Курсовая Язык публичных выступлений и современных средств массовой информации
Работа добавлена на сайт bukvasha.net: 2015-10-25Поможем написать учебную работу
Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
от 25%
Подписываем
договор
Содержание
Введение
Глава 1. Терминология
1.1 Понятие "термин" и его основные признаки
1.2 Особый раздел языкознания – терминология
1.3 Нормы в терминологии, способы образования терминов
1.3.1 Положение терминов на современном этапе языкознания
1.3.2 Нормы в терминологии: основные и факультативные
1.3.3 Классификация терминов
1.3.4 Межнаучные термины
Глава 2. Использование терминов в речи. Иллюзия понимания
2.1 Переход терминов из научного в общее
2.2 Неуместное употребление малопонятных слов
Заключение
Список литературы
Введение
В общем пространстве полифункционального и полиструктурного литературного языка вычленяется особая функциональная разновидность, обслуживающая профессиональную сферу общения. В настоящее время наметилась тенденция перехода данной лексики (отдельных слов) в общее употребление, употребление в выступлениях и СМИ. Именно в связи с этим явлением и возникли трудности. Так, язык публичных выступлений и современных СМИ представляет собой, скорее всего смесь различных лексических групп. Самое важное в этом – правильное употребление такой лексики адресантами и правильное декодирование адресатами. В данной работе будет рассмотрено использование особого пласта лексики – терминов.
Таким образом, работа построена в соответствии с поставленной целью – показать, как правильно и уместно употреблять термины в публичной речи и СМИ. В работе поставлены следующие задачи:
1. Дать определение понятию "термин", обозначить его основные характеристики;
2. Выявить закономерности развития терминологии, тенденции, нормы;
3. Показать основные виды терминов и способы их образования;
4. Рассмотреть причины использования терминов вне специальной сферы;
5. Привести яркие примеры употребления терминов в публичных выступлениях и СМИ;
6. Сделать выводы и дать рекомендации по правильному использованию терминов в речи.
К сожалению, иной раз авторы, употребляя малопонятные слова (здесь – термины), мало задумываются над их значением и написанием, а данные слова только вводят в заблуждение и приводят к затуманиванию речи, к иллюзии понимания сообщения. Появляется даже такие понятия как лингвистика лжи, лингвистика демагогии, речевое воздействие и т.д. Феномен расплывчатости и его лексические, синтаксические, логико-текстовые корреляты нуждаются в тщательном анализе, так как важен учет именно этого фактора в риторической деятельности. Последняя носит двоякий характер – не только продукции изящной мысли в слове, но и детекции лжи и фальши чужой речи, невозможности позволить сбить себя на деятельность, ненужную себе и обществу. В этом и заключается актуальность данной работы: попробовать упорядочить высокочастотное использование терминов в речи современными ораторами и журналистами, чтобы их речь оставалась красивой, понятной и информативной, сделать этот процесс оправданным.
Работа состоит из двух частей: 1) теоретической, в которой рассматриваются нормы, предъявляемые к терминам, способы образования, классификация, а также новшества в этой области; 2) практической, где, анализируются выдержки из газетных текстов и публичных выступлений, на основе первой части рассматривается их употребление. В исследовании были использованы работы выдающихся в этой области психолингвистики и риторики авторов: П. Сопера, А.Б. Бушева, Х. Вайнриха, Д. Лотте и др.
Глава 1. Терминология
1.1 Понятие "термин" и его основные признаки
Термин – это слово (или словосочетание), обозначающее специальное понятие и имеющее точную сферу смыслового использования. Термином может быть любое слово, которому дана четкая дефиниция, определяющая именуемое понятие и жестко ограничивающая понятийную сферу, обеспечивая изоляцию от обывательских смыслов омонимичного слова общей лексики. Термином может стать и искусственно созданное слово.
Основными признаками термина являются:
1) адекватность отражения содержания понятия, смысловая однозначность;
2) логическая соотнесенность его с другими родовидовыми терминами (родовидовая системность);
3) профессиональный уровень практического употребления (терминология техническая, химическая, медицинская, спортивная и т. д.).
Термин входит в общую лексическую систему языка лишь через посредство конкретной терминологической системы (терминологии). К специфическим особенностям термина относятся:
1) системность;
2) наличие дефиниции;
3) тенденция к однозначности в пределах своего терминологического поля;
4) стилистическая нейтральность;
5) отсутствие экспрессии.
Все эти свойства термин реализует только внутри терминологического поля, за пределами которого теряются его дефинитивные и системные характеристики. Термины в отличие от иных слов направлены на четкое отображение и выражение социально организованной действительности (наука, техника, политика, право и т.д.), имеют социально-обязательный характер. Они лишены эмоциональной окраски, объективны, строги и устойчивы.
По сравнению с основной массой слов термин более точен. Он непосредственно соотносится с обозначаемым понятием. В структурном отношении термин может состоять из двух и более слов (словосочетание), которые составляют неразрывное, достаточно мотивированное смысловое единство и, обозначая определенное понятие, не употребляются друг без друга ("юридическое лицо", "значительный ущерб", "повреждение здоровья" и т. д.). Наряду со смысловой однозначностью термину присущ и другой характерный признак – стилистическая нейтральность. В нем нет экспрессивности, эмоциональной окрашенности при обозначении предмета. Для него главное – логическая и предметная направленность, а не эстетические украшательства и субъективные интонации.
Профессиональное использование терминов обеспечивает ее информативную качественность, определенную стабильность знаковых систем. Скажем, словосочетание "причинение вреда" в обыденной жизни понимается по-разному, что вполне естественно. Для юриста же в обобщенном терминологическом значении это есть не что иное, как основание возникновения гражданских прав и обязанностей (ст. 4 ГК РБ). Решая то или иное конкретное дело, судья, например, будет исходить из определенных в законе общих оснований ответственности за причинение вреда (ст. 444 ГК РБ), а также руководствоваться нормативами, содержащими в себе видовые характеристики (вред, причиненный в состоянии необходимой обороны; вред, причиненный в состоянии крайней необходимости; вред, причиненный несовершеннолетним; вред, причиненный гражданином, признанным недееспособным, и т. д.). Какие-либо отступления от закона при толковании указанных нормативов в правоприменительной практике недопустимы.
Нерасторжимая связь понятий и соответствующих им терминов проявляется в том, что упорядочение терминологии, решение ее функциональных проблем невозможны без достаточно глубокой научной разработки понятий, их логического анализа и точного определения. Как верно отмечал академик В.В. Виноградов, всякие "попытки упорядочения терминов без предварительного анализа понятий, которые ими выражаются, остаются безрезультатными".Понятие – это отражение явлений объективной действительности в их существенных признаках, мысль, выражающая сущность явления. Термин представляет понятие в соответствующей знаковой форме, является его носителем, внешним символом. Жесткая связь между понятием и термином не всегда очевидна. Понятие едино, а термин, как мы уже знаем, может обозначать и разные понятия, быть многозначным. Одно и то же понятие может обозначаться разными терминами.
1.2 Особый раздел языкознания – терминология
В общем пространстве полифункционального и полиструктурного литературного языка вычленяется особая функциональная разновидность, обслуживающая профессиональную сферу общения. Данную разновидность кодифицированного литературного языка разные исследователи называют по-разному: язык науки, специальный язык, язык для специальных целей, профессиональный язык и т. д. В настоящее время наметилась тенденция перехода данной лексики (отдельных слов) в общее употребление, употребление в выступлениях и СМИ. Именно в связи с этим явлением и возникли трудности. Терминология –совокупность терминов определенной отрасли знания или производства, учение об образовании, составе и функционировании терминов. Предмет терминологии составляют: изучение формирования и употребления специальных слов, с помощью которых аккумулируются и передаются накопленные человечеством знания; поиски оптимальных путей создания новых терминов и их систем; поиски черт, свойственных терминологиям разных областей знания.
1.3 Нормы в терминологии, способы образования терминов
1.3.1 Положение терминов на современном этапе языкознания
В последнее время рост числа терминов некоторых наук обгоняет рост числа общеупотребительных слов языка, и в некоторых науках число терминов превышает число неспециальных слов. Бурное образование новых дисциплин (в среднем каждые 25 лет число их удваивается) влечет за собой их потребность в собственной терминологии, что приводит к стихийному возникновению терминологий и неупорядоченному использованию терминов. В условиях "терминологического потопа" перед специалистами встает серьезная проблема упорядочения всего массива терминологии. И в этом случае на первый план выдвигается такой важный аспект, как нормативность. Терминология, занимая в специальных языках центральное место, обладает определенной самостоятельностью формирования и развития.
1.3.2 Нормы в терминологии: основные и факультативные
Лингвистическая нормативность – это правильность образования и употребления термина. Процессы терминообразования и терминоупотребления – не стихийные, а сознательные процессы, подконтрольные лингвистам и терминологам. Норма в терминологии должна соответствовать нормам общелитературного языка, в то же время существуют и особые требования, которые предъявляются к термину:
1. Фиксированное содержание (одному знаку соответствует одно понятие) заключается положение о том, что термин должен иметь ограниченное содержание в пределах определенной терминосистемы в конкретный период развития данной области знания.
2. Точность – четкость, ограниченность значения. Специальное понятие имеет точные границы, обычно устанавливаемые с помощью определения – дефиниции термина. Термины обладают разной степенью точности. Наиболее точными представляются мотивированные термины, в структуре которых особенно ярко переданы содержание понятия или его отличительные признаки ("чувствительная поверхность полупроводникового детектора ионизирующего излучения", "сплошность внешней зоны диффузионного слоя"). Значение множества немотивированных терминов не выводится из значения входящих в них терминоэлементов ("ласточкин хвост"). Сюда же относятся и ложномотивированные термины ("атом") или фамильные термины (термины-эпонимы). Но фамильные термины не вызывают представлений и не отражают связи данного понятия с другими ("многочлены Чебышева", "кератопротез Федорова"), поэтому освоить их чрезвычайно трудно.
3. Однозначность. Термин не должен быть многозначным. Особенно неудобна в данном случае категориальная многозначность, когда одна и та же форма используется для обозначения операции и ее результата, процесса и явления, объекта и его описания ("облицовка" (конструкция и операция), "грамматика" (строй языка и наука, описывающая этот строй)).
4. Термин не должен иметь синонимов. Синонимы в терминологии имеют другую природу и выполняют иные функции, чем в общелитературном языке. Под синонимией в терминологии обычно понимают явление дублетности ("офтальмолог" – "окулист", "генитив" – "родительный падеж"). Между дублетами нет эмоционально-экспрессивных, стилистических или оттеночных оппозиций. Они тождественны между собой, каждый из них относится прямо к обозначаемому. И если в общелитературном языке существование синонимов оправдано тем, что употребление тех или иных из них влияет на содержание речи, или изменяет стилистическую окраску, или придает ей индивидуальный оттенок, то дублеты этими свойствами не обладают и представляют собой явление нежелательное и даже вредное.
5. Систематичность. Базируется на классификации понятий, исходя из которой выделяются признаки после чего подбираются слова и их части (терминоэлементы) для образования термина. Систематичность дает возможность отражения в структуре термина его определенного места в данной терминосистеме, связи называемого понятия с другими, его отнесенности к определенной логической категории понятий (пример Д.С. Лотте: "электронная лампа" и ее виды – "диод", "триод", "тетрод" – важнейшим является общность признаков понятий, здесь – количество электродов в лампе) одного классификационного уровня и связь с термином, означающим родовое понятие. Систематичность требует и однотипности, например, один и тот же суффикс -ан используется в названиях жирных углеводородов ("метан", "этан", "пропан"). При сходстве признаков сходны и терминоэлементы ("серный", "сернистый", "серноватистый"). Но данный принцип часто нарушается, например, когда в основу для видовых понятий положены признаки разного рода, классификационно не связанные ("стыковая сварка" (основной признак - машина, на которой эта сварка выполняется), "роликовая сварка" (одна из деталей этой машины - ролик) и "точечная сварка" (в качестве признака избран сам процесс)).
6. Краткость термина. Для современной эпохи особенно характерно образование протяженных терминов, в которых стремятся передать большее число признаков обозначаемых ими понятий, появляются длинные, громоздкие названия, приближающиеся к терминам-описаниям. Но оборотной стороной подобной однозначности оказывается громоздкость текста ("оборудование грузовой кабины транспортного самолета для парашютного десантирования личного состава"; "синхронный режим работы управляющего устройства коммутационной техники связи с программным управлением"). Практика же сталкивается с необходимостью искать сокращенный, равноценный вариант длинного наименования.
В работах последних лет выделяют иные требования: внедренность, современность, интернациональность и благозвучность термина. Внедренность термина характеризуется его общепринятостью, или употребительностью. Так, в научных текстах термин "молниеотвод" вытеснил ложномотивированный термин "громоотвод". Или другой пример: слово "шов", имеющее в общелитературном языке лексическое значение "плотное соединение", в строительстве иногда используется в противоположном значении "разрез, щель", а одновременно и в прямом значении "бетонный шов". Современность термина реализуется путем вытеснения из употребления устаревающих терминов, заменой их новыми ("бетономешалка" на "бетоносмеситель", "скотник" на "оператор по откорму животных"). Благозвучность термина имеет два аспекта: удобство произношения и собственно благозвучие. Кроме того, термин не должен вызывать негативных ассоциаций вне узкоспециального употребления ("спаивание" – "пайка", "половые работы" – "работы по устройству пола", "обезгаживание" – "дегазация", "вшивость" – "педикулез"). Помимо этого специфика некоторых областей знания предъявляет дополнительные требования к терминам, например, желание не травмировать присутствующих больных приводит к намеренной недоступности медицинской терминологии и замене терминов ("рак" – "новообразование").
Все эти нормативные предписания подразумевают "идеальный" термин и, конечно, трудновыполнимы на практике. При стандартизации нормативность требований смягчается. Так, в качестве обязательных свойств термина выдвигаются однозначность, краткость и соответствие нормам и правилам русского языка. Остальные требования к научно-техническому термину предлагается считать факультативными.
1.3.3 Классификация терминов
Первой классификацией терминов по содержанию является деление на термины наблюдения (классы реальных объектов) и теоретические термины (абстрактные понятия). Второй классификацией терминов по содержанию (по объекту названия) является распределение их по областям знания или деятельности, или, иначе говоря, по специальным сферам. Перечень этих сфер может быть обобщенно представлен следующим образом: наука, техника, производство; экономический базис; надстройка.
В науке выявляется группа научных терминов. Она распадается, говоря в общем, на столько классов, сколько имеется наук на определенном этапе научно-технического прогресса. Что касается различий так называемой научно-технической и общественно-политической терминологии, то, прежде всего, политические науки (теория государства и права, международные отношения), по единодушному мнению специалистов, входят в число общественных наук, и, следовательно, политические термины включаются во множество общественных терминов. Далее, все эти термины обозначают научные понятия в той же мере, что и так называемые научно-технические термины; разница заключается только в том, что первые обозначают понятия общественных наук, а вторые – понятия естественных и технических наук. Однако термины общественных наук обладают рядом специфических признаков, которые противопоставляют их терминам естественных и технических наук: 1) прямая, явно выраженная зависимость терминов общественных наук от определенной теории, определенной системы взглядов; 2) своеобразная реализация признака системности. На ряду со стройными терминосистемами, отражающими законченные теории (политическая экономия, философская система Гегеля), имеются такие области знания, для которых не построены системы понятий и терминосистемы (например, описание танца, мода); 3) наличие терминов с размытыми границами обозначаемых ими понятий, например, терминов, обозначающих общие понятия социального характера ("личность", "идеал"); 4) более широкое развитие синонимии и многозначности, чем в терминосистемах естественных и технических наук "(язык" — многозначный термин); 5) включение оценочного фактора в семантику терминов ("красные", "зеленые"). В сфере производства и техники функционируют технические термины. Это единицы языка, обозначающие машины, механизмы, инструменты, операции. В наше время технические термины нередко проникают и в собственно научные издания. В сфере экономического базиса и производственных отношений имеются, с одной стороны, термины языка описания (в языках политической экономии, конкретной экономии) и, с другой стороны, термины языка обслуживания экономики. В рамках надстройки выделяются административно-политическая сфера (куда входят оборона, юстиция, внешние связи) и социально-культурная сфера (здравоохранение, наука, культура, образование). В административно-политической сфере выделяются, в частности, термины языка управления, в том числе термины делопроизводства, языка дипломатии, военных языков. Военные термины — типичный пример терминов стыковой области. На их примере можно показать, что вообще граница между терминами, выделяемыми по области знания, достаточно зыбка. Так, многие термины технических наук могут одновременно являться техническими терминами ("прокатка", "волочение", "отжиг"), а многие термины документоведения фигурируют и в терминологии делопроизводства ("акт", "архив"). К социально-культурной сфере, кроме терминов общественных наук (политэкономии, социологии, этнографии), относится так называемая общественно-политическая лексика. Строгое различение терминов (общественных наук) и общественно-политической лексики важно, в частности, для построения информационных языков.
Третья содержательная классификация терминов — по логической категории того понятия, которое обозначается термином. Выделяются термины предметов ("млекопитающие"), процессов ("умножение", "делопроизводство", "компрессия"); признаков, свойств ("хладноломкость"), величин и их единиц ("сила тока", "ампер"). Классификация по семантической структуре позволяет выделить однозначные термины ("шунтирование", "гайка", "хромосома") и многозначные термины, то есть такие, которые имеют два или более значений в рамках одной терминосистемы ("суд" — 1. совокупность судей и заседателей; 2. судебное заседание; 3. здание суда). С точки зрения семантики выделяются термины — свободные словосочетания ("муфельная печь", "справка с места жительства") и устойчивые словосочетания ("всемирное тяготение"). Классификация терминов по формальной структуре является очень дробной. Прежде всего, выделяются термины-слова (корневые ("вода"), сложные ("обществоведение", "биосфера"), сложносокращенные ("капвложения"), а также слова необычной структуры – телескопические ("магнитола" — от "магнитофон" + "радиола"), цепочечные образования ("2,5-диметил-5-этил-3-изопропилгептан", "система хребет — хребет — хребет")). Далее, выделяются термины-словосочетания (существительного с прилагательным, существительного с существительным в косвенном падеже ("степень свободы"), существительного с другим существительным в качестве приложения ("швея-мотористка")). Имеются также многословные термины, иногда состоящие более чем из 5 слов ("фильтрационный потенциал самопроизвольной поляризации в скважине" – термин ГОСТа). Характерными явлениями в формальной структуре терминов являются усечение однословных терминов ("кино" – от "кинофильм" или "кинотеатр") и сокращение (аббревиация) многословных терминов. Наблюдается множество видов аббревиатур: буквенные ("кпд"), звуковые ("ЖЭК"), слоговые ("горком"), словоподобные ("сигран" — от "синтетический гранит"), полностью совпадающие со словом ("ГАЗ" от Горьковский автомобильный завод); кроме того, сочетания аббревиатур со словами ("МГД-генератор" — от "магнитогидродинамический генератор"), термины, созданные с помощью разных словообразовательных способов: аффиксации, словосложения, субстантивации ("воздухоприемное устройство" – воздухоприемник", "формовочный цех" – "формовочная"); сокращение средствами символики – явление в терминологии, присущее исключительно ей ("дырочная область" - "р-областъ", "электронно-электронный переход" - "ПП+-переход"). В зависимости от языка-источника различаются термины исконные ("датчик"), заимствованные ("дисплей", "квершлаг".), гибридные ("металловедение", "антиобледенение"). С точки зрения принадлежности терминов к частям речи различают термины-существительные, прилагательные, глаголы, наречия. Например, среди лингвистических терминов есть существительные ("залог", "вид"), прилагательные ("немотивированный", "парасинтетический", "сочинительный"). Среди терминов музыковедения фигурируют термины-наречия ("пиано", "пианиссимо"). Классификация терминов по авторству отражает социологический подход к терминам. Известны в этом плане коллективные и индивидуальные термины ("геликоптер" создал Леонардо да Винчи, "промышленность" — Н.М. Карамзин, "социология" — О. Конт). По сфере использования выделяются универсальные (для многих родственных областей), уникальные (для одной области) и концепциально-авторские термины. Для каждой эпохи создается историко-лексикологическая классификация терминов, в которой фигурируют термины-архаизмы, термины-неологизмы. Неологизмов больше в формирующихся терминосистемах. Архаизмы характерны для концепций тех терминосистем, которые уходят в прошлое в связи с ростом научного знания и устарелостью некоторых научных воззрений. Наконец, в результате анализа частоты использования терминов может быть применена классификация, выделяющая высокочастотные и низкочастотные термины.
1.3.4 Межнаучные термины
Межнаучные (межсистемные) термины, будучи интегрирующими средствами циклов областей знаний и практики (общебиологические, общегеологические, общетехнические и т. п.), имеют универсальные основания для объединения понятий. Это такие понятия, которые становятся, как правило, и структурной базой для оформления более конкретных, видовых понятий (соответственно терминов), главным образом в тех случаях, когда номинация осуществляется средствами синтаксической и частично морфологической деривации. Термины межнаучного ранга и термины соответствующих понятийных единиц конкретно-специального характера находятся в отношениях семантической иерархии ("приборы" – "медицинские приборы"), в этом случае налицо вертикальная связь; или в отношениях деривационной соотнесенности ("приборы", "приборостроение", "приборостроитель"), в этом (втором) случае налицо горизонтальная связь. Кроме того, межнаучные термины они представляют собой набор терминологических единиц, употребление которых в терминологиях нескольких областей знания и практики не связано с общим объектом (предметом) деятельности. Но являются ли они значениями одного термина, или в разных терминологиях фактически употребляются термины-омонимы, т.е. самостоятельные наименования, сохраняющие внешнее сходство и общую изначальную сему, которая в каждой конкретной терминологии претерпевает модификацию. Если применительно к лексике общелитературного языка (многие из этих номинаций включены в толковые словари литературного языка), то данные лексемы могут быть рассмотрены как полифункциональные и полисемантичные (словари в этом случае укажут посредством соответствующих помет конкретные сферы их употребления). Если же эти термины будут рассматриваться в рамках специальной лексики языка науки, но с учетом их принадлежности разным терминосистемам, то они могут быть признаны самостоятельными наименованиями. Но подобный "порядок" может быть и нарушен, например, когда "в одном и том же наименовании обнаруживаются и полисемия, и омонимия (Октава: 1) муз. - а) 8-я ступень диатонической гаммы, б) интервал, охватывающий 8 ступеней диатонического звукоряда и шесть целых тонов; в) часть музыкального звукоряда; 2) стихотворная строфа из восьми строк; 3) физическая единица частотного интервала).
Глава 2. Использование терминов в речи. Иллюзия понимания
2.1 Переход терминов из научного употребления в общее
При ускоренном развитии какой-нибудь области науки или техники начинается активное отражение ее достижений средствами массовой информации, переход отдельных терминов из специального употребления в общее. Происходит их детерминологизация. В специальном употреблении, занимая соответствующее место в системе, термины остаются сами собой. В общее употребление переходят их "двойники", уже не обладающие научной точностью. Они становятся модными словами, обретают стилистические возможности, эмоциональность, апеллятивную деривацию (в 1940–1950-е годы термин "атом" и его производные (переносное употребление "атомчики" – маленькие дети, "атомщики" – политики, грозящие атомной войной), в 1960-е – "спутник", в 1970-е – "луноход"). При детерминологизации термин теряет строгую концептуальность, системность, однозначность, происходит опрощение заключенного в нем понятия.
2.2 Неуместное употребление малопонятных слов
Неуместное употребление малопонятных слов (терминов, иностранных слов, профессионализмов, профессионального жаргона) является яркой чертой среднелитературной речевой культуры, в том числе и выступлений современных ораторов, и публикаций в СМИ. Часто экономические, политические и другие термины, употребленные вне специальной речи, используются адресантом несколько раз без соответствующих пояснений. Безусловно, употребление терминов естественно и даже обязательно в специальной среде, но оказывается непонятным широкому кругу читателей и слушателей, на которых рассчитана и газета, и речь оратора.
Случаи неуместного употребления терминов рассмотрим на следующих примерах. В статье "Обложили со всех сторон" (Изв., 24.09.2001 г.) автор А. Синицкий употребил экономические термины "демпинг" и "антидемпинг" семь раз и ни разу, даже косвенно, не пояснил их значения. В этом же номере газеты в статье этого же автора "Готовность к взлету" активно употребляется экономические термины "лизинг" и "авиализинг", которые также ни разу не получили определения. Данные факты говорят о том, что через неуместное употребление малопонятных слов автор проявил неуважение к своему адресату. Можно считать допустимым использование таких слов в статьях, рассчитанных на определенный круг читателей. Но иногда речь журналиста или оратора настолько полна слов, связанных с определенной профессиональной или социальной группой, что она становится непонятной тем, кто не входит в эту группу. Так, в статье А. Латкина "Интернет не вынесет двоих" о мировых гигантах Интернета (Изв., 31.10.2000 г.) использованы следующие малопонятные слова, имеющие заимствованное происхождение и являющиеся терминами: "интернет-провайдер", "второй сайт", "интегрированный плеер", "видео- и аудиофайлы", "сайт". Эти слова совершенно непонятны людям, не соприкасающимся с компьютером и не интересующимся новыми технологиями связи; и вполне понятны, хотя бы из контекста, только тем, кто имеет опыт работы с компьютером и с системой Интернет.
Современные газеты рассчитаны на разного читателя. Этим можно объяснить и наличие разных рубрик, связанных с теми или иными интересами читателей: экономика, культура, спорт, политика и т. д. Статьи в определенной рубрике связаны с таким кругом читателей, который не только интересуется теми или иными вопросами, но еще и осведомлен в этой области человеческих знаний. Точно также речи современных ораторов, например, на каких-либо деловых семинарах, посвящены определенному кругу людей, осведомленных в данной области. Но перенасыщение статьи или выступления терминами может вызвать коммуникативную неудачу в общении даже с интересующимися читателями и слушателями. Такое перенасыщение встретилось в блоке статей А. Мунипова "Случай на танцплощадке" (Изв., 31.10.2000 г.), в котором, иногда несколько раз, употребляются слова: "биг-бэнд", "фиоритура", "свинг", "хитрованский коктейль", "перченые дикси-мелодии", "неосвинг", "этно-поп-команды", "ремикс", "ремиксер", "перкуссия", "бонги", "ситары", "сингл", "ковер-версия", "саундтрэк". Безусловно, не все слова, из указанных нами, имеют русские эквиваленты и не всегда поддаются полнозначному переводу на русский язык. Но, учитывая то, что данные слова употреблены в газетном тексте, рассчитанном пусть и не на массовый, но на широкий круг читателей, все же какие-то пояснения или комментарии автору вышеназванного блока статей нужно было дать.
Опасность подобного рода увлечения состоит еще и в том, что для большинства людей прецедентными текстами являются именно тексты масс-медиа. Неумелое использование малопонятных слов в речи журналистов и ораторов воспринимается носителями среднелитературной речевой культуры как хорошее, уместное, правильное. Затем они переносят в свою речь воспринятое как правильное употребление малопонятных слов без учета ситуации общения. Особенно разрушительно это действует на речь молодых людей, чья речевая культура только формируется. Приведенные выше примеры речи нельзя назвать хорошей и не только из-за нарушения ими уместности и чистоты речи, но и потому что здесь нарушаются жанровые и этические нормы. Если авторы этих статей ставили своей коммуникативной целью проинформировать читателей о тех событиях, которые произошли в сфере музыки и электронной коммуникации, то в достижении этой цели можно усомниться. Скорее, большая часть читателей либо не поймет написанного, либо вообще проигнорирует эти статьи именно из-за чрезмерного неуместного использования малопонятных слов. На лицо неумение прогнозировать коммуникативный эффект от речи. Недостаток общей культуры, свойственный для носителей среднелитературной речевой культуры, иногда приводит не только к неточным, но даже и к ошибочным толкованиям малопонятных слов. Например, в одном из номеров "Российской газеты" встретилось следующее, явно ошибочное толкование, нарушающее фактическую точность речи:"...гипоксия, то бишь недостаток".
Приведем удачные примеры: Статья С. Червонной и В. Васильева "Выбор после выбора" (Незав. газ., 9.11.2000 г.): "И, как венец всего, – объявленный в самом конце выборов невиданный профицит федерального бюджета 2000 г. в 237 млрд. долл., представляющий собой почти зеркально обратную величину по отношению к бюджетному дефициту в 290, 4 млрд. долл., который администрация Клинтона-Гора в 1993 финансовом году унаследовала от республиканской администрации Джорджа Буша-старшего". Здесь видим толкование термина и через сопоставление его со знакомым для большинства людей термином, имеющим противоположное значение. Следовательно, журналисты и ораторы способны продуцировать хорошую речь, могут удачно использовать термины, новые слова, согласуя это использование с целями и задачами своей речи. Такие примеры удачного, уместного использования рассматриваемой нами группы слов встречаются в следующей речи. Так, А. Мальченко – автор выступления на бизнес-семинаре "Малый бизнес – настоящее будущего" (Москва, 11.09.2009 г.) дает опосредованное пояснение, казалось бы, знакомому слову "национализация", но акцентирует внимание слушателей на противопоставлении слов "национализация" и "экспроприация". Идея узаконить отчуждение собственности от государства (в этом суть национализации – как платной, предусматривающей компенсацию, так и бесплатной, то есть экспроприации)..." Такое толкование в целом понятного слова национализация отвечает замыслу автора: рассказать, в чем суть современного проекта закона о национализации в отличие от предыдущих. К сожалению, случаи удачного, творческого подхода к использованию разнообразных лексических средств в достижении коммуникативного успеха в речи носителей среднелитературной речевой культуры единичны. Гораздо чаще встречается нецелесообразное использование лексики, имеющей какое-либо ограничение.
Все это значимые осознанные или неосознанные риторические приемы, используемые в создании публицистического текста и публичного выступления, соответственно, адресат должен хорошо справляться с декодированием, семантизацией и распредмечиванию текстов. Сюда относится сложность дефинитивности терминов ("гуманитарная катастрофа", "демократический режим"). Остановимся также на проблеме стилистической функции варваризмов. Варваризмы – примета стремительных языковых изменений в обществе и СМИ. Характерной приметой выступает сегодня использование множества транслитерированных и транскрибированных терминов из английского языка ("аудит" – ревизия, "аутсайдер", "брэндинг", "лизинг", "мерчандайзер", "онкольная операция" (on call transaction), "ипотека", "фондирование"). В отношении подобных слов можно отметить следующее: они перекочевали из своего состояния терминов экономической и (реже) социальной науки (где применение транслитерированных терминов может быть и вполне обоснованным) в сферу дискурса неспециалистов, на газетные строки и в публичные выступления. А злоупотребление терминологией маскирует отсутствие самостоятельного мышления, показывает освоенность истин извне, без критической оценки, пустоту речи, скрывающуюся за не доступным декодированию "фасадом".
К сходным семантическим явлениям мы относим необоснованно частое и не вызванное объективными потребностями речевого поведения калькирование терминов, особенно словосочетаний ("пролонгированный" (продленный вексель) (extended = prolonged bill), "отмывание денег" (laundering of the money), "вертикальная маркетинговая система" (vertical marketing system)). Калькирование наблюдается и в манере построения фразы ("Мы (существуем) на рынке", "Возможно, мы сможем дать Вашей компании большие заказы"). Надуманная аббревиарность ("поставляем в ценах СИФ", "ведем расчеты в ценах ФОБ"), увлечение различными индексами (часто эпонимы) тоже вводят читателя и слушателя в заблуждение. Есть мнение, что здесь мы сталкиваемся с семантическим явлением: специально изобретенный язык, изменяющий или затемняющий смысл знакомых слов. Замены иностранными синонимами приносят контекст "буржуазности", "фешенебельности" явления ("консенсус" – согласие; "легитимность" – законность; "офис" – кабинет), но требуют особого внимания от российских масс-медиа и современных ораторов.
Помимо этого, остановимся на эффекте сверсатиации – перенасыщении терминами, обусловливающего некритическое внушение путем сложной псевдонаучной манеры выражения. Феномен подобной семантической расплывчатости нацелен (сознательно или нет) на введение в заблуждение собеседника относительно истинного смысла сказанного, аксиологического и эмоционального параметра речи. Он многолик, представлен единицами различных уровней: это и неясность терминов, и злоупотребление терминологией, и терминологическая сверхсатиация. В работе по риторике внушения сверхсатиация показана нами на примере текстов, имеющих своей риторической задачей некритическое внушение. Сравним сходные языковые игры, чтобы понять принцип наукообразной сверхсатиации: "Качество питательной смеси на основе семян злаковых культур не может быть ухудшено добавлением любого количества сложных эфиров глицерина" вместо "Каши маслом не испортишь"; "Покрой, тип материала и степень амортизации головного убора должны быть адекватны эксплуатирующему этот убор субъекту" вместо "По Сеньке и шапка". Это новое семантическое явление в сфере исследований лингвистики лжи, демагогии и пропаганды. Сверхсатиация существует, очевидно, и на текстовом уровне. Это неоригинальные, неинтересные, не привлекающие внимания тексты с высокой частотностью определенной лексики в тексте (терминов), маркирующей определенные стереотипии, опредмечивающей стандартную риторико-герменевтическую установку "расплывчатость банальности".
Заключение
термин публичный речь малопонятный слово
В современном мире в результате роста научно-технических знаний свыше 90% новых слов составляют специальные слова. Бурное образование новых дисциплин влечет за собой потребность в новой терминологии, что приводит к стихийному возникновению терминов и их неправильному использованию. В условиях "терминологического потопа" перед специалистами встает серьезная проблема упорядочения всего массива терминологии. Разработанные нормативные предписания подразумевают "идеальный" термин и, конечно, трудновыполнимы на практике, поэтому в качестве обязательных свойств термина выдвигаются однозначность, краткость и соответствие правилам русского языка, но свои свойства термин реализует только внутри терминологического поля, за его же пределами теряются его дефинитивные и системные характеристики. При ускоренном развитии какой-нибудь области науки или техники начинается активное отражение ее достижений в средствах массовой информации и публичных массовых выступлениях, так наблюдается переход отдельных терминов из специального употребления в общее.
Часто экономические, политические и другие термины, употребленные вне специальной речи, используются адресантом несколько раз без соответствующих пояснений, происходит их детерминологизация. Они становятся модными словами, обретают стилистические возможности, эмоциональность, но не все адресаты могут правильно истолковать, понять значение таких слов. Кроме того, такое неумелое использование малопонятных слов в речи журналистов и ораторов воспринимается носителями среднелитературной речевой культуры как хорошее, уместное, правильное. Можно считать допустимым использование малопонятных слов в статьях на определенную тему, рассчитанных на определенный круг читателей. Но иногда речь журналиста и оратора настолько полна слов, связанных с определенной профессиональной или социальной группой, что она становится непонятной тем, кто не входит в эту группу, тем самым проявляется неуважение к адресату. Злоупотребление терминологией маскирует отсутствие самостоятельного мышления, освоенность истин извне, без критической оценки, пустоту речи, скрывающуюся за оригинальным, не всегда доступным декодированию "фасадом". Есть мнение, что здесь мы сталкиваемся с семантическим явлением: специально изобретенный язык, изменяющий или затемняющий смысл знакомых слов. Кроме того, они переносят в свою речь воспринятое как правильное употребление малопонятных слов без учета ситуации общения. Особенно разрушительно действует нецелесообразное использование в речи терминов, иностранных слов, профессионализмов на речь молодых людей, чья речевая культура только формируется.
Таким образом, поставленные цели и задачи достигнуты в полной мере. Мы показали, как разграничивать термины, давать правильные дефиниции, правильно использовать термины в публичной речи и статьях, кроме того, показали, что семантическая расплывчатость нацелена на введение в заблуждение собеседника относительно истинного смысла сказанного, поэтому ее нужно избегать. Ведь термины (особенно их обилие) способствуют таким явлениям, как переиначивание смысла, замена привычных русскому языку и сознанию слов эвфемистичными понятиями, затуманивание смыла, внесение осознанной или неосознанной путаницы. Именно вследствие этого современным ораторам и журналистам необходимо очень внимательно относиться к использование приведенной выше лексики.
Список литературы
1. Большой энциклопедический словарь. - М.,1991
2. Будаев Э.В., Чудинов А.П. Современная политическая лингвистика. - Екат., 2006.
3. Бушев А.Б. Языковые особенности текстов, используемых в психотерапевтической коммуникации. - Тв., 1999.
4. Вайнрих Х. Лингвистика лжи. Язык и моделирование социального взаимодействия. - М., 1987.
5. Виноградов С.И. Культура русской речи. - М., 1986.
6. Граудина Л.К., Ширяев Е.Н. Культура русской речи. - М, 1998.
7. Гринев С.В. Основы лексикографического описания терминосистем. - М., 1990.
8. Гринев С.В. Введение в терминоведение. - М., 1993.
9. Зарецкая Е.Н. Риторика. Теория и практика речевой коммуникации. - М., 1999.
10. Канделаки Т.Л., Нерознак В.П. Лингвистические проблемы научно-технической терминологии. - М., 1970.
11. Канделаки Т.Л.. Семантика и мотивированность терминов. - М., 1977.
12. Лейчик В.М. Терминоведение: предмет, методы, структура. - М., 2006.
13. Лотте Д.С. Основы построения научно-технической и др. терминологии. Вопросы теории и методики. - М., 1961.
14. Мельникова С.В. Деловая риторика (речевая культура делового общения). - Ульян., 1999.
15. Михальская А.К. Основы риторики. - М., 1996.
16. Реформатский А.А. Как работать над [научно-технической] терминологией. - М., 1968.
17. Реформатский А.А. Современные проблемы русской терминологии. - М., 1986.
18. Рождественский Ю.В. Теория риторики. - М., 1997.
19. Секерина И.А. Американские теории синтаксического анализа предложения в процессе понимания // Вопросы языкознания, 1996, №3.
20. Сопер П. Основы искусства речи. - М., 1998.
21. Сиротининой О.Б., Кузнецовой Н.И., Дзякович Е.В. и др. Хорошая речь. - Сар., 2001.
22. Татаринов В.А. Теория терминоведения, т. 1. - М., 1996.
23. "Лингвистика лжи" в России и за рубежом//Электронный вестник Центра переподготовки и повышения квалификации по филологии и лингвострановедению. . – 2006, №2
Размещено на Allbest.ru
Межнаучные (межсистемные) термины, будучи интегрирующими средствами циклов областей знаний и практики (общебиологические, общегеологические, общетехнические и т. п.), имеют универсальные основания для объединения понятий. Это такие понятия, которые становятся, как правило, и структурной базой для оформления более конкретных, видовых понятий (соответственно терминов), главным образом в тех случаях, когда номинация осуществляется средствами синтаксической и частично морфологической деривации. Термины межнаучного ранга и термины соответствующих понятийных единиц конкретно-специального характера находятся в отношениях семантической иерархии ("приборы" – "медицинские приборы"), в этом случае налицо вертикальная связь; или в отношениях деривационной соотнесенности ("приборы", "приборостроение", "приборостроитель"), в этом (втором) случае налицо горизонтальная связь. Кроме того, межнаучные термины они представляют собой набор терминологических единиц, употребление которых в терминологиях нескольких областей знания и практики не связано с общим объектом (предметом) деятельности. Но являются ли они значениями одного термина, или в разных терминологиях фактически употребляются термины-омонимы, т.е. самостоятельные наименования, сохраняющие внешнее сходство и общую изначальную сему, которая в каждой конкретной терминологии претерпевает модификацию. Если применительно к лексике общелитературного языка (многие из этих номинаций включены в толковые словари литературного языка), то данные лексемы могут быть рассмотрены как полифункциональные и полисемантичные (словари в этом случае укажут посредством соответствующих помет конкретные сферы их употребления). Если же эти термины будут рассматриваться в рамках специальной лексики языка науки, но с учетом их принадлежности разным терминосистемам, то они могут быть признаны самостоятельными наименованиями. Но подобный "порядок" может быть и нарушен, например, когда "в одном и том же наименовании обнаруживаются и полисемия, и омонимия (Октава: 1) муз. - а) 8-я ступень диатонической гаммы, б) интервал, охватывающий 8 ступеней диатонического звукоряда и шесть целых тонов; в) часть музыкального звукоряда; 2) стихотворная строфа из восьми строк; 3) физическая единица частотного интервала).
Глава 2. Использование терминов в речи. Иллюзия понимания
2.1 Переход терминов из научного употребления в общее
При ускоренном развитии какой-нибудь области науки или техники начинается активное отражение ее достижений средствами массовой информации, переход отдельных терминов из специального употребления в общее. Происходит их детерминологизация. В специальном употреблении, занимая соответствующее место в системе, термины остаются сами собой. В общее употребление переходят их "двойники", уже не обладающие научной точностью. Они становятся модными словами, обретают стилистические возможности, эмоциональность, апеллятивную деривацию (в 1940–1950-е годы термин "атом" и его производные (переносное употребление "атомчики" – маленькие дети, "атомщики" – политики, грозящие атомной войной), в 1960-е – "спутник", в 1970-е – "луноход"). При детерминологизации термин теряет строгую концептуальность, системность, однозначность, происходит опрощение заключенного в нем понятия.
2.2 Неуместное употребление малопонятных слов
Неуместное употребление малопонятных слов (терминов, иностранных слов, профессионализмов, профессионального жаргона) является яркой чертой среднелитературной речевой культуры, в том числе и выступлений современных ораторов, и публикаций в СМИ. Часто экономические, политические и другие термины, употребленные вне специальной речи, используются адресантом несколько раз без соответствующих пояснений. Безусловно, употребление терминов естественно и даже обязательно в специальной среде, но оказывается непонятным широкому кругу читателей и слушателей, на которых рассчитана и газета, и речь оратора.
Случаи неуместного употребления терминов рассмотрим на следующих примерах. В статье "Обложили со всех сторон" (Изв., 24.09.2001 г.) автор А. Синицкий употребил экономические термины "демпинг" и "антидемпинг" семь раз и ни разу, даже косвенно, не пояснил их значения. В этом же номере газеты в статье этого же автора "Готовность к взлету" активно употребляется экономические термины "лизинг" и "авиализинг", которые также ни разу не получили определения. Данные факты говорят о том, что через неуместное употребление малопонятных слов автор проявил неуважение к своему адресату. Можно считать допустимым использование таких слов в статьях, рассчитанных на определенный круг читателей. Но иногда речь журналиста или оратора настолько полна слов, связанных с определенной профессиональной или социальной группой, что она становится непонятной тем, кто не входит в эту группу. Так, в статье А. Латкина "Интернет не вынесет двоих" о мировых гигантах Интернета (Изв., 31.10.2000 г.) использованы следующие малопонятные слова, имеющие заимствованное происхождение и являющиеся терминами: "интернет-провайдер", "второй сайт", "интегрированный плеер", "видео- и аудиофайлы", "сайт". Эти слова совершенно непонятны людям, не соприкасающимся с компьютером и не интересующимся новыми технологиями связи; и вполне понятны, хотя бы из контекста, только тем, кто имеет опыт работы с компьютером и с системой Интернет.
Современные газеты рассчитаны на разного читателя. Этим можно объяснить и наличие разных рубрик, связанных с теми или иными интересами читателей: экономика, культура, спорт, политика и т. д. Статьи в определенной рубрике связаны с таким кругом читателей, который не только интересуется теми или иными вопросами, но еще и осведомлен в этой области человеческих знаний. Точно также речи современных ораторов, например, на каких-либо деловых семинарах, посвящены определенному кругу людей, осведомленных в данной области. Но перенасыщение статьи или выступления терминами может вызвать коммуникативную неудачу в общении даже с интересующимися читателями и слушателями. Такое перенасыщение встретилось в блоке статей А. Мунипова "Случай на танцплощадке" (Изв., 31.10.2000 г.), в котором, иногда несколько раз, употребляются слова: "биг-бэнд", "фиоритура", "свинг", "хитрованский коктейль", "перченые дикси-мелодии", "неосвинг", "этно-поп-команды", "ремикс", "ремиксер", "перкуссия", "бонги", "ситары", "сингл", "ковер-версия", "саундтрэк". Безусловно, не все слова, из указанных нами, имеют русские эквиваленты и не всегда поддаются полнозначному переводу на русский язык. Но, учитывая то, что данные слова употреблены в газетном тексте, рассчитанном пусть и не на массовый, но на широкий круг читателей, все же какие-то пояснения или комментарии автору вышеназванного блока статей нужно было дать.
Опасность подобного рода увлечения состоит еще и в том, что для большинства людей прецедентными текстами являются именно тексты масс-медиа. Неумелое использование малопонятных слов в речи журналистов и ораторов воспринимается носителями среднелитературной речевой культуры как хорошее, уместное, правильное. Затем они переносят в свою речь воспринятое как правильное употребление малопонятных слов без учета ситуации общения. Особенно разрушительно это действует на речь молодых людей, чья речевая культура только формируется. Приведенные выше примеры речи нельзя назвать хорошей и не только из-за нарушения ими уместности и чистоты речи, но и потому что здесь нарушаются жанровые и этические нормы. Если авторы этих статей ставили своей коммуникативной целью проинформировать читателей о тех событиях, которые произошли в сфере музыки и электронной коммуникации, то в достижении этой цели можно усомниться. Скорее, большая часть читателей либо не поймет написанного, либо вообще проигнорирует эти статьи именно из-за чрезмерного неуместного использования малопонятных слов. На лицо неумение прогнозировать коммуникативный эффект от речи. Недостаток общей культуры, свойственный для носителей среднелитературной речевой культуры, иногда приводит не только к неточным, но даже и к ошибочным толкованиям малопонятных слов. Например, в одном из номеров "Российской газеты" встретилось следующее, явно ошибочное толкование, нарушающее фактическую точность речи:"...гипоксия, то бишь недостаток".
Приведем удачные примеры: Статья С. Червонной и В. Васильева "Выбор после выбора" (Незав. газ., 9.11.2000 г.): "И, как венец всего, – объявленный в самом конце выборов невиданный профицит федерального бюджета 2000 г. в 237 млрд. долл., представляющий собой почти зеркально обратную величину по отношению к бюджетному дефициту в 290, 4 млрд. долл., который администрация Клинтона-Гора в 1993 финансовом году унаследовала от республиканской администрации Джорджа Буша-старшего". Здесь видим толкование термина и через сопоставление его со знакомым для большинства людей термином, имеющим противоположное значение. Следовательно, журналисты и ораторы способны продуцировать хорошую речь, могут удачно использовать термины, новые слова, согласуя это использование с целями и задачами своей речи. Такие примеры удачного, уместного использования рассматриваемой нами группы слов встречаются в следующей речи. Так, А. Мальченко – автор выступления на бизнес-семинаре "Малый бизнес – настоящее будущего" (Москва, 11.09.2009 г.) дает опосредованное пояснение, казалось бы, знакомому слову "национализация", но акцентирует внимание слушателей на противопоставлении слов "национализация" и "экспроприация". Идея узаконить отчуждение собственности от государства (в этом суть национализации – как платной, предусматривающей компенсацию, так и бесплатной, то есть экспроприации)..." Такое толкование в целом понятного слова национализация отвечает замыслу автора: рассказать, в чем суть современного проекта закона о национализации в отличие от предыдущих. К сожалению, случаи удачного, творческого подхода к использованию разнообразных лексических средств в достижении коммуникативного успеха в речи носителей среднелитературной речевой культуры единичны. Гораздо чаще встречается нецелесообразное использование лексики, имеющей какое-либо ограничение.
Все это значимые осознанные или неосознанные риторические приемы, используемые в создании публицистического текста и публичного выступления, соответственно, адресат должен хорошо справляться с декодированием, семантизацией и распредмечиванию текстов. Сюда относится сложность дефинитивности терминов ("гуманитарная катастрофа", "демократический режим"). Остановимся также на проблеме стилистической функции варваризмов. Варваризмы – примета стремительных языковых изменений в обществе и СМИ. Характерной приметой выступает сегодня использование множества транслитерированных и транскрибированных терминов из английского языка ("аудит" – ревизия, "аутсайдер", "брэндинг", "лизинг", "мерчандайзер", "онкольная операция" (on call transaction), "ипотека", "фондирование"). В отношении подобных слов можно отметить следующее: они перекочевали из своего состояния терминов экономической и (реже) социальной науки (где применение транслитерированных терминов может быть и вполне обоснованным) в сферу дискурса неспециалистов, на газетные строки и в публичные выступления. А злоупотребление терминологией маскирует отсутствие самостоятельного мышления, показывает освоенность истин извне, без критической оценки, пустоту речи, скрывающуюся за не доступным декодированию "фасадом".
К сходным семантическим явлениям мы относим необоснованно частое и не вызванное объективными потребностями речевого поведения калькирование терминов, особенно словосочетаний ("пролонгированный" (продленный вексель) (extended = prolonged bill), "отмывание денег" (laundering of the money), "вертикальная маркетинговая система" (vertical marketing system)). Калькирование наблюдается и в манере построения фразы ("Мы (существуем) на рынке", "Возможно, мы сможем дать Вашей компании большие заказы"). Надуманная аббревиарность ("поставляем в ценах СИФ", "ведем расчеты в ценах ФОБ"), увлечение различными индексами (часто эпонимы) тоже вводят читателя и слушателя в заблуждение. Есть мнение, что здесь мы сталкиваемся с семантическим явлением: специально изобретенный язык, изменяющий или затемняющий смысл знакомых слов. Замены иностранными синонимами приносят контекст "буржуазности", "фешенебельности" явления ("консенсус" – согласие; "легитимность" – законность; "офис" – кабинет), но требуют особого внимания от российских масс-медиа и современных ораторов.
Помимо этого, остановимся на эффекте сверсатиации – перенасыщении терминами, обусловливающего некритическое внушение путем сложной псевдонаучной манеры выражения. Феномен подобной семантической расплывчатости нацелен (сознательно или нет) на введение в заблуждение собеседника относительно истинного смысла сказанного, аксиологического и эмоционального параметра речи. Он многолик, представлен единицами различных уровней: это и неясность терминов, и злоупотребление терминологией, и терминологическая сверхсатиация. В работе по риторике внушения сверхсатиация показана нами на примере текстов, имеющих своей риторической задачей некритическое внушение. Сравним сходные языковые игры, чтобы понять принцип наукообразной сверхсатиации: "Качество питательной смеси на основе семян злаковых культур не может быть ухудшено добавлением любого количества сложных эфиров глицерина" вместо "Каши маслом не испортишь"; "Покрой, тип материала и степень амортизации головного убора должны быть адекватны эксплуатирующему этот убор субъекту" вместо "По Сеньке и шапка". Это новое семантическое явление в сфере исследований лингвистики лжи, демагогии и пропаганды. Сверхсатиация существует, очевидно, и на текстовом уровне. Это неоригинальные, неинтересные, не привлекающие внимания тексты с высокой частотностью определенной лексики в тексте (терминов), маркирующей определенные стереотипии, опредмечивающей стандартную риторико-герменевтическую установку "расплывчатость банальности".
Заключение
термин публичный речь малопонятный слово
В современном мире в результате роста научно-технических знаний свыше 90% новых слов составляют специальные слова. Бурное образование новых дисциплин влечет за собой потребность в новой терминологии, что приводит к стихийному возникновению терминов и их неправильному использованию. В условиях "терминологического потопа" перед специалистами встает серьезная проблема упорядочения всего массива терминологии. Разработанные нормативные предписания подразумевают "идеальный" термин и, конечно, трудновыполнимы на практике, поэтому в качестве обязательных свойств термина выдвигаются однозначность, краткость и соответствие правилам русского языка, но свои свойства термин реализует только внутри терминологического поля, за его же пределами теряются его дефинитивные и системные характеристики. При ускоренном развитии какой-нибудь области науки или техники начинается активное отражение ее достижений в средствах массовой информации и публичных массовых выступлениях, так наблюдается переход отдельных терминов из специального употребления в общее.
Часто экономические, политические и другие термины, употребленные вне специальной речи, используются адресантом несколько раз без соответствующих пояснений, происходит их детерминологизация. Они становятся модными словами, обретают стилистические возможности, эмоциональность, но не все адресаты могут правильно истолковать, понять значение таких слов. Кроме того, такое неумелое использование малопонятных слов в речи журналистов и ораторов воспринимается носителями среднелитературной речевой культуры как хорошее, уместное, правильное. Можно считать допустимым использование малопонятных слов в статьях на определенную тему, рассчитанных на определенный круг читателей. Но иногда речь журналиста и оратора настолько полна слов, связанных с определенной профессиональной или социальной группой, что она становится непонятной тем, кто не входит в эту группу, тем самым проявляется неуважение к адресату. Злоупотребление терминологией маскирует отсутствие самостоятельного мышления, освоенность истин извне, без критической оценки, пустоту речи, скрывающуюся за оригинальным, не всегда доступным декодированию "фасадом". Есть мнение, что здесь мы сталкиваемся с семантическим явлением: специально изобретенный язык, изменяющий или затемняющий смысл знакомых слов. Кроме того, они переносят в свою речь воспринятое как правильное употребление малопонятных слов без учета ситуации общения. Особенно разрушительно действует нецелесообразное использование в речи терминов, иностранных слов, профессионализмов на речь молодых людей, чья речевая культура только формируется.
Таким образом, поставленные цели и задачи достигнуты в полной мере. Мы показали, как разграничивать термины, давать правильные дефиниции, правильно использовать термины в публичной речи и статьях, кроме того, показали, что семантическая расплывчатость нацелена на введение в заблуждение собеседника относительно истинного смысла сказанного, поэтому ее нужно избегать. Ведь термины (особенно их обилие) способствуют таким явлениям, как переиначивание смысла, замена привычных русскому языку и сознанию слов эвфемистичными понятиями, затуманивание смыла, внесение осознанной или неосознанной путаницы. Именно вследствие этого современным ораторам и журналистам необходимо очень внимательно относиться к использование приведенной выше лексики.
Список литературы
1. Большой энциклопедический словарь. - М.,1991
2. Будаев Э.В., Чудинов А.П. Современная политическая лингвистика. - Екат., 2006.
3. Бушев А.Б. Языковые особенности текстов, используемых в психотерапевтической коммуникации. - Тв., 1999.
4. Вайнрих Х. Лингвистика лжи. Язык и моделирование социального взаимодействия. - М., 1987.
5. Виноградов С.И. Культура русской речи. - М., 1986.
6. Граудина Л.К., Ширяев Е.Н. Культура русской речи. - М, 1998.
7. Гринев С.В. Основы лексикографического описания терминосистем. - М., 1990.
8. Гринев С.В. Введение в терминоведение. - М., 1993.
9. Зарецкая Е.Н. Риторика. Теория и практика речевой коммуникации. - М., 1999.
10. Канделаки Т.Л., Нерознак В.П. Лингвистические проблемы научно-технической терминологии. - М., 1970.
11. Канделаки Т.Л.. Семантика и мотивированность терминов. - М., 1977.
12. Лейчик В.М. Терминоведение: предмет, методы, структура. - М., 2006.
13. Лотте Д.С. Основы построения научно-технической и др. терминологии. Вопросы теории и методики. - М., 1961.
14. Мельникова С.В. Деловая риторика (речевая культура делового общения). - Ульян., 1999.
15. Михальская А.К. Основы риторики. - М., 1996.
16. Реформатский А.А. Как работать над [научно-технической] терминологией. - М., 1968.
17. Реформатский А.А. Современные проблемы русской терминологии. - М., 1986.
18. Рождественский Ю.В. Теория риторики. - М., 1997.
19. Секерина И.А. Американские теории синтаксического анализа предложения в процессе понимания // Вопросы языкознания, 1996, №3.
20. Сопер П. Основы искусства речи. - М., 1998.
21. Сиротининой О.Б., Кузнецовой Н.И., Дзякович Е.В. и др. Хорошая речь. - Сар., 2001.
22. Татаринов В.А. Теория терминоведения, т. 1. - М., 1996.
23. "Лингвистика лжи" в России и за рубежом//Электронный вестник Центра переподготовки и повышения квалификации по филологии и лингвострановедению. . – 2006, №2
Размещено на Allbest.ru
