Преподобный Максимъ Исповѣдникъ

Письмо Іоанну постельничему о печали по Богѣ

Я радуюсь и восхищаюсь, видя изъ всего письма твоего, что ты проникнутъ достохвальною печалію по Богѣ; и радуюсь потому, что печаль по Богѣ въ тѣхъ, кои всецѣло проникнуты страхомъ Божіимъ, производитъ покаянiе нераскаянно во спасеніе (2 Кор. 7, 10); потому-что она не попускаетъ душѣ противъ естества уклоняться отъ Божественныхъ заповѣдей къ тлѣннымъ предметамъ, кои у нерадиво проводящихъ настоящую жизнь приводятъ умъ въ такое состояніе, что, въ случаѣ напора страстей, онъ уловляется сѣтями діавола и научается всякородному злу (такъ, напр., вмѣсто того, чтобы дѣйствовать по направленію естества, онъ подчиняется внушеніямъ противоестественныхъ страстей гнѣва и похоти), потому-что, если душа, хотя единожды прилѣпится умомъ своимъ къ вещественному, то послѣ сего устремляется къ одному злу. Посему, не смотря на обременяющую меня тягость грѣховную, я непрестанно молюсь, чтобы ты соблюлъ эту спасительную печаль, которая неизбѣжно истребляетъ страсти и пораждаетъ добродѣтели, — дабы, находясь подъ охраненіемъ ея, ты могъ притупить злое жало грѣха; потому-что того, кто укоренилъ ее въ глубинѣ сердца своего, никакъ не могутъ уранить стрѣлы діавола; тотъ, кто душею печется о ней, не боится многообразныхъ нападеній демонскихъ; рѣшившійся жить вмѣстѣ съ нею не прилѣпляется къ видимымъ предметамъ; тотъ, кто постоянно соблюдаетъ ее въ продолженіе жизни, не оскверняется нечистотою тлѣнныхъ предметовъ; тотъ, кто непрестанно устремляетъ помыслы къ ней, не попуститъ чувствамъ стремиться къ неприличнымъ предметамъ; оградившій ею свою душу не можетъ превозноситься предъ другими, но напротивъ почитаетъ себя низшимъ всѣхъ; препоясавшій ею умъ свой не лишается Божественныхъ помысловъ; обрекшій ей себя знаетъ уставы благочестивой жизни. Она есть произведеніе Святаго Духа, который насаждаетъ ее въ сердцахъ достойныхъ. По моему мнѣнію, она одна есть виновница той радости, которой мы будемъ причастны въ царствіи небесномъ, потому-что она есть Божественное сѣмя, зрѣлымъ плодомъ коего есть наслажденіе вѣчными благами.

Она оживляется отъ воспоминанія обстоятельствъ протекшей жизни; поддерживается внимательнымъ разсматриваніемъ книги совѣсти, въ коей записаны всѣ наши прегрѣшенія; охраняется памятію о смерти и постояннымъ ожиданіемъ тягостнѣйшаго труда, послѣдующаго за исходомъ изъ настоящей жизни; соблюдается постояннымъ воображеніемъ въ умѣ того страшнаго и нелицепріятнаго испытанія, которое будутъ производить надъ душею на воздухѣ злые духи; ибо кто изъ оскверненныхъ, подобно мнѣ, грѣхами не устрашится пришествія святыхъ Ангеловъ, когда они того, кто, по Божественному опредѣленію, достигъ предѣла настоящей жизни, противъ воли, силою и со гнѣвомъ будутъ изгонять изъ тѣла? Кто изъ имѣющихъ оскверненную совѣсть не убоится жестокаго и звѣрскаго нападенія злыхъ демоновъ, по исходѣ его изъ тѣла, когда каждый изъ нихъ со всею жестокостію будетъ влечь къ себѣ бѣдную душу, смотря по страстямъ, коимъ она раболѣпствовала, и, обличая ее дѣлами, будетъ приводить въ стыдъ и лишать всякой надежды на будущія блага? Эту спасительнуго печаль питаетъ живое воображеніе несчастнаго состоянія душъ во адѣ, именно воображеніе того, какъ онѣ пребываютъ въ глубочайшей тьмѣ, питаясь самыми горькими стенаніями и слезами, и сверхъ всего сего терпя самый прискорбный стыдъ, и, кромѣ праведнаго осужденія, ничего не ожидая себѣ; утверждаетъ надежда воскресенія и непрестанное представленіе страшнаго и преславнаго пришесгвія Христова и ужаснѣйшаго дня суднаго, въ который небо, и земля, и все видимое украшеніе ихъ съ шумомъ прейдутъ, стихіи же разорятся, сожигаемыя (2 Пет. 3, 10) неугасимымъ огнемъ, который въ пришествіе Чистѣйшаго очиститъ оскверненную нами тварь, — въ который поставятся престолы и Ветхій деньми сядетъ, а безчисленные чины Ангеловъ и Архангеловъ со страхомъ и трепетомъ предстанутъ Ему для служенія; всѣ люди приведутся на судъ; раскроются книги, въ коихъ со всею точностію записаны наши слова, дѣла и помыслы, и объявятся всей твари такъ, что каждый, читая эту книгу дѣлъ, узнаетъ грѣхи другихъ столько же, сколько знаетъ и свои собственные, — въ который стоящіе одесную Судіи удостоятся обѣтованія неизреченныхъ благъ, а стоящіе ошуюю осудятся на вѣчный огнь, тьму кромѣшнюю, червь неусыпающій, скрежетъ зубовъ, непревывный плачъ и безконечный стыдъ, который всякаго осужденнаго на вѣчное мученіе болѣе будетъ тяготить, нежели всѣ прочіе виды наказаній. Имѣющій печаль по Богѣ никогда не выпускаетъ изъ памяти этихъ истинно ужасныхъ предметовъ, но ведетъ себя такъ, какъ бы онъ уже видитъ Судію, и взаимно видимъ отъ Него, и проводитъ настоящую жизнь въ благочестіи и правдѣ, не поступая и не помышляя вопреки благодати и званію.

Отъ этой достохвальной печали раждается смиренномудріе — это преимущественное благо человѣческое, которое заставляетъ благочестиваго и боголюбиваго человѣка считать себя ниже всѣхъ, не смотря ни на какой чинъ, обуздывать самомнѣніе сознаніемъ естественной немощи, равно общей всѣмъ, имѣющимъ одинаковую природу, и не попускаетъ предпочитать достоинство природѣ; — она ограждается кротостію, которая искореняетъ возстанія противоестественныхъ страстей гнѣва и похоти, и уподобляетъ человѣка Ангеламъ, которые не знаютъ бѣшенства гнѣва, неистовствующаго на естественное сродство, и чужды похоти, измождающей умственныя силы и увлекающей душу къ веществу; но всецѣло управляются однимъ умомъ, со всею горячностію стремящимся къ безначальному и преестественному уму; — отъ нея происходитъ любовь, которая, соединяя насъ другъ съ другомъ и съ Богомъ, побуждаетъ пещись о ближнемъ столько же, сколько Богъ благоволитъ ко всѣмъ, по своему милосердію; — а концемъ ея есть царствіе небесное и наслажденіе въ ономъ Божественными благами, ибо печаль по Богѣ любящихъ и соблюдающихъ ее вводитъ въ небесное царство.

Отличительнымъ признакомъ этой печали есть то, что она пріучаетъ глаза къ тому, что они взираютъ на тварь для одного прославленія Творца, а на богатство, принадлежащее ближнему, безъ зависти и ненависти;— уши къ тому, что они слушаютъ только Божественныя слова, и скоро отверзаются къ прошеніямъ требующихъ нашей помощи, а клеветѣ и гнуснымъ словамъ не внимаютъ; — языкъ къ тому, что онъ освящается благословеніемъ другихъ, и никогда не оскверняется злословіемъ и поношеніемъ; кратко сказать, пріучаетъ всѣ части тѣла и души къ тому, что онѣ соображаются съ тѣмъ, что благоугодно Святому Духу, дабы такимъ образомъ достигнуть намъ цѣли благочестія.

Если мы, благословенный, испытывая себя самихъ, найдемъ въ себѣ все это, то тщательно будемъ хранить оное; а если еще ничего этого не пріобрѣли, то постараемся пріобрѣсти; для чего смиримъ себя, ради Бога и, на основаніи общей природы, предъ всѣми людьми, будемъ кротки и мирны, въ случаѣ неисполненія нашихъ предположеній; будемъ щедры къ бѣднымъ, гостепріимны къ странникамъ, готовы оказывать посильную помощь требующимъ нашего заступленія, единодушны съ друзьями, прямодушны съ знакомыми, доступны низшимъ, долготерпѣливы къ раздражающимъ насъ, сострадательны и человѣколюбивы къ немощнымъ, снисходительны къ согрѣщающимъ; будемъ утѣшать скорбящихъ, или, просто сказать, постараемся быть всѣмъ вся, ради страха Божія и ожидаемаго будущаго суда; потому-что кто не имѣетъ сказанныхъ добродѣтелей, тотъ не долженъ надѣяться получить спасеніе. Такъ говорить побуждаетъ меня любовь къ тебѣ, ибо я не знаю, чѣмъ удовлетворить ей. Она заставляетъ меня непрестанно воображать тебя, и во время твоего отсутствія бесѣдовать съ тобою, какъ присущимъ, чрезъ переписку. Но слова эти мы должны принять не какъ-нибудь, потому-что въ страшный день суда послѣ всего и эти слова, смотря по тому, какъ мы были расположены къ нимъ, будутъ или оправдывать, или осуждать какъ меня, который произношу ихъ, такъ и слушателей моихъ. Да сподобимся же, по благодати Христа Бога и Спаса нашего, призвавшаго насъ въ славу свою и царство, всѣ мы и говорящіе объ обязанностяхъ, и слушающіе исполнять сіи Божественныя слова, а не просто только слышать, или читать оныя.

Печатается по изданiю: Преподобнаго Максима Исповѣдника, Письмо Іоанну постельничему о печали по Богѣ. // Журналъ «Христiанское чтенiе, издаваемое при Санктпетербургской Духовной Академiи». СПб.: Въ типографiи К. Жернакова – 1846 г. – Часть III. – с. 387-395.