИРА В 2005 г.
Что же касается географии международных полетов из России, то в 1990-х гг. она изменилась очень сильно. Полеты в другие страны СНГ уменьшились почти в три раза, а рейсы в страны дальнего зарубежья и Балтии выросли почти в пять раз. В конце десятилетия доля стран СНГ в этих полетах составляла примерно 1/3, зарубежной Европы – почти 2/5, зарубежной Азии – более 1/4.
133. Контейнеризация мировой транспортной системы и «транспортные мосты»
Одним из главных путей совершенствования мировой транспортной системы в эпоху НТР стала ее контейнеризация, непосредственно связанная с увеличением доли генеральных грузов в мировом грузообороте. Использование контейнеров для перевозки таких грузов сокращает время их погрузки и выгрузки, а следовательно, и доставки, снижает затраты живого труда. По сравнению со старыми способами транспортирования оно повышает производительность труда в несколько раз. Внедрение стандартизации самих контейнеров (обычно стандартным считается 20-тонный контейнер) позволяет унифицировать транспортный процесс и способствует организации смешанных перевозок различными видами транспорта. Поэтому контейнеризацию мировой транспортной системы нередко называют контейнерной революцией. Вместе с ней в обиход вошло и понятие о контейнерном терминале – месте складирования, погрузки и разгрузки контейнеров при помощи специального оборудования.
«Контейнерная революция» сказалась и на железнодорожном, и на автомобильном, и на водном транспорте. На железнодорожных узлах появились крупные терминалы, был создан подвижной состав, специально приспособленный для перевозки контейнеров. То же можно сказать и об автомобильном транспорте, на котором использование контейнеров в еще большей мере способствовало обеспечению доставки грузов «от двери до двери», в особенности при наличии не только магистральных, но и фидерных (боковых) шоссейных дорог. Но в еще большей мере контейнеризация охватила водный – в особенности морской – транспорт, вызвав коренные изменения и в структуре флота (суда с горизонтальной погрузкой, контейнеровозы), и во всем портовом хозяйстве (контейнерные терминалы, контейнерные порты).
О возрастании значения контейнерных перевозок свидетельствуют прежде всего данные о мировом обороте контейнеров. С 1960 г., когда на транспорте появились первые контейнеры, до 1990 г. объем контейнерных перевозок ежегодно возрастал примерно на 10 %. И хотя в 1990-х гг. эти темпы несколько снизились, в целом и в 1990–2000 гг. мировой оборот увеличился более чем в два раза – с 80 млн до 200 млн контейнеров в год. Ныне в них перевозят уже около половины всех генеральных (штучных) грузов.
Процесс контейнеризации транспорта охватил все регионы мира, но не в одинаковой степени. Примерно 30 % мирового оборота контейнерных грузов приходится на страны Дальнего Востока, в первую очередь на Японию и НИС Восточной Азии. На втором месте (22–23 %) – Западная Европа, на третьем (15–16 %) – Северная Америка, на четвертом (14–15 %) – Юго-Восточная Азия, а далее следуют Латинская Америка, Ближний Восток, Африка, Австралия и Океания, Восточная Европа. Если вести речь об отдельных странах, то в первую их десятку по обороту контейнерных грузов входят: США, Япония, четыре азиатских НИС – о. Тайвань, Сянган (ныне в Китае), Сингапур, Республика Корея, и четыре страны Западной Европы – Великобритания, Нидерланды, ФРГ и Бельгия. Все вместе они обеспечивают около 2/3 мирового оборота контейнерных грузов.
С географической точки зрения наибольший интерес представляет рассмотрение контейнеризации на морском транспорте мира, тем более что на контейнерные перевозки приходится уже 1/5 всех морских перевозок по массе и 3/5 по стоимости. В свою очередь, этот вопрос можно разделить на три подвопроса: 1) о мировом контейнерном флоте; 2) о мировых контейнерных портах; 3) о мировых контейнерных линиях.
Начало созданию морского контейнерного флота было положено в США еще в 50-х гг. ХХ в., но фактически флот судов-контейнеровозов (для североатлантического направления) был создан в 1960-х гг. В середине 1990-х гг. мировой флот контейнеровозов насчитывал уже более 1100 судов общим тоннажем около 35 млн брт и вместимостью до 3 млн контейнеров. В 2006 г. мировой контерный флот насчитывал уже 3500 судов. Самыми большими флотами контейнеровозов обладают США, Великобритания, Япония, ФРГ, а также о. Тайвань, Китай (с Сянганом), Норвегия, Дания, Нидерланды; вместе им принадлежит 3/5 мирового контейнерного флота.
Таблица 156
КРУПНЕЙШИЕ КОНТЕЙНЕРНЫЕ ПОРТЫ МИРА В КОНЦЕ 1990-х гг.
Контейнеры обрабатывают в более чем 400 контейнерных портах и терминалах, но почти полвина мирового их оборота приходится на 20 наиболее крупных, каждый из которых обрабатывает более 1 млн контейнеров в год. Можно выделить десять крупнейших контейнерных портов, которые перечислены в таблице 156.
В этом списке фигурируют главным образом перечисленные выше основные «контейнерные» страны – североамериканские (США), азиатские (Япония, Китай, Республика Корея, Сингапур, о. Тайвань) и западноевропейские (Нидерланды, ФРГ). Эти и другие важные контейнерные порты мира показаны на рисунке 115.
Рисунок 115 может послужить основой и для рассмотрения мировых контейнерных линий, связывающих между собой контейнерные порты. В первую очередь эти линии соединяют: 1) Европу с Северной Америкой (трансатлантическая), с Юго-Западной, Южной, Юго-Восточной и Восточной Азией, с Латинской Америкой, Африкой, Австралией и Океанией; 2) Северную Америку с Восточной Азией (транстихоокеанская), с тремя другими субрегионами Азии, с Латинской Америкой, Африкой и Австралией; 3) Восточную Азию с Южной и Юго-Западной Азией, с Латинской Америкой, Африкой и Австралией.
В середине 1980-х гг. в развитии морских контейнерных перевозок наступил новый этап: судоходные компании «Юнайтед Стейтс Лайнз» (США) и «Эвергрин Лайн» (Тайвань) начали эксплуатацию кругосветных контейнерных линий с заходами в базовые порты Западной Европы, США и Восточной Азии при интервале 7–8 дней. На этих линиях задействованы новейшие крупнотоннажные скоростные контейнеровозы. Вслед за первыми и другие судоходные компании стали предлагать подобный кругосветный сервис.
Рис. 115. Мировая контейнерная система (по С. Б. Шлихтеру)
Контейнеризация различных видов транспорта при расширении смешанных перевозок с использованием различных его видов вызвала к жизни еще одно весьма интересное с географической точки зрения явление – формирование так называемых «транспортных мостов». Нередко их называют также «сухопутными мостами» («лендбридж»). При их эксплуатации сочетают применение контейнеровозов, а иногда и судов-балкеров с маршрутными скоростными железнодорожными составами и автопоездами. К настоящему времени наибольшую известность получили два таких «моста»: между Западной Европой и Японией и между Японией и восточным побережьем США (рис. 115).
Транссибирский «транспортный мост» начал действовать еще в 1970 г. Его крайними точками обычно считают Роттердам и Иокогаму, расстояние между которыми (при использовании железных дорог Украины и России) составляет 13 770 км. Весь этот путь можно разделить на три отрезка. На первом из них грузы из Западной Европы доставляют сухопутным транспортом на пограничные узлы или морским – в черноморские и балтийские порты СНГ. На втором отрезке их транспортируют поездами-экспрессами или обычными составами по железным дорогам европейской части территории СНГ и по Транссибирской магистрали до портов Тихоокеанского побережья (Находка, Восточный). На третьем отрезке их снова доставляют по морю в Иокогаму и другие порты Японии, а также в Сянган и Манилу. Грузы из Японии в Западную Европу идут тем же путем, но в обратном направлении. Время транспортирования составляет примерно 35 суток.
Использование транссибирского «транспортного моста» обходится примерно на 20 % меньше по стоимости, чем перевозка грузов в том же направлении только морем, так как при транспортировании их через Суэцкий канал расстояние увеличивается до 20,1 тыс. км, а вокруг Африки – до 26,3 тыс. км. Уже в начале 1980-х гг. по транссибирскому «транспортному мосту» начались контейнерные перевозки между зарубежной Европой и Восточной Азией.
Второй подобный «мост» между Японией и восточным побережьем США включает морские перевозки из Японии до портов тихоокеанского побережья США, а затем сухопутные через всю территорию этой страны до Атлантического побережья. По этому смешанному пути в 1980-х гг. проходило примерно столько же контейнеров, сколько и по морской трассе через Панамский канал при равенстве тарифов. Однако путь от Иокогамы до Нью-Йорка через Сиэтл сокращает расстояние на 3,3 тыс. км.
На различной стадии формирования находятся и другие «транспортные мосты» – например, между Западной Европой и Японией с использованием для транзита территории США, а также между странами Азии, Латинской Америки.
В 1990-х гг. значение транссибирского «транспортного моста» для России сильно уменьшилось, в значительной степени из-за повышения тарифов на перевозку грузов. Если в 1991 г. по нему прошло 155 тыс. контейнеров, а доход от этого транзита составил 15 млрд р., то в 1998 г. количество контейнеров снизилось до 20 тыс., а доход упал до 1 млрд р. Но затем была разработана концепция государственной поддержки транзитных перевозок по Транссибу. Она предусматривает сокращение общего транспортного времени до 25 суток, соединение Транссиба с Транскорейской железнодорожной магистралью, более активное использование БАМа, реконструкцию портов, создание железнодорожной связи с о. Сахалин и др. Кроме того, в стадии окончания находится разработка еще одного «транспортного моста» между Европой и Азией. Он пройдет от китайского порта Ланьюнган на Желтом море до границы Китая с Казахстаном, а далее – по железным дорогам России и других стран СНГ в Европу. Общая его протяженность составляет 10,8 тыс. км.
Наряду с этими «транспортными мостами» между Европой и Дальним Востоком, в стадии осуществления уже находится и «мост» Север – Юг, предусматривающий соединение зарубежной Европы с Ближним Востоком через территорию европейской части России (Хельсинки – Москва – Тегеран – Дубай). Все это открывает перед Россией реальную возможность использовать выгоды своего «евразийского» положения.
134. Транспорт и окружающая среда
Быстрое развитие разных видов транспорта во второй половине ХХ в. привело к росту их отрицательного воздействия на окружающую среду. Оно выражается в химическом загрязнении среды отходами от сгорания минерального топлива, в шумовом загрязнении, в изъятии земель под дорожное строительство и во многом другом. Причем в таком негативном воздействии каждый вид транспорта имеет как бы свою «специализацию»: один больше влияет на литосферу, другой – на гидросферу, третий – на атмосферу.
Наиболее яркий пример такого рода являет собой автомобильный транспорт, в наибольшей степени загрязняющий атмосферу. Еще в начале 1970-х гг. доля этого вида транспорта в загрязнениях, вносимых в воздушный бассейн, составляла 10–15 %, но уже к середине 1990-х гг., по мере все более массовой автомобилизации, она достигла 50–60 % и продолжает возрастать. В США, например, автомобильный транспорт – виновник почти 2/3 всех загрязнений атмосферы. Подсчитано, что за шесть лет эксплуатации один усредненный автомобиль выбрасывает в атмосферу 9 т СО2, 900 кг СО, 250 кг N0 и 80 кг углеводородов. Или другой расчет: один легковой автомобиль ежегодно выбрасывает около 60 м3 отравляющих газов, а грузовой – 120 м3.
Такое содержание разного рода токсических веществ в автомобильных выбросах уже само по себе представляет большую опасность для людей. Но она намного усугубляется тем, что эти выбросы поступают именно в приземный слой воздуха, которым дышит человек. Естественно, что особенно острую проблему это создает в городах, прежде всего крупных, где плотность и населения, и автомобилей наиболее велика, так что содержание в воздухе, например, некоторых углеводородов может превышать предельно допустимые концентрации (ПДК) в 10–12 раз. Добавим к этому шумовое загрязнение, создаваемое автомобилями и зачастую превышающее допустимую для дневного времени норму в 40 децибел (дБ). Статистика свидетельствует о том, что более всего от шумового автомобильного загрязнения страдают жители Японии, Бельгии, Испании, Великобритании, Швейцарии, Австрии.
В роли своего рода «дублера» автомобильного транспорта – в смысле отрицательного воздействия прежде всего на атмосферу – выступает воздушный транспорт. Выхлопы самолетных двигателей, также работающих на нефтетопливе, в общем, схожи с выбросами двигателей автомобилей. С той лишь разницей, что по их токсичности один современный авиалайнер эквивалентен 7000–8000 автомобилей. Но, пожалуй, еще больший непосредственно ощущаемый дискомфорт создает связанное с авиатранспортом шумовое загрязнение: ведь при взлете реактивного самолета шум достигает 140 дБ. Шум от посадки и взлета самолетов с реактивными двигателями чрезвычайно усложняет быт и трудовую деятельность очень многих людей (а таковых только в США – более 14 млн).
Водный транспорт более всего «специализируется» на загрязнении гидросферы. В первую очередь это относится к нефтяному загрязнению морей и внутренних водоемов и водотоков, о котором уже говорилось. Железнодорожный транспорт, оказывающий воздействие на разные геосферы, наиболее отрицательно влияет на литосферу, что связано и с отчуждением, и с замусориванием земель. То же относится и к трубопроводному транспорту: строительство и эксплуатация трубопроводов оказывают прямое воздействие на почвы (и растительность), которое принимает особенно угрожающий характер в случаях прорыва нефте– и газопроводов.
Неудивительно, что в последнее время борьбе с отрицательными воздействиями транспорта на окружающую среду стали уделять повышенное внимание. На автомобильном транспорте речь идет прежде всего о переходе на неэтилированный бензин, ужесточении нормативов выбросов вредных веществ с отработанными газами автомобилей, о создании надежных шумовых заслонов на автострадах и др. На железнодорожном транспорте – в первую очередь о коренной реконструкции подвижного состава и использовании новых видов тяги.
В борьбе с негативными экологическими последствиями работы воздушного транспорта, как показывает опыт, определенную роль могут сыграть и акции общественного протеста. Борьба окрестного населения с аэропортами стала в странах Запада одной из массовых форм экологических выступлений. Подобный инцидент нашел отражение в романе известного американского писателя Артура Хейли «Аэропорт». Широко известна также борьба жителей Токио против использования международного аэропорта, расположенного в черте этого города. В результате был сооружен аэропорт Нарита, находящийся на значительном удалении от него.
Все перечисленные выше проблемы актуальны и для России. В качестве примера можно привести ее автомобильный транспорт, который ежегодно выбрасывает в атмосферу 16–17 млн т загрязняющих веществ (это 2/5 всех опасных выбросов на территории страны). В 150 городах России автомобильные выбросы превышают промышленные. Например, в Москве, где автопарк уже превысил 4 млн машин, на долю автотранспорта приходится 90 % всех выбросов вредных веществ в воздушный бассейн. К тому же более трети москвичей испытывают акустический дискомфорт от шумового загрязнения.
135. Международные экономические отношения
Под международными экономическими отношениями понимают систему хозяйственных связей между национальными экономиками отдельных стран. Это особая сфера деятельности, основанная на международном разделении труда и служащая своего рода «мостом» между национальными экономиками и мировым хозяйством. К числу факторов, воздействующих на международные экономические отношения, обычно относят: рост глобализации, регионализации хозяйства, экономической взаимозависимости стран, ускорение научно-технического прогресса, прирост и постоянное перемещение населения, возрастание роли международных экономических организаций и негосударственных структурных образований (в первую очередь ТНК). В экономической литературе в качестве основных форм международных экономических отношений принято рассматривать:
– международную торговлю товарами и услугами;
– международное движение капитала;
– международные валютные и финансово-кредитные отношения;
– международное движение рабочей силы;
– международные специализацию и кооперирование производства;
– международное научно-техническое сотрудничество;
– деятельность международных экономических организаций.
С позиций экономической географии наибольший интерес представляет изучение главных пространственных направлений международных экомических связей. Эти направления, в свою очередь, можно трактовать по-разному, в зависимости от той или иной модели мирового хозяйства.
При двучленной модели мирового хозяйства в центре внимания оказываются международные экономические отношения в направлении Север – Юг. Эти отношения и в прошлом, и еще в значительной мере в настоящем строятся по формуле «ведущий – ведомый». Роль ведущего играют экономически развитые страны Запада – наиболее активные участники международных экономических отношений, фактически определяющие их характер, а роль ведомого – развивающиеся страны. Однако с течением времени на этом направлении происходили и продолжают происходить существенные изменения.
Известно, что в период колониальной и полуколониальной зависимости стран Азии, Африки и Латинской Америки они играли роль аграрно-сырьевых придатков метрополий, поставляя в них продукцию тропического земледелия, сырье и топливо, а зачастую и дешевую рабочую силу. Это давало им возможность использовать небольшую валютную выручку для импорта готовых изделий. Конечно, такой характер участия в международном географическом разделении труда ограничивал их вовлеченность в мировое хозяйство и к тому же делал ее однобокой.
После достижения странами Азии, Африки и Латинской Америки политической независимости их место во всемирных экономических отношениях стало изменяться. Курс на индустриализацию привел к тому, что в их экспорте начала возрастать доля продукции обрабатывающей промышленности, в том числе общего и транспортного машиностроения. Наряду с этим они продолжали увеличивать экспорт цветных металлов, минерального сырья и топлива. Однако, как уже говорилось выше, эти структурные изменения охватили лишь часть развивающихся стран. И в целом индустриализация в 50—70-х гг. XX в. не привела к таким результатам во внешнеэкономической сфере, на которые они рассчитывали. Вот почему развивающиеся страны выступили инициаторами установления нового международного экономического порядка (НМЭП), в чем их активно поддержал СССР.
По их инициативе в мае 1974 г. на VI Специальной сессии Генеральной Ассамблеи ООН были приняты Декларация об установлении нового международного экономического порядка и Программа действий, а в декабре того же года на XXIX сессии Генеральной Ассамблеи – Хартия экономических прав и обязанностей государств. Эти три документа и стали отправными в движении за НМЭП. В основу его были положены следующие главные цели: 1) установление полного национального суверенитета над природными ресурсами и всеми видами хозяйственной деятельности; 2) улучшение условий международной торговли, установление более обоснованных цен на сырье, ликвидация «ножниц цен» и расширение промышленного экспорта из развивающихся стран; 3) сокращение технологического разрыва между развитыми и развивающимися странами, прекращение «перекачки умов»; 4) облегчение бремени финансовой задолженности развивающихся стран; 5) контроль за деятельностью международных монополий.
За прошедшее с тех пор время развивающимся странам удалось добиться значительных результатов. К ним относится безусловное международное признание суверенитета этих стран над своими природными ресурсами и резкое повышение их доли в доходах от реализации своего сырья и топлива на мировом рынке. Одним из наглядных примеров такого рода может служить деятельность ОПЕК. Далее они добились от ТНК большего участия в реализации своих национальных программ развития и партнерства с местным капиталом. Наряду с этим они сумели расширить экономическое сотрудничество друг с другом и создать ряд региональных экономических группировок.
И тем не менее концепцию НМЭП пока удалось осуществить далеко не полностью. К тому же в начале 1980-х гг., когда наступил экономический кризис, темпы преобразований явно замедлились. Это прежде всего относится к проблеме цен на сырье и связанной с ней проблеме финансовой задолженности.
В начале 1980-х гг. сырье и топливо составляли в экспорте развивающихся стран 70–80 %. Доходы и благополучие примерно ста из них зависели в первую очередь от конъюнктуры мировых рынков нефти, меди, олова, кофе, какао, бананов, хлопка, шерсти и других подобных продуктов. Понятно, что падение мировых цен сначала на нефть, а затем и на другие сырьевые и продовольственные товары (в середине 1980-х гг. они опустились до самого низкого уровня за последние 50 лет) стало для этих стран тяжелым ударом. Тем не менее необходимость выплачивать огромные суммы по долгам заставляла их, невзирая на неблагоприятную конъюнктуру, форсировать свой традиционный сырьевой экспорт. Но это не помогло. Доля развивающихся стран в мировом экспорте в 1980-х гг. уменьшилась, а их финансовая задолженность странам Запада возросла с 570 млрд долл. в 1980 г. более чем 1,2 трлн долл. в 1990 г., а в 2005 г. достигла 2 трлн долл.
Наибольшую финансовую задолженность ныне имеют страны Латинской Америки: Бразилия – 190 млрд долл., Мексика – 160 млрд, Аргентина – 115 млрд долл. Им не уступают страны Азии: Китай – 280 млрд долл., Индонезия – 140 млрд, Индия – 125 млрд, Турция – 170 млрд, Таиланд – 55 млрд долл. Для погашения такого долга этим странам приходится ежегодно выплачивать от 10–15 до 25–25 и даже 45 (Бразилия) млрд долл., что ложится тяжким бременем их экономику. Можно добавить, что Генеральная Ассамблея ООН еще в 1970-х гг. приняла постановление о том, что экономически развитые страны должны отчислять в пользу развивающихся стран 0,7 % своего ежегодного ВВП. Однако в середине 1990-х гг. эту норму соблюдали только Норвегия, Дания, Швеция и Нидерланды, тогда как в остальных странах Запада отчисления составляли от 0,6 % (Франция) до 0,15 % (США). Тем не менее в некоторых наименее развитых странах такая официальная помощь обеспечивает 10–20 %, а иногда (Мозамбик, Руанда) и 30 % ВВП. Важно добавить, что на саммите стран «большой восьмерки» в Генуе в 2001 г. было принято решение списать 50 млрд долл. внешнего долга заведомо неплатежеспособным странам Африки и Латинской Америки.
Очень сложной продолжает оставаться и проблема взаимоотношений развивающихся стран с ТНК, которые контролируют 2/5 промышленного производства и 1/2 внешних экономических связей этих стран. Действительно, в последние два десятилетия ТНК экономически развитых стран стали строить в развивающихся странах больше современных предприятий с использованием новых технологий. Наиболее яркий пример такого рода– электронная промышленность в новых индустриальных странах. Но при этом нужно учитывать два следующих обстоятельства. Во-первых, то, что здесь преобладают сборочные предприятия, ориентированные прежде всего на дешевизну рабочей силы (почасовая оплата труда занятого в электронной промышленности Тайваня в 6–7 раз ниже, чем в США). И во-вторых, то, что подобные современные предприятия построены и строятся в сравнительно небольшом числе «избранных» стран.
Помимо дешевизны рабочей силы развивающиеся страны привлекают ТНК не столь строгим законодательством (или вообще отсутствием такового) в сфере охраны окружающей среды. Это послужило стимулом к сооружению в странах Азии, Африки и Латинской Америки прежде всего таких предприятий тяжелой промышленности, которые занимают большие площади, потребляют много сырья, воды, а иногда и энергии и в целом относятся к категории экологически «грязных».
Перенос «грязных» производств в развивающиеся страны составляет основу современной экологической стратегии Японии. С середины 1970-х гг. в этой стране запрещено строительство новых нефтеперерабатывающих заводов. Но японскому капиталу принадлежат многие НПЗ в Сингапуре, Индонезии, других странах
Юго-Восточной Азии, которые перерабатывают для отправки в Японию не только свою нефть, но и нефть, поступающую из стран Персидского залива. Металлургические компании Японии построили на Филиппинах заводы по производству железорудных окатышей (на базе руды, поступающей из Бразилии и Австралии), которые затем отправляют на металлургические комбинаты Японии. С такой же целью далеко за пределы страны были вынесены заводы по выплавке меди, первичного алюминия. Следовательно, можно говорить о своего рода «экологическом убежище», которым стали для Японии страны Юго-Восточной Азии.
США и Канада создали себе подобное «убежище» в странах Карибского бассейна. Увеличение мощностей НПЗ в Пуэрто-Рико, на Багамских, Виргинских островах, в Тринидаде и Тобаго, ориентированных на нефть из стран Персидского залива и Нигерии, как бы компенсирует сокращение их в самих США и Канаде. То же относится к производству железорудных окатышей из дальнепривозного сырья, глинозема из местного сырья. Производство асбеста из США переведено в Мексику.
Перенос «грязных» производств в развивающиеся страны осуществляют и государства Западной Европы. Уже говорилось о том, что в этом регионе также сокращаются мощности НПЗ, заводов черной и цветной металлургии, химических удобрений, серной кислоты. Но это сокращение тоже компенсируют, причем преимущественно за счет Африки, где резко обострилась экологическая ситуация в Нигерии, ДР Конго, Замбии, Кении, ряде других стран.
Вот почему задача осуществления нового международного экономического порядка, более разностороннего включения стран Юга во всемирные экономические отношения продолжает оставаться одной из ключевых проблем современного мирового хозяйства. Как уже было отмечено, опыт развития этих стран свидетельствует о том, что для преодоления своего отставания от стран Севера они использовали две основные модели экономической стратегии. Первая из них предусматривала развитие национальной экономики с преимущественной ориентацией на экспорт товаров и услуг, отчего она и получила наименование экспор-тноориентированной. А вторая модель, исходящая из необходимости замещения импорта товаров собственным производством, стала называться импортозамещающей. Сравнение результатов приводит к выводу о том, что первая из этих моделей оказалась значительно более эффективной. Примером тому могут служить новые индустриальные страны Азии, где именно развитие внешнеэкономических связей стало главным катализатором роста национального хозяйства. В то же время вторая модель, которой длительное время следовали некоторые латиноамериканские страны, к подобным результатам не привела.
Экономика России в составе СССР долгое время развивалась фактически изолированно от мирового хозяйства и международных экономических отношений (за исключением отношений со странами СЭВ), что не могло не привести к ряду отрицательных последствий. В 90-егг. XX в. место России в международных экономических отношениях стало еще более скромным. Это объясняется двумя главными причинами. Во-первых, общим упадком экономики в этот период. Во-вторых, тем, что попытки России интегрироваться в мировую экономику нередко наталкивались на политику сдерживания, а порой и вытеснения даже из тех сфер международных экономических отношений, где ее продукция оказывалась вполне конкурентоспособной и пользовалась спросом. В результате по степени вовлеченности в международные экономические отношения Россия уступает большинству экономически развитых стран, в том числе и со значительно меньшим экономическим потенциалом. Определенную угрозу ее экономической безопасности создает и огромный внешний долг, по размерам которого (153 млрд долл. в 2001 г.) страна занимает одно из первых мест. Если же учитывать не только государственный, но и частные долги, то сумма внешнего долга В 2006 г. правительству удалось расплатиться с государственными долгами бывшего СССР и России 90-х гг. Но частичный долг остается еще непомерно большим, составляя 230 млрд долл (второе место после Китая). Специалисты считают, что для выхода из создавшегося положения стране необходимо перейти к экспортоориентированной стратегии развития, что – при условия изменения структуры экспорта – позволит ей выйти на рынки не только стран ближнего зарубежья и развивающихся стран, но и экономически развитых стран.
136. Открытая экономика
В последние десятилетия в экономико-географический обиход вошло важное новое понятие об открытой экономике, в самой общей форме означающее повышение роли мирохозяйственных связей в развитии национальных экономик отдельных стран.
Действительно, в эпоху НТР и углубления международного географического разделения труда рост открытости национальной экономики, или, иначе, степени ее вовлеченности в мировую экономику, в мирохозяйственные связи становится такой же объективной закономерностью, как неуклонное повышение уровня производства. Международные интеграционные группировки, региональные и отраслевые экономические союзы также способствуют тому, что все большее число стран отходит от политики опоры только на собственные силы, стремясь интегрироваться в мировое хозяйство. В этом смысле открытую экономику можно рассматривать как своего рода антипод политике автаркии, экономического самообеспечения, опоры прежде всего на собственные силы. Открытая экономика предполагает, с одной стороны, высокую экспортность хозяйства, а с другой – доступность внутреннего рынка для притока иностранных капиталов, товаров, технологий, рабочей силы, потоков информации, использование различных форм совместного предпринимательства при сохранении целостности национального народнохозяйственного комплекса. Лишь в этом случае она может способствовать специализации и кооперированию производства, применению мирового опыта и общему повышению эффективности производства и благосостояния людей. Стран с открытой экономикой в мире становится все больше, а стран с закрытой экономикой – все меньше. Хотя при этом нужно иметь в виду, что оба эти понятия относительны, поскольку стран с полностью открытой или полностью закрытой экономикой в мире нет или почти нет.
Несомненный интерес представляет и вопрос о степени открытости национальных экономик, которая зависит от нескольких факторов, в том числе и географического характера.
Во-первых, это абсолютные масштабы производства и потребления, определяющие емкость внутреннего рынка. По отношению к достаточно развитым странам общая закономерность при этом прослеживается вполне отчетливо: открытость национальной экономики, как правило, тем больше, чем меньше экономический потенциал страны. Развитые страны с очень большим экономическим потенциалом и очень емким внутренним рынком обычно меньше зависят от внешнеэкономических связей, чем небольшие страны. На это обстоятельство уже давно обратил внимание Н. Н. Баранский, пришедший к выводу о том, что степень вовлеченности страны в международный торговый оборот обратно пропорциональна ее величине. Впрочем, в современную эпоху такая обратная пропорциональность вряд ли остается абсолютным правилом.
Во-вторых, это степень обеспеченности страны собственными природными ресурсами. Ясно, что развитые страны, недостаточно обеспеченные природными – прежде всего минеральными – ресурсами, будут иметь более открытую экономику; достаточно сравнить США и Японию.
В-третьих, это отраслевая структура хозяйства. Доказано, что развитая страна с преобладанием базовых отраслей промышленности (энергетика, металлургия и др.), как правило, имеет менее открытую экономику, чем страна, ориентирующаяся на современные наукоемкие отрасли, связанные с международными специализацией и кооперированием.
В-четвертых, это особенности экономико-географического положения той или иной страны (а в известной мере – и ее геополитического положения). В качестве примера наивысшей благоприятности ЭГП можно привести европейские страны – члены ЕС.
В-пятых, это государственная политика, которая может активно способствовать развитию открытой экономики (как в странах ЕС, НАФТА, АСЕАН и других интеграционных группировок) или, напротив, препятствовать ее формированию (как это было, например, в свое время в СССР, Китае и некоторых других социалистических странах).
Для понимания и оценки открытости экономики очень важен также вопрос о ее показателях (индикаторах). Их подразделяют на абсолютные и относительные. К числу абсолютных показателей относятся: внешнеторговый оборот, экспорт и импорт из расчета на душу населения, а к числу относительных – внешнеторговая, импортная и экспортная квоты. Все эти показатели в какой-то мере дополняют друг друга.
Достоинство абсолютных показателей заключается в том, что они могут быть рассчитаны в очень широком диапазоне: для мира в целом, для отдельных регионов, стран, отраслей и даже предприятий. С позиций географии мирового хозяйства наибольший интерес представляют, естественно, показатели по миру, но также – по регионам и странам.
В отношении внешнеторгового оборота на душу населения ограничимся наиболее общими данными. В 2005 г. этот показатель для всего мира уже приблизился к 3000 долл. В том числе в экономически развитых странах он составлял 10300 долл., в развивающихся – 1600 и в странах с переходной экономикой – 1750 долл. Эти данные уже сами по себе свидетельствуют о том, что экономически развитые страны Запада обладают наиболее открытой экономикой.
Еще более репрезентативным индикатором степени открытости могут служить данные об экспорте страны из расчета на душу населения (табл. 157).
ТОВАРНЫЙ ЭКСПОРТ ИЗ РАСЧЕТА НА ДУШУ НАСЕЛЕНИЯ (2005 г.)
Таблица 157
* Без стран СНГ.
Сведения, приведенные в таблице 157, позволяют сравнить не только три группы стран современного мира, но и отдельные его регионы и страны-«рекордсмены». Из них также вытекает, что наиболее высокий уровень открытости экономики характерен для Западной Европы, за которой следуют Северная Америка, зарубедная Азия, Восточная Европа, Австралия и Океания, Латинская Америка и страны СНГ. Что же касается отдельных стран, то абсолютным «рекордсменом» по рассматриваемому показателю оказывается Сингапур. Очень высокие показатели имеют также малые развитые страны Западной Европы, высокие – новые индустриальные страны Азии (в среднем – 6300 долл.) и нефтеэкспортирующие страны – Кувейт, Саудовская Аравия, Габон, Венесуэла.
При всем значении абсолютных индикаторов определения степени открытости национальных экономик чаще используют относительные показатели.
Во-первых, это показатель внешнеторговой квоты. Он представляет собой отношение величины внешнеторгового оборота страны к ее валовому внутреннему продукту. Этот показатель позволяет судить о роли внешнеторгового фактора в национальной экономике. Характерно, что за последние три десятилетия для большинства стран он почти удвоился.
Во-вторых, это показатель импортной квоты, который рассчитывают как соотношение валового импорта страны и валового внутреннего продукта. Он отражает зависимость от импорта товаров и услуг, поэтому его называют также коэффициентом импортной зависимости. В среднем для всего мира он составляет 20 %, а наиболее высокого уровня достигает в странах Западной Европы (в Бельгии – 60 %, в Ирландии – 55, в Нидерландах – 50 %), вНИС Азии (в Сингапуре – 140 %, в Малайзии – 80 %) и в некоторых постсоциалистических странах (в Эстонии – 95 %, в Армении и Молдавии – 65, на Украине и в Литве – 60, в Болгарии и Словакии – 55 %).
В-третьих, это, пожалуй, наиболее часто употребляемый показатель экспортной квоты, рассчитываемый по формуле:
Эк= Э/ВВП 100 %,
где Эк – экспортная квота, Э – величина экспорта и ВВП – валовой внутренний продукт. Как наиболее репрезентативный этот показатель именуют также коэффициентом открытости экономики.
Статистические данные свидетельствуют о том, что главная общая тенденция последних десятилетий заключается в постоянном возрастании экспортной квоты. Для всего мира она увеличилась с 13 % в 1960 г. до 20 % в 2000 г.
Что же касается отдельных стран, то сравнить их по размерам экспортной квоты позволяет рисунок 116, подтверждающий отмеченные выше пространственные закономерности. Из крупных регионов мира наиболее высокую экспортную квоту имеет Западная Европа, внешнеэкономическую базу которой образует интеграционная группировка Европейского союза. Большинство стран этого региона имеет экспортную квоту от 20 до 50 %, а Бельгия, Нидерланды, Ирландия – и того выше. Довольно высоки показатели экспортной квоты и в странах Центрально-Восточной Европы и СНГ. В регионе зарубежной Азии различия между странами гораздо более существенны: от очень высоких (Малайзия) до весьма низких (Индия). В Африке по размерам экспортной квоты выделяются нефтеэкспортирующие (Алжир, Ливия, Нигерия) и крупные горнодобывающие страны (ЮАР, Ботсвана). В Северной Америке США – как страна с мощной экономикой и очень большим внутренним рынком – отличаются довольно низкой экспортной квотой, а Канада, обладающая целым набором экспортоориентированных отраслей, – гораздо более высокой. В Латинской Америке более высокую экспортную квоту также имеют страны с экспортоориентированной экономикой – Венесуэла (нефть), Эквадор (бананы). А для Австралии, несмотря на все зарождающиеся здесь трансокеанские «мосты», характерна не очень высокая экспортная квота.
К сказанному можно добавить, что в мире есть еще немало небольших стран, которые на рисунке 116 просто невозможно разглядеть. Но они тоже очень активно включились в мирохозяйственные связи и имеют высокие коэффициенты экспортности. В качестве примеров можно привести такие нефтедобывающие и нефтеэкспортирующие страны, как ОАЭ, Кувейт, Катар, Бахрейн, Оман, Бруней, Габон, Тринидад и Тобаго, а также Израиль, Кипр, Багамские Острова, Маврикий, где размеры экспортной квоты колеблются в пределах от 50 до 95 %.
Открытость экономики России в 1990-х гг. в результате рыночных реформ и большего врастания в мировую экономику значительно увеличилась. В СССР экспортная квота составляла 5 % (по другим оценкам – 10–15 %), в России же к 2005 г. она возросла до 35 %.
Для России, поставившей перед собой задачу врастания в мировое экономическое пространство, постепенное повышение экспортной квоты отражает определенную закономерность. Конечно, рост ее экспортной квоты в первую очередь связан с экспертом нефти, природного газа, черных и цветных металлов. Но в начале XXI в. обрабатывающая промышленность и непроизводственная сфера тоже стали принимать большее участие в ее формировании.
137. Свободные экономические зоны
Активное включение все большего числа стран мира в международное географическое разделение труда, их врастание в мирохозяйственные связи, реализация ими основных принципов открытости экономики, доминирование экспортной специализации привели к возникновению и широкому распространению такой новой формы организации производства, как свободная экономическая зона (СЭЗ). Главная цель создания СЭЗ заключается именно в более глубоком включении национальных хозяйств в международное географическое разделение труда. Другие цели – насыщение внутреннего рынка высококачественной продукцией, внедрение в отечественное производство новейших научно-технических разработок, увеличение занятости, решение проблем региональной политики путем создания «полюсов роста» и т. д.
Рис. 116. Показатели экспортной квоты стран мира
Неудивительно, что общее число свободных экономических зон, появившихся в мире (несмотря на зарождение некоторых их видов значительно раньше) в конце 50-х– начале 60-х гг. XX в., затем стало быстро возрастать. Что же касается конкретных количественных оценок, приводимых в разных источниках, то они различаются довольно сильно. Одни авторы полагают, что к середине 1990-х гг. общее число СЭЗ в мире приблизилось к 1000, другие говорят о 1200, 2000 и даже более 4000. Несколько меньше расхождений в оценках того места, которое ныне занимают свободные экономические зоны в мировой экономике. Считается, что их доля в мировом товарообороте увеличилась с 8 % в 1980 г. до 20 в 1985-м и 30 % в конце 1990-х гг. Функционируют они уже примерно в 120 странах мира, в число занятых в них исчиляется многими миллионами.
Разнобой количественных оценок объясняется в первую очередь тем, что само понятие о свободной экономической зоне ни в отечественной, ни в зарубежной литературе абсолютно четко еще не сформировано. В самой общей форме под СЭЗ следует понимать часть территории страны, где государство устанавливает особый режим управления, наиболее благоприятный для деятельности иностранных и отечественных предпринимателей, для привлечения внешних и внутренних инвестиций. Этот режим обычно предусматривает особые льготы для осуществления торговых операций (вплоть до отмены экспортно-импортных пошлин), налоговые льготы (вплоть до отмены налогообложения), финансовые льготы на предоставление коммунальных и иных услуг и административные льготы, облегчающие процедуры въезда и выезда, регистрации предприятий и т. д.
Большинство свободных экономических зон имеют сравнительно небольшую территорию и относятся к категории «точечных» объектов, но есть среди них и довольно обширные, и даже очень большие по площади. Одно из непременных условий возникновения СЭЗ – наличие выгодного экономико-географического положения. Для небольших, «точечных», СЭЗ это прежде всего соседство с международным портом или аэропортом.
Определенные понятийно-терминологические трудности возникают и при классификации свободных экономических зон, выделении различных их типов (видов). Но чаще всего такую классификацию осуществляют по четырем главным критериям: 1) по характеру деятельности и функциональному предназначению;
2) по степени интегрированности в мировую и национальную экономику;
3) по отраслевому признаку;
4) по характеру собственности (они могут быть государственными, частными и смешанными). Все это создает достаточно широкий диапазон для разного рода трактовок: одни авторы считают, что существует до 25–30 разновидностей СЭЗ, другие ограничиваются 10–15 и еще меньшим числом их типов. Но в любом случае очень важна группировка этих типов, объединение их в несколько родственных групп.
Первую группу образуют торговые СЭЗ. Это одна из наиболее ранних (возникших еще в XVI–XVII вв.) разновидностей свободных экономических зон. К ней относятся свободные таможенные зоны, торгово-складские зоны, свободные порты, но в первую очередь– зоны свободной торговли (ЗСТ), получившие наиболее широкое распространение. Зоны свободной торговли обычно создаются на территории морских портов и аэропортов или в непосредственной близости от них. Они пользуются таможенной экстерриториальностью, т. е. хранящиеся и продающиеся в них товары не подлежат обычному таможенному контролю. Одной из разновидностей ЗСТ считают и магазины «Дьюти фри», пользующиеся правом беспошлинной торговли и ставшие необходимой принадлежностью многих международных аэропортов.
Вторую группу образуют промышленно-производственные СЭЗ, также имеющие несколько разновидностей. СЭЗ этой группы принято подразделять на экспорто– и импортоориентированные. Первые из них работают на внешний рынок, а вторые имеют задачу насыщения товарами внутреннего рынка. Экспортно-производственных зон (ЭПЗ) значительно больше, так что они в основном и формируют вторую группу СЭЗ. В отличие от зон свободной торговли экспортно-производственные зоны предназначены прежде всего для увеличения экспортного потенциала страны и соответственно ее валютных доходов. Некоторые из них возникли на базе трансформации зон свободной торговли, но большинство создавали целенаправленно с экспортной ориентацией. Для многих таких зон характерно преобладание сборочных предприятий.
Третью группу образуют научно-технологические (технико-внедренческие) СЭЗ, в которых концентрируются национальные и зарубежные проектные, исследовательские, научно-производственнне фирмы, также пользующиеся единой системой налоговых и финансовых льгот. Задача таких СЭЗ заключается в разработке и внедрении в отечественную практику новейших технологий. Они имеют характер инновационных и научных центров, научных, исследовательских парков, технопарков и др.
Четвертую группу образуют сервисные СЭЗ, предоставляющие льготные условия тем фирмам и учреждениям, которые специализируются на оказании различного рода услуг – в основном финансовых, но также и других. Среди них различают офшорные зоны, финансовые центры, центры предоставления банковских, туристических и иных услуг.
Пятую группу образуют комплексные СЭЗ. Они не имеют узкой специализации, а охватывают разные стороны экспортно-импортной, производственной и инновационной деятельности, отчего их относят к наиболее сложным по внутренней структуре. Как правило, комплексные СЭЗ и по размерам значительно больше других. Они могут занимать территорию целого района, административной области, а в отдельных случаях и более крупного региона.
Наконец, в шестую группу можно включить международные СЭЗ, которые стали возникать сравнительно не так давно. Такие зоны создаются в приграничных районах двух или нескольких стран с участием как частных фирм, так и соответствующих государств. Наиболее ярким примером международной СЭЗ может служить создаваемая на границе России, Китая и КНДР зона Туманган.
Туманганский проект предусматривает создание в дельте р. Туманган (Тумэньцзян) особой международной экономической зоны площадью 1000 км2 с новым городом-портом. Для реализации этого проекта уже заключены соответствующие межправительственные соглашения. Для Китая этот проект выгоден, так как обеспечит ему создание новых рабочих мест и выход к Японскому морю. Перед КНДР, которая известна закрытостью своей экономики, он открывает возможность участвовать в многосторонних соглашениях. Россия благодаря ему может углубить свои экономические связи со странами АТР, причем на основе наукоемких производств и сферы услуг. Большой интерес к этому проекту проявляют также Япония и Республика Корея. Однако некоторые факторы политического и экономического характера оказывают сдерживающее воздействие на его осуществление.
Добавим, что при рассмотрении классификации свободных экономических зон некоторые авторы предпринимали попытки выделить их последовательные поколения. Обычно к СЭЗ первого поколения относят зоны свободной торговли, к СЭЗ второго поколения – экспортно-производственные зоны, к СЭЗ третьего поколения – технико-внедренческие и сервисные зоны. Появились также первые предложения, касающиеся СЭЗ четвертого поколения.
Несмотря на многие черты сходства, свободные экономические зоны в развитых странах Запада, в развивающихся странах и странах с переходной экономикой имеют и некоторые различия.
Большое распространение таких зон в странах Запада вытекает из их активного участия в международном географическом разделении труда и мирохозяйственных связях, в разного рода интеграционных группировках, да и из самого постиндустриального характера их экономики. Неудивительно, что в этих странах представлены почти все разновидности СЭЗ.
В Западной Европе количественно преобладают зоны свободной торговли. Они появились здесь еще в XIX в. и даже раньше (вольные гавани), а к середине 1990-х гг. их количество возросло примерно до 150. Сначала такие зоны формировались преимущественно в морских портах Германии (Гамбург, Бремен, Бремерхафен, Киль, Эмден, Куксхафен), Дании (Копенгаген), Финляндии (Хельсинки, Турку), Греции (Пирей, Салоники). Давно известны также крупные ЗСТ в речных портах и железнодорожных узлах (например, в Линце и Граце в Австрии). Однако новейшая история европейских, да, собственно, и мировых ЗСТ началась в конце 1950-х гг., и связана она с ирландским международным аэропортом Шеннон.
Аэропорт Шеннон, расположенный в западной части Ирландии, специализировался на дозаправке самолетов, обслуживавших трансатлантические рейсы. Но по мере того как ведущие авиакомпании стали переходить на самолеты, не нуждавшиеся в дозаправке, экономическое положение Шеннона ухудшалось, и он оказался на грани закрытия. Тогда в 1959 г. правительство страны объявило о своем намерении сделать Шеннон зоной свободного международного предпринимательства. Эта акция оказалась вполне успешной. Иностранный капитал за короткие сроки сумел создать здесь тысячи новых рабочих мест, ликвидировать безработицу и вернуть району экономическое благополучие. Ныне в зоне Шеннона производят электронное оборудование, буровые установки, промышленные алмазы, товары широкого потребления. Его годовой экспорт уже превысил 1 млрд долл. Да и сам Шеннон превратился в процветающий город.
Кроме зон свободной торговли в Западной Европе получили широкое распространение научно-технологические зоны, центры офшорного бизнеса. В некоторых странах, например, в Великобритании, СЭЗ создавались в рамках региональной политики, направленной на подъем депрессивных районов. Перспективы создания СЭЗ в Западной Европе во многом связаны с углублением интеграционных процессов в системе Европейского союза.
В США также наибольшее распространение получили зоны свободной торговли. Их здесь начали создавать еще в середине 30-х гг. XX в. для преодоления последствий мирового экономического кризиса. Теперь таких зон, расположенных в портовых городах и транспортных узлах, уже несколько сотен. В 1980-х гг. в стране начали возникать также зоны свободного предпринимательства, ориентирующиеся преимущественно на внутренний рынок. Большое распространение получили научно-технологические зоны.
В Японии долгое время особенно много внимания уделяли технополисам и технопаркам, но с начала 1990-х гг. правительство этой страны приняло меры, направленные на стимулирование экспорта и привлечение зарубежных инвестиций. С этой целью в морских портах и международных аэропортах стали создавать свободные внешнеторговые зоны.
В развивающихся странах первые свободные экономические зоны начали возникать в середине 1960-х гг. Сначала их было немного, но затем произошел настоящий бум, так что к концу 1990-х гг. по общему числу СЭЗ эти страны, по-видимому, уже не уступали развитым. Наибольшее распространение в странах Азии, Африки и Латинской Америки получили экспортно-производственные зоны, которые обычно вывозят почти всю производимую продукцию на внешние рынки. Очень часто такие зоны имеют анклавный характер, образуя своего рода «государство в государстве». Это происходит потому, что владельцами предприятий в них выступают крупные ТНК, разные дочерние компании которых поставляют для таких зон детали и полуфабрикаты, организуют в них, опираясь на дешевую рабочую силу, сборку готовых изделий, которые затем направляют на экспорт. Поэтому некоторые экономисты считают, что подобные (фактически экстерриториальные) зоны правильнее именовать не свободными, а специальными зонами. Для таких СЭЗ наиболее характерна специализация на электронной промышленности. На ее предприятиях обычно занято до 3/5 всей рабочей силы ЭПЗ. При этом преобладают предприятия, не требующие больших затрат и ориентирующиеся на продукцию самого массового спроса (компьютеры, средства связи, электронные часы и игры и т. п.). На втором месте по инвестициям и численности занятых – швейная и текстильная промышленность, производство спортивного инвентаря и др.
Больше всего экспортно-производственных зон в развивающихся странах зарубежной Азии, в первую очередь новых индустриальных. Всего в середине 1990-х гг. их было около 100. В качестве примеров наиболее эффективных и хорошо зарекомендовавших себя обычно приводят ЭПЗ Республики Корея (Масан), о. Тайвань (Гаосюн), Малайзии (Пинанг), Филиппин (Багио), Сингапура (Джуронг). Но такие зоны есть также в Индии, Индонезии, Пакистане, Таиланде, Сирии, Иордании. Кроме экспортно-производственных в развивающихся странах Азии встречаются и СЭЗ других типов. Кстати, в международных аэропортах Сингапура и города Дубай (ОАЭ) расположены крупнейшие в мире центры – магазины беспошлинной торговли по системе «Дьюти фри».
Но наибольшие масштабы создание специальных экономических зон приняло в Китае. В стране, где сохраняется плановое хозяйство, они выполняют роль своего рода экспериментальных рыночных полигонов. Формирование СЭЗ в Китае началось в конце 1970-х гг. и затем прошло в своем развитии несколько этапов. Ныне на пять специальных экономических зон (Шэньчжэнь, Чжухай, Шаньтоу, Сямэнь и о. Хайнань) приходится значительная часть всех иностранных инвестиций в экономику страны. Кроме того еще в 1980-х гг. 14 приморских городов Китая получили статус открытых. А в 1990-х гг. был создан свободный экономический район Пудун (в Шанхае), которому китайское правительство отводит ключевую роль в увеличении открытости экономики.
Латинская Америка по числу свободных экономических зон лишь немногим уступает зарубежной Азии. Первоначально в этом регионе создавали преимущественно зоны свободной торговли (в портах и пограничных транспортных узлах), но затем стали преобладать экспортно-производственные зоны. Большое развитие получили также разного рода офшорные центры. Обычно отдельные страны Латинской Америки имеют сравнительно небольшое число СЭЗ, которые целенаправленно создаются правительствами этих стран и имеют четкую специализацию. Примером очень крупной и комплексной зоны может служить СЭЗ «Манаус» в бразильской части Амазонии, занимающая площадь в 3,6 млн км2! А в Мексике, напротив, создавали небольшие СЭЗ, фактически на базе отдельных предприятий; поэтому число их очень велико. Разного вида СЭЗ функционируют также в Чили, Колумбии, Уругвае, в небольших странах Центральной Америки и на островах Карибского моря.
В Африке свободные экономические зоны пока получили меньшее распространение – в значительной мере из-за недостатка средств и неразвитости инфраструктуры. Здесь также преобладают экспортно-производственные зоны, среди которых наибольшее значение имеют зоны на о. Маврикий, в Тунисе и в Египте.
Далеко не все попытки создания свободных экономических зон в развивающихся странах оказались успешными. Под влиянием прежде всего политической нестабильности (доходившей до вооруженных конфликтов), а также ряда экономических и административных факторов некоторые СЭЗ, созданные в свое время в Либерии, Сенегале, Шри-Ланке, Гватемале, фактически перестали функционировать.
В странах с переходной экономикой свободные экономические зоны также получили некоторое развитие. Из стран Центрально-Восточной Европы первыми еще в 1960-х гг. их стали создавать СФРЮ и Венгрия. Затем они появились и в других странах. В условиях планово-централизованной экономики эти СЭЗ рассматривали как элементы рыночной экономики, способные привлечь иностранные инвестиции. После того как страны Центрально-Восточной Европы в 1990-х гг. перешли к рыночной экономике, значение СЭЗ еще более возросло. Среди них здесь преобладают экспортно-производственные зоны, но встречаются и СЭЗ других типов, например имеющие главной целью увеличение занятости в старопромышленных депрессивных районах. В Румынии, Венгрии, Болгарии СЭЗ создаются на государственной основе, в Польше – на акционерной, а в Венгрии также и на смешанной.
В России свободные экономические зоны стали создавать в конце 1980-х гг., и к середине 1990-х гг. официально утвержденных СЭЗ было уже полтора десятка. Среди них есть и более узко специализированные зоны разных типов (с преобладанием зон свободной торговли), и комплексные, более крупные по территории. Однако далеко не все СЭЗ России выдержали испытание временем, да и государственная политика по отношению к ним отличалась непоследовательностью. В 2005 г. Госдума приняла закон об особых экономических зонах (ОЭЗ), на территории которых предприятия будут пользоваться налоговыми и таможенными льготами. Создание их уже началось.
138. Динамика и структура мировой торговли
Мировая (международная) торговля – самая старая и традиционная форма внешних экономических связей. Достаточно вспомнить, что мировой рынок в общих чертах сформировался еще в эпоху Великих географических открытий, а с конца XIX – начала XX в. играет еще большую роль в качестве одной из составных частей мирового хозяйства. В основе мировой торговли лежит международное географическое разделение труда, связывающее между собой национальные хозяйства отдельных стран, которые обмениваются товарами и услугами.
К основным понятиям мировой торговли (как и торговли вообще) относятся экспорт, импорт, реэкспорт, торговый баланс, сальдо торгового баланса. Под экспортом понимают вывоз из одной страны в другие товаров, технологий и услуг, произведенных в данной стране, под импортом – их ввоз в страну из-за рубежа, под реэкспортом – вывоз товаров, которые не были произведены или переработаны в этой стране, а поступили в нее из-за границы. Торговый баланс – это соотношение товаров и услуг, ввезенных в страну и вывезенных из нее за один год. Сальдо торгового баланса считается положительным, если вывоз товаров и услуг превышает их ввоз, и отрицательным при преобладании импорта над экспортом. В первом случае торговый баланс называют также активным, а во втором – пассивным.
Мировую торговлю характеризуют тремя главными показателями: 1) оборотом, 2) товарной структурой и 3) географическим распределением.
Внешнеторговый оборот позволяет судить о размерах мировой торговли и ее динамике. Представление о нем дают таблица 158 (вся торговля) и рисунок 117 (экспорт).
Таблица 158
ОБОРОТ МИРОВОЙ ТОРГОВЛИ (В ЦЕНАХ ТЕКУЩИХ ЛЕТ)
Рис. 117. Динамика мирового экспорта, млрд долл.
И таблица, и рисунок позволяют сделать важный вывод о том, что международная торговля во второй половине XX в. стала одной из самых динамично развивающихся сфер мирового хозяйства. В самом деле, нетрудно подсчитать, что в 1950–2005 гг. оборот мировой торговли увеличился почти в 169 раз! Эти показатели намного опережают показатели роста промышленного производства и суммарного ВВП, отражая постоянное углубление международного географического разделения труда. О том же говорят и данные о темпах среднегодового прироста мирового внешнеторгового оборота, которые обычно находятся в пределах 5–8 %, но бывают и большими.
Такой «взрывной» характер развития мировой торговли объясняется многими причинами. К ним относятся: растущая интернационализация производства, активная деятельность ТНК на мировом рынке, отказ многих стран от прежних ограничительных мер и переход к либерализации внешней торговли, формирование разного рода общих рынков, свободных экономических зон, выход на мировую арену новых индустриальных государств с открытой экономикой. С этими государствами некоторые экономисты связывают и значительный рост реэкспорта, поскольку часть их продукции реализуется через рынки стран Запада.
Однако эта общая характеристика нуждается в определенных уточняющих комментариях.
Во-первых, необходимо учитывать, что «золотой век» мировой торговли не гарантировал ее от любых спадов. Так, в 50—70-х гг. XX в. ежегодный прирост товарооборота был стабильно высоким, в 70—80-х гг. он достиг максимума (по экспорту – 20 % ежегодно!), в начале 80-х гг. резко снизился из-за мирового экономического кризиса, затем испытал оживление, в начале 90-х гг. пережил новый спад, а в середине того же десятилетия снова возрос. Однако в 1997–1998 гг. – на этот раз под воздействием финансового кризиса, неожиданно вспыхнувшего в странах Азии, а затем перекинувшегося на другие регионы, – опять сократился.
Во-вторых, нельзя не учитывать и того, что динамика внешней торговли трех основных групп стран далеко не одинакова. Например, в 1990-х гг. среднегодовые темпы ее прироста в странах Запада составляли 5 %, в развивающихся странах – 10, а в странах с переходной экономикой – 1,5 %. Естественно, что подобные различия должны были повлиять и на показатели доли этих стран в мировой торговле и в мировом экспорте.
Наряду с динамикой роста большой интерес для изучения представляет товарная структура мировой торговли, которая во второй половине XX в. претерпела очень существенные изменения (табл. 159).
Совершенно очевидно, что главное направление структурных сдвигов затрагивает соотношение сырьевых товаров, с одной стороны, и готовых промышленных изделий – с другой. Еще в первой половине XX в. 2/3 мирового товарооборота составляли топливо, сырье и продовольствие, в 1970 г. соотношение их и готовых изделий сравнялось, а к концу XX в. доля готовых изделий превысила долю сырья, топлива и продовольствия в 2,3 раза.
В свою очередь, в структуре мирового экспорта товаров первой группы также произошли существенные изменения. Доля минерального топлива (главным образом нефти) после мирового энергетического кризиса середины 1970-х гг. увеличилась до 1/5, затем снова стала уменьшаться, что оказало большое влияние на всю структуру мировой торговли. Доля промышленного сырья в торговле также постепенно уменьшается. То же можно сказать и о продовольственных товарах. Хотя при этом нужно иметь в виду, что речь идет о стоимостных показателях, во многом зависящих от колебания цен, тогда как по объему (массе) внешняя торговля товарами первой группы могла не только не уменьшиться, но даже возрасти.
В структуре мирового экспорта готовых изделий обращает на себя внимание постоянный рост доли машин, оборудования и транспортных средств. На первое место среди них выдвинулись изделия электроники и электротехники, но и на автомобили приходится по-прежнему примерно 12 %. На вполне стабильном уровне остается и торговля химическими продуктами, а среди прочих готовых изделий важное место занимают одежда и ткани. При оценке категории «другие товары», нужно учитывать, что в нее обычно включают и торговлю оружием.
Таблица 159
ТОВАРНАЯ СТРУКТУРА МИРОВОЙ ТОРГОВЛИ
Структура экспорта каждой из трех групп стран имеет определенные различия (табл. 160).
Однако эти различия не так уж велики, как это можно было бы предположить. Прежде всего обращает на себя внимание довольно значительная доля готовых изделий (в том числе машин и оборудования) в экспорте развивающихся стран благодаря в первую очередь ключевым из этих стран и странам новой индустриализации. А вот экспорт стран с переходной экономикой отличается явно излишне большой долей топливно-сырьевых товаров и чрезмерно маленькой долей машин и оборудования.
Если обратиться к примерам отдельных стран, то окажется, что в структуре экспорта большинства стран Западной Европы, США, Японии и новых индустриальных стран на долю изделий обрабатывающей промышленности приходится более 90 % (в Японии – практически 100 %). Доля промышленного сырья и топлива в экспорте наиболее велика в нефтедобывающих странах Персидского залива и некоторых других, а доля продовольственных товаров – в развивающихся странах с монокультурным сельским хозяйством.
Для положения России в мировой торговле характерна определенная неустойчивость. В первые годы после распада СССР внешнеторговый оборот страны заметно сократился, что стало следствием разрыва традиционных торговых связей, общего спада экономики, ухудшения конъюнктуры мирового рынка, связанного с повышением цен на импортируемые ею товары. В результате доля России в мировой торговле уменьшилась до 1 % – самого низкого показателя после Второй мировой войны. С 1994 г. ее внешнеторговый оборот начал расти под влиянием увеличения экспорта, повышения мировых цен на российскую экспортную продукцию и либерализации государственной внешнеэкономической политики. В 2006 г. доля России в мировом экспорте составила 2,3 % (13-е место в мире), а по размерам импорта она оказалась на 17—18-м месте (1,1 %).
Таблица 160
ТОВАРНАЯ СТРУКТУРА ЭКСПОРТА ТРЕХ ГРУПП СТРАН В НАЧАЛЕ XXI в.
Товарная структура российской внешней торговли уже на протяжении длительного времени практически не меняется. Несмотря на то что Россия экспортирует несколько тысяч различных видов продукции, главную, определяющую роль в ее экспорте продолжают играть нефть и нефтепродукты, природный газ, лес, цветные металлы, алмазы. В целом же топливно-сырьевые товары обеспечивают почти 3/4 ее экспорта (в том числе энергоносители – 45 %), тогда как на долю готовых изделий приходится немногим более 1/4, в том числе на машины и оборудование – 6 %. Российская наукоемкая продукция, включая космические технологии и современную военную технику, реализуется на мировом рынке с немалыми трудностями. А в составе импорта страны традиционно преобладают машины, оборудование, транспортные средства, промышленные товары массового спроса и продовольствие. Отсюда вытекает насущная необходимость принятия более действенных мер по повышению конкурентоспособности российских товаров, но при сохранении того положительного сальдо торгового баланса, которое характерно для России с начала 1990-х гг.
139. Географическое распределение мировой торговли
Географическое распределение мировой торговли можно рассматривать на разных уровнях, имея в виду участие в нем трех групп стран, крупных регионов и отдельных государств.
Доля трех групп стран в мировой торговле на протяжении последних десятилетий не оставалась неизменной. Это заключение можно подтвердить на примере показателей экспорта (табл. 161), тем более что показатели, характеризующие импорт, почти не отличаются от них.
Таблица 161
РАСПРЕДЕЛЕНИЕ МИРОВОГО ЭКСПОРТА ПО ТРЕМ ГРУППАМ СТРАН
Данные таблицы 161, несмотря на определенное воздействие на них меняющейся экономической конъюнктуры, все же позволяют определить некоторые общие тенденции развития. Так, доля экономически развитых стран Запада в мировом экспорте отличается, пожалуй, наибольшей неустойчивостью и имеет в целом понижательный характер. Доля развивающихся стран обнаруживает более устойчивый стабильный рост. Нужно также добавить, что этот рост обеспечивает сравнительно небольшая группа стран, в которую входят Китай, новые индустриальные страны Азии, страны ОПЕК и некоторые другие страны Азии, Африки и Латинской Америки с экспортоориентированной экономикой. Для стран же с переходной экономикой характерна довольно отчетливая понижательная тенденция.
Не менее наглядно место каждой из трех групп стран в мировом экспорте демонстрирует рисунок 118. Он интересен также и тем, что показывает размеры главных товаропотоков, связывающих эти группы стран между собой. Отчетливо видно, что самый большой из них, как и следовало ожидать, сформировался в «связке» стран Запада и развивающихся стран (т. е. на направлении Север – Юг). Товаропотоки экспортного характера между странами Запада и бывшими социалистическими странами (Запад – Восток) и между ними и развивающимися странами (Восток – Юг) оказываются значительно меньшими по размерам.
Анализируя рисунок 118, нужно учитывать, что он не отражает товаропотоки, сформировавшиеся внутри каждой из трех групп стран, которые составляют примерно половину всего мирового товарооборота. Среди них особое значение имеют товаропотоки между развитыми странами Запада (Запад – Запад), которые связывают три главных центра западного мира – Западную Европу, США и Японию. Особенность этих потоков заключается еще и в том, что в их структуре до 40 % приходится на высокотехнологичные изделия наукоемких отраслей промышленности. Товаропотоки, связывающие между собой развивающиеся страны (Юг – Юг), также получают все большее развитие, что имеет не только экономическое, но и политическое значение. В структуре этих потоков, наряду с топливно-сырьевыми и продовольственными товарами, определенную роль начинают играть и готовые изделия.
Рис. 118. Экспортные товаропотоки между тремя группами стран
Естественно, что изменения в географическом распределении торговли между тремя группами стран нашли отражение и в торговле между главными макрорегионами мира (табл. 162).
Таблица 162
ДОЛЯ КРУПНЫХ РЕГИОНОВ В МИРОВОМ ТОВАРООБОРОТЕ В 1950–2006 гг.
* Без стран СНГ.
Анализ таблицы 162 показывает, что первое место в мировом товарообороте продолжает занимать зарубежная Европа, хотя в последнее время доля ее несколько уменьшилась. Исключительную роль во внешней торговле этого региона играет интеграционная группировка Европейского союза, обеспечивающая 9/10 всех его межрегиональных и внутрирегиональных торговых связей. Второе место в мировом товарообороте раньше принадлежало Северной Америке, но в 1980-х гг. на него вышла зарубежная Азия, оттеснив Северную Америку на третье место. А на все остальные регионы, вместе взятые, приходится лишь немногим более 1/10 мировой торговли.
Такое соотношение во многом предопределяет и географическую направленность основных мировых товаропотоков. По данным на середину 1990-х гг., самый мощный из них (около 400 млрд долл.) соединял Северную Америку и Азию. На втором месте был товаро-поток между Западной Европой и Азией (300 млрд), на третьем – между Северной Америкой и Западной Европой (250 млрд), на четвертом – между Северной и Латинской Америкой (200 млрд). А товаропотоки между Западной и Восточной Европой, между Западной Европой и Африкой находились на уровне 100 млрд долл.
С позиций экономической географии не меньший, если не больший интерес представляет рассмотрение рейтинга отдельных стран в мировой торговле (табл. 163).
Из 20 вошедших в таблицу стран 14 относятся к экономически развитым странам (они же формируют почти всю первую десятку), 5 – к развивающимся (часть из них – новые индустриальные) и одна (Россия) – к странам с переходной экономикой. Весьма интересно, что в рейтинговый список вошло по восемь стран зарубежной Европы и Зарубежной Азии, две страны Северной Америки, одна латиноамериканская страна, а Австралия и Африка в нем не представлены вообще. Большинство из представленных в таблице стран имеет активный (положительный) торговый баланс, причем яркими примерами такого рода могут служит Китай, Россия, ФРГ и Япония. Наряду с этим для некоторых стран характерен пассивный (отрицательный) торговый баланс. Например, в США дефицит торгового баланса к 2005 г. достиг 830 млрд долл.
Страны, имеющие высокий внешнеторговый рейтинг, определяют и главные межстрановые товаропотоки, к числу которых относятся (в % к мировому уровню):
Таблица 163
ДВАДЦАТЬ СТРАН, ИГРАЮЩИХ ГЛАВНУЮ РОЛЬ В МИРОВОЙ ТОРГОВЛЕ В 2005]
* Знаком «минус» (-) обозначен отрицательный торговый баланс, а знаком «плюс» (+) – положительный.
США – Канада (4,5 %);
США – Япония (3 %);
США – Мексика (2,5 %);
Германия – Франция (1,8 %);
Германия – Великобритания (1,6 %);
Германия – Италия (1,3 %);
Германия – Бельгия (1,1 %).
В пределах градации от 0,6 до 1 % находятся также товаропотоки между Францией и Италией, Японией и Саудовской Аравией, США и Великобританией, США и Германией, Нидерландами и Бельгией, США и Саудовской Аравией.
Географическое распределение внешней торговли России в 1990-х гг. претерпело существенные изменения. Главное из них – еще большая ориентация на экономически развитые страны, которые в 2005 г. во внешней торговом обороте России занимали ведущее место (59 %). Доля развивающихся стран составляла 15 %, стран Центрально-Восточной Европы – 11, а стран ближнего зарубежья – 15 %. К числу главных торговых контрагентов России из западноевропейских стран относятся Германия, Италия, Нидерланды, Франция, Великобритания, Швейцария, Финляндия, из внеевропейских – Китай, США, Япония, Турция, а из стран СНГ – Украина, Белоруссия и Казахстан.
140. Мировой рынок услуг
Наряду с традиционной торговлей товарами в последние два-три десятилетия все более широкое распространение получает торговля услугами, которые выражаются не в материальном продукте, а в определенном полезном эффекте для их потребителя. Поэтому в географической литературе экспорт услуг часто именуют невидимым экспортом.
Темпы роста и масштабы мирового рынка услуг все время возрастают. На протяжении 80—90-х гг. XX в. по среднегодовым темпам прироста экспорт услуг намного превосходил и ВВП, и торговлю товарами. Так, для двукратного увеличения объема торговли услугами обычно требовалось 7–8 лет, а для такого же увеличения торговли товарами – 15. В результате мировой экспорт услуг возрос с 70 млрд долл. в 1970 г. до 400 млрд в 1980 г., 750 млрд в 1990 г., 1400 млрд долл. в 2000 г. и 2400 млрд в 2005 г. Соответственно его доля в мировом экспорте увеличилась на 1/5 и продолжает расти.
Структура мирового рынка услуг за последнее время также претерпела существенные изменения. При самом генерализованном подходе в этой структуре принято выделять: 1) транспортные услуги; 2) туристические услуги; 3) прочие услуги. Соотношение их в общем объеме услуг меняется. Еще в начале 1980-х гг. первое место занимали транспортные услуги, в особенности в морском судоходстве (например, предоставление «дешевых флагов»), но затем их доля сократилась до 1/4—1/5. Доля туристических услуг остается относительно стабильной, составляя примерно 1/3 их общего объема. А вот доля так называемых прочих услуг растет быстрее всего, так что теперь в структуре мирового экспорта услуг именно они приобретают определяющее значение.
Понятие «прочие услуги» объединяет самые разнообразные виды услуг, вызванные к жизни современным этапом НТР и развитием международных экономических отношений. К ним относятся: а) инженерно-технические услуги (инжиниринг), связанные с проектированием, строительством и вводом в эксплуатацию различных объектов и разработкой новых технологических процессов на предприятиях заказчика; б) консультационные услуги (консалтинг) по международным расчетам, перевозкам грузов и их страхованию и т. п.; в) услуги в области международных арендных отношений, среди которых наибольшее распространение получил лизинг – долгосрочная аренда машин, оборудования, транспортных средств, сооружений производственного назначения и др.; г) разного рода информационные услуги. К этому перечню можно добавить финансовые, банковские и страховые услуги, медицинские услуги, строительные услуги, услуги в области образования, здравоохранения и т. д.
Географическое распределение мирового экспорта и импорта услуг в целом напоминает распределение, сложившееся в торговле товарами. Ведущую роль в торговле услугами (70 % мировой) играют страны Запада. Для них характерно развитие всех перечисленных выше видов услуг, но в особенности «прочих». Значение развивающихся стран в торговле услугами становится все более заметным, но их специализация в этой области значительно уже. Они предоставляют в основном туристические, транспортные («дешевые флаги», обслуживание Суэцкого и Панамского каналов) и финансовые (офшорные центры) услуги.
Роль отдельных крупных регионов в мировом экспорте услуг в середине 1990-х гг. видна из следующих показателей: на Западную Европу приходилось 49 %, на зарубежную Азию – 23, на Северную Америку – 18, на Латинскую Америку – 4, на Африку – 2 и на остальные регионы – 4 %. Из этих цифр следует, что эпицентром мировой торговли услугами остается Западная Европа, которая особенно выделяется по размерам туристических, транспортных, информационных, разного рода финансовых услуг, а также услуг в области культуры, образования, здравоохранения, охраны окружающей среды. На второе место (как и в торговле товарами) в 1990-х гг. выдвинулась зарубежная Азия, обогнавшая Северную Америку. Для этого региона наиболее характерно предоставление транспортных услуг, но его роль в торговле финансовыми, туристическими и иными услугами также возрастает. Однако в целом зарубежная Азия импортирует больше услуг, чем экспортирует. Северная Америка, роль которой фактически определяют США, предоставляет, как и Западная Европа, самый широкий ассортимент услуг – туристических, транспортных, информационных, инжиниринговых, образовательных и др. По некоторым из них (например, по лизинговым услугам) она занимает ведущее место в мире. В остальных регионах мира торговля услугами пока получила значительно меньшее распространение.
Такое региональное распределение мировой торговли услугами предопределяет и роль в ней отдельных стран. В экспорте коммерческих услуг уверенно лидируют США (около 340 млрд долл.). За ними с большим отрывом следуют Великобритания, Япония, Германия, Франция, Италия (на 100–180 млрд долл.). В импорте услуг США также опережают другие ведущие страны (280 млрд долл.), на втором месте находится Германия (200 млрд), за которой следуют Япония (140 млрд), Великобритания, Италия и Франция (по 80—130 млрд долл.). Доля этих стран в мировом экспорте и импорте услуг показана в таблице 164.
На основе данных таблицы 164, можно сделать несколько важных выводов. Во-первых, что торговля услугами совершается в первую очередь между развитыми странами Запада, и это во многом связано с деятельностью их ТНК. Во-вторых, что страной-лидером в торговле услугами остаются США, которые к тому же имеют в ней хорошо выраженное положительное сальдо. В-третьих, что в роли крупных импортеров услуг выступают Великобритания, Франция и Германия. В-четвертых, что в ведущую семерку из развивающихся стран входит только Китай.
Таблица 164
ДОЛЯ ВЕДУЩИХ СТРАН В МИРОВОЙ ТОРГОВЛЕ УСЛУГАМИ В 2005 г.
Тем не менее доля развивающихся стран в мировой торговле услугами в последнее время имеет тенденцию к росту. Это происходит прежде всего благодаря новым индустриальным странам Азии, которые стали крупными потребителями, да и продавцами разного рода услуг. Но нельзя забывать и о совсем небольших, преимущественно островных государствах, специализирующихся на предоставлении туристических, транспортных, финансовых и иных услуг. Например, в крошечных островных государствах Карибского моря (таких, как Антигуа и Барбуда) услуги составляют более 2/3 во всей их внешней торговле. Впрочем, и в некоторых более крупных странах– в первую очередь благодаря туризму – эта доля также оказывается большой. Достаточно сказать, что в Мексике и Тунисе она составляет 25–30 %, а в Марокко – даже 60 %.
Место России на мировом рынке услуг можно охарактеризовать как довольно скромное. По стоимости экспорта и импорта услуг она только во второй десятке стран современного мира. К тому же в структуре российского экспорта услуг преобладают традиционные туристические и транспортные услуги, тогда как доля прочих услуг невелика. В отличие от торговли товарами сальдо торговли услугами в стране отрицательное. В известной мере это объясняется тем, что численность российских граждан, участвующих в заграничных поездках, значительно больше, чем численность иностранных граждан, которые посещают Россию. В последнее время стали принимать меры, направленные на уменьшение такой несбалансированности экспорта и импорта в торговле услугами.
141. Офшорные зоны мира
Как уже было отмечено, среди свободных экономических зон выделяется группа сервисных зон, специализирующихся на предоставлении различного рода услуг. Особую роль среди них играют офшорные зоны (ОЗ), или офшорные центры (ОЦ). Сам термин «офшор», появившийся в конце 1950-х гг., происходит от английского выражения off-shore, что в буквальном переводе означает «вне берега», а в переносном смысле его можно трактовать как «изолированный». Главное отличие офшорных зон от других типов свободных экономических зон заключается в том, что зарегистрированные в них компании и фирмы не имеют права осуществлять производственную деятельность, а должны заниматься только сервисными услугами.
Основной признак офшорной зоны – льготный характер налогообложения. Компании, зарегистрированные в таких зонах, либо вообще освобождаются от налогов, либо платят их по сильно сниженным ставкам. Кроме того, они освобождаются от высоких таможенных тарифов, валютного контроля, экспортных и импортных квот. К этому можно добавить упрощенную процедуру регистрации, высокий уровень банковской и коммерческой секретности, свободный вывоз прибылей, низкий уровень уставного капитала, заключение сделок с принимающей стороной на длительный срок (15–20 лет), что гарантирует достаточную стабильность. Интересно, что офшорная компания не может быть резидентом той страны, где находится офшорная зона, она обязательно должна быть заграничной.
Сверхльготные условия для деятельности привлекают в офшорные зоны самые различные компании и фирмы сервисного характера, которые можно объединить в три основные группы. Во-первых, это торгово-посреднические фирмы: экспортно-импортные, закупочные и распределительские (дистрибьютерские). Во-вторых, это компании холдингового типа,[71] представленные инвестиционными компаниями, судовладельческими компаниями, компаниями по операциям с недвижимостью и др. В-третьих, это компании финансового профиля – банковские, страховые, посреднические и др.
Идея офшорного бизнеса зародилась еще в XIX в. в Великобритании и сначала была реализована в форме «налоговых гаваней». Затем появились и некоторые другие разновидности офшоров, но тем не менее такие зоны (центры) в целом имели весьма ограниченное распространение. И только в 70-х гг. ХХ в. произошел перелом и начался настоящий офшорный бум. В наши дни в мире насчитывается от 1,5 до 3 млн офшорных компаний, а капитал, зарегистрированный в сфере офшорного бизнеса, достигает нескольких трлн. долл. Что же касается количества офшорных зон, то разные авторы оценивают его по-разному: от 60–65 до 300. По-видимому, правильнее ориентироваться на первую из этих цифр, которая учитывает только наиболее крупные и устойчивые офшорные центры.
Географическое распределение офшорных зон зависит от нескольких факторов. Среди них важное место занимает фактор экономико-географического положения. Анализ показывает, что большинство офшорных зон расположено на морских, авиационных, телекоммуникационных путях, вблизи от крупных торгово-экономических центров. Но еще более важен социально-экономический фактор. Знаменательно, что почти 70 % всех офшорных зон находится в развивающихся странах, причем большей частью – в очень небольших островных государствах и даже на территориях, до сих пор не имеющих политической самостоятельности. Такая неординарная ситуация объясняется тем, что эти страны и территории в поисках своей ниши в международном географическом разделении труда обнаружили чрезвычайные выгоды, которые им может принести именно офшорный бизнес. В этом смысле весьма показательны также данные о распределении офшорных зон по крупным регионам мира: оказывается, что больше всего их в Латинской Америке, в Азии и в Океании. Из экономически развитых регионов мира с ними может соперничать только Европа. В Африке таких зон всего три-четыре, а для Северной Америки они вообще не характерны.
Краткий обзор этих регионов лучше всего начать с зарубежной Европы, как прародины офшорной деятельности. К числу наиболее старых офшорных зон Европы относятся принадлежащие Великобритании о. Мэн в Ирландском море и расположенные в проливе Ла-Манш небольшие острова Джерси и Гернси (Нормандские), а также британский Гибралтар и Ирландия. Позднее к ним добавились офшорные центры в Лихтенштейне, Люксембурге, Монако, Андорре, Швейцарии, на о. Мальта. Одни из них можно назвать комплексными, а другие имеют более узкую специализацию. Например, Люксембург выделяется как центр холдинговых компаний и банков, Швейцария, Нормандские о-ва, о. Мэн, Монако – как центры финансовой и страховой деятельности, а Мальта предоставляет судовладельцам свой «дешевый флаг». О размахе их офшорной активности свидетельствует тот факт, что на о. Мэн, например, зарегистрировано 40 тыс., в Гибралтаре – 25 тыс., в Ирландии и на Нормандских о-вах – по 20 тыс. офшорных компаний. Из стран Центрально-Восточной Европы офшорный бизнес получил большее развитие в Венгрии.
Офшорные зоны зарубежной Азии территориально концентрируются в двух ее субрегионах. Это Юго-Западная Азия (Кипр, Ливан, Бахрейн, Дубай) и Юго-Восточная Азия (Сингапур, Малайзия). В первом из этих субрегионов лидирует Кипр, где сложился крупный центр офшорного бизнеса. На острове действуют почти 30 тыс. офшорных фирм, которые ежегодно приносят стране доход в 600 млн долл. При этом офшорный бизнес на Кипре отличается большим разнообразием: здесь успешно функционируют компании, занимающиеся судоходством и обслуживанием судов, торговые, банковские, страховые компании, фирмы, специализирующиеся на маркетинге, инжиниринге, консалтинге. Офшорные компании Ливана специализируются преимущественно на банковских операциях; не случайно эту страну называют «ближневосточной Швейцарией». Бахрейн также занимается международными финансовыми операциями. Это же относится к Сингапуру и Сянгану, в котором в середине 1990-х гг. было зарегистрировано около 130 тыс. компаний и более 130 банков!
В Океании к числу оффшорных зон относятся небольшие островные государства Вануату, Западное Самоа, Науру, а также острова Кука и Ниуэ. В Африке офшорные зоны функционируют в Либерии и на островах – Маврикии, Мадейре, Сейшельских.
Однако наибольший интерес представляет знакомство с обширной офшорной зоной Карибского бассейна в Вест-Индии и Центральной Америке, которая получила репутацию главного «налогового рая». Здесь созданы наиболее благоприятные, льготные условия для самой разнообразной офшорной деятельности. В эту зону входит более двух десятков стран (рис. 119) – преимущественно островных, но и континентальных. Большинство из них имеет политическую независимость, но некоторые еще остаются владениями Великобритании (Виргинские о-ва, Каймановы о-ва, Монтсеррат, Тёркс и Кайкос) и Нидерландов (Аруба, нидерландские Антильские о-ва). За последние полтора-два десятка лет некоторые из этих стран и территорий превратились в крупнейшие офшорные центры со специализацией на финансовых, банковских, торговых, юридических, транспортных и других услугах. О масштабах их деятельности говорит то, что в середине 1990-х гг. в Панаме было зарегистрировано 120 тыс. офшорных компаний, на британских Виргинских о-вах – 30 тыс., на Багамских и Каймановых о-вах – по 20 тыс.
Рис. 119. Офшорные зоны в Карибском бассейне
Россия стала принимать участие в мировом офшорном бизнесе с начала 1990-х гг. Это участие можно трактовать в двух аспектах: 1) создания таких зон в самой России; 2) участия российских компаний в международных офшорных зонах.
Первые офшорные зоны в России возникли в 1994 г. в Ингушетии и Калмыкии, но затем их правовой статус подвергся существенным изменениям. С конца 1990-х гг. некоторые офшорные услуги стали оказывать «закрытые» административно-территориальные образования. Во всех российских офшорных зонах действовали примерно 10 тыс. фирм. Активность отечественных предпринимателей за рубежом оказалась гораздо большей, так что к концу 1990-х гг. в разных зарубежных офшорах было зарегистрировано более 60 тыс. российских компаний. С одной стороны, это позволило российским деловым структурам включиться в мировую экономическую и финансовую систему, но, с другой – способствовало бегству капиталов из страны, в том числе и с целью отмывания «грязных» денег. Поэтому законодательные и исполнительные власти России стали принимать меры по ограничению офшорного бизнеса.
142. Регулирование международной торговли товарами и услугами
Попытки государственного регулирования международной торговли предпринимались и раньше, но в большинстве случаев они носили форму протекционизма и выражались в ограничении ввоза товаров и увеличении их вывоза. Такая внешнеторговая политика государства была характерна, например, для Франции XVII в. А в Англии XIX в., превратившейся к этому времени в «мастерскую мира», напротив, произошел переход от протекционизма к политике свободной торговли (так называемое фритредерство).
Естественно, что в условиях современного мирового хозяйства регулирование международной торговли приобрело еще большее значение. Осуществляют его различными путями и способами. Широкое распространение получили, например, разного рода бартерные сделки (от англ. barter – товарообмен), предусматривающие обмен товарами по эквиваленту их стоимости без участия денежных средств. На такие встречные сделки ныне приходится уже от 20 до 40 % всей мировой торговли. То же можно сказать и о международном маркетинге (от англ. market – рынок) – системе управления производственно-сбытовой деятельностью предприятий и фирм, основанной на изучении потребительского спроса в разных странах. Это значит, что наряду с локальным и национальным маркетингом стал распространяться и международный маркетинг. А некоторые специалисты уже вычленяют из него глобальный маркетинг, при котором та или иная компания начинает ориентироваться на потребности мирового рынка (это относится, например, к японским и южнокорейским фирмам, производящим бытовую электронику).
Сохраняет свое регулирующее значение и такая старая форма международного рынка, как товарная биржа, на которой реализацию продукции производят без реального наличия товара, способом так называемого двойного аукциона. Товарные биржи предназначены для оптовой торговли массовыми, преимущественно топливно-сырьевыми и продовольственными товарами (нефтью, нефтепродуктами, черными и цветными металлами, драгоценными камнями, зерном, сахаром, кофе, какао, хлопком, шерстью, каучуком, деловой древесиной и т. п.). Но они могут участвовать и в купле-продаже изделий обрабатывающей промышленности. По характеру торговли товарные биржи бывают универсальными и специализированными. Как важный элемент инфраструктуры мирового рынка они получили наибольшее развитие в Северной Америке и в Западной Европе.
США имеют репутацию крупнейшей биржевой страны мира, которая держит первенство и по объему заключаемых контрактов, и по общей постановке биржевого дела. Крупнейший биржевой центр в США – Чикаго, где находится старейшая в стране товарная биржа и действуют специализированные биржи по хлопку и рису. Второй по значению биржевой центр США – Нью-Йорк. Его товарная биржа занимается преимущественно поставками нефти и природного газа. В Нью-Йорке совершаются также сделки по купле-продаже зерна, сахара, кофе, хлопка, мехов. В Западной Европе главным биржевым торговым центром был и остается Лондон, известный своими биржами металлов, драгоценных камней, а также хлебной биржой и биржами по купле-продаже каучука и хлопка. Из других биржевых центров этого региона можно назвать Амстердам, Антверпен, Роттердам, Гамбург, Франкфурт-на-Майне, Копенгаген. А в других регионах мира своими товарными биржами выделяются Индия (хлопковая в Мумбаи, каучуковая в Колкате), Канада (хлебная в Виннипеге), Австралия (хлебная в Мельбурне), Египет (хлопковая в Александрии).
Большое регулирующее воздействие на международную торговлю оказывают многие торговые (торгово-экономические) организации.
Среди них есть организации, построенные не по региональному принципу и имеющие нередко глобальный охват. Это в первую очередь Конференция ООН по торговле и развитию (ЮНКТАД), членами которой состоят 186 государств. Это и Международная таможенная организация (МТО), Международная торговая палата (МТП). Межрегиональный характер имеют также уже упоминавшаяся Организация международного сотрудничества и развития (ОЭСР), Организация стран – экспортеров нефти (ОПЕК). Но еще большее число таких организаций относится к региональным. Среди них отдельно следует выделить организации, находящиеся под эгидой ООН – экономические комиссии ООН для Европы (ЕЭК), для Азии и Тихого океана (ЭСКАТО), для Латинской Америки и Карибского бассейна (ЭКЛАК), для Африки (ЭКА), а также ведущие интеграционные региональные группировки (ЕС, НАФТА, АСЕАН, ЛАИ). Но кроме них существуют еще многие региональные торговые и таможенные союзы и «общие рынки» – в Африке и Латинской Америке их по четыре, а в АТР – десять.
Несмотря на большое значение перечисленных организаций в условиях растущей интернационализации мирового хозяйства и роста международной торговли для ее многостороннего регулирования потребовалось создать специальный глобальный орган – Всемирную торговую организацию (ВТО).
Предшественницей ВТО было Генеральное соглашение о тарифах и торговле (ГАТТ), существовавшее с 1947 по 1995 г. За это время число стран – участниц ГАТТ увеличилось с23 до 130, а сама эта организация провела восемь раундов переговоров, определявших принципы, правила и нормы ведения и государственного регулирования международной торговли стран-участниц. Основные усилия ГАТТ были направлены на недопущение дискриминации в международной торговле, на установление в ней режима максимального благоприятствования, на снижение таможенных тарифов. Пожалуй, главным достижением ГАТТ и нужно считать снижение этих тарифов с 40–60 % в 1945–1947 гг. до 3–5 % в конце 1990-х гг. Надо учитывать и то, что вступившие в ГАТТ страны должны были привести свое национальное внешнеэкономическое законодательство в соответствие с правилами этой организации.
С 1 января 1995 г. преемницей ГАТТ стала Всемирная торговая организация, членами-основателями которой выступила 81 страна. К началу 2007 г. число членов ВТО увеличилось до 150. Эти страны заключили между собой более 50 крупных международных соглашений и договоров по важнейшим вопросам торговли промышленными и сельскохозяйственными товарами и услугами. Ныне ВТО контролирует уже более 9/10 всей мировой торговли, поэтому участие в ней дает странам много преимуществ. Главная задача ВТО заключается в дальнейшей либерализации международной торговли путем еще большего снижения импортных пошлин, а также устранения различных нетарифных барьеров, что должно способствовать увеличению открытости национальных экономик. В последнее время ВТО уделяет особое внимание либерализации торговли услугами, прежде всего транспортными, телекоммуникационными, но также и другими.
Нужно учитывать, что процесс вхождения в ВТО иногда бывает долгим, так что на переходном этапе страны получают статус наблюдателей; ныне их более 30. Китай, например, вел переговоры о вступлении в ГАТТ, а затем в ВТО 15 лет, но оставался в ранге наблюдателя до конца 2001 г., когда, наконец, был принят в эту организацию. Статус наблюдателей имеют большинство стран СНГ, страны Балтии, Саудовская Аравия, некоторые другие государства.
Россия подала заявку на вступление в ГАТТ в 1993 г., а на вступление в ВТО – в 1994 г., однако пока она имеет статус страны-наблюдателя. Дело в том, что в конце 1990-х гг. импортные тарифы в России составляли в среднем 14 %, а по отдельным товарам были еще более высокими, что значительно превышало квоты, установленные ВТО. Эта организация считает, что Россия не только должна снизить их, но и полностью отменить пошлины на многие ввозимые товары, отказаться от государственной поддержки экспорта сельскохозяйственной продукции, открыть российский внутренний рынок для импорта услуг и т. п. Вот почему эти сложные переговоры продолжаются так долго, не говоря уже о том, что в самой России многие выступают против них. Все же, по-видимому, в 2008 г. эти переговоры вступили в заключительную стадию.
143. Мировой финансовый рынок
Наряду с мировым рынком товаров и услуг в составе мирового хозяйства сложился и мировой финансовый рынок, имеющий довольно сложную структуру (рис. 120). Основу этого рынка составляет вывоз капитала (в самых разных формах) из одних стран, имеющих его избыток, в другие, испытывающие его недостаток. Вывоз капитала начался еще во второй половине XIX в. и с той поры постоянно нарастал, за исключением периодов Первой и в особенности Второй мировых войн, когда наступило расстройство всех основных мирохозяйственных связей. Но в последующие десятилетия формирование мирового рынка капитала стало ярко отражать главную тенденцию современного мирового хозяйства – экономическое сближение и объединение отдельных стран в единый мировой хозяйственный комплекс.
В наши дни вывоз капитала по темпам роста опережает и ВВП, и товарный экспорт. В результате его объемы все время возрастают. К числу причин этого явления обычно относят: ускорение общего экономического роста в условиях научно-технической революции; углубление международной промышленной и технологической кооперации; перенос трудоемких производств в страны с избытком трудовых ресурсов; экономическую политику государств, стремящихся при помощи иностранного капитала модернизировать свое производство и обеспечить занятость населения; возросшее значение экологических факторов, стимулирующих перенос «грязных» производств в другие страны. Однако за всем этим стоит главное – стремление к получению наибольшей прибыли, к достижению экономических, а зачастую и политических выгод. Решающую роль в вывозе капитала играют крупные фирмы и корпорации, в первую очередь транснациональные.
Рис. 120. Механизм перераспределения финансовых ресурсов мира (по А.С.Булатову)
Вывоз капитала осуществляется в двух основных формах: предпринимательской и ссудной. Вывоз предпринимательского капитала предполагает организацию за границей филиалов, разного рода дочерних предприятий, смешанных предприятий с участием местного капитала, которые возникают в промышленности, торговле и других отраслях экономики. Он может выступать в двух видах – прямых и портфельных инвестиций. Прямые капиталовложения обеспечивают международным корпорациям либо полное владение зарубежными предприятиями, либо обладание такой частью их акционерного капитала (как правило, более 25 %), которая позволяет инвестору контролировать его. В отличие от прямых портфельные инвестиции – это такие зарубежные капиталовложения, которые реализуются путем покупки облигаций, акций и других ценных бумаг и не связаны с прямым контролем над каким-либо предприятием. Что же касается вывоза ссудного капитала, то его осуществляют в виде внешних займов, кредитования внешнеторговых поставок, вкладов в иностранные банки. В зависимости от формы собственности ссудный капитал подразделяется на государственный и частный.
Для знакомства с мировыми объемами заграничных капиталовложений чаще всего используют данные о прямых иностранных инвестициях (ПИИ). Еще в 1960 г. они составляли 60 млрд долл., но уже к 1975 г. увеличились до 280 млрд, в самом конце 1990-х гг. превысили 800 млрд, а в 2000 г. – 1270 млрд долл. На протяжении 1980—1990-х гг. прямые иностранные инвестиции возрастали в три раза быстрее, чем мировой экспорт и в четыре раза быстрее, чем мировое производство. В результате общая накопленная сумма таких инвестиций в 2005 г. превысила 9 трлн долл., причем 9/10 этой суммы приходилось на ТНК. Можно добавить, что до Первой мировой войны доля ПИИ в общем экспорте капитала составляла всего 10 %, после Второй мировой войны – 25, а ныне – более 80 %. Это свидетельствует о стремлении ТНК поставить под свой контроль именно зарубежное производство.
География мирового движения капитала на протяжении XX в. также претерпела существенные изменения. До Второй мировой войны главными экспортерами капитала были страны-метрополии (Великобритания, Франция, Нидерланды, Бельгия), а направлялся он преимущественно в колонии и полуколонии, где вкладывался в добывающую промышленность и плантационное сельское хозяйство. С началом НТР в этой сфере произошла полная переоценка ценностей. Оказалось, что монополиям гораздо выгоднее вкладывать капитал в обрабатывающую промышленность, причем особенно – в наиболее наукоемкие и высокотехнологичные отрасли, а также в разного рода услуги. Поэтому экономически развитые страны Запада стали в первую очередь обмениваться капиталами между собой, в результате чего большинство из них превратилось одновременно и в экспортеров, и в импортеров капитала. На следующем этапе развивающиеся страны также перестали играть одностороннюю роль заемщиков западных капиталов; нефтедобывающие и новые индустриальные страны начали экспортировать капитал. Соответственно и доля развивающихся стран в мировом его экспорте стала постепенно возрастать (табл. 165).
Таблица 165
ДОЛЯ ЭКОНОМИЧЕСКИ РАЗВИТЫХ И РАЗВИВАЮЩИХСЯ СТРАН В ЭКСПОРТЕ ПРЯМЫХ ИНОСТРАННЫХ ИНВЕСТИЦИЙ (ПИИ)
Большой интерес представляют также данные о том, как между двумя этими группами стран распределяется общая накопленная сумма капиталов. По данным ООН, 70 % этой суммы приходится на развитые страны (в том числе 37 – на Западную Европу и 25 – на Северную Америку), а 30 % – на развивающиеся страны (в том числе 17 % – на Азию, 11 – на Латинскую Америку и 2 % – на Африку). Что же касается стран с переходной экономикой, то в экспорте ПИИ они почти не участвуют, а в импорте их доля в середине 1990-х гг. составляла 3–4 %.
Из сказанного со всей очевидностью вытекает, где в первую очередь нужно искать главные мировые ареалы финансовой деятельности вообще и миграции капиталов – в особенности. Когда в этой связи говорят о группе экономически развитых стран Запада, то обычно имеют в виду триаду в составе США, Западной Европы и Японии. А среди развивающихся стран особо выделяют страны ОПЕК и новые индустриальные государства.
Первым из трех ареалов назовем США. Однако положение этой страны на мировом рынке капиталов за последние десятилетия неоднократно изменялось. В 1960—1970-х гг. США прочно удерживали первенство в экспорте капитала, причем их заграничные инвестиции составляли половину мировых. В 1980-е гг. доля США в мировых заграничных капиталовложениях сократилась до 1/3, а иностранные инвестиции в американскую экономику превысили объем вложений этой страны за границей. В начале 1990-х гг. по размерам заграничных капиталовложений (30 % мировых) США снова вышли на первое место. Главной сферой приложения американского капитала была и остается Западная Европа (в первую очередь страны ЕС). В региональной структуре их инвестиций большую роль играют также Канада, Латинская Америка, а в последнее время в особенности страны АТР. В 1990-х гг. увеличился приток капиталов США в страны Центрально-Восточной Европы и СНГ. А на финансовый рынок США поступают главным образом капиталы западноевропейских и японских ТНК. Этому способствует и государственная политика США, которая не ограничивает доступ иностранных капиталов в страну.
Второй важнейший финансовый ареал – Западная Европа. В целом она по масштабам зарубежных инвестиций значительно превосходит США. Однако основной переток капиталов здесь происходит между самими европейскими странами, что объясняется тесными интеграционными связями в рамках Европейского союза. Второе место занимает экспорт капиталов в США. Это означает, что Западной Европе удалось превратить свои финансовые взаимоотношения с США из «улицы с односторонним движением» (из США в Европу) в «улицу с двухсторонним движением». В качестве третьего направления экспорта западноевропейских капиталов можно назвать направление Западная Европа – развивающиеся страны Азии и Африки, а в качестве четвертого – направление Западная Европа – страны Центрально-Восточной Европы и СНГ.
Третий ареал – Япония. Она сравнительно недавно появилась на мировом рынке капиталов, но уже в 1988 г. по размерам своих прямых долгосрочных капиталовложений за рубежом вышла на первое место, намного обогнав США и Великобританию. Основная часть ее капиталов направляется в США и Западную Европу. Однако, в отличие от большинства других крупных экспортеров, около 1/4 своих зарубежных инвестиций она направляет в новые индустриальные страны, где вкладывает их как в новейшие (Республика Корея, о. Тайвань, страны АСЕАН), так и в базовые (Бразилия, Малайзия, Филиппины и др.) отрасли. В то же время характерно, что на саму Японию – в отличие от США и Западной Европы– приходится лишь 1 % мировых прямых заграничных капиталовложений. Это объясняется тем, что правительство Японии после Второй мировой войны, стремясь укрепить свою экономическую независимость, длительное время препятствовало внедрению иностранного капитала в экономику страны. Но позднее на смену этой политике пришла более либеральная.
В 1970—1980-х гг. в развивающемся мире также сложились два крупных финансовых ареала. Первый из них– это страны ОПЕК, доходы которых от продажи нефти в конце 1980-х гг. достигли 200 млрд долл. в год, порождая значительные «излишки» капитала. В дальнейшем, по мере роста цен на нефть, они еще более возросли. Экспорт нефти и нефтепродуктов особенно характерен для стран Персидского залива, в первую очередь для Саудовской Аравии, Кувейта и ОАЭ. Характерно, что и прямые инвестиции, и ссудный капитал из этих стран на 4/5 направляются в страны Запада – США, Японию, Великобританию, Францию, Швейцарию и др. Это дает определенные выгоды и странам-экспортерам, и странам-импортерам. Второй финансовый центр – это новые индустриальные страны Азии, которые также заявили о себе на мировом рынке капитала. В первую очередь это относится к Республике Корея, о. Тайвань, Сингапуру и Сянгану. Вначале они экспортировали свой капитал в другие развивающиеся государства, но затем также переориентировались на более выгодные рынки США и Западной Европы.
Как уже было отмечено, в условиях современной миграции капиталов одни и те же развитые страны выступают в качестве главных их экспортеров и импортеров. Так, крупнейшими экспортерами были и остаются США, Великобритания, ФРГ, Япония и Франция, обеспечивающие около 2/3 общего объема экспорта ПИИ. Мировыми лидерами по общему объему размещенных за рубежом инвестиций (2006 г.) являются США (2300 млрд долл), Великобритания (1480 млрд), Франция (1000 млрд), Германия (940 млрд), Нидерланды (650 млрд), Швейцария (550 млрд), Испания (510 млрд долл). Но они же оказываются и странами-лидерами по приему инвестиций из-за рубежа. Если в начале 80-х гг. вывоз капитала из США почти в три раза превышал его импорт, то в 2000 г. эти показатели уже почти сравнялись, а затем импорт превысил экспорт. Кстати, именно это соотношение влияет на характер платежного баланса[72] перечисленных стран. Если же говорить о главных так называемых чистых кредиторах и заемщиках мирового финансового рынка, то крупнейшим кредитором (хотя в 1990-е гг. роль этой страны уменьшилась) остается Япония, а крупнейшим заемщиком капиталов были и остаются США.
Если иметь в виду только развивающиеся страны, то крупнейшим центром притяжения прямых иностранных инвестиций в 1990-х гг. стал Азиатско-Тихоокеанский регион. На втором месте оказалась Латинская Америка. А в первую десятку развивающихся стран по размерам импорта капитала входят Китай, Сингапур, Аргентина, Бразилия, Мексика, Малайзия, Таиланд, Колумбия, Египет. Важно подчеркнуть, что на эти десять стран приходится 3/4 всех прямых иностранных инвестиций в экономику развивающихся государств, тогда как на остальные сто с лишним стран остается всего 1/4 таких вложений.
Россия до начала 1990-х гг. не только импортировала капитал, но и экспортировала его за рубеж – по каналам ряда совместных и полностью принадлежавших ей предприятий, расположенных во многих социалистических и развивающихся странах. Но в 1990-х гг. она стала нетто-импортером капитала. Размеры ежегодного притока иностранных капиталов в Россию выросли в 1995–2003 гг. с 3 до 26 млрд долл., но это никак не соответствует ни потребностям, ни возможностям российской экономики. К тому же в его структуре преобладали торговые и прочие кредиты, тогда как доля прямых иностранных инвестиций составляла всего 1/4. Иностранные инвестиции в России устремились не в отрасли, определяющие развитие научно-технического прогресса, а в добывающую промышленность и сферу услуг, которые отличаются меньшей наукоемкостью, но зато более быстрой окупаемостью. Это относится ко всем главным западным инвесторам российской экономики – Германии, США, Великобритании, Франции, Нидерландам и Швейцарии. Обращала на себя внимание и крайняя неравномерность распределения таких инвестиций внутри страны – примерно 60 % их было сосредоточено в Центральном районе, причем в основном в Москве. В начале XXI в. в связи с улучшением общего инвестиционного климата прямые иностранные инвестиции в России возросли до 45 млрд долл. (2007). Особую проблему для России представляет вывоз (отток) капитала из страны, который во второй половине 1990-х гг. находился на уровне 25–30 млрд долл. в год, а в 1997 г. составил даже 50 млрд долл. Всего же за 1990-е гг. за границу «ушло» не менее 300 млрд долл. Это в основном капиталы частных фирм, переведенные в офшоры.
144. Мировые финансовые центры
Формирование мирового рынка предпринимательского и в еще большей мере ссудного капиталов, расширение рынков золота, кредитов, валюты, ценных бумаг привело к усложнению их структуры и образованию целого ряда специальных финансовых учреждений. Это государственные и коммерческие банки, валютные и фондовые биржи, кредитные учреждения, инвестиционные фонды, различного рода финансовые компании и т. д. Они образуют, можно сказать, инфраструктуру мировой финансовой системы. Особое значение среди них имеют банки и биржи.
Банки, возникшие в Европе еще в эпоху первоначального накопления капитала, получили особенно большое развитие в новейшее время, когда они заняли господствующее положение на рынке ссудных капиталов. Считают, что перелом начал происходить в 60-е гг. XX в., поскольку именно в это время стали отчетливо проявляться две тенденции: во-первых, к слиянию национальных банков и образованию банков-гигантов и, во-вторых, к слиянию банков разных стран и образованию международных банковских консорциумов, что привело к еще большей монополизации всей банковской системы и возникновению транснациональных банков (ТНБ).
Ныне в мире функционирует такое количество банков, которое просто не поддается точному учету. Поэтому статистические сведения чаще всего приводятся по 1000, 500, 100, 50, 40, 10 крупным и крупнейшим банкам. В конце 1990-х гг. из 40 крупнейших банков мира десять были японскими, восемь – американскими, шесть – французскими, по четыре – английскими и немецкими, три – швейцарскими, по два – голландскими и китайскими и один – австралийским. В первую десятку входили банки Японии, США, Великобритании, Франции, Германии, Нидерландов и Швейцарии.
Большое распространение получили и фондовые биржи, создаваемые для торговли ценными бумагами. На таких биржах производят торги акциями, в процессе которых устанавливают их рыночную стоимость. Изменение курса акций – один из важнейших показателей состояния той или иной отрасли или всей экономики страны в целом. Поэтому за ним внимательно следят и государственные органы, и частные предприниматели. Для торговли иностранной валютой существуют специализированные валютные биржи.
По мере укрупнения банков и все большей концентрации финансовой деятельности стали возникать финансовые центры – сначала национальные, затем международные и, наконец, мировые. Именно они собирают и перераспределяют по всему миру огромные массы ссудных капиталов, сосредотачивая в своих руках важнейшие валютные, кредитные, страховые и другие финансовые операции. Общее число мировых финансовых центров сравнительно невелико, обычно их выделяют от 10 до 15. Такие центры могут различаться по специализации и «задавать тон» на отдельных более узких рынках, но могут иметь и широкую структуру.
Первое место по числу мировых финансовых центров занимает Западная Европа. Условно их можно подразделить на старые и новые.
Наиболее ярким примером старого финансового центра, известного со времени промышленного переворота и первых колониальных захватов Британии, служит Лондон. В этом городе находятся: ведущая в мире валютная биржа (с дневным оборотом, равным оборотам бирж Нью-Йорка и Токио вместе взятым), крупнейшая в Европе фондовая биржа ценных бумаг; здесь также производят операции с золотом и кредитами. В сфере финансов занят каждый пятый житель Лондона, причем большинство из них работает в деловом и финансовом центре этого города – Сити. Париж также из главного национального финансового центра постепенно превратился в важный мировой финансовый центр. Однако специализация его более узкая и ограничивается в первую очередь рынком банковских кредитов. И с Лондоном, и с Парижем вполне может соперничать Цюрих, который называют финансовой столицей Швейцарии, давно уже завоевавшей репутацию страны-банкира. Как мировой финансовый центр, Цюрих особенно выделяется на мировых рынках валюты, золота и ценных бумаг; кроме того, он специализируется на реэкспорте капитала.
В последние десятилетия в Западной Европе сложились по крайней мере еще три финансовых центра мирового разряда. Это Люксембург, считающийся финансовой столицей Европейского союза и специализирующийся на предоставлении долгосрочных кредитов. В этой маленькой стране около 200 банков, которые ведут дела тысячи инвестиционных фондов. Это еще один «налоговый рай» – княжество Лихтенштейн со многими тысячами зарегистрированных здесь офшорных компаний. И это Франкфурт-на-Майне, ставший после Второй мировой войны центром импорта зарубежных инвестиций, а затем превратившийся в крупного их экспортера. Он особо выделяется на рынках долгосрочных банковских кредитов и ценных бумаг.
В США крупнейшим мировым финансовым центром был и остается Нью-Йорк, в котором находится самая большая в мире фондовая биржа. Кроме того, он выделяется на рынках золота и банковских кредитов. А знаменитый финансовый квартал самого Нью-Йорка – Уолл-стрит – давно уже стал своего рода символом мировой финансовой активности.
Мировые финансовые центры зарубежной Азии находятся в Японии и некоторых новых индустриальных странах, а также в богатых нефтедолларами странах Персидского залива. В Японии это прежде всего Токио с его крупнейшей в Азии фондовой биржей. Однако общий набор финансовых операций этого центра все же более ограничен, и к тому же они строго контролируются и регламентируются. В этом смысле Сингапур даже более напоминает Лондон или Нью-Йорк, поскольку его банки и биржи широко известны на рынках золота, валюты, фондовых ценностей и банковских кредитов. Важные позиции на рынках золота и валют занимает также Сянган. А в странах Персидского залива к рангу регионально-мировых финансовых центров более всего относятся (или приближаются) Бахрейн и ОАЭ – небольшие арабские государства, превратившиеся во второй половине XX в. из стран рыбаков, ловцов жемчуга и мореходов в крупные промышленно-торгово-финансовые центры с сотнями банков и других финансовых учреждений.
Наконец, в Латинской Америке финансовая деятельность сосредоточена в значительной степени в уже упоминавшихся офшорных зонах Карибского бассейна. Наряду с ними здесь возникли и довольно крупные банковские центры, примером которых может служить Панамский международный банковский центр, в котором действует более ста банков.
Характерно, что в отличие от финансовых центров Западной Европы, США и Японии такие центры в развивающихся странах почти не связаны с национальными рынками капитала, а занимаются только международными финансовыми операциями.
В России в 1990-х гг. совершился переход от старой государственно-централизованной к новой, децентрализованной банковской системе. Наряду с крупнейшим в стране Сбербанком РФ, который остается под государственным управлением, появились тысячи коммерческих банков и их филиалов, среди которых также принято выделять 200, 100, 50 или 10 наиболее крупных. Несмотря на то что эти банки со своими филиалами расположены по всей стране, территориальная концентрация их в Центре остается очень значительной. Так, в конце 1990-х гг. из 50 самых больших банков страны в Москве находились 40, а из 10 крупнейших – 9. Специалисты считают, что эта банковская система должна подвергнуться дополнительной структуризации.
145. Регулирование международных валютно-финансовых отношений
Международные валютно-финансовые отношения возникли еще тогда, когда в платежных отношениях между странами стали функционировать деньги. Постепенно они все более усложнялись, а ныне, в эпоху глобализации мирового хозяйства, оказывают особенно значительное воздействие на экономику и экономическую политику государств. В основе этих отношений лежит мировая валютная система.
В своем развитии эта система прошла три этапа, каждому из которых соответствовал свой тип международных валютных отношений. Первый этап охватывал XIX в. и часть XX в. (до Второй мировой войны). Второй продолжался с того времени до 1970-х гг. На этих этапах мировая валютная система основывалась на золотом (золотовалютном) стандарте. На третьем этапе, после официального прекращения обмена долларов на золото, фиксированные курсы валют были заменены на плавающие. Стали устанавливать обменные их курсы (котировка). А национальную валюту начали подразделять на свободно конвертируемую (СКВ), частично конвертируемую и неконвертируемую.
В условиях рыночной экономики и свободной миграции капитала особое значение приобрело регулирование международных валютно-финансовых отношений. В целом, как и в мировой торговле, оно идет по пути либерализации. Это можно подтвердить на примере прямых иностранных инвестиций: только на протяжении 1990-х гг. десятки стран – и высокоразвитых (включая США), и развивающихся – предприняли целый ряд мер по ослаблению ограничений, существовавших ранее в этой сфере. Соответственно возникла сложная система двусторонних и многосторонних соглашений.
Такое регулирование производят государства (на уровне их правительственных органов) и коммерческие банки. Однако еще более важную роль в этом деле играют мировые финансовые учреждения – Международный валютный фонд (МВФ) и Всемирный банк.
Международный валютный фонд (МВФ), являющийся специализированным учреждением ООН, начал свои операции в 1946 г. Его цели заключаются в содействии международному валютному сотрудничеству, в создании благоприятных условий для развития мировой торговли, в содействии стабильности валютных курсов, в создании международной системы платежей, в предоставлении кредитов странам – членам МВФ для решения их валютно-финансовых проблем, включая урегулирование платежных балансов и внешней задолженности. В своей деятельности МВФ придерживается довольно жестких правил: страны, получающие его кредиты, должны брать на себя определенные обязательства. В состав МВФ входят 185 стран (2006 г.), а правление его находится в Вашингтоне.
Всемирный (Мировой) банк – другая юридически самостоятельная организация, хотя и возникшая одновременно с МВФ. Когда говорят о Всемирном банке, обычно имеют в виду прежде всего Международный банк реконструкции и развития (МБРР), что не совсем точно.[73] Однако именно МБРР играет в этой системе главную роль. Его цели заключаются в содействии развитию экономики государств-членов путем выделения им производственных капиталовложений, в поощрении частных инвестиций, в стимулировании долговременного стабильного роста и поддержании равновесия платежных балансов. Несмотря на значительное сходство целей МВФ и МБРР, между ними есть и различия. Так, МВФ предоставляет займы любой стране, а МБРР– только бедным странам. Непременное условие для вступления той или иной страны в МБРР – ее членство в МВФ, поэтому в них входят одни и те же страны. Правление МБРР также находится в Вашингтоне.
Наряду с этими мировыми финансовыми организациями существуют региональные финансовые организации – такие как Европейский банк реконструкции и развития (ЕБРР), Азиатский банк развития (АзБР), Межамериканский банк развития (МАБР), Арабский валютный фонд (АВФ), Африканский банк развития (АБР) и др. Особое место среди международных неформальных финансовых организаций занимают Лондонский и Парижский клубы стран-кредиторов. Эти две организации сходны по целям и правилам. Однако Лондонский клуб объединяет крупные коммерческие банки (их более 600), а Парижский – государства-кредиторы.
К этому остается добавить, что, несмотря на столь сложную и многостороннюю систему финансового регулирования, полностью стабилизировать мировую валютную систему удается далеко не всегда. Пример тому – международный финансовый кризис 1997–1998 гг., который вызвал настоящую лихорадку на валютном рынке, привел к скачкообразному изменению курсов ценных бумаг, к огромным убыткам стран-инвесторов и т. п.
Этот кризис начался в Юго-Восточной Азии (Таиланд, Индонезия, Филиппины), затем перекинулся на Сянган (Китай), Республику Корею и Японию, которые оказались в его эпицентре. Отсюда кризис переместился в Латинскую Америку (Бразилия, Венесуэла) и в некоторые постсоциалистические страны. Специалисты МВФ определили целый ряд причин возникновения этого кризиса. Среди них и «перегрев» экономики некоторых азиатских стран, и образование торговых дефицитов, и неумеренное заимствование прямых инвестиций, и слабый контроль за банковской системой. В постсоциалистических странах сказалось и то, что их фондовые рынки, сформировавшиеся только в 1990-х гг., еще недостаточно окрепли. Но не вызывает сомнений, что правительства стран АСЕАН вместе с МВФ «проморгали» наступление этого кризиса, совершенно не предполагая, что он может возникнуть в том регионе мира, который в 1980– 1990-х гг. демонстрировал миру свое «экономическое чудо».
В России главный регулятор валютно-финансового рынка – образованный в 1990 г. Центральный банк (ЦБ).
В 1990-х гг. началась реальная интеграция России в мировое финансовое сообщество. В 1992 г. она была принята в МВФ и с тех пор стала регулярно получать от него кредиты. В том же году Россия вошла в состав членов Всемирного банка, и МБРР стал ведущим валютным источником финансирования долговременных инвестиций в российскую экономику. В 1997 г. Россия вступила в качестве полноправного участника в Парижский клуб. Вслед за этим было подписано соглашение с Лондонским клубом. С обоими клубами начались переговоры о реструктуризации (переоформлении) долгов бывшего СССР, по которым обязалась платить Россия. Все это привело к некоторому уменьшению финансового бремени государства, но в то же время способствовало еще большему увеличению финансовой зависимости страны от Запада. Интеграция в мировую финансовую систему привела также к тому, что финансовый кризис 1997–1998 гг. не обошел Россию стороной, поставив ее в августе 1998 г. буквально на грань финансового банкротства. Правда, среди причин возникновения этого кризиса (дефолта) в России были не только внешние, но и очень серьезные внутренние причины.
146. Международное производственное сотрудничество
В свою очередь, оно является результатом двух дополняющих друг друга процессов – международной специализации и международного кооперирования производства.
Международная специализация приводит к тому, что отдельные страны начинают производить те или иные товары в количествах, превосходящих потребности своего внутреннего рынка – в расчете на их сбыт за рубежом. Так возникают отрасли международной специализации. Международное кооперирование производства представляет собой объективный процесс развития устойчивых производственных связей между странами, обусловленный всем ходом дифференциации общественного производства. В зависимости от числа субъектов такое кооперирование может быть двусторонним и многосторонним, а по территориальному охвату – внутрирегиональным, межрегиональным и межконтинентальным. Международные специализация и кооперирование производства сокращают время на налаживание выпуска новых товаров, снижают их капиталоемкость, повышают качество, способствуют созданию крупных народнохозяйственных объектов. В условиях рыночной экономики решающую роль в этих процессах играют ТНК.
Международное производственное сотрудничество может осуществляться в различных формах. Это специализация и соответствующее ей кооперирование, создание совместного производства на международной основе и совместное сооружение народнохозяйственных объектов, учреждение совместных предприятий. Разумеется, что вся эта система сложилась не сразу, а постепенно, пройдя в своем развитии несколько последовательных этапов.
На первом этапе, до Второй мировой войны, наибольшее значение имела межотраслевая специализация, которая предполагает формирование в отдельных странах определенных отраслей международной специализации. В качестве наиболее яркого примера такого рода можно привести колониальные и полуколониальные страны Азии, Африки и Латинской Америки, которые специализировались на производстве отдельных видов минерального и сельскохозяйственного сырья и продовольствия. Подобная же специализация была характерна и для целого ряда сравнительно небольших высокоразвитых стран Европы, обладавших только отдельными видами природных ресурсов. Так, Бельгия имела международную специализацию на производстве чугуна и стали, Норвегия – алюминия, Финляндия – лесоматериалов, Польша – на добыче каменного угля, Венгрия и Югославия – бокситов, а Нидерланды и Дания – на выпуске мясо-молочной продукции. В известной мере их межотраслевая специализация такого рода сохранилась и до наших дней.
На втором этапе, который последовал за началом НТР, главную роль стала играть уже не межотраслевая, а внутриотраслевая специализация, связанная не столько с добывающими, сколько с обрабатывающими отраслями промышленности, прежде всего с машиностроением. Поскольку машиностроение наиболее характерно для высокоразвитых стран, именно в них внутриотраслевая специализация получила наибольшее распространение. Затем в нее стали втягиваться и некоторые развивающиеся страны. На втором этапе внутриотраслевая специализация выступала еще в относительно простой форме, а именно – предметной специализации, при которой отдельные страны и отрасли специализируются на выпуске различных типоразмеров тех или иных видов продукции.
Выше уже говорилось о специализации Японии и новых индустриальных стран Азии на различных видах бытовой электроники. Другой пример – тракторостроение: в США оно специализируется на производстве тяжелых гусеничных и колесных тракторов, в Великобритании – колесных тракторов средней мощности, в ФРГ – таких же тракторов малой мощности, а в Японии – садово-огородных тракторов. В период деятельности Совета Экономической Взаимопомощи СССР, Польша, ГДР, Венгрия, Чехословакия, Румыния, Болгария имели четкую специализацию на выпуске различных типов морских и речных судов, грузовых автомобилей, металлорежущих станков и т. п.
На третьем этапе происходит переход к более сложной форме – подетальной (поузловой) специализации, при которой возникают еще более тесные связи между предприятиями-производителями из разных стран. Они выражаются в обмене комплектующими деталями и узлами, не имеющими самостоятельного потребления, а использующимися в качестве частей конечного продукта – будь то автомобиль, трактор, станок, ЭВМ. Такая специализация достигла наиболее высокого уровня в пределах интеграционных группировок, и в первую очередь ЕС, где предприятия отдельных стран связаны между собой многими тысячами производственных нитей.
То же можно сказать и о постадийной (технологической) специализации, которую широко применяют там, где возможно расчленение единого технологического процесса на отдельные стадии, например, в производстве этилена и других продуктов нефтехимии. Подобная специализация получила наибольшее развитие в отраслях с массовым поточным производством, например, в автомобильной промышленности, в результате чего многие марки автомобилей стали продуктом международного кооперирования. Так, знаменитую английскую модель «роллс-ройс» не менее чем на 1/3 собирают из зарубежных узлов и компонентов: автоматическая коробка передач поступает из США, амортизаторы и тормоза– из Германии, стартер – из Японии, кожа для сидений – из Скандинавских стран. Французская компания «Рено» производит кузова грузовиков для заводов компании «Форд Мотор», а «Дженерал Моторс» и «Тойота» собирают двигатели друг для друга. Другой пример такого же рода – авиационная промышленность: тот же «Роллс-Ройс» выпускает реактивные двигатели для самолетов, собираемых в США.
Для третьего этапа, кроме подетальной (поузловой) специализации, характерно также совместное производство на международной основе. Оно означает совместный выпуск продукции двумя или несколькими странами, при котором каждая из них участвует в производстве того или иного вида конечной продукции, а окончательную сборку из агрегатов и узлов осуществляют затем в одной из них. Например, еще в 1970-х гг. начали выпускать так называемый европейский грузовик, который собирали в Великобритании, но моторы для него поступали из Швеции, шасси – из США, кузова – из Италии, оборудование управления из ФРГ. Еще более яркий пример подобного рода – производство европейского самолета-аэробуса международным консорциумом «Эйрбас индастри».
Этот консорциум возник в 1980-х гг., будучи образован национальными авиастроительными фирмами Франции («Аэроспасъаль»), Германии («Даймлер-Бенц»), Великобритании («Бритиш аэроспейс»), Испании («Каса»), Нидерландов («Фоккер») и Бельгии («Блэрблас»). В 1990-х гг. концерн приступил к выпуску аэробуса А-300 и его модификаций А-310 и А-320. Каждая из перечисленных стран производит для аэробуса определенные детали и узлы, а его сборку осуществляют на заводах во французском городе Тулуза (известном и своими сверхзвуковыми пассажирскими лайнерами «Конкорд»). В 2000 г. концерн «Эйрбас» запустил в эксплуатацию аэробусы А-340, которые способны конкурировать с американским «Боингом-747». А в 2007 г. предполагали начать выпуск суперлайнера А-380(АЗХХ), который может брать на борт 853 человека! Крылья для него длиной 30 м должны изготовлять в Великобритании, основную часть фюзеляжа и некоторые управляемые поверхности крыльев – в Германии (совместными усилиями недавно слившихся компаний «Аэроспейс» и «Даймлер-Бенц», которые образовали единую компанию ДАЗА). По соглашению, заключенному в 2001 г., в создании аэробусов А-320 и А-380 будет участвовать и Россия.
Помимо специализации и кооперирования международное производственное сотрудничество осуществляется и в других формах. В первую очередь к ним относятся совместное сооружение производственных объектов и создание совместных предприятий.
Совместное сооружение производственных объектов представляет собой форму международного подрядного кооперирования, при которой фирмы двух или нескольких стран объединяют свои производственные, финансовые и иные ресурсы для сооружения промышленных, транспортных и других объектов в третьих странах. С позиций экономической географии эта форма представляет, пожалуй, наибольший интерес, так как она оказывает прямое воздействие на территориальную структуру хозяйства.
Самое большое число объектов такого рода было связано с народнохозяйственной практикой бывшего СССР, при технической помощи которого в послевоенный период в зарубежных странах – членах СЭВ было сооружено более 2000, а в развивающихся странах – около 1000 крупных народнохозяйственных объектов. Среди них крупнейшие металлургические комбинаты в Бхилаи и Бокаро (Индия), Исфахане (Иран), Хелуане (Египет), большие комплексные гидроузлы в Египте, Сирии, Ираке, Индии и десятки других объектов, которые стали важными ядрами индустриализации, настоящими «полюсами роста». В большинстве своем это были так называемые компенсационные объекты, называвшиеся так потому, что техническая помощь, предоставлявшаяся СССР, обычно компенсировалась поставками продукции с новых предприятий.
Совместные предприятия (СП) – относительно новая форма международного производственного сотрудничества, предусматривающая создание общей собственности на материальные и финансовые ресурсы и на производимые такими СП товары и услуги. Наибольшее распространение они получили в странах Запада, где служат важнейшим средством специализации и кооперирования. Считается, что в начале 1990-х гг. не менее 1/4– 1/3 всех заграничных филиалов ТНК приходилось на акционерные компании коллективного владения. Доля совместных компаний в зарубежной сети ТНК Японии достигает 33 %, США – 37, Великобритании – 40 %. Непосредственные мотивы создания совместных предприятий: разделение риска, доступ к новейшим технологиям и передовому менеджменту, экономия на масштабах производства, использование сбытовой сети партнера и известных в мире торговых марок. В развивающихся странах СП с участием западных ТНК часто бывают совместными не по существу, а лишь по форме. В 1980-х гг. СП появились в странах Восточной Европы, особенно в Югославии, Венгрии, а в 1987 г. – в СССР.
Россия довольно активно участвует в различных формах международного производственного сотрудничества. Наиболее ярким примером включения ее в международные специализацию и кооперирование производства может служить автомобильная промышленность (ГАЗ – ФИАТ, АЗЛК – «Рено», новый завод в Елабуге – «Дженерал Моторс»). Россия оказывает техническое содействие в сооружении народнохозяйственных объектов более чем 30 странам. Например, Китаю, Индии, Ирану она помогает в строительстве атомных электростанций. Но особенно широкое распространение получили совместные предприятия, которых еще в конце 1990-х гг. насчитывалось почти 25 тыс. Около 1/4 из них приходилось на промышленность, но преимущественно горнодобывающую (проекты «Сахалин-1» и «Сахалин-2» с участием американского, японского, а с начала 2001 г. – и индийского капитала, «Север-ТЭК» в Тимано-Печорском районе с участием французского и финского капиталов, разработка газовых месторождений Ямала с участием германских фирм и др.), и в меньшей степени – на обрабатывающую промышленность. Совместные предприятия возникли также в строительстве, на транспорте, в науке и научном обеспечении. Но все же большинство из них функционирует в сфере торговли и общественного питания. Среди СП России преобладают предприятия с капиталом США, Германии, Великобритании, Италии, Франции, а в районах Дальнего Востока – Китая, Японии, Республики Кореи. Специалисты полагают, что участие России в международном производственном сотрудничестве может быть значительно расширено.
147. Международное научно-техническое сотрудничество
Научно-техническое сотрудничество – еще более молодая форма международных нематериальных экономических отношений. Она во многом обусловлена НТР и развитием межгосударственной специализации и кооперирования не только в производстве, но и в сфере НИОКР. В первую очередь это относится к странам, вступившим в стадию постиндустриального (информационного) общества. Научно-техническое сотрудничество может осуществляться на коммерческой и некоммерческой основе и иметь разные формы: купли-продажи научно-технических знаний, реализации совместных международных проектов, создания общих научно-исследовательских центров, совместного экспериментирования и др.
Главной из этих форм была и остается купля-продажа научно-технических знаний, которую в научной литературе обычно именуют трансфером (франц.) или трансфертом (англ.) – терминами, имеющими один латинский корень – transfero (передача, перемещение). Когда говорят о трансфере технологий, то чаще всего имеют в виду торговлю патентами – документами, содержащими описание того или иного изобретения и условий его применения и продажи, и лицензиями, которые позволяют другим лицам и организациям пользоваться этими патентами.
В последнее время торговлю патентами и лицензиями все чаще дополняют передачей передового опыта, незапатентованных секретов производства, или, как их принято называть, – ноу-хау («знать как»). Происходит также передача передовых технологий по таким новым каналам, как строительство предприятий «под ключ», инжиниринг – инженерные услуги, включающие проектирование и строительство, консалтинг – техническое консультирование и экспертиза проектов, лизинг – аренда промышленного и научно-технического оборудования.
О масштабах мирового рынка технологий свидетельствует то, что в середине 1990-х гг. продажа лицензий оценивалась уже в 25 млрд долл., а на основе иностранных лицензий в мире выпускалась продукция почти на 1 трлн долл. Объем зарубежного патентирования составил 450 тыс. патентов. Поскольку ведущую роль в этой торговле играют ТНК, 95–97 % мирового трансферта технологий происходит между экономически развитыми странами Запада, которые ныне фактически связаны международным технологическим разделением труда.
Экономико-географы МГУ им. М. В. Ломоносова выделяют три основных мировых центра трансферта технологий.
Первый такой центр – Северная Америка при безусловном лидерстве США, которые на мировом рынке патентов и лицензий занимают первое место, являясь и крупнейшим экспортером технологий, и очень крупным их импортером. США активно экспортируют свои научно-технические разработки во многие страны мира, но в особенности – в Канаду, Западную Европу и Японию. Оттуда же они получают заграничные патенты и лицензии.
Второй центр– Западная Европа. Здесь лидируют ФРГ, Франция, Великобритания, Италия, Нидерланды, Швеция и Швейцария. Как экспортеры технологий они выступают на рынках других развитых стран, а также некоторых развивающихся государств. Покупают же технологии они друг у друга, а также в США и Японии.
Третий центр – Восточная Азия с лидирующей ролью Японии. Еще в 50—70-х гг. XX в. эта страна была едва ли не самым главным в мире получателем иностранных лицензий, но затем она превратилась в их экспортера, заняв второе место после США. Японский трансфер технологий направлен как в США и Западную Европу, так и в соседние страны Азии. Кроме Японии, в этом центре уже заявили о себе в качестве продавцов и покупателей технологий Китай и Республика Корея.
Все сказанное означает, что огромный технологический разрыв между США, с одной стороны, и Западной Европой и Японией – с другой, который имел место после Второй мировой войны, больше уже не существует. Оно означает также, что Центрально-Восточная Европа, Юго-Западная и Южная Азия, Африка и Латинская Америка пока принимают сравнительно небольшое участие в международном научно-техническом сотрудничестве.
Наряду с трансфером технологий получила развитие более высокая форма научно-технического сотрудничества, заключающаяся в подготовке и осуществлении совместных научно-исследовательских проектов, которые могут реализовываться на основе либо двусторонних, либо многосторонних соглашений. Наиболее яркие примеры такого сотрудничества демонстрирует, пожалуй, мирное освоение космического пространства, причем и на двустороннем (Россия – США), и на многостороннем (в создании Международной космической станции участвуют 15 государств) уровнях.
Участие России в международном научно-техническом сотрудничестве в 1990-е гг. заметно сократилось. Раньше страна имела двусторонние соглашения примерно со 100 государствами, а в середине 1990-х гг. – только с 30. По объему реального сотрудничества из партнеров России выделяются Германия и США, с которыми она осуществляет наибольшее число совместных программ и проектов и ведет обмен учеными. За этими двумя странами следует Италия, а далее с большим отрывом идут
Франция, Великобритания, Япония, Китай, Индия, Республика Корея. Еще одна особенность заключается в том, что Россия стала не столько продавцом, сколько получателем научных технологий. Так, для содействия российским экономическим реформам Европейским союзом была создана программа ТАСИС («Техническое содействие Содружеству Независимых Государств»), превратившая ЕС в главного безвозмездного донора экономических преобразований в России. Но и российские ученые в начале XXI в. участвовали в осуществлении более 500 международных научных проектов.
148. Развитие международного туризма
Международный туризм – одна из форм обмена услугами. В основе туристского бума, который охватил весь мир в последние десятилетия, лежат конкретные экономические, социальные и другие причины. Это прежде всего научно-техническая революция, с которой связан совершенно новый уровень производительных сил. Это глобальный феномен урбанизации, заставляющий жителей больших городов искать отдохновения в других районах и странах. Это и «транспортная революция», в особенности быстрое развитие автомобилизации и авиационных перевозок. Это и общее повышение качества и уровня жизни, увеличение доходов и продолжительности отпусков. Наконец, это и общий рост культуры, вызывающий рост познавательных потребностей людей.
Один из видных отечественных экономико-географов пишет в не так давно вышедшей книге: «Главный ресурс туризма – разнообразие мира. Стремление посмотреть великую «землю людей» вызывает желание посетить огромные города и неосвоенные, дикие места, увидеть поражающие воображение горные вершины и умиротворяющие ландшафты равнин, лесов и озер, исторические памятники и нетронутые заповедники природы… Для жителя большого города, уставшего от шума, скопления людей, от многоэтажной стандартной застройки урбанизированных районов, важна полная смена впечатлений и образа жизни в малолюдных курортных поселках на берегу моря, в деревнях средней полосы, в хижинах и приютах в горах».[74]
Наиболее яркое выражение туристский бум находит в двух показателях – численности участников международного туризма и размерах доходов от него. Динамику того и другого показателя демонстрирует таблица 166.
Таблица 166
ДИНАМИКА МЕЖДУНАРОДНОГО ТУРИЗМА В 1950–2006 гг.
Анализ таблицы 166 показывает, что в 1950–2006 г. численность международных туристов увеличилась почти в 34 раза, а поступления от этого вида услуг возросли в 365 раза! По данным Всемирной туристской организации (ВТО), еще в середине 1990-х гг. в мировой торговле товарами и услугами на долю туризма приходилось более 1/10, что позволило ему занять место после экспорта нефти и автомобилей. А в торговле услугами его доля превысила 1/3.
Факторы, влияющие на развитие международного туризма, подробно исследовали Н. С. Мироненко и другие экономико-геогра-фы. Обычно эти авторы выделяют несколько групп таких факторов.
Во-первых, к ним относятся социально-экономические факторы, играющие главную роль. Когда говорят о таких факторах, то обычно имеют в виду общий уровень развития страны, структуру ее хозяйства, качество жизни, социально-профессиональный состав общества, его образовательный уровень, степень урбанизированности и мобильности населения, политическую стабильность и др.
В последнее время в постиндустриальных странах на туристские потоки все больше воздействует и возрастная структура населения. Статистика свидетельствует о том, что наибольшей туристско-рекреационной подвижностью отличаются люди в возрасте от 30 до 50 лет. Не менее 1/5 всех туристов составляют молодые люди, которые в развитых странах материально достаточно обеспечены, имеют хорошее образование и стремятся удовлетворить свои разнообразные познавательные интересы; среди них есть и группы, и «одиночки». Тем не менее еще большее внимание все исследователи обращают на то, как быстро в международном (и внутреннем) туризме возрастает доля лиц пожилого возраста (старше 65 лет). В принципе в этом нет ничего удивительного, поскольку пожилые люди, относящиеся к так называемому третьему туристскому возрасту, привыкли к туристским поездкам еще в молодые и зрелые годы, приобрели большой опыт путешествий и не собираются отказывать себе в этом удовольствии и после выхода на пенсию.
Во-вторых, к числу факторов, влияющих на развитие международного туризма, относят и рекреационно-ресурсный потенциал территории, выражающийся в количестве и качестве природных и культурно-исторических ресурсов. Но нужно иметь в виду, что влияние рекреационно-ресурсного потенциала обычно также опосредуется социально-экономическими факторами и в первую очередь зависит от размеров и характера рекреационных потребностей населения.
В-третьих, немалую роль играет инфраструктурный фактор, который определяется уровнем развития производственной и социальной инфраструктуры. Впрочем, можно говорить и о специальной туристской инфраструктуре, основу которой составляют средства размещения (гостиницы, кемпинги, туристские базы и др.) и транспортирования туристов.
В-четвертых, нужно учитывать и фактор географического положения, который выступает во всех своих разновидностях: и физико-географического положения, во многом определяющего набор природно-рекреационных ресурсов, и экономико-географического положения, в особенности по отношению к главным туристским рынкам, и транспортно-теографического положения, и, наконец, геополитического положения, поскольку близость того или иного района к очагам международной напряженности отпугивает от него туристов. Характерно, что теракты 11 сентября 2001 г. в США, удары США по Афганистану, а затем начало войны в Ираке привели к резкому уменьшению притока туристов в мусульманские страны.
Добавим, что иногда наряду с перечисленными объективными выделяют и субъективные факторы, влияющие на международный туризм. Они определяются изменениями, происходящими в психологии современного человека, и касаются его отношения к своей личности, к другим людям и их социальным группам, а также к окружающей среде.
Со своей стороны и международный туризм оказывает очень большое воздействие на социально-экономическое развитие отдельных стран. В наибольшей мере оно проявляется в увеличении занятости: в наши дни только в сфере международного туризма непосредственно и косвенно занято более 150 млн человек. При этом в экономически развитых странах в ней занято в среднем 5 % трудоспособного населения, а в небольших развивающихся странах-«квартиросдатчиках» этот показатель иногда достигает 50 % и более.
Основной объект такой занятости – индустрия туризма. К ней относят: предприятия, предоставляющие услуги по размещению туристов (гостиницы, мотели, кемпинги, пансионаты, предприятия общественного питания); туристические фирмы, занимающиеся организацией туризма; транспортные организации, занимающиеся перевозкой туристов; учебные заведения, занимающиеся подготовкой и переквалификацией туристских кадров; информационные и рекламные службы; органы управления туризмом; предприятия по производству товаров туристского сервиса; предприятия розничной торговли.
Международный туризм, связанный и с движением капиталов, и с продажей услуг, оказывает немалое воздействие и на платежные балансы отдельных стран, способствуя их превращению в активные или, наоборот, в пассивные. Иногда рассчитывают и специальный туристский баланс, характеризующий соотношение поступлений от зарубежных туристов в стране и расходы ее туристов за границей. В странах, наиболее привлекательных для иностранных туристов, туристский баланс, как правило, положительный (Франция, Италия, Испания, Мексика и др.), а в странах, где выезд туристов превышает их прибытие (Германия, Скандинавские страны, Канада и др.), он отрицательный.
Особенно важен и сложен вопрос о классификации международного туризма по его целям (видам). Разные авторы предлагают немало подобных классификаций, но если исходить из рекомендаций Всемирной туристской организации, то таких целей можно выделить пять (рис. 121).
Досуг, рекреация и отдых были и остаются главной целью туризма, и на их долю приходится было 1/2 всего мирового туризма. Этот вид туризма отличается также наибольшим внутренним разнообразием, включая в себя путешествия, экскурсии, походы, отдых на пляже, альпинизм, морские и речные круизы, туристские базы и лагеря, посещение культурных и спортивных мероприятий, магазинов и т. п. Доля деловых и профессиональных поездок в международном туризме составляет примерно 16 %. Это участие в конгрессах и научных симпозиумах, выступление с лекциями и концертами, учеба и образование, направление технических специалистов для монтажа оборудования, дипломатов, сотрудников международных организаций и др. Посещение знакомых и родственников (27 %) включает поездки с целью поддержания дружеских и родственных связей. Для лечения выезжают на зарубежные курорты, направляются в санатории, клиники и лечебницы. А выезд за границу с религиозными целями предусматривает участие в религиозных праздниках (самый большой из них в последние годы был посвящен 2000-летию рождения Иисуса Христа), посещение религиозных центров и собраний. В ряде случаев огромные масштабы приобретает паломничество (например, мусульман в Мекку).
Наряду с этой существуют и другие классификации международного туризма. Так, его подразделяют на приморский, горный, речной, морской, городской. В последнее время стали все чаще писать об экологическом туризме (экотуризме), который тоже подразделяют на научный, познавательный, рекреационный. Его объектами служат национальные парки, отдельные ландшафты, природные, природно-культурные и культурные достопримечательности. Конечно, многие экотуристы путешествуют по своим и соседним с ними странам, но все же основной их поток направляется из Европы и Северной Америки в тропические страны (Кения, Танзания, Коста-Рика, Эквадор). Согласно имеющимся оценкам, экотуризм стал наиболее быстро развивающейся ветвью мирового туризма. Все большее распространение получает и так называемый экстремальный туризм – путешествия в Арктику, Антарктику (ежегодно более 10 тыс. чел.), прыжки с парашютом на Северный полюс, спуск в глубины океана. Появляются статьи о перспективах космического туризма. Что же касается классификации туристских поездок по времени, то они могут продолжаться от одного-двух дней до нескольких месяцев. Впрочем, в последнее время специалисты отмечают все больший интерес туристов к кратковременным поездкам (например, на выходные и праздничные дни).
Рис. 121. Цели международного туризма
По видам транспорта международный туризм подразделяют на автомобильный, воздушный, железнодорожный, морской и речной, причем соотношение между ними меняется. За последние два десятилетия особенно вырос объем воздушного туризма, который еще в середине 1990-х гг. вышел на первое место (в 2006 г. 46 % международных туристских поездок). Эксплуатация вместительных самолетов-аэробусов, организация чартерных (специально арендованных) рейсов со сниженными тарифами, преимущества в скорости и комфортности привели к тому, что перевозки туристов воздушным транспортом стали расти особенно быстро – тем более на межконтинентальных маршрутах между Северной Америкой, Европой, Азиатско-Тихоокеанским регионом. Автомобильный туризм, который еще совсем недавно лидировал, ныне немного уступает воздушному. Автобусы и личные автомобили обслуживают преимущественно туристские поездки между смежными странами на короткие и средние расстояния – в первую очередь в Европе, отличающейся высоким уровнем урбанизации и субурбанизации и имеющей густую сеть автодорог. А вот роль водного и железнодорожного транспорта в международном туризме сократилась соответственно до 7 и 4 %. Использование этих видов транспорта также особенно характерно для Европы.
Отдельно нужно сказать о морском круизном туризме, который начал развиваться в 1950-х гг., а в 1990-х гг. приобрел характер настоящего бума. Еще в 1980 г. в таких круизах участвовало 1,5 млн пассажиров, а уже в 1996 г. – 6,5 млн. Среди причин быстрого роста численности «морских» туристов называют общее динамичное развитие туристской отрасли, перенасыщенность приезжими большинства излюбленных туристами территорий, совмещение на судне свойств транспортного средства, плавающей гостиницы и культурно-развлекательного центра, большие познавательные и рекреационные возможности морских круизов.
Продолжительность их отличается очень широким диапазоном: от одного дня до нескольких месяцев. Ныне в мире сформировались четыре главных района морского круизного туризма. Первое место среди них занимает Карибский бассейн, наиболее приспособленный для приема туристов из США. За ним следуют Средиземное море (с Черным морем и Канарскими островами), а также Северное и Балтийское моря, наиболее привлекающие туристов из Европы. Но особенно быстро растет круизный туризм в странах-архипелагах Азиатско-Тихоокеанского региона. К этому перечню можно добавить и более экзотические круизные маршруты к берегам Шпицбергена, Гренландии, путешествия вокруг Африки, Австралии и даже Антарктиды. Ныне в мире построено уже более 200 комфортабельных круизных морских судов, на сооружении которых специализируются прежде всего Норвегия и Финляндия.
Перспективы международного туризма обычно оценивают очень высоко. Согласно прогнозу ВТО, в 2010 г. в мире будет примерно 1 млрд путешествующих за рубеж. Это значит, что по сравнению с 1990 г. численность их более чем удвоится. А к 2020 г., как полагают, вмеждународном туризме будут принимать участие примерно 1,5 млрд человек.
149. География международного туризма
Для распространения современного международного туризма характерна значительная территориальная неравномерность. В самом общем виде она отражает разные уровни социально-экономического развития Севера и Юга (Центра и Периферии мирового хозяйства). Так, согласно имеющимся расчетам, на постиндустриальные страны ныне приходится 57 % всех туристских прибытий, на развивающиеся страны – 30 и на страны с переходной экономикой – 13 %.
За основу регионального анализа международного туризма лучше всего принять то членение мира на туристские макрорегионы, которого придерживается Всемирная туристская организация. Она выделяет шесть таких регионов: 1) Европейский (все страны Европы, страны на территории бывшего СССР, а также Турция, Кипр и Израиль); 2) Американский (все страны Северной, Центральной и Южной Америки, островные государства и территории Карибского бассейна); 3) Азиатско-Тихоокеанский (все страны Восточной и Юго-Восточной Азии, Австралия и Океания); 4) Ближневосточный (страны Юго-Западной Азии, а также Египет и Ливия); 5) Африканский (все страны Африки, за исключением Египта и Ливии); 6) Южноазиатский (страны Южной Азии). Статистика ВТО позволяет не только оценить современное положение этих макрорегионов в мировом туризме, но и проследить динамику изменений, при характеристике которой ограничимся тремя с половиной последними десятилетиями (табл. 167).
Таблица 167
СДВИГИ В РЕГИОНАЛЬНОЙ СТРУКТУРЕ МЕЖДУНАРОДНОГО ТУРИЗМА В 1970–2006 гг.
* В числителе – число прибытий (млн человек), в знаменателе – поступления от международного туризма (млрд долл.).
Из данных, приведенных в таблице 167, со всей очевидностью вытекает, что для всех шести туристских макрорегионов мира характерна поступательная динамика развития. На протяжении последних десятилетий в ней не было ни одного сильного сбоя. И тем не менее темпы роста прибытий (и доходов от туризма) в перечисленных макрорегионах не были одинаковыми. Поэтому их рейтинг в общемировых показателях изменялся, что наглядно демонстрирует рисунок 122. Еще в 1970 г. в мире было только два крупных туристских макрорегиона – Европа и Северная Америка, которые принимали 94 % всех международных туристов, а в 1990-х гг. к ним добавился третий, Азиатско-Тихоокеанский регион, где темпы роста туристских потоков оказались наиболее высокими. Ныне на три этих макрорегиона приходится 90 % всех мировых туристских прибытий (в том числе на Европу – 54 %, на Америку – 16, АТР – 20 %) и 95 % всех денежных поступлений от международного туризма.
Несмотря на некоторое сокращение его доли, главным туристским макрорегионом мира продолжает оставаться Европа. Это объясняется, с одной стороны, наличием здесь самых разнообразных рекреационных (природных и культурно-исторических) ресурсов, а с другой – действием благоприятных для развития туризма социально-экономических и инфраструктурных факторов (высокий средний уровень жизни, урбанизированность, транспортная подвижность). Очень важен для Европы и фактор географического положения, в особенности близкого соседства большинства стран. Одна из важнейших географических особенностей этого региона – преобладание в нем внутрирегионального обмена туристскими потоками. Почти 9/10 приезжающих в страны Европы – это туристы из европейских же стран (среди них преобладают немцы, англичане, французы, жители Скандинавских государств, стран Бенилюкса, Швейцарии), которые, кстати, отличаются и высокими расходами на международный туризм из расчета на одного жителя (500—1000 долл. и более). Основная географическая направленность их потоков – меридиональная: от более северных районов к южным теплым морям. Из внеевропейских регионов наиболее значительный поток туристов в Европу формируется в Северной Америке (в основном в США), хотя в последнее время он несколько уменьшился.
Рис. 122. Изменение доли туристских регионов в общем приеме международных туристов
Статистика ВТО позволяет также выявить роль, которую играют в европейском туризме отдельные субрегионы. И по числу туристских прибытий, и по поступлениям от туризма первое место занимает, как и можно было ожидать, Южная, средищемноморская Европа. От Южной – что тоже вполне объяснимо – лишь немного отстает Западная Европа. На два этих субрегиона вместе приходится около 70 % всех прибытий туристов в Европу. Третье место занимает Центрально-Восточная Европа, доля которой в прибытиях составляет 1/5, но в поступлениях от туризма в два раза меньше (из-за более низких цен и худшего качества обслуживания). Еще меньше туристов привлекает субрегион Северной Европы, но по доходам от туризма он опережает страны Центрально-Восточной Европы. А замыкают этот перечень страны Восточного Средиземноморья.
Американский макрорегион, как вытекает родного туризма в его ВВП в среднем составляет около 1/3. Еще больше она в экспорте товаров и услуг: на Британских Виргинских островах, на Антигуа и Барбуде эта доля превышает 80 %, на Гренаде и Ангилье – 60, на Кубе, Барбадосе, Ямайке, Мартинике, Гваделупе находится в пределах от 40 до 50 %. Особенно выделяется Карибский бассейн по морским круизам, которые рассчитаны прежде всего на американских туристов. В наши дни в этом бассейне концентрируется 3/4 всех морских круизов мира.
Немногим более 1/4 всех международных туристов, посещающих Америку, приезжает из других регионов мира, главным образом из Европы и Азии (прежде всего – из Великобритании и Японии). Эти интуристы также направляются преимущественно в США, Канаду и Карибский бассейн.
АТР – самый бурно развивающийся туристский макрорегион мира. Численность международных туристов с 1970 г. увеличилась здесь в 31 раз, а доходы от этой отрасли выросли в 140 раз! Средние темпы роста туристских прибытий здесь также самые высокие; они уменьшились только в 1997–1998 гг. в связи с азиатским финансовым кризисом, из-за которого, по некоторым оценкам, Азиатско-Тихоокеанский регион лишился как минимум 3 млн приезжих. Такой скачок АТР в области мирового туристского бизнеса объясняется общим ускоренным социально-экономическим развитием региона, углублением интеграционных процессов, улучшением геополитической обстановки, успехами индустрии туризма. В этом макрорегионе также преобладает внутрирегиональный туризм (около 4/5). Из отдельных его субрегионов ведущее место принадлежит Восточной Азии – в первую очередь благодаря Японии, Китаю, Республике Корея и Тайваню. На втором месте – Юго-Восточная Азия (особенно Малайзия, Сингапур), тогда как роль Австралии и Океании пока еще сравнительно невелика. А из внешних туристских рынков, куда выезжают граждане из стран АТР, наибольшей популярностью пользуются США, Европа и Индия.
Африка, несмотря на то что темпы роста международного туризма в этом регионе в последнее время заметно выросли, все еще остается в числе его аутсайдеров. Это объясняется сильной социально-экономической отсталостью большинства африканских стран, неразвитостью индустрии туризма и туристской инфраструктуры, политической нестабильностью, сохраняющейся еще угрозой разного рода заболеваний. Здесь туристов, прибывающих в основном из Европы, интересуют только некоторые страны Северной (Тунис и Марокко), Западной (Мавритания), Восточной (Кения, Танзания) и Южной (Зимбабве, ЮАР) Африки. Туристские потоки между самими африканскими странами, а тем более выезд туристов в другие регионы мира большого развития не получили.
Пока еще сильно отстает в предоставлении туристских услуг (за исключением религиозного паломничества) и макрорегион Ближнего Востока. Здесь отсутствует должная государственная поддержка туризма, ему мешает политическая неустойчивость, провоцирующая военные конфликты и отдельные вспышки экстремизма (достаточно вспомнить террористическую акцию в египетском Луксоре в 1997 г., когда террористы убили и ранили многие десятки ни в чем не повинных западных туристов). На Ближнем Востоке некоторое развитие получили и межрегиональный, и внутрирегиональный туризм. Главными принимающими странами стали Египет, Саудовская Аравия, ОАЭ, Бахрейн, Иордания, Сирия и Кувейт.
На последнем, шестом, месте среди туристских макрорегионов мира находится огромная по населению Южная Азия, в которой к тому же половину всех интуристов принимает одна Индия. Но государственную поддержку туризму оказывают и в некоторых небольших странах этого макрорегиона – в Непале, Шри-Ланке, Мальдивах.
Такой рейтинг туристских макрорегионов во многом предопределяет и участие в международном туризме отдельных стран (табл. 168).
Если распределить перечисленные в таблице 168 страны по шести туристским макрорегионам, то окажется, что Европа представлена 13 государствами (включая Россию), Америка – тремя, Азия – тремя. Добавим, что страны Африки (ЮАР, Тунис) появляются только в третьей десятке туристских стран, а страны Ближнего Востока (Египет, Саудовская Аравия) – в четвертой десятке. Интересно и то, что в таблице упомянуты 15 экономически развитых стран и 5 развивающихся. А по доходам от туризма уже давно внеконкурентное первое место в мире занимают США.
Таблица 168
ДВАДЦАТЬ СТРАН, ЛИДИРУЮЩИХ В МЕЖДУНАРОДНОМ ТУРИЗМЕ (2006 г.)
* Включая ближнее зарубежье, с учетом транзитных, частных и служебных поездок. «Чистый» туризм – 8 млн человек.
В последнее время в нашей географической литературе появились первые попытки анализа межрегиональных туристских потоков, в которых ежегодно участвуют примерно 100 млн человек. При этом шесть главных туристских макрорегионов подразделяют на две группы: принимающих, где приезд туристов превышает их выезд, и отправляющих, где выезд преобладает над прибытием. Соответственно в первую группу входят Европа, Африка и Ближний Восток, а во вторую – Америка, АТР и Южная Азия. Направления и масштабы этих межрегиональных потоков показаны на рисунке 123.
К числу крупнейших внутрирегиональных туристских потоков относятся потоки между США и Мексикой (20 млн прибытий), Канадой и США (15 млн), США и Канадой, Германией и Францией (по 13 млн), Германией и Испанией, Германией и Австрией, Великобританией и Францией (по 10 млн), Германией и Италией, Великобританией и Испанией, Нидерландами и Францией (по 8–9 млн), Германией и Польшей, Италией и Францией, Японией и США (по 5–7 млн).
Согласно прогнозу ВТО, в 2000–2010 гг., несмотря на самые низкие темпы годового прироста, первенство в мировом туризме сохранится за Европой, где число прибытий должно возрасти до 525 млн. Второе и третье место разделят Америка и Азиатско-Тихоокеанский регион (по 190–195 млн). Четвертое место сохранится за Африкой (47 млн), пятое – за Ближним Востоком (36 млн) и шестое– за Южной Азией (11 млн). Прогноз ВТО на 2020 г. говорит о том, что число туристов, прибывающих в Европу, может возрасти до 717 млн, в АТР – до 400, в Америку – до 280, в Африку – до 75, на Ближний Восток – до 70 и в Южную Азию – до 20 млн.
Положение России на мировом туристском рынке в 1990-е гг. стало значительно более благоприятным. Это объясняется реализацией права на свободное перемещение людей, появлением прослойки богатых и предприимчивых «новых русских» и среднего класса, либерализацией разного рода пограничных и таможенных формальностей и т. п. В конце 1990-х гг. в страну ежегодно прибывало 15–17 млн иностранных граждан из примерно 200 стран мира, а выезжали за границу 10–12 млн россиян, отправлявшихся в 170 стран. Однако эти оптимистические сведения нуждаются в определенных комментариях. Так, во въезде в Россию стали резко преобладать частные и служебные поездки, тогда как поездки с собственно туристскими целями сократились до менее чем 1/5 всех прибытий; в результате маршрутный и курортный туризм резко уменьшились. В выезде из страны едва ли не первое место – по крайней мере до самого недавнего времени – занимали мелкооптовые торговцы («челноки»), а собственно туристы составляли менее 1/3. Хотя высокая покупательная способность иностранных валют на российском рынке остается постоянно действующим положительным для развития международного туризма фактором, общие доходы России от него уступают доходам США в двенадцать раз. Привлечению интуристов в Россию мешают недостаточная политическая стабильность в отдельных ее регионах, нередкие обострения криминальной обстановки, отставание туристской индустрии и инфраструктуры.
Рис. 123. Межрегиональные туристские миграции в 1998 г.
Большие изменения произошли и в географии туристских потоков в Россию и из России. И в выезде и во въезде стали преобладать страны дальнего зарубежья (включая страны Балтии). Можно отметить, что далеко не лучшим образом сказалось на российском туризме возникновение примерно 15 тыс. туристских фирм, из которых более 4 тыс. находятся в Москве. Да и финансовый кризис, разразившийся в августе 1998 г., привел к удорожанию туристских путевок в три-четыре раза. Для создания в стране эффективного и конкурентоспособного сектора туристских услуг начато осуществление федеральной целевой программы «Развитие туризма в Российской Федерации». В 2005 г. в сфере туризма было занято около 5 млн человек.
150. Всемирное наследие человечества
Еще в 1972 г. Организация Объединенных Наций по вопросам образования, науки и культуры (ЮНЕСКО) приняла международную Конвенцию по охране Всемирного культурного и природного наследия. Одновременно был учрежден Комитет Всемирного наследия, который составляет и ежегодно дополняет Список объектов такого наследия с подразделением их на природные, культурные и культурно-природные. Соответственно этому сложилась и определенная международная терминология.
Так, под термином «природное наследие» (Natural Heritage) конвенция ЮНЕСКО понимает:
– природные памятники, созданные физическими и биологическими образованиями или группами таких образований, имеющими выдающуюся универсальную ценность с точки зрения эстетики или науки;
– геологические и физико-географические образования и строго ограниченные зоны, представляющие собой ареалы подвергающихся угрозе видов животных и растений, имеющих выдающуюся универсальную ценность с точки зрения науки или сохранения;
– природные достопримечательные места или строго ограниченные природные зоны, имеющие выдающуюся универсальную ценность с точки зрения науки, сохранения или природной красоты.
Среди объектов Всемирного природного наследия преобладают национальные парки. В качестве примеров такого рода можно привести всемирно известные национальные парки США (Йеллоустон, Йосемит, Гранд-Каньон, Грейт-Смоуки-Маунтинс), Канады (Вуд-Баффало), Югославии (Дурмитор), Танзании (Серенгети), Кении (Маунт-Кения), Индонезии (Комодо), Аргентины (Лос-Гласьярес и Игуасу), Австралии (Какаду, Улуру) и многие другие. Среди них также много природных резерватов.
К объектам культурного наследия (Cultural Heritage) конвенция ЮНЕСКО относит:
– памятники: произведения архитектуры, монументальной скульптуры и живописи, элементы или структуры археологического характера, надписи, пещеры и группы элементов, которые имеют выдающуюся универсальную ценность с точки зрения истории, искусства или науки;
– ансамбли: группы изолированных или объединенных строений, архитектура, единство или связь с пейзажем которых представляют собой выдающуюся универсальную ценность с точки зрения истории, искусства или науки;
– достопримечательные места: произведения человека или совместные творения человека и природы, а также зоны, включая археологические достопримечательные места, представляющие собой выдающуюся универсальную ценность с точки зрения истории, эстетики, этнологии или антропологии.
Примерами отдельных памятников такого рода могут служить всемирно известные соборы Европы – такие, как Реймский во Франции, Кентерберийский в Великобритании, Кёльнский в Германии, св. Петра в Италии, Сантьяго-де-Компостела в Испании, мавзолей Тадж-Махал в Индии, дворец Потала в Тибете (Китай) или руины Персеполиса в Иране. В качестве примеров ансамблей можно привести Московский Кремль с Красной площадью, исторические центры Праги, Кракова, Зальцбурга, Рима, Флоренции, Дубровника, Толедо в Европе, Иерусалима, Киото, Пекина в Азии, Алжира, Туниса, Марракеша, Томбукту в Африке, Мехико, Гаваны, Куско, Лимы в Латинской Америке.
Анализируя объекты Всемирного наследия, можно применить два подхода – хронологический и хорологический.
Первый из них свидетельствует о том, что и в мире в целом, и в отдельных его регионах большинство памятников культурного наследия относится к эпохе средних веков, продолжавшейся в Европе тысячу лет, а в Азии и того более. Довольно широко представлены также памятники, относящиеся к новому времени, в которых нашли отражение достижения материальной и духовной культуры последних столетий. Меньше во Всемирном наследии памятников древнего мира и еще меньше памятников первобытной эпохи. Что же касается новейшего времени, т. е. XX в., то оно нашло в Списке ЮНЕСКО очень слабое отражение. Да и объекты этого времени носят, как правило, совершенно особый характер (например, концлагерь в Освенциме, Мемориал мира в Хиросиме).
Еще больший интерес для географа представляет хорологический (пространственный) подход. На середину 2007 г. в Список Всемирного наследия был включен уже 851 объект, в том числе 660 культурных, 166 природных и 25 культурно-природных, которые находились в 141 стране. Распределение этих объектов по крупным регионам мира показано в таблице 169.
Анализ таблицы 169 показывает, что в качестве региона-лидера в этом случае выступает зарубежная Европа. Объекты Всемирного культурного наследия зарубежной Европы представляют все исторические эпохи и имеются почти во всех странах этого региона, что наглядно отражает роль европейской (западной) цивилизации в мировом развитии. В зарубежной Европе находятся также и страны, выделяющиеся во всем мире по количеству объектов Всемирного наследия: Италия (41), Испания (40), Германия (32), Франция (31). Природных же объектов в этом регионе выделено сравнительно мало.
Таблица 169
РАСПРЕДЕЛЕНИЕ ОБЪЕКТОВ ВСЕМИРНОГО НАСЛЕДИЯ ПО КРУПНЫМ РЕГИОНАМ МИРА
* Без стран СНГ.
На втором месте по числу объектов Всемирного наследия, как и можно было ожидать, находится зарубежная Азия, где в культурном наследии также представлены памятники первобытной эпохи, древних цивилизаций, средних веков, нового времени, воплощающие в себе историю цивилизаций Востока. Памятников природного наследия в этом регионе больше, чем в Европе, а среди отдельных стран по общему числу объектов здесь выделяются Китай (35) и Индия (27). Далее по рейтингу следуют Латинская Америка, Африка, страны СНГ, Северная Америка, Австралия и Океания. Характерно, что при этом в Латинской Америке, Африке и странах СНГ культурные объекты количественно преобладают над природными, в Северной Америке природных объектов выделено больше, чем культурных, а в Австралии и Океании все объекты природные.
Россия в 2007 гг. оказалась представленной в Списке ЮНЕСКО 23 объектами Всемирного наследия: 15 из них относятся к культурным и 8 – к природным (в том числе четыре совместных).
К этому можно добавить, что по состоянию на начало XXI в. в Государственном реестре памятников истории и культуры России насчитывалось более 86 тыс. объектов. В их числе было около 26 тыс. объектов федерального (общероссийского) значения, а остальные были отнесены к объектам местного значения. Из этого можно заключить, что страна располагает очень большими резервами для пополнения Списка ЮНЕСКО.
ТЕМА 6 ГЛОБАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА
151. Глобализация: противоречивый процесс
На рубеже XX и XXI вв. понятие о глобализации стало поистине ключевым, или, как часто говорят, знаковым. Изучение феномена глобализации привлекает ученых, общественных и политических деятелей, представителей делового мира. На Саммите тысячелетия в ООН, проходившем в сентябре 2000 г., глобализация была обязательной темой, которую затронули в своих выступлениях абсолютное большинство лидеров 189 государств, съехавшихся в Нью-Йорк. Ее уже не раз обсуждали также на встречах «большой восьмерки» стран мира.
Несмотря на такой интерес к глобализации (от англ. global – мировой, всемирный), сама сущность этого понятия трактуется не всегда одинаково, вызывая дискуссии в среде специалистов – экономистов, политологов, социологов, географов. Тем не менее все сходятся на том, что в самой общей форме суть глобализации заключается в резком расширении и усложнении взаимосвязей и взаимозависимостей как между государствами, так и между отдельными людьми. С позиций политической географии это означает определенное изменение роли государственных границ, барьерная функция которых по мере глобализации уменьшается.
Глобализация представляет собой исторический процесс. Некоторые ученые отмечают, что эта идея – древняя, как сам мир, а ее зачатки прослеживаются еще в античной философии. Другие начальной вехой глобализации считают Великие географические открытия, которые привели к возникновению мирового рынка. Третьи особо подчеркивают жизнеутверждающий взгляд на мировое развитие, отчетливо прослеживающийся в трудах французских просветителей XVIII в. Четвертые полагают, что в первой половине XX в., отмеченной двумя мировыми войнами, лейтмотивом глобализации стала, увы, не идея мирового прогресса, а идея мирового кризиса.
Однако совершенно ясно одно: откуда бы ни выводить родословную глобализации, современный ее всеобъемлющий характер означает наступление принципиально нового этапа в развитии этого процесса. Одновременно происходит усложнение его внутренней структуры. Нередко под глобализацией понимают только экономическую глобализацию, но это не совсем верно. В наши дни правильнее говорить по крайней мере о трех формах глобализации: 1) экономической, 2) политической и 3) культурной.
При этом экономическая глобализация действительно была и остается ее главной формой.
До недавнего времени экономисты пользовались преимущественно термином интернационализация. Если иметь в виду историческую последовательность, то, видимо, правильнее всего говорить о возникновении сначала интернационализации обмена, затем – об интернационализации производства и, наконец, об интернационализации хозяйственной Последний из этих терминов означает такое сближение национальных экономик, которое проявляется в быстром росте хозяйственных взаимосвязей между ними. Подобная взаимосвязь может проявляться в промышленном производстве, в транспортно-коммуникационной сфере, в международном товарообороте, в передвижении капитала, рабочей силы и т. п. В основе интернационализации хозяйственной жизни лежит углубление международного географического разделения труда, транснационализация производства и капитала.
В этом свете экономическую глобализацию можно рассматривать как новую, высшую стадию интернационализации хозяйственной жизни. Она означает не просто сближение или даже интеграцию экономик отдельных стран. Изменяются качественные характеристики самих этих экономик – из более или менее замкнутых систем они превращаются в звенья единого мирового хозяйства. А главной движущей силой экономической глобализации (как и транснационализации) становятся транснациональные корпорации, размещающие свои производства и сбывающие свои товары там, где им выгоднее, не считаясь с границами государств. Естественно, что глобализация приводит к еще большей открытости национальных экономик.
Несмотря на особую роль экономической глобализации, политическую глобализацию также не следует недооценивать. В самом общем смысле она представляет собой более тесное и широкое взаимодействие государств и международных организаций во главе с ООН в оценке состояния и поисках решений обостряющихся время от времени политических проблем, которые затрагивают интересы не только отдельных государств, но и всего человечества и обеспечивают его всеобъемлющую безопасность. Большинство политических деятелей, ученых и экспертов в разных странах мира считают, что мировое сообщество на основе критического анализа прошлых конфронтаций, военного и идеологического соперничества периода «холодной войны» ныне просто обязано избрать для себя более рациональную модель международных отношений. Такая модель должна отдавать предпочтение более конструктивным и менее насильственным формам взаимодействия на международной арене, предусматривать отказ от внешнеполитических акций, выгодных лишь небольшому числу государств и ущемляющих права человека в других странах.
Несколько меньшее развитие пока получила глобализация культуры. По этим проблемам споров, пожалуй, особенно много. Обсуждают вопросы о влиянии глобализации на современного человека, на его экономический, социальный и морально-психологический статус, на его самочувствие, личностное развитие, на его ценности и устремления. Существуют разные взгляды по поводу роли средств массовой информации в процессе сближения народов и континентов, путей сближения культур и цивилизаций, использования таких терминов, как «мировая интеллигенция» или «гражданин мира».
Можно добавить, что еще в 1994 г. сначала ЮНЕСКО, а потом и ООН в целом была принята специальная программа под названием «Культура мира». Суть ее заключается в выработке новой глобальной системы ценностных ориентаций. В последнее время стали появляться работы, посвященные глобализации в сфере науки.
Это относится и к социально-экономической географии. В качестве примера можно привести концепцию мировых глобальных городов, которая возникла на Западе еще в 60—70-е гг. XX в., но сформировалась уже в 90-е гг. Сначала понятие «мировой город» относили к городам-столицам особенно большого историко-культурного значения. Однако по мере глобализации мировой экономики, политики и культуры в него стали вкладывать несколько иной смысл. В современной трактовке мировой город – это прежде всего город, занимающий командные позиции в управленческо-информационной и финансовой сферах мирового хозяйства. Специалисты считают, что всего таких городов насчитывается более трех десятков. Самые крупные из них – Нью-Йорк, Токио, Лондон, Париж. За ними идут Лос-Анджелес, Чикаго, Брюссель, Франкфурт-на-Майне, Милан, Сингапур, Сянган.
Еще больше исследований затрагивает вопросы глобального образования, которое знаменует качественно новый этап сотрудничества в этой сфере, начало формирования единого мирового образовательного пространства.
Несмотря на то что при оценке роли и значения глобализации главное внимание обычно обращают на ее положительные стороны (иногда достигая состояния эйфории), анализу подвергают и некоторые ее негативные последствия. В самом деле, по мере развития глобализации вширь уже не региональный, а планетарный характер стали приобретать и многие отрицательные явления экономической жизни. Например, образование мирового финансового рынка явно способствовало более широкому распространению по планете уже упоминавшегося финансового кризиса 1997–1998 гг. В еще большей мере вызовы глобализации испытывает на себе социальная сфера: здесь и распространение преступности и наркомании, и международный терроризм, и бесконтрольная экспансия низкопробных образцов массовой культуры, которая наносит большой ущерб национальным и культурным традициям стран и народов. К этому перечню можно добавить поистине глобальное распространение разного рода техногенных катастроф, ухудшающих и без того непростую экологическую обстановку. Вот почему в последнее время участились, особенно в Западной Европе и в Азии, массовые выступления так называемых антиглобалистов против дальнейшего развития процессов глобализации. А знаменитый американский экономист Джон Гэлбрейт уже написал о кризисе глобализации.
В уточнении нуждается и положение о том, что на рубеже XX и XXI вв. глобализация охватила весь мир. В действительности ее плодами в полной мере может воспользоваться только «золотой миллиард» – так принято называть жителей экономически развитых стран Запада, численность населения которых суммарно приближается к 1 млрд. Что же касается большинства развивающихся стран, то они пока оказываются экономически, политически и психологически не подготовленными к включению в процессы глобализации. Не случайно Африку, особенно Тропическую, иногда называют падчерицей глобализации. Странам с переходной экономикой также предстоит еще многое сделать, чтобы по-настоящему воспользоваться ее выгодами. Отсюда следует один важный вывод – ныне мир переживает лишь начальную стадию глобализации, которая будет продолжаться еще длительное время. При этом очень важно не допустить, чтобы в условиях существования одной сверхдержавы глобализация могла привести к еще большему экономическому и политическому господству США.
Россия довольно активно участвует в процессах экономической, политической и культурной глобализации. Об этом свидетельствуют и увеличение открытости ее экономики, и многие ее важные политические соглашения, и ее деятельность в области культуры, образования и науки. Тем не менее глобализация создает для страны и сложные проблемы, особенно в экономике и социальной сфере. Это связано, например, с тем, что по таким важным показателям, как технический уровень и структура промышленности, конкурентоспособность продукции и некоторым другим, Россия пока не очень готова к эффективному функционированию в глобальной экономике. Отрицательно сказывается также отставание ее от развитых стран Запада, да и от некоторых развивающихся стран по уровню жизни населения. Все это, по-видимому, означает, что врастание России в процессы глобализации потребует известной осторожности и более длительных сроков.
152. Глобальное информационное пространство
Ускорение процессов глобализации в конце XX в. во многом объясняется произошедшей именно в это время настоящей информационной революцией, которая привела к созданию глобальных информационных сетей. Иными словами, в наши дни происходит формирование глобального информационного пространства. Это принципиально новая научно-практическая категория, знаменующая начало перехода к информационному обществу и открывающая перед человеческой цивилизацией новые горизонты развития. Основная задача такой информатизации заключается в том, чтобы обеспечить каждому человеку широкий доступ к накопленным обществом знаниям (информационным ресурсам). Можно сказать, что в наши дни информация сама по себе стала ценным, дорогостоящим товаром, причем «скоропортящимся» и, следовательно, нуждающимся в постоянном обновлении. По некоторым оценкам, емкость мирового информационного сектора экономики к 2000 г. превысила уже 4 трлн долл.
Одновременно происходят радикальные сдвиги в структуре информационных техники и технологии.
Конечно, традиционные виды информационных коммуникаций еще сохраняют свое значение. Н. В. Алисов приводит данные о том, что общее количество технических средств для получения массовой аудио– и видеоинформации (радиоприемники, телевизоры) и для активной индивидуальной связи (все виды стационарных и мобильных телефонов) в мире уже превысило 4 млрд единиц и ежегодно увеличивается еще на сотни миллионов. Добавим, что общее число действующих обычных телефонов в мире выросло с 7 млн в 1910 г. до 51 млн в 1950 г., 520 млн в 1990 г. и 1,2 млрд в 2005 г. Количество ни мобильных телефонов уже приближается к 3 млрд. За последние два десятилетия XX в. общее число телефонов на планете увеличивалось на 10 % ежегодно. Очень впечатляет и такой пример: летние Олимпийские игры в Сиднее в сентябре 2000 г. смотрели примерно 3,7 млрд человек.
Тем не менее статистика отмечает, что в развитых странах уже наблюдается уменьшение количества почтовых и телеграфных отправлений, поскольку на смену прежней электрической связи приходит новая производственно-техническая база, основанная на использовании разных видов электронных технологий. При этом с позиций формирования глобального информационного пространства наибольшее значение имеют спутниковая связь и Интернет.
В 1990-х гг. объем услуг спутниковой связи возрастал очень быстро – на 10–15 % каждый год. Это объясняется как преимуществами использования спутников для передачи информации – в особенности при осуществлении связи с отдаленными труднодоступными районами, так и некоторыми чрезвычайно выгодными конструкционными особенностями таких спутников.
К началу XXI в. мировые системы спутниковой связи включали в себя более 100 действующих спутников, которые обеспечивали свыше 2000 ретрансляторов в разных регионах земного шара (в том числе 500–550 в США, около 400 в Западной Европе). При этом нужно учитывать, что один ретранслятор массой в несколько тонн имеет 80 тыс. каналов и может обеспечить одновременную передачу 200 программ телевидения и 1 млн телефонных разговоров.
Вся эта система спутниковой связи, основанная на использовании низких орбит, подразделяется более чем на 30 национальных и международных (региональных и глобальных) подсистем. Крупнейшей международной организацией, обслуживающей более 4/5 всех телефонных разговоров между континентами, является «Интелсат», объединяющая около 120 стран.
Совершенно особую роль в формировании глобального информационного пространства играет всемирная компьютерная телекоммуникационная система Интернет, которую именуют также Всемирной паутиной (World-Wide Web, или сокращенно WWW). Главная идея Интернета – свободное распространение информации и установление контактов между людьми. При помощи него каждый человек может «встретиться» с любым другим жителем планеты, даже живущим на удалении во многие тысячи километров. На экране своего компьютера, не выходя из дома, он может получить любую необходимую информацию. Неудивительно, что мы все чаще слышим выражение «Интернет-революция». По мнению специалистов, Интернет действительно являет собой новую экономическую и техническую революцию конца XX в. с переходом в XXI в. Развитие Интернет-технологий позволяет не только обслуживать современную мировую экономику, но и во многом создавать ее.
Рис. 124. Рост числа пользователей Интернета в 2000–2007 гг.
История возникновения Интернета вкратце такова. В 1968 г. Министерство обороны США для того, чтобы связать между собой удаленные друг от друга компьютеры, решило создать специальную сеть. Работа над ней продолжалась пять лет, и в результате компьютерная сеть, получившая название АРПАНЕТ (по имени своего спонсора – Управления Пентагона по передовым исследовательским проектам), была создана. На первом этапе цель ее была довольно скромной – позволить ученым-компьютерщикам и инженерам, выполнявшим военные контракты по всей стране, устанавливать связь между собой и обмениваться информацией. В процессе такого обмена возникла электронная почта – одна из первых услуг, предоставляемых Интернетом. Затем Национальный научный фонд США принял решение о формировании своей компьютерной сети на основе хорошо зарекомендовавшей себя технологии АРПАНЕТ. Сначала эта сеть обслуживала в основном научные учреждения, но затем к ней стали подключаться все желающие, в первую очередь связанные с деятельностью в области науки и образования. До 1989 г. Интернет оставался некоммерческой сетью, которой пользовались только государственные и академические учреждения. Но с начала 1990-х гг., когда Интернет стали использовать и в деловой сфере, к нему проявили интерес и коммерческие структуры. Именно с этого времени начался особенно быстрый его рост.
В наше время основные функции сети Интернет уже вполне определились. К ним относятся: 1) обеспечение электронной почты; 2) предоставление на компьютеры новостей и сообщений на разные темы; 3) поиск и предоставление на компьютеры документов, фотографий, аудио– и видеозаписей; 4) обеспечение межкомпьютерного общения людей; 5) обеспечение электронных путешествий по миру; 6) обеспечение компьютерных покупок в магазинах и финансовых сделок.[75]
1990-е гг. и начало XXI в. стали временем поистине триумфального шествия Интернета по всей планете. После Северной Америки его сеть стала быстро расширяться в Западной Европе, Японии, Австралии и Новой Зеландии, Израиле, некоторых других странах. Что же касается количественных показателей такого развития, то обычно используют два главных индикатора: 1) число хост-серверов (или «хостов» – базисных, узловых компьютеров, через которые к этой системе подключаются обычные компьютеры); 2) численность непосредственных пользователей Интернета. Численность же пользователей Интернета, подключивших к нему свои персональные компьютеры, увеличилась с 5 млн человек в 1991 г. до 60 млн в 1996 г., 730 млн в 2003 г. и более 1,1 млрд в начале 2007 г. Особенно быстро росло число пользователей в странах Ближнего Востока (рис. 124). А поток информационного обмена в Интернете практически удваивается каждые 100 дней.
Из всего сказанного можно сделать вывод о том, что в наши дни уже заложена достаточнопрочная основа для формирования глобального информационного пространства. Однако представление о том, что оно уже сложилось, было бы явно преждевременным, поскольку в этом отношении между отдельными регионами и тем более странами существуют большие географические различия.
Если начать с регионов, то по числу пользователей Интернета в 2007 г. они выстраивались в следующем порядке: Азия (420 млн), Европа (315), Северная Америка (233), Латинская Америка (105), Африка (33), Австралия и Океания (18). Степень охвата населения Интернетом у них также довольно различная. Наиболее высокая она в Северной Америке (70 %), за которой следуют Австралия и Океания (53), Европа (39), Латинская Америка (20 %). В Азии этот показатель составляет пока всего 10 %, а в Африке 3,5 % (при среднемировом – 17 %).
Из отдельных стран отметим прежде всего первую пятерку, в которую в 2007 г. входили США (220 млн), Китай (210), Япония (85), Германия (50) и Великобритания (40 млн). Как видно, первое место по числу пользователей Интернета занимают США, где он охватывает 70 % населения. В Японии, Германии и Великобритании такой охват достигает 60–70 %.Из развивающихся стран по числу пользователей Интернета, помимо Китая, выделяются Индия (40 млн) и Бразилия (32 млн). Но доля населения, охваченного Интернетом, в этой группе стран обычно гораздо более низкая. Например, в Китае она составляет 10 %, в Индии всего 4 %. Но есть и такие развивающиеся страны, где эта доля значительно выше (Барбадос – 60 %, Малайзия – 48 %).
К числу наиболее распространенных языков сети Интернет относятся английский (около 30 %), китайский (15 %), испанский, японский, немецкий, за которыми следуют французский, португальский, корейский, итальянский, арабский, Что же касается русского языка, то в первую десятку он не попадает.
В этом свете становятся понятными возражения академика Н. Н. Моисеева по поводу того, что современное человечество уже вступило в стадию информационного общества. Достигнутый уровень информатизации, по его мнению, создает лишь определенные предпосылки для перехода в будущем к такому обществу, поскольку пока необходимой информацией могут пользоваться лишь отдельные избранные группы людей или группы стран. Как полагал Н. Н. Моисеев, настоящее информационное общество – это такое общество, «в котором Коллективный Интеллект будет играть такую же роль в общественном организме, которую индивидуальный разум играет в организме человека».[76]
На этом общемировом фоне положение России в последние годы заметно изменилось к лучшему. Система ИКТ в стране развивается наиболее быстрыми темпами (20 % годового прироста). В структуре ВВП ее доля составляет уже 5 %, а в ближайшее время, по-видимому, увеличится до 10 %. Число пользователей Интернета в начале 2008 г. достигло 35 млн человек, что составляет 25 % всего населения страны. Завершена работа по подключению к системе Интернета всех 53 тыс общеобразовательных школ страны. В 2007 г. было начато осуществление «Стратегии развития информационного общества», которая позволит нашей стране к 2015 г. войти в двадцатку стран-лидеров глобального информационного общества. Уже в 2008 г. общий рынок ИКТ в России составит 58 млрд руб.
153. Глобальные проблемы человечества
По ходу развития цивилизации перед человечеством неоднократно возникали сложные проблемы, порой и планетарного характера. Но все же это была далекая предыстория, своего рода «инкубационный период» современных глобальных проблем. В полной мере они проявились уже во второй половине и в особенности в последней четверти XX в. Такие проблемы были вызваны к жизни комплексом причин, отчетливо проявившихся именно в этот период.
В самом деле, никогда прежде само человечество не возрастало количественно в 2,5 раза при жизни только одного поколения, наращивая тем самым силу «демографического пресса». Никогда до этого человечество не вступало в период НТР, не доходило до постиндустриальной стадии развития, не открывало дороги в космос. Никогда прежде для его жизнеобеспечения не требовалось такого количества природных ресурсов и возвращаемые им в окружающую среду «отходы» тоже не были столь велики. Никогда до этого не возникало такой глобализации мировой экономики, такой единой мировой информационной системы. Наконец, никогда прежде «холодная война» не подводила все человечество так близко к рубежу самоуничтожения.
Все это, начиная с 60—70-х гг. XX в., привлекло к глобальным проблемам внимание ученых, политиков, широкой общественности. Постепенно сложилось и само понятие о глобальных проблемах, которые:
во-первых, касаются всего человечества, затрагивая интересы и судьбы всех стран, народов и социальных слоев;
во-вторых, приводят к значительным экономическим и социальным потерям, а в случае их обострения могут угрожать самому существованию человеческой цивилизации;
в-третьих, могут быть решены лишь при сотрудничестве в общепланетарном масштабе, совместных действиях всех стран и народов.
Несмотря на такое, казалось бы, достаточно четкое определение глобальных проблем, оценки общего их количества варьируют в очень широких пределах – от примерно 10 до 40 и даже более.
Впрочем, такое разночтение в какой-то мере объяснимо. Если иметь в виду главные (приоритетные) проблемы, то их действительно не более десятка: 1) проблема мира и разоружения, предотвращения новой мировой войны; 2) экологическая; 3) демографическая; 4) энергетическая; 5) сырьевая; 6) продовольственная; 7) использования Мирового океана; 8) мирного освоения космоса; 9) преодоления отсталости развивающихся стран. Но если в пределах экологической проблемы отдельно вычленить, скажем, проблемы обезлесения, опустынивания, загрязнения гидросферы и атмосферы, в пределах демографической проблемы – аспекты демографического взрыва и демографического кризиса, неконтролируемой урбанизации, переселения беженцев, да еще добавить к этому в качестве самостоятельных проблемы борьбы с наркоманией и наркобизнесом, с организованной преступностью и терроризмом, а также проблемы ликвидации неграмотности, кризиса культуры и нравственности и многие другие, то общее число таких проблем действительно может возрасти в три-четыре раза.
В 1980-х гг. в отечественной науке сформировалась особая область знаний, занимающаяся изучением глобальных проблем человечества, – глобалистика. Тогда же сложилась и классификация (группировка) глобальных проблем, исходящая из подразделения их на три большие группы.
В первую группу стали включать проблемы, связанные с основными социальными общностями человечества: разоружения и предотвращения новой мировой войны, преодоления разрыва в уровнях социально-экономического развития между экономически развитыми и развивающимися странами, обеспечения занятости экономически активного населения и др.
Ко второй группе стали относить проблемы, связанные с отношениями в системе «человек – общество»: эффективного использования достижений НТР, развития культуры, образования, здравоохранения и др.
А третья группа вобрала в себя проблемы, связанные с отношениями в системе «человек – природа»: сохранения и восстановления экологического равновесия, обеспечения потребностей человечества в природных ресурсах, использования ресурсов Мирового океана, мирного освоения космического пространства и др.
Одновременно утвердилось очень важное представление о тесной взаимосвязи всех глобальных проблем – как «общественных», так и «естественных». Действительно, нет необходимости доказывать, что энергетическая и сырьевая проблемы, можно сказать, взаимодействуют с экологической, экологическая – с демографической, демографическая – с продовольственной и т. д. Но центральное место в этой взаимозависимости отводилось проблеме предотвращения новой мировой войны, которая непосредственно затрагивает и все другие проблемы. С позиций гуманизации и гуманитаризации очень важным являлся и тезис о том, что центром и связующим звеном всего комплекса глобальных проблем являются человек и его будущее.
Большинство основных положений этой концепции глобалистики, разработанной в 1980-е гг., имеет право на существование и в наши дни. И тем не менее общая обстановка в мире за последние годы изменилась настолько, что принципиальный подход к некоторым из глобальных проблем не мог не подвергнуться существенному пересмотру. В наибольшей мере такая смена стереотипов и парадигм коснулась следующих вопросов.
Во-первых, это отход от принятого прежде формационного подхода, который ставил развитие человеческой цивилизации в зависимость от смены общественных формаций, а на современном этапе – от замены капиталистической формации социалистической. Раньше, как хорошо известно, само возникновение глобальных проблем рассматривалось в СССР прежде всего как результат обострения противоречий капитализма. Ныне на смену этому подходу пришел так называемый цивилизационный подход, исходящий из существования единой современной мировой цивилизации, что, естественно, не исключает и наличия отдельных региональных, субрегиональных и даже более мелких цивилизаций.
Во-вторых, это новые идеи в области классификации глобальных проблем. Здесь, пожалуй, особенно интересен вариант, предложенный Ю. Н. Гладким, который выделяет:
1) наиболее универсальные проблемы политического и социально-экономического характера: предотвращения ядерной войны и сохранения мира, обеспечения устойчивого развития мирового сообщества и повышения уровня организованности и управляемости им;
2) проблемы преимущественно природно-экономического характера: экологическую, энергетическую, сырьевую, продовольственную, Мирового океана;
3) проблемы преимущественно социального характера: демографическую, межнациональных отношений, «экологии души» (т. е. кризиса культуры, нравственности, семьи и т. д.), дефицита демократии, охраны здоровья и т. д.;
4) проблемы смешанного характера, нерешенность которых нередко приводит к массовой гибели людей: региональных конфликтов, преступности, технологических аварий, стихийных бедствий и т. д.;
5) проблемы чисто научного характера: освоения космоса, исследования внутреннего строения Земли, долгосрочного прогнозирования климата и др.;
6) малые проблемы синтетического характера, сопровождающие все развитие человеческой цивилизации: бюрократии, эгоцентризма и т. п.
В соответствии с такой классификацией была составлена и схема взаимосвязей глобальных проблем человечества (рис. 125).
Рис. 125. Взаимосвязь глобальных проблем человечества (по Ю. Н. Гладкому и С. Б. Лаврову)
В-третьих, это существенная переоценка иерархии приоритетных глобальных проблем. Она связана прежде всего с тем, что находившаяся в течение всего послевоенного периода в ранге проблемы № 1 («сверхпроблемы», «метапроблемы») проблема предотвращения новой мировой войны и ядерной катастрофы в новых условиях уже перестала быть таковой. Что же касается вопроса о том, какая другая проблема ныне заняла ее место, то в нем нет полной определенности и единства. Некоторые исследователи считают, что на первое место отныне вышла экологическая проблема, другие называют демографическую, третьи – продовольственную, четвертые – преодоление отсталости развивающихся стран. Да, это важнейшие проблемы выживания человечества, и, наверное, их и следует считать самыми приоритетными. Кстати, установление приоритетности глобальных проблем очень важно и с финансово-экономической точки зрения. По некоторым оценкам, ежегодные затраты человечества на решение глобальных проблем должны составлять не менее 1–2 трлн долл. Если исходить из того, что весь мировой валовой продукт в 2006 г. оценивали в 66 трлн долл., то такими средствами мировое сообщество вряд ли не располагает. Следовательно, имеющиеся средства нужно, по-видимому, распределять в соответствии с рейтингом той или иной глобальной проблемы.
154. На пути к безопасному и безъядерному миру
На протяжении нескольких послевоенных десятилетий проблема предотвращения мировой войны была важнейшей, самой приоритетной глобальной проблемой человечества.
Известно, что войны накладывали отпечаток на развитие всех предшествующих эпох человеческой цивилизации. Но в XX в. впервые в истории разразились две мировые войны. В годы Первой мировой войны в действующие армии было мобилизовано 70 млн, а людские потери составили 10 млн человек. Соответствующие цифры для Второй мировой войны – 110 и 65 млн человек. А в целом в больших и малых войнах XX в., длившихся почти непрерывно, погибло свыше 100 млн человек – больше чем за пять с половиной предшествующих тысячелетий. Потери Советского Союза во Второй мировой войне составили 27 млн человек, или почти 41 % потерь всех участвовавших в этой войне стран.
Однако нависшая над человечеством угроза новой мировой войны была во много раз опаснее. Это объясняется тем, что во второй половине XX в. появилось ядерное оружие и возникла реальная возможность уничтожения целых стран и даже континентов, т. е. практически всей современной цивилизации. В результате мир подошел к такой критической отметке, когда знаменитый гамлетовский вопрос «Быть или не быть?» встал перед всем человеческим родом. И были моменты, когда мир действительно оказывался на пороге ядерной катастрофы. Примером такого рода может служить Карибский кризис начала 1960-х гг.
К счастью, уже в течение второй половины 1980-х гг. мировая военно-политическая ситуация начала изменяться к лучшему. Идеи нового политического мышления, необходимости вступления человечества в мирный этап развития постепенно начали пробивать себе дорогу и становиться господствующими в международных отношениях. Оказались возможными и новые реальные шаги в области не только политической, но и военной разрядки, разоружения и улучшения взаимоотношений между СССР и США. Международная напряженность пошла на убыль, в мире стало спокойнее и безопаснее, была остановлена «холодная война».
Еще более существенные перемены произошли в международной военно-политической обстановке в первой половине 1990-х гг. После окончания эпохи «народных демократий без демократии» (выражение бывшего канцлера ФРГ Вилли Брандта) в Восточной Европе, после распада СССР и ухода в прошлое двухполюсного мира времен «холодной войны», после ликвидации нескольких очагов международной напряженности в разных частях планеты угроза глобального ядерного конфликта между Востоком и Западом практически оказалась снятой. После многих десятилетий раскола и непримиримого идеологического, политического и военного противостояния человечество в гораздо большей мере встало на путь сотрудничества и создания более стабильного и справедливого миропорядка.
На рубеже XX и XXI вв. прежний двухполюсный мир, основанный на конфронтации сверхдержав, окончательно стал достоянием истории. В основном сложилась многополюсная система международных отношений. Магистральной тенденцией мирового политического развития в условиях нарастающей глобализации стало все большее преобладание в этих отношениях таких факторов, которые ведут не к разъединению, а к объединению. Во всемирном масштабе продолжала уменьшаться практика силовых акций, зато возросла роль политического урегулирования.
К числу главных конкретных результатов становления нового миропорядка можно отнести: 1) установление более жесткого контроля за ядерным и химическим оружием и начало реального сокращения их арсеналов, накопленных за долгие воды «холодной войны»; 2) сокращение обычных вооружений и торговли оружием; 3) общее сокращение военных расходов и численности вооруженных сил.
В сфере контроля за ядерным оружием большое значение имеют основополагающие международные договоры. Это прежде всего Договор о запрещении испытаний ядерного оружия в атмосфере, в космическом пространстве и под водой, подписанный в Москве еще в 1963 г. СССР, США и Великобританией. Это также Договор о нераспространении ядерного оружия, подписанный в 1968 г., который обязывает все пять ядерных держав – США, СССР/Россию, Великобританию, Францию и Китай – не передавать кому бы то ни было ядерное оружие и контроль над ним; ныне к нему присоединились уже почти 180 государств. Как бы в продолжение и развитие этого Договора Генеральная Ассамблея ООН в 1996 г. приняла Договор о всеобщем запрещении ядерных испытаний. Важнейшими вехами на пути к ядерной безопасности стали также двухсторонние договоры между главными ядерными державами мира – СССР/Россией и США. К ним относятся: бессрочный, периодически продлевавшийся до 2002 г. Договор об ограничении систем противоракетной обороны (ПРО), подписанный в 1972 г., Договор о ликвидации ракет средней и меньшей дальности, заключенный в 1987 г., и два Договора о сокращении и ограничении стратегических наступательных вооружений – СНВ-1 и СНВ-2.
Согласно второму из них обе страны должны к концу 2012 г. сократить число стратегических ядерных боезарядов до 1700–2200.
Заметно продвинулись вперед и международные меры по запрещению химического оружия. Производство такого оружии Великобритания прекратила еще в середине 1950-х гг., Франция – в середине 1970-х гг., СССР – в 1987 г., США – в 1990 г. В 1992 г. в Париже была открыта для подписания Конвенция о запрещении разработки, производства, накопления и применения химического оружия и о его уничтожении, которая вступила в силу в 1997 г. К началу XXI в. ее ратифицировали уже большинство стран мира, включая США, Россию, Китай. Была создана Организация по запрещению химического оружия. Началось также общее сокращение военных расходов, вооруженных сил, торговли оружием.
Однако в начале XXI в. со всей очевидностью обнаружилось, что «холодная война – по образному выражению В. В. Путина – оставила и нашему времени свои «неразорвавшиеся снаряды». Действительно, на некоторых направлениях борьбы за мир и разоружение снова стали возникать большие трудности. Да и гонка вооружений по-существу продолжается.
По-прежнему нарушаются положения Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО), подписанного более чем 180 государствами. Ныне таким оружием – помимо пяти узаконенных стран – обладают Индия, Пакистан, Северная Корея, Израиль. К числу «пороговых» стран обычно относят также Иран, Турцию, Японию, Республику Корея, Тайвань, Саудовскую Аравию, Египет, Алжир, Бразилию. А всего» виртуальных ядерных держав», т. е. стран ведущих те или иные разработки в этой области, насчитывается около 30. Все это создает большую угрозу миру.
Не оправдались надежды, возлагавшиеся и на другой важнейший международный договор – об ограничении систем противоракетной обороны. В 2001 г. США в одностороннем порядке вышли из этого договора и начали создавать свою национальную систему ПРО, угрожающую человечеству «звездными войнами». Позднее было принято решение о создании радиолокационных станций США в Польше и Чехии – якобы для предотвращения возможной угрозы со стороны Ирана и Северной Кореи, но в действительности эти РЛС направлены прежде всего против России, поскольку смогут «просматривать» всю ее территорию вплоть до Урала.
Под угрозой оказался и Договор об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ), заключенный еще в 1990 г. между НАТО и странами Варшавского Договора. В отличие от России, Украины, Белоруссии и Казахстана, страны НАТО его так и не ратифицировали. В результате прежний стратегический паритет был ими нарушен, и по обычным вооружениям страны НАТО стали превосходить Россию примерно в три раза. Именно это обстоятельство привело к тому, что в конце 2007 г. Россия приостановила свое участие в ДОВСЕ.
Рис. 126. Страны с наибольшими военными расходами, 2006 г.
После ощутимого снижения в 1990-х гг. снова стали довольно быстро расти военные расходы. В 2004 г. во всем мире они впервые превысили 1 трлн долл., а в 2006 г. превысили 1.2 трлн долл., достигнув уровня времен «холодной войны». Данные о расходах отдельных стран ежегодно публикует Стокгольмский институт исследования проблем мира (СИПРИ). Согласно этим данным, в 2006 г. в первую десятку стран по размерам военных расходов входили США, Великобритания, Франция, Япония, Китай, Россия, Германия, Италия, Республика Корея, Индия (рис. 126). Но, конечно, на этом фоне особо выделяются США, на которые приходится 46 % мировых военных расходов (включая 50 млрд долл. ежегодно идущих на войны в Ираке и Афганистане). Совокупная доля других стран НАТО составляет 20 %.
Снижение численного состава вооруженных сил если и происходит, то сравнительно медленно. В наши дни наиболее крупными по численности вооруженными силами обладают Китай (2,25 млн), США (1,4 млн), Индия 1.3 млн), Северная Корея (1,1 млн) и Россия (немногим более 1 млн). Однако по числу резервистов, которых государство способно призвать в случае войны, мировым лидером оказывается Япония (44 млн).
Особо нужно сказать о торговле вооружениями и военной техникой (ВВТ). В первой половине 80-х гг. в период усиления гонки вооружений, объем производства ВВТ в мире составлял 250–290 млрд долл в год (в ценах 1990 г.). Ведущими продуцентами были США и СССР, на долю которых приходилось 2/3 всего объема, причем значительная часть ВВТ экспортировалась. В начале 80-х гг. мировой экспорт ВВТ достигал 22 млрд долл, из которых на долю США приходилось 50 %, СССР – 24 %, Франции– более 8 %. В 1990-х гг. торговля ВВТ несколько снизилась, но в начале XXI в. снова стала возрастать.
В 2006 г. США экспортировали ВВТ на 16,9 млрд долл, Россия – на 6,5, Великобритания – на 3,1 млрд долл. Россия экспортирует ВВТ в 64 страны мира. В структуре российского экспорта 60 % приходится на боевые самолеты и вертолеты, остальные – на средства ПВО, военные суда, оружие сухопутных войск. Лидерами же по закупкам оружия продолжают оставаться Китай и Индия, получающие его главным образом из России. В списке получателей вооружений из США и Западной Европы фигурируют главным образом страны арабского Востока, Израиль, а в последнее время и Грузия.
Особую опасность для дела мира представляют собой военные базы США и других стран НАТО на территориях многих стран. Достаточно сказать, что только США имеют 700 военных баз в 130 странах мира с 250 тыс. военнослужащих. Некоторые из этих баз (в Греции, Турции, а после расширения НАТО на Восток также в Венгрии, Румынии, Болгарии) расположены по периметру границ России. Военные базы США – один из рычагов проведения этой страной имперской внешней политики, исходящей из трактовки своей «сверхдержавности» и отрицания фактической многополюсности современного мира. Отсюда – принятие некоторых важнейших для современного миропорядка решений в обход ООН, угрозы превентивных ядерных ударов по странам так называемой «оси зла» и др.
Военно-промышленный комплекс бывшего СССР состоял из 1100 промышленных предприятий и более чем 900 научно-исследовательских институтов и опытно-конструкторских организаций с общей численностью занятых свыше 9 млн человек. Конечно, конверсия этого гипертрофированно большого ВПК была необходима, но проводили ее не всегда достаточно продуманно. В условиях финансово-экономического кризиса фактические военные расходы России в 1997 г. оказались в 10 раз более низкими, чем военные расходы СССР в 1988 г. Соответственно резко сократились затраты государства на закупки вооружений и военной техники. То же относится и к участию России в мировой торговле оружием. Однако во второй половине 1990-х гг. экспорт вооружений снова начал возрастать, Россия выполняет все свои обязательства по международным договорам, заключенным с другими странами в военной сфере. Она участвует в ряде миротворческих операций ООН. Хотя военные расходы России возрастают, они остаются меньшими, чем в Великобритании и Франции, не говоря уж о США.
Оборонная доктрина России не предусматривает ее включения в новую гонку вооружений, которая отрицательно скажется на развитии экономики и социальной сферы. Она исходит прежде всего из качественного переоснащения армии оружием самого последнего поколения. В качестве примеров такого рода можно привести наземные ракеты комплекса «Тополь-М», ракеты морского базирования «Булава», вакуумные авиабомбы, стратегические бомбардировщики Ту-160.
155. Деградация глобальной экологической системы
До недавнего времени главной проблемой выживания человечества была проблема войны и мира, а в наши дни большинство специалистов сходится на том, что таковой стала глобальная экологическая проблета, связанная с деградацией окружающей природной среды.
Хорошо известно высказывание великого русского ученого академика В. И. Вернадского, сделанное им еще в 30-е гг. XX в., о том, что человечество неразрывно связано с материально-энергетическими процессами в биосфере и, взятое в целом, оно становится мощной геологической силой. Но это тем более относится ко второй половине XX в., к эпохе НТР – времени невиданного ранее развития и преобразования мировой экономики, прогресса производительных сил. Однако такое развитие во все большей мере стало осуществляться без учета возможностей окружающей природной среды, допустимых хозяйственных нагрузок на нее, потенциальной емкости биосферы.
Характеризуя общее состояние окружающей природной среды, ученые разных стран обычно употребляют такие определения, как «деградация глобальной экологической системы», «экологическая дестабилизация», «разрушение природных систем жизнеобеспечения» и т. п. В последних годичных докладах американского Института всемирного наблюдения («Уорлдуотч») прямо говорится о «страшной» экологической ситуации, складывающейся в мире. Примерно таких же оценок придерживаются и российские ученые – экологи, географы и представители других наук.
Академик Н. Н. Моисеев с большой тревогой писал об угрозе потери устойчивости (стабильности) биосферы как целостной системы, частью которой является человечество. В. И. Данилов-Данильян и К. С. Лосев считают, что в наши дни произошло «столкновение цивилизации» с биосферой, которая на протяжении 4 млрд лет сосуществовала с постоянно изменяющейся обстановкой и находила способы выживания, но ныне такое сосуществование оказалось нарушенным. В результате деформации и разрушения естественных экосистем на больших территориях механизм биотической регуляции окружающей среды перестал действовать нормально. Примерно такую же оценку давали и дают современному состоянию биосферы академики И. П. Герасимов, А. В. Яблоков, В. М. Котляков, К. Я. Кондратьев, такие видные специалисты в этой области знаний, как Н. Ф. Реймерс, А. М. Рябчиков, В. Г. Горшков, К. М. Петров, В. С. Преображенский и многие другие. А Н. Н. Родзевич недавно обратил внимание на отрицательные геоэкологические последствия милитаризации, которые продолжают сказываться и в наши дни.
При характеристике деградации глобальной экологической системы большинство ученых ссылаются на так называемый принцип Ле-Шателье. Этот принцип, заимствованный из сферы термодинамических равновесий, проявляется в том, что изменение любых переменных в системе в ответ на внешние возмущения происходит в направлении компенсации этих возмущений. Такая же компенсация характерна и для круговорота биогенного вещества в естественной природной среде, но только до тех пор, пока возбуждения не начинают превышать определенных пороговых значений. А поскольку в наши дни допустимый порог возмущения в биосфере превышен, она уже не в состоянии компенсировать изменения плотности биологических веществ на единицу поверхности Земли. Это и означает потерю необходимой для нее устойчивости.
Можно утверждать, что большинство отечественных и зарубежных ученых сходятся во мнении о том, что для современного этапа развития человеческой цивилизации характерно нарастание глобального экологического кризиса. Это понятие означает напряженное состояние отношений между человечеством и природой, возникновение несоответствия между развитием производительных сил и производственных отношений, с одной стороны, и биосферными процессами – с другой. Обычно подчеркивается, что для экологического кризиса характерно не только воздействие человека на природу, но и резкое увеличение влияния измененной людьми природы на развитие человеческого общества. Но при этом отмечается также, что такой кризис представляет собой обратимое состояние, в котором человек выступает активно действующей стороной. Это означает, что в результате целенаправленных усилий он может быть ослаблен или даже преодолен. В отличие от кризиса экологическая катастрофа – это необратимое явление, в условиях которого человек выступает в качестве пассивной, страдающей стороны.[77]
Экологические кризисы не раз случались и в историческом прошлом. Ученые считают, что первым из них был кризис собирательства и примитивного промысла, который произошел еще в конце раннего палеолита. Второй кризис был связан с оскудением охотничьих ресурсов во время последнего ледникового периода и начала голоцена, когда стали исчезать крупные позвоночные животные – так называемая мамонтовая фауна (его обычно называют кризисом консументов – растительноядных и хищных животных). Третий кризис был вызван засолением почв и деградацией поливного земледелия 3–4 тыс. лет назад, после неолитической революции и появления земледелия и скотоводства. Четвертый кризис, называемый кризисом продуцентов (т. е. зеленых растений, осуществляющих фотосинтез), связывают с началом массового сведения лесов, которое еще в древности началось в некоторых районах Азии, затем продолжалось в Средиземноморье, во всей Европе, а после Великих географических открытий распространилось по всему миру. Впрочем, К. С. Лосев отмечает, что перечисленные кризисы имели преимущественно региональный или даже локальный характер.
Что же касается современного, действительно глобального экологического кризиса, то он стал проявляться еще в начале XX в., но особенно устрашающие масштабы приобрел уже в конце столетия.
С известной степенью условности всю проблему деградации глобальной экологической системы можно расчленить на две составные части: 1) деградацию окружающей природной среды в результате нерационального природопользования; 2) деградацию этой среды в результате загрязнения ее отходами человеческой деятельности.
Яркими примерами деградации окружающей природной среды в результате нерационального природопользования могут служить уже приводившиеся в тексте темы II данные о нарушениях глобального баланса невозобновляемых и возобновляемых природных ресурсов, нарушениях, которые уже привели к таким отрицательным последствиям, как истощение некоторых минеральных ресурсов, эрозия почвенного покрова, засоление, заболачивание и опустынивание, вырубка и деградация обширных лесных массивов (которая отражается в прогрессирующем обезлесивании), сокращение биологического разнообразия на Земле.
Вторая причина деградации мировой экологической системы – загрязнение ее отходами производственной и непроизводственной деятельности человека. Количество этих отходов в последнее время приняло размеры, которые стали угрожать самому существованию цивилизации. И вполне можно согласиться с академиком Н. Н. Моисеевым, заметившим, что «ни один живой вид не способен жить в среде, образованной отбросами его жизнедеятельности».
Под антропогенныт загрязнениет окружающей природной среды понимают комплекс различных воздействий человеческого общества на эту среду, которые приводят к увеличению уровня содержания в ней вредных веществ или повышению концентрации имеющихся. Такое загрязнение угрожает здоровью человека, состоянию окружающей среды. Оно ограничивает возможности дальнейшего развития человеческой цивилизации. О том, насколько разнообразным по составу и последствиям оно может быть, свидетельствует рисунок 127. Анализируя его, следует различать две категории – количественного и качественного загрязнения.
Количественныт загрязнением можно назвать возвращение в окружающую природную среду тех веществ и соединений, которые встречаются в ней в естественном состоянии, но в гораздо меньших количествах, а вследствие роста разного рода антропогенных отходов возрастают во много раз.
Наглядным примером такого рода служат соединения железа и других металлов, добыча которых в ряде случаев уже превосходит размеры их глобальной миграции, что, в свою очередь, приводит к возрастанию металлизации окружающей среды.
Другой пример подобного же рода – увеличение выбросов углекислого газа (диоксида углерода, СО)), которое угрожает человечеству глобальным потеплением в результате действия парникового эффекта. Изменение газового баланса атмосферы в связи с увеличением содержания СО2 и других парниковых газов уже привело к тому, что по сравнению с концом XIX в. среднегодовая температура воздуха у поверхности Земли увеличилась примерно на 0,6 °C.
Рис. 127. Источники загрязнения, распространение загрязняющих веществ и последствия их воздействия (по «Экологическому энциклопедическому словарю»)
Наиболее явственно повышение среднегодовых температур начало ощущаться еще в 1980-х гг., когда жаркими оказались осень, лето. Эта же тенденция сохранилась в 1990-х гг. и в начале XXI в. Так, лето 2003 г. принесло рекордную температуру для Западной Европы. В Германии, Франции, Испании летние месяцы оказались самыми жаркими за всю историю наблюдений (с 1861 г.). Жара вызвала засуху и лесные пожары, привела к смерти 20 тыс. человек. А летом 2006 г. волны раскаленного воздуха обрушились уже на весь мир. В США (Калифорния) температура поднималась до +50 °C, в Китае (Сиань) – до +43° и даже в Санкт-Петербурге до +34°. В результате погибли многие посевы, отступили ледники, участились стихийные бедствия.
Но еще большую угрозу для окружающей среды представляет качественное загрязнение, связанное с поступлением в нее неизвестных природе веществ и соединений. Главную роль среди них играют химические продукты, в особенности продукты органического синтеза. Общий ассортимент их уже превысил 100 тыс. наименований, причем не менее 5000 из них производятся в более или менее массовом масштабе. В результате происходит негативный процесс хитизации окружающей среды, который иногда не без основания называют ее отравлением.
В последнее время внимание ученых особенно привлекают хлорфторуглеродистые соединения (ХФУ, фреоны), имеющие чисто антропогенное происхождение. Эту группу газов широко используют в качестве хладагентов в холодильниках и кондиционерах, в виде растворителей, распылителей, стерилизаторов, моющих средств идр. Хотя было известно и парниковое действие хлорфторуглеродов, их производство продолжало довольно быстро расти, достигнув уже 1,5 млн т. Оно и продолжало бы расти, если бы не было обнаружено крайне отрицательное воздействие фреонов на озоновый слой атмосферы.
Гипотеза о разрушении озонового слоя хлорфторуглеродами была выдвинута еще в середине 1970-х гг. Но сначала она не вызвала большого интереса и оказалась в центре внимания ученых лишь десять лет спустя. Вскоре весь механизм этого процесса был выяснен в деталях. Было доказано, что, накопившись в тропосфере, хлорфторуглероды проникают оттуда в стратосферу и катализируют (прежде всего благодаря выделению свободного хлора) реакции разложения озона, тонкий слой которого расположен на высоте 20–30 км. В результате началось разрушение этого слоя, выполняющего важнейшую функцию щита биосферы, предохраняющего все живое на Земле от губительного ультрафиолетового излучения Солнца.
Было установлено, что за последние 25–30 лет в связи с ростом выбросов фреонов (а также оксидов азота) защитный озоновый слой атмосферы уменьшился примерно на 2 %, а по другим данным – даже на 2–5 %. Казалось бы, это очень небольшое сокращение. Но, во-первых, по расчетам ученых, уменьшение озонового слоя всего на 1 % приводит к усилению ультрафиолетового излучения на 2 %. Во-вторых, в Северном полушарии содержание озона в атмосфере уменьшилось уже на 3 %, причем в зимние месяцы, когда низкие температуры особенно способствуют разрушительному воздействию фреонов на озоновый слой, понижение может доходить и до 5 %. Особую подверженность Северного полушария воздействию фреонов можно объяснить и с экономико-географических позиций: ведь 31 % фреонов производят США, 30 – Западная Европа, 12 – Япония, 10 % – страны СНГ. Наконец, в-третьих, надо иметь в виду, что в некоторых районах нашей планеты время от времени стали возникать такие «озоновые дыры», которые отличаются значительно более сильным разрушением озонового слоя.
Первая такая «дыра» была обнаружена над Антарктидой в 1978 г. Сначала ее изучали со спутников Земли, затем – с наземных станций, и в 1985 г. английские ученые опубликовали сенсационное сообщение о том, что ежегодно в октябре над Антарктидой количество атмосферного озона уменьшается на 40–50 %, а иногда падает и до нуля. При этом размеры «дыры» колеблются от 5 млн до 20 млн км2 (рис 128). В первой половине 1990-х гг. международные исследования в Антарктиде были продолжены. Они показали, что «озоновая дыра» не только продолжает возникать, но и увеличивается в размерах. Например, особенно ярко она была выражена в 1992 г.
Вторая подобная «дыра» была обнаружена над Арктикой. Хотя она оказалась не столь обширной и к тому же состоящей из нескольких «дыр» меньшей площади, интенсивности и продолжительности, для населения северных широт Евразии она может представлять значительно большую опасность, чем огромная «озоновая дыра» над безлюдной Антарктидой. А в середине 1980-х гг. содержание озона начало уменьшаться и над территорией средних широт Северного полушария. В конце 1994 г. возникла огромная озоновая аномалия над территорией зарубежной Европы, России, США. В начале 1995 г. было зарегистрировано рекордное (на 40 %) падение содержания озона над территорией Восточной Сибири. Весной 1997 г. снова наблюдалось аномально низкое содержание озона над Арктикой и значительной частью Восточной Сибири. Диаметр этой «озоновой дыры» составлял примерно 3000 км.
Рис. 128. «Озоновая дыра» над Антарктидой в 1997 г.
Естественно, что особую проблему представляет радиоактивное загрязнение окружающей среды, выражающееся в повышении естественного уровня содержащихся в ней радиоактивных веществ вследствие испытаний ядерного оружия и аварий на АЭС. До 2000 г. в мире было проведено примерно 1850 испытаний ядерного оружия, причем последствия атомных взрывов в атмосфере имели глобальный характер. Наиболее опасны для человека изотопы цезия и стронция, которые адсорбируются на почве и затем по пищевым цепям попадают в организм человека.
В условиях экологического кризиса ученые разных стран составляют экологические прогнозы. В большинстве своем они скорее пессимистичны, чем оптимистичны. Это относится и к прогнозам отечественных ученых.
Однако в итоге многое будет зависеть от того, насколько действенные меры сможет противопоставить мировое сообщество происходящей деградации мировой экологической системы.
156. Территориальный анализ экологических проблем мира
Территориальному анализу экологических проблем мира посвящено много географических исследований, в которых эти проблемы рассматриваются на разных уровнях – континентов и частей света, макрорегионов (центров), субрегионов, районов и отдельных стран.
Данные о степени нарушенности естественных экосистем на разных континентах (и в частях света) уже были приведены в таблице 11. Анализируя эту таблицу, К.С. Лосев и М. Д. Ананичева отмечают, что в наши дни на Земле осталось еще 55 % ненарушенных территорий, что в абсолютных показателях соответствует 81,5 млн км2.
Нужно, однако, учитывать, что к этим территориям относятся не только земли с сохранившимся естественным растительным покровом, но и обширные оголенные и оледенелые поверхности. Если же их в расчет не включать, то общая площадь ненарушенных территорий уменьшится до 48,8 млн км2. Как следует из данных, приведенных в таблице 11, больше всего территорий с ненарушенными экосистемами осталось – что вполне естественно – в Антарктиде, за которой в порядке убывания следуют Южная Америка, Австралия, Северная Америка, Азия, Африка и Европа.
Частично нарушенные территории, для которых характерно наличие сменяемых или постоянных сельскохозяйственных земель, вторичной, но естественно восстанавливающейся растительности, относительно высокой плотности домашнего скота, лесных вырубок, занимают около 1/5 земной суши. Если не принимать во внимание Антарктиду, то между отдельными континентами они распределяются несколько равномернее с максимальным показателем в Африке и минимальным – в Северной Америке.
Но наибольший интерес для анализа представляют данные о нарушенных территориях, которые отличаются высокой плотностью постоянных сельскохозяйственных земель, городских поселений, почти полным отсутствием естественной растительности, что является неизбежным признаком сильной деградации естественных экосистем. Нарушенные территории занимают 1/5 всей поверхности земной суши, причем в Австралии, Африке, Южной Америке этот показатель ниже среднемирового, а в Евразии (в особенности в Европе, но также и в Азии) и в Северной Америке – выше.
К. С. Лосев делает важный вывод о наличии в наши дни на Земле отдельных крупных регионов (центров) с различной степенью нарушенности естественных экосистем.[78] По его мнению, сформировались три центра дестабилизации и четыре центра стабилизации окружающей среды.
Все три центра дестабилизации окружающей среды, для каждого из которых характерно наличие сплошного пространства площадью в несколько миллионов квадратных километров с практически полностью разрушенными естественными экосистемами, расположены в Северном полушарии (рис. 129).
Во-первых, это Европейский центр дестабилизации, включающий практически всю Европу (за исключением некоторых ее северных районов). В пределах этого центра разрушены или антропогенно изменены и лесные, и степные экосистемы всех биогеографических провинций. На их территории сохранилось не более 8 % естественных экосистем. Общая площадь этого центра превышает 8 млн км2.
Во-вторых, это Североамериканский центр дестабилизации, который охватывает всю основную часть территории США, южную часть Канады и северную часть Мексики. В его пределах наибольшему антропогенному воздействию и разрушению подверглись биогеографические провинции смешанных лесов и прерий. Общая площадь этого центра (включая сохранившиеся менее чем на 1/10 территории естественные экосистемы) несколько превышает 9 млн км2.
В-третьих, это Азиатский центр дестабилизации, который занимает всю территорию Юго-Восточной Азии и значительную часть территории Южной и Восточной Азии. Его общая площадь превышает 7 млн км2, а естественные экосистемы сохранились в его пределах менее чем на 5 % земель.
Рис. 129. Центры дестабилизации глобальной среды (по К. С. Лосеву)
Из четырех центров стабилизации окружающей среды, по мнению К. С. Лосева, два находятся в Северном полушарии и два в Южном. В Северном полушарии это Северный Евроазиатский центр стабилизации площадью 11 млн км2, в состав которого входит почти вся территория азиатской части России, ее Европейский Север, а также северная часть Скандинавии. Можно сказать, что основой этого центра служит сибирская тайга, занимающая 9,5 млн км2. А Североамериканский центр стабилизации территориально охватывает большую часть Канады и Аляску. Площадь этого центра превышает 9 млн км2, из которых около 6,5 млн км2 занимают канадская и юконская тайга. В Южном полушарии это Южноамериканский центр стабилизации в составе обширной Амазонии с прилегающими к ней территориями. Он занимает площадь 10 млн км2, на которой преобладают тропические леса. Наконец, Австралийский центр стабилизации площадью 4 млн км2 сформировался на территории большей части Австралии (за исключением более освоенных восточных и южных районов).
Много внимания изучению экологических ситуаций в мире уделяет Институт географии РАН. Его сотрудниками еще на рубеже 1980– 1990-х гг. была подготовлена карта «Экологические проблемы мира», составленная по принципу сочетания зональных (основных направлений возможного развития разных процессов) типов деградации окружающей среды с районами наиболее активного развития современных деградационных процессов (рис. 130).
Рассмотрим сначала зонально-районный подход авторов карты, отраженный на ней при помощи фона. Основу его образует показ потенциально возможных типов деградации окружающей природной среды под воздействием следующих пяти деструктивных процессов: 1) аридного опустынивания; 2) арктического опустынивания; 3) обезлесения; 4) почвенной эрозии; 5) нарушения жизнедеятельности океанической среды. В большинстве своем эти процессы имеют ярко выраженный зональный характер.
Аридное опустынивание авторы карты рассматривают как ведущий тип деградации природной среды для аридных и семиаридных территорий, представляющих собой зону перехода от влажных саванн и редколесий к пустынным областям. Оно прежде всего характерно для районов, прилегающих к пустыням Сахара, Намиб, Атакама, к пустыням Западной и Центральной Азии, центральной части Австралии, западной части США.
Рис. 130. Экологические проблемы мира (по С. Б. Ростоцкому и А. С. Шестакову)
Арктическое опустынивание, или деградация тундры и лесотундры, имеет еще более ярко выраженный зональный характер. Оно проявляется на обширных пространствах Севера России и Канады, а также на Аляске. При этом нужно иметь в виду, что ландшафты тундры и лесотундры особенно чувствительны к загрязнению, и на их восстановление, если оно вообще возможно, требуются десятки и даже сотни лет. В нынешних условиях большой вред тундровым ландшафтам, особенно в России, наносят добыча и транспортирование природного газа и нефти.
Районы существующего и возможного обезлесения в географическом плане довольно четко коррелируют с двумя главными лесными поясами Земли – северным и южным. В пределах северного пояса они широкой полосой протягиваются по территории России и Канады, охватывая также горно-лесные ареалы зарубежной Европы и США. В пределах южного пояса главными потенциальными очагами обезлесения считают Амазонию, бассейн Конго, Западную Африку, Большие Зондские острова, а также некоторые горные районы (Гималаи, Большой Водораздельный хребет в Австралии).
Районы происходящей и предполагаемой почвенной эрозии, с которой обычно и начинается деградация большинства ландшафтов, тоже имеют ярко выраженное широтное (зональное) простирание, хотя в целом по миру картина здесь более мозаичная. Нетрудно заметить, что в умеренном поясе Северного полушария эрозии могут быть подвержены прежде всего главные сельскохозяйственные районы лесостепной и степной зон, а в тропиках – зона саванн.
Районы деградации океанической среды образуют несколько значительных ареалов, самые крупные из которых – Северо-Западная, Северо-Восточная и Юго-Восточная Атлантика, северная и западная части акватории Тихого океана, Аравийское море с Персидским заливом. Все это районы интенсивного судоходства, добычи нефти и газа и наряду с этим в большинстве случаев – рыболовства.
Наконец, к территориям с малой вероятностью деградационных процессов на карте отнесены районы с наиболее низкой биологической продуктивностью. Это в первую очередь пустыни, высокогорья, районы высокогорного и покровного оледенения (Антарктида, Гренландия). В связи с незначительностью объема биомассы этих территорий процессы деградации проявляются на них не так масштабно и интенсивно, как в других районах мира.
На этом общемировом фоне цифровыми значками показаны конкретные районы наиболее активного современного развития деградационных процессов.
Во-первых, это районы промышленно-городского загрязнения атмосферы, связанного с работой промышленности, транспорта и коммунального хозяйства. Они представлены на карте в странах СНГ (Центральная Россия, Поволжье, Урал, Украина), на Северо-Востоке Китая, в Тихоокеанском поясе Японии, в Дамодарском промышленном районе Индии и Аппалачском промышленном районе США. К ним относятся также крупнейшие городские агломерации Мехико, Сан-Паулу и Буэнос-Айреса.
Во-вторых, это районы комплексного нарушения земель, возникшего прежде всего в местах интенсивного развития горнодобывающей промышленности. На карте такие значки стоят в Рейнско-Вестфальском районе Германии, у побережья Персидского залива, в главных районах добычи медной руды (Заир, Замбия, Чили, Перу, США), в горнопромышленных районах Канады, ЮАР, Австралии, а также в местах добычи никеля на Новой Каледонии и добычи фосфоритов на о. Науру, где рудники занимают уже едва ли не половину всей территории атолла.
В-третьих, это районы загрязнения Мирового океана, прежде всего связанного с транспортированием нефти и нефтепродуктов: Северное, Аравийское и Южно-Китайское моря, Персидский и Мексиканский заливы, а также Индийский океан у побережья Африки, где добычу нефти не ведут, но проходят основные трассы супертанкеров. Именно на эти районы приходится основная часть аварий танкеров, сопровождающихся разливами нефти, а также аварий на буровых установках.
В-четвертых, это районы радиоактивного загрязнения, которые на карте отмечены в России, США, Китае и Океании.
В-пятых, это районы сведения лесов, показанные в России (Карелия, Сибирь, Приморский край), в Индии и Юго-Восточной Азии, в Западной и Центральной Африке, в Канаде (Британская Колумбия и Онтарио), в Центральной Америке, Амазонии и на востоке Австралии. Видимо, наиболее ярким примером такого рода может служить бразильская Амазония, где ежегодные потери лесной растительности составляют от 8 млн до 20 млн га.
В-шестых, это районы деградации пастбищ, возникающей главным образом из-за перевыпаса скота. На карте показаны такие районы в зоне Сахеля и на Африканском Роге. Отмечена также деградация оленьих пастбищ на Севере России и Канады.
В-седьмых, это районы сокращения речного стока, прежде всего Приаралье.
В-восьмых, это районы деградации почв, возникшей из-за их подкисления в результате выпадения кислотных осадков (пример – Западная Европа), засоления при орошаемом земледелии (пример – Средняя Азия), а также общего истощения в результате потери питательных веществ (некоторые районы Юго-Восточной Азии, Западной Африки, Южной Америки и Австралии).
В-девятых, это районы водной эрозии, очаги которой обозначены в Средиземноморье, Северо-Восточном и Южном Китае, в Тропической Африке, в Мексике и Бразилии.
В-десятых, это районы ветровой эрозии, отмеченные на карте в южнорусских и казахстанских степях, на лёссовом плато Китая, в бассейне Инда, в засушливой присахарской Африке и в Северной Мексике.
Разумеется, рисунок 130 следует рассматривать как первый опыт составления подобной карты, к тому же в таком мелком масштабе (1:5 000 000), который не всегда позволяет отразить даже самое главное.
В Институте географии РАН проводилась также работа по изучению глобальной экологической проблемы в разрезе отдельных стран. В частности, Б. Н. Зиминым была предложена экономико-экологическая типология стран мира с подразделением всех стран на шесть следующих типов:
1) страны с крайне низким уровнем экономического развития, в которых меры по борьбе с деградацией окружающей среды совсем или почти совсем не осуществляют прежде всего по причине чрезвычайной бедности;
2) страны с низким уровнем экономического развития, в которых природоохранные мероприятия если и проводятся, то только с помощью международных организаций и зарубежных инвестиций;
3) страны со средним уровнем экономического развития, в которых финансирование природоохранной и ресурсосберегающей деятельности поставлено лучше;
4) страны с высоким уровнем экономического развития, уже наладившие охрану природы, но часто за счет использования таких способов, которые не очень дорогостоящи и не столько ликвидируют загрязнения, сколько обеспечивают их вывод за пределы основных очагов расселения;
5) страны с высоким уровнем экономического развития, которые имеют возможность не только перевести свое производство на малоотходные и безотходные технологии, но и осуществлять миграцию «грязных» производств в страны Юга;
6) развитые страны с «идеальным» опытом использования безотходных производств (например, Швейцария).
В число стран с наибольшей площадью природных экосистем и наибольшим вкладом в устойчивость биосферы входят Россия, Канада, Австралия, Китай, ДР Конго.
157. Районы острых экологических ситуаций в России и других странах СНГ
Несмотря на то что в пределах России находится самый большой в мире Северный Евроазиатский центр стабилизации окружающей среды, благодаря которому естественные экосистемы сохранились на 2/3 ее территории, Россия была и остается страной с очень сложной экологической ситуацией. В первую очередь это относится к Главной полосе расселения. В начале 2002 г. на Всемирном экономическом форуме в Нью-Йорке был охарактеризован экологический рейтинг 142 стран мира. Россия оказалась в нем на 74 месте.
Причины возникновения подобной экологической ситуации в России, да и в других странах СНГ уходят корнями в эпоху существования Советского Союза, так что экологические деформации накапливались в них на протяжении десятилетий. Среди главных причин общего экологического неблагополучия обычно называют ресурсную расточительность сверхцентрализованной экономики; гипертрофированное развитие отраслей тяжелой промышленности, включая мощный ВПК; чрезмерную концентрацию «грязных» производств в отдельных районах и центрах; гигантоманию, т. е. увлечение строительством огромных индустриальных комплексов – особенно крупных разрушителей естественных экосистем.
Казалось бы, что в независимой России с переходом к рыночной экономике экологическая ситуация должна была измениться к лучшему. Действительно, по всем данным в 1990-х гг. загрязнение атмосферы, гидросферы, литосферы в стране заметно уменьшилось. Однако это произошло не в результате принятия необходимых и действенных природоохранных мер, а на 4/5 в результате падения производства. С другой стороны, сохранились и даже еще более усугубились многие негативные тенденции, характерные для прошлого. К ним относится очень большая доля ресурсоемких отраслей горнодобывающей промышленности и обрабатывающей промышленности «нижних этажей» в структуре промышленного производства, ориентация на вывоз природных ресурсов из страны, которую Н. Н. Клюев образно охарактеризовал как наращивание экспорта отечественных ландшафтов. Более того, ко многим старым добавились и новые факторы, осложняющие экологическую ситуацию. Такие, например, как экономическая дезинтеграция на территории бывшего СССР, возникновение очагов политической и социальной напряженности, еще больший износ основных фондов, отсутствие необходимых средств для проведения природоохранных мероприятий, потребительское отношение к природе со стороны значительной части «новых русских» предпринимателей.
В результате, по мнению самых авторитетных отечественных экологов и географов, Россия фактически уже вступила в стадию жестокого экологического кризиса. Первые правдивые данные о действительном уровне экологического кризиса в СССР стали достоянием общественности в 1989 г., когда был опубликован государственный доклад Госкомприроды о состоянии окружающей среды. Поистине шоковое впечатление произвели сведения о том, что в условиях неблагоприятной экологической обстановки проживает более 20 % всего населения страны, т. е. 50–55 млн человек, в том числе 39 % горожан. Как оказалось, в 103 городах уровень загрязнения атмосферы в 10 раз и более превышал предельно допустимые нормы.
В 1989 г. в Институте географии АН СССР была впервые составлена карта «Наиболее острые экологические ситуации в СССР» (масштаб 1:8 ООО ООО). На ней отражен весь комплекс нарушений окружающей природной среды: загрязнение атмосферы, истощение и загрязнение вод суши, загрязнение морей, истощение рыбных ресурсов, обезлесение и деградация лесных массивов, деградация естественных кормовых угодий, истощение промысловой фауны, ускорение эрозии почв, химическое загрязнение и вторичное засоление почв, изменение мерзлотного режима почв и грунтов, комплексное разрушение земель при горных разработках, утрата продуктивных земель в результате их отчуждения, снижение и потери природно-рекреационных качеств ландшафта, нарушение режима особо охраняемых природных территорий, радиационное загрязнение. Всего в стране оказалось около ЗОО ареалов со сложной экологической ситуацией, которые занимали 4 млн км2, или 18 % ее общей площади. А с учетом деградированных тундровых, степных и полупустынных пастбищ этот показатель возрастал до 2О%.
В 1990-х гг. появились новые оценки экологической ситуации в России. Согласно большинству из них, территории экологического неблагополучия занимают в стране 2,4 млн км2, или 15 % всей ее площади, а с учетом деградирующих пастбищ этот показатель возрастает до 18–20 %. На таких территориях проживают десятки миллионов человек. В особенности это относится к городскому населению. Достаточно сказать, что на пороге XXI в. в России насчитывалось 195 городов (с общим населением в 65 млн человек!), в атмосфере которых средние за год концентрации одного или нескольких загрязняющих веществ превышали ПДК.
Г. М. Лаппо писал о том, что в список особо неблагополучных в экологическом отношении городов входили все 1З городов-«миллионеров», все 22 крупных города с населением от 5ОО тыс. до 1 млн человек, подавляющее большинство областных, краевых и республиканских центров (63 из 72), почти З/4 больших городов с населением от 1ОО тыс. до 5ОО тыс. человек (113 из 165).[79] Среди городов с наибольшими выбросами в атмосферу разного рода загрязняющих веществ преобладают центры черной и цветной металлургии, химической и целлюлозно-бумажной промышленности. Именно поэтому в первую десятку самых загрязненных городов страны попадают (по убывающей): Норильск, Новокузнецк, Череповец, Липецк, Магнитогорск, Нижний Тагил, Красноярск, Ангарск, Новочеркасск, а замыкает этот список Москва.
Научный анализ экологических ситуаций в отдельных частях России долгое время был затруднен из-за терминологического разнобоя в их классификации и оценке. Но затем этот разнобой был ликвидирован. В зависимости от степени остроты географы стали выделять следующие категории экологических ситуаций: 1) катастрофические (очень острые); 2) кризисные (очень острые); 3) критические (острые); 4) напряженные (не острые); 5) конфликтные (не острые); 6) удовлетворительные. Один из главных специалистов в этой области, Б. И. Кочуров, характеризует эти категории следующим образом.
Катастрофические ситуации отличаются глубокими и часто необратимыми изменениями природы, утратой природных ресурсов и резким ухудшением условий проживания населения, которые вызываются в основном многократным превышением антропогенных нагрузок на ландшафты региона. Важный признак катастрофической ситуации – угроза жизни людей и их наследственности, а также утрата генофонда и уникальных природных объектов. Кризисные ситуации приближаются к катастрофическим, поскольку при них в ландшафтах возникают очень значительные и практически слабо компенсируемые изменения, происходит полное истощение природных ресурсов и резко ухудшается здоровье населения. Если не принять срочных мер, то переход от кризисной стадии к катастрофической может произойти за очень короткий срок (три – пять лет). При критических ситуациях возникают значительные и слабо компенсируемые изменения ландшафтов, происходит быстрое нарастание угрозы истощения или утраты природных ресурсов (в том числе генофонда), уникальных природных объектов, наблюдается устойчивый рост числа заболеваний из-за резкого ухудшения условий проживания. Антропогенные нагрузки, как правило, превышают установленные нормативные величины и экологические требования. При напряженных ситуациях отмечаются негативные изменения в отдельных компонентах ландшафтов, что ведет к нарушению или деградации отдельных природных ресурсов и в большинстве случаев – к ухудшению условий проживания населения. При конфликтных ситуациях наблюдаются незначительные в пространстве и во времени изменения в ландшафтах. Наконец, при удовлетворительных ситуациях из-за отсутствия прямого или косвенного антропогенного воздействия все показатели свойств ландшафтов не изменяются.[80]
Рис. 131. Наиболее острые экологические ситуации на территории России и других стран СНГ (по Б. И. Кочурову)
Приведенную типологию географы Института географии РАН уже не раз использовали для выделения на территории России и других стран СНГ районов с разными экологическими ситуациями и их картирования. Так, Б. И. Кочуров приводит карту, на которой выделены 39 районов с катастрофической, кризисной и критической ситуациями (рис. 131).
К категории районов с катастрофической экологической ситуацией в пределах стран СНГ отнесены две территории – район влияния аварии на Чернобыльской АЭС и район Аральского моря.
По степени воздействия на окружающую природную среду аварию на Чернобыльской АЭС, которая произошла 26 апреля 1986 г., иногда сравнивают с малой атомной войной. По имеющимся оценкам, она привела к выбросу радионуклидов в объеме от 50 млн до 100 млн кюри. В результате радиоактивному загрязнению в той или иной степени подверглась площадь в радиусе более 2000 км от этой АЭС, включая территории России, Украины, Белоруссии и некоторых других стран Европы. В России плотность загрязнения стронцием-137 свыше 5 Ки/км2 обнаружена на территории в 8000 км2 в пределах 15 субъектов Федерации. Более всего пострадали Брянская, Тульская, Орловская, Калужская и Рязанская области. Если же принять во внимание все степени загрязнения стронцием, то такие территории охватят почти всю европейскую часть страны (рис. 132). В Белоруссии, где плотность загрязнения свыше 5 Ки/км2 обнаружена на площади в 16 тыс. км2, особенно пострадали Гомельская и Могилевская области, на Украине (3,5 тыс. км2) – Киевская область. Заражение стронцием-90 оказалось значительно меньшим.
Рис. 132. Плотность загрязнения цезием-137 европейской территории России (по М. П. Ратановой)
Можно добавить, что, хотя в соответствии с государственными нормативами территория с плотностью заражения стронцием-137 свыше 15 Ки/км2 считается зоной обязательного отселения людей, а территория с заражением от 5 до 15 Ки/км2 – зоной с правом на такое отселение, в их пределах еще расположено более тысячи населенных пунктов с численностью жителей около 450 тыс.
Другим примером экологической катастрофы может служить деградация Арала и Приаралья в Узбекистане, где в едином узле переплелись экологические, медико-биологические, экономические и социальные проблемы. По некоторым расчетам под воздействием Аральской экологической катастрофы оказалось около 35 млн человек. Главные причины этой катастрофы совершенно понятны, и их можно было предвидеть.
Первая из них заключается в чрезмерном заборе воды для орошения из питающих Аральское море рек Сырдарьи и Амударьи, который стали производить с 1960-х гг. в связи с развитием хлопководства. В результате приток свежих речных вод начал постепенно сокращаться, и уровень Аральского моря, составлявший в 1961 г. 53 м, к 1984 г. упал на 10 м, а к 1993 г. – на 15 м. При этом объем воды в Арале уменьшился почти втрое по сравнению с исходным уровнем, а площадь моря сократилась в два раза, в результате чего оно распалось на две части (рис. 133). В бассейне Арала произошла полная деградация почвенного покрова, дельты Сырдарьи и Амударьи превратились в солончаки, десятки миллионов тонн соли со дна бывшего моря и с этих солончаков стали переноситься ветрами на расстояния в тысячи километров, участились и пыльные бури. Аральск и Муйнак перестали быть морскими портами, прекратился вылов рыбы.
Вторая причина – применение на орошаемых водами Сырдарьи и Амударьи хлопковых полях минеральных удобрений в количестве 500–600 кг/га, а разного рода ядохимикатов и дефолиантов – в таких количествах, которые в 10–15 раз превосходили средние показатели для СССР. Все это привело к сильному загрязнению и отравлению почвенного покрова, поверхностных и грунтовых вод, воздуха, продуктов питания, вызвав увеличение заболеваемости и смертности среди местного населения.
Рис 133. Усыхание Аральского моря
Для улучшения экологической ситуации и восстановления в дальнейшем природного равновесия в районе Арала и Приаралья специалисты предлагали и предлагают самые различные меры. Некоторые из них считают, что в отдаленной перспективе восстановление уровня Аральского моря окажется возможным. Другие же полагают, что экологические изменения, которые произошли здесь, следует считать необратимыми. В конце 1990-х гг. был создан Международный фонд спасения Арала.
К категории районов с кризисной экологической ситуацией ныне относят 18 районов стран СНГ, из которых 12 находятся на территории России.
Исходя из первопричины экологического кризиса в этих районах и их народнохозяйственной специализации, их правомерно подразделить на три группы.
Первую и самую большую группу образуют промышленно-городские районы с преобладанием отраслей тяжелой промышленности и в особенности ее наиболее «грязных» производств. Для них характерно сильное загрязнение атмосферы, водного бассейна, почвенного покрова, изъятие из оборота продуктивных сельскохозяйственных земель, утрата почвенного плодородия, деградация растительности и животного мира и, как следствие, общее сильное ухудшение экологической обстановки, чреватое отрицательными последствиями для здоровья людей.
К категории таких районов в России относятся: Кольский полуостров, Московский столичный регион, Среднее Поволжье и Прикамье, Северный Прикаспий, промышленная зона Урала, Норильский промышленный район, Кузбасс, нефтегазоносный район Западной Сибири, Приангарский и Байкальский районы. В других странах СНГ это Донецкий и Днепропетровско-Криворожский районы на Украине, Усть-Каменогорский и Балхашский в Казахстане. При этом некоторые из названных районов имеют, что называется, широкий хозяйственный и экологический профиль (например, Московский регион, Урал, Кузбасс, Донбасс), тогда как экологическое «лицо» других определяется гораздо более узкой хозяйственной специализацией. Так, на Кольском полуострове это высокая концентрация горных разработок и цветной металлургии, в Среднем Поволжье и Прикамье и в Западной Сибири это концентрация в первую очередь нефтедобывающих, нефтеперерабатывающих и нефтехимических производств. А в Северном Прикаспии – конкретное воздействие Астраханского газового комплекса, которое выражается в загрязнении атмосферы, ухудшении режима Волго-Ахтубинской поймы и других негативных последствиях.
Едва ли не самый яркий пример такого рода являет собой Норильский промышленный район, ядро которого образует крупнейший комбинат, перерабатывающий местные богатые медно-никелевые руды. Норильск уже в течение длительного времени занимает внеконкурентное первое место в стране по уровню загрязнения атмосферы: его предприятия ежегодно выбрасывают «на ветер» 2–2,5 млн т загрязняющих веществ, т. е. примерно столько же, сколько все остальные упоминавшиеся выше города самой «грязной» десятки, вместе взятые! Немаловажно и то, что основную часть этих выбросов составляет диоксид серы, способствующий образованию кислотных осадков. Неудивительно, что вблизи предприятий цветной металлургии уже образовались зоны настоящих антропогенных пустынь, где полностью уничтожен естественный растительный покров, сведена редкостойная тайга.
Ко второй группе районов с кризисной экологической ситуацией в СНГ можно отнести такие преимущественно сельскохозяйственные районы, как Калмыкия, Молдова, Фергана. Особенно угрожающая обстановка создалась в Калмыкии, где интенсивная пастбищная нагрузка, превышающая нормальную в три-четыре раза, привела к резкому увеличению площадей, совершенно лишенных растительного покрова. Ныне процессами опустынивания охвачено более 4/5 территории республики, причем сильное и очень сильное опустынивание выявлено уже на 1/2 ее площади, а подвижными песками занято более 500 тыс. га. Ученые считают, что здесь образовалась первая антропогенная пустыня в Европе. В Молдове экологическая ситуация обострилась прежде всего из-за такого повышения уровня химизации сельского хозяйства, которое привело к загрязнению вод и почвенного покрова.
К третьей группе районов с кризисной экологической ситуацией следует, по-видимому, отнести природно-рекреационную зону, протягивающуюся вдоль побережий Черного и Азовского морей и в России, и на Украине, и в Грузии. В этой зоне рекреационная функция давно уже вошла в противоречие с промышленным развитием, которое привело к сильному загрязнению морской среды, да и побережья. В результате был нарушен экологический режим и потерян природно-рекреационный (и шире – природно-ресурсный) потенциал на обширных территориях. При этом к промышленному добавилось и сельскохозяйственное загрязнение среды.
Несколько особое место в реестре кризисных районов России занимает Новая Земля, где основной причиной резкого обострения экологической ситуации стали испытания ядерного оружия, которые проводились здесь с 1957 г. Всего на Новой Земле было осуществлено более 130 взрывов (до 1963 г. в атмосфере, а затем под землей).
На рисунке 131 в пределах СНГ обозначены также 19 районов с критической экологической ситуацией. Из них 13 районов находятся в пределах России (Карельский, Северо-Европейский, Тимано-Печорский, Воркутинский, Центрально-Черноземный, Канско-Ачинский, Уральский, Северо-Кавказский, Минусинский, Забайкальский, Ангарский, Байкало-Амурский и Магаданский), а остальные – на территории Казахстана, Белоруссии, Азербайджана и Туркмении. Возникновение многих из них стало следствием неправильных методов ведения сельского хозяйства, которые привели к уменьшению плодородия почв и их сильной химизации, а также экстенсивных, расточительных методов ведения лесного хозяйства. Особыми знаками на рисунке 131 отмечены также источники повышенной экологической опасности, связанные с ядерными отходами и испытаниями ядерного оружия.
В последнее время в отечественной географии стали использовать сравнительно новое понятие об эколого-географическом положении России. Н. Н. Клюев отмечает, что, хотя в целом для нее характерна относительная природно-географическая изолированность, Россия имеет довольно тесные экологические связи со многими своими соседями. Эти связи находят выражение в первую очередь в трансграничном переносе загрязнений воздуха и воды. Баланс такого переноса в целом для России невыгоден, поскольку «импорт» загрязнений в страну значительно превышает их «экспорт». При этом основная экологическая угроза исходит от соседей России на Западе: только Украина, Белоруссия и Эстония поставляют 1/2 всех трансграничных веществ, загрязняющих атмосферу, с территории Украины в Россию поступает в 1,5 раза больше сточных вод, чем идет в обратном направлении. На эколого-географическое положение России влияют и очаги трансграничного переноса, возникшие у ее южных границ – в китайском Приамурье, Прииртышском, Павлодарско-Экибастузском и Усть-Каменогорском районах Казахстана.
В связи с оценкой эколого-географического положения страны становятся понятными длительные споры по вопросу о ввозе в Россию для переработки отработанного ядерного топлива из других стран. По мнению инженеров-атомщиков, такие проекты технически вполне осуществимы на базе атомных центров в Озерске (Челябинске-40), Железногорске (Красноярске-26) и Северске (Томске-7) и к тому же сулят стране многомиллиардные прибыли. Экологи же считают, что, во-первых, упомянутые атомные центры рассчитаны только на переработку отечественных ядерных отходов и что, во-вторых, этот проект может обернуться для страны невосполнимым экологическим ущербом. Тем не менее еще в 1995 г. Указом Президента РФ Б. Н. Ельцина Железногорскому горно-химическому комбинату было разрешено принимать на хранение (до ввода новых мощностей) отработанное ядерное топливо с зарубежных АЭС, хотя это решение вызвало многочисленные протесты. В 2001 г. Государственная Дума законодательно оформила разрешение на ввоз в страну отработанного ядерного топлива. Считается, что благодаря этому в ближайшие двадцать лет Россия сможет заработать 20 млрд долл., из которых основную часть предполагают инвестировать в экологические программы.
Перспективы развития экологической ситуации в России зависят в первую очередь от того, будет или не будет ослабевать антропогенная нагрузка в районах с острой экологической ситуацией, будут или не будут внедряться в производство природоохранные технологии. Если и то и другое не осуществится, то некоторые из кризисных районов могут, по мнению Б. И. Кочурова, разделить участь Арала. Часть специалистов считает, что хотя сценарий развития экологической ситуации в стране в ближайшее время и не очень обнадеживает, эта ситуация не выглядит беспросветной. Поскольку обострение экологического кризиса в России может угрожать не только российской, но и глобальной экологической безопасности, все мировое сообщество должно быть заинтересовано в стимулировании природоохранных мероприятий в России, в том числе и с помощью крупных иностранных инвестиций. По мнению ученых, понятие экологической безопасности должно входить важной составной частью в более широкое понятие национальной безопасности России. Из этого исходит и Экологическая доктрина России, разработка которой была закончена в 2000 г. В начале 2002 г. был принят Федеральный закон «Об охране окружающей среды».
158. Влияние природных и техногенных катастроф на глобальную экологическую ситуацию
В последнее время в научный обиход вошло новое понятие о риске – как для отдельного человека, так и для государства, и для всего мирового сообщества. Среди возможных рисков различают видовые, бытовые, социальные, военные, экологические, этнографические, трансграничные и др. По степени охвата все они могут быть локальными, национальными, региональными и глобальными, а по степени воздействия – чрезмерными (неприемлемыми), предельно допустимыми (максимально приемлемыми) и приемлемыми. Различают также контролируемые и неконтролируемые риски.
Именно риски служат главным источником возникновения чрезвычайных ситуаций, при которых на определенной территории нарушаются нормальные условия жизни и деятельности людей, возникает угроза их жизни и здоровью, наносится ущерб их имуществу, а также хозяйству и окружающей среде. Непосредственной причиной возникновения рисков могут служить стихийные бедствия, аварии, катастрофы, непродуманная хозяйственная деятельность, военные и этнические конфликты и др. Чрезвычайные ситуации также обычно подразделяют на два больших класса: природные и антропогенные.
Сами по себе стихийные природные явления (или стихийные бедствия, или неблагоприятные и опасные явления природы – НОЯ) чрезвычайно разнообразны, так что существует много различных их классификаций. По времени такие явления подразделяются на внезапные (например, извержение вулкана, сход снежной лавины, оползень) и относительно долговременные (например, засуха, эрозия почв), а по источнику возникновения – на внешние (например, падение метеорита, возникновение магнитной бури) и собственно «земные» (например, землетрясение). Но особенно важна генетическая классификация стихийных природных явлений и соответственно вызываемых ими чрезвычайных ситуаций.
Большинство из неблагоприятных и опасных явлений природы имеют местный, локальный характер проявления. Но некоторые могут достигать уровня национальных, региональных и даже глобальных катастроф. Такие катастрофы случались на протяжении всей истории человечества, начиная с гибели полулегендарной Атлантиды, но особенно они участились в XX в. в связи с усилением антропогенного воздействия на природу. Поэтому в наши дни многие НОЯ правильнее было бы называть не природными, а природно-антропогенными (или антропогенно обусловленными). Намного увеличился и материальный ущерб, наносимый такими катастрофами.
Согласно авторитетным западным источникам, только с 1965 по 1992 г. от природных катастроф в мире погибло около 3,6 млн, а пострадало более 3 млрд человек. Общий экономический ущерб от них за то же время оценивается огромной суммой в 340 млрд долл. С тех пор количество природных катастроф еще более возрасло (рис. 134). Что же касается материального ущерба, то тут, как говорится, год на год не приходится. Например, в 2006 г. такой ущерб составил 50 млрд долл, а в 2005 г. – 220 млрд долл. Но именно этот год оказался рекордным за всю историю.
Рис. 134. Динамика количества крупных природных катастроф в мире
К числу наиболее частых и опасных природных катастроф относят наводнения, землетрясения, засухи, тропические циклоны. Статистика свидетельствует о том, что наибольшее число погибших бывает связано с наводнениями, тропическими циклонами и землетрясениями, а пострадавших – с засухами, наводнениями и тропическими циклонами.
По данным ЮНЕСКО, лишь за последнее столетие в мире от наводнений погибло 9 млн человек, не говоря уже о принесенном ими колоссальном материальном ущербе. Только в 1980-х гг. на земном шаре произошло несколько очень крупных наводнений, каждое из которых привело к гибели тысяч людей. А численность не погибших, но пострадавших от этих наводнений исчисляется сотнями тысяч
и даже миллионами (в Эквадоре, Бразилии – по 600–700 тыс. человек, в Китае – более 5 млн, а в Бангладеш в 1988 г. – даже 45 млн!). По данным А. Б. Авакяна, в конце 1990-х гг. первое место по числу наводнений (35–45 %) занимала Азия, второе – Северная Америка, третье – Африка. В 2002 г. в результате наводнений лишились крова 17 млн жителей более чем 80 стран, более 3 тыс. человек погибли.
От землетрясений в мире ежегодно гибнут примерно 10 тыс. человек, а материальный ущерб от них приближается к 500 млрд долл.
Только в XX в. в мире произошло около 30 катастрофических землетрясений, жертвами которых в каждом отдельном случае стали тысячи людей. Примерами их могут служить землетрясения в Италии в 1908 г., во время которого погибло 120–150 тыс. человек, в провинции Ганьсу (Китай) в 1920 г. – 120 тыс., в Токио в 1923 г. – 140 тыс., в Туркмении в 1948 г. – 110 тыс., в Перу в 1970 г. – более 60 тыс., в Гватемале в 1976 г. – более 80 тыс., в Китае в том же году – 240 тыс., в Армении в 1988 г. – 25 тыс., в Иране в 1990 г. – 50 тыс., в Турции в том же году – 25 тыс. человек, в 2003 г. в Иране – 20 тыс..
Большие людские и материальные потери бывают связаны также с подводными землетрясениями и вызываемыми ими цунами (по-японски «большая волна»). Наиболее яркий пример такого рода– землетрясение в Индийском океане, произошедшее 26 декабря 2004 г. у северных берегов о. Суматра. Само землетрясение сказалось только на близлежащих районах, а цунами – на десятке стран Юго-Восточной и Южной Азии (рис. 135). Общее количество жертв оценивают в 150 и даже в 200–220 тыс. человек.
То же относится к тропическим ураганам, периодически поражаюзщим Юг США.
В 2005 г. на эти районы обрушился один из самых разрушительных за всю историю страны ураган «Катрина», нанесший ущерб в 100 млрд долл. Он затопил и разрушил г. Новый Орлеан, повредил трубопроводную сеть и более 1 тыс. нефтяных платформ в Мексиканском заливе. Не успели Техас, Алабама и Луизиана оправиться от «Катрины» как их поразил ураган «Вильма». За ним последовали «Рита», «Дин» и другие.
В качестве наиболее яркого примера периодически повторяющейся природной катастрофы, к тому же по своему масштабу приближающейся к глобальной, можно привести поистине удивительный естественный феномен – явление Эль-Ниньо.
Рис. 135. Страны, пострадавшие от землетрясения и цунами в декабре 2004 г.
Рис. 136. Явление Эль-Ниньо в 1997–1998 гг.
В обычные годы вдоль всего Тихоокеанского побережья Южной Америки из-за прибрежного подъема более холодных глубинных вод (апвеллинга), вызываемого холодным течением Гумбольдта, или Перуанским, температура у поверхности океана колеблется в сезонных пределах от 15 до 19 °C. Это создает очень благоприятные условия для развития фитопланктона и зоопланктона, основного корма для рыб. Неудивительно, что этот район относится к числу самых главных рыболовных районов мира. Однако раз в несколько лет происходит аномальное потепление прибрежных поверхностных вод, в результате которого их температура поднимается до 21–23 °C, а иногда и до 25–29 °C. Именно это явление и получило наименование Эль-Ниньо.[81]
Потепление поверхностных вод приводит к крайне отрицательному экономическому эффекту. Он выражается в гибели или уходе в открытый океан холодолюбивых промысловых видов рыбы (в первую очередь анчоусовых), в массовой гибели питающихся рыбой птиц. Кроме того, на Тихоокеанском побережье Южной Америки резко повышаются температуры воздуха, начинаются обильные дожди, катастрофические наводнения и оползни.
Более того, климатические изменения, являющиеся последствием Эль-Ниньо, охватывают не только Южную Америку, но и многие другие районы земного шара. Это объясняется тем, что в такой период в тропической части Тихого океана происходит коренное изменение атмосферной циркуляции, приводящее к смещению зон высокого и низкого давления и нарушению «классического» пассатного переноса воздушных масс с устойчивыми восточными ветрами. Поэтому климатические условия изменяются в самых разных частях акватории и прибрежных районов этого океана.
За последние полтора столетия явление Эль-Ниньо в достаточно сильной форме наблюдалось более 20 раз, в том числе 9 раз во второй половине XX в. Так, в 1982–1983 гг. «младенец» нанес мировой экономике ущерб почти в 14 млрд долл. и забрал 20 тыс. жизней. В 1997–1998 гг. ущерб от него достиг 50 млрд долл. Больше всего этот феномен отразился на производстве сельскохозяйственной продукции. Вызванные им засухи и тропические ливни нанесли большой урон кофейным плантациям Центральной Америки, Колумбии, Бразилии, Индонезии, приведя к росту мировых цен на кофе. Сократился сбор какао-бобов в Кот-д'Ивуаре, чая в Индии и в Кении, сахарного тростника в Вест-Индии. Пострадало также сельское хозяйство Китая, Австралии, Аргентины, многих других стран. Вылов анчоусов в Перу сразу сократился на 90 %. Лесные пожары вышли из-под контроля в Амазонии, южной части Мексики, в американских штатах Техас и Флорида, в Индонезии. Основные климатические аномалии, связанные с Эль-Ниньо в 1997–1998 гг., проявления которого специалисты считают едва ли не самыми сильными за всю историю, показаны на рисунке 136.
Техногенные аварии и катастрофы также представляют собой очень большую угрозу для современного человечества и приводят к возникновению чрезвычайных ситуаций, но уже техногенного происхождения.
При классификации таких аварий и катастроф их обычно подразделяют на:
1) транспортные;
2) с выбросом химически опасных веществ;
3) с выбросом радиоактивных веществ;
4) с выбросом боевых отравляющих веществ;
5) аварии и катастрофы на электроэнергетических системах;
6) на коммунальных системах жизнеобеспечения;
7) на очистных сооружениях;
8) на плотинах;
9) пожары и взрывы. Все эти виды аварий и катастроф в XX в. также заметно участились. А поскольку и сами производственные объекты – особенно во второй половине столетия – стали больше, масштабы нарушений экологической обстановки в результате аварий и катастроф также значительно возросли.
Об этом свидетельствуют не так уж редко случающиеся аварии пассажирских поездов, авиакатастрофы, прорывы магистральных нефте– и газопроводов. В 1984 г. произошла крупная авария на химическом заводе в индийском городе Бхопал, в результате которой погибли 2,5 тыс. и получили отравление 500 тыс. человек. Аварии на АЭС с выбросом радиоактивных веществ случались в Великобритании, США, СССР, а апофеозом их, можно сказать, стала катастрофа на Чернобыльской АЭС. Крупные лесные пожары, возникающие большей частью по вине человека, почти каждое лето случаются в США, Японии, во многих европейских и других странах. Примерами такого рода могут служить катастрофические пожары в Греции и США (Калифорния) в 2007 г.
В качестве особого типа экологических катастроф техногенного происхождения следует, видимо, выделить те, которые связаны с военными действиями.
Примером такого рода может служить экологическая катастрофа в районе Персидского залива в 1990–1991 гг., когда Кувейт был временно оккупирован войсками Ирака. В это время Ирак осуществил преднамеренный сброс в залив 1,5 млн т нефти, что нанесло огромный ущерб всей водной среде, гнездовьям морских птиц и самим этим птицам, а также пляжам. А при уходе из Кувейта иракские войска подожгли несколько сотен нефтяных скважин на нефтепромыслах этой страны. По оценкам Всемирной метеорологической организации, эти нефтяные факелы ежедневно выбрасывали в атмосферу около 70 млн м3 газа и 80 т сажи – столько же, сколько все автомобили мира.
На территории России, отличающейся огромными размерами и, следовательно, чрезвычайным разнообразием природных условий, наблюдается более 30 видов опасных природных явлений. Основной ущерб обычно приносят наводнения (около 30 %), оползни, обвалы и лавины (21), ураганы и смерчи (14,), сели (3 %). Большую угрозу представляют и землетрясения, которые время от времени происходят в Камчатско-Курильском, Прибайкальском и Северо-Кавказском районах. За год в стране случается от 350 до 400 таких неблагоприятных и опасных явлений, в результате которых часто возникают действительно чрезвычайные ситуации. Только за последние 20 лет людские потери от стихийных бедствий превысили 4 тыс человек.
Еще больше возникает чрезвычайных ситуаций техногенного характера, связанных с железнодорожными авариями и катастрофами, авариями на трубопроводах и на шахтах, авиакатастрофами, пожарами и т. п. При этом их количество в последнее время имеет тенденцию к увеличению, что во многом объясняется большим износом основных фондов. В Федеральном законе «Об охране окружающей среды» есть глава VIII, в которой рассматриваются зоны экологического бедствия и зоны чрезвычайных ситуаций. Кроме того, в 1994 г. был принят Федеральный закон о защите населения и территорий от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера.
159. Пути решения глобальной экологической проблемы
В наши дни экологическая безопасность стала важной составной частью национальной безопасности государств. Под этим термином понимают состояние защищенности каждого отдельного лица, общества, государства и окружающей среды от чрезвычайных ситуаций. Соответственно экологическая безопасность может рассматриваться на разных уровнях – от локального до глобального. А достигается она при помощи системы, включающей и планирование (прогнозирование), и осуществление заблаговременных (профилактических) мер и мер по ликвидации последствий неблагоприятного воздействия природных и технологических процессов на здоровье и жизнедеятельность отдельных людей и всего общества.
В основе всей этой системы мер лежит проведение экологической политики, предусматривающей целенаправленное воздействие общества на природу с целью предупреждения, минимизации или ликвидации отрицательных для человека и природы последствий неблагоприятных экологических ситуаций. По мнению академика Н. Н. Моисеева, такая политика может и должна вырабатываться в условиях гражданского общества и определять целенаправленные действия государства. Ее задача – согласование стратегии общественного развития с законами развития биосферы и ее современным состоянием. К основным направлениям экологической политики обычно относят: 1) оптимизацию использования природных ресурсов в процессе общественного производства; 2) охрану природы от негативных последствий человеческой деятельности; 3) экологическую безопасность населения. Можно добавить, что осуществление всех этих направлений во многом зависит от общего уровня развития той или иной страны, от того, как в ней решаются главные социально-экономические проблемы.
В территориальном аспекте экологическую политику можно подразделить на глобальную и государственную (национальную).
Рис. 137. Глобальная система мониторинга окружающей среды (по В. Н. Экзарьяну)
Глобальная экологическая политика прошла в своем развитии несколько последовательных этапов. Основными ее вехами стали три Всемирные конференции, проведенные ООН в 1972, в 1992 и в 2002 гг.
Первая Всемирная конференция ООН по окружающей человека среде, состоявшаяся в 1972 г. в Стокгольме, положила начало формированию общечеловеческих подходов и созданию международной природоохранной инфраструктуры, именно на ней были провозглашены основные принципы интернациональной экологической политики. Как уже было отмечено, именно в Стокгольме было положено начало созданию нескольких международных природоохранно-экологических организаций и программ (ЮНЕП, МАБ и др.). Именно после этой конференции началось выполнение таких крупных всемирных программ по окружающей среде, как «Человек и биосфера», «Всемирная климатическая программа» и «Международная геосферно-биосферная программа», стали регулярно публиковать отчеты о состоянии окружающей природной среды, начала функционировать разветвленная Глобальная система мониторинга окружающей среды (рис. 137). В 1980 г. под эгидой ЮНЕП был принят важный документ под названием «Всемирная стратегия охраны природы», а в 1982 г. Генеральная Ассамблея ООН провозгласила «Всемирную хартию охраны природы». Стали также возникать многочисленные неправительственные экологические организации (например, «Гринпис»), движения «зеленых», стали создаваться правительственные органы, отвечающие за охрану окружающей среды, увеличились расходы на эти цели, расширилось экологическое образование, от которого, по мнению академика Н. Н. Моисеева, зависит очень многое.
За эти три десятилетия страны мира заключили много различных соглашений об охране окружающей природной среды и отдельных геосфер. К числу наиболее важных обычно относят два протокола, касающиеся охраны атмосферы.
Во-первых, это Монреальский протокол 1987 г., предусматривающий снижение мирового производства фреонов, а в дальнейшем и полное его прекращение.
В то же время следует иметь в виду, что выбросы фреонов, по-видимому, не являются единственной причиной разрушения озонового слоя. Ученые рассматривают и другие антропогенные причины, включая использование сверхзвуковых самолетов и космических систем типа «Шаттл», «Протон», «Энергия». Было установлено также, что на содержание стратосферного озона сильно влияют и многие естественные факторы. К ним относят прежде всего особенности атмосферной циркуляции, вызывающие приток обедненных озоном воздушных масс к полюсам, увеличение солнечной активности, возрастание вулканической деятельности. Так, было доказано, что взрывные извержения в 1991–1992 гг. вулканов Пинатубо (Филиппины) и Ходсон (Чили) оказали очень большое отрицательное воздействие на состояние озоносферы. Есть и более крайние суждения, одно из которых высказал видный географ, президент Международного фонда «Экология человека» А. П. Капица. По его мнению, фреоны вообще не разрушали и не разрушают озоновый слой. В подтверждение этих слов он привел тот факт, что 80 % их выбросов происходит в Северном полушарии, тогда как главная «озоновая дыра» располагается над Антарктидой. О том, что пагубная роль именно фреонов до конца не доказана, говорилось и в некоторых докладах на Х съезде Русского географического общества в 1995 г.
Во-вторых, это Киотский протокол 1997 г., который иногда называют главным экологическим документом современности. Он обязывает страны мира – во избежание дальнейшего потепления климата – принять строгие меры для уменьшения выбросов углекислого газа.
Единогласно принятый текст этого протокола впервые в истории установил для развитых стран обязательные количественные показатели в отношении эмиссии таких газов: в период с 2008 по 2012 г. эти выбросы в целом должны уменьшиться на 5,2 % по сравнению с 1990 г. При этом для каждого государства была установлена своя квота на уменьшение выбросов: для стран ЕС в целом – на 8 %, для США – на 7, для Японии, Канады, Венгрии, Польши – на 6 %. России, Украине и Новой Зеландии было разрешено оставить количество выбросов парниковых газов на уровне 1990 г., а Исландии, Норвегии и Австралии – даже несколько увеличить их. Наряду с этим в Киото обнаружились очень большие расхождения во взглядах на проблему. Так, США категорически настаивали на том, чтобы подобные обязательства взяли на себя и развивающиеся страны, а те, напротив, требовали, чтобы основное бремя расходов несли развитые страны Запада, как главные загрязнители атмосферы. Эти разногласия привели к тому, что Киотский протокол до сих пор ратифицирован далеко не всеми участниками саммита. Большие споры возникли и в связи с предложением США ввести систему купли-продажи национальных квот на выбросы парниковых газов, согласно которой те страны, которые не выбирают свою норму выбросов, могут продавать ее другим государствам. Особенно сложная ситуация с Киотским протоколом сложилась в 2004 г. К этому времени он был подписан уже 130 странами но их совокупные выбросы составляли 55 % мировых, а это было недостаточно для вступления в силу Киотского протокола. Более того, такие страны как Китай и Индия вообще к нему не присоединились. А Соединенные Штаты, дающие 37 % всех выбросов, хотя и подписали протокол, по его не ратифицировали, а затем и вовсе вышли из него, сославшись на то, что он может в перспективе ограничить экономическое развитие страны. В этих условиях судьба Киотского протокола стала во многом зависеть от позиции России (17 % выбросов). В конце 2004 г. Госдума, наконец, ратифицировала Киотский протокол, можно сказать, сохранив ему жизнь. Однако в России по этому поводу тоже есть разные мнения. Одни считают, что для страны он может быть очень выгоден – хотя бы уже за счет добавки в бюджет 20 млрд долл. как выручки от продажи квот. По мнению других при подъеме российской промышленности (который как раз и наступил) установление протоколом ограничения на выброс С02 могут отрицательно повлиять на темпы ее роста.
Вторая Конференция ООН по окружающей среде и развитию состоялась летом 1992 г. в Рио-де-Жанейро. В ней приняли участие 179 стран, 114 глав государств и правительств, представители 1600 неправительственных организаций. Одновременно с конференцией проходил «Глобальный форум» по экологическим проблемам, собравший тысячи участников. Итогом конференции «Рио-92» явилось принятие пяти основных документов.
Первый из них – Декларация по окружающей среде и развитию. В преамбуле к ней говорится о том, что конференция в Рио-де-Жанейро подтверждает Стокгольмскую декларацию 1972 г. и стремится ее развивать с целью установления нового справедливого глобального партнерства путем создания новых уровней сотрудничества между государствами, ключевыми секторами общества и людьми. В преамбуле декларации отмечается также, что единственный путь обеспечения долгосрочного экономического прогресса – это его увязка с охраной окружающей среды. Далее следуют 27 принципов, которые определяют права и обязанности стран в деле обеспечения развития и благосостояния людей.
Второй документ конференции имеет название «Повестка дня на XXI век?. Этот документ объемом в 700 страниц представляет собой программу работы мирового сообщества на ближнюю и дальнюю перспективу и охватывает все аспекты устойчивого развития. В нем подчеркивается, что достижение устойчивого развития в первую очередь – обязанность правительств, требующая разработки национальной политики, национальных планов и программ в каждой отдельной стране. По расчетам, для реализации этой глобальной программы потребуются 600 млрд долл. в год, включая 125 млрд долл., которые должны выплачивать экономически развитые государства развивающимся странам.
Третий документ, принятый на конференции в Рио-де-Жанейро, – Заявление о принципах в отношении лесов. В нем говорится о необходимости признать ключевую роль всех видов лесов в деле поддержания экологических процессов, удовлетворения потребности в энергии и различных видах сырья и потребительских продуктов, благоприятного воздействия на устойчивое развитие сельского хозяйства. В документе говорится также о необходимости прекращения процессов обезлесения, обуздания безудержной вырубки лесов, в том числе и путем более жесткой регламентации международной торговли древесиной, а также о всемерном стимулировании работы по возобновлению лесов.
Четвертый документ конференции – Конвенция о биоразнообразии. Она предусматривает многочисленные меры по сохранению и устойчивому использованию биологического разнообразия как в природной среде, так и в искусственных условиях. При этом на государства возлагается обязанность разрабатывать национальные стратегии, планы и программы, направленные на сохранение такого разнообразия. Подписавшие конвенцию имели также в виду, что за ее общими положениями последуют более конкретные соглашения, протоколы и иные договоренности.
Наконец, пятый документ конференции – Конвенция об изменении климата. Она исходит из того, что изменения климата Земли и его неблагоприятные последствия должны быть предметом общей озабоченности человечества. Она подчеркивает, что глобальный характер изменения климата требует самого широкого сотрудничества всех стран и их участия в соответствующих эффективных международных мероприятиях. В ней поставлены отдельные задачи перед экономически развитыми и развивающимися странами.
Все эти меры дали определенный положительный эффект. Тем не менее сколько-нибудь радикального сдвига к лучшему в состоянии глобальной природной среды достигнуть пока не удалось. К такому выводу пришла XIX Специальная сессия Генеральной Ассамблеи ООН, созванная в 1997 г. для подведения итогов деятельности государств – членов этой организации в области охраны окружающей среды за пятилетний период после конференции в Рио-де-Жанейро. На ней было отмечено, что очень многие стратегические решения конференции не были выполнены. Это относится не только к национальным экологическим программам, но и, например, к финансированию богатыми странами Севера природоохранных мер в бедных странах Юга: вместо ежегодных отчислений на эти цели в объеме 0,7 % ВВП они составили только 0,3 % ВВП. Собственно, к подобному же выводу пришел и Саммит тысячелетия – заседание Генеральной Ассамблеи ООН, проходившее в сентябре 2000 г. В докладе Генерального секретаря ООН Кофи Анана на этом Саммите было сказано, что проблемам охраны окружающей среды человечество уделяет слишком мало внимания.
В 2002 г. ООН провела в Йоханнесбурге следующую Всемирную конференцию по окружающий среде и развитию, которая приняла «Политическую декларацию» и «План действий».
В них бвло отмечено, что за 30 лет от Стокгольма до Рио и до Йоханнесбурга произошла дальнейшая деградация окружающей природной среды. И снова были намечены меры по борьбе с нею.
Естественно предположить, что острота глобального экологического кризиса на уровне отдельных стран должна быть не одинаковой. Так оно и есть в действительности. За этой констатацией кроются очень существенные различия в проведении государственной экологической политики.
В целом гораздо последовательнее такая политика проводится в экономически развитых странах Севера, особенно постиндустриальных, где экологизация стала необратимой частью научно-технического прогресса. В этих странах действует строгое природоохранное законодательство, активно внедряются природоохранные технологии, быстро развивается эко-индустрия, расширяется экологический рынок, отражающий рост «спроса на экологию». Экологизация экономической и социальной жизни весьма характерна и для некоторых новых индустриальных стран. Вот почему в состав первой десятки стран, отличающихся наивысшей степенью влияния законодательства по защите окружающей среды на конкурентоспособность национальной экономики, в середине 1990-х гг. входили Сингапур, Ирландия, Новая Зеландия, Португалия, Норвегия, Малайзия, Швеция, Финляндия и Китай. А непосредственно за ними в этом рейтинге следовали Франция, Великобритания, Швейцария, Испания, Япония.
Значительно более тревожной выглядит экологическая обстановка в развивающихся странах. Хотя некоторые из них стали уделять больше внимания сохранению своих природных ресурсов и защите окружающей природной среды, начали осуществлять ряд крупных комплексных проектов, общую тенденцию к ухудшению экологической обстановки преодолеть пока так и не удалось. Именно в странах Юга наибольшие масштабы приняли процессы опустынивания, обезлесения, деградации почв, загрязнения вод и т. д.
Успех природоохранных мероприятий во многом зависит от тех средств, которые государство может выделить на эти цели. В высокоразвитых странах Запада доля природоохранных расходов в структуре ВВП обычно колеблется в пределах от 1 до 1,5 %.
В России в 1990-егг. проблема экологической безопасности стала одной из самых приоритетных. Еще в 1991 г. был принят Закон «Об охране окружающей природной среды», а вслед за ним начали действовать еще несколько федеральных законов и законодательных актов. В этот же период произошли большие изменения в экологической политике России. Во-первых, теперь затраты на охрану среды производят не столько из государственного бюджета, сколько из местных бюджетов и экологических фондов предприятий. Во-вторых, шире стали применять наряду с административными методы экономического регулирования природопользования – через налоги, тарифы, штрафы. Экологическую политику стали строить с большим учетом особенностей отдельных регионов.
Однако в условиях экономического спада и недостаточной правовой культуры общества введение системы платы за загрязнение, платежей за использование природных ресурсов оказалось в целом малорезультативным. Специалисты считают, что, помимо дефицита финансовых и технических средств, осуществление намеченных экологических программ сдерживается из-за непонимания населением особой важности экологических задач или, иными словами, из-за массового экологического нигилизма. Это должно быть учтено и при осуществлении экологической доктрины России.
160. Особо охраняемые природные территории мира
В условиях продолжающейся деградации окружающей природной среды под воздействием различных видов антропогенной деятельности немаловажное, а с географических позиций – особое значение приобретает охранение, заповедование отдельных участков территорий (и акваторий), статус которых отличается от остальных. Большое внимание таким участкам было уделено и во «Всемирной хартии охраны природы» и в Конвенции по биологическому разнообразию, принятой в 1992 г. в Рио-де-Жанейро. А сами они получили в научной литературе наименование особо охраняемых природных территорий (ООПТ).
Рис. 138. Рост площади особо охраняемых природных территорий мира в XX в.
Это участки земли, водной поверхности и воздушного пространства над ними, где располагаются природные комплексы и объекты, имеющие особое природоохранное, научное, культурное, рекреационное, эстетическое, оздоровительное значение, которые решениями органов государственной власти полностью или частично изъяты из хозяйственного использования и для которых установлен режим особой охраны.[82] Иными словами, ООПТ предназначены для сохранения типичных и уникальных природных ландшафтов, разнообразного животного и растительного мира, объектов природного и культурного наследия. Некоторые авторы особо отмечают, что именно выделение таких территорий представляет собой самую эффективную меру по сохранению на планете генофонда живых организмов. По словам А. А. Тишкова, они формируют «природоохранный каркас» района, страны, региона, всей планеты.
Общее число ООПТ в мире имеет тенденцию к постоянному возрастанию. Ныне их уже 11 500, в том числе крупных и средних – свыше 4000. Соответственно увеличивается и их общая площадь (рис. 138). Еще в 1940 г. она составляла всего 550 тыс. км2, в 1970 г. – 2,8 млн км2, к 1980 г. выросла до 7,3 млн км2, а к 2000 г. превысила 12 млн км2. Это означает, что особо охраняемые территории ныне занимают уже примерно 9 % всей обитаемой суши.
На конференции «Рио-92» были приведены интересные данные о том, как такие территории распределяются по крупным регионам мира (рис. 139). Оказывается, что в 1990 г. по их общему количеству лидировали Европа и Северная Америка, за которыми следовали Азия, Австралия и Океания, Африка, Южная Америка и СССР. А по площади, занимаемой такими территориями, впереди была Северная Америка; за ней шли Африка, Южная Америка, Азия, Австралия и Океания и СССР.
Рис. 139. Количество и площадь особо охраняемых природных территорий в отдельных крупных регионах мира в 1990 г. (по «Рио-92»)
Не меньший интерес представляет знакомство с распределением ООПТ по отдельным странам мира. Если учитывать только самые крупные из таких территорий с площадью свыше 1000 га каждая, то наибольшее их число имеют: США (1500), Австралия (900), Канада (650), Германия (500), Китай (470), Индонезия (380), Бразилия (280), ЮАР (240), Испания и Швеция (по 215), Россия (200), Великобритания (190). Если же сравнивать отдельные страны не по числу, а по площади, занимаемой ООПТ, то очередность их окажется несколько иной (табл. 170).
Если же сравнивать отдельные страны по той доле, которую занимают особо охраняемые природные территории в их общей площади, то рейтинг отдельных стран снова изменится. В мире ныне насчитывается 36 стран, в которых эта доля превышает 10 %. Больше всего их в зарубежной Европе (12), за ней идут Латинская Америка (8), Африка (7), зарубежная Азия (6), Северная Америка (2) и Австралия и Океания (1). А в роли абсолютных рекордсменов среди них выступают: Эквадор (45 % всей территории страны), Венесуэла (36), Дания (32), Норвегия (31), Австрия (28), Германия (27), Доминиканская Республика (25), Новая Зеландия (24 %). Нетрудно заметить, что в зарубежной Азии, Африке и Северной Америке таких стран-рекордсменов нет; обычно наивысший для них показатель варьирует от 10 до 15 %. Что же касается распределения этого показателя по всем странам мира, то он показан на рисунке 140. Можно добавить, что некоторые страны фактически уже исчерпали свои возможности создания новых ООПТ. Другие же, напротив, такими возможностями обладают.
Таблица 170
ПЕРВЫЕ ДЕСЯТЬ СТРАН ПО РАЗМЕРАМ ПЛОЩАДИ ОСОБО ОХРАНЯЕМЫХ ПРИРОДНЫХ ТЕРРИТОРИЙ В КОНЦЕ 1990-х гг.*
* Без Гренландии.
До сих пор речь шла об охраняемых природных территориях в целом, но их также принято подразделять на отдельные типы, категории. Существует несколько их классификаций. Возможно, наиболее дробную из них, включающую 10 категорий охраняемых природных территорий, предложил Международный союз охраны природы (МСОП). Особое значение и распространение среди них имеют: 1) природные резерваты (заповедники), создаваемые с целью сохранения биоразнообразия и изучения динамики экосистем; 2) национальные парки, используемые для сохранения биоразнообразия, познавательного туризма и рекреации, экологического образования; 3) памятники природы и примечательные природные объекты, необходимые для сохранения эталонных и уникальных экосистем, редких ландшафтов и их мониторинга; 4) участки Всемирного наследия, благодаря которым можно сохранить уникальные и эталонные экосистемы, обеспечивать охрану объектов культурного, исторического и археологического наследия международного значения.
В зависимости от размеров, функций и значения все виды охраняемых природных территорий можно подразделить на несколько уровней. По А. А. Тишкову, это, во-первых, глобальный уровень, на котором главную роль в сохранении устойчивости биосферы играют крупные национальные парки и заповедники, поскольку их экосистемы способны выполнять биосферные функции и распространять свое регулирующее воздействие на большие территории. Во-вторых, это субрегиональный уровень, на котором главную роль играют крупные резерваты, представляющие природные особенности географических зон материков и больших стран. В-третьих, это региональный уровень, позволяющий создавать как бы зеленый каркас территории отдельных стран и их групп. В-четвертых, это локальный уровень, связанный с ООПТ местного значения.
Рис. 140. Доля особо охраняемых природных территорий в общей площади отдельных стран мира в 1990 г. (по «Рио-92»)
Не будет ошибкой утверждение о том, что с позиций глобальной географии наибольшую роль в сохранении биосферы и биоразнообразия могут и должны играть крупные национальные парки и биосферные заповедники.
Национальные парки стали одной из первых высокоорганизованных форм сохранения природного и культурного наследия человечества.
Первые национальные парки были созданы еще в XIX в. на «диком Западе» США и Канады. Это парки Йеллоустон (основан в 1872 г.), Банф (1885 г.), Йосемит и Секвойя (1890 г.), Ватертон-Лейк (1895 г.). Все они послужили своего рода прототипом, образцом для организации последующих национальных парков как в Америке, так и в других регионах мира. Вслед за США и Канадой еще в конце XIX в. они появились в Мексике, Аргентине, Новой Зеландии, Австралии, Индонезии, Южной Африке. Но всего их в ту пору насчитывалось немногим более двух десятков. В зарубежной Европе первые национальные парки появились уже в начале XX в. (в Швеции, Нидерландах, Испании), в зарубежной Азии – в 30-е гг. XX в., а в Африке всемирно известный ныне парк Серенгети был основан в 1951 г. (с 1940 г. – резерват).
Процесс создания новых национальных парков особенно активизировался уже во второй половине XX в. Еще в 1950 г. в 39 странах мира насчитывалось примерно 200 таких парков, а в Международном списке национальных парков, составленном ООН в 1982 г., их было уже около 1000. К этому можно добавить, что по состоянию на конец 1980-х гг. доля национальных парков во всей площади ООПТ составляла (в %) в Замбии – 100, в Аргентине и Колумбии – 95, в Канаде, во Франции и в Испании – 80, в Австралии – 65, в США – около 60.
Рис. 141. Биомы и биосферные заповедники Северной и Центральной Америки (по В. В. Боброву)
Естественно, что особый интерес вызывают наибольшие по площади национальные парки (и заповедники). К ним относятся: Гренландский национальный парк в северо-восточной части острова Гренландия, занимающий территорию в 70 млн га. За ним следуют парки и резерваты Калахари в Ботсване (5,3 млн га), Вуд-Баффало в Канаде (4,5 млн га), Гобийский в Монголии (4,3 млн га).
В последнее время особое внимание привлекают биосферные заповедники, которые выделяются в соответствии с программой ЮНЕСКО «Человек и биосфера» (МАБ). Цель их создания – сохранение для нынешнего и будущих поколений людей наиболее типичных участков природных экосистем с сформировавшимся на них генофондом растений и животных. Биосферные заповедники обычно имеют довольно большие размеры и благоприятное географическое положение. На их территории производится постоянное слежение (мониторинг) за состоянием природной среды.
Первые 57 биосферных заповедников в девяти странах были созданы в 1976 г. К 1984 г. число таких заповедников выросло уже до 243, арасполагались они в 65 странах. В середине 1990-х гг., по данным ЮНЕСКО, было уже 337 биосферных заповедников в 85 странах. Больше всего их (101) – в зарубежной Европе, где они представляют преимущественно экосистемы широколиственных лесов умеренного пояса и вечнозеленых широколиственных лесов. На втором месте по числу биосферных заповедников (68) стоит Северная Америка. Здесь они представляют экосистемы тундры и арктических пустынь, горные экосистемы с высотной поясностью, а также экосистемы широколиственных лесов умеренного пояса, прерий, сухих и влажных тропических лесов, тропической пустыни и др. (рис. 141). В зарубежной Азии выделено 46 биосферных заповедников, представленных горными экосистемами с высотной поясностью, экосистемами широколиственных лесов умеренного пояса, сухих и влажных тропических лесов, влажных субтропических лесов, островными и др. В Африке также выделено уже 46 биосферных заповедников, среди которых преобладают экосистемы влажных тропических лесов, сухих тропических лесов и тропических пустынь. В Южной Америке таких заповедников 30, в Австралии и Океании – 11.
В России заповедники начали создавать в начале XX в., а национальные парки – только в 1980-х гг. К 2000 г. в стране было уже 100 природных заповедников (включая 21 биосферный) общей площадью 33 млн га (1,56 % территории страны), 35 национальных парков площадью 6,9 млн га (0,4 %), а также более 20 региональных или природных парков площадью 13 млн га (0,75 %). Кроме того, имеются еще более 15 тыс. разного рода заказников, памятников природы и культуры и других особо охраняемых природных территорий.
161. Будущее демографического взрыва
Среди глобальных проблем современности очень важное место принадлежит демографической проблеме как еще одной приоритетной проблеме выживания человечества. Некоторые авторы даже называют ее проблемой № 1, указывая на то, что именно от ее решения во многом зависит решение большинства других глобальных проблем. Вот почему так важны демографические прогнозы – научно обоснованные предвидения основных параметров движения населения и будущей демографической ситуации или, иными словами, смены фаз «демографического перехода».
Демографическими прогнозами занимаются многие организации и учреждения. Среди них можно назвать группу Всемирного банка, находящийся в Австрии Международный институт прикладного системного анализа (МИПСА), различные корпорации, фонды, отдельных исследователей. Тем не менее основным источником демографических прогнозов были и остаются специализированные подразделения Организации Объединенных Наций – такие, как ЮНЕСКО, ФАО, ВОЗ и в особенности ЮНФПА – фонд ООН в области народонаселения. Как правило, он публикует свои прогнозы каждые два года, а в последнее время даже каждый год. А рассчитывают их обычно в трех вариантах – высоком, среднем и низком. Впрочем, иногда их составляют и в семи вариантах – высоком, средневысоком, среднем, средненизком и т. д.
Большой вклад в общественное осознание роли глобальной демографической проблемы в мировом развитии внесли проведенные под эгидой ООН три Всемирные конференции по народонаселению, состоявшиеся в 1974 г. в Бухаресте, в 1984 г. – в Мехико и в 1994 г. – в Каире. (В отличие от предыдущих конференций в Риме и Белграде, на которых эксперты выступали от своего собственного имени, они были организованы ЮНФПА на высоком правительственном уровне.) На конференции в Бухаресте был принят «Всемирный план действий в области народонаселения» сроком на 20 лет. В нем подчеркнуто, что в основе политики народонаселения должны лежать социально-экономические преобразования. На конференции в Мехико этот основополагающий принцип был еще раз подтвержден. Одновременно были подведены итоги десяти лет осуществления «Всемирного плана…» и принята Декларация по проблемам населения и развития.
Еще большее значение имела конференция в Каире, в которой участвовали 179 государств. Во время каирского форума, наряду с работой правительственных делегаций, глобальную демографическую проблему обсуждали также 1500 неправительственных организаций из 133 стран. А итоговым документом Каирской конференции стала «Программа действий в области народонаселения», рассчитанная на 20 лет и состоящая из 16 глав. В ней дан общий обзор проблем народонаселения, определены основные принципы составления этого документа, рассмотрены взаимосвязи между ростом населения и экономики, затронуты проблемы семьи, рождаемости, смертности и естественного прироста населения, здравоохранения, финансирования и др.
Некоторые положения итогового документа вызвали острые разногласия и споры. Например, со стороны мусульманских государств подверглось критике положение о равенстве полов. В еще большей мере камнем преткновения стало положение об искусственном прерывании беременности. В качестве главных противников абортов на конференции выступали Ватикан и государства мусульманского мира. (Характерно, что Саудовская Аравия, Ирак, Судан и Ливан вообще бойкотировали Каирскую конференцию, считая обсуждение подобных вопросов противоречащим мусульманской морали.) В результате согласия достигнуть не удалось.
Наряду со всемирными конференциями регулярно проводятся и другие важные международные встречи по проблемам народонаселения. Так, в 1989 г. в Амстердаме состоялся международный форум «Народонаселение в XXI веке», который наметил широкий круг мер по развитию программ народонаселения. В 1992 г. мировую политику народонаселения обсуждали на конференции ООН по окружающей среде и развитию в Рио-де-Жанейро. Было отмечено, что решение демографических проблем в каждой стране должно стать составной частью ее национальной стратегии устойчивого развития. Каждая страна должна определить свои демографические цели и программы, исходящие из возможностей жизнеобеспечения растущего населения.
Все эти авторитетные международные форумы исходили в своей работе из одного главного положения – о том, что в плане народонаселения наибольшую угрозу для человечества таит в себе продолжение демографического взрыва. А их решения были направлены в первую очередь на то, чтобы по возможности быстрее «погасить» этот взрыв. В связи с этим особый интерес представляет анализ долгосрочных демографических прогнозов (на 2025 и 2050 гг.).
Демографический прогноз на 2025 г. изменялся уже неоднократно, причем каждый раз в сторону уменьшения показателей. Еще в начале 1990-х гг. составители прогноза в ООН полагали, что население Земли (если исходить из среднего варианта) должно составить в 2010 г. 7,2 млрд человек, в 2020 г. – 8 млрд, а в 2025 г. – 8,5 млрд человек. Эти цифры фигурировали и на конференции в Рио-де-Жанейро в 1992 г. Но затем, исходя из реальных темпов снижения естественного прироста населения, они были уменьшены для 2025 г. сначала до 8 млрд с небольшим, а затем (в 2000 г.) – до 7,8 млрд.
Большой интерес для рассмотрения представляют, во-первых, дальнейшие сдвиги в соотношении численности населения экономически развитых и развивающихся стран. Согласно прогнозам ООН, население развитых стран к 2025 г. возрастет всего на 20–30 млн и составит примерно 1,2 млрд человек (это и есть тот самый «золотой миллиард»). А население развивающихся стран к этому же сроку увеличится на 2 млрд и достигнет 6,6 (в том числе население наименее развитых стран – 1,1) млрд человек. Соответственно и доля стран Юга в мировом населении возрастет до 84 % с лишним. Так что различия между половозрастными пирамидами развивающихся и развитых стран в перспективе станут еще более разительными (рис. 142).
Во-вторых, важно представить будущую динамику мирового населения в региональном разрезе (табл. 171 ).
Как и следовало ожидать, в регионах с преобладанием первого типа воспроизводства населения и тем более с уже обозначившимися признаками демографического кризиса в первой четверти XXI в. либо произойдет очень небольшой прирост населения (СНГ), либо даже наступит его убыль (зарубежная Европа). В странах же второго типа воспроизводства населения, где все еще отчетливо проявляется хотя и затухающий демографический взрыв, население по-прежнему будет возрастать. По абсолютным размерам его прироста первое место сохранится за зарубежной Азией (более 1 млрд человек!), а по относительным – за Африкой (на 60 %!). Такой рост грозит осложнением и без того трудных проблем социально-экономического развития Юга. Например, самодеятельное население зарубежной Азии увеличится на 600–700 млн, а Африки – на 400 млн человек. И всех этих людей нужно будет обеспечить рабочими местами…
Таблица 171
ПРОГНОЗ РОСТА ЧИСЛЕННОСТИ НАСЕЛЕНИЯ МИРА ПО РЕГИОНАМ
* Без стран СНГ
Рис. 142. Возрастно-половые пирамиды развивающихся и развитых стран: изменения в 1985–2025 гг.
В-третьих, к 2025 г. существенно изменится состав 20 первых по численности жителей стран мира (табл. 172). Сравнение первой и второй колонок этой таблицы говорит о том, что первая тройка стран останется в прежнем составе. В первую пятерку войдет Пакистан, из первой десятки выйдет Япония, но зато там добавится Мексика. Изменения произойдут и в составе второй десятки, в которую вместо Франции войдет Демократическая Республика Конго.
Демографический прогноз на 2050 г. дает еще больше пищи для размышлений. Согласно прогнозу ООН, сделанному в 2005 г., население Земли к этому времени достигнет почти 9,1 млрд человек. При этом численность детского населения возрастет до 2 млрд, трудоспособного – почти до 6,1 млрд, а пожилого превысит – 1 млрд человек. Между Севером и Югом мировое население будет распределено еще более диспропорционально: 1,2 млрд и 7,85 млрд человек. Это значит, что практически весь абсолютный прирост населения за вторую четверть XXI в. придется на страны Юга; в том числе население группы наименее развитых стран превысит 1,7 млрд человек. По крупным регионам мира (без стран СНГ) население предположительно будет распределяться следующим образом: в Азии – 5,22 млрд человек, в Африке – 1,94 млрд, в Латинской Америке – 785 млн, в Европе – около 655 млн, в Северной Америке – 440 млн и в Австралии и Океании – 48 млн человек.
Эксперты ООН полагают, что к середине XXI в. примерно в 30 странах мира произойдет уменьшение численности населения; среди них называют большинство стран зарубежной Европы, Россию, Украину, Японию. А наибольшими темпами будет расти население Индии, Пакистана, Нигерии. Соответственно сильно изменится и состав первой двадцатки стран по численности населения (табл. 172). Главным событием станет то, что к этому времени Индия по численности жителей обгонит Китай (согласно другим прогнозам, в 2050 г. в Индии будет почти 1,7 млрд жителей, а в Китае – 1330 млн). Значительные изменения произойдут также в составе первой пятерки и первой десятки стран-лидеров. Можно особо отметить, что еще в 2000 г. среди 20 ведущих стран по этому показателю было 15 развивающихся, а к 2050 г. их число возрастет до 17.
Существуют и более долгосрочные демографические прогнозы – до 2100 и 2150 гг. Так, по прогнозам экспертов ООН, население Земли к 2100 г. может возрасти до 11,2 млрд человек, по прогнозам Всемирного банка – до 11,7 млрд, а Международного института системного анализа – до 12,6 млрд человек. При этом, согласно его расчетам, в развивающихся странах к этому времени будет проживать почти 11 млрд человек, в том числе в Африке – 3,3 млрд, а в развитых странах – около 1,6 млрд человек. Графическое изображение разных вариантов таких прогнозов представлено на рисунке 143.
Таблица 172
САМЫЕ БОЛЬШИЕ ПО НАСЕЛЕНИЮ СТРАНЫ МИРА В 2000, 2025 И 2050 гг.
Все долгосрочные прогнозы для России исходят из того, что ее население будет продолжать уменьшаться. Судя по прогнозам ООН, к 2025 г. оно снизится до уровня 130 млн, а к 2050 г. – до уровня 112 млн человек (табл. 172). Это значит, что по сравнению с 2000 г. к первому из этих сроков оно уменьшится на 15 млн, а ко второму – на 33 млн человек. Однако нельзя не учитывать и того, что в начале XXI в., после преодоления глубокого социально-экономического кризиса 1990-х гг., естественный прирост населения в России начал, хотя и медленно, возрастать. Согласно пессиместическому сценарию в 2025 г. в России будет 125 млн жителей, согласно оптимистическому – 145.
162. Пути развития глобальной урбанизации
Как уже было показано, урбанизация во второй половине XX в. стала одним из важных всеохватывающих, глобальных процессов социально-экономического развития. А. Е. Слука не без основания назвал его «тихой революцией». Если так, то и вопрос о путях развития глобальной урбанизации в XXI в. не может не привлекать особого внимания.
Согласно всем имеющимся прогнозам, основные тенденции этого развития, по крайней мере в среднесрочной перспективе, должны сохраниться. Во-первых, уже в 2005 г. общая численность городского населения Земли почти сравнялась с численностью сельского населения. По расчетам, в 2010 г. в городах будут жить 52 %, а в 2025 г. – 58 % всех обитателей нашей планеты (по другим данным – даже 61 %). Во-вторых, будут продолжать расти большие (свыше 100 тыс. жителей), крупные (свыше 500 тыс.) города и в еще большей мере города-«миллионеры». Число агломераций людностью более 500 тыс. человек каждая к 2010 г. возрастет до 870, а людностью более 1 млн человек – до 475. В-третьих, несколько увеличится и количество супергородов с численностью жителей более 10 млн человек: в 2010 г. их, по-видимому, станет 22. Хотя при всем этом среднегодовые темпы роста городского населения уже начали снижаться и в 2010 г. должны составить 2 %.
Рис. 143. Проекция населения мира, согласно прогнозам МИПСА и ООН (по С. П. Капице): 1 – постоянная рождаемость; 2 – постоянная скорость роста; 3 – кризис «третьего мира»; 4 – высокий вариант ООН; 5 – средневысокий вариант ООН; 6 – медленный спад рождаемости; 7 – средний спад рождаемости; 8 – медленное снижение смертности; 9 – постоянная смертность; 10 – средненизкий вариант ООН; 11 – низкий вариант ООН; 12 – быстрое снижение рождаемости; М – модельный расчет; О– настоящее время. Область неизбежного роста заштрихована
Сами по себе эти общемировые показатели представляют немалый интерес. Но не менее важно и то, как они будут распределяться между странами Севера и Юга. Все специалисты сходятся на том, что в странах Севера произойдет относительная стабилизация урбанизационного процесса при развитии его преимущественно вглубь. А в странах Юга, на которые уже теперь приходится более 9/10 ежегодного мирового прироста городского населения, будет продолжаться отчетливо выраженный «городской взрыв». И что особенно важно, в первую очередь он затронет крупногородское население. В 2015 г. в развивающихся странах будет уже 425 агломераций-«миллионеров» с общим населением в 1,3 млрд человек, тогда как в экономически развитых – 138 агломерациий с 367 млн жителей. В 2015 г. из 22 сверхгородов мира, по прогнозу ООН, в странах Юга будут находиться уже 17 (табл. 173).
Имеющиеся прогнозы и расчеты позволяют также предположить, как будет развиваться мировая урбанизация в региональном разрезе (табл. 174).
Таблица 173
АГЛОМЕРАЦИИ ЛЮДНОСТЬЮ БОЛЕЕ 10 МЛН ЧЕЛОВЕК В 2015 г.
При анализе таблицы 174 нужно обратить внимание на различия в уровнях и темпах урбанизации. По уровню урбанизации, или показателю урбанизированности, первенство как было, так и останется за Европой, Северной и Латинской Америкой. Но среднегодовые темпы прироста городского населения в этих трех регионах мира ожидаются сравнительно невысокими (в Европе всего 0,2 %, в Америке 1–1,5), тогда как в Азии в 2010 г. они составят предположительно 2,4, а в Африке– 3,6 %. В результате Азия с ее огромным населением будет обеспечивать до 60 % всего мирового прироста городского населения, а Африка – 20 %. Соответственно и три первых места по численности городских жителей в 2010 г. будут занимать Азия, Европа и Латинская Америка, а в 2025 г. – Азия, Африка, Европа или Латинская Америка. Представить этот процесс роста на уровне субрегионов развивающихся стран позволяет рисунок 144. Из него следует, что из них наибольший количественный прирост горожан произойдет в АТР и в Южной Азии, хотя в Латинской Америке и в Африке южнее Сахары он тоже будет весьма большим.
Рис. 144. Рост городского населения в развивающемся мире с 1980 по 2020 г.
Процесс мировой урбанизации всегда отличался сложностью и противоречивостью. С одной стороны, города предоставляют значительно лучшие возможности для образования, здравоохранения, творческой деятельности, предпринимательства, чем сельская местность. С другой стороны, с их ростом обычно связано обострение многих социальных, экономических, экологических и других проблем. Вот почему при оценке последствий «городского взрыва» в развивающихся странах надо принимать во внимание все «за» и «против». Конечно, города и в развивающихся странах способствуют росту доступа к образованию, здравоохранению, к таким элементарным услугам, как водопровод и канализация. В городах более низкие уровни заболеваемост и и смертности, более высока средняя продолжительность жизни. Однако уже с середины 1980-х гг. преимущества жизни в городах развивающихся стран, особенно крупных, стали постепенно сокращаться. Так, уровни смертности в городах и сельской местности Тропической Африки и Латинской Америки почти сравнялись. Причину этого явления следует искать в самом механизме «городского взрыва» в странах Азии, Африки и Латинской Америки, который происходит в условиях большого аграрного перенаселения.
Таблица 174
РАЗВИТИЕ УРБАНИЗАЦИИ ПО ОСНОВНЫМ РЕГИОНАМ МИРА В 2010 И 2025 гг.
* Включая Россию
Нищета сельских жителей приводит к массовому «выталкиванию» беднейших слоев населения, которые устремляются в города, прежде всего в столицы и города-«миллионеры». Именно этот тип внутренней миграции обеспечивает там от 40 до 60 % всего прироста городских жителей. Рыночная стихия как бы «прибивает» эти волны отчаявшихся людей к крупным городам, усиливая в них безработицу, голод, нищету, преступность, наркоманию и другие социальные бедствия. К тому же и в новых условиях переселенцы из сельской местности еще долго сохраняют свой прежний уклад жизни и психологию, да и уровень рождаемости среди них гораздо более высокий. Вот почему такое население нередко называют псевдогородским, а такую урбанизацию – ложной урбанизацией. Во всяком случае, зависимость между ее уровнем и уровнем развития собственно городских функций просматривается весьма слабо.
Подобная «ложная урбанизация» имеет и ярко выраженный пространственный аспект. Дело в том, что выталкиваемое из сельской местности неимущее население обычно селится на окраинах городов, где возникают «пояса нищеты», лишенные элементарных удобств и медико-санитарных условий. Поскольку же население таких трущобных районов ежегодно увеличивается на 10–15 %, и, следовательно, удваивается за 7—10 лет, они разрастаются на теле городов, как раковые опухоли. И не случайно С. Б. Лавров и Г. В. Сдасюк в своей широко известной книге назвали подобную урбанизацию трущобной.[83] Добавим, что, по имеющимся оценкам, около 100 млн (!) городских жителей в развивающихся странах вообще не имеют крова и в самом буквальном смысле вынуждены жить на улице.
Основную их массу составляют бродяги и безработные без определенных занятий, которые не имеют никаких источников дохода, живут случайными заработками и нищенствуют. Вот как описывает подобную ситуацию известный экономист-демограф Т. С. Покатаева: «Среди них немало семейных, которые вместе со своими детьми ютятся под мостами, в парках, на обочинах улиц, в каком-нибудь углублении в стене, под деревом или под кустом и просто на тротуарах буквально под ногами прохожих. На улицах некоторых азиатских городов в любое время дня можно видеть людей, спящих в самых неожиданных местах – на наружных подоконниках, на крышах, в подъездах, подворотнях и просто на мостовых. К ночи многие улицы, в том числе и в центральных районах, превращаются в огромные ночлежки для тысяч бездомных. Некоторые из них приходят к месту ночлега с аккуратно свернутыми циновкой и одеялом. Наиболее удобные для ночлега тихие улицы населены к вечеру настолько густо, что по ним трудно пройти.[84]
В печати нередко встречаются сообщения о скваттерстве – самовольном захвате бездомными жилых помещений. Ныне во многих крупных городах развивающихся стран от 1/5 до 4/5 населения живут в таких трущобах и самовольно захваченных помещениях (рис. 145).
Перспективы же ликвидации жилищного кризиса в городах развивающихся стран нельзя назвать оптимистическими. Темпы роста населения в них намного превышают возможности национальных правительств и местных органов власти по созданию соответствующих бытовых удобств. Подсчитано, что лишь для того чтобы поддержать нынешние жилищные условия, развивающимся странам необходимо было за последние 15 лет XX в. на 2/3 расширить потенциал городской инфраструктуры, услуг, жилого фонда и управления ими. Но осуществление работ такого масштаба практически оказалось невозможным.
Рис. 145. Доля жителей трущоб и скваттеров в населении отдельных городов развивающихся стран (по «Рио-92»)
В России численность горожан, по некоторым прогнозам, возрастет к 2010 г. до 117 млн человек, а доля городского населения– до 78 %, т. е. примерно до уровня всей Европы. Однако важно, чтобы этот количественный рост сопровождался улучшением качественных показателей урбанизации.
163. Глобальная продовольственная проблема и ее географические аспекты
Еще одна сложная глобальная проблема – продовольственная. Это очень многоплановая проблема – одновременно и природная, и социально-экономическая. Она отражается едва ли не на всех сторонах жизни общества и представляет собой очень большую угрозу для многих десятков государств. Неудивительно, что в научный и практический обиход уже вошло понятие о продовольственной безопасности. Неудивительно также, что этой проблеме посвящена огромная литература на разных языках мира. Так, бразильский физиолог и антрополог Жозуэ де Кастро еще в 1954 г. опубликовал свою знаменитую книгу «География голода», которая затем была переведена и на русский язык.
Глобальная продовольственная проблема – едва ли не древнейшая из всех глобальных проблем человечества. Голод – как крайнее ее проявление и огромное социальное бедствие – обрушивался на массы людей и в древности, и в средние века, и в периоды новой и новейшей истории. Об этом свидетельствуют примеры Древнего Рима, средневековой Европы, России, Индии, Китая. Правда, до недавнего времени в нашей литературе это явление оценивалось большей частью с сугубо классовых, идеологических позиций и, по крайней мере для новейшего времени, напрямую увязывалось с капиталистическим строем. И только в последние годы стали писать о голоде и при различных «моделях» социализма – сталинской, маоцзедуновской, полпотовской.
Голод был самым распространенным явлением в древние времена; в мифологии индейцев Центральной Америки существовало даже божество голода.
В средние века из-за неурожаев целые области и страны оказывались на грани вымирания или даже переступали эту грань. По словам известного французского историка Фернана Броделя, «на протяжении веков голод возвращался с такой настойчивостью, что становился элементом биологического режима людей, одной из структур их повседневной жизни». То же можно сказать и о раннем новом времени. Достаточно привести в пример частые голодные годы в России во второй половине XVI и в начале XVII в.
Бог насылал на нашу землю глад,
Народ завыл, в мученьях погибая.
Так написал Пушкин в «Борисе Годунове». Да и в XVIII в. Европа, по выражению Жозуэ де Кастро, тоже находилась в состоянии «хронического голодания». Голод в Бенгалии (Индия) унес 10 млн жизней, или 1/3 всего ее населения. В XIX в. Европа снова испытала «великий голод» из-за неурожая картофеля. А в Индии в последней четверти того же века от голода погибло не менее 15 млн человек.
В наши дни авторитетными международными организациями определены медицинские нормы питания людей и соответственно сами понятия голод и недоедание. По оценкам ФАО и ВОЗ, примерная норма питания для одного человека должна составлять 2400–2500 ккал в день. Некоторые авторы считают, что «среднестатистическому» жителю Земли для нормальной жизнедеятельности необходимо 2700–2800 ккал в день. Разумеется, этот показатель может несколько варьировать в зависимости от пола, возраста, вида труда, природно-климатических условий и некоторых других факторов. Отчетливо выраженное недоедание наступает тогда, когда он опускается ниже 1800 ккал, а явственный голод – когда он проходит «критическую отметку» в 1000 ккал в день. Что же касается структуры пищевого рациона, то по норме он должен включать не менее 90—100 г белка в день. Питание, при котором недостает не только калорий, но и белков (в первую очередь животного происхождения), а также жиров, витаминов, микроэлементов, называют неполноценным. Его называют также скрытым (хроническим) голодом.
На протяжении XX в. количественные показатели питания в мире заметно улучшились.
Еще в 1930-х гг. среднее потребление на одного человека составляло 2100 ккал, но к началу 1960-х гг. оно возросло до 2300, к началу 1970-х гг. – до 2450 и к началу 1990-х гг. – до 2700 ккал/сутки. В начале XXI в. этот рост продолжался.
Конечно, такой рост был не случайным. За ним кроется прежде всего заметное увеличение мирового производства зерна, которое произошло во многом под влиянием «зеленой революции» в развивающихся и начавшейся биотехнологической революции в развитых странах, расширения орошаемых площадей, улучшения селекции и агротехники и др. Особенно важно отметить, что в 1950—1980-х гг. производство зерна в мире опережало рост народонаселения – несмотря на самый пик демографического взрыва; соответственно возросли и среднедушевые показатели потребления. Внушительные сдвиги произошли и в двух других важнейших сферах обеспечения продовольствием – в производстве мяса и морепродуктов.
Однако все это отнюдь не означает, что глобальная продовольственная проблема ныне уже решена. Во-первых, даже в благополучные десятилетия случались мировые продовольственные кризисы, когда продовольственная безопасность многих стран оказывалась под угрозой, а запасы продовольствия сокращались до опасного предела. Такая ситуация возникала, например, в 1972–1973 гг. и в 1979–1981 гг.
Во-вторых, как уже отмечалось, в 1990-х гг. произошло довольно резкое замедление мирового прироста производства зерна, так что прирост населения снова стал его опережать. Причины этого явления надо искать в сокращении пахотных угодий (в частности, из-за опустынивания), что привело к увеличению малоземелья и безземелья крестьян, в обострившемся дефиците пресной воды, в крайней недостаточности материально-финансовых ресурсов у большинства стран мира, в еще продолжающемся в некоторых регионах демографическом взрыве.
Вот почему абсолютные показатели, характеризующие голод и недоедание, остаются в мире еще очень высокими. По данным ФАО, общая численность голодающих в 1980-х гг. составляла 550–580 млн, а по некоторым другим оценкам – даже 800 млн человек. От хронического недоедания в начале 1970-х гг. страдало 920 млн человек, а к началу 1990-х гг. этот показатель снизился до 840 млн. В 2005 г. он остался примерно на том же уровне. Но если говорить о недоедании по объективному критерию недостатку веса, то оно может быть и большим: ведь в одной Индии недостаток веса имеет половина взрослых жителей. Все это означает, что поставленная на «Саммите тысячелетия» ООН в 2000 г. задача уменьшения числа голодающих к 2015 г. в два раза вряд ли будет выполнена. Теперь называют уже новый срок – 2030 г.
Наряду с количественными необходимо учитывать и качественные показатели питания людей, структуру их пищевого рациона. По медицинской норме этот рацион должен включать не менее 100 г белков в день. Питание, при котором недостает не только калорий, но и белков (в первую очередь животного происхождения), жиров, витаминов, кальция, микроэлементов, также снижает работоспособность и служит причиной многих заболеваний. А ведь ныне в мире достаточного количества витаминов и микроэлементов не получают примерно 40 % всех жителей.
Вопрос о различных типах питания широко освещен в литературе. Можно сослаться на американского географа Г. Кериела, который составил мировую карту с выделением «пшеничных», «рисовых», «кукурузных», «просо-сорговых» и некоторых менее значимых типов питания. В несколько генерализованном виде она показана на рисунке 146.
Все приведенные выше средние показатели, как и можно было предположить, испытывают большие колебания от места к месту. При этом основной водораздел опять-таки проходит между экономически развитыми и развивающимися странами.
Для экономически развитых стран явление голода и недоедания в целом уже не характерно. Эти страны ныне производят и потребляют более 3/4 мирового продовольствия, хотя в них проживает только 18 % населения Земли. В большинстве этих стран средняя калорийность питания превышает 3000 ккал/сутки, а в некоторых – и 3500 ккал/сутки. Потребление белков также составляет примерно 100 г в сутки, причем более 1/2 такой нормы приходится на белки животного происхождения.
В связи с этим в последнее время в литературе особое внимание обращается на то, что в мире все больше людей переедают и имеют лишнюю массу тела, и в результате повышается их восприимчивость к болезням, понижается работоспособность и сокращается продолжительность жизни. Общее число переедающих ныне оценивается в 1,6 млрд человек. В США к категории тучных людей относят 3/4 всех жителей, в Великобритании – 2/3, в Германии – 3/5, во Франции – 2/5, в России – 1/3. Растет число таких людей и в развивающихся странах.
Рис. 146. Типы питания населения (по Г. Кериелу)
Можно добавить, что рацион питания в развитых странах тоже отличается большим разнообразием. Хотя все они (кроме Японии), по Г. Кериелу, имеют «пшеничный» тип питания, в рационе их жителей в качестве источников калорий сочетаются пшеница, картофель, сахар, мясо, животные и растительные жиры, а в качестве источников протеинов – мясные, молочные и рыбные продукты. Хотя и в составе этой группы стран есть, конечно, свои внутренние различия. Говорят, например, об американском типе питания, характерном для США, Канады, Австралии, Новой Зеландии, а в последнее время и для некоторых стран Европы. Он отличается более низкими нормами потребления зерна и картофеля и более высокими нормами потребления мяса, молока, яиц, сахара, фруктов, овощей. А, скажем, средиземноморский тип питания в странах Южной Европы отличается высоким уровнем потребления овощей, фруктов, растительного масла, но также и хлебных изделий.
Рис. 147. Структура питания населения мира (по «Рио-92»)
Это означает, что все приведенные выше цифры, характеризующие масштабы современного голода и недоедания, фактически относятся только к развивающимся странам. Несмотря на то что средняя калорийность питания в этой группе государств выросла с 2000 ккал в конце 1960-х гг. до 2300 ккал/сутки в начале 1990-х гг., она все еще еле дотягивает до необходимой медицинской нормы и на 900—1000 ккал отстает от среднего показателя развитых стран. Протеинов в этих странах также потребляют примерно вдвое меньше.
Что же касается типов питания (рис. 146), то их разнообразие в развивающемся мире еще более велико. Здесь и «пшеничные» типы, господствующие в Северной Африке, в Юго-Западной Азии и в западной части Индостана, где главными источниками калорий служат различные зерновые культуры, животные и растительные жиры, и разновидность этого типа в Южной Америке с ориентацией преимущественно на пшеницу и кукурузу. Здесь и разнообразные «рисовые» типы, характерные в первую очередь для Южной, Юго-Восточной и Восточной Азии, а также для Латинской Америки, где главным источником калорий служит рис. Здесь и «кукурузные» типы в Мексике, Венесуэле и Восточной Африке. Здесь и обширные по территории «прососорговые» типы в Западной и Центральной Африке, на юге Индостана, в Северо-Восточном Китае. Несмотря на такое разнообразие типов питания, в каждом из них основу рациона обычно составляют один-два вида продовольствия. Например, для жителей Южной и Юго-Восточной Азии это рис, доля которого в рационе доходит до 70 и даже 90 %. А жители Тропической Африки потребляют преимущественно просяные культуры и корнеплоды.
Недостаточная обеспеченность продовольствием, и в особенности продуктами животного происхождения (рис. 147), отрицательно сказывается на средней продолжительности жизни людей, на их здоровье, физической работоспособности, сопротивляемости болезням, адаптации к современным высокотехнологичным производственным процессам. К числу болезней, вызываемых калорийно-белковой недостаточностью, относятся: квашиоркор – заболевание, связанное с недостатком белкового питания, зобовая болезнь, анемия, глазные болезни. В странах с большим потреблением полированного (очищенного от оболочки) риса широкое распространение получили болезни, вызываемые недостатком витамина В1. Крайним проявлением недостаточности этого витамина служит болезнь бери-бери (от сингальского «бери» – слабость).
Из этих различий между двумя группами стран вытекают и весьма существенные региональные различия. Их можно проследить, пользуясь данными таблицы 175.
Таблица 175
СРЕДНЕЕ ПОТРЕБЛЕНИЕ ПРОДОВОЛЬСТВИЯ (ККАЛ В ДЕНЬ)
Но еще более важно получить представление о различиях в количестве и качестве питания людей на уровне отдельных стран. Такое представление формируют рисунки 148 и 149.
Главный вывод, следующий из анализа этих рисунков, можно сформулировать так: на Земле существует обширный пояс голода и недоедания, протягивающийся по обе стороны экватора. Этот пояс начинается в Южной Америке, охватывает большую часть Африки, а затем продолжается в Азии.
Эпицентр этого пояса давно уже находится в Тропической Африке, беднейшем регионе мира. В начале 70-х гг. XX в. в Африке насчитывалось 90 млн голодающих, в начале 80-х гг. – 110 млн, в середине 80-х гг. – 140 млн, а в середине 90-х гг. – 210 млн. В этом регионе есть страны, где доля голодающих и недоедающих людей во всем населении превышает 40 % (Чад, Сомали, Уганда, Мозамбик) или составляет от 30 до 40 % (Эфиопия, Мали, ДР Конго, Замбия).
Несмотря на достижения «зеленой революции», довольно сложная продовольственная ситуация сохраняется и в Юго-Западной, Южной и Юго-Восточной Азии. Так, в Южной и Юго-Восточной Азии общая численность голодающих в 70—80-х гг. держалась на уровне 280–290 млн человек, да и в 90-х гг. этот показатель мало изменился. По некоторым данным, в первой половине 90-х гг. в Непале к категории недоедающих относилось 70 % всего населения, в Индии – более 60 %, в Пакистане и Индонезии – 40 %. В печати можно встретить и вовсе разительные примеры: тогда как средний американец съедает 174 яйца в год, индус – всего 25 (или одно яйцо в две недели). В странах Южной Азии на мясо приходится только 2 % потребляемых белков.
На таком фоне проблема обеспечения питанием в Латинской Америке представляется менее острой. Однако и на этом континенте ареал недоедания охватывает многие Андские страны. И здесь численность недоедающих достигает 60 млн, а доля их в общем населении некоторых стран может достигать 40–45 %.
Рис. 148. Среднесуточное потребление продовольствия на душу населения, ккал
Возникновение и дальнейшее обострение глобальной продовольственной проблемы поставили перед мировым сообществом ряд сложных задач. Еще в 1974 г. под эгидой ООН в Риме была проведена Всемирная продовольственная конференция, которая приняла Всеобщую декларацию по борьбе с голодом и недоеданием. Там же был рассмотрен вопрос о создании глобального продовольственного мониторинга с целью раннего предупреждения о возникновении критических продовольственных ситуаций. По рекомендации конференции Генеральной Ассамблеи ООН в том же году был создан Всемирный продовольственный совет. В 1996 г. в Риме прошла еще одна Всемирная продовольственная конференция – крупнейшая и самая представительная из всех когда-либо собиравшихся по этому поводу. Она тоже приняла важные рекомендации.
Рис. 149. Потребление белка на душу населения, в граммах (по Д. Григу)
Возросла и продовольственная помощь развивающимся странам по каналам мировой торговли. В 1980-х гг. уже более 70 стран Азии, Африки и Латинской Америки вынуждены были ввозить продовольствие, а к концу 1990-х гг. число таких стран возросло до 100. Общий ввоз зерна этими странами за последние десятилетия вырос в десятки раз, и они уже превратились в главных импортеров пшеницы и риса на мировом рынке. Еще в 1950–1951 гг. развивающиеся страны импортировали 12 млн т зерна, в 1969–1971 гг. – 20 млн т, в 1983–1985 гг. этот импорт увеличился до 69 млн т, а к 2000 г. достиг 110 млн т. Уже в начале 1990-х гг. доля импортного продовольствия во всем его потреблении составляла: в Африке – 13 %, в Латинской Америке – 15, на Ближнем Востоке – 23, в Восточной Азии – 7 %. А аналогичные показатели для отдельных стран могут быть значительно более высокими. В максимальной зависимости от импорта зерна на рубеже XXI в. оказались Республика Корея, о. Тайвань, Куба, которые покрывают таким путем более 70 % своих потребностей. В Алжире, Саудовской Аравии аналогичный показатель достигает 50–60 %.
Но за такой импорт приходится дорого платить, и это ложится тяжелым бременем на платежный баланс многих стран, увеличивая их внешний долг. А основным экспортерам аграрной продукции (США, Канада, Австралия, Аргентина, Франция) это приносит немалые доходы. Поэтому особенно велико значение безвозмездной продовольственной помощи, которую предоставляют развивающимся странам экономически развитые страны-доноры: США (60 % всей помощи), страны ЕС, Канада, Австралия. Так, продовольственная помощь странам Африки составляет до 40 % всего их продовольственного импорта. Ее получают Египет, а также Эфиопия, Судан, Сомали и многие наименее развитые страны. Из стран Азии наибольшую продовольственную помощь до сих пор получали Индия и Пакистан. А общий ее объем в 1992 г. превысил 14 млн т.
В России еще в конце 1980-х гг. средняя душевая калорийность питания составила 3300 ккал/сутки. К середине 1990-х гг. она снизилась до 2300 ккал/сутки, что объясняется общим кризисным состоянием экономики, резким снижением личных доходов и уровня жизни большей части населения, низкой продуктивностью и неустойчивостью земледелия. Уровень продовольственной зависимости России, т. е. доли импортных продуктов питания в общем их потреблении, увеличился до 50 %, тогда как, по расчетам специалистов, он не должен превышать 30–50 %. Для сравнения можно указать на то, что в США и во Франции уровень продовольственного самообеспечения намного превышает 100 %, в Германии составляет 93, в Италии – 78 %. В 2003 г. суточная калорийность питания снова возросла до 3120 ккал. Но в некоторых своих аспектах глобальная продовольственная проблема отчасти затрагивает и Россию.
164. Пути решения глобальной продовольственной проблемы
Со времени возникновения глобальной продовольственной проблемы ведутся дискуссии о путях ее решения. Несмотря на некоторые разночтения, в самом общем плане можно, очевидно, говорить о двух главных таких путях – экстенсивном и интенсивном.
Экстенсивный путь заключается прежде всего в дальнейшем расширении пахотных, пастбищных и рыбопромысловых угодий. Вспомним, что обрабатываемые земли (пашня, сады и плантации) в наши дни занимают 1450 млн га, или всего 11 % территории обитаемой суши. Соответствующие показатели для лугов и пастбищ – 3400 млн га и 26 %. Невольно напрашивается мысль о том, что люди использовали еще не все возможные резервы расширения полеводческих и животноводческих культурных ландшафтов.
Таблица 176
ПРИРОДНЫЕ ФАКТОРЫ, ОГРАНИЧИВАЮЩИЕ РАЗВИТИЕ СЕЛЬСКОХОЗЯЙСТВЕННОГО ПРОИЗВОДСТВА
В принципе это, конечно, так. Однако в научной литературе можно встретить немало оценок, свидетельствующих о том, что сами природные факторы довольно сильно ограничивают возможности такого расширения. Достаточно сослаться на почвенную карту мира, составленную учеными многих стран под эгидой ФАО, на международный исследовательский проект «Агроклиматические зоны», в рамках которого собрана и обобщена огромная информация. В результате было установлено, что на территориях, занимающих в общей сложности 78 % всей площади суши (без Антарктиды), для развития земледелия существуют те или иные природные ограничения (табл. 176). Да и из остальных 22 % земель 13 отличаются низкой, 6 – средней и лишь 3 % – высокой продуктивностью.
Аналогичные подсчеты производили и отечественные ученые. Так, по Б. Г. Розанову, к непродуктивным землям, на которых вообще не может производиться биологическая продукция (ледники, безжизненные пустыни, реки, озера, города, антропогенный бедленд и др.), относятся 54 млн км2, или более 36 % всей площади суши. На долю продуктивных, но не пахотно-пригодных земель (тундра, лесотундра, болота, засушливые и полупустынные пастбища, горные леса и др.) приходится 70 млн км2, или 47 % всей площади суши. В результате пахотно-пригодные земли занимают территории в 25 млн км2, составляющие около 17 % площади суши.
Тем не менее составлялись и продолжают составляться многочисленные расчеты, касающиеся резервных сельскохозяйственных, и прежде всего пахотных земель. По некоторым оценкам, предельная площадь экономически выгодных для эксплуатации земель составляет 1,5 млрд га. Это означает, что весь доступный фонд пахотно-пригодных земель человечество фактически уже использовало. По другим оценкам, наиболее распространенным в 1970-е гг., такой фонд значительно больше, потенциально равен 2,5 млрд га, и следовательно, люди могут распахать в будущем еще более 1 млрд га. В конце 1980-х гг. появились оценки, согласно которым площадь земель, потенциально пригодных для развития земледелия, превышает 3 млрд га. Это означает, что в резерве есть еще более 1,5 млрд га земель. Наконец, публиковались некоторые расчеты ФАО, согласно которым площадь потенциально пригодных для обработки земель составляет 3,4 млрд га. Можно добавить, что большинство отечественных географов сходится на том, что реальный мировой резерв пахотно-пригодных земель составляет около 1 млрд га.
Как бы ни различались между собой эти расчеты, их авторы отчетливо сознают, что лишь относительно малую часть резервных площадей можно ввести в хозяйственный оборот при сравнительно небольших затратах. Культивация же остальных резервных земель, неудобных по рельефу или положению, засушливых, заболоченных или засоленных и т. д., может быть осуществлена только при очень больших капиталовложениях. К тому же надо учитывать и то, что часть вновь осваиваемых земель должна будет компенсировать те потери земельного фонда планеты, которые связаны с его деградацией вследствие развития опустынивания, эрозии, расширения несельскохозяйственных территорий.
В этом свете большой интерес представляет распределение потенциально пригодных для сельского хозяйства земель между экономически развитыми и развивающимися странами. По некоторым современным оценкам, соотношение между ними по этому показателю составляет примерно 30:70, что с общечеловеческих позиций, наверное, не очень выгодно. Дело в том, что для расширения пахотных площадей по сравнительно умеренной цене и с использованием имеющихся техники и технологий более подходят земли в районах с умеренным климатом. Что же касается резервных земель в развивающихся странах, то они находятся либо в зоне влажных тропических лесов, либо в зоне саванн, либо в еще более экстремальных засушливых районах, где необходимы не только особенно большие капиталовложения, но и дополнительное решение некоторых агроклиматических проблем. К тому же общая деградация земель в этой группе стран приняла особенно устрашающие масштабы.
Следующая ступень географической дифференциации в изучении этой проблемы – рассмотрение ее в разрезе крупных регионов. Воспользуемся для этой цели данными, приведенными в таблице 177.
Анализ таблицы 177 показывает, что основные площади резервных для освоения земель находятся в Южной Америке и в Африке.
В Южной Америке пока освоена только 1/3 пахотно-пригодных земель, а довести эту долю можно до 2/3, в первую очередь благодаря Бразилии. Однако освоение таких земель будет сопряжено с очень большими трудностями – как природными (72 % их расположено во влажных тропиках, 24 – в субтропиках и лишь 4 % – в умеренном поясе), так и социально-экономическими (латифундизм).
Таблица 177
ОСВОЕННЫЕ И РЕЗЕРВНЫЕ ЗЕМЕЛЬНЫЕ РЕСУРСЫ МИРА ПО РЕГИОНАМ
* Без стран СНГ.
В Африке степень освоенности может быть увеличена с 43 до 57 %. Основная часть резервных земель, расположенная между 12° с. ш. и 25° ю. ш., имеет среднегодовое количество осадков 800 мм и среднегодовую температуру 18 °C. Эти агроклиматические условия позволяют обеспечить длительный вегетационный период и сбор двух урожаев в год. Но и деградация почв здесь особенно велика.
Ресурсы свободных земель в зарубежной Азии значительно меньше. При этом нужно учитывать, что в таких странах, как Индия, Бангладеш, Шри-Ланка, в таких районах, как остров Ява (Индонезия) или Центральный Лусон (Филиппины), земли, пригодные для земледелия, еще в 60-х гг. XX в. использовались уже более чем на 90 %. А меньше всего резервных для освоения земель сохранилось, как и следовало ожидать, в зарубежной Европе.
Все долгосрочные прогнозы говорят о том, что даже в случае успешного освоения резервных земель темпы их приращения будут намного отставать от темпов прироста населения. Соответственно «нагрузка» на землю будет увеличиваться, а показатели душевой обеспеченности земельными ресурсами начнут снижаться. В наши дни, как уже говорилось, на одного жителя Земли приходится в среднем 0,20 га пахотных земель, а к 2050 г. этот удельный показатель может снизиться до 0,07 га. Периодически публикуемые данные ФАО свидетельствуют о том, что площади обрабатывающих земель в мире возрастают очень медленно. То же относится и к пахотным землям, доля которых за последние 30 лет возросла незначительно. Следовательно, все зависит не столько от расширения площади обрабатываемых земель, сколько от характера их использования. Зависимость между потребностями в пахотно-пригодных землях и ростом урожайности на очень дальнюю перспективу хорошо прослеживается по рисунку 150.
Собственно, из анализа рисунка 150 вытекает еще одно, гораздо более фундаментальное заключение: основные перспективы решения глобальной продовольственной проблемы должны быть связаны не столько с экстенсивным, сколько с интенсивным путем увеличения производства продуктов питания. Ясно, что интенсификация сельскохозяйственного использования территории заключается прежде всего в механизации, химизации, ирригации, повышении энерговооруженности, использовании более высокоурожайных и болезнеустойчивых сортов сельскохозяйственных культур, наиболее продуктивных пород домашнего скота словом, всего того, что позволяет увеличить отдачу земледелия и животноводства даже при уменьшении сельскохозяйственных площадей. Собственно, все эти меры и входят в понятие «зеленая революция».
Рис. 150. Перспективы землепользования (по Д.Медоузу)
Мировой опыт последних десятилетий подтверждает тот факт, что интенсивный путь преобразований в сельском хозяйстве, по существу, уже стал главным. Еще в 1960–1980 гг. увеличение производства зерновых в мире на 1/5 происходило вследствие расширения площадей, а на 4/5 – в результате повышения урожайности. В том числе в экономически развитых странах эта доля составляла 86 % (в Западной Европе – 100), а в развивающихся – 77 (в Африке и Латинской Америке 46–48 %).
Однако при оценке возможностей интенсивного пути развития нужно иметь в виду и то, что потенциал некоторых традиционных путей такой интенсификации уже в значительной мере исчерпан. Это относится и к механизации, и к электрификации, и к химизации, и к ирригации. Постараемся показать такую тенденцию на примере орошаемых земель.
До недавнего времени этот важный резерв интенсификации земледелия использовали все шире и шире, причем и в развитых, и в развивающихся странах. Это подтверждается данными о динамике орошаемых площадей. В1900 г. в мире орошалось всего 40 млн га, а к 1950 г. площадь таких земель увеличилась до 95 млн га. Еще показательнее следующие цифры: в 1960 г. – 135 млн га, в 1970 г. – 170 млн, в 1980 г. – 210 млн, в 1990 г. – 230 млн, в 2000 г. – 270, в 2005 – 280 млн га.
Ныне орошаемые земли занимают около 16 % всех обрабатываемых, но дают до 1/3 всех продуктов питания. В том числе на зарубежную Азию приходится свыше 60°%, на СНГ и Северную Америку – примерно по 10, на зарубежную Европу около 7 % таких земель. По показателю доли орошаемых земель в общей площади пашни (30 %) впереди также стоит зарубежная Азия.
Наряду с этим нельзя не обратить внимание на то, что наибольший прирост орошаемых земель наблюдался в 50—70-е гг. XX в., когда орошаемые площади более чем удвоились, прежде всего благодаря сооружению более 90 крупных плотин и водохранилищ в разных районах мира. Но начиная с 80-х гг. прирост орошаемых площадей резко замедлился по причине увеличения удельных капиталовложений, а в некоторых странах также из-за ограниченности водных ресурсов и изменения уровня грунтовых вод, из-за отказа от строительства русловых плотин. Например, сокращение орошаемых площадей произошло в США, в Китае. Имела место и потеря орошаемых площадей из-за неудовлетворительного их использования. Поэтому намечавшаяся в 1970-х гг. «контрольная цифра» орошаемых земель на 2000 г. в 400–420 млн га реально не могла быть достигнута.
С 1950 по 1978 г. размеры орошаемых площадей росли быстрее, чем численность населения, именно в 1978 г. площадь таких земель из расчета на одного жителя Земли достигла самого высокого в истории уровня в 0,047 га. Но затем темпы роста населения стали опережать темпы прироста орошаемых земель, и этот удельный показатель к концу 1990-х гг., по данным ФАО, снизился уже до 0,044 га. По расчетам той же организации, к 2050 г. он уменьшится примерно до 0,030 га.
По всем оценкам, приблизилось к своему верхнему пределу и использование биологических ресурсов Мирового океана. Еще в середине 1990-х гг. ФАО установила, что в 17 основных рыболовных районах мира рыбные ресурсы изымаются в размерах, превышающих допустимую норму, причем в 9 из них находятся уже на грани полного исчерпания. Это означает, что рассчитывать на увеличение мировых уловов в обозримом будущем не приходится. А если так, то и среднедушевое потребление морепродуктов тоже будет сокращаться. Точнее, сокращение уже началось: в 1989 г. такое потребление составляло 19 кг, а в ближайшие годы может уменьшиться до 11–12 кг.
Все это означает, что основные перспективы интенсификации связаны с той технологической революцией, которую в наши дни переживает сельское хозяйство экономически развитых стран Запада, прежде всего США. Эта революция выражается в использовании достижений биотехнологии и информационной технологии непосредственно в фермерском земледелии и животноводстве – для улучшения качества продукции, снижения издержек производства, выведения растений и пород животных с новыми свойствами, а также для внутрифермерского управления и контроля над производством. На очереди – посев капсулами, каждая из которых должна содержать необходимое количество семян, а также препаратов, предотвращающих гниение и поддерживающих определенный уровень влажности и др. Кроме того для наблюдения за почвой, определения оптимальных сроков посева и уборки начинают использовать систему автоматических датчиков.
Можно упомянуть и о таком вспомогательном, но тем не менее интересном направлении, как производство искусственной пищи на основе соевых бобов, морских водорослей, дрожжей, некоторых грибов. Изготовленные из них продукты питания уже получили распространение в США. Значительные резервы имеет и марикультура.
По отношению к развивающимся странам уже разработана и начинает апробироваться концепция развития, получившая наименование устойчивого земледелия.
Устойчивое земледелие означает: во-первых, активное использование природных процессов (таких, как круговорот питательных веществ, фиксация азота и др.); во-вторых, сведение к минимуму применения неприродных компонентов или невозобновляемых природных компонентов, которые наносят ущерб окружающей среде и здоровью людей; в-третьих, активное участие фермеров и других сельских жителей во всех процессах анализа своих проблем, в разработке технологий производства, их применении к местным условиям; в-четвертых, более справедливый доступ к производственным ресурсам и возможностям; в-пятых, более эффективное использование знаний местного населения, его практического опыта и возможностей; в-шестых, использование всего разнообразия природных ресурсов и возможностей создания на фермах подсобных производств; в-седьмых, повышение самостоятельности фермеров и сельских общин.
По-видимому, основными сводными показателями уровня интенсификации сельского хозяйства могут служить данные о стоимости продукции с единицы площади и данные о том, сколько людей может прокормить 1 га пашни или 1 работник, занятый в сельском хозяйстве. Эти данные по экономически развитым странам представлены в таблице 178.
Таблица 178
УРОВЕНЬ ИНТЕНСИФИКАЦИИ СЕЛЬСКОГО ХОЗЯЙСТВА
В заключение остается едва ли не главный вопрос – сколько же людей сможет прокормить наша Земля? Таких расчетов делалось и делается очень много.
Если говорить о прошлом, то можно привести рассуждения на эту тему Д. И. Менделеева, который исходил из того, что 1 га культурной земли может прокормить двух жителей. Даже без учета перспектив роста урожайности и при таком соотношении, как считал ученый, на Земле могли бы жить 8 млрд людей.[85]
В наши дни при ответе на этот вопрос обычно исходят из гипотетического представления о том, что со временем прогресс в сельском хозяйстве распространится на все страны мира, и это позволит полностью удовлетворить потребности в продовольствии будущих поколений людей. Что же касается контрольных цифр, то «вилка» между ними порой оказывается очень большой. Например, по оценкам некоторых американских специалистов, в случае если всю пригодную для сельскохозяйственных культур землю обрабатывать с применением уже известных передовых методов и добавлением орошения в засушливых районах, то можно обеспечить существование 100 млрд человек или полностью удовлетворить продуктами питания 50–60 млрд землян. Но это, конечно, максималистский сценарий будущего. По одному из прогнозов ФАО, при определенных условиях можно будет прокормить примерно 30 млрд человек, хотя реальная цифра, скорее всего, составит 10–15 млрд человек.
На таком мировом фоне положение России может вызывать определенную тревогу. Потенциальные возможности для производства продовольствия в стране достаточно велики. Однако в СССР долгое время преобладал экстенсивный путь решения продовольственной проблемы, который фактически себя уже исчерпал. В 1991 г. один работник сельского хозяйства мог прокормить примерно 13 человек, а это показатель, значительно более низкий, чем в большинстве развитых стран. К тому же в 1990-е гг. душевое производство продуктов питания в России заметно уменьшилось.
165. Глобальная энергетическая проблема и пути ее решения
Глобальная энергетическая проблема – это прежде всего проблема надежного обеспечения человечества топливом и энергией. «Узкие места» в таком обеспечении не раз обнаруживались и в прошлые эпохи. Но в глобальном масштабе они впервые проявились в 70-х гг. XX в., когда разразился энергетический кризис, ознаменовавший собой конец эры дешевой нефти. Этот кризис вызвал настоящую цепную реакцию, затронув всю мировую экономику. И хотя нефть затем снова подешевела, глобальная проблема обеспечения топливом и энергией сохраняет свое значение и в наши дни. Не могут не волновать и пути ее решения в будущем.
Главной причиной возникновения глобальной энергетической проблемы следует считать очень быстрый – нередко поистине «взрывной» по характеру – рост потребления минерального топлива и соответственно размеров его извлечения из земных недр. Достаточно сказать, что только за период с начала и до 80-х гг. XX в. в мире было добыто и потреблено больше минерального топлива, чем за всю предшествовавшую историю человечества. В том числе только с 1960 по 1980 г. из недр Земли было извлечено 40 % угля, почти 75 % нефти и около 80 % природного газа, добытых с начала века.
Характерно, что до середины 1970-х гг., когда трудности с обеспечением топливом обнаружились в глобальном масштабе, прогнозы обычно не предусматривали никакого сокращения темпов прироста его потребления. Так, предполагалось, что мировая добыча полезных ископаемых в 1981–2000 гг. примерно в 1,5–2 раза превысит добычу за предшествовавшее 20-летие. А абсолютное мировое потребление первичных энергоресурсов на 2000 г. прогнозировалось в объеме 20–25 млрд тут, что означало бы увеличение по отношению к уровню 1980 г. в 3 раза! И хотя затем все планы и прогнозы ресурсоизвлечения были пересмотрены в сторону сокращения, длительный период довольно расточительной эксплуатации этих ресурсов не мог не вызвать некоторых негативных последствий, которые сказываются и в наши дни.
Одно из них заключается в ухудшении горно-геологических условий залегания добываемого топлива и соответствующем удорожании добычи. В первую очередь это относится к старопромышленным районам зарубежной Европы, Северной Америки, России, Украины, где растет глубина шахт и особенно нефтяных и газовых скважин.
Вот почему расширение ресурсных рубежей – продвижение добычи топлива и сырья в ресурсные районы нового освоения с более благоприятными горно-геологическими условиями – в известной мере можно рассматривать как компенсацию этого ущерба и путь к снижению себестоимости добычи топлива. Но при этом нельзя забывать и о том, что общая капиталоемкость его добычи в районах нового освоения, как правило, значительно выше.
Другое негативное последствие заключается в воздействии горнодобывающей промышленности на ухудшение экологической обстановки. Это относится как к расширению открытой добычи полезных ископаемых, добычи на шельфе, так и в еще большей мере к добыче и потреблению сернистых топлив, а также аварийным выбросам нефти.
Ко всем этим причинам возникновения глобальной энергетической проблемы необходимо добавить еще одну, лежащую уже в сфере экономической политики и геополитики. Речь идет о глобальной конкурентной борьбе за топливно-энергетические ресурсы, за их раздел и передел между гигантскими топливными корпорациями.
В начале XXI в. в широкий обиход вошло понятие о глобальной энергетической безопасности. Стратегия такой безопасности основывается на принципах долгосрочного, надежного, экологически приемлемого энергоснабжения по обоснованным ценам, устраивающим как страны-экспортеры, так и потребителей. Глобальная энергетическая безопасность во многом зависит от практических мер по дальнейшему обеспечению мировой экономики прежде всего традиционными видами энергоресурсов (по прогнозам и в 2030 г. примерно 85 % энергетических потребителей человечества будут покрывать ископаемые углеводорода). Но и значение альтернативных источников энергии тоже будет расти.
Каковы же основные пути решения глобальной энергетической проблемы? Что может дать для ее решения современный этап НТР? Ответ на эти вопросы неоднозначен, он предполагает комплекс социально-экономических, технико-технологических, да и политических мер.
Среди них есть как традиционные, имеющие преимущественно экстенсивный характер, так и более новые и интенсивные.
Самый традиционный из таких путей заключается в дальнейшем наращивании ресурсов минерального топлива. В результате его осуществления мировые ресурсы угля и природного газа в последние два-три десятилетия не только значительно увеличились, но и росли опережающими темпами по отношению к их добыче. Соответственно возросли и показатели обеспеченности этими видами топлива: считается, что при современном уровне добычи разведанных запасов природного газа должно хватить 60–85 лет. В общем, то же можно сказать и о нефти, мировые разведанные запасы которой в 1950 г. оценивались всего в 13 млрд т, а в 2006 г. – уже в 190 млрд т. Кратность запасов нефти (т. е. отношение общих остаточных запасов к текущей добыче) по большинству оценок составляет 40 лет, а запасов угля – 150 лет. При оценке перспектив увеличения такой кратности нужно учитывать и то, что разведанные (доказанные) запасы топлива обычно составляют лишь очень небольшую часть общегеологических. Так, по данным Мирового энергетического совета (МИРЭС), в общих мировых ресурсах топлива на долю достоверных приходится немногим больше 10 %, а в России – только 4 %.
Оценивая перспективы роста разведанных запасов минерального топлива и обеспеченности ими, необходимо учитывать и возможное внедрение разных технико-технологических новшеств, например увеличение его извлекаемости из земных недр. Ведь в 1980-х гг. коэффициент отдачи пластов в среднем для топливных ресурсов составлял 46 % (в том числе для угля открытой добычи – 80–90 %, для угля шахтной добычи – 35–80, для нефти – 35, для природного газа – 80 %).
Путь наращивания запасов топлива всегда был главным. Но после энергетического кризиса середины 1970-х гг. на первое место выдвинулся второй путь, который заключается в более рациональном и экономном их использовании, или, иными словами, в осуществлении политики энергосбережения.
В эпоху дешевого топлива в большинстве стран мира сложилась весьма ресурсоемкая экономика. В первую очередь это относилось к наиболее богатым минеральными ресурсами странам – США, Канаде, Австралии, Китаю и в особенности к Советскому Союзу, где на единицу ВВП потребляли значительно больше условного топлива, чем в США. В странах Восточной Европы ресурсоемкость единицы ВВП была также в два-три раза выше, чем в странах Западной Европы. Поэтому переход на рельсы энергосбережения имел очень большое значение. Политику сбережения стали осуществлять и в промышленности, и на транспорте, и в коммунально-бытовом секторе, и во всех других сферах деятельности. При этом она достигалась не только путем внедрения энергосберегающих технологий, ведущих к снижению удельной энергоемкости, но и в значительной мере благодаря перестройке всей структуры национальных экономик мирового хозяйства. Не случайно в таком основополагающем документе, как «Повестка дня на XXI век», принятом на Конференции по окружающей среде и развитию в Рио-де-Жанейро в 1992 г., прямо говорилось о том, что для обеспечения устойчивого развития странам следует найти пути, позволяющие обеспечить экономический рост и процветание при одновременном уменьшении расхода энергии и сырья.
Действительно, несмотря на все достижения техники и технологии, средний мировой уровень полезного использования первичных энергоресурсов и в наши дни составляет всего 1/3 (при сжигании угля – 20 %, нефти – 24, природного газа – 48 %). Поэтому в литературе нередко приводится высказывание известного английского физика Дж. Томсона о том, что эффективность современных энергетических установок находится примерно на том же уровне, как если бы нужно было сжечь целый дом, чтобы зажарить свиную тушу… Но это также означает, что повышение КПД использования топлива даже на 1 % означало бы экономию огромного количества топлива. В последнее время для улучшения ситуации осуществляют многие технико-технологические нововведения. Энергосбережение увеличивается благодаря усовершенствованию промышленного и коммунального оборудования, выпуску более экономичных автомобилей и т. п. К числу макроэкономических мероприятий в первую очередь следует отнести постепенное изменение структуры потребления энергетических ресурсов с ориентацией на увеличение доли возобновляемых и нетрадиционных первичных энергоресурсов.
Наибольших успехов на пути энергосбережения добились экономически развитые страны Запада. Только за первые 10–15 лет после начала мирового энергетического кризиса энергоемкость их ВВП уменьшилась на 1/3, а доля в мировом потреблении топлива и энергии сократилась с 60 % до 48 %. Это значит, что общая энергоемкость экономики развитых стран сохраняется и темпы роста ВВП начали опережать темпы роста потребления топлива и энергии.
В 1991–2000 гг. Среднегодовые темпы прироста ВВП в развитых странах составили 2,4 %, а потребление привычных энергоресурсов – 1,22, в 2000–2010 гг. аналогичные показатели должны составить 2,4 и 0,7 %.
Статистика свидетельствует о том, что в 2000–2006 гг., несмотря на экономический рост, объем потребляемого топлива в США увеличился лишь на 3 %, в Японии, Франции, Норвегии – всего на 1,5 %, в Великобритании он остался на прежнем уровне, а в Германии, Швейцарии и Швеции даже снизился.
В отличие от стран Запада в странах Центрально-Восточной Европы, СНГ, Китае обстановка меняется гораздо медленнее, и их экономика остается еще весьма энергоемкой. То же относится и к большинству развивающихся стран, вступивших на путь индустриализации. Например, в странах Азии и Африки потери попутного природного газа, добываемого вместе с нефтью, составляют 80—100 %.
При характеристике перспектив глобальной энергетической проблемы необходимо особо остановиться на использовании принципиально новых путей ее решения, связанных с достижениями современного этапа НТР.
Во-первых, это относится к будущему развитию атомной энергетики, где уже начинает входить в эксплуатацию новое поколение атомных реакторов. Ее позиции могут значительно укрепиться. К тому же в последнее время снова стали обсуждать вопрос о судьбе реакторов на быстрых нейтронах (РРБН). Когда-то они были задуманы как вторая, гораздо более эффективная «волна» атомной энергетики, позволяющая использовать не только уран-235, но и уран-238. Но затем работы над ними были свернуты.
Во-вторых, уже давно ведутся работы по прямому преобразованию тепловой энергии в электрическую, минуя паровые котлы и турбины, при помощи МГД (магнитогидродинамических) – генераторов. Еще в 1971 г. в Москве была пущена первая опытно-промышленная установка такого типа мощностью 25 тыс. кВт. Достоинства МГД-генераторов заключаются в высоком КПД, отсутствии вредных выбросов в атмосферу, возможности быстрого, в течение нескольких секунд, запуска.
В-третьих, положено начало созданию криогенного турбогенератора, в котором за счет охлаждения ротора жидким гелием достигается эффект сверхпроводимости. Достоинства такого турбогенератора – небольшие габариты и масса, высокий КПД. Опытно-промышленный образец его мощностью в 20 тыс. кВт был создан в СССР (Ленинград), теперь подобные работы ведут в США, Японии, других странах.
В-четвертых, очень большие перспективы имеет использование в качестве топлива водорода. По мнению некоторых специалистов, этот путь может коренным образом изменить всю будущую техногенную цивилизацию. По-видимому, наибольшее применение водородное топливо найдет сначала в автомобилестроении. Во всяком случае, первый водородный автомобиль еще в начале 1990-х гг. выпустила японская «Мазда». Для него была разработана и новая конструкция двигателя.
В-пятых, продолжаются работы, начатые в свое время выдающимся отечественным физиком академиком А. Ф. Иоффе, по созданию электрохимических генераторов или топливных элементов.
Основным горючим в топливных элементах также служит водород, который пропускают через полимерные мембраны с катализатором. При этом происходит химическая реакция с кислородом воздуха, и водород превращается в воду, а химическая энергия его сгорания – в электрическую. Главные достоинства двигателя на топливных элементах – очень высокий КПД (65–70 % и более), что вдвое выше обычных двигателей. К его достоинствам относятся также удобство применения, нетребовательность к ремонту, бесшумность при работе.
До недавнего времени топливные элементы конструировали только для специальных целей – например, для космических исследований. Но теперь работы по их более широкому применению ведутся во многих экономически развитых странах, среди которых первое место занимает Япония. По оценкам специалистов, их общая мощность в мире ныне измеряется уже миллионами киловатт. В Токио и Нью-Йорке построены электростанции, работающие на топливных элементах. А германский «Даймлер-Бенц» стал первым в мире автомобильным концерном, сумевшим создать действующий прототип машины с двигателем на топливных элементах.
Наконец, в-шестых, речь должна идти о самом главном – об управляемом термоядерном синтезе (УТС).
Тогда как атомная энергетика основана на реакции деления ядер, в основе термоядерной лежит обратный процесс слияния ядер изотопов водорода, в первую очередь дейтерия, а также трития. В этом случае при ядерном сжигании 1 кг дейтерия выделяется в 10 млн раз больше энергии, чем при сжигании 1 кг угля. Но чтобы термоядерная реакция началась, нужно разогреть плазму до температуры в 100 млн градусов (на поверхности Солнца она достигает «всего» 6 млн градусов). Если иметь в виду термоядерную или водородную бомбу, то люди уже научились ее (плазму) производить, но на стотысячную-миллионную долю секунды. Вот почему основные усилия направлены на то, чтобы удержать разогретую плазму, создав тем самым условия для управляемого термоядерного синтеза.
Для этого используют установки разных типов, но наибольшее распространение получил предложенный академиками А. Сахаровым и И. Таммом в 1950-х гг. реактор «Токамак» (тороидальная камера в магнитном поле). На установке «Токамак-10» советским ученым удалось разогреть плазму сначала до 10, затем до 25 и 30 млн градусов. В Принстонском университете (США) ученые разогрели ее до 70 млн градусов. Пока все это – экспериментальные (демонстрационные) реакторы. Обычно отмечают и относительную безопасность термоядерного реактора для окружающей среды, что также служит важным аргументом. По словам И. В. Бестужева-Лады, здесь «никаким Чернобылем не пахнет».
Надо иметь в виду и то, что главный ресурс термоядерной энергетики – это ресурс дейтерия, содержащегося в водах Мирового океана в концентрации около 0,015 % (так называемая тяжелая вода). Согласно современным расчетам, при использовании этих ресурсов дейтерия потенциальная выработка электроэнергии могла бы составить 4,4 *1024 кВт*ч, что в пересчете на тепловой эквивалент примерно в 60 млн раз превышает современный уровень мирового энергопотребления. Следовательно, термоядерную энергию можно рассматривать как практически неисчерпаемую. Только в отличие от геотермальной, солнечной, приливной, ветровой она создается руками человека.
Очень важно, что основные исследования по управляемому термоядерному синтезу проводятся в условиях постоянного обмена научной информацией между странами, при координации их Международным агентством по атомной энергии.
В первую очередь они концентрируются вокруг проекта ПТЭР (Международный исследовательский термоядерный реактор), работа над которым началась еще в конце 70-е гг. и успешно продолжается, несмотря на выход из него США. Для сооружения ПТЭР уже выбрана площадка во Франции (Кадараш). Работа, начатая в 2007 г. продолжится по-видимому 8– 10 лет. Ожидается, что ПТЭР позволит разогреть плазму до температуры в 150 млн градусов и удерживать ее в таком состоянии в течение 500 секунд.
Рис. 151. Прогноз роста мирового энергопотребления до 2060 г.
Существует много сценариев развития мировой энергетики на долгосрочную перспективу. По некоторым из них глобальное энергопотребление в середине XXI в. увеличится до 20 млрд т (в нефтяном эквиваленте), причем по объему этого потребления развивающиеся страны к этому времени обгонят развитые (рис. 151). А к 2100 г. даже при среднем варианте глобальное энергопотребление может возрасти до 30 млрд тут (рис. 152).
Одновременно произойдут и важные структурные изменения: уменьшится доля ископаемых видов топлива и возрастет доля возобновляемых, в особенности, нетрадиционных возобновляемых источников энергии (НВИЭ) – таких как солнечная, ветровая, геотермальная и приливная. Все они принципиально отличаются от традиционных источников минерального топлива своей возобновляемостью и экономической эффективностью. Большие перспективы имеет и использование биотоплива, в особенности биоэтанола. Американские ученые-футурологи предполагают, что к 2010 г. альтернативные источники будут давать уже 10 % производимой в мире энергии, к 2016 г. КПД энергетических установок возрастет до 50 %, к 2017 г. начнется повсеместное использование топливных батарей, а с 2026 г. – коммерческое использование термоядерных реакторов.
Из всего сказанного напрашивается вывод о том, что для крайне пессимистического взгляда на энергетическое будущее человечества вряд ли есть достаточные основания. Конечно, может произойти истощение отдельных бассейнов топлива, которое повлияет и на судьбу отдельных районов горной промышленности. Но перспектива абсолютного недостатка топлива все же маловероятна. Все-таки суммарные разведанные запасы большинства топливных ископаемых обеспечивают возможность сохранения достаточно высоких уровней добычи – по крайней мере до середины XXI в., когда может вовсю заработать термоядерная энергетика.
Рис. 152. Прогноз роста мирового энергопотребления до 2100 г.
Что же касается общего количества энергии, содержащейся в земных недрах и ежегодно возникающей на нашей планете и в околоземном пространстве, то оно настолько велико, что теоретически, по-видимому, не может быть и речи о возможности исчерпания энергетического потенциала человечества в сколько-нибудь обозримом будущем.
На этом мировом фоне, положение России выглядит довольно противоречивым. С одной стороны, Россия занимает третье место в мире по общему потреблению первичных энергетических ресурсов (1,2 трлн т). Уже разведанных запасов нефти ей хватит на 55, а природного газа на 85 лет. К тому же ее недры таят в себе еще много неразведанных богатств. С другой стороны, энергоемкость ВВП в России в начале XXI в. были в 2,5 раза выше, чем в США и в 3,5 раза – чем в Западной Европе. Отсюда вытекает необходимость перехода к менее расточительной энергетической политике, к лучшему использованию достижений НТР. А вот и конкретный пример такого рода: в 2016–2030 гг. предполагается завершить создание демонстрационный, а к 2050 г. – промышленной термоядерной электростанции.
166. Глобальная сырьевая проблема и пути ее решения
Глобальная сырьевая проблема имеет ряд общих черт с проблемой энергетической, поэтому неудивительно, что их иногда рассматривают вместе в виде единой топливно-сырьевой проблемы. Действительно, сущность сырьевой проблемы также заключается в тех возрастающих трудностях снабжения сырьем, которые раньше возникали на национальном или региональном уровнях, а ныне стали обнаруживаться и на глобальном уровне. Об этом свидетельствует мировой сырьевой кризис 1970-х гг., отрицательно сказавшийся на всех сырьевых отраслях, да и на всем мировом хозяйстве. Подобные «сбои» случались и позднее, что свидетельствует об известной цикличности развития, с которой и связано либо увеличение, либо уменьшение потребностей в разного рода сырьевых материалах.
Но между сырьевой и энергетической проблемами существуют и определенные различия, объясняющиеся как различиями в сферах применения топлива и сырья, так и тем, что само количество видов минерального (не говоря уже о неминеральном) сырья измеряется не единицами, а многими десятками.
Главной причиной возникновения глобальной сырьевой проблемы также следует считать постоянный рост объемов минерального сырья, извлекаемого из недр Земли, особенно ускорившийся во второй половине XX в. Достаточно привести данные о том, что только в 1960–1980 гг. было извлечено 50 % меди и цинка, 55 % железной руды, 60 % алмазов, 65 % никеля, калийных солей и фосфоритов и около 80 % бокситов от общего объема их добычи с начала века. В результате началось истощение многих бассейнов и месторождений, ускорилось обеднение многих используемых руд, возросло количество извлекаемой из недр пустой породы. Эту явно негативную тенденцию часто иллюстрируют примером с медной рудой, добываемой в США, Замбии, некоторых других странах. Так, на медных рудниках американского штата Монтана содержание меди в руде снизилось с 30 % на начальном этапе освоения до 0,5 %. Этот процесс затронул разные виды горно-металлургического, горно-химического и других видов сырья.
Одновременно с ростом добычи во многих случаях стали ухудшаться и горно-геологические условия залегания и извлечения полезных ископаемых. А стремление как-то компенсировать такое ухудшение путем освоения богатых месторождений в новых сырьевых районах, в свою очередь, привело к заметному увеличению территориального разрыва между центрами добычи и потребления, означающему неизбежный рост затрат на перевозку. Выше уже говорилось о чрезвычайно возросшей зависимости стран Западной Европы, Японии и даже США от импорта многих важных видов минерального сырья (табл. 101, 102). К этому можно добавить и ухудшение экологической обстановки, что всегда бывает связано с преобладанием экстенсивных методов ведения сырьевого хозяйства.
Рис. 153. Обеспеченность полезными ископаемыми на XXI в. (по Л. В. Таусон)
Одним из важных последствий перечисленных процессов стало общее снижение обеспеченности минеральными ресурсами, в том числе и на глобальном уровне. Конечно, при этом необходим дифференцированный подход к отдельным видам сырья. Расчеты обеспеченности делались и делаются многими специалистами, причем расхождения между ними нередко бывают довольно большими. Тем не менее знакомство с ними представляет немалый интерес (рис. 153).
Перейдем теперь к характеристике путей решения глобальной сырьевой проблемы. На основе изучения рекомендаций международных форумов, включая конференцию в Рио-де-Жанейро в 1992 г. и предложения отдельных авторитетных специалистов, можно заключить, что к числу таких путей относятся следующие.
Во-первых, дальнейшее продолжение геолого-поисковых и геолого-разведочных работ с целью увеличения разведанных запасов минерального сырья. Можно заметить, что эта важная задача решается довольно успешно. Так, разведанные запасы бокситов только в 1945–1985 гг. выросли в 36 раз, тогда как добыча – примерно в 10 раз. Разведанные запасы меди за тот же период увеличились в 7 раз, а добыча – в 3 раза. В десятки раз возросли запасы фосфоритов, калийных солей, многих других нерудных ископаемых. Особо следует отметить перспективы, открывающиеся в связи с разведкой и последующим освоением полезных ископаемых на шельфе, материковом склоне и глубоководном дне Мирового океана.
Во-вторых, более полное и, главное, комплексное использование извлекаемых из недр Земли минеральных ресурсов. Вспомним, что о большой роли этого пути еще в конце 1930-х гг. говорил академик А. Е. Ферсман.
В-третьих, более последовательное и энергичное осуществление политики ресурсосбережения и снижения общей материалоемкости производственных процессов.
В-четвертых, более широкое использование вторичного сырья, которое во многих развитых странах уже стало важным составным элементом рационального природопользования.
В-пятых, замена части природного сырья и полученных на его основе материалов более экономичными искусственными материалами, к числу которых относятся нашедшие уже широкое применение пластмассы, керамика, стекловолокно и др.
Для России, как страны с огромным природно-ресурсным потенциалом, на первый взгляд сырьевая проблема не должна быть актуальной. В общем, так оно и было, пока хозяйство страны развивалось преимущественно по экстенсивному пути. Но в последнее время ее сырьевая экономика стала все чаще испытывать разного рода кризисные явления. Происходит истощение месторождений, растет стоимость добычи сырья (не случайно Н. Н. Моисеев охарактеризовал российские ресурсы как самые дорогие в мире), снижается настоящая и прогнозная ресурсообеспеченность. Поэтому и для России не просто важен, а необходим переход к ресурсосбережению и более эффективному развитию сырьевых отраслей экономики.
167. Глобальная проблема освоения Мирового океана
На всех этапах развития человеческой цивилизации Мировой океан был одним из важнейших источников поддержания жизни на Земле. Хорошо известен его вклад в стабилизацию климата, круговорот веществ, обеспечение кислородом, поддержание биоразнообразия. В полной мере это относится и к нашему времени, когда значительно увеличилось использование биологических и началось использование минеральных ресурсов Мирового океана. Однако взаимодействие человека с океанической средой (кстати, существенно отличающееся от взаимодействия общества и природы на суше) ныне достигло таких масштабов, что ученые стали называть Мировой океан уже не просто единой природной, а природно-хозяйственной системой. В самом деле, вмешательство человека в XX в. охватило практически уже всю его акваторию. Но этот тезис нуждается в уточнении.
Некоторые проблемы Мирового океана действительно связаны со всей его огромной акваторией. Достаточно напомнить об основных трассах мирового морского флота или о нефтяном загрязнении даже удаленных от суши частей океана. И тем не менее большинство таких проблем относится все же к тем пространствам, которые С. Б. Шлихтер назвал акватерриториальными зонами, или контактными зонами на границе моря и суши. Можно сказать, что каждая такая зона состоит из трех взаимосвязанных между собой частей. Во-первых, это акваториальная зона, т. е. собственно океаническая, морская зона, прилегающая к суше, минеральные, биологические, энергетические, рекреационные ресурсы которой уже широко используют. Во-вторых, это береговая линия Мирового океана, образующая непосредственную границу между ним и сушей, которая имеет общую протяженность в 450 тыс. км и пока освоена с разной степенью интенсивности. В-третьих, это прибрежная (приморская, приокеаническая) зона, значение которой во второй половине XX в. заметно возросло вследствие уже не раз упоминавшегося сдвига к морю и населения, и его хозяйственной деятельности.
Конечно, не на всем протяжении береговой линии океана, но все-таки уже во многих ее частях в пределах контактной зоны «море – суша» образовались, по С. Б. Шлихтеру, акватерриториальные хозяйственные комплексы. Именно в их пределах и возникает большинство конфликтных ситуаций, связанных с одновременным развитием расселения, промышленности, транспорта, торговли, сельского хозяйства, рекреации, непроизводственной сферы. Именно здесь проявляется особенно острое соперничество ТНК и разных военно-политических и экономических союзов и группировок.
Как это ни странно, но в целом глобальная проблема Мирового океана, несмотря на многочисленность публикаций, пока не нашла в литературе достаточно четкой интерпретации. Хотя эта проблема весьма многопланова, все же представляется, что главных аспектов у нее три – экономический, расселенческий и экологический.
Экономический аспект непосредственно связан с формированием морского всемирного хозяйства. Это понятие пока не стало общеупотребительным и поэтому нуждается в разъяснении.
Рис. 154. Структура морского хозяйства
Морское всемирное хозяйство – это часть всемирного (мирового) хозяйства, выделившаяся в относительно самостоятельную экономическую категорию в результате развития производительных сил общества, территориального разделения труда, интернационализации и глобализации мировой экономики. Оно представляет собой совокупность морских национальных хозяйств и разнообразных, технологически в разной степени связанных между собой отраслей материального и нематериального производства, объединенных общим предметом труда – использованием ресурсов Мирового океана. Морское всемирное хозяйство отличается высокой капиталоемкостью, значительной степенью риска, большой зависимостью от стихии, что также обусловливает неодинаковость развития его составных частей.[86]
О стоимостных параметрах морского всемирного хозяйства можно судить по следующим показателям, относящимся к началу 90-х гг. XX в. Общая стоимость продукции морехозяйства оценивалась тогда в 400 млрд долл., в том числе подводной добычи нефти и газа – в 200, продукции мирового транспорта – в 100, рыбного хозяйства – в 50 и морского туризма – в 40 млрд долл. По некоторым оценкам, эта цифра затем возросла до 600 млрд долл. и в перспективе, видимо, увеличится еще более.
Несколько лучше разработан вопрос о структуре морского хозяйства (морехозяйства), которую можно представить в виде достаточно наглядной схемы (рис. 154). О соотношении главных его составных частей можно судить по приведенным выше стоимостным показателям. Разумеется, в отдельных странах они сочетаются по-разному – в зависимости от особенностей природно-ресурсного потенциала и уровня экономического развития этих стран. Но в типологическом плане они находят выражение в формировании зон нефтегазодобычи на шельфе, рыболовных зон, портово-промышленных комплексов (ППК), свободных экономических зон, рекреационных зон и др. Все эти виды морехозяйственной деятельности сочетают в себе акваториальные и береговые производственные образования.
В последнее время появились также разработки в области морской инфраструктуры. Кней относят объекты морского хозяйства, обеспечивающие добычу нефти и природного газа, добычу твердых полезных ископаемых, морскую химическую промышленность, морское торговое и пассажирское судоходство, морскую рыбную промышленность, морские туризм, отдых и рекреацию. К этому перечню можно добавить и инфраструктуру навигационно-гидрографического обеспечения морехозяйственной деятельности.
Активная морехозяйственная деятельность уже сама по себе становится первопричиной возникновения многих сложных проблем, которые можно рассматривать на страновом, региональном и даже глобальном уровнях. Что же касается последнего из этих уровней, то в этом случае они служат прямым отражением глобальных энергетической, сырьевой, продовольственной проблем, одним из путей решения которых и стало привлечение ресурсов Мирового океана. Выше уже было отмечено, что морские месторождения нефти и природного газа дают примерно 30 % всей мировой добычи этих видов топлива. Но в не столь отдаленной перспективе эта доля возможно возрастет сначала до 2/5, а затем и до 1/2.
Расселенческий аспект глобальной проблемы Мирового океана также представляет большой интерес для географического изучения. Об этом свидетельствуют хотя бы следующие количественные показатели. В 100-километровой прибрежной зоне Мирового океана ныне проживают более 2 млрд человек, в том числе огромное число горожан; и это не говоря уже о многих десятках миллионов людей, ежегодно заполняющих приморские пляжи. Все они тесно связаны с океаном своей хозяйственной или рекреационной деятельностью. К этому можно добавить и само «население океана» – те 2–3 млн человек, которые единовременно находятся в самих океанических акваториях. Все они либо занимаются производственной деятельностью в океане (ловом рыбы и другими морскими промыслами, добычей полезных ископаемых, обслуживанием морских судов), либо являются пассажирами таких судов.
На протяжении последних десятилетий приморское население постоянно возрастает, что во многом связано и с тем сдвигом к морю, который стал характерен для ряда районов планеты. Одновременно растет и уровень приморской урбанизации, увеличивается число приморских городов-«миллионеров».
Рассматривая географические закономерности образования приморских и приокеанских сгустков населения, Б. С. Хорев обратил внимание на их территориальную связь с теплыми океаническими течениями. В самом деле, крупные очаги расселения людей в Западной Европе и Северной Америке образовались как раз в тех местах, где близко проходит теплый Гольфстрим. Так же влияет теплое течение Куросио на Японию, а Северо-Тихоокеанское течение – на западное побережье США и Канады. С другой стороны, там, где у берегов Африки проходят холодные Канарское и Бенгельское, у западных берегов Южной Америки Перуанское, а у западных и восточных берегов Северной Америки соответственно Калифорнийское и Лабрадорское течения, на прилегающих территориях суши их сопровождает настоящая демографическая пустыня.[87]
Экологический (природоохранный) аспект глобальной проблемы Мирового океана следует рассматривать как своего рода отражение все усиливающейся производственной деятельности населения. К сожалению, эта деятельность далеко не всегда учитывает особенности экологической системы Мирового океана, особую динамичность океанической среды, в результате чего антропогенная нагрузка оказывает на нее не только локальное, но и глобальное негативное воздействие. В данном случае сказываются не только такие объективные причины, как недостаточное познание человеком некоторых законов природы, но и такие субъективные, как разного рода ошибки в проектировании и строительстве сооружений и судов, недостатки в их эксплуатации, техногенные аварии и др.
В результате нефтяного загрязнения, металлизации, химизации океанической среды «здоровью» океана нанесен уже большой ущерб. По мнению авторитетных американских специалистов, люди сами подтолкнули Мировой океан к опасной черте – к пределу его естественных возможностей, а в некоторых случаях вывели его и за эти пределы. Вот почему проблемы рационального океанического природопользования ныне привлекают внимание во всем мире.
В соответствии с принятой в Рио-де-Жанейро в 1992 г. «Повесткой дня на XXI век» 1998 г. был объявлен ООН Международным годом Мирового океана. Эта акция рассматривалась как предоставление уникальной возможности привлечения внимания к важной роли океана и прибрежной среды, а также придания большей политической актуальности вопросам, связанным с океаном, включая их социально-экономические аспекты. Летом 1998 г. в столице Португалии Лиссабоне была организована специализированная выставка ЭКСПО-98 на тему «Мировой океан. Наследие для будущего». Можно добавить, что ныне изучением Мирового океана занимаются сотни национальных и международных организаций, экипажи сотен научно-исследовательских и других судов, а также береговые, ледовые, подводные и космические лаборатории.
Россия принимает участие во многих из этих международных программ. Кроме того, в стране разработана Федеральная целевая программа «Мировой океан», которую намечают осуществить в три этапа до 2015 г. Эта программа должна способствовать восстановлению прежних позиций России в Мировом океане.
168. Конвенция ООН по морскому праву
Помимо экономического, расселенческого и экологического аспектов глобальная проблема Мирового океана имеет еще один чрезвычайно важный аспект, связанный и с экономической, и с экологической, но также и с военной и политической деятельностью в его пределах. Это вопросы международно-правового регулирования акватории океана с учетом принятого внутреннего ее членения. При таком членении общую площадь океанической акватории (361 млн км2, или 70,8 % всей территории Земли) подразделяют на: 1) континентальный шельф с глубинами до 100–200 м (27,5 млн км2, или 7,5 % всей территории); 2) материковый склон с глубинами до 2–3 км (соответственно 39 млн и 10,8 %) и 3) собственно океаническую область (295 млн км2 и 81,7 %).
На протяжении многих веков Мировой океан считали достоянием всего человечества, общей ареной судоходства и рыболовства. При этом исходили из юридического положения о том, что объектом собственности не может быть пространство, которое нельзя захватить и огородить. По этому поводу голландский юрист и социолог Гуго Гроций в своем трактате «Свободное море» (1609) писал: «Всякое право собственности покоится на оккупации, для чего необходимо, чтобы движимое имущество было захвачено, а недвижимое огорожено, поэтому все то, что не может быть захвачено или огорожено, не может быть объектом собственности». Так сложился принцип свободы открытого моря.
Однако в XVII в. в связи с зарождением капиталистических отношений в некоторых странах Европы появляется понятие территориальных вод, находящихся под юрисдикцией того или иного прибрежного государства. В ту пору ширина полосы таких вод определялась видимой линией горизонта или дальностью полета ядра берегового орудия и составляла, как правило, 3 морские мили. Затем в XX в. большинство прибрежных государств расширило свои территориальные воды до 12 миль (22 км).
Но полный пересмотр всей правовой основы классификации вод и дна Мирового океана начался уже во второй половине XX в. Обострение борьбы за раздел и передел водной поверхности морей и океанов объяснялось как политическими, так и экономическими причинами. К числу политических причин можно отнести стремление отдельных государств утвердить свое военно-политическое господство в разных районах Мирового океана. К числу экономических – прежде всего попытки овладения ресурсами континентального шельфа, который концентрирует основные биологические и минеральные ресурсы океана.
Начало такому пересмотру положили США. Еще в 1945 г. специальной прокламацией президента было провозглашено право этой страны на контроль за разработкой минеральных ресурсов дна шельфовой зоны и живых ресурсов ее вод. (Хотя в ту пору в пределах национальной юрисдикции на континентальном шельфе оставались еще некоторые свободы, в том числе рыболовства, судоходства, прокладки трубопроводов и линий кабельной связи.) Этот шаг США вызвал своего рода цепную реакцию. Уже в 1947 г. свои претензии на прибрежную 200-мильную акваторию выдвинуло правительство Чили, затем то же сделали некоторые другие страны Латинской Америки, где морское рыболовство переживало тогда настоящий бум. Естественно, что потребовалась разработка соответствующей международной конвенции.
Реальных результатов удалось добиться только в 1958 г., когда на организованной ООН Первой конференции по морскому праву в Женеве были приняты четыре важные конвенции. Они вобрали в себя все принципы и нормы, выработанные к этому времени морской практикой государств. Женевские конвенции исходили из следующего принципа: государство обладает суверенитетом над своей частью морской акватории, а открытое море остается свободным для всех. Но четкие границы этой морской акватории не были определены. Не удалось их определить и на созванной специально для этой цели в 1960 г. Второй конференции ООН по морскому праву. Западные государства считали, что территориальные воды должны быть 3-мильными, а СССР и страны Восточной Европы выступали за 12-мильные зоны.
В 1960-е гг. эта проблема стала еще более актуальной в связи с резким расширением использования ресурсов морского дна, да и биологических ресурсов океана. Споры о 3– или 12-мильных территориальных водах попросту потеряли всякий смысл, поскольку многими странами уже были выдвинуты претензии на 30-, 100– и 200-мильные (это 370 км) территориальные воды. Главными инициаторами такого пересмотра международного морского права оказались развивающиеся страны, стремившиеся таким путем улучшить свое экономическое положение, но большое участие в этом приняли и развитые страны. Еще в 1976 г. закон об установлении 200-мильной экономической зоны приняли США. Одновременно такие же экономические (рыболовные) зоны были установлены Великобританией, Данией, Норвегией, многими другими странами Европы, Канадой, некоторыми развивающимися странами. В декабре 1976 г. Верховным Советом СССР также был принят указ «О временных мерах по сохранению живых ресурсов и регулированию рыболовства в морских районах, прилегающих к побережью СССР». В результате уже в середине 1970-х гг. 35 % акватории Мирового океана (что превышает площадь всей земной суши) было объявлено собственностью прибрежных государств. А к 1981 г. закрытыми для рыболовства и других форм хозяйственной деятельности объявили свои 200-мильные зоны уже 112 государств. Все это привело к возникновению многих конфликтных ситуаций. В качестве примеров можно привести так называемую «тресковую войну» между Англией и Исландией, «омаровую» – между Францией и Бразилией, «тунцовую» – между США и Мексикой, споры между Грецией и Турцией о разграничении шельфа в Эгейском море.
Нужно учитывать и то, что Мировой океан продолжал оставаться ареной военного противоборства великих держав. Военно-морские флоты НАТО и Советского Союза были развернуты во многих морях, особенно наиболее важных в стратегическом отношении. Они наблюдали за действиями потенциального противника, а в случае необходимости должны были не только охранять свои трансокеанские коммуникации но и применить оружие. Такое военно-морское противостояние требовало огромной затраты сил и средств.
Рис. 155. Разграничение вод и дна Мирового океана
Вот почему потребовался созыв Третьей конференции ООН по морскому праву, которая начала свою работу в 1973 г., а закончила ее в 1982 г. принятием новой конвенции, состоящей из 320 статей и 9 приложений. Эта конвенция, которую часто называют «Хартией морей», или «Конституцией для океанов», создала договорно-правовую основу мирного использования Мирового океана в интересах всех стран и народов. На этот раз было уже четко определено разграничение и вод, и дна океана (рис. 155).
Как вытекает из этого рисунка, прежде всего выделены внутренние воды – та часть прибрежной акватории, на которую полностью распространяется суверенитет соответствующего государства. Внутренние воды включают воды портов, рейдов и гаваней, заливов,[88] бухт и лиманов, воды шхерных районов, а также внутренних морей – таких, как Аральское, Белое, Азовское, Внутреннее Японское, Яванское, Молуккское, Банда и др.
Затем следует полоса территориальных вод. Эти воды практически рассматриваются как продолжение прибрежного государства, суверенитет которого полностью распространяется на поверхность и недра морского дна и воздушное пространство над ними. Конвенция в соответствии с международной практикой закрепила положение о 12-мильных территориальных водах.
Затем следует так называемая прилежащая зона шириной 24 мили, которая была определена как пространство открытого моря, примыкающее к территориальным водам, где прибрежное государство осуществляет контроль в случаях, специально предусмотренных международными правовыми актами.
Но особенно большое значение имела разработка конвенцией правовых вопросов создания 200-мильных экономических (специальных экономических) зон, где соответствующие прибрежные государства получили право вести разведку и разработку природных ресурсов, находящихся как в водной толще, так и на морском дне и в его недрах, создавать и использовать искусственные острова, установки и сооружения. Наряду с этим конвенция не возбраняет прибрежным государствам предоставлять другим странам разрешения на, скажем, рыболовство в пределах таких зон. Далее она обязывает прибрежные страны обеспечивать в пределах своих зон сохранение живых ресурсов, не допускать их чрезмерной, а тем более хищнической разработки. Она призывает также к региональному сотрудничеству между странами.
В конвенции было также четко записано, что та часть акватории Мирового океана, которая находится за пределами внутренних территориальных вод и 200-мильных зон, продолжает оставаться «общим достоянием человечества». Ни одно государство, независимо от его географического положения, не может претендовать на суверенитет или осуществлять его по отношению к какой-либо части этого района или его ресурсов. Все виды деятельности по разведке и разработке ресурсов международного района осуществляются на благо всего человечества. Для руководства всей деятельностью в этом районе создается Международный орган по морскому дну, который будет иметь право выдавать разрешения на разведку и эксплуатацию ресурсов глубоководной части Мирового океана, например железомарганцевых конкреций. Этот орган должен не только определять общую политику деятельности в международном районе, но и разрабатывать конкретные меры, связанные с наблюдением за деятельностью государств, охраной морской среды, объемами производства, спросом и ценами на добытое сырье.
В нашей печати не раз отмечалось, что конвенция 1982 г. почти не имеет аналогов в истории мировой дипломатии и в практике ООН по урегулированию глобальных проблем. Тем более, что ее ратифицировало уже подавляющее большинство государств мира. Несмотря на это, и новый правовой режим Мирового океана не избавил прибрежные страны от споров и конфликтов, а в ряде случаев даже увеличил их число. Больше всего подобных конфликтных ситуаций возникало и возникает в связи с 200-мильными экономическими зонами, которые уже к началу 1990-х гг. занимали, по некоторым оценкам, 40 %, а по другим – еще большую часть акватории Мирового океана (рис. 156). На них приходится не менее 4/5 мировых уловов рыбы и значительная часть мировой морской добычи нефти и газа.
Даже при беглом взгляде на рисунок 156 можно предположить, что больше всего проблем с 200-мильными зонами должно возникать там, где расположены островные государства и страны-архипелаги. Действительно, тогда как США имеют экономическую зону площадью 2,2 млн км2, что составляет 23 % их территории, японская экономическая зона достигает 4,5 млн км2, т. е. превышает площадь самой Японии в 12 раз. Еще более поразителен пример государства Кирибати в Океании, расположенного на островах и атоллах общей площадью всего 700 км2. Но при этом площадь экономической зоны этой страны измеряется миллионами квадратных километров! К тому же она в значительной степени совпадает с районом распространения железомарганцевых конкреций на дне Тихого океана.
Подобные международные споры и конфликты в несколько меньшей степени коснулись мирового морского транспорта, не так сильно проявились и в акваториях шельфовой добычи нефти и природного газа, которые (например, Северное море, Персидский залив) были четко подразделены на соответствующие национальные секторы. Но зато они весьма сильно затронули морское рыболовство.
Это объясняется прежде всего тем, что по мере развития дальнего экспедиционного лова экономически развитые страны стали добывать все больше и больше рыбы в отдаленных частях Мирового океана. Так, в 1970-х гг. в экспедиционном плавании у берегов других государств было получено не менее 1/4 всего мирового улова (по стоимости), в том числе на 3,7 млрд долл. у берегов развитых и на 1,9 млрд долл. у берегов развивающихся стран. Особенно усиленно дальним экспедиционным ловом занимались морские флоты СССР, Японии, Великобритании, ФРГ, Дании, Польши, да и ряда других стран. В качестве наиболее яркого примера можно привести старейший район мирового рыболовства – северо-восточную часть Атлантического океана, где введение 200-мильных зон затронуло интересы по меньшей мере 15 стран, которые ранее ловили рыбу в пределах экономических зон Исландии и Норвегии. Примерно такая же ситуация сложилась и в других важнейших рыбопромысловых районах Мирового океана (Ньюфаундленд, северо-западная часть Тихого океана).
Рис. 156. 200-мильные экономические зоны Мирового океана
Большие проблемы возникли и перед развивающимися странами. Введение 200-мильных зон в качестве стимула для развития их собственного рыболовства оправдалось лишь отчасти. В число крупных «добытчиков» морских биологических ресурсов, наряду с Перу, Чили, Индией, Китаем, со временем вошли также Республика Корея, Таиланд, Филиппины, Мексика, Бразилия. Но это все страны, входящие в «верхние эшелоны» развивающегося мира. Что же касается, скажем, приморских стран Тропической Африки, то в большинстве своем они не сумели обеспечить развитие собственного рыболовства. Но в то же время в результате юридических «загородок» они потеряли свои прежние доходы от международного лова – например, в акватории Гвинейского залива. Недоиспользование рыбных ресурсов наблюдается также в некоторых акваториях Юго-Восточной и Юго-Западной Атлантики, Тихого океана.
Тем не менее ныне уже более 140 прибрежных государств полноправно, с учетом международных соглашений и нормативных актов сами определяют общие допустимые уловы в своих 200-мильных зонах, а неиспользуемые их национальными флотами рыбные ресурсы предоставляют в форме лицензирования другим заинтересованным странам.
Можно добавить, что в 1990-е гг. международно-правовое регулирование в сфере Мирового океана было продолжено. Еще в 1992 г. на конференции в Рио-де-Жанейро странам, имеющим выход к морю, рекомендовали разрабатывать и осуществлять программы комплексного управления прибрежными зонами, которые уже реализуются в нескольких десятках стран. В 1995 г. под эгидой ООН была завершена работа над Конвенцией по трансграничным рыбным запасам и запасам далеко мигрирующих рыб. Были разработаны и некоторые другие международные конвенции. Все это заставляет предположить, что в XXI в. международно-правовой режим Мирового океана подвергнется дальнейшему усовершенствованию. В частности, будет достигнут более совершенный режим морского рыболовства под контролем созданного для этой цели специализированного органа ООН.
В России внутренние и территориальные воды охватывают 800 тыс. км2, шельф занимает 1,2 млн км2, а экономическая зона – 4 млн км2 (23,5 % общей территории страны). В России также разрабатывают программы комплексного управления прибрежными зонами для некоторых морей. Однако немало и споров, связанных с 200-мильными зонами, в особенности с Японией и США. Разногласия с США стали возникать в основном после того, как в 1990 г. в соответствии с новым американо-советским соглашением линия разграничения морских пространств между двумя странами в Чукотском и Беринговом морях была изменена в пользу США, к которым перешли 40 тыс. км2 континентального шельфа.
169. Мирное освоение космического пространства
Космос – глобальная среда, общее достояние человечества. Поэтому проблема его мирного освоения относится к числу глобальных. С одной стороны, она затрагивает интересы всех государств планеты, а с другой – требует концентрации технических, экономических, интеллектуальных усилий многих стран и народов, открывая тем самым огромные возможности для сотрудничества всего человечества на многие десятилетия и даже века вперед. Исследование и практическое использование космического пространства концентрирует в себе новейшие достижения различных отраслей науки и техники, во многом определяя уровень научно-производственного развития передовых стран мира и их конкурентоспособность.
Во второй половине XX в. достаточно отчетливо обозначились два главных направления в изучении и использовании космического пространства: 1) космическое землеведение и 2) космическое производство.
Естественно, что с позиций географии большой интерес представляет космическое землеведение. Так называют совокупность исследований Земли из космоса при помощи аэрокосмических методов и визуальных наблюдений. Главные цели космического землеведения – познание закономерностей космической оболочки, изучение природных ресурсов для их оптимального использования, охрана окружающей среды, обеспечение прогнозов погоды и других природных явлений. Космическое землеведение стало развиваться с начала 60-х гг. XX в., после запуска первых советских и американских искусственных спутников Земли, а затем и космических кораблей. Например, первые космические снимки с такого корабля были сделаны в 1961 г. Германом Титовым. Так возникли дистанционные методы изучения различных объектов Земли с летательных космических аппаратов, которые явились как бы продолжением и новым качественным развитием традиционной аэрофотосъемки. Одновременно начались и визуальные наблюдения экипажей космических кораблей, также сопровождавшиеся космической съемкой. При этом вслед за фотографической и телевизионной съемкой стали применять более сложные ее виды – радиолокационные, инфракрасную, радиотепловую и др.
Особое значение для космического землеведения имеют некоторые отличительные свойства космической съемки.
Первое из них – огромная обзорность. Съемка со спутников и космических кораблей обычно осуществляется с высоты от 250 до 500 км, причем со спутников «Метеор» полоса обзора составляет 1000 км, а со станций типа «Салют» аппарат фотографировал съемочную полосу шириной 450 км по перпендикуляру и по направлению полета. В течение пяти минут с орбитальной станции удавалось снять на пленку территорию площадью около 1 млн км2, что эквивалентно примерно двухлетней аналогичной работе самолета со специальной аппаратурой.
Пожалуй, еще большее впечатление производят рассказы космонавтов, которые могли, что называется, «одним взглядом» охватить территорию в 10–12 млн км2. «Да и как не удивляться, – пишет в своей книге «Космос – землянам» Г. Береговой, – если в иллюминаторе под тобой Европа видна целиком: от Пиренеев до Англии, слева – Балтийское море, а справа – Черное, после – Каспийское, затем вся, чуть ли не от истоков до устья, Волга. Оглянешься назад – Европа уже исчезает за горизонтом, и вот под тобой Камчатка, Сахалин, Курилы… Пролетая над Америкой, в одном иллюминаторе видишь ее берег, омываемый Атлантическим океаном, а в другом – Тихим». А вот выдержка из дневника космонавта В. Севастьянова: «…Находясь где-то над Прагою, наблюдал слева всю Балтику, справа – все Черное море и всю Турцию, Каспий весь, Волгу всю и Поволжье, а сзади – всю Европу – от Пиренеев до Англии. Видно половину Италии».[89] Таково чудо «макровзгляда» человека из космоса.
Другие важные отличительные свойства космической съемки – большая скорость получения и передачи информации, возможность многократного повторения съемки одних и тех же территорий, что позволяет наблюдать природные процессы в их динамике, лучше анализировать взаимосвязи между компонентами природной среды и тем самым увеличивать возможности создания общегеографических и тематических карт.
Развитие космической техники и расширение диапазона исследований способствовали постепенной дифференциации космического землеведения и выделению в нем нескольких подотраслей, или направлений: геолого-геоморфологических исследований, исследований атмосферы, гидросферы, почвенного и растительного покрова, а также работ по комплексному землеведению.
Наряду с исследованиями природной географической оболочки Земли из космоса изучаются и многие социально-экономические объекты и явления – города, транспортная сеть, горные разработки, гидротехнические сооружения, портовые комплексы, районы ирригации – словом, все виды культурных (и акультурных) ландшафтов. Особо следует сказать о высоком уровне современной космической картографии. При этом имеется в виду как тематическое – геологическое, геоморфологическое, метеорологическое, океанологическое, гидрологическое, гляциологическое, почвенное и геоботаническое картографирование, так и комплексное картографирование отдельных территориальных объектов. По мере увеличения масштабов загрязнения природной среды возрастает и роль космической съемки в организации ее мониторинга, особенно на высшем, биосферном, уровне.
Второе направление изучения и использования космического пространства – это космическое производство, которое можно трактовать в двух аспектах.
Во-первых, это создание для космических исследований новых видов материалов, источников энергии, двигателей, приборов, которое, в свою очередь, дало сильнейший импульс общему развитию электроники, вычислительной техники и многих других чисто «земных» производств. Возникнув для удовлетворения нужд космонавтики, они затем стали использоваться и в не связанных с ней отраслях. Выпуск машин и приборов, предназначенных для искусственных спутников, космических кораблей и ракетоносителей, заставил измениться и сами предприятия-производители. Таким образом, космонавтика как бы «повела за собой» ведущие, наиболее высокотехнологичные отрасли промышленности.
Во-вторых, это развитие недоступных в земных условиях космических технологий, когда состояние невесомости используют для получения разных сплавов, самых современных монокристаллов (для сверхскоростных интегральных микросхем), полупроводниковых материалов, опытных диагностических антисывороток, сверхчистых компонентов лекарств и др. Все это нужно рассматривать как подготовку к обживанию космического пространства уже в не столь отдаленном будущем.
Развитие космического производства привело к коммерциализации многих прикладных разработок в этой области, или, иными словами, к возникновению мирового рынка космических товаров и услуг. Масштабы и тенденции развития этого рынка оценивают как по количественным показателям – объему и номенклатуре товаров и услуг, доле их в общей продукции тех или иных стран, так и по качественным критериям – степени их сложности и наукоемкости. Во второй половине 1990-х гг. сектор мирового рынка, объединяющий космические товары и услуги, оказался очень прибыльным и особенно быстрорастущим. Еще в 1996 г. на нем были получены доходы примерно в 80 млрд долл., но к 2000 г. они значительно возросли. В структуре этого рынка первое место занимают спутниковые коммуникации, второе – дистанционное зондирование и третье – геоинформационные системы (ГИС).
Особо важно отметить, что и космическое землеведение, и космическое производство с самого начала стали важной ареной международного сотрудничества, которое происходит и на двусторонней, и на многосторонней основе.
Примером двустороннего сотрудничества может служить советско-американский проект «Союз – Аполлон», осуществленный в 1975 г. Он явился крупным шагом вперед в деле освоения космоса. В качестве примера многостороннего сотрудничества можно привести программу «Интерспутник», реализация которой началась еще три десятилетия назад. Штаб-квартира этой организации находится в Москве, а сама она традиционно ориентируется прежде всего на российские (советские) спутники. К началу XXI в. системой «Интерспутник» пользовались более 100 государственных организаций и частных компаний многих стран мира. Важную роль в международном сотрудничестве играет и Организация Объединенных Наций, которая провела уже три специальные конференции по вопросам исследования и использования космического пространства (сокращенное их название – ЮНИСПЕЙС). Эти конференции состоялись в Вене в 1968, 1982 и 1999 гг.
Но самым ярким примером международного сотрудничества в освоении космического пространства, безусловно, служит создание Международной космической станции (МКС). Начало этому проекту было положено в 1992 г. соглашением между Российским космическим агентством (РКА) и американским Национальным управлением по аэронавтике и исследованию космического пространства (НАСА). Сначала оно осуществлялось в рамках программы «Мир – Шаттл». А в январе 1998 г. было подписано международное соглашение по созданию МКС, участниками которого стали уже 15 стран – США, Россия, страны – члены Европейского космического агентства (ЕКА), Япония и Канада.
Эту станцию по праву называют самым сложным техническим проектом современности. После завершения создания станции она будет весить 450 т, иметь внутренний объем 1100 м3 и длину 120 м. А стоимость МКС оценивается в 60 млрд долл. Станция в окончательном виде будет состоять из 36 блоков-модулей, сооружение которых закреплено за отдельными странами, в том числе девяти модулей – за Россией. Высота полета МКС составляет 350–400 км, работать на ней может экипаж из шести-семи человек, а эксплуатация станции рассчитана примерно на 15 лет. Основные направления работы на ней следующие: космическая технология и материаловедение; геофизические исследования; медико-биологические исследования; дистанционное зондирование Земли; изучение планет и малых небесных тел; биотехнология; технические исследования и эксперименты; внеатмосферная астрономия; комплексные исследования; вопросы энергетических и двигательных установок.
Перспективы использования космического пространства в мирных целях связывают также с так называемой Большой гелиоэнергетикой, т. е. с созданием космических солнечных электростанций (КСЭС), которые называют также гелиокосмическими электростанциями (ГКЭС). Наиболее выгодно размещать такие станции на гелиоцентрической орбите, где угловая скорость вращения космического объекта равна угловой скорости вращения Земли, что позволяет зафиксировать объект над определенной точкой экватора и наблюдать его как неподвижный. Что же касается высоты размещения КСЭС, то она определена в 36 тыс. км, поскольку эффективность генерирования солнечной энергии на такой высоте примерно в десять раз выше, чем у поверхности Земли. А передача энергии с КСЭС на Землю проектируется либо в сверхвысокочастотном диапазоне волн, либо в оптическом диапазоне – при помощи лазеров.
Чтобы представить себе грандиозность подобного сооружения, добавим, что для КСЭС мощностью 5 млн кВт потребуются солнечные панели площадью в 50 км2 и массой примерно в 50 тыс. т, а для станции мощностью 10 млн кВт– соответственно в два раза больше. Для доставки конструкций такой станции на околоземную орбиту потребуются ракетоносители колоссальной грузоподъемности. (Не случайно американские ученые предложили даже изготавливать компоненты КСЭС не из земных, а из лунных материалов, что потребовало бы в 20 раз меньше энергии.) Но зато будущая космическая гелиоэнергетика – практически неисчерпаемый и к тому же экологически абсолютно чистый источник энергии. «В XXI веке на нашем небосводе ярко загорятся новые «созвездия» – энергетические спутники Земли», – пишет академик Е. П. Велихов. В последние годы в исследовании космического пространства были достигнуты новые успехи. В связи с этим возродились проекты заселения Луны, полета человека на Марс и др. Много стали писать и о космическом туризме.
При оценке последствий освоения космического пространства нельзя не учитывать и опасность «замусоривания», «засорения» космоса. Согласно исследованиям НАСА, еще в середине 1990-х гг. вокруг Земли вращались более 10 тыс. чужеродных предметов размером с теннисный мяч и миллионы более мелких. Поскольку их скорость достигает 10 км/с, они могут представлять угрозу для космических кораблей и их экипажей. Тем более, что большинство из них обнаружено как раз на низких орбитах.
Пионерная роль Советского Союза и его достижения в области освоения космического пространства общеизвестны. В 1990-х гг. в России эти исследования в целом успешно продолжались. Однако возникли и очень большие трудности, связанные в первую очередь с финансовыми проблемами.
Пришлось фактически законсервировать программу «Энергия»– «Буран», часть модулей для МКС строить на деньги США. А в марте 2001 г. в Тихом океане была затоплена 140-тонная орбитальная станция «Мир», представлявшая собой выдающееся достижение отечественной науки и техники. За 15 лет работы «Мира» на нем побывали более ста космонавтов, в том числе более 60 иностранных граждан – мужчин и женщин, представлявших 11 стран и Европейское космическое агентство.
Особую проблему всегда представляла и продолжает представлять «немилитаризация» космического пространства. Этот принцип уже закреплен во многих договорах и соглашениях, заключенных при активном содействии СССР, а впоследствии России. Однако угроза появления космического оружия, чреватая «звездными войнами», остается реальной и в XXI в. Примером оружия такого рода может служить разрабатываемая в США национальная система ПРО (НПРО), предусматривающая использование и космических компонентов.
170. Охрана и укрепление здоровья населения мира
Среди глобальных проблем современности проблема охраны и укрепления здоровья человеческого рода занимает, можно сказать, особое место. И потому, что она – одна из древнейших проблем, с которой человек столкнулся уже в самом начале своего существования. Ипотому, что в данном случае речь идет о самом ценном, что есть у каждого человека, – о его жизни.
Понятно, что в наши дни острота этой проблемы уже не такая, какой была в прошлые эпохи, когда от огромных вспышек инфекционных заболеваний (пандемий) вымирали целые области и даже страны. Из истории хорошо известен пример пандемии чумы в Европе в XIV в.: «черная смерть» унесла тогда до 1/3 всего ее населения. В этом смысле в какой-то мере переломным этапом стал конец XIX в., когда была создана теория иммунитета, началось вакцинирование людей. Еще большие успехи на этом пути были достигнуты в XX в., когда удалось победить чуму, холеру и другие страшные болезни. В 50-х гг. XX в. научились бороться с таким острым вирусным заболеванием, как полиомиелит. А в 60—70-х гг. XX в. была ликвидирована еще одна вирусная и высокопатогенная болезнь – оспа.
Хотя методика прививок против этой болезни была разработана еще в начале XIX в., справиться с ней никак не удавалось. По данным Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), еще в 1967 г. оспа оставалась регулярно обнаруживаемой болезнью в 31 стране. В том же году оспой переболели от 10 до 15 млн человек. Из них около 2 млн умерли, а миллионы выживших оказались обезображенными на всю оставшуюся жизнь. Именно тогда ВОЗ приступила к выполнению своей программы полного искоренения очагов этой болезни при помощи сплошной вакцинации, и затем в течение десяти лет она была ликвидирована. Последний случай заболевания оспой был отмечен в Сомали в октябре 1977 г.
Однако еще очень многое предстоит сделать. Достаточно вспомнить о том, что и в наши дни в мире ежегодно заболевают малярией 110 млн человек и от 1 до 2 млн умирают от этой болезни. В ее «зоне риска» по-прежнему находятся почти 100 стран с общим населением более 2 млрд человек. Далеко не изжиты еще и такие болезни, как туберкулез, дифтерия, грипп, венерические и многие другие заболевания. Более того, во второй половине XX в. с особой силой стали проявлять себя новые болезни, которые стали называть болезнями цивилизации.
Б.Б.Прохоров относит к ним гипертоническую болезнь, ишемическую болезнь сердца, язвенную болезнь, диабет, бронхиальную астму, болезни обмена веществ, неврозы, психические расстройства и др. До сих пор медицина не может справиться с онкологическими заболеваниями. А уж новоявленный СПИД и вовсе стал «чумой XX века».
Вот почему глобальная проблема охраны и укрепления здоровья населения мира продолжает оставаться очень актуальной. Значение ее еще более возрастает в связи с тем, что, по современным представлениям, именно здоровье рассматривается как наиболее важный компонент таких синтетических понятий, как качество населения и качество жизни. При этом имеется в виду и здоровье каждого отдельного человека, и здоровье всего населения (так называемое популяционное, или общественное здоровье). В одном из документов ВОЗ прямо говорится о том, что хорошее здоровье является главным ресурсом для социального и экономического развития и общества в целом, и отдельной личности. При этом нужно иметь в виду, что само понятие «здоровье» ВОЗ рассматривает не только в узком смысле – как отсутствие болезней или физических дефектов, но и гораздо шире – как «состояние полного физического, душевного и социального благополучия».
Поэтому для характеристики состояния здоровья обычно используют целый набор показателей – таких, как средняя ожидаемая продолжительность жизни, общая смертность, младенческая смертность, материнская смертность, причины смерти, потерянные годы потенциальной жизни, заболеваемость, госпитализация, временная нетрудоспособность, инвалидность. И все-таки не будет большой ошибкой утверждение, что все эти показатели тесно связаны с одним, в какой-то мере исходным, а именно – заболеваемостью.
Факторы, влияющие на здоровье населения и соответственно на уровень заболеваемости, достаточно хорошо изучены медиками и медико-географами. Обычно их объединяют в четыре следующие группы: 1) природные условия; 2) образ жизни и социально-экономические условия; 3) загрязнение и деградация окружающей среды; 4) производственные условия.
Фактор различия природных условий уже сам по себе оказывает большое влияние на характер и структуру заболеваемости. Многочисленные примеры, подтверждающие такое заключение, приводит Б. Б. Прохоров, который рассматривает их, так сказать, в отраслевом и в районном разрезе. В первом случае можно говорить о том, какое воздействие оказывают на здоровье человека геологическое строение территории, с которым связаны, например, избыток или недостаток биологически активных элементов, радиоактивный фон, гидрологические условия, от которых зависит избыток или недостаток необходимой людям питьевой воды, почвы, растения и животные, которые также могут служить источником многих инфекционных заболеваний. Во втором случае речь идет о том, что, например, в полярных районах преобладают заболевания, обусловленные низкими температурами воздуха, высокой влажностью, сильными ветрами, активными геомагнитными явлениями. В районе влажных тропиков и субтропиков ведущее место занимают болезни, вызываемые такими биологическими факторами, как укусы ядовитых животных, ядовитыми растениями. Жители сухих степей и пустынь, жизнь которых связана с длительным пребыванием на солнце, гораздо чаще заболевают раком кожи. А у жителей высокогорий распространены так называемые горная болезнь, снежная слепота.[90]
Можно добавить, что иногда причинами заболеваемости становятся неожиданные изменения климатических и погодных условий. Так, в 1994 г. длительные муссоны в северной части Индии сменились 35-градусной жарой, которая продолжалась три месяца. Это привело к нашествию крыс на города и явилось причиной эпидемии легочной чумы в городе Сурат. Доказано, что повышение температуры способствует расширению ареалов распространения малярийных комаров и к тому же делает их более агрессивными. А истончение защитного озонового слоя становится причиной увеличения заболеваний раком кожи и катарактой соответственно на 300 тыс. и 700 тыс. в год.
Фактор образа жизни и социально-экономических условий также очень важен. Естественно, что состояние и физического, и тем более духовного здоровья во многом зависит от социального и экономического благополучия как отдельной семьи, так и всего общества. Эта группа факторов особенно разнообразна. К ней обычно относят (в негативном аспекте) плохие материально-бытовые условия, непрочность семей, одиночество, неправильное питание, употребление табака, алкоголя и наркотиков, злоупотребление лекарствами и др. По данным на 2000 г., курят около 40 % взрослых жителей Земли. Первое место в мире по потреблению табака занимает Китай, второе – США, третье – Япония. Отчеты ВОЗ свидетельствуют о том, что ныне каждый 12-й житель Земли умирает от употребления никотина. Неудивительно, что в США и Западной Европе в последнее время начата активная борьба с курением. И результаты этой борьбы налицо: в начале 1970-х гг. курили 52 % американцев, а в начале 1990-х гг. эта доля уменьшилась до 35 %. В последующее десятилетие она сократилась до 25 %.
Фактор загрязнения и деградации окружающей среды в последнее время стал привлекать особое внимание тем более, что и сама степень такой деградации продолжает возрастать. О таком интересе наглядно свидетельствуют и материалы Всемирной конференции по окружающей среде и развитию в Рио-де-Жанейро (1992). Этот фактор тоже изучен уже достаточно детально. Доказано, что загрязнение атмосферного воздуха способствует развитию болезней системы кровообращения, органов дыхания, эндокринной системы, возникновению злокачественных новообразований, аллергии. Загрязнение продуктов питания и воды – в особенности химическими веществами – вызывает болезни органов пищеварения, крови, мочеполовых органов, онкологические и другие заболевания.
В литературе приводится много примеров заболеваний, вызываемых загрязнением питьевой воды. И это неудивительно, если учесть, что уже в начале XXI в. загрязненной водой в быту пользуются около 1,1 млрд человек. Такая вода становится главным источником холеры, брюшного тифа, дизентерии, вирусного гепатита. В мире ежегодно регистрируют до 900 млн случаев заболевания дизентерией; каждый год от кишечных заболеваний умирают 5 млн детей. К этому перечню можно добавить болезни, передающиеся человеку при наружном контакте с загрязненной водой – например, такие опасные, как шистосомоз. Вот почему на уже упоминавшемся Саммите тысячелетия (2000) была поставлена задача за период до 2015 г. вдвое сократить число людей, не имеющих постоянного доступа к безопасной воде.
Фактор производственных условий в последнее время также приобрел большое значение. При этом имеются в виду вредные условия труда, частые стрессовые ситуации, производственный травматизм, разного рода несчастные случаи и др. Травматизм, например, может служить причиной смерти, инвалидности, временной потери трудоспособности. А такие случаи по мере развития и усложнения техники становятся все более частыми. Они происходят в промышленности, сельском хозяйстве, на транспорте. Например, во всем мире в результате автомобильных аварий ежегодно получают травмы примерно 10 млн человек (а ведь это равно всему населению Белоруссии или Греции), в том числе 200 тыс. человек погибают. Кстати, такие происшествия, как хорошо известно, часто являются следствием потреблении алкоголя.
Конечно, при всем этом многое зависит и от общего уровня здравоохранения, который чаще всего характеризуется такими показателями, как число врачей и больничных коек из расчета на 100 (или 10) тыс. жителей или, наоборот, численностью людей, приходящихся на одного врача.
Всемирная организация здравоохранения ежегодно публикует в своих докладах-отчетах обзоры сведений об изменениях уровня и причин смертности населения Земли. Так, по данным отчета за 1997 г. в том году всего умерло 52,2 млн человек, в том числе по причине инфекционных и паразитарных болезней – 17,31 млн (33 %), болезней сосудистой системы, которым подвержены преимущественно старые люди, – 15,3 млн (29 %). Затем с большим отрывом следуют новообразования (опухоли) – 12 %, младенческая и детская смертность – 7, болезни дыхательной системы – 6, смертность матерей-рожениц – 1 %. Самая частая причина смертности по всему миру – ишемическая болезнь сердца (от нее в 1997 г. умерли 7,2, в 2003 г. – 10 млн человек).
Обратимся теперь к географическим аспектам глобальной проблемы здоровья. Как и можно было ожидать, основной рубеж здесь проходит между экономически развитыми и развивающимися странами. Самое общее различие между ними можно наглядно показать, сравнивая качество окружающей среды обеих групп стран с медико-географических позиций (рис. 157).
В экономически развитых странах все показатели уровня здравоохранения оказываются значительно более высокими. На 100 тыс. жителей в них обычно приходится от 200 до 500 врачей и от 400 до 1000 больничных коек, в среднем на одного врача – 200–300, а на одну больничную койку – 100–200 человек. Основные показатели состояния здоровья населения – такие, как средняя ожидаемая продолжительность жизни, младенческая и материнская смертность, – в них гораздо более благоприятные. Но при всем этом развитые страны отнюдь не избавлены от «болезней цивилизации», которые свойственны в первую очередь жителям городов. Такие болезни возникают под воздействием всех перечисленных выше четырех групп факторов. Но структура заболеваний и соответственно смертности в этих странах имеет свою специфику.
Среди причин смертности во всех развитых странах на первом месте стоят болезни сердца и сосудов головного мозга. На втором месте – злокачественные новообразования, на третьем – болезни органов дыхания (от 50 до 100), на четвертом – болезни органов пищеварения, а от инфекционных и паразитарных болезней умирают только 5—10 человек из 100 тысяч.
Рис. 157. Медико-географические типы территорий (по Е. Л. Райх и Л. В. Максимовой)
Международная статистика приводит данные и по отдельным странам, характеризующие вероятность смертей от той или иной болезни для рождающихся ныне детей. Из этих данных следует, что от болезней сердца могут в будущем погибнуть 30–35 % жителей Австрии, Швеции, Финляндии, Германии, Ирландии, Болгарии, США, Израиля, Австралии, от онкологических болезней 23–25 % жителей Нидерландов, Дании, Великобритании, Ирландии, Франции, Швейцарии, Австрии, Чехии, Италии, Канады, Австралии, Новой Зеландии.
Особую «статью расхода» формируют разного рода несчастные случаи, убийства, самоубийства и другие формы внешнего воздействия, число которых из расчета на 100 тыс. жителей обычно варьирует от 50 до 100, но иногда достигает 100–200 случаев и даже больше. В качестве положительного фактора можно отметить определенные успехи, наметившиеся в борьбе с алкоголизмом и курением.
В развивающихся странах все основные показатели качества жизни и качества населения значительно ниже. Несмотря на заметные успехи, достигнутые в годы независимого существования, уровень здравоохранения в этой группе стран остается в целом еще невысоким. На 100 тыс. жителей даже в подгруппе стран «верхнего эшелона» приходится от 20–30 до 50—100 врачей и от 100 до 200–300 больничных коек. О большом разбросе показателей свидетельствуют и данные о численности людей, приходящихся на одного врача (от 600–800 в Мексике и Бразилии до 8,5 тыс. в Индии и на Филиппинах) и на одну больничную койку (в Бразилии – 300, в Индии – 1400). В наименее развитых странах все эти показатели остаются значительно более низкими.
Менее благоприятно и сочетание охарактеризованных выше факторов, воздействующих на здоровье людей. Это относится и к фактору природных условий, которые в странах Юга отличаются в целом большей экстремальностью и большим распространением разного рода неблагоприятных природных явлений. Это относится и к степени загрязненности и деградации окружающей среды. Так, по данным ВОЗ, на середину 1990-х гг. примерно 4/5 всех болезней и 1/3 смертей в этих странах явились следствием потребления загрязненной воды.
Рис. 158. Распространение СПИДа в 1970–1980 гг.
В развитых странах доступ к безопасной питьевой воде обычно имеют 95—100 % жителей, в развивающихся же разброс этого показателя очень велик: от почти 100 % в Коста-Рике, Тунисе, Таиланде (для городских жителей) до менее 50 % в Афганистане, Камбодже, ДР Конго, Мозамбике, Мадагаскаре и менее 25 у Эфиопии и Сомали. И это с учетом того, что по многим наименее развитым странам международная статистика просто не располагает необходимыми сведениями. Можно добавить, что в рисоводческих районах Азии с высоким загрязнением ирригационных каналов по-прежнему широко распространен шистосомоз, которым болеют не менее 200 млн человек.
Понятие неблагоприятности в такой же, если не в большей степени относится к фактору образа жизни и социально-экономических условий. В бедных странах гораздо больше распространены болезни, связанные с общей антисанитарией.
Структура заболеваемости и смертности в развивающихся странах также во многом иная. Главным бичом их жителей были и остаются инфекционные болезни, эпидемии которых случаются довольно часто. В странах Восточной Африки на 100 тыс. жителей и ныне приходится от 20 до 50 тыс. больных малярией. Большой урон в Тропической Африке наносит населению и «сонная болезнь». Подсчитано, что в целом в развивающихся странах не менее 200 млн человек страдают от кишечных заболеваний. А в последнее время возросло и число болезней онкологического характера.
Во второй половине XX в. появилась, однако, такая новая болезнь, которая не делает больших различий между богатыми и бедными странами и людьми, между мужчинами, женщинами и детьми. Название этой болезни теперь известно каждому – это СПИД.[91] Она стала известной только в конце 70-х гг. XX в., но распространение ее по всему земному шару стало происходить очень быстро. В 1980 г. в мире было отмечено 200 случаев заболевания СПИДом, в 1985 г. – 280 тыс., в 1990 г. – 440 тыс. и в 1995 г. – почти 1,2 млн.
В начале XXI в. ежегодные людские потери от СПИДа достигли уже 2,7–3 млн человек, а всего к началу 2006 г. от этой болезни умерло 25 млн человек. Согласно данным Всемирной организации здравоохранения число ВИЧ-инфицированных ежегодно возрастает на 4–4,5 млн человек, а общее их число в 2005 г. составило уже почти 40 млн человек (в том числе 17,7 млн женщин и 2,3 млн детей до 15 лет).
Пандемия СПИДа имеет и свою географию. Зародилась эта болезнь в Центральной Африке, но уже в 80-х гг. XX в. распространилась по всем континентам (рис. 158). Достаточно сказать, что в 2006 г. численность ВИЧ-инфицированных в Западной Европе составила 740 тыс. человек. В Восточной Европе и Центральной Азии (под этим термином в международной статистике фигурируют прежде всего страны СНГ) их число достигло 1 млн 700 тыс. человек; при этом особо отмечаются высокие темпы такого роста. Из субрегионов Азии особо выделяется Южная и Юго-Восточная Азия (7 млн 800 тыс.). В Северной Америке ВИЧ-инфицированных насчитывается 1 млн 400 тыс., в Латинской Америке около 2 млн человек. Но абсолютное первенство по-прежнему сохраняет за собой Африка к югу от Сахары, где число ВИЧ-инфицированных людей уже достигло почти 25 млн человек.
Тогда как развитым странам удается удержать степень инфицированности взрослого населения вирусом СПИДа на уровне ниже 1 %, в Свазиленде он составляет 33 %, в Ботсване, Лесото и Зимбабве 20~ 24, в Намибии и ЮАР 19~20, в Замбии, Мозамбике и Малави 14~16 %. Если положение не изменится к лучшему, то все эти страны только в течение ближайшего десятилетия могут потерять от СПИДа до 1/5 своего взрослого населения. «Тенденция роста смертности от СПИДа в Африке, – пишут американские ученые, – напоминает скорее о раннем средневековье, чем о светлом новом тысячелетии, на которое столь многие возлагали большие надежды».[92]
Рассматривая проблемы, связанные со СПИДом, необходимо учитывать, что это уже не столько медицинское и даже не социально-экономическое, а скорее политико-государственное явление. Действительно, масштабы его ныне уже таковы, что они угрожают обезлюдением целым странам. Неудивительно, что начиная с 1988 г. под эгидой ООН ежегодно проводится Всемирный день борьбы со СПИДом. В 2001 г. состоялась специальная сессия Генеральной Ассамблеи ООН по проблеме СПИДа; осуществляется специальная программа ООН по ВИЧ/СПИДу – ЮНЭЙДС. Ученые многих стран работают над созданием вакцины для борьбы с этой болезнью.
Оценивая на таком мировом фоне ситуацию, сложившуюся в России, следует прежде всего отметить ее противоречивость. С одной стороны, по числу врачей (485) и больничных коек (1125) на каждые 100 тыс. жителей Россия продолжает занимать одно из первых мест в мире. С другой стороны, основные показатели качества населения и качества жизни, включая и ее среднюю ожидаемую продолжительность на протяжении 1990-х гг. – в условиях социально-экономического кризиса и продолжающейся деградации окружающей среды – значительно ухудшились. Несколько изменилась и структура заболеваемости и смертности.
Среди причин смертности по-прежнему внеконкурентное первое место занимают болезни сердца и сосудов головного мозга. Но при этом значительно возросла смертность от несчастных случаев и травматизма, а также от онкологических и венерических заболеваний, увеличилась численность инвалидов. Но едва ли не главное «новшество» в этом плане – заметное возрождение некоторых инфекционных заболеваний, в особенности туберкулеза. При оценке состояния здоровья населения России особую озабоченность вызывает тот факт, что в стране продолжает увеличиваться число болезней, возникновение которых обусловлено такими социальными факторами, как недостаточный уровень бытовой и социальной инфраструктуры, медицинского обслуживания. Во все большей мере сказывается и фактор ухудшения экологической обстановки, а также сохранение очень высокой численности курящих людей (40 млн) и пьяниц (15–17 млн). И это не говоря уже о совершенно особой проблеме быстрого распространения СПИДа: в 1996 г. официально насчитывалось 2,5 тыс. ВИЧ-инфицированных, а в середине 2006 г. – 350 тыс., но фактическое их число значительно больше.
Из этих фактов со всей очевидностью вытекают и основные направления действий, необходимых для охраны и укрепления здоровья россиян. В нынешних условиях охрана здоровья также становится одним из важных факторов национальной безопасности страны.
171. Глобальное образование
До самого недавнего времени проблемы образования рассматривались в основном на уровне отдельных стран, точнее – их школьных и вузовских систем. В педагогике сложилась особая отрасль знания, названная сравнительной педагогикой, которая именно в сопоставительном плане анализирует состояние, основные закономерности развития образования, выделяет позитивные и негативные аспекты международного педагогического опыта, формы и способы взаимного обогащения национальных педагогических культур.
Эти системы и эти культуры действительно имеют существенные различия. Например, в зависимости от характера системы управления их принято подразделять на централизованную систему, при которой весь учебный процесс определяется и регламентируется центральным государственным органом (Франция, Италия, Нидерланды, Япония, Китай), и децентрализованную систему, при которой управление образованием осуществляется на уровне разного рода местных и районных общественных или общественно-государственных органов при довольно слабом контроле «сверху» (США, Германия, Швейцария, Канада, Австралия).
Наряду с этим в последние два-три десятилетия в научный обиход стало входить новое понятие – о глобальном образовании. Его следует трактовать как специальную сферу жизни человечества, в которой под контролем общества формируются внешние и внутренние условия для развития личности в процессе освоения ценностей как национальной, так и мировой культуры.[93] Глобальное образование – это еще одно порождение современного этапа НТР, связанного с усилением интеграционных тенденций, общих процессов интернационализации и глобализации. А основные его цели заключаются в преодолении: 1) разделения мира на противоборствующие группировки, а также социальных, национальных и иных антагонизмов; 2) разлада между человеком и природой, грозящего экологической катастрофой; 3) расщепления человеческого сознания и души.[94] Иными словами, главная идея глобального образования – это идея формирования свободной и непредубежденной личности с высокой мерой ответственности за судьбу своего отечества и мира в целом. Неудивительно, что в научный оборот стало входить новое понятие о глобальной этике (глобальной солидарности, глобальной ответственности) как одной из основ нового гуманизма.
Значение такого подхода во многом предопределяется и масштабами современного мирового образования. В мировой образовательный процесс ныне вовлечены более 1 млрд детей дошкольного и школьного возраста, студентов вузов и средних специальных учебных заведений, примерно 60 млн учителей, воспитателей и вузовских педагогов, не говоря уже о десятках миллионов работников вспомогательного и обслуживающего персонала. Из всех известных сфер человеческой деятельности по числу занятых с образованием может соперничать только сельское хозяйство. А по степени разветвленности своей инфраструктуры глобальное образование превосходит и сельское хозяйство. При этом его перспективы также следует рассматривать как самые обнадеживающие: ведь население планеты в возрасте от 5 до 24 лет ныне уже превышает 2 млрд.
Но все сказанное вовсе не означает, что развитие глобального образования происходит плавно и бесконфликтно. Достаточно сказать, что в сравнительной педагогике – как западной, так и отечественной, начиная с 1960-х гг., получило широкое распространение такое понятие, как мировой кризис образования. Нужно иметь в виду, что оно отнюдь не тождественно понятию абсолютного упадка. Тем не менее кризисные явления в образовании, хотя и в разной степени, стали проявляться во всех странах мира. И это неудивительно, поскольку разрыв между образованием со всеми его ведущими компонентами (цели, структура, содержание, методы обучения) и резко изменившимися условиями жизни общества был обусловлен вполне объективными причинами. Главная из них – начало перехода от индустриальной к постиндустриальной стадии развития, с чем связаны и стирание четкой грани между физическим и умственным трудом, и интеллектуализация, и компьютеризация труда, и неприемлемость функциональной неграмотности, и иная трактовка производственно-технического обучения, и гораздо более широкое вовлечение женщин в обучение и общественно полезный труд. Очень важно отметить и то, что в эпоху НТР в большинстве стран мира средняя школа превратилась из элитарной в массовую. Все это означает, что изменился социальный заказ общества к образовательным системам. А научной основой для такой переоценки стала теория человеческого капитала, начало формированию которой было положено еще на рубеже 50—60-х гг. XX в.
Вот почему потребовались те реформы образования, которые в последние два-три десятилетия активно проводятся в большинстве стран мира. Эти реформы стали важной составной частью социальной политики современных государств. Они постоянно находятся в поле зрения законодательных и исполнительных органов власти, общественности. Они предусматривают перестройку структуры и содержания образования, методов учебной и воспитательной работы.
При проведении таких образовательных реформ достаточно четко обозначились и те тенденции и направления, которые можно назвать общемировыми. Суммируя мнения по этому вопросу, высказанные как отечественными (З. А. Малькова, Б. Л. Вульфсон, А. Н. Джуринский), так и зарубежными специалистами в области сравнительной педагогики, можно утверждать, что основными характерными чертами современного глобального образования являются:
во-первых, приоритетность образования, которая выражается в повышенном внимании к нему государства и в соответствующих масштабах финансирования;
во-вторых, непрерывность образования, которая должна позволить современному высокообразованному человеку приобретать новые знания и осваивать новые профессии на протяжении всей своей жизни;
в-третьих, повышение качества образования, которое предусматривает обязательное для всех базовое содержание общего образования и достижение его с опорой на личность ученика, высокий профессиональный уровень учителей и педагогическую науку;
в-четвертых, демократизация образования, означающая его доступность для всех членов общества, независимо от пола, социального положения, национальной, расовой, религиозной принадлежности учащихся;
в-пятых, гуманизация образования, т. е. воспитание гуманного отношения к людям, к природе, к плодам человеческого труда;
в-шестых, фундаментализация образования, предусматривающая акцент на те знания и умения, которые составляют основу миропонимания, общей культуры молодого поколения и необходимы для восприятия научной картины мира;
в-седьмых, внедрение в учебный процесс школы таких методов обучения, которые направлены на развитие познавательной и творческой активности учащихся.
К этому перечню можно добавить и такое общее чрезвычайно важное направление, каким является информатизация образования, которая по своей сути революционизирует его, поскольку информационные технологии изменяют саму природу мышления, а следовательно, и сущность процесса образования. Использование новых информационных и коммуникационных технологий составляет, можно сказать, научно-производственную основу всего процесса глобализации образования.
Нельзя не сказать и о такой важной тенденции развития современной школы, как переход ее к 12-летнему сроку обучения с подразделением его на три ступени – начальную, среднюю и старшую, при одновременном возрастании доли молодежи, заканчивающей полную среднюю школу. Так, в 60—70-х гг. ХХв. в крупных странах Западной Европы только 25–30 % молодежи соответствующего возраста заканчивали полную среднюю школу, в начале 90-х гг. – уже 45–60, а на рубеже XX и XXI вв. – 70–80 %.
Однако наличие перечисленных общих тенденций развития глобального образования вовсе не означает необходимости унификации всего мирового образовательного процесса. Изучение зарубежного опыта свидетельствует о том, что определенные различия между странами и регионами сохраняются, что национальные особенности и традиции не приносятся в жертву ложно понимаемому единообразию. Школьная система Англии продолжает отличаться от такой системы в Германии, а система Японии – от системы США.
Этот вывод особенно важен для России, поскольку конец XX – начале XXI вв. копирование многих западных образцов под лозунгом врастания в мировое образовательное пространство было явно излишним. Ориентация на лучшие зарубежные образцы должна сочетаться с собственным богатым опытом российской средней и высшей школы.
172. Слаборазвитость как глобальная проблема
Среди приоритетных глобальных проблем человечества есть одна, которая как бы вбирает в себя многие другие, и в первую очередь демографическую и продовольственную проблемы. В широком смысле это проблема слаборазвитых стран мира (которые в свое время назвали развивающимися), а в более узком – проблема десятков наименее развитых и наиболее бедных государств. Эти страны фактически уже давно не развиваются и, по меткому выражению академика Н. Н. Моисеева, «отстали навсегда».
Фактическое социально-экономическое неравенство отдельных стран мира уходит своими корнями в далекое прошлое: богатые и бедные страны, как и богатые и бедные люди, существовали во все времена. Так что в этом отношении наша эпоха не составляет исключения.
В литературе приводятся данные о поляризации богатства в современном мире. И о том, что такая поляризация не только не сокращается, но даже постепенно возрастает. В 1960–1990 гг. доля 20 % беднейшего населения мира в глобальном доходе (ВМП) уменьшилась с 2,3 до 1,4 %, тогда как доля 20 % богатого населения возросла за то же время с 70 до 85 %. Это означает, что разрыв в доходах между двумя группами, характеризовавшийся в 1960 г. пропорцией 30:1, в 1990 г. стал характеризоваться пропорцией 61:1. А в 2000 г. он составил уже 85:1.
Таблица 179
БЕДНОСТЬ В МИРЕ (В 1987 И 1998 гг.)
Не менее, если не более, разительны и следующие примеры. Имущество трех самых богатых в мире людей превышает суммарный ВВП 48 наиболее бедных стран мира! А 15 самых богатых частных лиц-миллиардеров располагают большим имуществом, чем все африканские страны к югу от Сахары. И еще: 360 миллиардеров владеют состоянием, которое равно совокупному годовому доходу почти половины человечества. Кстати, по американским оценкам, всего в мире в 2001 г. было 540 миллиардеров; 270 из них проживали в США, 29 – в Японии, 8 – в России. (В начале 2008 г. число миллиардеров в России увеличилось до 101)
Из этих сравнений вытекает, что и в наши дни очень большая часть населения мира живет в бедности и нищете, которые можно считать крайними формами проявления отсталости. Количественные показатели (критерии) бедности уже давно были выработаны соответствующими органами ООН и Всемирным банком.[95] Регулярно публикуются и основанные на них статистические данные. Представление о масштабах бедности и региональных аспектах этого явления дает таблица 179.
Из данных, содержащихся в таблице 179, можно сделать следующие выводы. Во-первых, общая численность бедных людей в мире не уменьшается. Добавим, что в начале XXI в. она осталась на уровне 1,2 млрд человек.
Во-вторых, лишь совсем мизерная часть этих людей приходится на экономически развитые страны, тогда как все остальные бедные люди – это жители развивающихся стран.
В-третьих, по абсолютным показателям численности бедных регионы развивающихся стран выстраиваются в следующем порядке: Южная Азия, Африка к югу от Сахары, Восточная Азия и Тихоокеанский регион, Латинская Америка, Юго-Западная Азия и Северная Африка. Порядок стран по относительным показателям оказывается несколько иным – Африка опережает Южную Азию.
Важно представить себе показатели бедности и на уровне отдельных стран. Хотя такие данные есть не по всем странам, все же регулярно публикуемая статистика Всемирного банка позволяет это сделать. Естественно, что особый интерес вызывают страны с наиболее высоким уровнем бедности (табл. 180).
В следующую группу стран, где доля бедных в населении составляет от 40 до 50 %, входят (по убывающей) Лесото, Сальвадор, Лаос, Бангладеш, Нигерия, Непал, Кения, Индия, Шри-Ланка, Филиппины и Камерун. Если совместить эти данные с данными таблицы, то нетрудно подсчитать, что из перечисленных 25 стран к Африке относятся 13, к Азии – 6 и к Латинской Америке – 5. Но в составе первой десятки, как легко можно заметить, явно преобладают страны Африки. Судя по прогнозу, сделанному на Всемирной конференции в Рио-де-Жанейро в 1992 г., в первой четверти XXI в. в Африке произойдет значительное увеличение числа бедных людей.
Таблица 180
СТРАНЫ, В КОТОРЫХ ДОЛЯ БЕДНОГО НАСЕЛЕНИЯ СОСТАВЛЯЕТ 50 % И БОЛЕЕ
При всем значении показателя бедности нельзя не принимать во внимание того, что он основывается в первую очередь на данных о душевом ВВП и, следовательно, не может раскрыть всей многоплановой картины благосостояния и особенностей жизни людей. Вот почему было введено сравнительно новое научное понятие о качестве жизни, которое получило уже достаточно широкое распространение. Первоначально оно возникло в связи с проблемой охраны окружающей среды, здоровья людей, но затем получило более полную интерпретацию. Качество жизни представляет собой объективно-субъективное понятие, в котором учитываются очень многие факторы – экономические, социальные, политические, идеологические, экологические и др. Среди них можно выделить такие, как обеспеченность жильем, бытовым и медицинским обслуживанием, учреждениями культуры и образования, наличие политических свобод, соблюдение прав человека и др.
Для количественной (балльной) оценки качества жизни выработаны уже совершенно определенные индикаторы. Главным из них стал разработанный в 1990 г. в рамках Программы развития ООН (ПРООН) индекс развития человеческого потенциала (ИРЧП), или короче – индекс человеческого развития (ИЧР). Это интегральный, агрегатный показатель, который рассчитывается на базе трех главных компонентов, характеризующих благосостояние и развитие человека: 1) долголетие (средняя продолжительность ожидаемой жизни); 2) образованность (грамотность взрослого населения и число лет обучения) и 3) уровень жизни (ВВП по паритету покупательной способности из расчета на душу населения). При этом исходят из того, что страны с высоким ИЧР имеют показатель от 0,8 до 1, со средним – от 0,5 до 0,8 и с низким ИЧР – менее 0,5 балла. Хотя показатель ИЧР стали применять только с начала 1990-х гг., он уже широко вошел в практику международных расчетов и сопоставлений. Рейтинги стран по ИЧР органами ООН ныне публикуются ежегодно. Обычно этот показатель рассчитывают по 177 странам.
В группу государств с высоким ИЧР в 1992 г. входили 63 страны, в 1997 г. – 57, в 2000 г. – 53, а в 2005 г. – выросло до 70.
В 2005 г. первое место в этой группе разделили Испания и Норвегия (0,968), а в первую десятку, помимо них, вошли Австралия, Канада, Ирландия, Швеция, Швейцария, Япония, Нидерланды и Франция. В эту же группу входят США, страны Западной и Центрально-Восточной Европы, наиболее «продвинутые» страны Азии (например, Израиль, Сингапур, Республика Корея, Малайзия) и Латинской Америки (например, Аргентина, Чили, Мексика, Коста-Рика). В нее попадает и большинство нефтедобывающих и нефтеэкспортирующих государств – таких как Бруней, Кувейт, Катар, ОАЭ, Бахрейн, Саудовская Аравия, Ливия, Оман, малые островные государства, специализирующиеся на туризме – Барбадос, Багамские и Сейшельские острова. Из стран СНГ в эту группу, хотя и в самом конце, попадают только Белоруссия (0,804) и Россия (0,802). Добавим, что в 2000 г. при индексе 0,782 Россия до первой группы не «дотягивала».
К числу государств со средним ИЧР в 1992 г. были отнесены 63 страны, в 1997 г. – 69, в 2000 г. – 84, и в 2005 г. – 85 стран. Таким образом, эта группы ныне стала самой многочисленной. Основу ее составляют страны зарубежной Азии (например, Китай, Индия, Индонезия, Таиланд, Иран, Турция, Сирия и др.), Африки (Египет, Алжир, Тунис, Марокко, ЮАР и др.) и Латинской Америки (Перу, Эквадор, Никарагуа, Сальвадор и др.). В нее попадают также многие небольшие островные государства Карибского бассейна. В эту же группу входят все остальные страны СНГ (в порядке снижения рейтинга – Казахстан, Украина, Армения, Грузия, Азербайджан, Туркмения, Молдова, Узбекистан, Киргизия, Таджикистан).
Группу государств с низким ИЧР в 1992 г. формировали 42 страны, в 1997 г. – 49 стран, в 2000 г. – 34, и в 2005 г. – 22 страны. Как следовало ожидать, все страны третьей группы относятся к категории наименее развитых и представлены они только странами Тропической Африки. При этом места в последней пятерке занимают Сьерра-Леоне, Буркина-Фасо, Гвинея-Бисау, Нигер и Мали, ИЧР которых колеблется в пределах от 0,338 до 0,380. Население этих стран живет в условиях крайней нищеты. Очень трудно себе представить как человек может прожить при доходе менее 1 долл в день: ведь это среднеамериканская цена 1 фунта хлеба (454 г) или 1 л молока.
Общее представление о географическом распространении трех охарактеризованных выше групп стран может дать рисунок 159. Что же касается некоторых общих итоговых данных, то в 1994 г. средний показатель ИЧР для всего мира составлял 0,764 балла, для экономически развитых стран – 0,911, для развивающихся – 0,573, в том числе для наименее развитых – 0,336. Соответствующие показатели ИЧР для крупных регионов мира тогда же были такими: Западная Европа – 0,932, Восточная Европа – 0,786, Восточная Азия – 0,746, Южная Азия – 0,449, Африка – 0,435, Северная Америка – 0,945, Латинская Америка – 0,802, Австралия и Океания – 0,933.
Рис. 159. Ранжирование стран мира по ИЧР (2005)
Чтобы помочь развивающимся странам преодолеть бедность и нищету, экономически развитые страны, согласно решению ООН, предоставляют им официальную помощь развитию. Общий объем такой помощи весьма велик: в 1999 г. она составила 85 млрд долл, а в 2005 г. достигла рекордного уровня в 100 млрд долл (в том числе от США 27,5, от Японии 13, от Франции и Великобритании по 10 млрд). Однако этого явно недостаточно, чтобы повлиять на экономическое положение даже беднейших стран. К тому же такой объем помощи отнюдь не отвечает рекомендации ООН выделять на нее 0,7 % годового ВВП. Эту норму выполняют и даже перевыполняют только Норвегия, Швеция, Люксембург, Нидерланды и Дания, в среднем же она составляет только 0,2 % ВВП.
Одной из форм официальной помощи развитию стало списание долгов развивающихся стран. Например, в 2005 г. министры финансов стран «большой восьмерки» приняли решение о полном списании долгов 18 беднейшим странам мира (из них 14– африканские) на общую сумму 40 млрд долл. Списанные долги составили примерно 1/10 той суммы, которая необходима для реализации программы ООН по снижению уровня бедности к 2015 г. Россия в рамках данной акции отказалась от долгов на сумму в 2,2 млрд долл. По общему объему списанных долгов она уступает только Японии и Франции.
173. Другие глобальные проблемы
Наряду с охарактеризованными выше глобальными проблемами, обычно относимыми к разряду приоритетных, существуют и другие сложные проблемы, которые в последнее время также приобрели глобальный характер. Специалисты отмечают, что конфликтные ситуации «нового поколения» особенно стали проявляться уже после окончания «холодной войны» и связаны они преимущественно со столкновениями культур, этносов, религий, вопросами нравственности общественного поведения. Если говорить конкретнее, то к числу подобных проблем, как правило, относят: 1) национализм; 2) преступность; 3) терроризм; 4) наркоманию; 5) дефицит демократии.
Национализм – это идеология и политика в национальном вопросе, в основе которых лежит трактовка нации как высшей ценности и формы общества. В определенных, взвешенных дозах национализм не представляет большой угрозы для нормального развития общества. Но если его идеологи делают ставку на национальное превосходство, национальную исключительность, то он может принять и такие крайние формы, как шовинизм, расизм и, как ныне часто говорят, воинствующий национализм. Такой национализм время от времени проявлялся и раньше, преимущественно в национальных и региональных масштабах. Но тот всплеск воинствующего национализма, который характерен для конца XX – начала XXI в., принял уже достаточно хорошо выраженный глобальный характер. Политологи объясняют это явление усилением общей тенденции к суверенизации больших и малых этнических общностей с целью создания своих независимых государств, растущей нетерпимостью к национальным меньшинствам, усилением ксенофобии,[96] жертвами которой становятся в первую очередь беженцы, переселенцы и рабочие-иностранцы. Отмечается также все большее сопротивление значительной части населения процессам интернационализации и особенно глобализации международных отношений. Это означает, что воинствующий национализм является носителем дезинтеграционного начала, касающегося современной политической и экономической картины мира.
Воинствующий национализм находит наиболее яркое выражение в этнических (этнолингвистических) конфликтах. Эти конфликты характерны прежде всего для многонациональных государств, которых в мире около 60, и государств с более или менее значительными национальными меньшинствами (их примерно столько же). Они имеют сложный, противоречивый и долговременный характер, а в основе их могут лежать территориальные споры, к которым добавляются исторически накапливавшиеся обиды, воспоминания о пережитом национальном угнетении и тем более геноциде, длительная взаимная отчужденность и вражда. В развитых странах причинами этнических конфликтов чаще являются не прямая дискриминация, нарушение прав человека, а социальное неравенство, различия в уровнях жизни национальных меньшинств и «титульных» наций. А конечной целью этнических конфликтов является либо получение автономии, либо завоевание полной политической независимости. И то и другое – это разные проявления сепаратизма, т. е. стремления к обособлению, отделению. В наши дни сепаратизм оказывает большое дестабилизирующее воздействие на весь мировой геополитический порядок.
Сошлемся на Д. В. Зайца, который выделяет в рамках второй половины XX в. 53 основных очага сепаратизма, вместе занимающих территорию в 12,7 млн км2 с населением в 220 млн человек. Продолжая свой анализ проблемы, тот же автор выделяет шесть географических типов сепаратизма (рис. 160). Нетрудно подсчитать, что к западноевропейскому типу он относит 8, к восточноевропейскому – 14, к исламскому – 6, к азиатскому – 15, к африканскому – 6 и к американскому– 4 таких очага. При этом в 20 очагах конфликты носят вооруженный характер, что особенно характерно для Азии. Специалисты обращают внимание и на то, что этнические конфликты чаще всего вспыхивают тогда, когда общее социально-экономическое положение в стране резко меняется к худшему и (или) когда наступает политическая нестабильность. Яркий пример этому – страны СНГ после распада Советского Союза, страны Восточной Европы после крушения мировой социалистической системы.
В основе возникновения многих очагов сепаратизма, обозначенных на рисунке 160, лежит не просто этнический, а этнорелигиозный (этноконфессиональный) фактор. Это могут быть разногласия между католиками и протестантами (Северная Ирландия, Квебек), католиками и православными, между другими религиями, но в большинстве случаев с наиболее непримиримых позиций выступают исламские фундаменталисты, конфликтующие и с православием (Косово,[97] Северный Кавказ, Северный Кипр), и с католицизмом (Босния и Герцеговина, Южные Филиппины), и с индуизмом (Кашмир), и с буддизмом (Мьянма).
Исламский фундаментализм % течение ислама, которое – как подчеркивается во многих отечественных исследованиях – ставит своей целью укрепить веру в фундаментальные источники этой религии, привести нормы общественной и личной жизни в соответствие с заповедями ислама, заставить верующих неукоснительно выполнять предписания Корана и шариата, утверждать основы исламской экономики. Для крайних экстремистских течений такого фундаментализма характерны резко агрессивное неприятие европейско-христианских духовных ценностей, повышенная политическая активность, готовность прибегнуть к насильственным методам борьбы, включая террористические. Все население при этом делится на правоверных мусульман и «неверных» (немусульман). Особая опасность исламского экстремизма связана с тем, что единый территориальный массив исламских стран составляет значительную часть всего Юга.
Рис. 160. Основные очаги современного сепаратизма (по Д. В. Зайцу)
Глобальный характер в наши дни приобрело и такое явление, как преступность. Во-первых, потому, что в большей или меньшей мере оно свойственно всем странам мира, особенно если иметь в виду разнообразие возможных административных, хозяйственных, уголовных и других преступлений. И, во-вторых, потому, что ныне в мире существуют уже международные преступные синдикаты.
На рубеже XX и XXI вв. в мире возникло новое и крайне опасное явление – международный терроризм, который следует рассматривать как глобальный вызов современному обществу, не имеющий аналогов в мировой истории. В качестве движущей силы такого терроризма выступает радикальный воинствующий исламизм, создавший глобальную сеть «Исламский Джихад», одним из подразделений которого является «Аль-Каида». Такой Джихад выступает против «неправильных мусульман» и неисламского мира, принимая форму войны на уничтожение, без оглядки на жертвы. Об этом свидетельствуют: воздушное нападение на Нью-Йорк и Вашингтон 11 сентября 2001 г., теракты в Мадриде, Лондоне, Мумбаи, в Москве и Беслане, в Египте, Иордании, Индонезии и др. Для противодействия этому глобальному вызову международной безопасности под эгидой ООН создана антитеррористическая коалиция государств. Особое внимание она уделяет тому, чтобы в руки террористов не попало ядерное оружие, а также другие виды оружия массового уничтожения (ОМУ).
Рис. 161. Мировое производство и продажа наркотиков (по М. А. Яраловой)
Глобальной в наши дни стала и проблема наркомании, которая, по общему мнению, приобрела характер настоящей эпидемии.
Быстрый рост производства и потребления наркотических средств в большинстве стран мира – одна из наиболее опасных тенденций последних десятилетий. Число наркоманов по самым скромным оценкам превышает 200 млн человек, а мировой доход от наркотиков приближается к 600 млрд долл в год. Наркоиндустрия все время совершенствуется, повышая свой технический и финансовый потенциал. Транснациональные наркосиндикаты опираются на мощную мафиозную структуру. Уже сложилась и география мирового наркобизнеса со своими центрами производства и потребления наркотиков (рис. 161). Теперь, когда наркобизнес затрагивает уже не отдельные страны, а весь мир, противодействие ему обеспечивают ООН и другие международные органы.
Глобальной проблемой продолжает оставаться и, если так можно выразиться, дефицит демократии.
На Западе есть неправительственные организации, которые регулярно определяют «индекс демократичности», исчисляемый в основном на основе характера выборов законодательной власти, ее сменяемости, открытости в подборе руководителей и т. п. Итоги таких расчетов нетрудно угадать: максимально возможный рейтинг (10 баллов) обычно получают развитые страны Запада, входящие в ОЭСР. За ними следуют страны Латинской Америки (около 7), постсоциалистические страны, страны Южной и Восточной Азии, Африки к югу от Сахары. А последнее место в этом рейтинге занимают арабские мусульманские государства Юго-Западной Азии и Северной Африки.
Важно, однако, что общее число стран, последовательно выступающих за принятую ООН еще в 1948 г. Всеобщую декларацию прав человека, все время возрастает. По оценке авторитетных западных источников, в 1974 г. к числу таких стран относились менее 30 % всех государств мира, а в 1990-х гг. – уже 60 %. Но наряду с ними существуют еще и государства с недемократическими авторитарными[98] и тоталитарными[99] режимами, в качестве примера которых чаще всего приводили Ирак (при Саддаме Хусейне), КНДР и Ливию.
При рассмотрении других глобальных проблем нельзя не обратить внимания на еще одну проблему, которая является в какой-то мере производной от охарактеризованных выше. Речь идет о проблеме беженцев.
Согласно Конвенции ООН 1951 г. о статусе беженца и Протоколу 1967 г., беженцем считают лицо, которое «в силу вполне обоснованных опасений стать жертвой преследований по признаку расы, вероисповедания, гражданства, принадлежности к определенной социальной группе или политических убеждений находится вне страны своей гражданской принадлежности и не может пользоваться защитой этой страны или не желает пользоваться такой защитой вследствие таких опасений…». Наряду со статусом беженца существует и близкий ему статус перемещенного лица. Так называют лиц, которые были вынуждены покинуть свою страну или свое место жительства по политическим, религиозным причинам, в результате военных действий, терроризма, техногенных аварий, стихийных бедствий. Выделяют также репатриантов, лиц, ищущих убежища. Все эти категории людей правильнее всего объединить под общим названием вынужденные мигранты, но нередко по отношению к ним в качестве обобщающего применяют и термин беженцы. При Организации Объединенных Наций существует особый орган – Управление Верховного комиссара по делам беженцев (УВКБ).
О том, как возрастала общая численность беженцев (вынужденных мигрантов) в мире, свидетельствуют следующие цифры. В 1975 г. их насчитывалось 2,5 млн, в 1985 г. – 10,7 млн, в 1990 г. – 14,9 млн, а в 1995 г. – 27,2 млн человек. Это означает, что за 20 лет численность беженцев увеличилось в 11 раз, а в 1985–1995 гг. – почти в два раза. По данным УВКБ в 2005 г. количество международных беженцев составило 12 млн, а беженцев в пределах своих стран – 21 млн человек. Эти цифры характеризуют современные масштабы данного явления. По другим данным, общая численность вынужденных мигрантов (включая внутренних) в современном мире достигает 50–70 млн человек.
Международные источники позволяют составить достаточно полное представление и о географии этого глобального явления, в первую очередь на основе рассмотрения роли отдельных крупных регионов мира (рис. 162). Обращает на себя внимание не только общее преобладание численности беженцев в Азии и Африке, но и сама динамика изменений по трем пятилетиям. Например, в 1990–1995 гг. наибольшее увеличение численности беженцев произошло в Африке и в Европе, хотя увеличилась она и в Азии, тогда как в Америке, напротив, уменьшилась.
За этими регионами, естественно, стоят и отдельные страны. По данным на 2005 г. по количеству международных беженцев лидировали Израиль, Пакистан (3 млн), Афганистан (2,2 млн), Ирак (около 900 тыс.). В Мьянме и Судане число таких беженцев составляло 600–700 тыс. человек, в ДР Конго, Бурунди, Сомали и Вьетнаме 300–500 тыс, в Колумбии, Либерии, Анголе и Эритрее от 200 до 300 тыс человек. По типу внутристрановых беженцев в том же году лидировали Судан (5,3 млн), Колумбия (2,9), Уганда (1,7), ДР Конго (1,7), Ирак (1,3). В Индии, Зимбабве, Азербайджане, Мьянме, Кот-д'Ивуаре, Алжире таких беженцев насчитывалось 500–600 тыс., в Кении, Сомали, Турции, Индонезии от 320 до 400 тыс. Большинство приведенных примеров свидетельствует о прямой связи потоков беженцев с «горячими точками» нашей планеты.
Рис. 162. Потоки беженцев в регионах мира в 1985–1995 гг.
Ныне в мире насчитывается около 30 стран, где численность беженцев превышает 100 тыс. человек. Можно добавить, что их репатриация (возвращение) в страны своего происхождения и постоянного проживания, которая началась в 1990-х гг., тоже создает немало разных проблем. 20 июня 2001 г. по решению Генеральной Ассамблеи ООН впервые отмечался Международный день беженцев.
Наряду с «классическими» беженцами в последнее время стали выделять особую категорию экологических беженцев. Некоторые из них вынуждены покидать родные места на сравнительно небольшой срок – в связи с тем или иным стихийным бедствием или ухудшением общей локальной ситуации. Но в случаях, когда деградация природной среды приобретает очень большие и к тому же необратимые размеры, подрывающие сами основы жизнеобеспечения, отток населения может происходить и на постоянной основе. Поскольку точного учета экологических беженцев пока нет, общую их численность в разных источниках оценивают также не одинаково. Для середины 1990-х гг. назывались цифры в 17 и 26 млн человек.
По характеру и масштабу других глобальных проблем Россия мало чем отличается от большинства стран мира, а если и отличается, то едва ли не в худшую сторону. Об этом свидетельствуют многочисленные факты проявления национализма и сепаратизма, особенно на Северном Кавказе, нередко сопровождающиеся, как в Чечне, затяжными военными конфликтами.
Еще более многочисленны примеры преступности: в 2006 г. зарегистрировано более 3,8 млн различных преступлений, было осуждено 900 тыс. человек. Коррупция продолжает оставаться массовым явлением. Количество наркоманов еще в 2000 г. исчислялось в 2 млн человек, при наркообороте в 3 млн долл в день; с тех пор оно не только выросло, но и «помолодело». К тому же в России, как и во всем мире, наркомания идет пока в ногу со СПИДом. К тому же Россия превратилась в страну транзита наркотиков из Афганистана и других азиатских стран в зарубежную Европу. После раскола СССР, когда неожиданно и не по своей воле за границами России оказались 25 млн этнических русских, она стала также страной массовых вынужденных миграций. В 1995 г. число вынужденных переселенцев и беженцев превысило 270 тыс. человек (в основном из Казахстана и Узбекистана). Но к 2000 г. этот поток уменьшился до 60 тыс., а к 2006 г. до 7 тыс. человек.
174. Глобальные прогнозы
С появлением глобальных проблем в большинстве наук наметился повышенный интерес к будущему, к перспективам развития. Это будущее исследуется на всех уровнях – локальном, страновом, субрегиональном, региональном и глобальном, причем, вполне естественно, наибольший интерес вызывают глобальные прогнозы. Так возникло новое междисциплинарное направление – глобальное прогнозирование, занимающееся анализом современных и в особенности будущих тенденций развития человечества. С самого начала оно приняло форму глобального моделирования и нашло выражение в построении математических моделей сложных многофакторных процессов мирового развития. Со временем они подверглись определенной структуризации, и в результате стали выделять модели социально-экономического, демографического, экологического развития. Но для наиболее важных из них всегда был и остается характерным комплексный подход.
Российские и зарубежные авторы, рассматривающие проблемы глобального прогнозирования и моделирования, обычно выделяют в этом процессе модели первого, второго и третьего поколений. Они отличаются друг от друга не столько методикой расчетов (хотя и она постоянно совершенствуется), сколько общей направленностью и общим характером оценок и прогнозов, имея в виду степень их оптимизма или пессимизма.
Первые научные организации для прогнозирования будущего человечества были созданы в США еще в 40-х гг. XX в. В 1946 г. группа видных предпринимателей в сотрудничестве с учеными Стэнфордского университета (Калифорния) основала Стэнфордский исследовательский институт. Через два года возник еще один «мозговой трест» – «РЭНД корпорейшн» в Санта-Монике (Калифорния). В 1956 г. была создана «Систем девелопмент корпорейшн». В 1966 г. в Вашингтоне было основано «Общество по изучению будущего мира». В результате в 60-х гг. XX в. только в США насчитывалось 15 крупных институтов и организаций такого рода, в которых тысячи ученых занимались исследованием современного и прогнозированием будущего развития. Аналогичные учреждения возникли и в Европе: «Институт проблем будущего» в Вене, международный фонд «Человечество в 2000 году» в Нидерландах.
С позиций оценки глобальных прогнозов того времени немалый интерес и в наши дни может представлять научно-популярная книга двух немецких авторов под названием «Мир в 2000 году», переведенная на русский язык.[100] Уже сам ее подзаголовок свидетельствует о том, что данная работа не представляет собой самостоятельного и оригинального исследования тенденций развития мировой экономики. В основу книги были положены разнообразные прогнозы, относящиеся к развитию отдельных отраслей хозяйства (черная металлургия, химия, транспорт, информационная техника), к окружающей среде (окружающая среда, ресурсы Мирового океана), а также к трудовым ресурсам, медицине, будущему городов. Характерно, что конечной датой рассматривавшихся Ш. Байнхауэром и Э. Шмакке прогнозов был 2000 год, что для того времени являлось довольно отдаленной перспективой. Книга двух авторов была выдержана не просто в оптимистических, но прямо-таки в восторженных тонах, что вообще было свойственно западной футурологии того периода.
Но затем, на рубеже 60-х и 70-х гг. XX в., появляются прогностические исследования совсем другого, гораздо более пессимистического плана. Об этом свидетельствуют и их названия: «Впереди бездна» (А. Печчеи), «Футурошок» (А. Тоффлер), «Планета под угрозой» (Р. Фолк) и др. Книга известного американского ученого А. Тоффлера, изданная в 1970 г., стала настоящим бестселлером, а сам термин «футурошок», т. е. шок от встречи человека с будущим, стал нарицательным. К этому перечню вызвавших большой резонанс работ прогностического характера следует добавить и книгу Г. Кана и Э. Винера «Год 2000». За основу своих расчетов они взяли показатель душевого ВВП (на уровне 1965 г.). Вывод их заключался в том, что для достижения тогдашнего уровня США странам Западной Европы потребовалось бы 10–20 лет, СССР – почти 30, Китаю – больше 100, Индии – почти 120, а Индонезии – почти 600 лет.
Но переломным моментом в глобальном моделировании оказалось начало 1970-х гг., когда стали появляться работы Римского клуба – международной организации по прогнозированию и моделированию развития всемирной системы. Римский клуб был основан в 1968 г. представителями десяти стран, собравшимися в Риме по инициативе видного общественного деятеля, управляющего концерном ФИАТ и впоследствии президента этого клуба Аурелио Печчеи. Именно с Римским клубом в первую очередь и связано зарождение и развитие такого нового направления исследований, как глобалистика, которое занимается изучением глобального мира и его проблем. Основной целью своей деятельности эта организация поставила привлечение внимания мировой общественности к глобальным проблемам человечества и к поискам путей их решения. Уже в начале 1970-х гг. Римский клуб объединял до ста известных ученых, общественных деятелей и представителей деловых кругов стран Запада, которые участвовали в его работе в качестве частных лиц, а свои исследования стали публиковать в виде докладов этому клубу. Пожалуй, наибольшую известность приобрели первые из этих докладов, тесно связанные с глобальными проблемами человечества. Кстати, и сам этот термин был введен в научный оборот именно в работах авторов Римского клуба.
Основополагающей работой, выдержанной в духе не просто футурологии как таковой, а именно глобального моделирования, следует считать книгу профессора Массачусетского технологического института в Бостоне Дж. Форрестера «Мировая динамика» (1971). В своей книге Дж. Форрестер при помощи математических моделей и компьютерной техники попытался имитировать динамику мирового развития. При этом автор рассматривал мир как единое целое, как систему взаимодействующих процессов: демографических, промышленных, исчерпания природных ресурсов, загрязнения окружающей среды, производства продуктов питания. А его расчеты и модели приводили к выводу о неизбежности серьезного кризиса во взаимоотношениях человека с окружающей средой, который можно было ожидать уже в начале XXI в. Книга Дж. Форрестера (она была переведена и на русский язык[101]) послужила своего рода фундаментом для последующих докладов Римскому клубу.
Первый из докладов был подготовлен в 1972 г. в США многонациональной группой ученых под руководством ученика Дж. Форрестера Д. Медоуза. Он назывался «Пределы роста» (The Limits of growth). Основное его содержание составляла кибернетическая модель развития человечества на ближайшие 130 лет, при разработке которой авторы исходили из анализа пяти главных тенденций глобального масштаба: ускоренной индустриализации, быстрого роста населения, широкого распространения голода и недоедания, исчерпания невозобновимых природных ресурсов и ухудшения среды обитания. Все они были «проиграны» с помощью ЭВМ в разных вариантах. При этом в качестве своеобразного эталона Д. Медоуз и его сотрудники исходили из следующих «контрольных цифр»: 1) общая потенциальная площадь пахотных земель на планете составляет 3,2 млрд га; 2) максимальная урожайность может быть в три раза выше уровня 1970 г.; 3) общие доступные запасы невозобновимых природных ресурсов в 200 раз больше уровня потребления 1970 г.; 4) уровень поглощения загрязнителей биосферой и основными ее подсистемами может быть в 25 раз выше, чем в природных экосистемах на уровне 1970 г.
Рис. 163. Основная модель глобального развития (по Д. Медоузу)
Содержание доклада Д. Медоуза носило ярко выраженный алармистский[102] характер. В нем утверждалось, что при существующих на рубеже 60-х и 70-х гг. XX в. темпах прироста населения (удвоение за 33 года), роста промышленного производства (удвоение за 10–15 лет), тенденциях загрязнения окружающей среды, производства продовольствия, изъятия природных ресурсов «предел роста на этой планете будет достигнут в течение ближайших ста лет» (рис. 163). При этом уже в начале третьего тысячелетия человечество может в значительной степени утратить контроль над мировым развитием. Чтобы избежать грозящей глобальной катастрофы, авторы предложили «затормозить» и демографическое, и экономическое развитие мира, перейдя к «нулевому росту? и населения, и производства. По их расчетам, разрушение мировой системы еще можно было бы предотвратить, если бы удалось остановить рост населения в 1975 г., а промышленный рост – в 1985 г. «Пределы роста» получили огромный резонанс во всем мире. Одновременно общество раскололось на сторонников и противников «нулевого роста». И хотя противников его было больше, главная цель доклада, несомненно, была достигнута: после него к проблемам будущего человечества было привлечено всеобщее внимание.
В целом же «Пределы роста» произвели на мировое общественное мнение такое впечатление, что Римский клуб решил провести повторное исследование тех же проблем. В результате появился второй доклад Римскому клубу, подготовленный в 1974 г. профессором прикладной математики Кливлендского университета (США) М. Месаровичем и директором института механики в Ганновере (ФРГ) Э. Пестелем. Он назывался «Человечество на поворотном пункте» (Mankind at the Turning Point). Модель всемирной системы этих двух авторов делилась на «страты», или различные уровни и сферы иерархической системы. При этом рассматривались: «страта» среды обитания человека (климатические условия, вода, земля, экологические процессы); технологическая «страта» (биологические, химические, физические условия); демографическая и экономическая «страты»; групповые «страты», которые включали общественные условия; наконец, индивидуальная «страта», под которой подразумевался психический и биологический мир человека. В отличие от первой модели прогноз рассматривался только на 50 лет (1975–2025 гг.).
У модели М. Месаровича и Э. Пестеля было еще одно важное отличие от моделей Дж. Форрестера и Д. Медоуза, особенно важное для географов. Дело в том, что в двух первых моделях мир рассматривался как единое целое, без всякой внутренней регионализации. В работе же «Человечество на поворотном пункте» были впервые представлены региональные модели, причем в трех вариантах.
Чувствуя непопулярность, да и практическую невозможность осуществления идеи «нулевого роста», М. Месарович и Э. Пестель, наряду с ней, выдвинули концепцию сбалансированного («органического?) роста населения и экономики. Они также подчеркивали, что катастрофа грозит прежде всего развивающимся странам, где экономика, особенно с учетом демографического взрыва, не может исходить из «нулевого роста». Но этот рост необходимо как бы компенсировать более медленным экономическим развитием стран Севера.
Третий доклад Римскому клубу был подготовлен в 1976 г. группой ученых под руководством известного голландского математика и экономиста, лауреата Нобелевской премии по экономике Яна Тинбергена. Он назывался «Пересмотр международного порядка». Как показывает само это название, в докладе Я. Тинбергена – в соответствии с принятой Генеральной Ассамблеей ООН в 1974 г. развернутой программой установления такого порядка – анализировались перемены в международных экономических отношениях и перспективы их прогрессивного развития. Иными словами, речь шла о «наведении порядка» в мировой капиталистической системе торговли, кредитно-финансовых отношений, распределении продовольствия, сотрудничества в сфере наукии техники и т. д. А практические рекомендации доклада сводились в основном к постепенному «подтягиванию» развивающихся стран Азии, Африки и Латинской Америки к уровню более передовых стран. Я. Тинберген также исходил из концепции «органического роста» для всего мира. Этот доклад (он переведен и на русский язык)[103] подвергался критике. В частности, за то, что, разделив весь мир на «мир богатых» и «мир бедных» наций, авторы не учитывали того, что и сами нации неоднородны по своему социальному составу.
В принципе алармистский характер первых докладов Римскому клубу можно понять. Ведь первая половина 70-х гг. XX в. была временем энергетического и сырьевого кризисов, пика демографического взрыва, резкого обострения продовольственной и экологической проблем, кризиса городов, роста безработицы, преступности и других социальных бедствий. В то время и во многих других публикациях, а также в программах «зеленых» отрицалась необходимость развития атомной (да и обычной тепловой) энергетики, выдвигались требования полного запрета сведения лесов, прекращения химизации сельского хозяйства, замены автомобиля велосипедом и т. д.
Во второй половине 70-х гг. XX в. появилось еще несколько докладов Римскому клубу. Хотя такого большого резонанса, как первые три, они не вызвали, важно отметить, что в них заметно ослабли сверхтревожные алармистские тенденции и уже не встречалась прежняя негативная реакция на прогресс науки и техники.
Это относится и к другим футурологическим исследованиям, опубликованным во второй половине 1970-х гг. В качестве примеров такого рода можно назвать книгу основателя и директора Гудзоновского института в США Германа Кана «Следующие 200 лет» (1976) или доклад группы экспертов ООН, подготовленный под руководством известного американского экономиста, лауреата Нобелевской премии по экономике Василия Леонтьева под названием «Будущее мировой экономики» (1977). В модели В. Леонтьева учитывалось взаимодействие 25 отраслей в 15 регионах мира, а также 8 видов загрязнения окружающей среды и 5 видов очистной деятельности. Уровни развития отдельных стран эксперты определяли по размерам душевого ВВП. Эта книга также была переведена на русский язык.[104] Относительной реалистичностью отличалась и книга английского экономиста Э. Шумахера «Малое – это прекрасно. Экономика ради людей».
В первой половине 1980-х гг. урожай на футурологической ниве был не меньшим. Вся тональность глобальных прогнозов в эти годы довольно сильно изменилась. Экологический шок отошел на второй план, тогда как на первом оказалась «новая технократическая волна», связанная с переходом экономики развитых стран Запада к постиндустриальному обществу. Например, Г. Фридрихс и А. Шафф в своем докладе исходили из того, что благодаря миниатюризации, автоматизации, компьютеризации и роботизации микроэлектроника может принципиально преобразовать наш мир и позволить решить, казалось бы, непреодолимые проблемы, в том числе и глобального характера. Сам по себе здоровый оптимизм большинства этих работ следует только приветствовать. Однако некоторые из них рисовали, пожалуй, уж слишком идиллическую картину будущего.
В качестве примера можно привести зарисовку города будущего из книги Дж. Мартина «Телематическое общество». Город будущего, по мнению автора, – это парки, озера, клумбы, кристально чистый воздух. Большинство машин находится на громадных стоянках за чертой города. Под улицами проведены кабельные сети, обеспечивающие все возможные виды коммуникаций. Нет необходимости в частых поездках по городу, как прежде. Банковские операции осуществляются прямо из дома, равно как и приобретение товаров. Всячески поощряется работа на дому, выполняемая при помощи терминалов и видеофонов, передающих изображения, документы и речь. Встречи и всякого рода рабочие конференции осуществляются по телекоммуникационным сетям, охватывая удаленных друг от друга участников. Преступность канула в прошлое, уличных ограблений не происходит, потому что люди носят при себе мало наличности, расплачиваясь при помощи банковских карточек, которые могут быть использованы только их владельцами. Жители города имеют специальные радиоустройства, при помощи которых автоматически вызывается полиция и «скорая помощь». Дома снабжены сигнальными системами на случай пожара. Подключив карманный компьютерный терминал в любом месте к сетям связи, можно за считанные минуты запросить сведения, скажем, о хорошем ресторане, расписании движения самолетов, театральных спектаклях, связаться с медицинскими учреждениями, компьютером на бирже, самому послать сообщение и даже затребовать из специального развлекательного банка данных остроту на нужную тему…
Однако во второй половине 80-х – первой половине 90-х гг. XX в. ситуация на «рынке» глобального моделирования снова несколько изменилась.
В прогнозах и моделях опять стал чувствоваться «футурошок». Об этом свидетельствуют материалы Международной комиссии по окружающей среде и развитию, созданной в 1983 г. по инициативе ООН, озаглавленные «Наше общее будущее», а также «Повестка дня на XXI век», принятая в 1992 г. на Конференции ООН по окружающей среде и развитию в Рио-де-Жанейро.
В этом смысле наибольший интерес представляет новая книга Д. Медоуза и его соавторов «За пределами роста» (1992), вышедшая через 20 лет после первой. Признавая, что за это время в мире произошли большие перемены, авторы в целом остаются на своих прежних позициях и подтверждают те главные выводы, к которым пришли еще в 1972 г. Во-первых, о том, что темпы использования человечеством многих важных видов ресурсов и темпы производства многих видов загрязнений уже превышают допустимые пределы и, следовательно, без существенного уменьшения потоков материальных и энергетических ресурсов в ближайшие десятилетия произойдет неконтролируемое сокращение душевых показателей производства продуктов питания, потребления энергии и промышленного производства. Во-вторых, о том, что это сокращение не является неизбежным, но, чтобы его предотвратить, необходим переход к такой политике и практике, которые способствовали бы уменьшению роста численности населения и уровня материального потребления и одновременно быстрому повышению эффективности использования материальных и энергетических ресурсов. В-третьих, о том, что технологически и экономически создание устойчивого общества пока еще возможно.[105]
В 1990-х гг. значительно расширился и сам клуб глобальных «модельеров». Ныне составлением глобальных футурологических моделей занимаются Институт мировых ресурсов в Вашингтоне, Стокгольмский институт окружающей среды, Международный институт экологической технологии и управления, Мировой банк, Конференция ООН по торговле и развитию (ЮНКТАД) и многие другие организации. Но среди них особого внимания заслуживают два института. Это Институт Всемирного наблюдения («Уорлдуотч») в Вашингтоне, возглавляемый известным ученым Лестером Брауном и регулярно публикующий свои обзоры и прогнозы (три из них переведены на русский язык[106]), а также Международный институт прикладного системного анализа (МИПСА) в Вене, который ведет разработки по трем главным направлениям: 1) изменение окружающей среды в глобальных масштабах; 2) глобальные экономические преобразования; 3) методологические основы анализа глобальных проблем. Наряду с этим он занимается и глобальными прогнозами в области народонаселения.
В дальнейшем появились также интересные прогнозы американских географов, например С. Коэна, касающиеся будущего политической карты мира. Согласно этим прогнозам, столь характерный для наших дней процесс распада государств будет продолжаться и впредь, в результате чего через 20–30 лет количество независимых стран может достигнуть примерно 300 (по сравнению с 57 в 1900 г., 71 в 1938 г., 92 в 1959 г. и 193 в 2000 г.). Например, С. Коэн считает, что в Европе независимыми государствами станут Фландрия, Валлония, Бретань, Уэльс, Шотландия, Каталония, Страна Басков, в Азии – о. Минданао, Пенджаб, Тибет, в Африке – Катанга, в Северной Америке – Французская Канада. Предсказывается возможный распад Австралии, Афганистана, ЮАР, Судана, Бразилии, Мексики, а также (хотя бы отчасти) России и Китая. В основе таких прогнозов лежит тенденция к политическому самоопределению, столь отчетливо проявляющаяся в наши дни.
Другой американский специалист, профессор Гарвардского университета P. Купер, опубликовал свой геополитический прогноз, согласно которому уже в первые десятилетия XXI в. в мире появятся как новые «Южные Кореи», быстро развивающиеся по демократическому пути, так и новые «Ираки», следующие курсом тоталитаризма. В американской же печати недавно появился прогноз, исходящий из того, что в случае сохранения нынешних сепаратистских тенденций к 2100 г. общее число стран мира может достигнуть 2000! Среди наиболее очевидных кандидатов названы Шотландия, Квебек, Палестина, Косово, Тибет, Кашмир, Курдистан, Чечня, Южная Осетия, Тимор, Биафра (Нигерия).
Говоря о глобальных геополитических прогнозах, можно отметить, что после окончания «холодной войны» и противоборства между социализмом и капитализмом в центре внимания оказались взаимоотношения между «богатым Севером» и «бедным Югом», который стал все активнее выступать против глобализации, происходящей под эгидой единственной мировой сверхдержавы – США. Отныне главное внимание футурологов начала привлекать проблема диалога цивилизаций и определения вероятности нарушения такого диалога и столкновения цивилизаций в более или менее отдаленном будущем. В первую очередь речь шла о постепенно обостряющихся отношениях между европейско-американской и исламской цивилизациями, взгляды которых на человеческие ценности и перспективы мирового развития оказались едва ли не противоположными. Что же касается событий осени 2001 г. (террористические акты исламистов в США и ответные удары по Афганистану), то многие аналитики рассматривают их как коренной сдвиг во всем современном мировом геополитическом порядке.
Рис. 164. Геостратегический модуль (по А. И. Неклессе)
Наиболее полное представление о классической западной прогностике второй половины XX в. может дать книга «Впереди XXI век».[107]
Попытки создания глобальных прогнозов предпринимались и предпринимаются и некоторыми отечественными учеными – Д. М. Гвишиани, Н. Н. Моисеевым, И. В. Бестужевым-Ладой, А. И. Неклессой и др. Большинство из них можно, пожалуй, отнести к категории геополитических, геостратегических. Например, академик Н. Н. Моисеев развивал идею о возникновении в 1990-е гг. Американского Мира (PAX AMERICANA) и о его будущем. В модели, предложенной А. И. Неклессой, в качестве основных составных частей будущего миропорядка рассматриваются Атлантический и Тихоокеанский миры, Индоокеанская дуга и «сухопутный океан» Евразии (рис. 164). Остальные глобальные прогнозы имеют социально-экономический, демографический и экологический характер.[108]
175. Глобальные проекты
Глобальными проектами называют крупные инженерные проекты, имеющие целью преобразование природы отдельных частей нашей планеты для достижения большого экономического эффекта. Большинство известных проектов такого рода связано либо с Мировым океаном, либо с преобразованием речных систем, либо с транспортным строительством в особо крупных масштабах.
Среди глобальных проектов, касающихся Мирового океана, преобладают проекты сооружения гигантских плотин в морских проливах и использования морских течений.
Еще в начале XX в. инженер Г. Зергель выдвинул совершенно фантастический по тем временам проект сооружения в Гибралтарском проливе плотины длиной 29 км и высотой 200 м. Поскольку уровень Средиземного моря поддерживается главным образом благодаря притоку вод из Атлантики, через некоторое время он неизбежно снизился бы. Образовавшуюся разницу в уровнях Зергель предлагал использовать для строительства двух электростанций общей мощностью 120 млн кВт (рис. 165). Существуют также проекты сооружения плотин в проливе Дарданеллы, чтобы прекратить доступ воды в Средиземное море из Черного моря, в Мессинском и Тунисском (Сицилийском) проливах.
Из других европейских проектов можно назвать проект реконструкции Балтийского моря путем сооружения плотин в проливах Эресунн, Большой и Малый Бельт общей длиной 15 км. В случае его реализации Балтийское море превратилось бы в замкнутое почти пресноводное «озеро». И уж совсем утопическим выглядит проект реконструкции Северного моря, намечающий строительство плотины в Ла-Манше и 600-километровой плотины между Великобританией и Ютландией, которые, по существу, ликвидировали бы южную часть его акватории, но зато обеспечили бы «прибавку» суши площадью 100 тыс. км2.
Рис. 165. Схема плотины в Гибралтарском проливе, предложенная инженером Г. Зергелем
Существует несколько проектов сооружения плотин и в азиатских проливах. Среди них плотина в Баб-эль-Мандебском проливе на стыке с Африкой, которая понизила бы уровень Красного моря и при помощи перепада воды позволила бы достичь электроэнергетической мощности в 30 млн кВт. Или серия плотин в пределах Японского моря – в проливах Лаперуза, Цугару, Симоносекском, имеющая целью задержать в этом море теплое течение Куросио, попадающее в него через Корейский пролив.
Однако самые грандиозные проекты плотин связаны с Беринговым проливом. Еще в середине XX в. советский инженер П. М. Борисов предложил перегородить плотиной этот пролив, имеющий наименьшую ширину 86 км и глубину 36 м. В соответствии с его проектом в теле плотины предполагалось установить мощные пропеллерные насосы, работающие на атомной энергии, для перекачки холодных вод Северного Ледовитого океана в Тихий океан. По расчетам автора проекта, эта убыль восполнялась бы притоком с запада более теплых атлантических вод, а образованное ими у берегов Сибири течение привело бы к потеплению климата во всем этом регионе. А проект другого советского инженера А. Шумилина предусматривал, что насосы в теле плотины Берингова пролива будут перекачивать в Северный Ледовитый океан также более теплые воды Тихого океана.
К этому перечню остается добавить еще проект японского инженера Кейдзо Хигуси, который предложил перегородить плотиной пролив Дрейка, отделяющий о. Огненная Земля от Антарктиды и являющийся самым широким (до 1120 км) проливом на Земле! Замысел этого проекта также заключается в том, чтобы преградить путь круговому антарктическому течению и изменить его направление.
С Мировым океаном связаны также проекты сооружения искусственных морских островов. Подобные проекты существуют в Европе – для Северного моря, в Америке – для Мексиканского залива, в Японии. В Японии разработаны также многочисленные проекты плавучих искусственных островов, на которых могли бы разместиться заводы, электростанции, установки по опреснению морской воды, получению дейтерия из тяжелой воды и, как считают, даже целые города с населением в 1–2 млн человек.
Наконец, с Мировым океаном связаны и проекты использования энергетического потенциала океанических течений, которые несут огромные массы воды: например, Гольфстрим переносит более 80 млн, а Куросио – более 50 млн м3 в секунду. В течение года Гольфстрим переносит 250 тыс. км3 воды, что значительно больше годового стока вод со всей поверхности суши. Океанические течения обладают огромной энергетической мощностью. Отсюда и проекты ее использования, которые в первую очередь относятся к Гольфстриму.
Так, в США разработан инженерный проект под названием «Кориолис»,[109] согласно которому в водном потоке Флоридского течения, проходящего между Флоридой и Багамскими островами, должны быть установлены и закреплены якорями 200 труб очень большого диаметра с заключенными в них мощными гидротурбинами. Расположенные на глубине от 30 до 120 м и на расстоянии 20 км друг от друга, эти турбины позволили бы использовать всего 4 % дармовой энергии Гольфстрима, но и она, по-видимому, превысила бы 25 млн кВт. Однако в середине 1990-х гг. в США был разработан другой проект использования энергии Гольфстрима, гораздо более реалистичный. Он связан с изобретением новой турбины особой конструкции, небольшой по размерам (диаметр 1 м, масса 35 кг), лопасти которой могут вращаться со скоростью, в два-три раза превышающей скорость самого водного потока. Энергетическое оборудование такой станции мощностью 136 тыс. кВт должно состоять из 50 тыс. турбин, которые вместе с необходимым количеством электрогенераторов монтируются на вертикальных валах и устанавливаются на заякоренной платформе, собираемой из готовых секций. Платформа должна быть погружена на безопасную для прохода судов глубину. Сооружение первой такой станции намечается у побережья Флориды.
Американские специалисты разработали также проект поворота Гольфстрима к северу, что позволило бы изменить к лучшему климат восточного побережья Северной Америки. Аналогичные проекты существуют и в отношении теплого сезонного поверхностного течения Эль-Ниньо, которое эпизодически образуется в восточной части Тихого океана.
Наряду с Мировым океаном многие крупные инженерные проекты касаются и преобразования речных систем. Они относятся прежде всего к Африке и Латинской Америке. При этом речь идет, по существу, о создании огромных внутренних искусственных морей.
Упоминавшийся уже инженер Г. Зергель предложил построить плотину в нижнем течении р. Конго, выбрав для этой цели каньон Стэнли, где средняя ширина реки составляет всего 1200 м, а местами сужается до 220 м. Такая плотина превратила бы значительную часть бассейна Конго в огромное пресноводное озеро-море. Кроме того, излишки воды заставили бы «повернуть вспять» главный правый приток Конго – р. Убанги, которая перебросила бы эту воду (примерно 100 км3 в год) к северу – в р. Шари, впадающую в оз. Чад. При этом в котловине полувысохшего ныне озера Чад образовалось бы второе рукотворное озеро-море площадью 1,3 млн км2. В качестве третьей очереди проект намечает транспортирование воды (самотеком или при помощи насосов) еще далее к северу – с тем, чтобы новая искусственная река пересекла и обводнила Сахару и стала впадать в Средиземное море в районе залива Габес в Тунисе (рис. 166). Даже независимо от этого существует также проект использования гидроресурсов нижнего течения Конго при помощи сооружения каскада ГЭС общей мощностью порядка 40 млн кВт (так называемый «проект Инга»).
Рис. 166. Вариант проекта комплексной реконструкции гидрографической сети Африки (по Ю. Н. Гладкому)
Второй африканский гидротехнический проект, меньшего масштаба, связан с созданием еще одного внутреннего озера на месте впадины Каттара в северной части Египта. Эта впадина имеет овальную форму, тянется на 300 км по большой и на 200 км по малой оси и не имеет стока (рис 167). Словом, это район без воды и без жизни, занимающий территорию, сравнимую с территорией среднего европейского государства. Такое расположение впадины Каттара давно уже привлекало внимание ученых. Еще в начале XX в. известный немецкий геолог и геоморфолог Вальтер Пенк предложил провести в нее канал от Средиземного моря и, используя разницу уровней, построить здесь крупную гидростанцию. В дальнейшем этот проект получил более детальную разработку с расчетом на проведение направленных атомных взрывов в районе Эль-Аламейна (где в 1942 г. произошло одно из самых крупных сражений Второй мировой войны), строительство ГЭС и других сооружений. Но до его осуществления дело так и не дошло главным образом по причине недостатка средств.
Рис. 167. Положение впадины Каттара в Египте (по Ф. Патури)
В Южной Америке существует план бразильского инженера P. Панеро, предусматривающий сооружение железобетонной плотины на Амазонке и создание большого внутреннего озера в самом центре материка. Вместе с гидростанциями на нескольких притоках Амазонки эта энергетическая система могла бы достигнуть мощности 75 млн кВт. А другой проект предусматривает при помощи сложной системы каналов, плотин и водохранилищ соединить верхние течения Амазонки, Ориноко и Параны, создав тем самым трансконтинентальный водный путь длиной 8,5 тыс. км.
Рис. 168. Евразийские транспортные коридоры XXI в. (по В. А. Дергачеву)
Несколько очень крупных новых проектов, которые также можно отнести к категории глобальных, связаны с международными транспортными коридорами (МТК). По определению В. А. Дергачева, так следует называть коридоры, концентрирующие на главных направлениях как транспорт общего пользования (железнодорожный, автомобильный, морской, речной, трубопроводный), так и телекоммуникации. На пересечении таких МТК, представляющих собой полимагистрали, обычно формируются транспортные узлы, которые в условиях льготного режима должны обеспечивать разнообразие предоставляемых услуг и их высокое качество. Они должны также способствовать дальнейшему развитию торгового и культурного обмена между странами. Основные транспортные коридоры в наши дни проектируют на самом большом материке – Евразии (рис. 168). Два из них – один широтный и один меридиональный – имеют наибольшее значение и вызывают особый интерес.
Во-первых, это проект ТРАСЕКА («Транспортная система Европа – Кавказ – Азия»), который часто именуют также новым Великим шелковым путем.[110] Когда в 1993 г. в Брюсселе по инициативе Европейского союза было объявлено об учреждении программы ТРАСЕКА с участием восьми государств Кавказа и Средней Азии, многие рассматривали этот акт скорее как политический. Но в 1998 г. на международной конференции в Баку он принял гораздо более реалистические очертания. В Баку было подписано соглашение о международном транспортном коридоре Европа – Азия, который в будущем может оказать немалое воздействие на международные грузовые и пассажирские перевозки всеми видами транспорта.
Основная магистраль ТРАСЕКА пройдет от Стамбула до Пекина с ответвлениями на Афганистан и Индию. Создание ее уже фактически началось: построен важный соединительный железнодорожный путь от Мары (Туркмения) до Мешхеда (Иран). Китай закончил реконструкцию магистрали от Желтого моря до границы с Казахстаном. Многие специалисты относятся к этому проекту скептически. Надо учитывать и то, что ТРАСЕКА запланирована в обход России.
Во-вторых, это проект ТКЖМ (Трансконтинентальной железнодорожной магистрали), которая в перспективе должна связать железнодорожные системы России, США, Канады, а также некоторых стран Восточной Азии. Для начала реализации этого проекта еще в 1991 г. был учрежден международный консорциум «Трансконтиненталь», в котором в качестве страны-учредителя участвует и Россия.
Согласно расчетам специалистов, для осуществления этого проекта России нужно будет достроить 6000 км двухпутной и полностью электрифицированной железной дороги. Новая магистраль пройдет от станции Тында (БАМ) до Якутска, затем от Якутска до Магадана, далее до поселка Уэлен на Чукотке. Связь с Северной Америкой должна осуществляться по туннелю под Беринговым проливом. Согласно проекту, он (как и Евротуннель) будет состоять из двух основных железнодорожных туннелей диаметром по 9 м и расположенного между ними сервисного туннеля меньшего диаметра. Длина проектируемого туннеля, включая подземную часть и подъездные пути к нему с обеих сторон, составит 92 км. Туннель свяжет магистраль с железнодорожной сетью Аляски, Канады и основной территории США, сделав ее трансконтинентальной. С юга к ней присоединятся железные дороги других стран АТР – Японии, Республики Корея, Китая. Предполагается, что затраты на осуществление этого проекта составят 50 млрд долл.
В XXI в. Европа, возможно, получит прямой выход и в Африку – через туннель под Гибралтарским проливом. Существуют также проекты Трансафриканской магистрали от Александрии до Кейптауна.
Технически большинство из этих глобальных проектов, по-видимому, может быть осуществлено. Но реализация их в ближайшем будущем вряд ли реалистична, причем прежде всего по экологическим причинам. В самом деле, ведь наряду с положительным эффектом они могли бы стать причиной необратимых изменений среды обитания людей. Так, в случае сооружения плотины в Гибралтарском проливе исчезло бы Адриатическое море, Сицилия соединилась бы с Апеннинским полуостровом, а Сардиния – с Корсикой, причем многие портовые города оказались бы вдали от морских берегов. Последствия создания искусственного теплого течения у северных берегов Сибири, Аляски и Канады, равно как и «поворота» Гольфстрима, также трудно полностью предугадать. А искусственные моря Конго и Чад в Африке привели бы к затоплению по меньшей мере 1/10 ее территории.
Россия, занимающая огромную территорию и в Европе, и в Азии, обладает самыми благоприятными возможностями для осуществления проектов нескольких международных транспортных коридоров. Помимо ТКЖМ, речь идет о других коридорах направления «Запад – Восток» (с использованием Северного морского пути, Транссибирской магистрали, выхода через Казахстан к территориям Монголии, Китая и Республики Корея), а также о коридоре «Север – Юг» в европейской части страны, который должен соединить транспортные системы России, Ирана, Индии, стран Персидского залива, а также Казахстана и Туркмении. Согласно расчетам, они могли бы ежегодно приносить прибыль в размере миллиардов долларов. Важно, что в России уже принята целевая программа «Развитие международных транспортных коридоров на период до 2010 года».
176. Гипотеза глобального изменения климата Земли
В последнее время мировое сообщество выражает все большее беспокойство по поводу прогнозируемого на XXI в. изменения климата Земли. Главное в этом изменении – уже начавшееся повышение средней температуры как в атмосфере, так и в приземном слое, которое может оказать неблагоприятное воздействие на природные экосистемы и на человека. Можно сказать без преувеличения, что проблема глобального потепления в наши дни приобретает характер одной из важных проблем выживания человечества.
Неудивительно, что эта проблема постоянно обсуждается на разного рода международных форумах, глубоко исследуют ее и специализированные международные организации. Главная из них – функционирующая с 1988 г. под эгидой ЮНЕП и Всемирной организации здравоохранения авторитетная Международная комиссия по изменению климата (МКИК), оценивающая все данные по этой проблематике, определяющая вероятные последствия климатических изменений и намечающая стратегию реагирования на них. В ее состав входят сотни известных ученых. Можно вспомнить, что на конференции в Рио-де-Жанейро в 1992 г. была принята специальная Конвенция по изменению климата.
Большое внимание этой проблеме уделяется и на национальном уровне. Исследования по теории климата и выяснению физического механизма глобального потепления давно уже ведутся в США, Японии, других странах Запада. В СССР систематическое изучение этой проблемы было организовано Государственным комитетом по гидрометеорологии еще в начале 1960-х гг.
В результате проведенных учеными многих стран исследований сложилось более или менее единое мнение о том, что главной причиной уже начавшегося и угрожающего планете в будущем потепления следует считать скопление в атмосфере парниковых газов, которые вызывают так называемый парниковый (тепличный, оранжерейный) эффект.
Прежде всего был изучен сам механизм действия парникового эффекта. Было доказано, что он возникает в результате способности содержащихся в атмосфере водяного пара и некоторых газов пропускать коротковолновую солнечную радиацию и, напротив, поглощать и переизлучать длинноволновую земную радиацию. Было доказано, что главную роль в образовании парникового эффекта играет водяной пар, с которым связано формирование облачных систем: планетарное альбедо на 70 % определяется облаками. Но многое зависит и от содержания парниковых газов – углекислого газа, метана, озона, закиси азота, хлорфторуглеродов.
Далее ученые-климатологи и палеогеографы обратились к изучению прошлых климатов Земли. Они установили, что на протяжении геологической истории нашей планеты не раз происходило чередование периодов потепления и похолодания. В качестве трех главных теплых эпох прошлого обычно выделяют климатические оптимумы плиоцена (3–4 млн лет назад), последнего межледникового периода (125 тыс. лет назад) и голоцена (5–6 тыс. лет назад). Все они могут служить подтверждением того, что даже сравнительно небольшие амплитуды среднегодовых температур могли оказывать очень большое воздействие на биосферу Земли.
В отличие от столь давних эпох климат последнего тысячелетия считается относительно стабильным, хотя и в нем наблюдались свои нюансы. Ученые определили их, используя археологические раскопки, исторические хроники, изучение древесных колец, радиоуглеродный и пыльцевой анализ, а в Японии, например, и даты цветения сакуры, точно фиксируемые уже на протяжении более тысячи лет.
Все эти материалы позволили установить, что в X–XII в. климат Земли был теплее, чем в более позднее время. В средних широтах Северного полушария температура воздуха была по крайней мере на 1 °C выше, а в высоких широтах максимальное повышение температуры доходило до 5 °C. Кстати, по-видимому, именно это потепление помогло викингам колонизовать «зеленую страну»– Гренландию– и достичь берегов Северной Америки. Но затем снова наступило похолодание, получившее наименование малого ледникового периода. Оно началось в XIII–XIV вв., достигло максимума в XV–XVII вв., а далее с небольшими перерывами продолжалось до XIX в. Это время отличалось распространением ледников, увеличением области дрейфующих морских льдов, снижением снеговой линии в горах, замерзанием рек и прибрежных морских акваторий на юге Европы. Средняя глобальная температура в этот период по сравнению с современной понижалась на 1–2 °C, но тем не менее это привело к значительному смещению границ природных зон.
Рис. 169. Изменение температуры во времени в приземном слое воздуха на земном шаре
Однако наибольший интерес представляет рассмотрение климатических оптимумов и минимумов, имевших место на протяжении примерно полутора последних столетий – в период, когда велись уже систематические наблюдения за глобальной температурой воздуха. По данным Всемирной метеорологической организации (ВМО), эти изменения также оказались довольно значительными. Анализ рисунка 169 позволяет сделать вывод о том, что вся вторая половина XIX в. и начало XX в. оказались относительно более холодными. Затем началось постепенное потепление, достигшее своего максимума в 1930—1940-е гг. Это потепление коснулось всех природных зон, вызвав повышение средней температуры, увеличение облачности и осадков, повсеместное отступление горных ледников. Но особенно сильным это потепление было в высоких (северных) широтах – в Арктическом бассейне, в Канаде, на Аляске, в Гренландии, на российском Севере. В российском секторе Арктики площадь морских льдов сократилась наполовину, что улучшило условия навигации по Северному морскому пути. К северу сместилась зона вечной мерзлоты, изменились ареалы распространения флоры и фауны.
Рис. 170. Повышение температуры воздуха по мере увеличения концентрации парниковых газов
Казалось бы, ничто не предвещало прекращения этого процесса. Однако в 1945–1980 гг. опять наступило похолодание, которое также в наибольшей мере проявилось в районах Арктики и Антарктики. Это похолодание снова привело к увеличению площади ледового покрова, нарастанию ледников, сокращению продолжительности вегетационного периода в некоторых странах. Но затем, в 1980-х гг., и в особенности в 1990-х гг., началось новое сильное потепление. Как отмечают многие исследователи, 1990-е гг. и начало XXI в. вообще оказались самыми жаркими за весь период, когда метеорологи ведут наблюдения за температурой воздуха.
Хотя по вопросу о причинах возникновения этого нового тренда глобального потепления среди ученых нет полного единогласия, все же большинство из них считают, что такое потепление непосредственно связано с увеличением поступления в земную атмосферу парниковых газов, в первую очередь СО2, которое происходит в результате увеличения объемов сжигаемого ископаемого топлива. Подтверждением того, что между этими двумя процессами существует прямая корреляция, может служить рисунок 170.
Все эти исследования далекого и не столь далекого прошлого дали богатый материал для прогнозирования будущих климатических изменений. Как и общие глобальные прогнозы, эти прогнозы также прошли в своем развитии разные этапы, довольно сильно различающиеся по характеру оценки самой климатической угрозы.
Первые такие прогнозы, относящиеся к 60-м – началу 70-х гг. XX в., отличались очень сильным «сгущением красок». Вспомним, что это вообще было время тревожных, алармистских прогнозов. Стоит ли удивляться, что они коснулись и авторов гипотезы глобального изменения климата. В качестве яркого примера такого рода можно привести расчеты, сделанные академиком М. И. Будыко и приведенные в его многочисленных статьях и монографиях.[111]
Но, к счастью, эти прогнозы 1960—1970-х гг. в целом не оправдались. Ученые установили, что за последнее столетие средняя температура у земной поверхности повысилась на 0,6 °C. Уровень Мирового океана за то же время поднялся на 15–17 см, что было обусловлено таянием ледников и тепловым расширением океанических вод. Поэтому и прогнозы приобрели более спокойный и взвешенный характер, хотя разные оценки на будущее по-прежнему различаются довольно существенно. Обычно такие прогнозы имеют три временных уровня: 2025 г., 2050 г. и 2100 г.
Сначала об уровне 2025 г. Согласно расчетам М. И. Будыко и некоторых американских климатологов, средняя температура на Земле уже в первой четверти этого столетия увеличится примерно на 1,5 °C, а в Арктике зимние и летние температуры возрастут на 10–15 °C. Это приведет к наступлению леса на тундру и отступлению к северу многолетней мерзлоты, а также к усиленному таянию арктических льдов и началу таяния ледникового покрова Гренландии (на 0,5–0,7 м в год). В западной части Антарктиды начнут разрушаться шельфовые ледники Росса и Фильхнера – Ронне. В умеренных широтах потепление будет чувствоваться меньше. Однако при повышении глобальной температуры даже на 1 °C зона арктической континентальной тундры может заметно сократиться в Европе и сместиться на 300–400 км к северу в Азии. Примерно в два раза могут уменьшиться площади хвойных и увеличиться площади распространения смешанных и широколиственных лесов. Потепление произойдет также в Северной Америке.
Но есть и другие мнения по этому вопросу. Некоторые ученые считают, что если сохранятся современные темпы повышения температуры на 0,3 °C за десять лет, то к 2025 г. она поднимется на 1 °C. Поскольку поверхность суши будет нагреваться быстрее океана, наибольшие изменения коснутся ландшафтов северных широт. Подъем же уровня моря будет равен примерно 6 мм в год и, следовательно, составит 15 см. Имеются и сценарии, по которым средняя температура будет увеличиваться лишь на 0,1–0,2 °C за десять лет.
Теперь об уровне 2050 г., когда под воздействием антропогенных факторов среднеглобальная температура может повыситься на 2 °C. Прогнозы на эту дату также касаются прежде всего двух вопросов – смещения климатических зон и подъема уровня Мирового океана. Согласно им, площадь тундры и лесотундры в Евразии сократится примерно в шесть раз, а хвойных лесов – в три раза, тогда как ареалы распространения смешанных и широколиственных лесов увеличатся в четыре раза. Но подобные прогнозы у разных авторов различаются довольно сильно. В еще большей мере это относится к прогнозам подъема уровня Мирового океана. Например, в докладе комиссии Г. X. Брундтланд говорилось о том, что в ближайшие десятилетия этот уровень поднимется на 25—140 см. Академик К. Я. Кондратьев пишет о его подъеме на 10–30 см, а академик В. М. Котляков приводит цифру 5–7 см.
Тем не менее даже сравнительно небольшой подъем уровня Мирового океана может поставить серьезные проблемы перед многими приморскими (особенно низменными) странами. Последствия этого явления могут быть прямыми (затопление низменных территорий, увеличение размыва берегов) и косвенными (потери ресурсов пресной воды из-за подъема грунтовых вод и проникновения соленой морской воды в водоносные горизонты). Особенно опасен подъем уровня Мирового океана для таких развивающихся стран, как Бангладеш, Египет, Гамбия, Индонезия, Мальдивская Республика, Мозамбик, Пакистан, Сенегал, Суринам и Таиланд. Например, в Бангладеш подъем уровня моря только на 1 м заставит сменить место жительства 10 % населения этой страны (рис. 171). В Египте подъем этого уровня только на 50 см приведет к затоплению большей части дельты Нила и мест обитания 16 % жителей. Еще большую угрозу такой подъем представлял бы для Мальдивских островов, которые состоят из 20 атоллов; 80 % их территории расположены ниже 1 м над уровнем моря. Из стран Европы подъем уровня океана был бы особенно опасен для Нидерландов. Впрочем, такой подъем уровня мог бы оказаться катастрофическим и для Нью-Йорка, поскольку он повлек бы за собой затопление большей части города со всей ее подземной транспортной инфраструктурой и тремя аэропортами.
Наконец, об уровне 2100 г. По расчетам Международной комиссии по изменению климата, в том случае, если не будут приняты радикальные меры по сокращению выбросов парниковых газов и произойдет удвоение концентрации СО2, глобальное потепление климата к концу XXI в. может достигнуть 2,5 °C, (т. е. в среднем 0,25° за каждые десять лет), а возможно и 5,8 °C. Конечно, все последствия такого потепления сегодня предвидеть невозможно. Но, по общему мнению, они будут представлять собой большую угрозу для человечества. Так, согласно некоторым оценкам, общий экономический ущерб от потепления в 2100 г. мог бы составить почти 1 трлн долл. Но за этой цифрой скрываются реальные географические изменения регионального и даже глобального характера.
Рис. 171. Возможное затопление территории Бангладеш в случае подъема уровня
Рис. 172. Последствия глобального потепления на территории бывшего СССР (по А. А. Величко)
Во-первых, потепление климата может отрицательно сказаться на сельскохозяйственном производстве многих районов, особенно чувствительном к климатическим условиям. Например, снижение урожаев и сборов может произойти в Южной Европе, в южной части США, в Центральной и Южной Америке, в Западной Австралии. Предполагается, что климатические границы сельскохозяйственных угодий в некоторых районах сдвинутся на 200–300 км на каждый градус потепления.
Во-вторых, прогрессирующее потепление к концу века может вызвать повышение уровня Мирового океана на 1,5 м. Это произойдет в результате таяния материковых и горных ледников, морских льдов, а также термического расширения воды в верхнем слое океанской массы. А отрицательные, опасные последствия такого подъема ощутят на себе уже не только коралловые острова и густонаселенные дельты крупных рек Восточной и Южной Азии, но и все прибрежные территории Земли.
В-третьих, немалый ущерб может быть связан с увеличением числа ураганов, лесных пожаров, нарушением водопотребления, деградацией горного туризма и т. п. В свою очередь, загрязнение воды и воздуха скажется на здоровье людей. Изменения климатических условий неизбежно приведут к усилению миграций населения.
Все сказанное, по-видимому, означает, что современные прогнозы глобального изменения климата Земли исходят уже не из прежних максималистских, а из средних вариантов. Никто ныне уже не пишет о подъеме уровня океана на 66 м или об уподоблении климата Подмосковья климату влажного Закавказья. Но есть и ученые, которые придерживаются еще более минималистской точки зрения.
Например, академик А. Л. Яншин считал, что переполох, вызванный мрачными прогнозами доклада «Наше общее будущее», не имеет достаточных оснований, что в нем и угроза потепления и угроза подъема уровня Мирового океана преувеличены. То же относится и к последствиям парникового эффекта в целом. Напротив, этот эффект может иметь и положительные хозяйственные проявления – например, повлиять на рост урожайности сельскохозяйственных культур благодаря интенсификации фотосинтеза. Он же считал необоснованным предположение о таянии материковых льдов Антарктиды и Гренландии. В качестве главного довода он приводил тот факт, что ледниковый щит Антарктиды образовался 35 млн лет назад и с тех пор пережил немало эпох потепления климата Земли, причем гораздо более значительных, чем то, которое ожидается в процессе современного потепления. А в Гренландии парниковый эффект приведет, по-видимому, лишь к некоторому отступлению края ледникового щита. Отсюда А. Л. Яншин делал прогностический вывод о том, что потепление, связанное с парниковым эффектом, не будет сопровождаться значительным таянием ледников Антарктиды и Гренландии и грозит повышением уровня Мирового океана не более чем на 50 см, что не представляет особо серьезной опасности для человечества. Этой концепции придерживаются также А. А. Величко и некоторые другие ученые. По мнению же академика К. Я. Кондратьева, возлагать основную вину за глобальное потепление климата в XX в. на выбросы парниковых газов вообще было бы преждевременно; эта проблема нуждается в дополнительном изучении. Острая дискуссчия по данному поводу развернулась и на Всемирной конференции по климату, проходившей в Москве в 2003 г.
Рис. 173. Уровень дестабилизации геосистем при антропогенном изменении климата в первой половине XXI в. (по А. А. Величко)
В конечном счете, насколько оправдаются приведенные выше прогнозы, во многом зависит от действенности мер, которые принимаются мировым сообществом для того, чтобы замедлить наступление нового климатического оптимума. Эти меры касаются сокращения выбросов парниковых газов, а также энергосбережения, использования передовых технологий, применения экономических, административных стимулов и запретов и др.
Климатические изменения в России в XX в. в целом соответствовали мировым тенденциям. Например, самыми жаркими за очень длительный срок также оказались 1990-егг. и начало XXI в., в особенности в Западной и Средней Сибири.
Интересный прогноз климатических изменений, ожидаемых на территории бывшего СССР до середины XXI в., опубликовал А. А. Величко. Ознакомиться с этим прогнозом, подготовленным лабораторией эволюционной географии Института географии РАН, можно с помощью составленных той же лабораторией карт последствий глобального потепления и уровней дестабилизации геосистем на территории бывшего СССР (рис. 172, 173).
Были опубликованы и другие прогнозы. Согласно им, потепление климата в целом благоприятно скажется на Севере России, где условия жизни изменятся к лучшему. Однако перемещение к северу южной границы многолетней мерзлоты одновременно создаст целый ряд проблем, поскольку может привести к разрушению зданий, дорог, трубопроводов, построенных с учетом нынешнего распространения мерзлых грунтов. В южных районах страны ситуация окажется более сложной. Например, сухие степи могут стать еще более засушливыми. И это не говоря уже о подтоплении многих портовых городов и прибрежных низменностей.
177. Гипотеза стабилизации численности населения Земли
Вопрос о возможности стабилизации численности населения Земли давно уже волнует человечество. Интерес к нему обычно обостряется в периоды демографических революций. Так было на рубеже XVIII и XIX вв. в Европе, когда появилась упоминавшаяся уже работа Томаса Мальтуса. Так было и в 60—70-е гг. ХХ в., когда в полной мере проявился новый демографический взрыв. И хотя к этому времени уже начала складываться теория демографического перехода, согласно которой при достижении четвертой его фазы должна происходить стабилизация численности населения, в целом в этом вопросе достаточной ясности еще не было.
На начальном, особенно бурном этапе демографического взрыва большинство прогнозов роста населения мира носило откровенно алармистский характер.
Так, некоторые из подобных прогнозов исходили из того, что среднегодовой прирост населения станет возрастать и впредь, и уже в середине XXI в. на Земле будет 50 млрд людей; при этом средняя плотность населения обитаемой суши составит 370 человек на 1 км2. Сценарий на 2300 г. предполагал увеличение числа землян до 1 трлн человек. Один английский статистик вычислил, что при ежегодном приросте в 1,5 % к 3000 г. население земного шара возрастет до 14 трлн, а в 5000 г. будет определяться поистине фантастической цифрой с 27 нулями! При таком развитии событий в 3000 г. на одного жителя пришлось бы 103 см2 суши, а в 5000 г. эта цифра снизилась бы до… миллионных долей миллиметра.
Подобным же алармизмом отличались и первые прогнозы Римского клуба, доказывавшие необходимость перехода к «нулевому росту? населения в соответствии с еще одной модной в то время концепцией, которая появилась в середине 1960-х гг. Многие ученые и политические деятели рассматривали «нулевой рост» как своего рода универсальное средство борьбы с демографическим взрывом и сопровождавшими его такими социальными бедствиями, как бедность, безработица, расхищение природных ресурсов, загрязнение окружающей среды и др.
Фактически «нулевой рост» населения (и экономики) был положен в основу докладов Римскому клубу, резко ограничивавших «пределы роста» человечества.
С другой стороны, именно на этом этапе стали появляться и научно более обоснованные гипотезы стабилизации численности населения Земли, исходившие из того, что со временем должно произойти не просто уменьшение, а прекращение роста населения. Такие гипотезы выдвигались как отдельными учеными, так и органами ООН. В результате в 1970-х гг. они в какой-то мере приобрели уже «права гражданства». При этом обычно особенно привлекали внимание два вопроса: во-первых, на каком количественном уровне и когда такая стабилизация наступит и, во-вторых, в какой последовательности она затронет отдельные регионы и страны земного шара.
Рассмотрим сначала вопрос о времени стабилизации. Если говорить об отдельных ученых, то можно сослаться и на видных российских экономистов и демографов. Сначала свою гипотезу стабилизации выдвинул академик С. Г. Струмилин. А в 1970-х гг. более детальные расчеты опубликовал видный демограф Б. Ц. Урланис.
Б. Ц. Урланис предположил, что стабилизация численности населения (или простое замещение поколений) должна произойти при условии, когда средняя продолжительность жизни мужчин и женщин составит 74,8 года, показатели рождаемости и смертности сравняются на уровне 13,4 человека на каждую 1000 жителей. При этом стабилизируется и возрастной состав населения: доля детей до 15 лет снизится до 20 %, доля людей в трудоспособном возрасте (15–64 года) составит 63 %, а доля лиц старше 65 лет возрастет до 17 %.
Б. Ц. Урланис считал, что подобная стабилизация должна наступить в начале XXII в. на уровне 12,3 млрд человек. Позднее в отечественных источниках стали преобладать цифры в 10–12 или 10–15 млрд человек.
Еще больший общественный резонанс имели, естественно, официальные прогнозы-гипотезы ООН. О будущей стабилизации численности населения Земли говорилось уже во «Всемирном плане действий в области народонаселения», принятом в 1974 г. в качестве документа ООН. После того как на Всемирной конференции ООН по народонаселению (Мехико, 1984) экспертами ООН было высказано предположение о ее стабилизации в XXII в. на уровне 10,5 млрд человек, именно эта цифра получила наибольшее распространение в научной литературе. Но встречаются и другие прогнозы. Например, директором Международного института системного анализа в Вене Г. Маркетти было высказано предположение о стабилизации мирового населения к 2100 г. на уровне 25 млрд человек.
Таблица 181
ПРОГНОЗ ООН ЧИСЛЕННОСТИ НАСЕЛЕНИЯ ЗЕМЛИ ДО 2100 г.[112]
В докладе Международной комиссии по окружающей среде и развитию с опорой на долгосрочные прогнозы ООН были приведены расчеты, имеющие более гибкий характер, а именно:
– если к 2000 г. коэффициент фертильности достигнет уровня воспроизводства, население Земли к 2060 г. стабилизируется на численности 7,7 млрд человек;
– если это случится в 2035 г., то в 2095 г. на Земле будет проживать 10,2 млрд человек;
– если же это произойдет лишь в 2065 г., то в 2100 г. население мира составит 14,2 млрд человек.[113]
Обратимся теперь к таблице 181, составленной по данным прогноза ООН. Хотя к настоящему времени этот прогноз уже несколько устарел, он ценен тем, что охватывает период до конца XXI в., тогда как, скажем, прогноз 1994 г. был хронологически ограничен 2050 г. Поэтому именно данные таблицы 181 позволяют более предметно ответить на первый из поставленных выше вопросов. Из них со всей очевидностью вытекает, что стабилизация численности населения Земли в основном должна произойти к концу XXI в.
Теперь о втором вопросе – об очередности перехода к стабилизации отдельных крупных регионов Земли. Б. Ц. Урланис считал, что в Европе и в Северной Америке такая стабилизация должна наступить в середине XXI в., в Латинской Америке и в Южной Азии – в последней четверти XXI в., а в Африке – в первой четверти XXII в. В основных чертах эти предположения совпали с прогнозами ООН. В самом деле, если обратиться еще раз к таблице 181, то нетрудно заметить, что стабилизация численности населения в зарубежной Европе должна произойти, по прогнозу ООН, в середине XXI в., в зарубежной Азии, Северной и Латинской Америке, Австралии и Океании и бывшем СССР – в последней четверти XXI в. И только в Африке она наступит уже за пределами этого столетия. Именно этот регион влияет и на общемировые показатели. Графическое изображение перехода к стабилизации населения по восьми регионам демонстрирует рисунок 174. Соответственно и доля Африки в мировом населении в течение всего XXI в. будет возрастать, тогда как доли других регионов – уменьшаться {рис. 175).
К сказанному остается добавить, что пересмотр демографических прогнозов в сторону уменьшения, характерный для последних лет, позволяет сделать вывод о том, что и стабилизация численности населения в некоторых регионах мира наступит значительно раньше, чем предполагалось. В первую очередь это относится к зарубежной Европе, население которой уже практически не растет или почти не растет, и к СНГ.
Что же касается отдельных стран, то, согласно прогнозу конца 1980-х гг., стабилизацию численности населения тогда ожидали в них при достижении следующих уровней {в млн человек): в Индии – 1700, в Китае – 1570, в Нигерии – 530, в Индонезии – 370, в Пакистане – 330, в Бангладеш – 310, в Бразилии – 300, в США – 290, в Эфиопии – 205, в Мексике – 200, в Иране – 165, в Египте – 125, в Турции – 110. В дальнейшем в этот прогноз вносились уточнения – как в сторону повышения, так и в сторону понижения приведенных показателей.
Рис. 174, а. Фазы демографического перехода и стабилизации численности населения Земли
С большой точностью определить пути предстоящей стабилизации численности населения Земли, видимо, не представляется возможным. Да и нужно ли это? Ведь еще в 1881 г. Ф. Энгельс в письме К. Каутскому, касаясь вопроса о будущем росте населения и путях его регулирования, писал: «Во всяком случае, люди в коммунистическом обществе уже сами решат, следует ли применять для этого какие-либо меры, когда, как и какие именно. Я не считаю себя призванным к тому, чтобы предлагать что-либо или давать им по этому поводу советы. Эти люди, во всяком случае, будут не глупее нас с вами». В принципе Энгельс был, вероятно, прав. И тем не менее несомненно и то, что будущий демографический портрет нашей планеты, включая такой важный «штрих», как стабилизация численности населения, во многом зависит именно от образа жизни и действий нынешних поколений людей.
178. Гипотеза Эйкуменополиса
Постепенный рост городского населения, «городской взрыв», увеличение количества сверхгородов уже сами по себе видоизменяют и усложняют урбанистическую картину мира. Это относится и к пространственным формам урбанизации, среди которых все большее распространение получают не просто города и даже не городские агломерации, а урбанизированные районы и еще более крупные и сложные по составу урбанизированные зоны, каждая из которых включает в себя несколько таких районов. Иными словами, в мире продолжается процесс гиперурбанизации, мегалополизации расселения, создания все более сложных урбанистических систем.
Рис. 174, б. Фазы демографического перехода и стабилизации численности населения Земли
Некоторые ученые пытались определить географические черты такого глобального каркаса урбанизации. Было отмечено, что особенно значительная концентрация городов наблюдается в поясе шириной 1000 км, который расположен между 30 и 40° с. ш. Именно в его пределах находятся такие крупные скопления городов, как Европейское, Северо-Амери-канское, Восточно-Азиатское. Наряду с этим крупные скопления городов возникли и в других частях земного шара, например в Южной Азии.
Рис. 175. Изменение доли крупных регионов в населении Земли
Все это создает предпосылки для глобального прогнозирования, выдвижения гипотез будущего развития мировой урбанизации.
Одним из центров такого прогнозирования еще в 70-х гг. XX в. стал Международный центр экистики в Афинах, руководимый известным греческим ученым К. Доксиадисом, который разрабатывал программу под названием «Город будущего». Специалисты этого центра прогнозировали быстрый рост мегалополисов, число которых в мире, по их мнению, уже к 2000 г. должно было достигнуть 160, с концентрацией в них почти половины всего населения земного шара. Срастаясь между собой, эти мегалополисы должны были сформировать своего рода непрерывный город под названием Эйкуменополис, или Ойкуменополис (рис. 176).
Еще в 1970 г. сам К. Доксиадис выразил эту свою идею следующими словами: «Эйкуменополис, который человечество построит за следующие 150 лет, может быть настоящим городом человека, потому что впервые в истории человек будет иметь один город, а не множество городов, принадлежащих различным национальным, расовым, религиозным или местным группам, каждая из которых готова защищать своих членов, но также и готова сражаться с людьми из других городов. Эйкуменополис вследствие своего физического протяжения, структуры и формы будет состоять из многих больших и малых городов, взаимосвязанных в единую систему. Это будет уникальный город человека, образующий непрерывную, дифференцированную, но также объединенную структуру. N управляться он будет как единый организм».
Рис. 176. Эйкуменополис – непрерывный город К. Доксиадиса
Хотя прогнозы центра экистики не совсем оправдались, в целом в этой гипотезе, пожалуй, больше реалистичного, чем несбыточного. Вопрос только во времени.
179. Стратегия устойчивого развития
По вопросу об общей оценке современного состояния цивилизации существуют разные мнения – от относительно оптимистических до крайне пессимистических. В качестве примера очень пессимистической оценки можно привести довольно развернутую характеристику ситуации, которую дают видные отечественные ученые-экологи В. И. Данилов-Данильян и К. С. Лосев. Свои выводы они подтверждают пятью следующими доводами.
Это жестокий экологический кризис, который осознается еще далеко не всеми людьми и даже политиками, хотя последствия отрицания и даже преуменьшения этой опасности несопоставимы с издержками, потребовавшимися за последнюю четверть века для создания международной и национальной инфраструктур, с затратами на охрану окружающей среды и внедрение ресурсосберегающих технологий.
Это нарастающий социальный кризис с такими его атрибутами, как рост численности бедных и голодных, безработицы, разрыва между богатыми и бедными, и др.
Это демографический кризис, в результате которого поддерживается социальная напряженность, снижается площадь пахотных земель и объем продовольствия на душу населения. К тому же на арену жизни выходит огромная масса молодых людей, требующих своего места и своей доли благ. Наконец, идет ускоренный распад генома человека.
Это подспудно развивающийся экономический кризис, который время от времени проявляется в форме локальных финансовых кризисов, торгово-экономических войн и т. д.
Это духовный кризис человека, его «хроническая шизофрения» на фоне распада генома.[114]
В такой ситуации вполне закономерно, что мировое сообщество давно уже начало вести поиск более или менее единой стратегии действий, которую можно было бы противопоставить ухудшению всех перечисленных выше направлений мирового развития. Эта стратегия и получила наименование стратегии устойчивого развития.
Концепция устойчивого развития (sustanable development) восходит, по-видимому, к идее устойчивой экономики, предложенной еще в начале 1970-х гг., хотя корни ее уходят в еще более далекое прошлое. В начале 1980-х гг. руководитель института «Уорлду-отч» в Вашингтоне Лестер Браун начал применять этот термин к развитию городов, сельского хозяйства, промышленности и других сфер человеческой деятельности. В то же время во «Всемирной стратегии охраны природы» концепция устойчивого развития была напрямую связана с экологической проблематикой. Но в широкий обиход она вошла в 1987 г. после опубликования отчета о работе Международной комиссии по окружающей среде и развитию (МКОСР), созданной Генеральной Ассамблеей ООН и возглавлявшейся премьер-министром Норвегии Г. X. Брундтланд, который вышел под названием «Наше общее будущее». Вскоре эта концепция получила поддержку и на Второй всемирной конференции ООН в Рио-де-Жанейро (1992).
Само понятие об устойчивом развитии формировалось постепенно. В отчете «Наше общее будущее» говорилось о том, что «устойчивое развитие – это такое развитие, которое удовлетворяет потребности настоящего времени, но и не ставит под угрозу способность будущих поколений удовлетворять свои собственные потребности». На конференции в Рио-де-Жанейро такая трактовка была принята за основу, но значительно усовершенствована – главным образом благодаря прямой увязке устойчивого развития с глобальной экологической проблемой. В Декларации конференции устойчивое развитие было охарактеризовано как «стратегия, реализованная таким образом, чтобы в равной степени обеспечить удовлетворение потребностей в развитии и сохранении окружающей среды как нынешнего, так и будущих поколений». В 2000 г. это определение было безоговорочно поддержано участниками Саммита тысячелетия ООН.
В отечественной научной литературе приводилась и более детальная расшифровка этого понятия, включающая следующие основные положения:
– в центре внимания – люди, которые должны иметь право на здоровую и плодотворную жизнь в гармонии с природой;
– охрана окружающей среды должна стать неотъемлемым компонентом процесса развития и не может рассматриваться в отрыве от него;
– удовлетворение потребностей в развитии и сохранении окружающей среды должно распространяться не только на нынешнее, но и на будущие поколения;
– уменьшение разрыва в уровне жизни между странами, искоренение бедности и нищеты принадлежат к числу важнейших задач мирового сообщества;
– чтобы добиться устойчивого развития, государства должны исключить или уменьшить не способствующие этому модели производства и потребления.
При этом следует заметить, что хотя термин «устойчивое развитие» в целом, можно сказать, «прижился», в русскоязычной литературе он часто подвергается серьезной критике. Особенно непримиримым его противником выступал академик Н. Н. Моисеев, по мнению которого английское словосочетание sustanable development на русский язык следовало бы перевести как «допустимое развитие», или «развитие, согласованное с состоянием природы и ее законами». В трактовке же «устойчивого развития», по мнению ученого, применение этого термина может иметь негативный эффект хотя бы уже потому, что общественность может рассматривать такое развитие в качестве своего рода «панацеи» в борьбе с кризисом цивилизации. «Не вдаваясь в детали, объясняющие, почему термин «устойчивое развитие» бессмыслен с научной точки зрения, – пишет Н. Н. Моисеев, – скажу только, что понятие о развитии – антипод понятия об устойчивости и стабильности. Устойчивого развития просто не может быть, если есть развитие, то стабильности уже нет![115] Аналогичные критические замечания по отношению к этому термину не раз высказывали и другие российские ученые – экологи и географы. То же можно сказать и о ряде зарубежных специалистов. Некоторые авторитетные международные организации (ЮНЕП, МСОП) уже предлагали заменить его термином «устойчивая жизнь». Вспомним и то, что одна из книг бывшего вице-президента США, видного эколога Альберта Гора называлась «Сбалансированная Земля. Экология и дух человека».
Несмотря на такие терминологические разногласия, подавляющее большинство стран мира в целом уже поддержало стратегию устойчивого развития. Причем само это понятие получило дальнейшее углубление. В частности, Департаментом координации политики и устойчивого развития ООН разработан набор индикаторов устойчивого развития, включающий экономическую, социальную и экологическую категории. В соответствии с этим западными, а затем и российскими учеными были сформулированы три главных составных понятия устойчивого (сбалансированного) развития.
Во-первых, это устойчивое социальное развитие, при котором использование ресурсов должно быть направлено на цели обеспечения равноправия людей и социальной справедливости, на социальное благополучие, развитие культуры, на поддержание демографической стабильности и искоренение нищеты. Во-вторых, это экономически устойчивое развитие, которое имеет целью поддержание созданного материального и человеческого капитала (в том числе информационного и культурного). В-третьих, это экологически устойчивое развитие, при котором благополучие людей обеспечивается сохранением источников сырья и окружающей среды, недопущением уровня выбросов, превышающего ассимилизационные способности природы, организацией замещения невозобновляемых ресурсов возобновляемыми.
Из перечисленных выше трех составных частей особое внимание в научной литературе привлекает экологически устойчивое развитие. При этом речь идет либо о коэволюции природы и общества (Н. Н. Моисеев), либо о естественной биологической регуляции окружающей среды (В. Г. Горшков), либо о достижении динамического экологического равновесия. Но тем не менее всегда подчеркивается взаимосвязанность всех трех компонентов этого многопланового понятия. И действительно, устойчивое развитие человечества не может быть обеспечено без, по возможности, скорейшего затухания демографического взрыва с последующей стабилизацией численности населения Земли. Оно не может быть обеспечено без общего повышения благосостояния, ликвидации бедности, нищеты, голода, болезней в развивающемся мире. Оно подразумевает снижение удельных показателей потребления сырья и энергии при одновременном постепенном переходе от невозобновляемых к возобновляемым источникам природных ресурсов. Благоприятное воздействие на устойчивое развитие могло бы оказать и дальнейшее оздоровление международного политического климата.
В аспекте стратегии устойчивого развития ныне принципиально по-иному ставится вопрос об экономическом росте и экономическом развитии.
Еще в 60—70-х гг. XX в. понятия экономического роста и экономического развития обычно рассматривались как синонимы. Но затем мировой опыт показал, что подобное отождествление вряд ли можно считать правильным. Так, пример большинства развивающихся стран свидетельствует о том, что экономический рост вовсе не обеспечивает улучшения жизни людей. Американский ученый Лестер Браун назвал такой рост без развития «иллюзией прогресса». А на окружающую среду он оказывает сильнейшее деформирующее воздействие. Следовательно, экономический рост, как таковой, не может быть самоцелью.
Экономика, функционирующая в пределах глобальной экосистемы, должна иметь свои пределы. А экономическое развитие может быть успешным лишь в рамках экологических ограничений. Это и есть экологический императив. Под этим термином Н. Н. Моисеев подразумевал совокупность ограничений и запретов, нарушение которых должно привести к нарушению и даже разрушению благоприятных для жизни людей свойств окружающей среды. Можно сказать и иначе: под ростом подразумеваются в первую очередь количественные, а под развитием – качественные изменения.
Ученые отмечают, что в аспекте устойчивого развития в настоящее время сложились два подхода, довольно сильно различающиеся между собой.[116]
Первый подход – это стратегия «тотальной очистки», которая связывает устойчивое развитие человечества с экологически чистой энергетикой, безотходными технологиями, замкнутыми циклами производства. Данный подход исходит из того, что изменения в окружающей среде и деградация экологических систем являются следствием неправильного ведения хозяйства и могут быть устранены путем такой его перестройки, в результате которой оно не будет угнетать окружающую среду. Однако современные экологически чистые технологии обезвреживают производство максимум на 90–95 %, а достижение абсолютно полной очистки требует слишком больших средств. Создание абсолютно замкнутого технологического цикла, изолирующего производство от природы, также либо невозможно, либо слишком дорого. Во всяком случае, осуществить подобную стратегию, несмотря на определенные попытки, не удалось ни странам с рыночной, ни странам с централизованной экономикой. Поэтому при помощи первого подхода внедрить в жизнь в полном объеме концепцию устойчивого развития вряд ли возможно.
Второй подход – это стратегия ограниченного потребления. Она исходит из положения, что человечество потребляет слишком много природных ресурсов и именно это вызывает их истощение и деградацию окружающей среды. Формирование стратегии сокращения потребления отражает понимание того, насколько трудно или даже невозможно реализовать стратегию всеобщей очистки при том, что человек действительно перешел допустимые границы в использовании ресурсов и в своем воздействии на геосистемы.
Можно сказать, что оба охарактеризованных подхода исходят из того, что главным источником экологических проблем служит слишком высокий уровень потребления природных благ. Только в первом случае наиболее опасным объявляется не потребление как таковое, а его следствие – отходы, а во втором случае на первое место ставятся масштабы самого потребления, во многом связанного и с ростом населения.
Наконец, в аспекте концепции устойчивого развития системы «общество – природа» формируется и территориальный подход к ней, предусматривающий различные уровни.
Это может быть уровень отдельных стран. В качестве примера приведем США, где разработана своя национальная программа достижения устойчивого развития, преследующая десять главных целей. Другим примером может служить Китай, где стратегия устойчивого развития была сформулирована в документе под названием «Китайская повестка дня на XXI век – Белая книга о населении, окружающей среде и развитии Китая в XXI веке». Из европейских стран в этом контексте часто упоминают Нидерланды, где неправительственной организацией «Друзья Земли» был разработан документ, названный «План действий «Устойчивые Нидерланды».
Однако должно быть ясно, что достижение устойчивого развития в отдельной стране в условиях современного уровня глобализации – дело практически почти неосуществимое. Поэтому особое значение приобретает глобальный уровень осуществления этой стратегии. На глобальном уровне, что вполне закономерно, особую роль призвана сыграть Организация Объединенных Наций. В преамбуле к «Хартии Земли», подготовленной для очередной Всемирной конференции по окружающей среде и развитию (2002 г.), говорится: «Мы вступили в критический момент в нашей истории, когда человечество должно выбирать свое будущее. Так как мир становится все более и более взаимозависимым и хрупким, будущее представляет собой и большую опасность, и большую надежду. Для того чтобы развиваться далее, мы должны осознать, что, несмотря на огромное многообразие культур и форм жизни, мы являемся одной семьей и одним взаимосвязанным мировым сообществом с общей судьбой. Мы должны объединиться и создать новое устойчивое глобальное общество, основанное на уважении к природе, универсальным правам человека, экономической справедливости и культуре мира. Для этого необходимо, чтобы мы, народы Земли, провозгласили нашу ответственность друг перед другом, всемирным сообществом и будущими поколениями». А в качестве основных принципов Хартии сформулированы следующие: 1) уважать и заботиться о живом сообществе; 2) обеспечить экологическую целостность; 3) добиться социальной и экономической справедливости; 4) установить демократию, ненасилие и мир. Всемирная конференция ООН по устойчивому развитию состоялась в Йоханнесбурге (ЮАР) в сентябре 2002 г. На ней обсуждались две главные проблемы – охрана окружающей среды и план помощи богатых государств бедным. Но результаты этой конференции оказались меньшими, чем ожидалось.
Как правило, развитым странам Запада выполнять рекомендации ООН гораздо легче, чем развивающимся. Хотя и в этой группе стран возникают свои трудности. В литературе можно также встретить утверждение о том, что «золотой миллиард» живет в значительной степени за счет пяти миллиардов более бедных людей в остальном мире.
В итоге в наши дни иногда пишут о трех вариантах (сценариях) будущего развития: 1) инерционном, или развитии «как обычно» – с продолжением, хотя и замедленным, разрушения окружающей среды; 2) ультратоталитарном, который чреват непрерывной борьбой за ресурсы, войнами и жесткой политикой в отношении как собственного населения, так и «третьего мира»; 3) трансформационном, предусматривающем прорыв к новому мировосприятию и новой системе ценностей на основе глобальных коллективных действий. Начато осуществление стратегии образования для устойчивого развития. Она преполагает переход к такой модели обучения, в основе которой должны лежать широкие междисциплинарные знания, базирующиеся на комплексном подходе к развитию общества, экономики и окружающей среды.
В последние годы концепция устойчивого развития находит все большее распространение и в России. Тем более, что иногда в литературе ее прямым предшественником, и не без основания, называется В. И. Вернадский, который еще в первой половине прошлого столетия отмечал, что эпоха стихийного развития человечества заканчивается, и начинается эпоха управляемого развития, при котором биосфера переходит в новое состояние – ноосферу. Большой вклад в разработку этой концепции внесли В. И. Данилов-Данильян, В. Г. Горшков, академик В. М. Котляков, К. С. Лосев, М. Я. Лемешев, А.В.Яблоков, Н. Ф.Реймерс и другие видные экологи и географы.
Фактически проблема устойчивого развития России и ее регионов стояла и раньше. А ныне ее особая актуальность определяется имевшим место в 1990-е гг. длительным спадом экономики, тяжелой экологической ситуацией, ростом заболеваемости и превышением смертности над рождаемостью, насущной необходимостью исправления допущенных ранее ошибок и охраны окружающей среды. Все это означает, что стратегия устойчивого развития в России должна носить комплексный характер и включать в себя решение социальных, демографических, национальных, политических и, главное, эколого-экономических проблем. В соответствии с этим был принят уже целый ряд государственных документов, среди которых «Концепция перехода России на модель устойчивого развития» (1995). Такой переход намечается осуществить в три этапа: первый (1996–2000 гг.), второй (2000–2015 гг.) и третий (до середины XXI в.). При этом на втором этапе должны быть в принципе решены наиболее острые экономические и экологические проблемы государства.
180. Глобальные изменения и география
Глобальные проблемы человечества стали важным объектом междисциплинарных исследований, в которых участвуют и общественные, и естественные, и технические науки. Среди отдельных таких наук можно назвать философию, экономику, социологию, право, географию, биологию, экологию, геологию, океанологию, физику, химию, сельскохозяйственные и другие науки.
Важное место среди них занимает и география, в структуре которой в 1980-е гг. возникло новое направление, получившее наименование геоглобалистики.
Можно назвать, по крайней мере, два обстоятельства, которые способствовали становлению геоглобалистики. Прежде всего это наличие ярко выраженных географических аспектов большинства глобальных проблем. Далее, это определенная подготовленность географии к изучению глобальных проблем, которая объясняется как нахождением ее на стыке естественных и общественных наук, так и накопленным ею опытом изучения взаимоотношений между обществом и природой.
Можно утверждать, что в современной отечественной геоглобалистике сложились три последовательных уровня изучения: глобальный, региональный и страновой.
Глобальный уровень, наиболее важный, вытекает из самого существа географической науки. Основой глобальных подходов в физической географии является концепция целостности окружающего мира, базирующаяся на системе представлений о физико-географической оболочке. Основу таких подходов в социально-экономической географии составляет единое экономическое пространство ойкумены, сложившееся к концу XX в. в форме мирового хозяйства. Добавим к этому фактически единое экологическое пространство, в котором обитает человечество. Добавим также глобальное прогнозирование, разработкой которого занимаются географы разных научных направлений.
В качестве второго уровня можно назвать региональный. Он полностью соответствует известному географическому девизу «Глобальное в региональном!» и отражает тот непреложный факт, что глобальные проблемы обычно проявляются и на региональном уровне, имеют свое региональное (зональное) проявление. В качестве примера можно привести единое экономическое пространство Западной Европы или Северной Америки. Не менее ярким примером может служить относительно единое экономическое и экологическое пространство стран СНГ, где, скажем, проблемы Арала или Каспия можно решать только на межгосударственном уровне с участием в первом случае Узбекистана, Казахстана и России, а во втором – Азербайджана, России, Казахстана и Туркмении.
А в качестве третьего уровня выступает уровень отдельных стран. Ведь успех в решении глобальных проблем во многом зависит от того, какие меры будут приниматься именно на страновом уровне. К тому же в разных странах может быть своя специфика, своя приоритетность глобальных проблем. По идее, именно с ней связано зарождение проблемного страноведения, которое призвано выдвинуть на первый план ключевые проблемы той или иной страны – ресурсообеспеченности и природопользования, убыли и роста населения, загрязнения и охраны окружающей среды, снабжения продовольствием и др. Как отметил Я. Г. Машбиц, именно таким путем страноведение смыкается с макрорегиональными проблемами. Еще дальше пошел Л. В. Смирнягин, выдвинувший идею глобального страноведения, которую можно трактовать как изучение отдельных стран в системе глобальных проблем человечества. Недавно она получила дальнейшее развитие в работах Н. С. Мироненко.
Одновременно с более четким выделением трех названных уровней в 80—90-е гг. XX в. в отечественной геоглобалистике появились и своего рода сквозные направления, пронизывающие предмет ее исследования на каждом из трех уровней.
В данном случае можно говорить, по-видимому, о географии мирового хозяйства, которая за короткое время превратилось из наиболее отстающего в одно из наиболее развитых и перспективных направлений. То же можно сказать и о происходящей в последнее время экологизации географической науки и формировании геоэкологии как научного направления, интегрирующего географию и экологию. В связи с этим развиваются и глобальная экология, геоэкологическое видение мира, которые получили отражение в работах В. М. Котлякова, Н. Ф. Реймерса, В. С. Преображенского, С. Б.Лаврова, Ю.Н.Гладкого, К. М.Петрова идругих ученых.
Тесно связана с геоглобалистикой и геоинформатика, которая разрабатывает принципы, методы и технологии получения, накопления, передачи, обработки и предоставления информации географического содержания. Существующие уже более 30 лет геоинформационные системы (ГИС) широко внедрены в социальную и экономическую политику, управление хозяйством и ресурсами, экологию и охрану природы, учет и оценку земель, навигацию, науку и образование. Они используются как на глобальном, так и на региональном и страновом уровнях. Идет также внедрение автоматизированных картографических систем (АКС). В создании ГИС и АКС на разных уровнях участвуют международные организации (ООН, ЮНЕП, ФАО и др.), государственные учреждения и ведомства, частные фирмы, научно-исследовательские институты, университеты.
В связи с такой новой постановкой ряда проблем в географии начался пересмотр некоторых основных ее научных положений. Сущность подобного пересмотра наиболее полно охарактеризовал академик В.М.Котляков, обративший особое внимание на необходимость для географии комплексного подхода к территории, который позволяет выявить, где кончаются естественные тенденции развития и где начинаются тенденции, вызванные развитием цивилизации. Иными словами, многогранная проблема взаимодействия общества и природы требует рассмотрения природы Земли и общества как единой системы, обладающей особым свойством – пространственной организованностью.
Отсюда вытекает и новое понимание землеведения – наиболее общей отрасли географии, изучающей закономерности структуры, функционирования, динамики и эволюции географической оболочки на разных территориальных уровнях. Новая модель землеведения формируется, исходя из представления о неразрывности двух главных ветвей географии: естественно-географической, познающей природные закономерности, и общественно-географической, изучающей общественно-географические закономерности. Такой подход способствует решительному повороту к совместному изучению механизмов функционирования и взаимодействия природных, природно-техногенных и социально-экономических геосистем.[117]
Такой комплексный подход, при котором меняющийся мир рассматривается в единстве его природной и социальной составляющих, природных и антропогенных ландшафтов и круговоротов, нуждается в специальных методах анализа и синтеза на основе пространственно-временной парадигмы. Уже неоднократно предпринимались и попытки его моделирования.
Конкретная деятельность географов в сфере геоглобалистики связана в первую очередь с их участием в реализации крупных программ, осуществляемых мировым сообществом. Первой такой программой в области наук о Земле стало проведение в 1957–1958 гг. Международного геофизического года. Затем были осуществлены Международная биологическая программа, Международная гидрологическая программа, Международная программа по изучению климата и др. Однако все они затрагивали только отдельные компоненты географической оболочки – атмосферу, гидросферу, литосферу, биосферу. И лишь затем начался переход к более комплексным программам, рассматривающим систему «природа – общество». Так появилась, например, Международная программа «Десятилетие смягчения стихийных бедствий», концентрирующая внимание ученых на быстро протекающих природных и антропогенных процессах.
Но особенно большое значение имеет Международная геосферно-биосферная программа (МГБП) «Глобальные изменения? направленная на детальное изучение физических, геологических, химических, биологических и социальных процессов, которые обусловливают динамику мировой системы и разработку ее моделей. Основное внимание в этой программе уделяется изучению главных изменений в трех масштабах времени: за последний ледниково-межледниковый цикл, характеризующий эволюцию природы за 100–150 тыс. лет; за последние 10 тыс. лет, когда изменения природы известны более достоверно и начало проявляться антропогенное влияние; за последние 100 лет, когда антропогенное воздействие приобрело уже огромные масштабы. Это значит, что МГБП нацелена на изучение фундаментальных проблем эволюции природы Земли и глобальных изменений, вызванных как естественными, так и антропогенными факторами. Главная же ее цель – решение проблемы выживания человечества. МГБП имеет семь главных направлений, однако одно из них (пятое) – «Эволюция и изменения природных и природно-антропогенных географических систем» – целиком относится к географической науке.
Международная геосферно-биосферная программа была принята в середине 1980-х гг. Но на ее подготовку, т. е. глубокое научное осмысление геосферно-биосферных процессов, ушло примерно десять лет. За это время были разработаны подходы к изучению природно-социальной земной системы и ее моделированию, к пространственно-временному анализу глобальных изменений, к их региональным последствиям. Большое внимание участию географов во всех этих разработках было уделено на конгрессах Международного географического союза: 27-м в Вашингтоне (1992) и 28-м в Гааге (1996), который проходил под знаком обсуждения трех главных тем – «Земля», «Море» и «Человеческая деятельность». А в августе 1995 г. в Москве прошла специальная конференция Международного географического союза под названием «Глобальные изменения и география». Задачи этой конференции, по мнению академика В. М. Котлякова, заключались в том, чтобы:
1) способствовать интегрированию географии как естественной и общественной науки;
2) рассмотреть ее реальный вклад в программы исследования глобальных изменений;
3) включить в дискуссию международные организации, ответственные за рассмотрение глобальных проблем;
4) провести диалог между географией и другими дисциплинами, участвующими в программах исследования глобальных изменений;
5) помочь определить сильные и слабые стороны вклада географии в глобальные программы, а также потребности других дисциплин в географических исследованиях.
В августе 2000 г. на 29-м конгрессе МГС в Корее вопросы глобальных изменений и географии снова оказались в центре внимания. Ведь этот конгресс проходил под девизом «Жизнь в многообразии».
В России при наличии многих научных ячеек главным центром, возглавляющим работы по ряду разделов и проектов государственных и академических программ, является Институт географии РАН. Это относится к таким программам, как «Глобальные изменения природной среды и климата», «Прогноз изменения социальной, природной и экологической ситуации в России», «Программа биосферных и экологических исследований», «Безопасность населения и народнохозяйственных объектов с учетом риска возникновения природных и технических катастроф» и др. Сформированный при ИГРАН межведомственный и межреспубликанский научный совет по фундаментальным географическим и геоэкологическим проблемам координирует усилия более 80 научных учреждений. К числу важных исследований института относится также создание комплексных и тематических атласов. Среди них и двухтомный атлас «Природные ресурсы мира» и «Природные ресурсы континентов».
Российские географы принимали и принимают большое участие в выполнении всех основных международных программ, и в первую очередь Международной геосферно-биосферной программы. В этом они видят свой вклад в общую борьбу за выживание человечества!
ЛИТЕРАТУРА
Общая ко всем темам
Алисов Н. В., Хорев Б. С. Экономическая и социальная география мира (общий обзор): Учебник для вузов. – М.: Гардарики, 2000.
Бестужев-Лада И.В. Альтернативная цивилизация. – М.: ВЛАДОС, 1998.
Географический энциклопедический словарь. Понятия и термины / Гл. ред. А. Ф. Трёшников. – М.: Сов. энциклопедия, 1988.
География. Учебник для вузов. / Под рнедю Е. В. Баранчикова. – М.: Академия, 2006.
Гладкий Ю. Н., Николина В. В. География. Современный мир. Учебник для 10–11 кл. – М.: Просвещение, 2008.
Гладкий Ю. Н., Сухоруков В.Д. Общая экономическая и социальная география зарубежных стран. Учебник для вузов. – М.: Академия, 2006.
Гладкий Ю. Н., Чистобаев А. И. Регионоведение: Учебник для вузов. – М.: Гардарики, 2000.
Гумилев Л. Н. Этносфера. История людей и история природы. – М.: Экопрос, 1993.
Гумилев Л. Н. Ритмы Евразии. Эпохи и цивилизации. – М.: Прогресс; Пангея, 1993.
Дергачев В. А., Вардамский Л. Б. Регионоведение. Учебное пособие для вузов– М.: ЮНИТИ, 2004.
Завьялова Е. В., Радищева Н. В. Экономическая география в схемах и таблицах. Учебное пособие. – М.: Проспект, 2005.
Земля и человечество. Общий обзор/ В серии «Страны и народы». – М.: Мысль, 1978.
КимЭ.В., КузнецовА.П. Население и хозяйство мира. Учебник для 10 кл. – М.: Дрофа, 2008.
Лавров С. Б., Гладкий Ю. Н. Глобальная география: Элективный курс. – М.: Дрофа, 2008.
Любимов И. М. Общая политическая, экономическая и социальная география: Учебное пособие. – М.: Гелиос АРВ, 2001.
Максаковский В. П. Экономическая и социальная география мира: Учебник для 10 кл. – М.: Просвещение, 2008.
Максаковский В. П. Географическая культура: Учебник для вузов. – М.: ВЛаДоС, 1998.
Максаковский В. П. Историческая география мира: Учебное пособие для вузов. – М.: Экопрос, 1999.
Максаковский В. П. Всемирное культурное наследие. – М.: Просвещение, 2003.
Максаковский В. П. Новое в мире: цифры и факты: Дополнительные главы к учебнику 10 кл. – М.: Дрофа, 2006.
Родионова И. А. Экономическая география. Полный курс для поступающих в вузы. – М.: Экзамен, 2003.
Россия и страны мира. 2006: Статистический сборник. – М.: Росстат, 2007.
Социально-экономическая география зарубежного мира: Учебник для вузов / Под общей ред. В. В. Вольского. – М.: Дрофа, 2001.
Холина В. Н. География человеческой деятельности: экономика, культура, политика: Учебное пособие для 10–11 кл. школ гуманитарного профиля. – М.: Просвещение, 2001.
Холина В. Н., Бунакова Т. М. География: Пособие для поступающих в вузы. – М.: Дрофа, 2004.
Холина З. Н., Наумов А. С., Родионова И. А. Социально-экономическая география мира. Справочное пособие. – М.: Дрофа, ДиК, 2006.
Экономическая и социальная география. Основы науки. Учебник для вузов – М.: ВЛАДОС, 2003.
Экономическая, социальная и политическая география мира. Регионы и страны: Учебник для вузов / Под ред. С.Б.Лаврова и Н.В.Каледина. – М.: Гардарики, 2002.
Тема 1
Голубчик М. М. Политическая география мира: Учебное пособие для вузов. – Смоленск: СГУ, 1998.
Голубчик М. М. Политическая карта мира: Справочное учебное пособие. – Смоленск: СГУ, 2001.
Колосов В. А., Мироненко Н. С. Геополитика и политическая география. – М.: Аспект Пресс, 2001.
Нартов Н. А. Геополитика: Учебник для вузов. – М.: ЮНИТИ, 2004.
Родионова И. А. Политическая карта мира: Учебно-справочное пособие по географии. – М.: Московский лицей, 2000.
Туровский Р. Ф. Политическая география: Учебное пособие для вузов. – Москва; Смоленск: СГУ, 1999.
Холина В. Н., Наумов А. С. Политическая карта мира: Пособие для учащихся. – М.: Просвещение, 2004.
Тема 2
Баландин Р.С., Бондарев Л.Г. Природа и цивилизация. – М.: Мысль, 1988.
Винокурова И. Ф., Трушин В. В. Глобальная экология: Учебник для 10–11 кл. профильных школ. – М.: Просвещение, 1998.
Голубев Г. Н. Геоэкология. Учебное пособие для вузов. – М.: Аспект Пресс, 2000.
Горохов В. А., Вишневская С. С. По национальным паркам мира: Книга для учащихся. – М.: Просвещение, 1993.
Данилов-Данильян В. И., Лосев К. С.,
Рейф И. Е. Перед главным вызовом цивилизации (взгляд из России). М. 2005.
Давиденко И., Кеспер Я. Ресурсы цивилизации. – М.: ЭКСПО, 2005.
Залогин Б. С., Кузьминская К. С. Мировой океан. Учебное пособие. – М. Academia, 2008.
Камерилова Г. С. Экология города: урбоэкология: Учебник для 10–11 кл. школ естественнонаучного профиля. – М.: Просвещение, 1997.
Лосев К. С. Экологические проблемы и перспективы устойчивого развития России в XXI в. – М.: Космоинформ, 2001.
Лосев К. С., Ананичева М. Д. Экологические проблемы России и сопредельных территорий. – М.: Ноосфера, 2000.
Моисеев Н. Н. Человек и ноосфера. – М.: Молодая гвардия, 1990.
Новиков Ю. В. Экология, окружающая среда. – М.: Гранд, 1998.
Петров К. М. Общая экология. Взаимодействие общества и природы: Учебник для вузов. – СПб.: Химия, 1997.
Природопользование: Пробный учебник для 10–11 кл. профильных школ. – М.: Просвещение, 1994.
Реймерс Н. Ф. Охрана природы и окружающей человека среды. Словарь-справочник. – М.: Просвещение, 1992.
Романова Э.П., Куракова Л.И., Ермаков Ю. Г. Природные ресурсы мира. – М.: МГУ, 1993.
Родзевич Н. Н. Геоэкология и природопользование: Учебник для вузов. – М.: Дрофа, 2003.
Россия в окружающем мире. 2005. Аналитический ежегодник. – М.: МНЭПУ, 2007.
Россия и ее регионы: внешние и внутренние экологические угрозы. /Под ред. Н. Н. Клюева. – М. Наука, 2001.
Чернова Н. М., Галушин В. М., Константинов В. М. Основы экологии: Учебник для 10–11 кл. – М.: Дрофа, 1999.
Экзарьян В. Н. Геоэкология и охрана окружающей среды. – М.: Экология, 1997.
Экологический энциклопедический словарь. – М.: Ноосфера, 1999.
Тема 3
Алов А. А., Владимиров Н. Г., Овсиенко Ф. Г. Мировые религии. – М.: Приор, 1998.
Атлас языков мира. – М.: Лик пресс, 2001.
Бромлей Ю. В., Подольный Р. Г. Человечество – это народы. – М.: Мысль, 1990.
Брук С. И. Население мира. Этнодемографиче-ский справочник. – М.: Наука, 1986.
Валентей Д. И., Кваша А. Я. Основы демографии. – М.: Мысль, 1989.
Все столицы мира: Популярный справочник / Авт. – сост. Л. М. Еремина; научный консультант Ю. А. Сенкевич. – М.: Дрофа, 2001.
Все столицы мира. Энциклопедический справочник. – М. Вече, 2006.
Города мира. Энциклопедический справочник «Весь мирз. – Минск; М.: Харвест: АСТ, 2000.
Города и столицы. Энциклопедический справочник «Весь мирз. – Минск; М.: Харвест, 1999.
Елисеев Г. А. История религий: Пособие для учащихся. – М.: Дрофа, 1997.
Ионина Н. А. 100 великих городов мира. – М.:
Вече, 2001.
Ионцев В. А. Международные миграции населения. – М.: Диалог: МГУ, 1999.
Копылов В. А. География населения: Учебное пособие. – М.: Маркетинг, 1998.
Кулаков А. Е. Религии мира: Пособие для учащихся. – М.: АСТ, 1996.
Лаппо Г. М. География городов: Учебное пособие для вузов. – М.: ВЛАДОС, 1997.
Лобжанидзе А. А., Горохов С. А., Заяц Д. В. Этногеография и география религий. – М.: Academia, 2005.
Народонаселение. Энциклопедический словарь. – М.: БРЭ, 1994.
Народы и религии мира. Энциклопедия. – М.: БРЭ, 1998.
Население мира: Демографический справочник. – М.: Мысль, 1989.
Перцик Е. Н. Города мира. География мировой урбанизации: Учебное пособие для вузов. – М.: Межд. отношения, 1999.
Пивоваров Ю. Л. Основы геоурбанистики: Учебное пособие для вузов. – М.: ВЛАДОС, 1999.
Пучков П. И., Казьмина А. Е. Религии современного мира. – М.: УРАО, 1998.
Расы, народы, нации и народности: Энциклопедический справочник «Весь мирз. – Минск; М.: Харвест: АСТ, 2002.
Религии мира: Пособие для учащихся 10—11 кл. – М.: Дрофа, 1997.
Религии мира. Энциклопедия для детей. Т. 6. В 2 ч. – М.: Аванта+, 1996.
Садохин А. П., Грушевицкая Т. Г. Этнология. – М.: Academia, 2000.
Симагин Ю. А. Территориальная организация населения. Учебное пособие для вузов. – М.: Дашков и К". 2005.
Современная демография/Под ред. А. Я. Кваши, В. А. Ионцева. – М.: МГУ, 1995.
Темы 4 и 5
Абрамов В. Л. Мировая экономика. Учебное пособие. – М.: Дашков и К", 2006.
Александрова А. Ю. Международный туризм: Учебное пособие. – М.: Аспект Пресс, 2004.
Андрианов В. Д. Россия в мировой экономике: Учебное пособие для вузов. – М.: ВЛАДОС, 2002.
Богомолов О. Г. Мировая экономика в век глобализации. Учебник для вузов. – М.: Экономика, 2007.
Вознесенский В. Ю. Международный туризм. Учебное пособие для вузов. – М.: ЮНИТИ, 2006.
Дроздов А. В. Основы экологического туризма. Учебное пособие – М.: Гардарики, 2005.
Липец Ю. Г., Пуляркин В. А., Шлихтер С. Б. География мирового хозяйства: Учебное пособие для вузов. – М.: ВЛАДОС, 1999.
Ломакин В. К. Мировая экономика: Учебник для вузов. – М.: ЮНИТИ, 2005.
Международные экономические отношенияю Учебник для вузов /Под ред. Б. М. Смитиенко. – М: ИНФА-М, 2005.
Мировая экономика: глобальные изменения за 100 лет. /под ред. И. С. Корнева. – М: Экономика, 2003.
Мировая экономика. Учебник для вузов. /Под ред. Б. М. Маклярского – М. Междун. отнош. 2004.
Мировая экономика. Учебник для вузов. /Под ред. Ю. А. Шербанина. – М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2007.
Мироненко Н. С. Введение в географию мирового хозяйства, международное географическое разделение труда. Учебное пособие для вузов. – М: Аспект Пресс, 2006.
Мовсесян А. Г., Огнивцев С. Б. Мировая экономика. – М.: Финансы и статистика, 2001.
Моисеев Н. Н. Слово о научно-технической революции. – М.: Молодая гвардия, 1985.
Родионова И. А. Макрогеография промышленности мира: Учебное пособие для вузов. – М.: Московский лицей, 2000.
Родионова И. А. Промышленность мира: территориальные сдвиги во второй половине XX в. – М.: Московский лицей, 2002.
Родионова И. А. Мировая экономика. Индустриальный сектор: Учебное пособие. – СПб.: Питер, 2005.
Христов Т. Т. Религиозный туризм. Учебное пособие для вузов. – М: Academia, 2003.
Черников Г. П., Черникова Д. А. Мировая экономика. – М.: Дрофа, 2006.
Тема 6
Василенко И. А. Политическая глобалистика. – М.: Логос, 2000.
Впереди XXI век: перспективы, прогнозы, футурологи. Антология современной классической прогностики. 1952–1999 / Ред. – сост. И. В. Бестужев-Лада. – М.: Academia, 2000.
Глобальные экологические проблемы на пороге XXI века. – М.: Наука, 1998.
Глобальная экологическая перспектива-3. 2003.
Глобализация мирового хозяйства. Учебное пособие. /Под ред. М.Н.Осьмовой и А.В.Бойченко. – М.: ПНФРА, 2006.
Глобализация, рост и бедность. – М.: Весь мир, 2004.
Глобалистика. Энциклопедия. – М.: Радуга, 2003. Глобалистика. Международный энциклопедический словарь. – М.: – СПб – Нью-Йорк, 2006.
Грани глобализации. – М.: Горбачев-Фонд, 2003.
Данилов-Данильян В. И., Лосев К. С. Экологический вызов и устойчивое развитие. – М.: Прогресс; Традиция, 2000.
Дергачев В. А. Глобалистика. Учебное пособие для вузов. – М.: ВИНИТИ, 2005.
Долгов С. И. Глобализация экономики. Новое слово или новое явление. – М.: Экономика, 1998.
Земля и человечество. Глобальные проблемы/ В серии «Страны и народы». – М.: Мысль, 1985.
Катастрофы и человек. – М.: АСТ, 1997.
Лавров С. Б., Сдасюк Г. В. Этот контрастный мир. Географические аспекты некоторых глобальных проблем. – М.: Мысль, 1985.
Мизун Ю. В., Мизун Ю. Г. Озоновая дыра и гибель человечества? – М.: Вече, 1998.
Моисеев Н. Н. Быть или не быть… человечеству? – М., 1999.
Мягков С. М. География природного риска.– М.: МГУ, 1995.
Наше общее будущее. Доклад Международной комиссии по окружающей среде и развитию. – М.: Прогресс, 1989.
Наше глобальное соседство. Доклад комиссии по глобальному управлению и сотрудничеству. – М.: Весь мир, 1996.
Никаноров А. М., Хоружая Т. А. Глобальная экология. – М.: Приор, 2001.
Родионова И. А. Глобальные проблемы человечества. – М.: Аспект-Пресс, 1994.
Роун Ш. Озоновый кризис. – М.: Мир, 1993.
Экологические проблемы: что происходит, кто виноват и что делать? / Под ред. В. И. Данилова-Данильяна. – М.: МНЭПУ, 1997.
Яковец Ю. В. Глобализация и взаимодействие цивилизаций. – М.: Экономика, 2003.
