Все научные разработки требуют долгосрочных капиталовложений, а именно бюджетные средства призваны создать «длинные» деньги для современных госкорпораций.
Россия встала на долгий путь к «экономике знаний». Этот термин был введен в научный оборот австроамериканским ученым Фрицем Махлупом (1962) в применении к одному из секторов экономики. Сейчас этот термин, наряду с термином "экономика, базирующаяся на знаниях", используется для определения типа экономики, в которой знания играют решающую роль, а производство знаний является источником роста. Широко применяемые понятия "инновационная экономика", "высокотехнологическая цивилизация", "общество знаний", "информационное общество" близки понятию "экономика знаний".
Однако вопрос о том, является ли экономика знаний новой эрой общественного развития, пришедшей на смену аграрной и индустриальной эпохам, остается дискуссионным. Ряд экспертов считает, что экономика знаний существенно отличается от экономики индустриального типа, когда накопление богатства было связано с материальными активами. По мнению других, это всего лишь следующая фаза индустриальной эпохи, благосостояние по-прежнему определяется производственными процессами, а нематериальные активы повышают конкурентоспособность, не более.
В основу экономической политики России на современном этапе закладывается наиболее актуальная задача: развитие на инновационной основе обрабатывающих отраслей промышленности, и в первую очередь — машиностроительного и оборонно-промышленного комплексов для удовлетворения внутреннего платежеспособного спроса на машиностроительную и прочую наукоемкую и высокотехнологичную продукцию и расширения ее присутствия на внешних рынках.
 Согласно этой политике, базой новой инфраструктуры машиностроения и других стратегически важных отраслей должны стать крупные корпоративные структуры, оснащенные современными информационными технологиями и программными системами. Необходимо создать в короткие сроки компьютеризированные интегрированные производства, оснащенные передовым технологическим оборудованием, и в первую очередь — высокоавтоматизированными и гибко переналаживаемыми обрабатывающими центрами с использованием передовых технологических процессов, включающих прогрессивную оснастку и инструмент. Параллельно необходимо обеспечить развитие масштабной производственной и научно-технической кооперации, в том числе, причем в значительной степени, — в форме малого и среднего бизнеса.
 Одним из крупнейших проектов по практической реализации данной стратегии, очевидно, является создание Государственной корпорации по содействию разработкам, производству и экспорту высокотехнологичной промышленной продукции «Ростехнологии», а также создание Государственной корпорации по развитию нанотехнологий «Роснано».
1.3 Ревизия взглядов на госкорпорации и госсектор экономики в экономической теории
В концептуальном плане новейшие дебаты по поводу места госкорпораций в экономической модернизации «вписываются» в контекст многолетней общей дискуссии о роли государства в экономике, включая, естественно, аспекты сегодняшних «провалов» рынка и государства, специфики функций госрегулирования в условиях глобализации и становления постиндустриализма. Авторитетные отечественные аналитики изначально акцентировали всю драматическую остроту проблемы задействования рыночных механизмов на специфической по своей технико-технологической и отраслевой структуре производственной базе, в течение многих десятилетий формировавшейся в условиях планово-централизованного хозяйствования, эта проблема перманентно недооценивалась. Результат – не только потери в производственно-инновационном и человеческом потенциалах страны, но и пробуксовка реформ. Становление рассматриваемых корпораций можно квалифицировать и в качестве реакции на эту ситуацию.
Уточнению представлений об экономической роли государства вообще и госкорпораций в частности способствуют исследования современной специфики социальных потребностей, выявляющие в их составе те, что не сводятся к индивидуальным. Выделение группы «мериторных» благ, спрос на которые со стороны индивидуальных потребителей отстает от желательного для общества, фокусирует внимание на соответствующих экстерналиях, отличных от традиционных производственных. Стимулирование потребления подобных благ – одно из направлений рационального включения государства в рыночно не мотивируемую деятельность.
Заметна и корректировка в интерпретациях зарубежного опыта. Дирижизм в экономической политике связывается уже далеко не только с послевоенными Францией и Японией. Так, в «германском экономическом чуде» сегодня акцентируется не столько либеральное начало, сколько «госинтервенционизм», включая происходившее до 70-х годов расширение государственного сектора экономики. Равным образом выясняется, что «тайваньское экономическое чудо» сопровождалось увеличением в 60-е – 70-е годы госсектора, а к активной приватизации на острове приступили лишь с середины 90-х годов, когда страна достигла уровня развитых индустриальных держав.
Особая группа сюжетов, связанных с возникновением объективных мотивов к расширению госсектора, касается современных форм международной технологической конкуренции в системе конкурентных взаимоотношений между странами в условиях глобализации. Рассмотрим лишь один из них – роль прямых иностранных инвестиций (ПИИ) в преодолении ограниченности доступа национальных экономик к новейшим технологиям.
Абсорбционная способность экономики прежде всего зависит от степени  обеспеченности народного хозяйства человеческими и финансовыми ресурсами, поскольку лишь высокообразованные и опытные работники в состоянии осваивать приходящие с ПИИ технологии, приобретение которых национальными компаниями требует соответствующих денежных средств: следует также иметь в виду, что новейшие производства «чувствительны» к поставкам материалов и комплектующих, а технологическое сопровождение иностранных капиталовложений в значительной мере определяется уровнем институционального развития страны, включая защиту интеллектуальной собственности.
Госкорпорации могут рассматриваться как средство повышения абсорбционного потенциала страны, т.к., во-первых, концентрируемые в них ресурсы позволяют не только поддерживать автохтонные разработки, но и приобретать и осваивать зарубежные технологии. Во-вторых, вовлечение в эти корпорации целых технологических цепочек улучшает ситуацию с поставками материалов и комплектующих. В-третьих, практикуемое государством использование прав на интеллектуальную собственность в качестве одного из инструментов экономической интеграции предполагает четкую регламентацию этих прав в госкорпорациях.

ГЛАВА 2. СОЗДАНИЕ И ФУНКЦИОНИРОВАНИЕ ГОСУДАРСТВЕННЫХ КОРПОРАЦИЙ В РОССИИ
2.1 Современные российские государственные корпорации: создание и характеристика
Первый вариант госкорпорации вызревал в недрах Федерального агентства по промышленности в течение 2005 года и реализовался в конце 2006-го в виде Объединенной авиастроительной корпорации (ОАК) и в 2007-м – Объединенной судостроительной корпорации (ОСК).
ОАК стала ответом на кризис гражданского авиастроения, вызванный отсутствием инвестиций, фрагментацией отрасли и, как следствие, внутренней конкуренцией за российские и зарубежные заказы. Острая необходимость в модернизации парка гражданских самолетов и практически проигранная компаниям Boeing и EADS конкуренция за сегмент дальне- и среднемагистральных самолетов требовали срочных решений по отрасли в целом, поскольку отечественное авиастроение ежегодно производило лишь 7 – 9 гражданских самолетов и постепенно превращалось в поставщика отдельных узлов.
Создание отраслевого монополиста было связано с тем, что конкуренция в этой отрасли переносилась за границы страны, а государственный контроль – с тем, что государство выступило инвестором и основным лоббистом интересов ОАК на уровне межгосударственных отношений. Госкорпорация объединила 16 военных и гражданских авиастроительных компаний и заводов, включив и интересы частных владельцев[13]. Будущее покажет, сможет ли ОАК добиться заявленных целей: занять 50% российского и 10% мирового рынка гражданских самолетов, доведя продажи до $20 – 25 млрд. к 2025 году[14]. Но важно отметить, что, будучи в собственности государства, ОАК, тем не менее, имеет значительную самостоятельность в текущем управлении и остается рыночным субъектом со стандартными критериями успеха и эффективности, такими, как доля рынка и рентабельность продаж.
Через год та же схема была применена для реорганизации судостроительной отрасли. Гражданское судостроение, которое, в отличие от военного, и в советские времена не отличалось большими достижениями, находится на грани исчезновения. Будучи загруженной лишь на 20 – 25% и удовлетворяя лишь около 6% российских потребностей, отрасль не имеет ни кадров, ни мощностей, ни технологий для выполнения новых заказов торгового флота и энергетических компаний[15]. Консолидация всех верфей и последующая модернизация отрасли должны, по мнению правительства, обеспечить ее подготовку к выполнению заказов, связанных с шельфовыми разработками в Арктике и на Дальнем Востоке. Но, как и в случае с самолетостроением, принуждать российские компании размещать заказы на отечественных предприятиях имеет смысл, только если последние в состоянии их выполнить, а для этого требуются не просто денежные вложения в техническое переоснащение, но и реорганизация устаревшей системы ФГУПов, эффективно управлять которыми российские министерства не в состоянии.
Второй вариант реорганизации государственных активов был придуман группой Сергея Чемезова, контролировавшей «Рособоронэкспорт». Идея состояла в использовании юридической формы НКО «Госкорпорация» для получения в собственность государственных активов.
Первым реализовать «вариант Чемезова» смог Владимир Дмитриев, конвертировавший государственный «Внешэкономбанк» в госкорпорацию «Банк развития», получившую в качестве взноса около $7 млрд. средств из госбюджета. «Банк развития» должен теперь стать основным источником или гарантом инвестиций в инфраструктуру, охрану окружающей среды, особые экономические зоны и другие долгосрочные проекты. Экономический кризис, однако, внес свои коррективы, и «банк развития – ВЭБ» стал еще и инструментом передачи государственных средств финансовому и реальному сектору для преодоления дефицита ликвидности.
Летом 2007 года президент подписал еще 2 закона, создав Российскую корпорацию по нанотехнологиям («Роснано») и Фонд содействия реформе ЖКХ. Оба, по сути, являются фондами, выдающими гранты на исполнение некоторых общественно-значимых работ. В первом случае это разработки материалов с заданными молекулярными свойствами, обещающие новую технологическую революцию. Во втором – замена труб и канализаций в городах и ремонт ветхого жилья до 2016 года. Вскоре по той же схеме была преобразована федеральная целевая программа по строительству олимпийских объектов в Сочи, в результате чего появилась госкорпорация «Олимпстрой».
Наконец, в самом конце 2007 года были созданы госкорпорации «Ростехнологии» и «Росатом». В качестве имущественного взноса к «Ростехнологиям» перешли холдинги, которые прежде контролировались ФГУПом «Рособоронэкспорт», а также внушительный набор госпредприятий и пакетов акций. А «Росатом» получил гражданские и военные активы Федерального агентства по атомной энергии, некоторую часть бывшего РАО «ЕЭС» («Энергоатом») и одновременно создающееся ОАО «Атомэнергопром».
Фактически государство выступает промоутером крупных общественных проектов: оно дает им старт, а затем предлагает инвесторам профинансировать их, т.е. купить облигации ГК. Тем самым инвестиции не ограничиваются малоподвижной налоговой системой, "липкими" расходами на социальные нужды и негативными последствиями бюджетного дефицита. Они идут напрямую из сбережений граждан. Сбережения преобразуются в инвестиции, минуя некомпетентный и коррумпированный государственный аппарат, а способность обслуживать этот новый долг - долг, оформленный облигациями ГК, - не будет так сильно зависеть от фискального состояния государства.
После того как ГК создана, она начинает финансировать свои инвестиции, занимая у банков и на рынке облигаций. ГК, добывающие капитал преимущественно на рынке облигаций, становятся важным звеном, соединяющим интересы и сбережения граждан с целями и "административным ресурсом" государства. Такие ГК не ограничиваются внутренним рынком, а втягивают в свой бизнес сбережения других наций.
Привилегии, даруемые государством, ставят ГК в преимущественное положение на рынке капитала по сравнению с частными заемщиками. Это преимущество выражается в повышенном кредитном рейтинге, что позволяет ГК занимать деньги надолго и под пониженный процент. Обильный, "длинный" и сравнительно дешевый капитал - основа для расширения предложения, повышения качества и снижения себестоимости услуг обществу.
Говорят, рискованно вкладываться в корпоративные облигации. Но что такое облигации ГК? Это в значительной мере долг государства самому себе. Государство собирает налоги, и часть их отправляет в систему социального страхования (ССС). Доходы ССС обычно превышают ее расходы. Если этот профицит инвестируется в облигации ГК, да еще под государственную гарантию, то выходит, что одна государственная организация финансирует налогами расходы другой государственной организации (но обе организации - внебюджетные). Если ГК дефолтирует по своим облигациям, то сработает государственная гарантия и деньги вернутся в ССС. Вот почему облигации ГК находятся среди тех активов, которые государство разрешает покупать в неограниченном количестве пенсионным фондам и страховым компаниям. В этом огромное преимущество ГК перед частными фирмами.
Основная информация о новых российских госкорпорациях сведена в Приложении 1.
2.2 Причины создания госкорпораций
Рассматривая причины столь кардинального усиления внимания государства к созданию государственных корпораций, следует выделить следующие основные факторы.
Первое. Существенно усилился дисбаланс между обновленным (расширенным) составом приоритетных задач социально-экономического развития (диверсификация экономики, переход к инновационному типу развития) и имеющимися в распоряжении государства инструментами их решения. Торможение и выхолащивание разумных инициатив по совершенствованию инструментов реализации экономической политики в ходе межведомственных согласований, низкая эффективность администрирования применения многих из существующих инструментов привели к сдвигу от совершенствования косвенных инструментов стимулирования экономического роста, развития институциональной среды к расширению и усилению механизмов прямого воздействия государства.
Второе. Недостаточное качество административной системы, ее преимущественная ориентированность на решение текущих задач, проблемы в формировании и осуществлении системы мер по развитию новых секторов экономики обусловили потребность в формировании дополнительных субъектов реализации государственной политики, определенной трансформации отдельных ведомств для решения долгосрочных задач. Выбор организационно-правовой формы «государственная корпорация» определялся в ряде случаев возможностями наделения соответствующих субъектов полномочиями, функциями органов государственного управления вне рамок стандартных процедур реформирования административной системы.
Третье. Значимым фактором «переключения» внимания государства на создание государственных корпораций представляется ограниченность времени до вероятной смены (репозиционирования) властных элит в сочетании со стремлением в этих условиях дополнительно зафиксировать отдельные приоритеты в государственной политике, сформировать под них необходимые имущественно-финансовые заделы.
Уже в 2006 году стало очевидным, что процесс создания крупных государственных структур в форме ОАО с государственным участием слишком длителен и занимает иногда несколько лет (в значительной степени это определялось объективной необходимостью выполнения норм законодательства о приватизации). В дополнение к этому в начале 2007 года появился опыт разработки и обсуждения в Государственной Думе РФ проекта закона «О банке развития», предусматривающего создание государственной корпорации, и, соответственно, сработал «фактор примера».
По моему мнению, при принятии решений о создании госкорпораций соответствующие риски и проблемы достаточно четко осознавались в политических элитах, однако низкие издержки создания государственных корпораций в известной мере «перевесили» высокие издержки обеспечения их эффективной работы. Создание госкорпораций (требующее принятия законов) позволило «перенести» процесс принятия решений из Правительства в Федеральное собрание (и тем самым, в силу его «однополярности», существенно упростить и укорить данный процесс), а также расширило состав властных элит, способных инициировать предложения по созданию госкорпораций. Кроме того, в некоторых случаях использование формы государственной корпорации позволило упростить процедуры, сократить сроки и расширить возможные направления реструктуризации государственных активов в промышленности.