Краткое содержание Очарованная душа Ромен Роллан

Анетта Ривьер — центральный персонаж эпопеи. Ее чарует все, она радуется проявлениям жизни во всех ее противоречиях; она всегда в движении, оправдывая свою фамилию (riviere — река). Как река струится и действие книги, охватывающей три с половиной десятилетия — от кануна Первой мировой войны до начала 30-х гг. В образе А. воплощен один из основных художественных принципов Роллана — поиск полифонического характера. В самобытном многогранном женском образе эта диалектика отчетлива. «Главной моей героиней будет женщина, — писал Роллан, — потому что она переживает теперь пору загадочной и трагической ломки». В сознании А. побеждает то мечта об идеальной революции, то невольная симпатия к сильному («волку»), лишь бы он не был похож на тех, что «в стаде», то страх перед неуправляемой яростью толпы, то, напротив, отчетливое понимание того, что толпой управляют, играют сильные мира сего. Наиболее ярко непредсказуемость поведения А. проявляется в ее женской ипостаси.

Эмансипированная активная женщина (служит машинисткой, гувернанткой, кассиршей, секретаршей), самостоятельно поднимающая ребенка, родившегося вне брака, необычайно щепетильна в своей женской гордости и одновременно жадна до любовных утех. В ее жизни много мужчин, и каждому любовному роману она отдается самозабвенно, довольно быстро, однако, осознавая душевные изъяны своих партнеров и освобождаясь от всякой зависимости, будь то отец ее сына, Марка, самоуверенный буржуа, депутат-социалист, опьяненный патриотизмом Роже Бриссо, или мягкий, нерешительный Жюльен Дави, ставший известным ученым, или талантливый врач, не умеющий, однако, никого щадить Филипп Вилар, или владелец газеты хищник Тимон, или юный Франц, разбудивший в ней инстинкт плоти, хотя и годился ей в сыновья. В А. сильно развито чувство ответственности за других — прежде всего за сына, Марка, «волчонка», который ее больно кусает, но нуждается в ней и душевно ей близок. А. обладает даром понимать других — сестру, Марка, его друзей, его жену, своих внуков, как бы ни были отличны их взгляды от ее. Именно поэтому, пройдя по крутым дорогам жизни в одиночестве, А. к старости окружена близкими: возле нее и мужчины, когда-то ее страстно любившие, и дети Марка — Ваня (от Аси) и Марсель (от Бернадетты), и дочь Жюльена Дава, и мальчик-итальянец (защищая которого от разъяренной ватаги фашистов, погиб ее сын), тот самый Сильвио Морони, который повторит самоубийственный подвиг итальянского летчика. Лаура де Бозиса, взмывшего за два года до выхода в свет последнего тома «Очарованной души» в небо с пачкой антиправительственных прокламаций.

Марк Ривьер родился в первый год XX в. и вместе с ним прошел все испытания, все искушения. Первый раз увидев отца уже в юности и ощутив омерзение от его ультрапатриотического краснобайства, М. не так уж страдает от положения внебрачного ребенка. Ему повезло: иметь такую мать, как Анетта, — редкое счастье. Он всегда чувствует ее поддержку, но никогда давящего авторитета. Она умеет давать ему ошибаться, набивать синяки — только так становятся мужчиной. Учеба в университете, участие в деятельности политических кружков, первые любовные опыты — решение, как поступать, всегда остается за ним, а долгие задушевные разговоры с матерью помогают лучше понять свое сокровенное «я», которое так близко «я» Анетты. «Искания юного Марка, который мечется в пустыне индивидуализма, — это мои собственные искания»,— пояснял автор. Важную роль в этих метаниях играет сопоставление двух путей преобразования общества — ленинской революционной ломки и гандиского ненасилия. По существу, ни М., ни автор, наблюдая эту дуэль принципов, не отдали окончательного предпочтения ни одной из сторон. Ожесточенность революционного насилия чем дальше, тем больше тревожила Роллана; М. тоже, хотя вовлечен совместно со своей женой Асей Волковой в действие по привлечению общественного мнения на сторону СССР, неуютно чувствует себя в суете коллективного действия, и возражения, бросаемые им Асе, хотя и призваны вроде бы показать его нерешительность, звучат страстно и убедительно. Гораздо менее убедителен психологический рисунок личных отношений М. с Асей, эволюционирующих к полной гармонии по мере сближения их взглядов на методы борьбы. М. наряду со своей работой (в компании по установке радиоаппаратуры) занят распространением нелегальной литературы, полон отвращения к тем, что «все говорили и говорили о действии, которого не совершали, которого не могли совершить», но идея действия массового его пугает, и на фашиствующих молодчиков он идет не во главе осознавшего благородную цель множества, а совсем один, как на заклание. Он согласен быть скорее жертвой, чем мстителем, даже если надо покарать тех, от чьей руки могут погибнуть миллионы. Подвиг он совершает не во время «нелегальной деятельности», а во время прогулки по Риму: увидев, как хулиганы начинают избивать мальчика и старика, он, не раздумывая, бросился на помощь.