Патриотические письма с фронта

Дорогая моя, на переднем у нас передышка,

Спят в окопах друзья, тишина на другом берегу.

Дорогая моя, поцелуй ты крепче сынишку,

Знай, что вас от беды я всегда сберегу.

Из стихотворения Андрея Дементьева.

Именно так наши отцы и деды, а для кого-то уже и прадеды, сидя в окопах, блиндажах и землянках, в редкие часы передышек и затишья обращались к своим женам и матерям, стараясь хотя бы не надолго заглушить невыносимую тоску по семьям и родным местам, с которых безжалостно их вырвала самая страшная война в истории человечества. Письма с фронта – заветные «треугольники», как же ждали вас женщины, изможденные непосильной работой и голодом, в далеком тылу, делая все возможное, а порой и невозможное, для того, чтобы однажды вместо письма с передовой домой пришел сам автор. Пусть израненный и уставший, но живой и жаждущий вновь влиться в мирную жизнь своей любимой Родины и вместе со всеми сделать ее еще лучше, чем прежде. В вас уже пожелтевших, а порой и полуистлевших от времени, сосредоточен целый пласт бесценных исторических хроник, запечатленных непосредственными участниками тех поистине страшных лихолетий, которые впитали в себя ожесточенные бои под Сталинградом и на Курской Дуге, ужасы Освенцима и Дахау, 900-дневную блокаду Ленинграда и оборону Севастополя, а затем взятие Будапешта, Праги, Варшавы и Вены и, наконец, битву за Берлин, где и было сосредоточено мировое зло двадцатого столетия.

Письма с фронта написаны кровью

Наших дедов, мужей и отцов.

В них война породнилась с любовью

По вине черных стай подлецов.

Эти строки мне навеяло чтение письма танкиста А. Голикова жене от 28 июня 1941, с которого и хотелось бы начать наше повествование.

«Милая Тонечка!

Я не знаю, прочитаешь ли ты когда-нибудь эти строки? Но я твердо знаю, что это последнее мое письмо. Сейчас идет бой жаркий, смертельный. Наш танк подбит. Кругом нас фашисты. Весь день отбиваем атаку. Улица Островского усеяна трупами в зеленых мундирах, они похожи на больших недвижимых ящериц.

Сегодня шестой день войны. Мы остались вдвоем – Павел Абрамов и я. Ты его знаешь, я тебе писал о нем. Мы не думаем о спасении своей жизни. Мы воины, и не боимся умереть за Родину. Мы думаем, как бы подороже немцы заплатили, за нас, за нашу жизнь…

Я сижу в изрешеченном и изуродованном танке. Жара невыносимая, хочется пить. Воды нет ни капельки. Твой портрет лежит у меня на коленях. Я смотрю на него, на твои голубые глаза, и мне становится легче – ты со мной. Мне хочется с тобой говорить, много-много, откровенно, как раньше, там, в Иванове…

23 июня, когда объявили войну, я подумал о тебе, думал, когда теперь вернусь, когда увижу тебя и прижму твою милую головку к своей груди? А может, никогда. Ведь война…

Когда наш танк впервые встретился с врагом, я бил по нему из орудия, косил пулеметным огнем, чтобы больше уничтожить фашистов и приблизить конец войны, чтобы скорее увидеть тебя, мою дорогую. Но мои мечты не сбылись.

Танк содрогается от вражеских ударов, но мы пока живы. Снарядов нет, патроны на исходе. Павел бьет по врагу прицельным огнем, а я отдыхаю, с тобой разговариваю. Знаю, что это в последний раз. И мне хочется говорить долго-долго, но некогда.

Ты помнишь, как мы прощались, когда меня провожала на вокзал? Ты тогда сомневалась в моих словах, что я вечно буду тебя любить. Предложила расписаться, чтобы я всю жизнь принадлежал тебе одной. Я охотно выполнил твою просьбу. У тебя на паспорте, а у меня на квитанции стоит штамп, что мы муж и жена. Это хорошо. Хорошо умирать, когда знаешь, что там, далеко, есть близкий тебе человек, он помнит о тебе, думает, любит. «Хорошо любимым быть…».

Сквозь пробоины танка я вижу улицу, зеленые деревья, цветы в саду яркие-яркие.

У вас, оставшихся в живых, после войны жизнь будет такая же яркая, красочная, как эти цветы, и счастливая.… За нее умереть не страшно… Ты не плачь. На могилу мою ты, наверное, не придешь, да и будет ли она – могила-то?»

Советская Россия, 22 июня 1989 г.

Только война, чудовищная по своей сути, может соединять то, что соединять невозможно и немыслимо. Лишь на страницах фронтовых писем стоят рядом любовь и смерть, нежность и варварство, красота полевых цветов и лежащие в них трупы врагов и наших павших героев. Невольно вспоминается знаменитое полотно В. В. Верещагина «Апофеоз войны», выражающее собой всю бессмысленность захватнических войн и войн вообще. Ведь еще Александр Невский на Чудском озере, тогда, в 1242 году, сказал фразу, которая должна была предостеречь попытки, кого бы то ни было, завоевать Россию, – «Кто к нам с мечом придет, тот от меча и погибнет». К сожалению, на ошибках других учится меньшинство, а на своих – большинство и

«Фашисты напали на нас! Они не учли уроков истории. Как будто ничего не слыхали об Александре Невском, Петре I и Суворове. Или запамятовали, что в 1918 г. наш народ истощенный империалистической войной, все же сумел разгромить немецкие полчища. Что ж, придется им напомнить, что русские не проигрывают сражений. Мы победим! Но неужели все кончится раньше, чем я попаду в армию?»

Из дневника шестнадцатилетнего Георгия Сорокина – в последствии

Героя Советского Союза (24/VI – 41 г.)

И все же каковы были политические и экономические цели войны фашистской Германии и ее союзников против СССР? Еще в декабре 1921 г., характеризуя международное положение молодой Советской республики, В. И. Ленин указывал, что «первой заповедью нашей политики, первым уроком,… который должны усвоить себе все рабочие и крестьяне, это – быть начеку, помнить, что мы окружены людьми, классами, правительствами, которые открыто выражают величайшую ненависть к нам». Питаемая этой ненавистью, сформировалась в начале 20-х годов и наметила свою политическую программу гитлеровская партия, именуемая официально «национал-социалистической немецкой рабочей партией».

Будучи порождением империализма, фашизм вообще, а германский национал-социализм в особенности, выражал политические интересы и цели наиболее реакционных, агрессивных кругов империалистической буржуазии. Воинствующий антикоммунизм составляет стержень империалистической фашистской идеологии, а ярый антисоветизм – основное направление внешней политики фашистских партий и государств. Фюрер германских фашистов А. Гитлер в феврале 1945 г., как бы подводя итоги своей политической деятельности, заявил: «Главной задачей Германии, целью моей жизни и смыслом существования национал-социализма являлось уничтожение большевизма».

Действительно, военное нападение на первое в мире социалистическое государство гитлеровцы программировали с момента зарождения их партии.

В книге «Моя борьба», написанной в 1924 – 1926 гг., Гитлер открыто призывал к антисоветской агрессии. Он писал: «Когда мы говорим о новых территориях в Европе, мы можем думать в первую очередь о России и прилегающих к ней государствах… Сама судьба дала нам сигнал к этому… Гигантское государство на Востоке созрело для развала».

Поскольку цель «уничтожения большевизма» полностью соответствовала стремлениям международного империализма, и сам национал-социализм, и созданная в гитлеровской Германии мощная военная машина формировались и крепли при всесторонней поддержке и помощи со стороны всех империалистических держав. Правящие круги США, Англии, Франции сначала с удовольствием отнеслись к тому, что Гитлер «уничтожил коммунизм в своей стране», и рассматривали нацистский режим прежде всего как «барьер против большевизма». А во второй половине 30-х годов они прямо высказывали пожелания, «чтобы там, на Востоке, дело дошло до военного столкновения между Россией и Германией».

Именуя себя «демократическими», западные державы отнюдь не ограничивались одобрением гитлеровского курса «натиска на Восток». Они экономически способствовали быстрому укреплению военного потенциала Германии, а политически расчищали путь гитлеровскому вермахту к границам СССР. Наиболее рельефными проявлениями этой политики были: мюнхенский сговор (сентябрь 1938 г.); упорное игнорирование предложений СССР о создании системы коллективной безопасности в Европе; отказ западных держав выполнить свои обязательства о военной помощи Польше (сентябрь 1939 г.).

Прямыми военными союзниками гитлеровцев были итальянские фашисты и японские милитаристы. Их общие политические цели зафиксированы при заключении германо-японо-итальянского военного пакта осенью 1940 г., когда Германия развернула непосредственную подготовку к нападению на Советский Союз. Договаривающиеся стороны сошлись на том, что взаимно признали руководящую роль Германии и Италии в создании «нового порядка» в Европе, а Японии – «в восточно-азиатском пространстве». «Новым порядком» они называли режим фашистской диктатуры, колониального рабства и кровавого террора.

Политические цели войны против СССР лежали в основе плана «Барбаросса». Сначала они формулировались в самой общей форме: «рассчитаться с большевизмом», «разгромить Россию» и т.п., но затем формулировки становились все более конкретными. Непосредственно перед завершением разработки стратегического плана войны Гитлер следующим образом определил ее цель: «Уничтожить жизненную силу России. Не должно оставаться никаких политических образований, способных к возрождению». На первое место выдвигалась задача разгромить «государство с центром в Москве», расчленить его и образовать на советской территории ряд германских колониальных владений – «рейхскомиссариатов».

Таким образом, главными политическими целями войны ударных сил империализма – фашистской Германии и ее союзников против СССР являлись: уничтожение первого в мире социалистического государства, ликвидация социалистического общественного и советского государственного строя, разгром и уничтожение Коммунистической партии Советского Союза. Фашисты полагали, что это подорвет и ослабит силу международного коммунистического, рабочего и национально-освободительного движений и тем самым обеспечит благоприятные условия для установления фашистского «нового порядка» во всем мире.

Войной против СССР правящие круги фашистской Германии намеревались решить не только политические задачи, выражавшие общие классовые интересы германского и международного империализма. Важными целями они считали также собственное обогащение, захват огромных национальных богатств и природных ресурсов Советского Союза, значительное повышение экономического потенциала Германии, открывающие благоприятные перспективы для притязаний на мировое господство. «Нашей целью должно быть завоевание всех областей, имеющих для нас особый военно-экономический интерес», - утверждал Гитлер.

Соответственно данной установке планы захвата и использования материальных ресурсов Советского Союза составлялись заблаговременно, начиная с осени 1940 г. Возглавляло эту работу Управление военной экономики и вооружений верховного командования вооруженных сил Германии – орган, координировавший интересы монополистического капитала и вермахта. В это управление входили представители крупных германских концернов. Характерно, что уже в феврале 1941 г. было принято решение: при осуществлении плана войны против СССР главной задачей управления будет захват сырья и всех важных предприятий, к чему с самого начала намечалось привлечь опытных представителей немецких концернов, чтобы достичь с их помощью наибольшего успеха.

Была развернута экономическая разведка; тщательно собирались сведения о советской промышленности и сельском хозяйстве, о транспорте, электростанциях, нефтепромыслах, шахтах и рудниках, о машинно-тракторных станциях, совхозах, колхозах, плодородных землях и т.д.

В начале 1941 г. для детальной разработки планов экономического ограбления и эксплуатации оккупированных районов СССР был образован так называемый «Восточный штаб экономического руководства» (кодовое наименование «Ольденбург»), подчиненный непосредственно рейхсмаршалу Герингу. Многочисленные документы этого органа дают богатый материал для уяснения захватнических целей нападения на Советский Союз. В одном из установочных документов было сказано: «Согласно приказу фюрера необходимо принять все меры к немедленному и полному использованию оккупированных областей в интересах Германии.

…Получить для Германии как можно больше продовольствия и нефти – такова главная экономическая цель компании». Далее указывалось, что необходимо организовать доставку и других видов сырья для германской промышленности, а мнение о том, будто экономика оккупированных областей должна быть восстановлена, признавалось «совершенно неуместным».

Как нужно осуществлять «полное использование материальных ресурсов Советского Союза», было определено на одном из совещаний незадолго до начала войны: «Если мы сумеем выкачать из страны все, что нам необходимо, то десятки миллионов людей умрут голодной смертью». Следовательно, экономическая агрессия должна была не только укреплять военно-эконономический потенциал Германии, но и обрекать на гибель миллионы людей. Ведь германский фашизм намеревался превратить Восточную Европу в «жизненное пространство для арийской расы господ», истребив проживающие там народы.

Программа такого «освоения» европейской части СССР была изложена с циничной откровенностью в разработанном руководителями гитлеровского рейха документе под заголовком «Генеральный план Ост». Рейхсфюрер СС Гиммлер говорил: «Германский восток до Урала… должен стать питомником германской расы». Таковы были дальние замыслы нацистов. А своей ближайшей задачей они считали полное ограбление советского народа, чтобы лишить его не только материально-технических средств, но и самих средств существования.

Для проведения планомерного организованного грабежа материальных ресурсов Советского Союза штаб «Ольденбург» создал в вермахте широко разветвленную специальную систему военно-хозяйственных органов. Поскольку германские промышленники и банкиры выразили беспокойство по поводу того, что государство присвоит богатую добычу, их поспешили заверить, что гитлеровское руководство «ни в коем случае не собирается постоянно сохранять весь русский экономический комплекс в государственном владении». Дескать, совсем наоборот, оно после окончания войны «намеревается… удовлетворить частновладельческие интересы».

Ставленник монополий Гитлер оставался верным слугой своих хозяев. Он неоднократно указывал генералам вермахта на особую важность намечаемых планом «Барбаросса» экономических задач. По этому поводу начальник генштаба сухопутных войск Гальдер прямо спросил начальника штаба оперативного руководства вермахта Иодля: «Хотим ли мы разбить противника, или мы преследуем экономические цели?»

Иодль ответил: «Фюрер считает возможным и то, и другое».

Таким образом, захват материальных ресурсов и богатств Советского Союза официально провозглашался одной из основных целей войны. Планировалось не только присвоение всех экономических ресурсов Советского государства, но и полное ограбление его граждан. Накануне нападения на СССР правители Германии и командование вермахта разработали инструкции и директивы, согласно которым на советской земле надлежало установить режим фашистского террора, беззакония и произвола. Солдатам и офицерам вермахта заранее были предоставлены права на мародерство, любые бесчинства и насилия. Эти разбойные «права» фашистские захватчики использовали в полной мере. Гитлеровская армия была армией захватчиков и с полным основанием получила позорное прозвище «грабь-армии».

Большинству наших граждан казалось, что начавшаяся война закончится в несколько месяцев. Настолько люди были уверены в нашем превосходстве над врагом.

«Мы победим! Но неужели все кончится раньше, чем я попаду в армию?», - пишет Георгий Сорокин в своем дневнике. Да, мы победим! Но все кончится совсем не скоро. Впереди лежало четыре страшных и трудных года Великой Отечественной войны. Причин, по которым эта война не стала молниеносной для Германии и столь же не легкой для нас, было достаточно много.

Коммунистическая партия и Советское правительство предвидели возможность вооруженного столкновения с силами империализма и в годы мирного социалистического строительства принимали необходимые меры по укреплению обороноспособности страны. Успешное выполнение предвоенных пятилеток значительно усилило военно-экономический потенциал СССР. На востоке была создана вторая угольно-металлургическая база. В 1940 в СССР производилось свыше 18 млн. т стали, около 15 млн. т чугуна, свыше 13 млн. т проката, почти 166 млн. т угля, 31,1 млн. т нефти, свыше 48 млрд. квт-ч электроэнергии. В предвоенные годы были осуществлены важные мероприятия, направленные на перестройку работы промышленности и транспорта с учётом надвигающейся военной опасности, на создание оборонной промышленности, развёртывание Вооруженных Сил, их техническое перевооружение и увеличение численности, расширение подготовки военных кадров. Значительно возросли ассигнования на военные нужды: в 1939 они составляли 25,6%, в 1940 поднялись до 32,6%, в 1941 достигли 43,4% общего государственного бюджета. Быстрыми темпами строились новые и расширялись уже существовавшие оборонные заводы, им выделялось всё больше металла, топлива, электроэнергии, новых станков, туда направлялись наиболее квалифицированные инженеры, техники, рабочие. За 1939 — 1-ю половину 1941 военной промышленностью было произведено свыше 17 тыс. боевых самолётов (в том числе за 1940—1-ю половину 1941 было выпущено 3719 самолётов новых образцов: Як-1, МиГ-3, ЛаГГ-3, Пе-2, Ил-2), 7,6 тыс. танков (в том числе 1861 танк KB и Т-34), свыше 80 тыс. орудий и миномётов, свыше 200 тыс. пулемётов и автоматов. В 1940 ВМФ получил свыше 100 различных новых боевых кораблей, в постройке находилось ещё 269 кораблей. Однако это количество не могло удовлетворить потребности Вооруженных Сил. Слабым местом являлось также отставание выпуска зенитных и противотанковых орудий, артиллерийских боеприпасов, средств механизированной тяги для артиллерийских систем.

Резко увеличилась численность Вооруженных Сил: с 1513 тыс. чел. к началу 1938 до 4207 тыс. чел. к началу 1941. За 2 предвоенных года было вновь сформировано 125 дивизий. Всего к началу войны в составе сухопутных войск насчитывалось 303 стрелковых, танковых, моторизованных и кавалерийских дивизии. Однако ни одно соединение не было укомплектовано по полному штату; часть дивизий находилась в стадии формирования. ВМФ имел в строю 3 линкора, 7 крейсеров, 59 лидеров и эсминцев, 218 подводных лодок, 269 торпедных катеров, 2581 самолёт и свыше 1 тыс. орудий береговой артиллерии.

Развёртывание Вооруженных Сил увеличило потребность в командных кадрах. В 1941 в СССР было 203 (в 1938—75) военных училища Красной Армии и ВМФ, 19 военных академий и 10 военных факультетов при гражданских вузах (в 1939 соответственно 14 и 6), 7 высших училищ ВМФ. Однако полностью укомплектовать вновь развёрнутые соединения командными кадрами не удалось, так как потребность намного превышала наличный состав. Советские офицеры в своём большинстве (около 80%) были коммунистами и комсомольцами, обладали высокими морально-политическими и боевыми качествами. Однако значительная часть старшего и высшего командного состава не была в должной мере подготовлена к руководству войсками, что было связано с недостатком боевого опыта в ведении крупных операций в условиях современной войны, а также с серьёзным ослаблением командных кадров ввиду необоснованных репрессий в результате нарушений социалистической законности в 1937—38. Личный состав Вооруженных Сил был беспредельно предан своей социалистической Родине. Численность коммунистов с 1939 до середины 1941 выросла в 3 раза и составляла к началу войны около 561 тыс. чел.

Учитывая поступавшие сведения о подготовке фашистской Германии к нападению на СССР, ЦК ВКП (6) и СНК потребовали от военного ведомства ускоренного проведения мероприятий по повышению боеспособности Вооруженных Сил. Весной 1941 Генштаб совместно со штабами военных округов и флотов разработал новый план обороны государственной границы. В начале июня был начат учебный сбор, по которому в армию и на флот было призвано 755 тыс. чел. приписного состава, 38,5 тыс. чел. направлялось в укрепленные районы приграничных округов. В мае — июне началась передислокация ряда дивизий и корпусов приграничных округов ближе к границе, а также выдвижение на запад войск из внутренних военных округов; командование приграничных округов получило указание начать строительство фронтовых командных пунктов и форсировать строительство укрепленных районов, а 14—19 июня — вывести фронтовые и армейские управления на полевые пункты. Флоты и флотилии получили указания повысить боевую готовность. Однако многие из этих важных мероприятий были начаты слишком поздно и завершить их к началу войны не удалось. Одной из причин такого положения был просчёт И. В. Сталина в оценке военно-стратегической обстановки и возможного времени нападения фашистской Германии на СССР. Сталин рассчитывал оттянуть столкновение с гитлеровской Германией путём дипломатических переговоров и опасался дать ей предлог для нападения.

Западные границы СССР прикрывали Ленинградский, Особые Прибалтийский, Западный, Киевский, а также Одесский военные округа, на базе которых в первые дни войны были развёрнуты Северный, Северо-Западный, Западный, Юго-Западный и Южный фронты, которыми командовали (соответственно) генерал-лейтенант М. М. Попов, генерал-полковник Ф. И. Кузнецов, генерал армии Д. Г. Павлов, генерал-полковник М. П. Кирпонос, генерал армии И. В. Тюленев. Морские рубежи Родины на З. обеспечивали: Северный, Краснознамённый Балтийский, Черноморский флоты, Пинская и Дунайская военные флотилии, которыми командовали (соответственно) контр-адмирал А. Г. Головко, вице-адмирал В. Ф. Трибуц, вице-адмирал Ф. С. Октябрьский, контр-адмирал Д. Д. Рогачёв, контр-адмирал Н. О. Абрамов.

Войска указанных округов и личный состав флотов должны были отразить удары врага, прикрыть мобилизацию, стратегическое сосредоточение и развёртывание главных сил Красной Армии. Они насчитывали 170 дивизий и 2 бригады (2,9 млн. чел.), 1540 самолётов новых типов и значительное количество самолётов устаревших конструкций, 34 695 орудий и миномётов (без 50-мм), 1800 тяжёлых и средних танков (в том числе 1475 новых типов) и значительное количество лёгких танков устаревших конструкций. При этом из 170 дивизий 144 имели по 8 тыс. чел., 19 — от 600 до 5 тыс. чел., 7 кавалерийских дивизий по 6 тыс. чел., в то время как все вражеские дивизии были укомплектованы полностью (от 14 до 16,8 тыс. чел.). Противник превосходил советские войска: по личному составу — в 1,8 раза, по средним и тяжёлым танкам — в 1,5 раза, по боевым самолётам новых типов — в 3,2 раза, по орудиям и миномётам — в 1,25 раза. На направлениях главных ударов враг создал ещё более значительное превосходство в силах и средствах.

К моменту нападения противника войска западных приграничных округов не были приведены в боевую готовность и, не закончив стратегического развёртывания, оказались рассредоточенными на фронте в 4,5 тыс. км и более чем на 400 км в глубину. Особенно тяжёлые последствия повлекло запоздание с приведением в полную боевую готовность тех войск приграничных военных округов и гарнизонов укрепленных районов, которым предстояло вступить в сражение сразу же после нападения противника. Большинство войск продолжало находиться в пунктах постоянного расквартирования, в лагерях или в пути. Укомплектованность их не превышала 60—70% от штатов военного времени; они не имели развёрнутых тылов, достаточного количества частей и средств связи, инженерных подразделений и транспорта. Артиллерия многих стрелковых дивизий и зенитные средства находились на полигонах; сапёрные части — в инженерных лагерях; не хватало боеприпасов, горючего и др. материальных средств. Ответственность за недостаточную боеготовность войск в известной мере ложится на Наркомат обороны (Маршал Советского Союза С. К. Тимошенко) и Генштаб (генерал армии Г. К. Жуков).

Мощным ударным группировкам врага на фронте от Баренцева до Чёрного морей противостояли пограничные войска (47 сухопутных и 6 морских пограничных отрядов, 9 отдельных пограничных комендатур и 11 полков оперативных войск НКВД — всего около 100 тыс. чел.), а также находившиеся вблизи границы, но не развёрнутые в боевые порядки стрелковые дивизии первых эшелонов армий прикрытия. В 00 час. 30 мин. 22 июня 1941 во все приграничные округа была передана директива, которая требовала в течение ночи занять укрепления на государственной границе, привести все войска в боевую готовность, рассредоточить авиацию по полевым аэродромам. Но этот приказ дошёл до войск слишком поздно.

В таких крайне невыгодных условиях советские войска вступили в войну с сильным и опытным врагом, в распоряжении которого находились экономические ресурсы почти всей Западной Европы (по основным видам промышленного производства фашистская Германия с оккупированными и союзными странами почти вдвое превосходила СССР), заблаговременно отмобилизованная и сосредоточенная армия.

В ходе военных кампаний на Западе фашистская Германия захватила в странах Европы вооружение, громадные запасы металла, стратегического сырья, металлургические и военные заводы. В руки фашистских агрессоров попало вооружение 92 французских, 22 бельгийских, 18 голландских, 12 английских, 6 норвежских, 30 чехословацких дивизий; только во Франции гитлеровцы взяли в качестве трофеев 4930 танков и бронетранспортеров, 3 тыс. самолетов. Почти 6,5 тыс. предприятий из 11 оккупированных Германией стран в июне 1941 г. работало на гитлеровский вермахт, выполняя военные заказы на 4,6 млрд. марок. 3,1 млн. иностранных рабочих трудились в немецкой промышленности; широко использовала фашистская Германия для нужд войны ресурсы своих союзников (Румынии, Венгрии, Болгарии) и ряда других стран (Швеции, Португалии, Испании, Турции).

На исход первых операций существенное влияние оказал также военный опыт у немецко-фашистских войск, полученный в 1939 – 1941 гг. на Западе.

Таковы были основные причины неудач Советских Вооруженных Сил в начале Великой Отечественной войны. Потребовались колоссальные усилия Коммунистической партии, всего советского народа, чтобы, не растерявшись перед лицом тяжелейших испытаний, выправить создавшееся положение.

Мужеству и стойкости моих соотечественников во все века завидовали те, кто хотел поставить нашу родину на колени. Не стали исключением и первые дни Великой Отечественной войны. Возвратимся к письму А. Голикова.

«…Сейчас идет бой жаркий, смертельный. Наш танк подбит. Кругом нас фашисты. Весь день отбиваем атаку. Улица Островского усеяна трупами в зеленых мундирах, они похожи на больших недвижимых ящериц…

Сегодня шестой день войны. Мы не думаем о спасении своей жизни. Мы воины, и не боимся умереть за Родину. Мы думаем, как бы подороже немцы заплатили, за нас, за нашу жизнь…».

Уже первые часы войны характеризовались исключительной ожесточенностью боев и поистине массовым героизмом бойцов и командиров, грудью встретивших фашистских захватчиков. Для гитлеровцев это было полной неожиданностью: ведь в их планах Красная Армия рассматривалась как абсолютно пассивный объект действий вермахта. Привыкнув к легким победам над капиталистическими странами Европы, они считали, что и по советской земле пройдут триумфальным маршем, а условия, в которых из-за внезапности нападения окажется Красная Армия, вообще исключат всякое сопротивление с ее стороны.

Да, в нечеловечески трудных условиях пришлось советским войскам отражать мощный удар гитлеровской военной машины. Но воины, воспитанные Коммунистической партией, защищали свою Родину самоотверженно, стойко и умело.

Первыми вступили в бой наши пограничники. Всего полчаса отводили фашисты в своих планах на уничтожение пограничных комендатур, однако пограничники сорвали эти планы. На всем протяжении западной границы СССР не оказалось ни одной заставы, которая бы дрогнула перед наглым, самоуверенным врагом, имевшим подавляющее численное превосходство. До 2 июля сражались с врагом пограничники 13-й заставы 90-го Владимир-Волынского отряда, которым командовал коммунист лейтенант А. В. Лопатин. Только после подкопа под здание комендатуры и взрыва его вместе с гарнизоном советских бойцов гитлеровцам удалось овладеть заставой.

9-ю пограничную заставу Брестского пограничного отряда атаковали части 45-й пехотной дивизии противника, имевшей задачу с ходу захватить Брестскую крепость. Но пограничники, возглавляемые лейтенантом А. М. Кижеватовым, держались исключительно стойко, отразили несколько атак гитлеровцев и не дали им беспрепятственно ворваться в крепость.

До последнего патрона вели бой пограничники 17-й заставы Рава-Русского пограничного отряда; когда боеприпасы кончились, воины заставы во главе с лейтенантом Ф. В. Мориным с пением «Интернационала» бросились в последнюю штыковую атаку.

Так было и на других заставах. Проявив высокий моральный дух, беззаветную преданность Родине, советские пограничники до конца выполнили свой воинский и патриотический долг.

Столь же упорно сражались с врагом и соединения Красной Армии, находящиеся у границы или недалеко от нее. Письмо А. Голикова является ярким тому подтверждением. В течение месяца вел неравную борьбу с гитлеровцами немногочисленный гарнизон Брестской крепости. Продемонстрировав изумительную стойкость, несгибаемое мужество и беспримерный героизм, защитники крепости (а среди них были представители более чем 30 национальностей) отбивали атаки целой дивизии противника, поддержанной авиацией и тяжелой артиллерией. Фронт находился уже под Смоленском, а в тылу фашистов в Брестской крепости еще продолжался бой. Нельзя без волнения читать написанные на стене крепости слова одного из последних ее героических защитников: «Я умираю, но не сдаюсь! Прощай, Родина! 20.VII.41». Эту строчку тоже можно считать последним письмом, обращенным к любимому отечеству, от имени героев Бреста – П. М. Гаврилова, И. Н. Зубачева, Е. М. Фомина, С. С. Скрыпника и многих других не успевших тогда послать последние весточки своим матерям и женам. А если и выпадала минутка для того, чтобы сообщить о себе домашним, то сообщения эти были похожи на телеграммы, - «Началась война. Пошли в бой. Писать больше нечего и некогда». Это все, что успел написать в июне 1941 г. П. И. Маркин из Б. Давыдова нашей, тогда еще Горьковской области.

Замечательным примером мужества и героизма стала также оборона Лиепаи. С 22 по 27 июня отражали атаки превосходящих сил противника героические защитники города: части 67-й стрелковой дивизии под командованием генерал-майора Н. А. Дедаева, пограничники и моряки военно-морской базы, рабочие отряды, возглавляемые секретарями горкома ВКП(б) М. Я. Букой и Я. Т. Зарсом.

Гитлеровцы смогли овладеть Лиепаей лишь после того, как советские войска исчерпали все возможности для ее обороны.

Героические страницы в летопись первых недель Великой Отечественной войны вписали защитники Ханко, Перемышля, Могилева, Таллина и других городов.

Сражаясь с превосходящими силами противника, советские воины предпочитали погибнуть, но не сдать врагу обороняемых позиций. 22 июня в неравный бой с захватчиками смело вступили три батальона 188-й стрелковой дивизии на вильнюсском направлении. Целый армейский корпус гитлеровцев наносил удар по их позициям, однако воины этих батальонов не отступили и сражались до последнего человека. Они, как и многие тысячи других известных и безвестных героев первых дней войны, внесли свой вклад в будущую победу.

Как предвидеть на перед

Трудный путь стрелковых рот?

Кто до первой дойдет переправы,

Кто до самой победы дойдет.

Как предвидеть на перед

Что тебя на завтра ждет?

Даже врага поразила сила сопротивления советских войск. В донесениях о боях на вильнюсском направлении говорится о том, что «противник…оказывал ожесточенное и храброе сопротивление, стоя насмерть. Донесений о перебежчиках и сдавшихся в плен ниоткуда не поступало. Поэтому бои отличались большей ожесточенностью, чем во время Польской кампании или Западного похода».

И так было везде. «Сведения с фронта подтверждают, - записал 29 июня в своем дневнике начальник генерального штаба сухопутных войск Германии генерал Гальдер, - что русские всюду сражаются до последнего человека…».

Великая сила морального духа советских людей проявилась в сражениях не только на земле, но и в воздухе. 26 июня совершил героический подвиг экипаж бомбардировщика во главе с коммунистом капитаном Н. Ф. Гастелло: загоревшийся от вражеского снаряда самолет советские патриоты направили на колонну танков и автомашин противника. Многие летчики, израсходовав в воздушных боях боеприпасы, своими машинами таранили вражеские самолеты; только за первый день войны было совершено несколько воздушных таранов. Летчики-истребители С. И. Здоровцев, П. Т. Харитонов и М. П. Жуков, сбив в результате тарана бомбардировщики врага, благополучно посадили свои машины на землю. Именно они стали первыми Героями Советского Союза в Великой Отечественной войне.

К концу третьей недели войны завершились первые операции, проведенные теми силами, которые фашистская Германия и СССР имели развернутыми к началу войны. Советские войска в связи с неудачным для них исходом приграничных сражений вынуждены были отказаться от попыток отбросить врага за пределы территории СССР и перешли к стратегической обороне.

«…Дорогая моя Лелячка! …Война, судя по всему, будет долгой. Мы должны быть готовы к этому. Не думаю, чтобы когда-нибудь до вас добрались эти бандиты. Но в случае чего, знай: окна от бомбежки надо уметь предохранять. Стекла заклеивают бумагой крест-накрест, чтобы концы ленты приставали к раме. И береги, моя дорогая, детей…Крепись, любимая. И пиши по чаще…».

Письмо комиссара Дмитрия Смирнова,

написанное в 1941 г.

Что касается «…этих бандитов», то к середине июля их стратеги оказались в положении шахматных игроков, у которых кончились «домашние заготовки», обещавшие быструю победу, а победы не было. Фашистскому руководству под воздействием отпора со стороны советских войск также пришлось принимать новые решения, вытекающие из создавшейся на фронте обстановки и вводить в действие новые силы, ранее предназначавшиеся для выполнения других задач.

Война, как ядовитое пятно, стала расползаться по нашей земле, убивая и превращая в руины все на своем пути. В течение 3 недель противник, используя превосходство в танках и авиации, продвинулся на северо-западном направлении до 500 км, на западном — до 550 км и на юго-западном — до 300—350 км. Враг оккупировал территорию Латвии, Литвы, значительную часть Украины, Белоруссии и Молдавии. В июле — сентябре на всём советско-германском фронте развернулись сражения огромного масштаба. Советские войска, вынужденные перейти к стратегической обороне, с помощью резервов СВГК в июле продолжали борьбу за завоевание инициативы. Это выразилось в контрударах, наносившихся 2 механизированными корпусами Западного фронта под Лепелем, 21-й армией под Бобруйском, 11-й армией под Сольцами, 5-й армией южнее Коростеня и др. Несмотря на крайне неблагоприятную для Красной Армии обстановку, немецко-фашистское командование не смогло уничтожить основную массу советских войск.

На оккупированной территории немецко-фашистские захватчики установили террористический режим, насаждая, так называемый, «новый порядок». Массовое уничтожение военнопленных, организованный грабёж народного достояния, беспощадное подавление любых актов сопротивления, введение института заложников были возведены в ранг государственной политики фашистской Германии. Расстрел около 100 тыс. советских граждан в Бабьем Яру в Киеве, организованное уничтожение сотен тысяч советских людей в лагерях смерти в Освенциме, Майданеке (Польша), Саласпилсе (Латвийская ССР) и многих др. пунктах, тысячах концентрационных лагерей, уничтожение целых районов в Белоруссии в ходе карательных экспедиций, кровавые зверства карательных отрядов на Смоленщине, в Ленинградской области, в Донбассе и Керчи, тактика «выжженной земли» при отступлении — таковы были методы проведения в жизнь плана «Ост».

Вот что увидел Георгий Сорокин в Армавире, в октябре 1941 г.

«Фронт придвинулся к Ростову, и 13 октября, не простившись с Сашенькой, я уехал в Армавир, где и пишу сейчас эти строки. В Ростове, в непосредственной близости к фронту, я не видел бомбежки, а здесь оказался в самом центре этого ужаса… Я увидел разрушенные дома, убитых детей и женщин, я слышал крики матерей, склоненных над исковерканными до ужаса детьми. Метрах в двухстах от нас взлетел на воздух кинотеатр с ребятами (был детский сеанс). Эти варвары расстреливали из пулеметов женщин! Это не люди, нет! Это звери, вбившие себе в мозги мысль о каком-то своем превосходстве над всем человечеством. Я уверен, что оккупантам долго не ходить по нашей земле, нет! Если они расстреливают наши мирные города – весь народ, как один человек, поднимется на борьбу с ними. Вот и я пойду в военное училище и, клянусь, буду драться до тех пор, пока ни одной этой сволочи не останется на нашей земле!»

Из дневника Георгия Сорокина.

Запись сделана 27/X-41.

Как раз в это время, в октябре 1941 г., возникла непосредственная угроза Севастополю в результате прорыва гитлеровских войск в Крым. Проследим вкрадце ход тех событий глазами их очевидца и непосредственного участника героической обороны Севастополя, моряка-черноморца Николая Николаевича Власова.

«Мой милый, дорогой любимчик, здравствуй!», - пишет Николай Николаевич своей любимой, Галине Николаевне Исаевой.

«Ну вот радуюсь хоть тем, что есть возможность написать тебе письмо. Только сегодня попал в Ак-Мечеть. Все эти дни, начиная со дня моего рождения, были крайне напряжены. Враг нагло осмелился полезть на крымскую землю, и я с гордостью могу тебе сообщить, что он получил блестящий отпор и сейчас за Перекопом собирает свои шмотки.

Сейчас нам дали немного отдохнуть. Еще раз читаю твое давно написанное письмо. В нем ты пишешь, что былое кажется тебе чудесным, неповторимым сном. Галь, милая, да за что же я, вернее, все мы ведем такую жестокую и кровопролитную войну? Милик мой, да ведь это же за вас, горячо любимых, дорогих. Ну и праздник же мы сделаем, когда кончим эту освободительную войну! Так будем веселиться, что вихрь веселья закружит всех – от молода до велика. Все это будет».

4.10.41 г. Крым.

«… Все это будет.», но Николаю, как и многим защитникам Севастополя – гордости русских моряков, война не позволит увидеть тот великий праздник Победы. 30 октября фашисты вышли на ближние подступы к городу и сделали попытку с ходу захватить его. Однако ни в этот день, ни в первые дни ноября противнику не удалось выполнить поставленную задачу: немногочисленный в то время гарнизон Севастополя (части и подразделения морской пехоты, курсанты военно-морских училищ и учебных подразделений, сведенные в батальоны и отряды) оказал врагу упорнейшее сопротивление, проявив при этом массовый героизм.

«Здравствуй любимая Галочка!

Положение сейчас очень напряженное, ведь Севастополь советские моряки ни за что не отдадут. И сейчас, когда идет защита Севастополя, враг, как оголтелый, лезет к нам, я все напряженнее слежу за обороной родной Москвы. Эх, как бы хотел я быть там!

Как-то вспомнил разговор Фаины относительно исчезновения морской романтики. Что, мол, все море одели в механизмы и оседлали большими кораблями. Эх, до чего же Фаина ошибалась. Я этот раэговор всегда вспоминаю, когда приходится выходить в море на одно или двухмачтовом буйке, где команды 4 человека и погода 7-8 баллов или 5-6 баллов и сопутствие «мистеров Шмидтов».

А в общем, я совсем не об этом хотел написать. Я хотел написать, что очень беспокоюсь за тебя, что сердцу Родины угрожает опасность и что мы, военные моряки, бьем гадов и перебьем их до последнего.

А знаешь, как я свое оружие прозвал? Галя! Она тоже полная и тарахтит так, что всех переговаривает. И никогда меня еще не подвела».

Это письмо Николай написал, будучи в осажденном Севастополе, 6 ноября 1941 г., а на следующий день, 7 ноября, совершили свой бессмертный подвиг пять отважных морских пехотинцев: политрук Н. Фильченков, матросы И. Красносельский, Д. Одинцов, Ю. Паршин и В. Цибулько. У с. Дуванкой они вступили в неравный бой с фашистскими танками, рвавшимися к Севастополю. Вот уже семь вражеских машин горят, подбитые советскими моряками; погибли И. Красносельский и В. Цибулько, а противник продолжает атаковать. И тогда Н. Фильченков, Д. Одинцов и Ю. Паршин, обвязавшись гранатами, бросаются под танки и ценою своей жизни уничтожают еще три из них. Враг в этот день не прошел через позицию черноморцев, посмертно удостоенных звания Героя Советского Союза.

В упорных боях в конце октября – начале ноября 1941 г. защитники Севастополя выиграли время, необходимое для усиления обороны города и подхода подкреплений. К 10 ноября в Севастополь по Южному берегу Крыма пробились войска Приморской армии (командующий генерал И. Е. Петров), эвакуированной из Одессы. Она влилась в состав Севастопольского оборонительного района (СОР), созданного 4 ноября и объединившего все войска и силы флота, оборонявшие город.

Севастопольский городской комитет ВКП(б) обратился к гарнизону и гражданскому населению города с призывом встать на защиту Севастополя. В первые же дни обороны города более 15 тыс. человек (из 50-тысячного населения) вступили в ряды народного ополчения. На предприятиях города был организован ремонт и производство оружия. В сентябре – октябре свыше 3 тыс. севастопольцев ежедневно трудились над возведением оборонительных рубежей, прикрывавших город с суши. На боевых позициях и в тылу защитники Севастополя под руководством партийных организаций делали все, чтобы выполнить приказ ставки: «Севастополь не сдавать ни в коем случае и оборонять его всеми силами.

Не сумев овладеть городом с ходу, фашисты, подтянув подкрепления, 11 ноября начали планомерное наступление на Севастополь. Положение его защитников осложнилось тем, что противнику в середине ноября удалось захватить почти весь Крым. Севастополь оказался блокированным с суши. Гитлеровцы получили возможность обстреливать его из полевых орудий, а авиация, переместившаяся на аэродромы Крыма, беспощадно бомбила город, позиции Приморской армии и корабли Черноморского флота.

Но защитники Севастополя не дрогнули и оказали противнику ожесточенное сопротивление. За 10 дней наступления гитлеровцы смогли продвинуться лишь на двух участках всего на 1 – 4 км. Некоторые дивизии наступавшей на город 11-й армии противника понесли потери в людях до 60 %. План гитлеровцев прорваться к Севастополю по Ялтинскому направлению и через Балаклаву оказался сорванным. В связи с этим, а также вследствие больших потерь, понесенных 11-й армией, немецко-фашистское командование 21 ноября прекратило наступление, возобновив его через месяц, 17 декабря, после тщательной подготовки.

Но и второе наступление на Севастополь не принесло гитлеровцам успеха, хотя они имели почти двойное численное превосходство над советскими войсками; особенно ощутимым было превосходство гитлеровцев в танках и авиации. Кроме того, противник подтянул к городу несколько батарей сверхтяжелых орудий (калибром более 350 мм.).

Нелегко пришлось защитникам Севастополя. Гитлеровцы, не считаясь с потерями, рвались к городу. Однако советские воины, поддерживаемые героическим населением города, стояли насмерть, отражая атаки фашистов. Огромную роль в судьбе Севастополя в эти дни сыграл Черноморский флот, осуществлявший огневую поддержку оборонявшихся войск и доставлявший в город подкрепления. В критические дни 21 – 22 декабря переброшенные по морю из Новороссийска и Туапсе соединения и части сыграли решающую роль в срыве наступления противника по направлению к Северной бухте. Враг был не только остановлен, но и отброшен.

«Дорогая Галочка, здравствуй!

…Вот уже несколько дней я в Туапсе и чувствую себя не в своей тарелке. Здесь тихо, спокойно и вообще как-то по мирному. Даже неловко, ведь там, как в пекле, а здесь так спокойно. Неужели мне здесь придется быть до конца войны? Нет, я этого не выдержу, это просто не в моих силах.

Вот этот подлый Гитлер! Галочка, но если бы ты знала, какие мы ему концерты задавали под Крымом! Море гигантских разрывов от снарядов, мин, бомб, ливень пулеметного и автоватного огня. Короче говоря, после такой дезинфекции нашей русской земли, негодный фюрер не успевал менять свои полчища».

Николай.

24.12.41 г., г. Туапсе.

К концу декабря немецко-фашистские войска, так и не достигнув цели своего наступления, вынуждены были прекратить атаки по всей линии фронта под Севастополем. Им пришлось даже перебросить из-под Севастополя две дивизии на помощь своей керченской группировке, оказавшейся под угрозой окружения в связи с проведенной советскими войсками и флотом Керченско-Феодосийской десантной операцией (26 декабря 1941 г. – 2 января 1942 г.). Замыслом этой самой крупной морской десантной операции в ходе Великой Отечественной войны предусматривалось одновременной высадкой десантов в район Керчи и в Феодосийский порт окружить и уничтожить группировку противника на Керченском полуострове, а затем, развивая наступление, деблокировать войска, оборонявшие Севастополь, и освободить весь Крым. В силу различных причин была выполнена только часть задачи: захвачен важный оперативный плацдарм в Крыму. Создание Крымского фронта на Керченском полуострове значительно ослабило напряжение под Севастополем. Героический город продолжал оставаться недоступным для врага.

«Любимая дорогуша, здравствуй!

И вот канун Нового года, всего осталось несколько часов старого, такого чудовищного 1941 г…

…Суровый новый год подходит, на передовых позициях, от грохота снарядов и треска пулеметов небу жарко. Немцы, как голодные шакалы, воя, отступают. А Колька после участия в боях оказался в Туапсе, правда, временно, но в тылу. Немного потрепан, но все конечности целы. И сегодня последний день 1941 г. Я начал ходить, значит, через 2 недели, самое большое, мне можно опять бороздить Черное море…».

Из письма Николая Власова

от 31 декабря 1941 года, 22.30, г. Туапсе.

«Алло, алло, говорит Севастополь. Николай Николаевич Власов у бумаги.

Милый мой Галченок, здравствуй!

Я опять ожил, теперь все в порядке, отсиживаться хватит, и вообще мое положение было крайне скучным.

Сейчас в Севастополе, представляешь, целых две недели не был здесь. И никогда не думал, что Севастополь может так привязать к себе человека. Дни, которые провел ни в нем, были тягостны для меня. Ведь за город сражаются, отбивают его от лютого врага, и как закон – моряку нужно быть только в Севастополе.

То, что военные должны быть в боевой обстановке, это ясно, но вот жители, они меня всегда удивляют. Рыбаки, например, под грохот канонады ловят рыбу, и если снаряды рвутся недалеко от них в воде, то снасти в сторону – и давай вытаскивать глушенную рыбу. Какой бы бой ни был, а рабочие работают как часы».

Эти строки Николай Власов писал 7 января 1942 г., находясь в осажденном Севастополе.

После провала декабрьского наступления врага наступило относительное затишье, продолжавшееся до мая 1942. Обе стороны готовились к решительной борьбе за Крым. Приморская армия получила пополнение личного состава и боезапаса и значительно усилила оборону в инженерном отношении.

«Любимчик мой, хочу задним числом поделиться одной моей радостью. Хотя в Партию меня приняли еще летом прошлого года (действ. ч.ч.), а выдали билет всего две недели назад. И вот я наконец получил все права действительного члена партии. Понимаешь, рад был до безумия. И каждые пять минут вытаскивал эту красную книжечку и глядел на нее, как зачарованный.

Ведь ты же представляешь, что это значит – член партии большевиков!»

Из письма Николая Власова

4.02.1942 г., г. Туапсе

«Моя милая, здравствуй!

Галченок, недавно переправляли кое-каких пленных немцев. Милая, до чего же они оставляют неприятное впечатление, эти представители «высшей расы». Эти «льняные» волосы, как у старой кухарки, пучками падают на шею, преобретая зеленоватый оттенок. А на шею навернуты вместо шарфа детские и дамские чулки.

Просто грязными их назвать нельзя, ибо они хуже, чем грязные, т.к. насквозь пропитаны грязью. Наши врачи с передовых линий говорят, что кого бы они не проверяли, все больны всякими заразными болезнями. И вот такая нечисть, получив первоклассную военную технику, лезет на нас!

Если бы ты знала, какой особой ненавистью горят моряки к немцам. Недаром немцы прозвали нас черными комиссарами и в каждом приказе призывают к беспощадной борьбе с нами. А мы их бьем безо всяких приказов вполне успешно.

Если бы ты знала, как славно дрались моряки под Москвой. Они просто ужас наводили на немцев. Я очень хотел попасть туда, но когда отправляли, был в госпитале, а теперь не пустили, говорят, и здесь кое-что нужно».

Из письма Николая Власова

15.02.1942 г., г. Туапсе

Действительно, было тогда «…и здесь кое-что нужно».

В январе — марте советские войска вели на различных участках боевые действия с целью улучшения позиций, высаживали тактические десанты в районах Евпатории, Ялты и Судака. Боеспособность СОР в огромной степени зависела от бесперебойного и достаточного снабжения всеми видами материального довольствия, пополнения личного состава, а также эвакуации раненых. Поэтому обеспечение морских коммуникаций являлось одной из главных задач флота. Морские перевозки осуществлялись в условиях господства противника в воздухе, а с весны 1942 также при противодействии его торпедных катеров и подводных лодок.

«Любимчик дорогой, скоро, очень скоро ты услышишь о делах, которые тебя очень обрадуют. Готовим такое солидное дело, о котором и в страшном сне немцу не снилось. И все-таки я безгранично рад, что ты находишься в Ленинабаде».

Из письма Николая Власова

21.02.1942 г., г. Туапсе

«…Настала очередь Николая рассказать, как он провел праздник 1 Мая 1942 года.

Помнишь Галочка, ты была тогда в далеком солнечном Ленинабаде, а я в осажденной крепости Севастополе. В первый день мая фрицы готовили нам крепкий удар, нам это было не ново. В 3 часа утра 1 мая я взял свою подружку с оптическим прицелом, пару банок консервов и, стараясь быть как тень, - тихо пошел в свое уединекнное место. Утро первого мая было неописуемой красоты. Оно пробуждалось, как молодое сердце, полное любви, вставало на защиту своего счастья.

Вот и 6 часов утра. Вдруг эту бесподобную молчаливую красоту прорезали сразу десятки воющих мин, и начался один из простых, обыкновенных дней, но наши люди дрались в этот день не обыкновенно, а по-первомайски.

Странное дело, но, ни один фриц не мог, например, ни войти, ни выйти из дзота. Трупы у входа все нагромождались, и длилось это до тех пор, пока дзот фашистский вообще не был стерт с лица земли. Это дело снайперов и артиллеристов.

Или вдруг своя же артиллерия фашистов стала бить по своей передовой линии. Это дело разведчиков, захвативших фритцев-корректировщиков и передавших на КП фашистов данные стрельбы.

К вечеру все смолкло, и по одному стали собираться в свою землянку моряки с кораблей и частей, утомленные, но довольные своими боевыми результатами. Враг не вышиб нас, а наоборот, сам понес большие потери. Сели в кружок на разостланные шинели, достали по 100 г. Выпили за окончательный разгром врага, за полную победу, за близких, родных и любимых…».

Из письма Николая Власова

01.05.1942 г., г. Севастополь

«Наши дела сейчас посерьезней стали. Наш участок, конечно, не основной, правда, враг пытается его блокировать и со всей жестокостью, но пока что это у него плохо получается, неспособен. Спрашиваешь о самом городе. Иногда по разным делам бываю в нем. Авиация фрицев оставила свой след, и немалый. В городе есть любимое место моряков – площадь с красивым памятником Ленину. В лучах прожекторов моряки в былое время танцевали на ней. Пристань с колоннадой изрешетили порядком, но памятник вождю стоит, и стоять будет на русской земле. И так во многих местах. Жители в большинстве случаев живут в убежищах (в скалистых местах), и горсовет даже кинотеатр сделал убежищем. Горожан мало осталось, многие уехали на Кавказ. Так что, когда идешь по городу, то живешь только воспоминаниями. А море какое чудесное! Хотел поплавать, но пока что не удалось».

Из письма Николая Власова

15.05.1942 г., г. Севастополь

«Положение наше резко изменилось со здачей Керчи. Передвинул сюда фашист кое-что. Правда, нам не привыкать, зимой и потруднее было. Севастополь до сих пор видят с кончика пятака. Итак, мы опять на крымской земле остались одни. Но это в то же время и боевая гордость.

В городе очень много зелени. Невзирая на взрывы снарядов и бомб, деревья, кустарники и цветы благоухают. А сколько развалин. Тянутся цветы из развалин, из груд камней и щебня, хотят жить…

Ты не удивляйся моему письму. Понимаешь, я совсем, кажется, разучусь говорить, чувствовать все, что угодно. Ведь об этом ни с кем не поговоришь, да и обстановка совсем не та, а внутри эти чувства копошатся… У нас, у моряков, такой закон. Пусть пойдет хоть вся армия Гитлера, но до последнего нашего человека не будет сдан Севастополь».

Из письма Николая Власова

25.05.1942 г., г. Севастополь

«… Передвинул сюда фашист кое-что», - читаем мы в письме Николая. В мае 1942 в результате оставления советскими войсками Керченского полуострова и неудачи Харьковской наступательной операции положение Севастополя резко ухудшилось, 21 мая противник начал воздушную и артиллерийскую бомбардировку города, артиллерийских позиций и тылов, а 2 июня перешёл к мощной артиллерийской и авиационной подготовке наступления, длившейся 5 дней. Одновременно враг усилил блокаду Севастополя с моря.

И это «кое-что» представляло собой следующие силы. Противник сосредоточил 10 пехотных дивизий (в т. ч. 3 румынские), 1 моторизованную бригаду и 3 полка (всего свыше 200 тыс. человек, в том числе боевого состава 175 тыс. человек, 450 танков, 1325 орудий, 720 миномётов, 1060 самолётов). СОР имел 7 стрелковых дивизий (укомплектованных, кроме одной, на 50%), 4 бригады и 3 полка морской пехоты (всего 106 тыс. человек, в том числе боевого состава 82 тыс. человек, 38 танков, 606 орудий, 918 миномётов, 116 самолётов). Таким образом, фашисты создали двойное превосходство в людях и подавляющее в технике над войсками Севастопольского оборонительного района. На каждый советский танк приходилось 12 вражеских, на каждый советский самолет – 11 немецких. При этом гитлеровцы могли увеличивать свои силы в ходе операции, а советские войска такой возможности практически не имели в связи с уязвимостью морских коммуникаций Севастополя.

«У нас сейчас бывает так, что даже небу тошно становится и оно в ясную погоду сереет от взрывов и трескотни. Враг опять готовит свое наступление, ох, и раздолбаем мы его! Как он, лапух, не поймет, что это не для него прямая дорога в Москву. Вице-адмирал нас надраивает на большой бой. Это третье по счету наступление многим фашистам будет деревянным бушлатом.

Знаешь, Галочка, а ведь они все-таки боятся моряков! Представь, за голову моряка по тарифной сетке платят 5000 рублей. Но дело в том, что никто из наших им не дается, моряки сейчас как львы. Разве таких сломишь! Никогда! За меня не беспокойся, пуля-дура (Суворов) меня не берет, а поэтому все хорошо. Сейчас здоров, и организм работает, как авиамотор ИЛа…

Ну, вот и письма дописать не дают, столпились несколько ребят, и все просят передать привет на «Большую землю», дорогим советским девушкам, а тебе вдвойне за верность. Эх, Галочка, а ребята какие – орлы, днем и ночью гадов истребляют, ведь как-никак, а за время осады свыше 85 тысяч черту душу отдали, да бог, говорят, не принимает».

Из письма Николая Власова

30.05.1942 г., Вольный город Севастополь

7 июня противник перешёл в наступление, нанося главный удар с Севера и Северо-востока на Мекензиевы Горы с целью выхода к Северной бухте и вспомогательные — на Сапунгору и Балаклаву. Вражеская авиация ежедневно совершала 800—1000 самолёто-вылетов, сбрасывая 4000—4500 бомб. Защитники Севастополя героически обороняли позиции до последней возможности. Только когда на оборонительных позициях не оставалось боеспособных защитников и боеприпасов, врагу удавалось их занять.

«Милый Галченок, здравствуй!

Беснуясь упорством обороны Севастополя, враг пошел в третье по счету наступление. Им применена вся жестокость захватнических стремлений, он действует на самые уязвимые места. По фронту ни одна атака не удалась; а наоборот, наши позиции крепнут и бойцы с великой ненавистью громят врага. Никакие ухищрения ни на йоту не помогают ему. Тогда, зная, насколько дорог каждому моряку Севастополь своим историческим прошлым, враг стал громить с воздуха. Моряки дерутся как львы.

Я здоров и все в порядке. Уже несколько дней и ночей не до сна. Немного устали, но до усталости вообще очень далеко. Самый максимальный момент еще впереди».

Из письма Николая Власова

09.06.1942 г., Советская земля.

«Галченок-беленький, здравствуй!

Положение не изменилось, битва черноморцев с неослабивающим жаром продолжается, враг все еще вводит живые силы в бой. Правда, результаты есть. Это тысячи изуродованных трупов фашистской нечести, десятки их подбитых танков.

… Получил от тебя согласие на наш вечный союз и слова верности! Я всегда знал, что так будет, был уверен в тебе. Ну, а если, Галочка, у нас не будет нашего кровного, детей? Ничего, ласточка, мы тогда дюжину из детдома возьмем и будем с ума сходить. До чего же тебя люблю! Люблю до потери сознания! Обожаю тебя и лелею!...».

Из письма Николая Власова

12.06.1942 г., Севастополь.

Некоторую помощь оказала 138-я стрелковая бригада, переброшенная 13 июня на эсминцах. 18 июня ценой больших потерь противнику удалось прорваться к побережью Северной бухты. Оставшиеся на Северной стороне небольшие гарнизоны 30-й батареи береговой обороны, Северные укрепления, инженерные пристани, Михайловского и Константиновского равелинов героически оборонялись до 22—24 июня.

«Бои за Севастополь с неослабевающей силой продолжаются. Еще не бывало в истории такого длительного и упорного наступления, тем более такой стоической защиты. Гады дважды подвергли чудовищному пожару город, но по всей линии наталкиваются на невероятный отпор. В общем, все, что сейчас здесь творится, не опишешь. Это сущий ад. Врагу ответ один – горы трупов фашистов и наемников. Сотни исковерканных танков, самолетов. Последней, наивысшей точки напряжения боя ожидаем в годовщину войны. Правда, и сейчас как в пекле, но после годовщины это должно кончится. Уверен в окончательном разгроме вражеского наступления.

Галочка, милая, сколько раз я за это время уже совсем прощался с моей любимой женуленькой, с которой и не жил еще, а только мысленно был с ней. Бывали минуты, когда казалось, что все – больше не назову любимыми словами тебя, дорогую Галочку. Но нет, Колька не такой, его легко не взять, уж очень я дорогой для врага! А потом вообще меня ни пуля, ни осколки авиабомб не берут. Эх, он и бомбы спускает на наши места. По-моему, нет в Севастополе земли, где бы бомба не упала.

И все же врага в Севастопольской бухте нет. Я жив, как видишь по письму, и здоров, правда, страшноват и злой, как черт, но ведь я не на балу. Одна только ты меня приводишь в человеческое состояние. Вот сейчас немного пописал тебе, и так тепло стало на душе. У меня есть, моя дорогая женулька, моя мечта. Такая близкая и такая далекая, такая желанная и такая невозможная…

Ласточка, скоро, скоро кончится война, а жизнь будет как сказка и мы в ней царить будем. Как же я тебя люблю! Жизнь моя и та меньше моей любви…».

Последнее письмо Николая Власова

20.06.1942 г., Севастопольский фронт.

«…Жизнь моя и та меньше моей любви…». Под этими словами из последнего письма Николая Николаевича Власова могли бы подписаться все защитники земли русской. Их беззаветная любовь к Отчизне и ко всему, что впитало в себя это слово, сокрушила невиданную по тем временам злую силу и навсегда запечатлела дела их ратные в памяти народной, в памяти у нас, потомков, живущих благодаря им. Подписался бы под этими словами и наш земляк К. Ф. Добротворский, учитель математики, что встретился с войной лицом к лицу там же, в Севастополе, в последний месяц героической его обороны. Только встреча та будет не долгой, а свое последнее письмо К. Ф. Добротворский напишет в госпитале, где скончается от тяжелейшего ранения в голову 7 июля 1942 г., которое сам охарактеризует как «…неприятное ранение в лицо». Вот это письмо.

«Дорогие Валечка и Алечка, здравствуйте!

После последнего письма событий произошло очень много, всего и не опишешь. Много-много раз сходились мы с немцами, но что досадно, что 21 июня получил неприятное ранение в лицо. Врач говорит, что постепенно все отремонтирует, но сейчас мне трудно самому есть (повреждены губы и зубы). Первое время я себя чувствовал плохо, так как под бомбами и снарядами хорошего ухода не было. Благодаря заботе советского командования, хорошей работе черноморского транспорта 29 июня я доставлен в прекрасный госпиталь (курорт). Скорее пишите…».

Только писать будет уже некому. И хоть бы малейший намек на тяжелейшее положение промелькнул в письме. Ничего подобного.

Силы защитников города таяли, кончались боеприпасы. В связи с сокращением тёмного времени суток и господством вражеской авиации снабжение Севастополя на надводных кораблях стало крайне трудным, а после захвата противником Северной стороны и невозможным, 17 июня в Севастополь пришёл последний транспорт «Белосток», 26 июня сквозь блокаду прорвался последний из крупных надводных кораблей — лидер «Ташкент». Подвоз снабжения на подводных лодках и самолётах не удовлетворял потребности обороны. Потери защитников росли; к концу июня в дивизиях осталось по 300—400 человек, в бригадах — по 200 человек боевого состава. Прибытие 27 июня малочисленной 142-й стрелковой бригады не могло уже спасти положения. В ночь на 29 июня противник форсировал Северную бухту и в тот же день овладел Сапунгорой, 30 июня немецко-фашистские войска ворвались на Корабельную сторону, где весь день шли упорные бои за Малахов курган. Остатки частей отдельными группами отходили к полуострову Херсонес. В ночь на 1 июля было получено разрешение СВГК на эвакуацию. Старшим начальником в Севастополе Военный Совет оставил генерал-майора П. Г. Новикова. Защитники Севастополя продолжали героически сражаться на полуострове Херсонес в районе 35-й батареи береговой обороны до 4 июля. Некоторой части воинов удалось эвакуироваться на подводных лодках, самолётах, катерах, быстроходных тральщиках, шлюпках и лодках или прорваться в горы к партизанам,

В борьбе за Севастополь враг потерял до 300 тыс. человек, 400 танков, 900 самолетов. Воины Приморской армии и моряки Черноморского флота проявили массовый героизм и исключительную стойкость. 37 человек были удостоены звания Героя Советского Союза. В обороне особенно отличились 25-я (командир генерал-майор Т. К. Коломиец), 95-я (генерал-майор В. Ф. Воробьев, с января 1942 полковник А. Г. Капитохин), 172-я (полковник И. А. Ласкин), 109-я (до января 2-я; командир генерал-майор П. Г. Новиков) и 345-я (подполковник Н. О. Гузь) стрелковые дивизии, 7-я (полковник Е. И. Жидилов), 8-я (полковник В. Л. Вильшанский, с января 1942 полковник П. Ф. Горпищенко) и 79-я (полковник А. С. Потапов) бригады морской пехоты, 265-й и 134-й артиллерийские полки, артиллерийский полк дотов, 30-я, 35-я, 54-я, 19-я и 705-я береговые батареи и др.

Севастопольская оборона имела стратегическое значение, сковывая в течение 8 месяцев крупные силы противника на южном крыле советско-германского фронта и не позволяя ему развернуть наступление на Кавказ. В Севастопольской обороне было достигнуто чёткое взаимодействие между армией, флотом и авиацией в результате создания единого командования и правильной организации управления. Защита Севастополя — один из ярких примеров длительной и стойкой обороны военно-морской базы, окруженной противником с суши.

И все же много было тогда тех, кто бесстрашно смотрел в лицо войне от ее начала и до самого конца. Среди них был и политработник Великой Отечественной войны полковник Дмитрий Алексеевич Смирнов. Его письмо к жене, написанное в 1941 г., мы приводили выше, а сейчас на примере его дальнейшей переписки с семьей мне бы хотелось показать всю важность института военных комиссаров, введенного в Красной Армии и на Флоте в 1941 г. и ответить на вопрос – чем было вызвано его упразднение в 1942 г.

В начале Великой Отечественной войны, 16 июля 1941 г. Политбюро ЦК ВКП(б) и Президиум Верховного Совета СССР приняли решение о реорганизации органов политической пропаганды и введении института военных комиссаров в Красной Армии. 20 июля это решение было распространено на Военно-Морской Флот. Одновременно Президиум Верховного Совета СССР утвердил «Положение о военных комиссарах Рабочее-Крестьянской Красной Армии».

Институт военных комиссаров был введен во всех полках и дивизиях, штабах, военно-учебных заведениях и учреждениях армии и флота, а в ротах, батареях, эскадронах – институт политических руководителей (политруков). Политрук подчинялся в своей работе комиссару полка, комиссар полка – комиссару дивизии, комиссар дивизии – Военному совету армии и Главному политическому управлению Красной Армии.

Введение института военных комиссаров являлось чрезвычайной формой партийного руководства в Вооруженных Силах. Оно было вызвано тяжелыми условиями начального периода войны, когда над нашей Родиной нависла смертельная опасность и когда в корне изменилась обстановка работы в Красной Армии и Флоте. Главной задачей военных комиссаров, как и в годы гражданской войны, являлось проведение в Вооруженных Силах политики Коммунистической партии и Советского правительства. Комиссары призваны были олицетворять собой верность идеям марксизма-ленинизма, непреклонную волю партии, ее решимость разгромить фашистских захватчиков, отстоять завоевания социализма. «Военный комиссар, - говорилось в «Положении», - является представителем партии и правительства в Красной Армии и наряду с командиром несет полную ответственность за выполнение войсковой частью боевой задачи, за ее стойкость в бою и непоколебимую готовность драться до последней капли крови с врагами нашей Родины и с честью отстаивать каждую пядь советской земли.

Одна из причин введения института военных комиссаров заключалась в том, что во время войны резко возросла роль политической работы в армии, и расширился ее объем, потребовалось, чтобы политработники взяли на себя ответственность и за военную работу на фронтах. В то же время усложнилась работа командиров армии и флота. Жизнь требовала, чтобы им была оказана помощь со стороны политических работников не только в области политической работы, но и военной. Военные комиссары должны были всемерно помогать командирам в их работе, укреплять их авторитет и строго контролировать проведение в жизнь всех приказов вышестоящего командования. Им вменялось в обязанность насаждать твердой рукой революционный порядок и воинскую дисциплину. На военных комиссаров было возложено руководство политорганами, а также партийными и комсомольскими организациями войсковых частей.

Партия и правительство тогда особо подчеркивали, что военный комиссар – это нравственный руководитель своей части (соединения), первый защитник ее материальных и духовных интересов. Он обязан поощрять и популяризировать лучших бойцов и командиров, воспитывать у личного состава войсковой части отвагу, смелость, хладнокровие, инициативу и сметку, воспитывать презрение к смерти и готовность биться до победного конца против врагов нашей Родины.

Священной обязанностью военных комиссаров и политруков являлись личное бесстрашие, мужество и героизм в боях с немецко-фашистскими захватчиками. «Военный комиссар, - говорилось в «Положении», - должен воодушевлять войска на борьбу с врагами нашей Родины. В наиболее серьезные моменты боя военный комиссар обязан личным примером храбрости и отваги поднять боевой дух войсковой части и добиться безусловного выполнения боевого приказа». На личном примере комиссаров и политруков зиждилась взаимная вера бойцов в командиров и командиров в своих подчиненных. Вера в то, что там, в далеком тылу, также верят в них и ждут скорейшей победы родные и любимые. Вот как об этом пишет Дмитрий Алексеевич Смирнов:

«Привет вам, дорогие мои Леличка, Лия, Витя и мама! Только что получил от вас письмецо. Рад несказанно. Понимаю, милая, что ты мне и десятой доли не сообщаешь о тех трудностях, которые выпали на вашу долю. Но что поделаешь. Всем нам, и здесь, на фронте, и в тылу нужно мужество, стойкость, нужна вера. Только на этой войне я понял, как много значит в жизни человека вера. Вера в победу, в наше правое дело, в людей, которые рядом с тобой, в вас мои дорогие. Конечно, и у меня бывают минуты отчаяния. И тогда я в который раз перечитываю симоновское «Жди меня…». Я тебе посылал эти стихи. Они всегда со мной. Я словно лечусь этими строками. Замечательный поэт. Беседуя с бойцами, я всегда с гордостью подчеркиваю, что воевал с Симоновым на Халкин-Голе. Жаль, что с тех пор нам не довелось свидеться…»

«…Ничто меня так не радует, как понятливость наших бойцов. Идешь к ним с вопросом, который сам для себя еще до конца не уяснил. И от того волнуешься. А начнешь с людьми говорить и уже по их лицам видишь: прекрасно все понимают, теплыми взглядами подбадривают. Только не криви душей перед ними, и они на все пойдут…».

«…Всегда говорю политрукам: бойцы простят вам любую ошибку, любой промах, если будут знать, что совесть у вас при этом осталась чистой. Совесть для нас – главное. Я никогда не считал себя человеком бкзупречным. От скольких недостатков хочется избавиться, кто бы только знал. Но сделок со своей совестью я не допускал. А были разные случаи…».

1942 год

О высокой роли военных комиссаров и ответственности свидетельствовал и тот факт, что, согласно «Положению», все приказы по полку, дивизии, управлению, учреждению подписывались командиром и военным комиссаром.

Гитлеровские захватчики в своих преступных планах разгрома Советских Вооруженных Сил с особой патологической ненавистью и звериной злобой относились к политическим работникам. В официальном «Распоряжении о комиссарах» гитлеровского командования от 6 июня 1941 г. указывалось, что на политических комиссаров не распространяется защита, предоставляемая военнопленным международным правом» и что «их следует уничтожать».

Военные комиссары и политруки с честью выполнили ответственные задачи, возложенные на них Коммунистической партией и Советским правительством. Имена многих из них навечно вписаны в героическую летопись истории Великой Отечественной войны. Первый в войне великий подвиг самопожертвования во имя Родины совершил под Новгородом политрук А. К. Панкратов, закрыв своим телом вражеский пулемет, обеспечив нашим бойцам возможность для наступления.

В битве за Москву шагнул в бессмертие политрук В. Г. Клочков, возглавлявший группу героев-панфиловцев – истребителей танков у разъезда Дубосеково. В те дни родились крылатые слова, которые выразили чувства и мысли всех защитников Москвы, всех советских патриотов: «Велика Россия, а отступать некуда, позади Москва». А. К. Панкратов и В. Г. Клочков посмертно были удостоены звания Героя Советского Союза. Получил награду в мае 1943 года и Дмитрий Алексеевич.

«Привет вам, дорогие Леличка, мама, Витя и Лия! Шлю вам сердечные пожелания полного благополучия в вашей жизни. Дорогая моя Лесянушка, я очень давно жду от тебя письмо и никак не могу дождаться. А тебе я написал и сообщил, что награжден орденом Красного Знамени. Награду получил вчера, 20 мая. Конечно, воюем мы не для регалий, за Отчизну, за детей, за родителей, за жен своих сражаемся. И все же награда, которую получил я, - событие очень большое, праздник».

1943 год

Отмечая величие подвига, совершенного политработниками армии и флота в начале войны, газета «Правда» в передовой статье «Политрук – душа роты» 22 марта 1942 г. писала: «В историю Великой Отечественной войны, как одна из славных и почетных ее фигур, войдет фигура политрука, с автоматом в руках, в маскировочном халате и каске идущего впереди и увлекающего за собой бойцов к достижению возвышенной и благородной цели – разгрома германских фашистов и освобождения своего Отечества».

«…Давно уже я не ношу отличительных комиссарских нарукавных звездочек, а меня по-прежнему уважительно называют комиссаром. И всякий раз я испытываю трепетное чувство благодарности к людям за их спокойное, не показное уважение ко мне. Понимаю, что прямых моих личных заслуг тут мало. Другие до меня завоевали это уважение и подвигами, и трудами тяжкими, а главное – праведной жизнью. Конечно, и среди нашего брата бывают люди разные. Но в большинстве своем, в подавляющем большинстве, политические работники Красной Армии всегда были на высоте. Люди нам всегда верят, а это главное…».

1944. год

За первые полтора года войны в армии и на флоте произошли заметные качественные изменения. Командные кадры приобрели достаточный опыт руководства войсками, стали более зрелыми в военном и политическом отношениях. Выросли и закалились в боях политработники. Значительно укрепились партийные организации, повысились морально-боевые качества советских воинов.

«…Годы войны всех нас изменили, может быть, не во всем в лучшую сторону. Но гуманность, доброту свою и классовое чутье мы сохранили. И поэтому, прежде всего, победим. Это так просто – добро победит зло…»

Из писима Дмитрия Смирнова, 1943 год.

Учитывая все выше сказанное, Центральный Комитет партии признал возможным в целях дальнейшего укрепления авторитета командиров упразднить институт военных комиссаров и восстановить в армии и на флоте полное единоначалие – один из важнейших организационных принципов строительства армии. Президиум Верховного Совета СССР 9 октября 1942 г. принял Указ, согласно которому в войсках устанавливалось полное единоначалие, и на командиров возлагалась полная ответственность за все стороны работы. 13 октября действие указа было распространено и на Военно-Морской Флот.

Во всех частях, соединениях, штабах, военно-учебных заведениях, в центральном аппарате Наркомата обороны был учрежден институт заместителей командиров и начальников по политической части. Освободившиеся от административных и хозяйственных функций политработники получили возможность больше внимания уделять партийно-политической работе, повышению ее качества и действенности.

Установление полного единоначалия и упразднение института военных комиссаров выше подняло роль командиров и усилило их ответственность за состояние и боевую подготовку войск, а также создало возможность для пополнения командных кадров за счет освободившихся военных комиссаров. В то же время проведение этого мероприятия не принижало значения партийно-политической работы в Советских Вооруженных Силах. Политработа в войсках и на кораблях в условиях войны получала более широкий размах и более глубокое идейное содержание.

Необходимо также отметить, что согласно указу для заместителей командиров по политической части и для всех остальных политических работников устанавливались общие для всех командиров Красной Армии и Военно-Морского Флота воинские звания и знаки различия, что имело большое значение для повышения роли и авторитета политработников.

Наиболее подготовленные в военном отношении военные комиссары и политработники, получившие боевой опыт, переводились на командные и административно-хозяйственные должности. В течение трех-четырех месяцев на командные и другие должности было назначено более 10 тыс. политработников. Перевод политработников на командные должности положительно сказался на укреплении командных кадров. Они пополнились новым значительным отрядом офицеров, сочетавших высокую политическую подготовку с ценным боевым опытом, накопленным в ходе войны. Такое сочетание во многом способствовало последовательному осуществлению принципа единоначалия на партийной основе и свидетельствовало о дальнейшем неуклонном повышении руководящей роли Коммунистической партии в Вооруженных Силах СССР.

В еще большей поддержке нуждались тогда женщины, на чьи плечи легла тяжкая ноша непосильного труда в глубоком тылу, сопровождаемого голодом и лишениями. Прекрасно зная все это, наши воины в письмах старались насколько возможно вселить уверенность и стойкость в далеких своих подруг.

«Дорогая моя Лесянушка! Я прошу тебя еще немного напрячь свою волю и силы, чтобы дожить до светлых и счастливых дней. Я знаю, как много горя обрушилось на тебя за годы войны. Но пойми, Лена, это тяжкое бремя переживают миллионы наших людей. Не жалея ни сил, ни жизней своих, они трудятся и воюют во имя светлого будущего не только нас, сегодня живущих, а во имя счастья многих многих поколений. Осталось совсем немного. Германия стоит на краю пропасти, мы стоим на вершине славы. Недолог тот день, когда фашизм сполна заплатит за все свои злодеяния».

Из письма Д. А. Смирнова

1944 год

Полыхает пожарами 1942 год. Георгий Сорокин, чьи дневниковые записи мы приводили в начале, поступил в Полтавское танковое училище, которое в войну было перебазировано в Мары (Туркмения).

«Мне удалось добиться зачисления в старшее подразделение. Это значит – я быстрее закончу учебу», - читаем мы в письме Георгия, адресованном маме 15/IX-42 г. А вот еще одна интересная выдержка из его письма от 24/IX-42 г.:

«Получил первую благодарность с занесением в личное дело за отличную стрельбу. Взысканий пока нет. Скоро 18 октября – день моего совершеннолетия…Что-то произойдет на 19-м году моей жизни? Какие изменения претерпит наша Родина, народ и моя семья?»

А изменения будут поистине судьбоносными для нашего Отечества. Стратегическое положение фашистской Германии к концу 1942, несмотря на захват ею значительной территории СССР, ухудшилось. Стратегические цели летней кампании не были достигнуты, войска ударных группировок ослабли, их фронт оказался растянутым, крупных оперативных резервов не было.

Ко 2-й половине ноября 1942 обстановка на всём фронте оставалась крайне напряжённой. СССР и его Вооруженные Силы продолжали вести борьбу один на один с гитлеровской коалицией. Правительства США и Великобритании не выполнили своих обязательств и не открыли второго фронта в Западной Европе. Советский тыл уверенно набирал силу. К концу 1942 — началу 1943 советский народ добился значительного улучшения в работе промышленности и сельского хозяйства. Производство военной продукции по сравнению с 1940 увеличилось на Урале в 5, в Поволжье в 9, в Западной Сибири в 27 раз. В 1942 было выпущено свыше 25 тыс. самолётов, свыше 24 тыс. танков, около 57 тыс. орудий, свыше 125 тыс. 82-мм и 120-мм миномётов. К началу ноября 1942 в действующей армии и флоте имелось свыше 6,1 млн. человек, 72,5 тыс. орудий и миномётов, 1724 установки реактивной артиллерии, 6014 танков (в том числе 2745 тяжёлых и средних), 3088 боевых самолётов, 233 боевых корабля.

Фашистская Германия и её сателлиты имели к ноябрю 1942 на советско-германском фронте самое большое за все годы войны количество сил и средств — свыше 6,2 млн. человек, около 71 тыс. орудий и миномётов, 6600 танков и штурмовых орудий, 3500 боевых самолётов, 194 боевых корабля.

СВГК поставила задачу: в течение зимы разгромить южное крыло немецко-фашистского фронта от Воронежа до Чёрного моря. Одновременно намечалось провести ряд операций для улучшения стратегического положения Москвы и Ленинграда. Вначале предстояло разгромить основную группировку врага под Сталинградом и создать условия для развития последующего наступления на харьковском, донбасском и северокавказском направлениях.

К началу контрнаступления под Сталинградом войска Юго-Западного, Донского и Сталинградского фронтов имели свыше 1 млн. человек, 894 танка, 13,5 тыс. орудий и миномётов, 1414 боевых самолётов. Им противостояла группировка врага, в которой насчитывалось свыше 1 млн. человек, 675 танков и штурмовых орудий, 10,3 тыс. орудий и миномётов, 1216 боевых самолётов. Советские войска лишь за счёт искусного маневра силами и средствами добились превосходства на направлениях главных ударов.

Контрнаступление под Сталинградом начали 19 ноября 1942 войска Юго-Западного (командующий генерал-лейтенант Н. Ф. Ватутин) и Донского (командующий генерал-лейтенант К. К. Рокоссовский) фронтов; координацию действий фронтов осуществлял представитель Ставки генерал-полковник А. М. Василевский. 20 ноября перешли в наступление войска Сталинградского фронта (командующий генерал-полковник А. И. Еременко). Прорвав фронт противника и действуя по сходящимся направлениям, советские войска 23 ноября соединились в районе юго-восточнее Калача. В ходе операции войска трёх фронтов разгромили 12 дивизий из состава 3-й и 4-й румынских армий и к 30 ноября окончательно окружили 22 дивизии и 160 отдельных частей из состава немецкой 6-й полевой и 4-й танковой армий. Во 2-й половине декабря войска Сталинградского фронта отбросили группу армий «Дон», наступавшую из района Котельниковского с целью деблокады окруженных войск. Одновременно войска Юго-Западного и Воронежского (командующий генерал-лейтенант Ф. И. Голиков) фронтов разгромили 8-ю итальянскую армию и немецкую оперативную группу «Холлидт» в среднем течении Дона. Уничтожение немецких войск, окруженных под Сталинградом, было осуществлено силами Донского фронта 10 января — 2 февраля 1943. В плен было взято 91 тыс. человек, в том числе свыше 2500 офицеров и 24 генерала во главе с командующим окруженной группировкой фельдмаршалом Ф. Паулюсом.

Сталинградская битва — величайшая битва всей 2-й мировой войны, в которой советский народ и его Вооруженные Силы одержали крупнейшую победу. Военная доктрина немецко-фашистского командования полностью провалилась. В ходе контрнаступления были разгромлены 2 немецких, 2 румынских и 1 итальянская армии (всего было уничтожено 32 дивизии и 3 бригады, 16 дивизий утратили боеспособность). За время Сталинградской битвы враг потерял 1,5 млн. человек, в том числе в период контрнаступления 800 тыс. человек, свыше 10 тыс. орудий и миномётов, до 2 тыс. танков и штурмовых орудий, около 2 тыс. боевых и транспортных самолётов. Благодаря этой великой победе стратегическая инициатива была окончательно вырвана из рук противника и созданы условия для перехода Красной Армии в общее наступление; началось массовое изгнание врага с советской территории. Разгром немецко-фашистских войск под Сталинградом — крупнейшее военно-политическое событие 2-й мировой войны, ознаменовавшее коренной перелом как в ходе Великой Отечественной войны, так и всей 2-й мировой войны.

«Мама, ты просишь ответить на твои высказывания о русском обществе и о моем гражданском долге. …Я, мать, горд тем, что принадлежу к нации, равной которой нет в мире. Только мы, русские, смогли задержать новых гуннов, гуннов Запада, и только мы сможем их разбить. Я хотел бы сейчас спросить носителей западной «культуры»: почему вы не смогли драться так, как дрались и деремся мы? Любовь к своей нации выражается не только в пышных фразах… Как же не гордиться мне тем, что я русский! …Ты пишешь, что за будущее можно заплатить и жизнью. Готов заплатить, если этого потребует мой долг, хотя, сказать по совести, очень не хочется умирать – ведь я только начинаю жить и ничего путного пока не сделал».

Из письма Георгия Сорокина от 27/I-43 г.

Как многие мальчишки 1924 – 1927 гг. рождения Георгий жадно стремился скорее попасть на фронт.

«…Я не могу, мать, понимаешь, не могу остаться только наблюдателем этой войны! Я должен быть участником разгрома гитлеровской Германии, или я себя буду считать шкурником и трусом… Как я буду смотреть в глаза и тебе, и отцу, и всем людям, если мне зададут вопрос после войны: «где ты был?»…

Из письма Георгия Сорокина от 18/II-43 г.

Каким значительным событием в жизни было для них вступление в ряды ВЛКСМ и ВКП(б).

«Мама! Папа! Можете меня поздравить – я вступил в комсомол. Как я был счастлив и горд, когда мне вручили комсомольский билет с профилем Ленина на обложке! Клянусь, я оправдаю высокое звание комсомольца-ленинца!»

Из письма Георгия Сорокина от 23/II-43 г.

«…На фронте умереть не страшно, а главное – не обидно. Но, что скрывать, все-таки страшно хочется пожить в этом, таком собственно недалеком и таком пока недосягаемом будущем – без войны и народных страданий. Да, первое время будет трудно, голодно, но все же это будет мир, а мир – самое прекрасное, что может быть на земле. Родная моя, любимая, хорошая ты моя мамочка! Сообщаю тебе очень большую и радостную новость – я вступаю в кандидаты ВКП(б). Как ты думаешь, ведь я смогу быть стойким и дисциплинированным членом великой партии большевиков? Я знаю, у меня есть еще ряд недостатков, но если я и до сих пор боролся с ними, то теперь я буду беспощадно вытравлять в себе все, что недостойно звания коммуниста».

27/VII-43 г.

Это письмо Георгий писал уже, будучи в рядах Красной Армии, а точнее во 2-й танковой армии, которая входила в состав 1-го Белорусского фронта.

Прошел почти год, когда Клара Георгиевна, мать Георгия, получила письмо, в котором был описан бой, что был ознаменован для девятнадцатилетнего командира танка орденом Красной Звезды.

«Мне даже не верится, что это было на самом деле. Часа четыре назад мне хотелось уже составить завещание, но я быстро оставил это предприятие, т.к. вспомнил, что завещать в сущности нечего. Ну а без завещания умирать неприлично, и поэтому все обошлось благополучно. Запомни это число, мама, когда вернусь, расскажу, что со мной произошло в этот день. Сижу я сейчас в траншее. Если выглянуть (что я предпочитаю сейчас не делать, т.к. это доставит большое удовольствие немецким снайперам), то увидишь впереди горку с маленьким леском и на этом фоне два сожженных «Тигра». Справа – рощица. Слева – поле, на котором нельзя шагу ступить, не попав в воронку. И еще один «Тигр» со свороченной башней и перебитой пушкой. Приятно их рассматривать в таком виде, но созерцание их в более бодром состоянии доставляет мало удовольствия. Впрочем, горят они культурненько, и я имел счастье видеть это зрелище и даже способствовать этому».

25/IV-44 г.

А вот письмо, в котором весьма скромно описаны события, ставшие причиной того, что Георгий Сорокин был удостоен звания Героя Советского Союза.

«Вчера случилось несчастье с письмами, которые я ранее вам написал. Они лежали у меня в полевой сумке, и я не успел их вытащить, когда машина вспыхнула. Там они и сгорели. Вчера был день такой напряженности и ожесточения, что несколько раз думалось: «Ну, все, конец!» Ан нет, фрицев мы наколотили порядком, а сами живы-здоровы. За вчерашний день сменил две машины, но и им дал жизни: сбил три «Пантеры» и примерно штук 12-15 транспортеров-броневичков. Сколько фрицев – не знаю, подсчитывать их из машины неудобно. Немного задело и меня – царапнуло в лоб и в бок. Но это чепуха, ходить могу, писать тоже. Были в 4 километрах от Варшавы и, конечно, будем там снова. Целую крепко. Ваш Жорка».

5/VIII-44 г.

К счастью, сохранились документы, по которым можно восстановить всю картину совершенного Георгием Сорокиным подвига. Танковая бригада под командованием полковника Мирводы, проделав быстрый марш, оказалась, как пишет Георгий, в 4 километрах южнее Варшавы, оторвавшись от тыловых подразделений. Горючее и боеприпасы были на исходе. В это время во фланг бригады устремилась моторизованная колонна противника, грозя отрезать ее от основных частей и уничтожить. Бригада получила приказ отступить в район Минска-Мазовецкого. Прикрывать отступление полковник Мирвода приказал танковому взводу Сорокина – трем танкам был отдан весь наличный боезапас бригады. Все понимали, что Сорокин и его товарищи остаются «смертниками». Но Георгий этот бой выиграл, уничтожив две «Пантеры», десять бронетранспортеров. Его танк был подожжен, а сам он ранен. На горящем танке экипаж, возглавляемый Сорокиным, врезался в танковую колонну противника, не прекращая громить врага огнем из орудий и гусеницами своего танка. Правая рука Жоры виселе плетью, осколок попал в грудь, проник в легкие, другой – в голову. И тем не менее он пересел в другой танк, продолжил бой и еще подбил два немецких танка и более ста вражеских солдат и офицеров, вынудив противника отступить. В этот момент Жора, наверное, думал о жгучей мести к врагам, по чьей вине сложили свои головы его друзья и друзья многих воевавших в то время.

«…Начал вспоминать своих погибших друзей… Я зубами перегрызу горло всякому врагу за своих боевых друзей, за несбывшиеся мечты, за свою Советскую страну. Это не просто слова, мои родные! Ты читала в газетах про лагерь смерти под Люблином? А я его видел…».

25/VIII-44 г.

И врага ненавистного крепче бьет паренек

За Советскую Родину, за родной огонек.

В этом письме Жора упоминает лагерь смерти под Люблином известный больше как Майданек. Он являлся центральным лагерем, имел «филиалы» в различных частях юго-восточной Польши: Будзынь (под Красником), Плашув (близ Кракова), Травники (под Вепшем), два лагеря в городе Люблин. В Майданеке, по данным Нюрнбергского процесса было истреблено около 1500 тысяч человек различных национальностей из Польши и других оккупированных гитлеровцами стран. Майданек был уничтожен Советской Армией в 1944 году.

Какие чувства и мысли были у наших воинов во время боя, мы тоже можем узнать из письма Георгия Сорокина:

Майданек. Могильный холм из праха замученных узников лагеря.

«Здравствуй моя мамочка! …Когда ведешь бой, все кажется значительным, стоящим внимания, глаза каждую мелочь запоминают, а окончен бой – и кажется, что ничего и не было. Ну, постреляли – и все… Постараюсь описать мои чувства и мысли во время боя. Нет людей, которые, идя в атаку, были бы спокойными. Это – ложь. Волнуешься, конечно, первый раз больше, потом меньше, но волнуешься все равно. Спокойствие приходит во время боя. «Вперед!» - и все, все мысли, чувства сосредоточиваются в одну точку: «Отыскать противника и уничтожить его». Нет большей радости и счастья, чем то, которое испытываешь при виде вспыхнувшей вражеской машины. Нет, мамочка, не опишешь того, что чувствуешь тогда! Устаешь после боя зверски, и я лично после всего страшного хочу всегда искупаться…Ну, пока все. Насчет осторожности – зря, все равно не могу плестись сзади».

2/IX-44 г.

Подходит к концу 1944 год. В итоге двух кампаний, проведенных в течение этого года, Вооруженные Силы СССР почти полностью освободили советскую землю, оккупированную немецко-фашистскими захватчиками (лишь в западной части Латвийской ССР оставалась прижатая к морю группа немецко-фашистских войск), и восстановили государственные границы на всём их протяжении от Баренцева до Чёрного моря. В 1944 году было освобождено 906 тыс. км² советской земли, где до войны проживало 39 млн. человек. Советские войска разгромили 314 дивизий и 47 бригад противника (в том числе уничтожили или пленили 96 дивизий и 24 бригады). Красная Армия перенесла боевые действия за пределы СССР, начав освободительный поход с целью избавления народов Европы от фашистского ига. Из войны были выведены союзники Германии — Румыния, Болгария, Финляндия и Венгрия. Во взаимодействии с Народно-освободительной армией Югославии освобождена восточная часть Югославии. Противник был изгнан со значительной части территории Польши, Чехословакии и севера Норвегии. Фашистская Германия оказалась в полной изоляции.

В 1944 году советское военное искусство поднялось на ещё более высокую ступень. Операции начинались последовательно на различных направлениях, а затем сливались в одновременном стратегическом наступление на огромном фронте, что приводило к полному разгрому важнейших группировок врага на различных направлениях и к достижению крупных стратегических результатов.

«…Ты, родная, во многом права. Да, я вовсе не тот Жорка Сорокин, которым уходил в армию. От прежнего осталась любовь к книгам и музыке, да пожалуй, улыбка та же. Характер, настроение, подход к жизни – теперь совсем иные. И все же, мамочка хорошая моя, мне все так же хочется говорить нежные слова, танцевать, петь, учиться, все также я твердо уверен в том, что впереди у нас большие трудовые дела, и уже сейчас меня волнует романтика нашего послевоенного будущего. Эх, какая будет жизнь – хоть три века живи, все равно не хватит! Сейчас у меня счастливая полоса в жизни: мне все удается и все выходит хорошо, за что бы я ни взялся».

28/IX-44 г.

«…Война, как мне кажется, - это, прежде всего, очень упорная и трудная работа, самое большое испытание всех моральных и физических сил, это школа, где сдаешь самый трудный экзамен. Мне хочется поговорить с каким-нибудь фашистом, спросить его – ну как, доволен он «прогулкой» на Восток? Чего добились они вместе со своим полоумным фюрером, вторгшись в нашу мирную страну и разрушив на своем пути все, что только можно было разрушить? Теперь война гремит на их территории. И обижаться не на что: «Кто посеет ветер, тот пожнет бурю!»

27/XII-44 г.

Да, «… Теперь война гремит на их территории». Наступил решающий 1945 год. Год окончательного краха фашизма и нашей великой Победы.

«Все близится к концу», - читаю я вновь письмо комиссара Дмитрия Алексеевича Смирнова. «Гитлер доживает свои последние денечки. Расстояние между нашими войсками и войсками союзников не более 240 километров. Когда ты получишь это письмо, возможно, наступит долгожданное соединение. Весь мир ждет этого».

1945 год

16 апреля войска 1-го Белорусского (командующий Маршал Советского Союза Г. К. Жуков) и 1-го Украинского (командующий Маршал Советского Союза И. С. Конев) фронтов, а с 20 апреля и войска 2-го Белорусского фронта (командующий Маршал Советского Союза К. К. Рокоссовский) начали Берлинскую операцию 1945 года. В наступлении участвовали 1-я (командующий генерал-лейтенант С. Г. Поплавский) и 2-я (командующий генерал-лейтенант К. К. Сверчевский) польские армии. Прорвав сильную оборону немецко-фашистских войск на западном берегу Одера и Нейсе, войска 1-го Белорусского и 1-го Украинских фронтов развивали наступление в обход Берлина с севера и юго-запада. 24—25 апреля они окружили почти полумиллионную группировку врага и рассекли её на две части. Одновременно передовые части 5-й гвардейской армии 1-го Украинского фронта вышли к реке Эльбе и 25 апреля в районе Торгау встретились с войсками 1-й американской армии.

«…Чем ближе конец войны, тем чаще начинаешь задумываться над вечным вопросом о жизни и смерти. Поймав себя на этой мысли, я вдруг подумал, что, видимо, не мне одному она приходит на ум. Но мы должны отбрасывать такие мысли, надо думать о победе. Право, обидно погибнуть, когда до победы – рукой подать. Но если и так, что ж, я свое дело в этой огромной войне делал на совесть. Мне себя не в чем упрекнуть. Но пока живы – не помрем. Надо надеяться…».

Из писима Дмитрия Смирнова, 1945 год.

К 1 мая войсками 1-го Белорусского и 1-го Украинских фронтов была ликвидирована франкфурт-губенская группировка противника (около 200 тыс. человек) юго-восточнее Берлина, юго-западнее Берлина отражены удары 12-й немецкой армии, пытавшейся пробиться к ней. В самом Берлине развернулись ожесточённые бои. 28 апреля берлинская группировка врага была рассечена на три части. 30 апреля советские войска штурмом овладели рейхстагом и водрузили на нём Знамя Победы. 2 мая остатки берлинского гарнизона капитулировали. Войска 2-го Белорусского фронта нанесли удар на Росток, разгромили 3-ю танковую армию врага, вышли на побережье Балтийского моря, заняли остров Рюген и на рубеже Висмар, Шверин, р. Эльде вошли в соприкосновение с английскими войсками. В ходе Берлинской операции советские войска полностью разгромили 93 дивизии противника, взяли в плен около 480 тыс. человек, захватили 1550 танков, 8600 орудий и 4510 самолётов.

«Наша батарея выковыривала фашистов из дотов за Бранденбургскими воротами. Из-за колонн виднелось какое-то серое здание с куполом. Мы на него, и внимания не обратили. Потом кто-то из разведчиков крикнул: «Братцы, да это же Рейхстаг!»

Навел я орудие на Рейхстаг и стал по нему бить. Снаряд за снарядом. Потом всех наших убило, а меня ранило. Перевязали меня автоматчики, посадили на лафет, говорят: «Мы будем орудие перекатывать, а ты стреляй».

Всю ночь я бил по Рейхстагу. Бил и приговаривал: «Это вам за лейтенанта…(Лукаинец погиб у меня на глазах). Это – за Максима получайте… За Ваню Монастырева…За каждого из наших, кто не дошел до Берлина, послал я по Рейхстагу по одному снаряду. Боялся только, снарядов не хватит. Многих мы потеряли на дорогах к Берлину».

Письмо Кирилла Белоуса, сына полка

и полного кавалера ордена Славы.

Завершение Берлинской операции означало окончательный разгром фашистской Германии и её вооруженных сил. 8 мая 1945 в Карлсхорсте (пригороде Берлина) представители германского верховного командования подписали акт о безоговорочной капитуляции Германии.

Митинг победы у Бранденбургских ворот. Берлин. Май 1945

«…Оказывается, привыкнуть к мысли, что война окончилась, труднее, чем к мысли о ее начале. Или, может эти четыре года были такой вечностью, что я забыл чувства, пережитые мной в 1941-м. Ей-Богу не верится, что наступил мир…

Вы знаете, не могу привыкнуть, что нет больше войны, стрельбы, бомбежек. Работы сейчас стало не меньше, а больше, чем было в боевых условиях. Надо поднимать разрушенную фашизмом Европу. Непросто все. Вскоре меня, по-видимому, переведут к новому месту службы, на Родину. И как только все устроится по-мирному, так мы всей семьей поедем на южный берег Крыма…».

Из писима Дмитрия Смирнова, 1945 год.

P. S. Дмитрий Алексеевич Смирнов погиб спустя несколько месяцев после Победы. А 20 марта 1945 г. от тяжелого ранения в живот скончался в госпитале Георгий Сорокин. В бою за город Зольдин (ныне Мыслибуж) его танк первым ворвался по шоссе в город, где засел большой гарнизон фашистов. По пути Жора уничтожил обоз из 20 повозок, подавив огневые точки противника и вражескую пехоту. Путь нашей мотопехоте был расчищен, но танк Сорокина противник сумел подбить тяжелым снарядом, фашистиы бросились к

« Т – 34». В течение часа вели танкисты бой из подбитого танка, не только обороняясь, но и героически громя противника.

«…Что такое горе и счастье, можно понять в полной мере только здесь, пробыв какой-то отрезок времени на передовой. И счастье, простое человеческое счастье – жить, любить, смеяться – нашему поколению суждено взять, пройдя через кровь, смерть, разрушенные города и села, через все, что в общем называется войной. Мне ведь, родная, 20 лет и мне бы вот сейчас, вечерком приятней было бы пойти на свидание с девушкой, чем идти в боевую разведку. Но для того, чтобы я потом, после войны смог прийти на это свидание, надо сейчас прикончить фашистского зверя…Благослови же меня, родная, на этот большой, последний путь и не говори об осторожности. Я – коммунист и никогда не был и не буду последним. А лучше всего сохранить свою жизнь в бою – это крепче бить врага самому…Ко всему, что носит немецкое клеймо, у меня сейчас отвращение и злоба. Мне страшно, что у них могли быть Гейне, Гете, Шиллер…».

Письмо Георгия Сорокина от 6/I-1945 г.

В качестве эпиграфа к работе мной были взяты строки из стихотворения А. Дементьева. Еще одним фрагментом их этого же произведения поэта мы и закончим анализ фронтовых писем времен Великой Отечественной войны.

Я читаю письмо, а за окнами солнце смеется,

Также падает снег, и сердца продолжают любить.

Я читаю письмо и я знаю, что если придется,-

Все что сделал отец, я сумею всегда повторить.

Историческое значение победы над немецко-фашистскими захватчиками.

Великая Отечественная война закончилась полной победой народов СССР над фашизмом, которая по своему значению и последствиям является важнейшим событием мировой истории. В кровопролитной и разрушительной войне Советский Союз защитил свою свободу и независимость. Огромные возможности, заложенные в нашем многонациональном государстве, позволили ему преодолеть чрезвычайные трудности военного времени и, несмотря на большие потери, выйти из войны крепким и могучим.

В результате победоносного исхода войны СССР значительно укрепил безопасность своих границ. По мирному договору Финляндия вернула СССР старинную русскую Печенгскую область с незамерзающим портом Печенга. Были закреплены отодвинутые на С. от Ленинграда новые границы с Финляндией на Карельском перешейке. Северная часть Восточной Пруссии с портами Кенигсберг и Пиллау по решению Потсдамской конференции трёх держав (1945) и Московской сессии министров иностранных дел четырёх держав (1947) вошла в состав СССР и является ныне Калининградской областью РСФСР. Литве возвращена захваченная фашистами Клайпедская область с портом Клайпеда. По договору с Чехословакией в состав Украины вошло Закарпатье. На Дальнем Востоке по решению Крымской конференции трёх держав (1945) в состав СССР вошли Южный Сахалин и Курильские острова.

СССР сыграл решающую роль в освобождении народов Европы от фашистского порабощения и оказал неоценимую помощь народам Азии в борьбе против японских захватчиков. Разбив военную машину фашистского блока, Советский Союз, опираясь на демократические силы Польши, Чехословакии, Югославии, Албании, принёс народам этих стран свободу и национальную независимость. СССР при поддержке внутренних антифашистских сил освободил народы Румынии, Болгарии, Венгрии — бывших сателлитов Германии. Красная Армия принесла освобождение от фашистского гнёта немецкому и австрийскому народам. Австрия вновь приобрела независимость. На востоке Красная Армия освободила Северо-Восточный Китай и Северную Корею и, разгромив японский империализм, создала условия для полного освобождения народов Китая и Кореи от японских захватчиков.

Другим важнейшим следствием разгрома фашистской коалиции явилось бурное развёртывание национально-освободительного движения в колониальных и зависимых странах, что привело к распаду колониальной системы.

Вступление СССР в войну против стран фашистского блока завершило процесс превращения 2-й мировой войны в справедливую, освободительную войну народов против фашистской тирании. Это было предопределено самой природой социалистического государства, его ленинской внешней политикой, в основе которой лежат принципы мира, равноправия, самоопределения народов, уважения независимости и суверенитета всех стран. Верный интернациональному долгу, СССР с самого начала Великой Отечественной войны поставил своей задачей помочь порабощенным народам и принёс во имя этого огромные жертвы. На стороне СССР было всё прогрессивное человечество, трудящиеся многих стран развернули антифашистскую освободительную борьбу и тем оказывали посильную помощь советскому народу. Воля народов к борьбе с фашизмом вызвала к жизни антигитлеровскую коалицию. Героическая борьба советского народа дала мощный толчок развитию Движения Сопротивления в оккупированных странах Европы, активизировала народные массы в государствах антифашистской коалиции.

Советский Союз вынес на своих плечах основную тяжесть войны. По сравнению с другими участвовавшими в войне странами Советский Союз понёс наибольший материальный ущерб. Немецко-фашистские захватчики разрушили сотни городов, свыше 70 тыс. сёл и деревень, оставив без крова около 25 млн. человек. Они уничтожили около 32 тыс. промышленных предприятий, 65 тыс. км. железно-дорожных путей, разгромили 98 тыс. колхозов, 1876 совхозов и 2890 МТС. В целом материальные потери СССР составили 2600 млрд. руб. Советский Союз потерял свыше 27 млн. человек погибшими (с гражданским населением), что составляет 40% всех людских потерь во 2-й мировой войне. На территории СССР фашистские захватчики за время войны истребили и замучили свыше 6 млн. мирных жителей и около 4 млн. советских военнослужащих. Свыше 4 млн. советских граждан было угнано в Германию. Большое количество советских людей погибло в гитлеровских концлагерях на территории Польши, Германии, Австрии и др.

Народы Советского Союза и его Вооруженные Силы сыграли решающую роль в победоносном исходе 2-й мировой войны. На советско-германском фронте с июня 1941 до середины 1944 одновременно сражались от 190 до 270 дивизий противника; против англо-американских войск действовало: в Северной Африке — от 9 до 20, в Италии — от 7 до 26 немецко-фашистских дивизий. И после открытия второго фронта в Западной Европе главные силы врага оставались на советско-германском фронте. К 15 апреля 1945 здесь действовало 214 дивизий (в том числе 34 танковые и 15 моторизованных) и 14 бригад немецко-фашистских войск, а англо-американским войскам противостояло всего 60 немецких дивизий (в том числе лишь 5 танковых). Противник потерял на советско-германском фронте 607 дивизий (против западных союзников — 176 дивизий), авиации, большую часть артиллерии. Из 13,6 млн. человек убитых, раненых и пленных фашистская Германия потеряла на советско-германском фронте 10 млн. чел. Именно Советские Вооруженные Силы привели к краху гитлеровскую военную и государственную машину.

Экономической базой победоносного исхода Великой Отечественной войны был советский тыл. Советская экономика, несмотря на тяжёлые потери, выдержала испытания войны. Советский общественный, государственный и политический строй, основой могущества которого являются союз рабочего класса и крестьянства и дружба народов СССР, доказал своё превосходство в условиях как мирного, так и военного времени. Опираясь на ленинские принципы политического, военного и хозяйственного руководства страной, партия успешно мобилизовала и организовала силы и средства государства для победы над врагом.

На важнейших участках государственного, партийного и военного руководства находились видные партийные и государственные деятели: А. А. Андреев, Н. А. Вознесенский, К. Е. Ворошилов, А. А. Жданов, М. И. Калинин, А. Н. Косыгин, Д. З. Мануильский, А. И. Микоян, В. М. Молотов, М. А. Суслов, Н. М. Шверник, А. С. Щербаков и др.

В СССР было создано слаженное военное хозяйство, достигнуто единство фронта и тыла. Основные показатели развития народного хозяйства СССР отражены в табл. 1.

Табл. 1.— Основные показатели развития народного хозяйства СССР в1941—45 (1940=100%)

	1941	1942	1943	1944	1945
Национальный доход Валовая продукция пром-сти В том числе: Продукция авиац., танк. промсти, вооружение и боеприпасы Валовая продукция с. х-ва. Численность рабочих и служащих Доходы гос. Бюджета	92 98     140 62 88 98	66 77     186 38 59 92	74 90     224 37 62 113	88 104     251 54 76 149	83 92     — 60 87 168

При жёсткой экономии Советскому государству удалось обеспечить бесперебойное снабжение фронта продовольствием и удовлетворить с помощью системы нормирования жизненно необходимые минимальные потребности населения (в 1942—45 на нормированном снабжении находилось от 62 до 80 млн. человек).

Советский народ, его рабочий класс и колхозное крестьянство проявили массовый трудовой героизм. За время войны советская военная промышленность произвела огромное количество вооружения и боевой техники, обеспечив фронт всем необходимым и, превзойдя капиталистическую военную промышленность фашистской Германии (см. табл. 2), несмотря на то, что Германия, используя ресурсы союзных и оккупированных стран, производила чугуна, стали, электроэнергии, каменного угля и т.п. значительно больше, чем СССР. Это было одним из проявлений превосходства экономики социализма и советского социалистического строя над капиталистическим.

Табл.2.—Производство важнейших видов вооружения и техники в СССР и Германии (последняя с сателлитами и оккупированными странами)

	Произведено
	в СССР		в Германии
	с 1 июля 1941 по 1 июля 1945	в среднем за год	1941—44	в среднем за год
Миномёты, тыс. шт. Орудия, тыс. шт. Танки и САУ, шт. Боевые самолёты шт. Автомашины и тягачи, тыс. шт.	347,9 188,1 95099 108028 205	86,9 47,0 23774 27007 51	68 102,1 53800 78900 375	17 25,5 13450 19725 93,7

Вопросами производства вооружения, боевой техники и боеприпасов, металла и топлива, организации военной экономики занимались наркомы Б. Л. Ванников, В. В. Вахрушев, П. Н. Горемыкин, А. И. Ефремов, А. Г. Зверев, В. А. Малышев, М. Г. Первухин, И. Ф. Тевосян, Д. Ф. Устинов, А. И. Шахурин и др. Крупный вклад в дело оснащения Вооруженных Сил высококачественным вооружением и боевой техникой внесли учёные и конструкторы: А. А. Архангельский, А. А. Благонравов, С. Г. Горюнов, В. Г. Грабин, М. И. Гуревич, В. А. Дегтярев, В. Г. Дьяконов, С. В. Ильюшин, В. Я. Климов, С. П. Королев, Ж. Я. Котин, А. Н. Крылов, Н. А. Кучеренко, С. А. Лавочкин, Ар. И. Микоян, А. А. Микулин, В. М. Петляков, Н. Н. Поликарпов, П. О. Сухой, ф. В. Токарев, А. Н. Туполев, В. Г. Федоров, Б. И. Шавырин, А. Д. Швецов, Г. С. Шпагин, А. С. Яковлев и др. Наряду с творцами новых образцов боевой техники учёные всех отраслей знания сыграли большую роль в мобилизации ресурсов страны на нужды обороны. Советская интеллигенция, все её отряды — учёные, огромная армия инженеров и агрономов, учителей и врачей, писатели, композиторы, художники, журналисты, артисты — были сплочены высоким чувством патриотизма и отдавали все свои силы и знания делу победы над врагом.

Западные фальсификаторы истории, преувеличивая заслуги США и Великобритании, стремятся принизить роль СССР в достижении победы над фашистской Германией и милитаристской Японией. В частности, они пытаются доказать, что СССР добился победы благодаря экономической помощи союзников. В наиболее трудный период войны, когда советская промышленность не могла восполнить потерь 1941 и только ещё развёртывала производство на Урале и в Сибири, поставки союзниками по ленд-лизу самолётов, танков, боеприпасов, автомашин, паровозов и отдельных видов стратегического сырья оказали помощь СССР в войне. Однако все эти поставки (по 1945 включительно) составили лишь небольшую часть общего объёма военного производства СССР: по зенитным орудиям — около 2%, по самолётам — до 13%, по танкам — 7%. Большое значение имели лишь поставки автотранспорта. Основную массу предметов снабжения дало фронту советское народное хозяйство.

Вооруженные Силы СССР, советская военная наука и военное искусство показали своё полное превосходство над врагом. Важнейшим принципом советского военного строительства было руководство партии Вооруженными Силами. Высшим военным органом в Вооруженных Силах являлась СВГК. В её составе находились И. В. Сталин (Верховный главнокомандующий), А. И. Антонов, С. М. Буденный, А. М. Василевский, Г. К. Жуков, С. К. Тимошенко, Б. М. Шапошников и др.

Коммунистическая партия воспитала блестящую плеяду советских полководцев, которые успешно осуществляли подготовку операций и командовали фронтами, флотами, армиями и флотилиями. Среди них такие крупные военачальники, как И. X. Баграмян, А. М. Василевский, Н. Ф. Ватутин, К. А. Вершинин, Л. А. Говоров, А. Г. Головко, С. Г. Горшков, А. А. Гречко, А. И. Еременко, Г. К. Жуков, Г. Ф. Захаров, И. С. Исаков, И. С. Конев, Н. И. Крылов, Н. Г. Кузнецов, Р. Я. Малиновский, К. А. Мерецков, К. С. Москаленко, А. А. Новиков, Ф. С. Октябрьский, И. Е. Петров, М. М. Попов, К. К. Рокоссовский, В. Д. Соколовский, Ф. И. Толбухин, В. Ф. Трибуц, И. Д. Черняховский, В. И. Чуйков, И. С. Юмашев и др.

Видное место в руководстве войной и операциями занимали ведущие работники Генштаба и других органов центрального аппарата, начальники штабов фронтов, командующие родами войск. Среди них: В. А. Алафузов, А. И. Антонов, С. С. Бирюзов, А. Н. Боголюбов, М. П. Воробьев, Н. Н. Воронов, Л. М. Галлер, А. Е. Голованов, М. С. Громадин, С. Ф. Жаворонков, П. Ф. Жигарев, М. В. Захаров, К. П. Казаков, В. В. Курасов, М. С. Малинин, И. Т. Пересыпкин, А. П. Покровский, Н. Д. Псурцев, Л. М. Сандалов, Я. Н. Федоренко, А. В. Хрулёв, С. А. Худяков, М. Н. Чистяков, С. М. Штеменко, Н. Д. Яковлев.

Деятельностью партийных организаций и политической работой в Вооруженных Силах руководили посланцы партии, являвшиеся членами Военных советов, начальниками политуправлений и политотделов фронтов, флотов, армий и флотилий. Среди них: И. И. Азаров, В. Н. Богаткин, В. Р. Бойко, Л. И. Брежнев, М. А. Бурмистенко, С. Ф. Галаджев, К. А. Гуров, А. А. Епишев, П. И. Ефимов, А. С. Желтов, М. X. Калашник, А. П. Кириленко, К. В. Крайнюков, А. А. Кузнецов, Н. М. Кулаков, Д. С. Леонов, Д. А. Лестев, М. В. Мжаванадзе, Е. Е. Мальцев, М. М. Пронин, И. В. Рогов, М. В. Рудаков, А. Г. Рытов, Н. Е. Субботин, И. З. Сусайков, А. Н. Тевченков, К. Ф. Телегин, Д. И. Холостов, С. С. Шатилов, И. В. Шикин, Т. Ф. Штыков и др.

Ленинская внешняя и внутренняя политика Коммунистической партии и Советского правительства определяла решение всех стратегических задач, поставленных Советским Вооруженным Силам в ходе войны. Стратегическое наступление было основным способом действий Красной Армии в ходе войны: из 8 кампаний войны против немецко-фашистских захватчиков 6 были наступательными.

В полном соответствии с требованиями военной науки развивалось советское военное искусство. В ходе войны войска научились создавать непреодолимую для врага оборону. Оборонительные действия советских войск под Курском и в районе озера Балатон явились образцами ведения обороны, маневра силами и средствами, блестящими примерами стойкости войск. Высокого уровня достигло искусство ведения наступательных операций и боев: организация и осуществление артиллерийского и авиационного наступления; массированное применение крупных танковых, механизированных и авиационных объединений для разгрома противника на решающих направлениях; прорыв обороны врага на большую глубину и в высоких темпах; окружение и уничтожение вражеских группировок; форсирование водных преград с ходу; штурм крупных городов и др. Выросло искусство организации устойчивого взаимодействия всех родов войск и видов Вооруженных Сил и управления огромными массами войск и военной техники. Выдающимся достижением советского военного искусства явились такие крупные стратегические операции, как Московская, Сталинградская и Курская битвы, Белорусская, Ясско-Кишинёвская, Висло-Одерская, Берлинская и др. наступательные операции.

В длительной и напряжённой борьбе Вооруженные Силы СССР оказались более мощными, чем самая мощная военная машина капиталистического мира.

Война показала необычайную силу идеологии социализма — духовного оружия советского народа. Воспитанная Коммунистической партией преданность советских людей идеям коммунизма и пролетарского интернационализма, делу мира и свободы народов определила высокий моральный дух советских людей, их идейность и патриотизм, нашедшие яркое выражение в массовом героизме на фронте и в тылу.

Воины армии, авиации и флота, партизаны и подпольщики проявили в боях беспримерную храбрость, стойкость и отвагу. Советский народ хранит в памяти имена своих сынов и дочерей, героически отдавших жизнь в боях за Родину, таких, как Н. Ф. Гастелло, А. К. Горовец, С. С. Гурьев, Л. М. Доватор, А. В. Калюжный, И. М. Каплунов, Д. М. Карбышев, З. А. Космодемьянская, И. И. Лаар, А. М. Матросов, Е. А. Никонов, М. А. Паникаха, И. Ф. Панфилов, Ю. В. Смирнов, В. В. Талалихин, Н. Д. Фильченков, Е. И. Чайкина и многих тысячи других героев, совершивших беспримерные подвиги. Свыше 7 млн. человек было награждено орденами и медалями Советского Союза. 11603 воина за героизм во время войны удостоены звания Героя Советского Союза (в том числе 86 женщин), 104 из них получили это звание дважды, а Г. К. Жуков, И. Н. Кожедуб, А. И. Покрышкин — трижды. Среди Героев Советского Союза — представители многих наций и народностей СССР. В этом нашла своё конкретное воплощение дружба народов СССР, их преданность идеям социализма и советского патриотизма.

Значительную помощь Советским Вооруженным Силам оказали партизаны и подпольщики, проявившие в своей самоотверженной борьбе в тылу врага высокое мастерство и героизм. Много славных имён среди организаторов и руководителей партизанского движения и подполья. Это — Т. П. Бумажков, А. В. Герман, М. А. Гурьянов, К. С. Заслонов, Я. Э. Калнберзии, С. А. Ковпак, В. И. Козлов, И. А. Козлов, В. З. Корж, Н. И. Кузнецов, М. И. Наумов, П. К. Пономаренко, С. В. Руднев, А. Н. Сабуров, В. П. Самсон, А. Ю. Снечкус, А. Ф. Федоров, В. З. Хоружая, М. Ф. Шмырёв и многие другие.

Испытанным вождём советского народа, его вдохновителем и организатором в годы войны, как и в мирное время, являлась Коммунистическая партия, которая всюду — на фронте, в тылу, на оккупированной врагом территории, выступала как единая боевая, мобилизующая и направляющая сила. Личным примером и проникновенным словом коммунисты укрепляли моральный дух народа, вели его на ратные и трудовые подвиги. В своей работе партия руководствовалась бессмертным учением В. И. Ленина о защите социалистического Отечества. Гранитной основой, позволившей партии справиться с тяжелейшими испытаниями Великой Отечественной войны, были: непоколебимое единство её рядов, революционная теория марксизма-ленинизма, дисциплина и организованность, тесная сплочённость вокруг Центрального Комитета.

В годы Великой Отечественной войны на фронт ушло 1,5 млн. коммунистов, в том числе десятки тысяч руководящих партийных, государственных, профсоюзных и комсомольских работников. За годы войны в Коммунистическую партию вступило свыше

5 млн. человек. И хотя в боях с врагами Советской Родины погибло свыше 3 млн. коммунистов, к концу войны партия объединяла почти 6 млн. человек, в том числе 53% находилось в составе Вооруженных Сил.

Опираясь на Советы как органы государственной власти, на профсоюзы, комсомол и другие общественные и политические организации трудящихся, партия проводила огромную работу в массах. Она воспитывала советских людей на идеях марксизма-ленинизма, революционных традициях, развивала у них готовность к подвигу во имя победы над врагом. Печать, радио, литература и искусство, вся агитационно-пропагандистская работа партийных организаций были поставлены на службу коммунистического воспитания масс. На конкретных примерах гитлеровских зверств партия воспитывала у советских людей жгучую ненависть к врагу.

Коммунистическая партия мобилизовала все государственные, хозяйственные и общественные организации на создание слаженного военного хозяйства, способного обеспечить фронт всем необходимым для победы. Лозунг партии «Всё для фронта, всё для победы!» стал определяющим в жизни тыла страны. В годы войны советский народ испытывал огромные материальные лишения, но он твёрдо верил своей родной партии и героически сражался и трудился на благо Родины. Это единение партии и народа явилось той силой, которая помогла преодолеть все трудности и добиться победы над германским фашизмом.

Исключительное внимание Коммунистическая партия уделяла повседневной жизни и деятельности Вооруженных Сил. Победа Красной Армии — это победа военной политики партии, принципов советского военного строительства, выработанных В. И. Лениным. Коммунистическая партия всемерно поддерживала развитие советской военной мысли, будила творческую инициативу военных работников, добивалась, чтобы новый и ценный опыт войны становился достоянием всей армии. Своё влияние на армию и флот, свою военную политику партия осуществляла через Главное политическое управление, военные советы, командиров, политорганы и парторганизации. Военные советы являлись органами коллективного руководства войсками, что, однако, не ограничивало права соответствующих командующих в принятии ими решений по оперативным вопросам. Деятельностью парторганизаций и политической работой руководили политуправления фронтов и флотов, политотделы армий и флотилий, политорганы соединений. Политорганы являлись силой, организующей воинов на выполнение боевых задач. Их деятельность направлялась на укрепление армии и флота, обеспечивала повседневное влияние партии, сплачивала личный состав вокруг партии и её Центрального Комитета. Для укрепления партийного руководства Вооруженными Силами партия послала на фронт лучших своих сынов. Коммунисты всегда были надёжной опорой командира в бою, они находились на самых трудных и опасных участках фронта. Лучшие из лучших воинов вступали в ряды партии, они считали для себя великой честью быть в партии, сражаться и, если надо, умереть коммунистами. Вполне закономерно, что около половины всех награжденных орденами и медалями в годы войны составляют коммунисты и комсомольцы. В числе Героев Советского Союза 65% коммунистов и 13% комсомольцев.

Тяжёлые испытания войны не только не ослабили партию, но ещё более укрепили её. угрозы фашистского порабощения. Мировая цивилизация была спасена. В этом всемирно-историческая заслуга советского народа перед человечеством. Партия выросла за военные годы количественно и закалилась идейно. Советский народ, тесно сплочённый вокруг партии, возглавляемый ею, одержал в Великой Отечественной войне всемирно-историческую победу.

Разгромив фашистских агрессоров, Советский Союз не только отстоял свою свободу и независимость, но и сыграл решающую роль в избавлении народов Европы и Азии от угрозы фашистского порабощения. Мировая цивилизация была спасена. В этом всемирно-историческая заслуга советского народа перед человечеством

Используемая литература:

Пустовалов С. И. Великая Отечественная война Советского Союза: Документы и материалы. В 3 т. Том 3. – Нижний Новгород, 2002 г.