ФЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНТСТВО ПО ОБРАЗОВАНИЮ НОВОСИБИРСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ ЭКОНОМИКИ И УПРАВЛЕНИЯ
Институт Международных отношений и права
Кафедра международных отношений
КУРСОВАЯ РАБОТА
По учебному курсу
Международные отношения и внешняя политика региона
на тему:
Угрозы территориальной безопасности в Восточной Азии
Исполнитель: студент гр. Р-61
Часовских С.Г.
Научный руководитель работы:
Ковганов С.Я.
Новосибирск – 2009г.

Оглавление
  Введение
Глава 1. Общие положения
1.1 Определение понятия «безопасность»
1. 2 Регион Восточная Азия и компоненты региональной стабильности
Глава 2. Территориальные споры между странами
2.1 Спорные районы Южно-Китайского моря
2.2 Территориальные претензии Японии
Глава 3. Сепаратизм в регионе (на примере Китая)
3.1 Тайваньская проблема
3.2 Проблема уйгурского сепаратизма
Заключение
Использованная литература

Введение
Регион Восточная Азия является одним из наиболее значимых центров современного мира, а его экономика – является самой быстрорастущей. Регион занимает важнейшее геополитическое положение между Тихим и Индийским океанами на пересечении одних из самых значимых мировых торговых путей, а его население формирует один их наиболее быстро растущих потребительских рынков. Этим можно объяснить постоянный пристальный интерес к процессам, происходящим в регионе. В целом, обстановку в регионе на современном этапе можно охарактеризовать такими понятиями, как динамичность, неравномерность развития, одновременное проявление стремления к объединению и выделению на фоне других. Всё это в совокупности приводит к формированию состояния неустойчивости и подвижности.
Нельзя забывать о том, что в современном многополярном мире все международные и межрегиональные процессы связаны друг с другом, они развиваются в контексте и под влиянием как региональных, так и глобальных тенденций. На первые большое влияния оказывают отношения между Китаем и Японией, на вторые – в первую очередь отношения между Китаем и США.
Несмотря на географическую близость, страны Восточной Азии всё же обладают серьёзными различиями в идеологии, культуре, экономике, что оказывает заметное влияние на отношения в регионе. К тому же в регионе не хватает механизмов многостороннего сотрудничества в области безопасности, большее значение придаётся двусторонним добрососедским отношениям. В регионе существует большое количество неразрешённых территориальных споров, этнических разногласий, поэтому развитие многостороннего сотрудничества в сфере безопасности сопряжено с трудностями.
Такие особенности региона, как его обширность (исследователи до сих пор не сошлись во мнении, где находятся границы региона), культурное и политическое многообразие, привели к появлению типично «азиатских» особенностей отношений в сфере безопасности. Среди таких особенностей можно назвать огромное значение диалога и консультаций, принцип, который в общем можно обозначить как «процесс важнее, чем результат», ведь многие переговоры идут годами, принцип невмешательства во внутренние дела другого государства, но при этом взаимное недоверие, которое можно связать с особенностями исторического развития стран. Историческая память всегда была одним из ключевых компонентов общественного сознания жителей Восточной Азии. И сегодня интерпретация истории является одним из регуляторов двусторонних отношений, мощным идеологическим оружием и одновременно – пока непреодолимым препятствием для установления отношений политического доверия между государствами.
Так, например, важным шагом в направлении установления отношений доверия между Японией и Китаем, Японией и Южной Кореей должны стать взаимные усилия по преодоления исторических разногласий и различий в интерпретации исторических событий, установление отношений доверия и разрешение территориального конфликта между Россией и Японией можно назвать одним из самых необходимых условий для создания гарантий безопасности и стабильности в регионе.
На безопасность в регионе оказывает влияние множество региональных процессов, в первую очередь территориального и этнического характера. Среди наиболее значимых можно назвать территориальные конфликты в Южно-Китайском море, спор о принадлежности Курильских островов, Тайваньская проблема (как пример конфликта, носящего более этнический, чем территориальный характер), а также ситуация на Корейском полуострове, в том числе ядерная программа КНДР.
К настоящему моменту, в российской науке в наибольшей степени разработана проблема Тайваня. Исследования в рамках этого направления ведутся с конца 1960-х годов учёными ИДВ РАН, ИВ РАН, ИМЭМО РАН, ИМЭПИ РАН, МГИМО, Дипакадемии МИД России. Они отличаются наибольшей степенью информативности и строгим научным подходом в изложении фактов. Интерес к проблеме острова Тайвань проявлен Е. Бажановым, В.Н. Барышниковым, С.Н. Гончаровым, Г. Зиновьевым, Б.Т. Кулик, В. Михайловой, Ю.В. Цыгановым и другими исследователями. В работах этих авторов анализируются исторические, военные и политические аспекты данной проблемы, предпринимается попытка прогноза дальнейшего развития и поиска путей мирного урегулирования.
Публикации по проблеме Южных Курильских островов в отечественной литературе появляются с начала 1990-х годов, после официального признания спора советским, затем российским руководством. В работах таких авторов, как И.А. Латышева, В.В. Кожевникова, Л.Г. Арешидзе, М.И. Крупянко, Н. Воронцовой, В. Павлятенко, В. Свиридова, Б. Славинского освещаются основные этапы и события в развитии диалога между Россией и Японией по проблеме Южных Курильских островов, позиции сторон по данному вопросу, его правовые аспекты.
Спор вокруг островов Токто в Японском море затрагивается в статьях Н.П. Дмитриевской, А.Ю. Иванова, а проблеме островов Сенкаку в Восточно-Китайском море посвящены работы А. Кириллова, А. Сёмина, Е.Г. Степанова, М. Фёдоровой, в которых основной акцент делается на изучении её развития в зависимости от изменений в сфере общих отношений между Китаем и Японией. Среди учёных, исследующих проблему принадлежности Парасельских островов и островов Спратли в Южно-Китайском море, в первую очередь, следует отметить Е.Г. Степанова, а также в статьях И. Егорычева, Е. Кобелева, С. Смирнова.
Наибольшее внимание зарубежных учёных приковано к проблеме Парасельских островов и островов Спратли в Южно-Китайском море. Особо продвинулись в этом направлении учёные американского научно-исследовательского центра «Восток-Запад» (Гонолулу) и его эксперты по морской политике М. Валенсия, Д. Дайк и Н. Людвиг. Значительное количество работ по тематике этой проблемы издано учёными Сингапурского института исследований Юго-Восточной Азии (ISEAS) и Вашингтонского центра стратегических и международных исследований (CSIS), которые акцентируют своё внимание на анализе политики Китая в Южно-Китайском море. Зарубежные публикации по проблемам островов Токто и Сенкаку, а также Курильских островов представлены в меньшем количестве.
В качестве объекта изучения в данной работе выступают международные конфликты, а предметом исследования являются геоэтнические проблемы в Восточной Азии, которые могу послужить причиной столкновений в регионе.
Целью работы является изучение геоэтнических проблем региона. Для этого поставлены следующие задачи: определение самого понятия «безопасность», установление границ региона и существующие элементы поддержания безопасности; изучение основных территориальных конфликтов в регионе; рассмотрение сепаратистских движений в регионе (на примере Китая, так как сепаратистские движения в этой стране оказывают влияние на мировую политику). Несмотря на то, что ситуация на Корейском полуострове оказывает достаточное влияние на безопасность в регионе, в рамках данной работы она не затрагивается. Эта проблема является предметом отдельного изучения, и любые попытки включения её в данную работу не смогут в полной мере отразить все грани проблемы.

Глава 1. Общие положения
1.1 Определение понятия «безопасность»
Проблема безопасности является одной из центральных в теории и практике международных отношений, с которой так или иначе связан любой вопрос международной политики. Долгое время война рассматривалась как неотъемлемая часть жизни народов. Однако после первой мировой войны пришло осознание того, что войны стали слишком разрушительными, что международные усилия в первую очередь необходимо направить на предотвращение войн. Термин «безопасность» постепенно начал входить в активный оборот, стал употребляться в документах Лиги Наций (например, в связи с разработкой концепции коллективной безопасности в Европе).
В самом общем виде современное понимание международной безопасности было сформулировано при создании ООН в преамбуле: «Мы, народы объединенных наций, преисполненные решимости избавить грядущие поколения от бедствий войны, дважды в нашей жизни принесшей человечеству невыразимое горе, … и в этих целях…объединить наши силы для поддержания международного мира и безопасности…»; а также в первой статье Устава: «1. Поддерживать международный мир и безопасность и с этой целью принимать эффективные коллективные меры для предотвращения и устранения угрозы миру…»[1].
Широкое распространение понятие «безопасность» получило в США в конце 1940-1950-х гг., когда этим термином стали обозначать комплексную сферу военно-гражданских исследований стратегии, технологий, контроля над вооружениями, когда проблема военного противостояния выдвинулась на передний план. Курсы по международной безопасности стали неотъемлемой частью университетских программ. В настоящее время сфера международной и национальной безопасности является одной из ключевых областей деятельности любого государства, предметом внимания общества, научных исследований.
Чаще всего можно встретить следующее определение международной безопасности: совокупность угроз и средств противодействия им с использованием или вероятностью использования вооруженного насилия, которая касается отношений участников мирового взаимодействия, в первую очередь государств, а также аналогичных внутренних процессов, по своим масштабам и влиянию выходящих за национальные границы государств и способных оказывать влияние на безопасность других государств[2].
1.2 Регион Восточная Азия и компоненты региональной стабильности
При определении границ региона Восточная Азия необходимо обратить внимание на то, что географические параметры определения вступают в противоречие с политико-экономическим анализом, который при определении состава региона учитывает политическое и экономическое развитие стран. До конца XX века Восточная Азия рассматривалась лишь как часть более крупного Азиатско-Тихоокеанского региона. Однако сегодня о Восточной Азии все чаще говорят как о самостоятельном регионе.
Существует два основных подхода к определению состава региона Восточной Азии. В более узком понимании (основываясь на географической близости стран) в Восточную Азию включают: Китайскую Народную Республику, Японию, Корейскую Народную Демократическую Республику, Республику Корея, Монголию и Тайвань (Китайскую Республику на Тайване). Существует и расширенное понимание региона Восточная Азия как геоэкономического ареала. Сюда относят Японию, Китай, Южную Корею, Тайвань, Малайзию, Сингапур, Таиланд, Индонезию. Некоторые исследователи (с рядом оговорок) относят сюда Вьетнам, Камбоджу, Лаос, Мьянму (Бирму), Монголию и российский Дальний Восток. Так как в этом определении региона большое внимание уделяется экономическому и политическому развитию стран, в более широкое определение Восточной Азии не попадает КНДР[3].
Отношения в области безопасности между странами региона в основном базируются на двусторонних обязательствах. Хотя в Восточной Азии имеется несколько многосторонних военно-политических соглашений, они не играют важной роли.
Большую роль в поддержании безопасности в регионе играют США. Например, в 1951 г. в Сан-Франциско был подписан японо-американский Договор о взаимном сотрудничестве и гарантии безопасности, который был пересмотрен и продлен в 1961 г. Этот договор не имеет четко оговоренного срока действия и ежегодно автоматически продлевается. Он предусматривает оказание Соединенными Штатами помощи Японии в случае возникновения угрозы миру и стабильности на Дальнем Востоке. Договор о взаимной обороне между США и Южной Кореей был заключен в октябре 1953 г. после подписания соглашения о прекращения огня, положившего конец боевым действиям в Корее, продолжавшимся с 1950 по 1953 гг. Оба договора позволяют США иметь военные базы на территориях союзников. В 1979 г. американский конгресс принял Закон об отношениях США с Тайванем (Китайская Республика на Тайване), в соответствии с которым Тайвань имеет неофициальные американские гарантии на случай чрезвычайных ситуаций в зоне соприкосновения с Китаем[4].
Военно-политические обязательства России перед странами региона меньше. Российская Федерация признает действенность договора 1978 г. между СССР и СРВ. На основании этого договора с 1979 г. по конец 80-х Советский Союз арендовал во Вьетнаме две базы – военно-морскую в Камрани и военно-воздушную в Дананге. Советское присутствие на этих базах должно было уравновешивать американское присутствие на Филиппинах. Но к началу 90-х годов советское присутствие во Вьетнаме было свернуто. Вьетнамская сторона не возражает против использования этих же баз Соединенными Штатами. Формально не денонсирован и советско-северокорейский военно-политический договор 1961 г., предусматривающий оказание помощи КНДР в случае возникновения конфликта на Корейском полуострове. Однако с 1995 г. в стадии обсуждения находится вопрос о его пересмотре в направлении изменения обязательств российской стороны и приведения содержания договора в соответствие с новыми конституционными процедурами Российской Федерации (процесс прохождения через Федеральное Собрание решений об оказании военной помощи зарубежным государствам). В ноябре 1992 г. был заключен Договор о дружбе и сотрудничестве между РФ и Республикой Корея. Это единственный случай подписания Россией такого рода документа с восточноазиатским государством – союзником США. Он может при необходимости служить «мостом» для косвенного подключения Российской Федерации к сотрудничеству с замкнутой на США системой региональных военно-политических обязательств. В 1993 г. был заключен новый договор России с Монголией. В отличие от прежнего советско-монгольского договора 1966 г. новый договор имеет чисто политический характер[5].
К компонентам безопасности в регионе относятся также региональные интеграционные процессы, активно развивающиеся с 1960-х гг. наибольшее значение имеет созданная в 1989 г. группа АТЭС (Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества). Первоначально в АТЭС вошли страны-участницы АСЕАН[6], США, Япония, Республика Корея, Австралия, Новая Зеландия, Канада, в 1991 г. к ним присоединились КНР, Гонконг, Тайвань, затем Папуа-Новая Гвинея, Мексика и Чили. В ноябре 1997 г. были приняты Россия, Вьетнам и Перу. Как организация АТЭС не имеет военно-политической окраски, а её решения имеют консенсусный характер и имеет «пространственную», а не «лидерскую» структуру, которая подразумевает отсутствие единого регионального лидера и/или центра. Несмотря на то, что такая структура затрудняет быстрое принятие решений, в конечном счете, она стимулирует создание прочного регионального сообщества. Экономическая интеграция – основной смысл развития региона и является важнейшим компонентом региональной стабильности.

Глава 2. Территориальные споры между странами

2.1 Спорные районы Южно-Китайского моря

К данным территориям относятся архипелаг Спратли, Парасельские острова (часть архипелага Спратли), а также район Тонкинского залива[7].
Архипелаг Спратли состоит из 230 мелких островов и рифов общей площадью 250 тыс. км², расположен между территориями Вьетнама, Филиппин и Малайзии. Частью архипелага Спратли являются Парасельские острова. Важной особенностью Южно-Китайского моря является довольно обширный и неглубокий континентальный шельф, охватывающий около половины акватории, что предопределяет серьезное экономическое значение островов, особенно Спратли. Обладание любым из участков этого архипелага даёт тому или иному государству суверенитет над соответствующей экономической зоной. По оценкам специалистов, шельф Южно-Китайского моря является огромной кладовой нефти, природного газа, фосфора, других полезных ископаемых. Только в Тонкинском заливе обнаружены нефтеносные залегания мощностью до 0,5 млрд. т, а на континентальном шельфе Южного Вьетнама в районе города Вунгтау уже несколько лет ведется промышленная добыча нефти (к концу 1993 г. добыто около 20 млн. т). Архипелаг Спратли – это также обширная рыболовная зона, и многие, даже крошечные рифы, которые при муссонах исчезают под водой, могут оказаться ключевыми при установлении контроля над этой зоной.

Глава 3. Сепаратизм в регионе (на примере Китая)
3.1 Тайваньская проблема
Тайвань, расположенный вблизи юго-восточного побережья континентальной части Китая, является самым большим островом Китая и издревле принадлежит Китаю. Начиная с середины XIII столетия сменявшие друг друга правительства Китая учреждали на Тайване административные органы, осуществляя там свою юрисдикцию. В 1895 году Япония оккупировала Тайвань в результате войны против Китая. В 1945 году, одержав окончательную победу в антияпонской войне, Китай одновременно вернул себе и Тайвань. 25 октября того же года уполномоченный стран антифашистской коалиции по приему капитуляции на церемонии принятия капитуляции Японии на Тайване от имени китайского правительства торжественно провозгласил, что отныне Тайвань официально возвращается в состав территории Китая[20].
Возникновение же тайваньского вопроса является как наследием гражданской войны в Китае, так и результатом вооруженного вмешательства США. 1 октября 1949 года было провозглашено создание Центрального народного правительства Китайской Народной Республики, которое вместо правительства Китайской Республики стало единственным законным правительством и единственным законным представителем всего Китая на международной арене. Бегство на Тайвань части военного-политического персонала гоминьдановской группировки объективно создало ситуацию разрыва между двумя берегами Тайваньского пролива.
После создания Китайской Народной Республики администрация США в январском заявлении 1950 года признала существование суверенитета Китая над островом Тайвань. В июне 1950 года после начала корейской войны, президент США Гарри Трумэн опубликовал заявление, в котором объявил о том, что США воспрепятствуют любому нападению на Тайвань. В декабре 1954 года Соединенные Штаты Америки заключили с тайваньскими властями так называемый договор о взаимной обороне[21], и китайская провинция Тайвань оказалась под "протекцией" США.
Соединенные Штаты Америки недвусмысленно признали, что в мире существует лишь один Китай, что правительство Китайской Народной Республики является единственным законным правительством Китая, что США поддерживают с Тайванем лишь неофициальные связи и что они обязуются постепенно сокращать поставки вооружений на Тайвань.
В конце 70-х годов руководство КНР решило сделать акцент на мирном разрешении разногласий с Гоминьданом. В качестве основы объединения Пекин выдвинул принцип «одно государство с двумя социально-экономическими системами». Тайбэю сделаны конкретные и весьма заманчивые предложения: по меньшей мере, в течение 50 лет после воссоединения капитализм и нынешний политический строй на острове сохранятся. С континентальной части на Тайвань не станут посылать ни войска, ни административный персонал[22]. Привлекательность инициатив усиливалась проводимыми в КНР радикальными реформами, которые предусматривали отказ от административных методов управления хозяйством, всемерное поощрение контактов с частным зарубежным капиталом.
Тайбэй на щедрые предложения, однако, не реагировал. Правда, и в гоминьдановских позициях произошла определенная эволюция. В 1975 году умер Чан Кайши и главой режима стал его сын Цзян Цзинго. Он постепенно отказался от планов по захвату континента. На их смену пришли три принципа объединения: национализм, демократия и экономическое процветание. Тайваньские фирмы получили возможность торговать с материком через Гонконг и Сингапур. Бизнесмены начали вкладывать деньги в предприятия в КНР. Тайваньцам разрешили посещать своих родственников на континенте. В 1987 году на острове было отменено военное положение, легализованы оппозиционные партии, предоставлена «свобода маневра» печати, то есть появились признаки демократизации режима. В 90-х годах движение за провозглашение Тайваня самостоятельным и независимым государством набирало обороты. На посту президента Цзян Цзинго сменил другой гоминьдановец – Ли Дэнхуэй, родившийся на Тайване. Ли Дэнхуэй и его окружение, решив воспользоваться крушением коммунистических режимов в СССР и Восточной Европе, потерей после окончания «холодной войны» интереса у США к «ублажению» Пекина, развернули кампанию по восстановлению дипломатических позиций Тайваня на мировой арене. Родилась концепция о том, что хотя жители Тайваня и материкового Китая составляют одну нацию, на данном историческом отрезке китайская нация разделена на два государства: Китайскую Народную Республику и Китайскую Республику. Когда-нибудь они воссоединятся в одно государство, а для того, чтобы реализовать эту цель, надо всячески способствовать взаимному доверию сторон. Уравнение статуса двух государств – необходимый шаг в правильном направлении. Ли Дэнхуэй не очень преуспел в упомянутых усилиях: лишь несколько небольших и бедных стран «третьего мира» (в Африке, Центральной Америке, Океании) согласились на дипломатические связи с Тайбэем в обмен на экономическую помощь с его стороны[23].
В марте 2000 года ситуация на Тайване и вокруг него резко изменилась: президентом острова был избран лидер оппозиционной Демократической прогрессивной партии (ДПП) Чэнь Шуйбянь.
ДПП во многом отличается от Гоминьдана, с момента своего основания в 1986 года открыто выступала за учреждение суверенной Республики Тайвань. Накануне выборов Чэнь Шуйбянь внес определенные коррективы в свою позицию с тем, чтобы умиротворить Пекин и привлечь на свою сторону избирателей, опасавшихся, что экстремизм ДПП может ввергнуть остров в войну с материковым Китаем. Чэнь Шуйбянь провёл партийную резолюцию, признавшую легитимность Китайской Республики, созданной Гоминьданом, и тем самым подтвердившей принцип «одного Китая». Одновременно оппозиционный кандидат в президенты выступил за налаживание прямых морских и авиационных связей с КНР, других контактов. После прихода к власти Чэнь Шуйбянь продолжает демонстрировать гибкость в отношении КНР, обещает не провозглашать независимость Тайваня, не отказываться от его названия Китайская Республика, не включать в конституцию тезис о межгосударственном характере отношений с материком, не проводить референдумов по вопросу объединения и независимости и т.п. В ответ тайваньский руководитель требует лишь одного – чтобы КНР воздерживалась от применения силы против острова[24]. Новые тайваньские власти энергично поощряют различные контакты с материковым Китаем, призывают Пекин сесть за стол переговоров (начать с обсуждения вопроса о прямой торговле).
Основным курсом правительства КНР на разрешение тайваньского вопроса является «мирное объединение» и «одно государство, два строя».
«Мирное объединение». Общим стремлением всего китайского народа является достижение единства страны путем контактов и переговоров, с помощью мирных средств. Однако предпосылкой мирного решения тайваньской проблемы должно быть отстаивание положения, что в мире есть лишь один Китай, а Тайвань является его неотъемлемой частью.
«Одно государство, два строя». В случае достижения единства страны социализм на континентальной части и капитализм на Тайване будут сосуществовать и совместно развиваться в течение длительного времени. После объединения существующая ныне на Тайване социально-экономическая система останется неизменной, не изменится образ жизни, не изменятся экономические и культурные связи Тайваня с зарубежными странами. Он будет пользоваться правом на административное управление, законодательным правом, правом на независимое правосудие и окончательный вердикт, будет самостоятельно вершить партийные, правительственные, военные, экономические, финансовые и другие дела. Тайвань будет также иметь право подписывать с иностранными государствами торговые, культурные соглашения и другие права внешних сношений. Тайвань будет иметь собственную армию. Континентальная часть не будет посылать на Тайвань ни военный, ни административный персонал. Тайвань как часть Китая не вправе представлять Китай на международной арене, не может устанавливать дипломатические отношения и развивать отношения официального характера с другими странами. Он не обладает правом быть членом международных организаций, в которых могут участвовать лишь суверенные государства[25].
Вместе с тем, учитывая потребности развития тайваньской экономики и практические интересы тайваньских соотечественников, правительство Китая не возражает против неофициального характера экономических и культурных отношений Тайваня с другими странами. Фактически Тайвань поддерживает с множеством стран мира широкие торгово-экономические и культурные связи. Вместе с тем, настораживает тот факт, что через созданные в некоторых странах экономические и культурные комиссии, а также другие учреждения тайваньские власти приглашают деятелей, имеющих официальный статус, например, местных чиновников, парламентариев и др., посещать Тайвань, осуществляя тем самым на международной арене так называемую «практичную дипломатию», стремясь развивать официальные связи с этими странами, имеющими дипломатические отношения с КНР. Правительство КНР решительно выступает против этого.
Некоторые страны нарушают обязательства, взятые на себя при установлении дипломатических отношений с Китайской Народной Республикой, развивая официальные связи с Тайванем и создавая препятствия в деле объединения Китая. Китайское правительство искренне надеется, что правительства соответствующих стран смогут принять меры для исправления такого положения.
Китай и Россия как два дружественных соседних государства постоянно оказывают друг другу поддержку по вопросам, касающимся национального суверенитета и территориальной целостности. Так обстоит и с тайваньским вопросом. 15 сентября 1992 года президент Борис Ельцин выпустил президентский указ, установивший, что Российская Федерация не будет устанавливать с Тайванем официальных межгосударственных отношений
В ноябре 1998 года после неформальной встречи руководителей двух стран и совместном коммюнике российская сторона ясно заявила, что она не поддерживает ни в какой-либо форме «независимость Тайваня», не поддерживает «два Китая», «один Китай и один Тайвань», отвергает участие Тайваня в ООН и других международных организациях, членами которых могут быть только суверенные государства, не будет поставлять Тайваню вооружения[26]. В Пекинской декларации, подписанной совместно Председателем Цзян Цзэминем и президентом Владимиром Путиным 18 июля 2000 года, вновь провозглашен вышеупомянутый принцип «четырех нет» и ясно заявлено всему миру, что тайваньский вопрос - это исключительно внутреннее дело Китая и что недопустимо вмешательство внешних сил в его решение.
Сегодня, Китайская Республика на Тайване поддерживает официальные дипломатические отношения по меньшей мере с 29 государствами мира. Процесс проведения консультаций между Пекином и Тайбэем замер. Правительство КНР негативно реагирует на рост влияния сторонников независимости Тайваня и периодически даёт понять, что применение силы против острова в чрезвычайных обстоятельствах, к которым относится провозглашение независимости, не исключено.

3.2 Проблема уйгурского сепаратизма

Уйгурский сепаратизм исторически остается для Китая фактором нестабильности и несёт в себе угрозу территориальной целостности страны. Распад Советского Союза и появление в Центральной Азии новых суверенных образований, государственность в которых стала формироваться преимущественно на этнонациональной основе, косвенно стимулировали этнический сепаратизм в Китае (в частности, в Синьцзян-Уйгурском автономном районе (СУАР) КНР).
Уйгуры являются одним из самых древних народов, населяющих территорию нынешнего СУАР и проживающих крупными диаспорами в ряде стран Центральной Азии. Первое уйгурское государственное образование – Уйгурский каганат – был основан в VIII веке и просуществовал около 100 лет. В более поздний период уйгуры еще несколько раз создавали свои государства, которые не отличались прочной государственностью и долголетием. В XVII веке уйгурами было основано очередное образование под названием Восточный Туркестан. Однако в 1760 году под натиском маньчжурско-китайских войск уйгуры лишились своей независимости, а регион был окончательно включен в состав китайской империи и стал называться Синьцзяном, по-китайски – «новая граница». Здесь жили народы тюркской группы (уйгуры, казахи, киргизы, дунганы и монголы)[27]. С момента присоединения Синьцзяна к Китайской империи, проживающие на данной территории коренные этносы, в первую очередь самый многочисленный – уйгурский, постоянно боролись за независимость
Уже в XX веке уйгурам (мусульманское население провинции) при поддержке других народностей, населяющих Синьцзян, дважды удавалось провозглашать независимость от китайских властей: 1933 год – создание Исламской Восточно-Туркестанской республики, 1944 год – просоветской Восточно-Туркестанской республики (просуществовала вплоть до 1949 года), активную помощь которой оказывал Советский Союз.
После того, как к власти в Китае в 1949 году пришли коммунисты во главе с Мао Цзэдуном, Пекин, благодаря поддержке Москвы, полностью восстановил утраченные позиции в Синьцзяне, а с 1955 года данный регион приобрел статус Синьцзян-Уйгурского автономного района КНР. Ситуация обострилась с начала 1950-х годов, когда во вновь образованной КНР по «плану развития западных территорий» начали массово переселять этнических китайцев из густонаселенных восточных провинций в Синьцзян-Уйгурский автономный район (СУАР).
Сегодня китайцев в СУАР почти 60% (свыше 9 млн.), уйгур - около 40% (7,7 млн.).
Во второй половине 80-х годов, на фоне начавшейся в Советском Союзе «перестройки» и определенной либерализации внутриполитической обстановки в самом Китае, в Синьцзяне стала отмечаться заметная активизация деятельности уйгурских сепаратистов, направленная на выход из состава КНР и провозглашение независимого государства Восточный Туркестан.
Здесь действует группировка «Исламское движение Восточный Туркестан», цель которой - создание на этой территории независимого исламского государства. Время от времени эти сепаратисты осуществляют взрывы на территории страны. Согласно официальной статистике, за последние годы в борьбе за создание Восточного Туркестана погибло 162 и получило ранения 400 человек. Они получают помощь Саудовской Аравии и Турции, радикалистские круги которых выступали с поддержкой сторонников создания государства «Уйгурстан». После того, как Всемирный уйгурский курултай, состоявшийся в г. Стамбуле (Турция) в декабре 1992 года, принял решение о переходе к вооруженным методам борьбы за «независимость», в СУАР началась и переброска оружия. Его значительная часть поступала транзитом через территории центральноазиатских республик. Отмечались также попытки приобретения и хищения оружия на армейских складах КНР с целью дальнейшей переброски в Синьцзян.
По данным МИД Китая, группировка «Исламское движение Восточный Туркестан» – самая активная группировка, объединяющая уйгурских сепаратистов
В структуру организации входят бандформирования, подразделения управления, разведки, контрразведки и материально-технического обеспечения. Уйгурские боевики получают существенную финансовую поддержку от исламистских организаций Пакистана, Сирии и Ирана. В августе 2002 года США включили организацию в список террористических организаций. Однако, уйгурских сепаратистов активно поддерживают многочисленные правозащитники, вплоть до главы комиссии ООН по правам человека Мэри Робинсон[28].
С целью борьбы с уйгурским сепаратизмом Китай предпринимает шаги не только в формате двусторонних отношений, но и на многосторонней основе. В 1996 году, по инициативе Китая в рамках ШОС на обсуждение был поставлен «уйгурский вопрос», по которому была выработана и документально закреплена общая позиция. Уже в рамках сформированной в 2001 году Китаем, Россией, Казахстаном, Кыргызстаном, Таджикистаном и Узбекистаном Шанхайской организации сотрудничества, была подписана совместная Конвенция «О борьбе с терроризмом, экстремизмом и сепаратизмом», которая предусматривала еще более тесное взаимодействие между государствами Центральной Азии, Китаем и Россией в данном направлении[29].

Заключение
Как уже было отмечено, в XXI веке Восточная Азия как составляющая Азиатско-Тихоокеанского региона выходит на международную арену в качестве одного из важнейших центров мировой политики, и всем, даже наиболее развитым странам, приходится следить за происходящими в регионе процессами. Можно привести немало примеров того, как обострение одного из множества политических конфликтов в Восточной Азии приводит к возникновению или усилению экономических проблем в других регионах мира. При этом следует отметить, что наибольшее влияние на политику в регионе оказывают США, и в первую очередь отношения между США и Китаем (обостряется борьба за преимущественное влияние в регионе). Эта борьба охватывает все сферы – от военной до экономических отношений и затрагивает все окружающие страны. Однако стороны делают разные акценты в своей политике. Китай меньше обращает внимание на военную составляющую и больше – на экономическую интеграцию, а также на политические контакты. США, в свою очередь, больше используют традиционные методы – усиление военного присутствия в регионе использование политического влияния на некоторые страны региона для воздействия на политику менее лояльно настроенных стран (прежде всего, Китая)[30].
Одной из наиболее серьёзных конфликтных проблем в регионе остаются территориальные споры, в первую очередь, в Южно-Китайском море. Она осложняется ещё и тем, что Южно-Китайское море вместе с Малаккским проливом и Андаманским морем на западе и Тайваньским проливом на востоке является главным судоходным путём, который связывает Тихий океан с Индийским, т.е. местом, где пересекаются наиболее удобные морские пути из Европы, Африки, Ближнего Востока и Южной Азии на Дальний Восток и в Америку. Сегодня эти конфликты сводятся преимущественно к вопросу о правах владения и разработки нефтяных и газовых месторождений континентального шельфа. Обладание собственными углеводородными ресурсами в современном мире важно для любой страны. поэтому, несмотря на смягчение в последние несколько лет позиций Китая по отношению к этому вопросу, очевидно, что как минимум в ближайшем будущем эти вопросы останутся открытыми.
Японию можно привести в качестве примера страны до какой-то степени поддерживающей политику США в регионе. Нельзя исключать вероятность того, что Япония решится совместно с США противостоять так называемой «китайской угрозе». В «Основных направлениях программы национальной обороны Японии» перечислены проблемы, которые могут стать причиной открытого столкновения Японии с Китаем. Это природные ресурсы спорной шельфовой зоны Восточно-Китайского моря, территориальный спор вокруг о. Сенкаку, поддержка Японией Соединённых Штатов в их конфликте с Китаем из-за Тайваня.
Решение по Тайваньскому вопросу, как и по уйгурскому, в ближайшее время так же достигнуты не будут. Для Китая воссоединение с Тайванем всегда было вопросом суверенитета, территориальной целостности и национальной безопасности. Если Тайвань объявит о своей независимости, а Пекин не прореагирует на это заявление со всей жёсткостью, в самом Китае вероятнее всего начнётся хаос. Но при этом, чем дольше вопрос о присоединении Тайваня к Китаю остаётся нерешённым, тем труднее будет заставить тайваньцев «вернуться» в будущем (во-первых, потому что каждое новое поколение тайваньцев испытывает все меньшую тягу к объединению с материком; во-вторых, Тайвань постепенно приучит весь мир относиться к себе как к самостоятельному государственному образованию). Уйгурский же вопрос в последнее время ставится в один ряд с проблемами религиозного экстремизма, политического ислама и нестабильности в Афганистане, поэтому долгосрочное решение данной проблемы видится маловероятным. Одним из возможных способов смягчения уйгурского вопроса может быть развитие региональной интеграции и совместные действия стран Центральной Азии, Китая и России.
Можно сделать вывод, что, несмотря на некоторое смягчение большинства проблем в Восточной Азии, из-за достаточно принципиальной позиции всех сторон, разрешения конфликтов в ближайшее время не произойдёт. Вероятнее всего, стороны будут продолжать консультации, переговоры по конфликтным вопросам, затягивая переговорный процесс всеми возможными способами без выработки окончательных решений, которые могли бы навсегда закрыть эти вопросы.

Использованная литература
Источники и интернет-ресурсы
1.       Бажанов Е. Тайваньская проблема //www.easttime.ru
2.       Китай протестует против замечания Таро Асо касательно оспариваемых островов//www.kyodonews.jp.com
3.       Оидзава предлагает купить спорный остров у Южной Кореи//www.kyodonews.jp.com
4.       Проблема уйгурского сепаратизма в китайско-центральноазиатских отношениях// www.uighury.com
5.       Россия и Япония решат Курильский вопрос?//www.kyodonews.jp.com
6.       Сунь Линьцзян . Тайвань – неотъемлемая часть Китая: как можно было бы решить задачу национального объединения// ru.china-embassy.org
7.       США нашли в Китае террористов// www.uighury.com
8.       Уйгурский сепаратизм становится общей проблемой России и Китая// www.uighury.com
9.       Устав ООН//www.un.org
10.   Northeast Asia Peace and Security Network Daily Report January 18 2007, from the Nautilus Institute at the University of San Francisco Center for the Pacific Rim, California, USA//www.nautilus.org
Литература
1.       Бергер Я. Большая стратегия Китая в оценках американских и китайских исследователей//Проблемы Дальнего Востока. – 2006. – №1
2.       Волохова А. Изменения во внешнеполитических концепциях Китая//Проблемы Дальнего Востока. – 2006. – №1
3.       Воронцов А. Основные тенденции современной международной ситуации в Восточной Азии//Проблемы Дальнего Востока. – 2007. – №3
4.       Гринюк В. Япония: проблема исторической ответственности//Проблемы Дальнего Востока. – 2007. - №5
5.       Золотов Е. К вопросу о ситуации вокруг острова Токто//Проблемы Дальнего Востока. – 2006. - №5
6.       Кошкин А.А. Россия на Курилах//Проблемы Дальнего Востока. – 2007. – №1
7.       Мосяков Д. США – Китай: обострение противоречий в Юго-Восточной Азии//Азия и Африка сегодня. – 2007. - №7
8.       Павлятенко В., Семин А., Тебин Н., Щербаков Д. Япония в 2005 году//Проблемы Дальнего Востока. – 2006. - №5
9.       Резчиков А. Япония может пойти на силовой сценарий//Взгляд. – 20.11.2009
10.  Степанов Е. Южно-Китайское море: острова на материковой отмели//Проблемы Дальнего Востока. – 2006. – №2
11.  Торкунов А.В. Современные международные отношения. – М., 2000
12.  Юй Сяотун. Китайская стратегия национальной безопасности в АТР/Проблемы Дальнего Востока. – 2007. – №3

 

---