Кодекс и Законы Транформация института семьи и брака в КНР
Работа добавлена на сайт bukvasha.net: 2015-10-29Поможем написать учебную работу
Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
от 25%
Подписываем
договор
Содержание
Введение. 3
ГЛАВА 1. Государственное регулирование семейно-брачных отношений 7
1.1. Законы о браке и правила регистрации брака. 7
1.2. Особенности государственного регулирования семейно-брачных отношений 14
ГЛАВА 2. Основные тенденции трансформации института семьи и брака 21
2.1. Супружеские и внутрисемейные отношения в Китае. 21
2.2. Угрозы стабильности института семьи в КНР. 26
Заключение. 38
Список источников и литературы.. 40
ВВЕДЕНИЕ
Актуальность исследования обусловлена тем, что исследование структуры и функций семейной организации имеет важное значение для понимания основных процессов, происходящих в любом обществе, тенденций и перспектив его развития. Семья, будучи важнейшим социальным институтом, оказывает влияние на ход исторического развития общества. Именно семья отвечает за воспроизводство населения, ей принадлежит ключевая роль в вопросах социализации человека, в формировании и передаче национальных культурных традиций, ценностных ориентаций, определяющих социальное поведение. Проблемы семьи и брака приобретают всё большее значение в условиях глобализации, с усложнением и ускорением социально-экономического и социально-политического развития. Традиционно высокая значимость института семьи и брака в китайском обществе - микроединицей с точки зрения китайцев до сих пор считается семья, а не индивид – усиливает актуальность исследования. Особенности функционирования семейной организации оказывают глубокое влияние на темпы и результаты проводимых в Китае на данном историческом этапе политических и экономических преобразований.
Объект исследования: Институт семьи и брака в КНР.
Предмет исследования: состояние и основные тенденции эволюции семейно-брачных отношений китайцев на современном этапе исторического развития.
Цель исследования: изучить основные тенденции развития института семьи и брака в современном Китае.
Задачи исследования:
- выделить особенности государственного регулирования семейно-брачных отношений в Китае;
- рассмотреть круг вопросов, связанных с супружескими отношениями в китайской семье, обозначить сущность и динамику их развития, выявить закономерности и причины происходящих изменений;
- проанализировать соотношение традиционного и нового в процессе функционирования семьи и брака китайцев на современном этапе исторического развития.
Анализ источников и литературы
Поскольку на протяжении более двух тысяч лет в основе жизнедеятельности китайского общества лежали конфуцианские правила взаимоотношений между людьми, то решение обозначенных задач невозможно без обращения к основополагающим сочинениям конфуцианского канона - «Лунь юю» («Беседы и суждения») и «Ли цзи» («Книга ритуалов»). Созданные в первом тысячелетии до н.э. памятники оказали глубокое влияние на всю национальную культуру не только Китая, но и других азиатских стран. Многие регламентируемые ими морально-этические нормы поведения действуют и по сей день - общинный дух, почитание старших, высокая значимость семейно-родственных связей в обществе, стремление к образованию и нравственному самосовершенствованию, трудолюбие.
Другим видом источника служат законы и нормативно-правовые акты. Обращение к ним даёт представление об особенностях государственного регулирования семьи и брака в Китае, в частности о процессе становления современного семейного законодательства. Его изучение строится на комплексном анализе Законов о браке, правил регистрации брака, судебных разъяснений и других нормативно-правовых документов. Данный вид информации позволяет говорить о позиции государства по наиболее значимым вопросам семьи и брака, оценивать эффективность проводимой им семейной политики, судить о масштабах изменений в семейно-брачных отношениях.
Большую помощь в изучении данной темы оказал научный и общественно-политический журнал «Проблемы Дальнего Востока». Он отражает изучение в России различных аспектов современного положения в странах и регионах Дальнего Востока, международных отношений и политики России в АТР. В том числе, проблемы института семьи и брака.
Большую по своей численности группу материалов составляют различные публикации в средствах массовой информации – заявления и документы официального характера, сообщения, заметки. Публикации дают возможность восполнить пробелы в истории китайской семьи, в частности это касается процесса её модернизации в первые десятилетия после образования КНР, а также получить новейшие сведения по исследуемой тематике. В последнем случае большую значимость имеет обращение к китайским Интернет-сайтам и помещённым на них комментариям пользователей сети по обсуждаемым на сайтах вопросам.
Книга Уильяма Пэриша и Мартина Кинга Уайта «Деревня и семья в современном Китае», содержащая обилие интервью с беглецами провинции Гуандун, откуда происходит большинство беженцев, помогла изучить социальную и экономическую жизнь Китая, особенно сельскую.
Журнал «Миньчжу юй фачжи» касается множества юридических проблем с точки зрения практической жизни, и тем самым оказывает неоценимую помощь в понимании действительности происходящего на тот момент в Китае. Его издатели выпустили также сборник статей «Сто случаев, относящихся к браку», кратко излагающих дела, рассмотренные судами Шанхая и соседних провинций. Тот же характер имеет и журнал «Чжунго фачжи бао», издаваемый министерством юстиции. В этом еженедельнике публикуются официальные тексты законов, но он уделяет место и репортажам, анализу конкретных дел и письмам читателей, которые ставят юридические проблемы, извлеченные из повседневной жизни.
Также стоит отметить выписки из статей о браке и семейной жизни, опубликованных в таких имеющих самый большой тираж журналах и газетах, как «Жэньминь жибао», ежемесячники «Чжунго цин нянь» и «Чжунго фунюй». Особенно интересен двухнедельный бюллетень «Баньюэ тан», предназначенный, вероятно, для сельских кадровых работников; журнал этот очень конкретно рассматривает различные сюжеты, которые «низовые» кадры должны решать, и среди них проблемы брака и повседневной жизни. Но, ссылаясь на них, нельзя забывать, что эти публикации санкционированы либо партией, либо организациями, непосредственно ей подчиняющимися, как Союз молодежи, издающий «Чжунго циннянь» или Федерация женщин, издающая «Чжунго фунюй».
Географическими рамками исследования является территория материкового Китая. Китайская Народная Республика - многонациональное государство, насчитывающее 56 национальностей, при этом более 98% от всего населения КНР составляют этнические китайцы («ханьцы» - от древнего названия китайского княжества Хань). Логика исторического развития Китая не позволяет включать в рассмотрение такие районы, как о. Тайвань, Тибет, Гонконг, поскольку это особые территории, где формирование этнопсихологических характеристик происходило со значительными особенностями, учесть которые в рамках данной работы не представляется возможным.
Хронологическими рамками данной работы является период с 1949 (с момента образования Китайской Народной Республики) по 2007 год. Данный период времени достаточно полно показывает все этапы трансформации института семьи и брака, характеризует особенности происходящего.
Поставленная цель и задачи обусловили следующую структуру работы: введение, две главы, заключение, список источников и литературы, приложения.
ГЛАВА 1. ГОСУДАРСТВЕННОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ СЕМЕЙНО-БРАЧНЫХ ОТНОШЕНИЙ
1.1. Законы о браке и правила регистрации брака
Начиная с образования республики в
Китайские коммунисты разделяли идеи эмансипации, когда они подошли вплотную к реформе брака. В их рядах были активистки женского движения. Во время второй мировой войны, после Великого похода, каждый из «освобожденных районов» Северного Китая имел свой закон о браке; их было, по-видимому, не менее десятка. В 1950 году закон о браке стал одним из первых законов, изданных новым режимом[1].
Многочисленность этих текстов достаточна, чтобы доказать, какое значение китайские коммунисты придают реформе брака и семьи. В течение многих лет борьбы это был рычаг для переворота установленного порядка в образе мышления, в обществе и системе производства и собственности. Это также идеологическое оружие в противоборстве с националистами, исключительное средство пропаганды, это призыв ко всем молодым людям и ко всем женщинам, которые не приемлют своей судьбы, которые восстают против брака, подготовленного их родителями, или против полного подчинения мужу и его семье.
После победы и установления Народной республики новая тема занимает свое место среди идеологических целей реформы брачных отношений. Эмансипация женщин должна была также стать средством высвободить значительную рабочую силу, до того мало используемую для строительства социализма: труд женщин. Закон о браке
Закон о браке
При этом они руководствуются «внутренними указаниями», которые получают из министерства и которые народ не знает. Таким образом, в зависимости от политической линии данного момента тот или иной мотив может быть признан подходящим или непригодным, а развод будет делом легким или трудным.
Закон о браке 1950 года предусматривает, что супруги должны зарегистрировать свой брак у местных административных властей. Эта процедура, которая кажется совершенно нормальной жителям Запада, для Китая — новость. Законодательные акты о браке, введенные в действие коммунистическими властями в освобожденных районах, уже предусматривали его официальную регистрацию, в то время как Гражданский кодекс националистов не содержал никаких положений на этот счет.[4] Такая регистрация предстала как вмешательство властей в дело, до того рассматриваемое как чисто семейное, и являлась, по меньшей мере, такой же гарантией брака для супругов, что и традиционные формы образования семьи. Практика последующих лет показала, что регистрация брака фактически явилась средством контроля, подчиненным, как и развод, внутренним директивам и политической линии партии. В зависимости от периода, брак или разрешается желающим вступить в него, или в нем отказывают, следуя официальной линии в политической или демографической сфере[5].
Спустя 30 лет после провозглашения Народной республики закон о браке был заменен другим аналогичным документом, принятым в сентябре 1980 года и введенным в действие 1 января 1981 года. Этот документ отличается от Закона 1950 года лишь несколькими важными пунктами. Главный из них касается контроля над рождаемостью, что Закон 1950 года полностью игнорировал. Слабо применяемый во время «культурной революции», контроль над рождаемостью приобрел в 70-е годы приоритетное значение. Закон о браке 1980 года отразил это, утверждая, что «супруги обязаны проводить планирование семьи». В том же круге представлений законный возраст для вступления в брак был поднят с 20 до 22 лет для мужчин, с 18 до 20 — для женщин. Впрочем, на данный период времени законный возраст не имел никакого практического значения и соблюдался не всегда.
Закон 1980 года, как и Закон 1950 года, предусматривает обязательную процедуру примирения в случае развода. Эта процедура зависит от произвола внутренних указаний, но новый закон все-таки оговаривает, что «если чувственные связи действительно порваны и попытки примирения остаются безрезультатными», то суд должен постановить развод; это, безусловно, некоторое смягчение (ранее существовавшего положения).
Наконец, Закон 1980 года гораздо более четко, чем Закон 1950 года оговаривает обязанности членов семьи по отношению друг к другу. Он воспроизводит принцип, по которому «родители должны взрастить и воспитать своих детей; дети должны поддерживать своих родителей и помогать им», распространяя его на отношения между дедом и бабкой и внуками или между братьями и сестрами, если родители умерли. Закон разъясняет этот принцип, предусматривая возможность обратиться к правосудию, если соответствующие обязанности не соблюдаются[6].
Поскольку в Китае нет ни целостной системы социального обеспечения, ни общих положений об отставке и уходе на пенсию, эти с виду бесцветные статьи имеют существенное практическое значение. Возлагая на семью тяготы забот о своих более слабых членах, Закон 1980 года открыто признает неспособность коллектива взять их на себя. Следовательно, закон укрепляет семейную структуру, в то время как предшествовавшие документы стремились ее ослабить. Точка зрения руководителей Коммунистической партии Китая на этот счет, стало быть, существенно эволюционировала.
Закон есть одно из средств политики, выражающей себя в директивах, пропагандистских кампаниях по «воспитанию», отражением которых являются передовые статьи китайских газет. И следить за политической линией коммунистической партии можно скорее не по эволюции законов, а по лозунгам и крупным заголовкам прессы. Ну а действительность? Повседневная жизнь? Следует ли она модели, предлагаемой ей политикой? Постоянные провалы в экономическом плане, драмы, происходившие на почве коллективизации, и особенно демографическая проблема привели в конце концов к некоторому осознанию того факта, что реальность не следует строго навязываемым моделям.
Чтобы определить официальную политику, следует процитировать «общие положения» Закона о браке Китайской Народной Республики, принятого 10 сентября 1980 года Третьей сессией Всекитайского собрания народных представителей 5-го созыва:
Ст. 1. Настоящий закон определяет основные принципы, управляющие матримониальной системой и отношениями между членами семьи.
Ст. 2. Применяется система брачных отношений, основанная на свободном решении двух сторон, на единобрачии, на равенстве прав обоих полов. Охраняются права и законные интересы женщины, ребенка и престарелых родителей. Применяется планирование семьи.
Ст. 3. Запрещаются брак по решению семей, брак по расчету и любые браки, нарушающие свободу заключения брака, равно как и любые поборы при вступлении в брак.
Ст. 4. Запрещается двоеженство. Запрещаются в отношениях между членами семьи плохое обращение и оставление в беспомощном состоянии2.
Ст. 5. Минимальный возраст для вступления в. законный брак устанавливается в 22 года для мужчин и 20 полных лет для женщин. Поощряется позднее вступление в брак и позднее рождение ребенка.
Ст. 6. Не разрешается вступление в брак ни мужчине, ни женщине в одном из следующих случаев: 1. Если между двумя сторонами имеется родство по прямой линии или родство по боковой линии до третьей степени родства; 2. Если одна из сторон болеет проказой, которая не излечена, или страдает любой другой болезнью, делающей это лицо, по заключению врачей, неспособным к браку.
Ст. 7. Для выполнения формальностей по заключению брака будущие супруги должны лично обратиться в бюро регистрации браков для соответствующей записи. Если просьба отвечает условиям настоящего закона, брак регистрируется и бюро выдает свидетельство о браке. С вручением названного свидетельства их брачный союз установлен[7].
Таким образом, бюро регистрации обязано «проверить, отвечает ли просьба условиям» закона. Как конкретно происходит эта проверка? Цитируя внутренние указания администрации, «Жэньминь жибао» уточняет, что кандидаты на вступление в брак должны обратиться в бюро регистрации по месту жительства одного из них; в сельской местности — в контору народной коммуны. Они представляют свидетельство о местожительстве, а также документ с места работы, удостоверяющий дату их рождения, национальность и семейное положение. Они заполняют вопросник и, вероятно, отвечают на устные вопросы. Регистрация брака производится только после такого экзамена и возможных проверок. Фактически эта процедура может длиться несколько месяцев3.
Итак, существует определенный контраст между относительно расплывчатым законом и уточнениями инструкций, предназначенных для внутреннего употребления (которые можно легко изменять). Сверх того, в процедуру регистрации вмешиваются многие административные органы: разумеется, бюро регистрации, но также и органы гражданского состояния и производственных единиц. Следовательно, контроль над заключением брака — это механизм общественного контроля в целом. Это типичное создание коммунистической власти. По китайской традиции, брак считается делом исключительно внутрисемейным. Однако, начиная с первых китайских Советов, с начала 30-х годов, коммунисты ввели формальности регистрации. Они действовали так не только для того, чтобы сделать законодательство более эффективным, но, прежде всего, чтобы укрепить власть государства за счет власти главы семейства[8].
Стоит отметить, однако, что административная процедура регистрации не касается исключений, предусмотренных во втором абзаце ст. 6 о состоянии здоровья, поскольку эта статья не делает обязательным добрачное освидетельствование. Последнее рекомендуется прессой, но специальные центры существуют лишь в нескольких крупных города. Следствием такого положения явилась возможность для чиновников бюро регистрации, зачастую некомпетентных в сути дела, ставить вопрос о «медицинском разрешении», что вызывало впоследствии просьбы о разводе из-за физических недостатков[9].
В городах применение названной процедуры носит общий характер, что не исключает эксцессов и беспорядков. Зато она менее постоянна в сельской местности. Случается, что крестьяне просто пренебрегают регистрацией своего брака.
1.2. Особенности государственного регулирования семейно-брачных отношений
Следует признать, что несовершенство администрации часто компенсируется мощным контролем со стороны производственных единиц. Производственная единица, даньвэй,— это основная шестеренка в механизме китайского общества. Это, прежде всего место, где осуществляется трудовая деятельность каждого: производственная бригада в сельском хозяйстве, промышленное предприятие, административная контора. Но это также ячейка, от которой зависят материально, поскольку она распределяет помимо заработка многие важные блага: премии, талоны на питание, жилище. И, наконец, это основная ячейка социального контроля и политической мобилизации. С помощью специализированных секций (особенно безопасности и кадров) партийный аппарат каждой даньвэй следит за профессиональным, моральным и политическим поведением каждого лица. Мощные средства, которыми он располагает, позволяют ему вмешиваться путем поощрений или санкций в частную жизнь своих членов. Так, замеченный в плохом работник будет сначала «предупрежден», потом его оштрафуют, и, наконец, он будет отставлен от работы и подвергнут «критике масс»[10].
В период политических кампаний власть даньвэй над ее членами часто трансформировалась в тиранию. До 1976 года многие производственные единицы имели собственные тюрьмы.
В области, относящейся к браку, закон не признает за даньвэй никакой особой роли. Именно инструкции о применении закона требуют от каждого кандидата в супруги аттестации из производственной единицы, предназначенной подтвердить, что он отвечает требуемым условиям. Но производственная единица в принципе не имеет права помешать или задержать представление запроса о регистрации. Однако столь мощный орган не колеблется в возможности повлиять на семейную жизнь своих членов. Его вторжения в брачные отношения были особенно многочисленны и жестоки во время «культурной революции».
С начала 80-х годов официальная пресса критикует даньвэй, подменяющую закон своей властью и проявляющую слишком много авторитаризма. Однако она же позволяет производственным единицам осуществлять известный контроль тогда, когда требуется выдать аттестацию, необходимую для регистрации брака[11].
Режим располагает многими иными средствами для вмешательства в семейные отношения. Некоторые имеют прямо политический характер. Они восходят к кампаниям, проводимым коммунистической партией, и отвечают политической концепции социальной иерархии. После своего прихода к власти КПК всегда проводила коренное различие между «народом» (представителем которого она является) и «его врагами», которые должны находиться под надзором, подавляться либо элиминироваться. Внутри «народа» партия также создала хитроумную иерархию в соответствии с предполагаемой степенью верности каждой категории: национальная буржуазия, лица умственного труда, крестьяне, рабочие, члены партии, кадровые работники и руководители. Эта политическая иерархизация общества в разные периоды по-разному влияла на семейные отношения, причем это влияние находилось в прямой зависимости от принадлежности к той или иной из перечисленных выше категорий[12].
Так, «враги народа» и их потомки долгое время были жертвами матримониального гонения, а иногда настоящих преследований.
Детям «четырех черных категорий»[13] было трудно вступить в брак до той поры, пока Центральный комитет не объявил, что можно снять «колпак» с тех, кто достаточно перевоспитался. Если эти люди вступали в брак между собой, то говорилось: «добавили слой сажи к черной кастрюле» или «положили черное на черное», а если они женились на детях крестьян, бедняков или середняков, то говорилось, что они нарушили границу между классами: «крысиный помет портит всю миску супа». О другой стороне говорилось, что дети бедных или средних крестьян, вступая в брак с детьми «врагов народа», утрачивают классовую позицию. В результате это была напрасная любовь, которая не могла завершиться браком[14].
Проблема в том, что эта политика неясна: одни выдвигают на первый план пропаганду режима, другие — его реальную практику, более дискриминационную. В периоды массовых кампаний вмешательство партии могло быть более грубым, особенно после начала «культурной революции». Однако, начиная с 1978—1979 гг. дискриминации по политическим мотивам была официально прекращена. Почти все жертвы репрессий, осуществлявшихся в ходе кампаний после 1956 года, были реабилитированы. Многие сотни тысяч «правых» и несколько миллионов кадровых работников — жертв «культурной революции» возвратились на свои посты. На детях помещиков и богатых крестьян больше не лежит груз «преступления», совершенных их родителями, и пропаганда рекламирует одинаковое отношение к молодежи любого происхождения[15].
Правда, одна из крайних форм политического вмешательства, кажется, исчезла — речь идет о принудительных разводах. Эта практика была связана с кампаниями чисток, потрясавших историю КПК со времен первых красных баз. Когда из партии вычищали одного из ее членов, партия создавала вокруг него атмосферу пустоты. Она требовала, чтобы его друзья и родня отдалились от «преступника». Часто даже не было нужды это требовать: чтобы избежать преследований и обеспечить будущее своих детей, жена сама требовала развода, часто с согласия мужа. Принудительные разводы стали еще более многочисленными во время «культурной революции». Однако известны случаи, когда женщины отказывались уступить политическому давлению. Другие же, напротив, чувствовали себя обязанными развестись и, чтобы выжить, готовы были вновь выйти замуж за человека лучшего политического положения.
После стабилизации политической жизни в Китае, уменьшилось количество разводов по политическим мотивам, а со временем такие случаи совсем сошли на нет.
Однако сомнительно, чтобы обладатели власти утратили все свои матримониальные привилегии. Эти привилегии отражают структурную характеристику режима: постоянные расхождения между законом, регламентацией и практической политикой, а также иерархизация власти дают кадрам полную возможность распоряжаться их применением и пользоваться льготами на матримониальном рынке.
Привилегии коммунистических властей в области отношений полов и брачных отношений восходят к 30-м годам, к периоду Яньани. Именно тогда возникает дифференциация между простыми членами партии и их руководителями: первым — добродетель и воздержание, вторым — молодые девушки и внебрачные связи. Повторные браки многих высоких руководителей, в числе которых был сам Мао Цзэдун, женившийся в Яньани на актрисе Цзян Цин, объясняются не только трагедиями гражданской войны, но и привилегиями, которыми руководители уже пользовались.
После 1949 года эти привилегии стали более прочными и разнообразными в соответствии с рангом каждого в иерархии. Многие кадровые работники воспользовались возможностями развода, предусмотренными Законом 1950 года, чтобы расстаться со своими прежними женами-крестьянками и заключить новые союзы с молодыми горожанками. Теперь кадровые работники, оказавшиеся на верхушке социальной иерархии, стали самыми высокоценными мужьями. Во время «культурной революции» значительное усиление давления политической власти на общество сделало привилегии маоистских кадров чрезмерными.
Появившиеся начиная с 1978 года свидетельства о совершенных во время «культурной революции» злоупотреблениях столь многочисленны, что можно было бы составить целую библиотеку из рассказов и романов, в которых коммунистические кадровые работники представлены насильниками и сексуальными маньяками.
Представление о том, что служба Революции дает права сверх закона, было, кажется, особенно распространено среди кадровых работников после 1966 года. Отправка нескольких миллионов молодых людей, получивших образование, в деревню создала много стимулов для реализации этой идеи[16].
Период 1970—1978 гг. знает много случаев злоупотреблений такого рода. Можно думать, что они стали реже после возвращения молодежи из ссылки и восстановления в партии дисциплинарных комиссий. Но этот сюжет перестал быть табу для печати, ставшей теперь разоблачать преступления и насилия, которые могут совершать кадровые работники всех уровней, а также сыновья высоких руководителей (это показывает, что привилегии стоящих у власти передаются от одного поколения другому). Случаи, описанные в печати, это, конечно, такие, которые рассматривались в судах, зачастую приговаривавших виновных к смертной казни49.
Наряду с насилиями и другими серьезными преступлениями существуют, конечно, и все многочисленные формы менее важных злоупотреблений. Привилегии и преимущества, которыми пользуются кадровые работники, распространяются на область семейных отношений, как и на другие области. Эти привилегии связаны с природой их власти и не оспаривались населением. Естественно, что кадровые работники являются наиболее желанными зятьями для тех, кто хочет обеспечить своим дочерям повышенный социальный статус и материальные преимущества: жилье, доступ к специализированным магазинам и т. п.,— связанные с положением кадрового работника[17]. Выход замуж за кадрового работника является к тому же гарантией политической безопасности, а для женщины, происходящей из сомнительной социальной среды и рискующей стать козлом отпущения в каждой новой политической кампании,— возможностью откупиться от такой участи.
Практика брака, как и все стороны жизни того времени, ограничивается: при выборе супруга преобладают политические факторы. Ныне роль этих факторов уменьшается, и вновь становятся важными материальные или финансовые критерии. Можно сказать, что кадровые работники вышли из моды, по крайней мере, в больших городах. Но в той мере, в какой они пользуются теми же или материальными преимуществами, они часто остаются желанной партией.
Закон, действующий с 1981 года, провозглашает свободу выбора супруга — принцип, заимствованный из предшествовавших текстов, изданных коммунистическими властями. Эту основную свободу закон несколько ограничивает. Необходимость регистрировать брак — единственное предусматриваемое им вторжение администрации[18]. Однако ряд собранных документов создает картину совсем иной практики. Административные органы осуществляют в основном ограничительный контроль над браком, семейной жизнью, разводом. Производственные единицы и органы, на которые возложен контроль над населением, играют важную роль в этой области, причем далеко не всегда действуют на основе закона[19].
Администрация может отсрочить брак далеко за пределы предусмотренного законом возраста, она строго ограничивает рождаемость, она произвольно разобщает супругов, давая им назначения, в соответствии с которыми они оказываются за тысячи километров один от другого, или, напротив, заставляет их жить вместе, отказывая в разводе.
Основания, выдвигаемые для оправдания такого вмешательства, зиждутся не на законе, а на идеологии. Стремясь подменить собой конфуцианские традиции, регламентирующие жизнь личности и семьи, коммунистическая идеология не может допустить, чтобы такая важная область, как семейная жизнь, ускользнула от ее засилья. И она формирует строгие правила личной и сексуальной морали, запрещает брак между некоторыми категориями населения по политическим признакам, делает развод обязательным для других или просто запрещает его женщинам.
Соблюдение этих правил, которые часто остаются не зафиксированы письменно, доверено как органам пропаганды, так и администрации. Содержание и строгость их применения варьируется в зависимости от зигзагов политической линии партии, переходя от критических периодов, таких, как «культурная революция», к периодам разрядки, как в 1979—1980 гг.
В целом вмешательство властей и идеология противоречат принципу свободы брака. Создается обстановка неравноправия. Эта система брака охватывает только часть классов общества, так как сохраняют свое влияние и традиционные критерии, а также, финансовые соображения в вопросе о браке. Но правящий класс, кадровые работники всех уровней и армия пользуются, а иногда и злоупотребляют своими привилегиями в области брака. Внизу городское и сельское население реагирует на это, иногда скрытно, а, иногда открыто восставая, если контроль (особенно над рождаемостью) нарушает их традиции и интересы. Некоторым удается даже извлечь из этого пользу, но чаще они подчиняются[20]. Вмешательство политической власти в матримониальные и семейные дела — характерная черта современного китайского общества, противоречащая его историческому прошлому.
ГЛАВА 2. ОСНОВНЫЕ ТЕНДЕНЦИИ ТРАНСФОРМАЦИИ ИНСТИТУТА СЕМЬИ И БРАКА
2.1. Супружеские и внутрисемейные отношения в Китае
Традиционно отношения внутри семьи строятся на принципе неравенства: молодая жена подчиняется: мужу, который сам остается под властью своего отца, она же живет иногда под тяжелой властью свекрови. Коммунистическая партия всегда критиковала «феодальные отношения», но, с другой стороны, она, как мы видели, считает себя вынужденной покровительствовать семейной ячейке как единице солидарности[21]. Модель семьи, которую пропагандирует партия, сочетает эти два требования:
В семье Чэнь Цзичжэнь девятнадцать человек трех поколений, в ней царят взаимные любовь и уважение, там почитают стариков, заботятся о детях, применяют на практике новое социалистическое поведение, и соседи единодушно хвалят эту новую семью, в которой царят гармония и демократия.
Чэнь Цзичжэнь исполнилось шестьдесят лет. Ей было тридцать девять, когда умер ее муж, оставив ей троих детей. Ей было нелегко воспитать их: двадцать лет она тяжело работала, разумно и экономно вела свое хозяйство и в надлежащее время женила своих детей. В чем же секрет этой весьма многочисленной семьи, в которой всегда царит согласие между матерью и сыном, свекровью и невестками, снохами и разными поколениями?
Вот ответ Чэнь Цзичжэнь: «Если у семьи единое сердце — и грязь станет золотом. Если каждый будет идти своим путем, даже бревна раскрадут. Если между нами союз, это, прежде всего потому, что старшие действуют по справедливости и показывают пример младшим. Когда глава семьи поддерживает справедливость, молодые не проявляют себя эгоистически, они сначала думают о других и относятся ко всем справедливо». Само собой получилось, что именно Чэнь Цзичжэнь — глава семьи; она охотно исполняет самую трудную домашнюю работу, чтобы помочь сыновьям и невесткам, работающим вне дома, и дать внукам возможность учиться. Кроме того, она готовит еду на девятнадцать человек, каждый день подметает весь дом, приводит все в порядок и заботится о малышах, которые еще не ходят в школу.
Старший сын Чэнь Цзичжэнь — человек прямой и справедливый, жесткий по отношению к самому себе и справедливый к другим. Вся семья избрала его ответственным за производство и семейные финансы. Он ведет учет сил и способности каждого, чтобы распределять работу: производство зерновых и овощей, семейное животноводство — все в соответствии с государственным планом. Каждая работа делается как следует, и уровень жизни не перестает расти.
В семье Чэнь Цзичжэнь отношения между свекровью и невестками, с одной стороны, и между самими невестками - с другой, особенно хороши. Когда в 1980 году третья невестка болела после родов, первая и вторая невестки и свекровь добровольно заботились о новорожденном и готовили ему лучшую еду. Они не давали ей возвратиться к работе, пока она не выздоровела. В прошлом декабре уже вторая невестка серьезно поранилась, готовя лапшу, так как ее муж отсутствовал, то третий сын как только он узнал об этом, глубокой ночью стал искать трактор, чтобы отвезти ее в больницу. Он приготовил для нее растительное масло, мясо, соль уголь, рис и яйца и оставался рядом с ней четыре дня и три ночи. На пятый день бабушка заменила третьего сына в больнице и более двух месяцев оставалась сиделкой подле невестки. Она давала ей лекарства и нежно заботилась о ней, пока та не поправилась[22].
В этой семье взрослые относятся равно справедливо ко всем детям, кто бы ни были родители, и дают им наилучшее воспитание. Когда дети приходят из школы, а кто-то есть в доме, этот человек спрашивает их, как прошел день, и, если выясняется что они допустили ошибки, он выговаривает им без сварливости, чтобы научить их уважать школьного учителя, не ссориться со своими маленькими товарищами и быть вежливыми со всеми. Таким образом, все дети в этой семье благодаря хорошему воспитанию со стороны взрослых умеют хорошо себя вести. Они приходят в согласие друг с другом, не спорят, уважают стариков и вежливы с гостями.
Рассказ о семье Чэнь Цзичжэнь, живущей в согласии, стал знаменитым среди кадровых работников и масс во многих местах округа. В 1981 и 1982 гг. она была избрана «семьей пяти звезд» своего квартала, коммуны и уезда.
Многие особенности образцовой семьи должны быть отнесены к верности традициям: размеры семьи (три поколения, девятнадцать человек живут под одной крышей); откровенная иерархия между сыновьями, невестками и внуками; уважение, воспитанное по отношению к старшим; есть только одна власть в лице бабушки после смерти ее мужа и, наконец, сверх всего, солидарность, которая в любую минуту объединяет этот мирок. Однако следует отметить и элементы перемен. Некоторые носят формальный характер: «избрание» старшего сына ответственным за финансы, равенство в распределении работ. Другие более реальны: услуги, оказываемые свекровью своим невесткам, работающим вне семьи (их работа играет реальную роль в экономике семьи), равное внимание к детям. Пропаганда восхваляет, таким образом, крупную единую и иерархическую семейную ячейку, однако отличающуюся большим равноправием, нежели в прежние времена.
Чтобы измерить дистанцию между пропагандой и реальностью, интересно проследить эволюцию, происшедшую за последнее время в двух областях: выбор места жительства и отношения между свекровью и невесткой. Проблема — где жить — смотрится по-разному в городе и в сельской местности. В городе развитие образования и наемного труда, видимо, способствовало, приблизительно до начала «культурной революции» увеличению числа дробных семей. В середине 70-х годов 52% супружеских пар, образованных после «культурной революции», которых опрашивали Пэриш и Уайт, жили отдельно от родителей (29% —в квартирах предоставленных производством, 23%—в квартирах, принадлежащих муниципалитету)[23]. Представляется, однако, что с конца 60-х годов мы наблюдаем небольшое увеличение числа городских семей, включающих три поколения. Такая тенденция объяснялась недостатком жилья, желанием новобрачных, чтобы кто-то из родителей смотрел за их ребенком, их стремлением сохранить жительство в городе, несмотря на плохие жилищные условия, и, наконец, официальным поощрением внутрисемейной взаимопомощи. В сельской местности, проблема жилья решается легче, чем в городе.
Долгое время самое распространенное решение состояло в том, чтобы поселить новобрачных в одной из комнат семейного дома, чтобы расширить его после хорошего урожая. Такое решение связано с системой счетоводства в производственных единицах, при которой заработки членов семьи складываются и заносятся на имя его главы. Впрочем, кажется, что все более часто проявляется следующая тенденция, возникшая в 70-х годах: ранний раздел имуществ и жилья, будь то в одном деревенском доме или в разных строениях.
Несомненно, однако, что после 1978 года строительство новых домов в сельской местности участилось. Многие из этих домов предназначены для молодых семей. Это явление имеет очевидные политические, психологические и экономические причины: власть сельских кадровых работников ослабела, с деколлективизацией восстановилось чувство доверия, доходы от сельского хозяйства возросли, а строительные материалы стало легче достать. Однако явление это, возможно, связано и с эволюцией иерархических отношений внутри сельской семьи эволюцией, которую можно было заметить в провинции Гуандун с середины 70-х годов: подчинение супругов более взрослому поколению теряет свою неукоснительность и отмечается тенденция к более ранней передаче власти от отца к старшему сыну[24]. Что до китайской прессы, то она охотно повествует об изменении отношений между свекровью и невесткой. Старым отношениям подчинения она противопоставляет сегодняшнюю свободно согласованную преданность.
Разделение власти внутри семьи, кажется, происходит все чаще. На этой почве возникает много конфликтов, иногда принимающих драматический оборот. По данным одного опроса, проведенного в Шанхае, из 68 зафиксированных разводов 5 были вызваны разногласиями между свекровью и невесткой[25]. И хотя известны случаи жестокого обращения свекрови с невесткой[26], зачастую эти разногласия отражают новое соотношение сил. По данным журнала «Шэхуэй», они возникают преимущественно из-за вопроса о распоряжении семейным бюджетом[27], так как с тех пор, как молодая женщина стала полностью участвовать в производстве, она все чаще требует и своего участия в решении финансовых вопросов. Более того, в этих спорах муж не принимает автоматически сторону матери[28], а последняя часто делает домашнюю работу, что дает возможность невестке работать вне дома.
Что касается супружеских отношений, то можно сказать, что с течением времени и в силу проводимых реформ увеличивается ориентация молодёжи на личностные, а не статусные характеристики в ситуации брачного выбора. В условиях борьбы с традиционно существовавшими принудительными формами брака любовь и взаимопонимание становятся основными мотивами брака для подавляющего числа брачных пар. К характерной черте современного матримониального поведения китайцев относится также откладывание вступления в брак. В значительной мере это обусловлено изменением взглядов на семью: семейные ценности перестают быть абсолютными, оттесняясь иными ценностями. Для пореформенного общества характерно неуклонное уменьшение регистрируемых браков и увеличение разводов. Снижение коэффициента брачности связано с сокращением общей численности населения, повышением возраста вступления в брак и увеличением количества консенсуальных брачных союзов.
Особенностью пореформенного периода является быстрое уменьшение размера семьи, сведение её к ядру родители – дети (нуклеаризация семьи). Значительные изменения претерпела структура внутрисемейных отношений – главными стали отношения между мужем и женой, которые характеризуются переходом от авторитаризма, основанного на подчинении жены мужу, к равноправию. В результате этого современная модель семьи отличается существенным перераспределением власти и обязанностей между супругами, повышением требований к своим взаимоотношениям. При этом меняется соотношение функций семьи - возрастает значение функций, удовлетворяющих эмоциональные потребности людей. Необходимо особо подчеркнуть, что указанные изменения наиболее ярко представлены в городской семье.
2.2. Угрозы стабильности института семьи в КНР
Китайский институт семьи и брака, так же как и в других странах, подвержен ряду угроз его стабильности. После образования КНР наряду с новыми формами создания семьи, когда молодые вправе свободно выбирать себе пару, продолжают существовать и старые обычаи, которые связаны с соглашением между двумя семьями и объясняются, прежде всего, бедностью, например замужество девочек (тунъянси). Данная «традиция» является одной из причин нестабильности института семьи и брака. Этот обычай восходит, по крайней мере, к XI в., т. е. времени правления династии Сун. Семья, слишком бедная, чтобы вырастить дочь, отдает ее в более обеспеченную семью, которая воспитывает девочку и выдает замуж за одного из своих сыновей, не тратя на это ни гроша[29]. Многие браки заключаются еще тогда, когда будущие супруги — просто дети, и свадьбы играются задолго до достижения законного возраста[30].
После Освобождения первый закон о браке требовал, чтобы выдача девочек замуж была запрещена. Тем не менее, в наше время, тридцать лет спустя, в некоторых коммунах девочки были отданы замуж. Эти девочки были обручены и отправлены в семьи их женихов еще в детстве. Многие из них не остались девственницами — их принуждали без затей ложиться спать с мужчинами. Некоторые рожали в 16 лет. Те, кто не мог более сносить унижения и жестокости, требовали развода или убегали.
Эти браки наносят серьезный ущерб здоровью подростков и вредят их развитию. Их участь в глазах других девочек очень печальна. С самого детства они, несчастные, «учатся без удовольствия, работают без оживления, скрепя сердце, около очага».
Чем объясняются браки девочек в таких коммунах?
1. Экономическая отсталость. Нет ни разнообразия культур, ни ремесленных промыслов. Многие за целый год работы практически ничего не получают. Некоторые семьи из-за финансовых затруднений не могут вырастить детей. Вот почему они отдают девочек замуж.
2. Сохранение феодального мышления. Еще частое явление брак из-за денег, и преобладает традиционное презрение к девочкам по сравнению с мальчиками. Многие, полагая, что девочки все равно рано или поздно выйдут за кого-нибудь замуж, считают их товаром, предназначенным оставаться «у печи». Их не посылают в школу или прерывают их обучение на половине срока. Как только найдена «подходящая» семья, родители как можно раньше обручают их или выдают замуж.
3. Отношение местных властей. Кадровые работники закрывают глаза на замужество девочек. Они прекрасно знают, что это явление имеет место, но не вмешиваются. Они также не принуждают молодых людей, находящихся в браке, но не достигших брачного возраста, разойтись[31].
Торговля девушками-подростками также представляет собой обычай, продиктованный нуждой, и является одной из причин нестабильности семейно-брачных отношений. Эти продажи часто выглядят как некое развитие системы брака за деньги. Родители девушек в этой корреспонденции не упоминаются, но они, вероятно, имеют свою долю в этих сделках. Ведь неизвестно, кто же другой мог бы получить большую часть сумм. Мошенники получают только процент от продажной цены, которых обвиняли не в том, что они лишали девушек свободы или принуждали их, а только в том, что они их «обманывали», предлагая им мужей в других провинциях. Они, следовательно, представляют собой просто особую категорию посредников, устраивающих браки между семьями, живущими на большом расстоянии друг от друга. Что определяет преступную природу их сделок, так это не торговый акт сам по себе (власти временно отказались от запрета таких актов), но перемещение «невесты» (большей частью с согласия женщины или ее семьи) в отдаленную провинцию. Происходит переселение из горных или полупустынных провинций (Сычуань, Гуанси или Шэньси) в равнинные: в одном случае это Аньхой, в других — Хэнань, Гуандун, район Тяньцзиня, Хубэй, Шаньдун. Часто речь идет также о переселении из горной в равнинную часть одной и той же провинции. Продажная цена, указанная в документах, варьируется, но, видимо, весьма скромна — от 500 до 1500 юаней. Другие источники часто указывают цену гораздо ниже 1000 юаней. Цены тем более умеренные, что, возможно, брак с женщиной из другого региона позволяет экономить на брачной церемонии. Создается, таким образом, впечатление, что побудительным мотивом для такой торговли служит притягательная сила равнинных зон, менее удаленных, более урбанизированных, где жизнь может быть не столь тяжелой, что компенсирует в глазах родителей этих девушек низкую продажную цену. Бедные же крестьяне с равнин (особенно из районов, подвергшихся бедствиям) или рабочие второй зоны центральных городов могут таким путем достать себе дешево жену, которую они не в состоянии найти на месте[32].
Следующей угрозой является повторное замужество вдов. В случаях, когда в китайских семьях затрагивается деликатный вопрос о повторном браке вдовцов и особенно вдов, подтверждается важное значение денежной проблемы.
С одной стороны вдовы надеются на возможность счастья для себя, а с другой — они боятся суждений соседей и особенно противодействия взрослых сыновей, у которых есть свое мнение, одновременно единодушное и радикальное. Самый важный мотив - материальные расчеты.
Правильность такого объяснения подтверждает журнал «Шэхуэй», полагая, что сопротивление семьи возрастает по мере увеличения соответствующего имущества:
Если дети сопротивляются тому, чтобы их родные вновь вступали в брак, так это, вероятно, потому, что «феодальный» образ мыслей еще жив, но прежде всего из соображений, связанных с собственностью. Когда у родителей мало имущества или его вообще нет, дети чаще всего не имеют никаких «замечаний» по поводу нового брака, а если они и возражают, то беззлобно. Когда же у родителей есть значительное имущество, ситуация меняется. В этом случае дети гораздо чаще высказывают свое неодобрение и делают это в гораздо более резкой форме. Следовательно, должно говорить скорее не о том, что дети противятся новому браку, а о том, что они противятся разделу имущества[33].
Имеется много других случаев, когда семья умершего супруга противится повторному браку вдовы по соображениям, связанным с «сохранением лица», или по финансовым соображения[34]. Низовые кадровые работники не всегда занимают твердую позицию в этом отношении[35]. В сегодняшнем Китае на вторичный брак смотрят плохо и в него трудно вступить[36].
Еще одним фактором, влияющим на институт семьи и брака, являются пожилые люди. Конечно, цементирующей силой семейного единства является в значительной мере материальная сторона. В обществе, где крупные имущества редки, а государство владеет большей частью производственных факторов, частная собственность парадоксально приобретает существенное значение и идентифицируется с единственной ячейкой общества, противостоящей коллективизации, а именно с семьей. В городе такой собственностью являются обстановка, сбережения, а также жилище и работа: они передаются из поколения в поколение. В сельской местности значение семейной собственности, прежде всего дома, подчеркивается еще тем фактом, что в народных коммунах семья была единицей для распределения и стала производственной единицей после роспуска коммун.
К собственности добавляется семейная взаимопомощь. Если эта традиция жива в современном Китае, то в значительной мере потому, что социальная защищенность остается недостаточной. Она развивается в неравной степени властями и крупными предприятиями в городе, но практически почти неизвестна в деревне. Для некоторой части городского населения и почти для всего сельского населения болезнь и старость суть катастрофы, которым может противостоять, только семейная взаимопомощь. Положение усугубляется постоянным ростом средней продолжительности жизни.
В последнее время правительство как будто осознало эту проблему. Оно старается улучшать социальную защищенность и разработать специальную политику в отношении пожилых людей. Однако отсутствие средств вынуждает его поощрять семейную взаимопомощь столь же активно, как и в прошлом. Закон о браке
Такая политика в целом является народной, потому что она согласуется с традиционными идеалами и практическими нуждами. Для престарелых родителей помощь детей означает ухоженную и защищенную старость. Молодые же нуждаются в родителях для затрат на свадебные расходы, для подыскания жилища и часто для решения трудной проблемы ухода за детьми поскольку ясли и детские сады не только дороги» но и весьма немногочисленны[38]. В подобных условиях политика поощрения семейной взаимопомощи представляется эффективной. На взгляд западного наблюдателя, материальная взаимопомощь — одна из самых характерных черт китайской семьи. Однако в обществе, где каждый беден, в семьях происходят многочисленные несообразности. Официальная китайская печать обеспокоена ростом числа тяжб, относящихся к содержанию стариков[39].
Кроме того, разница отношений разных поколений к семейной солидарности. В то время как старые родители упорно хотят смотреть за ребенком их дочери, сыновья «не видят, почему от них требуют деньги на присмотр за ребенком их сестры»; они сужают традиционное поле семейной солидарности.
Действительно, многочисленные документы показывают, что молодое поколение толкует долг семейной взаимопомощи в свою пользу. Официальная печать часто разоблачает постыдные факты эксплуатации стариков их детьми.
Насколько репрезентативны эти истории? Их много публикуется в печати с очевидной целью заклеймить нехватку солидарности, а может быть, и улучшить образ режима в глазах старшего поколения. Однако то, что такое дело развертывалось в семье достаточно высокопоставленных кадровых работников, указывает, что плохое обращение со стариками не может объясняться только бедностью.
В другом случае дети пытаются контролировать, употребление родителями своей собственности, которая должна позже достаться детям и которую они, следовательно, считают собственностью семьи:
Новым явлением становится резкость, которую часто проявляют дети в отношении родителей. Она временами такова, что некоторые оскорбленные родители предпочитают, чтобы ее избежать, порвать семейные связи, отказываясь от своего права на материальную поддержку, хотя потом и жалеют об этом:
Если старшее поколение по-прежнему выражает готовность исполнять свою долю обязательств во взаимопомощи, более молодые поколения, кажется, гораздо больше, чем раньше, озабочены тем, чтобы уменьшить свою долю. Официальная китайская пресса стремится приписать эти изменения злосчастному влиянию «культурной революции»: Следует пожалеть, что десятилетие беспорядков («культурная революция») разрушило традиционное уважение к старикам. Пагубные последствия этого еще видны у некоторой части нынешней молодежи. Для этих молодых людей старики годны только «на выброс», они считают их «стариками, которые отказываются умереть». Некоторые рассматривают стариков как «прислугу за все», как живую «стиральную машину» и освобождаются от них, как от старых башмаков, когда возраст делает их бесполезными. Кроме того, имеются люди, провозглашающие, что «в новой жизни каждый за себя», и покидающие своих старых родителей[40]. Конечно, «культурная революция» оказала глубокое влияние на китайскую молодежь, ощутившую сначала хрупкость политических институтов, затем всемогущество своего учителя Мао Цзэдуна. Отсюда у многих молодых людей, сосланных в сельскую местность, разочарование, которое как-то объясняет последовавшую затем волну молодежной преступности. Тем не менее это объяснение представляется недостаточным. Многие хунвэйбины не отказались от своих семей. Известно, например, что один из вождей этих ниспровергателей по-хорошему вернулся домой, чтобы приготовить угощение своей матери[41]. После того как они были изгнаны из городов, большинство из них благодаря семейной помощи пользовались соответствующей материальной поддержкой и позже получили возможность вернуться в город. Эволюция условий городской жизни сыграла, по-видимому, основную роль. Она заметно повысила ценность собственности, удерживаемой главой семьи, но в то же время в еще большей степени понизила материальную основу его власти. Сегодня молодые горожане обладают самостоятельным заработком. Они могут вести более разнообразную общественную жизнь. Образование дало им более широкий культурный уровень. На деле семейная взаимопомощь часто превращается в своего рода противоборство, исход которого весьма различен. Те старые родители, которые сохранили важные материальные преимущества (большая пенсия, просторное жилище), будут иметь возможность помогать детям, не уступая власти. Но если они остались без средств, им все чаще приходится оплачивать получаемую от детей помощь не только услугами, но и ранним отказом от своей власти. Развитие материальных факторов в городской жизни оказывает влияние в направлении постепенной замены традиционного уважения к старикам отношениями, основанными на соотношении сил.
В результате роста числа нуклеарных семей, демократизации внутрисемейных отношений ослабевает моральное влияние старшего поколения, в процессе воспитания детей делается меньший акцент на необходимость послушания и ухода за родителями в старости, возрастет вероятность раздела семьи в будущем. Анализируя настоящие изменения, следует обратить внимание на следующие аспекты:
- большинство пожилых китайцев по-прежнему живут вместе со своими детьми. Однако с каждым годом увеличивается количество родственных семей, живущих раздельно;
- семья продолжает играть главную роль в системе поддержки пожилых. Однако наблюдается тенденция уменьшения значения семьи в оказании помощи своим старшим членам;
- претерпевают дальнейшие изменения социальный статус и социальные функции старшего поколения, которое всё чаще воспринимается лишь как объект социальной поддержки;
- меняются традиционные представления старых людей о самих себе. Речь идёт об их стремлении продолжить учёбу и работу, смене взглядов на развод и повторный брак и т.п.
Автор приходит к выводу, что сегодня система межпоколенных отношений в китайской семье строится на соединении традиционного и нового. Отношения между старшим и младшим поколениями по-прежнему характеризуются высокой степенью стабильности и взаимозависимости. Большинство пожилых китайцев считают своих детей почтительными, при этом подчёркивается традиционно высокая значимость достижения детьми успехов в учёбе и работе, создания хорошей семьи, пусть даже в ущерб материальному благополучию и психологическому спокойствию родителей. С переходом на новый этап эволюции брака, наблюдается устойчивый рост семейных конфликтов и супружеских измен, распространение таких асоциальных форм поведения, как домашнее насилие, проституция, торговля женщинами и детьми. Эти универсальные угрозы семье и браку не являются исключительно результатом развития современного мира. Все они имели место и в прошлом, однако на тот период, как правило, не воспринимались в качестве серьёзных дестабилизирующих семейно-родственные связи факторов. Культ семьи в традиционном Китае, её построение на основе принципов половозрастной иерархии, социальное одобрение полигамии делали маловероятным распад семьи по причине насилия или, например, измен супруга. Однако в результате значительного за последние 100 лет повышения социального статуса женщин и детей, борьбы за свободу брака и равноправие в семье эти явления сделались социально неприемлемыми. На фоне ослабления государственного контроля частной жизни, возрастания внимания к качественным характеристикам семьи и брака одним из социально допустимых вариантов решения проблем внутрисемейного взаимодействия становится развод и образование неполных семей либо повторный брак.
Материалы исследования свидетельствуют, что в настоящее время КНР в борьбе с домашним насилием, учащающимися разводами, внебрачными связями, торговлей женщинами и детьми на государственном уровне уделяет внимание не только выработке эффективных мер противодействия их распространению, но и совершенствованию социальной помощи жертвам этих явлений. Так, вносятся поправки в законы, организуются информационные кампании, открываются службы психологической помощи, телефоны доверия, консультационные центры по вопросам семьи и брака, активизируется подготовка кадров. Принципиально новым становится подход общества к разведённым – они перестают рассматриваться как некое «исключение из правил». Общественное сознание оценивает развод и образование неполных семей с большей, нежели прежде, толерантностью, что наряду с многообразием форм семейно-брачных отношений, усилением их эмоциональной и индивидуалистической составляющих является отличительной чертой современного института семьи и брака.
В пореформенном Китае всё более явственно обозначается совокупность перемен, начавшихся ранее в развитых странах Запада и получивших в научной литературе название «второго демографического перехода». Его смысл заключается в возрастающей ценности индивидуальной автономии и индивидуального права выбора. Вся совокупность изменений, переживаемых китайской семьёй, говорит о том, что её классическая, традиционная форма перестаёт удовлетворять людей. Они ищут новых её форм, менее жёстких, чем прежде, дающих возможность организовать свою личную жизнь в экономических, социальных и демографических условиях отличных от тех, в которых когда-то сложилась и функционировала традиционная семья. Модель семьи в сознании и поведении населения современного Китая сохраняет традиционные черты и в равной степени приобретает инновационный характер.
Прогнозируя будущее развитие китайской семьи, можно придти к следующим заключениям:
- тенденции трансформации семейно-брачных отношений китайцев, которые сейчас наиболее ярко представлены в городе, получат распространение и в деревне;
- во многом благодаря политике планирования рождаемости продолжатся изменения в структуре семьи: увеличится доля однодетных семей, «пустых гнёзд», одиночек, что в свою очередь способно обострить вопросы социализации детей и поддержки семьёй своих пожилых членов;
- по мере урбанизации, расширения сферы услуг, роста экономической активности женщин, знакомства с западными образцами поведения ожидается дальнейшее изменение качественных характеристик семьи и брака, а именно – усиление значения семьи в психоэмоциональном плане, повышение требований к выбору брачного партнёра и т.д.
- ещё одна особенность будущей динамики семейно-брачных отношений китайцев обусловлена сохранением и поддержанием многих традиционных норм взаимоотношений между людьми. Сохранению этнокультурной специфики при наличии общемировых закономерностей развития института семьи и брака должны способствовать высокая доля сельского населения, а также целенаправленная политика государства по инкорпорации традиционных ценностей в современную жизнь.
Заключение
Институт семьи и брака в Китае пережил кардинальные по глубине и масштабам перемены, связанные с изменениями экономических, социальных, демографических, культурных условий его существования. Речь идёт о переходе от традиционных к современным формам семьи и брака. Начало модернизации семейно-брачных отношений китайцев было положено во второй половине ХΙХ в. в результате открытия страны внешнему миру и развития современного промышленного производства. Политические и социально-экономические преобразования, последовавшие после образования КНР, и особенно последней четверти прошлого – начала нынешнего столетий значительно ускорили и углубили этот процесс.
Трансформация института семьи и брака – это сложное и противоречивое явление, последствия которого для общества носят как позитивный, так и негативный характер. Изменение в пореформенный период критериев и путей выбора брачного партнёра, уменьшение размера семьи, эгалитаризация внутрисемейных отношений, рост ожиданий, связанных с семьей и браком ведут к дальнейшему отказу от принудительных форм брака, переходу в семейно-родственных связях от патрилинейности к билинейности, построению семейных отношений на основе партнёрства, возрастанию ценности суверенитета семьи и свободного выбора индивидуального жизненного пути. Наряду с этим в рассматриваемый период функционирование института семьи и брака становится менее устойчивым, более уязвимым и гораздо менее предсказуемым, чем прежде.
Модернизация семьи в Китае с присущими ей вызовами и угрозами стабильности семейно-брачных отношений носит вполне объективный и универсальный, общемировой характер, являясь результатом внутреннего развития обществ и влияния внешних по отношению к ним факторов. Традиции, сформировавшиеся в иных политических и социально экономических условиях, не могут противостоять тенденциям индустриального общества и процессам глобализации. Однако важно отметить, что эволюция семьи не исключает наличия особенностей, отражающих конкретные исторические условия, культурные традиции. Применительно к КНР и другим государствам конфуцианского культурного региона к таким особенностям относятся государственный патернализм, высокая значимость семейно-родственных связей в обществе, семейная солидарность, глубокое уважение старших, особая любовь к детям. Как показывает исследование, несмотря на значительное за последние десятилетия обновление традиционных представлений о семье и браке, жители региона по-прежнему верны многому из того, что составляет их культурно-историческое наследие. В будущем институт семьи и брака китайцев продолжит изменяться, как он изменялся и в прошлом. Вполне закономерным является ускорение и углубление в дальнейшем обозначенных в исследовании основных тенденций трансформации семейно-брачных отношений при актуализации вопросов их устойчивого развития. Традиционно значимую роль в деле обеспечения стабильности и процветания китайской семьи будет играть семейная политика государства. Её содержание и используемые методы не остаются неизменными, меняясь вслед за изменением структуры, функций и ценностей семейной организации.
Вносятся поправки в законодательство, совершенствуются механизмы принятия решений и содержание мероприятий по их реализации, в частности усиливается значение мер экономического, правового и культурно просветительского характера. Последнее изменение хорошо видно на примере политики ограничения рождаемости. Постепенно ослабевает социальный контроль в отношении частной жизни граждан. И хотя, как подчёркивается в исследовании, всё это делает семью более автономной, более личностной, тем не менее, традиционно глубокое понимание того, что от благополучия каждой отдельной семьи зависит благополучие всего общества, в современном Китае остаётся.
Список источников и литературы
Источники
1. Закон КНР о браке
2. Закон о браке
3. Переводы “Ли цзи” [электронный источник]
Режим доступа: http://vostok.amursu.ru:8101/cont1/liji.htm
4. Конфуций “Луньюй ” [электронный источник]
Режим доступа: http://www.amvir.ru/lib/konfucij_lunuj.shtml
5. Краткий русско-китайский и китайско-русский словарь. – М.: изд-во «Вече», 2004. – 358 с.
Литература
5. Ахметшин Х.М., Ахметшин Н.Х., Петухов А.А. Современное уголовное законодательство КНР. М.: ИД «Муравей», 2000.
6. Бергер Я.М. Планирование семьи в Китае: итоги и перспективы. // Проблемы Дальнего Востока. 2001. № 1.
7. Бичурин Н.Я. Китай в гражданском и нравственном состоянии. М., 2002.
8. Боровкова Л. А. Царства «западного края», М., 2001
9. Васильев Л. С. Культы, религии, традиции в Китае, М., 2001
10. Доменак Ж.-Л., Хуа Шанмин. Семейные отношения в Китае, М., «Наука», Главная редакция восточной литературы, 1991
11. Илюшечкин В.П. Сословно-классовое общество в истории Китая, М.,1986
12. Коростовец И. Китайцы и их цивилизация, Смоленск, 2003.
13. Почагина О.В. Семья в современном Китае//Китай на пути модернизации и реформ. М., 1999.
14. Почагина О.В. Новая редакция Закона КНР о браке // Проблемы Дальнего Востока. 2002. № 3.
15. Почагина О.В. Глобально-локальные вызовы // Китай: угрозы, риски, вызовы развитию / Под ред. В. Михеева. М., 2005.
16. Положение женщин в Китае. Пресс-канцелярия Госсовета КНР. Пекин, 1999.
17. «Проблемы Дальнего Востока», научный и общественно-политический журнал
18. Рогожкин А.И., Сафронова И.П., Страхов Н.Н. История государства и права стран Азии и Африки (очерки). М.: Юрид. лит., 1964.
19. Симон Ж. Срединное царство. Основы китайской цивилизации. СПб., 1886.
20. Уильям Пэриш и Мартин Кинг Уайт «Деревня и семья в современном Китае»
[1] Ахметшин Х.М., Ахметшин Н.Х., Петухов А.А. Современное уголовное законодательство КНР, с. - 17
[2] Закон КНР о браке
[3] Там же
[4] Там же
[5] Почагина О.В. Новая редакция Закона КНР о браке // Проблемы Дальнего Востока. № 3, с. - 24
[6]Закон о браке
[7] Закон о браке
[8]Рогожкин А.И., Сафронова И.П., Страхов Н.Н. История государства и права стран Азии и Африки, с. - 54
[9]Бичурин Н.Я. Китай в гражданском и нравственном состоянии. С. - 74
[10] Илюшечкин В.П. Сословно-классовое общество в истории Китая, с - 32
[11] Илюшечкин В.П. Сословно-классовое общество в истории Китая, с - 72
[12] Почагина О.В. Семья в современном Китае//Китай на пути модернизации и реформ., с - 89
[13] Почагина О.В. Семья в современном Китае//Китай на пути модернизации и реформ., с - 97
[14]Бичурин Н.Я. Китай в гражданском и нравственном состоянии , с - 65
[15]Бергер Я.М. Планирование семьи в Китае: итоги и перспективы. // Проблемы Дальнего Востока.
[16] Положение женщин в Китае. Пресс-канцелярия Госсовета КНР
[17] Почагина О.В. Новая редакция Закона КНР о браке // Проблемы Дальнего Востока.
[18] Бичурин Н.Я. Китай в гражданском и нравственном состоянии, с- 99
[19] Почагина О.В. Новая редакция Закона КНР о браке // Проблемы Дальнего Востока
[20] Почагина О.В. Глобально-локальные вызовы // Китай: угрозы, риски, вызовы развитию
[21] Ж.-Л. Доменак, Хуа Шанмин Семейные отношения в Китае, с -107
[22] Ж.-Л. Доменак, Хуа Шанмин., Семейные отношения в Китае, с -155
[23] Ж.-Л. Доменак, Хуа Шанмин Семейные отношения в Китае, с -195
[24] Ж.-Л. Доменак, Хуа Шанмин Семейные отношения в Китае, с -208
[25] Ж.-Л. Доменак, Хуа Шанмин Семейные отношения в Китае, с -218
[26] Там же, с -220
[27] Там же, с -224
[28] Там же, с -227
[29] Положение женщин в Китае. Пресс-канцелярия Госсовета КНР
[30] Положение женщин в Китае. Пресс-канцелярия Госсовета КНР
[31] Бичурин Н.Я. Китай в гражданском и нравственном состоянии, с- 101
[32] Там же, с- 106
[33] Почагина О.В. Семья в современном Китае//Китай на пути модернизации и реформ
[34] Бергер Я.М. Планирование семьи в Китае: итоги и перспективы. // Проблемы Дальнего Востока
[35] Бергер Я.М. Планирование семьи в Китае: итоги и перспективы. // Проблемы Дальнего Востока
[36] Почагина О.В. Семья в современном Китае//Китай на пути модернизации и реформ
[37] Бергер Я.М. Планирование семьи в Китае: итоги и перспективы. // Проблемы Дальнего Востока
[38] Там же
[39] Там же
[40] Почагина О.В. Семья в современном Китае//Китай на пути модернизации и реформ
[41] Ж.-Л. Доменак, Хуа Шанмин Семейные отношения в Китае, с- 227
