Широков О. С.

Всё словарное богатство современного русского языка сложилось в результате многовекового языкового развития на протяжении истории русского народа. Собственно великорусская история начинается с выделения великоруссов как особого восточноевропейского этноса. Стимулом этнического обособления и консолидации великоруссов, развития их национального самосознания послужило освоение и обустройство того месторазвития, которое стало прозываться Святая Русь. Это движение началось ещё в пределах древней Киевской Руси, когда потомки первичных восточнославянских племён, в основном - вятичей, кривичей и новгородских словен, - переселялись в междуречье Оки и Волги, за Волгу, поглощая в своей миграции местное чудское (финское) и отчасти тюркское население. Ещё в домонгольский период, в начале заката Киевской Руси, усилились и стали объединяться удельные княжества Волго-Окского междуречья. C XIII в. фактической столицей складывающейся нации становится Владимир-на-Клязьме, который с XIV в. стала сменять Москва. С московского периода начинается собственно великорусская история, отличная от белорусской, украинской, западно- и южнославянских (ср. прозвища великоруссов у других народов: московиты, москали).

Единым литературным языком для всей Руси киевского периода её истории был древнерусский вариант церковнославянского языка, допускавший в отдельных случаях, стилях и жанрах использование специфических восточнославянских (древнерусских) форм. До XIV в. церковнославянские слова и формы не противопоставлялись исконно русским как формы и слова другого языка. Они воспринимались как более высокие, книжные нормы того же языка, хотя уже с XII в. живая славянская речь не была единой, не происходило общеславянских языковых процессов.

После церковного раскола 1054 г. - окончательного отхода католичества от православия - усиления на Руси усобицы, после смерти в том же несчастном году Ярослава Мудрого иссякло общеславянское этническое самосознание. В том роковом году в Приазовских степях появилась тюркская (кыпчакская) половая орда, названная так, по-видимому, по масти коней. В XII в. половцы установили господство в степном Причерноморье и «Путь из варяг в греки», обеспечивавший единство Киевской Руси, стал терять своё значение. Тогда стало распространяться движение на северо-восток, приводившее к выделению и укреплению Великой, т. е. «дальней», «новой» Руси, отличавшейся от древней, исконной, ближней «Малой Руси» Подобные различия можно увидеть в противопоставлении южной Малой и северной Великой Польши, в античное время в названии дальних древнегреческих колоний в Италии: Великой Грецией, а ещё раньше в названии ближней и исконной Малой Фригии у Мраморного моря - Пропонтиды, и новой и дальней Великой Фригии в глубине Малой Азии - Анатолии. Великокняжеский (всея Руси) престол после разорения Киева Андреем Боголюбским (1169) был перенесён на Суздальскую землю и установлен в новом городе на Клязьме - Владимире.

Фонетическая и морфологическая система великорусского языка.

К началу выделения великорусского этноса древнерусские диалекты имели систему гласных, отличную от вокализма современного русского и от вокализма старославянского языка.

и/ы у

ие ь/ъ ô

е о

а

Гласная ие (обозначавшийся буквой "ять"), как показывают данные некоторых современных великорусских и украинских диалектов, на Руси произносилась как расширяющийся дифтонгический звук. гладкое скольжение от и к закрытому, узкому е в пределах одного слога. Подобное скольжение от у к закрытому о было у особой гласной, в некоторых более поздних памятниках (в рукописях XVI в. из северных монастырей) иногда орфографически отличавшейся от обычной о надстрочным диакритическим значком «каморой».

Первоначально ещё имелись, как и во всех других древнеславянских диалектах, носовые (назализованные) гласные, обозначавшиеся в старославянском письме буквами юс большой и юс малый: о и э носовые. Следы таких гласных, произносимых при опущенной нёбной занавеске и открытом носовом резонаторе, отражены в древних русских заимствованиях в угро-финских языках: эст. sund суд; фин. suntio - церковный служитель, судья; kuontalo - пакля, рус. кудель; эст. und - удочка’; фин. kantele - рус. гусли; литовск. kaňklès - цитра, гусли’, по-видимому, заимствовано из эстонского-финского, где глухая k-, как обычно, заменила звонкую славянскую г; мордовск. пондо, понд, также литовск. pundаs из пудъ. - рус. пуд: первоначально из лат. pondus (вес), заимствованного славянами. От восточных славян это слово попало к литовцам и волжским финнам.

Но ещё до появления древнерусской письменности, к началу XI в., в восточнославянских диалектах произошёл переход носовых о и э в у и а с предшествующим смягчением согласного. Поскольку на месте э носового образовался гласный а с предыдущим смягчением, то, например, слова мяти, рядъ, отличавшиеся от мати, радъ гласным, изменились в «миати», «риад», которые стали отличаться от мати, радъ согласным (появились фонематические противопоставления м : м` , р : р`), после стяжения носовых гласных в древнерусских (восточнославянских) диалектах общеславянского праязыка образовалось дополнительное фонематическое противопоставление твёрдых (веляризованных) и мягких (палатализованных) рядов губных и зубных согласных: п, б, в, м, т, д, с, з, н, л, р : п`, б`, в`, м`, т`, д`, с`, з`, н`, л`, р`. Новые н`, л`, р` фонетически не отличались от старых мягких (медиопалатальных), унаследованных из общеславянского праязыка.

В диалектах восточнославянских племён Киевской Руси деназализация носовых и падение редуцированных вызвали перестройку всей фонемной системы. Первоначально пары саду (дат. п.ед. ч.) / сяду, радъ/рядъ, дънъ (род. п. мн. ч. от дъно - совр. русск. дно) /Донь (Дания) различались только гласными. Но после того, как носовой передний (мягкий) гласный е изменился в а и выпали ъ, ь, бывшее до того позиционно обусловленное смягчение (палатализация) предшествующих согласных (д`, т` и других) стало релевантным (значимым) дифференциальным признаком: в разных локальных рядах (губном, зубном, свистящем) согласные дополнительно стали противопоставляться по твёрдости / мягкости, появились дополнительные локальные ряды палатализованных (мягких) согласных (в старославянском языке по твёрдости / мягкости противопоставлялись лишь отдельные согласные: з/з’, с/с’, л/л’, н/н’, р/р’). Это вело к перестройке вокалической фонемной системы: в состоянии дополнительного распределения оказывались ь (еръ)/ ъ (ерь), также и/ы, они становились аллофонами (комбинаторно обусловленными вариациями) единых фонем и /ы и ь / ъ.

Это, в свою очередь, вело к изменениям на морфологическом ярусе. При фонемном противопоставлении и/ы, ь /ъ формы раби, столи, сусиеди (им. п. мн. ч.): рабы, столы, сусиеды (вин. п. мн. ч.) отличались гласными флексиями -и -ы; после объединения фонемы и/ы они стали различаться фонологически не обусловленным, морфологическим чередованием корневых согласных фонем б /б’, л/л`, д/д’ при формальной омонимии самих флексий.

В современном русском языке в примере сосед / соседи грамматическое чередование: твёрдая основа единственного числа противопоставляется мягкой основе множественного числа. Нефонетические чередования могли устраняться изменениями по аналогии. Во множественном числе различие (противопоставление) именительного и винительного падежей было только у слов мужского рода (ср. омонимию им. и вин. п. мн. ч. жены, кости), но уже в ранних древнерусских памятниках появилась тенденция замены именительного падежа множественного числа столи столы винительным падежом множественного числа столы. Это аналогия внутренняя, поскольку изменение одной формы именительного падежа, происходит в результате ассоциации с другой формой - винительным падежом того же слова, формальная поскольку изменяются формальные показатели - флексии, а не основа.

Гласная ь / ъ была ненапряжённой (вялой, редуцированной) и краткой, во всех славянских диалектах она имела тенденцию к исчезновению в начальном предударном слоге и на конце слова, а также в срединных слогах, находящихся перед слогом, содержащем какую-либо другую, не редуцированную гласную. Впервые это выпадение редуцированных отражено в самых ранних (конца Х в.) южнославянских (древнеболгарских) письменных памятниках, но на Руси этот общеславянский процесс окончательно завершился лишь к середине XIII в. После этого начинается собственная история великорусского языка, как и всех других славянских языков.

После того, как отпали конечные редуцированные гласные ъ и ь, звонкие согласные, оказавшиеся на конце слова, стали оглушаться, причём не только перед паузой, но и перед энклитиками: мёрз ли, продрог ли стали противопоставляться по глухости цельным словам мёрзли, продрогли, чего не было в начинавшем оформляться украинском языке. Конечные согласные стали непосредственно противопоставляться по твёрдости / мягкости, причём это противопоставление охватило и губные согласные: глуп / глубь, кров / кровь (такое противопоставление конечных губных отсутствует в других славянских языках).

Распространение православия и объединение русских княжеств

В XIV в. в Византии зародилось религиозно-идеологическое течение исихазм (от греческого - исихия - "покой, безмолвие, молчание"), направленное на сохранение и оберегание исконно-православных традиций от влияния униатства - движения на Балканах и юго-западной Руси, стремящегося к установлению гегемонии над православными церквями римско-католической церкви. Внешне исихазм выражался в обете молчания. Центром исихаcтов-молчальников была святая гора Афон на полуострове Халкидике в северной Греции.

Афонские монастыри оказывали большое влияние на монашеские общины и в славянских странах, тесную связь с Афоном поддерживали южнославянские монастыри и школы в Тырнове (Болгария) и Ресаве (юго-восточная Сербия), бывшие центрами церковнославянской литературы и оказавшие, в свою очередь, благотворное влияние на развитие книжности на Руси. Исихастское движение находило прямой отклик в монастырях северо-восточной Руси, где великим религиозным деятелем XIV в. был святой подвижник Сергий Радонежский, основатель Троицкой лавры на северо-востоке от Москвы (умер в 1392 г.). В это время складывалась идея «Святой Руси», строившиеся монастыри организовывали больницы, школы и библиотеки, создавалась самостоятельная великорусская культура.

Оставаясь простым игуменом, Сергий имел огромное влияние на высших церковных иерархов (митрополита и епископов) и удельных князей. Фактическим политическим главой сплачивавшихся центрально-великорусских княжеств и духовной главой всея Руси был митрополит Алексий (ум. в 1378 г.), крестник Ивана Калиты и воспитатель его внука Дмитрия Ивановича (Донского). Поднимавшаяся Великороссия становилась огромным теократическим объединением пяти больших феодальных княжеств с группирующимися вокруг них небольшими удельными: Тверского на западе, Новгородского на северо-западе и севере, Суздальско-Нижегородского на востоке и северо-востоке, Рязанского на юго-востоке и юге, Московского в центре. Идеологически их объединяли устои и традиции фундаментально-канонического православия, противостоявшие на юго-востоке победившему в Золотой Орде исламу (переворот хана Узбека 1312 г.), на юго-западе - поддерживаемому нововизантийской династией Палеологов униатству, распространению которого на юго-западную Русь способствовали завоевавшие её великолитовские князья - язычник Гедемин и лишь формально принявший православие его сын Ольгерд, на западе - католичеству, продвижению которого из Польши в полуязыческую Литву и вытеснению оттуда ещё слабого православия способствовала вся Западная Европа во главе с Римом. Духовную поддержку русскому Возрождению оказывали старцы Афона, учёные книжники Ресова и Тырнова, с которыми имела постоянные связи русская Владимиро-Московская митрополия.

Преподобный игумен Сергий и святитель Алексий призывали всех епископов и светских князей к единению в защите традиционного православия на Руси, улаживали междоусобные споры, направляли их деятельность к идеократическому единению и совместному политическому противостоянию двум грозным соперникам: Великому княжеству Литовскому, стремительно расширявшему свои пределы вверх по Западной Двине, Неману и западному Бугу, вниз по Днепру, южному Бугу и Днестру - до Чёрного моря и непредсказуемой, возбуждаемой собственными раздорами и внутренней «замятней» Золотой Орде.

Одновременно уверенно шло продвижение Руси на северо-восток. Сельское население ростово-суздальских и нижегородских земель, в основном состоявшее из давно принявшего православие чудского племени мери, мирно сливалось с пришлым великорусским населением, продолжавшим миграцию в заволжские леса к бассейну Северной Двины, на Сухону и к Вятке. К этому времени относится самоотверженная миссионерско-просветительская деятельность епископа Пермской земли Стефана Храпа (ум. в 1396 г.) - одного из самых образованных людей христианского мира. Его духовные подвиги - утверждение православия у пермской (зырянской) чуди, создание пермской (коми-зырян-ской) письменности, следует поставить в один ряд с великими достижениями первых европейских гуманистов. В отличие от Западной Европы, распространение христианства у малых народов Руси не сопровождалось их языковой и этнической ассимиляцией, в традициях православия было создание письменно-литературных языков для новых христианских этносов.

Куликовская битва и политическое возвышение Москвы. Становление московского просторечия.

Золотоордынская «великая замятня» привела к расколу могучего ханства. На Дону, в Приазовье и в Крымских степях власть узурпировал тёмник Мамай, вступивший в союз с генуэзской колонией Кафой (на месте современной Феодосии в Крыму) и великим князем литовским (sudivmus dux Lituanus) Ягелло, сыном полуязычника-полууниата Ольгерда, начинавшим склоняться к католичеству. Мамай потребовал передачи собранной в Москве дани, «выхода», традиционно выплачиваемой Русью Чингизидам - прямым потомкам Батыя. Великий князь Дмитрий Иванович отказался признать хана Мамая законным «царём» Золотой Орды и с благословения Сергия Радонежского выступил с объединённым воинством против татар. В решающей великой битве на Куликовом поле 8 сентября 1380 г. русские разгромили полчища узурпатора, тогда же полки рязанского князя Олега воспрепятствовали литовскому войску Ягелло прийти на помощь Мамаю.

После 1380 г. началось быстрое политическое возвышение Москвы как столицы независимой Великой Руси, трансформировавшейся из теократии, которую возглавлял митрополит, стоявший над светскими князьями, в единую самодержавную монархию. Было узаконено прямое наследование великокняжеского престола непосредственным потомком по мужской линии Дмитрия Донского, скончавшегося в 1389 г. В Западной Европе титул великомосковского государя приравнивался к magnus dux - эрцгерцог, курфюрст.

Два роковых события свершились в это время в соседних восточноевропейских землях. В 1386 г. в Кревском замке был заключён договор об унии Польши и Литвы, в соответствии с которым князь Ягелло, женившийся на польской королеве Ядвиге, стал именоваться королём Владиславом II и, приняв католичество, насаждать его во всех собственно литовских и своих западно-русских владениях, из прибалтийских областей православие было изгнано В 1389 г. объединённое воинство православных сербских князей было разбито турками на Косовом поле, на юго-востоке Европы обосновалась мощная исламская держава - Османский султанат. Византия потеряла политический вес, и Московская Русь осталась единственной опорой православия. На службу московскому государю переходили православные татары, отказавшиеся принимать ставшее обязательным для всей Орды магометанство.

С конца XIV—начала XV в. начинается расцвет самобытной ранневеликорусской культуры: воздвигаются архитектурные шедевры Новгорода и Пскова, зарождается московское зодчество - памятники в самой Москве, в Коломне, Звенигороде и др. - и прикладное искусство. К этим десятилетиям относится творчество великих живописцев Феофана Грека (ок. 1340 - после 1405) и Андрея Рублева (ок. 1360—1430). Со святой Афонской горы и из балкано-славянских монастырей приходила многочисленная богословская и церковно-поэтическая литература, светские произведения на греческом и хорошо отредактированном церковнославянском языке, нормы которого стали чётче противопоставляться просторечным великорусским словам и формам. Живые простонародные образования не стали допускаться в письменную речь, прежняя славяно-русская диглоссия перестраивалась в функциональное двуязычие. Церковнославянизмы (заимствованные или созданные по церковнославянским канонам новые книжные слова) уже не воспринимались как простые фонетические варианты общеупотребительных восточнославянских слов. Ср. сохраняющееся в современном русском языке не только стилистическое, но и семантическое различие прочно вошедших в русский язык церковнославянизмов и исконно-великорусских слов: страна - сторона, град - город, невежда - невежа, небо - нёбо, власть - волость, падеж - падёж.

К концу XIV—началу XV в. относятся произведения средневековой великорусской литературы: "Задонщина. Слово о великом князе Дмитрии Ивановиче и о брате его князе Владимире Андреевиче, как победили супостата своего царя Мамая", "Сказание о Мамаевом побоище" переводная "Александрия" - вариант популярных во всей Европе повестей о подвигах Александра Македонского и др. Тогда же начинают складываться нормы приказно-деловой (канцелярской) письменной речи, в которую допускаются некоторые формы из ростово-суздальского, позже московского просторечия. В литературе и деловых текстах появились характерные великорусские формы дръва, сльза, закономерно развивающиеся в дрова, слеза, молодой, лей из -ъй, -ьй, новообразования ноге, руке, помоги (вм. нозе, руце, помози, множественное число типа берега, повелительное наклонение на –ите: несите вместо несете); лексические особенности: крестьянин, т. е. «земледелец-христианин», деревня (родственно по происхождению с лит. dirvа - «нива», «пашня» (но никак не с «дерево»), пашня, лавка (торговая), деньга (татарское заимствование).

Объединение северных русских княжеств вокруг Москвы. Конец татарского ига.

К первой половине - середине XV в. в непосредственные московские владения были включены все Владимиро-Суздальские и Нижегородские земли на Оке, Клязьме и Волге, Костромские земли за Волгой до Ветлуги и Сухоны, от Новгорода к Москве отошёл Великий Устюг на слиянии Сухоны и Юга в Северную Двину, и путь на Каменный пояс - Урал - был открыт. Псков, Новгород, Тверь и Рязань признавали великого князя московского государем всея Руси, но отстаивали свою автономию и особые привилегии. В 1438 - 1439 г. на Ферраро-Флорентийском соборе была окончательно оформлена уния, создана греко-католическая церковь, сохранявшая традиционные формы православной обрядности, греческий и церковнославянский язык и в богослужении, но принимавшая все основные догматы католицизма и признававшая высшим земным авторитетом римского папу. Униатство было полностью отвергнуто Московской митрополией, его не принимали большинство греческих и южнославянских епископов и митрополий. В 1441 г. поместный собор Великой Руси впервые самостоятельно нарёк в митрополиты рязанского епископа Иону без благословения Цареградского (Константинопольского) патриарха, продемонстрировав тем самым полную автокефальность Русской православной церкви. Этого не хотели признавать ни в Константинополе, который окончательно пал в 1453 г., ни на подчинённой Литве и Польше юго-западной Руси, и в 1469 г. константинопольский патриарх поставил в Киеве особого, отделённого от Москвы митрополита. Золотая Орда распалась, от неё отделились Крымское и Казанское ханства, а выделившееся на Оке маленькое ханство царевича Касима перешло под покровительство государя всея Руси Ивана III, который больше не признавал над собой никаких сюзеренов и отказался выплачивать татарам даже символический «выход» (1480).

Письменные памятники культуры XIV—XV вв. на Руси.

Традиционное православное летоисчисление велось от «сотворения мира», на исходе было VII тысячелетие, его начинающееся завершение (крайнее, последнее лето) должно было бы совпасть с 1492 г . от Р. Хр. (традиционно считается, что Сын Человеческий явился миру в 5508 г. от Сотворения). В христианском мире распространялись эсхатологические идеи и концепции (от гр. «крайний, последний»). Старец псковского Елизаровского монастыря Филофей выступил с учением о третьем, последнем и завершающем, Риме. Первый, великий Рим, обременнный языческим наследием и грехами, лишился своей царственности и уступил вселенскую власть второму - Царьграду -Константинополю; Царьград был разграблен «латинцами» (крестоносцами в 1204 г .) и пал от агарян (мусульман - по имени библейской прародительницы арабов Агари, возлюбленной Авраама) в 1453 г. Встаёт вселенский царственный град—православный третий Рим, который должен встретить светопреставление и ответить перед Богом за всех христиан. Этим последним Римом, «а четвёртому не быти» должно стать великое княжество Московское, представляющее всю Святую Русь. Концепция инока Филофея, отражавшая в мистической форме становление великорусского национального самосознания, не была отвергнута официальной московской церковью. Позже идеям «третьего Рима» стали придавать державные патриотические толкования.

К концу XV—началу XVI вв. в основном завершается формирование летописных сводов, восходящих к киевской традиции. При их редактировании и дополнениях подчёркивалась единонаправленность российской истории и династическая преемственность киевских Рюриковичей и московского великокняжеского дома. В эти же десятилетия начинается подъём московского зодчества, воздвигаются грандиозные храмы и палаты Кремля, фортификационный ансамбль, к созданию которых привлекаются итальянские мастера. Западное культурное влияние во многом было связано с женитьбою Ивана III на константинопольской царевне Зое Палеолог, воспитанной в униатстве, но принявшей на Руси более обычное православное имя Софья. Этот династический брак воспринимали как воплощение идеи наследования Москвой византийской державности. Византийский двуглавый орёл, восходящий к символам античного Пергамского царства и древним хеттам, стал гербом нового великого государства.

В эпоху Ивана III (1462—1505) и Василия III (1505—1533) творил великий московский иконописец Дионисий и его сын Феодосий. Современными им были замечательные литературные памятники: «Хождение игумена Даниила», знаменитое «Хожение за три моря» тверского купца Афанасия Никитина, прошедшего в 1466—1472 гг. путь в Индию через Волгу, Каспийское море, Персию, Персидский залив, южную Аравию и Оманское море, «Жития святых». К первой половине - середине XVI в. относится оригинальная богословская русская литература: «Беседы валаамских старцев Сергия и Германа» и др. Этот период в истории русского литературного языка принято называть вторым южнославянским влиянием: оформились строгие нормы церковнославянского языка, южнославянского по своим первичным истокам, противопоставленные великорусским, как формам другого, функционально низшего языка. Оба языка по-разному взаимодействовали в разных жанрах, создавая сложную систему нескольких пластов двуязычия с преобладанием чистых церковнославянизмов в высоких жанрах и допуском широких великорусских вставок и включений в более низких жанрах.

В 1478 г. Иван III подчинил Новгород вместе с его огромными владениями на Северной Двине, Печоре и по обе стороны Камня-Урала, в 1478 г.—Тверь. Его сын Василий III в 1502 г. присоединил Рязань, в 1503 - Чернигов и древние Северские города Путивль, Новгород-Северский на современной Слобожанщине, а в 1510 г. Псков. Великая Московская Русь стала единым государством: вся её территория представляет исконное великорусское местожительство. Исконными следует считать земли, на которых происходило выделение и оформление, начальное развитие этноса и национального языка; местожительство - это географическое пространство, на котором осуществляется этническая история - цепь взаимосвязанных событий, влияющих на оформление и изменения этнических особенностей нации.

Золотая Орда, потерявшая прежде Крым и Казань, в 1502 г. развалилась окончательно, на её месте образовалось небольшое Астраханское ханство и независимая Ногайская Орда, кочевавшая от Яика (Урала) до Приазовья и Перекопа. Их потомки кара-ногаи и ак-ногаи проживают в степях северного Дагестана и Ставрополья и говорят на наречии, близком к казахскому и каракалпакскому языкам. Казанское ханство вступало в договорные отношения с Московским государем, который вмешивался в его внутренния дела; Крым становился зависимым от Турецкого султана.

Распространение православия на северо-восток от Москвы 

В 1533 г. на великокняжеский престол взошёл малолетний Иван Васильевич. Возмужав, он принял в 1547 г. титул царя, который считался выше королевского титула, поскольку означал абсолютный суверенитет и независимость от каких-либо других владык. Вскоре после венчания Ивана IV царской шапкой Мономаха начался разрыв с Казанским ханством, приведший к войне и завоеванию Казани в 1552 г. В 1555 г. было присоединено и Астраханское ханство - складывавшийся этнос волжских татар воссоединился в одном государстве. К царству Ивана Грозного были присоединены некоторые мелкие северокавказские ханства, на Волге чуваши и черемисы (мари) принимали православное крещение. На севере, шедшие вслед за новгородскими, великоустюжскими и московскими купцами православные миссионеры достигали Вятки, верховьев Камы, Печёры и за Уралом левобережья нижней Оби. В последние годы царствования Ивана IV, в 15811584 гг., ватаги землепроходцев (казаков и северных великороссов-устюжан) под командованием Ермака отразили от средней Оби и верхнего Иртыша грозившую русским владениям Синюю Орду, оттеснив хана Кучума на юго-восток в Барабинскую степь. Плодородные лесостепные области юго-западной Сибири (современных Омской и Курганской областей, северо-западного Казахстана) начали осваивать русские переселенцы. В царствование Фёдора Иоанновича (1584—1598) последний хан сибирских татар Кучум покорился воле московского царя, русские колонисты продолжали продвигаться за Обь к Енисею. Суровые области сибирской тайги и лесотундры стали традиционным местом ссылки: в 1591 г. в Тобольск был сослан из Углича колокол, возвестивший об убийстве царевича Дмитрия.

Южно-русские и северно-русские диалектные черты в языке XV—XVI вв. Палатализация и веляризация согласных, судьба ъ и ь

Во второй половине и конце XVI в. продолжала развиваться самобытная русская культура: живопись (иконопись), зодчество (расцвет великорусского шатрового стиля - храмы в подмосковных сёлах Коломенском и Дьякове, собор Покрова - Василия Блаженного в Москве, церкви в Переславле-Залесском, Суздале, в Кирилло-Белозёрском монастыре. Замечательными литературными памятниками являются публицистические обличительные сочинения Ивана Пересветова, «Домострой». Яркими памятниками русского языка второй половины XVI в. стали письма Ивана Грозного к Василию Грязнову, его переписка с бежавшим в Литву князем Василием Курбским. Образцом официального делового языка считается «Стоглав» (постановления Собора 1556 г., изложенные в форме царских вопросов и соборных ответов).

В языке низших литературных жанров и в канцелярских текстах отражено важное московское нововведение: неразличение в безударной позиции о и a - «акание», пришедшее с юга и наслоившееся на владимиро-суздальскую основу и некоторые другие свидетельства южного влияния на московское просторечие, северное, владимиро-суздальское по своим генетическим истокам.

Великорусский московский консонантизм этого периода уже мало отличался от системы согласных современного русского литературного языка. В отличие от других славянских языков в нём выработалось чёткое противопоставление парных твёрдых и мягких фонем в губных и зубных рядах, в том числе и на конце слова. Передненёбные шипящие согласные по твёрдости / мягкости не противопоставлялись, первоначально были всегда мягкими, но в северных (новгородских) памятниках уже с XIV в. стали появляться написания межы, жывотъ, княжымъ, слышыть, а с XV-XVI вв. такие свидетельства ослабления палатализации и развития веляризации ш, ж стали встречаться в ростово-суздальских, московских и даже рязанских памятниках. Согласная фонема ц оставалась всегда мягкой в большинстве великорусских диалектов по крайней мере до второй половины - конца XVI в., и после ее отвердения противопоставления ц/ц`так и не стало в отличие от украинского и белорусского языков. Заднеязычные согласные были только твёрдые: из сочетаний с гласными возможны были только кы, ка, ко, ку, гы, га, го, гу, хы, ха, хо, ху. Но уже в самых ранних памятниках (преимущественно южных) появлялись спорадические свидетельства перехода кы, гы, хы в ки, ги, хи, обычны были написания заимствованных (греческих) слов схима, киноварь, кипарисъ, китъ, Кириллъ (Кvриллъ), хитонъ. Но это смягчение не привело к противопоставлению к/ к’ как разных фонем.

В диалектах Волго-Окского междуречья согласная в рано потеряла сонорность и заменила исконную билабиальную артикуляцию на губно-зубную: при позиционном (на конце слова) и комбинаторном (перед глухими согласными) оглушении возникал лабиодентальный звук ф, и это способствовало более лёгкому освоению московской речью иноязычной фонемы ф; в юго-западно- и западнорусских памятниках (смоленских, старобелорусских и староукраинских), отражавших диалекты и говоры, в которых сохранялось древнее произношение в как сонорного (скользящего) w или полугласного ў, иноязычные слова с ф могли передаваться через п, хв, х: Степанъ, Хвилипъ, Хома вм. Стефанъ, Филиппъ, Фома.

Рефлексы «сильных» ъ и ь не отличались от обычных рефлексов о, е, но противопоставлялись дифтонгическим гласным э, о. Фонема е, исторически восходившая как, в неначальной позиции перед твёрдым (веляризованным) согласным подвергалась комбинаторной регрессивной аккомодации (веляризации), это приводило к смешению фонем е и о, находившихся в дополнительной дистрибуции (е после мягких согласных и j; о после твёрдых и в абсолютном начале) и допускавших регулярные чередования в пределах одной морфемы: ср. чередование флексий в зависимости от твёрдости или мягкости основы: женою/рабынею, слономь/конемь, село/поле. Конечным результатом этого процесса было появление о с предыдущей мягкостью на месте e. Уже в московской письменной канцелярской речи с XIV—ХV в. (в духовных грамотах, челобитных и др.) встречаются написания сереброно блюдо, межовать землю, чолобитнымъ, на беглыхъ жонкахъ, въ пожоге, безо пчолъ. В XVIII в. стало использоваться написание типа лiодъ, затем Н. М. Карамзин изобрёл букву ё. Этот переход е в ё ( е в о) не происходил перед мягкими согласными, в том числе и перед шипящими и ц, которые полностью отвердели лишь к XVII в.. Он касался лишь исконного е и рефлекса ье, но не начальной э (этому, эвона) и не дифтонгической фонемы ие, обозначавшейся буквой "ять".

В зависимости от твёрдости/мягкости последующей согласной происходили такие чередования: берёза (перед твёрдой з) /Березин, березник (перед мягкой з’), также Алёха, но великий шахматист Алехин; также день, пень (из дьнь, пьнь)/опёнок, полудённый. Позже (в отдельных диалектах - уже с XIY в., в большинстве значительно позже, до XVII в. - звучание "ять" переставало отличаться от е, но ещё удерживалось в литературном языке до начала-середины XVIII в.: В. К. Тредиаковский передавал фр. pièce (фр. дифтонг ie) через "ять". Это, конечно, затрудняло написание слов с "ять" и e, и чтобы запомнить, где по традиции следует писать, преподаватели придумывали специальные стихотворные тексты.

Первоначально симметрично к "ять" в заднем (лабиализованном) ряду стояла фонема ộ, не имевшая специального буквенного обозначения и слившаяся с обычной o раньше, чем "ять".

Фонетические изменения происходят независимо от значения слов и морфем, они не знают исключений и могут быть ограничены лишь фонетическими условиями, фонетической позицией. Но их действие ограничено на определённом пространстве (охватывают не все диалекты) и определённым временем. Благодаря этому устанавливается относительная хронология фонетических изменений. Из приведённых примеров с ь, е, "ять" мы можем выявить относительную последовательность строгих звуковых изменений:

1) сначала «сильный» ь изменился в е (дьнь в день);

2) потом всякая е (как исконная, так и произошедшая из ь) изменилась перед твёрдыми согласными в о (полудьньный в полудённый, береза в берёза, идетъ в идёт), но это изменение не коснулось "ять" (которая, следовательно, ещё произносилась особо);

3) наконец (уже после того, как завершился переход е в o) гласная "ять" изменилась в е (перестала отличаться от е), но эта новая е уже не переходила в o.

В развитии языка литературы, искусства и общенациональной духовной культуры большое значение имело установление в царствование Фёдора Иоанновича (в 1596 г.) всероссийского православного патриаршества. Царствование Бориса Годунова (1598—1605) и наступившее за ним Смутное время (1605—1613) были эпохой опасного надлома великорусского этноса - дворцовых заговоров и государственных переворотов, восстаний и гражданских войн, польской интервенции). Со спадом кризиса, замирением и национальным подъёмом при первых Романовых - Михаиле Фёдоровиче (1613—1645), Алексее Михайловиче (1645—1676), Фёдоре II Алексеевиче (1682—1689) - русская общественная мысль, культура, искусство, литература, языковое мастерство принимают новое направление. В политических концепциях начинают преобладать идеи державности. Величественным великолепием, пышностью и, одновременно, изяществом отличаются архитектурные и художественные создания: затейливая «живность» в живописи Симона Ушакова, предшественников и последователей его школы, эти же черты причудливой декоративности, связанные с вливанием в традиционные русские формы приёмов и манер западноевропейского барокко, характеризуют поэтические и риторические произведения (творчество высокообразованных писателей, переехавших в Москву из Украины-Малороссии: Епифания Славинецкого, Симеона Полоцкого Феофана Прокоповича. Благотворное влияние на русскую культуру оказало воссоединение с Россией Украины (1654). По образцу и при содействии Киево-Могилянской коллегии (академии) в Москве было открыто первое высшее учебное заведение - Славяно-Греко-Латинская академия (Заиконоспасские школы).

Руский язык второй половины XVII в. испытал влияние принятой у православных Речи Посполитой книжной «руской мовы», имевшей старобелорусскую основу, и разговорного украинского языка (напр., окончания прилагательных на -ый, -ий вместо разговорного московского -ой, фрикативное произношение г в словах Бог, Господь, благо и др.).

Тяжёлым испытанием для русского православия и культуры стал церковный раскол, вызванный решением патриарха Никона и собора 1656 г. об исправлении текста перевода священных книг и об обязательном следовании в обрядах нормам Студийского устава, принятого на Балканах и в Малороссии, вместо Иерусалимского устава, давно ставшего общепринятым в церкви Великой Руси. Расхождения не касались догм, и вселенское православие допускало оба устава: внешне различие сводилось лишь к двуперстию или триперстию и некоторым другим внешним обрядовым формам. Cо временем Антиохийская и Константинопольская церкви стали соблюдать только Студийский устав, его придерживались и воссоединившаяся Украина и прибывшие в Москву из Киева и Вильны профессора-теологи Заиконоспасских школ, направлявших духовное воспитание царских наследников и всё российское просвещение.

Противники новых западнических веяний в Великороссии сохраняли верность старому Иерусалимскому обряду, издревле утвердившемуся на Руси. Вдохновителем старообрядцев был протопоп Аввакум, сосланный в 1667 г. по решению царских и патриарших властей на север в Пустозерск. Созданные им «Книга бесед» и «Житие протопопа Аввакума, им самим написанное» являются высокохудожествеными произведениями, ярко изображающими его личные страдания и стойкость, тяжёлую жизнь народа и в простой, доступной форме убедительно излагающими мистические идеи ревнителей старинного благочестия. Эти сочинения являются ценнейшими памятниками литературного языка, в котором искусно сочетались традиционно-церковнославянские, живые разговорные и фольклорные великорусские формы. В Москве распространялись присланные из заточения прокламации Аввакума, некоторые из направлений старообрядческого движения принимали остро политический характер. В 1682 г. Аввакум был сожжён как еретик, в Москве был устроен открытый диспут патриарха Иоахима со сторонниками Аввакума, после которого их вдохновитель и руководитель учёный суздальский поп Никита Добрынин («Никита Пустосвят») был немедленно лишён сана и по приказу царевны Софьи казнён. Гонение на старообрядничество, принимавшее иногда сектантский и изуверский характер, началось по всей стране и оставалось долго.

Язык великорусской нации

В XVII в. продолжалась миграция русского населения на северо-восток, освоение новых земель в Сибири. Особую роль здесь играли с самого начала, как мы уже говорили, казаки, позже также староверы. Двигавшиеся «встечь солнца» переселенцы дошли в 1625-х—1630-х годахдо Байкала к бурятам и до Лены к якутам, в 1645 г. В. Д. Поярков спустился по Амуру к Охотскому морю, а в 1648—1649 гг. Е. П. Хабаров основал русские колонии на среднем Амуре. В конце XVII и на рубеже XVIII в. были открыты Камчатка и Чукотка (экспедиция Алпатова, С. Дежнёва). Особенностью русской колонизации отдалённых земель было обустройство совместной жизни туземного населения и пришельцев-россиян. Местное население приобщалось к русскому языку и культуре, не порывая со своими этническими традициями, эта особенность сохраняется до настоящего времени: в пределах России русскими считают себя около 85% населения, единственным родным языком признают русский свыше 90%, им свободно владеют как вторым родным языком более 95%, и вместе с тем Россия была и остаётся искони полиэтнической страной. Постоянное признание межэтнических контактов на территории общего месторазвития - феноменальная черта русского национального самосознания, сложившаяся ещё в XVII в.

Во второй половине XVII в. в связи с новыми веяниями в официальной культурной политике стали появляться и распространяться предназначенные для широкого чтения богословско-политические и светские художественные произведения, как переводные, так и оригинально-великорусские, как печатные, так и рукописные, среди них оды Симеона Полоцкого, исторические и приключенческо-фантастические повести, лирико-философская «Повесть о Горе-Злочастии», во второй половине XVII в. были попытки создания в Москве театра. Большое значение для упорядочения литературного языка имело вышедшее в 1648 г. московское издание »Грамматики» Мелетия Смотрицкого, (написанное и впервые изданное в 1619 г. в Еве под Вильно.

Церковнославянско-великорусское взаимодействие в литературном языке приводило к его сложному жанрово-стилистическому расслоению. В произведениях высоких жанров (учёно-богословских, в торжественных одах) экспрессивно-эмоциональная сторона книжной речи обогащалась за счёт многочисленных новообразований, созданных по строгим церковнославянским канонам, создавалась абстрактная философская лексика, отшлифовывались правила построения сложных синтаксических конструкций, способы выражения в синтаксисе и лексике межфразовых смысловых связей. В средних жанрах, с одной стороны, развивалась общественная, политическая, юридическая терминология, проводилась стандартизация канцелярских формул и штампов, стали употребляться западноевропейские заимствования. Это отражено в языке отпечатанного и распространявшегося «Уложения» (свода основных законов и постановлений) царя Алексея Михайловича.

Определённый интерес в этом отношении представляет написанное в Швеции сочинение эмигрировавшего подъячего посольского приказа Григория Катошихина (1630—1667) «О России в царствование Алексея Михайловича». С другой стороны, в средних жанрах обогащались и оживлялись языковые приёмы художественного изложения, им противопоставлялась экспрессивность низких жанров, допускавших стилистически окрашенные просторечные формы.

Это триединое развитие продолжалось в Петровскую эпоху, ярким языковым выражением которой были литературно-риторические произведения Феофана Прокоповича и поэзия Антиоха Кантемира, она получила своё завершение в концепции «трёх штилей» М. В. Ломоносова. В. К. Тредиаковский и М. В. Ломоносов трудились над совершенствованием русского стихосложения и теоретической разработкойнаучной поэтики В1775г. была создана «Российская грамматика» М. В. Ломоносова. Церковная литература и богословская терминология не получили значительного развития в XVIII в.: после смерти патриарха Адриана в 1700 г. Пётр I упразднил институт патриаршества, поручив контроль над деятельностью Священного Синода назначенному царём светскому обер-прокурору. Дальнейшее развитие языка шло по пути расширения функций и жанрового охвата «среднего штиля». Это получило воплощение в поэтическом творчестве Г.Р. Державина (1743-1816). Всё богатство русского литературного языка развернулось в начале XIX в., а полнее всего воплотилось в творчестве А.С. Пушкина. Всё дальнейшее развитие языка и литературы продолжает пушкинскую линию языкотворчества.

Медленное изменение на всех ярусах - свойство всех сложившихся высокоразвитых языков. Разговорно-бытовая речь испытывает постоянное влияние нормированной письменной речи, орфография может иногда влиять на произношение. К литературному языку приближается, полностью осваивая его нормы, и официально-деловая речь документов. Особенностью всякого совершенного литературного языка является его многофункциональность, отсутствие на всех ярусах какого-либо функционального дублирования, функционально не мотивированной синонимии. Современная русская лексика состоит из исконно великорусских, церковнославянских и разного рода заимствованных слов, но это расслоение нагружено функционально, дублеты окрашены либо семантически, либо стилистически. Нейтральной лексике, состоящей в основном либо из исконновеликорусских или давно освоенных церковнославянских слов, но включающей и хорошо освоенные - получившие русское фонетическое и грамматическое оформление иноязычные по происхождению слова, противостоят экспрессивно или эмоционально окрашенные варваризмы (новые, не освоенные иностранные слова, включая и разного рода интернационализмы, представленные в большинстве культурных языков мира). С другой стороны, общепринятая лексика может противопоставляться разного рода просторечию, вульгаризмам и жаргонизмам. Всякое стилистически или экспрессивно окрашенное слово всегда имеет нейтральный синоним среднего стиля, но не каждое нейтральное слово должно иметь экспрессивный или стилистический дублет.

Русские диалекты

Великорусские диалектные различия в одних случаях сложились в результате широких миграций и переселений, в большинстве случаев вследствие феодальной раздробленности в эпоху удельных княжеств, но отдельные расхождения — очень древнего происхождения, наследство племенных наречий древних восточных славян. Выделяются две большие иалектные зоны.

Северовеликорусская зона, первоначально распространявшаяся с территорий обитания восточнославянских племён – словен (берега озёр Псковского, Чудского, Ильменя) и кривичей (к северу от озера Селигер, в бассейне верхней Волги). В результате расселения в образовавшихся Псковском, Новгородском, Ярославском, Ростовском, Владимиро-Суздальском княжествах и далее за Волгу до Урала и в Западную Сибирь (отдельными островами - в Восточной Сибири) образовалось семь групп говоров: новгородские в Новгородской области и примыкающих к ней с севера землях, олонецкие в Карелии, владимиро-поволжские, вологодские, поморские на побережье Белого моря, в нижнем течении Онеги и по Северной Двине, североуральские, сибирские. Особенностями всех северных говоров являются в вокализме «оканье» - сохранение различения o и a в безударной позиции: к северо-востоку от линии Чудское оз. — Старая Русса — оз. Селигер — Вышний Волочёк — Кимры — Дмитров —Богородск — Орехово-Зуево — Мещера — Муром, далее вниз по Волге до Саратова; реализация безударной фонемы a между мягкими как э («екание»), в консонантизме смычная (взрывная) артикуляция г; многим северорусским говорам свойственна редукция интервокальной j до нуля и стяжение гласных: знат, умет (знает, умеет); в морфологии - глагольные флексии -ит, -от, -ут, -ат с твёрдой т.

Одна из отличительных черт, свойственных наиболее архаичным из северовеликорусских диалектов - так называемое «цоканье»: цьистой вместо чистый и некоторые другие особенности появились, по-видимому, под влиянием вытесненного туземного языка прежнего восточнофинского населения - чудских племён веси, мери и др., потомки которых перешли на восточнославянскую русскую речь. Это влияние обнаруживается отчасти и в местной лексике отдельных говоров. Такого характера воздействие и следы языка прежнего коренного населения называется субстратом (лат. substratum - «подостланное»).

Южновеликорусская зона, первоначально распространявшаяся с верховьев Оки и истоков Дона – мест обитания восточнославянского племени вятичей, потомки которых расселялись в Рязанских и сопредельных княжествах, позже переселялись на среднюю и нижнюю Оку, среднюю Волгу и частично за Волгу, вниз по Дону). Сюда входят пять группировок: орловские, тульские, рязанские и более поздние донские казачьи, а также поздние и смешанные юго-восточные (отчасти за Волгой и на Южном Урале, отдельные островки в Сибири). Одна из важных черт южнорусского вокализма – разные виды «аканья», в том числе диссимилятивное: въда/вадой). Для консонантизма характерно фрикативное произношение г ; в морфологии глагольные флексии -ить, -еть, -уть, -ять: идёть, пойдуть - отличие, имевшееся ещё в некоторых диалектах древнейшего праславянского языка; в некоторых южных говорах сохраняются формы род. п. ед. ч. типа жане, ваде вместо жены, воды.

Предполагается, что некоторые южновеликорусские образования могли возникнуть под влиянием прежнего языка древнего, пришлого или соседнего неславянского населения – потомков тюркских племён (хазар, буртасов, берендеев и др.), принявших подданство русских князей, православие и перешедших позже на русский язык. Такое влияние ассимилированного языка пришельцев называется суперстратом (лат. superstratum – настланное’). Длительное влияние соседнего неассимилированного языка (напр. татарского, чувашского, также мордовского на соседние русские говоры) называется адстратом.

Между северовеликорусскими и южновеликорусскими диалектными зонами с северо-запада на юго-восток тянется полоса переходных говоров: псковских, тверских, подмосковных, муромских, пензенских, для которых характерно сочетание более древнего северовеликорусского консонатизма с более новым южновеликорусским вокализмом. Переходными к белорусскому языку являются смоленские говоры.

В некоторых диалектах могут сохраняться особые архаические явления. Напомним пример «плохой» для жителей Мещёры рифмы в строчках: «Жил был поп - толоконный лоб», что связано с возникновением лабиализованной фонемы о, или более лабиализованного уо вместо «простого» о. В этих архаических говорах о редко бывает беглым: лоб/лба, сон/сна, но: поп/попа, стол/cтола; исключение: рот/рта, не теряет ударения после предлога: на сто, на год, на дом, по боку, на поле, под полом, во поле, но на хвост, на стол, под стол, на волю. Первоначально такое о развивалось под особым восходящим ударением с повышением тона на конце ударного слога, которое в древнерусском языке противопоставлялось нисходящему ударению, где тональность ударного слога к концу понижалась. Следы такого первоначального различия сохранились у таких пар, как вóрон (им. пад. ед. числа): первоначально - повышение тона / ворóн (род. пад. мн. ч.): первоначально - понижение тона.

Всем исконно великорусским диалектам, в отличие от диалектов других славянских языков, свойственны рефлексы о, е на месте старых редуцированных ъ, ь в позиции перед j: мою, рою, пей, бей, лей, шея, молодой, слепой, злой. В белорусских и некоторых западновеликорусских пограничных говорах: мыю, рыю, пий, бий, шыя, мыя, сляпый, злый и в первоначальных сочетаниях ръ, рь, лъ, ль: дрова, блоха, слеза, греметь, блестеть; в белорусских и в западных великорусских диалектах: дрыва, блыха, грымець, блисцець. Собственно великорусские (восточнорусские) диалекты, в отличие от украинских, белорусских, отчасти также и некоторых псковских, тверских, смоленских говоров, сохранили начальное безударное и из jь-: играть, иголка; белорусское: граць, голка. Древнейшие диалектные различия на великорусской территории восходят к общеславянской эпохе, они существовали ещё в восточнославянских диалектах общеславянского праязыка.