Коммуникативная деятельность суда отличается многообразием взаимоотношений, возникающих в ходе судебного разбирательства. Выделяют четыре вида взаимоотношений, возникающих в суде. Первый вид условно можно назвать "взаимоотношения по вертикали". Сюда относятся взаимоотношения судей с участниками судебного разбирательства (с государственным обвинителем, защитником, подсудимым) и остальными субъектами судебного процесса (свидетелями, экспертами и т. д.), а также отношения суда с присутствующими в зале судебного заседания гражданами, не являющимися участниками судебного разбирательства.
Второй вид взаимоотношений складывается "по горизонтали". Это взаимоотношения между судьей и народными заседателями, между государственным обвинителем и защитниками, между свидетелями, потерпевшими, экспертами и другими участниками процесса, между гражданами, присутствующими в зале.
Третий вид взаимоотношений возникает между подсудимыми в том случае, если их несколько (групповые дела).
Четвертый вид - это взаимоотношения судебной аудиторией как с определенной группой людей, которую в ходе суда необходимо превратить в аудиторию с единой психологической направленностью.
Указанные виды взаимоотношений суду необходимо строго регулировать, направлять в единое русло, подчиняя их установлению истины по рассматриваемому конкретному делу.
Известно, что осуществление правосудия не ограничивается привлечением к уголовной ответственности лиц, совершивших преступления, и определением им справедливого наказания. Цель правосудия - также исправление и перевоспитание преступников, воспитание граждан в духе соблюдения законов и нравственных норм поведения.
Суд должен воспитывать и уважение к самому процессу осуществления правосудия. В отношении подсудимых воспитательное воздействие суда распространяется на время не только самого судебного заседания, но и последующего рассмотрения дела. Оно оказывает влияние в течение подчас длительного времени, необходимого для исправления правонарушителя.
Первоосновой воспитательного воздействия правосудия является неукоснительное соблюдение судом материального и процессуального закона во всех стадиях процесса. Борясь с любыми нарушениями правовых норм, суд сам должен показывать пример глубочайшего уважения к закону.
Судебное разбирательство каждого уголовного дела может выполнить свое воспитательное назначение в полной мере лишь при условии, если оно будет проходить при безупречном соблюдении закона. Не существует "второстепенных" процессуальных норм, и любое отступление от закона, какое бы оно ни было и на каком бы этапе процесса ни происходило, не может в конечном итоге не сказаться отрицательно на осуществлении задач судопроизводства.
Воспитательное воздействие суда заложено уже в специфической форме его деятельности: полном, объективном рассмотрении в судебном заседании всех обстоятельств дела.
Залогом воспитательного воздействия уголовного закона и конкретных актов его применения является справедливость. Наказание, выносимое судом, должно быть справедливым, соответствующим степени вины лица, совершившего преступление.
В осуществлении функций правосудия большая роль принадлежит личности судьи, его идеологической зрелости, нравственным устоям, профессиональному мастерству.
Одной из главных характеристик личности судьи является его профессиональная направленность, которая включает в себя совокупность морально-политических, интеллектуальных, характерологических и психофизиологических качеств, и выражается:
- в осознании профессионального долга;
- уровне профессионального правосознания и профессионального мастерства;
- в творческом подходе к отправлению судейских функций;
- нетерпимости к нарушению требований законности;
- стремлении к принятию самостоятельного, свободного от посторонних воздействий решения, в соответствии с собранными доказательствами и по своему убеждению.
Профессиональная направленность обусловлена идейной убежденностью судьи, которая выражается в непримиримом отношении к нарушениям требований законности, в строгом исполнении предписаний закона при разрешении уголовных дел. Она помогает судье преодолевать отрицательные воздействия окружающей среды.
Идейная направленность судьи проявляется в том, что уважение к праву, к законности выступает как его личное убеждение.
Составной частью профессиональной направленности судьи является его профессиональный долг, который предполагает заботу о профессиональной чести, о постоянном совершенствовании профессионального мастерства, стремление воспитывать своей деятельностью и личным примером уважение к закону, правосудию, суду. Чувство долга заключается также в моральной ответственности судьи за правильность рассмотрения и разрешения уголовного дела.
Профессиональный долг судьи сочетается с высокими этическими требованиями, оказывающими значительное влияние на отправление правосудия. Среди таких нравственных категорий первостепенное место занимает судейская совесть, которая выражает самооценку деятельности и самоконтроль убеждения с точки зрения не только норм морали, но и тех правовых требований, которые предъявляются к принимаемому по делу решению. Судейская совесть не только заставляет судью соотносить свои решения с правовыми предписаниями и нормами нравственности, но и повелевает действовать в соответствии со сложившимися убеждениями, противостоять внешним отрицательным влияниям.
Важнейшим элементом профессиональной направленности судьи является его правосознание.
Специфика проявления профессионального правосознания у судьи состоит в том, что собственные выводы по делу он соотносит со своим правосознанием, определяя при этом, соответствуют ли его личная правовая оценка фактических обстоятельств конкретного уголовного дела и выносимое решение требованиям закона.
В профессиональной направленности личности судьи, в избирательности его поведения важную роль играют нравственные качества. Значение нравственных качеств судьи в отправлении правосудия состоит в том, что они исключают субъективизм при принятии решения по делу, гарантируют формирование такого содержания знаний об обстоятельствах рассматриваемого дела, которое достоверно и получено в соответствии с требованиями закона.
Стержневыми качествами судьи, которые способствуют полноте, объективности и всесторонности исследования обстоятельств уголовного дела, постановлению законного и обоснованного приговора, являются честность, справедливость, принципиальность и объективность. Следует особо отметить последнее качество - объективность. Объективность выражается в беспристрастном отношении к делу, людям. Противоположные данному качества - пристрастность, предвзятость. Они особенно противопоказаны профессии судьи, ему необходимо от них избавляться.
Судья каждый раз, по каждому уголовному делу, вне зависимости от личной оценки подсудимого, потерпевшего обязан выполнить требование закона о полном, объективном и всестороннем исследовании обстоятельств совершенного преступления и на этой основе прийти к убеждению о виновности или невиновности подсудимого. Выполнение этой профессиональной обязанности не допускает возникновения такого отрицательного психологического чувства, нередко развивающегося в профессиональной деятельности, как предвзятое отношение к подсудимому, его личности, к способу совершения преступления.
Предубежденность судьи предполагает включение в орбиту внимания только тех фактов, которые в той или иной мере соответствуют заранее сложившемуся мнению. Предубежденность влечет за собой судебные ошибки не только в исследовании фактических обстоятельств дела, но и в правовой квалификации содеянного, в избрании меры наказания.
Необъективность в деятельности судьи может проявляться, с другой стороны, в чрезмерном доверии к следователю, обусловленном высокими деловыми качествами последнего. Совершенно очевидно, что это исключает критическое отношение к материалам предварительного следствия, поскольку у судьи возникает твердая уверенность в том, что все возможные версии выдвинуты и проверены следователем. Безусловно, такое отношение к материалам предварительного следствия часто влечет за собой неполноту исследования дела и приводит к подмене убеждения судьи в виновности подсудимого убеждением следователя. Кроме того, при таком доверии к следователю нередко судьи не проверяют заявлений подсудимых о нарушении требований закона на предварительном следствии.
Из других личностных свойств, необходимых судье, следует отметить терпеливость, скромность, рассудительность, уважение к закону, знание жизни, эрудицию, высокий уровень культуры, человечность. Эти, а также указанные выше свойства являются определяющими в структуре личности судьи. Они не только обусловливают успешное осуществление судейских обязанностей и разрешение каждого уголовного дела в соответствии с требованиями закона, но и способствуют формированию судейского убеждения, свободного от посторонних действий.
Специфичность деятельности и общения в суде приводит к необходимости выработки судьей специфических коммуникативных свойств. Поведение, облик судьи должны быть такими, чтобы он сразу внушал к себе уважение, чтобы у всех присутствующих создавалось убеждение в его праве, способности, умении решать сложные дела, судьбы людей.
Судебная деятельность изобилует эмоциями, главным образом отрицательными. Судья - не робот, добру и злу внимающий равнодушно. У любого человека преступление, особенно тяжкое, вызывает чувство негодования, презрения. Но судья как профессионал не должен внешне проявлять подобные чувства. Он должен, будучи внутренне эмоциональным, в своем внешнем поведении при восприятии фактов, обстоятельств оставаться бесстрастным. Только такое поведение судьи обеспечит и установление объективной истины по делу, и воспитательное воздействие судебного процесса. Умение управлять своими чувствами требует от судьи развитых волевых качеств - выдержки, хладнокровия, самообладания.
Рассмотрение уголовного дела требует от судьи проявления и таких волевых качеств, как решительность, уверенность, которые должны способствовать преодолению имеющихся у него сомнений, колебаний, четкому осуществлению конструктивной деятельности, с тем чтобы в каждом конкретном случае, независимо от сложности ситуации, было принято правильное решение, вынесен обоснованный приговор.
Как свидетельствует практика, в процессе осуществления профессиональной деятельности у судей могут развиваться личностные качества, отрицательно сказывающиеся на результатах их работы. Указанные отрицательные черты свидетельствуют о профессиональной деформации. К ним в первую очередь относятся такие, как недоверие к людям, подозрительность, безответственность, грубость, самоуверенность, раздражительность. Перечисленные отрицательные черты характера, противопоказанные профессии судьи, проявляются в косном стереотипе как одном из обобщенных выражений профессиональной деформации. В силу недостаточного идейно-политического развития, низкого культурного и нравственного уровня, ограниченных профессиональных знаний судьи на адекватность его оценок воздействуют укоренившиеся суждения и шаблоны, которые мешают правильному восприятию доказательственной информации, сказываются на объективности судейского убеждения и обусловливают субъективизм в выводах.
Косный стереотип в психологическом плане проявляется в том, что у судьи формируется мнение в безусловной правильности только его оценок и нежелание соотносить свое решение с конкретной ситуацией, возникшей по уголовному делу. В качестве противовеса влиянию косного стереотипа профессионального судьи на судебный приговор и на исследование дела выступают такие факторы, как участие народных заседателей в отправлении правосудия, коллегиальное вынесение приговора, принцип состязательности.

3. Психология судебных прений и судебной речи
Самостоятельной частью судебного разбирательства являются судебные прения, в которых каждое участвующее в деле лицо излагает свою точку зрения на обстоятельства дела и предстоящие разрешению вопросы на основе доказательств, проверенных в ходе судебного следствия. В своих речах заинтересованные стороны обосновывают доказанность или недоказанность (полностью или частично) обвинения, предъявленного обвиняемому, предлагают свою квалификацию совершенного деяния, если оно подтверждено собранными доказательствами, выявляют смягчающие или отягчающие ответственность обстоятельства, анализируют причины преступления, дают характеристику личности подсудимого и потерпевшего.
В судебных прениях участвуют государственный и общественный обвинитель, защитник и подсудимый (если защитник в судебном заседании не участвует). По делам частного обвинения (о причинении легкого телесного повреждения, побоях, клевете без отягчающих обстоятельств, оскорблении) в судебных прениях участвуют потерпевший и его представитель.
Последовательность выступлений обвинителей и защитника устанавливается судом. Продолжительность судебных прений не ограничивается. Однако председательствующий вправе останавливать участников судебных прений, если они касаются обстоятельств, не имеющих отношения к делу. После произнесения речи лицо может выступить еще один раз с репликой. Право последней реплики принадлежит защитнику и подсудимому.
Участники судебных прений анализируют в речах свою версию рассматриваемого события, стремясь повлиять на благоприятный для своих интересов исход дела, опровергают модель события или его элементы, отстаиваемые другими участниками судебных прений, излагают свои предложения относительно возможного наказания или оправдания подсудимого.
Судебные прения – форма публичного, официального общения посредством судебной речи.
Искусство судебной речи – искусство убеждения посредством целенаправленной систематизации фактов, убедительной их оценки. Мастерство судебной речи связано с глубиной логического анализа и образностью изложения. Значительную роль в убедительности судебной речи играют психологический анализ личности подсудимого и потерпевшего, характеристика их устойчивых поведенческих особенностей, чрезвычайность обстоятельств, в условиях которых произошло правонарушение.
Судебная речь не является обособленным актом – она должна быть тесно увязана с результатами судебного следствия. Только доказательства, полученные в судебном следствии, могут быть положены в основу судебной речи.
Язык судебного общения выполняет ряд взаимосвязанных функций – познания, общения, психического воздействия. Строго официально-деловой стиль общения здесь перемежается с элементами разговорного, научного и литературно-художественного языка. Неофициальная, бытовая сторона жизни людей обсуждается простым разговорным языком, что придает судебной речи доступность, понятность, жизненную реальность. Научно-абстрактные аспекты дела требуют использования научных терминов, юридических и психологических категорий, норм закона, унифицированных языковых формулировок.
Эмоционально бездействующая функция судебной речи реализуется образностью изложения, различными эмоционально-оценочными средствами. Все это делает судебную речь особым видом речи, требующим специального психологического описания и анализа.
Различаются структура судебной речи, ее стиль и язык. Структура судебной речи – ее композиционный план, логика и психология построения, соответствие ее частей задачам и цели судебных прений.
Цель судебной речи – убедительно, аргументированно воздействовать на суд, формировать внутреннее убеждение судей. Задачи же судебной речи различны на разных ее этапах.
Различаются вступительная, основная и заключительная части судебной речи. Эффективное построение вступительной части судебной речи в значительной мере определяет успех судебного оратора. Психологическая задача вступления – вызвать обостренное внимание, организовать направленность сознания судебной аудитории, ее интерес, установить с ней коммуникативный контакт, обеспечить ее доверие, подготовить аудиторию к принятию основной позиции оратора.
Различные мастера судебной речи начинали свои выступления разными приемами, но все они отличались единой психологической направленностью – вызвать повышенную ориентировочную реакцию слушателей. Вступительные части речей всех знаменитых судебных ораторов отличались краткостью. Но это краткость особого рода – стимул, обеспечивающий направленность сознания судебной аудитория. В каждом случае такое вступление имплицитно (скрытно) связано с возникшей судебной ситуацией, намерением судебного оратора, его процессуальной позицией. Здесь осуществляется психологический настрой слушателей.
Речь судебного оратора не должна начинаться вяло, бесцветно, трафаретно. Но вступление не должно быть насыщено и искусственным пафосом – аудитория еще не готова к эмоциональному сочувствию. Она еще полна ожиданий, готова к повышенной критичности. «Зацепить» же внимание слушателей можно и очень простыми, близкими аудитории проникновенными словами. Эти слова должны быть «эмоциональным ключом» к последующему взаимодействию с аудиторией.
Уже древние ораторы различали три разновидности вступления: внезапное, естественное и искусственное.
При внезапном вступлении оратор начинает речь с описания явления, отношение которого к рассматриваемому в суде вопросу остается некоторое время проблематичным.
Во вступлении может быть использовано и обращение к судьям, и критическая оценка одного из тезисов, провозглашенных процессуальным оппонентом, и видение своей процессуальной обязанности.) Но смысл первых фраз судебного оратора должен быть предельно ясен. Этот смысл должен быть принят аудиторией, поддержан ею.
При естественном вступлении оратор без лишних слов вводит слушателей в фабулу разбираемого события, кратко воссоздает основные его эпизоды, прибегая к психологическому стилю описания. При искусственном вступлении оратор начинает свою речь «издалека». (И нередко надолго застревает на этих отдаленных подступах.)
В основной части судебной речи выдвигаются основные тезисы, аргументируется процессуальная позиция судебного оратора, используются различные средства убеждения суда в правильности избранной им позиции. Для этого оратор должен активизировать исследовательскую деятельность слушателей, вести их по канве своих рассуждений. Необходимы предельная простота и четкость выдвигаемых положений, очевидность их взаимосвязи. Основные тезисы речи должны легко удерживаться в сознании слушателей.
Стержень основной части судебной речи – изложение фактических обстоятельств дела. Это должен быть не скучный пересказ фактов, а живая, динамическая картина возникновения и развития расследуемого события. Обстоятельства дела могут быть изложены в хронологической последовательности или в систематизированном виде – так, как событие развивалось в действительности или было исследовано в судебном следствии. Способ изложения фактических обстоятельств дела избирается в зависимости от объема и характера доказательств, установленных в ходе судебного следствия.
В процессе доказывания одни положения обосновываются с помощью других, ранее доказанных обстоятельств. Анализ доказательств и их оценка – центральная часть судебной речи.
Судебные доказательства распределяются на ряд групп: подтверждающие или опровергающие событие преступления, подтверждающие или опровергающие конкретный состав преступления, подтверждающие или опровергающие отдельные эпизоды обвинения, личностные характеристики подсудимого и потерпевшего.
Все доказательства выстраиваются в систему, подтверждающую предлагаемую оратором версию и опровергающую все другие версии. Доказательства обычно выстраиваются по их нарастающей значимости.
Особое место занимают так называемые «личностные доказательства» – психологические характеристики личности подсудимого и потерпевшего. Эти характеристики должны быть психологически объективными и достаточно сдержанными. Отношение к подсудимому и потерпевшему со стороны обвинителя и защитника различно. Даваемые ими личностные характеристики не могут совпадать, но они не должны быть диаметрально противоположными. В этом случае обесценивается каждая из личностных характеристик.
При психологической характеристике личности необходимо выявить:
-систему базовых ценностных ориентаций личности, ее направленность, иерархию устойчивых мотивов поведения;
- психодинамические особенности психической саморегуляции;
- экстернальность или интернальность личности (ее ориентацию на внешние обстоятельства или внутренние устойчивые позиции);
- полезависимость или поленезависимость (зависимость или независимость от ситуативных обстоятельств);
-обобщенные способы поведения, характериологический тип личности;
- способы поведения, существенные для адекватной адаптации в расследуемой критической поведенческой ситуации;
- личностные акцентуации – «слабые места» в психической саморегуляции данного индивида;
- наличие у индивида возможных психических аномалий (неврозов, психопатических расстройств);
- дефекты социальной адаптации личности, мера нарушенности ее правосознания.
Характеристике подлежат все основные социально значимые качества личности, степень криминализации личности.
При психологических характеристиках необходимо крайне бережно относиться к личности, воздерживаться от предвзятых взглядов, грубых безапелляционных штампов. Судебная аудитория, как правило, очень чутко реагирует на любые «перехлесты» в характеристике человека. Характеристика личности должна быть основана на фактических данных уголовного дела. Но следует помнить, что иногда малозаметные поведенческие факты являются выражением глубинных личностных качеств. (Как говорили древние философы, о человеке правильнее всего судить по мелочам его поведения.)
Убедительнее всего звучат не собственные психологические оценки, данные обвинителем или защитником, а независимые экспертные оценки – отзыв о подсудимом и потерпевшем хорошо знавшими их людьми.
Большинство известных судебных деятелей России проявляли глубокие познания в психологии человеческого поведения. Раскрывая психологию поведения Бартенева, обвинявшегося в убийстве, Плевако блестящим психоаналитическим путем показал основания для оправдания подсудимого. Ни одного дела не проиграл этот «король защиты», юрист-психолог. Он свободно прочитывает и цитирует нужные места из научно-психологических работ Шульца, Каскара и многих других ученых, привлекает необходимые данные о роли наследственности, о психотравмирующих факторах пренатального и постнатального периода жизни человека.
Психотравмирующая ситуация может длиться неделями, месяцами, даже годами. Событие, на которое отреагировал аффективной вспышкой подсудимый, само по себе выглядит поводом ничтожным. Необходимо видеть, что оно лишь последняя капля, переполнившая чашу терпения, и проследить, как и чем наполнялась эта чаша.
На суде всегда возникает необходимость психологического анализа различных поведенческих ситуаций, межличностных отношений – всего того, что называется житейской психологией. И здесь речь не идет о тайнах психоанализа. Житейской мудрости бывает достаточно, чтобы понять психологию взаимодействия людей. Важно только придать значимость всему тому, как ведут себя люди в различных жизненных ситуациях.
Каждое судебное дело конкретно. К нему нельзя подходить с общими мерками, оценочными стандартами. Бывают случаи, когда и убийцу можно оправдать, и строго осудить тех, кто, стоя в стороне, провоцировал преступление. Встречаются и такие дела, где в равной мере виновны и преступник, и его жертва. И часто, выступая по одному делу, могут оказаться правыми и обвинитель, и защитник. Один говорит о зле преступления, другой – о несчастье преступника. Поведение человека многомерно.
Говоря о мотивах преступления, следует учитывать, что мотив поведения – явление системно-личностное, сложное и многоплановое. Бывают и такие преступления, в которых не обнаруживается конкретный его мотив. Здесь на сцену выходят личностные дефекты на уровне подсознания, асоциальные установки поведения. Многие преступления совершаются на уровне личностных автоматизмов – поведенческих установок и привычек. Здесь традиционная трактовка преступления как продукта сознательной деятельности оказывается несостоятельной. Юристам необходимо быть осведомленными и в проблеме подсознательной регуляции поведения, ввести эту категорию в обиход юридической теории и практики.
Нравственно-психологическая оценка поведения преступника – итоговое заключение основной части судебной речи. Здесь необходимо дать ответ на вопрос: шел ли сам подсудимый навстречу своему преступлению или оно как рок неумолимо настигало его? Стремился ли сознательно человек к совершению зла или зло настигало его самого?
Искусство судебной речи – сказать так, чтобы судьи молчаливо сами добавили недоговоренное, чтобы вызвать их позиционную солидарность. Но это не означает, что судебное красноречие важнее юридического рассмотрения сущности дела.
В заключительной части судебной речи акцент делается на юридической стороне дела. Заключение судебной речи должно быть кратким и выразительным. Оно должно содержать итоговое определение позиции судебного оратора.
Позиция любого судебного оратора должна быть правдивой. На стороне правды, как заметил еще Аристотель, всегда больше логических доказательств и нравственных доводов.
Итак, речь судебного оратора должна быть очевидно доказательной. Это основное требование к ее качеству. Однако эффективность судебной речи достигается и соблюдением определенных полемических, психологических правил:
- лучшее орудие спора – доводы по существу дела;
- апелляции к личности оппонента – свидетельство слабости позиции оратора;
- необходимо четко выделять полезное, неизбежное и опасное;
- все опасное должно быть тщательно обойдено;
- неизбежное можно признать, если имеется возможность его объяснения или вовсе не касаться его;
- следует остерегаться обоюдоострых выводов;
- не следует доказывать очевидного;
- следует эффектно преподнести основное доказательство или основной тезис, подготовить аудиторию к его восприятию;
- следует отказаться от всех сомнительных, ненадежных доводов;
- не следует возражать против правильных, обоснованных выводов оппонента, - соглашайтесь с его второстепенными утверждениями - это делает Вас беспристрастным в глазах судей;
- если прямые улики весомы, следует тщательно проанализировать каждую из них; - если незначительны – в совокупности;
- при наличии косвенных и прямых улик следует начинать с первых и усилить свою позицию прямыми уликами;
- не следует объяснять то, что плохо понимается самим оратором;
- любые противоречия в судебной речи равносильны ее провалу.
Соответствующие заповеди имеются и для опровергающего оратора:
- отвечая противнику, делайте это легко и как бы мимоходом, как нечто хорошо понятное всем слушателям;
- изыскивайте неправомерные обобщения, допущенные оппонентом;
- для возражения противнику используйте его же выводы;
- противопоставляйте словам факты;
- отрицайте то, что не доказано;
- не оставляйте без ответа ни одного весомого аргумента противника;
- не возражайте против обоснованных доказательств, найдите им такое объяснение, которое примирило бы их с Вашей позицией;
- не опровергайте того, невероятность чего очевидна для всех;
тщательно исследуйте факты, признанные противником, используйте их в своих целях;
- если неопровержимая улика обойдена оппонентом, подчеркните ее неопровержимость, но не опускайтесь до личных нападок.
Дать толчок самостоятельному развитию мысли слушателей – один из основных приемов ораторского искусства.
Нравственность судебного деятеля – основа судопроизводства. И если защита или обвинение превращаются в орудие против истины – это безнравственно. Судебный деятель неизменно должен быть верен себе, своему человеческому достоинству. Только тогда он будет правым и перед другими людьми.
Эмоции и чувства на суде – не менее сильные властители, чем разум и истина. Множество неправосудных решений принималось под воздействием чувства жалости или мщения. Эмоциональная наэлектризованность судебной аудитории отражается и на психическом состоянии судей. Однако прямую апелляцию сторон к чувствам судей следует рассматривать как проявление психического давления на них. Перед судом должны раскрываться только доказательства, и суд должен обращать внимание только на имеющиеся достоверные доказательства. Это, конечно, не означает, что в судебных прениях недопустим пафос гражданственности, нравственно обоснованного негодования, гневного порицания низости и подлости. Но стержнем этих чувств должны быть доказанные и относящиеся к делу факты.
Все акты мышления движутся эмоциональной энергетикой. Но на «судебном выходе» должен быть «сухой остаток» рационального, соотнесенного с законом логического вывода.
Суд и судебная аудитория ждут от судебного оратора объективного содействия в трудном и иногда мучительном поиске ответов на запросы их совести. Судебные прения – не состязание в красноречии. Краснобайство вызывает лишь раздражение. Судебная речь имеет одну цель – она должна быть направлена на обеспечение полного, всестороннего и объективного исследования обстоятельств дела, содействовать вынесению законного, обоснованного и справедливого приговор
Психологические особенности деятельности прокурора в суде. Речь прокурора.
В судебном разбирательстве уголовного дела прокурор участвует в качестве государственного обвинителя; он поддерживает государственное обвинение, отстаивает интересы государства и общества. Обвинение включает в себя основанную на фактических обстоятельствах правовую оценку деяния (квалификацию) и указание на лицо, которому обвинение вменяется.
Обвинительная деятельность прокурора имеет характер изобличения преступника, его общественного порицания, выявления и осуждения условий, содействующих преступлению. Речь прокурора содержит указания на пути ликвидации причин и условий данного вида преступлений.
Прокурор разоблачает преступника, выясняет перед судом его личностные пороки, меру его антисоциальной направленности. Это не означает, что деятельность прокурора характеризуется только обвинительным уклоном. Основные критерии его деятельности и речи в суде – объективность и фактическая обоснованность. Прокурор настаивает на обвинении при одном условии – если материалы следствия подтверждают обвинение. Если же данные следствия не подтверждают предъявленного подсудимому обвинения, прокурор обязан отказаться от поддержания обвинения. Обвинительная деятельность прокурора должна сочетаться со всеми остальными его обязанностями.
Прокурор обязан реагировать на любое нарушение закона, но он не стоит над судом – он призван содействовать успешной деятельности суда. Речь прокурора призвана отвечать определенным социальным ожиданиям. Его выступление имеет существенное общепредупредительное значение. Однако наступательность обвинительной речи прокурора не имеет ничего общего с нервозностью, крикливостью, фразерством. Основа речи прокурора – система неопровержимых доказательств. Достоинство его речи – не витиеватые фразы, а систематизнрованность конкретных фактов.
Речь прокурора состоит из следующих частей:
- вступление;
- изложение фактических обстоятельств и фабулы дела;
- анализ и оценка собранных по делу доказательств;
- обоснование квалификации преступления;
- характеристика личности подсудимого и потерпевшего;
- предложения о мере наказания;
- вопросы возмещения причиненного преступлением ущерба;
- анализ причин и условий, способствовавших совершению преступления, предложения по их устранению;
- заключение.
Прокурор призван убедительно «спаять» разрозненные факты в единый блок доказательств, раскрыть их доброкачественность, достоверность и процессуальную допустимость. Если подсудимый отрицает свою вину, то обязанность прокурора – детально рассмотреть приводимые подсудимым доводы, сопоставить их с другими неопровержимыми доказательствами.
Особенно тщательное исследование должно быть проведено в случаях, когда обвинение основано на косвенных доказательствах. Взаимосвязь этих доказательств скрыта, опосредована промежуточными обстоятельствами. Прокурор призван сделать эти связи очевидными.
Мастером психологического анализа прокурор должен показать себя при характеристике личностных особенностей подсудимого и потерпевшего. Характеризуя антисоциальную, десоциализированную личность, прокурор должен видеть и возможности ее ресоциализации. Знакомясь с речами прокуроров, убеждаешься, что менее всего им удаются личностные характеристики (схематизм, казенность, крайняя односторонность, дидактизм, менторство, высокомерное чванство). Но особую настойчивость они, как правило, проявляют, требуя для осужденного самого строгого наказания. Ни один прокурор не запросил срока наказания, меньшего того, который был назначен судом. Ни один прокурор за весь советский период не акцентировал внимания суда на смягчающих ответственность подсудимого обстоятельствах! А ведь наказание может достичь цели тогда, когда оно справедливо, строго индивидуализировано.
При характеристике личности подсудимого прокурором нередко наблюдается тенденция крайнего «сгущения красок» вплоть до унижения человеческого достоинства. Прокурор характеризует человека, который еще не признан преступником. Но даже в совершенном преступлении не проявляется вся личность виновного. Часто личностные особенности индивида деформируются в силу трудных жизненных обстоятельств. О любом человеке следует судить осторожно и бережно. Прокурор вправе анализировать лишь те качества личности, которые обусловили преступление и проявились в его совершении. Некоторые прокуроры, нарушая закон, неправомерно расширяют обстоятельства, отягчающие ответственность (включая в них противоречивые показания, отказ от показаний и др.). Стиль речи прокурора должен соответствовать его высокому назначению – осуществлять обвинение от имени государства.
В речах многих прокуроров значительное место отводится изложению фактических обстоятельств дела, что зачастую сводится лишь к простому пересказу события, зафиксированного в материалах дела. Между тем такая необходимость возникает лишь в тех случаях, когда прокурор настаивает на изменении объема предъявленного обвинения, изменении квалификации состава преступления, если возникает несогласие с защитой по фактическим обстоятельствам дела. Изложение фактических обстоятельств дела должно носить аналитический, а не повествовательный характер. Анализ события преступления прокурором должен быть направлен на доказательство того, что событие преступления имело место и в совершении его виновен подсудимый. Доказательства систематизируются и должны обеспечить правильность выдвигаемого обвинения. При этом ни очевидность дела, ни признание вины подсудимым не снимает с прокурора обязанность доказывания обвинения. На основе совокупности доказательств у прокурора должно сформироваться внутреннее убеждение в обоснованности и законности обвинения. В противном случае он обязан отказаться от обвинения.
Особенно тщательно прокурор должен анализировать оправдательные версии, выдвинутые в судебном следствии защитником и подсудимым. Из каждой версии выводятся все возможные логические следствия, которые сопоставляются с имеющимися доказательствами.
Тонкую, психологически обоснованную тактику должен избрать прокурор в полемике с защитником с тем, чтобы не утратить своей стратегической позиции. В целях объективности прокурором должны быть отмечены и все не подтвердившиеся обстоятельства, подлежащие исключению из обвинения. Анализируя ключевые обстоятельства дела, прокурор не должен ограничиваться общим утверждением, что они подтверждаются имеющимися в деле доказательствами, а обязан привести все эти доказательства, проанализировать их и дать им оценку.
По делам с косвенными доказательствами необходимо проанализировать все возможные версии по делу и показать, что кроме версии обвинения ни одна из других версий не подтверждается.
Во всех случаях последовательно анализируются все элементы состава преступления. Обосновывая правильность предлагаемой квалификации рассматриваемого деяния, прокурор анализирует и неправильность всех других предлагаемых или возможных в данном случае квалификаций. Юридическая оценка преступления осуществляется не только ссылкой на соответствующую статью УК. Квалификация состава данного преступления должна быть доказана и обоснована.
В заключительной части речи государственный обвинитель призван произнести несколько весомых фраз, придав всей речи оттенок государственной значимости. Неудачные заключительные слова прокурора снижают авторитет правосудия.
Профессионализм прокурора проявляется не только в его ораторском искусстве. Не менее важны его искусство ведения допроса в судебном следствии, способность охватить схему рассматриваемого дела, увидеть в нем существенные взаимосвязи, поставить целенаправленные вопросы. Его будущая речь готовится уже в этой части судебного разбирательства. Здесь он может выяснить все интересующие его обстоятельства. Бессодержательное же судебное следствие не может завершиться блестящей речью в судебных прениях.
Психология деятельности адвоката. Речь адвоката.
Основной постулат правосудия гласит: осуждению и наказанию должны подвергаться только те лица, которые действительно виновны в совершении преступления. Судебная защита – конституционное право гражданина. Невиновные должны быть ограждены от необоснованного обвинения. С помощью защитника обвиняемый (подсудимый) получает возможность более полно использовать принадлежащие ему процессуальные права, активно участвовать в исследовании собранных по делу материалов, оспаривать и опровергать предъявленное обвинение, доказывать меньшую степень своей юридической ответственности. Адвокат не может соглашаться с обвинением – в этом случае он превращается в обвинителя.
Нравственным, правовым и психологическим устоем защиты является презумпция невиновности подзащитного. Стратегическая позиция квалифицированного адвоката определяется «слабыми местами» обвинения, разрывами в системе доказательств. Тактика же защиты иногда корректируется и процессуальными нарушениями как на предварительном следствии, так и в суде.
Формируясь на протяжении предварительного следствия и судебного разбирательства, позиция защиты концентрированно излагается в речи адвоката. При этом защитник не связан ни с характером ранее заданных вопросов, ни с заявленными ходатайствами, ни с общим эмоционально-психологическим настроем судебной аудитории. Адвокат не должен приспосабливаться к ожидаемому решению суда. Свою позицию он не согласовывает ни с кем, кроме своего подзащитного, отстаивая его законные интересы. И конечно, позиция адвоката не должна противоречить закону – юридическому и нравственному.
В чем же законный интерес подсудимого? В том, чтобы в ходе судопроизводства были всесторонне и полно исследованы все благоприятные для него обстоятельства, чтобы подсудимому была обеспечена полная возможность оспаривать обвинение, представляя доказательства и доводы своей полной невиновности или смягчающие его ответственность. Адвокат призван выяснить все, что может послужить в пользу его подзащитного.
Процессуальная функция адвоката по защите подсудимого – не формальная обязанность. Вся деятельность защитника основывается на его внутренней убежденности о необходимости извлечь из дела все то, что свидетельствует в пользу подсудимого. Его обязанность – оказать всемерную юридическую помощь подзащитному. Суду же нужны обоснованные доводы адвоката в пользу отстаиваемой им позиции. Аргументация своих тезисов – основа Деятельности адвоката.
Однако деятельность адвоката не сводится только к логическим построениям. Его задача – привнести в судебное разбирательство дух нравственного мышления, создать атмосферу милосердия при обсуждении остроконфликтных ситуаций, четко отграничить проявление «злой воли» от случайного проступка, показать суду подлинные причины исследуемого происшествия, возможное стечение тяжелых обстоятельств, приведших к временному снижению психорегуляционных возможностей его подзащитного.
Особый круг проблем возникает в связи с этикой поведения адвоката. Подзащитный доверяет адвокату сокровенные стороны своей жизни, и адвокат призван точно определить допустимую меру обнародования интимных сторон его жизни.
Осуществляя процессуальные функции, защитник направляет свою деятельность на охрану прав подзащитного. Однако деятельность защитника служит интересам не только подзащитного, но и правосудия. Для достижения целей уголовного судопроизводства в равной мере необходимы высококвалифицированное обвинение и столь же высококвалифицированная защита. Достижение истины в судопроизводстве возможно лишь при сбалансированности этих двух его механизмов.
Защитник, оказывая подзащитному юридическую помощь, служит укреплению законности, не допускает произвола в судопроизводстве, предотвращает возможность судебной ошибки. Защитник дисциплинирует поведение подсудимого, помогая ему выполнять юридически грамотные действия.
Законодательством предусмотрены две формы вступления защитника в судебное рассмотрение уголовного дела – по соглашению и назначению. При соглашении защитник приглашается подсудимым (или его законными представителями, а также другими лицами по поручению либо с согласия подсудимого). Подсудимый имеет право выбора и замены защитника. Если же защитник не приглашен, суд обязан обеспечить участие защитника в рассмотрении дела. Невыполнение этого требования влечет отмену приговора.
Защитники (адвокаты) – члены специальной общественной организации – коллегии адвокатов, оказывающей населению юридическую помощь.
Защитник не заменяет подсудимого – он занимает самостоятельное процессуальное положение. Он не связан полностью с волей и позицией подзащитного, самостоятельно определяет направление и тактику защиты и выступает на суде от своего имени. Однако защитник и подзащитный согласовывают свои позиции. В психологическом плане между ними возникают доверительные отношения, отношения позиционной солидарности. (Подобного рода отношения не могут возникнуть только при ложном самооговоре подсудимого.)
Защитник подвергает предъявленное обвинение скрупулезному критическому анализу, помогает подсудимому занять наиболее правильную позицию. Подсудимый может отказаться от своего защитника даже в процессе судебных прений. Адвокат же не имеет права отказаться от подзащитного.
Защита более всего нужна там, где она затруднена. В любом деле могут быть найдены основания для защиты. Даже при бесспорности вины подсудимого можно действовать в направлении обеспечения соответствия наказания тяжести содеянного и личности виновного. Но защитник может защищать только законные интересы подсудимого, а сама защита осуществляется в рамках, предусмотренных законом.
Основной этап деятельности защитника – речь в суде. Основываясь на материалах судебного следствия, защитник анализирует собранные доказательства, систематизирует те из них, которые могут опровергнуть обвинение, предъявленное его подзащитному, либо смягчить его ответственность. Защитник излагает свое мнение относительно возможной меры наказания и по ряду других вопросов, подлежащих решению суда.
Характеризуя личность подзащитного, защитник делает экскурсы в проблемы поведения человека в обществе, затрагивает нюансы межличностных отношений. Такой анализ требует значительной общепсихологической и социально-психологической подготовленности, глубокой ориентации в психологии поведения личности.
Адвокат широко использует возможности толкования уголовного закона: любое сомнение при толковании закона должно рассматриваться в пользу обвиняемого; законы, смягчающие ответственность, допускают расширительное толкование; законы, усиливающие ответственность (например, квалифицированные составы), подлежат ограниченному толкованию.
Адвокат призван обеспечить полноту защиты. Он должен раскрыть все психологические обстоятельства совершенного деяния, которые могут вызвать снисхождение.
В ряде случаев поведение обвиняемого выступает в единой системе «обвиняемый – потерпевший». Анализ существа дела в этих случаях невозможен без характеристики потерпевшего. Поведение потерпевшего может быть виктимным – провоцирующим преступление. При этом необходим квалифицированный анализ мотивов, целей и операциональных особенностей поведения потерпевшего, признаков его неправомерного поведения, а также признаков, характеризующих взаимоотношения потерпевшего и обвиняемого (отношения родства, опеки, служебной, материальной или иной зависимости).
Недопустимы неоправданное перенесение центра тяжести в системе «обвиняемый – потерпевший» на потерпевшего, безосновательная дискредитация личности потерпевшего, вмешательство в его личную жизнь.
Противодействуя доводам обвинения, защитник использует контрдоказательства. И чем аргументированное и убедительнее речь прокурора, тем больший профессионализм требуется от защитника. Выступая по групповому делу, адвокат согласует свою речь с другими защитниками.
Защитительная речь адвоката, состоит из следующих частей:
- вступление,
- анализ фактических обстоятельств дела,
- анализ личностных особенностей подзащитного,
- анализ мотивов совершения деяния подзащитным,
- заключение.
Во вступлении адвокат ставит задачу – овладеть вниманием аудитории. Поэтому вступление должно быть кратким, но вызывающим повышенную ориентацию слушателей. Оно должно быть доверительным, приглашающим к рассуждению, критическому анализу того, что уже говорилось.
Адвокат выступает в суде после прокурора. Под впечатлением его речи и последнего слова подсудимого суд удаляется в совещательную комнату. Однако выступление после прокурора содержит и определенные трудности – аудитория уже получила некоторую установку, у нее возникло определенное психическое состояние, сформировалась оценочная позиция. Речь защитника должна быть настолько убедительной, аргументированной и эмоционально воздействующей, чтобы преодолеть сложившийся психологический барьер. Защитник должен быть смелым и решительным, способным идти наперекор ожиданиям судебной аудитории.
Защитительная речь адвоката содержит те же структурные элементы, что и речь прокурора. Но ее построение бывает иным. Часто речь адвоката с самого начала посвящается психологической характеристике подзащитного, сложным поведенческим обстоятельствам, в которых он оказался в силу тяжелого стечения Жизненных обстоятельств.
Особенно эффективен прием, когда факт, используемый обвинением, «отбирается» у него в пользу защиты его более убедительной противоположной интерпретацией.
В основной части своей речи защитник, акцентируя внимание на специфических особенностях дела, готовит аудиторию к принятию своей позиции. Основные пункты защиты должны быть связаны теми вопросами, которые подлежат разрешению судом при постановлении приговора.
Особенно тщательно защитник анализирует особенности личности подзащитного, акцентуации его характера, повышенную реактивность на отдельные эмоциогенные для него ситуации, неудачно сложившиеся условия жизнедеятельности.
Центральное место в характеристике личности подзащитного занимают анализ его мотивационной сферы и конкретного мотива совершенного деяния, выяснение подлинного смысла действий данного человека – к чему он стремился, чем руководствовался.
Подлинные побуждения индивида определяют форму его вины, могут выступать как смягчающие ответственность обстоятельства. Только развернутая психологическая характеристика личности позволяет судить о ее виновности и степени ответственности за содеянное. Длительное накопление отрицательных эмоций, постоянные унижения и оскорбления могут порой привести к взрывному проявлению эмоций, сужению сознания. Поводом к такому поведению могут послужить, на первый взгляд, незначительные события. Задача защитника – раскрыть глубинные пласты человеческой психики. Квалификация, компетентность защитника связаны с его человековедческими возможностями.
Речи крупнейших адвокатов отличаются глубоким психологизмом, проникновением в сокровенные, интимные механизмы человеческого поведения, раскрытием социально-психологических основ поведения отдельных социальных групп.
Адвокат всегда должен твердо стоять на фактической базе и не уповать только на эмоциональность воздействия. Он должен увидеть и раскрыть подлинные коллизии жизни, непосильное бремя жизненных обстоятельств, свалившихся на его подзащитного. Он призывает судей не карать за то, что не могло быть преодолено индивидом при данных обстоятельствах, отделять, как говорит Ф.Н. Плевако, падение подавленного злом от творящего зло.
Если прокурор – выразитель позиции закона, то адвокат – выразитель позиции жизни, позиции сострадания и милости. Но это не позиция прощения зла. «... Можно пощадить подсудимых, но никогда не следует щадить их больше тех, кому они причинили вред...
Если вы пришли судить о факте, то вы его должны назвать белым, если он бел; но если же факт не чист, то должны сказать, что он не чист, и пусть подсудимые знают, что им предстоит умываться и умываться...»4.
Приемы защиты, используемые адвокатом, должны быть корректны, тактичны в отношении всех личностных характеристик. От защиты подзащитного адвокат никогда не должен переходить к обвинению свидетелей и потерпевших. Суд – не война, отмечает Плевако. Мины и засады, вылазки и диверсии здесь неуместны. Следует спорить с доказательствами, а не с прокурором.
Не следует касаться личности противника, даже если он сам допускает это. Нет худшего приема защиты, чем несправедливые нападки на потерпевших. Адвокат не должен никого обвинять, он должен защищать, но не прибегая ко лжи, подтасовке фактов и унижению своих противников.
В кратком заключении защитник подводит итог всему сказанному, формулирует окончательные выводы, высказывает отношение к вопросам, которые скоро встанут перед судьями в их совещательной комнате. Он обращается к суду с просьбой об оправдании подсудимого, если его вина не установлена должным образом, либо о назначении ему минимального срока наказания, предусмотренного соответствующей статьей Уголовного кодекса, либо о применении к нему условного осуждения.
Адвокат остается со своим подзащитным и после оглашения приговора, помогая ему при прохождении дела в кассационной инстанции. Помощь адвокатуры в обжаловании приговора исключительно важна. После суда его подзащитный находится в состоянии депрессии, его активность, как правило, крайне понижена, способность к самозащите ограничена. Хорошо зная уголовное дело, адвокат, собрав дополнительные материалы, составляет жалобу, излагает ее на личном приеме в соответствующей надзорной инстанции, дает устные объяснения при рассмотрении дела. Многие юристы обоснованно ставят вопрос о необходимости обязательного участия адвокатов и осужденных при рассмотрении дел и в судах второй инстанции.
Содержание жалоб, рассматриваемых в порядке надзора, должно быть убедительным, хорошо аргументированным. Так, жалоба с указанием на то, что суд первой инстанции не вызвал всех свидетелей, может быть отклонена надзорной инстанцией с указанием на то, что по делу имеются все необходимые доказательства. А вот жалоба по поводу того, что суд, вопреки требованию закона, заранее высказал свое суждение по делу до вынесения приговора, предрешил вопрос о доказанности (или недоказанности) обвинения, высказался о преимуществах одних доказательств перед другими, будет проверена. Адвокат – представитель потерпевшего. Защита прав и законных интересов потерпевшего обеспечивается деятельностью соответствующих органов государственной власти. Они обязаны возбудить уголовное дело в каждом случае обнаружения признаков преступления, принять все предусмотренные законом меры к установлению события преступления, лиц, виновных в совершении преступления, и их наказанию. Закон предоставляет широкие возможности и самому потерпевшему в деле защиты своих прав и интересов.
Но возможность пользования правами потерпевшего возникает лишь после признания гражданина потерпевшим постановлением (определением) судьи, следователя или дознавателя.
Представитель потерпевшего – адвокат является самостоятельным и равноправным участником судебного разбирательства: он имеет право заявлять отводы, ходатайства, высказывать свое мнение о ходатайствах, заявленных другими участниками судебного разбирательства, предъявлять доказательства и участвовать в их исследовании на судебном следствии. В определенных законом случаях он может участвовать и в судебных прениях. Адвокат потерпевшего не заменяет его и выступает от своего имени. Позиция адвоката может отличаться от позиции потерпевшего, интересы которого могут быть разнообразными. Позиция адвоката должна соответствовать закону и материалам уголовного дела.
Выступая после прокурора, представитель потерпевшего дополняет его речь, приводит какие-либо новые факты и дает характеристику потерпевшему. Его речь должна вызвать уважение к потерпевшему, сочувствие к нему, осознание необходимости восстановления его законных прав и интересов. Важно подчеркнуть, что потерпевший стремится не к мщению, а к торжеству справедливости.
Каждая эпоха формирует свой имидж юриста. В деятельности адвоката особенно отчетливо проявляются «больные вопросы» его времени – адвокат исследует поведение своего подзащитного на фоне социальных коллизий своего времени. Кони, Спасович, Плевако, Урусов в своих блестящих защитительных речах выступали глашатаями нового правового мировоззрения, утверждали права и достоинство человека в тяжелых условиях чиновничьего всевластия. Участвуя в политических процессах, они неизменно проявляли свою гражданскую позицию, формировали общественное правосознание.
4. Психология допроса и других следственных действий в судебном следствии
Как отмечают известные судебные деятели, искусство судебного следствия гораздо сложнее, чем искусство произнесения судебной речи. (Да и сама судебная речь может быть основана лишь на фактах, установленных в судебном следствии.) Допрашиваемые в суде лица – «величины сомнительные». Они могут отказаться от показаний, данных на предварительном следствии, усилить или ослабить их, могут дать показания о новых фактах, разрушающих все предварительное следствие, и могут стать на стезю ложных показаний. Показания допрашиваемых лиц – динамическая основа всего судебного процесса. Искусство судопроизводства – прежде всего искусство допроса. Показания подсудимого и потерпевшего в известной мере ограничены совокупностью имеющихся доказательств. Показания же свидетелей более «свободны». Однако и свидетели часто впервые присутствуют на суде, плохо осведомлены о правах и часто проявляют конформность и робость в условиях перекрестного допроса (одновременного, параллельного допроса со стороны обвинения и защиты).
В целях ситуативной адаптации лиц, дающих показания, первоначальные вопросы должны быть максимально простыми, доходчивыми, но не допускающими односложных ответов (да – нет). Эти вопросы должны активировать речевую деятельность проходящих по делу лиц.
Недопустимы невнимательность, длительные переговоры между судьями, неуважительные реплики, проявление нетерпеливости. Вопросы судьи не должны нести в себе иронии, насмешливости. Вызвав легкомысленную реакцию присутствующих, они могут сбить с толку лицо, дающее показание, снизить общий деловой настрой судебного заседания. Следует иметь в виду, что любая массовая реакция может иметь характер психического заражения. Все вопросы к допрашиваемым лицам должны строго контролироваться судом. Отклоняются не только наводящие, но и провоцирующие, запутывающие, демагогические вопросы.
Как отмечал П. Сергеич, половина задаваемых в суде вопросов не относится к существу дела, а из оставшейся половины большая часть вопросов, как правило, тактически проигрышны. Под видом защитника в суде часто выступают «потопители» – настолько проигрышны бывают для защиты их вопросы. Только очень опытные адвокаты могут при длительном перекрестном допросе не натолкнуть свидетеля на ответы, не выгодные для подзащитного. Известны случаи несправедливого осуждения в силу ошибок защитников.
Система задаваемых на суде вопросов должна разрешать определенную судебно-поисковую и судебно-удостоверительную задачу. Формулировки вопросов должны давать возможность для конкретных ответов. Особого мастерства и психологической интуиции требуют вопросы, направленные на диагностику и преодоление ложных показаний. Лжесвидетельство на суде – нередкое явление. Еще чаще встречается подозрение в даче ложных показаний, если человек, дающий показания, замешкался, краснеет и бледнеет, говорит заикаясь и неуверенно. Стоит свидетелю дополнительно вспомнить о чем-нибудь, как сразу возникает вопрос: что же Вы раньше об этом умолчали?
Трудности воспроизведения, его проблематичность, неуверенность следует отчленять от лжесвидетельства. Любая напористость, наступление на допрашиваемое лицо граничат с неправомерным психическим воздействием, могут вызвать внушение и самовнушение.
Подойти к истине постепенно, не наскоком, исследовать явление с разных сторон, не ошеломлять допрашиваемых «неожиданными» вопросами, а оказывать им мнемическую помощь, учитывать явление реминисценции (более полного воспроизведения материала после некоторого отвлечения) – таковы добрые советы всех крупных судебных деятелей.
Допрашиваемые не всегда говорят правду и очень часто – не всю правду. Но лжесвидетеля почти всегда можно изобличить его же собственными показаниями.
Допрашиваемый говорит правду, если содержание показаний невозможно выдумать, если он знает тончайшие подробности воспринимавшегося им события, если не затрудняется описать его в разной последовательности. В правдивых показаниях встречается множество подсознательных проявлений – эмоциональных реакций, мимических нюансов, непроизвольных переживаний. Ложь же безэмоциональна, однообразно тупа и нейтральна по отношению к личности лгущего: как бы отчуждена от нее. В ложной легенде все продуманно, в ее воспроизведении все гладко, нет ничего случайного. В правдивом изложении множество случайных оговорок, сомнений, размышлений. (Опросите нескольких лиц, показав им одно и то же событие. Вы получите различные описания. Попросите их договориться о ложном сообщении и вы получите бледную однообразную схему вымышленного события.) Чем больше четких хорошо продуманных утверждений о невиновности, тем больше вероятность их вымышленности.
Ложность показаний диагностируется по ряду признаков: бедности эмоционального фона показаний, схематичности, заученности их вербальной структуры; лексическим особенностям показаний, не соответствующим личностным особенностям допрашиваемого лица; проговоркам в высказываниях, указывающим на осведомленность лица относительно скрываемых им обстоятельств; стереотипному совпадению показаний нескольких лиц; неспособности детализировать описание события; повышенной самореабилитации, уклончивости ответов на прямые вопросы, незнанию обстоятельств, которые должны были войти в поле непроизвольного восприятия и запоминания.
Разоблачению лжесвидетельств содействуют получение информации из различных источников, повторные допросы с применением уточняющих, детализирующих, сопоставительных и контрольных вопросов.
Ко лжи чаще всего прибегают отдельные обвиняемые и свидетели. Потерпевшие же в массе своей склонны к преувеличенному искажению событий. Обвиняемый и потерпевший в судебном процессе образуют единую систему. Без выявления характериологических особенностей потерпевшего невозможно раскрыть существо дела. Поведение потерпевшего может быть неосмотрительным, рискованным, легкомысленным, провокационным. Провоцирующие особенности потерпевшего существенны для выяснения степени ответственности обвиняемого. Суд выявляет юридически значимые особенности потерпевшего: характеризующие личность потерпевшего; тяжесть телесных повреждений; беспомощное, опасное для жизни и болезненное состояние; социальные признаки личности (материальное положение, социальный статус и др.); правомерность – неправомерность поведения; взаимоотношение с обвиняемым (отношения родства, опеки, служебная, материальная и иная зависимость).
Поведение потерпевшего влияет, как известно, на квалификацию преступления. (Так, квалификация убийства из хулиганских побуждений будет отвергнута, если убийство совершено на почве личных неприязненных отношений.)
Провоцирующее поведение потерпевших суды должны признавать основанием для смягчения наказания.
Судебное следствие допускает использование приемов правомерного психического воздействия, не ограничивающих свободу волеизъявления, на лиц, умышленно противодействующих достижению истины. Это могут быть и внезапная постановка эмоционально воздействующих вопросов, и предъявление новых неожиданных доказательств, заключений экспертизы, организация перекрестного допроса, очной ставки и т.п. Всем допрашиваемым может быть оказана мнемическая помощь: напоминание об отправных событиях, их последовательности, опора на эмоционально окрашенные обстоятельства, привязка к жизненно важным для данного индивида событиям, побуждение к установлению ассоциативных связей.
Суд вправе проводить все следственные действия, предусмотренные законом. Протоколы следственных действий подлежат критической оценке. Тщательно исследуются материалы судебных экспертиз, а эксперты могут быть допрошены.
Судебные деятели должны обладать определенной профессиональной компетентностью при оценке качества судебных экспертиз. (Крайне редкое назначение судебно-психологических экспертиз можно объяснить недостаточной компетентностью и требовательностью судей к всестороннему анализу человеческого фактора. В тех редких случаях, когда судебно-психологическая экспертиза назначается, ее материалы, как правило, не подвергаются критическому анализу, не затребуются и не анализируются протоколы экспертных исследований.)
В большинстве случаев экспертиза назначается лишь одной стороной, а экспертное исследование проводит лишь один специалист. Оперируя спорными научными положениями и занимая иногда одностороннюю позицию, эксперт может создать преимущественное положение одной стороны. Эксперт должен быть тщательно допрошен о примененных им методах исследования, о существовании других методов исследования, различных научных концепциях в трактовке сущности исследуемого явления. Во всех тех случаях, когда выводы и заключение судебной экспертизы имеют решающее значение для исхода дела, о назначении раздельной экспертизы должны ходатайствовать все заинтересованные стороны.

5. Психология судебных прений и судебной речи
Самостоятельной частью судебного разбирательства являются судебные прения, в которых каждое участвующее в деле лицо излагает свою точку зрения на обстоятельства дела и предстоящие разрешению вопросы на основе доказательств, проверенных в ходе судебного следствия. В своих речах заинтересованные стороны обосновывают доказанность или недоказанность (полностью или частично) обвинения, предъявленного обвиняемому, предлагают свою квалификацию совершенного деяния, если оно подтверждено собранными доказательствами, выявляют смягчающие или отягчающие ответственность обстоятельства, анализируют причины преступления, дают характеристику личности подсудимого и потерпевшего.
В судебных прениях участвуют государственный и общественный обвинитель, защитник и подсудимый (если защитник в судебном заседании не участвует). По делам частного обвинения (о причинении легкого телесного повреждения, побоях, клевете без отягчающих обстоятельств, оскорблении) в судебных прениях участвуют потерпевший и его представитель.
Последовательность выступлений обвинителей и защитника устанавливается судом. Продолжительность судебных прений не ограничивается. Однако председательствующий вправе останавливать участников судебных прений, если они касаются обстоятельств, не имеющих отношения к делу. После произнесения речи лицо может выступить еще один раз с репликой. Право последней реплики принадлежит защитнику и подсудимому.
Участники судебных прений анализируют в речах свою версию рассматриваемого события, стремясь повлиять на благоприятный для своих интересов исход дела, опровергают модель события или его элементы, отстаиваемые другими участниками судебных прений, излагают свои предложения относительно возможного наказания или оправдания подсудимого.
Судебные прения – форма публичного, официального общения посредством судебной речи.
Искусство судебной речи – искусство убеждения посредством целенаправленной систематизации фактов, убедительной их оценки. Мастерство судебной речи связано с глубиной логического анализа и образностью изложения. Значительную роль в убедительности судебной речи играют психологический анализ личности подсудимого и потерпевшего, характеристика их устойчивых поведенческих особенностей, чрезвычайность обстоятельств, в условиях которых произошло правонарушение.
Судебная речь не является обособленным актом – она должна быть тесно увязана с результатами судебного следствия. Только доказательства, полученные в судебном следствии, могут быть положены в основу судебной речи.
Язык судебного общения выполняет ряд взаимосвязанных функций – познания, общения, психического воздействия. Строго официально-деловой стиль общения здесь перемежается с элементами разговорного, научного и литературно-художественного языка. Неофициальная, бытовая сторона жизни людей обсуждается простым разговорным языком, что придает судебной речи доступность, понятность, жизненную реальность. Научно-абстрактные аспекты дела требуют использования научных терминов, юридических и психологических категорий, норм закона, унифицированных языковых формулировок.
Эмоционально бездействующая функция судебной речи реализуется образностью изложения, различными эмоционально-оценочными средствами. Все это делает судебную речь особым видом речи, требующим специального психологического описания и анализа.
Различаются структура судебной речи, ее стиль и язык. Структура судебной речи – ее композиционный план, логика и психология построения, соответствие ее частей задачам и цели судебных прений.
Цель судебной речи – убедительно, аргументированно воздействовать на суд, формировать внутреннее убеждение судей. Задачи же судебной речи различны на разных ее этапах.
Различаются вступительная, основная и заключительная части судебной речи. Эффективное построение вступительной части судебной речи в значительной мере определяет успех судебного оратора. Психологическая задача вступления – вызвать обостренное внимание, организовать направленность сознания судебной аудитории, ее интерес, установить с ней коммуникативный контакт, обеспечить ее доверие, подготовить аудиторию к принятию основной позиции оратора.
Различные мастера судебной речи начинали свои выступления разными приемами, но все они отличались единой психологической направленностью – вызвать повышенную ориентировочную реакцию слушателей. Вступительные части речей всех знаменитых судебных ораторов отличались краткостью. Но это краткость особого рода – стимул, обеспечивающий направленность сознания судебной аудитория. В каждом случае такое вступление имплицитно (скрытно) связано с возникшей судебной ситуацией, намерением судебного оратора, его процессуальной позицией. Здесь осуществляется психологический настрой слушателей.
Речь судебного оратора не должна начинаться вяло, бесцветно, трафаретно. Но вступление не должно быть насыщено и искусственным пафосом – аудитория еще не готова к эмоциональному сочувствию. Она еще полна ожиданий, готова к повышенной критичности. «Зацепить» же внимание слушателей можно и очень простыми, близкими аудитории проникновенными словами. Эти слова должны быть «эмоциональным ключом» к последующему взаимодействию с аудиторией.
Уже древние ораторы различали три разновидности вступления: внезапное, естественное и искусственное.
При внезапном вступлении оратор начинает речь с описания явления, отношение которого к рассматриваемому в суде вопросу остается некоторое время проблематичным.
Во вступлении может быть использовано и обращение к судьям, и критическая оценка одного из тезисов, провозглашенных процессуальным оппонентом, и видение своей процессуальной обязанности.) Но смысл первых фраз судебного оратора должен быть предельно ясен. Этот смысл должен быть принят аудиторией, поддержан ею.
При естественном вступлении оратор без лишних слов вводит слушателей в фабулу разбираемого события, кратко воссоздает основные его эпизоды, прибегая к психологическому стилю описания. При искусственном вступлении оратор начинает свою речь «издалека». (И нередко надолго застревает на этих отдаленных подступах.)
В основной части судебной речи выдвигаются основные тезисы, аргументируется процессуальная позиция судебного оратора, используются различные средства убеждения суда в правильности избранной им позиции. Для этого оратор должен активизировать исследовательскую деятельность слушателей, вести их по канве своих рассуждений. Необходимы предельная простота и четкость выдвигаемых положений, очевидность их взаимосвязи. Основные тезисы речи должны легко удерживаться в сознании слушателей.
Стержень основной части судебной речи – изложение фактических обстоятельств дела. Это должен быть не скучный пересказ фактов, а живая, динамическая картина возникновения и развития расследуемого события. Обстоятельства дела могут быть изложены в хронологической последовательности или в систематизированном виде – так, как событие развивалось в действительности или было исследовано в судебном следствии. Способ изложения фактических обстоятельств дела избирается в зависимости от объема и характера доказательств, установленных в ходе судебного следствия.
В процессе доказывания одни положения обосновываются с помощью других, ранее доказанных обстоятельств. Анализ доказательств и их оценка – центральная часть судебной речи.
Судебные доказательства распределяются на ряд групп: подтверждающие или опровергающие событие преступления, подтверждающие или опровергающие конкретный состав преступления, подтверждающие или опровергающие отдельные эпизоды обвинения, личностные характеристики подсудимого и потерпевшего.
Все доказательства выстраиваются в систему, подтверждающую предлагаемую оратором версию и опровергающую все другие версии. Доказательства обычно выстраиваются по их нарастающей значимости.
Особое место занимают так называемые «личностные доказательства» – психологические характеристики личности подсудимого и потерпевшего. Эти характеристики должны быть психологически объективными и достаточно сдержанными. Отношение к подсудимому и потерпевшему со стороны обвинителя и защитника различно. Даваемые ими личностные характеристики не могут совпадать, но они не должны быть диаметрально противоположными. В этом случае обесценивается каждая из личностных характеристик.
При психологической характеристике личности необходимо выявить: - систему базовых ценностных ориентаций личности, ее направленность, иерархию устойчивых мотивов поведения;
- психодинамические особенности психической саморегуляции, экстернальность или интернальность личности (ее ориентацию на внешние обстоятельства или внутренние устойчивые позиции), полезависимость или поленезависимость (зависимость или независимость от ситуативных обстоятельств);
-обобщенные способы поведения, характериологический тип личности;
- способы поведения, существенные для адекватной адаптации в расследуемой критической поведенческой ситуации; личностные акцентуации – «слабые места» в психической саморегуляции данного индивида; наличие у индивида возможных психических аномалий (неврозов, психопатических расстройств);
- дефекты социальной адаптации личности, мера нарушенности ее правосознания.
Характеристике подлежат все основные социально значимые качества личности, степень криминализации личности.
При психологических характеристиках необходимо крайне бережно относиться к личности, воздерживаться от предвзятых взглядов, грубых безапелляционных штампов. Судебная аудитория, как правило, очень чутко реагирует на любые «перехлесты» в характеристике человека. Характеристика личности должна быть основана на фактических данных уголовного дела. Но следует помнить, что иногда малозаметные поведенческие факты являются выражением глубинных личностных качеств. (Как говорили древние философы, о человеке правильнее всего судить по мелочам его поведения.)
Убедительнее всего звучат не собственные психологические оценки, данные обвинителем или защитником, а независимые экспертные оценки – отзыв о подсудимом и потерпевшем хорошо знавшими их людьми.
Большинство известных судебных деятелей России проявляли глубокие познания в психологии человеческого поведения. А. Ф. Кони, Ф. Н. Плевако, выступая в качестве адвокатов, значительную часть своих речей посвящали психологии личности подзащитного. И это был высококвалифицированный анализ поведенческих особенностей защищаемых ими людей. Литературно-образные описания человеческих судеб в судебных речах зачаровывали и восхищали слушателей.
Говоря о мотивах преступления, следует учитывать, что мотив поведения – явление системно-личностное, сложное и многоплановое. Бывают и такие преступления, в которых не обнаружибается конкретный его мотив. Здесь на сцену выходят личностные дефекты на уровне подсознания, асоциальные установки поведения. Многие преступления совершаются на уровне личностных автоматизмов – поведенческих установок и привычек. Здесь традиционная трактовка преступления как продукта сознательной деятельности оказывается несостоятельной. Юристам необходимо быть осведомленными и в проблеме подсознательной регуляции поведения, ввести эту категорию в обиход юридической теории и практики.
Нравственно-психологическая оценка поведения преступника – итоговое заключение основной части судебной речи. Здесь необходимо дать ответ на вопрос: шел ли сам подсудимый навстречу своему преступлению или оно как рок неумолимо настигало его? Стремился ли сознательно человек к совершению зла или зло настигало его самого?
Искусство судебной речи – сказать так, чтобы судьи молчаливо сами добавили недоговоренное, чтобы вызвать их позиционную солидарность. Но это не означает, что судебное красноречие важнее юридического рассмотрения сущности дела.
В заключительной части судебной речи акцент делается на юридической стороне дела. Заключение судебной речи должно быть кратким и выразительным. Оно должно содержать итоговое определение позиции судебного оратора.
Позиция любого судебного оратора должна быть правдивой. На стороне правды, как заметил еще Аристотель, всегда больше логических доказательств и нравственных доводов.
Итак, речь судебного оратора должна быть очевидно доказательной. Это основное требование к ее качеству. Однако эффективность судебной речи достигается и соблюдением определенных полемических, психологических правил:
лучшее орудие спора – доводы по существу дела;
- апелляции к личности оппонента – свидетельство слабости позиции оратора;
- необходимо четко выделять полезное, неизбежное и опасное;
- все опасное должно быть тщательно обойдено; неизбежное можно признать, если имеется возможность его объяснения или вовсе не касаться его;
- следует остерегаться обоюдоострых выводов;
- не следует доказывать очевидного;
- следует эффектно преподнести основное доказательство или основной тезис, подготовить аудиторию к его восприятию;
- следует отказаться от всех сомнительных, ненадежных доводов;
- не следует возражать против правильных, обоснованных выводов оппонента, - соглашайтесь с его второстепенными утверждениями - это делает Вас беспристрастным в глазах судей;
- если прямые улики весомы, следует тщательно проанализировать каждую из них; - если незначительны – в совокупности;
- при наличии косвенных и прямых улик следует начинать с первых и усилить свою позицию прямыми уликами;
- не следует объяснять то, что плохо понимается самим оратором;
- любые противоречия в судебной речи равносильны ее провалу.
Соответствующие заповеди имеются и для опровергающего оратора:
- отвечая противнику, делайте это легко и как бы мимоходом, как нечто хорошо понятное всем слушателям;
- изыскивайте неправомерные обобщения, допущенные оппонентом;
- для возражения противнику используйте его же выводы;
- противопоставляйте словам факты;
- отрицайте то, что не доказано;
- не оставляйте без ответа ни одного весомого аргумента противника;
- не возражайте против обоснованных доказательств, найдите им такое объяснение, которое примирило бы их с Вашей позицией;
- не опровергайте того, невероятность чего очевидна для всех;
тщательно исследуйте факты, признанные противником, используйте их в своих целях;
- если неопровержимая улика обойдена оппонентом, подчеркните ее неопровержимость, но не опускайтесь до личных нападок.
Нравственность судебного деятеля – основа судопроизводства. И если защита или обвинение превращаются в орудие против истины – это безнравственно. Судебный деятель неизменно должен быть верен себе, своему человеческому достоинству. Только тогда он будет правым и перед другими людьми.
Эмоции и чувства на суде – не менее сильные властители, чем разум и истина. Множество неправосудных решений принималось под воздействием чувства жалости или мщения. Эмоциональная наэлектризованность судебной аудитории отражается и на психическом состоянии судей. Однако прямую апелляцию сторон к чувствам судей следует рассматривать как проявление психического давления на них. Перед судом должны раскрываться только доказательства, и суд должен обращать внимание только на имеющиеся достоверные доказательства. Это, конечно, не означает, что в судебных прениях недопустим пафос гражданственности, нравственно обоснованного негодования, гневного порицания низости и подлости. Но стержнем этих чувств должны быть доказанные и относящиеся к делу факты.
Все акты мышления движутся эмоциональной энергетикой. Но на «судебном выходе» должен быть «сухой остаток» рационального, соотнесенного с законом логического вывода.
Суд и судебная аудитория ждут от судебного оратора объективного содействия в трудном и иногда мучительном поиске ответов на запросы их совести. Судебные прения – не состязание в красноречии. Краснобайство вызывает лишь раздражение. Судебная речь имеет одну цель – она должна быть направлена на обеспечение полного, всестороннего и объективного исследования обстоятельств дела, содействовать вынесению законного, обоснованного и справедливого приговор
Мастером психологического анализа прокурор должен показать себя при характеристике личностных особенностей подсудимого и потерпевшего. Характеризуя антисоциальную, десоциализированную личность, прокурор должен видеть и возможности ее ресоциализации Знакомясь с речами прокуроров, убеждаешься, что менее всего им удаются личностные характеристики (схематизм, казенность, крайняя односторонность, дидактизм, менторство, высокомерное чванство). Но особую настойчивость они, как правило, проявляют, требуя для осужденного самого строгого наказания. Ни один прокурор не запросил срока наказания, меньшего того, который был назначен судом. Ни один прокурор за весь советский период не акцентировал внимания суда на смягчающих ответственность подсудимого обстоятельствах! А ведь наказание может достичь цели тогда, когда оно справедливо, строго индивидуализировано.
При характеристике личности подсудимого прокурором нередко наблюдается тенденция крайнего «сгущения красок» вплоть до унижения человеческого достоинства. Прокурор характеризует человека, который еще не признан преступником. Но даже в совершенном преступлении не проявляется вся личность виновного. Часто личностные особенности индивида деформируются в силу трудных жизненных обстоятельств. О любом человеке следует судить осторожно и бережно. Прокурор вправе анализировать лишь те качества личности, которые обусловили преступление и проявились в его совершении. Некоторые прокуроры, нарушая закон, неправомерно расширяют обстоятельства, отягчающие ответственность (включая в них противоречивые показания, отказ от показаний и др.). Стиль речи прокурора должен соответствовать его высокому назначению – осуществлять обвинение от имени государства.
В речах многих прокуроров значительное место отводится изложению фактических обстоятельств дела, что зачастую сводится лишь к простому пересказу события, зафиксированного в материалах дела. Между тем такая необходимость возникает лишь в тех случаях, когда прокурор настаивает на изменении объема предъявленного обвинения, изменении квалификации состава преступления, если возникает несогласие с защитой по фактическим обстоятельствам дела. Изложение фактических обстоятельств дела должно носить аналитический, а не повествовательный характер. Анализ события преступления прокурором должен быть направлен на доказательство того, что событие преступления имело место и в совершении его виновен подсудимый. Доказательства систематизируются и должны обеспечить правильность выдвигаемого обвинения. При этом ни очевидность дела, ни признание вины подсудимым не снимает с прокурора обязанность доказывания обвинения. На основе совокупности доказательств у прокурора должно сформироваться внутреннее убеждение в обоснованности и законности обвинения. В противном случае он обязан отказаться от обвинения.
Особенно тщательно прокурор должен анализировать оправдательные версии, выдвинутые в судебном следствии защитником и подсудимым. Из каждой версии выводятся все возможные логические следствия, которые сопоставляются с имеющимися доказательствами.
Тонкую, психологически обоснованную тактику должен избрать прокурор в полемике с защитником с тем, чтобы не утратить своей стратегической позиции. В целях объективности прокурором должны быть отмечены и все не подтвердившиеся обстоятельства, подлежащие исключению из обвинения. Анализируя ключевые обстоятельства дела, прокурор не должен ограничиваться общим утверждением, что они подтверждаются имеющимися в деле доказательствами, а обязан привести все эти доказательства, проанализировать их и дать им оценку.
По делам с косвенными доказательствами необходимо проанализировать все возможные версии по делу и показать, что кроме версии обвинения ни одна из других версий не подтверждается.
Во всех случаях последовательно анализируются все элементы состава преступления. Обосновывая правильность предлагаемой квалификации рассматриваемого деяния, прокурор анализирует и неправильность всех других предлагаемых или возможных в данном случае квалификаций. Юридическая оценка преступления осуществляется не только ссылкой на соответствующую статью УК. Квалификация состава данного преступления должна быть доказана и обоснована.
В заключительной части речи государственный обвинитель призван произнести несколько весомых фраз, придав всей речи оттенок государственной значимости. Неудачные заключительные слова прокурора снижают авторитет правосудия.
Профессионализм прокурора проявляется не только в его ораторском искусстве. Не менее важны его искусство ведения допроса в судебном следствии, способность охватить схему рассматриваемого дела, увидеть в нем существенные взаимосвязи, поставить целенаправленные вопросы. Его будущая речь готовится уже в этой части судебного разбирательства. Здесь он может выяснить все интересующие его обстоятельства. Бессодержательное же судебное следствие не может завершиться блестящей речью в судебных прениях.
Содержание жалоб, рассматриваемых в порядке надзора, должно быть убедительным, хорошо аргументированным. Так, жалоба с указанием на то, что суд первой инстанции не вызвал всех свидетелей, может быть отклонена надзорной инстанцией с указанием на то, что по делу имеются все необходимые доказательства. А вот жалоба по поводу того, что суд, вопреки требованию закона, заранее высказал свое суждение по делу до вынесения приговора, предрешил вопрос о доказанности (или недоказанности) обвинения, высказался о преимуществах одних доказательств перед другими, будет проверена. Адвокат – представитель потерпевшего. Защита прав и законных интересов потерпевшего обеспечивается деятельностью соответствующих органов государственной власти. Они обязаны возбудить уголовное дело в каждом случае обнаружения признаков преступления, принять все предусмотренные законом меры к установлению события преступления, лиц, виновных в совершении преступления, и их наказанию. Закон предоставляет широкие возможности и самому потерпевшему в деле защиты своих прав и интересов.