Весь горизонт в огне, и близко появленье,

Но страшно мне — изменишь облик Ты,

И дерзкое возбудишь подозренъе,

Сменив в конце привычные черты.

А. Блок

С именем Блока в нашем представлении связан, прежде всего, образ романтического поэта, воспевающего в своих стихах идеальную возлюбленную, воплощение совершенной женственности и красоты. Появление этого мотива (скорее, даже лейтмотива раннего творчества автора) связано с эстетикой символизма и с философией и поэзией Вл. Соловьева. Учение последнего о Мировой Душе или Вечной Женственности, призванной обновить и возродить мир, прошло сквозь призму поэтического таланта Блока. При этом “Стихи о Прекрасной Даме” во многом автобиографичны, насколько это слово может быть применимо к поэтическому произведению. Блок воплотил в них интимно-лирические переживания своей юности. Любимая девушка становится в его стихах Святой, Пречистой Девой, символом женственности и красоты.

Весь цикл стихов о Прекрасной Даме пронизан пафосом целомудренной любви к женщине, рыцарского служения ей и преклонения перед него как перед олицетворением идеала духовной красоты, символом всего возвышенно-прекрасного. Героиня поэзии Блока видится герою не как земная женщина, а как божество. У нее несколько имен: Прекрасная Дама, Вечно Юная, Святая Дева, Владычица Вселенной. Она — небесная, таинственная, недоступная, отрешенная от земных бед: Прозрачные, неведомые тени К тебе плывут, и с ними Ты плывешь, В объятия лазурных сновидений, Невнятных нам, — Себя Ты отдаешь.

Она недоступна герою, потому что он — только человек, земной, грешный, смертный: А здесь, внизу, в пыли, в уничиженъе, Узрев на миг бессмертные черты, Безвестный раб, исполнен вдохновенья, Тебя поет. Его не знаешь Ты...

Лирический герой цикла, двойник поэта — Порой слуга, порою милый, И вечно — раб.

Рыцарь, коленопреклоненный монах, раб, он свершает свое служение прекрасной царице, Пречистой Деве: Вхожу я в темные осрамы, Совершаю бедный обряд, Там жду я Прекрасной Дамы В мерцанье красных лампад.

Во всем герою чудится ее присутствие — в бездонной лазури неба, в весеннем ветре, в песне скрипки: С той поры, что ни ночь, что ни день, Надо мной твоя белая тень, Запах белых цветов средь садов, Шелест, легких шагов у прудов...

При этом героиня почти бесплотна, бестелесна, ее образ не предполагает ничего конкретного, “осязаемого”, ведь все земное ей чуждо: Вот лицо возникает из кружев, Возникает из кружев лицо...

Вот плывут ее вьюжные трели, Звезды светлые шлейфом влача...

“Мне не слышны ни вздохи, ни речи”, — говорит герой.

Для описания объекта своего поклонения автор использует эпитеты типа “лучезарный”, “таинственный”, “несказанный”, “озаренный”, “отрадный”. Но в некоторых стихах о Прекрасной Даме ее образ принимает более конкретные, земные черты, лишенные налета мистики: Встану я в утро туманное, Солнце ударит в лицо.

Ты ли, подруга желанная, Всходишь ко мне на крыльцо? Перед нами уже не отвлеченный образ, а земная женщина; следует заметить, что говоря о ней, поэт отказывается от прописных букв.

В стихах, последовавших вслед за циклом о Прекрасной Даме, можно проследить дальнейшее развитие ее образа. Героиня цикла так и осталась небожительницей, не снизошедшей к герою и его любви. В более поздних стихотворениях возникает фигура новой героини, также по-своему воплощавшей идеал красоты и света. Небесный ангел, Звездная Дева неожиданно падает на землю: Звездой кровавой ты текла, Я измерял твой путь в печали, Когда ты падать начала.

Метафизическое падение Девы тревожит и печалит героя, но затем он понимает, найдя свою возлюбленную на неосвященной земле, в “неосвещенных воротах”, что И этот взор не меньше светел, Чем был в туманных высотах.

Спустившись с “небес”, героиня не потеряла своей красоты, прелести, очарования. Так рождается на свет Незнакомка — сошедший на землю ангел, “гений чистой красоты”, говоря словами А. С. Пушкина. В стихотворении “Шлейф, забрызганный звездами” героиня сравнивается с кометой, падающей вниз, соединяющей этим своим падением небо и землю: Шлейф, забрызганный звездами, Синий, синий, синий взор.

Меж землей и небесами Вихрем поднятый костер.

Так образ мистической “Вечной Женственности” сменяется в поэтическом мире Блока романтическим образом живущей на земле Незнакомки. И тогда возникает другой конфликт: Средь этой пошлости таинственной, Скажи, что делать мне с тобой — Недостижимой и единственной, Как вечер дымно-голубой? Героиня обречена на пребывание в мире пошлости и грязи. Как возможно сосуществование прекрасного и безобразного, возвышенного и обыденного? На этот вопрос Блок пытается дать ответ в своем стихотворении “Незнакомка”. Оно построено на противопоставлении двух миров. В первой части поэт дает картину уродливой повседневной реальности (духота улиц, скука, пыль, плач, визг). Обыденность, привычность происходящего подчеркиваются неоднократным употреблением сочетания “и каждый вечер”. И в то же время — ...в час назначенный (Иль это только снится мне?) Девичий стан, шелками схваченный, В туманном движется окне.

Образ Незнакомки нельзя толковать однозначно. То ли это только видение, пригрезившееся сидящему за стаканом вина герою? То ли это реальная женщина, наделенная атрибутами романтической возлюбленной — опять же, не без воздействия алкоголя? Наследник романтизма, Блок не избегает двусмысленности и иронии. Несомненным представляется одно: мечта и действительность несовместимы, в мире быта нет места идеалу. Последние строки выглядят саркастическим выводом: Ты право, пьяное чудовище! Я знаю: истина в вине.

Но — как знать? Может быть, это — вино поэзии? Романтический по своему характеру: образ Прекрасной Дамы придает трагическое звучание блоковским произведениям. Идеальная возлюбленная далека, недоступна, безжизненна она лишь символ. Со временем ее образ наполняется жизненным содержанием: поэт ищет свою героиню в этом мире. Но встреча не может принести ему ни радости, ни успокоения, так как невозможность существования ее на земле очевидна. Так развивается и находит свой конец в поэзии Блока образ Прекрасной Дамы — Вечной Женственности желанной подруги — падшего ангела — Незнакомки.