Курсовая П.А.Столыпин, его политика просвещенного консерватизма и аграрная реформа
Работа добавлена на сайт bukvasha.net: 2015-10-25Поможем написать учебную работу
Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
от 25%
Подписываем
договор
Федеральное агентство по образованию
Государственное образовательное учреждение высшего
профессионального образования
Владимирский государственный университет
Кафедра «Теория и история государства и права»
Курсовая работа
По дисциплине: История отечественного государства и права
ТЕМА:
«П.А.Столыпин, его политика «просвещенного
консерватизма» и аграрная реформа»
Выполнил:
Воробьев А.В.
Группа: ЗЮв-309
Проверил:
Чалая Л.А.
Владимир, 2009
Содержание
Введение. 3
1. Реформы «Серебряного века». 8
1.1 Характер «третьеиюньской» политической системы. 8
1.2 Основные задачи внутренней политики. 10
1.3 Позитив и негатив Столыпинских реформ. 15
2. Снова о земле. 19
2.1 Цели аграрной реформы. 19
2.2 Основные направления и ход реформы. 21
2.3 Основные итоги. 26
3. «Зависеть от царя...». 29
Заключение. 33
Литература. 36
Введение.
Роль Столыпина в истории России нельзя приуменьшать. Это был сильный, волевой, бесстрашный человек, полностью устремивший свою деятельность к достижению ясно осознанной цели. Столыпин Петр Аркадьевич (1862-1911), не принадлежит к тем государственным деятелям прошлого, о которых вспоминают лишь в дни их юбилеев. Имя его известно, пожалуй, каждому россиянину. При оценке личности П. А. Столыпина одинаково неуместны как очернительство, так и апологетика. Он был монархистом, непримиримым противником социалистических идей и особенно — революционной практики с террором, поджогами и захватами имений и прочими якобинскими методами. Но парадокс в том, что царские охранники и крайне правые не менее повинны в его насильственной смерти, чем террористы-революционеры. Столыпин твердой рукой (как бы помня после многочисленных на него покушений о своей неизбежной гибели) вел государственное дело, болел за экономическую мощь России, последовательно проводил реформу, идеология которой была предначертана еще Н. X. Бунге, С. Ю. Витте и прогрессивной частью дворянства.
Вообще, реформаторы не пользовались в России должным вниманием, в отличие от бунтарей и революционеров. Даже умнейший человек своего времени Александр Сергеевич Пушкин, выбирая, какую из книг написать, на первое место поставил не историю Петра I, а историю пугачевского бунта. Реформаторов не любили ни радикалы, мечтавшие в одночасье преодолеть вековое наследие российского прошлого, ни консерваторы, видевшие в верности этому наследию залог сохранения страны. Поэтому у нас гораздо более известны Иван Грозный с его опричниками и Степан Разин с его княжной, нежели блестящий Морозов с его реформами при царе Алексее, Сперанский и много других выдающихся людей России, которым она была обязана тем, что шла с веком наравне.
Актуальность данной темы в том, что сейчас стали крайне интересны периоды российской истории, которые могли бы дать уроки для решения наших современных проблем. Я думаю, это хороший повод задуматься над тем, чем же поучительны для нас сегодня события вековой давности. Современная Россия проводя преобразования, обращается к эпохе Столыпина прежде всего потому, что на удивление много общего между былым и настоящим. Разумеется, в одну реку дважды войти нельзя - за истекшее столетие страна разительно изменилась, но на качественно новом витке своего развития ей приходится решать, в сущности, те же основные задачи, которые стояли перед ней и в начале ушедшего века.
Многие историки обращались к этому имени. Еще при жизни Столыпина в
В
Книги Е.Верпаховской дают возможность не только судить о государственной деятельности и личности Столыпина, но и представить себе, каким видели Столыпина наши соотечественники в те далекие годы. Характерно что первый том открывается публикацией «О современном положении России». Она представляет собой беседу Столыпина с журналистами и его интервью, - своеобразную квинтэссенцию его взглядов на реформы. Именно в этом интервью он произнес знаменитую фразу: «Дайте государству двадцать лет покоя, внутреннего и внешнего, и вы не узнаете нынешней России!».
Симптоматично и то, что второй том начинается с материала «П.А.Столыпин о Государственной думе», - Е.Верпаховская явно учитывала то значение, которое придавал Думе и ее деятельности премьер-министр. В издание Е.Верпахсаской вошло немало речей Столыпина, произнесенных в верхней и нижней палатах российского парламента. Среди них и знаменитые выступления Столыпина с его широко известным ответом левым: «Не запугаете!» и «Им нужны великие потрясения, нам нужна Великая Россия!».
В исследовании Рыбаса С. Ю. «Столыпин» рассказывается о реформах Петра Аркадьевича Столыпина, решившего дать крестьянину личную свободу и право пользоваться землей. Мы имеем возможность ознакомиться с избранными речами П. А. Столыпина, произнесенными им в Государственной думе, с циркулярами Департамента полиции, с ценными архивными документами.
«Не будем забывать, что Столыпин являлся сыном своего времени, дворянином, руководствовался только понятиями «российской пользы», «российского величия», и всю его жизнь следует рассматривать с учетом исторических реалий ушедшей эпохи», — пишет автор в предисловии своей книги.
В 2006 году в издательстве Самарский университет вышла книга Кабытова П.С., доктора исторических наук, профессора Саратовского государственного университета «П.А. Столыпин: последний реформатор Российской империи». В книге исследуется личность П.А. Столыпина, который «стремился защитить устои государственности не заклинаньями, а делом: осуществлением либеральных реформ, призванных ускорить процесс модернизации страны»[2]. Автор, рассматривая жизнь и деятельность Столыпина, стремится исследовать влияние ценностных ориентиров на его поведение и политику. Книга написана на широком круге самых разнообразных материалов, начиная от личных писем до законодательных документов той поры. П.С. Кабытов подробно описывает основные публикации о Столыпине, выходившие с начала XX века. Говоря об основных оценках деятельности Столыпина в советской историографии, он отмечает наличие в ней «клише», заложенных еще работами В.И. Ленина, — аграрный бонопартизм, провал (крах) аграрной реформы, ее ограниченность, консервативность и антикрестьянская направленность. Несмотря на возросший интерес к личности реформатора и появление более взвешенных работ (В.Г. Тюкавкина, Э.М. Щагина, А.П. Корелина, К.Ф. Шацилло, П.Н. Зырянова, посмертная публикация А.М. Анфимова), налет старых представлений и штампы в оценке личности и деятельности Столыпина сохраняются. Автор отмечает вклад публицистов в изучение личности реформатора. Подробно охарактеризован современный историографический этап, когда даются противоположные оценки деятельности Столыпина.
Автор отмечает, что Столыпин хорошо знал психологию толпы и отдельных людей, [3] хотя не очень разбирался в придворных интригах. На губернаторском посту — в Гродно и затем Саратове — Столыпина особенно интересовала аграрная проблематика. Кабытов реконструирует управленческий механизм Столыпина в годы революции. Так, он сначала использовал метод убеждения, потом публиковал объявление о запрете митингов и лишь после этого издавал приказы карающего свойства, пытаясь при этом сохранять гибкую политику[4]. «Столыпинские реформы,—замечает автор, — были максимумом того, чем меньшая часть правящей власти была готова пожертвовать ради спасения режима. Объективно аграрная реформа способствовала более быстрому развитию промышленного потенциала России. В деревне на короткий срок была достигнута стабильность, однако она не смогла снять остроты противоречий между властью и обществом»[5].
Широкая программа реформ Столыпина была рассчитана на обретение политической и социальной стабильности в обществе на эффективное развитие рыночной экономики на формирование гражданского общества и создание правового государства. Целью же своей он ставил создать обновленную, реформированную страну, благоденствующее, демократическое государство. Сверхактуальной была борьба с терроризмом, имевшим тогда свою специфику и обличье обусловленные самим временем и обстановкой в стране. Но и тогда террористические акты сделались едва ли не заурядным явлением. В государстве, особенно на его окраинах, то и дело возникали «горячие точки» Военный министр А. Ф. Редигер говорил Столыпину что «армия не учится а воюет». И сам Столыпин погиб в свои неполные 49 лет от пули террориста. Его смерть означала поражение последней попытки сознательного и целенаправленного обновления политической системы в стране. Будучи консервативной, она все же была не лишена творческой мысли.
Столыпин обладал огромной энергией, организаторским талантом, ораторскими способностями, обширными знаниями в области экономики и права. Являясь сторонником сильной государственной власти, новый премьер-министр понимал необходимость глубоких преобразований, способных сохранить и укрепить новый государственный строй (по его выражению, «правовое самодержавие»), но не выходящих за определенные политические рамки и как можно меньше затрагивающих интересы крупных землевладельцев.
Председатель Совета министров П. А. Столыпин. 1907 год.
1. Реформы «Серебряного века».
1.1 Характер «третьеиюньской» политической системы.
Завершившаяся революция привела к формированию противоречивого государственного строя, отличного и от абсолютизма, и от буржуазной монархии.
В соответствии с Основными законами император делил законодательную власть с двухпалатным парламентом. Государственный совет и Государственная дума, члены которой в соответствии с законодательством не несли ответственности перед избирателями, принимали законы, в том числе бюджет. Без их утверждения не мог быть издан ни один закон, в том числе принятый царем в период их бездействия. При этом парламент не мог изменять Основные законы.
Состав Госдумы определялся избирательным законом, измененным без согласия парламента в нарушение Основных законов.
Император назначал половину членов Госсовета, имел право законодательной инициативы и утверждал все законы перед их вступлением в действие. Монарх мог распустить Думу или приостановить ее деятельность.
По статье 87 Основных законов в период бездействия Думы царь мог издавать Указы, которые сразу вступали в действие, но должны были передаваться для обсуждения в Думу после возобновления ее заседаний. Поскольку Дума годами обсуждала предложенные законопроекты, указы, принятые по 87-й статье, оказывались постоянно действующими.
На основании Временных правил
Исполнительная власть полностью контролировалась царем, назначавшим членов Совета министров, не зависящего от парламента. Непосредственно руководил правительством премьер министр. В руках монарха осталось высшее руководство внешней политикой и армией, а также решение вопросов войны и мира.
Исполнительная власть также имела законодательную инициативу, более того, от имени премьера и министров могли издаваться инструкции и циркуляры, которые фактически ограничивали или изменяли действие законов, принятых парламентом.
Судебная власть осуществлялась от имени императора, назначавшего высший судебный орган — Сенат Окружные суды (1-я инстанция) и судебные палаты (2-я инстанция по уголовным и гражданским делам и 1-я по должностным и политическим) избирались: судьи пожизненно, присяжные заседатели — на определенный срок на основании имущественного ценза. Крестьянские волостные суды продолжали действовать на прежних основаниях.
Основными законами формально обеспечивались свободы, завоеванные во время революции:
— действовали Временные правила об обществах и союзах, регулировавшие создание профсоюзов,
— Временные правила о собраниях,
— допускались экономические стачки;
— отменялась предварительная цензура и т.д.
Но фактически эти свободы допускались законодательными актами в очень урезанном виде, а кроме того, их осуществление ограничивалось подзаконными актами правительства. Следует учитывать и то, что Положения о чрезвычайной охране в
1.2 Основные задачи внутренней политики.
Главными задачами являлись предотвращение новой революции и укрепление государства. Разрабатывая программу действий, правительство планировало достичь этого двумя путями: репрессиями и реформами. При этом, по заявлению премьер-министра П. А. Столыпина, необходимо было «сначала успокоение, а затем реформы».
П. А. Столыпин (1862—1911), премьер-министр в 1906— 1911 гг., занимавший, кроме того, пост министра внутренних дел, выступал главным проводником политики правительства, пытавшегося встать «над борьбой классов», а фактически осуществлявшего лавирование между различными социальными группами и слоями.
Личность Столыпина вполне соответствовала проводившейся политике. Столыпин организовал активное подавление крестьянских выступлений. На посту министра внутренних дел в правительстве консерватора и противника аграрной реформы И. Л. Горемыкина (апрель—июнь
В
— создания больничных касс для рабочих,
— создания арбитражных комиссий для решения споров с хозяевами,
— сокращения рабочего дня с 11,5 до 10 часов,
— отмены наказания за участие в экономических стачках,
— введения государственного страхования рабочих и т.д.
Но при этом в государственной рабочей политике усилились попечительские тенденции — тяготение властей к роли арбитра в конфликтах рабочих и предпринимателей, стремление осуществлять жесткий контроль над обеими сторонами и их взаимоотношениями. Это не могло устроить ни рабочих, ни промышленников. В 1906— 1908 гг. под нажимом со стороны как организаций промышленников, так и высшей бюрократии большая часть проектов не была передана в Думу.
Столыпин, считая очень важными эти правительственные начинания, неоднократно выступал в Думе, обосновывая необходимость новых законов и настаивая на их принятии. После его гибели новый премьер В. Н. Коковцов также придавал большое значение вопросу о рабочем законодательстве.
Столыпину выпало на долю стать реформатором в смутное время. Он действовал в режиме политического цейтнота в чрезвычайных условиях ликвидации революционного пожара и страстно мечтал о 20 годах покоя для России, которая, развиваясь без потрясений, стала бы современной, истинно великой державой.
Столыпин много раз публично разъяснял сущность и содержание своих реформ, в совокупности представлявших собой либерально-консервативную программу переустройства России. Проводить ее в жизнь ему приходилось преодолевая сопротивление различных слоев общества находившегося в «транзитном» переходном состоянии от старого - сословного патриархального XIX в , к новому XX в, веку капитала. Спустя столетие, страна снова в переходном состоянии, «бредет» к «капитализму» после 70 лет «социализма» Любопытно, что задолго до 70-летнего «эксперимента» Столыпин негативно высказывался о «развращающем начале казенного социализма»[6]
Опыт и уроки Столыпина как реформатора ценны. Столкнувшись с сопротивлением и левых, и правых он усилил влияние государства на ход реформ, укрепил вертикаль власти. «Сверху» проводилась политика изменения социальной структуры страны, развитие среднего класса, создание «персоны» из крестьянина, - аграрная реформа была любимым детищем Столыпина. По замыслу премьера, выросший под защитой государства средний класс должен был стать опорой обновленному строю, составить основу в экономике, во властных структурах в администрации и в самоуправлении. Столыпин делал «подступы» к сокращению сословных, национальных и конфессиональных ограничений, к преобразованию рабочего законодательства особое внимание обращал на проблему всеобщего начального образования. При нем были выработаны также проекты перестройки местного управления и самоуправления рассматривались варианты реформирования судебной системы, полиции и т. д.
Программа Столыпина едва ли начала бы осуществляться, не прояви он мужества и даже бесстрашия, несокрушимой воли и неиссякаемой энергии не обладай государственным умом и высокоразвитым чувством долга и чести истинным патриотизмом. Столыпин как председатель Совета министров и министр внутренних дел был довольно жестким руководителем, умевшим хорошо организовать работу правительства и своего ведомства. Периодическая печать того времени широко освещала деятельность Столыпина.
Но уже тогда (преимущественно в левой прессе) начали складываться представления, укрепившиеся в последующие десятилетия в научной и публицистической литературе о Столыпине как «обер-вешателе», «рупоре объединенного дворянства», приверженце старого строя, реакционере. Целый период российской истории, наступивший после первой революции был назван «столыпинской реакцией» Даже утверждалось что столыпинский девиз «сначала успокоение, а потом реформы» - на практике выглядел так «Всегда успокоение, никогда реформы».[7] Лейтмотив этой литературы - обреченность столыпинских реформ.
Действительность была сложнее, чем эти «формулы» Правые, размышляя «о широко задуманной» Столыпиным реформе местных учреждений и всего строя местной жизни, подчеркивали, что нельзя допустить «проведение таких мероприятий, которые у нас создадут такое положение, как в Англии»[8]. А в марте
Столыпин почти в самом начале своего премьерства с трибуны второй Государственной думы заявил на весь мир «Отечество наше должно превратиться в государство правовое»[11]. Он не прочь был работать и с первой Думой, но то была Дума «народного гнева», предпринявшая «осаду власти» Найти правительству общий язык с ней было едва ли возможно. Со второй Думой он пытался работать. Об этом свидетельствуют многие современники Столыпина: В. А. Маклаков, В. Н. Коковцов, А. А . Киреев, Ф. А. Головин и др. В.Н. Коковцов, постоянно общавшийся с ним в пору деятельности Думы полагал, что Столыпин «был убежденным поборником не только народного представительства, но и идеи законности вообще». Столыпина влекло «к тому чтобы еще и еще терпеть все выходки Думы и добиваться ее перехода к нормальной работе».[12]
Столыпин настаивал на том, чтобы кадетские лидеры в Думе осудили политический террор, и он специально вызывал в свою резиденцию П. Н. Милюкова для беседы на этот счет. Столыпин был готов довольствоваться даже анонимным «словом осуждения» террора, которое бы прозвучало со страниц кадетской «Речи». Но они ответили категорическим «нет»
Левый состав второй Думы, «зурабовский инцидент» («оскорбление армии» в речи социал-демократического депутата) и позиция Думы в аграрном вопросе предрешили ее участь и изменение избирательного закона
Столыпин, по наблюдениям Коковцова, «немало боролся с самим собой прежде, нежели он решился встать на путь пересмотра избирательного закона ».[13] К этому его настойчиво подталкивал царь, который вообще торопил премьера с роспуском Думы. А. А. Киреев отмечал в своем дневнике «Государь настаивал на роспуске Думы, а Столыпин долго не соглашался на крутые меры».[14] О том же говорит и письмо Николая II к Столыпину от 2 июня
Столыпин и до, и после переворота 3 июня
Третью Думу Столыпин рассматривал как важный инструмент успокоения и реформирования страны. У третьей Думы всегда было в работе помимо собственных проектов, множество министерских заготовок. Ряд из них был обсужден и принят Думой, в том числе серия аграрных законопроектов, открывавших все шлюзы аграрной реформе (указ 9 ноября
В третьей Государственной Думе скопилось два большинства. При голосовании за явно консервативные проекты фракция октябристов(154 депутата) голосовала вместе с фракциями правых и националистов(147 депутатов) , а при голосовании за проекты реформ буржуазного характера те же октябристы объединялись с кадетами и примыкавшими к ним фракциями. Существование двух блоков в Думе позволяло Столыпину проводить политику лавирования между помещиками и помещиками и крупной буржуазией.
Создание третьеиюньской системы, которую олицетворяла третья Дума, наряду с аграрной реформой было вторым шагом превращения России в буржуазную монархию (первым шагом была реформа 1861 года).
1.3 Позитив и негатив Столыпинских реформ.
Отделавшись от оппозиционной Думы, Столыпин в течение 4 лет (с июля 1907 по сентябрь
То, что эволюционный путь не был заказан России, свидетельствует даже такой его яростный «идейный» противник, как В. И. Ленин. В
«Позитив» же подчеркивали националисты и многие октябристы. Ряды сторонников Столыпина неизмеримо выросли буквально на другой день после покушения на Столыпина в Киеве. Прессу захлестнула волна апологетических публикаций. Она докатилась до нашего времени. Столыпин изображается почти как былинный богатырь, поражающий крамолу, и как исполин, сказочно преобразивший страну, достигшую при нем невиданной высоты процветания, в которой так вольготно и сытно жилось всякому люду, - «Какую Россию мы потеряли?»
Но ведь Столыпин потому и стремился так настойчиво реформировать ее, что слишком много в ней было реликтов прошлого, слишком много накопилось «горючего» материала. Нет, отнюдь не благостно-умилительное зрелище являла собой страна, - «иллюминации» помещичьих имений после революции не сменились пастушескими пасторалями, хмуро-зловещее настроение ушло куда-то в глубь крестьянского мира. Издержки реформы делали проблематичным его полное успокоение. Бродящий фермент недавней смуты лишь осел, потенциально способный вновь поднять бурю.
Столыпин шел неизведанным и опасным путем, и мало кто помогал ему идти вперед, преобладали недоброжелатели, при первой возможности вставлявшие ему «палки в колеса». Даже респектабельный С. Ю. Витте исходил желчью, нещадно бичуя столыпинскую политику, за глаза называя его «дураком и подлецом».[17] В этих условиях ему трудно было не сделать неверных шагов в аграрной реформе, в применении полицейских мер, в проталкивании своих законопроектов, в осуществлении новаций, в отношениях со всем политическим «спектром». Ему ставили в вину его перегибы в национальном вопросе, «ультранационализм, на котором теперь выезжает наш маленький Бисмарк».[18]
Но многие видели Столыпина совершенно в другом свете. В. В. Розанов разразился настоящим панегириком в адрес премьера.[19] В литературе последних лет историческая роль Столыпина признается безусловно. Считается, что главным инициатором и проводником реформ, спасших Россию, был Столыпин, и столыпинскими они названы потому, что «Россия признала главенство его заслуг в деле омоложения и укрепления государственной власти и переустройстве страны[20]. В новейшей работе, посвященной столыпинским реформам, он квалифицируется как «политический лидер нового типа, способный творчески и оперативно реагировать на вызовы современной ему эпохи, предлагая адекватные им решения».[21] Английская газета «Таймс» в
Не менее, а скорее даже более важной проблемой, чем аграрная, оставалась неграмотность. В 1900 году на тысячу населения в России было 789 неграмотных. По выражению одного из персонажей А. И. Куприна, эти люди жили совершенно так же, как при Владимире Красное Солнышко: «Та же утварь, одежда, сбруя, телега, те же знания и культура». Столыпин понимал важность этого вопроса, но его решение сдерживал недостаток денег и учителей. «Какова была роль сельских учителей в эпоху народной смуты? — говорил он. — Кто стоял во главе погромщиков в Саратовской губернии? Где вы найдете нужное число учителей, проникнутых сознанием патриотического долга, с положительными идеалами вместо анархических или революционных бредней? Ведь ни много ни мало нужен кадр из 150 000 человек! Для их образования — ежегодно десятки миллионов! А мы едва вырвались из внешних займов»[22].
Были начаты реформы в области образования. В
Но вопреки столыпинским проектам создания единой бессословной школы, начальные школы подчинялись училищным советам во главе с предводителями дворянства, а церковно-приходские школы остались в ведении Синода. Не были реализованы и планы введения принципа непрерывного образования с преемственностью различных ступеней.
Столыпин умел читать знамения времени, что так не давалось последним монархам Александру III и Николаю II, упустившим время для безболезненного преобразования страны. Он вел государственный корабль между Сциллой революции и Харибдой реакции и видел опасности, угрожавшие этому кораблю «прямо по курсу». Столыпин понимал, что серьезные военно-политические осложнения чреваты катастрофой. Поэтому наряду с воссозданием и укреплением армии, он ратовал против любого участия России в военных конфликтах в ближайшие годы. Незадолго до смерти, 28 июля
Столыпин не смог реорганизовать местное самоуправление. Законопроект о бессословных волостных органах, власть которых распространялась на всех сельских жителей, включая помещиков, уже после смерти его инициатора был отвергнут Госсоветом. Лишь в
2. Снова о земле.
2.1 Цели аграрной реформы.
Как ясно показала первая российская революция, главной проблемой российского общества оставался аграрный вопрос, обострившийся на рубеже XIX—XX вв. В будущем неудовлетворенное крестьянство, составлявшее большинство населения страны, могло пойти дальше разгрома 2 тыс. помещичьих имений.
Кроме того, без развития сельского хозяйства Россия не могла развиваться как великая держава, что прекрасно понимал П. А. Столыпин.
Главная социально-политическая цель заключалась в привлечении на сторону режима широких слоев крестьянства и предотвращении новой аграрной войны. Для этого предполагалось способствовать превращению большинства жителей российской деревни в «крепкое, проникнутое идеей собственности, богатое крестьянство», которое, по словам Столыпина, «служит везде лучшим оплотом порядка и спокойствия».
Ранее была распространена ошибочная точка зрения об ориентации столыпинской реформы на привлечение сложившегося узкого слоя «кулаков».
Проводя аграрную реформу, правительство стремилось не затронуть интересы помещиков. В пореформенное время и в начале XX в. правительство не смогло защитить дворянское землевладение от сокращения, но крупное и мелкое поместное дворянство продолжало составлять наиболее надежную опору самодержавия. Оттолкнуть его было бы для режима самоубийством.
Кроме того, дворянские сословные организации, в том числе Совет объединенного дворянства, имели большое влияние на Николая II и его окружение. Член правительства, а тем более премьер-министр, ставящий вопрос об отчуждении помещичьих земель, не мог бы удержаться на своем месте, а тем более организовать проведение такой реформы. Реформаторами учитывалось также и то, что помещичьи хозяйства производили весомую часть товарного хлеба.
Другой целью являлось разрушение сельской общины. Помня об участии общины в борьбе 1905—1907 гг., реформаторы при этом понимали, что главным в крестьянском движении являлся вопрос о земле. Поэтому они ставили задачей ликвидацию лишь поземельной общины и не стремились сразу разрушить ее административную организацию.
Социально-экономические цели были тесно связаны с социально-политическими. Планировалось ликвидировать экономический землераспределительный механизм общины, с одной стороны, составлявший основу социального единства общины, а с другой — сдерживавший развитие агротехники. Конечной экономической целью реформ должен был стать общий подъем сельского хозяйства страны, трансформация аграрного сектора в экономическую базу новой, Великой России.
Законодательной основой реформы стал указ 9 ноября
В 1915—1916 гг. в связи с войной проведение реформы фактически прекратилось. В июне
Реформа осуществлялась усилиями Главного управления землеустройства и земледелия, возглавлявшегося А. В. Кривошеиным, и столыпинского Министерства внутренних дел.
Суть и методы реформы лучше всего изложить словами самого П. А. Столыпина. Ее цель состоит в том, утверждал он, чтобы сделать « ...крестьянина богатым, достаточным, так как, где достаток, там... просвещение, там и настоящая свобода. Но для этого необходимо дать возможность способному, трудолюбивому крестьянину, то есть соли земли русской, освободиться от тисков... в которых он в настоящее время находится. Надо дать ему ... собственность. Пусть собственность эта будет общая там, где община еще не отжила, пусть она будет подворная там, где община уже нежизненная, но пусть она будет крепкая, пусть будет наследственная».
2.2 Основные направления и ход реформы.
В отличие от европейских стран, уже миновавших самый болезненный этап индустриализации — «раскрестьянивание» деревни, — в России крестьяне составляли 77% населения. Реформа Александра II дала им землю и волю, но не сделала их землевладельцами, собственниками. Земля передавалась не отдельным личностям и даже не домохозяевам, а общине, которая «всем миром» и «по справедливости» делила ее на наделы. По мере того как менялся состав семей, дележка проводилась заново. Были общины и «непередельные», где земля передавалась по наследству, но в любом случае решал этот вопрос «мир». Семейный надел состоял из отдельных полос, часто далеко отстоявших одна от другой. Общинные поля делили сначала на несколько больших кусков — по качеству и отдаленности от селения, а потом в каждом куске нарезали землю по хозяйствам. Об уровне аграрных технологий говорит тот факт, что почти треть хозяйств были безлошадными, столько же имели одну лошадь.
Но так видели дело лишь специалисты. Сами крестьяне и «общество» корень зла усматривали в малоземелье. А между тем Россия являлась самой редконаселенной страной в Европе: в Европейской России лишь четверть хозяйств имели меньше 5 десятин (1 десятина —
Однако за сорок лет после 1861 года земледельческое население Европейской России увеличилось с 50 до 86 миллионов человек, из-за чего надел на душу сократился на 42% (с 4,8 до 2,8 десятины), а средняя урожайность надельных земель выросла лишь на 30%, достигнув 39 пудов с десятины — на 15—20% ниже, чем в соседних частных хозяйствах, и в 3—4 раза ниже, чем в Европе.
В Думе столкнулись два варианта решения земельной проблемы. Трудовикам была ближе позиция эсеров, требовавших изъятия всей земли из частной собственности, передачи ее в общенародное достояние и распределения между земледельцами по трудовой норме. Для помещиков и прочих частных собственников это означало конфискацию земли. Кадеты решительно выступали против обобществления. Взамен они предлагали частичное (до 60%) отчуждение помещичьей земли в пользу крестьян, но не бесплатно, а «по справедливой оценке».
Подготовка проектов реформы до революции фактически началась Совещанием о нуждах сельскохозяйственной промышленности под руководством С. Ю. Витте в 1902—1903 гг. В 1905—1907 гг. выводы, сформулированные Совещанием, прежде всего идея о необходимости разрушения поземельной общины и превращения крестьян в собственников земли, нашли свое отражение в ряде проектов государственных чиновников (Н. Н. Кутлер, В. И. Гурко).
Одним из главных разработчиков кадетской аграрной программы стал М. Я. Герценштейн, выдающийся специалист по финансовому праву, профессор Московского университета, которого товарищи по партии с большим трудом уговорили баллотироваться в Думу. По свидетельству писателя В. Г. Короленко, именно Герценштейну, а не своим лидерам крестьянские депутаты-трудовики доверяли отстаивать их интересы перед правительством.
Власти утверждали, что принудительное отчуждение обрушит принцип частной собственности и приведет к революции. И это говорилось в стране, где о частной собственности подавляющее большинство не имело и понятия! (Удивительно, но данный аргумент повторяют до сих пор, хотя очевидно, что именно желание власти оградить собственность помещиков толкнуло крестьян в объятия большевиков в 1918 году.) Принудительное отчуждение земли при справедливом выкупе нарушало принцип частной собственности в меньшей степени, чем реформа Александра II, безвозмездно отнявшая у помещиков крепостных рабов, а за выкуп — значительную часть земли.
Но Николай II и силы, на которые он опирался (Совет объединенного дворянства, Союз русского народа, Союз Михаила Архангела), категорически отвергали принудительное отчуждение. Еще при Витте главноуправляющий земледелием и землеустройством Н. Н. Кутлер по указанию премьера разработал проект принудительного выкупа земли у помещиков для передачи ее крестьянам. Кончилась эта история увольнением Кутлера, а затем последовала и отставка Витте. Однако колебания почвы под ногами заставляли царя искать какие-то решения. Его внимание привлекла фигура Столыпина.
Накопленный опыт привел Столыпина к мысли превратить основную массу крестьян в земельных собственников по примеру западных губерний. Он вряд ли был знаком с марксистскими формулами, но не меньше марксистов верил, что бытие определяет сознание. Сперва создать гражданина в виде крестьянина-собственника, тогда сама собой гражданственность привьется на Руси — такова его основная мысль.
Превращение крестьян в землевладельцев шло несколькими путями.
- Укрепление чересполосных участков в собственность. На первом этапе (1907—1910 гг.) в соответствии с указом 9 ноября
- Землеустройство на втором этапе (1911—1916 гг.) по законам 1910 и 1911 гг. давало возможность получения надела в собственность автоматически — после создания отрубов и хуторов, без подачи заявления об укреплении в собственность.
- В «стародушных» общинах (общинах, где не было переделов с
Крестьяне западных губерний и некоторых районов юга, где общины не существовало, также автоматически стали собственниками. Для этого им не требовалось подавать специальные заявления. За Уралом реформа формально не проводилась, но и там крестьяне не знали общинной собственности.
Будучи саратовским губернатором, Столыпин в отчете за 1904 год писал: «В настоящее время более сильный крестьянин превращается обыкновенно в кулака, эксплуататора своих однообщественников... Если бы дать возможность трудолюбивому землеробу получить сначала временно, в виде искуса, а затем закрепить за ним отдельный земельный участок, вырезанный из государственных земель или из земельного фонда Крестьянского Банка, причем обеспечена была бы наличность воды и другие насущные условия культурного землепользования, то наряду с общиною, где она жизненна, появился бы самостоятельный, зажиточный поселянин, устойчивый представитель земли»[24].
Что отличало его вариант от кадетской программы? Растянутость во времени — процесс, по Столыпину, мог занять два-три десятилетия. По мнению кадетов, такого времени у России, находящейся на грани взрыва, уже не было. Герценштейн взывал в Думе: «Вы хотите, чтобы зарево охватило целый ряд губерний?! Мало вам разве опыта майских «иллюминаций» 1905года, когда в Саратовской губернии чуть ли не в один день погибло 150 усадеб?! Нельзя теперь предлагать меры, рассчитанные на продолжительный срок, необходима экстренная мера, а принудительное отчуждение и есть экстренная мера!»[25] История показала: правы были кадеты. Если бы власть согласилась тогда на принудительное отчуждение с выкупом, в 1917 году у большевиков не оказалось бы на руках главного козыря — лозунга «Земля крестьянам!». Но царь выбрал Столыпина, готового сочетать аграрную реформу с жестким подавлением революции.
Важное направление аграрной реформы — поощрение крестьян переселяться из центральных губерний за Урал. Переселенческое управление подыскивало подходящие для земледелия территории, которые распределялись между губерниями Европейской России, а затем внутри губерний верстались по уездам. Переселенцам обеспечивали льготный проезд по железной дороге и пособие на первичное обустройство. Обычный пассажирский транспорт с массовым движением на восток не справлялся, и в 1908 году сконструировали вагон, получивший название «столыпинский». Ниже обычного пассажирского, но значительно выше товарного, он имел подсобные помещения для утвари и живности (в советские времена такие вагоны приспособили для перевозки заключенных: оборудовали внутри решетками и коридором, подсобные помещения использовали под карцеры).
Столыпин отнюдь не считал увеличение земельных наделов и закрепление их в собственность единственным направлением в подъеме земледелия. Рост урожайности и закупок сельскохозяйственной техники, мелкий кредит, ссуды кооперации, льготный отпуск лесоматериалов для постройки домов на отрубах, опытные сельскохозяйственные станции, агрономические школы, разъездные инструкторы, склады сельскохозяйственных орудий, семян, искусственных удобрений, раздача племенного скота — все это быстро повышало уровень производства. Общество «Зерно» устраивало для ознакомления поездки сельской молодежи в славянские страны, главным образом в Чехию.
Быстрыми темпами развивалось кооперативное движение. В 1905—1915 гг. число сельских кредитных товариществ увеличилось с 1680 до 15,5 тыс. Число производственных и потребительских кооперативов в деревне возросло с 3 тыс. в
В то же время при отсутствии широкого государственного кредита сельскому хозяйству уровень развития кооперации оставался недостаточным для российской деревни.
2.3 Основные итоги.
В крестьянском секторе России наблюдался серьезный прогресс. Большую роль в этом сыграли урожайные годы и рост мировых цен на зерно. Но особенно прогрессировали отрубные и хуторские хозяйства, где в большей степени применялись новые технологии, прежде всего травосеяние. Урожайность в них превышала аналогичные показатели общинных полей на 30—50% .
Значительно повысилась товарность крестьянского хозяйства, прежде всего за счет хуторов и отрубов. Вводились новые системы земледелия и сельскохозяйственные культуры. От трети до половины единоличников участвовали в кредитных товариществах, что давало им средства для модернизации. Свыше 1,6 млн крестьян посетило сельскохозяйственные курсы.
В целом же переворот в агроэкономике и агротехнике не произошел, но при оценке экономических результатов важно учитывать, что реформа, рассчитанная на десятилетия, за несколько лет успела лишь уточнить направление и набрать темп. Без крупных кредитов, мелиорации и других мер реформа не способна была дать больших результатов, а такие мероприятия не могли осуществляться без выделения государством значительных средств.
Община как орган самоуправления российской деревни не была затронута реформой, но социально-экономический организм общины начал разрушаться. Число поземельных общин сократилось со 135 тыс. до 110 тыс. Особенно быстро процесс происходил в наиболее развитых северо-западных, южных и юго-восточных районах, где община исторически была слабее.
Некоторые историки считают, что реформа не удалась, так как из общины якобы вышли только 26% крестьян и процесс выхода стал затухать с
После
Из общины вышло более трети ее членов, но процесс еще не был завершен. Свидетельством роста этой тенденции является значительное число поданных заявлений о землеустройстве, большую часть которых землеустроители не успели реализовать к маю
В итоге в центре страны вместе с членами «стародушных» общин в разрушение поземельной общины было вовлечено не менее 2/3 бывшего общинного крестьянства. С учетом запада и юга России, Прибалтики, Сибири, где поземельных общин не существовало, большинство крестьянства страны к
Важно также учитывать, что реформа, рассчитанная как минимум на два десятилетия, только началась, и лишь в 1910—1911 гг. было найдено верное направление ее развертывания.
При этом реформа оказала благотворное влияние на сохранившиеся общины ряда центральных районов, выявив некоторую ее жизнеспособность. Освободившиеся от потенциальных пролетариев, продавших свои наделы, общины постепенно обращались к использованию прогрессивных методов хозяйствования. Более 2,5 млн заявок на землеустройство были поданы общинами. Сельские общества все чаще применяли многополье и травосеяние, не ставшими, впрочем, преобладающей здесь формой аграрной технологии.
Происходило постепенное прекращение крестьянских выступлений. На первом этапе в 1907—1909 гг. при укреплении наделов в собственность, часто под нажимом земских начальников, число крестьянских выступлений (в основном против произвола властей) начало расти, достигнув в
Главная политическая цель все же не была достигнута. Как показал
3. «Зависеть от царя...»
Столыпин не смог бы так долго оставаться на важнейших постах, если бы не сумел выстроить отношения с царем. В глазах Николая II подозрительные реформы уравновешивались твердостью правительства в борьбе с крамолой. Столыпин верил, что главное — создать слой крестьян-собственников. А когда он появится, тогда и построением правового государства можно будет заняться.
Но постепенно между премьером и монархом накапливались шероховатости. В октябре 1906 года Столыпин инициировал отмену некоторых ограничений по отношению к еврейскому населению, не приносивших, с его точки зрения, пользы, но питавших революционные тенденции и дававших материал антирусской пропаганде в США. Предложения были поданы государю. Николай долго держал паузу и ответил лишь 10 декабря 1906 года: «Возвращаю Вам журнал Совета министров по еврейскому вопросу неутвержден-ным. Несмотря на убедительные доводы в пользу принятия положительного решения по этому делу — внутренний голос все настойчивее твердит мне, чтобы я не брал этого решения на себя. До сих пор совесть моя никогда меня не обманывала. Поэтому и в данном случае я намерен следовать ее велениям. Я знаю, вы тоже верите, что сердце царево в руках Божьих. Да будет так. Я несу за все власти, мною поставленные, великую перед Богом ответственность и во всякое время готов отдать Ему в том ответ»[26].
До определенного момента Николай игнорировал нападки на Столыпина со стороны правых, обвинявших премьера в либерализме, заигрывании с Думой и даже в узурпации царских прерогатив в военной области. Но когда в начале 1909 года Столыпин самостоятельно провел через Думу и Государственный совет смету создаваемого морского генерального штаба, царь демонстративно не утвердил проект.
Отношения премьера с императрицей Александрой Федоровной были натянутыми. Столыпин попросил царя удалить из столицы Распутина, тот со вздохом ответил: «Я с вами согласен, Петр Аркадьевич, но пусть лучше будет десять Распутиных, чем одна истерика императрицы». Александре донесли, что на обеде у жены Столыпина офицеры остались при оружии (что полагалось только за царским столом), в ответ она обронила: «Что же, были до сих пор две царицы, теперь будут три». В период кризиса вокруг морского штаба Александра настаивала на отставке Столыпина. В апреле 1909 года он обсуждал с близкими людьми вопрос о своем уходе.
В августе — сентябре 1910 года Столыпин совершил поездку в Западную Сибирь, из которой вернулся радостный и полный впечатлений. «Еще десять лет мира и дружной работы правительства, — говорил он, — и Россия будет неузнаваема». Он готовил ряд мер по закреплению переселенцев на новых территориях, в частности путем передачи им земли в собственность. Однако к этому времени звезда Столыпина уже стремительно закатывалась. Поводом к разрыву его с царем стал совершенно второстепенный вопрос о земстве Западного края.
Столыпин всегда принимал близко к сердцу все, что делал, а законопроект о земстве Западного края особенно его волновал. Третьеиюньская избирательная система обеспечила преимущество на выборах помещикам. Но в Западном крае, перешедшем под власть России только в XVIII веке, помещики были поляками, а крестьяне — русскими. В результате в Думу прошли только поляки, составлявшие 4 процента населения. Столыпин, выходец из Ковенской губернии и русский националист, заявил о необходимости защитить неокрепшие русские ячейки в их противоборстве с цитаделями польской культуры.
Его законопроект предлагал проводить выборы в Западном крае по национальным куриям с учетом не только имущественного, но и количественного фактора, а также закреплял за русскими важнейшие места в земском управлении. После одобрения Думой проект в начале 1911 года поступил в Государственный совет. И здесь неожиданно для Столыпина был провален совместными голосами левых поборников равенства национальностей и правых, усмотревших в нем удар по культурному (польскому помещичьему) элементу в пользу мужичья. Столыпин был поражен: его, убежденного монархиста, обвинили чуть ли не в разжигании революции! Он тут же вручил государю прошение об отставке.
Николай II был подавлен, говорил, что не представлял себе важности дела и вообще, «во что превратится Совет министров, если все министры начнут подавать в отставку в случае конфликта с Думой или Государственным советом!»[27]. Мария Федоровна и великие князья горой встали за премьера, внушая царю, что он единственный способен привести Россию к светлому будущему. Сам же Столыпин предъявил царю ультиматум, потребовав убрать из Государственного совета главных противников проекта, распустить на три дня Госсовет и Думу и провести закон о западном земстве в порядке 87-й статьи.
11 марта было объявлено об увольнении правых членов Государственного совета В. Ф. Трепова и П. Н. Дурново, а 12 марта издан указ о перерыве занятий Госсовета и Госдумы на три дня. В эти дни закон о западном земстве был введен именным высочайшим указом. Такое издевательство над смыслом 87-й статьи вызвало возмущение даже среди сторонников законопроекта. Правый депутат В. В. Шульгин, защищая Столыпина от нападок своих коллег Дубровина и Пуришкевича, говорил: — «Вы сгоните его, повалите, но кем замените?» «Очень вам благодарен, что вы меня защищали, — сказал Столыпин Шульгину, — но меня нельзя защитить».
У него обострилась стенокардия, брату он сказал, что не знает, долго ли проживет, в мае признался Коковцову, что все происшедшее с начала марта его совершенно расстроило, он потерял сон, нервы натянуты до предела. Оставив Коковцова «на хозяйстве», Столыпин взял отпуск до конца августа, когда планировалось открытие в Киеве памятника Александру II и представление государю избранных по новому закону земцев от Западного края.
Понимая, что срок его премьерства, а возможно, и жизни истекает, Столыпин как заведенный продолжает работать над проектами широких реформ. Он составляет план развития Российской империи на десять лет. Он собирается понизить земский ценз, увеличить бюджет втрое за счет введения прямых налогов (так и произойдет, но уже без него), образовать восемь новых министерств и т. д. На 1920 год им намечается полное отделение Польши, с предварительным изменением границ между уездами, с тем чтобы окатоличенные и ополяченные отошли к Польше, а русские (белорусские) остались в составе России. После ожидаемой отставки он собирался подать по этим вопросам всеподданнейший доклад на имя царя или Марии Федоровны. Верил ли сам Столыпин, что это возымеет действие, или просто пытался чем-то себя занять? Бумаги с проектами были изъяты после его смерти императорской комиссией.
После смерти Столыпина все преобразования были замедлены, так и не достигнув главной цели — укрепления российского государства.
Итак, содержащиеся в самом характере режима противоречия обусловили настолько же противоречивую государственную политику. Правящие круги оказались неспособными встать на путь действенных преобразований. Непоследовательная правительственная политика лавирования не разрешила основных проблем России. С одной стороны, политика «просвещенного консерватизма» Столыпина вызывала недовольство окружения Николая II и значительных слоев поместного дворянства, что во многом способствовало падению премьер-министра, а с другой — разрушила союз с правыми либералами и вызвала новый подъем освободительного движения.
Заключение
Таким образом, можно подвести некоторые итоги. В оценках результативности столыпинских реформ историки расходятся не меньше, чем в оценках их сути и личности самого Столыпина. Одни уверены в их провале, другие — в полном успехе. На деле ситуация описывается поговоркой о стакане, который то ли наполовину пуст, то ли наполовину полон.
Любые реформы, чтобы стать действенным лекарством от революции, должны по содержанию равняться революции. И чем дольше власть тянет с преобразованиями, тем более революционными они должны быть. Если бы реформы столыпинского толка начались при Александре II, при Александре III или хотя бы с самого начала царствования Николая II, они почти несомненно увенчались бы успехом, и тогда сейчас Россия имела бы совсем иную историю. Но в 1907 году требовался значительно более радикальный вариант. Реформы Столыпина, рассчитанные до 1925 года (и это в лучшем случае), не достигли цели, поскольку время, отпущенное историей России, уже истекало.
Октябрист Еропкин, чрезвычайно высоко оценивавший заслуги Столыпина, писал в 1912 году: «Кто знает, не будь Столыпина, быть может, мы давно имели бы несчастье иметь кадетский Кабинет министров с г. Милюковым во главе и с г. Герценштейном, манипулирующим русскими финансами в еврейских банках»[28].Ужаснее он и его единомышленники ничего не могли представить. Но в результате через пять лет они получили большевистский Совнарком во главе с т. Лениным и ВЧК с «рыцарем революции» т. Дзержинским.
Успех крупных реформ зависит от быстрого формирования их социальной базы. Петр I мог месяцами отсутствовать в столицах, а его власть держалась. И не только потому, что были «птенцы гнезда Петрова», но и благодаря более широкой опоре. И реформа 1861 года опиралась на огромную активность всех ее сторонников. Даже Лев Толстой стал мировым посредником. Мобилизация социальных сил, включая образованный слой страны, позволила в период реформ 1861 года изолировать и сторонников революционных методов, и консерваторов.
А вот Столыпин так и не сумел найти способ, который бы позволил начатой сверху силами бюрократии реформе опереться на активность тех миллионов крестьян, которые от нее должны были бы выиграть. Состоятельное меньшинство крестьянства все годы столыпинской реформы оставалось не субъектом, а объектом. Оно оставалось только материалом, который реформировали. Тем более не стала базой столыпинской реформы оставшаяся часть — большинство — крестьян, судьбу которых Столыпин ничем не облегчил, оставив им одну возможность: переселяйтесь на новые земли.
Лишенные социальной опоры, столыпинские реформы оставались комплексом административных усилий аппарата. А в политической жизни страны по-прежнему господствовали силы, выступавшие против реформ — и справа, и слева. В этой социальной и политической изоляции и есть главное отличие реформы 1906 года от реформы 1861 года. Эта же изоляция и предопределила судьбу столыпинских реформ.
Крах аграрной столыпинской реформы, невозможность срастить тоталитаризм и авторитаризм с самостоятельностью, крах курса на крестьянина-фермера стал уроком и для большевиков, которые предпочли опереться в селе на колхозы — своего рода уродливого мутанта общины.
Путь Столыпина, путь реформ, путь предотвращения революции 1917 года был отвергнут. И теми, кто революции не хотел. И теми, кто к ней стремился.
Реформатором в России быть очень трудно. Революционером и бунтарем — легко. Поэтому так важно ценить тех, кто пытался и пытается проводить именно реформы, чтобы уберечь страну от крови.
В Киеве, в городе, в котором был смертельно ранен и умер П. А. Столыпин, стоял памятник. Этот памятник после революции 1917 снесли. Его, конечно, надо восстановить. Восстановить в Москве, где прошло детство Петра Аркадьевича. И сохранить высеченные на нем слова Столыпина: «Вам нужны великие потрясения, нам нужна Великая Россия».
Но было бы крайне важно на одной из сторон пьедестала добавить: «Будем помнить: даже самые правильные, соответствующие самым глубоким нуждам России реформы могут иметь успех только тогда, когда они становятся делом самого народа». А на другой стороне пьедестала записать бы еще один урок: «Коренные реформы в жизни страны невозможны, если они проводятся только силами бюрократии».
Литература
1. Аврех А.Я. « П.А.Столыпин и судьбы реформ в России» Москва 1991.
2. Джунковский В. Ф. Воспоминания - М 1997 -Т 1
3. Еропкин А. В. Что делала и что сделала Третья Государственная дума - СПб, 1912.
4. Зырянов П.Н «Столыпин без легенд». Москва 1991.
5. Казарезов В.В. «О Петре Аркадьевиче Столыпине» Москва 1991.
6. Кабытов П.С. «П.А. Столыпин: последний реформатор Российской империи». — Самара. Изд-во Самарский университет. 2006. 218 с.
7. Ковальченко И. Д. «Столыпинская аграрная реформа» ; «История СССР» Москва 1992.
8. Коковцов В. Н. Из моего прошлого. Воспоминания 1903-1919 -М 1992.
9. Керенский А.Ф. Россия на историческом повороте: Мемуары. М., 1993.
10. « Нам нужна великая Россия» П.А.Столыпин. (Полное собрание речей в государственной думе и государственном совете 1906-1911) Москва, 1991.
11. Островский И. В. «П. А. Столыпин и его время». Новосибирск
12. Розанов В. В. Историческая роль Столыпина//Правда Столыпина. -Саратов, 1999
13. Рыбас С. Ю. «Столыпин» — М , 2003. 421 с
14. Румянцев М. «Столыпинская аграрная реформа: предпосылки, задачи и итоги» ; «Вопросы экономики» № 10 Москва
15. Толстой И. И. Дневник 1906-1916 - СПб, 1997.
16. Черменский Е.Д. IV Государственная дума и свержение царизма в России – М., 1976.
17. Черменский Е.Д. Буржуазия и царизм в первой русской революции — М., 1970.
[1] Государственная деятельность председателя Совета министров статс-секретаря Петра Аркадьевича Столыпина: В трех частях. Часть I. 1909 и 1910 гг.
[2] Кабытов П.С. «П.А. Столыпин: последний реформатор Российской империи».С.6
[3] Там же, с 118.
[4] Там же, С 143, 152.
[5] Там же. С 205.
[6] Джунковский В. Ф. Воспоминания - М 1997 -Т 1 – С. 515
[7] Черменский Е.Д. IV Государственная дума и свержение царизма в России - М 1976 -С 32
[8] Объединенное дворянство Съезды уполномоченных губернских дворянских обществ -М 2001 - Т 2 - Кн 2 1909-1910 - С 97-300
[9] Земщина - СПб, 1911 - 17марта.
[10] Объединенное дворянство Съезды уполномоченных губернских дворянских обществ - М 2001 -Т 2 - Кн 2 1909-1910 - С 300
[11] Стенографические отчеты Сессия вторая СПб 1907 - Т 1 Стлб 107
[12] Коковцов В. Н. Из моего прошлого. Воспоминания 1903-1919 -М 1992 - Кн 1 - С 225
[13] Там же.
[14] Черменский Е.Д. Буржуазия и царизм в первой русской революции — М, 1970 -С 400
[15] ГА РФ Ф 601 Оп 1 Ед xp 1125
[16] Еропкин А. В . Что делала и что сделала Третья Государственная дума - СПб, 1912 - С 12
[17] Толстой И. И. Дневник 1906-1916 - СПб, 1997 - С 237
[18] Толстой И. И. Дневник 1906-1916 - СПб, 1997 - С 300.
[19]Розанов В. В. Историческая роль Столыпина//Правда Столыпина -Саратов, 1999 - С 10-15
[20] Правда Столыпина. - Саратов, 1999. - С. 4.
[21] Программа реформ П.А. Столыпина. - М., 2002. - Т. 1. Документы и материалы. - Т. 5.
[22] Румянцев М. «Столыпинская аграрная реформа: предпосылки, задачи и итоги» ; «Вопросы экономики» № 10 Москва
[23] Керенский А.Ф. Россия на историческом повороте: Мемуары. М., 1993. - С. 30.
[24] Ковальченко И. Д. «Столыпинская аграрная реформа» ; «История СССР» Москва 1992.
[25] Островский И. В. «П. А. Столыпин и его время». Новосибирск
[26] Кабытов П.С. «П.А. Столыпин: последний реформатор Российской империи». — Самара. Изд-во Самарский университет. 2006. С 134.
[27] Кабытов П.С. «П.А. Столыпин: последний реформатор Российской империи». — Самара. Изд-во Самарский университет. 2006. С 167.
[28] Еропкин А. В. Что делала и что сделала Третья Государственная дума - СПб, 1912.
