Вы, русские, крепко любите Шолохова,

но все же полностью не можете

представить, кем он является

для всего человечества...

Жан Катала

Когда мне было восемь лет, я побывала в станице Вешенской, родине нашего великого писателя-реалиста Михаила Шолохова. До сих пор не могу забыть красоту донской степи, которую так ярко описал он в своих произведениях, величавое течение реки, особый говор жителей Верхнего Дона. Позднее, когда я читала “Тихий Дон”, “Донские рассказы”, мне казалось, что все это я уже знала и видела, так реалистически правдивы книги нашего великого земляка.

О реализме “Тихого Дона”, “Судьбы человека” говорили много, мне же хочется в своем сочинении остановиться на незаконченном произведении М. Шолохова “Они сражались за Родину”, в котором писатель остался верен своему главному творческому принципу — “говорить с читателем честно, говорить людям правду...”.

По времени книга охватывает небольшой период — всего несколько недель лета 1942 года, но, я думаю, по глубине описания фронтовых будней она занимает одно из главных мест в военной прозе сороковых годов.

Прежде всего мы видим прекрасное знание автором атрибутов войны: оружия, военной техники, тактики боевых действий, звуков и запахов. Сколько образной выразительности в любой батальной сцене: “С левой стороны танка поднялся прорезанный косым бледным пламенем широкий столб земли, словно неведомая огромная птица взмахнула вдруг черным крылом”.

Большим достоинством прозы Шолохова является лаконизм. Каждая фраза, каждое слово у него наполнены глубоким смыслом. Вот он пишет, что немецкие танки шли, “осторожно минуя бугорки сурчиных нор”. Чего бояться танкистам, для которых ямы и траншеи не преграда? И, лишь вдумавшись, мы поймем: “норы” могут оказаться минами.

А как точен Шолохов в описании солдатского быта! Окоп, пахнущий не только “влажной глиной и полынью”, но “и ременной кожей амуниции..., мужским потом и махоркой”, трупы врагов, которые в жару не очень приятно пахнут, — все это дает яркую картину жизни на войне рядового солдата.

Основная тема книги закреплена уже в ее названии: перед нами русские люди, отстаивающие свое Отечество. Главные герои — три бойца Красной Армии: рабочий Лопахин, крестьянин Звягинцев, интеллигент Стрельцов. Шолохов создал типические образы в типических обстоятельствах войны. Каждому герою он дает свой характер, свое лицо, но все они дополняют друг друга.

Вот Звягинцев на краю поля подбирает обгорелый колос пшеницы, подносит его к лицу и, словно обращаясь к живому собеседнику, говорит: “Милый ты мой, до чего же ты прокоптился”. И не нужно ничего больше добавлять: видно, как соскучился этот человек по тому, что оставил в мирной жизни, как больно ему видеть разоренное и развороченное хлебное поле, поле, дающее жизнь.

А вспомним сцену операции, когда Звягинцеву разрезают на раненой ноге совсем новый сапог. Как неистово протестует бывший крестьянин, сколько оскорблений выливает он на усталого хирурга, самое страшное из которых — “враг народа”. И вновь перед нами встает то время, когда ничего не было страшнее этих слов.

Шолохов удивительно глубоко проник в психологию русского солдата, точно сумев передать переход человека из сферы мира в сферу войны: “Давным-давно прошло то время, когда Звягинцеву, тогда еще молодому и неопытному солдату, непременно хотелось взглянуть в лицо убитого им врага, сейчас он равнодушно смотрел на распростертого неподалеку танкиста, сраженного его пулей...”.

Совершая героические поступки, воюя за родину, герои Шолохова остаются живыми людьми, которым свойствен естественный страх смерти. Именно в главах романа “Они сражались за Родину” прозвучали пронзительные строки о хрупкости человеческой жизни, ее незащищенности перед суровым и беспощадным временем. Их произнес с несвойственной ему серьезностью весельчак Лопа-хин в разговоре с Николаем Стрельцовым: “Воюем-то мы вместе, а умирать будем порознь, и смерть у каждого своя”.

Русскому человеку во все времена, в любых условиях было присуще чувство юмора. В книге Шолохова, как и в жизни, трагическое соседствует с комическим. Вспомним диалоги Лопахина и Копытовского, “шпильки”, отпускаемые в адрес повара Лисиченко, сомнительные “комплименты”, которыми друзья награждают Некрасова. Шутки могут быть и соленые, и грубоватые, но они служат правдивому изображению русского солдата, о котором поэт А. Твардовский писал:

Святой и грешный

Русский чудо-человек,

Проходят годы, появляются новые книги, но творчество М. Шолохова, признанного классика русской литературы XX века, остается тем образцом реалистического мастерства, на который равняются новые поколения писателей.