Оглавление:
Введение……………………………………………………………….........2
Основная часть:
Глава 1. Феномен древнерусского города-государства:
1. Князь и город ……………………………………………………………4
2. Городское управление………………………………………………….9
Глава 2. Специфика управления в древнерусских городах:
2.1. Управление в Новгороде…………………………………………….15
2.2. Управление в Москве……………………………………………….21
2.3. Управление в Твери…………………………………………………24
Заключение………………………………………………………………..26
Список использованной литературы……………………………….........27

Введение
Актуальность темы исследования.
Становление Древнерусского государства было теснейшим образом связано с процессом преобразования, освоения мира непроходимых чащоб, болот и бескрайних степей, окружавшего человека в Восточной Европе. Ядром нового мира стал город - “очеловеченная”, “окультуренная”, отвоеванная у природы территория. Упорядоченное, урбанизированное пространство превращалось в опору новой социальной организации.
Термином “город” в Древней Руси обозначалось вообще укрепленное, огражденное поселение, вне зависимости от его экономического характера - был ли это город в собственном смысле слова - значительный ремесленно-торговый центр, или небольшая крепостица с военным гарнизоном, или старое укрепленное поселение дофеодальной поры.
Археологические раскопки Киева подтверждают о существовании с VI—VIII веков ряда маленьких обособленных поселений на месте будущей столицы Руси. Градообразующий признак — оборонительные укрепления — заметны с VIII века, хотя датировка времени постройки укреплений остаётся неясной. Археологические следы начинают свидетельствовать о центральной роли города только с X века, и с того же времени определяется заметное присутствие скандинавов.
Начиная со 2-й половины IX века Русь покрывается сетью городов (городище в Гнёздово под Смоленском, Сарское городище под Ростовом, Тимерево под Ярославлем), где чётко прослеживается присутствие скандинавской военной элиты. Эти поселения обслуживали торговые потоки с Востоком, в то же время служили центрами колонизации среди не славянских племён. В некоторых городах (Смоленск, Ростов), упомянутых в древнерусских летописях как племенные центры IX века, культурные городские слои старше XI века не обнаружены, хотя отмечены мелкие поселения.
Цели и задачи работы. Цель данной работы состоит в рассмотрении древнерусского города-государства.
Для достижения поставленной цели в работе решаются следующие частные задачи:
1. рассмотреть феномен древнерусского города-государства;
2. рассмотреть специфику управления в древнерусских городах.
Объект исследования – древнерусский город-государство.
Предметом исследования являются общественные отношения, связанные с рассмотрением древнерусского города-государства.

Глава 1. Феномен древнерусского города-государства
1.1. Князь и город
Большинство русских городов выросло вокруг княжеских замков. С. В. Юшков вполне прав, когда пишет, что города строились преимущественно князьями, хотя это «преимущественно» и нельзя превращать в общее правило. Поэтому вопрос о княжеской власти в городе не может быть нами игнорирован[1].
«Княж двор» был центральным местом политической и административной жизни города. Сюда вели на расправу воров, пойманных за ночь на месте преступления, здесь разбирались князем и его тиуном тяжбы между горожанами, сюда сходилось городское ополчение перед выступлением в поход - одним словом, «княж двор» или заменявший его двор посадника в небольших городах был местом, вокруг которого сосредоточивалась городская жизнь. Тем не менее развитие городов и формирование «людей» - ремесленников и купцов в сплочённую группу горожан, «мужей», осознавших своё значение в городе, приводило к постепенному ограничению роли князя.
В своей вековой борьбе за городские вольности горожане стремились сажать к себе на стол только угодных им князей. Историки, наблюдающие непрерывную смену князей в стольных городах, до сих пор ещё не учитывают роли горожан в княжеских усобицах. Смена князей и их междоусобицы рассматриваются только как проявление борьбы между князьями. Чрезвычайно характерно, что такой крупный исследователь, как А. Е. Пресняков, видит в княжеской борьбе господство двух «конкурировавших тенденций в сфере княжого владения Древней Руси. Отчинное начало привело к полному обособлению всех областей русских, кроме киевской... Старейшинство, связанное с владением Киевом, должно было или погибнуть, или переродиться...».
Высказывания Преснякова показательны для нашей исторической литературы, мало интересующейся городом. Поэтому в его лекциях мы не найдём даже намёка на существование горожан и городской жизни, начавшей в XII-XIII вв. выливаться в определённые и устойчивые формы. Между тем летописи дают нам ясные указания на время, с которого горожане начинают влиять на междукняжеские отношения. Усобицы между сыновьями Святослава в конце X в. происходят ещё вне широкого участия горожан. Но уже в борьбе Святополка Окаянного с Ярославом Мудрым после 1015 г. киевские и новгородские горожане играют далеко не пассивную роль. Однако периоду изгнаний и приглашений новых князей в города кладёт начало киевское восстание 1068 г., являющееся, таким образом, одним из важнейших событий в истории Киевской Руси[2].
Прежде всего, бросается в глаза нежелание горожан считаться с княжеским старейшинством. Первые нарушения старейшинства исходят от горожан, которые после киевского восстания 1068 г. поддерживают Святослава Ярославича в противовес его старшему брату Изяславу. Позже киевские горожане опять нарушают права старейшинства, приглашая на киевский стол Владимира Мономаха, а не его двоюродного брата Олега Святославича. В борьбе Изяслава Мстиславича с Юрием Долгоруким киевские горожане всё время стоят на стороне первого в противовес второму, на стороне племянника против дяди. Так же поступают галицкие горожане, поддерживая Ивана Ростиславича Берладника против князя Владимирка. Можно, конечно, найти и обратные примеры, но общая тенденция горожан поддерживать князей по собственному выбору остаётся несомненной. В законченном виде эта тенденция проявляется в новгородской практике начала XIII в. в словах посадника Твердислава, обращённых к вечу: «А вы, братье, в посадничестве и в князьях». Иными словами: «Вы распоряжаетесь выбором и посадников и князей».
С точки зрения новгородца князь сам должен добиваться высокого стола, о чём с предельной ясностью говорит Слово Даниила Заточника: «С добрым ведь думцею думая, князь высокого стола добудет, а с плохим думцею, меншего лишен будет». Мысли Даниила Заточника более пространно изложены в одном любопытном памятнике, который может восходить к раннему времени. Речь идёт о статье в Златоусте смоленского происхождения, где имеется «поучение» христолюбца к «духовным братиям». Проповедник всё время говорит афоризмами со ссылками на «приточника»[3].
Города охотно поддерживали претензии младших князей на высокие столы, потому что ослабление княжеской власти в конечном итоге давало возможность получить больше городских привилегий за счёт князей. В XII в. окончательно утверждается порядок заключения договора - «ряда» - между князьями и горожанами. Примерными образцами таких договоров, правда относительно поздними, являются договоры великих князей с Новгородом, древнейший из которых относят к 1264 г. Конечно, этот договор составлен по определённому, более или менее установившемуся формуляру и даёт представление о более ранних «рядах».
Договор 1264 г. ставит своей задачей ограничение княжеской власти в Новгороде, урегулирование пошлин и повинностей, идущих в пользу князя. Князь обязывается раздавать волости только новгородцам, да и то совместно с посадником, а также не отнимать волости без вины от тех, кто их получил от прежних князей. В сущности, это - основное требование, выполнение которого Новгород требует от тверского великого князя Ярослава Ярославича в договоре 1264 г. Остальные условия договора вытекают из первых его строк: «На сем, княже, целуй крест к всему Новугороду, на чем целовали деды и отцы, и отець твой Ярослав. Новгород тебе держать по старине... а волостей тебе Новгородских не держати своими мужами, но держати мужами новгородскими; а дар брать от тех волостей».
Соглашения с князьями и наличие особых договоров, или «рядов», с ними возможно было только при существовании каких-то городских властей, от имени которых велись переговоры с князьями. В новгородских договорах это посадник и тысяцкий, действующие в XIII в. от имени веча как верховного распорядителя Великого Новгорода. Но было ли вече и эти должностные лица особенностью одного только Новгорода или вечевое устройство было характерным для ряда русских городов - вот тот вопрос, который возникает перед исследователем. Поэтому нам придётся последовательно рассмотреть вопрос о характере городского веча и выборных магистратов городов (к числу которых, по нашему мнению, относятся посадник, тысяцкий и сотские).
Вопрос о начале и характере вечевых собраний в древнерусских городах нередко разбирался в исторической литературе. Больше других этим вопросом занимался В. И. Сергеевич, по мысли которого «вече не создано князем; оно составляет первоначальную форму быта». Основная мысль Сергеевича выражена в следующих словах: «Вечевой быт был явлением необходимым в древней России, а потому и всеобщим... Слабость собственных сил князя естественно заставляла его искать опоры в согласии с народом, выдвигала народ на первый план. Хотя вече и не было создано князем, но он должен был обращаться к нему. Таким образом, вече не есть явление одиночное, стоящее вне прямой связи с другими учреждениями княжеской России: оно составляет необходимое к ним дополнение»[4].
Вече исчезает после татарского завоевания, так как «татарский погром должен был надолго приостановить у нас развитие городской жизни». вечевые порядки в XIV-XV вв. ещё сохраняются в тех местностях, которых не коснулось татарское нашествие, например в Новгороде и Полоцке.
Заслуга Сергеевича состоит в том, что он первый разработал вопрос о значении веча в русской истории, посвятив ему крупное исследование и фактически использовав все основные материалы, относящиеся к вечевым собраниям. Правильно отмечена и связь вечевой жизни с развитием городов, но окончательного вывода о причинах особой деятельности веча в XII-XIII вв. не сделано, так как во взглядах В. И. Сергеевича господствует представление о незапамятном происхождении веча, значение которого падает в связи с развитием княжеской власти[5].
Свидетельства о киевском вече 1147 г. представляют нечто совершенно исключительное в наших летописях. Прежде всего становится ясным, что двор св. Софии в Киеве был постоянным местом вечевых собраний. Присутствующие сидели в ожидании начала веча. Сергеевич даже думал, что там были устроены скамьи, на которых народ мог сидеть. Картина сидящего народа очень далека от представлений о шумной и беспорядочной сходке.
Процедура киевского веча была обычной и для вечевых собраний других городов. Это видно из свидетельства о новгородском вече 1218 г. Князь Святослав присылает на вече своего тысяцкого в качестве посла с требованием сменить посадника Твердислава, и Твердислав выступает на вече в свою защиту. Наши летописи рассказывают о вече только в исключительных случаях, но это не значит, что вечевая деятельность ограничивалась лишь теми моментами, о которых говорит летопись. «Люди» гораздо чаще «думали» вместе с князем или без него, чем это обычно представляется в нашей литературе. А самое главное, вечевая деятельность была характернадля всех крупных русских городов. Верховные советы города Котора на Адриатическом побережье Балканского полуострова также назывались великим и малым вечем.

2. Городское управление
Городское население не было неорганизованным. Во главе его стояли тысяцкие и сотские. Однако правильное понимание значения этих должностей в древнерусском городе невозможно без некоторых предварительных изысканий. А. Е. Пресняков считал, что тысяча появилась у нас только при установлении княжеской власти. Как и другие исследователи, он был склонен думать, что тысяцкие были лишь представителями княжеской администрации в городах. Так понимали значение тысяцких и другие авторы, касавшиеся истории этой важной должности. Но уже Никитский в своих замечательных статьях об Иванском сте внёс решительные поправки в представление о тысяцких, как о воеводах, назначаемых князем для командования над городским населением. Новгородский тысяцкий в исследованиях Никитского выступает прежде всего как глава торгового суда и вообще как судья над городским населением. Выводы Никитского для Новгорода являются неоспоримыми и подтверждаются нашими источниками. Но в какой мере они являются столь же неоспоримыми для Киевской Руси в целом? Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо, прежде всего, установить значение названий тысяча и тысяцкий[6].
Первый известный нам киевский тысяцкий Путята упоминается в 1097 г. как воевода князя Святополка Изяславича. Через два года тот же Путята был представителем Святополка на съезде в Уветичах, а в 1104 г. ходил как воевода с войском своего князя на Минск. В 1106 г. Путята вместе со своим братом Яном Вышати-чем воевал против половцев. Таким образом, узнаём о принадлежности Путяты к знаменитому боярскому роду, родоначальник которого Вышата предводительствовал русскими войсками во время похода на Царьград в 1043 г. В известии о киевском восстании 1113 г. говорится о дворе тысяцкого Путяты, который был разграблен киевлянами: «Кияне же разграбиша двор Путятин тысячьского». Память об этом дворе Путятине сохранилась в известной былине о Соловье Будимировиче и Забаве Путятишне. С какого времени Путята сделался тысяцким - неизвестно. Но влияние его при дворе Святополка Изяславича можно проследить на протяжении 15 лет. Утверждение Владимира Мономаха в Киеве положило конец политическому значению Путяты как боярина и тысяцкого; по крайней мере о нём более уже не упоминается в наших источниках; не принимал он участия и в совещании тысяцких в Берестове.
Следующим по времени киевским тысяцким был Улеб. В 1146 г., после смерти Всеволода Ольговича, его брат Игорь призвал Улеба и сказал ему: «Держи ты тысячю, как еси у брата моего держал» ²⁾. Следовательно, Улеб был киевским тысяцким уже при Всеволоде Ольговиче. Однако из дальнейшего изложения можно сделать вывод, что Улеб не был ставленником Ольговичей. Так, он был одним иа инициаторов измены киевлян, передавшихся на сторону Изяслава Мстиславича. Видимо, Улеб был киевлянином по происхождению. Некоторый намёк на это находим в упоминании Ивана Войтишича, участвовавшего вместе с Улебом в заговоре. Иван упомянут в летописи вначале как боярин Владимира Мономаха и его сына Мстислава, а позже - как боярин Всеволода Ольговича. Перед нами, таким образом, боярин, связанный уже не столько с князем, сколько с определённым городом. Дальнейшие известия летописи говорят об Улебе как о воеводе Изяслава, ходившем в поход на Чернигов. На месте Улеба в 1147 г. видим тысяцкого Лазаря. Новое достоверное упоминание о тысяцких в Киеве имеем только от 1238-1240 гг., когда Даниил Галицкий посадил в Киеве тысяцкого Дмитрия «и вдал Киев в руки Дмитрия держать его против иноплеменных народов, безбожных татар»[7].
Институт тысяцких существовал не только в Киеве. В Ипатьевской летописи упоминается о существованиитысяцких в Чернигове, Переяславле, Ростове и других городах. О ростовском тысяцком Георгии и его родословной от Шимона-варяга говорится в Печерском патерике.
В известиях о тысяцких мы обычно обнаруживаем непосредственную связь их деятельности с жизнью городского населения. Тысяцкие командуют городским ополчением - «тысячью». Если принять во внимание, что городское ополчение Древней Руси, как во всех средневековых городах, состояло из вооружённых ремесленников и купцов, то значение тысяцкого в городах становится понятным. Это предводитель городского ополчения. Переход тысяцкого на сторону другого князя нередко решал вопрос о том, кто будет сидеть на княжеском столе. Как мы видели в 1147 г., измена тысяцкого Улеба передала власть в Киеве в руки потомков Мономаха. В разгар сражения он бросил знамёна и обратился в бегство. Наряду с командованием над ополчением тысяцкие выполняли другую важную функцию: они ведали судом и расправой над городским населением. С наибольшей полнотой эта функция выясняется из Русской Правды, которая связывает совещание тысяцких на Берестове с ограничением размера процентов, взимаемых с должников. Вынесенное ими постановление об ограничении процентов следует сопоставить с летописным известием о грабеже двора тысяцкого Путяты во время киевского восстания 1113 г. Следовательно, тысяцкие имели непосредственное отношение к таким вопросам, как ростовщичество, которое вызывало постоянные волнения среди городского населения и в западноевропейских городах средневековья[8].

Военное командование и суд над городскими людьми создавали для тысяцких исключительное положение среди боярства. Некоторые тысяцкие вырастали в фигуры крупного политического значения. Таким, например, являлся галицкий тысяцкий Демьян в начале XIII в. Впервые Демьян упоминается как боярин князя Василька Романовича, сидевшего в Белзе; спустя три года он назван боярином Даниила Романовича, ещё позже носит звание тысяцкого. В это время, как и позже, Демьян командует войсками и ведёт переговоры от имени своего князя Даниила Романовича. В 1229 г. Демьян ведёт вместе сосвоим князем борьбу против боярина Судислава, опиравшегося на венгерскую помощь. В 1230 г. он предупредил Даниила о заговоре его двоюродного брата князя Александра. Последний раз о Демьяне упоминается под 1231 г. Таким образом, деятельность этого тысяцкого может быть прослежена на протяжении 23 лет. Возможно, что имя тысяцкого Демьяна сохранилось в предании о Демьяне Куденетовиче. Древнее значение тысяцкого нашло своё отражение и в народных свадебных обрядах. Чины царских свадеб рисуют нам важную роль в них тысяцкого.
С какого же времени появились на Руси тысяцкие? Этот вопрос тесно связан с вопросом о появлении сотских. В данном случае нас интересует вопрос не об исконном или позднем происхождении тысяцкого и сотенного деления, а о том значении, какое тысяцкий и сотские получили в древнерусских городах XI-XIII столетий.
Кажется, нельзя сомневаться в том, что тысяцкие как начальники над городским населением окончательно утверждаются с конца XI в. Первое и характерное упоминание о них относится к 1089 г.: «воеводьство держащю кыевскыя тысяща». В этом известии тысяча приравнивается воеводству, что соответствует переходному понятию от воеводы к тысяцкому. Известие 1089 г. отражает переходный момент, когда одинаково употребляется понятие тысяцкого и воеводы. Этот вывод вовсе не обозначает, что тысяча появилась лишь с конца XI в., а обратное: тысяча как городское ополчение получает особое значение только с развитием городов. Поэтому тысяцкий, хотя и назначается князем, становится представителем городского населения. Городское ополчение получает большее значение при защите от нападений извне, чем дружина, в чём легко убедиться при более подробном изучении летописных известий о военных действиях под Киевом, в которых участвуют киевские горожане[9].
Такую же эволюцию, повидимому, наблюдаем с должностью сотских, которые начинают играть особо крупную роль с XII в. В 1113 г. наряду с двором тысяцкого Путяты были разграблены дворы сотских, в 1118 г. был заточён новгородский сотский Ставр, в 1178 г. были заточены псковские сотские, Пантелей-сотский участвовал в составлении смоленского договора 1229 г. Все эти известия обнаруживают непосредственное участие сотских в политической жизни русских городов. Во всяком случае, тысяцкие и сотские XII-XIII вв. - большая политическая сила, с которой князьям приходилось считаться. Постоянные связи тысяцких и сотских с городским населением приводили к укреплению их власти. Первым следствием такого усиления их власти было установление порядка, согласно, которому должности посадника и тысяцкого сделались как бы наследственными для некоторых боярских родов. Эпизод с новгородским посадником Константином (Коснятином) Добрыничем, убитым по приказанию Ярослава Мудрого, становится понятным, если Константина считать сыном Добрыни, который так много потрудился для утверждения на киевском столе Владимира Святославича.
Установление наследственности должности тысяцких происходило одновременно с переходом к их выборности. Эта выборность городских властей, тысяцких и посадников, устанавливается в Новгороде и Пскове; на путях к ней были Киев, Полоцк и Смоленск, повидимому также Галич, боярство которого должно было иметь сторонников среди жителей этого громадного города, что было связано с военной силой горожан.
Политическое значение больших городов держалось на их военном значении как центров, где собиралось ополчение. Основу городского ополчения составляли вооружённые горожане. Требование киевлян в 1068 г. дать им оружие и коней для борьбы с половцами напрасно объясняют отсутствием оружия у городского населения; скорее речь идёт о необходимости вновь вооружить горожан, потерявших вооружение во время поспешного бегства в Киев после поражения от половцев. В состав городского ополчения входили конные и пешие люди. Это с ясностью вытекает из слов Изяслава Мстиславича к киевлянам: «Поспевайте от мала и до велика, кто имеет коней, кто ли не имеет коня, а в ладьи». В другом случае киевляне стояли перед городом со всеми своими силами «на конях и пеши». В иных случаях городское ополчение принимало характер всенародного. Так, в 1148г. новгородцы обещали Изяславу идти на войну со всеми людьми, годными для военного дела. Во главе городских ополчений обычно стоял тысяцкий, назначаемый князем. Но в XII в. тысяцкие в больших городах нередко вели самостоятельную политику, а само ополчение не подчинялось князю и даже иногда выходило на войну не одновременно с княжеской дружиной. Участие горожан в княжеских войнах отмечается и скандинавскими сагами, например Эймундовой сагой.
В XII в. мы наблюдаем и ещё одно любопытное явление - установление постоянных мест вечевых собраний и местопребывания посадников или тысяцких. В Новгороде таким местом был Ярославль двор - для посадника, церковь Ивана Предтечи на Опоках - для тысяцкого. Такое же значение получает Ярославль двор в Киеве, находившийся на Горе. Сюда в 1146 г. сходятся киевляне, чтобы целовать крест Игорю Ольговичу. Сюда приезжает в 1150 г. Изяслав со множеством киевлян, там торжественно провозглашён был князем, «сел» на киевский стол, Вячеслав. Этот двор именуется «великим двором». На нём устраиваются развлечения и празднества, тут венгры удивляют киевлян конскими ристаниями; на «великом дворе» хранится княжеская казна.
Городские порядки, складывавшиеся в XI-XIII столетиях, не прошли бесследно для будущих поколений. Даже псковский летописец употребляет слово «вечь» для обозначения народных собраний начала XVII в. «Всполошный колокол» XVI-XVII вв. нередко в дни восстаний заменял собой вечевой колокол. Самоуправление городских посадов в русских северных городах - явление не позднее, а столь же исконное, как в городах Литовского великого княжества. Имена сотского Ставра, тысяцкого Путяты, тысяцкого Демьяна остались в народных былинах нашего севера.

Глава 2. Специфика управления в древнерусских городах
2.1. Управление в Новгороде
Русские северо-западные земли привлекают к себе интерес исследователей и литераторов, с одной стороны, своей самобытностью, а с другой — богатством материала для исследования. Время пощадило эти земли больше, чем остальные русские культурные центры: монголо-татарское нашествие, уничтожившее многие города Руси, не коснулось впрямую Новгородской земли, не затронули ее и опустошительные междоусобные войны русских князей. Таким образом, именно благодаря этим обстоятельствам до нашего времени дошли многие письменные памятники периода феодальной раздробленности и более ранние. Великая русская республика средневековья интересна своей уникальностью. Европейскому феодализму была известна республиканская форма правления, но случай, когда республика по площади равнялась бы территории целой Франции, исключителен. Своеобразно и право Новгорода.
Несмотря на тесные торговые связи этих городов с западноевропейскими компаниями, законодательство мало что заимствовало из правовых систем Запада. Более позднее право Московского государства также не восприняло всех достижений правовой мысли северо-западных республик. Из сказанного не следу­ет, что между Новгородом и остальной Русью лежит пропасть и нет точек соприкосновения. Напротив, Новгородская земля является неотъемлемой частью Русского государства, с которым она связана общими корнями. Именно эти связи и обусловили в дальнейшем присоединение земель северо-западных республик к Москве.
Новгород — один из древнейших центров Руси. Новгородские земли были обширны, но не очень удобны для земледелия. Поэтому наряду с сельским хозяйством развивались рыболовство, солеварение, охота. После образования Древнерусского государства с центром в Киеве новгородские земли управлялись обычно князем, присылаемым из Киева. Однако примерно с начала XII в. управление новгородской землей приобретает своеобразие.
Дальнейшее укрепление феодального землевладения местной знати, практическое отсутствие княжеских земель, наличие у церкви крупных феодальных вотчин, а также превращение Новгорода в центр торговли с Западной Европой делали Новгородскую землю сильной, экономически не зависимой от Киева. Сосредоточение огромных богатств в руках местной знати укрепляло ее в борьбе за политическую независимость Новгорода.
Новгород давно стремился избавиться от власти Киева. Известно, что еще княживший в Новгороде в начале XI в. Ярослав Мудрый пытался прекратить выплаты дани Киеву. Новгород добивается права избирать себе посадника (до этого посадник назначался князем) и архиепископа (ранее новгородский архиепископ назначался киевским митрополитом). В XII в. Новгород становится республикой. Точная датировка этого события в науке спорна, однако очевидно, что ее можно отнести на середину века. Более 300 лет просуществовала республика. Внутренние противоречия, обострение классовой борьбы привели к ее ослаблению. Новгород был присоединен к Московскому государству, несмотря на сопротивление боярства, тяготевшего в большинстве своем к Литве. В 1478 г. Новгородская республика перестала существовать. Новгород окончательно вошел в состав Московского государства[10].
Житьи люди упоминаются в Новгородской судной грамоте (НСГ) рядом с боярами (ст. 6,10). Они тоже имели земли, населенные крестьянами, оставаясь при этом так же, как и бояре, горожанами. Участвовали житьи люди и в торговле. Однако главным, что определяло их статус, было именно землевладение. Как справедливо подметил еще В. О. Ключевский, житьих людей не случайно после падения Новгорода верстали в служилые люди с поместным окладом, а не записывали в городские посады, как купцов. Однако житьи люди, хотя и были феодалами, имели ограниченные права по сравнению с боярством. Они не могли избираться на высшие государственные должности; до XIV в. из числа житьих людей избирали тысяцкого, но затем эта должность была узурпирована боярством.
В знак независимости от княжеской власти, в связи с установлением республиканского строя, Новгород стал именоваться Господин Великий Новгород[11].
Высшим органом власти в Новгороде считалось вече главных городов, т. е. собрание жителей городских общин. Участие крестьян в вече не предусматривалось. Не имели решающего голоса и жители других городов, хотя случаи их присутствия на вечевых собраниях Новгорода зафиксированы в документах.
О составе веча, его роли в решении государственных вопросов в научной литературе нет единого мнения. Традиционной является точка зрения, что в нем могло принимать участие все свободное мужское население города, которое сходилось по звону вечевого колокола. В Новгороде вече проходило на Ярославовом дворище на Торговой стороне города или на Софийской площади.
Памятники донесли известия о многочисленных стычках между новгородцами, происходившими на вече. Иногда разногласия были настолько велики, что собирались два веча: одно на Софийской, другое на Торговой стороне, а потом они шли навстречу друг другу, чтобы врукопашную на Большом мосту через Волхов выяснить, кто же прав. Лишь вмешательством духовенства удавалось иногда предотвратить кровопролитие. Всем этим сведениям, а также многочисленным упоминаниям документов о присутствии на вече не только «лучших», но и «черных» людей противоречат данные, полученные В. Л. Яниным в результате археологических раскопок на месте Ярославова дворища. Установив, что вечевая площадь могла вместить по своим размерам не более 500 человек, он предположил, что на вече присутствовали примерно по 100 представителей от каждого конца Новгорода, и уже в XIV в. боярство узурпировало представительство «черных» людей. Очевидно, что на начальной стадии существования Новгородской республики вече, представляя все слои городской общины и защищая их интересы, проводило политику, направленную на ограничение княжеской власти. Постепенно же власть боярства усиливается, вече становится менее представительным, и к XV в. оно уже превращается в орган, через который боярская олигархия проводит свои решения[12].
Функции веча как высшего органа власти в республиках были весьма многообразны. Оно решало вопросы войны и мира, избирало высших должностных лиц, включая и архиепископа. Выборы проходили путем жеребьевки. Сохранились сведения о выборах архиепископа. Имена трех кандидатов записывались на отдельные жеребьи и клались на алтарь Софийского собора. Два жеребья должен был снять мальчик или слепой. Кандидат, записанный на оставшемся жеребьи, считался избранным. На вече решались вопросы призвания князей, оно же «указывало им путь». Есть сведения и о том, что на вече происходил суд. На нем одобрялись или не одобрялись основные внутри- и внешнеполитические мероприятия, принимались законы.
Вече не было органом, созывавшимся регулярно. Обычно оно собиралось по инициативе высших должностных лиц, они же готовили повестку дня, проекты решений. От них во многом зависело, что «приговорит» вече. Коллегия, подготовлявшая вече и осуществлявшая руководство текущими делами, называлось Осподой, или Советом господ в Новгороде. В Осподу, или Совет господ, входили высшие выборные должностные лица Новгорода: посадник, тысяцкий, канчанские старосты, соцкие. Как убедительно доказал В. Л. Янин, должности эти, хотя и выборные, занимали обычно бояре. Помимо посадника и тысяцкого, избранных на данный момент, в Совет господ входили и старые посадники, уже переизбранные. В XV в. новгородский Совет господ насчитывал более 50 человек. Он заседал в палатах архиепископа и под его председательством.
Совет господ решал важнейшие вопросы текущей политики, составлял законопроекты.
Большую роль в управлении играли должностные лица, избираемые на вече. Высшим должностным лицом в обеих республиках были посадники. Вторым лицом в Новгороде был тысяцкий.
Посадник избирался из знатных боярских фамилий. Пока он занимал свою должность, он назывался степенным (т. е. сидевшим на «степени», трибуне во время веча), когда избирали нового посадника, прежнего именовали старым. Посадник обычно служил «пока люб», смена посадников вызывалась, как правило, распрями между боярскими родами. Будучи, по сути дела, главой республики, посадник председательствовал на вече, вел международные переговоры, а также участвовал в суде, контролировал князя, в военное время возглавлял полки[13].
Тысяцкий ведал, прежде всего, вопросами военного ополчения. Эта должность встречается в летописи впервые под 1191 г. В «Рукописании князя Всеволода» тысяцкий также упомянут как выборный от житьих и «черных» людей староста церкви Иоанна Предтечи. Деятельность тысяцкого была связана и с торговлей. Он возглавлял торговый суд, независимый от посадника. Постепенно и эту должность прибрали к рукам бояре. В пользу посадника и тысяцкого шел поземельный налог — поралье.
Своеобразным должностным лицом в Новгороде был архиепископ. Новгородцы добились, чтобы он не назначался митрополитом, а избирался на вече. Точнее, вече избирало трех кандидатов, жребий же решал, кто именно из них будет владыкой. Митрополит лишь утверждал волю новгородцев. Владыка осуществлял не только управление новгородской епархией. Он выполнял и светские обязанности: хранил казну и архив, возглавлял дипломатические переговоры.
Особое место занимал князь. Его приглашали по договору, в котором устанавливались условия службы. Князь стоял во главе управления и суда, но действовал под контролем и вместе с посадником. Он должен был организовать оборону земли. В Новгороде князь не мог отставлять от должности выборных.
Управление обширными землями Новгородской республики осуществлялось из Новгорода с одновременным предоставлением землям известной самостоятельности. Как писал В. О. Ключевский, термин «пятины» для обозначения новгородских областей появляется уже после присоединения Новгорода к Москве. В республиканский период они назывались землями, а в ХП в. — рядами[14].
Система органов, осуществляющих правосудие в Новгороде, имела свои особенности. Для нее характерно широкое участие в правосудии веча, правда, со временем все более убывающее. Как свидетельствуют летописи, вече осуществляло суд по наиболее опасным для государства преступлениям. Известны случаи, когда на вече производилось и дознание. Князья не имели права судить единолично, что специально записывалось в договорах с ними. Но они судили вместе с посадниками, а также представителями бояр и житьих людей. На местах тоже дела рассматривались коллегиально княжескими людьми и представителями пригородов.
2.2. Управление в Москве
Московское княжество начинает выделяться из владимиро-суздальского в ХШ веке. Город Москва, вокруг которого сгруппировалось это княжество, до XIII в. не играл заметной роли в русской жизни. Основателем дома М. князей был младший сын Александра Невского, Даниил. Ему принадлежит расширение М. удела: разбив рязанского князя Константина Романовича, он взял его в плен и захватил город Коломну (1301 г.), которая с этого времени, по-видимому, навсегда остается за Москвой. Сверх того Даниилу удалось получить Переяславль Залесский, по духовному завещанию племянника, больного и бездетного Ивана Дмитриевича (1302).
Москва делилась в финансово-административном и судебном отношениях между князьями-братьями. В XIV — XV вв. великие князья оставляли ее обычно своим наследникам на правах общей собственности. С падением власти удельных князей великий князь стал подлинным властелином всей территории государства. Иван III и Василий III не стеснялись бросать в тюрьму своих ближайших родственников — удельных князей, пытавшихся противоречить их воле.
Важным органом государства являлась Боярская дума. Она выросла из совета при князе, существовавшего еще в Древнерусском государстве. Оформление Думы следует отнести к XV в. Боярская дума отличалась от прежнего совета большей юридической и организационной оформленностью. Она была постоянно действующим органом, имела сравнительно стабильный состав. В Думу входили так называемые думные чины — введенные бояре и окольничьи. Компетенция Думы совпадала с полномочиями великого князя, хотя формально это нигде не было зафиксировано. Великий князь юридически не обязан был считаться с мнением Думы, но фактически не мог поступать самовольно, ибо любое его решение не проводилось в жизнь, если не было одобрено боярством. Через Думу боярство осуществляло политику, угодную и выгодную ему. Правда, с течением времени великие князья все больше подчиняют себе Боярскую думу, что связано с общим процессом централизации власти. Это особенно относится ко временам княжения Ивана III и Василия III. Значительная роль Боярской думы в системе государственных органов и господство в ней крупных феодалов являются характерными особенностями раннефеодальной монархии[15].
Благодаря немногочисленности рода московских князей и, следовательно, отсутствию большого числа претендентов на московский престол, в Москве с XIV века фактически утверждается семейное преемство княжеской власти, которая переходит от отца к сыну. В середине XV века семейное начало вступает в борьбу с родовым, когда московское княжение, помимо дяди, Юрия Дмитриевича, перешло к племяннику, Василию Васильевичу Темному. Борьба окончилась в пользу семейного начала. В Москве начинает устанавливаться также порядок единонаследия, а затем и принцип самодержавия. При первых московских князьях боярское сословие сильно. Оно является советником князей; оно же помогает моск. князьям удерживать власть в своих руках. Многие бояре из удельных княжеств переселяются в Москву и там приобретают значение, как богатые и знатные обыватели; значение это передается по наследству.
Заведование текущими делами князь поручал, приказывал отдельным лицам. Отсюда образовались впоследствииприказы; сначала же отдельные отрасли управления носили название путей. Так появились дворский, или дворецкий, конюший, сокольничий, ловчий, несколько позднее стольничий, чашничий, окольничий. С Ивана III организация княж. двора усложняется и количество придворных должностей увеличивается; вместе с тем служба получает строго иерархический порядок. Во главе этой иерархии стоят члены государевой думы: бояре, окольничьи, думные дворяне и думные дьяки. За ними следует целая серия придворных должностей, назначенных для управления хозяйством великого князя или для его личных услуг: дворецкий, ключник, казначей, оружничий, шатерничий, конюший, ясельничий, ловчий, сокольничий, печатник, кравчий, стольники, чашники, постельничий, спальники, стряпчие, рынды, жильцы. Бояре, занимавшие различные отрасли управления, получили название путных; высший класс бояр составляли бояре введенные, занимавшие, по воле князя, и высшие должности[16].
За свою службу бояре получали вознаграждение в трех видах: кормление, вотчины и поместья. Низший класс военно-служилого сословия, носивший в удельно-вечевой период название отроков, детских и гридей, в Москве начинает называться дворянами и детьми боярскими. Младшим разрядом служилых людей были "вольные слуги" или "люди дворные". Они исполняли мелкие должности таможенников, приставов, доводчиков и т. п.
2.3. Управление в Твери
Функции князей в Твери заключались, во-первых, в организации дружины (или её найма) и военных ополчений для борьбы с внешними врагами, с внутренними усобицами, для сбора дани и внешней торговли, распространения власти на новые племена. С принятием христианства церковь стала формировать у русских князей представление о том, что они поставлены не только для внешней защиты страны, но и для установления и поддержания внутреннего общественного порядка. Функция регулятив­ная, направленная на достижение социальной стабильности в обществе, становится постепенно одной из важнейших. Князья не только применяют военную силу во время восстаний, но и пытаются гасить конфликты мир­ными средствами: раздачей денежных средств нуждающимся, организаци­ей бесплатных «столов», помощью сиротам и вдовам, законодательным ограничением своеволия ростовщиков и пр.
При великом князе действовал Совет, состоявший из наиболее влиятельных дружинников и представителей родоплеменной знати (старцы градские). К окружению князя принадлежали тысяцкие, сотские и десят­ские. Эти названия военного происхождения, они ведут своё начало от принятой у славян, как, собственно, и у других народов, десятичной сис­темы деления племенного войска – ополчения. Эти названия закрепились затем за начальниками гарнизонов и командирами частей, поставленных великим князем в отдельных городах – центрах княжений. Позднее они трансформировались в городское и вообще местное начальство; тысяцкий – в воеводу, сотские и десятские – в финансово-административные органы[17].
Особой структурой в государственном управлении были феодальные съезды, на которых князья согласовывали политику, обсуждали законы, изгоняли со столов нерадивых, провинившихся, нарушивших «крестную грамоту», принимали решения о войне и мире, заключали союзы. Военные силы состояли из дружины, ополчения, собиравшегося в случае войны, и наёмных отрядов иноземных войск. Дружина жила на княжеском дворе (в гриднице) и представляла собой тоже наёмную, но весьма приви­легированную силу. Она кормилась войной («воююще ины страны» – Новгородская I летопись), а, кроме того, князья из своих доходов давали дружине «на оружье». Дружина не была однородной, выделяя из своей среды ряд прослоек. Верхняя, наиболее привилегированная часть – старшая дружина, или «дружина отня», состояла из тех, кто служил ещё отцу князя. Из её рядов выходили тысяцкие, сотские и др. представители княжеской администрации.
Верхушка старшей дружины, скорей всего, и породила бояр, т.е. крупных феодалов-землевладельцев, строивших своё хозяйство по примеру княжеского, содержавших свой двор и свою дружи­ну. За ними следовали «мужи» – основной костяк княжеской дружины, из которых рекрутировались дворцовые чины. Младшие дружинники (отроки, пасынки, детские) находились постоянно при князе, сливаясь с его несвободной челядью[18].

Заключение
Итак, мы рассмотрели феномен древнерусского города-государства, а также специфику управления в древнерусских городах.
Из всего вышеизложенного можно сделать следующие выводы.
Города, несомненно, были центрами экономической, политической и духовной жизни Древней Руси.
Именно города предохраняли Русь от гибельного изоляционизма. Они играли ведущую роль в развитии политических, экономических и культурных связей с Византией и дунайской Болгарией, мусульманскими странами Передней Азии, тюркскими кочевниками причерноморских степей и волжскими булгарами, с католическими государствами Западной Европы. В урбанистической среде, особенно в крупнейших центрах, усваивались, сплавлялись, по-своему перерабатывались и осмысливались разнородные культурные элементы, что в сочетании с местными особенностями придавало древнерусской цивилизации неповторимое своеобразие.

Список использованной литературы:
1.                Андреев А. История власти в России. Великие князья, цари, императоры, их двор, государственная, дипломатическая, военная, полицейская иерархия, органы государственной власти и управления. IX-XX века. М., 2003. С. 400.
2.                Баталина В. В. История государства и права России. М., 2008. С. 176.
3.                Гомола А. И., Панцерная С. Г. История государства и права России. М., 2001. С. 192.
4.                История государства и права. Учебные программы общих и специальных курсов. М., 2007. С. 120.
5.                История государства и права России. М., 2008. С. 576.
6.                Ключевский В. Боярская Дума Древней Руси. М., 1902. С. 548.
7.                Кошелев С. М. История государства и права России. М., 2007. С. 240.
8.                Кузнецов И.Н. История государства и права славянских народов. М., 2004. С. 592.
9.                Пашенцев Д. А. История государства и права России. М., 2007. С. 320.
10.           Рогов В. А. История государства и права России IX - начала XX веков. М., 2006. С. 256.
11.           Сергеевич В. И. Древности русского права. В 3 томах. Том 2. Вече и князь. Советники князя. М., 2006. С. 512.
12.           Сергеевич В. И. Русские юридические древности. Т. II, вып. 1. Вече и князь, СПБ 1893. С. 592.
13.           Сырых В. М. История государства и права России. М., 2007. С. 464.
14.           Усанов В. Е. История государства и права России. М., 2007. С. 364.
15.           Юрасов А. От Древней Руси к России нового времени. М., 2003. С. 520.
16.           Юшков С. В. История государства и права России (IX-XIX вв.). М., 2003. С. 736.
17.           Янин В. Л. Социально-политическая структура Новгорода в свете археологических исследований. Новгородский исторический сборник. Л.,1982.

---