ОГЛАВЛЕНИЕ
Введение
§1. Понятие, сущность предупреждения преступности
§2. Виктимогенная роль основных градообразующих объектов
§3. Предупреждение преступности с помощью архитектуры и организации окружающего пространства
Заключение
Список литературы

Введение
Актуальность исследуемой проблемы. Новое архитектурное направление в практике предупреждения преступлений является достаточно актуальным и интересным. Еще в 1978 г. в Висбадене состоялся первый международный симпозиум по вопросам планирования городского строительства и связи между архитектурой жилых районов и ростом преступности.
Возникновение градостроительной криминологии обусловлено тем фактором, что психологи установили, что высотные дома нередко оказываются источниками депрессии горожан. Городские жилища, в которых концентрируется огромное количество людей (в одном доме подчас можно поселить жителей нескольких деревень), меняют стиль отношений между ними. Такой тип жилищ продуцирует эмоциональную разобщенность людей, способствует развитию безличных, холодных контактов между людьми. В этом мире (который стали называть каменными джунглями), несмотря на многолюдность, человек начинает чувствовать себя одиноким и беззащитным.
Более того, по данным виктимологических исследований, в различных странах мира в среднем 45% потерпевших становятся жертвами преступлений около дома, 37% — вдали от дома, но в закрытых, недоступных визуальному наблюдению окружающих местах. Местная община – коллектив соседей, которые готовы оказывать поддержку друг другу, чьим мнением люди могли бы дорожить и взаимоотношения с которыми (одобрение-осуждение) могли бы оказаться эффективным механизмом социального контроля – практически нежизнеспособна в каменных джунглях. Исследования криминологов архитектурного направления установили, что нередко образование общины соседей зависит от того, огорожен ли жилой массив забором, имеется ли непроходной двор. В замкнутых жилых зонах люди привыкают друг к другу, и появление там чужака не проходит незамеченным. Преступники стараются избегать таких жилых комплексов. Исследования западных криминологов могут быть интересны и вполне применимы для предупреждения преступности в России.
Степень научной разработанности темы исследования. Тема градостроительной криминологии нашла свое отражение в основном западных криминологов и криминологов США, например Г. Шнайдера.
Цели исследования рассмотрение основных положений градостроительства и его влияния на географию преступности.
Основными задачами работы являются
1.                Рассмотреть понятие и сущность предупреждения преступности, роль градостроительства и архитектуры в данной деятельности;
2.                Обозначить виктимогенную роль основных градообразующих объектов;
3.                Раскрыть основные направления предупреждения преступности с помощью архитектуры и организации окружающего пространства.
Методологическую основу исследования составляет диалектический метод познания социально-правовых явлений. В ходе были использованы формально-логический, системно-структурный, исторический, социологический, сравнительно-правовой методы.
Практическая значимость работы заключается в раскрытии основных направлений предупреждения преступности с помощью архитектуры и организации окружающего пространства.
Структура работы. Работа состоит из введения, трех параграфов и списка литературы.

§1. Понятие, сущность предупреждения преступности
Прежде чем рассмотреть вопрос о возможностях градостроительной криминологии в предупреждении преступности, хотелось бы обозначить само понятие и систему мер, направленных на минимизацию данного социально-негативного явления. Предупреждение преступлений в широком понимании есть криминологическая категория, обозначающая исторически сложившуюся систему преодоления объективных и субъективных предпосылок этих негативных явлений, реализуемого путем целенаправленной деятельности всех институтов общества по устранению, уменьшению и нейтрализации факторов, детерминирующих существование преступности и совершение преступлений[1].
Предупредительное воздействие влияет на все виды детерминант преступности: социальные, социально-психологические, психологические, объективные и субъективные, прямые и косвенные, главные и второстепенные[2]. Однако в зависимости от характера и сущности различных детерминант предупредительный эффект может быть различным. Так, по отношению к главным детерминантам, имеющим объективный характер, он выражается в сужении, ослаблении их криминогенного влияния, в нейтрализации действия тех или иных отрицательных факторов, в устранении конкретных недостатков, yпущений, ошибок в социальной деятельности субъектов, изъянов в сознании, психологии отдельных лиц, в их отношении с ближайшим окружением.
Предупреждение преступлений в более узком, прикладном значении представляет собой деятельность, направленную на недопущение их совершения путем выявления и устранения причин преступлений, условий, способствующих их совершению, оказания предупредительного воздействия на лиц с противоправным поведением.
Указанная выше деятельность многими криминологами рассматривается как предупреждение не преступлений, а в целом преступности[3]. Такая постановка вопроса представляется не совсем точной, поскольку предупреждение (недопущение) преступности как негативного объективно существующего в любом обществе социального явления практически невозможно.
Исходя из того, что преступность - продукт общества, следствие объективно существующих в нем противоречий, задача ее полной ликвидации, окончательного искоренения ее причин и условий является нереалистичной. Общество, государство вынуждены мириться с существованием преступности как неизбежным злом. Но, осуществляя предупреждение преступлений, они в состоянии:
 - контролировать и сдерживать преступность;
 - преодолевать ее наиболее разрушительные тенденции;
 - нейтрализовать ее причины и условия;
 - защищать граждан и интересы общества от преступных посягательств[4].
Наряду с предупреждением преступлений в криминологической литературе часто употребляются понятия профилактики преступлений, их предотвращения, пресечения.
Термины предупреждение и профилактика, означая «недопущение чего-либо», семантически близки, поэтому могут использоваться как синонимы. В то же время в практической деятельности правоохранительных органов использование термина «профилактика» широко распространено применительно к общему и индивидуальному специально-криминологическому предупреждению преступлений, и особенно к такому их элементу, как индивидуальное предупреждение преступления на ранней стадии формирования у лиц антиобщественной установки.
Недопущение замышляемого или готовящегося лицом уголовно-наказуемого деяния, склонение к добровольному отказу от его совершения является предотвращением - одним из составных элементов индивидуального предупреждения преступления.
Что же касается пресечения преступлений, то оно выходит за рамки их предупреждения, поскольку представляет собой осуществление специальных мер, направленных на недопущение негативных последствий начатых (на стадиях приготовления к преступлению, покушения на преступление) либо длящихся преступлений.
Целью предупреждения преступлений, как и целью борьбы с преступностью, является противодействие криминальным процессам в обществе, обеспечение сдерживания, сокращение преступности и темпов ее роста, защита личности, общества и государства от преступных посягательств.
Эта цель находит свою конкретизацию в решении ряда следующих задач:
 - выявление и устранение или нейтрализация причин преступности и условий, способствующих их совершению;
 - индивидуальное профилактическое воздействие на лиц с противоправным поведением;
 - предотвращающие замышленных и готовящихся преступлений;
 - снижение у населения и отдельных граждан риска стать жертвами преступных посягательств.
Решая указанные задачи, предупреждение преступлений в то же время представляет собой важную часть общего процесса борьбы с преступностью. Реализуя задачу общей и частной превенции, оно пронизывает большинство составных элементов этого процесса, включающего выявление, раскрытие, расследование преступлений; розыск лиц, скрывшихся от органов дознания, следствия и суда; осуществление правосудия по уголовным делам; исполнение уголовного наказания; устранение негативных последствий преступлений[5].
В общем процессе борьбы с преступностью криминологическое предупреждение преступлений тесно связано с целенаправленной деятельностью специальных субъектов, ориентированных на обнаружение, пресечение и раскрытие преступлений, установление и устранение их причин и условий, назначение и исполнение наказания, т.е. на реализацию уголовно-правового предупреждения. Такого рода деятельность, реагирование соответствующих органов на факт уже совершенного деяния, осуществляется в рамках уголовно-правового и уголовно-процессуального законодательств. Цель уголовно-правового предупреждения состоит в своевременном обнаружении преступления, принятых надлежащих мер к его раскрытию, установлению и изобличению виновных, обеспечении правильного применения закона с тем, чтобы каждый преступник был подвергнут справедливому наказанию и ни один невиновный не был привлечен к уголовной ответственности и осужден. В этом одновременно выражается сущность принципа неотвратимости наказания за совершенное преступление.
Именно из этого принципа вытекают общая и частная превенция, поскольку он стимулирует законопослушное поведение и предостерегает неустойчивых в нравственно-правовом отношении лиц от возможного совершения деяний уголовно-правового характера.
Институт уголовно-правового предупреждения включает также объективное, беспристрастное рассмотрение и разрешение уголовных дел судом, которое заключается в назначении справедливого наказания в соответствии с тяжестью содеянного и личностью подсудимого. В равной мере это относится и к исправлению и перевоспитанию осужденных, призванным способствовать предупреждению рецидива преступлений.
Однако было бы неправильным ограничить широкий и многообразный вид социальной деятельности по предупреждению преступлений только уголовно-правовым аспектом. Предупреждение преступлений - задача не только правоохранительных органов. Ее решение лежит в плоскости коренных преобразований общества (прежде всего в сфере экономики, социальной жизни, идеологии, воспитания человека).
При этом криминологическое предупреждение преступлений представляет собой наиболее действенный способ борьбы с преступностью, поскольку оно:
 - обеспечивает выявление и устранение ее корней, истоков, упреждает возможность совершать преступления;
 - воздействует на криминогенные факторы, когда они еще не набрали силы и легче поддаются устранению;
 - позволяет, используя разнообразные средства, прерывать замышляемую преступную деятельность;
 - препятствует наступлению вредных последствий;
 - решает задачи борьбы с преступностью наиболее гуманными способами с наименьшими издержками, без включения на полную силу сложного механизма уголовной юстиции, без применения такой формы государственного принуждения, как уголовное наказание.
Основными принципами, на которых базируется предупреждение преступлений, являются:
 - законность, обеспечивающая строгое соблюдение в процессе реализации предупредительных мер требований Конституции Российской Федерации, ратифицированных Россией международных договоров, законов, а также подзаконных нормативных актов;
 - социальная справедливость и гуманизм, предусматривающие защиту законных интересов физических и юридических лиц при осуществлении мероприятий по предупреждению преступлений, недопущение причинения физических страданий или унижения достоинства личности;
 - комплексность, предполагающая объединение усилий субъектов предупредительной деятельности;
 - своевременность и достаточность используемых мер - их использование в таком объеме и с такой интенсивностью, которые позволяют не допустить совершение преступлений;
 - дифференциация мер предупредительного воздействия, означающая учет особенностей личности профилактируемого, динамики изменений ее поведения;
 - эффективность, предполагающая достижение наибольших результатов предупредительной деятельности при наименьших материальных, финансовых, ресурсных затратах[6].
Таким образом, предупреждение преступлений в широком понимании есть криминологическая категория, обозначающая исторически сложившуюся систему преодоления объективных и субъективных предпосылок этих негативных явлений, реализуемого путем целенаправленной деятельности всех институтов общества по устранению, уменьшению и нейтрализации факторов, детерминирующих существование преступности и совершение преступлений. Рассмотрение принципов, которым должна отвечать деятельность по предупреждению преступности, позволяет сделать вывод о том, что градостроительные и архитектурные меры профилактики вполне соответствуют им и могут быть приняты на вооружение в борьбе с преступностью.
§2. Виктимогенная роль основных градообразующих объектов
Градостроительная криминология, ориентированная на предупреждение преступности с помощью организации пространственной среды, получила свое развитие в исследованиях западных криминологов. В частности в работе немецкого криминолога Г. Шнайдера, который анализировал влияние городского планирования и проектирования зданий на преступность.
Кроме того, с 1970 г. криминологические изыскания в области жилищной политики проводились во многих крупных городах США. Она особенно заинтересовалась 169 проектами строительства муниципальных жилых домов в городе Нью-Йорке, в которых было 150 000 единиц жилья с 528 000 жильцов. Органы жилищного управления Нью-Йорка содержат свою полицию, насчитывающую 1600 человек, которая составляет подробные отчеты обо всех преступных деяниях и актах вандализма, а также фиксирует все жалобы жильцов.
Группа исследователей криминологов сумела с помощью этих отчетов и сведении выявить виктимогенные комплексы зданий (или их частей), где имелись благоприятные возможности для виктимизации[7]. Далее стало возможным сравнить друг с другом в отношении уровня и видов преступности различные типы зданий и проектов зданий. Поскольку в Нью-Йорке густо заселенные высотные дома расположены посреди районов, где преобладают односемейные дома, и поскольку в центральных районах Манхэттена есть отдельные дома с низкой плотностью, стало возможным такое сравнение, в котором были учтены самые разные формы застройки. Жилые массивы с высоким уровнем преступности, как правило, очень велики; в них проживает иногда свыше 1000 семей. Эти массивы состоят большей частью из жилых домов башенного типа высотой от семи этажей и выше. Такие дома располагаются в виде гигантских блоков так, что к ним невозможно подвести никакой городской транспорт. Дома весьма произвольно разбросаны; на обширных участках. Обычно высотные дома имеют в плане плоскую или крестообразную конфигурацию, и в каждом из них живет 150 – 500 семей. На каждом этаже находятся общий блок почтовых ящиков и отсек с 2 – 4 лифтами. Типичный вестибюль этажа имеет один длинный общий коридор с квартирами, расположенными по обе его стороны[8].
В таком здании нет ни портье, ни сторожа. Этажи, лестничные площадки, кабины лифтов; коридоры открыты для доступа любому. Высотные жилые дома, в которых совершается в семь раз больше преступлений и актов вандализма, чем в многосемейных домах, располагают к преступности тем, что порождают отношение анонимности среди жильцов, заставляют их забывать о своих гражданских обязанностях и не способствуют возникновению у них сознания территориальной общности. Люди, живущие в высотных башнях, считают, что их ответственность заканчивается сразу за порогом их собственной квартиры.
Таким образом, общественная территория улиц и площадей, почти не прерываясь, подходит вплотную к частным жилым единицам, и вестибюли на этажах, коридоры и кабины лифтов уже не рассматриваются как полуобщественные или получастные подходы или проходы, предназначенные для  жильцов, их друзей, знакомых и тех, кто доставляет им что-то домой. То же самое относится и к скверам вокруг зданий, которые не дифференцированы, не определены как полуобщественные и получастные и в отношении которых жильцы, хотя и часто ими пользуются, не осуществляют никакого неформального контроля. Более того, подобный контроль крайне затруднен для жильцов как общим расположением зданий, так и их планировкой.

В противоположность многосемейным домам без лифтов высотные жилые башни с лифтами не допускают никакого разграничения ответственности. Кроме того, жилые башни выше семи этажей требуют более дорогостоящих скоростных лифтов, которые лишь тогда могут использоваться экономно, когда они обслуживают большое количество жилых единиц в расчете на одно здание и один этаж. В этой комбинации лифтов, лестничных клеток и длинных коридоров, вдоль которых расположено большое количество квартир, внутри здания образуется огромное большинство анонимных, почти непросматриваемых помещений, в которых как раз и совершается большая часть преступлений. Поскольку эти помещения, лестничные клетки, переходы и коридоры доступны всем, они могли бы контролироваться просто мимо идущими людьми и полицейскими патрулями и не требовать какого-то особого постоянного контроля.
Жильцы, пользующиеся этими помещениями, не могут, однако, отличить живущих в этом доме их друзей, знакомых и известных им лиц от посторонних, преследующих преступные намерения. Особенно подвержены преступности жилые башни выше семи этажей. В муниципальных зданиях уровень преступности возрастает с увеличением этажности. Приводились исследования по изучению ограблений, совершавшихся внутри высотных зданий – в общедоступных местах, в лифтах и на лестничных клетках.
Исследователи отмечают, что дома выше семи этажей в четыре раза чаще подвергаются разбойным нападениям и ограблениям, чем дома с шестью и меньше этажами. 32% всех разбойных нападений в домах совершается в лифтах, ибо за кабиной лифта нет никакого контроля и наблюдения снаружи. Поэтому в США начали оснащать лифты телекамерами с помощью которых портье или жители могут следить за происходящим в лифте через особый канал, и это привело к сокращению краж и актов вандализма, так как перспектива быть обнаруженным устрашающе действует на потенциальных преступников[9].
Различные инженерные устройства и насаждения вокруг жилых зданий, мимо которых жители выходят на общественные улицы и площади, а также возвращаются домой, особенно опасны, если они не просматриваются и если в них не заглядывают полицейские патрули. Высотные жилые дома в Нью-Йорке спроектированы и выполнены в отношении примыкающих к ним участков так, словно каждое здание является оторванным от других и замкнутым в самом себе, на своей узкой территории. Архитекторы полностью пренебрегли созданием возможности для жильцов пользоваться скверами вокруг высотных домов и не нашли способа связать такие скверы с домами по соседству, жители которых так же пользуются этими скверами. Из-за этого скверы, особенно в темное время суток, становятся настолько опасными, что по вечерам никто из жильцов не решается более выходить из высотных жилых башен на улицу. Все это выглядит так, словно архитекторы выступили здесь в роли скульпторов, видевших в этих скверах вокруг домов лишь некие участки территории, с которых лучше можно рассмотреть созданные ими «произведения искусства»[10].
В том, как проектирование здания влияет на поведение людей, можно убедиться на примере развития жилого района Прюитт-Айдоу в Сент-Луисе, штат Миссури. В этой новостройке, возведенной в 1957 г., было совершено, главным образом, из-за ее архитектурных просчетов и недостатков, столько преступлений с нанесением телесных повреждений, изнасилований, разбойных нападений, краж со взломом и актов вандализма, что в 1976 г. здание пришлось разрушить. Ее жители не смогли освоить ни полуобщественные, ни получастные территории и помещения, и потому здесь не возникла сеть неформального социального контроля. Лестничные площадки были сконструированы таким образом, что туда можно было легко забираться, и это создавало серьезные трудности даже для самих жильцов.
Разорванность социального взаимодействия, внешняя изолированность лифтов, лестничных площадок и коридоров, а также отсутствие формального и неформального контроля за входом в здание (отсутствие портье, сменных переговорных устройств) способствовали полному исчезновению контроля. Сдержать процесс саморазрушения было уже невозможно. Все большее количество квартир пустело, их стали использовать в своих целях и постоянно разрушать бездомные и наркоманы. Весь новый жилой комплекс пришел в упадок.
Жители ряда улиц в Сент-Луисе, осознавая большую опасность преступности, решили осуществлять собственную программу стабилизации своих общин и устрашения правонарушителей. За счет уменьшения налогов, вводимых городскими властями, они взяли на себя ответственность за свои улицы, за их очистку и освещение. Улицы были перегорожены в одном конце, чтобы ликвидировать возможность сквозного прохода и проезда. В жилой части этих улиц преступность серьезно снизилась.
Из интервью с преступниками известно, что они выбирают для своих деяний места, дающие им возможность совершить преступление и быстро скрыться. Они избегают улиц, на которых считаются чужими. Надзор за «частными улицами»» в Сент-Луисе интенсивнее, «поскольку жители этих улиц рассматривают их как свои собственность и поскольку здесь, в этих жилых комплексах, сложились достаточно сплоченные общины.
Подозрительное поведение чужаков распознается очень быстро и легко. Между страхом перед преступностью и планированием городского строительства существует определенная взаимосвязь. Так, разделение какого-либо жилого массива широкой магистралью или значительным пустым пространством вызывает у людей страх перед преступностью, ибо эти пустые пространства и широкие улицы с большим движением позволяют чужакам беспрепятственно проникать в жилые кварталы и находить возможности для совершения преступлений.
Территориальные общины разделены крупными магистралями, где насильственные преступления вдвое превышают аналогичные деликты в тех частях города, где движение транспорта не столь интенсивно. В Миннеаполисе было проведено эмпирическое исследование, из которого следовало, что больше всего квартирных краж совершается в тех домах, которые расположены на самых людных и проезжих улицах. Было изучено несколько типов улиц в 65 жилых массивах, и выяснилось, что на трех видах улиц в экспериментальном блоке (а именно тупик, тупик с пространством для разворота машин в его конце и тупик с загнутым под прямым углом глухим концом) фиксируется меньшее количество краж и ограблений со взломом, чем на проезжих улицах контрольного блока, которые располагались рядом.
Проезжие улицы не только наиболее удобны для преступников в смысле доступа к объекту и быстрого исчезновения, но они еще и разрушают общины и затрудняют неформальный контроль крупных городах с максимальной личной свободой выбора для каждого отдельного человека, рекомендуется создавать больше условий для образования территориальных общин[11]. При этом речь идет не о каком-то «всенародном сообществе», об охватывающем весь крупный город сверхмощном «коллективе», который в конце концов отнял бы у индивидуума всякое свободное пространство и который с помощью принуждения разрушил бы индивидуальность личности. В данном случае имеются в виду малые заинтересованные общины, организованные группы соседей, товарищества, которые берут на себя задачу обеспечить более серьезный неофициальный социальный контроль, благодаря чему человек может полнее выразить свою индивидуальность в общих социальных взаимоотношениях, а его способности могут полнее раскрыться при сохранении свободы личности и обеспечении неприкосновенности сферы его личной жизни и свободы мнений.
Притязания малых общин на контроль в крупных городах, будучи удовлетворенными, могут позволить успешнее организовать предупреждение преступности. Ключевым фактором планирования при этом будет установление порядка пользования этими частными, получастными и полуобщественными территориями, благодаря чему они снова смогут быть взяты под контроль местных общин.
§3. Предупреждение преступности с помощью архитектуры и организации окружающего пространства
Архитектурное проектирование и планировка городов могут серьезно помочь жителям установить действенный контроль за своей непосредственной средой обитания; для этого создаются горизонтальные и вертикальные системы подъезда (подхода) и сквозного прохода.
В одно- и многосемейных домах проживают люди самых различных возрастов. Но, разумеется, столь пестрая смесь разновозрастных групп с различным достатком не очень желательна, ибо образ жизни старых людей совершенно отличен от образа жизни молодых, они мешают друг другу, и часто между ними вспыхивают конфликты. В то время как пожилым нужен покой и малоподвижная созерцательность, дети и подростки поднимают много шума. Их тяга к движению приносит беспокойство, с трудом переносимое старыми людьми, которые к тому же нередко становятся объектами преступных действий подростков (например, карманных краж). Поскольку молодые люди не всегда способны предусмотреть последствия своих действий и поскольку старые люди особенно подвержены виктимизации, рекомендуется не поселять эти группы людей в одном и том же высотном жилом доме. Разъединение возрастных групп по разным блокам при одновременном сведении представителей всех возрастных групп в одном жилом массиве и общине, охватывающей до 500 жильцов, считается идеальным представлением о порядке заселения городов. Старые люди, семьи с детьми, бездетные работающие супруги и холостяки, семьи с большим и малым достатком должны по возможности иметь собственные квартиры, поскольку все они ₍имеют свой особый стиль жизни и поведения. Но все эти люди, живущие в раздельных блоках, а также представители разных возрастных групп должны объединяться в территориальные общины[12].
Одинокие, овдовевшие старые люди или старые супружеские 'пары, не живущие с семьями своих детей, могут заселять отдельные высотные жилые дома (своего рода «дома престарелых») совместно, поскольку их социальное положение стабильно, а осуществляемый ими неформальный социальный контроль достаточно эффективен. Так как они уже не работают, то наличие свободного времени позволяет им часто встречаться друг с другом. Они проводят значительную часть дня вне своих квартир на полуобщественных и получастных территориях своего жилого комплекса. Занимаясь этим, они постоянно и непринужденно наблюдают за коридорами, лестничными клетками и кабинами лифтов, То есть осуществляют неформальный контроль.
Семьям с детьми и низкими доходами лучше живется в односемейных или многоквартирных домах. Поскольку занимаемое ими пространство переполнено активностью, они сами оказываются собственными силами безопасности. Однако подростки и юноши никак не могут уменьшить криминальную угрозу для пожилых людей или представителей среднего слоя. Поэтому вкрапление населения с низкими доходами в общины, где пре обладает средний слой, создает определенные трудности для представителей последнего.
Бездетные работающие супруги и холостяки (как мужчины, так и женщины) пользуются своими квартирами как номерами в гостиницах. Их не бывает дома днем, так как они в это время на работе, да и ночи они проводят целиком или частично вне своей квартиры в погоне за удовольствиями. Они причиняют всем много беспокойства и в любом жилище обусловливают повышенный риск совершения преступлений.
Семьи с высокими доходами, позволяющие себе держать в доме портье или привратника, а также устанавливать разного рода электронные системы сигнализации для обеспечения безопасности, снимая с себя, таким образом, ответственность за контроль полуобщественных-получастных помещений и участков территории, могут жить в домах с любой плотностью заселения. Однако предельной плотностью в высотном жилом доме даже при условии хорошего наблюдения со стороны портье или дежурного и при наличии устройств сигнализации должно быть не более 200 семей. Архитектурно-строительная планировка универсамов может повысить у обслуживающего персонала чувство ответственности за предотвращение магазинных краж.
Важной частью теории защиты пространства является такое планирование, которое, дифференцируя и структурируя здания и части зданий, позволяет жителям быстро отличить своего соседа от вторгшегося чужого человека[13]. Вряд ли какой-нибудь преступник решится совершить наказуемое деяние в таком доме, где, как он знает, его легко могут узнать. Отсюда необходимо добиваться того, чтобы все соседи знали друг друга, чтобы они сознательно пользовались своей территорией и чтобы они могли постоянно и между делом наблюдать за всеми полуобщественными и получастными помещениями своей среды обитания. Те входы в здание, которыми пользуются сообща немногие семьи, должны иметь так называемые буферные зоны. Принцип состоит в том, чтобы человек двигался из одного помещения, являющегося общественным и не требующего от него идентификации, через какой-то барьер (преграду) в полуобщественное и уже далее – в получастное помещение, где он должен оправдать свое присутствие. И если на общественной улице или площади терпимыми оказываются очень многие формы поведения, то далее диапазон возможного поведения серьезно ограничивается. Из полуобщественных и получастных помещений, неформально контролируемых жильцами-соседями, человек попадает в частные помещения, защищаемые именно полуобщественными и получастными территориями. И тут уж жители сами должны стать надежными защитниками своей среды от преступности, особенно если архитекторы в своих проектах создадут им такие возможности для защиты.)
С помощью забора, воз, водимого вокруг большого жилого массива, окруженного общественной территорией, получается приписанная к данному массиву получастная территория. Заборы вокруг семейной усадьбы в пригороде почти всегда имеют садовую калитку, которая не запирается. К тому же эти заборы настолько низки, что через них можно легко перепрыгнуть. Такие заборчики задуманы для обозначения территории семейной усадьбы как частной собственносги, принадлежащей данной семье. Всякое вторжение на эту территорию тут же становится заметным. В качестве средства, обеспечивающего безопасность, такие заборы имеют чисто символическое значение. Их ценность в плане безопасности состоит тем не менее в том, что они делают социально заметным любое преступное намерение и как раз поэтому действуют устрашающе на правонарушителя.
В архитектуре, рассчитанной на предотвращение преступности, используются как реальные, так и чисто символические баръеры для обозначения прлуобщественных и получастных проходов и подходов к дому. Буферные зоны подъездов маркируются символически с помощью высокого и низкого кустарника, изгородью, деревьями, столбиками, открытыми воротами, невысокими лестницами или же по-настоящему загораживаются высокими стенами, заборами, закрывающимися воротами и дверьми. Еще одним символическим барьером при входе в дом или на подходе к нему служат небольшие насаждения (кусты) и низкие заборчики. Получастная территория палисадника может быть отделена от полуобщественного прохода столбами с фонарями-плафонами. Из палисадника внутрь частного помещения может вес. Работая в доме по хозяйству или отдыхая от работы на балконе, жильцы дома почти не спускают глаз с дорожек, подходов к дому, игровых площадок и парковых скамеек, которыми пользуются их соседи и дети. Матери часто наблюдают за игрой своих детей, находясь рядом с ними вне дома, и они одновременно следят за приходящими и уходящими жильцами и посторонними людьми.
Чтобы обезопасить игру детей и в то же время неформально контролировать получастные подъезды, игровые площадки для детей в возрасте от 5 до 12 лет располагают в пределах получастных территорий. В отличие от этого территория для игр подростков должна быть гораздо большей и давать им возможность заниматься спортом, подвижными играми и танцами, а размещаться она не должна изолированно на периферии жилого комплекса.
Если игровые территории делать изолированными, ими быстро перестают пользоваться, они оказываются в запустении и становятся объектами вандализма, так как социально не вписываются в окружение. Игровые же плошадки для детей должны быть загорожены зданиями с трех, а лучше с четырех сторон, чтобы произошло их социальное укоренение в жилом комплексе. Парковые скамейки придают игровой площадке социальную упорядоченность и стабильность. Располагаясь на них, взрослые могут наблюдать за игрой детей и подростков. Центрально расположенную между зданиями и оборудованную скамейками игровую площадку могут по вечерам использовать взрослые и подростки для различной социально полезной деятельности (взаимосвязь поколений). Зеленые насаждения и скверы должны начинаться поодаль от игровых площадок для детей, оставляя последние в поле видимости наблюдателя. Оно дает им чувство самоудовлетворенности – ощущение того, что их территория находится под совместным наблюдением, интенсивно используется и потому безопасна, а это сознание ведет к еще более активному пользованию территорией и упрочению ее безопасности. Хотя многочисленные и большие окна внешне, казалось бы, облегчают проникновение преступников в квартиры, в такие квартиры воры забираются реже всего. В большинстве случаев грабят такие квартиры, которые плохо просматриваются снаружи. Жилые дома, расположенные так, что прохожие с улицы могут хорошо просматривать их, вестибюли и лестничные клетки, меньше подвержены преступным нападениям, чем те, которые плохо приспособлены для наблюдения снаружи. Скверы и парки больших городов должны разбиваться с таким расчетом, чтобы они просматривались со стороны соседних улиц и были под наблюдением местных жителей. Из-за больших размеров парков их использование бывает небезопасным, особенно в непросматриваемых местах.
Ввиду того что архитекторы и планировщики в целях предотвращения преступности делают жилые дома легко просматриваемыми снаружи, интимная сфера в них, обеспечение которой обязательно для всех приватных помещений, не страдает.
Обезопасить вокзалы, аэропорты, наземные и подземные гаражи, станции и поезда метро от преступности можно в значительной степени с помощью распределения ответственности, за счет строительства зданий с повышенной просматриваемостью и использования электронных наблюдательных устройств.

Заключение
Таким образом, предупреждение преступлений в широком понимании есть криминологическая категория, обозначающая исторически сложившуюся систему преодоления объективных и субъективных предпосылок этих негативных явлений, реализуемого путем целенаправленной деятельности всех институтов общества по устранению, уменьшению и нейтрализации факторов, детерминирующих существование преступности и совершение преступлений. Рассмотрение принципов, которым должна отвечать деятельность по предупреждению преступности, позволяет сделать вывод о том, что градостроительные и архитектурные меры профилактики вполне соответствуют им и могут быть приняты на вооружение в борьбе с преступностью.
Градостроительная криминология, ориентированная на предупреждение преступности с помощью организации пространственной среды, получила свое развитие в исследованиях западных криминологов. Исследователи отмечают, что дома выше семи этажей в четыре раза чаще подвергаются разбойным нападениям и ограблениям, чем дома с шестью и меньше этажами. Различные инженерные устройства и насаждения вокруг жилых зданий, мимо которых жители выходят на общественные улицы и площади, а также возвращаются домой, особенно опасны, если они не просматриваются и если в них не заглядывают полицейские патрули. Разорванность социального взаимодействия, внешняя изолированность лифтов, лестничных площадок и коридоров, а также отсутствие формального и неформального контроля за входом в здание (отсутствие портье, сменных переговорных устройств) способствовали полному исчезновению контроля.
Преступники они выбирают для своих деяний места, дающие им возможность совершить преступление и быстро скрыться.
Притязания малых общин на контроль в крупных городах, будучи удовлетворенными, могут позволить успешнее организовать предупреждение преступности. Ключевым фактором планирования при этом будет установление порядка пользования этими частными, получастными и полуобщественными территориями, благодаря чему они снова смогут быть взяты под контроль местных общин.
Важной частью теории защиты пространства является такое планирование, которое, дифференцируя и структурируя здания и части зданий, позволяет жителям быстро отличить своего соседа от вторгшегося чужого человека

Список использованной литературы
1.  Аванесов Г.А. Криминология и социальная профилактика. – М., 1980.
2.  Жалинский А.Е. Социально-правовое мышление: проблемы борьбы с преступностью. – М, 1989.
3.  Иншаков С.М. Зарубежная криминология. – М., 1997.
4.  Игошев К.Е. Социальный контроль и профилактика преступлений. – Горький, 1976.
5.  Криминология [Текст]: Учебник для вузов по спец. «Юриспруденция», ред. В.Н. Кудрявцев, ред. В.Е. Эминов. -  3-е изд., перераб. и доп. – М.: Юристъ, 2007.
6.  Кузнецова Н.Ф. Современная буржуазная криминология. – М., 1974.
7.  Кудрявцев В.Н, Стратегии борьбы с преступностью. – М., 2003.
8.  Ли ДА. Преступность в структуре общества. – М., 2000.
9.  Методологические и методические вопросы изучения и профилактики преступности в крупных городах. – М., 1982.
10.      Програмно-целевое планирование мер борьбы с преступностью, обобщение опыта модели региональной и местных программ, методика анализа и прогнозирования, макет реестра действующих программ: Научно-практическое пособие / Под ред. В.И. Селиверстова. – М., 1996. 
11.      Ривман Д.В. Устинов В.С., Виктимология. – СПб., 2000.
12.      Социальная профилактика правонарушений: советы, рекомендации. – М., 1989.
13.      Современные стратегии борьбы с преступностью / под ред. В.Н. Бурлакова, Б.В, Волженкина. – СПб., 2005.
14.      Шнайдер Г.И. Криминология. – М.: Прогресс, Универс. 1994. Христенко В.Е. Психология поведения жертвы. – Ростов н/Д. 2004.
15.      Щедрин Н.В. Основы общей теории предупреждения преступности: Учебное пособие. – Красноярск. 1999.

---